Пасецкая Ксения : другие произведения.

Кингаритта ди Марлинг

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 7.58*71  Ваша оценка:
  • Аннотация:
Черновик. Не отредактировано. На обложке - картина Эдварда Роберта Хьюза "Валькирия"

   начало писаться как фанфик на "Королевства Рикайна" Брониславы Вонсович. Но мир получился иным - жестоким и совсем не сказочным, искаженным отражением её доброго и милого Рикайна. Вышла некая параллельная реальность,...
 
   Часть I. Прелюдия. Острова.
  
   Часть II. Любовь и смерть короля Генриха
  
   Часть III. Кавалер Мальфет
 
 
   Часть I. Прелюдия. Острова
 
  Глава 1 Преступление и наказание
  
 
Любовь нам запретил закон. Да любви и не было. Было безумие, страсть ушедших от смерти. Выброшенные на скалу наводнением, когда - одни - и больше нет на земле никого - судорожно вцепиться в лежащего рядом и потерять голову от осознания - живы!...избавиться от напряжения, грозящего разорвать сердце, сжечь легкие, инстинкт, чтоб его. А отношения таких как мы - да, были запретны. И отношения, и последствия этих отношений. Вот о последствиях мне и предстояло подумать сейчас.
 
Я вошла в часовню, привычно зажгла свечу, положила последнее в этой жизни подношение - свежесрезанные сосновые ветки. Наль, умница моя, скользнула следом. Витраж за алтарем засветился, святой Иуро приветствовал свою служительницу. Сегодня утром я поняла - богиня приготовила мне еще одно испытание - я жду ребенка. Приговорена к смерти второй раз за месяц. Ну кто же знал, что мальчишка-практикант - королевских кровей, одиннадцатый в очереди на трон. И трус!
   Я плакала. Просто сидела и плакала, и говорила, шепотом, между всхлипываниями, обращаясь к юноше, улыбавшемуся мне с витража. О ребенке, который не увидит свет, о своей закончившейся - и это в двадцать пять - жизни, о Наль, которой будет трудно, почти невозможно пережить разрыв ментальной связи. И о том, какое счастье, что никто не будет горевать обо мне. Только хромой Рутгер - теперь уже брат Ансельм... Он не кровный родственник, но ближе и дороже человека у меня нет. Наль надо будет отправить к нему, там, в монастыре, среди своих, ей будет проще, а малыши ее уже обители обещаны. А для меня - яд или меч. Лучше так, чем гореть на костре с младенцем, накрепко примотанным к груди. Бежать с островов не получится - на мне магическая метка, я должна за обучение в школе. Проклятые законы, проклятое пророчество! И тут я поняла - хочу жить, до безумия, хочу взять своего малыша на руки. Не отдам. Я так просто не отдам ни жизнь ребенка, ни свою. Хватит скулить и жаловаться, пока дышишь - ничего не потеряно. Умереть всегда успеется. Мне показалось, витраж засветился ярче, замерцал - наверное, это от слез.
   Теплое дуновение коснулось лица. Прошлось ласковой рукой по плечам, погладило спину между лопаток. В висках заломило, я, видимо, потеряла сознание. Очнулась, левую руку жгло огнем, ломило выше запястья, Наль вылизывала мне лицо, тихонько поскуливала и звала, спрашивала, что со мной? Все хорошо, успокоила я ее. Посмотрела на руку - широкая брачная татуировка. Показывающая, что муж принадлежит к дворянскому семейству, в сплетении линий угадывался герб, и знак - вдова. Подняла глаза на витраж и оцепенела в священном ужасе - на руке Иуро тоже появился ритуальный рисунок. Последнее, что я слышала перед тем, как снова упасть в обморок, было произнесенное мелодичным голосом число " одиннадцать"! Выплыла из небытия, богиня, да что же это со мной, я ....и тут меня осенило, вот оно - спасение. В брачной татуировке и моем происхождении. Моя мать была из племени гетов, а они носили не девять, а одиннадцать месяцев. Геты - не совсем люди, они расселились на островах после магической войны, и в предках у племени были темные эльфы - дроу. Сами дроу сгинули в огне большого взрыва, и опровергнуть или подтвердить эти слухи не могли. Я полукровка, поэтому никто ничего не поймет. Надо срочно уехать, я сейчас свободна от работы, у Наль щенки. Решено, еду в глушь, туда, где леса вплотную подступают к маленькой деревушке, где стоит оставшийся мне в наследство от бабки дом лесной колдуньи - целительницы и травницы. Я опустила рукав, так, чтобы татуировку никто не увидел. Брат Ансельм, ему я рассказала все и поделилась безумным планом спасения, снарядил меня в путешествие. И уже на следующее утро я выехала, восседая на спине ирского рыцарского жеребца, в полном снаряжении паладина Белого Ордена, с корзинами, в которых путешествовали Наль и щенки.
   К октябрю вернулась уже вдовой, только что похоронившей мужа, и еще через неделю "обнаружила" что беременна. Легенда была проста - в глуши встретила немолодого уже воина, нездешнего, с Ронсийских островов, полюбила, мы дали клятвы перед алтарем богини - вот она, татуировка, можно проверить в любом храме, потом нападение грабителей, Наль предупредила, отбились, но муж был смертельно ранен.
   Пока отсутствовала, Ансельм разобрался со знаками моей татуировки. Род Марлингов, королевский род, считался угасшим лет уже четыреста, с тех пор, как последний из них, принц Иуро, погиб под стенами столицы. Следом за принцем Иуро умер его отец, король Лодовик, и род прервался. Истинность татуировки проверили в монастырской церкви, служитель выписал документ, и Кингаритта Таши, осужденная к бичеванию, исчезла, а вместо нее появилась Кира Марли. По правилам, зваться-то я должна была леди ди Марлинг, но служащий магистрата, будучи слегка навеселе, сократил запись. Я не то чтобы не возражала, а готова была чуть ли не благодарить нерадивого работника. О том, кто мой супруг, знали только брат Ансельм и отец настоятель, отнесшийся к произошедшему, как к чуду: я ношу дитя от мужчины из рода ушедших королей. А о том, кто настоящий отец ребенка, знал только брат Ансельм.
   Закон я преступила по неведению. Три месяца назад, в июле, стояла страшная жара. Мы на нашей станции не так мучились, как в долине в городке Анди, прохладные горные ночи давали возможность хотя бы выспаться. Очень тревожили шиманы, казалось, жара придала им прыти и они нападали почти ежедневно. Шиманы (1), небольшие бело-серые обезьянки, с ядовитыми зубами и когтями, втягивающимся как у котов, были охотниками на детей. Нападали они, как правило, стайками, хватали малыша и тащили, перекидывая жертву из лап в лапы. Главное было нагнать эту нечисть, пока они не скрылись в глубине Проклятого леса. Передвигалась шиманья банда довольно медленно, и если сигнал поступал вовремя, ребенка спасали.
   Первая тревога была рано утром. Патруль вернулся после полудня - шиманов догнали, ребенка отбили, но двое из магов оказались ранены, на обратной дороге нарвались на сбогла. Следующий сигнал прозвучал перед вечерней зарей - прозрачные летние сумерки и выползающий из низин лесной туман. Старший станции сделал запись, уведомил начальство, что патруль выдвигается в неполном составе и мы - я, Наль и мальчишка-практикант из магической школы помчались к началу следа. Опять ребенок, опять похищение. Наль след взяла сразу же, хотя родственники ребенка и истоптали его, как стадо. И началась погоня. Между тем небо хмурилось, страшная темная туча закрыла первые блеклые звезды, слышались далекие раскаты грома. Хуже нет грозы на закате, неизвестно каким ураганом обернется.
   След вел в горы, Наль дала мне понять, что прошли здесь совсем недавно - около получаса. Дождь обрушился на землю сплошной стеной, молнии били, казалось, прямо в скалы по обе стороны ущелья. Я видела, как одна попала в огромное дерево, и то вместе с почвой и куском скалы обрушилось вниз, перегородив путь позади. Наль забеспокоилась и я поняла, что мы в ловушке, вода прибывала с каждой минутой, скоро ушелье окажется занято стремительным потоком, несущим камни, ветки, землю. Надо было искать убежище. Лионель первым заметил небольшую площадку и темное отверстие в скале. Прямо подняться по почти отвесной стене было нельзя, следовало взять чуть правее, а потом перебраться по маленькому карнизу. Сначала подъем не вызвал никаких трудностей, но затем шла отвесная гладкая стена локтей (2) пять высотой. Встав Лионелю на плечи, я подтянулась на карниз, потом на веревке втащили Наль. Теперь было самое трудное. По счастью, Лионель был еще совсем мальчишка, легкий и не раздавшийся в кости, а меня силой и ростом богиня не обделила. Из карниза торчал каменный зуб, его-то я и использовала. Сделав на одном конце веревки петлю, сбросила ее вниз, второй конец веревки крепко обвязала вокруг пояса, и, заведя ее за камень, стала отползать по карнизу, упираясь каблуками сапог в малейшие неровности. Наль ухватила веревку зубами, помогая мне. Через минут пять тяжело дышащий Лионель выбрался на карниз. А я так вообще уже и дышать от напряжения не могла. Теперь еще чуть-чуть и мы в пещере. Это чуть-чуть почти стоило нам жизни. Под ударами прибывающей воды карниз стал разрушаться. Смерти меня отделили секунды. Пласт скалы вместе с карнизом обрушился в водоворот, если бы не Лионель, схвативший меня за руку, я бы ушла под воду. Мы проползли в пещеру. Очень узкая и достаточно глубокая, она расширялась после лаза, так что в ней можно было стоять согнувшись. Я сидела на полу, пытаясь унять стук сердца, ощущая во рту привкус крови, мальчишка уткнулся мне лбом в плечо и тоже дышал как загнанный. Повернулась к нему, и тут Лионель нашел мои губы. Вот так все и случилось. Когда сумасшествие схлынуло, пришло осознание, что еще не все кончено, нам предстояло продержаться ночь, долгую, холодную ночь. Костер разжечь было не из чего. Разложив накидки, мы начали их сушить. Я держала магический огонь, Лионель, владевший магией воздуха, обдувал ткань легким ветерком. Через полчаса два плаща были готовы. Стянув с себя мокрые вещи и дрожа, залезли под один из них, второй расстелили на полу. Чуть подсушили шерсть Наль и она свернулась в ногах клубком. Мы прижались друг к другу в надежде хоть как-то согреться. Засыпая, я подумала, судьба дает мне шанс. Замуж я никогда не выйду, кому я нужна, такая уродина, и я попросила богиню послать мне дитя.
   За нами выслали целый спасательный отряд. Мальчишка, вчера явившийся на станцию с документами Магической школы, в поисках приключений сбежал из дворца, назвавшись чужим именем. И приключения, и проблемы нашлись. Закон чистоты крови, принятый после страшного пророчества, соблюдался неукоснительно. Все простолюдинки, уличенные в связи с особой королевского рода, приговариваются к наказанию плетьми. Буде установлено, что грех обоюдный, по согласию сторон - плети делятся пополам. Если греховная связь приводит к рождению ублюдка, мать и дитя ждет сожжение.
   Нас переправили на станцию, там я вымылась и, упав на жесткий матрас в комнате дежурных, заснула. Утром меня ждали стражники и позор. Отвезли в Анди, в городскую тюрьму. Наль запрыгнула в повозку, её не прогоняли. Юрских гончих побаивались и уважали. В камере держали две недели. Где был все это время Лионель - не знаю. Брат Ансельм приходил каждый день, рассказывал, что капитул будет заседать накануне трибунала, орден возьмет меня под свою защиту - проводник щенной суки юрской гончей и Паладин Ордена не подсуден гражданскому суду, только суду богини, Гроссмейстер и отец настоятель на моей стороне. Хотел увести Наль, та не пошла, осталась со мной, как я ее не уговаривала. Мне передавать что-либо было запрещено, но для Наль из монастыря каждый день доставляли еду, та делилась со мной - не голодали. Капитул заседал в субботу, а в пятницу вечером в Анди прибыл королевский трибунал. В полночь меня разбудили. Велели одеться, привели в ратушу, Наль как тень потянулась следом. Пустой зал, стражники, на возвышении в креслах трое судей. Увидела Лионеля - сидел рядом с роскошно одетой дамой и господином в черном - адвокатом. Он лепетал - я не хотел, это она. Ему - семнадцать, мне - двадцать пять, королевская кровь и я, простолюдинка. За то, что мы совершили, а как суд установил - совершила я одна, мальчик был совсем не причем - полагалась порка кнутом, треххвостым кнутом с железными наконечниками. Искусный палач последним ударом милостиво избавлял осужденного от мучений - перешибал хребет.
   Десять плетей. Все - мне одной, смерть на помосте для наказаний завтра утром. Привели назад, запихнули в каморку с соломой на полу. Дверь с лязгом захлопнулась. Наль не успела проскочить, осталась снаружи. Жалобно царапалась и скулила, стражники в конце концов сжались и впустили ее в камеру. Слабый магический светильник, на большее у меня сил не хватало, освещал тяжело ходившие бока напарницы, к утру Наль благополучно родила двух щенков. Рассвело. Дверь распахнулась, стражники внесли бадью воды и кинули одеяние приговоренных - холщовый балахон со шнуровкой сзади. Я умылась и поняла - какое счастье -всю ночь не думала об ужасе, ждущем меня. Женщины, чтобы помочь одеться, не нашлось. Пожилой стражник затягивал шнуровку балахона и говорил, - Не боись, девка, два удара, а там, даст богиня, в беспамятство впадешь и все.
   Помост посреди рыночной площади. Руки подняли над головой, связали в запястьях, притянули к столбу. Палач рванул шнуровку, обнажая спину. Окинула глазами толпу - ни высокородных, ни судей, одни горожане. Первый удар обрушился неожиданно, боль запредельная, крик сдержать не смогла, просто заорала в голос. И тут краем глаза увидела летящее на палача черное чудовище. Наль! Бросила новорожденных и кинулась на мою защиту. Стражник, тот, что был ближе к помосту, выхватил меч. Наль! Нееет! От моего огненного шара веревки на руках вспыхнули и рассыпались пеплом. Я закричала и ударила. Потоком воздуха меч выбило из руки стражника, самого его смерч приподнял и швырнул в толпу. Я кричала от ярости, от отчаяния, как они смели поднять меч на свою защитницу, на создание богини, на Наль? Кисти вспухли пузырями ожогов. Вытянув вперед изуродованные руки, скручивала воздушные смерчи и отшвыривала от помоста воинов; я слышала ярость Наль, и это придавало мне силы.
   На площади полыхнул портал: Гроссмейстер Аристарх и брат Ансельм. Магически усиленный голос Аристарха загрохотал на всю площадь. - "Во имя богини, остановитесь.'
  Под помостом скулил, баюкая сломанные, раздробленные запястья, палач. Наль все-таки достала его.
   Во мне проснулась магия воздуха.
   (1) Шиманы - один из видов нечисти. Небольшие существа, с серо-белой шерстью. К сожалению, оповещающий контур не реагирует на них. Были выведены специально для обеспечения лаборатории материалом для опытов, по приказу приносили детей от года до 3-4 лет. В отсутствие "хозяина" просто без всякой цели похищают ребенка, доносят до места обитания стаи в лесу и оставляют на произвол судьбы.
   (2) Локоть - приблизительно 51 см
  
  Глава 2 Кузнец и кружевница
  
   Иногда я думаю, почему? Почему судьба, одаривая меня, а я не просила ее о такой щедрости, всегда отнимала у меня любимых. Почему, имея дар целителя, я стала воином. Почему решила, что не смогу завести семью? И могла ли я прожить как-то иначе, где тот поворотный момент, после которого не было пути назад. Что было этой ключевой точкой? Наверное, тот летний день, когда нашла раненого рыцаря и его собаку. А может быть, это случилось раньше, когда судьба свела вместе моих родителей? И все было предопределено еще при рождении?
   Я, десятилетняя деревенская девчонка, дочь кузнеца и кружевницы, стояла на опушке ближнего леса. В дальний мне ходу не было без взрослых, а сюда, под присмотр местного лесовика, добряка Хора - всегда пожалуйста. И ягоды покажет, и, если попросишь - пару ядреных боровиков на суп - все матушке помощь - даст. Мы, деревенские ребятишки, в бор часто бегали - купались в тихой лесной речке, играли на солнечных полянах, слушали ветер в кронах высоких сосен.
   Матушка моя была из монастырских кружевниц. Мастерица. Ее на весенней ярмарке на Плоском острове встретил отец и влюбился сразу; он в ту пору был уже знаменитым кузнецом, а она - девчонка, приехала с монахинями, кружево привезли. Заметив обоюдную симпатию, монашки сразу же увезли девицу в обитель, а с отца запросили немыслимый по величине выкуп за невесту, лишь бы отстал. Размер выкупа ушлая аббатиса объяснила просто - потратились на воспитание девочки, да еще и прикинь, сколько кружева она сплетет за жизнь. Отец неожиданно согласился, выторговав право видеться с "невестой" раз в два месяца. Нужную сумму он собрал через четыре года, ему в ту пору перевалило за сорок, матушке приближалось к двадцати. Я у них единственный, долгожданный ребенок, опасались, что детей вообще не будет. Мать была гетой. Что это за племя, я уже говорила.
   Она оказалась в монастыре случайно. Младенцем её нашли на горном склоне, в детской корзине. Караван попал под лавину, чудо, что корзинка не оказалась в снежном плену, чудо, что ребенок не замерз, и его быстро обнаружили местные охотники. Выжившие караванщики не знали, чьё это дитя. Девочку передали монахиням из приюта Марты, в честь святой покровительницы ее и назвали. Марта росла в монастырской общине, годам к семи выказала талант к плетению кружева и ее отправили в центральную усадьбу - аббатство на острове Дабл.
   Отца звали Рикард Таши. Он был из мадижар, племени кузнецов и лошадников, издревле живших на острове Варденн. Мужчины славились богатырской статью, роскошными висячими усами и суровым, вспыльчивым нравом. Они брили головы, оставляя лишь чуб - середец, носили в одном ухе золотое кольцо-серьгу и получали от невест в качестве свадебного подарка богато расшитый цветами и травами фартук - обязательную деталь праздничного мужского костюма. Красавицами в племени почитались женщины круглолицые, "в теле", плотные и крепкие, как румяные наливные осенние яблоки.
   Чтобы заплатить выкуп, отец четыре года работал, не зная отдыха, потом продал принадлежащие ему на Варденне земли, рудник, табуны, а напоследок поссорился со всеми родственниками. Родню можно было понять. Самый завидный холостяк рода Таши брал в жены, как выразилась двоюродная сестра мужа племянницы, побродяжку, моль белоголовую. Мужики тоже ярились - такие деньги уходили из клана, такие кони, такое железо. Злиться им надо было скорее на себя самих - решив нагреть руки на быстрой продаже имущества родича, они никак не хотели соглашаться на мало-мальски нормальную цену, вот и ушло все чужим. Под вопли и причитания женской половины и молчаливое осуждение мужской Рикард собрал в котомки инструмент, привалил дверь кузни камнем, свистнул единственного оставшегося у него коня, умного и преданного как собака, и скрылся за завесой пыли на дороге, ведущей в порт.
   Остатка денег от выкупа хватило на клочок земли а центральном Ирденне, дом и кузню. Через год после свадьбы в дверь молодых постучалась старая гета. Слух об удивительной паре разошелся чуть ли не по всем островам, и госпожа Алирель - так звали гету - пришла посмотреть на Марту. Скажи мне, девочка, есть ли на твоей руке татуировка, в виде двух скрещенных мечей, на предплечье, с внутренней стороны? Татуировка обнаружилась. Настоящее имя матушки было Элсинэль, геты считали ее погибшей, и она приходилась старухе правнучкой в четвертом колене. Госпожа Алирель погостила в семье пару месяцев, попоила мать какими-то отварами, потом уехала домой - она была известнейшая на все королевство знахарка, а ее усадьба на опушке Денского леса - местом паломничества многих женщин, как простых, так и самых знатных. А потом родилась я, Кингаритта. Мадижарское имя дал мне отец. Больше детей у моих родителей не было.
   Баловали меня, конечно. Семья в достатке жила, матушка ремесло не бросала, да и отец славился своими коваными поставцами, ажурными решетками и всяким, как говорили, железным кружевом. Я училась, сначала в деревенской школе, потом вместе с детьми местной "знати" - олдсмана (1) , судьи, священника, зажиточных торговцев, - село было большое, богатое, три трактира, куча лавок. Столица рядом - часа четыре неспешной езды. А у нас останавливались на последний отдых перед городом. Усадьба кузнеца располагалась наособицу - из-за открытого огня. За кузней -огород, спускающийся к оврагу, быстрый и чистый ручей и ближний бор
   В тот день утро было беспокойным - рано, еще в тумане, по улицам промчался отряд. По серым плащам, седельным арбалетам и длинным магическим трубкам было видно - борцы с нечистью. Целых четыре трима (2). Все с юрскими гончими, собаки сидели в специальных седельных сумках с противовесами, маски закрывали вытянутые морды (3).Они спешили к стационарному порталу. Тот располагался совсем близко от нашего села, в маленькой крепости на берегу Ирги. Почему-то городские порталы не смогли обеспечить переброс отряда к месту прорыва. Было страшно слушать пересуды взрослых и измышления - что же такое случилось, если вызван резерв из Магической школы ...
   Тем не менее, в бор я все-таки решила сбегать - у батюшки разболелся бок, собрать бы песчаного бессмертника, я видела его на поляне, знала, что зацветет сегодня-завтра.
   Я резала серо-зеленые, покрытые серебристым пушком, стебли и складывала желтые соцветия в большую корзину, когда услышала - "Помоги!" Нет, это не было сказано словами, но странным образом я уловила смысл. - "Помоги, скорее!" Оставив корзину, пошла на зов, он становился все сильнее, и за кустом увидела собаку, очень похожую на знаменитую гончую - черную, с рыжими пятнами над глазами и рыжим пятном на груди. Бок ее кровил одной сплошной раной, как если бы его много раз расчертили зубьями острых грабель. - "Не мне, дальше..." -Перед глазами встала картинка - мужчина в сером плаще лежит неподвижно в траве. Потом поняла, вернее, мне показали, где - на опушке поляны, за раздвоенной сосной. Он был ранен -камзол пропитался кровью, нога неестественно вывернута, из разорванной штанины торчал осколок кости. Знахарству я уже обучалась, поэтому поняла - медлить нельзя. Не сказать, чтоб не запаниковала - от ужаса затряслись руки, затошнило, пот выступил на висках. Но знала - если не соберусь с духом - рыцарь умрет. А это был рыцарь - паладин Белого ордена. Сначала остановить кровь, тут моих сил хватит. Теперь - за помощью. Как же рассказать собаке- ее боль и тревога бились в моей голове - что делаю ? Попробовала представить - вот бегу вверх по склону, в кузницу - там отец и Миха, вот они бросают работу и спешат за мной. - "Да, скорее!"
   Во время того невиданного прорыва пострадали многие. Рутгер и Лира, оба раненые, уходили разовым порталом, который должен был их выбросить во дворе центральной лечебницы столицы, однако в последний момент за ними в открывшийся проход рванулась гарза , настройки сбились. Они и куча омерзительной слизи - то, во что превратилась разрубленная пополам и попавшая под заклинание распада нечисть, оказались в нашем лесу.
   Рутгера и его собаку отвезли в крепость, оттуда в госпиталь. Он до конца от раны не оправился и остался на всю жизнь прихрамывающим. Двух калек - его и Лиру - отправили в отставку, выплатив пособие и назначив небольшую пенсию. На эти деньги он купил домик в нашей деревушке, сейчас я понимаю, сделал это, что бы быть ближе к матушке. Это только мадижарки считали, что она нехороша собой. Марта была красавица. Многие проезжие специально заворачивали к кузне подковать лошадь, а на самом деле, чтобы хоть краешком глаза увидеть прекрасную гету. Но от ухаживаний и заигрываний останавливал один лишь вид отца, его богатырский рост и фигура, а также добрая слава о характере кузнеца, сломавшем руку одному охальнику, всего лишь на всего сжавши ее. Лицом я, пожалуй, пошла в мать, только вот то, что казалось у нее прекрасным, странным образом выглядело обыденным и невыразительным у меня. Лицо более смуглое, волосы не снежно-белые, а скорее цвета пепла, глаза на худом лице выглядели слишком большими и цветом не нежно-голубые, как у матушки, а синие, настолько темные, что казались черными. Рот слишком крупный, шея слишком длинная. А еще рост, вот его я точно получила от батюшки. К двенадцати годам сравнялась с девицами на выданье, к шестнадцати была выше большинства мужчин. Но я, как всегда, забегаю в своем рассказе вперед.
   Через некоторое время родня отца опомнилась. Батюшка устроился очень даже неплохо, почему бы и не возобновить прерванные родственные связи. Тем более что у опять богатого кузнеца сыновей нет, одна дочка. И посыпались просьбы взять в обучение подмастерьев. Отец хмыкнул в усы, задумался и сказал: "Возьму, только выберу сам!" Выбрал сироту, внучатого племянника. Так в нашем доме появился десятилетний Миха.
   Миха, худенький, робкий, какой-то забитый, в кузне работать сразу не стал. Отец отправил его в школу, а матушка принялась хлопотать - подкладывать за столом лучшие кусочки, шить новую одежду, лечить застарелый бронхит, смазывать специальными мазями рубцы от порки, а приехал он к нам с еще незажившими шрамами после наказания.
   Бабушка Алирель появлялась у нас раза два-три в год, и жила по нескольку недель. Казалось, она прислушивается и присматривается ко мне, чего-то опасаясь. И страхи ее не были напрасными. Как-то матушка ухитрилась обварить кисть. Я стояла в метре от нее, когда это произошло. Она на секунду встретилась со мной глазами, и я почувствовала такую сильную боль в левой руке, что закричала, а потом зашлась в плаче. Дальше ничего не помню. Потом мне рассказывали - так во мне впервые проснулся дар эмпатии. Пока только по отношению к ближайшим, дорогим людям. Бабушка сразу начала учить меня, пятилетнюю кроху, ставить защиту. Отгораживаться от эмоций родителей плотной, непробиваемой завесой. На полгода нам пришлось уехать с ней в глушь, даже не в усадьбу, а на островок в Серединном море. Там я научилась ставить щиты и приоткрывать их один за другим. "Это твой дар и твое проклятие"- говорила бабушка. - "Напрямую, неосознанно ты будешь слышать тех, кто связан с тобой судьбой, кто дорог тебе. Отца, мать. Любимого, детей. При желании ты можешь отгородиться щитом, при желании можешь послать свои переживания ответно. Ты сможешь чувствовать боль других людей и животных, если снимешь щиты. Но это уже как работа - потребует напряжения сил. Ты целитель волей богини. Я просто знахарка, но научу тебя всему, что знаю."
   - " И травам?"
   - "И травам! И как кровь остановить, и как срастить кости, и как посмотреть, где у человека болит и почему. Но мы тут на островах, утратили знания, а вот раньше говорят, до того, как мы сюда перебрались, вот целители-то были на Рикайне."
   -"Рикайн - а это где?"
   - "Это плыть долго-долго на восток, там огромный материк."
  _______________________________________________
  
   (1)Местный глава, назначался в города и крупные села королевской властью.
   (2)Трим - взвод охотников за нечистью -два мага-воина и проводник с гончей Иура.
   (3) Своего рода мешок с плоским дном, в который садилась собака породы юрская гончая. Учитывая большой вес собак - приблизительно 45 тунов (1 тун примерно полтора килограмма), сложная упряжь имела противовес, и могла использоваться только на лошадях старой рыцарской породы - ирской. Общий вес всадник, собака, противовес порядка 170 тунов. На морду собаке надевали особую маску из плотного холста - защиту глаз и ноздрей от дорожной пыли.
  
  Глава 3 Подлость и преданность
  
   Миха начал ковать вместе с отцом. Мальчик оказался талантливым, когда года через три он сумел сделать железную розу, отец сказал - теперь ты не просто мальчишка в кузне, ты мой подмастерье.
   Отец, добрая душа, посоветовавшись с матушкой, отправился в столицу и оформил усыновление. Теперь Миха носил нашу фамилию - Таши. 'Так ему будет проще в жизни,' - объяснил отец. - 'Меня-то как кузнеца все знают, а он мастер добрый, не посрамит.'
   Миха все чаще задумывался, глядя на меня, и видно было, что думы эти несладкие. К двенадцати годам стало ясно, что я явно не красавица. Да еще и дальний родич, Андерас, торговавший конями и оружием с Варденна, в каждую поездку в столицу стал брать дочку, той сравнялось пятнадцатья, и она была чудо как хороша. Раз в месяц обязательно они проезжали через наше село, заходили поздороваться с отцом, перекинуться парой слов, девица скромно сидела на лавке, изредка поднимая на Миху прекрасные голубые глаза. Было ясно всем - Миха был влюблен в нее без памяти. Однако пока не решался ни заговорить, ни даже посмотреть подольше. Первым не выдержал отец: 'Миха, ты бы хоть слово девице сказал, домолчишься, уведут'. Миха густо покраснел, вскинул на отца глаза: 'Да как же, я ж разве не молодой госпоже, Кире, обещан?'
   - 'О богиня, Миха, кто тебе это внушил? Ты что же, все эти годы думал, что ты жених Киры? Что я ради дочки тебя в подмастерья взял? Ты мне как сын, разве я в делах сердечных буду тебя неволить? Ты же мою историю знаешь. Иди, поговори с Андерасом. А надо, так и я за тебя попрошу'.
   После разговора с купцом Миха долго ходил мрачный, отцу сказал, что Андерас не отказал, но и на помолвку пока не согласился. Однако с дочкой говорить и видеться разрешил.
   В моей же жизни все было очень неопределенно. Бабушка Алирель учила меня травничеству и знахарству. Я подолгу жила у нее в усадьбе, помогала готовить снадобья, разбирать и сушить травы, определять недуги и лечить их. Бабушка считала, что я, со своим даром, способна на большее, и что мне бы в магическую школу в столице. Но девушек туда не принимали. Девочка могла рассчитывать только на курсы при отделении целителей. Но обучали там тому, что я уже и так знала.
   Вмешался Рутгер. Он, будучи младшим сыном одного из знатных семейств, знал многих во дворце и магической школе, съездил в столицу, переговорил с преподавателями и, вернувшись, подарил нам надежду - все не так уж и плохо. Если я докажу, что смогу учиться наравне с юношами, то меня, может быть, возьмут на целительское отделение. Но за плату, и я должна буду сдать экзамены - и тут-то начиналось самое неприятное. Два языка, богословие, история государства и воинские навыки - фехтование, стрельба и джигитовка. Впрочем, в школу брали с шестнадцати, времени было достаточно. Рутгер вызвался заниматься со мной, и мы начали учебу и тренировки.
   Как-то раз, вечером, я случайно услышала разговор. Отец и Рутгер сидели в сумерках, не зажигая лампы, за кувшином вина. Говорил, в основном, отец.
   - 'Не спорь и не перебивай меня. Я знаю, почему ты поселился здесь. Ты не можешь забыть мгновения, когда очнулся и увидел Марту, хлопочущую над твоими ранами. Молчи, не возражай. Ты учишь мою дочку, ты свой в нашем доме, ты никогда, ни одним словом или помыслом не оскорбил честь моей жены. Но я знаю, ты ее любишь. Поэтому прошу, если со мной что-нибудь случится, позаботься о девочках. Марта, она такая, как цветок из королевской теплицы. А Кира, не знаю, какая будет у нее судьба. Ее дар может не дать ей счастливой жизни. Присмотри за ними. Если Марта согласится, возьми ее в жены. Я знаю, ты не будешь неволить.'
   - 'С чего у тебя такие мысли?'
   - 'Сны я плохие вижу. Будто иду рядом с Мартой, а дотянуться, дотронуться не могу.'
   - 'А Миха?'
   - 'А что Миха, проживет, фамилию я ему дал, кузню я ему оставлю, руки у него золотые, да и невесту он себе, кажись, уже нашел.'
   Предчувствия отца не обманули. Он умер во сне. Просто заснул и не проснулся утром. Мать оцепенела от горя, ничего не слышала и не понимала. После похорон в доме как-то быстро появились Андерас с дочкой, и состоялось обручение. Любовь затмила Михе разум, и дальше он действовал по подсказкам будущего тестя. Выяснилось, что Миха Таши теперь по закону, как сын, наследник всего имущества и глава семьи. Матери было все равно, она так и не пришла в себя. Не все равно оказалось Рутгеру. Он взбеленился, когда узнал, что теперь Марта будет отрабатывать свое содержание, а я должна вместо учения идти работать в огороде, да еще и вести дом, потому что служанку Миха уволил.
   В сером плаще, с мечом на богато украшенном поясе, родовым дворянским кольцом на руке, он вошел в зал нашего дома как раз когда Андерас и Миха выведывали у матушки, где отец хранил сбережения. По их подсчетам - надо же, даже посчитать не посовестились - монет должно было быть припрятано немалое количество. Матушка затравленно посмотрела на Рутгера и вдруг, первый раз за месяц, разразилась слезами. 'Да что же это такое,' - рыдала она,- 'как же ты можешь, Миха?'
   'Собирайся, Марта, выезжаем завтра, к госпоже Алирель. А эти, пусть живут как знают, богиня им судия. А я здесь, в горнице посижу, ага, всю ночь. Чтобы родственники чего не учудили. И учтите, нападение на паладина Белого Ордена ох как сурово карается!' - и было видно, что это не хромой Рутгер с соседней улицы, а благородный рыцарь. Собирались мы всю ночь. Матушка брала только памятные вещи, нашу одежду и свое рукоделие. Я - книги, кое-что из трав, да оружие, выкованное для меня отцом. Утром к дому подъехали две подводы. Оказывается, Рутгер успел продать дом, и купить лошадей и повозки. Все было готово, и вот тогда-то Рутгер подошел к углу крыльца и быстро, в каком-то ему одному известном порядке, нажал на сучки, выступающие из гладко струганной стены. Доска поднялась, Рутгер достал лежащий в нише мешок и пошел к телеге. Миха и Андерас кинулись за ним. Рутгер резко обернулся, нож Андераса скользнул по обнаженному клинку и со звоном упал. 'Тьфу, нечисть, нет, вы хуже нечисти,' - и Рутгер плюнул на порог дома.
   К бабушке Алирель мы добрались благополучно, она была поражена, увидев наш маленький обоз, въезжающий в ворота усадьбы. Еще больше она была удивлена и огорчена нашим рассказом. Небольшой, отдельно стоящий гостевой дом она отвела под житье Рутгеру и не принимала никаких попыток отдать плату за проживание. 'Еще неизвестно, что случилось бы с моими девочками, если бы не ты,'- говорила она Рутгеру,- 'с этих нечестивцев и что похуже умыслить стало бы.'
   Матушка потихоньку оттаивала, начала улыбаться и даже работать. Несмотря на все переживания, выглядела она не старше двадцати лет. 'Мы живем долго,' - говорила бабушка, - 'и стареть начинаем только после ста.'
   - 'А тебе, бабушка, сколько?'
   - 'Сто девяносто, век мой клонится к закату. Еще немного, и уйду за горизонт, на запад, туда, куда ушли души наших создателей, дроу. Ты тоже долго проживешь, деточка, ты на нас похожа.'
   - 'Я же некрасивая, бабушка.'
   - 'Это ты так думаешь, а вот потом посмотришь, когда красота-то темных эльфов в тебе проявится. Помянешь тогда мои слова, королева ты моя.' Сколько я не допытывалась, почему бабушка назвала меня королевой, ничего в ответ не услышала.
   Дни шли своим чередом. Я помогала бабушке с травами. Мама целиком ушла в работу, рисовала на больших листах новые узоры, опять звенели в доме коклюшки; Рутгер обучал меня фехтованию, приемам рукопашного боя и стрельбе. Еще рассказывал о повадках зверей и птиц, учил разбирать следы, ставить силки и капканы, охотиться с луком и арбалетом, рогатина и нож были не для меня - слишком хрупка и юна.
   Все шло к тому, что мама и Рутгер поженятся. Так и случилось через год, зимой, после дней богини. Я была просто счастлива снова видеть сияющие мамины глаза.
  В начале следующего лета отчим уехал вместе с Лирой, предварительно списавшись с монастырем - обителью Святого Иура. Лире пришла пора родить последнего, третьего щенка, родовые записи юрских гончих за все 400 лет хранились в архивах монастыря, там же жил и Старший Брат Псарь. Вернулся только месяца через полтора, а в ноябре Лира ощенилась. И вот вторая веха, определившая всю мою дальнейшую жизнь. Рано утром Лира вошла в открытую дверь дома, в зубах она несла кутенка. Подошла и положила щенка мне на колени. Я взяла в руки теплый пушистый комок и взглянула в глаза этому чуду. И все. Меня, несмотря на щиты, захлестнула волна любви и обожания, нежности, счастья быть рядом. Запечатление совершилось. Лира сама выбрала хозяина для своей дочери. Это случалось, но крайне редко. Еще удивительнее, что связанной со щенком оказалась я, девочка. Вот такого еще никогда не было за всю историю Ирденнских островов.
   Матушка и бабушка пришли в ужас - теперь я обязана была явиться в Высшую Школу Магии как 'связанная с юрской гончей', но я считала, что это только поможет мне - теперь-то обязательно примут, а там как-нибудь на лекарское отделение удастся перейти.
   Рутгер же со вздохом сказал, - 'Значит, такова воля Богини и Иуро. Что же за судьба у тебя, девочка?'
   Весной того года, когда мне предстояло поступить в Школу магии, я стала женщиной. Бабушка отправилась со мной в паломничество на гористый Западный Дабл, к гетам, они жили там со времен Большой Волны, в основном женщины, дети и старики. Мужчины, великолепные воины, служили, в королевской гвардии был целый полк из одних гетов.

Там, в пещере, перед черной древней статуей, я прошла обряд посвящения, такой же, как и все девушки этого странного закрытого племени. На ритуальном камне мы дарили небесам свою девственность и клялись никогда не убивать нерожденную жизнь. И взамен получали благословение и защиту богини. У меня алтарь засветился белым светом - целительница.

  Глава 4 Принц и Святой
   Наверное, нужно рассказать, как на Ирденнах появились эти удивительные создания - юрские гончие. В Школе Магии историю "собак" преподавали отдельным курсом. А потом я прочла дневники Иуро, мне их показали в монастыре, имела на это полное право - мы с Гером были последними Марлингами.
   Дневники Иуро бережно сохраняются в библиотеке. Несколько сшитых тетрадей, иногда в них просто вложены листы. Как он ухитрялся вести записи во времена взрыва и потопа? Волны сильно потрепали прибрежные районы и маленькие острова на востоке архипелага, людям грозил голод, началась война на море - пираты. Потом попытка мятежа. И все время работа: сильный маг, он рассчитывал и строил стационарные порталы на станциях вокруг Проклятого Леса и создавал охранные периметры - внутренний и внешний
   И ничего о себе. Только сухие записи. Чувства свои он не доверял даже бумаге. Но все же иногда, за строками, мне виделась осторожная тень светловолосого дроу.
   И не надо удивляться, что иногда записи напоминают научный труд, с его тяжелым, специфически-канцелярским языком. Он и был ученым. Выдающимся. Магическое поле планеты, взаимодействие тонких сфер, вихри и возмущения. Библиотека самого Иуро надежно спрятана в подземельях монастыря.
  
   Из дневников Иуро ди Марлинга, наследного принца Ирденны.
  
   11 ноября 12018 года от драконьего яйца. Ирр, королевский дворец. Вести с Рикайна все более и более тревожат меня. Весь центр материка охвачен военными действиями. Говорят, появились отряды неизвестных доселе существ - нацеленных единственно на уничтожение, как они говорят, живой силы противника. Это же надо додуматься, так сказать о людях.
  
   20 ноября. Все еще хуже, чем казалось. В войну вступили Гарм и Лорация. Не воюет пока только Туран, сохраняет нейтралитет.
  
   15 декабря. Получил магический вестник. Из Гарма через Туран и Ардайл. Мощности станций не хватает для отправки сообщений напрямую. Темные Эльфы просят принять их делегацию и для прохода разрешить построить временный портал. Дал координаты маяка и разрешение.
  
   17 декабря. В Ирр прибыла делегация дроу. Возглавляет ее мой старинный знакомый еще по академии Лантена, 2-й наследник дома Белой Луны Фару (Фарукдагаррурт). Его рассказ ужасает. В Энции разрушены все города. Грития потеряла половину населения из-за эпидемии голубой лихорадки. Болезнь распространялась искусственным путем. До какого цинизма надо дойти, чтобы радоваться смертям женщин и детей. Но то, что готовится сейчас. И в Гритии, и в Энции одновременно разработаны схемы заклинаний, грозящих сжечь все живое. Остановка была лишь за источником энергии. И теперь такой источник обнаружен. (Следующие десять страниц тетради занимают выкладки и расчеты, а также схемы. На полях приписка - данные Фару 17 декабря. Затем еще несколько страниц схем и крупными буквами ВУЛКАН ХАРАТОША)
  
   18 декабря. Эльфы просят помощи. Их небольшие анклавы на границе Гарма и Гритии, в меловых горах, пока не подверглись нападениям. Связь с остальными родичами потеряна. Фару считает, что поселения темных эльфов уничтожены вместе со всеми жителями. Известно также, что в Лантене публично казнены магистр Свитидагроггар и наш дорогой учитель, архимагистр Арукдагоргир. Их распяли и оставили на ярком солнце на целый день. Ужасная мучительная смерть. Богиня, прими их души.
   Темные просят дать им подданство Ирденны, и даже готовы заплатить за возможность поселиться на одном из гористых островов. Их всего две тысячи да еще около пятисот гетов, охранников, не боящихся солнечного света.
  
   19 декабря Государственный совет Ирденны и его величество король согласились принять беженцев.
  
   20 декабря. Остров Восточный Дабл. Мраморные Столбы. Фару и прибывшие с ним маги заняты построением портала.
   20 декабря. Ирр. Дворец. Сегодня имел серьезнейшую беседу с отцом. Показал ему расчеты и выводы. В случае взрыва вулкана у нас будет 4 часа на подготовку. Потом, после ураганного ветра, придет волна.
   Отправил магические вестники королю Турана и в Ардайл. Предупредил о возможном извержении (взрыве вулкана) и последствиях . С Гармом и Лорацией связи нет. Посланные вестники вернулись из Ардайла.
  
   21 декабря. Остров восточный Дабл. Строительство портала не закончено. Возникли трудности. Наблюдаются сильнейшие искажения в магическом поле планеты. Вероятно, безумцы начали закачку энергии в накопители.
  
   22 декабря. За час до полуночи. Восточный Дабл. Столбы. Портал открыт. Началось переселение. Первыми проходят геты. Наконец-то вижу творения темных эльфов. Разворачивают лагерь и навесы, чтобы сами темные могли беспрепятственно выходить из портала днем.
  
   23 декабря. 4 часа пополуночи. Дабл. Лагерь. Все кончено. Они не успели. На Дабл попали только геты и 2 темных эльфа - жрица и ее помошница. Фару тяжело ранен, пытался держать переход до последнего. Еще два мага-дроу погибли. Да примет богиня их души.
   23 декабря. Утро. Ирр.Королевский дворец. Начата срочная эвакуация всех жителей побережья. Учитывая, что государство у нас островное, задача очень сложная. Флот вышел в море, встретить волну в океане - единственная надежда для него уцелеть.
   23 декабря. Полдень. Магические вестники не проходят даже в Ардайл. О магическом поле планеты, даже не знаю как сказать - шторм? Временно закрыты все порталы на островах.
  
   24 декабря. Утро. Дворец. Ирр. Необычное свечение неба при восходе солнца. Кажется, что облака плачут кровью.
   Один час пополудни. Восточное побережье о.Ирденн, Андийские скалы Эвакуация закончена. Королевский двор и отец также отправились вглубь острова, опасаюсь подъема воды в устьях рек. Рискнул перейти порталом на побережье. Уже пару часов слышен непрерывный гул.
   Ночь. Ирр, дворец. Гул слышался приблизительно с полудня. Через два часа начался сильнейший ветер, он нес с собой песок и пепел. Через пятнадцать минут все стихло, но солнца мы уже не было. В призрачном, кровавом свете около пяти часов пополудни я увидел, как вода начала отходить от скал, обнажая дно. Потом вода двинулась назад, вырастая ужасной горой. Удар первой волны был так силен, что казалось, началось землетрясение.
  
   25 декабря. Час пополуночи. Ирр. Дворец. Наконец-то завершился этот ужасный день. Наш флот уцелел, острова сильно потрепаны ураганом и волнами, но люди живы. Потери будем считать завтра.
   Кажется, наши беды еще не кончились. Я вернулся во дворец и нашел донесения с севера острова - в лесу появились странные твари. Нападают на людей, пожирают домашний скот. Завтра отправляюсь в Норрский лес. Надо разобраться
   Утром я должен переместиться на Дабл и встретиться с Фару.
   Утро. Дабл. Фару лучше. Он почти восстановился после магического истощения. Очнулась главная жрица, Фариминта. Ее рассказ привожу дословно. (далее удалена часть тетради). Девочка - помощница жрицы ночью скончалась.
  
   26 декабря. Вечер, Дабл. Лагерь. Ждем ночи, чтобы переместиться с Фару и Фариминтой в окрестности села Анди. Там обнаружены остатки странной лаборатории и два тела - дроу и человека. Вероятно, и лаборатория, и люди попали на остров порталом, зацепившись за выставленный Фару маяк. Есть подозрение, что монстры - разбежавшиеся обитатели открытых клеток.
   За 3 часа до полуночи. Сразу после заката мы оказались в Анди. Тела опознаны - сумасшедший, проклятый своим родом Карстидигар, некромант и маг жизни, и его помощник, Васко Рианди.
   Фару опасается, что разбежавшиеся звери - детеныши нового поколения. Выследить и выловить их в лесу, непролазной чаще, задача сложная, но мне кажется, выполнимая.
   Попытка пустить собак по следу сбежавших провалилась. Собаки просто не чуют запаха этих созданий.
   Подверглись нападению. Существо, похоже на огромную сухопутную медузу. Справились мы с ней легко, достаточно было пары огненных шаров. Но! Ни я, ни эльфы не почувствовали его присутствия, не увидели ауры до тех пор, пока к нам не устремились сотни полупрозрачных щупалец. Если бы не щиты, мы были бы парализованы и сожраны. Молодой сбогл - сказал Фару, или кто-то, полученный от скрещивания сбогла богиня не разберет с кем.
   Фару обследовал клетки. Все с табличками. Решили переместить все найденное в подвалы монастыря на андийских скалах. Туда, откуда я смотрел за приближающейся волной.
  
   января 12019 года. Ирр. Королевский дворец. К берегам наших островов идет странный флот. Без флагов, на запросы малых магических вестников не отвечают. Объявлена всеобщая мобилизация. Даже если это мирные беженцы, их слишком много.
  
   17 января. Полная победа. Наш флот понес серьезные потери, но от пиратского не осталось и следа.
  
   19 марта. Андийские скалы. Аббатство. Попытка очистить лес от тварей провалилась. Слишком их много, слишком они агрессивны. Фариминта думает, что их действиями руководят. Вероятно, уцелел хавад, "генерал от нечисти" - еще одно творение безумного некроманта.
   Радует только, что твари не очень рвутся за пределы леса.
   Фариминта предложила решение по созданию оповещающих периметров. К сожалению, амулеты сделать не получиться. Нечисти 36 типов. Но эльфы задумали невиданное - сделать живые "амулеты", чувствующие всю нечисть и предупреждающие об опасности.
  
   29 ноября. Аббатство близ города Анди. Прошел почти год после катастрофы. У Фару и Фариминты получилось - я с изумлением разглядывал, наверное, собак, ростом с теленка. Фару, довольный произведенным эффектом, сказал - подойди и посмотри им в глаза. Я понял, что могу общаться с этими созданиями. Еще бы, сказала Фариминта, ты отчасти их отец.
  
   ************
   Норрский лес стал именоваться Проклятым, вокруг него установлена сигнализация, два периметра, внутренний и внешний. Зону между ними зачищают отряды охотников на нечисть.
   Через десять лет принц Иуро и Фару погибли во время отражения "прорыва периметра" - нашествия нечисти из леса. Трон наследовала сестра Иуро, а затем ее дети. Фариминта продолжила исследования, классификация видов нечисти, методы и способы борьбы, специальные заклинания - всеми этими знаниями мы обязаны ей, так же, как и удивительными созданиями, гончими святого Иуро.
   Иуро был объявлен святым лет через пятнадцать после гибели. Останки его были перенесены в монастырь на Андийских скалах. Во время торжественной церемонии Фариминту видели в последний раз. О дальнейшей ее судьбе и о том, куда исчезла лаборатория, неизвестно.
   Орден Белой Стражи, основанный Иуро, существует и по сей день. Система охраны периметра, тревожных вызовов, постоянных порталов, Устав этой полувоенной организации, права ее членов в сословном обществе - все это было когда-то придумано и воплощено в жизнь принцем и его друзьями, братом и сестрой эльфами.
   ***************
   Из свода законов и установлений островного королевства Ирденн:
   "В каждом населенном пункте королевства, большом или малом, в котором проживает благородная юрская гончая, должен быть алтарь святого Иуро".
   Когда собака входит в часовню святого Иуро, фреска за алтарем начинает светиться и запах лесных трав и соснового бора в жаркий полдень наполняет помещение. Удивительно, никто не знает почему, маги пытались разобраться, но есть то, что не по силам понять.
   ***************
   Из других справочников, учебников и документов:
   - Сука рожает всего трех щенков, за всю жизнь только трех.
   - Ни одна нечисть не подойдет незамеченной к дому, где живет эта собака.
   - Строго говоря, собака эта - род фамилиара. Связь между юрской гончей и хозяином устанавливается до достижения псом возраста полутора лет. Бывает, что гончая так и не находит себе пару. Такие собаки продолжают жить в монастыре одиночками. Для установления связи необходимо, чтобы человек обладал ментальными способностями.
   - Некая Фариминта в своих записках утверждала: собаки святого Иуро - "химеры со способностью к частичной трансформации". Этот факт отвергается богословами и оспаривается историками.
   - Гончие Святого Иуро не интересуются брачными играми других собак, не спариваются с ними и не имеют от них потомства.
   - Шкура гончей святого Иуро не пахнет псиной. Он неё исходит слабый запах цитвара.
   - Собака Святого Иуро защищена магическим щитом малой силы.
   - Гончая Иуро является предметом собственности владельца, но не может быть передана или продана без её на то согласия.
   - Человек, простолюдин или дворянин, имеющий в собственности связанную с ним гончую святого Иуро, обязан явиться для обучения в Высшую Магическую школу Ирденна.
   - Если жизни хозяина грозит опасность, Гончая святого Иуро может напасть на человека.
   ***************
   А это, так сказать, официальная версия, словесный изыск наших столичных теологов. Из брошюры, изданной к 350-летию со дня "Явления просиявшим Иуро чуда изгнания нечисти от стен столицы". "Пресветлая даровала святому Иуро, принцу Ирденнскому, наследнику островного королевства, божественных собак - дабы те помогли благородному принцу выйти к свету из зловонной ямы пороков и чащобы заблуждений."
  
  Глава 5 Дороги, которые мы выбираем
  
   Был последний день отбора для поступления в школу, завтра - экзамены. Приехали в столицу на рассвете, предместья миновали еще в сумерках. Рутгер оставил меня в очереди, сам пошел в гостиницу на площади, но там мест не было, отправили в "Королевский Щит" через два квартала. Надо было пристроить лошадей и вещи. Мы задержались дома, потому что умирала Лира. Давнишняя рана на боку с весны вдруг открылась и начала кровить. Бабушка определила "кожный тлен". Оставалось лишь облегчать боль. Рутгер разрывался между долгом и любовью, я уговорила его не ездить в столицу, подождут год, ничего страшного. Но штраф, если бы на нас донесли... Неделю назад Лира ушла.
   Мы очень спешили, и если бы не старые связи Рутгера, опоздали. На ближайшей станции охранного периметра оставили лошадей и повозку, перешли порталом к Старому Ирру. Для меня пропуском в портал послужила Наль и состояние "связанной". Оттуда два рыцарских коня понесли нас к столице. По пути мы сделали только три остановки в гостиницах на Большом Тракте, не считая промежуточных: лошадей заводных у нас не было. Я впервые сидела на иррском скакуне, Наль в первый раз ехала в "переметной суме". Ей нравилось, мне было слегка не по себе. Очень уж огромным оказался конь, сесть на него даже при моем немалом росте было проблемой, холка выше моей макушки!
   Через родное село промчались ночью. Я успела лишь кинуть мимолетный взгляд на дом и кузню. И ничего в темноте толком не увидела.
   Я стояла около ворот, возвышаясь практически над всеми, и еще огромная Наль, юрская гончая была только у меня одной. Не заметить было трудно. В толпу поступающих вклинился служащий школы - иньерина, пройдемте.
   Зал, маги-преподаватели, декан, поверка взаимодействия с собакой, ментальные способности. Ага, еще и магия огня, но слабенькая. И вместо отказа в приеме на "Военный факультет" - да, возьмут на бесплатное обучение, но только сразу на третий курс, если сдам экзамены - языки, историю и еще целый список, всего десять позиций. Не менее пяти - сразу. Теперь-то я понимаю, это и был отказ. Но тогда единственная мысль, - "Попаду в Школу Магии на боевой, а там уж я как-нибудь переведусь на целительство," - заставили меня сказать, - "Да".
   ...От этого "да" все сидящие напротив за столом проснулись и как-то подобрались. "Иньерина, Вы понимаете, что поступаете на бесплатное обучение, и обязаны подписать магический контракт."
   ...И вот это ощущение синицы в руке, маленькой птички сбывшейся надежды, опять вытолкнуло из моего рта - "Да, я подпишу." Вот тут бы мне насторожиться - оживившиеся преподаватели начали очень активно переговариваться, что-то писать на листах, лежащих перед ними. - "Вашу готовность к школе мы определим сейчас, по результатам экзаменов."
   ...Первый экзамен - арейский. Попросить меня говорить на языке, который почти один в один родной язык бабушки? - да пожалуйста. Принимал экзамен очень старый, беловолосый и смуглолицый гет. С удовольствием поставил высший балл. На верховой езде я блеснула, как говорили и папа, и Рутгер, "в прошлой жизни была кентавром"; стреляла из арбалета хорошо, два пробных выстрела и дальше все болты легли в мишень, не идеально, но достаточно близко к центру. С фехтованием было сложнее - мне не нашлось меча по руке. Тут меня удивил преподаватель, он отказался принимать экзамен, пока мне не найдут подходящий тренировочный клинок. И последний тест - всеобщий рикайнский. Тоже сдала неплохо. Читала и переводила какую-то старинную балладу , о прилетевшем на драконе юноше. Три парня в форме школы принесли охапку мечей. Выбрала себе по руке и опозорилась. Меч вскоре был выбит, но экзаменатор подошел и сказал, - "Великолепно! Вы продержались 2 минуты. Это удивительный результат"
   ...Вернулась в зал. Изумлению приемной комиссии не было предела. Листок с оценками переходил из рук в руки и все хмыкали один за другим. Особенно удивил балл за фехтование.
   ...Ну что же... Договор на обучение и магическая метка. Все, я принята. Теперь в общежитие, к кастеляну за формой и надо срочно предупредить Рутгера
   ...- "Я могу ненадолго покинуть школу, я не одна приехала, мне надо поговорить с отчимом".
   ...- "Иньерина, вы полноценный сколяр с сей минуты. В выходные и каникулы вход и выход с территории без ограничений, в дни занятий - по пропускам. Так что у Вас еще неделя свободы. Брошюру с правилами получите."
   ...Рутгер изнемогал от беспокойства, - "Кира, где ты была?"
   ...- "Меня вызвали на факультет боевой магии."
   ...- "Ты получила отказ? Идем скорее, нас ждут на целительском."
   ...- "Нет, меня приняли." Рутгер в первую секунду и сказать-то ничего не мог, - "Как приняли?"
   .. - "Я сдала экзамены и меня взяли в группу 3-го курса."
   ...- "Как третьего? Тебе же всего шестнадцать!"
   ...- "Да, бесплатное обучение. Поставили метку." Рутгер побледнел, - "Ты хоть понимаешь, во что ввязалась? Ты понимаешь, что это такое - охотник за нечистью? Кира, идем немедленно и расторгаем контракт, и на целительство, сразу же."
   ...Но контракт было нельзя расторгнуть. Только после года обучения. Если меня отчисляли, мы должны были заплатить неустойку. Рутгер предложил поехать домой, через год вернуться, внести деньги и быть свободной. Но тогда мне пришлось бы распроститься с мечтой о Школе. Целительский факультет для меня был платным, а платить-то было бы уже нечем. Так рвалась в Школу, что перехитрила саму себя. Рутгеру, правда, удалось уменьшить срок отработки по контракту с 25 до 15 лет - принимали-то меня на третий курс.
   ...А на деле-то, это я уже перед выпуском узнала... Уставшие маги, они почти десять дней по двенадцать часов каждый вели отбор годных к обучению, решили развлечься. Еще бы - такая дура перед ними стоит. Ей предлагают идти домой, а она упорствует. И пари, с какого по счету экзамена я вылечу, было заключено. А я благополучно все сдала, три оценки двенадцать баллов, одна одиннадцать и десятка за стрельбу из арбалета. А третий курс - у меня была собака, а на курсе вакантное место. Собак проводники брали в начале третьего года обучения. И все, отказать мне в приеме после так сданных испытаний никто не мог. И декан решил - пусть, через неделю сама сбежит.
   ...Рутгер умолял меня уйти из Школы, но я решительно говорила нет. И мы остались в столице на неделю - сняли два номера в гостинице, в общежитие я пока не заселялась. Получив форму, сначала хотела подогнать сама, потом поняла, что не справлюсь, пришлось обращаться к портнихе. Она же подсказала мне, как бинтовать грудь. Хоть и маленькая, но она наличествовала и могла мешать занятиям.
   ...Я очень хотела навестить могилу отца и упросила Рутгера съездить в наши Сосенки. Да и лошадей надо размять, они несколько дней стояли в конюшне. И вот я, одетая в форму Школы и Рутгер, облачившийся в серый Орденский плащ, да еще Наль, которой езда в сумке очень понравились, утром покинули Ирр и через три часа неспешной рыси уже въезжали в мое родное село. Кладбище, а по местному, жальник, было сразу же за домами, на высоком холме, поросшем березами. К чести Михи стоит сказать, могила ухоженная, даже памятник есть - высокий гранитный столб. Я положила букет "звездочек", так назывались махровые, горько пахнувшие осенью цветы. Но помолиться не дали.
   ...Миха, олдсман и два стражника, по мою душу. Я, оказывается, несовершеннолетняя, и сбежала из дома. Хорошо, что спокойный и знающий законы Рутгер предложил пойти в "канцелярскую палату", где судья, приняв во внимание, что мне уже шестнадцать, и я адепт Высшей Школы Магии, прекратил дело "О розыске похищенной или бежавшей отроковицы Кингаритты Таши". Повезло, сказал Рутгер потом, искать тебя могли до восемнадцати, под стражей отвезли бы к Михе, и ведь мы с матерью ничего бы сделать не смогли. Наши островные законы вроде бы и признавали за женщиной права, но с рядом ограничений. И быть полностью свободной в своих решениях она могла только с восемнадцати лет, и то, если к этому моменту не была замужем. В отсутствии отца как жить ребенку решал глава рода. Мать не имела права вмешаться.
   ...Я прощалась с Рутгером. "Дочка, если вдруг будет невмоготу - бросай все и приезжай. Бабушка спрячет тебя на Дабле, там никто не найдет. Обещай. Богиня, что я скажу твоей матери!"
   - "Скажешь, что все хорошо и я учусь в Школе Магии".
   ********
   И вот группа. Стоим по росту, я вторая. Косятся. Им всем по восемнадцать, и они юноши. Все младшие сыновья знатных семейств. Мне шестнадцать и я дочь кузнеца.
   Первые месяцы в школе я не помню. Сплошной ком усталости, боли и обиды. Вы думаете, мне выделили отдельную комнату - ничего подобного. Группа жила в четырех спальнях, была еще общая гостиная и маленькая кухонька. Так что, к неудовольствию ребят, шикующих в комнате втроем, к ним добавилась я, четвертая. Душ общий для всех.
   Спальни были просторными, предполагалось, что с нами будут юрские гончие, потом, после первой четверти.
   Группа чувствовала себя оскорбленной и униженной. Объяснять почему, думаю, не надо. Первое и единственное желание пятнадцати парней было - выжить меня из школы. Если бы не Наль, так бы и случилось. Спали с ней мы по очереди, предполагалось все - от жестоких мальчишеских шалостей (и это в восемнадцать-то лет, иногда парни просто умственно отсталые какие-то) до банального изнасилования. Тут выяснилась удивительная вещь, о которой я не знала - Наль из тех юрских, которые могут общаться с любым, имеющим ментальные способности. Она просто показала, что сделает с насильником в случае, если поползновения продолжатся. На юрскую гончую в стенах школы никто руку поднять бы не осмелился. И Наль стала моим спасением. Ложилась поперек дверей душа - и никто не смел переступить порог, шла рядом в столовую и на занятия - и никто не решался подставить подножку или выбить из рук поднос.
   Но была еще военная подготовка - борьба и фехтование, где ребята отыгрывались на мне по полной. Любой, кого давали мне в спарринг-партнеры, считал своим долгом отделать так, чтобы я едва могла доползти до медиков. Три раза в неделю я оказывалась жестоко избита, по силам уступая восемнадцатилетним лбам.
   Ситуация изменилась однажды утром, когда на занятия пришел пожилой инструктор-гет. Он отбирал адептов для обучения боевому трансу. Из наших взяли только меня, всего с курса было трое. К концу года тренироваться с остальной группой мне было просто неинтересно.
   Ко второй четверти все обзавелись собаками, полуторагодовалыми подростками. Кому пса выкупила родня, кому пришлось подписать договор с монастырем. Моя Наль была в этой компании старшей, поэтому без проблем заняла место главы стаи.
   В письмах домой- все отлично! Никаких трудностей.
   Я думаю, если бы училась с девочками, натерпелась бы еще и из-за своей необычной внешности. А с парнями было проще - ну не красавица, и что. Так, ОНО, которое отлично дерется, прекрасно сдает экзамены, да еще и по общению с собакой лучшее. Ну и нос не задирает, знает свое место. Но это отношение ко мне пришло во время летней практики.
   Вернулось нас четырнадцать. Жиль ди Брен остался лежать вместе со своим Арсом в могиле на опушке леса, где мы, пять студентов, неожиданно встретились со взрослым сбоглом. С нами не было мага. И у нас не было ни одной магической огненной трубки. Это было упущение со стороны руководителя практики , было разбирательство, наказания, но Жиля это не вернуло. Позорно бежавший и не защитивший парализованного товарища Ланье был отчислен, собака его вернулась в монастырь. Там был приют для таких. Иногда удавалось наладить контакт собаки с новым владельцем, иногда она просто доживала свой век в просторных помещениях собачьего дома.
   Нас спасла моя слабенькая магия огня и достаточно сильный дар мага воздуха Артуа. Огнешар мы вогнали прямо в глаз твари. В учебниках это называлось мудрено - управляемый файербол. Когда-то таким искусством ведения боя владели многие, но магия уходила с наших островов. Сильных волшебников, способных создавать полноценные плетения, давно уже не было. Обращение к отдельным стихиям - уступка нашей слабости, результат вырождения.
   Жили на практике все в одной комнате. Парни отгородили мне угол. Я стала для них другом, товарищем, тем, с кем они пойдут в бой. Нет, я жила за занавеской, но не видеть обнаженных мужских тел, не слышать чисто мужских разговоров не могла. Как я к этому относилась? Физически меня к ним не тянуло, знала, что они просто другие, воспринимала это как данность.
   Первые каникулы - первые спокойные дни за год. Я спала, не вздрагивая от каждого шороха, от звука шагов в коридоре. Мама и бабушка плакали - вместо хрупкой девочки, нежной, некрасивой эльфиечки, стояла крепкая, очень мускулистая девица. Плечи стали шире, руки бургились мышцами, на животе - кошмар - видны два кубика, и плоский он внизу, как доска. Волосы я обстригла настолько коротко, чтобы их можно было собрать в хвост, и только... Лицо загорело, нос облупился. Только глаза и зубы сверкают. "Ты как," - спросил Рутгер - " Уцелела!"
   С мыслью перейти на лекарское отделение пока пришлось распрощаться. Заниматься параллельно на двух факультетах - тоже немыслимо. Не потяну. Слишком жесткий график тренировок у боевиков.
   *****
   К середине следующего года к нам присоединились группы магов-стихийников, нас разбили на тримы.
   А еще через год мы расставались, разъезжались по разным станциям наблюдения вокруг Проклятого леса. Мы еще будем, конечно, встречаться, но такого тепла и единства, как сию минуту, больше не испытаем. У всех своя дорога. Дай богиня, чтобы она оказалась светлой и легкой.
   Наш трим был распределен на самую знаменитую станцию - в горах около городка Анди, рядом с Монастырем. И началась работа. О ней говорить не буду, не хочу. Тяжело, страшно, да, кто скажет, нет - соврёт. Страшно всегда, когда имеешь дело с тварью, жаждущей сожрать, растерзать, а то и похуже - выпить душу и отнять разум.
   Через год после выпуска случилось несчастье с матушкой. Она и бабушка Алирель и, конечно, Рутгер, он всегда сопровождал их в походах в лес, отправились за лиловыми соцветиями потаённицы (1), вылезающей в апреле из земли чешуйчатыми столбиками. Змея, обычная черная випера, свалилась с куста и ужалила матушку в шею. Мама умерла через несколько минут на руках Рутгера. Нелепая случайность, стечение обстоятельств. На похоронах я не была. Просто не успела бы добраться. Рутгер еще два года жил в доме около леса вместе с Алирель, до ее кончины, потом поступил послушником в Монастырь и в скором времени принял постриг, получив новое имя - брат Ансельм.
   О любви и замужестве я никогда не думала. Некрасивая, ростом выше, чем практически все мужчины, да еще и рыцарь. Решила проживу всю жизнь одна, но дети... Ведь можно попробовать, к нам, паладинам Белого Ордена, общепринятая мораль была снисходительна - почти никто не женился, пока служил, но связи с женщинами и постоянные любовницы, и дети были. А почему бы и мне не родить ребенка. Деньги есть, найму няньку, если что Рутгер рядом, воспитают в монастыре. Но этого "если что" я не допущу! Только вот как сделать, чтобы отец не предъявил права на малыша, особенно, если родится мальчик? И случай подвернулся. Я решила, что юный практикант уедет, и не вспомнит обо мне. Решила.
  __________________________________________________
  (1) Потаённица, царь трава, чешуйник, земное название Петров Крест.
  
  Глава 6 Мать и сын
  
   Я родила в середине летнего месяца Зорь, по мнению окружающих, даже чуть переходив срок. С того злополучного дня, когда нас с Лионелем спасатели нашли в пещере обнаженными, спящими вместе, прошло десять с половиной месяцев.
   Капитул был шокирован - беременный рыцарь! Принял специальное постановление - дать отпуск, насколько потребуется. Но в срок отработки долга перед государством это время не защитывать. С февраля меня перестали отправлять в поиск. Занялась я на станции чисто бумажной работой Записывала вызовы, составляла отчеты, описывала, если такое бывало, нетипичные случаи поведения тварей. Год был спокойным. Ни одного прорыва - так называли массовый исход нечисти из проклятого леса, оставалось только поновлять предупреждающие контуры вокруг близлежащих селений и городов . Их вынуждены были поставить в дополнение к общему контуру. Несмотря на опасность, народ все-равно селился рядом с Проклятым лесом. Хороших пахотных земель на островах было немного.
   Ближе к маю я перебралась в монастырь, в его гостевые домики. Я уже четыре месяца как разговаривала со своим сыном. Знала, что ему не нравиться расковая каша, а вот яичницу он обожает, что любит запах лошадей, любит, когда я пою старинные баллады. Откуда я знала, что ребенок - сын? Я видела его, так ясно, как видела бы собственную ладонь. Когда в конце июня он стал беспокоиться, часто поворачиваться, бить ножками так, как если бы ему не хватало места или было очень неудобно, я поняла, скоро. Ребенок говорил мне - хочу наружу. Да, ясно так говорил.
   Ко мне приехала старая служанка бабушки, помочь принять у меня роды, а потом нянчить сынишку. Я помнила Айлине еще с первого приезда в усадьбу. И вот день наступил, я сказала малышу, - "Пора, давай." И начала растягивать, расслаблять одни мышцы и напрягать другие, медленно продвигая сына к выходу. В промежутках, во время отдыха, я тихонько пела старинные песни о воде, хлебе, солнце - гимны, благословляющие жизнь в нашем чудесном мире и его создательницу, богиню. Айлине смотрела на меня и улыбалась, - "Мне кажется, твоя бабушка стоит сейчас рядом." "А так и есть, - ответила я, - "со мной всё, чему она меня научила, со мной все женщины нашего рода." Через пять часов Айлине подхватила мальчика на руки, и он заплакал, открывая легкие. "Я люблю тебя," - сказала я сыну и поняла, что он самый главный мужчина в моей жизни. Отныне и вовек.
   Сын был крупный, крепкий, крутолобый. Мне нравилось смотреть, как меняется цвет его глаз - от небесно-голубых до цвета свинцовой грозовой тучи, когда был чем-то недоволен или хотел есть. Я дала ему имя в честь названного деда, Рутгер, что на одном из древних островных языков значило сильный. Он почти не доставлял хлопот, был удивительно спокойным младенцем. К нам приходил брат Ансельм, обычно мы сидели в маленьком дворике, и заглянувший через забор увидел бы весьма странное семейство. Молчаливый монах с младенцем на руках, старушка, отсчитывающая петли вязанья, огромная черная собака и я, которой роды и материнство не прибавили женственности ни на серебрушку. Я, похожая на высокого, хрупкого юношу, восстанавливаясь, танцевала с мечом, повторяя и оттачивая связки и удары. И жизнь была прекрасна.
   Дом я купила в поселке около монастыря. Все наши "семейные" рыцари предпочитали селиться там, а не в городке, хотя Анди был и ближе к станции. Укреплен поселок был на славу, кроме контура стоял еще и щит, который мог замедлить продвижение тварей, если бы они прорвались к домам. И в поселке всегда был кто-то из своих, рыцарей, свободных от дежурства, я спокойно оставляла там Рутгера и Айлине.
   В Анди я старалась по мере сил не показываться.
   Поначалу женщины нашего городка не знали, как ко мне относиться. С одной стороны, я была только "личная дворянка", а они почти все дочери знатных родов, пусть и бесприданницы, и "договорные жены". Но по мужу я была леди, а как рыцарь равна их мужьям. Эту трудную задачу женский конгресс решал неделю. В конце которой три самые уважаемые дамы нанесли мне визит. Был проинспектирован дом, детская, я получила кучу советов по части ведения хозяйства и воспитания ребенка, и по "результатам теста" принята в местное общество. Как с не то чтобы с дурными, а несколько странными манерами, но достойная дама. Чему я научилась у этих женщин? Умению терпеть и ждать. И всегда быть готовыми к возвращению своего мужчины. В какое бы время он не открыл дверь - в доме царили любовь, покой и порядок.
   В помощь немолодой Айлине я наняла служанку. Тяжелые работы выполнял поденщик. За дом расплатилась из того мешочка с монетами, собранными отцом мне на учёбу. Жалования рыцаря хватало с избытком, но отложить, как меня уговаривала Айлине, на черный день ничего не удавалось. Я была беспечна с деньгами и слишком баловала сына, твердо решив, что у ребенка должно быть все самое лучшее. Вину, наверное, заглаживала - все мамы с детьми каждый день, а я раз в три появляюсь. Но какое же это было счастье - после дежурства вернуться в свой дом и тихонько, на цыпочках, под ворчание Айлине - куда не вымывшись - взглянуть с порога, как сладко сопит малыш. И утром проснуться от его радостного вопля - мама приехала.
   К третьему году стало окончательно ясно, что глаза Рутгера будут темно-синими, но все же светлей моих, и что мой малыш - маг. Учить обращаться с магией Гера начал Ансельм, потом он стал забирать его в монастырь на два-три дня в неделю. А после смерти Айлине я отвозила Гера в монастырь всякий раз, как отправлялась на работу, оставить сына кому-либо, кроме брата Ансельма, не решалась. Как ни почтительна, ни расторопна была моя служанка, доверяла я только отчиму и Айлине.
   К семи годам малыш спокойно разжигал костер и подвешивал магические осветительные шары, мог вызвать легкий ветерок, и наполнить котелок водой, не сходя с места. Монахи обучали его языкам, этикету, чтению и письму, истории королевства. Он был чудесным ребенком, и только одно омрачало жизнь. С каждым часом, каждой неделей, каждым месяцем он все больше и больше походил на своего отца. Ростом и мощью явно в деда Рикарда, глазами в меня, во всем остальном Рутгер был точной копией принца Лионеля - вьющиеся светлые волосы, мыском наступающие на высокий лоб, разлет бровей, все, до малейшей, черты лица, постав головы, манера смяться, разговаривать - маленькая копия.
   За все это время мы виделись один раз, случайно. В очередной отпуск я должна была попасть в столицу. В месяце Звезды в Школе Магии сдавали экзамены экстерны, по каким-либо причинам не доучившиеся полный курс в академии. Мне хотелось получить диплом знахарки и диплом мага воздуха, так как устроиться на приличную работу на Рикайне - если верить слухам - без диплома о магическом образовании нельзя. К отъезду с островов я готовилась давно. Мы с Ансельмом решили - учиться Рутгеру только на Рикайне. Там сильные магические академии. Дар Гера для Ирденны был невероятным, мы даже не могли определить его уровень. Он был способен на большее, чем стихийная магия.
   Мы с Гером и обеими собаками выехали в столицу, вид паладина Белой стражи и псов приводил окружающих в полнейший восторг, на волне этого восторга мы сразу получали лучшие комнаты и быстрое обслуживание на постоялых дворах.
   Тут я сделала сумасшедшую глупость, ошибку, за которую дорого поплатилась впоследствии. Решила показать Геру знаменитую Золотую ограду дворца, выкованную его дедом. Золотой она называлась не из-за металла, из-за работы. Описывать ковку и узоры бесполезно, надо видеть.
   Гер шел вдоль ограды, водя рукой по волшебным завиткам, а я, ну вот зачем пошли к дворцу, в умилении смотрела на эту картину. Подошедший сзади мужчина тронул меня за локоть. Я подавила инстинкт - крутануться, вырвать руку из захвата, отпрыгнуть, выхватить оружие, и слава богине, потому что сзади стоял Лионель в сопровождении пары телохранителей, - "Иноринья Гира!" "Кира,"- машинально поправила я его.
   - "Вот нечаянная встреча."
   И, разглядев брачную татуировку вдовы, - "Соболезную. А мальчик?"
   - "Мой покойный муж усыновил его."
   Крупный не по годам Гер выглядел старше своего возраста. Я молила богиню и сына - только не оборачивайся, не оборачивайся. Богиня услышала. Лионель ушел и тогда Гер внимательно посмотрел мне в глаза, - "Почему ты не хотела, чтобы лорд видел меня?"
   Святые, и как догадался-то? - "Он... он поступил со мной плохо и я боялась, что захочет навредить тебе. Пойдем, я договорюсь об испытаниях, и скорее уедем домой, мне не нравиться летом в столице - пыльно и душно." Кажется, Лионелю и в голову не пришло, что это может быть его ребенок. Он даже не спросил, как мне удалось выжить. Тогда, в Анди, их высочества не остались смотреть казнь. Сразу же после суда отбыли в столицу.
   Ансельм, которому конечно рассказала о встрече, встревожился. "Как только снимут магическую метку - уезжаешь. Сразу же. Мы как могли, скрыли, что ты жива. Если начнут допытываться, правда откроется очень быстро. Пророчество исполнилось."
   - "Ты о чем?"
   - "Разве ты не поняла? Твой малыш законный сын Иуро, он взял тебя в жены, ведая о ребенке, значит, признал его. А Иуро от трона не отрекался. И помолчав, - "Гер очень похож на принца?"
   - "Сейчас одно лицо".
   ****
   Вторую собаку мне привела Наль. В одно из посещений монастыря, когда я, вернувшись с дежурства, заехала за Рутгером, Наль остановилась около собачьего дома. Огромный белый пес сидел на пороге. Мне кажется, это была любовь с первого взгляда, как у людей. Наль отошла от кобеля неохотно, оглядываясь. "Возьмем?" - спросила она у меня, - "с собой? Он согласен." Я пошла к брату-псарю.
   - "А, так это Сульяр! Слышала о затонувшей королевской бригантине? Его хозяин захлебнулся, Сульяр вытащил принца на сушу, но уже мертвого. Такие, белые, только во дворец идут, редкие очень и сильнее обычных юрских". Я привезла долговую расписку монастырского отца-казначея и обменяла ее на Сульяра.(1) Посмотреть, как будет проходить запечатление со взрослым псом, сошлись все насельники. Мы их разочаровали - минута глаза в глаза, потом он положил голову мне на шею, я ткнулась носом ему за ухо, в густую, не такую как у Наль, более жесткую шерсть.
   ****
   На шее каждого из нас висел тревожный амулет "срочный сбор". Получив сигнал, должны были явиться на свою станцию как можно быстрее. В этот день, свободный от дежурств, я, посадив сына в седло перед собой, отправилась на море, поэтому к монастырю примчалась последней. И увидела, как уже стоит и ждет мой трим, Арно протянул сверток с кожаным доспехом. Я спустила Гера на землю, пока переодевалась, Арно и Джон навесили на коня переметные сумы. Во дворе монастыря мерцал портал. Сегодня на битву призывалась "свободная стая", жители собачьего дома. Кобели шли в боевой ипостаси - чешуя панцирем покрывали спину и грудь, хребет превратился в гребень с острыми выступами, на конце костяного хвоста - скорпионье жало. Клыки заострились, исчезли уши, на ногах появились огромные изогнутые когти. Стоящий рядом Сульяр окутался серебристой дымкой, и возник белый чешуйчатый монстр. Гроссмейстер Аристарх первым въехал в портал, за ним - псы, потом отряд рыцарей монастыря. Среди них и Ансельм. Гер стоял с отцом-хранителем рукописей. Остающиеся монахи, тоже сменившие рясы на боевые доспехи, провожали братьев, отдавая им честь старинным воинским манером - сжатая в кулак рука прижата к сердцу и, - "Слава идущим в бой !" -резко выбрасывается вверх. Последнее, что я увидела перед входом в портал - взметнувшаяся ручонка моего сына.
  ________________________________________________
   (1) Кира, как всегда, не договаривает. Она отдала монастырю двух щенков своей Наль, и получила от казначея расписку. Вот в счет этих денег она Сульяра и забирает.
  
  Глава 7 Исход
  
   Что такое сбогл? Он нежить, или как мы говорим по-другому - нечисть. Нет у нежити ауры, свительствующей о душе, которую богиня подарила всему живому. Нет у нежити души, вместо души - искусно сплетенный суррогат, магическая обманка, некромантский эрзац. Нежить не знает ни боли, ни жалости, ни сострадания. А эта, специально созданная для ведения войны, еще и размножалась. Недаром в помощниках у некроманта пребывал маг жизни.
   Итак, сбогл. По реестру нечисти, номер 28, сбогл модифицированный, длина щупалец от 4 до 10 локтей, 4 жвала, объем желудочной полости.... На деле - что-то похожее на гигантского кальмара. Не видно его совсем, мастер мимикрии. Если на тебе нет защитного щита, и дотянется, считай ты погиб. Паралич на 10-12 часов, дети и старики умирают сразу - от остановки дыхания и сердца. Обычно ждет добычу, замаскировавшись и полузарывшись в землю. Очень опасен еще и потому, что юрские чувствуют сбогла локтей за двенадцать, на пределе расстояния удара щупальцами.
   Под землей у него "чан" - желудок, или полость, с кислотой. Растворяет все живые ткани - кости, мышцы, волосы. Парализованную добычу медленно подтаскивает, дальше можно не рассказывать. Без еды обходится достаточно долго, годами, но и не растет в это время. Отсеченные щупальца сразу же распадаются, расплываются в густую, едкую слизь. Попадание на кожу - долгое лечение и рубцы. Размножается спорами-парашютиками, похожими на семена одуванчиков. Зароется себе в землю такой зародыш, а через пару лет, глядишь, полноценный гад у дороги в засаде лежит. Передвигается очень медленно, по метру-полтора в сутки. А ему спешить некуда. Во времена "прорыва", когда так и кажется, кто-то управляет нежитью, оплетает свое брюхо щупальцами, превращаясь в "перекати поле" - и гарзы или эрсентары толчком лап посылают его в путь.
   И катится сбогл, и в любой миг остановится и выбросит парализующие щупальца . Сбглов мы останавливали воздушными щитами, оттесняли в сторону гарз и били огненным шаром. Главное, от себя подальше, к гарзам поближе. Едкая кислота из разорвавшегося брюха не вся сгорала в пламени взрыва, и брызги ее били почище стрел.
   На этот раз нечисть шла между нашими ближайшими соседями, станциями "Старый Ирр" и "Первой Речной". Дозоры сработали на совесть - о возможном прорыве стало известно загодя. Успели собрать силы ко времени, когда нечисть начала исход из проклятого леса.
   И вот уже первые щиты - воздух перед нами дрожит и переливается, как дымка в жаркий полдень над разогретой землей, и первые огненные удары, и я тоже бью, пока из длинной магической трубки, рядом кричит Арно, показывая вперед и вниз, там из-под земли из нор выходят плоские черные тарелочки - дордики. Это сколько же их, значит, пропустили норы при зачистке. Оглядываюсь - так и есть, сзади тоже рой. Бью огненным вихрем, огонь у меня слабый, но я могу накрыть им большую площадь. Вижу, как Джон, успев перенастроить трубку, начинает выпускать огонь уже длинными языками.
   Сшибка с гарзами, идут в три, а то и в четыре ряда. Боевой транс - здесь уже только меч и заклинание распада. Рассекаю, отскакиваю, еще раз - Наль выходит вперед, на несколько секунд, пока я плету магическую сеть. И опять бью, отскакиваю, поворачиваюсь, бью. Вижу как рядом сражаются Арно и Джон, как прикрывает их сбоку Сульяр.
   Где-то лопается шар быстрого портала, кто-то уходит, значит, ранен настолько тяжело, что больше не может биться. Эти порталы есть у нас у всех, но не все их успевают включить.
   Это изнутри кажется, что бой длиться вечность - выхожу из транса, передо мной - гора мерзкой слизи, меня тошнит, Сульяр подсовывается под бок, поддерживая. Слева еще одна тварь, недобитая, пытаюсь поднять меч, но Сульяр ударяет хвостом - и гадина уже никогда не встанет. Рядом хрипит Арно, и неподвижно лежит Джон. И такой долгожданный рог - поёт Победу.
   *****
   С того года, когда родился Рутгер, королевскую семью преследовали несчастье за несчастьем. Сначала погиб на охоте старший сын короля, потом эпидемия кашлётки, завезенной с Ронса, унесла жизни двух его сыновей. Еще через год внезапно налетевший шквал выбросил на рифы бригантину, на которой отмечали совершеннолетие одного из королевских наследников. А недавно пожар во дворце завершил страшную жатву, и принц Лионель стал третьим в очереди на трон, сразу после дяди и отца. Король ненадолго пережил старшего сына и внуков, дядюшка Лионеля, слабый и болезненный, отрекся от престола в пользу младшего брата. В год, когда Рутгеру исполнялось десять, короновался Николас II, наследником престола провозгласили Лионеля.
   Торжества совпали с праздником весны, началом года. Хотя официально считалось, что год начинается с первого числа Месяца Ветров, отмечали новолетие 22-го. С меня же в последних числах месяца сняли магическую метку. Я была свободна.
   Присяга Лионелю как новому наследнику трона подтолкнула меня и Ансельма действовать быстрее. Вскоре портреты короля и кронпринца появятся в домах всех королевских чиновников и наместников, и сходство Рутгера с отцом привлечет к нам ненужное, смертельно опасное внимание.
   Нельзя было показывать, что уезжаю навсегда. Я всем твердила, что муж мой родом с Ронсийских островов. Поэтому поездка туда для принятия наследства - а что тут странного. Капитул дал мне отпуск на полгода. Ощущала себя предательницей, дезертиром, покидающим поле боя. Прощалась с сослуживцами и мысленно просила прощения. Они оставались драться за наш остров, а я бежала. "Не мучайся, девочка," - понял мое состояние Ансельм, - "Не может богиня быть так жестока, чтобы на одну чашу весов положить долг, а на другую - материнскую любовь."
   Все документы, мыслимые и немыслимые, на все случаи жизни, Ансельм приготовил. Деньги перевела в золото, запрятала монеты в пояс, туда же зашила несколько бесценных изумрудов. Багажа у нас был минимум: оружие, необходимая одежда, сушеное мясо для собак. Я так спешила, что даже не поклонилась могилам родителей и бабушки, ну да они простят меня. Из памятных вещей только отцовская серьга в ухе, мамины коклюшки и маленький, в две пяди высотой, витраж с изображением святого Иуро.
   - "Я вернусь, ты дождись, пожалуйста," - повторяла я Ансельму, забывая, что уже сказала это мгновение назад, - "И дневники Иуро спрячь, сохрани, я их Рутгеру потом покажу." Мы обнялись, Ансельм последний раз подхватил внука на руки, поцеловал, подсадил на небольшую чалую кобылку. Уезжала я открыто, даже дом не продала, чтобы никто ничего не заподозрил. Коней оставлю братьям в порту Старого Ирра, там есть монастырский странноприимный дом.
   Итак, отплывали мы на Большой Ронс, где, сойдя на берег, тут же должны были пересесть на корабль, идущий к Эльфийским островам. На островах после короткого отдыха искать корабль к Рикайну, а если не получится, на Ардайл. Все путешествие должно было занять около трех месяцев, но растянулось на год.
   В начале мая, в день, когда мы взошли на борт маленького купеческого парусника, пор всей стране готовились к свадьбе наследника. Порт был разукрашен гирляндами и флажками, на площади выставили бочки с бесплатной выпивкой. Мой мимолетный любовник женился на прелестной девочке. Я не питала к Лионелю ненависти, всего лишь презрение. Как к любому трусу. Для нас, паладинов Белой Стражи, трусость была наитягчайшим человеческим пороком.
   *****
   Месяц Ветров (март) следующего года. Ирденн. Ирр. Королевский дворец.
   "Значит, прорицатель высказался вполне определенно?"- несмотря на поздний час эти двое, явно родственники, скорее всего отец и сын, не спали. Отец кутался в теплый халат, видно было, что ему нездоровится. Но весть были настолько серьезной, что он не мог позволить себе болеть.
   Утром приглашенный во дворец "Видящий-по-руке", изучив линии ладоней принца и принцессы, ждущих первенца, торжественно провозгласил, - "Девочка! Но не огорчайтесь, вам, Ваше высочество, суждено иметь четырех сыновей." И, внимательно осмотрев руку принца, уточнил, - "Мальчик, потом девочка и еще три мальчика." Это откровение было как удар хлыста - Бастард!
   - "Отец, ты же знаешь, что мать после того случая, да и я сам..."
   - "Думай! Тот случай не считается, тогда женщину казнили!"
   - "Нет, я видел ее живой, в столице, с каким-то мальчиком. Но он был старше, чем если бы..."
   - "Как ее хоть звали? Не помнишь? Болван. Какой же ты..."
   - "Отец, мне было всего семнадцать. И найти ее просто, она из Белой Стражи. "
   - "Значит, свои спасли. Богиня, как же мне надоел этот Орден! И тронуть нельзя, защитники человечества! Делают что хотят, законам неподсудны, и эти их монстры ручные, гончие! Надо выяснить, как она выжила, и был ли у нее ребенок. Ты предсказание помнишь?"
  
   Простолюдинки кровь сольется с королевской, и незаконное дитя
   На трон с короной иметь прав будет более законных сыновей.
   Очистится же скверна лишь огнем, невиданным с начала бытия.
   Да будет так, иль наши острова в пучину вод уйдут бушующих морей.
  
   Ты представляешь, что такое бастард на троне при законных наследниках? Это война, бунт, кровь. Ни один правитель не допустит такого. Как отнесется к этому родня твоей жены? Думаешь, будут спокойно смотреть, как власть уходит из рук их клана? Нет! А теперь скажу правду про предсказание, её знает только король, но ты скоро станешь королем, мне недолго осталось. Пророчеству более 300 лет, и где-то в книге судеб королевства есть его окончание. Последняя строка тоже оттуда, но с других страниц. Нужно было сделать так, чтобы все верили - не допуская рождения бастарда, они спасают не королевскую династию, а родной дом."
   *****
   Еще через месяц, Рикайн, апрель, он же Траворост по рикайнскому календарю.
   Ясным утром корабль входил в бухту Драконьего Крыла. Юноша, высокий, по -эльфийски вытянуто-стройный, если эльфы бывают такого роста - чуть менее трех локтей и двух пядей (1), стоял на палубе. Тонкие женственные черты лица, очень смуглая без румянца кожа и необыкновенно темные синие глаза делали его чрезвычайно привлекательным. Правда, нашлись бы люди, а таких, оценивающих лишь по внешности, немало, с презрительной ухмылкой бросившие - завсегдатай салонов мадам Лулу, известных заведений, где собирались приверженцы однополой любви(2). Но только тишком, за спиной, в лицо парню такое сказать бы побоялись, уж больно спокойно и независимо глядел он вокруг, и некоторые особенности экипировки наводили на мысль - а надо ли связываться, ну кому какое дело, кого он любит.
   Просторные холщовые штаны, заправленные в невысокие сапоги, мешковатая матросская блуза, шелковая шаль, закрученная вокруг шеи, под воротом, немыслимым узлом, белая, повязанная по-пиратски косынка на голове, золотая серьга-кольцо в одном ухе и черная плоская шляпа - одежда моряка небогатого судна - шкипера, капитана, боцмана. И оружие: меч и кинжал, а за спиной арбалет, в чехле.
   Стоящий рядом мальчишка был одет практически так же, но голову имел непокрытую, короткие золотистые коротко стриженные волосы вились крупными кольцами. Из оружия - тот же арбалет и кинжал. Рядом сидели две огромные собаки - полу-мастиффы, что ли. Два красноглазых теленка, один черный, поменьше, и второй, с чуть более длинной шерстью грязно белого цвета, совсем ужасающих размеров.
   "Ну что, инора Кира, давайте прощаться," - к юноше и мальчику подошел капитан. "Вот, возьмите," - туго набитый мешочек скользнул в руку молодого человека.
   - "Но мы же только за проезд нанимались."
   - "Я похож на человека, даром раздающего деньги? То-то же. А может, передумаете и еще дальше с нами пойдете? Обговорим оплату, все честь по чести."
   - "Нет, нам сюда! Парню учиться надо", - и она взъерошила золотые волосы мальчика.
   - "Ну мам! Опять ты..."
   Кира обняла сына за плечи, дунула в макушку, - "Пока еще могу, а потом придется на табуретку вставать, не дотянусь!"
  _______________________________________________________
   (1) Рост Киры где-то около 185 см.
   (2) Автор ни в коей мере не поддерживает презрительно-насмешливого отношения некоторых рикайнских обывателей к этому типу сексуальной ориентации.
  
   Часть II. Любовь и смерть короля Генриха
 
  Глава 1. Бухта Драконьего Крыла

  
   В начале апреля, он же траворост по-рикайнски, мы высадились в бухте Драконьего Крыла, в торговом порту Уинг-о-Тура. Документы и багаж проверяли два юрких чиновника. После долгих недоуменных вопросов выяснили, что я все-же женщина. Пригласили даму из службы личного досмотра, пришлось снять блузу и показаться в нижней рубашке. Затем один из чиновников ткнул пером в наших гончих, пробурчав, - "Карантин две недели".
   - "А иначе?"
   - "А иначе никак. Положено. Навещать можете каждый день, хоть все время с ними проводить. Цель поездки?"
   - "Мы бы хотели обосноваться в Туране или Гарме - для обучения сына магии."
   - "У него способности?"
   - "Да, редкие для нашего острова. Я хочу дать ему шанс получить настоящее магическое образование."
   "Хорошее образование дорого стоит," - заметил представитель иммиграционной службы. - "Чем жить-то собираетесь?"
   - "У нас есть небольшие сбережения. Я знахарка и травница, кроме того, охотник и следопыт."
   - "Знахарка и травница - только по получении лицензии. Учтите, я сообщу в службу "контроля за использованием магии" о ваших возможных занятиях. Ваши дипломы на территории Рикайна недействительны. Ношение оружия в пределах города запрещено. Если вы не хотите с ним расставаться, то сейчас мы запечатываем ножны, за нарушение правила - штраф. Так, арбалеты три штуки, один малый. Детский? Болты, ножи охотничьи, шпага, нет, скорее палаш, Вы на войну, инора?"
   - "Мы через Ардайл добирались, там сейчас неспокойно."
   - "Наслышан, опять герцоги выясняют, кто главный. И я должен предупредить вас, инора, у нас не принято, чтобы женщины ходили в брюках."
   - "Это запрещено?"
   - "Нет, но у вас могут быть проблемы..."
   (Точно, проблемы, денег в обрез, на что платье купить?) Через полчаса, снабженные разрешением на проезд по территории Турана, а также бумагами с магическими знаками, подтверждающими, что Кира Марли, вдова, и ее сын, Гер Марли находятся в Туране легально, всё сроком на год, нагруженные багажом, мы вышли из здания таможни. Я отсчитала чиновникам ардайлские монеты по курсу на целую туру чуть ли не со слезами на глазах, и сейчас опять платить - за карантин. Тура, с ударением на последнем слоге, - большая серебряная монета с башней и тремя леопардами на реверсе. Из-за рисунка ее чаще называли башенкой. Сколько стоит? - пять башенок! На аверсе оттиснут был надменный профиль сказочного красавца. Монету достоинством в одну сотую башенки называли скипетром, серебрушкой, но чаще всего белянкой из-за цвета металла. Серебро в ней было, но сколько?
   Карантинный городок мычал, ревел, ржал, издавал все звуки и производил все запахи, которыми только могли похвастаться животные. А еще жутко вонял какой-то обеззараживающей дрянью. В конторе мы подошли к высокому господину, оформлявшему документы на партию тонкорунных овец с Оркнейских островов. Добрый день, инор, нас направили к Вам, две гончие, нам бы где в сторонке от этих мычащих-блеющих.
   -"Куда бы Вас? Ну вот смотрите, рядом с горой, есть места в гротах, очень комфортно, но придется доплачивать. Рядышком там королевский заказ заселили, лошади охотничьи и стая гончих, ну да ваши- то воспитанные, вытерпят такое соседство. 15 белянок в день. Итого за две недели 2 туры 10 скипетров."
   - "А Вы не подскажите, где бы нам самим эти две недели прожить, ну так, чтобы подешевле? Вообще-то все селятся вон в той гостинице. Но инор с мальчиком - сколько ему - всего 10? Богатырь, я думал, лет тринадцать. Тем более, вам лучше не в гостиницу, моя секретарша сдает комнатку, тут совсем рядом, вон те беленькие домики - городок, где проживают работники порта и таможенные служащие."
   Маленькие дома из местного известняка, под красными черепичными крышами. Около каждого - садик, беседки, увитые плетистыми розами, они еще не цвели, зацветут в мае, сочная яркая зелень - так похоже на наши портовые городки. Нам сдали не комнату, а летний домик, стоящий в глубине сада. Как жаль, что нельзя здесь прожить эти две недели вместе с нашими псами. 50 скипетров в день. Ужас, отдала вперед за три дня полторы туры. Деньги таяли. В первый же день мы истратили восьмую часть отложенной суммы. А надо было еще есть и кормить зверей. Коклюшки сейчас распакую, может, успею воротничок с манжетами сплести, продам. Хорошо, что я взяла мамины сколки (1), ну как взяла, они в мешке и лежали. Сама я составлять узоры не умела. Нитки надо прикупить на припортовом рынке, там наверняка дешевле, а если еще удастся найти тонкий лен, который у нас на островах не рос и был жутко дорогим, а я точно знала, что экспорт его идет из Гарма, северных его провинций...
   Устроив Наль и Сульяра со всеми возможными удобствами, проверив, не дует ли, есть ли вода, где выгул, накормив, вычистив и поговорив с ними напоследок, отправились спать.
   Утром первым делом прошлись по рынку. С платьями вопрос закрыла раз и навсегда. Ну их, здесь две недели перебьемся, не нравится - не смотрите. Когда спускались к рыночной площади по извилистым улочкам старого города, заглянула в пару лавок с галантерейными товарами. В одной увидела кружевные воротнички, хозяин скептически осмотрел мой наряд и, хмыкнув, сказал, - "Инор, мне очень неудобно вам это говорить, но скорее всего, они вам не по средствам."
   - "Уважаемый, я не покупать, я вот," - и достала из мешка кружево, - "мне продать бы..."
   Купец быстро всунул кружево назад, и пригласил пройти в комнату за прилавком. Он явно принимал меня за существо мужского пола, впрочем, как и многие из тех, кто видел впервые. Немудрено, за время путешествия я загорела почти дочерна, волосы убрала под косынку, на моряцкий манер, сверху шляпа .
   - "Инор, вы отдаете себе отчет, что предлагаете мне купить контрабандный товар?"
   Я обомлела, -"Какая контрабанда, это моя работа."
   - "Милый инор, Вы хотите меня уверить, что юноша, даже такой нежный как вы, плетет кружева? (Торговец погладил мою руку. Это что такое-то?) Кружево, как у вас, делают только в Ирденнском королевстве, в обители святой Марты. Хотя, впрочем, ваше чуть другое. Но очень, очень похожее."
   "Так вы берете?" - я поняла, что придется кружево оставить в этой лавке. Купец явно намекнул на неприятности с продажей контрабанды ( а задержать меня и позвать стражу было делом минут), но также дал понять, что купит товар. После яростного торга цену этот жулик дал в пять раз меньше против цены на витрине. Но деньги были немалые, 10 тур, и сразу же... Пригласил заходить еще, поболтать, чашечку кофе выпить, попытался приобнять. Интересно, это то самое, на что намекал таможенник? Н-да, нравы портового города. Гера от себя ни на минуту не отпускать. Позавтракали на рынке, выпив по кружке молока со свежим хлебом. Молоко дороговато. Ничего, со следующего дня сама обойдусь водой. Вот и нитки, чудесные, тончайшие льняные нитки, коричневато-серые, блестящие как шелк и уже отбеленные, кремовые и серебристые. Купила всех по большой бобине. Теперь еду собакам на сегодня, здесь, о радость, нашлась в рыбных рядах морлана - огромная рыба с красновато-коричневым мясом, к которой мои ушастые пристрастились на кораблях, еще крупы гарды купила. Снова удача, несмотря на апрель , дешевая.
   Теперь в карантин. Пока возились с туалетом Наль и Сульяра, услышала крики и щелчки арапника из соседней секции. За забором поместили стаю из восьми очень красивых красно-белых эстрийских гончих. Из загона выходил полноватый краснолиций мужчина, одетый явно не для ухода за животными.
   "Инор!" - окликнула я его.- "Вы не оставили вчера своим собакам воды."
   - "А вы понимаете в собаках? Я вчера привез этих псов и еще пять чудесных кобыл для королевской охоты. Меня должны были встречать и прислать служащих из заповедника, чтобы ухаживать в карантине. Вы не знаете, где здесь можно нанять работников, хотя бы на время?"
   - "Нет, я сама приехала только вчера, издалека. Но инор, признаюсь, мне очень нужны деньги, я бы согласилась поработать на Вас. Мы бы согласились, я и сын."
   "Э-э, ...инора?" - Тут господин разглядел наконец-то, что разговаривает с женщиной. По случаю теплой погоды я на время работы переоделась в легкую блузу, талию туго перетянула кушаком - штаны сползали, два месяца назад, когда болела болотной чумой, очень похудела.
   "Меня зовут Кира Марли, мы приехали в Туран с островов."
   "Здравствуйте, инор, меня зовут Гер Марли, а это моя мама," - подошел Гер.
   - "Гусман, Теобальд Гусман, негоциант" - представился господин.
   - "Вы путешествуете только вдвоем с мальчиком?"
   - "Да, так получилось."
   Ура, нас наняли на неделю, с ежедневной оплатой вечером, по результату, так сказать. Одна тура в день на двоих. Опять на рынок, теперь с инором Гусманом, в специальные ряды, где мы закупили корма - мясо, крупы, ячмень, сено, и оплатили доставку к нашей секции, потом мы заглянули на кухню "звериного" городка, где арендовали место, с парой вмурованных в печь котлов, чан с крышкой и тачку, миски, корыто. Я сразу предупредила, что там же буду готовить и для своих. И мы впряглись в работу. Первые время Гусман тщательно контролировал - что и как мы делаем, как кормим животных, не отлыниваем ли. Потом успокоился, и стал появляться около денников и загона раза два-три в день. Глядя, как мой мальчик чистит лошадей, как вываживает их на корде, везет на тачке чан с собачьей кашей, набирает у водокачки в ведра воду, я думала - какая судьба - принц убирает навоз, и не знает, что он принц. И пусть как можно дольше не узнает. Я расскажу ему, когда он будет достаточно взрослым и умным, чтобы понять все.
   Вечером я увидела, как в соседнем гроте, туда въехали после полудня ослик, пара полосатых лошадок, я таких никогда не видела, обезьянки и странные то ли собаки, то ли волки, на тощих ногах, с большими гривами, и почти лысыми хвостами, - хозяева всего этого зверинца раскладывают постели и готовятся ко сну. "Иноры, добрый вечер!" - поздоровалась я, - "Я ваша соседка на целых две недели, Кира меня зовут. Скажите, а разве здесь можно ночевать?" - " Да, конечно, вы же арендовали целиком помещение, что хотите, то и делайте. А тюфяки можно взять на складе, 3 белянки в день."
   Назавтра я отказалась от домика и мы переехали в грот. Инора, сдавшая нам жилье, была страшно недовольна. Бродила по комнатам, пересчитывала простыни и полотенца, вот если могла бы, и черепицу на крыше проверила, вдруг с собой унесли. "Только приедут на пару дней, загадят все, а ты стирай и убирай. И мыло все смылили, так, а здесь была солонка. Солонку куда дели, спрашиваю?"
   Инор Теобальд обрадовался, что мы перебрались в грот. - "Мне так спокойнее будет. Эти лошадки вместе с доставкой обошлись по 400 башенок каждая. Я бы так не беспокоился, но заказ от короля, нельзя торговому дому честь свою уронить. Поэтому и сам хлопочу, никому не доверяю. Пользуясь расположением инора, расспрашивала его о деньгах в обращении на Рикайне, в первый день на рынке меня удивило обилие незнакомых монет - тура, кийт, дублон, голден. О том, куда поедут собаки и кони, в каких городах есть Магические школы. Страшно мне было. Работу надо искать срочно, и до осени обязательно обзавестись жильем. И устроиться обязательно рядом с магической школой. Геру надо заниматься, здесь обучали магии совсем не так как на Ирденне, это я тоже поняла из разговоров с Теобальдом и соседями. Соседи, муж и жена, хозяева передвижного зверинца и цирка, оказались бесценным источником информации. Они побывали в Туране почти всюду и рассказывали, где какую работу можно найти. Для женщин только прислуга, швея, прачка, или с рекомендациями - няня, бонна, гувернантка.
   Инор Гусман связался с королевским заповедником - там ничего не знали ни о собаках, ни о лошадях. Тогда он обратился прямо в дворцовую канцелярию.
   Через полторы недели около загона появилась пара средних лет, изысканно, это даже я смогла оценить, одетые, уверенные, явно из знати. Мой малыш как раз закачивал чистку лошадей.
   - "Какой красивый мальчик! Что ты тут делаешь? (дурацкий вопрос как будто не видно, лошадей чистит). А это твой брат?"
   Они тоже приняли меня за юношу! Сегодня свободная рубаха и мешковатые штаны скрывали всё, что было во мне женственного. Ростом среди мужчин, слава богу, здесь я не выделялась, но была гораздо выше всех женщин. Если человек в брюках, с кинжалом, без длинных волос и видимых женственных выпуклостей - то он кто?
   - "Иноры...,"- начал Гер.
   - "К нам следует обращаться Ваше высочество," -оборвала его дама.
   - "Извините, я не знал, Ваше высочество, нас наняли присматривать за лошадьми и собаками на время карантина."
   Сопровождавший пару Гусман от напряжения потел и все время вытирал залысины платком. "Не нервничайте так, инор," - обратился к нему лорд, - "вы справились со всем отлично. И работников наняли превосходных. Уж поверьте, я могу отличить, когда за лошадьми и собаками хорошо ухаживают. Представляешь, дорогая, отец договорился о покупке, оплатил и забыл, начисто, что животных надо еще передержать в карантине и доставить в охотничьи угодья. Сколько тебе лет, малыш? Десять? однако, какой ты рослый, отец, наверное, богатырь. Кто твой отец?" (если еще раз кто-нибудь скажет про возраст и богатыря -я завою! и каждый второй напоминает малышу про отца)
   - "Ваше высочество, он умер еще до моего рождения, мы с островов."
   - "А что ты здесь делаешь?"
   - "Я приехал учиться магии."
   - "Ну-ка, ну-ка, да, дар, и немаленький. И почему ты чистишь конюшни?"
   - "Магам тоже есть хочется, Ваше Высочество," - вспыхнул Гер.
   - "Бедный ребенок! Идем, Гемма."
   Часом позже я спросила инора Гусмана, кто это был.
   - "Принц Олин, второй сын короля Генриха и его супруга, леди Гемма. Вы произвели на них очень благоприятное впечатление. А когда я сказал, что вы не брат, а его мать, Олин даже расстроился, он хотел пригласить Вас на работу, конюшими."
   Вот же женоненавистник! Работа так нужна, а во дворце платят наверняка хорошо.
   Еще через три дня нам дали разрешение покинуть карантин, а к инору Гусману наконец-то приехал сопровождающий. Один. Его звали Бруно. Я набралась решимости и подошла. -" Инор, я ухаживала за животными две недели, и должна Вас предупредить ..." Он со вниманием выслушал, потом спросил: "А вы понимаете в содержании собак?"
   - "Я еще и повадки зверей знаю, и вообще, я следопыт...У меня и собаки есть охотничьи, свои."
   Мысленно позвала Сульяра и Наль, они вышли из грота и встали рядом.
   - "Богиня, с такими только на кабана или медведя"
   - "Я хотела спросить, не найдется ли для нас работы в заповеднике? Я знаю, он рядом с Аррасом, где есть магическая школа. Мой сын, ему надо учиться. А денег у нас очень немного" (На самом деле 35 башенок - я успела сплести еще один воротник, и за работу нам хорошо заплатили, - были отложены на черный день.) "Ну, не знаю, Будь вы мужчиной..."- протянул Бруно, -" Но инор Гусман дал вам рекомендации, и животные ухоженные ...Я Вас найму, чтобы Вы сопровождали нас до Арраса. А там, если пройдете проверку у мага-менталиста - все же на работу в королевскую обслугу нанимаетесь, и в дороге себя хорошо покажете, я замолвлю за Вас словечко. Я так понимаю, вы еще и лечить животных можете?"
   - "Да, конечно, но у меня нет лицензии."
   - "А для животных она и не нужна, только если лечите людей."
   Так уж получилось, что за эти две недели города я и не видела: загон - собаки - кухня; лошади - загон - бак для каши - тачка. Магичить мы опасались, помня Ардайл, а еще хуже - тот гадкий остров, Новый Рикайн, где любое применение магии зло. Бедный эльфеныш с обрезанными ушками, дай богиня тебе благополучно добраться до своего леса. Последний раз видела Лила, когда он бежал под стрелами к лодке с эльфийского корабля, а Гер закрывал его воздушным щитом. И я подумала, а вот не окажись там эльфов, было бы у меня двое детей сейчас. Ну и что бы ты делала,Кира? А ничего, работала бы больше, а не смотрела вечерами с непонятной тоской на крепостные башни на другой стороне залива.
  
   (1) Нанесенная на плотную бумагу схема-рисунок для плетения кружева.
  
  Глава 2. Долины, леса, горы

   Бруно арендовал огромный фургон, запряженный двумя тяжеловозами. Оказывается, тут целый ряд был такой около рынка. В стоимость аренды входили и услуги возчика. В фургон мы установили четыре клетки, в которых попарно ехали гончие. Котелки, ведра, миски, провиант, теплые плащи уложили между клетками. Проверили подковы у всех лошадей. Я, Бруно и Гер должны были ехать верхом, ночевать собирались или в придорожных гостиницах, или, если случится, прямо у костра. Утром перед отъездом пришел дежурный маг государственной службы. Пометил животных магическими клеймами, поставил на них защиту, вручил нам всем охранные амулеты.
   Королевский заповедник находился ровно на другом краю страны. Если провести прямую линию, она пересекла бы весь Туран по диагонали и уткнулась в горы на границе с Лорией. Три дня мы должны были ехать по шоссе между горных отрогов, потом свернуть на дорогу, ведущую на большую Туранскую равнину. С одной стороны шоссе за силовыми щитами каждые часа два проезжали на большой скорости магические кареты-дилижансы.
   Это только для людей и небольших грузов, - объяснил Бруно. - Есть еще порталы, государственные. За очень большие деньги, там мгновенное перемещение. Ну и маги, которые умеют порталы делать, тоже быстро передвигаются. Есть еще дорогие артефакты, но их продажа контролируется государством. И служба магических дилижансов - тоже в ведении короны. Наши короли - рачительные хозяева, особенно кронпринц, он пустого расхода средств не допустит. Поэтому и едем обозом - представляешь, сколько стоило бы наш переход порталом?
   От Бруно я узнала, что все в семье королей - маги, что жениться наследник должен только на девушке с сильным даром, и много еще чего интересного. Мои звери решили, что нечего им сбивать ноги о дорожные камни - а дорога была аккуратно вымощена плитами, и ехали в повозке. Сульяр сзади, а Наль сидела рядом с кучером. Молодой парень сначала опасался, но на следующий день успокоился, и даже, кажется, получал удовольствие от изумленных и завистливых взглядов встречных возчиков.
   Наль показала мне картинку - большой, просто вот наглый кролик! Я спросила Бруно про кролей.
   Спасу от них нет, - ответил тот. - Фермеры уже чего только не делали, плодятся, как, - тут он хохотнул, - как кролики.
   - Значит, на них можно охотится?"
   - Нужно. Только так, чтобы поля не потоптать.
   Наль взяла на себя роль загонщика, а Сульяр - ловца. К концу дня в повозке лежало 20 тушек. Ну, инора, - протянул Бруно. -Так с вами же сплошная экономия.
   ****
   Бруно, седой, коротко стриженный, кряжистый, с неисчезающим даже зимой загаром, был из тех мужиков, которые, перейдя пятидесятилетний рубеж, перестают меняться и живут так еще годков двадцать - крепкими сноровистыми дядьками, у которых все спорится в руках.
   Качаясь в седле, он раздумывал, а правильно ли сделал, согласившись взять с собой мать, сына, да еще и двух зверюг.
   Странная они парочка, и сын ли, уж очень молодо выглядит мамаша, но что родственники, наверняка, глаза одинаковые. Я таких на Рикайне ни у кого не видел - темно-синие, большие, с густыми ресницами, чуть косо посаженные. Оба держатся в седлах так уверенно, как если бы провели в них всю жизнь. Так только орки ездят. Только вот парень - ну никак не орк. За четыре локтя вымахает, когда вырастет! Чем-то нашего Генриха напоминает, короля. Того по молодости Золотым Королем называли, за волосы и красоту. Он и сейчас еще хорош, бабы стаями вешаются, как жена-то исчезла.
   А инора, если б не седые волосы, видать досталось на этом Ардайле, и чего там людям спокойно не живется, да не худоба и рост, красоткой бы считалась. Ну не по сельским меркам, а по городским - точно. Эх, и выговорит женушка за путешествие, чуть за порог - и уже с девицей! И мальчишка - мажонок, они в порту-то таились, а здесь, вот здорово даже с такими, необученными, ехать. Вода - пожалуйста, огонь костер разжечь - есть, только вот охранные контуры ставить не умеет, не учили. Пришлось доставать и расставлять по периметру артефакты. И дежурить, лошади, чай, как жалование за десять лет, стоят. И пусть все в охранных амулетах и магических метках - все равно приглядывать нужно.
   Правильно инор Гусман сказал - нанимай, не пожалеешь. Работники из лучших. А еще Бруно инору стало жалко - тощая, настороженная, как кошка бездомная, которая котенка от опасности прячет. Вот почему так подумал - и сам не знал.
   И в лошадях понимает, сразу сказала, что гнедую заковали на правую переднюю...
   -Кира, я подремлю, Вы поглядывайте!
   -Хорошо, инор Бруно.
  
