Девушка сидела перед зеркалом. Вечерние тени делали отражение нечётким, и это придавало ещё больше прелести её юному лицу. В зеркале она видела большие глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами, белокурые волнистые волосы, улыбка, вызывающая у всех без исключения ответную искру в глазах.

Девушка вздохнула. С малых лет привыкла она получать всё, что захочется, так как мало кто мог устоять против силы её обаяния. Ей никогда не приходилось канючить или плакать, как другим детям. Ей стоило только попросить, и люди сразу выполняли её просьбы просто потому, что им приятно было это делать.

Девушку звали Велена, так захотела мать. Ей было шестнадцать лет. Родители обожали её и даже не помышляли о втором ребёнке, не желая лишить дочь ни единой крошки тех удовольствий, которые они способны были обеспечить ей.

Девушка вздохнула снова, отошла от зеркала и легла на кровать поверх одеяла.

Комнату освещал ночник в виде узенького полумесяца. На стенах и на потолке слабо светились звёздочки и облака. Ещё недавно ей нравилось смотреть на всё это и мечтать. Но вот теперь её мечты куда-то делись. Светящиеся картинки не производили ровно никакого впечатления.

Прикрыв глаза рукой Велена задумалась.

Родители всегда выполняли любые её капризы. Её друзей они принимали безропотно, будь они из хорошей семьи или не очень. И вот теперь, когда она влюбилась по-настоящему, они против.

Дан появился однажды вечером. Подошёл к ней на улице и заговорил. Одет он был просто: джинсы, свитер и чёрная куртка. Волосы коротко стрижены, а взгляд строгий. Казалось, он никогда в жизни не улыбался. Но вот его голос...Он спросил о чём-то. Вроде бы, где находится какой-то там магазин. Она ответила и пошла своей дорогой. Но этот голос лишил её покоя. Она слышала его снова и снова. Не понимая слов, днём и ночью, желая лишь одного - вновь увидеть его... И он появился.

Потом он стал приходить каждый вечер. Они гуляли, о чём-то разговаривали, но она видела только его лицо, слышала голос. А потом, когда он уходил, ей становилось чудовищно одиноко. И однажды она не выдержала. В тот момент, когда он готов был уйти, она бросилась ему на шею.

- Дан, прошу тебя, не уходи больше.

Это воспоминание вызывало смятение в её душе. До сих пор ей казалось, что он влюблён в неё не меньше. Ведь он сам искал встречи с ней, заботился о ней, дарил подарки. Но в этот миг она заглянула в его глаза и не увидела там ничего. Дан смотрел на неё спокойно. Можно было подумать, что ему всё равно. Несколько мгновений Велена умоляюще смотрела в его глаза, не получая ответа. Потом он как будто дрогнул. Обнял её, прижал к себе. Его лицо оказалось совсем близко.

- Так ты любишь меня? - как-то загадочно спросил он.

- Да...- без раздумий ответила девушка.

- Ты уверена? - продолжал настаивать он.

- Да...

Уголки его губ дрогнули, и тут же Велена почувствовала, что его больше нет рядом. Дан стоял в нескольких шагах от неё. Виден был только силуэт, тени скрывали остальное.

- Что ж. Посмотрим, - глухо произнёс он и исчез.

А на следующий вечер он пришёл к ним домой с огромным букетом роз и коробкой конфет для мамы. Ужин прошёл великолепно. Дан был очарователен. Говорил маме комплименты и даже с папой быстро нашёл общий язык, хотя вот его-то разговорить было непросто. И тем не менее, когда он ушёл, родители впервые в жизни высказались против. Они не смогли объяснить, чем он им не понравился. Но тем не менее вместе, на редкость единодушно, предостерегали дочь от него.

Велена лежала на диване, ожидая, что произойдёт дальше. Она готова была сбежать с Даном по первому его слову. Вот только предложит ли он это ей?

Штора слегка колыхнулась. Велена чуть-чуть повернула голову и посмотрела на окно. Оно было закрыто, никакого сквозняка нет и не может быть. Но на фоне светлых штор появился знакомый силуэт. Дан? Как он попал сюда? Неужели спрятался после того как они проводили его? Как у него это получилось?

Дан отошёл от окна. Он сделал шаг по направлению к дивану и остановился.

- Дан, это ты?

- Я, - тихо прошелестело в ответ. - Ты всё ещё любишь меня?

- Конечно.

- Ты уверена?

Велена прислушалась к внутренним ощущениям. Ничего не изменилось. Человек перед ней был по-прежнему притягателен.

- Да, я уверена.

- А как же твои родители? Они ведь против меня.

- Они меня не остановят. Я хочу быть с тобой. Без тебя мне плохо.

- Тогда иди ко мне...

Велена встала с дивана и сделала шаг навстречу Дану. Спустя мгновение она оказалась в его объятиях.

- Я думал, что своим внезапным появлением напугаю тебя, - признался он.

- Нет, - девушка глядела на него с доверием и любовью, - ты не можешь меня напугать.

- Ну что ж...

Велена услышала вздох, немного похожий на шипение рассерженной кошки. Зубы Дана сверкнули в свете ночника. Длинные острые зубы.

Велена не успела понять, испугалась она или нет, когда зубы пронзили кожу на её горле. Боли не было. То есть была, но не сильная. Куда острее чувствовалось, как кровь истекает из раны. Но самым сильным ощущением, ощущением, искупавшим всё, была страсть, с которой его губы приникли к ране, не упуская ни капли горячей влаги. Велена была уверена, что уж теперь-то его глаза не равнодушны.

