Панихин Алексей Андреевич : другие произведения.

Анарион - Сказ о Народах Целеборна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Война с Си-Кафой занимает важнейшее место в истории мира PWG, положив себе начало в глубокой древности, она воспылала вновь в 2003 году Новой Эпохи, окончательно изменила мир и разделила его. К сожалению значительных хроник так и не сохранилось... Единственная запись, охватывающая страшное время сражений с нечистью некроманта, - осада Анариона. Город Крепость в Целеборне. На тот момент о самом Целеборне почти ничего не известно. И данный рассказ не только история кровопролитной баталии, но и интересный очерк народов, обитающих на северо-западе мира PWG.

   Анарион - Сказ о народах Целеборна
   Лазарь решительно отказал тем мальчишкам, что просились идти с ним.
   - Вы нужны здесь, - внушал он им. - Ваше дело - стеречь свой дом. А там вы ничем не поможете и лишь зря погибнете. Нужны доспехи, доброе оружие... Оставайтесь дома! Конечно, он не сказал, что сами они идут навстречу почти верной гибели - нежить Си-Кафа будет штурмовать город, покуда все его защитники не полягут, или у него самого не останется ни единого воина.
   Не давая себе отдыха, они поскакали на север. Места за озером Херитэйдж лежали обжитые, здесь теперь поселилось немало эльбомитцев, и теперь друзья ехали прямо под заткавший полгоризонта дымный шлейф, - крестьяне сжигали свои пожитки и отправлялись на север, - к твердыне. Дни стояли сумрачные, бессолнечные и безрадостные. Друзья ехали, почти не разговаривая, мысль была одна - успеть до начала битвы, - не упустить возможности защищать стены города. Сперва им открылись Пограничные Холмы, три высокие остроконечные башни, сложенные из белого камня - сейчас закопченные, выжженные изнутри. Одну из них уже разносили по камню, - отвозили пригодный материал в город.
   Анарион и впрямь поражал воображение. Ордена трудились недаром. По высоте бастионы города превосходили даже стены столицы; ворота, заключенные между двумя мощными башнями, были ни много ни мало, а каменные. По верху смыкающихся у прохода стен, Лазарь не увидел привычных зубцов - там тянулся ряд темных бойниц, перекрытых сверху гранитными блоками. Казалось, невозможно взять эти стены обычным приступом - с помощью осадных машин и штурмовых лестниц. Но... нежити это и не понадобится. Еще более удивительным оказалось то, что ворота были широко распахнуты и в них сплошным потоком вливался народ. На восток тянулась угрюмая равнина, внезапно прерываемая быстрым течением реки, - и крепость стояла именно там, где был единственный и возможный мост - переправа через водный поток. Вверх и вниз, дальше, по реке - переправиться было бы невозможно, - тем более, армия, идущая на город, - не умеет плавать. И вот теперь Анарион стал прибежищем не только воинов, - отчаянных храбрецов, - но и самых обычных беженцев, и простых крестьян, - что верили в неприступность цитадели. Шли мужики и бабы великих степей Эльбомита - в этот трудный час народам нужно было объединиться. Шли уцелевшие в бесчисленных отчаянных боях горцы, что стерегли до этого проходы в горах Нороквайл. Шли жители Велфариона - и воины, и крестьяне, и горожане. Шли элтиры, мелькнуло даже несколько рыцарей дефару - ураган войны застиг их на севере Форо и, подхватив, понес с собой, вместе с отступающей и уже разбитой армией княжеств северного Хелека.
   - Неужто все твердыни пали? - прошептал Лойд.
   - Не удивлюсь - мрачно ответил Лазарь. Они присоединились к потоку входящих. В воротах несказанной толщины и крепости стояла стража, из Элтиров, в доспехах, с копьями. Часовые окидывали каждого внимательным, пронзающим взглядом, и компания поняла, что вражеским прислужникам в твердыню не пробраться. Они ступили на мощенную серым камнем мостовую.
   Воздух казался другим. Невесть откуда взялось закрытое вне города тучами солнце, дробясь и сверкая на бесчисленных гранях хрустальных глыб, вделанных в стены домов и шпили башенных крыш. Любоваться этими красотами, к сожалению, времени не было.
   - Где тут какой-нибудь воинский начальник? - спросил Лойд у дозорного мастера волны. - Мы хотели бы знать свое место на стенах.
   - Обороной руководит Дайран Курудин, - посланник Альдорана. Его вы можете найти в палатах врачеванья, - говорившим оказался не высокий юноша, совсем еще мальчик, но, тем не менее, причисленный в состав своего ордена и вот теперь, - осмелевший встать на безнадежную защиту города.
   Лазарь кивнул, - и зашагал вперед, не желая более задерживать толпу. Следом за ним поспешил Лойд, - уроженец Влкара, - маленькой деревни на самом юге Эльбомита, - и Сун, молчаливая тонкая девушка с диковинным мечом и столь же необычной внешности.
   - Реннаи альт'иэс корона, - произнесся вдруг, очень знакомый голос, и Лазарь замер, не в силах поверить - Кумал?
   Кумал, Ольдрогунд и Макрин в полном составе! Друзья обнялись.
   - Хвала вечным звездам, вы живы! - воскликнула Макрин, обвив руками шею Лазаря. Сун едва заметно улыбнулась, - покалеченная спина, выбитый левый глаз и отрезанный в свое время язык, превратили былую красавицу в суровую молчаливую и холодную ко всему воительницу. Ко всему, но только не к, теперь уже родным, сердцам.
   Страх и волнение исчезли. Встретившиеся после показавшейся всем очень долгой разлуки, они пошли куда глаза глядят - в глубь городских улиц, говорили и никак не могли наговориться. Висдомильцы, Кумал и Ольдрогунд не скрываясь, улыбались шутками Макрин, - Лазарь, будучи весьма суровым и сдержанным, теперь даль волю своей скрытой теплоте. Сун и Лойд шли последними, - молча слушали. Сун, потому что была нема, - а Лойд видимо молчал из-за нелепой вежливости.
   Мощеный подъем к корпусу Элтиров, где сейчас были сооружены палаты для раненых, сворачивал то налево, то направо, - всякий раз пронизываясь сводчатым туннелем в теле исполинского холма, что возвышался в центре крепости. Там на вершине стояла цитадель, - последний оплот, если стены рухнут и пустят врагов внутрь. На четырех башнях реяли различные стяги, - знамена защитников Анариона, - вот Велфарионский дракон, окруженный пламенем, - вот Эльбомитский Рабидаш на золотистом поле, а вот перекрещенные мечи и щит ордена Дефару; были и другие, но они десятнику были не знакомы. Последний проход, - туннель, - выводил людей на площадь, пред чугунными воротами цитадели, - сейчас наполненной народом. За воротами тянулся черный проход, озаренный светильниками. Люди. Большинство, славные мужи в сверкающих доспехах, верхом на могучих Рабидаш. Шагали стройной шеренгой элтиры, - мастера волны. Их оперенные шляпы и диковинные наряды больше подходили для славного карнавала, нежели для настоящей войны. Так думал Лазарь, ибо ему еще ни разу не доводилось видеть их в бою. Людей, казалось, было много, - и не скажешь, - что война вот - вот начнется. На самом же деле, город хирел день ото дня, и народу здесь уже обитало вполовину меньше прежнего. Зажиточные горожане уже давно убрались подальше на запад, - в столицу, и еще дальше. Многие искали укрытия в Сансеторе. Жители Висдомиля, сразу же, перебрались на родину под защиту своих правителей, и не было им ни забот, ни опасений. Редкий случай, Кумал и Ольдрогунд, - решившие остаться и сражаться бок о бок с друзьями. Вокруг площадь окружали скучные хоромы, над дверьми и арками которых были искусно высечены древние рунические надписи, - видимо имена владельцев. Но сейчас там царила тишина, никто не всходил по широким ступеням, и ничей голос не раздавался в опустевших покоях, ничье лицо не появлялось в ослепших окнах.
   Внезапно, солнце вновь выглянуло из-за свинцовых туч и озарило камень на гладких стенах и колоннах, - ярко блеснула замковая крепь. Все шестеро, протискиваясь сквозь толпу, подошли к воротам. Стражи у ворот были поголовно Элтирами, в причудливых уборах, - в глазах их читалась беспросветная скорбь и боль утраты. Но выглядели они весьма мужественно и смело, - посмотришь на них вот так, - на их озаряемые солнцем лица, - да и покажется, что ничего страшного не случится. Этого просто быть не может! Лазарь чуть поклонился. Их появлению и просьбе войти внутрь, никто вовсе не удивился, молча, пропустили. Группа быстро зашагала по черным плитам двора, наклоняя головы в низком и полутемном проходе. Выбежали на внутреннюю площадь, - скучно стоял молчаливый фонтан, - он давно высох и был заброшен птичьим пометом. Вокруг суетилось еще несколько стражников. Вскоре, они вступили под высокие своды, в гулкую полутьму - шумно ступая по длинным и почти пустым покоям. Шаги их эхом раздавались вокруг. А вокруг молчаливо смотрели суровые изваяния. Кто они, Лазарь не знал, - наверное, короли Велфариона, а может кто иной. Страна, в которой он оказался, - еще месяц назад была для него кровным врагом, и получилось так, что её история почти не интересовала его и по сей день. Оказались в конце, - у еще одних арочных дверей. Растворились они словно бы сами собой, и компания увидела огромный чертог с узкими стрельчатыми окнами по обеим сторонам, за беломраморными колоннадами. Пышные капители украшались узорным переплетением диковинным цветков и морд странных существ, - высокий мозаичный свод отливал серебром, тусклым и потемневшим. Ни занавесей, ни гобеленов, - по краям зала - многочисленные койки и кровати, по середине проход, где и ходили немногочисленные врачи - командиры. Их было немного, - Сун насчитала шесть. Всего шесть опытных лекарей на десятки и десятки нуждающихся в помощи. Лазарь и сам был не дураком в знахарстве, но решительно желал сражаться, а не просиживать штаны здесь, в стенах крепости. Поэтому и промолчал.
   Дайран Курудин, высокий черноволосый воин, вдвое моложе Лазаря, со свежим рубцом на лице, не потратил на них много времени. Друзья узнали, на какой участок стены они должны явиться, и уже собирались, откланявшись, направиться к назначенному им месту, как элтир поднял на них самую малость потеплевший взгляд:
   - Вы очень смелы! Не уходите, хотя знаете, что конец наш близок... Эх, если бы все были такими, как вы!..
   Курудин был прав, - многие входили в Анарион, чтобы затем продолжить бежать на запад - подальше от собирающегося мрака на востоке. Лишь отчаянные храбрецы, уже потерявшие все, чем дорожили, - оставались. Оставались и просто безумцы, или искатели славы. Никто не задерживался в стенах цитадели, исходя из чувства долга, чести или других понятий, потерявших сейчас всякий смысл. Большинство пыталось спасти собственную шкуру, - бежали. Но, как верил сам Дайран Курудин, - стоит собраться всем воедино, как, ни одно зло, и никакая сила не сможет сокрушить созданную армию.
   По дороге они ни разу не взглянули друг на друга, и ни единым словом не обмолвились. Влажный ветер проводил их к воротам, через крепостную площадь, в проулок, стесненный высокими каменными строениями. Они свернули несколько раз и очутились перед домом у западного подножия холма. Широкая каменная лестница вела на второй этаж, они вошли в светлый и просторный покой. Солнце уже струилось сквозь золотистые занавеси. Мебели почти не было, - высокий столик, два табурета. Несколько скромных коек вдоль, - скамеечка на балконе, что выглядывал на пустое пространство перед воротами Анариона. Кровати были застелены чистым бельем, - а возле них кувшины с прозрачной водой и умывальные тазы. Чистая, убранная комната, - не пожалуешься. Сун быстро оказалась на одной из кроватей, - быстро сняла с себя верхнюю одежду, - обнажила изуродованные огнем плечи, Лазарь тихо пристроился на балкончике, - раскуривал трубку. Вместе с ним отправился и Лойд, - Макрин заняла умывальник, - приводила лицо в порядок, - смывала набежавшую сажу от недавней битвы в бушующем пожарище. Два брата, Кумал и Ольдрогунд бродили по комнате, - изучая. Потом наконец-то сели на свободные кровати и быстро задремали. День начал медленно клонится к вечеру.
  
