Пасенова Лаура Анатольевна : другие произведения.

Одержимость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    *В черновой стадии* У меня как у принцессы-бастарда в этой жизни было немного вариантов: 1. Стать жертвой козней своей мачехи-королевы 2. Возлечь под одиозного и дурного на голову сводного брата-кронпринца 3. Сбежать и реализовать план грандиозной мести Тривиальный выбор, соглашусь, но не стоило загонять меня в угол.
  0. Вырванное мгновение
  
  Обманчиво хрупкая фигура скользила меж ветвистых, сгорбленных деревьев. Хлюпало болото, жужжали мухи и комары. Она была спокойна, несмотря на погоню. Несмотря на то, что руки и ноги были исцарапаны в кровь.
  
  Очами примкни. Устами вкуси.
  
  Чувствуй меня. День ото дня.
  
  Частью сознания она была в янтарной клетке, в изящной кровати с золотым балдахином, скованная чужим, горячим телом. Ее окружал запах вина, сахара и человеческого естества. Другой частью сознания она искала свою корону. Корона звала её, манила.
  
  Мухи падали замертво, не выдерживая слипшегося в мгновение воздуха. Он густел на глазах, тяжелел из-за сладкого аромата, который сумел принять осязаемую форму.
  
  Гибли лесные твари, вышедшие к вечеру на охоту. Гибли и неосторожные преследователи. Их крики вызывали озадаченность где-то на задворках сознания жертвы. Погоня обычно не так происходит.
  
  Но дело, вероятно, в том, что жертва была очень необычна.
  
  1. Соломенная шляпа, запекшаяся кровь
  
  Уже в детстве я поняла, что отличаюсь. Прежде всего, мою жизнь определяла моя кровь. Она была наполовину королевской, по отцу Шалфею. На другую половину это была кровь "грязной потаскухи", как выражалась королева Валериана. Это предопределило мою жизнь на многие годы. И сложно было сказать, что я в себе ненавидела больше: кровь потаскухи или короля. Другие тоже не могли с этим определиться.
  
  Думаю, мы все ненавидели ту оплошность, ту досадную ошибку, которую я собой представляла. Никто об этой ошибке никогда не говорил, но слов и не находилось. Король быстро слег от наваждения и одержимости. Он был безутешен со своим разбитым сердцем. В его защиту, должно признать, что он проявлял свое отцовское участие в той достаточной мере, чтобы меня не убили к нынешнему моменту.
  
  Мои игрушки были истоптаны и искромсаны на куски, мое тело излюблено следами плети, обуви и человеческих зубов, моя няня измучена в комнате пыток, подобранный щенок подвешен за кишки в яблоневом саду, а единственная служанка, ставшая подругой, была лишена языка за дерзость.
  
  Зато я осталась жива. Как отрадно.
  
  Не с первого раза, но все же мне стало понятно, что принцессе-полукровке не следует обзаводиться какими-либо привязанностями. Зоркие глаза и уши жадно следили за каждым моим жестом в желании оборвать даже малейший намек на счастье. Легче сказать, чем действительно отказаться от привязанности. В действительности я этого так и не смогла сделать. Но я научилась скрывать. Обманывать. Пропадать из виду. Насколько это было возможно.
  
  К сожалению, случались ошибки.
  
  Вот и сейчас, стоя в сарафане и жёлтой соломенной шляпе, под лучами палящего солнца, я представляла, как вырываю куски плоти, остервенело цепляясь в тонкую шею своей сестры Полыни. Она стояла, белоснежная статуя в золотом свете июля, являя собой идеальный портрет вневременной красоты: виноградные лозы, бокал красного вина, платок, еле удерживающий густые, шоколадные кудри и пятна, сгустки крови на платье, руках, нежно-лиловых туфлях. Весь пол был утоплен в крови.
  
  Вот короткие белесые волосики Дивы. А это, наверное, ножка маленького Али.
  
  Я вдохнула. Рука чуть подрагивала, но в остальном я справлялась сносно.
  
  -Не ожидала увидеть здесь мою любимую сестру,- улыбнулась Полынь, потягивая вино. Хотя это могла быть и кровь.
  
  В животе забурлило.
  
  Я улыбнулась и аккуратно, стараясь не задевать и не смотреть в сторону истерзанных тел моих маленьких друзей, присела к ней за стол. Его заполнили прекрасными на вид деликатесами: устрицами, икрой, всевозможными видами сыра. Мещане, сбежавшиеся на крики, смотрели на стол остервенело-голодными глазами.
  
  Мне тут же налили бокал вина. Я сделала глоток, глядя в центр носа своей старшей сестры. Он был длинным, с небольшой горбинкой, и делал её достаточно уродливой, чтобы я могла хоть немного приободриться.
  
  -Сестра моя, - сказала я довольно ровно.- Нечасто увидишь тебя в окружении простолюдинов.
  
  Это гадкое отродье никогда не выходило за пределы прекрасных дворцов и ухоженных садов по своему желанию.
  