Очнулась Велена в каком-то незнакомом месте. Она лежала на кровати, испытывая непонятную слабость. Тело ломило, кожа слегка зудела. Дан сидел рядом и держал её за руку. В комнате темно. Очевидно, шторы плотно задёрнуты, а может просто за окном ночь. Отчего он не зажжёт свет? И почему, несмотря на темноту, она точно знает, что это не её комната, не её кровать и что на лице у него отнюдь не тревога, а только сочувствие?

Раньше она никогда не теряла сознание. Ей казалось, должно произойти нечто ужасное, чтобы это случилось. И вот теперь она лежит слабая, не способная пошевелить даже пальцем, а он смотрит на неё так, словно так всё и должно быть.

- Что произошло? - с трудом прошептала она.

- А ты не понимаешь?

- Нет.

- Твоё тело перерождается. Слабость пройдёт, когда перерождение закончится.

- Перерождение?

Дан отпустил её руку и принялся объяснять:

- Я вампир. Впервые я подошёл к тебе, потому что испытывал жажду. Но ты мне понравилась, и я решил не трогать тебя. Пока.

Дан внимательно вглядывался в лицо Велены. Он много чего ожидал увидеть на нём: страх, отвращение, отвержение может быть, но она только понимающе кивнула.

- Вампирам дано знать, что чувствуют люди, которые находятся рядом. Ты не боялась меня. Более того, ты влюбилась в меня. Сначала я сам внушил тебе мысль о своей привлекательности, но потом я освободил твоё сознание. И ничего не изменилось. Ты по-прежнему была влюблена в меня и даже пригласила к себе домой, знакомиться с родителями. И тогда я понял, что это судьба.

- Судьба?

- Да. Я понял, что ты - та самая девушка, которую я искал всю жизнь. Та - с которой я рад был бы остаться и после смерти.

- Так ты хочешь, чтобы и я стала вампиром, и для этого похитил меня из дома?

- Нет. Я похитил тебя из дома, чтобы они ничего не сделали с твоим телом. Я мог бы предотвратить кремацию, но не вскрытие. Чтобы перерождение прошло успешно, тело должно оставаться в целости.

- Подожди. Я ничего не понимаю. Причём тут вскрытие? И кремация? Я ведь жива. Или нет?

- Нет. Прежде, чем стать вампиром, человек должен умереть. По крайней мере, по человеческим меркам. Вампир, конечно, достаточно чувствителен, чтоб различить присутствие жизни в таком теле.

Велена закрыла глаза. Голова кружилась, и это мешало сосредоточиться. Она никак не могла понять, о чём он говорит. Вампиры... Разве они существуют? И тут ей вспомнилось всё. Она подняла руку и прикоснулась к тому месту, где зубы Дана пронзили кожу. Пальцы почувствовали две маленьких неровности. Это подтверждало его слова. Велена снова открыла глаза и посмотрела на Дана.

- Мне всегда казалось, что это намного страшнее, - сказала она. - Вампир убивает, и это делает его чудовищем.

Дан отрицательно покачал головой.

- Человек убивает не меньше, - возразил он. - И не только потому, что хочет есть. Дело не в убийстве, а в том, как это происходит. Вампир не обязательно рвёт глотку, чтобы глотать кровь, бьющую фонтаном. В его власти сделать так, чтобы человек не испытывал страха и даже получил удовольствие. Он может проделать всё так, чтобы никто ничего не заметил. Тогда он не будет чудовищем. Ты так не думаешь?

- Я не знаю. - Велена устало отстранилась от Дана. - До сих пор я была уверена в том, что вампир - это просто персонаж фильма, и задача его пугать зрителя своими клыками и несдержанностью. Мне нужно время, чтобы всё осознать.

- Как скажешь, дорогая. Время у тебя есть.

Дан встал и куда-то ушёл. Велене показалось, что он немного разочарован. Она так и не смогла понять, чем. Впрочем, долго она не раздумывала. Слишком утомительно было делать усилия. Она и сама не заметила, как уснула.

Проснувшись Велена снова увидела Дана. Он сидел рядом, откинувшись на спинку стула, и внимательно наблюдал за её лицом. Увидев, что она пришла в себя, он улыбнулся и протянул ей бокал с красной густой жидкостью. Велена почувствовала запах, исходящий от бокала и этот запах пробудил в ней неистовое желание. Она села на постели, взяла бокал обеими руками и одним духом выпила всё его содержимое.

- Я хочу ещё, - не владея собой проговорила она.

- Больше нельзя, - строго остановил её Дан. - Потерпи. Скоро сможешь пить столько, сколько захочешь, но пока следует поостеречься.

Поняв, что лучше его послушаться, Велена снова упала на подушки. Теперь ей было намного лучше. Слабость отступила, по телу разливалось приятное тепло. "Ещё немного, - подумалось ей, - и здоровье вернётся. Если фильмы не врут, то высокая чувствительность - не единственное преимущество вампира. Это может быть интересным".

Дан не беспокоил её. Всё то время, пока шло перерождение, он находился рядом, ненавязчиво заботился о ней, отвечал на вопросы, предугадывал желания.

Скоро она смогла вставать с кровати и ходить по комнате, не держась за стены и другие, подвернувшиеся под руку предметы.

- Интересно, - спросила она его однажды вечером, - а что ты сделал с моими родителями? Или они до сих пор ищут меня?