   С наступлением сумерек, к ним в дом пожаловали гости. Сначала только двое, а затем целая толпа народу, принесшая с собой не маленький деревянный стол. Рыцари Велфариона, земляки Сун из поющих лесов Госинрон, смуглые лучники Сансетора с набеленными лицами и был еще один, странный такой, поседевший уже воин, суровый, с бердышом на спине. Он показался до боли знакомый Лазарю, - но так и не вспомнил, кто он, печальный и пропитанный чем-то таким родным. Принесли хлеба, масла, сыра и яблок. Конечно же, не обошлось без доброго пива, что принесли, а потом и остались, низкорослые жители Тангарских Гор. Всё разложили и разлили в аккуратные намытые деревянные миски и кружки.
   Они ели, пили и разговаривали о Велфарионе, о здешних делах и обычаях, - уроженцы Сансетора поведали о своем, и каждый, - старался хоть чем-то выделить свою родимую землю. Говорили, и прочие все больше изумлялись сами себе, - как же мало они знают о соседних краях. Все растеряннее они смотрели друг в друга, - беседы приводили их к грядущей опасности.
   - Помню, шли в безумный поход, - говорил Лазарь, потягивая свою трубку, - отвоевывать деревню одну. Нас - семеро, - врагов десятки, - хохот сопровождал его речь, но совсем не обидный. Многие уже были подвыпившими. - Еще, не доходя до места решающей схватки, - встретилась нам девчонка, - забрала одного из наших, - и с тех пор, никаких вестей от них. А насколько я помню, - не простая то девчонка была, - важная.
   - Да, забрала Врана и ускакала, - вступилась в беседу румяная Макрин. - Гадай, не гадай, - а обещали привести подмогу нашим землям.
   Некоторые шутливо покачали головой, - большинство уже давно смерилось со скорой гибелью, теперь обращая все в пьяную шутку. И лишняя весть о, пускай и слепой, надежде - разрезало сердце пополам.
   До поздней ночи сидели они. И потом только тихо разошлись.
  
   Солнце уже поднялось высоко, и туманы у берегов рассеялись. Последние клочья ночи рваными облаками проносились на восток, - и на резком, порывистом ветру бились и трепетали стяги цитадели. За городом, сколько охватывал человеческих глаз, серела и блистала огромная излучина Великой Реки Благородства, - её южный край еще терялся в отступающей туманной дымке. На улице уже топтались конные, шагали стражники, суетливо бегали горожане, - все до единого, уже просвещенные на счет грядущего сражения с полчищами тьмы. Двигались в три ряда, упряжки, разноцветные фургоны, - крестьяне искали защиты под стенами города. Убегать куда-то еще, у них уже не было ни сил, ни времени.
   - Кто хотел, уже ушел. - мрачно молвил Агрхат, что появился в доме Лазаря вчера вечером. - Уходят в долины туманов, за той стороной Великого Плато. Там, - безопасно. Старики и женщины с детьми, - вот они, - последние обозы.
   Сидели они на балкончике, оба курили трубки. Макрин крепко спала, пронизывающая тело, боль Сун спать не давала, - девушка молчаливо стояла на крыльце. Висдомильцы ушли на стены, - смотрели на место, где им предстоит сражаться. Лучнику это принципиально важно, - обзор, открытость ветру, - высота зубцов. Лойд разговаривал с парой конных, что пересекали площадь у ворот.
   Агрхат вздохнул.
   - Детей у нас тут всегда было маловато, а теперь остались только мальчишки постарше, которых и насильно не вывезешь. Вот, как мой сын... Ладно, может на что и сгодится.
   Помолчали, Лазарь тревожно глядел на равнину, что открывалась за неприкрытой аркой ворот, будто ожидая появления чернеющих рядов нежити.
   - Как говорят элтиры, дефару, - вновь продолжал копьеносец. - Немного их должно придти. И десяти тысяч то не набирается, - остатки передового воинства, что догоняло отступающих. А сколько их через горы переберется?.. И того меньше.
   Лазарь кивнул, еще от горцев он узнал, что наступающая нежить вчетверо меньше ожидаемых изначально сил. Переход через Нороквайл дался им нелегко, хранители перевала устроили им там настоящую мясорубку, взорвав единственные переходы и похоронив тысячи тел под гнетом огромных валунов.
   - То..чно! - Лазарь осекся, поглядел в небо, на его восточные края, что можно было увидеть, из-за городских стен. Там простерлась необъятная и даже зловещая тень, - настоящий мрак клубился пучками, словно перед лютой грозой. Может, это замыкали окоем темные горы, щербатые гребни которых расплывались в туманной дали, а может и действительно - надвигалась самая обыкновенная гроза, - дождь. Дождь. По слухам, все города накануне жуткой жатвы переживали страшной силы ливень, что сводил с ума людей, заставлял их плакать, а более стойких пригибал к земле, заставляя тех закрывать голову руками. Страшные это были тучи, - не настоящие, словно искусно вырезанные, нет, - нарисованные рукой безумного художника. Чернее черного, они нависали там далеко, в горах, расплываясь на запад, разгоняя в стороны солнечные и радостные просветы.
   - Когда начнется? - спросил Лазарь. - Думаешь, со дня на день? Я ночью видел, как зажигались огни, там на востоке. Явно, знак, что война началась. Хотя, вот день разгорается, а вроде тихо все.
   - У Него все готово, - вот и тихо, - сказал Агрхат. - А огни в горах, это да. Наши зажигают, - следопыты, - горцы.
   - Я думал, они все уже давно сюда перебрались.
   - Не все, настоящих горцев не одна нежить, даже мудрый маг не отыщет в их крепях. Укроются, затаятся, - и еще знаки подавать будут, - идет нежить, идет.
   Так говорили два десятника, один - из Велфариона, второй - из степей Эльбомита. А нынче, судьба у всех оказалась одна, тень нависла над всем Целеборном, - и либо выстоять пред ней, либо сгинуть. Смысла прятаться, и враждовать между собой, - нет. Если Анарион падет, так ведь есть и другие крепости? Но, если падет этот много - башенный град, - то кто, же выстоит? Оба посмотрели на мощные стены, гордые башни, бьющиеся с ветром стяги, на солнце высоко в небе, а затем на восток, - откуда пучками наплывал всеобъемлющий мрак. И всякая надежда пропала, едва успев зародиться. Внезапно, - задул недобрый восточный ветер. Навевало с запада, а тут вдруг, и порывом дунуло с другого берега реки. По городу пролетела странная белесая тень, целый образ, сотканный туманом, мраком и холодом. Тень эта поднялась до самой верхушки холма и растаяла, словно видение, - там, на площади молчаливо стоял Дайран Курудин. Стоял пред сотней других Элтиров, что на пару со своими покемонами, гордо слушали напутствие от товарища. Сам же командор, высоко поднял посох в небо, - на краешке его лезвия ярко блеснуло солнце, его Туранитар грозно прорычал, - а могущественная дружина мастеров сделала шаг вперед и нараспев прочитала "Хадоу ва-варе ни-ари!" Прогремели фанфары, донося радостный звук до ушей Лазаря и Агрхата, что было, испугались появления загадочного ветра у подножия западного склона.
   Рыцарь что-то воодушевленно говорил, - Лазарь взглянул на него. Высокий, горделивый, - как все здешние, и еще глаза блестят, - не терпится в сечу. "А я куда лезу?", - вдруг подумалось десятнику, - "Затаится в степях, подготовить народ, - дать отпор там, - свежими силами тильдроков ударить по ослабевшим рядам не мертвых... Нет... Что бы там ни случилось, прежнего Целеборна более не станет, - теперь это одна страна, многонациональная, - единая." Лазарь улыбнулся навстречу своему собеседнику.
   - Я буду рад биться вместе с тобой, Агрхат, - протянул он руку.
   - Это честь для меня! - и они совершили крепкое мужское рукопожатие. Ночь будет непроглядной.
  