   *****
   Кира:
   Первую неделю мы просто наслаждались путешествием - красотой видов, разнообразием попадающихся навстречу повозок, отличной дорогой. Гостиницы стояли примерно в четверти дня пути друг от друга.
   Потом мы приняли от шоссе, ведущего к столице, вправо, на тракт, дорога стала похуже, люди и повозки попадались гораздо реже, пару раз проезжали патрули стражи. Бруно, как я заметила, стал более настороженно поглядывать по сторонам. Подумала, и вытащила из багажа оружие. Геру велела пересесть в повозку - сидеть за Наль, держать арбалет под рукой. Сульяру - проверять дорогу на два перестрела впереди.
   Пока рано, - сказал Бруно, - здесь еще ничего, вот дней через пять глухие места пойдут, предгорья, там с контрабандистами встретиться можно. Они когда как - иногда мирно расходимся, а когда злые бывают, как осы.
   Но я по Ардайлу хорошо знала - никакая предосторожность лишней не бывает.
   - Бруно, а почему мы без охраны едем? Кони-то очень дорогие.
   - Ну так после Кастлклиффа нас встретят, а пока - видишь флажок над фургоном, и на мне бляху - это знак, что груз королевскому дому принадлежит. С нашими-то королевскими сыщиками и службами никто связываться не станет - огребут неприятностей по-полной.
   Угу, подумала я, но только если что - нам-то уже все равно будет. Поэтому приказ Сульяру не отменила. Но все обошлось, в городишке Кастлклифф к нам присоединились два егеря, и на двадцатый день путешествия мы приехали в заповедник. От Арраса тащились еще часа два по поднимающейся к горам дороге.
   Охотничий замок, или шато, стоял на краю укрепленной террасы. За ним виднелись пологие склоны, лесные участки перемежались обширными полянами, вдали - горы. Небольшая река, петляя, текла между холмами, изящный мост был перекинут через нее практически около замка. Решетки вокруг замка не было, только аккуратно подстриженные кусты живой изгороди, сразу после моста мы свернули влево, и, объехав замок, наш караван оказался около ворот "Хозяйственного двора" - так это назвал Бруно. Кажущийся небольшим со стороны фасада замок изгибался дугой, обращенные к горам левое и правое крыло образовывали задний двор. С противоположной стороны двор ограничивали конюшня, левады, псарня с огороженными выгулами для собак, целый ряд сараев и десять маленьких коттеджей, с крошечными палисадниками перед каждым. Черепичные крыши и светлые тона стен чудесным образом гармонировали с другими постройками и замком.
   Беседа с магом королевской службы более походила на допрос. Я слава богине, догадалась сбросить ментальную защиту загодя - маг ставил заклинание правды.
   - Семейное положение?
   - Вдова.
   - У мужа родственники имеются? Кто глава рода?
   - После смерти мужа - мой сын, формально, но он еще несовершеннолетний.
   - А где ваш супружеский браслет, инора?
   - У нас браслетов не носят, вместо них в храме богини при обряде на руке возникает татуировка...
   - Ну все не как у людей.
   Я очень боялась, что меня не возьмут, и нужно будет искать работу в городе. Приняли с испытательным сроком на два месяца, меня - псарем и егерем, Гера - помощником конюха. И еще магическую клятву мы дали: не причинять умышленно вреда членам королевского семейства, действием или бездействием. Выделили под житье домик: кухонька, достаточно большая, магическая плита, от нее дом и отапливался, за занавеской лохань - мыться, и две спаленки. Жалованье маленькое - двадцать башенок в месяц на двоих, но дом и обед бесплатно. Кормили в кухне дворца, повариха, инора Гледис, приходилась женой Бруно.
   В заповеднике егерям разрешалось охотиться на зайцев, собирать ягоды и грибы и ловить рыбу, но не на продажу, только для себя. И я поняла, что голодать не будем. Спросила про лекарственные травы. Об этом вообще никаких указаний не было, а что не запрещено, то разрешено.
   В замке главным был дворецкий, он же управляющий замком, инор Тэмплтон. В самом же заповеднике без нас с Гером числились пять человек: два егеря-объездчика, псарь, конюх и старший - Бруно. Четверо были семейными, их жены работали под началом Темплтона в шато и на скотном дворе - на выпасе ходили несколько коз и две коровы, еще был птичник. Молоко и яйца можно было купить, спросившись управляющего, у поварихи. Овощи, ягоды и фрукты привозили из Арраса. Инора Глэдис, несмотря на ворчание Тэмплтона, разбила под окнами кухни пару грядок и выращивала зелень к столу, в основном пряные травы. Излишки молока перерабатывали в сыры, Глэдис по этой части была мастерица.
   Один раз в седмицу дозволялось покинуть заповедник на сутки. Для поездки в город за пять серебрушек брали лошадь. Вот чем в первое утро я и занялись, сказала, что беру выходной для обустройства.
   Первым делом в городе мы посетили местную школу магии. Там я сговорилась об уроках для сына и себя (весной я хотела сдать экзамены и получить рикайнский диплом травницы и знахарки). Потом мы оставили на базаре целую кучу денег за обувь и одежду, простыни, миски, чашки. На одну одежду для Гера - рубашки, брюки, куртку и сапоги ушло почти 20 башенок. Еще мне удалось продать кружево в одну из галантерейных лавочек и поладить с местным аптекарем. Ему я буду приносить сушеные травы.
   По возвращении домой, в наш, уже наш коттедж, занялись уборкой. И сразу же потянулись знакомиться женщины. С подарками. Глэдис принесла занавески - вот посмотрите, сразу в доме веселее станет, Рут медный чайник, Алия - пару скатертей, Карина - половички, домотканые, такие же, как когда-то лежали в доме у нас в Сосенках. И все качали головами и сочувствовали, ну точь в точь как наши деревенские. Заглянул Тэмплтон, спросил, не надо ли свечей? Нет, спасибо, -поблагодарила , - мы можем осветительные шарики подвешивать. Ну тогда, вот, - и он показал на стоящие около калитки деревянные ящики с землей и корзину цветочной рассады.
   Назавтра начались трудовые будни . Всего в конюшне стояло 10 лошадей, считая с теми, которых пригнали из Тура. Гунтеров (1) следовало подготовить к охотничьему сезону, а еще обихаживать рабочих лошадок. Гармлингеров (2), так называли породу рабочих, я увидела впервые в порту, а в дороге просто влюбилась в них. Небольшие, существенно ниже трех локтей в холке, крепенькие, костистые. Изящные точеные головы, нарядный окрас, все только светло-игреневые. И под седло, и под вьюк, и в упряжку. По тракту, по бездорожью, по горной тропе.
   Собаки. Остроушки, четыре рыжих сгустка энергии, стая местных туранских гончих, черно-пегих в румянах (3), гладкошерстных, растянутых и от этого кажущихся чуть коротконогими. И восемь красно-белых ( 4)эстрийек, все молодые, еще не даже не по первому полю(5). Вот ими-то мне и предстояло заняться.
   Мужики сначала поглядывали на нас с Гером с усмешкой - баба и малыш - ну какие из них работники? Но видя, что мы не требуем снисхождения к полу и возрасту, поумерили ехидство, а потом так и вообще, ко мне советоваться бегали. Когда к сентябрю Бруно решил, что теперь я буду старшей, второй псарь, Гордон, даже не обиделся.
   Сразу же по приезде в заповедник я решила поискать лесовиков. Спросила Бруно о маленьком народе. Тот очень удивился - это все сказки! Взяла сыра и хлеба, ушла на одну из солнечных полян. Села и запела призыв. Открыла глаза - никого. Спела еще раз - мне показалось, что прилетел ветерок - точно, на пеньке сидел он, сильван. Молоденький, совсем мальчишка. Ростом примерно мне по пояс. Штаны ему заменяла густая шерсть, росшая от талии и до середины ног, ноги, кстати, оканчивались раздвоенными копытцами. Он стянул шапочку, и я увидела заостренные длинные уши и крохотные рожки. Сильван выглядел очень расстроенным, - Я думал, вернулись дроу, только они звали нас так.
   - Я с ними в дальнем родстве, может быть, ты слышал о гетах?
   - Как не слышать? А ты гета ?
   - Нет, я полукровка. Но как гета прошла посвящение богине.
   - Сестрица! -сильван взял хлеб с сыром, разломал, протянул мне половину.- Я так рад, что хоть кто-то из вашего племени выжил. Мы здесь, на Рикайне, остались совсем одни, люди нас не зовут, только гонят отовсюду, а светлые - те на нас охотятся. И малыш гневно потряс кулачком. - Им мало того, что они сотворили со своими темными родичами, они и на нас ополчились.
   Потом сильван улыбнулся, - меня Астрид зовут. А ты как здесь оказалась? Я рассказала ему нашу с Гером историю.
   - Вот что, сестрица, я тебе помогу. И зверь где какой подскажу, и траву соберу, и мед, и грибы, и орехи - все чем лес богат. И собак своих посылай - покормлю.
   - Спасибо!
   И Астрид крутанулся на одной ноге и исчез, растаял в радужной дымке, а на том месте, где он стоял, остался лежать огромный белый гриб, и это в конце мая!
   Жизнь налаживалась, и если бы не вечная нехватка денег, и необходимость трястись над каждой монеткой - за уроки я отдавала две трети жалованья, была бы чудесна.
   В июне Рутгеру исполнилось одиннадцать.
   *****
   Осенью я впервые увидела Генриха. Король и принц Олин прибыли в шато порталом, на сутки, обсудить с Бруно планы на охоту. Какой зверь есть, как собаки, ну и все такое прочее.
   Поразила красота короля. Красота скучающей статуи, если бы статуи могли стареть. Он с одинаково равнодушным выражением смотрел на меня, лошадь, конюшню, Бруно, стену замка. Все увиденное было для него равно и не вызывало никакого интереса. А у меня сердце скакнуло к горлу и упало. О богиня, бывают же... Высокий, мощный, с гордо посаженной головой. Светлые густые волосы, аккуратная бородка, крупный рот, когда он рассмеялся, стали видны безупречно белые ровные зубы. А голос, низкий, обволакивающий, от него пробирала дрожь, даже ноги ослабли.
   - Бруно, а как маги охотятся? Они же могут не прибегать к оружию!
   - Они одевают браслеты, глушащие магию, и как обычные люди... А король, тот еще и все охранки снимает, риска ему хочется.
   *****
   Наступил краснолист. Загодя приехали слуги, подготовить замок, хотя там и так был порядок, заклятием поддерживался. Король и принц начали с тетеревов. Стрельба из лука на утренней и вечерней зорьке по опускающейся к подсаде птице скоро прискучила.
   Смычок гончих(7), Бруно или Гордон в сопровождение, и по два - три зайца за утро король и принц добывали. Гоняли лис, выходящих мышковать в поля, тут уже выезжали верхами, брали всю стаю и двух выжлятников. Генрих и принц не присматривались к молчаливому, высокому и худому юноше - доезжачему(8), удивлялись только его молодости и хрупкости. Собаки гнали почти безупречно. За лето, во время нагонки, работая вместе с Бруно и Гордоном, Кира научила их самому сложному - по сигналу остановить гон, отойти и сбиться в стаю. Это было противно самой сути злобных и горячих эстрийек, желающих вцепиться и драть настигнутого зверя. Но помог Сульяр. Как уж он объяснил мастеру (6), что нужно делать, и как они потом вдвоем школили остальных - отдельный рассказ.
  
   Работы прибавилось, и теперь кормили еще и бесплатным завтраком, Киру это очень радовало.
   В замок охотники наезжали регулярно, почти каждую неделю. Иногда появлялся только король, с очаровательной куколкой - очередной фавориткой. Той охота была неинтересна. И король сутками сидел в замке, особенно когда зарядили осенние дожди. В последних числах ноября собрались большой компанией. Генрих, Олин и еще пятеро приглашенных. Все прибыли со слугами.
  
  (1) Крупная, сильная, выносливая верховая лошадь, разводимая для охоты. Гибрид первого поколения от жеребца чистокровной верховой и матки - упряжной лошади.
  (2) Порода срисована с австрийских гафлингеров.
  (3) Черные с белым собаки с характерным расположением рыжих пятен.
  (4) Красно-белые - окрас ярко-рыжий с белым. О яркой рыжей собаке еще говорят "багряная".
  (5) Молодая собака, которая еще ни разу не охотилась.
  (6) Кобель, вожак стаи гончих собак.
  (7) Пара гончих собак, кобель и сука (выжлец и выжловка).
  (8) Старший псарь, занимающийся обучением борзых и гончих собак и распоряжающийся ими на охоте.
  
  Глава 3. Вино охоты

   Из королевской конюшни через большой государственный портал доставили в Аррас еще четырех коней: личного жеребца Генриха, на котором никто, кроме короля не ездил, и гунтеров, - лошадей на всех приглашенных в шато не хватало. Генрих вышел во двор, вынес любимцу яблоко и кусок постного сахару. Белый чистокровный туранец был диво как хорош! И настолько же дивно отвратительным был его характер. Скотина не признавал никого, кроме короля и инора Грэма, главного конюшего, лично сопроводившего зверюгу к хозяину.
   - Ну все, Грэм, можешь отправляться обратно!
   - Ваше Величество, а как же Арчфинд?
   - А за ним тут есть кому приглядеть! Гера позовите!
   Из ворот конюшни показался Гер, при виде белого дьявола восхищенно выдохнул:
   - Какой красавец!
   - Подойди, - сказал король, - познакомься!
   Бруно, Альберт, Грэм, все, знавшие историю и характер жеребца, замерли: то, что делал Генрих, походило на убийство.
  
   Гера король приметил еще в первое посещение конюшни - когда пришел смотреть на новых лошадей. У мальчика в подопечных состояли гунтер и три кобылки гармлингера. Именно этого гунтера, гнедого мерина по кличке Сорэль, и выбрал себе Генрих для осенней охоты. После обычных вопросов - сколько лет коню, как зовут, какой характер, король решил попробовать проехаться, внимательно смотрел как Альберт и Гер седлают. Конь Генриху понравился, главное, был достаточно сильным, чтобы выдержать его вес. Уходя, король бросил на пол конюшни несколько монет - заслужили, молодцы. Альберт кинулся подбирать, Гер стоял, застыв от унижения. - Ты чего, - спросил его Альберт, насильно всунул в руку монету в одну тура.
   - Мама, - вечером Гер даже не мог дождаться момента, когда они закончат есть, и ему будет позволено говорить, - мам, ты же учила, что даже нищим нельзя монеты бросать, только подойти и положить.
   - Ты не суди, Гер, главное, сам так никогда не делай.
  
   И вот теперь Гер шел по леваде к белому жеребцу...
   Он приближался медленно, и Генрих услышал, что мальчик поет, тихонько ведет незамысловатую мелодию. На арейском! Конь тоже прислушался и шагнул вперед, обнюхал руки Гера, схрумкал кусочек морковки и потребовал продолжения банкета. Дал себя погладить по морде, явно ласкаясь, стал обнюхивать волосы мальчика.
   - Ну ты и предатель!- Сказал Генрих, конь только фыркнул, потом король обратился к Геру, - Веди в денник и ухаживай хорошо! Утром промнешь, версты три, кентером. В день охоты просто подседлаешь. Грэм тебе все обскажет, что и как с ним. Ну, а вы чего стоите? - обратился он к Бруно и Альберту, - Делать что ли нечего?
   Бруно сглотнул: - Ваше Величество! Это что же получается, на злыдне... простите великодушно, на Арчфинде он завтра проехаться должен? Убьётся ведь малый, пощадите!"
   - Не убьётся! - сказал Генрих, - если Злодей человека признал, он сам не допустит, чтобы всадник с него упал.
   Вечером Бруно пересказал все вернувшейся домой Кире. Она целый день вместе с охраной проверяла дальний участок - показалось, что через заградительный щит просочились то ли контрабандисты, то ли браконьеры.
   Кира отправилась в конюшни. Поглядела на жеребца, и заявила Бруно: - Все будет в порядке. - Ну ты прям не мать, а ледышка какая-то, - вспылил Бруно. - Я б своим близко подойти не дал.
   - Так то твоим, а Гер в седле с рождения, и не на таких ездил.
  
   Генрих специально проверял мальчишку - а ведь правду говорят, что некоторые слово лошадиное знают. Как и все маги, он сам хорошо владел арейским, но впервые слышал, чтобы заклинания пели. Да и заклинание ли это было? Но конь явно понял и внимал - словам или мелодии? "Брат, прости за узду, за седло, другом будь, ветром стань..." То, что мальчишка с даром, Генрих понял сразу. И дар его должен стать очень сильным, когда мальчик повзрослеет, но уже сейчас виден.
   Генрих решил забрать парня из заповедника - нечего такому тут делать в глуши, и определить на работу во дворец, в конюшни. Надо только с Гердером переговорить, тот последнее время на безопасности совсем свихнулся. Никого в обслугу не возьми без его ведома. О том, что у парня могу быть родственники и об их мнении король даже не думал - от приглашения во дворец не отказываются. Он, конечно, будет рядом на утренней проминке. Присмотрит, как и при знакомстве со Злодеем. Можно подумать, он дал бы коню причинить мальчику вред... Когда назавтра Гер вывел уже оседланного жеребца, король лично проверил подпруги. Вроде все хорошо. - Давай - кивнул он Геру. И понял, что конь высоковат для мальчика - холка на пядь выше макушки.
   - Не удлиняй путлище (1) - подсажу.
   И, подняв мальчика к стремени, посмотрел, как Гер сел, как разобрал поводья, пустил шагом по кругу по леваде, та была огромной, и никого в ней не было. После первого круга, попеременно то шагом, то легкой рысью, приказал:
   - Переводи в галоп!
   Гер попробовал, придержал коня, и перешел на галоп с другой ноги. Ты смотри, - подумал Генрих, - быстро сообразил, и главное, смог переменить ногу, пусть и через рысь.
   А вообще Генрих не понимал сам себя. В первую же минуту, когда увидел в деннике золотую макушку и услышал звонкий детский голос, показалось, что встретил кого-то до боли родного и знакомого, воспоминание из далекого детства. При виде Гера накатывала удивительная нежность. Хотелось подойти и погладить парня по голове, сесть рядом, расспросить о мальчишеских делах или просто помолчать.
   После двух кругов Генрих крикнул, -Достаточно,Гер! - и запнулся на слове "сынок". Это было привычно для языка, старшего, Гердера, в детстве дома также звали, Гер...
   На охоту Рутгер выехал на королевском гунтере, Сорэле, том, на котором раньше ездил король. Генрих, верхом на белом дьяволе, возвышался над остальными всадниками на добрых полторы головы - за счет роста коня и своего.
  
   ******
   Кира:
   Охоту готовили тщательно. Рогач пришел в заповедник в начале осени, в аккурат после оленьих брачных игр. Держался одинцом, в основном кормился в "малом" острове (2). Нас было всего шесть егерей, Гер седьмой, его взяли в подмогу. Я, сын, Бруно и Гордон следовали верхами, я - доезжачим, Гордон помощником. Конечно, нас было многовато на стаю из пятнадцати собак, но надо еще следить и за охотниками, не дай бог в скачке кто слетит с коня.
   Накануне Бруно долго хмыкал, мялся, потом все же обратился к королю:
   - Ваше Величество, дозвольте попросить. Скачка завтра предстоит изрядная, хорошо бы лакеев с лошадьми и повозками поставить в перелеске. И оленю не дадут уйти в деревья и, если чего... кто... того... навернется. Помогут...
   Оленя выставили (3) из острова быстро. Выпущенная по сигналу моего рога стая растеклась в поиске. Но вот кто-то бумкнул, потом еще раз и залился. И гон пошел. К хору подваливали новые и новые голоса. Остров был небольшой, версты (4) две в поперечнике. Привстав на стременах, я смотрела, где покажется олень. Гнали его к левой опушке, как раз то, что нужно. Вон он вылетел из -за кустов , за ним на поле стали выскакивать собаки - впереди черно-белый туранец, за ним остальные вперемешку. Я протрубила "Олень!", вызывая оставшихся в острове. Всадники сорвались с места, поспешая за гоном. Первым скакал король - ну и правда, Арчфинд никому не позволит себя обгонять. За ним Бруно и Гер на ярких гнедых гунтерах, следом - Наль и Сульяр. Им был дан наказ беречь Гера и подоспеть к моменту, когда стая остановит оленя. За ними, растянувшись, остальные охотники. Я замыкала скачку, держа в поле зрения всё действо.
   Стая заливалась по-особому яростно, гон шел навзрячь. Но олень и не думал сдаваться.
   Трое наших егерей сидели в засаде "молчунами", чтобы не дать рогачу уйти в горы по речной долине. И не зря - олень было свернул к горам, но, испугавшись трещоток, перелетел небольшую речушку и пошел вдоль по широкой поляне, явно намереваясь уйти в большой лес. Но был опять пуганут засадниками, хоть какая-то польза от лакеев! - снова в два прыжка преодолел реку по перекату и стал уходить в поля. Тут-то одна из эстрийек, сучка, перебираясь на другой берег, поскользнулась, попала лапой в завал из веток и начала тонуть, ее затянуло в бочажок, течение было быстрое, голова собаки то показывалась над буруном, то исчезала из виду. Гер спешился, обвязал себя веревкой вокруг пояса и полез в ледяную воду. Сульяр, вцепившись в конец веревки зубами, вытащил его и собаку на берег. Охотники, не останавливаясь, пронеслись мимо. Я подскакала, крикнула, - Сушись, и вместе с собакой - домой! И повернула наискосок к гону, переводя коня в карьер, мне надо было поспешить, стая вот-вот окружит и остановит рогача. Дальше все прошло нормально. Никто не покалечился - ни люди, ни лошади, ни псы. Оленя завалили.
   В шато вернулись рано, сразу после полудня. Гер приехал к замку за два часа до нас, и пил на кухне отвар от простуды. Выскочил на двор, поймал поводья Арчфинда. Король спешился.
   - А ты куда пропал?
   - Собака тонула, вытаскивал, Ваше Величество! - И Гер отправился вываживать белого и еще одну гнедую кобылку, Злыдень не подпустил бы и на тридцать шагов другого жеребца.
   Тем временем Гледис, кухарка, ворчала, что мясо такого оленя надобно мариновать пару дней. Королевские повара согласно покивали, но воля повелителя, даже если она касается такой ерунды, как меню ужина - закон. И все трое начали мудрить над олениной. Выгнали посторонних. "Сейчас главный магией будет с мясом разбираться", - шепнул мне Бруно.
   Во дворе и охотники, и высыпавшие из замка слуги толпились вокруг отрубленной оленьей головы. Считали отростки на рогах, спорили о возрасте быка. Смотрели, как Олин магичит - приподняв левитацией голову, подвел под нее мешковину, и скоро и голова, и роскошные рога оказались обмотаны серой тканью. Потом замерцал полог стазиса, голова будет запечатана до тех пор, пока не попадет в руки королевского чучельника. И огромный куль плавно поплыл в ворота конюшни, до пустого денника.
   Генрих, Олин и другие благородные отправились перекусить чем богиня послала, в малой столовой холодный стол уже был накрыт.
   А егерей ждала работа. Расседлать и вываживать больше пятнадцати лошадей разом - для Гера и Альберта задача непосильная, так что помогали все. Все, кроме лакеев. Тем было недосуг, они "вываживали" господ после охоты. Могли бы еще из дворца кого привезти, хотя бы псаря в помощь, и конюха оставить. Поваров-то вон - не забыли! Провозились больше часа. Обтерли, слегка напоили. Хорошо, что Гер, пока мы гоняли оленя, вычистил все денники и накормил остальных собак. Потом я осмотрела гончих, все целы, подлечила лапу суке, которой досталось в речке.
   Глэдис вынесла из кухни корзину с сыром, хлебом и зажаренными цыплятами. Расположились за столом под навесом - здесь мы обычно ели летом и ранней осенью. Можно было чуть-чуть отдохнуть. Вытянула ноги (очень хотелось уже снять сапоги), прислонилась головой к стволу росшего сразу за скамьей дерева. Гер привалился к моему плечу. Задремала. Разбудили громкие голоса. Пора было подниматься и приступать к чистке лошадей.
  
   ******
   К вечеру окорока жарились на вертелах, на огромной сковороде томили печенку, переложенную ломтиками оленьего жира. Сочные куски мяса, вырезанные из спинной части, были уже готовы и, остывшие, тонко нарезаны и политы мясным соком с добавлением пары ягод можжевельника. Цомбер! - сказала инора Глэдис. Освобожденный от ребер олений бок свернули рулетом, уложили в короб и отправили в духовку. Каша, шкварки, грибы, лук, перепелиные яйца - чего только туда не запихнули. Но добрых три четверти мяса сразу унесли в кладовку, в стазис. Столько за раз и всем дворцом не съесть, - высказалась кухарка.
   Открыли большой "рыцарский" зал, там в одной из стен был устроен камин - целый каминище. Взрослый мужчина мог стоять, не сгибаясь. Накрыли на возвышении "королевский", в виде буквы "П", стол. За "перекладиной" буквы места на двоих, наверное, для короля и королевы. Человек по десять могли устроиться за боковыми сторонами.
   Нижний стол, уже на полу, для простых. Сегодня за него пригласили всех егерей. Кира подошла к Бруно.
   - Мне бы уйти с этого ужина.
   - Ну и правильно, чего смотреть, как мужики напиваются.
   - А они напьются?
   - Всенепременно. После охоты и скачки - самое оно!
   Первый кубок - за Короля. После второго кубка, поднятого за Оленя, тосты посыпались один за другим. Все расслабились, расстегнули камзолы. Мясо ели прямо руками, смеялись понятным им одним шуткам, вспоминали какую-то Амельку, потом затянули старинную охотничью:
   Оэй,огей! Зверь на выстрел бежит.
   Оэй, огей! лук в руке не дрожит.
   Стрела цель найдет, добыча падет.
   Оэй-огей! До краев эль налей!
   Стучали кубками в такт, трещали поленья в камине.
   - А теперь будем пить поочередно за наших славных егерей!
   - Бруно! Бруно встал, с поклоном принял вино.
   - Здоровье Его Королевского Величества и всей королевской семьи.
   Виват!Виват!Виват! - троекратно рявкнули все, встав и сдвинув кубки.
   Чуть покачиваясь, Генрих осмотрел егерский стол,- "А где шестой? Олли, их там пятеро?
   - Да, под столом никого нет...
   - А доезжачий-то где, юноша такой, высокий. Он в рог еще трубил!!! Ууу! Ууу! Олень. Сбор гончих... Сюда его, живо!
   - Альберт, быстро, Киру приведи. - шепнул Бруно соседу.
   - А-а-а-а, мальчик! За опоздание штраф! Большой кубок ему! Пей!
   За королевским столом встрепенулся граф Полт. "Не пей, а пой! Огей, - опять затянул он.
   - Мы уже пели, нет пили...
   - А правда, пусть он споет! Ну, парень, только попробуй плохо пить, тьфу, петь.
   - Мне бы мандолину или цитру...
   - Принести ему из покоев бывшей... гитерн!
   Принесли старинный инструмент. Богиня знает, сколько ему было лет - сто, двести? Массивный корпус, по форме напоминающий лист падуба, обечайки с изумительной резьбой - дамы и рыцари, цветы и травы. Медиатор - палочка из дорогой рыбьей кости. Подобный гитерн был у отчима, Кира умела на нем играть.
   Видимо, лежал в стазисе -хорошо настроен. Кира села на подставленный табурет и запела старинную охотничью балладу
  
   Лакай вино погони, гончий пес.
   Ноздрями пей звериную тропу.
   Ты не забыл, что твой собачий нос
   Вершит мою охотничью судьбу?
  
   И я жалею братьев меньших, но
   Мой пращур, бывший первым из стрелков,
   Подлил мне в рог охотничий вино,
   Настоянное на крови веков.
  
   И я взахлеб вино охоты пью.
   Горячий след сжигает душу мне.
   И я стреляю в тех, кого люблю
   И убиваюсь по лесной родне.
  
   Когда, смертельной раной плавя снег,
   Добыча распластается у ног,
   Тогда во мне очнется человек,
   И зверь во мне отступит на прыжок.
  
   Мы вновь тряхнули стариной, мой пес.
   Ты ткнулся мне в ладонь исподтишка.
   Твой черный, как печать, собачий нос
   Скрепляет нашу дружбу на века (5)
  
   За верхним столом сначала переговаривались, но со второго куплета замолкли и слушали, завороженные низким бархатистым контральто.
   Вот! - Сказал Генрих и стукнул кулаком, - вот оно - ты меня спрашивал, зачем охота. Чтобы мужиком себя почувствовать, чтобы как прадеды, опасность ощутить, пьянящую. Зверя из себя выпустить! Супротивника загнать, а потом схватиться один на один. И без всякой магии. А то мы с этой магией забыли... да.. О чем я то бишь говорил? А! Олень - героический, до последнего бился. Как я ему стрелу...
   Олин пьяно покивал головой. -Да-аа! Еще! Еще пусть поёт!
  
   О богиня, подумала Кира, я же все песни только на ирденнском, кроме этой баллады. Разве что, она простенькая..
  
   Не гулять на войне,
   Рвут узду скакуны!
   Шлем висит на стене,
   Меч упрятан в ножны...
  
   Ветерану - покой,
   Но пылиться броня;
   Он зевает с тоской,
   Скучный замок браня,
  
   Пьет, но если и пить
   Грустных дум не избыть:
   Не покличет на бой
   Грозный рог боевой!
  
   Но ищейка ярится.
   Вепрь в болотах залег.
   Гордый сокол стремится
   Свой сорвать клобучок.
  
   На дворянской перчатке
   Он как шлемовый шпиц.
   И летит без оглядки
   Стая вспуганных птиц.
  
   О охота, тень битвы кровавой!
   Бледный отзвук побед!
   Нет охотникам славы,
   Их в истории - нет... (6)
  
   С каждой новой фразой Генрих все больше и больше мрачнел. За столами притихли. Король тяжело задумался. Поманил к себе Бруно.- Ты говорил, секач объявился? Присмотрено, где обретается?
   - Да, Ваше Величество.
   - Послезавтра пойдем. Гитерн - мальчишке дарю! Свободен.
   Бруно сделал знак своим, - Больше не пить! Завтра работаем. Охоту готовить надо. - И Кире, - ну ты и песню выбрала!
   Высокородных растащили по спальням после полуночи. Остатки оленины подъела на кухне прислуга. Здоровенный кусок окорока Бруно занес Кире.
   - Малому мясо нужней, чем нам всем.
   - Да у нас есть, Сульяр зайцев приносит почитай каждый день.
   - То заяц, он так... А олень - мясо! И не спорь. Король велел!
  __________________________________________________________________
  
   (1) Ремень, на котором подвешивается к седлу стремя.
   (2) Остров - здесь небольшой, отделенный от основного, участок леса, роща.
   (3) Выставить зверя - выгнать на загонщиков или охотника.
   (4) На Рикайне 1 верста = 2000 локтей, чуть больше 1 км.
   (5) Леонид Корнилов, к сожалению, с купюрами, поскольку на Рикайне ни русских гончаков не знают, ни в Христа не верят
   (6) Дж.Г.Байрон, перевод Г.Шенгели
  
  Глава 4. Вепрь!Вепрь!

  
   Утром Геру нездоровилось.
   - Вот же проклятье, все-таки простыл,- расстроилась Кира. - Не надо было брать с собой на охоту. А как не возьмешь, если сам король приказал? - Она корила себя за то, что не посмотрела, какой сбор пил Гер, что позволила ему дремать на улице после обеда.
   - Ты одежду высушил перед тем, как в замок ехать?
   - Да, я за перелеском, в овраге, после того как этих, слуг, миновал.
   - А почему не у телег, там же и плащи сухие были?
   - Маа, они смеялись, что я в воду упал и на лошади держаться не умею.
  
   - Мо рды лакейские, крапивное семя! Мальчишка в мокрой одежде, ноябрь, а этим лишь бы поржать. И никого из наших рядом не было - все на дальнем краю поля. Виновата, кругом виновата. И работать Геру приходится. И учится урывками. Да что ж я за мать такая, парню всего одиннадцать, а уже как взрослый, детства, считай, и не было. И дома нет, - думала Кира, направляясь к конюшне.
   - А Гер где? - Альберт уже развозил своим лошадям корм.
   - Заболел. Сегодня я за него.
   Перед конюшней Кира забежала на псарню. С Гордоном договорилась легко, тем более что собаки были полусонные - уработались вчера. Через пару часов обещала вернуться, посмотреть лапы.
   В конюшне ее Бруно и нашел.
   - Только тебя ждем!
   - Сейчас, иду.
   Кира почистила Злыдня, и только занялась Сорелем, кобылки еще оставались неухоженными.
   На кухне все сидели за столом. Совещались. Гости разъедутся после завтрака, а на кабана - лично король желают.
   - День нам на подготовку, вечером докладывать будем, - сердился Бруно. Он был недоволен Кирой. - Все ты, со своей песней!
  
   По-хорошему кабана этого надо было извести давно. Да и кабанье стадо проредить. Даже лесовик, Астрид, просил:
   - Избавьте лес от этих проглотов. Они дубки на холме фей все перепортили. Поляны перерыли. Теперь за склоны Илицы принялись. А чудище кабанье оленят затоптало. Он же как гора, жрет все, что видит - летом слетков ловил.
  
   Мужики размышляли вслух... Прикидывали и так, и эдак.
   - Ну и как, если гнать с собаками, уйти может. Там выстрел навскидку да по бегущему.
   - Вот если бы его из засады.
   - А может и не побечь от собак.
   И опять по кругу. И судя по тому, как держался за голову младшенький из егерей, Майкл, как морщился от звона посуды Бруно - все маялись похмельем. Стукнула дверь, пришли Гордон и Альберт.
   - Сореля я почистил, три кобылки за тобой.
   Бруно обернулся к Кире:
   - Еще что случилось?
   - Да Гер заболел, простыл после вчерашнего.
   ...А вот и еще один страдалец - инор Тэмплтон, голова обвязана фуляром, при виде каши на тарелках аж передернуло.
   - Гледис! - Кира поняла, что пока в норму эту команду не приведет, толку не будет. - Поставь вон тот котелок, кипяток у тебя есть? Лечиться будем.
   И, прихватив приготовленные для нее кухаркой кувшин молока, свежий хлеб и кашу в маленькой миске, отправилась в свой коттедж - отнести завтрак Геру, посмотреть, как он, и взять травки для приготовления лечебного пойла.
   Через полчаса, наклонившись над бурлящим котелком, Кира бросила в него заклятье очищения, так чтобы не видели ни Глэдис, ни готовившие завтрак для гостей королевские повара. Подождала, пока гуща осядет, разлила по кружкам. Средство действовало с силой орочьей дубинки, быстро и верно - горечь, звездочки перед глазами, и сразу же блаженство - ничего не болит! Правда, минут через пятнадцать ... но это уже мелочи жизни.
   Дождавшись, пока последний из пациентов вернется на кухню, "обрадовала":
   - Кабан на новое место пребрался, на западный склон Илицы, жирует в молодых дубках. А к воде на ручей ходит. Там пара мест подходящих. Кто остаётся из охотников?
   - Оба - и король и принц.
   - Из арбалета, чтоб шагов с тридцати бить. Они в засаде выдержат несколько часов?
   - Отец точно, принц не знаю.- ответил Бруно. - Ну ладно, попробуем. Это и безопаснее. Через пару часов на разведку выедем. Там все и обговорим.
   - Подождите, - инор Тэмплтон достал магический вестник. - К обеду конюший приедет, лошадей забирать.
   - Тогда так. Майкл и Джерри. В распоряжение Альберта и инора конюшего. Поможете собраться, проводите в Аррас. И чтоб там никаких трактиров - сразу домой. Кира - мы с тобой на разведку. Выезжаем через три часа.
  
   Не доезжая до Илицы, остановились, Кира разложила на поляне салфетку, хлеб с сыром, поставила кувшинчик со сливками, велела Бруно даже не шевелиться и пропела призыв. Лесовик не заставил себя ждать. Зеленый колпачок Астрида украсился сегодня сухим дубовым листиком.
   - Здравствуй, сестрица!
   - Мы кабанами завтра займемся. Поможешь?
   - Чтоб от них избавиться - да чего изволите!
   Астрид доложил:
   -Секач на водопой идет, как солнце к закату клонится. Часа за два до захода. Тропу его сейчас вам покажу.
   *****
   Кира:
   Значит, в засаду сразу после обеда идем.
   Место тоже присмотрели. Теперь как ветер завтра дуть будет. Но вряд ли он направление поменяет. Прикинула расстояние от кабаньей ямы. Наль покараулит, как кабан в путь тронется, сигнал даст. Тогда короля с арбалетом у камней и поставлю.
   - Бруно! Меня минут за двадцать до подхода кабана предупредят. Нам бы объяснить все королю."
   - Знаешь, а он про тебя сегодня спрашивал, интересовался... Пошли сдаваться.
   Король и принц были в столовой. Мы с Бруно вошли, поклонились. Ну, рассказывайте, что задумали. И назовите наконец-то доезжачего.
   - Инора Кира Марли.
   - Хм, действительно инора.(А вот взглядом ты меня не разденешь, я хорошо упакована.) Давно она у нас работает?
   -Уже с полгода. Удача последних охот - ее заслуга. Очень опытный выжлятник (1), знает повадки дичи и лес.
   - Милочка, сколько Вам лет?
   - Мне тридцать шесть, Ваше Величество.
   - Не сказал бы...
   - Моя мать гета. Наши женщины выглядят моложе ровесниц.
   - Паап, - протянул насмешливо Олин. -На экзотику потянуло? Давай лучше займемся кабаном.
   - Итак, инора, рассказывайте.
   - Яма у него сейчас в дубках. Кабан здоровый, тунов 140, матерый (2). Лучше всего из засады, место присмотрели. Сядем после обеда, бить из арбалета будем шагов с тридцати. С такого расстояния, если кинется, успеете за камень отойти, или за дерево стать.
   - Ну все предусмотрела, ино-ора. А если подранок?
   - По следу пойдем. Две гончие пойдут, Вы их на охоте на оленя видели. Они и по кровяному работают. Как скажу, что кабан идет, встанете, и не шевелиться. Не дай скрипнет что. Да, сапоги, куртки, перчатки пусть лакей натрет отваром ветровника. Запах будет поменьше, я дам траву. Вина за столом лучше не пить, также перца, чеснока, лука не потреблять. Учует.
   - Почему ты егерем устроилась?
   - Здесь платят, еда и жилье, а у меня ребенок, мужа и родни нет.
   Я не могла понять, чем вызвано недовольство короля, и что такого недозволенного было во вчерашней песне. Не утерпела, спросила Бруно:
   - Меня что, теперь рассчитают, потому что я женщина?
   - С чего ты взяла? Просто ты королю про молодость напомнила, про поход в степи. А он всегда в тоску от этих воспоминаний.
  
   Кабан, хоть его и ждали уже двадцать минут, показался неожиданно. Странно, он даже почти не трещал ветками, рысил довольно быстро. Вот поравнялся со стрелками. Болты вылетели почти одновременно. Секач упал. Решив, что все, отец и сын выбежали из засады. Мне тоже пришлось выйти. Побежала за ними, крича. Не убедились, что завалили насмерть, да еще и с головы принц сейчас зайдет. Да где там! Вот же хвост эльфячий! Кабан подскочил, ураганом пронесся мимо Олина и исчез. В боку торчал арбалетный болт.
   Посмотрела на горе-охотников.
   - Что, инора, скажете?
   - Вы, Ваше Величество, Ваше высочество, оба попали. Один в легкое, второй по касательной по голове. Секача оглушило, а когда мы орать начали, он встал и деру! Теперь по следу, авось до темноты найдем. Рана тяжелая, но они и с раной в сердце локтей триста пробежать могут. Я так полагаю, за час управимся.
   Бруно! Давай рогатины! - скомандовал король, - Арбалеты оставляем. Ну что, инора, не струсите? (Этого только не хватало. С копьем на кабана, да на подранка.)
   Бруно протянул мне свой охотничий нож. Нож, ага, скорее маленький меч, больше локтя длиной, видела я такие акинаки - от орков привозили. Сказал - осторожнее. Если чего, под лопатку, до сердца достанет. Шепнула:
   - Бруно, арбалет один прихвати на всякий случай. - Обернулась к королю, - я за собаками иду, первой. Как увидим кабана- остановлюсь и руку подниму.
   - А дальше мы сами, вы не понадобитесь. Баба еще рассказывать будет, как кабана на рогатину брать! - рявкнул в ответ король.
  
   Впереди бежали, нет, скользили, по другому плавную рысь юрских гончих на следу я бы не назвала, Наль и Сульяр. Генрих держался вплотную сзади. Я слышала, как он дышит - размеренно, без напряжения. Здоров, конь. Олин сильно отстал. Гончие стали притормаживать, остановились, хвосты поднялись вертикально, кончики нервно подрагивали и загибались в сторону спины. Наль показала образ - куча грязи и палых листьев. Сразу и не разберешь, что это кабан. Я предостерегающе подняла руку. Генрих с разбегу чуть ли не ткнулся мне в плечо. Обдало жаром разогретого тела и пряным мужским запахом. Обернулась: глаза - шалые, верхняя губа подрагивает, как у волка перед броском, выдохнула, - В двадцати шагах, расходимся, - и потихоньку стала перемещаться влево. Король и не подумал двигаться - просто застыл на месте, сняв рогатину с плеча. Уже давно я не входила в боевой транс, но то, что наработано годами, не забывается. Тебе-то, Величество, все равно, а у меня ребенок, мне в живых надо остаться. Время замедлилось, воздух сгустился и стал вязким, звуки пропали. Кабан поднялся, мотнул башкой и кинулся на Генриха. Я видела, как подобрался король, готовый отскочить в сторону и взять вепря на рогатину, и тут случилось самое страшное из того, что могло случиться на этой охоте. Генрих переступил, нога подвернулась, он стал заваливаться набок, и стало ясно, что кабан его сейчас растопчет, а может, и пропорет клыком. Король еще опускался на землю, когда я по нему ударила воздушным щитом. Он отлетел на пару локтей и плашмя грохнулся на подстилку из опавших листьев. Обычный кабан бы не остановился, но этот был - монстр! Он затормозил, развернулся и, если сейчас пойдет на Генриха, тому конец. Олин был еще в тридцати шагах, Бруно и егеря и того дальше. Завизжала диким ведьмовским "Ийаааа"! Секач рванулся в мою сторону. Наль, Сульяр, держать, за уши - кинула я образ-приказ собакам. Две размытые тени проплыли к кабану и схватили его, останавливая. Он все равно продолжал двигаться, собаки висели на нем. Я отступила в сторону, разворачиваясь, пропустила секача и тоже прыгнула. Акинак с чавканьем пробил калкан - слой окаменевшей грязи на боку кабана - и вошел точно в середину корпуса за лопаткой, слава богине, не царапнув ребра. Вложила всю свою силу, ударила двумя руками и не отпускала рукоять, вдавливая клинок в мерзкую тушу. Теперь я тоже висела на кабане. Он протащился еще несколько шагов и стал заваливаться. Мы с собаками отскочили.
   Король лежал неподвижно. Подбежала к нему, опустилась на колени. Быстро провела руками по лицу, вдоль тела. Голова, ребро и, кажется, нога. Передвигать можно. Генрих открыл глаза. И я поняла, тошнит. Уперлась коленом в плечо, надавила, успела повернуть набок и наклонить голову, чтобы не захлебнулся. Посмотрела на руку - кровь! Богиня пресветлая! Хоть немного уберу боль, ладонь положила на лоб...
   - Портал в шато, амулет, - сказал король и потерял сознание.
   Олин решительно отодвинул, просто отпихнул меня от короля. Расстегнул камзол, вытащил круглую бляху, приподнял отца. Тот глухо застонал.
   - Ребро, - попыталась предупредить я, в ответ услышала грубую брань. Замерцал портал, Генрих и Олин исчезли. Тяжело дыша, подбежал Бруно.
   - Жив, ранен - сказала, предваряя вопрос,- Бруно, спасибо, если бы не твой акинак, не знаю, чем все кончилось бы.
   - Кстати, а где он?
   - Под кабаном.
   Тушу перевернуть мужчины смогли, только подпихнув под нее два срубленных деревца. Бруно с трудом вытащили меч. - Вот это удар, - восхитился Джерри, - прямо в сердце. У меня же не осталось ни сил, ни магии. Лежала на земле и мысленно переговаривалась с Сульяром.
  - Запретила почему боевой вид? Опасность тебе была.
  - Сульяр, здесь маги с испугу сначала убьют, а потом разбираться будут. Лучше про твои способности им не знать. Справились же.
   Кабан вонял нестерпимо. Еще через час, наконец-то отделив голову, егеря устроили волокушу, чтобы вытащить трофей к грунтовой дороге.
   Я отошла в сторону и позвала Лесовика. Он появился через секунду. Оказывается, видел все.
   - Тушей я займусь - через сутки ничего не останется. Ступай.
   Бруно чистил пучком травы меч, обезглавленная туша валялась рядом.
   - Сжечь бы надо.
   - Нет, мне лесной сказал: все сделает сам.
   - Ведьма ты все-же, - засмеялся Бруно.
   Ведьма. А кому от этого плохо?
  ______________________________________________________________________
  
   (1) Псарь, занимающийся гончими собаками.
   (2) 1 тун приблизительно 1,5 кг. То есть вес кабана 210 кг.
  
  
  Глава 5. Шантаж

   Вернулись в замок почти ночью. Попросила Бруно - освободи меня на сегодня.
   - Да иди, героиня ты наша национальная. Можно сказать, короля спасла.
   - Можно. Я не думала, что принц такая мямля. Ну почему в критической ситуации магию-то не применить.
   - А он привык надеяться на отца. Кто ж знал, что Генрих головой об камень долбанется и вырубится, - так, по-простому, объяснил мне егерь,- А ты молодец, не каждый мужик бы смог. Да беги, беги уже.
   У дверей коттеджа ждали мои псы. Ага, умнички, сами полощите лапы в корыте. Гер сидел около разожженного в плите огня, кутался в одеяло. Его знобило. Выяснилось, что, несмотря на мой строжайший приказ, все-таки вставал и работал в конюшне.
   Так, сейчас будем лечится. Поставила греть воду, высушила собак - теплым потоком воздуха. Да, бытовые я хорошо освоила. Напоила сына лечебным отваром, сняла температуру, согрела. Быстро накрыла на стол - поздний, холодный ужин. Увидела в кладовке курицу, пирожки и апельсины.
   - Гер, а это откуда?
   - Инора Глэдис принесла, объяснила - Король велел. Он сам заходил перед охотой, когда ты уже ушла за арбалетами. Сказал, что хочет забрать меня во дворец. Я без тебя не поеду.
   Есть Гер не стал. Уложила его в постель. Рассказала про кабана, как Наль и Сульяр вепря за уши держали. Под мой рассказ Гер и заснул. Авось, обойдется. Не обошлось. Утром ребенок горел, дышал хрипло, со свистом. Напоила отваром, снижающим температуру, посмотрела - плохо, легкие, заварила еще сбор. Побежала на конюшню. Развезла корм и воду, почистила двух кобылок, побежала домой, Гер дремал. Так и бегала все утро от коттеджа к конюшне и псарне. За три часа до полудня поняла, что Геру хуже и с болезнью я не справляюсь. Я видела как воспаление пожаром охватывает легкие, но ничего сделать не могла. Мои заговоры, которые я кидала в лечебные отвары, не помогали. Надо было привезти лекаря из города. Я оделась, взяла все деньги, которые у меня были, и пошла искать Бруно. Слава богине, он был в кухне.
   - Бруно, мне в город срочно, за лекарем - Геру очень плохо, я сделать ничего не могу. За пару часов обернусь.
   - Погоди, вчера лекарь к королю приехал, из дворца, лорд Гренсон. Ох, и сильный же целитель. Считай, за ночь два перелома залечил. Может, к нему...
   - А как я к нему пройду?
   Нам, егерям, без приглашения подниматься на второй этаж нельзя.
   - Глэдис, дай фартук и косынку!
   Меня обвязали крахмальным фартуком, всунули в руки поднос с чаем - Лорд только что заказал - вот так к нему в комнату и попадешь, а там проси.
   - Милорд, мой мальчик, сын, третьего дня на охоте пострадал, если возможно, хотя бы консультацию.
  
   ****
   Гренсон жутко устал, но инорита говорила о ребенке, поэтому он, даже не пригубив чай, собрался и покорно пошел по дождю через двор к домикам прислуги.
   - Ну что у нас тут? Воспаление легких, так-так. Ого, с сильным магическим даром! Поэтому и реакция такая, острая, но и выздоравливать будет быстро. Воспалительный процесс я остановлю.
   Нахмурился, посмотрел девушке в глаза.
   - Хорошо, что успели, через несколько часов мог начаться отек.
   Одобрил набор трав, обучил паре заклинаний, подбодрил - все должно быть хорошо.
   - Главное - покой и тепло, и следить внимательно. Поворачивать, усаживать в постели, еще специальный массаж, по точкам. Кризис будет под утро. Не волнуйтесь, инорита, я гарантирую, ваш сын выздоровеет.
   Мальчик задремал, и лорд наконец-то обратил внимание на инориту, хотя, наверное, инору, если она представляется матерью ребенка. Так это та самая егерь, которая убила кабана и спасла короля! Глаза синие, удивительные...
   - Милорд, сколько я должна Вам за визит?
   - Ничего, инора, вот если бы чаю?
   Инора смутилась, - У меня нет настоящего, только травяной, хотите, заварю, он усталость снимет? Она засуетилась - поставила медный чайник, бросала на дно начищенного котелка щепотки трав из разных мешочков... Достала баночку меда, выложила на тарелку рябиновую смокву.
   Гренсон пока огляделся - очень чистая нищета. Старенький коврик на сверкающем натертом полу, на столе скатерть, белоснежная, но явно ветхая, посуда вся разномастная. Кира достала из шкафчика одну чашку, для лорда, за второй отправилась в комнату сына, улыбнулась - фарфоровых только две, на большее пока не разориться. Плеснула кипяток в маленький котел - по кухне поплыл аромат земляники, чабреца, еще какой-то душистой травки, которую Гренсон сразу и не угадал.
   Они пили чай и Гренсон старался узнать об иноре как можно больше - почему она не училась, у нее же явный дар целителя, хотя и небольшой, откуда приехала.
   Кира призналась, что родом издалека, что сейчас берет платные уроки целительства в местной магической школе. Но занимается пока только два месяца, да и сейчас пришлось сделать перерыв. А к весне хочет сдать экзамены и получить диплом травницы.
   Посвистывал чайник, ему вторил сверчок за стрехой, за окном шумел дождь. Огромные псы спали около плиты, и пахло от них почему-то не псиной, а жарким летним полднем и разогретой солнцем полынью.
   Псы внезапно встрепенулись и сели, недобро глядя на дверь. "Тихо,"- успокоила их Кира. Дверь отворилась, на пороге стоял незнакомый Кире инор. "Какой пренеприятный тип", - подумала она.
   - Что, Арчи? - обернулся к двери Гренсон, - Вы опять входите без стука!
   - Милорд, Его Величество просили срочно зайти.
   Колючими глазками окинул комнатку, всё-всё приметил...
  
   Кира:
   Я отправилась на кухню, попросить фазана или цыпленка, бульон нужно приготовить.
   - Бруно, а кто этот, востроглазый, серый такой?
   - И востроносый, всюду сегодня всунулся, во все разговоры влез. Это камердинер королевский, Арчи. С Гренсоном прибыл. За королем, значит, больным ухаживать. А тот, кто здесь с королем раньше был, уехал.
   - А что у короля несколько лакеев?
   - Ну, сколько не знаю, а что три лакея, камер-медхен, костюмер, да еще повар личный, и этот, как его...косме..джист. И секретари. Он же король! Это здесь он по-простому, с одним слугой...А с тобой что, Кира? Как лорд-целитель, что сказал?
   - Сказал, что еще бы немного, и поздно. Кризис ночью. После этих слов Кира не смогла сдержать озноб, даже рукой за притолоку двери схватилась, так плохо стало, липкий холодный ужас
  
   Чуть позже меня вызвали в шато, к королю.
   - Отблагодарить желают, - прокомментировал Бруно. Благодарность была выражена... своеобразно.
   Король . Одет по домашнему, как для спальни. В длинном халате из темного матового шелка, босой, сидит, откинувшись на спинку кресла, изящные щиколотки скрещены. В самых простых выражениях мне была предложена честь разделить сегодняшнюю ночь и постель с его Величеством.
   - Благодарю, но нет.
   - И почему же?
   - Я не буду объяснять причины, просто - нет.
   Развернулась и ушла, не дожидаясь разрешения, просто выскочила из королевских покоев.
   Спустилась по лестнице, через кухню, к черному ходу.
   - Ну как? - Крикнул мне вслед Бруно. Даже ответить не смогла, от ярости стиснуло горло. Перезимовала, называется, денег подсобрала на учебу. Как только парень встанет на ноги - уезжаем отсюда, сразу же!
  
   Почти сразу же - догнали - тот человечек, пронырливый, Арчи. За руку схватил.
  
   - Инора! Вы не должны отказывать Его Величеству. Пойми, это твой шанс, подумай, что будет с сыном, ведь мне сказали, он очень болен, если тебя арестуют...
   - Вывернулась и ударила, несильно так, но ему хватило - ойкнул и осел, прямо на мокрый от дождя булыжник заднего двора.
   Через минут пятнадцать в дверях коттеджа - Бруно и два королевских охранника, боевые маги. Бруно даже слегка запинался.
   - Его Величество объявили, что ты уволена и должна покинуть дом и заповедник немедленно.
   - Это убьет ребенка, - выдохнула я. -Хотя бы повозку.
   Из-за спин высунулась физиономия камердинера.
   - Было оговорено специально - ни лошади, ни повозки. Денег за последний месяц тебе тоже не выплатят. Рекомендаций не дадут. И Его Величество желает сказать тебе пару слов на прощание.
   Ко мне шагнули охранники.
   Я успела мысленным приказом остановить собак:
   -Оставаться здесь, стеречь Гера.
   Наль скользнула в комнату к малышу, Сульяр лег на пороге.
   Король сидел все в той же расслабленной позе. Дверь сзади захлопнулась. Я начала расстегивать пуговицы рубашки.
  
   Генрих:
   "На экзотику потянуло?" - спросил меня Олин. Чтоб понимал, уже пятнадцать лет только с женой, ну и сыновья у меня, тряпки, второй тоже, притащил из Лории простолюдинку, срам!
   Да, женщина меня заинтересовала и разозлила. Говорила, смотря прямо в глаза, обхождению не обучена: взор на короля не поднимать, в пол смотреть должна прислуга. Не смущалась, не робела, когда про охоту заговорили, чуть ли не указывать начала, как и что. Смех, да и только. И этот егерь старый, Бруно, стоит и ей поддакивает. Выставили вчера дураком - все знали, что девица поёт, все, кроме простофили-короля, распустились тут в заповеднике, ну конечно, полгода живут сами по себе, не делают ничего.
  
   Мальчишку, Гера, я в тот день, перед охотой, перед кабаном, не видел, конюх сказал - отлеживается, простыл. Но Злодей был в порядке, мой конюший, Грэм, доволен - даже копыта вычистили. Назавтра Гера тоже не было в конюшне, спросил, в каком коттедже живет.
   Сидит один, кашляет, книжку читает, "Магия для начинающих." Чистенько так в доме, мать, говорит, на работе. Нет, говорит, без нее во дворец не поеду. Ну это мы еще посмотрим!
  
   Холодный осенний воздух пьянил. Хотелось, а богиня его знает, чего хотелось. Егерь, или егерша, бежала впереди за собакой. Стройненькая, как паренек, попка наверняка упругая, гладенькая... Интересно, груди какие? Старый граф Полт говаривал, что слаще юношей любовников не бывает, ну или девушек, еще совсем юных, которые как мальчики... А тут и женщина вроде, и на юношу похожа. Нет, заняться надо ей, определенно. Вот спроважу Олина...
   Гляди-ка, псина след хорошо держит, и молчит, что ценно. Так мы, пожалуй, подранка еще до темноты найдем. О! остановились! Женщина предостерегающе подняла руку, скользнула в сторону. Темно-грязная груда опавших листьев вдруг начала подниматься, вырастать. Так это кабан, нет, кабанище! Зверь даже не хрюкнул, хэкнул и, наклонив голову, бросился. Время замедлилось, я и зверь, вот оно, ща-ас я тебя, на рогатину, переступил, нога провалилась в ямку, что-то в ней хрястнуло, а-а-а, щиколотка, порыв ветра, а потом удар по затылку.
   Нога пульсировала болью, тошнота, голова, гадость, короче. Попробовал чуть повернуться, сразу стало стрелять в висках. Рядом валяется кабанья туша. Олин, сынуля, портал делает. В шале, а не во дворец, приказал я ему. Артефакт, он уже настроен, маг из тебя х..вый. Как же тошно, вот нечисть, вырвало какой-то кислятиной, хорошо егерша подскочила, успела повернуть на бок. Больно. Кто-то подносит ко рту флягу - тьфу, вода!
   Нет, нет, в столицу во дворец не надо. Гренсона сюда.
   Лорд Гренсон, хлопочет. Щиколотка и сотрясение мозга, и еще трещина в ребре. Лежать сутки. Ладно, сутки полежим. О святые, Олирия приехала, ой нет, и так голова, да заставьте ее молчать, кто-нибудь.
   Интересно, это егерша уложила кабана, когда успела-то. Собаки взяли на растяжку, за уши, жаль не видел. Спасла? Да если бы она у меня перед глазами задом не вертела, я может и не оступился бы. Ну да, думал я не об охоте, а о другом.
   Благодарю, Гренсон, у вас золотые руки...
   Так, Олирию забирай, ухаживать она за мной собралась... Уезжайте в столицу, Олин, без тебя она не поедет. А Гердер что же? Считает, что никакой опасности моему здоровью нет?
   Фу, ушли, слава богине. Спать!
   К вечеру я проснулся, повертел ногой - не чувствуется перелом, и ребро вроде..., голова тоже, отлично - позвонил в сонетку. Арчи, ужин и Гренсона пригласи, посоветоваться надо. Ужин сервировали на столике у камина. О, фазаны, отменно! А с кабаном что сделали? Голову привезли, затащили в одну из кладовых, молодцы... Гренсон, где Вы ходите? Оказывается, осматривал мальчика с воспалением легких, совсем плох был, тут, у прислуги. Ох уж эти лекари, долг у них, видите ли... Я, Гренсон, хотел посоветоваться, можно ли мне, уже, с женщиной? Совсем здоров, хоть завтра опять на охоту? Ну что же, идите, доложите во дворце любимым родственникам, что папа здоров и на тот свет не собирается!
   Арчи! Ванну!
   - Осмелюсь доложить Вашему Величеству, дела с семьей Истербрук улажены...
   - Еще раз подсунешь мне такую дуру, с головой в не в ладах - пойдешь двор мести!
   - Ваше Величество, достопочтенная леди Эллиот, из графства Энжу, третья дочь виконта Эллиот, двадцать один год, в разводе... приедет в столицу за две недели до праздника середины зимы. И есть еще вдова, графиня Соммерсет, очень почтенная, респектабельная семья. С ней можно встретиться на текущей неделе, как только вы вернетесь в город.
   - Не надо, Арчи, пока не надо. Через час пригласи ко мне егеря, инору Марли.
   Халат накинул на голое тело, сел в кресло... Пришла. Стоит, смотрит, глаза не опускает. Брючки, тонкая рубашка, талия перехвачена кушаком. Да, никакого понятия о приличиях. Женщина к королю в спальню пришла в тряпье каком-то. Вон, рубашка заштопана, видно же. Но богиня, как хороша. Волосы собраны в высокий хвост, шея, вот о таких лебяжья говорят, ноги какие стройные, длина немыслимая. Представил, как она ими обнимает... Она что, не поняла, зачем я ее позвал, дверь же в спальню настежь ... Когда услышал "нет", не поверил собственным ушам. Еще и ушла, просто сбежала без дозволения. С трудом подавил в себе гнев, гнев неудовлетворенного желания.
   - Да что эта прислуга о себе возомнила, Арчи?
   - Осмелюсь посоветовать... Инора не поняла своего счастья, я объяснить попробую...
   - Ну попробуй," - стянул с пальцев пару колец, бросил Арчи, - может так согласится.
   - Я могу от вашего имени обещать и действовать?
   - Да, иди...Но учти, только сама! - я женщин не насилую.
   Через полчаса явились. Арчи поставил на стол бокал, тихо шепнул, - Лорийское, для иноры.
   А инора ничего не говорит, подошла, начала раздеваться. Так и знал, грудь бинтует. Застыла обнаженная, склонив голову. Ах, какая фигурка. Да, прав старый Полт! Поднялся, сбрасывая халат. Меня тоже богиня красотой не обделила.
   Стоит, глаза долу, молчит, только дрожь судорогой по телу пробегает. Ну что ты, девочка, зачем же так, вот, выпей, сладкое лорийское, не дрожи. Я сцеловывал вкус вина с сомкнутых губ, опущенные веки были прохладными и нежными, как шелковые лепестки.
  
   Кира:
   Только не смотреть в глаза, а то поймет, что убить готова, и терпеть, чтобы не случилось, как бы не издевался. Богиня! Сбросил халат, шагнул ко мне. Ужас, какой огромный, разорвет и раздавит.
   Да, я выпью, так мне легче будет перетерпеть все. Глотаю, вино теплом растекается внутри. Притянул к себе, твердое большое тело, пахнет как те солнечные плоды с рыжей шкуркой, и целует, нежно прикасаясь, веки, шея, сгиб локтя, кончиком языка щекочет сосок. Обводит языком и сосет, как младенец. Тянущая истома сворачивается внизу живота, так было, когда кормила Гера, то же блаженное чувство. Взял грудь в руку, нежно покачивает, сжимает. Мое тело предает меня. Как так может быть - я ненавижу этого холеного самца. Его рука опускается, от движения пальцев внутри странное чувство неудовлетворенности, и что это, влага... да, это было наслаждение, которого я до сих пор еще не испытывала.
   Хочу остановить его руку, но дотрагиваюсь до твердого, горячего, подрагивающего, провожу ладонью, слышу, как сдавленно ахает мой король, как начинает гулко стучать его сердце, открываю глаза - прямо в расширенные, безумные зрачки мужчины.
   Генрих:
   Я потянул ее вниз, надавил на плечи, опустились на шкуру, боже, какая грудь. Маленькая, но совершенной формы, а какая попка, округлая, плотная, шелковистая кожа. Готова, постанывает и влажная, да и я уже не могу, даже больно от напряжения, этот первый миг проникновения, когда женщина открывается тебе навстречу, небо, какая узенькая, всё, не могу больше. Наступил предел, щекочущее быстрое покалывание, после которого нельзя остановиться. Я изливался и изливался в неё, резкие судороги и долгая сладостная дрожь...Волны накатывали одна за одной, поднимаясь к голове, перед лазами все плыло. Кололо пальцы, немели руки. Еле удержался, чтобы не упасть на нее всем телом. Опозорился, как нетерпеливый мальчишка, как в первый раз. Поддерживая ее под попку, перекатился на спину, уложил на себя, продолжая поглаживать восхитительные ягодицы, спинку между лопатками, целовал лоб, ушко, нежные губы. И еще одно чудо, я опять стал оживать, наливаться силой и упругостью. Теперь мы сидели лицом друг к другу, она обняла меня ногами, обвила, как вьюнок ствол дерева, я прикусывал, мял, сосал ее грудь, и чувствовал, как сжимаются у нее внутри тайные мышцы, как втягивает, засасывает она меня внутрь, и в этот раз взрыв был обоюдным, она трепетала, как пойманная бабочка. И обмякла у меня на плече, тяжело дыша. И вдруг, богиня, сознание потеряла! У меня достало еще сил поднять это сокровище на руки и донести до постели.
  
   Кира
   Через сколько я очнулась, не соображу. Первой мыслью было - Гер! Скорее отсюда, пока чудовище спит. Аккуратно выползла из-под придавившего меня тела. Попутно рассмотрела. Крепкий, холеный, даже и не скажешь, что за сорок. Атласная кожа, ни грамма жира, рельефные мышцы. Прокралась в комнату с камином, натянула брюки, блузу прямо на голое тело, бельё в узел, под мышку, вот мой плащ, укуталась в него, скорее, скорее...На лестнице и в кухне никого не было. Сапоги надевала уже на улице, за дверью черного хода, на пороге. И шипение Арчи всё слышалось, как летело за мной по пятам, - Только скажи королю хоть полслова, парня своего больше не увидишь.
   Прошло, наверное, больше часа с тех пор, как я вошла к Генриху. Быстрее, пока есть время снадобья использовать!
   Дома, слава богине, все хорошо. Сульяр обнюхал меня, показал - никто не приходил. Температура у Гера слегка спала.
   - Сульяр, Наль - никакого вреда человеку, которым от меня пахнет. Иначе - все погибнем.
   Почувствовала недовольство в ответ, усилила ментальный нажим. Так Нужно!
   Грела воду и мылась, мылась, терла себя жесткой мочалкой, чтобы с водой ушли все воспоминания об этой ночи, весь запах ненавистного человека, накладывала на каждый ковшик воды очищающее заклятие - теки, струись, вода, вода, смой грязь помыслов, скверну прикосновений! Заварила особый сбор, выпила, еще завтра обязательно.
   Легла на постель сбоку от Гера, чтобы сразу подхватиться, если ему хуже станет. И забылась, спала часа четыре.
   - Маам!
   Очнулся, радость моя!
   - Мам, мне встать нужно.
   - Да, да, сейчас родной мой.
   Хорошо, что еще так рано. Выпустила Сульяра и Наль побегать в лес, попросила зайца принести. Вчерашнего фазанчика я уже сварила, сейчас малыш поест. Наведалась к гончим - тоже все хорошо, выпустила их из псарни во двор. Пусть поносятся. Через час загоню назад, уберу выгул. Так, еще лошади, работу Гера, пока он болеет, делать надо. Но лошади, к моему изумлению, оказались досмотрены.
   А около денников меня ждал Бруно. Сидел на охапке сена, с фляжкой. Пил, с утра!
   - Ты вот что, девочка. Я тут сказать хотел. Ты женщина правильная. Не думай, я все понимаю, выхода у тебя не было. И у меня тоже. Если б не король он был, так... Мы ж клятву магическую давали. Я как на тебя вчера смотрел и на мальчика твоего, помирающего, так бы и придушил гадов собственными руками. Только это измена. Не могу я ничего, кроме как бросить работу, а у меня семья. Так что относиться к тебе буду по-прежнему, со всем уважением. И никто ничего не узнает. А маги охраны, они молчать привычны.
   Я выдавила:
   - Спасибо, Бруно. Не забуду.
   - Гер-то как?
   - Лучше. Бруно, его король хочет во дворец увезти, я боюсь!
   - Бежать вам надо, а как - найдут по ауре. Ты вот что, пару дней потерпи, авось всё, больше не позовут, тут охота будет, свиней бить станем, для дворцового праздника середины зимы. Все поутихнет - и уйдете, горами, в Лорию.
   - Бруно, а сколько королю лет?
   - Он маг, сильный, поэтому молодо выглядит, шестьдесят восемь ему.
   Я едва успела добежать до ближайшего пустого стойла - меня вывернуло, жестко, насухую, я же ничего с прошлого обеда не ела.
   Подошел Бруно, сморщился, плеснул из фляжки, поглядел на зеленый дымок.
   - Э! Да тебя еще и опоили, девонька!
  
  Глава 6. Короли и свиньи (ч.1)

   Вернувшихся из шато Аррас брата и Лорда-Целителя Гердер пригласил в свой кабинет.
   - Ну что там с отцом?
   Целитель уложился с отчетом в три минуты, Олин рассказывал пятнадцать и говорил бы еще, но Гердер не выдержал, прервал.
   - Значит, все обошлось! А этот, егерь, спасший его величество? Его, надеюсь, достойно наградили?
   - Это не егерь, егересса. Женщина. А собаки у нее - съезди, посмотри, тяжелые гончие!
   - Ты шутишь?
   - Нет! Страшилища, лапы как тумбы, пасти, глаза красные, а голос...-
   - Да, собачки страшные, - подтвердил лорд Гренсон. - Но умны, бестии. Видел, как на кухне сами себе лапы мыли.
   - А когда это вы их увидеть успели, да еще и на кухне?
   - Я к иноре Кире заходил, мальчик у нее накануне на охоте в ледяную воду прыгнул, эстрийскую суку вытаскивал, та лапой в завале застряла, тонула. Очень плох был, пришлось как следует поработать, ну, дай богиня, поправится.
   - Карл! Иди, отдыхай, и спасибо тебе за отца.
  
   - Олин, объясни, каким образом отец оказался без защитных амулетов и в магических браслетах? И еще раз подробно расскажи про схватку с вепрем.
   В конце рассказа Олин хихикнул:
   - Отец сам лично пожелал наградить егеря - он глаз на нее положил. Все спрашивал у Карла, можно ли ему после травмы быть с женщиной.
   Многое в рассказах брата и лекаря настораживало Гердера. Сделал в календаре пометку на завтра - личное дело иноры Киры - как зовут даму? Киры Марли.
  
   Этот охотничий замок - одно беспокойство и расходы. Только отправка лошадей туда - обратно чего стоила! Донесения из шато - театр абсурда. Итак:
   Отец устраивает безумную охоту - на вепря с рогатиной, сам себе блокировав магию и сняв все охранные амулеты.
   Женщина одна без помощи магии убивает огромного кабана коротким, чуть больше локтя, мечом. Удар нанесен прямо в сердце.
   Раненый Король категорически отказывается переезжать во дворец и вызывает целителя в шато.
   Лорд - целитель, Карл Гренсон, по возвращении из шато сразу же, не заходя в свои покои, идет в портретную галерею и долго рассматривает одну из картин. (Помечена на схеме крестиком.)
   Приходит магическая почта от отца - он просит взять на работу в дворцовые конюшни мальчика по имени Гер. Ни фамилии, ни возраста, ничего не указано - вот в этом весь Генрих. Приписка - парень работает в шато. (Запросить еще одно дело - мальчика-конюшего.)
   Король приглашает на ночь егершу, но что-то не заладилось - инора убегает, как будто за ней орки гонятся. (Это когда от отца женщины-то бегали? Они обычно за ним.)
   В четыре утра сменившиеся с дежурства маги охраны устраивают за конюшнями пьянку, с ними пьёт старший егерь.
   Около полудня королевским порталом приходит камердинер Генриха, Арчи, с личной запиской от короля к казначею и забирает из сокровищницы бесценный розовый жемчуг, бриллиантовую диадему и серьги.(Гердер чтил традиции - любовницам, даже случайным, можно что-нибудь подарить... на память. Но такие траты... казначей сразу же прибежал к Ксении с описью и запиской-распоряжением. Если это для иноры Марли за одну ночь, то что же будет дальше?)
   Они там что, грибы орочьи нюхают в заповеднике?
  
   Дела доставили после обеда. Тоненькие. Приложены копии документов. По мере чтения брови Гердера поднимались все выше и выше. Не выдержал, взял папочку, пошел в кабинет к жене.
   - Ксю, вот послушай, дипломы Иррской магической школы - травница, стихийный маг воздуха - ну у них там с магами и магией плоховато, дворянка, вдова, прибыла на Рикайн, чтобы обучить сына магии, в порту нанялась в караван, идущий в охотничий замок, принята на работу простым егерем, прошла беседу с магом менталистом. На охоте убивает вепря, спасает жизнь королю, и через день они в одной постели. А еще король просит перевести на работу во дворец ее сына, Рутгера Марли. И посылает за драгоценностями из сокровищницы.
   - Она что, действительно, заколола мечом кабана и осталась при этом цела?
   - Ксю...
   - Думаю, стоит послать опытного дознавателя, тайно, не нравятся мне такие талантливые дамы.
   Тайный агент уже давно был в шато, прибыл туда в свите, сопровождающей короля на охоту. Пришлось поторопить с докладом. В тот же день инор помощник повара, поехавший в Аррас за овощами, вынужден был задержаться в городе: у телеги сломалась поворотная ось. И он же докладывал ночью Гердеру в маленькой комнатке на втором этаже канцелярии.
   - Вот так это и было. Охранники, когда пили, костерили Его Величество почем свет стоит. И заступиться за дамочку было некому. А все дело провернул этот Арчи, камердинер. Пришел с приказом от короля. Старший-то охраны не поверил, применил заклинание правды - все сошлось - Арчи действовал от имени Его Величества. А как она уходила, видел, бежала через кухню вся бледная, сапоги на пороге одевает и трясется вся, и шепчет только Гер, Гер... Мальчика у неё Рутгер зовут, а Гер, значит, сокращенно. Не из простых они, но денег у нее, я так понимаю, нет, вот на такую работу и пошла. К Аррасу близко, они с сыном раз в неделю в город ездят, с магами занимаются, не забесплатно, конечно. Травы на продажу сушеные отвозит. Еще кружева плетет, в местную лавку сдает. А король на следующий день, ну сегодня, значит, как встал, к полудню ближе, за инорой Кирой тут же послал, гневался очень, что ночью ушла. А ее нигде найти не могли. Старший егерь сказал, она поехала смотреть, куда кабанье стадо ушло. Завтра де охота, а кроме иноры Марли это сделать никто не сможет. Король сначала орал на своего камердинера, потом отправил его куда-то порталом, сейчас Арчи стережёт Киру во дворе. . А уж что сегодня ночью будет, и представить не могу.
   И были еще очень любопытные донесения.
   Первое - разговор посла далекого островного государства, Ирденнского королевства, и его помощника.
   Эту женщину и ее сына найти и уничтожить. Дело государственной важности. Похоже, первая часть пророчества исполнилась - ребенок, исчадие скверны, родился. По приметам дама очень заметная, такую внешность не скроешь. Рост больше чем у мужчины.
   И второе. Во всех портах Рикайна упорно стали наводить справки об иноре с ребенком, приехавшей то ли весной, то ли в начале лета. Искали по приметам: женщина очень высокая, некрасивая, худая, смуглая, волосы светлые, почти белые. Мальчик возраст десять лет, тоже блондин.
   А дама наша как раз с Ирденн. На все это стоило посмотреть лично. И уже на месте принять решение. Каким оно будет, Гердер почти не сомневался. С инорой можно не церемониться, это не туранская аристократка.
   Вокруг отца шла непонятная возня. Сначала новый камердинер, потом новые любовницы. Казалось, Генриху подбирают женщину, которой он наконец-то увлечется. Сваху отыгрывал инор Арчи. Взят по протекции графа Полта. Тому его рекомендовал один из юных любовников, и след этого любовника затерялся на Оркейских островах.(1)
   В галерее Гердер отыскал картину, помеченную на схеме, - семейный портрет - дед, король Роберт, бабка, Элизабет, и их дети, принцы Гердер, Гордон и Генрих, последний совсем малыш, сидит на коленях матери. За разглядыванием портрета и застала мужа Ксения.
   - Красивая семья была. И мальчики...
   - Ксю! На пару дней едем в охотничий замок. Возьмем с собой Лотти и Эдварда. Утром, завтракать будем уже там. Вещи доставят следом. Эдварда одень для охоты. Проследи, чтобы одели большие защитные амулеты и активировали их.
  
   *****
   - Бруно, а почему - опоили?
   Кира умывалась во дворе около колонки - воду в замок доставляли магическим водоводом из горных родников, но даже ледяная, она не могла убрать мерзкий привкус изо рта.
   - Да видно по зеленому дымку - у меня во фляжке-то выморозки. Пила там что-нибудь?
   - Да, лорийское.
   - Ты не пугайся, это на один раз.
   - Откуда знаешь?
   Бруно усмехнулся:
   - Я не всегда егерем был. В поход в степи с Его Величеством ходил, а потом, когда из армии вышвырнули помирать от ран, Глэдис встретил, она меня выходила. Промышлял в горах, торговцев через перевалы водил. В Лории это называют "элессир даморе. Только действует он, если хотя бы чуток к мужику тянет.
  
   Все оставшееся утро Кира отсиживалась в домике. Лечила сына, ставила компрессы, поила отварами. Наль и Сульяр вернулись с добычей - притащили трех зайцев. Сунувшегося было к калитке палисадника Арчи встретил Сульяр, улыбаясь во все свои сорок два зуба, так, что были видны даже чудовищные, топорщащиеся острыми выступами моляры. Глэдис принесла обед, неприязненно покосилась на инора камердинера,
   - Там мальчишка больной один, зачем Вам к нему?
   Потом Арчи ушел, Кира пробралась в сарай за конюшней и занялась подготовкой к охоте. Проверяла арбалеты, вытащенные из оружейной, подготовила вьючные седла и тюки - стадо было небольшим, но увесистым. Старая матка, два подсвинка и три сеголетка - полосатики, почти перецветшие в рыжину. Вместе с Майклом складывала большие ловчие сети - поросят надо брать живьем, поэтому по сети каждому - и загонщикам и на номерах.
   Около сарая, почти сразу после заката, ее и поймал Арчи. Как унюхал.
   - Король требует пожаловать к нему. Немедленно.
   И опять пока шли, шепотом:
   - Ты помни, только полслова государю..., устрою твой арест, а мальчишке одному не выжить.
   Король стоял у окна, на этот раз не в халате, а просто в брюках и рубахе. Обернулся - наконец-то, где же ты была целый день? И принялся целовать, ворча - от тебя конюшней пахнет, и дымом, и опять ты в этом рванье, не кормят вас здесь что ли - кожа да кости...
   Дальше Кира не смогла бы вспомнить ничего - ни как оказалась в постели, ни как срывала рубашку с короля, ни как, извернувшись, захотев отомстить, все же достала губами его сосок, горошину на твердой, безволосой груди, ни как застонал Генрих, вжимаясь в нее всем телом...
  
   - Ты вчера ушла...
   - Ваше Величество,
   - Генрих, ты должна называть меня Генрих... Где ты была, тебя искали.
   - Я работала ваше.. Генрих.
   - Зачем тебе работать? Ты поедешь со мной, у тебя будет все, что захочешь. Смотри. - Приподнявшись на локте и потянувшись к изголовью кровати, Король достал из замшевого мешочка длинную нить розовых жемчужин и дважды обвил ею шеи Киры.
   - Ты достойна роскоши, драгоценностей, красивых платьев...
   - Генрих, я не могу ехать, я не одна, у меня ребенок.
   - Ах да, забыл, ты же говорила. Ребенку наймешь няню, у тебя будет прислуга... Твой малыш - мальчик или девочка? Неужели ты думаешь, я разлучу тебя с ним?
   И как это как понимать? Как соотнести его приказ, по сути шантаж - выгнать с ребенком, - и то, что он о ребенке и не помнит? Желание отправить Гера во дворец, не спросясь родных, и последнюю фразу?
   Видимо, у Киры был такой ошарашенный вид, что Король покивал, истолковав по-своему:
   - Да, я понимаю, трудно осознать, что на вершину поднимаешься....
   Что скажешь - Кира промолчала, а про себя подумала банальное, - Падать больно, ну да я ведь и не полезу.
  
   - Не уходи, я хочу чтобы ты была рядом...
   И, подгребая Киру под себя, приваливаясь всем телом, накрывая рукой и ногой, - Мне так тебя хотелось утром... - пробормотал он, проваливаясь в дрёму.
   Вот же, вся нечисть подземелий! Неправильно это, грязно. Она, наверное, грешна перед богиней, раз та посылает ей такое наслаждение и с таким ... За что, ведь жила же спокойно и на тебе, мысли путались, но одно Кира знала - бежать, опять бежать. Спи, и как тебя назвать-то после всего... а я пока подумаю, как быть дальше.
   Немного погодя, полностью одетая, абсолютно спокойная, Кира вышла из спальни.
   - Ты куда это? - Ну конечно, в коридоре крыса - Арчи.
   - Пошел вон, - процедила Кира сквозь зубы. Одно хорошо, после слов Генриха Кира поняла - можно эту дрянь не опасаться и перестать дрожать за жизнь сына. Надо просто объяснить королю, что ее ребенок и мальчик-конюший Гер... Рядом, как из пустоты соткался, появился маг охраны, - что случилось?
   - Все в порядке, инора покинула королевское ложе и отправляется к себе, на конюшню, а я проверяю, не прихватила ли с собой чего лишнего, - гадко улыбнулся королевский камердинер.
  
   Мешочек с жемчугом остался лежать на постели.
  
   Дома все - как и не уходила. Гер спал, рядом посапывала Наль, Сульяр сторожил у порога. Наль подошла, когда Кира вымылась, и подсунулась под руку.
   - Что с тобой, тебе же хорошо?
   - Нет - ответила Кира. - Хотя, да, только почему на душе так плохо.
   И тут ей на глаза попались висящие на крюке, торчащем из оконной притолоки, тушки. Ох ты святые угодники, про зайцев-то она и забыла, и Кира повязала фартук. Правильно говорят, работа на кухне прочищает мозги. Она скажет Генриху об угрозах Арчи, потом уговорит короля оставить её и сына еще на пару дней в заповеднике. А потом сбежит. Лошадей придется украсть. Карта у нее есть. Возьмет только одежду и оружие. Лесовика о помощи попросит, он не откажет. Орка с два её в лесах найдут. Завтра ночью надо отправить Сульяра и Наль на разведку - посмотреть, не выпал ли уже в горах снег. Спала она плохо. То и дело будили собаки, рычали попеременно то на дверь, то на окна. Наль показала - фигура, закутанная в плащ с капюшоном. Кира достала кинжалы и меч.
  
   Плохо было и инору Арчи. Он упустил момент - убрать егершу надо было сразу. Но захотелось выслужиться, добавить себе значимости в глазах короля, и такая простушка не могла надолго заинтересовать пресыщенного женщинами Генриха, так, каприз на одну ночь. Во дворце лорд Хипп, провожая его к порталу, якобы для пущей сохранности шкатулки, все же жемчуг-бриллианты, дал прямое указание - избавиться, если станет ясно, что инора - не сиюминутная прихоть. А как к иноре подберешься - днем все время рядом или егеря, или старший, этот Бруно. Ночью её монстры стерегут. Мальчишка Арчи не интересовал - чего возиться, сам без матери сгинет, а вот инора портила все планы... Её, конечно, могли извести и во дворце, если она туда переедет, но тогда он, Арчи, был бы сильно обижен деньгами...
  
   *****
   Утренняя суета в шато и на охотничьем дворе была привычна - выпустили в загон собак, седлали лошадей. Сегодня поход за кабанчиками, пока те не ушли далеко. Егеря завтракали все вместе на кухне. Гер сидел в углу, в кресле, закутанный в плед, инора кухарка уверяла Киру, что глаз с мальчишки не спустит, присмотрит, чтобы выпил отвары и отправился в постель через час, и лежал, до возвращения охотников. С ним оставался Сульяр, на всякий случай. Во дворе разгружали телегу с провизией, принимал бидоны и корзины главный повар короля. Помощник повара заглянул на кухню.
   - Там кронпринц с семьей прибыли, они в холле. Инора Гледис, мы ж не готовили на пятерых, у вас что-нибудь найдется добавить к завтраку?
   - Как не найти, - ворчала кухарка, доставая из духовки противень с булочками. - Вот только как это королям-то, моя простая стряпня?
   Из коридора донеслись голоса.
   - Дорогая, мы с отцом позавтракаем на кухне, это такая добрая традиция, перед началом охоты, а ты...
   - А мы с вами!
   И все королевское семейство - король впереди, следом высокий, поджарый, длиннолицый кронпринц, улыбающаяся принцесса, его жена, Эдвард, немного неловкий подросток, и Лотти. Имя девочки, звенящее как колокольчик, очень ей шло. Она и сама походила на этот цветок, тоненькая, легкая, с серо-голубыми глазами.
   - Сидите-сидите, - махнул рукой явно довольный жизнью король. - Дозволяю! сегодня по-простому, без этикета, без церемоний откушаем со своими добрыми слугами, на дорожку.
   Однако все, включая Гера, поднялись и поклонились.
   - Благодушествует, - подумала Кира,- и откуда силы-то берутся в таком возрасте. Хотя, если не помнить о годах... Доволен, как кот после миски сметаны.
   Семейство рассаживалось за длинным дубовым столом. Горничные начали разносить молоко в глиняных кружках, горячие деревенские булочки из грубой муки, свежий сыр, окорок...
   - Эдди, поедешь с нами? - обратился Гердер к восторженно оглядывающему огромную кухню сыну.
   - Да, отец!
   - Инор Бруно, к нему надо приставить опытного егеря, он впервые на охоте.
   - Дак никого лучше иноры Киры не найти, Ваше Высочество.
   Король деланно поморщился, - Принца учить баба будет...
   - Отец, у тебя сомнения в ее умениях? - едко заметил Гердер.
   Но отец тем временем с удивлением смотрел на Гера и Киру, и, как не умел держать лицо, губы сами по себе изгибались в улыбке.
   - И что ж не сказала про такое дело? - шепнет он Кире позже, во дворе, когда она подведет ему оседланного Сореля, и мимолетно погладит ее по руке, принимая повод.
   Гердер же, увидев мальчика-конюшего, мысленно охнул, быстро просмотрел ауру - нет, не Твиггорс, что-то общее есть, но точно не в ближайших поколениях родня. А вот инора ему мать или тетка. У нее дар слабенький, а у него - даже страшно помыслить, что будет, когда вырастет! Такого мага при себе держать, при дворце, в кои-то веки отец прав оказался, забирать мальчишку надо, но не на конюшню, конечно.
   Бруно обратился к королю:
   - Ваше Величество, дозвольте удалиться, надо лошадей переседлать - нас все же больше на охоте будет.
   Егеря вставали, откланивались, выходили через черный ход во внутренний двор.
   - Бруно! Около коттеджа всю ночь кто-то чужой ходил.
   - Чужие сюда проникнуть не могут. Значит кто-то здешний. Я за своих ребят ручаюсь, а вот четыре мага охраны королевской да еще этот лакей... Так, не дрожи, девочка. Пусть лучше парень твой на кухне посидит все время, пока нас нет. Я Темплтону и Альфреду скажу поглядывать.
   - Я еще Сульяра оставлю.
   - И это дело.
  
   - Эдди, слушаться инору Киру, как меня!
   Детей отпустили из-за стола и брат с сестрой через ту же заднюю дверь выскочили к егерям. Лотти была в восторге. Ясный осенний день, яркое солнце, и возбуждение в предвкушении охоты, которое буквально исходило от всех. Вот только её с собой не возьмут. Угораздило же родиться девочкой. Ходи в юбке, не бегай, не кричи, принцессы не должны. Но счастье - два дня никакой гувернантки, и рядом все время отец и мама и дед с ними, и никто не ссорится, и мальчишка такой интересный на кухне, и никто не учит как надо с прислугой обращаться. И замок можно весь осмотреть, говорят, раньше это был бабушкин дом. А вечером будет костер!
   Так, принц, - остановила Эдварда Кира - Вот ваша лошадь, сейчас подтянем стремена. Подвела к мальчику обученного спокойного мерина гармлингера, своего любимца.
   - Леди, это такие гончие?
   - Да, Ваше Высочество.
   Белый кобель ткнулся мальчику в ладонь. Сука подошла и обнюхала сапоги.
   - Какие громадные!
   - Подошву сапога покажите. Хорошо. Сами или подсадить? Поводья разберите в одну руку.
   Прикрепила к седлу маленький арбалет.
   - Сзади, в скатке у вас плащ, в переметных сумах - запас продуктов и вода на сутки. Привязывать лошадь - за чомбур.
  
   Кавалькада змеей выползала из ворот конюшенного двора. Впереди бежала Наль, потом Кира рядом с оживленно болтающим младшим принцем, следом остальные также попарно. Взяли с собой трех рыжих остроушек. Маленькие, яркие, как лисички, собаки сидели впереди егерей, опираясь передними лапами на луки седел. Да еще две вьючные лошади рысили, привязанные к хвостам впереди идущих.
   Когда стали расходиться по номерам, Генрих вдруг раскапризничался, ну по-другому не скажешь. Он хотел идти с Кирой, и только с ней.
   - А как же мальчик?
   Пошли втроем. Держишься позади, - сказала Кира Эдварду. - Вставать рядом с толстыми стволами. Кабан летит как камень из пращи, направление менять не может, раз и за деревом укрываешься. А что - что? Свинья уж больно матерая.
   Послышалось частое побрехивание остроушек, потом треск сучьев и веток. Кабаны шли прямо на них. Бруно рассчитал все правильно. С дневной лежки свинья уводила стадо проторенной тропой в старую топь, в камыши. Повезло, что сегодня кабаны залегли в ельнике, и с ветром повезло. Можно было не вставать стрелковой цепью поперек гона, а растянуться вдоль тропы. Бруно взмахнул рукой - влево все принимаем. Кира взвела арбалет, скосила глаза на Генриха - тоже готов стрелять, Эдвард хотел что-то спросить - поднесла палец к губам - тихо. Свинью и поросят они пропустили мимо, два подсвинка прорысили следом. Свистнули арбалеты, ты смотри-ка, мальчонка не сплоховал, тоже по месту вогнал болт - в хребет. Отчаянный визг впереди - там ловят поросят, а свинья уже бурой горой лежит замертво.
   И тут Эдди стало дурно: он увидел, как подсвинок, тот, в которого он попал, с перебитым хребтом и отнявшимися задними ногами, пытается уползти в кусты. Кира развернула мальчишку лицом к себе - держись! Протянула флягу с водой. Приложила к вискам руки. Сейчас, потерпи. От рук разлилось мягкое, ласковое тепло.
   - Слабак, - дед, обтирая швайншветер(2), подошел поближе, - и это принц нашего рода. Порченая кровь!
   - Богиня, какое Генрих дерьмо порой! - ругнулась про себя Кира.- Ну зачем же так с мальчиком?
   Глянула на короля: лицо - надменная маска,ледяной взгляд, лишь слова - живые, жалящие, обидные. Стало страшно, неужели вот это она сегодня ночью целовала.
   Из кустов высунулась Наль, показала Кире - одного поросеночка она по дороге в ветках спрятала, для себя и Сульяра... Лесовик посторожит.
  
   Ели бы не Гердер, провозились с добычей до вечера. Но принц перетащил все туши и связанных поросят к подножию холма, туда, где проходила дорога. Портал в шато открывать не стал.
   - Подгоните телеги и увезёте в замок.
   Кира сопровождала короля и принцев во дворец. Генрих решительно оттер своим конем коня Эдварда, и поехал рядом. Пресветлая, он что - ревнует?
   - А как твой сын? Я утром не успел спросить.
   - Спасибо, я сегодня позволила ему встать.
   Король наклонился в седле.
   - Я соскучился!
   Рука в перчатке огладила Кирино бедро.
   - Как насчет проехаться галопом? А ведь он не отстанет, и мальчик сзади все видит и кронпринц, ну тот-то понимает, что такое его отец. Кира спиной, затылком чувствовала сверлящий взгляд наследника.
   - Отец, инора, Эдди бы лучше чуть передохнуть, ему опять не очень хорошо. Собака нас выведет к шато?
   - Да, конечно, сейчас.
   Наль выслушала приказ - оставаться с мужчинами и привести их домой. И охранять! Чтобы поняли еще и принцы, повторила приказ вслух.
   - Ты не возражаешь, отец?
   Да уж какие возражения, чуть отъехали за поворот дороги - Генрих решительно схватил повод. - Стой. Через минуту Кира, без сапог и брюк, была притиснута спиной к стволу дуба. Ногами обними, - прорычал Генрих. А когда она закричала, выпил этот крик, впившись губами в ее рот.
  
   К замку приехали всего на полчаса раньше кронпринца с сыном. Кира тут же кинулась смотреть, как её ненаглядный малыш. Тот был уже в коттедже, читал. Теперь расседлать и обтереть лошадей. Генрих уселся в углу конюшни, на тюк сена и смотрел, как она работает.
   - Де-ед, - в коридор между денниками влетела принцессочка. Осторожно, маленькая моя, я весь грязный, после охоты еще не вымылся! Дед добыл много-много мяса, мы сегодня будем его жарить на углях, и есть прямо на улице. А потом будем танцевать деревенские танцы. - Он подхватил внучку и закружил! Надменное, ледяное лицо исчезло, гляди-ка, человек выглянул.
  
   (Гердер меж тем выслушал рассказ соглядатая, а затем, незаметно для рассказывающего, стер воспоминания.
   - "Сразу за поворотом. Такой пыл, аж трясся весь. Нет, не сопротивлялась. В себя приходили, отдыхали,- обнявшись стояли. Одеться помог."
   Принц, пока ехал следом за отцом и Кирой, успел еще раз просмотреть ауры. Приворота не было. Ореол женщины был спокоен и чист, отцовский вспыхивал золотыми искрами - влюблен!)
  _________________________________________________________
  
   (1) Острова, населенные выходцами с Рикайна. Находятся под протекторатом Турана.
   (2) Кабаний меч - специальной формы большой, очень часто двуручный меч для охоты на кабана. Здесь Генрих взял с собой меч на всякий случай и использовал, чтобы добить подранка.
  
  Глава 7. Условия найма

   Вечером были костры, мясо, молодое вино, скрипка и веселая подолка, которую отплясывало все королевское семейство: явились еще Олин с супругой и дочкой, чуть старше Шарлотты.
   Кира ушла к себе в домик - устала очень, просто вымоталась за последние три дня, и не дай богиня, Генрих опять потащит в спальню. Хотя, наверное, посовестится при таком-то количестве родных. Поговорить об Арчи она так и не смогла, сначала помешала Лотти, потом кронпринц буквально утащил короля "заняться неотложными вопросами, а то ты, батюшка, уже неделю манкируешь королевскими обязанностями".
  Геру было явно лучше, слабость отступала, как и предсказал лорд Карл, выздоровление шло очень быстро. Заставив сына съесть огромный кусок мяса, отправила в постель - от еды ребенка разморило и он сразу стал клевать носом.
  
   - Сумерничаете, инора? - На пороге стоял кронпринц, не иначе, порталом пришел - Собак успокойте. У меня к вам очень серьезный разговор.
  Кира поняла, что он поставил полог от прослушивания: сразу стихли все звуки, доносившиеся с улицы.
  - Прежде всего ознакомьтесь, - и он протянул ей донесение о розыске женщины и мальчика. А теперь, инора, я хотел бы услышать, кто вы. Что вы натворили на родине, почему вас разыскивают и зачем вы проникли в обслугу охотничьего замка? Надеюсь, вы понимаете, что от правдивости ваших ответов будут зависеть ваша жизнь и жизнь вашего ребенка.
  - Тогда Вам сразу лучше применить заклинание правды, Ваше Высочество.
  - Оно уже поставлено, инора. Итак?
  - Нас разыскивают, чтобы убить. У сына сильный магический дар, я решила, что лучше всего спрятаться на Рикайне и обучать его магии в одной из Академий. Тот, от кого Рутгер зачат, из очень знатного рода. Муж прикрыл мой грех и признал ребенка своим; когда заключали брак, он знал, что я беременна. Богиня благословила, подтверждение этому - моя татуировка. Она от свщенного огня в храме. Муж умер, давно.
  - Имя настоящего отца ребенка? Ну, инора!
  - Лионель ди Герслейн.
  - Наследный принц Ирденны, - протянул Гердер.
  - Тогда он еще не был наследным принцем, я вообще не знала, что он из этого семейства...
  - И кто же решился обмануть закон - да, да, инора, я знаю ваши жуткие законы о королевских бастардах, и пойти на такой риск?
  - Пожалуйста, спросите, сколько лет назад умер мой муж?
  - Четыреста девятнадцать? Что?
  - Моего мужа звали Иуро ди Марлинг, принц Ирденнский. Я овдовела раньше, чем сама родилась на свет.
  - Идемте, - Кира позвала Наль, и они прошли в маленькую пустую кладовку. Кира зажгла и поставила на стол свечу, положила рядом сухие цветы. В углу кладовки засветился небольшой стеклянный витраж. Поднесла руку к витражу, на руке изображенного там юноши проступил миниатюрный рисунок.
  Гердер выскочил из каморки, рванул ворот, тяжело дыша.
  - Он попросил меня помочь! Кому скажи - сочтут сумасшедшим - со мной говорил святой Иуро! Рутгер, принц и королевский бастард, дважды принц... На конюшне! О богиня, чудны дела твои.
  Но Гердер не был бы Гердером, если бы в любой ситуации не смог найти выгоду для Турана.
  
  Кира:
  Я была в ужасе. Даже страх перед принцем, его жуткими белёсыми глазами, отступал перед видением - ревущий огонь и искаженное лицо сына... Отвечала машинально, даже не думала, что говорила - правду, без утайки. Мне все равно, только спасти и спрятать Гера. Почему так быстро стали искать, что случилось там, дома?
  Принц сидел напротив, задумавшись. Наль и Сульяр стояли за спиной, они почувствовали мою панику и сами были в растерянности.
  - Мистресс, - это Сульяр, - что делать нам?
  - Успокоится, ждать, - послала я приказ.
  Принц, первый раз за время допроса, с удивлением посмотрел на моих псов.
  - Интересные собачки... Леди, им со мной не справиться.
  И, видимо, придя к решению, откинулся на спинку стула. Он что, улыбается? От его улыбки стало еще страшнее.
  - Прежде, чем предложить Вам что-либо, хотелось бы уточнить..., Принцесса, сейчас я задам Вам вопросы, недостойные воспитанного человека, но тем не менее, попрошу ответить. Физически Вам король не противен?
   - Вы хотите спросить, не тошнит ли меня от любви Генриха? Нет!
   - А точнее? Вы под заклинанием правды, я и без вашего признания знаю многое. Ну же, смелее...
  Кровь кинулась Кире в лицо, она даже задохнулась от возмущения - как он смеет? Ну, получай!
   - Намекаете, что он старик? Я не променяю его на десять молодых принцев. Он... мне ни с кем и никогда, да, я теряю сознание от наслаждения, ваши шпионы ведь уже небось донесли Вам всё!
  - Но ведь есть еще что-то?
  - То, как вынудил быть с ним...
  - Видите ли, Леди, я не думаю, что это отец. Есть многие, кто хотел бы ему угодить, ища свою выгоду, и вот они не остановятся ни перед чем.
   - Арчи?
   - Я разберусь. Мне необходимо время все обдумать. Поговорим утром. Надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре не должен знать никто, даже мой отец. От этого зависит ваша с сыном дальнейшая судьба. До завтра, Леди.
  И Гердер исчез в радужной пленке портала.
  ****
  У стены конюшни его ждали двое, третий сыщик присоединился через минуту, доложил - Арчи наблюдает за домиком Киры. Вот как - на ловца и зверь! Дверь коттеджа отворилась, в освещенном проеме мелькнули два собачьих силуэта, и псы плавными, быстрыми скачками понеслись к лесу. Минут через пять от стены соседнего, пустующего дома, отделилась тень и мужчина в плаще приник к окошку Киры, всматриваясь вглубь помещения, затем постоял около двери, проводя по ней руками, отворил дверь и вошел внутрь.
  Медлить больше было нельзя. Гердер для скорости шагнул к костру порталом.
   - Отец! На минутку - ты просил своего Арчи зайти к той милой даме, Кире? Нет? Тогда давай, пойдем, посмотрим, думаю, будет интересно!
  ****
  Задвинула ли я засов после того, как выпустила Наль и Сульяра? Не знаю, не помню. Им тоже надо успокоиться, пробежаться по лесу, выплеснуть свое негодование... Да и ужин, кабанчик, припрятанный Наль, не пропадать же добру. Сын спал, ну да, Карл предупреждал, сонливость - последствия лечения. После разговора я была вся в холодном поту, нагрела воды и разделась до одной нижней, короткой, поскольку заправляла ее в брюки, рубашки, распустила и начала расчесывать волосы. За спиной хлопнула дверь и щелкнула задвижка. Обернулась - Арчи, подлая крыса.
  - Что Вам угодно? а дверь зачем запер? ... вдруг я поняла, что не могу пошевелить ни то что рукой, даже пальцем. Голос тоже не повиновался.
  - Амулет обездвиживания. Вот теперь, красотка, поговорим. Думаешь, залезла в постель к королю, так теперь будешь от Арчи нос воротить. И чего в тебе Генрих нашел, не пойму. Я таких девиц ему подсовывал, а он. Ну-ка иди сюда, шлюшка, хоть посмотрю, что ему нравится - подойдя ближе, Арчи подцепил и кинжалом разрезал мою рубашку . Я могла только мычать, богиня, сейчас он может сделать со мной все, что захочет.
  Наль, - что есть силы мысленно закричала я,- Сульяр, ко мне. Ответа не было.
  - И собак своих не позовешь. Амулеты у меня хорошие...
   Тут я увидела, как засов на двери открывается сам по себе. На пороге стояли абсолютно спокойный Гердер и взбешенный Генрих.
   - Ай, какая картина. Твой камердинер решил урвать себе кусочек сладкого... А женщину-то зачем заклинанием обездвиживать? Сопротивляется?
   От унижения и бессилия я заплакала. Обнаженная, связанная, перед тремя мужчинами... Не могла ни всхлипывать, ни сглатывать, слезы просто катились из глаз, прочерчивали дорожку по щеке и капали на грудь.
  Гердер сплел пальцами какой-то знак, и магические путы спали с меня. Генрих же ударил Арчи. Кулаком, в лицо, тот упал замертво.
  Потом он шагнул, заслонив от сына, стянул плащ и накинул мне на плечи. Недовольно попросил принца, - Пришли своих тайных, чтобы убрали.
  Гердер открыл дверь, кивнул кому-то. Вошли двое в сером. Быстро обыскали тело, передали принцу амулеты и знакомый замшевый мешочек.
  - Покажи, - велел Генрих. В мешочке был жемчуг и пара колец. Генрих посмотрел на меня, явно требуя объяснений.
   - Колец этих я никогда не видела, жемчуг вчера оставила на постели, меня можно принудить, но не купить.
   - Она говорит правду. Еще и вор, я предупреждал тебя, отец. Инора, поведайте-ка его Величеству, как вас принуждали...И чтобы тебе, отец, было ясно - я об этом узнал от старшего егеря и твоих магов охраны.
   Король выслушал, побледнел, глаза стали растерянными и несчастными.
   - Прости, девочка, клянусь богиней, не знал. Гердер, спасибо, но сейчас уйди. Я на ночь останусь здесь. Вели стражу у дверей поставить, - приказал Генрих. Стоя спиной к выходу, он продолжал обнимать меня, заслоняя ото всех.
  Принц на пороге обернулся, посмотрел мне в глаза, губами прошептал до завтра. И вслух:
  - Я стражникам прикажу, чтобы собак впустили, когда вернутся.
  
  ******.
  - Ты уверен, что это не галлюцинации, не наведенный морок? - уточнила Ксюша встревожено.
  - Уверен.
   - Голосу богини нельзя отказать.
   Вообще-то Гердер уже принял решение, и начал разрабатывать план, но мнение Ксю было очень важно. В плане была одна прореха. Рутгер. Реакция одиннадцатилетнего мальчика на маму в роли любовницы короля. И Ксю не подвела, вспомнила об одном забытом богами и людьми законе - конкубинате.
  - Он ни к чему не обязывает, просто придает не одобряемому богиней блуду статус, - тут она замялась, пытаясь найти определение, вспомнила земное гражданский брак, но на Рикайне о таком не слышали. - Статус признанного храмом официального сожительства.(1) Кстати, а где Генрих?
  - Отнес леди в постель, потом метался по комнате, сейчас лежит рядом с Кирой, не раздеваясь, поверх одеяла. Только сапоги сбросил.
  Тебе ничего не вспоминается? - Улыбнулась Ксюша. - Все-таки ты сын своего отца, при всей вашей несхожести.
  - А что будем делать с мотовством короля? Он же завалит "жену" подарками.
  - Брачный договор: денежное содержание и имущество. Леди выделяется определенная годовая сумма, тут мы не поскупимся. Все, что получено сверх, будет числиться в собственности королевского дома.
  Ксюша вздохнула.
  - Пойду прикажу кофе сварить. Мы сегодня спать, я так полагаю, не будем. И как ты только договоришься с отцом? И, мне кажется, мы рискуем.
  
  *****
  Кира:
  Я впервые провела ночь в одной постели с мужчиной. Смешно, да? Причем просто спала. От усталости и переживаний закрыла глаза раньше, чем голова коснулась подушки.
  Снилось мне что-то очень хорошее. Берег моря, прибой и Рутгер, весело отпрыгивающий от набегающих волн, и зовущий меня. "Мама!" - донеслось от дверей моей комнатушки. Счастье, что кровать с порога не видна.- "Я сейчас, уже встаю."
  Его Величество ... чуть похрапывает, ну да, лежит неудобно. Подпихнула под голову подушку, укрыла.
  Выпустили собак во двор, сами поспешили к черному ходу замка. На пороге уже стоял Гердер.
   - Прикажите собакам ждать Вас, Леди. Юноша пусть пока позавтракает на кухне, а мы с вами поговорим.
   Он взял меня за руку, и мы переместились в комнату в подвале - чистую, пустую, стол, пара кресел и стул.
   - Это "допросная", - пояснил Гердер.
  - Я хочу пригласить Вас на королевскую службу. Я помогаю Вам, вы помогаете мне.
  И видя, что я не отвечаю, продолжил. - Я предлагаю вам место постоянной любовницы моего отца. Мне надоели череда его женщин и выпрашивающие деньги, должности и титулы их родственники...И хуже того, они пытаются влиять на отца, лезут в политику...За ним нужно постоянно присматривать, чтобы ничего не сделал во вред государству, или себе, любимому. Уж поверьте, такие случаи были...
  - Я не понимаю.
  - А что тут непонятного. Пока вы с Генрихом, я буду защищать и оберегать Рутгера. Он получит воспитание, достойное принца и будет учиться в магической академии. Если не принять меры сейчас, Вас обязательно найдут. Я вас скрою. Я не рисуюсь, я действительно один из самых сильных магов на Рикайне. Ну как? Мы заключим магический договор. Нарушителя покарает богиня. Ее месть также неотвратима, как смерть в конце жизни. Да, вчера я забыл показать вам одну бумагу.
   Разговор в посольстве. "Найти и уничтожить."
  - Я должна подумать. Магический договор? Клятва? А что я скажу сыну? Его мать - шлюха!
  - О, в Туране есть один интересный закон...
  - "А если его величество охладеет ко мне?
  - А вы сделайте так, чтобы не охладел. В конце концов, несколько раз я санкционирую применение зелий.
  - Но я же не всесильная богиня. Я не знаю как, я не могу. Да Генрих практически мой первый мужчина. До него я была только с отцом Рутгера. Один раз. - Вырвалось у меня
  - А вы представьте, что от этого зависит благополучие вашего сына. И потом, король Вас любит! Видите ли, за годы не совсем обычного вдовства отец сменил много женщин, он, так сказать, пресыщен этой бесконечной чередой. Но таким увлеченным, по крайней мере плотской стороной отношений, я его вижу впервые. Генрих, как мальчишка, хватает Вас среди бела дня и тащит к ближайшей сосне. Потом ухаживает за вами, как паж.
  - Это был дуб!
  - Все равно. (А мне не все равно. У дуба кора вся в буграх и синяки на моей спине тому подтверждение)
  - За нами следили? Какая мерзость!
  - Тот кто делал это, ничего не помнит...Не перебивайте!
  - Вы настолько мне доверяете?
   - Я доверяю магической клятве и интуиции своей жены. А она сказала, что вы не интриганка.
  - Но перед этим, Леди, поклянитесь мне своей рыцарской честью, что не родите Генриху детей и не выйдете за него замуж, останетесь лишь конкубиной.
  - Я клянусь честью рыцаря ордена Белой Стражи королевства Ирденн...
  - Хорошо, и еще - брачный договор.
  Я быстро прочла - гадость какая, будто я просто продажная девка, но надолго, не на одну ночь, и оговорена плата. Нет, не лги сама себе, так оно и есть. Я подписала. Приложила ладонь - отпечаток моей ауры остался на замагиченной бумаге. А перед глазами - та записка, найти и уничтожить.
  И сама магическая клятва. Наказание за нарушение - смерть. Безопасность и обучение магии - все то, чего я желала для сына. А я сама? Потерплю, вывернусь, сделаю свою работу, свою часть договора. Я неопытна, но, в конце-то концов, можно и разузнать кое-что и обучиться.
  Я, Кингаритта ди Марлинг, Принцесса Ирденнская, перед ликом Богини клянусь кровью
  Оставаться с Генрихом, королем Турана, всю его жизнь, всеми способами, доступными мне, сохраняя любовь короля. Не причинять ему, королевскому семейству и королевству Туран никакого вреда, умыслом, действием или бездействием.
  Я, Гердер Твиггорс-Трастамара, Кронпринц королевства Туран, перед ликом Богини клянусь кровью
  На все время, пока Кингаритта ди Марлинг выполняет свою часть договора
  Защищать Принца Ирденнского, Рутгера ди Марлинг, и Принцессу Ирденнскую, Кингаритту ди Марлинг, скрыв их от преследования, всеми возможными для меня способами. Воспитывать принца и обучать его магии наравне с моими детьми. Не причинять ему вреда, умыслом, действием или бездействием.
  Мы смешали капли крови, вспышка - договор признан.
  - А Генрих - он согласится?
  
  Король Генрих стоял на пороге кухни и разглядывал Рутгера. Мальчишка внешне определенно кого-то ему напоминал. Только бы еще понять, кого...
  - Где твоя мама?
   - Она ушла с принцем Гердером, Ваше Величество...
  Он перевел взгляд на охранника.
   - В допросной, Ваше величество.
  Тем временем Гердеру доложили, что отец ищет Киру.
  - Отлично, - сказал он, - Леди Кира, рассказываете королю все о себе, ничего не утаивая. Остальное моя забота.
  
  Кира:
  Генрих положил руки мне на плечи, не давая подняться.
   - Что здесь творится?
  Ты садись, отец, - Гердер уступил королю свое кресло, сам пересел на стул. - Рассказ долгий. Следствие установило, что леди Кира ни в чем не замешана и ничего не злоумышляла против короля и Турана... Леди, расскажите отцу, кто Вы и кто Вас преследует.
  - Леди? - изумился Генрих.
   - Да. Леди, более того, принцесса.
  Я начала: Меня зовут леди Кингаритта ди Марлинг. Отец моего сына - наследный принц Ирденны Лионель. Мой муж - принц Иуро ди Марлинг, взял меня в жены, зная, что я беременна и таким образом признал ребенка...
  Они уже выяснили, что я приехала на Рикайн, и теперь не успокоятся, пока не найдут. А с моей приметной внешностью...
  Я просто не знаю, что нам теперь делать.
  - Почему ты не сказала сразу?
   - Я не знала Вас, Ваше Величество. Я дурно подумала о тебе, Генрих, в самом начале, мне было так страшно и стыдно... А теперь не представляю, что мне делать и куда дальше бежать. Я умоляю, помогите, спасите хотя бы мальчика...
  Король подошел, поднял меня из кресла, - Помогу. Поможем. Ты останешься со мной?
   Я выдохнула, - Да!
  Гердер вмешался:
   - Тогда надо оформить все по-закону. Ты же не захочешь, чтобы мальчик считал свою мать непорядочной женщиной. Признай ее своей официальной наложницей, заключите в храме договор конкубината.
   - Но ее же ищут!
   - И пусть. А мы спрячем их на самом виду, там, где искать никому не придет в голову.
  Рутгер пусть живет вместе с моими детьми во дворце. Отныне он наш дальний родственник, зовут его Герман Хэмптон. Все будут считать его твоим внебрачным сыном. Можешь всех уверять, что это не так. Поверят еще больше.
   - А как же аура и внешность?
  Внешность - достаточно тебе, отец, посмотреться в зеркало. А точнее, он копия твоего брата, принца Гордона. С аурой я разберусь. Мы прибавим мальчику возраст, он будет ровесник Эдварда. И поставлю я ментальный блок, чтобы он случайно не проговорился. Вы, леди, отныне баронесса Кирстен цу Риттербах, вдова, уроженка Турана, но приехали с Ардайла, где жили последние десять лет. Подруга матери Рутгера, привезли его к отцу, когда он осиротел. И между вами случилась любовь, большая и внезапная! Теперь внешность. Вам леди, амулет, - он одел мне на руку браслет вдовы. Я посмотрела на себя в зеркало - и я и не я. Черты лица не изменились, рост уменьшился, волосы - светло-льняные, глаза серые, кожа чуть смуглая, тронутая солнцем. Очень хорошенькая молодая дама. И моя широкая брачная "островная" татуировка исчезла, была совсем не видна.
  - А если кто увидит, что корректор? - заволновался Генрих.
  - Там чешуйка драконья, не увидят. Что это амулет, не поймет никто, кроме самих драконов. Наследство того наглого белого кота. Балбес, хоть и фамилиар, ошейник в покоях Лиары забыл.
  
  Теперь оставалось самое сложное - объяснить все Геру. Переместились в гостиную на второй этаж. Туда король за руку привел малыша - лично сам спустился за ним на кухню.
  - Мальчик мой, нас уже ищут на Рикайне. Королевская семья согласилась помочь... Я рассказала Геру, как и где он отныне будет жить, - я буду рядом, но ты не сможешь называть меня мамой.
  - Вот амулет, изменяющий твою ауру и приглушающий уровень дара. Сейчас я поставлю блок, и ты никому не скажешь ни своего настоящего имени, ни того, что леди Кира - твоя мама, до тех пор, пока она не даст на это разрешение, или я не сниму блок, или тебе не исполниться восемнадцать, - вступил Гердер.
  - Ну, прощайтесь, сейчас ты отправишься во дворец вместе с моими детьми и женой. Мама приедет туда вечером.
  Мы бросились друг к другу. Сын вцепился в меня, я даже не думала, что в детских руках может быть такая сила. Упала перед ним на колени, гладила по волосам, говорила, сама не знаю, что говорила. Какие-то ничего не значащие слова.
  - Так, - сказал Гердер,- достаточно, вечером встретитесь.
  Гер ушел порталом, Ксюша крепко держала его за руку. Генрих подхватил меня, голова очень кружилась, подвел к диванчику, усадил, опустился рядом, обнял. Тихо шептал, - Все будет хорошо, мой сын знает, что делает. Сегодня вечером мы поженимся, в храме... Принцесса... - Так и сидели, пока не вернулся Гердер.
  - Не беспокойтесь за сына. Гер сейчас в гостевых покоях, после обеда перейдет в детские, на четвертый этаж. У вас, Леди, очень разумный и хорошо воспитанный ребенок.
  - А как быть с псами?
  Я позвала их, через минуту они были уже на втором этаже.
  - Вам надо измениться, - передала я Наль и Сульяру.
   - Как, покажи!
  - Принц, вы можете показать картинку, какими они должны стать?
   - Ну, я думаю о лорийских волкодавах. Они очень большие, но поменьше все же ваших, Леди.
   - А какие они?
  Гердер достал журнал, показал напечатанную там картину - охота в Лории - вот такие. Я поднесла рисунок к морде Наль.- Вот такими вас сделают.
   - Зачем делать? Мы и сами... - Наль окуталась серебристой дымкой и через минуту выглядела как огромный неопрятный шерстяной веник.
  - Ужас, - передала мне она. - Сейчас еще раз попробую.
  Опять дымка - и вот передо мной лорийский волкодав, только с достаточно короткой гладкой шелковистой шерстью.
   Не совсем похоже, - сказал Гердер.
  Зато так лучше, а то в этих лохмушках неприятно, - кокетливо ответила Наль.
  - Я ее слышу, - изумился принц, - вчера был только эмпатический фон - недовольство и злость.
  - Да, Наль уникальна, среди юрских есть собаки, которые могут разговаривать с любым человеком, обладающим ментальными способностями, а не только с хозяином. Если захотят.
   - Их переведем во дворец, когда выделим вам завтра личные комнаты.
   Я объяснила собакам, что им придется пару дней пожить в шато без меня.
  _______________________________________________________________________
  
  (1) Он применялся, когда жена вроде бы и есть, но исполнять супружеские обязанности не может, или после того, как погибала большая часть мужчин в войнах. Во втором случае издавался специальный эдикт, на некоторое время позволявший мужчине заключать такие союзы, даже если он женат и брать конкубин столько, сколько сможет содержать. Конкубина не могла в случае разрыва отношений претендовать на какое-либо имущество. Равно и дети от этого союза не имели никаких прав, но среди туранцев считалось непорядочным не обеспечить таких детей.
  
  Глава 8. Безумный день женитьбы короля

   - Да, камердинер... Арчи допросили? - вспомнил король.
   - Отец, после такого удара допрашивать некого. Он умер сразу, жаль, не узнать, с кем был в сговоре во дворце.
   - И как же я без лакея сегодня? - Оглядев себя, король поморщился - надо и переодеться, и вообще...
   - А без слуги никак?
   - Да я не знаю, что где лежит... и ванна...
   - Давайте, Ваше Величество, поищем вместе, уж ванну мы точно у вас в покоях найдем, - раз почти жена, некую вольность в обхождении себе можно позволить, решила Кира. Король просиял - великолепная идея!
   - И псов с собой прихватите! Не нужно, чтобы их и Леди раньше времени видели в новом обличье.
   Гердер задержался в замке еще на пару часов - под предлогом, что хочет отблагодарить прислугу и егерей за хорошую работу, вызывал всех по одному в гостиную, вручал премию и быстро менял в памяти зрительные образы Киры и собак.
   Пришла почта из Уинг-о-Тура. Записи в регистрационных журналах в порту были изменены. Вот и все.
   - Отец, подпиши санкцию на минимальную коррекцию памяти на трех человек: торговец, аптекарь и преподаватель магической школы.
   Егеря и дворцовые слуги давали согласие на такое вмешательство в сознание при приеме на работу, вместе с магической клятвой.
   Оставалась семья: Олин, Карл и дети. Маргарет и Гемма Киру не видели. Лотти и Эдвард не знают, что Кира мать Рутгера. Поэтому им просто рассказать о новом родственнике и жене деда. И маленький ментальный блок, чтобы не проговорились о внешнсти Киры. С Карлом никаких проблем - надежнее человека он не знал, а Олин, с Олли надо говорить вместе с отцом. К мнению отца он прислушается.
   Вошел инор Темплтон, доложил, что в столовой по распоряжению леди Кирстен сервирован ланч. Пожалуй, Кира действительно находка. Как изящно отца развернула в спальню, чтобы не мешал работать, и Тэмплтоном уже командует.
  