Она стояла к нему спиной, но всё равно почувствовала, как Дан омрачился. Он явно чувствовал себя виноватым.

- Ты что, убил их? - продолжала настаивать девушка.

- Нет. Но я не сумел оградить их. Твоя мать вошла в комнату как раз в тот момент, когда я...

- Пил мою кровь, да? - спросила она, неожиданно поворачиваясь. В голосе её звучала неприкрытая беспощадность.

- Да, - не стал спорить Дан. - Она с первого взгляда всё поняла. Она знает правду. Единственное, что я мог сделать, это показать ей, что с ней случится, если она кому-нибудь расскажет о том, что видела. Психушка и смирительная рубашка внушили ей достаточно сильный ужас, чтобы навсегда заставить её молчать. Кроме того, я утешил её тем, что их любимая дочь намного дольше прочих останется молодой и красивой и сможет время от времени навещать её и отца.

- А отец? Он тоже знает правду?

- Нет. Он не верит в вампиров. Ему смириться с потерей дочери оказалось труднее. Он начал пить. Это помогло мне: контролировать сознание, замутнённое алкоголем, легче. Теперь уже он не так переживает, хотя время от времени всё ещё прикладывается к бутылке. Главное, он не пытается тебя искать. Он смирился.

Велена вздохнула. С удивлением она поняла, что судьба родителей не так уж и волнует её. Они живы, ну и ладно. Со временем переживания утихнут и перестанут быть болезненными. В конце концов, это не им, а ей придётся пережить потерю. Ведь она, если захочет, всегда может прийти к ним. Но жизнь вампира куда длиннее жизни человека, а родители итак намного старше её.

- Я испытываю жажду, - заговорила она без всякой связи с предыдущим. - Когда мне можно будет самой попробовать добыть себе кровь?

- Скоро. Ты уже можешь передвигаться по комнате и кое-что знаешь о вампирах. Но тебе ещё надо некоторое время потерпеть. То самочувствие, которое ты считаешь хорошим, для вампира не достаточно хорошо. Кроме того тебе следует немного поучиться. Солнце, чеснок и серебро - это не все опасности, подстерегающие вампиров, а лишь смертельно опасные. Есть и другие, которые не убьют тебя, но доставят много неприятностей.

- Так в чём же дело? Ты можешь начинать прямо сейчас.

- Тебе так не терпится?

Велена в раздражении пожала плечами.

- Если уж мне всё равно не отвертеться от этого, то какой смысл тянуть?

Дан посмотрел на неё долгим взглядом ничего не говоря. Велена ещё не обрела чувствительности вампира, но даже и она поняла, что он огорчён. С чего это вдруг, интересно? Или ему бы больше понравилось, если бы она начала заламывать руки и стенать по поводу своей новообретённой кровожадности?

- Я думал, что на первом месте для тебя будет любовь. Вампиризм - лишь плата за неё, - неожиданно, но от того не менее горько, ответил Дан. Пока ещё он мог довольно свободно прослушивать её сознание.

- Любовь? - Велена произнесла это слово так, словно услышала впервые. - Прости, я ничего не знаю про вампиров. Я думала, такое чувство, как любовь, физически не свойственно вампирам. С тех пор, как я очнулась на постели в этой комнате, я не ощущаю того волнения, какое испытывала будучи человеком. Мне казалось, так и должно быть.

- Нет, это не так. Ведь я-то люблю тебя.

- Любишь? Как жаль. А я не чувствую ровно ничего. Прости, но даже при всём желании я не смогу заставить себя любить. По правде сказать, я даже благодарности не испытываю. Ты ведь и не спрашивал моего согласия, когда делал меня вампиром. Просто сам захотел этого, верно?

- Но ведь ты сказала, что любишь меня! Я чувствовал, что тебя влечёт ко мне. Я не мог ошибиться.

- Мог. Если бы я осталась человеком, возможно я по-прежнему любила бы тебя. Но теперь всё изменилось, и с этим я ничего поделать не могу. И не желаю, если честно.

- Ну что ж. Выходит, я сам виноват. Вот, возьми. Это поможет тебе не попасть в неприятности первое время, пока ты не освоишься.

Дан протянул ей две потрепанные тетрадки и ушёл, не оглянувшись. Велена видела, что причинила ему боль, и возможно никогда больше не увидит его, но даже не попыталась остановить, как-то объясниться с ним. Ни малейшего сожаления не шевельнулось в глубине её души. Убедившись, что он всё-таки ушёл, она открыла тетрадку и углубилась в чтение.

Музыка играла вовсю. Мелькающие огни позволяли людям воображать всё, что угодно. И то, что их лица поданы в самом выгодном свете, и то, что степень алкогольного опьянения не так уж заметна, и то, что здесь, в этой толпе, обязательно найдётся тот, кто заинтересуется ими. Большинство ожиданий сбывается, но иногда иллюзии так и остаются иллюзиями. Впрочем, это никого не волнует. Вечер прошёл приятно, так чего ещё?

Парень, довольно молодой, в меру выпивший, с громким смехом выходил с дискотеки на улицу. В одной руке он держал бутылку пива, другой обнимал красивую девушку. Она тоже обнимала его. Вечер прошёл шикарно, и ночь обещала быть такой же. Ух, девушка восхитительна! Как она смотрит! Кажется, она знает заранее, чего он захочет в следующий момент. И имя такое...запоминающееся. Велена? Да, Велена. Если сегодня всё сложится, можно будет потом снова найти её.