   Было по-прежнему солнечно, но в воздухе стояла дымка, и парило по-настоящему, - процветала непреодолимая духота. Точно, перед грозой. Лойда тянуло ко сну, возвращаться в жилье не хотелось, - не хотелось думать о друзьях. Пожалуй, он единственный, кто не видел ничего радостного в сражении бок обок с товарищами, - так считай, гибнешь сам, за себя только и отвечаешь. А тут, - не дай Боже, - погибнут все, кто у тебя остались. Нет, - следовало найти новых знакомых, - мимолетных, незначительных, - проветриться и думать, думать поменьше. Он прихватил кой-какие лакомые кусочки из-за вчерашнего стола и понес их в стойла, к своему любимому Ларану, - взрослому Рабидаш, - что провел его через весь Целеборн сюда, в пекло сражения. Покемон, конечно снизошел к его приношению, хотя по всему видать, был сыт, - воротил мордой; значит хорошо кормят. Лойд улыбнулся, поправил на поясе свои короткие мечи и отправился вниз, по прямым, словно копья улицам, - поближе к воротам. Там он перебился парой слов со случайными Дефару, верховыми, - пошел дальше. Встречные, то глазели на него удивительно, то торжественно приветствовали, пожимая руку. Будучи уроженцем, совершенно иной земли, - выглядел Лойд на редкость странно, - синие джинсовые брюки, черная кожаная куртка, - грубая повязка на голове и удивительные сапоги, высокие, с многочисленной ладной шнуровкой. Тем не менее, всю свою сознательную жизнь, парень провел здесь. И теперь, уже, будучи молодым воином, а значит верноподданным государя, - был обязан тому служить. Правда, ни один правитель не прибыл в Анарион, на его защиту в роковой час, - правда и совсем не препятствовали тем полкам, что возжелали тут погибать. Лойд вытер нос, - насморк его не отпускал уже, который месяц. Курил он не трубку, а обычные сигареты, здесь, - большая редкость. Отвратный, противный дым возвращался в лицо, - парень поморщился, - но сигарету конечно не выбросил.
   Потерял счет башням, мощеным проулкам, ровным копьям улиц и наконец, оказался у самой восточной стены, на главной улице, что кругом смыкалась вокруг города. Вокруг стояли старые серые обветренные каменные строения. Сквозь главные ворота, под клики толпы, втекала рать за ратью, - земли Велфариона послали своих сынов в грозный час на выручку. Прислали меньше, чем здесь надеялись, - конечно, - радовались от этого ничуть не меньше. Большая часть конные, были и пешие, вооруженные гигантскими двуручными мечами, закованные в прочную сталь доспеха, - легкие лучники в кожаной броне, - и многочисленный рабочий сброд из крестьян, вооруженный кто чем, шагали тесным строем, гордо держа головы. Последними вошли, горделивее всех, владетели Лоргантрона: синие стяги с изображением корабля и парящего Гуарадоса реяли над конной дружиной, - статные, сероглазые и светловолосые витязи, - они прошли с песней. Возгласы утихли, пыль улеглась, ветер затухал, - наступал закатный час, и багровое солнце скрылось за громадами Висдомиля. Вечерняя тень легла на Анарион, смешиваясь с наступающей чернотой грозовых туч востока. Лойд упал на скамейку, вытянув ноги вперед, - поднял взгляд и увидел грязное небо. Над Анарионом нависла дымная, пепельная туча и лишь чуть-чуть сквозь неё пробивался сумеречный свет. Только запад еще пламенел, и чернеющие стены цитадели, казалось, были осыпаны тлеющими углями, - точно при пожарище. Лойда передернуло.
   Он вспотел и оголодал. Спустилась темная и душная беззвездная ночь, - а грозы так и не было. Тучи, словно цепные псы держались на привязи и не могли вырваться за реку. К вечерней трапезе, парень, конечно, опоздал, но поесть все-таки сумел. Лазарь смерил его равнодушным взглядом, - десятник стоял у входа, встречал ночь ароматом своего старого табака. Сун и Макрин уже спали на скамье, - прямо на балконе, - там было не так душно, - прохладный западный ветер приятно освежал сон. Висдомильцы, Кумал и Ольдрогунд уже давно спали в койках, - их широкие и длинные луки стояли, опираясь на стену, прямо у кроватей, - на всякий случай. Готовые, - колчаны были забиты стрелами, с синим оперением. Лойд промчался в центр, где на высоком круглом столике осталась недоеденная пища, - быстро плеснул из кувшина яблочного сока, нарезал хлеба, кинул на него колбасы и смачно разжевывал сие яство. Он был голоден, но елось отчего-то тяжело. В покое было темно, лишь ночник горел над входом, где озаренный сиянием застыл молчаливый Лазарь.
   - Ночь короткая будет, - заговорил десятник. - Темнота навалилась беспроглядная, точно, чернильная лужа.
   Лойд кивнул, прожевывая бутерброд:
   - На рассвете, думаю, яснее станет. Пойдем, поглядим, чего делается.
   - Рассвета, думаю, не будет больше. - мужчина затушил трубку, вытряхивая содержимое на ладонь. - Не увидим мы больше солнечного света, не увидим.
  
   Рассвета, точнее просыпающегося солнца, действительно видно не было. Горели потухающие свечи, окна застила тусклая муть, и было душно, - по-настоящему - Сун приходилось даже иногда "дышать ртом". Вот-вот, громыхнет. И всё, в комнате, словно выжидало первой вспышки молнии. Ела девушка мало, - ломоть хлеба, стакан молока - все. Соленого есть не могла, сахар был также ей против правил, - изнуренная болезнями и страшными пытками, держалась она на удивление крепко. И вот, она уже шагает рядом с друзьями по длинной улице, ведущей к городским стенам, - здесь дорога резко падала вниз. Ей, наверное, показалось, но макушкой головы она точно почувствовала влагу, - начинался дождь? Дошли они до казарм, где уже обо всем распорядились. Все, как один, облачились в броню Анарионского стража. Причудливый серый наряд, крепко сшитая кольчуга, с виду, гагатовая. Шлем с высоким венцом, плотно прилегал со всех сторон, был украшен в лобной части пятиконечной звездочкой. Панцирь - доспех, защищал грудь и спину, латные поножи, - все серые, но сверкающие словно серебро. Сталь хорошая, крепкая и надежная, - удар меча выдержит, - что и говорить о зубастых ртах нежити. Сун, Кумал и Ольдрогунд надели только кольчуги, - накинули на них сверху свои кожаные жилетки, подвязались ремнями, поплотнее. Все было бы хорошо, да только сумрак нагнетал уныние. Был это ни день, ни ночь, - темно и страшно, - черные тучи затягивали город, - цепные псы были спущены своим хозяином. Так и тянулся он, беспросветный день. От бессолнечного утра до вечера, - люди стояли на стенах, у ворот, - на улицах, - все в ожидании войны. Никто не решился выйти за стены, постоять там, спасаясь от удушья. Тяготели тучи, - дышалось очень тяжело, - вдыхаемый воздух теснил грудь, - хотелось спать. Высоко ползла на запад огромная чернота, пожирающая оставшийся свет, - люди боялись поднимать свои взгляды наверх.
   Шестеро шагали по парапету, - диковинная компания. Уселись возле одной из бойниц, глядевшей прямо на восток. Был закатный час, - на стенах и в самом городе зажгли фонари, - наступала абсолютная ночь, - небо уже стало освещаться редкими вспышками молний, - осталось немного. Люди молча ждали встретить ужас. Лазарь сидел в чинном убранстве, совсем непривычном, - Сун осматривала себя словно со стороны. Макрин молчаливо глядела на город, - лучники с плато смотрели на восток, поставив перед собой свои "ружья". Лойд курил сигарету, медленно шагая взад и вперед. Шлемы пока не одевали, - и без того дышалось словно при пожаре.
   - С ног падаю от безделья, - застонал парень, ерзая в холодных и совершенно неудобных доспехах. Некоторые сопровождали его улыбкой. - И вообще, что это вообще за темень такая, не воздух, - а месиво бурое. Устал ждать.
  