   Генрих:
   Ванну мы нашли сразу же, а потом и кровать обнаружили.
   Вся одежда сыскалась и оказалась на мне как-то сама собой. Кира еще успела, оказывается, дать распоряжения Темплтону насчет ленча. Гердер выглядел из рук вон плохо. Серо-зеленый, вот что значит работать слишком много.
   - Генрих, - обратилась ко мне Кира, - я хотела бы поговорить с егерями, но одна, без тебя. Поблагодарить их, мы почти год работали вместе.
   - Тебе деньги нужны?...
   Нет, вспыхнула, не нужны. Не понял - тогда в чем смысл благодарности? Она отправилась на кухню, я проводил сына и решил немного вздремнуть - уж больно суматошное выдалось утро.
  
   ******
  
   Лорд Карл Гренсон шел по дворцу от кабинета к своим личным покоям. Сколько уже лет он топчет эти коридоры, тридцать, не меньше. Дальний родственник королей по материнской линии, худой, высокий и длиннолицый, как все Трастамара, внешность он имел все же приятную. Приветливая улыбка, не открывающая лошадиные зубы, как у троюродной сестрицы Инессы, и блестящие карие глаза с необыкновенно пушистыми ресницами заставляли забыть о других примечательных чертах его физиономии. Каковыми были длинные и крупные уши, наводящие на мысль о родстве с эльфами, и очень вытянутое горбоносое лицо, напоминающее о знаменитой туранской чистокровной породе. Коней, разумеется.
   Одним из самых больших своих достижений в жизни Карл считал создание Королевской Благотворительной Клиники. Лорд королевский целитель отлучаться надолго из дворца не имел права, но лекарь без практики перестает быть лекарем. Под лежачий камень не течет даже граппа. Ему нужны были практика, самые необычные случаи, ученики и общение с коллегами. Одобрена идея клиники была еще королевой Инессой. В конце концов, хочешь совершенствоваться - вперед, дерзай. А заодно поработай на создание имиджа королевского дома. А мы еще напомним, что ты наш родственник, и в фамилию твою через черточку Трастамара вернем. И баронета дадим. Карл не любил называться второй половиной фамилии, и титул ему тоже не грел душу. Но вот клиника...
   Стажировались в ней за мизерную плату лучшие студенты магической академии. Но считали, что лучше уж совсем без денег у Гренсона, чем за большие деньги где-нибудь в кабинете косметической магии ведущего столичного врача. От студентов мысль плавно перетекла к учебе, потом - к желающим учиться, а потом сразу, в который раз за день, вспомнились та инора и мальчик. Он прикрыл глаза, воссоздавая картину, запахи, звуки кухни в домике Киры. И ее саму, в брючках и белой блузе, улыбающуюся, разливающую по чашкам отвар. Захватить еще пару чашек - у матери с сыном всего две. Обязательно отыщу предлог и съезжу к ним, а потом, может и еще раз.
   За дверью покоев, он знал, что там поселили осиротевшего мальчишку, дальнего родственника, ха, Генрих все-таки прокололся, ему послышался плач. Он постучал - ответа не было, а всхлипывания слышались, решительно толкнул дверь и вошел. На подоконнике плакал Рутгер. Он соскочил на пол. Ладонью вытер слезы, затем вспомнил о воспитании. Вытащил носовой платок. Отвел глаза - в одиннадцать лет плакать стыдно, он уже совсем взрослый.
   - А где инора Кира?
   - Она в шато. Я теперь живу здесь. Лорд, не спрашивайте меня ни о чем.
   Что еще задумал Его высочество Гердер? Карлу нет дела до политики, но обидеть Киру и мальчика он не позволит... Значит вот как, все-таки не ошибся. Не игра природы, а фамильное сходство.
   Карл отправился к Гердеру в кабинет - на правах родственника, семейного врача и друга он мог проходить к кронпринцу беспрепятственно.
   - Ваше Высочество, я слегка озадачен, я видел во дворце мальчика, Рутгера, которого лечил. Что с его матерью?
   - Успокойся, его мать сегодня вечером выходит замуж. За короля Генриха. Ты приглашен на церемонию, как член семьи. Мальчик наш родственник, его зовут Герман Хэмптон, леди, баронесса Кирстен цу Риттербах вечером заключает договор конкубината с моим отцом. Отныне их звать так, и никак иначе. Они в большой беде и большой опасности. Я тебе позже расскажу. Кстати, она пожелала брать уроки целительства.
   - Я буду давать ей эти уроки, - не задумываясь, сказал Карл.
  
   Гердер знал Карла давно, еще со времен Академии, но даже не подозревал, что они родственники, пока тот не был приглашен во дворец к простудившейся королеве. Инесса сразу признала родича, выяснила все о силе его магического дара и целительских способностях и пригласила на должность придворного лекаря.
   В приятельские отношения знакомство Гердера и Карла перешло после Ксюшиных первых родов. Чего греха таить, проходило все тяжело, схватки длились более суток. Усугубляла ситуацию дурацкая традиция, по которой на родах могли присутствовать все члены королевского семейства, а также избранные аристократы Турана, рангом не ниже владетельного графа. Таковых в стране насчитывался десяток. Этим правом вот уже лет двести никто не пользовался, но для Ксюши решили сделать исключение. Когда ко дворцу прибыл очередной аристократ, девяносто летний старик граф Эрсимине-де-Берунфельд, Гердер уверился - это - заговор! Он не спал уже почти два дня, голова была пуста, как медный котел, и придумать предлог выгнать эту свору не мог. Выручил Карл. Встревоженный ассистент, в полном магическом облачении, шептал Лорду на ухо - а лорд переспрашивал нарочито громким голосом.
   - Оркская лихорадка? Во дворце? Уже трое заболевших, все из кухонной прислуги? Нет-нет, изолировать весь периметр дворца. Обязательно. Ну вы же знаете, что смертность восемьдесят процентов....
   Успех операции "паника" был стопроцентным.
  
   - Опять весь день в клинике?
   - Никому в семье помощь не нужна. Твои эти порталы чудесные, именнЫе: я через минуту около заболевшего. Только вот Леди Олирия... Представляешь, на неделе меня вызвали с операции, хорошо, что основная часть уже прошла. Заканчивали и зашивали ассистенты. Так вот - Графине Рион срочно!!! Понадобилась консультация по поводу котика. Я не специалист по кошачьим клизмам.
   Гердер еле сдерживался, чтобы вслух не расхохотаться .О стремлении Олирии устроить личную жизнь подруги рассказывали анекдоты не только в Туранском дворце. Холостяк, баронет, симпатяшка лорд Карл Гренсон-Трастамара был в списке намеченных жертв.
   Охота шла по классическим правилам. Погнать дичь по заранее намеченному маршруту, отрезать возможные пути отхода, устроить засаду, сразить наповал. Последнее почти удалось. Будь на месте Карла менее крепкий мужчина, он так и остался бы лежать в коридоре. Графиня Рион стояла за поворотом на стремянке, прижимая к груди котенка, которого якобы сняла с ... ну хотя бы вон с той рамки картины, да это было и неважно. Незадачливый лорд получил в объятия сразу графиню, кота и стремянку. Вес графини, когти кота и необычная форма предмета определили смешанный характер травмы.
   - Жертва насилия в данном случае только одна! - рявкнул Гердер в ответ на причитания Олирии об уроне девичьей чести графини Рион. - Имеет место быть нападение на королевского лорда-целителя при исполнении им служебных обязанностей. И завтра же указ - никаких котов в жилых помещениях дворца!- А про себя подумал, а хорошо бы и никаких дур!
  
   *****
   Генрих:
   Через час я пошел искать Киру, сам, не посылая никого из слуг, - она была в домике, складывала вещи. Просто, чтобы порядок после себя оставить - пояснила. Я возьму только бумаги - вот посмотри пока, почитай, мамины коклюшки и еще травы. А это можно? И она выложила на стол оружие. Я достал палаш из простых ножен и осмотрел. Хорошая сталь, отличная работа, только легковат - так это для меня специально выкован, это мой. Оказывается, я беру в жены удивительную женщину. Это я понял, когда просмотрел все бумаги. Паладин Ордена Белой стражи Ирденнского королевства. Интересно, что это такое - нечисть, и откуда она взялась там на островах. За чтением я не заметил, как подошло время обеда. Кира успела вскипятить чайник, нарезать хлеб, разогреть на сковороде мясо.
   - Я не успеваю пообедать в шато, мне надо еще кое с кем проститься! Ты будешь есть зайчатину?
   Сам не заметил, как все исчезло и с тарелки, и со сковородки. Вкусно было необычайно.
  
   Кира:
   Я никак не могла примериться к своему новому телу.
   - Походи, обживись, - сказал мне Гердер, - изменение роста самая неприятная вещь. Обычно этого не делают.
   Переодевалась, ступила шаг, и почти упала, брюки стали длины и лежали на полу вокруг ступней. Пришлось подворачивать и заправлять в сапожки. Меня покачивало, я промахнулась рукой - не смогла взять кружку, потом села мимо стула. Надо было упаковать витраж, решила не рисковать, входя в кладовку, отключила артефакт и тут же пребольно стукнулась головой о притолоку двери.
  
   Из егерей поговорить смогла только с Бруно. Ну и Глэдис, конечно, была, отошла от плиты, руки вытерла фартуком, рядом с мужем присела.
   - Я вас поблагодарить за все хотела, и прощения попросить.
   - И зачем врала, что из простых вы?
   - Молчи старый! - вскинулась Глэдис. - Как бы еще она королю-то мальчика показала? А разлучаться им нельзя. Пусть с ним во дворец едет. Оно лучше будет. Чего тебе король-то обещал?
   - Наложницей, в храме союз.
   - И хорошо, намыкалась ты с ребенком. Хоть сколько поживешь в спокойствии и достатке.
   - Прощения тебе просить не за что, - твердо вказал Бруно. - Работала ты так, как никакому мужику и не снилось. И шеи наши от петли спасла. Я не шучу, девочка. Ой, простите, миледи. Ну давай! Последний раз тебя девочкой называем. Дальше - только ваша милость, баронесса!.С собаками как решила.
   - Приглядите за ними пару дней. В Туран со мной поедут, во дворец.
  
   Пришел Генрих, смотрел, как упаковываю вещи. Два маленьких пакета. Все остальное уничтожат маги - оставлять нельзя, на том, с чем долго соприкасаешься - следы ауры. Разогрела оставшееся рагу из двух зайцев. Пока собиралась сесть к столу - Генрих все съел. Аппетит у вас, Ваше величество, королевский.
   Надо было попрощаться с Астридом. Не знаю, когда в следующий раз покажусь в заповеднике. Генрих, конечно, увязался следом. Мы ехали к горе, которую все называли парящей. Над ней в любую погоду стоял столб дыма или тумана.
   - Только не шуми и не удивляйся ничему.
   Я постелила на пенек чистую салфетку, поставила бутылку с козьим молоком, положила хлеб, оленину и сыр. Села на корочки и запела призыв. Сильван появился сию же секунду. На нем был новый плащ из кабаньей шкуры, на шапочке сегодня красовались желуди.
   - Сестрица, тебя давно не было.
   Он посмотрел на Генриха.
   - Это твой мужчина?
   Астрид поднялся в воздух и несколько раз облетел вокруг короля. В конце концов даже потрогал плечи, руки.
   - Хорош! - вынес вердикт лесовик. - Красивый и сильный.
   Генрих стоял, боясь пошевелиться. Астрид парил рядом и что-то тихо шептал королю на ухо. По лицу Генриха расплылась блаженная улыбка. Он кивнул. Ну ничего себе, уже сговорились!
   - Ты обещал источник показать!- напомнила я сильвану.
   - Источник в горе, в пещере, чтобы к нему пробраться, нужно отвалить камень.
  
   С камнем Генрих справился легко. Пещера была огромной, горячий ключ бил из одной стены и ручейком стекал в естественный бассейн. Вода была чуть солоноватой на вкус. Генрих развесил магические осветительные шары по стенам, и бассейн засверкал радужными отражениями. Он был весь покрыт солью. Вода переливалась через край и уходила в расщелину между камнями и дальше куда-то под землю. Мы обошли ряд естественных колонн и увидели арочный проем в стене. За ним открывалась маленькая долина, долина водопадов. Переливаясь и курясь, из стен били струи, террасами и уступами дно долины опускалось, вода утекала в трещины скалы и опять исчезала в горе. Это было какое- то природное чудо, самый большой водопад был ледяным, те источники, которые били из основания скал - горячими.
   - Ты знаешь, - сказал Генрих, - я думал, меня уже ничем в жизни нельзя удивить, но такое! И этот, как его - сильван? Почему он называет тебя сестрицей?
   - Сильваны - родственники эльфов, достаточно на уши поглядеть. Только эльфы светлые открещиваются от родни - ну понимаешь, родня с копытами и рожками и Золотой лес .... А я -потомок темных эльфов, дроу, вот те всегда сильванов привечали, и я, когда сюда приехала, сразу стала их искать, думала сначала, что больше никого не осталось. А люди... много зла им делают. Они же без лесов и полей, без гор погибают. А что тебе Астрид нашептал?
   - Секрет! А это - он сказал, нам свадебный подарок!
   Мы так увлеклись разглядыванием долины, что чуть не опоздали на собственную свадьбу.
  
   *****
   Генрих и Кира прибыли во дворец после заката. Кира надела свою самую лучшую блузку, украшенную кружевом и лучшие брюки, из мягкой телячьей кожи. Достала шарф из эльфийского шелка, обмотала им талию, как кушаком. Ксюша всплеснула руками, в таком виде, в храм, замуж - немыслимо. Потащила в свои комнаты, но ни она, ни Гемма ничем помочь не могли - все платья дам оказывались Кире коротки. Пришлось вмешаться Гердеру - он наколдовал иллюзию - простое закрытое атласное платье покроя принцесс, с кружевной пелериной. Серебристую вуаль невесты прикрепили к скромной бриллиантовой диадеме. После ужина, за которым Кира от волнения есть не могла, только сидела, опустив голову, вслушиваясь в эмоции Рутгера и с радостью убеждаясь, что обиды там нет и в помине, отправились в домовый храм. К алтарю Киру вел сын, очень серьезный, подойдя к Генриху, взглянул тому в глаза и соединил руки матери и совершенно чужого, но чем-то приятного ему человека. Священник совершил обряд. Вокруг Киры и Генриха вспыхнуло золотистое сияние - богиня благословляла.
  
   Кира:
   Мы стояли на ковре около камина. Я расстегивала одну за одной пуговицы рубашки короля и тут же касалась губами открывающейся полоски кожи. На четвертой пуговице Генрих не выдержал, - ты издеваешься, что ли, - сгреб меня в просто медвежьи объятия и губами вжался в мой рот, тяжело дыша, целовал за ухом, глаза, опять уголки рта. Я чувствовала, как горит его кожа, захотелось выгнуться, еще сильнее прижаться всем телом и потереться пушистой кошкой, животом о живот, грудью о грудь... Назавтра утром он сбрил бороду.
  
  Глава 9. Туран. Дворец. День первый.

   Как всегда, еще до восхода, я открыла глаза. И осталась на месте, не вскочив с постели. Впервые в жизни мне не надо было никуда спешить и торопиться что-то делать. Время замерло, жизнь стояла неподвижно, как вода в чаше. Задернутые шторы, тишина, рядом спокойно дышит мужчина, ласковое тепло и безмятежность.
   Разнежилась. Никуда не идти, ничего не делать? Вот она, твоя работа, лежит и нежно обнимает. Поэтому сейчас встаешь. А дальше - как ты вчера вышла из домика около шато, так ты и осталась в тех же брюках, и той же рубашке, не говоря уже обо всем остальном. Ну ладно, рубашку я сейчас бытовым заклинанием освежу, с бельем придется так же поступить.
   В слабом свете ночника оглядела спальню - просторная кровать, пара комодов, дверь в гардеробную, столик у камина и одно, на вид очень удобное, полукресло.
   Мыться пришлось холодной водой, я просто не знала, как сделать ее теплой. Мне бы вчера под ледяную воду, опомниться - Богиня, на что я согласилась в ужасе и отчаянии! Ну сколько продлится любовный угар у короля? Месяц, два, три? А ты, Кира, просто не знаешь, как очаровывать мужчин, добро бы еще красавица была, а не беловолосое недоразумение. Зеркало в ванной комнате отразило меня в полный рост: любопытно стало, так я себя не видела почти два года. Отключила артефакт - я определенно похорошела. А под иллюзией еще лучше. Наверное, надо и на ночь оставлять морок, вот только Генрих вчера браслет с меня снял. И еще меня мучил вопрос - почему церемония состоялась поздно вечером, и присутствовали на ней только члены семьи. Какой-то тайный брак, от кого хотел Гердер скрыть заключение союза в храме, чего он этим добивался?
   Дотянулась эмоциональным поиском до сына, все в порядке, более того, чем-то доволен. А ведь я стала слышать дальше, он не в соседней комнате, а на другом этаже.
   К моменту, когда раздался стук в дверь и явились горничная и лакеи, она - с подносом, они с какими-то вещами для короля, я уже сидела в кресле у холодного камина, полностью одетая и причесанная. Пока ждала, передумать успела об очень многом и план составила. Только вот наши планы, они...
   - Встаньте, инора! - скомандовала горничная. Я, сама не знаю почему, подчинилась безапелляционным тоном отданному указанию. Горничная начала сервировать на столике завтрак, отодвинув кресло подальше, чтобы не мешало. Пришлось отойти к окну, спиной к суетящимся слугам. От света и легкого шума король проснулся.
   - Кира?
   Я обернулась, сбросила все ментальные щиты, послала эмоции, - я счастлива! доброе утро, дорогой! Кажется, что-то получилось: от Генриха в ответ пришла волна радости. Потом муж, не стесняясь ни лакеев, ни горничной, встал с постели, как был, обнаженным. Один из лакеев накинул на него халат, второй уже аккуратно расставил на ковре пантофли, чтобы его величество сразу попали в них ногами.
   Король скрылся за дверью ванной. От столика исходил дразнящий запах свежей сдобы. Как хочется есть. Я вчера толком не обедала, вечером и кусочка не смогла проглотить, у меня бывает, когда волнуюсь. Посмотрела на стол еще раз и поняла, что завтрак сервирован на одну персону. Лакей подошел сбоку, прочно взял за локоть.
   - Инора, сейчас вернутся их Величество и будут одеваться. Вам лучше покинуть комнату и пройти к себе.
   Хотела бы я знать, куда. Посмотрела лакею в глаза, - Ко мне следует обращаться Леди, и будьте любезны, отпустите мою руку. - Локоть отпустил, но бросил выразительный взгляд на другого слугу.
   - Леди, пожалуйста, не заставляйте нас применять силу.
   Ну и ну, расшвырять этих наглецов мне труда не составит, но сама ситуация - подруга короля дерется с прислугой - недопустима, и магию во дворце, помимо бытовой, применять запрещено, вчера предупредили. Ждать пока вернется Генрих - глупо, сейчас эти два неслабых парня будут пытаться вытолкнуть из комнаты, горничная уже открыла и придерживает дверь.
   Вышла в коридор. Раньше чем через полчаса возвращаться не стоит, нужно, чтобы король точно был в спальне. Но ждать около дверей, как выгнанная собачонка, совсем унизительно. Может, попросить на кухне хлеба и чашку чаю, а то просто тошнит от голода. По коридору бойко сновали слуги. Попыталась остановить одного, другого - куда там - все при деле - утро. Ну ладно, кухню и так найдем - посмотрела, куда торопится очередная горничная с подносом, заставленным явно использованной посудой. На два этажа ниже, еще поворот - вот и кухня. Чистота, столы выскоблены, пахнет хлебом - внутри огромной плиты стоят противни. В углу три кухонные девушки моют тарелки, высокая, полная инора в белом фартуке и колпаке - явно повариха - повернулась ко мне
   - Ты новенькая? Завтрак для прислуги у нас до семи утра. Теперь до ланча ждать придется.
   - Я не прислуга, ко мне следует обращаться леди. Можно у Вас попросить чашку чаю и хлеба.
   - А нету хлеба, - злорадно ответила инора повариха,- не готов еще. Или миледи хочет кусок из объедков? Кухонные девочки тихо захихикали...
   То, что я проделала дальше, иначе, чем временным помрачением рассудка, объяснить невозможно. В кармане было несколько монеток. С опозданием вспомнила, что деньги лежат в свертке, который вчера Гердер отправил в тайную кладовую дворца. Все, связывающее меня и Ирденнские острова, должно быть надежно спрятано.Я видела из окна ворота дворцового сада. Наверняка рядом, в центре города можно купить что-нибудь, сейчас выйду, поем, мне еще голодного обморока не хватает, и сразу назад, к спальне Генриха,...
   - Иноры, через эту дверь я попаду к дворцовым воротам?
   Девушки закивали головами, повариха повернулась спиной, фыркнув, - Леди!- В одной блузе на улице было прохладно, но ничего, я же только на минутку. Стража выпустила из сада, но попросила пройти вот под той аркой. Арка засветилась голубым светом, ворота отворились, и я вышла на площадь. Лоточника сыскала почти сразу, спросила, на что могу рассчитывать вот за эту сумму и услышала в ответ - ни на что.
   - Даже на булочку?
   - Булочка только с мясом. Отдельно не продаю
   - А где ближайшие лавочки или рынок?
   - Инора, в дворцовом квартале торговля только вразнос и по особому разрешению.
   - Наверное, поэтому так и дорого, - подумала я про себя.
   Решила вернуться назад - не пропустили, нет в списках посещения дворца и нет пропуска. Какого? Специального, магического. Отлично! Только ты, Кира, можешь так вляпаться. Еще и холодно. Сзади подошел лоточник, уж очень ему любопытно было, все разглядывал мою одежду. - Инорита, если вы хотите попасть во дворец, то вам в главную кордегардию, там прошения подают.
   Поблагодарила, пошла вдоль ограды. Какое-то отдельно стоящее здание, к нему очередь. Подошла, оказывается, это не кордегардия, а королевская благотворительная клиника, толпа перед входом к лорду Гренсону. Удача, сейчас его найду, не откажет проводить назад во дворец. Не пускают, без очереди, говорят, лица злые. Прекрасно.! Мне бы только внутрь попасть, становлюсь в конец цепочки ожидающих. Наконец-то двери открылись, нас пустили в вестибюль. Тепло, сейчас согреюсь, и тут мимо быстрым шагом проходит Карл.
   - Лорд Гренсон! - решительно прорываюсь сквозь толпу, - Лорд Карл! - На "Карла" оборачивается, вглядывается.
   - Леди Кира? Что Вы здесь? Вы хотите осмотреть клинику? - От собственной догадки расплывается в улыбке.
   - Подайте Леди Кире облачение врача. Идемте, обучение всегда лучше сопровождать практикой, тем более, что у Вас уже есть опыт...Или может, сначала чаю - вы совсем замерзли. А потом обход, это недолго, всего трое больных.
   Здравая мысль попросить Карла сообщить во дворец, где я нахожусь, пришла мне в голову, но почему-то так же быстро оттуда и сбежала. Никак ее спугнул запах ванили - булочки лежали в соседней комнате, я просто чуяла, что они там...
   ***
   Генрих, выпив первую чашечку кофе, окинул стол взглядом, выбрал омлет и тут сообразил, что Киры нет в комнате.
   - Где леди?
   - Она ушла, - сообщила прислуживающая за столом горничныя.
   - Когда и куда, она что-нибудь сказала? - обеспокоился Генрих.
   - Полчаса назад, куда мы не знаем...
   - Найти, немедленно...
   В коридоре Киры, конечно, не было. Дежурный маг охраны дворца, вызванный к королю, получил приказ отыскать очень высокую леди, одетую в брюки и белую блузку, светловолосую, тоненькую. Да, леди видели. Три лакея и пара горничных подтвердили, что леди стояла в коридоре и что-то спрашивала. Инора помощница повара рассказала, что высоченная нахальная девица пыталась выпросить на кухне еду и вышла на улицу через черный ход. Далее, по показаниям охраны установили, что высокая, неподобающим образом одетая девушка со светлыми волосами покинула дворец и подошла к разносчику булочек с мясом. Почему назад не пустили - так приказа и пропуска не было! А выпустили беспрепятственно, проверили, под аркой прошла, ничего из дворца не выносила. Лоточника нашли в соседнем квартале, где в обжорной лавочке он укладывал на поднос новую партию выпечки - стража подтвердила, да именно этот. Он помнил инориту в белой блузке, еще подумал, что она явно замерзла на ветру. Хотела купить булочку, денег у нее не хватило. Пошла вдоль ограды дворца, к главной кордегардии. И все. Дальше след прервался.
   ***
   Рабочий день кронпринца начинался очень рано. Он тащил на себе весь груз королевских обязанностей. Генрих мудро рассудил, что коли ему и так королем быть, то почему бы и не потрудиться на благо своего государства загодя. Но одно было неизменно в распорядке принца - общий завтрак с детьми..
   Проводив детей на занятия, Гердер пригласил к себе лорда Айсенберга, начальника охраны дворцового комплекса. Вчера Гердер предупредил лорда о заговоре, в который был вовлечен камердинер короля. Следовало найти сообщников. Были пущены слухи, что Арчи погиб, несчастный случай - копыто королевского гунтера, и что король прибудет с новой фавориткой, инорой неблагородного происхождения. В том, что Арчи шел убивать Киру, Гердер не сомневался. Найденный стилет с хитрым ядом, "призрачной смертью", и защитная оболочка вокруг тела камердинера тому свидетельство. Яд этот имел одно любопытное свойство, будучи нанесен на кинжал, на воздухе быстро испарялся, поэтому оружие в него окунали не ранее чем за час до преступления. Но оно того стоило - определить его присутствие в ране и следы ауры убийцы нельзя было никакими способами. Бутылочку со смертельной эмульсией нашли в вещах инора. Гердер винил себя - он не предусмотрел возможности такого развития событий. Киру спасло чудо.
   Так как Арчи не удалось осуществить задуманное, сообщники должны были зашевелиться и проявить неуместный интерес к пассии короля. По этой же причине никто не знал о церемонии в храме - чтобы не затаились и действовали, подумаешь, какая-то егерша. Дабы обезопасить Леди, Гердер вчера передал отцу шкатулку с охранными амулетами на все случаи жизни и попросил надеть их на Киру - два кольца и маленький кулон на золотой цепочке - знак богини.
   Разговор прервался - магический вестник лорду Айсенбергу -Леди пропала!То есть не совсем пропала, вышла за ворота дворца и исчезла...
   И почти одновременно с этим вошел Генрих - Сынок!
   - Отец, она в амулетах?
   - Нет.
   Гердер побелел, казалось, лицо его исчезло, слившись по цвету с волосами и кружевом воротника. Предостерегающе поднял руку - молчите, не мешайте. Сложный поиск по измененной артефактом ауре.
   - Вот она, в клинике у Карла.
   - Что с ней? - И не дослушав сына, который говорил ем вслед, что, судя по ауре, все с Кирой в порядке, Генрих просто побежал к дворцовой калитке, ведущей к зданию лечебницы. Сзади бодро бежала охрана и дежурный маг, на ходу вызывающий подкрепление. Генрих увидел Карла еще издалека. Тот, в сопровождении двух ассистентов, показался в конце коридора. Зычный бас короля перекрыл все остальные звуки, - "Стоять!" Один из сопровождающих лорда оглянулся, и Генрих узнал Киру. - Господи, девочка, жива, все в порядке, - и обнял, не стесняясь окружающих. К вечеру в городе только и разговоров было о феерическом появлении короля во главе вооруженного отряда и пленении ассистента целителя - Предотвращен террористический акт, хотели взорвать лечебницу, нет - сделать из нее подкоп во дворец, нет - распространить среди посетителей больницы новую, неизвестную болезнь, нет - похитить лорда Гренсона! Король лично обезвредил а) шпиона, б) убийцу, в) отравителя, г)воровку.
   Переместившиеся в коридор порталом Гердер и Айсенберг успокоено вздохнули.
   Принц, король и конкубина разговаривали в кабинете Генриха. Присутствовал и шеф-лорд охраны. Шел, так сказать, разбор прогулки. Кира выслушала все - подвергла свою жизнь опасности, дискредитация королевского семейства, и прочая и прочая...
  - И все-таки, почему вы ушли от комнаты? Почему пошли на кухню? Почему вышли за ворота дворца?
  Вздохнув, Кира сказала просто:
   - Я очень хотела есть.
  Такая причина происшествия не укладывалась в головах отца и сына. Всего-то навсего? Да! Но вся цепочка событий начиналась с того, что Киру выставили из комнаты, воспользовавшись временным отсутствием короля.
   - И все-таки допросим лакеев, тщательно. А вам стоит отправиться за одеждой. Ты же проводишь супругу? - и Гердер сотворил иллюзию платья и плаща для Киры, -это на полдня Снимешь вот так, - показал он отцу.
   ***
   Кира
   Я не успеваю и ахнуть, как уже сижу в карете, и она медленно выплывает из ворот дворца. На площади стоит все тот же лоточник. Генрих, хватаю за руку короля.
  - Пожалуйста! Купи мне булочку!
  Ошарашенный король не находит ничего лучшего, как спросить, - зачем?
  Я же так и не поела.
   ****
   Генрих:
   У меня просили бриллианты, поместья, должности при дворе, титулы. Но булочку? Немыслимо. Два удара кучеру - стой. Опустил окно, поманил лоточника.
   - Какую тебе - с вареньем, сыром или мясом?
   Моя красавица тихо спрашивает:
   А можно две? С вареньем и вон ту, поджаристую, с ветчиной.
   Лоточник вкладывает каждую в салфетку, протягивает с поклоном, а узнал-таки, - Ваше Величество, - и вдруг бухается на колени! Это что еще такое? Хорошо, булочки уже у меня в руке, их несчастные товарки рассыпаются по камню мостовой. - Кира,- говорю, - не ешь ты это, какой-то продавец, может он больной, или припадочный.- Нет,- отвечает моя радость, - дай ему еще денег за упавшие булочки и поехали, по дороге объясню. Стучу кучеру - трогай!
   - Он просто мне хлеба утром не дал, вот и испугался. - Жаль, что торговец уже далеко. А ведь она нарочно, чтобы я этого жмота не наказал! Кажется, Кира сейчас заурчит, как голодная кошка, над этим несчастным пирожком с кусочком не пойми чего. Но как же изящно ест. И я не могу оторвать взгляда от изогнутых губ, от движения язычка, от того, как глотает.
   Сегодня утром я проснулся с ощущением счастья. У счастья было имя - Кира. Я не знаю, с чем сравнить ужас, который испытал, когда она пропала. Никуда одну не отпущу. Буду ходить следом, и пусть говорят, что на старости лет свихнулся.
  
   Кира:
   Ну конечно, поездка по магазинам растянулась до ужина, основной задачей было - не дать Генриху скупить все, что мы видели. Я не сороконожка и голова у меня только одна. И чтобы доставить все эти шляпки во дворец, нужна подвода, и вообще я их не ношу! Обязательно, к каждому платью? Я застонала. Инор Стил, придворный королевский портной, очень удивился, что мы приехали, вместо того, чтобы вызвать во дворец. Успокоила как могла, сказала, одежда нужна срочно, так получилось. Генрих снял с меня иллюзию плаща и платья. Мэтр Cтил пришел в полнейший восторг.
   - Мы с вами перевернем представление о современной моде! На вашей фигурке великолепно будет смотреться все! Вы такая стройная, вас можно просто задрапировать в любой отрез ткани, как захочется. У меня есть одна идея, - и он показал нечто, с моей точки зрения, совершенно уродливое. Сначала меня затянули в корсет - длинная передняя планка острым мысом, сзади, в области ягодиц - выпуклая подушечка. Когда облачение было завершено, и я разглядела себя в зеркале - очень необычно. Юбка спереди узкая, плотно облегающая живот и бедра, кажется подобранной и смещенной назад и переходит в недлинный трен. И трен и юбка сзади еще и в оборках. Сбоку фигура из-за подложенной подушечки выглядит сильно перегнутой в талии. Очень глубокое декольте и совершенно открытые руки. Меня в этом вечернем платье из серебристо-серого атласа метр с восторгом продемонстрировал Генриху. Тому понравилось. Ну ничего себе, я же упаду. Как же в этом ходить? А вот, он подал мне петлю, и трен оказался висящим на руке. Через месяц половина дам континента щеголяла в новомодных платьях силуэта "туранский зад".
  
   Поздравляю, леди, - проворчал Гердер вечером перед ужином. - Вы одной своей прогулкой взбаламутили весь дворец. Он был в ужасном расположении духа - ниточка расследования оборвалась. Лакеев и горничную подкупили - ничего страшного они сделать не должны были - просто выставить новую любовницу в коридор. Деньги передавали по сложной схеме, в конце концов, определился заказчик, лорд Хипп, но он был мертв, сидел за столом с остекленевшим взглядом. И его кончину можно было бы счесть смертью от сердечного приступа, но вот только на лбу появился знак - черная маленькая змейка - нарушена магическая клятва. На столе перчатки, стилет и уже знакомый яд. Ну конечно, откуда Хиппу было знать, что вчера вечером богиня благословила договор и Кира принята в королевскую семью. Самого Гердера и то это поразило.
   Гердер поведал отцу об участи, которая ждала Киру, если бы та не предприняла поход на кухню, а потом за ворота дворца. Подошли, предложили пройти в отведенные для нее покои, а там кто знает, куда девица делась.
   - Да зачем же ее похищать?
   - Да затем, отец, что хотят подобраться к тебе и через свою креатуру - любовницу, воздействовать. Ты же с любовниц не берешь магических клятв? А здесь поняли, что Кира - это всерьёз и надолго. Сколько раз я говорил, будь осмотрительнее. Может быть, теперь согласишься, что нанимать обслугу во дворец надо после тщательной проверки, а не по рекомендации старинных приятелей. Один камердинер Арчи, мерзавец, чего стоил! Он шел убивать Киру.
   И сын рассказал отцу о яде и стилете. И тут же о своих словах и пожалел, потому как с Генрихом случился настоящий приступ берсеркства. Отгородившись защитной сферой, Гердер с изумлением глядел, как отец крушит кабинет. Когда король как пушинку, поднял и разбил дубовый стол, вбежала Кира, - Он же поранится!
   Гердер впервые видел движения человека в боевом трансе. Смазанный силуэт в долю секунды пролетел всю комнату, Кира оказалась за спиной Генриха и нажала на особую точку на шее, после чего Король тихо, со словами, - Всем шеи сверну, - опустился на пол, Кира успела подхватить его под голову, чтобы не стукнулся затылком.
  
   Ксения велела дворецкому собрать всю прислугу в большом замковом холле. Объявить о новых членах королевского семейства - лорде Германе Хэмптоне, воспитаннике, и конкубине короля леди баронессе Кирстен цу Риттербах. Обращаться к мальчику - Милорд, к Леди - ее Сиятельство.
   Поваров Ксюша распекала лично, хоть и не по правилам это было. - Непостижимо! - говорила она. - На кухню богатейшего дома Турана приходит женщина и просит дать ей немного хлеба - и что вы делаете? Отказываете! Почему? - Хотя Ксюша уже и сама поняла почему и было ей от этого гадко. Повариха уцепилась за редко выпадающую возможность унизить "благородную". Как и лоточник, поступивший по-свински.
   - Не знаю, - говорила расстроенная Ксю вечером мужу, - что-то в этом мире неправильно.
   - Я тоже сегодня не лучшим образом действовал, - признался Гердер. - Теперь Карл и Кира полночи с отцом заниматься будут.
   - Так плохо?
   - Да, разрыв сухожилия двуглавой мышцы, и что-то с позвоночником. А я стоял и смотрел, и думал, что опять за отцом разгребаю. А надо было просто - помочь.
  
  Глава 10. День второй, но сначала вечер и ночь дня первого.

  
   Карл склонился над лежащим без сознания королем и, хотя и сам все уже понял, слушал объяснения Киры
   - Я была вынуждена, компрессионный перелом позвонка, через пятнадцать минут он очнется, надо к тому времени перенести его и обезболивание сделать.
   - У Вас, леди Кира, удивительная способность укладывать Его Величество в постель, - ехидно заметил Гердер.
   Кира, казалось, не обратила на двусмысленную фразу никакого внимания. Продолжая, теперь уже двумя ладонями поддерживать голову Генриха, прошептала, с ужасом глядя на целителя:
   - Рука, там еще правая рука, очень больно!
   - Что здесь случилось? - все-таки задал вопрос Карл, занимаясь установкой медицинского стазиса
   - Приступ неконтролируемой ярости! - ответил Гердер.
   - Я не могла его поддержать, когда он падал, я в этом теле еще очень неуклюжа, а он слишком тяжелый, - продолжала шептать Кира.
   Гренсон с недоумением посмотрел на леди - она явно не тянула на гвардейца охраны, хотя и этим здоровякам подхватить падающего короля - тунов 70 веса(1), не меньше - без магии было бы затруднительно. Она что же, винит себя в произошедшем? Король разнес в щепки дубовую мебель в кабинете и покалечил сам себя, она единственная осмелилась подойти к этому беснующемуся кабану.
   И лорд Гренсон опять, второй раз за неделю, штопал короля, приговаривая, - Ну как же Вы так, Ваше Величество, ну зачем же столик было поднимать, вот спина-то и не выдержала. - Только теперь рядом была леди, внимательно следившая за его работой. С рукой пришлось повозиться. Карлу был нужен ассистент, и он решился. Заодно и проверит, чего стоит леди как ученик. Какие-то начальные знания ведь у нее имелись. Кира с поставленной задачей справилась блестяще, правда, истратила почти весь свой резерв.
   - Я слышал, что в роду бывало такое, но впервые вижу воочию. - обратился Карл к принцу Гердеру. Принц сам, лично, левитировал Генриха на подготовленное лечебное ложе (его укрепили поверх королевской кровати) и сев в кресло, дожидался, когда Карл и Кира закончат колдовать над неподвижным королевским телом.
   - Через сутки Его Величество будет в состоянии подняться. Полная реабилитация еще через сутки.
   - Благодарю, Карл, ты, как всегда, был на высоте. - Гердер встал и направился к дверям. - Спокойной ночи, леди! - Последнюю фразу можно считать изощренной насмешкой, - подумала Кира. - Кстати, а где ей спать-то? И как переодеться.
  
   Кира:
   Карл, казалось, повидавший все на свете, был удивлен, - Какая жалость, что я не мог наблюдать приступ с самого начала. Я думаю, дело тут в каком-то веществе, которое может вырабатывать организм, и которое воздействует на нервную систему. Не утерпела, спросила. - А мой транс боевой, он ведь сродни? Я ему обучалась.
   - А что Вы чувствуете?
   - Мне кажется, что воздух становится плотным и осязаемым и что все предметы вокруг слегка дрожат и контуры у них размытые. Цвета пропадают и звуки. И все, что движется вокруг, делает это очень медленно, оставляя после себя странную траекторию, как смазанный след из отпечатков. А я могу двигаться гораздо быстрее, но для этого нужно большое усилие, чтобы преодолеть сопротивление плотного воздуха
   Как Вы входите в это состояние?
   На начальных тренировках я искала особую точку в голове, где-то если от середины носа уходить внутрь, она бьется и светится красным, горит, как огонек. Потом мы ее постепенно разжигали, потом по всему телу проходит, ну не знаю, не судорога, горячий поток, и ему навстречу - холод из двух точек чуть ниже поясницы, и когда они встречаются - ну вот ...
   Мне учитель еще говорил, что бывают спонтанные переходы, они опасны отсутствием контроля, наверное, один из таких был у Генриха.
   - Леди Кира, я могу просить Вас звать меня Карл? Вам надо отдохнуть. Где Ваши покои?
   - Лорд Карл, я не знаю, мне пока не выделили комнату. Я наверное тут, в кресле посижу.
   Но вот к Генриху надо было пригласить прислугу. Помочь раздеть и прочие потребности. Нет, мне не зазорно или противно, но если он потом узнает - ему будет неприятно.
   Стук в дверь - дворецкий и двое молодых людей. Леди Кира, это ваша горничная и новый камердинер короля. Слава Богине. Я наконец-то избавлюсь от корсета!
  
   Королю велели лежать, а я назавтра занялась комнатами королевы. Их открыли впервые за двадцать лет. Задела, видимо, Генриха выходка жены, не пожелавшей вернуться домой. Все выбросить - велел он. Но это было нехорошо, непорядочно - на глазах детей выкидывать вещи матери, даже если приказал сам король. Поэтому я остановила дворецкого - лорд Мейсон, - и попросила проводить меня к принцессе Ксении. Той самой было любопытно посмотреть на покои Инессы. Пригласили трех толковых служанок и нескольких лакеев. Все было сложено, и по описи убрано в одну из бесчисленных кладовых дворца. Бумаги, заметки, дневники и прочее перенесли в кабинет Гердера.
  *****
   Генрих:
   На спине, в жестком корсете. Сутки, травма позвоночника. Что же я сотворил, что так покалечился? Помню только холодную белую ярость. Напугал Киру. Слуги все новые, жаль, нет возможности сегодня же разобраться с предателями. За жалкую сотню золотых...
   Кира. Как и когда все началось? Я просто заинтересовался необычной женщиной, такой странной, с совершенно белыми волосами и юным лицом, это было чисто мужское любопытство, а как с ней - высокая как юноша, хрупкая и гибкая... и переросло из попытки развлечься во влюбленность, в болезненную страсть. Я купил забаву на одну ночь, думал, что покупаю... И испытал такой экстаз, такую эйфорию, подобного не было ни с одной женщиной. Это не приворот, но иначе как магией объяснить нельзя. Может, именно так оборотни истинную пару обретают, по избирательному сродству тел?
   Мы бежали по следу зверя, и она остановилась так внезапно, и я вдохнул ее запах - волос, терпко-сладкий аромат кожи, увидел капельки пота на высоком лбу - и взгляд черных глаз, и разглядел, что глаза-то синие. Или потом, когда был холодок тонких ладоней, и опять тревожный взгляд синих глаз и от них - сочувствие и сострадание. Или когда понял, что не хочу, чтобы это тело видел кто-либо кроме меня? И ощутил жгучий стыд... так домогаться женщины, грозя смертью ее ребенку, не могли даже орки. Она простила. И пришла за защитой...Но просила не за себя, за сына. Я знал, она меня не любит, но ради сына останется, и я сделаю все, чтобы полюбила. Ниточка симпатии, тоненькая, еле ощутимая, от неё была. И сильван, рогатый козлоног, нашептал на ухо, - она будет твоей, я чувствую, пойми, чего она хочет от жизни, не только бери, но и давай... ее телу нужен мужчина, она готова любить.
   Когда утром Кира исчезла, я будто ухнул в прошлое, на сорок лет назад, в тот жуткий день, когда вот так же пропала Эмилия. Моя единственная любовь, несчастная девочка, убитая королевой Инессой, женой, ведьмой.
   Королем я стал рано, в семнадцать.
   Нас было трое -Гердер, Гордон и я. Старших готовили править. Одного как наследника, второго как возможную замену, мне прочили военную карьеру. Я поступил в Академию на год раньше, упросил отца. Закончились летние экзамены. Влюбленность и свидание спасли мне жизнь. Алиса уезжала на каникулы в поместье, я провожал ее до дилижанса, потом мне следовало отправиться во дворец и через стационарный портал идти в Ришмонд, где вся семья собиралась на празднование середины Лета. Мы целовались, стоя за стволом огромного дуба близ станции, и желание остаться только вдвоем было непреодолимо...Так мы с Алисой очутились в той маленькой гостиничке. Ужин, комната под крышей, свеча, а не магический шар - гостиница была из дешевых, простыни, пахнувшие лавандой . Утром, доехав с любимой в дилижансе до пригорода, воспользовался ближайшим государственным порталом и вышел среди развалин. Отец стоял над чем-то, накрытым белой тканью, обернулся - и я чуть не задохнулся, так он сжал меня.
   - Ты жив! Богиня всемилостивая. Мы ищем твое тело уже час!
   Летний дворец догорал, языки пламени, странного, черного с малиновым отливом, затухали. Мертвый огонь, высшая некромантия. Худая растрепанная девушка рванулась ко мне, ее удерживали двое.
   - Юная Трастамара, спасать тебя явилась, от собственной семейки. Пока посидит в магических браслетах под стражей.
   Я вспомнил, учится в Академии, курса на четыре старше... Несси, кажется.
   Заговор устроили Брана, семья сумасшедших магов. И как всегда, Трастамара. Эти не могли не вмешаться, они подзуживали, суетились, интриговали. Эта ветвь - бастарды бывших королей, -все лелеяла надежду вернуть престол. А когда в прошлом поколении они взяли невестку из Брана, тут уж сама богиня велела состряпать заговор, но так, чтобы все сделали родичи, а семейка осталась в тени. А потом, естественно, заняла свое место на троне.
   Отец матушки, дед, граф Энжу, по завещанию отца регент, оставался в столице вместе со мной, ставшим кронпринцем. Отец не принимал никаких возражений. Брана и Трастамара были повержены, но какой ценой! Погибли лучшие из лучших, боевые маги, целители, кавалергарды.
   Все Брана были похоронены под развалинами замка. Из Трастамара тоже мало кто выжил. Чтобы раз и навсегда прекратить распрю, было решено женить меня на последней из мятежного рода, Инессе. Отец не дожил до дня свадьбы, тяжелораненый, он скончался по пути в столицу. Дед был стар и мудр. Он возглавил регентский совет и приказал исполнить волю отца. И он же подписал договор с семьей невесты. Нам следовало немедля вступить в брак и обзавестись наследниками. А через год, как-то так случилось, в живых из всей большой семьи осталась только Инесса.
   В Академии я на Инессу внимания не обращал, хотя и попадалась она мне на глаза часто: тощая, высокая, с редкими пепельными волосами и глазами навыкате. Лучшая студентка за последние десятилетия. Сильнейший магический дар. Она была согласна, на свидании, которое нам устроили перед свадьбой, эта девица дала понять, что жаждет брака со мной. Не иначе - влюблена как кошка! Нас поженили и короновали в один день. Дед настоял - только королева-консорт, Трастамара бесились, но не им было диктовать условия - невеста оставалась у нас в заложниках.
   А потом, я не смог. Я знал до нее женщин, не был совсем уж неопытным юнцом. Как и всех мальчиков в семье, в пятнадцать отец отвел меня в элитный дом свиданий, и там искушенная в науке любви и невероятно красивая куртизанка лишила меня невинности. И фрейлины матушки, веселые и смешливые красотки, всегда были готовы провести вечер с одним из золотых мальчиков, так называли нас с братьями. И милая Алиса...Теперь она настоятельница обители святой Инессы в далеком Корнине, в Гарме. Если еще жива. Но с Инессой у меня ничего не получилось. Вот так, и не верьте, что молодому мужчине все равно. Она рыдала, я ушел, добрел до кабинета. Там дед подал черный флакон. Три капли. Но не чаще раза в неделю. Тебе не повредит, ты молод. Через полчаса мне было едино, где и с кем. Забеременела она почти сразу. Как только врачи подтвердили, что королева ждет ребенка, я перестал посещать ее спальню.
   Родился первенец. Меня поздравляли, говорили, прелестный младенец. Мне же было противно даже взять на руки это пищащее красное существо. "Все детки такие, через недельку и не узнаете, каким хорошеньким станет." Краснота сошла и ребенок оказался похожим на паучка - лысый, слюнявый, с огромной головой и непропорционально худенькими ножками и ручками. Паучок рос, но так и оставался уродцем. Я смотрел и думал - и это моя плоть, мой сын? Что там моего? Магический дар у малыша, как и ожидали, оказался очень сильным. Я был вынужден, соблюдая правила, заходить в детскую... И однажды - Гердер, а его назвали в честь моего старшего брата - играл на ковре... скелетиками мышей. Мышки маршировали колонной одна за одной, потом остановились, развернулись и пошли вперед цепью. Он встал, радостно улыбнулся мне, взял скелетик в руку и побежал показывать новую игрушку - "папочка"! Я вырвал у него из ручонки эту гадость и отбросил. Мышь разлетелась вдребезги. Гердер скуксился, губы у него задрожали, он сжал кулачок и изо всей силы ударил меня по ноге, выше не дотянулся. И получил пощечину - клянусь, ни до, ни после я не бил детей, да и как рука-то поднялась... Раздался дикий рёв, и мне тут же стало совестно, я захотел утешить, приласкать... Но вбежала Инесса, подхватила сына на руки, -Вы чудовище! - Я яростно растоптал оставшихся мышей и вышел, хлопнув дверью, - Дура! - В семье погибших от некромантии -растет - некромант. В тот день я впервые напился, и решил - больше детей у нас не будет.
   Как королева она ... соответствовала. Умная, дальновидная, расчетливая. Иногда мне было страшно - а я-то вообще ей зачем нужен. Править она может и одна. Вникала во все мелочи, во всё - от бюджета и дворцового хозяйства до малейших нюансов внешней политики. И отношения строила не только с ближайшими соседями, - "Нам надо знать не только Рикайн!" Единственно, что было полностью отдано в мои руки - армия. Хочешь мира - готовься к войне - этот тезис она полностью поддерживала. Кроме того, настояла на реорганизации разведки - внешней и внутренней.
   А речь в поддержку укрепления флота, которую она буквально заставила меня вызубрить наизусть, и еще неделю гоняла по возможным вопросам и вариантам ответов -какая славная была словесная баталии, как убедили мы регентский совет! Как же этот совет после смерти деда досаждал нам - целых шесть долгих лет, пока мне не исполнилось двадцать пять. А Инесса - она всегда оказывалась права во всем. Богиня, как это бесило - понимать - как правитель ничего не значу и не могу. Я ездил по гарнизонам, укреплял границу, выходил в море на учения вместе с флотом, проверял неприступность обороны побережья, боролся с контрабандистами и шайками "лесных братьев". Только бы реже бывать в столице, реже видеть Инессу.
   Сын так радовался моим приездам. И я тоже начал привыкать к малышу. Ну непохож на нас, а в нашей семье все были золотоволосыми красавцами, зато умненький не по годам. Некромантских игрушек я больше не видел, никогда. Если Инесса и баловалась этим, то втихаря, в своей лаборатории, в подвалах замка.
   Да, любовниц у меня была тьма, всяких, но на одну-две ночи. Сердечной привязанности я ни к кому не испытывал. Душу мою иссушила жизнь с нелюбимой и нежеланной.
   Моя мудрая жена считала, что один наследник - это очень опасно, поэтому стремилась родить еще. А я смеялся над ее потугами заиметь от меня ребенка. С помощью какой магии, какой алхимии она обошла мою защиту?
   Двойняшки родились хорошенькими, как лик богини, но крошечными, слабенькими. Тогдашний лорд-целитель посоветовал отправиться с ними на полгода в Тур, туда, где солнце, морской воздух и мягкая, теплая зима. Я был вынужден остаться в столице и взвалить на себя все королевские обязанности.
   Эмилия, юная наследница герцогства Шандор, представлялась ко двору. Что сказать, это была любовь с единого взгляда. Мы были счастливы и не думали ни о чем. Конечно, Инессе донесли. А потом моя девочка исчезла. И двадцать лет о ней никто ничего не знал.
   *****
   Кира:
   Генрих капризничал. Требовал, чтобы сидела с ним и ела тоже с ним. Спрашивал, убрали ли уже комнаты, когда восстановят двери и приказал, никаких отдельных спален. Только общая постель! Но покорно выпил снотворное. Карл велел - во сне легче восстанавливаться.
   Сказалась Ксении - неотложное дело, часа на три. Попросила проводить к Гердеру.
   - Ваше Высочество, я хотела бы посетить элитный бордель!
   Принц рассмеялся.
   - Грамотный подход к делу. Я и забыл, что пригласил на роль одалиски чуть ли не девственницу.
   От мадам Памелы я уходила, вспоминая прописные истины - учиться никогда не поздно и чужой опыт никого не учит. Но, по крайней мере, я убедилась, что в моих вчерашних желаниях не было ничего шокирующего и постыдного...
   - Дорогуша, с обоюдного согласия возможно всё! Я не думаю, что ваш кавалер будет возражать против такой ласки...
  
   Когда с окон сняли тяжелые шторы, вынесли массивную вычурную мебель, оказалось, мои комнаты огромны и полны света. А теперь, милорды, за работу, - обратилась Ксения к кастеляну и дворецкому.. - Вон в той комнате - угловой, с балконом, квадратной - будет гостиная. В гардеробной все как обычно, плюс туалетный столик и псише, а там - рабочая комната - письменный стол, кушетка, лучше рекамье, полки для книг и я видела где-то в кладовой кресла, очень широкие... - озвучила мои пожелания Ксения.
   - Я записал. Шторы, я так, понимаю, легкие? Цветовая гамма?
   Ой, вот тут я ничегошеньки не понимала. Ксения выручила, -На ваше усмотрение, лорд. И Генрих просил восстановить дверь между покоями. - это уже к дворецкому.
   К шести часам вечера я была совершенно вымотана. Нет, легче лошадей чистить.
  
  (1) 105 кг
  
  Глава 11. Король, малыш и другие.

   Сколько помнил Гер себя в детстве, всегда рядом были уверенные и сильные мужчины. Воины, маги, ветераны схваток с нечистью - только таких брали в обитель Святого Иуро. И была мать, рыцарь, сильная и смелая, приезжавшая за ним в монастырь на огромном жеребце, в кожаных доспехах, с мечом. Все мальчишки в поселке завидовали ему. Ну и что, что у него нет отца, отец остался где-то там, в далеком прошлом, которого он знать не мог, не родился еще. Зато были монастырские братья и матушка, такая, какой и в целом свете не сыщешь.
   Когда они отправились в путешествие, оказалось, мать тоже может быть слабой и нуждаться в его, Гера, защите и опеке. И значит, пора ему самому становиться сильным мужчиной. Только вот как, когда тебе всего десять и ты не видел до сих пор ни лжецов, ни проходимцев, ни убийц. Мать металась в бреду, рядом были только Наль и Сульяр, и не было ни еды, ни воды. И не очень-то получалось мать защищать и лечить.
   Большой громогласный человек, король, Гер не мог определить, что чувствовал к нему. Началось с обиды, потом симпатия, доверие, благодарность, потом сам не понял, хотелось оттолкнуть, отодвинуть от мамы. Но мама, она же не могла выбрать себе в мужья недостойного? Значит, король теперь с ними, он его, Гера, родич? Ну да, все шепчутся, он слышал. Слышал, а не подслушивал, что король его отец. Но он знал, что папа у него другой, тот, который на витраже. Значит, он отец, потому что мама - его жена? С этим вопросом Гер разобрался.
   Первый день прошел вполне благополучно. Слезы не в счет. Он не хотел, они сами текли по щекам: нельзя звать маму мамой. Гер никуда не выходил из своей комнаты, компанию за обедом ему составил Лорд Карл, никого более в столовой не было, потом пришли принцесса Ксения и портные, подгонявшие на него одежду. Поздний ужин, за которым из детей был он один. Невероятно красивая и смущенная мама. Он почувствовал, как она передает ему свое настроение - необычное и очень радостное, светлое, и слегка успокоился. Но все равно ревновал, ревновал к тому, что этот огромный мужчина теперь имеет на его мать какие-то права и будет постоянно рядом, а он должен отступить. Церемония венчания была волшебная, золотое сияние спустилось на маму и короля и рассыпалось миллионом искорок. Он даже подставил ладонь, в надежде поймать хотя бы одну.
   Потом все расходились по спальням, и король вдруг сжал его плечо и проговорил - держись, ведь ты мужчина. Это так поразило Гера, что он посмотрел в глаза маминому мужу - и ему показалось, что они добрые.
   За завтраком мамы не было и пришлось вспомнить все, чему учили в монастыре. Он первым из детей встал, когда вошли старшие, ждал, пока они не начнут есть, и молчал. Разносили рыбу, но специальных вилки и ножа ему не положили, поэтому он просто покачал головой, - благодарю, нет.
   -Вы не любите рыбу?
   - Люблю, но съесть ее сейчас не смогу. Извините.
   Краем глаза заметил, как изумленно переглянулись Ксения и Гердер. Гердер, прежде чем отпустить из-за стола, заметил ему,
   - Вас, лорд, утром не было на разминке.
   - Я не знал. Куда мне приходить завтра и когда?
   В классной комнате их уже ждали - первый урок - магия. Тут выяснилось, что Гер ничего толком не может и не умеет. Пришел Гердер, покачал головой, посмотрел ауру, резерв и сказал, - переучиваться, все заново. - Заниматься пока отдельно, с ним лично. Потом будет заниматься в группе. Маргарет, попробовавшую было дразниться, осадила Шарлотта. На занятиях по истории и рикайнскому он тоже не блистал. Зато на арейском говорил лучше. И учитель поинтересовался, где ему ставили произношение. Он не мог сказать,что этот язык очень похож на язык маминых родичей, на остров они ездили несколько раз, и там на этом арейском говорили все. Поэтому просто сказал - были учителя с далеких островов. С математикой вышло совсем худо. На обед он пошел понурый и еще больше расстроился, когда узнал что мама в городе и будет поздно. На занятиях по верховой езде, наконец-то, можно было себя показать. Эдди держался в седле хорошо, Лотти сносно, про Маргарет учитель задумчиво говорил, - "Богиня разберет кто кого боится: она коня или конь ее?" За ужином была мама - опять невероятно красивая, но уставшая, она проскользнула вслед за ним в коридор, быстро поцеловала в макушку - ну как ты. И тут раздались какие-то крики из крыла, где, он уже знал, личные рабочие кабинеты, мама сказала мне надо идти и исчезла.
   Он очень боялся проспать разминку, а как и кого попросить разбудить его вовремя? Он сегодня и на завтрак чуть не опоздал. И что одеть на эту разминку. Осмотрев доставленные вещи, облегченно вздохнул, кажется, вот. В конце концов, он почти не спал, но в зал пришел первым. Правда, пришлось пару раз спросить у слуг дорогу в запутанных лабиринтах дворца. Слуги кланялись, и предлагали даже проводить. Что такого с ними случилось за ночь, понять было нельзя - вчера его никто просто не замечал.
   Вскоре после него в зал вошли Эдди в сопровождении гувернера, и следом Роберт - было воскресенье, его отпустили из Академии домой. Учитель подошел к Геру, - вам, лорд, сколько? - Гер открыл было рот, чтобы сказать одиннадцать, но губы почему-то вымолвили - тринадцать. Действовала магия внушения. Полтора часа тренировки были Геру нипочем, и бег, и разминка. - Великолепно! - сказал в конце занятий инор Грей. - Вот, принцы, вот так надо. Теперь фехтуем. И новый прием для рукопашного...
   Потом день пошел своим чередом, но к середине, когда пригласили на обед, Гер практически засыпал, он уже было отправился на свой, детский, четвертый этаж, когда вдруг на третьем углядел суету около покоев короля, а значит, и матери. И решил заглянуть - ведь если можно слугам сновать туда-сюда, значит, можно и ему. Его в коридоре увидел новый камердинер короля. - Милорд, Вы к отцу? Проходите, болеет он сегодня, лежит, сейчас спрошу.
   И сразу же пригласил Гера войти.
   - Добрый день, Ваше Величество!
   - Заходи. Вот видишь, уложили на сутки опять. Тебе как во дворце?
   - Ничего, только я вот со временем никак не разберусь. - И Гер рассказал Королю о такой смешной, но серьезной проблеме.
   - А сегодня как встал?
   - Я затемно поднялся... туда..., а потом решил ждать, когда рассветет, и пошел искать зал для занятий.
   - Попроси ко мне камердинера подойти.
   - Сейчас ты проводишь лорда Хэмптона в его комнату, потом предупредишь учителя по верховой езде, что лорда не будет на вечерней прогулке по моему распоряжению, а потом разбудишь его перед ужином и приведешь сюда. На кухне сказать, что ест он сегодня со мной и леди баронессой. И доведите все мои распоряжения до сведения кронпринца. Хотя, нет, лучше передай, что я хочу его видеть.
   И Геру уже, - Ступай, я Кире скажу, что ты заходил и что все в порядке.
  
   ******
   Ксения! Ты определила к малышу слуг ?
   Я думала, ты дал распоряжения! это же ты переводил его на детский этаж.
   ******
   С Эдвардом Гер подрался на третий день пребывания во дворце.
   Вот после ужина с королем все и случилось, когда Гер, полностью довольный жизнью, вприпрыжку поднялся на детский этаж и заглянул в общую гостиную, сам не зная зачем, просто так, из любопытства, книги он там видел.
   Эдвард был расстроен и зол: Робби, любимый старший брат, сказал ему, что фехтует он куда как хуже приемыша. Да еще сегодняшний утренний урок в манеже. Пришел инор Грэм, главный конюший, и попросил лорда Хэмптона пойти проведать Злыдня - конь де его почуял и не успокаивается. Свидание закончилось невиданным представлением - поездкой мальчика на здоровенном белом жеребце, круги по леваде легким галопом. А за ужином восторженный рассказ Лотти и приказ отца, Гердера, - близко даже не подходить к коню.
   - Надо же, мы и читать умеем? А я думал ты как твой отец - король и книга вещи несовместные!
   - Слова свои возьмите назад, принц...
   - Да ты кто такой, малыш... - Эдвард передразнил голос и интонацию Короля
   - Да кто бы ни был, про Генриха не смей.
   - Да что ты можешь...
   - Еще слово - и я тебе двину!
   Если бы не это предупреждение, первый удар Эдди бы точно пропустил, а так он пришелся по скуле вскользь. Зато, потом, увернувшись, поднырнул под замах и въехал Геру кулаком сбоку в ребра. Дальше сцепиться они не успели. Роберт растащил драчунов, поставив между ними магический щит. - Вы что творите!
   Маргарет визжала, и было любопытно, насколько ей хватит дыхания. Дыхания хватило - примчались и Ксения, и Гердер, и Гемма...
   - Кто первый начал?
   - Я - в один голос сказали и Гер и Эдди. И изумленно посмотрели друг на друга.
   - К Карлу их обоих, а потом по своим комнатам! А ты, Робби, зайди ко мне.
  
   *****
   - "Отец, с Эдвардом творится что-то неладное, он спровоцировал драку, просто нарывался на нее. Я должен был вмешаться до, видел же по глазам Эдварда, что тот хочет проучить новичка. А мальчик просто не знает ни наших законов, ни обычаев, прошу, не наказывай его строго.
   - Не буду, я думаю, они подружатся с Эдом. Сейчас полежат рядом на кушетках в лечебной комнате у Карла, он им еще и лекцию прочитает. А Эдди - это возраст такой, как Леди Скарпа говорит - гормоны.
   - Но нападение на принца?
   - Когда дерутся два принца, это поединок, - Гердер означил старшему сыну статус "Германа Хэмптона".
   *****
   Кира:
   Так началась наша семейная жизнь. Я привыкала думать о Генрихе, как о муже. Хотя ниточка закона, связывающая нас, была так тонка.
   Мы просто разные, незнакомые люди, пожелавшие быть вместе. И привели нас к друг другу: его - страсть, меня - трезвый, жёсткий расчет. Так что когда говорила - нельзя купить, лукавила. Можно, только за другую цену. Что он находил во мне - не знаю, знаю, что чувствовала себя впервые в жизни желанной.
   Вокруг все работали, лишь одни мы заняты были друг другом и развлечениями. Похоже, жизненное кредо моего короля - прохлаждаться, помня о своей значимости, и думать, что ты что-то делаешь. Своим "королевствованием" Генрих не тяготился. И был полностью убежден, что за государя есть кому работать - вон министры и ведомства, и еще канцелярия. Да. Так что просто назначь министров и только подписывай. Но бумаги лежали без движения по три-четыре дня. А без его подписи нельзя было ни-че-го! Вели все дела, дирижировали государственной машиной Гердер и Ксю (так называл жену принц). Генрих председательствовал и надувал щеки. Уяснив ситуацию, я решила: единственное, чем могу помочь Гердеру и Ксю, хоть как-то отблагодарить их за заботу о сыне - заставить короля делать всё вовремя. Но к этому я пришла позже, через несколько месяцев.
   Пока же более всего напрягало то, что Генрих позволял себе не придерживаться четкого распорядка дня. Всю жизнь, с шестнадцати лет, я подчинялась строгой дисциплине. Магическая школа, работа в патруле, скитания по островам, полгода тяжелой работы на Рикайне - я всегда знала, что должна успеть за день. Я никогда в жизни не жила в столь роскошных условиях, не заботясь о еде, одежде, ребенке. Казалось бы, времени должно стать больше, но его катастрофически не хватало. Часы на учебу и тренировки никак не выкраивались.
   Неразрешимая задача решилась простейшим образом.
  
   Генрих:
   Она оказалась податлива и очень неопытна. Иногда ее вопросы, - а можно ли? - повергали меня в изумление. Она тоже хотела доставить мне радость в постели. Дурочка, она сама, без всяких затей, и была этим наслаждением. Но она изучала меня с упорством, как изучают инструмент, на котором собираются играть. Вот пальцы коснулись груди, губы проложили дорожку к пупку. Язык лизнул, потом поцелуй, потом еще раз язычок. Потом легкие, едва заметные касания и долгий поцелуй в низ живота, туда, где начинаются золотистые мягкие волоски. Я привык одаривать женщин в постели, колечки-сережки, а этой ничего не нужно. Только я сам. Несколько раз она теряла сознание. Уходила на пару секунд, с тем, чтобы вернувшись, посмотреть ошеломленным взглядом.
   И за неделю ничего не попросила. Только благодарила, когда вечером гувернер приводил Гера и оставлял с нами. Это ее желание - видеть мальчика наедине, - было легко понять, но я чувствовал, есть что-то еще, какое-то беспокойство. Лучше спросить, чем гадать, и лучше времени, чем поутру, нет.
  
   Кира:
   Было позднее утро, я, казалось, ждала уже вечность, когда король закончит собираться на конную прогулку. Наль и Сульяр в унынии лежали на ковре, положив головы между передних лап.
   - Девочка, что тебя тревожит? - неожиданно спросил Генрих. Я замялась. Генрих продолжил, - Ты удивительная женщина. За целую неделю ничего не попросила. Даже в постели.
   Тут я окончательно потерялась, просто не понимала, о чем Генри говорит. - Но я, но ты же сам делаешь так как мне нравиться, я не знаю, как ты угадываешь.
   - Я не о том, я не о ласке, о другом. Все женщины вечно что-то просят, такова ваша природа, не отдаваться, пока не получит задуманного.
   - Генри, это, это просто гадко, как можно!
   Я же не за подарки с ним. Но противный голосок внутри твердил - ну конечно, зачем тебе просить, Кингаритта, тебе уже заплатили, на много лет вперед...
   Так испортить утро, до сей минуты даже нудное ожидание, пока король соизволит закончить прихорашиваться, его не омрачало. Я сидела бочком на широком подоконнике, глядела на почти облетевшие деревья сада, темные клумбы, раскисший от дождя газон и вспоминала прошедшую ночь, а в особенности, раннее пробуждение. Хотя момент подходящий, только как ты, Величество, к просьбе моей отнесешься?
   - Я хочу учиться целительству, мне хотя бы часа два каждый день в клинике. И еще тренировки - растяжка, и с оружием.
   - Ты уверена, что это тебе нужно?
   - Да!
   - Ну, тренировки мне тоже не повредят. А то что-то вес стал набирать. Занятия с Карлом в клинике - устроим. Я буду туда с тобой ходить. Каждый день. Найду, чем заняться.
   Я даже не знала, как выразить благодарность, задохнулась от восторга. Он поспешил перевести разговор, - К тому платьицу, что ты в театр собралась надеть, колье бы хорошо новое.
   - Не нужны мне эти бриллианты!
   - Королевскому дому нужны, девочка. Ты теперь его лицо.
  
   Генрих:
   Сказать всегда проще, чем сделать. Будит в шесть утра. Пора - куда? На тренировку. А то в клинику не успеем! Как любил говорить гармский король Лауф - офигеть! Завтракали в столовой, к превеликому удивлению Гердера. Овсянка! Ужас. Потом вместе с охранниками и Карлом переместились в клинику. Там я благополучно продремал часа два. Надо секретарям предложить приносить мне сюда разобранные бумаги, чтобы я мог их подписать. Отличная идея - а потом почти весь день свободен. Ну, за исключением протокола - заранее расписанных дел - прием послов и прочее, но там будет не скучно, потому что можно с Кирой. Идея сделать из нее личного секретаря его Величества пришла Гердеру. Нет, Гердеровы ставленники, первый и второй секретари, продолжали действовать, но статус давал Кире возможность следовать за мной туда, куда любовницу-жену не пригласишь. На военную коллегию, например. Или совет министров. Или собрание гильдии оружейников.
   Бриллианты она одевать не хочет! Значит, будешь одеваться в опалы или изумруды! Вот что тебе к платью подберу, то и оденешь. Ах, инор Стил к каждому туалету приложил записочку, что к нему полагается и рисунок? Великолепно, слушаемся маэстро. Посольский прием это серьезно. Весь Рикайн будет обсуждать, в чем были первые дамы Турана.
  
  Глава 12. Веселый танец турдион.

   Олирия неделю гостила в замке леди Дармы, а после возвращения, прямо на следующее утро та же Дарма Рион стучалась к ней в спальню со сногсшибательными новостями: её горничная доложила - у Короля новая фаворитка. Официальная любовница, слово такое странное, как конь с кубиками. И никто ничего об этой даме толком не знает. Пять дней назад был торжественный обед, и леди баронесса Кирстен цу Риттербах представлена ко двору. Ужасно, проснуться утром и понять, что ты не в курсе последних дворцовых сплетен. И вот Дарма и Олирия пытали леди Гемму. Именно так о происходящем думала сама Гемма: допрос с пристрастием. Она любила подруг, как любят воспоминания о беззаботной молодости, но иногда, особенно когда болела голова, они были невыносимы.
   Уйти, заглянуть к Гренсону, пусть его помощник или он сам дадут капель, а потом...
   Она и сама еще не решила, как относиться к этой леди Кире. В какой-то момент испытала острую зависть, когда узнала, какие покои отведены любовнице и какие драгоценности та будет носить. Но тут же поняла, что завидовать-то нечему - положение Киры было так эфемерно, так зыбко. Отринь ее завтра Генрих - и она уйдет из дворца такой же нищей, как и пришла, если в порядке милостыни не выдадут пожизненную пенсию. В отличие от Олина она прекрасно помнила Киру еще по Уинг-о-Туру. Страшная, худая, загорелая дочерна... С какой надеждой она тогда смотрела. Гемма настояла, чтобы ее не взяли на работу, это не Олин, она была против, сразу почувствовала, женщина не проста, ой не проста. Хорошо, чтобы Кира об этом никогда не узнала. Скорее всего она забыла о той встрече - Гердер явно с ее слов считает, что до заповедника Олин и Гемма с Кирой не виделись. Этот шикарный козырь - смену внешности - следовало припрятать до поры до времени. Тринадцать лет назад она смогла вымолить у Гердера жизнь мужа. Олин был, как говаривала ее верная камеристка, "замазан по уши" в заговоре. Жестокие, бьющие наотмашь слова Кронпринца и дрожащие руки короля, читающего протоколы допросов:
  - Доигрался? Дальше потакать будешь? Или поймешь, что на Ксении и малышах не остановятся? Даже дурочку Олирию с ее дочкой приговорили. Замешкались - никак не могли решить, кого из вас двоих - тебя или Олли в живых оставлять. Вас, леди Гемма пощадили бы - но дальнейшая жизнь - отдаленное поместье или монастырь. Женщина, не способная родить мальчика, трону не нужна.
   Да, это так: надежду играть какую-либо роль в политической жизни Турана принцесса Гемма потеряла вместе с рождением дочери. Генрих в ней разочаровался, ожидал, что будет внук. Да еще и Ксюша спустя полгода произвела на свет второго мальчика, а потом - девочку. Трое детей в семье старшего принца закрывали отпрыскам Геммы дорогу к короне. Но если что-то случиться с Гердером и его сыновьями, Олин будет следующим претендентом на трон. Этого "если" быть не должно. От него пострадают и Гемма, и Маргарет. А сейчас - главное, чтобы бастардов эта красавица не нарожала. Казна не бесконечна. Каждому королевскому ребенку положен кусочек общего пирога, кому меньше, кому больше. И лучше, чтобы количество кусочков не увеличивалось. И так уже один появился лишний. Надо к нему присмотреться. Ну и что, что родня, может быть завидным женихом для Маргарет.
   Резкий голос Олирии ударил по вискам, боль начала пульсировать в тяжелых веках, - Гемма, я не разрешала тебе уйти.
   Это было уже слишком.
   - В дворцовой иерархии я вторая по старшинству дама! После ее Высочества кронпринцессы Ксении. И не обязана просить у Вас разрешения удалиться.
   - Эта баронессочка не успела приехать, как уже рассорила таких подруг, как мы и Гемма! - вздохнула Олирия.
   Да, Ваше Высочество, - решительно сказала Дарма. - Не понимаю предпочтений мужчин Вашего семейства. Вы уж простите, но им чем хуже, тем лучше. Уэрси ( 1)выкупили из борделя, Ксению привезли из Лории, говорят, там она в гареме была. Король Марко всех их, которых маги доставили, а свой гарем определил, вместе с орочанками. Одну выбрал. А остальных раздал.
   Тут уж Олирия не вытерпела: - "Дарма, что вы выдумываете. По вашему, получается, что мой брат женат на наложнице из гарема Марко?
   - Ну вот, вы сами подтверждаете, что гарем был.
   - Я думала хоть ваш батюшка нормальной ориентации, - Дарма ввернула это словечко, хотя не совсем понимала его смысл, слышала, как отец и брат смеялись над графом Полтом. - Но эта баронесса. Вы знаете, что они всю ночь спят в одной постели?
   Для высокородных туранок это было дурным тоном, у мужа и жены отдельные спальни, вместе только простолюдины, по бедности и недостатку места, ночи проводят. Дарма же, для храбрости отхлебнув кофе, конечно, она уже сидела за маленьким столиком у окна с кофе и сладкими булочками, продолжила обличительную речь, - И вот она каждое утро с королем в фехтовальном зале, и никто не знает, чем они там занимаются, всех выгоняют.
  - А какой на ней наряд - пастушки или служанки? Утром, когда, - Олирия хихикнула, - когда фехтуют? - Принцесса вспомнила, как на заре семейной жизни сама, одетая в платьице горничной, приходила к тогда еще пылкому мужу.
   - Ваше Высочество, она в брюках!
   И после маленькой паузы Дарма подытожила:
   - А эта новая мода? Вот куда порядочной женщине в таком платье живот девать?
   - Какая новая мода? Что же ты молчала? Вот всегда ты не с главного начинаешь!
  
   Первые недели декабря пролетели незаметно - начинался сезон зимних балов, праздник перелома года, дни богини.
   Слухи при дворе и в столице множились и просто роились жужжащими пчелами между приглашенными на ежегодный большой посольский прием в Туранском дворце.
   - А так - ты видела - ведь ее пальцами обхватить можно, и лицо бледное, глаза невыразительные, а разговоры. Она с лордом Гренсоном вчера обсуждала, ужас, проблемы сосудов мозга!
   - Она очень больна. Точно-точно. Каждое утро по полтора часа с лордом Карлом и Его Величеством проводят в клинике. Бедняжка, если уж взялся лечить Гренсон, долго не протянет.
   - Да она вообще дворянка ли? Служанка, привезла Генриху его внебрачного сына!
   - И скрывают всё, говорят, не Генриха ребенок.
   - А ты его видела?
   - Да вылитый Генрих! Ангелочек золотоволосый!
   - Просто он ей признателен, что за мальчиком приглядывала по дороге. Вот и отблагодарить решил."
   - Ну как он может на такое польстится?
   - Какие-то милости... чрезмерные.
   И все посмотрели в сторону Олирии -а что думает принцесса? Принцесса думать не умела. Но памятью обладала хорошей.
   - Мы должны (как это говорит ее супруг?) проявлять известную степень толерантности при рассмотрении вопроса неправильной ориентации, - и тут, вспомнив любимый роман, "Рыцарь Кинг Коул", продолжила, - Когда в голове и ниже медленно вырастает истома любви, разве можно отринуть мысль о слиянии в экстазе брака?
   Посольский прием начинался крайне интересно - просочившиеся в вестибюль перед тронным залом журналисты навострили ушки!
   Журналистов вскоре отловили, пригласили в отдельную комнату, зачитать пресс-релиз, и выставили вон, а художников по узкому темному коридорчику проводили на балкон, где они, в окружении стражи, могли зарисовать туалеты и прически дам и наиболее "волнительные" моменты приема и бала.
   Пресс-релиз был необычен - король Генрих в сопровождении конкубины! Что за зверь конкубина, никто не знал и не помнил. И еще фраза Олирии...
  
   Кира:
   Я стояла перед выходом в зал, опираясь на руку Генриха. И успокаивала себя - я нечисти не боялась, а здесь просто аристократы. Сзади нервничал Роберт - это был его первый выход в свет, восемнадцать принцу исполнилось совсем недавно.
   " Его королевское Величество, король Турана Генрих 1, его Высочество кронпринц..."
   И последней - "Ее Сиятельство Королевская конкубина баронесса Кирстен цу Риттербах!"
   Медленно, спокойно. Король подошел к трону, откинул мантию, сел. По его знаку опустились в приготовленные кресла принцы и их жены. Я осталась стоять, опираясь на спинку трона, подняла глаза, обвела взглядом зал и улыбнулась. Генрих правильно предсказал реакцию сиятельной толпы - шок. Он заставил меня надеть старинные украшения, "королевскую бирюзу" - эгрет в высокой прическе и ожерелье-склаваж, из центра которого спускалась подвеска. Их лет сто никто не видел, разве только на портретах в галерее. Король подозвал к себе главного церемониймейстера и что-то тихо тому приказал. Через секунду был вынесен табурет, на который я и присела. По залу пробежал ропот. Началось протокольное представление послов. Послы Ардайла. Там наконец-то закончилась война и два государства подписали перемирие. Королевство и вольная республика. Маленького, кругленького мужчину, посла республики, редкостного мерзавца, я знала. Это ему я отдала изумруды в обмен на мешочек эльфийской травы, единственного средства, излечивающего болотную чуму. И если бы не Сульяр, мне не уйти с этим мешочком тогда из дворца живой. Ирденнцы были в списке последними. Я разглядывала соотечественников и жадно вслушивалась в речь посла. Приветствуют от имени нового короля - Лионеля. Вот оно как. Так что Гер уже бастард не принца, а короля. Почему меня ирденнцы так рассматривают? - шепнул мне Генрих, - у меня что, чернильное пятно на носу?
   - Потом после приема посмотри на портрет ирденнского короля, он к верительным грамотам прилагается, все поймешь!
   Бал открывали мы с Генрихом. Изысканную куранту танцевали всего восемь пар. После прохода по залу, когда пары расходились и вновь сближались, переплетаясь в причудливом узоре фигур, мы с Генрихом остались одни в центре - сольный королевский танец. Только музыка и мужчина напротив. Когда мы сходились и наши руки соприкасались, казалось, между пальцами пролетали маленькие цветные искры. Солировала флейта, ей вторил клавесин. Музыка пьянила, сверкала, как пузырьки игристого лорийского, я кружилась и кружилась, не видя ничего, кроме глаз Генриха. Следующие танцы пропускала, потому что просто не знала их. Король занимал меня разговорами, отказывая всем осмелившимся подойти с приглашением.
  - Ты танцы-то учи, а то прослыву на весь Рикайн сумасшедшим ревнивцем, который даму от себя не отпускает. - А пока Генрих устроил мне урок - кто есть кто, очень полезный, и так забавно комментировал. - Смотри, - шептал на ухо, -вон там на балконе - художники, рисуют для газет и журналов картинки к отчету о бале. А вон там - видишь - решетка - через нее детей приводят поглядеть, как взрослые веселятся.
   - И часто такие представления?"
   - Ну раз в месяц потерпеть придется.
   Следующий номер - быстрый турдион, с его сложными прыжками и разворотами, я танцевала прекрасно. По распорядку это был танец, на который кавалеров выбирали дамы. Пятнадцать, а то и более, девиц и дам, со всех концов зала устремились к Роберту. Графиня Полт, с которой заранее условились об этом неприятном моменте бала, почему-то в зале отсутствовала. - Отец, леди Кира, - быстро взял под контроль ситуацию Гердер. Генрих подал мне руку и подвел к внуку. Скандал! Принц на своем первом балу отплясывает национальный танец с подругой деда, но это поднимало мой статус в глазах всего Рикайна на небывалую для любовницы высоту. Волынки, бубны и резковатые голоса певчих вели старинную мелодию. В середине танца в одной из фигур четверка женщин выходила в центр, кружась в быстрых прыжках, мне очень не понравились взгляды, которые на меня бросали визави. И не зря. Толчок в спину и подножка одновременно. Спасло тренированное тело и быстрая реакция охотника на нечисть. Я совершила немыслимый прыжок с разворотом, вырываясь из "ловушки". Да еще ногой ухитрилась сама подсечь толкнувшую меня в спину девицу. Та шлепнулась на пол, увлекая за собой вторую злоумышленницу. Сильные руки Роберта подхватили меня, вытаскивая из круга.
   - Все в порядке, - шепнула я ему, - вот уж не ожидала такого на королевском балу! - Оглянулась - девиц поднимали кавалеры.
   - Орандон и младшая Греди. Богиня, как же они достали в Академии, - сердился Роберт, усаживая меня на табурет подле короля. Обычно сдержанный, принц не скупился на выражения. - Просто профурсетки какие-то!
   Маркиза и виконта сюда пригласите! - велел Генрих помощнику церемониймейстера.
   - Итак, господа, я снизойду к тому, чтобы Вас выслушать.
   - Ваше Величество, позвольте сказать, я возмущен... - начал виконт Греди, недобро поглядывая в мою сторону.
   - Я тоже возмущен, - перебил виконта Генрих, - надеюсь что травмы, полученные молодыми леди, лишат их возможности посещать придворные балы до конца зимнего сезона.
   Генрих никак не мог успокоиться. Ну какой же я идиот - послушать инора Стила и снять с тебя защитные амулеты. - "Мешают созданию цельного образа", - передразнил он дизайнера. - Завтра в газетах такого понапишут.
  
   Журналисты оправдали ожидания. "Король Генрих поддерживает однополые браки!" С такими заголовками вышли ведущие лорийские и гармские газеты. Туранские благоразумно промолчали. - Офигеть! - фыркнул король Лауф. - Навыдумывают же!
  - Ну и ну, - заметил король Марко, - из хорошей семейки мы невестку берем! Это было сказано с единой целью - позлить королеву Елизавету, вчера опять поймавшую его на горячем.
  
   - Видите ли, любезный мой зять, - Гердер вызвал к себе графа Эдина.- Я считаю, что вашей жене необходимо отдохнуть в фамильном замке. Годик, или полтора.
   - Помилосердствуйте, Ваше Высочество. Ваша племянница, моя дочь, выезжает уже третий сезон, и только сейчас, наконец-то, готова составить прекрасную партию. Если графиня Олирия появится в Гарме, помолвка сорвется! Девочка же не виновата!
   - Вы муж принцессы Олирии! Примите меры!
   - Я готов, Ваше Высочество. Готов перестать быть им.
   В отличие от графа Эдина, Гердер просто не мог перестать быть братом Олирии.
  
   Кира:
   Генриху было не до газет, от статьи он просто отмахнулся - глупости. Если богиня сотворила некоторых людей такими - значит, ей это зачем-то нужно. И не нам решать, правильно она сделала или нет. Главное, ко мне со своими предпочтениями не лезьте, а то сразу одобрю и в рыцари возведу. Хотите заключить брак - идите в храм, отписывайте друг другу имущество. Признает богиня брак истинным - хорошо. Нет - не обессудьте.
  Король был взбешен из-за другого - он увидел портрет Лионеля.
   - Кира, ты выбрала меня, потому что я похож на твоего первого?
   (Ну зачем я вчера про рисунок сказала? Богиня, что я натворила, напомнила. Так, спокойно, главное, чтобы услышал.)
   - Я как представлю, что ты была с другим до меня - рассудок теряю от ревности и ненависти - еще немного, и зарычит, голос уже дрожит от ярости.
   - Генрих, я понимаю, как тебе больно - с изумлением смотрит. - Но свое прошлое я не могу изменить. Оно часть меня, все мои заблуждения и ошибки, без них не было бы сегодня. И, пожалуйста, не сравнивай себя с Лионелем. Никогда. Он - трус, он умер для меня в тот день, когда стояла на помосте и ждала бичей. Он настолько омерзителен, что я не могу ребенку сказать, да, я Рутгеру не сказала, от кого он.
   - И что ты объяснила Геру?
   - Я не лгала - нас ищут, потому что мы можем предъявить права на трон - он последний из династии Марлингов, а тот, от чьего он семени - нет его.
   - А бичи? Это что?
   - Засечь насмерть. А когда ребенка почувствовала - тут уже другая казнь полагалась - костер. Не напоминай, не напоминай мне о смерти, я всё хочу оставить в прошлом.
   Похоже, фехтовать мы сегодня не пойдем, и завтрак пропустим.
  
   Совещания Гердера с Главой ведомства внешней разведки и Лордом-блюстителем Внутреннего правопорядка (так витиевато называлась эта должность) проходили раз в неделю. Третьим на них присутствовал Начальник дворцовой охраны. Вроде и невелика должность, а как много от него зависит. И не укроется ничто и никто. Ни шорох ночью, очень подозрительный, в спальне гувернантки, мисс Джексон, добродетельной особы пятидесяти лет от роду, ни истерика графини Рион, застигнутой при попытке пронести в гостевую спальню котенка непонятной зеленой масти, ни полог тишины, поставленный королем вчерашней ночью (ты смотри, вспомнил, как делается!).
   Операция "Одалиска" была завершена, но не так, как хотелось бы Гердеру. Богиня вмешалась стремительно и несвоевременно. Покарала лорда Хиппа, помощника дворцового кастеляна, не дав времени допросить. Его начальник был в шоке, даже заболел и слег - шутка ли, он прочил лорда себе в преемники. Теперь уже Кира не могла выступать в роли приманки - метка сказала сообщникам Хиппа, что Леди под защитой клятвы королевской семье.
   Когда же они угомонятся? Аристократия стремительно нищала, и, как следствие, была недовольна внутренней, да и внешней политикой. Казалось, что заговор, в котором невольно, по глупости, оказался замешан Олин, последний. Но нет, опять зашебаршились, теперь вокруг отца. Использовали известную всему Рикайну слабость Генриха - красивых женщин. Любовниц, найденных Арчи, и состоявшихся, и предполагаемых, допросили. Деньги и шантаж - так леди соглашались войти в королевскую спальню. Ни с кем, кроме инора Арчи, дела не имели. Но сведения, которыми располагал Арчи, не могли не быть результатом долгой и кропотливой работы десятков агентов, и это пугало. За всем виделись большие, очень большие деньги.
   - Так что там с выходкой девиц на балу? Глупость, или стремление унизить баронессу так, чтобы королю стало за нее неловко? _________________________________________________________________________
  
  (1) Лиара, герцогиня Шандор, кронпринцесса Гармская, в девичестве носила фамилию Уэрси.
  
  Глава 13. Страница любви.

   Кира:
   В Генриха я влюбилась через полгода, весной. Сначала решила: привыкла, прикипела. Все время думала, где он, что сейчас делает, хотелось видеть его постоянно и касаться все время. Когда он входил в комнату, сердце сладко замирало, а потом обрывалось. В животе свивался тугой комок желания, дыхание частило и сбивалось. Я сбрасывала щиты и слышала его эмоции. Как он сердится, когда я противоречу, как недоволен своим камердинером, как гневается на секретаря и как радуется моему приходу. Ласка, нежность шелковым прохладным потоком омывают меня всю, в минуты близости я боялась, у меня остановится сердце. Ночами просыпалась и смотрела на мужа. Как же он красив! Такой совершенной, безупречной мужской красоты я не видела никогда. И я молила богиню: мы почти разминулись во времени, дай нам возможность прожить вместе как можно дольше.
   Мы часто уходили в шато. Там я была, в отличие от дворца, полновластной хозяйкой. Это был наш, только наш с Генрихом дом. Кабанью голову повесили в "рыцарском" зале, по левую сторону от камина. По правую давно висела оленья.
   Гердер ворчал - много де энергии на переходы тратите. Генрих посмеивался, и заряжал накопители порталов собственноручно. Уж чего-чего, а резерв у него был побольше, чем у сына.
  
   Разобраться в отношениях в семье мужа было непросто.
   Молодое поколение. Старший, Роберт, восемнадцати лет, уже учился на первом курсе Академии. Талантливый маг, милый юноша. Очень вежливый, спокойный, погруженный в свои мысли и свой внутренний мир. Следующими по возрасту шли Маргарет и Эдвард. Почти ровесники, Маргарет старше на полгода. Затем принцесса Шарлотта, разница между ней и братом полтора года - он родился в начале ноября, она - в конце мая. И Рутгер - младше Шарлотты на месяц. Правда ростом Гер уже превосходил Эдди, с годами даже, пожалуй, будет повыше Генриха, которого все считали его отцом. По жизненному же опыту он был старше лет на сто. Не всем взрослым выпадают такие испытания, какие достались нам на Ардайле. Радовало, что Гер постепенно из настороженного, диковатого ребенка превращался в нормального, в меру озорного, беспечного мальчишку. Дети очень отходчивы и быстро забывают плохое. Первое время Ксюша удивлялась - идеальный ребенок.
   - Он съедает все, что ему дают и никогда не капризничает. Правда, никогда и добавки не просит, даже сладкого!
   - Ксения, мы последний год питались довольно скудно. И если я выделяла Геру порцию, он знал, больше просто нет. А слушается он беспрекословно, потому что понял - от этого может зависеть жизнь.
   - А порядок у него в комнате почему такой?
   - Он рос в монастыре военного ордена
   В остальном же...да хранит богиня дом, в котором живут малолетние маги.
   Эдвард, Рутгер и Лотти дружили против принцессы Маргарет. Она считала себя взрослой барышней и всячески демонстрировала это малявкам. За что и имела обидные розыгрыши, выставлявшие ее магические способности не в лучшем свете.
   Сегодня Маргарет плакала на плече деда, тот, как мог, успокаивал. Она утопила в пруду собственных канареек. Парни создали иллюзию - вместо желтеньких, весело распевающих в клетках сидели зелененькие, пупырчатые, квакающие. И наивная Марго всерьез поверила, что шалопаи выпустили птичек и заменили их на наловленных в болоте лягушек. И взяв клетку, она отправилась в дворцовый парк и там вытряхнула ее прямо в пруд. Иллюзия исчезла практически сразу, Марго кинулась спасать своих любимиц, но не успела. Только поскользнулась, съехала в пруд на попе, вымокла и испачкалась в иле. Садовник привел мокрую Маргарет к кабинету кронпринца.
   Терпению Гердера наступил предел. Вы, двое - на конюшню. Неделю чистить лошадей. И без магии, я лично прослежу! Потом, когда Марго ушла переодеваться, приказал садовнику. Принесите сюда пару куриц, что-ли... Гер и Эдди стояли рядышком, одинаково заложив руки за спину и одинаково выставив вперед ногу, смотрели в пол: канареек жалко, но кто ж знал, что Марго такая дура. Они по очереди показали, как накладывали иллюзии - у Гера получилось достовернее, его жаба даже потела ядом ...Нет, на конюшню хулиганы все равно отправились, но Гердер удовлетворенно откинулся в кресле и заключил - талантливые мальчики, ничего не скажешь. Даже огрехов в плетении нет. Молодцы!
   В обед подали бульон. И никто не заметил, как крошечное куриное перышко, даже так, пушинка, слетело с рукава камзола Эдварда. Только две пары глаз - синие и серые - проследили путь перышка. Оно направилось к тарелке Маргарет, но сбитое с цели дуновением воздуха, порхнуло к приставному столику, зависло над супницей и опустилось в нее, проскользнув в крошечное отверстие в крышке. Мажордом, поправив белые перчатки, торжественно взял половник.
   Инор Ямми, главный повар, был вызван в столовую незамедлительно. Кушанье явственно отдавало тиной и рыбой, более того, при попытке зачерпнуть его из супницы та квакала и отпрыгивала в сторону.
   - Что это?
   - Из тех куриц, что садовник принес и сказал - вы лично отобрали!
   И тут Гердер обратил внимание на физиономии напротив. Невинные и честные. Гердер провел рукой над супом, выловил на ложку перышко и внимательно исследовал его.
   - Инор Ямми, вот эти двое лишены сладкого, на месяц. И чтобы никаких походов на кухню!
   Марго сияла: она не только добилась своего - малолетних хулиганов наказали (эх, хорошо бы и выпороли!), но еще, рыдая, выпросила у деда новых канареек и колечко с бриллиантиком. Лотти, принимавшая самое живое участие в шалости, осталась ненаказанной - мальчишки раз и навсегда запретили ей сознаваться в чем-либо. Только попробуй повинись - больше с собой не возьмем. И Лотти молчала, и переживала, и потихоньку таскала на конюшню вкусненькое. Через несколько дней Марго стало скучно и она пошла разыскивать брата и сестру. Рутгера она вообще за родственника не считала, так, живет из милости. Троица обнаружилась на конюшне. Вместе с говорящим ослом. Осел голосом деда заявил принцессе, что приличные девочки не ябедничают! И что он уже купил ей новых канареек. Марго со всех ног кинулась к Генриху, клетка с птичками стояла на столе. Но когда выяснилось, что дед только что говорил с ней на конюшне и при этом выглядел как самый настоящий осёл... мы с Ксюшей лежали у нее в кабинете на диванчике, животы у нас болели от хохота...Генрих не разговаривал со мной до ночи.
  
   *****
   По обрывкам разговоров, отдельным фразам я восстанавливала картины прошлого - разрыв Генриха с женой, ссору с сыном, переросшую в открытую вражду... Выяснила, что Инесса совершила какое-то преступление, а Гердер замешан в крайне некрасивой истории с инцестом. Отношения отца и сына, мягко говоря, были странные. Гердер любил отца, но никогда не признался бы в этом, берег и опекал, как мог, презирал короля Генриха, слабого и никчемного правителя, и жалел Генриха-человека, считая, что тот растратил жизнь впустую. Генрих ненавидел мать Гердера - Инессу. Как всех Трастамара и Брана. И считал ее убийцей Эмилии Шандор. Сын по складу характера и внешностью пошел в мать, то есть был тем же ненавистным Трастамара, трон которым нельзя оставить, хотя бы из уважения к памяти предков. Но он был и его частичкой, его первенцем, умницей и великим магом. И Генрих не мог заставить себя перестать любить сына и гордился им. И одновременно не мог простить ему попытки разрушить жизнь сестры - Лиары Шандор.
   Крёстную муку ненависти -любви терпели и отец, и сын.
   Герцогини и герцогство Шандор были темой "неприкасаемой" для расспросов и разговоров.
   В феврале, в день рождения Лиары, Генриху доставляли два букета цветов. Один он посылал в Гарм, со вторым отправлялся в фамильный склеп герцогов Шандор.
  
   Генрих вышел из портала, и у меня зашлось сердце, он держался за голову и заваливался набок. Успела подскочить, подставить плечо. Быстрое сканирование показало - разрыв сосуда в мозгу, кровоизлияние. Делала все разом. Опустила Генри на ковер, нажала на амулет вызова целителя, три раза подряд - архи срочно, попыталась дотянуться до сосуда и заварить его.
   Я сидела на полу около Генриха, положив руки ему на голову. Я видела этот сосуд, разорванную стенку. Так, аккуратно, скрепляем, потихонечку...., временная заплатка.
   Лорд целитель и Гердер прибыли одновременно.
   - Как ты допустила? - обрушился на меня Гердер.
   - Он ушел утром, порталом в герцогство Шандор, без охраны. Сегодня день рождения Лиары. Я отправила Вам, Ваше Высочество, магический вестник. Вернулся полчаса спустя - вот в таком состоянии.
   Лорд Гренсон прервал:
   - Леди Кира мне сейчас нужна. Срочно оперировать. Ваше Высочество не затруднит передать в мой кабинет, во дворец, список всего необходимого. Леди, Вы молодец, все сделали быстро и правильно. Теперь главное убрать сгусток. Мозг пострадал. Порталом короля переносить нельзя, оперируем здесь.
   Мы справились за час, я привычно ассистировала Карлу - еще осенью в клинике, во время практики, участвовала в похожей операции, Пришлось обрить Генри голову. Представила, как он будет возмущаться, когда придет в себя, и улыбнулась.
   Карл поддержал меня под локоть, - Устали, Леди Кира? Еще раз повторю - не зря мы столько занимались. Что с вами?
   - Дежавю. Вот так же лежал прошлый раз.
   - Леди, беды не накличьте - "богиня любит трижды, а в четвертый долги взыскивает" - пробормотал Карл старинную пословицу.
   - Так что же все-таки с ним случилось в Шандоре? - не мог успокоиться Гердер.
   - Ваше Высочество, любое вмешательство, если оно идет не от целителя, очень опасно для мозга при его состоянии,- вскинулся лорд Гренсон.
   Генри очнулся к вечеру, посмотрел на меня. Попробовал сказать - невнятное мычание. На глазах появились слезы.
   Открылась - от меня к Генри пошли уверенность и спокойствие - все хорошо. Ты поправишься. Все хорошо.
   Взяла его руку и поцеловала - в ладонь, прижала к своему лицу. Кисть была холодной и безжизненной - я поняла, он все еще ее не чувствует. Второй рукой он дотянулся до моего запястья и сжал. Скинула башмаки, легла рядом поверх одеяла. Гладила по щеке, как ребенка, и передавала ему свою нежность - спи, все будет, как прежде, нет, лучше чем прежде. Заснул, так и не отпуская меня. За окнами выл ветер, февраль на островах не зря называли месяцем Бурь, по потолку метались тени, казалось, они крадутся к нам.
   Генрих:
   Я не понимаю. Отчего именно теперь, когда я превратился в полукалеку, не могу пошевельнуть этой проклятой рукой, когда, как последний щенок, не могу сдержать слезы, такая нежность и любовь. Откуда. Я просто чувствую ее. Мне безудержно стыдно, что она сейчас будет возиться со мной, хочу сказать, чтобы позвала слугу, но не успеваю, Боль отступает, как только Кира наклоняется ко мне. Пытаюсь взять ее за руку. Нет, только не уходи. Слышу, нет, чувствую, волну уверенности, завтра будет лучше. Последнее, что успеваю перед тем, как уйти в сон, сжать ее пальчики.
  
   *****
   Во дворце в коридоре около портальной комнаты сидели принцы - Гер и Эдди. Гувернер был с ними.
   - Ваше Высочество, ничего сделать не могу, еле отговорил лорда Хэмптона от перехода в шато.
   - Гер, с Леди Кирой все в порядке. Болен Король. Сегодня их не тревожьте. Завтра можешь пойти с лордом Карлом.
  
   *****
   В первый же день с Карлом пришел Гер. Теперь уже он гладил мать по голове, успокаивая.
   Восстанавливался Генрих на редкость быстро. Гердер навещал отца каждый день. Предлоги изобретал самые разнообразные. Бумаги для подписи приносил сам, а не присылал с секретарем. Первый раз Генрих смог подписать через неделю после катастрофы. Пораженная правая рука начала слегка двигаться, он уже мог сжимать и разжимать кисть.
   Массаж Кира делала ему каждый день. Начиная от стоп и заканчивая шейными мышцами и даже мышцами лица.
   В дверь постучали. Кира, занимавшаяся массажем в одних панталончиках - жарко и работа нелегкая, вскочила и накинула на себя Генрихов халат. Служанка должна была принести отвар. Отперев дверь, с изумлением увидела вместо служанки Принца.
   - Ваше высочество, ради богини, извините мой вид, у нас процедуры, я не ждала...
   Отец дремал на постели, лежа на спине, вставая, Кира набросила на короля простыню, которая теперь сползала, открывая пах и ноги. На кресле сброшенное домашнее платье. Запахи абрикосового масла, сирени в вазе на подоконнике, свежевыглаженного белья смешивались с запахом женщины, не заглушая, а подчеркивая его. На столе лежал гитерн королевы Инессы.
   Бесстыдно обнаженное тело и Кира в отцовском халате раздражали. А гитерн привел в состояние бешенства.
   - Вы, леди, слишком много себе позволяете - в каком вы виде, оба, днём. Что это за вольности?
   - Ваше высочество, массаж необходим, он мало двигается, мышцы...
   - Вы и сейчас продолжите говорить, что не испытываете к отцу никаких чувств?
   Гердер развернулся и вышел, хлопнув дверью.
   - Испытываю, уже с полгода чувствую эмоции Генри. Только вот что это с Вами, Ваше Высочество, кронпринц Гердер? - подумала Кира.
  
   Кира:
   Напряженность в отношениях c Гердером возникла еще летом, а может быть и раньше. Муж, ощутив, как мучаюсь я без ежедневного общения с сыном, сразу, в первые недели жизни во дворце, завел обычай - Рутгер приглашался к нам в покои вечером, ненадолго, якобы затем, чтобы сблизиться с мнимым отцом.
   - Я бы гордился таким сыном, - сказал мне Генри как-то вечером, когда малыш ушел к себе. В Рутгере поражало сочетание детской открытости и взрослой рассудительности. Доброжелательный ко всем, тем не менее, он никогда сразу не доверялся малознакомым людям. С Генри они сдружились. Король рассказывал о войне с орками, а Гер, впервые за год, смог говорить о резне на Ардайле. Война глазами ребенка.
   - Было так страшно! - признался Ге, мне он такого не говорил. А вот Генриху смог.
   - Я, наверное, трус, мне было страшно так, что у меня дрожали руки.
   - Но ты же заряжал арбалеты и держал защиту?
   - Да, но страх... я испугался и сжег того солдата, он горел и кричал, а потом снился мне.
   Генрих притянул к себе малыша за плечи.
   - Ты действовал не из страха, а вопреки нему. Ты себя преодолел. Ты молодец. Иди уже спать, и не хулиганьте с Эдом, а то мама расстраивается.
   К родным внукам Генри так не относился и почти не общался с ними. Конечно, рождение старшего пришлось на годы наивысшего противостояния с сыном, а рождение Эдварда еще более упрочило вероятность наследования трона потомками Гердера. Мальчишки платили деду сторицей. Правда, Эдди, вслед за Гером и обожавшей деда Шарлоттой, вскоре смягчился. Вся троица часто бывала у нас, сидела в гостиной на ковре у камина и болтала, пока мы с Генри занимались делами. Кронпринцу это не нравилось, и я не могла понять, почему.
  
   *****
   - Видишь ли, - сказал лорд-целитель Гердеру, - я проверил состояние сосудов твоего отца. Просто не понимаю, почему случился геморрагический инсульт. Есть одна гипотеза, но она неправдоподобна. Если бы на короля пытались оказать сильнейшее ментальное воздействие, а он сопротивлялся... - Генрих не помнил ничего из событий предшествующей болезни недели. И самого дня, когда отправился в Шандор, тоже не помнил.
   Не такая уж нелепица была версия Карла. Отряд боевых магов, немедля отправленный Гердером к фамильной усыпальнице, застал там скрытую охрану короля, расположившуюся вокруг часовни. По словам тайных, Король туда вошел совсем недавно и, кроме патера Брауна, местного священника, в храме более никого не было - проверили загодя. Патер Браун, или некто под его личиной, из часовни вышел вот-вот только. По всей видимости, на короля напали, когда он, сняв ментальные щиты, молился. Ему удалось блокировать внушение и уйти личным порталом. И больше никаких результатов поисков. Опять тупик.
   Результаты были, другие. Генрих еще больше привязался к Кире, если такое было возможно.
   Идиллия. Пастораль. Старый осел и влюбленная фея. Которая врет всем и сама себе, что ничего не чувствует к старику.
   Гердер терпеть не мог, когда что-то нарушало его планы. Или кто-то. Так все хорошо было задумано. Спокойный договорной союз, когда один влюблен, а второй не теряет головы. И делает что дОлжно. Ну кто бы мог подумать, что молодая женщина влюбится в семидесятилетнего старика. Да еще как влюбится - аура Киры пылала золотом. Только вот пары-тройки братишек сестренок Гердеру и не хватало. Хотя достало бы и одного бастарда - мальчика, чтобы умелыми руками, как норовистую лошадь, поставить потом весь Туран на дыбы. Почему он не включил требование - отсутствие детей в сам магический договор? Оставил дополнительным условием? Да потому что богиня, животворящая, не приняла бы такую клятву. Ну, женщина она, богиня, и этим всё сказано.
   У Гердера сразу портилось настроение, когда он вспоминал о горном замке. Чужая занимала в сердце и душе отца все больше и больше места, и там не было уголка для него, Гердера, и его детей. Гердер ревновал, ничего не мог с собой поделать, и злился от этого еще сильнее.
   Опять таки портили настроение россказни. Среди туранцев распространялись слухи о лесной фее, которую добрый король Генрих нашел раненую в лесу. Принес в охотничий замок, и теперь они там живут в мире и согласии, как муж с женой. Народ вздыхал и жалел короля - вот ведь как, король, а счастья-то и нету. Жена сбежала с орком, а узаконить отношения с любимой из-за этого не может. И страдают оба.
   И почему люди принимают красоту за все людские добродетели?
  
  Глава 14. Кот и Дьявол.

   Семидесятилетие Короля должны были отмечать в начале апреля. Поэтому скрыть состояние Генриха не удалось. Пришлось устроить посольский прием, пригласив на него еще и журналистов, и сообщить, что король болен, но поправляется, и полностью вернется к своим обязанностям не ранее середины лета. И благополучно забыть о празднованиях в честь юбилея. Генрих не желал никому показывать свою немощь. Исключение пришлось сделать только для Кота. Так называл Генрих короля Гарма Лауфа.
   Гармский Кот был взволнован известиями о болезни Генриха. Во-первых, их связывало общее боевое прошлое, а во-вторых, кронпринцесса Турана приходилась Генри дочерью. Одно дело, когда государством, пусть и формально, правит отец невестки, и совсем другое - когда на троне мужчина, униженный ею и, как казалось Лауфу, не забывший этого унижения. Поэтому следовало поехать и самому убедиться, насколько болен Генрих, и следует ли ожидать смены короля в соседнем, несоизмеримо более сильном и богатом государстве.
   Кот прибыл инкогнито, с неофициальным визитом, принимали его в загородном доме.
  
   Кира:
   Хищник. Старый, с седыми висками, довольно высокий, гибкий, сильный и очень опасный. Желто-зеленые глаза, тонкогубый рот раскрылся в радостной улыбке, а может, оскале? Клыки, особенно верхние, сильно выступали за уровень резцов. Концы маленьких, плотно прилегающих ушей, были заостренными. Знаменитый гармский оборотень, Cалетай Муур, Хитрый Кот, так с ненавистью говорили о нем орки, делая при этом охранительный жест. Вступил на престол Лауф двадцати лет от роду, сущим котенком, но в борьбе с придворными кликами, желавшими перетянуть неопытного юного короля на свою сторону, выказал такую звериную хитрость и жестокость, что присмиревшие потомки благородных родов раз и навсегда зареклись что-либо диктовать государю. Так и правил король железной рукой уже более пятидесяти лет, восседая на эбеновом троне, ножки которого были выточены в виде когтистых птичьих лап, а с высокой спинки щерилась, обнажая клыки, голова чудовищного рогатого кота.
   Генриху было еще тяжело ходить, но показывать это Лауфу он не желал и трость отверг как оскорбление; Кота встретил стоя, опираясь здоровой рукой на столешницу. Мужчины обнялись.
   - Муур, храбрый кот!
   - Алтан, друг мой, ну что же ты так!
   - Ну какой я теперь алтан, - король показал на голову, короткий ёжик светлых волос, отливающий серебром. Меня не следовало замечать, пока Генрих не представит. После слов "конкубина" Лауф изумленно воздел брови, и протянул,
   - Поздравляю... Леди Риттербах, рад сделать знакомство, вы очаровательны.
   При виде моих псов он явно фыркнул и стал еще больше похож на кота.
   - Ваше Величество! Вы позволите мне нарушить этикет и пройти к столу в паре с мужем?
   Генрих оперся на мою руку, шел он прямо, почти не хромая, плечи расправлены, только дрожал от напряжения. Глаза Лауфа блеснули пониманием, старый кот оценил!
   Через месяц нам доставили приглашения на совершеннолетие принца Эвальда - "Его Величество Король Генрих и Конкубина..."
  
   Генрих:
   Ночью сегодня приснилась молодость - орочья степь, волны травы под ветром, запах походных костров....
   Одноглазый разъезжал вдоль строя, тяжеленный ослоп(1) двуручная палица, обитая железными полосами, лежала поперек седла. Орки гоготали, наше войско стояло молча. Все понимали, что поединок двух баатуров на дубинках - идиотизм чистейшей воды, ничего не решает, но нельзя было допустить, чтобы орки смеялись, хвост эльфячий им в глотку! И драться было нужно, и убить мразь. Я вчера видел следы этой дубины - он ей головы женщинам ... И все в войске знали про "циклопа", и не принять вызов было нельзя. А даже если и не он, и дубина другая - все равно тварь. И время, время...
   - Только пешими биться, - прошептал Кот, - долго он этой орясиной не намашется.
   - Пернач(2), заточенный, чтобы шлем сразу пробил, - ответил я.
   - На тебе защита от стрел осталась?
   - Да, штук на пять хватит.
   - Хорошо. Слева, видишь, пятачок гладкий вытоптанный? Вот на него в драке выводи. А рядом высокую, сочную траву? Как орка прибьешь, сразу падай и катись в эту зелень. Там яма.
   Я уже успел снять панцирь, шлем, тяжелые сапоги. Остался в одной легкой рубахе и штанах.
   - Кот, немедленно уходи из войска, если не выйдет атака, нельзя нам двоим погибать. - Хорошо заточенный пернач плотно лег в ладонь рукояткой. Вскочил на коня и с гиком понесся вдоль строя.
   - Эй, свиной ососок, зачем коней бить? Пешим драться испугаешься?
   Орк был немалого роста и силен как бык. Но как бык и неповоротлив. Амулеты давали ему дополнительную силу и скорость, я играл с орком, тянул время. Минут через пятнадцать орк совсем выдохся, а я почувствовал, как дрожит и рвется заслон от стрел, раздираемый шаманской магией. Ребра моего шестопера, пробив шлем, вмялись орку в череп. Я тут же упал на землю и откатился в сторону - вовремя - стрелы утыкали пятачок, где остался циклоп, нырнул в траву и понял, что лечу куда-то в яму и на что-то мягкое - кот, в яме в траве лежал Лауф - "шершишсь" - прошипел он, я обхватил руками кошачью шею, и кот рванул с места. Над нами прокатился вал огня и арбалетных пуль.
   - Вот что я тебе скажу, - говорил Лауф, пытаясь отдышаться, - дерешься ты хорошо, но ел бы ты поменьше!
   Когда шаман проламывал воздушный щит от стрел, наши маги сумели расправиться со стариком. Дальше, в пылу битвы, после первого удара, применять магию уже было нельзя - всё и вся перемешалось. Из орков не ушел ни один. Пленных мы не брали. Только трех старших командиров, но и их казнили назавтра после допроса и пыток. "Хороший орк? - мертвый орк!" Этот отряд - два мингана(3)- был послан для разведки боем и устрашения приграничных городков и сел. Мы нагнали их около Нордхилла, поселка, не было его больше, только трупы и пепел. Подле городского пруда лежали орочьи лошади с вздувшимися животами. Местный лекарь успел отравить воду. Как получилось, что два короля ввязались в преследование? Случайность. Мы должны были встретиться в главном лагере, но Кот прислал магический вестник, что отправился к Нордхиллу, городок просил помощи, а он с отрядом гвардии ближе всех, ну и мы туда же рванули, мы тоже были рядом.
   У орков не было сменных лошадей и была добыча - пленные и награбленное добро. Шаман, как мог, поддерживал коней и воинов и сильно выдохся, а в наших отрядах скакали два боевых мага. Всего семьсот бойцов против двух тысяч орков. Но после увиденного в городке о таком мы не думали. И вот мы стояли, преградив оркам путь к броду. Белая, или Хонгон-ус, здесь делала широкую петлю, пробивая путь среди меловых скал, и брод был единственной переправой на два дня конного пути к западу и востоку. К нам на помощь спешили, у орков был единственный шанс уйти в степи - снести наш заслон. Мы опередили орков почти на двенадцать часов. Они шли к броду распадком, мы же отправились горами и поднялись на невысокую Унег-ул. Эта длинная гора, издали похожая на лежащую лису, имела плоскую, стесанную временем вершину, "хребет". Когда-то по ней шла дорога к галечным бродам Хонгон-ус, но карстовый провал перекрыл этот путь.
   Перебирались мы, естественно, порталом. Идея была молодого мага из сопровождения Кота, Клаус, кажется, его звали. Портал был шириной строя в пять всадников, а переносил всего на 300 локтей. То есть в пределах видимости: отряд наш въезжал в марево на одной стороне разлома, а выезжал на другой. Ну и мне пришлось поработать - магии сырой во мне много было, поделиться ею.
   Левый фланг орочьего войска - легкая конница, лучники. Били эти луки прицельно на 600 локтей. На правом фланге и в центре - тяжелая панцирная кавалерия.
   Центр пойдет проламывать нашу оборону, в то время как правый фланг будет пытаться зайти в тыл, а левый поддерживать атаку, выбивая нас стрелами. Классическая тактика орочьих князей. Но один из наших магов держал заслон от стрел, а сунувшиеся было по центру пара сотен гвардейцев-нукеров, в хуягах(4) и шишаках с личинами(5), тут же попали под скорострельные арбалеты. Били они всего на 200 локтей, но прошивали насквозь при любой защите - пули-артефакты были "хитрыми". Шаман тоже поставил малый круг защиты и в центре войска "пил силу"(6), готовясь блокировать человеческую магию, но в момент активации рунного посоха он был беззащитен и это был наш шанс сначала убить старика, а затем снести добрую половину орков огнем и арбалетами. В центре строя, во втором ряду, стоял прикрытый мороком Клаус, готовя страшное заклинание - огненное копье. И орки, и мы тянули время и было важно, чтобы никто из наших не сорвался, не смешал строй, а после Нордхилла сдерживать рвущуюся злость было трудно. Вот я и воздел копье со щитом вверх - принимаю вызов. Ну а кому было идти еще? "Циклоп" был увешан амулетами как майское дерево ленточками.
  
