Размер шрифта:

Цвет текста:

Цвет фона:

Глава 1

Пролог.

Лето перед началом 6-го курса, Хогвартс, кабинет директора.

Дамблдор обвел взглядом деканов четырех факультетов, собравшихся в его кабинете на своеобразный педсовет по итогам прошедшего года и предварительным планам на новый, и, поправив кончиком пальца свои очки-половинки, улыбнулся.

- Ну что ж, спасибо, Минерва, - сказал он МакГонагалл, которая только что закончила излагать свой отчет о распределении часов в будущем учебном году. - Ты, как всегда, проделала превосходную работу. Ну а теперь, если ни у кого больше нет вопросов и пожеланий, думаю, совет можно считать оконченным. Разве что... Северус, задержись, будь любезен.

Снейп, уже начавший было подниматься, быстро метнул не директора острый вопросительный взгляд из-под густых черных бровей, но неохотно кивнул и сел обратно.

- Я предупреждал, господин директор, - с плохо скрываемым раздражением сказал он, - что мне нечего больше сообщить о дальнейших планах Темного Лорда. Он понял, что совершил ужасную ошибку в Министерстве. Его хитрости пошли прахом, и ему отчаянно нужно время, чтобы успокоиться и собраться с силами для нового удара. А тут еще и потеря резиденции...

- Да, признаться, я очень рад, что все прошло гладко. Честно говоря, Северус, я не ожидал такого шага от Драко. Его появление перед моим кабинетом в конце прошлого года, - вот чего я никак не ожидал, - согласился Дамблдор. - Надеялся на это в глубине души, но все же... Вышвырнуть Темного Лорда и Пожирателей Смерти из поместья... Неожиданно. Твой крестник - отчаянный паренек.

- Отчаянно глупый, - фыркнул Снейп, однако в голосе его звучала непривычная теплота, и понятно было, что, несмотря на деланное осуждение, он гордится крестником. И было отчего.

Флэш-бэк

После ареста Люциуса Волдеморт был в ярости. Самый влиятельный из его слуг выбывал из игры - выбывал по собственной глупости! Надо же было так подставиться - и кому! Горстке подростков, не закончивших школу, да кучке неудачников, гордо именующих себя "Орденом Феникса"! Естественно, попадись ему в тот момент Малфой-старший, и у него были бы неплохие шансы разделить палату с Долгопупсами, причем по той же самой причине. К несчастью, доступа в Азкабан у Волдеморта пока не было, и Люциус временно был вне его досягаемости. Но это ни капли не смутило Темного Лорда. В его руках были целых два рычага воздействия на Малфоя - его любимая жена и единственный сын. Нарцисса будет великолепной заложницей послушания Драко - мальчишка обожает мать, и сделает все, лишь бы с ее головы и волосинки не упало. Ну а сам паренек получит метку незамедлительно, и вот уж тогда и он сам, и вся родовая магия и мощь одного из самых древних и могущественных родов в Британии, будет в руках у Волдеморта. Дальнейшее - дело техники. Дать мальчишке заведомо невыполнимое задание - например, сравнять с землей Хогвартс, или захватить в плен министра... Или еще проще - попытаться убить Дамблдора... Понятно, что у сопляка кишка тонка сделать хоть попытку, но это от него и не требуется. Требуется как раз потерпеть поражение, и дать повод в глазах остальных, чтобы наказать себя. Вряд ли Люциусу будет приятно, если вместо него место в палате Долгопупсов получит его сын. Без сомнения, это сломает старшего Малфоя, и, вытащив его из Азкабана, из него веревки можно будет вить.

Однако как удивился бы Темный Лорд, узнав, что младший Малфой вовсе не разделяет стремления отца пресмыкаться перед ним и лизать ему сапоги. Драко был далеко не так наивен, как ему думалось. Призванный перед красные волдемортовы очи, парень молча выслушал приказ тотчас же принести присягу, и кинул вопросительный взгляд на мать, стоящую рядом с сестрой в кругу Пожирателей, и бессильно кусающую губы. На мгновение Темному Лорду даже показалось, что эти двое каким-то образом общаются мысленно, потому что затравленное выражение на лице Нарциссы сменилось напряженным ожиданием, а Драко утвердительно кивнул и обернулся снова к Лорду. Волдеморт на всякий случай попытался легилименцией проникнуть в белокурую голову мальчишки... и встретил глухую стену. Во взгляде парня горело фирменное малфоевское высокомерие, граничащее с наглостью, и Темный Лорд вдруг с ошеломляющей ясностью понял, что этот сопляк... ни капельки его не боится.

- Я не буду тебе служить. - четко и раздельно произнес юноша, твердо глядя в отвратительное змеиное лицо. - И ты больше не хозяин здесь. Вон! - и быстрым, резким движением скрестил руки перед грудью,- правую поверх левой, - сжимая ладони в кулаки. Ошеломленный Волдеморт не успел ответить. Сильнейший поток магии подхватил его, закружил, втянул в воронку магического смерча... и вышвырнул прочь, хорошенько приложив о твердую каменистую землю за воротами родового имения Малфоев. Как это могло случиться? Мальчишка даже еще не закончил школу, он не мог быть настолько силен! До что там силен - у него и палочки в руках не было! Вышвырнуть из дома несколько десятков магов - а оглядевшись, Темный Лорд обнаружил, что всех без исключения Пожирателей, а так же даже Нарциссу, постигла та же судьба, что и его, - да у Дамблдора для такого силенок маловато, не то, что у какого-то сопляка! Да и притом, их не просто вышвырнули - переместили, словно портключом, но безо всякого портключа! Да это попросту невозможно! В довершение всего раздался истошный визг Баллатриссы: "Цисси!!!", - хлопок аппарации, и тонкая фигурка Нарциссы исчезла. Но почему Драко вышвырнул ее из дома вместе со всеми?

- Очевидно, Драко активировал и затянул узы защиты Манора. - проговорил холодный спокойный голос, и Волдеморт обернулся к Северусу Снейпу, успевшему уже встать с того места, куда его швырнуло, и даже отряхнуть мантию. - Умный ход, ничего не скажешь.

- Их держал Люциус! - возразила Белла. Северус лишь высокомерно фыркнул.

- Драко - его наследник. В такой ситуации, когда Люциус вне закона, Драко может полностью распоряжаться всеми делами Малфоев с одобрения опекуна. То же самое верно в отношении родовой магии. Если Нарцисса одобрила его действия, - а так, по-видимому, и случилось, - он получил доступ к магии Манора, и кажется, закрыл его для всех, в ком нет крови Малфоев. Вот почему даже Нарцисса была выброшена прочь за ворота.

- Но если она смогла аппарировать обратно, сможем и мы! - предложил чей-то голос. Эйвери, судя по всему.

- Я не думаю, милорд, что она аппарировала туда, - возразил Снейп, обращаясь к Лорду, словно считал ниже своего достоинства говорить с кем-то кроме него. - Полагаю, леди Малфой сейчас уже где-нибудь на противоположном конце Европы, а может и дальше.

- Тетки-вейлы во Франции! - взвизгнула Белла. - Если она в их замке, то это безнадежно...

- Возвращаемся в поместье Риддлов. - мрачно бросил Волдеморт, меланхолично наблюдая, как один из самых здоровенных пожирателей - Крэб или Гойл, непонятно - пытается подойти к воротам Манора, и как его раз за разом отбрасывает прочь защита поместья. После третьей попытки сторожевые чары, видимо, решили растолковать незадачливому посетителю, что он тут гость нежеланный: воздух над воротами заискрился, и Пожирателя шваркнуло разрядом, схожим с электрическим. - Я разберусь с мальчишкой позже, а пока пусть сидит в своем поместье, и думает, что он в безопасности... Ничего, скоро он поймет, что сильно заблуждается...

Конец флэш-бэка

- Я все еще не очень уверен, что сделать Нарциссу Хранительницей Тайны Малфой-Манора было правильным решением, - заметил Северус, откидываясь на спинку кресла, и встречая проницательный взгляд Дамблдора.

- Да нет, это вполне разумно. Она не предаст сына по доброй воле. В замке вейл она в безопасности, а значит, и Манор тоже безопасен, - сказал Дамблдор. - Но я хотел поговорить с тобой вовсе не об этом, Северус. Я знаю, что сведения о Волдеморте ты передаешь сразу, не беспокойся.

- Тогда о чем вы хотели поговорить? - непонимающе нахмурился Снейп.

- О, о делах куда более прозаичных, чем борьба Добра и Зла, - хихикнул директор. - Всего лишь о той группе студентов, которая в этом году начнет учиться у тебя на 6-м курсе, для сдачи ТРИТОНа.

- Вы называете это группой? - скептически фыркнул Северус. - СОВ на "превосходно" сдали только трое, и вы знаете это не хуже меня.

- Именно так. Боюсь, Северус, это недопустимо. - вздохнул Дамблдор. - Я знаю, оценки выставляешь не ты, но ведь именно ты решаешь, кому можно позволить учиться дальше.

- Если вы будете просить за Поттера, директор, то мой ответ сразу нет, - быстро сказал Снейп. - Мальчишка никогда не выказывал таланта к зельеварению, и мучиться над ним дальше...

- Северус, Северус... - укоризненно покачал головой директор. - Гарри не так плохо справляется с зельями - в конце концов, "выше ожидаемого", это не такая уж низкая оценка. Но ты прав, просить только за него было бы несправедливо. Видишь ли, Попечительский Совет никогда не одобрит, если мы откроем класс только для мистера Малфоя, мисс Забини и мисс Грейнджер. Увы. Раньше, я полагаю, мы имели бы в этом случае поддержку Люциуса, как главы Совета - как ни странно было бы на него рассчитывать, но я уверен, он одобрил бы это ради Драко, и ради уважения к тебе. Но теперь, когда председатель совета - Амелия Голдстейн... тебе придется набрать не менее десяти студентов, чтобы мы могли открыть курс продвинутого зельеварения для шестикурсников в этом году. Проведи в начале года устный опрос для хорошистов, которые желают поступить в группу. Отбери десять-пятнадцать студентов.

- Вы же понимаете, господин директор, что я в любом случае не возьму на этот курс Рональда Уизли? Он получил всего лишь "удовлетворительно" за СОВу. Если Поттер, - сдался Снейп, - еще доказал в прошлом году, что способен воспринять хоть какие-то знания по зельям, то Уизли просто безнадежен. Взять его в группу - это все равно, что сразу наложить двойную нагрузку на мисс Грейнджер. - Дамблдор кивнул.

- Я не буду настаивать на включении в группу Рональда, - согласился он. - Но ты, в свою очередь, пообещай не третировать Гарри. Честно, Северус, учитывая, как ты к нему относишься, я удивлен, что мальчик усвоил из твоих уроков хоть что-то.

- Ну, хорошо, хорошо, я согласен. Проинформируйте хорошистов, что они могут претендовать на продолжение изучения курса зельеварения. - вздохнул Северус. - Но учтите, если их все равно будет меньше десяти, троечников я не возьму ни под каким видом!

Глава 1.

Воспоминания в Хогвартс-экспрессе.

Pov Блейз Забини.

Серый дождь мерно стучит за окном... А может, это колеса стучат, а дождя вовсе и не слышно? Кладу ладонь на стекло и провожу по нему, оставляя запотевший по краям след. Скучно. Хогвартс-экспресс проделал едва ли половину пути к школе, делать нечего, даже спать не хочется! Дрей куда-то уплелся с Винсом и Грегом, наверное, опять доставать гриффиндорцев... А ведь заявлял, змея малфойская, что решил перестать цепляться к Гарри! То есть, к Поттеру, моя прелес-сть, к Поттеру... Привычка называть его по имени мысленно ни к чему хорошему не приведет - достаточно и одной оговорки, и... Я с трудом удержалась, чтобы не чертыхнуться вслух - Пэнси на соседнем сидении уткнулась в журнал, и принципиально меня не видит, но привлекать ее внимание мне вовсе не хотелось. Впрочем, я, конечно, найду, чем заткнуть рот Паркинсон... Хватит и того, что я могу намекнуть, что знаю, кто в конце пятого года подлил Драко приворотного зелья, чтобы провести с ним ночь, а потом плакался в подушку все лето, что Малфою этого зелья едва хватило на один час. Дубина ты, Пэнси, на этикетке ж ясно сказано - на 12 часов в зависимости от концентрации зелья в напитке, веса парня и ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ девушки! Причем для ВСЕХ пунктов верно одно - чем больше, тем дольше! Вот будь на его месте Крэб, который весит под сотню кг, а привлекательной сочтет даже табуретку, если у нее будет дырка посередине, то бурная ночь тебе была бы обеспечена. А вот мой аристократически тоненький приемный братец после одного-единственного раза вскочил и прямым ходом рванул обниматься с унитазом от отвращения.

Хмыкаю. Драко, Драко, братик мой любимый... Ну почему я не могу полюбить тебя по-настоящему? Не как брата, а как парня? А впрочем, думы на этот счет уже думаны-передуманы, как мной, так и до меня. Ну нереально - по крайней мере, для меня - влюбиться в парня, с которым выросли вместе, в одном доме, как одна семья.

Моя матушка отдала меня Малфоям, когда мне и двух лет от роду не было. Папа к тому времени своим чередом сошел в могилу, как и все ее мужья, и она решила снова выйти на охоту. Конечно, я этого не помню, но прекрасно могу себе представить ее, стоящую перед леди Малфой, в шикарном бальном платье, держащую за руку меня - двухлетнюю крошку, толком не стоящую на ногах. "Ах, Цисс, ну ведь это такая малость! Ведь у тебя у самой ребенок, ты знаешь, как должна вести себя мать... А ваши эльфы прекрасно умеют заботиться о детях. И потом, это же всего лишь на пару недель! Я же должна понять, подходим ли друг другу мы с Эрнестом (или Джорджем, или Рикардо, или подставьте-любое-мужское-имя-и-не-ошибетесь-такой-тоже-был). Ты же не хочешь, чтобы я упустила любовь всей моей жизни правда? Ну, Цисси, мы же родственники, в самом деле...". И Нарциссу Малфой, которая прекрасно понимает, что если меня не приютит она, то это сделает какая-нибудь более безбашеная мамина подруга, которая забудет обо мне через пару часов, убежит на вечеринку или уедет на пикник, а я просто умру от голода в ее доме.

Конечно тетя Цисси меня приютила, и конечно "пара недель" на самом деле длится и по сей день. Драко, - единственный, а потому донельзя избалованный ребенок, - поначалу относился ко мне настороженно, пытался поднять рев, и всячески отбрыкивался от всех попыток нас подружить. К счастью, Нарцисса не одна в доме занималась с детьми. Кто бы мог поверить, что холодный и высокомерный Люциус Малфой может часами укачивать раскапризничавшегося сынишку, возиться с ним, нашептывать что-то бесконечно ласковое и успокаивающее, отвлекать, утешать? Но ведь именно так он и делал - усаживал хнычущего Драко на колени и принимался болтать с сыном, рассказывал ему сказки, баюкал, если тот никак не успокаивался... Стоит ли удивляться, что Драко так любил отца и во всем ему подражал? Со мной Люциус никогда не был так ласков, хотя всегда относился ко мне по-доброму. Но, благодаря тому, что он всегда знал, как утихомирить сына, постепенно до Драко дошло, что от моего появления его не станут любить меньше, и он перестал вредничать. В общем и целом, лет пять с тех пор Драко относился ко мне так, как и положено брату - дразнил, дергал за косички, мигом бросал меня, если приезжали в гости другие мальчишки и играл со мной, только когда мы оставались одни... Я хорошо помню день, когда все изменилось.

После похорон очередного мужа, в поместье заявилась мать. До этого я ужасно по ней скучала, хотя и не видела еще никогда в жизни. Два раза в год - на Рождество и на день рождения - я получала от нее Совиной почтой подарки - именно такие как мне на тот момент хотелось. Он ни разу не ошиблась, ни разу не опоздала... До сих пор точно не знаю, кто из них двоих все-таки отправлял их на самом деле - тетя Цисс, или Люциус... Может статься что они вместе. Все открылось, когда она приехала. Сначала я ужасно ее испугалась - она была такой странной, такой недосягаемо-элегантной, прекрасной, словно далекая, холодная звезда, и в то же время очень высокомерной, и бесчувственной почти до неприличия. В знак траура она была одета в черное узкое платье, облегающее ее идеальную фигуру как перчатка, и широкополую шляпу, украшенную пушистыми черными перьями. Из-под шляпы кокетливо выпущен был на лоб гладкий завиток иссиня-черных волос, а когда она посмотрела прямо на меня своими холодными черными глазами, меня пробрала дрожь.

- Мерлин! - визгливо вскрикнула она и засмеялась. - Неужели это моя Блейзи-Дейзи? Ну-ка иди и поцелуй свою мамочку, малышка! - но я стояла, как парализованная, скованная страхом перед этой незнакомой женщиной, и потрясенная обращением. "Блейзи-Дейзи" - так меня с недавних пор стал дразнить Драко, и я просто ненавидела это прозвище! А мать, казалось, и не заметила ни моей реакции, ни того, что ее просьбу я так и не исполнила. Она как ни в чем ни бывало, повернулась к Нарциссе, и продолжала рассказывать жутко трагическую историю о смерти своего последнего мужа.

- Блейз, детка, ты ничего не хочешь сказать матери? - поинтересовалась Нарцисса, воспользовавшись театральной паузой, которую мать сделала в своем рассказе. Как ни странно, именно ее спокойный голос вывел меня из ступора.

- Спасибо за подарок, мамочка, - брякнула я первое, что мне пришло в голову. Дело было в том, что на день рождения Драко, пятого июня, Люциус подарил сыну юниорскую метлу, и тот так обрадовался подарку, что почти не расставался с ним ни на миг в течение нескольких недель. И все-таки мне однажды посчастливилось, и Драко, будучи в особенно благодушном настроении, позволил мне ровно пять минут полетать на своем сокровище по холлу. Это было что-то! С тех пор я буквально заболела полетами. Конечно, выпросить метлу у такого же помешанного на полетах Драко дольше чем на пять минут было нереально... И тогда седьмого сентября, на мой день рождения, совы принесли мне подарок от мамы - изящную украшенную золотистыми кисточками метлу. Она была не такой скоростной как у Драко - и рассчитана была на девочку, а не на мальчика, но это была метла! Моя собственная, настоящая метла! И теперь я могла гонять по дому и саду вместе с Драко, а не таскаться за ним по пятам в надежде, что ему надоест, и он разрешит прокатиться, хотя бы на несколько минуток.

Во время визита матери мы как раз летали на квиддичном поле под присмотром Люциуса. Посланный тетей Цисс эльф сказал, что меня ждут в гостиной, и я прибежала туда прямо в костюме для полетов, держа в руке свою метлу, и даже стоя перед матерью сжимала рукоятку так, что побелели пальцы. Поблагодарив ее, я продемонстрировала свое сокровище... Мать брезгливо сморщила носик.

- Что? Метла? Нет, детка ты ошиблась, - визгливо засмеялась она. - Я не стала бы - НИ-КОГ-ДА - дарить метлу девочке, милая. Это ужасно, да-да. На метле ты выглядишь жуткой растрепой. Ни один мальчик не обратит на тебя внимания, так-то. Нет-нет, это не от меня, - закончила она, поцокав языком, и повернулась к Нарциссе, - Цисс, дорогая, я попрошу впредь воздержаться дарить такие подарки моей дочери, да еще и от моего имени! - строго сказала она. Нарцисса вспыхнула, но и бровью не повела.

- Блейз, солнышко, будь добра, предупреди Люциуса и Драко, что у нас гости, - сказала она ласково. Я, прикусив губу, опрометью бросилась к двери. Вылетев из гостиной, я крикнула кому-то из эльфов, возящихся с уборкой, чтобы они сказали хозяину, что в доме гостья, и бросилась наверх. Не так-то трудно было понять, что все эти чудесные подарки дарила мне совсем не мама. Я вбежала к себе, швырнула метлу в самый дальний и темный угол, бросилась на кровать, и рыдала, пока хватало сил, а потом сама не заметила, как уснула.

Дальнейшие события оставили в моей голове сумбурный отпечаток - я плохо помню, что именно переживала, и как смогла оправиться. Знаю только, что мать пробыла в имении недолго - пару дней, не больше. Зато после ее отъезда, первый и чуть ли ни единственный раз в моей жизни, Люциус усадил меня к себе на колени, как раньше сажал только Драко, и бесконечно мягко и терпеливо стал объяснять мне, что мать все-таки любит меня, просто она такой человек, который совсем не умеет никак выражать свою любовь...

Не знаю, что именно он сказал тогда Драко, но с тех пор младший Малфой... не то, чтобы изменил свое отношение ко мне, однако стал обращаться со мной с какой-то необычной для него мягкостью и осторожностью, словно я была чем-то очень хрупким. Конечно, случались и исключения, мы ссорились, ругались, обижались друг на друга... Но именно с тех пор он стал мне больше чем братом - он стал моим лучшим другом.

От воспоминаний меня отвлекла открывшаяся дверь купе, и Дрей, весьма благодушно настроенный, плюхнулся на сидение рядом со мной, и небрежно кинул мне на колени шоколадно-миндальный батончик - мой любимый, о чем ему, конечно, было прекрасно известно.

- Спасибо, - машинально ответила я. Драко в ответ только хмыкнул, и с все той же неистребимой малфоевской наглостью растянулся на сиденье, закинув свои длинные ноги на дальний подлокотник, а голову бесцеремонно приземлив мне на колени, так что я едва успела выхватить из-под нее шоколадку. - Ну что, опять доставал Поттера? - спросила я. На меня уставились оскорбленные серебристо-серые глаза, однако Драко не был бы Малфоем, если бы из чувства оскорбленной гордости поднял голову с моих колен.

- Больно надо, - возмущенно фыркнул он. - Да я ему слова не сказал, даже не смотрел в его сторону. Грег, подтверди,- бросил он Гойлу, который с величайшим трудом пытался втиснуться на свободное место напротив нас, между Крэбом и подлокотником. Пэнси возле окна бросила мрачный взгляд на Винса, не решавшегося подсесть к ней поближе, и снова углубилась в свой журнал. Гойл оставил попытки приземлить свою пятую точку на сиденье, облокотился ею на подлокотник, и, словно только теперь осознав, что хотел от него Малфой, перевел на меня немного виноватый взгляд.

- Эээ... Ну да, да, мы даже Поттера и не видели толком... - подтвердил он. - Мы просто дошли до тележки, купили покушать, и вернулись...

- Ну-ну, - кивнула я, но не стала прессинговать Грега. Чертов Драко, знал к кому обратиться. Попроси он Винса подтвердить его слова, ему бы я спуску не дала. Из двух "телохранителей" Дрея, Крэба я терпеть не могла в гораздо большей степени. В самом деле, если Грегори был совсем не так уж глуп, как могло показаться - просто он был тугодумом и не очень быстро соображал, однако мозги у него были, - то Винсент иногда казался просто дебилом, и ко всему еще и злобным дебилом. Если другие слизеринцы - например, Тео Нотт, Майлз Блетчтли, или те же Драко и Грег, - устраивали гадости ученикам других факультетов, то дело всегда ограничивалось в худшем случае потерей баллов, или отработками. (Исключение иногда составлял Поттер, которого они время от времени пытались выгнать из школы - но не всегда, а только когда уж очень припекало). Проделки с участием Крэба, если только их не контролировал Драко, носили более жесткий характер, и несколько раз оканчивались для жертв больничным крылом. Естественно, Малфой прекрасно знал о моем разном отношении к двум его приятелям, и, как мог, старался поменьше обращать внимание на Крэба в моем присутствии.

- Через пятнадцать минут будет наша очередь патрулировать коридоры, Драко, - сосредоточенно-деловым голосом сказала Пэнси, отрываясь от журнала. Она старалась сохранять деловой вид, однако от меня не укрылся откровенно влюбленный взгляд, которым она окинула растянувшегося на сидении Малфоя.

- Ладно, - неожиданно покладисто согласился Драко, вытаскивая из кармана еще один батончик, и, развернув, принялся сосредоточенно поедать, не поднимая голову с моих колен. Как он ухитряется не подавиться? Пэнси, которая, кажется, не ожидала от него согласия, ошеломленно заткнулась, и опять уткнулась в журнал. Я тоже развернула шоколадку, и откусила кусочек, зажмурившись от удовольствия. Проглотив, я открыла глаза, и, встретив довольный, иронично-веселый взгляд Малфоя, не удержалась, и показала ему язык. Драко рассмеялся и поднялся, наконец, с моих колен, садясь и расправляя свою бархатную "выходную" школьную мантию с приколотым на груди значком старосты Слизерина, а под ним еще и значком капитана команды по квиддичу. Со своей шоколадкой он уже расправился, и, небрежно швырнув фантик на стол, встал и потянулся всем телом. Я невольно засмотрелась на него - все-таки Драко ангельски красив, когда не строит из себя второе воплощение всемирного Зла. Совсем неудивительно, что Пэнси хватило один раз пойти с ним на Бал на четвертом курсе, чтобы до сих пор по нему сохнуть...

Да уж, глупая была история с этим Балом. Я тогда три недели набиралась храбрости пригласить Тео, в которого была влюблена с начала курса. Сам бы он ни в жизнь меня не позвал, так что пришлось идти на жертвы, однако Нотт, как ни странно, охотно согласился. Но что творилось с Драко, когда он узнал об этом! Ведь он рассчитывал на меня, как на пару! В первый раз за шесть лет с тех пор, как нам было по восемь, он наорал на меня - да так, что я боялась, что зачарованная крыша Слизеринской гостиной обвалится, и на нас хлынет все Черное Озеро. Ну а что ему, в принципе, было делать? Принц Слизерина не мог явиться на Бал один. Пригласить кого-нибудь с младших курсов он не мог - не позволяла Малфоевская гордость, ведь все младшекурсницы спали и видели как бы попасть на Бал, неважно с кем! Такого он бы не вынес. Спутница Малфоя должна видеть высшее счастье в том факте, что идет на бал с ним, а не в том, что вообще попадет туда! Старшекурсницы тоже отпадали - какая уважающая себя девушка пойдет на бал с парнем младше себя! Да его бы высмеяли, сунься он к одной из них с приглашением - а этого бы Драко тоже вынести не смог. Нет, ему нужна была однокурсница. Кроме меня, девчонок на нашем курсе еще четверо, и две из них, которые могут назваться хорошенькими - Тэсс Хэмонд и Дафна Гринграсс, - были уже приглашены. Остальной выбор был невелик - Милисента Булстроуд (не приведи Мерлин!!!), или Пэнси Паркинсон (тоже тот еще подарочек). Некоторое время Драко еще метался по Хогвартсу, в надежде отыскать кого-нибудь в пару себе с другого факультета... Но как ни крути, Слизерин есть Слизерин, и это далеко не самый популярный факультет в школе. В конце концов, скрепя сердце и скрипя зубами с досады, Драко остановился на Пэнси. На сам Бал он оделся во все черное, словно в траур, и выглядел мрачным, как причетник. Он едва потанцевал пару танцев с Пэнси, которая, потеряв голову от счастья, даже и не замечала меланхоличного состояния своего кавалера.

Но и для меня Бал обернулся полным разочарованием. Тео оказался полным придурком - танцевал он из рук вон плохо, а уж темы для разговора!!! Квиддич, или даже школьные уроки я бы стерпела - сама люблю летать, с прошлого года даже вхожу в нашу сборную как охотница, - да и учусь довольно неплохо. Конечно, мне не дотянуть до Грейнджер, с ее усидчивостью (приходится это признать!), или до Драко, с его родовой силой и интеллектом, но оценки у меня вполне приличные, да и учеба дается мне легко. Но несчастный Нотт решил поговорить... о финансах! А потом о политике! Не то, чтобы я не разбиралась в этом, но на Балу, в окружении романтики, волшебных украшений и танцующих пар, болтать о политике! Стыдно признаться, но моя влюбленность быстро сошла на нет...

- Ну так что, Пэнс, мы идем? - со скучающим видом поинтересовался Драко, вытаскивая из рукава волшебную палочку и рассеяно крутя ее в пальцах. Пэнси вскочила так резво, что опрокинула бы столик, если бы он не был прикреплен к стене и полу.

- Да, да, идем, конечно, - подобострастно залепетала она, потирая ушибленное бедро. Драко скорчил гримасу, и, развернувшись, первым вышел из купе. Пэнси засеменила за ним, на ходу одергивая мантию.

Я, вздохнув, уже безо всякого удовольствия доела свой батончик, и, кинув фантик на стол, рядом с фантиком Драко, бросила взгляд на Крэба и Гойла, которые наконец устроились на сиденье с комфортом, и, выгрузив из карманов нехилые запасы еды, приобретенной в первом вагоне, принялись уплетать ее с завидным аппетитом.

- Хочешь? - с набитым ртом спросил Грег, поймав мой взгляд. Я покачала головой, и, прижавшись к подлокотнику, закрыла глаза. Все-таки скучно...

Pov Гарри Поттера.

Проиграв Рону и Джинни третью партию в карты, я понял, что проголодался, а вся еда, которую мы накупили у ведьмы с тележкой, стараниями рыжего семейства закончилась. Однако она, вроде, как-то говорила, что когда не провозит тележку по коридору, находится в первом вагоне? Отлично, схожу, возьму чего-нибудь пожевать. Поднимаюсь, и на выходе из купе сталкиваюсь с Дином Томасом. Джинни тут же с радостным визгом виснет у него на шее. Рон виновато прячет глаза, но я только улыбаюсь и качаю головой. Ну прости, друг, не вышло у меня ничего с твоей сестрой. Джин чудесная девушка, но почему-то, глядя в ее голубые глаза, я вспоминаю другие, похожие на мои, зеленые, которые, знаю, должен, если не ненавидеть, то хотя бы презирать...

Я вышел из купе и направился в первый вагон. Возле последнего купе я помедлил. Тогда это тоже было последнее купе - в конце пятого курса, когда незадолго до прибытия на вокзал, Малфой, Крэб и Гойл попытались устроить нам засаду и отомстить за арест Малфоевского папочки. Каким забавным казалось их поражение, и то, что мои ребята из ОД заколдовали их так, что они стали похожи на слизняков в мантиях... Вот только почему, когда я выходил из поезда, и меня схватила за рукав Блейз Забини, всю мою веселость как рукой сняло? Почему при виде тревоги в ее глазах, граничащей с ужасом, услышав "что вы с ним сделали Поттер, боггарта тебе в задницу?", я почувствовал такой стыд, что чуть было не кинулся их расколдовывать? К счастью, тогда меня быстренько увели друзья, да и Блейз вполне справилась сама - уже покидая платформу 9 и 3\4, я краем глаза заметил Малфоя, буквально вываливающегося и вагона. Слизеринский хорек казался ошеломленным и дезориентированным, но пребывал в человеческом виде.

- Че встал, Потти, спишь что ли? - раздался сзади визгливый голосок. Обернувшись, я увидел Пэнси Паркинсон, гордо выпятившую грудь со значком старосты. За ее спиной маячил Малфой. Странно, а где же Крэб и Гойл? Неужели Слизеринский принц сегодня без свиты? Или решил сегодня не драться? Хотя, конечно, я несправедлив. Вот уже год, как Малфой не пытается со мной подраться, а его подколы скорее носят характер именно насмешек, а не попыток завязать потасовку. - Ну чего замер, ты, чучело очкастое?! - продолжала злобствовать Паркинсон. Я только собирался ответить, как вдруг Малфой, устало вздохнув, выдал нечто такое, что я чуть по стенке не стек от удивления:

- Отвали от него, Паркинсон, ты достала уже своими тупыми придирками! - резко и неприязненно бросил Слизеринский Принц. Да-а, раньше он только со мной таким тоном разговаривал... - Худеть пора, если уже даже мимо Поттера протиснуться не можешь!

- Ч-что? - запинаясь, переспросила Пэнси, оборачиваясь к Малфою. - Драко, ты в своем уме? Защищаешь Поттера?

- Если я кого и защищаю, Пэнс, то только свои нервы, - фыркнул тот, и, заставив ее посторониться, прошел мимо меня, словно и не замечая. Пэнси, хлопая глазами, кинулась за ним, а я остался стоять, пораженный странным поведением Малфоя. Раньше слизеринец никогда не упускал случая хотя бы нахамить мне... А теперь даже слова не сказал... Да еще и одернул Паркинсон...

Надо сказать, Драко вообще изменился за лето даже внешне - стал чуточку пошире в плечах, вытянулся, так что, несмотря на то, что я тоже подрос за прошедшие два месяца, он все равно был на полголовы выше. Но самое интересное - он загорел. Да-да, Драко Малфой, Ледяной принц с идеально белой кожей, теперь был темно-бронзового оттенка, потрясающе контрастирующего с его платиновыми волосами, которые на фоне посмуглевшей кожи казались почти белыми. Странно - я всегда думал, что люди с такой бледной как у Малфоя кожей, в принципе не могут загореть - только обгорают на солнце, и потом мучаются облезающей кожей и волдырями ожогов. Однако у Драко, как ни крути, ничего похожего не наблюдалось - ровный бронзовый загар, без малейшего следа негативных последствий. Может, у него просто был очень хороший крем для загара? Учитывая его таланты в зельеварении - неудивительно. Конечно, он любимчик Снейпа, это всем понятно, но справедливости ради стоит признать, что это заслужено. Да и СОВ по зельям он сдал на "Превосходно", а уж к их результатам Снейп отношения не имел.

Тряхнув головой, я постарался отогнать мысли о слизеринцах и сосредоточиться на более важных вещах. Постояв на всякий случай еще пару минут, чтобы случайно не нагнать это странную парочку, я двинул следом - все-таки, кушать хотелось ощутимо, а ехать еще часа три-четыре, потом распределение... В общем, до банкета далеко. Перебравшись в первый вагон, я зашагал по коридору.

Да-а-а уж, расчет мой оказался в корне неверным. Нагнать-то я их не нагнал, вот только не учел такой простой вещи, что раз они как старосты патрулируют коридор, то дальше первого вагона уйти все равно не смогут - а значит, повернут обратно. Ну да, так и есть, опять Пэнси впереди, а Малфой тащится сзади с таким видом, словно его притащили на Историю Магии и напоили бодрящим зельем. И рад бы заснуть, да не получится.

- Опять ты, Поттер! - злобно прошипела Паркинсон, приближаясь ко мне. В ее руке мелькнула палочка, а лицо сморщилось от усердия - невербальные заклятия даются Пэнси тяжеловато, но все-таки кое-как получаются. Я еле успел вытащить свою палочку - сосредоточиться и отразить ее заклятие невербально времени уже не хватало, я выкрикнул: "Протего!" - и сиреневатый луч, срикошетив от меня, понесся неожиданно прямо в лицо Малфою. И тут я имел возможность наглядно убедиться в том, что годы тренировок в квиддиче не проходят даром ни для кого. Малфой, может быть, и уступал мне как ловец, но реакция у него была отменная, - Драко опередил луч заклятия на долю секунды, изящным движением уйдя в сторону. В следующий момент его палочка уже была у него в руках - и направлена на Пэнси. Ох, что-то сейчас будет! Да они же еще и старосты, плюс ко всему...

- Экспеллиармус, - спокойно проговорил Малфой, и небрежно поймал вылетевшую из рук у Паркинсон палочку. - Вечером заберешь у Снейпа. До тех пор ты отстранена от обязанностей старосты. Марш в купе, и пришли мне в помощь Блейз. Учти, я поговорю с деканом на тему того, чтобы совсем снять тебя с поста, раз ты не умеешь держать себя в руках, Пэнси.

- Но... Но... Но Драко, милый... - залепетала Паркинсон, и тут, чуть ли не в первый раз за все время я увидел, как Ледяному Принцу изменяет сдержанность. Серые глаза Малфоя буквально метали молнии от бешенства.

- Пошла вон, Паркинсон! - рявкнул он так, что из ближайших купе с удивлением высунулись их пассажиры. - И чтоб я тебя не видел до тех пор, пока в Хогвартс не войдем! - Пэнси, испуганно пискнув, подхватила полы мантии, и опрометью бросилась вон из вагона, промчавшись мимо меня с такой скоростью, что чуть не размазала по стенке. Малфой смотрел ей в след со смешанным выражением презрения и отвращения на лице. Однако стоило ей скрыться, как он вздохнул с облегчением, и спрятал ее палочку во внутренний карман мантии, еще раз содрогнувшись напоследок от отвращения. Не знаю почему, но в тот момент я ощутил странную неловкость. И в самом деле, этот новый Малфой, не придирающийся ко мне, вступающийся за меня, был для меня загадкой. Как себя с ним вести? Теряясь от смущения, я все-таки постарался найти в себе силы хоть что-нибудь сказать.

- Ээээ... Ну, наверное, спасибо, - неуверенно пробормотал я, глядя на снова спокойного как удав Малфоя. Тот тихонько фыркнул, и кивнул.

- Не за что, Поттер. В конце концов, пресекать беспорядки в коридоре - моя обязанность. Тем более, когда их устраивает Паркинсон.

- А я думал, вы с ней... Ну, в смысле, что вы дружите...

- А ты бы дружил с девкой, которая готова напоить тебя приворотным зельем, лишь бы ты хоть раз ее поимел? - неожиданно грубо бросил он, и по его лицу снова пробежала гримаса отвращения. - И вообще, посторонись, Поттер, мне еще полчаса эти долбаные коридоры патрулировать!

Протиснувшись мимо меня, Малфой быстрым шагом миновал остаток коридора и скрылся в тамбуре, а я еще пару минут не мог выйти из ступора. Паркинсон опоила приворотным зельем Малфоя, чтобы переспать с ним? Учитывая, что Драко семнадцать лет, и в этом возрасте любой нормальный парень готов трахать все что движется? Хмм... ну может, у Малфоев просто не бывает периода буйства юношеских гормонов, и ему фиолетово на девушек? Или просто ему фиолетово на девушек... Или он просто счел ее настолько непривлекательной что даже гормоны не помогли делу? Н-да-а... Нет, не то, чтобы я сам считал Паркинсон привлекательной, но есть же парни, которым нравится такой тип девушек. Она просто не в моем вкусе. Я усмехнулся. Видимо, не во вкусе Малфоя тоже. А кто, интересно, в его вкусе?

От этой мысли я помрачнел. Пэнси Паркинсон всегда крутилась возле Драко Малфоя, как хвостик, это все знали. Но кого еще и слизеринских девчонок частенько видели в его обществе? Правильно, Гарри, - Блейз Забини. И сейчас он тоже о ней вспоминал. Почему-то от мысли об этом мне стало больно. Какие у них отношения? И где, кстати, гарантия, что Малфой так бесился из-за того, что Пэнси ему отвратительна, а не из-за того, что из-за ее штучек с приворотом он был вынужден изменить Блейз? ("Я бы не изменил!" - горячо подумал я, и тут же устыдился. Приворот есть приворот, и раз уж тебя им опоили, никуда не денешься, так что Малфой не так уж виноват.)

Воображение тут же услужливо нарисовало фривольную картинку - полутемная спальня (похожая на отдельную, как старосты, спальню Рона в Гриффиндорской башне. Или нет, спальня Малфоя, определенно, не могла быть такой захламлено-неаккуратной, как у моего лучшего друга... Ладно, тогда как спальня Гермионы - вот кому не откажешь в педантичной аккуратности!)... В общем, полутемная спальня, на широкой кровати, освещенной светом луны, падающем из окошка, сплетаются в объятьях два тела... Скрип двери, вскрик, и застывшая на пороге рыжеволосая девушка. В зеленых глазах слезы, на лице неверие, боль от предательства... Бледное в лунном свете лицо Малфоя, на нем удивление, непонимание - а в глазах еще не рассеявшийся дурман, и жадные руки Пэнси снова притягивают его голову к себе, вовлекая в новый поцелуй... И Драко не может сопротивляться силе приворотного зелья...

Поезд вдруг тряхнуло на повороте, и я, потеряв равновесие, вынужден был схватиться за стену, чтобы не упасть. Тряхнув головой, чтобы избавиться от плодов своего расшалившегося воображения (гормоны, моя прелес-сть, гормоны), я решительно двинулся вперед, намереваясь все-таки купить чего-нибудь перекусить.

- Гарри, все в порядке? - спросила Гермиона, когда я вернулся в наше купе. Джинни и Дином уже не было, и Рон с Гермионой сидели друг против друга, о чем-то болтая. - Ходит слух, что на тебя пытались наехать Малфой и Паркинсон. Ты цел?

- Да, все отлично. Знаете, что странно... Малфой на меня не наезжал. Наоборот, он заткнул рот Паркинсон, когда он пыталась на меня наорать в коридоре. А потом вообще обезоружил ее, когда во второй раз она пыталась меня проклясть. Ну, правда, ее проклятие чуть не попало в него, так что, наверное, он все-таки больше поэтому разозлился... - сам не знаю почему, но мне совсем не хотелось рассказывать друзьям о том, что сказал перед уходом Малфой, так что я быстро пересказал основные подробности наших двух встреч. У Гермионы снова появилось на лице ее "всезнайское" выражение, и я в очередной раз поразился. Ну хорошо, она, конечно, много читает и знает, но о МАЛФОЕ-то ей что может быть такого известно? Может, уже идут слухи о привороте?

- Ну, Гарри, а тебе не приходило в голову, что Малфой мог просто... вырасти? - спросила она. - Ну, перерасти свою детскую вражду и обиду на тебя. Во-первых, ты сам помнишь, в прошлом году ходили слухи, что он отверг сторону Волдеморта. А во-вторых... Семнадцатилетие. Он родился летом, если не ошибаюсь? Значит, семнадцать ему уже есть.

- И фто такофо? - фыркнул Рон, засунув в рот половину шоколадной лягушки, одной из тех, что я принес. - Мам ффем тут по фемнаффать, - он проглотил большую часть, и речь снова стала членораздельной, - Я говорю, нам всем по семнадцать, но мы что-то не воспылали любовью к Слизеринцам.

- Ну... - Гермиона явно замялась, и вдруг выдала: - Понимаешь, это из-за того, что он чистокровный маг!

- Гермиона!!! - ахнул я. - Не верю, что ты это сказала! При чем тут чистокровность?

- Ну... - она слегка покраснела. - Нестандартная магия. В общем... Понимаешь когда я этим летом писала реферат по Чарам, я наткнулась на одну книгу... В ней собраны труды разных ученых, исследования и прочие. Она очень древняя, и большая часть трудов написана самой Ровеной Рейвенкло. Но есть одна часть за авторством Салазара Слизерина.

- И ты ее читала? - возмутился Рон. - Да там же наверняка одна черная магия!

- Рон, ну когда ты повзрослеешь наконец! Слизерин не был Темным Лордом, и вообще, то, что он занимался темной магией, не значит, что она была единственной сферой его интересов! На самом деле, если сравнить его с Волдемортом, Слизерин ничего такого не сделал...

- Ну да, конечно, - продолжал возмущаться он. - Он всего лишь поселил в замке жуткое ядовитое чудище, к тому же убивающее одним взглядом, чтобы перебить маглорожденных, - подумаешь, большое дело! Ни капельки не темная магия - может, Уход за Магическими Существами?! Может, он как Хагрид - просто пожалел бедную змейку?

- Да ты выслушаешь меня или нет! - вспылила Гермиона. - Я не оправдываю Слизерина, я просто говорю, что ему не откажешь в уме, и потом, разве врага не надо знать в лицо? И кстати, эти его статьи написаны в тот период, когда он еще не покинул школу, и был другом Гриффиндора и остальных. Он был тогда очень талантливым ученым, и нельзя пренебрегать его работами только потому, что впоследствии он...

- Ладно, суть мы поняли, - перебил ее я, так как эта дискуссия стала меня утомлять. - При чем здесь Малфой и его чистокровность?

- Ну... в общем, статьи древние, и язык довольно витиеватый... - смущенно сказала Гермиона, - но я поняла примерно так: у древних родов, чьи представители из поколения в поколение жили в одном и том же месте, иногда проявляется некая... родовая магия. В месте, где она наиболее сильна - думаю, в доме семейства, - маг из этого рода практически всесилен. Не знаю, насколько это так, но есть и другие эффекты. Эта магия поддерживает членов семьи, хранит, питает силой, защищает... и полный контроль, или хотя бы какую-то приобщенность к ней маг обретает в семнадцать лет. Вроде бы, именно поэтому этот возраст и считается у волшебников совершеннолетием. Вот я и думаю, если Малфой обрел эту самую магию, то может... Ну, может он осознал, что... Что ваша вражда - это детская глупость? Тем более, если он, и правда, отверг сторону Волдеморта.

- Ой, говори что хочешь, Гермиона, я в жизни не поверю, что хорек вдруг стал белым и пушистым, особенно после того, как мы засадили в Азкабан его папашу! - скривился Рон, закидывая в рот сразу горсть драже Берти Боттс. - А если он обрел какую-то там глупую родовую магию, для нас это может значить только одно - больше проблем! И кстати, раз уж на то пошло, я тоже чистокровный! Почему я не обрел никакую "родовую магию" в таком случае? - спросил он. Гермиона виновато поглядела на него.

- Потому что ты не наследник рода, Рон, - объяснила она. - Я спрашивала у Билла летом, и он подтвердил, что после семнадцатилетия ощутил, как его силы выросли, а дома он чувствовал постоянную ответственность за семейное благополучие. Поэтому и нанялся на работу в Гринготтс почти сразу, как окончил школу - чтобы помогать родителям.

- Да? Вот как? - с деланным равнодушием проговорил Рон, отворачиваясь к окну. Лицо его стало холодным и замкнутым, и он даже потерял интерес к сладостям. Откусив кусок тыквенного печенья, я открыл пакетик с соком, и тоже задумался, не прекращая жевать.

- Говоришь, это могут только чистокровные? - спросил я у Гермионы. Интересно, может ли она дать ответ на вопрос, который мучит меня с самого моего дня рождения?

- Ну вроде того, - согласилась Гермиона и посмотрела на меня с подозрением. - А что, ты тоже... что-то получил в день рождения? В смысле, какую-то магию? - в ее глазах не было и тени зависти, только бешеный энтузиазм. Я смущенно пожал плечами.

- Ну... не то, чтобы магию... Просто я многое осмыслил и понял... Но да, да Гермиона, я чувствовал какие-то магические волны, в свой день рождения. Правда, я тогда отнес это на счет эйфории по поводу того, что мне теперь можно колдовать, когда вздумается.

- Я так не думаю, - отозвалась она. - Я помню утро твоего дня рождения, и твою эйфорию... А тебе тогда не показалось, что все твои заклятия получались... ну я не знаю, чуточку более сильными и более точными, чем обычно? - Я помолчал, и бросил взгляд на Рона. Тот по-прежнему смотрел в окно с отсутствующим видом. Я вздохнул, и решился. Конечно, мне не хотелось ранить его чувства, но узнать правду казалось более важным делом.

- Да, показалось,- сказал я Гермионе. Она буквально просияла.

- Но Гарри, это же замечательно! Это наследие! - пришла в восторг моя лучшая подруга. - Правда, это может быть лишь отголосок - Все-таки, Нора это дом семейств Уизли, а не твоего. Но они друзья, поэтому ты получил хоть что-то. Вот будь ты на вражеской территории, у Малфоев, например, тогда семнадцатилетие тебя бы только ослабило. Но теперь, если ты обрел силу своего рода...

- Да как он мог обрести силу рода, если он полукровка! - неожиданно почти выкрикнул Рон, поворачиваясь к нам. - Ты сама сказала, дело в чистокровности!

- Ну... Понимаешь, Рон... - Гермиона замялась. - Слизерин не очень вдавался в подробности, так что я не знаю, возможно ли это... Но в конце концов, в том, что касается Гарри, ничего и никогда не бывает по-обычному, не так ли?

- Угу, - мрачно откликнулся тот, снова уставившись в окно. Я, закусив губу, отложил в сторону печенье - есть совсем расхотелось. Неужели опять, как на четвертом курсе, Рон обиделся на меня за то, о чем я не просил?

- Рон? - осторожно позвал я, но тот только посмотрел на часы и встал на ноги, выбираясь из-за столика.

- Нам пора патрулировать коридоры, - бросил он, вытаскивая из внутреннего кармана мантии палочку. Гермиона вздохнула, виновато посмотрела на меня, сочувствующе погладила по плечу, и поспешила вслед за Роном.

Оставшись один, я забрался в угол сиденья, ближе к окну, и стал смотреть на проносящиеся мимо деревья. Было грустно и тоскливо. Ну неужели Рон не может преодолеть свою обиду? Ведь смог же я пережить, что его, а не меня назначили старостой факультета! А он? На четвертом курсе чуть не полгода дулся, что его не взяли на Турнир Трех Волшебников, в прошлом году почти перестал разговаривать со мной и Гермионой из-за того, что его не допустили в класс продвинутого зельеварения... Несколько месяцев дулся, и все рычал на нас, что мы, дескать, подлизываемся к Снейпу - хотя на самом деле курс набирали по результатам СОВ, к которым Мастер Зелий не имел никакого отношения. Как только хватило сил потом помириться... Все равно, вплоть до самого лета в отношениях между нами тремя был какой-то холодок, который рассеялся только с моим приездом в Нору незадолго до семнадцатилетия. А может, этому способствовал мой скоротечный роман с Джинни, который как раз начался в конце прошлого семестра? Рон тогда сразу оттаял...

Но незадолго до начала учебы я начал понимать, что что-то не так в наших отношениях с Джинни. Конечно, она очень популярная девчонка, симпатичная и все такое, а я всего лишь семнадцатилетний парень, и во мне бушуют гормоны. И все-таки этого оказалось недостаточно. С одной стороны, общаться с Джин было весело, но как-то... пресно, что ли? Уж слишком я привык видеть в ней младшую сестренку Рона, почти сестру и мне самому. И потом, если с какой-то другой девушкой я, может, и мог бы пойти на поводу у гормонов, как Рон с Лавандой в прошлом году, то с Джинни приходилось все время помнить о том, чтобы не обидеть ее семью. Ручаюсь, если б я отважился с ней переспать, сейчас мы бы уже были обручены. Мерлин, да я прикоснуться к ней лишний раз боялся, переживал, что нас могут увидеть ее домочадцы.

В общем, мы решили прекратить отношения и остаться хорошими друзьями. Какой-то частью сознания я сожалел об этом, отчасти еще и потому, что Джинни чем-то напоминала другую девушку, думать о которой я запрещал себе с самого конца пятого курса. Ну хорошо, не совсем с пятого, но я хорошо запомнил момент, с которого все началось - когда она схватила меня за руку в коридоре Хогвартс-экспресса... Конечно, в тот момент мне было не до того. Тоска по Сириусу, чувство вины, да еще неприятный осадок от так и не сложившихся отношений с Чжоу... Однако летом, ближе к началу нового учебного года, я невольно стал ловить себя на мысли о том, что почему-то нередко вспоминаю тот самый эпизод, когда мы заколдовали Слизеринскую троицу. Сначала я говорил себе, что это из-за того, что я ощущаю некоторую неловкость от того, что мы с ними сделали, но позднее, уже в поезде, везущем нас на шестой курс, я вдруг столкнулся с ней в коридоре, и... И в груди у меня сладко защемило, точно так же, как раньше щемило при виде Чжоу. Это... тревожило. Слизеринка. Противница. Возможно, будущая Пожирательница Смерти. Как же я мог позволить себе влюбиться в нее?

И я не позволял. Вот уже год, как я всеми силами не позволял себе думать о Блейз Забини, мечтать о ней, видеть ее во сне... Но если с первыми двумя пунктами я еще справлялся, то последний был не в моей власти. Правда, Снейп в свое время утверждал, что научившись Окклюменции, я смогу и сны подчинить своей воле, но... Да что там, ну не было у меня никакого таланта к Окклюменции! Даже просто способностей не было. Вот Дамблдор это быстро понял на шестом курсе, и обещал найти другое решение, но пока не нашел его. Впрочем, на шестом курсе, казалось, в этом не было нужды. Волдеморт затаился - он сам ограждал свой разум от меня, копил силы и не особенно терроризировал Магический Мир, хотя, конечно, и не позволял ему забыть о своем существовании. Шестой курс - чуть ли не единственный спокойный год, который был у меня в Хогвартсе, ну, относительно спокойный. Но ведь занятия с Дамблдором, эти исследования прошлого Волдеморта, в попытках понять причину его бессмертия, не назовешь особенно волнующими. Нет, конечно, это было очень полезно и познавательно, но в то же время... Не было никакой тайны в том, чтобы погружаться в чужие воспоминания. Не было того пьянящего чувства, которое испытываешь, когда идешь по следу, разгадывая загадки, попадающиеся тебе на пути, и когда знаешь, что за результат придется СРАЖАТЬСЯ. Я знаю Дамблдор хотел показать мне, что бывает и другой способ разгадать загадку, но... Я не чувствовал, что разгадываю ее. Я просто шел от одного вывода к другому, по дороге, которую указывал директор. Выводы были не мои - вот что разочаровывало. Они были истинные и правильные, но... просто указанные. Не выстраданные после многочасового сидения в библиотеке, как те, что добывала Гермиона, и не найденные в результате безбашенной вылазки, вроде нашего с Роном похода к Арагогу на втором курсе. Просто информация, сухая и безликая, как в учебнике.

И даже в финальной битве, к которой вел этот год исканий, мне было отказано. Дамблдор обещал мне, что возьмет с собой, когда пойдет за очередным крестражем - и не сдержал слово. Потом он уверял, что ходил лишь на разведку, и не сомневался, что одного посещения будет мало. Впрочем, вернулся он мрачный и разочарованный. В пещере, где хранился крестраж, и где часть ловушек еще работала, кто-то успел побывать до него. Чаша, в которой в ядовитом зелье хранился медальон Слизерина, была пуста, а на дне ее покоился другой медальон, попроще, с вложенной внутрь запиской от некоего Р.А.Б. Кто бы он ни был, он унес настоящий крестраж, и неизвестно, смог ли уничтожить. Директор ничего не сказал о том, как именно можно уничтожить крестраж, но я догадывался, что нужно что-то очень разрушительное, вроде яда василиска, который был в клыке, пронзившем дневник. Как Дамблдор уничтожил кольцо? Это стоило ему руки. Мог ли медальон стоить этому неизвестному Р.А.Б. жизни?

- Гарри, Гарри, проснись. Пора переодеваться в школьную форму! - позвал меня голос Гермионы, и чья-то рука тряхнула за плечо. Я выпрямился, выныривая из объятий сна - ведь вроде не спал, просто размышлял, и все-таки, видимо, подремывал.

- Да, да, сейчас, - пролепетал я, судорожно пытаясь вспомнить со сна, куда именно сунул свой чемодан. Гермиона, уже в мантии, кивнула и вышла, оставив меня наедине со все таким же мрачным и отчужденным Роном. Я вздохнул. Похоже, для нашей с ним дружбы этот год будет не легче прошлого...

Pov Драко Малфоя.

К тому времени, как я вернулся в купе, то легкое, весело-беззаботное настроение, которое было у меня с утра, и которое поначалу даже присутствие Пэнси не могло испортить, развеялось без следа. Почему? Сам не знаю. Раньше, меня бы порадовало выражение лица Поттера, когда я на его глазах приструнил Паркинсон. Но теперь я уже давно перерос и нашу глупую детскую вражду, и свою старую обиду, которая и стала ее причиной. Ну не подал он мне тогда руки, ну отверг мою дружбу - ну и что теперь? Это тогда мне казалось, что это самое ужасное и унизительное, что со мной когда-либо происходило. Но с тех пор случались вещи и пострашней. Да и потом, я и сам тогда был не подарок, надо признать, не говоря уже о Крэбе и Гойле, маячивших за спиной. Соображать надо было, кому, что и как говоришь. Но что взять с одиннадцатилетнего избалованного мальчишки, который привык, что мир крутится вокруг него? Теперь, после совершеннолетия, все кажется таким очевидным...

Блейз, опередившая меня на пару минут, уже уселась на свое место, и лишь презрительно фыркнула в ответ на злобный взгляд Пэнси. Дождь за окном усилился, и я с тоской подумал о том, как мы будем добираться до Хогвартса от поезда. Ладно, нам-то еще хорошо, все-таки кареты - это какая-никакая крыша над головой. Боюсь даже представить, что ждет перваков... вздохнув, я плюхнулся на сиденье рядом с Блейз, и, не теряя времени, устроился так же, как и до дежурства - ноги на подлокотнике, голова у нее на коленях. Сестренка хмыкнула, но протестовать не стала, за что я был ей безумно благодарен. Закрыв глаза, я постарался отвлечься, и пустить свои мысли в свободное плавание - не знаю, кому как, а мне такой способ помогает уснуть куда надежнее, чем считать единорогов, гиппогрифов и прочих тварей, которые передвигаются стадами...

Воспоминания, под стать настроению, были невеселыми.

Прошло всего пара месяцев после возвращения Лорда, и я стал понимать, что происходящее мне не нравится, и не нравится довольно сильно. Главным образом расстраивало то, как изменился отец. Из спокойного, уверенного, исполненного достоинства и всеми уважаемого человека он превратился в задерганного неврастеника, позабывшего и о собственной гордости, и о чести семьи. Ха! Поттер и его грифифиндорские дружки животики бы надорвали от смеха при мысли, что у Малфоев может быть честь! Хотя смешного в этом мало. Одно дело хитрость, манипуляции и интриги - и совсем другое - бесчестие. Одно дело - издеваться над Поттером и его приятелями в школе, и совсем другое - лизать подметки уродливому красноглазому трупу, который вовремя подсуетился привязать себя к этому бренному миру. Я искренне не понимал, почему отец и остальные терпят издевательства и безумие Волдеморта? Почему они не встанут и не дадут ему отпор? Да будь он хоть трижды Темным Лордом, одному против десятка магов ему не выстоять. Неужели они верят, что если он придет к власти, им станет лучше, чем сейчас? Да кто вообще способен чувствовать себя в безопасности, когда не знаешь, что ждать в следующую секунду от этого сумасшедшего? Мое недоумение перешло в уверенность, что это неправильно, после пятого курса и событий в Министерстве. Конечно, я злился на Поттера из-за ареста отца, но в глубине души понимал, что на самом деле в Азкабане Люциус в куда большей безопасности, чем в резиденции Лорда. Несправедливость гнева Волдеморта стала последней каплей. Он сердился на отца за неудачу - а разве сам не сбежал оттуда, поджав хвост? По совести, ни отец, ни тетка Белла не заслуживали наказания за провал там, где даже сам Лорд потерпел неудачу... Но Белла после его наказания оказалась недалека от того, чтобы повторить судьбу своих знаменитых жертв - Долгопупсов, а отца спасло только то, что у Лорда не было доступа в Азкабан, а проводить еще одну спасательную операцию ради проштрафившегося приспешника, Волдеморту было не с руки. Да-а, с этой точки зрения, Люциусу вообще повезло. Дементоров в Азкабане больше нет, а аврорская стража, хоть и ведет себя не очень-то вежливо, по крайней мере, не высасывает из него ни теплые воспоминания, ни душу.

Но главный сюрприз ждал меня впереди. За несколько дней до официального конца семестра, когда все экзамены были сданы, и все просто наслаждались летом и последними деньками в обществе друзей, примерно через два-три дня после событий в Министерстве, дверь моей личной, как старосты, спальни, неожиданно открылась, и вошел Снейп. Его вид заставил меня удивленно захлопать глазами - Северус выглядел так, как выглядел только летом, наезжая в гости в Манор. Никаких уродующих чар, создающих иллюзию сальных волос и желтых зубов, кожа чистая и белая, без признаков желтизны и с куда меньшим количеством морщин. В принципе, я-то, конечно, видел крестного в его настоящем облике не раз, просто он никогда не появлялся в таком виде в школе, когда его могли увидеть студенты. Вообще такими чарами пользовались большинство профессоров моложе сорока, специально делая себя не очень привлекательными, для отвода глаз студентов - иначе море скандалов из-за несчастной любви той или иной романтически настроенной старшекурсницы было бы обеспечено. Не то, чтобы Северус даже в своем настоящем облике был жгучим красавцем - но все же было в нем какое-то мрачное обаяние, которое как магнитом притягивает к себе некоторых девушек.

- Что случилось, крестный? - спросил я, прекрасно понимая, что Северус пришел ко мне не как декан факультета - декан вызвал бы меня к себе. Вместо ответа он взмахнул палочкой, запечатывая дверь, и вторым взмахом обновил защитные от прослушивания чары. Потом жестом велел мне сесть. Я устроился на своей кровати, приготовившись выслушать нечто очень серьезное. Снейп уселся на стул, стоящий возле письменного стола, и наконец заговорил.

- Дело плохо, Драко. - сказал он напрямую. - Ты знаешь о том, что Темный Лорд решил сделать Малфой-Манор своей личной резиденцией? В доме Риддлов оставаться опасно, туда в любой момент нагрянут Авроры.

- Да, я вчера связывался с мамой через камин в "Трех Метлах". Не публичный, естественно - из номера. - ответил я. - Она мне сказала. И что - это проблема? Мне казалось, это честь? - прикусив язык, я взмолился Мерлину, чтобы Северус не расслышал сарказма в моем голосе. А не проверяет ли он меня, по приказу Лорда?

- Честь? Для тебя - нет. Проклятие, арест Люциуса может стать твоей погибелью, ты хоть понимаешь это, Драко? - спросил он. Я непонимающе покачал головой.

- Но почему? Министерству нечего мне предъявить, и вообще, при чем тут я?

- Проблема не в Министерстве, а в Лорде, - отозвался Снейп. - Изволь, я все объясню подробнее. Лорд очень... разочарован в Люциусе. Нарцисса не говорила тебе, что три дня отхаживала Беллу после того, как Лорд расправился с ней за неудачу в Министерстве?

- Да, говорила, - кивнул я. Тетку, которую я в жизни не видел, мне жаль не было - жаль было маму, которой пришлось о ней заботиться, а еще возмущала несправедливость этого наказания. Северус кивнул.

- При том, что Беллатрисса не была ответственной за операцию - отвечал за нее Люциус, - добавил он. - У Лорда нет доступа в Азкабан, не сейчас, когда силы его подорваны. Дуэль с Дамблдором не прошла для него бесследно, да и ситуация с Поттером... Ну ладно, это не суть важно. Важно, что сейчас Лорд не может никаким образом физически добраться до Люциуса, чтобы... Ну, скажем, наложить Круциатус. Но это совсем не значит, что у него не осталось способов воздействия на твоего отца. У него их целых два - Ты и Нарцисса.

- Понятно, - сказал я, ощущая холодок внутри. - И что же он намерен делать с нами? Убить? - крестный покачал головой.

- Нет. Не просто так. Он не может себе этого позволить. У Лорда слишком мало... НОРМАЛЬНЫХ союзников. Фанатики, вроде Беллатриссы, монстры, вроде Грейбека, или скрывающиеся преступники, которым некуда податься, вроде Хвоста, - вот костяк его армии. Они простят и примут все что угодно, что бы он ни сделал - как с ними, так и с их семьями. Но есть и другие - вроде Нотта, Эйвери или Яксли, кто сохранили крохи влияния и положения перед Министерством, и кроме того, могут еще думать своим умом. Если за провинность своих слуг Лорд станет карать их убийством их семей, то они просто разбегутся в разные стороны. Поэтому Лорд придумал другой способ. По сути, это то же самое, но если его план сработает, у него будет оправдание, формальная причина для именно твоего наказания. Так вот, Драко, по его плану, ты получишь Черную Метку сразу, как только вернешься домой.

- Что? Черную Метку? Но... Но я думал, он не берет на службу тех, кто еще не закончил школу! По крайней мере, тех кому еще нет семнадцати!

- В твоем случае он сделает исключение, - мрачно пообещал крестный. - А теперь слушай меня очень внимательно, Драко, и будь любезен умерить свои амбиции! Помни, что я говорил тебе в начале. Это наказание - а не честь для тебя, не доверие Лорда и не способ дать тебе шанс, что бы он ни говорил тебе потом. Понимаешь?

- Не очень, - признался я. - Он призовет меня на службу, но что дальше? Чем это даст ему оправдание?

- Тем что получив метку, ты получишь еще и очень важное и ответственное задание. Не знаю, какое, но... Невыполнимое. Невозможное для юноши твоих лет.

- Например? - с вызовом спросил я. Было немного обидно, что крестный заранее думает, что я не справлюсь, однако ответ Северуса охладил мой пыл.

- Например? Разрушить Хогвартс. Заменить трупным ядом все лекарства в больнице святого Мунго. Привести к нему Поттера - добровольно. Убить Дамблдора. Выбирай, что кажется тебе более осуществимым?

- А можно лучше убить Поттера и привести Дамблдора? - пошутил я, устало закрывая глаза. Снейп вскочил.

- Это не шутки, Драко! Получив метку, ты будешь полностью во власти Лорда, пойми ты это уже!

- Но я не понимаю, Северус! - воскликнул я, резко выпрямляясь. - Метка - это всего лишь способ связи, не более! Что она изменит?

- Это не просто способ связи, Драко, - возразил Снейп устало. - Это... клеймо. Позорное клеймо, каким метят скот! Оно сломает твою жизнь. Если Лорд проиграет войну - а это вполне вероятно, - ты получишь "волчий билет" на всю жизнь, даже если ничего не успеешь сделать у него на службе.

- Ты так уверен, что Лорд уступит Поттеру? - усмехнулся я, но Снейп припечатал меня суровым взглядом. Я удивленно вскинул брови - раньше крестный разделял мои взгляды на гриффиндорского очкарика.

- Поттеру? - горько усмехнулся Северус. - Как насчет Дамблдора? Ты забываешь, кто из них лидер "Светлой стороны". А Дамблдор хоть и стар, но все еще самый могущественный маг современности. И один Темный Лорд на его счету уже есть. В Министерстве Лорд с ним не справился, и неизвестно, справится ли позднее. Да и Поттера рано сбрасывать со счетов. Он молод, и потенциал у него есть, как ни печально признавать это.

Я с подозрением посмотрел на него. Опасные слова, на грани измены, но все же... Крестный умен. По собственной доброй воле он говорит все это, или же это хитроумная ловушка?

- И все равно, я не понимаю. Что изменится, если я получу метку?

- О, ты всего лишь будешь помечен как его слуга. И тебе придется подчиняться, хочешь ты того или нет. - отозвался Снейп. - И не смотри так скептически. На кону жизнь Нарциссы.! - воскликнул он. Я рывком выпрямился.

- При чем здесь Нарцисса?

- А кто, думаешь, будет заложницей твоего послушания? - фыркнул Северус. Я замолчал, а потом вздохнул.

- Я все понял, крестный. - сказал я. - А теперь, пожалуй, мне надо подумать.

- Велика вероятность того, что ты погибнешь, пытаясь выполнить это задание, каким бы оно ни было. Если нет, сразу убивать тебя он не станет. Трехчасовой Круциатус... Если ты и выживешь, - что маловероятно,- все равно, ты до конца жизни будешь торчать в Мунго, по соседству с Долгопупсами. Не думаю, что Нарцисса переживет такое, даже без всякой помощи со стороны Лорда. А Люциус... Он достаточно силен, чтобы вынести ее смерть, или твое безумие, но вот все сразу... - Снейп покачал головой. - Это сломает его. Он станет послушной куклой в руках Лорда. Ты понимаешь это?

- Да, - кивнул я. На самом деле, я все прекрасно понял, как только Снейп начал излагать план Лорда. Но теперь меня грызли сомнения. Насколько далеко простирается забота крестного? И что сильнее - она или его преданность Лорду? Насколько я могу доверять ему? В голове рождались зачатки планов, но мне необходимо было все хорошенько обдумать.

- Драко, - мягко сказал Снейп. - Я... Ты даже несовершеннолетий, и не должен решать такие проблемы, но... Сейчас непростое время. Боюсь, вся ответственность ложится на твои плечи. Что же ты будешь делать?

- Я... Я должен подумать, Северус, - ответил я. Крестный нахмурился и кивнул.

- Понимаю, - сказал он. - Но помни, ты должен принять решение до того, как уедешь из школы. И... Что бы ты ни решил - ты можешь рассчитывать на мою поддержку, - неловко закончил он, сделав шаг вперед, словно хотел коснуться моего плеча, но остановился, передумав.

- Спасибо, крестный, - сказал я. Снейп кивнул и вышел.

Думал я не то чтобы очень долго. Жизнь под властью Лорда мне активно не нравилась, не было смысла это отрицать. При мысли о том, что может быть дальше, пробирала дрожь. С другой стороны, если Северус искренне считает, что на стороне Лорда меня ждет верная смерть... Ну или безумие, это не лучше, - значит... Значит сторону надо менять.

В первый момент мысль о переходе на сторону Дамблдора - и Поттера! Того самого Поттера, который отверг мою дружбу, который все эти годы... - эта мысль показалась мне абсурдной. Смешной. Почти безумной. Но чем больше я думал об этом, тем более и более реальной она мне казалась. Если Северус не ошибается на счет планов Лорда - что маловероятно, - то другого выхода просто не существует.

Ближе к вечеру прилетела сова от Нарциссы. Конечно, писать прямо мать не могла - это было понятно, но даже сам тон письма - осторожный, напряженный, испуганный, - говорил о многом. Если уж даже она, хозяйка Малфой-Манора, безупречная леди, всегда владеющая собой, была напугана... Именно после этого я принял окончательное решение. Воспользоваться помощью Северуса я не спешил. Одно дело - попытка защитить крестника, смягчить его участь, как-то вступиться за него - и совсем другое - помощь ему в совершении предательства. Может, он вообще просто расставляет на меня ловушку? В это верить не хотелось, но полностью исключить такую возможность я не мог.

Нет, обращаться надо было напрямую к Дамблдору. Но вот беда - как это сделать? Поттер может, и мог припереться к нему в кабинет когда заблагорассудится, но я такой возможности не имел. Конечно, я знал, где расположен кабинет директора, но понятия не имел о пароле. Впрочем, проблема решилась довольно легко - ускользнув с ужина, пока Дамблдор еще сидел за столом, я занял позицию в нише с доспехами поблизости от его кабинета, и приготовился ждать. Директор появился не так чтобы очень скоро - я успел порядком заскучать, - но, на мое счастье, один. Он подошел к горгулье, и тихим голосом назвал пароль - на расстоянии я не расслышал его, но это было сейчас не важно. Горгулья медленно отъехала в сторону, но Дамблдор не стал подниматься - он обернулся в мою сторону и внимательно осмотрел коридор сквозь свои очки-половинки. Я глубоко вздохнул, и шагнул вперед.

- Добрый вечер, Драко, - мягко сказал директор, когда я приблизился. - Ты что-то хотел, мой мальчик?

- Да, профессор, сэр, - ответил я, смущаясь, и не очень представляя себе, как и что буду говорить. - Я... я хочу сказать... Я хотел спросить вас, не могли бы вы... то есть, я... - чуть ли не впервые в жизни я лепетал и запинался, хуже неотесанного увальня Хагрида. Люциус со стыда бы сгорел, услышав, что его наследник выражается подобным образом. Но Дамблдора это, похоже, даже порадовало, он молча стоял и терпеливо ждал, когда же я соберусь с мыслями.

- Ну же, Драко, - все так же мягко подбодрил он меня, когда я совсем стушевался, и только мысль о том, что ждет меня в случае, если я сейчас провалюсь, останавливала меня от того, чтобы сбежать от него сломя голову. Я вздохнул и попытался еще раз:

- Профессор Дамблдор, я хочу попросить вас о помощи, - фраза далась мне нелегко, но следующие пошли легче, - Я хотел бы ... эээ... принять вашу сторону в войне, но боюсь, что Темный Лорд будет не очень рад моему решению, и попытается... гхм, повлиять на него. Моя мать в его руках, так что, доводы у него весомые. Мне... Боюсь, одному мне с этим не справиться.

- Я очень рад, Драко, что ты обратился ко мне, - улыбнулся директор. - Но здесь неподходящее место для подобных разговоров. Может, ты согласишься подняться наверх вместе со мной? - предложил он.

- Оу... да, хорошо, - неловко согласился я.

Дамблдор привел меня в свой кабинет, где я до этого был только раз - еще до школы, как-то приезжал вместе с отцом, когда он был здесь по делам Попечительского Совета, которым тогда председательствовал. В кабинете, как ни странно, мое смущение прошло, и я свободно изложил директору все, что узнал сегодня утром от Снейпа.

- Я не хочу принимать метку, - закончил я, - И не желаю Волдеморту победы. Но если он станет угрожать моей матери, или отцу - я не смогу сопротивляться. Вы... Я знаю, вы невысокого мнения о моей семье, и вообще, но... К кому еще я могу обратиться? Мне... мне нужна ваша помощь.

- Я уже сказал, я рад, что ты все-таки обратился ко мне, Драко, - с прежней мягкостью сказал директор. - И тебе абсолютно нечего стыдиться, наоборот. Твой поступок... Это требует немалой отваги. Ну что ж, не скажу, что ситуация меня удивляет... Лорд Волдеморт не славится своей мягкостью, даже по отношению к своим слугам. Я думаю, нам необходимо защитить твою семью, а для этого их нужно отправить в безопасное место.

- Снейп считает... - начал я, и заткнулся, проклиная свой длинный язык. Но Дамблдор только кивнул, и обернулся к камину.

- Ах да, Северус. Думаю было бы не лишним, если бы он присоединился к нам, если ты не против, - сказал он, бросая в камин щепотку летучего пороха. - Северус, зайди ко мне, будь любезен, - проговорил Дамблдор в пламя, и, погасив его небрежным взмахом палочки, снова повернулся ко мне.

- Сэр, но профессор Снейп, он же...

- Пожиратель Смерти - это ты хотел сказать? - улыбнулся директор. Я захлопал глазами. Дамблдор покачал головой. - Не бойся, Драко. Я полностью доверяю Северусу Снейпу, и, можешь быть уверен, в этом вопросе мы можем на него целиком положиться.

Не то, чтобы я сомневался, что Северус не выдаст меня Темному Лорду - нет, но что Дамблдор доверяет ему до такой степени, что позволяет, фактически, помогать мне предать Волдеморта?

Да уж, вот чего не ожидал от крестного - так это того, что он все это время был шпионом Дамблдора. Известие это меня малость шокировало, но впрочем, увидев его лицо при виде меня в кабинете директора, я почувствовал себя отмщенным. Крестный был немного расстроен тем, что я не доверял ему, однако я не был бы Слизеринцем, если бы не знал, как отговориться. Далеко ходить не пришлось, - я просто выразил свое восхищение его талантами шпиона, сказав, что не доверял потому, что не смог его разоблачить.

Втроем со Снейпом и Дамблдором мы придумали вполне сносный план моего побега с "Темной стороны". На мой взгляд, в нем было несколько серьезных пробелов, однако профессора, казалось, ни капельки не сомневались, что все получится, как надо. Для успеха оставалось только заручиться поддержкой Нарциссы, в которой я не сомневался. Ну конечно, кроме этого я настоял на том, чтобы Дамблдор лично проконтролировал ее отход, и обеспечил, чтобы все прошло без сучка, без задоринки.

План был прост, насколько возможно в сложившейся ситуации. Расчет мы сделали на защитную магию рода Малфоев и на Узы Стражи Манора. Правда, меня малость смущал тот факт что обычно к родовой магии наследник приобщается после совершеннолетия, а мне было только шестнадцать, но Дамблдор заверил меня, что в подобных случаях возможны исключения. По его словам, в отсутствие главы рода даже несовершеннолетний наследник мог воспользоваться магией дома, правда, с разрешения опекуна. В том, что мать даст разрешение, я не сомневался. Тревожили меня мои собственные способности: а смогу ли я сделать все как надо, если ни разу не делал ничего подобного? Это ведь не школа, где за ошибку с тебя в худшем случае снимут баллы. Наказание будет куда более суровым, да и шанса исправиться тоже не будет.

Второй пункт меня тоже беспокоил. По плану я должен был отказаться служить Волдеморту - и когда я стал мысленно называть его по имени? - и при помощи Уз Защиты выкинуть непрошенных гостей из дома. Конечно, я пару раз видел, как Люциус избавлялся от нежелательных посетителей таким вот образом, однако папа делал это нечасто - все-таки ему нужно было сохранять лояльность к Министерству. Трудность состояла в том, что он-то, возможно, и знал, как выгнать только строго определенного посетителя, но вот у меня не будет ни времени, ни возможности, разбираться в таких тонкостях, а потому придется гнать всех и сразу. А это значило, что под действие чар попадут и Северус с Нарциссой. И если Снейпу это было только на руку - иначе риск быть разоблаченным возрастал, - то за мать я переживал. Конечно, крестный заверил меня, что предупредит ее заранее, и она будет готова аппарировать прочь, как только окажется за воротами поместья. Дамблдор предложил спрятать ее в Хогвартсе, или в штабе Ордена Феникса, - при этом директор как-то загадочно улыбнулся, и сказал, что она вряд ли будет протестовать против второго. Я сомневался, однако твердо знал, что, невзирая на отношение Нарциссы, штаб ордена и впрямь надежное место, если Волдеморт так и не нашел его за прошедший год, хотя отдал бы за это собственную руку, да еще нагайнин хвост в придачу.

Единственное, что в плане не вызывало сомнений, это предложение Дамблдора защитить Малфой-Манор помимо родовой охранной магии, еще и заклятием Доверия. Правда, благодаря Узам, оно все равно не подействовало бы на представителей рода, однако таковых, кроме меня и Люциуса, просто не оставалось: ведь мало иметь родственную кровь, надо носить еще и фамилию Малфой, чтобы считаться членом рода. Люциус же в тюрьме был в полной безопасности, по крайней мере, в ближайшее время, и Дамблдор заверил меня, что при малейшем признаке опасности, замеченным Снейпом, его переведут в более безопасное место, где Волдеморту да отца не добраться.

Потом Снейп ушел связываться с Нарциссой, а Дамблдор, задержав меня, задал еще один вопрос, который я и сам старательно обдумывал все это время:

- Драко, скажи, а ты уверен, что твои однокурсники, равно как и прочие Слизеринцы не захотят снискать расположение Лорда Волдеморта, и сдать тебя ему? Я бы не так сильно волновался, учись ты в Гриффиндоре или Хаффлпафе, но Слизерин есть Слизерин. Ты пользуешься авторитетом, Драко, но будет ли его достаточно?

- Вы, как и все, думаете, что в Слизерине только темные маги? - спроисл я с отвращением. Директор вздохнул и печально улыбнулся.

- Естественно, нет, - ответил он. - И передо мной живое тому доказательство. И все же, не забывай, многие твои друзья - дети Пожирателей Смерти. Если их родители прикажут им доставить тебя Темному Лорду... Кто-то найдет в себе силы сопротивляться, как ты, но кто-то послушается, и тебе придется туго.

- На самом деле, на нашем факультете не так уж много детей Пожирателей Смерти, - возразил я. - С нашего курса - Тео Нотт, но его отец не горит желанием вмешивать его в интриги Темного Лорда, так что Тео ему пока не представлен. Еще Даная Эйвери с шестого курса - то есть, с будущего седьмого. Но ее можно не бояться - она вообще редко видит родителей, и потом, я слышал, она встречается с Фаррингтоном из Рейвенкло, а он полукровка. Так что, похоже, она сама не разделяет родительских взглядов. Остальные все - с младших курсов, и их меньше, чем вы думаете.

- Ну хорошо, а ты не допускаешь, что кроме детей Пожирателей есть еще и те, кто просто поддерживает идеи Волдеморта, сами по себе? - спокойно спросил Дамблдор.

- Ну, на этот случай у меня есть Крэб и Гойл, - возразил я. - Знаю, вы скажете, они сами дети Пожирателей. Но когда мы только поступали в школу, они принесли мне младшую магическую присягу, - сказал я, и замолчал на пару минут, наслаждаясь эффектом. Да уж, ТАКОЕ выражение на лице Дамблдора - редкая картинка.

- Младшую магическую присягу? - повторил он. - Ах, понимаю, - лицо директора просветлело. - В самом деле, их родители были должниками Люциуса, после того, как он помог им избежать тюрьмы после первой войны. Значит, вот как они расплатились. Хм... Не могу сказать, что я целиком одобряю это, однако в сложившейся ситуации, данный факт нам на руку. И все же, прошу тебя, Драко, будь осторожней. И если возникнут какие-то проблемы - немедленно обращайся к профессору Снейпу, или прямо ко мне.

Я лишь рассеяно кивнул. В тот момент меня куда больше чем противостояние со Слизеринцами волновала предстоящая встреча с Темным Лордом. Великий Мерлин и Чаровница Моргана, как же мне было страшно! Последующие дни я метался между надеждой, ужасом и отчаянием. И злился. Постоянно злился - на все подряд: на дурацкий финальный ужин, на речь Дамблдора, на тугодумие Гойла и идиотизм Крэба, на Поттера, глотающего слезы за гриффиндорским столом, и старательно избегающего всех попыток его друзей поддержать его... Ну да, вроде я что-то слышал, что погибший в министерстве Сириус Блэк был его крестным. Неужели они знали друг друга? Неужели Поттер верил ему после того, как тот 12 лет отсидел в Азкабане за то, что предал его родителей? По-видимому, да, раз гриффиндорский очкарик так переживает его смерть. Тогда его вид все еще внушал мне неприязнь, и пробуждал застарелую обиду за отвергнутую дружбу. Не знаю, во что бы все это вылилось, если бы не выходка Пэнси с приворотным зельем, которая несколько отвлекла меня от моих переживаний по поводу предстоящего столкновения со Злом. И все же это было ужасно - одно из самых отвратительных воспоминаний в моей жизни, даже и до сих пор. Очнуться от дурмана приворота - вообще ощущение не из приятных, но очнуться, чтобы обнаружит себя в постели с Пэнси! ТАКОГО я бы даже Поттеру - да что там, самому Волдеморту не пожелал бы. Как же я потом радовался, что это не был мой первый опыт! Первый опыт был после пятнадцатилетия, летом перед пятым курсом. Отец несколько раз специально возил меня в подходящие заведения - и в Лондоне, и в Париже, где меня научили всему, что каждый уважающий себя (и партнершу) маг должен уметь делать в постели. Как же я теперь был ему за это благодарен! Ведь если бы не это...

Да, глядя правде в глаза - если бы не это, то ночь с Паркинсон вполне могла отбить у меня всякое желание встречаться с девушками. Ну, может не насовсем. Встречаться с парнями для меня было неприемлемо - еще тогда же, в одном из веселых домов в Париже, отец настоял, чтобы я попробовал побывать в постели с парнем, чтобы выяснить, не гей ли я. Мда, меня хватило ровно на полтора поцелуя, - после чего я позорно сбежал в ванную, и минут пятнадцать обнимался с унитазом, а потом еще двадцать чистил зубы. Впрочем, отец остался этим фактом страшно доволен, хотя многие не видят в гомосексуальных отношениях ничего дурного. В кодексах многих семей они даже разрешены, при условии, что маг находит способ обеспечить род прямым наследником. В общем, я четко уяснил, что это не для меня, и на этом успокоился.

Справедливости ради, стоит признать, что сам процесс секса с Пэнси я не помню. То есть, я помню, что это было - но вот свои ощущения вспомнить не могу. Помню только свой ужас и отвращение, когда чары развеялись, и я понял что происходит. Нет, может, кто-то и найдет Паркинсон привлекательной, не спорю, - вот Крэб, например, сохнет по ней с третьего курса. Но не я. Помню, осознав, что произошло, я пулей вылетел из кровати и часа два проторчал в ванной, стоя под самым горячим душем, какой только мог выдержать. К счастью для нее, Пэнси хватило ума за это время убраться прочь, и, к счастью для меня, я даже под действием зелья не забыл то, чему меня учили, и воспользовался контрацептивными чарами. В общем, все кончилось благополучно, не считая того, что я заработал одно из самых отвратительных воспоминаний в жизни, а Пэнси - разбитое сердце.

И как будто этого мало, следом я получил и второе самое отвратительное воспоминание в жизни - когда чтобы хоть что-что выплеснуть злость на Поттера из-за того, что его выходки поставили меня в такую сложную ситуацию - отец в Азкабане, а мне предстоит ВЫКИНУТЬ из своего дома ТЕМНОГО ЛОРДА, при этом воспользовавшись узами В ПЕРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ!!! Ну да, признаю - идея устроить Поттеру засаду была не блестящей - а впрочем, надо сказать спасибо, что она вообще была - как я соображал тогда, не знаю. Ну да, еще я помнил, что было после четвертого курса - близнецы Уизли постарались на славу, отец чуть с ума не сошел, когда мы прибыли. Грозился засудить и их, и их папашу, однако формально предъявить им ничего не мог - жизнь моя не была под угрозой, да и, по правде говоря, удалялись все последствия за пять минут элементарными средствами. На сей раз заклятия были попротивнее и посерьезнее, однако умница Блейз справилась за пару минут, и привела нас в божеский вид.

Слава Мерлину, хоть за нее я мог не волноваться, - она, не заезжая домой, уезжала к матери, в Бразилию. Очередной отчим, бразильский дон, владелец обширного поместья, оказался на удивление порядочным человеком, и непременно желал познакомиться с чадом обожаемой супруги. Как ни странно, но продержался он дольше остальных - жив до сих пор, насколько мне известно. Впрочем, судя по рассказам Блейз, видимо, ее матушка нашла в нем то, что давно искала - с нее он пылинки сдувает, поместье у него просто великолепное, да и материальное положение не из последних.

В общем, попрощавшись, Блейз с матерью, которая, как ни странно, встречала ее на вокзале, сразу отправились в Международный Каминный узел, чтобы уехать в Бразилию, а меня забрала Нарцисса. Я, признаться, думал, что с вокзала мы отправимся домой, однако мать потащила меня в какую-то крохотную гостиницу на отшибе маленького городка, названия которого я не запомнил, расположенного где-то посередине пути между Лондоном и Малфой-Манором. Там у меня была возможность умыться и более-менее оправиться от превращения.

Да-а, это говорило о многом - и в первую очередь о том, что в Маноре теперь небезопасно до такой степени, что я не могу позволить себе ни малейшего проявления слабости. Умываясь перед зеркалом в крохотной ванной, я провел влажной ладонью по волосам, откидывая челку со лба, и замер.

Вот примерно такую прическу я носил в детстве - зализанную со всех сторон, залитую гелем так, что даже в самый сильный ветер из нее не выбивалось ни волоска. Ничего не поделаешь, традиции... Я все мечтал, что когда войду в подростковый возраст, смогу отрастить волосы, чтобы быть похожим на отца. Но реальность оказалась не так благосклонна. В тринадцать лет мои волосы отросли почти до плеч, и приехав домой, я в первое же утро, помыв голову, встал перед зеркалом, чтобы посмотреть, как это будет выглядеть, и буду ли я похож на Люциуса.

Это была катастрофа. Мало того, что пока я переодевался, волосы постоянно путались, лезли повсюду, падали на лицо и в глаза, и когда я закончил, были всклокочены не хуже Поттеровских. Расчесав их, я наконец отважился посмотреть на себя.... И пришел в ужас. Из зеркала на меня смотрело непонятное существо - не то мальчик, не то девочка. Мягкие платиновые локоны, гладкие и шелковистые, красиво обрамляли лицо, но если надеть на меня платье и повесить в уши сережки, можно смело отправляться на бал дебютанток! Чуть ли не взвизгнув от гнева, я кинулся к матери, и потребовал, чтобы мне сегодня же - нет, сейчас, вот сию минуту привели парикмахера, и сделали какую угодно, самую модную и красивую КОРОТКУЮ МУЖСКУЮ стрижку! К счастью, Нарцисса не была слепой и моментально уяснила суть проблемы. Через полчаса ее личный стилист уже суетился вокруг меня, одну за другой накладывая на мою растрепанную голову чары иллюзии, предлагая разные варианты стрижек - однако все они чем-то не нравились то мне, то Нарциссе. Наконец уставший стилист еще раз взмахнул палочкой - иллюзорные волосы, разделившись на прямой пробор, упали чуть более длинными прядями на лоб, сзади по затылку стали совсем короткими, а сверху немного длиннее, чуточку не доставая ушей. Нарцисса нахмурилась.

- По-моему, такое носят даже маглы, - недовольно сказал она съежившемуся от страха стилисту. А я разглядывал свое отражение, и понимал, что, пожалуй, этот вариант мне нравится больше, чем все предыдущие. Стрижка мне шла, делая как-то одновременно раскованнее и старше. В зеркале отражался уже не ребенок, а молодой паренек. Ну что ж, если мне не суждено походить на отца, то, по крайней мере, я не буду выглядеть как девчонка!

- Мне нравится, - сказал я, и мать изумленно замолчала. Стилист, обрадованный успехом, взялся за работу. К тому времени, как отец вернулся из Министерства, с работы, я уже успел даже слегка привыкнуть к своему новому виду, и даже мать признала, что новая стрижка мне чудо как идет. Блейз, со свойственной ей иронией, фыркнула, что я "взялся за ум", и даже отец, после нескольких минут разглядывания моей головы, остался доволен.

Перед тем как мы покинули гостиницу, мать, коснувшись палочкой моего плеча, быстро прошептала что-то на латыни - как выяснилось, формулу одобрения, позволяющую мне, как наследнику, воспользоваться магией Манора. Все бы хорошо, знать бы еще, с чем ее едят, эту магию...

Дела дома обстояли еще хуже, чем я мог себе представить. То, о чем говорил крестный, не передавало и десятой доли того, что на самом деле творилось в Маноре! Чего стоил Макнейр, топчущий кованными сапожищами персидский ковер, или Грейбэк, разваливший свою немытую годами тушу в любимом кресте Люциуса! Мамин коллекционный фарфор, предназначавшийся для украшения, а не для использования, - выставленный на столе, покрытый потеками и остатками пищи. Половина предметов потрескались, часть была разбита, и осколки устилали пол столовой, вперемешку с окурками и просто распотрошенными сигарами. Части оружия из коллекции на стене недоставало, некоторых картин - тоже... Грязное ничтожество Хвост, выскользнувший из моей лаборатории с грязным пузырьком в руке и связкой сушеных саламандровых хвостов в другой! За разоренную лабораторию, куда даже отец входил только с моего согласия, мне стало обидно до слез - чуть ли не больше, чем за весь остальной дом! Нарцисса успокаивающе сжала мою руку.

- Терпи, солнце, - шепнула она. Я кивнул, и обратился к Окклюменции, чтобы успокоиться и заодно подготовить свое сознание к встрече с Лордом. Учить меня ей взялись еще с прошлых каникул по очереди отец и крестный, и Снейп продолжал заниматься со мной и в школе, пока я не добился успехов. Северус ворчал, что "вот если бы у всех получалось так же хорошо, как у тебя, то проблем бы было куда меньше", хотя я не представлял, что бы это могло значить, пока не застал как-то у него в кабинете Поттера, якобы "посещавшего дополнительные занятия по зельеварению". Ха! Да Снейп в жизни не давал дополнительных занятий - это раз; если бы это и впрямь были дополнительное по зельям, Поттер был бы на нем не один - тот же Долгопупс обязан был составить ему компанию, - это два; и где, спрашивается, был котел и ингредиенты для зелий, или хотя бы учебник с конспектами, если они занимались зельями? - это три. В руках у обоих были палочки, а на лице у Поттера - растерянное и беззащитное выражение, знакомое мне по первым урокам Окклюменции с отцом. Сложить все факты вместе было несложно - вывод: Северус учил Поттера Окклюменции. Впрочем, меня это не касалось, да и способа использовать это знание я не видел, поэтому я притворился, будто поверил декану, и просто отложил это до лучших времен.

Нарцисса повела меня наверх по парадной лестнице, ковер на которой в нескольких местах был порван, а многие скобы, удерживающие его - погнуты или вырваны с корнем. Навверху разорение было менее значительным, но тоже явным - разбитые вазы, порванные портреты на стенах, кучи мусора на полу... Северус говорил, что мать отправила эльфов на кухню и велела не показываться в доме для их же сохранности - Темный Лорд и некоторые его последователи не побрезговали бы ставить на них какие-нибудь опыты. Ну почему Волдеморт не мог ограничиться теми из Пожирателей Смерти, которые знали, как полагается вести себя в гостях? А впрочем, такое их поведение говорило яснее ясного о теперешнем положении Малфоев - с нами больше не считались, и, похоже, не намерены были считаться и в будущем. Мать легонько подтолкнула меня в спину.

- Темный Лорд ждет тебя, - сказала она. - Он хочет поговорить с тобой, и велел привести тебя к нему сразу, как только мы прибудем в Манор. Будь осторожен, Драко.

Гостиная, где нас ждал Темный Лорд, была когда-то маминым музыкальным салоном. Но теперь, когда на крышке ее рояля устроилась Нагайна, а в кресле, где обычно сидел, слушая ее игру, Люциус, расположился Волдеморт, я сомневался, чтобы Нарцисса когда-нибудь по доброй воле снова вошла в эту комнату.

Это был не первый раз, когда я видел Темного Лорда - в прошлом году он появился в поместье на Рождественских каникулах, когда я был дома. Но тогда меня защищал отец, бывший еще в милости у Лорда, а он не подпустил меня близко. Так что в тот раз я толком и не разглядел страшного гостя, хотя его нечеловеческий облик потом некоторое время внушал мне неспокойные сны. Теперь же, увидев его вблизи, почти на расстоянии вытянутой руки - ну может, чуть больше, ибо почтительно остановился подальше, - я был потрясен. Голый, лысый череп, на котором, незаметный издали, тоненькой сеточкой проступает узор чешуек - самих их еще нет, однако похоже, что Лорд все дальше и дальше уходит по тропе отречения от человеческого облика. От оценивающего взгляда красных глаз меня пробрала дрожь, и я низко поклонился, изо всех сил стараясь очистить свой разум не только от давно запрятанных вглубь сознания планов, но даже от отдаленно непочтительных мыслей. Когда я выпрямился, Волдеморт все еще разглядывал меня, и я поспешно опустил глаза в пол. Правда, Северус говорил, что для Темного Лорда это не помеха, и он может использовать легилименцию даже на расстоянии, не говоря уже об отсутствии зрительного контакта, но облегчать ему задачу я не собирался. Впрочем, страх полностью подавить мне не удалось, да и в голове царил сумбур, что не укрылось от Темного Лорда.

- Ты боишься меня, мальчик? - спросил он. Голос у него был высокий и, на удивление, по-юношески звонкий. Я, ожидавший змеиного шипения, вздрогнул от неожиданности.

- Я... Милорд, разве я могу не бояться, когда моя семья в столь очевидной немилости? - спросил я, ниже склоняя голову и мысленно укрепляя щит в своем сознании, оставив на поверхности страх, уважение и покорность. Видимо, Темный Лорд удовлетворился этим, равно как и моим ответом.

- Ты умный мальчик, Драко Малфой, - сказал он. - И поэтому я дам тебе возможность исправить свое положение. Ты готов служить мне, Драко? - Я похолодел. Он что, собирается посвятить меня прямо сейчас? Но как же так, я же толком еще не поговорил с матерью, я не чувствую никаких уз поместья, я не готов...

- Я... Милорд, это так... такая... такое... - залепетал я, лихорадочно силясь придумать подходящий ответ, который позволит мне выиграть хоть несколько минут времени!

- Милорд, умоляю, позвольте ему прийти в себя, - мягким, нежно-музыкальным голосом произнесла Нарцисса, удивив меня настолько, что практически забыл о страхе! Таким голосом она разговаривала только с Люциусом, когда они считали, что остались вдвоем и позволяли себе понежничать друг с другом. Не то, чтобы я подслушивал - просто пару раз застал их в такие моменты, ну и иногда не торопился выйти, когда родители хотели остаться наедине. - Драко только что приехал, к тому же, в поезде на него напали эти ужасные гриффиндорские хулиганы. Наложили заклятие трансфигурации, так что он только что пережил два превращения... Мой сын еще не оправился, будьте снисходительны, умоляю вас, - продолжала тем временем мама.

- Это так, Драко? - требовательно спросил Темный Лорд. - На тебя напали, и ты допустил, чтобы они наложили на тебя свои чары? - он презрительно поморщился, что на его лишенном носа лице выглядело вдвойне жутко. - А впрочем, каков отец, таков и сын.

- Милорд, я... - начал было я, пытаясь сыграть возмущение и рвение к службе, но Волдеморт оборвал:

- Прочь! Ступай, приведи себя в порядок, мальчишка! - приказал он. - Ты принесешь мне присягу сегодня в полночь. Ну а когда ты примешь метку и пройдешь посвящение, мы посмотрим, удастся ли мне еще воспитать из тебя хоть что-то достойное. Прочь с глаз моих!

Нарцисса схватила меня за локоть, и потащила прочь из комнаты, хотя я вовсе не сопротивлялся. К моему удивлению, она повела меня не в мою комнату, а к себе, в родительскую спальню. Толкнув меня на кровать, мать села рядом, положила мою голову к себе на колени, и стала ласково гладить по волосам, словно мне опять было пять лет, и меня напугал вой ветра в трубах, после страшных рассказов крестного про оборотней и вампиров.

- Знаю, милый, тебе страшно, - шептала она, - он ты должен быть сильным, Драко. Ради себя, ради Люциуса, ради меня. Солнышко мое, ты ведь понимаешь, чем мы все рискуем...

- Я боюсь, - тихо сказал я, - но не отступлю, мама. Ты же знаешь, у меня всегда так... Отступать мне теперь некуда...

- Знаю, родной, знаю, - вздохнула мать, продолжая гладить меня по голове. Я завозился, устраиваясь поудобнее.

- Как вы договорились с крестным? - спросил я. Подслушивания я не боялся: никто не может подслушать Малфоя в его доме против его воли. Мама вздохнула - затея ей не особенно нравилась, но она, как и я, понимала, что другого выхода у нас нет.

- Я аппарирую от ворот Манора, как только сработают Узы, - сказала она, повторяя вызубренный маршрут. - Перемещусь на станцию в Хогсмид, где меня будет ждать Хагрид с портключом в кабинет Дамблдора. Директор наложит и закрепит на меня заклятие Доверия, и я стану Хранительницей тайны Малфой-Манора. После этого он передаст мне еще один портключ, который доставит меня во Францию, где будет ждать тетушка Анабель. - первоначальный план со штабом Ордена Феникса Нарцисса забраковала, заявив, что скрыться в защищенном чарами вейл замке ее тетки во Франции будет куда надежнее любых охранных чар на территории Британии. Дамбдлор не возражал, поэтому я полагал, что так и вправду будет надежнее.

- Ты уже договорилась с тетушкой? - спросил я, чувствуя, что начинаю засыпать. Нарцисса кивнула.

-Да, я связалась с ней через камин с вокзала Кингс-Кросс, пока ждала прибытия Экспресса, - сказала она. - Она уже ждет. Не переживай, милый. Тебе нужно отдохнуть... - глаза у меня слипались, и я нашел в себе силы лишь что-то неразборчиво пробормотать в ответ, почти не разжимая губ.

По мере того, как я успокаивался и расслаблялся, я медленно начинал ощущать древнюю силу Манора, дремлющую в толще его каменных стен, в тиши подземелий и переплетении дальних коридоров, поднимающуюся из самих глубин земли, на которой он стоял. Я окончательно закрыл глаза, и, должно быть, задремал.

Мне снилось, что я иду по залитым солнечным светом коридорам поместья, подставляя лицо свежему теплому ветерку, залетающему с открытой галереи внутреннего двора. Помню, как-то во время одной из наших вечных стычек, Поттер в запале ляпнул что-то о том, что мой дом должен быть похож на склеп - такой же огромный, каменный, холодный, темный и неуютный. Но это настолько не соответствовало действительности, что даже не обидело - я тогда лишь рассмеялся, и съязвил что-то в ответ.

Ну да, Манор каменный, и комнаты в нем просторные, с высокими потолками - да как в любом уважающем себя поместье. Но это не делает их неуютными. Слава Моргане, с отопительными чарами у нас проблем нет, щелей днем с Люмосом не сыщешь (откуда бы?), а окна эльфы содержат в идеальном порядке, поэтому в замке всегда тепло и уютно. Окна у нас огромные, и недостатка в солнечном свете нет ни малейшего, а мебель красивая и изящная, конечно, но и прежде всего удобная - иначе какой в ней смысл? Малфои настолько богаты, что могут не гнаться за внешним лоском в ущерб комфорту - мы вполне можем позволить себе все это совмещать.

Во сне солнечные коридоры привели меня в один из залов в глубине дома - не то ритуальный, не то еще какой-то. Огромное пространство, пронизанное светом из высоких стрельчатых окон, казалось, пело - музыкой солнечного света и магии. Я будто воочию видел светящиеся в солнечных лучах магические нити - мог коснуться их, если хотел, и чувствовал, как они отвечали тихим музыкальным звоном на мои прикосновения. Очарованный, я долго бродил по залу, касаясь нитей, и вслушиваясь в их пение, созвучное с музыкой моей души, звенящей где-то внутри меня. Постепенно я начал различать и узнавать разные нити. Вот благополучие, вот узы эльфов, вот семейный покой и уют, а вон - чары защиты от болезней и недугов. По верху окон, оплетая серебристой паутиной весь периметр зала, вилась толстая серебристая вязь, привлекая мое внимание, и я понял - вот то, что мне нужно. Узы Защиты Манора.

Протянув руку, я прикоснулся к паутинке, и тотчас же от нее отделилась нить, улегшаяся в мою ладонь не повреждая рисунка. Я оплел ее концом свои пальцы, чувствуя тепло и спокойствие, наполняющие меня....

- Драко! Драко, милый, проснись! - позвала меня мать, тряся за плечо. Я очнулся, поднимая голову и вопросительно глядя на нее - я всегда просыпался сразу, целиком, словно и не спал, и этот раз не был исключением. Однако в первый момент меня даже слегка удивило то, что вместо залитого солнечным светом зала, я увидел погруженную в полумрак родительскую спальню. Я все еще ощущал нить Уз, оплетающую пальцы моей правой руки. (Вообще-то, по большей части я левша - например, пишу или колдую я левой рукой, - но некоторые вещи мне удобнее делать правой - например, ловить снитч, или нарезать ингредиенты для зелий, - и порядок использования той или иной руки определяется чисто инстинктивно.) Поведя плечами, я сел, оглядываясь. Я спал, как в детстве, растянувшись поперек родительской кровати, укрытый легким пледом. Нарцисса стояла рядом с кроватью, с тревогой глядя на меня, и несмотря на снизошедшее на меня во сне спокойствие, эта тревога снова пробудила мои страхи. - Без четверти двенадцать, - сказала мать. - Тебя ждет Лорд. Он в бальном зале, и все Пожиратели тоже. Ты готов, родной?

- Да, - ответил я, поднимаясь с кровати, и старательно давя в себе червячок сомнения. Взглянув в зеркало, я ужаснулся - волосы после сна всклокочены, школьная мантия, которую я так и не снял, измялась и выглядит просто ужасно! Схватившись за первую попавшуюся расческу, лежащую на мамином туалетном столике, я принялся приводить себя в порядок. Нарцисса осторожно помогла мне выпутаться из мантии, и, неодобрительно поморщившись, наложила освежающие чары на школьную форменную рубашку и брюки, оставшиеся на мне.

- Нет времени переодеваться, - сказала она, пока я заканчивал укладывать волосы. - Вот, надень, - она набросила мне на плечи темно-синюю, почти черную мантию из плотного шелка, довольно строгую, и в то же время элегантную. - И сними форменный галстук, он сюда не идет, - добавила мать, расправляя складки на моем плече. Я сдернул галстук и стал поправлять воротник. - Не думаю, что кто-то оценит, если ты будешь при полном параде, так что этого должно хватить, - негромко сказала Нарцисса, расправляя последние складки, и вдруг крепко обняла меня.. - Держись, сыночек! У тебя все получится, дорогой, я знаю, я верю в тебя!

- Конечно, мам, - отозвался я, обнимая ее. - Не переживай. Увидимся через пару дней - я приведу Манор в порядок и приеду к вам.

Было бы легче не думать о том, что ждало внизу, но я никак не мог заставить себя отвлечься. Страх внутри меня все рос и рос, пока мы спускались по лестнице и шли к дверям бального зала. Рука Нарциссы в моей была ледяной, но я почти не ощущал этого: мои пальцы тоже стыли от ужаса. Возле самых дверей мать в последний раз обняла меня за плечи. Мое сердце билось так громко, что мне казалось, будто его удары эхом отдаются в пустынном холле.

- Ты готов, Драко? - спросила Нарцисса. Я глубоко вздохнул. Со мной всегда так было - я мог до дрожи бояться того, что мне предстояло - и неважно, был ли это экзамен, квиддичный матч или чемпионат среди юниоров по фехтованию (чуть ли не единственное соревнование в моей жизни, которое я выиграл). Однако когда подходило решающее время, я словно сбрасывал с себя свои страхи, и пер вперед не хуже Крэба или Гойла - ну, конечно, не так топорно, а с присущим мне изяществом... Но все равно, я будто кидался в омут головой, и не позволял себе бояться вплоть до тех пор, пока все не заканчивалось. Потом - потом меня могли мучить кошмары, но это было уже неважно.

Сейчас сделать привычное усилие, и освободиться от страха было трудно, как никогда. Некоторое время я медлил, впиваясь ногтями в ладони, и тут снова почувствовал оплетающую мои пальцы серебристую паутинку защиты Манора, видимую мне одному. Она словно только и ждала, чтобы я вспомнил о ней, и засветилась тихим серебристым светом. Вверх по руке от ладони покатилось ласковое тепло, словно пришедшее из того сна. Оно накрыло меня с головой, смывая прочь страх и неуверенность. Древняя песнь Манора снова зазвучала в моей душе, ощущение защищенности и безопасности окутало меня, точно толстое пушистое одеяло. Расправив плечи, я накрыл ладонью левой руки ледяные пальцы матери у себя на плече.

- Я готов, - сказал я. - А ты? Палочка с собой?

- Да, естественно, - кивнула Нарцисса, отступая от меня и мгновенно овладевая собой. - Пора.

Часы за нашей спиной с громким щелчком соединили стрелки на цифре 12, их старинный механизм зашуршал, готовясь отбить полночь. Не дожидаясь, я нажал на ручку двери, и с первым ударом шагнул в зал. Нарцисса неслышно проскользнула в зал за моей спиной и незаметно заняла место рядом с сестрой, чуть поодаль от Лорда. Она никогда не заостряла внимание на том, что у нее самой нет метки, видимо, стараясь создать впечатление, что отметины Люциуса на них двоих достаточно. Впрочем, до сих пор так оно и было.

Лорд стоял на небольшом возвышении - откуда он его взял, интересно, в танцевальном зале? Неужели перетащил платформу для музыкантов, обычно помещавшуюся в углу? Мда, вот что значит плебейское воспитание и любовь к театральности и дешевым эффектам. Смешно. Я хмыкнул, однако на смену насмешке пришел гнев - да кем этот уродливый лысый красноглазый труп себя возомнил? Сила Манора окутывала меня, и я не боялся, что он проникнет в мою голову и услышит мои мысли.

Пожиратели смерти, шатающиеся вразброд по залу, по знаку Волдеморта заняли свои места, образовав два полукольца от него к дверям. Я пересек свободное пространство, и, остановившись в паре шагов от него, поклонился. Пожиратели обязаны были приветствовать Лорда, опустившись на колени и целуя край его мантии, но я даже под страхом немедленной Авады в лоб не смог бы заставить себя сделать это, и только надеялся, что до посвящения сойдет и так.

- Ты пунктуален, Драко, - сказал Лорд. - Надеюсь, это не единственное твое достоинство? - холодно осведомился он. Среди Пожирателей послышались смешки, но я не обратил на них внимания, чувствуя, как растет и концентрируется вокруг меня сила Манора. Лорд, как мне показалось, хотел вывести меня из себя, и был удивлен, что не смог. - Впрочем, должно же и у Малфоев быть хоть какое-то полезное качество, - предпринял он еще попытку. Смешки стали громче, но я по-прежнему игнорировал их. Магия рода окутывала меня теплым облаком, и пока она была со мной я чувствовал себя в полной безопасности. По лицу Северуса, стоящего рядом с возвышением, скользнула одобрительная улыбка, придавшая мне дополнительную уверенность.

Лорд, тем временем, видимо, решил прекратить попытки смутить и разозлить меня, и перешел к делу.

- На колени, Драко Малфой! - приказал он, тыкая в моем направлении длинным бледным костлявым пальцем. Во мне еще ярче вспыхнул гнев. Я взглянул на мать - она была бледна, но в глазах светилась решимость. Я едва заметно кивнул ей и перевел взгляд на Лорда, на сей раз без страха взглянув в его уродливые красные глаза. Гнев и ярость полыхали во мне ярким факелом: да как смеет это полукровное ничтожество распоряжаться в моем доме, да еще отдавать мне приказы! На лице Волдеморта отразилось замешательство, когда его попытка проникнуть в мою голову наткнулась на глухую стену, усиленную родовой магией.

- Я не приму метку, - твердо и четко сказал я. - Я не буду тебе служить! - каждое слово падало в тишину, но я понимал, что затягивать свою речь не стоит - надо действовать, пока Лорд и Пожиратели не опомнились. Краем глаза я заметил, как смертельно побледнел Снейп - наверняка потом прочтет мне лекцию о вреде попыток нарваться на неприятности. Однако, расчет расчетом, но для чего ж еще существуют такие моменты, как не для пафосных жестов и речей? Да и потом, расчет у меня очень даже есть - ошеломление, которое вызвали у всех мои слова, позволило мне выиграть несколько дополнительных мгновений. Нащупав второй рукой нить Уз манора, струящуюся с правой ладони, я переплел с нею пальцы левой. Время выходило - ошеломление в красных глазах Лорда уже начало сменяться яростью. У меня оставалось всего лишь несколько мгновений. - Ты больше здесь не хозяин! - почти выкрикнул я в узкое змеиное лицо. - Вон!

Магия Манора подсказывала, диктовала каждое движение. Я резко вскинул руки, скрещивая запястья перед лицом, накидывая на них петлю серебристой нити и затягивая ее. Да-аа, на это стоило поглядеть. Такое ощущение, что все поместье разом превратилось в один гигантский портключ, не действующий только на меня. Зал на несколько секунд заволокло легкое голубоватое марево, а когда оно рассеялось, я увидел, что остался один. Повинуясь магии Манора, я затянул еще один узел на нити Уз, который не позволит никому постороннему проникнуть сюда. Позже я добавлю кое-какие чары к каминной сети, чтобы Северус, Мама, Блейз и, конечно же, Дамблдор могли со мной связаться.

С сожалением я выпустил из рук нить Уз Манора. Серебристая паутинка, которую видел только я, еще некоторое время мерцала в воздухе, а потом медленно растворилась. Магия, конечно же, никуда не делась, и я по-прежнему ощущал ее в глубинах дома. Она была здесь, она все еще успокаивала и поддерживала меня, и мне казалось, что так все и должно быть. Это только сейчас, после семнадцатилетия, когда я полностью ощутил ее и принял наследие рода, я понял, что тогда лишь прикоснулся к ее могуществу, теперь наполнившему меня с головой.

В общем, следующие полчаса я провел, мобилизуя домовиков на уборку дома, настраивая каминную сеть и корректируя защиту поместья, чтобы она не пропускала никакие мало-мальски опасные посылки. Когда все эти занятия себя исчерпали, я было собирался отправиться помогать эльфам приводить в порядок Манор - я готов был делать что угодно, лишь бы занять себя чем-нибудь на то время, пока нет известий от матери. Однако как раз когда я уже собирался заняться приведением в порядок письменного стола в отцовском кабинете, камин вспыхнул зеленым пламенем, и в нем возникла голова Северуса - мрачного, но довольного.

- Лорд в ярости, - радостно сообщил он. - А Белла... Ты бы это видел. Нет, ну правда, ей сначала сильно досталось за то, что не уследила за сестрой и племянничком, но все-таки Лорд был на удивление мягок с ней. Потом он уединился с Нагайной, а Белатрисса, можно сказать, заняла его место. Тоже рвала и метала от ярости. Кстати, у тебя здесь все в порядке? Рудольф и Рабастан Лестранжи пытались аппарировать в Манор - а они кузены Люциуса, так что могло получиться...

- Ну, если бы у них получилось, ты бы это знал, не так ли? - пожал плечами я, усаживаясь на заново вычищенный эльфами ковер в кабинете перед камином. В самом деле, узы Манора то и дело предупреждали меня о чужих попытках проникнуть внутрь, однако защита работала как надо, и я не волновался на этот счет. Куда больше беспокоило другое. - Северус, с тобой там все было в порядке? Ты не очень пострадал при... изгнании из Манора?

- Нет, не волнуйся, - улыбнулся крестный. - Ты был на удивление мягок, особенно в сравнении с Люциусом. Однажды он вышвыривал кого-то при мне, и могу сказать, что кости тому пришлось собирать долго.

- Ну, я боялся покалечить тебя или Нарцису. Кстати, ты не знаешь, как она? - не утерпел я. Снейп понимающе кивнул.

- Я знаю только, что до кабинета Дамблдора она добралась благополучно. Насколько я понимаю, в данный момент они заняты наложением заклятия Доверия. Не волнуйся, она свяжется с тобой, как только доберется до последнего пункта назначения, - сказал он. Я со вздохом кивнул. - Я смотрю, ты уже начал приводить Манор в порядок? - переменил тему крестный, видимо, чтобы отвлечь меня, и я был ему несказанно благодарен за это.

- Да, я сразу же мобилизовал домовиков, - сказал я, пожимая плечами. - Кстати, Северус, ты не зайдешь помочь мне с лабораторией, когда освободишься? Страшно подумать, во что она превратилась, после того как в ней хозяйничал Хвост. - Северус хмыкнул.

- Хорошо, но попозже, ладно? - сказал он. - Сейчас у меня слишком много дел, да и Лорд может что-то заподозрить, если я буду с тобой общаться.

- Ладно. Кстати, тебе же, наверное, в любом случае теперь придется держаться от меня подальше?

- Ну, летом нам и вправду лучше воздержаться от плотного общения, - согласился Снейп, - Но Лорд прекрасно знает, что в Хогвартсе я не смею и волоса тронуть на голове любого из студентов, поэтому, думаю, что там это будет безопасно.

Я снова вздохнул. Без крестного придется совсем плохо - торчать два с лишним месяца в Маноре в одиночестве я не выдержу. Пожалуй, надо и впрямь как можно быстрее привести дом в порядок и уезжать к матери во Францию. Ну, это если она сама благополучно туда доберется.

- У меня есть еще кое-какие дела, - сказал между тем Северус. - Мне обязательно нужно наведаться в Хогвартс, а так же утром показаться на глаза Лорду, и рассказать, что Дамблдору известно о твоей выходке.

- Это теперь так называется? - рассмеялся я почти истерически - наступала реакция на пережитое потрясение. Снейп успокаивающе улыбнулся мне.

- С точки зрения Лорда - да, - сказал он, - но если он узнает, что Дамблдор в курсе, он, по крайней мере, поймет, что ты действовал не по глупой прихоти, и что бороться предстоит не только с тобой в этом случае. Думаю, что проблема с семейством Малфоев останется ждать решения для лучших времен - и вот нам еще одна причина получше беречь Поттера. Пока Лорд с ним не расправится, он не будет размениваться на другие цели...

- Как подумаю, что приходится положиться на этого... - я содрогнулся. Северус понимающе усмехнулся, однако разговор пора было сворачивать - нас обоих ждали еще дела.

Я занялся восстановлением сломанных или разбитых предметов мебели и посуды - эльфийская магия, конечно, тоже справлялась с этим, но мне необходимо было чем-то себя занять, пока не было вестей от матери. Она вышла на связь где-то через час после крестного - усталая и измотанная, но тоже, как и Снейп, довольная. Ее путешествие, по ее словам, прошло без помех, правда, пришлось пережить пару не особенно приятных минут во Французском Министерстве, когда местные власти стали отказываться впустить ее на территорию страны. Но в конце концов отсутствие Темной Метки и порука тетушки Анабель сделали свое дело.

Несмотря на все проблемы, то лето было беззаботным и счастливым. Как и собирался, я провел его во Франции вместе с Нарциссой в замке тетушки Анабель. Здесь, на континенте, влияние Волдеморта ощущалось мало - о нем говорили, его обсуждали, его идеи и методы ругали или хвалили, но в целом дела не шли дальше разговоров. К англичанам и всему английскому тут относились настороженно - но к моему удивлению, фамилию "Малфой" воспринимали спокойно - даром что она французская по происхождению. Как выяснилось, наш "Ежедневный пророк", где история с арестом Люциуса предавалась широкой огласке, здесь не выходил, а местные газеты больше внимания уделяли Поттеру - его нелегкому детству и горячему отрочеству, чем арестам Пожирателей Смерти. Нет, об этой истории с отцом где-то сообщалось - маленькой статейкой странице на шестой или седьмой одного из ежедневных изданий - не более того. Короче, в общем и целом, учитывая, что по-французски я говорю великолепно, проблем у меня не возникало.

А еще были Эмерельд и Сапфира - племянницы покойного мужа тетушки Анабель, тоже гостившие в ее замке в это лето. Очаровательные близняшки - полувейлы, старше меня месяцев на семь. Имена им, кстати, дали из-за цвета глаз - как нетрудно догадаться, у Сапфиры они были ярко-синими, а у Эмерельд - изумрудно-зелеными, чуть темнее, чем у Блейз, больше похожими на глаза Поттера. В общем, обе девчонки не давали мне проходу с первого же дня моего приезда. Подозреваю, что поначалу они просто-напросто поспорили от нечего делать, кто из них первая сможет затащить меня в постель (не то чтобы я был против или сопротивлялся). Однако если они надеялись опутать меня чарами вейл, чтобы я все лето сходил по ним с ума и хвостиком бегал следом, то их ждало разочарование. Конечно, в моих жилах крови вейл было немного - самая малость, однако и ее хватало для того, чтобы у меня был стойкий иммунитет на их чары. Нет, девчонки саами по себе мне нравились, да оно и понятно - вейла даже без всяких чар способна свести с ума любого мужчину. Однако этот иммунитет делал меня в данном случае хозяином положения. Пару дней я откровенно забавлялся, глядя на разочарованные лица близняшек, когда вместо того, чтобы повинуясь действию чар, пасть на колени, или сделать еще какую-нибудь глупость, я демонстративно брал метлу, или полотенце, и шел летать, или купаться на ближайшее озеро. Конечно, я понимал в глубине души, что рано или поздно окажусь в постели с одной из них, однако наивно полагал, что смогу решить это сам. Однако после нескольких дней, когда я игнорировал их, девчонки решили, что положение выходит из-под контроля, и пора брать дело в свои руки. Так они и сделали. В общем, на четвертую или пятую ночь после моего приезда, когда я уже дремал, лежа в постели, дверь тихонько скрипнула, пробуждая меня. Однако прежде чем я успел сообразить, что происходит, или хотя бы достать палочку из-под подушки, две легкие тени скользнули от дверей к широкой кровати, а в следующее мгновение ко мне прильнули с двух сторон теплые и гибкие тела. Мда-а... Если на свете и было средство лучше, чтобы забыть отвратительную историю с Паркинсон, чем ночь с двумя полувейлами, то я его не знаю - но и этого, смею утверждать, было более чем довольно. Даже в веселых домах Парижа и Лондона, куда возил меня Люциус, я не испытывал ничего подобного.

Все лето мы развлекались втроем, весьма довольные друг другом. И если тетушка Анабель еще изредка покачивала головой в знак неодобрения, то Нарцисса, казалось, была только рада за меня. Впрочем, мать прекрасно знала о том, что отец позаботился о моем сексуальном образовании, и нисколько не сомневалась, что я не допущу неожиданностей и осложнений. В общем, когда мы расставались - меньше чем за неделю до конца августа, когда мне необходимо было вернуться в Лондон, чтобы успеть купить нужные учебники и прочие школьные принадлежности - не считая одежды, гардероб свой я предпочел обновить в Париже, - девчонки были явно расстроены, и на прощание опутали меня такой сетью вейловских защитных чар, что я был теперь защищен едва ли не надежнее Поттера, да еще и тетушка Анабель добавила к их чарам свои. Однако несмотря на самые теплые симпатии и веселое лето, мы расставались не влюбленными, а просто хорошими друзьями - я хорошо понимал, что если одна из сестер, или даже обе, найдут себе женихов, я не стану даже ревновать, наоборот, буду только рад за них. Наверное, найди я себе невесту, девчонки бы, конечно, не встретили ее с распростертыми объятиями, однако, убедившись, что она - то что мне нужно, приняли бы ее, в этом я был уверен.

Шестой учебный год был на редкость скучен. Волдеморт копил силы и проводил какие-то ему одному понятные исследования и эксперименты, хотя, конечно, иногда устраивал нападения и разбои, вроде обрушения одного и Лондонских мостов, или великаньей прогулки по югу Англии, - исключительно ради поддержания своей репутации, надо полагать. В школе учеба шла своим чередом. По просьбе Дамблдора я даже перестал, насколько мог, цепляться к Поттеру и Компании. По крайней мере, до драки с самим Поттером дело ни разу не дошло - все то, что я говорил ему, я мог бы сказать и кому-то из своих приятелей. Ну правда, то, что от друга звучит как просто беззлобное подтрунивание, может показаться едва ли не смертельной обидой от того, кто пять лет был твоим врагом, однако каким-то чудом все шло гладко. Правду говоря, с его рыжим приятелем мы пару раз все же сцепились, но тут уж он сам виноват. Вообще Уизли не такой уж пай-мальчик, как все думают, и не упускает случая нахамить, особенно когда понимает, что это вполне может сойти ему с рук. Хвала Моргане, его хотя бы не сделали старостой школы, в пару Грейнджер, и он довольствовался положением старосты факультета, так что тут мы были на равных. Впрочем, когда это я считал рыжего нищеброда равным себе хоть в чем-то? Хотя, конечно, одно-единственное достоинство у него есть, - это его сестра... Даже мне приходилось признать, что Джинни Уизли заслуженно пользуется репутацией одной из самых популярных девчонок в школе, наряду с Блейз и Ханной Эббот. Ну, Хаффлпаффскую блондинку можно не считать - ее сердце давно и прочно принадлежит Энтони Голдстейну с Рейвенкло, так что у других парней нет шансов. А вот мелкая Уизли то и дело меняла кавалеров. Хотя, в любом случае, шансов с ней маловато - мало того, что она, по слухам, прочно влюблена в Поттера, так у нее еще и шесть старших братьев, которые и без всякого волшебства способны сделать котлету из неугодного сестренкиного кавалера.

Блейз тоже преподнесла мне сюрприз в начале года. Когда она приехала в Англию - всего на день позже меня, - я ее некоторое время почти не узнавал, и дело было вовсе не в том, что она изменилась внешне - здесь как раз, кроме загара, изменений было мало. Нет, Блейз как подменили. Всегда такая спокойная и уравновешенная, она вдруг стала подвержена резким перепадам настроения, и безо всякой причины - то грустная, то нервная, то взволнованная, то в депрессии. После ее рассказа о летнем романе с каким-то местным бразильским мачо, я поначалу думал, что она просто скучает по нему. И вдруг... Гром среди ясного неба! В один прекрасный момент я снова попытался ее разговорить, и она во время перепалки вдруг выкрикнула, что чихать хотела на этого бразильца с высокого дерева, и гигантская секвойя ей для этого вполне подойдет. Оказывается, встречаясь с ним, она просто пыталась отвлечься и не думать о... Поттере! Сказать, что я был в шоке - ничего не сказать. В первый момент я разозлился, конечно. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что, в принципе, ее можно понять. Во-первых, Золотой Мальчик Гриффиндора повзрослел, вырос, и из вечно лохматого недоразумения превратился во вполне симпатичного парня - надо быть слепым, чтобы не заметить, как на него поглядывают девчонки, и дело тут не только в его знаменитости. И потом, Блейз всегда привлекали яркие личности - а уж в этом отношении с ним во всей школе мог поспорить разве что Дамблдор. В отношении популярности у противоположного пола я бы, правда, еще посмотрел, кто кого - он или я, но, как вдруг понял, меня больше не интересовало соперничество с ним - ну разве что в квиддиче. А в отношении прекрасного пола... Тоже не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что мы просто слишком по-разному относимся к девушкам. Для меня романы - это скорее просто способ развлечься и неплохо провести время. Я редко влюбляюсь в своих партнерш хотя бы настолько, чтобы наши отношения просуществовали дольше нескольких месяцев - куда чаще пара недель, и все. Для Поттера же все как нельзя более серьезно - ну еще бы, если он полтора года сох по Чанг, при том что у них не было ни одного нормального свидания - а когда оно произошло, они расстались, и с тех пор о его новых романах что-то не слышно... Хотя, если уж совсем до конца быть с собой честным, то сестре я бы скорее пожелал встречаться с ним, чем с собой. Вот только шансов у нее маловато , несмотря на его разрыв с Чанг. Вряд ли Святой Поттер когда-нибудь посмотрит хоть на одну девушку с нашего факультета...

Однако скоро я стал в этом сомневаться - уж слишком заинтересованно поглядывал порой Поттер в сторону Блейз. Я, правда, не стал ей ничего говорить, пока не удостоверюсь окончательно, но все-таки, надежда была... вот только как бы смягчить его отношение к Слизерину, и не особенно откровенно дать понять, что его ухаживания могут быть приняты? Мне определенно нужен был женский совет...

Получить нормальный совет я смог только этим летом, которое опять провел во Франции в замке вейл. Ну, правда, перед этим мне все же пришлось недельку пожить в Маноре, чтобы пронять и понять свое наследие - вот это было здорово! Я ощутил настоящую силу, которая струилась по мне, подобно могучему горному потоку! Древние знания, могущество, даруемое магией рода... Теперь я наконец понял, почему Слизерин, а следом за ним и Волдеморт, считали магглорожденных существами низшего порядка - однако мне, в отличие от них, стало просто жаль ту же Грейнджер, которая, несмотря на все свои таланты, знания и усидчивость, никогда не сможет почувствовать ничего подобного. Она так и вынуждена будет до конца жизни махать палочкой и рыться в книгах в поисках ответа на вопросы - и никогда не ощутит в своих жилах эту силу, способную свернуть горы...

В общем, в замке вейл, где я снова проводил лето в приятном обществе Эмерельд и Сапфиры, мне удалось посоветоваться с ними относительно Поттера и Блейз. С их помощью, равно как и с помощью советов Нарциссы и тетушки Анабель, мне удалось выработать если не план, то хотя бы стратегию поведения для себя и сестрички, призванную внушить Поттеру, что не так страшен Слизерин, как он думает...

- Драко, ты спишь? - тряхнула меня Блейз. По моим прикидкам, ехали мы часа полтора-два, однако открыв глаза, я обнаружил, что за окнами совсем темно. Хотя, может, рано стемнело из-за дождя? Заглянув в лицо Блейз снизу вверх (я все еще не поднимал головы с ее колен), я легонько потянулся.

- Нет, не сплю, - ответил я на ее вопрос. - А что такое?

- Скоро опять наша очередь патрулировать коридоры, - отозвалась Блейз, явно недовольная чем-то. Впрочем, учитывая злобный вид Пэнси на соседнем сиденье, это было ничуть не удивительно: она, казалось, накаляла атмосферу в купе до такой степени, что даже Крэб с Гойлом бросили жевать (а впрочем, может, им просто было уже нечего), и сидели, вжавшись в сиденье и пряча лица за журналами комиксов.

- Ладно, - согласился я, садясь, и вытаскивая из кармана расческу, чтобы привести в порядок волосы после сна.

Как оказалось, это было последнее дежурство в эту поездку. Приняв смену от Эрни Макмиллана, которого в этом году назначили старостой школы вместо Голдстейна, бывшего им в прошлом, мы с Блейз двинулись по коридору экспресса, то и дело заглядывая в те купе, откуда доносился шум. Однажды нам пришлось разнимать сцепившихся третьекурсников с Рейвенкло и Гриффиндора, в другой раз - прекратить перебранку между парой девчонок из Слизерина и парнем из Гриффиндора. Продолжая обход в третий раз, возле одного из купе мы наткнулись на Гермиону Грейнждер, одиноко стоящую в коридоре, и листающую какую-то небольшую потрепанную книжонку в темно-красной обложке.

- Тебя что, из купе выгнали, Грейнджер? - не сдержавшись, хмыкнул я, впрочем, постаравшись смягчить тон, чтобы не вышло чересчур грубо. - За какие грехи? - как я ни старался, она все равно вскинулась.

- Малфой! - ее глаза перескочили на Блейз и удивленно расширились. - Забини! Что это значит - где Паркинсон? Отлынивать от обязанностей старосты непозволительно!

- Паркинсон отстранена до вечера, - отозвался я. - Кстати, за попытку атаковать Поттера. Он тебе не сказал? Хм, интересно, я думал, вы всем делитесь друг с другом...

- Он сказал, что ты обезоружил ее, но не говорил, что отстранил... - пробормотала Грейнджер, словно оправдываясь, но тут же взяла себя в руки. Ее глаза подозрительно сузились. - С чего вдруг такая лояльность, Малфой?

- Гре-ейнджер, - протянул я. - Ну если я скажу, что вдруг стал белым и пушистым, ты ж мне все равно не поверишь. - она, скорчив гримасу, хотела было что-то съязвить в ответ, но удержалась.

- А что, правда стал? - спросила она вместо этого. Я фыркнул.

- Ну а если да, то что? - спросил я, выгнув бровь. На лице Грейнджер снова отразилась внутренняя борьба, и на сей раз она все-таки не удержалась:

- Единственный раз, когда ты был белым и пушистым, Малфой, был на четвертом курсе - и против твоей воли! - почти выкрикнула она. Я стиснул зубы, и до боли впился ногтями в ладони, только бы не ответить ей что-нибудь в том же духе. Ругаться с Грейнджер было совсем некстати - это вам не тупоумный Уизли, с которым все понятно и без слов... Блейз испуганно стиснула мое плечо, словно надеясь удержать от неразумных действий, однако я хорошо умел контролировать свои эмоции, и уже взял гнев под контроль. Вскинув голову, я смерил гриффиндорку ледяным взглядом.

- Когда ты уже повзрослеешь, Грейнджер, - сказал я негромко, и она вспыхнула, но глаз не опустила.

- С чего ты решил, что я поверю человеку, который только и знает, что достает меня и моих друзей? - спросила она с вызовом. Я все так же холодно покачал головой.

- Уже год, как не достаю, если ты не заметила, - проговорил я. - А впрочем, думай, как знаешь. Нам пора, Блейз.

Pov Гарри Поттера.

Заслышав звуки перепалки в коридоре, я даже несколько успокоился. В самом деле, Малфой, ругающийся с Гермионой - что может быть естественнее? К счастью, я к тому времени успел надеть большую часть школьной формы, и даже накинуть на шею галстук, правда, не завязав. Быстро набросив на плечи мантию, я выскочил в коридор, оставив Рона, чертыхаясь, застегивать пуговицы на рубашке. Нащупывая в кармане палочку, я готовился блокировать возможную атаку Малфоя, однако, как оказалось, этого не требовалось. Оказавшись в коридоре, я застыл как вкопанный, словно открывшаяся картина приморозила меня к полу.

Малфой стоял перед Гермионой - руки скрещены на груди, глаза слегка прищурены, а тонкие ноздри раздуваются от гнева. Однако ничем иным он больше своего раздражения не выдал. Палочки у Драко в руках не было, да и сама по себе обстановка не была настолько напряженной, как я предполагал. Но замер я не поэтому. За спиной Малфоя, сжимая его плечо тонкими, побелевшими от напряжения пальцами, стояла Блейз Забини, и в ее глазах ясно читалось беспокойство, граничащее с испугом. На лице слизеринки не было и следа волнения, она казалась холодной и спокойной, однако я видел, что она переживает за Малфоя - в конце концов, стычки с нами никогда для него хорошо не заканчивались. Против воли я ощутил укол необоснованной ревности, и мне пришлось сделать немалое усилие, чтобы заставить замолчать чудовище в своей груди, ревевшее, требуя наброситься на Малфоя и разорвать его на части. Справившись с собой, я продолжал исподтишка разглядывать Блейз, надеясь, в глубине души, что это не будет выглядеть очень уж откровенно.

За лето Блейз, как и Малфой, изменилась - подросла, и покрылась легким золотистым загаром, не таким интенсивным как у Драко, но все же заметным. Как и в случае с ним, я просчитался - мне всегда казалось, что рыжеволосые люди на солнце обязаны покрываться веснушками, однако кожа Блейз была безупречно чистой, и лишь слегка золотилась, несмотря на огненно-рыжие волосы, крупными кольцами ниспадающие до самой талии девушки. Да уж, что бы там ни думало чудовище в моей груди, но в глубине души приходилось признать, что эти двое неплохо смотрятся вместе - особенно сейчас, загорелые и посвежевшие после лета, они выглядели как картинка из рекламного буклета о турах по тропическим островам. "Уж не вместе ли они отдыхали?" - ехидно спросил внутренний голос, и чудовище внутри меня взревело с новой силой.

Малфой тем временем окинул меня внимательным взглядом, и на его лице появилась его фирменная кривая ухмылка.

- О, смотрите-ка, а вот и защитничек пожаловал. Ручаюсь, и второй тоже не за горами. - Он фыркнул и поморщившись, неторопливо поднял руку, и за палец отцепил от своего плеча вцепившуюся в него руку Блейз. - Ты мне сейчас плечо сломаешь, - спокойно заметил он.

- Ты обещал! - резко сказала она, ничуть не смутившись.

- Я еще своих обещаний и не нарушал! - отрезал Малфой, и глубоко вздохнул, успокаиваясь, и снова обретая контроль над своими эмоциями. - Грейнджер, когда будет первое собрание? - на удивление вежливым тоном спросил он Гермиону, снова оборачиваясь к ней. Только тут я обратил внимание на то, что моя лучшая подруга стояла необычайно смущенная, и даже слегка покраснела. Впрочем, вопрос Драко вернул ее в привычное русло - она мигом собралась и уверенно встретила его взгляд.

- Я еще точно не знаю, все зависит от расписания. Надо найти такое время, когда всем будет удобно. Думаю, надо провести его как можно скорее, не позже, чем послезавтра, а лучше бы завтра... Поэтому, если сможете, предупредите меня о том, сколько у вас уроков, как только получите расписание. Тогда уже в обед я постараюсь вывесить точное время собрания на общей доске объявлений у Большого Зала. Проведем, думаю, его там же, где обычно - в Чертоге Собраний.

- Об этом нетрудно догадаться, - фыркнул Малфой.

- Да, и Забини, не забудь, - если Паркинсон будет отстранена вплоть да завтра, ты должна будешь помочь Малфою проводить первокурсников в спальни и показать, где и что находится,- напомнила Гермиона. Блейз холодно кивнула.

- Я знаю, Грейнджер, спасибо, - ответила она, и снова повернула голову к Малфою. - Ну что, Драко, идем? Нам надо продолжать обход.

- Не думаю. Ехать осталось минут 15, в это время все дежурства обычно заканчиваются, - возразил он, кинув взгляд сначала на часы на запястье, а потом в окно. - Мы уже близко. Надо возвращаться в купе и собираться на выход. - Он обернулся к нам и сухо кивнул. - Грейнджер. Поттер. Увидимся, - коротко сказал Драко. Я машинально кивнул, Гермиона тоже. Малфой, развернувшись, сделал шаг назад, и на мгновение задержался, что-то шепнув Блейз. За стуком колес я не разобрал, что именно он сказал, но девушка вспыхнула и смущенно улыбнулась ему. Драко уже уходил по коридору, когда она, быстро кинув ему в спину неуверенный взгляд, обернулась к нам и слегка замялась.

- Ну... Ээээ... Пока, Гермиона, - сказала Блейз, и снова смутилась. - Пока, Гарри. - добавила она чуть тише. У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди - она назвала меня по имени! И вежливо сказала "пока"!

- До встречи, Блейз, - мягко сказала Гермиона и пихнула меня в бок, чтобы я не стоял как истукан.

- Ээээ... ну, ммм... да, пока, Блейз, - выдавил я, с трудом собравшись с мыслями. Она улыбнулась! - по настоящему улыбнулась мне, тепло и приветливо, да просто немыслимо! Кажется, она хотела что-то еще сказать, но...

Дверь нашего купе с треском и грохотом отъехала в сторону, и оттуда буквально вывалился Рон - мантия надета наизнанку, рубашка не заправлена, застегнута через пуговицу, - да что он там делал все это время, если вышел в таком виде? - и с палочкой наперевес.

- Тебе чё здесь надо, Забини? - завопил он. - А ну проваливай отсюда!

- Не беспокойся, Уизли, - фыркнула она, мигом снова нацепив на лицо холодно-презрительную маску Слизеринской Принцессы. - Оставаться здесь в твоем обществе у меня нет ни малейшего желания.

Я готов был просто убить Рона на месте, когда она развернулась, и быстрым шагом двинулась по коридору вслед Малфою. А мой лучший друг этого и не заметил, наоборот, он самодовольно выпрямился, явно довольный собой.

- Ну и чего хотела эта слизеринская змеюка? - спросил он, вертя в пальцах свою палочку. Я мрачно вздохнул, с трудом сдерживаясь, чтобы не отвесить Рону подзатыльник, но тут же спохватился. Мое поведение было достаточно неосторожным - а вдруг друзья поймут истинную природу моих чувств к Слизеринской Принцессе? Рон, конечно, не очень силен в таких делах, но вот Гермионе в проницательности не откажешь. В отношении Чжоу она меня быстро расколола - ну, правда, я тогда не больно-то и скрывал его... Но все равно - а что если она уже начала что-то подозревать?

- Вообще-то, Рон, она тут была не одна - с ней был Малфой, правда, он уже ушел, - сказал я, чтобы отвлечь друзей от своих проблем. Рон мигом насупился.

- А хорьку-то чего было надо? - зло спросил он. Гермиона раздраженно тряхнула кудрями, протискиваясь мимо нас в купе.

- Когда ты уже повзрослеешь, Рон! - воскликнула она, падая на сиденье. - И вообще, чем обзывать Драко, лучше приведи себя в порядок!

- Драко!? Драко!!!!! - завопил Рон, вбегая следом за ней в купе и игнорируя ее последние слова. - С каких это пор он "Драко"!?! - от возмущения он даже задыхался.

- С рождения! - зло отрезала Гермиона. - И застегнись, наконец, по-человечески, Рональд Уизли! - Рон, наконец, сообразил взглянуть на себя, вспыхнул, и, стянув мантию, принялся перезастегивать рубашку, повернувшись спиной к Гермионе. Я протиснулся мимо него и сел на сидение рядом с ней.

- А правда, Гермиона, что хотел от тебя Малфой? - спросил я, чтобы не дать ей возможности заинтересоваться моим отношением к Блейз Забини.

- Да ничего он не хотел, - отозвалась она со вздохом. - Просто патрулировал коридор. Даже не оскорблял, что странно. Скорее, это уж я его оскорбила... - со стыдом призналась она. - Я по привычке, но все равно...

- Ну и правильно, - обижено буркнул Рон, с сопением возясь с манжетами своей рубашки. Гермиона возмущенно сверкнула глазами, а потом повернулась ко мне и наставила на меня свою палочку. Я слегка опешил, но она уже взмахнула ею, прежде чем я смог хоть что-нибудь предпринять, и наложила невербальное заклятие. Мой галстук сам собой завязался идеальным узлом, даже не придушив, как я в первый момент испугался.

- Оу. Спасибо, - сказал я, сглотнув, и погладил кончиком пальца гладкий узелок. Моя лучшая подруга улыбнулась и кивнула.

Малфой оказался прав - ровно через пятнадцать минут мы подъехали к Хогсмидской станции. Пятна фонарей слабо светились сквозь плотную пелену дождя, и у дверей вагона столпилась целая толпа, заполнившая весь коридор - никто не торопился наружу под такой ливень. От открытых дверей тянуло холодом и сыростью, выстужая вагон, и я поежился, порадовавшись, что все-таки надел форменный свитер. Снаружи от самого яркого светового пятна в начале платформы доносился даже сквозь дождь зычный голос Хагрида:

- Первокурсники! Сюда! Первокурсники!

Пристроившись в конец очереди на выход, я поставил свой чемодан на пол, и подталкивая его ногой по мере продвижения, снял очки. Постучав по ним палочкой, я наложил водоотталкивающие чары, чтобы видеть хоть что-то за струями дождя. Почти тут же я услышал тихое "Импервиус" сзади - это Гермиона наложила такие же чары на мою мантию. Поблагодарив ее, я снова пихнул вперед свой чемодан и надел очки, а потом плотнее запахнул полы мантии от холодного воздуха, проникающего снаружи.

- Локомотор, чемодан! - громко сказала Гермиона, подавая пример нам с Роном, и я с улыбкой последовал ему. В самом деле, так гораздо удобнее, чем тащить багаж на себе. Накинув капюшон на голову, я шевельнул палочкой, указывая наружу, и следом за чемоданом поспешил наружу, под проливной дождь.

Глава 2

Глава 2.

Снова в школе.

Pov Драко Малфоя.

Несмотря на водоотталкивающие чары, наложенные на всю одежду, и даже на обувь, мне все равно казалось, что я промок до нитки. На самом деле, наверное, дело было даже не столько в дожде, сколько в общей сырости, проникающей повсюду несмотря ни на какие чары, каплями оседающей на коже и стекающей по волосам.

Я вышел из поезда одним из последних, вместе с Блейз - как старосты мы должны были проверить, все ли наши покинули вагон, и не остался ли кто в поезде. В школу мы, естественно, тоже прибыли одними из последних, даже позже первокурсников, которых старуха МакГонагалл уже успела увести в памятное каждому ученику небольшое помещение рядом с Большим Залом, где они ожидали распределения. Отряхивая воду с мантии, мы с Блейз направились к Залу, но почти у входа меня перехватил Снейп, и отвел, чтобы поговорить, в сторонку, почти ко входу в подземелье.

- Что произошло, Драко? - спросил он. - Почему ты отстранил Пэнси Паркинсон от обязанностей? - Я усмехнулся - ну Пэнс, уже нажаловалась! Оперативненько...

- Нападение на Гарри Поттера в коридоре Хогвартс-экспресса без видимой причины - это остаточно весомый повод? - поинтересовался я, доставая палочку Пэнси из внутреннего кармана своей мантии, и протянул ее декану. Снейп поджал губы.

- Она напала на Поттера? - переспросил он. Я кивнул.

- Именно так. Не знаю точно, что именно она применила - какой-то сиреневый луч, заклятие было невербальным. Пришлось вмешаться.

- Я правильно понял - ты его защитил? - брови крестного поползли вверх. Я хмыкнул и пожал плечами.

- Ну, не то чтобы он в этом нуждался, - сказал я. - Нет, он отразил заклятие, и оно чуть не попало в меня. Пришлось ее обезоружить, ну и заодно отстранить. Так что это не выглядело как защита Поттера - скорее, он решит, что я разозлился на то, что она чуть не попала в меня. И я не могу сказать, что он при этом сильно ошибется, - добавил я с тихим смешком. - Так что это не было спасением или защитой Поттера в полном смысле слова.

- Ну хорошо, - удовлетворенно кивнул Снейп. - В принципе, Драко, подружиться с Поттером, или хотя бы установить с ним мирные отношения - это очень неглупая идея в твоем положении. Но если ты вдруг станешь уж очень дружелюбным, это будет выглядеть неестественным и подозрительным, надеюсь, ты это понимаешь? Спасать Поттера от Пэнси Парксинсон было бы слишком... нарочито.

- Знаю, крестный, - кивнул я. Нет, ну в самом деле, каким идиотом он меня считает? - Так что насчет Пэнси? - спросил я, чтобы перевести разговор на другую тему. - Ты сохранишь за ней должность?

- Да. - вздохнул он. - И не смотри на меня так! Ты сам прекрасно знаешь, почему я вынужден так поступить. И потом, Мисс Паркинсон вовсе не самый худший вариант. Она по большей части справляется со своими обязанностями, и у нее неплохие организаторские способности, что тоже очень полезно.

- Ну а помимо этого, ее папа - член Совета Попечителей, не так ли? - съязвил я. Отчасти, в принципе, хотя бы раньше, на первом курсе, своему положению на факультете я тоже был обязан тому, что отец входил в Совет Попечителей. Но я-то умудрился сохранить авторитет даже после того, как его оттуда поперли после этой истории с Волдемортовским дневником. А вот Пэнс, кажется, не может сохранить даже то, что у нее есть, несмотря на то, что положение у ее папочки довольно прочное. Впрочем, один несомненный плюс у него все же есть - он не Пожиратель Смерти, и даже не сочувствует Волдеморту. Еще бы, в принципе, он ему сочувствовал, если половину своей прибыли он делает на маглах, а вторую половину - ну, хотя бы четверть - на их изобретениях, продавая их сдвинутым, вроде Артура Уизли, или тем, кто по каким-то причинам нуждается в том, чтобы посетить магловский мир. Причем он их даже не заколдовывает, чтобы не нарушать законов, просто находит такие штучки, которые, хочешь верь, хочешь нет, пользуются спросом.

- Естественно, - ни капли не смутившись, развел руками Северус. - Ты и сам прекрасно знаешь, Слизерину не помешает лишний голос в Совете Попечителей, особенно теперь, когда его председатель... Ну ладно, что об этом говорить. И не расстраивайся так сильно по поводу мисс Паркинсон. Ты терпел ее шесть лет, и она была твоей напарницей два из них. Осталось не так долго.

- Знаю, но ты ведь понимаешь, почему я так отношусь к ней, - вздохнул я. Северус ободряюще коснулся моего плеча.

- Прошел год, Драко, - тихо сказал он. - И судя по письмам Нарциссы, выходка Пэнси не особенно повлияла на твое отношение к противоположному полу. Так что прекрати расстраиваться, и возьми себя в руки. Мисс Паркинсон получит месячную отработку за свое сегодняшнее поведение, и можешь мне поверить, я постараюсь, чтобы она ей не слишком понравилась, - он зловеще сверкнул своими черными глазами. Я улыбнулся, и кивнул.

- А как насчет сегодняшнего вечера? Она вернется к своим обязанностям?

- Думаю, лучше да. Первокурсники должны в первый вечер познакомиться со старостой, а не с ее временной заменой, - ответил он. - И кстати о первокурсниках - если мы не хотим войти в Большой Зал в их числе, нам лучше поторопиться. Распределение вот-вот начнется.

Впрочем, к началу распределения мы все же опоздали - шляпа уже спела свою очередную дурацкую песенку, и МакГонагалл разворачивала свиток пергамента с именами учеников. Я проскользнул вдоль стены к своему месту, и сел рядом с Блейз.

- О чем пела шляпа? - поинтересовался я. Она вздрогнула, и обернулась ко мне. Я заметил, что Поттер, пялившийся на нее из-за Гриффиндорского стола, помрачнел при моем появлении, и мысленно скорчил рожу. И угораздило же сестренку влюбиться в это лохматое недоразумение! Одно радует - Поттер к ней все-таки явно неровно дышит. Как бы так ненавязчиво дать ему понять, что с моей стороны путь к ее сердцу открыт?

- Как обычно - всё то же самое - ответила Блейз на мой вопрос о шляпе. - Типа - пролетарии всех стран - не прибедняйтесь, и так далее, и тому подобное, - хихикнула она. - Советовала объединяться всем факультетам, забыть про вражду и дать отпор общему врагу - как и в прошлом году, и в позапрошлом...

- Хм... - я нахмурился. Конечно, я все это слышал уже не раз, но вот задумался впервые. Вполуха слушая, что происходит на церемонии распределения, я рассеяно хлопал вместе со всеми, продолжая обдумывать слова Блейз - и шляпы. Объединяться. Что-то в этом было. Я пока не мог сказать, что именно можно сделать, но очевидно было одно - если я хочу выжить в этой войне, и выйти из нее с минимальными потерями, надо прислушиваться к каждому совету, который покажется неплохим. К тому же, если подумать, даже Снейп советовал мне то же самое. Конечно, подружиться с Поттером - это не то же самое, что со всем Гриффиндором, но все равно - это гигантский шаг в том направлении.

Тем временем распределение закончилось. Слизерин получил девять первокурсников - четырех мальчиков и пять девочек. Впрочем, я едва обратил на это внимание - пока Блейз не пихнула меня под локоть.