   Внезапно, словно услышав его негодования, - небо вспыхнуло единой вспышкой, - стрела молнии разрезала воздух секундой, с востока вылетела она, - исполинским своим концом ударившись в вершину цитадели, - вспыхнуло черным пламенем знамя короля. Закричали люди, - Лойд выронил сигарету, замолкнув, - остальные осеклись на полуслове, оцепенели и глазами, наполненными ужасом и безумием уставились на восток, - там, в горах, в воздух устремился зеленый столб недоброго колдовского пламени, - бил он фонтаном, и тучи над ними расходились волнами с немыслимой скоростью. Сворачиваясь в спираль, огонь пробивал небо насквозь, - и тогда хлынул дождь. Был открыт новый гравур, а это означало только одно, - гибель всего живого вокруг и дальше, - встают мертвые, оживают черные создания, - сильные, свежие и готовые убивать солдаты некроманта, - это даже не подкрепление, - вот она армия, идущая на Анарион! Вот она, узрите её смертные! Ливень разгорался, - зеленые его капли разбивались об улицы крепости. Лазарь съежился, упал ничком и зарыдал словно ребенок, катаясь по полу. Макрин бросилась со стены, и разбилась насмерть, - безумный её крик разрезал слух Лойда, он рухнул на колени, закрыл уши руками, - вокруг кричали люди, и гибли от нахлынувшего безумия. Кумал и Ольдрогунд хладнокровно намокали под дождем, ощущая, как что-то звериное поселяется в их нутре, - как им хочется побежать, убивать, - но кровь предков не позволяла им поддаться этому наваждению, - и они лишь плотнее сжимали свои луки. Сун прижалась спиной к стене, - плакала, - но не так, как остальные, - не успев удержать подругу, теперь она тонула в отчаянии. Выглянула меж зубцов стены, - столб зеленого пламени все сильнее и сильнее бил в небосвод, - ливень тяжелел.
  
   Цитадель, на вершине холма, охватил пожар и там ничком падали люди, в безумстве бросаясь в огонь, - они боялись жить, спасение было за чертой жизни, - вперед! Надо умереть, быстрее, быстрее - да, вот оно. И они гибли десятками, - люди посильнее, стараясь не слышать ничего, сжимались комком на улицах. Все ждали ливня, но никто не оказался к нему готовым. Лишь один человек в крепости, - казался абсолютно спокойным и собранным, - из цитадели мерно вышел Дайран Курудин, - без шляпы, словно смеясь, - подставил свою неприкрытую голову ужасающему ливню, - на лице его была безудержная усмешка...
   - Люди, не бойтесь! - закричал он. - Это всего лишь дождь, - разве вы не видите?!
   Он выставил руку вперед, посох его был направлен на восток, - сверкая и переливаясь в зеленым отблесках дождя, - разнеслась, нарастая новая молния и всей своей громадой врезалась в навершие посоха, - время словно замедлилось. Средь медленно падающих капель, Курудин стоял, будто в сухом вакууме, окруженный стеной ливня, - и дождь над ним, задыхаясь, словно затравленный зверек, - исчезал. Пронизанный светом и энергией молнии, элтир только оскалился, отмахиваясь от жалкой попытки победить себя, - время вернулось на место. Дождь внезапно и резко рухнул на город единой лавиной, потоком и, - прекратился. Промокший до нитки, - Дайран чуть улыбнулся и спокойно вернулся обратно, - пожар следовало потушить немедленно.
  
   Едва в сумраке, словно в насмешку прозвенел утренний колокол, как за мутным простором прибрежья, показали зеленые костры, - огоньки. Зеленый столб уже давно потух. Дождь прекратился, - духота исчезла, но легче от этого не стало. Прогремели фанфары, - теперь уже печально, - пришли вести с рубежей, - враг наступает. Тревожные возгласы караульных призвали к оружию всех ратников города. Во мгле разнесся глухой грохот, - враг преодолел последний рубеж, начал переправу. Возгласы и рыдания все еще бродили по улицам, женщины, старики и редкие дети прятались в подвалах и подземельях крепости, - все, кто мог держать в руках оружие, уже спешили к стенам, - ужас и тревога нависли над городом свинцовым предрассветным небом, - зеленые костры за туманом нагоняли дремоту. Многие люди, завидев этот мертвый свет, срывались с мест и бежали прочь от стен, - подальше, забиваясь в глубины переулков. А вдалеке, на переправе, быстро навели мосты, и целый день по ним шли войска некроманта. Наконец, к наступлению ночи все было готово для приступа, - и тогда из цитадели, с вершины холма, к стенам мерно зашагал строй Элтиров, во главе с Курудином. Правда, стоял он не впереди, а сбоку от общей шеренги. И стоило им пройти, как у людей в сердцах появлялась надежда, - они прекращали свой побег прочь от стен и вместе с мастерами волны взошли на стену, гордо устремив взоры в лицо наступающему ужасу.
  