   Меня орки прозвали Алтан Четгер - Золотой Дьявол, и охотились за мной с не меньшим азартом, чем за Котом.
   Не по чину, против всех правил, я возглавлял Экспедиционный Корпус, армию, отправленную на помощь Гарму.
   Инесса закатила скандал и настоящую истерику - со слезами, икотой и обмороком, чтобы я не забывал, какая любящая и прекрасная жена ждет меня дома. Но шутки в сторону - я готов был на что угодно, лишь бы выбраться из паутины королевского протокола и мрачных коридоров туранского дворца. Тем более теперь, когда Рикайн стоял на пороге большой войны. На границе Гарма собирались орды четырех оркских племен. Нашелся вождь, Белый Орел, сумевший объединить орков во временный союз, и вот теперь эта лавина, чудовищная волна была готова затопить Гарм, Лорию и после них Туран.
   Операцией "Скала" мы назвали высадку войска с кораблей на абсолютно неприступном побережье. Так считали орки. И зря. Пять тысяч десанта скрытно расположились в предгорьях хребта Уулс. И когда центр орочьего войска побежал, заманивая нас в ловушку, боевики просто сожгли их - шаманы не успели поставить защиту и блок, не ждали орки боевых магов в своем тылу. А дальше была бойня. Потом мы прошли по аулам и стойбищам, уничтожая людей, забирая скот и припасы. "Скалу" изучают в Военной Академии Гарма, и в нашей, Туранской, на отделении боевых магов.
   И через десять лет...Большего унижения и позора я не знал, и не узнаю. Моя законная жена по собственной воле легла под орка. Синемордую тварь с татуировками по всему телу. А сына нашего в это время опаивали травами, готовя к смерти на алтаре. Похотливая сука.
   Как же я виноват перед Гердером. Он приехал во дворец после плена и я не узнал мальчика, на загорелом почти дочерна, изуродованном лице - белые от боли и обиды глаза. Карл долго лечил страшные шрамы.
   Он задал мне один-единственный вопрос - почему? Я показал письмо орка. "Твой сын мертв, твоя жена носит моего сына".
   - Ты же знаешь, что оркам верить нельзя, или ты так обрадовался, что избавился от матери? Разобрались бы вы наконец между собой.
  
   Кира:
   Генрих держался молодцом, хотя сначала очень нервничал. Кот остался еще на сутки. Успел познакомиться и с Генриховыми внуками. Рутгер появился в шато на следующий день после удара, приходил ежедневно, скорее, чтобы успокоить меня. Генрих почти все время был в забытьи. Шарлотта тоже непременно хотела лично убедиться - дед выздоравливает. А где Лотти и Гер, там и Эдди. Когда Генри смог нормально разговаривать и исчезла ужасная неподвижность лица, ребятам разрешили заходить к нему. Приводил через портал их обычно Карл, каждый вечер. Он осматривал Генриха, потом занимался со мной - об утренних часах в клинике пока пришлось забыть. А ребята с Генрихом развлекались - он учил их играть в карты.
  
   Генрих:
   Кот пробыл в шато еще целый день. Глядя на наш детский сад, заметил,
   - Ты знаешь, что мальчик не твой сын?
   - Конечно, знаю, это просто игра матушки Богини, но он сын моей жены, поэтому и мой, - тут я понял, что проговорился.
   - Не расстраивайся, - заметил мою нервозность Кот, - я и так это понял. Нюх котов не обманешь. А что твоя жена не совсем человек, знаешь? А что звери не собаки, а химеры? Во что ты ввязался, Генрих?
   - Я ее люблю, а она - меня, даже такого, как сейчас. Это ты можешь почувствовать?
   - Чую, даже то, что сегодня ночью вы были близки. Будь счастлив, старина... И с котятами не тяните. Жаль, что ты не сможешь ничем помочь с помолвкой Вальди и Шарлотты.
   Тут я был бессилен - уперлись и Гердер, и Ксения. Двойной союз это весьма заманчиво. Хотя по мне - гармцы - лучше. Но я ничего не решал - давно уже.
  
   Кира:
   Пора было возвращаться к обычному распорядку дня и восстановительной терапии - как называл наши занятия Карл.
   Бассейн мы устроили в гроте. Я привела туда Гердера со словами - это поможет, он восстановится скорее, а так как работы почти ничего не стоили, Гердер легко согласился. Деревянный короб из легкой липы был быстро выстроен и сделан непроницаемым для воды. Ванна получилась размером с приличный бальный зал, глубиной метра полтора. Она заполнилась за сутки, минимальное заклинание подогрева и вот теплый, играющий пузырьками бассейн был готов. Слив шел естественный, по мере переполнения водоема. В углу грота маленькая лежанка для массажа. Впрочем, использовалась она и не по прямому назначению. На ней Генри подтвердил свою мужскую состоятельность, впервые после болезни. Вернее, подтверждала я, запретив ему даже шевелиться.
   И моя горничная, и лакей Генри были соглядатаями принца, поэтому Гердеру быстренько доложили - спят вместе.
   - Я рад за отца, но должен напомнить вам, Леди, о договоре - никаких детей. И предупреждаю, я приму все меры, чтобы бастард не родился.
   Как будто я горела желанием рожать еще одного бастарда! Но когда любишь мужчину, не думать о таком не получается. Хотя бы в мечтах...
   Я еще в прошлом году, в борделе, расспросила консультирующую меня мадам, как они предохраняются. Зелье, конечно, хорошо, но не будешь же травиться им непрерывно. Заклинание, поставленное сильным магом-целителем - пришлось обратиться к Карлу, плетений я пока таких не знала. Карл сначала наотрез отказался. Но у меня не было выбора, пришлось настоять...
   - Вы понимаете, что калечите себя, намеренно? И придется обезболивание делать, иначе может быть шок....
   Обезболивание не подействовало. Когда я пришла в себя, первое что увидела - глаза Карла, совсем рядом, -
   - Твои разум и тело сопротивлялись, я такого еще никогда не встречал. Ты ведь не человек?
   - Наполовину! Сколько лет продержится магия?
   - Пару точно, потом проверять нужно.
  
   А cегодня мне не понравилось настроение Гера. Странная смесь - обида, негодование, стыд? Сын был чем-то огорчен, но говорить, что случилось, не хотел. Эдди тоже явно что-то знал и молчал. Рассказали они все Карлу. Олирия! Своим пронзительным голоском, который нельзя было не слышать в любом углу дворцового сада, вещала, что негодяйка буквально заездила отца, и болен он из-за нее. Гер не понял всей мерзости сказанного, Эдди понял, но промолчал, чтобы еще больше не расстраивать друга. Сначала Карл, а потом еще и Генрих разговаривали с мальчиками больше часа.
   Потом мне досталось от Генриха:
   - Кира, вот о чем ты думала? Мальчику летом тринадцать, а представления о любви мужчины и женщины у него на уровне скотного двора. С ним следовало поговорить еще год назад, тем более, что жизнь во дворце требует особого воспитания во всех смыслах. И Гердер об этом наверняка не подумал...
   Он читал мне нотации до самого ужина.
   - А Олирия? - осмелилась спросить я, понимала, что не следует, но все-таки спросила.
   - Ничего. Ничего с ней не сделаешь. Придется терпеть. Применение магии во время беременности... Она моя дочь и я люблю ее даже такую.
  
  __________________________________________________________________
  
  (1) Ослоп - тяжелая примитивная палица, иначе говоря, дубина. Вес мог быть до 12 кг.
  (2)Род булавы, с перьями - лопастями (ребрами) на головке оружия. Часто лопасти были заточены. Шестопер - разновидность пернача с шестью ребрами
  (3)Минган - тысяча
  (4)Хуаяг (куяг) - род пластинчатого доспеха.
  (5)Шишак с личиной - шлем с пластиной, закрывающей лицо воина и сделанной в виде маски.
  (6)Обряд, связанный с кровью и человеческими жертвоприношениями.
  
  Глава 15. Необыкновенное лето.

   Мы перебрались во дворец. Карл настаивал на поездке к морю, но на море был единственный пригодный для житья королевский замок - Тур, а он целиком и полностью принадлежал Гердеру и Ксении. Я знала - они иногда сбегают туда из дворца, чтобы побыть вдвоем.
   - Отец, если хотите, отправляйтесь в Тур и живите там столько, сколько захотите.
   Генрих улыбнулся, - Спасибо. Если вы позволите, мы возьмем с собой детей. - Ксения уронила вилку. Когда лакей убрал и положил перед ней новый прибор, Гердер ответил, - Мы посоветуемся. - Но дети уже все услышали. Лотти блестящими от восторга глазами смотрела на отца и мать, Эдвард и Гер глядели в тарелки.
   Рутгер ехал с нами обязательно, никто не понял бы, с чего это вдруг Гердеру не отпускать ребенка, которого все считали сыном короля? Дедовой любимице, Шарлотте, тоже было дозволено поехать. Оставался Эдди.
   - Нет у меня уверенности, что вы, юные лорды и леди, опять не устроите очередной переполох. Вас втроем можно отправлять только как диверсионный отряд!
   - Ну Маргарет же с нами не едет!
   - Гувернер и гувернантка! И только одна жалоба - сразу же возвращаетесь домой
   Скандал в начале зимы был еще памятен. Столица готовилась праздновать дни богини. Неугомонная троица решила посмотреть иллюминацию. С самой высокой точки Турана - крыши большой замковой башни. Удрать от воспитателей было несложно. Ребята так хорошо освоили иллюзии, что сами иногда путались, где морок, а где реальность. Всё, наверное, обошлось бы, но вмешались судьба и Маргарет. Надо было ей выглянуть в окно, когда тепло одетая ребятня стартовала - левитировали все уже прекрасно.
   - Не возьмете с собой - сейчас же разбужу весь дворец!
   Пришлось ждать, пока Марго оденется, помочь ей вылезти в открытое окно и спуститься с четвертого этажа на садовую дорожку. Тащили ее вдвоем Гер и Эдди, потом слегка отдышались, восстанавливая резерв.
   - Надо было накопители взять - проворчал Эдди.
   - Да, - поддержал Гер, - не рассчитывали мы Марго на руках носить. Ну ладно, поднимем назад как-нибудь. Лотти поможет.
   Защиту входа в башню, закрытую добрую сотню лет, расплели легко. Недаром мальчики всю последнюю неделю гуляли исключительно в этом углу сада. Лотти смазала петли двери, и та практически без скрипа отворилась. И дети начали восхождение к славе. На крыше Маргарет с восторгом оглядела искрящуюся и переливающуюся столицу, а потом посмотрела вниз. Она стояла на высоте восьмидесяти локтей на узеньком каменном карнизе. Маргарет завизжала и вцепилась во флагшток, оказавшийся рядом. Оторвать ее от металлической трубы дети не смогли. Она стояла, закрыв глаза, и мелко дрожала. Эдди и Гер остались страховать Марго, Лотти отправилась будить родителей. Она не придумала ничего лучшего, как взлететь вдоль стены до третьего этажа и забарабанить в окно маминой спальни. Снимали Марго два дежурных мага и лично принц Гердер. Напроказившая компания сидела на кухне и пила какао. Инор Ямми, в пижаме, халате и поварском колпаке, позевывая, хлопотал около разожженной плиты. Сейчас еще и оладушки будут! Несмотря на грядущее наказание, ночь удалась!
  
  *****
   Наверное, это было самое прекрасное лето в моей жизни. Для купания выбрали пляж напротив островка, Сломанного Крыла. Мы с Лотти входили в воду со стороны моря, под прикрытием скалы. Плавала девочка не очень хорошо, поэтому приходилось постоянно следить за ней. Сразу за островком было быстрое верховое течение, выбраться из которого она бы не смогла. Мальчишки и Генрих плавали прекрасно. Сильно похудевший и коротко стриженный, Генри помолодел лет на пятнадцать и не выглядел не то что на семьдесят, но даже и не на пятьдесят.
   С гувернанткой я поссорилась в первый же день. Платьице для купания Лотти обшили, по настоянию мисс Джексон, по подолу металлическими пластинками, чтобы некрасиво не задиралось и не всплывало колоколом, когда девочка войдет в воду. Красиво в таком наряде можно было только утонуть. Я прямо на берегу сняла с бедного ребенка две юбки, оставив в специальных купальных брючках, чулки, башмаки, отодрала от лифа воротник и длинные рукава.
   - Вы бы еще в корсет затянули!
   Мой новомодный купальный костюм был, с точки зрения большинства туранских матрон, вообще непристойным - шароварчики с оборочками заканчивались на пядь ниже колена. На громкие крики мисс, - Разврат, не допущу, немедленно сообщу кронпринцу, - из-за скалы выглянул Генри. Гувернантка, увидев короля в "купальнике" - одних полосатых обтягивающих подштанниках, завизжала и хлопнулась в обморок.
   - Дедушка, а это что за магия, чем ты ее?
   Сверху послышались сдавленные смешки - охрана сидела на скалах, как чайки, и внимательно осматривала окрестности. Сконфуженный Генрих ретировался за камни.
   Вечером мы гуляли по набережной и сидели в облюбованном кабачке "Синий краб". Не знаю как синих, но вот огромных красных вареных омаров с белым игристым вином там подавали. Я подозревала, что игристое вино хозяин закупал исключительно для нас. Другие посетители кабачка пили гномье пиво и огнёвку. Охрана бдила - между нами и остальным залом потрескивала прозрачная защита. Народ поначалу косился на царственную особу, но потом успокоился, и стал вести себя, как обычно - выступал менестрель, сначала он пел, потом оркестрик из трех музыкантов наигрывал простые мелодии и начинались танцы. В основном отплясывали турдион и "кошачий визг" - род кадрили, в которой резкие взмахи ногами сопровождались женскими воплями на самых высоких нотах.
   И мы тоже танцевали с Генрихом, настоящий турдион, а не жеманную салонную копию. В руке я держала кисточку, а партнер должен был в прыжке достать ее носком сапога. Потом мы, подпрыгивая, кружились, и Генрих подкидывал меня вверх и ловил.
   Ночью мы с Генрихом уходили на пляж одни и сначала плавали в параллельных дорожках от света двух лун, а потом Генри радостно говорил,
   - Я старый сластолюбец! И сейчас буду это доказывать.
   Даже журналисты вели себя пристойно. Рисунок в "Туранском сплетнике" изображал смеющегося Генриха в рубашке с расстегнутым воротом, обнимающего за плечи меня и Лотти. Подпись гласила - король с семьей на отдыхе. И никаких гадких слов и измышлений.
   Иногда мы с Генри поднимались на крышу донжона.
   - Покажи мне это созвездие, из твоей любимой баллады - Гончие псы.
   - Оно у нас на западе, низко над горизонтом, здесь, на Рикайне, его не видно.
   На другой стороне бухты сверкал огнями портовый город. Какие-то два года назад я смотрела на Тур с того берега залива, любовалась силуэтом башни и думала, где взять деньги и как накормить сына. Слишком нереально, сказочно было все случившееся со мной. Слишком прекрасен, добр и душевно щедр был мой мужчина. И островок тревоги, маленькая колючая льдинка, холодил душу.
  
   Раз в четыре года луны, Энлиль и Нинлиль, "танцевали" - менялись на небосводе местами, а потом вновь четыре года скользили, догоняя друг друга: одна выше, другая ниже. Великим это кружение считалось, когда танец совпадал с полнолунием. Мы все стояли на крыше башни, и все загадали желание. Разошлись по спальням уже далеко за полночь.
   Разбудил нас Сульяр. Он бил лапами в дверь, и его ментальный крик стучал у меня в голове, - Рутгер!
   Дети, вскинулась я, мы сбежали вниз - конечно, в спальнях - иллюзии. Мои собаки бесновались около входа в подземную часовню.(1). Наль передала, - я не слышу Рутгера, совсем! - В склепе никого не было, Наль подскочила к статуе, тщательно ее обнюхала, потом ткнула носом в завиток - рогатку с перекладиной. Статуя вместе с основанием плавно стала проворачиваться вокруг крайней левой точки, открывая вход в подземелье, вниз вели крутые ступени. Не совершив оборота и на осьмушку круга, плита затормозила, дернулась и поехала в обратную сторону. Я уперлась в нее воздушным щитом - что я еще умела? Генри подскочил ко мне и обнял, вливая в меня свою энергию, усиливая щит. И статуя опять двинулась, открывая проход. Наль нырнула вниз. - Живы, - услышала я ее.
   - Дети, - рявкнул Генрих, - быстро наверх!
   Сначала показалась перепачканная Лотти, потом Эдди и Гер, последней выскочила Наль. Я отпустила щит, рыцарь плавно переместился назад и со щелчком встал на место.
   Генрих подбежал к ребятам и обнял разом всех троих. Лотти, попавшая в середину, задавленно пискнула. Я быстро осмотрела - никаких повреждений - слава богине!
   Генрих начал трясти парней, как нашкодивших щенков, - Вы понимаете, что могли погибнуть? Что Вас могло придавить, вы могли попасть под старое проклятие, там мог кончиться воздух?
   Дедушка, - разревелась Лотти, - это я виновата. Я сказала, что все равно пойду, пусть даже и одна, они меня не бросили.
  
   Генрих вызвал сына из столицы, срочно.
   - Ну и почему Вы не смогли выбраться?
   - Мы решили, что держит магия и искали плетение, и не находили.
   - Простая механика, сломанная, - сказал Гердер. - Что там внизу?
   - Там кости и какие-то ящики.
   Гердер тяжело вздохнул, - Что же с вами делать?
   - Пап, а можно туда еще раз залезть? Мы не все посмотрели.
   Спящий рыцарь оказался кенотафом, ложным саркофагом, расположенным в пятидесяти метрах от настоящего склепа. Недлинный туннель выходил в подземный зал, в котором на простых плитах лежали скелеты. В центре стояли сундуки, Гердер провел рукой - стазис! Дети нашли утерянные архивы рода Твиггорс. Ну и как на них было после этого сердиться?
   Сундуки подняли наверх и Гердер вновь наложил на них заклинание - мало ли что, бумагам почти тысяча лет. В одном из ящиков нашли шкатулку. Мужчины переглянулись - сапфир Линоры. Это было легендарное ожерелье, потерянное во времена магической войны. В центре него - подвеска - кабошон звездчатого сапфира размером с голубиное яйцо. Диадема, серьги, два браслета и несколько колец - полная парюра - лежали под ожерельем, завернутые в белый бархат.
   - Кстати, отец, а как Вам удалось остановить передвижение плиты?
   - Воздушным щитом.
   - Ты умеешь его ставить?
   - Это Кира.
   - При её-то резерве? Сомнительно. Хотя чего не бывает, когда дети в опасности.
  
   Кира:
   Мы с Генрихом тоже не поняли, что произошло. Он сказал:
   - Увидел - ты наклонилась вперед и вот-вот упадешь в яму, подскочил и обнял, а потом почувствовал, как берешь магическую энергию, напрямую.
   Ксения осталась в Туре. Ей хотелось посмотреть бумаги в самом старом сундуке. Часть рукописей была на неизвестных языках, но были и на рикайнском.
   - Это записи времен строительства Тура - они на старофранцузском, вероятно, - буквы латинские, мне не разобрать и не перевести, - сортировала она бумаги, - Ой, как интересно, Песни Соломона? Это, должно быть, на латыни кусочки из Библии, то, что он помнил наизусть, записывал и переводил. А это будет интересно Гердеру - заметки о магии, тут долго разбираться надо.
   - Языки - старофранцузский, и еще, как ты сказала?
   - Ты знаешь, что я из другого мира? Автор этих записок тоже с Земли. У нас много языков, часть так со временем изменилась, что и говорящие на них старые тексты понять не могут. Если бы я вернулась, хотя бы на несколько дней, я нашла бы возможность это прочитать, а так, только догадываюсь. Соломон - царь Иудейский, жил три тысячи лет назад. Говорят, он написал эти строки о своей любви.
   - Пожалуйста, прочти.
   - Здесь очень мало. "Положи меня как печать, на сердце твое, как перстень на руку твою, ибо крепка, как смерть, любовь..."
  
   *****
   В Туранском дворце было пусто и очень тихо - дети и Ксения, Генрих и Кира в замке у моря, Роберт в Академии, сдает экзамены, Олирия уехала к подруге. Карл и Гердер, сидя в креслах напротив друг друга, наслаждались покоем и лорийским светлым пятилетней выдержки. Не элитным, но вполне достойным.
   - Я не понимаю, почему Вы так много занимаетесь с леди Кирой, ее резерв ничтожен, магические способности очень слабы. Зачем ей это целительство?
   - Ты не прав. Не окажись она рядом, когда у Генриха случился удар, твоего отца давно похоронили бы. Это чудо, то, что она успела. Она уникальный диагност в силу своей эмпатии. Так быстро определить место поражения не смог бы даже я. Ее резерв действительно очень мал, но это поправимо, если она будет работать с накопителями. И с даром ее не все так просто.
   - Я никогда не интересовался целительством. Кстати, ты слышал о находке?
   - Да. Я думаю, сапфиры Кире очень пойдут.
   Гердер изумленно отставил бокал, - Это с какой стати она их носить будет?
   - Она будет сопротивляться, я уверен, но надеть этот комплект Генрих ее заставит.
   - В общем-то Кира заслужила, - подумал Гердер, сегодня он просмотрел предварительный баланс расходов - экономия по сравнению с позапрошлым годом - 20 процентов. И это притом, что семья увеличилась.
   У него никак не шла из головы странная магия, скрывающая не только механизм перемещения саркофага, но и подземный зал. Наверняка где-то в усыпальнице спрятан артефакт с частицей драконьей чешуи. Только он мог препятствовать магическому зрению, но сам быть невидим. Блестящая идея - маги подземелье не найдут, никогда, если не будут знать на какой выступ нажать. Увидеть внутреннюю сущность предмета, скрытые в нем пружины и рычаги, не получится. И сколько еще таких сюрпризов может быть в замке? Лотти пошла в склеп, поверив в легенду - в великое полнолуние, когда свет проникает в узкое отверстие в потолке, рыцарь виден сквозь камень таким, каким был при жизни. На завиток она нажала случайно. Гердеру было даже страшно подумать, чем могла окончиться безрассудная идея: посмотреть, что там, под открывшейся плитой. Тремя скелетиками в семейной усыпальнице.
  
   Кира:
   Не ехать на совершеннолетие принца Эвальда было нельзя - он, как-никак, приходился Генриху внуком. Двадцать один год! Это был мой первый официальный визит как Конкубины - я не должна была ударить в грязь лицом. После возвращения в столицу пришлось нанести визит маэстро Стилу. Я лелеяла мечту о дамских повседневных брючках уже целый год. И мы с маэстро решились на очередной модный бунт. Шаровары, обильно присборенные на талии и заканчивающиеся чуть выше щиколотки, с напуском, за счет плотно облегающей ногу манжеты. А к ним - блузки самых разных расцветок и фасонов, широкие пояса из кожи, шелка, или даже бархатные корсажи, дамские сюртучки, легкие пальто с капюшонами, курточки "как у лакея", с пуговичками в два ряда и шляпки, шляпки, шляпки... Генрих был восторге, пришлось спустить его с небес на землю и напомнить о бюджете. Еще я уговорила инора Стила сшить несколько бюстье, подобных тем, которые мы надевали поверх корсетов, дабы не испортить тонкие и дорогие ткани платьев. Только так, чтобы их можно было одеть не поверх, а вместо корсета.
   Перед визитом в Гарм нас ждала инспекционная поездка по пограничным гарнизонам. Карл дал кучу писем к тамошним лекарям, чтобы меня допустили до работы в лазаретах, и рекомендовал как знающего глазного хирурга. На самом деле я могла уже очень многое, но еще училась и опыта не хватало. С моей целительской магией все было непросто.
   Считалось, что очень сложные плетения заклинаний, работа с тонкими, сверхтонкими и множественными потоками доступны лишь при большом даре - то есть достаточном магическом резерве. Тем не менее, мне эти действия были по силам. Мой дар за два года значительно вырос, но все еще оставался ниже среднего. Активировать созданные мною же "лечебки" не хватало энергии, поэтому на занятия я являлась с десятком мощных артефактов-накопителей. Генрих старательно заливал их для меня по вечерам. Вот же дала богиня мощь, и восстанавливался после заливки он за несколько минут.
   При диагностике я видела не только органы, но и сосуды и нервные волокна, а при должном сосредоточении - и более тонкие составляющие органов и тканей. В начале обучения я чувствовала боль пациента, через пару лет я слышала стон пораженной клетки.
   И еще была "жизненная сила" - наследие предков, темных эльфов. Особая магическая энергия, с ее помощью мне удавалось создавать небольшие фрагменты тканей, подобных пораженным, мгновенно вырастить их и "заштопать" разрушенный сосуд, нервное волокно, кость, мышцу.
   И еще я везла в багаже толстенную рукопись - "Теория построения порталов", Лоренцо Скарпа. Зачем медику порталы, спросите Вы. Порталы ни к чему, а вот микро-порталы, позволяющие доставлять лекарство к нужному месту - очень даже нужны.
   - Карл, - сказала я учителю, - ты понимаешь, что сплести микро-портал под силу, дай богиня, лишь половине даже твоих учеников?
   - В своих способностях сделать это ты не сомневаешься? - ехидно спросил Карл. - Вот и отлично. Сначала сложные магемы делают единицы, потом десятки, потом они становятся общеупотребительными. И есть еще артефакты переходов, может быть, их удастся приспособить для наших целей.
   В первом же городке, Аустбурге, главный военный врач гарнизона, и он же местный целитель, прочитав письмо, с изумлением посмотрел сначала на меня, потом на вошедших в кабинет магов охраны.
   - Если бы не письмо лорда Гренсона, я бы Вас и на порог госпиталя не пустил, даром что вы с королем сюда прибыли. Здесь не игрушки, а больные люди. Впрочем, хуже сержанту Сандерсу уже не станет, так что можете его осмотреть. Но только не давайте ему никакой надежды - я считаю потерю зрения необратимой.
   Сержанту удалось не только дать надежду, но и частично восстановить зрение. Если бы он попал ко мне в первые сорок восемь часов после травмы - взрыва шаровой магической гранаты - успех лечения был бы полным. Впрочем, я попросила его приехать в главный военный госпиталь Турана и записаться на прием в дворцовую клинику. Военных Карл принимал вне общей очереди. Я не могла задерживаться в городке более чем на два дня - завтра мы с Генри отбывали в следующий гарнизон.
  
   ****
   Инора Альдера дамочка удивила, и очень. Полтора часа она занималась глазами сержанта, потом заменила очередной магический накопитель и посмотрела на врача - я бы еще могла поработать, пока король не освободился. Было любопытно до зеленых эльфиков, что же еще она может. Альдер видел, что дар у нее маленький, гораздо ниже, чем у него самого, а как же она лечит? В отделении для гражданских было два сложных случая и инор целитель решился.
   Вчером он написал несколько писем своим знакомым в ближайшие гарнизоны, "Дорогой друг! Вместе с его Величеством путешествует некая баронесса цу Риттербах. Настоятельно советую показать ей сразу же все сложные и неизлечимые случаи заболеваний в округе, ибо ее возможности как целителя удивительны..."
   В следующем городке Кира пробыла в госпитале более шести часов, в пятом по счету гарнизоне Генрих рассвирепел, - Это недопустимо, что ты себе позволяешь, давно ночь, ты пропустила обед, бал и ужин с офицерами.- Он вошел в палату стремительно - да кто ж короля решится остановить, слегка навеселе, принеся с собой запахи вина, кожи, дорогих мужских духов.
   - Генри, прости, но тут, - Это все, что она могла выговорить. Безнадежно. Ребенок умер во чреве сутки назад, почти сразу же, как женщина впала в кому. Привезла ее в больницу местная травница, она давно пыталась заставить соседку поехать в город к целителю. Мы ничего не смогли сделать. Не всесильны, не успели. Муж роженицы, явившийся некоторое время спустя, твердил, - никакой магической операции, рожали без магов раньше и все слава богине было. Вот сейчас отлежится и родит как миленькая. - Кире хотелось прибить идиота. Он оставил пятерых детей без матери и был горд собой - как же, сделал так, как учил проповедник!
   Местный военный целитель, Кира не знала, в каком он чине, вытянулся в струнку и ел короля глазами. Подобострастие и растерянность. Как будто не он сейчас бился рядом за жизнь женщины.
   - Если бы я знал, я немедленно...леди никто не задерживал...
   Генрих наливался яростью, и Кира поняла, что сейчас достанется всем - и целителю, и ее охране, которая не выполнила приказ короля, и дураку-мужу, нет, теперь уже вдовцу... И гнев, ее собственный гнев: на короля, так бесцеремонно вошедшего в палату, где только что закрыли глаза умершей, на его эгоизм, нежелание замечать не то что страдания, а вообще людей вокруг, на несправедливость жизни, когда из-за бедности, трусости и дури гибнут беззащитные, - со всей силой ударил по Генриху из-под открытых щитов.
   - Пожалуйста, проводите меня в отведенный нам дом, - обратилась она к охране. Те стояли, ожидая подтверждения приказа от короля. - Если еще нам, - добавила Кира тихо, так, чтобы слышал только Генрих. Король просто кивнул.
  
   Кира.
   Я не могла уйти от Короля. Но и оставить все как есть, не объяснившись, тоже не могла. Не из-за магической клятвы, о ней я не думала, - из-за любви. Я уже жалела о своих поспешных словах, нужно пытаться убедить Генриха, достучаться до него. Сейчас скажет - вон - и что ты будешь делать, Кира? Завяжешь душу в узел и начнешь смиренно просить прощения? И убьешь любовь.
   Камердинер и горничная внимательно поглядывали - наверное, мысленно уже составляли Гердеру донесение о ссоре. Интересно, а приворотное зелье они с собой на всякий случай возят?
   Переоделась, прошла в столовую, велела слугам - уходите,- горничная порывалась что-то сказать. Звали ее красиво, Лилия, а Генрихова камердинера - Рэндом. Если бы не знать, что агенты Гердера, неплохие ребята оказались.
   В животе холодело в предчувствии тяжелого разговора.
   - Что это было, Кира? За что... пощечина?
   - Я не прикасалась к тебе.
   - Не передергивай, ты ударила меня яростью и гневом. За что? И как? На мне ментальная защита.
   -Я эмпат. Но слышу лишь любимых, лишь тебя и Гера. Только я большей частью закрыта, а то оглохну рядом с вами. Как я обошла твою защиту - не знаю.
   - Ты что же, чувствуешь мои эмоции?
   - Да. А ты - мои.(Здесь я погрешила против истины, Генрих слышал меня, лишь когда я посылала ответ.) У остальных могу слышать боль, и то только сосредоточившись.
   - За что? - он действительно не понимал! - Отчего такой гнев?
   - Ты... ты не думал ни о ком, кроме себя. Тебе наплевать на людей, на эту несчастную женщину, которая умерла, потому что в стране мало лекарей, а она бедна. Ты идешь по головам и не смотришь, а внизу жизни и судьбы. У полкового целителя огромная семья, а ты собрался устроить ему разнос и лишить должности. И за что - за чужую вину и за то, что выполнял свой долг. Ты хоть знаешь, как зовут мою горничную - она уже два года рядом? Как зовут твоих охранников? Для тебя лошадь важнее.
   - Ты поставила меня в дурацкое положение - я четыре раза посылал за тобой, а ты даже не отвечала! Ты клялась в храме... и пренебрегаешь своими обязанностями.
   - Да, я виновата. Я велела охранникам уйти из палаты и велела Наль и Сульяру не пускать их. Я не сказала лекарю, что ты требуешь моего возвращения. Но пойми - я целитель, оставить умирающую женщину немыслимо для меня.
   - Твои целительские занятия занимают все больше и больше времени. Скоро ни мне, ни Геру не останется места в твоей жизни.
   - Нет, это не так, просто я не могу по-иному. Запретить теперь, когда мой дар открылся, лечить - все равно, что отрезать часть души. Это буду уже не я, ты сам меня такую не захочешь. Прости.
   Генрих делает шаг и буквально нависает надо мной. Вижу темные длинные волоски, зацепившиеся за шитье на его камзоле, они прямо у меня перед глазами, и чувствую запах сладких духов, аромат розы, резкий, наглый. Не выдерживаю, срываюсь по-бабьи, - Ты пьян! И от тебя пахнет другой!
   После долгого молчания - от Генриха идут еще не угасшее раздражение, недоумение, растерянность:
   - Хорошо, мы найдем компромисс. Но уясни, нет, потом, насчет пить ты права - контроль теряю, и Карл объяснял что-то такое мудреное про сосуды. А другая женщина - это в танце терлась. А тебя рядом не было - вот чем ты думаешь, отпускать одного к этим кошкам мартовским? - опять начинает сердиться он. Полностью открылась и льну к нему, прижимаюсь всем телом, чтобы ауры сплелись - чистый поток любви, все другое растаяло.
   Лакеи, принесшие ужин, застают нас самозабвенно целующимися.
   - Вон, - рявкает Генрих. Ну вот, опять. Что ж они, в столовую стучаться должны? Я отстраняюсь насколько могу, оборачиваюсь к двери, - поставьте на столик у входа. - А Генрих уже подхватывает на руки, - Вишенка, ну я болван, не сердись! Скажи еще раз - любимый!
  
  
  Глава 16. Всякая всячина

   Кира:
   Рано утром пред королевские очи явился Курт Айсман, Лорд-блюститель внутреннего правопорядка, и что забыл в этой глуши? Переговорил с Генри, отдал ему сверток, извинился - дела неотложные - и исчез. В шкатулке, предсказуемо, как всегда, украшение, на этот раз сережки.
   - Спасибо, милый! Они такие красивые. Ты не мог бы дать мне десять-пятнадцать тура, пожалуйста, если у тебя есть.
   - Вишенка, а зачем тебе деньги? Ты же не собираешься никакую глупость сделать?
   - О богиня, когда я делала глупости? - а про себя, - Что это с Вами, Ваше Величество? Откуда такая мелочность? И продолжила:
   - Помочь надо, пятеро детей и отец разгильдяй. Хотя бы одежду и еду на первое время. Я хотела съездить, посмотреть... Мне вчера инора Эллис, травница, адрес оставила.
   - Вот я и говорю - глупость... Не марайся ты в это дело. Там такое кубло змеиное открылось. - Поморщился Генрих. - Муж-то из секты чистых. Вчера хорошо охранники услышали, что он в приемной нёс.
   - Но дети!
   - Детей, я думаю, уже забрали.
   Вошел Рэндом, доложил, - Завтрак подан, вернулся лорд Айсман.
   - Пригласи Айсмана к столу.
   И за кофе лорд Клаус Айсман рассказал, что проповедника схватить не удалось, он сбежал из поселка вчера ввечеру, что в маленьком селении за последние пять лет было три ритуальных убийства детей с открывшимся даром. Что травница домой не вернулась - ее нашли повешенной по дороге к селу.
   Мы с Генри покинули городок сразу после завтрака. До портала ехали в карете, под усиленной охраной. В гарнизоне объявлена тревога - облава.
   Мир без магии - лозунг движения "чистых" - так называли себя эти фанатики. Фанатизм это всегда отвратительно. А в случае чистых еще и страшно, считать детей исчадьями темных сил только за то, что у них есть дар, и убивать? "Богиня создала людей равными, поэтому дар магии, получаемый человеком, должен быть искоренен". Алогизмом был сам этот постулат, но адепты учения или были настолько тупы, что не видели его, или сознательно игнорировали.
   - Генри, а что потом будет с детьми?
   - Им сотрут память и поместят в приют. Благо, они малы и не вспомнят ничего. Иначе нельзя, - и тяжело вздохнув, продолжил, - тебе не понравился мой подарок, ты все еще сердишься?
   Пришлось открывать шкатулку и примерять сережки. Они и впрямь были прелестны - маленькие вишни из гранатов, эмалевые листочки, бриллиантовая осыпь казалась капельками росы.
   Вишенкой я стала весной, первым словом, удавшимся Генриху, было мое имя, но произнес он его - Кирше, так на старотуранском называли дикую вишню. Так и зацепилось. "Ты вишенка - холодная, блестящая, сладко-терпкая, только тронь - ты уже течешь соком"
   Для себя после этого утра я твердо решила - как только вернусь из Гарма, сразу же к Ксении - она, кажется, занимается помощью приютам.
  
   *****
   После полутора месяцев инспекций Кира вернулась в столицу в состоянии "выжатый апельсин". Инор Стил сердился и цокал языком, срочно ушивая ее гардероб для визита в Гарм.
   Сына Кира просто не узнала -он вырос почти на полпяди. А Эдвард и того более - на пядь. У Эдди ломался голос, в ноябре ему исполнялось пятнадцать. Дети рвались в заповедник, но это - после возвращения из Гарма.
   Волновались перед визитом все.
   Кира- потому что просто никогда еще не выступала в такой роли. Генрих, потому что хотелось показать жену во всей красе, одев и украсив как куколку, а она сопротивлялась - ну зачем, скажите на два дня поездки восемь новых платьев? Как-то днем Генрих явился у Киры в гардеробной с огромным ларцом - плоский сундук несли за ручки два лакея.
   Шкатулка с драгоценностями туранских королев.
   - Дорогая, это очень важно! Сейчас придет инор Стил и будем работать.
   Кира покорно дала облачить себя в первое платье. Подбирал драгоценности Генрих долго и со вкусом. За три часа они с инором Стилом, ну как же без маэстро, вытянули из нее все жилочки.
   И беспокоился "Бликхаус". Триумвират под председательством Его Королевского Высочества, Кронпринца Гердера, решал вопрос - есть ли вероятность нападения на короля во время визита в Гарм. Гердер лично напоминал Кире правила безопасности:
   - Не снимать ментальную защиту ни на секунду. И не снимать кольцо-детектор.
   - Леди, запомните - вот этот перстень на короле - предупреждает о любом зелье - от простейшего снотворного до орочьего приворота. Вот эта подвеска - физическая защита. Ментальные щиты он устанавливает сам, но на всякий случай еще одно кольцо постоянно должно быть на пальце. Леди, а почему Вы так странно отреагировали на слова кольца не снимать?
   - У Вас точно такие же. Маг дворцовый у них сильный, но эти сделаны лично мной, Лангебергу защиту не взломать.
   - Леди Кира - я на Вас надеюсь. Вы ведь не будете делать таких глупостей, как в поездке - отпускать Генриха одного на бал и ужин? Вот и прекрасно. Коня уже упаковали, нет, что-то я не то, отвезли к порталу.
   Прямо как на войну собирают. Оказывается, это первый визит Его Величества за двадцать лет. Конь не был секретным оружием, он был подарком внуку - великолепным молодым жеребцом туранской чистокровной.
  
   Кира:
   Я странно отреагировала на "кольца не снимать", потому что Генри снимал их. Особенно большой массивный перстень - детектор ядов и зелий. Он боялся поцарапать меня, поэтому кольцо всегда перекочевывало с пальца на туалетный столик. И холодный апельсиновый чай, который так любил муж и часто пил ночью...а кольцо лежало рядом с чашкой
   Визит дался тяжело. Мы провели в Гармском дворце долгих два дня.
   Старший внук опробовал на мне своё кошачье мужское обаяние, получил в ответ ледяной холод и отошел, я в мыслях представила, с гневно подергивающимся кончиком хвоста. Затаился, лег в засаду - сел в углу комнаты, вроде бы с книгой, и оттуда поглядывал. Младший - очаровательный подросток, с торчащими вихрами - оказался мил и дурно воспитан - будучи отпущен из-за стола, сразу превратился в тощего голенастого кота, встряхнулся, осыпав половину тарелок шерстью и, весело задрав хвост, помчался по коридору. Дед с интересом следил за поползновениями старшего и не смог скрыть раздражения от выходки младшего. Краут никого и ничего не замечал, погруженный в дискуссию с Генрихом о "новой тактике противодействия малым орочьим формированиям". Генрих, которого эта тема очень интересовала, дружелюбно внимал зятю.
   Принцесса была не то, чтобы глупа, а полностью погружена в самолюбование. Быть признанной красавицей ой как непросто. Всегда может объявиться конкурентка и потеснить с пьедестала. Увидев меня, Лиара явно облегченно вздохнула - ничего особенного, но тут же опять напряглась - новая мода! Хотя до Гарма дошли и слухи, и первые журналы с авангардными моделями, Гаэррские модницы только еще заказывали наряды.
   Отношения между отцом и дочерью, да их просто не было, никаких. все попытки Генриха хоть как-то общаться натыкались на полное неприятие и равнодушие. Не нужен ей был отец. Правда, принцесса очень оживилась при виде моих украшений - вот и тема для беседы нашлась - и стала интересоваться, откуда, где можно заказать, чуть ли не явно просила отца о подобном подарке.
   - Это неделимая шкатулка туранских монархов. Ты разве не знала? Носит только супруга короля.
   За столом присутствовал еще один господин, его представили просто - лорд Ардарион. Молодой, не старше тридцати, огненноволосый, именно так, а не рыжий, его волосы были подобны пламени, глаза - зелены и ярки. А голос завораживал.
   - Ард, не чаруйте мою жену, - притворно рассердился Генрих. Вот как, оказывается, муж его хорошо знает.
   - Он кто? - шепнула я Генриху, улучив минутку, когда никого рядом не было.
   - Дракон, огненный.
   Сапфиры и очередной шедевр маэстро Стила - очень открытое струящееся платье, - произвели ожидаемый эффект. Генри лучился довольством. Моя бальная книжечка оказалась заполнена в первые же десять минут, разумеется, с разрешения Его Величества. Пораженным казался даже Дракон.
   - Право, я уже и не ожидал увидеть эти украшения.
   - Да, их нашли этим летом - ответил Генрих, - в Туре. По нашим семейным рассказам, сделаны до магической войны.
   - Задолго до, - улыбнулся,но как то невесело, Дракон,. - Я знал их первую владелицу. Там ещё кольцо с опалом было. Нельзя ли мне посмотреть шкатулку?
   После бала, в наших покоях, повертев ларчик в руках, Ардарион каким-то неуловимым движением открыл потайное отделение - там лежали миниатюрный портрет и кольцо с удивительным камнем, в глубине его бился живой огонь. Дракон надвинул кольцо на мой палец, поцеловал руку, - прощайте, Ваше Величество, прощайте, Леди, - и растворился в портале. Вместе с ним исчез и портрет, я успела только мельком увидеть - женщина в сапфировом ожерелье.
   Ночью мне приснился кошмар: любимые розы королевы Ниалии - она вчера часа два водила меня по цветнику - объедали маленькие зеленые дракончики, они пищали и просили есть. Утром на подоконнике открытого окна лежал букет лорийских роз "заря над морем" и записка - "желаю счастья".
   - Вот старый греховодник! - рассмеялся Генрих.
   -Старый?
   - А одна богиня знает, сколько ему лет. Он чуть ли не строительство Тура помнит. Дракон же.
   Следующий день был весьма насыщенным, сопровождали нас принцесса Лиара и Эвальд.
   Во дворе Военной Академии, или как ее называли жители Гаэрры, Замка, курсанты, выстроившись в каре, приветствовали легендарного Алтан-Четгера. Выйдя из Замка, мы прогулялись по знаменитому Гаэррскому центральному рынку, осмотрели Виварий с магическими животными и знаменитый "Эльфийский сад" при Магадемии. Из сада, где были собраны редчайшие лекарственные растения, меня вытаскивали почти силком. В сумерках вернулись во дворец.
   Хвала моим далеким эльфийским предкам! Слышу я как кошка, да и вижу в темноте так же. Я, как только разобрала сказанное шепотом - шушукались отец и сын -"Двое в лодке, дворцовый сад" - тут же в окно и выглянула. И сразу же к Генри - проигрывай, ради всех святых! И хорошо, что послушался. Играли в карты на "неожиданное". Ставки записали на бумажках, свернули в трубочки. Генри написал на нашей - "голова оленя, с рогами". Король же Лауф поставил на кон скульптуру, известную всему Рикайну и в просторечье именуемую "Эльфийские купальщики". Подаренная эльфами Золотого леса правящей династии Гарма в знак благодарности и признательности, она символизировала, ну точно что-то символизировала, иначе додуматься до подобной композиции было бы сложно. Первоначально ее установили на островке посередине дворцового пруда. В гигантских размеров ладье сидели двое - он и она, обнаженные, с веслами в руках. Нос ладьи, корма, весла были изготовлены из позолоченной бронзы. Лет сто назад их сняли для реставрации, и назад не вернули. Парочка осталась восседать в чем-то, удивительно напоминающем корыто, над стенками корыта торчали обнаженные колени, безупречные эльфийские торсы, и синхронно воздетые в непонятном жесте руки. Фонтан и пруд засыпали еще раньше, при короле Реджинхарде. В старости у него развилась водобоязнь, и монарх категорически отказывался выходить в сад на прогулку, пока там есть ЭТО! Пока засыпали пруд, король успел скончаться, а преемники восстанавливать водоем не стали.
   Статуи были знамениты среди учащихся обеих магических академий Гаэрры, считалось, что если накануне экзамена проникнуть в парк и положить руку на грудь эльфийки или мужское достоинство эльфа - хорошая оценка обеспечена. Бюст эльфийки сверкал в лучах солнца как полированный медный чайник, и старый король Лауф каждое утро просыпался от въедливых солнечных зайчиков. Королевские спальни окнами выходили именно на монумент. Он бы давно приказал разобрать этот символ дружбы, но смета по демонтажу показывала кругленькую сумму, которую из дворцового бюджета изымать никак не хотелось. Приезд короля Генриха был подарком судьбы. Только вот не учел кот, что Генри играл в карты виртуозно и Лауф, как ни поддавался, а проиграл. Надо кабанью голову было поставить, но тут Генри ни в какую - дорога как память, этот кабан нас сосватал.
   Старший котик-внучок терся около меня - то первым, оттеснив лакея, предложит руку, когда выходили из экипажа, то накинет на плечо упавший палантин, то попытается - вот уж верх нахальства, поправить выбившийся из прически локон. Мне он был глубоко неприятен развязными манерами и самоуверенностью. И сделать я ничего не могла. Мой холодный ледяной взгляд игнорировали, и откровенно пялились: скользили взглядом по щеке, шее, запускали глаза в глубоко открытое декольте. Как же противно. Генрих пил бокал за бокалом, я чувствовала жуткое недовольство, исходящее от него. Попробовала передать ему свои ощущения - бесполезно, он был уже изрядно пьян.
  
   *****
   Король Лауф смотрел на происходящее с тревогой. Вот же балбес - ему сказали, поухаживай за дамой деда, поддержи её. Статус у Леди Киры зыбкий, чувствовать себя может неловко, это ее первый визит официальный. Поухаживай, а не делай вид, что соблазняешь! Или не вид? Похоже, что-то в воспитании внука мы упустили. Да и днем - вызвать деда на тренировочный поединок. Он-де лучший фехтовальщик в Военке. Позорище, двадцать один год, а продержался против семидесятилетнего минуту. Генрих сгладил ситуацию, подошел, обнял, - Спасибо, что поддался, но больше так не делай!
   Похоже, Дьявол выпил многовато. Лауф глядел, как Генрих поднялся, тяжело опираясь о стол. Но говорил очень четко, - Прошу простить нас, мы завтра уезжаем рано утром.
   Кира, отвергнув руку Эвальда, поднялась из кресла и подошла к мужу.
  
   *****
   В маленькой гостиной отведенных им покоев суетилась Лилия, Рэндом стоял в дверях гардеробной, передавая ей вещи. Оба поклонились. Кира обреченно повернулась к Генриху - непробиваемо. Тупой пьяный гнев.
   - Как ты посмела принимать ухаживания этого молокососа?
   - Генри, будет лучше, если мы поговорим утром.
   Ответом была хлесткая пощечина. От второго удара Кира ушла, "ускорившись", но каблуки и узкая юбка мешали, сколько она сможет уворачиваться от этого разъяренного медведя? Что с ним, он сошел с ума? Тут Генрих оступился и упал на ковер, слава богине, не задев ни столик, ни кресла. Рэндом опасливо подошел ближе, - Леди, как Вы? Мы не можем вмешиваться, причинять какой-либо вред - клятва! - Щека была в крови и опухала.
   - Рэндом, посмотрите, что с Его Величеством.
   Генрих спал, витая в алкогольных парах.
   - Раздеть, принести подушки и одеяло - велела Кира. - Собрать вещи. - Посмотрела, сколько энергии у нее в накопителях. Мало.
   - Перо и чернила. Рэндом! Идёте в посольство, стационарным порталом в Туран. Вот по этому списку у лорда Карла Гренсона зелье и у меня в кабинете возьмите все заряженные накопители. Я лорду написала, чтобы он не волновался. Ничего не рассказывайте пока, я прошу вас. Постарайтесь обернуться поскорее.
  
   Во рту ночевал табун, он же там и нагадил. Виски ломило нещадно. Руку он отлежал и теперь она, онемев, не слушалась. Почему он спал на полу?
   - Кира, ты где?
   Кира стояла у окна, спиной к свету.
   Подошла ближе, - Ты можешь встать? - Генрих с ужасом увидел разбитую губу и желто-лиловый синяк.
   - Кира, это что?
   - Не что, а кто. Ты. Вчера.
   - Нет, не может быть, Я ничего не помню. Играли в карты. И все.
   Кира дернула сонетку. - Рэндом, ванна готова? Помогите Его Величеству одеть штаны.
   Лечить себя очень трудно. Только через полчаса она привела в порядок щеку и губу. В спальню вошел Генрих, - Кира!
   - Генрих, говорить будем в Туране.
   - Нет, сейчас! Я клянусь тебе, что больше не выпью ни капли вина. И прости меня, если сможешь.
  
   Кира:
   Он действительно ничего не помнил. Алкогольная амнезия. Я поверила клятве. И простила. Генри больше не пил, вообще.
   - Пожалуй ты был прав, сынок - не стоит нашей девочке выходить замуж за кота, - заметил Генрих за ужином вскоре по приезде из Гарма, делая лакею знак - не наливать вино. Ответом было дружное молчание - никто ничего не понял . Поняла одна я, но тоже промолчала.
  
   Генрих:
   Моя ненавистная жена, мудрая жена, Инесса, опять оказалась права - я чудовище! Поднял руку на самое дорогое и беззащитное. Что же за грязь в моей душе, что за мутная пена, ждущая часа вырваться на свободу. Я мог убить Киру, мог убить сына - в гневе моя сила удесятеряется. Богиня, что мне делать? Я же вижу свой грех, помоги.
   Я почти потерял Киру. Она закрылась. Ходит на занятия с Карлом, сидит рядом на парадных приемах, лечит в клинике. Ложится в постель, нет, не отстраняется, но я не слышу ее.
   Гер заметил неладное почти сразу.
   - Вы поссорились? Простите друг друга.
   - Мне её прощать не за что. Я виноват.
   А как вымолить прощение? Эльфийские цветы, драгоценности, меха с оркейских островов, изящные безделушки, экипаж, да все, что только может придумать влюбленный мужчина - посмотрела, как на убогого умом, попросила вернуть или отдать в казну.
   Ночью после любви уходит. Спит в кабинете на кушетке. Раз отнес назад в постель, два, потом просто укрыл одеялом и просидел рядом до утра.
   И сны. Все время девочка-орочанка. Я-то орочанками брезговал. А наши, когда стойбища брали, убивали и насиловали нещадно. А эту в обоз притащили, пристроились под телегами валять, так она улучила минуту, кинжал выхватила и зарезалась. А перед тем прокляла. Всех. И вот стоит она в степи и манит меня, зовет за собой в шатер, иду как привязанный, не хочу, а иду, а там Кира и Гердер, маленький совсем, и оба мертвы. И у Киры на виске страшная рана.
  
   Кира:
   Генрих кричал во сне под утро. Еле растолкала, дворец же весь разбудим. Схватил за плечи, - ты живая, слава богине. А Гердер, где Гердер?
   Подала воду, жадно пил, захлебываясь, всё ещё тяжело дыша после кошмара.
   Открылась, полагала, ничего не почувствую - нет, вот он весь передо мной. Бурлящая смесь - горе, ужас, раскаяние, и тоска, звериная. И так мне плохо от этого стало, так жалко его, даже сердце зашлось, горело огнем, жгло где-то в середине груди.
   - Кира, я, наверное, схожу с ума. Я так боюсь навредить тебе, сделать плохо или больно.
   - Ничего, родной, мы справимся. Я люблю тебя,- и меньше всего в это мгновение я думала о магической клятве.
   В нашей дальнейшей жизни были и любовь, и ссоры, ревность, обиды, примирения. Если по-иному, то это не жизнь, а рыцарский роман, из числа поглощаемых Олирией.
   И я точно знала, что у меня раздвоение личности. Карл не мог убедить меня в обратном. Он уверял меня, что это заболевание, случай, когда в человеке два отдельных индивида, но каждый из них не помнит другого, редчайшее состояние психики, следствие стресса, как правило.... Он рассказывал, а я подытоживала - непрерывный стресс - налицо, и две личности - точно. Я любила Генриха ночного. И с часто трудом мирилась с характером и поступками дневного Генриха. Попав в объятия мужа на пороге спальни, забывала себя дневную. Полностью, как будто стукнувшая дверь отсекала всё.
  
   *****
   Леди Кира, - Карл с удивлением вглядывался, - ведь это уже после Гарма? Подождите, дайте посмотрю внимательнее. Прилягте. И как же это вы? А рубец почему не убрали? Я понимаю, небольшой. Ваше Величество, прошу вас, не мешайте. Нет, не травма, и не ребенок. Сердце.
  
  Глава 17. Целитель

   Кира:
   Я веселилась, глядя, с каким аппетитом Генрих завтракает. Он клялся мне, что займется своей фигурой с сегодняшнего утра. Но весьма бурная ночь, утренняя тренировка и, главное, моя реакция на пузико, как я называла эту плотную выпуклость, неизменно украшавшую атлетическую фигуру короля в конце каждой зимы, поколебали его решимость. От этого изъяна фигуры мужа мне просто сносило голову. Я была готова до бесконечности гладить и покрывать поцелуями этот результат сытой размеренной зимней жизни.
   Наше утро - идиллическое утро сельских помещиков, было прервано магическим вестником. Листок спланировал мне в руки с легким звоном. - От лорда Гренсона, - видя, как нахмурился Генрих, предложила ему, - прочти мне вслух, я пока кофе разолью.
   "Дорогая леди Кира, я прошу Вас прибыть в центральный военный госпиталь столицы незамедлительно. Сегодня в 8-30 утра я взглянула не часы - 8-45 - произошла авария в Большом Затурийском туннеле. Ваша помощь необходима."
   - Ты поедешь?
   - Да, - вскочила я, через 5 минут буду готова. - Генрих недовольно засопел.- Генри, пойми, я должна, я целитель. Если Карл просит - там действительно что-то чрезвычайное.
   - Я с тобой.
   - Тогда скорее! -я подскочила к этому ленивцу, поднимая его из кресла. Собрались мы не за пять, а за пятнадцать минут, и были уже готовы, когда пришел второй магический вестник, от секретаря Гердера. Кронпринц выехал на место происшествия, просил короля прибыть во дворец. Отписалась, что направляемся в госпиталь.
   Перед госпиталем бурлила уже целая толпа, сдерживаемая охраной - через порталы прибывали пострадавшие. Карл стоял как капитан на мостике в шторм - сосредоточенный, он проводил первичный осмотр и командовал кого в какую палату или операционную. Увидев меня, вздохнул с облегчением, - Кира, там ребенок, меньше трех лет, сама посмотришь, сосудики крошечные, это только ты справишься. - В хирургический балахон меня облачали две девочки-медички, пошла в предоперационную осмотреть пациента. В медицинском стазисе лежал малыш, мальчик со светлыми волосиками, левая нога, с которой срезана штанина, держалась буквально на лоскуте кожи. Плохо, придется восстанавливать фрагменты тканей. Рядом сидела мать, она не плакала, а просто мычала, раскачиваясь из стороны в сторону. Не можем оторвать от ребенка - пожаловались мне медички, студентки из помощниц Карла. Генрих! Пожалуйста, у тебя получится - уведи ее отсюда, иначе она не даст работать. Муж, который при виде раны мальчика слегка побледнел, просто кивнул мне головой и, подойдя к женщине, обнял ее за плечи и сказал, Пойдемте, милая, сейчас моя жена вылечит вашего малыша. Обязательно, не будем ей мешать, ведь правда? - Женщина подняла совершенно безумные глаза. - Пойдемте, пойдемте, - и Генрих, не дожидаясь ее реакции, просто подхватил инору на руки и вынес в коридор.
   *****
  Генрих:
  Удивительно, как Кира предвосхитила вызов во дворец и тут же ловко убедила меня, что быть следует в госпитале. Об этом стоит поразмыслить на досуге. На досуге - а есть он теперь у меня? Мы непрерывно куда-то перемещаемся и что-то делаем. Одни эти ее приёмы в клинике, каждые два дня, часа по четыре, чего стоят. Как-то быстро я сегодня оделся, так, сейчас выберу камзол, что, Рэндом? Не надо, леди сказала простой темный? Ах, да, там же катастрофа.
  Ну ладно, пошли, взял Киру за руку и шагнули в засветившийся портал. Хорошо, что она, как всегда, с вечера попросила амулеты подзарядить. И не позавтракали толком, но это, может, и на пользу.
  Толпа во дворе госпиталя, хотел, как всегда, поприветствовать подданных, но увидел предостерегающий взгляд Киры, и ограничился легким кивком головы. Получилось даже лучше, умница она у меня все-таки. Малыш, кошмар, Кира права, мать надо убирать отсюда, как это делается, забыл, сейчас, у меня хорошо получались легкие ментальные внушения. Отлично, сейчас уносим, там в коридоре будет кому за ней ухаживать.
  Женщиной действительно занялись родственники. Пойду, осмотрюсь, может кому еще так же помочь?
  *****
  Кира:
  Операция была тяжелейшая, я понимала, еще чуть-чуть и моего резерва не хватит. Амулеты -накопители также заканчивались. Я отвлеклась на мгновение, - Инорита, пожалуйста, пригласите сюда Его Величество. - Девочка от моей просьбы опешила, как это сказать королю - идите в операционную? Но покорно отправилась на поиски, интересно, она что, всерьез думает, ее за такое накажут?
   - И в облачение мага-медика оденьте, так сюда не приводите.
  Через минут пять явились, ага, по размеру на Генриха не нашлось, балахон заканчивается у колен, рукава коротки тоже, сзади не сходится. Ну ладно, как есть.
   - Генрих, если можешь, дай энергию напрямую, у меня все резервы заканчиваются, а амулетов-накопителей здесь не хватает.
  Подошел сзади, одну руку положил под грудью, туда, где сходятся ребра, другую - на лоб. Сразу стало легче.
  *****
  Отряд целителей из Гарма прибыл через час после катастрофы. Все четыре операционные были заняты, помощь нетяжелым оказывали прямо в палатах. Начальник Военного госпиталя со своей командой был на месте катастрофы, занимались теми, кого нельзя отправлять порталом. После окончания первой операции, пока Кира лежала, Генрих приказал приготовить чай и буквально насильно впихнул в жену пару бутербродов и до приторности сладкую жидкость. Сам тем временем заливал энергию в Кирины накопители, так, на всякий случай. Он не собирался больше отходить от нее, решил, что всю следующую операцию тоже простоит рядом.
  Появился Гердер, желчно-раздраженный. Больницу осаждали газетчики, "Туранский сплетник", "Лорийский вестник", "Новости Гаэрры". Паскудные листочки, экспресс-выпуски уже вышли и продавались на всех газетных лотках. Еще отец, как доложили, находится в больнице с самого утра. Первым из всей королевской семьи явился. Соболезновать и утешать.
   - Где король?
  - Их Величество в операционной!
  Гердеру было нужно поговорить с отцом, картина происшествия на магической дороге была очень нехорошая.
  - Где его охрана? Глаз с короля не спускать! Где леди Кира?
  - Оперирует, вместе с профессором Гракхом-младшим и лордом Гренсоном.
  - А король-то что там делает?
   Никто не знал, что делает король в операционной и зачем он там. Наконец, вышедшая девочка-магичка, ассистент лорда целителя, студентка Академии, внесла ясность - он передает энергию. У леди баронессы вторая операция, резерв кончился. Король напрямую ей магическую энергию подкачивает.
  - А без леди Киры что, операцию нельзя делать, раз уж она такая немощная?
  Девочка удивилась, - без нее нет, нельзя, оперирует-то она, а лорды - ассистенты. Там такой случай, - и далее пошли сплошь профессиональные термины.
  В открывшийся просвет двери он увидел как стоит король, в медицинском облачении не по размеру, как держит свою жену, и подумал, что вообще-то такой обмен энергией возможен в достаточно редких случаях. А не делится ли сама Кира с королем напрямую той жизненной силой, особым видом магической энергии, о владении которым с восторгом рассказывал Карл? Отец и выглядел, и чувствовал себя на редкость хорошо, он даже перестал призывать к себе Карла на предмет некоторых мужских недомоганий, напрямую связанных с возрастом.
  Катастрофа была диверсией. Хорошо подготовленной, но недостаточно хорошо исполненной. Туннель не обрушился, пожара не случилось, и следы не удалось скрыть: пустая каретка оказалась на перегоне не случайно, часть опор туннеля заранее ослабили. Людей спас молодой, недавно окончивший академию маг. Он сумел остановить обвал и целых пять минут один удерживал оседающий свод. Его, с сильнейшим магическим истощением и почти полной утратой всех магических каналов, сейчас оперировали.
  "Чистые". Обвинить магов в катастрофе, они де насильно заставляют людей пользоваться опасными изобретениями. И время как выбрали, подлецы. Конец празднования новолетия. Магические дилижансы следовали один за другим, переполненные, с несколькими дополнительными вагонами каждый. Гердер, оставив подле туннеля лорда Айсмана разбираться со свидетелями, отправился во дворец, нашел там магическую почту от Киры -они в госпитале. Надо было срочно подписать ряд приказов и денежных документов, а его величество, мало того, что вне безопасности дворцовых стен - в операционной! Неужели Кира не понимает, где должен быть король и чем заниматься в такие минуты?
  - Сколько еще? - спросил он девочку-медичку
  - Минут пятнадцать. Уже заканчивают.
  Ладно, столько он подождет.
  - Они, не выходя в коридор, пойдут в комнату отдыха, - сказала девочка. - Покажите, - велел Гердер.
  Осмотрел комнату - ну отцовские охранники! Про второй выход забыли! - Мы здесь, мы смотрим, - услышал голос Наль. Собаки лежали за креслами у окна. Устроился в одном из кресел. Двери распахнулись, и появилась вся компания. Сначала Гренсон, потом отец - он вел белую, как мел и явно утомленную Киру, затем - о - сам знаменитый Гай Гракх, Начальник Центрального Госпиталя Гаэрры. Нут-ка, посмотрим со стороны на это представление.
  Король стянул балахон и остался в одной рубашке. Помог разоблачиться Кире - опять просто в брюках и блузке. Карл, испросив разрешение у короля взглядом, плюхнулся в кресло, лорд Гракх, извинившись перед дамой, что одет неподобающе - без сюртука, тоже стал снимать балахон. - Леди, я восхищен, сегодня я присутствовал при чуде! -.Ты еще к утреннему чуду опоздал, - вмешался Гренсон, -потом малыша покажу. Он уже пришел в себя. - И как? - встрепенулась Кира.
  - Как, как обычно дети - капризничает!
  Вошли два младших медика - парень и девица, принесли одежду из гардеробной и чай. Гердер бы и сам от чая не отказался, но пока предпочел наблюдать. Занятая только своими переживаниями, четверка в центре комнаты не обращала на него внимания. Генрих подал Кире легкий новомодный дамский сюртук, так взглянув при этом на мальчишку, попробовавшего окинуть Кирину фигурку глазами, что тот чуть ли не споткнулся. Сам налил Кире чай, весь вид его говорил - это - моя женщина, тому, кто посмеет хоть улыбнуться или попробует флиртовать - не поздоровится! Потом тяжело опустился в кресло, Кира подпихнула ему под спину подушку, он благодарно погладил ее по руке.
  - Леди, позвольте еще раз выразить свое восхищение! - все никак не мог успокоиться Гракх. - Карл, почему ты не говорил, что у Вас в Туране есть специалист такого уровня? Леди, можно Вас просить прочесть несколько лекций в Гаэрре?
  - Гай, остановись. Ты что, не понял, кто леди и лорд?- Гай недоуменно посмотрел на Гренсона.
  - Извините его, Ваше Величество.
  Очарование непосредственного общения было нарушено, можно было явить себя и вмешаться в разговор.
  - Отец, - Гердер поднялся из кресла, стоящего в глубине комнаты, около самых окон, кивком приветствуя вскочивших целителей, - добрый день, у нас много дел во дворце. Первичное следствие уже проведено - диверсия, движение "чистые. И еще, необходимо поговорить с прессой. Может быть, прямо сейчас?
   - Леди, - скривился он в сторону Киры, -вы опять без шляпки и перчаток!
  
  Разговор вышел занимательный. Гердер поставил щит - слышать его могли, но приблизиться на расстояние, больше чем вытянутая рука - ни-ни. Обычные вопросы, соболезнования от имени королевского дома, компенсации... а правда ли, что его Величество лично принимали участие в операциях в госпитале?
  Я не целитель, - сказал Генрих, - я приехал в госпиталь лично выразить сочувствие и оказать поддержку семьям и близким пострадавших. Но, когда я узнал, что при операциях использованы все магические амулеты-накопители, я счел долгом поделиться своим магическим резервом. И я счастлив, если смог помочь хотя бы одному пациенту. Раздались аплодисменты, сначала довольно жиденькие, потом все более и более дружные и громкие.
  Изумленный Гердер одобрительно кивнул головой..
  
  Леди - ее светлость, баронесса Кирстен цу Риттербах, королевская конкубина...
  - Какая жалость, - посетовал лорд Гракх, - такой талант - и разменивается на придворную жизнь.
  - Она уникум, - ответил Карл. -Помнишь, два года назад Генрих был болен? действительно инсульт, с разрывом сосуда и кровоизлиянием. Спасла и выходила леди Кира. И она не разменивается на придворную жизнь. Король влюблен в нее без памяти и не отпускает от себя ни на минуту. Несколько часов через день - это все, что она себе может позволить. Я оставляю ей самые сложные случаи. К сожалению, у нее очень маленький внутренний магический резерв, работает только с накопителями. А чтобы тренироваться, лечит там у себя, в Аррасе, коз, коров и лошадей. Конный завод у них там, разводят гармлингеров. И у нее нет целительского диплома.
  - Как?
  - А вот так. Генрих уперся.
  - А она, как к Генриху? - на правах старого, еще со времен военной молодости, друга, Гай мог задавать такие вопросы.
  -Ты видел как она беспокоилась, что он устал? - и лорд Гренсон печально вздохнул, - Она на птичьих правах жена - в случае, если ее отринут, уйдет с тем же, что и пришла, то есть ни с чем. А я знаю, что она ни денег, ни драгоценностей - ничего не берет. Гордячка.
  - Карл! А ведь ты сам...
  - Не надо, Гай, я не хочу.
  
  Генрих:
  Давешняя сцена - умирающий искалеченный малыш и его мать, никак не шла из головы. У нас с Кирой уже мог быть такой же. Я не предохраняюсь, наверное, это возраст. Надо спросить у Карла.
  Карл весьма удивился вопросу. - У вас, Ваше Величество, какие-либо жалобы? Нет? Тогда в чем дело?
  - Понимаете, Гренсон, мы живем с леди более трех лет, но... я хотел бы знать, можем ли мы иметь детей? Вы могли бы меня обследовать?
  Вскоре Карл вынес вердикт - с вашей репродуктивной системой, Ваше Величество, все более чем в порядке. Я бы даже сказал, она не соответствует Вашему биологическому возрасту.
  - Тогда почему, Карл?
  Карл выглядел очень несчастным. - Думаю, Вам стоит поговорить с Леди.
  
  Кира:
  Генрих меня ошеломил вопросом, заданным прямо в лоб, без всякой подготовки.
  - Кира! Почему у нас нет детей?
   - Генрих, а что ждет нашего ребенка?
   - Ну и как ты...избавляешься? - его даже передернуло от этого слова.
   - Я никогда, слышишь, никогда ... Для меня это немыслимо, я посвященная богини, я в храме на алтаре клялась не убивать зародившуюся жизнь. Карл зачаровал, я его умолила, есть такое заклинание. Его не снять и не обойти. Если бы ты был просто человеком, не королем, родила бы тебе детей, и не задумывалась, кто и как меня осудит. Но королевского бастарда - нет. Еще одного на такую жизнь обрекать, какая Геру ...уготована
   Я путалась в словах, пытаясь сказать, что если вдруг, то защищала бы ребенка ...до смерти. О клятве и об угрозах Гердера смолчала.
  
   ****
   Генрих буквально тряс Карла за грудки.
   - Что ты с ней сделал? Что за заклинание?
   Карл в долгу не остался - а, какая разница, король - не король,
   - Да искалечил я ее, в угоду Вашему Величеству, постельную игрушку вам для забавы сделал. Вы что, не понимаете, ей не дадут родить, ваши же сыновья и невестки не дадут! Мало ли найдется целителей, за деньги любой приказ готовых выполнить? А для нее это приговор, смертный, она же посвящена богине, думаете, та разбираться будет - сама не сама?
   И чуть успокоившись, - Шок болевой был. Тело сопротивлялось. Не так все пошло, необратимо. А снять? Эту магию только сильный шаман уберет, но где шамана-то искать?
   Король отпустил Карла, тот сердито начал оправлять камзол, потом сообразил - ничего уже не сделать - разодран спереди. Генрих молчал и вдруг вскинулся, вспомнил, - А рунная магия, она же сродни шаманской?
   - Рунная - да, но кто ей теперь владеет? И книг почти не осталось, и начертить мало кто сможет, это особое искусство.
   - Ты меня извини, - и с этими словами Генрих вышел из комнаты.
  
   Король почтил своим присутствием кабинет Гердера, пожалуй, первый раз за двадцать лет.
   - Отец? Что нибудь серьезное?
   - Все хорошо, сынок, ключи(1) мне дай от библиотеки подвальной.
   Гердер более не смог сосредоточиться на донесениях - технические подробности вчерашнего, списки подозреваемых, протоколы допросов. Сам, все сам... Ну не Ксюше же читать отчеты о пытках. Еще два года, и Робби начнет работать рядом, все полегче будет, а потом и Эдди. Тут же пришла мысль о Гере. Слишком дружны они с принцем. И Лотти все время с ними, как бы беды не было. А у мальчишки дар невероятный, и он еще растет. И какое стремление этим даром овладеть, месяц назад отобрал книгу, читали с Эдди - теория порталов. Еще не хватает, чтобы сами пытались врата сделать. Сколько таких неумёх хоронили вместе с деревом или куском стены! Надо Эдди объяснить азы, да, а где Эдди, там и Гер тут же все узнаёт. "Чистая юношеская дружба", - говорит Ксюша. Идеалистка!
   Генрих зовет его Малыш и треплет по затылку - а Гер и не обижается. Малыш - на полголовы всего ниже, а только четырнадцать. И вот дала же богиня такое сходство. Гердер всегда считал, что природа, сделав отца, разбила форму и повторить это совершенство более не решится.
   Да еще вчерашний госпиталь. Сразу по приезде во дворец приказал дело Киры принести. Сегодня с утра открыл - расслабился ты, Ваше Высочество, такое проглядел рядом. Старею, или дел слишком много. Целитель. Известна по всему Турану. Запись на прием за месяц. В народе прозывают "Фея". Работает без оплаты, это понятно, зачем ей, на всем готовом-то? Перечисления в фонд сирот - а откуда деньги? Омолаживающая косметика. Очень дорогая. Ограниченные поставки в Гарм и Лорию. Список клиентов. Лиза, Ниалия, жены министров, невероятно - эльфийское посольство. Так, а пошлины таможенные, а отчисления в казну? Надо поговорить с Ксю. Что это еще за дела у него за спиной?
   В таком дурном расположении духа Гердер отправился в "закрытую" дворцовую библиотеку - что-то долго отец - и теперь с изумлением разглядывал стол: горка книг и все по рунной магии. Оказывается, сохранились, тут чуть ли не из библиотек Брана есть.
   - Отец, а зачем тебе?
   Генрих выглянул из-за стеллажа, - Понимаешь, сынок, использование рун в медицине может быть очень интересным. Вот, например, микро-порталы для введения лекарства в кровь. Иногда нужно, чтобы поступление было очень длительным. Только должным образом активированная руна... - С отцом что-то творилось странное, но к добру или к беде?
   - Ты поможешь? - и Генрих кивнул на стопку книг, - а то я с левитацией не очень. Гердер послушно поднял книги и послал их в путешествие к отцовскому кабинету. - Спасибо! - просто сказал король, - Я пойду поработаю.- Что эта женщина с ним сделала? Генрих и книги по магии?
   Король устроился в кресле в Кирином кабинете, тут уютнее. Так - способы начертания рун, построение рунных цепочек, объемная руно-магия, "при правильном построении руны она в момент замыкания рисунка должна, мерцая, слиться с основой, на которой начертана. Руну рисуют быстро, на одном дыхании, лучше всего в интервале между биениями сердца. Поэтому очень важно медитативное сосредоточение перед броском руны на основу." Ничего, он все это осилит. Как однако, смотрел на нее вчера этот мальчишка в госпитале, да и лорды-целители! Какой осел принес орешки в меду? Рэндом, уберите! И завтра с Кирой подольше в фехтовальном зале, а сегодня манеж, и Гера с Эдди с собой взять на прогулку. Но хватит отвлекаться, и Генрих погрузился в чтение.
   "Только маг с развитым пространственным воображением, точной рукой, владеющий искусством рисунка, может быть хорошим рунным магом. Неправильно начертанная руна несет в себе опасность. Как правило, ее нельзя активировать, но бывали случаи..."
   Генрих рисовал с детства. Он слегка стеснялся своего увлечения - такой богатырь и альбом с карандашом. Да и Инесса не одобряла. Ей не нравились его картины. Необычные пейзажи, сумерки, подернутые дымкой голубого или сиреневого тумана. Кирпичные или беленые дома на городских улицах, поднимающихся от моря круто вверх; замки, висящие на скалах, с тонкими удлиненными башенками и изящно изогнутыми мостами; простые деревенские домики, крытые очеретом или черепицей. И всюду, всегда призывно светились окна теплым, ярким светом и были приоткрыты двери. Портреты и наброски к ним он никогда не показывал. Скрывал в мастерской - двусветном зале, примыкающем к спальне Его Величества.
   Когда он решился показать картины Кире, та долго смотрела на пейзажи - бедный, он мечтал о доме, о теплом настоящем доме, где его всегда ждут - отсюда и приоткрытая дверь. Выбрала для своих комнат один - коттедж с тростниковой крышей, стенами, увитыми плющом, листья его уже краснели - осень, и бузинным кустом у калитки, роняющим на дорожку черные ягоды.
   _____________________________________________________________________________
   (1) ключи - имеются ввиду сложные амулеты, пассивирующие охрану библиотеки.
  
  Глава 18. Золотые мальчики

   С того лета, когда Геру исполнилось пятнадцать, принцев стали отпускать за пределы дворца. Одних, под иллюзией. Тайная стража, разумеется, присматривала. Карманные деньги у них водились, но Гердер жестко ограничивал наличность в карманах. Вы принцы, а не транжиры. Поэтому учитесь обходиться тем, что вам дают. Из первой вылазки парни пришли слегка ошарашенные. Мама, мне показалось, что мы попали в чужую страну! - делился впечатлениями Эдвард. - Мы хотели купить вышитые платки на центральном рынке. Их привезли с запада, с границы с Лорией. Я не мог понять продавца, вообще. Шипит и глотает гласные. - Конечно, чистый, благородный рикайнский, на котором говорили во дворцах и в академиях, не совпадал с диалектами и говорами. А уж архаичный язык жителей Оркейских островов легко поняли бы только туранцы, жившие до Магической войны, а как коверкали язык гномы, своими прищелкиваниями и причмокиваниями.
   - Ну и как же вы поладили? - Спросила Ксюша, разглядывая очаровательную шелковую вышивку.
   - Гер на пальцах показал и он знал, что такое "башенка".
   В следующем месяце Гердер, посовещавшись с Карлом, решил, что мальчикам пора познать радости плотской любви. Посему в один из вечеров четверо мужчин исчезли из дворца. Кира металась по кабинету, - ну как же так, мне даже не сказали.
   - Девочка, сама посуди, ну что бы случилось, если бы ты узнала? Только лишнее беспокоилась. Хотя и волноваться-то не из-за чего.
   Генрих был невозмутим, и печально задумчив.
   - Вот так и до правнуков добраться легко. Тебе как, с прадедушкой?
   Это рассмешило Киру, но, - А наши дети, возможно, будут младше правнуков, - насторожило. А Генрих продолжил, - я добьюсь своего и женюсь на тебе, рано или поздно, но женюсь.
  
   *****
   Кира:
   - Дорогая! Ты не знаешь, где моё кольцо? - прошептал Генрих мне в самое ухо. От такого шепота подвески на люстре дрожат, и еще щекотно. Не открывая глаз:
   - Генри, наверное, в ванной комнате.
   - Точно, спасибо!
   - Кира, а где мой вчерашний камзол, там в карманах записи были?
   Генрих уже с полчаса ходит по спальне на цыпочках, при этом так хлопает дверью ванной и гардеробной, что и "каменный рыцарь проснется"(1).
   - Генрих, на туалетном столике.
   Закрыв глаза, слушаю, как муж "тихо-тихо" идет к дверям. Бум-ц. Это он в темноте налетел на кресло.
   - Дорогая, я тебя разбудил? Прости.
   Теперь можно и любопытство проявить.
   - А почему ты так рано? (Хм, действительно рано, пяти еще нет).
   - Я вчера тут записал, мне мысль пришла, про портал, ну тот, который ты хотела сделать, чтобы часа по три непрерывно работал.
   Сразу просыпаюсь, окончательно. Неужели что-то новенькое придумал? Зажигаю магический шар, вскакиваю с постели, тянусь за халатиком.
   Опоздала, раньше надо было думать, в каком виде из-под одеяла выныриваешь.
   Руки и губы уже повсюду.
   - Вишенка, ничего же не случиться, если мы на полчасика задержимся?
   Спустя час:
   - Кира, где мое кольцо? А сапог ты не видишь?
  
   *****
   Летом Геру исполнилось шестнадцать, а осенью он и Эдвард поступили в Академию. Лотти рвалась с ними, но Гердер решительно запретил. Слишком юна и дар нестабилен. А принцы сверкали магией. После потери невинности резерв их резко увеличился, и теперь они носили "глушилки" - специальные, изготовленные лично Гердером амулеты, маскирующие истинный уровень дара. - Зачем это нужно? - Поинтересовалась Кира у Генриха. - Искажает ауру и резерв: всегда лучше казаться слабее, чем есть на самом деле.
   Направленность дара Эдварда уже определилась, да он и был старше - менталистика и артефакторика. Гер пока был универсалом, однако Гердер с беспокойством иногда поглядывал на его ореол. Как-то вечером, пригласил Гера в свой кабинет, закрыл дверь и достал из сейфа костяных мышей. Он так и думал, мальчик мог стать сильным некромантом. Следовало предупредить его и Киру.
   - На самом деле в некромантии нет ничего ужасного, но в доме повешенного не говорят о веревке. Вся семья отца погибла от нападения некромантов. Поэтому это слово в его присутствии лучше не произносить. Ты, Гер - редкое сочетание. Маг жизни и некромант в одном сосуде. Ну и целитель, конечно. Все маги жизни могут быть целителями. И универсалом никто тебе сделаться тоже не запрещает.
   С отъездом мальчиков дворец, казалось, погрузился в дрему. В воскресенье они являлись домой как-то сразу повзрослевшие, красивые, приносили с собой студенческие байки, рассказы о преподавателях, магических животных, обычаях академии. Заканчивающий учебу Роберт слушал их со снисходительной улыбкой. Посмотрите, как всё надоест через четыре года.
   Как выяснилось перед зимними праздниками, Гер только в первые месяцы дрался на дуэли пять раз, на шпагах и кинжалах. Вступаясь за честь свою и Киры. Мальчик не мог допустить, чтобы в его присутствии говорили гадости. Эдди был его неизменным секундантом, и все сходило ребятам с рук, пока о происходящем не узнал Роберт. Утаить предстоящую дуэль было сложно. Между пяти- и первокурсником.
   В тот день Гер вечером возвращался из дворца. Дело было среди недели, и причина увольнительной - свидание с инором Стилом, он так вырос с осени, что новые брюки и сюртук были нужны срочно. Пакет с одеждой доставят в Академию завтра, Гер решил срезать путь и пройти через сад, мимо полигонов, вивария и "Квадратика". Это было издавна известное место, что-то вроде мужского клуба на открытом воздухе, малый тренировочный полигон под крышей, одна из стен - сложена из замагиченного базальта, вдоль нее каменные лавки, на которых кипела вечерняя студенческая жизнь. Несмотря на поздний час, пятикурсникам в общаге не сиделось, и беседа среди парней, почитавших себя весьма взрослыми и компетентными во всех вопросах, плавно перетекала от политики к женщинам и от женщин к политике.
   - Интересно, а сколько всего бастардов у нашего короля?
   - Да кто ж его знает, но открыто признал он только одну, герцогиню Шандор.
   - А этот - Хэмптон - вроде и имя по королевскому поместью, и похож? И живет во дворце.
   - Он раньше ни одной юбки не пропускал, а теперь пять лет от баронессы не отходит.
   К таким пересудам Гер давно уже привык, поэтому спокойно продолжил путь дальше, наискосок через площадку.
   - Да все потому, что после болезни флейта не играет... Сивый мерин!
   В этот момент говоривший, высокий черноволосый юноша, повернулся и оказался с Гером лицом к лицу. Их разделяло шагов пять. Черноволосый студент понял, что он услышан, но продолжал смотреть на Гера с ухмылкой: ты, парень, здесь один, и твоим словам никто не поверит, а мои друзья подтвердят, что ничего такого сказано не было. Деваться Геру было некуда. Он подошел ближе.
   - Инор!
   - Я лорд.
   - Лорд, или вы извиняетесь и берете свои слова назад, или я вызываю вас на дуэль. Ваши условия?
   - Мои? Магия, без ограничений.
   - Принято. Секундант найдет вас завтра, ваше имя, лорд?
   - Граф Эрксми, а Вы?
   - Баронет Хэмптон.
   Вот надо же было так вляпаться, как говорит мать. Наверное, у нас это семейное. С легкой руки Киры просторечное "вляпаться" прижилось во дворце. Ну право, иногда это словечко описывало ситуацию так, что более ничего говорить не надо. Обещал же Эдди - никаких дуэлей.
   В общежитии ребята жили в соседних комнатах. Это помогало держать совместную, как они говорили, оборону. Принц и бастард, а что Гер королевский бастард - в этом был уверен весь Туран, лакомая добыча для девиц-аристократок, поступивших в ТурМА в поисках выгодных женихов. Роберт, прошедший суровую школу "выживания", помогал им советами. В конце концов, среди женского населения общежитий было решено: "молодые принцы" - зубрилы и заучки, совсем не интересующиеся любовью.
   - Эдди!
   - А, вернулся, вкусненького принес?
   - Да, сейчас, - он протянул Эдди сверток, который в последний момент впихнула Ксения.- Завтра с одеждой еще пришлют наверняка. Они думают, мы здесь от истощения погибаем.
   - Истощение, не истощение, - сказал Эдди, разворачивая промасленный пакет и впивась зубами в толстенный ломоть хлеба с ветчиной, - а кормят в столовке все равно преотвратно.
   - Эдди, где ты воспитывался? - Подколол его Гер, - да не хватай, сейчас тарелки достану.
   - Где-где - во дворце! Хозяйственный ты наш. Мыть еще потом.
   Гер уже достал салфетки, тарелки, приборы, расставил чашки. - Садись, не ешь на бегу, сколько тебе говорить - учи бытовую магию.
   - Не ворчи! Можно подумать, ты старше.
   Когда на тарелках ничего не осталось - Гер удивился сам себе - надо же, ел два часа назад, а сейчас так уписывал за обе щеки, что, казалось, голодал с утра.
   - Разговор есть. Очень серьезный. Ты только не сердись, Эдди. Я парня одного на дуэль вызвал.
   - Гер, опять?
   - Я не мог, он при мне отца, Генриха, так обозвал. И смеялся мне в глаза. Ну что делать было.
   - Гер, ты понимаешь, что этот тип совершил государственное преступление - оскорбил короля?
   - А ты понимаешь, что я там был один и подтвердить мои слова никто не может? И что было делать? Уйти? Или сейчас пойти доносить, чтобы их менталисты допросили? Так что куда не кинь, все едино.
   - И какие условия дуэли?
   - Я вызывал, так что условия назначал он, граф Эрксми.
   - Эрксми, постой, это же пятый курс?
   - Да, условия - магия без ограничений.
   - Когда?
   - В понедельник. Ректора не будет.
   Утром мальчишек нашел Роберт.
   - Вы что творите! Уже весь пятый курс знает, что ты дерешься на магической дуэли. Немедленно помиритесь. - Нет, - сказал Рутгер. - Он не должен, - сказал Эдвард. Мальчишки, ну совсем мальчишки, шестнадцать и семнадцать, стояли насмерть, не желая мириться.
   - И что случилось, из-за чего?
   - Он оскорбил короля.
   Обычно невозмутимый Роберт даже присвистнул, - тогда нам не сюда, а к отцовским "серым".
   - Ну и кем мы тогда прослываем? Никчемными трусами, которые за свою семью заступиться не могут?
   - Условия дуэли какие?
   - Без ограничений.
   Роберта одна половинка считала, что нужно известить отца, тайные службы, арестовать графа Эрксми и выбивать признание. Но другая говорила о том, что репутация мальчиков после этого будет серьезно подорвана. И, прежде всего, они перестанут уважать сами себя. И что делать было? А давай-ка я посмотрю хоть, что ребята умеют? Что может и умеет Эрксми, Роберт хорошо знал. Сильный маг.
   - У тебя "глушилка"? - спросил он Гера - так назывался амулет, уменьшающий видимый уровень дара,- сними. - И тут же прищурился - чуть ли не больше чем у отца, Гердера.
   - Так, тогда универсальный щит, двойной, и заклинание воздушного щита. Да, ваше фирменное! Ты его просто выпихнешь с дуэльной площадки. Плохо только что первый удар его, ну да ладно. Тренируемся сегодня вечером ставить щит, завтра тоже, а в воскресенье - я буду пытаться твой этот щит пробить. Если не получиться, ты против графа выстоишь. Или он сам, посмотрев на твой уровень, прощения попросит.
   Неладное заподозрил Генрих. Он удобно расположился на балкончике, пока Кира штудировала очередной том "Вытяжки и экстракты, получение и хранение. Универсальный справочник. ГМА."
   Что-то странное творили мальчики на полигоне - Эдди и Гер стояли рядом. Гер держал щит, Эдди страховал. А Роберт пытался пробить щит всеми известными ему способами. Потом Эдвард отошел в сторону, Роберт поставил щит-кокон и атаковал Гер. Роберт покатился по земле. Гер перестал давить, Роберт вскочил и радостно сообщил, - отлично!
   - Марго, у Вас в Академии соревнования магические намечаются? - спросил Генрих за ужином внучку.
   - Неет, у нас только говорят, в понедельник дуэль будет, но кто и где не знаю...
   Оказывается, у Генриха тоже бывает очень неприятный и тяжелый взгляд.
   - Сынок, я думаю, после ужина следует поговорить с молодыми людьми. Наша молодежь во что-то... вляпалась, - радостно закончила за деда Лотти. - Ой, я что-то не то сказала.
   - То, именно то, что следует, дорогая.
   Гердер вышел из себя первым. Этот малыш дерется с пятикурсником. Но каков подлец, знает, что первокурсник необученный, и выбирает магию. Скотина бессовестная. И Принцы - секундант и тренер. Позор.
   - Подожди, остановил сына Генрих - из-за чего дуэль? -Тут молчали все трое. Долго. Наконец решился Роберт, - оскорбление короля. Три свидетеля, но они друзья Эрксми и не подтвердят.
   - А Гер был один,?
   - Да, и практически рядом.
   - Ты хоть понимаешь, что будет, если с тобой что-либо случиться? Ты о родных думаешь? - Гремел Генрих, ему вторил Гердер - ну редкостное единодушие!
   Роберт пытался что-то сказать, но ему не давали даже слово вставить. Наконец отец с дедом выдохлись.
   - Папа? Ваше Величество? - обратился он к отцу и деду. - Гер победит. Пусть он сначала побьет графа на дуэли, а потом - арестовать! Если граф извинения с испуга не принесет.
   - Ты о чем?- Не понял Гердер.
   - Пусть идет без "глушилки", чтобы граф сразу штаны побежал менять.
   И на полигон пошли все мужчины. Ну давай, ставь щит. Гер поставил, бить начал Гердер.
   В понедельник рано утром на заброшенной пятой тренировочной народу было немного. Позади Гера стояли Эдди и Роберт. Когда ухмыляющийся Эрксми вышел на площадку, Гер снял амулет. Граф побледнел, но сумел сдержать ужас. Не останавливаясь, он подошел к принцам и произнес принятую формулу извинения. В течение часа он покинул Туран и, как выяснилось, вскоре объявился в Гаэрре, где был зачислен на четвертый курс тамошней Академии.
  
   Кира:
   В феврале королю соседней Лории исполнялось шестьдесят. На семейном совете решили: едут Генрих, Роберт и я. Меня официально не пригласили, отправляюсь в качестве секретаря Генриха. Статус секретаря давал повод присутствовать на чисто мужских забавах, которые считались неинтересными для жен, дочерей и любовниц. Моего короля желательно было не оставлять тет-а-тет с Марко. Мягкий и слишком доверчивый, Генрих мог склониться к просьбам лорийца и наобещать что угодно, к советам же Роберта не очень прислушивался.
   Мы с инором Стилом готовили гардероб для визита. Мне решительно не нравились платья, особенно бальное, и сапфиры шли к нему, как седло корове.
   - Генрих! Посмотри, - я покружилась в центре гостиной. Генри отвлекся от своих рун. - Инор Стил, снимите с платья все кружева. Она похожа на лорийский торт, безвкусно-приторный. Укоротите юбку, так, чтобы видны были щиколотки. Вот смотрите - и он быстро набросал на листке модель. Я думаю, с этим вы справитесь за полдня.
   - Но это же, она же почти обнаженная сверху, и так сильно открыта спина, - стал возражать маэстро.
   - Зато видны безупречные шея и плечи. Все, идите. К этому большую алмазную тиару. И браслеты.
   - Генри, - я подошла к мужу. - Ты сидишь над рисунками с самого утра, а обещал мне сделать несколько артефактов. - Генрих улыбнулся. - Да, я помню, просто мне удалось разобраться еще с одной задачей. - В начале осени мы сделали малый рунный портал. Когда у нас впервые получилось, я вскрикнула от радости и бросилась к Генри на шею, не стесняясь ни Карла, ни его ассистенток. - Ну вот и пойми Вас, женщин, - ворчал жутко довольный Генрих.
   -Вишенка! А где твоя горничная?
   - Я отослала ее с инором Стилом.
   - Чудесно!
   - Генри, что ты творишь? - Из всей одежды осталась только знаменитая сапфировая парюра. Смеется и чертит на мне какие-то знаки, они вспыхивают светом, шекочут кожу, как пузырьки игристого лорийского... Отдаюсь во власть его рук, плыву по течению. Расслабиться и забыть обо всем. Сбрасываю ментальный щит. Сумасшествие. Волна наслаждения и желания заливает меня. Сейчас, чтобы ты понял, как мне хорошо с тобой, мягкий посыл эмоций в ответ. И маленькая смерть, чудо на двоих.
   - Ты выйдешь за меня, замуж? Я добьюсь, я буду свободен!
  ______________________________________________________________________
  
  (1) Рикайнская пословица.
  
  Глава 19. Огонь очищающий

   Кира:
   Мы смогли предусмотреть практически всё, кроме посещения новых купален. Так завуалировано был назван мальчишник в конце первого дня, неофициального, "короли без мантий"
   Вся компания отправилась в знаменитые лорийские мраморные термы. Посмотреть, как их отреставрировали. Утром купальни посещали дамы, меня не позвали. Каролина вообще ничего не решает, ей всего шестнадцать. А Лиза, та меня просто не замечает. Она королева, а я не пойми кто - жена-не жена: то ли секретарь, то ли любовница. Невместно с такой даже общаться. Но косметику мою пользует. А что, помогает ведь!
   То, что мой Генрих без присмотра нежится в бассейнах вместе с чернявыми красавчиками, вызывало беспокойство. Ну где этот Роберт, сказано же было - с деда глаз не спускать. Сейчас что-нибудь выклянчат, хитрецы лорийские. И кот гармский может сюрприз устроить, даром что друг. Даже вспоминать не хочу о визите в Гаэрру.
   Вот он, Робби - от Лины оторваться не может. Ваше Высочество, в реверансе присела. Ваш дед уже давно осматривает термы. И тут малышка Лина, - Роберт, Вы действительно хотите туда пойти? - Ну я же вижу, тебе Роберт нравится, и опускать от себя ты его не хочешь. И Робби тоже не хочется от тебя уходить. Но дело прежде всего! Не могу же я, в термы с мужчинами, а Генри там один, беззащитный. Ваше Высочество! Ну наконец-то, прощается, рассыпается в уверениях, ну скорее же, скорее...
   О, Лиза, оказывается, все время рядышком была. Теперь на меня две дамы с негодованием взирают. Лине я свидание испортила, Лизе какие-то планы сорвала. Ну, с вашими планами все ясно. Как же матери слепы - хочет сильнее привязать жениха к дочери, устраивает свидание, но не понимает ничего не нужно, просто не мешай, дети и так влюблены.
   Мои эльфийские уши опять слышат то, чего не следовало.
   - Генрихова подстилка, - шипит мне вслед королева.
   - Мама, ну зачем так, Робби ее очень уважает... Генрих формально женат, поэтому они...
   - Лина, на таких - не женятся! Говорят, на балу на ней будут драгоценности короны, это неслыхано!
   - Мама!
   - Эти бриллианты - Ксюшины, а потом твои, не этой проходимки. Жизни ты не знаешь. Сначала пару раз оденет, а потом ищи свое законное наследство!
   Обидно? Это моя работа. Я подписала договор. Но привыкнуть невозможно: больно, за эти пять лет я выпила полную чашу и раболепства, прикрывающего ненависть и зависть, и презрения добропорядочных женщин к любовнице, пусть и с узаконенным положением.
  
   А потом был скандал, нет - скандалиссимус. Расслабляться так с размахом, - решил Марко и через порталы протащил в купальни проституток из лучшего борделя. И специальный торт, для "поднятия мужских сил". К чести Марко следует сказать - предупредил, что подействует, но туману напустил. Лауф понюхал и не оценил - тут же бросился искать свою единственную, хорошо хоть в кошачьем облике по дорожкам сада скакал. Но девиц веселого поведения напугал изрядно - они тоже из купален бежали, к великому изумлению придворных, дипломатов и журналистов. Спереди блесточки на стратегически важных местах, сзади - рыбий хвостик-вуалетка.
   Мои туранцы покинули бани полуголыми, как только почувствовали признаки некого возбуждения. Внук торт только попробовал, а вот сладкоежка-дед скушамши две порции. Роберт быстро создал иллюзию одежды и они рысцой бросились к нашим покоям. Пока я не вывела "яд" из организма, - для скорости положила деда и внука, зелененьких после рвотного, как эльфы из анекдотов, рядышком - и не привела в норму, "пострадавшие" только постанывали да сжимали кулаки. Бедолаге Роберту, в отличие от Генриха, было мучительно стыдно: обратиться с такой проблемой к молодой даме, да еще и жене деда, и вдобавок оттого, что забыл про охранные артефакты.
  
   - Я прежде всего целитель, и верьте мне, обнаженных мужчин видела гораздо больше, чем Вы, Ваше Высочество. - уговаривала я Роберта. - Сейчас вот это - нет, не пугайтесь, я даже дотрагиваться не буду, только полная неподвижность. Я взяла маленькую запаянную капсулу и переправила вещество в паховую вену.
   - Да, вы правильно угадали, микропортал. Это наша с лордом Карлом разработка. На вас артефакты были? Ах, конечно, термы, кольца вы сняли. Поняли, слава богине премудрой. Нет, Гердеру доложу, он еще раз разъяснит, он умеет... молча
   Робби сердится, - Это международный скандал, ноту протеста! - Я укоризненно улыбаюсь. - Ваше Высочество, вы только представьте, как будет звучать эта нота! И как будет потом веселиться весь Рикайн.
  
   За ужином надутая Лиза, даже не пробует скрыть раздражения, расстроенная Лина, Ниалия, как всегда, само спокойствие. Развлечения с проститутками в бане, конечно, планировали скрыть, поэтому папа с сыном выглядят подавленно и хмурятся. Робби смущен, Каролина узнала про девиц легкого поведения в термах, и как объясниться, он не знает. Генрих чрезвычайно доволен жизнью. Вслед за тем, как ушел Роберт, пришлось лечить дополнительно, долго и тщательно.
   После ужина мужчины намерены пойти в сад на площадку для игры в боул, размяться. Лауф с Ниалией остаются в гостиной. Меня на пороге останавливает Лина.
   - Какой позор, - шепчет она, - это ужасно, простите...
   Богиня, девочка единственная из всей семьи посчитала нужным принести извинения. - Ничего страшного, Ваше Высочество, - и добавляю то, чего, конечно, говорить не следует, но мне жаль Каролину и Робби. - Его Величество Генрих и принц Роберт ушли из купален сразу же, как только ... э... выяснился состав приглашенных.
   Возвращается Роберт, теперь уже он торопит меня, - Баронесса, не хватает одного игрока, мы ждем только Вас.
   И уже приватно - Скорее, там дед выговорил Марко... Он очень сердится. Плохо, Генрих легко выходит из себя, вспыхивает, как огнешар. Подхожу и слышу, - Мы не хотели ничего плохого, просто сделать вам сюрприз - можно до семи раз подряд. Вы, Генрих, многое потеряли. Уж поверьте, эти таакиие искусницы. С Лауфом все понятно, там единственная, мужчине ни расслабиться, ни удовольствия на стороне получить, но Вы... Я всегда почитал Вас образцом отличного вкуса. Но простите, столько лет с такой серой мышкой в роли любовницы.
   Я чувствую - Генрих злится, сейчас сорвется... Спешу подойти, перевести разговор, успокоить, при мне они не позволят себе более никаких выпадов... Но не успеваю. Оборачивается, хватает за руку, целует ее.
   - Она прекраснейшая женщина на всем Рикайне! - и снимает с меня браслет. Теперь видно, как высока я ростом. Иллюзия каблука пропадает, я стою в очаровательных туфельках на плоской подошве. И шея у меня удлиняется, и ноги - платье открывает частично голени. Вокруг, слава богине, никого, площадка окружена живой изгородью.
  
   Генрих:
   Вот так! Пусть теперь хвосты подожмут. Кожа Киры, кажется, светится изнутри, нежная матовая смуглость и румянец. Красота темных эльфов, воспоминания о которой остались только в сказках. Волосы и глаза изменили цвет. Серебряный пепел и синева. Застывают в молчании Артуро, Марко и Роберт. Поворачиваюсь к Кире и вижу ужас в ее глазах.
   - Что ты наделал, Генри...
   Первым нашелся Роберт, окружил нас непроницаемым для взглядов и слуха пологом, - Я просил бы Вас хранить молчание обо всем увиденном. Леди грозит опасность, если её узнают. Она очень дорога нашей семье. Подошел, взял браслет, защелкнул на руке Киры. Богиня пропала, появилась милая земная женщина.
  
   Кира:
   От ужаса у меня дрожат ноги. Приходится опереться на Роберта. Так, почти повиснув на нем, дошла до дворца.
   Роберт говорил медленно, тщательно подбирая слова:
   - Я конечно, понимаю, что хочется показать возлюбленную во всём блеске, и Леди, несомненно, не уступает самым первым красавицам Рикайна. Ваше Величество, я не знаю, почему внешность Леди следовало скрывать, но, судя по её реакции, то, что случилось - катастрофа! - Генрих молчит, только сосредоточенно что-то чиркает в своем альбоме. Роберт отправил послание отцу.
  
   Гердер приехал назавтра перед балом. Лорийцы, конечно, за молчание запросили преференции. Кронпринц в ярости. В гостях хорошо, называется, вернулись стриженными.
   Две недели, последовавшие за визитом в Лорию, мы провели безвыездно в туранском дворце. Расстроенный Карл отменил все записи ко мне в клинике, ничего не поделаешь - приказ кронпринца. Гердер ничего не рассказывал, но Лорд Айсман мелькал во дворце ежедневно, а Лорд Айзенберг почти не отходил от нас с королем. После разговора с сыном Генрих был рассеянно-задумчив и молчалив. Вскоре Гердер попросил перебраться в шато и оставаться там.
   - Не волнуйтесь, Леди, все будет хорошо, вскоре проблема решиться.
   Март сверкал ярким солнцем. Последние островки снега были только в горах. Высоко в небе пели жаворонки. Склоны уже оделись нежной весенней травой.
   Вечером в субботу в шато приехали мальчики - Эдвард и Рутгер. Назавтра пораньше планировали отправиться на рыбалку на ближние озера. - Возьмите собак с собой, - сказала я, пожелав спокойной ночи. - Встретимся за завтраком.
   Как чувствовала - проспала. Странная сонливость преследовала меня уже неделю. Я чуть ли не падала днем на ходу, а утром не могла открыть глаза. Генриха в комнате не было. Слава богине, не было и моей горничной. Если понял Генрих, уж она-то, женщина, сообразит наверняка, если увидит без морока. А может уже знает и доложила Гердеру. Генрих... Он сегодня полыхнул таким счастьем, такой радостью, что я и сквозь дрему почувствовала - догадался. Очищение задержалось дней на десять, грудь набухла и болезненно напрягалась при касании, вокруг сосков появились коричневые круги, и эта лень...
   Но пора было вставать. Наскоро оделась сама. Брюки, блузка, дамский сюртук, браслет, драконье колечко с переливчатым камнем, подошла к окну. Генрих стоял на подъездном кругу, к нему шел Гердер. Час истины настал, вперед, Кира. Я нарушила клятву. Мне отвечать, а не ему, крохотному огоньку жизни.
   И это было последнее, что я помнила. Рутгер уверяет меня, что я успела закричать, но не знаю...
  
   Генрих:
   Утренняя старческая бессонница. Я просыпался рано и думал о делах предстоящего дня, или о давно ушедшем, или просто смотрел на жену. Сегодня я понял, что Кира беременна. Радость сменилась беспокойством и тревогой. Я помнил слова Карла, но чтобы кто-то из моих детей посягнул на жизнь брата или сестры, пусть и нерожденных. Не верю. Олин тогда по недомыслию, он не знал.
   Ещё я отгонял подлую мыслишку, что ребенком желаю привязать любимую к себе, старику. Нет, я просто хотел, чтобы моя жизнь слилась с жизнью Киры и продолжилась, мне казалось, так будет правильно. А защитить я ее сумею.
   Откладывать визит в храм более было нельзя, не помню, прошло ли точно двадцать пять лет, как исчезла Инесса, но попробовать стоило. Приказал седлать лошадей и выехал в Аррас еще затемно. Меня сопровождали десять магов охраны. Конечно, я не выполнил просьбу сына, но дело не требовало отлагательств.
   Молодой священник удивленно воззрился на меня, господина с такой внушительной охраной. Потом узнал. Но когда услышал просьбу развести, сразу отказал, - без жены, королевы Инессы, не могу.
   - А для чего жена, богиня все видит, я без жены двадцать пять лет живу. Священник со словами: "ничего не получится", - начал взывать к Пресветлой. Та откликнулась на просьбу мгновенно - меня как плетью стегнуло, рука начала гореть. На месте татуировки образовался безобразный, широкий, вспухающий волдырями след ожога. Так или иначе - богиня отозвалась. Значит, есть надежда. Я еще долго стоял у алтаря, моля защитить Киру и ребенка.
   Потом мы поспешили обратно в шато.
  
   Все контакты служащих Ирденнского посольства тщательно отслеживались. И записи разговоров внутри велись. Но тут возникли проблемы - ирденнцы не брали никого на работу со стороны, обслуживали миссию только свои. Как тогда устанавливать и снимать записывающие кристаллы? Кристаллы встроили в магические накопители для светильников. Сами ирденнцы с магией были не очень в ладах и накопители приносили на подзарядку в одну из лавочек поблизости раз в неделю. Осталось только посадить туда своего человека. Поэтому сведения о разговорах поступали регулярно, но несвоевременно.
   Выходка Генриха в Лории пока не имела последствий. Но чуть более недели назад служба внешней разведки сообщила: высокопоставленный дипломат ирденнского консульства в Лории связался с "тенями" - гильдией наемных убийц. Да, была такая на Рикайне, отчего ж и не быть, если услуги пользуются спросом. Какое-то неискоренимое зло: неуловимые тени, связанные магической клятвой и ментальным воздействием, никогда не выдавали ни заказчика, ни подельников.
   Вот и долгожданная запись, Гердер слушал ее второй раз. Невыразительный, скрипучий голос одного из собеседников был ему чем-то знаком. В посольство в ту ночь никто не входил и не выходил. Значит - портал.
   - Итак, вы обязуетесь заплатить десять тысяч золотых тура тому, кто доставит вам эту инору.
   - Да, и обязательно живой. Нам необходимо, сняв с нее иллюзию чужой внешности, убедиться, что это именно та дама, которую мы ищем, и выбить из нее признание, где она прячет мальчишку.
   - А потом еще двадцать за поимку юноши?
   - Да, но его брать живым необязательно.
   - Что же, договорились. Инору я заберу к себе, если это она, внешность ее предполагаемая столь своеобразна - ошибиться нельзя. Нужные сведения я вытрясу, не беспокойтесь, у меня свои методы. Так что получите и ее, и парня разом. А если это другая женщина?
   - Покажите ее нам. Вместе с браслетом коррекции. Деньги те же. И вот что, мы не смогли даже близко подойти к охотничьему замку. Там всюду охрана, и магическая, и обычная.
   - Ну конечно, охраняют короля, а он не расстается с любовницей. Сколько сейчас мальчику?
   - Летом должно исполниться 17.
   - Значит, Герман Хэмптон не годится по возрасту.
   - Да, мы вначале думали, что это он, но баронет поступил в Академию вместе с сыном кронпринца, в этом возрасте 2 года много значат,по виду он даже старше принца Эдварда. Рост и сложение его не как у островитян, он копия Генриха.
   - А аура?
   - Мы заплатили... Там амулет коррекции, а под амулетом Генрих ...(дальше раздалось мерзкое хихиканье...) И осенью была история в Академии с дуэлью. Два принца и Хэмптон действовали как близкие друзья или даже родня.
   - Деньги - вперед половину. И вам уже сказали в Гильдии, что случилось с теми, кто меня обманул?
  
   - Вот и последствия твоей глупости, отец. Перевести Генриха и Киру в безопасное тайное место, и ловить злодея на живца - двойника. А потом сложнейшая комбинация. Убедить ирденнцев, что осведомители из Лории солгали, ну они сами увидят, когда снимут иллюзию, и освободить фальшивую Киру. Пусть даже в виде трупа. Придется рисковать лучшими агентами. Интересно, как маг думает пробраться в замок? Где у нас провал в охране? Разговор состоялся вчера. Жаль, что я вчера же не получил запись. Ну, надеюсь, время у меня в запасе есть. - За всеми этими мыслями Гердер не заметил, как дошел до кабинета.
   - Ксю, где Эдди и Гер?
   - Поехали ловить рыбу в шато.
   - Вы, Ваше Высочество, иногда на редкость тупы, ладно, они мальчишки, но вы были предупреждены - сказал же, туда ни ногой!
   И Гердер исчез в портале, оставив разобиженную Ксюшу в полной растерянности, которая сразу же сменилась тянущим душу беспокойством.
   Гердер решил лично возглавить операцию и, переговорив с "ледяными лордами", отправился к отцу, основная группа и двойники уже ушли порталом и ждали в пустующих коттеджах во дворе шато.
  
   *****
   Герцог Инграм Трастамара, впрочем, герцогский титул он не принял, и в списках высшего дворянства Турана не значился, родился на десять минут раньше королевы Инессы. Если она была великолепным магом, то он - гениальным. В академии такому делать нечего: уже в двенадцать лет он работал с порталами, в пятнадцать мог поднять ближайшее кладбище. В двадцать отправился в путешествие по Рикайну, в надежде отыскать крупицы утерянных после магической войны знаний. Не давали ему покоя манускрипты из библиотеки замка Брана, в которых описывались эликсиры бессмертия, порталы в чужие миры, артефакты-"оборотни", магически созданные существа - химеры, и много еще чего недоступного и забытого. Деньги он положил на счет в гномьем банке. И через год, когда они кончились, появился дома. Сестричка безумно обрадовалась его приходу, поведала о своей безответной любви - Инграм усмехнулся - вот сделаю "оборотник"- все мужчины у твоих ног лежать будут. Брат, отец, мать, деды, тетки и дядья - все встретили его также с энтузиазмом. Семейка замышляла государственный переворот и маг такой силы, как Инграм, пригодился бы. Только ему вся эта политика была не нужна совсем. Поэтому, поцеловав сестренку и послав семью к орку в задницу, он, никого не спросясь, выгреб наличные из сокровищницы замка, прихватил немного фамильных драгоценностей, и отправился исследовать Меловые Горы - там могли сохраниться пещеры темных эльфов. Одну из пещер он нашел, и нашел лабораторию неизвестного мага и записи, поэтому в родных краях появился нескоро. Новости его не обрадовали. Но в замках жили еще слуги, помнившие младшего герцогского сына и, главное, Несси была жива. Связаться с ней не представило труда, и она поддержала брата как могла. У нее уже был сынок, забавный такой, умница, трастамаровская порода. В два годика он сам, лапочка, только с малюсенькой подсказкой, поднял костяных мышей и заставил их маршировать. Несси помогла Инграму обустроить пещеру - лаборатория, маленький склад с продуктами в стазисе, спасенная ей библиотека Брана частично тоже перекочевала в подземный дом. И деньгами она снабжала регулярно. Магические ингредиенты очень дорого стоят, особенно если они редкие, такие, как зуб водяного дракона или пыльца плотоядных цветов с Эльфийских островов. Перемены в семейном положении сестры и ее брак с орком он воспринял спокойно - главное, чтобы она была счастлива. Даже сварил ей декокт, продляющий женский век, и она смогла осчастливить своего орка наследником. И ядами кое-какими снабдил, и противоядиями, и всякими амулетами и артефактами, и заготовками для них: девочка же почти голая из дворца ушла. Виделись теперь с сестрой они редко - орк не жаловал человеческих магов и человеческую магию, и порталы в орочьих степях сбоили. Инграм рассказывал Инессе о делах в Туране, она передавала письма для Гердера. И денег больше не стало. Не беда, он нашел способ заработать - Гильдия Невидимок, наемных тайных убийц - маг брался за дела, которые считались заранее провальными. Вот и сейчас через третьи руки он получил заказ - выкрасть любовницу короля Генриха.
   От предыдущего заказа он отказался - некий туранский маркиз хотел уничтожить его племянника, кронпринца Гердера, того самого милого малыша. Надо, кстати, известить Несси - пусть предупредит старшего сына.
   Если бы заказчики знали, как легко он может попасть в шато Аррас, свой старый фамильный охотничий замок! В рыцарский зал вел подземный ход, скрытый от магического зрения. Заканчивался он в камине. Выйти в закрытом зале, улучить момент, когда Леди останется одна, спеленать заклинанием и уйти порталом в пещеру - и все. А деньги были нужны срочно - как же дорого продавали эльфы крохотный пузырек драконьей крови.
   Ему повезло - замок почти пуст, Леди в спальне, все слуги завтракают на кухне. Он под пологом невидимости поднялся на второй этаж. Леди стояла у окна, он подошел к ней и тоже посмотрел на улицу. Везение закончилось - там был племянник, Гердер. Вот кто почувствует открытие портала и вычислит конечную точку перехода. Но на этот случай есть универсальное средство, уничтожающее все магические следы - малый круг черного огня. И Инграм набросил на женщину колдовскую удавку.
  
   Гердер вышел из портальной в холл. По лестнице, ведущей на второй этаж, поднимался Гер. Собаки шли за ним по пятам.
   - Доброе утро, Ваше Высочество, я наверх, сказать Леди Кире, что мы все вернулись. Через открытую уличную дверь он увидел отца, слезающего с коня, и Эдди. В руках у сына были два огромных леща на кукане.
  - Куда это отец так рано ездил? Опять не слушается и творит что захочет, - подумал Гердер, выходя на улицу. Он поднял голову - у окна стояла Кира, улыбаясь королю.
  
   Вспоминая дальнейшее, принц решит, что все заняло не более минуты.
   Вот он поворачивается и подходит к отцу. Подбегает грум и перехватывает из рук короля поводья, Эдди смеется и трясет куканом, блестит на солнце чешуя, и как-то не по-мартовски жарко печет солнце. Возмущение магического фона - открыт портал. Сзади треск и звон осыпающегося стекла, из оконных проемов второго этажа бьют плотные черные смерчи. "Эдди, держи деда!"- кричит он, плетет заклятие поиска и ставит защитную сферу. Успевает увидеть, как рвется к дверям отец и падает вместе с повисшим на его плечах Эдвардом.
   На втором этаже, пять аур. Он открывает портал и выскакивает в спальне отца. Там бушует черно-малиновый огонь - горит даже воздух. Его защита трещит и сминается...
  
   Гердер сотворил знак поиска живого, безрезультатно, и ушел из комнаты в последнюю секунду, исчезнув прямо из-под падающего перекрытия чердачного этажа.
   - Там нет живых - выдохнул Гердер, отец подскочил к нему, схватил за плечи, хотел тряхнуть, наорать, обвинить, что не смог спасти, но только хрипло всхлипнул и, сотрясаясь в рыданиях, прижался головой к голове сына. - Папа, - сказал Гердер, он не называл так отца лет с десяти, - папа...
   Слуги в ужасе выскакивали из дверей. Маг охраны, подбежав к принцу, доложил - никого в замке не осталось. Огонь уже перекинулся на первый этаж, повезло хотя бы в том, что он и его перекрытия были старой постройки, еще до времен магической войны. Они устояли под ударом обрушившихся чердака и крыши. И у слуг оказался шанс уйти.
   - Окружайте замок непроницаемым куполом защиты, огонь затухнет сам собой, по-другому его не погасить.
   Эдди подошел и тоже обнял деда. Младший Принц плакал и не стыдился своих слез.
  
