Аннотация: Тринадцатая глава повести "Первая звёздная".
Двери шлюза раздвинулись, открывая выход из тамбура исследовательского блока в длинный коридор, ведущий к Центральной площади Селен-Сити. Чарльз Диксон плавной, привычной в пониженной гравитации Луны походкой зашагал мимо изумрудных лугов, уходящих за горизонт по обе стороны коридора. Справа неподалёку раскинулась берёзовая рощица, а слева впереди виднелась сверкающая на солнце река, с нависающей над ней высокой старой ивой. Транслируемое на стены изображение было столь реальным, что казалось, будто, сделав всего шаг, можно плюхнуться спиной в мягкий зелёный ковёр и долго-долго смотреть на плывущие по глубокому синему небу ватные облака, меняющие форму, настигающие друг друга, сталкивающиеся и снова расходящиеся в стороны.
Диксон подошёл к следующему шлюзу и нажал мигающую зелёную кнопку у двери, ожидающей физического подтверждения сигнала, посланного нейрокибом. Створки раздвинулись, и Чарльз, окунувшись в шум голосов, музыку виртуальной рекламы и стук магнитных ботинок, оказался на широком балконе второго уровня Центральной площади Селен-Сити.
В правом нижнем углу поля зрения мигнула иконка сообщений. Диксон раскрыл окно и увидел, что его приятель Энди Гётц отметил своё местонахождение - бар "Зелёные человечки". По пути к траволатору Чарльз написал ему краткое: "Пару пива". Какого - Энди сам знает. Не ошибётся.
Спустившись на четвёртый уровень, Диксон пересёк площадь, лавируя между туристами и отдыхающими после рабочего дня местными, кинул кому-то пару "Извините!" и, наконец, оказался у дверей бара. Войдя, сразу заметил Гётца - двадцатипятилетнего крепкого черноволосого парня с худым симпатичным лицом. Энди (как называли его здесь все, поскольку настоящее имя произнести не удавалось почти никому, за исключением немногих носителей славянских языков) поднялся навстречу своему чернокожему другу, протягивая руку. Чарльз ответил на приветствие, и приятели сели за стол.
В запотевших кружках уже лопались пенные пузырьки, и Диксон, без промедления сделав несколько освежающих глотков, довольно улыбаясь, откинулся на спинку лавки.
- Ну что, - улыбнулся Энди, задавая свой ставший уже традиционным вопрос, - когда плесень захватит Селен-Сити?
- Не на этой неделе, - так же привычно ответил Чарльз и двумя руками пригладил дреды.
Диксон имел степень доктора биологии и занимался микробиологическим контролем городских систем жизнеобеспечения и мест общественного пользования, а параллельно исследовал поведение бактерий и вирусов в условии пониженной гравитации.
- Как у тебя в больнице? - спросил Чарльз. - Всё спокойно?
- А что там может быть? Скука. Больных нет, врачи без дела слоняются. Вот получу на следующей неделе очередную зарплату, поеду снова по поверхности покатаюсь. Не хочешь со мной? Возьмём один багги на двоих, зато времени будет больше.
- Посмотрим... - вздохнул Диксон. - Это как у меня работа пойдёт - микробов-то на паузу не поставишь.
- Ну ты их там уговори как-нибудь, - усмехнулся Гётц. - Кто тут хозяин, в конце концов?!
- Ты лучше скажи, ты работаешь в ночь сегодня?
- Нет, завтра.
- Жаль. А сменщика не можешь попросить меня пустить? Я вчера всю ночь в лаборатории просидел, а Шелли, как назло, сегодня на сутках. Хотелось бы с ней побыть хоть пару часков.
- Кхм... - поджал губы Энди. - Не, Чарли, не выйдет. Кэзу на такие вещи не пойдёт. Он же японец - у них всё строго.
- Чёрт! Не повезло...
- Ничего! Есть же вирс, - подмигнул Гётц. - Это у меня зарплаты надолго не хватает, а вы с Мишель хоть полночи можете там зависать.
- Это да, - согласился Диксон. - Только уж очень много он съедает денег. Бесплатный лимит на этот месяц мы уже исчерпали. А на выходных хочется куда-нибудь погулять отправиться - в Европу или, может, в Южную Америку.
- Ну смотри...
- Я и смотрю, - кивнул Чарльз и допил пиво.
Когда Мишель утром вошла в их с Чарльзом маленькую квартиру-студию, Диксон ждал её за кухонным столом. Стена напротив двери была скрыта изображением панорамных окон от пола до потолка, за которыми открывался вид на цветущий вишнёвый сад. Ярко светило солнце, а листья и бело-розоватые цветки чуть колыхались под слабым ветерком.
Чарльз встал и, подойдя, поцеловал Мишель.
- Прости, что вчера не ночевал дома, - сказал он.
- Ничего, Чарли, не в первый раз, - напомнила ему в ответ Мишель.