Мягким нажимом Велена направила парня в сторону тихой пустынной улицы. В той стороне лишь парк, а за ним промзона. Чуть дальше в сторону - стройка. Там строится сразу несколько домов. Так что ночью здесь никого нет. Парень не сопротивлялся. Наоборот. Его тщеславие подсказывало ему, что девушка хочет его, так сильно, что ей уже невтерпёж. Он готов был удовлетворить её нетерпение. Ему было всё равно, здесь или дома, или в машине. Так даже интереснее: не так обыденно. Будет что вспомнить, когда днём придётся идти на работу, выполнять скучные повседневные обязанности.

Парень остановился. Здесь никто им не помешает. Дальше только забор. К нему он и прислонился. Потянул девушку к себе. Но она не пошла. Что-то в ней изменилось. Неуловимо, но явственно. Может блеск глаз стал иным. Или улыбка вдруг приобрела оттенок жестокости и плотоядности. Парень хотел отстраниться, но не смог.

Велена стояла перед ним, а он чувствовал свою беспомощность, и это его злило. Он снова и снова пытался сделать хоть что-нибудь, но не мог пошевелить и рукой. Девушка продолжала смотреть на него, насмешливо улыбаясь при этом. Его усилия, казалось, её лишь забавляли.

Наконец он убедился в тщетности своих попыток и прекратил сопротивление.

- Чего ты хочешь? - спросил он её.

Велена рассмеялась. Это был смех торжествующий, злобный. Веселья в нём не было ни капли.

- Я хочу съесть тебя, - с оттенком театральности проговорила она и обнажила свои клыки.

Парень непроизвольно дёрнулся, чем лишний раз напомнил о своей беспомощности. Он уже поверил в происходящее и знал, что его ждёт. Вилена медленно приближалась, и по мере её приближения страх в его глазах набирал силу. В тот момент, когда её клыки вонзились в его шею, он закричал.

Велена медленно поднялась с колен. Парень, без сомнения, мёртв. Мгновение она смотрела на бездыханное тело, не испытывая ни сожаления, ни каких-либо иных чувств. Она получила то, что хотела. На большее этот парень всё равно не годился. Он был не первым, кого она убила. Первым был какой-то старик. Нищий. Она вспомнила, как волновалась тогда. Как впервые поймала чужое сознание и навязала свою волю. Это было не трудно. Старик покорно стоял, ожидая своей участи. Жизнь не имела для него большого значения. Не так уж он и цеплялся за неё.

Потом был второй, третий, четвёртый... Она многое узнала о вампирах за это время. Так она поняла, что у каждого человека кровь разная на вкус. И воля у людей тоже разная. Иные подчиняются легко. Других удержать было очень сложно. Ей больше нравились первые. Страх выплёскивает в кровь адреналин, который на неё действует опьяняюще. Если человек не сопротивляется, весь адреналин достаётся ей. Если же человека удержать трудно, тратится много сил и тогда выпитая кровь оглушает. Хочется упасть и уснуть здесь же, рядом с поверженным телом.

Узнала она и ещё кое-что. Это знание позволило ей чувствовать себя почти всемогущей. Человек сдаётся тогда, когда пропадает надежда. Как только он поверит, что конец неизбежен, он перестаёт сопротивляться. И в этом ей повезло. Каждый человек каждую минуту своей жизни помнит, что он смертен. Докажи ему своё превосходство и он даже не попытается что-либо предпринять для своего спасения. Она проверяла это много раз и каждый раз побеждала. Сколько она видела таких, самоуверенных, сильных, крепких, тех, кто в жизни считал себя на вершине мира! Но ни один человек не способен состязаться с вампиром. Они это понимали в конце концов.

Парень, который лежал сейчас у её ног, тоже думал, что он непревзойдённый. Тщеславие оказалось его слабой точкой. Кто-то не поддался его чарам, и вот он уже труп. Нет, взрослым не дано победить вампира. Они твёрдо верят в то, во что верят, и погибают, когда вера рушится. Другое дело дети... Они тоже верят, но воспринимают, как должное, если что-то меняется. Они вовсе не так уж уверены в своей смертности, и напугать их не так просто. Особенно тех, у кого нет мамы и папы. Ведь самый большой страх ребёнка - потерять родителей. А если их нет, то и терять ему нечего.

Глаза Велены засветились вдохновением. Она знала, за кем будет охотиться в следующую ночь.

Мальчишка прижался спиной к трубе. Ночи теперь холодные, и труба приятно согревает тело. Он и не помнил, жил ли когда-нибудь по-другому. Только иногда по ночам ему снилась комната и женщина, склонившаяся над постелью и ласково что-то приговаривающая. Там, во сне, он называл её мама. Была ли она на самом деле, или это только видение, он не знал. Возможно потом, став взрослым, он попробует это выяснить.

Мальчик закрыл глаза и попытался устроиться поудобнее. Какой-то звук привлёк его внимание. Он открыл глаза. В подвале было темно. Он сумел различить только смутное движение.

- Кто здесь? - настороженно спросил он.