  Глава 20. Последняя

   Очередной поиск - и опять ничего. Гердер отдыхал на скамейке в одной из аллей сада. Совсем недавно видимая только ему черная крылатая змейка, знак магической клятвы, растаяла, исчезла с запястья. Встревоженный, он решился на ритуал призыва душ. Ответ обнадеживал - нет среди мертвых. Значит, богиня не прогневалась на Киру, а просто освободила от обязательств.
   Но где Кира и Гер? Почему он не может их найти по аурам? Держат ли их в плену, одев скрывающие артефакты, или они свободны и сами прячутся? Если свободны, то почему молчат? В поиске Гердер дотянулся аж до Эльфийских островов. Сплошные вопросы. Пожар, уничтоживший шато близ Арраса, наделал много шума и вызвал еще больше пересудов. Как доносили агенты, в основном обвиняли его, Гердера. Испугавшись, что отец женится на "прекрасной фее", он уничтожил ее и еще нерожденное дитя. А отец наверняка бы объявил мальчика наследником трона. Все были убеждены - фея ждала ребенка и именно мальчика. О том, что феи вообще не существуют, никто не вспоминал. О том, что Кира не носила ребенка, тоже. Слухи разрастались, как тот стремительный, необычный пожар. Проклятое мужское тщеславие! А ведь он предупреждал - вряд ли ирденнцы успокоились. Какого орка отцу понадобилось так стремительно жениться? Утром наспех провели церемонию в храме, и вот у Турана новая королева, юная и прелестная Аманда. И уже забыта трагедия в горном доме, все перемывают косточки царственной чете.
   Сил и здоровья, благодаря Кире, у Генриха теперь надолго хватит. И он собирается вернуться "в политику".
   Только сейчас Гердер понял, как многим они обязаны Кингаритте ди Марлинг. Пять лет относительного покоя, пять лет отсутствия дорогих любовниц. Пять лет он не думал, какой очередной фокус выкинет король. Нет, полностью утихомирить Генриха было не по силам даже ей, но вовремя предупредить Кира успевала всегда, ну почти всегда. Любовница, друг, лекарь, сиделка, товарищ по чисто мужским развлечениям - лошади, рыбалка, охота. Хозяйка замка в горах. Последнее время Кира увлекла отца занятиями магией - они вместе работали в лаборатории. Целительские артефакты. Гердер задумался - если бы ко времени, когда пришло сообщение о смерти матушки, королевы Инессы, отец жил еще с Кирой? Как он сам бы отнесся к возможности получить такую мачеху?
   В конце аллеи появилась Ксения. Озабоченная: она готовила покои для новой королевы.
   - Ксю, я должен тебе кое-что сообщить.
   - Госпожа пресветлая, что еще?
   - Я уверен, Кира и мальчик живы. Их душ нет среди мертвых.
   Ксюша без сил опустилась на скамейку рядом, - Ты скажешь Генриху?
   - Я уже говорил. Я не знаю, где они и слышали ли про женитьбу отца. Могу только догадываться, как спаслись. Одно хорошо - я уверен, те, кто желал им смерти, тоже считают их погибшими. Ты как, милая?
   - Аманда невыносима. Первым делом бросилась к Кириным шкатулкам. Смотреть что в них и примерять. Не стесняясь никого. Я успела спасти все записи, отдала Гренсону. Карл еще и пейзаж взял, на память. Я не понимаю, Генрих ведь так любил Киру!
   Муж думал, она, сидя рядом, держала его руку. И вдруг сказала несусветную глупость, которую можно было ожидать от романтической девчонки, но никак не от Её Высочества Кронпринцессы Ксении:
   - Помнишь, как хороши они были на балу, тот торжественный танец, с поклонами?
   *****
   Воспоминания о ярком мартовском дне шли за Гердером и во сне и наяву. Он и не гнал их. Снова и снова возвращался, в надежде увидеть что-то незамеченное. Память пахла гарью и смертью.
   Как стояли, обнявшись, так втроём они и шагнули в портал. Но во дворце Генрих оттолкнул внука и сына, резко бросил Гердеру в лицо:
   - Ты... Меня удержал, а сам не смог.
   Стремительно прошел к себе. Оттуда сразу же донесся звук чего-то бьющегося и воющий крик. Лакей, как испуганная мышь, выскочил из дверей.
   - Отец, почему ты велел мне его держать?
   - Потому что это был единственный способ не пустить в огонь и тебя, и деда.
   На молчаливый вопрос испуганной Ксюши ответил Эдвард:
   - Пожар. Кира и Гер.
   Но расплакаться ей не дали.
   - Эдди! Срочно возвращаешься в академию и собираешь все вещи Гера, до единой. Переправляешь во дворец порталом. С тобой идут два телохранителя. Не спорь! Так надо. Ксения, то же самое во дворце. Как-нибудь собрать все вещи Киры. То, что может быть вне ее покоев. Я в Аррас. Но прежде позови ко мне Карла. В кабинет.
   Обожженная рука горела все сильнее и обычные заклинания не снимали боль. А он должен вернуться.
   Гренсон явился как всегда, мгновенно. Гердер угрюмо протянул руку.
   Целитель начал накладывать обезболивание и лечащую повязку. - Невероятный ожог, чем это ты так?
   - Черный огонь. Я о таком читал только в старинных книгах. Эту магию не использовали со времен великой войны, она запретна. Смыкается в своих основах с некромантией.
   - Да, я понял, что дело нечисто. Лучше всего было бы тебе лечь.
   - Не могу. Надо назад.
   - Понимаю. Я пойду с вами, думаю, там еще кому-нибудь понадобится моя помощь. Да и обновлять обезболивание надо каждый час. Я могу спросить, леди не пострадала?
   - Да. Нет ...Не знаю.
   Лицо всегда спокойного и улыбчивого Гренсона исказилось. - Простите мне, Ваше Высочество, я сейчас, - закрыл глаза, сглотнул, сделал несколько глубоких вдохов: Да что уж теперь скрывать. Если бы не король, просил бы ее руки. И пусть бы отказала, никуда бы не ушел, был рядом.
  
   ****
   Поиск по обычной ауре дал невероятный ответ. Не видно среди живых, по измененной то же самое. Невероятный, потому что магический договор не был расторгнут - маленькая крылатая змейка, знак богини, по-прежнему обвивала запястье.
   Три ауры были человеческими, две принадлежали собакам. Хотя каким собакам, это были сущности, наделенные магией.
   Куда они исчезли? След портала он не видел, но там был черный огонь. Скорее всего третий был маг, и маг, практикующий некромантию. Это уже страшнее. И он решился. С сегодняшнего дня он и Робби разбирают библиотеку и лабораторные журналы Инессы и срочно ищут все о защите от подобной магии. Ну вот, как не хотел заниматься порталами, а пришлось, как не хотел заниматься некромантией, а надо. Матушка, как всегда, была права, лишних знаний не бывает, даже если эти знания из ряда запретных.
   Ирденнское посольство жило в обычном режиме. Долгожданные записи, разговор:
   - Оба погибли при пожаре.
   - Ты уверен?
   - Да. Этот убийца был лучшим во всей Гильдии теней. Женщина и мальчик и невиданный огонь. Все сошлось - пророчество исполнилось, скверна очищена пламенем. Наш осведомитель говорит, там был принц Гердер, он вмешался, и, скорее всего, колдун тоже мертв.
   - Вот как. Он не пришел за деньгами?
   - Нет, но я подумал...
   - Об этом докладывать не будем. От осведомителя избавьтесь.
  
  Гердер велел сообщать обо всех случаях внезапных смертей среди прислуги дворца и их родственников. Ничего подозрительного. Человек пять. Но все или были уже в преклонном возрасте, или долго болели. На всякий случай Гердер список приказал хранить.
  
   - Отец, я знаю, Кира жива, просто мы не видим ее ауру. Хочешь, я проведу ритуал вызова душ, чтобы ты убедился?
   - Сынок. Там был черный огонь. В нем сгорает всё. Зачем вы удержали меня, я бы ушел вместе с ними. Я погубил и Киру и мальчиков. И не пачкайся в этой пакости - некромантии.
   - Каких мальчиков, отец? - Гердер вдруг испугался, что королю плохо, и он заговаривается.
   - Гера и твоих братьев. У нас с Кирой родились бы дети.
  
   Генрих болел долго. Что это был за недуг, Карл не определил. - Упадок сил, нервное истощение, - сказал он. Король просто безучастно бродил по Кириным покоям, иногда останавливался, брал в руки по одну ее вещь, то другую. Или лежал, молча, неподвижно, закрыв глаза. Карл приходил каждый день, но Генрих отказывался от обследований - Души вы лечить не умеете, - и только раз попросил, - снотворное. Я слышу каждую ночь, как она зовет.
   Гердер маялся, но сказать отцу о нерасторгнутой магической клятве не мог. И хотел бы, а не мог, клятва налагала обет молчания. В Туранском официальном вестнике дали крохотное объявление: "Леди баронесса Кирстен цу Риттербах, лорд Герман Хэмптон..." И пришли известия из столицы Ирденнского королевства. Эти новости Гердер постарался скрыть от отца. В Ирре была устроена публичная казнь. Два чучела с табличками провезли по улицам города и сожгли на одной из главных площадей. Народ ликовал. Было выставлено бесплатное угощение, бочки с пивом и вином, вечером устроили фейерверк.
   Потом Генриху стало как-то легче, и он закрылся в мастерской. Писал по полдня, все остальное время сидел в кресле на балконе, с книгой по рунной магии и альбомом для набросков.
   Одну картину он закончил и снял с мольберта. Второй холст загрунтовал, нанес разметку углем, положил первые мазки. В храме, в золотом сиянии, которое посылает богиня, стоял немыслимо прекрасный молодой король - лицо он выписал тщательно, остальное эскизно. В первый момент казалось - это сам Генрих, потому что регалии и облачение короля были туранские, но затем взор приковывали глаза портрета - синие, удлиненные, необыкновенные глаза Рутгера.
   В мае Генриху принесли письмо от торговца из Лории, тот считал своим долгом известить короля - его конфидент, орк, сообщал о смерти Мэрген-Хатан - королевы Инессы. Король молча протянул письмо сыну. И показал руку - уже давно свободную от брачной татуировки, ожог сошел, оставив после себя чистую ровную кожу.
   - Нет, как же? - первая реакция Гердера была ожидаема, он не поверил написанному, но потом, внимательно вчитавшись - убита, только горестно вздохнул, - ну как же ты так, мамочка! И ни разу за двадцать пять лет не свиделись. Была только печаль, ушел когда-то близкий и родной человек.
   В июне король собрался в ежегодную инспекционную поездку по гарнизонам - на этот раз на границу с Лорией. Гердер упрашивал его не ездить, вскоре к уговорам присоединился Карл. Но все было бесполезно. Два камердинера и охрана, сопровождавшие короля, были дополнительно предупреждены - бдительность и осторожность. И Генрих уехал. И вот теперь...
   Гердер не видел отца пару месяцев. Перед ним стоял обрюзгший старик с потухшим взглядом. Говорить с ним было невозможно: по малейшему поводу срывался на крик и даже не пытался слушать собеседника.
   Мачеха была ужасна. Язва-Эдвард во время представления новой туранской королеве, заглянув в неприлично глубокое декольте, прошептал брату, - клянусь, с тех пор, как меня отняли от груди, я не видел ничего подобного. - Мерзавка еще взяла моду называть Ксению милочка, даже не так, а нараспев, в нос "ми-ивочка". К горлу подкатывала не то что злость, а желчь.
   И как музыкальная шкатулка, у которой неисправный механизм все время соскакивает с резьбы и не дает возможности молоточкам и колокольчикам отстучать-отзвенеть мелодию до конца, Генрих твердил: "порочная кровь, новый наследник, невинная Аманда, новый наследник", - и далее по кругу. Ищущие взгляды новой королевы, да визит к Карлу для определения наиболее благоприятных дней для зачатия не оставляли сомнений в ее решимости выполнить желание мужа. Умница Гемма, вот кого бы главой дипломатического ведомства назначить, быстро поняла, что Аманде для ее целей сгодится любой мужчина королевских кровей, спровоцировала ссору между Генрихом и Олином, отправила мужа в дальнее имение с наказом носа оттуда не показывать, а дочку - к королеве, с жемчугом в бархатном футляре и извинениями. В себе Гердер не сомневался, впрочем, как и в Роберте. За юным Эдвардом следовало приглядывать.
   Аура Генриха была странная. Не приворот, а что тогда? Карл допрашивал камердинеров, оба клялись богиней: не понимают, как девица приворожила короля. Да, Генрих не смог более обходится без женщины и решился на мимолетную связь. Физиология-с, извиняемся. Но они точно проверили - в комнате не было даже бокала с водой, и обыскали девицу, сняв с нее всё. И на Генрихе был перстень, определяющий яды и зелья, а она совсем лишена магии.
   Отец был безумен, это становилось яснее с каждым днем, и Гердер наконец-то решился. Нет, не смерть, на такое он пойти не мог, никогда. Для начала - изоляция в Туре, домашний арест. Но богиня смилостивилась, и кошмар кончился сам по себе - полураздетая Аманда с воплем вылетела из спальни, немедленно явившийся лорд-целитель объявил: "Король умер!" и первым, встав на одно колено, присягнул новому королю.
  
   *****
   Раздирающая голову боль пришла внезапно, и также внезапно утихла. Генрих смотрел на свое лежащее на полу тело, на деловито суетящегося лорда Гренсона, на застывших в смятении сына и внуков, на фальшиво рыдающую, эту, как ее, мельтешила рядом последние недели. Богиня, как же ее зовут? Додумать не успел, потому что вихрь подхватил его, и в следующую секунду он увидел бескрайнюю орочью степь и бесконечное звездное небо, а еще через мгновение пещеру и измученную худую женщину. Она, почувствовав взгляд, подняла голову и извечным оберегающим жестом положила руку на заметно выступающий живот. Но осознать ничего Генрих опять не смог, уже летел в темную, холодную пустоту. И кровавые звезды, к которым он стремительно мчался, оставаясь позади, таяли уже белым светом.
  
   *****
   - Мама? Что с тобой? - проснулся Рутгер.
   - Я видела Генриха. Он приходил,был здесь. Он умер. Нет, не говори ничего. Я точно знаю. И всё.
  
   Я сидела на голом камне у входа в пещеру. В ночном небе звезды, равнодушные и холодные, светили мне. Туда, ввысь и неизвестность, ушел Генрих. Было просто больно, очень. Нет, я ни в чем не каялась. Не было моей вины, что исчезла из Турана и попала в эти пещеры, что не смогла быстро выбраться, что оставила Генри одного. Видит богиня, я билась не только за свою жизнь.
   Навсегда, страшное слово, ядовитая горечь от невозможности что-либо изменить. Мой любимый, мой муж. Легковерный, отважный, слабый человек. Давший приют и заботу, разглядевший во мне женщину. Страстный любовник. Из глупого тщеславия выдавший палачам.
   Как же ты посмел, как посмел уйти, не дождаться? Как же ты дал себя убить? Опять предана, если смерть есть предательство. И не только я. Дочка, моя, наша малышка. Ну да ладно. Голова есть, руки тоже, выживем, прокормимся. Надо только понять, куда мы теперь, наверное, в Гарм. Опять бездомные, опять нищие, опять одни. Контракт с Тураном расторгнут, змейка истаяла и пропала, кольнув сердце напоследок.
   Я вспоминала и без конца повторяла строки, написанные чужим царем из чужого мира: "Отперла я возлюбленному моему, а возлюбленный мой повернулся и ушел. Души во мне не стало, когда он говорил; я искала его и не находила его; звала его и он не отзывался мне".
  
  
   Часть III. Кавалер Мальфет

что означает рыцарь, совершивший проступок.

  
  Глава 1` В Гаэрру, в Гаэрру!

   Старенький священник читал погребальную молитву "Душа его во благих водворится, и память его из рода в род..."- из восьми пленников спастись смогли лишь трое.
   - Альфред Обер-Ризен, Гизелла Ризен, младенец Ульрих Ризен, Кирса Ризен, Геральд Ризен... Да упокоятся с миром.
   Они завалили неглубокую могилу камнями. Уходить с места боя надо было срочно. Рутгер подхватил на руки девчушку подростка, как сказал священник, она повредилась рассудком, парень лет шестнадцати тоже явно был не в себе - трясся и икал непрерывно. Сам священник держался молодцом, трусил рядом, дергая за руку парнишку, чтобы не отставал. Кира ждала за большими камнями, в ложбинке под нависшей скалой. Её охраняла Наль. Орков положили всех, но не дай святые, на место боя наткнется орочий разъезд. Сейчас Рутгер был совсем вымотан, и не мог стереть следы, хотя бы полдня отдыха! Идти в горы, только там можно скрыться от возможной погони. Они, по любимому словечку матери, вляпались. Опять. Аккуратно обходя и орочьи дозоры, и отряды гармских егерей, мать и сын шли по ничейным землям . Идти быстро мать не могла, он накрывал их пологом невидимости, Наль и Сульяр вели разведку. Известия об орочьем отряде принесла Наль. Показала картинку - жертвенник, руна, обозначенная углублениями-канавками в степном черноземе, кровь по ней должна течь и впитываться в землю, готовились, изуверы. В центре лежали священные камни, которые потом шаманы вставляли в навершия своих посохов. Пленники, среди них дети, младший лет восьми, сидели в стороне, обреченные и уже ни на что не надеющиеся.
   Он сразу сказал матери, может быть, жестковато - не вмешивайся. Мне одному проще будет, из тебя сейчас боец никакой. Тем более и оружия у тебя нет, а магией, кроме щита, да огнешара, ты не владеешь. Наль оставил рядом. Киру трясло от ужаса, одно дело самой идти в бой, другое - смотреть, как это делает сын. Но Рутгер справился. Да и было этих орков всего человек десять.
   Шамана он убил сразу, жертвенник вместе с пятеркой воинов смел одним огненным валом. А вот с оставшимися четырьмя нукерами, караулившими пленных, пришлось повозиться. Все пошло не как задумывалось, и теперь Рутгер сидел в сторонке и корил себя за случившееся. Сульяр получил стрелу в заднюю ногу, мать залечивала рану, священник пытался накормить Гретель, безумную девочку.
   Парень, Арно, ел жадно, как зверек, смотреть было неприятно. Наль осталась караулить за каменистой осыпью, по которой они долго шли, в надежде, что утренняя роса сотрет их следы.
   Священник говорил непрерывно, рассказывал, как хорошо жили они в своей деревне, что у них там все были родственники, и дальние, и ближние, и фамилий только две Ризены и Обер-Ризены. Что напали на них орки не свои, не из того племени, с которым они мирно столько лет соседствовали, а пришлые. Кира задумчиво кивала, сидя рядом со вздрагивающим Сульяром. От ее рук шло слабое свечение, тратила последние магические силы на лечение пса. Девочка, сказала она, безнадежна. Только если показать в Гаэрре, есть там специалисты, занимающиеся именно психическими расстройствами. Это не ее, она эмпат, а не менталист.
   Перед тем, как опустить в могилу убитую орком женщину, Рутгер, спросившись святого отца, - у меня там в камнях сестра, ей нужно, - снял с тела одежду и, главное, сапожки. И уцелевшие от огня акинаки и луки со стрелами прихватили, это уже священник сам догадался. Теперь мама хотя бы не безоружна, правда, в ее теперешнем состоянии лук не натянуть.
   Священник пока ничего не спрашивал, только поинтересовался мимоходом, - Бежали, удалось? - Но внешностью брата и сестры не озадачился.
   Гер в очередной раз вознес хвалу богине и своим учителям. Народы, народности, этнические и языковые особенности, они зубрили это с Эдди, не думая, что пригодится. Пригодилось. Аллеманды, остатки когда-то многочисленного северного народа, пришли в Гарм лет через сто после магической войны. Часть смешалась с основным населением, переняв обычаи и язык, часть продолжала жить обособленно, небольшими деревнями, в основном в пограничных с орками северных районах. Браки заключали лишь среди своих, но богиня миловала, казалось от этого они становились только здоровее и крепче. Люди высокого роста и богатырского сложения среди них были не редкость. Иногда, но нечасто, богиня одаривала их магической силой, и тоже всегда немаленькой. Молчаливые, чуть медлительные, простодушно-честные аллеманды были излюбленными героями народных гармских анекдотов. Вот под этих-то северян Гер и создал иллюзию для себя и Киры. Решили - будут брат и сестра.
   Священник, да, конечно же, тоже Ризен, фра Зигфрид Ризен, подтвердил - их деревня как раз и была такой закрытой общиной. То, что фра говорил без умолку, можно было объяснить лишь сильным шоком - он видел смерть всех своих родных, молил богиню, но та не защитила. Кира сделала Геру предостерегающий жест - не обрывай, пусть выговорится, ему легче будет, и нам лишняя информация не повредит. Гер перебил фра Зигфрида лишь раз, спросив, какое сегодня число. - Десятое белорыбня! - Больше пяти месяцев провели Кира и Гер в пещерах.
   С дозором гармских егерей они встретились через день, утром, когда готовились спуститься в распадок. Фра Зигфрид объяснил, что этой долиной они выйдут прямиком к Аксу, горной реке, а за рекой - их разрушенное селение. А там дорогой вглубь страны, можно через поселок около форта пройти, а можно и по тропе, в обход и сразу на тракт в Корнин, через Степпендорф и Вайскирхе. Но все едино - везде разъезды из форта встретишь. И засады секретные.
   Пока Гер колебался и раздумывал, что делать, а священник с удивлением следил за этими сомнениями, Арно с радостным воплем, -мы дошли, свои! - бросился вниз по склону. -Стой! Осторожнее, - крикнула ему вслед Кира, но куда там, через пару шагов он оступился и кубарем покатился вниз, в конце спуска приложившись о торчащий из земли валун. Гер быстро глянул ауру - мертв, так по-глупому погибнуть, когда уже почти спасены. Он принял решение - быстро оглянулся на священника, глаза в глаза: мы из Ризенвальда, Кирса и Геральд. Он впервые делал ментальное внушение, не умел толком ничего, но кажется, получилось.
   - Геральд, а чего мы стоим, спускаться надо, - обратился к нему фра Зигфрид.
   - Ага, сейчас. - И Гер вскинул вверх руки, ладонями к воинам, а потом стал аккуратно сползать по склону вниз. За ним так же медленно двигались Кира, фра Зигфрид и Гретхен.
   - Фра Ризен! Вы живы, а мы уж печалились, некому поминальную отслужить. А кто еще уцелел?
   - Да вот все кто остались. И то чудом спаслись, если бы Геральд не пришел, уже на алтаре лежали бы.
   - А ты где был, когда на деревню напали?
   - На охоте, в горах.
   - За козлами, что ли, отправился?
   - За ними, конечно, раньше всех решил на охоту пойти... Не терпелось ему, - ответил за Гера фра Ризен.
   - Я четвертого дня ушел,все искал, только одного добыл - продолжил Гер, - а потом мои псы как взбесились - тянут в степь, я из-за холма-то вышел - и вижу - наши, и сейчас их резать будут. А мужики там крепкие были, один освободиться сумел, Альфред, ну он орков отвлек, а я сначала шамана положил, а потом еще троих, и женщины помогли, даром что бабы, они у нас сильные... Вот только все почти погибли. Мы орков с шаманом сожгли, а своих закопали, - и добавил, помолчав, - сестра вот, богиню не перестаю благодарить.
  
   Полковник - высокий, сухой, с черными с проседью волосами, внимательно смотрел на вошедших. Ризенвальд, поселок, три дня назад полностью уведен орками в степи. Те, кто погибли на месте, могли считать себя счастливчиками. Отряд, отправленный в погоню, нашел первый жертвенник в дне пути от села. Дальше преследовать орков было невозможно, напоенный силой крови шаман скрыл все следы. Полковник видел, что у парня дар, сильный, девушка была тоже с даром, но небольшим. И беременна. Месяце на пятом. Артефактов, изменяющих внешность, он не находил. Штатного мага дознавателя, менталиста, в гарнизоне уже третий месяц ждали, впрочем, как и священника. Фра Зигфрид подтверждал, что они из поселка, а чтобы солгал аллеманд, да еще служитель богини... Четверо из пятидесяти поселян. Куда их теперь?
   Девочку, Гретхен, отправить в обитель Святой Магдалены, сестры присматривали за такими, лишившимися рассудка. Фра Зигфриду предложить остаться в форте. А вот брат с сестрой...
   - И что делать-то дальше собираетесь?
   -Нам в Гаэрру, родня там у нас, сестра оставаться на границе не хочет. Я бы в Академию поступил...
   - Ну и здоровяк, - подумал полковник, и предложил - А может, останешься в гарнизоне вольнонаемным, у нас платят хорошо, места здешние ты знаешь. Лет тебе сколько?
   - Восемнадцать, - прибавил Гер себе один год. Говорил, растягивая слова, подражая фра Ризену. Кира молчала, впрочем, от аллемандки никто и не ожидал бойкого разговора. Не в обычае было у них говорить с мужчинами, да еще и с чужими.
   В комнату вошла маленькая светловолосая леди.
   - Кэри, я тут собрала. Возьмите, пожалуйста. Плащ и немного денег, а еду вам на кухне дадут.
   И, когда "брат с сестрой" ушли, виновато посмотрела на мужа, - я плащ Гюнти отдала, он ей как раз будет, ведь пешком до Степена пойдут три дня.
   - Наша граница - решето. Давно пора по-другому охранять. Плащ - не бери в голову.
   - Как же я боюсь за тебя и за Гюнти, всю жизнь боюсь. С той минуты как сказали что ты погиб... Неужели нельзя с орками договориться и не убивать друг друга. Мы же люди. - Леди полковница стояла, прижавшись к плечу своего мужчины, и думала, что вот так, по гарнизонам, в тревоге за мужа, а потом и за старшего, который уже служил, и тоже не в штабе, жизнь прошла, промелькнула, как пейзаж за окном магического дилижанса.
  
   На постоялом дворе в Степпендорфе, маленьком пограничном городке, а может и не городке, а так... Две улицы, пара лавок и трактир, он же гостиница для караванщиков... В большом зале, где ели, заключали сделки, ругались, нанимались на службу, играли в карты и кости, дрались, сговаривались с гулящими девками " на час али на ночь, господин хороший?"...За столиком в углу сидели двое, по виду, брат и сестра. Сестре лет двадцать пять, брат моложе. Из простых, и явно из северян, крепкие ширококостные блондины. Мастью слегка в рыжину, в веснушках, не исчезающих даже зимой, с очень светлыми голубыми глазами, и светлыми же, какими-то коровьими, ресницами. Девица сидела совсем в углу, парень рядом, но так, чтобы видно было весь зал и, если надумает вскочить с места - ничего - ни стол, ни лавка рядом не мешали бы. Две кружки, да два кувшина - с горячей водой и молоком - стояли перед ними. Под столом - и как только втиснулись - лежали гармские сторожевые - здоровенные псы с обрубленными ушами.
   Слуга принес хлеб, вареное мясо и сметану, отдельно, в маленькой плошечке, приправу - горлодер. А это зачем, мы не просили! Так это всем в заведении полагается, бесплатно. Ну тогда оставляйте. У пары было явно трудно с деньгами, одежда очень поношенная и пропахшая дымом костров, точно много раз ночевали в поле, и еду они выбирали подешевле, переспрашивая о цене. В зал они пришли не просто поесть, хотели найти работу, вернее, хотел Гер наняться к караванщикам в охрану. Парень он был сильный, но караванщики опасались брать незнакомых. Брат и сестра приходили сюда уже два дня подряд. Вчера даже принесли и продали на местную кухню маленьких степных антилоп - дзеренов. И как только выследили - сюда эти антилопы уже давно не забегали из степей. А тут - повезло, сразу двух добыл. Говорит, собаки помогли.
   К столу подошел высокий мужчина, - ты что ли, парень, работу ищешь?
   - Да, я бы нанялся охранником, или кучером, за проезд до Гаэрры и еду, ну и плату, как сговоримся.
   - А рекомендации-то у тебя какие есть?
   - Вот только бумаги из форта. Что дозволяется проезд по приграничной территории.
   - Так чего ж ты молчал? Пойдем, покажешь, что умеете. Но собак твоих я кормить не буду.
   - А они сами прокормятся, еще и нам принесут - отрезал Гер.
   - А сестрица что умеет, - только хотел подколоть строптивого парня один из возчиков, и тут увидел, что сестра-то в тягостях. Гер в двух словах поведал немудреную историю их с сестрой злоключений. - В лошадях я понимаю, - сказала сестра. - Вылечить могу, если что, потертость или с копытами неладно. - Сговорились - с сестры за проезд не берут, едят из общего котла, по приезде в Гаэрру три кац-марки платы за работу. И Гер, и Кира понимали, что караванщик дает очень мало, пользуясь их безвыходным положением, но не роптали. Да, попросил Гер, нам бы немного денег в Корнине,- на базаре хоть пару вещей прикупить...
  
   Кира
   ...чтоб не совсем стыдно в столице было. Только в Корнине мы ничего не прикупили, поняли, что придется магией обноски прикрывать, пока не заработаем в городе. Даже подержанные вещи стоили слишком дорого. Если бы не лошадка. Но иначе мне до Гаэрры было не добраться.
   Лошадка, маленькая кобылка гармлингер, дрожала крупной дрожью. Мне даже показалось, что она плачет. Кобыла не опиралась на левую переднюю ногу. Открытый перелом путовой кости. Лошадка была обречена. Я спросила у хозяина, - как это? - Он только махнул рукой. Не стал ни объяснять, ни рассказывать.
   - Сейчас подойдет коновал, ему продам.
   - А сколько вы хотите.
   - Инора, вам-то лошадка зачем? Такую не выходить.
   Потом он увидел Наль и Сульяра и протянул, - аа, все понятно. - Значит, десять кийтов.
   - Да вы с ума сошли, инор. Здоровая кобылка стоит восемь.
   - А эта очень породистая.
   - А в родословную я вырезку заворачивать буду?
   Сторговались мы на двух. - Сейчас, ждите, - метнулась я к Геру, - деньги давай.
   - Мам, ты чего?
   - Лошадь. Мне не доехать в телеге.
   Это было решающим аргументом. Действительно, дотрястись в телеге до Гаэрры я бы не смогла. Выкинула по дороге. Деньги мы раздобыли, продав орочье оружие. Короткие мечи-акинаки были сделаны из гномьей стали и гномьими же мастерами. Конечно, в центральном Гарме мы могли выручить больше, но надо было еще до этих мест добраться.
   - Расписочку, пожалуйста. Номер клейма еще укажите. Гер, ты знаешь где смотреть.
   И кобылка поменяла хозяина. - Теперь, - я огладила лошадку.- Энергия мне нужна. И чтоб никто не видел.- Мы кое-как завели ее в денник.
   Лечила я перелом весь вечер. Но к утру Зайка - так я назвала кобылу, уже опиралась на ногу. Мы заплатили трактирщику за стойло и заночевали там же, на конюшне, все вместе, с лошадью и собаками.
  
   *****
   А еще через день Зайка бойко шла иноходью по обочине, там, где грунт был помягче, пока без седока, рядом с телегой, в которой тряслась Кира. К вечеру у нее разламывалась поясница и тянуло низ живота. Все, - сказала она Геру, - завтра только на лошади, иначе придется меня оставлять в поле.
   До Корнина добрались вполне благополучно, не считая нескольких стычек с местным ворьем на стоянках. Хотели пощипать возы, но были хорошо покусаны Сульяром, качественно, до крови. Мед и лесной орех, меха горной куницы, шкуры и рога муфлона, сушеная ягода, редкие травы, растущие только на севере Гарма - содержимое возов лакомая добыча для желающих жить на дармовщинку.
   От Корнина до столицы по тракту двое суток, на магической каретке - час. Третьего краснолиста ввечеру наш обоз прибыл на северную окраину Гаэрры. Проехав через предместья, мы обогнули город с запада и оказались около "Глотки Гарма" - так называли самый большой на всем Рикайне оптовый рынок, где торговали продовольствием, скотом и заключали по образцам сделки с партиями зерна, сена, льна и конопли. Каждое утро в город въезжали огромные фуры, перекупщики собирали товар на ближайших фермах. Здесь молоко, сметану, творог, свежие сыры, зелень перепродавали торговцам, которые развозили товар по магазинчикам и на центральный рынок. "Глотка" просыпалось затемно, часа в четыре утра, а в пять там шла самая бойкая торговля. К шести свежий товар должен быть перед покупателем по всей Гаэрре. Вокруг рынка лепились гостиницы, обжорные лавочки, где за долю серебрушки можно было купить на вынос порцию требухи в хлебе - изобретение одного торгаша, озолотившегося на нем, трактиры для тех, у кого деньги не водятся и для тех, кто посостоятельнее. Биржа для крупных торговцев - с ресторацией и отдельными кабинетами, большим залом, где можно назначить встречу, где на магической табличке в центре - вчерашние и текущие средние цены на зерно и лен.
  
   Кира:
   Вечером мне было откровенно плохо. После целого дня дороги ноги отекли, лечить саму себя очень трудно. Я бросила пару целилок, вроде полегчало. А еще лучше стало после бадьи с водой. Вымыться целиком - ванну заказать не по средствам, так, по частям обмылись, но все равно хорошо. Спустились в общий зал. Подавальщица - она же дочка хозяина гостиницы, удивилась, - такие приличные иноры - и ничего не пьют крепче шиповникового чая. - Большое блюдо тушеной брюквы, моркови и капусты с салом и маленький кусочек мяса - мы с Гером долго препирались, кому его съесть. Хлеб. Прессованный творог с тмином. Гер пошел к стойке трактирщика и попросил газет, месяца за два. В Корнине мы не успели посмотреть новости. А слухи о жизни королевских семейств Рикайна были такие, что я только диву давалась.
   Газета "Новости Гаэрры" выходила три раза в неделю и была самой популярной в столице. "Туранского сплетника" здесь не держали. Я еще в Степенндорфе узнала о женитьбе Генриха и о том, что у него теперь есть вдова. Сердце сжимала обида. И казалось, открою газеты, окажется, что все - выдумки. Нет. Женитьба, смерть Генриха и Марко, коронации, свадьбы Шарлотты и юного герцога Шандора, Артуро и Маргарет. Теперь королевские семейства от нас далеко, на другом берегу реки под названием жизнь. А мы сражаемся с призраками нищеты и голода, подошедшими совсем близко.
   А газеты были еще и с рисунками.
   - Мама, не надо смотреть, - попросил Гер. Попробовал отодвинуть от меня эти уже порядком засаленные листы.
   - Нет, Гер. Я посмотрю. Я должна знать и понять, почему он так сделал.
   Но сын оказался прав. Не стоило глядеть. Заснуть я потом не могла, хоть и очень устала. Все ворочалась и вспоминала. Правильно ли поступила, отказавшись идти наружу из пещеры порталом. Правильно. Не могла я рисковать жизнью дочки. На моем сроке треть переносов заканчивались выкидышами. Если бы не мой живот, мы бы добрались до Турана как раз незадолго до этой свадьбы. Какая же красивая Аманда! А вот Генрих на рисунках сам на себя не похож. Но задела не столько красота соперницы, как то, что на ней были мои сережки, вишенки, подаренные мужем после размолвки, я тогда еще впервые сказала ему - люблю. Дочка толкалась, я перекатывалась с боку на бок, вздыхая, что уже не могу улечься на живот. Если бы знать, что так с Генри получится, пошла бы порталом? - Нет! И снилась пещера.
  
  Глава 2` Подземелья Уулса

  Ударилась об пол я здорово. Несколько минут просто силилась вдохнуть воздух. Богиня, что это, где я. Подвесила огнешар - он слегка развеял темноту, стало видно, что лежу я на каменном полу, рядом поднимается на ноги Гер, чуть поодаль скулит Наль. Сульяр сжимает мертвой хваткой горло какого-то человека в длинном черном то ли балахоне, то ли плаще. Сульяр разжал челюсти, и незнакомец тряпичной куклой опустился на землю. Сульяр обнюхал тело, - мертв,- с удовлетворением сообщил мне.
  - Что случилось, где мы?
  - Не знаю, - сказал Гер, - ты сильно ушиблась?
  - Все в порядке. Что произошло? Помню как смотрела в окно - и все.
  Я по коридору к тебе шел, с собаками. - начал рассказывать Гер. - Услышал, как ты закричала. Мы все услышали. Бросились к тебе - дверь выбили с ходу. А там этот стоит около портала, а ты в воздухе подвешена, и в портал вот-вот он тебя втащит. И какое-то заклинание, вижу, плетет. Сульяр прыгнул и сразу его за шею сзади схватил, тот заклинание с руки сбросил - все сразу заполыхало, вся комната загорелась, и смотрю, ты уже в портале исчезла, и он туда с Сульяром валится и портал вот вот закроется - ну мы с Наль за вами и прыгнули.
  
  Мы зажгли еще несколько осветительных шаров. Гер подошел к мужчине и перевернул его на спину, откинул с лица задравшуюся полу плаща. И отпрянул, сдавленно зашипев сквозь зубы. Потом всмотрелся, облегченно выдохнул:
  - Нет, не он.
  Я тоже посмотрела. Мужчина был очень похож на Гердера, но, несомненно, старше. И весь какой-то другой.
   Сзади! - ментальный крик Сульяра.
   В тусклом свете шаров концы зала терялись во мраке, даже размеров его мы не могли оценить и сразу не рассмотрели тварь. Но когда она выбежала из тени - мерзость! Передвигалось создание на шести ногах, каждая оканчивалась острым копытом, скорее когтем. Впереди еще две пары конечностей - одни, похожие на щупальца, и вторые с клешнями. Паук - наверное, да, - подскочил к телу мага и огладил его передними лапками. И тут же развернулся в нашу сторону, стремительно подняв в атакующем жесте клешни. Я разглядела: ноги сделаны из костей крупного животного, скорее всего, собаки или большой кошки. В центре тазовая кость, к ней-то крепились и ноги, и длинная шея из позвонков увенчанная клыкастым черепом. В пустых глазницах черепа клубилась и посверкивала белесая муть.
   Гер и Сульяр ударили первыми, Сульяр успел принять боевую форму и взмахом костяного хвоста отсек твари ноги, Гер бил воздушным молотом, дробя кости в пыль.
   В кучке праха переливался и поблескивал перламутровый туман. Заклинание святого Иуро - развоплощение нежити - и вот он угас, рассеялся и растаял легким дымком.
   Больше никого нет, - доложил Сульяр, Гер тоже осмотрел пещеру магическим зрением. - Пусто. А говорили, некроманты вымерли! Тут магические светильники, попробуем зажечь.
  
   Пещера была огромной, свет не достигал ее потолка. А вот и дверь, оттуда выбралось существо. Дом - кухня, кладовая, гостиная, спальня. Везде идеальный порядок. В гостиной Гер остановился около корзинки, - Похоже, паук был домашним любимцем. Вроде кошки. Надеюсь, собачки тут нет!
   Дальше за плотно закрытыми дверями - рабочий кабинет, библиотека, лаборатория.
   Не нашлось лишь выхода наружу. И в пещере тоже. Только камень, камень, камень. Не мрамор, но и не известняк, нечто среднее.
  
   - А с телом что? - Гер разглядывал некроманта при ярком свете. - Точно родственник , по линии Трастамара. И с Карлом есть общие черты.
   - Накрой пока стазисом, потом похороним. У него мой браслет.
   Геру пришлось обыскать мертвеца.
   - Надо сделать так, чтобы браслет никто, кроме тебя самой, снять не мог. - Гер протягивал мне обнаруженный в кармане плаща обруч. Обтерла тусклый металл влажным полотенцем, и вот уже рука оделась привычной тяжестью.
  
   Три дня мы ждали, что за нами придут, верили: Гердер найдет. Сын разбирал библиотеку, я осматривалась в лаборатории и в кладовых. В верхнем ящике стола обнаружились дневники мага. На обложке каждой тетради с тщанием педанта выведено "Инграм Трастамара, начато, окончено". Гер был прав - родственничек королевской семьи, неужели Инесса замешана? Про мстительный и злопамятный нрав туранской королевы я знала.
   На четвертый день Гер позвал меня из кабинета, - Мам! - и обрадовал известием, - не найдут нас. Пещера под антимагическим пологом. Здесь написано, как он установлен, но где стоят артефакты, не указано. Может быть, нас и ищут, но мы не видны.
   Следовало выбираться самим. Я занялась ревизией припасов и расчетами, сколько на них мы продержимся. Гер еще раз скрупулезно, при помощи магического зрения, проверял стены, пол, потолок. Пересматривал дневники лорда Инграма, вдруг найдется схема подземелья. В том, что это подземелье, мы не сомневались. Магическим поиском Гер не мог дотянуться до поверхности. В кабинете отыскалась расходно-приходная тетрадь. И если с расходами все было понятно - еда, одежда, магическая лаборатория, то графа "поступления средств" озадачила. Ну как понимать "1500 т.лор.уб.марк.28огн. исп." Догадался Гер. В середине зимы громкое убийство известного лорийского мецената. Посмотрели другие записи - еще пару таинственных смертей и исчезновений вспомнили. Наш некромант был наемным убийцей. Мою изначальную версию - похищение оплачено ирденнцами, подтверждала последняя запись на странице приход. "ав.7000 тура. Ир.пос.люб.Г."
   - Кажется, королева Инесса не причем, - я облегченно вздохнула.
   - Мама! Что случилось в Лории? Нет, лучше расскажи-ка ты мне все с самого начала. Почему за нами ирденнцы охотятся, как за бешеными псами. Только не ту, детскую, сказку. Я уже давно вырос.
   Сын опять называл меня мама, магический запрет я сняла. Он пробовал это слово на вкус, на язык, и каждый раз, произнеся его, улыбался.
   - В это трудно поверить... Ты принц, принц и бастард одновременно. Твой настоящий отец король Лионель. Вот и получается, что предсказание, первая часть его, исполнилась: "Простолюдинки кровь сольется с королевской, и незаконное дитя на трон с короной иметь прав будет более законных сыновей, очистится же скверна лишь огнем..."
   - Это что, мы скверна, что ли? Ты и я?. Бред какой-то! Да мне этот трон вообще не нужен. Зачем же нас преследовать? - негодовал Гер.
   - Все на Ирденнах свято верят, что мы погубим острова.
   - Почему Гердер нам помогает?
   Я замялась. Вот тут опасно. О договоре говорить не могу. Да если бы и могла, не сказала бы - отягощать жизнь ребенка рассказом, как продала себя ради его спокойствия? Пусть это делает кто угодно, но не я. Я слишком люблю Гера, чтобы вешать на него такое чувство вины.
   - Думаю, по двум причинам. У него есть какие-то резоны, есть виды на тебя. Вторая - он любит отца и выполняет просьбу Генриха защитить нас.
   - Я чувствую, что ты сказала правду, но не всю.
   - Больше я просто не могу.
   - Ладно, мам, вырвемся мы отсюда, вернемся к нашему Генриху. Что он там натворил-то в Лории? Пойдем-ка на кухню, там договорим. Ты, кажется, кофе отыскала? Есть хочется. А с предсказанием этим разберемся, неправильное оно, сердцем чувствую. Разберемся, иначе всю жизнь придется таиться и бегать.
  
   Выход из большого зала мы нашли. Но дверь была закрыта, намертво сплавлена со стеной. За ней Гер разглядел широкий коридор. Он уже умел строить простейшие порталы, на небольшие расстояния, в пределах видимости. Они с Эдвардом лишь начали постигать эту науку, Гердер занимался с ними каждое воскресенье.
   - Я попробую пройти в коридор. Только тебя взять с собой не смогу, боюсь, не справлюсь.
   - Гер, а может, лучше пробьем лаз. Сколько тут - локтя два всего. Узкий, так, чтобы только пролезть.
   Через два дня лаз был готов, и мы вошли в коридор. И вскоре стояли в еще бОльшем зале. Мы оказались в подземном городе, покинутом жителями четыре века назад. Про такие города темных эльфов я слышала от бабушки и других гетов. Легенды об этих городах рассказывали детям как сказки. Мы шли по главной площади, и я показывала Геру амфитеатр за тонкими резными колоннами, прекрасный парк с каменными деревьями и скамейками. Когда-то высоко под куполом горела мягким светом серебряная звезда. Теперь здесь были лишь холод, темнота и пещерная жизнь - маленькие паучки, слепые слизни, лишайники, пещерный мох. От главного зала расходились небольшие широкие коридоры, оформленные арками. За ними были залы поменьше. В каждом - небольшие изящные домики, мастерские, каменные сады.
   - Здесь жили семьи, связанные родством. Что-то вроде кланов. В каждой пещере - свой клан.
   - Мам, давай возвращаться. Надо на вход в нашу пещеру поставить защиту, чтобы никто из пещерников не пробрался. Зачем нам там пауки?
  
   Через главный зал текла подземная река. Вот откуда питался водопровод нашего "дома".
   - Надо попробовать - а вдруг в ней есть рыба. - решил Гер. Снасть он сделал самую примитивную. Ловушку-морду. Сплел из найденной в лаборатории веревки. В первый же час в нее попались две крупные безглазые рыбы. Это было спасением. По моим расчетам, запасов продуктов нам хватало на три месяца, а дальше - голодная смерть.
  
   Я вспоминала все, что мне когда-то рассказывали о подземных городах. Выход на поверхность там был пологий, длинным изогнутым пандусом, чтобы дневной свет не проникал в пещеру и не обжигал стражей. За главным залом были залы мастерских, ярмарочный зал, склады, всё пещерное поселение тянулось на много лиг.(1) Мы были в самом сердце горы.
  
   Завтра попробуем пробраться к выходу, или разведать дорогу, как получится. Только утром мне стало плохо. Все волнения предыдущих дней, длинная прогулка по подземелью, а скорее тот удар, магическая удавка и переход порталом - я была на грани. Еще немного, и дитя я потеряю.
   - Гер! - позвала я сына.
   - Да мам, когда пойдем?
   - Я вчера тебе не все сказала. У нас с Генрихом будет малыш. А сейчас мне надо лежать. Сколько, не знаю.
   Гер ткнулся лицом в мою руку. - Мам, ну это же здорово. Я боялся спросить, почему нет братика или сестренки. А когда?
   - В январе. - И, глядя на изумленное лицо сына, пояснила, - ты забыл, кто я? Тебя я тоже ждала одиннадцать месяцев. А теперь слушай. В лаборатории найдешь все по списку. Я продиктую.
  
   *****
   Ауры Рутгер видел давно. Когда он сказал об этом Гердеру, тот даже слегка расстроился. Из его детей этой способностью пока обладал только старший, Роберт. Но учить читать ореолы стал. И Гер знал, что означают тонкие золотые лепестки. Иногда он смотрел на мать и Генриха, и видел, как эти лепестки тянутся друг к другу. Поэтому известие о предполагаемом брате или сестричке он воспринял как что-то само собой разумеющееся. Жаль было только, что такая разница в возрасте. Сейчас он поил мать снадобьем, изготовленным по ее прописи, и думал, что хоть в чем-то повезло - в аптечном шкафу при лаборатории было все. Прикрыв глаза, Рутгер смотрел на ауру матери - золотые лепестки изгибались кончиками внутрь, образуя что-то вроде кокона, а в центре бился маленький, крошечный огонек.
   Двигаться Кире было нельзя, оставлять ее надолго одну Рутгер опасался. Поэтому вылазки в мертвый город хоть и были частыми, но очень короткими. Он осматривал дом за домом и ничего не находил. Пустота - ни мебели, ни тканей, только стены и пол. Пусты были мастерские и склады, в библиотеке ни одной книги. То, что это хранилище книг, Рутгер догадался по длинным стеллажам с табличками - названиями рубрик и алфавитными указателями.
   В библиотеке же некроманта нашлось много чего любопытного. Прежде всего сыскался тот самый труд по порталам, Лоренцо Скарпа. И Рутгер увлеченно читал его и пытался строить порталы по маякам, из пещеры в пещеру. Скоро он перемещался внутри города мгновенно, все время увеличивая и увеличивая расстояние между маяками.
   Счет времени они потеряли. Чтобы как-то упорядочить быт, Гер, сверяясь со своим внутренним ритмом, сделал клепсидру, и жили они теперь по этим часам, приняв время полного опорожнения сосуда за половину суток.
   Когда по подсчетам Рутгера прошло около месяца, Кира определила - можно пытаться вставать. Кажется, все обошлось и дальше будет благополучно. Рутгер боялся сказать ей, что он нашел путь наверх - начало пандуса в последнем зале, но путь этот оказался завален рухнувшей скалой, более того, камень был оплавлен. Не имея маяка наверху, Рутгер не мог построить портал. Единственное, что можно было сделать - начать пробивать туннель и бить до тех пор, пока он магическим зрением не увидит четко поверхность. И не найдет на ней ориентир - камень, ветку, дерево.
   _____________________________________________________________________________
   (1) лига - 2000 локтей. Чуть больше километра.
  
  Глава 3` Заботы и хлопоты

   Вопрос стоял так - как выжить в Гаэрре двум бездомным магам, один из которых беременная женщина, а второй мальчишка, которому еще учиться, учиться и учиться.
   Одежда на нас была весьма потрепанная, ну ладно, Гер может наложить иллюзии и выглядеть она будет прилично, но от холода осенью это нас не избавит. И сыт иллюзиями не будешь. И главное - дом, скоро зарядят знаменитые осенние дожди, на месяц-полтора, где-то с начала ноября. Геру заплатили за сопровождение каравана, на первые два дня мы устроились в гостинице. Собак туда не пускают? Рутгер просто левитировал их в окно. Утром мы отправились по делам. Собак Гер перенес в предгорья Уулса - охотиться, потом отправился в центр города в Магическую Академию. Занятия начались месяц назад, но может быть удастся что-нибудь сделать. - Я пошла на местный рынок - в Гаэрре таких рынков было три - с шести утра там набирали женщин для поденной работы. Всех разобрали, я осталась стоять посередине площади. Ну конечно, с виду я не была слабенькой - иллюзия, которую создал Гер, показывала плотную, розовощекую девицу, типичную аллемандку, уроженку северного Гарма, только очень уж высокую, но чего в жизни не бывает. И явно в интересном положении. Я уже совсем было собралась уходить, как вдруг заметила бегущего к площади человека.
   - Инора, подождите!
   Тут он увидел мой живот, а я, опередив возможные вопросы, сказала, - беременная - не больная, и могу отработать хоть целый день.
   - Да, с виду вы крепкая. И работа у меня нетяжелая. Мы аптеку открываем, убрать помещение надо.
   Сговорились на пяти серебрушках, здесь, в Гарме, такие монетки называли шастинки. Наверное, потому что все время переходят из рук в руки - шастают. По дому - в нижних этажах торговые зал, провизорская и склад, наверху маленькая кухонька и несколько жилых комнат для самого аптекаря - слонялись две девицы - студентки магички, которые нанялись подрабатывать в аптеке после занятий. Вот только убираться они отказались, хотя бытовые-то должны бы знать. Потом я выяснила, что за уборку они запросили отдельную плату, 25 серебрушек, и хозяин решил, что ему дешевле сбегать к рынку и нанять поденщицу. Девицы сердито стрельнули глазами в мою сторону и убежали на занятия в Академию, инор аптекарь тоже ушел. Работы было ой сколько, для обычной уборщицы. Но для меня... хорошо, что я ничего не забыла из заклинаний, которым обучилась на Рикайне в самом начале, а силы у меня теперь было куда как больше. Через три часа, когда я закончила мыть огромные окна и уже натерла полы, вернулся хозяин. Похвалил, отдал деньги, да еще и покормил, бесплатно. В нашем теперешнем положении бесплатная еда была даром богини. Пригласил завтра приходить к восьми утра - привезут оборудование и товар, надо все расставить, а послезавтра - когда придут студентки, которые будут подрабатывать в аптеке на вечернем и ночном дежурствах, помочь им разбирать товар. Заранее сговорились на 5 серебрушек. Я опять считала монетки! Вернулась в гостиницу к ужасно довольным Наль и Сульяру и расстроенному Геру. Он пробился на прием к ректору с большим трудом, что-то странное творилось в Академии. Если бы не бумаги из форта от полковника, так и вообще бы не пустили. Вся Академия полна военных и полиции, и все обсуждают покушение на студентку, невесту принца Эвальда.
   Но ректор все-таки выбрал минутку и поговорил с Гером. Ему разрешили посещать занятия, но ни стипендии, ни общежития до зимних экзаменов, если сдаст успешно, то зачислят на первый курс официально, с магическим контрактом. А пока за занятия надо будет платить. Ректор еще предупредил Гера, что первокурсникам подрабатывать, используя магические таланты, нельзя. Только после второго курса.
   - А как быть с учебниками?
   - Можно пользоваться, но только в библиотеке. И неужели ты, мам, думаешь, что я тебя оставлю жить одну?
   Из гостиницы надо срочно уезжать - и дорого, и не нравятся мне взгляды, которые дочка хозяина на Гера бросает.
   Гер был бледный до синевы. Порталы, да еще и с "грузом" отнимали у неопытных магов очень много сил и магических, и, как ни странно, физических.
  
   *****
   Утром, у дверей новой аптеки ждали двое, по виду брат и сестра.
   - Сегодня башмаки крепкие обязательно купить - а то представляешь, все смотрят - иду в чистых ботинках, а за ними мокрые следы - на деле внутри-то все хлюпает. Эти уже никакой магией не спасти. И надо что-то с одеждой делать. Это в пути она была хороша, а в академии по-другому одеваются.
   "Сестра" хихикнула, - а на меня вчера хозяин за обедом все косился - никак не мог понять, как я так быстро убралась, головой качает, какие ж вы, деревенские, работящие.
   Из тумана и мороси показался силуэт - инор аптекарь.
   - Вы ничего не подумайте, это мой брат, он в магической Академии учится. Он за мной зайдет после занятий, - начала оправдываться "сестра"
   - Да вижу, что брат, похожи вы, а отец где, - кивнул он на живот иноры. - Умер, - ответил за Киру Гер. - Так что теперь только вдвоем, а потом втроем будем. Аптекарь покачал головой,- тяжеленько вам придется.
   - Зато все богатства: мой живот да магия Гера с нами всегда и никто не отнимет.
   - Жаль, я уже с девчонками контракт на работу подписал, а то бы взял вашу сестру, - обратился аптекать к Геру. - Как вас зовут-то, кстати, а то второй день, а не познакомились, инора...
   - Кирса и Геральд Ризен.
   - А почему фамилии одинаковые - она ведь замужем?
   -У нас в селе все были Ризен.
   - Нда, фамилия вам подходит (1), - рассмеялся аптекарь, - а я инор Йохан Цверг, и уж как смолоду-то со своей фамилией намучился!
   - До свиданья, ма, - Гер коснулся щеки молодой женщины.
   - Чего матерью-то зовет? - полюбопытствовал Цверг.
   - Я его вырастила. Старше на десять лет.
   - Ну пошли, что ли, работать. - Инор отпер дверь аптеки и снял магические охранки.
   Все помещение было уставлено ящиками.
   - Я шкафы собирать буду, а ты полочки в них устанавливай, да вымоешь потом все внутри, да пол подотрешь.
   Инор Иохан оглянулся - и очень не вовремя - увидел, через застекленную дверь, как молодой человек сотворил портал и ушел в него.
   - На каком курсе-то брат? - как бы невзначай поинтересовался он.
   - На первом.
   И уже портал, да не все выпускники их делают. ЧуднАя парочка. Ни кола, ни двора, а не унывают. Вместе с пятью серебрушками Кира смогла получить от болтливого инора кучу нужной информации - где живет ростовщик, к которому можно обратиться, если захочет заложить золотое колечко, где можно снять очень недорого дом - были здесь такие, которые сдавали "под ремонт", но только оформить правильно документы надо, а есть и дома с маленькими участками. Там и огородик можно, и курочек, и козочку - вам, инора, вы же работы не боитесь, самое оно. Здесь, в пригороде Гаэрры, вся жизнь крутилась вокруг рынка - оптовой торговли скотом, птицей, зерном. Несколько гостиниц, в которых останавливались купцы и перекупщики, и около гостиниц - конюшни, загоны для скота и птицы. А где скотина - там и звериные доктора должны быть. Это Кира вчера, бессонной ночью, решила: попробовать открыть дешевую лечебницу для животных, для этого не требовалось свидетельство о магическом образовании, ну а уверенность, что справится с любой звериной болячкой - была.
   Инор Ганц специально ушел из торгового зала, когда Кира приготовилась мыть полы, и смотрел через щель неплотно прикрытой двери. Так и есть, магичка, легко работает с бытовыми заклинаниями. После обеда пришел ее братец, и странная пара удалилась в сторону рынка, Ганц видел, как они остановились около молочника и брат буквально заставил сестру выпить кружку молока, потом они затерялись в толпе. Сообщить о них все же стоило. И Иохан Цверг сел писать донесение главному районному смотрителю по использованию магии.
  
   Кира:
   Дом нашелся в квартале от рынка, почти на самой границе города, дальше начинались сплошные поля, разделенные живыми изгородями и подпорными стенками на холмах. То тут, то там видны были перелазы - две-три ступеньки и калиточка. От основного тракта отходили узкие проселки, как сказала нам инора, сдающая участок с развалившимся домом - к фермам. Сейчас, в середине осени, поля все были убраны и перепаханы. Дождь шел сегодня только с утра, к полудню распогодилось и показалось солнце. Оно казалось особенно ярким на фоне темно-свинцового неба на горизонте. В доме не было пола, и сильно протекала крыша. Участок зарос бурьяном и высокой, с лета некошеной травой.
   - Справимся? - шепнула я Геру.
   - Должны. Нам нужны деньги, хотя бы на первое время, потом отдадим, я тут лавочку артефактов нашел, подработаю, нелегально.
   - А как же учиться?
   - Потом расскажу. Мы дом берем - сказала он иноре, - заключаем договор, на год. Но с правом продления по прежней цене на три года.
   Теперь деньги. Я думала полночи и отважилась на преступление. Единственная ценная вещь, оставшаяся от прошлой жизни, мне не принадлежала. Колечко с драконьим опалом, то самое, которое лорд Ардарион достал из потайного отделения шкатулки и одел мне на палец. Чтобы не привлекать внимание, я носила его на замагиченном шнуре на шее. Продать драгоценность короны мне совесть не позволяла, но заложить, а потом выкупить, я решилась. Я знала, что колечко с стоит, по крайней мере, пятьсот тура: видела похожие, но не такие красивые, в ювелирных лавках.
   За колечко дали всего сотню. 5 процентов ежемесячно. Выкуп - через полгода. Пришлось согласиться.
   Итак, 25 золотых - плата за аренду дома и участка за год. 10 вперед. В доме нужен ремонт и нужна зимняя одежда для меня и Гера. За составление магического договора аренды внесли 1 золотой. Одежду купили поношенную, в магазинчике при рынке. Но очень приличную - непотрепанную и чистую. Наступил вечер, и мы вернулись в гостиницу. Сегодня ночуем здесь, рано утром Гер переносит все вещи порталом в дом, и отправляется в Академию, платит за первый месяц учебы. Я обстраиваюсь, а вечером работаю в аптеке. Хорошие отношения с инором Йоханом дорогого стоят -мне придется покупать травы - своего-то запаса у меня пока нет, и основы для зелий.
   Ох, как же я намучилась в первый день в новом доме. Печь дымила. Крыша текла, глиняный пол под ногами превратился местами в каток, местами в болото. Радовало, что в доме нашелся один сухой угол, куда я сложила все вещи, потом я разобралась с противной печью, сварила похлебку, отчистила себя от сажи и, оставив Наль и Сульяра караулить, быстрой рысцой потрусила вверх по улочке, идти надо было полчаса до рынка, а там и аптека на другой стороне площади. Вид торопящейся женщины, придерживающей рукой уже довольно большой живот, конечно, презабавное зрелище - и вслед мне летели сальные шуточки. Но я успела вовремя - инор Ганц даже удивился, до чего я пунктуальна.
   Не дожидаясь помощников, начали разбирать доставленные травы. Я раскладывала их по ящикам, подписывала, заодно сама для себя, определяла качество. Золототычиночник мне не понравился - пересушенный и явно не этого года сбора. О чем я и сказала инору Ганцу. Тот сделал в реестре, который составлял, пометку и сказал, что сейчас справится у девочек - они учились на алхимическом и попутно специализировались на травах и зельях. Девицы явились и подтвердили мой вывод - трава никуда не годится. Дальше работа пошла своим чередом и к шести все было готово. Инор предложил выпить чаю, я согласилась, ждала Гера, который должен был зайти с минуты на минуту. Пока заваривала чай, услышала разговор девиц.
   - Ну и корова деревенская! Сколько ей лет, как ты думаешь?
   - Где-то не старше двадцати пяти, а может и моложе. А на голове воронье гнездо. И дура-дурой! Траву пересушенную нашла, думает, ее на работу возьмут.
   - Смотри-смотри, это тот богатырь с первого курса? Вчера девочки рассказывали, до перелома года вольнослушатель. Вот бы познакомиться.
   - Говорят из простых.
   - Ну и что, тебе замуж что ли? Какие плечи ... и рост. Ну лицо-то ... Ганцль-дурачок.
   - А что ты от деревенских хотела?
   Это они о ком? Выглянула - в зал входил Гер. Взяла его под руку, чмокнула в щеку, - Девочки, до свидания.
   Адрес свой новый я инору Йохану оставила, вдруг еще работа найдется. Обещала даже просто так, заглянуть на днях. - Вертихвостки, - сказал Гер, завтра проходу не дадут, - вся группа будет о тебе расспрашивать. Зря ты им показалась. - Я расстроилась. Он меня стесняется, что ли? Гер как будто понял - остановился, - лишняя известность ни к чему. Девицы чуднЫе - парней на локти меряют, кто выше, тот и краше.
   Завтрашний день Гер не пошел в Академию - практических не было, а на лекциях он откровенно спал - ничего нового. Занялся ремонтом дома.
   *****
   Инор Йохан Цверг, а по-простому, Гензель-аптекарь, заглянул к знакомому ювелиру. Простенький, седенький инор Альбезе держал по всей Гаэрре лавочки, где можно было купить недорогие украшения, украшения-артефакты - этот товар был подороже, и для особых клиентов, под заказ - уникальные вещи работы лучших мастеров Рикайна. И получить деньги под залог ценностей.
   - Я к тебе вчера клиентку отправил, смотрю, дошла-таки, дом они сняли, развалюху старой Хэндрике.
   - Это такая высоченная девица-северянка? Да, была. Пожалел я ее, дай бог теперь свои деньги вернуть. Ну что у нее могло быть ценного - грубое кольцо, только веса приличного. - поморщился в ответ Альбезе.
   - Я не видел, просто к тебе послал, ну рад, что у вас сделка сладилась, - еще раз намекнул на свой процент Гензель.
   - А, ты об этом... Спасибо, присылай еще, - и золотой перекочевал в руки аптекаря.
   - Вот, а говоришь ничего ценного, а сам сотню отвалил.
   - Говорю - кольцо грубой работы, но тяжеленное, золото с примесью эльфийского серебра, поэтому много и дал.
   Как хорошо, что Цверг не видел колечка. Вчера, когда инора сняла с замагиченного шнура перстень, Альбезе глазам своим не поверил - драконий опал! Эльфийская работа, и такая древность! Она расстроилась из-за цены, но Альбезе настаивал, что колечко недорогое, и он только из сострадания к положению вдовы - на руке женщины еще был вдовий браслет, тоже не из дешевых. Но колечко! А сегодня был вызов во дворец и разговор с кронпринцем Краутом. Тот желал заказать для любимой супруги в подарок кольцо - и по описанию оно точь в точь совпадало с принесенным инорой. Полторы тысячи задатка, да еще четыре с половиной, когда кольцо доставят и, ваше высочество, вы же понимаете, накладные расходы по охране курьера. Вещь такой стоимости! А дорого, потому как драконьи опалы - это тот самый знаменитый эльф, ныне покойный и его работы со временем только в цене вырастают.
   Теперь месяца два подождем, для убедительности, и как раз к зимним праздникам кольцо принцу предоставим. В том, что вдова заклад выкупить не сможет, Альбезе не сомневался.
   ___________________________________________________________________
   (1) Ризен - великан
  
  Глава 4` Зверский лекарь

  Для ремонта дома Гер, по рекомендации инора Цверга, пригласил наемных рабочих. Через четыре дня развалюха преобразилась и сияла изнутри и снаружи. Мы начинали новую жизнь.
  И глава, которая по счету в нашей новой жизни? - началась с похода за лицензией.
  - Имела инора раньше практику?
  - Да, у себя в поселке.
  - Инора имеет помещение под клинику?
  - Да, мною снят дом на год.
  Пять золотых монет, и мы получили вожделенную бумагу. В отделе выдачи лицензий не заморачивались - жизнь расставит все по своим местам, если ты достойный лекарь, к тебе будут ходить, если нет, то все одно денежка уже государству досталась.
  - Инора Ризен, не забывайте про документы, один процент от прибыли, налог платите раз в полугодие. И не вздумайте утаивать, могут и с магом-менталистом допросить, если заподозрят.
  А, налог, ерунда, с этим справлюсь, беспокойство от другого - Гер договорился делать артефакты нелегально. Так как незаконно, платили мало, а риск выходил большой. . Ну, дай богиня, я развернусь с лечебницей.
  - Инор Иоганн, можно ли на входе повесить объявление, я клинику для животных открываю?
  - Можно. Нет-нет, не должна за это ничего. Обещай покупать в моей аптеке все, что для зелий требуется, я тебе даже скидку сделаю.
  Вывеску мы соорудили сами, вернее, помог старший в артели строителей, велел столяру выстругать доску, на которую Гер и нанес несмываемую надпись "Зверский лекарь. Инора Кирса Ризен". Этот старшина артели и был нашим первым клиентом. Пришел вечером, когда уже стемнело, повинился, раньше не может, работа сдельная, и вытащил из-за пазухи крошечную собачонку, невероятную помесь всех салонных пород. Грузный пожилой мужчина держал в загрубевших ладонях песика не больше туна весом, с совершенно эльфячьими ушами, если бы уши перворожденных могли быть украшены бахромой длинных рыжих волос. Звали собаку соответственно.
  - Ну, Ельфа, покажи иноре Кире лапку. Неудачно спрыгнула с кровати, спит она у меня на подушке. Вот уже больше недели на ногу не наступает.
  Любимый вопрос всех зверячьих лекарей,- Где же вы раньше были? - Любимый ответ хозяев, -думали, обойдется. Говорят же - заживает как на собаке. - Кира про себя вздохнула, - просто вправить не получится. Придется магию применять. - Через полчаса Ельфа попробовала пробежаться по комнате и задорно облаяла Сульяра.
  - Вот спасибо вам огромное. Сколько?
  Кира назвала цену на четверть меньше обычной средней по Гаэрре за похожие случаи. Разведку они с Гером провели основательную.
  - И не дороже чем всюду, и помогли, а то я ведь уже ходил тут к одному до вас, позавчера, а он сказал - только маг лапку вылечит, а маги такие деньжищи просят! Руки у вас, инора, чудесные, так всем говорить и буду. А мыла такого, чтобы шерстка блестела, и блошек не было, не найдется?
  С мылом инору строителю пришлось обождать денек другой. Кира уже сварила основу, оставалось лишь добавить при переплавке нужные вытяжки и поколдовать над каждой баночкой. Почему-то "над каждой баночкой" давало лучший результат, чем обработка всего котла.
  Обещание "всем порассказать о чудесных руках" инор выполнил. То ли рассказы о зверской лекарке были услышаны, то ли развешенные в ближайших лавках и трактирах объявления читали, но народу приходило все больше и больше.
  О новом пациенте доложил хриплый возмущенный мяв. Немолодой инор внес в комнату кошачью корзинку. Осторожно приоткрыл крышку и, сунув в нее руку, вытащил за шкирку толстого рыже-полосатого кота.
  - Вот! Наследство от тещи, и на улицу не выкинешь, жена сразу в слезы, память о матушке, и жить невозможно. Не дает ничего с собой делать. - Кот был в безобразном состоянии - глаза слезились, шерсть свалялась и висела колтунами. На первую же попытку Киры посмотреть поближе кот ответил боевым завыванием и стремительным ударом когтистой лапы. Нет, дорогой, после котов Дармы мне никто из вашей братии не страшен. Лечила я ее зверюг, чего уж скрывать. Генрих морщил свой благородный нос - после визитов в кошатник графини Рион приходилось отмывать даже волосы.
  Так что усмирила я кота быстро, применив малый стазис. Шерсть, колтуны, блохи, а вот с глазами хуже. Нужны ежедневные процедуры. Так, инор, с Вас десять шастинок, глаза обрабатывать он не дастся - вы сможете приносить его всю следующую неделю?
  Инор смотрел с усмешкой, - почему бы вам, инора Кирса Ризен, не применить магию? Вы же можете! Позвольте представиться - Пфальц, главный надзирающий за законностью использования магии и оказания магических услуг этого района Гаэрры.
  - Инор надзирающий, магию я уже применила, но послеоперационный уход Рыжику тоже нужен.
  - Это хорошо, что вы не запираетесь. Ну-ну, не пугайтесь. Пока вы не сделали ничего незаконного. Для лечения животных вы можете использовать свои знания. Но только для животных. И учтите, если кто-то из клиентов пожалуется, что вы магией причинили вред скотине или домашнему питомцу, последует разбирательство.
  - А кто будет судьями? - не выдержала я.
  - Я еще не знаю, таких случаев в Гаэрре не было. А пока позвольте дать Вам совет. Заведите специальный журнал и заставляйте каждого визитера расписываться - он де уведомлен, что для лечения животного будет применена магия, и все лекарственный препараты, которые вы продаете, предназначены только для животных. Поверьте, хороший лекарь, а боле хороший доход лекаря, вызывают не только уважение, но и зависть.
  И как в воду глядел.
  Инора Кирса, помогите. - Кира помнила эту женщину. В прошлом месяце она приносила в лечебницу кота, дерматит. Тогда Кира сняла мокнущее воспаление, и дала микстуру для роста волос, и еще таблетки минеральные и капли. С тех пор дама не появлялась, но пришла теперь, вся закутанная в плотный платок, как орочанка, одни глаза сверкают. Что нибудь с котом? Нет, со мной - и женщина сняла покрывало. Богинюшка! Она вся была покрыта шерстью, крошечные черные волоски над верхней губой превратились в настоящие усы, волосы росли практически до бровей. Брови густотой могли спорить с усами. И руки тоже, , и ноги и еще кое-где,- трагическим шепотом поведала инора.
  - А что это?
  - Я Ваше средство принимала.
  - Так оно же для кота, чтобы шерсть по всему телу восстановить, микстура магическая.
  - Вот именно! А колдовать вы не имеет права.
  - Но я же только с животными.
  - Вот что, инора Кирса Ризен! Или вы убираете все это, или я иду к надзирающему!
  Я, конечно, могла все это убрать, и женщину мне было жаль, она же не виновата, что богиня сотворила ее ду... отказала ей в уме! Но где гарантия, что за углом не стоит тот же надзирающий и не ждет, когда я начну магией убирать волосы с тела дамы. А тогда я штрафом не отделаюсь, это уже тюремное заключение. Применять магию для лечения и создавать магические предметы могли только дипломированные маги. В лавочках, торгующих артефактами, накопителями у каждой вещи был сертификат, подтверждающий, что ее изготовил маг или студент академии курсом не ниже третьего. Случаи, когда люди калечились или даже гибли из-за сработанных недоучками артефактов, то и дело попадали в газетные заметки. Взять хотя бы ту инору, раздавленную шкафом в собственной спальне...
  - Нет, инора, простите, я этого делать не буду.
  Дама удалилась, громко бранясь, как бы остальных посетителей не распугала. Но в середине для мало кто приходил. В основном окрестные старушки, такие же, как наша хозяйка, инора Зэлда Хэндрике.
  Через четыре дня меня вызвали в районное отделение "Надзора за правильным и законным использованием магии на территории королевства Гарм". После очной ставки следователь пришел к выводу, что злого умысла - использовать магию - в моих действиях не было. Но я не могу доказать, что сказала покупательнице: средства - только для котов. Поэтому должна выплатить штраф 10 золотых в пользу города Гаэрра и компенсацию иноре Кацеленбоген , покрыть счет за ее лечение в косметической клинике. Счет на 400 золотых.
  Я вытащила тетрадь. - Инора, это ваш отпечаток ауры и подпись? Здесь сказано, что вы предупреждены - мазь можно использовать только для кота. Инор следователь, хотелось бы видеть перечень оказанных даме услуг, сдается мне, она и тут правду утаила. - Законное требование, согласился следователь. Я так и думала. Удаление волос - восемьдесят девять золотых, все остальное иные косметические операции.
  Мне разрешили уйти - все обвинения сняты. А вот иноре предстояло еще объясняться и платить штраф. На выходе из конторы столкнулась с улыбающимся Пфальцем, ну как не улыбнуться в ответ и не поблагодарить!
  - С мылом поосторожнее, инора Ризен. Торговцы недовольны. - И приблизившись почти вплотную, проговорил на ухо, - а брату скажите, чтобы прекращал знаться с господами в той лавочке.
  
  Мыло, мыло, мыло. Да здравствует мыло! Сорок золотых в месяц - плата за обучение Гера. Она была основной проблемой, ее-то я и пыталась решить при помощи этих брусочков. Стремление экономить на мелочах не дает скучать, и жизнь в постоянных размышлениях о новых способах заработать пресной не назовешь.
  В дни забоя свиней я отправлялась на ближайшую ферму, и, выторговывая скидку, скупала нутряной жир. Грузила на тележку, и моя Зайка - какое счастье, что не продали лошадку, хотя и подумывала об этом в первые дни - сама везла груз домой. Умная она была необычайно. Я спокойно могла подремать, зная, что Заюшка с пути не собьется, и через полчаса Наль, спрыгнув с телеги, примется меня будить, - Вставай, приехали. - Из сала я по старинным рецептам, еще из тетрадей бабушки, варила основу. Потом переплавляла - лавандовое, розовое, с календулой, и каждый пласт перед нарезкой наговаривала, или, использовав другой способ, делала жидкое мыло, раскладывала по маленьким керамическим горшочкам. Расходились мои брусочки-горшочки, ну просто разлетались. А слава о чудодейственном, таком простом и недорогом средстве, летела впереди. "Я купила для котика, но осталось, решила умыться, видите, какая я теперь? Еще возьмите "Лошадиную силу", да, для мытья гривы. Волосы будут роскошные". Не успевала готовить новые порции.
  Для мыла завела еще один журнал, в который записывала, что его берут для кошечки, собачки, лошади - кто что придумает. Если таковых в хозяйстве покупателя не находилось, вспоминали о ближних и дальних родственниках - бабушках, тетях, сватьях, вот так и способствуешь единению семьи.
  Но выкуп колечка откладывался на последний срок. Пока гасила долг маленькими взносами, и ругала себя за то, что внимательно не прочла договор займа, плата пять процентов от изначальной суммы ежемесячно. То есть, когда бы я ни выкупила колечко, тридцать золотых дополнительно! Хотя, что это бы изменило? Не в моем положении было торговаться.
  Как не пожалеть о тех небольших сбережениях, отложенных на черный день. Все сгорело в страшном огне. Газеты Рикайна писали о нападении на королевскую семью, неудавшемся покушении, жертвами которого стали баронесса Риттербах и баронет Герман Хэмптон. Видели мы и собственные некрологи. "Лорийский Чертополох" тогда вышел с иллюстрациями - развалины дворца, просто груда обгоревших камней. Ну что там могло уцелеть? На остальное наверняка наложила загребущие лапки Аманда. Я, пожалуй, впервые в жизни ненавидела. Я не верила, что Генрих женился по своей воле. Как, где и когда его "поймали", мне еще предстояло выяснить. Если эта туранская королева, удалившаяся в печали в один из своих отдаленных замков на все время траура, думает, что жить она будет спокойно - ну уж нет. Но месть недостойное дело, нельзя о ней сейчас думать, нельзя черными мыслями вредить малышке. Мое солнышко, самый лучший, самый невероятный подарок любимого.
  Сыну я рассказала о рыцарской клятве, принесенной Гердеру - не иметь детей от короля. Сразу, как только мы выбрались из пещеры, потому что Гер предложил:
  - Идем в Туран.
  С момента появления призрака Генри прошла неделя.
  - Нельзя, мальчик мой. Гердер слов на ветер не бросает. Я боюсь. Когда шесть лет назад я заключала союз с королем, одним из условий была клятва, я поклялась своей честью не рожать от Генриха. И Гердер много раз говорил, что не допустит появления на свет бастарда. Я боюсь его, боюсь, что он что-нибудь сделает, что малышка умрет, так и не увидев свет.
  - Мам, ну мы же жили вместе почти шесть лет, мой единственный друг - его сын, я относился к Шарлотте, как к сестре... Неужели Гердер убьет сестру?
  - Когда речь идет о деньгах и троне, люди способны на многое. Приказал же твой родной отец... Дай богиня, я ошибаюсь. Но рисковать Генриеттой не хочу.
  - Почему Генриеттой?
  - Так хотел Генрих. Назови моим именем. Как будто чувствовал. - Вздохнула я. Любое упоминание о Генри - боль. - Да и кем мы теперь там будем? Приживалами? Пока был жив Король и я была конкубиной, о нас заботились и оберегали. Теперь мы сами по себе, никто нам ничего не должен. Ни я, ни Анри, ни ты - не имеем никаких прав, а все, что я отложила, считай, пропало.
   Вот так я и объяснила сыну, что возвращаться в Туран нельзя. Более того, надо скрываться, изменив ауры, чтобы Гердер нас не нашел. А я не сомневалась, он ищет - змейка не пропадала с руки очень долго, значит ни он, ни Генри при пожаре не пострадали, а по своей метке Гердер знает, что мы тоже живы. Я сопоставила по времени исчезновение моей змейки и женитьбу Генриха - получалось день в день. Видать устала богиня от суеты вокруг нашего великовозрастного дитяти, и отмерила ему срок, а нас с Гердером отпустила с миром.
  -Хотел бы я только знать, родственники наши ирденнские считают нас погибшими? Хоть от них-то нам прятаться больше не нужно?
  - Почему не нужно? Если мы сейчас явимся в Туран как есть, под старыми личинами, на нас опять начнут охоту. Нет, надо менять внешность и ауру. Только как это сделать.
  Гер улыбнулся - Мама, ты меня недооцениваешь. Уж перенастроить готовый амулет я смогу. И у нашего некроманта я кое-что нашел. Он был великим магом, жаль, не оставил нам выбора.
  Педантичность и аккуратность лорда Инграма была нам и на пользу, и во вред. Денег мы в пещере не обнаружили, только запись в дневнике - гномий банк. А вот рабочие тетради помогли Геру понять, чем занимался инор некромант. Он сделал "оборотник", артефакт, позволяющий человеку, не будучи оборотнем, меняются полностью. Принимая любую форму - от самого маленького до самого крупного животного, или становиться человеком любой внешности, эльфом, гномом, орком... Не хватало одного магического компонента - драконьей крови, затем следовало провести сложный ритуал создания второй сущности.
  Гер занялся моим браслетом. И наложением иллюзии на свою внешность. И преуспел в этом занятии. Никто, даже сам ректор академии, не усомнился, что поступать пришел достаточно одаренный, но не сверхсильный маг, уроженец северного Гарма, выросший в одной из закрытых аллемандских общин.
  Сотворенная им иллюзия Кирсы Ризен походила на его морок, и все сразу признавали в нас брата и сестру.
  
  Коты и собаки жителей рыночного района стали началом моей карьеры. Вскоре я приобрела более солидных клиентов.
  
  Глава 5` Бои без правил

  Кира:
  Пациентка была не столь солидна, сколь объемна и увесиста.
  Корова черно-пестрой гармштадской породы глядела на меня оценивающе. Ну-ну, посмотрим, чем ты сможешь помочь, если даже родной хозяин оказался бессилен. Маленькую, изящную голову венчали красиво изогнутые рога - суеверные фермеры оставляли их племенному скоту. Расплачивались за хозяйские заблуждения такие красавицы, как - Кира прочитала табличку на стойле - Незабудка. После клички стоял длинный индекс, наверняка номер общегармской племенной книги. В хозяйствах Турана скот обезроживали сразу, втирая специальные мази в голову теленка. В Гарме же маститы, эндометриты, просто поверхностные травмы и сломанные рога или сорванные роговые чехлы были привычным делом.
  - Инор Герман, по-хорошему, рог надо удалить. Полный перелом, да еще у основания.
  Герман Штумфенкопф развел руками, - Да кто ж у меня купит-то теленочка, если узнают, что мать комолая? Уж Вы постарайтесь, инора Кира, одна на вас надежда. - Его почтенная половина, Доротея, в белом фартуке и чепце с крыльями, стояла у входа в коровник - истинное олицетворение гармской матроны. Специальные башмаки для работы со скотиной, полосатая юбка, черный корсаж со шнуровкой и белая, да-да, каждодневная, но кипельно белая блузка. Инора была не то чтобы полная, но плотная, налитая, сильная, такая работы по дому и ферме переделает немерено и мужу в постели из-за усталости не откажет. Руки сложены на животе под фартуком, внимает божеству и господину - законному супругу и согласно кивает.
  - Ну что же, тогда не будем терять времени. Инор Герман, мне расписку черкните, уведомлены, что магичить буду, - с этими словами поставила сумку с инструментами на заблаговременно принесенный столик, достала бинты, накладки из упругого дерева бальчи, разогрею и придам им нужную форму.
  - Инор Герман, пока удалитесь, я крикну, когда вам можно войти будет.
  Корова уже в оцепенении, кровь я остановила сразу же по приходе. Зрелище было не для слабонервной принцессы на сносях: висящий рог, и кровь, струйкой текущая из ноздри. Убрала мельчайшие осколки кости, пришлось использовать мини порталы для выведения их из закрытой раны, нарастила новые фрагменты, "слепила" все на основании. Ну вот, подержим в лангетке дня три. Я, конечно, могла провести и полное сращивание кости, но опыт показывал: если дать природе самой слегка поработать, результат лучше, - след перелома даже обнаружить потом нельзя. Да и запас магический мне беречь надо, впереди целый рабочий день - приём в клинике.
  
  Инор Штумфенкопф был первым клиентом из числа фермеров. Те обычно обращались лишь к хорошо проверенным зверским лекарям, ко мне, пока не имевшей в их среде никакой репутации, Германа привела безысходность. Корова, элитная племенная первотелка, никак не могла разродиться. Светало в середине ноября поздно, двор освещала пара шаров, сотворенных Гером, когда он шел отворять на отчаянный стук в ворота.
  - Где зверский лекарь-то? - и, увидев вместо лекаря глубоко беременную бабу, чуть ли не сплюнул от досады. - Вот хвост орочий. Чего ж делать теперь? Телушка у меня никак не опростается. Вы ведь не поедете смотреть?
  - Гер, Зайку мне поседлай. Проходите, инор, обождите в тепле, чего на улице зря мерзнуть.
  Собралась я быстро. Шаровары на лямках, сверху просторная очень длинная блуза распашонка, Крытый сукном, на козьем меху, салопчик с капюшоном. Косы, обкрученные вокруг головы баранкой, прикрыла серым вдовьим чепцом. Готова. Сумки со всем необходимым Гер приторочил к седлу вперемет. Когда носила сына, я в это время уже не ездила верхом. Но тогда у меня не было чуда гармлингского, Заюшки, и не было домашнего мага. Кобылка ходила столь мягкой иноходью, что, казалось, поставь миску воды на круп - она не расплещется. А залезала я на Зайку с воздушного подъемника - Гер, видя моё желание продолжать ездить, сделал специальный артефакт. Он поднимал меня и опускал прямо в седло, а потом вынимал из седла и опускал вниз. Особым образом зачарованная поддерживающая живот повязка - и жизнь даже на таком сроке становилась комфортной.
  Ферма располагалась в нескольких лигах, или верстах, как принято было говорить в Туране, от города. Двойня у первотелки. Верхний шел головой с подогнутыми передними ножками. Нижний исхитрился лечь боком. Распрямила, повернула, придержала нижнего и вот уже первый выскользнул, а за ним и второй. Проверила - все чисто, последов не осталось. Довольная мамаша уже энергично облизывала малышек - родились две телочки. Инор Герман сиял круглым лоснящимся лицом, как Энлиль в полнолуние.- Это же чудо! Вы принесли нам в дом удачу! Две телочки разом! Телочки! Чудо! Инора, позавтракайте с нами, не побрезгуйте нашим скромным угощением, мы очень вас просим, и я, и моя женушка, Доротея.
  Как потом я узнала, приглашение к трапезе было высочайшей формой благодарности и признательности. И слава богине, что не отказалась - нанесла бы серьёзнейшее оскорбление.
  За завтраком познакомилась с еще одним членом семейства. Светловолосый крепкий парнь, про таких говорят, кровь с молоком, добрый молодец. На щеках румянец, зубы блестят.
  - Это наш старшенький, Эрих. А всего их у нас четверо - две девочки и два мальчика. Погодки все.
  Инора Доротея прям изнывала от любопытства, женщина и еще зверскй лекарь, и вдобавок в интересном положении. Пришлось немного рассказать о себе, - Вдова, думаю, девочка будет. Доротея разулыбалась, - Девочка, это отлично. Помощница маме и с хозяйством, и с младшенькими. У меня первая тоже как раз девочка была. Дочки давно замужем, Ульрих по осени тоже женился, удачно очень, теперь отрезанный ломоть, один вот Эри остался, ну да он от нас не уйдет, всю ферму наследует. Никак себе девушку по сердцу выбрать не может. Уже тридцать скоро. Вам-то, инора, сколько?
  - Двадцать семь, - такой возраст назвал Гер полковнику в форте, так в бумагах от него и было прописано, "инора Кирса Ризен, двадцать семь, уроженка ныне не существующего поселения Ризенвальд"
  - А чего ж так поздно и первенький?
  - Муж в возрасте был, - объяснила я любопытной фермерше. И чуть погодя, за чаем с ватрушками, - Берите еще, инора Кира, берите, какой аппетит-то у вас отличный, и сами вы такая справная, гладенькая, всегда если человек есть хорошо, то и работает тоже... - рассказала выдуманную нами с Гером душещипательную историю про орочий плен и спасение. В конце рассказа Доротея вытерла уголком фартука слезинку.
  - А моя Доротея тоже из беженок, еще с той, давней войны, - медленно, уходя в воспоминания, проговорил Герман, - И взял я ее в жены без всякого приданого, в одной юбчонке, как была. Отец с матерью бранились, помнишь, Дора? Но ничего, я всегда говорил, и говорить буду, есть женщины, которые сами по себе как всё богатство мира. Вот.
  Лгать всегда стыдно, а тут - так попасть по больному, сокровенному. Опустила глаза, не могла смотреть на инора Германа. Невольно вспомнился Бруно, как просила прощения за обман. Только бы его с семьей после моей "гибели" не тронули, оставили при конном заводе. Лишиться крова и работы в его возрасте тяжело.
  
  Неприятности начались в первых числах декабря. Рыжика в лечебницу принесла инора Пфальц, супруга "надзирающего".
   - Муж просил предупредить, торговцы наняли шайку Черного Фреда. Чтобы проучить вас. Это из-за мыла.
  - А к полицмейстеру?
  - Бесполезно. Прикормлен.
  Посоветовалась с Гером.
  - Мама, это очень серьезно! Я про них слышал. Раз-два мы отобьемся. А потом подловят, и боюсь, что тебя. Со мной им совладать трудно. Или подстроят какую-нибудь каверзу, чтобы упечь нас за решетку. У них и такая метода расправиться с неугодными есть.
  Отбиваться пришлось той же ночью. Попытка взломать охранный периметр, установленный Гером, не удалась, трое нападавших остались лежать, спеленатые мощными охранными чарами. Гер сообщил в полицию о попытке проникновения на частную территорию и сдал злоумышленников с рук на руки.
  После обеда прибыл сам главный районный полицмейстер и выдал предписание. Поскольку участок, на котором мы проживаем, является собственностью иноры Хэндрике, охранные заклинания на нем установлены незаконно и их надлежит убрать. Разрешение на установку охранок наша испуганная домовладелица дать отказалась. И я, скрепя сердце, повесила на воротах объявление "Из-за отсутствия лекарственных трав продажа мыла временно прекращена".
  Катастрофа. К двадцатым числам декабря мне нужно собрать сорок золотых зубиков, чтобы окончательно расплатиться за три месяца обучения Гера в Академии, а откуда мне теперь их взять? Даже если не относить процент по займу ювелиру, и урезать все расходы, рассчитывать я могла только на тридцать. И как за оставшиеся месяцы найти деньги на выкуп кольца? Пока я предавалась размышлениям, Гер решил эту проблему.
  
  *****
   Бои "без правил" со ставками на победителя были в Гаэрре под запретом, но были. На них пробирались даже высокородные леди, а в последнее время так и совсем зачастили - на ринге бился неизвестный северянин по имени Генрих. Имя-псевдоним ему дали за сходство с покойным королем Турана. Действительно, точь в точь, даже еще выше, только пока по-юношески гибкий, не с такой могучей мускулатурой. Выиграв бой, он неизменно уходил порталом, пытались как-то отследить куда, но парень открывал еще несколько портальных окон и в конце-концов сбивал любопытных со следа. Сегодняший бой - особый. Выигрыш победителя составлял более пятисот золотых - сумма немыслимая. Кареты с закрытыми гербами, дорогие повозки, верховые лошади. Похоже, половина гармской знати решила посетить запретное зрелище. Шеф Гаэррской полиции тихо радовался - облава запланирована по всем правилам, а попадутся десяток-другой графов или баронов - так откупятся, чтобы избежать огласки. И он уже мысленно подсчитывал доходы.
  Гонг - на площадку, окруженную магическим пологом, чтобы никто из толпы не мог вмешаться, а дерущиеся не выкатились за пределы ринга и не покалечили зрителей, выходят два великана. Слева - золотоволосый юноша, коротко стриженный, с удивительными синими глазами. Справа - гигантский орк-полукровка, руки, перевитые мышцами-канатами, кажутся неимоверно длинными. Он слегка сутулится, как будто тяжеленные кулаки тянут его к земле. Дамы в зале судорожно вздыхают, кто их знает, почему. То ли мальчишке симпатизируют, то ли в своем извращенном воображении примериваются к орку.
  Бойцы дерутся совершенно обнаженными, чтобы исключить любую возможность пронести амулет - им дозволено только на ринге надеть крохотную набедренную повязку.
  Сидящая почти рядом с рингом юная девушка - капюшон и полумаска не позволяли видеть ее лица, охнула вместе со всеми дамами. И получила крайне неодобрительный взгляд спутника и шепоток
   -Лотти, дорогая, может быть, уйдем?
  Тремя рядами выше сидел некто, полностью скрытый мороком, так, что на его месте виделся только мерцающий кокон - и окруженный десятком, не меньше, телохранителей. Вот из-под этого морока и донеслось сердитое шипение.
  - Лотти, уходим, быстро, там дед, он нам головы открутит!
  Но Лотти, как завороженная, сжав кулачки, смотрела схватку. Золотой легко уклонялся от ударов и захватов орка, сам бил редко, изматывал противника непрерывным легким танцующим перемещением по рингу. В какой-то момент показалось, что орк прижал его к магическому ограждению, но юноша неуловимо быстрым движением переместился за спину противника и, взлетев в прыжке, пнул того ногой в спину. Орк с хлюпаньем врезался в ограду. Раздался рев толпы. Золотой спокойно дождался, пока орк поднимется и спросил - с тебя довольно или еще? Орк молча, наклонив голову, бросился в атаку. И здесь никто вообще ничего не увидел и не понял. Вот орк бежал и вот он уже лежит неподвижно и, кажется, без сознания. А Золотой стоит над ним все так же спокойно, демонстрируя толпе застегнутые браслеты-поглотители - никакой магии!
  Ге-ер! Закричала, не выдержав, Лотти - Золотой дернулся, обернулся к ней, брови удивленно взметнулись. Зал бесновался, - Генрих! Генрих! Генрих!
  - Взять его! - рокочущий магически усиленный бас перекрыл даже крики толпы. Пять боевых магов кинулись к рингу. Но Золотой был быстрее. Он единым движением скинул браслеты, взрезал магический полог, подскочив к столику тотализатора, схватил мешочки с деньгами и, взлетев по проходу почти под потолок, швырнул оттуда монеты. Началась давка.
  - Всем оставаться на местах, - закричали голоса с разных сторон зала, - это облава, на непокорных будет наложен стазис.
  Сейчааас - паника только усилилась.
  - Лотти держись, - спутник девушки в мгновение обернулся котом, и рыча, и отмахиваясь когтистыми лапами, сдерживал толпу, давая Лотти возможность активировать амулет переноса, портал.
  - Готово, бежим! - и Лотти с котом прыгнули в радужную пленку, следом за ними в ту же радугу нырнул неизвестно откуда взявшийся второй кот - и вся компания - дед, внук и юная жена внука - кубарем вывалилась в большой зал прямо под ноги спорящим королеве Ниалии и кронпринцессе Лиаре.
  Вот - и чего еще можно ожидать от туранок? - Довод Королевы сидел на полу растрепанный, с оторванным рукавом и без туфелек.
  - Дед, ты как? - Коты уже успели принять человеческий облик.
  - Могло быть хуже! А скажите мне, герцог и герцогиня, зачем вы отправились на запрещенные законом игрища?
  Вернулись маги и доложили, что прямо из зала был открыт портал в Туран, на границу с Лорией, в городок Аррас, а оттуда еще один, уже в саму Лорию. Отследить следующий портал у магов не хватило времени. В Аррасе им помешали - какой-то малыш эльф швырнул в лицо пригоршню песка и листвы. При описании эльфа преследователи были едины - ростом локтя два, с хвостиком как у осла и копытами на ногах. И в шляпке, на которой сидела гигантская стрекоза. Магов отправили к целителям - провериться.
  
  Глава 6` Интермедия

   На Эльфийских островах был вечер. В косых лучах заката вечнозеленый лес сверкал капельками только что пролившегося дождя. На поляне для тренировок стояла юная эльфа. Все давным давно покинули школу, осталась она одна. Ну да, тупая неумёха, получеловек. Не получается у нее ничего. Она раз за разом произносила заклинание роста, но побег серебристого тополя оставался неподвижен и не желал ни ветвиться, ни расти.
   Так, - сосредоточенно думала девушка, - что-то неправильно. Неправильно то, что заставляют заниматься эльфийской магией, в то время как у тебя такие способности к обычной человеческой.
   Она видела магические потоки. Но вот призвать силу жизни, как эльфы, не могла.
   - Так, еще раз, начали, и...
   В ответ на призыв из-под земли вырвался поток воды, устремился вверх и рассыпался миллионом брызг. Потом, через несколько минут, действо повторилось. На поляне образовался гейзер. Вскоре вся она превратилась в неглубокое, но очень грязное озеро.
   Нда, - вызванный на место происшествия король, дядюшка принцессы Лиль, нахмурился. - Думаю, дальнейшее изучение магии жизни и роста следует прекратить, пока она не разворотила весь учебный заповедник. Что же с ней делать? Моя покойная сестра была весьма экстравагантна. Ухитрилась среди всех магов найти потомка драконов и выйти за него замуж. Более того, родить от него ребенка. И нелепо погибнуть на Новом Рикайне в руках фанатиков. Соваться к ним со своими идеями добра и всепрощения было так же глупо, как читать проповедь акулам. Но мы же выполняем великую миссию. Вот и домиссионерствовались, и ему головную боль оставили, ребенка со склонностью к не пойми какой магии. Пожалуйте, - принцесса Лильлиниэль Шён. Эльфийская старая дева в отдаленном будущем. Потому что ни один порядочный эльф не возьмет замуж девушку, пусть и принцессу, с обрезанными ушами. Изуверы новорикайнские! Нда-с, но гармская графиня в настоящем, вот и пусть поезжает в Гаэрру магии учиться, авось, чему-то и научат, если смогут.
  
   Близился к завершению день и на расположенных западнее Ирденнских островах.
   В большой светлой комнате на третьем этаже Нового Королевского Дворца шел нешуточный бой, а точнее сказать, драка, за право обладания черной лошадкой. Сия лошадка, вырезанная из дерева, раскрашенная, с настоящими, из конских волос, гривой и хвостом, стояла в углу вместе с остальными точно такими же игрушечными конями. Хотя не совсем такими же -белой, серой в яблоках, гнедой и светлоигреневой. На принцам приглянулась сегодня вечером именно вороная. Исчерпав все словесные аргументы:
   - Я старше!
   - А я выше ростом!
   - Я наследник!
   - А ты дурак!
   Принцы перешли к аргументам материальным - ударам пока еще слабыми детскими руками. Им уже сравнялось четыре с половиной. Двойняшки, они были разными. Старший, он же кронпринц Габриэль, черноволосый и смуглый, походил на мать, младший, Рафаэль внешностью пошел в отца - золотоволосый крепыш с ангельским личиком. Сейчас он побеждал, сидя верхом на брате и методично стуча братниной головой по ковру. Габриэль заходился рёвом, Рафаэль сосредоточенно сопел. Их сестра, Аристина, шестилетняя девица, прыгала вокруг драчунов с радостным смехом. Забавно, она сказала, что черненькая лошадка лучше всех, и эти два придурка тут же сцепились. А нянек она еще раньше услала из комнаты - одну на кухню, за сладким питьем, вторую поближе, в спальню, за носовым платком, и ловко задвинутая щеколда оставила ненавистную иноринью Зельду за дверью. Теперь раззяв нянек за драку принцев накажут. Бабка наверняка отхлещет их по щекам, и посадит в камеру с крысами, на хлеб и воду. Достанется и двойняшкам. Отправятся к падре твердить катехизис, после завтрака и перед ужином. А она останется в просторных детских покоях одна с любимой старой кормилицей и будет слушать сказки и рассказы о матушке, чудесной и прекрасной, которую загнали в гроб неуёмная похоть отца и поганые братишки. Приспичило придти на свет вместе и поссориться на входе. И их долгие препирательства и выяснения, кто же выйдет из чрева матери первым, стоили бедной королеве жизни.
   Противные мальчишки, лучше бы они, а не матушка, умерли. Тогда не было бы и мачехи, которая готовится подарить, вот уж подарочек, лучше не надо, еще одного принца королевскому дому.
   На вопли и грохот в комнату заглянули отец и бабка, старая королева. Позади, в глубине коридора, показалась запыхавшаяся нянька с кувшином в руках.
   Аристина бросилась к отцу - Папенька, я не могу их разнять, а нянюшек нет в комнате!
   Король сделал знак всюду сопровождавшей его охране. Мальчиков растащили, при этом Рафаэль ухитрился двинуть напоследок Габриэлю ногой в живот, а Габриэль смачно плюнул в лицо брату.
   Брезгливо скривившись, король Лионель оглядел сыновей. Наследники, нечисть их побери. Хороши. А все матушкино воспитание, твердит без конца старшему, что он пуп вселенной. И все ему можно, потатчица!
   Хоть и матушка, а на-до-е-ла! Заставила взять вторую жену, опять из своего же рода, троюродную сестру покойной первой. А как хорошо жилось вдовцом - ни тебе сцен, ни ссор. Кстати, пока эта ревнивая сучка рожает, можно и поразвлечься. И Лионель, оглядев строй матушкиных фрейлин, поманил к себе новенькую - светленькую девочку.
   Первый крик младенца мужеского пола прорезал ночную тишину дворца заполночь. Четвертый сын короля Ирденн пришел в мир накануне праздника Зимнего Солнцестояния. О своем первенце, убитом на Рикайне весной, король Лионель и не вспоминал. Зачем думать о плохом, так и седина с морщинами преждевременные появятся. Одеваясь и готовясь идти в покои супруги - поздравить роженицу и глянуть на младенца, он дольше обычного задержался перед зеркалом - хорош, ну что тут скажешь!
  
   На Рикайне в это время было раннее утро. Королевское семейство Гарма собралось за завтраком. Всё, за исключением кронпринца, еще не вернувшегося из очередной поездки на орочью границу, и Вальди, утомленного вчерашним непрерывными танцами на балу в Академии.
   Королева Ниалия даже не думала скрывать раздражения и недовольства старшей невесткой. Сумасбродка, захотела кольцо немыслимой стоимости. Лишь потому, что оно похоже на драгоценность из кофрета Туранских королей. Будто своей шкатулки мало. Вчера она выяснила размер суммы, изъятой из бюджета для удовлетворения прихоти невестки. Можно было разобрать и отправить в переплавку жутких эльфов в корыте, и разбить на освободившемся месте новый розарий. Никаких у туранки мыслей об общественном благе, все только для себя. Возмущение эгоизмом Лиары приглушало даже раздражение от проступка Лотти, склонившей вчера к совершенно неприличному для королевских особ времяпрепровождению и внука, и деда.
   Лиара не обращала на свекровь внимания - побесится и перестанет. Кольцо уже доставлено во дворец, лежит в сейфе мужа, ждет своего часа. Краут наденет перстенек ей на пальчик перед большим зимним балом. И все послы, целуя руку кронпринцессы, будут видеть изысканную драгоценность. Пока же она, за отсутствием Вальдички, изливала материнские любовь и заботу на младшего сына, в свою очередь неодобрительно поглядывая на невестку, Шарлотту. Мальчик худенький, бледный, наверняка переутомляется на занятиях никому не нужной магией, да еще вчера получил от деда нагоняй из-за сумасбродства этой туранки. Себя, прожившую почти тридцать лет в Гарме, она уже туранкой не считала.
   Младшая невестка также пребывала в задумчивости. Вчера, по возвращении с боев, она долго плакала. И рассказывала мужу, юному герцогу Бернхарду, о мальчике, который стал им с Эдвардом братом. О детстве, забавах, шалостях, дружбе. Негодовала, не понимая, почему Гер не сообщил ей и Эдди, что жив.
   - Лотти, милая... Если все, что ты рассказала о нем, правда, значит, у него есть серьезная, очень серьезная причина поступать именно так. Ты своим вчерашним криком могла ему серьезно навредить. А то, что он сражается на ринге - значит, очень нуждается в деньгах. Ради забавы на такое не пойдешь.
   - Берни, что же теперь делать, как ему помочь? Я расскажу Эду, ты даже не можешь представить, как он переживал, считая, что Гер погиб.
  
   Король Лауф счел за благо как можно быстрее покинуть столовую - от одних взглядов на кислые лица королевских дам могло случиться несварение. И ему тоже следовало поразмыслить в тишине кабинета, пока не начался обычный королевский рабочий день. У королей не бывает выходных, даже канун праздника - служение отчизне.
   Вчера повел себя не так, как следовало бы умудренному опытом правителю. Сорвался, рявкнул на весь зал приказ задержать мальчишку. Он пошел на бои, удивленный слухами о человеке, похожем на недавно умершего друга. Проститься с королем Генрихом Лауф ездил тайно, накануне похорон. Постоял у гроба, подивился переменам во внешности всегда подтянутого, прекрасного мужчины, и утвердился во мнении, что со смертью короля дело нечисто. И с этой историей с поспешной женитьбой, и с гибелью любимой женщины и ее сына, так похожего на Генриха. Донесения о казнях главарей антимонархического заговора подтвердили его догадки. Вот поэтому-то, узнав Гера в первое же мгновение - но как мальчик возмужал за прошедшие годы! - и захотел узнать все из первых рук, а что Гер может быть ценным источником информации, не сомневался. Упустил, даже не туза, джокера!
   Главный королевский маг, вместо сочувствия лучился восхищением, - сколько вы говорите, мальчику? Семнадцать-восемнадцать! Ах, как жаль, что вы, Ваше Величество, не соизволили меня пригласить с собой. А ведь открывал портал без артефакта, сам. Блестящая лорийская школа! И ушел вторым прыжком в Лорию? Не факт, что там же и живет, но искать надо начинать оттуда. И без эльфов не обошлось. Как это, причем эльфы? А маги кого видели? Сильвана! Нет, сильваны не сказка и не легенда. Они все в услужении у эльфов. Свободных, диких, не осталось. По-крайней мере, так сами длинноухие утверждают.
  
   Если на северо-западе, в Гарме, еще только светало, на юго-востоке, в Туране, солнце взошло час назад. Гердер, сидя боком на постели жены, уговаривал Ксю съесть ложечку ее любимой овсяной каши, но королева, плотно сжав губы, смотрела на любимого супруга с негодованием.
   - Милая, но ты же сама захотела кашки!
   - Это было полчаса назад, а сейчас я хочу мяса, жареного!
   Король тяжело вздохнул. Потянулся за сонеткой.
   - Мяса жареного, срочно!
   - Как прикажете приготовить?
   - Попросите инора Ямми - все возможные варианты! И принесите успокоительный чай!
   Завтракать Ксении было предписано лежа, но королева вообще отказывалась есть что-либо...
   - Мне не нужно успокоительное!
   - Дорогая, чай - для меня.
  
   Завтра открывать бал будут Роберт и Каролина. Ксении нынче не до танцев. Карл в начале декабря предупредил, что хотя беременность и развивается нормально, поберечься все же следует, будущая мама, увы, уже немолода. Мальчик, третий сын, должен родиться в конце мая! Богиня благословила их брак в очередной раз, значит, он выполнил ее просьбу, и она не сердится.
  
   Стук в дверь - горничная, - Ваше Величество, к Вам со срочным донесением лорд Айсигланц, лично.
   Граф Айсигланц, по прозвищу "Гномий Сейф", трудился на посту шефа внешней разведки почти три десятка лет, и ему прощались многие вольности, даже то, что он осмелился потревожить короля во время общения с женой. Как и то, что в донесениях и шифровках этого ведомства король Гердер проходил под псевдонимом "Красавчик".
  
   - Ваше величество! Вчера в Гаэрре, во время запрещенных боев без правил, видели Гера. Там был наш человек, ранее он участвовал в поисках пропавшего баронета, он его опознал со всей уверенностью.
   - А как наш человек оказалса там, в этой клоаке? - Гердера, как всегда, интересовали мельчайшие подробности.
   - Он следил за перемещениями принцессы Лотти и герцога Шандора в Гаэрре. Осуществлял негласное наблюдение и скрытую охрану.
   - Лотти? На боях без правил? Но там же мужчины дерутся обнаженными!
   - Не совсем так, ваше Величество. Но почти. Но суть не в этом. Принцесса также узнала баронета. И еще. Там же был и король Лауф. Это выяснилось во время начавшихся в зале беспорядков. Облава, устроенная по приказу полиции. Но еще интереснее, перед началом облавы Лауф приказал задержать баронета Хэмптона. Ее высочество Шарлотта, его светлость Герцог и король ушли порталом. Портал - артефакт был активирован принцессой, гармцы уходили, для скорости перекинувшись в котов. Так что, предполагаю, все случившееся было для них неожиданным.
   - А баронет?
   - Он же отчасти давку и спровоцировал - швырнул в толпу монеты. А потом открыл портал, безартефактный, чистый, сам, и ушел. За ним последовали пять боевых магов, но, по донесению нашего агента из гаэррского дворца, вернулись они одни и день закончили на приеме у целителя.
   - Спасибо, Айсигланц.
   - Может быть, возобновить поиски?
   - Пока не нужно. Наверняка в повседневной жизни он под иллюзией. А его иллюзии увидеть не дано даже мне. Да-да, Айсигланц, мальчик будущий великий маг. Лучше тщательно собирайте все, даже кажущиеся самыми невероятными, сведения о применении магии. Слухи, легенды, домыслы. Ну, вроде - гора с места сдвинулась, подснежники зимой расцвели - все, не укладывающиеся в обычные рамки. Должен же он где-то проколоться.
  
   Балбес малолетний! Так подставиться. Решил, что никто не увидит и не узнает. Ведь дойдет до ирденнцев слух, что он жив, рано или поздно, но дойдет. Ясно же, что пошел на бои из-за денег. Сам, или заставили, шантажем или угрозами? Богиня, хоть ты вразуми, чтобы связался со мной. Чего он опасается и боится, почему не дает о себе знать? И где Кира? И где тот, кто похитил их? Приезд в Туран брата, полуорка, был камешком, обрушившим лавину воспоминаний. Мама и какой-то родственник, костяные мыши, знакомый голос. Поговорить бы с матушкой, но как, даже теперь - редкие письма. А увидеться хотелось, хотелось показать ей, чего достиг - процветающее королевство, сокрушенные враги-заговорщики, счастливая семья, прекрасные сыновья и дочь! Не чета ее любимцу, делающему ошибку за ошибкой!
  
   Гер чуть не проспал - сегодня с утра он должен явиться в Академию и, отсчитав сорок золотых монет казначею, подтвердить намерение обучаться дальше. Все зачеты и лабораторные были успешно сданы, оставалась лишь пара экзаменов после празднования дней богини. Если и там он ответит столь же блестяще, будет зачислен на первый курс на бесплатное обучение.
   Кира ожидала его пробуждения. Сидела в комнате, перед ней на столе лежали замшевые мешочки.
   - Гер! Что это? И где твоя одежда?
   Одежда осталась на старых складах, там, где он разоблачался перед боем. Благо, успел кинуть на новые штаны и рубаху очищающее заклинание. Так, на всякий случай. По следам ауры его не найти. А вот сжечь мешочки забыл. На магические метки - следилки проверил, и мешки, и деньги, а сжечь забыл. Растяпа!
   - Мама, их надо уничтожить, срочно. Деньги высыпи.
   Как ни странно, мать послушалась, сразу, без выяснения причин. Мешочки вспыхнули и рассыпались горкой пепла.
   - А теперь, Гер, рассказывай.
  
   Как ни сдерживала себя Кира, но к концу рассказа ее била крупная дрожь.
   Мам, - Гер, замотанный в простыню, подошел и обнял мать за плечи.- Нас никто не найдет, никогда. Не совладать никому на Рикайне с моими иллюзиями. Если сами не покажемся, не найдут. Деньги я заработал честно! Здесь даже меньше обещанного.
   - Да, - всхлипнула Кира, - там 43 кийта.
   - А должны были 500 зубиков. Ну лучше это, чем ничего. Кольцо выкупать подожди до после праздников. Пусть с поисками угомонятся. Ну все, я в Академию. Ма-ам, не плачь.
   - А где ты слезы видишь?
   Действительно, слез у Киры не было. Она разучилась плакать. Совсем. Иногда ей снилось ночами, рыдает в подушку, в ужасе просыпаясь - разбужу Гера! - видела, что и глаза и подушка - сухие.
  
  Глава 7` Драконье колечко

   "Я счастлива, я спокойна, мне хорошо. Есть дом, работа, сын рядом и учится. Скоро родится дочь. Спасибо тебе, богиня пресветлая, дай мне сил встретить все трудности нового дня. Благодарю тебя, что все мы живы и здоровы. Дай счастья моим детям". Так каждое утро молилась Кира, аккуратно, бочком, сползая с кровати. Предместье просыпалось рано, одновременно с рынком. Уже прогрохотали по улице подводы с ближайших ферм. Там вставали еще раньше, чтобы успеть сдать молоко утренней дойки перекупщикам. Через три часа она откроет лечебницу, если не будет срочных утренних вызовов. И еще раз повторив знак благодарности богине, и проверив, как там ее девочка, Кира привычно занялась домашними делами.
   Нищета, страшная зубастая тварь, караулила забывших о том, что работать надо и в праздники, и когда невмоготу, и когда душа от боли на кусочки. Зазеваешься - вмиг сожрет и косточки не выплюнет. Гер отогнал ее, но на какой срок? Чем обернется его лихое безрассудство? Дай богиня, Гердер и Лауф посчитают, что скрываемся в Лории, и ирденнские ищейки не узнают, что живы.
   Рожать Кире выходило в середине января. Все зимние праздники Гер просидел дома, готовясь к экзаменам и помогая матери. Кира работала каждый день - народу на прием приходило много. За месяц до праздников толпами шли почтенные иноры - за магическими отварами, каждая рачительная гармская хозяйка откармливала поросеночка или гуся к праздничному столу сама, дома. Кире не нравился этот обычай, но животное все равно ждал нож, а отвары не приносили никаких мучений - просто животинка начинала есть непрерывно, а дополнительное обездвиживание усиливало эффект. Сейчас, когда праздничные дни были в самом разгаре - случаи все были острые. Собаки, наглотавшиеся разгрызенных гусиных костей, коты с непроходимостью кишечника, лошади, за которыми недоглядели хозяева - праздники и погода необычная, а самое чудесное - вызовы на все фермы - ну почему скотина предпочитает производить на свет потомство в самый разгар праздников, да ночью? Фермерам не хотелось отказывать, и Кира, взгромоздившись на Зайку, неспешным шагом отправлялась в сопровождении Сульяра по заснеженному тракту и узеньким дорожкам к притулившимся у подножий холмов фермерским домам.
   Прошло всего полгода со смерти Генри, а она уже может улыбаться и даже смеется шуткам Гера, и радуется снегу, и праздничным дням. Девочка давно уже разговаривала с ней, а она, пользуясь моментами спокойной поездки, показывала ей картинки - заснеженные поля, посвистывающие стайки дроздов-деряб, которым, казалось, снег нипочем. Они весело склевывали ягоды омелы. А сама омела зеленела среди крон облетевших дубов по обе стороны тракта. Снег в Гарме был редкостью, и то, что он укрыл землю к дням богини, почитали благословением и хорошей приметой - к большому урожаю.
  
   Кира:
   Семейный праздник - самую темную ночь - мы встретили впятером - я, Гер и Анри, Сульяр и Наль. Девчонке не терпелось увидеть мир своими глазами, а не в картинках, показываемых матерью. И в кого только упрямая такая? Уговаривала, подожди еще чуток, рано. В ответ получала недовольный пинок ножкой. Ой, вот она, прям видна вся, и стопа, и пяточка. Гер с удивлением смотрел на мой прыгающий живот, - Ну-ка, сестричка, потише! - Он ее тоже слышал, и это было удивительно!
   Дом я украсила ветками сосны и омелы, праздничные фонарики, гирлянды холодных магических огоньков во дворе, на двери - большой венок с колокольчиками. Снег пошел накануне и падал крупными хлопьями весь праздничный вечер, делая его незабываемо-прекрасным.
   Доротея прислала бутылку вина из терна и домашний пирог. Корзинку доставил Эрих, - разнаряженный в честь праздника, в шляпе с тетеревиным перышком, белой рубахе с вышивкой, короткой куртке, отделанной галуном. Я как раз стояла в нашей "парадной зале", ага, так говорили местные - зала, проходите в залу...- и заканчивала вешать чистые кружевные шторы. И стремянка-то была совсем крошечная, две ступеньки, но Эрих испугался.
   - Инора Кира, подождите, сейчас я вам помогу. Зачем вы по лесенкам в вашем положении скачите?
   Конечно, на лошади на фермы я могу, а тут всего-то ничего. Как угадал, о чем думаю.
   - И по фермам вам сейчас разъезжать неслед. - протянул руку, - спускайтесь осторожнее. Инора, а ведь мы под омелой стоим. Вы позволите? - Нежно прикоснулся губами к моим губам, отстранился, не получив отклика, никакого. Я просто остолбенела, - это что? - вообще подумать не могла, чтобы ко мне какой-либо мужчина в моем теперешнем положении, да с моей теперешней внешностью, чувствами воспылал.
   Однако вот, стоит, покраснел от смущения, вихры на затылке шляпой примяты, глаза голубые, ясные. А шляпа-то где сама? Ой, он её на пол бросил.
   - Эрих?
   - Инора Кира, я прошу вас стать моей женой! - выпалил на одном дыхании. - Я, конечно, мог бы к брату вашему сначала, но решил к вам, потому как вы женщина самостоятельная. И папенька, и маменька согласные, вы им очень нравитесь. А ребенка вашего мы как своего примем. Я ж вас люблю, сразу, как только увидел.
   - Эрих! Прости. Я никогда даже в мыслях не держала тебе какие-либо авансы делать, я о замужестве новом и думать пока не могу.
   - Но почему, почему?
   - Любила, очень любила, и не забыть мне Генриха.
   Богиня, я же ни в чем не виновата! Я даже не смотрела в его сторону, как со всеми разговаривала, не улыбалась лишний раз, а гадко как на душе.
  