- Драко, ты что, не голоден? - спросила она. Я вздрогнул. Вообще-то к еде я не то чтобы равнодушен, но.... А, ладно, в сравнении с Крэбом и Гойлом, которые готовы жевать 24 часа в сутки, и даже во сне, любой покажется равнодушным к еде. На самом деле у меня нормальный аппетит - хвала Салазару, благодаря крови вейл конституция тела у меня врожденная, и я могу не бояться потолстеть, хотя ем все, что захочу. Иногда даже смешно становится при виде зависти на лице Паркинсон, которая постоянно сидит на всяких диетах, но они ей один фиг не помогают.

Где-то в середине пира, когда все уже набили животы, и с ленцой ковырялись в тарелках, смакуя любимые кушанья, подошел Снейп, и, вернув Пэнси ее палочку, предупредил о наказании. Стоило ему уйти, как она с ненавистью уставилась на меня. Я вежливо приподнял бровь - фирменно малфоевский жест, даже у матери он не всегда получается! Паркинсон, стушевавшись, уставилась в свою тарелку, да так и сидела весь остаток вечера, дуясь неизвестно на что, и не забывая при этом поглощать сладкое в таких количествах, что дала бы фору даже Крэбу. Однако как только пир закончился, и директор сказал свою речь - ничего примечательного, разве что призывал послушаться шляпу и постараться забыть о вражде, - Пэнси вскочила и пулей вылетела из Зала, опередив всех. Ну, в принципе, ее расстройство по поводу наказания можно понять - все-таки староста, семикурсница, а с первого же дня заработала целый месяц в обществе грязных котлов. Но, в самом деле, неужели она рассчитывала, что я прикрою ее после этой истории с приворотным зельем! Однако я попал в затруднительное положение - до гостиной-то я первокурсников провожу, да и спальня мальчиков не проблема, а вот как быть с девчонками?

- Блейз, милая, - состроив умоляющее личико протянул я, - помоги мне с девчонками! Пэнс сбежала, а их надо отвести в спальню и показать, где ванная и прочие нужные места.

- Убью Паркинсон, - прорычала Блейз, потянувшись, и встав из-за стола. - Ладно, до гостиной вместе, а там разберемся. Если ее там не будет - так и быть, сделаю.

- Я люблю тебя! - искренне сказал я. Блейз вздрогнула, и украдкой покосилась на гриффиндорский стол. Я мысленно дал себе подзатыльник - если Поттер услышал, шансы Блейз резко падают. К счастью, тот о чем-то болтал с Уизли, и не обратил на мою реплику внимания.

- Я тебя тоже люблю, Дрей, но когда-нибудь я тебе все-таки уши надеру, - сердито пригрозила сестренка. Я усмехнулся своей обычной малфоевской ухмылкой.

- Если так и пойдет, я буду участвовать, - вздохнул я. - Прости, сестренка, я ляпнул не подумав.

- Да ладно, все в порядке,- примирительно сказала Блейз. - А теперь займись-ка лучше своими обязанностями. То, что я вызвалась помочь, не значит, что я сделаю все сама.

- Не вопрос, - отозвался я, выбираясь из-за стола и подходя к его началу.

Малыши сидели рядышком - большая часть старших уже разошлись, и они казались немного понурыми и слегка напуганными тем, что понятия не имеют, куда идти дальше. Я повел плечами, расправляя мантию, чтобы было видно значок.

- Слизерин, первый курс! Подойдите все ко мне! - четко сказал я, и постарался приветливо улыбнуться, когда ко мне подтянулись девять одиннадцатилетних детишек, усталых и осовелых от тепла и вкусной еды, сменивших дождь, холод и страх перед распределением. - Все здесь? Ну-ка, один, два, трое, семеро... А где еще двое? Ага, вижу, - пересчитав всех больше для того, чтобы получше запомнить их лица, я обвел их внимательным взглядом.

- Какие они маленькие, неужели и мы были такие же? - шепнула мне на ухо Блейз, пристроившись у меня за спиной.

- Быть того не может, - вполголоса ответил я, чуть повернув голову к ней. - Уверен, мы были больше. - Она недоверчиво хмыкнула, а я снова обратился к первокурсникам. - Меня зовут Драко Малфой, я - староста вашего факультета. В этом году я буду следить за порядком и соблюдением правил. Кроме того, вы можете обращаться ко мне, если у вас возникнут какие-нибудь проблемы, и я постараюсь помочь вам решить их. Моя напарница, староста девушек, Пэнси Паркинсон, сейчас... гхм, временно отсутствует, я представлю ее вам позже, и к ней вы можете обращаться так же, как и ко мне. Есть вопросы?

- Да, сэр, - робко пробормотал один из мальчиков. Я хмыкнул.

- "Сэр" нужно обращаться к профессорам. С меня достаточно "мистер Малфой", или просто Драко, когда познакомимся получше. Так что за вопрос?

- А.... А где здесь туалет?

- Ну, вообще-то прямо за дверью и направо в конце коридора, но лучше потерпи до подземелий - сказал я, сдерживая смех. - А то можешь потеряться. - Паренек испуганно закивал. - Еще есть вопросы? - судя по глазам, вопросов было море, однако я видел, что затор в дверях, который всегда образовывался в конце любого сборища, когда все разом пытались покинуть помещение, успел рассосаться, и решил, что лучше продолжить разговор в гостиной. - Ладно, есть предложение - давайте подождем с вопросами. Двери освободились - идемте, я провожу вас в расположение факультета. Хотя, сначала, посмотрите на эту замечательную девушку, - я буквально выдернул Блейз из-за своей спины. - Ее зовут Блейз Забини, и она любезно согласилась на сегодняшний вечер заменить нашу старосту, и показать девочкам их спальни, ванные и прочие помещения. ЕЕ вы ни с кем не перепутаете - в Слизерине она у нас единственная рыжая.

- Ну спасибо, - фыркнула Блейз. - Драко тоже можно в лицо не запоминать - с таким цветом волос он не то что на Слизерине - он во всем Хогвартсе единственный.

- И неповторимый, - невозмутимо согласился я, скорчив сестренке гримасу. - Ну а теперь, коль скоро путь свободен, прошу всех за мной. Старайтесь запоминать дорогу - мы с Пэнси или Блейз будем сопровождать вас только первые пару дней, потом придется учиться ориентироваться в замке самим. Я буду показывать дорогу. Блейз, дорогая, присмотри, пожалуйста, чтобы по пути никто не потерялся.

Pov Блейз Забини.

- Привет, - сказала мне бойкая русоволосая девчушка с двумя косичками, когда мы вышли из зала и пересекали холл. - Меня зовут Тереза. Можно называть вас Блейз, или лучше - мисс Забини?

- Можешь называть "мисс Блейз", если хочешь, - хмыкнула я. Она кивнула.

- А ты тоже с седьмого курса, как Драко? - спросила она. Я удивленно подняла брови. Он уже "Драко"? И впрямь бойкая девчушка. Хорошо еще, что Дрей не интересуется малолетками...

- Да, я тоже семикурсница, - отозвалась я, краем глаза заметив, что нас обгоняют какие-то мелкие гриффиндорцы, не то с третьего, не то со второго курса.

- А вы с Драко - жених и невеста? - спросила Тереза. Я хмыкнула - да что ж это такое, она что, уже дорогу себе разведывает что ли?

- Нет, мы с Драко скорее как брат и сестра, - ответила я, подумав, что надо бы его предупредить, что на него положили глаз. Сзади послышался звук, как будто кто-то споткнулся, и сдавленное "ой!". Я обернулась - и сама чуть не упала от удивления - за моей спиной восстанавливал равновесие Гарри Поттер. - Гарри, ты в порядке? - спросила я прежде, чем успела одернуть себя, и сообразить называть его по фамилии. Поттер очень мило покраснел, и пробормотал что-то вроде "все отлично". Я кивнула, и, подтолкнув Терезу, поспешила за Драко и остальными к подземельям. Интересно, он слышал, что я сказала Терезе про нас с Драко? Если да, то это здорово - многие думали о нас как о парочке, и совсем неплохо дать Гарри понять, что это далеко не так! Хотя, о чем я думаю? С Драко я или нет, но для Гарри я всего лишь слизеринка.

Хотя вот Драко не думает, что это значит, будто у меня нет шансов....

Я старалась не думать о Поттере, пока пересекала холл следом за Терезой, пока проходила мимо лестницы, в коридор к подземельям, но на выходе из холла не выдержала, и обернулась. Гарри все еще стоял на месте, и на лице его расплывалась дурацкая счастливая улыбка.

С трудом пряча собственную улыбку, я поспешила следом за Терезой в коридор, ведущий к подземельям. Девчонка с круглыми глазами оглянулась на меня.

- Это что, был Гарри Поттер? - спросила она. Я кивнула, не доверяя своему голосу. Если прятать такую же дурацкую, как у Поттера, улыбку мне еще удавалось, что скрыть волнение в голосе будет куда сложнее. - Да ну! Настоящий Гарри Поттер! Правда? А он тоже семикурсник?

- Да, - раздраженно сказала я, справившись с собой. Да кем себя возомнила эта мелюзга?

В гостиной Слизерина обнаружилась надутая и сердитая Пэнси, при виде которой Драко хищно усмехнулся.

- Обратите внимание, вот эта девушка - и есть наша староста, Пэнси Паркинсон, - громко сказал он. - И если она перестанет дуться, и вспомнит, кто она такая, то сейчас как раз и приступит к выполнению своих обязанностей. - Пэнси вспыхнула и вскочила.

- Довольно, Малфой! Если я и не исполняла свои обязанности, то не по твоей ли вине? - крикнула она. Драко картинно поднял бровь - ох, как бы мне хотелось научиться делать так же!

- Неужели? Может быть, это я напал в коридоре поезда на однокурсника? - резко спросил он. - По-твоему, это недостаточная причина для отстранения? Что ж, если этого мало, то могу добавить, что мне совсем не нравится, когда твои топорно исполненные чары летят в меня потому, что у тебя не хватило ни сил, ни ума невербально пробить защиту человека, у которого даже палочки в руках не было! Или ты считала, что после этого я тебя еще и прикрою, несмотря на все твои выходки?

- Драко, это было больше года назад! - взвизгнула Паркинсон. - Неужели ты...

- Хватит! - вмешалась я. - Довольно пререкаться, вы, оба! Хотите выяснять отношения - идите к одному из вас в комнату и ругайтесь хоть до посинения! Но не забудьте о своих обязанностях - первый курс все еще ждет!

- Да, Блейз, конечно, ты права, - мигом согласился Драко, правда, ни капельки не смутившись. А впрочем, что с него взять - Малфой есть Малфой.

- Все в сборе? - спросил неслышно подошедший Снейп, который всегда перед началом года толкал речь для первокурсников в общей гостиной. - Мисс Забини, тоже хотите послушать инструктаж для начинающих? - спросил он, глядя на меня. Намек я поняла, и, пробормотав "спокойной ночи, профессор", ретировалась в спальню девушек седьмого курса.

Остальные были уже на месте - Тэсс и Милли сидели на своих кроватях, уже переодевшись ко сну, а Дафна, видимо, чистила зубы в ванной - я слышала, как шумит вода из-за неплотно закрытой двери. Вытащив из сумки зубную щетку и расческу, я положила их на тумбочку возле кровати, и прошла за ширму, чтобы переодеться в ночную рубашку и тонкий шелковый халат - подарок отчима, последнего, и, будем надеяться, что и в самом деле постоянного для мамы. Сложив и аккуратно повесив форму, я вышла из-за ширмы, села на кровать, и, распустив волосы, стала расчесывать их, дожидаясь своей очереди в ванную. Проводя расческой по волосам, я невольно прислушалась к болтовне Тэсс и Милли, которые оживленно обсуждали всякую ерунду, вроде того, кто как провел лето, что нынче в моде, и кто из парней достоин внимания в этом году. К моему удивлению, Милисента довольно сильно изменилась за лето - очень похудела, сделала модную стрижку и начала пользоваться косметикой, причем в меру, что было само по себе удивительно. Конечно, она все равно была далеко не красавицей, и кто-то вроде Драко и смотреть бы на нее не стал, но какому-нибудь не столь придирчивому парню она вполне могла понравиться. Ну, по крайней мере, теперь это уже не было что-то вроде "не приведи Мерлин!" как раньше.

- А ты как думаешь, Блейз, в школе еще остались симпатичные парни, с которыми можно замутить? - спросила меня Тэсс. - Вот Милли говорит, что все интересные ребята выпустились в прошлом году, а среди наших однокурсников и смотреть не на кого!

- Ну, не знаю... - протянула я. - Если брать только Слизерин, то тут Милли, боюсь, права. Блетчли - гей, Нотт - зануда, про Крэба и Гойла говорить вообще нечего....

- Зато Драко в этом году просто великолепен! - восторженно проворковала Тэсс. - Нет, конечно он и раньше был просто чудо как хорош, но теперь, с этим загаром, да еще и с обретенной силой рода... Вот увидишь, он непременно станет самым популярным парнем в школе!

- Это ты о Малфое? - фыркнула Дафна, вышедшая из ванной. Милли тут же вскочила.

- Без обид, Блейз, я первая! - воскликнула она, и я кивнула - в конце концов я еще не закончила с волосами.

- Так ты говорила о Малфое, Тэсс? - спросила Дафна, усаживаясь у себя на кровати по-турецки. Скинув халат, она осталась в темно-бордовой атласной пижаме, и принялась расчесывать свои вьющиеся темные волосы. Тэсс, чьи светло-русые волосы были уже заплетены в косы на ночь, лежала на животе, подложив под грудь подушку и опираясь на нее локтями, и, хихикнув, кивнула на вопрос Дафны. Та пожала плечами. - Ну, не знаю, не знаю, - заметила та. - Малфой, конечно, хорош, ничего не скажешь, но, на мой взгляд, Поттер все равно заткнет его за пояс. Вот тебе, Блейз, кто из них нравится больше? - спросила она меня. Я чуть не подавилась воздухом от такого вопроса.

- В каком смысле "нравится"? - выдавила я, когда справилась с собой.

- Ну вот с кем из них ты бы захотела встречаться? - спросила Тэсс, явно понявшая подругу лучше меня.

- Ну, даже не знаю, - осторожно ответила я. - Я почти не знаю Поттера, вдруг он зануда, похлеще Нотта? Кажется, Чанг была им не слишком впечатлена.

- Чанг! - презрительно фыркнула Дафна. - Кого волнует ее мнение! Хотя ты права, свидание - это не то. Кстати, думаю, Драко тоже на свидании не подарок, а? - спросила она лукаво, но я лишь пожала плечами.

- Ну хорошо, тогда так: с кем из них ты бы хотела провести ночь? - спросила Тэсс.

- Фу, - поморщилась я. - Драко мне как брат, мне даже думать страшно о том, чтобы лечь с ним в постель. Все равно что инцест. Нет уж, увольте от такого выбора. Как бы красив он ни был, это не вариант.

- Да, ты права, извини, - согласилась Дафна. - А как насчет Поттера? Если выбирать между ним, и... ну просто, что ты думаешь о возможности ночи с ним? - В первый момент я испугалась, но потом, чуть подумав, кивнула. В конце концов, это же просто болтовня, и не ответить будет куда подозрительнее.

- Ну, я даже не знаю, - протянула я, делая вид, что не задумывалась об этом прежде, хотя сны о Гарри преследовали меня с шестого курса. - Вообще да, он довольно интересен. У него неплохая фигура, и он симпатичный. Такой... положительный, - оставалось только молиться, чтобы не покраснеть, однако, хвала Мерлину, свет в спальне был приглушенный.

- Да, понимаю о чем ты, - кивнула Дафна. Тэсс хихикнула, и тоже согласно покачала головой.

- Ну, это точно. Вот Драко - недаром его прозвали "Ледяной Принц". У него этакое обаяние "плохого парня". А вот у Гарри - обаяние "хорошего мальчика", - сказала она. - Но вот я бы все равно выбрала Драко. Как правило, "плохие парни" в постели куда более талантливы.

- Не исключено, что ты права, - кивнула я, чтобы увести разговор от опасной темы Поттера. - По крайней мере, девчонки, с которыми он провел лето, на него в этом отношении не жаловались, - заговорщическим тоном сообщила я Тэсс, подмигнув ей. - В этом году я на пару недель приезжала во Францию, погостить у тети Нарси, и видела Драко в обществе двух сестричек-полувейл, Сапфиры и Эмерельд. Вид у всех троих был весьма довольный друг другом.

- Так у него уже были девчонки! - скривилась Дафна. - Ну нет, это не по мне. Мой избранник должен принадлежать только мне! Вот у Гарри, ручаюсь, та, кто его соблазнит, будет первой. И я, если честно, намерена ею стать, - хихикнула она. - Так что девочки, ручки прочь - на этот год он мой! А там, кто знает... "Хорошие мальчики" так серьезны в этих отношениях... Может, я даже стану новой "миссис Поттер".

Я прикусила губу, и до боли стиснула рукоятку щетки, чтобы не броситься на Дафну. Мне хотелось буквально задушить ее собственными руками. Да как она смеет класть глаз на моего Гарри! Да еще и требовать, чтобы все оставили его в покое и дали ей дорогу! Меня спасла Тэсс, пренебрежительно фыркнув.

- Ну и глупышка, будешь потом всю жизнь мучиться со своим робким "хорошим мальчиком", - засмеялась она. - Да он небось краснеет от одного слова "постель", а от слова "секс" падает в обморок. А в деле способен только потыкаться куда попало, получить свое и вырубиться, - жестко закончила она. - Не-ет, дорогая, мужчина должен быть опытен в таких делах. Блейз, так говоришь, у Драко летом были две девчонки сразу? И обе были довольны? Вот это я понимаю... - мечтательно закатила глаза Тэсс.

К счастью, в этот момент Милли освободила ванную, и я поспешно отправилась чистить зубы и умываться на ночь. Мысль о соперничестве с Дафной разом испортила мне настроение, бывшее приподнятым после той самой, счастливой улыбки Гарри в холле. Почистив зубы, я сполоснула зубную щетку, и на какое-то время замерла, держа ее в руках, и стараясь сдержать черное отчаяние, поднимающееся из глубины души. Ну почему, почему именно Дафна? Почему не Тэсс? С ней бы я справилась, но Дафна... Я с детства пасовала перед брюнетками, видимо, из-за матери. Однажды, во время одного из ее редких визитов в поместье, когда мне было лет девять, она, будучи в обществе кавалера, представила меня ему, и с сожалением заметила, что я, к ее огорчению, не унаследовала ее красоты. Очарованный ею мужчина тут же со всем согласился, и стал нежничать с ней, говоря, что ничто не может сравниться с ее бездонными черными глазами, или с сияющей ночью ее волос... Я тогда подумала, что он счел меня чуть ли не уродиной. Как ни старался потом Драко убедить меня в том, что я тоже красива, только по-другому, в глубине души у меня всегда оставалась та детская травма, и убеждение что мне никогда не превзойти красотой женщину с темными волосами.

Со злостью бросив щетку, я закрыла лицо руками. Хотелось или залезть под одеяло и дрожать, никого не видя и не слыша, всю ночь напролет, или немедленно побежать плакаться в жилетку Дрею. Он бы, конечно, выслушал, утешил, и непременно придумал бы что-нибудь такое, что мигом решило бы все мои проблемы... Но иногда мне просто становилось стыдно, что я не могу справиться с ними сама. Подобрав щетку, я еще раз сполоснула ее, положила на свою полку в шкафчике, и быстро поплескала водой себе на лицо. Промокнув полотенцем кожу, я повесила его на крючок и вернулась в спальню. Свечи уже погасили, и комнату озарял только свет камина. Милисента уже лежала, отвернувшись к стене, но Тэсс и Дафна негромко переговаривались в полумраке. Я снова различила фамилию "Поттер", и не выдержав, бросилась к двери.

- Блейз, ты куда? - удивленно спросила Тэсс.

- Пойду пожелать "спокойной ночи" Драко, - ответила я. Подруга понимающе кивнула.

- Поцелуй его от меня! - хихикнула она.

Общая гостиная была пуста, что вполне естественно - все устали после долгого пусти и затяжного пира. Держу пари, другие факультеты, небось, считали, что мы по праздникам устраиваем оргии. Кто бы знал, что на самом деле Слизерин - самый консервативный факультет в школе!

Драко тоже уже ложился, разобравшись с перваками. Когда я постучала в дверь его спальни, он открыл с расческой в руке, одетый в темно-синюю шелковую пижаму (кстати, куда лучшего качества, чем атласная пижама Дафны, со злорадством отметила я). Вопреки распространенному мнению, любимым цветом Драко не был факультетский зеленый - он предпочитал королевский бархатный темно-синий, и, справедливости ради, надо сказать, что шел он ему необычайно.

- Блейз, что случилось? - встревожился он, увидев меня.

- Можно к тебе? - спросила я, из последних сил сдерживая дрожь.

- Мерлин, да заходи, конечно! - воскликнул он, отступая и впуская меня внутрь.

Я не расплакалась, как боялась, когда он усадил меня на кровать и сел рядом, а потом обнял за плечи, крепко прижав к себе. В такие минуты я действительно чувствовала себя его сестрой. Прижавшись к брату, я уткнулась лбом ему в плечо. Слез не было, но как же мне было больно! Драко погладил мои волосы.

- Расскажи мне, - тихо и требовательно сказал он, и я почти против воли начала говорить. Постепенно слова давались все легче, и закончила я уже почти тараторя. Выслушав, Дрей нахмурился. - М-да, тактику придется менять, - сказал он. - Хотя я на твоем месте я бы пока не паниковал. Я не заметил, чтобы за ужином Поттер поглядывал на Дафну, зато на тебя пялился довольно исправно. И потом, то, что произошло по твоим словам в холле...

- Но Чанг его первая любовь, а она брюнетка! - возразила я. - А что если ему в принципе нравятся брюнетки?

- Не думаю, - покачал головой Драко. - До меня за ужином дошли слухи, что у него летом был роман с мелкой Уизли, а она рыжая. Правда, они расстались. Но я думаю, это из-за родственничков, а не из-за внешности девушки.

- Ну, она же сестра его лучшего друга. Она, конечно, хорошенькая, но... - я поморщилась, и Драко вдруг напрягся.

- Давай без "но" - как-то натянуто сказал он. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что за этим кроется.

- Дрей, да она тебе нравится! - ошеломленно выдохнула я. Драко отвел глаза и, выпустив меня, встал с кровати и отошел к окну. - Невероятно! Драко Малфою нравится Джинни Уизли!

- Блейз, предупреждаю, хоть одна живая душа об этом узнает... - начал он, но я недоверчиво и возмущенно хмыкнула.

- Драко, как не стыдно! Ты же не выдал меня насчет Поттера. Да и я в любом случае тебя не выдам...

- Знаю, прости, - отозвался он, поворачиваясь ко мне снова. Только тут я увидела, что вид у брата донельзя несчастный. - У меня нет шансов, да? - грустно сказал он. - Для нее я не более, чем... мерзкий хорек, который только и знает, что оскорблять ее семью. И даже если она изменит свое отношение ко мне, ее братья без всякой магии завяжут меня в узел и закинут куда-нибудь к Волдеморту на кулички, если я хотя бы близко к ней подойду.

- Дрей... - тихо вздохнула я, чувствуя непреодолимое желание подойти и утешить хоть чем-нибудь этого разнесчастного светловолосого парня. Я даже встала и приблизилась к нему, но подойти вплотную не решилась. Сказать было нечего - он кругом был прав.

И все-таки, Малфой есть Малфой. Драко вдруг резко тряхнул головой и полностью овладел собой, словно сбросив с себя весь груз печали, навалившейся на него.

- Так что насчет Поттера? - быстро сказал он. - Ах да, я говорил, надо менять тактику...

- Что за тактику? - спросила я, заинтригованная. Драко хмыкнул. - Что ты задумал? - продолжала настаивать я.

- Ну, я просто думал о том, чтобы дать ему понять, что слизеринцы не так плохи, как он думает... Но теперь с этим надо поосторожнее, ведь это может сыграть на руку и Дафне. Хм... Ладно, не дрейфь, сестренка. Я что-нибудь придумаю, дай мне пару дней на раздумье, окей? Дафна, может, и красотка, но в интригах ей со мной не тягаться. Даже в таких, как дела сердечные.

- Но я не хочу получить его путем интриг! - робко возразила я. Серебристая бровь Драко взлетела вверх.

- Я что-то говорил по поводу того, что попытаюсь свести вас? - спросил он. - Я просто попытаюсь отвадить от него Дафну, ну и создать тебе более благоприятные условия для завоевания его сердца. А остальное останется тебе и твоему обаянию.

- Спасибо, - улыбнулась я, крепко обнимая его. Сильные руки Драко сомкнулись у меня за спиной в ответ. - Я люблю тебя, - шепнула я, прижавшись щекой к его плечу.

- Я тоже тебя люблю, сестренка, - улыбнулся он, легонько целуя меня в лоб. - Поспишь здесь, или пойдешь к себе? - спросил он.

Я покачала головой. Иногда, когда мне бывало особенно плохо, грустно или одиноко, я ночевала в его спальне, но это значило, что он уступал мне постель, а сам ютился на трансфигурированном из письменного стола жестком диване. Как мы ни старались, ни у меня, ни у него не получалось сделать его помягче, а каково было Малфою спать в таких условиях, боюсь даже представить.

- Пойду, - сказала я. - Тебе ведь тоже надо выспаться, да и мне уже гораздо лучше.

- Тебя проводить?

- Нет, Драко, - засмеялась я. - Я вполне способна пройти пару десятков метров самостоятельно. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - вздохнул он.

Глава 3

Глава 3.

Приворотные зелья.

Pov Гарри Поттера.

Утром за завтраком нам раздали расписание. Уроки были все те же самые, что и в прошлом году - Зелья, Чары, Трансфигурация и Зоти как основные, и плюс дополнительные по два часа в неделю. У меня это были Астрономия и Травология, как и у Рона, а у Гермионы - Травология и Нумерология.. Слава Мерлину, кое-какие предметы можно было бросить после СОВ, так мы с Роном дружно бросили Прорицания. Курс Истории Магии и вовсе был рассчитан только на пять лет, так что на шестом курсе с этой тягомотиной тоже было покончено. Ну а от Ухода за Магическими Существами пришлось отказаться скрепя сердце - при всем желании мы не могли бы впихнуть его в свое расписание. Ну, по крайней мере, мы с Гермионой. Рон в принципе мог, но он предпочел пойти на углубленный курс магловедения, который организовали специально для тех, кто не изучал его на третьем курсе. В принципе, его можно было понять - без зельеварения его не возьмут в школу Авроров, а значит, надо искать другое призвание. И Рон решил пойти по стопам отца - Артур, растроганный решением сына, пообещал взять его в свой отдел после окончания Хогвартиса. Ну, вообще-то, не сказать, что мой друг был от этого в восторге, но что ему оставалось? Впрочем, он не унывал, лелея надежду на квиддич - если после школы его возьмут в какую-нибудь команду, тогда есть шанс сделать спортивную карьеру. Наблюдая игру Рона, я каждый раз разрывался между надеждой за друга и сомнением. Иной раз, будучи в ударе, он играл великолепно - брал такие мячи, которые никому и не снилось. Однако, стоило ему быть хоть чуточку не в духе - у него все начинало валиться из рук.

- О Мерлин! - застонал Симус Финниган, читая свое расписание. Со всего седьмого курса Гриффиндора только он один, кроме нас с Гермионой, ходил еще на Зельеварение. - Зелья три раза в неделю, сдвоенные пары, и каждый раз утром! Да это издевательство!

Я поспешно просмотрел свой листок - черт, Финниган был прав. Понедельник, Среда и Пятница - утром зельеварение, значит, придется вскакивать ни свет ни заря. Во Вторник и Четверг по утрам сдвоенные ЗОТИ, как и после обеда в Среду, а во все остальные дни после обеда или сдвоенные чары, или Трансфигурация. Хорошо хоть после каждой сдвоенной пары давалось окно. Дополнительные занятия шли последней парой каждый день кроме пятницы.

- Интересно, а кто все-таки будет вести в этом году ЗОТИ? - вслух спросил Невилл. - Вы заметили, на пиру никаких новых учителей не было, да и Дамблдор ничего такого не говорил про нового учителя... Неужели Тёрнер осталась?

Я вздрогнул. В прошлом году у нас вела Защиту суровая женщина-аврор, похожая на МакГонаналл, только помоложе, зато почти такая же строгая. По слухам, аврор Элизабет Тёрнер (прим. автора - простите, не удержалась) получила травму в начале лета перед нашим шестым курсом, и пока восстанавливалась, Дамблдор уговорил ее годик поучить нас. Однако по словам Тонкс, профессор Тёрнер уже вернулась в Аврорат и приступила к работе, так что вряд ли в этом году это будет она. Впрочем, ее уроки не сказать, чтобы очень нравились мне. Она давала очень мало нового материала - пару-тройку заклятий за весь год, не больше, рассказывала об их применении еще меньше, зато заставляла до бесконечности практиковаться в невербальных заклятиях. Справедливости ради, стоит заметить, что большая часть класса к концу года ими все-таки овладела, хотя некоторым они все еще и давались с усилием.

- А может, у нас ее вообще не будет? - предположил Дин Томас, пододвигая к себе вазочку с джемом.

- Не говори ерунду, Дин, - возразила Гермиона. - Урок стоит в расписании, значит, будет. Просто, наверное, новый профессор задерживается, и прибудет прямо на занятия. Помните, тогда, когда Грюм... Ну, то есть, лже-Грюм опоздал к началу пира, Дамблдор сначала ничего не говорил о нем, а когда он пришел, сразу его представил.

- Наверное, ты права, - согласился я. - Так, сегодня Среда, значит, первые две пары - Зелья, а потом ЗОТИ, после обеда. Рон, а у тебя что? - спросил я.

- Магловедение, а вечером, после ЗОТИ, травология, - как-то невесело отозвался Рон, и вздохнул. - Ладно, я пойду. Магловедение в другом крыле, а Бэрбидж любит, когда на ее уроки опаздывают, не больше чем Снейп, - сказал Рон, однако это было не совсем правдой. Профессор Чарити Бэрбидж, конечно, старалась казаться суровой, как МакГонанал или Тёрнер, но все равно в глубине души была добра как божий одуванчик. Просто Рон опять расстроился, что его не взяли на Зелья - ну это прямо-таки странно, учитывая, как он не любил Снейпа. Кстати, о Снейпе.

- Да, Гермиона, Симус, нам тоже пора, - сказал я, выбираясь из-за стола. - Снейп с нас всех троих шкуру живьем спустит, если мы опоздаем.

- Мхм, фаф иду, - заторопился Симус, запихнув в рот остатки своего тоста с джемом и лихорадочно жуя. Гермиона, встав со своего места, покачала головой.

- Не спеши так, подавишься. Время у нас еще есть.

Когда мы добрались до кабинета Зельеварения, большинство студентов уже были там, занимаясь кто чем. Тео Нотт, не скрываясь, досматривал последний сон, упав головой на парту. Эрни МакМиллан с сосредоточенным видом перелистывал учебник, надеясь, видимо, перещеголять Гермиону в этом году. Ханна Эббот и Энтони Голдстейн сидели рядышком за одной партой, и счастливо ворковали друг с другом - этим двоим никто не был нужен. Сюзан Боунс неторопливо раскладывала пергамент и перья, выставляла чернильницу и выравнивала край учебника параллельно краю парты - так, что казалось, будто на ее столе для каждого предмета есть строго определенное место, причем определенное с точностью до миллиметра. Рядом с ней Падма Патил, подперев голову рукой, листала какую-то явно не имеющую к зельям отношения книжку, и то и дело хихикала, когда сидящий сзади Майкл Корнер щекотал ее шею кончиком пера, но не оборачивалась, а только отмахивалась от него.

Рядом со Сюзан и Падмой, но на другом ряду, сидели почему-то вместе Пэнси Паркинсон и Блейз Забини. Странно, раньше Блейз сидела с Малфоем, а Паркинсон с Ноттом. Но Малфоя что-то не видно, а Нотт дрыхнет, как человек с чистой совестью. Может, Драко решил бросить Зелья? Я не понимал, что таращусь на Блейз вот уже полминуты, застыв в дверях, пока Гермиона не дернула меня за руку.

- Гарри, да что с тобой? - спросила она. Я тряхнул головой, делая вид, что просто задумался, и тут Блейз, обернувшись на голос, посмотрела прямо на меня. Отводить взгляд было поздно, да и невежливо. Я на мгновение растерялся, а потом не нашел ничего лучше, чем кивнуть ей в знак приветствия и улыбнуться. "Ну и пусть смеется, если хочет!" - обиженно буркнул внутренний голос, уже готовясь справляться с разочарованием. Но Блейз только улыбнулась в ответ, и тоже кивнула. Я прошел к своей парте, изо всех сил стараясь скрыть счастливую улыбку - точно такую же, как вчера, когда услышал, как Блейз сказала этой малышке-первокурснице, что они с Драко как брат и сестра.

Прикусив губу, но так, чтобы не заметила Гермиона, я поспешно сел рядом с ней и стал деловито доставать из своей сумки учебник, пергамент и прочие принадлежности. Моя подруга ничего не сказала, хотя мне все равно казалось, что она что-то заметила. Впрочем, может, у меня просто развилась паранойя. Сам не знаю вообще-то, почему я так не хотел, чтобы кто-то из моих друзей догадался о моих чувствах к Блейз. Просто мне казалось, что даже Гермиона не поняла бы меня....

От размышлений меня отвлекло появление Малфоя - Слизеринский Принц твердой походкой вошел в класс и остановился над Пэнси, являя собой воплощенное негодование.

- Какого гиппогрифа ты забыла на моем месте, Паркинсон? - рыкнул он. - Или за лето у тебя отшибло память, и ты не помнишь, где сидишь?

- Драко, милый, ну почему бы тебе не сесть с Тео? - проворковала Пэнси медовым голоском. Явно что-то задумала, даже мне это совершенно ясно.

- Пошла вон, - тихо и угрожающе сказал Малфой, даже не повышая тона, однако побледневшую Паркинсон как ветром сдуло. Пихнув Нотта так, что тот проснулся и стал недоуменно озираться по сторонам, обиженная Пэнси уселась рядом с ним, а Малфой, хмыкнув, занял свое место рядом с Забини. Гермиона, успевшая уже, по примеру Эрни, начать листать учебник, оторвалась от него, и неодобрительно покосилась на слизеринцев.

- Для старосты ты мог бы быть и повежливее, Малфой, - строго сказала она. - Особенно со своей напарницей. - Драко удивленно обернулся к ней, собираясь ответить, однако Блейз, схватив его за руку, покачала головой. Гермиона открыла рот, чтобы добавить что-то еще, и я понял, что пора вмешаться. Положив руку ей на плечо, я заставил ее обернуться ко мне.

- Не надо, Гермиона, - тихо сказал я. Моя подруга удивленно захлопала глазами.

- Но, Гарри, - начала было она, но я умоляюще посмотрел ей прямо в глаза.

- Прошу тебя, - все так же тихо попросил я. - Не задирай Малфоя. У него есть причина не церемониться с Паркинсон, поверь мне. - Черт. Как ни тихо я говорил, проснувшийся Нотт услышал мои слова и захихикал.

- Эй, Дрей, какие это у тебя секреты про Паркс на двоих с Поттером? - спросил он Малфоя. - Что-то я смотрю, вы с ним перестали ссориться... - Слизеринский Принц в ответ смерил его взглядом, приказывающим заткнуться.

- Нет у меня никаких секретов. А то, что мы с Поттером не грыземся как раньше, значит, что мы повзрослели, Тео. Чего, кстати, и тебе желаю. А то Детский сад какой-то, а не седьмой курс! - презрительно процедил он. Нотт скорчил гримасу отвращения.

- То есть Поттер теперь наш лучший друг что ли? - скривился он. - Ну, Драко...

Однако от ответа Малфоя избавило появление профессора Снейпа, который как всегда стремительно вошел в класс, подобный гигантской летучей мыши (избитое сравнение, но честное слово, что тут поделаешь, если при виде профессора именно оно первым приходит на ум!).

- С сожалением должен сообщить вам, что за прошлогоднюю итоговую контрольную работу лишь четверо из вас получили "превосходный" результат, - без предисловий начал Снейп, повернувшись к притихшему классу. - Это абсолютно недопустимо для уровня ТРИТОН. Предупреждаю, что не допущу к этому экзамену тех, кто получит за итоговую работу перед пасхальными каникулами меньше, чем "выше ожидаемого", дабы не позорить доброе имя школы и свое. - Взмахом палочки он выудил из своего стола пачку наших работ, и небрежно выхватил ее из воздуха. - Мистер Нотт, - сказал он, с хлопком опуская работу на стол Тео. - "Неудовлетворительно". Это самая худшая работа, Теодор, какую я от вас только видел. Вам придется очень постараться, чтобы исправить ваши результаты, вам понятно? - Нотт кисло кивнул, придвигая к себе работу. Снейп небрежно перевернул несколько работ, и выудил из пачки еще одну. - Мисс Паркинсон. Тот же самый результат. И если бы не последние два вопроса, я поставил бы "отвратительно". Это недопустимо.

- Да, профессор, - смущенно опустила голову Пэнси. Симус хихикнул у меня за спиной.

- Вам смешно, мистер Финниган? - мгновенно отреагировал Снейп, поворачиваясь к нему. - Ваша работа оценивается как "удовлетворительная", что лучше, не спорю, чем у мисс Паркинсон. - Он хлопнул на стол Симусу его работу. - Однако вы, если не ошибаюсь, хотите стать целителем? Сомневаюсь, что академия колдомедицины примет человека, который не может отличить зелье для удаления фурункулов от микстуры против выпадения волос. А между тем, именно их вы перепутали в практической части. - Профессор с достоинством отвернулся от красного от смущения Симуса, и обвел класс взглядом. Я невольно съежился. На зелья я в прошлом году налегал с утроенным усердием, а перед контрольной в первый раз в жизни неделю занимался такими темпами, что даже Гермиона начала поглядывать на меня с уважением. Однако когда это Снейп ценил в гриффиндорцах усердие? Наверняка скользкий гад завалил меня просто чисто из вредности... - А где мистер Смит? - поинтересовался Снейп, обводя класс взглядом еще раз.

- Он в Больничном крыле, сэр, - отозвался Эрни. - Упал с лестницы, когда шел на завтрак. Забыл про исчезающую ступеньку. Мадам Помфри сказала, у него сломаны два ребра и трещина в... в ноге, в общем.

- Понятно, - раздраженно бросил Снейп. - В таком случае, вы, мистер Макмиллан, передайте ему его работу вместе с домашним заданием. Травмы не освобождают от его выполнения. - и Профессор шлепнул на стол Эрни две работы из пачки. - Между прочим, и у него, и у вас - у одних из немногих, результат "выше ожидаемого". Неплохо, - Снейп, казалось, сам не верит в то, что говорит. - По пять баллов Хаффлпаффу за каждую работу. Кроме мистера Смита и мистера Макмиллана результат "выше ожидаемого" только у вас, мисс Патил, и у вас, мисс Боунс. - сказал он, опуская на первую парту девушек две работы. - По пять баллов Рейвенкло и Хаффлпаффу.

Я упал духом. Если уж Падма и Сюзан получили "выше ожидаемого", то что говорить обо мне? Наверняка Снейп придрался к каждому слову. Повезет, если не "Тролль".

- Остальные - оценка "отвратительно", за исключением мистера Малфоя, - работа отправилась в руки Драко, - мисс Забини, - пергамент последовал в руки Блейз, - мисс Грейнджер, - Снейп остановился перед нашей партой и буквально сунул работу в руки счастливой Гермионе, - и... - лицо профессора скривилось так, словно он без воды пытался проглотить крупную и очень горькую пилюлю. - И вас, мистер Поттер. По десять баллов вашим факультетам за каждую работу, - быстро продолжил профессор, шлепнув работу на стол передо мной и поспешно отворачиваясь. Я, не веря своим глазам, уставился на выведенное вверху своей работы одно-единственное слово. "Превосходно". Я сплю. Не может быть. Снейп поставил мне отлично?

- Гермиона, ущипни меня, - попросил я. Моя подруга оторвалась от своей работы и радостно посмотрела на меня.

- Ты не спишь, Гарри! - весело сказала она. - Ты получил "превосходно"! Теперь, надеюсь, ты понял, что усиленная подготовка приносит свои плоды, я ведь не раз говорила это вам с Роном!

- Это что это - Поттер получил "Превосходно"? - взвизгнула Паркинсон. - Да это невозможно! Он жульничал! Он все списал у Грейнджер!

- Благодарю вас за вашу бдительность, мисс Паркинсон, - процедил сквозь зубы Снейп, поворачиваясь к классу, - но ввиду того, что мистер Поттер и мисс Грейнджер писали разные варианты, и к тому же, сидели на этой контрольной не вместе, это совершенно исключено. На самом деле, единственные, кто еще писал тот же вариант что и Поттер - это вы и мистер Голдстейн. Ну а поскольку у вас обоих результат близок к "отвратительному", вывод только один - Поттер писал все-таки сам.

- Такую бы бдительность - да при патрулировании коридоров тебе, Пэнс, - вздохнул Малфой. Нотт хихикнул, и даже Блейз усмехнулась. Я спрятал улыбку - ну да, в чем в чем, а в остроумии Слизеринскому старосте не откажешь. Снейп одобрительно хмыкнул, его плохое настроение, видимо, улетучивалось.

- На дом, всем кто получил что-то кроме "превосходно" - написать подробное эссе с разбором допущенных в контрольной работе ошибок, с детальным указанием того где, как и почему вы ошиблись. Сдать к Понедельнику, - сказал он. - А теперь давайте перейдем к теме урока. Сегодня, и на протяжении нескольких последующих уроков, мы с вами будем изучать Любовные, они же приворотные зелья. Кто из вас, - он обвел взглядом класс, - хочет рассказать мне о них? Классификация, описание эффекта, побочные действия... Может быть вы, мисс Паркинсон? - его взгляд уперся в покрасневшую Пэнси. Та опустила глаза, и помотала головой, залившись краской так интенсивно, что покраснели даже кончики ушей. - Нет? Жаль... Ну хорошо, хорошо, отвечайте вы, мисс Грейнджер, - раздраженно прошипел профессор. Гермиона, все это время молча тянувшая руку, тут же вскочила, оправила мантию, и с довольным видом начала свой ответ.

- Приворотные зелья относятся к группе психотропных веществ, подавляющих волю и чувства человека на эмоциональном уровне, - бойко сказала она хорошо поставленным голосом. - По времени действия все известные приворотные зелья делят на кратковременные и долгоиграющие. Кратковременные зелья обладают продолжительностью действия в среднем около двенадцати часов, существуют исключения - от часа до суток и более. Применение большинства таких зелий оценивается как шуточное, и не подлежит наказанию, кроме тех случаев, когда является причиной или составной частью более тяжкого преступления. Любое зелье, действие которого продолжается больше чем сорок восемь часов, классифицируется как долгоиграющее, и применение такого зелья может быть оценено как незаконное, если жертва пожелает предъявить обвинение. В зависимости от срока и интенсивности действия такого зелья, наказание может варьироваться от трех месяцев до нескольких лет заключения в Азкабане. Побочные эффекты зелий кратковременной группы весьма незначительны...

- Постойте, мисс Грейнджер, - остановил Гермиону Снейп. - Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить к временнОй классификации приворотных зелий?

Я оглянулся, но все, кроме Малфоя и Блейз, недоуменно пожимали плечами. Блейз хмурилась, поглаживая по плечу морщившегося от отвращения Малфоя. Неужели никто не хочет ничего сказать? Эх, была не была... Я поднял руку. Ну да, да, вчера вечером, после пира, я никак не мог уснуть - то ли съел слишком много, то ли сказывалась эйфория от того, что услышал в холле от Блейз... В общем, чтобы отвлечься (или наоборот), я стал вспоминать сегодняшнюю поездку в Хогвартс-экспрессе, мысли как-то перескочили на встречу с Малфоем и Паркинсон, а потом и на его признание, что она опоила его приворотным зельем. Не знаю, почему, но меня вдруг заинтересовало, а как именно оно может действовать? Эх, хорошо бы спросить Фреда и Джорджа - у них в магазине много разных вариантов приворотов, они наверняка в этом разбираются! Но увы, из Хогвартса с ними связаться можно только при помощи писем, а как написать такое? "Фред, Джордж, не дадите пару советов насчет приворотного зелья?" Да они решат, что я охмурить кого-то собрался! Конечно, с одной стороны, с кем не бывает? А с другой - близнецы есть близнецы, потом вопросов и шуточек не оберешься... Ну и потом, ответа придется ждать несколько дней, а любопытство меня распирало сейчас... Был еще вариант спросить Гермиону, но время было позднее, она уже ушла к себе в комнату, а парню проникнуть на женскую половину нереально - лестница не пустит... и тогда я, Гарри Поттер, как говорится, в здравом уме и трезвой памяти, совершил то, что для каждого, кроме Гермионы, может считаться чуть ли не преступлением! Я ВЗЯЛ УЧЕБНИК ПО ЗЕЛЬЕВАРЕНИЮ, лег на кровать, и стал читать главу, посвященную приворотным зельям! Вот. Рон узнает - вообще разговаривать со мной перестанет... Читать учебник в кровати - это да-а... Но мне было интересно, а это был самый простой способ получить информацию. Так что теперь кое-какие факты из учебника просто всплыли у меня в памяти. Странно только, что о них не сказала Гермиона...

- Поттер, вы хотите в туалет? - поинтересовался Снейп, который, похоже, даже и мысли не допускал, что я могу хотеть ответить.

- Нет, сэр, - сказал я. - Я хочу дополнить классификацию Гермионы.

- Воистину, день сюрпризов, - громко прошептал Малфой, якобы обращаясь к Блейз, но его услышали все. Снейп, однако уже справился с удивлением, и кивнул мне.

- Гхм, ну что ж, мы все вас внимательно слушаем, Поттер, - сказал он. Гермиона смотрела на меня с таким видом, словно я вдруг сообщил ей, что решил разрешить нашу вражду с Волдемортом при помощи партии в шахматы.

- Эм, ну, в учебнике сказано, сэр, что существует несколько зафиксированных в истории случаев применения приворотных зелий постоянного действия. Некоторые из этих случаев попали даже в магловские легенды, например, легенда о Тристане и Изольде. Ммм... В разных случаях действие зелья описывается по-разному, что заставляет предположить, что это, вероятно, были разные зелья. Ну, в смысле, они были приготовлены по разным рецептам. Однако в 1932 году международное магическое законодательство приравняло использование постоянного приворотного зелья к действию заклятия Империус с отягчающими обстоятельствами, и наказанием за такое является пожизненный срок в Азкабане. Также, по официальной версии, все известные рецепты, равно как и готовые зелья были изъяты и уничтожены.

- А по неофициальной? - поинтересовался профессор.

- Ну, думаю, ученые из Отдела Тайн вряд ли упустят случай поэкспериментировать...

- Хм, - усмехнулся Снейп, - возможно вы и правы. Есть еще что добавить?

- Только то, что все документально подтвержденные рецепты были обратимы, сэр. Их действие было постоянным, но от него можно было избавиться при помощи противоядия, или... в результате смерти объекта в некоторых случаях действие зелья тоже прекращалось. По легенде, существовало зелье, изобретенное во времена Мерлина, которое обладало постоянным сроком действия, и было необратимым, однако отыскать рецепт так и не удалось.

- Совершенно верно. Садитесь, Поттер. И... эээ... пять баллов Гриффиндору. Мисс Грейнджер, продолжайте, - поспешно обернулся Снейп к Гермионе.

- Да, сэр, - ошеломленно пробормотала Гермиона, глядя то на меня, то на него, такими глазами, словно я предложил Волдеморту решить нашу вражду шахматной партией, а он согласился! Снейп вопросительно поднял брови. Гермиона, наконец, справилась с собой, и, хотя все еще была удивлена, смогла продолжить ответ. - Ээээ... Побочным эффектом почти для всех зелий является некая... эйфория, в которую впадает объект после принятия зелья, а так же упадок сил и в некоторых случаях легкая форма депрессии, когда действие зелья прекращается. Так же в большинстве случаев жертва обычно испытывает довольно сильное... хм, половое влечение к объекту, потому что в состав большинства зелий входят афродизиаки, - скороговоркой выпалив последнюю фразу, Гермиона залилась густым румянцем.

- Термином "половое влечение", мисс Грейнджер, можно охарактеризовать любое возникшее в результате действия приворотного зелья чувство, - с нескрываемым сарказмом заметил Снейп. - Полагаю, вы в данном случае, говоря об афродизиаках, имели в виду вызываемое ими сексуальное возбуждение. В вашем возрасте, мисс Грейнджер пора бы начинать называть вещи своими именами, - усмехнулся профессор. - Есть что добавить?

- Да, сэр, - с подчеркнутой вежливостью отозвалась Гермиона, однако голос ее звенел от сдерживаемой обиды. - Термин "Любовные зелья" не совсем верен. Ни одно зелье, даже самое сильное, не создает настоящей любви, лишь очень сильное влечение, даже одержимость. Человек под действием зелья стремится соединиться с объектом, но не способен на жертвенность, которая присуща настоящей любви.

- Ну, давайте не будем углубляться в тонкости проявлений любви, - нетерпеливо хмыкнул Снейп. - Суть действия зелья вы объяснили верно, этого достаточно. Хотите еще что-то добавить?

- Только то, сэр, что действие зелье может так же зависеть от нескольких факторов, помимо его состава - например, от привлекательности объекта, или от количества принятого зелья, или от веса жертвы. И еще, избавиться от действия зелья можно только при помощи противоядия, в отличие от приворотных чар, на которые могут подействовать и другие факторы, - пожала плечами Гермиона. Профессор, наклонив голову набок, поднял брови.

- Вы уверены, мисс Грейнджер? - Гермиона, смутившись, все же кивнула. Я прикусил губу. Что Снейп имеет в виду? Она ведь права, в учебнике именно это и говориться... - Кто-нибудь имеет что сказать? - осведомился профессор. Пару секунд никто не двигался. Потом Малфой медленно, словно бы неохотно поднял руку, и на лице Снейпа появилось легкое облегчение. - Да, мистер Малфой.

- Существуют две оговорки к упомянутому правилу, - сказал Слизеринский староста. - Первая - это то, что зелье не подействует вообще, в том случае, если жертва УЖЕ влюблена в объект. В этом случае реальные чувства вытеснят внушаемые, и эффекта не окажется.

- Великолепно. Десять баллов Слизерину, - благосклонно кивнул Снейп. - Какова же вторая оговорка?

- От действия зелья можно избавиться и без противоядия, но на это способен не каждый маг, а только тот, в чьих жилах есть кровь магических существ, обладающих врожденными приворотными чарами - например, вейл, сирен, нимф, ундин и прочих. Ну и еще при этом необходима сильная воля - это раз, и знание того, как именно нужно бороться с действием зелья - это два.

- Совершенно верно, - согласился профессор. - Еще десять баллов Слизерину. Садитесь, мистер Малфой. Мисс Грейнджер, ваш ответ сегодня меня разочаровал. Обычно ваш уровень подготовки гораздо лучше. Два балла Гриффиндору за ответ, и садитесь на место.

Гермиона села, чуть не плача от обиды. Я, смутившись, опустил взгляд - отчасти в ее провале была и моя вина - ну кто меня за язык тянул? Может, не влезь я, ей бы дали больше баллов.

- Прости, пожалуйста... - пробормотал я. - Не стоило мне влезать со своим ответом...

- Да нет, Гарри, все в порядке. Думаю, я потеряла больше баллов на дополнении Малфоя, чем на твоем. И потом, вы оба были правы, я не знала этой информации, и...

- Как, подожди, но ведь то, о чем я говорил, есть в учебнике! - воскликнул я.

- Поттер, Грейнджер, минус пять баллов Гриффиндору за разговоры на уроке, - холодно сказал Снейп, останавливаясь перед своим столом, и даже не взглянув на нас. - А сейчас до конца первой пары мы постараемся с вами провести не совсем обычный практический урок. Будьте добры, оставьте свои вещи и подойдите все сюда, - велел профессор, усаживаясь за стол и выставляя на него две стойки с пробирками и небольшую бутылку со светло-золотистой жидкостью внутри, напоминающей белое вино. - Итак, как вы можете видеть, здесь у меня имеется одна из самых слабых форм приворотного зелья, создающая сильное увлечение на короткий промежуток времени. Формула этого зелья совершенно элементарна, а действие полностью совпадает с описанным действием большинства зелий этой группы. Сейчас каждый из вас испробует его действие на себе - это необходимо для того, чтобы в случае необходимости вы могли проанализировать собственное состояние и определить, что с вами что-то не так. Того количества зелья, которое я вам отмеряю, - говоря это, Снейп разливал в пробирки понемногу жидкости из бутылки, на глаз приблизительно глотка на три в каждую, - достаточно на пять минут действия зелья. Как я говорил, оно довольно слабое. Теперь, чтобы никому из вас не было обидно, неловко или... или что-то непонятно, каждый из вас должен опустить свой волосок в одну из пробирок. Прошу вас. - он подвинул вперед обе заполненные стойки. - Также, дабы избежать стрессов и... шокирующих сцен, попрошу юношей использовать правую стойку, а девушек - левую. Лично мне не хотелось бы наблюдать у себя в кабинете любовные признания гомосексуального характера.

Я скривился, представив себе, что в результате такого эксперимента мне мог достаться какой-нибудь Нотт, или Корнер. Да что там, любой парень - от одной мысли меня передергивало. Конечно, с девчонками тоже не подарок - еще выпадет влюбиться, хоть и на пять минут, в Паркинсон! Да уж, этого со мной еще не произошло, а я уже всей душой сочувствую Малфою - вон он как побледнел... Блейз успокаивающе гладила его по плечу, и я снова ощутил укол ревности. А на самом деле, правду ли она говорила той первокурснице, или просто скромничала и не хотела ее шокировать? Стиснув зубы, я запустил руку в свою шевелюру и выдернул один волосок. Почти не глядя бросил его в одну из пробирок в правой стойке - зелье, забурлив, приобрело более насыщенный золотистый оттенок с красным отливом. Истинно Грнффиндорские цвета, однако я даже слегка расстроился. Неужели я так однозначен?

Когда все пробирки были готовы, Снейп поменял стойки местами, и подвинул ближе к разным краям стола.

- Ну вот, а теперь, попрошу каждого из вас взять по пробирке с зельем. Пить будете по очереди, дабы мы все могли наблюдать разницу в индивидуальной реакции каждого на одно и то же зелье. Как правильно заметила мисс Грейнджер, его действие действительно зависит от многих факторов, и не в последнюю очередь, - от личностных качеств жертвы. Прошу вас, разбирайте пробирки.

- Профессор, но одной девчоночьей пробирки не хватает, - подал голос Симус. - Нас сегодня тринадцать, и потом, даже если б Смит и был на уроке, он не девушка.

- Хм, вы правы, мистер Финниган... - озадачился Снейп. - Ну что ж, полагаю, ничего не будет страшного, если кто-нибудь из девушек пожертвует второй волос. Мисс Паркинсон, вы, как староста...

- О нет, только не она! - вслух застонал Симус. Снейп холодно поднял брови, однако неожиданно его лицо смягчилось, и он вздохнул, в упор и с сожалением глядя вперед. Я проследил за его взглядом - он смотрел на побледневшего Малфоя, который, чуть ли не до крови прикусив губу, умоляюще смотрел на него в ответ.

- Ну хорошо, тогда вы, мисс Грейнджер, раз уж кандидатура мисс Паркиснон вызывает у мистера Финнигана такой стресс, - язвительно хмыкнул профессор, и на лице Малфоя проступило прямо-таки нечеловеческое облегчением. Гермиона, кивнув, дернула себя за прядку, и бросила в пробирку с чистым зельем выдернутый волосок. Снейп поспешно повел палочкой, и пробирки перемешались, не вынимаясь из стойки, так что никто не успел заметить, какой цвет приобрело зелье Гермионы. - Разбирайте, - коротко сказал Снейп, легким движением придвигая к нам подставку с пробирками.

Я выбрал пробирку с золотисто-коричневатой жидкостью, похожей на мед. Не знаю, что это за девочка, но цвет казался приятным, и я от души надеялся, что это не Пэнси. Когда все пробирки оказались разобраны, Снейп дал указания начинать. Мы все выстроились в проходах между партами, и тот, чья очередь пить зелье наступала, выходил вперед к учительскому столу, и делал это на глазах у всех.

Pov Блейз Забини.

Несмотря на стресс, которому подвергся Драко, я должна признать, эксперимент получился довольно забавным. Первой вышла Ханна Эббот, и, выпив зелье, стала, краснея, кокетничать с Эрни Макмилланом, точно так же как перед уроком липла к Голдстейну. Голдстейн, сжимая зубы, терпел, бросая гневные взгляды то на нее, то на Эрни, то на Снейпа. Когда действие зелья закончилось, и Ханна, вздрогнув, захлопала глазами, очнувшись, Энтони демонстративно отвернулся от нее, и не разговаривал с ней до тех пор, пока не пришла его очередь. Впрочем, она пришла только после Сюзан Боунс, которой выпал как раз он. Несчастная девушка целых пять минут робко обхаживала его, умоляя сказать ей, что она сделать, чтобы понравиться ему. Придя в себя, она расстроилась настолько, что едва не разрыдалась, однако Гермиона Грейнджер и Падма Патил тут же принялись ее успокаивать и уговаривать, что стыдиться ей нечего. Тем временем выпил зелье Голдстейн, и, упав на колени перед Падмой, стал порываться целовать ей руки и повторять, что она его богиня, порываться достать ей звезду с неба, и прочая, и прочая. В общем, пять минут в его исполнении оказывались слишком долгим сроком - даже Снейп не выдержал. Он достал из своего стола какой-то небольшой пузырек, встал со своего учительского места, подошел к Голдстейну, который продолжал разливаться соловьем перед смущенной Патил, и, откупорив пузырек, несколько раз провел им перед носом Энтони. Тот как-то странно обмяк, захлопал глазами, и лицо его приобрело осмысленное выражение.

- Ну вот, обратите внимание, как чувствует себя человек, который испытал на себе действие противоядия, - прокомментировал Снейп. - Общая слабость, опустошенность, смятение чувств, не так ли, мистер Голдстейн?

- Эээ... Да, сэр, - кивнул Энтони.

- Присядьте. И будьте осторожней в будущем, - мне кажется, у вас повышенная чувствительность к такого рода зельям, - заметил профессор, возвращаясь к себе за стол. - Ну что ж, продолжим. Мистер Финниган?

Если влюбленность Голдстейна была невыносимо занудной, то представление, которое устроил Финниган, было больше похоже на цирк. Ну, начать с того, что ему досталась Пэнси. Когда он, выпив зелье, направился к ней, я посмотрела на Драко, и увидела на его лице улыбку, исполненную облегчения. Его изящные пальцы, сжимавшие пробирку, слегка расслабились, а в серебристых глазах запрыгали чертики.

- От судьбы не уйдешь, Финниган, - негромко прокомментировал он, и весь класс, включая Грейнджер и Поттера, захихикал. Но что началось дальше, когда Симус попытался обнять Пэнси... Паркинсон с гримасой отвращения отодвинулась от него, а он стал бегать за ней по классу, выкрикивая "нет, я добьюсь тебя и ты станешь моей! Один поцелуй, владычица моих грез - один поцелуй!" Класс покатывался со смеху, и даже Поттер чуть ли не лежал на парте от хохота, наблюдая за выходками Финнигана. Грейнджер, поначалу старавшаяся сохранять невозмутимость, тоже прыснула в конце концов, и ухватилась за Гарри, чтобы не упасть.

К чести Симуса, следует заметить, что придя в себя, он не смутился, а раскланялся, и, посмеиваясь, заметил, что это было поучительно, и что он рад, что доставил классу несколько веселых минут.

Следующей пришла очередь Падмы Патил, и мы в течение пяти минут наблюдали, как симпатичная индианка кокетничала с буквально растаявшим от счастья Тео Ноттом. Когда действие зелья закончилось, Нотт, ни капли не смутившись, пригласил ее на свидание, на что Падма, смутившись, ответила, что подумает. Ну, во всяком случае, по сравнению с Финниганом, это было на редкость спокойно и даже отчасти мило.

Следующая очередь была моя. Слегка нервничая, я вышла к столу Снейпа, повернулась к классу, и, поднеся пробирку к губам, сделала глоток. Зелье, напоминавшее цветом и вкусом апельсиновый сок, отдавало какой-то пряностью, не слишком приятной на мой вкус. В пробирке жидкость еще оставалась, но я опустила ее в подставку, не глядя, и внимательно оглядела стоящих передо мной парней. Сначала пару мгновений ничего не происходило, а потом мое внимание привлекла невысокая фигурка, словно засветившись изнутри. Ну надо же... почему только я не замечала этого парня раньше? Невысокий и крепко сбитый, мускулистый... Раньше меня не привлекали низкорослые парни, но в этом было что-то особенное. А какое у него замечательное лицо! Простоватое, сказала бы я раньше, а теперь оно казалось мне добрым и открытым. Веснушки делали его только еще привлекательнее, и мне захотелось рассмотреть его поближе. Я сделала шаг, второй, третий...

"Борись с этим!" - знакомый голос раздался у меня в голове, подобно колокольному звону. Я остановилась, испугано озираясь по сторонам. Бледное лицо Драко словно выделялось из полумрака класса - не так, как лицо того парня, но тоже очень отчетливо. Я помотала головой. Нет, мне не померещился его голос, однако Малфой не разжимал губ, да и кроме меня никто ничего не слышал. Однако зелье все еще действовало на меня, и я быстро потеряла интерес к этому неожиданному явлению. Куда привлекательнее казался невысокий парень с темно-русыми волосами и хулиганской улыбкой. Я сделала к нему еще пару шагов... "Блейз, ты пожалеешь, если пойдешь на поводу у чувств!" - снова зазвенел в голову голос Малфоя. - "Ты можешь! Я знаю, что можешь! Просто постарайся освободиться!" освободиться? От чего? Зачем? Этот человек так красив, почему я не должна любить его? Любить? Стоп, я сказала любить? Но ведь... сомнение закралось в душу. Я ведь любила кого-то другого, кого-то... в голове зазвенело, и на сей раз не Драко был этому причиной. Я сделала над собой усилие, пытаясь отогнать неприятный шум в ушах... И шум отступил, и одновременно с ним словно ушли и те яркие, безумно привлекательные краски, который омывали фигуру так понравившегося мне парня. Симус Финниган? Мерлин, и этот клоун казался мне привлекательным? Кто-нибудь, заавадьте меня из милосердия! Да он же совсем не в моем вкусе - веснушчатый коротышка! Нет, ну, конечно, он не меньше меня ростом, но Мерлин и Моргана, по сравнению с другими парнями... Да он ниже даже Гарри почти на голову, а Гарри далеко не самый высокий парень на нашей параллели! Ну, впрочем, характер у Финнигана легкий, и на этом ему спасибо.

- Есть шанс, что я тебе еще нравлюсь, Блейз? - спросил он с надеждой, когда я отступила, хлопая глазами так же, как и все остальные.

- Извини, Финниган, я пас, - улыбнулась я. Он преувеличенно разочаровано вздохнул, всем своим видом изображая вселенское горе. Класс снова засмеялся, однако не в насмешку, а по-доброму.

Не улыбался только Снейп. Он пристально посмотрел на меня, и слегка нахмурился.

- Мисс Забини, вы выпили свое зелье едва ли наполовину, однако его действия все равно должно было хватить на большее время, - заметил он. - Скажите, вы чувствовали что-то необычное - помимо собственно эффекта зелья?

- Ну... - Я замялась. - Вообще-то, поначалу нет, сэр, но потом... Я услышала... голос. Он сказал, что я могу бороться с этим, и пожалею, если этого не сделаю.

- Хм, вот как? То есть, вам угрожали?

- Нет-нет! Это не выглядело угрозой. Мне показалось, что он не имел в виду, что сделает мне что-то, если я не стану бороться. Скорее, он хотел сказать, что я сама буду разочарована, если этого не сделаю.

- Вот как... Значит, этот таинственный голос сказал вам, что вы можете бороться? Интересно, откуда он это взял?

- Вообще-то, профессор, в моих жилах есть небольшая доля крови сирены, - сказала я. - Я не владею никакими их чарами, но ее достаточно для иммунитета к их действию, ну и, видимо, для того, чтобы противиться приворотным зельям.

- И этот таинственный голос...

- Да ничего особенно таинственного, - ляпнула было я, и спохватилась, когда Северус ожег взглядом Драко. Малфой, однако, ни капли не смутившись, лишь выгнул дугой свою изящную бровь. Одарив крестника взглядом, говорящим "а с тобой я потом разберусь", Снейп взмахом руки отпустил меня на свое место.

Следующая за мной была очередь Гарри. Мое сердце замерло. С одной стороны, если сейчас его объектом окажусь я, у меня будет возможность хоть раз в жизни увидеть, на что это похоже. А с другой, Драко сказал, что зелье не подействует, если жертва уже влюблена в объект, так что тогда я буду знать точно, есть ли у меня шансы. Только вот знать этого мне совсем не хотелось... Так я могла хотя бы надеяться.

Гарри вышел к столу Снейпа и сделал глоток, как и я, не осушив свою пробирку. О Мерлин! Так вот как выглядит влюбленный Гарри Поттер! В жизни не видела ничего прекраснее, чем его зеленые глаза, горящие обожанием, нежностью, влечением... И в жизни мне не было еще так больно - ведь эти глаза смотрели не на меня! Он стоял некоторое время не двигаясь, потом мучительно покраснел и опустил глаза, но тут же вскинул их снова, словно не видеть объект своих мечтаний было еще труднее! А потом он несмело сделал шаг к Гермионе, не отрывая от нее влюбленного взгляда, и робко протянул к ней руку. Смущенная, Грейнджер приветливо улыбнулась ему, явно не очень понимая, как вести себя с таким Гарри. Но Поттер даже под действием зелья остался джентльменом.

- Гермиона, я... Я никогда не замечал раньше, какая ты удивительная девушка, - слегка хрипло произнес Гарри, и осторожно взял ее за руку. - То есть, я всегда знал, что ты замечательная, но никогда не понимал, что это не все. Ты ... Ты просто удивительная.

- Спасибо, Гарри, - мягко сказала Грейнджер, и его лицо осветилось улыбкой. Я с трудом удержалась от всхлипа, а глаза вдруг затуманились слезами. Я поспешно украдкой смахнула их, однако это не укрылось от стоящего рядом Драко. Теплые руки брата обняли меня за плечи.

- Не забывай, раз зелье подействовало, значит, на самом деле он ее не любит, - шепнул он мне на ухо. Я кивнула, но так сильно вцепилась в руку Дрея, что ему, наверное, было больно, однако Малфой не убрал ее, за что я была ему безумно благодарна. Тем временем Поттер, все еще смущенный, запинаясь и краснея, продолжал что-то говорить Гермионе, а она с мягкой и терпеливой улыбкой кивала.

- А ты... Ты пойдешь со мной в Хогсмид в следующий раз? - спросил Гарри. - Ну, то есть, ты можешь не ходить, если не хочешь, просто я подумал, что это могло бы быть забавно, и...

- Гарри, - оборвала его Грейнджер. - Мне будет очень приятно сходит с тобой в Хогсмид. Спасибо, - сказала она с ободряющей улыбкой. Гарри заулыбался, а потом несмело потянулся вперед, словно собираясь поцеловать ее. Гермиона застыла, широко распахнув глаза, но буквально в нескольких сантиметрах от ее лица Гарри вдруг замер, и, захлопав глазами, отпрянул.

- Ой, Бога ради, Гермиона, прости! - выпалил он, явно придя в себя. - Я... Я ничего такого не сделал? Я тебя не обидел? - встревожено спросил он. Грейнджер тряхнула головой, и ласково улыбнулась.

- Нет, Гарри, расслабься, - сказала она. - Ты был очень деликатным - просто сказал, что я удивительная, и пригласил сходить в Хогсмид.

- А-а, - с облегчением вздохнул он. - И ты согласилась! - вспомнил юноша тут же. Гермиона расхохоталась.

- Я и так хожу туда с тобой и Роном каждый раз, когда можно! - сказала она, смеясь. - Почему я должна была на сей раз отказываться?

Гарри засмеялся, и остальные тоже. После него была очередь Эрни, которому тоже досталась Гермиона (он порывался сложить в ее честь поэму, но дошел лишь до четвертой строфы), потом Майкла Корнера - ему досталась Сюзан, и Тео Нотта, которому досталась Ханна Эббот. Впрочем, тут тоже не было ничего интересного, не считая того, что Энтони Голдстейн, казалось, с трудом сдерживался, чтобы не засветить Тео в глаз, пока тот обхаживал его девушку. После Нотта была очередь Гермионы, которой, на удивление, достался Гарри. Но, что интересного ожидать от Грейнджер? В целом, вела она себя почти так же, как он - сказала ему, что он симпатичный, и она всегда так считала, а потом робко спросила, будет ли он с ней танцевать на празднике в честь Хэллоуина. Гарри тоже вел себя мягко и по-доброму - он поблагодарил ее за комплемент, и клятвенно заверил, что обязательно с ней потанцует. "Остается только надеяться, что танцевать он научился получше, со времен Святочного Бала на четвертом курсе" - с коротким смешком подумала я.

После Грейнджер настала очередь Драко. Подмигнув мне, он вышел к столу Снейпа, в три глотка осушил пробирку с зельем до дна, и несколько секунд стоял, не двигаясь и обводя взглядом класс. А потом... Твердой походкой уверенно пересек класс, подошел ко мне, и, не спрашивая позволения, без тени смущения или неловкости, притянул к себе, крепко обнял и страстно поцеловал.

Мерлин Великий! Это не был первый поцелуй в моей жизни, но, очевидно, был первый настоящий. Брат или нет, но целовался Малфой фантастически. У меня закружилась голова, и подкосились ноги, я инстинктивно схватилась за него, хотя его сильные руки держали меня крепко, и в любом случае не дали бы мне упасть. Я почти ничего не соображала, лишь где-то глубоко-глубоко в сознании теплилась мысль, что это неправильно, так не должно быть... Но прежде, чем эта мысль смогла оформиться, прежде, чем я смогла найти в себе силы попытаться оттолкнуть Драко, он сам вдруг оторвался от меня и отстранился. Дыхание Серебряного Принца было тяжелым, словно он пробежал целую милю, но глаза вдруг полыхнули ярким серебряным светом. Не хлопая ресницами, и не приходя в себя так явно, как остальные, Драко бережно выпустил меня из объятий и отступил.

- Прости, сестренка, - тихо сказал он. - Ты в порядке? - добавил он громче, чтобы слышали все. Все еще потрясенная и ошеломленная, я машинально кивнула. В глубине души у меня почему-то зародилась легкая обида - неужели я для него так отвратительна, что действие зелья закончилось так быстро? Но с другой стороны, ведь это не то зелье, которое использовала Пэнси, так почему оно перестало действовать - ведь прошло не больше пары минут...

- Двадцать Баллов Слизерину, мистер Малфой, за превосходную демонстрация возможностей сбрасывания эффекта приворотного зелья, - громко объявил Снейп. - И вам, кстати, мисс Забини, тоже, за ВАШУ демонстрацию. Драко, у тебя есть доля крови вейл, не так ли?

- Да, сэр, - отозвался Драко. - Но очень мало, поэтому я поначалу поддался зелью.

Врет, подумала я. Только зачем? А то я не знаю, что еще прошлым летом он не отставал от матери, тетки Анабель и сестер, пока его не научили в совершенстве технике сбрасывания приворота. Как он тогда говорил - "лучше поздно, чем никогда". Но впрочем, я не сомневалась, что буде мне понадобится, я вытрясу из Драко правду позже.

Оставалась только Пэнси, и достаться ей должен был либо Майкл Корнер, либо Драко. Вот интересно, кто из них? Сделав два глотка, Паркинсон поставила пробирку в подставку, и обернулась к классу. Драко поджал губы, и, сделав шаг назад, спрятался ко мне за спину. Я хихикнула. Малфой на целую голову выше меня, неужели он надеется стать незаметным? Однако Пэнси продолжала хмуро разглядывать класс, а потом повернулась к Снейпу.

- Не действует, профессор! - жалобно сказала она. Выудив из стойки пробирку, Снейп помахал над ней палочкой, невербально используя вторичное наполнение.

- В самом деле? - сказал он. - Любопытно... Кстати, все запомните - заклинание вторичного наполнения вы можете применить к зелью только в том случае, если сами его готовили, и знаете, сколько, чего и когда туда положили. В противном случае вы получите опасную бурду, и вам повезет, если она не взорвется у вас в руках. А теперь, мисс Забини, будьте любезны, подойдите сюда. Я знаю, ваша очередь прошла, но за дополнительные баллы, не согласитесь ли вы? - он протянул мне пробирку с искристо-синим зельем, в глубине которого то и дело вспыхивали серебристые искорки, словно звезды в ночном небе. Хм, интересно, кто это все-таки? Синий цвет - цвет Рейвенкло, так что это может быть Майкл, но с другой стороны, это любимый цвет Драко, и серебряные искры тоже очень подошли бы Малфою. Взяв пробирку, я выпила зелье до дна, и обернулась, нашаривая глазами Майкла. Однако Корнер казался таким же серым и обычным, как и все остальные. Зато когда я посмотрела на Драко, меня охватило уже знакомое чувство. Его изящная фигурка словно засветилась изнутри, очерчивая все контуры серебристым свечением. Я отмечала каждую черточку, которая раньше казалась мне незначительной - то, как падает на лоб платиновая челка, какие длинные и густые у него ресницы, или то, что брови и ресницы у него темнее волос (Люциус говорил, что это знак аристократической породы). Летний загар, который уже начал сходить - у Драко он никогда не держался долго, несмотря на всю интенсивность, - шел ему, и в то же время, была в нем какая-то неправильность, даже неестественность. Кажущиеся на первый взгляд узкими для мужчины плечи - но это из-за общей конституции Малфоя, уж я-то видела Дрея без рубашки не раз, и знаю, что мускулы там на месте. Просто Малфои считают, что сильно раскачанные плечи - признак плебейства. Я шагнула к нему, и протянув руку, коснулась кончиками пальцев его гладкой щеки - благодаря крови вейл, Драко, как и Люциус, совсем не нуждался в бритве. Меня огнем обожгло воспоминание о его поцелуе несколько минут назад.

- Драко... - выдохнула я. Он ласково улыбнулся, но покачал головой и не сделал движения навстречу.

- Блейз, не делай ничего, о чем потом будешь жалеть, - сказал он. Я улыбнулась. Что бы я сейчас ни сделала - разве можно об этом жалеть?

- Ты потанцуешь со мной на празднике в честь Хэллоуина? - спросила я, вспомнив, что то же самое говорила Гарри Гермиона. Драко с улыбкой кивнул.

- Конечно, сестренка, - отозвался он. Слово "сестренка" причинило боль. Я для него лишь сестра... Но эта боль породила гнев. Я напряглась, и на меня накатило знакомое чувство - звон в ушах, и уходящие краски. Чары зелья ушли, а вместе с ними и гнев, и боль, и все остальное. Я улыбнулась брату.

- Музыка за мной? - сказала я. Это была наша старая шутка, еще из детства, когда мы учились танцевать в Бальном зале Малфой Манора, и, расшалившись, опрокинули подставку для музыкантов, где играли заколдованные инструменты. Естественно, чары прекратились, а нам надо было еще отрепетировать несколько па. Пришлось напевать, но Драко мигом стал жаловаться, и мы тянули жребий, кто из нас будет этим заниматься. С тех пор это и значило "обеспечивать музыку". Сейчас, услышав это от меня, Малфой расхохотался.

- Пожалей мои ушки, Дейзи, - фыркнул он.

- Дуралей, - хмыкнула я, отворачиваясь. Я давно перестала обижаться на "Дейзи". (прим. автора - по-английски "дейзи" (daisy) - ромашка или маргаритка, маленький наивный цветочек).

Довольный Снейп велел всем рассаживаться по местам, и найти по учебнику рецепт того зелья, которое он только что использовал на нас, используя собственный опыт. Открыв журнал, он наградил каждого из нас пятью баллами за практическую работу, и еще двадцатью - меня, за повторное согласие выпить зелье. И тут Финниган поднял руку. Профессор с удивлением разрешил ему задать вопрос.

- Профессор Снейп, вы так и не объяснили нам, почему зелье, которое прекрасно подействовало на Блейз, не оказало влияния на Паркинсон.

- Вы невнимательно слушали мистера Малфоя в начале урока, мистер Финниган, - сурово отрезал Снейп. - Минус пять баллов Гриффиндору. Первая оговорка, которую он упомянул - зелье не действует в том случае, если жертва уже испытывает некую любовь к объекту. Думаю, ни для кого не станут новостью нежные чувства мисс Паркинсон к мистеру Малфою. Запомните - чем более сильнодействующее зелье используется, тем более сильная любовь нужна, чтобы его побороть. Например, для столь сильного зелья, как Амортенция, потребуется истинная любовь, такая, о которой пишут романы и слагают легенды. Но для простенького кратковременного зелья вроде того, что я использовал на вас сегодня, довольно и юношеского увлечения. А теперь - возвращайтесь к работе.

Pov Драко Малфоя.

Остаток занятия мы занимались определением зелья, которое использовал крестный - да уж, я, честно говоря, определил его сразу, как только он достал бутылку. Отыскав рецепт на нужной странице в учебнике, я быстро переписал его в тетрадь, провел анализ компонентов и их сочетаний в данном порядке, написал выводы о том, какой компонент и какую роль играет в составе зелья, и, перечитав для верности, сдал работу крестному. Северус бегло пробежал глазами, улыбнулся, чиркнул внизу "П", и вернул мне тетрадь.

- Ты как? - спросил он незаметно, когда я взял ее.

- Все хорошо, - улыбнулся я. В самом деле, сегодняшнее приключение с зельями сильно продвинуло нас вперед на почве подкопа под сердце Поттера. Усевшись на место, я принялся разглядывать его - очкарик не столько смотрел в учебник, сколько на нашу парту (и слава Мерлину, не на меня!). Право, даже жаль, что ему досталась Грейнджер. Интересно, подействовало бы на него зелье Блейз?

Мне и правда стало любопытно. А что если... Нет, Блейз я результат все равно не скажу - не надо ей знать, если он будет отрицательный, да и если положительный тоже - лишняя уверенность в таком деле ей только помешает. Лучше пусть за нее буду уверен я. Ну, а придумать план и осуществить его - это для меня и вовсе было делом техники. Для начала - галантно предложить Блейз отнести ее работу Снейпу и дождаться пока он ее проверит (главное тут, конечно, вовсе не сделать приятное сестренке - хотя совместить... скажем так, полезное с полезным, никто не запрещает. Главное - под шумок, незаметно от крестного, стырить со стола одну из пробирок, куда он разливал зелье, но волоса на нее не понадобилось.) Вернувшись на место, я сделал вид, будто стряхиваю соринку с плеча Блейз, и стянул у нее волосок.

В конце урока, перед тем как выходить, я притворился, что меня заинтересовал какой-то кусок текста в учебнике, и, собрав свои вещи, двинулся на выход, держа учебник в руках и читая на ходу. Ага, вот оно!

- Малфой, ты что, не видишь куда идешь? - возмущенный вопль Поттера, когда его учебник, тетрадь и чернильница полетели на пол. Мой учебник отправился следом.

- Ой, извини, Поттер, - быстро сказал я, нагибаясь, чтобы подобрать вещи. Когда я выпрямился, ошеломленный Поттер стоял с открытым ртом, таращась на меня сквозь свои дурацкие очки. Нет, ну неужели после поезда его еще удивляет моя вежливость!? - Вот, держи, - сказал я, подавляя желание расхохотаться в голос, и протянув ему его тетрадь, чернильницу (закупоренную, к счастью) и мой учебник. Поттер, все еще ошеломленный, машинально взял все это и стал запихивать к себе в сумку. Пряча довольную ухмылку, я поспешно покинул класс.

Дальнейшее вовсе не представляло проблемы. До обеда оставалась еще одна свободная пара - заданий пока не было, даже от зельеварения Снейп нас четверых освободил, и делать было, в общем-то, нечего. Я зашел к себе, немножко повалялся на кровати, потом вытащил из сумки принадлежности по зельеварению, запихнул новое "Руководство по Защитной Магии", рекомендованное в этом году для седьмого курса, несколько чистых пергаментов. Осторожно поправил перо и чернильницу, чтобы убедиться, что ничего не сломалось и не пролилось - нет, право, все-таки магловские ручки в этом отношении гораздо удобнее, жаль только они почти не пишут на пергаменте. (Ну естественно, я знаю, что такое магловские ручки, все-таки, не настолько два мира изолированы друг от друга!) Закончив собирать сумку, я достал из кармана пробирку с зельем, откупорил ее, и осторожно опустил волосок Блейз. Жидкость забурлила, принимая более густой золотистый цвет, словно волосы моей сестренки на солнце. Снова закупорив пробирку, я сунул ее обратно в карман, запихнул в сумку учебник Поттера, застегнул ее, и, взглянув на часы, решил, что можно двигать на обед.

За обедом все тоже прошло как по маслу. Дождавшись, пока Поттер и компания усядутся и начнут есть, я вытащил его учебник, вылез из-за стола и решительно направился к нему.

- Поттер! - встав над ним, как Немезида над грешником, я скрестил руки на груди, держа в одной из них его учебник. Уизел моментально вскинулся.

- Какого черта тебе здесь надо, Малфой! - завопил он, брызгая крошками непрожеванной пищи. Я содрогнулся от отвращения. И вот на ЭТО, Поттер, ты променял меня в свое время? Мда, мне уже не обидно - мне просто тебя жаль.

- Не знал, Рональд, что вы сменили фамилию, - как можно более вежливым тоном сказал я. - Мне вас поздравить с заключением брака?

- Что-о? - скривился рыжий. - Что ты несешь, хорек!?

- Когда я подошел, я сказал "Поттер". Откликнулись Вы, так что я предположил, что Вы сменили фамилию. По браку, возможно? - продолжал я, пропустив "хорька" мимо ушей. В конце концов, если за три прошедшие курса Уизел не придумал ничего оригинальнее, чем вспомнить ту историю с превращением... Да, Поттер, мне вдвойне тебя жаль.

- Рон, перестань, - мягко попросил его Поттер, удерживая за локоть пытающегося вскочить на ноги приятеля. Тот возмущенно пыхтел и запинался.

- Да он... Да этот белобрысый гад... ты слышал, что он сказал?! Да я ему сейчас...

- Малфой, ты что-то хотел? - осведомился Поттер, перепоручив успокаивать разбушевавшегося друга Грейнджер. Голос у Гарри был усталый, - видимо, закидоны Уизела уже и его порядком достали.

- После зельеварения мы перепутали учебники, - сказал я, демонстрируя ему книгу. - У меня там, на полях, есть кое-какие пометки, так что мне хотелось бы вернуть свой экземпляр, если не возражаешь.

- А, хорошо, конечно, - кивнул он, и полез вниз за сумкой. Пока он рылся в ней в поисках моего учебника, я незаметно вытащил пробку из пробирки, и, благословляя про себя неведомого модельера, который, придумывая школьные мантии, сделал им широкие рукава, спрятал ее в рукав, придерживая одним пальцем. Протянув Поттеру учебник, я, как бы невзначай, накрыл рукавом его кубок с тыквенным соком... Дело сделано.

- Спасибо, - сказал я, забрав свою книгу, и, вспомнив кое о чем, повернулся к Грейнджер. - Кстати, ты уже определила время проведения собрания? - спросил я. Она кивнула.

- Сегодня после ЗОТИ, на свободной паре перед Травологией, - сказала она. - Не опаздывай, и передай Паркинсон.

- Хорошо, - кивнул я. - Уизли, Поттер, приятного аппетита, - и гордо удалился, прижимая к груди учебник, и стараясь не расхохотаться в голос. За своим столом я сел на место, убрал учебник в сумку, и принялся за еду, поглядывая время от времени на Поттера. Вот он допил свой сок и потянулся к кувшину, чтобы долить еще. Конечно, победу торжествовать рано, но никаких изменений в нем видно не было. Он не краснел, не бледнел, и вообще не показывал, что что-то изменилось, хотя Блейз сидела на своем месте рядом со мной, и он то и дело поглядывал на нее. Против воли я обнаружил, что улыбаюсь. Зелье на Поттера не подействовало! А значит, наша малышка Блейзи-Дейзи ему совсем небезразлична! Мерлин мой, и она еще беспокоилась из-за какой-то Дафны!

Впрочем, беспокойство ее не было до конца лишено оснований, приходилось это признать. Дафна, видно, не шутила, говоря, что намерена заполучить Поттера. Когда она зашла в Большой Зал на обед, взгляды половины мужского населения обратились к ней, да так и не смогли оторваться. Брюнетка умело пользовалась косметикой - ее кожа будто светилась, аккуратно подведенные глаза казались больше и выразительнее, чем обычно, полные губы были маняще приоткрыты. И при этом, нигде ни следа явно наложенной краски - сплошная естественность. Ну, не считая глаз. Ее кудрявые черные локоны красиво обрамляли прелестное личико в форме сердечка, тонкие брови, выщипанные в ниточку, чуть приподнимались на концах. В довершение образа, мантия не была застегнута, лишь слегка наброшена на плечи, открывая белую блузку с низким вырезом и короткую юбку - напоминающую форменную, но укороченную раза в два. Покачивая бедрами, она медленно прошла по проходу между столами, приостановилась напротив Поттера, и одарила его томным взглядом из-под длинных темных ресниц.

- Привет, Гарри, - сказала она низким музыкальным голосом, впрочем, лично на меня он не произвел впечатления, после Нарциссы. - Приятного аппетита, - томно улыбнулась она, и гордо проследовала на свое место. Блейз рядом со мной напряглась, и, задрожав, отложила вилку. Я на мгновение накрыл ладонью ее руку, а затем резко встал.

- Блейз, дорогая, прихвати мою сумку, если не вернусь до Защиты, - попросил я. Она рассеяно кивнула. Я шагнул к Дафне и резко развернул ее к себе. - Гринграсс, на пару слов, - прорычал я. Она смерила меня взглядом и попыталась высокомерно усмехнуться.

- А с чего ты взял, Малфой, - все тем же низким голосом, но уже без лишней томности, проговорила она, - что я хочу с тобой общаться?

- Я староста твоего факультета, - припечатал я. - Или ты желаешь общаться напрямую с профессором Снейпом? Я могу тебе это устроить. Так как? - Дафна поморщилась.

- Ну, хорошо, - нехотя сказала она.

- Отлично, - отозвался я, и, схватив ее за руку, буквально потащил по проходу к выходу. Вслед нам неслись смешки и перешептывания, однако я не обращал внимания. Дафна, неловко перебирая ногами, шатаясь на своих шпильках, семенила за мной. Я вытащил ее из Большого зала и впихнул в небольшую комнату, где обычно ожидали распределения первокурсники.

- Псих ненормальный! - крикнула она, чуть не падая. Я вошел следом и захлопнул дверь. - Ты совсем спятил, Малфой! Что ты себе позволяешь!? Я чуть ноги себе не переломала! И каблуки! Ты хоть представляешь, сколько стоят эти туфли? - Я фыркнул. Что за плебейский подход - выкрикивать, сколько стоит та или иная вещь, словно это причина для остальных пылинки с нее сдувать!

- Вряд ли дороже шнурков от моих ботинок, - сказал я. Дафна оскорбленно заткнулась на пару минут, но не сдалась.

- Ты мне за это ответишь... - зашипела она. Я вскинул голову. Ну хватит! Это зашло слишком далеко.

- Я отвечу? - переспросил я, с силой хватая ее за плечо и притискивая к стене. - А ты не думаешь, дорогая моя, что отвечать придется тебе - и не передо мной, а перед домом Слизерин? Что ТЫ себе позволяешь, Дафна? Что это за вид? - я окинул ее взглядом, полным отвращения. - И в каком борделе ты набралась подобных манер? Честное слово, тебе оставалось лишь скинуть с себя мантию, а заодно и то, что ты называешь одеждой, сесть на Гриффиндорский стол и предложить себя Поттеру! Хотя если у него есть хоть капля ума, он не польстится на столь сомнительное сокровище. - Я выпустил ее плечо, отступая на шаг, и брезгливо вытер руку полой мантии. Однако снова взглянув на девушку, я понял, что, пожалуй, немного переборщил. В глазах Дафны стояли слезы, и мне показалось, что она близка к истерике. Я вздохнул, и заговорил другим тоном, мягче и с сочувствием. - Послушай, Дафна... Я все понимаю, и не виню тебя за то, что тебе просто понравился парень. Но поверь мне, не годится одеваться и вести себя как шлюха ради того, чтобы обратить на себя внимание.

- Я не вела себя как шлюха! - выкрикнула она.

- Да неужели? - фыркнул я. - Готов спорить на двести галлеонов, что как минимум пять человек из каждых семи в Большом Зале, сейчас думают, что я потащил тебя перепихнуться по-быстрому. - Она взвизгнула, и бросилась на меня, целясь длинными ногтями в лицо. Ага, щас! Я перехватил ее запястья и стиснул их одной рукой, разворачивая ее лицом к стене и прижимая к себе. Нельзя сказать, чтобы ситуация оставила меня равнодушным: все-таки мне семнадцать, а последний секс у меня был неделю назад. В таком возрасте, это довольно много. - А ведь я вполне могу так поступить... - шепнул я ей на ухо. Это, и плюс упершееся ей в бедро...хм, доказательство того, что я вполне серьезен, отрезвило Дафну. Девушка замерла от ужаса, ее тело разом одеревенело и застыло.

- Драко... - дрожащим голоском пискнула он, - Драко, пожалуйста, не надо... Пожалуйста, пусти меня... Отпусти меня, я никому не скажу... - в голосе зазвенели слезы - кажется, она, и правда, сильно испугалась.

- Тьфу, дура, - я мигом отпустил ее и отошел на шаг. Дафна, дрожа, обернулась, и трясущимися руками натянула мантию, закутываясь в нее так, что ни низкого выреза блузки, ни короткой юбки не стало видно. Она все еще смотрела на меня с опаской, я глубоко вздохнул, успокаиваясь. - Да не трону я тебя, успокойся, - раздраженно сказал я. - Но можешь считать это наглядной демонстрацией того, как действует твой вид на парней. И не каждый из них захочет остановиться по твоей просьбе. Лично я не хочу, чтобы Слизерин заработал славу первого борделя в школе.

- Я... Я просто... - она запиналась и дрожала. Слезы все-таки полились по щекам. Я закатил глаза - ну не мое это дело, успокаивать эту девчонку! И все-таки мне было ее жалко. В конце концов, она не виновата, что в данном вопросе мои симпатии на стороне Блейз. Вытащив из кармана чистый носовой платок, я протянул его ей.

- Ну, не плачь, - сказал я примирительно. - Вот, утрись, присядь и послушай меня. Я не буду давать тебе советов - хотя если ты спросишь мое мнение, я бы посоветовал тебе обратить твои чары на какой-нибудь другой объект, кроме Поттера. Подобным поведением и внешним видом ты не добьешься желаемого результата, и только наживешь себе крупные неприятности. Поттер не такой человек, который может польститься на... Гхм, доступную девушку. Тут нужен иной подход...

- Какой? - всхлипнула она в мой платок, вытирая слезы пополам с тушью, и усаживаясь на подоконник. Я пожал плечами.

- Я же сказал, я не буду давать тебе советов, - напомнил я. - Я тебе не друг, и не наперсник. С меня и Блейз более чем достаточно. Скажу только одно - то, что ты делаешь - это не вариант.

- Ясно, - сказала она, вытирая слезы и немного успокаиваясь. - Вот, возьми, спасибо тебе... - она протянула мне мой платок, но я не взял его.

- Оставь себе.

- Спасибо. Он очень мягкий. - Ну еще бы, а ты думала. Я все-таки Малфой, милая... - Знаешь, а ты не такой, как я думала, - сказала она, подходя ближе. Я ошеломленно захлопал глазами. Это еще что за новости? - Скажи, а вот тебе лично мой вид понравился?

- Мне? - я даже поперхнулся. Вообще брюнетки не в моем вкусе - я предпочитаю рыженьких, или на худой конец блондинок. Однако Дафна, конечно, хороша, тут ничего не скажешь... Ну и потом, мне семнадцать лет... - Ну, если брать что-то одно, то да, - сказал я. Девушка наклонила голову.

- Что-то одно? - спросила она даже с оттенком кокетства. Я удивленно уставился на нее. Не она ли пять минут назад дрожала от ужаса и умоляла меня отпустить ее? А теперь она что - соблазнить меня пытается?

- Ну да. Если брать только твою одежду, или только макияж, или только поведение - то... Хотя нет, поведение я бы все-таки вычеркнул. Это слишком откровенно. А макияж ничего. То есть, был ничего, - поправился я, взглянув на растекшуюся тушь и поплывшую помаду - надо же, а я думал, у нее такой естественный цвет губ... Она смущенно улыбнулась, и потерла платком уголок глаза.

- Я поняла, - сказала она. - И еще раз спасибо тебе. Может, как-нибудь еще... пересечемся?

- Как насчет субботнего вечера? - тут же сориентировался я. Дафна хмыкнула и кивнула.

- Да, хорошо. Попозже договоримся о времени, ладно? Мне пора бежать - надо еще успеть привести себя в порядок, а через пятнадцать минут у меня Прорицания, - бойко сказала она. Я кивнул. В Большой Зал я уже не успею, - надеюсь, Блейз догадается припахать Крэба или Гойла оттащить на урок мою сумку.

Глава 4

Глава 4.

Не совсем новый и не совсем учитель.

Pov Блейз Забини.

Сказать, что я нервничала, было бы слишком. Нет, я даже не переживала - не за Дафну, по крайней мере. Должна была бы - в гневе Малфой способен на страшные поступки, уж я-то знаю это как никто иной, но не переживала. Странно, правда, что ее поведение так его разозлило, особенно, после моего рассказа прошлой ночью... Я и мысли не допускала, что нелепые предположения, которые ухмыляясь, выдвигали парни, о том, что Дрей потащил ее куда-нибудь в укромный уголок, потому что ему, дескать, приспичило, могут иметь под собой какие-нибудь основания. Конечно, видок у Дафны был весьма... располагающий, а Драко известный ловелас. Но уж слишком он был разъярен. И волновалась я скорее за него: в состоянии сильного эмоционального напряжения чистокровный маг, который, к тому же, обрел свою силу всего лишь пару месяцев назад, мог не удержать ее под контролем, и последствия могут оказаться страшными.

Родовая магия, насколько я понимала, в чем-то могла быть подобна стихийным выбросам, какие бывают у детей - но в отличие от детской, была куда опаснее, как для окружающих, так и для самого носителя. Потеряв над ней контроль, маг мог полностью опустошить себя, истощить магические силы и превратиться в сквиба - а то и погибнуть. Случись это дома - и магия поместья остановила бы его, оберегая от самого худшего, но здесь, в Хогвартсе, она была далеко. Правда, сама школа тоже обладала нехилой магией, и была надежда, что она сработает почти так же... И все же выброс стихийной магии, - это не шутки для чистокровных, именно поэтому всем нам чуть ли не с года вдалбливали, не жалея сил одно: контроль, контроль, контроль. Держать свой нрав в узде, не позволять себе лишних эмоций, не устраивать скандалов... И дело было не только в достоинстве, но и в будущей безопасности.

Чтобы отвлечься, я, мило улыбнувшись Грегу, попросила его помочь мне отнести сумку Драко в кабинет Защиты от Темных Искусств. Добродушный увалень в обычной жизни, Гойл никогда не отказывал, когда однокурсники просили его о помощи - а уж когда назревал какой-нибудь конфликт, всегда торопился на помощь. Недаром он всегда вырастал как из-под земли за спиной Драко, если ситуация приобретала хоть чуточку напряженный характер, - и дело тут было не только в магической присяге, как у Крэба - просто Гойл действительно беспокоился за друга. Может, я и ошибалась, но мне всегда казалось, что Драко разделяет мое отношение к двум его постоянным спутникам. Крэб мне не нравился, Гойл же вызывал симпатию, и, похоже, отвечал мне тем же. Вот и теперь он радостно улыбнулся и с энтузиазмом согласился помочь.

Кабинет защиты был открыт, и часть студентов уже сидели на своих местах, хотя ни самого учителя, ни какого-либо знака того, кто бы это мог быть, не было. Любопытство подогревало то, что даже Поттер, несмотря на свою близость к Дамблдору, этого не знал, и гадал о личности учителя вместе с остальными.

Драко появился ближе к началу урока, и казался вполне довольным, хотя и чем-то ошеломленным. Я озадачено посмотрела на него, когда он плюхнулся на скамейку рядом со мной и кивком поблагодарил за сумку.

- Она хоть жива? - с подозрением спросила я. Братец возмущенно сверкнул глазами.

- Каким монстром ты меня считаешь? - фыркнул он. - Разумеется жива и здорова. Более того, можешь меня поздравить - у меня с ней в субботу свидание.

- Что-о-о-о???? - Да уж, подозреваю, у меня глаза были в тот момент круглыми, как галеоны. - Драко Томас Люциус Малфой! У тебя свидание с Дафной? - Я сама не заметила, как крикнула это на весь класс.

- Тише!!! - зашипел Малфой, покрутив пальцем у виска. - Ты что, хочешь весь класс оглушить? Вся школа, наверное, услышала... Ну свидание, свидание - что в этом особенного?

- Да как это может быть, если она... Да она же слышать о тебе не желала... - зашептала я, уже понизив голос. - Она же на Гарри глаз положила, как тебе это удалось? Салазар побери, что ты с ней сделал?

- Я просто пустил в ход свое знаменитое малфоевское обаяние, - хмыкнул Дрей. - Ну что ты так смотришь? Если хочешь знать, это была ее идея - насчет свидания. Я просто хотел немного сбить с нее спесь, и указать на недопустимость подобного развязного поведения, - вознеся очи горе, Драко скорчил невыносимо постную физиономию святоши. Я рассмеялась.

- Ой, ладно, ладно, - проговорила я сквозь смех. - Только смотри, намерения у Дафны серьезные, как бы она не попыталась затащить тебя под венец...

- Не переживай, сестренка, - фыркнул Драко, дернув плечиком. - Где сядет там и слезет. У меня нет ни малейшего желания жениться на Дафне Гринграсс, и ты прекрасно знаешь, что я могу держать ситуацию под контролем.

- Очень надеюсь, Дрей, - кивнула я. - Мне не кажется, что Дафна способна сделать тебя счастливым...

- Мерлин великий, Блейз, кто тут говорит о счастье? - хмыкнул он. - Ладно, что мы все обо мне. Как тут у нас насчет нового учителя по Защите? Никаких пока новостей? А урок вообще будет, кто-нибудь знает? - спросил он, несколько неловко меня тему. Однако я вполне его понимала: бесполезно разговаривать с Малфоем на тему осторожности с девушками. Его последний вопрос прозвучал достаточно громко, на весь класс, так что остальные тоже подхватили его, и зашумели, с энтузиазмом строя предположения.

Под шумок никто и не заметил, как дверь открылась и в класс вошел высокий человек с длинными седыми волосами и бородой по пояс - человек, хорошо знакомый каждому в этой школе. Общий гомон утих только тогда, когда Дамблдор подошел к учительской кафедре и остановился перед ней, неизвестно чему улыбаясь себе в бороду, и ожидая, когда на него обратят внимание. Наконец, дождавшись полного внимания, директор посмотрел на класс из-под своих знаменитых очков-половинок, и наклонил голову в знак приветствия.

- Приветствую, седьмой курс, - негромко сказал он, однако его услышали даже на задних партах, и так отчетливо, словно он стоял прямо рядом. - Держу пари, вы все сейчас гадаете, где же ваш новый учитель, и что здесь делаю я. Вынужден вас огорчить по поводу нового учителя - здесь вас ждет разочарование. Боюсь, в этом году мне так и не удалось найти человека, согласного занять должность учителя по Защите от Темных Искусств.

Класс зашумел - отчасти разочарованно, отчасти негодующе. Драко, который раньше не упустил бы возможности ввернуть что-нибудь едкое по поводу компетенции Дамблдора, теперь молчал, и лишь сосредоточенно хмурился.

- Держу пари, этим дело не кончится, - сказал он мне вполголоса, поймав мой озадаченный взгляд. - Не так прост Дамблдор, чтобы не найти выход. Пренебречь столь важным предметом в такие времена как сейчас... Я съем свою метлу, если он пойдет на это. Интересно, как же он собирается выходить из положения?

Дамблдор тем временем снова дождался тишины, и только тогда продолжил:

- Времена сейчас, как правильно заметил мистер Малфой, тяжелые, и пренебрегать столь важным предметом было бы не только безответственно с моей стороны, но и просто недопустимо. Поэтому, в силу сложившихся обстоятельств, я вынужден взять ответственность за ваше обучение этому предмету на себя - и в более полном смысле, чем просто как директор школы. Ну а это означает, что в этом году учить вас Защите от темных сил я буду лично.

Да уж, по сравнению с той овацией, которая грянула теперь, все предыдущие волнения показались бы легким гулом. Ученики, не скрываясь, вопили - кто от восторга, кто от удивления... Даже я не сдержала вскрика "вау!" и нервного смеха. Дамблдор - учитель? Не просто директор, но и действительный, полноценный учитель? Вот это да-а...

Только два человека в классе реагировали более-менее сдержано, без криков и воплей. Первым был Драко. В первый момент даже он - Малфой! - вытаращил глаза на директора, который, стоя у кафедры, все так же довольно ухмылялся в свою белую бороду. Когда первый шок слегка схлынул, Дрей выдал короткую, но удивительно емкую фразу, сразу выразив отношение к происходящему.

- Ох и ни фига ж себе! - Трудно было ожидать от него что-то более эмоциональное, однако улыбка на лице Малфоя была скорее довольной, нежели разочарованной. Нет, конечно, я была в курсе того, что Драко принял сторону директора, но не думала, что он при этом откажется от своих вечных придирок. С другой стороны, перестал же он доставать Гарри.

Вторым человеком, чья реакция на сообщение Дамблдора была безмолвной, был, как ни странно, сам Гарри. Хотя, впрочем, она тоже была не сказать, чтобы малоэмоциональной. Поттер сидел и улыбался с таким видом, словно ему только что сообщили, что Волдеморт случайно покончил жизнь самоубийством, и конец света отменяется.

Ну, что ж, урок был довольно интересным, хотя не сказать, что полностью соответствовал тому, что можно было бы ожидать от Дамблдора. Начал он с того, что пообещал, что практика и теория на его уроках будут чередоваться, и что ему придется волей-неволей давать большие домашние задания. Весь класс (кроме Грейнджер), протестующе загудел, однако директор быстро навел порядок - его, как и Снейпа с МакГонагалл, слушались едва ли не с полувзгляда, и даже без всякого вычета баллов. Дальше он сказал, что первое полугодие мы будем изучать различных темных тварей, которых не успели пройти с профессором Люпином на третьем курсе - а так же некоторые темные артефакты и прочие вспомогательные способы творить темную магию, - а точнее, то, как со всем этим нужно справляться. Второе полугодие, по его словам, будет посвящено борьбе с темными заклятиями, тренировке и изучению защитных приемов.

Как и обещал директор, первый урок - а точнее, его вторая половина, - был посвящен теории по высшим темным созданиям. Как оказалось, на сей раз что-то знала о них не одна только Грейнджер - Драко поднял руку почти одновременно с ней, и разочаровано вздохнул, когда директор все-таки спросил Гриффиндорскую выскочку.

- К высшим темным созданиям относят виды магических существ, которые в силу своей жизненной деятельности способны - или вынуждены причинять вред людям, а так же обладают своей собственной магией, отличной от магии волшебников, - бойко оттараторила Грейнджер. - Эти создания более опасны, чем низшие твари, так как обладают довольно хорошо развитым сознанием и интеллектом, а не просто набором инстинктов, как, например, гриндилоу. Поэтому и защитные приемы от них более сложны, и борьба может вызывать определенные... трудности. К счастью, высшие темные создания куда менее распространены, чем низшие... - она замялась и кинула вопросительный взгляд на директора, заметив, что ее ответ не вызывает обычной одобрительной улыбки.

- Очень хорошо, мисс Грейнджер, - сказал Дамблдор, однако в его тоне проскользнула нотка... разочарования? Словно директор ожидал большего от лучшей ученицы класса. - Садитесь, и пять баллов Гриффиндору. Кто-нибудь хочет дополнить ответ? Да, мистер Малфой, пожалуйста.

- Могу я... немного поправить ответ мисс Грейнджер? - спросил Драко, поднимаясь. Директор кивнул, и Малфой тут же принял серьезный и сосредоточенный вид, как всегда, когда вызывался ответить. - Высшими темными созданиями не называют какие-либо определенные виды. Высшие темные создания - это отдельные особи любого вида, которые каким-либо путем овладевают любым дополнительным видом магии, помимо присущей им изначально. Чаще всего это происходит не естественным путем. Обычно особь находит какой-либо защитный артефакт, или осваивает защитное заклятие, или зелье, которое помогает ей предохранить себя от присущей ее виду слабости. Например, известны случаи, когда вампир изобретал зелье, позволяющее ему переносить солнечный свет, или запах чеснока. Так же некоторые артефакты способны сделать оборотня нечувствительным к серебру. Ну и так далее. Некоторые, защищенные таким образом особи находят еще что-то, что позволяет им увеличить свою власть - какие-то способности в... условно говоря, в нападении. Именно это обычно и отличает Высшую темную тварь от обычной. И способ бороться с такими созданиями - это чаще всего способ преодолеть влияние этой искусственной защиты, после чего с Высшей тварью можно справиться обычным способом, как и с любой другой тварью ее вида. Впрочем, термин "высшие твари" не совсем точен. Некоторое время назад был принят другой термин, хотя многие ученые полагают, что он тоже не отражает всей сути, однако мне он кажется более верным - "особи-Лорды". - Дамблдор буквально просиял при этих словах. Драко, видимо, еще не совсем выдохся, и, кажется, мог бы продолжать ответ, но директор жестом остановил его.

- Именно так, - сказал он. Улыбка с лица Дамблдора исчезла, он был серьезен как никогда. - Великолепный ответ, Драко. Двадцать баллов Слизерину.

Класс опять зашумел, и, признаться, я с трудом удержалась, чтобы не присоединиться. Директор дал НАШЕМУ факультету двадцать баллов за простой ответ? Немыслимо! Дамблдор, который на первом курсе просто так отдал победу в кубке домов любимчикам - гриффиндорцам, которые только и делали, что нарушали правила весь год, когда мы пахали как лошади, чтобы заработать свою победу? И вдруг награждает Драко двадцаткой за пару слов? Я посмотрела на брата, и замерла. Драко, похоже, чуть ли не единственный в классе, понимал, что произошло, - он не выглядел удивленным, да и даже довольным не выглядел, - только буравил Дамблдора пристальным взглядом. Я из чистого любопытства кинула взгляд в сторону гриффиндорского Трио - вот чудо из чудес! Нет, Уизли реагировал именно так, как следовало ожидать - он возмущенно рычал, что-то выкрикивая в адрес Малфоя, впрочем, за общим гомоном разобрать его вопли было затруднительно. Но вот Поттер и Грейнджер реагировали почти так же как и Драко - Поттер с сомнением буравил директора взглядом, а Грейнджер, тоже с сомнением, переводила взгляд с Малфоя на директора и обратно.

Что бы это значило?

- Что-то он многовато тебе дал - с чего бы? - шепнула я на ухо Драко. Брат, все с таким же задумчивым видом, дернул плечом.

- Думаю, что за слово "Лорд", хотя не уверен до конца, - отозвался он вполголоса. - Свяжи с Темным Лордом, все поймешь.

- Как Темные твари относятся к Темному Лорду? Разве что - он сам уже почти темная тварь, - хмыкнула я. Драко раздраженно фыркнул.

- Ради Мерлина, Блейз! Возьми определение, которое я дал - "Высшие Темные твари - это отдельные особи из Темных созданий, которые обрели дополнительную магию, помимо присущей их виду изначально". А теперь вместо слов "темные твари" поставь "темные маги", а вместо отдельной особи - Темного Лорда. Сходится?

- То есть, Тот, кого нельзя называть - это такой же маг, как все остальные, который просто обрел дополнительные возможности? Ну, это и так все знают, что тут особенного?

- А то, что если это определение сходится, то может сойтись и вторая часть. То, что возможно, он тоже обрел свои дополнительные возможности не за счет своего развития и могущества, а за счет каких-то артефактов, зелий, заклятий или чего-то подобного? А если это так, значит, остальное тоже верно: бороться с ним - значит найти способ избавиться от его артефактов или зелий, и прочего - а потом просто убить как обычного человека? А это звучит немного проще, чем попытаться победить неуязвимого и всемогущего мага, к которому и подступиться страшно!

- Попрошу тишины! - внезапно загремел Дамблдор, и через пару мгновений в классе воцарилась ошеломленная тишина. Да уж, вот в такие моменты и становится понятно, что директор не просто так пользуется репутацией самого могущественного мага нашего времени. - Мистер Малфой, - обратился Дамблдор к Драко, - не могли бы вы повторить на весь класс то, что только что сказали мисс Забини?

- Я... Сэр, я только предположил... - неуверенно отозвался Драко, побледнев, и поднимаясь на ноги. Со стороны могло показаться, что Малфоя ожидает взбучка, хотя, с другой стороны, если чуть-чуть подумать, становилась понятно, что вряд ли это так, особенно после двадцати баллов за ответ. Однако, похоже, чуть-чуть думать не входило в планы Рональда Уизли.

- Что, потерял спесь, хорек? - хохотнул он на весь класс. Я поморщилась: и как только Гарри терпит это ходячее недоразумение? Драко гневно сверкнул глазами, бросив полный неприязни и презрения взгляд на гриффиндорского старосту, однако не успел отреагировать на оскорбление как-то еще.

- Рональд, я вынужден попросить вас впредь воздерживаться от подобных высказываний, и не только на моем уроке, - устало сказал Дамблдор. - Иначе я буду вынужден начать вычитать баллы у Гриффиндора. Вам, как старосте, такое поведение вдвойне непростительно. Могу я рассчитывать, что впредь вы постараетесь хотя бы сдерживать свою неприязнь к Драко Малфою, а лучше - попробуете ее преодолеть?

- Я... - Рыжий гриффиндорец смутился, не смея поднять взгляд на директора. - Я... - он бросил еще один взгляд на Малфоя, скривился, и мрачно вздохнул. - Я постараюсь сдерживаться, сэр, - выдал он наконец.

- Ну хорошо, - кивнул Дамблдор, и снова обратился к застывшему как изваяние Драко. - Драко, прошу тебя, повтори для нас то, что ты только что говорил Блейз. И прошу, все, послушайте его. Это действительно важно.

- Я... предположил, сэр, что... Ну, слово "Лорды" в терминологии, наводит на воспоминания о Темном Лорде. И я сказал, что если подставить его в данное мной определение, а темных созданий заменить на волшебников, то... То в принципе, определение остается верным. Ну то есть, Темный Лорд - это маг, который обрел какую-то дополнительную магию, помимо той, что присуща волшебникам изначально.

- Так, - кивнул Дамблдор. - Продолжай, продолжай.

- И еще я предположил, что... Если развивать эту мысль, то и остальные части определения могут оказаться верными - ну, что его могущество опирается не на его собственные возможности, развитие и достижения, а на какие-либо артефакты или зелья, которые ему удалось найти или изобрести. Ну и тогда, если это так, то возможно, верен и способ борьбы - сначала найти способ преодолеть действие этого... ммм... подспорья, а потом уже с Темным Лордом можно будет сражаться как с обычным магом.

Драко закончил, и после его ответа в кабинете воцарилась полная и абсолютная тишина. Студенты молчали, потрясенные смелым предположением, да еще и исходящим от слизеринца! Директор несколько минут молча смотрел на Дрея.

- Очень, очень хорошо, Драко, - сказал он. - Пятьдесят баллов Слизерину, за великолепную логическую цепочку. - Если в прошлый раз класс взорвался возмущенными воплями, то теперь все просто онемели, и таращились на директора, словно пытались понять, не сошел ли он с ума. Дамблдор, впрочем, никак больше не прокомментировал свои действия, только сидел и втихомолку улыбался себе в бороду.

Я бросила взгляд на Драко - он снова, слегка прищурившись, буравил взглядом директора. Я покосилась в сторону гриффиндорцев - Уизли сидел с кислым видом, то и дело кидая на Драко уничтожающие взгляды. Грейнджер успокаивающе поглаживала его по плечу, а Поттер... А реакция Гарри опять до странного напоминала реакцию Драко: он тоже уставился на профессора, и молча кусал губы, раздумывая. Снова кинув взгляд на Драко, я поразилась тому, как они с Гарри напоминали друг друга в этот момент - тот же самый испытующий взгляд, те же прищуренные глаза, и даже головы по-одинаковому склонены на бок. Надо же, никогда не замечала - да и кому в голову могло прийти, что у Поттера и Малфоя может быть хоть что-то общее, даже во внешности, кроме, разве что, любви к квиддичу? Драко - утонченный, изящный аристократ до мозга костей - всегда идеально причесанный и одетый с иголочки. А Гарри - типичный мальчишка-сорванец, растрепанный и одетый как попало, в смесь каких-то обносков и относительно новой и качественной одежды, однако подобранной безо всякого стиля. Однако даже это придавало ему какое-то свое неповторимое очарование, равно как и его круглые очки - раньше они казались мне дурацкими, а теперь вызывали умиление - ведь это была его неотъемлемая часть. И все-таки при всем этом, именно сейчас, в эту самую минуту, было в них что-то такое, что заставляло их выглядеть чуть ли не братьями.

Остаток урока прошел, впрочем, без эксцессов - Дамблдор просто дал дополнительную теорию по "особям-Лордам" (он согласился с Драко в том, что этот термин лучше), рассказал несколько известных примеров, описал кое-какие заклятия, зелья и артефакты, которые в прошлом использовались темными тварями для достижения могущества. Ну и наконец на дом он задал написать подробную классификацию темных тварей, с описанием основных свойств, и по возможности, указать по одному-два известных примера "Лордов" на каждый вид - от простеньких, вроде красных колпаков и болотников, до более серьезных, типа вампиров и личей. Осознав объем работы, класс взвыл, - хорошо еще хоть директор, сжалившись, сказал сдать работу к следующей неделе, а оставшееся на этой неделе занятие обещал посвятить практике - правда, не сказал, что именно мы будем практиковать.

Следующим уроком после этого была Травология, но перед ней еще стояла свободная пара. Дрей усвистел на свое собрание старост, а я решила двинуть прямиком к оранжереям, и до урока побродить по саду-лабиринту, который разбили рядом с теплицами прошлой весной. Конечно, он и близко не походил на тот, что в свое время вырастили для Турнира Трех волшебников - нет, здесь было просто нехитрое переплетение изгородей и дорожек, изобиловавшее проходами, а кое-где даже и указателями. Чтобы заблудиться здесь, надо было о-очень постараться (ну, или напиться). Кое-где стояли скамеечки, на которых днем располагались с книжками студенты, которые предпочитали заниматься на свежем воздухе, а вечером устраивались влюбленные парочки. В "лабиринте" была масса укромных уголков и местечек, где можно было побыть в одиночестве, и в то же время, не особенно удаляться от окружающих. Одна беда - слышимость была превосходная, а значит, ничего серьезного тут обсуждать не годилось.

Погрузившись в свои мысли, я пошла по мощеной камнем дорожке, машинально выбирая путь и не особенно обращая внимание на то, куда именно иду. Я всегда прекрасно ориентировалась на местности, так что знала, что даже если заплутаю, все равно найду дорогу максимум через пять минут. Отдавшись размышлениям - впрочем, ничего особенно серьезного я не обдумывала, так, скорее, вспоминала все, что приходило на ум, - я довольно долго гуляла, пока не услышала прямо за изгородью знакомые голоса. Я не была бы слизеринкой, если бы не прислушалась. Голоса спорили, и обстановка явно накалялась по мере продолжения дискуссии. Поттер и Уизли ссорятся? Невероятно! Да быть этого не может!

- Да сколько ж можно тебе говорить, Рон!? Я не буду больше встречаться с Джинни! - Вот это да! Никогда не слышала, чтобы Гарри так орал на лучшего друга. Стоп - он сказал "больше"? Так выходит, Драко был прав, слухи, что Поттер встречался с Джинни Уизли имели под собой реальные основания!

- Но ты ведь сказал, ты не обижен... - как-то жалко протянул Уизли.

- Да, я не обижен, но это не значит, что стоило ей расстаться с Дином, как я тут же снова брошусь к ней! - горячо отозвался Гарри. Он прямо-таки кипел возмущением. Да уж, Драко иногда удавалось довести Золотого Мальчика до белого каления, но чтобы Рону? - Пойми ты, я просто не хочу снова с ней встречаться!

- Да почему, почему, объясни!? - почти в истерике вопил Рон.

- Да я не люблю ее! - выкрикнул Гарри. - Не люблю понимаешь? Я люблю другую девушку! И - нет, я не скажу тебе, кто она! - выпалил он, и тут его запал словно бы кончился. Поттер вздохнул, и добавил так тихо, что я с трудом разобрала его слова через изгородь: - Все равно у меня нет с ней никаких шансов...

Я закусила губу, и медленно пошла прочь по дорожке, изо всех сил пытаясь заставить себя не думать о его словах, которые все равно тревожным набатом звенели у меня в ушах: "Я люблю другую девушку"...

Pov Гарри Поттера.

Дамблдор - учитель по Защите! Я был в полном восторге, несмотря даже на глубокий шок, который вызвала у меня эта новость. С одной стороны, это было круто - кто как не Дамблдор, может научить нас Защите от Темных Искусств так, чтобы мы могли хоть как-то противостоять Волдеморту? Это вам не Амбридж, с ее голой урезанной теорией, "одобренной министерством", и не Тёрнер, с ее бесконечными тренировками в невербалке. Дамблдор! Да это куда круче, чем даже Грюм! Хотя, если подумать, настоящего-то Грюма у нас так и не было... Но все равно, Дамблдор есть Дамблдор.

С другой стороны, в прошлом году я тоже ожидал чего-то невероятного от его индивидуальных занятий со мной, а получил всего лишь прогулки в думоотвод...

Нет, вообще-то, урок получился вполне ничего - очень даже ничего, особенно, учитывая намеки Дамблдора, которые он явно давал, акцентируя внимание на ответе Малфоя. Единственное, что меня настораживало - это взгляд Слизеринского Принца - цепкий и задумчивый. Малфой достаточно проницателен, чтобы понять, что за данными ему баллами кроется куда большее, чем просто радость учителя по поводу точного ответа. Конечно, о крестражах знать он просто не может - неоткуда, однако и без этого вполне может догадаться о многом. Слухи слухами, но действительно ли Малфой отверг сторону Волдеморта, или это всего лишь сплетни? Откуда эти его догадки - от желания бороться с Темным Лордом, или от стремления обезопасить своего господина? И ведь задумался, гад Слизеринский, серьезно задумался... О чем только думал Дамблдор, делая такие намеки? Или это он таким образом давал мне понять, что Малфою можно доверять? Ох, голова идет кругом!

Чтобы развеяться, я решил прогуляться по саду живых изгородей (я предпочитал называть его так - со словом "лабиринт" у меня с некоторых пор были неприятные ассоциации). Гермиона ушла на собрание старост, но Рон выклянчил у нее разрешение там не появляться - все ее планы он знал наперед, а все, что решал на собрании, она могла рассказать ему позже. Вместо этого он собирался по горячим следам сделать домашнюю работу по магловедению, для чего и удалился в гриффиндорскую Башню. Воспользовавшись моментом, я решил пройтись и привести мысли в порядок. Однако спокойно побродить в одиночестве мне не удалось - уже на подходе к лабиринту, меня нагнал Рон, сияющий как медный таз.

- Гарри! Гарри, у меня такие классные новости! - завопил он, завидев меня еще издали. Я насторожился. Рон же собирался заниматься, неужели что-то случилось? Хотя, "классные новости" - это значит что-то хорошее... Интересно, что? - Гарри, ты только послушай! - продолжал кричать Рон, будучи еще на приличном расстоянии от меня. Я вздохнул. Пожалуй, он единственный из нас троих еще не повзрослел окончательно, и порой вел себя так, словно нам все еще было по одиннадцать лет.

- Что случилось, Рон? - спросил я, когда он подбежал ко мне, все еще сияя от радости.

- Ты сейчас будешь прыгать и кричать от счастья! - радостно сообщил он. Та-ак, это уже настораживает. - Пошли, зайдем в лабиринт, - сказал он, приобняв меня за плечо. - Я понимаю, тебе надо беречь свою репутацию крутого парня, так что лучше быть подальше от посторонних глаз, когда ты все узнаешь, - добавил мой лучший друг, хихикнув.

- Ну что случилось, наконец? - спросил я, когда мы вошли в лабиринт и добрались до небольшой живой беседки, где стояла скамейка. Позже, ближе к вечеру, ее обязательно оккупирует какая-нибудь парочка, но сейчас здесь никого не было.

- Джинни рассталась с Дином! - торжественно объявил Рон, улыбаясь во весь рот. Я молча смотрел на него, еще не осознав, что это и есть та самая ошеломляющая радостная новость с которой он мчался ко мне из гриффиндорской гостиной. А Рон, видимо, решив, что я онемел от радости, затараторил, радостно посмеиваясь: - Я сам сейчас все слышал в гостиной! Джин сказала Томасу, что они не пара друг другу, и отношения ее больше не привлекают! Что они разные, и она поняла, что ей нравятся парни другого типа! Видишь? Я же знал, что сестренка не подведет! Она все-таки выбрала тебя! Вы теперь можете официально начать встречаться - встречаться снова, понимаешь?! Эй, Гарри, друг, да очнись ты уже! Это не сон! Ты можешь снова встречаться с Джинни!

Я удивленно посмотрел на него. Мы с Джинни расстались в конце лета по обоюдному согласию, но Джин сама предложила - и даже настояла, - чтобы мы сказали всем, что расстаемся из-за того, что она официально не рассталась с Дином, и не хочет его обманывать. Правда, она не скрывала от меня, что все равно собирается его бросить, но это отнюдь не из-за меня! Мда, вот такого осложнения мы с ней не учли...

- Гарри... Гарри, ты что, не рад? - обескуражено спросил Рон, до которого, кажется, начало доходить, что мое молчание не очень-то похоже на выражение безумного счастья.

- Ну... Я рад что Джин осуществила свое намерение, о котором говорила, - осторожно сказал я, - Но при чем тут я, Рон? Мы с ней расстались...

- Да, да, но... - он помрачнел, но его лицо тут же прояснилось. - А, понимаю! Конечно, ты должен сердиться на нее, раз она тебя оставила! Да, это правильно, Гарри! Нечего давать девчонкам слишком много воли - а то начнут воображать о себе невесть что! Захотела - бросила, захотела - вернулась! Правильно, проучи ее - помучай пару дней, а потом...

- Рон, ты не понял... - попытался я образумить разошедшегося приятеля. - Я вовсе не сержусь на Джинни. Ее отношения с Дином не имеют ко мне никакого отношения и никогда не имели.

- Ой, да ладно тебе, Гарри, обещаю, я не побегу к Джин рассказывать ей, что ты счастлив, и ждешь не дождешься, когда сможешь снова ее обнять! Хочешь выдержать паузу - тут я без претензий, так что передо мной-то можешь не притворяться!

- Рон! - я чуть не взвыл. - Я не собираюсь выдерживать никаких пауз! Мы с Джинни расстались не из-за Дина, понимаешь? Мы... Мы просто расстались!

- Ой, брось дуться, Гарри, это уже некрасиво! - упрямо фыркнул Рон. Он, похоже, просто не желал ничего слышать! Я почувствовал, как во мне закипает гнев.

- Да сколько ж можно тебе говорить, Рон?! - выкрикнул я, не выдержав нового порыва энтузиазма лучшего друга. - Я не собираюсь больше встречаться с Джинни! - Да уж, кажется, мой крик слышно было не только во всем лабиринте, но и у теплиц, однако в тот момент мне было на это глубоко фиолетово.

- Но ты ведь сказал, ты не обижен... - протянул Рон. На его лице отразилось непонимание, беспомощность, он умоляюще смотрел на меня, однако кипящий во мне гнев еще не утих, и его взгляд не мог меня разжалобить.

- Да, я не обижен, но это не значит, что стоило ей расстаться с Дином, как я тут же снова брошусь к ней! - резко сказал я. Глаза моего друга наполнились слезами, вид у Рона был почти такой, как тогда, на третьем курсе, в Визжащей хижине, когда от заклинания Люпина и Сириуса его ручная крыса обернулась мерзким предателем в крысиной шкуре.

- Да почему, почему, объясни!? - всхлипнув, крикнул он, вглядываясь мне в лицо так, словно ждал, что я вдруг рассмеюсь и брошусь ему на шею с криком "Шутка! Я провел тебя!"

- Да я не люблю ее! - завопил я. Нет, ну как же он не понимает? - Не люблю понимаешь? Я люблю другую девушку! И - нет, я не скажу тебе, кто она! - выпалил я, и только тут осознал, что проговорился. Черт, что же делать? Глаза Рона расширились, и я, уже тише, добавил, надеясь хоть чуточку исправить положение: - Все равно у меня нет с ней никаких шансов...

- Нет шансов? - тупо повторил Рон. Однако я уже видел, что ошеломление у него на лице сменяется гневом, и ждал вспышки, которая не замедлила последовать. - Ты... Ты... Да это просто предательство! - завопил он. - Ты поиграл с ней и бросил, да? Да как ты можешь?! Джинни любит тебя всю сознательную жизнь! А ты...

- Она любила не меня, а придуманный образ! - возмутился я. - Он не имел со мной ничего общего! Только внешность! И я вовсе не...

- Не пудри мне мозги! - оборвал меня Рон. - Уж я-то знаю, кого она на самом деле любила! Да она с ума по тебе сходила, а уж после того, как ты спас ее в Тайной Комнате! Она бы никогда сама тебя не бросила!

- Она меня и не бросала! Мы расстались по обоюдному согласию! Джинни не любит меня, Рон! Я для нее как еще один из братьев, такой же как вы! Она была влюблена в героический образ, и думала, что он просто прячется под маской того Гарри, каким я бываю обычно! И когда она поняла, то никакого героя нет - есть только я, - любовь прошла...

- Лжец! - выплюнул Рон. - Она любила тебя, - я знаю! А ты... Ты просто позабавился с ней летом, а теперь решил, что есть более достойные великого Гарри Поттера кандидатки? Да уж, тогда тебе не следовало позволять Малфою уводить у тебя поклонницу сегодня на обеде! Ты ничем не лучше его! - и Рон окинул меня таким взглядом, что я поежился, но одновременно с этим мне захотелось посильнее врезать ему, чтобы выбить из его головы весь этот бред.

- Ты и твои родные - единственная семья, какая у меня когда-либо была, - тихо сказал я. - Неужели ты и правда думаешь, что я мог так поступить с Джинни? С твоей сестрой - с нашей сестрой, Рон? Она мне как сестра - вот в чем вся проблема, понимаешь? - я с надеждой смотрел в сузившиеся голубые глаза друга, отчаянно надеясь увидеть в их понимание. Вместо этого на лице Рона опять появилась надежда.

- Гарри, прости. Я не должен был так говорить, - примирительно сказал он. - Но насчет Джин... Может, ты просто пытался внушить себе, что все именно так, как ты говоришь, после того, как вы расстались? Может, если вы встретитесь, и поговорите, если вы попытаетесь еще раз...

- Во имя Мерлина, Рон! - гнев, утихший было, вспыхнул во мне с новой силой. - Ты что, не слышал? Я ЛЮБЛЮ ДРУГУЮ!!! - и не в силах больше выносить его уговоры, я развернулся и ринулся по проходу между изгородями прочь.

- Ты куда?! - крикнул Рон мне вслед.

- Поговорим потом, когда ты успокоишься! - крикнул я через плечо. - И когда поймешь, что я не шутил!

Проскользнув в проход между изгородей, я почти бегом кинулся по дорожке, завернул за угол, и... Естественно, наткнулся на кого-то, сбив этого кого-то с ног, да еще и приземлившись сверху. Раздался тонкий девичий вскрик, и в следующий момент я понял, что лежу на чем-то куда более мягком, чем земля, и, подняв взгляд, уставился в расширившиеся от удивления зеленые глаза.

- Гарри! - выдохнула Блейз, однако из-за неудобства нашего положения ее вздох больше походил на стон.

- Блейз? - охнул я, слишком ошеломленный этим падением и нежданной встречей с ней, чтобы мыслить связано. Однако через пару секунд до меня наконец стало доходить, что я мало того, что сбил ее с ног и свалился сверху, так еще и продолжаю лежать на ней, удерживая ее на земле. Лежать на ней? Одна мысль заставила кровь в моих жилах закипеть, а взгляд - переместиться с ее глаз на приоткрытые влажные губы, всего в каких-то нескольких сантиметрах от моих. Еще никогда мы не были с ней так близко... Черт, теперь я точно знал, что буду видеть в ближайшее время в... "особые моменты". Почему я не поцеловал ее? Блейз не делала попыток освободиться - только смотрела мне в лицо и тяжело дышала. Мерлин, эта пародия на объятия возбудила меня куда сильнее, чем все поцелуи с Джинни или Чжоу, которые у меня только были!

За изгородью послышались чьи-то шаги, и это несколько отрезвило меня. Тряхнув головой, отгоняя наваждение, я заставил себя отпустить ее, откатиться и сесть.

- Прости, пожалуйста, - сказал я, поднимаясь на ноги. Блейз со стоном села, потирая плечо.

- Да ничего, я тоже виновата - не вижу, куда иду... - пробормотала она, откидывая назад свои красивые рыжие локоны.

- Ты как? Сильно ушиблась? - спросил я, протягивая ей руку, чтобы помочь встать. Прикосновение ее ладони показалось мне обжигающим, и тут же захотелось притянуть девушку к себе за эту горячую ладошку, обнять и целовать, невзирая на все правила и условности. Усилием воли я заставил себя выпустить ее ладонь и посмотреть Блейз в лицо. Она поморщилась и снова потерла свое плечо.

- Не думаю, что очень сильно, - сказала она, - Но все-таки ушиблась. Ничего, пройдет...

- Дай посмотрю, - предложил я. - Не бойся, я умею. - И это была сущая правда. Как-то этим летом я обнаружил, что почти ничего не знаю ни о каких целительных заклинаниях, и понял, что это недопустимо. В моем положении, когда мне предстоит противостояние с самим Волдемортом, я обязан уметь оказывать хотя бы элементарную первую помощь. И тогда я пошел к Гермионе и попросил ее научить меня. Однако она успела обучить меня только диагностике - потом нас застала за уроками миссис Уизли, и взялась учить меня сама. Так что в результате я владел нехилым арсеналом целительных заклинаний, и мог вылечить огромное количество мелких травм и болячек - от синяков и порезов до довольно серьезных ранений и судорог.

- Ну, посмотри, - как-то неуверенно отозвалась девушка. Я вытащил палочку и принял сосредоточенный вид.

- Где больно? - спросил я.

- Вот тут, - она показала на свое правое плечо, - И ниже, к лопатке.

- Так, сейчас посмотрим, - пробормотал я, накладывая невербальную диагностику. - Так, ушиб, ага... Ну вот, ничего страшного, переломов нет. Сейчас, минутку... Асклепио! - еще одно заклинание, чтобы убрать синяк, уже начавший проявляться, и облегчить боль. - Ну вот, готово. Лучше?

- Да, - она улыбнулась. - Спасибо.

- Да не за что, - улыбнулся я. - Начни с того, что если б не я, ничего бы такого и не было...

- Да ладно, мне тоже не стоило тут шататься, особенно после того, как я услышала вас... - пожала плечами она. Я удивленно захлопал глазами.

- Ты слышала нас с Роном?

- Извини, я не нарочно, - смутилась она, - Просто, вас только глухой бы не услышал - вы так орали...

- Оу. Да, - я усмехнулся. Интересно, а она слышала, как я сказал, что люблю другую девушку? Не могла не слышать, я это орал чуть ли не громче всего.

- Значит, у тебя и правда был роман с Джинни Уизли? - спросила Блейз. Наклонившись, она подняла с земли свою сумку, и, повесив ее на плечо, поморщилась. Ну да, спохватился я, заклинание заклинанием, но поле недавней травмы минимум день плечо лучше не тревожить - ощущения неприятные.

- Ты позволишь? - спросил я, протягивая руку к ремню ее сумки. Блейз изумленно заморгала.

- В смысле... Ты хочешь... помочь мне? - спросила она. Я кивнул и неловко пожал плечами.

- Ну... Тебе же еще больно, и я, к тому же, виноват в этом. Так я могу помочь тебе донести ее? - спросил я, изо всех сил надеясь, что не выгляжу перед ней полным идиотом. Мда, любая другая слизеринка на ее месте послала бы меня далеко и надолго... Хотя, если вспомнить недвусмысленное поведение Дафны Гринрасс за обедом, может, это и не совсем так. В общем, как бы там ни было, Блейз не подняла меня на смех, и не отшила острым словечком, а наоборот, мило улыбнулась, и охотно протянула мне свою сумку. Я закинул ее на плечо вместе со своей - конечно, не пушинка, но ничего, нашивали и потяжелее.

- Ты так и не ответил на мой вопрос, - мягко сказала Блейз, когда мы бок обок пошли по дорожке, держась на расстоянии вытянутой руки друг от друга. - Ой, прости, это не мое дело, - тут же добавила она, опустив взгляд, и покраснев, как маков цвет. Я пожал плечами.

- Да это, в общем-то, не тайна, - сказал я, внутренне ликуя.

Раз Блейз интересуется моей личной жизнью, значит, я ей не безразличен!!! Мерлин и Моргана, мог ли я мечтать о таком? В принципе, будь на ее месте кто-нибудь вроде Лаванды или даже Пэнси, я бы еще засомневался - они известные сплетницы, и могли интересоваться из чистого любопытства, но Блейз Забини никогда не распространяла и не подхватывала слухов... По крайней мере, не делала этого явно. И потом, она была мила со мной последнее время, что очень нехарактерно для слизеринцев... Даже принимая во внимание непривычно корректное поведение Драко Малфоя. Да ладно, в конце концов, когда мне еще выпадет шанс прогуляться по саду с Блейз, болтая о чем угодно? В тот момент я готов был рассказать ей не только про все свои романы (числом три, считая и ее), но и вообще про всю свою жизнь, причем в мелких подробностях - лишь бы она не уходила.

- Я действительно встречался с Джинни этим летом, - сказал я, - но это не было серьезно. Скорее так, просто для...

- Развлечения? - подсказала Блейз.

- Нет! Я... Я хочу сказать, я не думал просто развлечься летом - я и правда надеялся, что из этого что-нибудь выйдет, но...

- Не получилось? - сочувственно хмыкнула она. Я вернул усмешку и покачал головой.

- Неа. Встречаться с Джинни - все равно, что с собственной сестрой. Она, конечно, замечательная девушка, красивая и добрая, и... Ну, в общем, сначала, казалось, все шло просто отлично, а потом... Во-первых, не так-то просто встречаться с сестрой лучшего друга - все время приходится помнить о ее родне, и о том, чтобы не оскорбить их ненароком. Главным образом, ее маму, которая для меня тоже значит очень много. Ну, во-вторых, - я усмехнулся, - У нее шестеро здоровых братьев, о которых тоже лучше не забывать. Стоит сделать что-то, что им не понравиться, и... Мало не покажется. - Блейз засмеялась в ответ на мою ухмылку. - А еще если учесть, что двое ее братьев - это Фред и Джордж... - я скорчил рожу, и девушка расхохоталась. - Ну, что я тебе рассказываю, ты же знаешь, на что они способны.

- Бедный Гарри, - хихикнула она, успокаиваясь. - И все-таки, думаю, влюбись ты в нее по-настоящему, тебя бы это не остановило?

- Наверное, нет, - пожал я плечами. - Вся беда в том, что я и вправду не был в нее влюблен. Люблю как сестру, но...

- Но этого мало, - кивнула Блейз, становясь серьезной. - Я тебя понимаю. Я знаю что это такое, поверь мне. Иногда мне хочется, чтобы я могла влюбиться в Драко, - мы стали бы друг для друга неплохой партией, - но я не могу. Мы выросли вместе, я и привыкла к нему относиться как к брату, и никак иначе. Ну да Салазар с ним. Так выходит, вы с Уизли расстались?

- Ну да, - кивнул я. - В конце каникул, за пару дней до школы. Она сказал, что на самом деле не любит меня, а относится просто как еще одному из своих братьев, ну и я тоже ей признался, что не влюблен в нее. Как-то все тихо-мирно получилось - мы разошлись и все. - я пожал плечами, а Блейз кивнула.

- Да, я слышала, как ты... гхм, прокричал это твоему другу, - сказала она. Я слегка покраснел, но предпочел отнестись к этому легко и засмеялся. - Так выходит, на самом деле твое сердце принадлежит другой? Это я тоже слышала, ты уж прости, - несколько напряженно сказала Блейз. Я стушевался, прикусив губу. Ну и что прикажете ей на это сказать? Признаться, что имел в виду ее? Но мгу ли я ей доверять настолько, чтобы сделать это? Нет, нет, это было бы опрометчиво, и не только из-за соображений безопасности. Мы в первый раз в жизни нормально серьезно разговариваем, - не рановато ли для признаний в любви? Лучше ограничиться полуправдой.

- Ох, ты об этом... - я кисло усмехнулся. - Да не то, чтобы прямо влюблен - я сказал это больше для того, чтобы Рон отвязался, и прекратил пытаться снова свести нас с Джин. На самом деле... Ну, мне просто нравится одна девушка, но это не то чтобы любовь, по крайней мере, пока. Только я надеюсь, - хихикнул я, чтобы немного отвлечь ее внимание от щекотливой темы, - это не для прессы?

Блейз, к счастью, поняла шутку, и не обиделась.

- Нет, что ты! - рассмеялась она. - Держу пари, ты сейчас вспомнил, как наш факультет плел про тебя и твоих друзей небылицы этой мерзкой репортерше Скиттер на четвертом курсе? Можешь мне поверить, это было отвратительно мне ничуть не меньше, чем тебе. Я тогда чуть было не рассорилась с Драко на веки вечные, когда он с ней связался. Тем более, что он знал, как я ненавижу эту стерву!

- Почему? - удивился я. Даже несмотря на все те гадости, что Рита писала обо мне, я не мог сказать, что так уж сильно ее ненавижу - да, я испытывал к ней неприязнь, но... Но, если вспомнить пятый курс, мне было и за что ее благодарить. Кто как не она написал то самое мое знаменитое интервью для "Придиры"?

- Рита в свое время понаписала кучу гадостей о моей матери, так что ей пришлось переехать в Новый Свет, и мы стали видеться еще реже, - неохотно сказала Блейз, и, увидев мой непонимающий взгляд, вздохнула. Я лихорадочно попытался припомнить какие-нибудь слухи о ее семье, но быстро осознал тщетность своих попыток. Ну почему, во имя Мерлина, я никогда не слушаю, о чем болтают Парвати и Лаванда? Хотя они редко обсуждают кого-то из слизеринцев, кроме, разве что, Малфоя - а о нем, в основном, сплетни ограничиваются его очередными любовными похождениями, или внешним видом, или тем, насколько привлекательным его делает его "обаяние мерзавца".

- Извини, - пролепетал я, смущенно опуская взгляд, - я боюсь, я не очень в курсе... эээ... светской жизни Магического Мира. Так что боюсь, о твоей матери я ничего не знаю... Но если хочешь рассказать, я...

- Даже не знаю, - Блейз страдальчески поморщилась, так что я уже был не рад, что разговор зашел об этом.

- Если не хочешь, можешь ничего не говорить, я...

- Да нет, лучше уж я сама расскажу, чем ты потом услышишь через десятые руки какие-нибудь сплетни, которые запустила Скиттер, - возразила она. - Понимаешь... Я не горжусь своей матерью, но все же, ее поведение не настолько аморально, как пыталась представить Рита.

- О да, не сомневайся, уж кто-кто, а я-то знаю, сколько правды в ее репортажах, - фыркнул я. Блейз кинула на меня испытующий взгляд.

- Вот как? А как же твое знаменитое интервью в "Придире"? - спросила она. - Ведь его тоже писала Рита? Так значит, это тоже ложь и выдумка?

- Нет, ну то интервью - это совсем другое дело, - отозвался я. - Оно вышло только после того, как мы с Гермионой его одобрили.

- Да, я слышала, что вы нашли на нее управу, - кивнула Блейз. - Жаль, этого не случилось раньше. А теперь поздно, да и смысла нет. Веришь ли, я чуть не сдала ее на четвертом курсе, но Дрей уговорил меня. И не смотри на меня так, знаю, что не должна была поддаваться, но... Малфои были и остаются моей семьей, да и маме это бы уже ничем не помогло...

- Так что же все-таки за история с твоей мамой? - спросил я. Не то, чтобы мне и правда хотелось говорить на эту тему, но лучше уж так, чем о вопросах порядочности и противостояния Гриифиндор - Слизерин (а точнее, Поттер - Малфой), к которым вела эта тема.

- Оу. Ну... Понимаешь... Черт, даже не знаю, с чего начать. В общем, в молодости моя матушка отбила жениха у одной цыганской ворожеи. Ты, наверное, помнишь, что Бинс рассказывал про цыган?

- Эээ... - глубокомысленно сказал я, замявшись, и припоминая. К счастью, что-то из изученного материала по истории магии каким-то чудом все-таки осело у меня в голове, так что про цыганские общины я припомнил, что там маги и маглы жили сообща, развивая предсказание и духовную магию совершенно особыми способами, и не допуская в свой магический круг посторонних. Человек пришлый мог войти в табор, и также стать его частью, но никогда не становился сопричастен цыганской магии. - Ну, да, кое-что помню, - ответил я на вопрос Блейз. Она кивнула.

- Ну вот, мама отбила у цыганки жениха, которого та привечала, хотя он и был не из табора. И ворожея поклялась отомстить. Она прокляла мою мать. - Блейз вздохнула и голос ее задрожал. А я недоуменно нахмурился.

- Но разве твоя мать не могла найти способ снять проклятие? Она же волшебница... - по взгляду Блейз я понял, что сморозил полнейшую глупость.

- Цыганское проклятие нельзя снять просто так - нужно обязательно выполнить условие, которое поставил тот, кто его наложил. Мамино проклятие было просто ужасно. Оно заключалось в том, что все ее мужья умирали, не прожив в браке с ней и года. И так должно было продолжаться до тех пор, пока она сама не полюбит того, за кого выйдет замуж. И еще... И еще она сама не могла никаким образом узнать о проклятии. Даже если ей сказать об этом в лицо, она не сможет запомнить сказанного. Мы пытались...

- Ужас... - пробормотал я. - Но ты все время говоришь об этом в прошедшем времени - значит заклятие снято?

- Надеюсь, что так, - кивнула Блейз. - Она вышла замуж в Бразилии, за довольно богатого и чистокровного мага, дона Родриго дель Эсперанса, и они женаты вот уже третий год. И дон Родриго пока жив и здоров, - не сглазить бы, - хмыкнула она. - Я гостила у них прошлым летом и нынешним, и... В общем, я еще не видела мать такой. Может, кто-то и не принял бы ее поведение за любовь, но я-то знаю, как она выражает свои чувства... Люциус как-то говорил мне, что она просто не умеет их показывать совсем никак. Не знаю, может, он и был прав отчасти. Во всяком случае, я видела в Бразилии максимум того, на что она способна. - Девушка помолчала, а потом, вскинув голову, продолжила рассказ. - Но это сейчас, а началось все куда раньше. Мой отец у матери был третьим мужем. Он был игроком в квиддич - и даже довольно известным. Ну и на одном из матчей, когда мать была на седьмом месяце беременности, он упал с метлы и разбился. Насмерть. У мамы начались преждевременные роды, и родилась я. А потом вскрыли завещание, и оказалось, что я была названа единственной наследницей - ну, то есть, ребенок, которого она ждала. А она не была даже официальной опекуншей - опекуном он назначил своего друга, которому доверял. Тот, впрочем, не лез в вопросы воспитания, ограничился лишь финансами. Ну... у мамы было небольшое состояние, осталось от первых двух браков... Но его быстро стало не хватать, и через пару лет она решила, что надо поправить свои дела новым браком. Естественно двухгодовалый ребенок ей мешал, и она решила сплавить его родственникам. Моя бабка с отцовской стороны, правда, ненавидела ее, и взять меня отказалась, а мамины родители давно умерли, так что пришлось ей обратиться к не столь близкой родне. В общем, она отдала меня на воспитание Малфоям, и укатила в Европу.

- Малфоям? - опешил я. - Но... как же так? Погоди, так тебя... воспитывали Малфои? Выходит, когда ты говорила, что вы с Драко выросли вместе, ты не имела в виду, что ваши семьи просто часто общались - вы и правда жили под одной крышей?

- Ну да. Нарцисса и моя мать - дальние родственницы, и дружили со школы... Ну какое-то время они не общались, после того, как матушка попыталась охмурить Люциуса, но... - Блейз махнула рукой. - Тут ей ничего не светило - его сердце всегда принадлежало только Нарциссе.

- У него есть сердце? - фыркнул я. Блейз грустно усмехнулась, и покачала головой.

- Ты удивишься, но Малфои вовсе не такие уж холодные и бесчувственные, как пытаются показать, - сказала она. - Люциус умрет за Драко и Нарциссу, не задумываясь, да и Нарцисса тоже - за него, и за сына она на все готова. Не знаю, может, и за меня тоже... А Драко... Он больше прикидывается бездушным мерзавцем, чем есть на самом деле. Со мной он всегда был добрым и заботливым, ну... почти всегда. И за свою семью он голыми руками порвет любого в мелкие лоскутки. В конце концов, выкинул же он из поместья Темного Лорда, когда тот вздумал угрожать жизни Нарциссы, - а ведь ему тогда было едва шестнадцать.

- Драко ВЫКИНУЛ ВОЛДЕМОРТА ИЗ ПОМЕСТЬЯ?! - опешил я, остановился на месте. Блейз хихикнула.

- А ты думал - он его верный последователь и соратник? - спросила она.

- Ну, Люциус-то точно... - пробормотал я. - А Драко - я думал, он тоже пойдет по стопам отца...

- "По стопам"! - презрительно бросила Блейз, сморщив носик. - Какое же ты наивное дитя, Поттер! Ты что, думаешь, все Пожиратели Смерти так уж и горят желанием идти в бой за правое дело Темного Лорда? Ну, не спорю, фанатики, вроде Беллатриссы и прочих, кого он вытащил из Азкабана, - те да, готовы. Но у других, вроде Малфоев, или Ноттов, есть семьи, которые могут серьезно пострадать, если они попытаются выйти из игры. Никому не хочется разделить участь Каркарова, а ведь ему было нечего терять, кроме своей жизни. Думаешь, Люциус очень хотел потерять репутацию и рисковать положением своей семьи, не говоря уже о своей должности в Министерстве, и все только ради того, чтобы исполнить прихоть Темного Лорда, и принести ему какое-то дурацкое пророчество? При том, что он прекрасно понимал, что в случае неудачи на кону не только его жизнь, но и жизни Нарциссы и Драко? Да если б не родовая магия и Узы Защиты поместья, они бы дорого заплатили за его ошибку!

- Я... Я не знал... - пролепетал я, чувствуя себя ослом. В самом деле, раньше у меня не было причин задумываться о мотивах поведения Пожирателей Смерти, и все что она говорила, казалось логичным. Я ощутил жгучий стыд. - Я просто не думал об этом,- слабо попытался я оправдаться.

- Не сомневаюсь, - резко сказала Блейз, а потом вздохнула. - Ладно, не будем об этом. Просто... Задумайся как-нибудь на досуге о том, что у каждого есть свои причины поступать так, как он поступает - и не всегда эти причины эгоистичны, даже у слизеринцев и Пожирателей Смерти.

- Я... Да, ладно, я... - я запнулся и покраснел. Что теперь будет - она, наверное, не захочет продолжать нашу нежданную прогулку и уйдет... Но Блейз удивила меня.

- Ну хорошо, мы, вроде, говорили о моей матери? - сказала она, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, и вновь медленно зашагала по дорожке. Опомнившись, я поспешно нагнал ее и снова зашагал с ней рядом.

- Да, да, - подхватил я. - Ты говорила, она отдала тебя Малфоям, а сама уехала в Европу, когда тебе было два?