Иногда к нему в подвал пробирались другие дети, не зная, что место занято. Иногда это были взрослые, а от них можно ждать только неприятностей. Бродяги просто выгонят его отсюда. И это полбеды. Всегда можно найти другое место. Куда хуже социальные работники и те, кто мнят себя добрыми. Если они найдут его здесь, непременно увезут и запрут и навяжут свои правила. Однажды так уже было. Говорили, что о нём позаботятся. Но на самом деле, скоро он понял, что никому из них не нужен. Его одели и накормили, выделили постель, а потом только следили, чтоб он чего не нарушил. Даже если и обнимали, то с такой отстранённостью, словно выполняли предписанные правилами действия. И ребята вокруг были такими же: холодными, озабоченными лишь собственным благополучием. Несколько дней он ждал, надеясь, что это изменится. Но ничего не менялось. И тогда он ушёл. Снова в подвал. Здесь нет постели, никто не приготовит обед, но зато и он никому ничем не обязан.

Движение возобновилось. Подвальное окошко давало мало света, но всё же позволило разглядеть, что это взрослый. Мальчишка затаился. Если сидеть тихо, может он не увидит. Походит здесь и уйдёт. Но взрослый не уходил. Несмотря на темноту, он двигался довольно уверенно. Мальчик понял, что если сейчас, сию секунду, он не попытается удрать, его поймают. Он поднырнул под трубы, ползком пробрался на другую сторону, добрался до скрытого старым одеялом лаза и выбрался на улицу. Кто бы там, в подвале, ни ходил, теперь он не опасен. Мальчишка снова заткнул лаз одеялом и, скрываясь в тени кустов, пошёл прочь. Когда кусты кончились, мальчик остановился. Прямо перед ним появилась женщина. Она была молода и красива, но несмотря на это мальчишка чувствовал опасность.

- Стой! - тихо скомандовала она, увидев, что ребёнок снова собирается сбежать. Парнишка остановился. Он был насторожен, но не испытывал страха.

- Подойди ко мне.

Но ребёнок, казалось, не слышал, что она говорит.

- Иди сюда. Ну же, давай подойди ко мне.

Мальчишка стоял как вкопанный.

Велена смотрела на него и улыбалась. Это была зловещая улыбка, бросавшая в дрожь всех, за кем она охотилась до этого. Продолжая улыбаться она сделала шаг в его сторону.

- Обойдёшься! - выкрикнул паренёк и снова поднырнул в какой-то лаз. Жизнь на улице научила его защищать себя.

Велена не стала его догонять. Его находчивость и решимость понравились ей. Она так и не сумела внушить ему страх, и это добавляло азарта. Ведь именно этого она и хотела - не убить, лишь подчинить себе и внушить страх. А смерть - это только видимое подтверждение её победы. Ничего. Будет ещё ночь, и ещё одна. И ещё столько, сколько будет нужно.

Парнишка и не подозревал, что на него открыта охота. Он радовался, что сумел благополучно скрыться, и решил никогда больше не возвращаться в тот подвал. Просто так, на всякий случай. Мир достаточно велик, подвалов в нём много. Откуда ему было знать, что вампир способен выследить его, даже если он уедет из города и будет ехать несколько дней, не останавливаясь ни на минуту? Ведь он не читал книг, не смотрел фильмов, и знать не знал, что в мире существуют вампиры.

Мальчик закутался в одеяло и прислонился спиной к тёплой трубе. Ему было тепло и мягко в этом коконе. Просто удивительно, какие вещи порой выкидывают люди! Если не полениться и поискать, можно найти всё, что угодно. Сегодняшняя погоня не помешала ему уснуть.

Мальчик проспал большую часть дня. Его разбудил голод. Следовало встать и выйти на улицу. Здесь, в подвале, ничего съедобного не найдёшь. Считается, что сильный голод способен заставить человека есть всё что угодно. Это не так. Инстинкт самосохранения не даст съесть испорченную пищу. Ведь лечить потом себя будет нечем. Что же до крыс, возможно поголодав несколько дней он и стал бы их отлавливать. Но пока необходимости в этом не возникало. Всегда можно было украсть немного денег, а то и разжиться парой бутербродов. Надо только знать, где и начисто забыть про стеснительность. Люди будут смотреть осуждающе, но что с того? Откуда им знать, что такое голод?

Парнишка выбрался на свет. На улице похолодало. Хорошо, что и здесь у него, как во многих других местах, сделаны нычки: припрятана старая одежда, немного денег, на случай неудачного промысла и даже бутылка водки - хороший способ откупиться. Иной раз очень важно бывает иметь и такое про запас. Старая куртка закрыла разом половину тела. Стало гораздо теплее. Ещё бы раздобыть башмаки, но это пока не так уж и важно.

Мальчик пробирался к одному из примеченных ранее хлебных мест, стараясь не попадать на глаза добропорядочным гражданам. Впрочем, следовало избегать и конкурентов. Совсем недалеко от того места, где он ночевал, находился небольшой ресторанчик. На кухне там работала милая женщина. Близко подходить к ней не стоило. Она могла и отругать, и тряпкой хлестнуть. Могла и вышибале сказать, чтоб прогнал беспризорника. Но каждый раз на свалке позади этого ресторана можно было найти пакет с просроченной, но ещё годной едой. И она не бросала её, как другие, в общее ведро, складывала отдельно. Он каждый раз был благодарен ей за это. Однажды он попытался жестом, на расстоянии выказать ей эту благодарность, но она не приняла её. Сделала вид, что не поняла. Ну да ладно. Главное, успеть раньше других. Не он один знал об этом месте.