  -Мне стало ску-учно,- протянула Полынь и невинно надула свои розовые губки.- Надоели эти чаепития. Уже думала помереть от тоски, как мне рассказали о твоих новых увлечениях.
  
  Кто же. Кто же ей сказал.
  
  -И тут действительно так весело!- рассмеялась Полынь.- Я даже познакомилась с твоими друзьями. Но со мной они почему-то дружить не захотели.
  
  Я сцепила руки под столом.
  
  Дива и Али. Жизнь была к ним очень жестока. Сироты с младенчества, они не знали добрых слов, ласки и человеческого сострадания. Их колотили воспитательницы в приюте, пьяные озлобленные проходимцы и купцы, у которых не удавалось стащить буханку хлеба. Я их любила и одновременно им завидовала - они были друг у друга. И они приняли меня к себе. Любили меня как старшую сестру. А теперь погибли.
  
  Я выпила залпом бокал вина и поднялась.
  
  -Куда же ты?- воскликнула Полынь.- Мы только начали разговор.
  
  -Я тороплюсь. Боюсь, меня заждался брат.
  
  Не стоило этого говорить. Но я не могла смолчать. Улыбка Полыни превратилась в омерзительный оскал, нос сморщился как гнилая картошка.
  
  -Дурман уехал с друзьями на охоту.
  
  -Да, и обещал к обеду вернуться ко мне с добычей,- бросила я и ушла не глядя.
  
  Мужчина, который предлагает добычу женщине, по древним обычаям королевства Мари заявлял на неё свои права. Эти обычаи давно признали дикой выдумкой язычников, которых выжгли дотла. Но все равно расплодятся слухи, что кронпринц пойдёт под венец со мной, а не с Полынью, как она и королева Валериана планировали долгие годы.
  
  Я шла нарочито плавно и неторопливо, краем уха вслушиваясь в тонкий, пробирающий душу визг своей сестры. Второй голос, спокойный и увещевательный, был похож на её нынешнюю любимицу среди служанок - Сирень.
  
  Перед собой я ничего не видела. Все застилала пелена слез. Я мысленно прощалась со своей очередной привязанностью.
  
  Лошадь, стоявшая возле дерева, мирно пожевывала траву. Удивительно, как она осталась жива. В беспамятстве я взобралась на нее, впитывая каждую каплю исходящего от лоснящейся кожи тепла. Белая старенькая кобылка сразу поняла меня и направилась в сторону дворца. Время мчалось неумолимо и вот уже показались знакомые серые стены. Я забыла о маскировке, о своей деревенской личности. Это было уже неважно.
  
  Лишь когда дорогу преградили высокие, вооружённые стражники, мой взгляд немного прояснился. Соломенная шляпа на моей склоненной голове прикрывала часть лица.
  
  -Плебеи не могут быть пропущены без письменного разрешения ко двору. Назовитесь,- начал тот, чьи волосы на солнце отливали медью. Маркус вроде бы.
  
  Я молчала. Маркус был из тех людей, который исключительно точно выполнял порученные ему задачи. Мое существование, как и полагалось, он обычно игнорировал, хотя в редкие моменты наших взаимодействий всегда проявлял должное моему статусу почтение. Я была удивлена, что он меня совершенно не узнал.
  
  Второй стражник, чьего лица я никак не припоминала, сплюнул. Такой шрам, рассекавший щеку уродливым угрем, я бы запомнила на всю жизнь.
  
  -На вид непохожа на потаскуху, но готов поспорить, что под юбками может ждать сюрприз,- предположил он, кривя свое лицо в неприятной улыбке.
  
  Большая часть стражников не отличалась учтивостью и благородными манерами, но ставить подобного у главных ворот было крайне непредусмотрительно.
  
  Маркус с немым укором посмотрел на своего партнёра, затем вновь обратил свой взгляд в мою сторону.
  
  -Прошу вас слезть с лошади.
  
  Он протянул руку. Я не двинулась. Повисла гнетущая тишина.
  
  -Да что ты церемонишься. А ну слезай!- проскрежетал стражник со шрамом и стянул меня с лошади как тряпичную куклу.
  
  События разворачивались довольно стремительно. Один был груб, другой безучастен. Послышался стук копыт и надрывное конское ржание. Дурман очень вовремя подоспел с добычей.
  
  В отличие от двух стражников, мой брат узнавал меня по силуэту. По запаху. По звуку шагов. Не сбавляя темпа, он направлялся в нашу сторону и остановился так резко, что его вороной жеребец встал на дыбы. Это произвело должное впечатление на стражников. Они тут же отступили, потянув меня за собой.
  
  -Стоять,- приказал кронпринц.
  
  И они остановились. Плечо, в которую вцепилась жилистая рука, заболело от резких манипуляций.
  
  Дурман изящно спрыгнул с лошади и, не стесняясь ни взглядов, ни окровавленных пятен на своем одеянии, перетянул меня к себе. Я была рада достаточно быстрой реакции стражника, отпустившего мою руку, иначе плечо было бы вывихнуто.
  