- Ну да. Тетя Цисс рассказывала, что поначалу предполагалось, что это на пару недель, не больше. Но... Время шло, мать не возвращалась... Нарцисса даже возила меня к бабке, чтобы спросить, не хочет ли та оформить надо мной опеку. Не то, чтобы она хотела от меня избавиться - просто Люциус хотел избежать проблем, которые могли возникнуть, если б бабка подала иск. Но, как я уже говорила, бабка ненавидела мою мать, а я для нее была в первую очередь, не ее внучкой, а "дочерью этой женщины", которая убила ее сына. От нее-то мы и узнали о проклятии - правда, не представляю, как она сама об этом узнала... Ну, то есть, она рассказала Нарциссе, а та рассказала мне, когда я достаточно подросла, чтобы понять о чем речь, и нормально это перенести. В общем, бабка меня не взяла, и я осталась у Малфоев. Мать заявилась, когда мне было восемь - пробыла пару дней, и уехала снова. Сколько точно мужей она сменила - не знаю, мне кажется, она и сама сбилась со счета. Мы позже пытались ей объяснить хоть что-то, не упоминая условий проклятия, но... Надо знать ее характер. Во-первых, она всегда считала, что знает лучше всех, что и как ей делать, а во-вторых, каждый раз была твердо уверена, что ее новое увлечение - это любовь... Ну, в общем, как раз тогда, во время ее первого визита в Малфой-Манор, о ее истории пронюхала Скиттер. Правда, о проклятии они ничего не узнала, но и без того выволокла на свет Божий достаточно грязи. Она написала обличительную статью, в которой именовала мать "черной вдовой", и выставляла куртизанкой без чести и совести, а потом опубликовала серию репортажей на ту же тему. Ну, ты знаешь, как это бывает - всякие интервью с бывшими невестами ее мужей, оставленными любовницами, родственниками... Мало кто сказал о ней хоть что-то хорошее - а если кто и говорил, то... Ты знаешь, какова Рита. Она все перевернула с ног на голову, так что добрые слова стали казаться чуть ли не хуже обличительных речей.

- Да, это мне знакомо... - согласился я.

Остаток прогулки мы дружно костерили Риту Скитер, потом переключились на сам "Ежедневный Пророк", с "пророка" на Министерство и Скримджера... Удивительно, но общаться с Блейз было невероятно легко - точно мы знали друг друга сто лет, и в то же время, как оказалось, не знали друг о друге почти ничего. Просто удивительно -прежде я считал ее чуть ли не будущей Пожирательницей Смерти, а оказалось, ни она, ни ее мать, и близко не имели никаких дел с Волдемортом. Да и даже Малфои, если верить ее словам, были от него куда дальше, чем я думал.

Наконец в замке ударил колокол, возвещая конец урока - а значит, до Травологии оставалось не больше десяти минут, и пора было двигать к теплицам. Проплутав по Лабиринту еще минут пять, мы вышли почти к оранжерее, и с сожалением остановились. Меня ждали Рон и Гермиона, и появляться перед ними в обществе Слизеринской Принцессы было не самой лучшей идеей, особенно после давешнего разговора с Роном. Блейз, впрочем, то ли тоже понимала это, то ли по каким-то своим причинам не хотела светиться вместе со мной - она тоже остановилась и смущенно забрала у меня свою сумку.

- Ну, спасибо за приятную прогулку, Гарри, - сказала она.

- Эээ... Да. Тебе тоже. В смысле... я хотел сказать, мне тоже было очень приятно, - пролепетал я. Легкость общения как-то улетучилась, откуда-то вернулись робость и смущение, и я снова стал запинаться и краснеть, хуже чем в четырнадцать лет, когда пытался пригласить Чжоу Чанг на Святочный Бал.

- Я рада, - улыбнулась она. - Да, и спасибо за сумку. Это было очень галантно с твоей стороны.

- Да пожалуйста, - брякнул я. - Ой, то есть, в смысле, не за что... Ну, в общем, я только рад был помочь.

- Хм, спасибо, все равно, - улыбнулась она. - Ну, я тогда... пойду, ладно?

- Оу. Да. Да, конечно. Эээ... Пока. - кивнул я. Она тоже кивнула, и, развернувшись, направилась к теплицам, а я пару секунд стоял, и во мне нарастало ощущение, что я упускаю что-то важное. Озарение пришло через мгновение - и к счастью, еще не поздно! - Блейз! - крикнул я ей вдогонку. Она обернулась, удивленно вздернув брови.

- Что? - Я в два шага нагнал ее.

- Я тут подумал... Может... Может, как-нибудь... Повторим? Я в смысле, прогуляемся снова? - выпалил я, заливаясь краской до кончиков ушей. Проклятие, Гарри Джеймс Поттер, да когда же ты научишься разговаривать с девушками по-человечески?

- Ах, прогулку? - Блейз тоже слегка смутилась, однако не поморщилась, как я боялся, а улыбнулась. - Ну, можно, конечно, почему бы и нет? Когда?

- Ну... В понедельник у нас после чар опять Травология вечером... так на свободной паре можно было бы опять встретиться в лабиринте, и...

- Да, хорошо, - кивнула она. - Тогда увидимся, ладно?

- Ладно. До встречи, - улыбнулся я. Блейз вернула улыбку, потом легко тряхнула рыжими локонами, отбрасывая их за спину, и упорхнула прочь, а я еще пару минут стоял и пялился ей вслед с блаженной улыбкой на лице.

Я пригласил на свидание Блейз Забини?! И она согласилась? Согласилась!!! Ну, правда, это не совсем свидание в полном смысле этого слова - нормальные свидания происходят вечером, в романтической обстановке, а не наспех между парами, но все же, она согласилась общаться со мной, а значит, мое общество ей интересно!

"А как насчет того, что ты целый год запрещал себе думать о ней, и избегал даже смотреть на нее?" - ехидно спросил внутренний голос. Я поморщился, радужное настроение испарилось. Вернулись сомнения. Могу ли я доверять ей? Верить ее словам, и рассказам о Пожирателях и ее семье? Могу ли я позволить себе беспечность? Нет. Тогда что мне делать? Отказаться от свидания? "Ни за что в жизни!" - вдруг понял я, и монстр в моей груди оглушительно взревел, вторя моей решимости. Однако сомнения не давали мне покоя. Черт, с кем бы посоветоваться? С Гермионой? Но она вряд ли поймет мое увлечение Слизеринской Принцессой, да и потом, в делах любви опыта у нее - только Рон. Не все можно выучить по книгам... Тогда кто? Рон? Отпадает, после сегодняшнего-то разговора о Джинни. Джинни... А вот это уже мысль. Джин достаточно умна, несмотря на возраст, и в голове у нее частенько рождаются светлые идеи. К тому же она популярна у парней, и опыт в отношениях у нее есть - советчица из нее выйдет не чета Гермионе. УЖ если кто меня и поймет, то это она - и потом, я могу рассчитывать на ее молчание, а это дорогого стоит. Правда, придется подождать конца уроков, но это ничего.

Поговорить с Джин мне и правда удалось только вечером, после ужина. Встретив ее на лестнице в Гриффиндорскую Башню, я предложил ей пройтись по коридору седьмого этажа - это было недалеко, и к отбою мы как раз успеем вернуться.

- Ты что-то хотел, Гарри? - спросила Джинни, когда мы вошли в коридор и медленно двинулись по нему вперед. На меня вдруг нахлынуло смущение, и пытаясь собраться с мыслями, я завел разговор н другую тему, пытаясь выиграть время.

- Да. Я слышал, ты рассталась с Дином? - сказал я. Джин как-то напряглась и с подозрением покосилась на меня.

- Ты случайно, не решил с подачи Рона попытаться возобновить наши отношения? - осторожно спросила она. - Если так, сразу предупреждаю, я не хочу снова с тобой встречаться. Извини, Гарри, не обижайся. Ты мне очень дорог - как Рон, если не больше, - но я не люблю тебя. Прости. Просто... перегорело, понимаешь?

- Что? О, нет, нет, Джин, я вовсе не об этом! - спохватился я. - Прости, я... Я тоже не хочу возобновлять отношения. На самом деле, не знаю, зачем я заговорил о Дине. Вообще-то я хотел спросить у тебя... совета.

- Совета? - заинтересовалась Джинни. - Мерлин! Гарри Поттер, у тебя появилась девушка? - улыбнулась она.

- Ну, пока нет, - ответил я, даже не смутившись. За что люблю Джинни, так это за легкость общения. - Понимаешь, есть одна девушка, которая мне очень нравится. Но я боюсь, что... Что мы с ней не пара, понимаешь? Что я не подхожу ей, что я не могу ей доверять до конца, и что хуже всего - я совершенно точно знаю, что вряд ли кто из моих друзей одобрит наши отношения.

Это, надеюсь, не Пэнси Паркинсон? - хихикнула Джин.

- Чур меня! - засмеялся я. - Я не настолько сумасшедший!

- Милисента Буллстроуд? - продолжала веселиться Джинни. Я, тоже смеясь, помотал головой. - Профессор МакГонагалл?

- Джинни! - укоризненно сказал я сквозь смех. Она тряхнула рыжими кудряшками, который крупными кольцами вились по ее спине и плечам.

- Ладно, давай серьезно. Дафна Гринграсс? - она тут же помотала головой сама. - Нет, не она, иначе ее сегодняшнее дефиле получило бы несколько другой результат, а не свидание с Малфоем.

- Да, я слышал об этом, - кивнул я. - А почему ты решила, что это обязательно слизеринка?

- А почему бы еще ты сомневался, что можешь ей доверять, и что ее одобрят твои друзья? - фыркнула Джинни. - Да ладно, Гарри, не буду тебя мучить. Знаю я, что речь идет о Блейз Забини - я не слепая, и вижу, как ты каждый раз весьма откровенно поглядываешь на слизеринский стол. И если только предмет твоей страсти - не Драко Малфой, в чем я сомневаюсь, то остается только она, потому что смотришь ты в их направлении. Ты ведь и со мной поэтому начал встречаться, да? Мы с ней немного похожи, и ты думал, что сможешь найти во мне замену ей?

- Джинни, я...

- Да перестань, Гарри, я не обижаюсь, - фыркнула она. - Но одна девушка не заменит другую, это давно известный факт.

- Прости, - пробормотал я. - Как думаешь, многие еще догадались о... О моем отношении к Блейз?

- Ну, Гермиона могла понять, но к счастью, последнее время ее куда больше занимает Рон, так что она не особенно наблюдательна. - отозвалась Джин. - А вот Малфой, думаю, все понял.

- Малфой! - опешил я. Джинни сочувственно кивнула.

- Он достаточно умен и наблюдателен, чтобы сделать нужные выводы, - сказала она. - А на недостаток его внимания тебе никогда не приходилось жаловаться.

- Если так, то мне предстоит война, - простонал я.

- Ой, расслабься, - фыркнула Джинни. - Малфой последнее время сильно изменился. Никогда не думала, что скажу это, но он не так уж плох. Он сегодня даже помог мне, представляешь? Перед ужином меня подстерег Корнер возле туалета на третьем этаже, пытался то ли подкатить, то ли просто оскорбить, так Малфой его осадил и снял баллы с Рейвенкло. А потом еще так заботливо предложил проводить меня. Как будто мне нужна его помощь! Я, естественно, отказалась, но сам факт...

- Ох, да Малфой - вообще отдельный разговор, - фыркнул я и пересказал Джинни все, что узнал во время прогулки с Блейз.

- Хм... С трудом верится, и все же... - она нахмурилась, потирая лоб, и в этот момент страшно напомнив Гермиону. - Защита Рода... Да, это могло сработать. Мне Билл рассказывал, когда я была маленькая. Ну, тогда понятно, как Малфой мог дать отпор Сам-Знаешь-Кому и уцелеть. И если подумать - как раз год как не было никаких скандалов с Малфоем... Драки с Роном не в счет - Рон сам был виноват.

- Меня тревожит другое. А что если все это - план Волдеморта? - выдал я. - После четвертого курса, меня бы это не удивило.

- А ты спроси Дамблдора, - посоветовала Джинни. - Он теперь учитель, и подойти к нему с вопросом легче, чем раньше. Просто задержись поле урока, сделай ангельское личико, и выдай ему что-то вроде "Ах, профессор Дамблдор, мне нужна ваша помощь! Я не могу разобраться в поведении слизеринцев и боюсь, что это Волдеморт готовит мне ловушку..." И выскажи ему сомнения по поводу Малфоя.

- И ты думаешь, Дамблдор мне скажет?

- А зачем ему скрывать, если он что-то знает? А он должен знать - смотри, если Малфой отверг сторону Сам-Знаешь-Кого, то об этом должен знать Снейп, правильно? А если Снейп об этом знает - знает и Дамблдор, он должен был ему доложить. И если все правда - значит, Малфою можно верить. Ну, отчасти верить.

- А если можно верить Малфою, значит, можно верить и Блейз?

- Ну, я бы не торопилась утверждать это, но в принципе...

В общем, разговор с Джинни, если и не принес желаемой ясности, то, по крайней мере, указал, что мне делать. Я решил, не откладывая в долгий ящик, попытаться завтра же после Защиты поговорить с Дамблдором - конечно, если директор захочет со мной поговорить и рассказать мне то, что я хочу знать. Кто его разберет - вдруг ему как раз приспичит позволить мне выяснить все опытным путем на собственной шкуре? Но другого плана у меня не было, и я решил пока придерживаться этого. С такими вот "веселыми" мыслями я добрался до своей кровати, и, игнорируя обиженный взгляд Рона, забрался под одеяло и крепко уснул.

Глава 5

Спасти жизнь врагу.

Pov Драко Малфоя.

Собрание старост было, как всегда, на редкость скучным. Да и что ожидать от Грейджер? Хоть бы одна новая идея - а то все как всегда. Патрулирование коридоров, поддержание порядка, обеспечение сотрудничества... Когда в должности вступают новички, это, конечно, очень полезно, но для нас выслушивать одно и то же по третьему разу - скучища смертная. Единственное развлечение - возмущенные вопли Паркинсон в начале собрания по поводу отсутствия Уизела. Конечно, раньше я бы и сам присоединился к ней, (ох, ну и устроили бы мы этой выскочке Грейнджер!) но теперь... да плевать на этого рыжего неандертальца! Шляется где-то - ну и пусть шляется, без него только спокойнее. Может, без наших стычек, эта тягомотина закончится быстрее? Я демонстративно зевнул в ответ на предложение гриффиндорской старосты (хочешь не хочешь, а от "грязнокровки" пришлось отвыкать - сторона обязывает) на счет того, чтобы мы отказались от традиционной Хэллоуинской вечеринки для старшекурсников, и вместо этого организовали какой-нибудь спектакль для малышей. Поддержали ее только хаффлпафцы, а вот Пэнси вместе с Голдстейном и Патил, возмутились. Я несколько минут с нарочито скучающим видом наблюдал за перепалкой, пока Грейнджер не повернулась ко мне, с весьма недовольным видом.

- Ну а ты что скажешь, Малфой? - спросила она.

- Бред, - отозвался я. - Да весь старший Хогвартс взбунтуется, кроме разве что тех, кто не умеет танцевать, или у кого нет, и не предвидится пары, а таких немного. "Спектакль для младших курсов"... - Я сморщил нос. - Думаешь, кто-то захочет смотреть нашу самодеятельность? Не говоря уже о том, что у нас год сдачи ТРИТОНа, и свободного времени едва хватит на квиддич и отработки, буде таковые случатся. А сваливать все на шестой курс, еще и лишив их самих возможности повеселиться - вообще из области садизма.

- Вот именно! - горячо поддержала меня Падма Патил. - Гермиона, нам на младших курсах хватало и банкета - все равно было здорово, и никто не жаловался!

- Ну, в принципе, - засомневался Эрни Макмиллан, который поначалу горячо поддержал Грейнджер, - Они правы, вечеринка старших курсов на Хэллоуин - это традиция, не стоит ею пренебрегать.

- Если уж так хочется изменить что-нибудь, можно... Ну, не знаю, устроить вместо обычной танцульки костюмированный бал, - предложила Ханна Эббот. - Мне всегда хотелось побывать на таком, а на то, что будет Святочный бал мало надежды. Хотя уже идет третий год после прошлого Турнира Трех Волшебников, его все равно не объявили снова...

Да уж, трудно ожидать, что Министерство пойдет на это, принимая во внимание, чем закончился предыдущий турнир - один участник погиб, второй оказался под Империо, третья подверглась нападению соперника, а четвертый, которого в принципе быть не должно было, повстречался с Темным Лордом и поспособствовал его возрождению, хоть и против воли.

- Ну... - Грейнджер, явно расстроенная, растеряно оглядела присутствующих. - Все согласны с идеей костюмированного бала?

Все девушки, включая даже Пэнси, с энтузиазмом согласились. Глядя на радостную Эббот, Голдстейн мигом растаял и присоединился, а Макмиллан, пожевав губами, тоже кивнул. Как всегда, остался один я!

- Малфой? - спросила Грейнджер. В принципе, мой голос все равно уже ничего не решал, равно как и голос Уизли, если бы тот оказался против, так что я демонстративно пожал плечами. Не то, чтобы мне не нравилась идея костюмированного бала - найти костюм не проблема, и это может оказаться даже интересно...

- Да мне без разницы, - равнодушно сказал я, нацепив на лицо маску Слизеринского Принца. - Хотите бал - давайте устроим бал. Типа, маскарад, как я понимаю?

- Ой, да, да, это еще лучше! - воскликнула в восторге Эббот. - Давайте устроим маскарад!

- Ну хорошо, я доложу о нашем предложении директору... - нехотя поджала губы Грейнджер. Интересно, а почему она так против бала, и танцев? На ее месте, имея постоянного партнера, я бы радовался возможности потанцевать и пообщаться с ним в романтической обстановке, отличной от школьных будней. Хотя... Если учесть то, как танцует Уизли - в принципе, ее можно понять. У этого рыжего чучела обе ноги не то что левые, - хуже! Да по сравнению с ним Поттер просто международный чемпион по танцам!

Хм, ну что ж, Блейз, пожалуй, обрадуется подобному ходу дела - если ей удастся придумать костюм, в котором ее трудно будет узнать, то у нее будут неплохие шансы потанцевать со своим ненаглядным Гарри. Я уже почти видел ее улыбку, когда расскажу ей обо всем, однако, придя на Травологию, за несколько минут до начала урока, с удивлением увидел сестренку, сидящую на скамейке у стены. Вид у нее был... мечтательный, пожалуй - абсолютно неслизеринский. И улыбалась она именно так, как я представлял себе, за одним исключением - предполагалось, что улыбка появится только ПОСЛЕ нашего разговора. Кинув сумку с учебниками в угол, я приземлился на скамейку рядом с ней.

- Ну что, какие новости? - поинтересовался я.

Да уж, новости у нее оказались что надо. Почти всю свободную пару она гуляла с Поттером, и, как будто этого мало, он еще и пригласил ее на прогулку еще раз! Я даже растерялся - то ли записывать себя и свою стратегию в гениальные, то ли счесть себя идиотом и невеждой, и признать, что я тут ни при чем, а результат - дело случая. Впрочем, я все-таки Малфой, так что первый вариант выглядел предпочтительнее (другое дело, что его соответствие действительности, мягко говоря, вызывало сомнения). Пожалуй, надо будет что-нибудь придумать, чтобы дать Поттеру знать, что в понедельник у Блейз день Рождения, - и ей будет приятно, и он обрадуется возможности ее порадовать. Конечно, я не могу сказать ему это напрямую - но я не зря зовусь Серебряным Принцем Слизерина - соображу что-нибудь!

Следующие несколько недель оказались на редкость бедны событиями. Уроки шли своим чередом - Зелья, Чары, Травология, Трансфигурация, Защита, Нумерология, снова Зелья и так далее. Учителя привычно зверствовали, налегая на подготовку к экзамену (до которого был еще целый учебный год, что, один фиг, никого не останавливало). О Волдеморте по-прежнему не было слышно никаких новостей, кроме обычных известий о прогулках Пожирателей то там, то сям.

Уроки Дамблдора оказались одними из самых интересных за все время нашего обучения. Все-таки, приходилось признать это, директор был неплохим преподавателем, и дело свое знал. Правда, слышал я, что раньше он преподавал Трансфигурацию, но и с Защитой Дамблдор справлялся неплохо. Правда, теорией грузил нещадно, и задания давал непомерные, от которых сама Грейнджер чуть ли не на стенку лезла... Зато практика была на высоте. Разбив класс на группы по пять человек, состав которых менялся от задания к заданию, чтобы все смогли поработать со всеми, директор каждой группе назначал смоделированную ситуацию. В задании называлось время (обычно, какой-нибудь их прошлых веков, но иногда и нынешний), географическое положение, и характеристика происшествий, связанных с темной тварью. Поначалу директор называл великое множество деталей, призывая нас уделять им особое внимание. Потом все больше и больше нужных характеристик стало оставаться неизвестными, и нам предстояло выяснять их самим. Задачей группы было отгадать, что именно за тварь названа на сей раз, какими дополнительными характеристиками она обладает как "Лорд", чем они обусловлены, ну и, конечно, необходимо было придумать, как с этим бороться. Первые задания ограничивались рассуждениями и исследованиями. Потом директор перешел к более активной практике - он приносил на занятие артефакты, которые надо было изучить, моделировал иллюзорные защитные заклятия, которые выдавали схожие с настоящими эффекты, но не могли никому повредить на самом деле, и учил нас взламывать их. И судя по всему, это был не предел, а, напротив, только начало.

Снейп тоже не дремал на Зельеварении. За пару недель мы прошли привороты и перешли к более сложным психотропным зельям, которые могли внушить человеку не только влюбленность, но и другие чувства, мысли или желания. Этот раздел, в принципе, включал в себя и приворотные зелья тоже, но был куда обширнее. Практики, подобной той, что на первом уроке, крестный больше не устраивал, потому что все остальные зелья этой группы, в отличие от приворотных, могли быть опасны. В принципе, мы изучали не их, а противоядия к ним, и то, как их распознать. Но как бы там ни было, в занятиях по зельеварению в общем-то, не было ничего особенно нового, не считая рецептов.

В середине сентября МакГонагалл объявила всем, что готова набрать желающих в группу занятий по дополнительной Трансфигурации - тех, кто хотел стать анимагом. Хорошо это или плохо, но я записался. Северус, правда, не советовал мне делать этого, напоминая о том происшествии на четвертом курсе, и всячески запугивая тем, что моя анимагическая форма может мне не понравится. В принципе, зерно правды в этом было, но я решил, что в таком вопросе надо посоветоваться с настоящим профессионалом. Поэтому, перед тем, как чиркнуть свое имя на листе пергамента, повешенном на доске в классе Трансфигурации, я задержался после урока, и с некоторой робостью приблизился к столу гриффиндорской деканши. То, что МакГонагалл не любила слизеринцев, ни для кого не было тайной, но я все равно оставался Хогвартсским студентом, а она - учителем, и обязана была ответить на вопросы, касающиеся учебы.

- Мистер Малфой? - удивленно подняла брови профессор, когда увидела меня. - Вы что-то хотели?

- Да, профессор, я хотел спросить вас... Насчет этого курса, по анимагии. - Для наглядности, я махнул рукой в сторону пергамента с именами, висящего где-то за моим правым плечом. - Я... Я хотел узнать, может ли какой-то... посторонний фактор повлиять на анимагическую форму мага? Ну, на то, какой она окажется? Я знаю, что это отражение внутренней сути человека, но... Ведь Патронус тоже, в какой-то степени, не так ли? У большинства анимагов формы Патронусов совпадают с их анимагической формой, но ведь Патронус иногда меняется... А Анимагическая форма измениться может?

- Хм, ваш интерес мне понятен, мистер Малфой, - кивнула МакГонагалл. - И... боюсь, вопрос ваш довольно сложен. Видите ли, анимагическая форма - я имею в виду форму волшебника, который уже успешно стал анимагом... иначе говоря, СФОРМИРОВАВШАЯСЯ анимагическая ипостась - это довольно устойчивое сочетание, куда более устойчивое, чем Патронус. Я никогда не слышала, чтоб изменилась форма анимага - она всегда остается той, которая возникла один раз, и меняется только очень незначительно, в соответствии с... внешними изменениями самого волшебника. Я имею в виду во-первых, возраст, ну и потерю конечностей или прочие травмы, оставляющие шрамы и прочие заметные следы. Но никак не вид животного. Видите ли, когда анимаг сформировался, его вид уже зависит не только от его внутренней сути, но и от других, более стабильных факторов - строения тела, массы, магической силы, наконец. Несмотря на всю схожесть, анимагическая форма и Патронус - все же разные вещи.

- Понимаю. И все же - чисто теоретически, как вы думаете, может ли что-то повлиять на... скажем, на формирование анимагической сущности мага? - продолжал настаивать я. МакГонагалл сочувственно посмотрела на меня.

- Боюсь, что да, - сказала она. - И, предупреждая ваш следующий вопрос - да, психологическая травма, подобная вашей, вполне может оказаться таким фактором. Именно поэтому трансфигурация не должна применяться в качестве наказания, как я говорила тогда профессору Грюму... То есть, человеку, который выдавал себя за него.

- О. То есть, даже если моя анимагическая форма изначально была иной, то теперь я обречен оказаться... тем, во что он меня превратил?

- Боюсь, что этого я точно знать не могу. Все зависит от вас и от вашего подсознания. Анимагическая форма человека - это то, кем он сам себя ощущает. В вашем же случае ваше подсознание может сыграть с вами злую шутку, и превратить вас в то, чем вы БОИТЕСЬ оказаться. В глубине души вы ведь представляли себе, что можете превратиться именно в... это животное? И подсознательно могли уже утвердить этот вариант для себя как единственно возможный. Так что в вашем положении я не советовала бы вам записываться на этот курс, если эта форма вам неприятна.

Я несколько минут стоял, опустив голову. Кем бы я ни был изначально, я обречен стать... грызуном, Гриндевальд бы его побрал! Ненавижу Грюма, или кто он там был. Ну а с другой стороны... Чем плохо быть мелким животным? Иногда это даже полезно... И потом, все-таки, хорек - не крыса. Мелкий, но хищник. А Блейз утверждала, что выглядел я тогда довольно мило... смешно, право слово! Естественно, мне хотелось бы стать каким-нибудь крупным животным, вроде какого-нибудь тигра или даже коня... Нет, лучше все-таки тигра. Но и в мелкой форме можно найти свои плюсы, какой бы она ни была отвратительной. Например, можно стать шпионом и натянуть нос крестному...

Мысль об анимагии прочно засела у меня в голове уже давно, и отказываться от своей мечты я не хотел. Выпрямившись, я поблагодарил МакГонагалл за консультацию, вытащил из сумки перо и, больше не думая, написал в конце списка свое имя. Кроме меня там числились Лаванда Браун, Энтони Голдстейн и Падма Патил. Ни Поттера, ни Грейнджер, ни Уизли. Блейз, помнится, говорила, что тоже хочет пойти на этот курс, но ее фамилии было что-то не видно. Профессор была удивлена моим решением, но, видно, поняла меня и спорить не стала.

Блейз все-таки тоже записалась на этот курс, хотя и пыталась отговорить МЕНЯ. С Поттером у нее дела шли ни шатко, ни валко - они, можно сказать, регулярно гуляли в лабиринте, вот только частота этих прогулок оставляла желать лучшего. А все потому, что количество домашних заданий росло в геометрической прогрессии, а к обычным урокам теперь добавились тренировки по квиддичу, а потом еще будут и дополнительные занятия по анимагии. С квиддичем дело вообще обстояли отчаянно: Поттер по-прежнему был капитаном Гриффиндорской команды, а меня назначили в этом году - предполагалось, что это станет апофеозом нашего соперничества. Однако если раньше оно было еще одним проявлением нашей вражды, то на сей раз мне хотелось просто честной игры. Уизли бы смеялся до колик, услышав от меня термин "честная игра", но это было так. Раньше мы все время норовили сжульничать - Поттер, конечно, не называл бы это жульничеством, но играть на Молнии против моего Нимбуса 2001 - как ни крути, заведомо несправедливо. Ну, я, конечно, тоже оказывался в подобном положении на втором курсе, но, все-таки, не до такой же степени! Одно дело - новая модель той же метлы, которая отличается на несколько характеристик, но все же они вполне способны конкурировать друг с другом. И другое - простая метла, пусть и неплохого качества, против гоночной международного класса. Помню, я с отчаяния даже схватился за это треклятую Молнию на матче, когда понял, что перегнать Поттера на Нимбусе не выйдет... мне было обидно до слез - ведь я выигрывал, и Поттер упустил бы снитч, если б не более быстрая метла! В этом не было его заслуги! И что же - мое поведение сочли нечестным приемом - подумать только! Ну естественно, сделай это кто-то из грффиндорцев, такое признали бы жестом отчаяния - в моем случае же, никто не увидел в этом ничего кроме подлости. Впрочем, в этом году я тоже обзавелся Молнией, и надеялся сыграть на равных - еще и потому, что раньше мне хотелось победить и унизить Поттера - а теперь просто померяться силами.

Кроме того, в конце ноября всем, кто еще не успел сдать его, предстояло сдать тест на аппарацию - летом его не провели из-за напряженной обстановки в стране и опасностью, исходящей от Волдеморта. Неудачникам, вроде Уизела, которые не сдали тест с первого раза, тоже давали второй шанс - интересно, а нам его дадут, если мы провалимся?

Начался октябрь, а с ним и занятия по анимагии. Когда-то я слышал от Северуса, что в свое время папаше Поттера с его компанией потребовалось аж три года, чтобы стать анимагами - но они-то были не то на втором, не то на третьем курсе, когда начинали, и потом, занимались тайком от всех, самостоятельно. Наш курс занимался под руководством профессора МакГонагалл, которая сама была анимагом, а кроме того, основы теории мы уже знали - все-таки, за семь лет хоть что-то да усвоилось. Поэтому, ожидалось, что семикурсники способны освоить все необходимое за учебный год. Впрочем, поначалу до этого было далеко - нужно было изучить детали, рассчитать свою собственную формулу превращения, провести необходимые исследования и наблюдения за собственным состоянием...

Однако, несмотря ни на что, проходящие месяцы были все так же бедны событиями. Мы учились, тренировались, и снова учились, с трудом выкраивая крохи времени на какую-никакую личную жизнь. Мой роман с Дафной развивался как обычно - пара свиданий, цветы-конфеты... в общем, уже на третьем свидании мы оказались в постели (если скамейку в лабиринте можно назвать постелью), и, честно говоря, не могу сказать, что я был очень впечатлен. Ну, в принципе, после Эмерельд и Сапфиры, трудно ожидать от обычной девушки чего-то сверхъестественного, особенно если не испытываешь к ней сильных чувств. Дафна, впрочем, казалось, понимала это. На удивление, она вела себя довольно нейтрально в те моменты, когда мы не встречались - не вешалась мне на шею, не лезла с поцелуями и нежностями, только здоровалась и мило улыбалась, если я оказывался поблизости, и охотно поддерживала разговор, если я обращался к ней. В общем и целом, такое положение вещей меня как нельзя более устраивало, так что разрывать отношения я пока не собирался, хотя и понимал, что долго так продолжаться не может, если я не хочу внушать ей ложных надежд.

В отношении Поттера тоже не предвиделось никаких сдвигов, хотя как мне показалось, он стал относиться ко мне более лояльно с тех пор, как начал гулять с Блейз в лабиринте. Расстраивало то, что он до сих пор не дозрел пригласить ее на настоящее свидание, или уж хотя бы на обычный поход в Хогсмид, который намечался на первые выходные октября. Но в пятницу, как раз перед этим, произошло нечто, коренным образом изменившее положение вещей.

Первой парой было сдвоенное Зельеварение. Мы готовили противоядие к очень сильному психотропному зелью, и все были предельно сосредоточенны, потому что состав и приготовление противоядия были очень сложными, и малейшая ошибка была чревата серьезными последствиями. В первый час варки вообще нельзя было отвлекаться от процесса - вовремя, с точностью до секунды, добавлять ингредиенты, помешивать, охлаждать, снова нагревать, и так далее. Краем глаза я посматривал, как работает Блейз рядом со мной, но у сестренки все шло прекрасно, и я успокоился - все-таки она недаром сдала СОВ на "превосходно".

Наконец, когда до конца сдвоенной пары оставалось уже не более получаса, мое зелье достигло той стадии, в которой должно было прокипеть с четверть часа на медленном огне. Я отрегулировал пламя под своим котлом, и, наконец, смог вздохнуть посвободнее. Отложив палочку на край стола, я вытер руки и нож специальной салфеткой, и стал неторопливо складывать все неиспользованные остатки по пузырькам и коробочкам для ингредиентов. И вдруг один из крокодильих глаз выскользнул у меня из-под пальцев и покатился по столу. Я попытался схватить его, однако склизкий комочек снова выскользнул (это вам не золотой снитч, который хоть и движется сам по себе, но на ощупь слегка шершавый, и хватать его довольно просто). Глаз крокодила укатился под парту, и я кинулся за ним - не то, чтобы он мне был так уж необходим, но во мне проснулся какой-то охотничий азарт, и поймать противную штучонку казалось делом чести. Глаз укатился назад, к парте Пэнси и Тео, однако я успел все-таки его схватить прежде, чем он докатился до них. Странно, но Пэнси почему-то стояла чуть ли не посреди прохода между рядами, а не за партой, как остальные. Я поднял голову - как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то, чего я не успел рассмотреть, (кажется это был какой-то небольшой сверток, вроде тех, в которые аптекари насыпают порошки) проплыло по воздуху, через оставшуюся часть прохода, направляемое чарами левитации, и мигом утонуло в котле Поттера. Лицо Пэнси, сосредоточенное, напряженное, не оставляло сомнений в том, что это именно она невербально левитировала в зелье Гарри лишний компонент. Жидкость забурлила, и на поверхности начали пузыриться красные пузыри, хотя само зелье, как и полагалось, было болотно-зеленого цвета. Я застыл, как был, согнувшись в три погибели, до ужаса неудобно изогнув шею, чтобы посмотреть на Поттера.

Гарри, который отвернулся всего на минуту, чтобы взять очередной ингредиент (он еще не дошел до той стадии, в которую вступило мое зелье), повернулся, и захлопал глазами, недоуменно глядя на происходящие с его варевом чудеса. Зелье в его котле забурлило сильнее, из лопающихся пузырей стал подниматься довольно едкий пар. Поттер, взяв в руку палочку, склонился к зелью - и тут на меня снизошло озарение. Чертова стерва Паркинсон наверняка подкинула ему в зелье порошок из толченой чешуи саламандры, который в сочетании с основными компонентами зелья дает просто убойный эффект. Еще секунда, и варево в котле Поттера - не взорвется, нет, однако выдаст такой выброс ядовитой жидкости, который окропит весь класс. В общем, мало никому не покажется.

У меня не оставалось времени. Гарри, склонившийся к котлу, пытаясь понять, в чем там дело, рисковал каждое мгновение получить заряд яда в лицо - а я не очень пока представлял себе его действие - то ли просто отравление, то ли что-то вроде ожога, как от кислоты, а может, и что еще похуже? А у меня не было даже палочки - она осталась лежать на парте, там, где я ее положил...

Родовая магия вскипела в жилах, откликаясь на призыв. Зелье Гарри бурлило вовсю, он встревожился и начал подаваться назад - но не успевал, я видел, что не успевал! Время словно замедлилось для меня, класс застыл, и в наступившей тишине я, распрямившись пружиной, в два длинных, скользящих шага преодолел расстояние между нами и плечом оттолкнул его в сторону. В то же мгновение зелье вскипело, и выплеснулось вверх фонтаном багрового пара и жидкости, бурлящих, как в адском котле. Я вскинул руки, закрывая лицо, и обнаженную кожу ладоней словно опалило открытое пламя - однако более серьезной боли я не почувствовал. Магия Рода по-прежнему ярилась в моей крови - наверное, именно она защитила меня от самого худшего. Я мог бы и исцелиться в ту же минуту, мог сделать так, чтобы никакие повреждения меня не коснулись, и после этого ядовитого фонтана я остался бы цел и невредим - но что-то во мне говорило, что, как ни крути, а это не самое мудрое решение. Выброс яда повредит всему классу, и даже если я останусь цел, что будет с Блейз? А с Северусом - он ведь не ожидает ничего такого, и хотя учительский стол стоит дальше, чем парты остальных учеников, яд может повредить и ему. И я решительно направил свою магию на другое.

Сила родовой магии Малфоев вновь выплеснулась из меня - но на сей раз, не замедляя время, а ограждая и сдерживая кипящее зелье, не давая ему и его парам окропить класс и запихивая их обратно в котел. "Надо понизить температуру, понизить температуру, чтобы не было пара и кипения" - стучала в голове единственная мысль. Ха! Легко сказать - "понизить температуру" - но ведь в зелье порошок из чешуи саламандры, а справиться с ее огнем не так-то просто, не говоря уже о том, что под котлом пламя тоже все еще горит!

Но Малфои не зря считались одним из самых могущественных волшебных семейств. Как ни ярилось пламя, заключенное в саламандровой чешуе, мне все-таки удалось преодолеть его. В запале я не обратил внимания на то, что огонь под котлом погас, и только потом сообразил, чьих это рук дело, увидев Грейнджер с палочкой в руке, которая смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Зелье в котле Поттера превратилось в лед, твердая поверхность была бугристой и покрытой пузырями, но, по крайней мере, опасность миновала.

Послышался чей-то сдавленный стон, и я с удивлением понял, что исходил он от Блейз. Я обернулся - сестренка закрыла рот ладонями, и смотрела на меня со странной смесью ужаса, восхищения и, почему-то, жалости. Я обвел взглядом остальных - вот странно, жалость и сопереживание были написаны на лицах почти вех девчонок, кроме белой как мел от ужаса Пэнси. Я недоуменно нахмурился, и вдруг почувствовал на своих плечах чьи-то сильные руки, которые мягко развернули меня и усадили на ближайший стул.

- Как ты, Драко? - спросил крестный, с тревогой вглядываясь мне в лицо. Да что с ними такое со всеми?

- Я... я в порядке, профессор, - сказал я, пытаясь привстать, но руки Северуса удержали меня на месте.

- Ты не чувствуешь боли? - спросил он. - Должно быть, у тебя шок. А ну, выпей это! - и он поднес к моим губам какой-то флакончик. Судя по запаху - обезболивающее. Но зачем, ведь мне и так не больно - да и что должно болеть? Впрочем, я доверял Снейпу, поэтому безропотно сделал глоток. Жидкость приятным теплом разлилась по телу, и я несколько пришел в себя.

- Что... - начал я, и тут осознание пришло - мои руки! Я ведь не стал их исцелять! Я взглянул на свои ладони... и мне захотелось упасть в обморок. Кожа местами покраснела и сморщилась, а кое-где вообще оплыла, подобно воску на свечке. В этих двух комках исковерканной плоти с трудом можно было признать человеческие кисти - а тем более мои аристократические музыкальные пальчики!

- Поттер! - резко позвал Снейп. - Живо, отведите мистера Малфоя в больничное крыло! Расскажите мадам Помфри, что случилось, и с чем именно вы напортачили в своем зелье! А с вами я разберусь позже!

- Это не он, - слабо вставил я, однако мой голос был почему-то тихим и безжизненным - даже я сам с трудом его услышал. Мне все еще не было больно - это, похоже, уже из-за зелья крестного, - но от того, что произошло с моими руками, меня охватила настоящая паника. Как, как это могло случиться, и сможет ли школьная медсестра исправить это? А если нет? Если они всегда останутся такими? Я Малфой, и к тому же слишком молод, чтобы иметь такие страшные, уродливые руки! И какой Волдеморт меня дернул сунуться спасать Поттера?!

Pov Гарри Поттера.

Пока мы шли по коридору к Больничному крылу, я изо всех сил старался не думать о том, чего избежал, благодаря шагавшему рядом светловолосому слизеринцу. Одного взгляда на то, во что превратились руки Драко, было достаточно, чтобы неделю просыпаться в холодном поту и с дикими воплями ужаса - а если представить, во что превратилось бы мое лицо, даже если б я и выжил после такого (что более чем сомнительно...). Как ни крути, а Малфой спас мне жизнь. Да уж, вопрос еще, КАК он это сделал - никогда не видел подобной магии, а ведь у него даже палочки не было! Беспалочковую магию я видел до этого всего лишь раз, в исполнении Дамблдора - и то, это был довольно простой фокус с зажиганием и тушением свечей, а не мгновенная заморозка кипящего ключом зелья. И почему только оно вдруг так забурлило - ведь все шло хорошо, и я абсолютно уверен, что все делал по инструкции! С трудом верится, но заработанное "превосходно" от Снейпа подстегнуло куда лучше любых мечтаний о будущей профессии - подумать только, значит, я и правда что-то соображаю, раз даже сам Мастер Зелий счел меня достойным такой оценки! Я готов был прыгать от радости, и тогда же поклялся, что в лепешку расшибусь, но сделаю все, чтобы это "превосходно" было не последним. И сейчас я точно уверен, что просто не мог положить ничего такого, что могло вызвать похожий эффект. Да откуда - у меня и не было никаких горючих ингредиентов, я достал только то, что было нужно, разложил в правильном порядке, чтобы не отвлекаться потом, проверил все ТРИЖДЫ... Ну неоткуда в моем котле было взяться такому кипению, да и яду, если подумать, тоже... Я точно знаю - у меня все получалось! После того, как я всыпал толченые рога рогатой жабы, зелье приобрело именно такой болотно-зеленый цвет, как сказано в рецепте, и мне следовало дать ему потомиться на медленном огне, а потом добавить сок волчьей ягоды, который я и размешивал, когда начали происходить все эти странности...

Но, думай не думай, а факт остается фактом - зелье превратилось в смертельно опасную взрывную смесь, чуть не угробившую весь класс - и если бы не Малфой... А кстати, как он узнал, что происходит? Я не обращал внимания на то, чем занят Слизеринский принц, даже на Блейз не поглядывал, боясь испортить зелье, но мне почему-то показалось, что бросился он на меня не со своего места, и вообще, оттуда бы он просто элементарно не мог увидеть, что творится в моем котле. Я бросил взгляд на шагавшего рядом парня. Лицо Драко побелело - то ли от боли, то ли от шока - да уж, никакие зелья не смогут заглушить ТАКОЙ боли, уж я-то знаю... Мягкие губы Слизеринского Принца сжались в ниточку, а в глазах застыл ужас пополам с отчаянием. На лбу начали выступать капельки пота.

Полдороги из подземелий Драко еще хорохорился, бодрился, и утверждал, что вполне может идти сам, без посторонней помощи, однако я видел, что ему становилось все хуже, и в душе был рад, что Снейп отправил меня с ним, потому что моя помощь могла вполне понадобиться. Забавно - никогда не думал, что Малфой способен спасти меня. Ну то есть, не то, чтобы я совсем не предполагал, что как-нибудь возникнет ситуация, когда один из нас спасет другому жизнь, но всегда был уверен, что это буду я. Не знаю - может, это из-за отца. Мне всегда казалось, что наши отношения с Малфоем - это что-то наподобие того, что было у отца со Снейпом - ну, разве что, мы не подвешивали друг друга вниз головой и не снимали штаны, но я говорил себе, что просто у нас другие методы, вот и все. Мне лично поведение отца тогда казалось отвратительным, я сам вообще старался поменьше издеваться над кем бы то ни было - слишком сильны были детские воспоминания из начальной школы, когда Дадли и его дружки издевались надо МНОЙ. Я мог иногда пошутить, но не до такой же степени! А Малфой... Ну, полагаю, он был слишком воспитан для подобных забав - а может, слишком эстет, дабы получать удовольствие от вида чужого нижнего белья (девушки не в счет). Но все равно, мне казалось, что мы с ним относимся друг к другу очень похоже на то, как относились друг другу Снейп и мой отец. Ну и, естественно, мне казалось, что, как и отец, я мог бы как-нибудь из чистого благородства спасти жизнь Малфою... Хотя отец-то действовал не из благородства, а прикрывал очевидную глупость Сириуса... Ну, все равно, думая о себе, я все-таки предпочитал в качестве причины благородный порыв. Но чтоб меня спас Малфой? Конечно, я теперь знал, что то, что рассказала мне о нем Блейз, было чистой правдой (Дамблдор подтвердил, причем не без гордости). Но все равно - вот как прикажете вести себя с ТАКИМ Малфоем - который не издевается, не нарывается на драку, даже не грубит, лишь подшучивает иногда, почти беззлобно, как над одним из своих приятелей, а потом берет и спасает и не жизнь! А теперь идет рядом с независимым видом, словно его руки вовсе не напоминают реквизит из фильма ужасов.

Однако где-то на полпути выдержка начала изменять Малфою. Его лицо еще больше побелело, и я заметил, как он почти до крови прикусил нижнюю губу. Вот пижон хренов, ну какого... какого Волдеморта, спрашивается, выпендривается - да он уже на ногах с трудом держится! Ведь предлагал же ему опереться на мое плечо - так нет, мы ж аристократы, мы ж гордые! А ну как этот гордый аристократ сейчас в обморок грохнется - и что мне с ним делать посреди лестницы? Еще повезет, если не скатится вниз и шею себе не свернет в довершение всего!

Словно в подтверждение моих опасений, Малфой вдруг пошатнулся, делая очередной шаг по ступенькам, и инстинктивно потянулся рукой к перилам, чтобы удержаться на ногах. Ну все, мое терпение лопнуло! Я перехватил его руку за запястье, там, где оно не так пострадало, отчасти защищенное рукавом, перекинул ее через свою шею, буквально заставив Драко опереться на меня . Мда уж, надо признать, тащить таким образом Малфоя не в пример легче, чем Дадли...

- Что ты делаешь, Поттер, какого Салазарова василиска... - зашипел Малфой мне на ухо - похоже, на обычный возмущенный вопль сил уже не хватало. - Отпусти меня! - потребовал он, и если бы его голос не дрожал от сдерживаемой боли, это даже могло прозвучать убедительно.

- Не дури, Малфой, - посоветовал я невозмутимо, чуть ли не силком волоча его вверх по лестнице. - Ты уже еле на ногах стоишь - еще сверзишься с этой... чтоб ее, лестницы! Ай! - Проклятущая исчезающая ступенька!!! Ну почему, почему, почему нельзя было сделать нормальную лестницу, без всяких идиотских сюрпризов!!!??? Раньше это казалось мне просто забавным, но сейчас взбесило не на шутку! Неужели мало других способов развлечь студентов и приучить их не расслабляться!?

Малфой чудом удержался, чтобы не шагнуть следом, а вот моя нога провалилась сквозь иллюзорный камень, и я чуть не рухнул на лестницу, рискуя переломать все кости. Нет, ну это уж ни в какие ворота - хуже чем на 4 курсе, когда меня засек лже-Грюм и чуть не поймал Снейп, когда я возвращался из Ванны Старост, где разгадывал загадку Золотого Яйца для Турнира. Однако я не упал. Изуродованная рука Малфоя в мгновение ока соскользнула с моего плеча и легла на талию, вторая обхватила с другой стороны. Рывок - и я снова свободен, стою рядом с ним на нижней ступеньке. Оборачиваюсь, еще потрясенный и ошеломленный, но уже соображая, что надо поблагодарить...

Лицо Малфоя совсем рядом - почти белое, искаженное болью, глаза широко распахнуты, а во взгляде - адская боль. По подбородку с прокушенной губы течет тоненькая струйка крови, невероятно алая на этой белой коже... И прежде чем я успеваю хоть что-то сказать или сделать, руки Драко разжимаются и он медленно оседает вниз, на холодные каменные ступеньки.

Я еле успел подхватить его в последнюю секунду, плохо соображая, что мне делать. Интересно, а люди умирают от болевого шока? Если да, то Малфой может оказаться недалек от этого. Слизеринец, закрыв глаза, помотал головой, и с закушенных губ сорвался едва слышный стон. Мерлин и Моргана, только бы успеть!

- Тише, тише, Драко, тише! - успокаивающе бормотал я, перехватывая его так, чтобы мы могли двигаться. - Потерпи, я быстро, я сейчас! Я... Сейчас, мы уже скоро дойдем. Мадам Помфри обязательно тебе поможет, вот увидишь! - все равно, что именно говорить, слизеринец сейчас в таком состоянии, что вряд ли поймет слова - главное ласковая, успокаивающая интонация. - Потерпи, мой хороший, я знаю, ты сильный, ты справишься... Ну вот, молодец, держись, держись за меня... Идем, осталось совсем немного! Ну потерпи, прошу тебя, потерпи, хороший мой мальчик... молодец, потерпи еще немножечко...

Малфой, и правда, наверное, был в полубессознательном состоянии, потому как будь он в полном уме, он бы не потерпел подобных нежностей, да еще от меня! Но сейчас он только кое-как ковылял, повиснув на мне почти всем весом, и еле переставляя ноги - глаза, по прежнему, полузакрыты, а губы закушены до крови. Никогда еще путь до больницы не казался мне таким длинным. Вот конец лестницы - ой, как далеко еще! Коридор, который обычно мы пробегали за пару секунд, казалось, растянулся в длину просто неимоверно - я мог бы поклясться, что мы брели до двери в конце него годы, и мое сердце замирало от страха - а сколько еще выдержит Малфой, прежде чем совсем сломается?

Однако я недооценил его выносливость. К концу пути Драко, кажется, даже слегка оклемался - шаги его стали тверже, и он уже не висел на мне всем телом, а только опирался на мое плечо. Ну, вот и благословенная дверь! Распахнув ее, я буквально ввалился в больничное крыло - пациентов, к счастью, не было, так что можно было не бояться потревожить покой какого-нибудь больного, - однако и медсестры тоже что-то не наблюдалось.

- Мадам Помфри! - завопил я, осторожно усаживая Малфоя на ближайшую койку. Драко тяжело дышал, однако, по-видимому, уже немного пришел в себя - он не рухнул на кровать мешком, лишь осторожно откинул голову, рукавом вытирая с подбородка уже начавшую засыхать кровь. Медсестра практически выбежала из кабинета в другом конце больничной палаты, держа наготове палочку.

- Что? Что случилось? Мистер Поттер, мистер Малфой! Что - неужели снова драка? Ну как не стыдно, вы ведь уже совсем взрослые люди... - закудахтала она, подбегая к кровати.

- Мы не дрались! - воскликнул я. - Произошел несчастный случай на уроке зелья, и... У Драко пострадали руки. Пожалуйста, мадам Помфри, сделайте что-нибудь! Помогите ему! - я и сам не осознавал, как странно звучат мои слова в отношении Малфоя, пока не увидел ошеломленный взгляд медсестры. В самом деле, я мог так переживать за Рона или Гермиону, но никак не за Слизеринского Принца!

Ну, впрочем, свое дело мадам Помфри знала в совершенстве. Несмотря на удивление, она мгновенно переключила внимание на откинувшегося на подушку Драко, и охнула при виде его рук.

- Вы ведь поможете ему? - с надеждой спросил я, пока она палочкой закатывала ему рукава, чтобы увидеть, насколько тяжелы повреждения на предплечьях.

- Я сделаю все, что в моих силах, Гарри, - отозвалась она, призывая заклинанием из открытого шкафчика рядом с ее кабинетом бесчисленное количество флакончиков и коробочек. - Я понимаю, тебе нужно вернуться на урок, но уверена, профессор Снейп не будет возражать, если ты чуточку задержишься и поможешь мне?

- О, ну конечно! - поспешно согласился я, думая, что все равно не ушел бы, даже если б твердо знал, что Снейп будет в бешенстве.

- Вот и хорошо. Что это было за зелье, Гарри?

- Освобождающее из-под власти Зелья контроля, - отозвался я, и быстро перечислили ингредиенты, как помнил. Мадам кивнула, и нахмурилась

- Хорошо бы еще понять, что вызвало проблему... - сказала она. - Ты уверен., что не уронил и не положил в котел ничего лишнего?

- Я точно помню, я все делал как надо. Когда я отворачивался, зелье было в точности как сказано в учебнике - а когда повернулся обратно, уже пузырилось красными пузырями...

- Красными, хм... Профессору Снейпу следовало прийти самому, чтобы помочь мне со всем разобраться1- проворчала она, откупоривая большую бутыль, и наливая две трети стакана прозрачной зеленоватой жидкости, приятно пахнущей лимоном и мятой. "Зелье для устранения боли при ожогах жидкостями и других наружных травмах, связанных с зельями" - прочел я на этикетке.

- Эээ... Профессор Снейп давал ему какое-то обезболивающее, - предупредил я. Мадам кивнула, и, достав из коробочки свернутый крохотный бумажный конвертик, открыла его, и высыпала в стакан несколько иссиня-черных крупинок. Взяв узкую стеклянную лопатку, она помешала зелье, которое зашипело, как растворимый аспирин, а потом приобрело красивый зеленовато-бирюзовый оттенок. Медсестра приподняла голову Малфоя, бессильно откинутую на подушку, и прижала край стакана к его губам. Драко послушно выпил зелье, не открывая глаз, и тут же опустил голову назад, на подушку. Его дыхание все еще было тяжелым, а лицо - белым от боли и шока, однако зелье мадам Помфри подействовало довольно быстро - я почти сразу увидел, как слизеринец немного расслабился и вздохнул свободнее, а вертикальная морщинка между его бровями разгладилась.

- Хм... - вздохнула медсестра, взмахом палочки отправив стакан куда-то назад, к своему кабинету (наверное, в мойку для использованной посуды). Затем она призвала небольшую миску из шкафчика, поставила ее на столик в ногах кровати, и принялась сосредоточено смешивать еще какие-то препараты. - Значит, ты не знаешь, что вызвало такую необычную реакцию твоего зелья? - спросила она.

- Порошок толченой чешуи саламандры, - сказал хриплый голос. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Глаза Малфоя все еще были закрыты, но ему уже явно стало намного лучше. Открыв глаза, он посмотрел сначала на мадам Помфри, потом на меня. - У меня укатился глаз крокодила, и пока я его подбирал, я видел как кто-то левитировал тебе в котел небольшой сверток. Не знаю точно, кто, но почти уверен, что это Пэнси. Правда, доказательств у меня нет.

- Но... Но если ты не видел, что было в свертке, откуда ты знаешь...

- Логика, Поттер, - устало сказал Малфой. Он по-прежнему был страшно бледен, почти не отличаясь цветом лица от белой наволочки своей подушки, однако взгляд приобрел свою обычную цепкую остроту. - Твое зелье кипело, значит это был какой-то ингредиент, связанный с огнем. Если помнишь, никакие части саламандры не могут мирно взаимодействовать с рогатыми жабами - а в зелье были и желчь, и порошок из рогов, и даже сушеная жабья кожа.

- Я жабью кожу еще не клал! - запротестовал я, но Драко только усмехнулся.

- Ну слава Мерлину! - фыркнул он. - Если бы ты успел ее положить, реакция была бы еще сильнее. А тогда весь класс в лучшем случае попал бы сюда в полном составе, и со Снейпом во главе.

- А в худшем? - поинтересовался я.

- А в худшем - сразу на кладбище, - отозвался Малфой с непробиваемой невозмутимостью. - Одного не пойму - на что рассчитывал тот, кто тебе эту дрянь подбросил? Ведь его, или ее, накрыло бы вместе со всеми. Значит, то ли по глупости, то ли имела козырь в рукаве...

- И все равно, почему ты думаешь, что это был именно порошок чешуи? Это могло быть что угодно другое! - заупрямился я. - Желчь, кровь, толченые кости... Что угодно!

- Это был сверток, - все так же невозмутимо отбрил Малфой. - А значит, это не кровь и не желчь - они были бы в пузырьке. А толченые кости растворяются медленнее, зато действуют сильнее - твой котел разнесло бы вдребезги, будь это они. Целиковая чешуя тоже растворяется медленнее, и потом...

- Ладно, ладно, я понял! - вздохнул я. - Ты прав. Но почему ты думаешь, что это сделала Пэнси?

- Попрошу оставить свои догадки-разгадки на потом, - сердито сказала мадам Помфри, призвав откуда-то небольшой тазик и наполнив его бесцветной жидкостью, похожей на воду, но издающей резкий неприятный запах, какой часто бывает в магловских аптеках.

Драко скривился, но безропотно позволил медсестре окунуть в жидкость его изуродованные ладони. Я с удивлением увидел, как начинает спадать опухоль и выравнивается кожа, возвращаясь на место. Малфой морщился и сдавлено шипел сквозь зубы, однако мне казалось, что ему скорее просто неприятно, чем больно. Через несколько минут мадам Помфри начала медленно водить своей палочкой над поверхностью жидкости, шепча какие-то целительные заклинания, видно, чтобы облегчить и ускорить процесс. Я заворожено наблюдал, как исцеляются кисти Малфоя, и приобретают почти нормальный вид. Наконец мадам опустила палочку, и сказала Драко вынимать руки. Высушив их заклинанием, она взяла миску со смешанными препаратами, которые готовила во время нашего разговора, и осторожно стала наносить на все еще красные и воспаленные ладони Малфоя белую мазь, сильно пахнущую травами. Наложив густой слой, медсестра пробормотала новое заклятие, чтобы создать своего рода защитную оболочку для лекарства, а потом сверху наложила бинты - благодаря ее заклятию, мазь не впиталась в них, а осталась на руках, продолжая оказывать свое действие.

- Ну вот, мистер Малфой, на сегодня, полагаю, это максимум того, что можно сделать. Мазь снимет воспаление и оттянет остатки яда, который проник вам в кровь. Но боюсь, некоторое время вам придется побыть здесь. Яд есть яд - вам еще станет плохо, поверьте мне, хотя я, конечно, приму меры, чтобы по возможности облегчить ваше положение. Помните - сразу зовите меня, если почувствуете какие-то изменения в своем состоянии. А теперь вам лучше переодеться в пижаму и постараться немного поспать - вам необходимо набираться сил. Гарри, ты не поможешь Драко переодеться? - обратилась она ко мне, задвигая ширму вокруг кровати и направляясь в свой кабинет, прихватив свой запас зелий и прочих притираний и порошков.

Ну естественно, я помог! Малфой, правда, шипел и ругался, утверждая, что вполне способен и сам - но с забинтованными руками с застежками, пуговицами и прочим не очень-то повозишься, так что ему волей-неволей пришлось смириться с необходимостью принять мою помощь. Признаться, мне никогда не приходилось раньше раздевать и одевать другого парня, но к счастью, я так сосредоточился на том, чтобы справиться и не причинить ему неудобства, что почти забыл про смущение. В середине прошлого года Симус завел как-то разговор о геях и однополых связях, однако меня подобная перспектива не заинтересовала, не интересовала она меня и сейчас. Одно утешение - кажется, Малфоя тоже, судя по тому, что он стоял со скучающим видом, без малейших признаков возбуждения. Застегнув последнюю пуговицу на его пижамной рубашке, я с облегчением отступил в сторону. Драко кивком поблагодарил меня и забрался на кровать, вытянувшись во весь рост и блаженно поводя плечами. Я поборол желание подоткнуть ему одеяло, подумав, что вовсе не хочу выглядеть как наседка. Даже странно, что я испытывал по отношению к нему такую искреннюю благодарность - вообще-то, наверное, раньше я стал бы пытаться найти оправдание тому, чтобы отказаться от этого и обвинить его в чем-нибудь...

Вернувшаяся мадам Помфри выпроводила меня - пациенту был нужен покой, хотя, на самом деле, мое присутствие Драко совсем не мешало - он уже блаженно посапывал в подушку, и его лицо немного порозовело, по крайней мере, больше не сливаясь по цвету с наволочкой. Я вышел из палаты, чувствуя себя так, словно с моей души свалился тяжкий груз - все-таки, он не остался обезображенным навеки! Это было бы ужасно, несмотря на всю мою неприязнь к...

Я застыл, хлопая глазами, когда вдруг осознал, что слово "неприязнь" подумал по привычке. А на самом деле, что я чувствовал? Мог ли я продолжать относиться к Малфою по-прежнему - теперь, после того, что узнал о нем, и после того, что он для меня сделал? Я привык считать его врагом и чуть ли не злодеем, но что действительно плохого он сделал? Ссорился со мной? Но это неудивительно - он был обижен, что я не принял его дружбу тогда, перед первым курсом. Обзывал Гермиону грязнокровкой? Да, но... по сути, для него это едва ли было оскорблением - просто констатацией факта. И потом, мы ведь были врагами, и она принадлежала к нашему лагерю... К тому же он с шестого курса ее так не называл. Что же еще? Та история с Клювокрылом? Драко сам пострадал из-за своей же глупости, а все остальное - суд, приговор и прочее, - было делом рук Люциуса. Да по справедливости, можно ли даже и старшего Малфоя винить в этом? Это для нас все выглядело ужасно и несправедливо, потому что причиняло боль Хагриду. А если взглянуть с другой стороны - Люциус просто защищал своего сына. Гиппогрифы удивительно верны тем, к кому привязываются - например, тот же Клювокрыл долго горевал после смерти Сириуса, и даже возвращение в Хогвартс его не радовало по-первости... Но увы, обратное тоже верно - они превосходно запоминают обидчиков. Где гарантия, что свободно разгуливающий вокруг Хогвартса гиппогрниф не мог бы наткнуться как-нибудь на Драко еще раз? Тогда дело раной на руке могло не ограничиться... Конечно, сейчас вероятность этого уже мала - Клювокрыл очень умное, но все-таки животное, и память у него не настолько хороша, чтобы запомнить не столь уж и серьезную обиду - а ведь по сути Малфой, конечно, обидел его, но не так чтобы уж чересчур. А ума у гиппогрифа не настолько много, чтобы связать то происшествие и последующие злоключения, от которых, честно говоря, больше переживал Хагрид, чем он сам. К тому же, за прошедшие годы Драко вырос и изменился, и если у него хватит ума при встрече повести себя вежливо, то все может и обойтись. Но тогда, в тот год, когда воспоминания были свежи, это было очень, очень опасно! И Люциус это хорошо понимал - куда лучше, чем любой из нас. Да и вообще, честно говоря, Малфою от нас доставалось не меньше, а то и больше - постоянные проигрыши в квиддич, отстранение его отца от должности в попечительском совете, несочетаемые заклятия в конце 4-го курса, превращение в слизняка - в конце пятого...

"Да ты что, Гарри, ты послушай себя! Оправдываешь Малфоев! Что с тобой случилось?" - завопил в голове голос Рона. Я грустно усмехнулся. Вот именно что - случилось. Я вырос. Повзрослел. Перестал идеализировать то, что происходит вокруг, осознал, что мир не делится на хороших людей и Пожирателей Смерти - ох, как это пытался втолковать мне Сириус в свое время! "Ох, Сириус... А ведь Малфой твой племянник...", подумалось мне. Двоюродный, если я правильно помню гобелен в доме на площади Гриммо. И с Тонкс они кузены. Правда, вряд ли Малфой признает ее родственницей, но все равно - кровь не водица, так что должно же в нем быть хоть что-то хорошее! Я тут же горько усмехнулся . "Что-то хорошее"! Парень всего лишь в шестнадцатилетнем возрасте выкинул из своего дома Волдеморта с его Пожирателями, перешел на сторону тех, кого презирал, потому что счел их правыми, и еще - не забывай, Гарри Поттер! - он только что спас тебе жизнь, а ты еще ищешь в нем "что-то хорошее"? Мне стало стыдно. Да уж, хотелось бы мне надеяться, что если придет нужда, я найду в себе силы поступить хоть вполовину так же мужественно, как этот избалованный и вредный мальчишка, пять лет не дававший мне жить спокойно.

- Гарри! - окликнула меня Гермиона, когда я уже спускался на лестничный пролет второго этажа. Она, видимо, прошла коротким путем, потому что смотрела на меня с платформы третьего. Подождав, пока лестница поменяет направление, чтобы я мог добраться до нее, я присоединился к Гермионе. - Урок закончился, вот твоя сумка. Снейп в ярости - он велел мне передать тебе, чтобы ты обязательно зашел к нему на этой паре. У него урок у третьего курса, но он сказал, что ради такого случая готов пожертвовать даже этим. Гарри, Гарри, что же ты наделал? Как ты мог так ошибиться с этим зельем?

- Что? - возмутился я. - Это не я, Гермиона! Малфой сказал, он видел, как кто-то левитировал мне в котел сверток с толченой чешуей саламандры!

- МАЛФОЙ так сказал? - изумленно подняла брови Гермиона. - С чего бы ему это надо?

- Ну, наверное, потому что так оно и было, - пожал я плечами. Она кивнула.

- Рон с ума сойдет, если узнает, что Малфой тебя спас, - сказала Гермиона. - Кстати, как он?

- Ничего, ему лучше. Мадам Помфри хорошо знает свое дело, - отозвался я, чувствуя какой-то странный холодок, пробежавший между нами.

Эта ее фраза - "Рон с ума сойдет, если узнает"... Что значит "если"? Она что, считает, что он не должен об этом знать? Но шило в мешке не утаишь, да и потом, Рону тоже пора взрослеть - сколько можно кидаться на Малфоя при каждом удобном и неудобном случае, хотя он нам давно уже не враг?

- Ладно, пойду к Снейпу. Чем скорее отвяжусь от него - тем лучше, - мрачно сказал я. - Увидимся на обеде.

- Хорошо, - кивнула Гермиона. - Удачи.

- Спасибо, - кивнул я, нехотя снова волочась в подземелья. Да уж, пытаться что-то втолковать разъяренному Снейпу - это тот еще фокус... Гиблое дело, проще говоря. Интересно, он меня сразу заавадит, или придумает что-нибудь похуже? За непростительные, конечно, сажают в Азкабан, но, во-первых, он сошлется на состояние аффекта, а во вторых, это же Снейп! Пытаться его посадить бесполезно - все равно открутится... (прим. автора - скажет, апельсины приносил :-) ).

В общем, идти в подземелья не хотелось совершенно, но выслушивать то, что имел мне сказать Мастер Зелий, в присутствии третьего курса хотелось еще меньше, так что медлить не стоило. До конца перемены оставалось десять минут - маловероятно, что уложимся, но попробовать стоит. Добравшись до двери, я нехотя постучал, и услышав "войдите" открыл дверь.

- Простите, профессор Снейп, Гермиона сказала, что вы хотели меня видеть... - пробормотал я. Снейп, с кем-то, видно беседовавший через камин, и теперь отряхивающий мантию, при виде меня сузил глаза.

- По-оттер... - зашипел он так, что сама Нагайна удавилась бы на собственном хвосте от зависти. - Так-так... Будущая надежда всея Аврората. Ну, входите. Присаживайтесь. Посмотрим, достаточно ли у вас логического мышления для работы, которую вы себе избрали... Или собираетесь избрать.

- Эээ... Я... - я попытался придумать достойный ответ, но как назло, ничего не лезло в голову. Я прошел по проходу между рядами и сел за первую парту. Снейп уселся за свой стол и вперил в меня взгляд своих черных глаз.

- Ну-сс, Поттер, и какие будут соображения? - спросил он.

- Сэр? - переспросил я. - Вы не моги бы уточнить, что вы имеете в виду?

- Ну естественно, - фыркнул он. - Я имею в виду ваше зелье, Поттер! У вас есть представления о том, почему оно взбунтовалось?

- Эммм... Да, сэр. - ответил я. Снейп вопросительно поднял брови. - Зелье вскипело из-за того, что кто-то левитировал туда порошок из толченой чешуи саламандры.

- Вот как. И почему вы полагаете, что это был именно этот ингредиент? - поинтересовался он.

- Потому, сэр, что... - я дословно повторил ответ Малфоя. К концу ответа вид у профессора стал чуточку менее язвительный, однако когда я закончил, он мрачно усмехнулся.

- И вы сами додумались до столь блестящих выводов, Поттер? - ехидно спросил он. Я вспыхнул и опустил взгляд. А с другой стороны - чего мне бояться? - я ведь не утверждал, что это все мои выводы, и это не домашнее задание, и не контрольная работа, которую я должен сделать сам!

- Нет, сэр, - ответил я, прямо глядя в лицо Снейпу. - Это вообще не мои выводы. Это слова Драко Малфоя.

- Вот как, - вопреки всему, Снейп почему-то выглядел довольным. - Ну что ж, хорошо уже то, что вы не присваиваете себе чужие заслуги. Ладно, Поттер - можете идти.

- Идти? - опешил я. - А как же... Вы что, верите, что это не я виноват в том, что произошло с моим зельем?

- А у меня есть причины вам не верить, Поттер? - с усмешкой отозвался Снейп. - Хорошо, извольте - во-первых, мне кажется, вы уже достаточно повзрослели, чтобы не размениваться на подобные шалости. Во-вторых, вы за этот год дали мне надежду, что достаточно углубились в предмет, чтобы понимать, к чему приведет добавление такого ингредиента. Вы не похожи на самоубийцу, равно как и на человека, способного угробить полдюжины своих товарищей по классу, не говоря уже о вашей подруге мисс Грейнджер, или о мисс Забини, к которой вы, кажется, питаете нежные чувства. - У меня отвисла челюсть. Откуда этот сальноволосый... - шпион! - знает о моих чувствах к Блейз? Легилименцией, что ли, опять исподтишка балуется? - Ну и в-третьих, среди ВАШИХ компонентов для зелий, которые вы принесли на урок, порошка из чешуи саламандры не было - значит, вы не могли уронить его в зелье, или положить туда по ошибке. С вас довольно причин, или вы хотите еще?

- Да... то есть нет, сэр. - пролепетал я. - Ну, я пойду с вашего позволения?

- Идите, Поттер, - фыркнул Снейп, вытаскивая из стола пачку работ, и прекращая меня замечать. Я поспешил к двери, и, выскочив, прислонился спиной к стене возле кабинета. Фу-ухх!!!!

Переводя дух, я поймал себя на том, что не могу сдержать улыбки - неужели мои отношения со Снейпом налаживаются? Он, конечно, порой еще язвит в мой адрес, но все-таки, он ведь сейчас практически похвалил меня! Мерлин, куда катится мир!? Малфой спасает мне жизнь, Снейп высказывает похвалу...

- Гарри! - знакомый голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Я обернулся - в двух шагах от меня стояла Блейз, нервно теребя край мантии. Ее глаза были покрасневшими, словно она долго плакала, припухшие губы дрожали. Едва понимая, что делаю, повинуясь порыву, я шагнул вперед и крепко обнял ее. Девушка не отстранилась и не сделала попытки освободиться - она уткнулась лбом мне в плечо, и я почувствовал, что она дрожит.

- Чшшш, все хорошо, - сказал я, погладив ее пышные рыжие локоны. Блейз, всхлипнув, помотала головой.

- Как он? - спросила она. Я вздохнул.

- Он поправится, - ответил я ей, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть в ее лицо. - Мадам Помфри дала ему обезболивающее, и... В общем, полечила его руки, так что они уже стали выглядеть намного лучше. Она сказала, что от яда могут еще проявиться какие-нибудь отрицательные симптомы, но ничего такого, с чем бы она не справилась. Так что через несколько дней с ним все будет в порядке.

- Слава Мерлину! - выдохнула Блейз, и вдруг прильнула ко мне, положив голову на мое плечо. В первый момент я опешил от неожиданности, но какая-то часть моей натуры - уж не слизеринская ли? - заставила меня просто чуть крепче сомкнуть руки у нее за спиной и прижать ее к себе. Не знаю, сколько мы так стояли, но думаю, недолго. За поворотом послышались шаги - третий курс шел на урок Зельеварения, и Блейз поспешно отодвинулась. Я неохотно выпустил ее. - Как думаешь, мне позволят его навестить?

- Думаю, лучше попозже, - отозвался я, мрачнея. Конечно, я понимал, что она просто беспокоится - я бы тоже беспокоился, попади в больницу Рон или Гермиона, и торопился бы своими глазами убедиться, что с ними все в порядке, но все равно, в душе вскипела необъяснимая ревность. - Мадам Помфри сказала, что ему нужно поспать и набраться сил, так что наверное, сейчас пока не разрешит его беспокоить.

- Хорошо, - кивнула она со вздохом. - А ты сейчас... У тебя сейчас нет занятий?

- Нет, - отозвался я. - До обеда у нас окно.

- Может, пройдемся? - предложила Блейз. Я кивнул - в прошедшую среду мы собирались побродить по лабиринту, как всегда, но проливной дождь загнал нас под крышу. Правда, сегодня я на свободной паре собирался наведаться к Хагриду, у которого тоже сейчас урока не было, но ничего, к нему я еще смогу заглянуть попозже сегодня, или на выходных. Погода, правда, сегодня тоже не ахти какая, но, по крайней мере, дождя нет - только туман.

Но прогулки не получилось. Когда мы пересекали холл, направляясь к дверям, меня окликнул выскочивший из бокового прохода Рон. Увидев Блейз он нахмурился и, так сказать, "воспылал праведным гневом".

- Гарри, какого лешего рядом с тобой делает эта слизеринская змея? - заорал он. - Пошла вон, Забини, и не попадайся мне на глаза, пока я не снял с тебя баллы!

- Фу. Как грубо, - высокомерно фыркнула Блейз, и в тот момент действительно было хорошо видно, что она воспитывалась в доме Малфоев - тот же презрительный взгляд, даже интонация такая же, как у Драко, и голову она вскинула совсем так же, как он. - Неужели в Гриффиндоре не учат хорошим манерам? - презрительно бросила Слизеринская Принцесса, однако тут же, чуточку смутившись, уже мягче посмотрела на меня. - Впрочем, по тебе этого не скажешь, Гарри, так что думаю, виноват не факультет... И как это такого как ты, Уизли, назначили старостой?

- Минус... - начал было Рон, скривившись от тщетной попытки сдержать злость, Однако Блейз оборвала его:

- О, я тебя умоляю, Уизли, это никто не сочтет нарушением, и тебе еще влетит за незаконное снятие баллов - даже ты не настолько туп, чтобы не понимать этого! Гарри, извини, погуляем в другой раз, - сказала она мне, и развернувшись так, что ее длинные волосы взметнулись за ней огненным шлейфом, быстрым шагом направилась к лестнице. Я с трудом подавил желание бросится следом за ней, и вместо этого повернулся к Рону.

- Ну и зачем тебе понадобилось влезать? - сердито спросил я. Рон захлопал глазами.

- Ты что, Гарри? - воскликнул он совершенно искренне. - Я думал, она какую-то гадость замыслила! Ну... Признайся, она ведь как-то тебя заставила пойти с ней ? Что она делала - шантажировала тебя, или угрожала?

- Господи, Рон, что за чушь! - возмутился я. - Блейз просто хотела узнать, как там Малфой, он пострадал на зельях и я отводил его в больничное крыло, вот и все.

- Хорек пострадал на зельях? - по лицу Рона расплылась улыбка. - Что он сделал, взорвал свой котел? А еще "превосходно" получил, - злорадно хихикнул он, однако, увидев мое лицо, посерьезнел. - Да что с тобой, Гарри?

- Он... Ты не поверишь, Рон. Он мне жизнь спас, - сказал я.

- МАЛФОЙ? - опешил мой друг. - Малфой спас тебе жизнь? Ты бредишь, Гарри! - он протянул руку, чтобы потрогать мой лоб.

- Я в порядке! - резко сказал я, отдергиваясь. - Рон, тебя там не было!

Спеша, сбиваясь и горячась, я рассказал другу то, что произошло на зельях. Однако, как я ни старался, Рона это не особенно впечатлило. Он нахмурился, выслушав меня, и упрямо помотал головой.

- Знаешь, Гарри, не верю я в добрые намерения слизеринцев, - сказал он. - Все они заодно, если хочешь знать мое мнение. Ну посмотри - по словам Малфоя, порошок тебе подкинула Паркинсон. Все знают, что она от него без ума, и сделает все, что он ей ни прикажет. Наверняка она сделала это по его указке.

- Теперь уже ты бредишь, - фыркнул я. - На кой ляд это Малфою - думаешь, ему просто надоели собственные руки?

- Ты сам сказал, мадам Помфри в два счета приведет его в норму. Поди плохо - поваляться в постели пару деньков? Говорю тебе - это его расчет! Малфой сечет в зельях как никто, значит, четко знал, что класть в твой котел, чтобы он мог с этим справиться! И смотри-ка, как хорошо все получается - хорек спасает тебя, вся вина сваливается на Паркинсон, но поскольку доказать это невозможно - проверка ее палочки "приори инкантатем" ничего не даст, - все знают, что она всегда левитацией собирает свои вещи после урока. А по "Приори" один сверток с порошком отличить от другого невозможно. Следовательно, и доказательств нет, так что она не пострадает. Ты, в благодарность за спасение, проникаешься к Малфою доверием, и тут же к тебе начинает подъезжать Забини, вся такая разнесчастная - "ах, моего хорька отправили в больницу, потому что он спас тебя, Гарри! Пойдем погуляем, ты мне все расскажешь про него, как он и что с ним!" - тоненьким голоском пропищал он, изображая девушку. - Ты идешь с ней - и пожалуйста, получайте Гарри Поттера на блюдечке с голубой каемочкой! Кто знает, куда она тебя заведет? В такой туман прямо за углом может сидеть толпа Пожирателей, которые только и ждут твоего появления!

- Пожиратели не могут войти на территорию Хогвартса, Рон, - возразил я. - И потом, Блейз не звала меня пройтись - это была моя идея! - я запнулся. Вообще-то, идея была как раз ее... Но все равно, я не мог и мысли допустить, что Блейз собиралась сдать меня Пожирателям, или причинить мне какой бы то ни было вред. - И потом, Дамблдор сказал, Малфой на нашей стороне.

- Да ну, - скривился Рон. - говори что хочешь, Гарри, я в это не верю. По-моему, хорек прикидывается.

- Рон, но не мог же он обвести вокруг пальца Дамблдора!

- Хе, ты прав, у Малфоя мозгов не хватит. Но все равно, я не очень-то верю в его подвиги. Понарассказывал, небось, с три короба. Ну как он мог, по-твоему, выгнать из своего дома Волдеморта?

- Родовая магия... - начал было я, но Рон закатил глаза. Родовая магия была его больной темой.

- Ой, не смеши, Гарри! - воскликнул он. - Чушь полнейшая эта родовая магия! Не верю я, что есть что-то, что делает хорька могучим магом!

- Ты просто не видел, что было сегодня на зельях - он ведь сдержал выплеск яда, и даже без палочки! - возразил я, но Рон только снова презрительно фыркнул.

- А ты уверен, что пара его дружков не сделала за него невербально всю работу, пока он театрально отталкивал тебя от котла и все прочее? - презрительно сказал он. Я почувствовал, как во мне закипает гнев. Подозрения Рона начали меня бесить - он не желал видеть очевидных вещей, и все из-за того, что отказывался признать хоть сколько-нибудь серьезной родовую магию, и ни в какую не хотел допустить и мысли о том, что слизеринцы могут не быть злодеями.

- Тебя там не было, - повторил я. - И перестань уже обвинять Малфоя во всех смертных грехах, Рон. Неужели ты не допускаешь, что Драко изменился?

- Знаешь, Гарри, - Рон холодно посмотрел на меня, - Мне кажется, ты слишком уж его защищаешь. На твоем месте, я бы не пытался подружиться с Малфоем и клеиться к Забини, а скорее доверился бы своим НАСТОЯЩИМ друзьям, которые знают, что для тебя лучше. Но ты, видно, решил пустить нас по боку? Что ж, ладно. С этого момента можешь сам решать, кому верить, а кому нет - но знай, когда окажется, что ты ошибался, может быть уже поздно.

- Рон, я тебя не понимаю. По-твоему, я идиот, который не может отличить правду от лжи? И что это значит - "друзья знают, что для меня лучше"? Я никогда не думал, что быть твоим другом - значит бегать как собачонка за тобой и есть из твоих рук! У тебя нет права решать за меня, что для меня лучше! У меня своя голова на плечах - и если даже я совершу ошибку, это будет МОЯ ошибка, понимаешь? - вскипел я.

- Твоя ошибка может стоить нам всем жизни, придурок! - крикнул Рон, тоже распаляясь. - Только потому, что ты уперся в своего драгоценного Малфоя, и не хочешь понимать очевидных вещей!

- Для кого очевидных? - заорал я. - И это не я уперся в Малфоя - это ты так упиваешься своей ненавистью к нему, что не хочешь видеть дальше своего носа! И это только из-за того, что он слизеринец? Слизерин не Зло, Рональд!

- Волдеморт был выпускником Слизерина! Люциус Малфой был выпускником Слизерина! Тебе мало? Беллатрисса Лестрейндж! Сн... - он запнулся: проорать фамилию Снейпа как одного из воплощений Зла было бы слишком.

- И что с того? Яксли и Долохов - выпускники Рейвенкло, - резко возразил я. - И Барти Крауч младший тоже - да, тот самый, благодаря которому я попал на кладбище, прямо в лапы Волдеморту! И кстати, обряд, если помнишь, проводил милейший Питер Петтигрю - выпускник Гриффиндора! Который не погнушался выдать Волдеморту моих родителей! И я не удивлюсь, если среди Пожирателей найдутся и хаффлпаффцы. Факультет не определяет выбор человека, Рон...

- Ой, говори что хочешь, все равно больше всего Темных Магов всегда выходило из Слизерина, - фыркнул Рональд. - Каждый, кто отправляется туда - заведомо гнилой человек!

- Вот как? Значит, я тоже гнилой? - резко спросил я.

- Ты-то тут при чем?

- На первом курсе, когда нас распределяли, Шляпа всерьез предлагала мне Слизерин, - ответил я. Я никогда не говорил об этом Рону и Гермионе раньше, сам не знаю почему - стыдился наверное. Но теперь стыда не осталось - я перестал воспринимать Слизерин так, как раньше. - Но рассказы Хагрида и твои напугали меня, и я уговорил ее не посылать меня туда. Только поэтому я и попал в Гриффиндор...

- Так может тебе все-таки следовало пойти на твой драгоценный Слизерин, раз уж ты воспылал к нему такой любовью, - скривился Рон. Я похолодел. Лучший друг смотрел на меня так, словно я на его глазах превратился во что-то неописуемо мерзкое. - Может, тогда и твоя любимая Родовая Магия у тебя бы появилась по-настоящему? И твой обожаемый Снейп стал бы относиться к тебе с любовью? Обхаживал бы вас с хорьком на пару?

- Рон...

- Да пошел ты, Гарри, - неприязненно бросил он. - Хочешь общаться со слизеринцами - твое дело, но меня в это не впутывай! - и с этими словами, лучший друг повернулся ко мне спиной и быстрыми шагами устремился к портрету, за которым скрывался короткий проход в библиотеку. А я стоял и смотрел ему в след, оглушенный его резкими словами, не в силах пошевелиться, и только чувствуя, как медленно но верно закипают в глазах слезы...

Pov Драко Малфоя.

Я проспал большую часть дня, и проснулся только ближе к вечеру, когда в западные окна Больничного крыла заглянул закат. Несколько долгих минут я любовался красивыми розовыми отблесками, играющими в небе, а потом мое внимание привлекли приглушенные голоса, доносящиеся из-за ширмы. Не то девичьи, но то просто детские, а может статься, и то и другое. Я прислушался.

- Я же тебе говорила, Ная, что он заколдован! Теперь ты видела? - говорил один голосок.

- Что-то я все равно сомневаюсь, Тереза, - возражал другой. - Конечно, он во сне - обалдеть, какой хорошенький, но чтоб заколдованный...

- Дуреха ты! Ясно ж тебе говорю - так всегда бывает! Я читала в книжке - заколдованная принцесса днем была злая и вредная, а ночью, когда спала, становилась опять добрая и хорошая! - убежденно заявила первая.

- Да, но он ведь не злой... Помнишь, он защищал нас от мальчишек, и водил на занятия поначалу... - Я нахмурился. Так это они обо мне, что ли, говорят? Это я - заколдованный, и обалдеть, какой хорошенький, когда сплю? (Ну, спасибо еще, что не когда сплю зубами к стенке и в наморднике...) В какой-то момент я даже растерялся - то ли встать и прекратить этот балаган, то ли уступить своему любопытству и дослушать. Любопытство победило - прогонишь их, так ведь все равно продолжат свою болтовню в другом месте, а так хоть получу представление о том, что обо мне думают первокурсницы. Да, кажется, припоминаю эту Терезу - меня еще о ней Блейз предупреждала, пробивная и нахальная девчонка, хоть и полукровка.

- "Не злой"! - передразнила подругу Тереза. - Ты что забыла, что сказала Пэнси? Что Драко Малфой разбил ее сердце, и продолжает разбивать сердца у других девчонок! Так может поступать только очень злой и бессердечный человек! Ты что, хочешь, чтобы и у Дафны сердце разбилось? Что тогда будет с Асти - прикинь, каково иметь сестру без сердца? Да она ж ее со свету сживет!

- Нет, конечно не хочу! - испугалась вторая девчонка. А я только через пару минут смог припомнить, что они, видно, имеют в виду младшую сестренку Дафны, Асторию, которая поступила в школу в этом году. А эта, вторая девчонка - видимо, Наяда Тэтчер, еще одна первоклашка. - Но только ведь "разбить сердце" - это ведь не может быть в прямом смысле? Это же значит - просто сильно обидеть, отвергнуть чью-то любовь, или что-то в этом роде...

- Дуреха! - снова убежденно фыркнула Тереза. Похоже, это ее любимое словечко. - Они же... то есть, МЫ - мы же волшебники! У нас все бывает буквально! И все эти разговоры, - она перешла на громкий драматический шепот, стараясь при этом, чтобы он звучал зловеще, - о том, что он "затащил девушку к себе в постель"! Ты разве не знаешь, зачем это делается?

- Нну... для того, чтобы спать вместе... - пролепетала Ная. - И еще лежа обниматься удобнее... - я с трудом сдержался, чтобы не хихикнуть, и попытался припомнить, а знал ли я том, чем занимаются взрослые в постели, когда поступал на первый курс? Выходило, что знал, а чего не знал, о том догадывался. Неужели есть еще настолько наивные дети, чтобы в таком возрасте не знать хотя бы приблизительно...

- Я же говорю - дуреха! - хихикнула Тереза. - Ну слушай, как все происходит! Сначала... - она сделала драматическую паузу, - он сладкими речами заманивает девушку к себе в комнату! Потом... потом он поит ее околдованным вином, чтобы ей захотелось спать! - продолжал детский голосок зловещим шепотом. - А когда она становится совсем сонной, он кладет ее к себе в зачарованную постель, чтобы она не проснулась до утра... а сам - сам берет свою волшебную палочку... И с ее помощью он вынимает сердце из ее груди! А вместо него вставляет другое, которое делает сам - оно стеклянное! И оно бьется только до тех пор, пока девушка ему нравится! А когда он ее забывает, он делает специальное волшебство и разбивает это сердце! А осколки остаются внутри и больно ранят ее - вот почему брошенные девушки все время плачут!

- А куда же тогда девается ее настоящее сердце? - спросила дрожащим голоском Наяда. В ответ снова послышался зловещий шепот Терезы:

- А живое сердце он отдает злому колдуну, который и заколдовал его, чтобы Принц добывал ему сердца девушек для его черных колдовских зелий! И пока жив колдун, заколдованный Принц так и будет разбивать сердца у девушек, потому что ему нужны все новые и новые! И только во сне...

- Подожди, - засомневалась Ная, - а как же тогда брошенные девушки не умирают? Ведь живое сердце он у них вынимает, стеклянное - разбивает... Девушки от этого должны умирать, разве нет?

- Ну конечно нет! - нашлась Тереза после секундного замешательства. - Ведь стеклянное сердце биться не может - это просто стекляшка. Все дело в заклятии, которое он накладывает, когда вставляет новое сердце - именно оно заменяет его девушке. А работает оно... Да, работает оно до тех пор, пока хоть малюсенький кусочек стекла остается в теле. Вот так вот.

- Так как же помочь им всем? - спросила Наяда, всхлипнув. - Неужели надо убить его?

- Ты что, спятила? - рассердилась Тереза. - Я ж тебе сказала - он не виноват! Он сам заколдованный! Значит надо его - что? Расколдовать!

- А как?

- Надо, чтобы его поцеловала девушка, которую он раньше любил - до того, как его заколдовали. Или нет - наоборот, надо, чтобы он ее поцеловал... Нет, все-таки она. Только вот он из-за своего заклятия и видеть ее не хочет! И только ночью во сне он становится прежним, добрым и хорошим, и все ждет свою принцессу, чтобы она поцеловала его и сняла заклятие...

- А как же мы тогда узнаем, кто она, и снимем с него заклятие? - испугалась Ная. Однако ответить Тереза не успела - скрипнула дверь, и новый голос прервал их разговор:

- А вы две, что тут делаете? А ну марш в гостиную! - ну вот, только этого мне еще не хватает. Дафна. Судя по быстрому топоту ног, девчонки убежали, а моя... ох, ладно - моя девушка, - отдернула часть ширмы и встала надо мной, критически меня осматривая. Я открыл глаза и встретил ее взгляд, вопросительно выгнув бровь.

- Что? Нравится? - поинтересовался я. Дафна поморщилась.

- Ходят слухи, что ты спас жизнь Поттеру, - без обиняков начала она.

- Я не собираюсь перед тобой отчитываться за свои действия, Дафна, - предупредил я. Она глубоко вздохнула, словно набираясь решимости перед прыжком в ледяную воду, и смерила меня ледяным взглядом.

- Вот что, Малфой, - резко сказала она, - наши отношения меня больше не устраивают. Они зашли в очевидный тупик. Так что...

- Дверь там, - фыркнул я. Она что, рассчитывала, что я буду ее удерживать? Похоже, нет - Дафна громко фыркнула и вылетела вон. Я вздохнул и откинул голову на подушку. Ну вот, очередной романчик закончился. Раньше мне это даже нравилось - но теперь я ощущал какую-то странную пустоту внутри. Я не сожалел о Дафне, но кажется, сами по себе мои недолгие романы успели мне опротиветь. Да тут еще эти бредни первокурсниц... Ну все, с меня довольно! Пора что-то менять в своей жизни!

Раздавшиеся шаги отвлекли меня от грустных размышлений - к моей кровати подошла мадам Помфри, чтобы осмотреть меня. Сняв бинты она пробормотала очищающее заклятие, чтобы удалить остатки лечебной мази, и несколько минут внимательно изучала мои руки, помахивая над ними палочкой и бормоча диагностические чары. Вообще, выглядели они уже куда лучше, - отечность спала, краснота в основном тоже, хотя кое-где кожу еще потягивало. Продолжая шептать какие-то заклятия, мадам Помфри нахмурилась.

- Ну-ка, пошевели пальцами, - сказала она мне. Я послушно подвигал в воздухе пальцами. Мускулы отозвались вспышкой боли, и я негромко охнул, когда, согнув палец, почувствовал резь на месте сустава - словно кожа лопнула на сгибе, - и почти ощутил, как по пальцу стекает кровь. Медсестра мигом поняла проблему.

- Ну что ж, основные симптомы отравления удалось нейтрализовать - остались побочные. Вот, выпей это - она протянула мне флакончик с зельем, и осторожно прижала к моим губам, так как сам я взять его еще не мог. Я послушался - по телу разлился холодок, но он был приятным, и я повел плечами, немного расслабившись. Мадам Помфри вынула из кармана своего передника бутылочку с яркой этикеткой и комок ваты, оторвала от него приличный кусок, пропитала жидкостью из бутылочки, и начала осторожно протирать целебным лосьоном мои ладони, и потом перешла к пальцам, отдельно обводя каждый суставчик и уделяя особое внимание ногтям. Закончив, она велела мне подержать руки на весу, пока не просохнет лосьон, а сама, снова выставив на столик в ногах кровати батарею склянок, пузырьков и бутылочек, стала смешивать какую-то мазь в плоской стеклянной тарелке.

Пока снадобье сохло, я потихоньку отважился снова подвигать пальцами. На сей раз неприятных ощущений было меньше, хотя ощущение сухости и стянутости кожи осталось. Медсестра снова намазала мои руки какой-то мазью - теперь уже другой, не белой, как в первый раз, а разовой, напоминающей детскую зубную пасту - и так же приятно пахнущую клубникой. Впрочем, ничего удивительного - у клубники сильные смягчающие свойства, она вполне может входить в состав. Наложив мазь, мадам Помфри снова перебинтовала мои руки - но если в тот раз бинты были плотными, и намотаны на все пальцы, словно рукавица, то теперь они были из легкой марли, и обвивали каждый палец в отдельности, так что я худо-бедно уже мог пользоваться руками. Воспользовавшись этим, я кое-как пригладил волосы, а затем решил еще немного подремать до ужина - по телу разливалась слабость после шока и отравления.

Однако моим мечтам не суждено было сбыться. Стоило мне закрыть глаза и начать дремать, как дверь палаты скрипнула, открываясь. Я невольно приоткрыл глаза, и мысленно чертыхнулся - в приоткрытую щелку просунулась лохматая голова Поттера.

- Привет, - сказал он, увидев мои открытые глаза.

- Привет, - отозвался я нехотя, однако как ни странно, поймал себя на том, что ухмыляюсь в ответ на его приветственную улыбку. - Какими судьбами?

- Да так, вот, решил тебя навестить... - замялся Гарри, подходя к кровати и бесцеремонно усаживаясь на стул рядом. - Ты как тут?

- Да вроде получше, - отозвался я, несколько теряясь. И как себя вести с Поттером, который смотрит открыто-дружелюбным взглядом, и не норовит ответить колкостью на каждое слово? В груди как-то странно кольнуло. Это было слишком похоже на дружбу - когда он пришел проведать меня не потому что оказался вынужден, а потому что беспокоился... Усилием воли я взял себя в руки, не позволяя расчувствоваться. Мы пока не друзья, мы - бывшие враги, связанные спасенной жизнью...

На мгновение мне стало нечем дышать. Ну естественно, как я мог забыть об этом! Долг жизни, будь он неладен! "Пришел, не потому что был вынужден" - как бы не так! На душе стало горько и обидно - я прикусил губу и отвернулся. Гарри встревожился, увидев перемену в моем настроении, но ошибочно решил, что все дело в моем отравлении.

- Что с тобой, тебе плохо? - спросил он. - Позвать мадам Помфри?

- Нет, не надо, - отозвался я, снова сделав над собой усилие и заталкивая вглубь сознания наивные детские мечты о настоящей дружбе. - Просто я понял, в чем причина твоего поведения, вот и все...

- О-о, - скептически протянул Поттер. - Не просветишь?

- Просвещу, - вздохнул я. - Поттер, ты о Родовой Магии слышал?

- Слышал, - к моему удивлению ответил он. - Это ты с ее помощью сегодня с котлом управился? Без палочки...

- Угу, - мрачно буркнул я. - Ладно. А о Долге Жизни ты слышал?

- Слышал, - напрягся Гарри. - Ты хочешь сказать, что я теперь твой должник?

- Ну типа того, - я снова вздохнул, и поморщился. Определенно, что-то я стал вздыхать слишком часто! Наверное, общение с Поттером на меня плохо влияет... - Вот только связь эта, боюсь, не обычная...

- Это как? - напрягся Гарри. Я скептически хмыкнул.

- Родовая Магия в этих вопросах непредсказуема, а когда она еще и переплетается с такой нестабильной связью как Долг Жизни...

- Нестабильной? Почему? - удивился Поттер.

- Да потому что она зависит от стольких факторов, что заранее предугадать ее поведение почти невозможно - просто не удается учесть все факторы. Например, в одном случае, она вызывает у спасенного чувство глубокого уважения к спасителю. В другом - наоборот, их взаимная неприязнь усилилась, и спасенный долго мучился от того, что был обязан человеку, который его спас, но был ему чудовищно неприятен. Обычно долг считается погашенным, если спасенный, в свою очередь, спасает жизнь спасителю, но зачастую связь от этого не исчезает, а становится лишь сильнее. Еще хорошо, что у тебя нет Родовой Магии. Иначе сам Мерлин бы не разобрался, какая связь могла между нами возникнуть. Родовая сила - вещь капризная, можно так влипнуть, что мало не покажется. - Я перевел дух, и с подозрением посмотрел на Поттера, который выглядел так, словно нечаянно проглотил жвачку. - Что?

- Эээ... Да нет, ничего... - смущенно пролепетал он, и вдруг выпалил: - А вот Рон, например, считает, что ты вообще все подстроил с самого начала!

Черт. Это было больно. На мгновение я даже задохнулся от острого жжения в груди - и ради этого... этого... этого бесчувственного чурбана я рисковал жизнью? Ради него я чуть не остался калекой без рук, и все ради того, чтобы услышать, что Рональд Уизли СЧИТАЕТ, что я жульничал? Ну почему этот рыжий уродец вечно встает у меня на пути? Постоянно, еще с тех пор как тогда, в поезде перед первым курсом, он смеялся надо мной и над моим именем, а Гарри принял его сторону, хотя я просто защищался от его насмешек как умел! О чем Поттер только думал - да стоило посмотреть на физиономию этого чудища, чтобы...

- Ну-ну, - выдавил я, чтобы сказать хоть что-то. Главное - ни за что не показать Поттеру, что мне больно от его слов!

- В общем, мы с ним поссорились, - спокойно сказал Гарри, словно и не заметив моей реакции. У меня рот открылся от удивления.

- Поссорились? Из-за чего - из за этого? - спросил я пресекающимся голосом. Поттер с кислой усмешкой кивнул.

- Не только, - сказал он, пожимая плечами. - Рон слишком... Упрям. Он не понимает, что люди меняются со временем. Считает, что знает, что для меня лучше. А еще обижается, что у него нет.... эээ ... То есть, что ЕГО не взяли на Зельеварение.

- Фых! - я фыркнул, однако посмотрел на Поттера с сочувствием. - Да-а, Поттер, ну и дружка же ты себе выбрал... - протянул я. Поттер моментально встрепенулся.

- Не смей, Малфой! - воскликнул он. - Рон вовсе не плохой человек, и он все еще мой лучший друг! Просто у нас с ним есть... разногласия.

- "Зависть" это называется, а не "разногласия", Поттер! - припечатал я. Вообще-то, я ждал, что он кинется спорить, но Гарри погрустнел, и опустил голову.

- Может, ты и прав, - едва слышно пробормотал он, - Но не до конца. Рону просто нужно... примириться с тем, что мир не всегда такой, как нам хочется.

- Да уж, это точно... - согласился я. - Ладно, бог с ним, с Уизелом... То есть, с Уизли, - поправился я, увидев бешеный взгляд Поттера. - Лучше давай решим, что нам с тобой теперь делать?

- С чем? - удивился он.

- С магическим Долгом, дубина! - воскликнул я, "возведя очи горе". - Или ты хочешь, чтобы моя родовая магия взяла дело в свои руки, образно выражаясь?

- Это как?

- По-отте-ер! - чуть не взвыл я. - Где тебя учили, если ты не знаешь, что такое "образное выражение"? - Гарри фыркнул и засмеялся.

- Ну тебя, Малфой! Я не про образное выражение! Я имею в виду - каким образом твоя магия может "взять дело в свои руки"? - пояснил он. Я вздохнул.

- Самым разным. Наиболее вероятно - начнет воздействовать на твое подсознание - так что ты будешь постоянно на взводе, не видя меня рядом. Не знаю точно, какие будут ощущения - может, просто беспокойство, может, дискомфорт, а может, постоянное чувство вины... Выбирай, что больше нравится.

- И что с этим делать? - как-то испугано спросил он. Я вздохнул.

- Боюсь, нам придется каждый волей-неволей проводить какое-то время вместе, чтобы удовлетворить ее. В обычные дни, надеюсь, совместных уроков будет довольно, а вот в выходные... Даже не знаю. Думаю, выяснять придется экспериментальным путем.

- Может... Мы могли бы вместе делать уроки в библиотеке? - предложил Поттер. Я пожал плечами .

- Может быть. А как же твои друзья? Сомневаюсь, что даже Грейнджер достаточно разумна, чтобы вытерпеть мое общество...

- Она поймет, что это необходимо. Гермиона-то как раз все поймет. А Рон... Ну, мы и так пока в ссоре. А потом... Потом будет видно.

- Ладно. Скажи - ты ведь и сюда пришел, потому что чувствовал в этом необходимость, не так ли? - спросил я. Гарри помялся, и кивнул.

- Ну да. Только я думал, что просто благодарность, ну и стыд немножко. Я ведь тебя так и не поблагодарил, что ты мне жизнь спас.

- Ну, благодари, - хмыкнул я., улыбаясь. Поттер засмеялся, встал, оправил одежду, и, торжественно поклонившись, нацепила лицо самое серьезное выражение которое сумел.

- Драко ... Ээээ... как твое полное имя - Драко Люциус?

- Драко Томас Люциус Абрахас Октавиан Магнус Галахад Максимиллиан Сен-Джон Блэк Малфой. - отозвался я, и расхохотался при виде его вытянувшегося лица.

- И ты все это наизусть помнишь? - уважительно сказал он.

- Ага. Нормальные дети в детстве стишки учат, чтобы память развивать, а я учил собственное имя, - отозвался я, все еще посмеиваясь. - Ладно, расслабься, Поттер - Драко Томас Люциус будет вполне достаточно.

- Интересно, а почему "Томас" - пробормотал он. - это в честь...

- Угу, - мрачно буркнул я. - В честь Темного Лорда - не иначе! Это ведь такое редкое имя!

- Извини, - смутился Поттер.

- Да ничего, - отозвался я. - Вот только ты мог бы и учесть, что вряд ли меня стали бы называть в его честь этим именем - он его ненавидит, настолько, что даже придумал себе другое. Сомневаюсь, чтобы ему было приятно напоминание об этом. Томасом звали маминого дядю со стороны матери - не Блэка, другого. Точнее, на французский манер - ТомАс, но у нас в Англии это не прижилось. Предполагалось, что он будет моим крестным, но он погиб за несколько дней до моего рождения.

- Ой. Его убили? - ляпнул Поттер. Я снова закатил глаза.

- Я тебя умоляю, Поттер! Нет. На него упал старый шкаф, когда он решил сделать перестановку у себя в доме. Разгребал, понимаешь, дальние комнаты, чтобы устроить гостевые, на случай, если мы решим погостить у него как-нибудь. Дл меня место освобождал, понимаешь ли. Левитировал, дубовый шкаф, и отвлекся на каминное сообщение.

- Оу. Мне жаль.

- Да ничего - я тогда еще даже не родился, я же сказал. Ладно, так на чем мы там остановились? - и я лукаво усмехнулся, отвечая на улыбку Поттера.

Может, это пока еще и не дружба, и общаться нас вынуждают обстоятельства - но кто сказал, что со временем из этого не вырастет нечто большее?

Комментарии автора: Ну вот, как и обещала, глава побольше и побогаче событиями. Прошу отзывов!)))

Глава 6

Глава 6.

Маскарад на Хэллоуин.

Pov Гарри Поттера.

Субботнее утро выдалось холодным и промозглым - на улице зарядил мелкий дождик, так что даже предстоящий поход в Хогсмид не радовал. А мне, так и вообще радоваться было нечему - Рон все еще дулся на меня и принципиально не желал меня видеть, а Гермиона, хоть и не перестала со мной разговаривать, как он, все же иногда косилась на меня неодобрительно, хоть и с сожалением. Ну, вообще-то, ее можно было понять - ссориться с Роном, особенно теперь, когда у них потихоньку стало что-то налаживаться, ей, понятное дело, не хотелось. Я с тоской вспоминал четвертый курс, когда она поддерживала меня во время нашей с ним ссоры, - а вспоминая, как сам старался поддержать ее в прошлом году, когда у Рона был роман с Лавандой, с трудом сдерживал праведный гнев. Я-то ей помогал! Нет, вообще-то, обида моя была несправедливой, и я понимал это, но все равно, больно от нее было ничуть не меньше. Я скучал по друзьям.

На завтраке я сидел поодаль от них, угрюмо ковыряясь вилкой в тарелке, и размышляя, стоит ли вообще идти в Хогсмид? Или забить на поход и сходить навестить Хагрида, потом наведаться в больничное крыло к Малфою, чтобы удовлетворить свое чувство Долга, как он это окрестил, а потом засесть в Библиотеку и написать очередное исследование для Дамблдора? Все бы хорошо, но у сегодняшнего посещения Хогсмида, по крайней мере, для меня, была и более прозаичная цель, чем обычное развлечение - я неожиданно обнаружил, что у меня заканчиваются синие чернила, да и перо не мешало бы обновить. А еще - получше запастись пергаментом. Я, конечно, закупился летом, но, признаться, мои запасы кончались быстрее, чем я рассчитывал, благодаря тому, что объемы письменных работ для Дамблдора были просто непомерными, и уменьшаться не собирались. В общем, как ни крути, а придется идти в деревню за канцелярскими принадлежностями. Вот только если раньше мы ходили втроем - ну или в худшем случае вдвоем, - то теперь мне придется топать одному. Ох, вот Малфой бы порадовался в прежние времена! Так и слышу его ехидный голос "Ох, бедняжку Поттера бросили друзья!". И ведь прав был бы, мерзавец...

- Доброе утро, Гарри! - рядом со мной на скамейку за столом бесцеремонно уселась Джинни. - Ты чего такой невеселый? - спросила она, пододвигая к себе тарелку, и потянулась к кофейнику. Сам не знаю почему, но от ее присутствия мне вдруг стало легче, и я благодарно улыбнулся девушке.

- Да так, - ответил я на ее вопрос, пожав плечами. Проследив направление моего взгляда, Джинни поджала губы, и неодобрительно покачала головой, глядя на Рона.

- Ну что, мой братец все еще ревнует? - спросила она. Я, как раз положив в рот кусочек яичницы, чуть не подавился ей.

- В каком смысле - ревнует? - выдавил я, тщетно пытаясь не закашлять. Джинни хмыкнула, и, вытащив палочку, пробормотала "Анапнео", направив ее на меня. Я мигом почувствовал облегчение - яичница проскочила, и, кашлянув для порядка еще разок, я смог вздохнуть свободно. - Что ты имеешь в виду? - спросил я тут же.

- Мерлин, Гарри, ну что ты как ребенок! - закатила глаза Джин. - Неужто непонятно? Ты в свое время отверг дружбу Малфоя ради Рона. Теперь он боится, что ты можешь поступить наоборот. Не знаю, почему так происходит, но почему-то Рон с возрастом не меняется, и никак не может понять того, что меняются другие. И еще... Мне кажется, его обижают именно эти самые перемены - он не может понять, почему и зачем они, ведь всем и так было хорошо, и ему хочется, чтобы все оставалось по-прежнему, так как он привык, просто и понятно... Но ведь в жизни так не бывает, - она как-то невесело усмехнулась и пожала плечами, накладывая себе яичницу, и тоже без особого аппетита принялась ковырять вилкой в тарелке. - Знаешь, - вздохнув, сказала она, - Я люблю Рона, но иногда мне кажется, что его доля ума досталась мне. Не в смысле, что я такая умная, а в смысле, что ему его не досталось совсем.

- Рон не глупый! - запротестовал я. - Он просто... Просто не повзрослел еще.

- В такие времена, как сейчас, это недопустимо, - как-то резко сказала Джинни, а потом, чуть смягчившись, тряхнула головой. - И вообще, ну его на фиг. Как у тебя дела с Блейз?

- Ну... - я смутился. Как-то неловко было говорить с Джинни о своем новом увлечении, хотя я и знал, что она прекрасно поймет меня. - У нас все... Потихоньку.

- "Потихоньку"!? - Джинни скривилась. - Гарри, вам по семнадцать лет! Когда еще будет время для страстных романов, как не сейчас?

- Ну... Я не знаю. Считаешь, мне нужно пригласить ее на свидание?

- Считаю, тебе нужно было сделать это еще три недели назад! - фыркнула она. - Ну, может быть, две недели. Ты слишком тянешь. Чего ты боишься?

- Ну... Не знаю, - отозвался я. - Того, что она не захочет со мной встречаться?

- Не глупи, - снова фыркнула Джинни. - Если бы Блейз не хотела с тобой общаться, она бы уже давно тебя отшила. И потом, надо быть слепым, чтобы не заметить, как она порой поглядывает на тебя.

- И как же? - заинтересовано спросил я, тщетно пряча радостную улыбку. Джин вернула ухмылку, и подмигнула.

- Как кошка не блюдце сметаны, - отозвалась она, и я не сдержал смешка, представив себе пушистую рыжую кошку, подбирающуюся к блюдечку с густой белой сметаной, облизывая усы.

Тряхнув головой, я отогнал видение, и посмотрел через проход туда, где за слизеринским столом виднелась рыжеволосая головка Слизеринской Принцессы. Блейз выглядела грустной, и какой-то потеряно-одинокой, возможно, из-за отсутствия рядом самоуверенного, язвительного Малфоя. Но все же, несмотря на это, при виде ее у меня в груди возникло странное приятное ощущение тепла, и губы сами расползлись в улыбке.

- Ты ей определенно нравишься, Гарри... - полушепотом сказала Джинни, и в голосе ее, к моему удивлению, прозвучали интригующие нотки. - Не медли, иначе упустишь свое счастье...

- Я... Я подумаю, - отозвался я, не желая откровенничать на эту тему, но твердо решив для себя, что при первой же возможности предприму что-нибудь для того, чтобы сблизиться с Блейз теснее. Внезапно перспектива отсутствия друзей рядом во время похода в Хогсмид перестала казаться грустной. Я радостно ухмыльнулся, и с неожиданно проснувшимся аппетитом налег на яичницу, пока она не успела окончательно остыть.

Быстренько расправившись с завтраком, я пожелал Джинни приятного аппетита, и убежал из зала, намереваясь успеть до выхода в Хогсмид проведать Малфоя. В принципе, я не то, чтобы так уж сильно в этом нуждался, однако вчера вечером я проконсультировался с Гермионой, после того как Рон пошел спать, и выяснил, что слизеринец говорил сущую правду. Родовая магия, особенно примененная для спасения жизни, действительно усложняла дело. Более того, как сказала Гермиона, в нашем случае моя собственная родовая магия, хоть и неподвластная мне в такой степени, как Малфою, могла еще больше все запутать, усиливая эффект. В общем, рисковать не стоило - тревога и беспокойство за Драко, внушаемые чувством Долга, способны были и с ума свести, если их долго игнорировать.

Малфой, выглядевший уже совсем здоровым, если не считать все еще забинтованных рук, неловко держа вилку затянутыми в бинты пальцами, с аппетитом поглощал завтрак с придвинутого к нему столика, который раньше стоял в ногах кровати.

- Привет, Малфой, - сказал я, подходя к его кровати и без церемоний усаживаясь верхом на стул, стоящий рядом. Драко кивнул, но заговорил только после того, как прожевал то, что было во рту, и сделал глоток апельсинового сока, чтобы запить.

- Привет, Поттер, - протянул он, окидывая меня придирчивым взглядом, чуть склонив голову на бок. Я поднял брови.

- Ну что, увидел что-то интересное? - спросил я. Малфой пожал плечами и слегка поморщился.

- Да вот, пытаюсь понять, по какому принципу ты подбираешь себе вещи, - отозвался он. - Часть твоей одежды велика тебе минимум на три размера, не считая мантии - это единственный приличный предмет во всем твоем наряде.

- О, ну... - я замялся. Да уж, кто-кто, а Малфой всегда выглядел великолепно, и одевался с иголочки - и как он умудрялся даже в больничной пижаме выглядеть так, словно она сшита на заказ? Хотя что-то не припомню шелковых пижам в больничном крыле - наверное, это его собственная. Видимо, его вечером навещал кто-то из слизеринцев, и принес ее - скорее всего, Дафна, она же его девушка. - Большая часть моей одежды мне досталась от моего кузена, - сказал я все еще ждущему ответа Малфою. - А он, и правда, больше меня размера на четыре. Это его старые вещи, которые ему уже малы.

- Ну-ну... - скептически пожал плечами слизеринец. - Тогда неудивительно, что школьная форма - единственная приличная одежда в твоем гардеробе.

- Неправда! - оскорбился я. - У меня есть несколько свитеров, которые мне дарила Миссис Уизли.

- Самодельные свитера? - насмешливо фыркнул Малфой, но, увидев мой разъяренный вид, посерьезнел, скорчив гримасу долготерпения. - Я не против их сентиментальной ценности, но это не заставляет их смотреться лучше, чем есть, - сказал он. - Можно носить их дома, когда ты среди своих, или в холодную погоду, когда все равно, что напялить, - лишь бы согреться. Но выходить в них в свет я бы не рекомендовал. Ты ведь не так уж беден, Поттер - почему ты не купишь себе нормальную одежду?

- Не знаю, - ответил я, пожав плечами. - Не задумывался об этом. И вообще, просто как-то с трудом представляю, как заявлюсь в магазин одежды, чтобы выбрать себе что-нибудь. И потом... Не знаю, Рон всегда считал, что я одеваюсь нормально, а Гермиона просто не говорила об этом...

- По-ооттер!!! - закатил глаза Малфой. - Нашел на чье мнение полагаться! Ты бы еще у Хагрида совета спросил! Да Уизли одевается ненамного лучше тебя. Ну а Грейнджер... Ладно, ей простительно - она девушка.

- Да ну тебя, Малфой! - рассердился я, мысленно сделав заметку еще как-нибудь поднять эту тему. Раз уж волей-неволей нам придется общаться, надо этим воспользоваться (редкостно слизеринский подход, кстати). - Я сюда не о шмотках трепаться пришел!

- Да ну? - поднял бровь слизеринец. - А зачем тогда?

- Ну... Ты сам сказал, - надо каждый день какое-то время проводить рядом, - ответил я. На сей раз обе тонкие серебристые брови Малфоя поползли вверх, - от удивления.

- Ты ... Ты мне веришь? - проговорил он. - Я думал, мне неделю придется тебя убеждать, а потом еще две - самому за тобой бегать и показываться тебе на глаза, чтоб ты с катушек не съехал. С чего такое доверие?

- Ну... Вообще-то, я не то чтобы сразу поверил... В общем, я поговорил с Гермионой, и она подтвердила, что все так и есть.

- Ради Мерлина, Поттер! Что Грейнджер может знать о Родовой Магии - она же... Маглорожденная!

- Они читала какой-то труд самого Слизерина на эту тему, - ответил я, приятно удивленный тем, что с малфоевского языка не слетело привычное "грязнокровка". Конечно, он давно уже старался не бросаться этим словом направо и налево, но привычка есть привычка...

- А-а, - хмыкнул он. - Ну-ну. Труд Слизерина - это, конечно, хорошо, но чтобы понять Родовую Магию до конца, ее надо чувствовать, а маглорожденным и полукровкам это не дано, - без обид, Поттер, это факты а не оскорбления.

- Да я и не обижаюсь, - пожал плечами я. - Ну, в общем и целом, Гермиона подтвердила, что все именно так как ты сказал, и что чувство долга может свести меня с ума, если я буду игнорировать симптомы. Только я одного не понимаю...

- Ну, валяй, рассказывай, попытаюсь объяснить, - милостиво сказал Малфой, снова берясь за вилку.

- На третьем курсе я спас жизнь Питеру Петтигрю, по прозвищу Хвост, - сказал я. - И Дамблдор сказал, что он теперь мой должник. Разве это не значит, что он тоже должен ходить за мной, и всячески за меня беспокоиться? А он наоборот, пытался... нет, не убить, но именно он проводил обряд возрождения Волдеморта, что, как ни крути, на пользу мне не шло...

- Хм... - задумчиво протянул Малфоя, прожевав яичницу, и снова сделав глоток сока. - Ну, вариантов может быть несколько. Во-первых, что именно ты сделал? Заслонил его от смертельного удара, исцелил смертельную рану, или что-то еще в этом же духе?

- Нет... Я просто попросил... Точнее, я сказал Сириусу и Люпину не убивать его. Они хотели расквитаться с ним за моих маму и папу, но я не позволил.

- Почему? - ошеломленно спросил Малфой. Я пожал плечами.

- Потому что живой Петтигрю был доказательством невиновности Сириуса, - сказал я, погрустнев. - И если бы нам удалось сдать его властям, Сириусу не пришлось бы скрываться, и мы могли бы... Он мог бы забрать меня из дома Дурслей, и я бы жил у него. А так... - Я вздохнул. Малфой помолчал несколько минут с серьезным и даже чуточку сочувствующим видом.

- Дурсли - это те маглы, у которых ты живешь летом? Они твои родственники? - спросил он наконец. Я кивнул.

- Да. Тетя Петуния - сестра моей мамы, - ответил я. - А других родственников у меня нет.

- Так уж и нет? - прищурился он. - Хм... насколько я помню историю Магической Британии, Поттеры были довольно большим родом... Не может быть, чтобы от него остался только ты - должен быть кто-то еще. Вот только почему они не объявились до сих пор, узнав твою историю, вот это вопрос... Надо будет дома в библиотеке порыться, поискать генеалогические древа - может, что прояснится... Если ты хочешь, конечно.

- О. Даже не знаю, - отозвался я. Родственники. С одной стороны - конечно, мне хотелось найти родных, а с другой... Они не могли не слышать обо мне, и не понимать, кто я, и что происходит... однако за семнадцать лет так и не появились, не дали о себе знать - значит, я им не нужен...

- Ладно, ты подумай об этом, - вздохнул Малфой. - И не спеши расстраиваться, может, ты и вправду последний остался.

- Угу, - кивнул я. Хорошее утешение, ничего не скажешь...

- Ну а касательно Хвоста, думаю, что тут все гораздо проще. Долг долгу рознь, Поттер, и я тебе уже говорил еще вчера, что все зависит от стольких факторов, что их все учесть невозможно. Вот взять ваш случай - ты ведь спас его не потому, что пожалел, переживал за него, и хотел ему помочь, так ведь?

- Ну да, - кивнул я. - Он был нужен, чтобы оправдать Сириуса. И потом, я не хотел, чтобы из-за этой мрази Сириус и Люпин стали убийцами. И еще... - я замялся. С одной стороны, признаваться в некоторой кровожадности хотелось не очень, а с другой, хотелось понять, что к чему, а это могло оказаться важным. - И еще я думал, что быстрая смерть - это слишком мало для него, за то, что он сделал - предал моих родителей, потом подставил Сириуса... Я хотел, чтобы он помучился, - признался я. - Власти отдали бы его дементорам... Признаться, я считал, что если и есть кто-то, кто заслужил Поцелуй - то это он.

- Ну вот тебе и ответ, - пожал плечами Малфой. - Ты спас его из корыстных и мстительных побуждений, не волнуясь о нем - это раз. Ты не применял никакой магии, не говоря уже о родовой, которой у тебя вообще нет. И даже если бы и была, в тринадцать лет, да еще и не в доме своего рода - ты бы не смог ее использовать при всем желании. Это два. Твои действия хоть и спасли его, не принесли бы ему ничего хорошего - это три... Да, связь у вас слабенькая, мягко говоря. Именно поэтому он и смог причинить тебе вред. Думаю, он в принципе способен сделать с тобой почти все, ну, может, не убить. И то, сомнительно. Ваш Долг почти не подкреплен магически, хотя, конечно, не только на совесть опирается... В общем...

- В общем, понятно, - кивнул я и вздохнул. С минуту мы оба молчали. Он, рассеяно крутя в руке вилку, водил ей по своей тарелке, вырисовывая какие-то непонятные узоры из остатков яичницы, а я просто сидел, задумавшись о своем, вспоминая Сириуса, тогда, в Визжащей хижине, когда увидел его впервые - грязного, оборванного, изможденного, но все равно готового отбиваться от целого мира... Ох, Сириус, Сириус...

Из кабинета мадам Помфри раздался звон посуды - видимо, медсестра что-то уронила, - и он заставил меня опомниться. Малфой, изредка поглядывая на меня, продолжал вилкой создавать из остатков своего завтрака "шедевр живописи", перекладывая кусочки яичницы и бекона по тарелке в ему одному понятном порядке. Я усмехнулся, взглянув на его творение, и вздохнул.

- Ну ладно, мне пора, пожалуй. Через пятнадцать минут в Хогсмид начнут выпускать, а мне еще надо сменить мантию на куртку, - сказал я, вставая со стула. - Кстати, может, тебе что-нибудь принести оттуда?

- Нет, спасибо, - с улыбкой покачал головой Малфой. - Спасибо за предложение, но я уже попросил Блейз купить все, что мне нужно.

- А-а, - кивнул я. - Ну ладно. Я пойду тогда? Я еще загляну вечером.

- Ладно, - кивнул он.

Как я ни торопился, я чуть не опоздал к выходу в Хогсмид , и когда, запыхавшись, выскочил из дверей школы и опрометью подбежал к концу очереди, до меня оставалось всего лишь несколько третьеклашек из Хаффлпаффа, которые тут же в восхищении уставились на меня и зашушукались.

- Твое разрешение просрочено, Поттер! - прокаркал Филч, упершись мне в грудь костлявым пальцем, когда подошла моя очередь. - Ты не можешь выйти из школы без разрешения опекуна!

- Что?! - возмутился я. - Да какое еще разрешение - я совершеннолетний! Мне уже есть семнадцать!

- Мда? - нахмурился Филч, бросив взгляд на зажатую в руке деревяшку с приделанной к ней стрелкой, которая клонилась то вправо, то влево - все знали, что это и есть его знаменитый детектор лжи, который он непонятно какими правдами и неправдами раздобыл в прошлом году. Сейчас стрелка показывала на правую часть дощечки, окрашенную в зеленый цвет. - Хм, странно... Ты не врешь... Ладно, иди - и чтоб духу твоего тут не было через пять минут!

- Да, сэр, - мигом отозвался я, и, проскользнув под его вытянутой рукой, устремился к проходу на деревянный крытый мост, ведущий к тропе в Хогсмид. Я уже собирался ступить на него, когда сзади меня позвал запыхавшийся голос:

- Гарри! Эй, Гаррри! - я обернулся - мне махал рукой Невилл Долгопупс, который, тяжело дыша, стоял возле Филча. Завхоз быстро проверил список, и, ворча, затопал прочь - мы с Невиллом оказались последними, кто выходил в Хогсмид сегодня. - В последнюю минуту я вспомнил, что забыл кошелек под подушкой, - доверительно сообщил мне Невилл, пока мы шагали по мосту, стуча подошвами по деревянному полу. - А ты почему один? Я думал, Рон и Гермиона тебя подождут, даже если ты и задержался.

- Ээээ... Нет, они... Они ушли раньше, - отозвался я, сглотнув комок в горле.

- О! - Невилл все понял по-своему, и дружески хлопнул меня по плечу. - Понимаю, ты не хочешь мешать их свиданию! Здорово, значит - ты сегодня один? Так пошли вместе! Я собираюсь в "Сладкое Королевство", а потом, еще, наверное, во "Флориш и Блоттс"...

- Ох... Невилл, ты не обижайся, пожалуйста, но у меня были кое-какие другие планы на сегодня, - осторожно сказал я.

- Да не вопрос, Гарри, можно пойти, куда ТЫ хочешь, - отозвался он. МЕРЛИН, ну и как мне отвязаться от этого доброхота?!

- Прости, просто я... Я собирался кое с кем встретиться, и...

- Елки-иголки, что ж ты сразу не сказал! - рассмеялся Невилл. - Говорил бы прямо - "отвали, Догопупс, у меня свидание"!

- Оу, ну, у меня не то чтобы свидание, - смутился я, однако на душе полегчало от того, насколько легко Невилл воспринял ситуацию. - То есть, я не пригласил девушку заранее, просто надеялся, что если встречу ее в Хогсмиде, то смогу уговорить погулять со мной.

- А-а, - кивнул Невилл. - А кто она - не секрет? Извини, не мое дело, конечно... Просто, поговаривали, ты встречаешься с Джинни?

- Да нет, мы расстались еще в конце лета, - отозвался я. - А ты что, заинтересован?

- Я? Нет. Терри Бут заинтересован. А еще Смит вроде к ней подкатывал, но Джинни дала ему от ворот поворот, - ответил Невилл. - Я не хочу сплетничать, просто считал своим долгом тебя предупредить... Бут от нее просто так не отступится, он твердо решил добиться ее после ее разрыва с Дином. Если он подумает, что вы встречаетесь...

- Я не боюсь Терри Бута, Невилл, - хмыкнул я, - Тем более, что все равно не встречаюсь с Джинни. Но мне все равно не кажется, что с ней у него что-нибудь получится.

Остаток пути мы проговорили о занятиях (в основном об уроках Дамблдора), о квиддиче и немножко о девушках. При входе в Хогсмид мы расстались - Невилл отправился в "Сладкое Королевство", а я, пристально оглядываясь вокруг в поисках рыжей девичьей головки, поплелся к "Писаро" за перьями, чернилами и пергаментом. Один раз я вроде заприметил в конце улицы девушку с длинными рыжими волосами, о чем-то болтающую с другими девчонками, и у меня ёкнуло сердце, но в следующий момент я разглядел грффиндорский шарф, и, разочарованно вздохнув, ограничился тем, что помахал Джинни рукой.

Купив все канцелярские принадлежности, я еще с четверть часа просто бесцельно болтался по Хогсмиду, тщетно разыскивая Блейз. Пока мы шли к деревне с Невиллом, немного распогодилось, дождь перестал, и теперь временами даже проглядывало на пару минут солнышко. Наконец, устав шататься по деревне просто так, я направился к "Сладкому Королевству", намереваясь купить что-нибудь из сладкого, чтобы чуточку подсластить себе жизнь. Выбор в лавке, как всегда, был огромен, так что принять решение оказалось не так-то легко. Выбрав несколько своих любимых лакомств (побольше, чтобы хватило до следующего похода), и несколько новинок (по чуть-чуть, чтобы попробовать), я расплатился, и уже собирался уходить, когда меня вдруг кто-то похлопал по плечу сзади.

- Привет, Гарри! - сказал знакомый голос, и я обернулся так стремительно, что уронил на пол пакет со своими покупками. Улыбающаяся так, что, казалось, освещает своей улыбкой всю лавку, Блейз негромко засмеялась.

- Привет! - воскликнул я, расплываясь в ответной улыбке. - А ты тут какими судьбами?

- Как и все, - хмыкнула она, дернув плечиком, и продемонстрировала пакет, похожий на мой. Я усмехнулся, и, кивнув, наклонился, подобрал свой, уменьшил и сунул в карман. - Затаривалась за двоих - за себя и за Дрея. - Я хихикнул, услышав такое сокращение имени Малфоя, а Блейз сделала страшные глаза. - Только не называй его так - убьет, - посоветовала она. - Он это терпит только от близких друзей, и то через раз.

- Учту, - хмыкнул я, про себя подумав, что я вряд ли готов звать Малфоя хотя бы по имени, не говоря уже про сокращения. - Ну так... А ты тут одна?

- Ну да, - кивнула она. - Сюда-то мы шли всей толпой, а потом разбрелись...

- И чем собираешься заняться?

- Не знаю, - она пожала плечами. - Вообще-то я собиралась возвращаться в замок - гулять в одиночку удовольствие небольшое, да и погода не так, чтобы очень. Вон опять тучи собираются. А что, есть предложения?

- Ну, в одиночку, и правда, гулять не особенно приятно, - кивнул я. - Так может... Может, погуляем вдвоем?

- Осторожнее, Гарри, - хихикнула она. - Погулять по лабиринту - это одно, а в Хогсмиде - это уже серьезнее... Нас могут увидеть вместе.

- Мне все равно, - пожал плечами я. - Пусть видят. А что, ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной?

- Нет, ну что ты! - всплеснула руками Блейз. - Вовсе нет! Я думала, это тебе может быть неприятно, если твои друзья нас увидят...

- Да я... Я с ними, вроде как, в ссоре, - отозвался я, смущенно. - Точнее, с Роном.

- Оу. Мне жаль. Это из-за меня, да? Из-за того, что произошло вчера?

- Нет, ты тут ни при чем, - поспешно заверил ее я. - В основном это из-за Малфоя, и еще из-за того, что Рон никак не повзрослеет, и не поймет, что мир не делится на плохих и хороших людей. И что человек вовсе не обязательно плохой, если он ему не нравится.

- А что Грейнджер? - спросила Блейз.

- Эй, вы, двое! Не загораживайте проход! - сердито крикнул нам хозяин лавки, заставив нас вспомнить, что мы стоим посреди магазина.

- Ой, и правда, - спохватился я. - Извините, мы уже уходим! - крикнул я ему, и снова повернулся к Блейз. - Пошли пройдемся?

- Пошли, - легко согласилась она, тоже уменьшив свой пакет и сунув его в карман.

Гулять с Блейз по лабиринту было здорово, но гулять по Хогсмиду, разглядывая витрины, и болтая одновременно ни о чем, и обо всем, на что падал глаз, оказалось просто потрясающе! Если в Саду Изгородей мы обсуждали школьные дела, квиддич, иногда однокурсников и учителей, потому что ничего иного просто не шло на ум, то теперь мне казалось, что все условности исчезли. Мы шутили, смеялись, обсуждали витрины магазинов и рассказывали смешные истории, говорили про книги и музыку, растения и животных... Блейз рассказала, что записалась на курс анимагии, а я рассказал ей про отца. Сам я, как ни странно, никогда не думал стать анимагом - трансфигурация не мой конек, да и, честно говоря, я слабо представлял себе, как смогу приспособиться к иному облику. К тому же мое обличье не было для меня тайной - я нисколько не сомневался, что, как и отец, стал бы оленем - недаром у меня такой Патронус. Не то чтобы мне это не нравилось, но особого проку я в том не видел.

Мы бродили по деревушке, наверное, не меньше часа, болтая и любуясь достопримечательностями. За прошедшие четыре учебных года, что мы посещали эту деревушку, мы оба уже давно успели изучить их вдоль и поперек, однако было что-то необычно захватывающее и увлекательное в том, чтобы осматривать их вместе - мы словно открывали их заново, а заодно и лучше узнавали друг друга. Так мы гуляли до тех пор, пока небо снова не затянули тяжелые тучи, и не полил дождь. На улице мигом похолодало, и моя ветровка слабо спасала от этого. Изящная мантия Блейз тоже, похоже, больше защищала от ветра и дождя, чем от холода - девушка побледнела и дрожала.

- Давай зайдем куда-нибудь, посидим, - предложила она. Я огляделся - но поблизости было только злосчастное кафе мадам Паддифут, где прошло мое первое и последнее, неудачное свидание с Чжоу. Однако дождь припустил еще сильнее, к тому же задул ветер, швыряя нам в лицо потоки воды. Выбирать не приходилось, и я потянул Блейз в сторону кафе.

Чайная мало изменилась с тех пор, когда я был здесь в тот единственный раз - все те же маленькие столики, оккупированные влюбленными парочками, повсюду изобилие розового цвета, кружева и сердечки. Я поморщился - обстановка по-прежнему отвратительно напоминала кабинет Амбридж, и была сладкой до тошноты. Блейз ошеломленно оглядывалась кругом. Народу в кафе было немного - несколько парочек, поглощенных друг другом, и ни на что больше не обращающих внимания.

- Гарри! - потрясенно выдохнула она, поворачиваясь ко мне. На лице девушки перемешались удивление и плохо скрытое отвращение. - Надеюсь, это не твое любимое заведение? Извини, но оно просто ужасно.

- Я знаю, прости, - покаянно вздохнул я, поморщившись. - На самом деле, я был здесь всего однажды, на пятом курсе. Просто сейчас это было ближе всего, а дождь разошелся не на шутку. Я и забыл, как здесь мерзко, - добавил я вполголоса. Блейз хихикнула.

- А как ты тут оказался в прошлый раз? - поинтересовалась она.

- Ох. У меня... было свидание с Чжоу Чанг, - смутившись, отозвался я. - Ну, не то чтобы свидание - совместный поход в Хогсмид... В общем, мы замерзли, и я предложил где-нибудь посидеть, а она и привела меня сюда.

- Мда... Надо же, а я всегда думала, у Чанг неплохой вкус... - хмыкнула Блейз.

- Хотите поворковать, мои голубки? - к нам спешила сама хозяйка заведения, сияя радушной улыбкой. Я мысленно застонал, и, поймав взгляд Блейз, вопросительно поднял брови. Слизеринка кинула взгляд за окно, где с трудом можно было различить окружающие дома из-за плотной пелены дождя, и содрогнулась.

- Ну, в такую погоду, я предпочту какую-никакую крышу над головой, - сказала она, и обратилась к хозяйке: - В вашем заведении можно заказать что-нибудь согревающее?

- О, у меня большой выбор! - радостно защебетала мадам Паддифут, любезно, но настойчиво провожая нас к столику у окошка, к счастью, не на самом виду. - Множество сортов чая, кофе, какао - все, что пожелаете! Есть чудные пирожные, конфеты, мороженое...

- Мороженое - это вряд ли, - хмыкнул я, заклинанием высушив промокшую ветровку, и наблюдая, как Блейз проделывает то же самое со своей мантией.

Мы заказали на двоих чайничек чаю с малиной, какие-то пирожные, и продолжали болтать, на сей раз про свою личную жизнь. Помню, в прошлый раз, когда Чжоу пыталась сделать то же самое, рассказывая мне о Седрике и о том, кто еще ее приглашал, меня это смущало и раздражало. Но теперь, выслушивая от Блейз историю о ее неудачном походе с Теодором Ноттом на Святочный Бал, я смеялся до слез, когда девушка, посмеиваясь, рассказывала о его манере танцевать и говорить, пересыпая рассказ собственными уморительно забавными комментариями. Да уж, как ни крути, а общаться с веселой, подшучивающей над прошлым Блейз было куда приятнее, чем с Чжоу, у которой глаза вечно оказывались на мокром месте. Я рассказал ей о нашем свидании с Чанг, и Блейз в свойственной ей ехидной манере прокомментировала ее поведение, так что я снова захихикал, тщетно пытаясь сдерживаться ради остатков уважения к Чжоу. Впрочем, о Джинни она, напротив, отозвалась довольно дружелюбно, что меня несколько удивило.

Потом разговор плавно перетек на другие темы - снова любимые книги, и прочие увлечения. Я был удивлено, когда узнал, что Блейз неплохо знакома с магловской литературой, а так же осведомлена о кино и прочих достижениях немагического населения.

- А чему ты удивляешься, Гарри? - хмыкнула слизеринка. - На самом деле, чистокровные не все полностью оторваны от магловского мира, как стараются показать. Вот Малфои например - Мерлин, да у них даже есть место в Палате Пэров, если не ошибаюсь! Правда, его уже несколько веков почти не использовали - заклятие Конфундус, чтобы маглы не спохватились, - но тем не менее, если приспичит, лорд Малфой вполне может занять там кресло. А что до кино и современной литературы, так это я в Бразилии подхватила, - пожала плечами она. - Ездила летом к матери, второй год подряд, а там ее пасынок, Диего, на полтора года меня старше... Как узнал, что я никогда не слышала о его любимых фильмах, не успокоился, пока не затащил в кинозал, который дон Родриго оборудовал в ассиенде специально для него. А потом надавал мне советов о том, какие книги почтить. Не могу сказать, что мне все понравилось, но есть и совершенно потрясающие вещи.

- Да, тут не поспоришь, - согласился я, вспоминая, как летом перед третьим курсом, пока торчал месяц на Тисовой, добрался до магловких книг, остававшихся в моей комнате еще с тех времен, как она была второй спальней Дадли. Списки новых учебников мне тогда еще не прислали, а по старым я учился весь год и видеть их не мог, так что пришлось волей-неволей взяться за то, что было под рукой. За чтением я коротал время со скуки, если меня сажали под замок, и продолжалось это до тех пор, пока я не сорвался оттуда после приезда тетушки Мардж, Романы Диккенса мне понравились, хотя и были местами скучноваты. Шекспир впечатлял... А "Властелина Колец" я прочитал залпом меньше чем за неделю, сам себе в тот момент напоминая Гермиону. Зато с тех пор не упускал случая перечитать любимую книгу, когда оказывался снова заперт у дорогих родственников. Правда, надолго мне ее не хватало, да и знал я ее уже почти наизусть, но все равно подумывал как-нибудь приобрести себе личный экземпляр.

Внезапно дверь в кафе распахнулась и внутрь ввалились мокрые и замерзшие Рон и Гермиона. Улыбка исчезла с моего лица при виде побледневшего Рона, и открывшей рот от удивления Гермионы, когда они увидели нас. Я напрягся, когда мои друзья прошли между столиками, направляясь к нашему. Ой, что сейчас будет... Однако они просто присели за столик через один от нашего. Рон демонстративно отвернулся от меня, предварительно одарив таким презрительным взглядом, что я невольно содрогнулся, чувствуя себя одновременно смущенным и несчастным. И тут Блейз, словно почувствовав мое состояние, протянула руку и накрыла своими тонкими изящными пальчиками мою ладонь.

- Мы можем уйти, если хочешь, - негромко сказала она. Я посмотрел на ее встревоженное лицо и покачал головой.

- Нет, не стоит. На улице еще ужас что творится, а времени до возвращения полно, - сказал я, и, перевернув руку ладонью вверх, в свою очередь сжал ее ладошку в своей. - Все нормально, - произнес я одними губами.

- Ты уверен? - она казалось, отнюдь не была убеждена.

- Да, - уже громко сказал я. - Настоящие друзья должны принимать друг друга такими, какие они есть, а не пытаться переделать друга под себя. - Рон снова обернулся ко мне, побагровев, и дернулся было, чтобы встать, но Гермиона удержала его, и бросила на меня умоляющий взгляд. Я кивнул и отвернулся.

- Знаешь, я все-таки не думаю, что оставаться здесь - хорошая идея, - сказала Блейз, поглаживая кончиками пальцев внутреннюю сторону моего запястья. - Дождь вроде утих, но я сомневаюсь, что при таком раскладе он скоро кончится. Да и времени у нас не так уж и много, ведь надо еще дойти, а это нелегко в такую погоду. Дорога скользкая от грязи.

- Да, наверное, ты права, - отозвался я. - Сейчас расплачусь и идем.

- Может, давай вместе? - предложила она, но я помотал головой.

- Нет уж. Я могу себе позволить сводить девушку в кафе, - сказал я, улыбнувшись ей, без всякой задней мысли, но тут же наткнулся на негодующе-презрительный взгляд Рона. Он так и пыхал ненавистью - настоящей, неприкрытой, от которой у меня похолодело внутри. Я с опозданием сообразил, что в свете нашей ссоры мои слова могли перекликаться с тем, как постоянно издевался над семейством Уизли и их бедностью Малфой. Я вздохнул и попросил счет.

Pov Блейз Забини.

Последние пару недель я чувствовала себя просто до неприличия счастливой! Все началось с той чудесной прогулки с Гарри в Хогсмиде - Мерлин, кто бы мог подумать, что он окажется таким потрясающим собеседником! Правда, интерьер в кафе, в которое мы зашли, был отвратительный - я всегда терпеть не могла все эти гламурно-розовые сердечки-розочки-бантики-кружавчики, - зато чай был вполне ничего, да и общество Поттера скрашивало неудобства. Конечно, появление Уизела и Грейнджер малость подпортило нам настроение, однако по дороге в замок мы все-таки смогли немного развеять облако грусти, и расставаясь, были оба весьма довольны прошедшим днем.

Навестив Драко в Больничном крыле, я получила еще одно потрясение. Братишка выглядел своем здоровым, и даже весьма довольным жизнью - впрочем, последнее было совсем не удивительно. На противоположной стороне палаты, через проход и дальше от входа, обнаружилась Джинни Уизли. Как оказалась, гриффиндорка сломала ногу во время возвращения из Хогсмида пару часов назад, и теперь вынуждена была остаться на ночь в больничном крыле. Вообще-то, я сомневалась в разумности того, чтобы оставлять симпатичную девушку ночь в одной комнате с уже практически поправившимся Малфоем... Однако Драко пояснил, что ночью в этом случае вокруг кровати устанавливают ширмы с наложенным заклятием недосягаемости, так что это вполне благопристойно. А впрочем, я не думаю, чтобы Джинни Уизли подверглась его домогательствам, даже не будь тут никаких ширм - и дело не в бедности ее семейства, а в том, что именно она была единственной девушкой, к которой Драко действительно был неравнодушен, а значит, слишком уважал ее, чтобы воспользоваться положением. В его уважении же я не сомневалась - Малфой есть Малфой, он не смог бы влюбиться в девушку, которую не ценил...

В общем, остававшиеся до Хэллоуинского маскарада дни я практически витала в облаках, и было о чего. В понедельник, перед травологией, я, как обычно, заметила одинокую фигурку Гарри возле Сада Изгородей, и именно тогда он в первый раз официально пригласил меня на свидание! Оказалось, что гулять по вечернему Хогвартсу ничуть не менее интересно, чем по Хогсмидским улочкам, мы прекрасно провели время, и расстались, условившись о новом свидании. На третье свидание Гарри явился с букетом цветов - с подачи Дрея, не иначе, откуда бы еще ему знать, что я обожаю гладиолусы любого вида и цвета? Как я видела, парни тоже довольно часто общались - вынуждено или нет, однако они медленно но верно притирались друг к другу, и я надеялась, что в конце концов они действительно подружатся. Рональд Уизли все еще дулся на Гарри, и Поттер, вздыхая, признавался мне во время наших прогулок, что опасается, что их дружба действительно разладилась насовсем. Я хорошо видела, что Гарри не хватало Рона, и Драко, как бы тесно они ни общались, не мог заменить ему общества лучшего друга - они просто элементарно не знали друг друга настолько хорошо, как Гарри и Рон, да и почти шесть лет вражды все же оставили свой отпечаток.

Гермиона Грейнджер, которая волей-неволей приняла сторону Рональда, не желая потерять любимого, с которым только-только наконец начала нормально встречаться, все-таки не полностью прекратила общаться с Гарри. Однако короткие редкие разговоры, урывками, пока не видит Рон, не могли в полной мере заменить то общение, к которому они привыкли за шесть лет. Гарри все чаще впадал в депрессию, углублялся в учебу и книги, и даже наши свидания, ставшие теперь регулярными, не могли в полной мере развеять его мрачное расположение духа, что несколько омрачало мое радужное настроение. Правда, он все равно пригласил меня на объявленный в этом году Хэллоуинский маскарад, так что я надеялась, что праздник поможет Гарри несколько развеяться. Еще меня огорчало, что несмотря на то, что мы встречались вот уже полные три недели, мы еще ни разу не целовались по-настоящему - не считая пары поцелуев в щечку на прощание.

После того, как на одной из наших прогулок Гарри признался, что его любимая книга - "Властелин Колец", которую я тоже обожала настолько, что даже Дрея заставила ее прочитать, сомнений в выборе костюма не оставалось. Правда, выбор женских персонажей там был невелик, да и для рыжеволосой девушки роли не оставалось, но при известной смекалке (и качественной временной краске для волос) - это не проблема. Сложнее оказалось отыскать достаточно прилично выглядевшую имитацию кольчуги, которую можно было, не краснея, надеть на себя, однако и тут проблема оказалась довольно просто решаемой. Упросив Драко, я "вооружилась" его старым тренировочным мечом, на котором он учился фехтованию более тяжелым оружием, нежели рапира, с которой начинал обучение. Подумав, я решила, что этого будет достаточно и без щита, таскать который в руках целый вечер было бы пыткой.

Волосы я покрасила уже днем, перед самым праздником. Потом хорошенько полила зельем "простоблеск", чтобы выровнять привычные кудряшки (а волосы у меня от природы завивались крупными кольцами, на зависть всем девчонкам, мне и накручивать их не надо было), и наконец, заплела в косу, перевив ее красивой лентой зеленого цвета, отлично смотревшейся на моих теперь пшеничных волосах, и оттеняющей глаза. Вообще, стоило бы попросить Драко наложить чары иллюзии, чтобы глаза стали серыми, однако я решила, что не стоит - должно же в моем облике оставаться хоть что-то от меня? На ноги я надела черные штаны для верховой езды, которые носила в ассиенде дона Родриго, - шелковые, безумно хорошо сидящие, и выглядевшие тоже сногсшибательно, по словам Диего. Дрей отзывался о них более сдержано, но соглашался, что вещь смотрится неплохо - а в устах Малфоя это была похвала похлеще комплимента бразильца. В качестве обуви выбрала мягкие сапожки, тоже для верховой езды - не особенно высокие, до середины икр, украшенные серебристой шнуровкой, по цвету подходящей по "кольчугу". "Кольчугой" мне служила туника из плотного шелка, обработанного умелыми магами-ткачами так, чтобы он по виду почти не отличался от настоящего металла. За полторы недели сшить ее на заказ оказалось вполне реальной задачей, даже учитывая проработку деталей, вроде вышитого на груди герба - белый конь на зеленом поле. Вниз, под "кольчугу", я надела кремовую рубашку, и застегнула на манжетах узкие наручи, тоже украшенные гербом. Наряд довершил наброшенный на плечи изумрудно-зеленый плащ с тем же гербом. Посмотрев на себя в зеркало, я осталась довольна: царевна Эовин из меня вышла вполне приличная, особенно учитывая, что я-то все-таки собралась на бал, а не на войну.

Пристегнув к поясу меч, над которым предварительно немного поколдовала, чтобы он больше соответствовал мои представлениям о роханском оружии, я спустилась в гостиную, где уже собралась стайка шестикурсниц, наряженных в традиционные костюмы темных существ. Дафна и Тэсс, которые без затей нарядились одна вампиршей, а вторая вейлой, тоже уже сидели на диванчике в углу. Милли, поддерживая традиции, оделась ундиной (хотя на мой взгляд наряд ей шел не очень), а Пэнси изо всех сил изображала Моргану, в роскошном платье, с колдовской книгой под мышкой и тяжелым жезлом в руке.

Парни тоже обрядились кто во что горазд. Неимоверно гордый собой Теодор Нотт изображал Салазара Слизерина - в длинной мантии ученого, расшитой знаками черной магии, и темно-зеленой с серебром маске, которую он то сдвигал на лоб, то снова опускал на лицо. Майлз Блетчли оделся Мордредом, а Крэб - пиратом Черная Борода, в испанском костюме и повязкой на глазу. Ни Малфоя, ни, что самое интересное, Гойла, видно пока не было, впрочем, Драко скоро появился - совершенно великолепный, в черном костюме, отороченном серебряной рунической вышивкой и таком же плаще, он держал в руках маску. На его плаще тоже был вышит герб - Древо Жизни на Звездном поле, так что было понятно, что он изображал Темного Принца Риллиана, героя множества легенд и романов магической литературы.

- Отлично смотришься, мой принц, - сказала я улыбаясь. Он критически осмотрел меня, и усмехнулся.

- Как и вы, царевна, - отозвался Дрей, удивив меня. Нет, "Властелин Колец" он читал, конечно, но я никак не думала, что он догадается, кого я выбрала. - Пожалуй, мне лучше не надевать при тебе капюшон? - пошутил он, выразительно кивая на мой меч, и мне потребовалось пара секунд, чтобы понять намек на Главного Назгула.

- Вот именно, поостерегись, - хихикнула я. - Нет, правда, Дрей, отлично выглядишь.

- Тоже мне, новость, - фыркнул он. - Я всегда так выгляжу. Погоди, сестренка, главный сюрприз впереди. Ты еще Гойла не видела - что я ему подобрал... Ладно, пойду посмотрю, как он там, а то уже идти скоро пора.

Через пару минут Драко появился, улыбаясь во весь рот, и подмигнул мне.

- Вуаля! - сказал он, указывая на лестницу к мальчишечьим спальным, где нерешительно топтался... Гойл? Человек в черном одеянии - смеси одежды и доспехов, с широким черным плащом за спиной, и до боли знакомой маской на лице. В руках он держал полированный черный шлем. Я пару минут обалдело рассматривала его, а потом прыснула, свалившись на диван, и закрыв лицо руками от смеха. Впрочем, реакцию мою вызвал восторг, а отнюдь не насмешка над Грегом.

- Дарт Вейдер?!!!! Дрей, ты гений! - хохотала я. - Все маглорожденные в обморок упадут, да и полукровки, кто знает магловскую культуру, тоже! Но, Мерлин великий, ты-то сам откуда это знаешь?

- Да так, летом девчонки в кино затащили, - неопределенно пожал плечами донельзя довольный Малфой. - Там как раз показ обновленной версии шел. Правда, по-французски, но это не беда...

- А, да, мне тоже Диего дополненный вариант показывал, - кивнула я, все еще смеясь. - Гениальный ход, Драко. Правда, просто отпад!

- Да, я вижу, что отпад, - кивнул он, улыбаясь. - Ладно, время уже - идти пора.