Мальчик пробирался к мусорке, но ещё издали заметил, что его опередили. Какой-то человек в длинном плаще взял в руки приготовленный пакет. Мальчик остановился. Он не привык просить, и драться с этим типом ему явно не с руки. А есть хотелось. Человек, по-видимому, тоже заметил его. Мальчик не смог разглядеть его лица. Верхняя его половина была закрыта большими тёмными очками, а нижняя - поднятым воротником. Казалось, человек боится обгореть на солнце. Это было странно, так как небо закрывали тучи. Вот-вот должен был пойти дождь или даже снег, обгореть просто невозможно. Парнишка не знал, как расценить его поведение. В одном он был только уверен: что человек смотрит прямо на него.

Подул резкий ветер. Мальчик на мгновение отвёл глаза от незнакомца, перехватывая края куртки таким образом, чтобы холод не проникал внутрь. А когда снова посмотрел на то место, незнакомца там уже не было. Пакет с едой лежал на краю, как обычно. Он огляделся по сторонам, но никаких следов бродяги в плаще не заметил, словно его никогда и не существовало. Пожав плечами паренёк подошёл к мусорному баку и взял пакет. День можно считать удачным.

Всё ещё размышляя о странном незнакомце, парнишка вернулся в своё убежище. На улице сейчас неуютно. Такие дни он предпочитал проводить под крышей и в четырёх стенах, занимая время вырезанием фигурок из дерева.

Когда-то давно был короткий период, когда он жил на улице не один. Прибившийся к нему бродяга оказался законченным алкоголиком. Другие здесь практически не встречались. Он был взрослым, но вполне безобидным малым. Рассказывал истории и вырезал фигурки из подвернувшихся под руку деревяшек самодельным ножом. Когда-то он был, очевидно, таким же, как все. Жил в квартире, ходил на работу, имел жену и детей. Что-то сломало его. Что, он никогда не рассказывал. Парнишка приносил ему еду, а тот взамен обучал его работать ножом. И по дереву, и так, для самозащиты. Эта наука спасала его теперь от смертельной скуки в те дни, когда он вынужден был проводить их взаперти. Кроме того, иногда ему удавалось продать вырезанные фигурки. Это тоже неплохо.

Худо-бедно день подползал к концу. Становилось темно. Скоро уже можно завалиться спать. Обычно в такую пору мальчишка испытывал облегчение. Не надо думать, чем занять себя всё это время. Но на этот раз никакого облегчения он не испытал. Наоборот. Мрачное предчувствие становилось всё сильнее по мере того, как сгущались сумерки.

Сам того не осознавая, он положил нож так, чтобы в любой момент его можно было схватить. Ещё раз обошёл подвал, проверяя свободны ли те пути, которыми он обычно пользовался в опасной ситуации. Ничего подозрительного не заметил. И только тогда лёг, прижимаясь спиной к тёплой трубе и прикрыв ноги вместо одеяла полами куртки.

Ещё не до конца стемнело, когда он засёк движение. Такое же, как и в прошлый раз. Смутное. Неясные очертания контура и только. Он следил за этим движением и выжидал. С каждой минутой в нём крепла уверенность, что это не человек. Ни один человек из плоти и крови не смог бы пройти там, где проходил этот, не подняв шума. Этому жизнь на улице его научила тоже. Едва заметные глазу ловушки, призванные не навредить, а предупредить о появлении нежелательных гостей. Ведь здесь могут пройти не только враги. Это могут быть такие же бродяги, как и он сам, забредшие сюда в поисках приюта. А этот незнакомец, или точнее незнакомка, передвигается совершенно беззвучно.

Парнишка решил не испытывать судьбу и потихоньку улизнуть. Он повторил вчерашний трюк и прополз под трубами. В этом была его ошибка. Тот, кто охотился на него сейчас, оказался достаточно предусмотрительным. Лаз, через который он планировал выбраться наужу, оказался завален камнями. Оставалось только два пути: выйти в открытую, через дверь или вернутся тем же путём, под трубами. И в том и в другом случае придётся пройти мимо того, кто притаился там, в темноте, и ждёт.

Мальчик замер на месте, не сводя взгляда с двери. Тот, неизвестный, взрослый. Под трубами ему не пролезть. Если он хочет напасть, то войдёт сюда через двери. Рука мальчика сжимала нож. Он и не заметил, когда успел схватить его. Он напряжённо ждал и всё-таки силуэт появился неожиданно. Женщина. Точно женщина. Чего ей надо? Не отдавая отчёта в своих действиях, парнишка метнул нож. Он был уверен, что попал. Каким-то чудом он увидел это. Не теряя времени, не желая смотреть, что получилось, он снова поднырнул под трубы, выбрался с той стороны и устремился к запасному выходу. Там было грязно и очень узко. Будь он чуть постарше, непременно застрял бы в этом проломе. А так он выбрался и бросился бежать, не заботясь о направлении.

Велена вновь не стала его преследовать. Она спокойно вытащила нож из тела. Очень точный бросок. Будь она человеком, он стал бы для неё смертельным. Но не теперь. Небрежно уронив нож на пол, она повернулась, чтобы уйти. И тут она поняла, что не одна. Секунду она всматривалась в того, кто появился, а потом расслабилась. Он не представлял для неё никакой опасности. Испытанное ею облегчение невольно сказалось в небрежном тоне, каким она дала понять новоприбывшему, что узнала его.

- А, это ты.

- Да, это я, - услышала она в ответ.

- Дан, - Велена снисходительно улыбнулась. - Что ты здесь делаешь?

- Оставь его, - отозвался Дан. - Нельзя убивать ради развлечения.

- Так ты пришёл заступиться за человека? Зачем он тебе? Ведь ты его даже не знаешь!

- Он ведь ещё ребёнок!