  От Дурмана пахло хорошо. Настолько хорошо, что меня начало тошнить.
  
  -Моя прекрасная сестра,- пробормотал он, с удивлением уставившись на соломенную шляпу.- Что за лохмотья я вижу на тебе?
  
  -Развлекалась в деревне,- сказала я.- Но потеряла счёт времени и еле успела к твоему прибытию.
  
  Он рассмеялся. Довольно резко.
  
  -Я не знал, что ты выходила за пределы дворца. Тебе стоило сообщить, я бы присоединился к твоему веселью.
  
  -Я играла с сестрицей Полынью. Ты знаешь, что в твоём присутствии она сильно робеет. Не хотелось её смущать,- я улыбнулась, поглаживая засохшее пятно крови на лацкане его темно-синего сюртука.- К тому же я очень ждала добычу, которую ты мне преподнесешь, мой дорогой брат.
  
  К этому моменту у стражников, стоявших позади нас, не должно было остаться сомнений в том, кого они неучтиво и грубо стянули с лошади. И, признаюсь искренне, что, если бы не обстоятельства этого дня, я бы не стала делать того, что сделала по итогу.
  
  -Брат мой, я так рада видеть тебя. Но в то же время меня разрывает от страха и ужаса,- прошептала я, но услышали все.
  
  Брат стиснул меня до хруста в костях. Взгляд его был направлен на стражников.
  
  -Кто-то из них обидел тебя?- нежно спросил он. Долго сдерживаемые слезы нашли выход в самой подходящей ситуации. Я захныкала, ошарашив Дурмана, который редко видел меня в слезах.
  
  -Тот, что со шрамом, хотел залезть мне под юбку, чтобы проверить, не являюсь ли я падшей женщиной. А второй назвал плебейкой и не вмешался, когда моей чести угрожала опасность.
  
  -Ваше высочество,- выступил Маркус.
  
  -Молчать,- рыкнул Дурман.- Лили, милая, скажи, что сделать твоему брату, чтобы остановить твои слезы.
  
  Дурман был моим главным защитником и главным мучителем. С одной стороны, он не щадил тех, кто вредил мне, с того самого момента, как повзрослел достаточно, чтобы мной увлечься. С другой стороны, именно он самым жестоким образом разбирался с моими привязанностями: так было с подвешенным за кишки щенком и лишенной языка служанкой. Я была рада, что Полынь, а не он, узнала о Диве и Али первой. Если бы это был Дурман, расправа над детьми была бы куда более жестокой и изщренной. Он не любил, когда кто-то помимо него отражался в моих глазах. Поэтому жаловаться брату на смерть ни в чем не повинных детей было бессмысленно.
  
  Но гнев и горе требовали освобождения. Я сгорала в аду этих эмоций и отчаянно желала, чтобы кто-то за это ответил.
  
  -Он трогал меня своими руками,- пролепетала я, дрожащим пальцем указывая на бледного стражника, имени которого я уже никогда не узнаю.
  
  Он тут же упал на колени. Лицо его было бледным полотном.
  
  -Ваше высочество...!
  
  Два мгновения. Столько понадобилось, чтобы две его руки были безжалостно отсечены.
  
  -Что ещё?- спросил Дурман ободряющим тоном.
  
  -Он говорил мне мерзкие вещи.
  
  Язык его прожил несколько дольше, но в итоге все равно был отсечен. Я не смотрела на это жалкое подобие прежде самоуверенного мужчины, наблюдая за реакцией Маркуса, чью судьбу мне ещё предстояло решить. Он стоял смирно, лишь бледность и подрагивающая нижняя губа выдавали его состояние.
  
  -Что ещё?- прошептал принц у самого моего уха. Его тёплое дыхание отдавало дыней и имбирём.
  
  -Его чресла,- прошептала я, перекатывая каждый слог на языке.- Упирались в меня.
  
  Меня начало трясти. Тому причиной было разрываемое от ярости тело Дурмана, который окружил меня подобно питону, оплетающему свою жертву.
  
  Отчаянное мычание и крики утопающего в слезах, моче и крови изуродованного стражника не вызывали во мне сочувствия. Удивления или интереса тем более, так как такая картина не была для нашего двора редкостью.
  
  Что было редкостью, так это удивительная невозмутимость Маркуса. Пока другого мужчину лишали самого хрупкого и незащищённого, что было в его жизни, он не сдвинулся с места. Не открыл своего рта. И даже не посмотрел на меня с мольбой во взгляде.
  
  Я узнала эту реакцию. Улыбка натянула мои губы до предела. Я вспомнила, почему хранила его имя в своей голове. Его волосы. Его лицо. Я вспомнила, что были мгновения, когда он не был угрюм и безучастен. Когда он не притворялся образцовым стражником.
  
  -А знаешь, что самое страшное во все этом, брат мой?- спросила я спокойно. Слезы остановились, сердце успокоилось.
  