   Гер сразу понял, дело неладно.
   -Ну ка, мама, что еще случилось у нас, кроме вчерашней моей эскапады?
   - И ты вчерашнее так смеешь называть? Ты почти выдал нас всех.
   - О вчерашнем у нас еще будет время поговорить, Я считаю, не всё так страшно, как ты себе рисуешь. Сегодня-то что?
   Рассказала, хоть и неловко было, все же сын, а тут в отношении меня планы матримониальные.
   Рассмеялся, - Ну и чудо ты у меня, мама! Что с тобой, ты хоть на людей глаза-то поднимай изредка. Вся в себе, по сторонам и не смотришь. Я уже двоих от двора отвадил, женихаться приходили, и еще несколько крутятся, поприличнее. Тебе только не говорил, а то так же переживала бы. Хотя Эриха, действительно, жаль, он парень достойный и молодой. А то шли, один лавочник тут был, живот на тележку положить можно и второй, сразу стал выяснять, какое приданое за сестричкой, и сам когда магом стану, помогать буду или нет.
   Отсмеялся, - да за тобой мужики хвостом ходят, только ты этого хвоста не замечаешь. Ты знаешь, как тебя на рынке торговцы называют? Солнышко! А у кого ты что купишь, твоей монеткой над товаром машут, на счастье и хорошую продажу.
   - Гер, но ты мне такой образ сделал, я курносая, толстая, рябая!
   - Да если бы и хромая, косая - тебя никаким образом не закроешь, ты пробьёшся через все мороки.
   Вот так, поднимая глиняные кружки с терпко-сладким вином иноры Доротеи и смеясь, мы и миновали середину Зимы. Не забыть завтра отдариться, брусочки апельсинового мыла и варенье в красивой баночке, повязанной вокруг горловины кружевной салфеткой, уже приготовлены. Эрих ушел так быстро, что не успела отдать. Я на ферму уже не поеду, отвезет Гер. В одном Эрих был прав, стоит быть осторожнее. Но поберечься не удалось, в три утра в ворота забарабанили, на ферме Клопштоков рожала кобыла.
  
   ******
   После праздничной ночи спали в гаэррском дворце почти до полудня. В половине первого срочно разбуженный дворцовый маг, вернее его помощник, так как инор Лангеберт отбыл для празднования дней богини с семьёй старшей дочери, явился в гостиную принцессы Лиары.
   - Вот, - показала Лиара на лежащее на бархатной подушечке кольцо - не одевается! Никак! Проверьте, это артефакт или оно заговорено. - Маг склонился как кольцом.
   - Ваше Высочество! Я не вижу никаких силовых линий и плетений.
   - Тогда как Вы объясните это?
   И Лиара попробовала надеть кольцо на палец. Увы, упрямый предмет оказался на столе, потом на коленях принцессы, обтянутых светлым шелком утреннего платья, затем на ковре под столом.
   - И так не знаю, какой по счету раз! - принцесса чуть ли не плакала.
   - Ваше Высочество, Вы позволите? - юный маг взял кольцо в руки. Лиара подивилась, какие изящные пальцы у мальчика, никак с примесью лорийской крови аристократ. Юноша попробовал надвинуть кольцо на палец принцессы. Бесполезно, он видел, как оно, растворившись в воздухе, материализовалось не на пальце, а рядом с рукой. Он едва успел подставить ладонь, чтобы кольцо вновь не упало на пол.
   - Я не смогу справиться с этой задачей. В конце концов, я всего лишь стажер, оставленный замещать инора Лангеберта. Прошу прощения, Ваше Высочество.
   - Так вызовите его!
   - Еще раз простите, Ваше Высочество, но случай не входит в перечень событий для срочного вызова. Я не смею. Это только с соизволения Его Величества.
   Их Величество были в тронном зале. Возлежали на троне в кошачьем виде, и лениво ловили лапой солнечные зайчики. Теперь еще и тут пух убирать, - зло подумала Лиара. - Как день не задастся с утра, так и до ночи будет. Ведь еще отсидит себе зад на этом троне во время приёма, вон, вчера подушечку потребовал на него положить бархатную, и что - теперь подушечка вся в шерсти.
   Ну кто бы иное предположил, отказал, конечно, - Оставьте инора Лангеберта в покое хотя бы на время праздников. Ничего срочного я не вижу!
   Краут вился вокруг разгневанной супруги.
   - Дорогая, но колечко вот, всё как ты хотела, оно у тебя в шкатулке.
   Какие же мужчины жестокосердные порой, не нужно ей колечко в шкатулке, ей оно необходимо на пальце, и именно сегодня, зря, что ли, платье специальное для приёма заказано, светлое, муаровое, чтобы отблеск камня подчеркнуть.
   Лангеберт появился во дворце в начале января, или стыни по-рикайнскому, но заняться загадкой лиариного колечка смог не скоро. Студенты все-таки взломали охранный контур дворцового сада и повредили обогревающий купол розария. В результате несколько кустов элитных роз селекции самой королевы Ниалии оказались погубленными, и даже приглашенный эльф не смог их оживить. Если с дворцовым садом все было понятно и ожидаемо - паломничество перед последними экзаменами к "Эльфийским купальщикам", то кому понадобились розы Ниалии? Вся Гаэрра знала, что розы - святое, и за потраву взыщет сам король Лауф, грозной когтистой лапой!
   Потом инор Лангеберт отбыл на два дня в Академию, на экзамены по спецкурсу "Артефакторика" у выпускников. Это было сверхважно для Гарма, выбрать будущих звезд магической науки и не ошибиться.
   Колечко попало к нему в руки лишь утром одиннадцатого стыня.
   - Эльфийское, говорите? Нет, не эльфийская работа. Я подумаю, что здесь можно сделать, посмотрю в библиотеках. Это, несомненно, артефакт, но полностью скрытый от магического зрения. Видели похожее на руке баронессы цу Риттербах, да упокоит богиня её душу?
  
   *****
   Все необходимое для родов Кира давно собрала и аккуратно сложила на комоде в своей спальне.
   В десятого стыня у Гера был последний экзамен, и он с утра ушел в Академию, как всегда, порталом. К вечеру распогодилось, снег совсем стаял, выглянуло солнце, и Кира решила пойти выкупить колечко. Оставив Геру записку, да еще и объяснив Сульяру и Наль, куда она отправляется, оделась потеплее. Повертела в руках салоп и решила - ну его - тяжелый, а ей с утра как-то неможилось, то ли спину ломило, то ли бок кололо. И дочка чего-то притихла, сладко спала.
   Зеркало отражало ну очень толстую, просто необъятную инору, с розовыми щеками, чуть наметившимся двойным подбородком, неистребимыми даже зимой веснушками и рыжеватыми волосами, выбивающимися из-под чепца. Как же разительно отличался морок от настоящей Киры - исхудавшей, с истончившимся лицом и почти прозрачными руками. Она боялась показывать Геру свой истинный облик и вообще перестала снимать браслет. И не поднимала щиты - не нужно было сыну слышать ее боль и тоску. Он и так, в семнадцать лет взвалил на себя заботы о семье - сестричке и непутевой матери. Мальчик вырос и принимал самостоятельные решения. Сначала Кира возмутилась, он не рассказал ей о своих планах по добыванию денег, но потом, вспомнив себя в том же возрасте, подумала, а сама-то считалась с кем-либо? Это юношеский максимализм, им переболеть надо, перерасти. Тем более, что Гер осознал, где был не прав. Нельзя увлекаться. Он бился три раза подряд, сначала просто на проверке, потом за право сразиться с прошлогодним чемпионом. А потом и в главном бою года. Пятидесяти золотых, которые он получил за первые два раза, было бы достаточно. Но он захотел большего и засветился. Но пока их никто не потревожил - и Наль, и Сульяр вели круглосуточное наблюдение за окрестными домами - тихо, никого из посторонних, явных или скрытых. Ох, чувствует она, роды сегодня-завтра, поторопиться нужно с походом к ювелиру. Завязав поверх теплой курточки шаль крест-накрест, Кира решительно вышла из дома.
   Сначала она зашла к инору Цвергу - заказала несколько редких трав, отдала пару серебрушек предоплаты.
   - Ты куда теперь?
   - Колечко выкуплю, - ответила Кира, - набрали денег наконец-то!
   - Ну добро, травы привезут дней через пять, заходи!
   Кира пересекла площадь, звякнул колокольчик на дверях лавки...
   - Добрый день, инор Альбезе. Вот я принесла - проценты пять монет за прошедший месяц, и еще пятнадцать - за следующие, и выкуп - восемьдесят монет.
   - Вы присаживайтесь, я сейчас. Где там ваша расписочка?- Засуетился Альбезе.
   - Инор, сначала принесите кольцо.
   - Сейчас-сейчас, милочка. - Альбезе подозвал приказчика, - ты в лавку на улице Котов ступай, - это был условный сигнал звать стражу. А сам полез под прилавок достать заклад. Он вытащил коробку и стал выкладывать из нее кольца и браслеты в специальных пакетах, на которых стояли магические знаки договоров. Поначалу Кире показалось поведение торговца странным, но сейчас она успокоилась.
   - Вот, пожалуйста, инора - ваше колечко. - Кира облегченно улыбнулась, но улыбка, не успев расцвести, тут же погасла.
   - Это не мое!
   - Как это не ваше - вот и знак договора, тот же, что и на квитанции. Берите, инора, и уходите.
   - Вы подменили кольцо!
   - А даже если и подменил, ты, деревенщина, ничего не докажешь. Интересно, как ты объяснишь, где колечко взяла. Только краденое может быть.
   Кира поднялась, откуда только силы взялись так быстро вскочить.
   - Вор! Мошенник! Верните моё кольцо! Я пойду в полицию. Маг-менталист мгновенно уличит вас во лжи.
   - До полиции еще дойти надо, милочка, - Альбезе, - о богиня, куда подевался благообразный старичок, перед ней был крепкий, жилистый волк, - нагло скалился, стоя за прилавком с магической защитой. - Я тебя, голубушку, сам сейчас в полицию сдам - своровала у меня чего или напала на бедного немощного старика.
   - Ах ты, таракан помойный! - Кира скрутила мощный смерч и ударила по Альбезе. Смерч разбился о магический щит прилавка, но Альбезе почему-то вышел из-за защиты и, сделав пару шагов в направлении Киры, упал, корчась в судорогах. Изо рта у него показалась пена.
   - Инор, что с вами? - Кира тяжело опустилась на колени перед стариком. Быстро проверила - ничего, что могло бы вызвать такое состояние. Он что, симулирует? Сзади звякнул дверной колокольчик. Инор Альбезе открыл глаза и, суча ногами по полу и помогая себе локтями, отполз в сторону. Хрипло закашлялся, - Уберите от меня эту женщину!
   Жесткие руки подхватили сзади, подняли, Кира обернулась - два стражника. Один ловко защелкнул на ее запястьях противомагические браслеты.
   - Инор Альбезе, уважаемый, что случилось?
   - Лекаря мне позовите, плохо мне. Это все она натворила. Пришла, говорит, денег на проценты не собрала, давайте услугой отдам, а у меня горло болит. И я ей не разрешал, сама полезла лечить.
   Целитель жил в том же доме, этажом выше. Осмотрел инора Альбезе, - вреда здоровью существенного незаконным лечением не причинено, но, - тут он скривился в сторону женщины, - могли и навредить. Эти неучи, деревенские шарлатаны, есть следы магического воздействия, слабые.
   - Я ничего не делала, лишь посмотрела, инор бился в судорогах, - попыталась оправдаться Кира. Лучше бы она не говорила ничего.
   - Инора подтвердила, что проводила диагностику. Факт незаконного применения магии налицо, - уверенно сказал целитель полицейским.
   От абсурдности ситуации Кира просто растерялась. Поэтому, не вырываясь, пошла следом за стражниками.
   - Мы куда?
   - В участок.
   - Но мне домой надо.
   - Протокол составим, и в тюрьму тебя, милочка, теперь, а не домой.
   - Но мне рожать сегодня-завтра
   - Вот в лазарете тюремном и родишь, а если родственников не найдут, ребеночка в приют заберут, а тебя на каторгу.
   В участке было шумно и многолюдно.
   - Значит, пришла в лавку, предложила незаконные магические услуги? Так?
   - Нет! Я это подписывать не буду. И пусть инор вернет мне мои деньги, в мешочке лежали на прилавке.
   Один из стражников действительно видел мешочек, но были ли там монеты, сказать не мог. Маг-следователь покинул участок, искали его долго, но куда делся, никто не знал. Инору надо было где-то посадить обождать. А где ее здесь поместишь, с таким животом?
   - Отправим-ка мы ее в городскую тюрьму, там и допрос снимут магический, - решил очумевший от шума и дел к концу дня старший участковый полицмейстер.
   Появившиеся через полчаса в участке инор Альбезе, маг-дознаватель и главный свидетель обвинения, сосед-целитель, инору Киру не застали, - тюремная карета уже увезла женщину в городскую тюрьму.
  
  Глава 8` На шаг впереди

   Гер:
   Я сдал экзамен по теории и практическому применению охранных артефактов первым. Главное было не показать иную, не гаэррскую школу работы с линиями, пока только с линиями силы. И реальные свои возможности не засветить. Ну смешно, методА такая чуднАя, вот милорд Гердер еще и мизинцем придерживает, а то потом, когда со множественными потоками начинаешь... Оп-па, что-то экзаменатор, инор Крайг, насторожился. Ошибочку делаю, теряю и тут же ловлю нить. Магистр расслабился, а я облегченно вздохнул про себя - чуть не спалился.
   - Отлично, юноша, но вам следует больше тренироваться, и регулярно посещать практические занятия. Одиннадцать баллов.
   - Инор Крайг, на меня отдельная ведомость, я вольнослушатель.
   - Могли бы и сразу предупредить, я по-другому бы спрашивал, с вас вольнослушателей, на экзаменах втрое больше спрашивать положено.
   Кем положено, интересно? И куда? Вот деньги наши с мамой куда кладутся, я знаю. В магический ящик, и оттуда - фьють - и исчезают. С сопроводительной запиской в гномий банк, а там на счет Академии.
   Пока бегал в ректорат, ждал инора Гракха, - И что же вы, эээ.. инор Ризен, плату за три месяца внесли и смогли все экзамены сдать? - заполнял листы заявлений о приеме в Академию и заселялся в общежитие, экзамен подошел к концу, и на выходе из общаги столкнулся со всей своей группой. Одиннадцать парней и три девицы. То ли отсев, то ли элита. Теоретическая и общая магия. Группа "неопределившихся"
   - Вон он! Эй, Ризен, тебя одного дожидаемся, мы в "Голубую свинью", ты с нами?
   Отметить окончание первой сессии - это было святое, и ребята не ушли без меня, прикинул, что времени всего лишь полдень, решил - да! Надо же и расслабляться.
  
   ****
   За академическими воротами, как всегда зимой после непогоды, разлилась шикарная лужа. Засыпали ее каждый год, со всем тщанием, но говорят, была она наколдованной, проклятой, глупость, конечно, но даже если и так, считалась она достопримечательностью, веяло от неё этаким духом академического консерватизма. За лужей и обитала Голубая свинья - выкрашенная ультрамариновой краской гипсовая, в полный размер скульптура - свиноматка с присосавшимися к ней поросятами, а за ней маячила дубовая дверь одноименного погребка.
   Вниз вели исшарканные сотнями студенческих ног ступени. Пахло свежим белым хлебом, который тут подавали огромными ломтями, густо намазанным топленым салом со шкварками, присыпанным мелко рубленным чесноком или красным перцем. К пиву шла кровяная колбаса, копченые ребрышки, сальтисон, все залитое поверх основного содержимого слоем сала в палец толщиной, к молодому вину для девушек заказывали закуску полегче.
   Дев переносили через лужу одногруппники, и ввиду явного дефицита женского полу Геру никого не досталось, однако он не растерялся, подхватил на руки беленькую, в очочках, девицу из параллельной группы целителей, и после форсирования водной преграды получил нежный чмок в щеку. Девица сверкнула глазками, очками, кокетливо выставленной из-под кружевных нижних юбок ножкой, и Гер понял, что жизнь сегодня удалась.
  
   *****
   Гер:
   Свиная отбивная, на косточке, еще скворчащая жиром, пахла обалденно. И как ее есть? Здесь не подали ножей. Ого, все едят руками, вытирают жирные пальцы о большие холщовые полотенца. Я так не умею. Но нож-то у меня всегда с собой, один орочий кинжал я оставил, не продал. Сзади, под одеждой, в ножнах специальных на поясе. А вилочку вон ту позаимствуем, с общего блюда, отбивные уже все расхватали, она никому не нужна. А почему так тихо за нашим столом стало? Почему на меня все так смотрят?
   - Эй, Ризен, ты кто?
   Хвост эльфячий, как папа Генрих говорил! Забылся, выставился со своими манерами. Я ж еще и стулья девам отодвигал-подвигал, когда садились, двум с моей стороны стола успел, а та, что напротив, так плюхнулась.
   - Прынц, местный я... - и кончиком пальца на свой курносый нос нажал, чтоб больше на свинский пятачок походил. За столом грохнули. Отлично, а теперь уходим, исчезаем. Очень вовремя мой любимый кац-кац заиграли.
   - Инорита, позвольте, хоть мы и не представлены, пригласить вас на танец...
   О, так это ж та девица, что у инора Цверга работает, здесь не только первокурсники, но и старшие. Ты кажется, голубушка, хотела со мной поближе познакомиться, а я сегодня и не против. Но только секс, без обязательств.
   Ну вот как маме объяснишь, что мне НАДО! Она в первый раз, когда милорд Гердер нас с Эдди в известный дом сопроводил, встретила с заплаканными глазами. Король подмигнул из-за матушкиной спины и уволок ее в спальню. А мы с Эдом никак заснуть не могли, полночи проговорили. Генрих все понимал, давал деньги, сверх карманных, получаемых от милорда, чтобы могли не жаться, а выбирать себе по вкусу девиц, в академии-то к нам многие были готовы в постель прыгнуть, но это для принцев чревато осложнениями.
   С иноритой Трудой мы поняли друг друга с полуслова. Когда вышли из кабачка, на улице смеркалось, и в дверях общежития уже торчал наш Цербер, грозная Пфафф. Она бдила при входе. У Трудль жалостно вытянулось личико, но Пфафферша была непреклонна, и, не смотря на тощую фигуру, необходительна. То есть обойти ее и проскользнуть к спальням, было не можно.
   - Ты на каком этаже? Окошко раствори!
   - Там охранки на стенах.
   - Ты просто окно открой и отойди!
   *****
   Кира:
   На входе в камеру я споткнулась и чуть не упала, но все-таки устояла на ногах. Клетушка была достаточно чистая, на кровати - простыня и одеяло, металлический кувшин с водой, кружка. Пока мы приехали, пока меня обыскали, под опись взяли пару монет, хотели вдовий браслет снять, но тут уж даже иноры тюремщицы возмутились! Снять обручальный браслет, под которым татуировка - большего греха и позора для женщины нет. В общем, пока определяли в камеру, и документы оформляли - ужин прошел, и пайку не дали, сказали, только завтра утром. В башмаках хлюпало, воды отошли, пока после обыска ковыляла через двор к женскому крылу тюремного замка. Ноги не шли, я еще в карете поняла, рожаю. Дочку не видела, говорить с ней не могла, магия блокирована. Чувствовала себя увечной, у которой, нет, не отняли, но разом приглушили все чувства: зрение, слух, осязание... Надсмотрщица вздохнула с жалостью, - тебе что-нибудь надо, может, второе одеяло?
   - Мне бы еще воды и тазик, умыться, если можно.
   Инора принесла все - и таз, и воду, и большое одеяло с полотенцем.
   - Спасибо! Храни вас Богиня! - Посмотрела, как на сумасшедшую. В моем ли положении богиню поминать.
   Я пережидала очередную схватку. Нельзя дать понять иноре, что в ночь рожу. Ну уходи же скорее! Но инора задержалась еще на миг, - а тебе не плохо ли, болезная? Когда срок-то?
   - Через неделю, - и почти не соврала, если бы не сегодняшние события, три-четыре дня походила бы.
   - Смотри, если что, кричи в окошечко на двери, тут в коридоре далеко слышно.
  
   Наконец-то шаги стихли в глубине коридора. Я взялась за вдовий браслет, замочек щелкнул и легко открылся. Противомагические упали сами - еще бы, их подгоняли по руке плотной северянки из Гарма, а не по руке Кингаритты. Рожать буду в своем истинном облике, так проще, и фигура более гибкая, а тут ой как извернуться придется. Еще раз оглядела камеру. Пара лишних светильников и дай богиня, чтобы никто не помешал до утра. Я проверила себя и успокоила дочку. Бедная девочка, она привыкла слышать маму, а тут на четыре часа полное молчание. Времени оставалось не так уж и много. Все шло быстрее чем в первый раз, головка уже опустилась. Одеяло, простыню на пол, чистим простыню бытовым заклинанием. Скорее, скорее, раздеваюсь, благо здесь тепло, юбку нижнюю рву на куски, она чистая, но все равно кинула бытовое. Руки вымыла, очистила воду в кувшинах. Все, готова, помоги мне богиня. Присела на корточках с широко раздвинутыми ногами, откинувшись назад, чуть оперлась спиной о стену, Сейчас, моя маленькая, потерпи. Еще несколько секунд, следующая потуга - так, головка прорезалась, еще - и ребенок мягко выскользнул на простыню в мои ладони. Обтерла слизь и кровь с ротика и носа, девочка пискнула и заплакала, тоненько, жалобно. Пуповина прекратила пульсировать, встала на колени, нагнулась, затянула ниткой, размочалила, пришлось перегрызть канатик зубами.
   Подхватила девочку на руки, моя крошка, красненькая, сморщенная, самая красивая принцесса в мире. Сейчас, родная. Приложила к груди, малышка присосалась сразу, жадно, хотя чего сосать-то там, капельки молозива пока. Послед вышел весь и сразу. Быстро навесу обмыла дочку теплой водой, вытерла, замотала в кусок юбки и шаль. Простыню отчистила бытовым заклинанием, послед спалила. Кровь остановилась через пару часов. Ее тоже выжгла, чтобы не оставлять никаких следов.
   Родилась моя Анри после полуночи, значит, одиннадцатого января. В забранное решеткой окошко светили две голубые звезды - Ан и Ран - глаза Дракона, от этой стены, с окном, наружной, к утру несло холодом, стыли ноги, сил и магии высушить башмаки уже не было. Скорчилась на матрасе, закуталась в одеяла и ждала рассвет.
  
   *****
   Гер:
   Трудль не хотела отпускать.
   - Ну куда ты, уже почти полночь.
   - Труди, ты же сестру мою видела, ей родить, нехорошо чтобы ночью одна оставалась.
   Я бы ушел из комнаты порталом, но показывать свои умения, да еще после сегодняшнего прокола, не хотелось. Сделал вид, что спускаюсь по стене, но Труда, наверное, все же углядела - левитирую.
  
   Ворота не заперты, дверь дома открыта, свет не горит, Наль и Сульяр во дворе, недоенная коза мекекечет, орёт дурным голосом в сараюшке.
   Сульяр показал картинку - уходящая мама, и другую, крыльцо ювелира, инора Альбезе, а потом за высоким забором, чего-чего? - полицейский участок!
   Поставил шерсть дыбом, зарычал и показал дальше - карета закрытая стоит около огромного дома, на замок похожего, с узкими окнами - тюрьма городская. Ты что же, хочешь сказать, матушка в тюрьме?
   Когда мать не вернулась домой засветло, Сульяр не утерпел, выскользнул со двора и проследил по запаху весь ее путь, но пробиться к ней ментально не смог.
   Собрался я мигом, переоделся, Сульяра со мной. Наль - ты дома. Деньги оставшиеся, все, тридцать кийтов, или триста зубиков, с собой, зачаровал от потери мешочек, в котором они были.
   В участке, посмотрев журнал регистрации, сказали - обвинение в незаконном использовании магии. Слушание дела ввиду отсутствия судебного мага отложено до утра. Пострадавший - инор Альбезе.
   В лавке явно кто-то был. Посмотрел ауру - один человек. Охранки снял легко, прошел в заднюю комнату порталом. Вот ты какой, инор ювелир. Стоять! Мне твои артефакты не страшны. А теперь, уважаемый, объясните, в чем сестру мою обвиняете. Лжете! Опять лжете!
   Тварь, ах какая же тварь. Да, мама, не я, а ты нас выдала, теперь колечко в руках кронпринцессы, и его оттуда не выцарапать. Увидят, доведут до Гердера, а скорее всего уже знает, и он через ювелира прямо на нас и выйдет. Что же делать? А пусть милорд Гердер мозги поломает. Сейчас мы тут подправим. Принес и продал кольцо человечек, а облик его с лорда Инграма срисуем. И назвался он Ворон. И гадайте теперь, откуда и кто он.
   А вот и матушка, кольцо в заклад принесла, колечко всюду другим делаем, с обычным опалом и топазами. Все. А дальше крутитесь со своей ложью, инор Альбезе, как хотите, выведут вас дознаватели на чистую воду. Прибить бы тебя, сволочь, только на очной ставке ты целенький нужен, без синяка и царапинки.
   Теперь к инору Пфальцу! Свет у него в кабинете, в управлении, я видел, горит. А инор Пфальц меня ждал, оказывается.
   -Опоздал я, мальчик! А может и к лучшему, что сестру в тюремный замок отвезли, ничего она не подписала. У меня давно подозрения насчет нашего судебного мага были. Он уже протокол загодя составил, мерзавец. Вот он, передо мной. И в моё ведомство не сообщил. Хотели быстро всё обстряпать. Зачем она к Альбезе пошла на ночь глядя?
   - Кольцо мужнино с опалом из заклада забирать.
   - Небось дорогое было. Говорили мне, что делает он так, заклад подменяет и потом запугивает, а тут, видать, коса на камень нашла. Ты не смотри, что сестра у тебя простая с виду. Внутри у нее кремень. Умница. Завтра с утра ты там с адвокатом должен быть. Адвоката я тебе посоветую. Инор Анатоль-Теодор Пферде. Я сейчас записочку напишу, ты к шести утра к нему на дом ступай. Говори сразу, что от меня и дело жизни и смерти. Ну не бледней ты так, вытащим сестру. Подставили ее, как пить дать подставили. Я к очной ставке с инором ювелиром подойду, без меня ее не проводите. Права не имеют по такому делу без меня разбирательство учинять. Ай, мерзавцы, что удумали!
  
   *****
   Граф Айсигланц снова потревожил короля в неурочное время.
   - Срочное сообщение из Гарма. Образно говоря, подснежники в середине зимы. Так вот, в руках кронпринцессы Лиары оказалось весьма странное кольцо, камень - драконий опал. По описанию точь в точь кольцо леди Киры. Баронесса носила его постоянно. Лиара вынуждена обратиться к дворцовым магам, кольцо не одевается на палец. Куплено для супруги Краутом у известного торговца Альбезе.
   - Допросить Альбезе, ментально, но со всеми предосторожностями, так, чтобы никто об этом не знал!
   Утром перед Гердером сидел маг, проводивший допрос. Гердер в изумлении смотрел на ментальную копию образа человека, продавшего ювелиру кольцо. Ворон, ворон, ворон... Инграм! Так звали брата-близнеца матери, и по всему выходило, что это он. Очередной кусочек головоломки встал на свое место.
   - Что-то еще интересное?
   - Ваше Величество, похоже, до нашего прихода в мозгах Альбезе уже покопались. Только кто, установить не удалось.
  
   Тем же утром, еще до завтрака, в кабинет короля Лауфа вошел инор Лангеберт. Я знаю, кто выведет на след пропавших. У вашей невестки оказалось кольцо леди Киры. Краденое или нет, но показываться в этом колечке ей нельзя. Это драгоценность короны. Скандал неизбежен. Купил кольцо Краут. Надо брать ювелира и допрашивать.
   За ювелиром отправились три мага из службы личной охраны короля. Дело было настолько щепетильное, что разведку и полицию к нему не подключили. На стук никто не отозвался, вскрывшие дверь и охранные контуры маги нашли инора Альбезе в задней комнате лавки. Глаза старика смотрели в одну точку, из уголка рта текла слюна. В дворцовую допросную его отправили порталом, вместе со стулом, на котором он сидел.
  
   Старшая надзирательница, в панике, чуть ли не отпихнув секретаршу, вбежала к начальнику тюрьмы, - Там эта, которую поздно вечером привезли, родила.
   - Она жива?
   - Жива, что ей сделается? Сидит, кормит. Отказывается в больницу идти, и ребенка не отдает.
   У начальника тюрьмы уже были Гер с адвокатом. Обвиняемая подписала признание? Где постановление о заключении под стражу, где показания свидетелей?. Где протокол предварительного допроса? Я имею право переговорить со своей подзащитной.
   Кира всё рассказала инору Пферде, и как пришла с деньгами к ювелиру, и как увидела, что колечко подменное, и про то, что ювелир симулировал припадок, и про как-то слишком резво прибежавшего свидетеля - лекаря.
   Посланные за инором Альбезе вернулись ни с чем. Лавка была опечатана.
   Киру с младенцем отпустили домой под залог и обещание не покидать пределы Гаэрры.
  
   Кира:
   Домой Гер вел нас порталом. Чтобы ни я, ни малышка не застудились. Он завернул за угол, туда, где считал, нас никто не увидит, и мы вышли на нашем дворе. Первый день я просто отлеживалась, а у Гера, по счастью, была две неделя каникул. Он сказал, что его перевели на обычную форму обучения, и будут платить стипендию. Кроме того, могут дать комнату в общежитии и кормить тоже бесплатно. Правда, добавил, за бесплатно там только для птички поклевать. Искупала наконец-то дочку, вымылась сама и мы заснули. Проснулась оттого, что Гер на меня смотрел. Мальчик мой, как же я виновата перед тобой. Тебе бы учиться, быть с друзьями, красивыми девушками. А ты...
   -Ма, а сама-то когда пойдешь в академию?
   - Нам не прожить на две стипендии. И боюсь я свой дар людям показывать - резерва нет, а лечу.
   -Да средний у тебя дар, сильно вырос за год, неужели сама не чувствуешь?
   - Я думаю, мне лучше сразу сдать на знахарку, а потом я бы лечила потихоньку. Ну кто видит, как и что я у себя делаю. В своей операционной.
   Решено. Как только встану, идем узнавать об экзаменах.
  
  Глава 9` Начать сначала

   Посольство к орочьему родственнику - у короля Гердера попытка сказать "брат" этому высокому, пахнущему конским потом и сухой травой орку, вызывала спазм гортани,- было отправлено в ноябре. Подозрения короля подтвердились - вся переписка его с Инессой вскрывалась и прочитывалась. Подарок для Мэрген-Хатан, матушки правителя Рагдая, был благосклонно принят, сопроводительное письмо, вложенное в сундучок, извлечено, проверено шаманом и тут же, на глазах туранцев, вскрыто и прочитано Шугратом. "Всего лишь женщина, кто ее слушать станет!" Статус чуть выше раба, чуть ниже коня. Если бы не матушка и ее просьба, и не любовь ее к этому самонадеянному и напыщенному павиану... Жаль. В письмах приходилось скользить по тонкому льду иносказаний, так, чтобы поняла только королева. А Инесса и у орков ухитрилась остаться королевой.
   Надеюсь, мама не сочтет, что отвечая на вопросы о дядюшке, нанесет вред младшему сыну. Итак,
   Моя дорогая матушка. Уповаю, что вы пребываете в добром здравии. Если вы желаете, чтобы Вам были доставлены еще какие-либо книги или их копии из нашей магической библиотеки, или испытываете нужду в чем-либо, Вам достаточно лишь послать мне весточку, и все потребное тут же будет отправлено в Рагдай.
   Спешу также сообщить Вам радостную весть - богиня в четвертый раз благословила мой союз с королевой Ксенией. В мае мы ожидаем рождения сына.
   Поневоле вспоминаешь детские годы и вас, дорогая матушка. Игрушечных костяных мышек и доброго дядюшку Инграма. Я хотя и был мал, отлично запомнил его голос и внешность. А недавно он мне приснился, и такой сон был странный. Продавал он кольцо из неделимого кофрета туранских королей и говорил, что отомстил за тебя королю Генриху. И как толковать это видение, даже и не знаю.
   Ответ Гердер получил достаточно скоро, в феврале.
   Мальчик мой, брат Инграм не снится мне уже давно, с марта прошлого года. Мы с ним близнецы, но связь аур наших разорвалась, и ты понимаешь, как это меня огорчило. Что касаемо твоего отца, я давно простила ему все, надеюсь, что и он простил мне, когда в том же марте богиня расторгла наш брак.
  Ну и ну! Аманда - настоящая, не фальшивая королева! Инграм мертв и не выведет на след Киры и Гера. И вообще, вся история стала настолько запутанной, что триумвират ледяных лордов лишь разводил руками - непрофессионалы, милорд, кто ж их логику поймет. Ясно было одно, первыми в мозгах инора Альбезе, а он уже второй месяц пребывал в клинике психических расстройств Гаэррского королевского медицинского центра, побывали не туранцы и не гармцы, а неизвестный менталист, сильный, но неопытный. И по всему выходило, был это Гер.
  
  *****
  Гер:
  Маму я не слышал - тишина. Она или полностью щиты опустила, или... Вот от этого или все внутри сжималось и дрожало. Когда надзирательница прибежала, забыв о приличиях и субординации, к начальнику тюрьмы, и он спросил ее - жива?- очень испугался. Мама, оказывается, сразу позвать не смогла, антимагические барслеты не пустили. А потом я понял. Стены тюрьмы тоже всё блокируют. Из-за них наружу не докричишься.
   Я первый раз в жизни так близко видел новорожденных. Сначала стал у ма спрашивать - почему такая страшненькая. Но матушка только устало улыбнулась и сказала - все такие. Через пару дней побелеет. Точно, к пятнадцатому января стала копией Генриха, вот кто бы говорил, что младенцы не могут быть ни на кого похожими. Эта - копия.
   Если быть до конца честным с самим собой, мама родила очень невовремя. Стыдно в таком признаваться. Планы у меня были на эти каникулы грандиозные. Мы столько всего интересного были вынуждены оставить в пещерах. Продавать из наследства некроманта ничего нельзя, мама права, поопаснее колечка будет. Но отправиться туда за парой-тройкой книг и еще заготовками для артефактов хотелось. И нужно было. Для сестрички.
   Матушка отлеживалась сутки. Я сходил на рынок, подоил козу. Подлое животное! Как у нее получалось все время поворачиваться ко мне рогами, а не боком, понять не могу. На всякий случай потрогал кончики рожек. Острые, и глаза-то у тебя, козлень, нехорошие. Поэтому стазис! Вот, выдоил я ее, стазис снял, пошел к дверце, теперь на заду малое целительское заклинание, подойник пустой... Ссскотина!
   Поинтересовался у Наль - а кто ее подоил, пока нас дома не было. И покормил заодно? Наль хитро сощурилась, - Я! С едой просто, я ее выпустила из стойла и к стожку отвела, а потом назад, с водой было сложнее, но тоже справились.
   - А доить?
   Наль потупилась, - молоко вообще-то вкусное...
   А потом соседи толпой пошли. Поздравлять с рождением малышки. Тут уж мама встала...
  
   Кира:
   Прибежала Наль - если собаки умеют ржать, то она делала именно это.
   - Там Гер козу доит.
   - И что?
   - За молоком на рынок пойдем.
   Чувствовала я себя уже неплохо. Разрывов нет, скоро вообще все в норме будет. Молоко пришло. Живем! Это так прекрасно, когда не нужно заботиться о пропитании дочки. Всё, что нужно получит.
   Гер нашел на чердаке старинную деревянную резную колыбель. Я спросила у иноры Хэндрике, можно ли ее взять на время, та ничего не ответила, лишь расплакалась. Её история очень печальна. Ей сейчас чуть больше пятидесяти, но она давно уже старуха. Моя принцесса лежала в этой люльке, кстати, на ней графская корона, откуда здесь такая вещь, а к нам шли гости - поздравлять.
   Инор Пфальц, они с супругой явились в числе первых, сказал, что дело о магии закрыли, но Гера больше волновало - не скажется ли то, что я была под следствием, на возможности поступить учиться. С этим следовало торопиться - в Академию берут до двадцати восьми лет, а мне по нашим документам уже двадцать семь и двадцать восемь будет в августе.
   Вот - получила я от судьбы очередной пинок, а может, оплеуху. В Туране можно заплатить деньги и сдавать экзамен, а здесь - нет, только отучившись и после стажировки.
  
   *****
  В Академию Кира и Гер отправились с младенцем на руках. Вернее, Кира сделала специальный рюкзачок, Анри спала у нее в торбочке на животе. В эту же люльку она сможет усадить дочку лягушечкой, но это потом, когда начнет держать головку.
   Академия была пуста и тиха, каникулы. Успели, слава богу, на дверях ректората висела записка "Ректор в отпуске с... и завтрашнее число". Инора секретарша сидела прямо, как кол проглотивши. При виде младенца отчеканила неприязненно, мать с сыном еще на пороге стояли, - Семейного общежития с детьми у нас в Академии нет!
   - А ректор есть?
   Ректор материализовался за спиной, видать порталом пришел. Ну да, это для простых порталы на территории Академии закрыты, а ректору можно. В преотличном настроении, ректоры тоже радуются каникулам. Но хорошее настроение ему испортили основательно.
   - Уважаемый лорд Гракх, мы пришли узнать о факультете целительства. Видите ли, моя сестра тоже имела намерение поступить в Академию, но мы опоздали на месяц, и мне пришлось платить за первое полугодие за обучение, а двоих мы такое потянуть не могли. Но сейчас я принят и со стипендией, поэтому как быть с ней? Она готова учиться, жить мы будем в пригороде вместе, и она поступила бы на следующий год, вы же видите, у нее хороший дар, но тут проблема, сестре уже двадцать семь.
   Гракх почувствовал свою вину перед братом и сестрой, ну чтоб ему зачислить его сразу, подумаешь, всего месяц пропустил, и место было свободное, - лорийскую шпионку вычислили, и она сбежала, вот место и освободилось.
   А тут получалось, что он своим поступком еще и сестре дорогу к образованию перекрыл, полностью. В августе двадцать восемь и уже никак в Академию не попадешь. Сестра была такая милая, с малышкой на руках, просто олицетворение гармской женщины из народа.
   А Гер продолжил, - Она целитель по призванию. У нас там, на границе, документов не спрашивали, можешь - лечи, вот она кинется завтра помощь умирающему оказывать, а ее за это - в тюрьму. Разве это справедливо?
   - Второе полугодие, в Академию на первый курс не могу. Есть группа травниц-знахарок, они занимаются при Центральном Госпитале Гаэрры. Бесплатная, двухгодичная, для девочек с небольшим даром. Я могу поговорить, ее зачислят в эту группу. Если она успешно окончит тамошние курсы, переведут на второй курс Академии. Ну год потеряет по времени при этих переходах. Но место за ней будет в Академии, или на худший вариант - диплом знахарки. Как Вам такой путь? Но нужно, чтобы она по результатам экзаменов окончила в первой пятерке.
   И, увидев удивленный взгляд иноры, пояснил:
   - Мы поощряем тех, кто развивает свой дар. Очень часто бывает, что дар целителя раскрывается лишь при обучении. Приходит человек, а дар слишком мал, чтобы он сразу на первый курс без платы поступал. Но через полтора года, глядишь, и дотягивает до хорошего уровня на бесплатное обучение. На бесплатное-то только с даром берут. У вашей сестры сейчас нестабильный средний резерв. Вероятно, связано это с родами. Отец малышки сильный маг? Не пугайтесь, я вижу ауры, вижу, что девочка.
   - Да, маг, сильный. Пока носила, резерв вырос.
   - Только, инора, занимаются они с сентября, придется Вам все досдавать, и ваши знания экзаменаторы проверят. Если все благополучно, лорд Гракх-младший вас, я думаю, зачислит. Инорита секретарша направление на курсы сейчас вам выпишет. Как вас зовут? Кирса Ризен, какое имя, прелестное...Вы уверены, что выдержите,с ребенком?
   Брат и сестра в один голос сказали, - Да!
  
   Лорд Гракх, напевая - "белый цвет вишневый отряхая... пела дева про любовь без края..."
   - Инорита, пригласите ко мне инора казначея. Через час я вернусь.
   Настроение было почему-то весеннее. Светило солнышко, сверкала лужа перед "Голубой свиньей". Ага, братишка как галантный кавалер- ого! - подхватил сестренку на руки и перенес ее с малышкой через этот водоем. А весу то в сестренке немало. Интересно, я бы так смог сейчас? . Надо посмотреть, как он в рукопашной. Весной соревнования с военными. И засыпать бы эту лужу, но сколько счастливых пар сложилось после того, как влюбленный студент подхватывал на руки свою сокурсницу. Прям не лужа, а сваха всеакадемическая!
   - Инор казначей! А можем ли мы вернуть плату за обучение? Подумайте, как это сделать!
  
   *****
   Кира:
   На экзамене я чуть не провалилась. Нет, но только я могла так... вляпаться.
   В госпиталь мы явились через час. Поели в Свинье - заведение чистенькое, кормят сытно, но дорого! И хорошо, что не поспешили. Лорд Гракх-младший еще на обходе. Перед плановыми операциями он нас примет.
   И зачем вопросы задают, что со мной, с малышкой, с Гером - разве не видно стразу, что мы абсолютно здоровы. Все.
   Лорд Гракх не выразил особого удовольствия. Двадцать семь. Малышка. Сколько ребенку. Три дня? И вы, инора, решились ее принести сюда, в больницу, где всяческой заразы хватает.
   Инор, она под защитным пологом, моего изготовления, посмотрите.
   Экзамен. Спрашивали сущую ерунду. Легко ответила на все вопросы.
   Потом практическое занятие - попросил определить причину заболевания вот этого пациента, решили просто проверить степень дара и подготовленности. Ну я и рассказала все что вижу. Получила в ответ презрительное - неуч, дар слабый, диагност никакой. Но я же ясно понимала, что там не было инфаркта, воспаление сердечной сумки следствие острого панкреатита, хвостовая часть железы почти "расплавилась", примыкает к диафрагме, а через неё к перикарду. Возможно еще и прободение диафрагмы. Ужас. Они сейчас угробят молодого мужчину. Вот так тебе, Кира. Это у себя в Туране в клинике ты была звезда, и тебя слушали, а здесь ты дура неученая деревенская. И молчать бы тебе побольше, но как смолчишь?
   - Лорд Гракх, умоляю, посмотрите сами.
   Гракх приподнял брови.
   - Я очень прошу Вас!
   - Коллеги, а ведь инора совершенно права.
   Пришел алхимик, зельевар. Он тоже сначала спрашивал простейшие снадобья - кашель, лечение подкожных гематом - сиречь синяков, диагностику простуды. И еще попросили назвать ингридиенты бальзама Леди. А это что за новость? Я о таком никогда в жизни не слыхала. Оказывается, наша с Карлом разработка, противоожоговый линимент, когда сразу магией нельзя закрыть всю рану, площадь слишком большая, так теперь называется. Оказался эффективным против черного огня. Я, конечно, помнила состав, как мы его с Карлом делали. Ну и выдала. А мне в ответ - неправильно. Как это неправильно? Принесли толстенный новый учебник - а там по-другому. Или Карл переделал, или в прописи напутали при составлении учебника. Проверить бы, с Карлом поговорить. Извинилась, в ответ прочли целую лекцию о том, кем я была и как много сделала для науки. Бред, полный. Но приятно. Вот только они забыли в учебник записать, что перед использованием линимент подвергают магической обработке. Она ускоряет проникновение в глубокие слои тканей.
   Вот так я в группу целителей и попала. Пока шли каникулы, Гер мог сидеть дома с дочкой, я быстро сдавала все лабораторные работы и курсы, которые успели пройти в моей группе. Почти все успела. Только с зельеварением была беда. Никак не могла найти общего языка с преподавателем. Есть люди, заранее относящиеся к тебе предвзято. Что уж решил для себя инор, что я чья-то любовница? Смешно. С младенцем и моей теперешней внешностью. Еще обижались клиенты с животными. Прием вела по вечерам, отпуская Гера погулять. Но лишняя денежка нам была кстати. Вот так и началась моя жизнь студентки. В сорок с лишним лет и с новорожденной на руках. Мне казалось, все в мире против того, чтобы я лечила людей. Сначала школа, боевой факультет, потом Генрих с его сопротивлением, потом запреты и законы Гарма. Но я же пробьюсь! Как росток дикой вишни. Няню я, кажется, нашла. Но няня будет потом, через год, когда кормить кончу.
  
   Гер:
   Такой сияющей я маму давно не видел. И я понял, что поступил правильно. Только бы нас оставили в покое. Я должен разобраться с теорией порталов, практической маггеологией, некромантией - список всего, что мне следует изучить, был у меня уже составлен. Главное, закрепиться в Академии. А посещать лекции на других потоках не возбраняется. И старинная библиотека в пещерах тоже заслуживала изучения. И Записи лорда Инграма. Я завалил лаз, оплавить камни не получилось - известняки. Но замаскировал, как мог, скрыл следы недавних работ. Убрал магический каркас, державший свод туннеля. Перед уходом я еще раз проверил магические каркасы пещеры - они были в порядке. Поддерживающие магию накопители были самозаряжающимися. Такого я на Рикайне нигде не видел. Эти накопители тянули энергию из магического поля планеты. Да, темные были гениями.
   Еще надо было заселиться в общежитие. Ну и проблема, скажу я вам. У нас была своя Пфафф, в мужском роде. Инор Кэмпфар. Отставной военный, он не выносил беспорядка, поэтому постоянно пребывал в состоянии крайнего раздражения. "Стоять не дышать молчать почему не отвечаете я вас спрашиваю".
   Подселили к первокурснику из группы целителей. Я бы к такому никогда не пошел лечиться. Такие салфетки в ранах забывают. Угу, бардак в комнате был первостатейный. Но ничего, я его воспитаю. Или он меня приучит убирать за двоих. Начал наводить порядок. Инор Кэмпфар всунулся к нам в комнату через час - и вышел на цыпочках, покачивая головой. Но так же лучше - и пыли нет и днем свет зажигать не надо - стекла на окнах чистые. Нет, в комнате чего-то решительно не хватало. А чего, я понять не мог. Надо с мамой посоветоваться. Попрощался. Клаус Брудер, мой сосед, удивился, - а чего убирал, если ночевать не собираешься?
   Мы с ма подсчитывали финансы. После адвоката оставалось 200 золотых монет. Деньги за кольцо пропали, расписку в лавке так и не нашли, как не нашли и замшевый мешочек. Мне в ту ночь было не до поисков, а чтобы взять хоть монетку там - я не смог. И так совершил преступление - применил запретную магию. Правда, мама сказала, что я поступил правильно - защищал себя и родных. Если нападет убийца, ты же не будешь рассуждать, как ты его ударишь, будешь бить, не задумываясь. Так и здесь. Кто первый добрался до инора Альбезе после меня - спецслужбы Турана или Гарма, я не знал. В результате ментальных допросов мозг его сильно пострадал. Гномы открыть тайну вкладов этого инора отказались. Написали мы с мамой заявление в полицию о мошенничестве. Но думаю, с деньгами нам придется распроститься.
   Мама очень переживала не столько из-за денег, сколько из-за пропажи кольца.
   -Пойми, я совершила кражу, оно чужое, я клялась своей рыцарской честью, подписывала контракт: не имею прав на эти украшения, должна все вернуть, а тут... Клялась не иметь детей от Генри, а родила... Таких как я, нарушивших клятву, Мальфет, забывшими рыцарский долг и честь, называют.
   И как ей тут помочь, как снять с неё тяжесть вины перед собственной совестью, я не знал, для утешения слов не находил.
   Стипендию нам положили по десять зубиков каждому. И еще бесплатное питание трехразовое. Мама подписала отработку на пятнадцать лет в пользу государства один процент от дохода. Я подписал пожизненно.
   Дома оставили нашу хозяйку, инору Хэндрике, отвечать на вызовы и сообщать всем, что инора Ризен принимает только в вечернее и ночное время.
   Большую младенческую корзину, чтобы можно было на занятиях в аудитории уложить спать Анри, мы купили у старой орчанки на рынке.
  
  Глава 10` Ты узнаешь ее из тысячи, по словам, по глазам, по голосу

   Кира:
   Ходила по комнате с Анри на руках и бормотала скороговоркой:
   "Как четвертого числа нас нелегкая несла горы отбирать.
   Долго думали, гадали, топографы все писали на большом листу.
   Гладко вписано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить".(1)
   Вот привязалась песенка, Генрих тоже всегда мурлыкал ее, когда бывал сильно не в духе. Я сердилась на себя и боялась за мальчика. Гер и Сульяр еще не вернулись. Сын все-таки отправился в пещеру. Сначала порталом до предгорий Уулса, дальше порталами идти было опасно, от орочьих пространственных барьеров он еще не умел защититься. Потом полуторадневный пеший переход и еще один прыжок - внутрь горы, по расчету расстояния и направлению. Всего планировал отсутствовать пять дней, и вот пятый уже на исходе. Я металась по комнате, и все валилось у меня из рук. Да какая завтра Академия, к орку, если сын пропал.
   Вспышка во дворе - Гер и Сульяр. Среди баулов и тюков. Богиня, как дотащили только! Гер смеется, - Мама, я маг, или где? Левитация! Только в портал так пришлось, руками кидать, для скорости. - Три муфлона, восемь кроликов, гуси. Оказывается, сутки охотились, уже когда почти вышли к пограничной речке.
   А завтра каникулы кончаются, и нам на занятия, и мне, и ему. Сдается, Гракхи младший и старший, давая разрешение на учебу, и подумать не могли, что приду я в аудиторию с младенцем в корзинке. Ну да, у меня дома штат нянек и кормилица. "Гладко вписано в бумаге, да забыли про овраги..." Как я с дочкой в школе буду справляться? Авантюра чистейшей воды.
   Полночи Гер мастерил пологи - тишины и защиты, и амулет, искажающий ауру. Все-таки территория Академии, мало ли какой сильный маг может посмотреть и понять, что ребенок из королевской семьи.
   - Ты все заготовки для артефактов из пещеры забрал? - я заглянула в комнату, где он колдовал над корзиной, прикрепляя артефакты изнутри и закрывая их вторым днищем, - пойдем, поешь, отдохни немного.
   - Нет, только те, что нужны - для вас с Анри портал, центр города -дом, и вот, защиту. Лишнего лучше не держать, мало ли что в наше отсутствие случится. Мы же инору Хэндрике попросили на хозяйстве оставаться.
   Прибилась к нам наша хозяйка, прижилась. После того случая в декабре, извинилась. Мы ее поняли, она очень испугалась, и воров, и полицмейстера.
  
   Отношения с группой наладить не удалось, слишком велика была разница -девочки, лет восемнадцать, девятнадцать, веселые резвушки, у которых вся жизнь впереди, и взрослая инора во вдовьем сером чепце и с младенцем. Но откуда такое неприятие, даже злоба, будто я у них что отнимаю. Не на что не претендую, ни на кавалеров, ни на дополнительное внимание преподавателей. Дочка им моя мешает? Может быть своим унылым видом лишаю радости жизни? Глупости какие в голову лезут. Сижу на первом занятии, не поднимаю глаз. Но уши мои эльфийские при мне. Поэтому слышу.
   - Эта посмела спорить с нашим Цейсом, и из-за нее потом он такой расстроенный ходил.
   - Ему Гракх выговорил. Она нажаловалась.
   И ни слова об ошибочном диагнозе. Девицы обиделись,я их кумира оскорбила: они все поголовно млеют от душки Цейса. Действительно, молодой лекарь диво как хорош - черноволосый, с голубыми глазами, породистым лицом, холеными тонкими руками. Ему бы на сцене королевского театра героев-любовников играть, а не с грязью и болью возиться. Вел он курс "Терапия. Внутренние болезни." И с первой же лекции меня выгнал, вражина, из-за Анри. Увидел девочку, спокойно спящую в корзине, скривился, - Инора, выйдите с ребенком из аудитории, вы мне мешаете. - Взяла маленькую, ушла в коридор. Читал лекцию он хорошо поставленным голосом, поэтому все записала. Ничего нового и интересного. Заболевания дыхательных путей. Но отметила себе, что дает, и что требовать будет на экзамене. На следующей лекции, "Лекарственные травы Гарма", профессор травологии, немолодая, но сохранившая изящество и красоту женщина, Роза Блюме, умилилась малышке. За лекцией сразу шли практические по травам, инорита Блюме поняла, что лекарственными растениями я интересуюсь серьёзно и много о них знаю, и просто растаяла. Она и ее сестра, вторая травница, инорита Камилла Блюме, отнеслись ко мне по-доброму и стали моими спасительницами. Воистину, когда богиня закрывает дверь, она распахивает окно. В травяной аптеке я могла оставить малышку на час или два, пока шли занятия, с которых нас с ней изгоняли. Обе сестры преподавали и в Школе знахарок, и на первых курсах Академии. Но их расписание было составлено таким образом, что в аптеке одна из них всегда оставалась. Почему инориты стали помогать мне, не знаю. Задаваясь этим вопросом, понимала, как очерствела я душой на Рикайне - отвыкла верить людям, видеть простое человеческое участие и сострадание. Я старалась не доставлять хлопот милым дамам, они только удивлялись, глядя, как я появляюсь за несколько минут до того, как Анри просыпалась и начинала сначала попискивать, а потом требовательно орать. Голосок у неё был прям какой-то богатырский.
   Случилась и еще одна жизненная удача. Совершенно неожиданно через пару недель занятий инор Камм, анатом, вызвал меня к макету, и стал "гонять" по строению суставов. После звонка задержал и спросил, показав план лекций и практических, насколько хорошо я знаю все темы. Ответила, что готова сдать экзамен прямо сейчас за весь курс. Оказался отличный мужик, - Зачем вам маяться на занятиях, я же вижу - вы все знаете...
   С марта мы переходили на практическое обучение. Нас прикрепляли к лекарю, специализирующемуся на определенной группе болезней, мы стажировались две недели, потом переходили к следующему целителю. И так методом ротации за пять месяцев должны пройти стажировку у десяти преподавателей. Каникулы в августе.
   В марте же сделали объявление - один из самых известных целителей Рикайна, лорд Карл Гренсон-Трастамара согласился прочесть курс лекций, посвященный микропорталам и малым рунным порталам. Читать лекции он будет в Академии, в большом зале, там же будут проходить демонстрации и практические занятия.
   Выпадал редкий случай. Я очень хотела увидеться и поговорить с Карлом. Из всех людей ему и только ему могла бы довериться всецело. Но подобраться к нему близко было невозможно, даже на лекциях в Академии. Карл Гренсон входил в число особо охраняемых лиц Турана. Во-первых, уникальный целитель, он был достоянием государства, во-вторых, он был королевский личный целитель, и, в третьих, он знал почти все тайны королевского дома. Охрана следовала за ним всегда, и скрытая, и явная. Правда, долго охранники не выдерживали, лечились от неврозов - своей импульсивностью Карл доводил их до срывов - мог, например, совершенно внезапно отправиться осматривать умирающего нищего в его лачугу, или выгнать секьюрити из комнаты, когда считал, что тот мешает. Как его только в Гарм отпустили с лекциями, не пойму.
   И пока я ломала голову, как дать знать Карлу, что я в Академии и под личиной, судьба привела его ко мне сама.
  
   *****
   Карл придерживался твердого правила - приходить на лекции заранее. Но сегодня он превзошел сам себя, и поэтому в вестибюле его никто не встретил. Не беда, Карл прекрасно ориентировался в коридорах и переходах целительского крыла Гаэррской Магадемии. Проходя мимо одной из аудиторий, дверь ее была закрыта неплотно, он вдруг услышал знакомую мелодию. Женский голос напевал:
  
   Моя собака из породы гончих псов.
   И если вам не светят звезды непоседы,
   Не надо слез друзья мои и горьких слов.
   Мой пес упавшую звезду найдет по следу (2)
  
   Любимая песня Киры. Сердце вдруг защемило и сжало, и Карл шагнул в комнату. Мать с ребенком расположились за преподавательским столом. Она, развернув малыша - Карл увидел, что это девочка, крупная, красивая, беленькая, - играла с ней и пела. Еще шептала какие-то ласковые слова, ловила и целовала пяточки. Потом быстро переодела, проговорила что-то над подгузником - явно зачаровала. Карл на цыпочках стал выходить из комнаты, но тут скрипнула доска под ногой - женщина обернулась. Молодая, высокая, крупная, яркая. Пышные рыжеватые волосы выбивались из-под унылого серого чепца. Карл вспомнил, такие в Гарме носят вдовы. Она улыбнулась Карлу так по-доброму, что он не мог не улыбнуться в ответ.
   - Извините, я не хотел мешать. Вы пели, взяло любопытство - откуда вы знаете эту песню?
   - Вы не помешали, - ответила женщина, - дочка уже поела и мне пора идти. А песню просто слышала, запомнила.
   - Сколько вашей малышке?
   - Она родилась в начале января. Скоро два месяца.
   - Какая хорошенькая у вас девочка! Просто принцесса.
   Женщина вздрогнула и как-то сникла.
   - Конечно, принцесса, для мамы дочка всегда принцесса...
   - Давайте я Вам помогу. - Карл подхватил детскую корзину. - Разрешите представиться. Меня зовут Карл Гренсон, я целитель, из Турана.
   - Я знаю, лорд Гренсон, у вас сегодня лекция. Я приду обязательно, очень интересно.
   И, прикрыв глаза, как бы вспоминая, произнесла нараспев:
   "Сначала сложные магемы делают единицы, потом десятки, потом они становятся общеупотребительными".
  
   Кира:
   Карл! Карл стоял так близко, а я не решалась сказать ему ничего. В дверях маячили охранники, он мог не сдержаться, выдать меня либо словом, либо порывом. Поэтому просто жадно разглядывала родное лицо: за год появились морщинки в углах глаз, седина в темных, почти черных волосах. Он, услышав из моих уст свои слова, ту фразу, которую часто повторял, рассуждая о микропорталах, изумленно приподнял брови, но в эту минуту от дверей донеслось:
   - Вот ты где, - лорд Гай Гракх младший. - Эта та инора, о которой я тебе говорил, Кирса Ризен. Вижу, вы познакомились. - И продолжил, обращаясь уже ко мне, -Как сегодня Анриетта? - И опять Карлу, - Такой прелестной малышки и сама Богиня не видела. Представляешь, совсем не плачет, и на лекциях лежит в своей корзинке тихо-тихо.
   Я вздохнула, - а вот что я в следующем году делать буду? Когда она ходить начнет? Даже и не знаю. Я пойду, с Вашего позволения, лорды? Я тоже хотела бы перекусить, пока есть время до лекции.
   - Гай, я провожу инору. - Карл не отпускал корзинку. - А потом зайду к тебе.
   Если лорд Гай и удивился, то виду не подал.
   - Хорошо-хорошо, жду.
  
   *****
   Карл, стоя в дверях столовой, смотрел, как ест инора Кирса. Взяла на раздаче молока, воды, достала из сумки плошку с кашей. Подогрела бытовым заклинанием. Окончив есть, бросила быстрый взгляд по сторонам, ну как же, неприлично, аккуратно вычистила миску корочкой хлеба, чтобы ни крошки не пропало. Развела молоко, добавив туда какое-то снадобье из темного пузырька. Пила мелкими глоточками, прикрыв глаза, отдыхала? Нет, скорее успокаивалась.
   Его тянуло к этой молодой женщине. Наваждение какое-то - он смотрел на нее и видел Киру. Из-за сходства имени, из-за баллады о гончих собаках, пропетой так же, как пела Кира, или из-за совершенно Кириной улыбки на чужом круглом лице с вздернутым носом? А странная фраза, которую от простолюдинки из Гарма услышать было так же невероятно, как увидеть фею? Фея, опять все мысли только о Кире.
   Инора встала, подхватила малышку, опустила ее в люльку, торбочку такую смешную спереди, на животе. взяла сумку и корзину, поспешила навстречу очень крупному молодому человеку, вошедшему в зал. Сходство между ним и женщиной говорило - близкий родственник, скорее всего, брат.
  
   Гай рассказывал.
   - Такая молодец, почти все лабораторные и зачеты сдала за первое полугодие. Всего за месяц. Она не могла раньше придти учиться. Кто ее муж? Она вдова, живут с братом, тот младше, лет на семь, наверное. Беженцы они, с границы, поселок орки сожгли. Он на первом курсе Магадемии. А она с ребенком туда поступать не стала, хотела сдать на знахарку, но у нас не разрешается, должна отучиться два года. Чем живут? Две стипендии у них. Работают. Представляешь, как за каждую копейку бьются? Кирса зверей лечит после занятий, а парень ей помогает. Магам работать раньше третьего курса запрещено. Кстати, ее все не Кирса, а Кира зовут.
   И знаешь, что странно? Вроде и не красавица, а очаровала, нет, ты представить даже не можешь, моего брата. Всякий раз спрашивает, как там та милая молодая леди? Никак иначе, чем леди, не называет. И еще один записной холостяк на нее внимание обратил, наш преподаватель анатомии, инор Камм. Студентки его черствым сухарем зовут. На него никакие их чары - ножки-глазки - не действуют.
   Да, она милая, - слушая Гая, Карл думал, как поговорить с Кирсой наедине, без свидетелей.
  
   Лекцию он начал с рассказа о своей ученице, баронессе цу Риттербах. Показывал, объяснял. В конце вызвал желающих из зала, попробовать под его руководством построить портал. Старшекурсники целители из Академии хотели все. Он отобрал человек десять, остальные сгрудились около стола, и затаив дыхание, смотрели, как жидкость из крохотной капсулы оказывалась внутри прозрачных трубок макета.
   - А сейчас, может быть, попробует кто-нибудь курсом младше? Вот Вы, например, инора - Карл отыскал взглядом Киру. Та стояла чуть поодаль, в гущу народа не лезла. - Вам же было почти ничего не видно, идите сюда. Господа, посторонитесь, пропустите инору. Лорд Гай, подержите малышку. Ну, пробуем, берем запаянную капсулу в руки и настраиваем портал...
   Карл, наклонившись прошептал, - Инора, мне необходимо поговорить с вами, попросите меня осмотреть ребенка. - Кира вздрогнула, окрашенная жидкость разлилась внутри макета вне трубочек.
   - Инора, попробуйте еще раз, спокойнее.
   Кира решилась. Карл неотрывно смотрел на ее руки, и она сотворила портал не так, как он показывал студентам, а по своему, так как делала баронесса цу Риттербах.
   - Великолепно! Вы молодец, инора Кирса! - Кира просияла в ответ, - ну раз уж я молодец, можно просьбу, после лекции к вам не пробьешься. Не могли бы вы осмотреть мою девочку? Может быть, выкроите время?
   Стоящие вокруг студенты только ахнули - ну и нахалка! Но лорд Гренсон, внимательно вглядевшись в личико малышки, обернулся к Кире:
   - Вы совершенно правы, зрением девочки следует заняться. Гай, у вас же в клинике найдется свободная смотровая и операционная для меня? Тогда мы туда и переместимся сейчас с инорой, стационарным академическим порталом. Старосты групп, подготовьте список вопросов, я отвечу на них перед следующими занятиями.
   Всем спасибо за внимание! Встретимся завтра, господа.
  
   - Гай! Задержи охранников и не пускай их сюда!
   Ошеломленный Гай остался за дверью, Карл для надежности задвинул засов. Повернулся и, стремительно подойдя к Кире, обнял ее:
   - Ты жива, я не могу поверить сам себе! Это действительно ты!
   - Да, Карл, да.
   - Это что, иллюзия? Кто сделал? Почему вы здесь, как вам удалось спастись? Где Гер? Хотя, о чем я, я же его видел. Кира, родная, жива... Почему ты молчала, я оплакал тебя...
   Дальше он ничего не говорил, просто обнимал, уткнувшись лицом в волосы - чепец давно слетел.
   Целовал лоб, виски, душистые пышные волосы, запах был знакомый, Кирин, любимая ее сирень. - Кира! А девочка у тебя откуда, это же твоя дочка? Где отец, почему ты одна? Как тебе удалось родить, кто смог вылечить?
   - Генрих, рунной магией. Карл, посмотри на девочку внимательнее, она же его копия. Вот тебе и ответ на вопрос, почему не вернулись и скрываемся. И это лишь одна из причин. А к тебе не подойти, охранники, они тут же доложат Гердеру, а я не знаю, что он сделает, когда узнает о Генриетте.
   Да, я Гердера боюсь. Он в Туране мне все время угрожал, что если захочу иметь ребенка - не позволит!
   Карл, Карл, расскажи мне все. Я же только догадываюсь, что случилось. Когда я узнала про Генриха и ту женщину, у меня в груди все перевернулось, а потом я поняла - не он, нет, отравили его. Ведь иначе не пришел бы он ко мне. Ну, когда умер, видела я его... В пещере, он просто стоял и смотрел, а потом сразу пропал. Он знал, что я жду ребенка. Он так его хотел. Я не могла выбраться порталом. Гер выходил, а я не могла. Мы в середине августа пробили туннель, и я вылезла. Но было уже поздно... Но если я узнаю, что отца погубил Гердер - пусть тогда он меня боится. И не говори мне, что мстить - недостойно. Эта дрянь, которая с Генрихом была, она ведь виновата, пусть не прикидывается жертвой. Из-за нее у девочки нет отца. Ты знаешь, как я родила? И где? В тюрьме и одна. А Гер - он из-за денег с орком на арене дрался. Чтобы учебу оплатить. За что, Карл, за что? Ты видел, какая она красавица? И дар у нее есть. Но каждый ее попрекнет - незаконная. Значит, Аманда - вдова и член семьи, а я стала бродягой, и дочка не принцесса, а нищенка... Нет, не надо на меня смотреть на настоящую. Карл, не надо. Я еще не восстановилась после скитаний и родов. Вот время пройдет - покажу. Ну хорошо, только на секунду. - Измученная, просто бесплотная. Прозрачные руки, осунувшееся лицо, страшная худоба.- Да, мне все далось тяжело, но я здорова. Это просто от переживаний, от горя я стала ведьмой. Не будет мне покоя, пока не отомщу.
  ______________________________________________________________________
   (1) Л.Н.Толстой
   (2) Леонид Корнилов
  
  Глава 11` Момент истины. Часть 1

   - Маркиз Орандон приходился Эмилии Шандор двоюродным братом, так как их матери были сестрами. Герцоги Шандор ведут свое происхождение от короля Гердера Великого и его первой супруги, Луизы, урожденной графини Вильфор. Вторым браком Гердер Великий сочетался с наследницей престола Турана, Алисией Трастамара, и вследствие этого брака получил корону. Их единственный сын короновался под именем короля Карла II. Своему первенцу от умершей в родах Луизы Вильфор Гердер Твиггорс, Первый этого имени, прозванный Великим, даровал земли и титул. Впоследствии герцоги Шандор два раза брали в жены принцесс из правящей династии.
   Король Гердер сидел за сложными схемами, вычерченными на больших листах бумаги, и слушал чуть гнусавый и занудный голос главного герольдмейстера королевства, лорда Пекера. Ну чистый дятел! Лорд, одетый в пестрый наряд, сшитый по старинной, и не упомнишь какого века, моде, каждую свою фразу подкреплял кивком головы. Как клювом долбил, нос у Пекера был фамильный, выдающийся. Злые языки поговаривали, что фамилия этому роду досталась не из-за носа, а из-за другой анатомической особенности, которую, правда, народное поверье с размерами носа связывало напрямую.
   Солнце выглянуло наконец-то из-за облаков и осветило стену напротив стола. Там висела новая картина, Ксюша подобрала ее взамен уничтоженной в пылу семейного скандала. В центре полотна изображена была героиня скандала, теперешняя герцогиня Шандор, Шарлотта, его единственная и обожаемая дочь. Набросок углем, читающие дети, Эдди, Гер и Лотти. Похожий эскиз, но цветной, сделанный пастелью, отправился на выставку в Лорийский Музей Изящных искусств вместе с другими картинами батюшки, короля Генриха.
   По всему выходило, что Шандоры - самые настоящие Твиггорс. Но на что рассчитывал маркиз, затевая историю с мятежом, совершенно непонятно. Амулет никогда не признал бы его королем, Ни Твиггорс, ни Шандор, ни Трастамара в его жилах не было, ни капли.
   -Таким образом, из ныне существующих родов на признание амулетом крови может претендовать только один - герцоги Шандор, - опять кивнул-клюнул лорд Пекер.
   - А из ныне не существующих? Тех, которые считаются угасшими?
   - Что касаемо до рода Трастамара...
  
   Лорд Айсигланц докладывал:
   - Согласно нашему плану, мы организовали в столице Лории выставку картин его Величества короля Генриха.
   - Ну и?
   - Получили четыре предложения от лорийских коллекционеров - продать картину, именуемую "Богиня осени или Осенняя купальщица". Суммы за неё предлагают баснословные. - И лорд Айсигланц пододвинул королю бумажку, на которой были записаны цифры - поступившие предложения. Однако! Отец мог бы зарабатывать немыслимые деньги.
   - А это письмо от Лорийского Совета Магов - они хотят понять, почему картина оказывает на смотрящих такое действие.
   - Почему-почему... - проворчал Гердер. Да потому что отец впечатал в полотно руну. Это до него не удавалось сделать ни одному художнику. Вот и создается ощущение, что это не женщина на полотне, а ты стоишь обнаженным под осенним ветром на берегу холодной реки, и сейчас вступишь в эту черную воду.
   - И никаких интересных посетителей?
   - Никого! Под личинами, с амулетами изменяющими внешность - никого.
   Зато в Гарме весьма и весьма странные события. Вы разрешили Карлу отправиться туда с лекциями. Помимо двух штатных охранников отправили с ним топтунов невидимок. Прибытие в Гаэрру прошло без замечаний.
   Но вот потом. Проходя по коридору, Карл заглянул в одну из аудиторий и там разговаривал с некой инорой. По всему было видно, что инора ему понравилась, очень. Он даже донес ей корзинку и сумку до столовой.
   - Какую корзинку? Лорд, пожалуйста, со всеми, даже самыми мельчайшими подробностями.
   - Тогда лучше вам прочесть отчет о происшествии.
   "Женщина с ребенком, возраст чуть меньше двух месяцев. Девочка. Коррекция зрения." Ничего странного. "Инора очень расстроилась" - тоже нет необычного, женщины после родов очень эмоциональны. "За ней пришел брат, вместе с инорой уехали домой, на окраину Гаэрры." Тоже ничего необычного.
   - Нет, - сказал Айсигланц, - есть. Совпадение. В тот день, когда мы допрашивали инора Альбезе, к нему приходила молодая денщина, на сносях, они крупно поссорились, инора обвинила его в присвоении заклада, а он ее - в незаконном использовании магии. И инора была по обвинению помещена в тюрьму, где и родила девочку. Впоследствии обвинения с иноры были сняты. Она и наша незнакомка из Магадемии - одно и то же лицо. Может быть, случайность, а может быть, и нет.
   - Вы думаете, это Кира?
   - Не знаю, никаких корректоров внешности на ней не обнаружено. Инора на полпяди ниже и тунов на 15 тяжелее леди Киры. И носила ребенка. И ей одевали противомагические браслеты, на глазах у всех. Если это и иллюзия, то совершенно немыслимая. И ее брат, тоже без малейших следов иллюзии. Потрясающее семейное сходство. Ребенок родился 11 января.
   - Соберите мне все сведения о иноре и ее брате. Посетите ее родные места: семья, знакомые, у кого еще из родичей был дар. Подробное досье, если Карл всерьёз увлекся этой дамой, а по всему, это так и есть, об иноре Ризен нужно знать все.
   - Мои суровые охранники готовы поверить в любовь с первого взгляда. Лорд Карл нес даму до кареты. И у него дрожали руки.
   - Может, дама слишком много весила?
   Посмотреть ауру Карла сегодня, обязательно! Хватит с него этих приворотов и зелий подчинения. Не хватает, чтобы и к Гренсону подобралась какая-то авантюристка. Тем более теперь, когда он стал герцогом.
  
   - Лорд Курт! - Айсман только что каблуками не щелкнул, вытянулся во фрунт. Любил он показать себя этаким служакой, у которого в голове ничего кроме артикула и шагистики. Висячие усы бравого фельдфебеля, короткий ежик сивых волос над бычьей шеей с двумя поперечными складками, и при этом маленькие, умные, пронзительные голубые глаза, их он предпочитал держать прикрытыми, дабы не выходить из образа.
   - Следствием установлено: означенный объект с марта прошлого года был в Лории пять раз. На обратной дороге заезжал во Фруттаверде и Гриндерс. В этих городах посетил местные бордели, к дому семейства Карчиолли не приближался, но после его отъезда инора Карчиолли оплатила все просроченные счета, а инорита Карчиолли через три дня уехала в неизвестном направлении.
   -Медленно! Очень медленно, чего вы копаетесь? Личность этого лорийского графа, который спал с камеристкой, Лилией, установлена?
   Да. Это и есть объект наблюдения. Теперь о вдовствующей королеве. Аманда опять сменила любовника. Им стал виконт Брасс, восемнадцати лет, магические способности средние, намеревается поступить в ТурМА.
   - Деньги на обучение у молодого человека есть? Или он пытается их таким образом заработать?
  
   Ксения сидела на ковре. Упражнения на концентрацию и дыхание. Карл истинный садист:
   - Работайте, Ваше Величество! Сколько можно пренебрегать моими рекомендациями. Занимались, когда ждали Шарлотту, все прошло более чем благополучно. Хотите повторения давней истории с первенцем?
   И зудел, зудел, каждый день приходил, - вы, миледи, не молоды, поэтому удвойте усилия. Вы набрали слишком большой вес за прошедшую неделю. В сад, гулять.
   И Гердер тоже дудит в одну с ним дуду, - Ксюша, это вредно, Ксюша, спать надо ложиться пораньше. - Кстати, а где Карл?
   - Гердер, дорогой, где мой мучитель?- пропыхтела Ксения, выпрямляя затекшие ноги.
   - Он сегодня с утра пораньше отправился в Гаэрру, у него там образовалась юная пациентка, двух месяцев от роду. Потом сюда придет вести приём в клинике, потом опять в Гаэрру, на лекцию. Давай, поднимаемся, теперь следующее упражнение. Держи шар. Кажется, наш Карл нашел себе женщину.
   -Ты уверен? Наш Карл любил леди Киру. И только присутствие короля не давало ему ухаживать за ней, и, я думаю, сделать леди предложение. И так быстро забыть?
   - Прошел год, Ксю. И он вообще живет монахом.
  
   - Гер, твоя мать серьезно больна. Ей нужны отдых и покой.
   - А что с ней? - обеспокоился Гер.
   - Послеродовой стресс, у кого как - бывает апатия, а у нее, видишь, перевозбуждение и довольно агрессивное состояние. Это нервы и особые вещества - гормоны. Пожалуй даже не стресс, а психоз. Она часто плачет?
   - Вообще никогда!
   Вчера он увидел мать в центре толпы рядом с Карлом и сердце забилось в радостном предчувствии. Смогла связаться! Он упросил дежурного портальщика дозволить ему шагнуть в госпиталь, - Там моя сестра, что-то с племянницей. - Хорошо, что было это сразу за проходом через арку Киры, а их семейное сходство было несомненным. И никаких вопросов поэтому, как он так быстро оказался рядом с кабинетом , в котором затворились Карл и Кира, не возникло. Он даже помог лорду Гаю уговорить стражников не входить в смотровую. Вскоре дверь распахнулась и Карл пригласил его пройти внутрь. Мама спала, уцепившись рукой за корзинку с Анри. Гер снял с шеи матери артефакт, - это портал, в наш дом в Гаэрре, сработает от Магадемии.
   - Я завтра утром, часов в шесть, буду у вас. В девять у меня обход в больнице в Туране. Как же ты вырос, мальчик! Во всех смыслах вырос! - у лорда Карла в глазах стояли слезы.
  
   - Кира, пора вставать, у меня времени на разговор мало.
   Кира оторвала встрепанную голову от подушки. Она что вчера, даже не причесалась? И спала одетой?
   - Гер, а что стряслось ?
   - Тебе вчера после разговора с Карлом стало плохо.
   - Карл?
   - Я здесь. Сбежал от топтунов. Моя охрана считает, что я с Гаем над планом занятий работаю, вчера не успел, из-за тебя. - Карл тоже был в спальне.- Обещай мне ничего пока не предпринимать, остаться дома дней на пять и просто отдохнуть. Я все тебе расскажу. Но сначала, ну-тка, отвар выпей успокоительный. Не волнуйся, в молоко не перейдет. Вот, хорошая девочка. Давай, я тебе помогу подняться.
   - А Анри, как же, голодная, я не покормила...- Грудь, переполненная молоком, болела.
   - Покормила, во сне. Только вот, как Карл велел, я не все сделать смог, - отчаянно покраснел Гер.
  
   Кира:
   - Кира, молока две чашки! И яйца, и кашу, и мед обязательно.
   - Я сейчас лопну! - противное чувство, что желудок больше, чем я сама. Действительно больше не могу ничего проглотить.
   - У тебя истощение, как ты только держишься? Немудрено, что сорвалась. Сегодня весь день спать. Есть и спать. И кормить малышку. Всё, у тебя других дел нет. Никаких пациентов и занятий. В Школе я договорюсь.
   Карл отнес меня в спальню на руках, уложил в подушки, подал Анри.
   - Да не стесняйся ты, я же лекарь.
   Анри ухватилась за сосок так, будто не ела несколько дней. Я попробовала объяснить Карлу о ментальной связи моей c детьми, но он, кажется, меня и не слушал. Только смотрел, как чмокает малышка, и как требовательно сжимается ручонка, теребя грудь. А я не могла наглядеться на Карла. Он заметил мой взгляд, смутился, до этого поглаживал по плечу, сразу перестал. Дура!
  
   - А теперь объясните мне, что за опасность вам угрожает и почему вы пять лет жили под личинами?
   - Мы скрывались от короля Ирденн. Гер его сын, непризнанный бастард. Кто-то донес на нас в Ирденнское посольство. А у тех был приказ найти и убить. Так что вернуться в прежнем обличье в Туран мы не могли. Да и после смерти Генри - кто мы там. Решили жить сами по себе. И за девочку я боялась, что родить не дадут.
   - А знаешь, хорошо что вы затаились. Я более чем уверен, доносчик - туранец. Если бы ты вернулась, или дала о себе знать... Гердер не смог защитить даже короля, что уж тут говорить о тебе. И ты права, Генриха отравили.
   Я всхлипнула и закрыла рот ладошкой.
   - Яд паука-трубочника. Кольца на короле не было. Дело было в спальне Аманды, но это не она. Ей было невыгодно убивать. Она так стремилась к титулу королевы, и такие титанические усилия прилагала, чтобы забеременеть... И убийство! С его смертью она лишилась всего. Не складывается.
   И в другом ты права, он был под действием зелья подчинения, когда женился на этой шлюхе. Шлюхой она была первостатейной, список любовников длиной с наши туранские родословные. Да и явилась к нему под видом проститутки, приглашенной из борделя. Гердер выпытал у нее, как она зелье пронесла. Просто и старо как мир. А потом на себе, на собственной коже...
   -А кольцо... - протянула я, - кольцо он всегда снимал, оно царапалось... Кто-то из своих, кто хорошо знал его привычки, как мы по полчаса утром ищем перстень. Я, Рэндом, Лилия.
   - Лилия. Нет, она специально не вредила. Очень красивый лориец, белокурый и с серыми глазами, она с ним обручилась и собиралась под венец. Вот ему-то и рассказала о кольце, уверяет, что случайно, вспомнила только при ментальном допросе, - сухо, будто читая протокол, говорил Карл.
   - А яд, кто принес в спальню Аманды яд? Слуги не могли, они под магической клятвой, и проверяют все перед тем, как подать.
   - Молодец. Яд беспрепятственно могли принести только члены семьи. Всех перечислять нет нужды. Яд добавили в воду с клубничным сиропом, в кувшин, уже в комнате.
   - Так Генрих же терпеть не мог клубнику! - не понимая, как он мог выпить ягодный морс, от которого потом чесался бы полночи, удивилась я.
   - Зато клубнику обожала Аманда. Когда она поняла, что ей грозит, и что с ребенком королевской крови ничего не выйдет, она сдала всех заговорщиков, которых знала. И вот из показаний этих мерзавцев следует, что сначала руками Генриха должны были расправиться со всеми членами королевской семьи, кроме Маргарет. Потом в припадке раскаяния Генрих должен был покончить с собой. Женитьба на Марго открывала маркизу Орандону путь к короне, но королем бы он не стал, только его дети от принцессы Маргарет.
   - А зачем же травить Аманду?
   - Чтобы спровоцировать короля. Как уж готовились убить всех, не знаю, но свалить все должны были на безумного Генриха. А вышло все наоборот. И Гердер быстро взял всю власть в свои руки. Действовать именем короля не получилось.
   - Но почему, почему Гердер не сделал ничего раньше? - если бы не ребенок у груди, я бы закричала, а так, просто шептала в отчаянии.
   - Видишь ли, все было готово. Той ночью мы не спали. Генриха должны были задержать и отвезти в Тур. Я думаю, через пару-тройку недель в отсутствие Аманды он пришел бы в себя. Королеву Аманду также предполагалось изолировать. Всем бы объявили, что у них медовый месяц в замке на море. Кира, он не мучился, умер мгновенно.
  Так, давай сюда малышку.
  Я глядела, как ловкие руки Карла поднимают Анри, вот он прижал ее к плечу, вертикально, чтобы срыгнула, потом переодел. Гер подавал ему вещи с пеленального столика. Карл опустил малышку в люльку, поцокал языком - не понравилась. Воздуха мало, слишком закрытая. А я думала, а каким бы отцом был Генрих, и не представляла его в этой роли.
  
  Глава 11` Момент истины. Часть 2

   Карл отошел от колыбели.- Её заменить надобно. Неудобная, слишком закрытая, ребенок должен видеть, что происходит вокруг. - Взял стул, поставил перед кроватью, сесть, как прежде, на постель, отчего-то не решился.
   - Я и так сказал вам многое из того, чего не имел права говорить. Не мсти Аманде. Если она виновата, не уйдет от расплаты. Он коронован, он благословлен богиней вершить суд, он и только он, Гердер, имеет на это право. Сейчас Аманда - нить к супостату, к тому, кто, оставаясь в тени, делал все чужими руками. Гердеру нужны неопровержимые доказательства.
   И я хотел бы с вами еще одно обсудить. Гердер не сегодня-завтра узнает, а может быть и уже знает, кто вы.
   - Анри, он убьет Анри! - хотела встать и не могла Что Карл дал мне? Почему такая слабость? Но голова была ясной, голос Карла, твердый, спокойный, уверенный...
   - Кира! Он же не монстр, и он любил отца. Он может не признать девочку, но уничтожить сестру - никогда. Я знаю его не один год. Люди иногда не понимают логики его поступков, думают, слишком жесток. Но он не злодей. Девочка ничем не грозит ни ему, ни трону, если он разберется до конца с заговором. Он искал вас, искал как одержимый. У него на глазах погибал от тоски Генрих, а он не мог доказать ему, что вы живы. Он пошел за вами в огонь, за тобой и за Гером, и сам чуть не погиб.
   - Его держала тайна магической клятвы,- как тяжело говорить, язык почти не слушается.
   Ну конечно, змейка сидела на руке долго, до начала августа, Гердер не мог не искать. Богиня, это же ужасно, одним словом он мог вернуть Генриху надежду и не мог произнести этого слова.
   - Он до сих пор не может понять, почему вы не связались с ним, почему не попросили о защите и помощи.
   Карл что, хочет сказать, мы обидели Гердера? Мы неблагодарные... Ты же о договоре магическом "ты мне - я тебе" не знаешь. Нет, Гердеру я все выплатила, сполна. Контракт богиня разорвала, никто никому ничего не должен. Богиня, за одно спасибо, Генрих ничего не узнал, и Гер не знает, что мать продала себя. И я прошептала:
   - Магический полог, магическая тень, не знаю, как правильно назвать. Потом из-за его же собственных слов, из-за его угроз. И как я ему в глаза-то посмотрю - я клятву не сдержала, да еще и кольцо украла. Генриха нет, подаяние просить? - это не про меня.
   - Кира, позволь мне о вас позаботиться! Я сделал вклад в гномий банк на тебя и на Гера, счет с магическим кодом . - Карл достал из кармана камзола позолоченную пластинку. - Назовешь в банке пароль. Настоящее имя Гера.
   - Я не возьму!
   Карл опешил.- Почему? Почему вы не хотите принять помощь? Я же от чистого сердца, от всей души.
   А я не могла, я чувствовала за его дружбой и любовь, и плотское желание. Ну как же тебе объяснить, мой дорогой, единственный друг, сейчас возьму деньги - и встанет между нами стена. А что ты хотела, Кира, ты своей истерикой дала понять, что слаба и просишь помощи. Да прошу, но не в этом, не так...
   - Гер, но хоть ты скажи ей, она же себя убивает работой! - поняв, что от взываний ко мне толку не будет, Карл обратился к малышу. Богиня, какой же он малыш? Выше на полторы головы, и давно от твоей юбки, Кира, отстегнулся.
   - Милорд Карл, я виноват, я не доглядел. Но денег не возьму. Что же я за мужчина, если не смогу обеспечить мать и сестру.
   - Да как ты их обеспечишь? Опять пойдешь драться? Вы оба сумасшедшие!
   - Еще на год у нас есть. А потом я смогу делать артефакты и мама сможет заниматься зельями и лечить. Мы продержимся. И долг за кольцо мы выплатим. Так и скажите милорду Гердеру. Впрочем, я его теперь должен назвать Ваше Величество.
   Я даже прикрыла глаза, дух захватило от гордости за малыша. Молодец, какой же ты молодец, сынок!
   - Значит, вы согласны - я рассказываю о вас? - Карл облегченно выдохнул. - Не с моим происхождением скрывать от Гердера такие факты.
   - А что не так с твоим происхождением? - Я знала, что Карл дальний родственник королевы Инессы, какая-то родня по женской линии.
   - Всё! Если Инессин брат погиб, я - одиннадцатый герцог Трастамара. И попадаю в список подозреваемых в заговоре.
   - Погодите, лорд Карл, я сейчас! - Гер вернулся быстро, держа в руках тетради.
   - Наверное, дневники это ваша теперь собственность. Но нам надо было понять, как что в пещере и как выбраться. Пришлось читать, извините. И всем, что в пещере было, мы пользовались, я заготовки для артефактов взял. Вот приходно-расходная книга лорда, может быть, вам удастся получить деньги из гномьего банка. Пластин мы не нашли, но по ауре установят родство, и могилу мы покажем. Или что к гномам попало - то пропало? Все остальное - в пещере.
   - О святая Бригитта! Вы точно двое ненормальных! - Карл стукнул кулаком по комоду. - Вот как с вами разговаривать?
   Девочка от шума проснулась и расплакалась. Он подошел к колыбели, взял Анри на руки.
   - Вы в храме были, запись сделали?
   - Нет, мама не знает, что сказать святому отцу...
   - Я вернусь вечером, после разговора с Гердером. Надеюсь, что смогу вернуться.
   - Карл, если можно, мне бы к Генриху, хоть на минуту.
   Я видела, что он опять хочет прикоснуться ко мне. И не решается. Порывистый, сияющий от счастья влюбленный мужчина первых часов отступил, вернулся прежний Карл, учитель и друг, спокойный, сдержанный, мягкий. Сама протянула ему руку.
   Гер как-то незаметно исчез из комнаты.
   Карл опустился на стул рядом с постелью, поднес мою ладошку к губам.
   - Что за снадобье ты мне дал? И о чем собрался договориться в Школе?
   - Эльфийский бальзам. Он через несколько дней восстановит силы, почему ты сама не принимала?
   Известное дело, почему. Маленькая бутылочка - наша с Гером стипендия за месяц.
  
   *****
  
  В кабинете Гердера был еще и Роберт. Принц отчитывался о поездке. Робби давно готов был взять на себя все обязанности куратора внешней разведки, но ему пришлось срочно вникать в дела военного ведомства. Надо сказать, неожиданно в этих делах обнаружился полный порядок. Во всех гарнизонах, куда прибывал Роберт с инспекцией, его выражали соболезнования по поводу смерти деда. При этом армейские были искренни - в войсках Генриха любили. Всю осень и зиму Роберт провел вне столицы, колеся по окраинам Турана, а сейчас вернулся из в Уинг-о-Тура, где встречался с главой адмиралтейства. Лорд Горацио редко бывал во дворце, только по вызовам, справедливо полагая, что остров Заячий Клык, на котором располагалась главная база кораблей Туранского военного флота, более подходит для ему житья.
   - Мне зайти позже, отец? - Роберт знал, что если Карл приходит вот так, когда король работает, то дело неотложное. И если это касалось матушки, то лучше бы отец и дядя Карл поговорили как можно скорее.
   - Если это возможно, я просил бы вас остаться, Ваше Высочество, прошу простить мою дерзость.
   Что-то новенькое, что с Карлом? И в парадном придворном мундире!
   Гердер тоже изумленно вскинул брови.
   Ваше Величество, Ваше Высочество! - Карл протянул королю лист гербовой бумаги.
   - Я прошу вас признать за мной право на титул герцога Трастамара, одиннадцатого по счету. Ваше Величество, я точно знаю, что лорд Инграм Трастамара, ваш родной дядя по матери, погиб. Я единственный оставшийся в живых мужчина нашего рода.
   Гердер размашисто подписал лист. - Я не далее как сегодня утром смотрел геральдические таблицы. Виконт Грансон, лишенный титула по просьбе отца, и его сын, лорийский целитель Гренсон, за заслуги перед короной получивший дворянскую грамоту. Ваши прадед и дед. После утверждения геральдической палатой вступит в силу. Карл, а ты не хочешь ничего мне рассказать? Вряд ли ты прервал меня и Роберта лишь за этим?
   - Благодарю Вас, Ваше величество, Да, хочу, - Карл вздохнул, как в ледяную воду кинулся. - Кира. Я встретился с леди Кирой и Гером.
   - Так это все же она? Ну и почему же они не вернулись в Туран?
   - Они были в пещерах, выбирались на волю долго, она ждала ребенка и боялась. Убедила Гера не возвращаться. Да и после смерти Генриха считает, делать ей при дворе нечего.
   - Да, ей никто тут ничего не должен. - Гердер хмыкнул, - зная характер отца, я бы тоже боялся. Быстро она нашла от кого родить. Вот знаешь, Карл, не поверю, ни на секунду не поверю, что такая сильная целительница как Кира, не смогла поставить противозачаточного заклинания или избавиться от нежеланного ребенка. Девочка у нее родилась одиннадцатого января, значит, апрель. (Ты смотри, от отца не рожала, а тут, пожалуйста! За отца было обидно. Он почти умирал от тоски, а Кира...). Ну и что она просит?
   - Ничего. Ей ничего не нужно.
   - А ну да, ну да. Кольцо в казну возвращать не собирается? (Хитрые гармцы. Нигде драгоценность не засветили. Теперь как попросить вернуть. Признаться, что шпионим?)
   - Они, Ваше Величество, выплатят стоимость кольца. Как только смогут.
   - (Выплатят, лет через двести). Ну раз леди ни в чем не нуждается, пусть живут себе спокойно. Если появится опасность со стороны ирденнцев, я их извещу. Передай, что на родине их считают погибшими и устроили ритуальную ложную казнь.
   Карл понял, что Гердер помогать Кире не собирается. Более того, он сильно раздражен, обижен и негодует.
   - Вот только не говори, что отец ребенка - Инграм! (Хотите жить сами - пожалуйста! Щенок, мальчишка, решил провести его, Гердера! А ведь и провел бы, если бы не глупость матери - пойти общаться с Карлом. Держалась бы подальше, ничего еще долго не узнали бы. Парень пустил по ложному следу. И были ли они одни? И чего к Карлу-то пошла?)
   - Нет, конечно. Инграм преступник и убийца, он погиб в марте. Вот, можете посмотреть, кем был ваш дядюшка и мой кузен. - Карл показал строки прихода. - Наемник гильдии невидимок. Его пригласили ирденнцы, чтобы выкрасть и пытать леди Киру. Отец девочки...
   - Карл, уволь меня от подробностей. Раз не Инграм, неинтересно. А что там в пещере, наверное, вся набита артефактами и старинными рукописями? - Гердер не мог не заинтересоваться, Инграм , по словам матери, был величайшим артефактором.
   - Ваше величество, я еще не смотрел, что оставил мне в наследство кузен.
   Гердер улыбнулся. - Ну ты и лис, Карл! А я-то ломаю голову, зачем тебе герцогство. Личное имущество возвращается в род?
   - Да, Ваше Величество. У леди есть единственная просьба. Она хотела бы посетить могилу Генриха.
   - Совесть мучает? Пожалуйста, но так, чтобы никто не видел.
   - Я займусь с твоего разрешения, отец, - проговорил Роберт, до этого не проронивший ни слова.
   - Ваше Величество, так как леди не попросит и не возьмет вспомоществования, можно хотя бы вернуть ей личные вещи, у нее были некоторые драгоценности, не принадлежащие короне?
   -Нет, нельзя, она считалась умершей, и отец все подарил новой королеве. Все теперь но закону принадлежит Аманде. И хватит об этом. И предупреди, чтобы и на версту к Аманде не подходила!
  
   *****
   Роберт ждал Киру и Гера в городе, неподалеку от садовых ворот. Он был под иллюзией, наверняка где-то рядом еще и охрана скрытая. Калитка отворилась - встречал в форме обычного караульного сам лорд Айзенберг, "хозяин дворца". Кире стало страшно, крепче прижала к себе девочку, уж как-то легко король Гердер согласился пусть их в усыпальницу.
   - Мы пройдем подземным ходом, он тут, в часовне в саду начинается.
   Гер согласно кивнул головой. Он знал об этом ходе. Они детьми излазили всю часовню, но так его и не нашли.
   Дорожки туранского дворцового сада были чисто выметены, песок поскрипывал под ногами. Ночь была на диво тихая и теплая. Низкие облака как пуховым одеялом укрыли город, утром наверняка пойдет дождь. Гер нес завернутые в тонкую бумагу цветы. В марте выбор был небольшой, но лорийские фиалки они нашли.
   Ход начинался прямо от порога часовни. Каменные плиты пола разошлись, частично опустились и выстроились в другом порядке, образуя ступеньки, ведущие в темноту. Роберт стряхнул с себя иллюзию, вопросительно посмотрел на мать с сыном.
   Кира нажала на защелку браслета и сняла его. Сразу ставшее свободным и коротким платье скрывал тяжелый длинный плащ, его край, до этого волочившийся по земле, поддернулся и поднялся выше пола. Гер тоже сбросил иллюзию. Роберт уважительно покачал головой. Да, убрать себе личиной почти пядь роста задача архисложная. Он не видел Рутгера и леди Киру почти год. Они изменились. Мать превратилась в застывшую мраморную статую, Гер вырос, раздался в плечах и еще больше походил на портреты великолепных рыцарей Твиггорс. Леди покачнулась - трудно после иллюзии привыкать к собственном росту. Он предложил ей руку, она отдала младенца сыну и, опираясь на принца, стала спускаться в подземелье, из которого тянуло сыростью.
   - Осторожнее, леди. Гер, здесь ступенька качается. Айзенберг!
   - Завтра же будет исправлено, Ваше Высочество, каждую весну ремонтируем.
   Вскоре ход стал выше, суше, и Кира поняла, что они уже не в саду, а во дворце. Склеп располагался под домовым храмом, в котором когда-то венчались Кира и Генрих.
   Стена сама собой отъехала куда-то вбок, и широкий проход вывел к бесконечной, как казалось в почти полной темноте, шеренге лежащих статуй.
   - Второй ряд от алтаря, последнее надгробие, - прошептал Роберт Геру. - Там уже положили изваяние. Мы подождем здесь.
   Гер зажег маленький магический светильник и шар послушно поплыл впереди, освещая дорогу. Вот и жертвенник, за ним еще один ряд. Темнота в этой части усыпальницы казалось плотной, вязкой, лучи светильника не рассеивали ее. Гер хотел сделать еще несколько магических шаров, но не потребовалось. Алтарь мягко засветился, а вслед за ним так же светиться начали и стены, и поток подземелья.
   А Кира увидела Генриха. Он лежал на последнем постаменте.
   Попробовала рукой разгладить складку между бровями. Он почему-то хмурился. Поцеловала в уголок холодного рта. Прижалась лицом к скрещенным на груди рукам. Она не плакала год. А тут - накатило. Выла, раскачиваясь, стоя на коленях, царапая бок саркофага. Богиня, как же ему там холодно. Разве может человек лежать в такой стыни. Не расковырять ей крышку пальцами, ногтями, не раскрошить мрамор.
  
  Глава 12` Клятвы и обещания

   Кира:
   Не знаю, сколько времени бы еще я билась в истерике, вывели из исступления дети - я открылась, от шока и скорби не смогла держать ментальные щиты, они почувствовали моё отчаяние и ответили. Малышка перепугалась жутко. Проснулась и заревела в голос. Я вскочила, пытаясь успокоится. Пальцы были стерты в кровь. Конечно, чуда не случилось, не вернуть Генриха назад, голоси, плачь - все бестолку. Не вернешь, не поднимешь, а дети вот они живые, и им от моего горя тоже плохо. Гер протянул мне чуть унявшуюся, но все еще всхлипывающую Анри, - я тоже хочу проститься, мама.
   - Гер, а можно что-либо сделать, чтобы он не хмурился?
   - Да, сейчас попробую. - Он поцеловал Генрихову руку, что-то прошептал, потом коснулся мраморного лба короля и сосредоточился. Увидела слабый свет из-под его ладони. Все, - он отнял руку, лоб разгладился, стал ровным.
   Мы положили в изголовье фиалки, и Гер закрыл их стазисом, - когда то нам удастся еще прийти. Пусть цветут.
   Анри, слава богине, успокоилась, только слегка попискивала и вертелась у меня на руках. Ободранные о саркофаг пальцы саднило.
   Мы пошли к выходу, свет в склепе угасал по мере того, как мы удалялись от алтаря, а вход в туннель светлел, там горел магичекий шар, зажженный Робертом.
   - Мама, еще один, третий, - резко остановился Гер, - Ваше Величество! Позвольте Вас приветствовать!
   Из темноты выступила худая высокая фигура в плаще с капюшоном. Свет бил сзади, лица человека видно не было, лишь общий абрис.
  
   *****
   Как и уговорено было с Робертом, в склеп Гер и Кира пошли одни. Гердер не ожидал, что Кира решится принести младенца к алтарю. Но она посмела. Или дура совсем или не чувствует никакой вины и опасности. И случилось худшее - артефакт признал девочку. Если так, то ребенок мог быть только от Олина. Еще одно преступление, да что уж там, продал душу тьме, не жмись - отнять у отца жену и склонить ее к сожительству, угрозами, посулами или незнамо как. Но зачем это Олину - поступок был вне логики. Ясно же, не могла Кира в силу магической клятвы замышлять ничего против Генриха, да и просто - не могла. А вот Гер? Неужели подозрения верны и малыш втянут в заговор, пусть и обманом? И что теперь делать? Как уберечь любимую женщину отца и мальчишку, которого он считал сыном? Он так боялся услышать от Карла слова "принц Олин", что трусливо прервал его на полуслове. Эта мысль подспудно сидела в сознании давно, как заноза, ибо Олин был причастен к похищению Киры. Кто выдал Киру ирденнцам, Гердер выяснил осенью, в сентябре...
   Однако Роберт обратил к нему сияющее лицо, - я не знаю, как и каким чудом, но малютка - дочь деда!
   - Да, - подтвердил лорд Айзенберг, - ни грана запаха королевы Инессы. Я нарочно шел последним, перекинулся на пару мгновений, в волчьей-то шкуре нюх острее - только Генрих.
   Приходилось верить Роберту и Айзенбергу на слово: свою маскирующую поделку Гер снял лишь при входе в гробницу, где сияние артефакта не давало разглядеть ауру ребенка.
   На решение у Гердера оставалось времени всего ничего, отзвуки магии: стазис и трансформация камня, - затихли, Кира с детьми приближались. Он поговорит с ними, но не сейчас, завтра.
   И Король Гердер шагнул вперед.
   - Клянусь не причинять вам вреда! Можно? - он наклонился к Анри. - Какая хорошенькая у вас девочка! Но на вас, леди, не похожа. Видно отец - красавец?
   - Да, он диво как хорош был. И в старости красавцем оставался, - как то очень звонко ответила Кира.
   - Вы ничего не хотите попросить?
   - У меня целых три просьбы, Ваше Величество! Освободите меня от всех клятв, данных королевскому дому Турана, и снимите вину за невольно нарушенное слово рыцаря! Вы облечены правом вершить суд, обещайте покарать убийц Генриха, кем бы они ни были!
  
   *****
   Кира:
   Назад шли тем же порядком, что и в гробницу. Я с Робертом впереди, за нами Гер с Анри на руках, замыкал шествие лорд начальник охраны дворца. Гердер остался в склепе.
   Подождите одну минуту, леди Кира, - Айзенберг скрылся в караулке, и тут же вышел оттуда с мешком в руках. Открыл калитку и, когда мы уже миновали ее, протянул мешок, я узнала свой походный баул на лямках, - это ваше, из хранилища. - Калитка медленно затворилась, мы остались одни на темной площади.
   - И почему мне кажется, что нас выставили из дворца окончательно, с вещами? - усмехнулся Гер.
   Одни мы оставались недолго. Быстрые шаги вдоль забора - к нам почти бежал Карл.
   Вот же привязались, - буркнул он, - ни днем ни ночью одному не уйти из дворца. Еле оторвался. Что у тебя с руками? - даже впотьмах он увидел, что я разбила пальцы. - Ты почему стоишь, ничего не делаешь? - Взял мои руки и стал закрывать, затягивать ранки. - Ты идти сама можешь?
   Мы отошли в сторону, за деревья, и Гер открыл проход, я с Анри на руках, Карл и Гер, все мы облегченно вздохнули, оказавшись в нашей то ли кухне, то ли столовой. Дверь на улицу была приоткрыта, собаки обходили дозором двор. Хитрая Наль, чтобы дверь не захлопнулась, как всегда подпихнула к порогу скомканный половичок.
   Сульяр налег на дверь плечом, пропустил Наль, лапами выкинул половик к середине комнаты. Все спокойно - сообщили мне псы. Мы были дома!
  
   - Они поняли, что отец ребенка Генрих, - сказал Гер. - Мы не думали, что артефакт так отреагирует на девочку. Все светилось, и алтарь, и стены. И лорд волк, Айзенберг, все вынюхивал, как... как собака.
   - Говорят, так бывает, если ребенок королевской крови с очень сильным даром. Чем сильнее дар, тем ярче свечение.- Карл и Гер хозяйничали на кухне, чаю очень хотелось. - У вас что, опять только две чашки? - изумился Карл.
   Утром было четыре, но мама собиралась во дворец... - Гер резал пирог, остался с обеда, испекла Хэндрике, с картошкой, луком и тмином. - Мам, а что в мешке, давай посмотрим?
   Кошелек с мелочью, - мои сбережения еще со времен заповедника, наши бумаги, витраж - Святой Иуро, оружие - ножи, арбалеты, палаш! Сверху лежал еще один кошель, с золотыми монетами. Это что такое? - спросила я.
   - А это, я так понимаю, милостыню нам, матушка, подали. Вот так, ненароком в вещи положили. Сами, из рук в руки, посовестились. Карл, верните завтра, пожалуйста, это не наше.
   Слава богине, не вернули, а то обидели бы Гердера еще больше. Он и так очень тяжело пережил наше недоверие.
  
   - Отец, девочка твоя сестра. Артефакт проснулся и она внешне копия Генриха. И Леди напрямую нам об этом сказала. - Роберт волновался, на месте ему не сиделось, он расхаживал по отцовскому кабинету. - Даже если признать пока официально ее нельзя, ты же мог хоть что-то сказать леди Кире? Она же ждала. Я не понимаю, отец, объясни.
   - Скажу только после допроса, когда буду убежден, что ни она, ни Гер не причастны к заговору. Карл где?
   - Вроде в лаборатории. Очередной декокт варит. Там все у него кипело, дым белый в коридор шел, я заходил перед подземельем.
   - Ваше Величество! - лорд Айзенберг был в ярости. - Он усыпил охрану и ушел. Один, не знаем куда.
   - Ох, да понятно куда,- махнул рукой Гердер. - Свяжитесь с Айсигланцем, пусть пошлет последить за известным домиком. Обеспечить безопасность, чтобы никто и ничего. Хотя, зная Гера, там наверняка защита получше, чем у нас во дворце. Он женихов от матери отваживает, чтобы без спросу через забор не лазили, там на окраине нравы простые. Вот скажите вы мне, что такого в нашей леди Кире? Даже известный всему Рикайну сухарь, лорд Гракх-старший, размяк.
  Роберт ничего не ответил, Айзенберг лишь вздохнул и мечтательно посмотрел в потолок.
  Кира:
   Гости к нам пожаловали утром. Ранним оно было по туранскому дворцовому времени. А по времени гаэррского предместья, поздним. Где то половина седьмого. Карл заночевал у нас в гостевой комнатке, скорее, чуланчике - топчан и стул.
   Громкие голоса со двора заставили меня выглянуть в окно. К дому рвались двое - высоченный мужчина и собака. Ага, собака, изображающий собаку волк. Оборону держали инора Хэндрике с метлой наперевес, ей, видать, не спалось, поэтому она явилась к нам ни свет ни заря, и Леди Ли, наша недавно окотившаяся коза. Лорд Айзенберг, а это был именно он, рычал и прятался за ноги мужчины, который, уговаривая Хэндрике, не спускал глаз с козы, - Инора, мы по делу, нам нужно поговорить с леди Кирой.
   - Ага, еще и леди обзывают! Шляются с утра всякие. А инорочка бедная потом неотдохнувши на занятия в Академию идет. И пес-то у вас, видать, бестолочь. И проку от него никакого, только шерсть и блохи. Ишь, от метлы за хозяина схоронился.
   Я поняла, что сейчас оба - и Его Величество Гердер, и Лорд Начальник королевской охраны, вспылят. И тогда кратковременный дружеский визит главы соседнего государства перейдет в локальный военный конфликт. И кто выйдет из него победителем, одна богиня знает. Ни коза, ни инора почтения к магам и магии не испытывали.
   Я распахнула створку - Инора Зельда, это ко мне, я их жду, пропустите, пожалуйста.
   Зельда пошла ставить метлу на место, Айзенберг воспользовался ее отлучкой и тут же перекинулся. Лучше бы он этого не делал. Через секунду его пятой точке и репутации был нанесен существенный ущерб.
   - Я в следующий раз ей позавтракаю! - сказал лорд, нервно дергая шеей.
   - Лорд, за козу ответите! - Это уже я выскочила во двор, спасать красавицу от клыков, пока 'королевский волк' не перекинулся обратно. - Доброе утро, милорды! Прошу в дом, - И как это ворота оказались открытыми. Хотя, понятно, Хэндрике выпустила Наль и Сульяра. И правда, совсем забыла, вчера утром инор Штумпфенкопф просил одолжить Зайку, и мои псы повели ее на ферму к Герману и Доротее.
   Коза, Леди Ли, была куплена на 'сарайной распродаже'. Так называли этот вид аукциона в Гарме. Печальное действо. На него собирались или такие же бедняки, какими были мы с Гером в начале нашей тутошней жизни, или торговцы антиквариатом и раритетами, мечтающие найти в куче мусора жемчужные зерна. Вещи тех, кто доживал свой век на окраине Гаэрры, и ушел за черту, в сады богини, выставлялись на всеобщее рассмотрение и оценку. И раскупались, обычно за гроши-шастинки, но иногда за какую-либо, на первый взгляд, никчемушную шкатулочку или статуэтку разгорались целые баталии. С того же аукциона к нам переехали и 'мебеля', сделанные, как сказал распорядитель торгов, 'из паплевого (1) дерева'. Ну да, ну да, сейчас часть гарнитура, отчищенная и отреставрированная, сверкала в нашей гостиной, я поняла, что это горная береза, когда попыталась приподнять стул одной рукой. Гер занимался столом, полукреслами и поставцами целых три недели, но зимние праздники мы встречали в окружении предметов, сделавших бы честь и туранскому дворцу. Иногда мне казалось, что умение работать руками, а не только магией, у Гера в крови, что в его пальцах живет память, что-ли, многих поколений ремесленников.
   Я провела Гердера и Айзенберга к 'чистому' входу в дом, скинула на пороге деревянные сабо, и пошла вперед, показывая дорогу. - Ишь, в залу прям в сапогах, как на скотном дворе были, - донеслось в спину королю шипение иноры Хэндрике. Обернулась, чтобы урезонить нашу Зельму, и наткнулась на прямо-таки изучающий взгляд волка. Да, я в гармском костюме - зрелище незабываемое, одни полосатые чулочки чего стоят! И как бы плавно я не ходила, иллюзия тела, созданного Гером, заставляла складчатую юбку на моих боках раскачиваться, как сказал мне один пожилой инор, весьма и весьма прельстительно.
   Разговор состоялся за круглым столом, другого у нас попросту не было. Гердер, удобно устроившись в полукресле, похлопал по красиво изогнутому подлокотнику рукой, - мэтр Николя Брюньон, я полагаю. Нда, вашему искусству маскировки надобно отправлять учиться, не хотите подопечных Айсигланца в стажеры?
   - Я полагаю, их и так здесь несчесть числом, в окрестности. А что до врастания в среду - то это просто иллюзия Гера, плюс местная одежда. Я поначалу ошибки делала, но так как вроде родом с севера, мне прощалось. - Да уж, ошибки. Ну кто бы знал, что бант на переднике мне, вдове, соблюдающей траур по мужу, следует завязывать пышным бантом на животе, а ни в коем случае не сбоку и не сзади.
  
   - Ну, давайте, всё, по порядку. Карл, наверное, уже сообщил вам о заговорщиках. Мне нужно понять, было ли связаны заговор и ваше похищение.
   Когда мы с Гером закончили рассказ, Гердер только покачал головой.
   - И представить не мог, что сильнейшего некроманта и мага Рикайна можно так легко убить. Я всегда говорил, защита тыла - дело чрезвычайно важное.
   Лорд Азенберг кивнул, в знак полной солидарности, - Совершенно верно, Ваше Величество.
   - Леди Кира, пожалуйста, поймите меня. Амулет признал девочку, но объявить,что она королевской крови, я пока не могу. Слишком опасно и для нее, и для вас. К ее совершеннолетию, я думаю, вы с Гером разберетесь со своими ирденнскими проблемами, и она станет принцессой. Если со мной что-нибудь случится к этому времени, все сделает Робби. И, Леди, простите. - Гердер взял мою руку и поцеловал.
   Слышать слова извинения от него было настолько странно, что я смешалась и не смогла должным образом ответить.
   Он еще что-то разъяснял Геру о денежном содержании принцессы, о том, как связаться с дворцом в чрезвычайных случаях, а я все никак не могла придти в себя. Опомнилась только, когда начался тихий спор между Карлом, Гердером и лордом Айзебергом.
   - Нечего тебе здесь делать, ты их только выдашь и привлечешь лишнее внимание. Все медики Гаэррской магадемии уже судачат, что ты ухаживаешь за инорой из предместья.
   - Вот именно, и ничего удивительного не будет, если я буду являться к ней с цветами и подарками.
   - Это привлечет к ней интерес гармцев.
   - Поговорят и перестанут. Подумаешь, невидаль, влюбиться в молодую красивую вдову.
   Это кто молодая и красивая, я что ли? Бросила взгляд в зеркало - круглое лицо, курносый нос, только лишь волосы и хороши - золотисто-рыжее буйство. И поймала нежный взгляд лорда Айзенберга. Богиня, и этот туда же! А меня спросить, хочу ли я видеть Карла? А я хочу? Да!
   Кем был для меня Карл? Раньше, в счастливые туранские дни, я никогда не задавалась этим вопросом. Прежде всего, учителем, поверившим, что я, со своим небольшим магическим резервом, смогу лечить. Он тратил на меня личное время, он был не обязан, не должен заниматься с королевской любовницей магией и лекарским делом. Я знала, что небезразлична ему как женщина, и беззастенчиво пользовалась этим, буквально выпытывая, впитывая, всасывая в себя его знания. Он говорил, что восхищается мной как лекарем, но рядом с ним я все равно оставалась робким подмастерьем. Как я к нему относилась? Как к учителю и брату, старшему брату. И многого, как любимому старшему брату, ему не рассказывала. Он догадывался сам. О ссорах и ревности. Выспрашивал, я знаю, у Рэндома подробности лорийского происшествия. Видела я и ярость в его глазах, и ужас, когда он нашел следы инфаркта, и вину, которую с себя он не снимал, несмотря на все мои заверения, - Кира, это еще одна могилка на моём личном кладбище. Знаешь, у каждого целителя есть такое. Иногда полезно туда отправляться, вспоминать, что не всесилен и можешь ошибаться. И должен всегда, при всем своем опыте, быть осторожным. Не навреди!
   Анри забеспокоилась, - я почувствовала это через несколько стен и дверей. Пока только просыпается. Извинилась, - я к дочке, - пошла в спальню. Гердер оказался у дверей спальни быстрее, - Леди Кира, позвольте мне еще раз посмотреть на сестру.
   Подошли к кроватке вместе, Гердер наклонился и как-то очень ловко взял малышку на руки. Та открыла глаза, увидела чужое лицо, нахмурилась и выдала свой коронный рёв. Она-то рассчитывала на маму и теплую мамину грудь, а здесь чужой и не самый приятный на вид, чего уж скрывать, мужчина.
   - Да, леди, трудно вам с ней будет, характером и упрямством она тоже в отца может пойти. - Он погладил золотые волосики на голове Анри, поднял ее повыше, чтобы могла смотреть удобно. Моя дева сразу стала вертеть головой, а вдруг за время сна что новое появилось. - Вы верите в магию имен? Нет? А зря, говорят, что девочки с именем Генриетта упрямы и тверды, с чисто мужским характером. И друзья у нее будут сплошь мальчики.
   Теперь, когда мы стояли так близко, я могла хорошо рассмотреть Гердера. Тревоги и потери последнего года не прошли бесследно. Он выглядел постаревшим, и не то, чтобы больным, но бесконечно усталым.
   - Сир, я тоже должна извиниться перед вами. И покаяться - моя вина - трусость, я испугалась остаться в пещере одна с собаками. Надо было отправить в Туран Гера, как только он смог открыть портал. Я думаю об этом все время. Меня оправдывает лишь то, что боялась не за одну, а за две жизни.
   - Леди, я не устаю вам удивляться. Вы будете мучиться угрызениями совести там, где другой будет говорить - чист и свят, и придет просить награду за стойкость. Ну что у вас за характер! Ты. Ни в чем. Не виновата. Всё. Забудь. Расти принцессу. Живи.
   - Разрешите Карлу приходить, - ишь, раскричался, Анри опять скуксилась, - давайте сюда, кормить пора.
   - Карл не понимает, нельзя привыкать к наркотику, нельзя подпитываться им каждый день. Потом будет очень плохо и больно.
   - О каком наркотике вы говорите, сир?
   - О вас, милая леди, о вас.
  _________________________________________________________________________
  (1) тополь, широко использовался с 19 века для имитации карельской березы. Очень часто соединялся с самой карельской березой в одном предмете мебели.
  Глава 13` Слепой дождь

   Ах, какая жара была этим летом в Гаэрре.
   Она пришла с южным ветром, дующим с моря. Да, имел Гарм выход к большой воде, но каким же неудобным и скалистым было побережье. Мало того, что ни одной удобной бухты, ни одного заливчика, так еще и всюду после отлива - топи зыбучих песков. И торчащие как зубы скалы - риф святой Бригитты. И страшный Мальстрём, ужас всех мореходов, который ревел дважды в день во время отлива между островом Бригитты и скалой Духа.
   Пришла, да и загостилась в центральном Гарме. Принес южный ветер с собой не только жару, но и влагу, и дожди собирались ввечеру то и дело. Хорошие, проливные, недолгие, с грозой и яростными порывами ветра. После них становилось еще хуже, от земли шел влажный, горячий пар.
   Местные гаэррские модницы, из тех, кто еще остался в столице, а не разъехался по усадьбам и дачам, так было принято называть сдаваемые на лето коттеджи в ближайших окрестностях города, изнемогая от жары, оставили в своих летних платьях только по одной нижней юбке и почти полностью избавили лифы от рукавов и воланов.
   Большим спросом пользовались магические охладители - так назывались маленькие, прикрепляемые изнутри к полям шляпы артефакты-таблетки. На пару-тройку часов они избавляли владельца от жара улицы. На большее заряда не хватало, и необходимо было опять отдавать артефакт в магическую лавочку. Дома устраивались кто как мог. Однако маго-механические и маго-алхимические хладоделатели один за другим выходили из строя из-за избытка влаги в воздухе.
   Цветочные феечки, так называла Кира леди-травниц, Розу и Камиллу, закрыли основной запас аптечного сырья стазисом, не тревожа его до лучших времен. Киру они отпустили домой - делать в травницкой было нечего, водяные бани, перегонные кубы, сепараторы - все это оборудование старались не включать. Сестры Блюме были последними в череде лекарей, к которым ее прикрепили для стажировки. "Милая, нам вас учить нечему, вы если и не знаете каких трав, то все знать нельзя, а в искусстве их применения нас превосходите."
  