   Лазарь нацепил на голову шлем. Не отпустил от себя и своих друзей, их места на стене оказались рядом. Крепость казалась неприступной. Высоченная и очень толстая стена тянулась, тянулась и резко делала поворот, у самого входа, оканчиваясь двумя башнями. Там она не имела обычных зубцов, зато по верху тянулся закрытый со всех сторон камнем боевой коридор, с частыми бойницами, обращенными внутрь и наружу. Попасть в этот коридор можно было только из башен, стерегущих врата. Двери каждой башни тоже были сработаны из камня; разбить такие без тарана не смог бы никто. Двери открывались наружу, и располагались строго с внутренней стороны города, так, что если враг и попал бы на стены, в закрытый и укрепленный коридор, он бы ворваться не смог, не разнесся тот на куски, а это, ой как нелегко.
   На открытой стене не так чтобы очень густо, но и не редко стояли бойцы - из всех, всех народов Целеборна. Были тут велфарионцы и эльбомитцы, были сансеторцы, горцы, хоспиты, лучники и мечники Госинрона, жители ледяных пустошей, низкорослые и черноволосые жители чертогов Тангарских крепей - все, кто решил не сдаваться до самой смерти. В достатке было стрел, копий и дротиков, заготовлены были камни и вообще все потребное для отражения приступа. Здесь собрались лучшие из лучших воинов. Не сломавшиеся, не поддавшиеся отчаянию. Твердые из твердых, для которых война проигрывалась окончательно только с их гибелью. Поэтому здесь не нужны были десятники. Все и так отлично знали, что и как им надлежит делать. Они устояли пред ливнем, - они уже не принимали смерть за опасность. Они пережили дождь.
   Друзей приняли, показали места. Несмотря на отчаянное положение, собравшиеся здесь воины были спокойны. Они уже все решили для себя и приготовились ко всему. Большинство из них уже никуда не смогло бы вернуться, да и не к кому. Они готовились к своему последнему бою и не скрывали этого. Что будет дальше - уже неважно. Как это бывает, - соседи, сначала молчаливо переглядывались, - затем их понесло на разговор. Кто знает, возможно, очень скоро, они прекратят свое существование. Сун уже не трясло, - волнения перед битвой она никогда не испытывала. Лазарь беседовал с каким-то светловолосым копейщиком, - явно знакомым. Кумал пристроился недалеко, встав в числе лучников поющих лесов. Его брат попал в число смуглых Сансеторцев, на северной стене. Лойда трясло, - он не боялся, нет! Он просто не мог больше терпеть. Хотелось это закончить побыстрее, - времени горевать о павших не было, - враг наступал. Стало ясно, войсками руководит не Си-Кафа, иначе, - все уже было бы понятно. Другой военачальник - колдун встал во главе воинства, и наверняка, должен был спешить - однако, вопреки всему, он не торопился, спокойно подтягивая войска и размещая их вдоль берега реки. Ночь сгустилась, навалилась и застыла недвижно. На равнине горели бесчисленные костры, - зеленый, тянулся туман, врезаясь в стены Анариона, он поднимался по ним наверх, переваливаясь внутрь. Было тихо-тихо, слышалась речь защитников, лязг доспехов, кто-то точил клинок. На стенах зажгли факелы, сплошная пелена иссиня-черных туч неподвижно нависала над серебристым градом; тонко завывал ветер в острых шпилях - и сотни ног топали по камням, разбегаясь на места. И вот...
   Через равнину, едва видимые в полумраке, ползли смутные громады, высотой даже больше крепостных стен. Диковинные создания, без поддающегося описания, - похожие на людей, многометровые, с огромными исполинами рук, когтистые, с лошадиными головами, в глазах которых застыл мертвый желтый огонь, открывая пасти, - они прерывисто визжали, от чего даже самые стойкие закрывали головы руками. Что будет, когда они окажутся у стен, - Лазарь прикинул, - голова этого монстра будет как - раз напротив навершия стены. В промежутках между ними угадывались бесчисленные ряды пешего войска. Когда враги приблизились, стало ясно, с чем имеют дело защитники. Тысячи и тысячи умертвий, - люди, покемоны и совершенно иные создания, совершенно иного мира. Громады жутких титанов, - и что-то уж совсем странное. Крепко сбитые, точно из камня, существа медленно ползли впереди, перешагивая с лапы на лапу, - кто-то дерзнул сравнить их с Големами. Да. Наверное, это были каменные големы, только не покемоны, а самые настоящие стражи древних гробниц. Друзья переглянулись. Лойд мрачно и криво усмехнулся, Сун кусала губу, даже Висдомильцы как-то потускнели и осунулись. На лицах прочих бойцов, стоявших рядом, тоже читались отчаяние и смертельная усталость. Не отрываясь, они смотрели на приближающееся к ним темное море врагов. В нескольких полетах стрелы они остановились, вперед продолжали ползти только каменные твари. Защитники Анариона не стали тратить стрел, - ждали, пусть поближе подойдут. А может назад воротятся, или вообще мимо обойдут. Подождать, подождать надо.
   Против ожидания, весь нахлынувший ужас лишь встряхнул воинов. В их глазах читалась лишь свирепая решимость, все остатки неуверенности и растерянности исчезли без следа. Лойд, улыбаясь, потирал мечи в ножнах. И нежить хлынула. Поток ее, словно неумолимый механизм динамо-машины, вспахивал землю под ногами, - гиганты одним шагом покрывали сравнительное расстояние и быстро приближались, - големы начали метать валуны, - камни были окружены зеленым пламенем, наверняка, магического прохождения. Еще не долетая, снаряды застывали в воздухе и отправлялись обратно. Элтиры, как один, вытягивали вперед правую ладонь и заставляли их останавливаться, - эти стены бесполезно закидывать, - это быстро понял колдун - предводитель, так, пока и не показавшийся. Кумал зарядил стрелу первым, сразу, после брата и одновременно с остальными лучниками совершил первый, второй, третий залп. Целились не в зомби, - наконечники были обмотаны подожженной паклей, - стреляли в огромные головы гигантов, - их насчитали с десяток, - до стен дошло восемь, - двое рухнули на равнину, похоронив под собой дрогнувшие ряды наступающих. Задрожала земля, но еще раньше, - из-под небес донесся жуткий вопль, и в ночи засверкали бледные кости давно почивших Аеродактилей, что стаей решили напасть на стражей города. Лучники сделали залп, - стрелы этих тварей не брали, - хватая лапами, они тотчас убивали подвернувшихся воинов. Началась жатва, - ряды на стенах редели, подножие заполнялось кровью и трупами. Дрожала земля и тут, уже за стенами, из-под земли поднялись Стиликсы, с желтым пламенем в глазах. Стены им были ни к чему, - единственным подкопом, они ворвались внутрь, проводя за собой ряды наступающих не живых. Покемоны начали рвать на куски тех, что стояли на стенах, - свистящие со всех сторон стрелы бессильно отлетали от стального корпуса монстров. Лойд уклонился от пожирающей пасти нападавшего, выгнулся спиной, - побежал направо к спасительной лестнице, но в этот момент туда врезался огромный валун, - Элтиры уже не справлялись. Прогремел взрыв, и парня отнесло далеко вперед, засыпало обломками, - он потерял сознание. Подобная участь постигла и Сун, - но девушка быстро оправилась, - обнажила меч и поспешила вниз.
   Крепость, словно пробудившись, встретила тучей стрел и градом каменьев подлетевшие ряды нежити, - толпа дрогнула, откатилась врассыпную и снова нахлынула, опять рассыпалась и опять набежала, всегда возвращаясь, точно, - приливная волна. Все больше из них переставали бессильно биться о стены, и скрывались в зияющих дырах, что прорыли Стиликсы, вольно хозяйничая за границей стен. Гиганты уже подошли вплотную и добивали тех, кто еще не успел убраться со стен, - один из них ломал ворота, под градом стрел, - там он и упал, протканный доброй сотней выстрелов. Големы без устали метали валуны, заполняя город зеленым пожарищем, - нежить вливалась в город через подземные туннели. Парящие скелеты - драконы Аеродактили чувствовали себя непобедимыми и рвали на части особенно смелых, - и не было спасения от их когтей. Народ Целеборна гиб одной кучей, мертвые не чувствовали никакой разницы между ними, пожирая плоть.
   Все пространство у стены было охвачено стеной огня, тушить было не кому, и многим защитникам путь назад был отрезан, - они оставались на стенах, - сражаясь с гигантами, что одним махом сокрушали стены, и убивали дюжину отважных воинов. Что толку, махать ему в угрозу копьями, что толку ему от десятка стрел? Меткие лучники, что засели в башнях и крытых коридорах, - продолжали оборонять ворота, - из тьмы выползали новые гиганты, - и некоторые уже рывками пытались сорвать надоедливые башни врат, опрокинуть и затоптать. Но крепки были стены, крепки были бастионы, - не поддаваясь огромной силе врага, они выстояли, - опрокинув подступающую нежить. Тем не менее, все еще скрытый во тьме военачальник некроманта, убедился, что дух обороняющихся сломлен, и двинул основные силы на штурм. Здесь уже насчитывались десятки гигантов и бесчисленное число прочих тварей. Шагали они быстро - быстро, - многие покидали стены, бросаясь вниз, - в огонь. Снова налетели крылатые умертвия, - страшнее и пронзительнее стали их вопли, - не хватало покемонов. Их добрая сотня, все без исключения, ученики Элтиров, - не справлялись. Многочисленные залпы огня и льда не могли остановить угрозу с воздуха. Целых шесть Аеродактилей уже лежало на земле, - но и десятки убитых монстров уже никогда не поднимутся. Многие мастера погибли, защищая стену, - огонь отрезал им отступление, - там они и остались. Прочие ратники, уже либо стремились забиться подальше и тихо умереть, либо уже стали пищей для зомби, что скопом валили из подземных туннелей.
  
   Сун сбежала со стены, - следовало быстро двигаться к воротам. Навстречу ей бежали люди, опаленные страшным огнем, - кое-кто останавливался, окликал, хватал её за руки, - просил о помощи, но отмахиваясь, она спешила к вратам, где из-под земли появились Стиликсы, где сейчас умирали люди. Здесь уже повсюду разливалось и полыхало пламя. Вдруг раздался жуткий громовой удар, еще один с оглушительным эхом. У девушки затряслись поджилки, заложило уши, - она осторожно выглянула за угол. Что-то билось в ворота, - наверняка гигант, - на площади пред вратами выросли десятки ужасающих покемонов, рты которых уже были набиты погибшими стражами. Сун сглотнула и опять припала к стене, побоялась выглянуть снова...
  
   Загремели новые удары камней, что метали каменные големы, теперь они сплошным посевом покрывали внутреннее пространство города, - он погибал, сгорал на глазах. Крепость уже осаждали не только с востока, - но с севера и юга, - сплошное многотысячное войско. Повсюду в багровом полусвете ночи двигались огромные звери, - разбиваясь о несокрушимые стены Анариона, - то были ожившие в горах Бастидионы, - они пока лишь бились, но рано или поздно, они наверняка пробьются, - а защищать стены уже было некому. На ворота наступали и также стройно гибли толпами, - предводитель осады уверенно гнал тысячи на очередную смерть, только лишь затем, чтобы измотать и прощупать охрану врат. Лишь одни они были самым "тонким" местом неуязвимой твердыни, - нежить, валившая толпами чрез подземку, не могла справиться с прочным строем рыцарей Дефару, сплошь закованных в освященную орденом Серафимы сталь. Стояли они незыблемо и крепко, словно сам город, - держа выходы из туннелей. Но дух их падал всякий раз, как налетали крылатые драконы, - Элтиры били быстрыми заклятиями, старались сбить хоть кого-то из налетевшей стаи, - сбивали одного, двух, - но возвращалось их еще больше. Огромные титаны все пытались разбить неприступный забор вокруг города, - гибли под стрелами уже немногочисленных лучников, - прочие ратники города, смелые и решительные, устраивали вылазки. Так, они смогли завалить четыре туннеля обломками стены и строений - тяжелые камни - валуны оказались для зомби непреодолимым препятствием. Другие дежурили у врат, - помогали дефару отбиваться от Стиликсов и наступающих толп нежити.
  