  Ты утолила свой голод, перестань.
  
  Недостаточно.
  
  -Что, моя сестра?
  
  -Что вон тот человек, у которого есть драгоценная младшая сестра, и не подумал, что я тоже чья-то сестра.
  
  Вот она. Привязанность. Готовность пожертвовать собой ради другого человека. Маркус упал на колени, впиваясь в меня своими расширившимися в неверии глазами. Никому нет дела до простых людей, кроме меня. И сейчас это сыграло с этим человеком роковую шутку. То, что меня в нем единожды восхитило, сейчас было тем, что толкнуло меня за ту грань, где добро соседствовало со злом.
  
  -Принцесса, умоляю...
  
  Я отвела свой взгляд и посмотрела на Дурмана. Различные идеи сменялись в его голове. Он был жесток ко всем, чужие сёстры не были исключением. Но когда дело касалось меня, его собственности, правила и законы морали в его голове резко становились сакрально важными. Поэтому мои слова он принял очень близко к сердцу.
  
  -Моя бедная, бедная Лили,- пробормотал он, поглаживая прядь возле моего уха.- Столкнуться с таким бессердечием и злом столь хрупкому созданию - как я мог позволить подобному случиться. Он поманил пальцем стоявшего в тени человека.
  
  -Найди его сестру и приведи в мой кабинет. Его там же держать под наблюдением. Ожидайте меня. Сначала я хочу пообедать. Пойдём, Лили.
  
  Он шёл стремительно, подталкивая мою спину. Другой рукой он сорвал соломенную шляпу с моей головы и бросил куда-то позади себя. Мои чёрные волосы разметались по плечам.
  
  -О чем ты думала, показавшись перед этими животными в таком виде?- пробормотал он.
  
  Я промолчала, так как в действительности ни о чем не думала в тот момент.
  
  -Что, если бы я задержался и не успел к тебе?
  
  Его фантазия была неумолима. Он уже видел сцену перед глазами. Как с меня срывают сарафан и насилуют прямо там, у ворот. Думаю, он уже жалел о том, что так быстро расправился с первым стражником. Тем хуже для второго и его сестры. Маленькое, хрупкое чувство, похожее на раскаяние, прокралось в сердце, но я безжалостно отмела его. Этих людей больше не было, как Дивы и Али. Что толку страдать.
  
  Я могла бы попытаться усмирить гнев Дурмана, но всегда, всегда, когда я это делала, он становился ещё более жесток и изощрен, так как не терпел моего добросердечного отношения к людям.
  
  Я решила перевести тему.
  
  -Прости, твоя глупая сестра даже не удосужилась спросить, как прошла охота.
  
  Он махнул рукой.
  
  -Встретил медведя. Он меня немного потрепал, зато теперь твою комнату будет украшать шкура, добытая мною. Она великолепна.
  
  Я даже не обратила внимания на то, что они везли в повозках из леса. А также на то, что частично кровь на сюртуке принадлежала самому Дурману.
  
  Я нахмурилась, уперла руки в его грудь, ощущая несколько нервное дыхание.
  
  -Ты ранен? Где?
  
  Дурман засмеялся.
  
  -Мне отрадно, что ты волнуешься за меня, но там всего лишь царапина.
  
  -Самые опасные раны порой кажутся царапинами,- сказала я назидательно. И потянула его в сторону целительских комнат.
  
  Он упёрся, скорее для вида, и затем пошёл за мной.
  
  Целителей на местах не оказалось.
  
  -И где их носит, мне интересно?- пробормотала я.
  
  -Это заслуживает наказания,- отметил Дурман, как всегда скорый на расправу.
  
  Я вздохнула.
  
  -Садись, я посмотрю твои раны.
  
  -Хотя, возможно, мне стоит всех наградить.
  
  Я закатила глаза на столь безвкусный флирт, доставая спирт и чистую ткань.
  
  Наши отношения не вписывались ни во что адекватное или разумное. Я его искренне ненавидела и одновременно лелеяла и берегла. Именно от Дурмана зависело мое будущее. Я проводила с ним большое количество времени, знала его предпочтения и страхи, предметы ненависти и желания. Я знала, как вызвать его радость или гнев, улыбку, смех и даже слезы. Он был в моем полном распоряжении, практически целиком во власти моего тела и души. И все это могло бы пойти крахом, получи он смертельную лихорадку из-за чёртовых царапин.
  
  Была и другая проблема. Невозможно остаться в живых и не оказаться связанной с ним брачными узами. Перспектива оказаться прикованной к его постели немногим лучше смерти. И дело даже не в отвратительной природе связи между братом и сестрой, такое для Мари испокон веков считалось относительно приемлемым. Ключевая загвоздка в том, что в последние годы женщины, входившие в покои кронпринца, все больше и больше были похожи на меня. Но когда они выходили, если они выходили, то все знали, что принц выявил очередную подделку. Он остервенело желал оригинала. Но и я подделка, ведь истинная принцесса Лилия существовала лишь в его больной голове.
  