В самом деле, пора было идти. Традиционно, вечеринку для старших курсов проводили в Танцевальном Зале, который располагался в южном крыле. Зал был немного поменьше Большого, зато был круглым, и выглядел уютнее. Хаффлпффцы и некоторые гриффиндорцы уже топтались возле дверей, и Гарри среди них, поджидая меня. Увидев его, я испытала настоящий шок. Его наряд мало отличался от моего, только кольчуга была почти настоящей, и вместо герба с конем ее украшало Белое Древо. Зато меч на поясе был бутафорским, хотя и смотрелся не так плохо, как могло быть. Кто он, интересно - Арагорн? С одной стороны, здорово, что мы мыслим почти одинаково, а с другой - Арагорн и Эовин - не слишком удачная пара. Гарри несколько минут разглядывал меня, а потом заулыбался и приблизился.

- Я еле узнал тебя с такими волосами, - заметил он вполголоса, а затем, взяв мою руку, поцеловал. - Очарован, царевна, - сказал он, усмехнувшись.

- Хм... Ваше величество, я полагаю? - спросила я, все еще не очень уверенная, что мне это нравится.

- Не совсем. Всего лишь наместник, - отозвался он, хмыкая. - Фарамир, сын Дэнетора, - представился Гарри. Я рассмеялась.

- Хитрец! Ты только что решил сменить имя!

- Не пойман - не вор, - фыркнул Гарри. - Фарамир мне всегда нравился больше, просто Арагорн как-то... значительнее, что ли? - отозвался он, обводя взглядом остальных слизеринцев, и вдруг замер с открытым ртом при виде Грега, который уже водрузил себе на голову свой шлем, и теперь был окончательно "в образе". Я, не сдерживаясь, засмеялась.

- Гарри, приди в себя! - позвала я сквозь смех. Поотер придушено пискнул, но сдержаться не смог - смех оказался заразительным, и уже рвался наружу.

- С ума сойти! Кто додумался до Вейдера?! - спросил Гарри сквозь душивший его хохот. - Я думал, чистокровные не знают магловской культуры? - и, не выдержав, рассмеялся.

- Не все, - ответил за меня Драко. - Вот, та же Блейз, как видишь, прекрасно знает...

- А это... это кто на самом деле? - спросил, отсмеявшись, Гарри.

- Вот еще, ты сам должен отгадать, - фыркнул Драко. Поттер прищурился, и несколько минут пристально смотрела на Грега, потом обвел взглядом остальных слизеринцев...

- Гойл, - выдал он.

- Ни фига себе, - впечатлился Драко. - Как ты понял?

- Только у двоих слизеринцев достаточно широкие плечи для этого, а Крэб - вон, - весело отозвался Гарри, кивком головы указывая на Винсента, стоящего поблизости. - Остается только Гойл.

- По-отте-ер! - закатил глаза Малфой. - Не грузи, а то у меня сейчас разовьется комплекс неполноценности.

- Это у тебя-то? - фыркнул Гарри. Драко тут же тряхнул головой, соглашаясь.

- Хм, ты прав. С чего мне комплексовать, в конце концов? Я и так великолепен, - он пожал плечами, с самым высокомерным видом, на какой только был способен.

- Он всегда такой? - спросил меня Поттер, вздохнув и "возводя очи горе". Я покачала головой.

- Не-а. Когда спит - просто ангелочек. - отозвалась я. - Ты бы слышал, что про него наши первоклашки говорят! Что он, дескать, заколдованный принц - днем злой и вредный, а во сне добрый и хороший.

- Угу, - подтвердил Драко, хмыкая, и ни капельки не смутившись. - А кто, думаешь, подал мне идею для костюма? Трепещи, царевна, я злой и страшный Черный Принц! - и Малфой скорчил зверскую физиономию. Я расхохоталась.

- Капюшон одень, - посоветовала я, все еще хихикая. - И сразу станешь Королем. А точнее, Королем-чародеем. - и я выразительно погладила рукоять меча.

- Тьфу, блин, - разочаровался Драко. - Ну вот, связывайся с вами, героями, после этого... Я к ней со всей душой, - выразительно пожаловался он Гарри, - А она... Да еще моим же мечом!

Pov Драко Малфоя.

Ну что ж, приходилось признать, что в целом Хэллоуинская вечеринка удалась на славу. Маскарад несколько разнообразил обычные танцульки, и, хотя традиционной тайны, когда все узнают партнеров только после полуночи, не получилось - почти всех разоблачили сразу, кроме нескольких, особенно удачно замаскировавшихся, вроде Гойла. Но и они не остались совсем уж неузнанными - Грега расколол Поттер, остальные либо сами признались, либо тоже в чем-то прокололись.

Я впервые за все время учебы был на танцах без пары, но не могу сказать, чтобы очень страдал от этого. Можно было, благодаря маскараду, подойти к любой девушке, и не стесняясь, пригласить ее, а если она пыталась отказаться, сослаться на свой образ - Риллиан был известен тем, что околдовывал и похищал девушек. В зале царила веселая, непринужденная атмосфера, которая становилась еще веселей и непринужденней, по мере того, как пустели бокалы и бутылки на столиках с закусками (и никакого вам огневиски - сливочное пиво, шампанское, медовуха, легкое вино, - не более того). Однако все это весьма способствовало всеобщему веселью, так что вечеринка действительно удалась.

Наконец ближе к одиннадцати начали расходиться самые наименее стойкие. Рональд Уизли, в начале вечеринки браво изображал самого Годрика Гриффиндора, в красно-золотой мантии (в которой без труда узнавалась слегка измененная чарами квиддичная форма гриффиндорской команды. Ну, конечно, не обошлось без кое-каких атрибутов, вроде покрытых сусальным золотом отворотов рукавов и сапог, и бутафорского меча, который хоть и соответствовал описанию, но и близко не лежал с тем изящным клинком, что я видел в кабинете Дамблдора).Однако к концу вечера он ухитрился сильно захмелеть даже от тех напитков, что были представлены. Хотя, в принципе, если за весь вечер станцевать только пару танцев, и те вынуждено, остальное время надо чем-то да занять... Видимо, он и занял - выпивкой и едой, потому что на столе, за которым сидели они с Грейнджер, и еще Долгопупс, теперь было шаром покати. И при этом стоит учесть, что Долгопупс, тоже, видно, получивший какую-никакую Родовую Силу этим летом, чувствовал себя вполне уверено в костюме какого-то средневекового рыцаря (не в доспехах, а в парадном платье), не стеснялся приглашать то одну, то другую девушку, и едва присел за весь вечер. А Грейнджер, мрачно кусавшая губы, зябко куталась в белую, расшитую узором из виноградных листьев, шаль, отороченную коричневой бахромой, и со стилизованным изображением белой капли в центре. С каждым новым танцем девушка выглядела все более мрачной, и ни к еде, ни к питью не притрагивалась. Платье под шалью у нее было хоть и бальное, псевдостаринного покроя, но ясности ее костюму не добавляло, - наверное, какая-нибудь магловская героиня, не иначе*. В общем, Уизел то и дело начинал храпеть на весь зал - то упав головой на стол, о, наоборот, откинувшись на спинку стула и запрокинув голову назад. Грейнджер, красная от смущения, время от времени пыталась разбудить его и увести спать в Гриффиндорскую башню, однако Рональд, просыпаясь, объявлял, что останется, и будет продолжать веселиться. Что он под этим подразумевал, было решительно непонятно - он все равно продолжал сидеть и равнодушно пялиться на танцующие пары, то и дело темнея от гнева при виде Гарри и Блейз, до тех пор пока снова не начинал клевать носом.

Да уж, вспомнить только, что творилось в школе первые дни после того, как несколько человек, вернувшись из Хогсмида, рассказали, что своими глазами видели гуляющих вместе Гарри Поттера и Блейз Забини, а потом по школе пронеслась весть, что эти двое встречаются. Чуть ли не вся женская половина Хогвартса буквально вопила, что "эта подлая слизеринская девка" то ли зельем, то и чарами, приворожила несчастного Гарри, и чуть ли ни на каждой перемене то одна, то другая девчонка заявлялась к Флитвику или к Снейпу с просьбой расколдовать Поттера. Оба профессора уже устали повторять, что неоднократно проверяли Гарри на предмет приворотных чар или зелья, и ничего подобного не нашли. Впрочем, от Снейпа все отстали довольно быстро - как никак, а крестный не зря зарабатывал себе репутацию "самого грозного профессора всея Хогвартса". Зато Флитвик - добрая душа - готов был чуть ли не на стенку лезть, лишь бы его оставили в покое. Однако время шло, отношения Блейз и Гарри продолжались, и постепенно большинство недоброжелателей утихомирилось. На фоне этого, наше с Поттером мирное общение прошло почти незамеченным. Впрочем, в этом случае их роман сыграл нам на руку - все решили, что мы примирились друг с другом чтобы не обижать Блейз, и мы не спешили их разубеждать. Даже сама Блейз не знала о возникшем у Гарри чувстве Долга. Конечно, все понимали, что тогда, на зельях, я спас ему жизнь; однако Долг Жизни - достаточно сложное явление, и связь, подобная нашей, устанавливается редко... Да и общались мы не сказать, чтобы очень много - в обычные дни, как я и предполагал, оказалось достаточно совместных уроков, а в выходные - занятий в библиотеке, где мы делали уроки, и лишь изредка перекидывались парой слов. Нет, конечно, мы порой болтали о том - о сем, однако все было совсем не так, как мне тогда представлялось в больнице - это нельзя было назвать дружбой. Наши отношения с трудом тянули на приятельские, и пока я не видел способа изменить это...

Тем временем объявили белый танец, и Блейз, что-то шепнув Гарри, улыбнулась ему, когда он согласно кивнул, и направилась ко мне. К Поттеру мигом подскочила стайка девчонок, каждая из которых спала и видела если не увести его от Блейз (освободить от злодейки-слизеринки), то хотя бы потанцевать с ним. Но он лишь помотал головой и прошел за свой столик, который делил с Финниганом, Томасом, и Джинни Уизли.

Проводив Гарри взглядом, я вдруг наткнулся на ее пристальный взгляд, и чуть ли не впервые в жизни у меня перехватило дыхание и сильно забилось сердце при виде девушки. Я вспомнил, как мы болтали с ней в тот раз в больничном крыле, - я тогда ждал, что она как всегда поступает ее семейка, начнет цепляться к моим словам и наезжать, но Джинни удивила меня. Она сдержано высказала мне благодарность за спасение жизни Гарри, которого, по ее словам, любила чуть ли не больше родных братьев. Слово за слово - разговор ушел в такие дебри, что вскоре я и сам не понимал, почему рассказываю ей о своем детстве, о чемпионате по фехтованию, о том, чему меня учили... И почему в ответ на ее рассказы, как ей приходилось донашивать ботинки и джинсы за старшими братьями, а платья видеть по большим праздникам, мне хотелось... нет, не завалить ее подарками - обнять и утешить, поцеловать ее и ласкать до тех пор, пока не утихнут детские обиды, самые стойкие из всех. Как будто она приняла бы от меня утешение! Конечно, мы с ней не стали друзьями после того, как провели какое-то время в больничном крыле, разделенные ширмами и заклятием недосягаемости, однако невозможно по-прежнему плохо относиться к человеку, который раскрылся перед тобой, рассказал нечто настолько личное и ценное, что не доверяют, порой, даже близким.

С тех пор, даже выписавшись из больницы, когда мои руки зажили, я частенько ловил себя на том, что теперь, глядя на гриффиндорский стол, не рассматриваю, чем занят Поттер, и пялится ли он на Блейз, и строит ли мне рожи Уизел. Я искал другую темно-рыжую голову - голову с длинными слегка вьющимися волосами, не такого ярко-золотистого оттенка, как у Блейз, а красноватого, как пламя и кровь. Я даже перестал обращать внимание на очевидные провокации Тэсс, которая явно намекала, что не прочь начать встречаться со мной после того, как меня бросила Дафна. Да что там - обращать внимание! Я не посмотрел ни на одну девушку с тех пор, как меня бросила Дафна! Нет, естественно, я не строил из себя "разбитое сердце", не вздыхал и не тосковал - я просто словно потерял всякий интерес ко всем девушкам, кроме одной. Проклятие, да еще ни одна не влекла меня так, как эта маленькая гриффиндорская лиса с огромными голубыми глазами. Однако нас по-прежнему разделяла пропасть - ее семейка, которая ненавидела меня, причем вполне взаимно, по большей части, ее собственное отношение ко мне... Я не решался спросить Поттера, говорила ли обо мне Джинни - хватало и того, что Блейз знала о моих чувствах. И к тому же, меньше всего я собирался заводить с ней роман - обычный романчик на пару недель или месяцев. Никогда еще я не испытывал ничего подобного по отношению к девушке. Вряд ли это была любовь, я слишком мало ее знал, но что-то особенное в этом, несомненно, было, и мне не хотелось превращать это во всего лишь еще одно "похищенное заколдованным принцем сердце".

Тем временем Блейз приблизилась ко мне вплотную.

- Потанцуешь со мной? - спросила она. Я пожал плечами.

- Если хочешь, - отозвался я, вспомнив, что обещал ей танец, когда мы испытывали Приворотное зелье на первом уроке Зельеварения. Первое время мы танцевали молча, однако вскоре я понял, что пауза затягивается. - Ну как ваши дела? - спросил я. Блейз пожала плечами.

- Гарри великолепен, - отозвалась она. - Он даже научился танцевать прилично, можешь себе представить? Ни разу не наступил мне на ногу, хотя, помнится, на Святочном балу это был ужас...

- Неужели? - я хмыкнул. - И где бы это он мог поучиться?

- Он сказал, что специально просил друзей научить его. Можешь себе представить, чтобы Поттер чему-нибудь учился у Долгопупса? - хихикнула она. Я фыркнул, и тоже засмеялся.

- Ну должен же Долгопупс уметь хоть что-то, - сказал я. - У всех свои таланты. И потом, посмотри на него - я кивнул вбок, где это гриффиндорское недоразумение вполне прилично танцевало со Сюзан Боунс.

- Несомненно, - тряхнула пшеничной косой сестренка. Да, такой цвет волос ей, в принципе, шел, но я все-таки предпочитал ее натуральный цвет - цвет золотистых закатных отблесков на белых облаках... Кто бы мог подумать, что в душе я романтик? А впрочем, это всего лишь легкий хмель и хорошее настроение, хоть и с оттенком грусти... - Дрей, у меня к тебе просьба... - смущенно проговорила Блейз, выводя меня из задумчивости.

- Что такое? - поинтересовался я.

- Ну... Ты не мог бы... Я знаю, тебе это не очень приятно, но, пожалуйста....

- Так, стоп, погоди, - остановил я ее лепет. - Говори толком, а то я решу, что Поттер на тебя плохо влияет. Что ты хочешь?

- Ты не мог бы пригласить Гермиону Грейнджер на танец? - выпалила она. Да уж, сказать, что я опешил от такой просьбы - ничего не сказать. Я на несколько секунд даже замер столбом посреди зала, ошеломленно глядя на Блейз.

- Ты в своем уме? - поинтересовался я, когда смог говорить. - Да она, во-первых, со мной не пойдет, во-вторых, она не одна, а кавалером, а в третьих, ее кавалер точно взбесится, если я хотя бы подойду к ним ближе чем на три метра.

- Да ничего подобного, он вон, спит опять, - отозвалась Блейз, кивнув в сторону гриффиндорских старост. - И потом, это не для меня, а для Гарри. Понимаешь, она все еще его лучшая подруга, и сегодня праздник, а этот... придурочный Уизли полностью испортил ей вечер. Ну я и предложила, что... Ну, в общем, сделать так, чтобы у нее остались и хорошие воспоминания о нем. А что может быть более приятным воспоминанием, как не танец с самым красивым парнем в школе, который, к тому же, лучше всех танцует? - закончила она. Я хмыкнул.

- Лесть не доведет тебя до добра, царевна, - укоризненно сказал я ей, и вздохнул. Грейнджер. Невыносимая всезнайка, ходячая энциклопедия, грязнокровка... одним словом, Люциуса точно удар хватит, если он услышит о том, что я хотя бы просто прикоснулся к ней, не говоря уже о том, чтобы танцевать. А с другой стороны, мне ее все-таки немножко жалко. В конце концов, с моей точки зрения, она и так обделена в магическом плане. Да еще и в женихах у нее это рыжее недоразумение. Бедная девочка, она ведь все-таки довольно симпатичная, да и танцует не так уж плохо, насколько я помню по Святочному Балу. Как ни крути, но в танцах Виктор Крам - совсем не то, что в квиддиче, он, мягко говоря, слегка неуклюж, но Грейнджер держалась достойно.

- Дра-ако! - протянула Блейз умоляющим голоском, заглядывая мне в глаза с тем же самым выражением, с каким в восемь лет выпрашивала дать ей прокатиться на метле. Тем самым, перед которым я мог устоять тогда, но не теперь.

- Ладно, я сделаю, что смогу, - отозвался я со вздохом. - Но не обещаю, что буду сильно настаивать, если она откажется.

- Идет, - расцвела в улыбке сестренка. - Спасибо! - танец подошел к концу. Блейз быстро чмокнула меня в щеку в знак благодарности, и я отвел ее к столику, за которым сидел Поттер. - Держи, Фарамир, или кто ты там, - хмыкнул я, кивнув ему. - С рук на руки.

- Спасибо, - хихикнул Поттер, поднимаясь со своего места, и снова увлекая девушку на танцплощадку. Я остался возле их столика, за которым еще сидели Дин Томас и Джинни. Наши с ней взгляды встретились. "Уизел спит... Этот танец не последний, пригласить Грейнджер я еще успею... а что если я сейчас приглашу Джинни? Откажется? Ну... есть только один способ узнать."

- Джинни, пойдем, потанцуем, по старой памяти? - бросил Томас, вставая и подавая ей руку. Я вздохнул. Проклятый гриффиндорский выскочка, ну кто тебя просил влезать?! Джинии слегка смущенно бросила на меня быстрый взгляд, и, кивнув, вложила ладонь в протянутую руку Томаса. Я скрипнул зубами и отошел. Ладно, не получилось с Джинни, значит, надо хотя бы выполнить обещание.

- Мисс Грейнджер, разрешите пригласить вас на танец? - сказал я с подобающей Риллиану любезностью, приблизившись к ней. Гриффиндорская староста, вскинув на меня глаза, испугано пискнула, и - черт побери! - от этого в общем-то негромкого звука проснулся ее напарник. Вскинув мутный взгляд, он обвел им присутствующих, и - о чудо! - при виде меня его глаза буквально просияли от ярости.

- Ммлф-фой, к-кыкого черта!? - попытался грозно рявкнуть он с заплетающимся языком. - Чё те надо зесь - эт гриф-финдо-ссская три-ттория!

- Я всего лишь пригласил девушку на танец, Уизли, - холодно ответил я, одарив его своей фирменной улыбкой Слизеринского Принца. (Риллиан, может, и был сердцеедом и ловеласом, обожаемым всеми, несмотря на то, что был Черным Магом, но в данном случае лидер Слизерина был куда более подходящим образом). Рыжему потребовалось, казалось, аж несколько минут, чтобы понять, что я имел в виду. Захлопав глазами, он уставился на застывшую Грейнджер, и побагровел так, что по сравнению с его лицом его красная мантия показалась всего лишь бледно-розовой.

- Гр-ммиону!? Ах ты, хрек бел-брысый! - заревел он, вскакивая. Хоть и пошатывался, выглядел Уизел грозно - разъяренный, здоровенный - не такой массивный как Крэб и Гойл, просто высокий и хорошо сложенный, приходилось это признать. Ростом он был на полголовы меня выше, ну, может, чуть меньше, однако смотрели мы друг на друга прямо, почти на одном уровне, из-за того, что я выпрямился, расправив плечи, а он, наоборот, наклонялся вперед, собираясь броситься на меня. - Д к-к ты смешь х-тя б прибл-жаться к моей де-шшке!? Да я тя щас на месте...

- Импедимента! - голос Грейнджер звенел от гнева, когда ее заклятие сбило Уизела с ног, и он снова рухнул на свой стул, открыв рот, и не веря смотрел на нее. - Мнея достали твои выходки, Рональд! - воскликнула она, вскочив на ноги. - Ты ведешь себя так, словно тебе до сих пор одиннадцать лет! К твоим сведениям, девушек иногда ПРИГЛАШАЮТ на танцы, и даже ТАНЦУЮТ, если ты не знал! И у девушек, кстати, имеется голова, чтоб решить, чье приглашение принять, а чье нет! И рот, чтобы сказать об этом самой! Я весь вечер просидела возле тебя на стуле, как... как привязанная, а ты только ...

- Но видь я тнц-вал с тбой в начале! - слабо проговорил Уизел. Краска с его лица сошла, теперь он был бледен, и выглядел беспомощным и обескураженным.

- Один танец?! - Грейнджер возмущенно вскинула голову. - И после этого ты еще смеешь решать, с кем я должна танцевать, а с кем нет? Думаешь, я предпочту сидеть рядом с тобой и слушать твой музыкальный храп!? Я согласна, Малфой, - сказала она, поворачиваясь ко мне. У Уизли отвисла челюсть.

- Герм-мм-миона! - пролепетал он. - Ты что! Это же... Ммлфф ... Малфой! Ты забыла, кыгон... ик...

- Что "как он"? - снова вспылила Грейнджер. - Как он спас Гарри жизнь? И мне тоже, между прочим, потому что пострадать от выплеска того зелья могли все!

- Д ч--щерт с ним! - упрямо выдал Уизли, неудачно пытаясь встать на ноги - заклятие Гермионы еще действовало. - Я сам з тобой п-т-нцую, езли знимешь чщары!

- Нет уж, спасибо! - фыркнула разъяренная Грейнджер. - Во-первых, мне не нужно делать одолжение, Рон! А во-вторых, ты уже достаточно выпил, чтобы танцевать с тобой было не только неудобно, но и неприятно! - припечатала она, и снова отвернулась ко мне. - Мы идем танцевать, или ты передумал?

- Идем, - поспешно отозвался я, беря ее за руку. Танец должен был вот-вот начаться.

Танцевала она действительно неплохо, хотя и была излишне напряжена, и то и дело поглядывала на оставленный стол, где Рон пытался одновременно искать свою палочку, которую забыл куда засунул, и большими глотками пить что-то из своего бокала - не то неизвестно откуда добытый эль, не то просто какое-то вино. Впрочем, второе занятие быстро себя исчерпало (вместе с напитком), а вот первое плодов не принесло, и Уизел уселся на своем стуле очень прямо, и на лице его отразились муки мыслительной деятельности - не иначе, напрягал отвыкшие от работы мозги, чтобы вспомнить, куда дел палочку. Бросив рассматривать его, я уделил больше внимания партнерше и танцу, так что ближе к концу Грейнджер даже немного расслабилась.

- Спасибо за приглашение, - мягко сказала она. - Но зачем ты это сделал? Чтобы позлить Рона?

- Нет. Просто... Мне показалось несправедливым, что кто-то сидит и грустит в такой вечер, - отозвался я, понимая, что рассказывать о просьбе Блейз и Поттера было бы сейчас не самым мудрым решением.

- Ну и ты решил, что твое приглашение - это то, что поднимает настроение любой девушке? - саркастически спросила она. Я пожал плечами.

- Не обязательно мое, но в частности - да. А что, по-моему, ты не была так уж против?

- Не льсти себе, Малфой, я просто хотела досадить Рону... Ой, я что, сказала это вслух?

- Да, увы, - хмыкнул я.

- Оу... - она потупилась. - Я не имела в виду, что хотела что-то ему сделать, просто я так рассердилась на него... Боже, Гарри был прав - Рон ведет себя так, как будто нам все еще всем по одиннадцать. Ну как можно не видеть, что все вокруг изменились? Что Гарри уже не несчастный замученный родственниками мальчик, который знать не знал о магическом мире и его проблемах? Что я уже не растрепанная девчонка, помешанная на учебе...

- Если нарываешься на комплимент, - хихикнул я, - То знай, что ты, и правда, не так уж плохо сегодня выглядишь.

- О... Ну, спасибо, наверное... - покраснела девушка. - Но я не об этом. Рон не видит, что я повзрослела! Что ты повзрослел... Для него ты все еще тот же мальчишка, который постоянно ябедничал и язвил по каждому поводу...

- Я и сейчас могу поязвить, - отозвался я, скорчив рожицу. - А если думаешь, что я перестал ябедничать, то попробуй как-нибудь попасться мне после отбоя в Астрономической башне с бутылкой огневиски и пачкой сигарет - и увидишь, насколько быстро окажешься в кабинете своего декана, потеряв полсотни баллов, и нагруженная отработками на весь следующий год.

- Перестань, - фыркнула она. - Ты же понимаешь, я не это имела в виду. Просто раньше, я бы сказала, что только на это по отношению к нам ты и способен. А теперь, ты...

- Да, да, я спас Гарри жизнь, ура мне, - нетерпеливо закатил глаза я. - Кстати, твой рыжий приятель, по-моему, все-таки отыскал свою палочку. Думаешь, ему под силу снять твое заклятие?

- Фенете... Филите.. Ага, Фините Инкантатем! - громогласно возвестил Уизли, с удовлетворенным видом тыча новообретенной палочкой себе в ноги, и поднимаясь со стула. Грейнджер охнула, танец прекратился, и она шагнула вперед, словно заслоняя меня собой. Уизел, однако, даже и не смотрел на нас. Покачнувшись, он перегнулся через весь стол, ухватил полупустую бутылку, ухитрился наполнить свой бокал, даже не пролив, и залпом осушив, грохнул его об пол. Затем, развернувшись, Уизли тяжело протопал к двери и скрылся.

- Гермиона, что случилось? - подлетел Гарри. - Я думал, Рон спал уже!

- Проснулся, - отозвалась Гермиона. - Гарри, я пойду за ним - в таком состоянии, не приведи Мерлин забредет куда-нибудь, и его поймает Филч! Или просто упадет где-нибудь и уснет, простынет! Да и мало ли что...

- Да, ты права, надо его найти, - согласился Гарри. - Идем, поищем его...

- Поттер, ты ошибаешься, если думаешь, что он обрадуется при виде тебя, - заметил я с тяжелым вздохом. Гарри пожал плечами и упрямо помотал головой.

- Ну и что. Главное сейчас - найти его. Да и вряд ли он поймет, что это именно я. Я просто отведу его в спальню, чтобы он проспался в тепле, и не попался Филчу или кому-то из профессоров...

- Учитывая, что все четыре декана здесь, - хмыкнул я, кивая в сторону преподавательского столика. Оттуда к нам уже спешила МакГонагалл.

Поспешив успокоить обеспокоенную деканшу, Гарри и Гермиона умчались на поиски своего непутевого друга. Блейз с невеселым видом уселась за столик перекусить, я на какое-то время присоединился к ней, правда, больше для вида - аппетита не было, я рассеяно пощипывал веточку винограда, но больше половины ягод падали обратно на блюдо. Снова объявили белый танец, девчонки оживились, однако я не настроен был снова танцевать. Пришлось отказать нескольким шестикурсницам, которые при других обстоятельствах показались бы мне весьма привлекательными.

- Неужели Серебряный Принц устал? - спросил над ухом знакомый голосок - никогда еще он не обращался ко мне так, с ласковыми интонациями -... Я заморгал, и обернулся на голос Джинни, чтобы увидеть ее, стоящую за моей спиной. Не знаю, кого точно она изображала - какую-нибудь лесную нимфу, дриаду или Царицу Леса... Платье на ней было нежно-зеленое, цвета молодой листвы, расшитое каким-то растительным узором, а волосы уложены в не особенно сложную, но красивую прическу, закрепленную заколками в виде листьев и веток. И откуда она только достала все это, учитывая бедственное финансовое положение ее семейства? Хотя, у близнецов с их "УУУ" дела идут в гору, может, это они побеспокоились о сестренкином гардеробе?

- Ну, устал не устал, а так... - я пожал плечами. Девушка усмехнулась. - Можно тебя пригласить? - спросила она. Я захлопал глазами. Джинни Уизли пригашает меня на танец? Конец света!

- Я...

- Конечно, можно! - выдала Блейз со своего места, одарив меня убийственным взглядом. Я ответил ей гримасой, однако спорить не стал - тем более, мне и самому этого хотелось... Единственное, что вызывало сомнение - сегодня я уже навлек достаточно неприятностей, опять же, с подачи Блейз. Что если и сейчас выйдет так же? Но с другой стороны, не может же кто-то ошибаться постоянно...

Танцевала Джинни просто потрясающе - по крайней мере, мне так казалось. Если она и делала какие-то ошибки, я этого не замечал - да я бы не заметил, даже если бы она весь танец только и делала, что наступала мне на ноги, не попадала в музыку или что-то подобное. Музыка, как мне показалось, закончилась слишком быстро. Я нехотя остановился, но не разжал рук, сомкнутых у нее на талии.

- Малфой, танец закончился, - сказала она несколько напряженно. Я покачал головой.

- Я... Я приглашаю тебя на следующий, - выпалил я. Она хмыкнула, и погладила ладонью складку моего плаща.

- Хорошо, - я немного расслабился. После второго танца мы почти без перерыва протанцевали третий, четвертый, пятый.... Пятый, впрочем, отличался от предыдущих - Флитвик, который отвечал за музыку, решил немного встряхнуть зал и поставил быструю мелодию.

- Мне надо... Пойти освежиться, - негромко сказала Джинни после танца, ее глаза странно блестели, не отрываясь от меня, но я был не в состоянии мыслить четко, чтобы понять, что это может означать. - Ты не проводишь меня?

- Что? - мне казалось, что к этому времени я успел опьянеть гораздо сильнее, чем Рональд, хотя ничего не пил. Мысли ворочались с трудом, а взгляд не отрывался от девичьей фигурки рядом. - А, проводить, - да, конечно...

Мы выскользнули из зала точно так же, как поступили уже многие парочки, и довольно быстрым шагом двинулись по коридору. Впереди, за поворотом, было небольшое тупиковое ответвление с большим окном в конце, где раньше стояла какая-то старая утварь, убранная в начале прошлого года. Не сговариваясь, мы оба двинулись туда.

Я не знаю, кто-то один из нас начал это, или мы просто кинулись друг к другу сразу, как свернули за угол. Мое сознание словно бы отключилось - только что я сворачивал в тупичок следом за Джинни, а в следующее, казалось бы, мгновение, мы уже страстно целовались, лихорадочно прижимаясь друг к другу. Мои руки, наверное, зажили собственной жизнью, шаря по ее спине и плечам. Правая ладонь скользнула выше, и зарылась в ее густые волосы, безнадежно испортив прическу. Руки Джинни проникли под мой плащ и куртку, безостановочно двигаясь по спине. Я крепче прижал ее к себе, не прерывая поцелуя, и полуосознано подтолкнул к окну. Джинни послушалась сразу, охотно отвечая на поцелуй, и прильнув ко мне всем телом.

Я сходил с ума. Первый раз в жизни я потерял голову от одного только поцелуя, и мне казалось, что еще никогда я не испытывал ничего подобного, несмотря на бурную сексуальную жизнь. Однако как бы мне ни хотелось забыть обо всем и отдаться чувствам, где-то в подсознании словно звенел предупреждающий колокольчик, и чем дальше, тем громче он звучал, пока не превратился в тревожный набат. "Что я делаю, так же нельзя! Это же Джинни, черт, проклятие, с ней так не должно быть!" Почему-то я твердо был уверен, что если сейчас позволю себе пойти до конца, то потеряю все шансы с ней так же верно, как если оттолкну своими руками, да еще и наговорив при этом таких гадостей, что за всю жизнь не простить.

Но как мне оторваться от нее, если мое тело меня не слушается? Если единственное, чего я сейчас хочу на самом деле - это никогда не выпускать ее из своих объятий? Я сделал над собой усилие, потом еще одно, и наконец, мне с огромным трудом удалось чуточку отстраниться.

- Джинни, Джинни, подожди, что мы делаем? - зашептал я, прижавшись лбом к ее лбу. Она отодвинулась на волосок, откинула голову, и я почувствовал, как ее ладошки зарылись в мои волосы. Еще ни одной своей любовнице я не позволял таких вольностей со своей прической, но сейчас мне было глубоко наплевать на это.

- Мы делаем то, что мне хотелось сделать еще три недели назад, - ответила она жарким шепотом. Ее полные губы мягко, но настойчиво снова заткнули мне рот, и сознание опять отключилось - чтобы в следующий момент обнаружить, что тело, живущее по своим желаниям и законам, успело подхватить ее, и, усадив на подоконник, оказаться между ее коленями. Я снова оторвался от нее и заглянул в лицо девушки. И зря. То что я увидел, чуть не свело меня с ума. Ее губы слегка припухли от жадных поцелуев, полузакрытые глаза сияли из-под ресниц таинственным манящим светом, а белая, гладкая кожа разрумянилась от страсти. Застонав, я понял, что теряю остатки контроля, и снова припал губами к ее рту, прижав Джинни к себе так крепко, что еще чуть-чуть и ей стало бы больно. Мерлин великий, я чувствовал ее тело, отделенное от меня лишь двумя слоями тонкой шелковой ткани - моей рубашкой и ее платьем. Я и не заметил, когда моя куртка оказалась расстегнута. Одна рука Джинни все еще оставалась в моих волосах, поглаживая затылок, вторая снова спустилась на спину, и ласкала ее, зарывшись под плащ и куртку.

Я сдавался. Я чувствовал это. Я был не в силах оторваться от нее, и понимал, что еще немного - и окончательно потеряю рассудок. Заняться с ней любовью здесь, в коридоре - да это чуть ли не худшее, что я мог бы сделать! И тем не менее, именно это сейчас и произойдет, если я не заставлю нас обоих остановиться! Однако даже попытаться было не так-то просто! Стоило мне хоть на мгновение оторвать свои губы от ее рта, как Джинии тут же вовлекала меня в новый поцелуй, уверено пресекая все мои попытки взять ситуацию под контроль.

- Боже, как я хочу тебя! - вырвалось у меня, когда мне все-таки удалось на пару секунд прервать жадные поцелуи, которыми мы осыпали друг друга.

- М-м-м, вот как? - мурлыкнула она, скользнув губами по моей шее к вырезу рубашки.

- Джинни, постой, прошу тебя! - взмолился я, получив наконец возможность говорить. - Я не могу так! - она остановилась, и, слегка отодвинувшись, снова заглянула мне в глаза.

- Почему? Что не так? - спросила она низким шепотом. Я глубоко вздохнул, продолжая крепко обнимать ее - может, мне и удалось остановить беспрерывные поцелуи, но выпустить ее из объятий оказалось во сто крат труднее.

- Я просто не хочу, чтобы мы потом жалели об этом. Я не хочу, чтобы это был обычный краткотечный роман! - она улыбнулась, и, хмыкнув, прильнула ко мне еще теснее.

- Не хочешь - значит, не будет, - шепнула девушка , едва касаясь губами моих губ.

- Джинни! - в голос застонал я.

- Дра-ако... - отозвалась она...

- ЧЕГО???????!!!!!! - взревел знакомы голос от поворота в коридор. - Л-люмос!!!

Мы с Джинни обернулись как по команде, все еще цепляясь друг за друга, перепуганные, и плохо соображая от неожиданности и потрясения. У поворота коридора стоял Рональд Уизли, слегка протрезвевший и увереннее держащийся на ногах. Его глаза были широко распахнуты, и в них огненным, раскаленным маревом мешались ярость и ненависть. Я замер под этим взглядом, как кролик перед удавом - я, Драко Малфой!

- Это твой последний час Малфой! - шипящим, приглушенным голосом проговорил Уизли, поднимая палочку.

- Нет! - с силой оттолкнув меня, Джинни спрыгнула с подоконника, и, выхватив свою палочку, встала между нами, заслонив меня собой. - Нет, Рон!

- Ты меня не остановишь! Ступефай!

- Протего! Остановись! - Однако его ноздри раздувались от гнева, он явно не то что не слышал уговоров сестры - он едва ли понимал в тот момент, что она его сестра. Она была просто еще одной обидой, которую я ему нанес, еще одной дорогой ему вещью, которую я, по его мнению, отнял. - Я не позволю тебе! - крикнула Джинни, и выкрикнула какое-то заклинание, которого я не разобрал. Зато эффект оказался вполне знакомым - довелось испытать на своей шкуре на пятом курсе. Здоровенные полупрозрачные летучие твари вылетели из ее палочки и с визгами и писком набросились на Уизела, царапая лицо и руки и заслоняя вид.

- Нет! Ах ты... Убирайтесь! - завопил он, отступая к противоположной стене.

- Беги! - обернулась она ко мне. Раньше я бы воспользовался возможностью без вопросов, но теперь все во мне воспротивилось этому. Я помотал головой. - Черт, Драко, прошу тебя! Уходи отсюда! Летучемышиного сглаза надолго не хватит! Он сейчас ничего не понимает, да он просто убьет тебя, что бы ты не делал! Умоляю тебя, пожалуйста!

- Тебе !!!!... Проклятый Малфой!!!!... Я еще...!!! - доносились неразборчивые вопли Уизела из-за все еще мельтешащих летучих мышей. Я невольно содрогнулся, вспоминая их когти. Да уж, малоприятное заклинание...

- А как же ты? - спросил я. Джинни с тревогой фыркнула.

- Мне он ничего не сделает! Прошу, Драко, поговорим завтра...

- Что здесь за шум? - спросил сзади спокойный бархатисто - ласковый голос. Я поморщился - вот только его здесь не хватает! А впрочем, учитывая присутствие Уизела... Как раз его-то здесь и не хватает. - Фините инкантатем, - сказал Снейп, указывая палочкой на отбивающегося от мышей Рона. Тот, едва отдышавшись и выпрямившись, не обращая внимания на профессора, снова ткнул палочкой в мою сторону, выкрикивая какое-то доморощенное проклятие. - Экспеллиармус, - все тем же устало-спокойным тоном сказал крестный. - Минус пятьдесят баллов Гриффиндору, мистер Уизли, за нападение на вашего коллегу-старосту. Еще двадцать - за то, что это произошло в присутствии учителя. И отработка до конца месяца за проявленное ко мне неуважение. А теперь, кто-нибудь из вас объяснит, что здесь произошло?

- Эээ... Это просто недоразумение, профессор Снейп! - нашлась Джинни. - Мне стало жарко после танца, и я попросила Драко проводить меня до ванной, чтобы освежиться. А... По дороге я споткнулась, и чуть не упала, и Драко подхватил меня, а Рон... Он как раз вышел из-за поворота, и решил, что Малфой хотел меня обидеть. Вот и все...

- Драко? - лениво спросил крестный, переводя взгляд на меня. Я кивнул, хотя понимал, что оправдание шито белыми нитками - мы с Джин оба растрепанные, моя одежда в беспорядке, губы у обоих припухли... Однако Северус ничего не сказал, только скептически усмехнулся, и кивнул. - В любом случае, праздник закончен, и вам пора расходиться. Мисс Уизли, проводите своего брата в больничное крыло, кажется, его раны лучше обработать, чтобы не осталось шрамов. Да, и его палочку он сможет утром получить у профессора МакГонагалл. Мистер Малфой, а вам надлежит через пять минут быть в Слизеринских подземельях, иначе это окажется нарушением школьных правил. На вашем месте я бы поторопился.

- Да, сэр, - отозвался я с легким поклоном. - Увидимся завтра, - сказал я Джинни вполголоса, коснувшись ее плеча. Она кивнула. В душе ворча на крестного, что он дал мне всего пять минут, я поспешил в подземельям, одновременно гадая, куда делись Поттер и Грейнджер, и каким образом Уизелу удалось, минуя их заботливые руки, оказаться так не вовремя... или так вовремя? Если бы не его появление я рисковал совершить самую большую ошибку, какую только мог - в этом я почти не сомневался... и все-таки, какая-то часть меня не могла не сожалеть о том, что мне пришлось остановиться...

* - отсылка к циклу Р. Джордана "Колесо времени".( На Гермионе шаль Айз Седай из Коричневой Аия.)

Глава 7

Как защищается честь.

Pov Гарри Поттера.

Утро выдалось солнечное, так что я проснулся рано, когда солнечный лучик проник через окно в спальню 7 курса Гриффиндора и упал мне на лицо через незадернутый полог. Вчера я так устал, что умывшись и переодевшись в пижаму, кое-как добрел до кровати, и, рухнув на нее, тут же уснул, позабыв и про полог, и про сваленные кое-как на сундук вещи, и про все остальное.

Вчера вечером мы с Гермионой быстро отыскали Рона, даже не воспользовавшись Картой Мародеров. Лучший друг пьяно бормотал, шатающейся походкой топая по коридору, и едва ли осознал, кто именно подхватил его под руки, и куда его повели. Мы быстро отвели его в Гриффиндорскую башню, и уложили на кровать в его личной комнате. Эх, если б я знал, чем все закончится, я бы позаботился о том, чтобы переодеть его в пижаму, но Гермиона, все еще очень сердитая на него, настояла, что ночь, проведенная в одежде и ботинках, станет для Рона своего рода наказанием. В общем, мы уложили его, вроде бы уснувшего, на кровать, и оставили спать, а сами вернулись на праздник. Правда, вечеринка подходила к концу, однако я успел еще пару танцев потанцевать с Блейз. Малфоя уже не было видно, впрочем, я не сомневался, что он просто подцепил какую-нибудь девицу из тех, что вились вокруг него, и отправился развлекаться дальше.

Иногда мне даже было немного завидно из-за этой его способности легко и непринужденно общаться с девушками - порой казалось, что ему достаточно одного взгляда и улыбки, чтобы уговорить девушку если не встречаться с ним, то хотя бы подарить ему поцелуй.

Черт побери, а ведь я до сих пор даже с Блейз не целовался, хотя сам не знаю, чего я стесняюсь. Подростковые комплексы - я слишком хорошо помнил свой первый провал на интимном фронте. Хорошо, может, не провал, но все равно, успехом его точно нельзя назвать. Ну да, конечно, тот первый поцелуй с Чжоу нельзя назвать удачным, особенно если учесть, что максимум того, что я мог потом сказать о нем, так это то, что было "мокро". Нет, вообще, это не моя вина - Чжоу стала плакать о Седрике, и так далее, однако это безнадежно испортило впечатления о моем первом поцелуе, с девушкой, о которой я мечтал чуть ли не два года до этого. А потом еще слова Рона, когда я рассказывал им с Гермионой об этом, и упомянул, что Чжоу плакала - "Ты так плохо целуешься?". Конечно, это была шутка, все это понимали, но где-то в глубине души она посеяла во мне неуверенность - а что если он прав?

С Джинни была совсем другая история. Уж кто-кто, а она целовалась просто здорово! И в принципе, никогда не жаловалась на то, как это делаю я... Однако доля неуверенности во мне оставалась, ведь и обратного она тоже не говорила. Опозориться перед Блейз не то что не хотелось - да одна мысль об этом приводила меня в ужас! В принципе, я понимал, что лучше бы преодолеть свой страх - в конце концов, что ей за интерес встречаться с парнем, который не выказывает желания к поцелуям и тому подобному? И ведь при этом я не то чтобы не ИМЕЛ такого желания - да я порой ни о чем другом и думать не мог! Но стоило мне представить себе, как она отстраняется и говорит, что мне надо подучиться, или что нам лучше остаться друзьями... Меня охватывал настоящий ужас, хотя я и понимал, что если я не сделаю этого в ближайшее время, она, возможно, начнет подумывать о том, чтобы бросить меня"! Мерлин, еще месяц назад я с трудом мог представить, что решусь хотя бы просто словом с ней перемолвиться! Я не могу потерять ее теперь!

Мне определенно нужен был совет. Но с кем поговорить? Джинни в этом случае не годится - она все-таки девушка, и не очень разбирается в том, что на самом деле чувствуют и думают парни. Не изнутри, по крайней мере. Как бы мне хотелось иметь возможность поболтать с Роном, как в старые добрые времена! Но об этом нечего было и думать - вот уже три недели при виде меня лучший друг мрачнел и отворачивался, а то и вовсе торопился уйти подальше. Пару раз я даже пытался вызвать его на разговор и помириться, однако все заканчивалось лишь очередной перебранкой. Рон требовал, чтобы я прекратил общаться со слизеринцами, а я не собирался расставаться с Блейз, не говоря уже о том, что общение с Малфоем волей-неволей было необходимо, если я хотел оставаться в здравом рассудке. Я подумывал о том, чтобы посоветоваться с Дином или Симусом - оба были достаточно популярны у девчонок, чтобы иметь какой-никакой опыт, однако мы не настолько тесно общались с ними, как и с Невиллиом. Хотя, он-то как раз, помог мне с танцами - вот уж чего не ожидал! - но все равно, спрашивать совета о том, как узнать, хорошо ли ты целуешься - это было совсем другое дело!

В общем, пока я пребывал в растерянности. Да еще вчерашняя ситуация с Роном! Ну кто знал, что он проснется буквально через пару минут после нашего ухода, и опять попрется гулять по Хогвартсу! Я всегда думал, что если пьяный человек все-таки засыпает, это будет длиться до тех пор, пока он не проспится - оказалось, не обязательно. И надо было ему нарваться на Снейпа! Потеря семидесяти баллов, конечно, не так уж страшна - впереди еще три четверти учебного года, матчи по квиддичу, за которые мы получали приличное количество очков, да и все остальное, но нельзя было не пожалеть бедного Рона, вынужденного отрабатывать теперь наказание у Снейпа до конца семестра!

А еще меня насторожило поведение Джинни. Именно от нее мы вчера и узнали о выходке Рона, однако Джин ограничилась только самой общей информацией, ни словом не обмолвившись о том, откуда ей самой об этом известно, и за что именно Снейп наложил взыскание. По идее, праздник только-только закончился, и Рон мог просто не успеть дойти до гостиной, так что, баллы профессор, конечно, мог снять, но не СЕМЬДЕСЯТ же! Джинни, впрочем, похоже, что-то знала, однако говорить не захотела, пообещав, что все расскажет потом. Ну, в принципе, зерно смысла в этом было - мы все были усталыми и слегка навеселе после вечеринки.

Проснувшись, я взглянул на часы - было около девяти, и если я хотел успеть на завтрак, надо было поторапливаться. Встав с кровати, я чуть не застонал, увидев на сундуке сваленную неаккуратной грудой кольчугу, которую взял на прокат в хогсмидской лавочке карнавальных костюмов. Под ней помещались и остальные вещи, а главное - все это лежало на крышке сундука, где находилась чистая одежда! Пожав плечами, я рассудил, что после ночи в измятом состоянии хуже моему маскарадному наряду все равно уже не будет, спихнул его на пол и достал чистую рубашку, брюки, трусы и носки. Захлопнув крышку, я проскользнул в душевую - Невилла уже не было видно, но Дин и Симус еще мирно посапывали в свои подушки, и я не хотел их будить. (Не до того, как смогу принять душ не отвлекаясь на постоянные вопли поторапливаться и освобождать ванную, "потому как не один такой, и другим тоже туда надо, так что не будь свиньей, Поттер!"). Вообще-то, как капитан команды по квиддичу, я мог с полным правом воспользоваться ванной старост, однако тащиться туда через кучу этажей с утра, не имея возможности нормально переодеться? Особенно учитывая то, что до конца завтрака осталось около часа, а значит, на все про все у меня не больше пятнадцати - двадцати минут. Хорошо еще, сегодня суббота, и не нужно торопиться на занятия.

Быстро ополоснувшись под душем, я умылся, почистил зубы и провел пальцами по щеке и подбородку. Щетина у меня еще пока не появлялась, и, честно говоря, я был рад этому. Стоило только посмотреть на несчастного Невилла, который каждое утро вынужден был по пятнадцать минут выскребать свою молодую бороду, а потом щеголял свежими порезами, или Симуса, который страшно гордился своей жиденькой растительностью, и хвастался, что начнет отращивать бородку-эспаньолку как только щетина станет погуще. Лично я считал, что никакой вид бороды мне ни при каких обстоятельствах не пойдет, и серьезно размышлял о том, не существует ли какого-нибудь заклинания или зелья, чтобы решить эту проблему раз и навсегда? Ведь даже маглы, вроде, изобрели какие-то способы избавляться от ненужной растительности на теле, (правда, не уверен, что это годится и для лица тоже). Но в любом случае, у меня пока щетины не было, и это не могло не радовать.

Переодевшись, я убрал свою пижаму под подушку, распихал Симуса, кинул его подушкой в Дина, и, сочтя таким образом свой долг позаботиться о товарищах выполненным, со спокойной душой отправился завтракать. Настроение у меня было, несмотря ни на что, хорошим - да со мной часто такое бывало в такие деньки как сегодня. Никаких уроков, после завтрака тренировка по квиддичу, вечером свидание с Блейз, если повезет - а почему это мне не должно повезти? Не жизнь, а малина! (если б еще не маячившая где-то в перспективе битва не на жизнь а на смерть с самым жутким Темным магом всех времен, было б совсем хорошо).

Однако о Волдеморте думать сейчас совсем не хотелось, так что я спускался в гостиную, усмехаясь звукам, доносившимся из только что оставленной спальни - судя по всему, там завязался подушечный бой. А в гостиной меня поджидал еще один сюрприз. Не то, чтобы очень неожиданный, но все же приятный.

Когда я спустился, гостиная была почти пуста, и только в одном из кресел сидела Гермиона, с Живоглотом на руках. Сказав "привет", я прошел мимо: обычно в последние недели я привык к тому, что она ждала Рона, а не меня, и не нас обоих, как раньше. Однако к моему удивлению, Гермиона вскочила, сбросив кота с колен, и догнала меня у двери.

- Гарри, подожди меня, пожалуйста! - попросила она. Я придержал портрет Полной дамы, дожидаясь, когда моя подруга выйдет наружу.

- Что-то случилось, Гермиона?

- Нет, ничего нового, - покачала головой она. - Просто я.... Ты не возражаешь, если я пойду на завтрак с тобой вместе?

- Мерлин, да нет, конечно, - фыркнул я. - Просто ты обычно ждала Рона...

- Я зла на него, - мрачно отозвалась она. - И еще, я... Гарри, прости меня, пожалуйста!

- В смысле?

- Я... Я очень перед тобой виновата. Я не должна была поддерживать Рона в этой... Этой глупости! Он... Он был неправ. И я. Я тоже была неправа. Прости, Гарри... Мы... Мы практически предали тебя.

- Господи, Гермиона, ну что ты! - мне хотелось одновременно смеяться и плакать - я и не понимал, насколько сильно на меня давила ее отчужденность. Я протянул руки и крепко обнял ее, прижав к себе, и почувствовал, как она стиснула меня в ответ.

- Прости меня! Я... Я обещаю, я заставлю Рона опомниться!

- Он придет в себя. Со временим, - тихо сказал я, изо всех сил надеясь, что так оно и будет. - Ладно, пошли, а то завтрак закончится.

- Пошли, - легко согласилась Гермиона.

На завтрак мы заявились одними из последних. Я заметил снова рыжую голову Блейз за слизеринским столом, и ухмыльнулся ей, получив в ответ сияющую улыбку. Несколько минут мы играли в гляделки, потом Гермиона пихнула меня в бок, и потащила за стол. Положив себе в тарелку сэндвич с толстым слоем ветчины, немного бекона и кусочек яичницы, я принялся за еду, продолжая коситься на слизеринский стол. Малфой почему-то выглядел как-то непривычно взъерошено - ну, то есть, с его головой как раз было все в порядке, стрижка, как всегда уложена волосок к волоску. А вот одежда была надета небрежно - галстук просто висел на шее, не завязанный, рубашка расстегнута на две пуговицы, а мантия наброшена на плечи так, словно он вообще не обратил внимания на то, что и как надевал. Его взгляд рассеяно блуждал по нашему столу, ни на ком конкретно не задерживаясь. Я кивнул ему, когда он на мгновение задержался на мне, однако Малфой словно бы и не заметил, продолжая блуждать взглядом по залу.

Я пожал плечами - мало ли у кого в голове какие тараканы, и не мое дело лезть в душу Драко. Я с энтузиазмом принялся за свой завтрак, мысленно уже предвкушая тренировку через час. В последнее время поиграть в квиддич получалось нечасто - по турнирной таблице первый матч (через неделю) был Хаффлпафф - Рейвенкло, а потом (еще через месяц, в середине декабря) Рейвенкло - Слизерин, так что гриффиндорской команде поле давали неохотно. Я до сих пор удивлялся, что мне удалось-таки урвать такое время как сегодня - субботнее утро, и не самую рань, а после завтрака, когда тренироваться одно удовольствие.

Некоторое время мы с Гермионой поглощали завтрак в молчании, потом, слегка расслабившись, Гермиона проследила за моим взглядом - я опять переглядывался с Блейз, и, хмыкнув, потянулась к кувшину с тыквенным соком.

- Ну и как у вас дела? - спросила она. Я покосился на нее и пожал плечами.

- Да нормально. Мы встречаемся...

- Я не об этом, - отозвалась Гермиона. - Я имела в виду... Гарри, ты действительно влюблен в нее, или просто ищешь замену Джинни? Если да, то я не понимаю почему - ведь Джин свободна, и вы могли бы...

- Ох, Гермиона, не начинай еще и ты! То Рон меня доставал - "женись на Джинни", теперь ты туда же... Я влюблен в Блейз, понятно?

- Влюблен... Или любишь? - уточнила Гермиона. Я подумал. Крепко подумал - с Чжоу я, в свое время, тоже был уверен, однако... Я не знал Чжоу и вполовину против того, насколько знаю теперь Блейз.

- Люблю, - сказал я.

- Ты уверен?

- Да.

Кажется, Гермиона хотела спросить что-то еще, но в этот момент двери Большого Зала, чуть приоткрытые, как обычно, чтобы пропускать свежий ветерок из холла, распахнулись настежь, и в зал ПРОШЕСТВОВАЛ - иначе не скажешь - Рон, в сопровождении Симуса и Дина, которые шагали сзади него, словно свита. Я удивленно захлопал глазами. Выглядел Рональд не ахти как - мятая школьная форма, видимо, та же самая, в которой он ходил вчера, перед тем как переодеться в маскарадный костюм, волосы всклокочены, словно он и не прикасался к расческе с утра, глаза покраснели и воспалены. Однако шаг его был твердым, а на лице написана такая решимость, что мне стало не по себе. Что это на него нашло? Дин и Симус шагали за ним без улыбки, оба были серьезны и сосредоточены, словно готовые к серьезному испытанию. Может, что-то случилось, но что?

Тем временем Рон и его "свита" прошествовали по проходу, и остановились напротив Малфоя, который очнулся от своих мечтаний, и теперь с недоумением разглядывал странную процессию. Рон, горделиво вскинув голову, с минуту молчал и с вызовом взирал на него, а потом заговорил:

- Драко Люциус Малфой! Во имя магии, хранящей честь моего семейства, и согласно кодексу чести я вызываю тебя на дуэль дабы искупить нанесенное тобой чести моей семьи оскорбление! - провозгласил он. Я охнул. Какое оскорбление? Какая дуэль? Нет, Малфой, конечно, отзывался о семействе Уизли далеко не лестным образом - однако не говорил ничего такого, за что можно было бы вызвать на дуэль.

- Кто бы мог подумать... - протянул Малфой в своей лучшей манере "его Слизеринского Высочества". - Ты знаешь кодекс чести? Или просто прочитал дуэльную страницу оттуда? А ты знаешь, что я имею полное право послать тебя ко всем боггартам, если докажу, что никакого урона ничьей чести не было?

- Не после ритуального вызова, ты это знаешь! - возразил Рон, постепенно наливаясь бешенством. - Так ты принимаешь мой вызов, ты, трусливое ничтожетсво?! - лицо его скривилось в гримасе презрения. Малфой побледнел, его ухмылка исчезла, а глаза засияли сдерживаемой яростью.

- Ты ответишь за свои слова, Уизли, - бросил он, медленно поднявшись из-за стола - нарочито медленно, я бы сказал, так что каждое его движение, казалось, являлось прямым доказательством его презрения к собеседнику. - Когда и где?

В ответ губы Рона шевельнулись, однако я, к моему удивлению, не услышал ни слова, да и, судя по всему, никто в Большом зале не услышал, кроме самого Малфоя. Драко кивнул, и следующее слова Рона снова услышали все.

- Кто твой секундант? - спросил он. - Возьмешь кого-то из своих громил, как и в прошлый раз? - он намекал на нашу несостоявшуюся дуэль на первом курсе - но тогда Малфой только хотел подставить нас, да и что могли сделать друг другу два первокурсника, кроме мелких неприятностей? Теперь же дело обстояло куда серьезнее. Они оба почти выпускники, и я нисколько не сомневался, что Малфой умеет применять все три Непростительные. Конечно, до Авады вряд ли дойдет, он же не псих, в конце концов... Но и Рон тоже не лыком шит, особенно после занятий в ОД и бесконечных тренировок профессора Тёрнер.

- Гойл, - отозвался Малфой. - И Тео Нотт. По кодексу их должно быть два, если ты не удосужился прочесть всю страницу, - добавил он, глядя на Рона с выражением отвращения на лице. Оба названных им слизеринца мигом встали за спиной своего лидера, готовые, как мне показалось, хоть броситься в бой сию же минуту. И как он только добился такой преданности своих... Ну да, получалось, - друзей? Или просто, как он и говорил мне однажды, у слизеринцев принято стоить друг за друга против остальных, какие бы склоки ни раздирали факультет изнутри? Наверное, так и было... Да уж, стоило признать, что, несмотря на необычно небрежный вид, выглядел он все равно лучше и собраннее помятого и взъерошенного Рона. - Твои, надо думать, эти двое? - спросил он, с презрением меряя взглядом Дина и Симуса. - Полукровки в дуэли чистокровных. Отличная идея, Уизли, - фыркнул он. - Ладно, что с тебя взять... увидимся в полдень. - Драко с показной наглостью уселся на свое место, и демонстративно взялся за свою чашку кофе.

Рон еще пару секунд молча пыхтел, словно соображая, что бы такое сказать в ответ. Симус мягко коснулся его плеча, и кивком указал на наш стол, словно умоляя закончить уже с этой перепалкой. Рон кивнул, и повернулся к столу. Когда он увидел нас с Гермионой рядом, глаза его сузились. Пробормотав что-то себе под нос, он вместе с Симусом и Дином отошел к дальнему концу стола, и уселся с мрачным видом. Гермиона вздохнула, а я, поймав взгляд Малфоя из-за соседнего стола, закатил глаза, подражая ему. Слизеринец ухмыльнулся, шутливо отсалютовав мне чашкой кофе. Я ответил на салют кубком с тыквенным соком, а сам с тревогой подумал, как мое чувство долга переживет дуэль Драко и Рона? Нет уж, я еще с первых слов понял, что без моего участия этот поединок не пройдет. Вот только знать бы место и время дуэли! Но несложно было понять, что то, что их не услышал никто кроме Драко, было действием каких-то чар. Впрочем, на этот счет я особенно не переживал - на всякий случай у меня есть Карта Мародеров, чтобы следить за ними, и мантия-невидимка, чтобы пробраться к месту дуэли незамеченным. А это значит, что, квиддичная тренировка тоже накрылась медным тазом... хотя, может, все-таки еще нет? Рон волей-неволей должен на ней быть, да и Дин тоже: после того, как Кэтти Бэлл выпустилась в прошлом году, он заменил ее на месте охотника нашей сборной. Хотя времени в обрез - надо выяснить, в чем дело, и какое такое непоправимое оскорбление нанес Малфой чести семейства Уизли? Что такого он мог сделать, чего не сделал за прошедшие шесть с лишним лет?

- Хм, интересно, что же такого сделал Малфой, что Рон счел возможным вызвать его на дуэль? - размышляла тем временем вслух Гермиона, вторя моим размышлениям. - Кодекс многих чистокровных семей гласит, что существует ритуальная фраза, которая якобы чуть ли ни принуждает мага ответить на вызов... И ведь Малфой понял, то именно Рон имел в виду...

- А вы что, не знаете? - хихикнула сидевшая напротив Парвати Патил. - Ах, ну да, вы же, как раз, уходили вместе с Роном... Вчера в самом конце танцев такое было...

- Оу, да! - подхватила Лаванда, метнув на Рона мстительный взгляд - прошлогоднего разрыва она ему так и не простила. - В общем, вчера уже в конце вечера, Малфоя на белый танец пригласила Джинни Уизли.

- Джинни? - опешил я. Джинни пригласила МАЛФОЯ? Да быть этого не может!!! Немыслимо!!!

- Ага, - подтвердила Парвати. - И, надо сказать, танец был тот еще - они прямо липли друг к другу. Естественно, они, как и все, были немного пьяные, но все равно, не настолько, чтоб не соображать, кто есть кто. В общем, потом он ее пригласил на следующий танец, потом еще... Короче, они не уходили с площадки еще танцев пять или шесть. А потом Флитвик решил малость встряхнуть всех, и поставил "Ритмы Магии" от "Ведуний". Естественно, после ТАКОГО всем стало жарко, и многие парочки разбежались по окрестным уголкам, типа, проветриться... И эти двое тоже.

- Вот-вот, - подтвердила Лаванда. - А кое-кто еще гадал, было у них что-нибудь, или нет. Теперь тебе ясно? - она смерила подругу торжествующим взглядом. - Если бы у них ничего не произошло, то с чего бы это Уизли так взбесился?

- Фух! - фыркнула Парвати. - Подумаешь! Нашла чему удивляться... Хочешь сказать, если бы тебя позвал Малфой в укромный уголочек, ты бы не пошла!

- Хм... - Лаванда обернулась через плечо и посмотрела на Малфоя, который что-то спокойно говорил взволнованной Блейз, перекатывая в ладонях пустую чашку. - Ты права. Он, конечно, подонок, но выглядит потрясающе. Но это я, мне терять нечего, - она, помрачнев, бросила взгляд на Рона, и я обалдел от явного намека на потерю девственности. Не то, чтобы я не знал, что у них в прошлом году был сэкс, но одно дело - услышать это от Рона, а другое - от самой Лаванды. Гермиона сделала вид, что проигнорировала заявление Лаванды, однако я почувствовал, как она напряглась. Лаванда же продолжала болтать, как ни в чем не бывало: - А вот мелкой Уизли, насколько я слышала, пока еще есть что терять, и раз она пошла с Малфоем, значит, у Рона есть все основания на него нападать...

- Нет, - резко сказала Гермиона. - Малфой сказал, что легко может доказать, что никакого урона не было. Значит, у них и правда ничего не произошло...

- Ну, может быть, формально ничего, но уверяю тебя, то, о чем ты думаешь - не единственное, что может произойти между парнем и девушкой, - хмыкнула Лаванда. Я покачал головой. В том, что Малфой мог затащить Джинни в постель я почти не сомневался - надо было быть слепым, чтобы не заметить, что она ему нравится. Куда сильнее я сомневался в том, что она сама могла пойти на это. Хотя... Слизеринский принц чертовски обаятелен, да еще если учесть, что никто не остался трезвым на вчерашней вечеринке... Легкое опьянение, веселая атмосфера, танцы... Неудивительно, если она потеряла голову... Ох, Джин, и как же тебя угораздило?

Мда, тренировку, как ни жаль, придется как минимум сократить. Надо поговорить с Джинни - ну это, слава Мерлину, можно сделать и на квиддиче, и с самим Малфоем, что уже сложнее Но сначала надо отыскать кого-нибудь сведущего в этом дурацком кодексе, и выяснить как можно больше о правилах такой дуэли - вдруг удастся отыскать лазейку, которая позволит ее отменить? И начну я свои поиски как обычно, с самого надежного источника: спрошу Гермиону.

Pov Блейз Забини.

Мда уж, ну и денек выдался, а ведь еще только утро! Началось все с того, что встав с утра пораньше, я тщательно вымыла голову, и с ужасом обнаружила, что средство для смывания краски с волос не действует так, как должно! Вместо того, чтобы вернуть моим волосам рыжий цвет, оно окончательно превратило меня в блондинку, причем самого отвратительного желтого оттенка, который получался у магловских девчонок, купивших некачественную краску, да еще и передержавших ее на волосах! Когда я сняла зачарованное так, чтобы автоматически высушивать волосы полотенце с головы, Дафна Гринграсс при виде меня разразилась смехом и одарила меня злобным взглядом, так что сразу стало понятно, чьи ручонки поколдовали над флаконом со смывающим зельем. Вот ведь змея, сама упустила время, переключившись с Гарри на Драко а теперь еще предъявляет претензии, что, дескать, с самого начала "забила" Поттера для себя, и я нарушила неписанную договоренность не вторгаться на территорию соседок по факультету. Хорошо еще, что, кроме Пэнси, остальные девчонки поддержали меня в том, что Дафна сама виновата, потому что начала встречаться с Малфоем. Но теперь она не упускала возможности хоть как-то навредить мне.

Впрочем, Дафна забыла, с кем имеет дело - у меня не зря было "превосходно" по зельям, да и я уже изучаю их на год больше, чем она. Быстренько проанализировав состав, я обнаружила, что соперница капнула в мой флакончик несколько капель раствора пыльцы цветов жгучей антенницы, от чего зелье поменяло свои свойства на противоположные - вместо того, чтобы смывать новый цвет, оно сделало его интенсивнее. К счастью, у меня в чемодане имелся второй флакон, равно как и полвина баночки с краской - мне просто не понадобилось все количество, которое продавалось в одной упаковке. Словом, капнув для усиления эффекта каплю сока мандрагоры, я быстро привела свои волосы в порядок, решив, что обязательно придумаю, как отомстить Дафне (слизеринка я или нет, в конце-то концов?).

Второй сюрприз преподнес Драко, спустившийся в гостиную перед завтраком. Начать с его вида - в полурасстегнутой рубашке, с развязанным галстуком, без мантии, с мечтательным взглядом... Даже волосы слегка растрепаны - кому-то, кто его плохо знал, могло показаться, что прическа Драко в порядке, но я-то знала, что подобный вид означает, что он едва провел расческой по волосам. Словно его ночью подменили! Я еле заставила его набросить-таки мантию на плечи, однако на все вопросы Малфой только отмахивался, говорил, что с ним все хорошо, и продолжал витать в облаках. А уж когда пришли на завтрак! Я всегда думала, что Драко Малфой, с мечтательным видом пялящийся на гриффиндорский стол, - это явление неестественное, и в природе не встречается. Однако вот вам, пожалуйста - во всей красе. Любуйтесь, как говорится. Нет, в принципе, после танцев и прогулки с его драгоценной Джинни, можно было ожидать от него какой-то реакции, не спорю, но чтобы ТАКОЙ? Неужели Драко по-настоящему влюбился? Немыслимо...

Но другого объяснения тому, что с ним творилось, я найти не могла. Ну не может Драко Малфой по иной причине мечтать о девушке, с которой еще даже не занимался любовью, - а в том, что у них еще ничего не было, я могла поклясться даже на Магическом Кодексе. Я достаточно хорошо знала Драко, чтобы видеть и чувствовать такие вещи сразу, да и Джинни не казалась мне девушкой, способной прыгнуть в постель к парню, с которым потанцевала несколько танцев, едва перекинувшись парой слов. Особенно если учесть их вечную вражду и взаимную ненависть ее братьев и всего семейства Малфоев, исключая, может быть, Нарциссу.

Небольшую отдушину я получила при виде Гарри - повеселевший, довольный, он вошел в Большой Зал вскоре после нас, о чем-то оживленно болтая с Гермионой Грейнджер. К моему облегчению, не было и следа его обычного в предыдущие недели плохого настроения, депрессии и грустных глаз. Я улыбнулась в ответ на его взгляд, и мы некоторое время переглядывались через столы и проход, улыбаясь друг другу.

Однако хорошее быстротечно, я поняла это при драматическом появлении Рональда Уизли в сопровождении пары гриффиндорских парней. А когда он бросил Драко ритуальный вызов, я засомневалась и в собственных умственных способностях. Неужели Малфой все-таки затащил мелкую Уизли в постель? Да как он только успел - и получаса не прошло с того момента, как они ускользнули с вечеринки, до того как взъерошенный и растрепанный Драко появился в слизеринской гостиной. Видок у него, конечно, был тот еще, но... Но не такой, как обычно после интимных свиданий.

Однако ответ Драко развеял мои сомнения - если он заявил, что может доказать, что никакого урона ничьей чести не нанес, значит они, максимум, целовались, ну может, чуть-чуть ласкались - но какой нормальный поцелуй без этого обходится, если подумать? Хотя если Уизел их при этом застал - неудивительно, что он так взбеленился. Да уж, и не знаю, благодарить ли небеса за то, что никого из профессоров не было в Зале в момент вызова, или, наоборот, со всех ног мчаться к Снейпу и умолять его запретить эту дуэль? Однако она уже стала делом чести, после того, как Уизли обвинил Малфоя в трусости, да и вызов был брошен по правилам - единственная неточность, это то, что Рон не знал полного имени Драко. Однако раз уж Малфой согласился на поединок, делать нечего - придется драться. Отступать некуда.

С завтрака мы с Драко уходили вдвоем - Тео утащил Гойла в библиотеку, чтобы заново прочесть дуэльную часть старого "Кодекса о поведении представителей старинных чистокровных семейств", о котором вспоминали в редких случаях, но ссылка на который, тем не менее, была неоспоримым аргументом для любого чистокровного мага, да и для некоторых полукровок тоже. Грег пошел с ним, страшно волнуясь, но расправив плечи от гордости, что Драко доверял ему настолько, что сделал своим секундантом. Я удивилась, признаться, что Малфой не выбрал вторым секундантом Крэба, но Драко, хмыкнув, пояснил, что, во-первых, не хотел оправдывать ожиданий Уизела, а во-вторых, хоть один из секундантов должен соображать побыстрее черепахи.

Мы направлялись по небольшому коридору к лестнице, которая вела вниз, в подземелья, когда Драко вдруг замер посреди прохода, и, быстро извинившись, свернул в небольшое ответвление, где находилась старая классная комната. Уж и не знаю даже, что там в свое время преподавали - сейчас там осталось только несколько старых парт и доска на стене. Мгновение я колебалась, но потом слизеринское любопытство все-таки взяло верх. Я осторожно прокралась следом, и постаралась найти место, где меня не смогут заметить, даже если выглянут или выйдут из двери - это оказалось не так уж трудно, стена в этом месте плавно поворачивала, так как комнатка находилась на нижнем этаже небольшой круглой башенки. Спрятавшись за изгибом башни, я навела на стену комнатки чары, которым научил меня Диего в Бразилии - они словно открывали в двери или в стене, окно, через которое прекрасно видно было то, что происходит внутри. Разумеется, изнутри его при этом видно не было. Правда, от моих чар несложно было защититься при помощи простейших охранных заклинаний от прослушки или подглядывания, но, чтобы воспользоваться ими, нужно хотя бы знать, или предполагать, что тебя могут подслушивать. Вот например на личной комнате Драко эти чары не работали, хотя я и применяла-то их только для того, чтобы удостовериться в этом.

Вообще-то я почти ожидала, что, войдя в комнату, Малфой предпримет что-нибудь дл того, чтобы защитить себя от любопытных ушей - но видимо, ему было не до того. В комнате он оказался не один. Спиной к двери и к нему, стояла невысокая девушка, которую нетрудно было узнать даже со спины. Ни у кого в Хогвартсе больше не было таких пламенных темно-рыжих волос, которые, как и мои, от природы завивались крупными кольцами.

- К тому же, наши семьи всегда враждовали. Веками, - говорила она, видно, заканчивая какую-то фразу. Впрочем, смысл все равно был понятен. - Мои братья тебя ненавидят. И Рон среди них далеко не самый упрямый.

- Я не боюсь твоих братьев, - возразил Драко, делая шаг к ней. Джинни помотала головой. - Джинни... Ведь вчера между нами что-то было - что то особенное...

- Я была пьяна. Только и всего, - резко сказала она. - Мне достаточно одного-двух бокалов, чтобы захмелеть. Я плохо соображала, к тому же, мне хотелось отделаться от Дина. Не принимай близко к сердцу, Малфой.

- Еще минуту назад ты говорила иначе, - возразил он. Его плечи напряглись, я видела, даже не имея возможности рассмотреть его лицо, что Драко мучительно пытается взять себя в руки, и что ему больно от ее слов.

- Я просто не хотела ранить твои чувства, - холодно сказала Уизли. - но раз уж ты решил настаивать... Между нами ничего нет, Малфой. Пара поцелуев в эйфории от вина и танцев - какая ерунда. Ты ведь понимаешь это?

- Да, - резко выдал Драко после некоторого молчания, во время которого он отчаянно боролся с собой. - Да, это... То, что я и хотел сказать с самого начала. Я просто... хотел посмотреть на твою реакцию, если сделаю вид, что... Что в этом что-то было, - с усилием проговорил он, однако в его словах было столько сдерживаемой боли, что не понять, что он говорит это только для видимости, было невозможно.

- Ну что ж, - Джинни, наконец, повернулась, и я увидела ее лицо - бледное, хотя и решительное, а в голубых глазах - непролитые слезы. - Что ж, я рада, что мы все выяснили, - скала она, стараясь говорить холодно, но голос ее дрожал. - Значит, между нами ничего нет и быть не может, не так ли?

- Именно так, Уизли, - отозвался Дрей. Мерлин, я никогда еще не слышала, чтобы голос Малфоя звучал ТАК - так словно Драко приходилось говорить с кинжалом в груди. Боль, сдерживаемые слезы, отчаяние - и вместе с тем решимость и неистребимая малфоевская гордость, заставляющие его высоко держать голову, даже когда все его мечты рушились на глазах. Я с трудом сдерживала собственные слезы - слезы жалости к этим двоим, которые своими руками рушили то, что могло превратиться в нечто прекрасное и удивительное для них обоих.

- Ну, ладно, тогда, я, пожалуй, пойду. Удачи тебе на дуэли, только постарайся не убить и не покалечить моего братца. А то тебя посадят в Азкабан.

- Ты печешься обо мне или о нем? - горько фыркнул Малфой.

- Не льсти себе, он мой брат все-таки... - отозвалась она, опуская голову, чтобы он не мог как следует разглядеть ее лицо. - Ладно, я, и правда, лучше пойду.

- Угу... - отозвался он, все еще стоя спиной к двери.

Джинни прошла мимо него, и, подойдя к дверям комнаты, протянула руку, чтобы открыть, но не удержалась - гриффиндорская эмоциональность! - и обернулась, чтобы бросить на него последний взгляд... Наверное, она смогла бы еще уйти, опустить глаза и скрыться, если бы Драко не выбрал именно этот момент, чтобы тоже обернуться ей вслед. Их взгляды встретились. Джинни на мгновение застыла, а потом бросилась к нему, в два шага преодолев разделяющее их расстояние. Драко протянул руки и подхватил ее. Их губы слились, и я могу поклясться - я еще никогда не видела такого пылкого, страстного и отчаянного поцелуя. Мне доводилось натыкаться периодически на Малфоя и его девушек в такие моменты, но ни одну он не целовал с такой отчаянной нежностью, никогда раньше его изящные пальцы не перебирали тяжелые длинные волосы на затылке девушки так, словно пытались навсегда запомнить это ощущение. Вторая рука Драко обвилась вокруг талии Джинни, крепко прижимая девушку к его телу. Она тоже обнимала его, ее руки поглаживали его спину и плечи. Джинни активно участвовала в поцелуе, не будучи просто безвольной куклой в руках Малфоя, а наоборот, охотно ему отвечая.

Однако это продолжалось недолго. Руки девушки соскользнули со спины Драко и легли ему на грудь, потом уперлись и с силой оттолкнули его, прерывая поцелуй. Он не выпустил ее до конца - рука, обнимающая талию Джинни, все еще оставалась на месте. С отчаянием юноша заглянул ей в глаза.

- Значит, это решено? - тихо спросил он. - И нет никакой надежды?

- Да какая надежда могла быть у нас с тобой? - всхлипнула она. - Мои братья убьют тебя, если узнают, что ты хотя бы посмотрел на меня, и никакие уговоры их не остановят. Один даже уже пытается... А твоя семья? Разве вы примете в свой род нищебродку вроде меня?

- Не говори так...

- Почему? Ты всегда называл так Рона, и всю нашу семью тоже. Я все еще часть этой семьи. Ничего не изменилось. Тебе даже просто встречаться со мной не позволят! Как бы нам ни хотелось иного, Драко... - он закрыл глаза и несколько секунд молчал, но потом все-таки заговорил с тяжелым вздохом:

- Ты права. У наших отношений нет будущего, как бы нам ни хотелось обратного... Ну что ж, тебе и вправду лучше уйти в таком случае... - и он еще крепче прижал ее к себе, обняв за плечи второй рукой.

- Так пусти меня! - снова всхлипнула Джинни.

- Да, конечно... Через минуту... - отозвался Драко, и снова прижался губами к ее губам. Я прикрыла глаза. В подглядывании за таким моментом было что-то... неприличное, почти бесстыдное, но сдержаться я не могла - открыв глаза, снова уставилась на них - на то как нежно, и в то же время пылко ласкают друг друга их руки, как движутся губы, когда он проникает языком ей в рот, лаская его изнутри... Наконец Драко с видимым усилием оторвался от Джинни, и, выпустив ее, отступил. - Иди, Джин, тебе пора, - быстро сказал он, словно боясь вновь передумать, или не справиться с собой.

- Драко...

- Уходи! - рявкнул он. Кивнув, она отвернулась от него, и пошла к двери, с каждым движением ускоряя шаг, и у двери почти бежала. На этот раз не оглянувшись, Джинни выскочила из дверей и опрометью бросилась по коридору. Драко стоял молча, закрыв глаза, и обхватив себя руками, словно пытался запомнить и навсегда сохранить в памяти вкус ее губ и ощущение ее тела. Я погасила чары и вышла из коридора. С одной стороны, надо было идти в подземелья и делать вид, что мне все невдомек, но не было ни сил, ни желания. Я кое-как добралась до ближайшего подоконника и уселась на него. Я чувствовала себя странно опустошенной, словно это мне, а не Драко только что пришлось пережить разрыв с любимым. В глазах кипели непрошеные слезы, хотя я и отдавала себе отчет в том, что реветь из-за чужих бед - это абсолютно не по-слизерински.

Так я и сидела, пока из бывшей классной комнаты не появился Драко. При виде его я изумленно заморгала - вместо взъерошенного и растрепанного парнишки, каким он был с утра, передо мной предстал Серебряный Принц Слизерина во всей красе. Идеально уложенные волосы, падающие на лоб челкой с двух сторон, рубашка застегнута, галстук аккуратно повязан. Мантия надета как надо, и выглядит так, словно ее только что отутюжили умелой рукой. Но самое главное - как он держался! Расправленные плечи, идеально прямая спина, гордо вздернутый подбородок - осанка Драко всегда была безупречной, а в этот момент она вообще могла служить эталоном. В глазах - ни следа той боли и отчаяния, которые плескались в них во время разговора с Джинни, - только обычное малфоевское высокомерие и отмеренная, нарочитая наглость.

- Блейз, что ты здесь делаешь? - спросил он, увидев меня.

- Жду тебя, - отозвалась я, решив не вдаваться в подробности. Впрочем, скрывать от него что-то, в принципе, дело довольно безнадежное, однако Малфой не проявил стремления расколоть меня. А может, дело было в том, что ему не хотелось лишний раз ворошить произошедшее.

- Ну так идем? - сказал он. - Мне еще надо подготовиться к этой долбанной дуэли!

- Ты же не думаешь, что Рон Уизли представляет для тебя опасность? - фыркнула я.

- Да боггарт его разберет, - пожал плечами Драко. - Поттер их там прилично натаскал в свое время в этом их "ОД", хотя Уизел есть Уизел, чтоб ему прожить тыщу лет и больше никогда не охотиться!

Я хихикнула - фразочку эту Малфой тоже подцепил из какого-то магловского кино, однако она была довольно забавной. Вот только Драко не смеялся - даже не улыбнулся.

- Ты прав, на уроках у Тёрнер он никогда особенно не блистал, да и у Дамблдора тоже в этом году, - сказала я. - Но все равно, не забывай, ты не должен применять ничего запретного, потому что эти его гриффиндорские секунданты не упустят возможности обвинить тебя в применении незаконных заклятий и упрятать в Азкабан. Я, конечно, понимаю, ты скучаешь по Люциусу, но встречаться с ним такой ценой, думаю, все же не стоит.

- Не городи ерунду, Блейз, я не такой идиот, чтобы на дуэли применять непросительные, - фыркнул Малфой. - К тому же, я больше чем уверен, что кто-нибудь из тех, кто слышал его вызов, уже стучит в дверь к Дамблдору, вопя, что в школе намечена дуэль. Нам в лучшем случае позволят дойти до места.

- Особенно, учитывая тот факт, что никто кроме вас двоих не знает, где оно, - хмыкнула я. Драко, застыв, удивленно уставился на меня.

- Так это что, реально работает? - спросил он. - Я думал, это сказки!

- Ты о чем?

- О Защите Ритуального Вызова! В Кодексе сказано, что если один чистокровный вызывает другого, и оба семейства обладают Родовой магией, то ритуальная фраза как бы взывает к ней, и создает защиту, которая охраняет дуэль от того, что может ей помешать.

- Теперь уже ты городишь ерунду, - фыркнула я. - Ты хочешь сказать, что вашу дуэль остановить или предотвратить невозможно?

- Возможно, но только без урона чести. Ну, например, если заставить Уизли извиниться передо мной, и убедить его в том, что никакого урона чести его сес... семьи я не нанес, - Драко пожал плечами, и негромко хмыкнул. - Ну, или можно убить одного из нас заранее.

- Так где же все-таки назначена ваша дуэль?

- Блейз! - он покосился на меня, и я тут же приняла оскорбленный вид.

- Ты что, думаешь, я побегу к Дамблдору с воплями "остановите дуэль!"? - спросила я. Драко хмыкнул.

- Ну, не с воплями... Ладно. В полдень. В старой Обсерватории.

- В полдень? - я фыркнула. - Да уж, Уизел явно не подумал, когда назначал такое время. Можешь не спешить, он не придет. Его убьют раньше.

- Как это?

- У гриффиндорской команды в половине одиннадцатого тренировка по квиддичу. Гарри месяц доставал мадам Хуч, чтобы выбить поле на три часа в нормальное время. Команда в лепешку расшибется, но не отпустит своих Охотника и Вратаря, будь у них назначено хоть три дуэли одновременно!

- А-а... - пожал плечами Драко. - Ну, если до полдвенадцатого к нам не придет или не прилетит парламентер с просьбой отложить, я все равно должен быть в Обсерватории вовремя. Ты поможешь избавиться от слежки? Не сомневаюсь, что уж это-то нам обеспечено.

- Дрей, мне все это не нравится... Дуэль дело серьезное...

- Да, но если все пойдет по правилам, то для жизни угрозы нет... Хотя, это же Уизли. От него даже Экспеллиармус может сработать через пень-колоду и оторвать мне голову, - хмыкнул Драко.

- Драко, да будь ты серьезен! - вспылила я.

- Зачем? - пожал плечами Малфой. - Я не боюсь, Блейз. Мне сейчас... Мне все равно, даже если что-то пойдет не так.

- Ты что, умирать собрался? - опешила я. Драко одарил меня возмущенным взглядом.

- Естественно нет! - воскликнул он. - Я Малфой, милая, мы не кончаем жизнь самоубийством, и не бросаемся под Аваду и прочее из-за несчастной любви! - он замолк, и в замешательстве уставился на меня, сообразив, что в запале ляпнул кое-что лишнее. Но я только покачала головой.

- Драко, Драко, когда ты перестал мне доверять? - спросила я. Он пристыжено опустил взгляд.

- Прости сестренка, - выдавил Дрей наконец. - Просто... Это казалось слишком... слишком личным, чтобы делиться с кем-то. И потом... Все равно ничего не вышло.

- Бедный ты мой, - вздохнула я, обнимая брата за плечи. - Из всех девчонок в школе, угораздило же тебя влюбиться именно в ту, у которой шесть братьев, и все тебя ненавидят.

- Ну, допустим, ненавидят меня только трое, - возразил Драко, невесело усмехнувшись. - Остальные едва знают о моем существовании. Однако это не помешает им стереть меня в порошок, если они узнают, что я хотя бы подошел к их маленькой сестренке ближе, чем на метр. Причем, заметь, без всякой магии.

Дальнейший путь до нашей гостиной мы прошли молча. Там Драко ушел переодеваться, а я вытащила из своих книг "Историю Хогвартса", чтобы перечитать главу о старой Обсерватории". Так что к тому времени, как Малфой закончил возиться со своей внешностью (а времени это занимало немало, он один только душ принимал минимум полчаса), я была уже "в теме".

Справедливости ради, стоит заметить, что выглядел Драко просто великолепно - не так официально, как обычно, и, может слегка мрачновато, но стильно. Черные брюки, подчеркивающие стройную талию и изящную фигуру, легкий темно-синий пуловер его любимого "королевского" оттенка, из-под которого видна безукоризненно белоснежная рубашка. Галстука на Малфое не было, зато значок старосты красовался на груди, равно как и значок капитана квиддичной сборной ниже, оба начищенные до блеска. Усевшись напротив, он бесцеремонно заглянул в мою книгу, удивленно присвистнул, и усмехнулся своей обычной малфоевской ухмылкой.

- Ну что, нашла что-нибудь интересное? - осведомился Драко, приподнимая одну бровь.

Я улыбнулась и кивнула, не отводя взгляда. Как все-таки красив, мерзавец! Недаром все первоклашки от него без ума, особенно эта девчонка, Тереза. Когда Дрей в больнице рассказал мне о подслушанном разговоре, я чуть со стула не свалилась от смеха, и до сих пор иногда дразнила его "заколдованным принцем". Правда, он не сказать, чтобы особенно бесился. Но фантазия Терезы вызывала даже некоторое уважение - это ж надо таких сказок наплести! А потом и еще с три короба небылиц напридумывать, лишь бы прикрыть свое невежество... И еще отвлечь всех от того факта, что сама влюблена в него по уши. Впрочем, на этот счет можно не особенно волноваться - девчонки такого возраста всегда влюбляются в старшекурсников, или знаменитых квиддичных игроков, или певцов, или учителей... Но это очень быстро или проходит, или переключается на новый объект.

- Э-эй, ау! Земля вызывает Блейз Элизабет Забини! - Драко, смеясь, отвлек меня от размышлений, кинув в меня маленькой диванной подушкой. Я запустила ей в него обратно, и грозно сдвинула брови, когда он поймал ее на лету, и приготовился снова зашвырнуть в меня.

- Драко Томас Люциус Малфой! Ты хочешь узнать про старую Обсерваторию, или попрешься туда просто так? - с притворной суровостью рявкнула я, но должного впечатления это не произвело. Дернув плечом, Драко бесцеремонно засунул подушку себе под бок, уселся поудобнее, и ответил мне взглядом, полным самоуверенного превосходства.

- Можно подумать, я не читал "Историю Хогвартса"! - фыркнул он. - Не путай меня со своим ненаглядным Поттером. Если я не помню деталей, это не значит, что я совсем ничего не знаю про старую Обсерваторию. Ее закрыли пятьсот лет назад, из-за каких-то неудачных опытов, после чего и построили современную Башню Астрономии взамен. Хотя, конечно, со старой Обсерваторией ей не сравниться, там была масса всего полезного и интересного, помимо телескопов и прочего астрономического оборудования. Однако после той катастрофы использовать ее стало невозможно. Вроде там сместился магический баланс, и из-за этого вся Обсерватория стала неустойчивой, как в прямом, так и в переносном смыслах. Одну из башен и вовсе пришлось запечатать Безвыходным заклятием - не понимаю почему, правда. Какой смысл, если туда можно войти, но нельзя выйти... Разве что...

- Разве что дорогу преградить хотели не кому-то снаружи, а тому, что находится внутри, - закончила я. - Если верить "Истории", там в результате каких-то экспериментов со звездной энергией и еще какими-то переменными вызвали к жизни слишком могучую магию, чтобы можно было с нею справиться. Сместились оси времени и пространства, и в Башне появилась какая-то древняя нечисть, которой никто не видел вот уже лет восемьсот, а может, и тысячу. Профессора Хогвартса , действуя все вместе, сообща, кое-как восстановили баланс, и от нечисти тоже с трудом, но избавились, но какие-то последствия все равно остались. Вот эти самые "последствия", думаю, и запечатали в Башне Рассвета.

- Это-то понятно, - кивнул Драко. - Меня интересует другое. Если там так опасно - смещение времени, пространства, магии, куча нечисти и всего прочего, так зачем было оставлять дорогу ТУДА? А если забредет кто-то из первокурсников?

- Если верить книге, - повторила я, - то Башню запечатали именно так потому, что через Безвыходное заклятие пройти невозможно ни при каких условиях. А дорогу ТУДА тоже закрыли, только не так надежно. В общем, ни первокурснику, ни вам с Уизли туда не пройти. Но Обсерватория и так достаточно большая, вам и без Башни места для дуэли хватит. Если только вы не одумаетесь.

- После "трусливого ничтожества"? - фыркнул Драко, и его глаза опасно блеснули знаменитым малфоевским серебром, отличавшим глаза представителей этого рода от всех прочих. - Это вряд ли. Довольно я спускал Уизелу с рук все его мелкие пакости и оскорбления. Сегодня у меня настроение расквитаться за все.

- Драко! - ахнула я, но яркое серебро его взгляда лишь полыхнуло ослепительной вспышкой снова. - Послушай, если ты...

- Нет, - отозвался брат, и властность его голоса и необоримая сила, которую излучала, казалось, вся его изящная фигурка, заставили меня задрожать. - И не будем больше об этом, сестренка, - голос Малфоя потеплел, а ярость в глазах померкла. - Я буду в порядке, обещаю. Грег и Тео позаботятся обо мне, если что. И не забудь, Уизел, конечно, придурок, но он гриффиндорец, и...

- Гриффиндорец! - фыркнула я. - Как будто это диагноз! Да и какой из Уизела гриффиндорец - одно название! Вот Невилл Долгопупс - тот гриффиндорец, хоть и увалень! Дин Томас - гриффиндорец! Гарри - тоже. От них я бы не ждала никакой подлости, они по-настоящему благородны. А вот Уизли... По-моему он урод даже в своей семье.

- Ты преувеличиваешь. Ведь попал же он к красным, в конце концов...

- Да, благодаря семейству, - хмыкнула я. - И не уговаривай меня. По-настоящему благородный человек не бросил бы своего друга в трудную минуту из-за собственной зависти! Черт, Драко, ты стпроцентный Слизеринец, но будь ты другом Гарри, разве ты отвернулся бы от него на четвертом курсе из-за того, что его выбрали на Турнир Трех Волшебников, а тебя нет?

- Я не такой дурак, - тряхнул головой Дрей. - Будь я другом Гарри, я бы ему поверил... Да я и верил ему, даже тогда. Ну как можно было сомневаться! Но все равно, дружеские отношения это одно, а...

- Может, ты и прав, и я просто зла на Рона, за то, что из-за него Гарри несчастен... Знаешь, нелегко, когда тебя бросает лучший друг. Я все время вижу, как ему плохо из-за этого, а теперь еще ваша дуэль... Ты представляешь, что это для него значит? Ты - практически мой брат, а Рон - его лучший друг...

- Черт! Поттер... Как же я о нем-то не подумал? - Дрей прикусил губу. Сначала мне показалось, что это он язвит в своей обычной манере, но через пару секунд до меня дошло, что Драко и правда обеспокоен. Я удивленно захлопала глазами. - Вот что, Блейз, мне нужна твоя помощь. Сестренка, я потом тебе все объясню, но сейчас...Прошу тебя!

- Ты еще не сказал, что именно тебе нужно, Дрей, - возразила я.

- Мне нужно, чтобы ты сейчас пошла, нашла Поттера, и позаботилась о том, чтобы он в полдень и близко не подходил к Восточному крылу вообще, и к Обсерватории в частности. Сделаешь?

- Что? - у меня даже рот от удивления открылся.

- Нельзя допустить, чтобы он присутствовал на дуэли, - отозвался он. - Блейз, поверь мне, это очень важно!

- Действительно важно? - Я нахмурилась. Что-то не особенно свойственно Малфю так волноваться за Гарри. Конечно, он о нем беспокоился и даже спас ему жизнь, но все-таки, такие эмоции...

Додумать мне не дало что-то маленькое и шустрое, похожее на большой и пушистый снитч - переросток, вылетевшее из камина, и заметавшееся по гостиной с громким верещанием. Пару минут мы взирали на это непонятное нечто с изумлением, а потом Малфой одним плавным, текучим движением метнулся вперед и вверх - прямо из той вальяжной позы, в которой расположился на диване. Да уж, может, он и не такой великолепный ловец, как Гарри, но все-таки ловец, и неплохой. Мгновение - и непонятный пушистый комок уже был у Драко в руках, и оказался крохотной совой - никогда прежде таких не видела.

- Ага, а вот и парламентер, - довольным тоном сказал Малфой, отцепляя от совиной лапки скрученный в три погибели пергамент. - Ну вот, что я говорил? - хмыкнул Драко, прочитав письмо. - Уизли просит перенести Дуэль на четыре часа пополудни. Как мило с его стороны - вот теперь уж точно кто-нибудь доложит Дамблдору, и нам запретят эту идиотскую дуэль. К черту!

Он схватил первое попавшееся перо, быстро набросал несколько слов, и, скрутив пергамент обратно, прицепил его к лапе совы, которую все еще удерживал правой рукой.

- Лети к хозяину! - сурово приказал Драко. Сова, с громкими возмущенными воплями облетев гостиную, снова вылетела через дымоход, а Дрей опять рухнул на диван, и откинул голову на спинку, прикрыв глаза.

- Что ты ему ответил? - спросила я.

- Или в два, или поражение по неявке, - отозвался он. - Пусть поторопится после своей тренировки. Не собираюсь тратить на это весь день! Мне еще эссе писать по Зельям, и рассчитывать третий элемент для МакГонагалл.

- Только не говори, что тебя сейчас волнуют домашние задания! - фыркнула я. Драко пожал плечами.

- Надо же чем-то себя занять, - возразил он. - И лучше, если это будет что-то полезное. А ты не забудь наш уговор. Займи Поттера на время дуэли. Делай что хочешь, Блейз, хоть в постель его тащи, но в Обсерватории он появиться не должен.

- О-о, - я хмыкнула, нарочито игривым тоном. - А можно воспользоваться твоей комнатой?

- Убью обоих, - мрачно пообещал Дрей. - Я же не серьезно насчет постели.

- Знаешь, что, Драко, если я решу затащить Гарри в постель, я не стану спрашивать твоего разрешения! - вспылила я. Дрей на мгновение хотел было возмутиться, и даже набрал в легкие воздуха, чтобы издать протестующий вопль, однако в последний момент передумал.

- Дело твое, - сказал он, вздохнув. - Только не забудь о контрацепции.

Ответить мне не дали ввалившиеся в гостиную Грег и Тео, заявившие, что они полностью готовы исполнять обязанности. Тео не без гордости объявил, что запугал нескольких первоклашек, которые собрались донести о дуэли профессорам, а остальные, кого они встретили, наоборот, весьма заинтересованы результатом и даже делают ставки. Меня это малость возмутило, однако Драко только пожал плечами, и сказал, что не против, если кто-нибудь заработает на нем денег. Единственное, что его огорчило - это то, что ставки оказались примерно равны. Неужели кто-то мог счесть Уизела достойным противником Малфою?

Следующие два часа мы провели почти что в молчании. Драко сосредоточенно рассчитывал формулу по Трансфигурации, скрипя пером, и то и дело с шипением исправлял палочкой ту или иную цифру или переменную. Я листала "Историю Хогвартса", пытаясь найти где-нибудь в тексте еще упоминания об Обсерватории, однако ничего существенного не нашла. Наконец в половине второго Драко встал, захлопнул учебник, убрал перо и пергамент, на котором писал, закрыл чернильницу, и объявил Тео и Грегу, которые коротали время за игрой во взрывающиеся карты, что им пора идти. На меня Дрей кинул заговорщический взгляд, и я, вздохнув, отправилась на поиски Гарри.

Однако в Большом Зале на обеде его не было, в Гриффиндорской башне - тоже. С поля для квиддича он ушел едва ли не раньше Рона с Дином, едва закончилась тренировка, как сказала мне Демельза Робинс. В общем, обегав весь Хогвартс, я поняла, что Драко, если останется в живых, свернет мне шею - Гарри я так и не нашла.

Pov Драко Малфоя.

В Обсерваторию Мы с Гойлом и Ноттом заявились раньше, и не удивительно. Во-первых, из подземелий до Восточнойго крыла, где располагается класс Травологии, ближе (правда, профессор Стебль пользуется классом редко, предпочитая практическую работу в теплицах, однако пару раз в год ей все-таки приходится проводить занятие здесь, когда нам надо написать тест или контрольную работу). Во-вторых... Гриффиндорцы, даже такие образцовые, как Поттер, не отличаются пунктуальностью, и Уизли с его секундантами не были исключением. Ну а в-третьих, вышли мы загодя, чтобы первыми осмотреть место битвы и найти слабые и сильные его стороны.

Даже странно, что за все годы учебы мы ни разу не пытались пробраться сюда. Ну, с одной стороны, нам вроде было и незачем. Место здесь не ахти какое - интересное, но жутковатое, честно говоря. Магия нестабильна, и даже каменные стены, казалось, обветшали, чего с остальными частями Хогвартса не наблюдалось, а строили большинство зданий одновременно, исключая, Башню Астрономии. Шагая по растрескавшимся каменным плитам внутреннего дворика, я чуть ли не кожей чувствовал опасность, нависшую над нами. Само здание Обсерватории, конечно, было частью замка Хогвартс, но и в то же время его можно было назвать и отдельным строением. Большие двустворчатые двери, крепко запертые, вели в обширное помещение, величиной, должно быть, не меньше Большого Зала, или хотя бы Танцевального. Отойдя чуточку от ворот, обратно в окруженный увитой плющом галереей дворик, можно было разглядеть, что здание венчал широченный купол, еще не обвалившийся от времени, хотя нестабильная магия этого места, вкупе с витающим в воздухе напряжением, не могли не оказывать дурного влияния даже на камни стен. По бокам основного купола возвышались две башни, не особенно высокие, по сравнению с Астрономической, но если учесть, что строили их около тысячи лет назад (прим. автора - я не помню, как по канону, так что в моем варианте Хогвартс основали и построили тысячу лет назад)... Строение впечатляло.

Правая из башен, Башня Заката, судя по всему, обветшала и почти обвалилась. Отдельная дверь, которая вела в нее из дворика, минуя саму Обсерваторию, рассохлась и прогнила почти насквозь, хотя каким-то чудом еще держалась на своих ржавых петлях. Стены кое-где тоже сияли прорехами, там, где из каменной кладки выпадали вымытые дождем или вытряхнутые магической нестабильностью камни. Крыша башни обвалилось, и можно было только гадать, какой она была. Судя по всему, такой же, как у ее соседки.

Башня Восхода, та самая, с которой и началась катастрофа, после которой запечатали Обсерваторию, по сравнению с Закатной, казалась почти новенькой, словно ее только что построили. Каменная кладка - ровная, без единого выступа или щербинки. Высокий стеклянный купол, венчающий ее, конечно, не сверкает на солнце, однако даже отсюда видно, что стекла целы. Видно, именно под этими куполами раньше располагался основной центр наблюдений за небом - за двумя ночными полушариями неба, как верили раньше.

Меня разбирало любопытство, и я подошел поближе. Наверное, когда-то башни были идентичными, и отличались только тем, что были обращены в разные стороны. Однако кое-какое отличие в изначальной планировке виднелось и сейчас. В Закатной башне внизу, как я уже заметил, виднелась дверь. Здесь же - гладкая стена, с небольшими выступами, отдаленно напоминающими дверную арку. Я приблизился почти вплотную, и, протянув руку, коснулся холодного камня. Под ладонью, вроде, была обычная стена - такая же, как и все стены в Хогвартсе, однако подушечки пальцев кольнуло смесью адского холода и нестерпимого жара. Я поспешно отдернул руку. Вот оно что... Значит, дверь все же была - и именно ее запечатали Безвыходным заклятием, а потом еще и замуровали для верности. Или поставили какую-то иную защиту, которая просто создает видимость стены, а на самом деле - это чистой воды чары? В любом случае, простому школьнику здесь не пройти

Обдумать этот вопрос как следует мне не дали.

- Малфой! - полный презрения и вызова голос Уизела из-за плеча. Я обернулся. Рыжий гриффиндорец стоял в десяти шагах от меня, за его спиной возвышались оба его секунданта. Вот странно, все трое были в обычной школьной форме... Я думал, они даже переодеться не успеют после своей тренировки, но, видно, Поттер отпустил их пораньше. Наверное, пришли они не тем же путем, что и мы, а через коридор, что выходит к северному углу двора. Я встал напротив Уизли, выпрямившись и разведя плечи, словно перед началом фехтовального поединка. Тео и Грег уже спешили ко мне с другой стороны двора, и быстро заняли позицию за моей спиной, словно копируя позу гриффиндорцев. Мне стало смешно - детский сад, право слово!

- Уизли, - процедил я сквозь зубы. - Вижу, ты не опоздал, - я бросил взгляд на часы - было без двух минут два. - Ну что, начнем? Не будем зря терять время. Тео, будь добр.

Нотт, прекрасно поняв, что от него требуется выступил вперед.

- По правилам дуэли противники могут взять только одно-единственное оружие - волшебную палочку. Никаких амулетов, никаких артефактов и зелий, - сказал он. - У вас есть что-нибудь подобное? - спросил он Уизела. Рыжий помотал головой. - С вашего позволения, я должен удостовериться, - сказал Тео, поднимая палочку. - Магикум Ревелио! - провозгласил он, указывая на рыжего. Мантия на его груди слабо засветилась, и тот достал из внутреннего кармана волшебную палочку. Как оказалось, кроме нее у него действительно не было при себе ничего, что могло послужить оружием или защитой. Ну, ничего волшебного. - Хорошо, - кивнул Тео, отходя. Из-за спины Уизли выступил Финниган - невысокий, коренастый, крепко сбитый парень с хитроватыми глазами на обманчиво простецком лице.

- Магикум Ревелио! - крикнул он, указывая палочкой на меня. Вообще-то это было не по правилам, он должен был предупредить, однако такое поведение не стало для меня неожиданностью. Моя палочка, которую я небрежно держал в руке, засветилась, а потом засияло и кольцо на левой руке.

- Оу, черт, фамильная печать, - хмыкнул я. Я ношу ее с одиннадцати лет, и так привык не снимать ни днем ни ночью, что не удивительно, что забыл. Хотя какие такие уж на ней чары - простенькое защитное заклинание, чтобы дитё ногу ненароком не подвернуло и не ушиблось, только и всего...

- Так я и думал, - с плохо скрываемым торжеством скривился Уизли. - Пытаешься мухлевать, хорек? - Я послал в ответ гримасу, а Грег, не столь терпеливый, как я, довольно незамысловато объяснил Уизелу, куда тот может засунуть свои домыслы. Сдерживая смех, я снял с пальца кольцо и протянул Гойлу.

- Головой отвечаешь, Грег, - сказал я ему, и он надулся от важности.

- Будь спок, Дрей, - отозвался он. Я усмехнулся. Обычно я не приветствую такую фамильярность, да еще перед всякими Уизлями, но сейчас это меня почему-то не рассердило.

- Ну что, начнем? - спросил я, поудобнее перехватывая палочку.

- Эээ... - глубокомысленно изрек рыжий. Дин Томас тоже выступил вперед из-за его плеча, подняв руку, и как бы призывая нас подождать.

- - По правилам дуэли нам следует сначала предложить вам решить дело миром, - сказал он. Я кивком подозвал Тео, и тот снова вышел вперед.

- Наша сторона считает себя оскорбленной, - сказал он. - Если Рональд Уизли принесет свои извинения за нанесенное оскорбление, и признает, что вызов не имел под собой оснований, то мы готовы решить дело миром.

- Что??? - взревел Уизел, и оба его секунданта мигом повисли на нем, удерживая от того, чтобы кинуться на нас с голыми руками. Грег угрожающе выдвинулся из-за моего плеча, готовый вступиться, если понадобится, однако я отстранил его.

- Думаю, дохлый номер, Тео, - сказал я Нотту с нарочито спокойным видом. - Уизли? Кончай сходить с ума, выдвигай свои условия, и покончим уже с формальностями.

- Не хочу я выдвигать никаких условий, Малфой! - крикнул Уизли, прекратив вырываться из рук Финниагана и Томаса. - К черту формальности!

- Не вопрос, - пожал плечами я, гадая, почему проверка, учиненная Финниганом не обнаружила наложенных на меня защитных вейловских чар Сапфиры и Эмерельд, и дополнительной защиты тетушки Анабель. Хотя, в принципе, мы с ними хоть и дальние, но родственники, наверное, это могло быть сочтено врожденной родовой защитой.

- Ну что, готов? - с нескрываемым злорадством спросил Уизел, взяв палочку наизготовку, пока секунданты спешно отступали подальше от нас, за колонны галереи, дабы не попасться под случайное заклятие. - Сейчас эти стены будут украшены тонки слоем новой уникальной росписи в стиле "размазанный Драко Малфой", - хихикнул он. Я в ответ одарил его своей фирменной малфоевской усмешкой - высокомерие и презрение, смешанные в равных долях.

- Просто верх остроумия, Уизли. Тебе самому от своей шуточки зубы не свело? - спросил я. Рыжий побагровел, и вскинул свою палочку в торопливом салюте. Я ответил, небрежно подняв свою палочку, и почти лениво отдал салют и ему, хотя, наверное, он того не заслуживал. И тут меня словно окатили холодной водой. Я почувствовал, как чужие чары охватывают меня - но Уизли еще ничего не сделал, только злобно скалился и сверлил меня взглядом. Чары Дуэли, понял я. Те же самые, благодаря которым никто не услышал того, где и когда произойдет наша дуэль. На горящее во мне пламя родовой магии словно наделся стеклянный колпак - я мог ощущать ее, знал, что она есть и не погасла во мне, но я не мог дотронуться, не мог использовать какие-либо возможности сверх тех, которыми владел мой противник.

- Начинайте на счет три! - крикнул Томас из внутреннего дворика, где обе пары секундантов расположились подальше одни от других. Нотт кивнул, и хором с Томасом отсчитал:- Один! Два! Три!

Они едва успели произнести "три", как Уизли зашвырнул в меня Импедиментой. Я закрылся Протего и контратаковал Ступефаем. Некоторое время мы довольно-таки активно обменивались ударами, пара из которых даже достигла цели. От заклятия рыжего гриффиндорца воротничок моей же рубашки чуть меня не придушил - хорошо я вовремя успел выдавить "Релассио!", прежде чем начал по-настоящему задыхаться. Благословив судьбу за то, что не надел на дуэль галстук - это было бы куда неприятнее, - я наслал на Уизела щекотку, как проделал со мной Поттер на втором курсе, а пока он чуть по полу не катался, визжа от хохота, воспользовался случаем сделать мелкую пакость (от серьезной я воздержался - помнил, что этот рыжий орангутанг брат Джинни, и не хотел ее расстраивать, покалечив его, даже несмотря на то, что произошло между нами этим утром). Впрочем, думаю, в пылу избавления от "риктусемпры", он и не заметил, что его волосы приобрели очаровательно слизеринский изумрудно-зеленый оттенок. Я услышал, как хрюкнул от смеха за колоннами галереи Гойл, и даже со стороны Финнигана и Томаса донеслось подозрительное хихиканье.

Минутное отвлечение чуть не стоило мне... Ну, наверное, не жизни, но проигрыша на дуэли точно. Уизли, выпрямившись, резко выбросил вперед палочку, я готов был голову дать на отсечение, что он бросил одно из атакующих невербальных заклятий, которым нас учила в прошлом году Тёрнер.

- Протего! - резко крикнул я, не рискуя довериться невербальной защите. Незримое заклятие с силой ударило в мой щит, и я ощутил странную вибрацию, отдающуюся в моей палочке. Что это? Нестабильная магия этого места, которая просачивается сквозь стены Обсерватории? Или же...

Подобный эффект - что-то вроде резонанса - может возникать, когда при непосредственной близости друг к другу накладываются два щита, призваные отразить одно и то же заклятие. Только откуда взяться второму? В моей голове родилась догадка, и тут же, в мгновенном озарении, родился план, как ее проверить.

- Серпенсортиа! - да, мне есть чем гордиться. Это, пожалуй, мое коронное заклинание. В зависимости от желания, у меня получаются самые разные змеи, и я даже могу ими управлять, если, конечно, поблизости нет более сильного змееуста. На самом деле, "редкость подобного дара" - сказки для малышей. Нет, от природы, без всякого обучения - на это, и правда, способен не каждый. Но за тысячу лет почти все чистокровные семьи успели хоть по разу пережениться между собой, а значит, какая-то крохотная частичка крови Слизерина есть чуть ли не в каждом. После второго курса, когда мне казалось, что еще чуть-чуть, и я пойму, что именно Поттер сказал наколдованной мною змее, я летом засел за книги, и не успокоился, пока не нашел заклинание, позволяющее развивать заложенные способности, и научиться худо-бедно изъясняться по-змеиному. Естественно, до Волдеморта или до Гарри мне как свече до солнца. Они говорят на змеином так же естественно, как и на родном, они способны говорить со змеями даже не на равных - приказывать! Я же понимаю с пятого на десятое, а сам могу в лучшем случае с грехом пополам растолковать змее, что мне от нее нужно, ну и не факт, что она при этом послушается. В моей власти лишь попросить. Хорошо еще, змеи уважают таких, как я, и по большей части соглашаются помочь (особенно, если это мною же и созданные змеи).

Наколдованная мной королевская кобра, призванная защитить меня, грозно зашипела, раздувая капюшон, и скользнула к побелевшему от страха Уизли, грозно шипя что-то вроде "враг", "добыча" и "обед". Я невольно хмыкнул. Ну-сс, интересно, прав я или нет?

- "Стой! Не трогай его! Он - не твоя добыча! Оставь, уходи!" - шипение, раздавшееся от бокового прохода галереи, идущего вдоль стены обсерватории, подтвердило мои предположения. Я поднял палочку, а направил ее на источник шипения.

- Акцио! - воздух в нескольких шагах от меня завибрировал, заструился, словно над костром в безоблачный летний день, затем мне в руки скользнула легкая серебристая ткань, а на месте, где происходили эти чудеса, обнаружился взъерошенный больше обычного, растеряный и смущенный Поттер.

- Ну и как ты объяснишь, что вторгся в чужую дуэль, Поттер? - холодно спросил я, скомкав мантию-невидимку этого гриффиндрского болвана, и швырнув обратно ему. Вещь, конечно, безумно дорогая и ценная, но я был так зол на него в тот момент, что мне даже прикасаться не хотелось ни к чему, что ему принадлежало. Гарри покраснел и опустил глаза.

- Может, ты уберешь свою змею прежде, чем я начну объяснять? - спросил он.

- Фините инткантатем! Я жду, - сказал я, сложив руки на груди и выжидательно глядя на него.

Это было ошибкой. В пылу гнева на Поттера, я совсем позабыл про Уизли, и про то, что дуэль никто не останавливал. Как только исчезла кобра, рыжий (а точнее зеленый) "гриффиндорец", слегка оживившись, выпрямился, окинул нас обоих презрительным взглядом, и снова поднял палочку.

- И секунды без хорька прожить не можешь, Гарри? - с презрением бросил он Поттеру. - Прощайся, я его щас по стенке размажу! Аэрос Сфаэро Мортис! - выкрикнул Уизел, сделав неожиданно безупречное движение палочкой. Прозрачный голубоватый шар сорвался с нее, устремляясь ко мне, и я запоздало подумал, что да, зачарованная воздушная сфера действительно способна оставить на этой стене роспись типа "Драко Малфой". Интересно, сработает ли в этом случае моя вейловская защита? Или чары дуэльного кодекса вообще деактивировали ее на время дуэли, как и родовую магию?

Я уже не успевал поднять палочку, чтобы защититься, родовая магия зашевелилась, но дуэльные чары все еще сдерживали ее, так что едва ли ее окажется достаточно - может, только чтобы чуть смягчить удар... В любом случае, я проиграю дуэль - даже уклониться я уже не успевал.

И тут Поттер бросился вперед, выставив перед собой пустые руки. У меня открылся рот - он двигался мгновенно, стремительно, словно комета. Воздушная сфера Уизела ударилась о выставленные руки Гарри, и рассыпалась, словно столкнувшись с кирпичной стеной. Нас осыпало фонтаном не то ледышек, не то искорок, а может, того и другого вместе, а в следующий момент отдача швырнула его спиной на меня, сбивая нас обоих с ног и отбрасывая к стене, прямо в ту самую арку, которую я с таким любопытством рассматривал перед началом дуэли.

Мое тело охватило знакомое неприятное покалывание. Где-то поблизости раздался странный звук - как будто кто-то проколол туго надутый воздушный шарик, какие в ходу и у нас, и у маглов. Удара о стену, которого я так ждал, не последовало - вместо этого на меня накатило головокружение, тошнота, вокруг замелькали цветные пятна, кружась все быстрее, наконец, сильный удар - и я потерял сознание.

Пришел в себя я довольно скоро. Вокруг было сумрачно, однако глаза быстро привыкли, и я понял, что кое-какой свет здесь все же есть. Он проникал в основном сверху, откуда-то с потолка круглого помещения. Стены были настолько высокими, что создавалось впечатление, что мы на дне глубокого колодца. Однако это был не единственный источники света. Прямо передо мной, в нескольких шагах, была полукруглая арка, достаточно просторная, чтобы в нее могли пройти три человека бок о бок. (прим. автора - "Пять футов двери вышиною, пройти там трое могут в ряд"...:-))) ).

Я попытался приподняться, и обнаружил, что едва могу пошевелиться: меня придавливало сверху что-то тяжелое и весьма неудобное. "Поттер" - дошло до меня, когда это "что-то" тоже заворочалось и застонало.

- Слезь с меня, Потттер, ты меня сейчас раздавишь, - потребовал я, пытаясь спихнуть с себя гриффиндорца. Гарри, недоуменно охая, кое-как отполз в сторону.

- П-прости, я не нарочно... - пробормотал он. Я фыркнул - меньше всего меня сейчас интересовали причины его поступков. Хорошими они были или плохими, но благодаря им мы, похоже, вляпались так, что нам о-о-чень крупно повезет, если выберемся живыми. Или вообще, если выберемся, - а не останемся похороненными здесь, в этой самой, милой и уютной башенке...

Я кое-как сел, встряхивая головой, чтобы разогнать туман перед глазами. Там, прямо за аркой, суетились Уизел и все четверо наших секундантов - кто остолбенело таращился на НАС, кто тыкал пальцем в нашу сторону. Уизел, бледный как полотно, со все еще зелеными волосами, чем я в открытую наслаждался (заклятие я выбрал из долгоиграющих, и экспериментировать с его снятием не рекомендуется), беззвучно шевелил губами, что то повторяя. А впрочем, они все шевелили губами беззвучно - и вообще, кроме нашей возни и охов с ахами, в башне не было слышно ни звука. Я поморщился - это плохо, Волдеморт побери!

- Малфой, ты что, ночевать здесь собрался? - спросил Поттер, уже успевший подняться на ноги. Мда, похоже, он навести справки об Обсерватории не удосужился.

- А что, есть предложения? - осведомился я, со стоном поводя плечами, но не делая попыток встать.

- Ну, как насчет того, чтобы выйти? Мне здесь не нравится... Давай, вставай, пошли отсюда. Пора прекращать вашу глупую дуэль! Ну, и чего ты сидишь? - Поттер, кажется, начинал злиться. Похоже, он все еще не видел того, что я увидел сразу - а именно, что и наши сокурсники, и внутренний дворик, и галерея - все виднелось сквозь арку не особенно отчетливо, словно сквозь завесу дыма, или не особенно чистое стекло.

- Выйти? Ну, попробуй, - вздохнул я. Поттер с минуту непонимающе смотрел на меня, потом поджал губы, и сделал шаг под арку. Я невольно затаил дыхание - а вдруг получится?

Ага, щас! Когда это мне так везло? А уж вдвоем с Поттером, которому вообще по жизни везет как дементору, - и говорить нечего. Гарри, едва сделав шаг, словно натолкнулся на стеклянную стену - прозрачную, но прочную. Он недоуменно остановился, толкнулся в нее еще раз, потрогал ладонью, похлопал, и, наконец, в отчаянии саданул кулаком.

- И что это значит? - требовательно спросил он у меня. Я вздохнул.

- Ну, надо полагать, "Историю Хогвартса" ты не читал? - спросил я. Поттер ошалело вытаращился на меня, и вдруг прыснул. Я сложил руки на груди, и ждал, пока этот гомерический хохот закончится, но, надо отдать должное, смеялся Гарри недолго.

- Извини, просто точно так же всегда говорит Гермиона, когда мы чего-то не знаем о школе, - выдавил он. Я поморщился. Грейнджер, конечно, маглорожденная, но в уме ей не откажешь, приходится это признать.

- И она абсолютно права, - сказал я холодно. - Если б ты удосужился прочесть, ты бы мог знать, что именно вот эта самая обаятельная и привлекательная Башенка теперь, скорее всего, станет нашей могилой. Радуйся, Поттер, последние часы жизни мы проведем вместе. Слабое утешение. Честно говоря.

- П-поч-чему могилой? - выдавил Поттер, бледнея. Глаза за стеклами очков, которые он протер полой мантии, расширились. Странно - он опять поверил мне. Поверил сразу, без выкрутасов и доказательств! Нет, он спросил, конечно, но это уже не недоверие, это любопытство...

- Пятьсот лет назад именно тут проводили какие-то опыты с различной магической энергией, - объяснил я, медленно поднимаясь на ноги. - Что-то пошло не так, и произошло крупное смещение магического баланса. Кое-как его удалось сдержать, восстановить, но Обсерватория стала нестабильной. Ее закрыли, а эту Башню, с которой все началось, запечатали Безвыходными чарами. Думаю, что-то тут осталось такое, что на волю лучше не выпускать...

- Безвыходными чарами? Не верю... Дамблдор бы так ни за что...

- Мерлин, Поттер, ты что, совсем дурак? При чем тут, к лешевой матери, Дамблдор? - рассвирепел я. - Это сделали еще пятьсот лет назад, когда его еще в помине не было!

- Но ведь... Но ведь мы с тобой сюда попали, не так ли? Значит, могли попасть и другие студенты. Это опасно! Профессора не могли оставить на территории школы такой участок...

- А правила придумали для того, чтобы их нарушать, - проворчал я. - Вход был запечатан и снаружи, Поттер. И прорвали эту печать мы с тобой. Понятия не имею, как именно.

- И что нам теперь делать? Как выйти-то отсюда?

- А никак, - отозвался я, вздыхая и с тоской глядя наружу, на двор, где все еще суетились наши секунданты, а Уизли, продолжая что-то беззвучно бормотать, присел и со слезами на глазах подобрал мантию-невидимку Гарри. - Держу пари, они нас даже не видят. Оттуда эта арка, скорее всего, выглядит все так же, как раньше - сплошной стеной. Раньше, как раз лет пятьсот-шестьсот назад, такие односторонние двери частенько делали.

- Да, я знаю, - хрипло отозвался Поттер, еще раз стукнув кулаком по прозрачной стене под аркой. - Ну и что делать будем, Малфой? Идеи есть?

- Пока нет, - честно отозвался я, и отвернулся, решив осмотреться. - Можно, в принципе, сидеть и ждать, пока нас спасут - это если твои дружки-гриффиндорцы догадаются рвануть прямиком к Дамблдору.

- А твои слизеринцы не догадаются?

- Точно нет. К Снейпу, в лучшем случае, - пожал плечами я. - Вот только толку от этого, как от гиппогрифа яичницы. Эти чары разовые и необратимые. Снять такое заклятие невозможно. А значит, Поттер, мы с тобой здесь застряли. И это еще не худшее из зол...

- Почему? - насторожился Гарри.

- А потому. Подумай сам, ты же вроде неплохо соображаешь. Башню запечатали, чтобы изолировать последствия той самой катастрофы, из-за которой закрыли Обсерваторию. Нестабильная магия - это раз. Возможно, какие-нибудь неполадки с пространством и временем - это два. Ну и в довесок, в истории упоминается какая-то нечисть, наводнившая башню в результате провала экспериментов. Это три. За пять столетий я сомневаюсь, что от нее что осталось, да и большую часть истребили еще тогда же... но чем Салазар не шутит.

- Да уж, ваш Салазар - тот еще шутник, - буркнул Поттер, мрачно покосившись на меня. - Одна Тайная Комната чего стоит, а уж его наследничек...

- Давай не будем о нем, - поморщился я. - Знаешь, о чем я тут подумал?

- Мысли читать не умею, - отозвался он. Я хмыкнул: да уж, наслышаны мы о твоих "успехах" в легилименции, Поттер. - Ну и о чем ты там подумал?

- О том, что стоит поискать выход в саму Обсерваторию, - отозвался я. - Там должно быть не так опасно, к тому же, если найдем дорогу в Закатную Башню - считай, выбрались. Наружная дверь в ней старая и рассохшаяся - можно вышибить без всякой магии.

- Если б все было так просто, то какая-нибудь нечисть отсюда уже выбралась бы, - с сомнением возразил Гарри. Я покачал головой.

- Не обязательно. Не забывай, на школе чертова уйма защитных чар от всякого рода нечисти. Это здесь она чувствовала себя нормально из-за магической нестабильности...

- Что-то не ощущаю я особой нестабильности, - проворчал Поттер. - Мы уже минут пятнадцать тут болтаем попусту, и ничего такого с нами не случилось. Может, если тут что и было, все за прошедшие пятьсот лет рассосалось?

- Мда? - с сомнением проговорил я. - А ну-ка, чем сидеть просто так, давай-ка мы с тобой осмотрим эту башню. Все равно заняться больше нечем - а так, вдруг ход найдем?

Однако ничего похожего на ход мы так и не нашли. Не было даже еще одной запечатанной арки - везде только гладкие стены, а единственный вход - арка, через которую и мы сюда попали. Изнутри башня казалась более пострадавшей, чем снаружи. Лестница, поднимавшаяся спиралью внутри башни, почти полностью обвалилась - остались лишь несколько лестничных площадок на разной высоте, слишком далеко друг от друга, чтобы можно было надеяться добраться. Странное дело, но внизу, на полу, где мы находились, осколков лестницы не было, а с одной стороны - ближе к наружной стороне башни, в полу зияла огромная, с шестую часть помещения, дыра, дна которой было не видно. Когда я кинул вниз камушек, всплеск раздался только через несколько секунд - глубина порядочная, да еще на дне вода... Брр. Нет, плавать я умею, конечно, но от купания в подземном водоеме на такой глубине, где водится непонятно что, меня, пожалуйста, увольте! Поттер, видно, в этом вопросе был со мной солидарен, потому как побледнел, и предложил "отойти от этой ямы". Ну, в общем, выхода мы так и не нашли.

Снаружи Уизли и секунданты, наконец, бросили бесплодные попытки докричаться до нас, или еще каким-нибудь образом поспособствовать нашему освобождению, и покинули обозримое пространство. Оставалось только молиться, что они пошли за профессорами. Мы с Поттером уселись на остатки лестницы, еще поднимавшейся на высоту около полутора метров, и стали ждать их появления. Ничего другого просто не приходило в голову. Поговорить нам, в принципе, было о чем - в голове теснились сотни, если не тысячи вопросов, однако слова просто не шли с языка. Казалось страшным нарушить установившееся молчание, и мы просто сидели рядышком, и наблюдали, как ветер гоняет по двору опавшие листья.

Сидеть на лестнице почему-то казалось удобнее и безопаснее чем на полу. Вскоре свет стал потихоньку тускнеть - солнце начинало клониться к закату, и в Рассветной башне сгущались сумерки. Мне стало неуютно, и я, втащив палочку, прошептал "Люмос". Кончик палочки слабо засветился. Я нахмурился, сосредоточившись посильнее, и тут палочка полыхнула ослепительной вспышкой, озарившей башню как солнце, а потом резко погасла, оставив нас в показавшейся совсем густой тьме. Снаружи было еще светло, кусок двора, который мы видели, был пока залит светом, но здесь, в Башне, становилось мрачновато.

- Ну, вот и первое доказательство здешней магической нестабильности, - ровно проговорил я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал от волнения. Гарри посмотрел на меня со смесью испуга и тревоги.

- Если даже Люмос работает через пень-колоду, то что будет с более сложной магией? - спросил он. Я сглотнул.

- Боюсь, лучше не проверять...

- Смотри!

Во двор стремительной походкой вошел Дамблдор. Директор был сосредоточен и очень обеспокоен. По пятам за ним следовали МакГонагалл и Снейп, тоже встревоженные, с озабоченными лицами и палочками наизготовку. За Снейпом, на порядочном расстоянии следовали Грег и Тео, Уизли, красный, как помидор, с все еще зелеными волосами, держался поодаль, а Томас и Финниган шли рядом, успокаивающе похлопывая его по плечам. Дамблдор нетерпеливо обернулся к ним и что-то спросил. Наши сокурсники дружно закивали, а Уизли, ткнув пальцем в сторону двери, оживленно что-то залопотал. Не дослушав, директор подошел вплотную к арке, и, вытащив палочку, постучал ею по стене - с нашей стороны казалось, что по стеклу. Потом, снова убрав ее, Дамблдор принялся ощупывать стену пальцами, что-то бормоча, и почти прижимаясь к ней лицом.

Мы с Поттером с надеждой переглянулись. Если уж Дамблдор взялся, то, наверное, придумает, как нас вытащить. Однако по мере того, как он продолжал осмотр, лицо директора мрачнело, и наши надежды таяли. Наконец, с глубоким безнадежным вздохом, директор повернулся к столпившимся за его спиной ученикам и двум деканам, и что-то сказал. Мы не слышали ни звука, однако увидели, как смертельно побледнел Снейп, а МакГонагалл, охнув, закрыла лицо руками. Но наибольший сюрприз преподнес Рональд Уизли - он позеленел, став одного цвета со своими волосами, и грохнулся в обморок. На лицах всех собравшихся были шок и неверие.

Не сговариваясь, мы с Гарри вскочили, и, подбежав к прозрачной стене, застучали в нее руками, ногами, чем придется.

- Эй! Эй, мы все еще здесь! Вытащите нас отсюда! - я не отдавал себе отчета в том, что из нас выкрикивал все это, может статься, что оба. Однако все наши усилия были тщетны - они слышали нас не лучше, чем мы - их.

Наколдовав носилки, директор при помощи левитационного заклинания переложил на них Рона, и, указав на Томаса и Финнигана, что-то сказал - видимо, попросил отнести его в больничное крыло. Грег и Тео, бросая полные ужаса и печали взгляды на башню, уплелись следом, так что во внутреннем дворике остались только учителя.

Дамблдор, еще что-то сказав, обернулся, и посмотрел на Башню - одновременно с разочарованием и бесконечной грустью, но и, как мне показалось, с затаенной надеждой. Взгляд директора заскользил от арки выше, по стене, и, наверное, вплоть до стеклянного купола. Он еще что-то сказал, не отрывая взгляда оттуда, а потом отвернулся, и, взяв за плечо МакГонагалл так, словно хотел поддержать, медленно повел ее назад, к выходу. Я просто не верил - они что, бросили нас здесь? Нет, не может быть!

Северус, бледный, как полотно, приблизился к арке. Гарри, пнув ее еще пару раз, сполз по стене рядом, и то ли плакал, то ли просто сидел, уткнувшись головой в колени, а я все еще стоял, глядя на крестного, который осмотрел арку, словно еще не веря в то, что видел. Еще никогда, никогда за всю жизнь, я не видел Снейпа таким. Он медленно вынул что-то из кармана, и, положив на руку, ладонью прижал это к стене, беззвучно шевеля губами. Через прозрачную поверхность я различил свою фамильную печать (убью Грега, с одной стороны, а с другой, у Северуса будет поцелее), и, протянув свою ладонь, приложил ее к тому же месту, где лежала рука крестного. Под пальцами появилось знакомое покалывание, и я чуть не вскрикнул, а в следующий момент ощутил в своей руке холод металла. Кольцо, пройдя сквозь стену, легло мне в ладонь, однако руку Северуса стена не пропустила. Я, вздохнув, надел кольцо на место, и снова уставился в удивленные, но все еще полные боли черные глаза. А что если...?

- "Северус! Северус, прошу тебя! Ну если кто и может услышать меня из этого забытого всеми богами места, то это такой мастер леглименции, как ты! Северус, пожалуйста! Ты слышишь меня? Я здесь! Я живой, и Поттер тоже! Прошу, услышь меня!" - я думал изо всех сил, концентрируя всю свою ментальную силу на том, чтобы передать мои мысли крестному, и наградой мне стало облегчение на его лице. Снейп на минуту закрыл глаза, словно пытаясь взять себя в руки, а когда открыл, на его лице сквозь тревогу и отчаяние, проступила тень надежды.

- "Драко..." - его мысленный голос казался далеким и неясным, но он был - я знал, что это он!

- "Я здесь, крестный!"

- "Послушай меня... Мы не можем помочь вам - с нашей стороны нет никакой возможности. Вас привело туда редчайшее сочетание магических сил... Повторить его - не в нашей власти. Но если и есть надежда для вас двоих спастись, она не снаружи. Она в вас самих. Ты слышишь меня?!

- "Я слышу, Северус... Но я не понимаю. Как это - надежда в нас самих? Что нам делать?"

- "Искать способ выбраться. Если кто-то и может, то только вы сами, Драко... - в глазах крестного все еще была боль пополам с тревогой. Он помолчал, и я уже думал, что связь оборвалась, но нет. - "Берегите себя... Оба."

- "Ладно". - Я кивнул, забыв, что он не может меня видеть. Снейп через силу ободряюще улыбнулся мне, и, отвернувшись, быстрыми шагами отправился следом за Дамблдором и МакГонагалл.

Я обернулся к Поттеру. Мы снова остались одни в прОклятой Башне...

Комментарии автора: Изначально я планировала вместить в главу больше событий, но потом поняла, что она выходит какой-то чересчур перегруженной. Так что, продолжать будем в восьмой. )))

А теперь, умоляю, отзывы!

Глава 8

Глава 8.

Башня Восхода (название посвящается любителям "Принца Персии").

Pov Гарри Поттера.

Я сидел, закрыв глаза, и тщетно пытаясь убедить себя в том, что еще не все потеряно. Я так верил в то, что Дамблдор освободит нас! В то, что директор мог нас бросить на произвол судьбы, верить хотелось не больше, чем в то, что эта чертова Башня станет для нас могилой! Неужели ему опять приспичило устроить мне "испытание"? Я когда-то жаловался на спокойную жизнь, и на то, что мне не дали поучаствовать в приключении в конце прошлого курса? У меня было помрачение рассудка, не иначе! Верните меня в спокойную рутинную жизнь!!! Хотя, с другой стороны, не бывает безвыходных ситуаций. Может статься, из этого действительно выйдет неплохое приключение? Вот только разделить его придется не с Роном и Гермионой, а с Малфоем...

Вскинув глаза, я посмотрел на своего товарища по несчастью. Малфой все еще стоял у арки, глядя вслед Снейпу, и, кажется, что-то обдумывал. Я отвернулся, но не мог избавиться от ощущения неправильности, растущего во мне. Я ведь заслонил его от удара, не так ли? Аэрос Сфаэро Мортис - сильнейший воздушный удар, заклинание на грани убийства, оно действительно размазало бы Малфоя по стенке, и даже защита "Протего" не помогла бы - воздух расплющил бы парня вместе с щитом. Фактически, я спас ему жизнь - так почему я все еще ощущаю тревогу за него? Почему я ЧУВСТВУЮ его, его присутствие, жизненную силу, какую-то общность с ним? Ведь мой долг выплачен, я избавился от него!

Я грустно усмехнулся. А может, дело как раз в том, что я просто НЕ ХОТЕЛ от него избавляться? В том, что этот долг создавал мне иллюзию того, чего мне так не хватало эти месяцы - иллюзию дружбы? Может быть, я как раз и смог пережить отчуждение своих друзей из-за того, что имел возможность делать вид, что не просто ВЫНУЖДЕН общаться с Драко, а делаю это по собственному желанию? Благодаря "чувству долга", тревоге за него и переживаниям, это было не так-то и сложно - убедить себя, что чувства искренни, и обусловлены не долгом и магией, а симпатией.

Ну, зато теперь я смогу перестать каждый день обязательно видеться с ним, мне не обязательно будет с ним общаться, и Рон, наконец, перестанет на меня дуться. Ведь Рон - мой лучший друг, и мы снова станем близки, как раньше... Почему даже в мыслях это звучало жалко, фальшиво и неубедительно? Может, потому что мне казалось неправильным, что Рону непременно надо, чтобы я пошел на уступки, и изменился ради него, отказался от чего-то, тогда как Малфой - Малфой!!! - общался со мной довольно охотно, ничего не требуя взамен? Я впервые задался вопросом - а зачем это ему? Со мной-то все понятно, я связан был чувством долга, а вот зачем Малфой-то мне помогал? А эта его фраза, сказанная в самом начале "Я думал, мне придется неделю тебя убеждать, а потом еще две - самому за тобой бегать и на глаза показываться, чтобы ты с катушек не съехал"? Какая ему-то разница, съеду я с катушек или нет? Он, который шесть лет меня ненавидел! Ну хорошо, не шесть, а пять, но все равно - почему он заботился обо мне?

- Ну что ж, похоже, мы основательно здесь застряли, Поттер, - отвлек меня от размышлений спокойный голос Малфоя. - Если верить Снейпу, вытащить нас они не могут.

- Это каким это образом он тебе это сказал? - недоверчиво спросил я. Драко пожал плечами, и снова уселся на ступеньку лестницы.

- В отличие от тебя, я неплохо владею Легилименцией, - отозвался он. - Кстати, Снейп еще сказал, что если у нас и есть надежда выбраться, то... В общем, мы должны сделать это сами, а не надеяться на помощь извне.

- Вполне в духе Дамблдора, - вздохнул я, поднимаясь на ноги. - Знаешь, мне пришла в голову идея.

- Ну? - хмыкнул Малфой, вопросительно глядя на меня.

- А кто сказал, что дверь отсюда в Обсерваторию должна быть на уровне земли?

- В смысле?

- В самом здании ведь не один этаж - так с чего мы решили, что вход в башню должен обязательно быть на первом? Может, он на втором или на третьем - лестница-то идет по всей башне. И посмотри, вон та площадка - первая снизу, как раз возле западной стены. Вдруг проход в Обсерваторию там? Нам только надо залезть туда, и попытаться найти дверь или что-нибудь в этом роде. Да можно, в конце концов, попробовать стену разобрать!

- Ну ты даешь, - фыркнул Малфой. - Каменщик юный. И как ты собираешься камни выковыривать из стен - голыми руками?

- Ну... Магия ведь кое-как работает, верно?

- А-а... - скептически протянул Драко. - Знаешь, а мне эта идея почему-то перестала казаться хорошей. Не знаю, вроде бы, никаких нестыковок, но у меня от нее мурашки между лопаток, - он поежился.

- Мурашки? - фыркнул я. Мысль о действии захватила меня, и я уже не думал о том, что, может, было бы правильнее довериться чутью чистокровного, полностью владеющего своей родовой Силой. - Малфой, я не собираюсь сидеть тут и подыхать с голоду из-за твоих мурашек! Я и так обед пропустил, пока следил за Роном!

- Так вот как ты нас нашел! - хмыкнул Малфой. - Интересно, почему чары дуэли тебя не остановили?

- Потому что меня Гермиона предупредила о них. Я знал, что нельзя срывать вашу дуэль, и собирался только посмотреть и убедиться, что вы оба уцелеете. Просто, когда я увидел, что ты можешь не успеть защититься, я испугался, и действовал под влиянием "Чувства долга"... - пояснил я.

В самом деле, как оказалось, Гермиона даже этот самый "Кодекс поведения представителей чистокровных семейств" успела прочитать, хотя ей-то он зачем, было совсем непонятно. А впрочем, это же Гермиона - ей все интересно знать. Она действительно все мне объяснила еще на завтраке. Зато вторая часть моего плана почти полностью провалилась. Поймать Малфоя до тренировки по квиддичу мне не удалось, да и Джинни явилась на площадку чуть ли не за две минуты до начала.

Ну, впрочем, с ней-то я все-таки нашел способ поговорить. Объявив перерыв где-то через час после начала тренировки, я отвел ее в сторонку, за сарай для метел, и попытался разговорить. К моему удивлению, отвечала Джин неохотно, хотя мне казалось, у нас были достаточно доверительные отношения. Нет, она, конечно, не грубила и не орала на меня, чтобы я оставил ее в покое - просто холодно заявила, что между ней и Драко Малфоем ничего нет и быть не может, а то, что произошло вчера - не более, чем глупый порыв под влиянием момента. Я пытался напомнить ей, что из-за этого "порыва" ее брат собирается драться на дуэли, но ничего, кроме мрачного "Рон - придурок" не добился.

После тренировки я намеревался успеть поговорить с Малфоем, однако, судя по карте Мародеров, Драко прочно обосновался в гостиной Слизерина, куда мне ходу не было, и не собирался трогаться с места. Рон, приняв душ после тренировки, отправился в Гриффиндорскую Башню, а я занял позицию в холле, где-то посередине пути между ними двумя, укрывшись мантией-невидимкой, и не отрывая взгляд от Карты. Постепенно моя затея начала казаться глупой, особенно когда я подумал, что дуэль, может быть, вообще назначена не на сегодня. Однако не успел я запаниковать по-настоящему, как Рон покинул Башню, в сопровождении Дина и Симуса, и почти одновременно с этим Малфой, Гойл и Нотт тоже сдвинулись с места. Я прямо-таки не знал, куда деваться, однако Рон с Симусом и Дином должны были пройти мимо меня, если верить карте, а Малфой со своими секундантами углубились в школьные коридоры, куда-то к Восточному крылу. Впрочем, не доходя до Холла, Рон и ребята свернули на короткий путь, и мне пришлось срочно срываться с места и тоже нестись к Восточному крылу, чтобы не опоздать.

- Ау, Поттер, не спи, - окликнул меня Малфой.

- А? Ой, прости, я просто задумался. Ты что-то сказал?

- Только то, что у нас нет ничего похожего на веревку, и как залезть наверх, я не представляю.

- Ну... Ты, часом, не умеешь ползать по стенкам, как мухи? - хихикнул я. Драко переменился в лице, и я поперхнулся собственным смехом. Неужели и правда умеет? Я-то сказал это в шутку, но кто их разберет, этих чистокровных, с их Родовой Магией? "Ну да, а ты сам-то каков, Гарри Поттер?" - ехидно спросил внутренний голосок. - "Не этой ли Родовой Магией ты сегодня Малфоя прикрыл"?

- А ведь это мысль, - проговорил Малфой, прищурившись, как часто делал, когда что-то обдумывал.

- Только не говори, что и правда умеешь так делать! - почти взмолился я. Драко, усмехнувшись, покачал головой.

- Не дури, Поттер, - посоветовал он. - Нет, конечно. Просто это навело меня на мысль... Все зависит от того, насколько нестабильной здесь становится Родовая Магия, потому что на одних стандартных заклятиях, нам, пожалуй, не вытянуть... Хотя... В стандартной ситуации вытянули бы, но здесь мы не можем полностью на них полагаться, так что придется подстраховаться...

- Слушай, Малфой, брось говорить загадками, и объясни толком, что ты задумал! - рассердился я. Слизеринец еще несколько минут молчал, кусая губы, а потом, словно приняв решение, заговорил.

- Я подумал... Ты знаешь что-нибудь о заклинаниях перемены полярности и иже с нею? - спросил он. Я пожал плечами.

- Ну так, не особенно много... а что?

- Ну, если слегка модифицировать самое мощное из них, то... должно получиться сместить гравитационное поле. - отозвался Драко.

Я вытаращился на него так, словно Слизеринский Принц вдруг нарядился в коротенькую юбочку и выскочил на арену с помпончиками и стишками в поддержку гриффиндорской команды вообще, и Рональда Уизли в частности. Тряхнув головой, чтобы прогнать возникший перед глазами образ, я понял, что все равно таращусь на Драко в немом изумлении. Одно дело - что он видел "Звездные Войны", а другое - услышать от него фразу "сместить гравитационное поле".

- Ну что ты на меня так смотришь? - не выдержал Малфой. - Знаю, рискованная идея, но ничего получше предложить не могу!

- Да нет, я не потому... - смутился я. - То есть, я не о том... В общем, просто не ожидал услышать от тебя слово "гравитация".

- Ох, я тебя умоляю! - раздраженно закатил глаза Драко. - Нормальный общепринятый термин, между прочим! И давай, не придирайся к словам! Как тебе сама идея?

- Извини, но я не до конца ее понял. Что именно нам даст смещение гравитации?

- Ну, в этом случае, мы сможем... как бы это сказать... В общем, если все пойдет как надо, тогда стена и пол как бы поменяются для нас местами, и мы сможем просто пройти по стене куда нужно, как по полу.

- Звучит здорово, но что, если из-за нестабильности магии заклятие перестанет действовать посреди стены?

- Ну, если мы будем страховать один другого, это будет безопаснее, - отозвался он, пожимая плечами. Я с сомнением покачал головой.

- Страховка тоже может не сработать.

- Черт, Поттер, ты достал! - вспылил Малфой. - Я хоть пытаюсь выход найти! У тебя есть другие идеи?

- Тише, не кипятись, - примирительно сказал я. - Ведь ты даже не знаешь толком, будет ли это работать, да и сил нужна прорва...

- Если применить Родовую магию, то не такая уж и прорва. Я могу наложить это заклятие на нас обоих по очереди, и подстрахую тебя, а уж со страховкой и ты тоже справишься.

- Даже не знаю. В других условиях... А здесь, с нестабильной магией, полагаться на новое заклятие... непроверенное...

- Ну, мы можем его проверить, - пожал плечами слизеринец. - Или ты трусишь, а, Поттер?

- Ой, вот только на понт брать не надо! - поморщился я, и Малфой весело хихикнул в ответ.

- Ну так давай попробуем?

- А ты уже придумал заклинание? - удивился я. Драко пожал плечами.

- Ну, что-то вроде того, - сказал он. - Но лучше сначала опробовать на небольшой высоте и не заходить слишком далеко.

Первые наши попытки претворить план Драко в жизнь, впрочем, успехом не увенчались. Сначала просто ничего не выходило, потом из каменного пола выросли тонкие и прочные лианы, которые оплели ноги Малфоя, не позволяя ему сдвинуться с места. Потом, при следующей попытке, на него навалился десятикратной тяжестью воздух в башне, и если бы я не сообразил вовремя ткнуть в него палочкой и заорать "Фините Инкантатем", его бы расплющило в лепешку. Отдышавшись, я предположил, что возможно, заклятие не действует как надо, если накладывать его на самого себя. Малфой засомневался в том, правильно ли будет испытывать его заклятия на мне, но, подумав, согласился, что другого выхода нет. Не то, чтобы я так рвался подставляться под его заклятия, но выбора, действительно, не было. Слегка колеблясь, Драко наложил на меня чары, готовый в любой момент снять их...

Земля ушла у меня из-под ног. Нечто похожее я уже испытывал на четвертом курсе, в лабиринте на третьем испытании в Турнире Трех Волшебников. Но тогда я всего лишь ДУМАЛ, что чувствую, что верх - это низ, а низ - это верх. Теперь же, для меня пол и потолок действительно поменялись местами. Меня оторвало от того места, где я стоял, и со страшной скоростью понесло - вниз, как мне казалось, хотя на самом деле я летел вверх. Я завопил, не в силах сдержаться. Это не было похоже на полет, и я вдруг некстати вспомнил, как слышал где-то, кажется, по телевизору в научно-медицинской программе, которую невесть почему смотрели Дурсли, что, в среднем, сердце человека разрывается от страха, если падение длится дольше двадцати секунд. Или меньше? Мысль промелькнула в мгновение, падение длилось не более нескольких мгновений, а потом вдруг плавно замедлилось, и странная, неведомая сила начала поднимать меня вверх, как мне казалось. Так странно было видеть под моими ногами, уплывающий вниз купол башни. Пол, казавшийся потолком, наоборот, приближался, и видеть стоящего на нем человека было еще более странным ощущением. Меня вдруг тряхнуло, и я осознал, что двигаюсь рывками - то быстрее, то медленнее. На какое-то мгновение подъем вдруг прекратился, и я застыл на месте, точно муха, на которую наложили "Иммобилюс". Мое тело задрожало, и внезапно снова рухнуло вниз, однако я даже не успел испугаться, как меня снова подхватила та же сила, и на сей раз резко дернула вверх, вместо плавного подъема, как в прошлый раз.

Я даже немного испугался резкого рывка, когда пол-потолок буквально прыгнул мне в лицо, однако за пару метров до него падение-подъем вновь замедлились. Малфой протянул мне правую руку, я, потянувшись, схватился за нее, и тогда он опустил палочку, которую держал в левой (ах, да, он же левша!). Сила, удерживающая меня в воздухе, исчезла, и я снова ощутил себя так, словно вишу на гигантской высоте, поддерживаемой только тонкой рукой Малфоя, чьи изящные пальцы мертвой хваткой впились в мое запястье.

- Фините Инкантатем! - громко воскликнул он, ткнув в мою сторону палочкой.

Нормальное притяжение швырнуло меня на землю, а точнее, прямо на Малфоя. Драко, не устояв на ногах под моей тяжестью, рухнул на пол, и я приземлился сверху, невольно заехав ему локтем в бок.

- Ау! Поттер, это уже входит у тебя в привычку! - пожаловался он, бесцеремонно спихивая меня на пол, и садясь, потирая ушибленные места. - Знаешь, может, Уизли это и нравилось, но меня роль личного "матраса для приземления великого Гарри Поттера" что-то не привлекает, ты уж извини.

- Прости пожалуйста, - напряженно отозвался я, нервно хихикнув. Меня все еще трясло от пережитого потрясения. - Знаешь... Спасибо.

- За что? - удивленно поднял бровь Малфой. Я вздохнул, стараясь унять нервную дрожь.

- Что не дал упасть, - отозвался я. Драко как-то странно поморщился, будто хотел улыбнуться, но передумал.

- Не за что. Если б не я, ты бы и не упал, начнем с этого...

- Нет, я же дал согласие на испытание, - покачал головой я.

- Ладно. Кстати, Поттер... - Малфой выглядел смущенным, однако на лице его была решимость. - И тебе спасибо. Что закрыл меня от удара Уизли. Мы с тобой, похоже... квиты? Я закрыл тебя от выплеска кипящего зелья и не дал упасть сейчас, а ты заслонил меня от Воздушной сферы и не позволил чарам раздавить меня в лепешку.

- Похоже, что так, - согласился я. - Но знаешь... Предлагаю продлить наше... как бы это сказать... перемирие? Нет, пожалуй, сотрудничество - более подходящее слово. В общем, пока не выберемся, давай не прекращать... эээ.. мирное... общение? А потом... ну...

- Мда, такому ясному и точному изложению и сам Хагрид бы позавидовал, - хмыкнул Малфой. - Классная речь, Поттер, отрепетированная, наверное, - добавил он, посмеиваясь. Я почувствовал, что краснею. Вот гад слизеринский, ну погоди ж ты у меня... - Ладно, не грузись, - фыркнул он. - Все равно нам друг от друга тут деваться некуда. А что до того, что будет потом... Давай сначала доживем до этого самого "потом", идет?

- Идет, - согласился я, с облегчением кивая.

Пару минут мы оба молчали, однако теперь молчание не казалось больше естественным - оно было напряженным и тревожным. Я поежился - становилось прохладно.

- Может, просто использовать чары левитации? - предложил я неловко. Малфой вздрогнул от звука моего голоса, и вскинул голову.

- Что? - хрипло спросил он, и кашлянул, чтобы прочистить горло.

- Я говорю, может, не заморачиваться с этими переменами полярности, а просто левитацией воспользоваться? - повторил я. Драко пару минут растеряно хлопал глазами, а потом поморщился.

- Не уверен... - пробормотал он. - Магия слишком нестабильна. Левитация требует постоянного контакта с палочкой, так что если заклятие ослабнет или падет, а высота будет сравнительно небольшой, можно и не успеть подхватить объект заново. Да что там говорить - ты все только что испытал на собственной шкуре. Я еле успел подхватить тебя снова, когда чары вдруг просто рассеялись. Не знаю, как тебе, а мне что-то не нравится перспектива висеть над пропастью, когда меня поддерживает нестабильный поток магии, который может оборваться в любую секунду.

- А при твоем заклинании этого не произойдет?