   Сун решительно выпрыгнула из-за угла улицы, - побежала навстречу смерти. Вокруг валились пережеванные тела людей, - оторванные конечности, и кровь окатила её полностью, прежде чем она успела оказаться среди сражающихся. Диковинной формы меч ярко засветился белым пламенем, - он был освящен, и теперь представлял серьезную опасность для стальных тварей. Разминувшись со стражником, которого в следующий миг убило ударом хвоста, девушка направилась в сторону монстра, - он заметил её и, размахнувшись, сделал еще один удар хвостом. Невероятной, нечеловеческой ловкостью, Сун оказалась на кончике хвоста чудища побежала, карабкаясь, подтягиваясь наверх, прямо к его морде. Потерявший её из виду, Стиликс заволновался и занервничал, - начал безудержно трястись. Это не могли не заметить, и не услышать рядом стоящие ратники, - они смело побежали на выручку и подмогу смелой воительнице. А она тем временем со всего размаху опустила меч в сверкающее око покемона, схватилась за рукоять меча и повисла над площадью, пасть монстра открылась, в безумии, готовая проглотить противную женщину, - деваться Сун было некуда. Прыгнуть, - разбиться. Остаться, - стать едой. Но вдруг, прямо над ухом просвистела стрела, - мечник узнал это синее оперение, она оглянулась. Далеко позади, стоял Кумал во главе отступающих лучников центральной стены, - совершил еще один выстрел, и вторая стрела вонзилась в неприкрытую глотку монстра. Он замычал и рухнул поверженным, - извернувшись, девушка оказалась на ногах, освободила свой клинок из заточения и побежала дальше. Кумал тем временем, заряжая стрелы, на ходу отдавал команды лучникам, - единым залпом, - они покрывали рты Стиликсов градом стрел. Слева раздался новый грохот и рычание, над стеной сверкали глаза гиганта, он бил головой по стене, в бессилии пытаясь поймать хоть кого-то лапами. Лучник Висдомиля достал из колчана три диковинные стрелы в белом оперении, что сверкая, испускали немыслимой белизны свет. В пять прыжков он вернулся на парапет, уклоняясь от быстрого и смертоносного замаха гиганта, - он в гневе зарычал, испуская вонь, зловоние, запах гниения, - Кумал поморщился, уклоняясь от нового замаха, пробежал немного вперед, резко пригнулся, - очередным ударом, гигант отбил несколько зубцов стены. В этот момент Кумал резко поднялся, накладывая на тетиву сразу три клина, быстро натянул и почти не прицеливаясь, выстрелил, - к счастью. Спасительные снаряды вонзились в глаза титану, - он взмыл руками к небу, вновь зарычал и упал на спину, придавив за собой толпы наступающих.
  
   - Скорей! - крикнул Агрхат. - Настал час обнажить мечи!
   Вихрем промчались они по стене, и вниз по лестнице во внутренний двор Анариона, где из туннелей уже начали вылезать умертвия. Прихватив с собой дюжину самых отчаянных, Лазарь и Агрхат незаметно для себя стали десятниками образованного отряда. Они бежали впереди, и прочие воины едва поспевали за ними. Их мечи заблестели вместе.
   - За Целеборн! - закричал Лазарь, отрубая голову первому подвернувшемуся зомби, - судя по всему, он тоже был солдатом, когда-то.
   - За Целеборн! За Анарион! - воскликнул Агрхат, прикрывая товарища от подступающих толп, протыкая их множество раз своим огромным двуручником.
   Вниз спрыгивали лютые рубаки их отряда, каждый в своем хорош. Один смелый до безумия, рвался вперед, но далеко не забегал, рубил казалось, сразу по обеим сторонам. Остальные же более сдержанные, но опытные, отважные, - не знающие усталости, расчищали пространство перед туннелем, - дожидаясь прихода строя Дефару. Суетились вокруг лучники, на ходу выпуская град стрел в Стиликсов, крушащих повсюду кости. Страшны и неотразимы были удары Лазаря, - белым пламенем горел его меч, - и вокруг воодушевились люди, завидев, как горстка ратников уверенно теснит многочисленный поток, нескончаемую армию неживых. Захваченным врасплох зомби, деваться было некуда, - вперед выскочили мертвые покемоны, - большей частью каменные, выставив странное подобие стены, - в попытке защититься от безумцев. Но под разящим мастерством ветеранов их защита раскололось точно гнилой орех, разрубленные и отброшенные падали они замертво, или пятились обратно, к туннелю.
   Гром рокотал в отдалении, и где-то над восточными горами вспыхивали толи белые, толи зеленые молнии. Резкий ветер снова задувал с востока. Рваные тучи разошлись, наконец-то! Выглянули звезды, мутно-желтая луна озарила вершину цитадели, - где-то за воротами что-то сильно громыхнуло. Десятники переглянулись и прыгнули в туннель, отбрасывая монстров все дальше, - сзади тянулись люди, - каждый нес по камню, - следовало воспользоваться шансом и завалить проход. Около дюжины зомби, схоронившихся среди убитых, - восстали. Неопытные руки не смогли убить их полностью, - и их рты вонзились в шею первого попавшегося им рыцаря, - а дальше понеслось. На площади началась настоящая мясорубка, - Сун, поразив очередного Стиликса, сумела вовремя отпрыгнуть, приземлившись на крышу соседнего здания, поверженное чудище придавило случайных воинов. Кумал резался уже своими короткими мечами, отрубая тянувшиеся к нему руки и лапы мертвых, - быстрыми и ловкими были его движения, успевал он и делать несколько выстрелов. К их отступлению присоединились элтиры - лучники, чей глаз не знает промаха, - все понимали, нужно отступать к цитадели. Ворота все еще крепко стояли под ударами, - но заполненная колдовским пожарищем и грудами мертвым тех улица, - уже была непригодна для сдерживания наступления.
  
   Кумал высоко поднял клинок - и молча, без боевых возгласов и кличей, весь его небольшой отряд двинулся вслед за ним, убыстряя и убыстряя шаг. Наперерез им кинулись несколько сотен умертвий - и монстров, и людей. Повылезали из очередного туннеля: только встретили их плотной завесой стрел, разящих сразу и наповал, а когда ратники врезались в их ряды, клинки взлетели все разом - и опускались, окровавленные. Ломая хаотичный строй не живых, выжившие перешли на бег, сминая всех, кто вставал у них на пути. Лезвием исполинского меча врезались они в костную плоть строя врагов. Зомби, казалось, попятились. А Кумал рвался дальше - прямо к руинам разрушенного бастиона, на котором, видимый для своих и для чужих, сражался из последних сил раненый Ольдрогунд.
   Монстры пятились, вставали на дыбы, отказываясь идти против этой машины, - они без оглядки кидались назад, топча под собой рыхлявые тела мертвых. Наперерез выскочила новая волна мертвых, - новые и новые туннели пробивались сквозь плитку улиц. Огромный, гигантский и давно погибший Райдон хотел было задавить собой Кумала, но тот ловко увернувшись, в упор зарядил освященную стрелу и пробил глотку наступающему. Сверху завыл пронзительный крик Аеродактиль, обнажив острые клыки и вытянув вперед лапы он настроился на скромный строй уцелевших, прямо в верхушку клина, которой волей случая стал Кумал. Он вскинул лук, зарядил последнюю свою "белую стрелу"; он прыгнул, уклоняясь, чтобы затем поразить дракона в спину. Но крылатое умертвие не собиралось попадать под перекрестный огонь элтиров, выгнулось и двинулось на Ольдрогунда. Кумал тревожно закричал, и глаза братьев встретились. Висдомилец только и успел, что замахнуться. Дракон ответил выпадом столь молниеносным, что никто не смог даже заметить его начала. Когти перечеркнули грудь лучника, рассекли надвое его кольчугу, прожгли кости ребер. Ольдрогунд упал беззвучно. И последнее, что успели сделать его соратники, прежде чем их накрыл яростный вал новых и новых сотен зомби, это подхватить тело несчастного на руки, выдернув его из-под вонючих зубов плотоядных тварей. Кумал слепо резал врагов, - не видя, он срубал им головы, протыкал голодные глотки, отсекал протянутые лапы, - в глазах застыла смерть брата. Вновь пошла жестокая сеча - ощетинившись копьями, защитники Анариона медленно отступали к цитадели.
  
   Небо расчистилось, и ярко сияла заходящая луна. Но её свет не обрадовал осажденных: вражьи полчища множились на глазах, прибывала толпа за толпой. Вскоре натиск на ворота удвоился. Под стенами росли груды мертвецов, по изувеченным трупам вверх уже ползли все новые и новые умертвия. Защитники бились из последних сил, колчаны их опустели, копья были сломаны, мечи иззубрены, щиты сломлены, - дух подавлен. Агрхат и Лазарь устало опирались на мечи, - из туннелей доносились крики, грохот и лязг стали, - там вновь разгоралась битва. Анарион стоял, как утес в бушующем море. Завал из камней и бревен не одолел еще ни один мертвяк. Десятник взглянул на тусклые звезды, луну, - золотившую подернутые пламенем крыши домов, и сказал:
   - Что же так медлит день?
   - Да, скоро уже, - отвечал ему Агрхат. - Да толку от этого не много, - от осады он нас не избавит.
   - От века в век, солнечный свет приносил людям надежду.
  