  Он верит, что я люблю его, желаю его. Что мой страх перед матерью и сестрой делает меня холодной и нервной. Но я ненавижу Дурмана, ненавижу хотя бы за то, что он, понимая, какую угрозу представляют для меня женщины его семейства, ничего с этим не делает. Он любит их, искренне, как сын и брат. Прощает им все прегрешения и проступки по отношению ко мне. И это выворачивает наизнанку. Несмотря на безумную, одержимую любовь ко мне как к женщине, он все равно ставит меня ниже своей матери и сестры. Я никогда не была его семьёй. Он же никогда не станет моей привязанностью.
  
  Я слишком сильно прижгла кровоточащую рану, отчего Дурман еле заметно дернулся. Я тут же убрала руку и извинилась. Он снова засмеялся, демонстрируя ямочку на щеке. Я улыбнулась в ответ. Наши взгляды замкнулись друг на друге. Первой отвернулась я.
  
  -Должно быть, ты проголодался,- сказала, идя на выход.
  
  -Лили.
  
  Голос его был холоден.
  
  Я обернулась. Он смотрел на меня пристально.
  
  -Это я рассказал сестре. Считай это предупреждением. В следующий раз избавляться от мусора буду лично.
  
  Хотелось запустить в него чем-то. Но я только кивнула.
  
  Конечно, это был он. И весь этот спектакль со стражниками у ворот - не более чем очередной эпизод его извращенной игры. Он с легкостью опустил меня до своего уровня, позволил сорвать злость на тех, кто ничем не мог ответить.
  
  Хи--хи-хи, ха-ха-ха,
  
  Лягушка съела комара,
  
  Пока в тени кралась змея
  
  Обедать с ним больше не хотелось.
  
  -Скажи мне, мой дорогой брат,- пробормотала я.- доколе мне терпеть твои насмешки?
  
  Дурман нахмурился.
  
  -Насмешки? Это ты смеёшься на до мной. Предпочитаешь каких-то простолюдинов мне, своему брату.
  
  Я направилась к нему, вальяжно развалившемуся на диване. Гордыня и высокомерие читались в выражении его красивого лица.
  
  -Брат мой,-прошептала я.- Не требуй от меня того, что не можешь дать мне сам.
  
  -И что же это, Лили? Что я не могу тебе дать?
  
  Я посмела коснуться его лица, теплого, чуть шершавого из-за щетины.
  
  -Твои глаза, Дурман,- сказала я, невинно улыбаясь.- Может, я тоже хочу, чтобы они смотрели лишь на меня. И чтобы с уст твоих срывалось только моё имя.
  
  Он задержал дыхание под напором моих пальцев. Бледная кожа отчётливо краснела.
  
  -Не думал ли ты, что мне бывает обидно и одиноко, когда тебя нет рядом? По-твоему, что мне следует делать, чтобы привлечь твоё внимание?
  
  -Ты постоянно бежишь от меня. Отворачиваешь свой взгляд. Застываешь в моих объятиях,- выпалил Дурман на выдохе.
  
  Однако он не был полным идиотом. Оттого и был более жесток, чем обычно.
  
  -Тебе не приходило в голову,-улыбнулась я.-Что мне не нравится делить тебя с другими женщинами? Что я ревную?
  
  Он опешил.
  
  -Я не слепая, Дурман. Я вижу женщин, которых учтиво подсовывает под тебя матушка. И меня это раздражает.
  
  Сущая ложь. Я бы и рада, забудь он обо мне в объятиях очередной чаровницы.
  
  -Лили, у меня есть потребности..
  
  -Это все твои отговорки!- резко заявила я, почти впиваясь ногтями в его лицо.-Мне нужны твои действия, а не обещания. Я многого прошу?
  
  Он поморщился, но не отступил.
  
  -Ты сама не знаешь, о чем просишь.
  
  -Расскажи же.
  
  Он вздохнул, схватил меня и усадил на свои колени, как непослушного ребёнка.
  
  -Лили, прошу тебя, сохрани немного терпения. Мне непросто, со всех сторон наседают. Но я решительно намерен устроить наше счастье.
  
  -Говори конкретнее.
  
  Он посмотрел на меня с некоторым раздражением.
  
  -Будь на твоём месте кто-либо другой, он уже остался бы без языка.
  
  Охотно верю.
  
  -Я делаю все, чтобы ты стала моей королевой,-прошептал он мне на ухо.- Когда ты станешь полностью моей, ты думать забудешь о таких глупостях. В моей голове лишь мысли о тебе, твоих нежных руках и горящих глазах, я дрожу от одной только мысли о нашем будущем. Как можешь ты сомневаться в моих намерениях?
  
  -Как ты собираешься провернуть все это, когда матушка и Полынь явно против?-прошептала я, разыгрывая в голове намечавшийся сюжет.
  
  Он усмехнулся.
  