- Ну и что? Он никому не нужен.

- Оставь его.

Велена разглядывала Дана, словно увидела его впервые. Да, собственно, так оно и было. Таким она ещё его не видела. До сих пор он казался ей слабым, сентиментальным, немного мечтательным. По какой-то нелепой случайности он стал вампиром, но даже это не изменило его. Теперь перед ней стоял некто, готовый, если потребуется, применить силу.

- Не надо становиться мне поперёк дороги. Я сильнее тебя, - непреклонно сказала она ему.

Он не отступил. Но и не разгневался. Кажется, он даже рассмеялся, словно её воинственная речь позабавила его.

- Осторожно, дорогая. Самоуверенность сгубила не одного вампира. Оставь парнишку в покое. Из-за таких, как ты, такие как он и становятся охотниками за "нечистью". К которой причисляют и нас.

Велена высокомерно вздёрнула подбородок.

- Человек не может тягаться с вампиром, - заявила она. - Мы сильнее, ловчее, быстрее, чем они. Мы лучше слышим и видим в темноте. Не устаём. Нас трудно убить. Все преимущества на нашей стороне.

- Это верно. Но и они не беспомощны. Стоит им вычислить нас, и они найдут способ нас уничтожить. А такие способы существуют, знаешь ли. В этой войне для нас победа не предусмотрена. Уничтожив их всех, мы погибнем и сами, так как не сможем существовать без источника свежей крови. Останется в живых хоть один - и он убьёт любого из нас по своему желанию, если будет знать, как.

Велена недоверчиво смотрела на Дана. Ей казалось, она поняла причину его беспокойства.

- Так ты что же, боишься людей?

- Я? Нет. Но я живу на свете намного дольше, чем ты. Я видел многое. Я знаю, что страх и разумная осторожность не имеют между собой ничего общего. Оставь парнишку в покое. Это моё последнее предупреждение.

Велена продолжала молча смотреть на дверь, но Дана там уже не было. Она-то думала, что превосходит своего учителя, но оказалось, что ей на самом деле далеко до него. Он исчез, а она и не заметила, как. Впрочем, это ничего не меняло. Завтра будет последняя ночь. Она поймает мальчишку и тем самым докажет, что он напрасно так волновался. А может быть... Может быть именно на нём она попробует превратить человека в вампира. Посмотрим тогда, на кого он станет охотиться. На "нечисть" или как она, на людей.

Этот день оба, и охотник и жертва, провели в приготовлениях. Велена готовила место, которое должно было ей пригодиться, если затея с превращением человека в вампира получится. Она помнила, как была беспомощна первые несколько дней после смерти. Надо было позаботиться и о том, чтобы солнце не проникало туда и не беспокоило его. Недаром люди придумали миф, что вампиры день проводят в гробу. Это одно из немногих изобретений людей, непроницаемое для солнца. На самом деле, не солнце убивает вампира. Просто вампир намного чувствительнее человека. То, что человек чувствует, как тепло, вампира обжигает. Боль от ожогов бывает такой сильной, что вампир погибает. У людей это называется "болевой шок".

Парнишка (имени своего не знал даже он сам) впервые в этот день взял в руки книгу. Эта ночная тень, которая никак не могла быть человеком, заинтересовала его. Он чуял опасность, но не представлял, в чём она заключается. Откуда-то из глубины сознания всплыла мысль: "Если ты не знаешь, но хочешь знать, спроси у того, кто знает". Это показалось ему разумным. Он вспомнил того, кто ему нужен. Порывшись в своих запасах мальчик вытащил бутылку водки и вышел на улицу. Парень по имени Пётр, а может Михей, а может Михалыч сидел всегда на одном месте. На ночь он убирался куда-то, а утром появлялся вновь. Здесь же он и работал, собирая милостыню от сердобольных прохожих.

Получив бутылку водки он заулыбался и тут же вывалил всё, что мог вспомнить об оборотнях, вампирах, домовых, леших. А в довесок достал откуда-то несколько потрепанных брошюр.

- Вот, держи. Это тебе поможет.

Мальчишка взял брошюры и вернулся к себе в подвал. На этот раз он не стал менять место. Если эта женщина одна из тех, о ком он только что услышал, уходить не имело смысла. Всё равно она сумеет его найти, если захочет. Выбрав место, куда с улицы падало больше света, он открыл первую книжку. Это были комиксы. Как оказалось, он умеет читать. Не очень уверенно, но достаточно, чтобы понять смысл того, что нарисовано.

Он был ещё занят чтением, когда услышал шаги. Слишком отчётливые, явственные. Они никак не могли принадлежать ночной гостье. Мальчишка поднял глаза и увидел давешнего незнакомца. Тот спокойно прошёл внутрь.

- Это тебе не поможет, - спокойно произнёс он, кивнув на комиксы. - Это всё выдумки.

- Откуда вы знаете?

- Я знаю.

Мальчишка несколько мгновений смотрел на незнакомца, пытаясь понять, кто перед ним. Но так и не поняв, спросил уже совершенно другим тоном:

- А что мне поможет?

- Серебро.

- Значит здесь не всё выдумки. В комиксах их убивают серебряными пулями.

- У тебя нет серебряных пуль. И пистолета у тебя тоже нет. Вот, возьми, может пригодиться.

Незнакомец бросил ему серебряный столовый нож. Парнишка отметил про себя, что руки незнакомца в перчатках.

- А что насчёт чеснока? - продолжал расспрашивать он.