- Секвенирование не прошло, - попытался объяснить Чарльз. - Пришлось разбираться, заново готовить пробы... На следующий день откладывать совсем не хотелось. Всё сделал, глянул на часы - а уже утро.
- У меня тоже бывают суточные дежурства, - заметила Мишель. - Но у тебя они случаются не в пример чаще.
Она подошла к раковине, налила из-под крана полстакана воды. Сделала пару глотков и села на стул, вытянув ноги.
- Будешь завтракать? - спросил Диксон. - Есть омлет и хлопья с соевым молоком.
- Нет, я перекусила в больнице, - ответила Лозе. - Если бы ты предупредил, что будешь дома...
- Я хотел сделать сюрприз, - улыбнулся Диксон. - Я не пойду в лабораторию, и мы сможем провести вместе всю первую половину дня.
- Чарли, я только что вернулась с дежурства, - произнесла Мишель, закрыв глаза. - Я очень хочу спать. Надеюсь, ты не против.
- Конечно, - вздохнув, согласился Чарльз. - Отдыхай. Тогда вечером идём в ресторан, согласна?
Мишель допила воду, встала и направилась в ванную, расстёгивая костюм:
- Хорошо. Сообщи, когда будешь выходить из лаборатории.
- Обязательно, - пообещал Диксон, переступая через порог квартиры.
Однако обещание своё Чарльз не выполнил. Как ни хотелось ему провести вечер с женой, но очередной эксперимент затянулся, вылившись в бурное обсуждение с коллегами, перебор вариантов и переписывание плана работ. Домой Диксон вернулся лишь во втором часу ночи. Стараясь не разбудить Мишель, он прокрался в ванную, а потом тихонько юркнул в постель рядом с женой и уснул.
Утром Мишель не пыталась выяснить, что вчера помешало Чарльзу прийти вовремя, быстро перекусила омлетом и отправилась в больницу.
Диксон чувствовал себя виноватым, хотя такие случаи уже стали обыденными в их совместной с Мишель жизни - Чарльз пропадал в лаборатории сутками, а то и неделями, считая достаточным прикорнуть на пару часов в кресле или на кушетке и потом снова приняться за работу. Мишель старалась не давать волю чувствам после таких "выходок" мужа, но и радости от этого не испытывала. И Чарльз это понимал, однако ничего не мог с собой поделать.
Когда подошло время обеденного перерыва, Диксон бросил всё и поспешил в больницу - он хотел провести это время с женой, хотя бы таким образом загладив вину. Чарльз остановился в холле у входа в больничную столовую и окинул взглядом обеденный зал: Мишель там не было. Порадовался, что не опоздал, и решил подождать у дверей.
В столовую шумно стекались врачи и другой медперсонал - кто поодиночке, кто группами. Вот в коридоре показалась и Мишель - стройная, с забранными на затылке в хвост чёрными волнистыми волосами. Она шла рядом с высоким молодым врачом и, беседуя с ним, улыбалась. Вдруг врач резко остановился, будто вспомнив что-то. Мишель, нахмурившись, выслушала его слова и, отвечая, стала медленно разглаживать складки костюма на груди собеседника.
Диксон замер от удивления, и тут Мишель увидела его. Глаза её расширились, в них промелькнул испуг. Врач заметил это и обернулся. Мишель что-то сказала ему и снова поглядела на Чарльза. Глаза их встретились, и взгляд Мишель похолодел: она осознала, что Чарльз всё понял. Распрощавшись с собеседником, Мишель подошла к Диксону, взяла его под руку и потащила из больницы.
Молча они поднялись на первый уровень города - в оранжерею, где отыскали небольшой зелёный "кабинет" с парой маленьких аккуратных скамеек. Мишель опустилась на одну из них и, глядя в сторону, спросила:
- Ты уже всё понял, да?
- Давно у вас? - вопросом ответил Чарльз.
- Нет, меньше месяца.
- Ты собиралась мне сообщить?
- Я думала об этом.
- Хорошо, хоть думала, а не собиралась держать меня за дурака всю жизнь, - Диксон сорвал лист с куста и повертел в руке.
- Чарли... - взглянула на него Мишель.
- Почему, Шелли? - спросил Чарльз.
- Это сложно, - Мишель снова отвернулась.
- Постарайся...
- Тебе всю жизнь везло, - начала Мишель. - Ты получил стипендию в Принстоне, хотя баллы по математике были минимальные.
- Им понравилось моё эссе, - вставил Чарльз.
- Вот и я говорю - повезло. Потом тебя пригласили делать докторскую в лаборатории Нобелевского лауреата Чандана Раккара. Именно тебя, Чарли, не кого-то другого со всего курса. И остаться в лаборатории Раккар предложил опять тебе, хотя у него был выбор.
- А ты не думала, что виной тому не везенье, а усердный труд?
- Конечно, и труд. Но ты же не гений, Чарли. Ты такой же, как остальные. Только везёт почему-то именно тебе.