  -Не думаешь же ты, что я сидел без дела все эти годы? Ты недооцениваешь изворотливость мужчины, сгорающего от любви к прекрасной женщине.
  
  Хотелось сплюнуть от перебора сладких слов, но я сдержалась, делая вид, что польщена.
  
  Его рука, приобнимающая мою спину, была уже существенно ниже положенного, да и его детородный орган недвусмысленно выпирал из плотно сидящих штанов.
  
  Я немного поерзала на его коленях, выбивая из него тихое восклицание.
  
  Черту мы никогда не пресекали. Но с некоторых пор играли в одну опасную игру.
  
  Несмотря на ненависть к принцу, что-то более животное и неосознанное во мне любило эти пошлые прелюдии.
  
  Двор Мари был не только жесток, но и развратен. И первому я всегда предпочитала второе.
  
  Я давала Дурману меня обжимать и сама его охотно обжимала. Иногда мне даже хотелось его съесть. В прямом смысле. Губ моих он пока не касался, видимо, слишком трепетно относился, что казалось забавным, учитывая все остальные его жестокие проявления.
  
  -Дурман,-прошептала я, прикусив его краснеющее ухо.-Не заставляй меня ждать долго. У меня вообще-то тоже есть потребности.
  
  Я услышала, как он тихо простонал, его бедра сделали резкий первобытный толчок, не выдержав напряжения.
  
  -Черт бы тебя побрал, Лили,- пробормотал он.
  
  Я рассмеялась.
  
  -Не выражайся. А то действительно заберёт.
  
  Он усмехнулся.
  
  -Только через мой труп.
  
  Было бы неплохо. Я поцеловала его в щеку и спрыгнула с его колен, не встретив какого-либо сопротивления.
  
  Он тут же поднялся, демонстративно поправил штаны и направился вместе со мной к выходу.
  
  -Что будем есть?-спросила я.
  
  -К сожалению, то, чего я хочу отведать, сегодня нет в меню,- вздохнул брат, косясь в мою сторону.-Тебе придётся отужинать одной. Мне надо снять напряжение.
  
  Я надула губы.
  
  -Ты впутал меня в грязную игру. Я бы не хотела, чтобы тот нерадивый стражник и его сестра попали под твою горячую руку.
  
  -Я поражаюсь твоей добросердечности,-засмеялся Дурман.- Но даже не думай, у меня есть на них планы.
  
  -А если я очень сильно попрошу?- я заигрывающе погладила его ладонь.
  
  -За любую услугу надо платить,- усмехнулся Дурман.
  
  -Так назови,- прошептала я.- Свою цену.
  
  Он пристально посмотрел на меня. Я отпустила его ладонь.
  
  -Не знаю, то ли мне радоваться, то ли злиться, Лили.
  
  Я потупила свой взгляд. Бесполезно.
  
  Он погладил меня по голове.
  
  -Ты будущая королева, дорогая, а будущие королевы не переживают из-за смерти каких-то простолюдинов. Я буду убивать каждого, кто осмелится даже посмотреть в твою сторону без должного почтения.
  
  Он действительно имел это в виду. И это было страшно.
  
  -Считай, что это было моей небольшой проверкой. Всё эти животные должны узнавать тебя за версту и падать плашмя перед твоей безупречностью.
  
  Я сглотнула.
  
  -Ну и не могу не отметить твой острый ум, даже я бы не догадался отыграться на чей-то сестре.
  
  Я посмотрела на него практически умоляющим взглядом.
  
  -Я выберу самых вонючих стражников, охраняющих темницы, и они будут насиловать её по кругу, один за другим. Когда стражники закончатся, эту девку отведут в конюшни, где её отымеют уже племенные жеребцы. И если этого не хватит, я велю поставить на ней рабское клеймо и устроить в самый грязный портовый бордель, где пьяные пираты будут иметь её во все щели за 3 медяка.
  
  Я не сомневалась, что именно так он и поступит с несчастной девушкой. Повезёт, если где-то в процессе, не выдержав всего ужаса, она скончается от приступа сердца.
  
  Мы подошли к обеденной.
  
  Дурман целомудренно поцеловал меня в лоб в окружении притихших слуг.
  
  -Приятного аппетита, сестра.
  
  -Спасибо, дорогой брат.
  
  Позади него тут же оказался верный помощник и, можно даже сказать, друг, Мак, единственный сын герцога Морфия. Человек крайне безэмоциональный и скупой на слова.
  
  -Мой принц.
  
  -Ах, Мак, вы привели в порядок шкуру медведя?
  
  -Ее обработка займёт какое-то время, но уже завтра шкуру обещают доставить в покои принцессы.
  
  -Прекрасно-прекрасно,-усмехнулся он.- Что ж, дела не ждут, надеюсь, вы уже доставили все необходимое в мой кабинет.
  
  -Все готово,- отчитался Мак.- Мы ждём дальнейших указаний, ваше высочество.
  