- Очень неприятный запах. Вампиру трудно его переносить. Он предпочтёт не заходить туда, где этот запах чувствуется.

- Осиновый кол?

- Вот это нет. Никакая древесина не может убить вампира.

- Жаль. Как раз с этим у меня проблем не возникло бы.

Они помолчали немного. Мальчик набрался храбрости и заглянул незнакомцу в лицо.

- Так почему же ты мне помогаешь? - прямо спросил он.

Незнакомец несколько секунд внимательно разглядывал ребёнка. Такая же манера была и у той девицы.

- Она - моя ошибка, - ответил он вдруг.

- Ошибка?

- Видишь ли, самый большой страх любого живого существа в этом мире - это страх одиночества. Каждому из нас хоть раз в жизни хочется, чтобы нас услышали, поняли, поддержали. Чтоб рядом оказался хоть кто-нибудь, способный разделить наши сомнения, страхи, переживания.

- А разве в мире нет других вампиров?

- Есть. Но дело в том, что я самый древний из них. Все они росли и воспитывались в другое время. Мне трудно понять их, им трудно понять меня. Они не хуже и не лучше меня. Просто они другие.

Снова повисла пауза. Паренёк успел прочитать о том, как люди становятся вампирами. Он понял, что имел ввиду этот вампир, говоря, что она - его ошибка. Мгновение желание получить помощь боролось в нём с чувством справедливости.

- Но ведь это ты сделал её такой! - сказал он наконец.

Вампир только пожал плечами.

- Вовсе нет. Она и раньше умела подчинять людей своей воле и получать от них то, чего хочется. Я, как и все прочие, поддался очарованию и допустил ошибку.

- Какую?

- Я наложил на неё чары, чтобы она влюбилась в меня. Потом я снял их, но как оказалось, посыл был слишком велик. Она по-прежнему оставалась под их воздействием. Однако вампир не может наложить чары на другого вампира. Когда перерождение свершилось, чары рассеялись, и она стала сама собой.

- Она не такая, как ты рассчитывал, поэтому ты хочешь убить её?

На короткую долю секунды стало видно, что ему больно. Но он всё-таки ответил:

- Нет, не поэтому. Такие, как она навлекают беду не только на себя, но на любого, кто хоть в чём-то на них похож. Они легко могут развязать войну или вызвать иное бедствие, потому лишь только, что уверены, что останутся безнаказанными.

Мальчик снова немного помолчал, а потом нерешительно спросил:

- Ты мне поможешь?

- Нет. Больше того, что я уже сделал, я не смогу ничего. Тебе придётся справиться самому.

- А если я проиграю?

Вампир положил руку ему на плечо, заглянул в глаза и с уверенностью произнёс:

- Ты не проиграешь. Ты не можешь проиграть. Пользуйся тем, что у тебя есть, и всё получится.

После этого Дан, так как ясно, что это был он, хоть мальчишка и не успел спросить его имени, исчез. Паренёк огляделся по сторонам. Он действительно остался в одиночестве. И у него в запасе всего несколько часов, чтобы подготовиться к поединку с противником, явно превосходящим его по способностям.

Велена отправилась на охоту в тот самый час, когда солнце скрылось за горизонтом. Запах мальчишки явственно витал в воздухе. Она знала, где его искать. А этот парень совсем её не боится. Интересно, неведение тому причиной или свойственная юности вера в то, что всё всегда кончится хорошо? Сегодня последняя ночь их противостояния. Она убьёт его или же превратит в себе подобного. И он не сможет этому помешать.

Велена улыбнулась холодной, не предвещавшей добра улыбкой. Этот мальчик, став вампиром может попытаться превзойти её, как она сама попыталась превзойти Дана. Что ж. Это будет хорошим стимулом к тому, чтобы не останавливаться. Даже вампиру необходимо самосовершенствоваться, иначе очень скоро он превратится в дряхлую развалину, способную только на то, чтобы тянуть кровь из домашних животных.

А вот и убежище паренька. Как он устроился. Свечи! Стены изрисованы пентаграммами! Наивно, конечно. Но всё-таки он пытался.

Велена остановилась и прислушалась. Он где-то рядом. Он ждёт её. И тут она увидела его, но было поздно. Мальчишка раскрыл ладонь и дунул ей прямо в лицо.

Серебряная пыль проникла ей в нос и в рот. От неожиданности она вдохнула её и закашлялась. Каждая пылинка, соприкасаясь с телом, причиняла невыносимую боль. Казалось у неё вот-вот пойдёт горлом кровь. Кашель сотрясал всё её тело до тех пор, пока колени не подогнулись. Мальчишка только этого и ждал. Он слез с труб, на которых сидел, чтобы оказаться на одном уровне с её лицом, подошёл к заходящейся в кашле девушке и что-то плеснул ей в лицо. Чесночный сок. Это было уже слишком. Отвратительный запах заполнил всё помещение. Боль итак подкосила её силы. Теперь же сознание стало мутиться. Велена упала навзничь.

Мальчик стоял над ней, и взгляд его был беспощаден. Сколько раз она сама стояла так же над телом какого-нибудь бедолаги, торжествуя очередную победу. Кому, как не ей знать, что её ждёт. В руке у парня она увидела самодельное оружие: нечто вроде скальпеля с острым серебряным лезвием. Таким он сможет её убить. Велена попыталась подняться, но не смогла. Надежда оставила её. Впервые она поняла, что такое страх. А смерть - лишь видимое доказательство его победы.