- Ну, если ты так считаешь...
Она не среагировала.
- Со мной тебе тоже повезло: жениться на самой красивой девушке курса, не приложив значительных усилий, - это говорит о многом.
- Я же не заставлял тебя, - Диксон смял лист и бросил под ноги. - Ты сама согласилась.
- Конечно! Ещё бы не согласилась! - Мишель встала. - Доктор, вирусолог, сотрудник самого Раккара! Чёрт возьми! Кто бы не согласился?! А потом работа на Луне - кто не мечтает работать на Луне? Я была просто счастлива.
- Так в чём же дело?
- В твоём усердном труде, как ты сам только что метко выразился. Ты пропадаешь в лаборатории сутками, Чарли. Ты можешь неделю домой не приходить! А что должна делать я?
- Но мы же видимся с тобой в вирсе!
- Этот вирс мне уже вот где! - провела Мишель ладонью под подбородком. - Меня тошнит от этих аватаров! Искусственных, пластиковых, латексных... Мне нужен ты, Чарли, живой, настоящий. Но тебя никогда не было рядом. Никогда, когда ты был мне нужен.
- И в этом вся причина? Почему мы не решили это раньше?
- Я пыталась, Чарли! - всплеснула руками Мишель. - Пыталась. И не раз. Но ты всё время куда-то спешил или хотел отдохнуть от работы, не напрягать мозги. Всё откладывалось и откладывалось. А потом мне надоело.
- И ты таким образом решила меня наказать?
- Главная цель была именно в этом, да. Изменить и сразу рассказать тебе. А потом как-то закрутилось. Мне понравилось быть нужной, любимой. Понравилось, когда обо мне думают, слушают меня, понимают мои чувства. Мне так этого не хватало, Чарли...
- Ты любишь его? - спросил Диксон.
- Я люблю тебя... - глаза Мишель стали влажными от слёз. - Чёрт возьми! Я до сих пор люблю тебя...
- Но вернуть всё как было уже не получится, - хмуро произнёс Чарльз.
- Я понимаю. Тебе трудно будет снова доверять мне, но...
Мишель попыталась взять мужа за руку, но тот мягко высвободился:
- Дело не в доверии... Точнее, не только в нём. Дело в том, что ты теперь не моя... Как тебе объяснить?.. Я не могу дотронуться до тебя с теми же чувствами, что и раньше. Мне трудно подумать об этом. Даже физически неприятно. И я не знаю, что с этим делать дальше...
Входя в квартиру, Чарльз не ожидал увидеть Мишель. После вчерашнего разговора в оранжерее он не возвращался домой, и только к вечеру решил зайти за сменной одеждой и флешками с необходимой для работы информацией.
Мишель сидела за столом и нарезала овощи в салатную тарелку. Рядом стояли два бокала, наполненные красным вином, и две тарелки с чем-то похожим на гуляш.
- Привет, - подняла глаза на Чарльза Мишель.
- Привет, - неуверенно ответил он. - Ты же должна быть в больнице.
- Там и без меня справятся. Я была уверена, что ты придёшь, вот и ждала здесь.
- Я за одеждой, - Диксон прошёл к шкафу и раздвинул створки.
- Поужинай со мной.
- Мне надо возвращаться, - Чарльз достал с полки стопку белья, вынул из кармана сумку и сложил туда бельё.
- Тебе там придётся готовить, а здесь уже всё есть. Садись.
Диксон подошёл к столу и поставил сумку на пол, но сесть не решился. Мишель встала, подхватив бокалы, и, обойдя стол, остановилась рядом с мужем.
- Вина? - протянула ему бокал.
Чарльз сделал глоток и поставил бокал на стол.
- Я, наверное, пойду, - произнёс он.
Мишель тоже поставила бокал и придвинулась к мужу вплотную:
- Нет.
Она положила руки ему на плечи и, почти касаясь своими губами его губ, тихо повторила:
- Нет.
Близость жены, её глубокие чёрные глаза, пьянящий запах её волос сводили Диксона с ума. В глазах его помутнело, он с неистовством сжал Мишель в объятьях и страстно впился в её губы.
Мишель спала рядом, отвернувшись к стене, а Чарльз, смотрел в темноту и думал о своей слабости, о Мишель, представлял её в постели с любовником - тем молодым врачом... Сердце Диксона сжималось, горло затыкал ком, из глаз текли слёзы. Он жалел себя, бранил за то, что поддался чарам жены, и одновременно ловил себя на мысли о желании забыть измену, забыть всё произошедшее, вернуть назад их с Мишель жизнь. И тут же, опомнившись, снова клял себя за эти мысли.
Наконец Чарльз, стараясь не разбудить жену, поднялся с постели, взял одежду и вышел в ванную. Там он оделся, а затем, подхватив сумку и осторожно раскрыв входную дверь, скрылся в коридоре жилого блока.