- Это все-таки не так опасно, если мы будем при этом страховать друг друга. Вот при страховке, как раз можно воспользоваться чарами левитации - ну, в смысле, держать их наготове. Кажется, я понял, где ошибся с этим заклинанием, но я пойму, если ты не захочешь...

- Нет, все нормально. Просто... Ты уж постарайся меня снова подхватить, если что, ладно? - как-то жалобно проговорил я, и сам себе удивился. Я что, и вправду доверяю ему настолько, что практически вручаю ему свою жизнь? "Жизнь, которую он уже дважды спас", - возразил внутренний голос. Я закусил губу, и решительно поднялся на ноги.

- Хм... если все получится... Так, ну-ка, Поттер, встань поближе к стене. Если все сработает как должно, то ты просто упадешь прямо на нее.

Я послушно встал возле стены, перед началом лестницы. Малфой, нацелив на меня полочку, пару минут примеривался, потом глубоко вздохнул, кивнул мне, и произнес формулу заклинания, взмахнув палочкой и указывая на меня.

Снова пол ушел из-под ног, и очутился, на сей раз, сбоку. Я тяжело свалился вниз, и пару минут просто лежал, закрыв глаза и привыкая к незнакомым ощущениям. Голова слегка кружилась, а когда я открыл глаза, НЕПРАВИЛЬНОСТЬ была основным ощущением, которое я испытал при виде Малфоя, стоящего на... боковой стене? Да нет, то есть, это я ЛЕЖАЛ НА СТЕНЕ, а он-то как раз стоял на месте, как и полагается... Голова у меня закружилась сильнее.

- Гарри, ты как? - напряженно спросил он, впервые, кажется, назвав меня по имени. Я помотал головой - от его вида мне становилось только хуже. Драко, кажется, понял, в чем проблема. - Не смотри на меня. Постарайся отвлечься. Смотри на камни под собой. Соберись.

Его спокойный, собранный голос внушал уверенность. Мне стало легче, и я осторожно приподнялся и сел, потирая ладонями лицо. Посидев несколько минут я, все так же стараясь не глядеть на Малфоя, медленно встал на ноги, не отрывая взгляда от каменных плит под моими ногами. Сначала, едва поднявшись, я обнаружил, что шатаюсь, как пьяный. Мне было не по себе, меня и правда сильно раскачивало, да еще и "пол" имел полукруглую форму, словно я стоял внутри гигантской трубы. Попытавшись сделать шаг, я понял, что это будет нелегкая прогулочка. Может, лучше и правда ползать, как муха? Однако после второго шага дело пошло на лад, голова стала кружиться все меньше, по мере того, как я привыкал к новому положению. Малфой подошел ближе.

- Может, тебя поддержать? - предложил он, но я стиснул зубы и помотал головой. Стоило большого труда воспринимать его просто как лежащего человека - правда, он ни капельки не походил на такого, однако самовнушение - великая вещь. Драко еще немного помолчал, а потом заговорил снова, и голос его слегка дрожал: - Поттер, если ты не заметил, начинает смеркаться. Нечисть активизируется в темноте. Нам бы лучше выбраться отсюда до того, как совсем стемнеет - я имею в виду, хотя бы из этой башни. Как думаешь, ты сможешь добраться до следующей площадки?

Я вскинул голову и посмотрел вперед - точнее, вверх? Лестничная площадка, о которой он говорил, находилась сравнительно недалеко - метрах в пяти-семи от меня., только чуточку под углом относительно моей оси притяжения.

- А ты сможешь снять с меня заклятие сразу, как я доберусь до нее? - спросил я. Малфой кивнул. - Как скажу, снимай, ладно, а то я боюсь, что у меня не очень-то получится удержаться на площадке.

- Хорошо. Я готов. Вперед, Поттер!

Как ни странно, но отданная его уверенным, хорошо поставленным голосом команда помогла мне собраться с духом, и двинуться вперед. Меня все еще немного пошатывало, однако идти было уже не в пример легче, чем в начале. Признаться, подсознательно я ожидал от Малфоя каких-нибудь комментариев - или его обычного ехидства, или каких-нибудь советов и слов поддержки, какие могли бы давать Рон и Гермиона. А впрочем, вот последнее как раз вряд ли - трудновато представить себе Драко, подпрыгивающего на месте от волнения, и то и дело выкрикивающего что-то вроде "молодец, Гарри!", "У тебя отлично получается!" или "Не сдавайся, приятель, ты уже близок к цели!". Да мне и не хотелось сейчас слышать это - такие выкрики только отвлекали, внушая ложную уверенность.

Где-то на полпути я вдруг почувствовал, что голова у меня закружилась сильнее, а идти стало трудно, словно я поднимался в горку. Я запаниковал: кажется, заклятие теряет силу!

- Ускорь шаг, если можешь - тебе осталась пара метров, - ровный голос Малфоя немного успокоил, и я постарался шагать быстрее, несмотря на все увеличивающийся наклон.

Наконец, несмотря на все трудности, я, протянув руку, схватился за неровный край лестничной площадки, подпрыгнул, и оказался стоящим одной ногой на стене, а второй - на самой площадке. Для меня они теперь образовывали прямой угол прямо подо мной, и обе находились под таким углом ко мне, что я уже не смог бы взобраться ни на одну - ну, может, с помощью какого-нибудь снаряжения, но уж точно не просто так.

- Снимай заклятие! - крикнул я Малфою, которого уже не было видно из-за площадки.

- Фините Инкантатем! - донеслось снизу.

Черт! И опять точка опора ушла у меня из-под ног, и я, потеряв равновесие, рухнул на лестничную площадку, чуть не ткнувшись в нее носом, но вовремя успел подставить руки. Одно хорошо - хоть голова больше так не кружилась. Я полежал на площадке, приходя в себя, а потом, поднявшись на четвереньки, подполз к краю, и помахал стоящему внизу Малфою. Драко, усмехнувшись, помахал мне в ответ, и тут во мне впервые шевельнулось зерно сомнения - а как же он сможет использовать это заклятие, если мы уже выяснили, что на себе самом применять его бесполезно? Мда, кажется, он тоже подумал об этом только что, и теперь неуверенно топтался на месте. Я нахмурился, припоминая формулу заклинания.

Как ни крути, Родовая магия у меня есть, и я могу ее использовать в момент острой необходимости. И что с того, что на сей раз это будет осознанным действием, а не инстинктивным, как на дуэли? Я сосредоточился, изо всех сил пытаясь вызвать в себе то же самое чувство, что толкнул меня вперед тогда. Однако ничего не получалось - то ли для этого была необходима экстренная ситуация, то ли что-то еще, но моя магия и не думала откликаться на призыв - я не ощущал никаких знакомых изменений в себе. Проклиная свое неумение, я решил попробовать иначе. В конце концов, тогда, в мой день рождения, не было никакой стрессовой или чрезвычайной ситуации, но все мои заклятия стали более точными и могущественными чем раньше. Вдруг, сработает хотя бы это?

Малфой внизу, тем временем, похоже, пребывал в затруднении. Накладывать чары на самого себя он, видно, уже не рисковал - или был уверен, благодаря Родовым знаниям, что это бесполезно. Я снова свесился с края площадки.

- Эй, Малфой! - позвал я его. Драко вскинул голову, и вопросительно изогнул бровь. "И как он это делает?" - в который раз подумал я мимоходом. - Давай, может, я попробую наложить на тебя эти чары обычным способом? Если действовать быстро, то, может и без Родовой Магии получится? А я буду тебя страховать в случае чего...

Он с сомнением поморщился, однако неохотно кивнул. Я улыбнулся, доставая свою палочку, и, нацелив ее на него, произнес формулу заклинания. Малфой не вскрикнул, и даже не зажмурился, в отличие от меня. Выставив вперед руки, он упал на стену - как же забавно оказалось наблюдать за этим со стороны! Драко, казалось, стоял у стены, в такой позе, словно собрался отжиматься, только почему-то, в вертикальном положении - хотя для него-то оно казалось горизонтальным. Я снова нацелил на него палочку, приготовившись в случае необходимости прокричать "Вингардиум Левиоса".

- Давай, поторопись! - крикнул я ему. - Магия вот-вот опять скакнет, еще свалишься!

Расфокусированный, дезориентированный взгляд серых глаз стал мне ответом. На мгновение мне показалось, что заклятие все-таки подействовало на него как-то не так, и Малфой просто ничего не соображает, однако он вдруг зажмурился и потряс головой, словно отгоняя головокружение. Хотя почему "словно" - подумал я, вспомнив собственное состояние. А он, вдруг резко открыл глаза и рывком сел на корточки, а потом и встал. Как и меня поначалу, его шатало, первые шаги вышли неуверенными, но, как мне показалось, все же тверже моих. Однако, едва освоившись, он резко заторопился, и чуть ли не в несколько шагов взлетел по стене. Я протянул руку ему навстречу. И схватил за запястье, как раз в тот момент, когда чары, по-видимому, пали, и стена для него снова стала лишь стеной. Его ноги соскользнули, и Драко, вскрикнув, повис в воздухе, удерживаемый только сцепкой наших рук - увы, слишком ненадежной, мы не успели ухватиться друг за друга как следует. Конечно, падение с семи-восьми метров (площадка все же оказалась выше, чем казалось снизу) его вряд ли убьет, однако сломать себе что-нибудь слизеринец может очень даже запросто. Я зарычал - Малфой, конечно, аристократически тонкий и легкий, однако при этом все равно он взрослый парень, довольно высокого роста, да и, несмотря на изящную фигуру, достаточно силен, а этого тоже на пустом месте не бывает, должны быть мускулы. В общем, не пушинка.

- Поттер, дубина, чары тебе на что! - крикнул он, чувствуя, как постепенно мои пальцы соскальзывают с его запястья. Я мысленно хлопнул себя по лбу - ну как же я мог забыть!

- Вингардиум Левиоса! - да уж, не сказать, что магия работает как надо...

Его тело лишь слегка приподнялось, став капельку полегче - вот и весь эффект от моего заклинания. Однако Малфою этого хватило, чтобы второй рукой дотянуться до края площадки. Я потащил его выше, он, подтягиваясь, чуть ли не рычал от напряжения - однако медленно но верно забирался на спасительную горизонтальную плоскость. Наконец, оба пыхтя и отдуваясь, мы в изнеможении рухнули на площадку - для разнообразия Малфой приземлился сверху.

- Слезь с меня! - простонал я, когда немного отдышался - не то, чтобы мне было больно, но, даже уже не вися на моей руке, пушинкой он все равно не стал.

- Неа, - отозвался Малфой, уткнувшись лбом в мое плечо. Его всего трясло, и я неловко коснулся его плеча, чтобы успокоить - может, почти падение оказалось для него и правда сильным стрессом? Однако Драко уже успел взять себя в руки, и, приподнявшись, сел рядом со мной, дав и мне возможность приподняться. Мы оказались сидящими спина к спине - с одной стороны пустое пространство внутри башни, с другой - ровная каменная стена без малейших признаков двери.

- Кажется, зря лезли, - пробормотал я, сглотнув. Малфой нервно хмыкнул.

- Не ты ли предлагал стену разобрать?

- Да ну тебя, ты только посмотри, какие тут блоки! - фыркнул я, указывая на здоровенный камень, возле которого и сидел. Высотой он приходился мне по пояс, а в ширину... В дыру такой ширины мы с Малфоем пролезли бы оба, причем одновременно.

- Да уж, когда магия работает вот так, мы с тобой вдвоем его в жизни не выворотим... - пробормотал он, и, опершись на стену, встал.

Скрежет камня показался мне громом небесным! Стена под рукой Драко вдруг разъехалась в разные стороны, как раздвижные двери в супермаркете, и Малфой, недоуменно охнув, провалился внутрь, в темное отверстие прохода. Я вскочил и рванул за ним.

Потайная дверь вела в небольшой коридорчик - довольно просторный, так что едва ли она на самом деле была потайной, просто незаметной, однако в Хогвартсе такое встречалось. Откуда-то спереди, из самой Обсерватории, проникал свет - насколько я помнил, окна-то в ней были. Протянув Малфою руку, я помог ему встать, и усмехнулся. Стряхнув пыль с колен - а за пятьсот лет ее набралось немало, - Драко одарил меня своей обычной малфоевской усмешкой.

- Говоришь, зря лезли? - спросил он, но тут же помрачнел. - Ох, что-то мне все это не нравится. Ну не может запечатанная башня так легко открываться...

- Знаешь, причины меня сейчас волнуют в последнюю очередь, - огрызнулся я. - Давай убираться отсюда, а потом уже подумаем, как что и почему.

- Ты не понимаешь, а вдруг... - он замолк на полуслове, уставившись на что-то впереди, а потом, расставив руки, попятился на меня. - Назад, Поттер, - хрипло пробормотал он. Я вдруг заметил, что глаза у него полузакрыты.

- Назад? Как это назад, почему? Что случилось, Малфой?

- Посмотри сам, только не увлекайся. - прошептал он, слегка отстраняясь, но когда я шагнул вперед, крепко ухватил меня за рукав. - Не приближайся, просто смотри. Кинь взгляд, но долго не пялься.

Я сделал шаг вперед, насколько позволяла вцепившаяся в меня рука Малфоя, и вгляделся. Проход в нескольких направлениях перетягивали толстые и блестящие черные веревки, такие же, разной толщины и вида, затягивали в разных направлениях, все открытое пространство огромного зала впереди, создавая впечатление огромной, беспорядочно сплетенной паутины. Паутина... но не то красивое, ажурное плетение, которое частенько возникало на потолке чуланчика под лестницей, где я спал ребенком, - нет, настоящая охотничья сеть - где липкие, толстые веревки, а где тончайшая сеточка, похожая на мягкую ткань. Кое-где с нее свешивались прямо-таки гирлянды пыли, а в паре сетей что-то подозрительно белело, напоминая человеческие кости.

Я как завороженный смотрел на открывшийся передо мной вид. Затянутое чудовищной черной паутиной помещение было ужасным, отвратительным, и в то же время... прекрасным? Почти против воли я качнулся вперед, протягивая свободную руку, чтобы дотронуться до блестящей веревки, перетягивающей коридор наискосок, слева направо.

Человек, цепляющийся за мою руку, дернул меня назад, и я закричал, вырываясь. Обернувшись, чтобы оттолкнуть обидчика, я встретился с ним взглядом... У меня снова закружилась голова, и я понял, что пол уходит из под ног. Сильные и неожиданно твердые руки Малфоя подхватили меня, все вокруг плыло и кружилось, и я почти разревелся, уткнувшись в мягкую шерсть его темно-синего пуловера. Драко потянул меня к выходу, однако что-то вдруг с силой дернуло меня назад, и, уже теряя сознание от резкой боли и нахлынувшего тошнотворно-приторного запаха, я услышал его голос, выкрикивающий какую-то простейшую формулу, вроде "диффиндо"...

Я очнулся, сидя в коридоре, неподалеку от все еще открытого прохода. Малфой, склонившийся ко мне, осторожно обтирал мое лицо влажной тряпицей. Я заморгал, и зашевелился, давая ему понять, что мне лучше.

- Очухался? - поинтересовался он, выжимая тряпку, которой только что водил по моему лбу. Я кивнул - в горле пересохло, и я понял, что даже стекающие по его пальцам мутноватые капли кажутся мне привлекательными. Малфой, проследив за моим взглядом, видно, понял мое желание. - Сейчас, сейчас. Подставь ладони, только не над собой, а то весь будешь мокрый.

Я послушно сложил ладони ковшиком и протянул вперед.

- Агументи, - сказал Драко. С его палочки хлынул поток воды. Нет, ну, не то чтобы прямо "поток" - струя, не больше той, что течет из-под обычного кухонного крана, но я и этому был рад. - Ты руки сначала ополосни, - посоветовал Малфой, и как ни хотелось мне пить, я его послушался.

- Кажется, я опять тебе задолжал, - отдуваясь сказал я, утолив, наконец, жажду. Малфой усмехнулся.

- Нет, все поровну. Ты ведь втащил меня на площадку, забыл?

- Ни черта не поровну! - возразил я. - Падение с такой высоты тебя бы не убило. Подумаешь, ногу бы сломал... А вот если бы ты меня оттуда не вытащил... Кстати, это то, о чем я думаю?

- Если ты о кварроке, то да, - мрачно отозвался Малфой, и я задрожал.

Да, тут было от чего испугаться. Как-то этим летом в Норе, в дождливый день, когда Джинни вынуждена была сопровождать мать в визите к их тетушке Мюриэль, а нас с Роном и Гермионой оставили дома "в целях безопасности". Эти двое поспешили уединиться в комнате Рона, ну а я вынужден был волей-неволей торчать в гостиной. Библиотека у Уизли была небольшая, и в основном ее содержимое было мне знакомо, но в тот раз мне попалась под руку книжка о древних магических созданиях, которые считаются вымершими или истребленными. Я не успел прочитать и половины, но кварроки прочно засели у меня в голове. Если Рону в детстве попадалась эта книжка, неудивительно, что он так испугался, когда Фред превратил его плюшевого мишку в паука.

Кварроки были магически выведенной породой пауков. Они были вторыми по величине, после акромантулов, но в отличие от последних, жить предпочитали под крышей, и там, где побольше камней и поменьше растительности. Они были частыми гостями в подземельях, пещерах, и заброшенных замках. Но это было далеко не последним их отвратительным качеством - были и другие. Одно состояло в том, что эти твари были специально выведены для охоты на магов, а значит, сами никакой магии не поддавались. Их паутина была исключительно липкой, и намертво приклеивалась ко всему, к чему прикасалась.

И как будто этого мало, со временем эта проклятая сеть обретала и новые свойства. Чем дольше паутина существовала, тем более опасной становилась, словно была живым существом и развивалась с годами. Самые опасные, и самые старые паутины по преданию, могли самостоятельно передвигаться на небольшие расстояния, и таким образом даже отчасти охотиться на свои жертвы. Другие обладали дурманными и гипнотическими свойствами, как и та, очевидно, в которую я сам чуть не попал. Очарование гипнозом, которое работало сначала, переключилось на дурман, чтобы я потерял сознание и хотя бы так стал добычей пришедшего проверять сети кваррока - проклятые пауки были достаточно разумны, чтоб распознать жертву не только в попавшемся в паутину человечке, но и в любом другом. Почему, интересно, не пострадал Малфой? Защита Рода, или какие-то еще охранные чары и амулеты?

Я посмотрел на Драко, и недоуменно нахмурился. Малфой был смертельно бледен. Поймав мой взгляд, он попытался усмехнуться как обычно, однако ухмылка вышла жалкой, а в глубине глаз застыл страх пополам с отчаянием.

- Влипли мы с тобой, Поттер, - сказал он хрипло. - Так влипли, что, боюсь, уже не отвертеться.

- Ну, не все так плохо... Этой твари самой что-то не видно, значит, может, тут уже и нет никого...

- Поттер, Поттер... - покачал головой слизеринец. - Вроде исправился по зельям, но иногда еще вспоминаешь "золотые деньки"? Ну-ка, скажи, какой основной состав зелья "сон безвременья"?

- Порошок из рога двурога, немного маринованных мандрагоровых листьев, желчь саламандры и толченая чешуя серого чешского дракона, - оттарабанил я вызубренный еще в прошлом году рецепт. - Но ведь...

- А что лучше использовать вместо чешуи, только достать раз в десять труднее?

- Неужели что-нибудь от... - я кивнул в сторону прохода, стараясь не посмотреть туда лишний раз. Малфой кивнул.

- Угу. Сушеную паутину, растертую в порошок. Паутина постепенно начинает сохнуть, когда ее паук-создатель и его род умирают. А как размножаются кварроки ты знаешь?

- В одном месте может жить только один паук... - прошептал я, припоминая текст из старой книги Уизли. - Он время от времени откладывает яйца, и после его смерти они проклевываются. Потом паучки вылупляются, и начинают убивать друг друга, пока не останется только один.

- Пра-авильно, Поттер, - протянул Малфой. - так что если бы тут не было кваррока, паутина бы засохла давным-давно. А раз он здесь есть... Нам крышка, - прозаично закончил он.

- Погоди, но это бред какой-то! Кварроков истребили уже лет тысячу назад!

- Даже тысячу триста, а то и все полторы, - кивнул Малфой. - Но если верить "Истории Хогвартса", пятьсот лет назад здесь произошло смещение времени и пространства, и появилась какая-то нечисть, вымершая как раз за тысячу, или восемьсот лет до этого. Все сходится, - грустно подытожил слизеринец. Я кивнул, соглашаясь, поежился от холода, и вдруг обнаружил, что на правой ноге из моих брюк чуть ниже колена вырван здоровенный клок материи. Проследив за моим взглядом, Малфой поднял бровь своим обычным жестом.

- Это еще что за черт?- поинтересовался я. Драко хмыкнул.

- Ты уж извини, но пришлось порвать, если ты не хотел свести более близкого знакомства с движущейся паутиной и ее хозяином.

- Движущейся!!! - завопил я, вскакивая. - Так чего мы тут расселись, если она может...

- Да расслабься ты, Поттер, - поморщился Малофй. - "Движущейся" - это сильно сказано. Так, колышется дюймов на шесть-семь в каждую сторону без всякого ветерка... Не волнуйся, тут она нас не достанет.

- А ее хозяин? Почему его до сих пор не видно?

- Потому что еще пока не ночь, - отозвался Драко. - Кварроки не выходят на охоту, если чуют солнце на небе, даже когда оно скрыто за облаками. И еще, не знаю, слышал ты или нет... Вот это, то где мы с тобой сейчас - это охотничьи угодья. Паук не охотится в том месте, где живет, и не живет там, где охотится. А значит...

- И что же это значит?

- Место для логова он должен был выбрать неподалеку, где-то в темноте, чтобы пережидать там дневные часы. И еще, там непременно должна быть вода, которая необходима, для сохранности яиц. Ты, часом, не видел где-нибудь поблизости подходящего местечка?

- Дыра в полу, в башне! - воскликнул я. Драко поморщился, но кивнул, и наконец, тоже встал.

- Вот почему ее запечатали. На Обсерватории лежат охранные чары - сдержать кваррока в охотничьих угодьях довольно просто, поэтому ее просто закрыли и слегка заколдовали, плюс охранная система школы - этого довольно. А вот из своего логова он вполне мог отправиться на поиски новых угодий, если в старых перестала попадаться добыча...

- Погоди, погоди... Насколько я помню, кваррок к высшим тварям не относится, это тебе не василиск, который может веками спать где-нибудь в подземелье, а потом проснуться зелененьким, и пупырчатым, как огурчик. Кваррок должен что-то есть - иначе как он выживет?

- Собственные яйца, - отозвался Малфой, поморщившись. - Он их откладывает по нескольку сотен в год, а на следующий сжирает большую часть. И вода. Если у него есть вода, он и голодать может подолгу - лет по десять, и при этом вполне успешно размножается. Так что все вполне реально - и сейчас, и еще через пару сотен лет.

- Боже, до чего отвратительная тварь, - содрогнулся я.

- Согласен, - кивнул слизеринец. - Ладно, похоже, здесь нам не выбраться. Есть еще мысли? Я, кажется, иссяк.

- Ну... - я задумался, и, снова поежившись, устало потер переносицу под очками. - Как думаешь, сколько осталось до того, как солнце зайдет?

- Сейчас почти половина шестого, - отозвался Драко, кинув взгляд на обманчиво простые часы у себя на запястье. - Темнеет сейчас рановато, но, думаю, час-полтора у нас еще есть. А что?

- Я думаю о башне, и о заклятии подъема. Ну, то есть, о том, как мы с тобой сюда залезли. Если удастся пробраться так до купола, и разбить хотя бы одно стекло...

- Купол наверняка тоже запечатан, или хотя бы защищен от разрушения, так что это бесполезно. И даже если мы сможем его разбить, как нам выбираться дальше?

- Снаружи магия уже не так нестабильна, как внутри, - возразил я. - Наколдуем веревки и спустимся. Или еще что-нибудь придумаем. В конце концов, левитируем друг друга. Да мало ли что еще! Главное - выбраться из Башни!

- Ну... - Малфой явно заколебался.

- Подумай! - продолжал уговаривать я. - Кваррок не охотится в Башне, ты сам сказал. Значит, в любом случае оставаться там безопаснее. Я сомневаюсь, что он ходит в Обсерваторию тем же путем, что и мы - открывая потайную дверь. Скорее всего, у него есть какой-нибудь ход под землей, чтобы попадать туда. А значит, он, возможно, в Башне и не появляется вовсе. К тому же, мы можем затаиться, когда сядет солнце, на одной из площадок, и переждать ночь. А потом полезем дальше...

- Ладно, это лучше, чем просто сидеть тут и ждать, когда эта тварь приползет за нами, - согласился Драко. - И потом, при всем своем безумии, этот план все-таки может сработать... Тогда пошли, не будем зря терять светлое время.

Pov Драко Малфоя.

Дальнейший подъем показал, что с первой площадкой нам просто повезло - повезло, что мы оба довольно быстро добрались, что ни один не упал и не разбился, и что она находилась почти на одной оси с точкой отправления. Дальше все пошло куда хуже.

Нет, самый жуткий подъем из всех - это на третью площадку. Со второй мы еще худо-бедно справились, хотя пришлось модифицировать заклятие так, чтобы притяжение к стене распространялось не на одну только ее сторону, превращая Башню в подобие трубы, а охватывало все стены. Возни с этой модификацией было до черта, но дело того стоило. Когда наконец новая версия заклятия была готова, оказалось, что использовать его по отдельности мы не сможем. Для балансировки требовалось равновесие и дополнительная точка опоры, которую мы и могли создать друг другу, взявшись за руки, и двигаясь вместе. Правда, это означало, что придется работать без страховки, однако время стремительно уходило, и приходилось рисковать.

В первый раз (то есть во второй, считая и наш раздельный подъем) дело обошлось легким стрессом, в основном из-за того, что я слишком хорошо представлял себе, во что может вылиться такой безбашенный переход, как наш. Поттеру-то, с его вечными приключениями, может, и было все равно, а вот мне было страшно до жути. Ну то есть, как всегда, страшно ровно до того мгновения, как мы, взявшись за руки, приготовились ступить на стену. Произнося заклятие, я еще внутренне весь сжимался от ужаса - и как только оно отзвучало, как страх во мне лопнул как мыльный пузырь, уступив место решимости. Даже Поттер был удивлен, когда я первым ступил на стену, и двинулся вперед уверенной походкой, чуть ли не волоча его за собой.

Вторая площадка оказалась маленькой и довольно неустойчивой. Напротив нее в стене было окно, без стекол, но забранное редкостно прочной и частой решеткой. Нечего было и думать каким-то образом выломать ее: металл, усиленный чарами, не поддавался никакому воздействию. Оставалось только надеяться, что купол не закрыт такой же решеткой - иначе нам хана.

Перед следующей площадкой нам обоим требовался отдых - все-таки такие переходы, хоть и были короткими, отнимали массу эмоциональных и физических сил, не говоря уже о магических. Мое заклятие питалось как силой наложившего его (моей), так и силой того, на кого его наложили (гарриной). Посидев на площадке, пока голова не перестала кружиться, мы напоили друг друга наколдованной водой из палочек, и решили двигаться дальше.

Третий подъем был куда сложнее двух предыдущих. Если первые две лестничные площадки уцелели подряд, и вторая была повернута примерно градусов на девяносто по отношению к первой, то третья была на пару пролетов выше, и располагалась прямо напротив второй - а значит, нам придется прошагать вдвое больше, и к тому же дополнительно рассчитывать этот поворот. От Поттера в этом случае толку было мало, потому что нумерологией он не занимался, так что рассчитывать затраты сил и прочее пришлось опять мне. Я не жаловался, хотя и чувствовал себя вымотанным. Наконец, когда я закончил расчеты, и сообщил Поттеру, что все готово, мы снова взялись за руки, и стали готовиться к подъему.

Странное дело - держать его за руку совсем не было противно, или хотя бы неприятно. Это не внушало трепета, как могло бы быть, окажись на его месте, например, Джинни. Держать за руку Поттера было просто... естественно. Словно я всю жизнь только тем и занимался, что разгуливал повсюду за ручку с "Золотым Мальчиком". Гарри, что радовало, тоже держался за мою руку довольно спокойно, без лишних сантиментов и смущения. Нет, не то, чтобы я подозревал это гриффиндорское воплощение невинности в гомосексуализме, но уж если он даже не МЕНЯ не реагировал - значит, можно успокоиться, парень - натурал. Хотя, конечно, с другой стороны, интерес к парням объяснил бы его вялость в отношениях с Блейз. Значит, этому придется искать другое объяснение.

Однако вопрос сексуальной ориентации Гарри занимал меня ровно до того момента, как пришло время произносить заклятие. Потом все мысли о его возможных пристрастиях вылетели у меня из головы - да и все остальные тоже, если честно. Осталась только одна - дойти. А это оказалось не так-то просто.

Сначала я споткнулся о выступающий камень, однако благодаря руке Гарри смог сохранить равновесие. Потом его нога соскользнула с выступа, и в результате мы оба чуть не загремели вниз - хорошо еще, что магическая нестабильность в этот момент скакнула "вверх", и заклятие усилилось, так что падение пришлось на стену, а не на далекий уже пол башни. Кое-как поднявшись на ноги, мы двинулись вперед.

Примерно треть пути все, казалось, шло прекрасно, и я уже было подумал, что "полоса невезения" закончилась... И тут заклятие, удерживающее Гарри, вдруг ни с того ни с сего пало. Поттер, вскрикнув, соскользнул с гладких камней стены, и я бешено вцепился в него, едва ли осознав, что случилось, и действуя, скорее, на уровне инстинкта. Его глаза за круглыми стеклами очков казались огромными, а зрачки - расширенными от страха. Ухватившись за Поттера обеими руками, я выпалил заклятие снова. Гриффиндорец охнул, когда притяжение вернулось, и, продолжая судорожно цепляться за меня, осторожно встал на ноги.

Не сговариваясь, мы пошли быстрее. Однако это нас не спасло - всего лишь через десяток шагов, когда до спасительной площадки оставалось метров пять, самое большое, рухнуло заклятие, держащее меня. Настала очередь Гарри подхватывать меня, и удерживать на весу. Дезориентированный, я едва ли был в состоянии хоть что-то наколдовать, не говоря уже о том, чтобы возобновить заклятие...

Поттер выпалил его чуть ли не мне в лицо, и я едва сдержался, чтобы не накричать на него - у парня все равно не было палочки в руках, так какого же беса... Точка притяжения сместилась, и я, охнув, понял, что снова чувствую под ногами твердую опору. ЗАКЛЯТИЕ СРАБОТАЛО!!! Сработало без палочки, так, как могло либо у чистокровного, полностью владеющего своей Родовой Магией, либо... Черт да я даже затруднялся придумать подходящее объяснение!

Держу пари, будь на моем месте Уизли, он бы тут же начал приставать к Поттеру с вопросами, однако я рассудил, что сейчас не время и не место. Крепко вцепившись в его руку, я дернул его вверх, и мы, опять же, не сговариваясь, кинулись вперед почти бегом.

Когда мы, наконец, вбежали на площадку, и я отменил заклятие, мы оба свалились без сил, и пару минут валялись на ней, тщетно пытаясь отдышаться. Постепенно нам это удалось. Придя в себя, я сел, и осмотрелся. Площадка была побольше и поцелее двух предыдущих - она занимала около трети пространства, и находилась примерно в двух третях пути от пола к куполу. Сама по себе она была довольно ровной, а сверху, примерно на полпути к другой площадке, располагалось небольшое окошко, такое же, как напротив предыдущей площадки.

Свет, проникающий через окно, был тусклым и розоватым - солнце садилось. Внизу, когда я заглянул за край площадки, было уже совсем темно, однако здесь, на высоте, только смеркалось. Я снова кинул взгляд на верхнюю площадку, прикидывая, сможем ли мы забраться туда до наступления темноты. Хотелось надеяться что да, еще и потому, что башня сужалась, и была надежда что вверху она окажется слишком узкой для кваррока. Хотя, на самом деле, в глубине души я понимал, что и под куполом без проблем сможет развернуться даже акромантул.

Я обернулся, и посмотрел на сидящего привалившись к стене Поттера. Гарри выглядел обессиленным, и я снова задался вопросом, как ему удалось возобновить мое заклятие. На ум пришли и другие несуразности - он заслонил меня от Аэрос Сфаэро Мортис тоже без палочки в руках, он легко поддался чарам паутины, но не бросился к ней сломя голову, как должен был бы, он слишком остро и слишком сильно ощущал "Чувство долга"... Я тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Выяснить, что к чему, я еще успею.

- Идем, - сказал я, потягивая Гарри руку. Поттер ухватился за нее и медленно поднялся на ноги.

- Думаешь, пока еще не опасно? - спросил он, нервно поглядывая вниз, в темноту. Я пожал плечами.

- Солнце еще не село. Не забывай, кваррок чует его, и не выползет, пока оно совсем не сядет. Думаю, мы успеем добраться до следующей площадки, а там уже устроимся на ночлег. Давай, Поттер, крепись!

- Я в порядке, - отозвался он тут же, расправляя плечи.

Однако, как мы оба ни хорохорились, подобный подъем истощал куда сильнее обычной прогулки, и мы это понимали. О том, чтобы бежать, как в прошлый раз, не могло быть и речи, и я серьезно опасался, что откажи сейчас заклятие, и возобновить его я буду не в состоянии, да и Гарри, судя по всему, тоже, как бы он там это ни провернул в прошлый раз. Однако на сей раз нам повезло, и чары держались. Кое-как мы доплелись до площадки, и, сняв заклятие, оба рухнули на небольшой участок ровного пола. Свет стремительно угасал, и я понял, что уже с трудом могу различать цвета, да и вообще, вижу только силуэты. На сей раз для того чтобы прийти в себя, нам потребовалось гораздо больше времени, чем раньше, однако наконец Поттер застонал, и поднялся.

- Ты куда собрался? - спросил я. Гарри, пошатываясь, оперся о стену, и стал, к моему удивлению, расстегивать застежки мантии. - Поттер, ты что делаешь?

- У тебя есть идеи получше? - огрызнулся он, скидывая верхнюю одежду, и приближаясь ко мне. Я не знал, смеяться мне, или паниковать.

- Мерлин Великий, да объяснишь ты, наконец, что с тобой происходит, Поттер!?

- Не кипятись, Малфой, - спокойно отозвался Гарри. - Тут, если ты не заметил, совсем не жарко, а ночью вообще будет холод собачий. Ты тут без мантии задубеешь к чертовой матери. Да и мне несладко придется. Так что давай, придвигайся поближе. - Он уселся рядом со мной, укрываясь мантией, и приподнял ее полу, словно приглашая меня разделить с ним тепло. Я несколько секунд обалдело таращился на него, пока Поттер не потерял терпение. - Ох, да ради всего святого, Малфой! Потом будешь изображать непорочную деву!

Я вспыхнул, надеясь, что в сгущающейся тьме он этого не разглядит, и, придвинувшись к нему, забрался под мантию рядом с Гарри. Некоторое время мы просто сидели рядом, плечом к плечу, отдыхая и согреваясь. Поттер оказался прав - вдвоем под одной мантией было ощутимо теплее, однако неудержимо потянуло в сон. Понимая, что лучше не спать, я решил, что раз уж мы все равно застряли тут на какое-то время, надо потрясти Поттера по поводу несообразностей с его магией.

В другое время я начал бы издалека, но сейчас не было ни сил, ни желания. Да и по правде говоря, где-то в подсознании я хорошо понимал, что в случае с Поттером максимально прямой и открытый стиль общения будет самым верным. Ну, правда, прямиком в лоб все равно не получилось, но тут уж ничего не попишешь.

- Ладно, Поттер, раз уж ты такой благородный, будь добреньким, удовлетвори мое любопытство, - сказал я, роясь по карманам. Если память мне не изменяет, где-то у меня завалялось кое-что весьма полезное...

- Что именно тебя интересует? - спросил Поттер, откинув голову на стену, и прикрыв глаза.

- Эй, не спать! - возмутился я, пихнув его в бок. - Сон это слишком большая роскошь для нас сейчас. Проснуться можно в желудке кваррока. Так что постарайся бодрствовать. - Эврика, мои поиски наконец увенчались успехом, и я вытащил половинку миндально-шоколадного батончика, который начал было жевать, пока делал домашнюю работу перед дуэлью, но аппетита не было, и я сунул недоеденную шоколадку в карман. - Энгоргио, - прошептал я, ткнув в нее волшебной палочкой, так что половинка увеличилась раз в шесть-семь. Я разломил шоколадку-великана пополам, и без всякой задней мысли протянул половинку товарищу по несчастью. - Будешь?

- Что? - зеленые даже в угасающем свете глаза уставились на меня в изумлении. - Малфой, ты хочешь разделить со мной... еду?

- А что тебя удивляет? - спросил я, чуть ли не силой впихивая начинающий подтаивать батончик в его руку. Гарри захлопал глазами, но взял, и, откусив, стал жевать.

- Шпашибо, - пробормотал он, и я, усмехнувшись, откусил от своей половинки. Надо же, когда Уизли болтает с набитым ртом, это выглядит отвратительно, а когда то же самое делает Поттер - даже мило... Наверное, все дело в том, что Поттер, несмотря ни на что, вызывает у меня симпатию, а Уизли я не могу перестать если не ненавидеть, то хотя бы презирать, невзирая на все причины перестать.

Когда с едой было покончено, мы снова напоили друг друга водой из палочек, приставляя их прямо ко рту. Кажется, здесь, на высоте, магия была стабильнее, чем внизу - заклятия работали лучше, и их легче было регулировать. Потом мы по очереди вылезли из-под мантии и справили нужду прямиком вниз (надеясь, что не попадем при этом на проснувшегося кваррока, которому это, скорее всего, не понравится). Ну и наконец уселись снова рядом, под поттеровской мантией, прижавшись друг к другу, и изо всех сил стараясь не заснуть. Возобновлять прерванный разговор Поттер не спешил, и я решил взять быка за рога.

- Ну так как насчет моего любопытства, Поттер? - спросил я негромко: почему-то говорить в полный голос было страшно. Я не помнил точно, как там у кварроков со слухом - то ли они вообще ничего не слышат, то ли наоборот, слышат малейший шорох. В любом случае, лучше перестраховаться.

- Что именно тебя интересует? - спросил он, слегка напряженно. С чего бы? Так-так, секреты... неужели наш гриффиндорский мальчик не лишен скелетов в шкафу?

- Хм, ну-у-у... Я ту просто размышлял о некоторых вещах... Точнее, о сегодняшних событиях. И знаешь, Поттер, что-то у меня концы не сходятся.

- В самом деле? - все так же напряженно спросил он.

- Угу. Давай-ка прикинем. - отозвался я. - Ты отлично сопротивляешься чарам паутины. Ты только что без палочки возобновил мое заклинание. Наконец, ты без палочки отразил Аэрос Сфаэро Мортис - а это и с палочкой не каждому под силу. И сочетание магических сил, которое прорвало блокаду Башни... Родовая Магия может быть, и способна на это, но моя была скована дуэлью. Так что это не она. Атакующая сфера Уизли сама по себе? Тоже маловероятно... Так что давай, колись, Потттер.

- Ты о чем? - захлопал глазами Гарри. Я сложил руки на груди, сожалея, что это не очень заметно под мантией, и нацепил на лицо выражение "Немезиды".

- Я не слепой, и не идиот. Давай по порядку. Что ты использовал, чтобы заслонить меня? Это не обычная магия, я же видел... И палочки у тебя в руках не было! Что же это было? Какой-нибудь амулет? Артефакт? Что?

- ... два.. мгя... - пролепетал Поттер едва слышно. Я сдвинул брови.

- Что-что ты сказал, извини?

- Родовая Магия! - рявкнул он. - И нет, я понятия не имею, откуда она у меня, и каким образом я ее получил!!! Ясно?!

- Родовая магия? - опешил я. - Ты... Но ведь ты же... Ты же полукровка! Это невозможно...

- Без тебя знаю!, - огрызнулся Поттер, отворачиваясь. Я некоторое время молчал, хлопая глазами, как какой-нибудь Уизли. У Поттера есть Родовая Магия. Черт, да откуда? Как? Она не терпит магловской крови! Откуда она у него? Чертов Поттер! Вечно он особенный, не такой как все! Мне было одновременно и обидно, на то что Поттер и здесь оказался не таким как все, и в то же время даже немного смешно, при воспоминании о том, как я распинался о том, что у него Родовой Силы нет и быть не может. Будь я помладше, я бы, наверное, рассердился, но теперь понимал, что он не сказал мне об этом потому, что просто не доверял, а причин доверять у него было не так уж много. Да, я спас его, но... шесть лет вражды не перешагнешь просто так - не поставишь на полку и не забудешь...

Но как Гарри мог получить Родовую магию? Даже Волдеморту ее не досталось, не знаю, правда, какая уж такая Родовая магия была у его семейства? Насколько я слышал, к концу они совсем обнищали и впали в ничтожество - могущественные маги до такого бы не дошли, и по гораздо более прозаичной причине, чем власть и сила. Просто-напросто, достаточно одаренный и сильный маг всегда может найти нормальную работу, которая позволит семейству продержаться на плаву. И зачем далеко ходить - взгляните на Уизлей. Конечно, работу их папаши не назовешь престижной, но все-таки репутацию предателя крови он заработал своими чудачествами и любовью к маглам, а не самой должностью, а должность позволяет им худо-бедно существовать. По крайней мере, особенно судя по этому неандертальцу Рональду, они точно не голодают, а это уже о чем-то говорит.

Я задумался о возможностях наследия магии. Законы, по которым она передавалась, я затвердил наизусть не хуже первых детских стишков, и теперь пытался отыскать хоть что-то, что позволило бы объяснить теперешнюю ситуацию. Его мать была маглой... маглой.. Хм. Стоп, а ведь я делаю ту же ошибку, что и все, с легкой руки Волдеморта. Это он подогнал маглов и маглорожденных под одну гребенку, а старинные правила разделяли их. Значит, вот в чем секрет! Да, скорее всего так и есть...

- Но тогда получается, что ты действительно единственный оставшийся Поттер... - пробормотал я. - По крайней мере, из младшего поколения... Единственный возможный наследник...

- А? - Гарри обернулся, удивленно уставившись на меня. - Ты это о чем?

- О твоей магии, - пояснил я. - Если у рода нет наследников, которые могли бы получить ее, Родовая Сила начинает изворачиваться. В твоем случае это как раз так - она нашла максимально чистокровного, и ты ее унаследовал.

- Но я полукровка! - возразил он.

- Не совсем. Вот Темный Лорд - тот настоящий полукровка. Я ты...

- Я не понимаю. Все говорили, что и я тоже полукровка, ведь моя мать была...

- Маглой? На самом деле нет. Маглов и маглорожденных стали приравнивать друг к другу только с легкой руки Темного Лорда, и то не всегда, - объяснил я. - А по древним законам, маглорожденные считались... как бы это сказать... Ну, хоть и недостойными, но все же волшебниками.

- И что с того?

- Ну, понимаешь... По древним порядкам, получается, что ты не настоящий полукровка. Ты чистокровный по отцу, и чистокровный в первом поколении по матери. Это... несколько меньше, чем полностью чистокровный, однако в редких случаях, когда нет выбора, магия способна изворачиваться. Если у рода нет других наследников, она может счесть достойным и такого, как ты. Без обид, это просто констатация факта, а не оскорбление.

- То есть, это может быть просто законное наследие? Не какая-то уникальная особенность, дар или что-то в этом роде? - спросил Гарри, и - странное дело! - мне послышалась в его голосе надежда.

- Да, - пожал плечами я. - Понимаешь, Тот-кого-нельзя-называть - вот он-то настоящий полукровка, у него мать колдунья, а отец настоящий магл. Головой, конечно, не поручусь, но по-моему, он так ненавидел маглов, что приравнял к ним и маглорожденных, дабы его не смешивали с ними. Хотя на самом деле, маглорожденные считались магами - пусть и неполноценными. - Черт, кажется, я повторяюсь.

- Грязнокровыми, - тихо сказал Поттер с горечью и обидой. Я вздохнул.

- Как с тобой трудно иногда, - заметил я. - Слушай, давай не будем ссориться. Эту иерархию не я придумал, и я от нее не в восторге, но...

- Не рассказывай сказки! - вспылил он снова. - Да слово "грязнокровка" у тебя с языка не сходило со второго курса, стоило тебе завидеть Гермиону!

- И я не горжусь этим! - крикнул я в тон ему. Меня тоже уже это достало - постоянные упреки, словно и не было прошлого года, когда я не задирал их чертову троицу! Ну хорошо, не считая Уизела... - Я повторял за отцом то, что он говорил, я говорил и думал так, как меня научили! - выкрикнул я, напрочь забыв о своем нежелании повышать голос. - Я полагался на мнение тех, кого любил и уважал, Салазар побери! А ты, Святой Поттер, неужели ты никогда не делал этого?

- Нет! - рявкнул он. - По милости таких как ты и те, "кого ты любил и уважал", у МЕНЯ не было кого любить и уважать в детстве! И не было тех, кто мог научить меня относиться к кому-то так, или иначе! И я -то научился полагаться на свое мнение, а не на чье-то!

- Да неужели!? - ядовито фыркнул я. - А не ты ли, драгоценный ты наш, все шесть лет автоматически относил всех слизеринцев в лагерь Тьмы, а? И не Хагрид ли с Дамблдором поспособствовали этому? Ладно я, я был маленьким самонадеянным дерьмом, и заслужил такое отношение, но остальные-то чем провинились? Блейз? Тео? Да та же Пэнси? Уж у нее-то ни родители, ни даже дальние родственники никоим боком Лорда не поддерживают! Ну что молчишь, Поттер?! Я не прав? Да твой рыжий приятель до сих пор так и делает, если ты не заметил - тоже, скажешь, я не прав?

- Это... Это совсем другое! - выпалил Поттер, однако лицо его было виноватым и растерянным. - Мы... М-то ведь не обзывали вас так, как вы, и не...

- Что "не"? Не считали, что таким как мы не место в школе? Что мы не заслуживаем и вашего взгляда, или доброго слова? А что до обзываний - ну да, вы не называли нас "грязнокровками" - но это было бы глупо - но скажи, неужели Уизли не пользуется словом "хорек" в отношении меня девять из десяти раз, когда вообще обо мне упоминает? Думаешь, это воспоминание - одно из самых приятных в моей жизни, и мне так весело каждый раз вспоминать те ощущения? Если хочешь знать, после этого замечательного превращения у меня была сломана правая рука и два ребра, не считая синяков! Думаешь, мне было так же смешно как и вам? - Я замолчал, и, отвернувшись, закрыл глаза, кусая губы в тщетной попытке успокоиться. Запал у меня малость поутих, и в глубине души я жалел о брошенных ему в лицо обвинениях. Скорее всего, теперь на призрачных надеждах подружиться можно смело ставить крест. Сейчас он вспомнит, что именно оттолкнуло его на первом курсе, и что заставляло его ненавидеть меня все это время, и снова меня возненавидит. Тем более теперь, когда его долг выплачен...

- Малфой... - неуверенный голос Поттера сзади. - Слушай, прости. Ты прав, а я просто слепой идиот, что не понимал этого... Мы все просто полагались на мнение старших, и не задумывались о том, что вещи иногда не такие, как кажется... Прости. Я... Я не должен был набрасываться на тебя. Мне... Мне очень жаль, что... в общем, не обижайся, а?

- Как с тобой трудно иногда, Поттер, - тихо повторил я, вздыхая. Злость моя улетучилась, и я чувствовал, как и всегда после эмоциональной вспышки, только усталость и апатию. Я посмотрел на него - на лице Гарри было написано раскаяние, смешанное с чувством вины и даже отчасти с жалостью. Я нахмурился - вот уж чего мне от него не надо! - Ладно, забудь. Я тоже наговорил лишнего.

- Да нет, - грустно усмехнулся Гарри, опуская голову. - Ты сказал правду.

Некоторое время мы сидели подальше друг от друга, отвернувшись в разные стороны, и не обращая внимания на упавшую мантию, а потом - тихий голос Поттера, на грани шепота, вывел меня из задумчивости.

- Малфой! - я обернулся через плечо, чтобы снова увидеть сожаление в его глазах, и почувствовать на плече едва ощутимое касание, такое легкое, что я решил, будто мне померещилось. - Это правда? Ты тогда действительно пострадал? Гермиона тогда сказала, что Грюм... ну, то есть лже-Грюм, что он мог тебя покалечить, но мы не придавали этому значения. Все решили, что ты отделался легким испугом. Но ведь тебя не было тогда в Больничном крыле...

- Поттер, а ты вообще часто видел Слизеринцев в Больничном крыле? - горько отозвался я. - Мы там оказываемся только тогда, когда туда отправляют с опасной травмой с урока, или с квиддичного матча. И то не всегда. Обычно слизеринцев лечит Снейп. А уж тогда... Я и так был достаточно унижен - неужели я должен был еще бежать в Больничное крыло с воплями, что меня превращали в грызуна, и теперь мне нужно лечение?

- Я не знал, - виновато сказал он, и теперь я понял, что его рука на моем плече мне не мерещится. - Я правда не знал. Мне очень жаль.

- Да при чем здесь ты, Поттер! - фыркнул я. В тот момент я готов был сказать все, что угодно, лишь бы согнать с его лица эту чертову жалость. - Я сам нарвался тогда - а впрочем, чего было ожидать от чокнутого Пожирателя, который прикидывался двинутым аврором.

- Грюм не двинутый! - воспротивился Поттер. Я закатил глаза.

- Ну естественно. Грюм не двинутый, Люпин вообще ангел во плоти, а Хагрид - кроткая балерина! Может, и Амбридж тоже оправдаешь? Хотя нет, вряд ли она состоит в Ордене Феникса.

- Откуда ты знаешь об Ордене? - напрягся Поттер.

- Поттер, я тебя умоляю! Даже первокурсники знают об Ордене. А меня он взял под свою защиту, так что...

- Так что ты мог бы проявить побольше уважения к людям, которые тебя защищают! - сердито рявкнул он, рывком отдернув руку. - Какой же ты все-таки гад, Малфой. И как я мог забыть, за что именно ненавидел тебя все это время?

Черт. Кажется, мне саданули кинжал под сердце? Нет? Тогда, боггарт подери, почему мне так больно? Я прикусил губу, и усилием воли собрал остатки своей малфоевской гордости.

- Отлично, Поттер, - почти выплюнул я, отодвигаясь от него настолько, насколько позволяла крохотная площадка. - Просто великолепно. Значит, вещи не всегда такие, как кажутся? Значит, ты думаешь, что раз уж я не на стороне Волдеморта, то обязан пятки лизать вашим Орденским? - кажется, я впервые без всякого страха назвал Темного Лорда по имени, но меня это совершенно не заботило. - Я, кажется, не настолько им обязан, чтобы пресмыкаться перед ними, и не сметь иметь собственное мнение! И вообще... - я почувствовал, как горло перехватывают непрошенные слезы, и заткнулся, мечтая об одном - только бы не разреветься, как какая-нибудь девчонка! - Да пошел ты, Поттер! - выдал я напоследок, и, отвернувшись, уселся почти на краю площадки, уставившись в темноту внизу.

Слезы все-таки полились, и я благословлял судьбу, что давным-давно научился плакать беззвучно, без всхлипов и шмыганья носом. Со стороны, не видя мокрых дорожек на моих щеках, невозможно было определить, что я плачу - я просто сидел, позволяя слезам течь по моему лицу. Поттер за моей спиной, кажется, не двигался, потом зашевелился, но не подошел, как я где-то в глубине души надеялся, и не попытался снова заговорить со мной. Ну и к Волдеморту его! Можно подумать, мне так нужна его долбанная дружба и доброе отношение! Жил без этого шесть лет, и дальше проживу!

Становилось все холоднее, по мере того, как ночь вступала в свои права. То ли я просто остывал, то ли и вправду холодало, но скоро я уже с трудом сдерживал дрожь, сидя на голых камнях, и прижавшись к каменной стене. Тонкий пуловер действительно совсем не спасал от холода, и я поминутно поеживался, обхватив себя руками, и пытаясь хоть как-то удержать оставшиеся у меня крохи тепла. Внутри меня росла обида, сродни той первой, совсем детской, после того как Поттер отказался пожать мне руку в поезде. Слезы продолжали течь, и я не вытирал их, не желая дать ему понять, что со мной происходит. Хотя, этот чурбан, наверное, вообще не обращает на меня внимания - может, он вообще уже спит!

И вдруг башня затряслась. С потолка посыпалась пыль и мелкие камешки. Я вздрогнул, вскинув голову. Из-под купола проникал бледный свет, заливая стены призрачным синеватым мерцанием, однако ничего похожего на очертания паука я не заметил, значит, дело не в кварроке. Но что это тогда? Может, землетрясение? Вроде, башня нестабильна не только магически... Но это же нереально - в Хогвартсе ничего похожего никогда не ощущалось, а Башня, как ни крути, его часть, и отдельное землетрясение, только для нее, невозможно!

Башня снова затряслась, на сей раз ощутимее. Пол подо мной заходил ходуном, с потолка посыпались более крупные обломки, и в качестве апофеоза прямо на площадку, всего в полуметре от меня, рухнула здоровенная металлическая дуга, длиной метра полтора, и сантиметров двадцать шириной. Должно быть, когда-то это была часть подставки для телескопа или какого другого инструмента для наблюдения за звездами. Грохот от ее падения едва не оглушил меня, вместе с ней вниз посыпалась куча пыли и мелких камешков. Закрывая голову руками я прижался к стене, мельком глянув на Поттера, который сделал то же самое. Его вид вызвал новый приступ боли, и Башня, словно откликаясь, задрожала еще сильнее...

И тут до меня дошло, наконец, в чем дело! Моя Родовая Магия! Контроль, Гриндевальду его в глотку! Стоит ослабить контроль, поддаться эмоциям - и вот, пожалуйста. Чуть не обрушил треклятую башню себе на голову! Как там это устраняется? Ах, да, медитация!

Я закрыл глаза, и глубоко вдохнул наполненный пылью воздух. Неудержимо тянуло закашляться, однако я сдержался - чем больше силы воли придется приложить, тем быстрее я справлюсь с ситуацией. Я спокоен. Поттер ничего не значит. Я спокоен...

Обмануть себя не удавалось, однако утихомирить собственную силу получилось. Открыв глаза, я кинул взгляд на оказавшегося почти рядом Поттера, который испугано озирался по сторонам, не веря, что встряски окончены. Мигом вспомнилась обида, и хотя я не позволил себе снова поддаться эмоциям, все равно я постарался отодвинуться от него подальше, усевшись почти на краю. Интересно, не разбудило ли это маленькое землетрясенице нашего приятеля-кваррока? И если разбудило, догадается ли эта тварь приползти проверить в чем дело? Пока внизу не видно никакого движения, да и тишина стоит гробовая, не считая какой-то возни у меня за спиной - но это просто Поттер на ночлег устраивается под своей мантией, доброхот хренов! Я снова поежился - напряжение спало, и холод чувствовался все ощутимее. Позволив себе откашляться наконец от пыли, я подтянул ноги к себе, стараясь свернуться в клубочек поменьше, чтобы сохранить тепло.

- Малфой. - Голос Поттера сзади был сдавленным, словно он говорил через силу, и каким-то неуверенным, словно он с трудом подбирал слова. - Я... Я признаю, что Грюм... не самый нормальный человек, которого я знаю. И Люпин - не ангел, и Хагрид... и остальные Орденские - у них у каждого есть свои достоинства и недостатки. Но ведь они есть у каждого, правда?

Я молчал. Его слова не были похожи на извинение, или оправдание - скорее, он просто объяснял мне, как капризному ребенку, и обида от этого показалась еще острей. Я с усилием сделал легкое равнодушное движение плечами - и не согласие, и не опровержение. Поттер тяжело вздохнул.

- Понимаешь, эти люди мои друзья. Они мне дороги. Ведь ты тоже не спустил бы никому, если бы твоего отца называли подлецом и предателем, или что-то в этом роде. Или если бы я стал издеваться над... Кребом и Гойлом, или над Ноттом. Ведь не спустил бы?

- Не спустил, - отозвался я нехотя, и ужаснулся хриплости своего голоса.

- Так почему ты ждешь, что я спущу? - спросил Поттер. Я вздохнул. Ну и вот как с таким общаться? Нет, ну он отчасти прав, конечно... но это не дает ему права причинять мне боль!

- Я ничего от тебя не жду, - тихо сказал я, и почти подпрыгнул на месте, когда его рука снова опустилась мне на плечо.

- Прости. Я был к тебе несправедлив, - сказал Поттер, и мне показалось, что у меня остановилось сердце. - Просто я разозлился, и хотел... отомстить, наверное.

- И тебе это прекрасно удалось, - холодно заметил я, гадая, как бы мне украдкой вытереть лицо так, чтобы он не заметил мокрых дорожек на моих щеках.

- Знаю. Прости, - виновато сказал он, и вдруг тихонько усмехнулся. - но я не считаю себя таким уж не правым. Мне не стоило обижать тебя, но ведь по сути я просто защищал тех, к кому хорошо отношусь. И ты и вправду мог бы быть к ним терпимее..

- Отвянь, Поттер, - устало отозвался я, разворачиваясь, и потер лицо ладонями, словно от усталости, а на самом деле вытирая следы слез. Уф, кажется, сошло.

- Хм, а ты не хочешь... эээ умыться? - предложил Гарри, как-то странно посмотрев на меня. Я удивленно нахмурился, и тут, бросив взгляд на руки, увидел, что они все перемазаны в намокшей от влаги моих слез пыли. Что же тогда творится с моим лицом!? Нет, даже думать не хочу.

- Ну... Да, было бы неплохо... - кивнул я, и подставил ладони ковшиком под его палочку. Умывшись, и сделав пару глотков, чтобы голос перестал хрипеть, я выпрямился, стряхивая с рук воду. - Спасибо, - осторожно сказал я ему. - И кстати, Поттер... Извини, что неуважительно отозвался о твоих... друзьях. - он заулыбался, и кивнул. - Нет, уясни сразу, я не буду извиняться за Уизли и все такое, но за Грюма и Люпина - прошу прощения. На самом деле, я знаю Грюма только по словам отца, но сам понимаешь, отец ничего хорошего о нем сказать не мог. Да еще и этот самозванец хорошего впечатления о нем не добавил.

- Я понимаю, - кивнул Гарри. Некоторое время мы помолчали. - Малфой, - позвал снова Поттер.

- Ну чего?

- Ты ничего не слышишь?

Я застыл. Стрекот - какой издают стрекозы, когда машут крылышками. Но откуда... И шорох - шорох, с которым перебирают по камню шустрые паучьи лапы. Медленно стараясь не делать резких движений, я приподнялся, и осторожно приблизился к краю. Внизу ничего не было видно, пол башни тонул в непроглядной тьме, однако ниже нас, там, откуда мы пришли, сквозь редкие оконца проникал синеватый свет неполной луны. Стены хорошо просматривались, и были пусты. Может, звук идет снизу, из подземелья, и просто здесь хорошая акустика? Мы ведь этого не проверяли...Я медленно встал на ноги, отступая от края, и обернулся к Поттеру, чтобы сказать о своих предположениях...

И застыл - всего на мгновение, однако и его было довольно. Он был там, на соседней стене. Огромный, черный, занимающий, казалось, полстены, с растопыренной восьмеркой толстых мохнатых лап - кваррок. Уродливое паучье тело приподнялось, какое-то непонятное движение... Парализованный ужасом, я не успел даже крикнуть. Черная липкая сеть, с силой отбросившая меня к стене, облепила тело, приклеивая его намертво к холодной каменной поверхности. Голова осталась снаружи, и только по правой щеке тянулась нить, так что невозможно было повернуть голову. Хотя жаловаться было не на что - обзор открывался неплохой... Однако руки и ноги оказались пришпилены к стене, и в довольно неудобном положении... Я попытался напрячься - бесполезно. И сам кваррок, и его паутина, невосприимчивы к магии, а паутина поддается только самому хозяину.

Гарри вскочил следом за мной, однако ему повезло больше чем мне, и он успел увернуться от сети. И теперь они балансировали друг против друга - чудовищный черный паук, размером мало уступающий лесным "собратьям", и казавшийся невыносимо хрупким темноволосый юноша, вытаскивающий палочку из кармана.

- Кваррок невосприимчив к магии! - крикнул я, хотя дыхание следовало поберечь. Паутина облепила меня достаточно крепко, и дышать было трудновато.

Гарри чертыхнулся, и, увернувшись от черной нити, которой кинул в него кваррок, огляделся в поисках хоть чего-то, что могло послужить оружием. Взгляд упал на металлическую дугу, однако она была слишком здоровой, чтобы он мог поднять ее, а тем более орудовать ею.

- Разбей! - крикнул я.

- Редукто! - Поттер даже не задумался, следя моему указанию, направил на железяку свою палочку, и... заклятие получилось довольно мощным - не иначе, без Родовой Силы не обошлось. И тут, в самый неподходящий момент, меня словно озарило. Кусочки мозаики сложились в целую картину, и я понял магию Поттера.

- Трансфигурация! Тебе нужно оружие, что-то вроде пики! - выкрикнул я, и задохнулся: воздуха отчаянно не хватало. Однако Гарри послушался беспрекословно, произнеся пару заклятий, и превратив железный обломок в своих руках в нечто среднее, между копьем или просто заостренным колом.

Никогда в жизни мне не приходилось наблюдать ничего более страшного, и ничего более захватывающего, чем этот поединок паука и мальчика в заброшенной башне. Кваррок без перерыва выстреливал из своего нутра черные нити паутины и даже готовые сети, а Гарри с фантастической ловкостью и везением увертывался от них, отмахиваясь своим импровизированным оружием. Я, беспомощный, пришпиленный к стене, и не в состоянии даже дышать как следует, мог только время от времени выкрикнуть нужную подсказку, или вовремя предупредить об очередной сети.

Вскоре кваррок начал уставать. Нет, уверен, силы и выносливости ему было не занимать, однако он уже очень давно не получал своего любимого лакомства, и ему не терпелось поужинать а бой затягивался. Однако и Гарри был на пределе. Он уже с трудом увертывался от нитей, и было понятно, что еще чуть-чуть, и он не выдержит. Проклятие, да против этой твари бессильна даже магия Рода! Но... Магией нельзя воздействовать на самого паука, а что если воздействовать будет не совсем магия? Моя левая рука была прижата сетью к груди, ладонь лежала на самом теле, и только кончики пальцев касались нити. Вообще этого было достаточно, чтобы удержать ее на месте - в обычных обстоятельствах. Напрягшись изо всех сил, и стиснув зубы, чтобы не заорать от боли, я выдернул пальцы из-под паутины, до крови сдирая кожу. Извернув руку как только мог, я набрал побольше воздуха в грудь.

Гарри, пригнись! - на сей раз его имя я выбрал осознано: чтобы произнести его нужно было меньше времени и воздуха. Поттер бросился ничком на пол. - Аэрос Сфаэро Мортис! - выкрикнул я, прицелившись в кваррока, как мог. Воздушная сфера в исполнении Родовой Магии семейства Малфоев - это вам не жалкие потуги Рональда Уизли! (Спасибо тебе, Уизел, спасибо, спасибо, спасибо!!!). Заклятие воздушной сферы изобрели уже после истребления кварроков, и прелесть его была в том, что оно никак не воздействовало ВНУТРИ жертвы, как, например, Авада Кедавра, или прочие заклятия, которые мы могли бы применить. Аэрос Сфаэро Мортис просто создавало шар уплотненного воздуха, который бил сам по себе.

Паука буквально размазало по стене. Он находился в этот момент как раз над площадкой, и впечатался в камни башни с хрустом и треском, подобным тому, какие издает старый стул, если его шмякнуть об стенку. (Только бы Люциус не узнал, чем мы с Блейз в четырнадцатилетнем возрасте топили камин в охотничьем домике. Впрочем, мебель все равно давно пора было менять.) Однако кваррок был слишком живуч, чтобы сдаться так легко.

- Твоя пика, Гарри! - крикнул я на остатках дыхания, и замолчал, судорожно глотая ртом воздух. Поттер мгновенно понял меня.

Да уж, тренировки не проходят даром. Мускулы у дамблдоровского любимчика были неплохие, и острое импровизированное оружие глубоко возилось в отвратительную голову твари, пришпилив ее к полу не хуже, чем ее проклятая паутина пришпиливала к стене меня. Кваррок издал пронзительный тонкий вопль, от которого заложило уши и заломило в висках. Это была агония - паук беспорядочно молотил лапами по всему, что было в радиусе досягаемости. Поттер, отскочив, покачнулся, и несколько секунд отчаянно извивался, балансируя на краю. Однако ему все-таки удалось не свалиться.

Кваррок затих. Гарри в нерешительности постоял несколько минут поодаль, потом подошел, внимательно осмотрел его, пнул легонько носком ботинка, потом сильнее... Паук не шевелился. Поттер потянулся к пике.

- Не трогай! - прохрипел я. Горло пересохло от судорожных вздохов, и чувствовал я себя из рук вон плохо... Поттер, словно вспомнив обо мне, резко обернулся.

- Малфой, ты как? - спросил он. Я поморщился, однако даже это у меня толком не получилось из-за прижатой к щеке липкой нити.

- Думаю, мне конец, - как можно спокойнее сказал я. Кажется, только теперь я начал это осознавать. Однако выхода не было, в самом деле. Паутину не разорвать ничем - только сам кваррок может это сделать. А раз его больше нет... значит, мне остается только либо сдохнуть тут от голода, либо стать пищей для маленького, свежевылупившегося кваррока, который как раз сейчас должен бороться за выживание со своими братьями и сестрами там, внизу.

- Не болтай ерунду, - возразил Поттер. - Я тебя вытащу. Погоди, дай сообразить... Ага! - его возглас привел меня в замешательство. Что он задумал?

- Поттер?

- После смерти паука магия на него уже действует, ведь так? - спросил он, подходя к кварроку, и наклонившись к его голове. - А ну... Диффиндо! Ну же!

Мне не особенно хорошо было видно, что именно он делает, но кажется, он ухватился за какую-то часть тела паука, и пытается... оторвать ее? Зачем? Мне, однако, стало любопытно.

- Ну же, Диффиндо! Диффиндо Максима! - надрывался Поттер. Я покачал головой - точнее, попытался, - и поморщился. От "Диффиндо" толку тут будет, как от столового ножичка. Нужно что-то более действенное.

- Попробуй "Сектумсемпру", - посоветовал я. Это, конечно, черная магия, однако, во-первых, все зависит от того, как именно ее применить, а во-вторых, именно это конкретное проклятие изобрел Снейп, он же меня ему и научил, так что в принципе, не такое уж оно и плохое. Крестный никогда не был особенно рьяным Пожирателем... - Только палочкой надо быстро и точно указать место разреза. Представь, что ты наносишь удар мечом или кинжалом.

- Эээ... Ну ладно... Сектумсемпра!

Через мгновение довольный Поттер уже стоял почти передо мной. В одной руке он сжимал вырванное жвало кваррока, через другую свешивалась его мантия, извалянная в пыли и кое-где зияющая дырами. Сеть пришпилила меня к стене несколько в стороне от площадки, так что приблизиться вплотную Гарри не мог... Не колеблясь, я снова максимально извернул свою руку, и, указав на него, повторил заклятие гравитации.

Его план оказался прост и почти гениален. Паутина поддавалась только своему хозяину - я и не подумал о причинах такого явления, а вот Поттер подумал - держите меня, я и правда признал, что это гриффиндорское чудо умеет думать? Все оказалось проще простого - все тело паука было покрыто каким-то странным веществом, которое не позволяло паутине прилипать к нему, и вдобавок помогало ее разрушать. Очень скоро Гарри удалось перепилить те нити, что удерживали меня возле стены - благо он успел наложить на меня гравитационное заклятие, так что я остался лежать на месте. Несмотря на то, что я больше не был пришпилен стене, паутина по-прежнему облепляла мое тело, и я с трудом мог пошевелиться.

- Та-ак, а ну-ка... - Поттер расправил свою драную мантию, и набросил на меня, точно покрывало. В первый момент я даже испугался, что это что-то вроде савана, однако он, кряхтя и пыхтя, поднял меня и поволок к площадке, где все еще лежало мертвое тело гигантского паука. Я понял, что мантия лишь обеспечила ему возможность притронуться ко мне, не боясь тоже приклеиться к паутине. Неужели он и об этом успел подумать? Потом, орудуя то жвалом, то палочкой, он принялся отдирать с меня липкую сеть.

Сказать, что процесс был неприятным, или болезненным - значило не сказать ничего. Кое-где все обходилось вырванными кусками одежды (я было подумал, что это некая месть со стороны Поттера за его порванные брюки, однако, конечно, это было не так). Но это было не самое худшее - там, где паутина приходилась на участки тела, незащищенные одеждой, ее приходилось отдирать вместе с кожей. Я уже не мог сдерживать вскрики и всхлипы, и дрожал от холода, страха и потери крови. Гарри, бросая на меня тревожные взгляды, торопился все сильнее.

Наконец, осталась последняя нить - та, что прижималась к щеке. Поттер обмотал ее конец своей мантией, и, прикусив губу, посмотрел мне в глаза.

- Готов? Это будет быстро.

- Готов, - отозвался я, закрывая глаза.

Резкая боль обожгла мое лицо. Куда там знаменито пощечине, которую дала мне на третьем курсе Грейнджер! Поттер и кваррок на пару, заставили то воспоминание казаться чуть ли ни приятным... Я всхлипнул от боли, не в силах сдержаться. Какой ужас, я и не думал, что это настолько плохо!

- Ну потерпи, потерпи, я сейчас, - лаково зашептал Поттер, и я ошеломленно осознал, что он успокаивающе гладит мои волосы.

Странно... это действительно немного успокаивало - и почему я так доверяю ему? Может потому же, почему и он так верит моим подсказкам, что действует не задумываясь. Ведь если его спросить, доверяет ли он мне свою жизнь СОЗНАТЕЛЬНО - и он едва ли ответит утвердительно...

- Потерпи минутку, я сейчас, сейчас, - торопливо говорил Поттер, и открыв глаза, я увидел как он судорожно вытирает руки мокрой тряпицей - единственным, что осталось от его мантии. - Ну вот, я готов, - сказал он, и коснулся палочкой моей больной щеки. - Асклепио!

Мерлин! Невероятно! Боль исчезла, и я ощутил на лице холодок, когда воздух овевал свежую кожу на месте раны. Гарри взялся за лечение остальных - в основном они были на руках, там, где никакой одежды между мной и паутиной не было.

Наконец, после долгих усилий, я был снова свободен, и почти здоров, не считая кровопотери. Умывшись с помощью Гарри, я утолил жажду, и помог напиться и умыться ему. Наконец, усталые и обессиленные, мы уселись на пол, подальше от трупа кваррока, и привалились друг к другу.

- Ну и ну, - выдавил я, все еще не придя толком в себя от потрясения. - Поверить не могу, что мы с тобой все еще живы. За мной должок, Поттер.

- Чушь. Это я тебе был должен за спасение от паутины, так что тут, - он кивнул туда, где все еще валялись ошметки паутины и обрывки его мантии, - мы квиты. А ухлопали его мы с тобой вместе, тут даже ты спорить не станешь.

- Спорить не стану, - согласился я, и ужмыльнулся, - Но вообще-то я имел в виду, что не теперь придется купить тебе новую мантию. Раз уж эта погибла по моей вине...

Он фыркнул, и я вернул ухмылку.

- Ну, если хочешь... - сказал Гарри. Несколько минут мы молчали, и взгляд его снова упал на дохлого кваррока. - Кстати, Малфой, а как этот умник здесь оказался? - спросил Поттер, кивая на труп. - Ты же сказал, он не охотится там, где живет?

- А может он решил, что лучше быть сытым, но беспринципным, чем голодным, но принципиальным! - пожал плечами я. Поттер недоверчиво хмыкнул, потом усмехнулся, потом хихикнул... Я хмуро уставился на него, однако с трудом сдерживающий смех гриффиндорец не вынес этого взгляда и прыснул в открытую. Я хмыкнул - кажется, такое веселье заразительно, а у меня и так нервы на пределе...

Через минуту мы оба безудержно хохотали, цепляясь друг за друга, и утирая слезы, выступающие на глазах от смеха. И - да искупаться мне в пруду с гриндилоу! - это было одно из самых замечательных ощущений на свете!

Комментарии автора: Ну вот, новая глава. Много действия, экшен (какой-никакой)... Жду отзывов!)))

Глава 9

Глава 9.

Есть слезы горя, и есть слезы радости...

Pov Гарри Поттера.

Остаток ночи оставил в моей голове сумбурный отпечаток. Поединок с кварроком вымотал нас обоих до изнеможения - а Малфой к тому же чуть не истек кровью, пока я освобождал его от паутины. Нервы тоже были напряжены до предела, так что ничего удивительно, что даже не особенно замысловатая шуточка насчет беспринципности заставила нас чуть ли не впасть и истерику. Несомненно, это была реакция на пережитое потрясение.

Несмотря на усталость, ни у него, ни у меня не было желания оставаться в Башне. Придя в себя и отдохнув немного, Малфой сам первый предложил продолжить подъем. Я в недоумении посмотрел на него. Этот изнеженный и избалованный аристократ, как я всегда о нем думал, на деле выносливостью не уступал какому-нибудь фермеру, привыкшему вкалывать от зари до зари. Лично Я уже не чувствовал ног от усталости, а он, стоя передо мной, с каким-то мальчишеским задором предлагал убраться подальше от трупа кваррока, а значит, продолжить восхождение на Башню. Я посмотрел на непривычно взъерошенного Драко. Странно, но даже и в таком виде он был хорош. Босоногий (и ботинки, и даже носки остались безвинной жертвой кварроковой паутины), в изодранной одежде, висевшей на его тонкой фигурке лохмотьями, с растрепанными волосами, которые обычно были идеально уложены и расчесаны волосок к волоску... Но даже в таком виде, Слизеринский Принц оставался Принцем - аристократом до мозга костей. Наверное, все дело в том, как он держался: словно то, как он одет - это эталон, а все остальные просто нелепо разряженные франты.

В общем, под влиянием Малфоя мы одолели еще три площадки, расположенные одна за другой, подряд, и остановились перед долгим переходом, где не хватало сразу нескольких площадок. Зато со следующей до купола было уже рукой подать, к тому же магия здесь, на высоте, была стабильнее, и работала уже почти так, как мы привыкли. Снова умывшись и напившись, мы присели рядом, у стены, и, хотя мантии у нас больше не было, тепло человеческого тела рядом было приятным, и помогало хоть чуточку согреться. Я поежился - даже мне было прохладно, хотя моя одежда практически вся уцелела, не считая небольшой дырки на брюках. Каково же Малфою? Да еще босиком... но он, казалось, и не замечал холода - даже не дрожал, и руки у него были прохладные, но не ледяные.

Какое-то время мы с Драко сидели молча, но скоро я понял, что меня начинает клонить в сон. Тряхнув головой, я скинул с себя сонливость, и повернулся к товарищу по несчастью, чтобы предложить поговорить... И с удивлением увидел, что Малфой спал. Бледное лицо, которое свет луны окрашивал призрачно-голубоватым цветом, во сне расслабленное, без вечной презрительной ухмылки... но ведь спать нельзя. Надо выбираться! Кто знает, сколько времени понадобится этим маленьким кварроковым деткам, чтобы поубивать друг друга? А может, они решат сначала покушать, а потом заняться междоусобицами? И побрезгуют трупом родителя, особенно если всего в паре десятков метров парочка их излюбленных кушаний? Я потряс слизеринца за плечо.

- Малфой, не спать! Не спать, кому говорят!

- Ммм.. Отвали, Поттер... - сонно пробормотал он, отворачиваясь, и пытаясь свернуться клубочком. Я не знал, плакать мне или смеяться.

- Малфой, ни дна тебе, ни покрышки, а ну, просыпайся! - рявкнул я, тряхнув его посильнее.

- О-о-охххх.... - Потянувшись, Драко открыл глаза, и устремил на меня крайне недовольный взгляд. -Ну чего тебе еще, горе мое? - спросил он.

- Ты сам говорил, нам нельзя спать, - отозвался я. Он устало потер ладонями чумазое лицо - несмотря на все умывания, мы оба, подозреваю, были все равно перепачканы пылью, грязью, и всем, что еще могло найтись а этой проклятой башне.

- Да, да это верно, - кивнул Малфой, отнимая руки от лица, и, наверное, подсознательно, провел кончиками пальцев по раненной щеке, проверяя не осталось ли шрама. Его не было, однако, не сомневаюсь, слизеринец отчаянно переживал за свою драгоценную внешность. Впрочем, если бы я так выглядел, я б тоже переживал... - Спасибо, что разбудил, Поттер. Я сам не заметил, как отключился.

- Ничего, в твоем состоянии - ничего удивительного, - отозвался я, смущенный его благодарностью.

- Тебя не затруднит наколдовать еще воды? - спросил он. Я кивнул, доставая палочку. Драко снова умылся, поплескав на лицо и смочив виски, потом сделал несколько глотков, и вопросительно посмотрел на меня. Я помотал головой.

- Нет, спасибо. Я и так за сегодняшний день выпил, наверное, втрое больше воды, чем обычно.

- Ну да, - хмыкнув, кивнул он, и выпрямился, потягиваясь. - Давай-ка продолжим. Осталось всего ничего, глядишь, к утру и выберемся.

- Ну, давай, - отозвался я, хотя я и при нормальном притяжении уже стоял с трудом, и плохо представлял себе, как одолею следующий переход. Слизеринец выглядел не лучше, и когда поднял палочку, чтобы наложить заклятие (даже Родовую магию оказалось проще концентрировать с ее помощью), рука его дрожала.

И вдруг Малфой замер, и с недоумением посмотрел на полочку в своей руке, потом на меня, и вдруг насмешливо усмехнулся, и, прислонившись к стене, засмеялся горьким, безрадостным смехом.

- Что такое? - встревожился я. Уж не спятил ли парень, часом?

- Мы с тобой два идиота, Поттер, - отозвался он. - Магия давно уже работает более-менее стабильно, а мы все еще ползаем по стенам, как полные придурки! А ну, не шевелись! Вигнардиум Левиоса!

Сам не знаю, почему я не испугался, когда его заклинание подхватило меня, и рвануло вверх. Может, просто после всех сегодняшних потрясений, это просто уже казалось мелочью... Повинуясь мановению его палочки, мое тело взмыло ввысь, и с идеальной точностью приземлилось на верхнюю площадку, минуя две или три, которые нам еще оставались бы, если б мы продолжали восхождение. Отсюда на галерею под куполом вела сохранившаяся еще лестница, которая не была частью предыдущей, а была будто вырезана в самой стене. Я замешкался, озираясь.

- Эй, Поттер, ты там уснул что ли? - требовательно крикнул снизу Малфой. Я, мысленно отвесив себе подзатыльник за то, что забыл о нем, свесился с краю площадки. Отсюда фигурка Малфоя казалась маленькой, и я с трудом мог различить ее во тьме - луна зашла, и света стало еще меньше, чем раньше. Вовсе неуверенный, что сумею поднять его в первого раза, я поднял палочку... Эх, как жаль, что манящие чары не работают на живых существах - только на предметах! А может, Родовая Магия поможет?

Вот странное дело: тогда, во время схватки с кварроком, я чувствовал, как в моем теле бурлит незнакомая, однако такая упоительная сила - он подсказывала каждое движение, она усиливала мою выносливость, он помогала мне во всем: даже трансфигурация у меня получилась без особых проблем, хотя я никогда не был особо одарен в ней. И подсказки, которые то и дело выкрикивал Малфой, странным образом находили отклик внутри меня, они были созвучны с этой силой, и это даже немного пугало. Нет, я не боялся, что слизеринец каким-то образом контролирует меня - я хорошо помнил ощущения от империуса, и знал, что сейчас на мне не лежит никакого заклятия. Это было что-то другое, что-то, связанное с родовой магией...

- Поттер! Поторопись! - снова закричал Малфой, и, - странное дело! - в его голосе мне послышались панические нотки. Что там с ним такое - испугался, что ли? Но чего? Может, он решил, что я собираюсь его здесь бросить? Вот дуралей, да я бы никогда...

- Вингардиум Левиоса! - громко сказал я, решив не пытаться воззвать к утихшей во мне Родовой Магии, а воспользоваться обычными и привычными чарами. Впрочем, все сработало как надо, и через пару минут побледневший и как-то подобравшийся Малфой изящно приземлился на площадку рядом со мной.

- У нас гости, - мрачно сказал он, бросая напряженный взгляд вниз. Я прищурился - очки запылились, и как я ни протирал их, все равно вид был не ахти какой. И все же в неверном синеватом свете я разглядел три черных паучьих силуэта, ползущих по белесой стене.

- Эти тоже, надо думать, беспринципные, - заметил я. Каждый паук был размером с крупную кошку, и друг к другу они не проявляли никакой вражды. Я пожалел, что не прихватил с собой вырванную половинку жала старого кваррока - паутина у них, конечно, тоньше родительской, но все равно выпутываться из нее может быть неприятно.

- Подстрахуй меня, - попросил Малфой, наклоняясь к краю платформы. Я поспешно обхватил его руками за пояс. Талия у слизеринца была стройная, и тонкая, однако под кожей ощущались мускулы. - Аэрос Сфаэро Мортис! - повторил так успешно сработавшее заклятие Малфой. Мда...

- Думать надо, что делаешь, дуб слизеринский! - резко рявкнул я, поднимаясь на ноги, после того как заклятие Драко, ударив в стену, смело с нее пауков, но вместе с ними чуть не обрушило всю башню. Ошеломленный Малфой, приземлившийся опять сверху на меня, откатился в сторону, и громко чихнул.

- Ох, прости, я не подумал, - пробормотал он. Да уж, он явно не в себе - чтобы Драко Малфой передо мной извинялся!? - А-апчхи! - снова чихнул слизеринец. Пыли в воздухе и впрямь было хоть отбавляй. Кое-как мы поднялись на ноги.

- О-о-й! - пол под нами ходил ходуном - кажется, наша платформа всерьез собралась разделить участь старой лестницы. - Малфой, чего встал? Бегом! - крикнул я, хватая его за руку, и бросаясь к вырубленной в стене лестнице - или просто стена была так сложена, чтобы образовать лестницу?

Как бы там ни было, ошеломление Малфоя, видно, уже прошло - он рванул за мной, не обращая внимания на валяющиеся на полу осколки камней и всякий прочий мусор, - а ведь он был босиком!

- Тихо! - рявкнул он, когда мы взбежали по внутренней лестнице, влетели на галерею, и остановились. Я застыл, и мы оба напряженно вслушались в тишину. В первый момент - ничего, кроме шума крови в ушах, а потом... знакомый стрекот и шорох - только больше, намного больше чем прежде. Видно, детки кваррока действительно решили повременить с братоубийствами, и сперва разделать обед. Хвала Мерлину, что мы не остались внизу, чтобы отдохнуть!

Малфой снова подбежал к краю галереи, и высунулся, пытаясь разглядеть, что там внизу.

- Они остановились у трупа старого паука, - сказал он, - Но надолго это их не задержит. Как только они поймут, что там побывал маг - а моей крови там осталось достаточно, - они ринутся сюда.

- Тогда не будем терять время! - отозвался я, подскакивая к тому месту, где низкая, мне по пояс стена переходила в наклонную стеклянную поверхность купола. Каждое стекло, вставленное в потемневшие от времени металлические рамы, было размером со школьную парту - и это упрощало задачу, довольно будет разбить только одно, и дело сделано. Но вот что потом? - Редукто! - приказал я, указывая на стекло. Оно слегка задребезжало в раме - и только. - Нет! Редукто! Редукто Максима! Черт, Малфой, ты знаешь что-нибудь... - я собирался спросить, знает ли Драко что-нибудь черномагическое, что могло бы нам помочь, как и в прошлый раз, но на ум пришло другое заклятие, и я запнулся на полуслове. - Бомбарда Максима! - сходу рявкнул я, и... Стекло взорвалось фонтаном острых осколков прямо мне в лицо. "Это конец" - подумал я в каком-то оцепенении, уже ожидая, что меня сейчас располосует на сотни маленьких Гарри Поттеров. А в следующее мгновение словно сквозь вату до меня донесся вопль Малфоя "ПРОТЕГО!!!". Я осел на пол. Ни один осколок не коснулся меня, однако это стало последней каплей. Меня затошнило, однако желудок был практически пуст, не считая половинки малфоевского шоколадного батончика.

Холодные руки обхватили меня за плечи, отрезвляя, и чуточку дрожащий голос Драко стал уговаривать меня подняться, напоминая, что ничего еще не кончено. Я взял себя в руки, собрав волю в кулак, и встал.

- Спасибо, - сказал я, повернув голову к Малфою. - Кажется, я тебе опять задолжал.

- Если мы не смоемся отсюда в ближайшие время, это будет уже неважно, - напряженно ответил он, и я вспомнил о пауках. Бросил взгляд за спину... пока не видно, но отвратительный шорох все ближе, все явственнее.

- Сколько их?

- Тебе хватит, - мрачно отозвался мой бывший враг, дергая меня к окну.

Помогая друг другу, мы выбрались на поверхность купола, вцепившись в раму - слава Мерлину, по нижней части стеклянной крыши шел желоб для стока воды, на который вполне можно было встать. Я бросил взгляд вниз, и ахнул, увидев первого паука, который резво мчался к стене, намереваясь последовать за нами тем же путем.

- Репаро! - в один голос выкрикнули мы, указывая на разбитое стекло. Осколки сложились вместе, и трещины исчезли. Драко на всякий случай прошептал еще что-то - видно, какие-то охранные чары из родовых секретов, и обессилено откинулся спиной на наклонную поверхность купола.

- Мерлин, неужели все? - выдохнул он.

- Угу, - отозвался я, растянувшись рядом с ним.

Мы практически лежали на наклонной крыше, упираясь ногами в водосток, и я никогда еще не был так счастлив дышать свежим воздухом, ощущать его веяние на своем лице, и видеть тускнеющие звезды на небе не через мутное стекло Башни, а прямо перед собой. На востоке, который отсюда было видно лучше всего - недаром Башня называлась Башней Восхода, - занимался рассвет. Ночь еще хозяйничала на небе, однако первые красные полоски солнечного света уже виднелись за лесом и озером. Я приподнялся, и посмотрел на обессилевшего Малфоя, который ответил мне своей обычной усмешкой. Выглядел он ... измученным. Весь в пыли и каменной крошке, кое-где к одежде все еще прилипла черная паутина, все его лохмотья покрыты потеками крови. Мои руки саднило - кажется, выбираясь, я ухитрился изранить их о торчащие из рамы осколки, счастье еще, что вены не перерезал... Руки Малфоя были не в лучшем состоянии, да и колено, которым он опирался о раму, выбираясь, тоже пострадало, насколько я видел через прорехи в том, что осталось от его брюк.

- Давай спускаться, - предложил я. - Могу наколдовать веревку, тут довольно высоко, конечно, но вниз - это не то, что вверх...

- Не заморачивайся, - отозвался Драко, вынимая собственную палочку. - Можно сделать проще. Давай-ка воспользуемся твоим старым трюком.

- Моим? - удивился я. - Это каким еще?

- Ну как же! - хмыкнул Малфой, и поднял палочку. - Акцио, Молния! - крикнул он, и с довольным видом откинулся обратно на стену купола.

Я рассмеялся, и, устроившись рядом с ним, стал ждать. Признаться, вид пауков, ползающих изнутри по стеклянному куполу, меня несколько нервировал, и я, честно говоря, начинал чувствовать себя плоховато еще и от того, что мои ладони довольно сильно кровоточили. Малфоя-то я мог исцелить, но вот кто исцелит меня? Драко сам признавался, что в целительных заклинаниях он полный профан - вот практически любое заживляющее зелье он запросто может приготовить, а чарам не учился. Совсем.

Как оказалось, насчет кваррчонков я беспокоился напрасно - сквозь купол им было не пробиться. Вскоре послышался свист ветра, и прямо в руки Малфою упала метла - я не мог в предрассветных сумерках определить, его это была метла, или же моя, но в тот момент меня это и не волновало. Мы оба поспешно влезли на нее - я впереди, а Малфой сзади, обхватив меня руками за талию.

- Правь к внутренней галерее на четвертом этаже, - сказал мне на ухо Драко, когда мы взлетели. - Оттуда рукой подать до Больничного крыла, а нам сейчас с тобой туда заглянуть не помешает.

- Ладно, - отозвался я, сочтя предложение разумным.

Никогда еще мне не было так трудно летать - даже на третьем курсе, во время "визита" дементоров на квиддичное поле. Тогда я толком и осознать-то ничего не успел, как потерял сознание, и свалился на землю. Теперь же никакой угрозы, казалось, не было - только собственная боль и усталость. Однако даже метла подо мной, казалось, ощущала мое состояние, и плелась еле-еле. С одной стороны, это было хорошо - едва ли мы оба сейчас выдержали бы более быстрый полет. С другой, хотелось уже побыстрее оказаться в Больничном Крыле, в безопасности, и чтобы мадам Помфри позаботилась о ранах, и чтобы все мои друзья узнали, что я жив, и что мне ничто не угрожает... Мерлин, бедная Гермиона, она, должно быть, с ума сходит! А Рон? Джинни... И Блейз. Боже правый, Блейз - как же она вообще пережила такое, когда сразу пропали мы оба. Драко, который ей как брат, которого она знает и любит с самого детства...и Я. Что я для нее значу? Просто парень, с которым она гуляет по вечернему Хогвартсу пару раз в неделю? Черт побери, я ведь даже не поцеловал ее ни разу! Какой же я идиот! Чего я испугался? Ну не получилось бы у меня, да неужели же я не нашел бы, как выкрутиться? Обернуть все в шутку, и с малфоевской наглостью (вот этому у него стоит поучиться, полезная штука) заявить, что исправить положение можно упорной и самое главное, как можно более обильной практикой...

К тому времени, как мы приземлились, влетев между колоннами открытой галереи четвертого этажа, я принял твердое решение сделать следующий шаг в отношениях с Блейз. Однако до этого, в любом случае, далеко, а нам с Драко непременно нужно в Больницу, благо, отсюда до нее рукой подать - просто дойти до конца галереи, а потом через небольшой коридор, который ведет прямо к дверям Больничного Крыла. Я слез с метлы, Малфой - тоже, однако двигался он как сомнамбула, словно уже ничего не видел вокруг, и сдавленно зашипел, словно от боли, когда ступил на пол. Ну да, если уж я с трудом держусь на ногах, то о нем и говорить нечего - слизеринцу досталось в Башне куда сильней, чем мне, да и ран у него больше. Только сейчас, применяя к метле отталкивающий чары, чтобы отправить ее на место, туда, откуда она прилетела, я бросил взгляд на пол, и охнул - на нем красовались кровавые следы. "Ну да, - запоздало сообразил я, - Малфой же был босиком, когда мы бежали к разбитому окну по осколкам, наверняка поранился!"

- Ох, черт, Малфой, что ж ты молчал! - воскликнул я, подскочив к слизеринцу, и подставив ему плечо, на которое Драко без возражений оперся - видимо, у него уже не было сил хорохориться и спорить.

- И что бы это изменило? - прохрипел он. - Твое "Асклепио" для этого слишком мало... И потом, у тебя тоже уже сил нет...

- Упрямый... слизеринский.... дубовый ... пень! - прокомментировал я, чуть ли не таща на себе еле передвигающегося Малфоя. К моему удивлению, тот не возмутился, и даже не возразил, только хмыкнул в ответ, цепляясь за меня, и стараясь, как мог, облегчить свой вес на моих плечах.

Когда мы ввалились в Больничное крыло, я заметил, что палата не пуста - на одной из кроватей спал кто-то, правда, я особенно не разглядывал, кто. Заметил только темные, кажется, волосы, однако личность пациента меня вовсе не занимала. Просто его присутствие означало, что орать, как в прошлый раз, не годится. Ну, правда, это было и не очень-то нужно - на вход в палату и так наложены сигнальные чары, и медсестра, несомненно, знает о том, что пациентов у нее прибавилось... Я оказался прав - буквально через минуту из своих комнат, по соседству с кабинетом, появилась мадам Помфри, поспешно затягивая пояс халата.

Через полчаса мы с Малфоем, оба принявшие душ, переодетые в больничные пижамы, обмазанные целебными зельями, и чуть ли не по уши напичканные восстанавливающими и крововосполняющими средствами, сидели на соседних кроватях, и боролись со сном, ожидая прихода Дамблдора, которого мадам Помфри вызвала сразу же, как только разобралась, что прямой угрозы жизни ни одного из нас нет. Я бросил взгляд на Драко, и хмыкнул. Выглядел Слизеринский Принц сейчас совсем другим. Куда исчез полный достоинства аристократ, казавшийся естественным даже в лохмотьях? Передо мной был усталый и болезненно хрупкий юноша, казавшийся совсем ребенком в почему-то большой ему больничной пижаме - что, у мадам Помфри не нашлось более подходящего размера, что ли? Бледное лицо Малфоя, с залегшими под глазами глубокими тенями, заставляло вспомнить о призраках, однако держался он по-прежнему стойко.

Ждать не пришлось долго - мы едва успели устроиться и допить все зелья, которые дала нам мадам Помфри, как двери распахнулись, и в палату стремительно вошел Дамблдор, по пятам преследуемый Снейпом и МакГонагалл. Последняя улыбнулась при виде меня и вздохнула с явным облегчением, а вот Снейп преподнес сюрприз. Всегда сдержанный и холодный Прфессор с порога буквально ринулся к Малфою и схватил его за руку.

- Драко! Боже, ты цел! - я ошалело вытаращил глаза. Никто и никогда мне не поверит, если я скажу, что Снейп способен на эмоции, да еще и по отношению к одному из своих студентов. С чего бы? В голове завозились уже совсем неприличные мысли, и я попытался отогнать их, однако безрезультатно. С чего еще ему волноваться о Малфое, если он... Может, он влюблен в него?

- Я в порядке, крестный, - отозвался Малфой, успокаивающе поглаживая стиснувшую его кисть руку профессора другой рукой. Я ошалел еще больше, испытывая одновременно смущение из-за своих нелепых подозрений, и безграничное удивление. Снейп - крестный Драко Малфоя? Так вот почему он так выделял его из прочих студентов! Следовало признать, оценки Драко по зельям были заслуженными в полной мере, однако само отношение - то, как его спрашивали на уроках, как пропускали мимо ушей его очевидную наглость и спускали ему с рук намного больше чем другим студентам... Теперь все становилось понятным и обретало смысл.

- Хвала Мерлину! - выдохнул профессор, кажется, сумев, все-таки, наконец, взять себя в руки. Странное дело, в слабом утреннем свете он выглядел как-то не совсем обычно - бледнее, моложе, нос поменьше, кажется, с зубами тоже не так все плохо, и... Мерлин! Он что, помыл голову???

- Я в порядке, - повторил Малфой, крепче сжав его ладонь в своей. - Ты же не сомневался в том, что мы выберемся, правда? - он хмыкнул, но на Снейпа, похоже, это не произвело впечатления. Он на мгновение прикрыл глаза, а когда снова открыл их, на его лице снова была бесстрастная маска. Он кинул на меня предупреждающе холодный взгляд, и мне пришлось срочно заинтересоваться узорами на моем одеяле.

Видимо, сочтя сцену приветствия оконченной, Дамблдор подошел к изножью моей кровати, и внимательно посмотрел сначала на меня, потом на Драко. Снейп, уже полностью взявший себя в руки, выпрямился, и, не выпуская руки крестника, обернулся к директору.

- Гарри. Драко, - сказал Дамблдор, одарив нас по очереди одобрительной улыбкой. - Я очень рад, что вам удалось выбраться. Ту Башню запечатали так давно, что никто не знает, что именно там заточили...

- Там кваррок, профессор, - отозвался я. - Точнее, там БЫЛ кваррок. А теперь там их много - маленьких. Они почему-то не поубивали друг друга, как говорится в "Древних магических созданиях". Но если все так и оставить, то их никакие чары не удержат...

- Кваррок? - переспросил директор, нахмурившись. МакГонагалл схватилась за сердце. - И вы вдвоем его одолели? - Мы одновременно кивнули. На несколько минут воцарилось молчание, казалось, удивлен был даже Дамблдор. - Нет слов, как я горжусь вами, - сказал он наконец. - Но теперь, вы говорите, там осталось его потомство?

- И они не поубивали друг друга, как утверждают все доступные источники, - добавил Малфой. - Мне показалось, что новорожденные паучки никакой агрессии друг к другу не проявляли. То ли древние авторы ошибались насчет этих их повадок, то ли произошла... какая-либо мутация, и они просто изменились. Как бы там ни было, в Башне сейчас целый выводок "кваррчонков", а мы с Гарри основательно нарушили ее защиту в области купола. Я наложил дополнительные запирающие и охранные чары, но надолго их не хватит. В любом случае, они совершенно точно рухнут, когда я покину Хогвартс.

- Благодарю за информацию, Драко, - кивнул Директор. - Можешь не сомневаться, я приму необходимые меры. Северус, мне нужно будет поговорить с тобой об этом.

Снейп кивнул. Мадам Помфри, которая не покидала палату все время с момента появления директора и деканов, начала ворчать, что мы с Малфоем сильно утомлены, и нуждаемся в отдыхе. Дамблдор кивнул, и профессора засобирались прочь, оставив нас на милость медсестры. Мадам заботливо проследила, чтобы мы улеглись, и предложила сонное зелье, однако, в нем не было необходимости. Драко уснул, едва его голова коснулась подушки, а я продержался ненамного дольше его - ровно настолько, чтобы успеть пробормотать что-то, что я надеялся, прозвучало как "спасибо, мадам Помфри", и тоже провалился в глубокий сон.

Pov Блейз Забини.

Я проснулась на рассвете в своей постели, и некоторое время не могла понять, где я, что со мной, и что вообще происходит. Прошлый день мало отложился в моей памяти, хотя в глубине сознания теплилась мысль, что вчера определенно случилось что-то очень и очень важное, о чем я никак не должна была забыть, и более того - что-то ужасное. Но это определенно не связано с Темным Лордом, почему-то тут я тоже была уверена. Однако моя голова отказывалась работать, и я быстро осознала почему, увидев на тумбочке рядом пузырек со снотворным зельем. Оно не особенно хорошо действовало на меня - ну, то есть, засыпать-то я засыпала, но сон не был настоящим, таким, который позволял полноценно отдохнуть. И ничего удивительного, что после него у меня дико болела голова, а мысли и воспоминания ворочались с трудом. Ох, надо бы пойти к Дрею, и попросить зелье от головной боли - у него наверняка есть...

Дрей. При мысли о нем сердце пронзила резкая боль, и воспоминания вернулись, хлынув на меня добела раскаленным потоком. Я вспомнила, как сидела и ждала, чем закончится идиотская дуэль Драко и этого рыжего полудурка Уизли, когда дверь гостиной открылась, и через нее протиснулись дрожащие, побледневшие Гойл и Нотт. При одном взгляде на залитое слезами лицо Тео и потерянное, опустошенное - Грега, я поняла, что случилось что-то ужасное и непоправимое. Но как, как, во имя Мордреда, удалось этому гриффиндорскому придурку вообще нанести Драко хоть какой-то вред? Голос Тео, всхлипывающий и пресекающийся, объясняющий, что произошло, доносился до меня словно издали, и мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать в полной мере ужас того, что он сказал. Не только Драко, но и Гарри - ГАРРИ? Мой Гарри? - оказались жертвами в этой чертовой идиотской дуэли? Они неизвестным образом оказались в запертой Башне, и даже Дамблдор не в состоянии освободить их? А в этой башне им наверняка дольше часу не продержаться...

Тео сквозь всхлипы пытался объяснить, что именно сказал директор, но я его уже не слышала - вокруг меня носился хоровод воспоминаний и воющих голосов, которые непрерывно твердили одно - их больше нет, их больше нет, их больше нет! Ни Драко, ни Гарри. Они, возможно, еще живы, но их все равно больше нет для тебя!

Не знаю, то ли я потеряла сознание, то ли сама потерялась в бешенном калейдоскопе, кружившемся в моей голове. Обладай я Родовой Магией - и контроль рухнул бы ко всем дементорам. Она бы уничтожила меня без остатка. Горе, боль, ужас - настолько сильные, что я не могла даже плакать, и холодная, бездонная тьма, обступающая меня со всех сторон.

Следующее, что я помню - это бледное, знакомое лицо, выглядывающее из тьмы, и голос, зовущие по имени. Затем я ощутила резкий запах, и мрак развеялся настолько, что я смогла осознать, что лежу на диване в гостиной, а надо мной склоняется профессор Снейп, убирая от моего носа какой-то пузырек и затыкая его пробкой. Однако боль никуда не ушла, и воспоминание вернулось с новой силой - Драко больше нет, Гарри больше нет! И руки декана, хватающие меня за плечи, и его искаженный голос, требующий, чтобы я заплакала, а потом приказывающий плакать! Но я не могла выдавить ни слезинки, да и какие слезы достаточно сильны, чтобы выразить ТАКОЕ? Снейп встряхнул меня снова, но я и без того дрожала, как в лихорадке. Калейдоскоп воспоминаний снова обступал меня, невзирая на профессора, и я уже не слышала ни его голоса, ни требований, и не видела его лица.

Потом смутно, словно сквозь дурман я понимала, что меня подняли на руки и куда-то понесли - но сделал ли это Снейп, или он попросил Гойла или кого-то еще, я не знала, да меня это и не интересовало. Гарри. Драко. Драко. Гарри. Их больше нет... Потом в рот полилась какая-то жидкость со смутно знакомым вкусом, я инстинктивно сглотнула, и провалилась в глубокий тяжелый сон без сновидений, вызванный зельем.

Собравшись с силами, я приподнялась на постели, и села, свесив ноги, и нашаривая свои тапочки. Боль никуда не ушла, но она как-то притупилась, и стала привычной. Усилием воли я задвинула горькие мысли вглубь сознания - Драко, Гарри, их гибель и... нет, нет, не думать, только не опять. Надо делать что-то, делать то, что важно сейчас. А что важно? Ничего не идет в голову... Голова. Начнем с нее. Мне нужно зелье от головной боли. Достать его можно тремя способами. Первый - пойти в комнату Драко, ведь ему-то никакие зелья уже не... От одной мысли мне стало плохо, и я поспешно отказалась от этого варианта. Второй вариант - пойти к Снейпу и попросить у него. Третий - наименее предпочтительный - Больничное крыло.

В любом случае, какой бы вариант я не выбрала, придется одеваться - это к Дрею можно было заявиться запросто, в халате или пижаме... Нети, нет, не думать об этом! О боже, Драко... Я закрыла глаза, но слез все еще не было, только адская, раздирающая сердце на части боль. Боже, что теперь будет с Нарциссой, когда она узнает? А с Люциусом? Нет, нет, не думать! Надо идти к Снейпу. Профессор опять будет настаивать, чтобы я заплакала, но... силой слезы не вышибешь. По крайней мере, не такой, как надо... А если у него и получится - может, так и надо? И все-таки лучше к нему, чем к мадам Помфри. К мадам ходят гриффиндорцы... Ох, Гарри! Гарри....

Машинально я переоделась, сложила свою ночную рубашку - кто, интересно, меня переодевал? Надеюсь, не Снейп... Ничего не имею против нашего декана, ни в качестве профессора, ни в качестве крестного моего брата, но все-таки... Только закончив переодеваться, я осмотрелась вокруг - девчонки еще спали, со всех трех кроватей доносилось глубокое сонное дыхание. Часы показывали восьмой час утра - через час начнется суетня, все будут просыпаться, одеваться, умываться, спешить на завтрак... Как будто ничего страшного и не случилось. Как будто двое парней не канули в черную дыру, забрав с собой весь свет и всю радость из моей жизни! В какой-то момент мне даже захотелось пойти к директору и наорать на него за то, что он допустил существование такой опасности на территории школы! Грустно усмехнувшись - кто я и кто Дамблдор, да меня и слушать никто не станет! - я вышла из спальни и, спустившись по лесенке, вышла в пустую еще гостиную.

Добравшись до личного кабинета профессора Снейпа, я постучала в дверь, и минут пять ждала ответа. Может, он тоже еще спит? "Ну да, после гибели любимого крестника? Да я сомневаюсь, что Северус вообще сегодня ложился!" я постучала еще раз.

- Зря стараешься, красотка, его нет, - раздался сзади чуть нагловатый голос. Я обернулась - ах да, это же лорд Тальмор, портрет, который тут висит испокон веку! Правда, он редко открывает рот, и большей частью шляется в гости к дамам с других портретов, поэтому я не ожидала, что он хоть что-то может сказать. Внешность у него не сказать, чтобы особенно приятная - темно-каштановые волосы, уложенные по какой-то стародавней моде, средневековый костюм с огромным воротником-жабо, на поясе шпага-иголка. (Драко, некстати подумала я, терпеть не мог ни таких воротников, ни таких шпаг. Даже рапира у него в свое время была с режущей кромкой, обоюдоострая). Маленькие глазки лорда Тальмора, оценивающе осматривали меня, словно пытаясь проникнуть под одежду. Я поморщилась. Высокий, разодетый хлыщ с наглой улыбкой - и за что он только удостоился места на стенах школы?

- А где он, вы не знаете? - спросила я, с трудом узнавая свой хриплый и дрожащий голос.

- В данный момент - не имею понятия, - вальяжно ответил лорд, прислоняясь к своей рамке. - Однако знаю, что уже часа два тому назад его срочно вызвали к директору. Он ушел, и с тех пор не возвращался.

- Понятно, - кивнула я, опуская плечи. Ну что ж, ждать не имеет смысла. Мало ли куда мог отправить Снейпа Дамблдор - да хоть к Темному Лорду на кулички. Придется все-таки тащиться в Больничное крыло, потому что лезть в комнату Драко я не решусь ни за что на свете! - Спасибо, милорд, - поблагодарила я портрет, и медленно побрела к лестнице наверх.

Путь до Больницы, занял, кажется, целую вечность, и в то же время, словно вообще не отпечатался в моей памяти. Я шла, изо всех сил стараясь не думать о том, что все равно так и лезло в голову, и безнадежно проигрывала это сражение. Воспоминания о детстве - лицо Драко, то веселое, горящее задором, то хмурое, сосредоточенное, то внимательное, участливое.... А стоило бросить взгляд на стены школы, как вспоминался уже Гарри - встрепанные волосы, искренние зеленые глаза, очки... Его голос, улыбки, жесты... Я всхлипнула, и только тут поняла, что слезы, которые я с таким трудом пыталась вызвать в себе, свободно текут по моим щекам. Кое-как я добрела до ближайшего подоконника, на который можно было сесть, и, закрыв лицо руками, заревела в голос, зная, что никто не найдет меня здесь в воскресенье в этот час. Не знаю, сколько я так просидела, заливаясь слезами, почти в истерике, и время от времени впиваясь зубами в собственную ладонь, когда отчаянный плач грозил перерасти в настоящий горестный вой.

Я чуть не свалилась с подоконника, когда мне на плечо легонько опустилась чья-то рука. Ахнув от неожиданности, я вскинула голову, и с трудом узнала стоящую передо мной Джинни Уизли, растрепанную, в небрежно наброшенной на плечи мантии, и с такими же заплаканными глазами, как у меня. Наши взгляды встретились - слов было не нужно, я прекрасно понимала, что ей сейчас ничуть не лучше. Что бы она там ни говорила, она все-таки была хоть чуточку, но влюблена в Драко, а Гарри был не меньше дорог ей, чем мне - Малфой. Я кивнула ей, стирая слезы со своих щек, и понимая, что это тщетно - из глаз снова покатились крупные капли, чертя по лицу новые влажные дорожки. Джинни, порывшись в кармане, вытащила чистый носовой платок и дала мне. Я вытерла лицо, нос, и поняла, что ее молчаливое участие если и не утешает, то прибавляет сил, дает понять, что Я не одна, и что как бы больно это ни было, я справлюсь... Все так же без слов, мелкая Уизли вытащила палочку и наложила невербальное "Агументи". Подставив ладони, я умылась и сделала пару глотков. Джинни, кивнув, убрала палочку и села на подоконник рядом.

Некоторое время мы обе молчали. Что можно сказать девушке, которую почти не знаешь, но которая стала тебе такой близкой и понятной благодаря общему горю?

- Я оттолкнула его, - тихо сказала она, глядя прямо перед собой. - Прошлым утром. Он говорил, что у нас могло получиться... А я его оттолкнула....

- Я знаю, - тихо отозвалась я. - Я... Я знаю. А я ни разу еще не целовалась с Гарри. - Мы обе какое-то время молчали. Джинни всхлипнула снова - без слез, словно просто сглатывала комок в горле.

- А ты... Ты почему здесь? - спросила она. Я пожала плечами. Слезы мои просохли, хотя я понимала, что это всего лишь затишье. Легче от них не становилось, и я знала, что теперь еще очень-очень долго мне не будет легче. Просто без них не было бы и меня.

- Я шла в Больничное крыло, - тусклым голосом ответила я. - Попросить зелье от головной боли. А ты?

- Туда же. Хотела навестить Рона и вытрясти из него душу. Но теперь не пойду, - она снова всхлипнула. - Видеть его не могу. Или убью сразу, или...

- А он почему там? - спросила я.

- Нервный шок, - отозвалась Джинни. - Упал в обморок, после того как... после того, как... как они... - она замолчала, кусая губы, и судорожно пытаясь сдержать слезы.

- Ты... Ты будешь против, если Я это сделаю? - спросила я. Не было нужды пояснять, что именно я имею в виду. Одна мысль о Роне Уизли бросила меня в дрожь - не было на свете в тот момент человека, которого я ненавидела бы сильнее.

- Их этим не вернешь, - тихо сказала Джинни, и моя злость лопнула как мыльный пузырь, уступив место апатии. Какая разница, что будет теперь с этим придурком? Того, что он натворил, уже ничем не исправишь...

- Пойдешь со мной? - спросила я, поднимаясь с подоконника, и еще раз вытирая лицо ее платком. Джинни покачала головой.

- Не могу, - отозвалась она. - Не могу его видеть. И слышать о нем не могу. Ты иди, а я здесь посижу...

- Хорошо, как знаешь, - кивнула я, и протянула ей платок, потом, запоздало вспомнила, что он грязный, и опять сжала в ладони. - Я... Отдам, как постираю, - сказала я. Естественно, стирать я его собиралась не сама, но углубляться в подробности было бы неуместно.

- Как хочешь, - равнодушно ответила Джинни.

Кивнув ей в последний раз, я нерешительно коснулась ее плеча. Мне хотелось сказать ей что-нибудь в знак поддержки, но ничего не приходило в голову. Да и что тут скажешь? Убрав руку, я нерешительно двинулась по коридору к короткому проходу, который вывел меня на открытую галерею четвертого этажа. Странно, но после этой немногословной встречи с Джинни мне стало самую капельку легче. Сердце все еще болело от горя, но мысли больше не путались в голове, и я не терялась во времени и пространстве.

Мое внимание привлекли бурые пятна на светлом каменном полу. Что это - кровь? Раньше меня бы это насторожило, и заинтересовало, но теперь мне было все равно. Пятна - следы? - вели вдоль галереи к дверям больницы, но я безо всякого интереса прошла мимо них, и тихонько открыла дверь. Войдя, я закрыла ее за собой. Интересно, где тут Уизел? А что если я что-нибудь с ним...

Мой взгляд скользнул по трем занятым кроватям, одна из которых была закрыта от других ширмой. Я равнодушно посмотрела на крепко спящих пациентов... И застыла, не веря своим глазам, при виде лохматой, взъерошенной головы Гарри на подушке ближайшей ко мне кровати. Внутри меня бушевал такой ураган эмоций, что вырвись он наружу - сровнял бы с землей весь замок. Счастье, неверие, боль, радость, облегчение... Я не шевелилась, не в силах сделать даже самое малейшее движение, и не отводила взгляд от спящего юноши до тех пор, пока глаза не заволокла пелена слез. Гарри! Гарри, Гарри, Гарри! Живой, невредимый! ! Ну, учитывая, что он в Больнице, может и не совсем невредимый, но какая, к дементорам, разница! Он жив, он здесь! Салазар-основатель, теперь я знаю, что такое счастье!

Однако оказалось, что еще не знаю. Я поняла это при взгляде на вторую кровать. Вид непривычно растрепанной светловолосой головы мирно сопящего в подушку Малфоя убедил меня, что предела счастью не бывает. Я медленно сползла по стене на пол, уткнувшись в колени лицом, и не в силах сдержать слез. Изо всех сил вцепившись зубами в ладонь, чтобы не закричать, не заплакать в голос и не разбудить их, я вдруг до дрожи, до крика испугалась, что то, что я вижу - неправда. Вдруг это сон, вымысел, бред, иллюзия? Боль в руке, когда я прокусила ее до крови, несколько отрезвил меня. Я медленно поднялась на ноги, вглядываясь попеременно то в раскинувшегося на спине Гарри, то в обхватившего руками подушку Драко, устроившегося на животе. Парни выглядели измученными, наверняка, им несладко пришлось в этой прОклятой Башне. Но они оба были живы, и они были здесь, в безопасности!

Я вдруг испугалась, когда поняла, что не слышу их дыхания, но оклик мадам Помфри успокоил меня - это было всего лишь заглушающее заклинание. Медсестра явилась по вызову сигнальных чар, наложенных на дверь.

- Они вернулись... - шепотом, несмотря на заклятие, сказала я, не отрывая взгляда от спящих мальчишек - моих мальчишек! Мадам Помфри улыбнулась.

- Да, появились часов в шесть, когда только светало, - ответила она. - Декан не сообщил вам?

- Снейп знает?

- Я сразу вызвала директора и деканов обоих факультетов, - слегка оскорблено отозвалась медсестра. - Впрочем, профессор Дамблдор о чем-то хотел поговорить с профессором Снйепом, как я слышала. Наверное, он его и задержал.

- Да, наверное, - согласилась я, вдруг подумав о Джини. Бедная девочка до сих пор, наверное, плачет в том коридоре, даже не зная, что плакать больше не о чем! Надо сказать ей! - Извините, мне надо идти...

- Постой, дай я посмотрю, что с твоей рукой, - сказала мадам Помфри, перехватывая мою прокушенную ладонь.

- Да ничего страшного, это всего лишь...

- Асклепио. Ну вот, теперь и правда, ничего страшного, - сказала она, и улыбнулась. - Ты, наверное, хотела что-то еще, милая?

- Я... - я смутно припомнила, что вроде бы, шла за лекарством от головной боли, но... но зачем оно мне - у меня ничего не болит! - Я.... Простите, я лучше пойду.

- Как знаешь, - ласково отозвалась медсестра, выпуская мою руку, и поворачиваясь к Гарри, чтобы поправить ему одеяло.

- Мадам Помфри, а когда они проснутся? - спросила я. Она пожала плечами.

- Они очень устали, и вдобавок много пережили. Думаю, им будет лучше поспать до следующего утра. Хотя, конечно, они молоды и полны сил... Возможно, кто-то из них проснется уже к вечеру. Ты хочешь их навестить?

- Конечно... - кивнула я.

- Загляни после ужина, тогда будет видно, - кивнула мадам.

Поблагодарив ее, я вышла из Больничного крыла, чувствуя себя невероятно, просто феерически счастливой. Назад, в коридор, где оставалась Джинни, я летела как на крыльях. Младшая Уизли сидела на подоконнике там же, где я ее и оставила, подобрав под себя ноги. Она не плакала - лишь смотрела в окно с такой тоской во взгляде, что становилось поневоле больно за нее.

- Джинни, - позвала я, приблизившись вплотную.

- Блейз? - она перевела взгляд на меня и недоуменно нахмурилась при виде моего радостно-счастливого лица.. - Что случилось?

- Два часа назад, на рассвете, наши мальчишки заявились в больничное крыло, - выпалила я. - Усталые, вымотанные, вроде, даже слегка пораненные, но вполне живые. Дамблдор уже знает, и МакГонагалл со Снейпом тоже.

- Оба? - недоверчиво выдохнула она. Я кивнула.

На ее лице отразились, как в зеркале, все те же самые эмоции, которые испытала я при виде мирно спящих Гарри и Драко. Она прикусила губу, глядя мне в глаза испытующим взглядом, словно одновременно всей душой хотела мне поверить, и боялась это сделать.

- Блейз, ты ведь не шутишь? - тихо спросила Джинни. - Умоляю, скажи, что не врешь!

- Господи, Уизли, кем ты меня считаешь? По-твоему, я настолько жестока, чтобы врать об ЭТОМ? - возмутилась я. Она помотала головой, и, не сдержавшись, закрыла лицо руками и бурно разрыдалась. Повинуясь какому-то мне самой не до конца понятному порыву, я мягко обняла гриффиндорку за плечи, и позволила ей уткнуться лбом в мое плечо, нимало не заботясь о своей мантии. Выплакавшись, Джинни отодвинулась, вытирая слезы рукавом. Я вытащила ее платок из кармана, и, произнеся очищающее заклинание, протянула ей. В принципе, это, конечно, было хуже нормальной стирки - после заклятий ткань впитывала хуже, и становилась не особенно приятной на ощупь, чуть стеклянной. Однако даже такой платок лучше, чем рукав.

- Спасибо, - пробормотала она, вытирая лицо, и высмаркиваясь. - Я верну, как постираю...

- Это же твой, - возразила я. Джинни, на мгновение уставившись на кусок белой ткани у себя в руке, фыркуна сквозь слезы, и улыбнулась.

- Боже мой, поверить не могу, что все закончилось, - вздохнула она. - В смысле, эта история. Кстати, а... а их можно... навестить? - спросила она.

- Думаю, просто зайти взглянуть на них тебе разрешат, но мадам Помфри сказала, что они очень устали и измученны, так что им необходим отдых. Она думает, что они проспят до вечера, а может, и до завтрашнего утра. - ответила я. - Так что не надейся поболтать.

- Это не важно. Просто... Ты не думай, что я тебе не доверяю, просто мне... необходимо увидеть их своими глазами. Понимаешь?

- Понимаю, - кивнула я, улыбнувшись.

Она слезла с подоконника, комкая в руке свой платок. Джинни была ненамного ниже меня ростом, на пару пальцев, наверное, и телосложением мы тоже напоминали друг друга, разве что у меня грудь была самую капельку поменьше. А впрочем, я не сравнивала так уж явно - просто прикидывала. Гарри встречался с ней. Он утверждал, что они расстались из-за того, что на самом деле он относился к ней как к сестре, но так ли это? Почему он тогда стал встречаться именно со мной? Не потому ли, что искал во мне Джинни? И не потому ли он не хочет целоваться со мной - боится, что окажется, что это не так, как было с ней? Или просто не хочет забывать ее поцелуи, найдя во мне замену ей, но не до конца?

А Драко? Малфой никогда не был влюблен в меня, это я точно знала, однако его увлечение Джинни тоже заставляло напрячься...

Усилием воли я подавила в себе нелепые подозрения. В конце концов, могли быть и сотни других причин для всего этого, и ревность в таких делах - не лучший советчик. В раздумьях, я проводила Джинни до двери Больничного крыла, и, не входя, все-таки не смогла удержаться, чтобы не посмотреть в щелку. Младшая Уизли, войдя, на несколько минут застыла у дверей, разглядывая спящих, потом медленно подошла к Гарри, протянула руку, и нежно отвела с его лба прядь волос. Со своего места я не видела ее лица, однако ее плечи вздрагивали, и я предположила, что Джинни снова плачет. Она мягко коснулась руки Гарри, погладила его ладонь, потом снова отвела со лба юноши непослушную челку, которая тут же опять упала обратно. Тихонько всхлипнув, девушка отошла, и приблизилась к кровати Драко. Малфой спал на животе, обхватив руками подушку, и - уж я-то знала это как никто другой, - во сне выглядел настоящим ангелочком. Растрепанные светлые волосы, невинное лицо с правильными, красивыми чертами, тонкие темные брови и ресницы, которым могла позавидовать любая девушка (да что греха таить, даже я иногда завидовала, особенно каждое утро накладывая и каждый вечер снимая косметику с лица). Недаром девчонки-первокурсницы все поголовно сохли по нему и придумывали небылицы про заколдованного принца и тому подобное.

Джинни, приблизившись к нему, всхлипнула громче, однако быстро справилась с собой. Поправив ему одеяло, она так же осторожно, стараясь ни в коем случае не потревожить его сон, протянула руку и погладила растрепанные светлые волосы Малфоя. Драко пошевелился и что-то неразборчиво пробормотал сквозь сон, однако он слишком устал и вымотался, чтобы проснуться. Джинни склонилась к нему, легко, почти невесомо коснулась губами его виска, потом скользнула к щеке, а потом, склонившись еще ниже, быстрым поцелуем прижалась к его губам. "Вот так опровергаются сказки", - мысленно хихикнула я. Заколдованный принц обязан проснуться от поцелуя своей принцессы, но Драко лишь снова что-то неразборчиво пробормотал, и пошевелился, устраиваясь поудобнее. Джинни то ли всхлипнула, то ли хмыкнула - а может статься, что и то и другое сразу, - еще раз погладила его по волосам, снова поправила сползшее от его движения одеяло, и отступила.

Я думала, что она сразу вернется ко мне, пока мадам Помфри еще не появилась, но, видно, у медсестры были свои методы определять, нужно ли ее присутствие в палате. Джинни же, выйдя из прохода между кроватями парней, осмотрелась, одновременно вытирая глаза многострадальным платком, и решительно двинула к загороженной ширмами кровати. Другие постели были все пустыми, так что резонно предположить, что на этой помещался ее братец, но вот почему его отгородили?

Джин появилась из-за ширм спустя пару минут, зажимая рот ладонью. Бросив еще один взгляд на спящих Малфоя и Поттера, она быстрым шагом пересекла палату, и вышла ко мне, в коридор. Плотно затворив дверь, Джинни обернулась, прислонилась к ней, и, наконец отняв руку ото рта, расхохоталась. Я недоуменно смотрела на нее.

- Малфой - гений! - выдавила она сквозь смех. Немного успокоившись, она смогла наконец внятно объяснить, что ее так насмешило. - Дин с Симусом вчера говорили об этом, но на фоне пропажи Гарри и Драко, никто не обратил внимания. Во время дуэли Малфой успел заколдовать Рона. У него теперь волосы изумрудно-зеленого цвета...

Я хмыкнула, представив себе эту картину, а Джинни снова рассмеялась в голос. Смех ее оказался заразительным, и я тоже, не выдержав, засмеялась. Впрочем, хохотали мы недолго. Успокоившись, мы простились. Джинни заторопилась в гриффиндорскую башню, чтобы успокоить Гермиону Грейнджер и остальных, а я подумала, что не худо бы тоже наведаться в помещения своего факультета и донести до всех весть, что наш Принц жив-здоров. Однако попрощавшись и отойдя на несколько шагов, я, повинуясь внезапному порыву, обернулась к Джинни и окликнула ее.

- Что? - обернулась гриффиндорка. Я облизнула губы. Надо ли говорить то, что я собираюсь сказать? Уместно ли это? Однако отступать поздно, и я заговорила, осторожно подбирая слова:

- Извини, может, это не мое дело... Просто я хотела сказать... Знаешь, если бы я... Если бы я любила такого парня, как Драко, и моя семья не хотела принять его, я бы в лепешку расшиблась, но заставила бы их понять и принять мой выбор. Поверь мне... Это того стоит. - сказала я. Джинни на мгновение опустила глаза, тоже облизнула губы, и сглотнув, посмотрела на меня.

- Ты думаешь, хоть что-то сможет заставить УИЗЛИ принять МАЛФОЯ как парня единственной дочери в семье? - спросила она. Я пожала плечами.

- Я бы боролась за свою любовь, - ответила я ей. - Если они любят тебя, они поймут.

- Папа и мама - наверное, да, - согласилась она. - Билл и Чарли тоже. На Перси мне наплевать, хотя он вряд ли будет против, если узнает, что Малфой староста, - она фыркнула и улыбнулась. - Но Фред и Джордж? Никогда. Не говоря уже о Роне.

- Я бы не была так уверена, - возразила я. - Твоему Рону надо повзрослеть. Может, не сразу, но со временем, он обязательно поймет тебя. А близнецы... Я не особенно хорошо их знаю, но помню, что они ребята упрямые. Думаю, здесь все зависит от тебя - кто кого переупрямит. В конце концов, речь идет о ТВОЕЙ жизни. - С минуту Джинни молчала, обдумывая мои слова, а потом кивнула в знак признательности.

- Спасибо, Блейз, - сказала она. - Я подумаю над твоими словами. Не знаю, получится ли из этого что-нибудь, но... Я подумаю.

- Хорошо, - кивнула я, и прищурилась. - Да, и еще одно, Уизли.

- Что именно?

- То, что я тут даю тебе советы, не значит, что я белая и пушистая, - сказала я, нацепив маску Слизеринской Принцессы. - Если ты каким-нибудь образом обидишь Драко, причинишь ему боль, или еще что-нибудь... Будь уверенна, я приложу все усилия, чтобы превратить твою жизнь в ад. И не сомневайся в том, что я именно так и сделаю. Я слизеринка, в конце концов.

- Оу. Ладно. Я это запомню, - отозвалась она, но взгляд мой встретила с истинно гриффиндорским бесстрашием. - Но и ты не забывай, что то же самое верно в отношении Гарри. Я его в обиду не дам.

- Заметано, - хмыкнула я, протягивая ей руку. Джинни на мгновение застыла, а потом крепко пожала ее. - До тех пор, пока все идет как надо, можешь на меня рассчитывать, - сказала я, отнимая ладонь.

- А. Да. Спасибо. И ты... Ты тоже рассчитывай на меня, - кивнула она. - Ну ладно, я пойду, пожалуй. Гермиона там, должно быть, с ума сходит.

Я уже спустилась в подземелье, когда сзади меня кто-то окликнул, и обернувшись, я увидела стремительно приближающегося ко мне Снейпа, чья черная мантия, как обычно, развевалась при ходьбе.

- Где вас носит, мисс Забини? - резко спросил он, но я только хмыкнула в ответ. Ничто на свете не могло сейчас испортить мне настроение.

- Я была в Больничном Крыле, профессор Снейп. У меня после сонного зелья всегда жутко болит голова, а вас не было в кабинете, - ответила я. Снейп, как мне показалось, вздохнул с облегчением, и тревога в его глазах сменилась едва заметной улыбкой. Человек, который не успел изучить его так, как я, ничего бы не заметил - бесстрастная маска профессора была, как всегда, идеальна, - но для меня его чувства были очевидны.

- Все в порядке? - спросил он. Я улыбнулась и кивнула. - Очень хорошо. Тогда будьте любезны передать мистеру Нотту, что он будет исполнять обязанности старосты ровно до того момента, как Драко выпишут из больницы, как обычно.

- Хорошо, профессор, - кивнула я.

- Ты уверена, что с тобой все хорошо, Блейз? - спросил он, когда я уже шагнула ко входу в гостиную.

- Да, Северус, не волнуйтесь, - отозвалась я. Драко запросто общался с ним на "ты", но он-то был снейповым крестником, а я ему, по сути, никто. Впрочем, ребенком я не особенно волновалась об этом, а вот в школе мое отношение к декану стало более официальным. Максимум, на что я могла решиться - это называть его по имени. Впрочем, Снейп никогда не давал мне понять, что он чем-то недоволен в этом отношении.

- Тебе дали зелье от головной боли? - поинтересовался он. Я хмыкнула и пожала плечами.

- Я получила лекарство получше, - отозвалась я.

- Ну хорошо. И кстати, будь добра, предупреди факультет, что до вечера меня не будет, поэтому если что-то понадобится, пусть обращаются к старостам или другим профессорам. За лечением придется сегодня тоже иди в Больничное крыло, но я бы попросил проконтролировать, чтобы ничего подобного не потребовалось.

- Оу... Да, хорошо... Конечно, сэр, - отозвалась я, думая про себя, что с гораздо большим удовольствием провела бы первую часть дня в постели - теперь, когда напряжение спало, я стала осознавать, что вызванный дурманом сон совсем не освежил меня. А уж при воспоминании о безмятежно дрыхнущих мальчишках в больничном крыле, хотелось наплевать на все и к ним присоединиться - хотя бы в отношении сна.

Пойдя на компромисс, в гостиной я рассказала обо всем сидящему с потерянным видом Нотту, который тут же воспрял духом, и, передав ему слова и пожелания Снейпа, отправилась отсыпаться. Как я и думала, уснула я почти сразу, и проснулась только ближе к вечеру, когда за окнами начали сгущаться сумерки.

Интерлюдия.

В утро описываемых событий, Хогвартс, кабинет директора.

Снейп выжидающе посмотрела на Дамблдора, который вот уже минут десять с тех пор, как они вернулись в его кабинет из Больничного крыла, сидел молча, сложив пальцы, и раздумывая о чем-то. При виде его совсем уже здоровой руки, Северус невольно ощутил прилив гордости - уже слабый, поскольку времени прошло немало, но тем не менее, еще пока ощутимый. Ну, в принципе, ему было чем гордиться, ведь именно он изобрел-таки комплексные чары и зелья, которые смогли исцелить последствия наложенного Волдемортом на крестраж проклятия. Дамблдор считал это проявлением его таланта. Ха! Да любой проявит чудеса изобретательности - стоит только хорошенько представить себе альтернативу. А Снейпу даже не нужно было для этого особенно богатое воображение - довольно было воспоминаний о том, что втихомолку вытворял окончательно спятивший Темный Лорд, закрывшись в поместье Риддлов, и денно и нощно проводя какие-то ему одному понятные опыты, эксперименты, и Салазар знает что еще. Время от времени он отправлял пожирателей в рейд - например, когда эта безумная фанатичка Беллатрисса начинала громко возмущаться, что, дескать, "маглы обнаглели до того, что разгуливают везде с независимым видом", а "грязнокровки заполонили Министерство". В основном, конечно, рейды были мелкой забавой, вроде убийства с предварительным запугиванием каких-нибудь маглов, однако случались и крупные стычки, и избежать огласки не удавалось. Впрочем, Темного Лорда это не заботило - наоборот, он ведь не хотел, чтобы о нем все забыли.

Какие планы лелеял Волдеморт, впрочем, не знало даже его ближайшее окружение. Снейпу было известно только то, что вначале года была проведена ОЧЕНЬ секретная операция, включавшая в себя, насколько он мог предположить, тайное проникновение на какую-то тщательно охраняемую территорию. Судя по тому, что Лорд был доволен, все прошло успешно, правда, особых результатов, что-то, не наблюдалось, кроме, разве что, бесследного исчезновения Беллатриссы. Куда и как подевалась эта фанатичка, не знал даже ее собственный муж, хотя, Лорду -то, естественно, это было известно. Северус сомневался, что вся операция была всего-навсего планом Волдеморта, как отделаться от назойливой поклонницы, в которую превратилась для него Белла, однако факт оставался фактом - ее не было, а довольный Лорд потирал руки и явно ждал каких-то вестей.

Естественно, все это страшно не нравилось Дамблдору. Но это еще полбеды... Увидев директора вчера, во дворе обсерватории, Снйеп всерьез опасался за его жизнь: все-таки Дамблдору немало лет, а это такое потрясение - гибель двух студентов, одни из которых - его главная надежда на победу в этой войне, а второй - наследник могущественного рода, чья лояльность была отнюдь не лишней... От инфаркта никто не застрахован, и маги точно так же подвержены ему, как и маглы. Однако Директор держался молодцом, Снейп всегда удивлялся его способности стойко принимать удары судьбы. Сам он просто не мог заставить себя до конца поверить в произошедшее. Гибель крестника казалась немыслимой, чудовищной ложью! Нет, Дамблдор сказал, что они могли, конечно, и уцелеть, однако повторить уникальное сочетание сил, которое привело их внутрь, чтобы помочь мальчикам выбраться, они не могут. Неужели он еще на что-то надеялся? Не зря ведь башня запечатана именно БЕЗВЫХОДНЫМ заклятием, которое работает по принципу "всех впускать - никого не выпускать", а значит, даже если мальчишки и уцелели, что маловероятно, их все равно ждет скорый конец.

О Мерлин, Драко! Северус хорошо помнил, как держал на руках крохотный сверток, который доверили ему Малфои - стать крестным отцом этому малышу было для него честью, но и огромной ответственностью, которой Снейп никогда не пренебрегал с тех пор. Он старался почаще навещать крестника, возился с ним, рассказывал истории и сказки, исподтишка учил кое-каким безобидным заклинаниям, подарил ему первый детский набор для изготовления несложных зелий... Северус не боялся признать, что привязался к мальчику, хотя, в отличие от родителей, не мог не видеть и его недостатков, и по мере сил старался повлиять на Драко, чтобы искоренить их. И вот теперь... Боже, как же ему сказать об этом Нарциссе? Ведь гибель сына убьет ее так же верно, как если бы она сама провалилась в эту треклятую Башню!

Мысленный голос Драко в голове стал для Снейпа неслабым потрясением, и в первый момент он даже не мог заставить себя поверить, что действительно слышит его. Не позволяя себе особенно надеяться, Северус быстро объяснил крестнику, что надеяться на помощь извне им не стоит, однако по голосу Драко нельзя было сказать, что тот особенно расстроился...

Всю ночь Снейп не мог смокнуть глаз - да что там, он и кровати-то подойти был не в состоянии! Вместо этого он сидел у себя за столом, и тщетно пытался придумать текст письма, чтобы сообщить о случившемся Нарциссе. А ведь оставался еще Люциус... Конечно, пока он в Азкабане, особенно волноваться о нем нет нужды, но так будет не вечно... Письмо не складывалось. Сначала он думал о том, чтобы сообщить лично - да и положение обязывало, однако стоило вспомнить реакцию Блейз Забини, как он понимал, что еще одной такой же, если не хуже, реакции, он не выдержит. Ну, конечно, стоило учесть то, что Блейз горевала не только о Драко, но и о Поттере, однако юный Малфой не мог значить для нее столько же, как для собственной матери. Зная, как Нарцисса обожала сына...

К утру пол кабинета устилали скомканные пергаменты, на столе валялся с десяток изломанных перьев, перемазанных чернилами, а Северус сидел, откинувшись на спинку кресла, и блуждал расфокусированным взглядом по потолку. Вызов по внутреннехогвартсской каминной сети от директора не стал неожиданностью - он мог ожидать его каждую минуту, и был удивлен разве что тем, что директор, похоже, придумал выход из ситуации, как подумалось ему сначала. Однако Дамблдор был явно доволен, хотя речь его была несколько торопливой.

- Северус! Хорошо, что ты не спишь, - начал он, и Снейп фыркнул - да как бы он мог спать, когда творится такое... - У меня хорошие новости, жду тебя как можно скорее в Больничном Крыле. Мадам Помфри только что сообщила мне, что Гарри Поттер и Драко Малфой пятнадцать минут назад появились у нее. Они измотаны, оба ранены, но живы, это самое главное. Поторопись, Северус, будь добр, - прозаично закончил директор, что было ему, в общем-то, несвойственно.

В первый момент на Северуса накатило громадное облегчение, настолько сильное, что он ощутил слабость в коленях и легкое головокружение. Крестник жив. Он в безопасности. Можно не писать никаких писем, не расстраивать Нарциссу, и вообще, забыть обо всем как о страшном сне. С Драко все в порядке, хвала Мерлину... Хотя, стоп, Дамблдор сказал, что он ранен? Надо немедленно выяснить, что с ним!

Эта мысль придала ему сил. Снейп вскочил, отшвырнув стул, и вылетел из кабинета, чудом не забыв запереть дверь. Слава Мерлину, час был ранний, и в коридорах никого не было - иначе студенты рисковали испытать неслабое потрясение, увидев БЕГАЮЩЕГО декана Слизерина. Причем, бегающего не из-за какого-то происшествия - такое, как раз, случалось, - а без видимой причины. В общем, подоспев к Больничному крылу он заметил спешащую к нем Минерву МакГонагалл, и как-то отстраненно подумал, что в ее-то годах так торопиться просто опасно. Директор тоже не заставил себя ждать, и все втроем они поспешили в больницу, чтобы своими глазами убедиться в словах мадам Помфри.

Впервые за о-очень долго время Северус не сдержал чувств, при виде Драко, сидящего на кровати в больничной пижаме. Крестник выглядел не то что вымотанным - казалось, он успел меньше чем за сутки похудеть килограммов на десять, а и без того бледная кожа казалась почти белой. Однако даже в таком состоянии юный Малфой держался превосходно, несмотря на усталость. Именно это и успокоило Снейпа лучше всяких заверений. Когда улеглось первое волнение, и мальчишки начали объяснять, что именно произошло, Северус овладел собой уже настолько, что вполне смог почувствовать, как Дамблдор при помощи легилименции пытается прощупать сознание парней. Профессор хмыкнул про себя - мысленный щит Драко был великолепен, и Малфой удерживал его в любом состоянии так же естественно, как дышал. А вот касательно Поттера этого сказать было нельзя - его можно было спокойно читать, как открытую книгу, все переживания, воспоминания и мысли были на виду.

То что, он и сам увидел в сознании Гарри, заставляло задуматься. Снейп не зря стремился преподавать Защиту от Темных Искусств - он был отличным специалистом, и теперь мог с уверенностью утверждать, что парни правы - свежевылупившиеся паучки должны были сперва переубивать друг друга, а уж потом охотиться на оказавшихся поблизости магов. Это в один голос утверждали все древние авторы, описывающие повадки кварроков. Действительно ли произошла мутация, или просто за давностью лет проверить лживость трактатов никто не удосужился?

В общем-то, большого значения это не имело. Важно было другое - что теперь делать, чтобы уничтожить их? Насчет логова Северус не сомневался, что оно устроено в подвале башни - по древней технологии он обязан был быть глубоким и темным, и достаточно влажным, чтобы удовлетворить потребности пауков.

- Северус, я хочу просить тебя об одолжении, - голос Дамблдора отвлек Снейпа от переживаний, и он вопросительно посмотрел на директора. - Я хочу, чтобы именно ты занялся тем, чтобы очистить башню.

- Я? - изумился Снейп. - При всем уважении, директор, вы мне льстите, если считаете, что я способен очистить башню, кишащую неподвластными магии пауками. В прошлом это не удалось даже всему коллективу школы...

- Да, но пятьсот лет назад магия была на гораздо более плачевном уровне, чем сейчас. Кроме того, в те времена о Черной магии здесь в лучшем случае упоминали громким шепотом...

- Авада Кедавра на кварроков все равно не подействует, даже на маленьких, а я при всем желании не смогу придумать ничего более эффективного, - возразил Северус.

- Ну, мальчик мой, ты ошибаешься. Разьве тебе неизвестно заклятие возжигания Адова Пламени?

- Вас перестало устраивать здание Хогвартса? - поднял брови Снейп. - Адово пламя уничтожит его без остатка.

- Меня перестало устраивать здание Обсерватории, а точнее, его содержимое. Северус, мы оба прекрасно знаем, что Адово Пламя не вырвется за пределы помещения, и не причинит вреда камню. Ну а с тем, чтобы проконтролировать процесс, и не позволить пламени перекинуться на другие постройки, надеюсь, ты справишься.

Это был даже не вопрос, а констатация факта. Снейп усмехнулся про себя тому, насколько хорошо изучил его возможности директор. Ну что ж... можно было бы еще поюлить, попытаться отвертеться, но стоило ли? Наверняка все его отговорки предвидены наперед, и на каждую готов ответ. Они только зря теряют время...

- Ну хорошо. Ключ от основного здания, у вас, надеюсь, есть? - поинтересовался Снейп. - Или предполагается, что я сам найду способ попасть внутрь?

- Ключ есть, - невозмутимо ответил Дамблдор. - Но это может подождать. Я хотел поговорить с тобой еще об одном деле, а точнее, посоветоваться. Скажи, ты заметил, как мальчики смотрели друг на друга?

- Что вы имеете в виду?

- Долг жизни, Северус. Долг жизни, - вздохнув, произнес директор. - Судя по всему, они там несколько раз спасали один другого. Между ними и раньше была эта связь, а теперь она выросла и укрепилась. Многие ошибочно полагают, что с отдачей долга все заканчивается, но это не так. Взаимное спасение лишь укрепляет возникшую связь, делает ее глубже и сильнее. Кроме того, Гарри считает себя обязанным Драко в большей степени, чем Драко обязан ему. Это, и учитывая его положение "ведомого" в Родовой магии... Все это меня очень и очень тревожит.

- Но ведь у нас нет средства исправить это положение, - возразил Северус, и лицо его потемнело.

Дамблдор понимающе кивнул. Сам будучи полукровкой, Северус не унаследовал никакой Родовой магии, однако он знал о ней не понаслышке, и хорошо изучил ее законы. Наследник рода - а особенно, единственный наследник, - получал магию в любом случае, даже если не жил и никогда не бывал в родовом доме, однако регулярно посещал другие дома, дружественно расположенные к нему. В этом случае он занимал положение "ведомого" - его магия не подчинялась ему до конца, и ему необходим был своего рода наставник, который помогал ему справиться с ней. Сам ведомый не обладал тем инстинктом, который мог безошибочно подсказать ему, что делать - то есть, конечно, инстинкт этот в нем был, однако он спал до поры до времени, пока маг не входил полноправным членом семьи в родовое поместье. Более того, он не мог прикоснуться к своей Силе по собственной воле - только в силу случайности, или же при помощи наставника.

- К тому же, не понимаю, что именно вас тревожит, - продолжил Снейп. - Да, между мальчиками установилась связь, но ведь Драко на нашей стороне. И они уже доказали, что вполне успешно сотрудничают вместе.

- Меня тревожит не Драко, не то, что это именно Драко, - печально отозвался Дамблдор. - В конце концов, связь не означает, что именно он только и может быть наставником Гарри. Она, конечно, делает его наилучшим кандидатом, однако при случае Гарри смогут помочь и другие маги. Артур Уизли, его старший сын, или даже Невилл Долгопупс...

- Не говоря уже о вас, - вставил Северус.

- Да, не говоря уже обо мне. Любой маг, владеющий Родовой Силой в полной мере. Меня тревожит сама необходимость такого наставничества. А что если Гарри в конце концов придется действовать в одиночку, а он не сможет воспользоваться своей силой?

- Вы, помнится, утверждали, что его главная сила - его способность любить, - заметил Снейп.

- И по-прежнему утверждаю, - подтвердил директор. - Но помимо самого Темного Лорда его все еще подстерегает немало опасностей, и то, что произошло только что - лучшее тому доказательство. Боюсь, Родовая Сила Гарри ему еще понадобится.

- Но ведь вы не рассчитывали на нее изначально? - поинтересовался Северус. - Или все-таки...

- Скажем так, я очень на нее надеялся. - дипломатично ответил Дамблдор.

- У вас есть какой-то план, директор? - поинтересовался Снейп после недолгого молчания. Дамблдор снова покачал головой.

- Всего лишь надежда, Северус. Как всегда, надежда на лучшее в людях. Ты знаешь, о ком я говорю.

- При всем уважении, директор, как вы можете верить в лучшее в человеке, который отрекся от сына потому, что тот решил жениться на женщине, которая ему самому была не по нраву!? - возмутился зельевар. - И при том он даже не встречал ее, а полагался лишь на ее происхождение! Да сам Люциус Малфой так не поступил бы!

- Да, и почти одновременно с сыном лишился и жены, - кивнул Дамблдор. - Я надеюсь лишь на то, что годы одинокой жизни изменили Джареда. Как бы там ни было, но двадцать лет назад именно он был председателем комиссии, которая принимает тесты на аппарацию, и я подумал о том, чтобы предложить министру пригласить его на эту должность снова, в связи с печальными событиями, о которых сообщает "Пророк".

- Событиями? - переспросил Снейп, слегка сбитый с толку. Сегодняшний пророк он еще не читал, да и рановато для почты...

- "Вечерний Пророк", - уточнил директор, однако для Северуса это не внесло ясности, потому что вечернюю газету он тоже не читал. Не до того ему было. Дамблдор молча протянул ему газету.

- "Убиты трое членов комиссии по аппарированию", - прочитал Снейп. - "которые должны были на следующей неделе приступить к экстренному курсу обучения студентов школы чародейства и волшебства "Хогвартс". Министерство с сожалением сообщает, что ..." Убийство произошло в коридорах здания Министерства? - ошеломленно проговорил он, пробежав глазами несколько строчек. - Преступник, а точнее преступники, числом двое, сумели скрыться с места преступления? Да как такое возможно, директор?

- Мне очень хотелось бы знать это, Северус... - тяжело вздохнул Дамблдор. - Возможно, в ставке Лорда Волдеморта известно что-нибудь?

- Я... Я постараюсь выяснить, - отозвался все еще ошеломленный Снейп. - Но чем вы хотите чтобы я занялся сперва - Обсерваторией, или сбором информации?

- Обсерватория продержится еще какое-то время. На следующих выходных у нас планируется поход в Хогсмид, в школе останется мало студентов, вот тогда, я думаю, можно будет заняться и Обсерваторией. Сведения для нас сейчас куда важнее. - "Как всегда", подумал Снейп.

- Хорошо, я отправлюсь немедленно. Только зайду к себе на факультет, чтобы сообщить о возвращении Драко. Мой долг заботиться о поддержании порядка.

- Хорошо, Северус, но не задерживайся, прошу тебя, - согласился Дамблдор. - И еще... Постарайся по возможности сообщить Темному Лорду как можно меньше информации о произошедшем с Гарри и Драко приключении. Мне бы не хотелось, чтобы лишние сведения просочились наружу.

- Я вас понял, - кивнул Снейп, вставая, и направляясь к двери.

Думал он в тот момент о Блейз Забини, которая, должно быть, еще не проснулась после насильно влитого ей в рот снотворного зелья. Состояние девушки его тревожило, однако он надеялся, что шок не затянется, и она сможет пережить потрясение, особенно теперь, узнав о том, что тревога была ложной. Конечно, чужая душа потемки, и кто знает, как она поведет себя дальше? Девочка не была так дорога ему, как крестник, однако профессор все же знал ее с детства, и, хочешь не хочешь, заботился о ней больше, чем об остальных своих подопечных-слизеринцев.

Однако портреты на стенах гостиной в один голос утверждали, что Блейз нет в помещениях факультета. Снейп встревожился, однако интуиция, редко подводившая его, на сей раз мертво молчала. Поспешив прочь, он мысленно дал слово расспросить, по возможности, все портреты Хогвартса, но обязательно отыскать неразумную девчонку. Однако этого не понадобилось. Он направлялся к своему кабинету, намереваясь начать поиски оттуда, когда услышал на лестнице в другом конце коридора шаги, и увидел объект своей тревоги, направляющийся к гостиной. Вид у девушки был на редкость спокойный, и даже довольный.

Разговор с Блейз успокоил Северуса, и, передав через нее поручения старостам и всему факультету, он, вздохнув, отправился выполнять поручение директора.

В то же самое время, Хогвартс, Гриффиндорская Башня, комната старосты школы среди девушек, Гермионы Грейнджер.

Гермиона отложила фотоальбом, который периодически принималась рассматривать на протяжении этой бесконечной ночи, и снова уткнулась лицом в подушку, заревев в голос. На одной из фотографий, сделанных весной в конце прошлого курса, они втроем после последнего сданного экзамена сидели на полянке возле озера, и выглядели донельзя счастливыми. Неужели же ничего этого больше никогда-никогда не будет?

Она хорошо помнила тот день. У Джинни еще был не то последний, не то предпоследний СОВ, а они втроем, с утра уже свободные от учебы, решили устроить что-то вроде пикника у озера. Поболтав с Добби на кухне, Гарри вернулся с полной корзинкой всякой всячины, и они, захватив одеяло, устроились на залитом солнцем берегу. Рон и Гарри, только недавно окончательно помирившиеся, как дети плескались на мелководье, где можно было не опасаться обитателей озера, а она сидела на берегу, и жалела, что не взяла с собой купальник - не взяла вообще в школу, да и зачем бы он ей? Купаться в озере она не рассчитывала, а бассейнов здесь не водится. При желании, искупаться можно в ванной Старост, но там-то как раз купальник не нужен...

Из воды парни выбрались голодные, однако Гермиона какое-то время препиралась с ними, что лучше бы подождать Джинни, которая обещала присоединиться к ним после экзамена. Гарри мужественно пытался поддержать ее поначалу, но после второго "заплыва" сдался, клятвенно пообещав, если потребуется, совершить еще один набег на кухню. Как она и думала, двое юношей опустошили корзинку без малейшего затруднения (ну, она, конечно, голодной тоже не осталась, не могли же они, в самом деле, не позаботиться и о подруге). Как раз когда они закончили "трапезу", если пятнадцатиминутное состязание под названием "кто проглотит больше за один раз" можно так называть, на них и набрел Колин Криви со своей неразлучной камерой, а они были в настолько хорошем настроении, что позволили ему фотографировать в свое удовольствие, взяв обещание поделиться фотографиями.