  -Ну что ж, сестра, вынужден идти,- улыбнулся Дурман и стремительно направился в сторону своего кабинета.
  
  Мак на мгновение застыл на месте, пристально посмотрел в мою сторону и, отвернувшись, последовал за принцем. Казалось, что в этих кроваво-красных, безжизненных глазах на мгновение вспыхнуло презрение.
  
  Под чутким присмотром слуг меня усадили за стол и начали подавать блюда, одно за другим.
  
  Руки немного дрожали, когда я резала мясо, сочившееся кровью. Во рту присутствовал привкус метала и горечи. Когда послышались чьи-то крики, я отодвинула тарелку. Мне вынесли салат и карамельный пудинг. Я съела все. Затем меня стошнило.
  
  2. Неожиданные встречи, неожиданные предложения
  
  Я любила гулять в ночном саду. Воздух был свеж, пространство обычно спокойным. Посреди находился большой и очаровательный фонтан, его журчание действовало на меня крайне умиротворяюще.
  Я уселась у воды и задумчиво уставилась в небо, испещренное звездами.
  Что вывело меня сегодня из колеи? Почему стошнило под пристальными взглядами слуг?
  Накопившаяся усталость?
  Смерть близких друзей?
  Чувство вины?
  Все вместе всколыхнуло во мне непривычную лавину чувств. В основе своей разрушительных.
  Ярость, гнев где-то на первых местах. Затем страх и ужас. Затем стыд. Удивительно, что где-то на задворках я позволила себе намек на похоть. Как будто пытаясь оградиться от всего остального, я готова была раздвинуть ноги перед монстром.
  Я вздохнула.
  Что может принцесса-полукровка, не имеющая сил противостоять своей собственной судьбе?
  Продолжить терпеть всевозможные унижения, надеясь, что им наскучит?
  Разыгрывать очаровательную возлюбленную, ожидая, когда этот ублюдок-принц сделает королевой? А затем привяжет к кровати и заставит рожать ему наследников?
  Может, удавиться в своей опочивальне и утвердить власть над своей жизнью посмертно?
  Последнее звучало крайне заманчиво. Какое бы лицо было у него в этот момент? Гневное? Скорбное? Отрешенное?
  Ах, если бы можно было взглянуть на это со стороны.
  В этот момент я заметила, как меня накрыла чья-та тень. Сначала было подумала, что служанка по какой-то причине решила нарушить мой покой.
  Однако каково было моё удивление, когда это оказался Мак. Лицо его было как всегда непроницаемым и на мгновение я даже предположила, что, возможно, сейчас настанет мой конец.
  -Принцесса.
  -Мак.
  Мы обменялись кивками.
  Мак был одним из немногих, кому было позволено обращаться ко мне лично. Мне было удивительно данное позволение со стороны Дурмана, так как он был всегда жутко ревнив. Когда я спросила его об этом, он рассмеялся.
  -Насчёт Мака можешь не переживать. Я сомневаюсь, что этот евнух вообще испытывает чувства.
  Мой брат, полагаю, все же ошибался. У Мака прослеживались чувства, я их иногда наблюдала. Как сегодня, когда он одарил меня презрительным взглядом.
  -Что вы делаете одна, в ночном саду?- спросил помощник моего брата.
  -Проветриваю свою голову. Еще наслаждаюсь одиночеством.
  Это был намек.
  -Вы выглядите болезненно.
  -Сегодня было много потрясений. Вы не могли бы найти себе другого собеседника? Я хотела бы побыть одна.
  -Простите мою наглость,- усмехнулся Мак. В голосе отчётливо прослеживался сарказм. Уходить он не собирался.
  Я раздраженно вздохнула.
  -Ну давайте. Обозначьте причину своего поведения. Хотите убить меня, может? Или запугать? Сомневаюсь, что ищете праздную беседу.
  -Вы удивительно проницательны. Что ж.
  Он достал сигарету, зажег ее, затянулся дымом и выдохнул всю эту горечь в мою сторону. Неслыханная дерзость.
  -Вы испытываете моё терпение,- сказала я, скрестив руки.
  -И что же? Пойдёте жаловаться принцу?
  Меня это задело. Я уставилась себе под ноги. К глазам подступили слезы.
  -Это все, что у меня есть.
  -Не обманывайте себя. Ваша минутная слабость стоила жизней ни в чем не повинных людей.
  -Знаю я, знаю! Вокруг меня все постоянно умирают. Ну не могу я, не могу я ни сбежать, ни удавиться!- я почти закричала, но вовремя опомнилась. Сердце очень быстро стучало под непроницаемым взглядом Мака.
  -Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое,- прошептала я.
  -Этого не будет. Вам надо смириться и действовать в соответствии с обстоятельствами.
  Я помотала головой.
  -Какой смысл? Люди продолжат умирать.
  -Необязательно,- ответил Мак.- Лишь вам под силу изменить принца. Но нужно время и ваша готовность стать его женщиной. Играете вы неубедительно, хотя ему сейчас хватает и этого.