   Разговор их замер, - раздался грохот, и полыхнуло пламя, - что-то отчаянно ударилось в ворота, - повалил густой черным дым, - щель, щель в воротах! Шипя, клубясь и пенясь вокруг пожарище разгорелось с новой силой, люди испуганно отступили пред ужасом, - ворота сотрясались и над миг все вокруг стихло, - даже бушующие крики, стоны и вопли безумных крылатых тварей прекратились. Лишь молчаливые удары сотрясали ворота, - и никто, не смел этому помешать. Казалось, гром из самого поднебесья расхаживает по городу. В тишине, с внешней стороны слышались неведомые заклятия, на неведомом языке - жуткие были это слова, - раскалывали они камень, крушили души. Показался он, хваленый военачальник - колдун войск некроманта. Он появился, он здесь, прямо у ворот. На четвертый раз, - огромная багровая трещина расщепила врата надвое, а в пятый раз, - они словно взорвались, - осыпав брусчатку площади каменными осколками. Он входил в город.
   0x01 graphic
  
   За спиной надвигающегося вестника страшной смерти полыхало предрассветное зарево, - и видимо невидимо стояли бесчисленные рати его воинства. Защитники Анариона опрометью разбегались, - никто, никто не мог справиться с ним. Одет он был в пурпурную робу, - ноги защищались прочным килтом из неведомой ткани. На поясе висел кинжал в потертых ножнах, - в руках он держал одноручный меч из альзара и, словно в насмешку, одноручный небольшой посох - булаву, навершие которого было выполнено в виде черепа. На голове он носил рогатый шлем, посередине украшенный очередным взглядом мертвых глазниц. Казался он необычайно тонким и легким, - белки его глаз были пустыми, - мимо разбегались люди, - в разные стороны. Схватив случайного, он насквозь проткнул его, словно и, не заметив толстого панциря доспехов. Последние, из смельчаков опрометью ринулись прочь, - но отчего-то и нежить не спешила войти в град - крепость.
   Лишь один не отступил пред ним. На площади за вратами безмолвно и спокойно дожидался его мастер волны, - посланник Альдорана, элтир в парадной своей форме, с воздвигнутым в небо посохом. Рядом с ним стоял покемон, - Туранитар. Лишь он один из всех монстров сумел вынести тот ужас, что хлынул сквозь разрушенные врата, и теперь, стоял рядом с учителем, точно изваяние.
   - Ты не пройдешь, жалкое подобие Шаль-диэна, - промолвил Дайран Курудин, и некромант застыл на месте. - Возвращайся во тьму, уготованную и тебе, и твоему владыке. Прочь из-под стен Анариона! - Элтир совершил резкое движение, - посох вылетел из его рук, пролетев несколько футов, он впился своим дном ровно в середину площади, словно ограничив передвижения вошедшего мрака. Вокруг все засияло, заискрилось и полыхнуло синим пламенем, - волна неизвестной энергии, нарастая, врезалась в незваного гостя и почти вежливо отодвинула его на шаг назад.
   - Глупец! - некромант зашагал вперед, - нежить по-прежнему толпилась за чертой города. - Не узнаешь в лицо свою смерть? Так узнай же! - некромант высоко поднял меч, он засветился черным пламенем, - и затем выпустил огромных размеров стрелу, - прямо в Элтира. Тот не шелохнулся, лишь Туранитар равнодушно отвел смертельное попадание, - пустые глаза Шаль-диэна наливались проклятиями.
   Они медленно шли друг на друга, - вооруженный непонятно чем, - могущественный некромант и совсем обезоруженный тренер со своим покемоном. Легкими шагами он шел через площадь, Шаль-диэн рассмеялся; его собственный меч уже вовсю полыхал грозным чернеющим светом; им он сразил сотни несравненных воинов, - что ему бояться какого-то парня, вышедшего вдобавок против него без всяких доспехов?
   Они сошлись в центре окруженной зеленым огнем площади. Черным размахом, неистовой молнией прянуло в страшном выпаде сама смерть, ей в ответ холодно блистая, взвился посох Дайрана, - он сумел ловко притянуть его к своим рукам, одним лишь желанием. Туранитар грозно размахивая хвостом, блокировал клинок некроманта, позволяя своему учителю время для точного удара, - взмах, - и рука, удерживающая посох, отрубленная упала на брусчатку. Еще один взмах и, показавшиеся лезвия из навершия посоха, проткнули тело некроманта насквозь, уклоняясь от очередного замаха соперника, Курудин словно исчез, а затем появился за спиной врага и отсек ему голову.
   Тщетны были его попытки. Мгновенная регенерация отрубленных конечностей, и даже самой головы, - пугали и отгоняли отступающих еще дальше, но элтир совсем не казался удивленным. Вновь полетели черные молнии, - вытянув ладонь вперед, Дайран ринулся вперед, замедляя время и останавливая в нем смертоносные снаряды, - оказался он прямо рядом с соперником, - тот был готов и резким ударом проткнул незащищенную грудь Элтира. Так ему показалось - но меч буквально прошел сквозь человека, точно, сквозь призрака. Сам элтир ярко светился синим свечением, стал полупрозрачным, и губы его расплывались в улыбке. Шаль-Диэн устрашился, но назад не сдвинулся. В этот момент сильным сокрушающим ударом его сбил с ног Туранитар. Элтир вернул узнаваемые очертания. Вновь и вновь, блокировал он удары меча древком своего несокрушимого посоха, наделенного величайшей силой, - вновь сходились они в центре, - и вновь разбегались по краям. Казалось, что фигуры бойцов расплываются, вырастают, их силуэты становятся просто огнистыми полосами и что бьются уже не два воина, а два начала, превосходящие по силам тех, что были сейчас их носителями. Над полем битве уже росли, скручиваясь в спираль неведомые потоки, - зеленого и синего света, - вихрь этот был виден далеко вокруг, - тогда люди одумались, - и многие быстро возвращались на выручку своему предводителю. Он там, он еще там! Вонзив посох в случайный сектор стены, - элтир словно разделил площадь, - из свободного конца древка бил сильный непрерывный луч, - что разрезал осмелевшего его перейти пополам. Некромант носился по кругу, - становясь все больше и сильнее, с каждым своим возрождением. Шлема на нем уже не было, палицы в руках тоже. Это был обезумивший и опьяненный воин смерти, вкушающий плоды знатной драки с хорошим соперником. Дайран, уклоняясь от многочисленных выстрелов, вдруг застыл на месте, - широко расправив руки, - в ладонях его начал собираться свет, - сияние: "Хадоу ва-варе ни-ари!" - и в руках возникло два коротких клинка, подернутые синим пламенем. В этот момент посох мастера, взорвавшись, разлетелся на части и пустил некроманта вперед, они столкнулись в центре. Противник элтира все рос и рос, жадно впитывая силу своего оппонента. Все быстрее и быстрее мелькал его меч; все с большим и большим трудом Курудин отбивал атаки. Тонко-тонко звенела до предела натянутая струна. И мастер чувствовал, как нарастает и нарастает мощь врага, и ощущал, как уходят силы из него, - отбившись от очередной атаки, Дайран отступил назад, - рука была иссечена случайным ударом, - но страшило не это. Сквозь кисть руки уже можно было видеть плитняк площади, - силы покидают его. "Ну и пускай!" - подумал он про себя, лишь больше и больше, стараясь удержать нарастающий мрак напротив. Тем временем Туранитар, уже множество раз, проткнутый и обожженный черными стрелами некроманта, не выдержав очередного попадания, - упал наземь, гулким эхом раскатившись вокруг. Люди лишь услышали, как из-за пелены огня закричал мастер, - наступит предел, когда - мрак впитал в себя все возможные силы, представ своим орудием, - и Дайран, - отдавший себя самого, в руки собственной судьбы. Черный клинок обрушился вновь, казалось, неотразимым ударом - но его никто и не отражал. С не меньшей быстротой синие клинки проскользнули между сплетений мрака и наискось, широчайшим размахом, рассекли средоточие, сердце твари, что таилось под покровами его одежд, - он взвыл, схватив за горло, исчезающий на ветру образ Курудина, - подтянул к себе, но тот не позволил достать себя врасплох. Крик, какого не слыхали в Целеборне, да и, наверное, во всем Восходе уже более трех сотен лет, с ужасающей силой ударился о небесный свод, словно проверяя его на прочность, - это был крик Элтира, крик самого Альдорана, - и все мастера волны в тот день, внезапно, схватились за сердце. Вложив в удар себя самого, он распорол некроманта одним единственным ударом, выплеснув из его тела чернеющий поток багровой крови. Огонь вокруг утих, и на площадь смогли протиснуться люди. Облаченная в окровавленные синие покровы фигура Дайрана еще миг стояла недвижно, а затем с легким вздохом, с каким после тяжелой работы, в предвкушении долгожданного отдыха, усталый работник устраивается отдохнуть, тело его упало на землю. К нему тотчас подлетели уцелевшие элтиры Ил-ха, попытались поднять, - но он буквально испарялся на ветру, улетая к предрассветному небосводу, - солнце поднималось над горами, и его тело алмазной пылью сияло в воздухе. Кто-то из подоспевших мастеров, прижал кулак погибающего к своей груди, - их глаза встретились. Остальные сомкнулись плотным кругом.
   -Хадоу ва-варе ни-ари! - произнес Дайран Курудин.
   - Хадоу ва-варе ни-ари! - молвили элтиры следом.
   Все звуки умерли; стояла тишина настолько полная, что не слыхать было даже шума крови в ушах. Тело героя исчезло, элтиры молча, застыли в центре площади, забрызганной кровью, - ратники сбегались к воротам, - Лазарю удалось протиснуться в первые ряды. Нежить, лишенная своего командира, теперь тупо и слепо таращилась сквозь дыру ворот, руководствуясь одной лишь незримой волей, медленно тащилась вперед, - чтобы побежать, у них не хватало рассудка. Вдесятеро превосходили они числом выживших стражей. Люди собирались у ворот, в которых толпилась голодная, страшная и злая падаль, - не было ни командиров, ни предводителей, ни у одной, ни у второй стороны. Лазарь был среди первых, - он оглянулся на усталые ряды разноплеменных защитников города.
   - Я ни лидер, и не хочу им быть. - начал он, подняв высоко меч, все еще пылающий белым пламенем. - И собрались мы здесь не для того, чтобы показать из какого теста сделаны народы Целеборна, не для того, чтобы оскалиться чернеющему взгляду властелина нежити, не затем шли мы сюда, чтобы беззаветно пасть едой для трупов.
   Люди воодушевлялись, молча слушая слова Лазаря, за котором уже все ближе и ближе вставало зловоние и ужас:
   - И я спрошу вас лишь об одном, - он на секунду замолчал, - Последуете ли вы, за мной, в Легенду?! - Люди закричали, а он, даже не дожидаясь их отклика, уже обернулся и побежал в жадную толпу наступающих. Следом трусливо дернулись, было, скромные воины, а затем общим строем побежали, нет, - понеслись ратники. Кумал, где-то в первых рядах, на ходу выпускал стрелы, не целясь, - впереди, повсюду, - стояли незащищенные мишени. Промахнуться было невозможно. Сун, запачканная запекшейся кровью, - обогнала Лазаря наряду со многими другими молодыми вояками без доспехов, врезалась в строй умертвий. Сверху, из отдушин башни, свистнули стрелы, - лишь одна выстояла под напором силы некроманта; рядом с Лойдом, - что только - только пришел в себя, упали двое воинов, - а он бежал, бежал в строю, страшно злой и недовольный своим беспамятством на протяжении всей схватки. Сплеча рубанул первого подвернувшегося ему противника, вслед за ним дружно ударили на врага подоспевшие ратники. И боевым кличем для всех разноплеменных защитников Анариона стало имя их неустрашимого вожака, покрывшего себя в тот день великой славой и, что пал, сразив непобедимого некроманта. Зомби подались, не выдерживая отчаянного натиска оборонявшихся. Драконы, парящие в небе, хватали и разбрасывали в разные стороны многих храбрецов, - но это не могло остановить напор остальных. Летели стрелы, - шипели дротики, - и один за другим, но Аеродактили падали и падали на залитую кровью равнину. Лазарь и Агрхат бились в первых рядах, небывалый огонь прожигал их сердца; можно сказать, они потеряли голову, опьяняясь - впервые в жизни! - кровавой схваткой. Никогда не знал, никто из них, такого упоительного боевого азарта - никакой надежды не осталось - так умрем же так, чтобы нас надолго запомнили! Нежить ничего не могла сделать с разъяренным бойцом; насколько ловка и гибка была Сун, насколько выносливы её закаленные суровыми испытаниями и странствиями мышцы показали себя в то утро. Она уклонялась, изворачивалась, проскальзывала под нацеленными в неё клыками; её не удавалось ни зацепить когтями, ни схватить руками. Светлая стена воинов цитадели врезалась в море тьмы.
   Гигант! Дурно пахнущее, мерзкое чудовище, воскресший волею тьмы монстр давно забытых лет. Он приближался! Лазарь с ревом прыгнул на зомби, бесполезно положившего свои руки на грудь рыцаря. Агрхат еще успел заметить безмерный первобытный страх в глазах падали - за миг до того, как меч десятника рассек тому голову. Словно нож масло, обороняющиеся пронзили острым клином своего строя единое тело - существо мертвых, разбросали их, разметали - и остановились, словно в раздумье, потеряв лишь немногих из своих. Лазарь, увлекая отряд за собой, первым бросился на когти покемонов - врагов и одним взмахом меча перебил нацеленную на него морду. За ним ринулись двое более шустрых рубак. Один из них, молодой и высокий, принял грудью страшный удар Рампардоса, внезапно, в бой ворвался и Лойд, скрещенным ударом мечей, опрокидывая голову чудища. Вдруг, подоспевший с воздуха дракон, жадно схватил Лазаря за открывшееся на секунду незащищенное горло. Поднял его тело в воздух, - затем отпустил. Потеряв себя, Лойд едва-едва успел отбиться от наступающих испепеленных яростью покемонов. Лазарь мертв! Не выдержав, теряя и теряя своих, они хлынули, а вслед за монстрами уже подходил последний из уцелевших гигантов. Забыв о сражении, кипящем вокруг, Кумал замер, зажмурившись и всеми силами потянувшись к стремительно приближающейся новой угрозе. Огромная лапа создания древности раздавила дюжину отчаянных молодцов, совсем рядом с лучником, - она приближалась. Быстро, прозвенели команды опытных десятников, - на широкие плечи твари закинули несколько десятков прочных цепей с железными крючьями, схватились, считай, половиной отряда, напряглись, крякнули - и оно медленно, - не сопротивляясь, словно нехотя, со скрипом и писком, повалилось набок, захрустев под собой костями несчастных. Сверху тотчас накинулись бравые солдаты, протыкая копьями, мечами и стрелами обессиленного гиганта, - отмахиваясь от источающего его телом зловония. Зомби медленно пятились, отпихиваясь от наседавших конных дружин, что догадались наконец-то оседлать своих Рабидаш, - смело помчавшись, сжигая и хороня под копытами многочисленных тварей. Загремели рога Лоргантрона, - нежить теснили к реке, куда её и сбрасывали, - навечно хороня в быстротечных водах.
  