И вот теперь она полночи рыдала то над фотографиями это коллекции, то над другими. Палочку она на всякий случай отложила на комод, подальше от себя - так и хотелось наколдовать что-нибудь мерзкое сначала на фотографию Рона, а потом и на него самого. Одно дело - злиться на Гарри из-за Малфоя, это глупо, но в какой-то степени понятно. Но ТАКАЯ выходка, о какой рассказали Дин и Симус... Гермиона не была уверена, что сможет когда-нибудь простить Рона, как бы ни любила его. Совершенно определенно, есть вещи, которые нельзя простить никому, и гибель лучшего друга - одна из них... Стоило только подумать о Гарри и его гибели, как слезы полились еще сильнее, а при мельком брошенном взгляде на фотографию, где он то и дело швырял в Рона яблоком, а потом заливисто хохотал, когда тот уворачивался, плачь и вовсе превращался в отчаянный вопль, и приходилось изо всех сил вжиматься лицом в подушку, чтобы не перебудить весь факультет.

Именно из-за этого плача она и не услышала стука в дверь, и сообразила, что стучат только тогда, когда кто-то нетерпеливо забарабанил по ее двери. Встав с постели, и нисколько не заботясь о том, что ее волосы растрепаны втрое больше, чем обычно, а глаза и нос распухли от слез, Гермиона босиком прошлепала по покрытому жестким ковром полу и открыла. За дверью стояла Джинни, и... Усмехалась. Гриффиндорская староста на мгновение закрыла глаза. "Ну вот, докричалась до злобных галлюцинаций" - подумала она.

- Расслабься, - фыркнула Джинни. - Отбой тревоги. Да успокойся же, Гермиона. Гарри жив.

- Что? Откуда ты знаешь? - ахнула Гермиона, застыв на пороге, в то время как Джинни протиснулась мимо нее в комнату. - С чего ты это взяла?

- Сама видела его пятнадцать минут назад в Больничном Крыле. И его, и Малфоя. Не знаю, как им это удалось, но они выбрались, - и она, торжествующе ухмыльнувшись, посмотрела на снова готовую заплакать, на сей раз от радости Гермиону.

А у старосты и в самом деле было такое чувство, что у нее из сердца вытащили иголку, которая причиняла ей неимоверную боль. С тихим всхлипом она опустилась в кресло, обхватив себя руками, не зная, смеяться или плакать. Джинни сочувственно погладила ее по плечу.

- Гермиона, - ласково сказала она. - Ну правда, теперь все это кажется даже смешным. Это же Гарри, в конце концов. Он выбрался из Тайной Комнаты, ушел от Волдеморта, и из Отдела Тайн, если помнишь - она подмигнула, - а тут всего-то какая-то башенка...

И Гермиона засмеялась сквозь слезы, признавая правоту подруги. Гарри жив... Значит, рано или поздно, все будет хорошо.

Комментарии автора: ну вот, как видите, еще одна глава. На сей раз больше эмоций, и очень мало действия (не считая начала), и кое-какие загадки, в качестве зацепки на будущее. Надеюсь, я вас заинтриговала, и мои намеки не слишком прозрачны. А впрочем, жду отзывов!)))

Глава 10

Глава 10.

Когда рушится контроль.

Pov Гарри Поттера.

Когда я проснулся, было уже позднее утро понедельника, о чем сообщал большой календарь, висящий на стене рядом с входом. Дуэль у Малфоя и Рона была в субботу, значит, вылезли из Башни мы с Драко воскресным утром, и, следовательно, проспал я больше суток. Чувствовал я себя на редкость хорошо - у меня абсолютно ничего не болело, и я даже не испытывал никаких неприятных ощущений, не считая того, что был зверски голоден. Потянувшись всем телом, я даже негромко застонал от удовольствия, и улыбнулся, еще не открывая глаз. Потянувшись еще раз, я, наконец, открыл глаза, пошарив на тумбочке возле кровати, нашел и надел очки, сел и огляделся. Малфой по-прежнему безмятежно дрых на соседней кровати, невзирая на яркий солнечный свет, заливавший палату. Впрочем, ему действительно в нашем приключении досталось сильнее, чем мне, так что ничего удивительного, что и устал он больше.

Кроме нас в палате больше никого не было. Кровать, которую, когда мы пришли, занимал еще какой-то пациент, была теперь пуста. Видимо, его выписали, пока мы отсыпались. Поведя плечами, я едва успел задуматься, имеет ли смысл вылезать из кровати и отправляться на поиски мадам Помфри, как она сама появилась из дверей своего кабинета, лишний раз укрепив мое убеждение в том, что на палате лежат какие-то довольно необычные сигнальные чары, которые сообщают ей о состоянии пациентов. Улыбнувшись, она взмахом палочки установила ширму возле кровати Драко и наложила на нее заглушающее заклятие, чтобы не разбудить спящего, после чего вплотную занялась мной.

В принципе, я уже привык к тому, что почти всякий раз, когда оказывался в Больничном Крыле, подвергался чуть ли не полному магическому обследованию, но сегодня мадам действовала что-то уж очень тщательно, и я с трудом дождался конца осмотра. Ну, в частности, наверное, моему нетерпению немало способствовало внезапно проснувшееся ощущение переполненного мочевого пузыря. Наконец медсестра осталась удовлетворена моим состоянием и отпустила меня в душ. Справив нужду и помывшись, я переоделся в чистую школьную форму, которую, видимо, принес кто-то из моих однокурсников, пока я спал - скорее всего, Гермиона или Джинни, - и вернулся в палату, ожидая, что мадам Помфри назначит мне дальнейшее лечение, режим дня и все такое. Впрочем, требования мадам не были особенно строгими на сей раз - она только попросила, чтобы я не пропускал приемов пищи, и обязательно хорошо высыпался хотя бы в ближайшую неделю. К моему удивлению, прежде чем отпустить меня, медсестра настояла, чтобы я непременно позавтракал, хотя до обеда оставалась пара часов. Несмотря на то, что от голода у меня сосало под ложечкой, завтрак не привел меня в восторг. Тарелка овсянки - а кашу я терпеть не мог, даром что это была чуть ли не единственная еда, которой Дурсли разрешали мне есть вдоволь, а Дадли еще и норовил подкинуть мне свою. Пара тостов с джемом и кофе несколько скрасили огорчение, однако я прекрасно знал, что не больше, чем через час, снова проголодаюсь, и обед придется как нельзя более кстати.

Покончив с едой, я заглянул за ширму к Малфою. Драко перевернулся на спину, но по-прежнему крепко спал, склонив голову к плечу. На стуле возле его кровати лежала аккуратно сложенная слизеринская форма, - тут уже чувствовалась рука Блейз. Против воли я ощутил раздражение, хотя и понимал всю абсурдность этого. Ну как, при всем желании, она могла проникнуть в Гриффиндорскую Башню и достать мои вещи? Да и потом, это же просто смешно - для таких дел существуют друзья-товарищи, так всегда было... В общем, я оставил Малфоя досыпать, а сам решил наведаться в помещения своего факультета, - все равно на Зелья я, мягко говоря, не успел: сдвоенная пара через полчаса закончится. А так смогу хотя бы написать эссе по чарам, которым собирался заняться в субботу вечером, но не смог в силу известных обстоятельств. Конечно, Флитвик поймет, и вряд ли снимет баллы - это вам не Снейп, в конце концов, тому только дай повод... Однако отставать не хотелось, равно как и пользоваться своим "особым положением".

В гостиной факультета было пусто, не считая греющегося на солнышке Живоглота, примостившегося на подоконнике. Я погладил гермиониного кота, почесал за ушком, от чего он размурчался как паровоз, и отправился в общую спальню, чтобы отыскать свою сумку и заняться наконец уроками. На кровати меня поджидал сюрприз в виде аккуратно сложенной мантии-невидимки, которая по моим расчетам должна была остаться во дворе Обсерватори, там, куда отшвырнул ее в бешенстве Малфой, обнаружив мое присутствие. Видно, кто-то из тех, кто был там, подобрал ее и вернул мне - интересно, Рон или Дамблдор? Судя по тому, что Рон рухнул в обморок, наверное, все-таки Дамблдор... а хотя нет, я тут же вспомнил, как Рон подобрал мою мантию еще до того, как идти за директором. Значит, все-таки он.

При мысли о Роне я испытывал смешанные чувства - раздражения, гнева и сочувствия. С одной стороны, ему, конечно, было плохо. Представив себе, что произошло бы со мной, если бы из-за меня мой лучший друг оказался в такой опасности, я нисколько не удивлялся постигшему Рона обмороку, и не мог не сочувствовать ему. С другой стороны... Его поведение было отвратительным, а упрямство бесило. И ладно бы это было хорошее упрямство - упорство, целеустремленность, подкрепленная фактами... Так нет, у Рона это была тупая упертость, основанная исключительно на личной неприязни к Драко, которую не могли поколебать никакие доводы, ни МОЕ отношение к Малфою, ни даже тот факт, что тот спас мне жизнь - и теперь уже не единожды...

При этой мысли я нахмурился. Странное дело... может, это всего лишь мое воображение - не я мог бы поклясться, что я каким-то странным образом ПОЧУВСТВОВАЛ Малфоя - всего на мгновение, но я будто ощутил его присутствие, и не здесь, а в больничном крыле - его затуманенное сном сознание, ощущение спокойствия, просто само его... наличие. Это было сродни взгляду на карту Мародеров, но только видел я не весь замок, а лишь палату Больничного крыла, а вместо безликой точки с надписью - бледного юношу на кровати, спящего теперь в несколько иной позе, чем когда я уходил: одна рука поверх одеяла на груди, вторая запрокинута за голову. Я с трудом удержался от того, чтобы побежать в больницу и проверить так ли это.

Уговаривая себя, что у меня просто разыгралось воображение, я не спеша вытащил сумку, достал учебник по чарам, чистый пергамент, чернильницу и перо, и, держа все это в руках, спустился в гостиную. Мантию-невидимку я сложил и засунул в карман сумки, которую тоже прихватил с собой на всякий случай. Уютно устроившись за столиком у окна, я, прежде чем начать работу, еще минут пять гладил Живоглота, от чего котяра совсем разомлел, и смотрел на меня преданными обожающими глазами. Хмыкнув, я подмигнул ему, и взялся наконец за эссе. Чары всегда удавались мне неплохо, ну, по крайней мере, легче Трансфигурации. Возникали, правда, пару раз трудности, но вызваны они скорее были ленью, чем отсутствием способностей. Ничего такого, что нельзя было преодолеть упорной практикой и тренировкой - вспомнить только ту историю с Манящими чарами на четвертом курсе. Теперь кажется смешным, что элементарное Акцио вызывало такие проблемы...

За предыдущий год я неплохо развил в себе усидчивость, а теперь, когда понял, что отчасти Гермиона права, и упорная учеба действительно приносит плоды, старался ею не пренебрегать. Стоило вспомнить первое "превосходно" по зельям! А ведь чем лучше будут у меня оценки, тем больше шансов поступить в школу авроров... не говоря уже о том, что никогда не знаешь, что может пригодиться в борьбе с Волдемортом. Да и другие приключения... никогда не любил "Бомбарду" - грязно, опасно, можно ненароком зацепить кого-нибудь... А поди-ж ты, если бы я ее не знал, фигушки мы с Малфоем вчера выбрались бы из Башни. Хотя, черт его знает, Малфой-то, наверное, придумал бы что-нибудь "родовое", или, на худой конец, черномагическое...

Мысли и воспоминания лениво прокручивались у меня в голове, занимая лишь часть моего внимания. Как-то отстраненно размышляя обо всем этом, я открыл учебник, и даже успел переписать пару абзацев, соответствующих теме эссе. Прочитав написанное, я поморщился: надо бы добавить какие-то свои комментарии, а не просто переписывать текст. Я погрыз кончик пера, сплюнул отщепившуюся пушинку, состроил рожу насмешливо уставившемуся на меня Живоглоту, и, сформировав в голове фразу, принялся старательно записывать ее на пергамент. Работалось на удивление легко, нужные кусочки текста в учебнике, казалось, находились сами, а комментарии придумывались складные и точные. Я даже заподозрил, а не вмешалась ли в дело моя Родовая Магия? Кажется, под влиянием Малфоя в башне она несколько оживилась... Я хмыкнул. Раньше, отчасти еще и из-за Рона, я чувствовал себя неловко - проявления Родовой Магии казались мне еще одним знаком моей необычности, которая причиняла мне столько неприятностей. Теперь, узнав от Драко, что я унаследовал ее вполне законно, своим чередом, я как-то перестал стесняться, и поймал себя на том, что сравниваю ее со своими способностями в квиддиче. Ну да, я летаю лучше, просто потому что могу, и все. Так же и с этим... В общем, на эссе мне понадобился час - небывалое дело. Раньше с такой скоростью могла работать только Гермиона. Я отложил пергамент, убрал учебник и перо с чернильницей, и решил, раз уж у меня оставалось немного времени до обеда, почитать еще и сегодняшнюю тему по Травологии. Вообще-то, я ее уже читал дважды, поскольку мы уже третий урок сидели на одном и том же, но освежить в памяти текст учебника не помешает.

Однако планы мои нарушил Живоглот, который, увидев, что я закончил писать, с непробиваемой наглостью (у Малфоя, что ли, учился?) залез ко мне на руки, и вытянулся, уцепившись лапами за плечо, и потираясь башкой о мою щеку.

- Ну вот, разбаловал я тебя, - сокрушенно вздохнул я, поглаживая наглого котяру и против воли улыбаясь. - Ну, хороший, хороший. Молодец, Живоглот, хороший кот.

Не знаю, сколько времени я сидел, машинально гладя кота, и позволив мыслям блуждать где придется (в основном мои размышления почему-то повернулись в сторону Блейз и принятого в полубреду вчерашнего утра решения пойти дальше в отношениях с ней). Наконец, отложив учебник, который так и лежал у меня на коленях по соседству с Живоглотом, я решил пойти пройтись перед обедом, и, может, поискать кого-нибудь из друзей.

- Так, все, кошак, брысь, - строго сказал я. Кот возмущенно фыркнул, но я был непреклонен. - Брысь, говорю. Хорошенького понемножку.

Как ни странно, Живоглот не стал упираться. Мяукнув, он спрыгнул с моих колен и устроился, свернувшись, на диване, а я, стряхнув со свитера прилипшие шерстинки, сложил в сумку учебники и написанное эссе, чтобы не возвращаться потом опять в Башню, надел снятую во время работы мантию, и, подумав, вынул из заднего кармана сумки Карту Мародеров.

- Клянусь, я замышляю только шалость, - проговорил я, и стал осматривать карту. Так, вот Малфой, все еще в больничном крыле. На мгновение перед глазами опять мелькнул образ спящего Драко - он опять перевернулся на живот и обхватил подушку руками. Ладно, раз ворочается, значит, скоро проснется. Я помотал головой - бред какой-то, да откуда мне знать, как он там спит! Пора завязывать думать о Малфое, как бы я ни был ему должен. Навещу его на свободной паре, и все. Хватит. Та-ак, где это у нас остальные? Так, вот Гермиона, в компании Невилла, где-то на втором этаже. Что это они там потеряли, интересно? Ладно, выясним. Посмотрим дальше. Угу. А где у нас Джинни?

Однако прежде Джинни я нашел Рона, который в одиночестве неторопливо поднимался по лестнице в Башню. Черт, да он же через пару минут будет здесь! Не знаю почему, но встречаться с ним, да еще и с глазу на глаз мне совсем не хотелось - я не был уверен в своей реакции. То ли я расплачусь и наору на него, то ли морду ему набью. А может, и то и другое. Даром что он выше меня почти на голову, и здоровее раза в полтора, но при одной мысли, что творилось со мной по его вине - кваррок, магическая нестабильность, движущая паутина, летящая в лицо лавина осколков... - внутри вскипал такой гнев, что я был уверен, что позволь я ему вырваться из-под контроля, и меня никакие здравые соображения не удержат.

Однако избегать встречи тоже было бы глупо. Не залезать же при его появлении под мантию-невидимку. Поэтому я нацепил на лицо максимально независимое выражение, уселся поудобнее, разложил карту на столе, и стал рассматривать ее, в поисках Джинни. Я вскоре обнаружил ее, гуляющую за стенами замка, но не в садах, а возле квиддичного поля, в компании... я протер глаза, потом очки. В компании Блейз? Вот уж странная парочка - и что им обсуждать вместе? А хотя, если подумать, то во время нашего с Драко вынужденного исчезновения у них наверняка была и возможность, и, наверное, если не желание, то хотя бы смысл подружиться. Или, на худой конец, общаться. И вот еще интересно, кстати, правду ли сказала мне Джинни тогда, во время тренировки? Действительно ли у нее с Малфоем ничего нет? Эх, жаль, я не спросил самого Драко, пока мы сидели отдыхали на одной из площадок в Башне. Чем ругаться с ним, надо было поговорить о Джинни...

Краем глаза я отметил, что точка, помеченная как "Рональд Уизли", достигла входа в Гриффиндорскую гостиную. Одновременно из-за портрета Полной Дамы донеся его голос, произносящий пароль, и Рон вошел в гостиную. Признаться, в первый момент я с трудом узнал его - в полумраке прохода его волосы казались черными. Он что, покрасился? Зачем? Уизли всегда гордились своими рыжими во... Воспоминание укололо меня как иголкой - да это же работа Малфоя! Ведь это он на дуэли перекрасил Рону шевелюру с изумрудно-зеленый цвет, и когда Рональд вышел на свет из прохода, я убедился, что оттенок со временем стал только ярче. Нет, ну это уж ни в какие ворота не лезет, неужели за два дня никто не додумался, как снять заклятие? Гермиона-то куда смотрит?

Видок у Рона с зелеными волосами был предурацкий, и я с трудом удержался от смеха. А он буквально застыл, увидев меня.

- Гарри! - выдавил он наконец. - Ты... Я не знал, что тебя уже выписали.

- Да, я и сам удивлен, - холодно ответил я. Всю веселость как рукой сняло. Вернулась злость, и я стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. Нет, надо уходить отсюда, пока я не наговорил ему чего-нибудь, о чем сам потом пожалею. Я встал и, закинув сумку на плечо, двинул к выходу. Рон все еще стоял на пути, так что я волей-неволей толкнул его плечом, проходя мимо. Друг смотрел на меня со смесью горечи и вины, и в душе у меня шевельнулась жалость, однако я не остановился, да и Рон не пытался меня остановить, только отодвинулся с прохода, правда, запоздало. Я вышел через портрет, и услышал, как Полная Дама укоризненно вздохнула мне вслед.

Как всегда, судьба внесла в мои планы коррективу - я рассчитывал отыскать Блейз и Джинни возле квиддичного поля, однако первым делом наткнулся на Гермиону и Невилла, поднимавшихся по лестнице.

- Гарри! - завопила моя лучшая подруга, и бросилась мне на шею, стиснув меня так крепко, что едва не задушила. Я придушенно пискнул, надеясь, что у Гермионы все-таки не хватит сил сломать мне позвоночник, но тоже крепко обнял ее в ответ. - Ох, Гарри, Гарри! Ну как ты, в порядке? - спросила она отодвигаясь. Я кашлянул и нарочито глотнул воздуха, вызвав смех и у Гермионы, и у Невилла.

- Все нормально, - усмехнулся я, пожимая Невиллу руку. - Меня уже полтора часа как выписали, просто я не рискнул соваться на урок к Снейпу. Было что-нибудь интересное?

- Да так, - Гермиона пожала плечами. - Снейп сам материал давал, лекцией, я потом дам тебе переписать, ладно? - Я кивнул.- А ты чем занимался?

- Писал эссе по Чарам, - отозвался я. - И еще баловал твоего кота, ты уж извини.

- Да ничего. Главное, не корми чем попало, - хмыкнула она, и вдруг еще раз обняла меня, правда, уже не так крепко, и уткнулась лицом в мое плечо. Я неловко обнял ее, не зная, что делать, а тут еще Невилл, смутившись, пожал плечами, опустил голову, и, как-то странно жестикулируя, стал протискиваться мимо нас в лестнице наверх. Все его жесты говорили одно - "не буду вам мешать, я лучше пойду". Я раздраженно закатил глаза, и помахал ему над плечом Гермионы, которая уже несколько успокоилась. - Ох, Гарри, как же я перепугалась! Ты ведь действительно мог погибнуть там - даже Дамблдор так считал, - выдавила девушка.

- Знаю, - отозвался я, погладив ее по волосам. - Я, и правда, чуть не погиб. Если бы не Малфой...

- Что, он опять тебя спас? - удивленно захлопала глазами Гермиона, снова отодвигаясь от меня.

- Да мы там только и делали, что спасали друг друга, - пожал плечами я. - Но по итогам я все равно остался ему должен...

- Гарри, это очень серьезно, - тут же посуровела она. - Долг Жизни создает связь между людьми, и она не всегда распадается с его погашением. Иной раз она только становится от этого сильнее. А если вы спасли друг друга несколько раз... Я даже представить не могу, что из этого получится, особенно учитывая его Родовую магию, и твои способности... - все время после того, памятного разговора в поезде, мы с ней редко называли мою силу Родовой магией. Гермиона не могла понять, откуда она у меня, и, отчасти еще и ради Рона, тактично именовала ее "способностями, которые сродни Родовой Магии".

- Это все-таки тоже Родовая магия, - вставил я, и пересказал Гермионе то, что сказал мне Драко. Она несколько минут обдумывала услышанное, а потом кивнула.

- Ну да, в работе Слизерина есть определенные намеки на это, хотя, думаю, ему самому это было не очень-то по нраву, - сказала она. - Хотя это многое объясняет. Например, почему в Средние века маги не вымерли полностью - тогда случались отчаянные годы, когда было не до того, чтобы блюсти чистокровность - лишь бы выжить. Значит, получается, магические законы запрещают жениться на маглах, но не запрещают - на маглорожденных?

- Насколько я понял, это только в том случае, если нет других наследников. И еще Малфой сказал, что это значит, что я, и правда, единственный оставшийся Поттер. - Я погрустнел, но Гермиона ободряюще сжала мой локоть.

- Это ничего не значит, Гарри. Только то, что ты - единственный, кто может унаследовать магию, единственный отпрыск семейства. Но могли ведь еще оставаться какие-то Поттеры из старшего поколения. Какие-нибудь тетушки, или бездетные дядюшки...

- И где же они тогда? Почему Дамблдор о них не подумал, когда мои родители погибли? - горько переспросил я. - Нет, Гермиона, боюсь, что ты ошибаешься. Единственная оставшаяся у меня тетушка - это тетя Петуния. Потому я у нее и оказался.

- Дамблдор строил твою защиту на основе крови твоей матери. ПОЭТОМУ ты оказался у Дурслей, - упрямо возразила Гермиона. - Не знаю, но мне кажется, могли найтись и другие причины... И потом, в те времена многие маги уезжали из страны. Может быть...

- Давай не будем об этом, - не выдержал я. - Я даже не знаю, хочу ли я что-нибудь знать о каких бы то ни было своих родственниках. Я... Я не знаю, хочу ли я иметь близких. Слишком больно их терять... - я снова вспомнил Сириуса, и боль огнем обожгла мне сердце. Даже сейчас, больше чем через полтора года после его смерти, мне все еще больно вспоминать крестного. А что будет со мной, если я найду еще какого-нибудь близкого человека, и окажется каким-нибудь образом, что не его вина то, что мы не знали друг о друге, и мы подружимся... А потом об этом узнает Волдеморт и убьет его? Смогу ли я пережить такое еще раз?

- О, Гарри, - чуть ли не всхлипнула Гермиона, поглаживая меня по плечу. Я невесело улыбнулся ей. Раньше подобные проявления сочувствия меня раздражали, но теперь я понимал и принимал ее поддержку.

- Давай не будем больше об этом, - повторил я, и Гермиона поспешно кивнула, украдкой промокнув глаза рукавом. - Кстати, ты на обед собираешься?

- Естественно, - отозвалась она. - Я, правда, хотела отнести учебник и тетради по зельям к себе, а то тяжеловато все это таскать с собой.

- А. Ну ладно, я тогда пойду поищу Джинни, а ты отнеси все и спускайся. Увидимся на обеде, ладно?

- Ладно, - улыбнулась она.

Уже спустившись на пару ступенек я вдруг вспомнил о еще одном занимавшем меня вопросе, и, обернувшись, окликнул ее. Гермиона обернулась, глядя на меня сверху вниз.

- Я хотел спросить... А почему ты не сняла заклятие с волос Рона?

- Потому что единственное, что мне хотелось сделать с палочкой в его присутствии в эти два дня - наложить побольше таких заклятий на все его выступающие части тела! - с достоинством ответила она. Я не выдержал, и расхохотался, представив себе эту картину.

- Ну, все кончилось хорошо, может, ты все-таки ему поможешь? - выдавил я. Гермиона скорчила гримасу, но нехотя кивнула. Еще раз махнув ей, я снова двинулся вниз.

Джинни я встретил в холле, она входила в замок, и, завидев меня, повела себя почти так же, как Гермиона: завизжав "Гарри!" бросилась мне на шею. Правда, задушить меня она не пыталась. Я подхватил ее, и тоже крепко обнял, однако мы быстро отодвинулись друг от друга.

- Ну как ты? Выглядишь хорошо, ты в порядке? - спросила она, окидывая меня внимательным взглядом.

- Со мной все отлично, Джин, - отозвался я. - Правда, голоден, как стадо волков.

- Волки стаями ходят, глупый! - засмеялась она. Я хихикнул.

- Да хоть косяками, мне все равно. Я есть хочу, - отозвался я, посмеиваясь. Джинни снова расхохоталась.

- Ничего, сейчас обед будет, - сказала она. - Пойдешь в Зал уже? Я бы составила тебе компанию, но у нас Травология сразу после обеда, а я забыла в спальне защитные перчатки. И потом, я бы тебе посоветовала... Выйти чу-уть-чуть погулять. Нагулять аппетит побольше, - добавила она, еще раз хихикнув. Я на мгновение удивился, но, припомнив, в чьем обществе видел ее на карте, прищурился, окидывая ее внимательным взглядом. Джинни приняла невинный вид, но я-то знал, что обычно за этим кроется.

- Спелись, - констатировал я. - Где?

- В теплицу пошла, спросить что-то у профессора Стебль. По моим подсчетам, надолго это ее не займет... - отозвалась Джинни, все с тем же невинным видом рассматривая собственные руки. Я кивнул и улыбнулся.

- Спасибо, Джин.

Я уже подходил к теплицам, когда издали увидел Блейз. Она, видно, уже закончила разговор с профессором Стебль, и теперь шла к замку по тропинке между двумя корпусами теплиц. Я замер. Кто бы мог подумать, что за всего лишь какие-то жалкие два дня, большую часть которых я к тому же проспал, я успел так сильно по ней соскучиться? Блейз шла, прижимая к груди учебник по травологии с вложенной в него тетрадкой, опустив голову и в задумчивости не глядя по сторонам, так что у меня была возможность просто смотреть на нее, и любоваться игрой солнечных лучей в ее золотисто-рыжих волосах. Но вот она подняла голову и увидела меня, стоящего в проходе между теплиц, всего в двух-трех шагах от нее. На сей раз реакция была иной: Блейз замерла, учебник выпал у нее из рук, зеленые глаза расширились.

- Гарри? - прошептала она, словно не отваживаясь произнести мое имя вслух. Я неуверенно улыбнулся, чувствуя легкое смущение, но в следующий момент она качнулась ко мне, и я, протянув руки, подхватил ее в объятья. - Гарри! Гарри, Гарри, Гарри! - повторяла она, прильнув ко мне так плотно, что и волоса нельзя было просунуть между нашими телами (впрочем, я ничего не имел против). Я лишь крепко прижимал ее к себе, прижавшись щекой к ее волосам, и чувствовал, что просто схожу с ума. Все мои страхи и комплексы то скручивали меня с новой силой, сковывая ледяной броней, то вдруг рассыпались мелким крошевом под напором бушевавшего внутри пламени, но лишь для того чтобы в следующее мгновение снова сдавить меня снежным монолитом.

Блейз чуть отодвинулась, чтобы заглянуть мне в лицо, и я, не давая себе времени и возможности передумать, прижался губами к ее губам - как в омут головой. В первый момент она охнула - но всего на мгновение. Я даже не успел как следует испугаться того, что натворил, как ее мягкие полные губы раскрылись мне навстречу, отвечая на поцелуй, и предлагая больше, и я, чувствуя как в груди распускается великолепный огненный цветок, дотла выжигающий страх и неуверенность, поцеловал ее по-настоящему, как не пытался целовать ни Чжоу, ни Джинни. Блейз ответила с такой отзывчивостью, что у меня чуть не снесло крышу. Ее руки поглаживали мои плечи, а я, осмелев, запустил ладонь в пышные локоны у нее на затылке, пропуская их между пальцами и наслаждаясь их мягкой шелковистостью. Я всегда знал, что рассказы про невозможность дышать во время поцелуя - сказки для дурачков, но теперь готов был верить хотя бы в то, что дыхания может не хватить из-за возбуждения. Оно зашкаливало, однако я ни капли, ни мгновения не стыдился этого. Мы дышали каким-то одним, общим дыханием, ни на мгновение не отрывая губ друг от друга. Осторожно и несмело коснувшись ее губ языком, я понял, что она отнюдь не против, и осмелел. Бог ты мой, да в тот момент мне казалось, что мог никогда не останавливаться!

Опомниться нас заставил звон колокола в замке, и шум голосов какого-то из младших курсов, покидавшего одну из теплиц. Понимая, что еще пара минут - и мы окажемся на виду у двадцати пар любопытных глаз, я с сожалением оторвался от манящих губ своей Слизеринской Принцессы. Блейз тяжело дышала, ее щеки покрывал румянец, а зеленые глаза из-под полуприкрытых век смотрели манящие и загадочно. Я еле сдержался, чтобы не послать все к черту и не возобновить поцелуй, однако гомон младшекурсников, покинувших теплицу, слышался уже почти за углом, и это заставило нас обоих опомниться.

- Бежим, - сказала Блейз, потянув меня за руку. Мы помчались по дорожке, и, свернув за угол, побежали к Саду Изгородей, смеясь, как дети. Там, едва добравшись до одной из скамеечек, которые по вечерам оккупировали влюбленные пары, мы швырнули на нее свои сумки, и Блейз, обернувшись, практически упала снова в мои объятия. Ее губы нетерпеливо прижались к моим, и я с удивлением понял, что на сей раз она взяла инициативу на себя. Впрочем, поцелуй от этого был ничуть не менее потрясающий. Сознание куда-то уплывало, и очнулся я нескоро, обнаружив, что каким-то непостижимым образом мы оказались на лавочке, и Блейз обвивает меня руками, откинувшись на высокую спинку, а я, опираясь коленом о сиденье, нависаю над ней, и мои руки свободно гуляют у нее по спине.

- Блейз, - выдохнул я в ее полуоткрытые губы, снова нежно целуя, но уже не позволяя себе увлечься. Блейз, ответив на поцелуй, счастливо улыбнулась, и мягко провела рукой по моим волосам.

- Гарри... - отозвалась она почти шепотом. Я отстранился, и сел рядом с ней, продолжая обнимать девушку за талию и прижимая ее к себе. - Я уж думала, ты никогда этого не сделаешь... - едва слышно проговорила Блейз, чуть краснея и пряча взгляд. Я смутился.

- Прости, я... Я просто стеснялся...

- Стеснялся? Гарри, во имя Мерлина, но ЧЕГО? - Блейз, немного придя в себя, кажется, обрела голос. Я отвел взгляд.

- Ну... мне казалось, я не очень умею целоваться, - выдавил я наконец. - Чжоу, по крайней мере, была не в восторге, а Джинни... Ну, она никогда не говорила об этом, но я думал, что она просто боится меня обидеть.

- Чушь! - фыркнула она. - Гарри, посмотри на меня.

Я посмотрел. Блейз выглядела потрясающе - раскрасневшаяся от свежего ноябрьского воздуха и возбуждения, с горящими глазами и растрепавшимися волосами, и чуть припухшими от поцелуев губами, которые мне снова до боли захотелось поцеловать.

- Разве похоже, что я недовольна? - спросила она, поднимая брови. Я смущенно улыбнулся, покачав головой. - Вот и не придумывай глупости. Может, ты и не учился этому, но целуешься ты просто потрясающе. Из всех парней... - она запнулась, и смущенно опустила глаза, но я и так понял, что она хотела сказать.

- Продолжай, я... Я знаю, что я не первый парень, с которым ты встречаешься, - сказал я чуть охрипшим голосом.

- Кроме поцелуев у меня ни с кем ничего не было! - фыркнула Блейз. - И из всех, с кем я целовалась, по технике с тобой может спорить один Драко, и тот...

- Ты целовалась с Малфоем? - опешил я. - Но... Ты же говорила, вы как брат и сестра? Значит...

- Боже, Гарри, не делай трагедию из ничего, - хмыкнула она. - Во-первых, это было один-единственный раз, а во-вторых, это произошло у тебя на глазах.

- Что? Когда?

- Первый урок зельеварения в этом году.

- Ах, да... - я действительно вспомнил и почувствовал себя идиотом. - Значит, тебе с ним понравилось целоваться так же, как и ...

- Не так же, - покачала головой Блейз, и нежно коснулась моей щеки. Ее прикосновение, нежный голос, мягкая улыбка - все это вдруг без остатка разрушило легкую корочку льда, подернувшую было наши отношения. - Драко отлично целуется, это правда, но я не люблю его. Поэтому с ним было... приятно, но не более того.

- А... А со мной, выходит... - я запнулся. Мне не хотелось вынуждать ее на признание, к которому она, вероятно, не готова, и к тому же, сам еще не признавшись ей. Но Блейз пошла на компромисс. Она кокетливо улыбнулась мне, и накрыла мою ладонь своей.

- Ты мне очень нравишься, Гарри, - сказала она. - И это намного больше того, что... ну, в плане поцелуев, это значит намного больше, чем сестринская любовь к Драко. Понимаешь?

- Ага, - кивнул я, не в силах оторвать взгляд от ее губ. Блейз улыбнулась, и снова потянулась ко мне...

- Вот ты где, Гарри! - голос Гермионы прозвучал точно гром. Я застонал - как я надеялся, мысленно, а Блейз быстро опустила голову мне на плечо, уткнувшись в него любом. - Ох! - Гермиона, выйдя из-за поворота, раздраженно фыркнула при виде нас и сложила руки на груди. - Я разговаривала с мадам Помфри, - заявила она. - Она сказала, тебе нельзя пропускать прием пищи, а обед через сорок минут закончится. Я все понимаю, - сказала она, пристально посмотрев на Блейз, - вам хочется побыть наедине, но у вас еще будет время. А ты все-таки еще не совсем здоров, об это нельзя забывать.

- Ох-х-х-х-х! - разочарованно выдавил я.

Однако после заявления Гермионы о моем здоровье, никакие силы не могли уже удержать Блейз, и заставить ее оставить все как есть. Слизеринка мигом поддержала старосту школы, и они вдвоем чуть ли не силком поволокли меня в замок. Нет, поесть бы я не отказался, но с куда большим удовольствием я бы остался в лабиринте с Блейз эти оставшиеся сорок минут. Впрочем, как оказалось, Гермиона преувеличивала, и времени осталось больше.

Войдя в холл, я осознал, что слегка замерз на улице - стояла поздняя осень, и, несмотря на плотные мантии, было отнюдь не жарко. Решив для себя, что следующее свидание пройдет в помещении, я быстро поцеловал Блейз перед тем, как идти в Большой зал, и она, хихикнув, убежала к своим. Улыбаясь, я последовал за Гермионой к нашему столу.

Мы с Гермионой уселись за стол, и я понял, что в самом деле проголодался. Положив себе все, до чего мог дотянуться, я с аппетитом накинулся на еду. Вскоре прибежала веселая и улыбающаяся Джинни, и, усевшись с другой стороны от меня, подмигнула Гермионе. Я не обратил особенного внимания, как оказалось, зря.

Уплетая жареную курицу с картошкой, я думал, что вот это - настоящая еда, не то, что какая-то там овсянка. Впрочем, конечно, мадам Помфри была права, как всегда, когда дала мне ее на завтрак - пусть голодание мое и не было длительным, но все равно, плотная еда на голодный желудок вредит пищеварению. Зато теперь можно было покушать со спокойной душой, не боясь, что может стать плохо.

Увлеченный обедом, я все еще не обращал внимания на то, как втихомолку хихикают Гермиона и Джинни. Однако через какое-то время их поведение получило объяснение: двери Большого зала открылись, на что я, опять же, не обратил бы внимания, если бы Джинни не фыркнула в этот самый момент, глядя на вошедшего. Я посмотрел туда... и чуть не подавился. В первый момент мне показалось, что вошедший - это... профессор Квиррел? Однако это, конечно, было не так, просто на нем тоже красовался тюрбан, правда, красочный, полосатый, гриффиндорских цветов. Пару минут все ошеломленно пялились на это чудо, которое, опустив голову, быстро проследовало за наш стол и уселось с краюшку, подальше от всех. И только тут до меня дошло, что таинственное нечто - это всего-навсего Рон, невесть зачем намотавший на голову гриффиндорский шарф.

- Что это с ним? - спросил я у Гермионы. Она слегка смутилась и покраснела, на минуту опустив глаза.

- Понимаешь, Гарри, оказалось, что это заклятие, которое наложил Малфой, имеет какую-то скрытую защиту. Я об этом и не подозревала, и хотела расколдовать Рона, как ты и просил... Конечно, надо было его предупредить, но я все еще на него злилась, и... В общем, я наложила контрчары без его ведома.

- Ну, не могу сказать, что полностью одобряю, но я тебя вполне понимаю. - сказал я. - И что же?

- Ничего хорошего, - мрачно отозвалась Гермиона, но, при взгляде на Рона, снова хмыкнула. - Хотя, честно говоря, я считаю, что это послужит ему неплохим наказанием. И очень надеюсь, что он извлечет из этого урок.

- Да что же все-таки случилось, когда ты наложила контрчары? - полюбопытствовал я. - Он что, лысым остался?

- Если бы, - хихикнула Джинни с другой стороны от меня. - Словами этого не передать, лучше наложи Чары Всевидения, - посоветовала она. Какое-то мгновение я боролся с собой, стараясь сохранить лояльность другу, но любопытство победило. Прошептав заклятие, позволяющее видеть через предметы, я сосредоточился... Да уж, зрелище было еще то. Шевелюра Рона была в изумительно яркую красно-синюю полоску. Полосы, сантиметра по два шириной, чередовались от затылка ко лбу, а на висках завивались в красивые разноцветные кольца. Я запнулся и закашлялся, тщетно пытаясь подавить рвущийся наружу смех - и не выдержал, заржал, уткнувшись в плечо Гермионе. Она, тоже посмеиваясь, погладила меня по голове, а с другой стороны мне в плечо точно так же уткнулась Джинни, безудержно смеясь.

Рон сидел опустив голову, вяло ковыряясь в своей тарелке - небывалое дело, вот уж что-то, а аппетит у Рональда всегда был отменный! - и когда первое веселье схлынуло, мне стало его жаль. Нет, он заслуживал, конечно, какого-никакого наказания за свою упертость, но как мне казалось, с него уже было довольно переживаний и чувства вины. Почти ничего не съев, он довольно скоро отложил вилку, и, подобрав свою сумку, покинул зал. Покончив с едой, я встал, намереваясь пойти за ним и поговорить, может, даже и помириться, кто знает?

Но когда я вышел из Зала, Рона нигде не было видно, а лезть опять за Картой Мародеров было лень. Решив, что все равно увижу его на Чарах, где во время практического занятия всегда находится возможность поболтать, я решил в оставшиеся до урока двадцать минут сбегать в Больничное Крыло и проведать Малфоя, потому что уже начинал ощущать тревогу, вызванную чувством долга. Наверное, это тоже было доказательством того, что связь усилилась - раньше меня хватало на более долгое время...

Странно, но пока я поднимался по лестнице, во мне росла уверенность, что Драко не только проснулся - его, скорее всего, тоже уже выписали, как и меня. По крайней мере, теперь, когда я думал о нем, я больше не видел образ спящего Малфоя - мне грезились коридоры Хогвартса, и деятельное, весьма бодрое сознание другого парня. Я больше не видел его как со стороны, скорее, я видел его глазами, однако образы были смутными, и я не мог четко сосредоточиться на них. Повинуясь то ли инстинкту, то ли этому странному "шестому чувству", я свернул в длинный коридор, ведущий к кабинету Чар, и еще издали услышал два весьма знакомых голоса.

В конце коридора я увидел две фигуры, стоящие почти вплотную друг к другу. Одна, тонкая, изящная, казалась по сравнению со второй маленькой и хрупкой. Драко Малфой стоял, выпрямившись, расправив плечи и вскинув голову, а на его лице застыло презрение пополам с отвращением - вполне обычная реакция на любого представителя семейства Уизли, за исключением Джинни. Перед ним, возвышаясь, благодаря своему "тюрбану", стоял Рон, наставив свою палочку, и его лицо дышало неприкрытой злобой. Я заторопился вперед.

- Сними свое заклятие, Малфой, - почти прошипел Рон, приставив свою палочку к горлу слизеринца, - Иначе я...

- Иначе ты - что? - издевательски хмыкнул Малфой.

- Увидишь, - пообещал тот. - На дуэли ты меня не одолел, а теперь тебя и защитить некому, Гарри тут нет...

- Фых! - пренебрежительно фыркнул Драко. - Не льсти себе, Уизел, это была случайность! И вообще, в данный момент на тебе следов этой дуэли больше, чем на мне.

- Сними свои дурацкие чары! - зарычал Рон, нажав на палочку так, словно хотел попросту проткнуть ей шею Малфоя, однако тот не дрогнул, смерив его презрительным взглядом.

- Нет, - сказал он просто. Глаза Рона сузились.

- Ты сам напросился, - прошипел он. Я понял, что пора вмешаться.

- Экспеллиармус, - сказал я. Злость на лучшего друга - а может, уже на БЫВШЕГО лучшего друга, я и сам уже точно не знал, смогу ли когда-нибудь относиться к Рону так, как раньше - захватила меня, и выплеснулась в следующем заклятии. - Депулсо!

Рон отлетел от Драко шагов на десять и сильно приложился от пол. Шарф с его головы свалился, открывая сине-красное полосатое безобразие, которое теперь являли собой его волосы. Однако я был так зол на него, что столь плачевный вид не вызвал во мне жалости - только позабавил. Меня трясло от гнева. И я еще собирался мириться с этим тупым, упрямым дуболомом, который не то что не извлек никакого урока из того, что произошло - но и счел себя вправе снова нападать на Малфоя? Я готов был прибить Рона на месте.

- Ты, случаем, не знаешь еще похожих заклятий, только для других частей тела? - поинтересовался я у Малфоя, приближаясь к ним. Драко фыркнул и усмехнулся.

- Знаю, - отозвался он. - А что - тебе мало?

- Думаю, я еще не рассчитался за все глупости, что он натворил, - жестко отозвался я. Рон недоверчиво уставился на меня.

- Гарри! - воскликнул он так, словно не верил в то, что я мог такое сказать. Однако даже это не усмирило бушующую во мне ярость.

- Я чуть не погиб из-за тебя, Рон! - рявкнул я. - А ты все продолжаешь в том же духе! Неужели то, что произошло, тебя ничему не научило? Или тебя это вообще не волнует?! Да есть ли хоть что-то, что может заставить тебя очухаться, и посмотреть на мир не так, как ты привык?!

- Нет, если только я один вижу, что на самом деле происходит! - заорал он, приподнимаясь. - Этот мерзкий хорек околдовал вас всех - не знаю как, но я выясню! Я не поддамся его чарам, понятно?!

- ЧАРАМ!? - возмущенный рык Малфоя заставил меня удивленно захлопать глазами - вот уж такого я от утонченного Слизеринского Принца никак не ожидал. - Да ты, Уизли, настолько туп, что ничем другим не можешь объяснить никакие перемены?! В любом случае, за себя можешь не бояться! На тебя я бы все равно не стал тратить ни чар, ни времени! На такого дегенерата все равно ничего не подействует!

- А! Вот ты и проговорился! - завопил Рон, начиная вставать.

- Депулсо! - повторил я, снова сбивая его на пол. - Меня достали твои нелепые обвинения, Рон! Ты портишь жизнь и себе, и всем! Когда ты, наконец, поймешь - люди меняются! И совсем необязательно колдовать над ними, чтобы это произошло! Что именно тебя не устраивает, объясни мне? Что не так? Общение с Драко не ставит крест на всем остальном, почему ты этого не видишь?

- Да потому что ты бросил меня ради него! - крикнул Рон. Я ошеломленно выпрямился, распахнув глаза. Нет, как это называется, только подумать!? Я бросил ЕГО? Я???

- Я тебя бросил? - переспросил я. - Ты, и правда, так думаешь? Наверное, это Я послал тебя ко всем чертям, увидев в холле с неугодной мне девушкой, единственная вина которой - принадлежность к Слизерину? Я - Я требовал, чтобы ты отказался общаться с кем-то, потому что этот кто-то мне не нравится? И даже не задумывался, что у меня могут быть для этого и свои причины? Это Я не разговаривал с тобой неделями, и не желал идти на уступки, даже самые крохотные? Я, да?! - я не осознавал, что ору в полный голос, наступая на Рона, пока мне на плечо не опустилась рука Малфоя, возвращая в реальность.

- Успокойся, - тихо сказал он. - С твоей силой так злиться нельзя. Тебе нужно быть осторожней, а то ты весь замок развалишь. - В самом деле, пол подо мной ощутимо вибрировал. Я глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки, и припоминая то, что говорила о Родовой Магии Гермиона. Драко прав - надо держать себя в руках.

- Минус десять очков Гриффиндору за нападение на своего же старосту, Поттер, - зло сказал Рон, все-таки поднимаясь на ноги.

- И плюс двадцать за защиту старосты другого факультета, - мигом отреагировал Малфой. Я ошеломленно захлопал глазами от подобного заявления. Он что - спятил? Нет, одно дело - спасти мне жизнь, помочь в трудной ситуации и так далее. Но как бы хорошо он ни стал ко мне относиться, чтобы ДРАКО МАЛФОЙ давал баллы ГРИФИНДОРУ? - Что? - спросил он, заметив мой потрясенный взгляд.

- Малфой, ты здоров? - спросил я. Драко хихикнул.

- Даже не сомневайся, - отозвался он. - Просто у меня хорошее настроение, Поттер, так что пользуйся.

- Ладно, - влез Рон, переводя злой, обиженный взгляд с меня на Малфоя и обратно. - Ладно, Поттер. Если тебе так хочется, можешь хоть трахаться с ним на виду у всех - мне все равно. Но когда он предаст тебя - а он обязательно тебя предаст, я не сомневаюсь в этом, - ты вспомнишь мои слова. Ты еще пожалеешь, что отказался от нашей дружбы ради этого белобрысого хорька.

- Я не отказывался от нашей дружбы, Рон, - устало сказал я. У меня уже не было ни сил, ни желания злиться на него. - Я никогда не хотел с тобой ссориться. Неужели для тебя так важно, чтобы я общался только с тобой? Пойми, не Малфой стоит между нами - между нами стоит лишь твое упрямство.

- Мое упрямство - это то, что спасет тебя в конце концов, Гарри, - резко возразил Рон, поднимая с пола свой шарф. Выглядел он одновременно и серьезно, благодаря суровому выражению лица, и комично из-за волос. Внезапно почему-то затянувшаяся шутка опостылела мне, и от его вида стало противно. Я покачал головой и повернулся в Малфою.

- Ты можешь снять с него свое заклятие? - спросил я. Драко захлопал глазами, а потом смущенно покачал головой.

- Прости, но не после того, как его уже пытались снять, - отозвался он. - Теперь можно только ждать, пока пройдет само, недели через полторы. И не рекомендую пытаться смыть или закрасить цвет, будет только хуже.

- Хорек, - выплюнул Рон, поморщившись, и, нарочито пихнув Драко плечом, протопал по коридору к своей упавшей палочке, поднял ее, и уселся на подоконник подальше от нас с независимым видом. Я тяжело вздохнул и прислонился к стене. Хорошее настроение улетучилось, гнев тоже прошел, и я чувствовал лишь сожаление и тоску по лучшему другу, которого никто не заменит.

- Мне жаль, - негромко сказал Малфой, прислоняясь к подоконнику, возле которого мы стояли. Я вздохнул еще раз и поднял голову. Как бы тяжело мне ни было терять Рона, надо продолжать жить. В конце концов, у меня, возможно, не так много осталось жизни, учитывая существование Волдеморта, который рано или поздно найдет способ до меня добраться.

Постепенно коридор заполнялся подтягивающимися к уроку семикурсниками. Подбежавшая Блейз первым делом бросилась на шею Драко, однако не успел я заревновать, как она отстранилась от Малфоя, и, потрепав его по щеке, прижалась ко мне, и втянула нас обоих в разговор о том, что случилось в Башне. Тут подтянулись Гермиона и Джинни, тоже жаждавшие подробностей. Конечно, на полноценный рассказ у нас времени не было, так что мы с Драко отделались обещанием все рассказать позже, на свободном уроке. Правда, у Джинни в это время была астрономия, однако она легкомысленно пожала плечами, и заявила, что прогуляет, невзирая на неодобрительный взгляд Гермионы. Впрочем, до начала урока оставалась всего лишь пара минут, так что Джин поспешила на Трансфигурацию, а мы стали ждать, когда же нас запустят в класс Чар. От меня не укрылись пылкие взгляды, которые то и дело кидала на Малфоя Джинни, до того как уйти, когда думала, что никто не смотрит, и не менее жаркие, но с примесью грусти взгляды, которые метал на нее Драко. Нет, между этими двумя определенно что-то есть...

Pov Блейз Забини.

Через пару недель выпал первый снег, и окрестности школы побелели. Осень выдалась поначалу теплая, и даже в начале ноября, когда мы с Гарри целовались в лабиринте, на улице запросто можно было находиться всего лишь в слегка уплотненной мантии. Однако теперь серьезно похолодало, и без теплой одежды нечего было и думать о том, чтобы хотя бы дойти до Совятни. Через месяц нам предстоял первый в этом сезоне для нашей команды матч с Рейвенкло, и Драко с бешеным энтузиазмом немилосердно гонял команду, заставляя нас тренироваться в любую погоду, и даже Гарри признавал, что за все время нашей учебы Слизеринская команда еще не играла лучше. Не знаю, как Малфою это удалось, но он даже Крэба и Гойла научил сидеть на метле по-человечески, хотя порой и жаловался, что Крэба, видимо, все-таки придется гнать из команды, потому что он чаще попадает по своим же игрокам, чем по бладжеру. Однако, не считая его, остальные играли вполне прилично - Причард и Грэхем составляли мне компанию как охотники, а Блетчли, как вратарь, конечно, не хватал звезд с неба, но был лучше того же Уизела в его "плохом" проявлении, которое, как сокрушался Гарри, было теперь постоянным. Сам Малфой то ли повзрослел, то ли новоприобретенная "Молния", дающая шанс наконец-то сыграть наравне с Поттером, придала ему дополнительной уверенности. Как бы там ни было, все признавали, что летал Драко в этом году потрясающе, и его поклонники в один голос кричали, что он ни за что не уступит на сей раз победы. Гарри, который под мантией-невидимкой пару раз наблюдал наши тренировки, ничего не сказал по этому поводу, однако взгляд его, обращенный на Малфоя, был серьезным, и задумчивым, словно он прикидывал, по зубам ли они друг другу.

Снегопад, начавшийся за неделю до конца ноября, казалось, не останавливался в течение многих дней. Целую неделю, выглянув в окно, можно было с уверенностью сказать, что точно увидишь за ним или медленно кружащиеся отдельные снежинки, или мелкую снежную круговерть метели, или неторопливый, величественный полет крупных снежных хлопьев, окутывающих все вокруг толстой белоснежной шубой. Занятия по Травологии почти прекратились - профессор Стебль с несколькими лучшими учениками вроде Долгопупса и нескольких хаффлпаффцев целыми днями занимались тем, что укутывали и удобряли особенно теплолюбивые растения. Хагрид, сжалившись над своими учениками, проводил занятия тоже, по возможности, или в крытых загонах, где демонстрировал единорогов и прочую живность, или под сравнительно безопасной в его присутствии сенью Запертного леса. Правда, из семикурсников его занятия мало кто посещал - какие-то хаффлпаффцы, опять же, несколько рейвенклошек, и, самое интересное, Майлз Блетчли, Миллисента Булстроуд, и, естественно, Невилл Долгопупс. Остальных учителей снежная круговерть мало заботила, кроме, разве что, Флитвика, который был рад воспользоваться случаем и показать студентам несколько занимательных чар, позволяющих отчасти управлять метелью, лепить снежные фигуры и замки не касаясь руками, и протапливать в снегу дорожки для ходьбы.

На первое воскресенье декабря назначен был поход в Хогсмид. Суббота перед ним выдалась на редкость солнечной, и соскучившаяся по хорошей погоде и свежему воздуху ребятня с самого утра высыпала во двор. Вскоре вокруг всего замка выросли снежные баррикады, от нагромождения комьев разной величины (работа первоклашек) до настоящих снежных замков, построенных ребятами постарше. То тут, то там возникали снежные фигуры разных форм и размеров - от разных всевозможных животных до непонятной фигуры, напоминающей одновременно и Санта-Клауса, и Дамблдора. После обеда на улицу потянулись и старшекурсники, и неожиданно для себя я обнаружила, что втянута в снежную перестрелку Слизерин - Гриффиндор, в лице лучших своих представителей: с одной стороны потерпевшее замену "Золотое Трио Гриффиндора", где место Рональда заняла его сестра, а с другой - Принц и Принцесса Слизеринские. Вскоре за полетом наших снежков стала с азартом наблюдать малышня, подбадривая то одну, то другую сторону одобрительными воплями. Признаться, услышав крики в свою поддержку, я сперва, ушам своим не поверила - однако заводилой оказалась все та же неугомонная Тереза, в компании каких-то первоклашек из Рейвенкло. Трудно было в это поверить, но похоже, Слизерин медленно но верно приобретал пусть крохотную, но популярность.

В конце концов меня загнал в угол у стен большой снежной крепости Гарри, подступив так близко, что наклониться и слепить снежок, или же сделать это палочкой не было никакой возможности. Выглядел он при этом, на мой взгляд, просто отпадно - зеленые глаза сверкают азартом, на лице - счастливая беззаботная улыбка, щеки раскраснелись, а встрепанные волосы удивительным образом не кажутся лохматыми - скорее уложенными в "художественном беспорядке". Ну естественно, я проявила истинно слизеринскую хитрость, воспользовавшись тем, что снежные стены, выступая вперед, скрыли нас от любопытных глаз. Протянув вперед пустые ладони, я скользнула к нему, и, обвив руками за шею, нежно поцеловала. Гарри тут же растаял, и притянул меня поближе к себе, углубляя поцелуй... Я позволила себе несколько мгновений насладиться этим - ну, может, и не так чтобы уж несколько... наверное, минуту, а может, две... или три...

Опомниться меня заставил громкий вопль Джинни "Сдавайся, Малфой!", и ответная реплика Драко "Малфои не сдаются!". Припомнив, что собиралась обхитрить своего парня, я исподволь подтолкнула его вбок, подальше от протоптанной дорожки, где снег был помягче и поглубже - я ведь не хотела, чтобы он ушибся. Гарри не заподозрил подвоха, да и не заметил ничего, всецело поглощенный поцелуем. Слегка отстранившись от него, я сладко улыбнулась.

- Милый, прости меня, пожалуйста, - попросила я ангельским голосочком. Гарри захлопал густыми пушистыми ресницами.

- За что? - спросил он.

- За это, - объяснила я, делая подсечку. Не ожидавший этого Гарри, охнув, свалился на спину, неловко взмахнув руками. Чуть опомнившись, он одарил меня возмущенным взглядом.

- Ты... Ты... - негодующе начал он, но я тут же состроила виноватое личико. Ну, может, если бы не хулиганская улыбка, выражение было бы более правдоподобным, однако даже так результат оказался что надо. Гарри рассмеялся и протянул мне руку, прося помочь ему встать. - Слизеринка, - хмыкнул он ласково. Естественно, я была не так наивна, чтобы не разгадать его маневр с протянутой рукой, однако была отнюдь не против слегка поддаться своему парню. Ну и конечно, стоило ему взять меня за руку, как последовал рывок, и я хлопнулась в снег - хорошо еще, я успела сориентироваться, и приземлилась практически точно на него. Гарри мигом воспользовался ситуацией, и, заключив меня в объятья, перекатился поверх, утопив капюшон моей мантии в снегу.

- Что-то это напоминает, да? - хихикнула я, припомнив наше столкновение в лабиринте, с которого начались наши совместные прогулки. Взгляд зеленых глаз из азартного стал нежным, влюбленным и восхищенным одновременно. Теплые губы Гарри снова прижались к моим, язык уверенно скользнул в рот, и я тоже отдалась этому волшебному чувству единения с ним, позволив себе забыть обо всем на свете.

Опомниться нас заставил меткий снежок, запущенный Джинни в плечо Гарри.

- Эй, голубки, а ну прекратить целоваться во время потасовки! - жизнерадостно крикнула мелкая Уизли, и продолжила швыряться снежками в Драко. Однако Малфой был не лыком шит - он занял стратегическую позицию за фигурой "Санта-Дамблдора" и успешно отстреливался от "Гриффиндорских Террористок" с воплями "Малфои не сдаются!". Переглянувшись, мы с Гарри одновременно прыснули, так и не вставая. Наконец, осознав, что я, в отличие от него, устроившегося с комфортом, лежу на холодном снегу, Гарри откатился и поднялся, а потом, уже безо всяких хитростей помог встать и отряхнуться мне.

- Партизаны умирают, но не сдаются, - прокомментировала я особенно успешный залп гриффиндорок и возмущенный вопль Малфоя. Гарри хихикнул.

- Ну что, поддержим своих? - предложил он, и его глаза снова загорелись азартом. Я улыбнулась - его взгляд просто сводил меня с ума, когда он смотрел так! Гарри словно почувствовал это - он притянул меня за талию к себе и одарил быстрым поцелуем. И куда подевался робкий, неуверенный в себе паренек, который боялся приблизиться и стеснялся своего неумения целоваться? Теперь его вообще можно было смело называть мастером...

- На сей раз нас прервал снежок, пущенный Гермионой, и мы с Гарри с хохотом вновь ввязались в снежную битву. В конце концов, подавляющие силы противника оттеснили нас с Драко от снежной фигуры, и мы укрылись в крепости, где и удерживали позиции довольно долго, пока игра не наскучила, и мы все пятеро, заключив мирный договор, признающий окончание сражения "вничью", отправились в замок.

Наутро погода опять испортилась. Однако куда больше погоды меня тревожил Драко, с самого вечера не находивший себе места, хотя, по его заверениям, у него ничего не болело, а по словам профессора Снейпа, к которому Дрей наведался на всякий случай, никаких тревожных новостей не предвиделось. Однако Малфой все равно беспокоился, и сам не мог объяснить источник своего беспокойства. Он даже наведался к запечатанной Башне Восхода, и убедился, что все наложенные печати и заклятия действуют, и жуткие пауки не расползаются по школе, но и это не помогло. Утром Драко встал совершенно разбитый, и я поняла, что он едва ли сомкнул ночью веки. После долгих разговоров, он, наконец, согласился попросить у Северуса успокоительное зелье, если к обеду ему не станет лучше. На завтрак мы явились одними из последних - я надеялась, что глоток-другой кофе приведет его в чувство, - но ни есть, ни пить Драко тоже не мог. Повертев в руках чашку, и посмотрев с отвращением на еду, Малфой подхватил свою мантию и выбежал вон. Я поторопилась за ним.

В принципе, в Хогсмид уже выпускали, однако я понимала, что тащить туда Драко в таком состоянии бесполезно. Малфой то спал на ходу, то срывался, и начинал нервно ломать руки. Взяв его за локоть я потащила Драко к озеру, понимая, что день пошел коту под хвост.

На подходе к подернутой корочкой льда водной глади я услышала над головой хлопанье крыльев. Плутон, большой черный филин Драко, летел к нам с "Ежедневным пророком". В первый момент я даже обрадовалась - может, хоть чтение газеты, если там окажутся стоящие новости, отвлечет его. Малфой протянул руку, и, отвязав газету, погладил птицу. Забрав у него свернутый "Пророк", я развернула его, и быстро пробежала глазами анонс статей, пытаясь придумать, чем его занять.

Далеко ходить не пришлось - ответ на все вопросы крупными буквами буквально горел на первой странице. Я охнула, прочитав заголовок, и первая мысль была - "Драко не должен увидеть этого! Он с ума сойдет!". А потом у меня перехватило горло от захлестнувшего меня саму горя, и я даже не осознала, что по моим щекам текут слезы. Драко тем временем отпустил Плутона и обернулся ко мне.

- Блейз? Что случилось? - его встревоженный голос донесся до меня как будто издалека, однако, когда Малфой попытался забрать у меня газету, я вцепилась в нее обеими руками с такой силой, что чуть не порвала. Однако даже того, что он успел прочитать вверх ногами, между моих пальцев, оказалось достаточно, чтобы я поняла, что проиграла этот бой. - Что? Что с отцом?- ахнул Драко, и я на сей раз без сопротивления отдала ему газету. Огромные черные буквы казалось намертво впечатались в мою память - "Люциус Малфой убит при попытке к бегству - бесславный конец знаменитого Пожирателя Смерти" - гласил заголовок. А дальше короткая, но напечатанная крупным шрифтом статья с каким-то тайным, сквозящим в каждом слове злорадством сообщала, что этой ночью Малфой-старший предпринял безумную, и заранее обреченную на провал попытку бежать из Азкабана, во время которой был пойман аврорской стражей и убит при попытке оказать сопротивление. Потом перечислялись какие-то людишки из этой самой стражи - одни, кажется, получили ранения, другие, наоборот, оперативно реагировали и теперь представлены к награде.

Газета с глухим шорохом упала в снег. Я, прикусив губу, посмотрела на Драко - и испугалась. Лицо бледное, ни кровинки, глаза - огромные, с расширенными зрачками, так что радужка превратилась лишь в тонкий серебристый ободок, а под глазами - серые, безжизненные тени. Побелевшие губы закушены чуть ли не до крови, тонкие пальцы до боли вцепились в воротник мантии... Я растерялась. Эти глаза смотрели куда-то сквозь меня, сквозь камни, сквозь снег - словно пытались отыскать душу отца там, по ту сторону. Драко напоминал куклу, которую чокнутый кукольный мастер сделал, чтобы изобразить аллегорию боли.

Молния ударила в ближайший камень - молния среди зимы! Но она привела меня в чувство в достаточной степени, чтобы я перепугалась теперь уже за его жизнь, да и за свою тоже. Родовая Магия, выбившаяся из-под контроля, а тем более магия Малфоя! Я схватила Драко за плечи, и, тряхнув что было силы, заставила посмотреть на меня. Что сказать я не знала, но понимала, что надо делать что-то, пока он не уничтожил самого себя, или не стер в порошок весь Хогвартс.

- Драко! - крикнула я. - Дрей, пожалуйста...

На дорожке, по ту сторону сугроба, послышались чьи-то шаги. Нас было не особенно хорошо видно, однако человек, кто бы он ни был, несомненно, услышал мои крики, и направился к нам. Я уже было обрела надежду на помощь... Только для того, чтобы обернувшись, встретить наглый, издевающе-торжествующий взгляд Рональда Уизли.

- Ну что, хорек, папочку твоего грохнули, да? - злорадно сказал он. - Давно пора! Помяни мое слово, скоро вся ваша семейка там же окажется!

- Уизли! Заткнись! - закричала я в ужасе, когда по льду на озере побежала трещина.

Но Уизли не остановился - он вообще, казалось, упивался своим "торжеством", к которому не имел отношения, и продолжал сыпать какими-то тупыми остротами, вперемешку с угрозами и издевками. Драко слушал его молча, и могло показаться, что он вообще не слышит ни слова, однако я не сомневалась, что Малфой слышит все - его руки сжимались все сильнее, костяшки побелели, а вокруг поднималась снежная метель, и я кожей ощущала в ней магию. Я с каким-то холодным ужасом поняла, что еще мгновение - и в сознании Драко боль трансформируется в гнев, единственным объектом которого был сейчас Уизел. Шагнув вперед, я изо всех сил залепила рыжему придурку пощечину, да такую что он отлетел в сугроб.

К несчастью, это нисколько его не образумило. Поднимаясь, он бешено сверкал глазами, и оскалился, но на сей раз уже на меня. Со стороны тропинки опять донесся звук шагов, я обернулась - к нам приближалась группа гриффиндорцев. Я, не приглядываясь, что было силы отпихнула Уизела в их сторону.

- Катись отсюда, если жить хочешь! - крикнула я ему. Метель усилилась, завиваясь кольцом вокруг нас, а затем с оглушительным треском снова ударила молния. Ага! Вот теперь-то Уизли испугался и попятился. Я снова повернулась к Драко, и ахнула от ужаса. Фигурку Малфоя почти полностью скрыл поднявшийся снежный смерч. За его спиной молнии беспорядочно хлестали озеро. - Драко! Нет! - закричала я. Но вот теперь он уже действительно не слышал. Подхваченная ветром газета разлетелась, и ее страницы заметались, подхваченные снежной круговертью, как испуганные серые птицы. Я охнула, и закусила губу - что же мне делать? Пытаться пробиться к Драко - безумие, даже оставаться поблизости - и о почти верная смерть. Родовая Магия все-таки вырвалась из-под контроля.

- Блейз! Что это? - прокричал знакомый голос мне на ухо, и сильные руки Гарри потянули меня назад. Я замотала головой, и обернулась, чтобы увидеть Уизела, который широко распахнутыми глазами таращился на скрывший Малфоя маленький снежный торнадо. Чуть поодаль, почти у самой тропинки, испугано сгрудились остальные - Финниган, Томас, Долгопупс, какие-то гриффиндорские девчонки...

- Уберите его отсюда! - крикнула я, указывая на Рона, и, не дожидаясь, повернулась к Поттеру. - Драко сорвался из-за смерти Люциуса! - прокричала я. - Он погибнет, если его не остановить, это Родовая Магия! Сделай что-нибудь!

- Но что? - обескуражено крикнул он. - Я не владею своей силой!

- И не надо! Просто выруби его! Ну же!

Молния расколола камень рядом с нами, и Гарри с силой дернул меня назад, за сугроб, увлекая вниз. Мы упали на снег, и он, скинув зимнюю мантию, вывернулся из-под нее, прикрыв меня.

- На моей мантии лежит защита от магического проникновения, она тебя защитит! - прокричал он. - Я пошел!

И прежде, чем я успела ответить, Гарри нырнул в бушующую метель. Я едва удержалась, чтобы не броситься за ним, и до боли, до рези в глазах уставилась в снежную круговерть. Сначала ничего не было видно, а потом я поняла, что все-таки различаю тоненький, болезненно хрупкий силуэт Драко в центре урагана. Его плащ развевался, хлопая как парус, голова запрокинулась в равнодушное серое небо, и в ответ с него снова ударила молния - почти рядом, почти возле него. И я, похолодев, поняла, к чему идет все это, и КУДА ударит последняя молния.

Темная фигурка Гарри выросла, казалось, из ниоткуда - он словно шагнул вперед из снежного бурана, который с бешеной скоростью несся по кругу вокруг Драко. На самом деле, я хорошо понимала, что большую часть пути Поттеру пришлось ползти по-пластунски, и лишь когда до Драко оставался какой-нибудь шаг, он поднялся на ноги. "Ну же, поторопись!" - мысленно умоляла я его, и Гарри послушался! Его рука взметнулась, и, кажется, даже как-то бережно качнулась в сторону Драко. Малфой дернулся и рухнул как подкошенный на руки Поттеру.

В то же мгновение все стихло. Ветер унялся, а вместе с ним и снег, оставив вокруг лишь странные, наметенные почти ровной стеной по кругу сугробы. Вскочив, я кинулась к ним, отметив краем сознания, что от замка сюда тоже бегут какие-то фигуры. Подбежав, я мигом кинула на снег мантию Гарри, и он бережно опустил на нее бесчувственного Малфоя. Лицо Драко было мертвенно-бледным, на губах запеклась кровь, а на виске - там, куда пришелся удар Гарри, - расплывался здоровенный синяк. Однако грудь его едва заметно вздымалась и опадала, редко, о достаточно ощутимо. Он был жив!

- Значит, это был наилучший вариант из всех возможных!? - шипел в своей лучшей манере Снейп часом позже, меряя шагами коридор перед больничным крылом. - Значит, вы предусмотрели все, что только могли предусмотреть, директор?!

- Ну что я еще могу сказать, Северус, - вздыхал в ответ чинно сидящий на самолично наколдованном стуле Дамблдор. - Огрехи старческой памяти...

Ваши огрехи чуть не стоили жизни моему крестнику! - рявкнул Северус. Мы с Джинни, приткнувшиеся возле оконного проема постарались обе сжаться и стать как можно меньше, а еще лучше, притвориться, что нас тут вообще нет, но учителя не обращали на нас внимания.

Вот уже час мадам Помфри колдовала над телом Драко, вливая ему в рот разные зелья, растирая другими его виски, и почти без перерыва накладывая диагностические и поддерживающие чары. По ее словам, Малфой балансировал на тонкой грани между просто обмороком и глубокой магической комой, и ее задачей было не дать ему сорваться. Когда мы, в компании прибежавших из замка профессоров и чуть ли не полного состава обоих факультетов, заявились в Больничное крыло, ей даже не потребовалось объяснять, что случилось. Едва кинув взгляд на Гойла, который принес бесчувственного Драко на руках, она велела ему положить Малфоя на кровать, и немедленно выставила за дверь абсолютно всех, кроме, почему-то, Гарри. Его она, наоборот, попросила остаться, и просто сесть возле кровати, держа пациента за руку. Как объяснил позже Дамблдор, благодаря спасенной несколько раз жизни друг друга, между Гарри и Драко образовалась прочная магическая связь, которая может очень помочь удержать Малфоя от самого худшего. Почти сразу после того, как мадам Помфри выставила всех, Дамблдор велел ученикам расходиться, и сам удалился в сопровождении Снейпа, который уже тогда шипел и беспардонно ругался.

Мы с Джинни, естественно, никуда не ушли, а вот Гермиона отправилась в Гриффиндорскую Башню, чтобы хорошенько "поговорить" с Роном. Однако, где-то через час, Дамблдор и Снейп, по-прежнему не перестававший ругаться, вернулись.

Прошло еще полчаса. Честно говоря, мне уже порядком наскучило слушать раздраженное шипение профессора зельеварения, тем более, что из него все равно ровным счетом ничего понять не удавалось. Наконец в другом конце коридора послышались шаги. Конечно, я бы предпочла, чтобы лучше открылась дверь и показалась мадам Помфри, но даже появление еще каких-нибудь визитеров - это хоть какое-то разнообразие.

Новоприбывшими оказались напряженная, сосредоточенная МакГонагалл, и какой-т неизвестный человек в плаще с низко опущенным капюшоном. Одежда на нем была простая, темная и непритязательная, однако что-то в его фигуре, а может, походке манере держаться, движениях - показалось мне странно знакомым.

- Вас кто-нибудь видел? - поинтересовался Снейп, тут же прекратив шипеть.

- Только Хагрид, а он в курсе дела, - отозвалась МакГонагалл.

- Боюсь, теперь нам придется подождать, - сказал Дамблдор, взглянув на человека в капюшоне. - Вы прибыли рано, и вам лучше хранить инкогнито.

- Я с вами не согласен, - отозвался из-под капюшона знакомый, чуть изменившийся и охрипший голос. - Драко - не единственный ребенок, который нуждается в утешении и заслуживает узнать правду.

Он повернулся ко мне, и откинул капюшон. У меня перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы. Всхлипнув, я сделала шаг ему навстречу.

- Блейз, детка. Прости что напугал тебя, - серые глаза смотрят ласково и чуть виновато - они никогда не бывают такими на людях, но сегодня - особенный день, сегодня - можно. Я всхлипнула громче, и наконец, отчаянно зарыдав, упала на грудь Люциуса Малфоя, тут же заключившего меня в крепкие отеческие объятья.

Пуст он не был моим отцом физически - но он меня вырастил. Пусть он никогда не относился ко мне с той теплотой, с которой относился к Драко - но он все же любил меня. Кто как не он дарил мне подарки от имени матери, объяснял любопытные вещи, возил нас с Драко на экскурсии и в развлекательные поездки, парки аттракционов для волшебников и тому подобное? И пусть я никогда не называла его и Нарциссу отцом и матерью, именно сейчас с моих губ сорвался отчаянный плач "Папа, папа!"

- Тише, тише, Блейз, хорошая моя, доченька, ну прости, прости меня, успокойся, не плачь, - уговаривал меня Люциус, лаково поглаживая по голове, и тихонько покачивая в своих объятиях, как раньше в детстве успокаивал Драко. Лишь однажды он так точно утешал и меня - после первого визита моей матушки в имение, но я хорошо помнила это ощущение. Постепенно слезы иссякли, и на смену им пришла уверенность, что вот теперь-то все будет хорошо.

И именно поэтому я почти не удивилась, когда открылась дверь больницы, и уставшая, но довольная мадам Помфри обвела взглядом собравшихся.

- Худшее позади, - объявила она. - Мальчик еще спит, но он вне опасности. Мы успели вовремя. Еще минута - и было бы поздно. Но теперь все хорошо.

Я улыбнулась, и в свой черед ободряюще погладила по руке закрывшего глаза от облегчения Люциуса. Драко вне опасности. Все будет хорошо.

Комментарии автора: Ну вот, ловите очередную Главу. Событий опять мало, так что прошу прощения. Что-то вдохновение меня слегка покинуло. Но я постараюсь исправиться в следующей главе, а пока - прошу отзывы!

Глава 11

Глава 11.

Родные и друзья.

Pov Гарри Поттера.

Никогда бы даже не предположил, что просто сидеть рядом с бесчувственным человеком, и молча наблюдать, как хлопочет над ним медсестра - такое утомительное занятие. По просьбе мадам Помфри, я не отходил ни на шаг, и не выпускал из своей ладони тонкую, почти девичью ладошку Малфоя. Нет, ну конечно, назвать ее девичьей было бы несправедливо - все-таки, было в ней что-то, что придавало ей мужественность, какие-то очертания, а может, форма ногтей и сложение пальцев, не знаю. Однако при всем этом кисть у него была изящная, а пальцы тонкие, музыкальные. Я даже на мгновение задумался, а не играет ли он на каком-нибудь музыкальном инструменте, и тут же отогнал от себя эту мысль. Ну в самом деле, парень то ли с ума сходит от горя, то ли умирает вообще, а я раздумываю, играет ли он ни чем-нибудь!

Этим утром, заметив подозрительное бегство Малфоя из-за стола на завтраке, я, конечно, удивился, однако Блейз, поспешившая за ним, сделала мне знак не волноваться, и я остался на месте, заканчивая завтрак. Минут через пятнадцать прилетела Букля с "Ежедневным пророком, но я отдал газету Гермионе, сам занявшись совой - предложил ей ломтик бекона и кусочек сыра, погладил перья...

- Что случилось? - обернулся я, оторвавшись от своего занятия, когда Гермиона охнула, зажав рот руками. Реакция была мне уже знакома - погиб кто-то, кого мы знали. Это случалось время от времени, но еще никогда это не оказывался достаточно близкий нам человек. Сердце острым ножом полоснула мысль о Люпине, все еще не оставившем затею привлечь на нашу сторону оборотней. - Кто? - хрипло спросил я, сам не узнавая своего голоса. Гермиона побледнела. Слез или печали в ее глазах не было - только смятение и опасение, когда она посмотрела на пустые места Блейз и Драко за Слизеринским столом.

- Люциус Малфой, - отозвалась она, протягивая мне газету. Охнув, я пробежал глазами короткую, лишенную даже намека на подобающее сочувствие к родственникам погибшего, заметку, я прикусил губу и тоже посмотрел на стол, припоминая бегство Малфоя.

- Думаешь, он уже знает? - спросил я Гермиону, и она даже не стала переспрашивать, кто "он", потому что сама думала о том же.

- Вряд ли, - ответила она. - Вон его филин летает, значит, почту он с утра еще не получал. Да и я сомневаюсь, чтобы даже Малфой вел бы себя ТАК равнодушно, узнав о смерти своего отца. Я имею в виду, он, вроде, казался взволнованным, но не так уж сильно. Он, конечно, человек сдержанный, но не настолько. Скорее, он что-то предчувствует, поэтому беспокоится.

Малфоевский филин, сделав еще пару кругов над столами, полетел прочь, тяжело взмахивая крыльями. Ученики, получившие газету, уже с жаром обсуждали новость. За столом Хаффлпаффа кипел энтузиазм. Рейвенкло реагировало более сдержано, как и Гриффиндор, с опаской оглядываясь на меня. А я и сам не знал, что думать. С одной стороны, горевать о смерти человека, причинившего мне столько неприятностей, и, я уверен, жаждавшего расквитаться со мной за все, казалось глупым. А с другой, помня о смерти Сириуса, которого я знал всего лишь пару лет, и о своем горе, я не мог не думать о Драко, и о его чувствах, когда он узнает о смерти отца, которого так любил. А Блейз? Для меня Люциус Малфой был врагом, Пожирателем Смерти, но для нее он был, прежде всего, человеком, который вырастил ее, заботился о ней, и баловал, в какой-то степени. Кончено, не так как Драко, но все же куда больше, чем, например, "баловали" меня Дурсли.

Странным образом как раз этим утром я перестал "чувствовать" Драко, к чему успел слегка привыкнуть за прошедшую пару недель. Это было необычное ощущение, но вскоре я понял, что мне не мерещилось в день выписки - я действительно при желании мог определить местонахождение Малфоя, а при очень большом желании - даже сказать, чем он занимается, и в каком сам состоянии. Но теперь я не мог нащупать его, как ни старался.

Сам не знаю, как я досидел до конца завтрака, и присоединился к ребятам, собирающимся в Хогсмид. Мы с Блейз собирались днем погулять вдвоем, но дойти до деревеньки намеревались порознь, и только там встретиться у "Трех Метел". Мое сердце кольнуло недоброе предчувствие, когда я краем глаза заметил, как Рон, бывший эти дни не самой популярной персоной даже у нас в Гриффиндоре, утопал вперед. Его волосы уже недели с полторы как приобрели обычный цвет, однако терпимости по отношению к Малфою это ему не добавило. Как ни странно, но большая часть факультета встала в этом противостоянии на мою сторону, чего я, в общем-то, не ожидал. Наверное, в этом отчасти была заслуга слизеринцев, благодаря которым история наших с Драко приключений в Башне Восхода стала достоянием общественности, и Джинни с Гермионой, которые подтвердили ее подлинность. А может, роль сыграли и Дин с Симусом, которые обронили на факультете пару намеков о том, как именно прошла дуэль, а в частности, о том, насколько честным и благородно исполненным было последнее заклятие Рона. Как ни странно, слизеринцы об этом мертво молчали, так что за пределы Гриффиндора эти сведения не вышли, однако на самом факультете Рон столкнулся если не с бойкотом, то с чем-то очень похожим на него. Его слушались, как старосту, ему передавали сообщения и домашнее задание, если он пропускал уроки, с ним разговаривали на квиддчином поле, и даже не обращались просто "вратарь", как в свое время поступали игроки со мной, когда я провинился на первом курсе. Однако сверх всего упомянутого Рон натыкался на сплошную ледяную стену, на которую раньше я, признаться, считал способными только слизеринцев.

Выйдя на улицу, я каким-то шестым чувством осознал, что планы срываются, едва увидел странный, насквозь пропитанный магией снежный буран у озера, и беспорядочно бьющие в его сердце молнии - молнии, среди зимы! Не сговариваясь, мы опрометью бросились туда. Мелькнувшие сквозь метель рыжие волосы Рона заставили меня похолодеть, а когда сквозь мимолетный просвет я разглядел тонкую фигурку, в которой только по зеленому подбою форменного плаща и светлым, почти сливающимся со снегом волосам, которые трепал ветер, узнал Малфоя, понял, что дело совсем плохо. Правда, вид решительной и разгневанной Блейз внушил некоторую надежду, что она хотя бы знает, что нужно делать - маловероятно, но вдруг что-то подобное уже случалось? Когда, завидев нашу компанию, она изо всех сил отпихнула к нам Рона, я даже чуть испугался за него - с такой силой он отлетел назад. Впрочем, не было никаких сомнений, что в происходящем есть и доля его вины, иначе, его б тут не было.

Оставив приятеля на милость гриффиндорцев, я подбежал к Блейз, и, обхватив ее за талию, попытался увести подальше от опасного места. Но она почти и не пошевелилась, только потребовала, чтобы Рона увели подальше, и озвучила то, о чем я уже и сам догадывался - Драко потерял контроль над Родовой Силой, потрясенный вестью о смерти отца.

До сих пор я видел лишь положительные стороны Родовой Магии - даже несмотря на усиленное ею чувство Долга, которое, в принципе, не принесло мне ничего дурного. Даже вынужденное общение с Малфоем, на деле оказалось не таким уж неприятным, не говоря уже о том, что оно весьма способствовало развитию моих отношений с Блейз. Теперь же, наблюдая за смертоносной белой круговертью снега, ветра и магии, окутавшей Драко, и с ужасом понимая, что каждый удар молнии все ближе к нему - еще пара минут, и последний разряд грозит испепелить его самого, - я уже совсем не был уверен, что эта сила все еще кажется мне привлекательной. Несмотря на то, что Малфой и Дамблдор за эти недели успели объяснить мне мое "ведомое" положение, это не избавляло меня от таких вот пугающих проявлений.

Идея "вырубить" Малфоя мне не показалась особенно блестящей, но действовать надо было быстро, и я решился сразу. Прикрыв Блейз своим плащом, на который еще в начале года Дамблдор самолично наложил кучу защитных чар - от Авады, конечно, не прикроет, но простенький Ступефай рассеять сможет, - я пополз вперед, не обращая внимания на снег, забивающийся в рукава школьного свитера и под воротник. Темная фигурка Малфоя выделялась даже сквозь бешенную белую метель, и я кое-как умудрился подобраться к ней вплотную, и, вскочив на ноги, со всего размаху засветил ему кулаком в висок. Малфой, даже не охнув, лишь дернулся, и рухнул на меня, так стремительно, что я едва успел его подхватить.

Дальнейшее я помнил смутно - все смешалось в голове, и я только осознавал, что бегу к замку следом за Гойлом, который несет Малфоя на руках так же легко, как на третьем курсе Хагрид, после той истории с гиппогрифом. Так же, словно сквозь вату до меня доносился голос Снейпа, который ухитрялся одновременно отдавать какие-то распоряжения слизеринцам, поторапливать Гойла и шипеть совсем уж неразборчивые ругательства, и другой голос - тоже знакомый, вроде бы, голос Дамблдора - уговаривающий не волноваться уже Снейпа. Потом - белые больничные кровати, огромные окна, и встревоженный, торопливый голос мадам Помфри "Кладите его сюда, мистер Гойл. А теперь, прошу всех очистить помещение! Мне необходимо срочно заняться пациентом!".

Кажется, Дамблдор что-то еще сказал ей, потому что, когда я уже был у дверей, мне на плечо легла его рука, и Директор тихо попросил меня остаться. Мадам Помфри не возражала, только попросила меня сесть рядом с Драко, и взять его за руку. Вот так я и сидел уже битый час, пока медсестра суетилась вокруг, растирая виски и попеременно ладони Малфоя, (естественно, мне приходилось в эти моменты отпускать его руку). Чуть ли не каждые пять минут она вливала в приоткрытый рот Драко какие-то зелья, и помогала ему глотать, чуть массируя горло юноши. А я едва сдерживал дрожь. Малфой казался безвольной куклой, с которой настырные дети решили поиграть в доктора. Как ни старалась мадам Помфри, я не видел особенных улучшений - он оставался бледным, как простыни на кровати, припухшие и прокушенные до крови в нескольких местах, губы его посинели, а дыхание оставалось едва слышным. Еще никогда я не испытывал подобного страха за кого-то, даже когда увидел в том сне-видении на пятом курсе, как Найгана напала на мистера Уизли. Тогда сам сон длился не более пяти минут, а потом, хоть и сходя с ума от беспокойства, и терзаясь чувством вины, я все-таки был вдали от пострадавшего, и среди друзей, мы поддерживали друг друга. И Сириус был рядом, его молчаливая поддержка тоже значила очень и очень много, теперь я понимал это куда лучше, чем тогда. А сейчас, видя перед собой застывшее, точно маска, лицо Драко, я с трудом сдерживал дрожь. А вдруг у мадам Помфри ничего не получится? Ведь это не болезнь, не ранение и не что-то такое, что можно запросто вылечить - это Родовая Магия, потрясение, шок и горе. Разве могут с этим хоть что-то поделать какие-то чары, зелья и притирания?

"Только не умирай, Малфой, слышишь? Не смей умирать! Держись, змей слизеринский, не смей оставлять нас всех!" - повторял я мысленно снова и снова, понятия не имея, будет ли от этого хоть какой-то толк. Мне казалось, что прошла уже целая вечность, а ничего не меняется. Я закрыл глаза, продолжая мысленно звать Малфоя, и опустил раскалывающуюся от усталости и напряжения голову на край кровати.

Наверное, я задремал, потому что рука, опустившаяся на мое плечо, и тихий голос Блейз: "Гарри!" - стали для меня неожиданностью. В палате царил полумрак, несмотря на то, что было только время обеда - погода окончательно испортилась и тяжелая серая пелена заволокла небо. На улице опять повалил снег, да такой, что за окнами невозможно было разглядеть хоть что-то, кроме бесконечного множества летящих снежных хлопьев. Я заморгал, выпрямляясь, и с удивлением увидел, что Малфой, все еще полностью одетый, выглядит теперь куда лучше - его лицо порозовело, следы укусов с губ исчезли, синяк прошел, а его дыхание - глубокое и ровное - это просто дыхание спящего человека.

- Мадам Помфри сказала, что он проспит до вечера, - сказала Блейз. Я оглянулся по сторонам, сонно моргая, и увидел в противоположном конце палаты медсестру, негромко беседующую со Снейпом, Дамблдором и каким-то незнакомцем, облаченным в длинный темный плащ с капюшоном. Рядом со мной стояла Блейз, а в ногах кровати, глядя на Драко сочувствующим взглядом - Джинни. Я кивнул, когда до меня дошел смысл слов Блейз.

- Хорошо, - пробормотал я. - Но что будет потом, когда он очнется? Проблема не делась никуда от того, что... Погоди, ты думаешь, ему станет лучше? Или его что, накачали успокоительным?

- Не волнуйся, все будет хорошо, - тихо отозвалась Блейз, кинув взгляд в сторону учителей. - А ты пока тоже можешь пойти отдохнуть. Мадам Помфри сказала, что твоя магия, и ваша связь с Драко очень помогли ей. Если бы не ты, она не смогла бы удержать его, чтобы он не впал в кому.

- Не знаю, по-моему, я ничего не сделал, - мрачно отозвался я. - Просто сидел и держал его за руку. Ну и звал мысленно. И все.

Уверенность Блейз в лучшем была мне непонятна, а ее восхищение мной даже злило. Хотя, все это объяснялось лишь тем, что я не понимал, как Малфою может стать лучше, если главная причина его состояния - смерть Люциуса, и от нее-то деваться некуда. Единственный выход, который видел лично я - действительно по самую макушку накачать Драко успокоительными зельями, и держать в таком виде до тех пор, пока боль потери не уймется немного. Хотя по себе знал, что процесс этот - долгий... Однако обе девушки пропустили мои слова мимо ушей.

- Наверное, его надо переодеть в пижаму, - сказала Джинни, как-то не очень уверенно окидывая взглядом спящего Малфоя. Блейз кивнула, и я уже готов был, не спрашивая, заняться этим, когда за спиной раздались шаги. Я обернулся - к кровати приблизился незнакомец в темном плаще, и остановился между Джинни и Блейз. Лица его было не видно, но я почему-то не сомневался, что его глаза прикованы к лежащему на кровати юноше.

- Идите, я сам обо всем позабочусь, - сказал он странно знакомым, хотя чуть охрипшим голосом. Я ошеломленно застыл, не веря своим ушам, и уставился на него так, словно надеялся проникнуть взглядом под плотный капюшон его плаща. Человек негромко хмыкнул, и, подняв руки, откинул его. Не до конца уверенный в том, что проснулся, я ошеломленно застыл, начав было подниматься со стула, да так и замерев, и не в силах оторвать взгляда от непривычно внимательного, без тени высокомерия и угрозы, лица Люциуса Малфоя.

- Вы? Вы живы? - наконец выдохнул я, вскакивая на ноги.

- Как видите, - пожал плечами Малфой-старший. Во мне жаркой, удушливой волной вскипел гнев.

- Да как вы посмели!? Как вы могли так поступить?!- крикнул я. - Он чуть не погиб, как вы могли подвергнуть его такому испытанию?! Вы.... Зная, что это будет для него таким шоком! - Я готов был броситься на Малфоя и задушить голыми руками. Нет, вообще, конечно, я всегда прекрасно понимал, что этот человек никогда ни с кем и ни с чем не считался, ради выполнения своих планов - вспомнить хотя бы подкинутый Джинни дневник Том Риддла. А ведь не мог не понимать, даже не зная, что дневник это крестраж, что девчонке, скорее всего, конец. Но чтобы вот так подставить собственного сына? - Лицемерный ублюдок!

- Жаль вас разочаровывать, но это был не МОЙ план, - невозмутимо отозвался Люциус. - Так что все ваши претензии, мистер Поттер, можете предъявить вашему обожаемому директору. И я готов заранее подписаться под каждым вашим словом, - добавил он, окидывая меня с головы до ног внимательным взглядом, в котором снова, странное дело, не было ни намека на презрение или издевку. Напротив, в нем сквозило... уважение? Моя злость несколько улеглась, хотя идея потребовать у Дамблдора объяснений показалась мне привлекательной.

- Что был за план? - поинтересовался я.

- Лучше вам расскажут непосредственно те, кто его составил, - пожал плечами старший Малфой, легким кивком указывая на Снейпа и Дамблдора, все еще беседующих с мадам Помфри.. - Но прежде чем вы отправитесь общаться с ними, или же отдыхать, я... - он осекся, словно подбирая слова, и я, не веря, захлопал глазами. Видеть смущенного, не знающего, что сказать Люциуса Малфоя, оказалось чуть ли не большим потрясением, чем все, пережитое сегодня.

- Вы хотели что-то сказать? - осведомился я, сообразив, что молчание затягивается. Люциус поморщился, но тут же взял себя в руки и встретил мой взгляд с твердой решимостью. А я некстати заметил, что когда его лицо не кривится в презрительной гримасе, он становится очень похож на сына. Или правильнее говорить сын на него? Да какая разница, в конце концов! Главное, я опять уподоблялся Рону, по привычке считая старшего Малфоя неприятным и скользким типом, и напрочь забыв, что обратная сторона медали может оказаться совсем другой.

- Да, - ответил мне Люциус, после недолгого молчания. - Я... Я наслышан о том, что в этом году вы и Драко... хм, плотно общались. Более того, что между вами возникла связь, благодаря спасенной жизни.

- Да, и не единожды спасенной, - подтвердил я.

- Я хотел бы, чтобы вы знали, Поттер... - Малфой снова немного помедлил, прежде чем продолжить, и мне показалось, что он пытается скрыть смущение или неуверенность. - Спасая жизнь Драко, вы спасли не только его. С этих пор я тоже... ваш должник.

- Вы уж простите, - во мне поднималось раздражение, - Но вот только это Драко несколько раз спас мне жизнь. А я всего лишь платил по счетам. Так что вы ничего мне не должны. Мы с ним... теперь квиты.

- Возможно, так оно и есть, но это исключительно ваши с ним дела, - возразил Малфой-старший, упрямо глядя мне в лицо. - Меня не интересуют тонкости вашей связи и ваших личных отношений. Вы спасли моего сына. Не важно, почему и зачем вы это сделали. Он был на грани смерти, и вы его спасли. И именно это делает меня вашим должником, мистер Поттер. Не ваши отношения с Драко, ни что-либо иное. Только это. Понимаете?

- Оу, ну... - Я вздохнул. Хотелось придумать что-нибудь, чтобы отделаться от него, но ничего не шло в голову. - Я... Я это сделал не ради вас, и не ради вашего семейства, - сказал я наконец. - Я делал это ради него, и еще ради Блейз, потому что погибни он, ей было бы больно.

- М-м, вот как? - Люциус перевел взгляд с меня на Блейз и выгнул дугой одну бровь - так вот где Драко научился так делать! Что ж, видимо, это у них семейное... Я хмыкнул - великое наследственное умение Малфоев, передаваемое от отца к сыну - поднимать только одну бровь! В самом деле, могучий дар!

- Ну... Ну ладно, мы тогда, пожалуй, пойдем, - быстро сказал я, и, подхватив под руки обеих девушек, заторопился к двери. Вслед мне донесся приглушенный смешок, и я заспешил еще сильнее, позабыв и про головную боль, и про затекшие от долгого сидения мышцы. На миг мне почудился издевательский смешок, но обернувшись, я понял, что это лишь игра воображения - Люциус смотрел нам вслед без улыбки, слегка прищурившись, и, встретив мой взгляд, кивнул, словно отдавая салют. Я растеряно моргнул, неловко кивнул в ответ, и поспешно вышел из палаты, следуя за Блейз и Джинни.

Pov Драко Малфоя.

Я проснулся, как всегда, сразу и полностью, но не спешил открывать глаза, восстанавливая в памяти предыдущие события. Прежде всего - где я? Последнее, что я помню, - это как мы с Блейз вышли из замка и направились к озеру, потом прилетел Плутон... А потом... Газета... Отец!

Мои глаза непроизвольно распахнулись от жуткого воспоминания - черные, словно выжженные буквы газетного заголовка, и холодный, нечеловеческий ужас, захлестывающий мою душу, затапливающий меня без остатка... Я не осознавал, что вскрикнул, но тут теплая, сильная ладонь накрыла мою, знакомая рука погладила по голове - точно так же как в детстве, когда мне снился страшный сон, и я лежал, замирая от страха и всхлипывая, пока домашние эльфы, приставленные оберегать мой сон, не приводили отца.

- Тише, тише, шалунишка, я здесь, - негромкий голос Люциуса, тоже словно пришедший из детства - но сквозь пелену слез я вдруг увидел его лицо, увидел его самого рядом с собой, а его теплые, живые руки убеждали меня, что это не сон, и что он не призрак. Даже прозвище - "шалунишка" - все как тогда, когда я был маленьким, но обстановка вокруг - хогвартсское больничное крыло, в этом нет сомнения.

- Папа? - мой голос дрожал, да меня всего колотило, когда я сел, смахивая слезы с глаз, чтобы только видеть его.

Отец похудел и осунулся, несколько утратив лоск и величественность, его волосы отросли сильнее и были просто небрежно завязаны в хвост, а не уложены с величайшим тщанием, как раньше. Одет он был в какую-то простую, непритязательную темную одежду, но это, несомненно, был он - живой, настоящий! Я часто заморгал, тщетно пытаясь избавиться от слез, но тут сильные руки Люциуса притянули меня к его груди, я уткнулся лицом в отцовскую мантию, и сдерживаться дальше уже не смог. Все мои страхи, вся боль и горечь, все, что я испытал за это жуткое утро - все выплеснулось в бурном потоке рыданий, я намертво вцепился в складки его плаща, и в тот момент даже забыл и думать, что отец не одобряет слишком сильного проявления эмоций. Да он и не возражал, лишь крепко обнял меня, и мягко гладил по волосам, перебирая пряди. Кажется, он шептал что-то ласковое, успокаивающее, но я почти ничего не понимал, и только жался к нему все сильнее, и рыдал, не в силах успокоиться.

- Папа, это ты? - наконец выдавил я сквозь всхлипы, понимая где-то в глубине души, что это звучит глупо, но ни капли не переживая по этому поводу. - Это правда ты?

- Я, я, шалунишка, - отозвался Люциус, все так же крепко обнимая меня, и продолжая ласково гладить по волосам. Я поудобнее устроил голову у него на плече. Меня еще трясло, и я ни за какие коврижки не сдвинулся бы с места, но этого, к счастью, и не требовалось. - Прости, малыш, что так сильно напугал тебя, - сказал отец. - Действовать пришлось слишком быстро, и Северус не мог тебя предупредить, а Дамблдор то ли забыл, то ли схитрил, как всегда. Я молча кивнул, крепче прижавшись к нему. Люциус, наконец, обратил внимание на колотивший меня озноб, протянув руку, взял одеяло, лежащее в ногах кровати, и набросил мне на плечи. - Так лучше? - спросил он, снова обнимая меня. Я всхлипнул еще раз, и кивнул, все еще не решаясь отодвинуться ни на волосок. Слезы продолжали катиться по моим щекам, но бурные рыдания стихли, и теперь отец просто баюкал меня, как ребенка, не прекращая гладить мои волосы и нашептывать что-то успокаивающее. Ну и естественно, ослабев от потрясений, сегка ошалев от облегчения и пригревшись в его руках, я не заметил, как мои веки отяжелели, и вскоре снова уснул.

Проснулся я минут через двадцать, уже снова лежа в кровати, и почти ожидал, что когда открою глаза, рядом никого не окажется, и мне потом придется долго выяснять у окружающих, был ли здесь Люциус на самом деле, или же мне все приснилось. Однако он по-прежнему сидел рядом со мной, держа мою руку в своих, и мягко улыбнулся, увидев, что я проснулся.

- Привет, - сказал он, и я улыбнулся в ответ. - Ну как ты, шалунишка?

- Нормально, - отозвался я, и закашлялся - мой голос совсем охрип от слез.

Отец, хмыкнув, налил стакан воды из графина на тумбочке и протянул мне. Я сел, машинально взял стакан и стал пить, хотя мысли мои прыгали с пятого на десятое. На самом деле, сон помог мне справиться с потрясением, и я снова мог адекватно реагировать на ситуацию, но просто не знал, что сказать сначала. То ли расспрашивать, что же там произошло на самом деле сегодня ночью в Азкабане, то ли выяснять личное отношение отца к моей выходке относительно Темного Лорда и всего остального, то ли просить прощения за свой нервный срыв и утрату контроля. Однако, к моему сожалению, вода кончилась быстрее, чем я успел принять решение. Отставив стакан, я уселся поудобнее, и посмотрел на отца, надеясь, что что-нибудь в его внешности или взгляде подскажет, как лучше начать разговор. Пожалуй, лучше все-таки с Темного Лорда и моего отречения от него. В конце концов, именно с этого все началось. Решившись, я, наконец, заговорил.

- Отец, я... Я хотел сказать... В общем, прости меня, что я не посоветовался с тобой, прежде чем принимать решение и покидать сторону Темного Лорда. Я просто...

- Чшшшш, - его палец коснулся моих губ, и Люциус покачал головой. - Не надо, Драко. Ты все сделал правильно, малыш. Только благодаря тебе мы все трое еще живы сегодня. Так что даже не думай извиняться. Это я втравил нашу семью в это, и я виноват в том, что тебе в шестнадцать лет пришлось самому расхлебывать последствия. А ты - ты ни в чем не виноват. Я... не скажу, что я все понял с самого начала, но... у меня было время подумать. И я думаю, ты выбрал лучший вариант, из всех возможных. Возможно, он не сулит нашей семье самого лучшего, но, в этих обстоятельствах, пожалуй, мы не могли и надеяться на большее. Главное - вы с мамой остались целы и невредимы. Так что я... я горжусь тобой, сын. Ты принял верное решение.

Я улыбнулся и кивнул с облегчением. Надо же, а ведь я и не осознавал, как, оказывается, сильно давило на меня опасение того, что отцу не понравится все произошедшее! Он хмыкнул в ответ.

- Что, неужели будут еще какие-нибудь извинения? - спросил Люциус. Я опустил глаза. Ладно, мне, и правда, есть, за что еще извиняться.

- Я... сорвался этим утром. Утратил контроль. Не сдержал эмоции. Но я не мог! В "Пророке" написали, что ты убит, и никто не спешил опровергнуть, а потом еще приперся Уизел и стал издеваться... - затараторил я. Отец слегка нахмурился и поджал губы.

- Ну, вот это уже нехорошо, - сказал он. - Сколько раз я должен повторять тебе, Драко, что реагировать на оскорбления всяких разных Уизли - ниже твоего достоинства?

- Я и не... - начал было я, и запнулся. Я, как раз-таки, реагировал, и довольно болезненно. Люциус тоже так считал, потому что неодобрительно покачал головой.

- Ну что мне с тобой делать, - тихо, без упрека сказал он. - Пойми, меня как раз расстраивает в большей степени именно то, что ты позволил какому-то Уизли управлять тобой, воздействовать на тебя, вызвать страх и агрессию, чем то, что у тебя случился нервный срыв. Очень надеюсь, сын, что это произошло только потому, что все наложилось одно на другое, не так ли?

- Угу, - пристыжено кивнул я. - А ты... Значит, ты не сердишься, что я сорвался?

- Узнав о моей предполагаемой смерти? - отцовская бровь взлетела вверх, но голос был ласковым. Он вздохнул. - Нет, Драко, не сержусь. Признаться, я был... встревожен, ведь ты мог погибнуть. Но я не сержусь на тебя. Нервные срывы и утрата контроля, рано или поздно, случаются почти со всеми.

- И с тобой тоже?

- И со мной, - подтвердил он, откинувшись на спинку стула. - Со мной это случилось, когда твоя мать, когда я сделал ей предложение в первый раз, отказалась выйти за меня замуж.

- Мама тебе отказала? - опешил я. Люциус, усмехнувшись, кивнул.

- Она тогда не очень объяснила свой отказ, да я и не настроен был слушать, - пояснил он. - Аппарировал, как можно дальше, и устроил истерику. Повезло, что меня вовремя отыскал Рудольфус, и сумел вколотить мне немного здравого смысла.

- Лестрейндж? - уточнил я.

- Он самый, - подтвердил отец. - Он привел меня в чувство, притащил в Манор, чтобы я побыстрее оправился, а потом чуть ли не пинками погнал к Нарциссе за объяснениями. А она, бедняжка, всего лишь хотела подождать, пока Руди и Белла не поженятся, чтобы не нарушать обычаев, и не выходить замуж раньше старшей сестры. - Он хмыкнул, и посмотрел мне в глаза. - И это, кстати, неплохой урок, Драко. Прежде, чем психовать, удостоверься, что владеешь полной информацией. Некоторые скажут, что это очень холодный и деловой подход, но мы-то знаем, что нервные срывы слишком дорого обходятся, чтобы мы могли себе их позволить, не так ли? Платить приходится своей единственной жизнью.

- Да, папа, - отозвался я тоном послушного мальчика. Люциус снова усмехнулся и потрепал меня по щеке.

- Ну, вот и хорошо. На самом деле, Драко, у нас не так уж много времени. Через полчаса меня ждет портключ в кабинете директора.

- Куда ты отправишься? И вообще, как тебе удалось выбраться из Азкабана? - поспешно спросил я. Отец вздохнул.

- Я и сам толком не знаю подробностей всего плана, - объяснил он. - Двое новых стражей разбудили меня среди ночи, и повели к лодке. Перед посадкой у меня отрезали прядь волос, а потом отвезли на побережье, там меня забрали еще какие-то люди, кажется, члены этого... - Люциус поморщился, - Ордена Феникса. Они отвезли меня в старый дом на площади... Погоди, как же это... Тьфу, заклятие Доверия, - пробормотал он. - В общем, в старый дом Блэков, только не помню теперь, где он находится, - он у них что-то вроде штаба, как я понял. Там я и провел остаток ночи и почти все утро. А потом через камин примчался Северус, и сказал, что мое присутствие срочно необходимо тебе в Хогвартсе - и вот я здесь. Таковы... факты.

- А догадки? - поинтересовался я.

- Хм, - отец одобрительно кивнул мне. - Соображаешь. Догадки таковы - Темный Лорд наконец нашел способ добраться до меня в Азкабане. Не знаю, как именно, зачем и почему, да и знать не хочу. Очевидно, кто-то из Ордена, или наподобие того, занял там мое место при помощи Оборотного Зелья, и... боюсь, был убит, как и написано в "Пророке".

- Не совсем так, Люциус, - возразил от двери холодный голос со знакомыми, бархатными интонациями.

- Северус, - вежливо улыбнулся отец. - Вот кто у нас герой дня. Ну, ну, сказавши "А", говори и "Б", друг мой. Так как же обстояли дела на самом деле?

- Знаешь, Люциус, - прищурился Снейп, подходя к моей кровати, - твои расспросы заставляют меня нервничать.

- Помилуй, Северус! Я принес Дамблдору Нерушимый Обет, что буду лоялен к этому вашему Ордену вплоть до падения Темного Лорда, мои жена и сын в ваших руках, да и моя жизнь целиком зависит от вас, а ты меня все еще в чем-то подозреваешь?! - возмутился отец, заодно давая и мне понять, что его приняли не просто так. Я кивнул.

- Меньше знаешь - крепче спишь, - возразил крестный. Я нахмурился. Такие споры у этих двоих - не новость, и они могут продолжаться часами - и тот и другой достаточно упрямы. А время, по словам Люциуса, поджимает.

- Может, перейдем к делу? - предложил я. Отец строго посмотрел на меня, как раньше, напоминая, где мое место. Я выгнул бровь.

- Драко, я не думал, что ты настолько позабыл о своем воспитании в мое отсутствие, что позволяешь себе встревать в разговор старших, - резко сказал Люциус.

- Я совершеннолетний! - возмутился я. Отец застыл с видом мага, который выхватил палочку для дуэли, и обнаружил у себя в руках всего лишь обыкновенный магловский карандаш.

- В самом деле... Мерлин Великий... - пробормотал он. Однако не в привычках Люциуса Малфоя терять лицо надолго. Мгновение - и отец снова обрел контроль над ситуацией. - Ладно, Северус, может, нам и вправду лучше оставить пререкания? А то этот совершеннолетний, - он хмыкнул, взглянув на меня, - сначала выплакался, а потом уснул у меня на руках, и мы так и не поговорили толком.

Я почувствовал, как начинают пылать мои щеки. Да уж, глупо с моей стороны - сначала рыдать как дитя на груди отца, а потом тут же претендовать на то, что я уже взрослый. Крестный, заметив мое смущение, хмыкнул, и бесцеремонно уселся на стул возле моей кровати, с противоположной от Люциуса стороны.

- Ну, на самом деле все обстоит довольно просто. Некоторое время назад окружение Лорда провело... очень секретную операцию. Настолько секретную, что, признаться, даже я не знаю всех подробностей. Мне только известно, что основная роль принадлежала Беллатриссе, но не знаю причин, по которым выбор пал именно на нее. Равно как не знаю и подробностей того, чем именно она занималась. Знаю, что она проникла в какое-то особо секретное место, охраняемое Министерством, и более того, чуть ли ни расположенное на его же территории, хотя за это не поручусь. И там она... не то добыла какое-то мощное оружие против Ордена Феникса, то ли завербовала ценного союзника. Возможно, и то и другое. Как бы там ни было... Вчера вечером, уже после того, как ты заходил ко мне, Драко, я получил срочный вызов от Темного Лорда. Он решил провести испытания этого... оружия, а заодно и союзника, которого привела Белла. Видимо, он так же хотел совместить приятное с полезным, и заодно не светить свое оружие перед Орденом слишком рано. В общем, от меня требовали кое-какой запас зелий защиты, усыпляющих, подчиняющих... стандартный набор для похищения. Из чего, кстати, следует, что УБИВАТЬ тебя, Люциус, никто не собирался.

- Естественно, - фыркнул отец. - Темному Лорду нужен доступ в Манор, а не еще один труп.

- Именно так, - согласился Снейп. - В общем, когда я уяснил, что он затевает, я отправил Дамблдору сообщение с Патронусом. Действовать пришлось быстро, но к счастью, несколько стражей Азкабана оказались нашими людьми, и нам не составило большого труда тайно вывезти тебя оттуда, как, кстати, и было обещано Драко в свое время, - и он кинул на меня взгляд, говорящий "а ты сомневался!". Я ответил ухмылкой.

- Ну, на счет того, что меня успешно вывезли, я и сам догадывался, - съязвил тем временем отец, - куда интереснее то, как провернули остальное?

- Твою прядь отрезали на всякий случай, - ответил крестный. - К счастью, подменыша в твою камеру сажать не пришлось - мы опередили Пожирателей буквально на волосок. Естественно, на подходе к твоей камере их поджидала группа авроров и членов Ордена. Завязалась схватка, в ходе которой был убит этот мальчишка, Хиггс.

- Терренс Хиггс? - переспросил я. Я смутно помнил его - он заканчивал Хогвартс в тот год когда я поступал на первый курс, и играл ловцом Слизерина до меня. - Я и не знал, что он был Пожирателем Смерти...

- Ему было уже двадцать три, а его отец и дядя оба служили Лорду верой и правдой. Его дядюшка отсидел в Азкабане четырнадцать лет, по соседству с Рабастаном Лестрейнджем. Терренс присоединился к Лорду почти сразу после его возвращения. - отозвался Северус. - Вот тут и пригодилось Оборотное зелье, а точнее, одна из долгоиграющих его модификаций.

- Я думал, долгоиграющие модификации опасны! - возразил Люциус, хмурясь. Отец не такой увлеченный зельевар, как мы с крестным, но все же немного разбирается в зельях. Снейп хмыкнул.

- А ну-ка, Драко, объясни, чем опасны модификации со временем? - сказал он.

- За длительность действия Оборотного Зелья отвечают крылья златоглазок, - отозвался я. - Максимально безопасная доза обеспечивает превращение ровно на час, потом приходится пить еще, если хочешь продлить действие, потому что в самом зелье ее уравновешивают другие компоненты. Если же увеличить дозу "крыльев", проявляются побочные эффекты, и зелье отрицательно влияет на психику человека. Большинство испытуемых начинали ДЕЙСТВИТЕЛЬНО считать себя теми, в кого превращались, а некоторые вообще основательно сходили с ума на этой почве.

- Вот-вот, - подтвердил Снейп. - А теперь, чем отличается воздействие на мертвое тело от воздействия на живое?

- Обмен веществ, - ответил я, поморщившись. - Обмен веществ в трупе постепенно останавливается, и действие зелья прекращается медленнее. Плюс еще остаточная магия.. Если его принять непосредственно перед смертью, то... ну, в зависимости от желания самого умершего, оно может прекратиться очень нескоро, а то и не прекратиться вовсе.

- Да, верно, - согласился Северус. - Вот, например, матушка Барти Крауча-младшего, если верить его рассказу, так и была похоронена с его внешностью, хотя, как ты понимаешь, даже в Азкабане похороны не организуют за один час. В общем, члены Ордена воспользовались ситуацией.

- Ты хочешь сказать, что у них заранее была припасена долгоиграющая модификация зелья? - фыркнул Люциус.

- Мы с самого начала хотели использовать кого-нибудь из старых узников, которые, так или иначе, давно успели сойти с ума сами по себе, - невозмутимо отозвался крестный. - В этом случае подобный побочный эффект оказался бы нам только на руку. - При мысли о таком цинизме я ощутил легкую тошноту, хотя не мог не признавать целесообразности этого решения. - Ну а тут, как я понял, умирающему Хиггсу влили в рот зелье, и выдали его за тебя, - закончил Снейп, в упор глядя на Люциуса.

- Как я понимаю, Министерство в любом случае не признало бы факт проникновения Пожирателей в Азкабан? - спросил отец. - Так что все представили неудачной попыткой побега?

- Именно так. - подтвердил Северус. - Но и это еще не все. Дело в том, что во время схватки аврорам и Фениксовцам удалось разделить группу Пожирателей, и так уж вышло... в общем, никого из слуг Лорда не было рядом в тот момент, когда Хиггсу вливали в рот зелье. Так что... Они сочли все за чистую монету. Приняли его за тебя, - он посмотрел на отца.

- А как же тогда они объяснили ЕГО исчезновение? - поинтересовался я.

- Пожиратели сочли, что он попался. Лорда не удивило отсутствие сообщений об этом в прессе, и кроме того, он не особенно доволен "смертью" Люциуса. Полагаю, членам вчерашней группы повезло, что Лорд счел, что его убили авроры.

- Так... а что это за таинственный "союзник", которого привела Белла, Северус? - продолжал допытываться я.

- Увы, Драко, я не видел его лица, и не имел возможности с ним поговорить. Я лишь знаю, что вместе с Беллой в ставке Лорда появился какой-то человек, довольно искусный маг, и, вроде бы, ценный союзник. Однако я не имею представления, ценен ли он сам по себе, или же он просто обеспечивает работу этого нового оружия, чем бы оно ни было. Он участвовал во вчерашней операции, однако, опять же, стражи Азкабана говорят, что лицо одного из Пожирателей, кроме маски закрывал глухой капюшон, и они не смогли разглядеть даже цвета глаз и волос. Никаких украшений, опознавательных знаков и прочего, на нем так же нет - только темная одежда, плащ с капюшоном, и все.

- И никто ничего не говорит о том, кто он? - с сомнением покачал головой Люциус. Крестный пожал плечами.

- Никто толком ничего и не знает, не считая Беллы, а от нее информации ждать не приходится. Ну и сам Лорд, естественно, знает... но от него, как вы понимаете, тоже откровений ожидать бесполезно.

- Все это, конечно, очень хорошо, - хмыкнул Люциус, - То есть, наоборот, очень плохо, но меня интересует еще один вопрос, Северус. Ты, как я понимаю, пребывал все это время в ставке Лорда, не так ли?

- Верно, - подтвердил Снейп. - Я вернулся только утром, довольно поздно. И практически тут же произошел срыв Драко. Я, признаться, рассчитывал, что его все же успели предупредить.

Дальнейших объяснений не требовалось, я и так знал, по рассказу отца, что случилось. Оставалось невыясненным только одно. Я посмотрел на Люциуса.

- Отец, и где же ты теперь будешь скрываться? Неужели в доме Блэков?

- Нет, сын, дом Блэков был всего лишь... перевалочным пунктом, - ответил Люциус. - Понятия не имею, как Дамблдору это удалось, но он добился секретного разрешения для меня на въезд во Францию. Так что до тех пор, пока не понадоблюсь, я буду в замке вейл вместе с твоей матерью.

- Правда? - я обрадовался, но и удивился. С чего бы Ордену упускать Люциуса из рук? А с другой стороны, он для них практически бесполезен - доверять ему всецело, несмотря ни на какие клятвы, они не могут по старой памяти, кроме того, многие члены Ордена имеют веские причины не любить нашу семью. Как шпион он бесперспективен, а если потребуется помощь Родовой Магии или библиотека Манора, для этого есть я.

- Дамблдор решил, что и дальше разлучать любящую семейную пару было бы... бесчеловечно, - хмыкнул крестный, и я сам не осознавал, что заулыбался. Мать и отец скоро будут вместе! Мама не признавалась в этом, но ей не хватало отца куда больше, чем она старалась показать. Оба лета, что я провел в замке вейл, я замечал это - грустные взгляды, вздохи, когда она думала, что никто не видит этого, портрет Люциуса - не на столике, где лежат письменные принадлежности, и не на комоде, как это принято, а на тумбочке возле кровати - и каждый день на чуть ином месте, чем в предыдущий, словно он ночевал в ее руках. И ее улыбки мне, и частые вздохи - "Сыночек, как же ты похож на отца!"... Да и огонь во взгляде Люциуса, когда он упомянул о ней, говорил о многом.

Я взглянул на большие часы, висящие над входом в палату.

- У тебя осталось пять минут, отец, - сказал я. - Поторопись, а то пропустишь портключ. Он сразу доставит тебя в замок тетушки Анабель, не так ли? - должно быть так. В первый раз мне пришлось сначала перемещаться во французское Министерство, и только оттуда, уже вместе с теткой, ехать в замок. Зато уже этим летом, мне прислали портключ, доставивший меня сразу на место.

- Думаю, что да, - кивнул Люциус. - Я дам тебе знать, как доберусь, Драко.

Это было одновременно и обещание, и предупреждение, что я должен быть в курсе, если что-то пойдет не так. Ну, учитывая обстоятельства, я доверял Ордену несколько больше, чем Люциус, однако осторожность не помешает. Я кивнул отцу, в знак того что понял. Встав со стула, он еще раз обнял меня на прощание.

- Держись, сын, - шепнул он мне на ухо, так, чтобы Северус не слышал (все-таки, у Малфоев есть своя репутация, и излишне нежничать на глазах у других, даже таких близких, как мой крестный, людей, нам не следует). - Ты у меня молодец.

- Я люблю тебя, папа, - выдохнул я, не сдержавшись. В конце концов, не такой уж чужой нам Северус, чтобы не понять! Люциус погладил меня по волосам, и ободряюще улыбнулся, отстранившись.

- Я тебя тоже, шалунишка, - сказал он. - Береги себя.

- Ты себя тоже, - отозвался я. - И маму береги.

- ЭТОГО ты мог бы и не говорить, - хмыкнул отец, и я разделил его улыбку. Отец, несмотря на все опасности, мигом примчался в Хогвартс, когда узнал, что нужен мне - что уж говорить о Нарциссе, да за нее он жизнь положит, не моргнув глазом. Он на мгновение сжал мою руку, и тут же отпустил. - Ну все, мне действительно пора. До встречи, сын.

- До встречи, отец, - кивнул я, и постарался понимающе улыбнуться, несмотря на подступающие слезы. Северус, переведя слегка ироничный взгляд с Люциуса на меня и обратно, тоже поднялся.

- Я провожу тебя, Люциус, - сказал он. - Тебе лучше не бродить по школе в одиночестве. А тебе, Драко, лучше еще поспать.

- Вот еще, спать, я есть хочу, - возмутился я. У меня действительно, уже почти сутки крошки во рту не было - вчерашний ужин я пропустил из-за своей тревоги, как и сегодняшний завтрак, ну а потом, ясное дело, было и вовсе не до того. Если верить часам, был уже девятый час вечера, и ужин в Большом Зале почти закончился. Странно, обычно пациенты в больничном Крыле пищу получают вовремя... Впрочем, мадам Помфри, видно, просто не хотела мешать нам с отцом.

Подтверждая мою догадку, Северус постучал палочкой по спинке моей кровати, вызывая медсестру. Попрощавшись со мной, они с отцом покинули палату, оставив меня на попечение мадам Помфри. Осмотрев меня, она осталась довольна результатом, и поужинав, я стал упрашивать ее разрешить мне покинуть опостылевшую за этот семестр больницу. Мадам согласилась отпустить меня только после того, как я клятвенно заверил ее, что прямиком отправлюсь в помещения своего факультета и лягу спать. Признаться, я, конечно, слегка покривил душой - сразу засыпать не входило в мои намерения, я и так неплохо выспался днем.

Переодевшись в заботливо вычищенную одежду, в которой был утром, я вышел из Больничного крыла. Чувствовал я себя хорошо, и идти в подземелья желания не было, до отбоя оставалось еще около часа, и я решил прогуляться наудачу, и, может, встретить кого-нибудь из знакомых. Настроение у меня было деятельное, и в данный момент я бы не возражал даже против очередной потасовки с Уизелом. Тем более, после сегодняшнего утра... Я бы с бо-ольшим удовольствием запихнул кое-какие его слова ему же в глотку! Конечно, физически он сильнее меня, придется это признать, но разъяренный, или хотя бы просто сердитый Малфой - это втрое более опасный Малфой, и ему еще предстоит это узнать!

Однако судьба оказалась к Уизелу милостива в этот вечер. Впрочем, это не означало, что мое "боевое" настроение не получило разрядки. В одном из коридоров мое внимание привлек знакомый девичий голос, доносящийся из-за поворота, который вел в тупичок, какими изобиловали местные коридоры.

- Отвали, Бут, не трогай меня! Да если узнают мои братья, ты труп, скотина! Пусти меня!

- Когда они узнают, будет уже поздно, малышка... - хихикнул в ответ низкий голос рейвенклойца. - Да и как же они узнают, если ты и сама не вспомнишь... Ну же, деточка не упрямься, тебе и самой понравится, обещаю... Черт, парни, да помогите же! Держите эту бешеную кошку! - звуки борьбы, рвущейся ткани, протестующие крики...

- Что тут творится!? - прогремел я, сворачивая за угол с палочкой наизготовку. Признаться, картина мне предстала отвратительная, и страшная. Трое здоровых парней из Рейвенкло, притиснув в углу Джинни Уизли - МОЮ ДЖИННИ!!! - издевательски посмеивались. Двое держали ее за руки, широко разведя их в стороны, а третий - Терри Бут, - разорвав ее блузку, возился с лифчиком, одновременно с этим то и дело прижимаясь слюнявыми поцелуями к ее плечам и шее. Палочка девушки валялась на полу, почти у моих ног.

- Малфой? - насмешливо протянул, подражая моей обычной манере, Бут, отворачиваясь от Джинни. Я с каким-то мстительным удовольствием заметил на его правой щеке царапины, явно оставленные острыми ноготками девушки. - Ты, видно, ошибся поворотом, Малфой, - негромко и презрительно сказал он, недвусмысленно давая понять, чтобы я не лез не в свое дело. Я почувствовал, как гнев внутри меня достиг точки кипения, однако это была не слепая ярость, а расчетливое желание стереть всех троих в порошок. Я прекрасно понимал, что снятием баллов этот конфликт не обойдется, да и не хотел этого - один вид перепуганной, беспомощной Джинни в изорванной блузке заставил меня жаждать крови.

- Драко! - всхлипнула Джин. По ее лицу катились слезы отчаяния, а в голосе звучала одновременно и мольба о помощи, и страх за меня, и ужас перед тем, что могло с ней произойти.

- Разворачивайся, Малфой, и уходи, - с явной угрозой проговорил Бут. Я не стал ждать, что еще этот рейвенкловский бугай может мне сказать.

- Депулсо! - рявкнул я, направив палочку на него. Бут отлетел в сторону, сильно приложившись затылком о стену. Его дружки, выпустив Джинни, ринулись на меня, но успели сделать лишь пару шагов. - Серпенсортиа!

Здоровенная кобра, мало уступающая Нагайне по величине, шлепнулась на пол, и, угрожающе зашипев, поднялась на хвосте, раздувая капюшон. Признаться, это не была особенно сильно ядовитая змея, ее яд даже не убивал, по крайней мере, магов, если только его не было действительно много, однако выглядела она на редкость грозно и устрашающе. Ну, поэтому, собственно, я ее и выбрал. Сосредоточившись, я попросил ее позволить уйти девушке, и разрешил попугать парней. Глаза Джинни расширились, когда она услышала из моих уст змеиную речь, однако она не заставила себя ждать, когда я позвал ее. Бут и его приятели отступили к стене, побледнев от страха.

- Джинни, иди сюда, - ровно сказал я. Девушка, дрожащими пальцами стягивая на груди остатки блузки, тщетно пытаясь прикрыться, заторопилась ко мне, с опаской косясь на змею. - Подбери палочку, - сказал я ей, не убирая своей, нацеленной на них. Джин, послушно наклонившись, подхватила свою палочку и спряталась за моей спиной. - Экспеллиармус максима, - приказал я, и палочки всех троих рейвенклошек вылетели из их рук, и поплыли ко мне. - Ну что, хочешь кровавой мести, или просто сообщить о них деканам? - поинтересовался я у девушки.

- Не надо, - всхлипнула она. - Их ведь исключат...

- А ты хочешь после этого продолжать видеть их здесь? Джин, да он тебя почти изнасиловал!

- Я н-не собирался ее н-насиловать! - выкрикнул Бут, дрожа, когда моя кобра метнулась к нему, грозно шипя. Однако змея не тронула, лишь угрожающе покачивалась рядом, раздувая капюшон. - Я бы т-только п-потискал...

- Драко, не надо... - тихо пробормотала она, поглаживая меня по плечу. Я сдался.

- Еще раз увижу тебя ближе, чем в трех метрах от нее, Бут, и ты легким испугом не отделаешься, - прорычал я. - Я тебе голыми руками кишки на голову намотаю. Я ясно выразился?

- Д-д-да, - отозвался он. Его дружки тоже, на всякий случай, закивали.

- Пошли вон, - с презрением бросил я.

По стеночке, по стеночке, все трое протиснулись мимо змеи, и опрометью кинулись прочь по коридору, подвывая то ли от страха, то ли от облегчения. Я мрачно фыркнул им вслед, и обернулся к дрожащей, испуганной девушке, все еще прячущейся за мою спину.

- Фините Инкантатем, - проговорил я, мимоходом указав на змею. - Ты как? - спросил я Джинни, развязывая завязки своей мантии. Она кивнула, пряча глаза, и все еще безуспешно пытаясь прикрыться лохмотьями своей форменной блузки. Насколько было видно, (а видно было хорошо), от ее лифчика тоже мало что осталось. Скинув мантию, я протянул ее ей, и накинул на плечи. Джинни, охнув, поспешно закуталась в нее, с благодарностью улыбнувшись трясущимися губами.

- Спасибо, Драко, - пробормотала она.

- Пожалуйста, - кивнул я. - Но не надейся, что для них обойдется без отработок. В конце концов, палочки я им не вернул, значит, Флитвика придется ставить в известность. Хотя бы о том, что у нас была стычка...

- Надеюсь, им назначат побольше, - отозвалась она.

- Пойдем, я провожу тебя до вашей гостиной, - сказал я. - А то не ровен час, наткнешься на еще какого-нибудь... Бута.

- А ты как сам? - спросила Джинни, шагая по коридору рядом со мной, и продолжая зябко кутаться в мою мантию.

- Я в порядке, - сдержано ответил я. Почему-то сейчас я с болезненной четкостью вспомнил наш разговор в круглой башенке в утро моей дуэли с ее братцем. "Наши семьи всегда враждовали ... Мои братья тебя ненавидят... Они убьют тебя, если узнают, что ты хотя бы посмотрел на меня, и никакие уговоры их не остановят. Один даже уже пытается... Да какая надежда могла быть у нас с тобой? А твоя семья? Разве вы примете в свой род нищебродку вроде меня? Тебе даже просто встречаться со мной не позволят!"

Что бы сказал отец, если бы я сказал ему, что влюблен а Джинни Уизли? И есть ли смысл прятаться от самого себя - я ведь действительно влюблен в нее. Почему же тогда я не пытаюсь бороться за нее? Мне не казались невозможными отношения между Поттером и Блейз, хотя едва ли я мог тогда предположить, что Люциус и остальные не придут в бешенство от ее выбора. В конце концов, Уизли - чистокровные, а все остальное не столь уж и важно... мы на одной стороне, в конце концов. Отец должен понять меня! А что до ее братьев... Кажется, Рональд из них - самый упрямый. Но он один. Возможно, если я смогу убедить остальных, что у меня честные намерения, и что я не замышляю никакой подлости... На первый взгляд это нереально, но я, Салазар побери, еще покажу насколько белым и пушистым могу быть! И кажется, с ухмылкой подумал я, первый шаг в этом направлении уже сделан...

- Кстати, я... Я рада, что с твоим отцом все в порядке, - сказала Джинни, когда мы подошли к лестнице, ведущей в их башню. Я удивленно заморгал.

- А ты откуда знаешь? - поинтересовался я. Джинни смущенно улыбнулась.

- Я была возле Больницы вместе с Блейз, когда он пришел, - пояснила она. Да уж, тот факт, что они с Блейз стали теперь если не задушевными подругами, то, по крайней мере, приятельницами, не был для меня новостью, но не переставал удивлять. Не иначе, сестренка что-то затеяла...

- Разве он не скрывал лицо? - поинтересовался я.

- Сначала да, но он открылся Блейз, - ответила Джин. - Она ведь тоже переживала...

- Естественно, - согласился я, улыбнувшись. Некоторое время мы поднимались молча, а потом Джинни, зябко поежившись, посмотрела на меня с затаенным любопытством.

- Не знала, что ты змееуст, как Гарри, - сказала она.

- Я не как Гарри, - фыркнул я. - Он - прирожденный змееуст, а я... Так, выучил кое-что. Изъясняюсь через пень-колоду, понимаю с пятого на десятое... Не более того. Меня даже не все змеи слушаются. - Мда, последнюю фразу, пожалуй, говорить не стоило. Во всяком случае, не таким тоном. Прозвучало как-то по-детски и обижено, словно я все еще был ребенком, не получившим очередную игрушку. Джинни, видимо, тоже так подумала.

- Бедный пупсик, - сказала она, наморщив носик. Я закрыл глаза на мгновение, вынуждая себя улыбаться, и покаянно покачал головой. Но я не был бы Малфоем, если бы просто попытался спустить все на тормозах.

- "Пупсика" я тебе еще припомню, - сказал я, хмыкнув. Она хихикнула, и кивнула, словно давая на это добро. Улыбаясь друг другу, мы продолжили подъем, и наконец, остановились перед портретом толстухи в розовом платье. Джинни обернулась ко мне, и неуверенно улыбнулась.

- Ну, кажется, пришли. Дальше тебе не разрешено заходить, прости...

- Да я и не намеревался. Тут-то ты, надеюсь, в безопасности, - я пожал плечами. Ей явно было не по себе, и я хорошо ее понимал. Конечно, мне-то не доводилось переживать приставаний трех здоровенных парней, однако кое-какой опыт у меня все же был в такого рода переживаниях - как ни крути, а мой единственный раз с Пэнси вовсе не было добровольным. Я ободряюще потрепал ее по плечу. - Могу тебе сейчас рекомендовать горячий душ - и спать. Окей? - сказал я.

- Спасибо, - кивнула она, и потянулась к завязкам мантии. Я остановил ее руку, накрыл ладонь своей и несильно сжал.

- Оставь, - сказал я, отстегивая с мантии значок старосты. Вообще-то, это было нарушением - мантия не была форменной, просто похожих цветов, но даже без герба, так что значок на нее прикалывать не полагалось. Но я частенько пользовался тем, что она напоминает школьную - эта мантия мне нравилась, да и сшита была из мягкого, теплого и приятного на ощупь бархата, слишком дорогого для школьной формы. - Может, будешь надевать иногда, чтобы не забыть меня... - Джинни хмыкнула.

- Оригинальный подарок на память, Малфой, - сказала она.

- Да я вообще парень оригинальный, - хихикнул я. - Все, иди уже, чудо в перьях. Ладно, не в перьях, а в мантии. Все равно, давай, иди. Тебе спать пора, - она засмеялась над моей сентенцией о "чуде в мантии", а потом серьезно посмотрела на меня.

- Спасибо, Драко, - сказала она, и вдруг нежно погладила меня по щеке. - Я и не подозревала, что ты можешь быть таким... Таким джентльменом.

- Ты думала, я могу только тащить девчонок в постель? - усмехнулся я. Она смущенно пожала плечами.

- Что-то вроде того. Прости, я была к тебе несправедлива.

- Да нет, ты была права. Раньше так оно и было, - возразил я.

- Но не теперь?

- Не теперь.

- Так что же изменилось? - поинтересовалась Джинни. Я пожал плечами.

- Не знаю. Я повзрослел, наверное.

- О. Поэтому ты тогда... - она не договорила, но я понял ее и так - она говорила о том вечере после маскарада, когда я сказал, что не хочу романа на пару недель.

- Да. Поэтому, - согласился я, и отступил. - Ну ладно, я, наверное, пойду.

- Ладно. Пока, Драко.

- Пока, Джинни, - кивнул я, и, махнув рукой на прощанье, стал спускаться по лестнице. На какой-то из ступенек я обернулся - Джинни смотрела мне вслед с легкой мечтательной улыбкой, кутаясь в мою мантию немного сильнее, чем того требовала температура, словно хотела ощутить ее поближе к коже. Она помахала мне еще раз, и я, вернув улыбку, тоже махнул еще раз, и теперь уже не оборачивался до самого низа, откуда ее было уже не видно.

До гостиной я добрался без приключений, правда, забыв по дороге наведаться к Флитвику, чтобы отдать палочки трех несостоявшихся насильников. Мрачно хмыкнув, я решил, что мне, как только что перенесшему что-то вроде болезни, можно и пофилонить чуть-чуть, и отдал их Снейпу, завернув в его кабинет по дороге в гостиную. Северус немного поворчал, что мне вообще следовало оставаться в Больничном крыле, а не шляться по Хогвартсу и разнимать потасовки. Однако убедившись, что я в полном порядке, забрал палочки, и, безуспешно попытавшись выведать, все ли я рассказал о стычке с рейвенклошками, отправил меня укладываться спать. Правда, он предварительно сообщил, что отец добрался до места благополучно, и, судя по всему, уже должен в данный момент обниматься с мамой. Успокоенный и обрадованный этой новостью, я отправился в помещения факультета.

В гостиной я еще с полчаса проболтал с Блейз, которая была приятно удивлена моим возвращением - она-то не ожидала увидеть меня раньше завтрашнего утра. Убедившись, что завтрашнее эссе по зельям у меня давно написано, а попрактиковаться в чарах я успею завтра, на свободной паре, я с чистой совестью улегся спать.

Pov Гарри Поттера.

Проводив Блейз до гостиной после небольшой прогулки, я отправился в Башню Гриффиндора. Странное дело, я не ощущал ни малейшей необходимости наведаться в Больничное крыло, чтобы увидеть Малфоя, хотя в последние недели, при укреплении нашей связи, уже должен был начать чувствовать дискомфорт и тревогу. Я снова мог ощущать его, что обнаружил, когда мы с Блейз и Джинни оставили его с Люциусом сегодня днем, однако раньше это не помогало унять тревогу. Что ж, наверное, я сегодня действительно спас ему жизнь, и теперь долг между нами погашен. Почему же мне так тоскливо на душе? Я задумался. Мне действительно было как-то грустно. Теперь нет необходимости общаться с Малфоем - а я только привык к его присутствию в моей жизни. Мы с ним не так, чтобы уж очень часто действительно общались - просто проводили какое-то время рядом, обменивались ничего не значащими репликами, иногда, особенно в присутствии Блейз, подшучивали друг над другом и смеялись... А еще я знал, что могу попросить у него любого совета или консультации по Родовой магии, или об истории Магического сообщества - Драко разбирался в этом даже лучше Гермионы... Но все равно, это было совсем не то, что происходило у нас с Роном, когда мы дружили. Я мог сказать своему рыжему приятелю все, что угодно, рассказать о каких-то своих проблемах или переживаниях, да и просто поболтать о какой-нибудь ерунде... С Малфоем приходилось следить за своими словами. Не то, чтобы я ему не доверял, - уж точно не после Башни, там он доказал, что достоин доверия, - просто я не был уверен в его реакции. И мы все еще не считали себя друзьями, так что мои попытки излить душу могли быть не так поняты. Неужели теперь не будет даже этого?

Раздумывая, я уселся в гостиной с учебником по Защите - Дамблдор опять задал длиннющее исследование, которое, я, в принципе, уже сделал, но если я какой-то принцип и вынес из его уроков, так это тот, что информация никогда не бывает лишней. Впрочем, прочитав статью, я мог только поморщился - в ней не было ничего нового, просто набор уже известных мне данных. Я уже собирался убрать книгу и идти спать, когда меня отвлекло появление рыжеволосой девушки в слизеринской мантии. В первый момент я опешил, решив, что это каким-то чудом узнавшая пароль в наше гостиную Блейз, и встревожившись - во-первых, если ее тут увидят, будут проблемы, а во-вторых, она не пришла бы сюда без причины, значит, что-то случилось! Но когда она вошла, и бесцеремонно плюхнулась в кресло, до меня дошло, во-первых, что ее волосы темнее чем у Блейз и другого оттенка, а во-вторых, что мантия у нее не совсем форменная, и к тому же... мужская?

- Джинни! - наконец выдавил я. - Ради самого Мерлина, объясни, пожалуйста, какого... какого чокнутого корнуэльского пикси на тебе делает мантия... Малфоя?

- А он мне ее дал, когда спасал от Бута, и пары его дружков, - отозвалась Джинни с каким-то странным мечтательным видом, который, честно говоря, напомнил мне о Луне Лавгуд. И тут смысл ее слов дошел до меня.

- Что? Малфой защитил тебя от Бута - погоди, какого боггарта? Он что, уже выписался? И кстати, а что сделал Бут, что тебя надо было защищать?

- Ничего интересного, - издевательски фыркнула Джинни, выпрямляясь, и разом теряя всю свою мечтательность. - Всего лишь притиснул меня в тупичок и облапал везде, где только смог. А его приятели держали меня, чтобы я не вырывалась...

- Что? - я вскочил. - Да я их в порошок сотру! Я... - я запнулся. После драки кулаками не машут... - Надо хотя бы деканам сказать! И... Ну, не знаю, хочешь, я могу морду ему набить?

- Не волнуйся, Малфой позаботился, - отозвалась Джинни, тоже поднимаясь. - Морду, правда, не набил, но припугнул так, что Бут чуть в штаны не наложил. А Драко, к тому же, проводил меня до гостиной, и, как видишь, даже отдал мне свою мантию. Так что не беспокойся, Гарри, все в порядке.

- Вижу, - не очень уверено согласился я, всматриваясь ей в лицо. - Джин, ты как?

- Честно? Отвратительно, - отозвалась она, и содрогнулась. - Я чувствую себя грязной, как будто измазалась соком этой невилловой Мимблетонии, и мне кажется, что я все еще чувствую его слюнявые губы у себя на шее. - Она поморщилась, а я не знал, что сказать - я даже обнять ее не мог, чтобы не причинить ей новую боль.

- Ох, Джин... - пробормотал я. Она вздохнула и поплотнее закуталась в малфоевскую мантию.

- Я пойду. Малфой посоветовал принять горячий душ, и я именно так и собираюсь поступить, - сказала она. - А потом лягу спать. Не обижайся, Гарри, я просто не в состоянии сейчас сидеть и общаться.

- Мерлин, Джинни, конечно! - выдохнул я. - Ты... Это... Если что понадобится - ты только скажи, я мигом...

- Спасибо, Гарри, - кивнула она, и неловко потрепала меня по плечу. - Мне ничего не надо, но все равно, спасибо.

Когда Джинни ушла, я еще долго сидел в гостиной, молча глядя на огонь, и думая о том, что произошло, о ней и о Малфое, и об их отношениях, которые раньше казались мне невозможными. Но я был уверен, что мистер и миссис Уизли переменили бы свое мнение о Драко, если бы узнали, что он сделал только что для Джинни, и что они поддержали бы выбор своей дочери, если бы только у нее хватило сил его сделать. В разумности Билла и Чарли я тоже почти не сомневался. Фред и Джордж, правда, могут создать проблемы, но и они, в конце концов должны будут понять и принять решение Джинни. Оставался только Рон...

Словно в ответ на мои размышления, какое-то мимолетное движение в углу, на диване, вдруг привлекло мое внимание. Я посмотрел туда, и с удивлением обнаружил Рона. Мда, не ожидал увидеть его, сидящего в углу гостиной, необычайно тихо, со странно задумчивым видом. Я нахмурился. Он что, был тут все это время? И не взбесился, услышав о том, что на Джинни мантия Малфоя? Странное дело. Совсем не в его духе проявлять такую терпимость... Но... Рон словно был в прострации. Может, он вообще не слышал, что тут была Джинни? Мой лучший друг - не бывший ли? - сидел на диване, наклонившись вперед и прижимая к груди какую-то книгу, и неотрывно смотрел на огонь в камине. Да что это с ним? Гермиона рассказала мне, что сегодня они крупно поссорились, и она в сердцах наговорила Рону много ужасных вещей. Повторять их она отказалась, однако мне все-таки удалось выяснить у ребят кое-какие подробности. Кажется, она высказала все, что накипело на сердце. Судя по всему, встречаться им больше не придется... Что ж, должно быть, он переживал именно поэтому.

Я нарочито громко откашлялся, и стал с излишним шумом собирать свои вещи, чтобы отправится в спальню, но ответом мне был лишь обычный презрительный взгляд бывшего лучшего друга. Вздохнув, я ушел спать, оставив его раздумывать непонятно о чем в одиночестве.

Утром опять повалил снег, и кольцо сугробов на том месте, где вчера у Малфоя произошел срыв, замело. Поеживаясь, мы с Гермионой пошли на завтрак вдвоем, стараясь поскорее пройти выстуженные зимним дыханием коридоры. Стараясь не смотреть на бешеную круговерть метели за окном, я с ужасом думал о том, как в эту субботу будут играть Рейвенкло и Слизерин? Неужели Дамблдор не отменит матч? Конечно, традиционно квиддич проходит в любую погоду, но все-таки мы не профессионалы, и выпускать студентов в воздух в такую метель - чистое безумие. Даже зрители на трибунах рискуют превратиться в ледышки уже через пять минут игры. Я вспомнил, как закончил матч за три минуты, тут же поймав снитч, но Малфой - не я, как бы хорошо он ни стал летать, да и в такую пургу разглядеть крохотный мячик даже у себя под носом почти невозможно. Остается только надеяться, что либо у кого-нибудь проснется здравый смысл, либо погода к субботе переменится.

За завтраком директор сделал объявление, что наконец был утвержден состав новой комиссии по аппарированию, и в середине этого месяца экзаменаторы прибудут в замок, чтобы принять тесты у всех, кто прошел курс обучения, но еще не получил лицензии. Ввиду того, что активность Пожирателей в последнее время все возрастала, принимать зачет будут снова в Большом Зале, с которого временно снимут чары на внутреннюю аппарацию. Иными словами, как объяснила особо непонятливым Гермиона, это значило, что мы сможем аппарировать внутри Зала, но не за его пределы, и к тому же, никто не сможет аппарировать в Зал извне.

Уроки в этот день пролетели словно бы мимо меня. На Зельях я еще старался сосредоточиться, чтобы не дать Снейпу снова вернуться к своей манере издевок надо мной, и, кажется, у меня это получилось. По крайней мере, зелье мое по цвету соответствовало описанию, и когда я поставил на стол профессору колбу для проверки, он поморщился и скривился, однако не опустошил ее заклинанием, и, кивнув, отодвинул к остальным. Блейз одобрительно подмигнула мне, и я показал в ответ большой палец.

А вот Малфой, почему-то, подчеркнуто меня игнорировал. Он даже не язвил, как раньше, и не прикалывался, - он просто словно и не замечал меня. Это было непонятно и обидно. Я ведь спас ему жизнь, в конце концов! Да, я отдавал ему долг, но по совести, он мог бы и сказать хотя бы спасибо, или уж, на худой конец, "мы квиты". Но Драко не проронил ни словечка, и даже не смотрел на меня ни на Зельеварении, ни позже, на Защите.

На Защите директор опять расформировал наши группы - до этого я уже два раза подряд работал с Захарией Смитом, Дином, и Эрни, а теперь оказался в одной связке с Блейз, Роном и Гермионой. Как ни странно, Рон тоже весь день был молчалив и задумчив, он молча сидел на уроке, не участвуя в бурном обсуждении выданной нам Дамблдором новой ситуации. Да что за муха их обоих с Малфоем укусила? А впрочем, Драко-то, как раз работал вполне усердно - он горячо спорил с Дином над выданным им заданием, рылся в учебнике и конспектах, отыскивая аргументы, и умело и быстро чертил какие-то схемы на кусках пергамента.

Мне стало обидно вдвойне, когда при выходе я случайно задел какой-то пергамент на его парте, который он еще не успел убрать в сумку, а он словно бы и не заметил. Подобрав его, я извинился, но Малфой не сказал мне ни слова, лишь кивнул, даже не глядя в мою сторону, и стал собираться. Я замер возле его стола, намереваясь поговорить, однако Драко, все так же молча, закончил укладывать вещи, задвинул стул, вышел из-за парты с противоположной от меня стороны, и, не оборачиваясь, вышел вон из класса. А я стоял и чуть не плакал от обиды, вспоминая, как мы ползали по стенам в проклятой Башне, как я, пыхтя от напряжения, перепиливал влажным от сукровицы куском паучьего жвала опутавшую его паутину, как исцелял его раны... Вспоминал, как он оттолкнул меня от котла тогда, в первый раз, на Зельеварении, и как оттаскивал меня от дурманящей паутины, как подхватил, когда я падал, как закрыл щитом от летящих осколков... И как он, скованный сетью кваррока, все-таки исхитрился ударить его воздушной сферой.... И после всего этого он ведет себя так, словно знать меня не хочет!

В расстроенных чувствах я пошел пройтись по коридорам, в надежде, что холод освежит меня. Однако, всего через четверть часа таких прогулок, я вынужден был признать, что это не лучшая из моих идей. Да и вообще, не в моих правилах шататься вокруг и вздыхать, когда что-то не ладится. Вперед, Гарри Поттер, надо брать быка за рога! В данном случае - надо припереть Малфоя к стенке, и выяснить, что с ним такое.

Сказано - седлано. Вытащив карту Мародеров, я быстро нашел точку, означенную как "Драко Малфой", за одним из учебных столов в библиотеке. Слизеринец находился там в гордом одиночестве, и, к счастью, никого кроме мадам Пинс поблизости не наблюдалось. У большинства студентов в это время еще были уроки, а те, что были свободны, видимо, нашли себе другие дела. Стерев карту, я сложил ее, убрал в рюкзак, и решительно двинул в библиотеку.

- Привет, - сказал я, бесцеремонно плюхаясь на скамейку напротив Малфоя, что-то сосредоточенно переписывающего на пергамент из здоровенной книженции, разложенной на столе. Он молча кивнул, не поднимая глаз. Я поджал губы - ну уж нет, друг ситный, так просто ты от меня не отделаешься. Ты еще не знаешь, что такое легендарное Гриффиндорское упрямство, помноженное на целеустремленность Мальчика-Который-Выжил (ненавижу это свое прозвище, однако в данный момент оно почему-то показалось мне уместным хотя бы в мыслях). - Чем занимаешься? - поинтересовался я, делая вид, что его замкнутость меня ни капельки не смущает.

- Защитой, - сухо ответил Малфой, не поднимая глаз и продолжая строчить пером.

- Ясно, - отозвался я. - А что вам досталось на сей раз? У нас - так просто ужас какой-то, ни дементора лысого не понятно, - я хмыкнул, на мгновение представив себе сначала лысого дементора (вполне обычный вид), а потом зачем-то - дементора волосатого. Получился какой-то не то безглазый оборотень, не то серый меховой шарик в драном плаще, напоминающий, почему-то, карликовую пуховку из тех, что Фред и Джордж продавали в своем магазине. Я, не сдержавшись, фыркнул. Малфой снова не отреагировал и продолжал писать. - Как думаешь, боггарты Лордами бывают? - спросил я. Уж теперь-то он должен будет хоть что-нибудь ответить!

- Бывают. В пятой главе в учебнике написано, - все так же холодно ответил Драко, не поднимая на меня взгляда. Я со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы.

- Ну, здорово, - пробормотал я, начиная понимать, что просто разговорами ни о чем расшевелить Малфоя не получится. - Слушай, Малфой, оторвись ты на минуту от своих записей, а? - выдал я. Перо в его руке на мгновение замерло, потом закончило начатое слово, поставило точку и подчеркнуто аккуратно опустилось в чернильницу.

- Я тебя слушаю, - по-прежнему сухо ответил Малфой, поднимая на меня ничего не выражающий взгляд. Его лицо было совершенно бесстрастным, словно маска.

- Да что с тобой!? - не выдержал я. - Ты весь день ведешь себя так, словно меня и в помине не существует! Я что, обидел тебя чем-то? Так ты скажи!

- Ты вчера спас мне жизнь, Поттер, - отозвался он, и его голос был таким же безжизненным, как и взгляд. - Спасибо тебе за помощь, я должен был сразу это сказать. Но... Это значит - все. Мы квиты. Долгу конец, и тебе не нужно больше ходить за мной. Я знаю, между нами образовалась связь, но... она ничего не значит. Если ее игнорировать, то со временем она распадется. Ты свободен. Можешь мириться со своим Уизелом и забыть про меня, как про страшный сон. Тебя больше ничего не вынуждает со мной общаться. И... Обещаю, я не буду лезть в ваши отношения с Блейз. Она большая девочка.