  Я возмутилась столь наглой оценке.
  -Может, вы сами пойдете соблазнять Дурмана? Заодно покажете, как надо.
  -По моей последней информации, он абсолютно равнодушен к мужскому телу.
  Ничего себе, оказывается, уже были попытки.
  -Что вы хотите от меня?- вздохнула я, не в силах больше отвечать на колкости.
  -Принцесса, я буду предельно честен. При прочих обстоятельствах я не хотел бы видеть вас на троне. Вы нерешительны, склонны поддаваться эмоциональным порывам, привязываетесь к людям, которые не представляют из себя никакой ценности.
  Я кивнула, уже не чувствуя обиды. В целом, он был прав.
  -Однако вы молоды и неопытны. При должном обучении вы можете стать прекрасной королевой. Куда важнее, что вы единственная имеете влияние на крон-принца. При определённом подходе можно достичь прекрасных результатов.
  -Что насчёт сестрицы Полыни? Она с малых лет обучена искусству управления королевством и понимает в этом всяко больше меня.
  -Полынь - женская версия нашего принца. Вы представляете, что в этом случае ждёт королевство?
  Я кивнула.
  -Но главное, что принцу она безразлична.
  -Он любит её,- отметила я.
  Мак позволил себе смешок. Сегодня он был очень эмоционален.
  -Он позволяет ей существовать. Пока.
  Я вздрогнула от последнего слова.
  -Почему вы ведёте со мной эти разговоры? В чем ваш интерес?
  -Моя семья всегда была лояльна к короне. Для меня не столь важно, кто станет королевой. Принц давно сделал свой выбор, и моя задача как верного слуги воплотить этот выбор в жизнь. Вы можете рассчитывать на мою помощь.
  -Спасибо.
  -Не стоит меня благодарить, принцесса, в ваших интересах позаботиться о том, чтобы любовь принца к вам не иссякла. Если нужно улыбаться, улыбайтесь. Если нужно раздвигать перед ним ноги, раздвигайте. Пока он вам не поверит.
  В моем горле пересохло, Мак тем временем докуривал сигарету.
  -Я позаботился о том, чтобы сегодняшние жертвы ушли в мир иной раньше пущих зверств.
  -Спасибо.
  Взгляд его был холоден и непроницаем.
  -Постарайтесь впредь не заставлять меня идти на столь крайние меры.
  Я кивнула. Этот человек был ко мне жесток и равнодушен, но в этом было своего рода и спасение. Я боюсь к кому-то привязываться.
  -Возможно, для вас неочевидно, но покушений стало намного больше.
  Я заметила, что некоторые мои слуги пропадали время от времени.
  -Можете спать спокойно, так как принц поручил лично мне вашу охрану.
  -Полагаю, что вы будете не только меня охранять?
  Он ухмыльнулся.
  -Вообще-то речь шла только об охране, но, полагаю, что не будет лишним заняться и вашим обучением.
  -Например?
  -Терпение. Узнаете, когда начнём.
  Сигарета была докурена.
  -Мне следует вас оставить. Доброй ночи.
  -И вам.
  Мак поклонился и сказал напоследок:
  -Ваша смерть будет досадным упущением. Мёртвых уже не вернуть, но вы в силах искупить свою вину. В конце-концов их жертва обретёт смысл.
  Эти слова мало утешали, но я кивнула.
  -Да будет так.
  В следующее мгновение Мак растаял во мраке ночи, мне ничего больше не оставалось, как отправиться в свою комнату.
  Слуг нигде не наблюдалось, вероятно, об этом позаботились, чтобы на утро двор не полнился сомнительными слухами.
  Я присела за туалетный столик и зажгла свечу. Комната наполнилась запахом сандала. Медленно я начала снимать макияж. Толстый слой пудры и румяна сошли, оставив только покрасневшую кожу. Я не любила носить макияж, но при дворе это было обязательным. Ценилась выпудренная добела кожа без намёка на загар.
  Я внимательно всмотрелась в зеркало. Чёрные волосы были гладкими и прямыми, на них не держалась никакая завивка, которая тоже считалась модной благодаря принцессе Полыни. Лицо было несколько опухшим, но все ещё привлекательным. Глаза были большими и тёмными, сейчас они казались абсолютно пустыми. Мне очень нравилось моё лицо, хотя и никому в этом никогда не признавалась.
  Я встала, сняла своё деревенское одеяние. Благо, что для этого не нужна была помощь служанок. Переодевшись в ночнушку, я устремилась в кровать. Глубокий сон настиг меня в ту же минуту. И так я проспала до обеда. Проснулась я от яркого света из окон, ведущих на балкон. Отметила про себя, что сон мой никто не нарушил, как это обычно бывает ранним утром. Кто-то позаботился о моем полном покое, вероятно, Дурман. Я еще немного полежала, затем потянулась и с неохотой позвонила в колокольчик, лежавший у прикроватной тумбочки.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"