   *****
   А в королевском дворце Гаэрры царила прохлада, по крайней мере, в апартаментах королевской семьи. Однако Принцесса Лиара была одета по нынешней летней моде - нельзя упускать возможность открыть безупречные плечи и руки, да и ноги под всего двумя легкими юбками можно показать ненароком.
   День, начавшийся так радужно, завершался отвратительно. Могла помочь только срочная релаксация и медитация. Расслабляться и впадать в транс принцессе лучше всего удавалось при помощи зеркал и шкатулок. Для этого занятия был специально изготовлен некий предмет мебели, который мастер Франсуа Эбене в сердцах обозвал "бабий шкаф-секретер". Выдвижные зеркала, мягкий свет магических шаров, подстолье из драгоценного розового дерева, о которое так удобно опереться нежным локотком. Нет, никаких перьев, стопок бумаги, книг - лишь зеркала и ящички, таившие в своей глубине серьги, подвески, броши, колье, ожерелья... словом все, что могло быть украшено драгоценными камнями и впоследствии одето на женщину. Главный конюх его величества Лауфа уверял, что однажды застал принцессу вертящей в руках парадную уздечку, - и вот если бы я не пришел, клянусь богиней, она бы ее умыкнула. - Зачем? - Примерить! - А почему сразу не одела? - Так зеркала ж в конюшне нетути.
   Утром прилетел милый друг Ардарион, огненнокрылый спаситель.
   Другом он был ее мужу, Крауту, ей - спасителем, и мог послужить спасителем еще раз. Колечко! Память о спрятанном в сейфе главмага колечке зудела и чесалась. Ардарион не навещал их давно, по слухам, он вообще покинул Рикайнканон, и шлялся где-то по окрестным, незаселенным и неизученным мирам. И вот сюрприз, он в Гаэрре! Противный Лангеберт намекнул, что кольцо закрыто дракономагией, и убрать чары может только сильный, старый дракон. И что же? Ардарион сначала заинтересовался колечком, потом, услышав рассказ о гибели конкубины и ее сына и смерти короля Генриха, явно огорчился, настолько, что померк даже цвет его огненных волос. Вместе с Краутом навестил Лангеберта и вернулся сияющим.
   - Огонь в камне не погас, Леди Кира жива. Я должен вас огорчить, принцесса, но это колечко - обручальное драконье. Свет в камне загорается в тот миг, когда дракон одевает им палец избранницы. А если вы о том, что она была в то время с Генрихом... У нас, драконов, свои законы, отличные от людских.
   И вот сейчас дракон и Краут распивали вторую бутылку эльфийского, а что оставалось ей, принцессе? Только релакс. И Лиара решительно дернула верхний ящичек. Он застрял и не желал выдвигаться. Она, подсветив себе магическим шаром, заглянула в щелочку - так и есть, футляр с любимым жемчугом упирался уголком в днище следующей секции. Значит, нужно звать лакея и горничную, чтобы открыть... но как же она не любила, когда ее драгоценностей касались чужие руки. На глаза набежали жгучие слезы досады.
  
   *****
   Кира работала на заднем дворе. Плюнув на все приличия, осталась только в одной юбке и бюстье. - тонком льняном удлиненном лифе на косточках. Она давно привыкла к своему измененному телу - тем более что с этой иллюзией ничего поделать было нельзя, и перестала его стесняться. Поэтому ее не раздражали ни выпуклый толстенький животик, ни внушительные бедра, ни тяжелая грудь. Ни даже неаппетитная складочка между поясом юбки и верхом лифа.
   Кира перевернула валки накошенного сена - магией, разумеется, и хотела его быстрее подсушить, пока опять не собралась гроза с дождем и ветром. Подвесив над сеном три слабеньких магических шара, она обратила негодующий взор на Леди Ли и её козленка, Аль-ди. Ли, встав на задние ноги, обгладывала ветки голубых карликовых гаэррских ив, которыми по весне Гер засадил двор по периметру. Ива разрасталась быстро, кусты давала пышные и красивые, листья ее, удлиненные, серебристо-бархатные, шелестели и шептали под ветром. Шелестели, пока эта вредная скотина до них не добиралась. Еще и молоко после ивы горчило, и Анри, такая же упрямая, как и коза, отказывалась есть кашку.
   - Э нет, голубушка, сейчас ты у меня на привязи пастись будешь. И ты, - пальчик Киры уперся в козленка, - тоже! Кира подняла с земли свернутую в кольцо веревку.
   Задний двор выкосил утром Герман, он опять пришел за Зайкой, да еще попросил Наль, приглядеть за овцами. Фермеры сражались за сено. Оно прело, не успевая высохнуть, и то, что Кире было в радость и развлечение, для них превращалось в борьбу за благополучие с таким трудом выпестованного молочного стада.
   - Значит, все-таки нашелся жених-то? - так вот зачем Герман пришел, выпытать, что за неизвестный мужчина появляется иногда у Киры по вечерам во дворе.
   - Не знаю. Замуж пока не звал. А ходить - ходит. Гер не возражает.
   - И что, богатый, знатный? Из каковских будет?
   Весной, на праздник майского дерева, старший сын Германа и Доротеи наконец женился, внял уговорам отца и матери, твердивших, что если инора Кира пошла учиться, толку от его сватовства не будет.
   - Да разве ж это важно? Из лекарей.
   - А охраняют его чего?
   - Он точно, точно лекарь, только не из простых. Королевский. В академии мы встретились. Я решила, полный курс кончать буду.
   Герман задумчиво покрутил головой и подумал, что королевский целитель на пути к такой высокой цели не помеха, а наоборот, подмога, ну что ж, молодец женщина, сумела-таки в жизни устроиться. Кто ж осудит?
   Легенда "влюбленный туранец" работала безупречно. Посол в Гаэрре обратился к королю Лауфу с неофициальной просьбой. Знаменитый на весь Рикайн лекарь, Карл Гренсон, встретил в Гарме свою любовь. Инора, алемандка по происхождению, тут Лауф фыркнул в усы, строгий нрав и моральные устои алемандок сомнению не подлежали, оказалась с характером, ухаживания не отвергала, но и особо не поощряла, а главное, наотрез отказалась переезжать в Туран. Её брат учится в Магадемии, и она не собирается с ним расставаться, тем более, что и сама учится на знахарку. И раньше, чем оба закончат курс, сказала она лорду Гренсону, замуж не пойдет.
   Король Лауф не только дал милостивое разрешение на охрану туранца - всего лишь два боевых мага из штата посольства, находятся на территории Гарма легально, но и свои службы озадачил.
  
   Две недели назад Гер отправился на практику с группой. Домой собирался нескоро, свое умение строить порталы он от друзей тщательно скрывал, справедливо полагая, что на младших курсах такие знания подозрительны. Да и не было у него друзей настоящих. Разве сравнишь кого-либо с Эдди. Это было единственное из прошлой жизни, о чем жалел Гер. Эдди учился в Лории, тоже инкогнито, об этом Гер узнал сам, не расспрашивая ни Карла, ни Роберта. Единственное, что Гер позволил себе - передать Эду записку. "Живы, встретиться пока нельзя, не ищи, записку уничтожь." Эдди поймет, что если он пишет нельзя, значит, нельзя, и записку испепелит.
   Поэтому, когда сзади хлопнул портал, Кира даже и не гадала, кто пришел - Карл. Подхватила с забора легкую блузу, отвернувшись, накинула и застегнула ее. Раз пришел Карл - значит, уже больше шести часов. Он навещал домик на окраине почти каждый день, играл с девочкой, та тянулась к нему как к родному, ласково гулила, казалось, целые фразы. Одиннадцатого июля ей исполнилось шесть месяцев, она пыталась садиться, лежа на животе, отталкивалась ладонями, поднималась на ручках, раскачивалась и падала носиком вниз, и, как юла, вертелась в новой кроватке- Карл притащил, заказал по собственным чертежам. Приходил, ужинал с Кирой и Гером, рассказывал о делах в клинике, советовался с Кирой, показывал планы операций, помогал с бесконечными домашними делами и уходил после того, как девочку купали и укладывали спать.
  
   Кира:
   Инора Хэндрике уехала погостить к сестре, в Корнин, Анри я дома одну оставить не хотела, взяла с собой на задний двор. Для таких случаев Гер соорудил манеж - упругое, но достаточно мягкое основание с магическим пологом-ограждением.
   Я обернулась к Карлу и тихо ахнула - из-за дома выползала черная туча. Как же я проглядела!
   - У меня чудесные новости! - начал Карл, но увидев отчаяние на моем лице, нахмурился - ты чего?
   - Сено!
   - Ну и сейчас, быстро перенесем, - он уже снял и бросил сюртук на открытую нижнюю створку ворот сенного сарая.
   Действительно, вдвоем мы сено успели стащить под крышу до дождя. Я подхватила спящую Анри - ее разморило перед грозой, Карл нес манежик - до дома мы не успевали добежать.
   - Коза привязана!
   Карл стянул еще и рубашку и выскочил под начавшийся дождь. Умная Леди Ли и Альдик опрометью бросились к открытой двери козлятника. Карл вернулся совершенно мокрый, встряхнулся в дверях, как пес, брызги, серебрясь, полетели во все стороны. Стянул кожаную ленту, удерживающую хвост густых, черных с проседью волос, я подскочила к нему, стала сушить бытовыми заклинаниями, кидая их на волосы, мокрые плечи, хотела подать рубашку...
   - Да, а о чем ты говорил, когда пришел?
   - Ты переведена на третий курс Магадемии. Я виделся с Гаем...
   Не сдержалась и в порыве чмокнула Карла в щеку, и вдруг поняла, что он изнемогает от желания. Шагнул и впился поцелуем в мой приоткрытый рот. Я поначалу не ответила, и Карл отстранился. Извини, - отвернулся, подошел к двери, распахнул верхнюю створку. Дождь шел сплошной стеной, не видно было ни дома, ни забора, ни ив. Мы были одни в целом мире, и сарай наш плыл, как ковчег, в струях дождя.
   Господи, что же ты за гадина такая, Кира. Ну что с тобой случится, если ты просто пожалеешь его, просто по-женски приголубишь. Хоть так отблагодаришь за все, что он для тебя делает. И я решительно шагнула вслед. - Карл, погоди. Не обернулся. Подошла, положила руку на плечо. Закаменел.
   - Кира, не стой здесь, ветрено, простынешь.
   - Карл, поцелуй меня еще раз. - Богиня, какая тоска в темных глазах. Ну тогда я сама, потянулась к его рту, охватила руками шею, отводя от горячей кожи еще мокрые пряди.
   Вот так это и случилось, на сене, на Карловом камзоле. Не было ни любовной игры, ни ласк, одна торопливая ярость объятий. Давнишний неутолимый голод. Я даже не сняла браслет, так и отдалась Карлу пышнотелой курносой северянкой.
   Он вошел сразу, одним рывком, на мгновение замер, а дальше - он вбивал меня в землю, не щадя, не жалея, все ускоряя и ускоряя ритм. Отстранился, привстав, просунул руку между нашими слипшимися от влаги телами, несколькими быстрыми движениями пальцев довел до последней дрожи, и, задыхаясь, содрогнувшись сам несколько раз, просто упал сверху.
   Сладостное чувство освобождения было таким острым и безумно прекрасным, что я, как дура, заплакала. Я рыдала, прижимаясь к Карлу, не отпуская его, обняв, обхватив руками, и чувствовала, как сжимается и выходит он из меня. Мне было мало, я хотела его еще и еще... Богиня, что он обо мне подумает! И еще это жуткое тело...
   - Не смотри, я сейчас, я браслет сниму.
   - Кира, да как ты не поймешь, это все равно ты. Я тебя люблю, давно, еще с охотничьего замка. А, да что я говорю, ты и сама знаешь.
  
   Дождь, утихая, стал слепым, радуга засияла в небе. Мы сидели в стогу, сено кололось, я прижималась спиной к обнаженному Карлу, и кормила малышку. Он одевал меня жаром своего тела, Анри смеялась, хулиганила, бросая грудь. Но когда я делала вид, что всё, пора прекращать есть, опять жадно цеплялась за сосок.
   В Лории о таком дожде говорят - Принцесса плачет... - задумчиво протянул Карл.
   В доме Карл достал из камзола круглый плоский амулет-переговорник, слава богине, не раздавили и, связавшись с лордом Айзенбергом, предупредил, - Сегодня во дворец не вернусь.
  
   + Карлуччо! - говорила прабабка, - сухая, хрупкая, она и в старости сохраняла черные волосы, и зубы все были свои. - Детка, ты слишком много думаешь и занимаешься "самокопанием"... - Нет, пра Джулия говорила словечко посмачнее, покрепче, она вообще не стеснялась в выборе выражений. Бабушка Мелли, Меллисент только морщилась, но осуждать не смела. Маленький Луччо вырос, стал королевским целителем и лордом, но ехидный голосок Джулии нет-нет да и слышался, - ты лучше десять раз ошибись, сделав, а потом и сожалей. Зачем плакать о разбитой посуде заранее?
  Кира привычно занималась домашними делами, Карл, как всегда, помогал, но все сейчас было по-другому. Да просто - всё было не так. За время, прошедшее с марта, Карл, частый гость, уже считал: стал в доме своим. А сегодня подробности быта, милые мелочи, на которые раньше не обращал внимания, кричали - ты чужак! Ты вторгся в жизнь матери и сына, не спросив разрешения, да еще и поступил с женщиной по-свински.
   Карлу было мучительно стыдно, он боялся смотреть на Киру, первое упоение прошло, и он понял - просто гадко изнасиловал любимую. Ах, как грезилось - свечи, шелковые простыни, чудесная, неземная божественная женщина, а случилось - почти на голой земле, отринув все законы куртуазности, в гадкой звериной похоти, рычащим, потным чудовищем. Стыд, раскаяние и желание, всё равно неутоленное, теперь оно будет еще острее, - гремучая едкая смесь бурлила в его душе. Он не смог отказаться от предложенного ему, не смог.
   Он просто хотел быть рядом .....и не сдержался, да и кто стерпел бы... бежать надо было, а не стоять. Бежать, а куда убежишь от себя самого: придумал идеальную любовь, а на самом деле просто тела ее вожделел. Скотина. Обожаемую женщину унизил, взял как последнюю деревенскую шлюху. На слова "люблю" ничего не ответила, промолчала.
   Ему бы уйти сейчас, но он опять смалодушничал, - она же не гнала. Он попробует объясниться, попросить прощения. Прощения то ты попросишь, но ведь если все повторить сначала - не остановился бы.
   Анри, спасала Анри: ее надо было купать, укладывать спать, и домашние хлопоты - ужин, посуда, вода, - оттягивали неизбежный миг начала разговора. Кира вдруг застеснялась кормить при нем, унесла дочь в детскую, вернулась.
   - Она сразу же уснула - погода такая, тяжелая... проспит часа три, потом опять есть попросит.
   - Ей ведь шесть!
   - И что, она ненасытная.... Карл, а воды мало, ты сможешь, магией?
   Кира ни о чем не думала. А если и думала, то мысли были куцые, приземленные, простые. Придет ли Карл к ней сегодня ночью, если ему постелить в комнате сына? Достаточно ли свежее белье у нее на постели? В баках душа не хватит воды на двоих, там вообще ее мало. Гер не успел договориться с гномами, переделать водопровод. И она опять использовала Карла. Ей этого не хватало. Пять лет непрерывного пиршества и год голода. Бросилась на Карла с бесстыдством кошки. Опять брала, а не давала. Но ничего, ночь впереди. Еще можно все исправить.. Или это жара так... Хотела чтобы мужчине было хорошо и что вышло? Но может ночью... Она исправит. Эта ночь для него.
   Пока Карл таскал и грел воду в душевой, Кира нашла купленный накануне лета легкий, очень простой капот. Вот так, и не забыть посмотреть на себя в зеркало, без браслета.
   Долгий летний вечер кончался.
   В дверь поскреблись - Сульяр. Он к Наль сбегает? И заодно посмотрит, как дела у Германа и Доротеи. Где только пропадал с начала грозы, хитрая морда. Мешать не хотел?
   - Карл, ты в душ первый, мне еще козу подоить и яйца собрать! Рубашку возьми в комнате Гера.
  
   Кира:
   С собранными в хвост волосами, в рубахе Гера, явно великоватой для него, Карл ждал на пороге кухни.
   - Давай сюда, процежу молоко и в кладовку все снесу.
   Через минут пятнадцать, завернувшись в халатик, еще влажная после душа - сушиться магией, ну его, жарко, выглянула на кухню - Карл сидел, опершись подбородком о сложенные руки, ждал, хмурый, сосредоточенный.
   Увидев меня, встал, пошел как зачарованный, не отводя глаз. - Я и забыл уже, какая ты, настоящая. - Замешкался в коридоре, как будто решал, куда ему дальше, я потянула за руку в свою спальню. Странно, неистовый днем, сейчас он держался скованно, даже робко, что-ли. - Ложись, я сейчас вернусь. Проверю Анри, - решила я дать ему время.
   Лапонька сопела, перевернувшись на живот. Упрямая девица ложилась только так, как всегда спал Генрих, голова на локте, одна нога подогнута. Перевернула на спинку, попрохладнее тебе будет... Попробовала услышать Гера, нет далеко, он почти на орочьей границе, вроде и заключили гармцы с орками договор, все равно беспокойно.
   Сбросила халат, шагнула в спальню. Карл лежал поверх одеяла на спине, закинув руки за голову. Свет он погасил, но луны светили ярко, белела неснятая рубашка, темные волосы рассыпались по подушке, глаза закрыты. Забралась на постель, села рядом, опустившись на колени. Нет, не спит, протянул мне руку, стал приподниматься навстречу. Надавила ладонями на грудь, опрокинула назад, стала расстегивать рубашку - смуглое, сильное, сухое тело.
   - Кира, обожди, я опять не смогу сдержаться, нам необходимо поговорить!
   - Потом, все потом...
   Долой, и рубаху, и штаны... Да что ж там с этими завязками! Ну, наконец-то... Под моим взглядом фаллос оживал, поднимался. Не удержалась, выдохнула, - какой красивый! - Совершенно прямой, он показался мне очень толстым, но конец был даже шире копья. Не удержалась, поцеловала бархатистую кожу ствола, погладила пальцем и языком ощутимо вздрагивающий, огненно горячий венчик. Подожди, я сама - снова уперлась руками Карлу в грудь, не давая подняться. Но Карл все-таки перехватил мои руки и притянул к себе, целуя.
   Сердце еще не успокоилось, хотелось вовек не размыкать объятий, и прижимаясь к нему, я услышала ужаснувшее:
   - Кира, зачем? Ты же не любишь... Молчишь? Лгать ты не умеешь, - и мгновение спустя,- я теперь должен буду уйти. Навсегда. Я не смогу быть с тобой рядом, так как был раньше - не смогу.
   - Но ты же можешь ... не как раньше. - Я приподнялась на локте, заглядывая в лицо, ловя его взгляд.
   - А если ты встретишь человека, которого полюбишь?
   - Жизнь так коротка, Карл. Не надо заранее плакать о разбитой посуде...
  
  Глава 14` И вот уже мы рядом. Ночь нежна

   Чтобы уйти от Киры, ее надо было сначала оторвать от себя. А это было непросто. Нечисть его побери, никогда не умел выбирать времени для разговора. Вот и сейчас - поди стряхни обвивающие шею руки, отодвинь голову, нежно прильнувшую к плечу, освободись от ласковых пут шёпота "останься"... Вся твоя возвышенная любовь рассыпалась миллионом брызг, как струи дворцового фонтана. А то, что есть, оно разве хуже? Нет, в сто крат лучше, приземленнее, проще, но лучше.
  
   Карл, Карло, Карлуччо, Луччо, - мальчика назвали в честь прадеда, а воспитывали его бабки. Так уж получилось. Старшая, прабабушка Джулия, и ее невестка, Меллисент, бабушка Мелли. История семейного падения и обнищания была проста и стара как подлунный мир. Это только в сказках Золушку принимают во дворце с распростертыми объятьями. С черного хода, милая, и обождите на кухне. Ждать пришлось недолго, волны черного гнева герцога Джулия и там ощутила. Недаром была зинарой, женщиной бродяжьего племени. В сказках рассказывали, что приманивали в давние времена зинары драконов, рожали от них сыновей, пусть и не становились те сыновья крылатыми, но частичку драконьей беспокойной крови несли, не сиделось им на месте, по всему Рикайну кочевали. И от этих же драконов имели особое чутье к магии, слышали и видели ее. После великой войны немного зинар осталось, но по-прежнему, заслышав колокольчики на повозках-фургонах, выскакивали встречать караван в маленьких деревушках и городках все, от мала до велика. Прадед Карл, виконт Грансан, студент последнего курса ТурМА, "маг общего профиля, резерв чуть выше среднего, преддипломная практика", пошел на представление из чистого любопытства - в столицах зинар не встретишь. Пошел и пропал - тоненькая черная девочка плясала на канате с бубном, подпрыгивала, приземляясь на одну ногу, казалось, ее держат в воздухе магические крылья или левитация, но ни того ни другого не было, уж он бы увидел. Идея постранствовать с караваном - развеяться напоследок, пришла сама собой, деньги были, время тоже. Дома, в замке, ждали скука и брак с выбранной отцом породистой леди, для укрепления союза между старинными герцогскими родами королевской крови. Тьфу, лошадь в юбке, после женитьбы оставались: развлечение одно - охота, и одно занятие - хозяйство, многочисленные поместья, замки и прочая, следить за которыми должен был он, а не старший брат, близнец, кстати, которому как наследнику прочили жизнь в большой политике и в столице. Зинарки сами выбирают отцов своим детям, так уж поведено испокон веков, поэтому, когда на одном из привалов Джулия потянула его в сторону от горящих костров, он и не удивился. Удивился Карл потом, сам себе, когда, зайдя в старинный храм при уже недействующем, разрушенном монастыре, вытащил из кармана три тура и отдал их священнику, предложившему ему и спутнице его обвенчаться. Благодать богини снизошла, когда они уже заканчивали посолонь обходить алтарь и фра поднял руки в благословляющем жесте...
  
   Да, прадед Карл был решительным мужчиной, а внук своей единственной, Кире, браслет не предложил, даже сегодня. Оробел, убоялся отказа. Бархатный футляр с обручальным браслетом Карл с марта месяца таскал в кармане, заботливо перекладывая его из одного сюртука в другой. Первая коробочка потерлась, он заменил ее на новую.
  Кира заснула, еще бы, умаялась за день. С этим безобразием, натуральным хозяйством, давно пора заканчивать. Или нанять работника. И причина найти прислугу имеется - Кирины пальчики. Ей нужны гибкие, а не загрубевшие от домашней страды руки, с такими дланями целительствовать нельзя. Кира вдруг пробормотала, не просыпаясь, "нет". Карл с испугом поглядел на любимую, - хорошо, хорошо, не будем работника нанимать! - Кира улыбнулась и, облегченно вздохнув, и не открывая глаз, повернулась на другой бок.
   Забеспокоилась, завозилась в соседней комнате Анри. - Лежи, я сейчас принесу, - успокоил Карл вскинувшуюся было Киру.
   - Экая ты у нас, покушать любишь, маме ночью отдохнуть не даешь... Все в твоем возрасте уже спят по ночам...
   Анри заснула прямо у груди. - Ну всё, теперь до шести утра - Кира сама тоже почти спала. Времени было чуть заполночь.
  
   Пра Джулия называла деда "мой драгоценный Карло". Она послушно последовала за мужем в столицу, Туран. Студентам перед защитой диплома дозволялось жить в городе. Молодые устроились со всяческими удобствами, денег, присылаемых отцом, герцогом Трастамара, хватало с избытком. Защита диплома прошла блестяще. Испортил гулянку - отмечали выпуск, все студенты с подружками, один он с женой, но ничем Джулия от этих подружек не отличалась, разве что изысканной красотой южанки, да чуть выпирающим из-под бархатного платья животиком, - брат, старший, маркиз Оуэн. Растянул в улыбке тонкогубый рот, - Значит, слухи верны. Батюшка приказал - в Трайни-кастл через три дня быть тебе...
  
   Карл проснулся резко, рывком. Непонятные звуки, кухня. Аккуратно выпутался из Кириных объятий, натянул штаны. Точно, там кто-то был, вернее, не на кухне, а в кладовке... Светился магический огонек, и слышались шорох и бульканье. Стол был застелен скатертью, а он точно помнил, что Кира ее убрала, стояла тарелка, лежали приборы.
   - Лорд Карл, это я, Гер!
   - Фух, напугал, я-то думал, что за воры странные пошли, перед тем как лезть за едой, стол сервируют.
   Гер выбрался из кладовки с еще одной тарелкой и кувшином в руках, возобновил стазис, легко, даже не движением руки, а каким-то кивком подбородка и шевелением пальцев. - Есть захотелось. - Окинул оценивающим взглядом полураздетого Карла, - а вы, лорд, ничего себе так. Малость правда, потренироваться не мешает, с мечом попрыгать утром и размяться с гирями...
   Карл изумленно приподнял брови. - Видел я вас, - посерьезнел Гер. - Я, когда пришел, хотел маму разбудить. Так что всё знаю. - И углядев, как стремительно белеет лицо Карла, поторопился добавить, - да не осуждаю я вас, наоборот, рад. Э-ээ, а что это вы так, побледнели... Вот что, садитесь, выпить нам надо...
   - У меня завтра две операции в клинике, мне нельзя.
   - Один глоток можно. И поесть. А то на ма ругаетесь, а сами...(Карл, встрепанный, сонный, в одном исподнем, выглядел просто уморительно. Ни дать ни взять герой гномьих анекдотов про возвращение мужа из трактира. Право, ситуация на диво неловкая, уйти, как только увидел ауры в матушкиной спальне, такта хватило, ну и летел бы к палаткам, к студенческому лагерю. Но нет, его всегда тянуло стресс заесть. А может, и к лучшему, сразу сказать, как к случившемуся относится.)
   - Так что, поздравляю! - Гер нашел в буфете знаменитую терновку иноры Доротеи, плеснул в маленькие, с наперсток, рюмочки. - Я тоже не пью. Ага, после того случая, когда мы с Эдом набрались и чуть не вляпались в неприятности. Лорд Карл, вот, ветчинки, это маме после поглядок прислали. - Гер наполнил тарелку Карла и опять разлил терновку по лафитникам. Поглядки эти были местным колоритом, чисто гармским суеверием. По весне Киру то и дело звали на местные фермы, - инора Кира, вы только постойте рядом, поглядите, как сеять будем... Глаз у вас легкий, хороший. Мы отблагодарим, не сомневайтесь.- и теперь закрытых стазисом ветчины и колбас в кладовке хватит аккурат до уборки урожая.
   - И как это вы решились. Я-то думал, лет через двадцать осмелитесь, когда мама еще разок замуж сбегает. (Он устал смотреть, как Карл пожирает мать преданным собачьим взглядом, и как мама этого его взгляда не замечает.) А честно, я никого лучше вас для нее не вижу. Нет, серьезно, я замучился женихов гонять. Теперь вы этим займетесь. Только замуж ее пока не зовите, сейчас не пойдет.
   - Помолвочный браслет все ж придется надеть, - это Карл наконец ухитрился вставить слово в непрерывную речь Гера. Он понимал, Гер за чуть развязной скороговоркой скрывает смущение, - тут, в вашей деревне, сразу узнают, что я у вас ночую.
   За час они усидели всю бутылочку терновки, Гер еще пару раз лазил в кладовую за хлебом и колбасой. Он так и не объяснил, зачем приходил именно сегодня ночью, почему сорвался, удрал с практики... Увиденное в доме поразило его, и он просто забыл поведать Карлу о некой странности в приграничных степях...
   Проводив Гера и прибрав на кухне, Карл выглянул в окно -ранние предрассветные сумерки.
   Около четырех Карл проснулся от грохота колес по неровно вымощенной улице. На рынок тащились первые подводы. Привычная к этому шуму Кира даже не пошевелилась. Было уже совсем светло, и Карл с восхищением разглядывал женщину, свою женщину. Сердце щемило от любви и нежности... такая сонная, такая теплая, она и сейчас была готова принять его. Но мысль - Кире надо отдохнуть, - вытащила Карла во двор и заставила облиться парой ведер ледяной воды. В дом назад он не пошел, пристроился на ступенях крыльца... Утро было очень теплым, занимался очередной жаркий день.
  
   Герцог Трастамара выгнал сына, прадеда Карла, из дома, лишив титула и содержания. Вдобавок еще и темным проклятием хотел одарить невестку, но та успела сотворить охраняющий знак, да и Карл бросился на защиту жены. Отцовское проклятие осыпалось пеплом, частицы этого пепла все же запятнали ауру юного мага, без сил осел он к ногам любимой. Джулия, добро что была на вид беззащитный хрупкий цветок, соображала и действовала быстро. Пока герцог не опомнился, при помощи слуг положила мужа на лошадь, привязав бесчувственное тело поперек седла, сама взгромоздилась на другую, именно так, поскольку была уже на пятом месяце, сумки, собранные мужем, тоже не забыла прихватить: немного денег, одежда и, главное, документы. Сердобольная кухарка связала в узелок еду - что на столе оставалось, - не отказалась, не побрезговала. Не успел стихнуть перестук копыт - на кухню ворвался герцог, сам, слуги и конюший только руками разводили - не ведали, мол, что герцог коней давать не велел. Погоня вернулась ни с чем, сын и черноглазая зинарка как растворились в ночи.
   С зинарским караваном добрались Джулия и Карл до Лории. Документы об окончании ТурМа подтверждены были оттиском ауры, и в Ровене его магическое образование признали. Даже приняли на государственную службу, артефактором при мэрии Токаны, винодельческой столицы Лории. Там и прожили они десять лет, до кончины Карло. Родительское проклятие снять нельзя, все чаще и чаще застывал он в оцепенении, и видела Джулия, как тёмное облако подбирается к сердцу мужа, но сделать ничего не могла, ни она, ни маги жизни из Магического Университета, ни лучшие токанские целители.
   Сын, Роберто, магическим дар получил, но небольшой, взяли его в Магический Университет на целительское отделение, через шесть лет зачислили в Аретинский пехотный полк в чине капрала, младшим лекарем. Вслед за сыном, продав мелочную лавочку, перебралась на орчанскую границу, в гарнизонный городок, и матушка Джулия, нанни Джулия. Белобрысая графинька, так в сердцах честила Джулия, когда никто не слышал, свою невестку, приехала после окончания королевского столичного пансиона благородных девиц к брату, капитану графу Чимарозо.
  
   В пять - солнце давно встало - стук в ворота, сначала робкий, затем все более и более настойчивый, разбудил Карла, надо же, он задремал сидя, опершись головой о балясину перил. Маленький караван - Зайка, нагруженная какими-то тюками, Наль, Сульяр, пожилой краснолицый инор, - просочились во двор через приоткрытую створку ворот.
   - Меня зовут Герман Штумфенкопф, вот, лошадь возвращаю, как и договаривались, и в знак благодарности и оплаты, значит, - показал он на тюки, прикрепленные к вьючному седлу кобылки. - А вы кто же будете иноре Кире, позвольте полюбопытствовать? Сама-то она выйдет, или занята чем?
   - Жених, - твердо ответил Карл. - Помолвлены мы.
   И, шагнув к лошади, решительно стал снимать поклажу.
   Инор Штумпфенкопф в дом пройти отказался, на улице ждали лошадь и телега, он должен прикупить на рынке дегтя, заехать в мастерскую к знакомому гному, и еще много чего следовало сделать до того, как упадет на Гаэрру дневная жара.
   - Сегодня новость о том, что инора Кира несвободна, разнесется по всему предместью, - с удовлетворением подумал Карл.
  ~ Тюки с провизией он затащил в кладовку - Кира потом разберет, Зайку расседлал, и, обтерев, отправил в стойло. Собаки ушли отсыпаться в сенной сарай. Выдоить Леди Ли минутное дело, из-за жары молоко коза сбросила.
   В спальне чуть колыхались от утреннего ветерка занавески. - Как хорошо, я боялась... - услышал он с порога голос Киры. Она, приподнявшись на локте, закутавшись в простыню, искала взглядом капот, где вчера его кинула?
   - Я было решила, что ты ушел... и как бы тебя искала? - Кира нежно провела рукой по волосам Карла.
   А он, совершенно не соображая, что делает, стал судорожно целовать губы, шею, обнажившиеся плечи и грудь - простынка слетела как то сама собой.
   Едва оторвались друг от друга, едва стих бешеный грохот крови в сердцах и висках - голосок Анри. Она не плакала, разговаривала на непонятном лепечущем младенческом с солнечными зайчиками и улыбалась бородатой морде Леди Ли, всунувшейся через приоткрытое окно в комнату. Коза, зажмурившись от наслаждения, жевала герань на подоконнике.
  
   Перед завтраком Карл сначала поведал о ночном появлении Гера и утреннем - инора Германа, а далее, церемонно встав на одно колено, просил Киру принять браслет, в знак помолвки. Тяжелый обруч эльфийского серебра скользнул на руку, - Это бабушки Джулии, а вообще-то один из родовых свадебных браслетов Трастамара, уж и не знаю, сколько ему лет, - пояснил Карл в ответ на вопросительный взгляд Киры.
  
   Видимо, всем потомкам первого Карла уготовано было судьбой брать в жены женщин, ну никоим образом им в таковые, согласуясь со здравым смыслом, не подходящих.
   Прелестная Меллисент влюбилась в сержанта ГренсОни, так переиначили на лорийский манер фамилию Грансан, с полу-взгляда, полу-вздоха. Красавчик лекарь был высок, строен и храбр. За бой при Темной речке, когда он на пару со стариком санитаром оборонял госпитальные палатки, получил следующий унтер-офицерский чин, награду и дворянскую грамоту. Просить у надменного брата руки Мелли было равносильно самоубийству, поэтому влюбленные средь бела дня, в единственном на всю округу храме, заключили тайный брак, и кто бы мог подумать - с благословением богини. Истинная пара поспешила консуммировать союз в номере городской гостиницы. В холле этой гостиницы и разыгрался скандал. Господин полковник граф в бессильной ярости вопил и брызгал слюной, называя Роберто охотником за приданым и прощелыгой. Приданого у девицы было - блоха в кармане, вошь на аркане, охотиться за ним следовало не иначе, как с лупой. Но в разогретом бутылочкой граппы мозгу графа Чимарозы звонил колокол, погребальный, по надежде поправить дела семьи. Чаяния эти зиждилась на выгодной продаже Меллисент, путем выставления ее на брачном аукционе. Выход был один - дуэль, проучить наглого щенка, до смерти. "Дуэлянты" сошлись в поединке немедля, господин граф вытащил шпагу и бросился на безоружного Роберто разъяренным тигром - ну мнил он себя таковым, по меньшей мере. Полет со шпагой закончился встречей со стеной. Роберто, подлатав разбитый лоб свежеобретенного родича, пригласил всех зрителей отпраздновать.
   В трактире при гостинице, или гостиница была при трактире? а, неважно, закатили свадебный пир. "О, лорийская свадьба! Нет в рикайнских языках тебе имени..." Сняв извечные черные одежды, отплясывала нанни Джулия в хороводе.
   И через десять лет вновь одела черное, чтобы уже не расставаться с ним до конца жизни.
   Графа судил суд офицерской чести. "Дуэль", им устроенная, была ничем иным, как попыткой убить безоружного офицера своего же полка. Он покинул службу, засел, как бирюк, в родовом замке, и вскоре погиб на охоте, глупо, нелепо, был убит собственной пулей, срикошетившей от камня. Родовое имение - лоскуток пахотной земли в долине и развалины на скалах, гордо именуемые замком, перешли во владение Роберто и Меллисент. Титул по лорийским законам она не наследовала. Роберто сделал головокружительную карьеру, дослужившись до капитана. В его ведении теперь состояли медицинские службы всех войск северо-западной границы. Повышение по службе принесло достаток в семью, однако дома он теперь бывал редко, мотаясь с проверками по всем гарнизонам. В забытой богиней и людьми дыре, крепости Аранхаш-шура, погиб во время нападения орков, получив в грудь стрелу. Вдове положили пенсион, на нее и сына, десятилетнего Армана, и семья перебралась в Кастелло-ди-Чимаро.
   Местность, куда они переехали, называлась Голден-Валли, это была достаточно большая котловина между двумя горными хребтами. На северо-востоке дорога уходила к перевалу, ведущему в Лорию, за юго-западе скалы Волчьи ворота сторожили серпантин, спускающийся на Туранскую равнину. Территория была спорной, хотя в основном жили на ней выходцы из Лории. Вскоре после переезда дамы узнали, что живут уже не в Лории, а в Туране. Назначенный туранским королем генерал-губернатор подтвердил права инор на землю и замок, однако пенсии лорийской государственной они лишились. И остались на бобах в прямом смысле слова - иногда кроме чечевичной похлебки на обед у ничего и не было. Джулия уже задумчиво крутила на руке свой обручальный браслет, прикидывая, сколько за него можно выручить и сколько времени они продержатся на этом вырученном. Работу и избавление от нищеты нашла Меллисент - дочери туранского наместника нуждались в гувернантке. Леди Гренсони, урожденная графиня Чимарозо, подходила на эту должность как нельзя лучше.
   Худо-бедно семья дотянула до поступления Армана в Туранскую Магическую Академию. Фамилию опять переделали, уже на туранский лад, и она почти вернулась к старому своему звучанию - ГрЕнсон.
  Единственным грехом невестки Джулия считала отказ назвать сына именем деда. Арман Гренсон уродился его копией, но темной масти. Высокий, мосластый, чуть нескладный, лицо подвижное, нервное, с неправильными чертами: крупным носом, асимметричными бровями, большим чувственным ртом. Яркие синие глаза, опушенные густыми ресницами и смуглая кожа с просвечивающим на скулах румянцем.
  
   Если бы не Кира, Карл наверняка опоздал бы сегодня в клинику. Он то и дело застывал с восторженно-глупой улыбкой, пока его наречённая собирала в отдельную сумку детские вещи, готовила кашу, подпихивала жениха к столу, завтракать, чистила рубашку и брюки бытовыми заклинаниями, трясла за плечо, напоминая, что надо вообще-то причесаться, а не смотреть на щетку для волос.
   Уходить из дома они собирались одновременно, Карл хотел проводить Киру до кабинета Гая Гракха, личным учеником которого с сего дня она считалась. Это и дало возможность перейти ей на третий курс - личное ученичество и рекомендации трех ведущих профессоров Магадемии.
   - Ты хоть понимаешь, все будут говорить, что я личная ученица по протекции любовника? - ужасалась Кира. Карл взял ее руку, поцеловал и выразительно постучало ногтем по браслету.
   - Ну хорошо! Всё равно по протекции, а не за собственные заслуги.
   - Поговорят и перестанут. В конце концов, увидят, чего ты стоишь как лекарь, и перестанут. Ну что ты переживаешь. Рекомендовали тебя инориты Блюме и профессор анатомии Камм... и еще глазной лекарь, у которого ты стажировалась.
   Карл кивнул своим охранникам, уже ждущим его около кабинета Гая, - я сейчас, еще чуть-чуть.
   - Гай, инора Кира приняла мое предложение, теперь она моя невеста, - поцеловал Киру в висок, Анри в носик, и поспешил к стационарному порталу.
  
  Глава без номера` Потому что рассказывает о делах давно минувших дней
  
   Из академии Арман Гренсон вернулся с направлением на отработку долга за учебу и молодой женой.
   Он поддержал семейную традицию - жениться "не на тех". Приходилась супруга ему ни больше, ни меньше, кузиной. Троюродной сестрицей. Деды, Арчибальд, 9-й герцог Трастамара и Карл, виконт Гренсон, были родными братьями. Генеалогия туранских родов, ежели ее вычертить в виде схемы, лорд Пекер, главный герольдмейстер королевства, преуспел в этом, представляла собой паутину разноцветных линий, стрелочек, кружочков. И степени родства запутавшихся в паутине имен были весьма забавные. Прийтись двоюродным братом родной бабушке, как вам это понравится?
   Грейс, единственная дочь маркиза Адама Лоуренса, не считалась красавицей и богатым приданым не манила. Но дар у девицы был весьма большой, и семья сочла нужным оплатить ее пребывание в ТурМА, предложив, таким образом, юную аристократку в жены желающим улучшить магический генофонд семьи. Однако по истечении пяти лет обучения совет клана Лоуренс с горечью заключил, что девица безнадежна, и ее парсуна пополнит длинную череду семейных портретов старых дев. Безнадежна, но не бесполезна. - Вот и чУдно! - не зря старший брат слыл циником, - и деньги в доме останутся, и мага-артефактора бесплатного получим.
   На зимний бал Арман пришел без подружки - ветреная красотка предпочла нищему "лорийцу" богатого приезжего купца и укатила в Гарм. Высоконькая, болезненно худая барышня одиноко и потерянно стояла у колонны - пожалуй, при той нехватке девушек, каковая наблюдалась на академических балах, остаться неприглашенной на танец было великим искусством - и вот уже они выделывают фигуры кадрили в длинном ряду пар. Хоть и вольные нравы были в Академии, и не особо заботились там о соблюдении светских приличий, однако третий, а потом и четвертый танец подряд - это вызов обществу и скандал!
   Но Арман, опьяненный обидой и шампанским, и Грейс, у которой от впервые в жизни полученного мужского внимания голова кружилась почище, чем от шампанского, не только не озаботились приличиями, но и встретили утро в общей постели. Девица неожиданно оказалась девственницей.
   И таким же неожиданным оказалось появление разъяренного отца Грейс и ее братьев. Бал был открытым, родственникам, приехавшим на праздники в столицу, донесли о неподобающем поведении сестры и дочери.
   Брак с безродным студентом не был плохим вариантом - мальчик дворянин, ввиду скандальности происшествия приданое можно урезать, сильный целитель еще никакой семье не мешал. Благодаря связям тестя отрабатывать обучение Арман отправился в Ришмонд-кастл, летнюю королевскую резиденцию. Грейс, кончившая академию по курсу артефакторов с наилучшими баллами, добро что женщина, также была принята на королевскую службу.
   Карл родился через восемь месяцев после свадьбы, а спустя год - Влюбиться в собственную жену - что может быть глупее! - изрек старший братец Грейс. - Только то, что ты до сих пор не сделал своей наследника, - отрезал маркиз Лоуренс.
   Арман не хотел трогать приданого жены, но Грейс настояла - одно крыло Кастелло-ди-Чимаро было приведено в порядок, нанятые работники заложили в долине абрикосовый сад, а на склоне горы, на давно заброшенных террасах - плантации лаванды и масличной розы. Джулия и Меллисент с энтузиазмом занялись хозяйством.
   В заговор Армана и Грейс не посвятили, Арман давал клятву верности королевскому дому, а у Грейс не было тайн от мужа. Накануне нападения на Ришмонд маркиз постарался удалить из замка семью дочери, для этого зятю было послано подложное письмо с просьбой приехать домой - матушка его, Меллисента, больна и очень плоха. Арман с Грейс и сыном тут же выехали в Чимаро. Составляя план спасения дочери и внука, маркиз Лоуренс не смог предвидеть, что на подъезде к Волчьим Воротам Грейси догонит второй магический вестник - дворцовый алхимик срочно просит вернуться госпожу артефакторшу - королева решила устроить фейерверк. Грейс повернула назад, по королевскому запросу можно было и государственным порталом, отдаст настроенные артефакты и догонит мужа. Арман и Карл благополучно прибыли в родовое гнездо. Меллисент была здорова и даже не собиралась болеть. Почуяв неладное, Арман, оставив маленького трехлетнего Карла на попечение бабушек, кинулся за женой, собрал почти все наличные, оплатил портал, и ушел в Ришмонд ночью, накануне праздника летнего солнцестояния. Тела родителей Карла не нашли.
   И здесь следует рассказать подробнее о герцогах Трастамара и об их претензиях на корону Турана.
  Накануне великой магической войны король Роберт II Трастамара озадачился поисками супруги. Выбор его пал на прелестных графинь Осборн. Он долго выбирал между Фионой и Сьюзан, и в конце концов королевой стала Фиона, а сестра, сестра затаила смертельную обиду. Обида обидой, но в королевский замок вслед за сестрой Сьюзан поехала, и заняла должность гофмейстерины двора. Беременная королева чувствовала себя преотвратно, этим сестрица Сьюзан и воспользовалась, соблазнив падкого на женские прелести короля. Результат не замедлил сказаться. Придворные маги уверяли - королева носит девочку. Они же без колебаний свидетельствовали - у Сьюзан будет сын.
  Вот и возможность восстановить справедливость. После родов королева Фиона начала угасать, она так и не встала более с постели. Сьюзан кружила вокруг покоев королевы стервятником, дожидаясь кончины сестры - тогда она потребует немедленного венчания с королем, пусть и тело Фионы еще не остыло, королевский сын должен родиться законным и наследовать трон. Ребенок Сьюзан родился за несколько минут до того, как испустила последний вздох королева, надежда опять усмехнулась и растаяла утренней дымкой. Страшные крики, брань и богохульства роженицы слышал чуть ли не весь дворец. Явившийся в комнаты Сьюзан король под угрозой пытки получил признание - да, она отравила сестру, королеву Фиону. Сьюзан объявили безумной и навеки заточили в монастырь Святой Олирии-Синезии.
  Дети воспитывались как брат и сестра, наследница трона и признанный бастард.
   Вопрос о престолонаследии решался на совете грандов королевства. Таковых насчитывалось в то время пятнадцать. Решением этого совета супруг принцессы Фэй должен был короноваться как соправитель, и наследовать трон могли только дети Фэй Трастамара. Мужем принцессы стал Гердер Твиггорс. Графы Твиггорс владели чуть ли не половиной Турана, и, главное, единственные морские ворота Рикайна - бухта Драконьего Крыла - принадлежали им испокон веку. Вход в бухту стерег грозный Тур, родовой замок графов, выстроенный, по преданию, драконами. Сын короля Роберта II, тоже Роберт, Роберт-бастард, становился грандом королевства, получал титул герцога Трастамара и земельные наделы.
   Через двести лет одному из герцогов Трастамара такое решение совета грандов показалось несправедливым, и он решил его оспорить. Еще семь поколений герцоги лелеяли мечту вновь заполучить корону, и, в конце концов, решились. Герцогство исчезло с карт Турана, герцоги из списков знати...
  
   *****
   Во время мятежа Лоуренсы погибли все, состояние их перешло в казну, включая и невостребованную долю приданого Грейси. Бабушки уже было составили прошение новому королю - Генриху, но тут началась череда странных смертей в причастных к заговору семьях, и Меллисент с Джулией постарались вообще забыть о родстве с фамилиями Лоуренс и Трастамара.
   После смерти внука, Армана, Джулия уверовала - проклятие не снято. И когда Карл через пятнадцать лет отправился в столицу изучать целительство, решилась на паломничество в Гарм, в Корнин, в монастырь Святой Инессы. Меллисент поехала с ней, нельзя же отпускать старую сумасбродку одну.
   Похоронили свекровь и невестку в одной могиле на старом кладбище монастыря. Скоротечная легочная инфекция, подхваченная в толпе паломников, усугубленная сырой осенней погодой, убила их в два дня.
   Карл окончил курс с наивысшими оценками как раз тогда, когда формировался экспедиционный корпус для отправки в Гарм. Служба в действующей армии сокращала срок отработки долга за учебу, и он подписал трехлетний контракт.
  
   Еще через пять лет вышедший в отставку военный лекарь, капитан Карл Гренсон изучал список вакансий на должности целителей в столице. Можно было пойти хирургом в Центральный военный госпиталь, можно на должность ассистента преподавателя в магическую Академию, и еще одна вакансия - помощник дворцового лекаря. Но там нужны рекомендации. Что ж, рекомендации были, от самого короля Генриха. Карл давно хотел увидеть Туранский королевский дворец изнутри, может такой возможности больше никогда и не представится. Интересно же, как жили предки.
   Посмотреть в тот раз пришлось только усыпальницу. Собеседование проводили в большой приемной первого этажа. В присутствии королевы Инессы. Кандидатов было всего четверо. Он последний. Рекомендации, вопросы, пробная диагностика... подопытными выступали лакеи и горничные. Карл изумился, почему не лечат обслуживающий персонал дворца? Инесса, пристально разглядывающая кандидата, вдруг спросила, - вы сын кузины Грейс?
   - Да, Ваше Величество.
   - Я видела, как погибли ваши родители. Примите мои соболезнования, хотя они и запоздали более чем на двадцать лет. И у вас глаза матери.
   Действительно, цвет глаз - темно-янтарных - Карл унаследовал от Грейс. В остальном же был копией отца, только чуть выше, чуть мощнее. Или это так годы службы в армии сказались?
   - Я приняла решение. На должность помощника королевского целителя принят лорд, она заглянула в список - лорд Карл Гренсон. - и улыбнувшись, добавила, - могу я составить протекцию своему родичу?
  
   Потом он ждал в холле, пока оформляли бумаги и выдавали магический пропуск, и тут пришел очень недовольный, оторвали от дел, принц Гердер. Мать вызвала его в приемную, чтобы продемонстрировать, как она выразилась, прелюбопытнейшую находку.
   Находку демонстрировали в подземной королевской усыпальнице. Ступени лестницы зашептали сотнями голосов клятву королей, едва лишь Карл ступил на них. На маленькой площадке у входа в усыпальницу королева остановилась. - Довольно. Дальше не идем, смотреть свечение не будем - переполошим всю охрану.
   - Интересно, они меня здесь убьют или сначала в пыточную и темницу отправят? - подумал Карл.
   - Ну и что с ним делать будем? - разглядывая родича, меланхолично протянул Гердер.
   - Ничего. Он хороший мальчик и целитель тоже хороший. Магическая клятва верности и пусть работает. И я думаю, титул баронета и обращение лорд более приличествуют нашему родственнику, нежели инор. - И Инесса улыбнулась, привычно прикрывая веером некрасивые лошадиные зубы, - жить вы будете во дворце, поэтому сразу хочу предупредить - никаких амуров с моими фрейлинами! Мне еще не хватает от них жалоб - перессорятся из-за вас, наверняка!
  
  Глава 15` Чего хочет женщина
  
  Кира:
  В первый вечер после обручения Карл пришел позже чем обычно, очень уставший. Анри я уже успела искупать и уложить. Нет, есть не будет, только чай. Пока заваривалась травяная смесь, подошла сзади, стала разминать напряженные мышцы плеч, шею. Рассказывал, прикрыв глаза, - у Ксюшиного малыша влажный утренний кашель. А родители, ага, два великих мага, почитают себя специалистами в детских недомоганиях, и требуют микстуру против кашля. И объяснить им... -
  Я, воспользовавшись паузой, продолжила, - что причина кашля или носик, или желудок, невозможно.
  - Желудок.
  - Да, с Гердером спорить, если он считает себя правым, бедный ты мой!
  Ладошка поймана, поцелована, и под рассказ, - А еще Гердер зол на весь белый свет. Наши дипломаты и разведчики медленно сработали. Я знаю, ты гармское королевское семейство недолюбливаешь, но похоже, что Вальди нашел себе-таки пару. И пара эта сестра Гердера. Полуорчанка, дочь Инессы. Угу, моя племянница, - я была схвачена, развернута и посажена на кухонный стол. Ну не вырываться же. И почему раньше не замечала, какие у Карла изумительные глаза? А руки его уже задирали, мяли, комкали знаменитые гармские юбки.
  В такой любви была какая-то запретная сладость. Глупо, спальня-то рядом, но как же упоительно. Темные, вкусные губы, тень ресниц на щеках и сладкий, жаркий шепот, - родная, ты простишь мне, простишь? Вчера я не применил заклинания. Не помнил себя, не успел поставить. Я знаю, ты изнурена родами, ты кормишь, тебе сейчас не время еще одного...
  Нечисть проклятого леса! И говорит спустя сутки, когда уже и мне что-либо делать поздно. Как же я сама... Так привыкла, что бесплодна, что, даже родив дитя, не озаботилась предосторожностями.
  А Карл просил прощения, целовал руки, похоже, действительно чувствовал себя виноватым.
  - Ну а сегодня?! Сейчас?! - как же я была зла!
  Карл отстранился, лицо застыло. Отвернувшись, быстро поправил одежду. - Не волнуйся! Я принял все меры. Извини. - И ушел в комнату Гера.
  Я не хочу ребенка, не хочу. Я только обрела самостоятельность, я не смогу с двумя закончить Академию и получить диплом. Опять пузо. Богиня, но как он мог, как мог!
  Я, пока ничего не замечая, вслушивалась, вглядывалась в себя. Нет, надо выждать хотя бы еще неделю.
  Гнев отступал, и пришло раскаяние. О богиня! Карл, как мне теперь с ним говорить, как ему в глаза смотреть? Словом и злобой почище кинжала ранила.
  По полу рассыпаны осколки. Несчастные чашки, жертвы страсти и моих пышных юбок. Надо убрать. Наклонилась, стала собирать крупные черепки, один, длинный, изогнутый, вывернулся и воткнулся в руку, чуть выше запястья. Как же я так. Стала тянуть, хлоп, он еще в ранке в глубине и надломился.
  -Что это ты, на полу на коленях? - не заметила, как подошел сзади Карл.
  Я, вот, - протянула окровавленную руку. Присел рядом, он что, собрался уходить? Сюртук, волосы стянуты лентой.
  - Ты так и не научилась саму себя лечить? - Приложил руку к ранке. Чуть тянущая боль - осколок у него в руке, порез затянулся розовой кожицей. Потянулась к Карлу, - Прости меня, я сама не знаю что на меня нашло!
  - Вот если бы не знал, что ты не умеешь лгать...
  Я переступила, хотела пододвинуться ближе, ох, кажется, еще один осколок воткнулся в ногу. Что ж это за чашки такие, зловредные.
  - Ты чего?
  - Колено... Карл. Прости.
  - Да погоди ты, вот же хвост орочий, тут серьезно. - Карл помог подняться, посмотрел, как я ковыляю, подхватил и понес в спальню. Боли я не чувствовала.
  
  Утреннюю молитву я теперь завершала двумя новыми фразами.
  "Госпожа, убери из сердца моего тоску по Генриху, дай вспоминать о нем лишь светло и радостно.
  Даруй мне разумение и терпение, не дай обидеть и оттолкнуть любящего меня."
  На душе было погано.
  Не спасали ни любимая работа, ни любимые дети. Одного еще держала обязательная отработка практики, хотя нужна она Геру, как рыбе зонтик, только драгоценное время терял, другая была живым напоминанием измены и того гадкого, сделанного Карлу.
  С самого начала, после той неистовой чувственной оргии разбежаться бы, сделать вид, что случайность, ничего не значащая, ну сорвались оба, никто не виноват, так нет же, пошла еще раз. Дура, трижды дура. Подпустила так близко, что душой прирос. Теперь отвечай.
  Мне было легко, светло, хорошо с ним днем. И волшебно ночью. Но я его не любила. Пыталась разобраться в себе. Ну что еще нужно? Человек, друг, любовник - а искры, той, что горела между мной и Генрихом, не было.
  
  *****
  Кира работала с лордом Гаем. Школа его и приемы оказания помощи отличались от привычных, и она старалась подстраиваться под руководство. В конце концов, важен результат, а не то, как ты это делаешь. Но про себя отмечала, что по Карловой методе вот это восстановление было бы быстрее и менее болезненно, не надо давать такое обезболивание. А вот эту резекцию с последующим удалением из брюшной полости капсулы с гнойным содержимым ни она, ни Карл так удачно бы не сделали. Интересно, а Карл делится с другом своими наработками? И Гай с Карлом? Гая спросить не решалась, пока. Вопрос задала Карлу.
  - Да, конечно, - ответил он. - С Гаем - всегда, с учениками, тоже. Но у нас у каждого свои тараканы. И знаешь, как трудно бывает признать, что кто-то делает эту операцию лучше и по-другому, а ты так не можешь?
  - Ты что же, считаешь, что у каждого целителя есть свой предел, потолок?
  - Нет, конечно. Если бы я так считал, то остался при дворце, подобием лорда Сета.
  Лорд Сет был тем самым лекарем, в помощники которому Карла определили по воле королевы Инессы. Заступив на должность и промаявшись первые несколько дней от безделья, Карл обратился к начальству с просьбой: позволить осмотреть лакеев и горничных и, в случае необходимости, применить лечение. Разумеется, ему отказали. Как это - руки, которые он будет возлагать на больных особ королевской крови, перед этим будут замазаны лечением черни. Большей чепухи Карлу в жизни слышать не приходилось. Хотя, нет, было дело, еще в детстве. Но тогда семилетний Луччо не постеснялся задать бабушке Джулии вопрос, шепнул на ухо, - бабушка, дядя - дурак?
  - К сожалению, он об этом не догадывется, - бабушки переглянулись, они понимали друг друга с полуслова. Заезжий проповедник учения "чистых" уговаривал крестьян переселяться на Новый Рикайн, воспевая невозделанные просторы, на которых не было, нет и не будет магии. Умением слышать растения и животных и магией земли, хоть и в зачаточной форме, был наделен любой хороший крестьянин. И вот тебе запечатывают магических способности, и работай слепо-глухим под началом такого вот..., который корову от козы не отличит. Да еще и ребенка, если дар будет признан сильным, принеси в жертву богине. И как только светлая терпит этих выродков?
  
  - Ну и зачем Вам это надо? - поинтересовалась Инесса, к которой Карл, получив отказ от лорда Сета, все же пришел с ходатайством.
  - Ваше величество! Чтобы соответствовать... высокому званию... я должен все время совершенствоваться... практиковать... А королевское семейство здорово. (Не считать же болезнью прыщики на очаровательной мордашке принцессы и оцарапанную ногу младшего принца) Придворные же все лечатся у лорда Сэта. И позвольте выписать из Гарма в дворцовую библиотеку новый журнал. Он начал выходить сразу после войны. В двух томах - "Военно-медицинские очерки" и "Лекарская Мысль".
  - Прекрасно! Рада, что не ошиблась в вас. Идите, работайте. Наши слуги должны быть бодры и полны сил.
  После лакеев и горничных потянулись конюхи, псари, садовники, повара. Работы вдруг стало очень много. Единственное требование королевы Инессы - по первому зову, бросив всё, мчаться врачевать членов королевской семьи, если такая надобность возникнет. За месяц два вызова - тяжелое похмелье у Генриха и перелом пальца на ноге у принца Гердера.
  Примерно через месяц, королева читала отчет начальника департамента внутреннего сыска, так называлось в те времена ведомство, возглавляемое Куртом Айсманом. - Ну и как? Что скажешь о нашем новом родственнике и его... гм... начинании?
  -Потрясающе, - ответил сын, - По всему Турану идут рассказы, что ты, матушка, пригласила во дворец чудо-лекаря, чтобы он лечил всех придворных, включая слуг. Из этих слухов можно извлечь пользу! Только надо, чтобы он не переутомлялся и не увлекался.
  Оскорбленный в лучших верноподданнических чувствах, как же, король вызвал не его, а помощника, лорд Сет подал в отставку. Грязные измышления о том, что Карл выжил прежнего целителя, воспользовавшись родством с королевским домом, Гердер пресек железной рукой. Он оценил умения Карла - Лорд Сэт и в подметки ему не годился.
  С одобрения Гердера Карл обновил медицинский кабинет и дворцовую аптеку, в подвальном помещении сделали лабораторию, и на первом этаже открыли второй лекарский пункт, для прислуги. Теперь с Карлом работали еще два человека, - аптекарь, он же алхимик и травник, и второй королевский лекарь, сослуживец, ветеран экспедиционного корпуса.
  - Богиня! Что вы творите, Гренсон! Это до вас считалось невозможным, - воскликнул куратор целительского отделения Академии, посмотрев в "Лекарской мысли" очередную статью Карла. - Лекцию для старшего курса прочесть согласитесь?
  Лекции ему читать разрешили, но лишь с одним условием. К Карлу приставили личную охрану.
  Следующим завоеванием стала бесплатная клиника. Тут помог рассказ туранского посла в Гарме - о специальных днях для приема неимущих в центральной лечебнице Гаэрры.
  
   *****
   Карл изучил расписание лорда Гракха: операции и график приема больных на ближайшую неделю, - Кира как личный ученик ассистировала Гаю - и каждый день приходил за ней в клинику. И Кира вдруг, как раньше она не видела, заметила весьма миловидных инорит, строящих ему глазки. Немыслимо, но узнав, что лорд Гренсон обратил внимание на Киру, эту неуклюжую рыжую северянку, и даже, о ужас!, вручил ей помолвочный браслет, вертихвостки удесятерили натиск. То одна, то другая девица роняли перед Карлом тетрадь, или, кокетливо встав вполоборота, щебетали с подругами, или, будто не видя лорда, натыкались на него в коридоре. "Ах, мне так стыдно, я так спешила, не заметила..." И все посматривали на Киру, с завистью и легким недоумением. Чем она могла привлечь такого мужчину? Ну, если он соблазнился Ризен, то уж они-то более достойны, они девы "без прошлого", чуть больше усилий, и крепость падет, по второму разу. Кира старалась не обращать на все эти выкрутасы внимания и веселилась, представляя капитулировавшего Карла - лихо сидящая на голове шляпа, увенчанная зубьями, на манер крепостной башни, и оттуда торчит белый флажок. Юмор помогал, но ненадолго. Нет, это не ревность, эти девицы просто мешают Карлу, он не может ни вздохнуть, ни повернуться спокойно.
  
   Кира:
   Карл некрасив. Некрасив? Смуглый, худой, нет, скорее жилистый. Высокий, даже по рикайнским меркам. Темные густые брови. Морщинки в углах глаз и между бровями. Асимметричное, вытянутое, с резко очерченными скулами и чуть впалыми щеками лицо. Крупный нос с легкой горбинкой. Твердый квадратный подбородок. Темно-янтарные глаза с густыми ресницами. До красавца далеко. Вот только инора старшая повариха увидела, как мы вошли в столовую, и, расплывшись в улыбке, крикнула, что сейчас самолично сварит милорду кофе. А когда выглянула второй раз, с высоким медным сосудом для варки кофе, сужающимся вверх конусом с длинной ручкой, в Гарме такой называли лоркой, была уже с подкрашенными губами и в свежем белом колпаке. А девчонки подавальщицы так и едят Карла глазами...
   Только он и не замечает всю эту женскую круговерть. Держит на руках Анри и разговаривает с ней. Лорд Гай шепнул на ухо, пили мы кофе втроем, охрана Карла маячила при входе в сводчатый зал, - не расстраивайтесь, инора. Карл человек верный. Его штурмуют уже лет тридцать, только вы и преуспели. - Отлично, я еще и добивалась его, вот каково всеобщее мнение!
  
   *****
   Первая ссора, казалось, последствий не имела, за исключение ужаса ожидания, поселившегося в душе Киры. Если она беременна - прощай все мечты, прощай свобода. Карл мужественно делал вид, что ничего не случилось, хотя обида царапала. Скрытое Кирино раздражение и нежелание Карла замечать его закономерно вылились в бурную ссору. Бурную по эмоциям, не по проявлениям, и оттого еще более мучительно болезненную. Причина нашлась легко - прислуга. Карл считал, няня и домработница - обязательно. И работник по хозяйству. Кира протестовала. Няня - она не отдаст малышку в чужие руки, - Неизвестно, как та будет обходиться с Анри!
   - Ну хорошо, с няней будем разбираться в последнюю очередь. Но работница! Ты не должна возиться с козой и прочей живностью.
   - Почему ты решаешь за меня, что я должна?
   - Я не решаю, я пытаюсь тебя убедить беречь руки, твоим пальцам надлежит быть гибкими и точными. Позволь мне нанять и оплатить работницу.
   - И где ты искать работницу будешь? - Про "оплатить" она скажет позже. Все скажет.
   - Ну, так как мы почти... на осадном положении, обращусь к лорду Айсигланцу.
   - То есть ты хочешь вести к нам в дом соглядатая? Премного благодарна!
   Спор был прерван стуком в ворота. Инор Риман, с козой.
   - Инора Кира, спасайте. Если б не жара, подождал бы и завтра отправился к ветеринару Шредеру, он ночью не принимает. А по жаре к утру так воспаление разойдется.
   Показала инору, - проходите в маленькую пристройку сбоку от кухни - приемную для скота.
   - Богиня, и опять коза! - простонал Карл...
   С закупоркой соска и маститом Кира справилась быстро, стала расписывать уход и тут только обратила внимание на самого инора Римана, дрожащего и горячечно-пунцового.
   - Инор, а с вами что?
   - Да руку я порезал третьего дня. Вот чего-то краснота поползла от раны и трясучка (так называла в Гарме лихорадку) бьёт. Но это ничего, я завтра к нашей травнице схожу...
   - Покажите! - Кира смотрела на руку инора, нда, до травницы он завтра может и не дойти. - Пойдемте-ка, - Кира повела Римана в операционную. Сейчас я...
   - Стоять! - это Карл, до сих пор молча наблюдавший за манипуляциями Киры, решил вмешаться. - Ты не можешь пока лечить. Я сам. - И злым шопотом, - тебе одного раза в тюрьме мало показалось?
   ...Самым сложным в лечении оказалось прервать поток благодарностей и череду поклонов инора, и выставить его за ворота с козой и двумя банками мази.
   - Кира, я сам не смог бы отказать, но будь благоразумна! Хотя бы ради детей.
   Кира подошла и молча ткнулась Карлу лбом в плечо. - Спасибо. За все спасибо.
  
   А по ночам снились странные сны - Кира летела над бесконечной степью на драконе, но дракон был похож на коня, кожа его была человеческой, смуглой и горячей, никакой чешуи. Она сжимала бока дракона коленями и чуяла его дрожь, дрожь с трудом сдерживаемого желания, зарывалась руками в шелковую скользящую в пальцах гриву, дракон оборачивал к ней узкую золотоглазую морду, и они начинали стремительно падать. Она уже видела пригибаемую ветром высокую траву, на этом сон обрывался, с колотящимся сердцем выныривала из кошмара - сон, это лишь сон, она не разбилась и жива.
  
  Глава 16` Предчувствие
  
   Следующим вечером во дворе появился инор Пфальц, надзирающий. Ежедневный дождик, к которому, кажется, все уже привыкли, сегодня был жиденьким, только-только пыль прибил. Пфальц сердито стряхивал зонт, - вот точнёхонько на полдороги пошел, и вымочил. Как у вас шпорник разросся. И "веселые ребята", ну прямо ни у кого таких нету...- Потом виновато глянул на меня. - Я с дурными известиями, моя дорогая. Три заявления на вас. Лечили человека с использованием магии. Да еще и мазь наговоренную с собой дали.
   - Это кто же написал, могу полюбопытствовать? - доносчику полагалась премия, выплачивался процент от штрафа. Соседки, ближайшие, через два и три дома. Благочестивые законопослушные иноры, в храм ходят по нескольку раз на неделе. Настучать на соседку с грудным младенцем угодное небесам дело. А инор Матте Риман, вот не зря МататА прозвали, язык что помело.
   - Лечил я, и в храме подтвержу, и с магом дознавателем. - Карл стоял на крыльце с Анри на руках. Пфальц обернулся на голос,
   - А вы кто будете? И имеете ли право магичить?
   - Лорд королевский целитель, Карл Гренсон.
   Только Пфальц уже и не слушал, подойдя ближе, пристально всматривался в лицо Карла, - ин-лейтенант(1) Гренсон? вы меня не помните? А вы почти не изменились. Ну да, конечно, таких, как я, через вас сотни прошли. Ногу вы мне, считай, подарили. Не дали отрезать. Вылечили. После боя за переправу. Не помните?
   - Рядовой Пфальц? Помню. - Карл пояснил мне, - Редкая сопротивляемость организма. Гангрена. Два дня пролежал на поле под телами убитых. Похоронная команда нашла.
   - Это значит, вы теперь вместе? - Пфальц наконец заметил новый браслет. - Это хорошо, присмОтрите! Уж очень она сердобольная у вас.
   И этот туда же.
   Инор Пфальц ушел быстро, - Мне на завтра повестки на допросы выписывать, и кумушкам, и инору Риману. Матте наверняка по простоте душевной радостью делился, что руку подлечили, а эти... и ведь оправдываться будут радением о порядке и законе. Ну, ничего, штраф заплатят за ложный донос, вот государству и польза будет.
  
   Карл барабанил пальцами по столу, марш Туранских стрелков... "Долог путь наш из Гарма, путь далекий домой, долог путь до милой Анны, в край Турана родной" (2), - как ты?
   А я что, пока никак, не могу понять. Меньше недели прошло. Меньше недели, а жизнь вся вверх тормашками перевернулась.
   - Неужели ничего не видишь?
   Мотнула головой - нет - и ответила вопросом на вопрос, не хочу о больном, - а ты в армии служил?
   - Да. В экспедиционном корпусе.
   Я ничего не знаю о Карле. Вот так, живу с человеком, сплю в одной постели, быть может, ношу его ребенка. И ничего не знаю. Откуда ты такой взялся, как жил до меня - без меня?
  
   *****
   Я разглаживала волоски на его груди, они завивались пружинками
   - Карл, а почему все Трастамара белёсые, а ты темный?
   - Бабушка Джулия. Она здесь, в Корнине, в монастыре святой Инессы похоронена, вместе с бабушкой Мелли. Если ты захочешь, съездим. Я осенью там обязательно бываю. - И, помолчав, добавил, - если будем вместе.
   Уже проехали подводы на рынок, рассвело, и завелась в ивовых кустах кукушка... "Ку-ку, ку-ку..." Пела она там с позавчера, кажется. Прилетела с жарких полей, тут у нас во дворе ей показалось милее.
   - Кукушка-кукушка...
   - Нет, - сказал Карл, - не загадывай! И потом, это не кукушка, это он.
   - А как будет он у кукушки? Кукук?
   - Нет, - рассмеялся Карл. - Их местные синюшами называют. За цвет. Самцы темно-синие, с голубыми полосками. Так что наш птиц - синюш.
   Мы проговорили всю ночь. Мне так казалось. На самом-то деле любили, засыпали, выныривали из дремы, говорили, опять сплетались телами. Карл рассказывал о себе. О детстве, семье, королеве Инессе, бабушках, родителях, которых он не знал. Страхах бабушек - лорд Энжу расправится с внуком, последним Трастамара, четырехлетним малышом.
   Во дворе кто-то ходил...
   -Карл, там...
   - Ты забыла? Это работник пришел. А к шести и нянюшка подойдет.
   Ах да. Меня опять поставили перед свершившимся фактом. Карл, начиная разговор о прислуге, уже всё заранее решил.
   Соседний домик с участком купили. Там поселилась семья - муж с женой. Он - отставной военный невысокого чина. На пенсию не очень-то пошикуешь, и дом, приобретенный на скромные сбережения, ремонтировать нужно. Поэтому никого не удивило, что мужчина - крепкий шестидесятилетний сержант, стал искать приработок. Ему повезло - в соседней усадьбе требовались скотник, сторож и няня. Вчера после визита инора Римана с козой, он и пришел к нам, узнавать о работе, ему де сказали в доме напротив. Надо ли говорить, что эти случайно нанятые слуги были магами из охраны посольства.
   Подавила в себе раздражение. Не надо портить такое чудесное утро.
   Решила заплести Карлу косу. Грива черных волос доходила почти до лопаток. Пока расчесывала, сидел, блаженно закрыв глаза и улыбаясь.
  
   *****
   Карл так и не решился сказать, что сегодня Гердер, лорд Айзенберг и он должны получить неопровержимые доказательства вины принца Олина в заговоре. И если все пойдет по плану, то уже через неделю его будет судить совет грандов. Таковых в государстве сейчас насчитывалось только шесть. И самое важное. Ловить Олина с поличным будет он, Карл. Вояж в Лорию был опасным. Ответь Кира вчера на вопрос 'да', Карл потащил бы ее в храм, силком.
   Днями им было получено приглашение встретиться с представителями движения 'за ограничение магии'. К приглашению приложен разовый портал перехода. Гердер проверил - Лория, местечко рядом с масличными имением Олина. Прикупил хозяйственный второй принц оливковую рощу, при ней давильня - мельницы и прессы, небольшой господский дом. Масло пошлиной не облагалось, отношения с Лорией отличные, почему бы и не заиметь там собственность.
  
   *****
   Гер, как бы ни хотел еще раз попасть домой, оттягивал это возвращение. Надо дать Карлу и матери возможность побыть вдвоем. И он занимался делами студенческого лагеря. Утром проверял защиту, поставленную от невероятно расплодившихся этим летом в степях клещей. Крошечные, напившись крови, они становились размером в чуть менее пол-ногтя. Пастбищные клещи обычно не досаждали, от них помогали простейшие заклинания и мази. Сейчас он разглядывал полог, стряхивая с него пепел. Кошмар. Он пытался объясниться с леди куратором, просил ее сообщить в Академию - на мелких кровопийц не действовала примитивная магия, мази они не замечали. Только усиленный полог, сжигающий. Человеку этот полог не причинил бы вреда, крупному животному - тоже, только насекомым, паукам и многоножкам.
   Вчера прогулялся, несмотря на строжайший запрет леди Ванвельде, в ближайшее селение. Там летом оставались одни женщины, дети и старики. Все мужчины пасли овец. В маленькой лавочке, при ней трактир, открыт по случаю невероятной жары и отсутствия в селе мужиков, лишь по вечерам, услышал пугающую новость. Погибла четверть овечьего стада. Болеют собаки, охраняющие отары. Двое мужчин вчера вернулись с пастбищ - озноб, холодеют руки и ноги, странный кашель, сухой, раздирающий горло. Как будто в него попала овсяная или пшеничная ость. Поговорил он и с местной знахаркой, одна на два села. Магов-целителей здесь, на орочьей границе, никогда и не видели. Если уж очень плохо становилось селянину, наплевав на все запреты и на то, что орочья магия, по мнению священников, противна богине, шли к шаману за реку. Орки были свои, как говорили в селе, "мирнЫе", пропускали телегу с болящим беспрепятственно. Ученики старого шамана сами иногда тайком являлись в село, за крепкой тройной очистки огневкой, редкими травами и магическими субстанциями - местная знахарка заказывала проезжим купцам, специально для заречного "коллеги".
   - А теперь - посмотри сам, пока солнце не село, - знахарка вывела Гера к обрыву. Внизу между камнями билась Белая, или по орочьи Хонгон-ус. В чистом степном воздухе видно далеко: над стойбищем метались странные черные точки. Понадобилось всего небольшое магическое усиление зрения, чтобы разглядеть - это птицы, над стойбищем кружили грифы. - Надо туда пройти, порталом, с полной защитой и разобраться. - Решил Гер. - еще он разглядел знак беды - белую тряпку, привязанную к шесту над одним из шатров. Скинув заклинание изменения внешности, каждый гран резерва может понадобиться, Гер создал тройной контур защиты и ушел порталом, рассчитав перемещение так, чтобы оказаться локтей за сто до селения.
  
   Гер вышел из портала точно так, как и рассчитывал, вот оно селение, но ни лая собак, ни крика женщин и плача детей, ни гортанных голосов мужчин, тишина, нарушаемая криками грифов и шелестом веток старого дерева. На это дерево он и ориентировался при переходе. Солнце скоро сядет, и через час станет совсем темно. Идти смотреть стойбище не хотелось, от него тянуло сладким запахом смерти. Рядом хлопнул другой портал. Закутанный в немыслимый балахон старик, и второй орк, молодой, лет тридцати. Старик был похож на кузнечика - худой и очень высокий, он, казалось, поскрипывал длинной шеей, нелепо ступающими ногами с плоскими ступнями, костлявыми, тощими руками. Гер про себя сразу окрестил его Великим Скелетом.
   Гер молча поклонился старику и произнес на орочьем, - приветствую старейшего. Я пришел с миром, узнать, что случилось и похоронить усопших.- Шаман в ответ чуть наклонил совершенно безволосую голову - лысый череп, ни бровей, ни ресниц, ни бороды. Сухая пергаментная серая кожа, узкая трещина рта. - Я тоже хотел бы знать, что здесь случилось. Я принимаю твою помощь. Сейчас вы с Аанхом сожжете стойбище, я проверил, там живого нет, а потом я вызову духов и мы все узнаем. И Гер вместе с молодым орком запалили с двух сторон страшный погребальный костер. Кровь, потребную для обряда вызова духов, Аанх и Гер пролили вместе. Вскрыли вены на запястьях и оросили вырезанную в дерне руну. Старик вошел в транс моментально, лишь только начал светиться уложенный поверх руны шаманский камень. Гер впервые видел обряд камлания, и он его действительно видел. И метания теней за пределом освещенного костром круга, и тень более плотную, чем другие, отошедшую от шамана. Старик очнулся нескоро. На востоке уже алела тоненькая полоска зари. - Я проводил все души, - шаман говорил, с трудом шевеля пересохшими губами. - Они теперь в степях вечной матери, повелительницы зверей. Здесь вот что случилось.
   Началось все вполне невинно. В месяце Зорь мальчишки в подмытом паводком овраге нашли белые круглые камни - идеальной формы шары с гладкой поверхностью, с ладонь размером. Трое остались сторожить, один помчался к вождю, доложить о находке. Батука, предводитель рода, был тяжеловат на подъем и велел принести один шар в стойбище, да позвать шамана - вместе и разберутся. Старый Шимшекуй признал в шаре артефакт прОклятых, такие находки орки уничтожали. Пока шаман изводил враждебную природе сущность, наступила ночь, и к месту, где нашли шары, он, два его ученика и мальчишки отправились лишь утром. Шары за ночь никуда не делись, но некоторые развалились, раскрылись овальными лепестками и были пусты, ничего ни вокруг, ни внутри. Старик провел положенный обряд, и долго чистил землю, на которой артефакты лежали. Вернувшись, он тут же, хоть и устал очень, и ныло где-то в середине груди, так, что немели руки и отказывался служить язык, стал готовиться к трансу - сообщить малому шаманскому кругу степи о происшествии. Только не получилось у него ничего, первый раз не получилось. Он умер, не дойдя шага до шкуры степной рыси, опустился на колени, а потом свалился на бок. И душа его, покружив над стойбищем положенные дни, улетела к матери всего сущего, а тело погребли по шаманскому обряду, подвесив в люльке из коры на высоких ветвях дерева предков. Преемник его, старший ученик, Гранч, не был так опытен как Шимшекуй. Поэтому не смог сразу связать невесть откуда взявшуюся в округе тьму мелких степных клещей, кашель и чихание пастушьих собак, мертвых ягнят, а потом и овец, и внезапно умирающих от кровавого удушья людей. Не болели почему-то только лошади, лишь день-другой кашляли и пили столько, что приходилось отгонять от колоды с водой. Когда заболели почти все в стойбище, а случилось это за каких-то три дня, Гранч поднял над шатром шест с белой тряпицей и наконец-то додумался отправить весть другим шаманам.
  
   Великий пил терпко-соленый орочий чай и рассказывал, как сначала призвал Шимшекуя, потом Гранча. Дух Гранча приходить не хотел, боялся: он не доглядел, при нем вырвалась зараза на волю,- но шаман вытащил его к костру, в дурман от колдовских горящих трав, и допросил. Гер сидел, поджавши ноги, на белой кошме и тоже пил странный орочий напиток. Что-то вроде мелких веточек, или хвои, заваренных в густом молоке, настоянных в нем больше часа, с солью и толикой масла. Защиту он не снимал, она потрескивала, когда он принял из рук младшего шамана большую горячую чашку без ручки. Держать ее следовало под донышко, так меньше жгло пальцы. Горел костер, пахло дымом и сожженной человеческой плотью. Гер понимал, запаха быть не должно, они ушли далеко от пепелища. Человеческий юноша-маг, молодой орк - ученик шамана и Шаман. - Есть, есть запах, - пробормотал Великий, будто прочтя мысли Гера, - запах беды.
   - А теперь, мальчик, ты должен предупредить людей о великой опасности. Эти мелкие паучки несут смертельную заразу.
   - Мне они тоже показались странными, - согласился Гер.- Слишком их много, они не боятся обычных заклинаний от клещей и пауков, их не отпугивают запахи. Но зараза уже проникла за реку. Не знаю как, но проникла.
  
   Так что легкая прогулка в ближайшее село обернулась для Гера бессонной ночью и выволочкой от куратора по приходе. Леди Ванвельде ждала блудного студента, все остальные в лагере еще спали.
   - Вы, Ризен, - сразу громко и раздраженно начала отчитывать его куратор, - совершенно не считаетесь с моими указаниями. Вам не зачтут практику. Я же просила не покидать лагерь по ночам и прекратить ставить этот дурацкий ненужный полог! Он всю ночь потрескивает и не дает спать. И как вы его поставили вообще, что это за схема, откуда она вам известна?
   - Леди Ванвельде, прошу вас, выслушайте. За рекой эпидемия, в селе тоже есть больные, заразу скорее всего разносят вот эти мелкие паразиты, пастбищные клещи. Не волнуйтесь Они в стазисе и не выползут из ловушки.- Клещей Гер набрал утром за рекой. - Так что, леди, я считаю, нам надо готовить лагерь к эвакуации. И сообщить в форт, у вас же есть связь с фортом.
   - Я, по- вашему, должна сказать в форте, одному моему студенту что-то привиделось, и он бродит по ночам по степи?
   - Леди, я был за рекой. Стойбище рода Голубой Рыси вымерло от неизвестной болезни и сегодня ночью его сожгли.
   - Ризен! Вы - предел моему терпению! Я сообщу о вашем поведении ректору, - леди сорвалась на крик. Испугалась, задним числом - она не заметила, как студент вверенной ей группы ушел к оркам, а если бы что случилось? - Я подам представление к вашему отчислению из Академии.
   - Если выживем, леди, подадите.
   Разбуженные громкой ссорой,и, главное, криком кураторшы, из палаток начали выползать студенты. Леди Ванвельде, как всякая истинная леди, голос никогда не повышала. От ее холодного, тихого на экзаменах, - я вынуждена задать вам ряд дополнительных вопросов, чтобы удостовериться в полном отсутствии знаний, - шли мурашки по коже и ныли зубы, ну вот, опять пересдача.
   - Ну хорошо, пусть с вами говорят военные! - леди достала цепочку с несколькими маленькими артефактами-переговорниками (3). Форт на вызов не отвечал!
   - Значит я, прав, надо готовить эвакуацию. - уйти порталом в Гаэрру Гер мог еще три часа назад. Но бросить ребят в степи одних?
   К услышанной новости студенты отнеслись по-разному. Одна из девиц, белокурая Анхен, забилась в истерике, две другие, поумнее и покрепче нервами, начали ее успокаивать. Трем парням, попытавшимся выступить с заявлением, - чего ты нас тут пугаешь? Мы ничего не боимся, и кто ты такой? - остальные семеро, проникшиеся опасностью ситуации, быстро объяснили всю степень их заблуждений.
   Леди Ванвельде точно знала, как следует поступать в той или иной ситуации, к сожалению, число жизненных ситуационных программ заложить в мозг можно лишь ограниченное количество. Немудрено, что она растерялась. Наглый студент и его приятели командовали в лагере и готовились открыть портал в столицу. От нее требовали воспользоваться экстренной связью еще и с ректором, но она не решалась, никак не решалась. В конце концов, активировала переговорник. Ответил ей сонный голос ректора Гракха - Что случилось? - Потом, видимо, лорд Гракх увидел сигнал от артефакта, - что случилось, леди Ванвельде? - Утром тревожить ректора было бестактно, все знали, что Гракх почитает утренние часы наилучшими для занятий теоретической магией, поэтому в дни студенческих каникул он раньше одиннадцати на рабочем месте не появлялся. Сейчас же около половины восьмого.
   - У меня в лагере бунт!
  
   *****
   Итак, все готово. Робби остается во дворце. Эдвард, Шарлотта с мужем, Ксю и Кит (4) под защитой стен Тура. С минуты на минуту должен появиться Карл. И он снимет магические клятвы с него и Айзенберга.
   - Джонс, попросите проследить за портальной - как только появится лорд Гренсон, сразу ко мне. - Баронет Джеймс Джонс третий, личный секретарь Его Величества Гердера, наклонил седеющую голову, - будет исполнено, Ваше Величество, - и продолжил, глядя в блокнот -вне утвержденного расписания - аудиенции настоятельно испрашивает дракон, эрл Ардарион Лавлейс, дуайен огненных Рикайна.
   Дракон, сам пожелавший встретится с монархом? Да еще представляющийся полным именем? Весь опыт Гердера подсказывал - невозможно. Не ко времени, конечно, но жутко любопытно.
   - Джонс, приму. Но предупредите, у него лишь пятнадцать минут.
   И Гердер откинулся в кресле, утвердив руки на подлокотниках и соединив их так, что они соприкасались кончиками пальцев. Это была его излюбленная поза - "король размышляет". По настоянию Ксюши именно так изобразил его придворный живописец на новом портрете в галерее. Конечно, жаль, что не отец его рисовал. Найденные в мастерской портреты - Инесса, дед, граф Энжу, второй дед - король Роберт V, Олирия в платье невесты, сейчас путешествовали по Рикайну. После Корнина, где в данный момент пребывала выставка, отправятся в Гаэрру.
   Посетителя, дракона, Гердер знал с времен неудачного жениховства. Ардарион умыкнул невесту, Лиару, из-под венца. И хотя все кончилось очень хорошо, можно даже сказать прекрасно - другая женщина, обожаемая, любимая и четверо детей, и прошло более тридцати лет, вспоминать не хотелось.
   Ардарион ничуть не изменился - все те же пламенные волосы, надменный взгляд зеленых с золотыми искрами глаз, лицо, фигура - розовая мечта всех особей женского пола, от восьми и до восьмидесяти лет.
   Дракон сразу же приступил к делу. - Ваше Величество, я ищу бывшую королевскую конкубину, леди баронессу Кирстен цу Риттербах, и буду благодарен за любую информацию, способствующую поискам.
   - Официально мы сообщили, что леди Кирстен погибла при пожаре, - говорить, что знаю - жива - не буду. Пока не уясню, зачем разыскиваешь.
   - Эти сведения не соответствуют действительности, Ваше Величество. Я видел ее обручальное колечко с опалом. Камень мерцает, значит, леди не умерла, - дракон с удобством расположился в кресле напротив короля.
   - И где же вы видели пропавшую при трагических обстоятельствах драгоценность туранской короны, лорд? - отлично, теперь есть возможность ухватить Лауфа за хвост. Кольцо должно вернуться в сокровищницу.
   - Артефакт не принадлежит Турану. Это моё кольцо. Оно было отдано графам Твиггорс на хранение. Я достал его из тайника шкатулки и обручился с леди во время визита ее и Генриха в Гарм.
   - Но леди в тот момент была замужем!
   - У нас, драконов, другие законы. Женщины, способные составить нам пару, до того редки, что наличие мужа рядом не играет никакой роли. Если бы не магическая метка, я увел бы ее с собой тотчас. Но пришлось ждать, - дракон говорил негромко, но бас его был настолько густым, насыщенным, рокочущим - Гердеру казалось, он рядом пищит как комар...
   - А Леди знает о ваших планах, что-либо знает об обручении?
   - Это неважно! Достаточно того, что я хочу быть с ней, и она может составить пару дракону. Нет женщины, способной сопротивляться драконьему зову.
   - Но у леди есть дети. Она не бросит детей.
   - Поверьте, если зовет дракон, женщина и детей покинет. Но мы никогда так не поступаем. Дети или растут в наших домах, или возвращаются в семьи отцов.
   Я вижу, вы знаете, где находится леди Кира, но не хотите говорить. Напрасно. Я отыщу ее рано или поздно. Магический фон планеты над Рикайном высок, и велико скопление магов, это мешает мне слышать отклик, но я упорен. Жаль, что вы отказали, плата и благодарность могли быть велики. Если передумаете, вы знаете, как меня найти.
   В приемной Ардарион столкнулся с Карлом. Гренсон разговаривал с секретарем, оба не видели подошедшего сзади дракона. А дракон делал нечто невообразимое - ноздри его трепетали, он, казалось, обнюхивает заплетенные в косу волосы Карла. Этот мужчина был сегодня с Кирой, и не просто был рядом, а занимался любовью. Отпечаток ее ауры и запах, незабываемый запах желанной женщины...
   Джонс тем временем говорил Карлу, - сейчас его величество освободится, он просил вас к нему сразу же по приходе во дворец...
   - По приходе. То есть портал. - заключил Ардарион про себя и кашлянул. Оба лорда тут же повернулись. - Господа, я освободил внимание Его Величества. Позвольте откланяться. - Однако, как он быстро, - подумал Джонс, - четыре минуты вместо испрошенных пятнадцати.
   Но Ардарион не покинул дворец. Сначала он заглянул в портальный зал. Отлично, настройки малого портала были еще не сброшены - посольство в Гарме. Гарм, а он три дня потратил на Лорию! И еще день на обустройство эльфийской принцессы с островов, собственно, из-за нее он в Гаэрре и оказался. В Академию приехала поступать. Изучать человеческую магию.
  
   Гердер принял решение. Он Киру и Карла не выдаст. Можно или нет противиться драконьему зову, еще посмотрим. А пока он предупредит, но не сейчас. Слишком тяжелая работа сегодня предстояла. И подумалось, - изобличить родного брата и тем самым отправить его на смерть - работа.
  
   Кира, проводив Карла, покормила дочь и пошла встречать нянюшку. Следовало перед уходом объяснить иноре что и как, кашка, одежда, сон, сцеженное молоко, пюре... Нянюшка оказалась понятливая и знающая. Все равно на сердце неспокойно, и Кира решила при малейшем окне в работе наведаться домой.
   Около восьми утра она встретилась с Гаем Гракхом в Академии, но тот очень торопился, бросил ей на бегу, - у нас чрезвычайная ситуация, через полчаса во дворе центрального госпиталя! - и Кира решила, пока есть время, сходить за парой новых накопителей, свои она вчера зарядила не полностью. Магазин 'Тысяча мелочей. Все для магов и магии' располагался сразу у главного входа в Академию. Дурно ей стало во дворе. Заломило в висках, болью пульсировали веки, сердце, стремясь вырваться наружу, билось в горле.
   - Леди!- сзади ее подхватили под локоток, - Вам плохо? Присядьте! Я не знал, что вы рядом, иначе не стал бы так громко звать.
   - Благодарю вас, лорд! - Кира ничего про зов не поняла, но поддержали ее вовремя, еще секунда, и лежала бы в обмороке на камнях мостовой. Лорд был любезен, уже протягивал влажный платок, успел намочить в струях фонтана, - Вам лучше, леди Кира?
   Кира подняла глаза - в стоящем у скамьи щёголе было что-то смутно знакомое. Яркие огненные волосы. Она такие видела лишь раз, давно, в гаэррском дворце, на торжественном обеде. Но говорить, что узнала Ардариона, не стала. Она не та самая Кира, которая была с королем Генрихом, она другая, та Кира погибла в огне...
   - Я вижу, признали, - не дождавшись ответа, продолжил дракон. - Кто же это придумал самой красивой женщине Рикайна такую кошмарную внешность?
   - Кира хотела возразить, подняла голову и встретилась взглядом с зелеными, с вертикальными зрачками, глазами лорда. И она, помимо своей воли, встала и протянула руку дракону. Тот подхватил ее, притянул Киру к себе и они исчезли, оба, растворились, шагнувши в драконий портал. Правда, сами драконы называли эти энергетические трубки, стягивающие пространство, туннелями.
  
   *****
   Карл ждал, принц Олин должен был придти с минуты на минуту. Кто ты сегодня? Граф О'Нил, баронет Линней, инор Инлау, маркиз Оливера? Сколько у тебя имен и обликов? Сколько артефактов, меняющих внешность и ауру, похитил ты из покоев матери, королевы Инессы?
   ________________________________________________________________________________
   (1) Принятое в войсках обращение к старшему по званию. Господин лейтенент, или инор-лейтенант, сокращенно - ин
   (2) На мотив "Долог путь до Типперери"
   (3) Разработка королевы Ксении приносила туранской казне немалую прибыль
   (4) Кристофер
  
  Глава 17` Брат мой, враг мой или История неудавшихся заговоров
  
   Прошел почти год со дня смерти отца. Шахматными фигурками несыгранного эндшпиля виделись сквозь время Гердеру застывшие в широком дворцовом коридоре, кто в горе, кто в недоумении родня и царедворцы. Карл встал на одно колено и быстро шептал, закончив произносить клятву верности новому королю, - Генрих отравлен, спасти нельзя. Щиты ставьте. - Гердер редко когда терялся, и сейчас, даже ошеломленный внезапной смертью отца, все понял и активировал защиту, тут же увидел, как Роберт метнулся к рыдающей Лотти и поддерживающей её Ксюше, прикрывая защитой мать и сестру. Лорд Айзенберг уже рявкал в коридоре, расставляя стражу, оттесняя от зрелища высокопоставленных сановников. Хоть и велика их роль в дворцовой жизни, но тут - смерть, смотрите, но издали, да и коридор - не опочивальня, места мало. Маргарет, вцепившись в заспанного Эдварда, тихонько плакала, скорее из приличия, чем от горя, Гемма стояла оцепенев, соляным столбом. Олин по другую сторону композиции - лицо абсолютно непроницаемое, как будто не отец умер, а шахматного короля с доски убрали. Почувствовал взгляд Гердера - шагнул назад, в тень. Усилить свет в магических шарах, приглушенный по ночному времени, никто не догадался. Аманда переигрывала, фальшивила, чуть ли не выла и билась в истерике. Хотя почему фальшивила - была она действительно в ужасе - смерть пролетела мимо, только крылом по лицу мазнула.
   Айзенберг, оборотившись волком, обследовал спальню, благоразумно обходя накрытые стазисом разбитый бокал и впитавшуюся в ковер жидкость. Потом доложил - только Аманда, Генрих и горничная. Карл быстро определил - яд в клубничном морсе, в кувшине на столе. Перепуганную горничную привели с кухни, где она ждала. Ждала, когда инора кухарка приготовит и нальет оранжад в любимый генрихов кубок, на точеной ножке, с откидывающейся крышкой. До кухни вал поднятой во дворце тревоги еще не докатился. Горничная от страха еле шевелила губами: она кувшин с морсом для королевы Аманды чуть не выронила, когда несла. Столкнулась в коридоре около спальни со спешащим незнакомым инором. Незнакомым? Не совсем так, она видела его недавно, он приезжал к кому-то во дворце. Ментальный допрос показал внешность - высокий невзрачный блондин, такого сразу и не приметишь, и не запомнишь. Айзенберг вызвал сменившуюся охрану - да, такой господин сегодня приходил, инор Инлау, магический пропуск оформлен, пребывание на территории час, он достаточно давно ходит во дворец, это курьер, приносит бумаги леди Гемме или принцу Олину. Во внутренние покои не допускается, только административный этаж. Пришел сегодня в шесть вечера, ушел в шесть-тридцать. А как человек, уже покинувший дворец, с таким допуском попал в жилые покои ночью? Олин, Гемма и Маргарет утверждали - они не встречались с Инлау сегодня. Маргарет и Гемма не лгали, но Олин, слишком странно-растерянным был его взгляд. А как он вообще оказался сегодня во дворце? Когда приехал? Тот же вопрос задал Гердеру и Карл, как только выбрал свободную минуту. Ему пришлось работать - вызванный алхимик забрал кувшин с отравой, короля перенесли в собственные покои, для обряда омовения и приготовления к похоронам, уничтожил остатки яда на ковре и осколках стакана. Вернулся алхимик и доложил - Карл не ошибся, яд паука-трубочника. Редкая пакость, только у орков и достать можно. И еще одно, удивительное - принц Олин был у тела короля раньше всех.
  
   Через полгода Гердер уверился - в ту ночь младший брат переиграл его, опытного, идеального, мнящего себя непобедимым и непогрешимым. Вот так, легко и просто, отмел все, чему учили сызмальства в королевской семье Твиггорс, внушали с пеленок - жизнь родственника - священна. Если бы не случайность, смахнувшая с доски не ту фигуру, которую задумывал убрать составивший этюд шахматный композитор... дальше думать было страшно. Они все были беззащитны в ту ночь. Он верил брату, считал, что после первого заговора, в который Олина втянули против воли, просто используя имя недалекого и неопытного младшего принца, никаких попыток вернуться к роли наследника Олли не предпримет. Ошибался. Погруженный в государственные дела, обращал на занятия брата внимания не больше, чем на кочергу у камина. С какой стати он решил, что Олин маг средней руки и недалек разумом? Он оказался сильнейшим менталистом, под стать отцу, но Генрих свои способности не развивал, а вот Олин, тот использовал вовсю. Просто таился, как только мог. Он караулил смерть Аманды, чтобы перехватить контроль над Генрихом. Аманда решила играть сама за себя и первоначальный план заговора пришлось корректировать.
   Вообще весь этот заговор напоминал возню умных ядовитых жуков в банке. Толкаясь лапками, вставая на спинки соседу, они лезут на волю, а как только очутятся на кромке горлышка, вот тут-то и начнут изничтожать друг друга. Маркиз Орандон считал себя главой заговорщиков, координатором двух независимых движений. Одно возникло в среде аристократов, считавших, что сильная независимая династия магов у власти должна уступить место управляемой аристократическими родами монархии. Другое течение, "чистые", выступали за полный отказ от магии и ее искоренение на всем Рикайне. Но пока задачи двух этих движений совпадали - свержение ненавистной династии Твиггорсов.
   Первая попытка ограничить, а затем и свергнуть власть Твиггорсов, воспользовавшись неопытностью Олина и мягкотелостью Генриха, а также исчезновением Инессы и Гердера, провалилась. Гердер появился в Туране спустя всего четыре месяца после взрыва в лаборатории и смог убедить отца распустить Совет Лордов, не без сопротивления со стороны Олина вернул себе титул кронпринца, да еще, женившись на магичке подходящего уровня, провел ритуал и родил наследника. Следовало действовать решительнее, вот только туранские войска, повинуясь приказу вовремя опомнившегося Генриха, быстро окружили и разоружили отряды, нанятые заговорщиками. Айзенберг, тогда еще первый помощник начальника охраны дворцового комплекса, заменил подкупленных стражей на верных присяге и государю и арестовал изменника графа Грея, готовившегося впустить заговорщиков во дворец. Курт Айсман тоже оказался на высоте. Его агенты указали войскам точки, где собирались заговорщики, вычислили главарей, которым был отдан приказ спровоцировать в столице народные волнения. Да и сами заговорщики - кто в планируемую ночь длинных ножей решил отсидеться дома, кто, заранее предчувствуя провал, бежал с семьей на Ардайл, а то и дальше.
   При расследовании выяснилась любопытная деталь. Все мятежники считали, что принц Олин должен стать после устранения Генриха и Гердера номинальным, исполняющим представительские функции, королем, при реально управляющим Тураном Совете Лордов. Без согласия Олина на такое пойти не могли. Олин сумел оправдаться, он де согласия не давал, но, обиженный потерей титула кронпринца, не скрывал своей досады по этому поводу. Одно уже то, что Олин в течение нескольких лет благосклонно выслушивал речи, в которых говорилось о счастье видеть на престоле его, а не брата или отца, тянуло на заключение в монастыре и запечатывание магического дара. Отец простил, тогда он взял тяжесть решения на себя.
  
   *****
   Начало сказки представляете? Жил-был король. И было у него два сына - старший некрасивый и злой, от нелюбимой жены, и прекрасный младший принц, от той же нелюбимой супруги.
   Матушка называла Олина глупым гусенком, когда сердилась. А сердилась она часто - неладно жили в королевском семействе, не по-людски, нехорошо. Сердилась и приводила в пример старшего брата, как же он за то старшего ненавидел! А Гердер возился с малышней, ходил вместе с близнецами гулять в дворцовый сад, играл, читал сказки - юный принц, свято выполняющий родственный долг, тьфу, такой приторно-правильный.
   Ему было восемь, старшему восемнадцать, первый курс Академии, когда отец "ушел на войну".
   Он обрадовался - вот теперь мама целиком его, и только его. Но Гердер вопреки заведенному в ТурМА порядку стал приходить во дворец каждый день и допоздна сидеть с королевыой Инессой в кабинете - государственные дела! Отец вернулся, столица приветствовала победителей. Генрих ехал сразу за знаменосцами, волынщиками и барабанщиками, на великолепном белом туранце, - Вот бы мне хоть раз, так, чтобы народ кричал, чтобы цветы летели под копыта коня! - мальчишеская мечта была сладкой, но несбыточной, он всего лишь второй.
   Отец спешился, Олирия с визгом кинулась ему на шею, ну чего взять с дурочки, совсем себя вести не умеет. Генрих подхватил ее и посадил, как малышку, к себе на руку. Народ почему-то стал кричать еще громче, в воздух полетели шляпы и картузы. Олин было сделал шаг вперед, но мать, смертельно бледная, вцепилась рукой в его плечо, с другой стороны подскочила фрейлина, - Ваше Величество, Вам дурно? - Пока матери открывали флакон с вонючей солью, пока она смогла вздохнуть и отпустить плечо Олина - момент был упущен, король уже свободной рукой крепко обнимал за плечи Гердера. Мать и брат украли у него минуты триумфа, он мог стоять рядом с отцом на глазах ликующей толпы.
   Восемнадцать лет. Первый бал, посольский прием. Тихий женский шепоток за спиной. - Ах, как жаль, что не он кронпринц! Да, не повезло Турану, "Рыбий Глаз" наследует трон, отвратительно! - А потом эти шепчущие склоняются в поклоне, ищуще заглядывают в глаза Гердеру - вдруг да пригласит хоть на один танец, или, ах, даже загадывать боюсь, в королевскую опочивальню.
   Свадьбу старшего расстроить Олин хотел не потому, что Лиару с Краутом жалел, и не как отец, считавший, что Гердер исковеркает этим союзом свою жизнь. Брак с одаренной красавицей, а там и лишние наследники - и он уже будет не вторым, а третим, четвертым... Вышло лучше чем в мечтах - исчезли, вознеслись, рассыпались пеплом. И Олин хлебнул из кубка власти. И отравился. Навсегда.
  
   *****
   Гердер возвратился из плена в туранский дворец ночью. Прошел в свои комнаты - все как и было. Отец виновато глянул ему в глаза - не искал, считал погибшим. И не смог cдержать вскрика, когда увидел левую половину лица, обожженную и изуродованную. Карл возился с Гердером месяц. Он ни до, ни после не занимался восстановительной пластикой. Все получилось хорошо, за исключением некоторой скованности мимических мышц. Улыбка выходила кривовато.
   Поговорили с отцом после возвращения жестко и жестоко. У Генриха наливались тяжелой, дурной кровью глаза, Гердер бледнел от злости и, теряя голос, шипел змеей. Кончили взаимными оскорблениями. За полгода отсутствия отец и братец наворотили такого... Несколько неудачных решений по улаживанию территориальных споров. Странный брачный договор герцогини Шандор. Государственный совет - вновь созданное бюрократическое чудовище, ограничивающее права монарха.
   Младший братишка был похож на ребенка, у которого отбирают любимую игрушку, без конца повторял - подменили орки, самозванец - указывая на морок, скрывающий изуродованное лицо принца. Гердер в присутствии всего совета спустился в усыпальницу, и, возложив руку на амулет крови, заставил светиться алтарь, стены и своды. Тогда Олин инициировал билль о наследии, по которому увечные калеки трон получить не могут, дабы не оскорблять чувства верноподданных и не ронять престиж страны в глазах остальных монархов. Для больного Гердерова самолюбия, на котором и так потопталась принцесса Лиара, - нож острый.
   Лиара. Он ложился на постель, где когда-то спала она, и ему казалось - видит и слышит любимую, запах ее кожи стоял в воздухе маленькой спальни. Но месяц, другой, и дурман страсти рассеялся как-то сам собой. Просто в одно прекрасное утро его не стало. И Лиара, теперь уже чужая жена, не вспоминалась совсем. За исключением глупейшего адреса, который отец подсунул ему на подпись перед свадьбой - желаю детей таких же красивых как мать и умных как отец... - А если наоборот случиться? - Съехидничал Гердер.
  
   *****
   Быть вечно вторым очень тоскливо, если ты не мечтаешь стать первым. И через десяток лет после неудачного заговора Олин мечтать не переставал. Какое счастье, что он в свое время порылся у матушки в шкафу и добыл оттуда запретные книги по менталистике. Маленькое усилие в конце беседы - и вот уже все помнили лишь то, что говорили сами, а его слова забывали. Отличный навык. Жизнь он принцу спас. А ужас часов, когда стоял перед братом и отцом, потерся в памяти, как записка, которую долго носили в кармане.
   Без последствий проступок не оставили - принц отправился в "изгнание". Туранский дворец и столица - по большим праздникам. Работай: у тебя имения, свои и жены, плати в казну налоги. Налоги тоже были наказанием.
   Что нужно для успеха заговора? Локальная, конкретная цель, никакой идейной борьбы. Тайна. Деньги.
   Цель - сесть на трон самому. Для этого следует устранить - отца, Гердера, племянников. Тайна - минимальное количество посвященных, знающих конечные цели, и никакого участия Олина. С амулетами изменения внешности он нигде не покажется как принц. Выйдет на сцену в последнюю минуту, уничтожив остальных заговорщиков - спасителем Отечества, единственным выжившим Твиггорс.
   Деньги. За деньги, очень большие деньги можно нанять лучших убийц, купить запрещенные эльфийские и орочьи яды и зелья. И принц занялся финансами. Начальный независимый капитал Олин собрал быстро. Гемма ничего не понимала в управлении имениями. Поэтому только радовалась, что они вдруг стали приносить дохода процентов на двадцать больше. Конечно, Олли сумел наладить хозяйство, только часть прибыли утаивал - и от Геммы, и от казны. Деньги помогли ему собрать компромат на очень многих.
   Контрабанда орочьих зелий тоже приносила немалый доход. Для этой цели принц обзавелся собственностью в Лории - масличным имением, раз-два в месяц наведывался туда, перевозил зелья через границу сам - его не досматривали. В Лории он был граф О"Нил, туранец, авантюрист, вообще человечек скользкий, все время на грани закона, но лишь на грани.
   Был и еще один - баронет Линней, непримиримый борец с магией, встречающийся с эмиссарами "чистых", оказывающий финансовую помощь движению. Чистых следовало прикормить и стать для них благодетелем. Пригодятся.
   Отец переживал опалу сына, хотя сам же его в эту ссылку и отправил. И потихоньку стал приближать Олли к себе. Глядя на отца, его негаснущую с годами страсть к юным прелестницам, Олли решил выступить в роли сутенера. Для начала - камердинер Арчи. Затем - новые любовницы, здесь и пригодился компромат - чтобы семьи девиц не возмущались. Через любовниц он определил в дворцовые службы лорда Урию Хиппа, пойманного на карточном мошенничестве, и намеревался позже пристроить еще пару-тройку послушных своей воле людишек. Лорд Хипп заботился, чтобы из сокровищницы для подарков фавориткам изымалась не мелочевка, а вещи подороже. Львиная доля подношений переходила в собственность Олина. Но спроси любого из команды опустошителей туранской сокровищницы, - никакого Олина, только маркиз Оливера, лориец, разорившийся дворянин, у которого кроме титула ничего нет. Тут и пригодились амулеты коррекции внешности. То, что эти корректоры меняют еще и ауру, и степень дара, не догадывался никто. Собственный фантом, спящий или мирно сидящий перед камином, принц создавал перед отлучками, оставлял его на попечение преданного слуги, молочного брата.
  
   Как же не вовремя и не к месту появилась Кира. Со своими проблемами, страхами и любовью вляпалась прямо в самый центр заговора. Ну кто знал, что интерес отца перерастет в настоящую страсть. Вся с таким трудом выстроенная схема получения денег и внедрения в обслугу дворца своих людей была разрушена. Два неудачных покушения - и нет ни лорда Хиппа, ни Арчи, ни драгоценностей. И главное, теперь к конкубине не подойти. Гердер охраняет ее как сокровище короны, Генрих просто не отходит от возлюбленной ни на минуту. При расследовании покушений и беседах с семьями бывших фаворитом выяснили имя главаря банды - маркиза Оливеры. И его внешность. Но он как испарился. Более таких глупостей принц Олин не делал. Не оставлял в памяти видевших его точного зрительного образа. Только размытые воспоминания - вроде высокий, русый, а может блондин, некрасивый, а точно не скажу. Нечего амулетами-корректорами разбрасываться, мало их.
   На маркиза Орандона Олин вышел после нападения на Генриха в храме, в Шандоре, в годовщину смерти герцогини Эмилии. Вот так, Гердеровы сыщики не смогли, а он нашел. Разумеется, встретился он с ним не как принц Олин, а как уполномоченный представитель движения чистых, баронет Линней. В полупустых покоях замка Шандоров сидели они напротив друг друга, вина не пили - боялись ядов и зелий. И, обсудив все возможные варианты убийства королевской семьи, согласились, сделать это может лишь король Генрих. Для этого Генриха следовало взять под контроль, а значит, убрать от него леди Киру.
   За устранение конкубины в гильдии наемных убийц запросили такую сумму, что Олин опешил. За убийство Гердера они просто не взялись. С конкубиной помог случай. Подслушанный разговор отца и Гердера. Уж больно сильно они орали. Ирденнское посольство, награда за голову мальчишки и леди. Ха, пусть уберут леди, а мальчишку он доставит им сам. Но с доносом следовало поостеречься. И он притащил в Туран старую кормилицу, той надо было подлечить глаза. После внушения инора Тэндер согласилась отнести записку в посольство. Пожилая дама сделала, по указанию принца, вид, что ошиблась домом, так как очень плохо видит. Ирденцы сработали чисто. Жаль, за Гера деньги не удалось получить, мальчишка сгорел вместе с конкубиной. К досаде принца, ну не желал он зла своей кормилице, ирденнцы также выследили инору Тэндер, и она через неделю после посещения посольства скончалась от сердечного приступа в номере гостиницы, снятом на время пребывания в столице.
   О смерти кормилицы Гердер узнал в сентябре, когда из окрестностей Тура, где жила инора Тэндер, вернулась невостребованная пенсия за полгода, и подарки, посланные ей ко дню рождения Олирией. Олирия громогласно поведала об этом за завтраком. Служанка иноры Тендер была убита тем же вечером, но кухарка чудом осталась в живых и подтвердила, что забрал старушку в Туран принц Олин. Он же сообщил о смерти и похоронах. Описание кормилицы совпало с описанием неизвестной пожилой дамы, посетившей посольство за неделю до пожара в охотничьем замке. Кроме странного поведения в ночь смерти короля, неожиданного появления во дворце - никто не мог сказать, как и когда приехал Олин, это стало второй ниточкой, ведущей к принцу.
  
   *****
   После исчезновения леди Киры растерянный и убитый горем Генрих оказался легкой добычей. Привычки отца Олин знал хорошо, но следовало кое-что уточнить. Поэтому он стал встречаться с Лилией, бывшей горничной-телохранительницей Киры, от нее услышал про царапающийся перстень.
   Аманду заговорщикам доставила сама судьба. Вернее, желание Олина поразвлечься. Под личиной графа О"Нила он пришел в один из веселых салонов, где и познакомился с Амандой Кавалли, незаконной дочерью короля Марко. Из-за мотовства брата и матери семья была на грани нищеты. Девушка жила подачками любовников, практически содержанкой то одного инора, то другого. У девицы было две страсти - жажда высокого положения и богатства и ненависть к Марко. И какая сильнее, лишь богиня разберет.
   О"Нил заплатил долги семьи, вывез Аманду в провинциальный городок на границе с Лорией, поселил в маленьком домике, поменял ей фамилию. В этом домике она и встретилась с баронетом Линнеем, который привел ее к Орандону. Ей обещали много - деньги и титул вдовствующей королевы. Должна она была проникнуть к Генриху, оцарапаться о кольцо, добиться того, чтобы король это кольцо снял, нанести на себя зелье подчинения, смешанное с афродиазиаком, взять короля под контроль. Через несколько дней передать контроль над королем баронету Линнею. Аманда согласилась, выполнила первую часть задания. Но вдовствующая - это неинтересно. А вот королева! Да и Генрих был не так уж и плох. Даже очень ничего себе. Поэтому никакой передачи контроля. И Аманда решила играть в одиночку.
   Ничего, успокоил Орандона Линней, он же Олин, у него есть во дворце свои люди. Он расправится с негодяйкой, переподчинит короля. Тот после зелья месяц - марионетка, кодовое слово - и он делает, что захочешь. Король в гневе - отравили жену - прикажет арестовать Гердера и мальчишек, вот тут-то, пользуясь неразберихой, Орандон и войдет в замок с убийцами.
   По дальнейшему плану Олина, о котором маркиз не подозревал, утром Орандон и заговорщики должны висеть на замковых воротах, в стране объявлен траур, а безутешного Генриха будет поддерживать и опекать единственный оставшийся в живых сын - теперь уже кронпринц Олин.
   Олин не подал сигнал маленькому отряду, который во главе с маркизом Орандоном ждал вблизи дворцовых ворот. Без взятого под контроль Короля Генриха всё было бесполезно. Вместо спящих Гердера и Роберта - их он боялся более всего - стояли новый король и кронпринц, готовые к нападению, дворцовая стража поднята по тревоге. Гвардия брала дворец во второе коьцо оцепления. Планы полетели орку под хвост.
   Орандон растерялся. Но вместо того, чтобы бежать, решил затаиться. Линней исчез, не писал и не появлялся, и маркиз подумал, обошлось.
   В стране объявили траур. Официальная причина смерти короля - удар.
   Аманда, окруженная со всех сторон соглядатаями и стражей, продержалась чуть более недели после смерти мужа. Созналась во всем, в обмен на жизнь и небольшой пенсион в придачу. Заговорщиков арестовали, допросы показали наличие блока у всех в памяти. Менталисты бились долго, но все же смогли этот блок вскрыть. И увидели, как выглядит пресловутая личность, - баронет Линней, который исчез, пропал в ночь смерти короля. Собственно, из-за его исчезновения, считали заговорщики, всё и сорвалось.
   Был еще и таинственный граф О"Нил, о нем Аманда умолчала, но сыщики определили - именно этот господин увез девицу из родного городка и поселил там, где ее нашел Линней. Аманде предоставили для житья замок и установили за ней плотное наблюдение.
  