- Так ты из-за этого...? - кажется, я все понял.

Малфой думал, что я общаюсь с ним только потому, что меня вынуждает долг. Что ж, отчасти он был прав, поначалу так и было, но... но теперь что-то изменилось. Я понял, что успел соскучиться по его язвительным комментариям, по его присутствию, да и просто по возможности поболтать с парнем своего возраста. Но дело было даже не в этом. Малфой стал мне ближе после Башни, и не только благодаря Связи и Родовой Магии. Мне казалось, мы понимаем друг друга. Наверное, раньше, тогда, на первом курсе, мы действительно просто не могли подружиться, как бы не хотелось этого одному из нас. Но теперь мы оба повзрослели в достаточной степени, чтобы осознать позицию друг друга, и смогли найти в себе силы отринуть детские обиды, чтобы составить один о другом ясное и непредвзятое мнение. И еще - я ясно понял, чего теперь хочу. Вздохнув, я усмехнулся.

- Дурак ты, Малфой. - сказал я беззлобно, и хмыкнул, глядя, как просияли возмущением его серебристо-серые глаза. - Не хочу я мириться с Роном, и ты тут вовсе не при чем. Он сам виноват - ведет себя как идиот, да еще и хочет решать за меня, с кем я должен общаться. Знаешь, я тут подумал...

- А ты умеешь? - поддел меня слизеринец, однако лед в его глазах немного оттаял, уступив место легкому любопытству. Я хмыкнул.

- Представь себе, - отозвался я. - Так вот, я подумал... Долг между нами погашен, это верно. И это означает, что мы не должны больше держаться вместе, так?

- Так, - согласился Малфой.

- Но ведь это не значит, что мы ОБЯЗАНЫ так поступить, верно? - я позволил себе крохотную улыбку. - Это не значит, что мы должны тут же бежать друг от друга в разных направлениях, как можно быстрее и как можно дальше, а? Мы можем продолжать общаться, если захотим.

- Вот именно, если захотим... - вздохнул он, снова отводя взгляд. - Если ты захочешь... - Я прикусил губу и тоже вздохнул. Ладно, приятель, хочешь так, - давай так.

- Слушай Малфой, я... В общем, если ты этого хочешь, я сейчас уйду, и больше не подойду к тебе никогда, раз тебе неприятно мое общество, - сказал я. - Ты хочешь? - он уставился на меня, хлопая ресницами.

- Нет, - выдал он наконец, все еще не осознав до конца, что я имею в виду. - Я... Я просто не понимаю, Поттер - ТЕБЕ это зачем?

- Да ни зачем, - пожал плечами я. - У меня нет какой-то... весомой, неоспоримой причины. Просто мне нравится с тобой общаться, вот и все. Я... Я знаю, что в свое время обидел тебя, когда отверг твою дружбу, но... Мы ведь оба были детьми тогда. Я многого не понимал, и судил обо всем так, как судили те, с кем я успел подружиться.

- Да, что было то было, - согласился он с легким смешком. - Наверное, с твоей позиции я тогда был абсолютно невыносим. Поттер, что ты пытаешься мне сказать? Что хочешь со мной дружить?

- Да, - просто ответил я. - Я хочу дружить с тобой. Что скажешь? - и я протянул ему через стол руку. - Я не буду предлагать тебе помочь разобраться в достоинствах волшебных семей, и не обещаю покровительства. Просто дружбу. Ну как?

- Я... - на лице Драко впервые отразилась борьба эмоций. Признаться, подсознательно я ждал, что вот-вот его губы изогнуться в знакомой злобной усмешке, и он отвергнет мою руку точно так же, как я тогда отверг его в поезде. Мне кажется, он действительно испытывал искушение сделать именно так, однако что-то - не знаю, что именно, может, здравый смысл, - удержало его. На лице слизеринца медленно появилась улыбка - не обычная, презрительно-насмешливая ухмылка, а настоящая, чистая и искренняя улыбка, которая преобразила его, делая по-настоящему прекрасным. - Я согласен, - сказал он, вкладывая ладонь в мою руку. Пожатие было твердым, а рука Малфоя - горячей и сухой. У меня словно камень упал с сердца.

- Давно бы так, - улыбнулся я. - Никаких нервов на тебя не напасешься.

- Ладно, ДРУГ, - фыркнул он. - И что это означает? Мы теперь должны гулять под ручку? Делиться секретами? Что там еще... Обниматься при встрече?

- Только если хочешь, - хмыкнул я. Малфой покачал головой.

- Там видно будет, - вздохнул он. - Пусть лучше оно идет как идет, согласен?

- Не вопрос, - отозвался я, откидываясь спиной на стеллаж.

- Поттер, а ты в курсе, что если мадам Пинс увидит, как ты наваливаешься на книги, она выставит отсюда нас обоих? - поморщился он. Я вздохнул, и выпрямился.

- Всегда знал, что ты зануда, - проговорил я жалобным тоном. - И кстати, меня зовут Гарри. Я что-то не слышал, чтобы друзья называли друг друга по фамилии, ДРАКО.

- Черт, да я с ума сойду, если каждый раз буду слышать от тебя свое имя, - хихикнул он. - И потом, я шесть лет звал тебя Поттером, тебе не кажется, что поздновато менять привычки?

- К лучшему меняться никогда не по-о-здно, - пропел я.

- Ладно, - засмеялся он, - наверное, можно попробовать. Но не обещаю, что смогу перейти на имена сразу, вот так, целиком и полностью. Ты уж не обижайся.

- Не обижаюсь, - отозвался я. - Да я и сам, наверное, не смогу. Но... Мы будем стараться, ведь верно?

- Хм... - Драко пожал плечами. - Ну, наверное, да.

Я улыбнулся. Кажется, хотя бы здесь мои дела налаживаются. Где-то глубоко внутри меня шевельнулось сожаление от осознания того, что, видимо, таких теплых дружеских отношений, к которым я привык за шесть лет дружбы с Роном, у меня больше никогда и ни с кем не будет. Но я твердо знал так же и то, что Драко не был просто заменой Рональду. Если бы Рон не вел себя как полный придурок, я, наверное, все равно подружился бы с Малфоем - к этому все шло, и шло уже давно. Может, мы были нужны друг другу из-за Родовой Магии. (По крайней мере, он-то точно мне нужен, как Дамблдор ни уверял, что с тем же успехом вести меня способен любой маг, владеющий такой же силой. Не знаю почему, но где-то в подсознании я понимал, что наша с Драко связь, которая, в принципе, могла и не возникнуть - это не просто каприз Родовой силы, его или моей. Почему-то я был почти уверен, что таким образом сама судьба готовит себе дорожку, по которой мы должны идти теперь рука об руку...). Возможно, были еще какие-то причины, по которым мы непременно должны были сблизиться... Точных ответов у меня не было. Но я четко осознавал одно - я с трудом могу представить себе свое будущее, где не будет места для Драко Малфоя.

Pov Драко Малфоя.

Мне казалось, что я сплю. Поттер предложил мне дружбу? Гарри Поттер протянул мне руку? Точно так же, как я, одиннадцатилетний мальчишка, протягивал руку в том злосчастном поезде ему? И я... я принял ее? Да, на какой-то момент мне действительно захотелось поступить так же, как он тогда - сказать, что я не нуждаюсь в нем, оттолкнуть, унизить... Но я не смог. Не то, чтобы мне не хватило сил - пожалуй, мне не хватило желания. И в самом деле, поступить так - значило поддаться мелочной глупости, которая никому не принесла бы ничего хорошего. Ведь мне предлагали исполнение моей давней мечты, так неужели из-за мелкой гордости, глупой гордыни я откажусь от нее? Да ни за что на свете!

Я пожал его руку, и в тот момент, когда его глаза за круглыми стеклами очков просияли облегчением и радостью, я осознал, что с этим рукопожатием вся моя жизнь изменится. Изменится так же верно, как изменилась в ту самую полночь, когда шестнадцатилетний мальчик бросил в лицо самому ужасному Темному Волшебнику своего времени, что не станет служить ему.

И она действительно изменилась. Раньше, после достопамятного взрыва котла, связанный Долгом Поттер ограничивался тем, что порой поглядывал на меня в классе на совместных уроках, или приходил делать домашнее задание в выходные, мы все равно редко обменивались хотя бы парой предложений, не связанных с уроками, или не имеющим отношения к Блейз. Теперь же он кивал и улыбался мне в коридорах, запросто подходил поболтать за завтраком, обедом или ужином в Большом зале, смеялся и шутил не только в присутствии Блейз, но и просто так, когда мы бывали одни.

И я постепенно стал осознавать, как же отличается эта дружба от всего, что у меня было до сих пор. Винс и Грег четыре года ходили за мной, как привязанные - только на пятом куре, получив значок старосты, я избавился от их опеки, и то не целиком. Однако разве можно назвать дружбой всего лишь тупое выполнение присяги у Крэба, и отчаянную, почти слепую преданность Гойла? И потом, о чем с ними можно было поговорить, если любое мое мнение они принимали за прописную истину? Если я говорил что Поттер урод - значит они считали его уродом. Если я думал, что квиддич - это здорово, значит это здорово, и когда мне понадобилось, они сели на метлы. Ни одному из них не пришло в голову сказать, что если человек не захотел со мной дружить, это еще ничего не говорит о его внешности, а научить, например, Нотта бить по бладжеру битой, было бы гораздо проще, чем почти с нуля обучать Крэба полетам.

С тем же Ноттом была другая история. С Тео можно было поболтать, и даже поспорить, но с ним нельзя было позволить себе откровенность. Каждое слово надо было обдумывать загодя, и каждую фразу взвешивать со всех позиций, оценивая, как он может использовать против тебя сказанное. Нет, например, в интригах против других факультетов на него можно было положиться, до определенной степени, - до такой, что даже можно было назначить его своим секундантом. Но как только вопрос переставал касаться интересов всего Слизерина, каждый должен был оставаться сам по себе.

С Гарри все было совсем не так. С ним можно было просто болтать, почти не заботясь о том, что он может из этого потом тебе припомнить. Можно было высказывать свое мнение, и потом спорить до хрипоты, доказывая, что оно верное, а иногда и признавать, что ошибся. А обнаружив, что что-то одинаково нравится нам обоим (например, полетные качества Молнии) мы могли часами обсуждать это, рассказывать всякие истории, слушать, сопереживать... В общем, я начал понимать, что о, что я по неопытности в такого рода делах, считал первыми шагами к дружбе в начале осени, на деле едва ли заслуживало громкого названия "общение"...

На субботней игре Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли демонстративно болели за Слизерин. Чуть ли не впервые за последние десять - двенадцать лет нас, "зеленых", поддерживали студенты другого факультета. Черт, Гарри даже явился перед матчем, пожелать нам удачи. Никто, естественно, и слова не сказал, пока он целовался с Блейз возле раздевалки, завязывал ей шарф каким-то хитрым узлом, чтобы он не болтался как попало, и давал какие то наставления. Ну, волнуется парень за свою девчонку, что тут такого? Но когда он подошел ко мне, и, пожав руку, предложил завязать таким же узлом и мой шарф тоже, на нас стали с подозрением коситься, а Майлз - так просто просиял, и неудивительно. Блетчли давно надоело быть единственным геем на факультете. Хмыкнув, я согласился на предложение Гарри, а когда он закончил возиться с узлом, кокетливо похлопал ресницами.

- Как, По-оттер, - протянул я, - а меня ты поцеловать не хочешь?

- Иди в задницу, Малфой, - фыркнул он. Я с сомнением покосился на него.

- Что, прямо здесь? - поморщился я. - Ты уверен?

- Тьфу! - Гарри издал сдавленный хрип, точно пытался одновременно возмутиться, стошнить от отвращения, и заржать. - Я в смысле, отвали, Драко! - выдал он наконец. Слизеринская команда, включая и Блейз, покатывалась со смеху.

- Да ладно, расслабься, Гарри, я шучу, - сказал я сквозь смех, чуть понизив голос. - Будет достаточно, если ты просто пожелаешь мне удачи.

- Да я всем вам желаю удачи. А ты, Дрей, смотри с метлы не свались, - поддел он меня. Вот ведь гад, а еще гриффиндорец! С некоторых пор подцепил от Блейз это мое коротенькое имечко, и вворачивает его то и дело, доводя меня до белого каления.

- Ну, если и свалюсь, то только тебе на голову, - отпарировал я. - Как думаешь, нам засчитают, если ты при этом опять снитч проглотишь, а я схвачу тебя вместо него?

Гарри тоже покатился со смеху. Со стороны наш стиль общения мог показаться не особенно дружелюбным, мы почти без перерыва острили и поддевали друг друга, однако на самом деле все было несерьезно, и никто не хотел никого обидеть.

Матч мы выиграли почти без напряга. Рейвенкло, конечно, собрало сильную команду, и Корнер со Смитом старались вовсю, однако никто из их охотников не мог угнаться за Блейз, на которую и была рассчитана наша стратегия. Причард и Грэхем прикрывали ее, и пасовали при каждом удобном случае, а сестренка легко пробивала гол за голом. Даже Винс и Грэг неплохо управлялись с бладжерами, - Крэб всего лишь три раза промахнулся, один раз угодив по метле Смита, а остальные два просто промазав. Что до меня - Поттер может сколько угодно хвастаться своими талантами, но кроме него, я не уступаю никому в школе как ловец, а "вороны" так и не смогли подыскать подходящую замену Чанг. Снитч появился на пятнадцатой минуте, и, как ни старалась несчастная рейвенклошечка поймать его, у нее ничегошеньки не вышло, хотя она и была ближе с самого начала. Бедняжка летала на двухтысячном Нимбусе, который, несомненно, вещь классная, но с Молнией и рядом не лежал. Я обогнал ее за три с половиной минуты, и легко выхватил золотой мячик из воздуха так, словно это было на тренировке. Слизерин выиграл со счетом 190:20.

Рейвенкло, в прошлом матче продувшее Хаффлпаффу, теперь должно было играть с Гриффиндором в начале февраля, если позволит погода. Однако даже если они и выиграют, то это будет уже в большей степени гол престижа, а выигрыш их и так под бо-о-ольшим вопросом, учитывая наличие у Гриффиндора неоспоримого аргумента типа "Гарри Поттер". После этого в марте мы играли с Хаффлпаффом, а потом в апреле - Хаффлпаф с Гриффиндором. Ну и завершал турнир в этом году матч Гриффиндор - Слизерин.

Празднования в Слизерине никогда не бывали особенно пышными и затяжными, тем более, что сегодня это была лишь первая победа в турнире, и всего лишь над Рейвенкло. Впереди Хаффлпафф, у которого, впервые после смерти Диггори, был приличный состав команды, и его стоит опасаться. Ну а потом - Гриффиндор и Поттер. Гарри. Изменится ли что-нибудь теперь, когда мы друзья? Как бы там ни было, приняв поздравления от Гарри, Джинни и Гермионы, мы отправились с общую гостиную, чтобы отдать дань традициям. Впрочем, надолго это не затянулось. Едва выпив по паре бутылок сливочного пива, игроки один за другим начали расходиться, а за ними и остальные. Блетчли смылся первым, заявив, что у него свидание с симпатичным хаффлпаффовцем, потом не утерпела Блейз, смывшись к своему Поттеру. Грэхем и Причард явно чувствовали себя не очень уютно в компании старшекурсников, и переместились в спальню пятого курса, прихватив большую часть остальных. Вскоре оттуда донеслось хихиканье и прочие явные признаки того, что вечеринка продолжается, но я не стал возражать. Пусть малышня повеселится.

В гостиной же празднование постепенно сошло на нет, и слизеринцы разбрелись кто куда. На месте оставались только Крэб и Гойл, которых даже Депулсо не вышибешь из-за стола, пока на нем остается хоть крошка еды. Мне, впрочем, быстро наскучило сидеть в их обществе, и я решил, что раз уж выдалось свободное время, можно сходить в ванную Старост и принять ванну - давненько я себе не позволял подобного удовольствия, все время приходилось спешить и ограничиваться душем. Собрав чистую одежду и белье, я сложил все это в небольшую сумку и отправился в ванную.

Моим планам, впрочем, не суждено было осуществиться. Дверь ванной Старост была приоткрыта, - небывалое дело, и присмотревшись, я увидел, что в щели застрял край брошенной прямо на пол мантии. Это уже становилось интересным. Неужели какой-то парочке так не терпелось, что они не удосужились даже позаботиться прикрыть дверь получше? Я приблизился, вслушиваясь в доносящиеся оттуда то ли стоны, то ли всхлипы.

Некоторые находят какое-то извращенное удовольствие, подглядывая за парочками во время интимных свиданий, но я не относился к таким людям, предпочитая действовать самому. Но сейчас мне почему-то все меньше и меньше верилось, что я наткнулся именно на влюбленную парочку. Во-первых, мантия на полу валялась всего одна, и кроме нее никакой одежды тоже разбросано не было. Приоткрыв дверь, я заглянул внутрь, и снова убедился, что интуиция меня не обманула. В помещении, фактически, находилась лишь одна девушка - по крайней мере, одна ЖИВАЯ.

Воды в ванной не было, более, того, не был включен ни один душ или кран. На ступеньке сейчас пустого маленького бассейна сидела темноволосая девушка, опустив голову на руки, и горько плакала. Это не были безмолвные тихие слезы грусти, или безутешные рыдания горя. Скорее уж, ее била полноценная истерика - девчонка судорожно всхлипывала, дрожала, и ревела в голос. А вокруг нее, обеспокоенно качая головой, летала Плакса Миртл - вот уж, ничего не скажешь, подходящая компания для того, чтобы поплакать! Конечно, уж кто-кто, а она-то знает о слезах и плаче все, что только можно, но с другой стороны, ей нравится наблюдать как люди плачут, так что утешительница она та еще.

- Ну, расскажи мне, что случилось? - допытывалось настырное привидение. - может быть, я смогу тебе помочь?

- Отвали!!! - прорыдала девушка. Голос показался мне знакомым, и я еще раз посмотрел на валяющуюся на полу мантию, только теперь заметив зеленые отвороты манжет и подкладку капюшона. Слизеринка? Салазар-основатель, да это же... Дафна?

- Ну, я ведь знаю много такого, что происходит в замке, - увещевала ее Миртл. - уверена, я дам тебе хороший совет, милочка. Только расскажи мне, что тебя тревожит?

- У меня ничего не получается! - почти выкрикнула Дафна. - И если я не найду какой-нибудь выход, Темный Лорд убьет меня, понимаешь, ты, прозрачная дура? Мне нужно привлечь внимание Поттера! А он вообще не знает, что я существую! Его только эта рыжая тварь Забини интересует, как будто других... - конец фразы потонул в новом потоке рыданий. Плакса Миртл, оскорбленная словами "прозрачная дура", и одновременно с этим охваченная любопытством, снова принялась кружить вокруг Дафны.

Я открыл дверь пошире и вошел. И тут еще одна деталь привлекла мое внимание - стоящая на полу возле ванны сумка с... Зельями? Интересно...

Увидев меня, Миртл приглушенно пискнула и с быстротой молнии забилась куда-то в трубы или краны. Я сомневался, что любопытное привидение скрылось совсем, но меня это нисколько не заботило.

- Дафна, - позвал я. Девушка вскинула голову. В ее глазах плескался ужас, и она испугано зажала рот руками, увидев меня.

- М-малф-фой! - выкрикнула она, отнимая руки ото рта, и трясущимися пальцами вытаскивая откуда-то из кармана юбки палочку. - Пошел вон! С-с-ступефай!

Однако ее губы дрожали, руки тряслись, и мне даже не нужно было доставать палочку, чтобы защититься от ее заклятия - крохотная красная искорка безвредно скатилась по вейловской защите, лежащей на мне, и погасла с шипением, как от упавшего в воду уголька. Вздохнув, я шагнул к девушке, вытащил из ее обессиленной ладони палочку, отложил в сторону, и присел на край ванны, рядом с тем местом, где сидела она.

- Как ты докатилась до того, чтобы предлагать службу Темному Лорду, Дафна? - спросил я. Дафна, снова зажав рот ладонью, уставилась на меня полубезумными глазами.

- Я н-не скажу тебе, - всхлипнула она. Я вытащил из кармана носовой платок, и протянул ей, мимоходом подумав, что если так пойдет, то мне придется открывать фабрику по производству платков, чтобы обеспечить утешение Дафне Гринграсс.

- Значит, он приказал тебе провести к нему Поттера? Это что, испытание перед тем, как получить метку? - поинтересовался я, когда она немного успокоилась и вытерла лицо. Уж кто-кто, а я хорошо успел изучить ее тело за то время, пока мы были любовниками, и знаю, что сейчас метки у нее нет.

- Я думала, его устроит, если я приведу хотя бы тебя! - крикнула она вдруг, мгновенно срываясь из истерики в ярость. Тонкие пальцы смяли платок с такой силой, что тонкая ткань затрещала под ними. - Но ты не поддавался, ты ничего не брал из моих рук, как я ни старалась! А потом он сказал, что ты ему не нужен, нужен Поттер!

И она, взвизгнув что-то уже и вовсе нечленораздельное, метнулась мимо меня к своей палочке. Я кинулся наперерез, мы покатились по дну бассейна, и Дафна то беспорядочно колотила меня кулачками по груди и плечам, то пыталась впиться ногтями в лицо. Ярость и отчаяние удесятерили ее силы, со стыдом должен признать, что я едва справлялся с обезумевшей девушкой. Наконец мне удалось прижать ее к полу своим телом, ухватив за запястья руками, хотя я представления не имел, что делать дальше. Никакого желания к ней я не испытывал, да и ситуация, мягко говоря, была неподходящая.

Струя холодной воды хлынула из ближайшего крана прямо мне в лицо. Плакса Миртл, воспользовавшись ситуацией, решила позабавиться - как не вовремя! Я ошеломленно отшатнулся, на миг ослабив хватку на руках своей пленницы... С просто нечеловеческой силой Дафна извернулась, и скинула меня с себя. Я перехватил лодыжку девушки в последнюю секунду, снова сбивая ее с ног, но, увы, было поздно - с торжествующим воплем она сомкнула пальцы на своей палочке, обернулась...

- Обливиэйт!

Комментарии Автора: Ну вот, не совсем получилось уместить в главу все, что я хотела, а кое-что вообще появилось неожиданно... Надеюсь, концовка всех заинтриговала.)))

А теперь попрошу отзывы!

Глава 12

Глава 12.

Комиссия по аппарации.

Pov Драко Малфоя.

- Эй, Малфой, очнись! Да приди в себя уже! Мерлин, да что ж мне с тобой делать!? Ну давай, давай, открывай глаза... Вот так, вот молодец...

Этот голос был первым, что я услышал, приходя в себя. Голова была тяжелой, как после бурной попойки. Странно, вроде бы, мы не особенно отмечали победу... И почему, кстати, мне так неудобно лежать, да еще и кожу противно стягивает, как будто я умывшись, забыл вытереть лицо? Да еще и холодно, к тому же...

С трудом разлепив словно налитые свинцом веки, я приоткрыл глаза, и увидел склонившееся надо мной смутно знакомое лицо. Я был уверен, что точно знаю этого парня, и в то же время, это явно не кто-то из близких мне людей. Темно-каштановые, чуть кудрявые волосы, бесхитростно карие глаза, пухлые губы... галстук в черно-желтую полоску. Я напряг ускользающую память. Ах, ну да, староста школы...

- Макмиллан, - я попытался приподняться, и он поддержал меня. Голова закружилась, меня затошнило, хотя я сдержался, и с помощью хаффлпаффца добрался до какой-то стены, на которую смог облокотиться.

- Ты как? - обеспокоено спросил он.

- Так себе, - признался я. - А где это мы?

Кое-как подняв тяжелую, точно чугунную голову, я осмотрелся. Мы с Макмилланом сидели на дне пустого бассейна в ванной старост - точнее, я сидел, привалившись к его бортику, а Макмиллан присел передо мной на корточки. Еще более странно... Я помню, что собирался сюда наведаться, вроде, даже собрал вещи, но... Но дальше в памяти зиял провал. Нет, ну не мог же я где-то по дороге напиться, да еще так, чтобы не помнить, как, где и с кем! Да и не с кем: - Крэб и Гойл сидели и обжирались в гостиной, и в ближайшие полчаса выгнать их оттуда было нереально, Майлз ушел на свидание, Тео тоже, а с малышней я бы сам пить не стал... Блейз и Гарри? Не-ет, вряд ли... У них свидание. Я бы не позволил себе прервать их... И потом, не такой человек Поттер, чтобы напиваться в присутствии своей девушки. Тогда что? Почему, Волдеморт побери, я ничего не помню?

Внезапно мне показалось, что в голове прямо-таки щелкнуло, когда мысли сложились в четкую картинку, куда ясно укладывалось и мое состояние, и потеря памяти. Заклятие забвения! Но кто и с какой целью наложил его на меня? Что такого я увидел? И где именно - уже здесь, в ванной, или по дороге, а сюда меня затащил тот, кто наложил заклятие?

- Мне кажется, ты нездоров, - проговорил тем времени Макмиллан, приподнимая меня, и усаживая на ступеньку бассейна. Я поморщился от одного движения, но вынужден был признать, что сидеть так удобнее. - Ты встать сможешь?

- Да, наверное... - я с сомнением покосился на него. Мне, правда, уже несколько полегчало, однако до хорошего самочувствия было далеко. - А... Тебя не затруднит наколдовать Агументи? - спросил я.

- Что? А, воды? Да, конечно, сейчас... - он поспешно полез за палочкой в карман, вытащил ее, неловко ухватив, когда она чуть не выскользнула из его пальцев. Наколдованная им струйка воды была, мягко говоря, нестабильной - то била ключом, обрызгав меня с головы до ног, то еле сочилась, так что пришлось ждать чуть ли не пять минут, чтобы наполнить пригоршню. Да уж, у Гарри в Башне Восхода явно получалось лучше, даже несмотря на магическую нестабильность. Тем не менее, я кое-как напился и умылся, игнорируя тот факт, что в ванной можно было просто открыть кран для этого. Хотя... ну, согласен, чтобы умыться - да, но не пить же водопроводную воду, в самом деле! Я Малфой, а не какой-нибудь плебей!

Напившись и умыв лицо, я похлопал себя по карманам в поисках чистого носового платка... и не нашел его. Да быть не может, я точно помню, что он у меня был! Куда он мог запропаститься? Вздохнув, я пожал плечами. И без того проблем хватает, чтобы еще раздумывать, куда делась такая мелочь. Да мало ли куда - потерял по дороге, скорее всего. Нащупав палочку, я заклинанием призвал одно из общедоступных полотенец, аккуратной стопкой сложенных в шкафу, и вытер лицо и руки. Потом отложил полотенце на край бассейна и встал, пошатываясь. На влажном после заклятия Эрни дне бассейна от моих ботинок остались грязные следы, однако ни сил ни желания их убирать у меня не было. Голова закружилась, и Макмиллан, поспешно вскочив, подхватил меня. Я не упал, и не собирался, однако все равно тяжело привалился к нему, хватая ртом воздух.

- Ты точно нездоров, - сказал он. - Пойдем, я отведу тебя в Больничное крыло.

- Нет, - замотал головой я. Хватит с меня в этом году Больничного Крыла, я и так за неполный семестр провел там больше времени, чем за предыдущие шесть лет вместе взятые! - К Снейпу. Отведи меня к Снейпу. В его кабинет, он должен быть там.

- Ты уверен? Малфой, тебе ведь явно плохо... - засомневался Макмиллан.

- Я буду в порядке. Просто помоги мне дойти, - выдохнул я.

- Ну ладно, - все еще с сомнением согласился Эрни. - Кстати, это, наверное, твое? - Он указал на стоящую рядом с бортиком черную сумочку, по виду полную каких-то флакончиков, баночек и прочего. Я нахмурился. Вроде, какая-то сумка у меня была, но, наверное, с вещами... Нет, эта, вроде, не моя...

- Не знаю, - ответил я на всякий случай, и вдруг подумал, что если она не моя, и не Макмиллана, то, скорее всего, ее хозяин - тот, кто наложил на меня Обливиэйт! Пожалуй, надо бы прихватить ее с собой - если получится найти того, кому принадлежит сумка, то найдем и того, кто заколдовал меня!.

- Да твоя, твоя, наверное, вон, из нее галстук слизеринский торчит, - сказал Макмиллан. Я сглотнул и закашлялся.

- Будь добр, прихвати ее с собой, - попросил я. - Если это и не моя, Снейп разберется, он ведь наш декан, - мда, не то, чтобы я думал, что он этого не знает, но почему-то от изречения таких прописных истин становилось легче. Эрни, кивнув, подобрал сумку и повесил ее на плечо, другой рукой поддерживая меня. Вот странно, у двери я заметил еще одну сумку - вот это-то уж наверняка моя, украшенная гербом семейства Малфоев. Однако я не стал обращать внимание Макмиллана на нее, зная, что домовые эльфы узнают мои вещи и принесут их мне не позже завтрашнего утра.

Сам путь до подземелий запомнился мне смутно. Все вокруг было как в тумане, кажется, меня неумолимо шатало, и я цеплялся за Макмиллана обеими руками, чтобы не упасть. Боюсь даже представить, каково ему пришлось, однако хаффлпаффовец держался стойко, и я в который раз подумал, что у этого факультета, при всех его недостатках, есть все же и достоинства, и одно из них - верность и стойкость. Дав обещание проводить меня, он держался, несмотря на то, что ничем мне не обязан.

Наконец - мне показалось, что минула вечность, - мы оказались в подземелье, возле знакомой двери из темного дерева, напротив которой висел портрет, сейчас пустующий. У Северуса была некая договоренность с его обитателем - тот никогда не уходил, если профессор покидал кабинет, и его могли искать. Но раз Лорда Тальмора на портрете нет, то Снейп, скорее всего, наоборот, на месте. Я прислонился к стене, отпустив Макмиллана, и кивнул ему, указав на дверь.

- Постучи, - попросил я хрипло, сам не узнавая свой голос. Мне как будто что-то сдавливало горло, хотя галстука на мне не было, и вообще, сняв квиддичную форму, я даже рубашку застегнул не до конца, когда переодевался после душа, который принял после игры. Впрочем, душ - просто чтобы освежиться, а ванна - для удовольствия... Эрни неуверенно покосился на меня, и робко постучал в дверь.

Послышались шаги, и на пороге возник грозно сдвинувший брови Снейп.

- В чем дело, мистер Макмиллан? Какие-то нарушения у моих студентов? - мрачно поинтересовался он, не замечая меня - да и мудрено, я стоял возле стены, а он даже не вышел толком из кабинета.

- П-почти так, сэр, - почтительно отозвался Макмиллан, даром что был старостой школы. Да уж, репутация у Северуса не самая располагающая. - Я... Я нашел в ванной Старост Малфоя - он был без сознания, сэр, и кажется, ему до сих пор плохо.

- Плохо? - повторил крестный, и в голосе его явно прозвучали нотки тревоги.

- Д-да, сэр. Он явно нездоров, почти не может стоять на ногах, и... И он отказался идти в Больничное Крыло, сэр, и потребовал, чтобы я отвел его к вам.

- Не преувеличивай, я не настолько плох, - выдавил я, отделяясь от стены, и изо всех сил стараясь стоять прямо. Северус, побледнев, одним текучим движением обогнул стоящего на пути Макмиллана, и подхватил меня. А я, как ни старался удержать равновесие, все же не устоял, и почти повис у него на руках.

- Вы свободны, мистер Макмиллан, - бросил Снейп через плечо, поддерживая меня и осторожно заводя в свой кабинет.

- Но сэр, ему же плохо! - попытался возразить Эрни. Наивный, неужели он думает, что Снейпа можно переубедить, еслди уж он что-то решил? Ну, я-то, наверное, могу это сделать, хотя и не всегда, но вот бедняге хаффлпафовцу точно ничего не светит.

- Я позабочусь о своем студенте, можете не волноваться, - с нажимом ответил крестный. - Или вы сомневаетесь в этом?

- Н-нет, сэр, - поспешно отозвался тот. - Ну, я тогда, с вашего позволения, пойду...

- Идите, Макмиллан, идите, - раздраженно кивнул Северус. - Да, и десять баллов Хаффлпаффу.

- Спасибо, сэр! - воодушевился Макмиллан, и, окрыленный, поспешно ретировался.

Захлопнув за собой дверь, Северус провел меня поближе к своему столу, взмахом палочки придвинул поближе к камину кресло и усадил меня. Я и сам не предполагал, что мне может быть так плохо после не столь уж дальней прогулки. Нет, я не чувствовал опустошенности или упадка сил - просто у меня жутко кружилась и болела голова, ужасно, до тошноты. А еще я ничего не помнил начиная с того момента, как собирал вещи у себя в спальне, собираясь пойти принять ванну, и это тоже не было самым приятным ощущением в мире.

- Ну, что с тобой произошло, Драко? - без обиняков спросил Северус, вглядываясь мне в лицо тревожным, внимательным взглядом. Я вздохнул.

- Не знаю, - честно ответил я. - Я ничего не помню. Помню, как мы выиграли матч, потом праздновали в общей гостиной, потом все стали расходиться, и я решил сходить принять ванну. Пошел собирать вещи... и все. Дальше - ничего. То есть, уже то, как Макмиллан привел меня в сознание в ванной Старост. Но как я туда попал, понятия не имею.

- Обливиэйт? - предположил крестный. Я пожал плечами и кивнул.

- Похоже на то. И если спросишь, кому и зачем это понадобилось - убей, не знаю. Ох! - на мгновение голова закружилась так, что мне показалось, будто кресло ушло из-под меня, и я тяжело откинулся на спинку. Северус поджал губы и направился к шкафчику в углу, где хранил наименее опасные готовые зелья из своего запаса. Налив полчашки густой черной жидкости, от которой доносился запах пережаренных кофейных зерен (кофейный экстракт, выработанный с добавлением настойки златоцвета), он долил туда немного желтоватой прозрачной жидкости, подогрел полученную смесь палочкой, от чего она посветлела и приобрела розовато-коричневый оттенок, и протянул его мне. Определив его, как восстанавливающее и укрепляющее, я сделал глоток. Хм, а ничего, мне определенно тут же полегчало. А впрочем, уж в зельях Снейпа-то я не сомневался... Вдохнув чуть терпкий аромат, напоминающий одновременно корицу, чуточку кофе и лимона, я ухмыльнулся. Интересно, и почему в Больничном крыле большинство зелий, даже таких простых, как укрепляющие, на вкус - откровенная гадость? Вот у Северуса они почти всегда приятны...сделав еще несколько глотков, я опустил чашку, грея об нее ладони, и сел попрямее, расправив плечи. Крестный с довольным видом усмехнулся.

- Не задерживай, лучше допей сразу, - посоветовал он. - Так что, у тебя есть предположения... Ну что еще!? - стук в дверь прервал его вопрос. Дверь приоткрылась, и внутрь осторожно заглянула голова Эрни Макмиллана.

- Простите, Сэр, вот эта сумка была в ванной, я подумал, это его, - он кивнул на меня. - Но даже если нет, она кого-то из слизеринцев, значит, наверное, ее нужно отдать вам? Вот, возьмите, - и он поставил на пол ту самую неопознанную сумку с баночками зелий, которую забрал из Ванной.

- Да, благодарю, мистер Макмиллан, - отозвался Снейп с плохо скрываемым раздражением. - Можете идти.

Быстро кивнув, Эрни тут же захлопнул дверь. Северус взмахом палочки призвал сумку и вопросительно посмотрел на меня.

- Твое? - спросил он. Я пожал плечами и в два глотка допил зелье. Голова почти прошла, и я снова мог соображать четко.

- Не поручусь, но мне кажется, что нет, - отозвался я. - Я ее не собирал, по крайней мере, я этого не помню. Да и сумки у меня такой нет. Скорее всего, это сумка того, кто наложил заклятие. То ли он забыл ее, то ли потерял.

- Значит, этот кто-то был, наверное, уже в ванной? - предположил крестный, открывая молнию и извлекая из сумки флакон шампуня.

- Понятия не имею. Может, меня оглушили где-нибудь в коридоре, а в ванну затащили потом, чтобы на меня кто-нибудь случайно не наткнулся.

- Значит, это кто-то из старост? Или квиддичный капитан...

- Вероятно, - согласился я, поморщившись. - Но ты не хуже меня знаешь, как легко продается пароль от этой ванной. Кто угодно может попасть туда за определенную плату, и ходить вплоть до следующей смены пароля.

- Хм... давай-ка посмотрим на сумку, - предложил Снейп, вынув слизеринский галстук. - Так-так, что тут у нас? Шампунь, бальзам для волос, лосьон... Ты уверен, что это не твое?

- Уверен, - отозвался я, рассматривая бутылочку шампуня. - Я таким не пользуюсь. Это для темных волос.

- Ну что ж, можем сразу вычеркнуть всех светловолосых. Судя по галстуку, - Северус вытащил шелковую ленту, кончик которой торчал из сумки, - это кто-то из наших. Есть предположения?

- Три четверти факультета - брюнеты и темные шатены, и те и другие могут использовать такой шампунь, - ответил я, снова откинувшись на спинку кресла. Головная боль совсем прошла, зато на смену ей пришла сонливость - некий побочный эффект зелья, который довольно трудно побороть. - Даже... Ох! - я зевнул, и смущенно прикрыл рот ладонью. - Даже ты, с твоего позволения, крестный.

- Я не мог, у меня алиби, - хмыкнул Северус, не поднимая головы. - С конца квиддичного матча сижу здесь, что может подтвердить сэр Огастес Меридор, - он указал на портрет знаменитого зельевара прошлого века, висящий на стене за его креслом. - Кстати, посмотри на этот галстук. Что скажешь?

Я взял из его руки узкую зелено-серебристую ленту, прикинул, мысленно сравнивая со своими. Узковат, а во-вторых, по все длине - ни следа от булавки или зажима, какие в ходу у парней. Хм... Будь галстук гриффиндорским, это бы не насторожило - что Поттер, что Финниган и Томас, все равно ничего подобного не носят... (подарить Гарри такую штуку, что ли? А то ходит, как обормот какой-то...). Но этот галстук был слизеринский, а насколько я мог припомнить, все наши парни носили зажимы или булавки. Правда, я никогда не приглядывался специально... Однако все равно, как ни крути, галстук не похож на мужской...

- Девчоночий, - вынес я приговор. - Жаль, не надушен.

- Да, согласен, - кивнул Снейп. - К тому же, посмотри. Сомневаюсь, что кто-то из юношей пользуется всем этим - он выставил целую батарею притираний, кремов и прочих баночек со средствами для кожи, волос, ногтей и всего остального. У меня вырвался удивленный присвист. Даже Нарцисса не пользовалась ТАКИМ количеством косметических средств, не говоря уже о Блейз, хотя обе отнюдь не пренебрегали косметикой. Пожалуй, подобную коллекцию я видел только однажды, когда нам в гости нагрянула матушка Блейз, и меня попросили заглянуть позвать ее к обеду, потому что домовые эльфы были ей противны. Да, вот у нее-то баночек и скляночек было, пожалуй что, и побольше, как я видел, когда я заглянул в ванную, разыскивая хозяйку. Однако тем не менее, данная коллекция тоже впечатляла.

- Как думаешь, кому может принадлежать все это? - спросил Северус. Я хмыкнул.

- Ну... Я не очень разбираюсь в женской косметике, тут лучше спросить Блейз, - сказал я, снова подавив зевок. - На всякий случай, надо держать под подозрением всех брюнеток на факультете.

- Ну, думаю, ты преувеличиваешь. Курса с пятого, полагаю, - возразил Северус. - Первокурсники не знают заклятий забвения, их проходят только на четвертом. Да и кто-то помладше с тобой не справился бы.

- Если напали со спины, то запросто, - возразил я. - Но думаю, у меня есть кандидатура на подозрении. Одна брюнетка, имя которой смело можно поставить рядом с неприятностями, связанными со мной. И она - староста к тому же.

- Ты о мисс Паркинсон? - Снейп задумался. - Но зачем ей нападать на тебя? Она ведь в тебя влюблена. Логичнее было бы опять применить приворот, и чары на сей раз, а не зелье.

- А может, она и пыталась, - пожал плечами я. - На мне ведь защита, которую ставили Эмерельд и Сапфира. Не думаю, что они могли допустить применение ко мне приворотных чар, в каком бы то ни было виде. Может, она поняла, что у нее ничего не получается, и заставила мены забыть, чтобы не подставляться под насмешки.

- Как же твоя защита пропустила Обливиэйт?

- Запросто. Он ведь не несет физического вреда, и это не приворот, о котором у нас был отдельный разговор... - вздохнул я. - Особенно, если заклятие было исполнен в состоянии эмоционального напряжения...

- Но Пэнси Паркинсон - не единственная брюнетка на факультете. Как насчет мисс Гринграсс-старшей? Вы с ней встречались, она не могла мстить тебе за отвергнутую любовь или что-то в этом роде?

- Не думаю, - покачал головой я, хотя где-то в подсознании и шевельнулась легкая тревога. - Мы расстались по ее инициативе, так что ей винить меня вообще не за что. Нет, не думаю, что это Дафна. И потом, ей-то что от меня скрывать? Что такого я мог увидеть, чего не видел раньше? Будь это какая-нибудь другая девушка, кроме Пэнси и Дафны, она могла, допустим, застыдиться того, что я увидел ее без одежды, и стереть мне память. Но Дафне прятать нечего, мы были любовниками, в конце концов.

- Логично, - согласился крестный, - Но логика, увы, не доказательство. Ладно, попробуем выяснить потихоньку. Может быть, имеет смысл попросить мисс Блейз разузнать, у кого из девушек за последнее время поубавилось косметики? Вряд ли у нашей маленькой "мисс Забвение" настолько много пузырьков, что потери целой сумки она не заметит.

- Ладно, я поговорю с Блейз, - согласился я. Снейп некоторое время смотрел на меня, словно пытался проникнуть в мое сознание. А может, не "словно", а так оно и былою На сей раз, впрочем, я даже не стал ставить щит - в если он полезет в глубину, куда я не хочу его пускать, я всегда могу его выкинуть из своего сознания, а хочет подробностей того, что я помню о сегодняшних событиях - это пожалуйста. Впрочем, если крестный и пытался воспользоваться легилименцией, то ненадолго.

- Ты ведь понимаешь, Драко, что твоя гипотеза о мисс Паркинсон - это не единственная версия, не так ли? - сказа он наконец. - Ты мог стать свидетелем чего-то... достаточно важного. Не забывай, что на младших курсах все еще есть дети Пожирателей Смерти, и некоторые достаточно амбициозны, чтобы счесть себя достойными строить планы и козни. Тебя мог проклясть кто-то из них. И даже эта сумка - доказательство только косвенное. Мы не можем быть уверены, что она принадлежит именно тому, кто тебя заколдовал. Девушка могла просто забыть ее в ванной, до того, как туда пришел ты. Ну или тебя притащили.

- Понимаю, - кивнул я. - Крестный, а ведь есть какой-нибудь способ все выяснить?

- Ну... Есть одно зелье, - неохотно ответил он. - Сложное, и не очень безопасное. Одним из ингредиентов должны будет стать твоя кровь, а ты знаешь, чем могут обернуться шутки с кровью.

- Зелье могут использовать против меня, если узнают о его существовании, - кивнул я. Северус поморщился. Я, конечно, выдал только простейший вариант, однако я был слишком сонный, чтобы раздумывать над более сложными. Впрочем, этого хватило.

- Верно, - согласился крестный. - Ты думаешь, эти воспоминания стоят того?

- Я не знаю, - вздохнул я. - С одной стороны не хотелось бы влипнуть в передрягу ради всего лишь вида раздетой пятикурсницы. А с другой стороны, можно упустить что-то важное, чему я стал случайным свидетелем...

- Давай сделаем так: я поговорю с Дамблдором на эту тему, и возможно, он предложит другой выход из ситуации, - предложил крестный. - В конце концов, зелья - не панацея, это не единственный выход. Можно воспользоваться легилименцией, а я, признаться, больше привык закрывать СВОЕ сознание, или же незаметно считывать чужое, чем вдумчиво работать с разумом, пытаясь вернуть утраченные воспоминания. Зато вот сам директор неплохо поднаторел в этом, и, вероятно, согласится заняться тобой.

- Я бы предпочел все же тебя, - вздохнул я. Нет, я доверял Дамблдору, конечно, но все-таки крестному как-то больше. Снейп улыбнулся, и покачал головой.

- Я не рискну взять на себя такую ответственность, Драко. Я недостаточно опытен в этой области, чтобы вторгаться таким образом в сознание тех, кто мне дорог... крестник.

Некоторое время мы еще обсуждали способы вернуть утраченную память, и неожиданно для себя я обнаружил, что почти поминутно встряхиваю головой, чтобы удержать нить разговора. Глаза слипались, а разум отказывался работать. Я с трудом мог припомнить, что именно он говорил минуту назад. Северус заметил мое состояние и хмыкнул.

- Пойдем, я отведу тебя в спальню, - сказал он, поднимаясь. - А то заснешь по дороге.

У меня не было ни сил, ни желания спорить - я был слишком сонный, и, наверное, действительно уснул бы где-нибудь по дороге, если б не Северус. Крестный довел меня до самой моей спальни через гостиную, где, на мое счастье, не было никого кроме Крэба и Гойла, которые, сытые и довольные, увлеченно что-то обсуждали. Завтра придется как-то объяснять им, почему Снейп провожал меня в спальню, и не такие уж они идиоты, чтобы купиться на дурацкую басню о его желании одолжить у меня какую-нибудь книгу или что-то подобное. Но ничего, что-нибудь придумаю. Каким-то чудом меня еще хватило на то, чтобы поблагодарить крестного, переодеться в пижаму и забраться под одеяло, после чего я провалился в глубокий сон, навеянный зельем.

Pov Гарри Поттера.

В воскресенье у нас снова намечался поход в Хогсмид, поскольку это были предпоследние выходные семестра. Я уже предвкушал очередную прогулку по узким улочкам вместе с Блейз - в прошлый раз погулять так и не удалось из-за срыва Драко, но теперь я надеялся наверстать упущенное. К тому же, Дин с Симусом присоветовали мне пару любопытных местечек, словно созданных для влюбленных парочек, где можно было укрыться от любопытных взглядов, и целоваться до одурения. Одна мысль об этом грела не хуже теплой мантии. До сих пор с трудом верилось, что я был таким идиотом, что почти два месяца не решался поцеловать ее! Теперь мне казалось, что я вообще без этого прожить не смогу...

Денек выдался не то чтобы очень уж погожий - потолок в Большом Зале был затянут облаками, и хотя снег и не сыпался, солнца тоже было совсем не видно. Мы с Гермионой и Джинни - кажется, теперь наша гриффиндорская тройка приобрела именно такой вид, - явились на завтрак довольно рано, по крайней мере, большинство столов были заняты едва ли наполовину. За нашим одиноко сидел Невилл, впрочем, ничуть не огорченный этим фактом, и увлеченно что-то читал, одновременно ухитряясь с аппетитом поглощать свернутые трубочкой блинчики с творогом. Хмыкнув над этим зрелищем, я уселся за стол, спиной к слизеринскому, за которым сидели какие-то младшекурсники и мрачный Тео Нотт. Он явно был не в настроении - вяло ковырял ложкой тарелку с овсянкой и то и дело довольно-таки злобно поглядывал на хаффлпаффский стол, а хаффлпаффские первокурсники испугано жались под его тяжелым взглядом.

- Наверное, его Элис бросила, - сказала Джинни, перехватив мой взгляд. - Она вроде собиралась, как я слышала. - Элис Лейтон училась на одном курсе с Джинни, и была довольно симпатичной девушкой. Неудивительно, что Нотт злится - он, такой неотразимый, снизошел до нее, а она его отвергла! Мой внутренний голос ехидно рассмеялся. Тео был довольно популярен, и мог бы гордиться собой, если бы не Драко, который затмевал его без особых усилий, но окончательно и бесповоротно. Стоило Малфою только появиться на горизонте, как Нотт оказывался в беспросветном минусе. Хм, интересно, а как бы себя повел в подобной ситуации Малфой? А впрочем, ему-то, как раз, в такой ситуации не бывать - он всегда первым прерывал отношения, не считая Дафны, но по его словам, она опередила его на день-два, не больше, да и разрыв этот его особенно не заботил.

Легок на помине, Драко появился в дверях Большого зала, и я даже заморгал от удивления, при виде его одежды. Никакой традиционной школьной формы, и единственная дань ей - это небрежно заброшенная за плечо мантия. Вместо обычных элегантных ботинок, на нем были тяжелые кожаные, на толстой тракторной подошве. Иссиня серые узкие джинсы, модного оттенка, - да я, кажется, вообще первый раз в жизни видел Малфоя в джинсах! Довершала образ темно-зеленая толстовка с капюшоном, из горловины которой выглядывала более светлая бледно-зеленая водолазка. - обе не изумрудного слизеринского оттенка, а более темного, "лиственного". Мой взгляд скользнул выше - и меня ждало новое потрясение. Вместо обычной, идеально расчесанной и уложенной волосок к волоску прически, на голове Драко царил "художественный беспорядок". Нет, он не выглядел лохматым и растрепанным - просто кое-какие прядки сверху были перепутаны, создавая эффект некоторой взъерошенности, не такой сильной как у меня, конечно. Но для МАЛФОЯ это было просто что-то невероятное. Стоило признать, этот образ шел ему, придавая Драко несколько безбашенный вид - а впрочем, с такой внешностью, ему пойдет все что угодно. Ну, может, кроме розового. Да и вообще, пожалуй, всех оттенков красного... Может, только в каких-то сочетаниях, и то сомнительно. Мда, ему повезло, что он не гриффиндорец...

- Привет, - беззаботно сказал он, приближаясь к нам. Гермиона, сидевшая напротив меня, первой справилась с удивлением и кивнула.

- Привет, Малфой... - сказала она. - Хм... неплохо выглядишь.

- Тоже мне новость, я всегда так выгляжу, - хмыкнул Драко, выдав дежурный ответ по поводу своей внешности, и уселся за свой стол вполоборота к нам, подтянув под себя одну ногу и опершись локтем о стол. Я развернулся, усаживаясь к нему лицом, и невольно копируя его позу.

- А в честь чего такие перемены во внешности? - спросил я. Малфой пожал плечами.

- И тебе с добрым утром, Гарри, - сказал он, и я смущенно покраснел. - А перемены... Да так, ничего особенного. Это у меня с лета в шкафу болтается, я и наткнулся случайно. Просто это... - он коснулся своей толстовки, - мне показалось достаточно теплым. Ну, я и решил, что раз уж надевать, так надевать все. И вообще, образ должен быть цельным. - и он тряхнул головой, как бы призывая полюбоваться на свою прическу.

- Да, но... Мне казалось, что такие вещи вообще не в твоем стиле... - пробормотал я. - Мерлин, Малфой, да я ни разу за шесть с половиной лет не видел тебя в джинсах! Я не думал, что такие как ты... Ну, то есть, чистокровные, их вообще носят.

- Ну, во-первых, я НОШУ джинсы, просто в школе для этого маловато возможностей, я же староста, должен подавать пример, - возразил Драко. - Да и... Отцу это не очень-то нравилось... - добавил он тише. - Этот прикид я прошлым летом купил, в Париже, - тут же продолжал он, как ни в чем не бывало. - Эми и Сафи утверждали, что мне пойдет. Ну и вторая причина, почему именно сегодня... Просто я подумал, что это своего рода способ показать ТЕБЕ, что даже в такой одежде, можно выглядеть как я, а не как Уиз... В смысле, не так, как ты, - исправился он, кинув быстрый взгляд на Джинни. Однако та пропустила его оговорку мимо ушей, все еще ошеломленно вытаращившись на него. Малфой довольно хмыкнул, подтягивая к себе чашку с кофе, и беззаботно принялся завтракать, а я с запозданием сообразил, что его одежда - чуть ли не копия моей. На мне была старая толстовка серо-голубого цвета, напоминавшая одежду Драко, однако в то же время и рядом с ней не лежавшая. Старые, растянутые джинсы, которые раньше принадлежали Дадли, поэтому сам я их носить без ремня никак не мог. Правда, ботинки у меня почти такие же - близнецы Уизли позаботились, подарили на день рождения пару, из настоящей драконьей кожи, с волшебными самозавязывающимися шнурками. И все равно, рядом с Малфоем я выглядел как оборванец. Мне стало неловко.

Только когда я слегка опомнился, я вдруг обратил внимание на то, что Драко заявился один, без Блейз. Такое случалось довольно редко, особенно в выходные, и я немедленно спросил его, где она.

- Ее Снейп задержал, - отозвался Малфой, пожимая плечами. - Ничего серьезного, кажется, просто паре первоклашек нужно организовать дополнительные занятия по зельям, а на Пэнси в этом отношении лучше не рассчитывать. У нее, во-первых, дел по горло, а потом... В общем, лучше не надо. - Он поморщился, и одарил меня заговорщическим взглядом, означавшим "это не все, но остальное расскажу потом". Я кивнул. На какое-то мгновение мне даже показалось, что я буквально СЛЫШАЛ в голове голос Драко, произносящий эти слова, но я быстро успокоил себя тем, что это всего лишь мое воображение.

Блейз пришла минут через пятнадцать, расстроенная и сердитая. Едва кивнув мне, она хмуро уставилась на Драко, скрестив руки на груди. Я невольно подумал, что я сам от такого взгляда готов был бы провалиться сквозь землю, но он лишь невозмутимо поднял бровь.

- Драко Томас Люциус Малфой, - негромко отчеканила Блейз, - Я тебе официально объявляю - ты свинья! - Джинни рядом со мной от такого заявления аж поперхнулась, и закашлялась. Я похлопал ее по спине, удивляясь, что слизеринцы оба не обратили на нее никакого внимания. Блейз демонстративно вздернула подбородок, и гневно фыркнула, когда Драко с невинным видом захлопал ресницами. - И не строй из себя ангелочка с крылышками! - припечатала она. - Ты знаешь, о чем я говорю! Как ты мог! Как ты мог не сказать мне?! А если это что-то серьезное? Ты хоть понимаешь, что ты вообще мог если не погибнуть, то..

- Ой, перестань! - оборвал ее Малфой, поморщившись. - Вполне возможно, что ничего такого ужасного и не произошло. Мало ли кто и что мог скрывать!

- Да-да, голая пятикурсница, я в курсе, - фыркнула Блейз, усаживаясь напротив Джинни, спиной к столу. Я, ничего не понимая, ошеломленно переводил взгляд с нее на него и обратно, но они словно и не замечали меня. Блейз продолжала: - Снейп просветил. А вдруг нет? Вдруг ты вышел на тайный заговор, - она понизила голос, оглянувшись по сторонам, проверяя, что никто не может подслушать, и наклонилась вперед. - На тайный заговор Пожирателей Смерти! Все-таки, я уверена - наложить на тебя Обливиэйт, да еще настолько профессиональный, чтобы стереть только одно воспоминание, пятикурснице не под силу, да шестикурснице тоже. И вообще, во всем Хогвартсе на это способны только несколько человек, и большинство из них - учителя.

- Стой, стой, - воскликнул я, во все глаза уставившись на Малфоя, сидящего с невозмутимым видом, и рассеяно вертящего в руках опустевшую чашку из-под кофе. - На ТЕБЯ наложили Обливиэйт? Кто? Когда?

- Да тише ты! - шикнул Драко. - Ну наложили, что в этом такого?

- Можно подумать, на тебя такие заклятия накладывают по пять раз на дню! - возмутилась Блейз. Мне показалось, что еще немного, и она готова будет треснуть упрямого названного братца первым, что подвернется под руку.

- Но как? Почему, зачем? - продолжал допытываться я. Малфой снова поморщился и "возвел очи горе".

- Поттер, это заклятие ЗАБВЕНИЯ, - сказал он. - Если ты не знаешь, его смысл как раз в том, что я НЕ ПОМНЮ, кто, как и где, а тем более, почему на меня его наложил. Так что ответить могу из всех твоих вопросов только на два - когда и зачем. Хотя "зачем", думаю, и так понятно. Я, очевидно, увидел или услышал что-то не предназначавшееся для моих глаз и ушей, и меня необходимо было заставить это забыть. А что до "когда" - вчера вечером, часа через три после матча.

- Ой, ой, ой, - я скорчил гримасу, передразнивая его, - какие мы умные. Ну, матч-то ты помнишь?

- Помню, - нехотя отозвался он. - И вечеринку после него. А потом я собрался в ванную, и все. С этого места - как отрезало. Очнулся уже там, и Макмиллан надо мной.

- Эрни? А он там что делал?

- Обход, - хмыкнул Драко. - Он меня там нашел.

- А это не мог быть он сам? - спросил я. Малфой фыркнул. Мда, Макмиллан на роль заклиателя явно не годился - мало того, что хаффлпаффовец, так еще и староста школы... И потом, я неплохо изучил его на занятиях ДА, и знаю, что заклятия памяти и вооще ментальные - не его конек. - И вообще, есть какие-нибудь предположения? Зацепки-то должны быть! - поспешно сказал я.

- Ты у нас будущий аврор, а не я, - пожал плечами Драко. - Но кое-какие есть ты прав.

Пока Драко рассказывал нам, что и как вчера произошло - по крайней мере, что он помнил до и после пробуждения в Ванной Старост, и посвящал в детали своего разговора со Снейпом, время завтрака закончилось, и пора было собираться в Хогсмид. И тут меня ждал неприятный сюрприз. Когда в холле, прежде чем идти к себе наверх переодеваться, я сказал Блейз "Жду тебя через десять минут", она вздохнула и отрицательно покачала головой, с совершенно убитым видом.

- Не могу, Гарри, - жалобно сказала она. - Снейп работой нагрузил. Пока с перваками по зельям не разберусь, мне отсюда ходу нет. Так что идите без меня.

- Что? - возмутился я. - Но он не может, он не имеет права! Ты ведь ни в чем не провинилась, а это... Это как отработка!

- Это не отработка, а старая Слизеринская Традиция, Поттер, - наставительно сказал Драко. - Каждый хорошо успевающий старшекурсник обязан помогать младшим курсам, особенно если его просит об этом декан. А обычно и без просьб, просто сами старосты все организуют.

- Так чего ж ТЫ сам не организовал? - продолжал возмущаться я. - Ты в зельях не хуже нее разбираешься, а то и лучше!

- Во-первых, я уже организовывал класс по Защите в этом семестре, - отозвался Малфой. - А во-вторых, Северус настоял, что мне сегодня необходим свежий воздух.

- Свежий Воздух! - с иронией повторил я, но тут уже меня осадила Блейз.

- Гарри, прекрати! - резко сказала она. - Драко и так занимается с малышней когда только может. И ему действительно нужно прогуляться после заклятия Забвения. А мы с тобой не пропадем, если один раз не погуляем по Хогсмиду. Тем более, что в следующие выходные опять поход, Рождество на носу. СхОдите без меня, ничего страшного.

- Угу, - сдался я, совсем расстроившись. В какой-то момент мелькнула мысль не ходить вообще, но это был не вариант - у меня еще не были купленыкое-какие подарки, да и птом, я обещал навестить Фреда и Джорджа, которые будут сегодня с хогсмидском филиале "УУУ".

- Ладно. Тогда ты не будешь против, если я примажусь к тебе? - поинтересовался я у Малфоя. Драко пожал плечами.

- Да ради Морганы, - хмыкнул он. - Буду рад.

Когда мы встретились ровно через десять минут внизу, я с еще большим удивлением обнаружил, что Малфой отказался от своей обычной мантии. На нем была короткая черная куртка, застегивающаяся спереди на молнию, и придававшая гордому наследнику аристократического чистокровного семейства невозможно магловский вид. Я поколебался минуту, а потом все-таки сказал ему об этом, но Драко не рассердился и не расстроился, лишь заговорщически ухмыльнулся.

- Это я так маскируюсь, - хихикнул он, и я не смог удержаться от того, чтобы разделить его усмешку.

Как ни странно, поход удался на славу. Гулять по Хогсмидским улочкам под аккомпанемент беззлобных насмешек Драко оказалось весело и занимательно. Конечно, совсем не так как с Блейз. Одно дело - гулять с девушкой, которой хочешь понравиться. Как бы просто и легко с ней ни было, все равно поневоле следишь за собой, и боишься ляпнуть что-нибудь не то, нечаянно обидеть грубым словом или чем-то еще... С Драко все было совсем по-другому, и я с удивлением понял, как же мне не хватало вот такого вот дружеского общения! Можно было просто болтать о квиддиче, о книгах, о кино, в котором Малфой разбирался через пень-колоду, но все равно любил обсуждать его, снова о квиддиче, о девушках, и опять о квиддиче. С одной стороны, мне казалось, будто Рон вернулся - я мог сказать что угодно, спросить его обо всем, и получал в ответ искренние ответы. А с другой - это все-таки был Малфой, язвительный, саркастичный, насмешливый, высокомерный. Иные его заявления просто бесили, хотя, конечно, Драко старался сдерживаться. И все-таки по большей части это было просто здорово! Нет, конечно, мы уже общались так, но только теперь я оценил Малфоя-друга в полной мере, когда, зайдя в магазин подарков, выслушивал его едкие, но замечательно точные комментарии по поводу той или иной вещицы. И вместе с тем он проявил удивительный такт, когда, забраковав выбранный мною для миссис Уизли декоративный светильник, который на мой взгляд, неплохо вписался бы в гостиную Норы, посоветовал вместо этого набор специй в изящных деревянных коробочках и баночках ручной работы.

Признаться, когда я по пути думал о том, каково это - ходить по магазинам вместе с Драко Малфоем, я ожидал, что придется бесконечно таскаться из одного магазина в другой, где ему ничего не будет нравиться, и в конце концов мне удастся сделать всего лишь пару-тройку не особенно удачных приобретений. На деле все оказалось далеко не так. Войдя в лавку, он окидывал внимательным взглядом товары, и молча стоял, пока я делал выбор, а потом мягко указывал на недостатки и достоинства предполагаемой покупки. Если меня все равно все устраивало, он лишь пожимал плечами, а если я соглашался, что вещь неподходящая, непринужденно предлагал другую, и по большей части его выбор оказывался довольно удачным. Комментарии и насмешки над остальными товарами начинались чуть позже, если я задерживался на месте, рассматривая что-то еще. В результате уже к полудню я купил все необходимые подарки, и, уменьшив их, готов был просто погулять по деревушке.

Но, как оказалось, у Малфоя были другие планы.

- Все, Поттер, ты как знаешь, а я больше не собираюсь появляться на людях с человеком, который выглядит как нищий оборванец! - безапелляционно заявил он перед небольшим магазинчиком с маго-магловской одеждой, где, как я знал, продавали вполне приличные вещи для молодого поколения, предпочитавшего магловский стиль. Во всяком случае, Парвати и Лаванда были о здешнем ассортименте довольно высокого мнения.

Признаться, когда мы вошли, у меня в голове крутились картинки из магловского кино, когда один из персонажей приводит свою девушку или дочь в магазин одежды, и сидит, наблюдая за ее дефиле в новых нарядах. Но Малфой опять удивил меня. Отобрав ворох вещей, он загнал меня в примерочную, заставил меня влезть в новые джинсы - похожие на его, только синие, - и начать мерить футболки, рубашки и свитера, сам заглядывая через занавеску. Кое-что он сразу отвергал, кое-что комментировал, советовал, как именно это стоит одевать и тому подобное. Подобрав приличное количество вещей, он выбрал еще три пары джинсов (как он сказал. раз уж это моя любимая одежда, пусть будет так), и брюки, похожие на школьные, но чуть другого покроя. Когда я за полчаса перемерил, наверное, полмагазина, Драко, наконец, остался доволен, и присовокупив еще пару наставлений, отправил меня на кассу, где мне пришлось выложить за покупки кругленькую сумму. Не то чтобы меня это сильно тревожило - благодаря Биллу Уизли проблем с тем, чтобы достать денег из своего сейфа у меня не было. Когда я расплатился, Малфой настоял, чтобы я переоделся во что-нибудь приличное прямо там же, на месте, и я послушно натянул те самые, первые джинсы, бутылочно-зеленую водолазку под цвет глаз, и серо-зеленую толстовку, на манер моей старой, но по качеству больше похожую на одежду Драко. Довершила образ черная куртка, тоже похожая на куртку Малфоя. Окинув меня придирчивым взглядом, он наконец одобрительно кивнул.

- Ну вот, другое дело, - сказал он. - Теперь и людям показаться не стыдно.

- Да я и раньше не особенно стеснялся, - пожал плечами я, однако довольная улыбка расползалась по моему лицу при виде своего отражения. В принципе, по стилю мало что изменилось, однако вещи были подобраны по моему собственному размеру и сидели так, словно были сшиты специально для меня. Водолазка подчеркивала цвет глаз, а джинсы вдруг открыли, что у меня, оказывается, неплохая фигура. Не такая, как у Драко - он был высокий, стройный, и аристократически изящный, с достаточно развитыми мускулами, которые, однако, не бросались в глаза. Я был поменьше ростом - не очень сильно, но все же ощутимо, - и, возможно, за счет этого казался более крепко сбитым, да плюс еще это впечатление раньше усиливала мешковатая одежда. Правда, поначалу мне было немного неуютно, однако, поймав одобрительный взгляд Драко, я перестал стесняться и велел себе привыкнуть. В конце концов, школьная форма тоже сидела на мне хорошо, привык же я ее носить? Значит, и к этому привыкну.

Вот странно, никогда раньше не задумывался о своем внешнем виде, но стоило начать общаться с Малфоем, как все встало с ног на голову. Я помнил наш очередной спор на эту тему, произошедший в библиотеке не так давно.

- Но ведь одежда не изменит моей сути, - говорил я тогда, свято убежденный в своей правоте. Драко в ответ презрительно фыркнул.

- Эту отговорку придумали нищие, - отозвался он. - Никому, кто прилично одевается, не придет в голову искать в одежде какую-то глубокую внутреннюю суть. Она может в лучшем случае выразить твое настроение. Не обязательно быть злодеем, Поттер, чтобы нормально одеваться. И где, скажи мне на милость, сказано, что Герой обязан выглядеть полным охламоном?

- Я никакой не Герой! - вспылил я, но, - впрочем, как и всегда, - на Малфоя это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Драко лишь ухмыльнулся и вздернул бровь.

- Тем более, - припечатал он. - Даже если подобная глупость где-нибудь и сказана, то к тебе это, значит, не относится! - с подобной железной логикой спорить было трудно. У него на все находился ответ.

Сначала я хотел поступить с этими покупками так же, как и с остальными - уменьшить и положить в карман, но Малфой возразил, что с одеждой так не поступают, потому что потом могут начаться проблемы с размерами - вещи будут становиться то велики, то малы, и в конце концов большая часть придет в негодность. Пришлось договориться с хозяином магазина о доставке, впрочем, это оказалось вполне обычной процедурой.

Погуляв еще с полчаса мы оказались перед бывшей лавкой "Зонко", где теперь красовался логотип "УУУ". В магазине было довольно много народу, - видно, торговля шла бойко. Я обернулся к Драко, который разглядывал витрину с абсолютно непроницаемым выражением на лице. Мне стало не по себе. Малфой весь день был таким веселым и общительным... А тут вдруг замкнулся, и теперь каждую минуту из "своего парня" мог опять превратиться в Слизеринского Принца.

- Эээ... Драко, - позвал я его. - Я... вроде как обещал Фреду и Джорджу зайти сегодня.

- А, - кивнул он, все с тем же выражением. - Ну, иди. Увидимся.

- А ты... Может, зайдешь со мной? - предложил я. Малфой невесело усмехнулся.

- Поттер, может, мне проще сразу самому заавадиться? - фыркнул он. - Меньше мучиться.

- Да перестань, - нахмурился я. - Они не так уж плохи, и потом, ты ведь для них потенциальный клиент...

- Ну да, - скептически усмехнулся он. - А еще я для них - мерзкий хорек, не забывай. И если их младший братец уже успел напеть им о том, что я стал причиной вашего с ним разлада, то думаю, что если я переступлю порог этого магазина в их присутствии, проживу я ровно столько времени, сколько им нужно, чтобы достать палочки и высказать что-нибудь этакое.

- Не преувеличивай, - не очень уверенно сказал я, хотя в глубине души понимал, что в чем-то он прав. - Фред и Джордж упрямые, но они не глупые. Я поговорю с ними, и объясню, что Рон сам во всем виноват, и что ты совсем не такой, как они думают. Ну пойдем, Драко - пожалуйста!

Я и сам не знал, что именно заставляет меня тащить Малфоя в магазин близнецов - возможно, желание убедить их, возможно - его... А возможно, мне просто хотелось чтобы семейство Уизли хоть отчасти начало понимать меня, и увидело, что моя дружба с Драко - это не результат каких-то чар, как думал Рон.

- Это все равно, что самому сунуть голову в пасть дракона, - вздохнул Малфой, однако я чувствовал, что он заколебался. Я хмыкнул.

- Человек по имени "Драко" не должен бояться драконов, - сказал я. Малфой фыркнул.

- Вот только на понт брать не надо! - хмыкнул он, повторяя мою фразу, сказанную в Башне Восхода. Я ухмыльнулся.

- Ну так пойдешь?

- Пойду, - нехотя ответил Драко. - Но предупреждаю - если они что-нибудь со мной сделают, я за себя не отвечаю.

- Не волнуйся, Дрей, я не дам тебя в обиду, - хмыкнул я, и, не давая ему передумать, ухватил за рукав, и, толкнув дверь, вошел в лавку.

Народу в магазинчике было пруд пруди - кажется, сегодня сюда набилось как минимум половина всех тех, кто пошел в Хогсмид. Мы кое-как протолкались к основному прилавку. Намертво вцепившись в рукав Малфоя, чтобы ему не пришло в голову отстать где-нибудь по дороге и затеряться в толпе, я улыбнулся Фреду и Джорджу, которые что-то бурно обсуждали между собой. У кассы стояла молодая симпатичная ведьмочка, обслуживая покупателей, идущих беспрерывным потоком, так что близнецы были относительно свободны.

- Батюшки, кто это? - воскликнул один из них - вроде бы Фред, - увидев меня.

- Бог мой, Гарри! Глазам своим не верю! Ты выглядишь просто... - начал было Джордж

- Офигеть! - закончил Фред. - А это что за гадость болтается у тебя на руке? - спросил он, поморщившись, и окидывая Драко неприязненным взглядом.

- Нужна помощь, приятель? - спросил Джордж, и его рука потянулась к карману, где лежала, видимо, волшебная палочка.

- Нет-нет, ребята, все в порядке, - поспешно заверил я близнецов. - Ээээ.. привет, кстати. Спасибо за комплимент.

- Угу, - мрачно кивнул Джордж. - Гарри, ты не хочешь объяснить, какого долбанного Гриндевальда ты приволок с собой Малфоя? Ты что, спор ему проиграл, или что?

- Так ты только скажи, мы живо от него тебя избавим! - вставил Фред. Я почувствовал, как Драко напрягся и потянул свою руку назад. Не тут-то было - я держал крепко, и наоборот, подтянул Малфоя к себе.

- Фред, Джордж, я хочу вам представить человека, которому несколько раз обязан жизнью, - сказал я, кивая на застывшего за моим плечом слизеринца. Близнецы обменялись удивленными взглядами, а потом оба с подозрением уставились на меня.

- Ему? - уточнил Фред.

- Погоди, так у тебя к нему Магический Долг, что ли? - прищурился Джордж.

- Нет у него никакого долга! - резко отозвался Драко прежде, чем я успел открыть рот. - Мы давно квиты. А ты, Поттер, не делай из меня святого.

- Гарри... - проговорил Фред задумчиво. - Если у тебя нет к нему Магического Долга, или, скажем, каких-то еще обязательств... Почему ты с ним ходишь?

- А почему бы и нет? - отозвался я, чувствуя зарождающееся раздражение. Близнецы снова переглянулись.

- Ты в него влюблен? - напрямую спросил Джордж.

- Ты спятил?! - рявкнул я.

- Тихо, не кипятись, - примирительно сказал Фред. - Нам просто надо удостовериться.

- Если вы не любовники, и не связаны долгом, то почему ты с ним?

- Потому что мы друзья, - отозвался я. - И нечего так смотреть! Драко хороший человек. Его просто нужно узнать получше.

- Узнать, - скептически фыркнул Джордж.

- Малфоя, - подхватил Фред.

- Получше, - снова Джордж. Лица у обоих были серьезные и даже слегка насупленные.

- Именно так, - твердо ответил я. Близнецы снова переглянулись.

- Слушайте, ребята... - я вздохнул, и запустил ладонь в волосы, откидывая их со лба. - Я понимаю, ваши семейства враждуют, да и Драко за время учебы показывал себя не с лучшей стороны... Но он действительно хороший парень. И он уже совсем не так себя ведет, как раньше. Я... в конце концов, за него поручился Дамблдор.

- Дамблдор? - вот это их, кажется, проняло. В глазах Джорджа, который считал директора чуть ли не своим кумиром, подобное заявление было сродни индульгенции. Фред отнесся к нему более скептически, однако я видел, что и его сомнения уменьшились.

- Он точно дал отпор Вол... Вы знаете кому, - исправился я, заметив, как напряглись близнецы когда я чуть не назвал имя Волдеморта. - Это тоже директор подтвердил.

- Ээээ... - Джордж неуверенно покосился на Драко. Я повернулся и посмотрел на Малфоя, который стоял за моим плечом, сложив руки на груди, насколько позволяла моя рука, вцепившаяся в его рукав, и хмурился.

- О, продолжайте, продолжайте обсуждать меня, как будто меня здесь нет, - сказал он со своим обычным убийственным сарказмом. - Может, мне заткнуть уши? Хотя, наверное, не стоит - вы и так прекрасно себя чувствуете, так что давайте, не смущайтесь.

- Дрей, не ерничай! - попросил я. Он мрачно глянул на меня, но кивнул со вздохом.

- Дрей, - повторил Джордж. - Милое имя.

- Только попробуй, - рыкнул Драко.

- Поздняк метаться, - хмыкнул Фред. - Слово не снитч, полетит - не проглотишь, - и он, хихикнув, бросил на меня лукавый взгляд.

- О-о-о, в гробу будет помнить... - закатил глаза я. В ответ донесся дружный смешок.

- Ладно, Малфой, - скептически поморщился Джордж. - Раз уж Гарри считает, что тебе можно доверять...

- Тогда так и быть, мы тебя пощадим, - хмыкнул Фред.

- Но если хоть волос с его головы... - проговорили близнецы хором, - То никакая слизеринская изворотливость тебя не спасет! Это понятно?

- Намекаете, что мне нужно купить Поттеру средство от выпадения волос? - поинтересовался Драко, в глазах которого заплясали чертики. Я, не сдержавшись, хихикнул. - Можете что-нибудь рекомендовать?

- Годится, - сказал Джордж, когда они с Фредом снова обменялись взглядами. - Ладно, Малфой, до поры можешь считать себя... под присмотром. В смысле, мы присмотрим за тобой...

- Во всех смыслах! - подхватил Фред, и близнецы синхронно хихикнули над своим нехитрым каламбуром. - Чтобы защитить своих от тебя...

- И чтобы защитить ТЕБЯ от чужих, - добавил Джордж. - Черт, неужели я это сказал? - добавил он вполголоса. - Имей в виду, это только ради Гарри! - поспешно добавил он, в упор глядя на Малфоя. - Просто потому что раз уж он назвал тебя другом, то расстроится, если с тобой что случится, - Я хихикнул. Напряжение спало, а я даже не ожидал, что близнецы воспримут это так легко.

- Это типа "добро пожаловать в компанию", - пояснил я Драко. Малфой скептически выгнул бровь, и Фред присвистнул.

- Как ты так делаешь? - спросил он. - Я пробовал, так чуть челюсть на сторону не свернул.

- Челюсть-то тут при чем? - фыркнул я.

- А ты попробуй! - хихикнул Джордж, скорчив зверскую рожу, в которой можно было признать попытку поднять бровь лишь с о-о-очень большой натяжкой. Драко хмыкнул.

- Ничего у тебя не получится, это фамильное достояние, - сказал он, и без обычного высокомерно-презрительного тона, и протяжного "Уи-и-изли" в конце, его фраза прозвучала настолько непривычно, что трудно было поверить в то, что это произнес именно Драко.

- И единственное, видимо, - фыркнул Фред. Я напрягся, ожидая взрыва от Малфоя, но тот лишь беззаботно пожал плечами и хмыкнул.

- Ага, - согласился он. - Не считая таких мелочей, как имя, магия и состояние.

- Сечешь, - одобрил Джордж, ухмыляясь, и вдруг до меня дошло, что их ухмылки с Драко почти одинаковые - такие же дерзкие и хулиганские. Ну кто бы мог подумать, что они вообще способны найти общий язык!

Через полчаса мы вышли из лавки, спрятав в карманы пакеты с кое-какими купленными приколами, и оживленно обсуждая еще не выпущенную новинку - управляемые сны. Близнецы планировали сделать их по тому же принципу, что и "мечты", которые Гермиона в свое время назвала "очень высоким уровнем магии", но рассчитанные на всю ночь.

- Все равно их нельзя использовать чаще раза в неделю, - говорил Малфой. - Иначе можно запросто дойти до нервного срыва. И потом, свои собственные сны тоже очень важны, бывают пророческие и все такое, потому что во сне разум наиболее открыт всяческим эманациям, и прочему.

- Ну не знаю, по мне, так лучше такие вот сны, чем иные пророческие, - возразил я, поеживаясь от воспоминаний о видений о мыслях Волдеморта, преследовавших меня на пятом курсе. Драко кинул на меня внимательный взгляд из-под ресниц, и кивнул.

- Может, ты и прав, - согласился он, заканчивая, таким образом, спор.

Остаток дня пролетел незаметно. После магазинчика близнецов мы еще немножко пошатались по деревушке, а потом зашли в "Три Метлы", чтобы перекусить. Время близилось к вечеру, темнело, и мы оба понимали, что пора двигать обратно в школу. Однако от камина в общем зале тянуло теплом, и выходить на холодную темную улицу совсем не хотелось. Я уютно подремывал, откинувшись на спинку стула, и только периодически пинавшая меня под столом нога Малфоя не давала мне окончательно разомлеть. Наконец, когда я в очередной раз стал клевать носом, Драко решительно встал и, тряхнув меня, рывком поставил на ноги.

- Все, Поттер, труба зовет! - сказал он весело. - Пошли, нам еще полчаса по темноте тащиться, и предупреждаю, я тебя на себе не потащу!

- Ну Дра-а-ако, - протянул я жалобно, однако не в силах удержать расползающиеся в улыбке губы. - Ну что тебе стоит!

- Мда, - хмыкнул он, - тебя, пожалуй, дотащишь... Так, все, никаких возражений, Гарри! Шевелись, а не то...

- А не то что? - хмыкнул я. - Снимешь с меня баллы?

- Хуже, - фыркнул он. - Я пожалуюсь на тебя Грейнджер!

- Ты этого не сделаешь! - в притворном ужасе воскликнул я. - Ты не настолько жесток!

- Ха-ха! - зловеще-театрально рассмеялся он. - Ты получишь по заслугам, как и каждый, кто посмеет усомниться в фамильной беспощадности и злобности Малфоев!

- Ладно, - покладисто согласился я. - Тогда я расскажу Блейз, что ты третируешь ее парня.

- Поттер, это нечестно! - запротестовал Драко, мигом потеряв свою "фамильную беспощадность". - Она же мне "темную" устроит, имей совесть!

- Ха-ха! - передразнил я его.

- Злыдня, - вздохнул он, скорчив гримасу.

- Сам ты злыдня. И три дня не умывался, - хихикнул я.

- Дурак ты, - фыркнул Драко. - И уши у тебя холодные. Пошли уже, горе мое, а то ворота закроют, и будем под забором всю ночь куковать.

- Вот святая наивность, - хмыкнул я, тем не менее, следуя за ним к дверям бара. - Ты что ж, думаешь, отсюда кроме как через ворота, никак в Хогвартс попасть нельзя?

- Лучше бы, чтобы нельзя, - мигом посерьезнел он. - Сам подумай, кто может этими путями воспользоваться.

Вообще-то, из всех потайных ходов в Хогвартс оставался открытым только один - тот, что вел из Визжащей хижины к Гремучей Иве, но даже на него Дамблдор наложил немыслимое количество охранных и следящих чар. Иногда этим проходом, как я знал, пользовались члены Ордена, когда им нужно было передать директору особенно важные и срочные секретные сведения, а времени ждать Филча у ворот не было. И все-таки, я не думал, что директор будет особенно протестовать, если мы с Драко воспользуемся им в случае крайней нужды. Однако сегодня об этом думать не стоило - во-первых, ворота закроют только через два часа, так что мы вполне успеваем, а во-вторых, не стоит все-таки злоупотреблять благодушием Дамблдора. Так что, хочешь - не хочешь, а пришлось запахивать куртку поплотнее, и топать по дорожке в Хогвартс.

На подходе к школе меня насторожили красные всполохи, освещающие, казалось, полнеба. Мы с Драко переглянулись, и, не сговариваясь, ускорили шаг. Пройдя в ворота я почувствовал, как беспокойства нарастает - зарево полыхало над школой, со стороны теплиц. Неужели что-то случилось? Может, Пожиратели воспользовались ослаблением охранной системы и приникли в Хогвартс? Может, там идет бой?

Драко, похоже, думал так же как я. На подходе к крытому деревянному мостику, который вел к боковому дворику и одному из входов в школу, которым всегда пользовались при походах в Хогсмид, мы уже почти бежали, и проскочив мостик и двор, влетели на лестничную площадку одной из боковых лестниц под массивными часами. Снова не сговариваясь, мы ринулись к короткому проходу, который вел в центральный холл, проскочили через него, и ввалились туда. Как ни странно, в холле никого не было - даже привидений. Тщетно оглядываясь в поисках хоть кого-нибудь, мы с Драко подбежали к дверям Большого Зала - но и там было абсолютно пусто. И вдруг резкий громовой раскат - если можно так назвать грохот, раздавшийся под крышей - потряс всю школу. Я невольно охнул. Драко замер и прислушался.

- Кажется, это откуда-то со стороны... восточного крыла?

- М-малфой, твои чары! Охранные чары на Башне! Ты сказал, они рухнут, когда ты уйдешь из школы! - воскликнул я, похолодев. Перед глазами замелькали видения - тысячи черных голодных пауков, нечувствительных к магии, расползаются по школе и пожирают беззащитных младшекурсников...

- Ну не настолько же! - воскликнул Драко. - Я имел в виду, когда я совсем уйду, закончу школу, и не буду больше иметь с ней никакой постоянной связи! Чары не могли рухнуть, если я был в радиусе дня пути пешком!

- Тогда что это?

- Пошли! - решительно отозвался он, хватая меня за руку, и бросаясь в сторону Восточного крыла. Я опрометью кинулся за ним.

На подходе к Восточному крылу нам стали попадаться чем-то откровенно взволнованные ученики, впрочем, не испуганные, скорее ошеломленные и даже в какой-то степени... восхищенные? Мы с Драко, все еще ничего не понимая, наконец вылетели во двор Обсерватории, и замерли. Двор был пустынным, однако из всех выходящих в эту сторону окон таращились десятки любопытных глаз. Изо всех окон и дверей Обсерватории обеих Башен вырывались гигантские языки пламени, завиваясь в причудливые фигуры драконов, химер, и прочих магических созданий. Один раз мне показалось, что я заметил даже феникса, однако я мог ошибиться. Драко дернул меня за рукав, и молча указал на почти неразличимую во мраке темную фигуру, застывшую посреди двора, куда не долетали отсветы пожара. Человек в черной одежде стоял прямо, и то и дело направлял палочку на огонь, когда какой-нибудь чересчур ретивый язык пламени вырывался уж слишком далеко, и тогда словно невидимый щит преграждал огню дорогу, отрезая его от возможной жертвы. Зрелище было поистине впечатляющее. Не знаю, сколько мы с Малфоем стояли, не двигаясь, и наблюдая за безумной пляской пламени. Обсерватория полыхала, должно быть, не меньше получаса, не считая того времени, что прошло до нашего прихода. Наконец языки пламени стали все меньше и меньше, и из верхних окон, уже не оплетенных огненным великолепием, стал подниматься дымок.

- Надеюсь, вас удовлетворило достойное завершение вашего приключения, мистер Поттер, мистер Малфой? - раздался знакомый саркастичный голос, и я с удивлением понял, что человеком, контролировавшим процесс горения этого волшебного пламени, был Снейп.

- Северус, при всем уважении, ты думаешь, это твое пламя подействовало на логово пауков под Башней? - поинтересовался Драко. Снейп хмыкнул.

- Это мое пламя, как ты выразился, носит официальное название "Адово", и надеюсь, мне не нужно объяснять тебе, что это значит, Драко, - отозвался зельевар.

- Оу. Действительно, эффективно. Как это мне не пришло в голову его использовать? - хмыкнул Малфой.

- Ну, использовать его ты мог только в том случае, если хотел сразу отправить на тот свет самого себя, а заодно и мистера Поттера, - хмыкнул Снейп, направляясь к двери Обсерватории, и накладывая какие-то чары. Оставшись, видимо, доволен результатом, он кивнул сам себе, и, не обращая уже внимания на нас, преспокойно скрылся через боковой ход, ведущий в подземелья.

- Что это значит? - поинтересовался я у Драко, когда профессор исчез из виду.

- Адово пламя - это черномагическое проклятие. Если его разжечь, оно уничтожит все, до чего сможет дотянуться. Под открытым небом, правда, оно не загорается, только в помещении, но там выгорает все, включая живых существ, и никакая влага не помеха, - пояснил Драко. - Его изобрели не так давно, так что раньше его против кварроков применять не могли. Нов то же время, это просто огонь, стихия, а не магия, усиленная, правда, но все равно естественная, а значит, противомагическая защита пауков на нее не распространяется. Словом, очень разрушительная вещь. И как Дамблдор решился применить что-то подобное? Хотя, конечно, с другой стороны, надо признать, это было весьма эффективно. Не говоря уже о том, насколько эффектно...

- А вдруг там еще остались живые пауки? - с сомнением проговорил я, косясь на Башню. Драко фыркнул.

- Ты что, не почувствовал? Снейп перед уходом просканировал всю Обсерваторию на любые проявления жизни, и ничего не нашел. Расслабься, Поттер, наше маленькое приключение закончилось. А теперь, пошли ужинать. Что-то я проголодался от такого зрелища...

Я хмыкнул, но кивком согласился с Драко. С трудом протолкавшись сквозь хлынувшую поглазеть на результаты деятельности профессора Снейпа толпу, мы вернулись той же дорогой к Большому залу, где уже накрывались столы к ужину, и, обменявшись ухмылками, разошлись по своим местам.

Pov Блейз Забини.

Утром в среду занятия по зельеварению и Защите отменили - небывалое дело! - и объявили, что все семикурсники, желающие сдать тест на аппарацию, должны записаться после завтрака в приемной комиссии, которая прибудет из Хогсмида в десять часов. Потом, когда списки будут проверены на предмет прохождения обучения и совершеннолетия кандидатов, снимут защиту с Зала и начнется тестирование. Тест в общей сложности можно будет пересдавать два раза, и если на третий раз результат все еще не будет оценен как удовлетворительный, магу будет запрещено аппарировать.

Как всегда перед разными тестами, зависящими от Министерства, гостиную завалили брошюрками и агит-листками, где предлагали разного рода информацию об аппарациях. Гермиона Грейнджер, которая успешно сдала свой тест еще в конце прошлого года, заваливала всех подряд кучей советов, и мне было даже страшно подумать, каково приходится Гарри. Если уж мы с Драко чуть ли не бежать от нее были готовы, хотя видели ее только на переменах и в Большом зале, (ну, еще на уроках, но там не поговоришь), то каково Поттеру, который рядом с ней постоянно? Во вторник вечером Драко, сжалившись над слегка ошалевшим от наставлений лучшей подруги Гарри, подговорил Крэба и Гойла устроить тарарам в коридоре, который должна была патрулировать Грейнджер. Пока она разбиралась и искала виноватых (естественно, отход ребятам Дрей обеспечил, не мог же он допустить потери баллов, в самом деле!), я вытащила Гарри из замка, и мы часа два шатались по заснеженному Саду Изгородей, освещенному магической подсветкой. Вообще, конечно, было довольно прохладно, и даже в теплых зимних мантиях мы постепенно подзамерзли, но дело того стоило. К тому же это была чуть ли не первая возможность, представившаяся мне для того, чтобы в полной мере высказать Гарри свой восторг по поводу его нового гардероба.

Утром, позавтракав - не очень плотно, потому что от волнения кусок не лез в горло, мы расположились кто где, в основном на подступах к холлу, чтобы не упустить момент, когда в замок прибудет комиссия. Мы с Драко и Гарри облюбовали скамеечку в холле, неподалеку от лестницы, и уселись на нее втроем (отчасти еще и потому, что на четвертого там места просто не хватало). А впрочем, Гермиона, видимо, уяснив, что ее наставления сейчас только помешают, и не пыталась, как ни странно, приставать к нам с этим. Вместо этого она, по ее собственному выражению, решила "с пользой провести свободное время" и отправилась в библиотеку.

Рон Уизли одиноко сидел на ступеньке лестницы и невидящим взглядом скользил по давно выученным чуть ли не наизусть строкам одного из пособий. Как говорил Гарри, у рыжего поубавилось уверенности в собственных силах после провала в прошлом году, и теперь он, наверное, до дрожи боялся опять провалиться - ведь в отличие от нас, у него оставалось всего две попытки.

За Гарри и Драко я была спокойна. Еще в прошлом году все профессора из старой комиссии признавали, что у Поттера есть способности, и в конце курса обучения он уже неплохо справлялся с аппарированием. К тому же, как он рассказывал, у него с самого начала было преимущество - опыт совместной аппарации. Летом перед шестым курсом Дамблдор лично забрал его от родственников и аппарировал в Нору. Не знаю, почему это так ярко врезалось мне в память - может, потому что Гарри очень редко и мало говорил о своих родных, и я только знала, что его отношения с ними складывались не лучшим образом. Это удивляло - да как можно не любить Гарри, особенно прожив с ним бок о бок столько лет, и неважно, маг вы или магл? Его родственники, должно быть, ненормальные. Если уж даже Малфой проникся к нему дружескими чувствами, стоило им познакомиться поближе, и пообщаться без обычной вражды...

Драко тоже являл собой образец самоуверенности. В принципе, у него были на это все основания - на занятиях он показал себя не хуже Гарри, и вообще, летом его существенно поднатаскали во Франции мать и другие родственники. Конечно, когда я приезжала туда на пару недель, со мной они тоже занимались - в основном, Нарцисса, - но всегда оставался шанс сделать что-нибудь не так, и потом, у меня вот уже несколько месяцев не было случая попрактиковаться. Ну, правду говоря, у нас ни у кого его не было... Вообще, наверное, справедливее было бы сперва дать нам обновить впечатления и умения, однако с другой стороны, раз научившись, волшебник должен сохранять это умение, иначе грош ему цена.

- Едут! Едут! - закричал ворвавшийся в холл Невилл Долгопупс, и чуть не рухнул, зацепившись шарфом за ручку двери. Кое-как отцепив его, чуть не разорвав, он ввалился внутрь. - Я... Я был в теплице, я видел... Филч пошел открывать ворота! Комиссия здесь!

Холл мигом наполнился гомоном, все, кто готовился сдавать тесты сегодня (в общей сложности, около двадцати человек), повскакивали со своих мест, и столпились у дверей, выглядывая, в ожидании комиссии. Драко и Гарри, синхронно усмехнувшись, вместо этого потащили меня к лестнице - оттуда было не очень видно, что происходит на улице, зато прекрасно просматривался сам холл. Заняв позицию на промежуточной площадке между первым и вторым этажами, мы облокотились на перила, и я впервые подумала, что должно быть., со стороны мы смотримся довольно забавно. В самом деле, живописная группа - двое парней, брюнет и блондин, и рыжеволосая девушка между ними. Мда, чтобы представить полную гамму всех оттенков волос, Драко надо было влюбляться не в Джинни, а в Гермиону. Хотя, Малфой и Грейнджер - полная чушь. Ради дружбы с Гарри, Драко, конечно, мог заставить себя переступить привитую с детства предубежденность против маглорожденных, но не до такой же степени, чтоб влюбляться! Малфой, в принципе, наверное, даже и не расценивал Гермиону как девушку, достойную внимания...

Комиссия прибыла минут через десять после Долгопупсова появления, когда большинству студентов уже надоело ждать, и они разбрелись обратно по своим местам. У дверей оставались только Сюзан Боунс и все тот же Невилл, но даже они поспешили убраться куда-то в уголок, когда члены комиссии наконец вошли а Холл.

Всего их оказалось трое - две женщины, и мужчина. Дамы были так основательно закутаны в теплые дорожные мантии, что разглядеть их было решительно невозможно, кроме, разве что, того факта, что одна из них была довольно высокой и худой, а осанкой напоминала профессора МакГонагалл. Вторая, напротив, толстенькая и приземистая, заставляя вспомнить об Амбридж, но, хвала Салазару, была все же повыше ростом, и, кажется, помоложе. Зато мужчина, при входе гордо откинувший капюшон и распахнувший мантию, виден был превосходно.

Не особенно высокого роста, и уже сильно в годах, он был худощавым и жилистым. Растрепанная грива седых волос, откинутых назад от лба, действительно напоминала львиную. На самом кончике носа у него висели вытянутые продолговатые очки, правда, с такого расстояния точную форму я бы называть не взялась. На руках у него были толстые темно-коричневые перчатки, а теплая мантия, отороченная мехом, была по виду довольно дорогой. Но дело было даже не столько в качестве его одеяния, сколько в осанке и в том, как он держался - строго, высокомерно, и даже отчасти презрительно, презрительно по отношению почти ко всему, что он видел. Справа от меня я услышала хмыканье - Драко успел оценить гостей и, по всей видимости, вынес вердикт.

- Как тебе председатель? - спросил он Гарри, видно, кинув взгляд через мою голову.

- С чего ты взял, что он именно председатель?

- Потому что слышал, что новый председатель комиссии - мужчина, - фыркнул Драко. - Ну так что скажешь?

- На Скримджера похож, - отозвался Поттер. - Только ростом поменьше. А ты что думаешь?

- Ну... - Малфой скептически пожал плечами. - На Скримджера разве что прической. А так... Не знаю. Определенно чистокровный, причем глава рода. Родовая Магия в нем прямо бурлит. Чувствуешь? - и он коснулся плеча Гарри, протянув руку за моей спиной. Я знала, что при телесном контакте ему легче показать Гарри, как именно тому нужно применить свою силу, а в данном случае он просто помогал увидеть то, что недоступно простому взгляду.

- Угу, - кивнул Поттер. - Странно... Мне почему-то кажется, что в нем есть что-то знакомое. Вряд ли мы раньше встречались, я бы запомнил... И все-таки что-то очень знакомое...

- Ну, не знаю, не знаю... - протянул Драко. - По мне, так он просто... Ну, словом, мне кажется, что в таком возрасте, и ты будешь выглядеть примерно вот так же. И вообще, есть в вас что-то общее. Блейз, посмотри.

- Ну, даже не знаю, - замялась я. - Наверное, да. Правда, отсюда не очень видно... Ну, что-то в фигуре есть общее, наверное, ты прав.

- Да перестаньте, оба! - фыркнул Гарри. - Сейчас договоритесь, что он мой родственник. Во-первых, явно доказано - я единственный оставшийся представитель своего рода, иначе Магии у меня бы не было.

- Снова-здорово, - вздохнул Малфой. - Наследник ты единственный, а не представитель, дубина! На-след-ник, понимаешь? Глава вашего рода запросто может здравствовать.

- О, ну естественно! - вздохнул Поттер. - И это, несомненно, он и есть. Не сходи с ума, Малфой. Если он - глава рода, где ж он был все это время? В какой дыре, если не слышал об этой истории с Волдемортом? Газеты частенько трепали мое имя, неужели ты думаешь, у главы рода не хватило бы элементарного любопытства узнать, как там поживает единственный наследничек? - он пожал плечами, изо всех сил стараясь казаться равнодушным. - А сходство еще ни о чем не говорит. Ты сам говорил, все чистокровные семьи в родстве между собой. Мало ли, как и в ком это проявляется.

- Ну, ты загнул, - фыркнул Драко. - Я тоже в родстве с Блэками и через них с Уизли, однако, найди между мной и твоим рыжим хоть три черты сходства, и я съем свою перчатку. Или лучше твою, - тебе дано пора купить новые. Как это я в этот раз проглядел?

- Да я бы на твоем месте все-таки предпочел ТВОИ перчатки. Они хоть кожаные, - хихикнул Гарри, - из них суп сварить можно. А мои шерстяные, только ворсом горло забьешь... А хочешь общих черт с Роном - пожалуйста. Рост. Любовь к квиддичу. Эээ...

- Эй, квиддич не считается - его все любят! - возмутился Малфой.

- Ни фига, - Гарри был неумолим. - Сказал - общие черты, а только для вас, или всеобщие - ты не уточнял.

- Поттер, ну ты офигел в конец! Я имел в виду черты внешности! Иначе какой в этом смысл? - продолжал возмущаться Драко. Гарри пристально посмотрел на него.

- Хм... - сказал он. - Ладно, твоя взяла. Но это, кстати, не значит, что я сдаюсь. Может, у вас только в лице общего мало. Я ж тебя без одежды не видел.

- Мммм.... Поттер, это предложение? - хихикнул Малфой, и я, не сдержавшись, пихнула его в бок локтем. Гарри расхохотался.

- А ты хочешь? - спросил он. Драко издал приглушенный задушенный писк.

- Блейз, твой парень ко мне клеится, - пожаловался он мне. - Я бы на твоем месте его бросил.

- Но-но, никаких подстрекательств! - притворно насупился Гарри. - Мы так не договаривались!

- Не волнуйся, милый, - сладко сказала я., одарив Гарри быстрым поцелуем. - И ни о чем не беспокойся - я не дам тебя в обиду это мерзкому, гадкому, беспринципному соблазнителю... Ау! - взвизгнула я невольно, когда Драко ущипнул меня за руку, правда, не так уж сильно. - Он еще и щипается! - пожаловалась я Гарри.

- Малфой, руки прочь от моей девушки, - "грозно" сказал Гарри, едва сдерживая смех.

- Ни фига, - отпарировал Драко, со своей обычной неистребимой наглостью. - Моя сестра - хочу и щипаю. Захочу - вообще защекочу, - и он коснулся кончиками пальцев моей шеи. Я тут же схватила его за руку, зная, что если допустить это, то меня скрутит приступ хохота - я до смерти боялась щекотки.

- Прекратите оба! - зашипела я на расшалившихся парней. - Внизу комиссия на нас смотрит, они сейчас решат, что мы тут все трое клинические идиоты, потому что ржем как ненормальные!

- Блейз, где ты видела, чтобы НОРМАЛЬНЫЙ Малфой дружил с Поттером? - фыркнул Драко, но руку, тем не менее, убрал.

Однако, сказать, что комиссия на нас смотрит, было явным преувеличением. В дверях Большого Зала появился Дамблдор, который радушно пригласил их снять дорожные мантии и пройти внутрь. Когда все трое членов скрылись за большими двухстворчатыми дверями, из Зала вышла профессор МакГонагалл, и попросила всех претендентов подойти к ней, чтобы получить анкеты для заполнения. Мы спустились по лестнице и пристроились в конце получившейся очереди. Беззаботная болтовня сошла на нет, и мы невольно включились в общий разговор студентов, которые обсуждали различные способы аппарации и случаи, описанные в брошюрах.

- Ой, а мне все равно страшно! - причитала Сюзан Боунс, теребя в руках агитационный листок, призывающий вступать в Команду быстрого реагирования на неудачные случаи аппарации (Можно подумать, кто-то пойдет на такую черную работу по доброй воле!).

- Да расслабься ты, тест все равно будет только во второй половине дня, пока они проверят все анкеты и сверят со своими списками, - обнадежил девушку Малфой. Однако на Сюзан это не произвело ожидаемого успокоительного эффекта.

- О-о-ой! - запричитала она. - Я с ума сойду тут за это время!

Драко обескуражено развел руками, словно говоря "я сделал все, что мог". Гарри взял ситуацию в свои руки - он ободряюще похлопал Сюзан по плечу, и посоветовал расслабиться, не думать о трудностях, и сосредоточиться на конечной цели. Потом подошла наша очередь, мы получили от МакГонагалл анкеты и приткнулись кто где, чтобы заполнить их. Вопросы были самые стандартные - имя, год рождения, школа, факультет, год поступления, курс обучения, когда и где обучались аппарации, и все прочее в том же духе. Когда все закончили, Гриффиндорская деканша собрала заполненные листки, и попросила нас собраться вместе, и подождать пару минут до того, как нас пригласят в Зал.

Внутри, как и перед СОВами, факультетские столы были отодвинуты к стенам, и лишь посреди Зала стояли три скамейки, на которые мы и уселись тремя нестройными рядами. Кое-кто - испугано сжавшись, как Сюзан, а кто-то - расправив плечи и встречая любопытные взгляды профессоров уверенным взглядом, как Драко. Профессора стали по одному подзывать нас к столу, и, вынимая из стопки заполненную анкету, заносили данные в длинный разлинованный пергамент, заполняя, видно, заранее составленную таблицу. Наконец подошла наша очередь, и ребята "по-джентльменски" выпихнули меня вперед. Улыбнувшись Гарри, потому что я действительно предпочитала "отстреляться" первой, я бросила на Драко уничтожающий взгляд, потому что мне действительно было немного страшновато, особенно под высокомерно-презрительным взглядом председателя. Впрочем, он не на всех, как оказалось, так смотрел - только что, передо мной, записывался Долгопупс, так с ним он разговаривал вполне доброжелательно, а уж Рональда Уизли вообще принял чуть ли не с распростертыми объятьями. Наверное, дело в том, что они Гриффиндорцы. Ну, хоть Гарри бояться нечего...

- Ваше имя, милая? - ласково спросила меня толстушка, сидящая слева от председателя - ну то есть, по левую руку, для меня-то это было справа.

- Блейз Элизабет Забини, - ответила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

- Факультет? - резко спросил председатель. Голос у него был хриплый, рыкающий, а интонации заставляли вспомнить Люциуса Малфоя в его "злобной" ипостаси, предназначенной для его оппонентов, причем тех, с которыми можно не церемониться.

- Слизерин, - ответила я, недоуменно пожав плечами. Неужели по моей форме не видно? В ответ он скривился так, словно я призналась, что только что выползла из выгребной ямы, и больше мне вопросов не задавал, препоручив это двум ведьмам. Когда моя графа в таблице оказалась заполнена, мне сообщили, что сдавать я буду тринадцатой по счету, и я скромно отошла и присела на одну из факультетских скамей, стоящих вместе со столами вдоль стены, где уже сидели остальные. Отсюда было великолепно видно и слышно все, что происходило перед учительским столом. Следом за мной пришла очередь Драко.

- Имя? - спросила его на сей раз худощавая волшебница, действительно напоминавшая МакГонагалл, только помоложе, и чуть покруглее лицом.

- Драко Люциус Малфой, - отозвался он, нацепив маску Слизеринского Принца, и одаривая всю комиссию уже почти традиционным для него высокомерным взглядом. Я не могла бы поручиться точно, но мне показалось, что имя "Томас" он опустил намеренно.

- Малфой, - медленно повторил председатель, и одарил Драко таким взглядом, по сравнению с которым тот, что он бросил на меня, показался добрым и ласковым. - Не вашего ли БАТЮШКУ прихлопнули недавно авроры при попытке побега из Азкабана? - спросил он. От ответного взгляда Малфоя в воздухе, казалось, зазвенела сталь.

- Да,- сухо ответил он.

- Надо полагать, отпрыск собрался по стопам отца? - прищурившись, проговорил тот.

- Этот вопрос относится к тестированию? - выгнул бровь Драко. Председатель прищурился еще сильнее, а его ноздри стали раздуваться от гнева.

- Покажите мне вашу руку, - медленно и очень четко проговорил он.

- Простите, ЧТО? - с убийственным холодом переспросил Драко.

- Вашу левую руку до локтя, - все так же четко, непререкаемым тоном повторил председатель.

- На каком это основании? - резко бросил Малфой, и я чуть ли ни физически почувствовала, что еще немного - и в зале точно случится что-то ужасное.

- На том ОСНОВАНИИ, мистер Малфой, что я не собираюсь выдавать лицензию на аппарацию чертову Пожирателю Смерти! - рявкнул профессор. - И если вам позволено учиться здесь, это не значит, что и другие будут так же закрывать глаза на вашу службу Темному Лорду, как и директор Дамблдор, - о чем он только думает!

- Службу Темному Лорду? - буквально выплюнул сквозь зубы Драко. От меня не укрылось, как напрягся Гарри, словно готов был тут же кинуться на помощь. "Сиди, - мысленно умоляла я, - сиди, болван гриффиндорский! Ты только хуже сделаешь! Драко выпутается без тебя!" Не знаю, то ли мои мысленные мольбы дошли до Поттера, то ли он и сам сообразил, что лучше не лезть, но Гарри остался на месте, и только встревожено кусал губы, глядя на друга. - Да что вы знаете, - бросил Малфой, и рывком рванул вверх рукав мантии и рубашки сразу, обрывая пуговицы на манжете так, что затрещала ткань. Продемонстрировав чистую кожу предплечья, он смерил председателя убийственным взглядом, словно хотел пришибить на месте.

- Комиссия приносит вам извинения, мистер Малфой, - холодно сказала худощавая женщина, одарив председателя комиссии мрачным взглядом. Все время, пока длилась перепалка, она строчила пером в списке, и, видимо, успела без всяких вопросов заполнить графу Драко. - Ваш номер - четырнадцатый. Желаю удачи.

- Благодарю, мадам, - чопорно отозвался Малфой, опуская рукав, и прошествовал ко мне, не удостоив седого председателя больше ни одним взглядом. Драко сел рядом со мной, и, облокотившись спиной на стоящий сзади стол, закрыл глаза. Я успокаивающе погладила брата по плечу, и он, не открывая глаз, слабо улыбнулся, и накрыл мою ладонь своей. - Я в порядке, - сказал он устало.

- Знаю, - отозвалась я. - Интересно, что этот тип о себе возомнил? Да кто он такой, в конце концов?...

- Чистокровный, и потомственный гриффиндорец. И при этом страшный сноб. Немыслимое сочетание... - пробормотал Драко. - Надо будет спросить у... - он запнулся, не желая открыто упоминать Люциуса. Я понимающе кивнула, хотя с закрытыми глазами он этого видеть и не мог. - У матери, в следующий раз, - кашлянув, закончил брат. - Или у крестного... он-то должен знать...

Следующей была очередь Гарри. Я немного расслабилась, думая, что теперь-то вряд ли есть чего бояться - все-таки, Гарри Поттер - это вам не сын убитого Пожирателя Смерти. И попала пальцем в небо.

- Ваше имя? - ласково спросила толстушка, словно стремясь сгладить неловкость от прошлого раза. Челка Гарри скрывала лоб и знаменитый шрам, так что не было ничего удивительного в том, что она его не узнала, несмотря даже на то, что редкое издание в прошлом году не публиковало его фотографию как минимум раз в месяц, а то и чаще. Однако сам юноша оставался напряженным после того, что произошло с его другом.

- Гарри Джеймс Поттер, - ответил он.

- Га... О Мерлин, неужели настоящий Гарри Поттер? - Гарри тяжело вздохнул и через силу улыбнулся.

- Да, это я. - ответил он.

- Какая прелесть! - восхитилась толстушка. - Очень, очень рада знакомству! Я Аурелия Уоткинс. Джаред, - обратилась она к председателю, - Неужели вы не состоите ни в каком родстве с Гарри? Я была так уверена, что он ваш... эээ... племянник, или внук... разве нет? Гарри, а вы разве не знакомы с мистером... То есть, простите, - она усмехнулась, - с профессором Джаредом Поттером?

- Что? - негромко ахнул Гарри. В Зале вдруг словно выморозило, и я вдруг осознала, что это не просто из-за напряжения, повисшего в воздухе. Стекла в окнах задребезжали, и я вдруг ощутила, как резко выпрямился Драко, а потом и вскочил на ноги. Родовая магия Гарри? - дошло до меня. Холод стал сильнее, когда председатель - неужели и вправду Поттер-старший? - одарил Гарри чуть ли не вдвое более холодным и презрительным взглядом, чем до этого Драко.

- Я попросил бы вас, Аурелия, - ледяным тоном сказал он, - впредь быть тактичнее, и не называть в моем присутствии моим внуком щенка грязнокровной девки, которая увела моего сына из родительского гнезда и привела его к гибели!

Гарри отшатнулся. Джаред Поттер резко встал, со скрипом отодвинув стул, и обернулся к худощавой ведьме, которая взирала на эту сцену, оцепенев от изумления.

- А вы, Мелинда, будьте так любезны закончить регистрацию без меня! - все так же холодно сказал он. - Мне необходимо сказать несколько слов директору, - он бросил исполненный гнева и презрения взгляд на застывшего как изваяние Гарри. И тут огромный витраж, расположенный высоко на стене позади учительского стола, в грохотом и звоном лопнул, и вниз хлынул дождь мелких осколков. И в то же мгновение Драко метнулся вперед, снова мелькнув черно-зеленой молнией, как тогда, на уроке зельеварения, когда закрыл Гарри от выплеска ядовитого зелья. Не долетев пары метров до вскрикнувших от ужаса членов комиссии, стеклянное крошево вдруг замерло, а затем с тихим шорохом ссыпалось к стене, как по наклонной плоскости, и не причинив никому вреда, осталось лежать у стены сверкающей разноцветной кучкой. Я вскочила и бросилась к Гарри, которого Драко уже держал за плечи.

- Гарри! - крикнула я, разворачивая его лицо к себе. Глаза юноши казались огромными и почти черными, зеленая радужка превратилась лишь в тонкий ободок - совсем как у Драко тогда, на озере. Мне стало страшно, как никогда - и самое удивительное было то, что боялась я не за себя, и не за Драко, хотя срыв Гарри и выплеск Родовой Магии внутри помещения, запросто мог похоронить нас всех под его руинами. Мне было страшно за НЕГО, и за то, что может произойти с ним. Драко едва не умер - выживет ли Гарри? - Сделай что-нибудь! Ты же можешь сдержать! - крикнула я Дрею. Малфой снова тряхнул Поттера за плечи.

- Я пытаюсь! А ну, Поттер, посмотри на меня! - Гарри напоминал безвольную куклу, однако медленно повернул голову на оклик Драко, и уставился на него ничего не выражающими глазами. - Ну извини, - зло рыкнул Малфой, и резко отвесил Поттеру оплеуху, со всего маха, да такую, что Гарри с трудом устоял на ногах.

Я охнула, но, как ни странно, кажется, это подействовало. Гарри заморгал, и выпрямился вполне самостоятельно, ошеломленно глядя на Драко, а его глаза постепенно возвращались к привычному состоянию. Малфой коротко и облегченно выдохнул, и, подхватив Гарри за руку, дернул его к выходу.

- С вашего позволения! - крикнул он через плечо застывшим в немой сцене профессорам комиссии. Я задержалась на мгновение, чтобы взглянуть еще раз на Джареда Поттера. Тот, прищурившись, смотрел вслед удаляющимся мальчишкам. Презрение не исчезло из его взгляда, однако было в нем и что-то еще - легкий интерес, неверие... словно он увидел вдруг что-то, чего не ожидал, и на что даже не смел надеяться. Я, впрочем, быстро опомнилась, и, смущенно улыбнулась мадам Уоткинс.

- Его номер - пятнадцатый, если не ошибаюсь? - спросила я. Когда она, все еще ошеломленная, кивнула, я быстро подхватила полу своей мантии, и, сделав книксен - и как только эта нелепость в голове отложилась? - поспешила следом за мальчишками.

Как я справедливо рассудила, Драко мог потащить Гарри только в кабинет Снейпа - ему нужно было успокоительное, и Поттер был не в том состоянии, чтобы спорить. Я поспешила в том направлении, и не ошиблась, нагнав их у лестницы в подземелья. Гарри не плакал, не дрожал - он вообще ничем кроме всплеска силы не выдал своего потрясения. Однако теперь сила Малфоя сдерживала его, помогая контролировать Родовую магию. Хвала Мерлину, Драко умел это делать!

Все трое в каком-то ошеломлении, мы добежали до кабинета Снейпа, молясь всем, кого только могли припомнить - по крайней мере, я-то уж точно молилась, - чтобы Северус оказался на месте. Лорда Тальмора на портрете не было - верный знак, что Снейп у себя. Драко чуть ли не забарабанил в дверь свободной рукой, второй он намертво вцепился в плечо Гарри, который снова, казалось, начал впадать в прострацию. Дверь распахнулась довольно неожиданно, и профессор возник на пороге, грозно сдвинув брови.

- В чем дело, мистер Малфой? - сурово спросил он. - Вы, кажется, должны сейчас быть в Большом Зале и проходить регистрацию в приемной комиссии по аппарированию?

- У Гарри срыв, - выпалил Драко. - Крестный, прошу тебя!

Как ни странно, но Снейп ни на мгновение не стал возражать, более того, напускная суровость тут же слетела с него. Конечно, благодушным Мастер Зелий не стал, да и потом, такое явление как благодушный Снейп в природе не встречается. Поджав губы, он резким кивком указал вглубь кабинета, не то что приглашая - приказывая зайти. Драко поспешно втащил Гарри внутрь, и я последовала за ними. Усадив Поттера на стул, Малфой встал рядом, все так же вцепившись в его плечо, теперь уже двумя руками. Снейп открыл шкафчик, смешал в чашке какие-то ингредиенты из нескольких бутылочек, досыпал темно-красного порошка, размешал, подогрел при помощи палочки, и тут же остудил. Когда пар из чашки перестал подниматься, Северус всунул ее в безвольную ладонь Гарри, автоматически сомкнувшуюся вокруг гладкого предмета.

- Пейте, Поттер, - приказал Снейп непререкаемым тоном. Гарри не пошевелился. Драко, взяв свободную руку Гарри, наконец отпустил его плечо, и присел перед ним на корточки.

- Гарри, выпей это, пожалуйста, - попросил он мягко. Рука Гарри с чашкой автоматически поднесла ее ко рту, и, к моему облегчению, он сделал глоток, потом еще и еще. Допив до половины, Гарри вдруг задрожал всем телом, всхлипнул, и его глаза вполне осмысленным взглядом обвели кабинет.

- Что... что случилось? - спросил он, и его глаза удивленно расширились при виде Снейпа. - П-п-профессор?

- Допейте зелье, Поттер, - сухо сказал Северус, однако без его обычной резкости по отношению к Гарри. Удивленный, видимо, столь мягким обращением, Гарри послушно допил зелье до конца, и опустил чашку, как-то неловко повертев ее в руке, и, видно, не зная, куда ее деть. Драко, вздохнув с облегчением, выпустил его ладонь, и встал, отобрав у него чашку и поставив ее на стол крестного. - Как вы себя чувствуете? - поинтересовался Мастер Зелий.

- Оу, с-спасибо, нормально,- проговорил смущенный Гарри. - Так что произошло? - этот вопрос он уже адресовал внимательно рассматривающему его Малфою. Драко неопределенно пожал плечами.

- А что именно ты помнишь? - спросил он.

- Я... - Гарри помрачнел и стиснул зубы на мгновение. - Я что-то натворил? - спросил он.

- Ты чуть не сорвался, как я на озере, - сказал Драко. - Хорошо, что я оказался рядом, и смог удержать тебя на грани. Кстати, прости, мне пришлось тебе врезать.

- Ладно, - невесело усмехнулся Поттер. - Будем считать это маленькой местью. Я ведь тоже вырубил тебя тогда, на озере.

- Ну, я-то тебя не вырубил, - возразил Дрей. - Но комиссию ты припугнул основательно.

- Что я сделал?

- Расколотил витраж, только и всего.

- О нет!- застонал Гарри, закрывая ладонью глаза. - Мне крышка.

- Да не переживай, я уверен, Дамблдор все поймет.

- Угу. Только вот тест я точно не сдам, - вздохнул мой парень.

- Можно поинтересоваться, что стало причиной вашего срыва, Поттер? - подал голос Снейп, успевший уже усесться за свой стол. Гарри не успел ответить, как Драко задал крестному встречный вопрос:

- А ты знаешь, кто такой Джаред Поттер, Северус?

- Значит, они все-таки его уговорили... - пробормотал Снейп, и кивнул в ответ на вопросительный взгляд Драко.

- Джаред Поттер около... двадцати лет назад был председателем комиссии по аппарированию, а до этого - начальником отдела регулирования нарушений магического правопорядка. Это... несколько меньше, чем аврорат, и занимаются они в основном мелкими нарушениями, до расследования которых авроры не опускаются. Теперь, после убийства Двукреста, Дамблдор предложил Скримджеру вернуть Поттера на пост, точнее, предложить ему вернуться. Признаться, я сомневался, что он согласится.

- Почему? - поинтересовался Драко. Гарри сидел очень спокойно - видно, действовало зелье, - однако с интересом ловил каждое слово.

- Потому что это Дамблдору свойственно верить в лучшее в людях, а не мне, - фыркнул Северус.

- И все же, крестный, ты ведь понимаешь, что я не о том спрашивал, - негромко сказал Драко. Снейп вздохнул.

- Ладно. Садитесь, - он взмахом палочки придвинул поближе к столу еще два стула для нас с Драко. Когда все расселись, Серевус обвел всю компанию ироничным взглядом. - Чаю, я надеюсь, вы от меня не ждете? - осведомился он.

Я, не удержавшись, хихикнула, представив себе на этом столе чайный сервиз. Вкупе с этой картинкой так и представлялись знаменитые очки-половинки на крючковатом носу у Снейпа. Драко хмыкнул, и перевел вопросительный взгляд на крестного.

- Итак, я расскажу, что знаю. Сразу хочу предупредить, я не очень осведомлен, - заметил Северус. - не более чем мистер Поттер осведомлен о личности... скажем, Люциуса. До этого года. - Он вздохнул, помолчал, и наконец продолжил. - Джаред Поттер - отец Джеймса Поттера. Да, ваш дед, - он в упор посмотрел на Гарри, и я невольно последовала глазами за ним. Гарри сидел прищурившись, и по тому, как сжались в тонкую полоску его губы я поняла, что он с трудом сдерживает гнев.

- Я не назову этого человека своим дедом, - резко сказал он. Снейп бесстрастно посмотрел на него, едва заметно приподняв брови. - Он оскорбил мою мать! - чуть ли не выкрикнул Гарри.

- Каким образом? - холодно поинтересовался Северус, но в его взгляде появилось что-то и вовсе непонятное - какая-то... мягкость? Симпатия? Теплота?

- Он назвал ее... - Гарри запнулся, не желая повторять грязные слова старшего Поттера.

- Одна из членов комиссии спросила, не внук ли профессору Гарри, - сухо проговорил Малфой, - А тот ответил... Прости, Гарри, - он с сомнением кинул на приятеля взгляд, но Гарри только кивнул. - Этот человек сказал, что не желает слышать как его внуком называют, как он выразился... "щенка грязнокровной девки, которая увела из родительского гнезда его сына, и привела его к гибели". Еще раз прости, Гарри.

- Ничего, это же не твои слова, - отозвался Поттер. - Или ты тоже так думаешь? - резко рыкнул он.

- Перестань, - поморщился Драко. - Ты знаешь, что уже нет.

- Извини, - вздохнул Гарри. - Я не в себе.

- Мне кажется, - вставила я, сама не знаю зачем, - что он засомневался в своей позиции, когда увидел срыв Гарри. Взгляд у него был... такой, как будто он увидел что-то очень неожиданное для себя, когда она смотрел вам двоим вслед.

- Ха! - фыркнул Драко. - Держу пари, он не ожидал увидеть, что в Гарри проявилась Родовая Магия! Посмотрим еще, как он теперь запоет...

- Пусть поет, как хочет, это его трудности! - ожесточенно выплюнул Гарри, упрямо скрещивая руки а груди. Снейп, к моему удивлению - и не только моему, - одобрительно хмыкнул.

- Итак, если вы закончили, - мягко сказал он. - Я продолжу. Да, Драко, я вполне понимаю, почему Джаред выразился именно такими словами. Как я уже сказал, я не особенно хорошо его знал... Он был всего лишь отец моего злейшего школьного врага, - он метнул на Гарри быстрый взгляд, и хмыкнул. - Однако по моему личному впечатлению... По сравнению со старшим Поттером, Люциус, в своей худшей ипостаси - не более, чем сентиментальный юнец. - Драко недоверчиво хмыкнул, и Северус понимающе улыбнулся крестнику. - Вот скажи, Драко, что бы сделал твой отец, если бы та решил жениться... скажем, на мисс Грейнджер? По взаимной, и искренней любви?

- Да он бы мне шею свернул, - отозвался Малфой, невольно потирая ее ладонью.

- А потом? - спросил Снейп. Гарри заинтересовано уставился на Драко.

- Ну а потом.... не знаю, может, высек бы. Наорал бы, наверное. Месяца три отказывался бы со мной разговаривать, - пожал плечами Драко.

- А в итоге?

- Ну а в итоге, если бы он понял, что у меня это серьезно, и я не собираюсь отступать, он бы порылся в семейном кодексе, нашел бы там пункт о том, что каждые пять-шесть поколений рекомендуется обновлять кровь, и на том бы успокоился,- хмыкнул Малфой. - А если бы не нашел, то сам бы вписал, как я подозреваю. Ну, правда, думаю, что после свадьбы и вплоть до рождения наследника, он бы настаивал, чтобы мы жили отдельно - или в одном из меньших поместий, или попросту купил бы нам домик в Лондоне.

- А после рождения наследника? - полюбопытствовал Гарри.

- А после рождения наследника он бы настаивал, что Малфой должен воспитываться в родных пенатах, и сделал бы все, чтобы мы переехали в Манор, - отозвался Драко. - Думаю, если бы была необходимость, он бы забрал маму и сам переехал куда-нибудь в одно из малых поместий, и мотивировал бы это тем, что ему вдруг захотелось быть поближе к природе.

- Знаешь... - Гарри опустил взгляд и задумался, вздыхая, - Раньше я бы в это не поверил. Но теперь, когда он примчался по первому зову, невзирая ни на какую конспирацию, когда узнал, что нужен тебе... Пожалуй, теперь я верю. Ради тебя он бы принял даже Гермиону в качестве невестки.

- Ну, не то чтобы нечто подобное когда-нибудь может потребоваться, ты уж извини, - фыркнул Драко. - Но я не понимаю, крестный, к чему все это? - обратился он к Снейпу. Северус негромко хмыкнул.

- Что я пытаюсь вам объяснить, так это то, что даже такие убежденные и гордые чистокровные, как Люциус Малфой, считают, что все правила и кодексы существуют ДЛЯ магов, а не наоборот. Не маги живут для КОДЕКСОВ. Джаред Поттер, похоже, думает, как раз обратное. Он... неукоснительно соблюдает все правила. Как бы там ни было факты таковы: он официально отрекся от сына, когда тот принял решение жениться на Лили Эванс.

- Что? - в один голос воскликнули мы с Гарри. Драко к нам не присоединился, похоже, его это заявление не удивило.

- Милый человек, - иронически пробормотал он. - Мда, Поттер, не знал, что у тебя есть родственнички похуже моих. Без обид.

- Вот вам и лишнее доказательство, что Гриффиндор - это факультет не только для маглолюбцев, - проговорила я. - По-моему, этот человек еще больший сноб, чем все слизеринцы вместе взятые.

- Вы даже не представляете, Блейз, как вы правы, - согласился Снейп. - Точно так же, как Малфои веками заканчивали Слизерин, Поттеры из поколения в поколение учились в Гриффиндоре, и страшно гордились этим фактом. Практически вся вражда между факультетами испокон веку строилась на противостоянии очередной парочки Поттер - Малфой, в том или ином поколении. Она была не так ярко выражена в наше время - Люциус учился на несколько курсов старше нас с вашим отцом, - он кивнул Гарри, - и не снисходил до противостояния с малышней. Так что... Вплоть до прошлого года вы двое были как нельзя более типичными представителями своих семей, - он одарил мальчишек скептическим взглядом. - Чего не скажешь сейчас. Поздравляю, мистер Поттер, вы, кажется, успешно развалили еще одну вековую традицию.

- О подобной традиции ничуть не жалею, - фыркнул Гарри.

- Не сомневаюсь, - хмыкнул зельевар. - Итак, если вас все еще интересует продолжение этой истории...

- Естественно! - тут же отозвался Драко. - А у нее есть продолжение?

- Представь себе. Насколько мне известно, жена Джареда - прошу прощения, запамятовал ее имя, - не одобрила действий своего мужа и оставила его. Как вы знаете, развод в Магическом Мире не приветствуется, и возможен только с обоюдного согласия, которого Поттер категорически не дал. Тем не менее супруга оставила его и перебралась из поместья Поттеров куда-то в небольшой домик, доставшийся лично ей в наследство от кого-то из ее родных. По крайней мере, насколько мне известно. Ну а через некоторое врем она скончалась, при весьма запутанных обстоятельствах.

- Профессор, вы ведь не хотите сказать, что он ее убил? - содрогнулась я. Снейп покачал головой.

- О нет, естественно, нет. При всем своем снобизме, Джаред Поттер все же гриффиндорец. Он может сколько угодно упираться лбом в свои любимые правила, однако не способен на подобную низость. Ему никогда не предъявляли обвинения, даже его сын не мог винить его в этом. Впрочем, после свадьбы младшего Поттера и Лили... - он закашлялся, но справился с собой, - и Лили Эванс, отец и сын никогда не общались между собой.

- Тогда от чего же она умерла? - поинтересовался Драко.

- Шла первая Война, - вздохнул Северус. - Я почти уверен, что убили ее Пожиратели Смерти. Я тогда еще не был шпионом Дамблдора, и не особенно следил за тем, кто из Пожирателей и каким образом развлекался, так что не могу сказать точно, чьих рук это дело. Несколько раз потом всплывало имя Беллатриссы, но... я не могу ни за что ручаться.

- Что ж, кажется, в моем счете к этой фанатичке прибавился еще один пункт, - почти прорычал Гарри.

- Не порите горячку, Поттер, - посоветовал Снейп. - Беллатирисса вам пока не по зубам. В Ордене и без вас хватает... ВОИТЕЛЕЙ, - он хмыкнул, с сарказмом выделив последнее слово, - чтобы разобраться с ней в свое время. Темный Лорд и его... хм, "бессмертие" - этого вам за глаза хватит. По крайней мере, если верить пророчеству, тут у вас есть хоть какие-то шансы.

- Да какие у меня шансы, - мрачно фыркнул Гарри, ссутулившись и опустив голову. - Я даже Магией своей толком не владею... Постойте! - вдруг вскинулся он. - Так вот зачем директор настоял на возвращении в комиссию Джареда Поттера! Он надеялся, то тот примет меня в свою семью и я смогу... контролировать Родовую магию самостоятельно?

- Ну, я бы воздержался от поспешных выводов, - хмыкнул Снейп., но поймав взгляд Драко, вздохнул. - Но, полагаю, вы недалеки от истины в данном случае. Дамблдор действительно надеялся, что пожив в одиночестве в своем замке, Джаред Поттер будет рад возможности обрести внука. А ваше ведомое положение... что уж греха таить, директра не очень устраивало. Конечно, вам может помочь практически любой маг, владеющий этой силой - начиная от самого Дамблдора, и заканчивая вашими пресловутыми Уизли. Я имею в виду Артура Уизли, конечно же, и его старшего сына. Ну, и естественно, Драко. И тем не менее, подобная зависимость... нежелательна.

- Зато она в некоторых случаях гораздо более эффективна, не так ли? - мрачно заметил Малфой. - Двое магов в связке способны куда на большее, чем один. Ладно. Давайте оставим Дамблдоровы манипуляции Дамблдору. Что ты теперь намерен делать, Гарри?

- Скажите, профессор Снейп, - словно и не услышав его вопроса, спросил Гарри, - А как же тогда... Откуда взялось мое состояние, если... Если этот человек отрекся от моего отца? Состояние, конечно, небольшое, но оно не похоже на накопленное жалование, или пособие, или что там еще...

- Это состояние оставила сыну ваша бабка. Фамильное состояние Поттеров, поверьте мне, гораздо больше. Они несколько утратили положение и богатство в последние годы - я бы сказал, в течение текущего века. Однако в прежние времена Поттеры были ненамного беднее Малфоев, и, как вы понимаете, полностью растратить такое состояние не так-то просто. Ну и естественно, учитывая снобизм Джареда, вряд ли можно предположить, что он мог жениться на нищей бесприданнице. Хотя, его куда больше интересовала чистота крови... как бы там ни было, ваше состояние - это наследство вашей бабки и ее рода. Кажется, она была из Прюэттов, если не ошибаюсь...

- Понятно, сэр, - вздохнул Гарри, снова опуская голову. Я протянула руку и погладила его по плечу. Гарри вздрогнул, но выпрямившись, слабо улыбнулся мне.

- Что же ты будешь теперь делать? - спросила я, повторяя вопрос Драко.

- Не знаю, - ответил Гарри со вздохом. - Не думаю, что от меня что-то тут зависит, на самом деле. Одно могу сказать точно - на поклон к этому типу я не пойду, будь он мне хоть трижды дедушка. Пусть подавится своей магией, если позволяет себе говорить о моей матери такие вещи!

Одобрение, промелькнувшее на лице Снейпа, стало для меня чуть ли не потрясением. Гарри, пышущий гневом, ничего не заметил, а вот от Драко это не укрылось, и Малфой прищурился, явно что-то прикидывая. Интересно, что он там успел сообразить?

- Не знаю насчет ваших глобальных планов, мистер Поттер, - хмыкнул Северус, - А вот прямо сейчас я бы посоветовал вам вернуться наверх и сдать тест на аппарацию. Постарайтесь сделать так, чтобы вашим экзаменатором стала Аурелия Уоткинс. Или же Мелинда МакФергюсон. Не думаю, что лишний раз дразнить Поттера-старшего сейчас будет удачной идеей. И постарайтесь научиться получше держать себя в руках. Не забывайте, пребывание комиссии здесь на ваших тестах не закончится - с понедельника они приступают к обучению шестого курса. Так что какое-то время вам придется сталкиваться с Джаредом в замке, хотите вы этого или нет. И боюсь, нечто нелицеприятное о Лили Эванс вы еще услышите не раз.

- Почему он счел ее виновной в гибели моего отца? - спросил Гарри.

- Могу только догадываться. Как Гриффиндорец, Джаред, естественно, не был Пожирателем Смерти, и не сочувствовал Темному Лорду, несмотря на схожесть их идей. Полагаю, он считал, что в родовом поместье магия Защиты спасла бы Джеймса Поттера от Того-кого-нельзя-называть. Однако... уйдя вместе с Лили, тот обрек себя на гибель. Как вы знаете, у заклятия Доверия есть и слабая сторона...

- Да... - прошептал Гарри. Я снова погладила его по плечу, и он ласково накрыл мою руку своей ладонью. - Все хорошо, Блейз. Я справлюсь. Ну что ж, - он выпрямился. - Спасибо вам за помощь, профессор Снейп. И за рассказ. Вы... вы очень помогли мне.

- Пожалуйста, Поттер, - отозвался Снейп, возвращаясь к своему холодно-официальному тону, каким почти всегда разговаривал с Гарри, только теперь - без вечных презрительных ноток. - Если потребуется еще раз успокоительное зелье, приходите. Я не хочу, чтобы пострадал замок и его обитатели. Особенно те двое, что крутятся возле вас в последнее время, - и он одарил притворно суровым взглядом сперва меня, а потом и Драко. Малфой с улыбкой отсалютовал ему ладонью, и мы все втроем покинули кабинет.

Интерлюдия.

В же самое время, Хогвартс, кабинет директора

- Альбус, к вам Джаред Поттер, - сообщил директору портрет Дорабеллы Акинфорт, висящий среди портретов прочих директоров Хогвартса, прямо напротив стола Дамблдора. Старый маг кивнул, улыбаясь себе в бороду.

- Благодарю, Дорабелла, - отозвался он. - Полагаю, он не в лучшем настроении, раз покинул Зал не дождавшись окончания регистрации?

- Да, его встреча с юным Гарри прошла далеко не так гладко, как вы надеялись, - кивнула дама на портрете. - кажется, ваши надежды на него вообще не оправдались, друг мой.

- Поживем - увидим, моя дорогая, - возразил Дамблдор, и улыбнулся, услышав скрип отодвигающейся горгульи при входе, и топот шагов на лестнице. Визитер поднимался, видно, не собираясь особенно церемониться с директором.

Наконец дверь кабинета резко распахнулась, и тяжело дышащий Джаред Поттер предстал перед директором, растрепанный, как и все представители этого рода, прямоугольные очки съехали на кончик его носа, а карие глаза потемнели от гнева.

- Я предупреждаю вас, Дамблдор, у вас ничего не выйдет! - прогремел он.

- Добрый день еще раз, Джаред, - вежливо улыбнулся Дамблдор. - Что именно вы имеете в виду, позвольте полюбопытствовать? Но для начала, я бы хотел предложить вам присесть. Может быть, чаю?

- О-о, оставьте ваши пустые любезности! - раздраженно закатил глаза Поттер-старший, падая в кресло. - Я предупреждаю вас, - повторил он, - У вас не получится навязать мне мальчишку!

- Помилуйте, разве я вам кого-то навязывал? - развел руками директор.

- Не притворяйтесь, что не понимаете о чем речь! - зарычал Джаред. Дамблдор сложил пальцы домиком, и поверх него посмотрел на сидящего напротив мага.

- Ну нет, зачем же? - сказал он мягко. - Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Вы не желаете признавать себя дедом Гарри Поттера, не так ли? Ну что ж, ваше дело, хотя я попрошу заметить, что с вашей стороны это несколько опрометчиво. Проведя без малого двадцать лет в почти полном одиночестве в своем замке, вы могли бы...

- Я не признаю своим внуком грязнокрового ублюдка! - рявкнул Поттер. Дамблдор не пошевелился, хотя портреты на стенах возмущенно загалдели. Однако в кабинете словно выморозило, и Джаред против воли как-то стушевался, вмиг ощутив себя очень неуютно.

- Я вынужден просить вас, Джаред, - холодно сказал директор, в упор глядя на него пронзительными льдисто-голубыми глазами, - не употреблять подобных выражений в моем присутствии. Иначе, боюсь, вам придется покинуть эту школу. Подобного, даже заочного, оскорбления моих студентов я не потерплю.

- Хорошо, - чуточку нервно отозвался Джаред, и продолжал уже несколько спокойнее: - Но в любом случае, Дамблдор, я не признаю мальчишку. Я отрекся от сына из-за его дев... Из-за этой его девушки. И не признаю ее отпрыска, что бы там про него не писали газеты.

- Счеты Гарри с Лордом Волдемортом - это его личное дело, - уже гораздо мягче заметил Дамблддор. - Однако вы не делаете себе чести, называя его только сыном Лили Эванс - хотя она была в высшей степени достойной девушкой, и еще более достойной женщиной. Вы ведь видели мальчика, не так ли? В таком случае вы не могли не заметить, что за исключением материнских глаз, Гарри - копия Джеймса в его возрасте.

- Да, - негромко произнес Джаред, глядя в пространство, и тут же опомнился, тряхнув головой.- Скажите мне, Дамблдор, как так получилось, что этот... РЕБЕНОК владеет Родовой Магией? Или это тоже.. дань его исключительности? - презрительно бросил он, усмехнувшись, но смешок получился очень невеселым.

- Признаться, я и сам поначалу подозревал что-то подобное, - улыбнулся Дамблдор, - Однако юный Малфой предложил другую теорию, которая, на мой взгляд, больше подходит к случаю.

- Малфой! - снова рассвирепел Джаред. - Еще одно позорное пятно на чести нашего рода по вине этого мальчишки! Дружба с этими слизеринскими змеями!

- Этот, как вы выразились, "слизеринский змей", за этот год несколько раз спас ему жизнь, - мягко возразил Дамблдор.

- Малфой ничего не делают просто так, - продолжал настаивать Поттер. - Наверняка змееныш просто хотел втереться к парню в доверие.

- Так вы осуждаете Гарри, или защищаете его? - хмыкнул директор. Джаред, словно опомнившись захлопал глазами.

- Я мог отречься и от Джеймса, и от него, но он все же Поттер, - наконец тихо сказал он. - И как глава Рода я обязан побеспокоиться о его безопасности!

- Не волнуйтесь. Я могу вас заверить, что в Хогвартсе Гарри в абсолютной безопасности, и ему не угрожает никакая опасность, в том числе и со стороны Малфоя-младшего.

- Знаю. Имел возможность убедиться, - мрачно отозвался Джераед. - Но я все равно не верю в благонадежность мальчишки-Малфоя, даже несмотря на то, что у него нет метки на руке.

- И откуда же вам это известно? - прищурился Дамблдор. Джаред неуютно поежился.

- Я же не мог пренебречь правилами безопасности и допустить до тестов Пожирателя!- ответил он. В кабинете снова будто выморозило. Голос Дамблдора, когда он заговорил, казалось, мог одним звуком заморозить весь Хогвартс, вплоть до самых глубинных подземелий, залегших под Тайной Комнатой.

- Я правильно вас понял - вы заставили юношу обнажить руку перед комиссией, несмотря на то, что он является студентом Хогвартса и допущен до сдачи теста лично мною? - директор говорил, вроде бы, негромко, однако его голос пророкотал по кабинету подобно раскату грома. Поттер-старший против воли съежился в своем кресле, мечтая провалиться под землю.

- Я уже сказал, я должен был убедиться... - начал было он. Дамблдор молча покачал головой, и его взгляд выражал разочарование пополам с недоумением.

- Я был о вас лучшего мнения, - сказал он. - Юноша мог быть моим шпионом в лагере Лорда Волдеморта, и ваша необдуманная выходка спутала бы нам все карты. И в любом случае, он - всего лишь школьник, недавно потерявший отца. Вы могли проявить чуточку больше такта.

- Его отец - проклятый Пожиратель Смерти! - возразил Джаред с пафосом.

- Но для него он в первую очередь отец, - парировал Дамблдор. - Я... действительно разочарован в вас, Джаред.

- Ну что ж, признаю. В отношении Малфоя я погорячился, - со вздохом сдал позиции Поттер. - Вы, кажется, говорили, что он предложил некую любопытную теорию, относительно Родовой магии моего... То есть, в отношении сына Джеймса.

Директор улыбнулся себе в бороду, но не стал заострять внимание на оговорке Джареда, тем более, подозревал, что она была не случайной. В самом деле, Поттер-страший был достаточно умен, чтобы создать впечатление, что сдает позиции, и таким образом увести разговор от опасной темы и заодно выяснить интересующие его детали. Однако подобная игра могла незаметно увлечь его, и если чуть-чуть подтолкнуть... Тогда игра может и перестать быть всего лишь игрой. Особенно учитывая участие Гарри - он искренний и добрый мальчик, у которого есть дар покорять сердца...

- Драко предположил, что Родовая Магия проявилась в Гарри потому, что он единственный оставшийся наследник вашего Рода - ведь ни у кого из ваших сестер детей нет, а у вас Джеймс был единственным ребенком. - пояснил он. - И кроме того, последние годы создали у всех нас некие стереотипы, отличные от изначальных правил, записанных в кодексах. Если помните, маглорожденные ведьмы и колдуны признавались волшебниками - низшего порядка, но все же магами. А их дети, наследовавшие дар, были чистокровными в первом поколении. Ну а в нашем случае, Гарри - истинный чистокровный по отцу, и чистокровный в первом поколении по матери. Таким образом унаследовать Родовую Силу он мог на вполне законном основании. Что, видимо, и произошло.

- Чистокровный в первом поколении, - повторил Джаред, и в глазах его мелькнуло сомнение. - Хм, признаться, вы правы. Я не думал об этом. И все же...

- И все же я рекомендовал бы вам, друг мой, не торопиться с принятием решения и с выводами. - мягко сказал Дамблдор. - У вас есть время, пока вы будете находиться здесь, в школе. Воспользуйтесь им. Пообщайтесь с Гарри, присмотритесь к ему. Я ни в коем случае не навязываю вам мальчика - в конце концов, он уже совершеннолетний, и достаточно самостоятельный. Однако мне кажется, что подобное общение пойдет вам только на пользу, и уж во всяком случае, точно не причинит никакого вреда.

- Вы так думаете? - скептически поморщился Поттер. - Мне так не кажется. Мальчишка слишком... Слишком похож на Джейми.

- Ну это вполне естественно, - согласился директор. - Я понимаю, как вам больно это, Джаред, поверьте. Но все же, прошу вас, будьте разумны. Попробуйте начать с малого. Просто понаблюдайте за Гарри. Не советую вам вмешиваться в его отношения с одноклассниками, это не принесет ничего хорошего, но просто понаблюдать со стороны... вам будет полезно. И постепенно, как знать, возможно, вам захочется поговорить с ним, спросить о чем-то...

- Вы старый манипулятор, Дамблдор, - вздохнул Джаред. - Но, думаю, у меня нет выбора, не так ли? Волей-неволей, мне придется остаться в замке на какое-то время, чтобы организовать курс обучения для ваших шестикурсников, раз уж я согласился на эту работу. Следовательно, мне так или иначе придется сталкиваться с мальчишкой, а присматриваться к нему я начну и поневоле, зная, кто он такой, не так ли?

- Именно так, - безмятежно улыбнулся Даблдор. - Именно так, друг мой...

Комментарии автора: ну вот, еще одна глава закончена. Наверное, она слегка нудная, хотя я пыталась ее несколько оживить. Мои поздравления всем, кто правильно угадал личность Джареда Поттера (то есть всем - ну не умею я намекать тонко!))). В следующей главе планирую развести некоторые сопли, за которыми последует снова экшен. В общем, ждите и увидите!

А пока - прошу отзывы!))

Глава 13

Глава 13.

Сюрпризы перед Рождеством.

Pov Гарри Поттера.

Поднявшись из подземелий, после задушевной беседы со Снейпом, мы наткнулиcь на МакГонагалл, которая объявила нам, что в связи с тем, что Большой Зал сейчас готовят к сдаче тестов, обед будет подан в гостиных. Нехотя распрощавшись с Блейз и Драко, я поплелся наверх, в Гриффиндорскую Башню, утешая себя тем, что Джинни и Гермиона, наверное, уже там, и им будет интересно узнать о моем прелестном родственничке. Джинни, и правда, оказалась на месте - она сидела в одном из кресел, и оживленно болтала с Колином Криви, который как раз "изготовил" очередную пачку фотографий.

- А эти тебе надо продавать по двенадцать сиклей штука среди первокурсниц. Улетят в момент, только и успевай печатать, - хихикала Джинни, помахивая одной бумажкой. - Только подумать, сколько соплей и слез над ними прольется...

- И что там такое, интересно? - поинтересовался я, приблизившись сзади и мягко вытаскивая у нее из рук фотографию. При виде изображения я присвистнул. Нет, ну когда Колин только успевает щелкать свои кадры - убей, не помню вспышки!? На картинке были мы с Малфоем, снятые во внутреннем дворике Обсерватории во время пожара. Ракурс был подобран идеально - огненно-желтые отсветы пламени освещали нас обоих, и платиновые, взъерошенные тогда волосы Драко чуть ли не сверкали собственным огнем в этом свете. Заинтересованные взгляды, которыми мы смотрели вперед - мы-то таращились на "Адово Пламя", как окрестил его Снейп, но на фотографии создавалось впечатление, что взгляды устремлены куда-то вдаль, навстречу неведомому... Только меня удивило, что фотография была магловской, и я спросил об этом Колина. Он виновато опустил глаза.

- Тебя трудно удержать, когда ты на колдографии вместе с кем-то, ты все время смущаешься и прячешься за рамку, - объяснил он смущенно. - Я напечатал пару штук, так они теперь вон, пустые... А Малфой тут же начинает корчить рожи, стоит ему увидеть меня. А потом тоже уходит... - добавил Колин, совсем смутившись.

- Ясно, - хмыкнул я, возвращая ему фотографию: она, конечно, была вполне ничего, но если бы я оставлял себе по экземпляру хотя бы самых удачных фотографий Колина, в моем чемодане не умещалось бы ничего, кроме них. Правду говоря, НЕУДАЧНЫЕ фотографии мальчишка делал крайней редко - за пять с половиной лет он стал настоящим профессионалом.

Поговорить с Джинни в присутствии Колина не удалось - она была слишком заинтересована его новыми творениями, и мне не хотелось их отвлекать, так что я, недолго думая, присоединился к рассматриванию фотографий. Часть из них были магловскими, как и та, что я видел первой, вторая часть - волшебными, где фигурки двигались. В первые годы нам всегда казалось, что у Колина в крови призвание папарацци, и бесконечное щелканье фотоаппаратом приведет к тому, что он устроится фотокорреспондентом в какую-нибудь газетенку, и станет бесконечно охотиться за сенсациями. Однако со временем стало понятно, что у парня настоящий талант. Признаться, раньше я не понимал, как это фотографию можно назвать искусством - ведь не нужно ничего рисовать, просто щелкай себе фотоаппаратом, и все. Однако теперь, при виде работ Колина, я начинал это понимать. Подобранный ракурс, освещение, даже, казалось бы, случайно попавшие в кадр ненужные мелочи - все вместе делали его фотографии работами настоящего профессионала. Задумчивая Гермиона над книгой - миллион раз видел ее такой, но при взгляде на эту фотографию мигом понимаешь, что она не просто присела пролистать роман, и не вымучивает домашнее задание - она занята любимым делом, которое получается у нее лучше, чем у кого бы то ни было. Вот мрачный задумчивый Рон - и почему-то только теперь я заметил, что его взгляд полон не затаенной злобы и обиды на несправедливость, как мне казалось, а грусти и одиночества, так что мне стало его жаль, и я с тоской вспомнил то время, когда мы были не разлей вода. Вот смеющаяся Джинни - настоящая красавица, глаза искрятся весельем, а рассыпанные по плечам волосы красиво обрамляют лицо. В отличие от предыдущих, это колдография, а не магловская картинка, и Джин то и дело встряхивает волосами, и, прекращая смеяться, застенчиво улыбается. Вот я - несколько разных фоток, меня вообще больше всего, но это у Колина обычное дело. А вот... - дело небывалое, учеников других факультетов он фотографировал крайне редко, а слизеринцев - вообще почти никогда! Только изредка, когда везло, и он успевал подловить кого-то в глупой ситуации - например однажды, еще в прошлом году, снял Крэба на кухне над блюдом пирожных, с набитым ртом и перемазанной кремом физиономией. Но на сей раз все было иначе. Колдография Блейз, где она с задумчивым и сосредоточенным видом смотрит куда- то, а потом вскидывает взгляд, и на лице ее расцветает улыбка. Я помнил этот момент, как ни странно - она была в библиотеке, писала эссе по зельям, и улыбнулась, когда заметила меня. Правда, услышав щелчок фотоаппарата, она была не особенно довольна, но я уговорил ее тогда не обращать внимания. Последняя фотография из всех, тоже оказалась довольно неожиданной. Магловская, она запечатлела развернувшегося вполоборота Драко - словно его только-только кто-то окликнул, и Малфой оглянулся на зов. Никакой насмешки и близко не было - напротив, Слизеринский Принц выглядел идеально. То, как падала на лоб светлая челка, как сияли фамильным серебристым оттенком серые глаза, выражение лица - серьезное, без малейшей насмешки... Думаю, эта фотка понравилась бы даже самому Малфою. Джинни, видно, была со мной солидарна. Она ничего не сказала Колину, ничего вроде того, что было сказано по поводу первой фотографии - лишь тихонько провела по ней кончиками пальцев и подняла на него серьезные глаза.

- Колин, сколько тебе заплатить, чтобы эта фотография осталась в единственном экземпляре, и он остался у меня? - спросила она. Криви захлопал глазами.

- Зачем тебе фотография Малфоя? - удивленно спросил он. Джин поджала губы. Я вздохнул, и сочувственно потрепал ее по плечу.

- Дохлый номер, Джинни, - сказал я. - Ты же знаешь, сколько раз я просил его не распространять МОИ фотки - так все равно они бродят по школе в таких количествах, что подумать страшно...

- Я не наживаюсь на твоих фотографиях, Гарри! - возмутился Колин. - Ну, не всегда, - смутившись, добавил он. - Все равно, одно дело ты, а другое - Малфой. На кой фиг он тебе сдался, Джин?