   Сражаться пришлось еще долго, и жестокое было сражение; суровые, отважные народы дрались отчаянно, да и нежить пощады просить не умела. У обгорелых усадеб, амбаров, на холмах и пригорках, за стенами и в открытом поле, - отбивались живые от мертвых. Бои не утихали до самого вечера.
   Наконец солнце вновь скрылось за громадой Висдомиля, и все небо запылало, - оросившись, точно кровью. Огненно красной стала река, и закатный луч втекал в её русло, подобно нерадивому притоку. Перебиты были все, - ибо к закату не осталось ни одного врага, - и никто не избежал карающей десницы Целеборна.
  
   Сун, Лойд и Кумал ехали к разрушенным городским воротам, все трое утомленные до изнеможения. Но, невредимые, - если не считать нового и сильного ожога на бедрах воительницы. Судьба их оберегала, а может воинское умение. Вокруг, равнину покрывали трупы, - вражьи разносили по кучам, - сжигали. Боялись нового дождя, ибо по слухам, - даже в случае победы, вновь забьет ливень, превращая всех живых в умертвий, а было порубленные войска некроманта в бессмертные и не знающие пощады призраков. Но наступала ночь, - а над Велфарионом стояло чистое звездное небо и не облачка, - стали говорить, - будто Си-Кафа пощадил земли Целеборна.
   Раненых и изувеченных было множество, многие пали в этой битве. Лазарь, с обезображенным лицом и обмякшим телом, горделиво спал непробудным сном, - его меч был сложен на груди. Изрубили и искусали клыками беднягу Агрхата, вместе с пешими ратниками он бился почти в одиночку с толпой озверелых монстров. У него остался сын, храбро сражавшийся в рядах Кумала. Ольдрогунд, единственный, кто уцелел на северной части стены, - храбро сражался до самого конца с наступающими силами, - был убит налетевшим случайно драконом. Макрин, что погибла в безумии, еще до начала сражения, - разбилась о холодные камни подножия стены, а затем была пожрана обступившими город силами зла. Её даже не похоронили, - нечего было хоронить. Даэлина и Гралида, уроженцев тангарских гор, растоптал гигант, на глазах Кумала. А ведь именно они угощали его накануне знатным хмельным пивом. Не вернется к себе в поющие леса и Рэйт, - страстный поклонник Сун, и в свои северные края Тид, - могучий воин, верхом на Торосе, что в одиночку решил сразиться с полчищами каменных големов, и сумел-таки отвлечь их, защитив основные силы от разящих каменьев. Жестокая была сеча, и никто не смог посчитать павших - командиров, простых воинов, прославленных и совсем неизвестных.
  
   Конец
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"