   Аманда считала, что все же осталась в выигрыше. Замок она получила далеко не худший, пенсион тоже немаленький, драгоценностей могло бы быть и побольше, часть пришлось вернуть, деньги были -Кирин счет в гномьем банке ограбила, как только в ее руки попала карточка, сразу по приезде во дворец. Генрих знал кодовое слово.
   За полгода сменила двух любовников, не устроили. Третий был совсем мальчик, но хорош! Ближе к весне появился нежданно негаданно в замке гость - давний друг и амант, граф О"Нил. Оправдывал отсутствие занятостью, дороговизной порталов, а ведь мог быть и благодарен - она ни словечка о нем следствию не сказала. Он расплылся в благодарной улыбке, так обрадовался, что по неловкости опрокинул ее бокал. И вот скажите же, какие вина лорийские крепкие - ковер, вином политый, скукожился и полинял, пришлось выкинуть.
   Тут письмецо из столицы случилось. Тот обаятельный лекарь, Карл, она его шарм отметила еще в бытность королевой, просил разрешения навестить на праздник новолетия(1). Гренсон был еще милее, чем она помнила, вдобавок оказался герцогом, Аманда стала раздумывать, как бы его заполучить в постель. С ее аппетитами лишний любовник не помешает, а с таким высокопоставленным, глядишь, и ко двору вернуться сможет. Но Карл только молча вздыхал, целовал руку и уходил в столицу, правда, обещая вскорости вернуться. Возвращался и всё повторялось. Цветы, подарки, вздохи и "до свидания". В конце концов признался. Не смеет, видит ее только королевой, на троне. Он хочет вернуть трон, ей и себе, и пока не вернет, нет, не смеет. Аманда задумалась... и проболталась, милому другу О"Нилу.
   И О"Нил передал Карлу через Аманду приглашение на встречу с некими господами из движения "За ограничение магии", они могут быть полезны в борьбе против Твиггорсов.
   _______________________________________________________________________________
   (1) отмечается в дни весеннего солнцестояния.
  
  Глава 18` Лицом к лицу
  
   Портал вынес Карла в оливковую рощу. Старые маслины с изогнутыми, перекрученными стволами давали кружевную тень. От дерева отделилась фигура, шагнула навстречу. Светловолосый инор лет сорока на вид, волосы жидкие, нос чуть набок, тонкогубый рот. Точь в точь как в протоколах допросов. Баронет Линней. Инор так и представился. Предложил пройти в давильню - большой сарай, сложенный из известняковых блоков, крытый сланцем. В первой комнате, откуда открывался вид на каменные жернова, было прохладно, по стенам стояли стеллажи с пустыми, лежащими на боку амфорами. Баронет предложил присесть, выпить бокал лорийского. Карл отказался, работа, у него сегодня две операции. Линней понимающе покивал головой. Они разговаривали уже полчаса, баронет рассказывал о движении и о народной ненависти к проклятой династии Твиггорс.
   И тут Карл решил, пора, - Но скажите же мне, баронет, в чем ваш интерес, что вы получите, помогая мне взойти на трон?
   - Как, разве неясно? Мы требуем повсеместного ограничения магии, и вы нам в этом поможете...
   -Нет, - улыбнулся Карл одними уголками рта, - вы не поняли. Каков ваш интерес, принц Олин?
   Все, кодовая фраза - полная готовность - прозвучала.
   Олин медленно поднялся, прошелся по небольшой комнате. - И спиной не боится поворачиваться, так уверен в себе, - подумал Карл. А Олин решал задачу - Карл сам по себе или все же Гердеров подсыл?
   - Герцог! - сменил и тон, и форму обращения, - мой интерес прост, помочь брату выявить негодяев, покушающихся на трон и династию. Запись нашего разговора - тому доказательство. Вы ведь писали, не так ли. И представился я именем одного из заговорщиков, чтобы вызвать ваш интерес.
   - Конечно, - Карл выложил на стол кристалл. - Только как вы объясните, принц Олин, Ваше Высочество, что ваша личина полностью соответствует облику этого Линнея, откуда вы знаете, как он выглядел?
   - Ерунда, - отмахнулся Олин, - я сконструировал просто невзрачного блондина, без всякого образца.
   - А вот и нет, Ваше Высочество! Я-то как раз Линнея видел. В воспоминаниях маркиза Орандона.
   Да как же так, как смогли взломать его блок - разрушение памяти при попытке снять зрительный образ Линнея? И Карл спокойно-расслабленный, никакой тревоги или смятения. Ловушка. Бежать.
   Орочий портал не отследят, но перед открытием - убрать Карла, может помешать уйти. Олин открыл портал и одновременно швырнул в Карла "винтом", мощным боевым заклинанием, рвущим плоть и ломающим кости. Но попытка атаки была блокирована - Гердер. Олин попытался шагнуть в портал, но его сбили с ног ударом в спину, это прыгнул Айсигланц, королевский волк. Портал закрывался и Олин, в отчаянной последней попытке, извернулся и ударил "ножом", изо всех сил, всем резервом, но не в Карла или Гердера, а вверх, в затяжки, подкосы и стропила. Те переломились, и старинная черепичная крыша с грохотом рухнула внутрь сарая.
   Между тем мигом, как лезвие заклинания раскроило скат крыши пополам, и самой лавиной из балок, досок, пластин камня - прошло несколько секунд, три-четыре биения сердца, но Гердеру этих мгновений хватило, чтобы прикрыть щитом всех. Айзенберг, рыкнув, сдвинулся и клыки его сомкнулись на кисти Олина. Олин заорал от невыносимой боли и, каким-то нечеловеческим усилием сбросив с себя волка, выхватил длинный стилет. Карл уже был рядом. Этих же самых секунд ему хватило, чтобы подбежать и, используя целительскую магию, пережать артерии на шее принца. Но Олин тоже успел.
   Карл оседал на пол рядом с Айзенбергом, клинок вонзился чуть ниже ключицы. Вокруг стоял дикий грохот, поэтому волку казалось, Карл открывает рот и не произносит ни слова, но он все же разобрал - отпусти его. Бросил безжизненную кисть, и, перекинувшись в человека, подхватил целителя. Карл, касаясь Олина, погружал того в медицинский стазис: - Из этого ему не вырваться. Из этого никто не вырвется.
   Гердер медленно перемещался к остальным, стягивая защиту, уплотняя ее. От поднявшейся пыли вокруг было почти темно, Айзенберг зажег крошечный осветительный шар и с ужасом увидел, как у Карла на губах пузырится кровь. Громыхание стихло, остался лишь легкий скрежет продолжающих оседать, теперь уже на земле, обломков, да глухие удары - падали верхние блоки стенной кладки. Гердер подошел вплотную, навис над сидящими - Надо уходить, сейчас здесь будут все лорийские службы. Такое возмущение фона! Бен, ты меня слышишь? - Лорд Айзенберг кивнул, поддерживая Карла, вытаскивал из потайного кармана большой целительский артефакт - подобные были у любого сотрудника его ведомства.
   Гердер открыл портал, но защиту при этом не сбросил - пыль еще не осела. Айзенберг отпустил Карла - тот был в сознании, вскочил, сначала, как бревно, швырнул в радужную пленку Олина, затем подхватил целителя на руки, будто тот ничего и не весил, и вошел в портал. Гердер кинул очищающее заклинание на то место, где прежде лежали Олин и Карл, и вместе с клубами желто-серой пыли тоже шагнул в подвал Холодного дома.
   Замок Блик-Хаус стоял в столице неподалеку от королевского дворца, одной частью своей выступая на площадь Гердера Великого, подобно чудовищному утюгу со скругленным концом. С остальных сторон его окружал регулярный, "гармский", парк, с посыпанными песком дорожками, газонами, низенькими боскетами, разбит он был на месте засыпанного рва и отлично просматривался во всех направлениях.
   Кроме Курта Айсмана, в подвале было еще два мага и, на всякий случай, целитель, на которого уже рявкал Бенджамин Айзенберг, - Не снимать с принца стазис! Сюда, помоги герцогу!
   Третий "ледяной лорд", граф Айсигланц, материализовался через пару минут. Вместе со своими магами и связанным мужчиной лет сорока. Инор Тэндер, камердинер и молочный брат Олина, ошарашено оглядывал вполне уютный подвал, он уже понял, где находится и не ожидал для себя от этого путешествия ничего хорошего. О подземельях замка среди туранских обывателей ходили самые мрачные рассказы.
   - Закончили, Ваше Величество! Предлагаю - списываем все на "чистых". Фанатики, покушения на принца и герцога.
   Гердер не отвечал, он оборотился к Айзенбергу. - Вы почему не надели на принца браслеты, лорд Начальник королевской охраны? - официальное обращение и застывший тяжелый взгляд.
   - Я не смог. Я не мог удержать его, даже перекинувшись в волка. Вы же сказали - без травм.
   - Берсерк, - прошептал Карл, но в наступившей тишине его услышали все. - Одержимый, как Генрих.
  
   *****
   Плитки розоватого мрамора под ногами частично потрескались и выкрошились, через стыки пробивались ростки. Кира, пытаясь отстраниться от мужчины, упираясь ему в грудь ладонями, оглядывала одичавший сад, в который ее притащил лорд. Вместо клумб буйно разросся и цвел кипрей, дорожки скрывались в траве, за кронами деревьев чуть виднелась проржавевшая ограда. От террасы маленького дворца в сад вела широкая расходящаяся полукругом лестница, с двух сторон ее охраняли литые бронзовые, позеленевшие от времени грифоны. Внутри дома слышались голоса, стук молотков, визжала пила.
   В момент выхода из портала Кира поскользнулась, это помогло разорвать притяжение драконьих взгляда, теперь она старательно избегала смотреть в лицо лорду. Вспомнила она все: Генриха - "не чаруй мою жену!", розы на подоконнике, дрожь предвкушения неизведанного, мерцание ожившего на пальце камня. Огненный дракон, помнивший даже строительство Тура, друг Краута, давний знакомец Генриха...
   - Зачем я ему, - подумала Кира, - ведь не выдать же меня он хочет ирденнцам. Драконы не вмешиваются в дела людей, а деньги ему вряд ли нужны.
   За всеми этими мыслями попыток высвободиться она не прекращала. Но все они были блокированы - и магические, и физические. Дело окончилось тем, что дракон, переместившись за спину Киры, теперь прочно удерживал ее, спеленав руки и ноги каким-то неизвестным заклинанием, непонятной мягкой сетью. Она слышала, как дышит Ардарион ей в шею, почти касается губами ямочки в основании затылка, и чувствовала, как возбужден он после всех этих барахтаний в его объятьях. Одна рука лорда поддерживала выскользнувшую от резких движений из лифа грудь, вторая нежно гладила животик. О святые, он сейчас меня возьмет здесь, в этом заброшенном саду, и я ничего не смогу сделать.
   Со стороны дома донесся громкий стук и треск. За застекленными дверями, выходившими на террасу, возились люди, отрывали какие-то планки. Грохот и звон - створка сорвалась с прогнивших петель и упала на мраморный пол. Чудесный цветной витраж разлетелся вдребезги. Через открывшийся проем наружу выбрались три человека, гном, гномка и эльф - наверняка садовник, потому что, отойдя в сторону от остальной, бурно жестикулирующей и спорящей компании, быстро начал вытаскивать левитацией из дома в сад инструмент, ящики с рассадой, большие пакеты, оборотившись к деревьям, приготовился кинуть первое заклинание и застыл, увидел мужчину и женщину в весьма недвусмысленной позе.
   Дракон тяжело вздохнул и отстранился от Киры, но напоследок не удержался и поцеловал в шею.
   - Как неудачно. Поговорить здесь нам не дадут!
   - Поговорить? Интересным же способом вы, лорд, приглашаете даму на беседу. Или это эвфемизм такой драконий, и лапать женщину без ее согласия называется побеседовать? - Кира в ярости не стеснялась в выражениях.
   - То, что я готовился вам сказать, могло удивить вас и отчасти шокировать.
   - Вам и без слов это удалось! - забыв, что нельзя смотреть на лорда, Кира вскинула голову и опять - когда только он успел оказаться перед ней - попала в плен зеленых змеиных глаз. И поняла, что чувствует муха, тонущая в сладком сиропе.
   Невероятным усилием ей удалось закрыть веки, - Отпустите меня, лорд!
   Дракон отвечал,Кира внимала голосу и понимала, что звучит он внутри. Сама она говорила вслух, а вот ответы рождались прямо в ее голове.
   - И вы не сделаете попытки уйти, не выслушав?
   - Нет! - только бы освободил, а там еще посмотрим, Кира была настроена решительно.
   - Вас ничто не держит, путы - иллюзия, игра разума, - Ардарион улыбался, глядя, как недоверчиво Кира пытается шевелить руками. А Кира переступила, облегченно выдохнула, и ринулась в атаку.
   - Мне следует подать жалобу в драконью общину. Ваше поведение недостойно.
   - Как забавно звучат такие фразы... Они так не вяжутся с вашим теперешним обликом. Зачем вы скрываете свою внешность?
   - Лорд, я согласилась вас выслушать, а не обсуждать причины, заставляющие меня прятаться.
   - Простите. - дракон опять пытался поймать взгляд Киры, - я виноват, мне не следовало так удерживать вас, но поймите. Вы моя истинная пара.
   Кира не верила ни единому слову. Чушь! Какая пара, она же ничего не чувствует к этому, пусть и очень привлекательному, но совершенно чужому господину.
   - Когда я встретил тебя во дворце, сразу понял, ты половина, предназначенная мне богиней. Я прочёл магическую метку, пожизненную связь с королем. Посчитал за лучшее - улететь, видеть вас рядом было свыше моих сил, а не видеть тебя я не мог. Поэтому - другие миры. Я ждал, я столько ждал. И вот ты рядом, но отталкиваешь меня, прости, я не мог сдержаться. По нашим древним законам женщина, зажегшая огонь в камне, становиться супругой дракона.
   Лукавил Ардарион, хитрил. Богиня дала драконам право выбора, по своей воле, а не по предначертанию, находили они жен. Пока избранница не ответила согласием, и не прошла ритуал привязки, все еще можно было повернуть вспять, разорвать союз. Он не ожидал от женщины такого сопротивления. Она выталкивала его из сознания, рвала зрительную связь. Упрямица не понимала своего счастья. Быть избранницей дракона - вечная молодость, здоровье, богатство, верность мужа... И он усилил ментальный нажим. Главное, добиться согласия на проведение привязки, а потом она уже никуда не денется. Такую удачу упускать нельзя. Четыре года назад во дворце - светлая аура, удивительная, скрытая мороком, красота - сердце пело - она, и знак был дан - кольцо нашлось.
   В какой момент Кира утратила контроль над своими поступками? Поддалась? Дальнейшие события остались в памяти чередой ярких картинок.
   ...Ящер. Перепончатые крылья, позеленевшая медь чешуи, плоская клыкастая голова. Она гладит морду, чешуйки меленькие, тонкие, бархатистые на ощупь. Глаза дракона подергиваются пленкой, он урчит, как большой кот.
   ...Крыло с мягким шелестом разворачивается в траве, "садись", слышит она, " не бойся, я накрою пологом". Кира понимает, надо снять башмаки, иначе просто нельзя, разве можно обутой по этой трепещущей плоти? И лезет наверх, переступая босыми ногами по живым ступенькам упруго пружинящих перепонок. Садится между двумя выступами костяного гребня.
   ...Дракон взлетает почти без разбега, просто два шага, прыжок и вот они уже высоко над Гаэррой. Та как маленькая картинка - план города. Такие кладут на стойку в дорогих гостиницах.
   ...Сколько длится полет - Кире кажется, минуты, из-за облаков вынырнули белые меловые обрывы - побережье, вдали торчит скала Святого Духа. Дракон снижается, заходит со стороны моря - крохотная бухточка.
   ...Как он догадался, змей искушающий, что море, море снится ей ночами, прибой, бьющийся о скалы около монастыря, маленький Гер ловит крабов она песке, звук тревоги от артефакта. Генрих на берегу, луны заливают все вокруг серебряным светом, темная громада Тура. Паруса судна, на котором бегут с Ардайла, она наполняет их ветром, и дельфины мчатся наперегонки с кораблем, выпрыгивают из воды.
   ...Не о чем не думая, срывает с себя надоевшие тряпки, снимает браслеты и бежит к волнам. Сразу у берега глубоко и она плывет - что может обнимать нежнее и ласковее моря?
   ...Когда-то Генрих отучил ее стесняться наготы. Напротив, заставил гордиться телом - совершенными пропорциями, ростом, грацией. Она знает, что теперь, после родов, стала еще привлекательнее. И поднявшись из воды, смеясь, идет навстречу сгустку пламени - не обожжется, это огонь ее мужчины.
   ...Он скользит губами по ее плечам, груди, она отстраняется, должна танцевать - ритуальный танец, как когда-то в святилище перед черной статуей богини. По рукам пробегает дрожь, они изгибаются, трепещут крыльями птицы, - она волна, она чайка, мечущаяся над валами прибоя. Она гибкая ива на ветру, кружение смерча, пляска огня. Она жизнь. Прочь щиты - она открыта. Но вместо восторга голову наполняет плач - плохо, больно, её зовет Анри! И рядом с Анри, переплетаясь с младенческим горем, чуть ощутимые тревога и растерянность кого-то еще. А в десяти шагах, на морском берегу - оглушающе ревущее пламя эмоций - дракон!
   Кира очнулась. Ардарион не ожидал ни такой бешеной вспышки чувств, ни такой силы. По огненной похоти и самодовольству ударили гнев и ярость. От ответного возмущенного вопля дракона заломило виски. Но Кира выстояла.
   - Моя дочь, моему ребенку плохо. Домой, скорее. Где моя одежда, где мы?
   Ардарион понял, что сейчас он проиграл. Даже самому мудрому и старому дракону не под силу пробиться к разуму матери, смятенному тревогой о ребенке. Он отступил, но не смирился, помимо сегодня есть и завтра.
  
   *****
   - Милорд, молчите! - Молодой лекарь занимался плечом Карла, - верхушка легкого. Сейчас прибудут целители из Военного Госпиталя.
   Спустя час лорд Армитадж, главный военный целитель Турана, глядел, как поднимается с койки Карл, - Я тебе ничего говорить не буду, ты и сам знаешь, после такого ранения лежать хотя бы день. Вот куда встаёшь? Да погоди ты, сейчас помогу. - И продолжая ворчать, - дурень, сам о себе позаботиться не может, сам себя в гроб загонит, - давний приятель и боевой товарищ Карла помогал тому одеть чистую рубаху, застегнуть пуговицы камзола.
   Заглянул Гердер, - Армитадж, что у вас здесь?
   - Ваше Величество, - быстро вступил в беседу Карл, а вот не успеешь, Арми, нажаловаться на беспокойного пациента, - со мной уже все в полном порядке. Мне срочно надо в Гаэрру.
   - Ба, да тебе сказали! Я хотел отправить Армитаджа, но лучше если вы вдвоём. В Гарме тревога, непонятное что-то на границе с оркскими степями, - тут он посмотрел в листок донесения, - вспышка неизвестной инфекции.
   Часы на стене медицинской палаты, была и такая в подвалах Блик-Хауса, прозвонили. Из часов, прямо из центра циферблата, вылетела птичка, затрепетала крылышками, раскрыла клювик, и мелодичный девичий голосок пропел, - двадцать пятое месяца сеностава, десять часов утра! - птичка покрутила головкой, чирикнула и растаяла.
  
   *****
   Карл хотел найти Киру и сообщить ей все сам, пока не вышли экстренные выпуски газет, наверняка пронырливые журналисты узнали новости одновременно с официальными службами. Прежде всего, сказать, что тварь, выдавшую ее ирденнцам, отравившую Генриха, схватили, и доказательства таковы - мерзавцу не отвертеться. Вдобавок Кира могла за него, Карла, волноваться, информировать должны были о покушении и тяжелой ране. Так вот, с ним все в порядке, живой и здоровый, всё преувеличили, как всегда.
   В Гарме было на час больше - одиннадцать. Посольские, наверняка из службы разведки, тут же доложили, что Лангеберт, оба Гракха, а также принц Краут находятся в Центральной Клинике Гаэрры.
   - А мне сказали, вы, лорд Гренсон, при смерти! - обрадовано приветствовал туранцев Его Высочество Краут. Карла и Джека Армитаджа, но Джеком его друзья не звали, предпочитали старую кличку - Арми, продержали на входе в клинику минут десять, пока военные выясняли личности и докладывали по начальству. Но и этих десяти хватило, чтобы Карл еще больше побледнел и шёл, поддерживаемый одним из охранников.
   - Так будет себя вести, точно при смерти окажется, - Гай Гракх усадил Карла и начал осматривать плечо. - Арми, ты сосуд штопал? Хорошо сработал. Ну а ты, Карл, зачем сюда явился? Нет здесь твоей красавицы. Я прием отменил, и она, наверное, ушла. Узнала, что приёма нет, и ушла. Хотя могла бы и предупредить.
   - О! Я тоже хотел увидеть эту пейзанку. Весь дворец гудит, чуть ли не романсы слагают - как дева из гармской глубинки покорила королевского целителя, - жизнерадостный оптимизм принца Краута вызывал зависть.
   Подошли Лангеберт, Гракх-старший и военный, чином никак не ниже генеральского, судя по уверенности, с которой держался.
   - Ваше Высочество! Эвакуацию лагеря студентов из зараженной местности от Хангон-ус-ролла провели. Форт также эвакуирован. В форте трое больных, помещены отдельно. Все в летних военных лагерях под Корниным. Курсантов из корнинских лагерей вернули в Гаэрру, Академию перевели на военное положение. Доставили образцы зараженных, - тут военный запнулся, - зверей!
   - Хонгон-ус? Там же Гер - забеспокоился Карл.
   - Все с братом твоей ненаглядной в порядке, у студентов никто не заражен. Кстати, он тревогу и поднял. Сюрприз в орочьих степях нашелся, пролежал лет четыреста.
   - А это откуда узнали? - Карлу от манипуляций Гая стало легче, он уже не полулежал, а сидел.
   - Студент Ризен нарушил границу, общался с шаманами, сжег улики. Считаю необходимым изъять из карантина и поместить под арест, - высказался военный, - и сестру его подозрительную. Да и жених там из Турана. Диверсию предполагаю, Ваше Высочество.
   - Вот что, вы мне пациента-то так не тревожьте! - Гай не дал Гренсону встать, - чуть еще посиди.
   - Тогда предлагаю начать с жениха, - хохотнул принц, указывая на Карла.
   - А может, сразу войну Турану объявим? - Лангеберт мечтательно возвел глаза к потолку, - чтобы его Величество Лауф порадовался изобилию неприятностей. Вы уж так не шутите, Ваше Высочество. Карл Гренсон, герцог Трастамара, дядюшка королю Гердеру, да и невесте вашего сына тоже дядя.
   - Ты что, правда что ли, герцог? - Гай устало опустился на кушетку рядом с Карлом.
   Над Гаэррой плыл колокольный звон -полдень, куранты башни Военной Академии, отбив двенадцать раз, выводили мелодию "Богиня храни королей сей земли..."
  
   *****
   Карл настоял, к Кире он пойдет один. Первое что услышал во дворе - рыдания Анри. Девочка заходилась в настоящей истерике.
   - Что с ней?
   - Зубки,- сказала няня, - сразу четыре режутся, но почему такой рёв, понять не могу.
   А Анри, которой было действительно очень больно, не слышала маму, всегда она ощущала ее присутствие, даже когда мать отходила далеко. Сейчас мамы не было, вообще нигде, и девочка выражала свою панику так, как только и может младенец, то есть орала, выгибаясь у няни на руках, заходилась плачем, краснела и задыхалась.
   Снять боль для Карла было делом секунды, но Анри это не успокоило. Пришлось, забыв о больном плече, взять малышку на руки. В знакомых руках она чуть притихла, но плакать не перестала. О святые, где же Кира, что с ней стряслось?
   Кира объявилась через четверть часа. Прилетела верхом на драконе.
  
   *****
   Поначалу Кира решила, что рассерженный Ардарион сейчас просто бросит ее на этом пустынном берегу, но нет, когда, одевшись, обернулась - ящер ждал, расправив крыло.
   Растрепанная, в кое-как одетом платье и босая, она не думала, как выглядит в глазах встретивших ее во дворе людей. Кинулась к Анри, на бегу спрашивая Карла, что с девочкой.
   - Уже все в порядке. Это зубы. - Карл отступил в сторону, окинул взглядом, - ты сняла мой браслет? Да, на всякий случай, чтобы не волновалась - Гер здоров, их группу эвакуировали в карантинный лагерь под Корнином. - Перевел взгляд на уже превратившегося в человека дракона - Вот как, сам лорд Ардарион! - и, открыв портал, шагнул в него, не сказав более ни слова.
   В туранском дворце его тотчас, едва вышел из портала, пригласили в кабинет Гердера. Тот, с порога отметив восковую бледность Карла, сразу поинтересовался, - Ты как? Не надо было идти в Гарм, послал бы кого к Кире с запиской. - И после паузы, во время которой Карл успел опуститься в кресло, - суд завтра утром. Первый раз за триста лет. Гранды королевства. И я не успел сказать тебе - Киру ищет дракон.
   - Уже нашел.
  
  Глава 19`. Мы выбираем, нас выбирают
  
   - С подоткнутыми юбками, босая, верхом на шее этой твари перепончатой!
   Гердер пододвинул Карлу бокал. - Напейся, а?
   - Нет! - Карл со всего маху запустил бокалом в стену. - Пить из-за них? Вусмерть? Не дождутся.
   О том, что Карл без малого три часа неподвижно сидит в Зеленой гостиной, уставившись взглядом в темное нутро камина, Гердеру доложил дворецкий.
   - И не обедали, сказали, не хотят ничего, - старый Батлер обратился бы к Ксении, или Роберту, но тех не было, а допустить, чтобы с Гренсоном случилось нечто нехорошее, он не мог. Поэтому рискнул отправиться в кабинет короля.
   Гердер махнул рукой лакею, прибежавшему на звон бьющегося стекла, - уходите, потом. - С сожалением глядел, как стекает лорийское красное "драконья кровь" по фисташковому шелку. Испортили шпалеру, Ксю расстроится.
   - Ты помнишь, как я Лиару любил?
   Карл обхватив голову руками, закивал.
   - Может Кира у тебя такое же наваждение. Сгинет, только дай время?
   - Какое время, о чем ты! Я же тебя на четыре года старше. Первый раз в жизни полюбил. Хорошо Айзенбергу, он волк, выть может...
   Хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, встал. Одернул камзол, хотел поправить волосы, наткнулся рукой на непривычную доселе косу. Зацепил вплетенную бархатную черную ленту, со злостью дернул. Волосы рассыпались. - Ваше Величество! Гердер!
   Король отошел от окна, где стоял, отвернувшись от комнаты, делая вид, что его крайне заинтересовал пустой дворцовый сад. Солнце садилось и заливало косыми лучами вершины кленов, розарий, дорожки. Бесконечный день завершался, встречай, король, бесконечную бессонную ночь.
   На Карла он старался не смотреть, ни к чему видеть, как плачет мужчина. Однако, помимо ожиданий, глаза кузена были сухи, только рот странно кривился.
   - Извини меня, сорвался.
   В своих комнатах Карл сообразил, что до сих пор сжимает в кулаке ленту. По укоренившейся привычке старого холостяка - держать все вещи на раз и навсегда отведенных местах, подошел к комоду, выдвинул ящик и замешкался, сворачивая полоску бархата в кольцо. И вдруг, прервав это занятие, со стоном прижал комок ткани к лицу.
   - Прости, я стучал, но ты не отзывался, - на пороге стоял Гердер, - не откажешься поужинать со своим королем? Почему ты сбежал из Гаэрры, ни в чем не разобравшись?
   - А что, что я должен был подумать? Разобраться - ты сам сказал, Кира - жена дракона.
   - Правильно, подумать - ключевое слово! Это дракон уверяет - жена. А что считает Кира, мы не знаем. И что у них было - не было, может ее похитили, а он спас?
   Гердер уже почти вышел из комнаты, но в дверях остановился.
   - Да, помнится, когда я после возвращения от орков повадился ночевать в комнате Лиары, ты мне сварил снадобье, такое коричневое было, сладкое... Спишь как младенец и снов не видишь. У тебя же есть в аптеке. Разделим кувшинчик на двоих?
   - Я безнадежный эгоист, - подумал Карл. - Зарылся в свои переживания и ничего не вижу. Может быть, я и потерял женщину, но она жива, а Гердер завтра отправит на смерть родного брата.
  
   *****
   Кира баюкала дочь, отмеряя с ней на руках круги по просторной кухне. Сумерничала, огня не зажигала. Надо было решать, что делать. Снимая боль, она ничем Анри не поможет. Четыре зуба разом - температура, животик, даже насморк и кашель. Десну стоит прорезать. Кира попросила няню, инору Сару Нонком, подержать малышку, приготовилась, ну вот и все. Теперь завтра мы зубки увидим.
   - Ловко как это у вас выходит, - улыбнулась инора Сара. - А тот господин, с рыжими волосами, он здесь, я его в гостиную провела. Вот перед тем, как вы меня позвали. Уж извините, самовольничаю, но вы с дочкой занимались, мешать не хотела.
   -Вот это вы зря, инора Нонком, видеть я его не желаю. Сейчас сама об этом и скажу. - Кира уже была в домашнем - полосатой красно-сине-желтой юбке, черном корсаже со шнуровкой, белой блузке. Решительно взяла фартук, - инора, помогите-ка! - пышный бант, завязанный сзади, говорил любому уроженцу Гарма - женщина замужем. Вот только дракон или не понял, или притворился, что не понял, просто расхохотался, - ну и маскарад! Я же все равно ваш, леди, истинный облик вижу.
   А может, и хорошо, что Ардарион пришел. Следовало объясниться. Не дай богиня, скажет такое при ком-нибудь еще.
   - Милорд! так легкомысленно рассуждая о, как говорите, маскараде, вы подвергаете смертельной опасности и меня, и моего сына.
   - Какого сына, у вас же девочка. И по ауре вижу, дочь Генриха.
   - У меня есть взрослый сын. Ему восемнадцать. Вы хотя бы поинтересовались, кого в жены берете. У меня такое приданое! Двое детей, титул и проклятье!
   - Я смогу защитить вас от любой опасности, только скажите, в чем она.
   Ведь дракон не отвяжется, доискиваться станет, лучше ему сразу все рассказать, так безопаснее. Но сначала, не зря сегодня Кира в библиотеке в книгах рылась лихорадочно:
   - Милорд Ардарион, поклянитесь - вы никому не скажете о нашей измененной внешности, и никому не передадите мой рассказ. На крови и магии поклянитесь. 'Гвайде вих э флам гуин фларе'
   Такой обет ни один дракон не смел нарушить.
  
   Кира:
   Как же надоел мне за сегодняшний день этот настырный самозваный жених. Без моего согласия утащил богиня знает куда, за добрых три сотни верст от столицы, воздействовал ментальной магией. А я, как я могла, вела себя как кошка блудливая. И ведь в здравом уме ничего к рыжему не чувствую. Нет, чувствую - ярость и досаду.
   'Слезая с шеи дракона в нашем дворике, сильно порезала об острый выступ крыла ногу, внутреннюю сторону бедра. Лишь только оказалась на земле, бросила простейшую 'целилку'. Обернулась - чуть не вытошнило от омерзения. Он слизывал мою кровь, длинный змеиный язык высовывался из пасти, проходился по кровавому следу и с шипением втягивался назад.
   Карл передал с рук на руки Анри, та пару раз всхлипнула и тут же заснула. Наревелась, бедная. Смысл сказанного Карлом дошел до меня не сразу, сначала я никак не могла вспомнить, где же браслет, бежала садиться на дракона и, кажется, держала его в руке. Стала ощупывать карман, да вот же он, извлекла, защелкнула на запястье. Потом успела увидеть, как Карл шагает в портал. Наглые зеленые глаза Ардариона сияли, даже думать не хотелось, чему он так радуется. Что там сказал Карл напоследок: Гер - лагерь - Корнин - карантин. Какой карантин, откуда? Чем они заразились? Вслед за няней, несущей Анри - уложить в кроватку, вошла в дом, дверь захлопнула прямо перед лицом рыжего наглеца. И засов задвинула. Почувствовала опять - давит виски. Он что, утренний кошмар желает повторить?
   Серое глухое платье, жарко, придется терпеть. А то, легкое, в котором утром была, разорвано, и туфли потерялись. В душе поднималась глухая злоба - откуда у меня деньги так шиковать? Платье, считай, на выброс, и башмаки новые треть стипендии.
   Ардарион все еще был во дворе.
   - А вы, леди, нелюбезны...
   - Покиньте мой дом, лорд, и не приходите больше, от вас одни неприятности.
  
   В Центральном Госпитале с трудом, но пробилась к Гаю Гракху. Военные долго выясняли, кто я, откуда и зачем мне целитель. Не помогли ни студенческий медальон, ни пропуск в госпиталь.
   - Ну, наконец-то! - наставник был недоволен, - если вам нужно срочно уйти, инора, пожалуйста, сообщайте мне. Вас Карл нашел? Как у него плечо? - Гай забрасывал меня вопросами, правда, ответов на них, похоже, не ждал. - С завтрашнего дня работаете с инором Цейсом. - Богиня, мы же поубиваем друг друга. Поймал моё недовольство, - Учитесь работать и с теми коллегами, которые вам неприятны. Ребенка постарайтесь не приносить сюда. Жуков исследуют в отдельном корпусе, но мало ли что.
   - У меня теперь няня. Лорд, я могу спросить, где мой брат, что с ним?
   - В академии получите разрешение писать и допуск к магическому вестнику. Одно письмо в день. Ну, ступайте. Сегодня вы не нужны. Завтра в восемь у вас приём.
   Из Академии послала вестник Геру, через час получила ответ. Слава богине, он и вся группа здоровы. Написал про чудных "клещей", которые вовсе и не клещи. Быстро передвигаются, полный цикл развития два месяца, а не два года. Еще писал, чтобы не волновалась, к середине августа выпустят. По технике ментальной защиты рекомендовал книгу посмотреть в нашем тайном хранилище, - оборудовали мы такое в доме, туда Гер с разрешения Карла перетащил часть пещерной библиотеки.
   'Трактат 'Драконология', а вернее, точный список с него, сделанный от руки двести лет назад, ин фолио, переплет телячьей кожи, рисунки эльфийскими растительными, не тускнеющими от времени красками, нашелся в академическом книгохранилище. Был он на арейском, библиотекарь долго сомневался, выдавать или нет. Пока искали, пока хранитель бегал советоваться к заведующему, время утекло, успела только пролистать фолиант, но и этого достало, чтобы понять, защищаться от ардарионовой магии мне нечем. На последних страницах нашла главу о нерушимой драконьей клятве, приносимой на крови - 'и ежели дракон не лукавит, руда сия вспыхнет белым пламенем'.
  
   Вернулась в госпиталь, сразу по выходе из портала - инор Цейс, караулил, что ли? Как всегда, безупречен, свеж и красив. Выслушала нотацию о безалаберных помощниках, которые работать не хотят. Завтра, оказывается, операционный день. Покорно пошла за ним, получила стопку папок.
   Два чревосечения, одно для извлечения младенца. Востановление руки после ожога, мальчик, девятнадцать лет, студент. Запущенный артрит у иноры - эта после бесплатного приема определена для дальнейшего лечения. Повезло женщине. Она вдова военного, поэтому операцию бесплатно сделают. Все сегодня явились в клинику, размещены в палатах. Пошла поговорить с пациентами, на самом деле, хотела их сама посмотреть, не доверяла я инору Цейсу. Но предупредила начальника, куда иду и зачем, нашла его в кофейне для целителей. Студентов, практикантов и пациентов в ней не обслуживали. Скривился, как от кислого апельсина, хотя сидел за чашечкой кофе. Пирожные - тарталетки с земляникой и взбитыми сливками - девочка официантка принесла ему, уже когда я рядом стояла. Долго и придирчиво выбирал корзиночку, перенес ее на тарелку. Потом взглянул на меня. - Вы еще здесь? Я разрешаю вам навестить пациентов. Приободрите их перед операцией. Ну идите, идите, - и, обратившись к официантке, закончил делать заказ, - еще, милая, бокал воды со льдом. С делами даже здесь достают, никакого отдыха. - Молоденькая девочка ела красавца лекаря восторженными глазами.
  
   Из предоперационного корпуса я вышла злая, как росомаха. Мальчишку он определил в очередь последним. Хотя операция была самая сложная и длительная, ее вообще следовало ставить особняком. К концу дня мы будем уставшими и с опустошенным резервом. Ладно я, я всегда с накопителями работаю, а ведь Цейс ими пренебрегает. Вот в таком взвинченном состоянии Гая Гракха и Джека Армитаджа я и встретила. Арми я знала по совместной работе в Туране, оперировали несколько раз вместе. Прекрасный специалист, особенно по ранениям холодным оружием. Разумеется, под иллюзией меня он не узнал.
   - Знакомься, Арми. Позволь тебе представить невесту нашего Карла. Инора Ризен - лорд Джек Армитадж.
   Постаралась успокоиться, невеста Карла должна быть на высоте. Мило улыбнулась, но Гай уже успел изучить меня за те дни, что мы вместе работали, - Вы никак с Цейсом пообщались? Кстати, где он сейчас?
   - Полчаса назад пирожными лакомился.
   - Я не пойти ли и нам кофейку попить? - Армитадж явно хотел посмотреть на меня поближе. А мне надо расспросить лордов - во-первых, в безопасности ли Гер, во-вторых, узнать, что там с плечом у Карла, я не успела глянуть за те пару минут, пока он рядом стоял, в-третьих, что за болезнь угрожает Рикайну. И я с радостью приняла приглашение. Правда, царапнула мыслишка, дорого все в этом зале, ну да все равно придется в детские деньги залезать. Туфельки, платье, сумка с накопителями тоже пропала, где потерялась, не знаю. Ну и случай прекрасный представился наябедничать. Вот не желала я Цейсу спускать промахи, даже еще и не совершенные. С другим кем поговорила бы, а с этим хамом говорить бесполезно.
   Известия были невеселые. Гер и его группа оставались в карантине, потому что помимо укуса, зараза распространялась с пылью, зараженной испражнениями псевдо-клещей. Так этот немыслимый гибрид паука бегунца и полевого клеща окрестили маги жизни. Из хороших новостей - алхимики уже получили первую порцию сыворотки из крови переболевших лошадей.
   - Спасибо твоему брату, что обратил на лошадок внимание!
   Потом обсудили мои завтрашние операции. Я бы восстановление руки делала поэтапно. Главная сложность была в воссоздании сухожилий внешней стороны кисти. Тут беседа плавно перешла на травму Карла, и я поинтересовалась, как он ее получил. Оба лорда смотрели на меня с изумлением, - Вы что, газет сегодняшних не читали? - Узнаю Карла, не рассказал ничего, конечно, зачем леди тревожить. - Уверяю, там все было очень серьёзно.
   Еще и покушение. Да что же это за день сегодня такой! Я вцепилась в Армитажда почище клеща, выпытывая все подробности, и где раневой канал прошел, и как лечили, и кто.
   Дома была только в восьмом часу. Анри нездоровилось, решилась прорезать десну. Только после этого она заснула, мне бы тоже отдохнуть, но пришел Ардарион.
   В ответ на отповедь и просьбу принести клятву дракон рассвирепел. Мне даже на мгновение показалось, что он сейчас перекинется - оскалился рот, гневно сверкнули глаза, появился расплывчатый, сотканный из искорок призрак бронзового зверя, заполнивший всё пространство комнаты. Пахнуло жаром, стало трудно дышать. Но дракон овладел собой, нервно дернул шеей, прикрыл сверкающие глаза, пророкотал, - Простите. Я еще не пришел в себя после Баргруды. Четыре года только в драконьем обличье. Вот он и рвется наружу, в словах и делах. - Мне стало страшно. Рядом, в соседней комнате, спала Анри, дракона следовало увести подальше от ребенка, я предложила, - может быть, удобнее поговорить на улице? - Дракон покорно последовал за мной. Уже совсем стемнело, высыпали звезды, но луны еще не взошли. Сладко пахли мелкие ночные цветки, невзрачные, серовато-лиловые, они днем закрывались, а ночью наполняли весь сад благоуханием. Их принесла и посадила у крыльца инора Хэндрике, опять забыла, как их называют.
   Ардарион будто ответил на мои мысли, - "драконьи слезы". Они слаще всего пахнут на закате, когда раскрываются после дневного жара. Вы правы, здесь я чувствую себя спокойнее.
   Свет из открытой двери падал на ступени и дорожку четким прямоугольником, высокие георгины отбрасывали причудливые тени, дальше, у ворот, темнота была совсем непроницаемой. Драконий густой голос плыл в ночи, не верилось, что человеческое горло может исторгать такие звуки.
   - Леди, в той рукописи много вздора и вымысла. Клятва действительно существует, но по таким пустякам не приносится. Мы, драконы, не вмешиваемся в дела людей, поэтому никому не открываем истинное лицо человека, с какой бы целью он его не прятал - благой или преступной. Мы не помогаем людям вершить месть или правосудие, не спасаем гибнущих, не защищаем обиженных.
   - Милорд, тогда как же понимать ваши слова - смогу защитить?
   - Когда вы станете моей парой, я приму под опеку вашу семью, дочь и сына.
  
   *****
   Ночь давно опустилась на туранский дворец. Почти все окна в нем были темны, лишь в кабинете короля мерцали вполсилы магические светильники. Но хозяина в нем не было. Гердер молился, один, в пустом гулком храме стоял на коленях перед алтарем. Богиня молчала и не давала ему знака в ответ на отчаянную просьбу - послать хоть единую мысль, как сохранить жизнь брату.
   Теперь путь короля лежал в подземное святилище, место упокоения всех королей Турана. В пареклесии, где за алтарем начинался спуск в подземелье, на первых ступенях широкой пологой лестницы, по которой так удобно было сносить гробы, его ждал Роберт. И Гердер вместе с сыном отправился просить благословения и прощения предков.
  
   Утром Роберт был в Лории. О том, чтобы сообщить Маргарет о мнимой болезни отца, не было и речи. Она дохаживала последние дни, принцесса Гемма, безотлучно находилась при дочери. Женщины, небольшой штат прислуги, медики и охрана из-за жаркого лета перебрались на побережье, к знаменитым Лорийским отмелям, в малый летний дворец. Но думать о том, как изолировать Марго и Гемму от известий из внешнего мира, не пришлось. Почти вслед за рассказом Роберта о "покушении" на принца пришло сообщение о начавшихся родах. Представители лорийских спецслужб с известием о странном происшествии в оливковой роще, следах порталов и магической битвы, явились последними.
   - Ваше Величество, - голос Роберта был тих и скорбен, - состояние принца Олина таково, что он вряд ли доживет до следующего утра. Он обезображен, находится в стазисе. Леди Гемма может не успеть проститься с мужем.
   Артуро задумался. Маргарет последние недели очень тревожилась, и только присутствие матери дарило ей бодрость и некую уверенность, что все кончится благополучно. Не стоило сейчас разлучать их. - Мы сообщим ее Высочеству о болезни принца сразу, как только родится наследник. - Марго ждала мальчика.
  
   Вторую половину дня Робби провел в Туре. Рассказал все матери, поговорил с мальчиками - они оба должны присутствовать на совете, Эдвард как первый принц крови и Бернхард как герцог Шандор. Ксюша расплакалась, вот уж никак она не ожидала, что Олин окажется главой мятежников.
   - А как же Гемма, бедная, как она переживет? Что с ней будет?
   - Гемму в случае удачи заговора ждал монастырь. Или смерть наравне с нами, хорошо, если такая же безболезненная и быстрая, как дедова. А сейчас, отец не скажет ничего ни ей, ни Маргарет. Фанатики, "чистые", покушение на члена королевского дома, - Роберт уже готовился идти порталу, когда мать задала этот вопрос, - нам нельзя портить отношения с Лорией.
   - Робби, - Ксюша протягивала запечатанный пакет, - передай отцу. Я нашла в последнем сундуке. Хотела сразу сжечь, но не решилась. Будет лучше, если вы прочтете и примете решение. Вам сейчас недосуг, но это надо уничтожить, так я считаю.
   Роберт поставил полог тишины - защиту от чужих любопытных ушей - Мама, ты хочешь сказать, там что-то не менее важное, чем завтрашний совет?
   - Да. Робби, осторожнее с пакетом. Там то, что может поколебать права династии на трон. Мемуары третьей жены вашего прапрадеда, Гердера Первого. "Записки Красной Шапочки".
   - Эта? Северянка, беженка, прадед подобрал ее чуть ли не в сточной канаве. Нянька королевских детей. Единственный случай в истории рода, когда богиня не освятила брак. - Гердер убрал пакет в сейф, - Жаль, сейчас не могу посмотреть.
  
   Гердер был благодарен сыну, в одиночку вынести потрясения сегодняшнего дня и ночи было почти невозможно. Роберт следовал за ним и в храм, и в усыпальницу, вместе с отцом возложил руки на амулет крови, бело-голубые сполохи от самого шара и свечение стен и сводов слепили глаза, заставляя щуриться. - Смерть,смерть,смерть... - шептал амулет.
   Жители столицы, из тех, кто бодрствовал в ночи, наблюдали как левый флигель королевского дворца, базилика Богини Пантанассы, освещался идущим из-под земли сиянием.
   Карл сияния не видел. Он спал под присмотром второго королевского целителя. Вечером вновь открылось кровохарканье, пришлось звать коллегу.
  
   *****
   Кира:
   На всякий случай я избегала смотреть в глаза дракону.
   - Не вмешиваетесь в дела людей... А как же побег Лиары?
   - Стараемся не вмешиваться. Но её пара оборотень, а оборотни нам родня, и королевская династия Турана не совсем чужие.
   Я внимала Ардариону вполуха, мысли были далеко. Гер, Анри, что с Карлом, почему не вернулся домой. Ранение серьёзное, не стоило прыгать порталами.
   Умиротворенная плавностью речи и вибрирующей сладостью голоса, я не заметила, как Ардарион придвинулся вплотную, нежно касаясь, принялся поглаживать руку, и уже влез в мои мысли и устраивается там со всевозможным комфортом. Возмутиться не успела. В кустах на задворках послышались шорох и писк. Дракон толкнул меня на землю со словами- берегись,- а сам успел перекинуться и прикрыть крылом. Сгусток пламени полетел вглубь двора.
   - Лорд, стойте! это мои псы! - я заорала изо всех сил и вслух, и ментально, зачем кричала внутренним голосом, не знаю, до сих пор общаться так удавалось только с Наль и Сульяром. Но дракон услышал. Через мгновение рядом стоял тяжело дышащий человек. Я поднялась с земли. Ну вот, теперь и домашняя юбка разорвана и колени разбиты.
   - Милорд, это мои собаки, не трогайте их. Вы что, на каждый шорох огнем плюётесь и людей с ног сбиваете? - говоря это, я мысленно общалась с псами. Целы, - успокоили те, - успели уйти.
   - Нет, леди, но было как там. - Дракона била крупная дрожь.
   - Да где там? -Я испугалась не на шутку. Этот сумасшедший мог дыхнуть пламенем и в сторону дома. Интересно, а у драконов возможны отклонения в психике? Наверное, да. Решилась, полностью отбросила все ментальные щиты, попробовала воздействовать. - Покой, опасности нет, - Паника утихла, страх и агрессия уходили из сознания лорда.
   - Благодарю, - он глубоко вздохнул, прикрыл глаза. - Там означает на Баргруде, - и видя, что я по-прежнему ничего не понимаю, пояснил. - Это планета. Почти такая же, как наша. Была прекрасной, чистой и светлой. Сейчас она в консервации. Через пару тысяч лет, может быть, на ней снова возникнет жизнь.
   Мне показалось, или я опять начала поддаваться магии драконьего голоса? Сочла за лучшее прервать Ардариона.
   - Милорд, погодите! Если вы хотите продолжить рассказ, пожалуйста, клянитесь - не воздействовать на меня ментально. - Неожиданно дракон согласился.
   Но принести клятву он не успел. С шипением стали раскрываться порталы. Один во дворе, туранцы. Второй у ворот - гармцы. Явилась охрана.
   - Иноры, все в порядке. - я постаралась придать голосу бодрость и уверенность, - это просто случайность, недоразумение. Никто не пострадал.
   Магические шары освещали разрытый палисадник и след огненного сгустка - выжженную траву и зияющий пролом в заборе и живой изгороди. Да и я, наверное, была хороша. Юбка опять разорвана, на лице грязь, счастье, что по бокам дорожки росли георгины, а не шиповник. Представляю, что завтра доложат Гердеру и Лауфу.
   - Все, милорд, - решительно сказала я Ардариону после того, как спровадила со двора охрану. - На сегодня достаточно. Уже полночь, а мне нужно быть в клинике не позднее половины восьмого утра. Сейчас я дам вам успокоительное, - вот и пригодилась вытяжка из корня змеиного волчатника, Карл принес немного для моей травяной аптеки. Готовила капли, накладывала на пузырек заклинание, а думала о Карле, - как угадал, что понадобится более сильный антидепрессант, чем из "звериной мари"? За-ради богини, милый, пусть с тобой все хорошо будет. Вернись. Нам надо поговорить. Ты же поймешь, просто не сможешь не понять, я ничего дурного не сделала.
  
  Глава 20`. Двадцать шестое число месяца сеностава. Часть 1
  
   Карл отсчитывал капли - восемнадцать, двадцать, Достаточно.
   - Пейте, ваше Высочество.
   Гемма послушно проглотила лекарство. Она прибыла в Туран ранним утром, но, как оказалось, опоздала. Красно-золотой флаг на башне дворца был приспущен и дополнен черной полосой. Принц Олин скончался на рассвете 26 числа месяца сеностава. Тело уже было приготовлено к погребению, гроб поставлен на особом возвышении в центральном нефе домового храма.
   На то, чтобы ознакомиться с документами, у членов совета грандов была вся ночь, поэтому длилось собрание минут пятнадцать. Ноэль, граф Горацио, первый лорд Адмиралтейства, выразил общее мнение одним словом, - дерьмо!
   Пять наследников родов, когда-то принесших королям Турана помимо вассальной клятвы и подвластные им земли, два герцога королевской крови, два принца и сам король. Одиннадцать черных шаров. Вскрикнувшему от ужаса Олину Гердер протянул кубок - держи себя в руках, выпей воды. Яд паука-трубочника, точно тот же, что и убивший Генриха, подействовал мгновенно.
   Тело унесли. Теперь следовало решить, что делать с Амандой. Она была виновна, но две смерти подряд в королевском доме могли вызвать подозрения. Монастырь Олирии Синезии, или по-иному, Олирии Разумницы. По уставу обители вступающие в неё слагали с себя все титулы, именуясь после посвящения смиренными дщерями богини.
   В какой момент исчезла вдовья татуировка, никто не заметил, но ее уже точно не было, когда наголо обритую голову красавицы одели белым шапероном. Вырвавшись из рук служительниц обители, Аманда бросилась к Карлу с намерением выцарапать бесстыжие герцогские глаза. Ну, или что-то подобное, разобрать точно, что кричала захлебывающаяся яростью бывшая королева, было трудно. Гердер остановил мачеху одним движением руки. Ударившись о невидимую преграду, Аманда лишилась чувств и сползла на пол, рукав бесформенного монашеского балахона задрался, и все увидели абсолютно чистое, лишенное рисунка запястье. И не людям судить, почему так решила богиня.
   Карлу было не по себе, волей-неволей, пусть и во имя благого дела, он обманул женщину.
  
   Гемма слушала Гердера и не верила ни единому слову. Но и возражать ему, и показывать, что не верит, не собиралась. От любви, некогда связавшей ее с прекрасным принцем, ничего не осталось, один лишь брачный, теперь вдовий, браслет, и скрытая под ним отметина - переплетение линий, нанесенных в храме божественным лучом. Позорная стигма, клеймо, указывающее, что была женой преступника, - так думала теперь о своей брачной татуировке принцесса. Но она богата, титул ей сохраняли, вне зависимости от того, выйдет она в дальнейшем замуж еще раз или нет. Гердер так выразительно подчеркнул голосом сей факт, что Гемма поняла, ни ее, ни тем паче Маргарет, кара за грехи Олина не постигнет.
   Она молода - по крайней мере, молодо выглядит, не оставляла занятий магией и никогда не была распустехой. Сохранила и лицо и фигуру. Свободна, наконец-то свободна. И есть в жизни чем заняться. Вчера родился первый внук, она нужна дочери. Королевские тещи порой ухитряются жить лучше, чем некоторые настоящие королевы.
   Гемма судорожно вздохнула, и на губы сама собой наплыла улыбка. Хорошо, что в начале разговора не откинула густую вуаль, сослалась на заплаканные глаза, и этой сияющей улыбки никто не видит. Прямо она ничего не скажет, но ...
   - Моя дочь, королева Маргерита, - Гемма нарочно произнесла имя на лорийский манер, - узнав о смерти отца, загорелась желанием назвать первенца в его честь. Я не могу отговорить ее от этого опрометчивого шага. Надеюсь на помощь Вашего Величества.
  
   Кира с тоской смотрела на следы ночного происшествия. В палисаднике как табун порезвился, на дорожке выворочены камни. Рядом топтался инор Нонком, тяжело вздыхая, - Он что, прямо-таки тут в дракона и перекинулся и хвостом все и разнес? И огнем плевался? Экую канаву пропахал - Нонком уже подлатал забор на скорую руку, на остальные работы Кира выдала деньги и велела пригласить гномов, идти за ними в трактир "Веселая шляпка", в артели и грабари, и эльф-садовник есть. Инора Сара уже крутилась на кухне. Посмотрела на ввалившиеся от недосыпа глаза Киры, и принялась хлопотать - оладышки, мед, заварила крепкий свежий кофе. И ничего страшного, пейте, вы покормили малышку уже. А днем сцедитесь да выльете, а вечером опять пососет. Анри спозаранок сегодня решила проверить мамин характер - укусила грудь. Пришлось воспитывать. Поняла раза с третьего. Сейчас радостно грызла большое перламутровое кольцо с серебряным бубенцом. Тоже Карл принес, неделю назад.
   Накопители Кира вчера купила уже залитые. Платье и туфельки тоже легко подобрала, в центре города, на Кацбальгерштрассе. Лето перевалило на вторую половину и гаэррские торговцы, напуганные отсутствием покупателей, снизили цены и даже кое-где открыли распродажи. На распродаже Кира разорилась на новинку - цветное шелковое белье. Оно так хорошо оттеняло ее сливочно-белую кожу. И пусть формы этой Кирсы Ризен далеки от идеала, может она себя чуть-чуть побаловать, или нет? Карлу она и такой нравится, она точно знает. И вертясь вчера в примерочной, представила, как он развязывает на ней шелковые ленточки, это было последним аргументом - брать, несмотря на цену. Посопела носиком, посчитала, и купила два комплекта - светло-лиловый и темный морской волны. Этот она наденет сейчас, а сверху новое платье из льна, с чуть завышенной талией, крохотными рукавчиками и фишю, прикрывающим уж очень соблазнительно открытую треугольным вырезом полную грудь.
   Полчаса она отвела на последнюю утреннюю проблему. Проблема храпела в комнате Гера. Выводила фиоритуры, переходя от нежных пассажей к мощным руладам. Дракон лежал на спине, закинув руки за голову. Одежда в беспорядке раскидана по всей комнате. - Милорд, - тихонько позвала Кира от двери. Милорд лишь всхрапнул, тогда Кира подошла ближе. Нда, прекрасный образец самца. Милорд! Дракон проснулся сразу, сел рывком, распахнул зеленущие глаза. И выдал самую обаятельную из улыбок, когда-либо виденных Кирой.
   - Доброе утро! Я вынуждена вас разбудить, через полчаса ухожу порталом в госпиталь, а няня боится с вами оставаться одна в доме. Завтрак в кухне! - Кира улыбнулась Ардариону в ответ и поспешно вышла из комнаты.
   Вскоре дракон уже усаживался за стол, с нескрываемым интересом поглядывая в сторону тарелок с оладьями, ветчиной и хлебом. Кофе он тоже не обошел вниманием. - Ну прямо-таки семейная идиллия, - подумала Кира, наливая дракону вторую чашку темного напитка и пододвигая кувшинчик со свежим молоком. Вчерашняя борьба между испуганной женщиной и лекарем в душе Киры закончилась бесспорной победой целителя. Не решилась отправить домой больного человека, не оказав ему посильной помощи. Принимать эликсир пациенту следовало дважды в день, а вообще нужно было показаться специалисту по нервным расстройствам. Что с Ардарионом, она определила достаточно легко, лишь только услышала, как он жил на гибнущей планете. Посттравматический синдром. И драконья личность, берущая верх над человеческой. Нельзя оборотням слишком долго быть в одной ипостаси.
   На дворе хлопнул портал - наверное, Карл, Кира выбежала из кухни. Нет, не Карл, лорд Бенджамин Айзенберг. У Киры от страха упало сердце. - Что с лордом Гренсоном? - вместо приветствия выдавила она побелевшими губами.
   - Он оправился от раны. Утром участвовал в совете грандов королевства. У нас траур - скончался принц Олин. Похороны послезавтра. Я принес вам письмо от его Величества. Прочтите и уничтожьте, при мне, так, чтобы я видел.
   Кира открыла конверт.
  
   Леди Кира! Мы выследили и покарали убийцу Вашего мужа. К моему величайшему сожалению и стыду им оказался принц королевской крови, Олин Твиггорс-Трастамара. Мой родной брат. Он же полтора года назад выдал Вас представителям короля Ирденн. И первое и второе событие были частью сложного многоходового заговора с целью устранения всех членов королевского дома, за исключением самого Олина и его дочери, принцессы Маргарет.
   Аманда также оказалась замешана, ее вина доказана, она по лишении титула королевы помещена в монастырь Оливии Синезии, где будет содержаться в заточении в отдельной камере, покуда смерть не заберет ее душу. Если таковая у этой женщины имеется.
   Деньги и драгоценности, принадлежащие Вам и незаконно присвоенные бывшей королевой Амандой, будут возвращены в ближайшее время.
   Гердер, Третий этого имени, милостью Богини Король Турана.
   Р.S. не оставляю надежды в недалеком будущем назвать Вас кузиной.
  
   Кира застыла, пораженная известием. Лорд Айзенберг взял из ее рук записку и поджег, - на такую простейшую магию - вызвать искорку - сил королевского волка хватало. Они стояли и смотрели, как исчезают в пламени написанные рукой Гердера слова. Кира решилась спросить, - а рана Карла?
   - Получена при задержании принца.
   - Вы были там?
   - Да. Нас было трое, король, лорд Карл и я. Не волнуйтесь, леди, всё уже позади. Но меня интересует еще один вопрос. Я, право, не знаю, как докладывать его Величеству. Что за фейерверк был вчера в ночи?
   Кира не могла говорить о проблемах дракона. Оказав Ардариону помощь, она приняла на себя обязательства целителя. Поэтому ограничилась лишь короткой фразой.
   - Уверена, такого более не повторится. Сестра короля в безопасности.
   Но Айзенберг смотрел уже куда-то поверх Кириного плеча. Желтые глаза его слегка начали косить к переносице, взгляд остекленел, верхняя губа подрагивала. Кира обернулась - на пороге кухни стоял дракон, расслабленно, привалившись плечом к косяку, держал в руке чашечку кофе. Сзади, сразу за порогом, сидели Кирины псы - Наль и Сульяр. Так хозяин выходит в свободный день утром - забрать воскресные газеты и полюбоваться ухоженой усадьбой.
   - Лорд Айзенберг, кофе? - Кира хотела сгладить неловкость ситуации. Все же придется объяснить, что Ардарион делает здесь.
   - Нет, благодарю, - отмер Айзенберг. - Мне пора, Его Величество ждет доклада.
   От ворот послышались громкие гортанные голоса - инор Нонком привел рабочих. Гномы вытащили угольники, колышки, ленты, стали измерять глубину и ширину канавы, попутно сразу же выворотили и сложили разбитые плиты садовой дорожки. Единственный в компании гномов эльф что-то деловито строчил в блокноте. Потом отправился вглубь двора осмотреть повреждения живой изгороди и вышел из кустов, держа за хвост синее птичье тельце.
   - Гармская королевская кукушка. Её убийство запрещено законом. Иноры, здесь совершено преступление! - лицо и горестно подрагивающие уши эльфа выражали скорбь и негодование. Гномы прекратили работать и начали быстрым шепотком переговариваться на своем каркающем гномьем. Кира уловила - штраф, отступные...
   Этот балаган следовало прекратить. Кира шагнула в сторону садовника, но натолкнулась на волка, чуть ли не наступила ему на лапу. Айзенберг успел превратиться в здоровенную зверюгу, без малого два локтя в холке. Ойкнув от неожиданности, Кира погладила лобастую голову, машинально, как гладила каждый раз подсунувшихся под руку за лаской Наль или Сульяра.
   -Ступайте, Бен, я сама справлюсь.
   Вот только полиции, разбирательства и штрафа, приправленных для пикантности заступничеством волка оборотня, Кире на сегодня не хватало. Еще немного, и она начнет опаздывать в госпиталь.
   - Иноры, синюш погиб от неразделенной любви. Я сама займусь его похоронами. Вы, кажется, предлагали элитные сортовые георгины? И дорожку переделываем всю, а не только разбитую ее часть. О декоративном прудике и беседке договоримся вечером.
   Выхватив птицу из рук эльфа, обрадованного неожиданно возросшей стоимостью заказа, и отбросив ее чуть в сторону, Кира испепелила трупик. Бедный, бедный птицын, ты так сладко пел нам с Карлом. Испугался вчера до смерти.
  
   *****
   Айзенберг положил на стол Гердеру сводку ночных происшествий. Собственно, происшествие было только одно. Переполох на окраине Гаэрры.
   - Своими словами, Бен.
   - От Леди не пахнет драконом, они не были близки, хотя дракон и ночевал в доме. Мне представился удобный случай, я обнюхал ее, перекинувшись зверем. Лорд Ардарион нарочито компрометирует леди. Ночью Кира работала в аптеке, делала эликсир. Остатки со дна стакана, из которого пил дракон, отданы на анализ.
   - Драконий собственнический инстинкт. Поведение вторых половинок оборотней и влияние их на человеческую плохо изучено. Вас слишком мало. А как твои ...гм... дальние родичи, натуральные волки, территорию метят?
   Бен задумался. Ну да, гадят на самом видном месте.
   - Почему она не осадит его, непонятно. Сплетни сегодня-завтра непременно дойдут до Карла. - Гердер размышлял вслух. - Когда результаты экспертизы будут?
   - С минуты на минуту, милорд.
  
   В госпитале Кира появилась не за полчаса до начала работы, как планировала, а за пятнадцать минут.
   Разобравшись с гномьей артелью, вернулась в кухню, взяла шляпку, маленькую соломенную треуголку Ну да, вчера она и этим предметом туалета обзавелась.
   Ардарион осмотрел ее наряд, - мило, так гораздо лучше, но я бы предпочел, чтобы вы показывались в своем истинном облике, или близком к нему.
   - Милорд, я жду вас сегодня в госпитале в полдень. - Кира сочла за лучшее не отвечать на сомнительный комплимент. Впереди был длинный трудный день. На оставшихся в госпитале целителей ложилась двойная нагрузка.
   Инор Цейс появился минута в минуту, пришел со стороны предоперационных палат, чему-то радостно улыбаясь. Работал он виртуозно, правда, и хирургические вмешательства были относительно простые. Хотя простых не бывает. Перерыв, на обед и на восстановление резерва.
   Дракон нашел Киру в столовой, не такой уютной, как особый зал, но чистенькой, с клетчатыми скатертями, недорогим расписным фаянсом посуды, ели в ней практиканты, обслуживающий персонал, студенты. Поморщился при виде рагу и каши, - могли бы и дождаться меня, здесь рядом превосходный ресторан.
   - Милорд, я договорилась, нас ждет инор Юнг, поэтому ни о каких ресторанах и речи быть не может, - Кира отставила в сторону тарелку, есть вдруг резко расхотелось. - Он лучший невролог и психиатр на Рикайне.
   Профессор Чарльз-Джастин Юнг был очень стар, ему давно перевалило за сотню, но интереса к жизни и работе он не утратил. Потрясающе! Пациент-дракон! Если, конечно, девочка не ошиблась. Листок с прописью снадобья, которое лорд Ардарион получил уже дважды, чуть подрагивал в испещренной пигментными пятнами старческой руке.
   - Так-с, интересное решение, и разгонять на составляющие экстракт не нужно. И, говорите, действует лучше, чем при смешении очищенных веществ? А откуда вы о таком узнали, милая инора, вы разрешите звать вас просто Кирса?
   - Лорд Карл Гренсон, мой жених, многому меня научил.
   - А почему юноша сам не взялся лечить? Он очень талантлив, стажировался у меня после войны с орками, тогда было много именно таких случаев среди легионеров?
   - Он не может покинуть Туран, у них траур, скончался принц Олин. Вы позволите мне удалиться, у меня скоро операция. До свидания, лорд Ардарион.
  
   *****
   Карл закончил прием в туранской клинике около часу дня. Ксения с младшим, двухмесячным Кристофером, должна уже появиться во дворце. Жаль, что им пришлось вернуться из Тура. Кроме осмотра малыша, он не видел мальчика неделю, срочных дел не было. Ожидаемая истерика с Геммой не случилась, она была на удивление спокойна, как и не мужа потеряла.
   Надо было идти в Гаэрру, зачем оттягивать неизбежное. Он поступил как последний трус. Сбежал, лишь бы не услышать от Киры - прощай. В комнате для телепортов его остановил второй секретарь Гердера, - Его Величество просили зайти.- Карл извинился перед своей охраной, поездка откладывается на неопределенное время.
   В кабинет Гердера его провели мимо толпы ожидающих в приемной.
   - Ваше величество!
   - Кстати, по этикету ты можешь звать меня кузен. Кузен Гердер. Неплохо звучит. Как состояние Ксении и малыша? - Гердер прохаживался по кабинету, с ненавистью поглядывая на снятый церемониальный комплект - малая корона, мантия, воротник-фреза, нелепое крахмальное сооружение, в котором невозможно пошевелить головой, шею сразу же натираешь.
   - Ребенок здоров. Ксения тоже. Она восстановилась после родов, вы можете посещать ее в спальне. Постойте спокойно минуту, кузен. - Карл подошел сзади, провел рукой, снимая напряжение шейных мышц, убирая ссадину на шее. - Это пыточное устройство обязательно надевать было?
   - Ксения с воротником и короной что-то такое делала, они не терли и не впивались в голову и шею. А вчера ее не было, я сам с бытовой магией не дружу. Ты в Гарм собрался? Тогда вот, погляди.
   Карл прочел написанные на листке алхимические символы и цифры, - Эликсир изготовлен, скорее всего, из цельного неразделенного экстракта корня волчьего змеевника. На такие накладывают фильтр, чтобы убрать действие некоторых составляющих. В общем, сильное успокаивающее и снотворное средство, понижает давление, снижает частоту сердцебиений и еще много чего из него вытащить можно. Откуда это, кто готовил?
   - Кира. Для Ардариона. Вчера ночью, после того, как этот господин превратился в дракона и запустил сгустком огня в изгородь. Попутно он разворотил цветник и уронил леди на землю.
   - Значит успокоительное, наверняка еще и снотворный эффект усилила. - Карл хорошо знал действие эликсира, - снадобье должно было свалить лорда с ног минут через десять.
   - Да, ночевал в доме Киры.
   - Спасибо, Гердер. - Карл называл короля на ты и по имени очень редко, только наедине и с оглядкой, и когда хотел выразить свое особое к родственнику отношение. - Мне, пожалуй, стоит поспешить.
   Вот так, не только трус, но и осёл. - Торопясь к телепорту, вызывая магов сопровождения, Карл не переставал корить себя. - Бежал не думая, в порыве эгоизма, а что иное ревность, как не крайнее себялюбие? Оставил женщину и ребенка в опасности. Неизвестно с кем рядом. Богиня, только бы простила. Её теперь и грязью обольют с ног до головы, конечно, я, получается, признал ее недостойной, развернулся и ушел. Целителя вызвал, плечо лечил... Ну да, так и оправдываться будешь, лежал, мол в постели, а во дворе у любимой псих резвился.
  
   *****
   - Я пришел к вам, леди, и не хочу оставаться с этим стариком. Мне это не нужно!
   - Мы что, разговариваем мысленно? Что вы со мной сделали, я же просила не лезть ко мне в голову. - Кира вдруг поняла, что отвечает Ардариону без произносимых вслух слов.
   - Все в порядке. Вы всегда это умели, просто не знали, что умеете. И говорить вам было не с кем.
   - Мыслеречь? - задал вопрос профессор, внимательно следивший на сменой выражений на лице Киры. - Удивительно. Как же мало мы знаем о возможностях мозга! Милорд? Вы меня не помните, ну конечно, зачем помнить людей, которых когда-то спасли? Мальчик, вытащили из огня пожара, более ста лет тому назад. Я вот не забыл. Позвольте теперь мне помочь вам. Я хоть и не так стар и мудр, как дракон, однако чему-то в своей жизни научился. Мы просто побеседуем, тем более, что инора сейчас очень занята.
   - Зачем иноре вообще работать! - проворчал Ардарион.
   - И об этом мы тоже поговорим. Идите, Кирса, мои помощники потом проводят лорда.
  
   Карл стоял в круглом зале главного приемного покоя и размышлял, а где же, собственно, ему сейчас искать Киру. Как ни крути, придется спрашивать Гая. Идти к Гаю и его всезнающей и вездесущей секретарше не хотелось. За сутки Гаэррский госпиталь, казалось, кардинально изменился. Работало только отделение оказания экстренной помощи. Не было видно стаек студентов-практикантов. Исчезли толпящиеся в холле пациенты. Магическое табло-иллюзия, парящее в центре зала, на котором обычно вывешивалась текущая информация о работе клиники - кто, где, когда, было пустым. И за стойкой вместо обычных пяти-шести регистраторов сидела одна заплаканная белокурая девица. Вопрос о том, почему она не уберет магией следы печалей, не возникал. Дева продолжала лить слезы и никак не могла остановиться.
   - Милая девушка... - Карл постучал костяшками пальцев по барьерчику, - инорита!
   - Я не милая девушка, - всхлипнула та, - я целитель. Почти.
   - Извините, коллега. Подскажите, где найти инору Кирсу Ризен. До вчерашнего дня она стажировалась у профессора Гая Гракха, и осталась работать в госпитале, у вас должен быть список целителей и их ассистентов.
   В том, что новое расписание уже составлено, Карл не сомневался. Слишком хорошо знал Гая. Инорита, переспросив, - Ризен? - почему-то еще больше залилась слезами, однако полезла в верхний ящик столика и достала оттуда лист расписания. - Я забыла прикрепить к копировальщику на табло.
   Через пару минут порядок был восстановлен. Табло засветилось и Карл прочел: Профессор Цейс, ассистент Ризен - операционная номер два. Планируемое начало очередной операции час пополудни, пациент...
   - Вот что, коллега, - Карл повернулся к беленькой. - Ну-ка, прикройте глаза. Щипать будет. - Кончиками пальцев обвел нос, контур щек, на секунду прижал веки. Не щипало, было просто очень щекотно. - Все, следы вашей истерики я убрал. Вы пугаете и смущаете пациентов. Извольте держать себя в руках, если действительно хотите стать лекарем.
   Едва лишь Карл отошел, к беленькой подскочила наблюдавшая за исцелением подруга.
   - Трудль, потрясающе! Три касания и ничего не видно. Вот это сила. Ты чего ревела?
   - Гер в карантине. А кто это, ты не знаешь? - инорита Труди уже вытащила зеркальце и разглядывала свой носик.
   - Это жених сестры твоего Ризена. Кажется, уже бывший. Вот дура-то, ради интрижки с драконом такому изменила. Ну да он ее бросил. Такой мужчина - не старый еще, состоятельный, знатный, с титулом! - подруга картинно закатила глаза. - Не то, что твой любовник теперешний, да и барон, за которого ты сговорена, не лучше.
   - Он ее искал.
   - Да-а?
  
   Карл стремительно шел по коридорам. Благо, он хорошо знал запутанную планировку здания, его переходы, тупики и залы. Заблудиться тут можно было без особых усилий. Карл иногда оглядывался на трусящих вслед магов - не отстали ли? В одном из переходов в вазонах цвели белыми и голубыми махровыми звездочками пышно разросшиеся кампанулы. Воровато осмотревшись - никого, кроме охранников - Карл быстро нарвал и сунул за пазуху маленький букетик. Растяпа, он забыл цветы. Вот и нужный полукруглый холл, второй операционный блок. Он подошел к дверям одновременно с тем, как служитель-санитар доставил парящее в вершке от земли левитационное медицинское кресло с замотанной в белое покрывало пациенткой.
   Карл заглянул в помещение для персонала, стоящий спиной к дверям высокий мужчина резко обернулся, лицо уже заранее искажено недовольной гримасой. Карл узнал красавчика - профессор Цейс, именно к нему Гай определил работать Киру. Поздоровался, - добрый день, коллега, - хотя, по-хорошему, по этикету, первым приветствовать его должен был Цейс.
   - Здравствуйте, лорд Гренсон, - как-то очень растерянно ответил Цейс, - вы хотите присутствовать при операции?
   - Нет, я думал, успею поговорить до ее начала с инорой Ризен.
   Цейс облегченно вздохнул, - она еще не пришла, опаздывает, - потом с интересом посмотрел на Карла. Он уже слышал сплетню о разрыве помолвки, и прикидывал, что сказать - сурово осудить опоздание или же оправдать как маленькую слабость прелестной женщины. Во всяком случае, Гренсон не собирался присутствовать на операции. Пациентка была неумна и болтлива, правда риск от общения с инорой - могла нарушить обещание молчать - меркнул при воспоминании о сумме гонорара за внеплановую операцию.
   А Карл на Цейса не глядел. Какой Цейс? К нему спешила любовь, судьба, жизнь - Кира. Почти бежала, подхватив полы целительской мантии, и, увидев издалека на руке ее старинный тусклый браслет, Карл задохнулся от счастья. Она с ним, чтобы не случилось вчера, она с ним. И если не сняла браслет, не видит за собой никакой вины.
  
   Кира:
   По выходе из кабинета Юнга я глянула на висящие на стене часы - без четверти час. Что же я сегодня весь день опаздываю. Еще в операционный балахон облачаться. Мантия и длинная юбка мешали быстро идти, я в который раз добрым словом помянула свои туранские брючки. Эти бесконечные переходы между корпусами, первые месяцы я в них путалась, даже схемку себе составила - ориентиры и повороты, а сейчас ноги сами несли в нужное место, даже еще и проверить, как там Анри попробую. Скинув все щиты, прислушалась. Анри спала, но я уловила еще два отклика, нет, даже три. Гер, очень слабо и очень далеко, и два ближе. Один - яркий кокон недовольства, скепсиса и скуки, второй слабее - любовь, нетерпение ожидания, тревога. Разбираться было некогда, я уже почти пришла к операционной, последний поворот. В маленьком холле, которым заканчивался коридор, стоял Карл. Нет, вчера мне не показалось, я слышала его. Дурная мысль - вот сейчас он исчезнет, а я ничего не успею ни сказать, ни сделать, заставила подхватить юбку и мантию и побежать. Дурная, потому что Карл был не призраком, порталы на территории госпиталя блокируются, да и мог он уйти, ощутив всё моё беспокойство, всю мою нежность. Это же Карл.
  
   Кира, конечно, споткнулась, зацепилась о подол юбки, не предназначено такое одеяние для бега, но Карл успел подхватить, и это простое движение, схватить за локти, удержать, не дать упасть, смело всё, что они могли наговорить друг другу ненужного.
   - Ты пришел! - Оба разом, невпопад, но почему-то почти одинаковыми словами. Я виноват, виновата, не должен был, не поняла...
   Кира, ткнувшись носом куда-то в шею Карлу, положила пальчики чуть ниже ключицы, он остановил, - все хорошо, не трать резерв. - Почему ты не сказал? - Что бы изменило? Как ты? Он опасен? - Нет.
   Люди, откуда здесь столько народа? Три девицы, судя по мантиям, практикантки, санитар с креслом, Цейс... кто-то там еще из глубины коридора спешит.Маги охраны попытались заслонить от посторонних глаз, только разве получится? Две такие каланчи! Карл развернулся к толпящимся в холле спиной, прикрыв Киру от любопытных глаз, и вопреки всем правилам приличия и этикета, вдолбленным с младенческих лет, поцеловал.
   - Мы вместе?
   - Да!
  
  Глава 20`. Двадцать шестое число месяца сеностава. Часть 2
  
   Гердер терпеть не мог откладывать дела в долгий ящик. Церемониймейстеры, герольдмейстеры и прочая, и прочая работали слаженно и дружно, и не требовали присмотра, как будто похороны члена королевской фамилии дело привычное и обыденное. Поэтому в середине дня образовался маленький свободный промежуток времени. Что там Ксю примерещилось в старинной рукописи? Он открыл сейф.
   Переплет твердостью напоминал камень, кожа задубела и сморщилась. Но зеленоватое свечение и хитрый узор переплетений охранного заклинания магии крови были очень сильны. На верхней крышке, обложкой эту доску не назовешь, выемка для руки. Он коснулся кистью углубления. Легкий укол, защипало кончики пальцев, щелчок, книга, до этого казавшаяся цельно выточенной из куска мрамора обманкой, открылась, зашелестели страницы.
   "Потомок Гердера Великого! Я надеюсь, что задница Твиггорсов еще восседает на туранском троне. Пишу, чтобы оправдаться. И чтобы ты знал, кому обязан короной. Если ты открыл книгу, то в тебе кровь моего Дерри, его мужское начало."
   Гердер так увлекся чтением, что и не заметил, как в кабинет проскользнула Ксюша.
   - Джонс сказал, у тебя никого нет.
   Она еще не виделась с мужем наедине, вернулась около одиннадцати. Кристофер, Лотти, Баффи, няня, кормилица, горничные, чтобы перенести в столицу такую толпу, пришлось дополнительно подзаряжать портал. Хотя и вышколен был штат прислуги туранского дворца - так повелось еще со времен королевы Инессы - но обустройство в детской Кита Ксю контролировала лично. Визит Карла, осмотр малыша, следом зачем-то еще и ее осмотрел. Потом Ксения вызвала дворецкого, выслушала его доклад и соображения по размещению лорийских родственников: Артуро и королевы Елизаветы. Пока еще королевы, через месяц выходит замуж на своего Паоло. И вот такой деликатный момент, Паоло сопровождает Лизу, и как их поселить?
   - Думал просто пролистать, но затянуло, любопытно, - Гердер попытался закрыть книгу, предварительно вложив между листами закладку - не получилось. Тогда он, запомнив номер страницы, захлопнул манускрипт. - А что ты такого крамольного в рукописи нашла? Пока просто странствия женщины. Интересно, она действительно была так красива, как пишет о себе?
   - Дорогой, - Ксюша уже стояла рядом, а Гердер поднимался из-за стола, чтобы наконец-то обнять жену, - вот когда она расскажет о появлении на свет принца Чарльза. Королева Алисия не могла родить мальчика. Мать Чарльза - Агнесса.
   - А ты правильно поняла, там же на старорикайнском. На какой странице, говоришь?
   Он опять открыл книгу, Ксюша подошла, встала рядом, перелистала страницы, - вот это место.
   Приобняв прильнувшую к нему жену, Гердер читал четкий решительный почерк прабабки, никаких сомнений, что прабабки, выдумать такое невозможно. Осторожно закрыл книгу, отодвинул от себя, с брезгливостью и ужасом, как ядовитую гадину. Отстранился от Ксюши, улыбаясь своей перекошенной улыбкой, одним углом рта, нервно хохотнул, поставил дополнительный полог тишины, защиты от чужих ушей.
   - Получается, все четыреста лет наша семья занимает трон незаконно? И Трастамара в своих притязаниях были правы? Но сейчас это уже неважно, и кто поверит запискам женщины с репутацией Красной Шапочки. А Трастамара не осталось. - Тут Гердер запнулся. - Карл!
   - Но ведь ты же не станешь? - увидев тяжелый, остановившийся взгляд Гердера, Ксения испугалась. Она так и не научилась королевской жестокости.
   - Кто видел эти записки? Как ты открыла книгу?
   - Никто. Открыл Эдди. Если бы я знала, уничтожила бы, сразу, не читая. Гердер, пожалуйста, не молчи. Он же принимал всех наших детей. Благодаря ему я выжила в первых родах. Он пошел с тобой против Олина. Твой брат, родной брат, предал, а он...
   - Он угроза миру и спокойствию Турана. И Вы, Ваше Величество, даже не смейте вмешиваться.
   Ксюшу от ужаса била дрожь. Всего час назад она говорила с Карлом. В ушах еще звучал его голос. Мягко журил, считая, что Кита перекармливают.
   - Карл, с возрастом вы становитесь брюзгой!
   - А Вы, Ваше Величество, возрасту не подвластны, как были легкомысленной мамашей, так такой и остались.
   Тягостную тишину нарушил звук переговорника. Короля беспокоила "угроза Турану". Карл просил дозволить ему отправиться в лагеря под Корниным, где среди эвакуированных жителей северо-востока страны всё-таки начались заболевания. - Кузен, каждые руки на счету! Надо продержаться четыре дня, пока не будет готова достаточная порция сыворотки.
   Поморщившись при слове кузен, Гердер согласился и тут же был озадачен просьбой: в ответ на официальное обращение, которое вскоре последует, отправить в Гарм алхимиков, артефакторщиков и, главное, сильных магов, способных заполнять накопители.
   - Он и сам себе шею свернет, - ответил Гердер на безмолвный вопрос Ксюши. - Сунулся в самое пекло.
   Через час Туран закрыл границу с Гармом.
  
   *****
   Инору с тяжелым артрозом коленных суставов привезли в блок, Цейс был готов начать операцию, задержка оставалась лишь за Кирой. Профессор ждал ассистента, но против возможного недовольства пребывал в безмятежном спокойствии. Кира облачилась в балахон, убрала волосы под повязку, бросила малое целительское очищающее заклинание на одежду и руки, и то не по надобности, а по привычке - сегодняшнее лечение планировали бескровным - без рассечения тканей. Она шагнула к обычной "целительской комнате", но профессор остановил ее жестом, и рукой же указал на арку, ведущую в "чистую". Толкнул медицинское ложе, на которое поместили инору, к проходу. Арка загудела, полыхнула зелеными и синими искорками, точно так же среагировала и на проход через нее Цейса, на Киру "рассердилась" - взвизгнула и выдала сноп красно-фиолетовых. Профессор укоризненно покачал головой.
   Кира подошла и стала готовить пациентку - приподнимать ткань, закрывающую безобразно распухшие и деформированные колени, она вчера осматривала их и постаралась убрать боль хотя бы на ночь, чтобы женщина могла выспаться. Инора вдруг дернула ногой, - что ты делаешь, дура! Куда лезешь? - приглушенно донеслось из-под маски, прикрывающей её лицо. Кира перевела взгляд, всмотрелась в полупрозрачную пленку - вместо старушки перед ней лежала дама лет тридцати.
   - У нас изменения в плане на сегодня. Инора с артрозом отказалась от лечения и, по всей вероятности, покинула госпиталь. - Цейс хмурился, - предрассудки так живучи среди простого народа. Все недуги - от богини и поэтому лечить - богиню гневить.
   - Какая-то ерунда, - подумала Кира, - я вчера говорила с женщиной, та была полна надежды на выздоровление и никуда сбегать не собиралась.
   Но не выяснять же это сейчас, когда другой человек уже на операционном ложе, и столько силы израсходовано на очищение. Кира расстроилась, операционную готовила она, и она же заряжала арку, теперь-то что делать, рассчитала объем своей энергии и накопителей так, чтобы хватило на целый день, а тут непредвиденные траты.- А почему меня Цейс заранее не предупредил? - продолжала размышлять Кира, спуская ткань покрывала до ступней, - и какая спешность заниматься этой дамой. Навскидку она совершенно здорова. Но может, я чего-то не вижу.
   - Делаем пластику. Уменьшаем нос, исправляем деформацию хряща, убираем грыжи под глазами, подтягиваем контур овала- подбородок, щеки, - объяснил Цейс, - разверните и приподнимите ложе так, чтобы лицо оказалось под осветительными шарами. Леди, закройте глаза, через пару минут вас погрузят в стазис. Больно не будет, вы проснетесь уже с новым личиком.
   Кира не выдержала и все-таки возмутилась, - Разве это срочная операция?
   Ответила ей неожиданно сама пациентка, хрипловатым из-за маски голосом - конечно, срочная, помолвка у меня на той неделе. Самим-то себе лица правите, а потом женихов перебираете. Видела я, как обжимались на глазах у всех. А до этого, девочки, которые в холле стояли, меж собой говорили, - с другим укромное местечко искали. А нам простым, без магии че... - Тут болтушка замолчала, оборвав речь на полуслове - Цейс погрузил ее в оцепенение.
   Кира оцепенела и без магии, лицо шло красными пятнами. Богиня, знает ли Карл обо всех этих гадких сплетнях? И каково ему будет, когда узнает?
   - Инора Ризен, мы работаем, или будем статую изображать? - теперь Цейс уже сердился, - очнитесь!
   -Да-да! - ответила Кира и начала поднимать операционное ложе, поворачивая его так, чтобы свет падал под нужным углом. Цейс развеял маску над лицом иноры - горбоносым, тонкогубым, но при этом с неожиданно полными щеками и скошенным подбородком. Перед тем, как новая пленка окутала голову пациентки, оставляя открытым лишь операционное поле, она успела заметить очень дорогие серьги с розовым жемчугом, которые инора не удосужилась снять.
   А ведь наверняка операция платная, подумала Кира, поэтому и чистая комната, чтобы сюда никто не вошел. Беспокоить коллегу во время операции в "чистой" считалось непозволительным. Лишь начальник госпиталя мог это сделать, но где Гай Гракх сегодня?
   Впрочем, вскоре Кире стало интересно, пластику она никогда не делала, и к середине процедуры уже увлеченно следила за манипуляциями Цейса, стараясь запомнить последовательность и виды воздействий.
   Через три часа третья по счету операция была завершена. Оставался мальчик, студент, восстановление рук. Цейс объявил перерыв. Кира занялась очищением комнаты. Два из четырех ее накопителей к концу уборки и стерилизации опустели. Резерв тоже истощился. И понятно почему, вторую половину операции делала она сама, без участия Цейса. После исправления носа оказалось, что лицо выглядит еще хуже, чем до, теперь в ступор от случившегося впал профессор. Кира указала на подбородок, с ее точки зрения именно он делал облик столь непривлекательным. Цейсу оставалось лишь только согласиться, операцию надо было вытягивать. И он милостиво позволил Кире работать. Еще битых два часа она возилась с наращиванием кости, коррекцией челюстного сустава, изменением формы губ, зубами. Проблем было множество и одно вмешательство тянуло за собой другие. Наконец перед ними лежала вполне миловидная инора. Когда спадут отеки, а их было никак не избежать, убирай не убирай, они вернутся, будет даже красивой.
   В холле ее ждали. Только не Карл, дракон. Вот уж с кем не хотелось ни видеться, ни говорить. Ей бы чаю и чего-нибудь сладкого. И энергии в накопители.
   - С энергией я могу помочь, конечно, если вы, леди, опять не отправите меня к оркам. Это жестоко, - зазвучал в голове голос дракона.
   - Я же молчала! - Кира со стыдом вспомнила, что почти в конце операции слышала голос дракона, а она в этот момент смотрела на довольную физиономию профессора Цейса и мысленно посылала его, ну и дракону туда же посоветовала идти.
   Дракон фыркнул, но вслух ничего не сказал, продолжил беззвучный разговор. - Вы щиты все опустили и думаете слишком громко!
   Щиты, щиты... Она так устала, что забыла про них. Накладывала напоследок обезболивание, ловила ощущения пациентки.
   - Но у меня же щиты ментальные!
   - Не только, у ваших барьеров очень интересная конструкция. Кто вас учил их ставить... многоуровневые?
   - Когда-то одна старая гета, моя прабабка.
   - Темноэльфийская магия, теперь понятно. Ну что, накопителями займемся? Да, а знаете, насколько возрастает магический резерв после близости с драконом?
   Близость с драконом волновала Киру в самую последнюю очередь. А резерв был нужен. Поэтому она протянула ему пустые накопители, а сама, опустившись на диванчик в холле, быстро начала поглощать энергию из оставшихся двух. В ушах зашумело, как от бокала игристого лорийского, быстрый залив внутреннего резерва всегда приводил к такому эффекту. Сейчас эти выпью, опьянение где-то на полчаса, и все четыре Ардарион заполнит. Как раз успею. Все же от дракона польза есть.
   Так, сидящими на диване рядышком, Карл их и нашел. Совсем не интимное действо, заполнение накопителей для женщины, но Карл испытал приступ бешеной ревности. Он не мог видеть этого ящера рядом с Кирой, наглого, ухмыляющегося, самоуверенного. Ну что особенного, просто разговаривают, даже руками друг друга не касаются, но от ярости кровь пульсировала в кончиках пальцев и стучала в висках. Сразу вспомнилось, что сам уже не юноша и в волосах седина, а сидящий рядом с Кирой красив божественной, что ли, но никак не земной красотой, и, схватись они сейчас просто по-мужски, врукопашную - не выстоит против дракона и минуты.
   Но Киру он не отдаст, не отдаст ее свободу, будет любимую защищать до смерти, лучше гибель от драконьей магии, чем видеть, как из Киры делают безвольную куклу.
   Неуверенность, страх, отчаяние, ярость и решимость бороться. Все это Кира почувствовала, эмоции Карла были так сильны, что заглушали даже голос дракона. И ей стало стыдно оттого, что считывает любимого, как будто подглядывает в щелочку, когда он хочет остаться один. И Дар, и Проклятие... ее способность слышать. И послав в ответ Карлу то, что поняла прошлой бессонной ночью - люблю, закрыла щиты, захлопнула, как створки, все. И встала навстречу, пошатнувшись, пьяная от выпитой силы. Дракон кинулся подхватить. Но не успел, Карл опередил, уже держал Киру и читал это, услышанное непонятно как, "люблю", в ее глазах.
   Только вот дракон тоже стоял рядом, непозволительно близко, почти касаясь слившихся в объятии мужчины и женщины, и звучал в голове Карла, исступленно шипя, - Уходи, она моя, будет моя. Что ты можешь сделать против горящего в перстне огня? Все предопределено!
   Карл внезапно понял, догадался, будто сама богиня подсказала, вот она, суть. - Предопределено, а не определено! Возможность не есть неизбежность, - прокричал он дракону, а затем послал к оркам теми же словами, что и Кира час назад.
   Кира закрылась так прочно, что ни Карла, ни дракона не слышала. Прижималась к любимому, чувствуя, как беспокойно бьётся его сердце, впитывая запахи - озона, он уже видимо кидал на себя очищающие, жарко в Гаэрре, разогретой краски и пыли от сукна камзола, дезинфекции - карболки, что ли.
   - Откуда карболка? Где ты был?
   - Гер здоров, в их лагере заболевших нет! - вначале быстро проговорил Карл, а потом ответил на вопрос, - В Корнине, сопровождал отряд военных медиков. Арми в лагерях и выйти оттуда не может. Сейчас жду наших алхимиков и артефакторов. Кира, я проститься пришел, я тоже в лагеря. Сыворотки пока не хватает, а тех, кто сможет вот так, магией, вытянуть заболевшего, нас таких мало.
   Дракон! - Карл нарочно не назвал Ардариона по имени, - помочь я не прошу, вы же в дела людей не вмешиваетесь, да мы и сами справимся, не сомневаюсь. Но если что пойдет не так, Киру и малышку перенесешь в безопасное место!
   - Я с ним никуда не пойду! И не проси! Я вас с Гером здесь не брошу. Ты же знаешь, я лечила и столбняк, и коклюш, значит, смогу очистить больного и от этого. Как вы назвали ту дрянь, что болезнь вызывает?
   - Кира! Пойдешь. И не спорь. Иакинты их назвали. Вот что ты делаешь! Как мне работать, зная что ты с девочкой без поддержки осталась! - Карл отчаялся взывать к Кириному здравому смыслу.
   - Тогда пусть клянется не воздействовать ментальной драконьей магией!
   - Если вам моего обещания мало, могу и поклясться, - оскорбленный недоверием Ардарион засучил манжету и достал из ножен на поясе кинжал. - Руки давайте! - быстро рассек запястье.
   - Нет уж, я своим, он у меня стерильный, - Карл добавил к струйке крови, пролившейся на пол, сначала Кирину, потом свою.
   - Клянусь не воздействовать драконьей магией! "Гвай де вих э флам гуин фларе!" - к потолку взвился столб белого огня.
   - Еще и дрянь какую-то жгут! Ну ни стыда, ни совести. - Пожилая уборщица со связкой чистящих артефактов на шее -точь в точь продавщица баранок на провинциальном рынке, - толкала перед собой тележку с канистрой воды и баком для мусора. - Убираешь, убираешь, а они ходят и ходят, сорят и пачкают...
  
   *****
   Гердер заперся в кабинете. Никого не пускать, - категорический приказ Джонсу, секретарю, отдан был таким тоном, что даже принцам Джонс сказал, - не велено! - Принцы недоуменно переглянулись, но вопросы задавать не стали, тем более, что каждый получил от секретаря записку с распоряжениями отца. Роберту - разобраться с необходимой помощью Гарму, здесь он сыну мог вполне довериться, Эдварду - заниматься вопросами погребения дядюшки и встречать лорийских родственников.
   Гердер читал, пропуская описания переживаний, мыслей и чувств, выхватывал лишь факты. Первый всплеск гнева, оттого, что власть, которую он почитал богоданной, наследственной, законной, на этой уверенности зиждились многие его убеждения, таковой не является, утихнув, оставил привкус горечи.
   И зачем прабабка написала эти сочащиеся кровью и ядом хроники? Рассказать о своих преступлениях и покаяться? Подкуп, обман, убийства, нарушенные клятвы. И все ради власти! или ради страны? Оправдаться перед потомками, предостеречь от ошибок?
   Два вещи обнадеживали - текст нельзя скопировать, - написанный, он тут же исчезал с бумаги и открыть книгу никто, кроме него и сыновей, не мог. А надо ли сыновьям знать?
   Вот оно, главное - "не ведаю, как скажется на судьбах страны в будущем рождение этого Трастамара, четвертого сына в большой и не очень богатой семье. Я уверена, он сын Дерри. Убедить Дерри не делать амулет крови я не могу, а параграф тестамента - "О ненаследовании бастардами" - курам на смех. Власть не дают, ее берут, уж он-то должен знать это как никто другой"
   Что-то там было в летописях, вспомнил Гердер. Бережно закрыл книгу, убрал в сейф. Подземная библиотека встретила прохладой, легким благоуханием апельсинов, Ксения приказывала добавлять отдушку в чистящие эмульсии. Почему-то вспомнился отец - как он любил апельсиновый запах. А Олин всем ароматам предпочитал розы. Хроники позапрошлого века, неподъемный том подплыл к столу, Гердер перелистывал страницы, вот!
   "Тогда герцог Трастамара, будучи бездетным, призвал в столицу наследника младшей, захудавшей в изгнании на Оркейских островах ветви рода. Усыновив его и воспитав, как полагается преемнику титула герцога, женил на девице из рода Шандор. От этого союза и родились те Трастамара, коих амулет признает равными Твиггорсам, ибо добавилась к крови старых королей кровь Гердера Великого."
   Нет никаких Шандоров, Твиггорсов и Трастамара. Все мы потомки одного и того же человека! А амулет настроен на мужскую составляющую его крови. И на дочерей рода еще светится. Но на внучек и внуков по женской линии -нет.
   Спасибо, бабушка! Карлу ты точно помогла. Бастард, прародитель теперешних герцогов младше бастарда, прародителя королевской династии. Книгу - оставить, перечитать еще раз. Потом решу, что с ней делать. Интересно проверить все же, Карлу откроется? Пойти успокоить Ксению! А то глядела на меня как на чудовище.
  
   *****
   Кира не могла даже проводить Карла к порталу - санитар привез в блок последнего на сегодня больного. Пока не пришел Цейс, хоть минуту лишнюю постоять рядом. - Почему так затянули с операцией? - шепотом спросил Карл. - Когда он получил травму?
   - Три дня назад, удар хвоста саламандры. Сухожилия уже значительно сократились. Цейс предполагал их вытяжку, но я думаю, придется наращивать.
   На этот раз опаздывал профессор Цейс. Появился очень возбужденный, какой-то дерганный, с порога, не заметив, что в предоперационной стоит Карл, объявил - сегодня больше не работаем. И без каких-либо объяснений быстро пошел прочь.
   - Он тоже в Корнин, наверное, - предположила Кира.
   - Не, в банк, за деньгами, с управляющим леди, которую только что оперировали, - доложил санитар. - А сумку вещами самыми ценными из кабинета он еще с утра набил. В Туран, наверное...
   - Туран границы закрыл, - заметил Карл. Кира только тихо выдохнула, - сволочь! - Значит, в Лорию, - исправился санитар.
   - Ты на каком курсе, мальчик? - Кира присмотрелась к юноше, не старше девятнадцати, лицо приятное, глаза смешливые, умные... Золотисто-карие, как у Карла, с такими же темными ресницами, хотя сам - блондин.
   - На второй перешел.
   - Отлично, готовься, будешь ассистировать. Карл, глянь, как у него с резервом.
   - Да уж получше, чем у некоторых других будет, - откликнулся Карл. - Кир, ты думаешь иногда, что делаешь, или нет?
   - А вот нас Лорд Ардарион покараулит, мы сегодня недолго, первый этап восстановления проведем. Ну и что стоим, давай, одевайся и чистись, а я пока руки еще раз погляжу.
  
  Глава 21` Вместо эпилога. История еще не закончена
   Выставка наконец-то добралась до Гаэрры. И загостилась в городе "прекрасной осени". Да, именно так и переводилось название с одного из древних языков. Га-Эрнра, прекрасная осень, или прекрасная осенью, называлась местность, на которой раскинулась ныне столица Гарма. Холмы спускались к тихой полноводной реке, зажатой в черте города высокими гранитными набережными. Знаменитые гаэррские мосты, каждый из которых был воспет в стихах поэтами, соединяли старый "Горний" город с заречными кварталами. Сентябрь-белорыбень в Гаэрре был продолжением лета, мягким, нежарким, безветренным, под прозрачно-синим небом. В начале краснолиста-октября город окрашивался в изумительные цвета увядающей листвы: от темно-лилового до пронзительно желтого, через все оттенки красного, рыжего, коричневого. Утренняя прохладца и запахи опавших листьев и знаменитой гаэррской айвы - "Воздушных духов кормит сладкий запах плодов, снует на легких крыльях радость по саду, заливаясь меж ветвей. Так пела осень у меня в гостях"... но в конце ноября-темносклона она уходила из города, "молча, за угрюмые холмы... златую ношу сбросив с плеч" (1)
   Сначала "продлить срок пребывания экспозиции нижайше просил" ректор Гаэррской Академии Магии. Потом король Лауф в приватном разговоре с туранским послом заметил, что на торжества в честь свадьбы Его Королевского Высочества принца Эвальда приезжают родственники невесты - матушка и брат, и они очень хотели увидеть картины и рисунки, тут Лауф тяжело вздохнул, моего покойного друга, короля Генриха.
   С утра зарядил надоедливый ноябрьский дождь, и шел весь день, поэтому в галерее горели магические шары, и общее освещение, и подсветка подле картин. В совершенно пустом зале - сегодня выставка была открыта только для гостей Его Королевского Величества- стояли две женщины. Одна была уже стара, но старухой ее никто и никогда бы не назвал. Высокая, сухая, с королевской осанкой и гордым поставом головы. Черное платье по последней туранской моде, с завышенной талией и кружевной пелериной. На совершенно седых волосах, уложенных в высокую прическу обруч эльфийского серебра с подвеской - крупным голубым солитером. Вуаль из шелковой дымки крепилась к тому же головному обручу и оставляла открытыми лишь лоб и глаза женщины. Руки в кружевных митенках дама сложила на животе, правую поверх левой, ни колец, ни браслетов.
   Второй, голубоглазой рыжеватой блондинке со сливочно-белой кожей и нежным румянцем, не исполнилось и тридцати. Одетая в шелковое темно-синее платье молодая женщина не могла похвастаться стройностью, скорее была полнотела. Поверх глубокого выреза было накинуто прозрачное фишю, одновременно и скрывавшее соблазнительные грудь и плечи, и привлекавшее к ним внимание.
   Обе разглядывали одну и ту же картину. От нее веяло холодом, тревогой, по коже шли мурашки. Казалось, это ты стоишь под осыпающимися золотыми листьями, над темной ледяной водой, в которую надо непременно войти.
   - Интересно, модель действительно так хороша и необычна? - голос старшей тоже не был старушечьим, а напротив, нежным и звонким.
   Младшая, повернувшись, а затем присев в глубоком придворном реверансе, ответила - Мне трудно судить, Ваше Величество. Прошу меня простить, я задумалась и не слышала, как вы вошли. Если мне будет дозволено представиться...
   Получив разрешение в виде медленного кивка головы - "да, конечно, милая" - продолжила, - Кирса, леди Карл Гренсон, герцогиня Трастамара, Ваше Величество.
   - Мне более привычно обращение "благородная госпожа" или "сайхан Мэрген-хатан". Я рада, что род Трастамара не прервется. Вас уже можно поздравить?
   - Надеюсь, богиня пошлет мне легкие роды и здорового сыночка, благородная госпожа.
   Говорить им было, в общем-то, более не о чем, и они опять погрузились в созерцание странной картины. Кира думала, что наконец-то отпустила Генриха, и счастлива, как только может быть счастлива женщина, связавшая судьбу и жизнь с любимым человеком, не по принуждению, а по собственному выбору. И действительно ли она в своем истинном облике так хороша, или это всё влюбленные глаза Генри. Она ответила Инессе честно - не мне судить. А Инесса смотрела на полотно, но видела и слышала Генриха, своего любимого, но нелюбящего мужа. Орк был замечательный, и вторая половина жизни прошла не в пример лучше, спокойнее и радостнее первой, но отчего же сейчас так горько и обидно?
   В зал вошли еще двое - высокий сухощавый молодой человек и полностью замотанная в покрывало-чадру женщина. Понять, какая она на самом деле, было невозможно, что там разглядишь - бесформенный кокон. Наверное, все же молода - движется легко и быстро, кожа рук свежа, блеск глаз не погасить густой вуалью. Вошедшие разошлись - женщина почти подбежала к картине и замерла около нее, потом, украдкой оглянувшись, не видит ли спутник, выпростала из покрывала руку и потрогала полотно. Мужчина же направился прямиком к королеве Инессе. Кира не очень хорошо понимала оркский, особенно когда на нем говорили столь быстро. Однако тон, недовольное выражение лица и пара тройка-слов - не хочу смотреть, неинтересно, уходим - объясняли лучше точного перевода.
   Инесса слушала вполуха, все ее внимание было привлечено к невестке, третьей жене сына. Хорошо, что он взял с собой в поездку именно ее, а не двух старших. За тех точно пришлось бы краснеть, а эта так мила и забавна, что все ее промахи просто считают очаровательной непосредственностью, сразу оправдывая юным возрастом и незнанием обычаев.
   Между тем на полотне, там, где его касались пальцы девушки в чадре, стали проступать и светиться знаки.
   - Энь ню вэ? Что это?- спросила подошедшая ближе Кира по-оркски, хотя и сама уже догадалась.
   - Тиммга - эмдра бо аргаза, руны - жизнь и путь, - ответила девушка. - Великий шаман рисовал.
   Шуграт кончил говорить, и нервно передернул плечами. Туранское платье - рубашка и сюртук очень не нравились ему. Рубашка терла шею, сюртук нещадно кололся и впивался под мышками. - И зачем ты надел их, в оркской одежде ты выглядишь достойнее, сын. - заметила королева Инесса, еще более заинтересованно поглядывая в сторону младшей невестки и герцогини. Шуграт наконец-то посмотрел на полотно. - Псс, и это великое творение? Никакой приятности, ни форм у женщины, ни красот природы. И жена опять заговаривает с чужими, хотя, должен признать, незнакомка заслуживала внимания. Шуграт даже хрипло выдохнул, - пха! - от восторга - какая роскошная!
   - Шуграт, сын мой, - Инессины пальчики впились в локоть орка, - гневаться на жену на людях не след, а сейчас и вовсе не за что - эта леди нам родня. А желать жену родича недостойно.
  
   *****
   - На женщине, которая господину моему понравилась, тоже руна была. Тот же сильный шаман рисовал, что и картину, - сказала Инессе вечером, дождавшись когда ушли слуги, невестка.- Она покалечена была, он лечил.
   Перед этим приставленная к оркским дамам старшая горничная, по просьбе Инессы, подав чай, задержалась на несколько минут и поведала все, что знала о новой герцогине Трастамара. Тем более что была герцогиня родом из Гарма. Из простых, целитель, учится. От прошлого брака есть маленькая дочка, зовут Анри.
   - Ну конечно, откуда простолюдинке знать кто я, а эта угадала сразу. Старею, не смогла сложить два и два, - Подумала Инесса. - Однако какова иллюзия, ни на секунду не усомнилась, что на женщине из магических предметов лишь накопители и портальный артефакт. Или человеческие маги, пока я в степях жила, так далеко ушли в своих умениях, что мне с ними теперь и не тягаться? Но книгу мою переиздают и в академиях изучают. А дети мои, внуки и правнуки всем Рикайном править будут.
   ... А вот кто ты, девочка, и зачем сейчас мне информацию выложила? Чего ты хочешь? Играешь плохо - мой господин, глаза долу, покорность. Но руны ты увидела, а орчанок не обучают шаманству. Сразу дар им блокируют, если обнаруживают. Наших орчанок. А ведь есть еще и те, кто к озерам ушел. Там шаманки сильны. А привезли тебя в жены Шуграту как дочь хана племени степных барсов. Объединятся они хотят, видите ли.
   ...Либо ты доверие мое завоевать пытаешься, либо хочешь, чтобы я сорвалась и из мести любовнице бывшего мужа вред нанесла. А если и то и другое разом? Скандал, конечно, жуткий поднимется. И втянуты и Туран и Гарм окажутся.
   ...Степные барсы давно с Лорией якшаются. И хан их в прошлом заговоре шаманов косвенно замешан был.
   ...А задача одна - объединению степи помешать под Шугратовой рукой. Да, если я хочу, чтобы мои внуки этим кусочком Рикайна правили, на покой рано.
   ...Думала девочка, я вспылю - женщина обид не прощает... Так то женщина, а я - королева.
  
   *****
   Поженились они в конце сентября. В один из дней Карл, верный заведенному распорядку, как обычно зашел за Кирой в Академию, и они решили прогуляться по чудесной осенней Гаэрре. Уже в сумерках вышли на "Мост Вздохов" и увидели, как на том берегу приветливо сияет огонек. Почему-то света во всем квартале еще не было, и ажурный пешеходный мост выводил прямо к этому дому, с одним-единственным горящим в темноте окошком. Дом на набережной оказался маленьким храмом и был открыт.
   - Зайдем? - предложила Кира. Священник, увидев пару, вздохнул, и не говоря ни слова, скрылся в ризнице. Вскоре вышел уже в мантии, - Браслеты давайте. Вы же венчаться?
   - Нет...Да! - перебила Карла Кира. - Да, соедините нас, святой отец.
   Богиня брак не благословила. Не послала ни золотого сияния, ни брачных татуировок.
   Карл расстроился, виду, конечно не показывал, но Кира видела - переживает. Все попытки увещевать, - дорогой, когда богиня благословляла, меня каждый раз ждали испытания и некая... гм... жизненная катастрофа, - были бесполезны. Тогда Кира решила перейти от словесных утешений к доказательствам материальным. Все сомнения Карла, вкупе с переживаниями, были решительно отброшены вместе с одеждой, как ненужная и вредная шелуха.
   - И только попробуй завтра просить у меня прощения, - прошептала Кира перед тем, как заснуть. - Не прощу, если посмеешь сомневаться, что будем счастливы.
   ^
   *****
   Кира:
  ...Не знаю, кто мне вчера в галерее был более неприятен - надменный орк, мазнувший по мне масляным похотливым взглядом или его юная спутница. Когда она прикоснулась к картине рукой и на ней засветились зеленоватые руны, я не смогла сдержать вскрика и вопроса. Ох, зря! Подойдя ближе, я услышала злобное змеиное шипение - жизнь и путь. И мне показалось - Генрихова руна, заколебалась, засветилась, стала вытягиваться из меня, свиваясь зеленой спиралью тумана. Я отпрянула от орчанки, мгновенно ставя защиту, и этому Генрих когда-то научил. В зал заглянул юный дворцовый маг, наверняка всплеск силы почувствовал. Увидела происходящее и Инесса. Только смотрела не на меня - сверлила глазами затылок своей невестки, если я правильно поняла, спутница Шаграта ей таковой приходилась.
   - Мой господин, мой господин, - лепетала шагратова жена, хан жестко отчитывал ее - женщина должна следовать тенью за мужем и не хватать руками что ни попадя. Нет, поведение девушки - робость, подобострастие, семенящая походка, склоненная голова никак не соответствовали только что случившемуся у картины: жесткий взгляд, светящиеся руны. Я не чувствовала в ней магии - шаманка? А бывают ли шаманки, разве орки доверяют женщинам сакральные знания?
  
   Свадебные торжества начались на следующий день. Венчания не было, Эвальд и Асиль поженились неделю назад на окраине Гарма, на границе со степью. Обряд заменила церемония благодарственного молебна богине. Кавалькада открытых экипажей проследовала от главного храма через весь центр Гаэрры к королевскому дворцу. По случаю праздника маги расстарались - над городом светило солнце. Большой прием во дворце Гаэрры сверкал, переливался и журчал: речами, шёпотами, шелестом юбок, шелчками открывающихся и захлопывающихся вееров, бил в глаза звездами орденов и льдистым блеском бриллиановых ожерелий.
  
   - Пожалуй, платье на тебе излишне скромное, - прошептала мне Карл. Смеялся, как всегда. По счастью, у Карла был парадный туранский придворный мундир, его он на сегодняшний прием и надел. Мне же пришлось изобретать. Я пропала у своих приятельниц, "цветочных леди", на полдня. Мы переделали одно из моих шелковых платьев, дополнив его струящейся мантией, начинающейся сразу от плеч, и высоким кружевным воротником. Мода нынешняя была очень удобна для полных женщин. Беременность двух королев - Ксении и Маргериты - заставила придворных дам из солидарности, а проще, из подражательства, отказаться от кроя, подчеркивающего талию. И стиль этот, вероятно, продержится не один сезон, - думала я - глядя на Лиару и бывшую королеву Лизу. Да и гердеровы внуки наверняка не заставят себя долго ждать.
   - Сейчас Гердер устроит нам разнос за отсутствие драгоценностей? А пусть увеличивает тебе жалованье.
   Действительно, жили мы, герцог и герцогиня, весьма скромно. Я не расставалась с мечтой выкупить у академии наши с Гером контракты, поэтому экономила. Чтобы оплатить учебу, Карл было хотел продать наследственное имение, но тут я решительно воспротивилась. И все Карловы сбережения мы вложили в Кастелло-ди-Чимаро, через пару лет дела должны были, при некой степени везения, наладиться. Сейчас там хозяйничал Бруно. Карл нашел его по моей просьбе еще в марте, негоже человеку в таком возрасте подряжаться в охранники караванов. Охотничьего замка больше не было, конный завод Гердер продал, и остался Бруно с огромной семьей - невестка-вдова, дочь, внуки - и с крошечной пенсией.
   Вернули Карлу только титул, деньги и земли были конфискованы в казну более двадцати пяти лет назад и реституции не подлежали. Жили он на два дома, хорошо Гер наладил прямой портал из туранской столицы в наш двор. Особняк на окраине Гаэрры мы по-прежнему снимали, только теперь он превратился в очаровательный коттедж, окруженный маленьким садом. Дай богиня, выкупим в конце концов. Так что от герцогской короны получили мы одну головную боль и лишние расходы - мне требование соответствовать внешнему виду герцогини, нам двоим - приглашения на балы и приемы во дворцы. Мы как могли, игнорировали эти скучные до вывиха челюсти официозы.
  
   Карл окинул взглядом толпу свадебных гостей, - Гердера нет на приеме. Но к нам идет Роберт, - он увидел высокого туранского кронпринца.
   - Вы очаровательны, тетушка, - Роберт, лукаво улыбаясь, уже целовал мою руку. - И ваше очарование не затмевается блеском драгоценностей. Хотя батюшка и просил выразить вам свое недовольство, мне кажется, он неправ. Я могу пригласить вас на павану?
   - С удовольствием, Ваше Высочество. Пожалуй, пару проходов по залу я выдержу.
   В череде пар мы с Робертом стояли третьими. Пока Асиль и Эвальд, Маргарет и Артуро исполняли первую фигуру танца, у меня было время оглянуться на Карла. Вокруг него уже роились женщины. Я любовалась мужем и ревновала - именно так. Туранки давно привыкли, что он неприступная скала, но гармские аристократки все никак не могли успокоиться. Мало мне поползновений студенток в Академии. Эта идиотская ревность росла вместе с моим животом.
  
   - Ваше Высочество, мне необходимо поговорить с королевой Инессой, обратилась я к Роберту.
   - Забавно, - сказал Робби, - Инесса только что просила меня о том же.
  
   - Рядом с вами змея, благородная госпожа. Я не знаю, зачем она хотела вытянуть из меня исцеляющую руну, - Инесса сидела на банкетке в одной из "дамских" комнат, я "занималась" её шеей.
   - Спасибо. Я уже поняла. - Инесса подвигала шеей, приложила пальцы к вискам. - И еще раз спасибо. Да, так не болит. Вчера в галерее моя так называемая невестка себя выдала, раскрылась. Не думала, что я замечу. Поняв, что заметила, пыталась подкупить информацией и возможностью отомстить. Так называемая, потому что она не та, за кого себя выдавала. Её догадка очень опасна для вас? Можете не отвечать. Она уже никому ничего не скажет.
   Я без сил опустилась на кушетку рядом с Инессой. Она легко и спокойно сказала о казни девушки, пусть и шпионки, будто та была не человеком, а куклой, сломанной владельцем и выброшенной на свалку. И так же легко дала понять, что знает мою тайну, но пока будет молчать. Что она с меня потребует за молчание? И в этом мире я пыталась блюсти какие-то рыцарские клятвы? Считала себя порочной, преступившей обеты, рыцарем, совершившим проступок, кавалером Мальфет?
   - Что с вами, милая? - обеспокоилась Инесса. - Я вижу, вы потрясены. А она не пощадила бы. Вот и я не пощадила, и Гердер тоже. Впрочем, Гердер рядом с женой стал странным. Когда мне рассказали, как он пошел в огонь, право, я была удивлена. Король и наследник не имеют права рисковать жизнями.
  
   Это было вчера, а сегодня утром... Я проснулась, но глаза открывать не спешила, лежала в центре мирозданья и слушала его. Мой мир. Тот, который я построила сама. Мои дети, муж, псы, дом. И даже коза. Добрый и наивный, где нет места интригам и борьбе за власть, где нет зла и зависти, подлости и лжи. Я его выстрадала, сотворила его своей волей, своим желаньем. И если кого и пущу в него, то только своей властью. И пусть у богини на меня какие-то виды, и она не одобрила моего союза с Карлом. Она поймет в конце концов, она же женщина.
   Утро встречало меня теплым золотом янтарных глаз.
  
  ____________________________________________________________
  
  (1) У.Блейк, К осени, пер.В.Потаповой
  
Оценка: 7.58*71  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"