- Эээ... - Джинни замялась, и я снова пришел ей на выручку.

- Колин, ты можешь раз в жизни оказать девушке услугу? - попросил я. Колин зарделся.

- Ну конечно, Гарри, - сказал он. У меня комок встал в горле. Это что - признак влюбленности? Нет, я в принципе слышал, что многие люди искусства - геи, но чтобы Колин? А он, окончательно смутившись, поспешно собрал остальные фотографии, пробормотал что-то насчет того, что ему нужно отнести их к себе, и поспешно убежал в спальню.

Обед прошел в напряжении - очень многие волновались перед тестом, а на меня снова - в который раз уже за время моей учебы! - кидали любопытные взгляды, благодаря инциденту в Большом Зале, слухи о котором уже разошлись по школе. Аппетита, скажем прямо, это не прибавляло. Наконец оставив попытки поесть - все равно кусок не лез в горло, - я спустился вниз, и уселся на той же самой скамеечке, которую утром мы занимали в Драко и Блейз. Гермиона по-прежнему не появлялась, ну, да оно и неудивительно - наверняка зарылась в свои любимые книги и забыла обо всем на свете. Надо бы, конечно, оторвать ее от чтения и заставить сходить поесть... Впрочем, Джинни собиралась зайти к ней перед следующей парой, так что Геримона не пропадет с голоду. Закрыв глаза, я попытался отвлечься от грустных мыслей, которые так и лезли в голову, и припомнить ощущения от аппарации. Неприятные, но зато уже ставшие знакомыми, а это позволяет надеяться, что я сдам тест успешно. Ну, на самом деле, за все время у меня ни разу не случалось расщепа, так что нет причин опасаться чего-то подобного на этот раз. Вот у Рона, у того прямо беда...

Словно отклик на мои мысли, Рон появился из бокового прохода, и застыл, увидев в пустынном холле только меня. Я прикусил губу - на какое-то мгновение его взгляд, полный тоски, вдруг заставил меня испытать надежду, что Рон сейчас подойдет, присядет рядом и скажет что-нибудь вроде "Ну привет, я тут... подумал, может, забудем о нашей глупой ссоре?" Он опустил глаза, и на меня волной нахлынуло разочарование, почти столь же сильное, как утром, в кабинете Снейпа, после того, что он рассказал об этом человеке, считавшимся моим дедом. Вытащив первое попавшееся пособие из тех, что валялись на скамейке еще с утра, я поспешно уткнулся в него, не видя на самом деле ни строчки . Мысли перескочили с Рона на Джареда Поттера, и я снова ощутил прилив... нет, не горя, а опять же разочарования. Глупо горевать по тому, чего у тебя никогда не было. Мне просто было обидно за разрушенную мечту, за напрасную надежду, которая вопреки моим словам все же вспыхнула еще тогда, когда комиссия только вошла в замок, и Драко обратил внимание на сходство между Джаредом и мной. И еще было обидно за детские мечтания, те, что бродили в моей голове когда я был еще ребенком. Мне не читали сказок на ночь, да никому и в голову не пришло бы даже заглянуть в мой чулан под лестницей, чтобы хотя бы просто пожелать мне спокойной ночи. Но перед сном вместо сказок меня посещали мечты - самые разные. О том что родители не погибли в автокатастрофе. О том, что они, как показывали в тетиных любимых сериалах, пролежали все это время в коме, и вдруг очнулись, и теперь приедут забрать меня отсюда - пусть даже не оба, пусть хотя бы кто-то один, и не так уж важно, мама или папа! А иногда, временами, когда версия с комой или какой-нибудь амнезией, казалась мне не очень правдоподобной, я начинал мечтать о том, что у меня, может, остался какой-нибудь родственник со стороны отца, который, например, уехал далеко-далеко, и не знал ничего о том, что тут у нас случилось. Что вот-вот он приедет, вернется из своих странствий, и узнает обо всем. Что он явится на Тисовую улицу, чтобы проведать меня, и я смогу уговорить его забрать меня с собой! Мечты... и ведь я давно вырос из таких мечтаний, я задолго до поступления в Хогвартс понял, что никто не приедет за мной, что просто некому за мной приезжать... Но почему же мне теперь так обидно узнать, что все это время такой человек был? Что все это время он просто из-за глупой спеси обрекал меня на Дурслей?

Схожие чувства, только сильнее, гораздо сильнее, я испытывал на третьем курсе, когда сначала позволил себе поверить в то, что Сириус заберет меня к себе, а потом надежда не оправдалась. Сириус. Не родственник, но все равно единственный близкий, родной человек, в какой-то степени заменивший мне отца - пусть и ненадолго, всего лишь на пару лет, из которых большую часть мы все равно не виделись... Но он все равно любил меня, беспокоился обо мне, заботился... Ох, Сириус...

Я не осознавал, что в глазах снова застыли слезы, пока на раскрытый проспект, в который я уставился невидящим взглядом, не упала чья-то тень. Я поднял голову, и, обомлев, увидел Рона. Он стоял надо мной, нервно кусая губы и теребя в руках пособие, чья обложка уже превратилась в мятый кусок бумаги, с абсолютно нечитабельными знаками.

- Э... Гарри, я.... Я тут... ээээ.... Можно мне с тобой поговорить? - выдавил он наконец. Я молчал, потеряв дар речи от удивления, и несколько минут обалдело хлопал глазами. Рон, кажется, начал терять решимость, он заметно нервничал и прикусил губу почти до крови. - Ну... Я понимаю, ты не захочешь.. Я... Я лучше пойду...

- Что? О, нет, я... пришел говорить - говори, - выпалил я, сообразив, что если ничего не скажу он так и уйдет. Рон слегка расслабился, и неуверенно улыбнулся в знак благодарности. На меня накатило великодушие. - Может, присядешь? - предложил я.

- Оу... Нет, лучше я так. А то духу не хватит... - пробормотал он. - Гарри, я ... Простименяявелсебякакидиот! - выпалил он на одном дыхании. Я захлопал глазами.

- Что?

- Прости меня! Я вел себя как идиот! - членораздельно повторил он. Кровь отхлынула от его лица, и , завершив фразу, он снова до крови прикусил губу, выжидающе глядя на меня. А я почему-то почувствовал, что начинаю злиться.

- Ты думаешь, это так просто? - спросил я. - Ты весь семестр избегал меня, как зачумленного, а теперь, думаешь, можешь просто сказать "прости меня" - и мы снова лучшие друзья?

- Нет... Я понимаю, все не так просто... - смущенно пробормотал он. - Слушай, если ты хочешь, чтобы я искупил свою вину, так скажи мне как!

- Я не знаю, Рон! - воскликнул я. - Я только знаю, что нельзя весь семестр вести себя так, как ты, а потом надеяться, что парой слов можно вернуть все назад!

- Я... Я скучаю по нам, Гарри, - тихо сказал Рон, глядя в сторону. - Я скучаю по нашим походам, вылазкам, да и по разговорам и шуткам. И я точно знаю, что хочу это вернуть, очень хочу! Если для тебя это важно я, черт возьми, готов даже извиниться перед Малфоем и целовать руки твоей Забини, если это поможет! Я просто хочу вернуть нашу дружбу...

- Господи, Рон... - вздохнул я, разом потеряв задор. Рон действительно был в отчаянии, если всерьез предлагал нечто подобное, а он и впрямь был серьезен. - И почему вдруг такие перемены? - поинтересовался я, но уже без агрессии, и подвинулся, кивком снова указав ему на скамейку рядом с собой. Рон как-то неуверенно присел на самый край и посмотрел на меня.

- Да не то чтобы сразу, - осторожно ответил он. - Все началось еще с дуэли, но тогда я слишком зол был на Малфоя за его выходку с моими волосами. Мне казалось несправедливым, что вы все приняли его сторону.

- Рон, мы с ним чуть не погибли в той башне, - сказал я. - Мы и правда несколько раз были на волосок от смерти, чуть ли не похлеще, чем в Тайной Комнате. И после этого беспокойство о твоих волосах казалось... ну, не знаю, каким-то...

- Идиотством, - закончил Рон. - Эгоизмом. Я знаю. Просто... Понимаешь, для меня раньше все было очень просто. Малфой - враг, мы с тобой - лучшие друзья. Что плохо одному, плохо и второму, а что хорошо - хорошо для обоих. Если Малфой оскорбил меня, ты вступался. Если он лез к тебе - вступался я. А тут... Мне казалось, вы просто не видите того, что вижу я. Что он просто втирается к тебе в доверие, а сам замышляет какую-нибудь гадость.

- И почему же ты передумал? - спросил я.

- Ну... Наверное, я уже давно во всем сомневался. Просто мне не хватало сил признать свою ошибку. Но... сегодня это была последняя капля.

- Сегодня? - не понял я. - Ты о чем?

- Ну, о твоей стихийной магии, - пояснил Рон. - Когда этот человек, председатель комиссии, сказал, что не назовет тебя внуком, и так далее, из тебя ведь хлестанула "стихийка". Витраж разбился...

- Это не "стихийка", Рон, это Родовая, - вздохнул я. - Она у меня все-таки есть, это Дамблдор подтвердил.

- Оу, - он смутился, но, поджав губы, тут же дернул плечами. - Ну, ты ведь всегда был не такой как все, верно? - Рон попытался улыбнуться.

- Просто я последний оставшийся наследник, - пояснил я. - А древние правила, по которым работает Родовая Магия, признавали маглорожденных магами низшего порядка, а их детей - чистокровными в первом поколении. А я по отцу так вообще настоящий чистокровный. Словом, такие как я могут наследовать Родовую Силу, если кроме них наследников не осталось. Поэтому на самом деле, в этом нет ничего экстраординарного.

- Это тоже Дамблдор сказал? - сглотнув, спросил Рон. Я хмыкнул.

- Нет. Это Малфой, - ответил я. - Но Дамблдор согласился, что это самый вероятный вариант.

- А. Ну раз так, тогда хорошо, - отозвался он, поеживаясь.

Некоторое время мы оба молчали. Мной владело странное двойственное чувство. С одной стороны, мне до безумия хотелось броситься к нему с распростертыми объятиями, забыть нашу ссору, и чтобы все снова было как раньше... А с другой во мне кипела обида за прошедшие три месяца, когда мне так нужна была его поддержка, а он предпочитал лелеять свои собственные обиды и страхи. Хотелось врезать ему по физиономии, наорать, оттолкнуть... И все-таки это же был Рон. Рон, без которого я вряд ли стал бы тем, кто я есть сейчас, мой первый и настоящий друг...

- Гарри... - первым нарушил молчание Рон. - Я пойму, если ты больше видеть меня не захочешь. Я бы, наверное, не захотел, на твоем месте. Просто... Ты имей в виду, что я... Ну в общем, что я хочу, чтобы эта ссора наконец закончилась. Ладно? Я не могу обещать, что сразу стану любить Малфоя, и тому подобное, но ради тебя я буду вести себя с ним... цивилизованно. Идет?

- Ладно, - кивнул я. - Я... Рон, я тоже не хочу, чтобы ссора продолжалась, просто понимаешь... Трудно все сразу забыть. Я постараюсь, но... Это будет не сразу. Ты уж не обессудь, мне нужно время.

- Эээ... Да ладно. Я же сказал, я понимаю... - кивнул он, неуверенно улыбнувшись. Я кивнул, и мы какое-то время еще сидели в молчании. Вроде бы и злиться-то больше не на что, а с другой стороны, как теперь взломать лед в отношениях?

- Так что ты там говорил о том, что произошло сегодня? - вспомнил я. - Я, честно говоря, мало что помню из утренних событий. Почему ты вдруг поверил в добрые намерения Драко?

- Черт, вот не думал, что услышу от тебя "Драко"... - пробормотал Рон вполголоса. - Ты не сердись, это просто... странно. Странно и непривычно, понимаешь? - я кивнул. - Ну а насчет того, что сегодня... Ты бы видел, как это выглядело со стороны. Как только этот дед сказанул все это - ну, что, мол, ты ему не внук и так далее, - в Зале стекла все задребезжали, а Малфой вскочил, и смотрит на тебя, как будто ты вот-вот взорвешься. А потом, когда витраж затрещал... Я на него не смотрел в тот момент, но все равно, потом ребята говорили, я слышал... Он как к тебе метнулся - только что был здесь, а потом, - хоп! - и уже рядом с тобой. Не знаю, что он там за щит выставил, только осколки все как на крышу над вами всеми ссыпались и к стене скатились. Комиссия в шоке, дед этот застыл как столб, а Малфой тебя за плечи схватил и держит, как будто... ну не знаю даже. В общем, у него в тот момент было такое лицо, как будто он и вправду за тебя испугался. Потом уже подбежала Забини, стала тебя трясти, а ты был как невменяемый, не отзывался, даже и не смотрел толком ни на кого. И все равно Зал потряхивало, как тогда, на озере, когда Малфой сорвался после смерти его папаши. Ну, не так сильно, конечно. Ну вот, Забини и крикнула ему, чтобы он что-нибудь сделал, а Малфой говорит - я, мол, и так стараюсь, а его, ну, тебя, то есть, надо отсюда увести. А ты вообще на них не реагировал, тогда Малфой и говорит - "ну извини" - да как врежет тебе в челюсть! Я думал, он тебе шею свернет, честное слово, хотел было уже ему самому тоже по физиономии съездить, чтобы неповадно было... Но на тебя это подействовало, ты вроде стал что-то соображать... Потом они тебя увели куда-то, и свистопляска в Зале прекратилась. Куда они тебя потащили, кстати? В Больничное Крыло?

- Нет, - отозвался я. - К Снейпу. У него есть какое-то специальное зелье, чтобы купировать такие срывы.

- Снейп тебе помог? - с сомнением покосился на меня Рон.

- А ты думал, он хочет, чтобы я сорвался и развалил весь замок? - фыркнул я. Он покачал головой.

- Гарри, ты теперь будешь утверждать, что и Снейп хороший? - спросил он. Я вздохнул. Снейп, конечно, помог мне и все такое, но на уроках все еще придирался ко мне нещадно, несмотря на улучшившиеся оценки.

- Ну, скажем, он... Не так плох, как мне казалось, - осторожно ответил я. - Хотя, конечно, не подарок.

- Мда уж, хорош подарочек, - хмыкнул Рон, и мы синхронно хихикнули, как в старые добрые времена.

Некоторое время еще после этого мы сидели рядышком, однако разговор все равно не клеился - как я ни старался придумать тему для разговора, ничего не приходило в голову. Странно, но мне нечего было сказать своему лучшему другу - а вот с Малфоем я нашел бы о чем поболтать... начиная от теории Родовой магии, и заканчивая квиддичем. Однако говорить сейчас о квиддиче с Роном не было ни малейшего желания. Сделать это - значило бы признать, что все позади, и мы можем преспокойно обсуждать всякую ерунду, как в старые добрые времена, а это пока еще было не так.

Пауза затягивалась. Постепенно в холл стали подтягиваться и другие студенты, готовящиеся к тестированию, и Рон, смутившись, пробормотал что-то насчет уборной, и удалился. Я остался в одиночестве, впрочем, ненадолго, потому что вернулись Блейз и Драко. Не знаю почему, но я ничего не сказал им о Роне, а он сам, вернувшись в холл, подходить больше не стал, а вместо этого уселся на ступеньку лестницы и опять уткнулся в свое пособие.

Тестирование началось через полчаса, когда все испытуемые подтянулись к Большому Залу. Нас запустили внутрь, и рассадили на сдвинутые к столам скамейки. Как я заметил, витраж кто-то уже позаботился восстановить, а пол тщательно вымели от каменной крошки, сыпавшейся с потолка и стен, как говорил Рон. Посреди зала, точно посередине, стоял обычный стул, обтянутый красной кожей, и я с каким-то неуютным ощущением подумал, а не на него ли посадят испытуемого во время теста? Хотя это полная чушь, ведь это же практический экзамен, тут действовать надо, а не сидеть и отвечать теорию. Да и далековато он для того, чтобы отвечать с него - не орать же через весь зал?

Гермиона рассказывала мне (и неоднократно), что в прошлом году им просто дали задание аппарировать из одной заданной точки в другую, а потом еще раз - или обратно, или в следующую точку. Признаться, я думал, что нам тоже будут давать похожие задания, или что-то в этом роде. Ну, на самом деле, почти так оно и было, но только несколько сложнее, чем я ожидал. Все члены комиссии принимали тесты вместе, так что совет Снейпа постараться сдать кому-то из женщин, оказался напрасным. Обе дамы сидели практически молча, лишь изредка вставляя комментарии, а мой так называемый дед "командовал парадом". Резким, отрывистым голосом он отдавал ученику команды, куда тот должен аппарировать - к красному стулу, к камину, к преподавательскому столу, к дверям... Перенервничавшая Сюзан Боунс перепутала камин и преподавательский стол, и провалилась, хотя произошло это не потому, что она плохо справилась с задачей, а от того, что просто с перепугу сама неправильно определила для себя место. Тем не менее Джаред Поттер отправил ее на пересдачу. Я сидел молча, ожидая своей очереди, и зло думал о том, что даже Снейп относился к ученикам справедливее. По крайней мере, не считая меня, его нападки всегда имели под собой хоть какие-то основания - например, посчитать, сколько котлов взорвал Невилл, и сколько зелий перепортил, так странно, что профессор вообще еще хоть как-то терпел его на своих уроках. С другой стороны, Драко ходил у него в любимчиках, это несомненно, однако при этом и разбирался Малфой в зельях лишь чуточку хуже самого Снейпа, и то за счет недостатка опыта, не из-за отсутствия таланта.

Здесь, кажется, ничего подобного и близко не было. Иначе как объяснить, что, в принципе, еще не зная толком ни одного из нас, Поттер-старший запросто, после двух-трех перемещений, принял тест у Рона и Невилла? А так же он весьма благосклонно отнесся к Симусу Финнигану, несмотря на то, что тот был полукровкой, а вот на несчастную Тэсс Хэмонд рявкал так, что девушка стушевалась, забыла все наставления и закончила расщепом посреди зала. Не лучше он гонял и Блейз, однако Слизеринская Принцесса была менее чувствительна к его грубости, она воспринимала суровые оклики с ледяным спокойствием, и быстро и точно аппарировала куда требовалось. Наконец, когда в каждом из упомянутых мест Блейз побывала трижды, вмешалась мадам Уоткинс, которая заявила, что на ее взгляд, девушка показала вполне достаточно.

- Партиум ревелио! - сказала профессор МакФергюсон, направив на студентку палочку, и Блейз, как и многие до нее, засветилась на пару мгновений ровным голубым светом, словно очертившим все контуры ее тела. Это заклинание позволяло определить, не потерялись ли при аппарации какие-либо мелкие, незаметные частицы, которые тем не менее, означали бы неумение студента аппарировать - именно так и произошло с Роном в прошлом году, когда он потерял половину брови. Только в случае потери свечение было красным.

- Поздравляю, зачет, - процедил сквозь зубы Джаред. - Следующий!

Драко вышел вперед, на его лице, так же как и у Блейз, застыла высокомерно-бесстрастная маска Слизеринского Принца. Как и ей, ему досталось по полной. Джаред гонял Малфоя так, словно надеялся, что юноша не выдержит нагрузки, однако Драко с олимпийским спокойствием следовал выкрикам профессора, и к концу теста ни на гран не потерял хладнокровия, несмотря на то, что слегка побледнел от усталости - все-таки аппарация требует немало сил, да и ощущение это не из приятных. На сей раз профессор Уоткинс не торопилась останавливать председателя, и тот прекратил тест лишь тогда, когда сам, похоже, выдохся.

- Партиум ревелио, - прохрипел он, указав палочкой на Драко. Малфой засиял голубовато-серебристым светом, что, впрочем, никого не удивило - главное, что не было ни намека на красный. - Зачтено. Вы свободны, - процедил сквозь зубы экзаменатор. Драко хмыкнул, и, ободряюще улыбнувшись мне, вышел из зала следом за Блейз.

Я с замиранием сердца приблизился к группе экзаменаторов, уже заранее готовясь к долгой экзаменовке. В глазах этого человека я был ничуть не лучше Драко, сына Пожирателя Смерти. И откуда вообще в Гриффиндоре такой снобизм? Взять вот Уизли например, они ведь тоже поколениями учились на этом факультете, но к маглам относятся вполне благожелательно... Как же так?

Мысленно дав себе слово в лепешку расшибиться, но не ударить в грязь лицом, я расправил плечи, вскинул голову и с вызовом посмотрел на человека, который мог бы называться моим дедом, если б ему было дело до чего-то, кроме своих принципов. Странно, но в его глазах уже не было того отвращения и ледяного презрения, с каким он рассматривал меня в первый раз - точно я был дохлой крысой, пролежавшей на солнце с неделю, и случайно попавшейся ему под ноги. Теперь он смотрел... заинтересовано, оценивающе, словно хотел убедиться, на что я способен.

- Вы готовы... мистер Поттер? - спросил он таким тоном, словно мое имя удалось ему с трудом. Я кивнул. - Тогда давайте начнем. К камину, будьте любезны.

Признаться, столь вежливое обращение, после его рыкающих выкриков (Камин! Красный стул! Дверь!), которыми он одаривал Драко и Блейз, меня несколько удивило, но я не позволил этому нарушить мою сосредоточенность. Собравшись, я представил себе камин, и, мысленно рванувшись, погрузился в уже знакомые ощущения - меня сдавило узкое пространство, и протиснувшись сквозь него я оказался возле камина.

- Стул! - рыкнул экзаменатор. Я повиновался - вот, кажется, и ставший привычным тон. - Двери! - снова рывок... - Преподавательский стол! - и снова я стою перед экзаменаторами. Ну вот, сейчас пойдет свистопляска похлеще чем с Драко, тоскливо подумал я... - Партиум ревелио! - прогремел Джаред. Я ошеломленно заморгал, когда мир на мгновение окрасился в голубой цвет, словно линзы в моих очках какой-то шутник заменил на цветные голубые стеклышки из витражей. Что, неужели все?

- Хм... Очень хороший результат, - одобрила мадам Уоткинс. - Думаю, это зачет, не так ли, Джаред? - осторожно обратилась она к председателю. Тот, сложив руки на груди, смерил меня внимательным взглядом.

- Да, Аурелия, полагаю, вы правы. Мистер Поттер, можете идти. Лицензию получите по окончанию тестирования, вместе со всеми.

- Спасибо, сэр, - вежливо ответил я, и, поклонившись комиссии, развернулся, и устремился к выходу из зала.

- Ну как? - тут же спросила Блейз. Они с Драко ждали меня все на той же скамейке.

- Сдал, - улыбнулся я. Малфой прищурился.

- Быстро они с тобой, - сказал он. - Меня вон чуть не час мурыжили, а у тебя и десяти минут не прошло. Кто принимал, дамы или Поттер-старший?

- Все сразу, как у всех, - отозвался я. - Странно, но он... Он даже не грубил мне, - я посмотрел на Драко, и увидел как Малфой озадачено нахмурился. - Он, можно сказать, был со мной любезен. С чего бы, интересно?

- Ну... точно не скажу, но мне кажется, его отношение к тебе изменилось, когда он понял, что ты владеешь Родовой Магией, - не очень уверенно предположил Драко. Блейз хмыкнула.

- Если припомните, он собирался сказать пару слов директору, - вставила она. - Не сомневаюсь, уж кто-кто, а Дамблдор вполне мог промыть ему мозги. Я имею в виду, - поспешно исправилась она, когда мы с Драко одновременно вопросительно уставились на нее, - он, наверное, указал на недопустимость подобного поведения, ну и... подкинул пару фактов, вроде наличия той же Родовой Магии, а заодно и каких-нибудь древних законов, которые заставили этого... Джареда пересмотреть свое мнение.

- Наверное, так оно и есть, - согласился Драко после некоторого раздумья. - Наш директор слегка склонен к театральным эффектам, наверняка он не разговаривал со старшим Поттером о тебе до его прибытия в школу. А может, хотел увидеть его естественную реакцию, чтобы было от чего отталкиваться... Трудно сказать.

- Ну что ж, кажется, старший Поттер оттаял, - заметила Блейз. - Гарри, а что ты скажешь? Что ты теперь будешь делать?

- Ох, - я вздохнул, и, подумав, пожал плечами. - Понятия не имею, - честно ответил я. - Если откровенно, у меня нет большого желания общаться с ним после того, что он наговорил о моей маме. Даже если он пересмотрел свое мнение. Конечно, его благосклонность может помочь мне овладеть Родовой Магией, но я совсем не уверен, что игра стоит свеч. В конце концов, Драко прав, в связке мы способны на большее, чем каждый по отдельности.

- Да. Но и Дамблдор тоже прав, - возразил Малфой. - Меня может просто не оказаться поблизости, как раз в тот момент, когда тебе это будет нужно. И что ты тогда будешь делать?

- Воспользуюсь обычной магией. Как ни крути, до сих пор это прокатывало, - отозвался я. - Дамблдор еще говорил, что это подспорье, а не основная моя сила. Это не панацея, и вообще, у Волдеморта ее в принципе нет, но это не мешает ему быть тем, кто он есть!

- Тут ты, возможно, прав... Но у Волдеморта есть что-то еще, что-то, что делает его Лордом, если теория Дамблдора верна, - возразил Драко, и я внутренне напрягся. Я доверял Малфою, но до сих пор не говорил ему о крестражах. Дамблдор разрешил мне сказать Рону и Гермионе. Могу ли я теперь посвятить в тайну и Драко? И будет ли это достаточно безопасно? Все-таки Малфои всегда тяготели к темной магии... А с другой стороны, Волдеморт общался с ними довольно близко, и даже доверил Люциусу хранить один из крестражей - дневник. Как знать, а вдруг Драко может быть что-то известно о том, где находятся остальные? Или какие-то подробности о них, которые не знает Дамблдор? Мы ведь так до конца и не уверены в том, что же именно представляет собой один из крестражей - то ли реликвию Гриффиндора или Рейвенкло, то ли что-то еще, если Волдеморту не удалось раздобыть ничего из их вещей. В конце концов, реликвии Основателей на дороге не валяются, и в лесу не растут. Чудо, что он нашел хотя бы две из них, и то, только благодаря счастливой случайности.

- Гарри, ты не заснул? - окликнула меня Блейз.

- А? Прости, просто задумался, опомнился я. - А что вы говорили?

- Я только сказала, что Драко, должно быть, прав, - отозвалась она. - Помнишь первый урок по защите? Дамблдор не стал бы давать столько баллов за простую догадку, если бы она была ошибочной, ты так не думаешь?

- Да. Наверное, - согласился я. - Ну, в конце концов, это вполне очевидно, разве нет? Я имею в виду, что у Волдеморта есть что-то, на что он опирается. Одного таланта и силы тут мало, должно быть что-то еще.

- Мне кажется, именно к этому и подталкивает нас Дамблдор на Защите, - задумчиво проговорил Драко. - К тому, чтобы мы просчитали возможные варианты с Волдемортом так же, как просчитываем всех тех тварей, которых он дает нам в своих практических задачках.

- Ты так спокойно называешь его по имени... - содрогнулась Блейз. Только теперь я обратил внимание на то, что действительно уже несколько раз слышал от Драко именно "Волдеморт" а не "Темный Лорд", или "Тот кого нельзя называть" в разных вариациях. Малфой лишь пожал плечами.

- Надоело бояться глупого имени, - сказал он. - В конце концов, это просто бессмысленно после того, как я в лицо отказался ему служить и выкинул из своего дома, тебе не кажется?

- Ну, наверное, да, - согласилась Блейз.

- Ой, ладно, давайте не будем уже об этом змеемордом уроде, а? - попросил я, стараясь уйти от опасной темы. Возможно, со временем я и решусь рассказать все Блейз, или же Драко, или обоим, но... не сейчас, и уж точно не здесь, посреди холла. Впрочем, слизеринцы сочувственно посмотрели на меня, и поспешно сменили тему, так что вплоть до окончания тестов мы болтали о какой-то ерунде.

Когда последний из сдававших - Захария Смит из Хаффлпаффа, - вышел из Зала, все стали подтягиваться к дверям, ожидая результатов. Через пять минут профессора запустили все обратно, с тем чтобы сдавшие тест могли расписаться в регистрационных списках, которые будут отправлены в Министерство, а остальные получили возможность записаться на переэкзаменовку. Я поймал взгляд Рона, когда он отходил от стола, и он, улыбнувшись мне, показал большой палец. Я кивнул, ответив на улыбку, и естественно, это не укрылось от внимания Драко.

- И с чего вдруг такое благодушие? - холодно поинтересовался он, скрестив руки на груди. Я пожал плечами.

- Да так, представляешь, он после обеда подходил прощения просить, - пояснил я, и в суете и толкотне, сопровождающей подписание списков, как-то не обратил внимания на ответную реакцию Малфоя, а следовало бы. Когда я чиркнул свою подпись напротив своего имени в списке успешно прошедших тест, и кое-как протолкался через толпу, на мое плечо легла нежная ладошка Блейз, и она встревожено шепнула мне на ухо:

- Что ты сказал Драко? Он сам не свой, что случилось?

Я посмотрел на Малфоя, который, уже тоже подписав список, присел на одну из скамеек в сторонке, подальше от всех, и с закрытыми глазами наклонился вперед и оперся локтями о колени. Вся поза его выражала какую-то усталую безнадежность, сродни отчаянию, и я вдруг интуитивно, а может, через нашу с ним магическую связь, ощутил, что Драко одновременно и боится, и грустит, и Мерлин знает что еще. Мысленно выругавшись, я вдруг понял причину. Ну конечно, как я сразу не догадался! Рон! Один раз я уже предпочел его Малфою. Теперь... Драко был нужен мне, пока мы с Роном были в ссоре - по крайней мере, он так считал, хотя я-то так не думал, - но сейчас, когда Рон пошел на мировую, естественно Малфой до дрожи перепугался, что больше я в нем нуждаться не буду! Я вздохнул. Я давно понимал, и со слов Блейз, да и сам, наблюдая за ним, что для Драко наша дружба значила очень много. Гордый наследник Малфоев ни за что не признался бы в этом, но... Но это было и не нужно.

- Блейз... - я облизнул пересохшие губы, и посмотрел на нее. - Я думаю, нам с Драко нужно поговорить наедине. Ты не обидишься? Мы с тобой можем увидеться вечером, но сейчас...

- Гарри, я вечером не могу, у нас тренировка по квиддичу, но я все понимаю, - поспешно отозвалась она. - Иди, поговори с ним.

Я кивнул и с благодарной улыбкой сжал ее ладонь. Потом, отпустив ее, приблизился к Драко, не очень уверенный, как нужно себя вести, чтобы не обидеть его. Наконец, я плюхнулся на скамейку рядом с ним, и, вытянув ноги, откинулся спиной на стену.

- Ну как, нравится ощущать себя магом, который может аппарировать с полным правом? - поинтересовался я, как мог беззаботнее. Драко, сидевший, опустив голову на руки, вскинулся, и уставился на меня удивленными, широко распахнутыми глазами.

- Что ты тут делаешь? - выдавил он.

- Сижу, - отозвался я непонимающим тоном, нарочито пожав плечами. - А что?

- Нет, я имею в виду... - Драко запнулся, и с подозрением прищурился. - Почему ты не со своим драгоценным Уизелом? - спросил он. Я закатил глаза.

- Ну начинается, - со вздохом проговорил я вполголоса, но так, чтобы он услышал. - Ну сколько раз тебе говорить, Дрей, наши отношения с тобой от моих отношений с Роном не зависят! И не называй ты его, ради Мерлина, Уизелом!

- А как я должен его по-твоему называть? - вспылил Драко. - Его светлость сэр Рональд - Как-Его-Там - Уизли? Или, может, лучше "Тот-Кого-Нельзя-Называть-Уизелом"?

- Перестань! - я поморщился. - Ты ведешь себя сейчас в точности как он раньше!

- Я не веду себя как он! - воскликнул Малфой, сверкнув глазами.

- Именно что ведешь, - резко ответил я. - Когда же это уже кончится, а? То он чуть ли не в бутылку лезет, лишь бы я с тобой не общался, то ты то же самое начинаешь...

- Ничего я не начинаю, - упрямо буркнул Драко, отворачиваясь, и обхватив себя руками за плечи, зябко поежился. Я снова вздохнул, и положил руку ему на плечо. Он вздрогнул, но не повернулся, хотя и попытки сбросить мою руку тоже не сделал.

- Драко, - негромко сказал я. - Ничего не изменилось. Во-первых, я еще не простил Рона окончательно. Во-вторых, даже если я его прощу, это не изменит моего отношения к тебе. Я... Я по-прежнему хочу дружить с тобой.

- Ради чего, Гарри? - тихо спросил он, все еще не глядя на меня. - Я был тебе нужен, пока у тебя не было твоего лучшего друга. Теперь он у тебя есть, и ему ты, в отличие от меня, доверял шесть с половиной лет. Зачем я тебе теперь?

- Не знаю, - честно ответил я. - И не хочу знать. Я просто хочу быть твоим другом, вот и все. И не потому что ты мне нужен ради чего-то, а просто потому что ты - это ты. Такой, какой есть. Я... привык к этому, что ли? Драко, посмотри на меня, - попросил я, потому что разговор с его затылком начал меня утомлять. Малфой нехотя обернулся. На его лице аршинными буквами написано было сомнение. Он чуть склонил голову на бок и вопросительно посмотрел на меня. - Настоящая дружба существует не потому, что зачем-то нужна, а просто потому что существует, - сказал я, и внутренне поморщился - ну вот откуда я набрался этой манеры говорить банальности? Драко, видно, тоже так подумал. Он хмыкнул, и снова стал похож на того Малфоя, каким я привык его видеть.

- Значит, ты хочешь, чтобы я... Ради тебя научился общаться с Уизе... гхм, то есть, с Уизли?

- Ну ты же уже общался с Фредом и Джорджем. И с Джинни, - возразил я. Драко фыркнул, окончательно овладевая собой.

- С Джинни общаться нетрудно, - отозвался он. - А Фред и Джордж не такие уж придурки, как я о них думал. И если хоть одна живая душа узнает о том, что я это сказал, учти, я буду все отрицать, и настаивать, что у тебя были галлюцинации.

- Да уж, достойный повод держать язык за зубами, - хихикнул я.

- Ладно, - добавил он со вздохом. - Если для тебя это важно, я постараюсь не задирать Уизе... хм, эээ... Рональда. Но не обещаю терпеть, если он будет наезжать на меня!

- Если и будет, я этого сам терпеть не буду, - хмыкнул я. - А впрочем, он обещал, что постарается вести себя с тобой цивилизованно.

- Это он так выразился? - засомневался Малфой. - Не знал, что он знает такие слова.

- Дрей! - укоризненно сказал я. Драко хмыкнул.

- Да ладно. Я обещал не задирать его, а не не острить в его адрес, - сказал он. Я усмехнулся.

- Только не в его присутствии, пожалуйста, - попросил я. - У него чувство юмора не такое, как у меня, и потом, он очень болезненно реагирует на твои выпады.

- Ты же вроде сказал, что еще не окончательно с ним помирился?

- Ну, может, через какое-то время... Не умею я долго злиться, понимаешь? - обреченно вздохнул я. Малфой понимающе хмыкнул, и кивнул.

- Думаю, это одно из твоих положительных качеств. Ладно. Чем думаешь заняться? - поинтересовался он, тоже откидываясь спиной на стену. Я пожал плечами.

- В библиотеку, наверное, пойду, - ответил я. - Порадую Гермиону, что сдал тест. К тому же я еще эссе по зельям не дописал, а его сдавать в пятницу. Если не доделаю, Снейп с меня живьем шкуру сдерет и пустит на перчатки. Несмотря на то, что только сегодня отпаивал меня успокоительным.

- Извращенец, - фыркнул Драко, хотя я не очень понял, кого именно он так охарактеризовал - меня, за такие мысли, или Снейпа. Впрочем, кажется, настроение у него улучшилось, так что это не так уж и важно. - Ну ладно, еще увидимся. Я тоже наведаюсь в библиотеку, наверное, только чуть позже...

- Не наведаешься, - возразил я. - У тебя вечером тренировка по квиддичу, забыл?

- Оу, черт, и правда забыл с этими тестами! - воскликнул он, хлопнув себя по лбу. - А ты откуда знаешь?

- От Блейз, откуда ж еще? - фыркнул я. Драко, снова хмыкнув, кивнул.

- Хочешь, приходи посмотреть, - предложил он, не иначе как в приступе великодушия. Я насмешливо посмотрел на него.

- Угу, чтобы остальная ваша команда меня тухлыми яйцами закидала? Они ж решат, что я вашу тактику разведываю, - сказал я. Драко засмеялся, и кивнул. - Не понимаю, зачем вам вообще сейчас тренироваться? - продолжал я. - Вы играете только в марте, и вообще, у вас игра была в эту субботу!

- Чтобы не расслабляться, - наставительно сказал Малфой. - Ты же сам говорил, что как бы редко мы ни играли, тренировки все равно нужно проводить не реже раза в неделю.

- Я говорил, - согласился я, несколько ошеломленный его ответом, - Но я не думал, что ты слушал... То есть, я хотел сказать, я не думал, что ты принял это к сведению...

- Почему бы и нет. Бесполезно отрицать твои таланты в кивддиче, и не только как ловца. Ты классно подобрал команду, - отозвался Драко, глядя на меня с таким видом, словно хотел одним только выражением лица предупредить, что если я вздумаю рассказать об этом разговоре хоть одной живой душе, то смерть меня ждет медленная и мучительная, и отнюдь не от Волдемортовых рук.

Продолжая болтать о квиддиче, мы с Драко покинули Зал, и только у лестницы разошлись - я пошел наверх, в библиотеку, а он отправился в подземелья переодеваться и собирать команду на тренировку.

Дойти до библиотеки, точно так же как и найти там Гермиону - дело нехитрое, однако я прекрасно понимал, что позаниматься сегодня вряд ли получится - сумку я оставил в Башне, и идти за ней туда охоты не было. Да я и не собирался писать эссе, у меня еще был завтра целый день на это, в конце концов. Остальные домашние задания были уже сделаны, а те, что зададут завтра, я вполне успею выполнить в выходные, так что эссе подождет. Сейчас я думал о том, чтобы рассказать Гермионе последние новости - о Джареде Поттере, о том, как прошел тест, и наконец, об извинениях Рона.

Однако как всегда, моим планам не суждено было сбыться. Гермиону я нашел довольно быстро - она сидела на своем излюбленном месте за одним из столов между полками, и с каким-то непривычно рассеянным видом смотрела в раскрытую перед ней книгу, явно не видя в ней ни строчки. Я даже забеспокоился. Кто угодно, конечно, мог замечтаться над книгой, но вот Гермиона... Для нее такое поведение очень и очень нетипично. Невольно вспомнились слова Рона о заколдованных книгах, на втором курсе, когда мы нашли дневник Тома Риддла. Конечно, это все-таки библиотека, и книги здесь не могут представлять опасность для студентов, но кто знает, а вдруг какое-нибудь крохотное проклятие на одной из старинных книг все-таки проглядели? Я осторожно приблизился и мягко тронул подругу за плечо, окликая по имени. Гермиона, часто заморгав, обернулась ко мне, и уставилась на меня слегка испуганными, и отчего-то грустными глазами.

- Гарри! Ох, Гарри... - выдохнула она. Я забеспокоился всерьез. Очевидно, дело не в проклятии, но что такого могло случиться, что так ее расстроило? Я осторожно пододвинул стул и присел рядом.

- Что случилось? - спросил я. Гермиона как-то нерешительно потянулась к книге, потом отдернула руку, будто передумав, а потом все-таки подтянула ее к себе.

- Гарри, это ужасно... - пробормотала она. - Я... Я тут наткнулась на эту книгу, и...

- Что? Что в ней такого, что ты так расстроилась? - спросил я. Гермиона, кусая губы, виновато посмотрела на меня, с трудом сдерживая слезы.

- Я... Вот, посмотри, - она приподняла книгу и показала мне обложку, где металлическим тиснением были выдавлены слова названия: "Разновидности Безвыходного проклятия" за авторством Ульрика Тангерберга.

- Безвыходные проклятия? Это вроде того, что лежало на входе в Башню Востока? - уточнил я. Гермиона кивнула. - И что? Что такого ты могла тут вычитать? Что, "Адово Пламя" Снейпа не подействовало из-за этого? Или оно создало какую-нибудь лазейку? Нам стоит беспокоиться о нападении кварроков?

- Нет, нет, ничего подобного, - отозвалась она усталым, почти безжизненным тоном. - Это не имеет отношения к Башне... Прости, Гарри, мне так жаль...

- Да о чем ты, я не понимаю!

- Я... О Боже, я просто не могу... - пробормотала она, и пододвинула книгу ко мне. - Вот, прочти сам лучше, - и она осторожно пролистала назад несколько страниц от того места, где читала сама. Я опустил глаза на страницу... и у меня перехватило дыхание. Рисунок, изображенный под заголовком "Искажение пространства и времени, замкнутое при помощи Безвыходных заклятий" был мне до боли знаком - вот только раньше я видел не гравюру, а реальный объект. Но не узнать его было невозможно - кому угодно, но не мне. Сколько раз потом я видел это в кошмарах! Вцепившись в книгу, я уткнулся в строчки, лихорадочно вчитываясь в полуистертые письмена...

Pov Драко Малфоя.

Приняв душ, я переоделся в специально захваченную с собой школьную форму, и, отправив квиддичную одежду в корзину для грязного белья, стоящую тут же, в раздевалке, отправился на ужин.

Тренировка прошла, честно говоря, ни шатко ни валко. Все-таки ребята заметно расслабились после игры, тем более что до мартовского матча с Хаффлпаффом было еще почти три месяца. Более-менее сосредоточенно (хотя не сказать, чтобы результат от этого был хоть немного лучше) играли только Крэб с Гойлом, которые боялись, что если не будут стараться изо всех сил, то я могу осуществить свою угрозу и выгнать их из команды. Остальные, включая даже Блейз, летали кое-как, расслабленно, и еле-еле перекидывали квофл из рук в руки. Поймав тренировочный снитч третий раз подряд без особых усилий, я, наконец, вышел из себя - они за это время забили три гола, хотя я, Гриндевальд побери, давал им фору! Наорав на команду, я кое-как заставил их расшевелиться - впрочем, не более, чем на пару минут. Они забили два гола в хорошем темпе, а потом опять вернулись к прежней, вальяжной манере. Майлз перед кольцами откровенно бездельничал, зевал, и то и дело выписывал пируэты, которые в матче стоили бы нам как минимум десяти, а то и двадцати проигранных очков, если охотники соперника подсуетятся.

Окончательно разозлившись, я взялся за игроков всерьез, и гонял вплоть до самого ужина, пока Винс с Грегом не запросили пощады от голода. Мда, что-то, а ужин для них - это святое... Ребята никогда не следовали совету мудрой пословицы, советующей ужин отдать врагу (хотя в принципе, если так делать ежедневно, то можно приобрести друга). Собрав мячи и оттащив ящик с ними в чулан возле площадки, заодно со своей метлой, я только тогда пошел в раздевалку, следом за всеми, и естественно, остался последним.

На ужин я пришел усталым, раздраженным, и, следовательно, в отвратительном настроении. И словно в довершение всех бед, не успел я войти в Большой Зал, как меня окликнула Грейнджер, спускающаяся с лестницы. Вообще говоря, это было довольно странно - она редко обращалась ко мне по собственному почину, да и то, только в компании Гарри. Теперь же она была одна, и явно встревоженная. Мое сердце кольнуло нехорошее предчувствие - может, что-то случилось? Я шагнул навстречу.

- Драко, слава Мерлину, ты здесь! Я везде тебя ищу! - выпалила она. Я невольно вскинул бровь - Грейнджер назвала меня по имени? Да уж, что-то явно случилось!

- В чем дело? - спросил я.

- Гарри пропал! - всхлипнула девушка, едва сдерживая рыдания.

- Что? Что ты мелешь, Грейнджер, как он мог пропасть?! - опешил я.

- Он... О Боже, это моя вина! Я не должна была показывать ему эту книгу! Драко, прошу тебя, помоги мне найти его, я боюсь, он опять сделает глупость и сунется на верную смерть! - снова всхлипнула она, заламывая руки.

- Так, стоп, я ничего не понимаю, - осадил я ее, стараясь изо всех сил не поддаваться панике при словах "верная смерть". - Объясни толком, что случилось, при чем тут ты, и что с Гарри?!

- Ох, Моргана - чаровница! Да нет времени объяснять! - торопливо тряхнула волосами Гермиона.

- Если ты не объяснишь, я ничего не смогу сделать! - возразил я. - Давай, в двух словах, в чем дело?

- Я наткнулась в библиотеке на книгу о Безвыходных заклятиях. Мне стало интересно, я взяла ее почитать, - нервно проговорила она, тщетно имитируя спокойствие. - И там я наткнулась на... В общем, там описывали, какие исследования проводили в связи с этими заклятиями, когда их только изобрели шестьсот лет назад. Некоторые ученые экспериментировали с замыканием с их помощью пространства и времени, и не все опыты были совсем неудачными, хотя ни один не принес тех результатов, на которые надеялись экспериментаторы.

- Так, все это очень интересно, но какое отношение эти опыты имеют к Гарри? - перебил я. Грейнджер вздрогнула, и в отчаянии посмотрела мне в лицо. Салазар-основатель, да она и правда сильно напугана! - Грейнджер, говори в темпе! - поторопил я. Если она так боится, значит, дело плохо...

- Да, да, ты прав, прости. В общем, там подробно описано несколько случаев, и среди них... Несколько мест, где после часто пропадали люди. Ну, не то чтобы действительно часто, но время от времени, и при схожих обстоятельствах. Есть рисунки... Всякие арки, дверные проемы, вроде бы никуда не ведущие... Одна из таких арок - в отделе Тайн в Министерстве. А последний, кто там пропал - это...

- Сириус Блэк. Черт! - охнул я. - Грейнджер, ты хоть понимаешь, что натворила!? Да Гарри в лепешку расшибется, если подумает, что есть еще возможность... А ну, быстро, что там еще говорилось? Где эта книжонка?

- Я не знаю, он унес ее с собой! - всхлипнула она.

- Аррррргх! - буквально зарычал я. - А куда ты смотрела - как ты его вообще отпустила!?

- Можно подумать, его можно удержать! - воскликнула она. - Да он, как только прочитал, схватил эту книгу, бросил "спасибо" и исчез - я даже понять ничего толком не успела! Видно, мантией накрылся... И на карте его нет, он ее оставил, я смотрела, значит он уже не в Хогвартсе!

- На ЧЕМ его нет? - не понял я. Она нетерпеливо тряхнула головой.

- Не важно! Он не в Хогвартсе - вот что важно! Боже, Драко сделай что-нибудь!

- И что, по-твоему, я могу сделать? - я чувствовал одновременно злость и растерянность. Как можно было упустить Поттера из виду - да надо было цепляться за него обеими руками, как только книга попала ему в руки, да я бы костьми лег, но не выпустил его! Но что теперь, если он уже... Да он уже наверное на полпути в Министерство...

- Ты можешь найти его! - в ее глазах плескались надежда пополам с отчаянием. Я удивленно заморгал.

- И каким это образом?

- При помощи вашей связи! На то она и связь, в конце концов! - выпалила она. - Гарри говорил мне, что иногда, когда хочет, может почувствовать тебя, и понять, где именно ты находишься! Как бы увидеть, где ты! А связь у вас равноценная, так что ты тоже можешь так!

- Я... но я никогда ничего такого не делал! - возразил я, несколько теряя уверенность от таких новостей. Оказывается Поттер мог ощущать мое местонахождение? А что, если она права и я тоже могу? Тогда, возможно, есть шанс? - Он не говорил, как именно делал это? - спросил я.

- Нет, - она пожала плечами. - Но я думаю, что ты просто должен подумать о нем, и захотеть узнать, где он. Сосредоточиться на этом. Прошу, Малфой, хотя бы попробуй! Ты наша единственная надежда!

- Ладно! - рявкнул я, чтобы прекратить ее трескотню, и получить возможность сосредоточиться. Однако через холл туда-сюда сновали ученики, кто торопился на ужин, а кто уже возвращался с него. Оглядевшись, я потянул ее в сторонку, и втащил в тот же небольшой зал, где состоялся мой достопамятный разговор с Дафной в начале года, - тот самый, где ожидали обычно распределения первокурсники.

Остановившись посреди зала, я постарался сосредоточиться, и уже не думая о Грейнджер, попытался мысленно дотянуться до Гарри. Однако у меня не получалось. Как я ни старался, я все равно не испытывал никаких необычных ощущений - только стремление найти, воспоминания, собственные чувства... ничего хотя бы отдаленно похожего на то, о чем говорила Гермиона - ощущение его присутствия, его местонахождение... Я почти беспомощно покачал головой и посмотрел на нее.

- Не получается, - сказал я. - То ли он слишком далеко, то ли я просто не могу ощущать его, как он меня, - она подошла ко мне и неуверенно погладила по плечу.

- Может, попробуешь еще раз? - с ноткой отчаяния попросила она. - Расстояние не должно быть помехой для такой связи, наверное, дело в твоей неуверенности. Может, тебе просто нужно расслабиться?

Я фыркнул. Расслабиться! И как это поможет найти Гарри? Хотя... Что-то в ее словах было, зерно здравого смысла, вот только сама суть немного не в том, что имела в виду она. В конце концов, связь и ее проявления - это явление ментальное, а значит, сродни Легилименции. Может, мне просто мешает мой же собственный щит, который я настолько привык удерживать в сознании, что даже не замечаю этого? Если так, получается, что надо просто попытаться ослабить свой же контроль? И вовсе неудивительно, что Поттер, с его отсутствием каких бы то ни было способностей к Окклюменции, так легко мог чувствовать меня с самого начала - ему-то ничто не мешало!

Мда, легко сказать - ослабить контроль! Я всю свою жизнь только тем и занимался, что укреплял его! Открывать собственный разум было чертовски страшно, я чувствовал себя так, словно меня заставляют танцевать стриптиз перед всей школой, и я при этом хорошо понимаю, что мне не удастся заставить никого забыть это... Меня словно поминутно окатывало ледяной водой, и при этом кожа не теряла ни тепла, ни чувствительности, и каждый раз был как в первый. Я зажмурился, тщетно пытаясь отогнать стыд, и страх, и неуверенность, и сосредоточившись только на одном - ну где же ты, Гарри? И наконец...

Слабое, точно крохотная вспышка, видение перед глазами - полутемная комната, напоминающая подземелья, но почему-то я твердо знаю, что она где-то наверху? Растрепанный, дерганый и нервный Гарри, кусающий губы в нетерпении, с горящими от возбуждения глазами, склонившийся над большим котлом, где булькает какое-то непонятное зелье, и кидающий туда какие-то мелко нарезанные кусочки дрожащими от нетерпения руками. Я сосредоточился сильнее, пытаясь всмотреться... картинка погасла, но вместо нее внутри меня появилась уверенность, что я непостижимым образом ЗНАЮ направление, ощущаю, где именно находится эта непонятная комната - "подземелье-в-вышине".

- Седьмой этаж, - выпалил я. - Там, где вы занимались своим кружком по Защите на пятом курсе! Ты знаешь, где это? - я понятия не имел, откуда я взял, что это - то самое место. В конце концов, в тот единственный раз, когда я был там, шпионя за ними с подачи этой Чанговской подружки, помещение было большим и светлым, отнюдь не похожим на то, что я видел только что.

- Выручай-комната? - переспросила Грейнджер. - Боже, Малфой, ты гений! Ее наверняка тоже нет на карте, вот почему его не видно! Так тебе удалось, ты почувствовал его?

- Не знаю, - честно признался я. - Я... Я очень надеюсь, что это не самообман. Мы можем как-нибудь проверить это?

- Да, конечно, - кивнула она. - Идем, тут неподалеку есть короткий проход на седьмой этаж, воспользуемся им.

Я поспешил следом за грффиндорской старостой, по пути пытаясь расспросить ее об этой самой комнате. Ответ поверг меня в шок, хотя и несколько объяснил различия между видом комнаты тогда и теперь. В самом деле, если сейчас Гарри нужно было сварить зелье, то лучше места не придумать... И в то же время, привыкнув шесть с половиной лет заниматься этим в подземельях, ничего удивительного, что он придумал себе именно такую лабораторию.

До седьмого этажа мы добрались без приключений, но перед дверью у нас вышла небольшая перебранка. Грейнджер пыталась доказать мне, что непременно должна войти вместе со мной, а я считал, что она за сегодня уже натворила достаточно дел, да и у меня было что сказать Поттеру и без нее. Даже больше того, я был уверен, что некоторые мои доводы точно не приведут ее в восторг, а ввязываться в спор на глазах у полувменяемого Гарри тоже было не самым мудрым решением. В конце концов, мне кое-как удалось убедить ее подождать снаружи. Теперь настало время попытаться войти.

По ее словам для этого надо было трижды пройти мимо, четко формулируя, куда тебе нужно попасть. Однако первая попытка пошла прахом. Я сосредоточился, и представив себе Гарри, трижды попросил комнату открыться и дать мне поговорить с ним. Но не тут-то было. Видимо, просить нужно было о форме комнаты, а не о содержании.... По крайней мере, не о пришлом содержании. Тогда я вызвал в голове картинку, которую видел, думая о Гарри, и трижды подумал, сделав пару шагов в каждую сторону "Мне нужно попасть вот в это место и поговорить с Поттером!"

Уж не знаю, возымела ли какое-то действие часть фразы насчет поговорить с Поттером, однако и первая подействовала прекрасно. В стене появилась дверь, немного напоминающая дверь класса по Зельеварению, и я, кинув предостерегающий взгляд на Грейнджер, надавил на ручку и вошел. "А можно сделать так, чтобы нас не беспокоили?" - подумал я, обращаясь к комнате, но не особенно надеясь на успех. Однако к моему удивлению дверь за моей спиной послушно исчезла. Ну что ж, это, пожалуй, и к лучшему.

Гарри, вскинувший голову при моем появлении, кажется, ничуть не удивился.

- Хорошо что ты здесь, Малфой, - нетерпеливо проговорил он. - Иди сюда, и помоги мне с этим зельем - что-то у меня черт-те-что получается...

- Гарри. Что ты делаешь? - спросил я, медленно приближаясь к нему. Уж не спятил ли парень? - закралась нехорошая мыслишка. А впрочем... Пожалуй, что нет. Его можно понять. В конце концов, случись такое с отцом, и появись у меня возможность помочь ему, когда я уже и надеяться перестал, я бы, наверное, тоже походил на сумасшедшего...

- Здесь сказано, что там, внутри, тяжело соображать, и вообще, сохранить свою волю можно только при использовании любого простейшего защитного зелья, - отозвался Гарри, кивая в сторону раскрытой книги, лежащей на его сумке. Странно, но никакой мебели кроме небольшого стола с разложенными на нем ингредиентами, в комнате не было. Я непонимающе посмотрел на книгу, а потом опять на него. - Вот я и варю, как в учебнике, - пояснил он, тыкая пальцем на сей раз в лежащий на столе между пучков трав и пузырьков учебник по Зельеварению.- . Да что ж это такое! - нетерпеливо крикнул Поттер, когда в центре зелья образовался и лопнул большой пузырь, обдав нас обоих резким неприятным запахом. Я поморщился, а Гарри, чертыхнувшись, побормотал "Эванеско", и обернулся ко мне. Его глаза горели нездоровым блеском, и мне стало не по себе.

- Ты поможешь? Для тебя это раз плюнуть, Драко, - проговорил он, снова наполняя котел водой, и бормоча заклинание для быстрого кипения. Я облизнул пересохшие губы, не очень представляя, что сказать, и только где-то в подсознании понимая, что Гарри нужно остановить, иначе парень просто глупо погибнет.

- А... А в чем дело, зачем тебе? - спросил я осторожно. Поттер нетерпеливо отмахнулся, плюхая в котел горсть лягушачьих печенок, и магией очищая ладонь.

- Извини, нет времени объяснять, - отозвался он. - Мне срочно нужно закончить и смываться, пока Гермиона не дошла до Дамблдора.

- Она пока не пойдет к Дамблдору, - отозвался я. - Она ждет за дверью.

- А, так это она тебя привела? - хмыкнул Гарри, не отрываясь от зелья. - И как вы только меня здесь отыскали?

- Через нашу связь, - отозвался я, надеясь, что это его заинтересует, однако Гарри лишь пожал плечами.

- А, здорово, - сказал он. - Оу, черт, я забыл про росу первоцвета! Бли-и-ин, Дрей, помоги мне все поправить! - попросил он, вскидывая на меня взгляд. Я быстро, даже не вытаскивая палочку, наложил на котел замораживающие чары - для той основы, что он успел сделать, это не повредит, зато я смогу выиграть время.

- Гарри, может, объяснишь, чего ты пытаешься добиться?

- Гермиона наверняка тебе рассказала, - пожал плечами Поттер, - не вижу смысла повторяться. Дрей, ты ведь понимаешь, что... Я не остановлюсь, если есть шанс.

- Гарри, я ведь не об этом, - возразил я. - Я понимаю, это для тебя очень важно, но... Тебе не кажется, что бросаться в омут головой - это несколько опрометчиво?

- Опрометчиво? - фыркнул он. - У меня появился шанс, понимаешь? Не просто возможность познакомиться с кем-то типа этого Джареда, а реальная возможность спасти Сириуса!

- Послушай меня, - твердо сказал я, понимая, впрочем, что любые слова сейчас будут для него пустым звуком, - У тебя в данный момент - не шанс, а просто возможность облегчить жизнь Волдеморту и погибнуть самому!

- Да иди ты к Гриндевальду, Малфой, что ты в этом понимаешь! - вспылил Гарри, и пинком отшвырнул замерзший котел, так что он со звоном покатился по каменному полу. - В конце концов защитные зелья можно купить и в Лононе, я уверен, там есть лавочка с готовыми... - пробормотал он себе под нос. Теперь я уже испугался не на шутку.

- Гарри, погоди, послушай, ну ведь ты не знаешь, что точно нужно делать! - чуть ли не взмолился я, приближаясь к нему.

- Там все написано, - отозвался Гарри, кивая на книгу, и подбирая с пола свою сумку и мантию-невидимку. - А теперь извини, мне пора. Ты, кстати, не порекомендуешь приличную лавочку с зельями? Наверняка знаешь... Хотя на кой фиг тебе лавочка, когда твой крестный - Снейп? Ладно, мне надо идти.

- Так, Поттер, стоять!- рявкнул я неожиданно для самого себя, осознав, наконец, что никакие увещевания не помогут. - Ты никуда отсюда не выйдешь, пока не объяснишь в деталях, что именно ты собираешься делать!

- Малфой, - угрожающе начал Гарри, а потом вдруг фыркнул, и легко покачал головой. - Ладно, если для тебя это важно. В книге говорится, что за аркой - свернутое пространство, что-то вроде лабиринта. Кроме того, там какие-то штуки со временем, вроде бы, каждый маг попадает туда только по отдельности, и для него выделено свое отдельное место и время. Там что-то вроде лабиринта, и надо знать специальное заклятие направления, которое здесь приведено, чтобы выбраться. Кроме того, там очень сложно оставаться при своем сознании, и для этого нужны защитные зелья - чтобы сохранить свой рассудок и выбраться. А выход там есть, у любого Безвыходного Заклятия должен быть "клапан". Нельзя выйти тем же путем, но можно каким-то другим. Как в Башне, помнишь?

- И что, все так просто? - спросил я недоверчиво. - Ты просто выпиваешь зелье, заходишь туда, произносишь заклинание и идешь к выходу? Если все так элементарно, почему Дамблдор до сих пор ничего не сделал?

- Он мог не знать об этом. Гермиона наткнулась на книгу случайно. До этого в нее давным-давно никто не заглядывал, - пожал плечами Гарри, однако я все равно продолжал сомневаться.

- И что, никаких дополнительных условий? - спросил я. - Ну, даже если так, как ты его там найдешь?

- Родственная кровь. Я использую Зов. Там написано как, должно получиться, - отозвался Гарри, и я вытаращился на него в немом изумлении.

- Ты спятил! - выдавил я, когда ко мне вернулся дар речи. - Во-первых, Зов можно использовать только чистокровным, и только при родстве не дальше чем в пятом поколении!

- Ты говорил, что все маги друг другу родственники, - возразил Гарри. - А Родовая Магия признала меня в достаточной чистокровным, так что тут тоже должно сработать.

- Ну, родство родству рознь, и потом, для зова нужны навыки Легилименции, а у тебя их нет!

- Я занимался полгода со Снейпом, - возразил Гарри, начиная закипать.

Я мысленно выругался. Черт, его план зиял такими прорехами, что я даже затруднялся перечислить их все! Неужели он не видит, что это чистое безумие? Гарри, видимо, увидел у меня в глазах все то, что я не мог выразить словами, потому что предупреждающе сощурился.

- Лучше не стой у меня на пути, Малфой, - тихо и угрожающе сказал он. - Как бы мы ни дружили. Порву, - последние слова он почти прорычал. Я напрягся, нашаривая в кармане палочку. Мда, похоже, без драки мне его здесь не удержать...

- Гарри, послушай! - взмолился я в последней отчаянной попытке образумить его. - Ну неужели ты не понимаешь, что твой план - это чистое безумие, и он обречен на провал!?

- Да что ты знаешь, Малфой! - почти выплюнул он. - Прочь с дороги!

- А ты заставь меня! - рявкнул я, выхватывая палочку. Ладно, не хочешь по-хорошему, пусть будет по-плохому...

- Экспеллиармус! - мда-а-а-а, все-таки Поттер не зря лучший по Защите, и ДАЛЕКО не зря вел этот дурацкий кружок на пятом курсе. Моя палочка улетела куда-то в угол. Я поморщился - черт, придется обратиться к Родовой Магии... Признаться, пользоваться своим преимуществом не хотелось, но особенного выбора не было. - Ступефай! - выкрикнул Гарри, и я едва успел отразить его заклятие. Без палочки бой вести было тяжеловато, тем более, что Поттер принялся за меня, кажется всерьез. О кидал в меня заклятие за заклятием, от простых до сложных невербальных, которым нас научила Тёрнер в прошлом году. Однако большая часть их просто безвредно скатывалась по моей вейловской защите, а какую-то часть мне удавалось отразить. Ну ладно, друг ситный, как хочешь! Сейчас я тебе покажу полноценного мага из рода Малфоев в действии!

Я потянулся к дремлющей внутри меня силе, и позволил ей наполнить себя. Магия растеклась по жилам, будоража кровь не хуже огневиски, и я почувствовал, как от нее приятно покалывает подушечки пальцев. Я поднял руку. Каждое движение казалось легким и естественным, словно дыхание - я в точности знал, что мне нужно делать, чтобы остановить этого обезумевшего мальчишку, и не дать ему совершить ту жуткую глупость, что он задумал. Потянувшись к его сознанию, я позволил своей магии коснуться его через нашу связь, и сродниться, соединиться с его собственной. Гарри был "ведомым", и не мог контролировать ее сам - ни с кем другим такой фокус бы не прошел, но с ним, благодаря связи...

Пальцы Гарри разжались, и палочка со стуком упала на пол. Одно движение моего пальца - и она улетела в угол, куда-то рядом с моей. Поттер задохнулся от негодования. Не дав ему заговорить, я выкрикнул "Инкарцеро", а затем левитационные чары, чтобы он не ушибся при падении. Тонкие веревки опутали тело Гарри, словно спеленав юношу, и я даже отстраненно подумал, что перестарался, так много их оказалось. Поттер извивался в своих путах, однако веревки были надежными. Закрепив их для верности, я поднял его повыше, и наложил постоянное поддерживающее заклятие. Ну вот, теперь время у нас есть. Подойдя к стене я отыскал сначала свою палочку, потом его, и сунул обе в карман мантии.

- Пусти меня! - потребовал Гарри, прекратив бесплодные попытки освободиться.

- Мммм.... нет, - отозвался я, не глядя на него, и подбирая укатившийся в сторону котел, замороженное зелье в котором уже начало подтаивать. Поставив котел ровно, я подошел к упавшей книге - виновнице всех бед, и подобрал ее. Гарри за моей спиной снова начал извиваться в своих путах, но я не собирался ему в этом препятствовать - пусть двигается, хоть тело меньше затечет. Та-ак, а мне нужно хорошенько во всем разобраться.

- Малфой, скотина, отпусти меня! - крикнул Поттер, осознав, что вывернуться из моих веревок у него не получится. - Черт, да как же ты не понимаешь, я ДОЛЖЕН идти!

- Ну конечно, Гарри, - мягко, но без тени сочувствия отозвался я. - Непременно пойдешь... Вот только сначала я ознакомлюсь с данным талмудом, и посмотрю, что ты там насочинял, и можно ли тебя отпускать...

- Гад! Я думал, ты друг мне! - крикнул он. Я вздохнул, заклинанием опорожнил его котел, трансфигурировал его в стул и уселся, открывая книгу. - Слизеринский ублюдок!

- Мои родители женаты, уверяю тебя, - хмыкнул я. - И попридержи язык, Гарри. От души тебе советую.

- Да у тебя нет души! - продолжал возмущаться Поттер. - И сердца тоже нет! Да как ты можешь так! - и он снова заизвивался, выкрикивая что-то уже и вовсе непечатное. Усилием воли заставив себя не обращать внимания на его ругань, я сосредоточился на книге. Можно, конечно, и Силенцио наложить, но Гарри необходима разрядка, хотя бы словесная. Так что, хочешь не хочешь, придется терпеть.

Где-то через полчаса я опустил книгу, и задумался. Гарри все еще извивался в своих путах, которые время от времени сами собой подтягивались, и то и дело снова принимался ругаться - он отнюдь и не думал успокаиваться. Я же всерьез порадовался тому, что удержал Поттера от его безумного порыва. Книга действительно утверждала, что за Лондонской аркой находится некий лабиринт, затерянный в пространстве и времени. Каждый вошедший туда оказывался там независимо от других - в своем собственном измерении, и только родная кровь была тем, что позволило бы найти друг друга в его глубинах. Как и сказал Гарри, внутренняя магия лабиринта могла подчинить себе неподготовленное сознание. Но защититься от этого было довольно просто с помощью зелья. Но вот вопрос - какого зелья? Книге было без малого пять сотен лет. То, что казалось простым и естественным тогда, могло оказаться теперь устаревшим, и даже забытым. Я о-очень сильно сомневался, что простенькое зелье из школьного учебника годилось для этой цели. Единственное, что не вызывало сомнений - это приведенное в книге заклятие направления, и то, это была довольно необычная и редкая его форма... Ну, по крайней мере, прочитав книгу, я смог правильно сформулировать возражения и определить себе план действий. Захлопнув ее, я поднялся и потянулся, разминая затекшие мышцы. Гарри снова забился в путах, глядя на меня почти с ненавистью. Я опустил его пониже, и выровнял так, чтобы он принял вертикальное положение. Он пыхтел от злости, но при этом еще и как-то странно вздрагивал, а глаза его подозрительно блестели - Салазар-основатель, да он ведь готов заплакать! Ну, в принципе, слезы - это тоже один из вариантов, потому что его эйфория и порывы сродни истерике. Я подошел поближе и встал перед ним. Гарри стиснул зубы и уставился куда-то в стену, поверх моего плеча.

- Пусти меня. Тварь. Ненавижу, - прорычал он охрипшим от беспрерывных ругательств голосом. Я устало вздохнул.

- Гарри, как ты думаешь, зачем я все это делаю? - спросил я. Он молча пожал плечами, насколько позволяли веревки.

- Решил поиздеваться. Ублюдок. Сволочь. Я тебе доверял... А ты просто мстишь...

- Поттер, если бы я хотел тебе отомстить, я бы отпустил тебя на все четыре стороны, - фыркнул я. - И уж точно не стал бы спасать тебе жизнь. Слушай, тебе не кажется, что хоть за это ты мне кое-чем обязан?

- Мы с тобой давно квиты, - прорычал он.

- Мда? - я поднял бровь. - А за сегодняшнее утро? Не я ли прикрыл твой срыв, м-м? - пользоваться этим было противно, да я и не считал, что он мне что-то должен - какие счеты между друзьями? - но в данной ситуации я не мог придумать другого способа заставить его выслушать меня.

- Ладно, - выплюнул Гарри, маскируя этим сдавленный всхлип. - Что ты от меня хочешь?

- Чтобы ты выслушал меня. Спокойно, без криков и нервов, и постарался ПОНЯТЬ все, что я тебе скажу. Полчаса, идет?

- Ладно. Развяжи меня, - прохрипел он. Я хотел было уже исполнить его просьбу, но в последний момент заметил напряжение его плеч и раздумал. Похоже, что несмотря ни на какие обещания он готов броситься на меня с голыми руками, и, наверное, задушить на месте. Ну его на фиг. Пусть лучше еще повисит - целее будет.

- Пожалуй, нет, - сказал я. - Думаю, если ты останешься в таком положении, это будет... эффективнее.

- Какой же ты гад, - выплюнул он. Я усмехнулся.

- Лесть тебя до добра не доведет, - наставительно сообщил я ему.

Гарри закрыл глаза, тщетно пытаясь остановить набегающие слезы, которые вот-вот грозили хлынуть по щекам. "Ну давай же, еще немножко!" - подумал я.

- Ладно. Давай к делу, - сказал я, становясь серьезным. - У меня накопилось несколько возражений против твоего плана. Если найдешь, как обойти их, или сочтешь несущественными - валяй, иди на все четыре, хоть в арку свою сигай, хоть к Волдеморту на кулички. Но выслушать меня тебе придется. Подумай вот о чем. Книге пять сотен лет. За это время ее не могли не прочитать хотя бы пять-шесть раз, верно? Это общедоступная книга, к тому же, библиотеку регулярно трясут, правильно? Если все так просто, почему никто из ваших ребят из Ордена не знал о том, что скрывается за аркой, и Блэка сочли погибшим? Хотя бы Дамблдор должен был заподозрить, что это не так! Это первое. Дальше.

Гарри снова сдавлено всхлипнул, но слез пока не было. Я облизал губы и продолжал:

- Допустим ты прав, и книгу просто не замечали, и не связывали с аркой. В конце концов, такое могло случиться, и потом, те, кто ее читал, могли просто не знать о содержимом отдела Тайн и не интересоваться возможностями проникновения туда. Допустим. Допустим даже, что все действительно реально - и войти туда, и отыскать там твоего крестного, и вывести оттуда... Прошло полтора года. Думаешь, он там все еще жив без пищи и воды?

- Он мог наколдовать воду, - прохрипел Гарри, всхлипывая ощутимее, однако в его голосе еще слышался энтузиазм. - А еда там могла какая-нибудь и найтись. И вообще, может, там время течет по-другому! Может, для него прошло только несколько часов...

- Может, - согласился я. - А может и полторы сотни лет. Ладно, допустим, ты опять прав. Повторюсь, книге пять сотен лет. Зельеварение не стоит на месте. Зелья изменились, и принципы, и воздействие, и все. Нельзя просто полагаться на первое попавшееся защитное зелье! Надо как минимум провести исследование, какие зелья считали простыми ТОГДА. Потом понять, защита какого рода имелась в виду - ментальная, физическая, магическая... Понимаешь?

- Возможно, - нехотя выдавил он, и прикусил губу почти до крови. "Ну же, Гарри, давай! Слезы тебе сейчас просто необходимы!"

- Хорошо. Это значит, как минимум, задержку для исследований. Дальше. Тут, - я потряс книгой, - сказано ничтожно мало, ты уж извини. Создатель этой Арки был темным магом, насколько я понял. Таким нельзя доверять, у них все с подвохом. Необходимо собрать больше информации о ней. В Хогвартсе ты ее найдешь вряд ли, хотя можно попытаться. Но есть и другой вариант. Я могу поехать на каникулах в Манор и поискать в семейной библиотеке. О Темной магии там куда больше сведений, чем в школьной. Уверен, найдется что-нибудь и об этом. А это в любом случае тоже означает задержку. Но я не думаю, что для него в этом будет какая-нибудь разница. Если он жив за эти полтора года, то продержится еще какое-то время, пока мы выясним все до конца. Видишь, Гарри? - я вздохнул. - Ты не можешь идти туда сейчас, это верная смерть... и потом... есть еще один пункт.

- Какой? - спросил он, запрокидывая голову, и я с облегчением, и каким-то даже торжеством, заметил светлую влажную дорожку, пробежавшую от уголка его глаза к виску. Отпустив левитационные чары, я опустил его на пол и снял веревки. Гарри сел, подтянув колени к себе, но не сделал попытки подняться, или броситься на меня, только поднял на меня взгляд, полный боли пополам с надеждой.

- Ты все равно не должен идти туда. Даже если мы найдем безопасный способ туда проникнуть и выбраться. Ты Блэка не найдешь, - негромко проговорил я.

- Я его найду! - рыкнул он, не желая верить в мои слова. Я покачал головой.

- Вспомни, на каком факультете учились все поколения Блэков до него, - тихо сказал я. Гарри заморгал.

- При чем тут это?

- Твой дед, Джаред, типичный представитель вашего рода. По крайней мере, в том, что касается нелюбви к Слизерину. Каковы шансы, что кто-то из Поттеров мог жениться на слизеринке? Или что Блэк женился на дочери Поттеров? Хотя бы в ближайшие поколения?

- Я... - Гарри беспомощно заморгал. - Я не помню их фамильное древо настолько хорошо, - прошептал он. - Только ближайшие... Но там нет Поттеров... ЭТО я бы запомнил...

- Вот именно, - подтвердил я. - Прости, но такого родства, если оно вообще есть, недостаточно. Ты все равно не сможешь найти его...

- Но тогда кто? Беллатрисса? - горько фыркнул он, вытирая щеки тыльной стороной ладони. Потом обхватил себя руками, и медленно стал раскачиваться из стороны в сторону, то и дело снова вытирая слезы. Я молчал, отчаянно кусая губы и тщетно пытаясь удержаться и не сказать самую большую глупость в своей жизни. И все-таки остановиться не смог.

- Ты... Ты знаешь, что я его племянник? - спросил я наконец, чуть охрипшим голосом. Гарри вскинул голову. В его глазах застыл ужас пополам с надеждой, неверие, потрясение...он медленно кивнул. Я облизал губы. Ну куда я лезу, ну ради чего?

- Дрей, ты... - начал Гарри, и замолчал. У него перехватило дыхание. - Ты...

- Если мы найдем способ... - я глубоко вздохнул. Ну вот, Драко, твоя очередь кидаться в омут головой. И куда меня понесло, боггарт меня задери? - Я пойду туда, если так надо, - закончил я наконец. - Я найду его и приведу обратно. Если получится.

- Малфой... - прохрипел Поттер, медленно поднимаясь на ноги. - Драко... О Боже, Дрей! - почти выкрикнул он, вдруг бросаясь ко мне и стискивая меня в объятьях. Я придушенно пискнул. - Малфой, забудь все, что я тебе тут наговорил, пока висел! Ты самый лучший, самый добрый, самый замечательный, заботливый, чуткий, отзывчивый и отважный человек на свете! - воскликнул Гарри. Я невольно захихикал.

- Дуралей ты, Поттер... Я преследую исключительно корыстные цели. Кроме тебя, кто еще попрется убивать Волдеморта? Волей-неволей остальным приходится прикрывать твою задницу... Ох, да пусти ты, задушишь!

- Ох, прости! - он поспешно отодвинулся, и я смог, наконец, вздохнуть. Глаза Гарри снова сияли, но уже не тем лихорадочно безумным блеском, который был в них, когда я пришел. Теперь в них действительно были надежда и благодарность... словно я стал для него центром вселенной! Мне стало не по себе.

- Так, уясни с самого начала, - жестко сказал я, не желая, чтобы у него оставались иллюзии относительно моих намерений. - Я туда не полезу, пока не буду точно знать, что смогу выбраться обратно, что не потеряю себя, и смогу его отыскать. Я тебе не какой-нибудь долбанный гриффиндорский герой! Это понятно?

- Ага, - закивал Поттер, все с тем же выражением лица.

- И я считаю, что мы должны рассказать обо всем Дамблдору и посоветоваться с ним, - добавил я.

- Ладно, - кивнул он снова.

- И... И насчет зелий нужно поговорить с крестным.

- Хорошо, - согласился Гарри. Я вздохнул. Хотелось ему врезать, чтобы он наконец перестал изображать китайского болванчика и беспрерывно кивать.

- Перестань, пожалуйста, - попросил я вместо этого. - И приди в себя наконец. Мое согласие это только самое начало. Если ты и правда хочешь, чтобы все получилось, у нас впереди гигантская работа. Я... мне еще никогда не приходилось делать ничего подобного. Куда-то идти, подвергаться опасностям, кого-то спасать...

- Оу, - сказал Гарри, и его взгляд наконец-то стал осмысленным, а восторг приутих. Он мягко положил руку мне на плечо, и ободряюще сжал. - Тебе страшно?

- Мне не по себе, - фыркнул я. - Но я справлюсь. А теперь пошли отсюда, пока Грейнджер снаружи не решила, что мы смылись каким-нибудь неизвестным путем.

- Хорошо, - согласился Поттер, а потом глубоко вздохнул, и отвернувшись, поежился. Настал мой черед подбадривать его, интуитивно понял я. Стоп! Интуитивно? Как бы не так! Да я, Салазар побери, ОЩУЩАЛ его состояние - не так, как свое, конечно, но при взгляде на него я точно знал, что он чувствует, и дело не в том насколько хорошо я его понимал. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что причина этого - наша мысленная связь. Интересно, а он может так же чувствовать меня? И если может - осознает ли?

- Гарри, ты как? - спросил я.

Он вздохнул, и повернулся ко мне. Кажется, его эйфория и потрясение начали сходить на нет, но вместо них появилось что-то еще - надежда, или что-то сродни ей? Я вспомнил собственные чувства, которые испытывал после мнимой смерти отца. Боль, пустота, отчаяние - все это словно черная дыра, разверзшаяся в том месте, которое раньше занимал родной, близкий сердцу человек. Я испытывал их всего лишь несколько минут, и боль была настолько сильной, что я сорвался в магическую истерику. Как же Гарри жил с этим полтора года? Правда, говорят, со временем боль притупляется, или хотя бы становится привычной, терпимой... А вспомнить, какое облегчение я испытал, увидев Люциуса рядом, когда очнулся? Ведь и Гарри должен сейчас испытывать что-то подобное! Ничего удивительного, что он так торопился - когда на месте той ужасной, изматывающей пустоты в душе снова затеплилась надежда увидеть того, с кем и не надеялся снова повидаться? Да в таком состоянии кажется, что ты можешь голыми руками горы свернуть!

- Я нормально, - сказал он, глубоко вздыхая. - Драко, ты, и правда, извини за все, что я тут наговорил. Я, наверное, действительно слегка сошел с ума, когда... Когда прочитал, что оттуда можно выйти, и вообще...

- Я понимаю, - прервал я его. - Не нужно извиняться. Я... не воспринимал всерьез того, что ты говорил. Я просто знал, что должен тебя остановить, прежде чем ты сделаешь глупость. Ну что, а теперь пошли к Дамблдору?

- Ох... - он вздохнул. - Может, давай лучше завтра после урока? У нас все равно Защита утром, а потом свободная пара, вот и спросим его на перемене. А то сейчас-то, наверное, уже поздно... Который час, кстати?

Не успел я бросить взгляд на запястье, где красовались подаренные мне матерью на совершеннолетие часы, как за спиной Гарри на стене материализовались старинные часы с кукушкой. Они показывали пятнадцать минут одиннадцатого - иными словами, отбой был пятнадцать минут назад. Если попадемся Филчу... Впрочем, мне-то бояться нечего, я как староста имею право задерживаться после отбоя, если есть уважительная причина, а вот Поттеру несдобровать... Однако за него я, похоже, зря беспокоился. Посмотрев на старинные часы, Гарри подобрал мантию-невидимку и набросил на плечи, так что видна осталась только голова, живо напомнив мне тот случай в Хогсмиде на третьем курсе. Как же я тогда перепугался поначалу - решил было, что у меня галлюцинации, но правда, потом, уже добравшись до кабинета Снейпа, разобрался, что к чему.

- Тебя проводить? - спросил Гарри. - Конечно, вдвоем под мантией будет тесновато, все-таки не малыши уже, но все-таки, не попадемся.

- Да не надо, спасибо, - покачал головой я. - Я же староста, даже если попадусь, ничего страшного.

- А, ну да, - кивнул он. - Ну так пошли, что ли? А где дверь, кстати?

- Надеюсь, что за моей спиной, - пробормотал я, поворачиваясь. В стене послушно обрисовались длинные прямые контуры двери, почему-то украшенной стилизованным изображением деревьев и звезды между ними. Я хмыкнул. - "Скажи "друг" и войди," - процитировал я. Гарри хихикнул.

- Или, точнее, выйди, - поправил он. Теперь уже хихикнул я.

- Угу. Ну что, "друг", пошли? Или погоди, как там правильно - Мэллон! - дверь распахнулась.

- Ну, если она еще и ведет в подземелья... - пробормотал Гарри, скорчив мне страшную рожу. Я не выдержал, и прыснул, а он через пару мгновений присоединился ко мне. Цепляясь друг задруга мы кое-как вышли в коридор, шатаясь от смеха. Коридор, впрочем, оказался все тем же коридором седьмого этажа, что меня несколько расстроило - идти было далековато, а я было уж поверил, что окажусь сразу в подземелье... Ну, видно, возможности комнаты не безграничны, ничего не попишешь.

- Да уж, Малфой, ты полон сюрпризов... - пробормотал Гарри, когда истерический смех утих. - Сначала "Звездные Войны", теперь "Властелин Колец"... Что-то будет дальше? Покрасишь волосы в салатовый цвет и купишь себе мотоцикл?

- Кто, я? Покрашу волосы? Поттер, ты в своем уме? - фыркнул я. - Да это только через мой труп!

Попрощавшись с Гарри и с все еще сидевшей в коридоре Грейнджер, я отправился к себе. Пустая, беззаботная болтовня, помогла мне немного расслабиться, и отвлечься от неприятных мыслей о том, во что я впутался. Однако, как я ни гнал их от себя, они вернулись ночью, стоило мне лечь в кровать. Страхи, раздумья... А что если мы все равно, даже с помощью Северуса, неправильно подберем зелье и оно не подействует? Что если я останусь там навсегда? Или еще хуже - вдруг не сработает заклинание направления и я все равно буду блуждать по потустороннему пространству вечно? Или... да мало ли что может пойти не так!? Вдруг я не смогу найти Блэка? Все-таки племянник я ему не родной, а двоюродный - сочтется ли это за достаточно близкое родство?А если и найду - захочет ли он пойти за мной? Ведь по словам Гарри, он какое-то время наблюдал за нами ни третьем курсе, да и потом они держали связь... Если Поттер и говорил своему крестному обо мне, то явно ничего хорошего... Блэк наверняка считает, что я чуть ли не сам - Пожиратель Смерти. Поверит ли он мне? И как сделать так, чтоб он поверил, что я приду по просьбе Гарри? Может, передать ему какую-то вещь, которую он должен будет узнать и понять, что получить я ее мог только от Поттера? Да еще так, чтоб по доброй воле...

В общем, одолеваемый этими мыслями, я ворочался всю ночь, но так ничегои не придумал, и задремал лишь под утро. Сны я видел скверные - ничего, правда, не запомнил, однако когда проснулся на душе было гадостное ощущение, да и не отдохнул совершенно - чувствовал себя разбитым и опустошенным. Если так пойдет и дальше, придется просить у крестного нормальное снотворное... Хотя, если на каникулах поеду в Манор, там смогу выспаться - чары Защиты, плюс сама магия поместья обеспечивают представителям рода покой во всех смыслах. Вообще-то я не собирался уезжать из школы на каникулах, дома все равно никого не будет, а праздновать Рождество в опустевшем доме практически в компании домовиков желания не было. Не тащить же с собой Блейз, в самом деле! Я-то обещал Гарри порыться в библиотеке, но ей покидать школу, где явно будет намного веселей, незачем. Впрочем, я могу остаться в Хогвартсе на сам праздник, а в Манор поехать на следующий день - благо я теперь могу аппарировать, и ждать Хогвартс-эксперсс, а потом трястись в поезде несколько часов мне совсем не обязательно. Летом, конечно, придется ехать именно так - ничего не поделаешь, традиция, - но на Рождество можно и профилонить.

Разговор с Дамблдором не внес существенных изменений в наши планы - разве что теперь можно было рассчитывать, что исследованиями займутся серьезные люди, а не два недоучившихся толком школьника. Ну хорошо, возможно четыре школьника, учитывая поддержку Грейнджер (а куда ж без нее?) и участие Блейз, которую тоже клещами не оттащишь, стоит ей узнать. Тем не менее в Манор ехать мне все равно придется - фамильная библиотека Малфоев не зря славится своим собранием трудов по темной магии. Такой информации как там, больше не найти нигде. Авроры порывались даже конфисковать эти книги после ареста отца, но не тут-то было, - обыск и конфискацию им толком так провести и не удалось. Сначала в поместье нагрянул Волдеморт, заперев его от Министерских работников, а потом я переметнулся, и в Манор вообще почти всем закрылся доступ.

Гарри немного успокоился, хотя на уроках постоянно ловил ворон, и то и дело без всякого повода расцветал улыбкой. На радостях он даже окончательно помирился с Уизелом, и теперь этот рыжий снова все время маячил рядом, сводя меня с ума одним присутствием. По возможности, я старался его игнорировать, однако это не всегда получалось. Впрочем, ради Гарри я старался держать себя в руках. Никаких иллюзий по отношению к Уизелу я не питал, прекрасно понимая, что рыжий ненавидит меня по-прежнему, и точно так же сдерживается, ради того, чтобы не рассориться с Поттером по новой. Если даже у меня и были какие-то заблуждения на этот счет, они очень скоро развеялись - в пятницу после обеда я столкнулся с Роном в коридоре один на один. Кинув быстрый взгляд по сторонам, и убедившись, что кроме нас здесь никого нет, Уизли остановился передо мной и с вызовом посмотрел мне в лицо.

- Малфой. На два слова.

- Ты их сказал уже четыре, - буркнул я, не испытывая особенного желания разговаривать с этим типом. Однако Уизел скривился и сделал движение вперед, словно хотел пихнуть меня к стене. Я предостерегающе поднял ладонь.

- Не ерничай, - резко бросил он, отклоняясь назад. - Я просто хочу расставить точки над i.

- Решил заняться правописанием? Самое время в семнадцать-то лет, - фыркнул я. Уизел уже, по всему видно, с трудом сдерживался, чтобы не полезть в драку, но каким-то чудом овладел собой.

- Предупреждаю, Малфой, я тебе не друг, - сказал он, сделав вид, что мои слова прошли мимо его ушей. - И я ни на грош тебе не доверяю!

- На твоем месте я бы на такую сумму никому не доверял, вдруг обманут? - фыркнул я. - Это ж для тебя целое состояние!

На сей раз выдержка ему изменила.

- Заткнись, хорек! - рявкнул он. - Заруби себе на носу, Малфой, я слежу за тобой! Не знаю, что ты замышляешь, но я это выясню! Клянусь, я выведу тебя на чистую воду! Ты мог обмануть Гарри, но не меня! И я буду защищать своих друзей от тебя, чего бы мне это не стоило! Я не позволю тебе причинить им вред, слышишь?!

- Браво, - презрительно сказал я, дважды лениво хлопнув в ладоши. - Блестящая речь, Уизли, в истинно гриффиндорском духе. И пафос, и чувство... и никакого смысла. Чем страдать этой ерундой, сделал бы что-нибудь полезное... Например, подарил бы своей девушке цветы - глядишь, она бы к тебе и вернулась...

- Отвали! - вспыхнул рыжий. - Я не нуждаюсь в твоих советах относительно моей личной жизни!

- Да ради Мерлина, Уизли, - пожал я плечами. - Если унылое и одинокое прозябание тебе нравится именовать "личной жизнью" - твои трудности.

- Заткнись! - зашипел он так, что заткнул бы за пояс и самого Снейпа. Его палочка снова оказалась в руке Уизела и уперлась мне в шею. Я вздохнул. Никакого страха перед ним я не испытывал - лишь отвращение от того, что его залапанная деревяшка касается моей кожи.

- Ты повторяешься, Уизли, - сказал я, и пнул его в голень.

Рыжий отскочил с воплем, и запрыгал на одной ноге, потирая ушибленную, и осыпая меня всеми мыслимыми и немыслимым ругательствами. Я терпел - ровно до той минуты, как он выпрямился. Тогда я в два шага пересек разделяющее нас пространство, и, используя полученную инерцию, схватил его за воротник рубашки. Прикоснуться к Уизелу не через ткань я бы, наверное, физически не смог - меня бы стошнило раньше.

- А теперь ты послушай меня, - негромко, но очень четко вытолкнул я сквозь с трудом разжимавшиеся зубы. - Если ты, придурок, решил поиграть в параноика, твои проблемы, но не впутывай сюда Гарри! У него и без тебя хватает проблем, а ты и так достаточно уже причинил ему горя! Научись ты, в кои-то веки, думать не только о себе и своих подозрениях! И если ты, - я тряхнул его, для убедительности, - будешь зудеть ему над ухом каждый день, это рано или поздно сведет его с ума, ты хоть это понимаешь? Ты думаешь, ему приятно видеть, как его друзья грызутся между собой? Тебе никогда не приходило в твою тупую башку поберечь его? Пощадить его чувства?

Я оттолкнул его, и отступил. Уизли, тяжело дыша, словно пробежал не меньше мили, смотрел на меня с недоумением, словно не мог поверить в то, что я способен сказать нечто подобное.

- Я... - начал он, потом замолчал на минутку, потирая шею, натертую воротником. - Я все равно тебе не доверяю, - негромко сказал он, однако в его глазах читалось сомнение. Я кивнул.

- А я все равно тебя не уважаю, - отозвался я. - Так что, наверное, мы квиты. Но лично я предлагаю ради Гарри попробовать вести себя друг с другом более-менее цивилизовано и постараться не убить один другого.

- Ты предлагаешь... перемирие? - спросил он. Я фыркнул.

- Еще чего! Перемирие - это когда временно забываются все обиды. У нас с тобой - в лучшем случае пакт о ненападении.

- Эээ... ну ладно, - нехотя кивнул рыжий, хотя я не был окончательно уверен, что до него дошел смысл слов "пакт о ненападении". - Но имей в виду, Малфой...

- Да, да, ты за мной следишь. Я в курсе, - нетерпеливо отмахнулся я. - только не забывай о том, что и я присматриваю за тобой. И если ты еще раз хоть словом причинишь Гарри боль... Я позабочусь, чтобы то, что было с тобой после нашей дуэли, показалось тебе кро-о-охотной неприятностью...

- Не сомневаюсь, - буркнул Уизел.

С тем мы и разошлись - каждый оставшись при своем мнении, однако договорившись поддерживать хотя бы видимость спокойствия, и, как выразился Гарри, "общаться цивилизованно".

Pov Гарри Поттера.

Вплоть до конца недели - иначе говоря, до воскресного похода в Хогсмид, - я пребывал в неизменно приподнятом настроении. Сириус, Сириус, Сириус - он занимал все мои мысли. То и дело я начинал беспокоиться о том, как он там - но неизменно успокаивал себя тем, что он же, боггарт побери, чистокровный, значит, погибнуть в потустороннем лабиринте не должен был! И все равно, жуткий, липкий страх то и дело сжимал мне сердце, и отпускал только через несколько минут, когда мне удавалось уговорить себя, что все образуется. Надо только немного потерпеть, поискать нужную информацию, и тогда мы вытащим его. А иногда меня охватывала дрожь нетерпения, и я, кусая губы, ругал себя на чем свет стоит за то, что дал Малфою слово не бросаться грудью на амбразуру, и не лезть в арку самостоятельно. Однако даже беспокойство не могло, по большому счету, испортить мне настроение. Мне казалось, что вообще ничто не могло его омрачить - ни постоянные перепалки Драко и Рона, которые они тщетно пытались замаскировать, ни пытливые взгляды Джареда Поттера, который неизвестно почему ошивался в замке. Ко мне он не подходил, заговорить не пытался, однако я каждый раз ловил на себе его внимательный взгляд, когда он оказывался поблизости. Зачем он остался? Ведь занятия по аппарации были только один раз, в субботу, а потом наступали каникулы, и возобновиться они должны были только в январе. Обе дамы из комиссии уехали в Лондон еще после теста, прибыв обратно только непосредственно перед уроком, а вот он поселился в гостевой комнате неподалеку от директорского кабинета. Хотя, Снейп говорил, что он остался один после отречения от моего отца, и ухода жены? Тогда может, ему просто захотелось побыть среди людей?

Вообще, как я помнил, наши-то занятия начинались ближе к весне, чтобы в начале третьего семестра те, кто подходил по возрасту, могли уже сдать тест в первый раз. Однако в этом году занятия сдвинули, как гласила официальная версия, из соображений безопасности, хотя чем это было безопаснее, никто решительно не понимал. Джинни, горевшая энтузиазмом, глядя на нас, естественно, записалась на курс, и даже смогла, как она утверждала, понять принцип действия. Гермиона, отнюдь не убежденная нашими с Драко заверениями в том, что я не собираюсь бежать в Министерство и прыгать в Арку, не спускала с меня глаз, и оставила в покое всего однажды - вечером в пятницу, когда у меня было свидание с Блейз. Ее назойливое внимание тоже могло бы слегка подпортить мне настроение, однако я едва замечал его - так меня захватила надежда вновь увидеть крестного.

На Малфоя я вообще был готов молиться. Драко казался мне самым лучшим человеком на земле - ведь он был готов рисковать собой ради того, чтобы попытаться спасти близкого мне человека! Дамблдор, правда, пытался его отговорить, и предлагал кандидатуру Тонкс, которая тоже приходилась Сириусу двоюродной племянницей, а кроме того все-таки была старше и опытнее Драко, не говоря уже о том, что она являлась квалифицированным аврором. Однако Малфой просто указал на то, что создатель Арки был, так же как и Темный Лорд, помешан на чистокровности, и полукровок и маглорожденных за аркой уж точно ожидала верная смерть. Скрепя сердце, директор неохотно согласился на то, что Драко - наилучший кандидат. В принципе, Дамблдора можно было понять - все-таки Малфой все еще его студент, как бы он ни хорохорился, и не вопил, что уже совершеннолетний. Да и что уж греха таить - мне тоже было не по себе от того, что приходилось стоять в сторонке и смотреть, как другой рискует жизнью из-за того, что нужно тебе. Поначалу, правда, я не очень думал об этом - признав правоту Драко в отношении зелий, я думал отыскать лазейку и все-таки пойти самому, однако Блейз, узнав обо всем, справедливо указала, что цель - спасти Сириуса, и не столь уж важно, кто именно сделает это.

- Ты можешь, конечно, геройски погибнуть в благородном порыве не подставлять никого, но много ли будет от этого толку? - спросила она. - Ты погибнешь, он останется там и тоже, скорее всего, рано или поздно умрет. И это еще не самое худшее.

- Да куда уж хуже? - вздохнул я. Блейз покачала головой.

- Ты просто не принимаешь во внимание то, какие последствия повлечет твоя смерть, - сказала она. - Вспомни о Том-кого-нельзя-называть. Кто одолеет его, если ты погибнешь? Вот и получится, что твой геройский порыв принесет ему Магический Мир на блюдечке с голубой каемочкой.

- Ух... Об этом-то я и не подумал, - признал я. - Но нельзя же вечно этим прикрываться, Блейз!

- Никто и не просит тебя прятаться! Но лезть туда, где ты заведомо обречен на провал глупо, Гарри! Ты бы лучше сосредоточился на том, что действительно можешь делать!

- И на что же это, например?

- Не знаю, - хмыкнула моя девушка. - Должно что-нибудь найтись, - и она лукаво посмотрела на меня из-под длинных темных ресниц, да так, что я не мог не поцеловать ее...

В Хогсмид в воскресенье мы отправились большой толпой, собравшись все вместе, - мы с Блейз, Гермиона, Рон, Драко, Джинни, Невилл, Дин и Симус, и даже Крэб с Гойлом. Правда, эти двое держались немного в стороне, и время от времени напряженно поглядывали на Малфоя, который, впрочем, не обращал на них ровным счетом никакого внимания.

Гермиона, в отличие от меня, все еще злилась на Рона, и отказывалась поддерживать его в попытках возобновить романтические отношения. Впрочем, я советовал приятелю не отчаиваться - надо знать Герм, она простит, когда сочтет, что помучался он достаточно. Как бы там ни было, Рон очень рассчитывал на сегодняшний поход в Хогсмид - может, поддавшись романтике Рождества, уже витающей в воздухе, она оттает поскорее?

Добравшись до места, мы быстро выяснили, что интересы у всех довольно разные, так что постепенно компания распалась. Мы с Блейз отправились гулять по деревне, как любили делать, когда попадали сюда. В принципе, Хогсмид не настолько велик, чтобы тут можно было находить каждый раз новые развлечения, а без толку шататься по одним и тем же местам - тоже развлечение ниже среднего, однако сегодня, когда деревеньку разноцветным покрывалом окутал хоровод праздничных украшений, все казалось необычным, и обретало новые краски. Повсюду в магазинах, а кое-где и на улицах была развешена омела, и тут и там виднелись целующиеся парочки. Мы с Блейз тоже пару раз оказались в таком положении, однако, вполне естественно, не возражали.

Ближе к вечеру слегка похолодало, а потом повалил снег. Я раньше, вообще-то, свято верил в то, что снег - к потеплению, но, видно, из любого правила бывают исключения. Основная масса учеников набилась в "Три Метлы", "Кабанью голову" оккупировали жители деревни, кое-какие приезжие, и даже кто-то из преподавателей, словом, контингент постарше.

Кроме этих двух заведений, выбора в Хогсмиде в общем-то и не было - разве что злосчастная чайная мадам Паддифут. Хотя в принципе, я уже неиспытывал к этому кафе такого отвращения как прежде - да оно и понятно, наши посиделки с Блейз там оказались куда удачнее достопамятного свидания с Чжоу. Одно плохо - народу в Хогсмиде сегодня было пруд пруди, и я не сомневался, что даже там все столики заняты, в чем и убедился, когда мы окончательно устали, проголодались и замерзли. Впрочем, мы не то чтобы расстроились - просто хотелось посидеть вдвоем, но раз нет возможности, придется присоединяться к остальным в "Трех Метлах" - Уж Рон, Гермиона и Невилл с Симусом точно там. У Дина, насколько я знал, было свидание с Сюзан Боунс, но вполне возможно, что и они уже присоединились к честной компании.

Заявившись в "Три Метлы" мы и впрямь убедились, что почти все наши однокурсники уже устроились за несколькими столиками неподалеку друг от друга. Правда, слизеринцы, в лице Тео Нотта, Крэба с Гойлом, надутой Пэнси Паркинсон, а так же хихикающих Тэсс Хэмонд и Милисенты Булстроуд, уселись за крайний столик, как можно дальше от гриффиндорцев. Оставшиеся два факультета играли роль своеобразного буфера между ними, впрочем, от них семикурсников было немного. Энтони Голдстейна, равно как и Ханны Эббот видно не было - но тут я готов был голову дать на отсечение, что уж они-то точно в чайной Паддифут. За средним столом сидели сестрички Патил вместе с Лавандой Браун, которая то и дело бросала на Рона взгляды, исполненные злорадства, плохо замаскированного под достоинство. Компанию им составляли Майкл Корнер, Эрни Макмиллан, и Захария Смит со своим младшим братом Джейсоном, рейвенкловским Загонщиком, который учился сейчас на пятом курсе.

Гриффиндорский столик - а точнее даже два, потому что за одним все не помещались, - был самым оживленным и жизнерадостным из всех. Единственным "негриффиндорцем" тут был Драко, однако благодаря Джинни и проявившему великодушие Симусу, Малфой не чувствовал себя неуютно. Даже несмотря на мрачные взгляды Рона. Впрочем, куда больше их, и куда более мрачных, выпало на долю Гермионы, которая продолжала его игнорировать, и напропалую КОКЕТНИЧАЛА с Эрни Макмилланом, который сидел к гриффиндорскому столу ближе всех. Мда, видеть заигрывающую с парнем Гермиону Грейнджер - это зрелище не для слабонервных, подумалось мне хотя, конечно, меня скорее смущал сам факт а не то, как это выглядело. Просто я куда больше привык видеть ее в обществе книг, а единственным парнем, не считая Крама, с которым я ее видел, был Рон. Естественно, нужно было быть полным глупцом, чтобы не понять, что все ее действия направлены были только и исключительно на то, чтобы позлить нашего рыжика. И это ей прекрасно удавалось - Рон был мрачнее тучи, и смотрел волком на Эрни, да так, что взгляды, которые доставались Малфою можно было после ЭТИХ счесть чуть ли не проявлением уважения.

Наше появление все встретили одобрительными приветствиями. Уже почти подойдя к столикам, мы с Блейз обнаружили, что застряли - воздух вокруг нас уплотнился, не давая ступить ни шагу ни вперед, ни назад. Впрочем, это не удивило и не испугало: мы были далеко не единственной парочкой, которая попала сегодня в такое положение. Мельком кинув взгляд вверх, я убедился, что над нами повешена омела, и притянув к себе Блейз, нежно поцеловал ее, без тени стеснения. В самом деле, нас столько раз уже видели за этим занятием, что и на сей раз ни для кого не будет в этом ничего нового.

В баре мы провели часа полтора, не больше, и времени еще оставалось более, чем достаточно, как вдруг с улицы донесся оглушительный грохот.

- Не волнуйтесь, не волнуйтесь! - стала тут же успокаивать всех мадам Розмерта. - Я думаю, это всего лишь эти знаменитые фейерверки братьев Уизли из их магазина. Их все время покупают и взрывают на улицах, ничего страшного...

Опровергая ее слова, дверь распахнулась, и в дверь ввалился Дэнис Криви, чьи ноги были спутаны прочными веревками, из которых он с боем выдирался.

- Пожиратели Смерти! - крикнул он. - Они ворвались в "Кабанью голову" и почти сравняли ее с землей!

Что тут началось, страшно даже представить! Крики, паника, беспорядочные метания... В суматохе я чудом умудрился не потерять Блейз, и, держа ее за руку, стал пробиваться к Гермионе, которая на пару с Эрни безуспешно пыталась навести хоть какое-то подобие порядка. А на улице, правда еще пока вдалеке, уже слышны были крики, заклятия, даже какие-то взрывы... Они доносились откуда-то со стороны "Кабаньей головы", и пока не приближались, однако это могло измениться в любую секунду.

Кое-как протолкавшись к Гермионе и Эрни, которые уже успели собрать вокруг себя почти всех младшекурсников, я схватил подругу за руку.

- Их необходимо увести отсюда!- крикнул я.

- До Хогвартса слишком далеко! - возразила она. - Придется обороняться здесь!

- Это слишком опасно! Можно воспользоваться подземным ходом!

- Но Визжащая Хижина тоже в той стороне! - она кивнула в ту сторону, откуда доносились вопли и звуки сражения. Я облизнул пересохшие губы, и тут меня осенило.

- "Сладкое королевство"! Ход завален камнями, но закрывал его Филч, значит, никаких проклятий там не лежит, только стандартные охранные чары! А охранные чары Дамблдора пропустят учеников в такой ситуации! Ты ведь сможешь пробиться через завал?

- Я... Ну, думаю, да... - растерялась Гермиона. Естественно, она сможет - даже Рон в своем время смог, еще на втором курсе в Тайной Комнате!

- Отлично! Блейз, помоги ей! Собирайте учеников и тащите их через подвал в Хогвартс! А там сразу расскажите обо всем Дамблдору! - выпалил я.

- А ты?! - воскликнули обе девушки в один голос.

- Гарри прав, нам нужно найти тех, кто остался! - возразил Эрни.

Так или иначе, я и мысли не мог допустить о том, чтобы уйти. Упустить шанс схватиться с Пожирателями, испытать себя, а может, и сквитаться кое-с кем из них? Перед глазами промелькнуло лицо Беллатриссы, искаженное безумным смехом - такое, каким я его видел после падения Сириуса. А следом за ним мелькнуло лицо Хвоста, мерзкого предателя, продавшегося Волдеморту. Я невольно ощутил мстительную радость в душе при мысли о том, что могу столкнуться здесь и сейчас с одним из них, или даже с обоими. В том, что я справлюсь с ними, я не сомневался, особенно при поддержке Драко. А где он, кстати?

- Дрей! - завопил я, озираясь по сторонам.

- Да тут мы, не ори! - отозвался из-за моей спины знакомый голос, однако не Драко, а Рона. Я обернулся как ужаленный, чтобы увидеть у себя за спиной их обоих, да еще и Джинни в придачу.

- Хорошо, - кивнул я со вздохом облегчения. - Драко, ты мне нужен. Вдвоем мы сможем действовать против Пожирателей...

- Ты спятил, - серьезно сказал Малфой, однако его глаза сверкнули фамильной, серебряной яростью. - И я, похоже, вместе с тобой. Но учти, Поттер просто так бросаться на Пожирателей с боевыми воплями, или как там у вас это называется, я не буду!

- Боевой клич это называется, - проворчал Рон. - Всегда знал, что от Слизенира кроме трусости ждать нечего!

- Заткнись, Уизли, - резко оборвал его Драко. - Я имел в виду тактику и стратегию. Надо выиграть время, дать девчонкам время увести отсюда малышню и вызвать подмогу. Седьмой курс, плюс пара полупьяных учителей, один из которых Хагрид - расклад не в нашу пользу!

- Но у нас с тобой есть Родовая Магия! - возразил было я. Малфой в ответ только как-то зло усмехнулся, и посмотрел на меня так, что я почувствовал себя идиотом.

- Большинство Пожирателей - чистокровные, и у них она тоже есть, - резко сказал он. - Даже женщины наследуют ее часть, правда, в основном целительные и защитные силы. Но уверяю, даже просто защиты им хватит!

- Но... но...

Взрыв, раздавшийся совсем рядом, от которого вылетело больше половины стекол, избавил меня от необходимости отвечать. Гермиона откуда-то выцепила мадам Розмерту, и заставила ее показать короткий путь через черный ход в подсобные помещения "Сладкого Королевства. Мы с Драко, Рон, Эрни и остальные заняли позиции вдоль окон, приготовившись прикрывать их отход. Блейз и Джинни поначалу попытались воспротивиться и остаться с нами, но мы мигом убедили девушек, что пара лишних палочек ничего не решат, а они куда больше помогут нам, если присмотрят за младшекурсниками, и нам не придется каждую минуту оглядываться, чтобы убедиться, что они все еще живы.

Поначалу, казалось, что после того взрыва ничего больше не происходило. У меня затеплилась надежда - или страх? - что Пожиратели ушли, однако стоило мне самую толику расслабиться, как входная дверь, забаррикадированная чуть ли не всеми имевшимися столами, с грохотом слетела с петель, вламываясь в столы и разнося и их и себя в щепы. Во все стороны полетели осколки дерева, мы синхронно всем скопом завопили "Протего!"...

Дальнейшее слилось в какой-то почти непрерывный кошмар. Беготня, беспорядочные выкрики, вспышки света... В зал ворвались человек десять в темных плащах с остроконечными колпаками, чьи лица скрывали белые маски Пожирателей Смерти. Завязалась битва. Это было и похоже на то, что происходило полтора года назад в Министерстве, и в то же время кардинально отличалось. Теперь все мы знали и умели куда больше, чем тогда. Мы могли распознавать заклятия, могли отражать их, да и наш арсенал теперь не ограничивался всего лишь Оглушителями. И все же Пожиратели, полку которых медленно но верно прибывало, теснили нас. Каждый раз при виде зеленой вспышки, или при выкрике "Авада" мое сердце противно ёкало, но я не позволял себе сейчас отвлекаться и выяснять, насколько успешным было заклятие. На секунду ослабив внимание, я сам рисковал получить еще одну Аваду в лоб, и сильно сомневался, что и на сей раз защита, данная мне матерью, спасла бы меня. Драко держался рядом, работая палочкой мрачно и уверенно. Заклятия, которые он бросал одно за другим, отличались немного от тех, к которым я привык, но это и было понятно. Из всех собравшихся только он один не был участником Отряда Дамблдора, и его стиль скорее напоминал стиль наших противников. Впрочем, учитывая то, что Люциус намеревался сделать из сына Пожирателя рано или поздно, в этом не было ничего удивительного. Мы с Драко первое время держались друг за друга, и резкие выкрики Малфоя мне на ухо, когда он подчинял мою Родовую Силу, и использовал нашу магию вместе, вселяли в меня хоть какую-то надежду, что у нас все получится...

В какой-то момент я осознал, что нас вытеснили из бара, и потасовка теперь ведется на улице. Перед глазами в красноватых отблесках пожара сновали темные фигуры. Горело несколько зданий, в их числе и достопамятный магазинчик с одеждой, и злосчастная кафешка Мадам Паддифут. От "Кабаньей Головы" тоже доносились отблески пожара... К семикурсникам присоединились постоянные жители Хогсмида, но нас все равно было мало, а бой кипел со всех сторон. Только бы мы смогли! Только бы у нас получилось прикрыть отход младших курсов, и только бы никого не потеряли в этой свистопляске! Повторяя это как молитву, я, почти не прицеливаясь, бил "Ступефаями", "Импедиментой" и "Петрификусом" по каждому увенчанному остроконечным колпаком Пожирателя силуэту, отчаянно надеясь, что никому из наших не пришло в голову сегодня напялить такую же остроконечную шляпу.

Я почти не осознал, что в горячке боя умудрился-таки потерять из виду Драко, и опомнился слегка только тогда, когда столкнулся спиной к спине с кем-то, в ком, обернувшись, признал Рона. Его лицо было перемазано сажей, а на щеке красовалась длинная царапина, но в остальном он был цел и невредим.

- Где остальные? - крикнул я, хотя было очевидно, что он знал ответ не лучше, чем я сам. Рон что-то прокричал в ответ, но тут над нами снова пронеслось несколько лучей заклятий - к счастью, ни одного зеленого, - и нам пришлось срочно снова вступить в схватку.

Мысленно благодаря небо за прошлогодние непрерывные тренировки профессора Тёрнер, я наслал невербальное проклятие на одного из пожирателей, от которого его тут же скрутил жуткий кашель. Пока он складывался пополам и задыхался, я обездвижил его напарника и успел обезоружить еще двоих. Сам я тоже пропустил пару ударов, и теперь у меня плетью болталась левая рука, онемев от мощного энергетического удара в плечо, ныли ребра, частично принявшие "Аэрос Сфаэро Мортис", и сочилась кровь из раны за ухом - но там меня просто зацепило осколком стекла, к счастью, не повредив никаких крупных артерий.

Я с отчаяием понимал, что начинаю уставать. Палочка в руке казалась неподъемной, как бревно, ноги переставлялись с трудом, и я уже не носился по деревне, как чокнутый заяц, стараясь поспеть на помощь всем подряд, а с трудом ковылял по одной из боковых улиц, отчаянно надеясь, что скоро подоспеет подкрепление.

Выбравшись на пригорок на окраине деревни, я с тихим ужасом увидел, что здесь тоже кипит бой. Пожирателей было немного, человек пять, не больше, и их постепенно теснили жители деревни. Где-то поодаль, внизу, я заприметил огромную фигуру Хагрида - лесничий тоже участвовал в схватке, и довольно неплохо справлялся, хотя колдовство давалось ему с трудом. Впрочем, Хагрид с лихвой восполнял недостаток магической мощи огромным ростом и кулаками.

Внезапно один из Пожирателей, которые сражались в группе почти прямо передо мной, выскочил вперед. Насколько я мог судить, это был человек небольшого роста, и довольно изящного телосложения. Я застыл. А что если это... Пожиратель вскинул руку, и завопил "Сектумсемпра!", указывая на одного из хогсмидских колдунов. Тот упал, отчаянно хватаясь за распоротую грудную клетку. Я вскрикнул - уж я-то знал, на что способно это заклинание!

Но это была не единственная причина. Женский голос - вот что окончательно убедило меня в том, что это Пожирательница, к тому же, голос показался знакомым. Я выкрикнул заклинание, оставившее ее без колпака и маски, и с мстительной радостью узнал Беллатриссу Лестрейндж. Взревев, я ринулся в бой, позабыв и про усталость, и про собственные ранения. Она встретила меня а полпути издевкой, но был в такой ярости, что едва обращал внимание на то, что она там говорила помимо заклятий. Я кипел и рвался в битву - кажется, в тот момент мне было все равно, что использовать, и еще пара минут - и я решился бы даже на Аваду.

- Экспеллиармус! - прокаркал откуда-то сбоку и чуть сверху чей-то голос, и моя палочка вылетела из моей руки и унеслась куда-то в неизвестном направлении. Беллатриса издевательски расхохоталась, а я, обескураженный, и еще не успевший толком осознать весь ужас своего положения, стоял перед ней, и чувствовал себя ребенком, у которого внезапно отобрали игрушку, с которой он увлеченно играл, и велели идти спать. Я бросил взгляд на ее нежданного союзника. В пылу схватки мы с ней переместились по пригорку ниже, и теперь я снизу вверх смотрел на человека среднего роста, в темном плаще, почти таком же как у пожирателей, но с наглухо закрытым капюшоном, где были прорезаны дырки для глаз и рта. Где-то я читал, что в средние века были монашеские ордена у маглов, монахи которых почитали правильным скрывать свое лицо от греховного мира, дабы полностью отрешиться от него, и носили похожую одежду. Кажется, она называется "куколь", или как-то так.

- Ну вот, - злорадно проворковала Беллатрисса, обнажая зубы в хищной улыбке. - Добро пожаловать в компанию, Гарри Поттер! - и она подняла палочку, готовясь наложить на меня... Что бы она ни собиралась наколдовать, у меня уже не было возможности отбить ее заклятье, и я мог только увертываться, однако хорошо понимал, что долго это не продлится.

- Протего!

- Ступефай! - раздались одновременно два голоса, и откуда-то из-за холма выскочили Рон и Драко - оба потрепанные, а Малфой еще и хромающий на одну ногу, но вполне живые. Никогда в жизни я еще не был как счастлив их видеть! Ошеломитель Драко цели не достиг, однако шансов у меня существенно прибавилось.

- Ты! - заверещала Беллатрисса при виде Малфоя. - Ах ты, вероломный змееныш! Прощайся с жизнью!

- Не думаю, тетя, - процедил он и щелкнул пальцами левой руки, одновременно нашарив правой мою ладонь. Родовая магия и невербальный Экспеллиармус - и палочка Бэллы последовала за моей. Она побледнела.

- Уходим! - крикнула она своему сообщнику в куколе, и опрометью кинулась за свей палочкой. Схватила ее, и с громким хлопком аппарировала. Что-то в его фигуре настораживало, как-то неестественно, сковано он двигался. Я нахмурился, и меня пронзило странное ощущение неправильности происходящего, словно этому человеку там не место - а точнее, что его место совсем не там. От Драко по нашей связи донесся такой шквал эмоций, что я вдруг понял: этого человека надо задержать любой ценой. Я шагнул вперед... А дальше все произошло так быстро, что я успел осознать происходящее лишь тогда, когда все было уже кончено.

- Гарри, нет! - крик Рона, и одновременно с этим фигура "монаха" разворачивается ко мне...

- Авада Кедавра!

- Импедимента! - а это уже голос Драко, его заклятие настигает меня раньше, и я падаю на спину, а зеленый луч Авады проносится над моей головой, не успев лишь на долю секунды. - Фините Инкантатем! - выкрикивает снова Малфой.

- Ступефай! - одновременно кричит Рон, и его Ошеломитель насквозь пронзает фигуру в темном плаще. Незнакомец падает как подкошенный, и тут...

Вокруг воцарилась тишина. Меня как клещами потянуло к упавшему телу, валяющемуся на снегу бесформенной грудой. Шаги сзади подсказали, что Рон и Драко следуют за мной почти что след в след. Я приблизился.

- Это, должно быть, и есть тот самый таинственный новый союзник Волдеморта, о котором говорил Снейп, - сказал голос Малфоя. - Вроде, его Бэлла как раз привела, так что, наверное, все сходится. Интересно, кто он такой?

- Давайте посмотрим? - предложил не очень уверенно Рон. Я, облизав губы от напряжения, сделал еще шаг вперед. Почему-то еще никогда в жизни мне не было так страшно хотя я сам не мог бы объяснить природу своего страха. Мне почему-то чудилось, что голова под этим куколем не принадлежит человеку, и мерещились всякие ужасы из магловского кино - вроде "Хищника" или "Чужого". Вот сейчас я сдерну эту тряпку, а там - жуткая морда, оскаленная в намерении броситься... Усилием воли отогнав видения, я снова потянулся к капюшону, который не был, как стало видно, частью плаща, а надевался отдельно сверху. Я несмело сомкнул пальцы на грубой ткани, и потянул. Почему-то у меня было ощущение, что я сам лично стаскиваю капюшон дементору, который готовится меня поцеловать.

Ткань соскользнула довольно легко, и в первый момент я испытал безграничное облегчение, когда голова под капюшоном оказалась вполне человеческой. Я не сразу понял, что именно вижу. Обычный человек - отросшие до плеч темные волосы, исхудавшее лицо, довольно привлекательное, немолодое уже, но и не сказать, чтобы старое...

Рон за моей спиной сдавленно охнул. Драко не проявлял никаких эмоций, и это в первый момент сбило с толку. И тут у меня перехватило дыхание, когда внутри одним добела раскаленным шквалом нахлынуло узнавание. Дыхание перехватило от резкой, острой боли и неверия. Нет, нет, не может быть! Это не может быть он!!! Я заморгал, тщетно пытаясь вдохнуть. Грудь сдавило железными тисками, а редкие снежинки, витающие в воздухе, вдруг заметались в диком хороводе, и, все увеличиваясь, вдруг все скопом кинулись мне в лицо. Ледяной поток ворвался в легкие, и я с тихим всхлипом наконец потерял сознание.

Комментарии автора: Ну вот, я, наконец, домучила эту главу. Почему-то мне кажется, что теперь полетят тапки... Надеюсь, пока не сильно тяжелые.)

Ну, как бы там ни было, жду отзывов и догадок.

Глава 14

Глава 14.

"Счастливого" Рождества!

Pov Драко Малфоя.

- Гарри! - я едва успел подхватить рухнувшего без чувств Поттера, и, поддерживая его, непонимающе обернулся к Уизли. Тот стоял как столб, зажав рот руками, и ошалело таращился на поверженного врага, так, словно увидел не то что привидение, а привидение какого-нибудь... морщерогого кизляка, про которых все время толкует их ненормальная подружка Лавгуд. Пару раз я столкнулся в ней в их компании, и только для того, чтобы окончательно увериться, что она точно чокнутая. Да что с ними обоими? Что такого значит для них этот человек? И вообще, кто это?

Я всмотрелся в лежащего на снегу незнакомца. Темные спутанные волосы - в красноватых отблесках пожара трудно было разобрать цвет и оттенок, но Пожиратель Смерти явно был не блондином, это уж точно. Осунувшееся небритое лицо, запавшие глаза и щеки... Мда, не похоже, чтобы Темный Лорд холил и лелеял союзничка, кто б он ни был. Словно доказательстов этого, на его лице виднелась пара полузаживших шрамов от свежих ран - думается, если судить по виду, получил он их уже после прибытия в ставку Волдеморта. А еще я не мог отделаться от ощущения, что этот человек мне смутно знаком. Где-то я его уже видел, ну, по крайней мере, не его самого, так портрет или фотографию. Да и Уизли с Поттером его знают... Так, надо брать Рональда в оборот. Но сначала надо пристроить Гарри, все-таки, Поттер далеко не пушинка...

Скинув плащ, я бросил его на снег и мягко опустил на него безвольное тело Гарри. Замерзнуть сам я не боялся - во время битвы я сильно распалился, да и Родовая Магия все еще кипела в крови, так что я совсем не ощущал холода, что было мне сейчас только на руку. Поднявшись, я ухватил Уизела за плечи и тряхнул, заставляя опомниться и посмотреть на меня.

- Уизли, очнись! - рявкнул я. Он обалдело захлопал глазами, уставившись на меня с приоткрытым ртом. - Да что с тобой!? Что с вами обоими? Это из-за этого парня? - я кивнул на лежащее тело. Рон согласно затряс головой, и сглотнул.

- Это... этого... этого не может быть! Не может быть! Это немыслимо!... - бормотал он. Меня это стало уже раздражать, и я, недолго думая, от души залепил ему затрещину (ну, только самую малость сильнее, чем следовало). Уизли пошатнулся, охнул, и возмущенно вскинулся, но я не дал ему шанса начать качать права.

- Очухался? - резко спросил я. - А теперь давай, просвети меня - кто этот человек? Вы с Гарри его знаете?

- Это... Этого просто не может быть! - снова начал свое Уизли. Я чуть не зарычал на него.

- Да кто это, забери его дементор!?

- Это... Си... ри...

- ЧТО? - медленно и четко произнес я, огорошенный нахлынувшим пониманием. Полслова, которые невнятно пробормотал Уизел, все расставили на свои места - и обморок Гарри, и потрясение Рона... - Сириус Блэк? ЭТО Сириус Блэк? - переспросил я, снова поворачиваясь к оглушенному Пожирателю. Да не может быть! Чтобы этот человек попытался убить Гарри? Его крестный?! И это ЕГО Я спасать собирался?!

Однако факты были налицо. Теперь я вспомнил, где видел его - еще бы, да когда мы учились на третьем курсе, плакаты с его изображением и надписью "разыскивается" висели чуть ли не на каждой стене. Сейчас он казался старше, и, если это возможно, еще более измученным, чем на азкабанских фотографиях. Я прищурился. Как бы ни обстояли дела, нельзя допустить, чтобы он вернулся к Волдеморту. Бой, насколько я мог судить, еще не кончился, однако Пожирателей, похоже, теснили, а со стороны Хогвартса виднелись приближающиеся фигуры - видно, Грейнджер и малдшекурсники добрались-таки до места, и к нам спешит подмога. И все-таки нам нельзя здесь оставаться, да еще с двумя бесчувственными телами на руках, особенно если одно из этих тел - Гарри Поттер.

- Так, Уизли, не стой столбом, давай, помоги мне! - прикрикнул я на рыжего гриффиндорца. Рональд захлопал глазами.

- А что нам делать? - тупо спросил он.

- Надо перетащить их обоих в безопасное место и сообщить обо всем Дамблдору. Но сначала надо сделать так, чтобы этот, - я кивнул на Блэка, - не утек... Сможешь призвать волшебную палочку Гарри?

- Угу, - кивнул Рон, поднимая свою, и бормоча "Акцио волшебная палочка Гарри Поттера". Сам я обернулся к Блэку, который пока все еще был без сознания. Однако дементор его знает, когда он очнется... да и как себя поведет при этом. Вытащив палочку из его безвольной руки, я сунул ее в карман, и, направив на него свою пробормотал "Инкарцеро". Его опутала густая сеть, точно так же, как Гарри в Выручай-комнате. Хм, пожалуй, мне надо поработать над этим заклинанием - что-то у меня получается слишком много веревок... А впрочем, много - не мало. Зато больше уверенности, что пленник не убежит.

- Ладно... - пробормотал я, присаживаясь рядом с Гарри на корточки. - Давай перетащим их куда-нибудь в безопасное место. Вот только куда? До школы - слишком опасно. Может, в магазин твоих братьев?

- Не думаю, что там сейчас открыто, а вламываться к Фреду и Джорджу - себе дороже, - возразил Рон. - Там у них такие охранные чары, что вот тут действительно твое заклятие после дуэли легкой шуточкой покажется... Повезет, если ноги унесем.

- Ладно, тогда, может, оттащим обратно в "Три Метлы"? Там сейчас никого...

- Там небезопасно, кто знает, что придет в голову Пожирателям? И потом, они нас могут увидеть, и мы окажемся в еще большем дерьме, чем были...

- Тоже верно... Черт, Уизли, надо что-то придумать!

- Может, Визжащая хижина? - предложил он. Я покосился на него как на ненормального.

- Спятил? Там куча злобных привидений! Знаешь, выбирая между ними и Пожирателями, я даже затрудняюсь с ответом...

- Дурак ты, Малфой, нет там никаких привидений! - фыркнул Уизел. - Это всего лишь легенда, которой отваживали от Хижины народ, когда там в полнолуние отлеживался Люпин, пока учился в школе!

- Что, правда? - опешил я. - Постой, Гарри упоминал, что оттуда есть подземный ход... так вот оно что! Черт, ты прав... Я дурак.

- Малфой, ты не простудился? Что-то у тебя жар, наверное...- хмыкнул рыжий. - Ты признал себя дураком передо мной?

- Только в этом вопросе, - мрачно отозвался я. Боггарт побери, и что на меня нашло? - Ладно, Хижина так Хижина, но как мы туда попадем? Она ведь заколочена, а если мы будем вскрывать дверь, это привлечет внимание...

- Ну... есть подземный ход, но он ведет от Хогвартса... - неуверенно пробормотал Рональд. Я фыркнул.

- Блестящая идея! Оттащить их почти к самой школе, чтобы потом через подземный ход тащить обратно! - саркастически заметил я. - И кто из нас дурак после этого? Хотя... Гриндевальд побери, мы с тобой оба хороши! - выругался я, когда меня вдруг осенило, и от простоты решения я чуть на рассмеялся. Усилием воли я сдержал истеричный смешок. - Два идиота, - проворчал я. Рон непонимающе хмурился.

- Что ты надумал? - спросил он.

- Ты забыл - мы уже почти неделю имеем право аппарировать! - отозвался я, намертво вцепляясь в безвольную руку Гарри. - Давай, Уизли, не стой! Хватай пленника, и дай мне руку, чтобы нас не раскидало по сторонам! И держись, смотри, крепче, не потеряй его! Кстати, вести придется тебе, я внутри не бывал!

- Ладно... - кивнул он, хлопая глазами, однако последовал моим указаниям, и, одной рукой вцепившись в Блэка, второй изо всех сил стиснул мою руку. Я поморщился от боли, но, как ни странно, не от отвращения. А ведь раньше меня передергивало от одного его вида.

Знакомые ощущения аппарации нахлынули на меня, когда я сосредоточился, но я позволил вести Рону, который знал куда точно нам нужно. Темнота и давление окружили нас со всех сторон, пространство сжалось, и я только изо всех сил цеплялся за Рона и Гарри, думая лишь о том, чтобы не отстать от одного и не потерять второго. Наконец раздался громкий хлопок, и нас всем скопом выкинуло в обычное состояние. Я не удержался и рухнул на все еще лежащего без чувств Гарри, порадовавшись, что он без сознания и не ощущает боли - я довольно чувствительно въехал ему локтем в живот при приземлении.

Выпустив руку Поттера, я поднялся и огляделся. Мы находились, наверное, в самой грязной и запыленной комнатушке, какую я когда-либо видел. Старая, изломанная мебель, из которой единственным более-менее уцелевшим предметом была древняя кровать. Балдахин был сдернут и висел на одном столбе, два других были сломаны, последнего не было вообще. Я поморщился, и повернулся посмотреть, чем занят мой невольный напарник.

Блэк, как и Гарри, все еще был без сознания. Рон, пыхтя, поднял пленника, и, крякнув, бросил его на кровать. Поправив под Поттером свою мантию, которую тоже прихватил вместе с ним, я устроил его поудобнее, и подошел к отдувающемуся Рону.

- Может, приведем Гарри в сознание? - предложил он, отдышавшись. Я покачал головой.

- Не нужно пока. Он может сорваться. Родовая Магия в этом отношении очень опасна, - сказал я. - Сперва давай разберемся с этим, - Я кивнул на бесчувственного Блэка.

- Не могу поверить, что Сириус пытался убить Гарри... То, что он вообще здесь, что он выбрался - настоящее чудо, но это... - Уизли покачал головой. Я кивнул, хмурясь.

- Что-то здесь не сходится... - проговорил я. - Слабо верится в то, что он действовал сам, по доброй воле... А ну, дай-ка я посмотрю...

Я склонился к Блэку, и, сдвинув веревки, дернул его за левый рукав. Мантия у него была из грубой материи, напоминающей мешковину темно-коричневого, а не черного цвета, как мне показалось начале. Обнажив руку, я с интересом пристально рассмотрел чистую кожу предплечья. Ни малейшего следа каких бы то ни было татуировок и знаков. Я хмыкнул, и, снова затянув веревки, выпрямился. Рон испытующе смотрел на меня.

- Метки нет, - сказал я. - Значит, он не полноценный Пожиратель. Сомневаюсь, что это Оборотное зелье, тогда ему не было бы смысла прятать лицо...

- Тогда что? - спросил Уизли, сглотнув. Я пожал плечами.

- Слышал о таком заклятии как "Империус"? - спросил я. - К тому же есть с полдюжины зелий, которые я могу назвать сходу, и все могут воздействовать таким образом, чтобы против воли заставить человека делать что-то, что нужно другому... Думаю, возможен и комплексный вариант.

- Думаешь, он под Империусом? - с надеждой спросил Рон. Я медленно кивнул.

- Думаю, это наиболее вероятный вариант. Империус или зелье подвластья, а может, и то и другое... Давай-ка проверим.

Вытащив палочку, я наложил диагностические чары, потом чары проверки... и тут меня довольно чувствительно шибануло отдачей, когда второе заклятие отскочило и довольно чувствительно обожгло мне нервные окончания. Я, охнув, отшатнулся.

- Ау! Ничего себе... Это верный признак того, что на нем Империус, и довольно мощный... - пробормотал я, и повернулся к Рону. - Значит так, Уизли, давай, дуй обратно в Хогсмид, или лучше в школу, найди Дамблдора и тащи его сюда. Империус, судя по всему, на Блэка накладывал сам Волдеморт, лично, а значит, я его пробить не смогу. Как простому магу мне силенок не хватит, а Родовая тут не поможет.

- В смысле... А что, Фините не подействует? - ошеломленно пробормотал он.

- Уи-и-изли! - простонал я. - Это же Непростительное! Его простым Фините Инкантатем не снимешь... И вообще, преодолеть такое проклятие способен только более могущественный маг, чем тот, кто его наложил, а из таковых у нас только Дамблдор. Так что дуй за ним, давай!

- А... А ты....

- Я просмотрю за пленником, и заодно разбужу Гарри, и попытаюсь втолковать ему что к чему. В крайнем случае, если он сорвется, я смогу его удержать. Надеюсь. Вот что, если увидишь Снейпа, его тоже приведи! Почему-то я уверен, что просто одним Империусом дело не обошлось, придется еще и с зельями разбираться... И Гарри может потребоваться успокоительное. Скажи это Снейпу.

- Ээээ... Ладно, - вдруг согласился Рональд, хоть и нехотя. Протянув мне палочку Гарри, он как-то странно посмотрел на меня, и, прикусив губу, замялся, словно не решаясь мне что-то сказать. Я вопросительно выгнул бровь.

- Ну что еще?

- Я... Нет, ничего, - тряхнул головой рыжий. - Я пойду. А... Ты думаешь, Дамблдор в школе? Или здесь, в Хогсмиде?

- Не имею понятия. Если Грейнджер добралась до места, то, наверное, уже здесь. По крайней мере, часть учителей точно уже здесь, мы же видели их перед тем, как аппарировать. Давай, Уизли, не стой! Теряем время!

Рон кивнул и с громким хлопком аппарировал. Я поежился. Пора бы разбудить Гарри, наверное? Но я почему-то медлил. А что если я ошибся? Что если отдачу вызвали какие-нибудь неизвестные мне охранные чары? Конечно, маловероятно, но и такой вариант исключать не стоит...

Вздохнув, я приблизился к пленнику, и, проверив и закрепив путы еще раз, направил на него палочку.

- Энервейт! - приказал я. Веки Блэка затрепетали, и открылись пустые, бессмысленные темно-синие глаза. Зрачок напоминал точку, и я как-то отстраненно подумал, что он едва ли вообще что-нибудь видит. Тело пленника дернулось, но, видно, он сразу ощутил, что путы не скинуть. Еще пару раз шевельнувшись он затих. Я прикусил губу. Почему-то заговорить с ним казалось страшным. Чтобы выиграть чуточку времени, я отступил, озираясь по сторонам в тщетной попытке придумать, что бы такого мне могло понадобиться сделать прямо сейчас? Не найдя ничего, я неохотно снова повернулся к пленнику... и обалдело замер. Глаза больше не были пустыми. В них на мгновение мелькнуло замешательство, а потом - безнадежность и тоска.

- Я знаю тебя... - прохрипел пленник едва слышным, и каким-то тусклым, безжизненным голосом. - Ты.... Малфой...

- Вы узнаете меня? - уточнил я осторожно, но Блэк не ответил. Он словно вообще меня не услышал.

- Убей... - прошептал он. Я заморгал.

- Что?

- Убей меня... прошу... - снова захрипел пленник, откидывая голову на пыльное покрывало. - Я не могу больше служить твоему господину... Но Темный Лорд жертву... не отпустит... Если в тебе еще осталась... хоть капля... человечности... убей меня, умоляю...

- Успокойтесь, - я вздохнул с некоторым облегчением. Судя по всему, он считает меня слугой Волдеморта. А раз просит убить...

- Убей меня! - резко закричал он, дергаясь в своих путах, да так, что я всерьез забеспокоился, что веревки не выдержат. Так... Похоже, субъект мне попался нервный...

- Тише, тише, - попытался я утихомирить разошедшегося Блэка, но тот снова не слышал меня.

Он бился в своих путах и рычал что-то и вовсе нечленораздельное. А я, вдруг вспомнив, что Блэк - анимаг, забеспокоился уже не на шутку - если он перевоплотиться в животное, веревки, рассчитанные на человека, могут его и не удержать, и тогда... Прежде, чем я до конца осознал, что делаю, я вскинул палочку.

- Ступефай! - извивающееся тело на постели дернулось и обмякло. Я осторожно наклонился к нему, пощупал пульс... Уф, кажется, все в порядке...

Ладно, похоже, мое предположение все же верно, и он под Империо. А его просьба убить его - это, видимо, момент просветления, какие бывают у тех, кто долгое время находится под чарами подвластья - будь то Империус или зелье. Мда, не сказать, что знакомство наше прошло удачно, но все же, я узнал, что хотел... Что ж, пожалуй, время заняться Поттером.

Я вздохнул, и направился к Гарри. Присев на корточки рядом с ним, я осторожно вытащил из кармана его палочку и опустил ее на расстеленную мантию возле его правой руки. Помедлив, я поправил сбившиеся на бок очки Поттера, и, снова достав собственную палочку, направил ее на него и прошептал "Энервейт". Гарри застонал, и зашевелился, помотал головой, повел плечами, и, наконец, подняв левую руку, потер лицо и открыл глаза.

- Дрей, - выдохнул он, увидев меня. - Что случилось? Меня зацепило? Чем?

- Все в порядке, ты просто был без сознания, - осторожно отозвался я. - Как ты?

- Голова трещит... - пожаловался Гарри, порываясь сесть, но я мягко удержал его. Не знаю, почему, но мне не показалась удачной идея позволить ему увидеть Блэка сейчас, пока он еще не пришел в себя окончательно и не вспомнил то, что произошло.

- Погоди, не торопись, - сказал я. Гарри нахмурился.

- Мне... черт, мне такой кошмар привиделся... - пробормотал он. - Как будто... Тьфу, даже вспоминать не хочу!

- Может, лучше все же припомнишь? - снова осторожно сказал я. Гарри, однако, мигом насторожился и вскинулся.

- Малфой... Это не сон, да? - тихо спросил он, и глаза его расширились от напряжения. Я понял, что Поттер балансирует на волоске, удерживая контроль, и взял его за руку, чтобы помочь.

- Смотря что ты имеешь в виду, - сказал я.

- Сириус... - прошептал Гарри одними губами. - Это он, да? - его взгляд скользнул мне за спину, и Поттер все же сел. Я сильнее стиснул его руку, удерживая Родовую Силу, однако Гарри, кажется, не так уж сильно и нуждался в этом. Через нашу связь я чувствовал в нем... даже не ужас, не страх, не боль, а... опустошение. Как будто все эмоции вымерли на мгновение. Однако в следующую минуту он закрыл глаза, и прижался лбом к моему плечу, и вот тогда - тогда узы связи между нами полыхнули такой болью, что я с трудом удержался, чтобы не рухнуть на пол самому. Какое там удержать силу - я чуть не потерял собственный контроль, и только каким-то чудом сумел не выпустить магию на свободу. Стены хижины затряслись. С потолка посыпались остатки штукатурки...

- Гарри, - выдавил я. - Гарри, не надо! Ты не знаешь...

- Я не верю, - шепнул он, а затем повторил громче, и я различил слезы в его голосе: - Боже, я не верю в это! Сириус... Он здесь... И он пытался меня убить! Мерлин Великий, Драко, скажи мне, что я сплю! Пожалуйста! Это не может быть правдой!!! Не может быть... - последняя фраза утонула в потоке слез. Я окаменел на мгновение в замешательстве. С одной стороны, это хорошо в его состоянии: слезы - это альтернативный выход эмоциям, и теперь срыв магии ему больше не угрожает. А с другой стороны.... Нет, я прекрасно понимал его, но абсолютно растерялся, что мне самому-то делать. Я и девушек-то утешать не большой специалист, а уж парней... В конце концов, я неловко потрепал его по плечу, успокаивая. Никакого эффекта это, однако, не возымело, и я решил попробовать зайти с другой стороны.

- Эй, Поттер, прекрати разводить сырость, и послушай, что я скажу, - сказал я, мягко отстраняя Гарри и заставив его посмотреть мне в лицо.

Слезы катились по его щекам, на лице были боль и шок, неверие, ужас... Я мысленно попытался представить себе, что было бы со мной, попытайся меня убить мой отец или хотя бы Северус. Мда, я б тоже, наверное, не поверил... Но ведь все не так просто, надо объяснить ему, что происходит, вот только он сейчас едва ли способен услышать... Я встряхнул Гарри за плечи.

- Эй, Гарри, послушай! Послушай меня! - почти выкрикнул я. - Посмотри на меня!

Полные слез глаза моргнули и посмотрели на меня со смесью отчаяния и безнадежной усталости.

- Что бы он ни сделал, он действовал не по своей воле! - убежденно сказал я. Гарри всхлипнул, но глаза его были осмысленными, не как в истерике, и он чуть отдвинулся от меня.

- Он... Даже если его принуждали, он бы не стал... Только если... если сам...

- Империо очень мало кто может сопротивляться. А если его использовать вкупе с зельем подвластья, так и вообще никто, - пояснил я. Гарри замер, кажется, боясь даже дышать, и посмотрел на меня. Слезы все еще катились по его лицу, но в глазах затеплилась робкая надежда. Когда он заговорил, голос его дрожал.

- Ты... Ты думаешь, он... под Империо? - спросил Поттер. Я кивнул, стараясь держаться максимально спокойно. Хотя я отнюдь не был уверен, что то, что я скажу, понравится Гарри.

- Я уверен в этом. Я наложил диагностические чары, а когда попытался просканировать, меня так шваркнуло отдачей, что до сих пор потряхивает, - я содрогнулся. - Не иначе, как от самого Волдмеорта проклятие, плюс еще наверняка зелье подвластья, чтоб не трепыхался. И... Я разбудил его, до того как привести тебя в чувство. Симптомы у него были вполне типичные для Империо - суженные зрачки, бессмысленный, отсутствующий взгляд... в общем, весь набор. А потом настал "момент просветления", и он...

- Что он? - Поттер смотрел на меня, не отрываясь, жадно впитывая каждое слово.

- Он узнал меня. И... сказал, что не может больше служить моему господину. Видно, подумал, что я - как отец, служу Темному Лорду. Сказал, что Лорд жертву не отпустит, а еще.. Он просил... Он просил меня убить его, если во мне осталась еще хоть капля человечности.

- И ты... - Гарри вдруг задохнулся, и с ужасом посмотрел на лежащее на кровати тело, а потом на меня. - Ты его... - я возмущенно вскинулся.

- Поттер, ты что, с Гремучей Ивы навернулся? - возмутился я. - По-твоему, я стал бы его убивать?!

- Мерлин, прости, Драко, - плечи Гарри опустились. - Я не соображаю, что несу...

- Вот именно. Ну сам подумай, - я презрительно фыркнул, - Я - Малфой, откуда во мне хоть капля человечности? - незамысловатая шутка все равно возымела воздействие. Гарри фыркнул, и, вытерев глаза, снова посмотрел на меня.

- А...А мы можем с тобой снять с него заклятия? - спросил он. Голос его все еще дрожал, но надежда уже сияла в глазах буйным светом. Я покачал головой.

- Непростительные - единственные проклятия, против которых Родовая Магия бессильна, - отозвался я. - А как простые маги мы с тобой Волдеморту не ровня. Хотя... Ты - возможно, но ты не знаешь заклятий освобождения. И... Я, честно говоря, их тоже не знаю. Ну, то есть, я знаю формулу, но понятия не имею, как ее правильно применять...

- Тогда... Как же? - немного обескуражено проговорил он, озираясь по сторонам.

- Я послал Рона за Дамблдором. И за Снейпом. Директор наверняка может снять Империус. Он более могущественный маг, чем Волдеморт, тот даже сам признает это. Ну и Снейп с зельями довершат начатое, - пояснил я. Гарри недоверчиво посмотрел на меня.

- Ты сказал "Рон"? - хмыкнул он. Слезы его просохли, хотя он и дрожал всем телом. Нашарив палочку, Гарри еще раз повел плечами и медленно поднялся на ноги. Я последовал его примеру, попутно подобрав свою мантию.

- Я оговорился, - сказал я, не поднимая на него глаз и накладывая на плащ очищающие заклятия. - Я хотел сказать "Уизел".

- А-а, - кивнул Гарри. - Да. Конечно, так и есть.

Мерзавец, да он ни единому слову не поверил! Я задохнулся от возмущения, но ничего не сказал, увидев, что Гарри приближается к лежащему Блэку. Остановившись над ним, и все еще дрожа, Поттер несколько минут стоял не двигаясь.

- Дрей, - позвал он наконец. Я подошел к нему.

- Что?

- Ты... А что если ты ошибаешься? - спросил он. - Если он все-таки... переметнулся?

- Ты так этого хочешь? - спросил я. Гарри зябко поежился, содрогнувшись.

- Да я даже думать об этом не могу! - признался он. - Я... это как... Как если бы на сторону Волдеморта перешел сам Дамблдор. Немыслимо. Больно. Страшно...

- Знаешь, мне кажется, что особых причин для паники нет, - сказал я нарочито будничным тоном. - И по-моему, я догадываюсь, как именно все произошло.

- Что именно? Ты о чем? - спросил Гарри.

- Ну... - я отвернулся к заколоченному окну, и, подойдя, выглянул в щель между досками. Вспышек заклятий больше не было видно - судя по всему, бой закончился. И зачем только он был нужен? - Держу пари, книга, такая, как в школе, существует не в единственном экземпляре, - продолжал я. - И потом, мало ли откуда может Темный Лорд брать информацию... То же самое про эту арку могло быть написано где-то еще. В общем, думаю, или он, или кто-то из Пожирателей нашли это, и решили использовать в своих целях. Они знали, что для тебя значит Блэк, и... И иллюзия его перехода на Темную Сторону должна была сломать тебя. Не знаю, что именно они задумывали... наверное, не рассчитывали, что он попадется, и мы поймем, что это Империо...

- Смешно, - горько сказал Гарри. Я обернулся и вопросительно посмотрел на него. - Помнишь, в Выручай-комнате? Когда ты сказал, что я не смогу отыскать его по ту сторону арки. А я тогда еще так саркастично предположил, что это может сделать Беллатрисса. Похоже, это именно она и сделала, а?

- Да, - согласился я. - Думаю, да. Все сходится. Северус говорил, что Беллатрисса проникла на тщательно охраняемую Министерством территорию, чуть ли не в само Министерство, и пропадала там какое-то время... Интересно... Выход должен был быть где-то еще, не там же, где и вход...

- И не очень далеко, иначе свернутое пространство за Аркой могло лопнуть как мыльный пузырь, - вздохнув, добавил Гарри. - Я прочел в той книге, - пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд. - Думаю, выход был там же, где-нибудь на территории Отдела Тайн. И держу пари, никто не подозревал, что это именно он...

- Наверное, ты прав, - согласился я. - Значит, она проникла в Отдел Тайн и вошла в Арку, нашла там его с помощью родственной связи и вытащила. Поскольку Лабиринт-по-ту-сторону подавляет волю и разум того, кто не защищен, он последовал за ней. А когда они выбрались... на него тут же наложили Империо, а может, еще в Лабиритне, ведь магия там работает, раз можно использовать заклинание направления... Или она сразу напоила его зельем Подвластья, и увела с собой в таком виде... Как бы там ни было, ему несладко пришлось в плену. Ты только на его лицо посмотри. Эти раны... Доброволец такое бы терпеть не стал....

- Гриффиндор - основатель... - прошептал Гарри. - Думаешь, его пытали?

- Не знаю, но сомневаюсь, что Волдеморт мог отказать себе в таком удовольствии, - мрачно отозвался я. - А если не он, так Пожиратели уж точно...

Внизу раздался громкий хлопок, а потом еще и еще один. Лестница заскрипела под чьими-то торопливыми шагами, и мы с Гарри синхронно вскинули палочки, оборачиваясь к дверям и готовясь отразить нападение. В комнату стремительно вошел Дамблдор, за ним едва поспевал Уизли. Последним, и в отличие от остальных, неторопливо, вошел встревоженный Северус, который, увидев меня, с облегчением улыбнулся. Я ободряюще улыбнулся в ответ, но Гарри палочки не опустил.

- Поттер, прекратите этот балаган, - холодно сказал Снейп. - Или вы нам просто не доверяете своего драгоценного крестного?

Палочка Гарри дрогнула, но не опустилась.

- Откуда я знаю, что вы - это вы? - спросил он. - Профессор Дамблдор, какое ваше любимое варенье?

Я фыркнул. Интересно, а сам-то он откуда знает ответ? И знает ли?

- Малиновое, Гарри, и я рад, что ты не забыл наш прошлогодний разговор перед поездкой в Нору, - отозвался Дамблдор. - И не нужно сарказма, Северус, мальчик поступил абсолютно правильно.

- Да, да, - отмахнулся крестный. - Естественно. Давайте лучше взглянем на... Пленника.

Оба профессора тут же занялись Блэком, а мы с Гарри отошли к Рону, и все втроем внимательно наблюдали за их действиями. Дамблдор какое-то время водил руками вокруг головы пленника, то и дело касаясь его висков, и словно ощупывал что-то, что мог чувствовать он один. Снейп стоял молча, вперив взгляд в Блэка, и я хорошо понимал - да что там, я чувствовал, как он использует Легилименцию.

- Что скажешь, Северус? - спросил наконец директор, выпрямляясь и вопросительно глядя на Снейпа.

- Его воля и чувства определенно подавлены, и уже довольно длительное время, как мне кажется, - отозвался тот. - В его сознании есть следы борьбы, и кроме того следы пыток... Боюсь даже представить себе, через что ему пришлось пройти в ставке Лорда...

- Определенно. Думаю, Драко, безусловно, прав - здесь мы имеем комплексное воздействие зелья подвластья и Империуса. У тебя ведь имеется противоядие к этому зелью? - спросил Дамблддор. Снейп кивнул.

- Да, к счастью. Ученики варили его в начале октября, и, несмотря на то, что образец Поттера практически взорвался, а образец Драко, благодаря его... хм, "геройству" закончен не был...- Северус с сарказмом выделил слово "геройство", но я лишь ухмыльнулся в ответ на его мрачный взгляд, - К счастью у меня имеются превосходные готовые зелья, сваренные мисс Забини и мисс Грейнджер. Необходимо провести исследования, анализ его крови, включить в зелья некоторые модификации...

- Сколько это займет? - поинтересовался Дамблдор.

- Полагаю, не менее трех часов, если начать немедленно. Драко, мне потребуется ассистент.

Я было кивнул, но тут Гарри почти что инстинктивно вцепился в мою руку, словно в попытке удержать. Его расширенные зеленые глаза не отрывались от Блэка, однако губы дрожали, и он на моих глазах прикусил губу так, что кожа побелела. Заморгав, я вдруг осознал, что просто не могу сейчас оставить Поттера на произвол судьбы, в компании бесчувственного чурбана Уизли. Я беспомощно посмотрел на крестного, взглядом умоляя его обойтись без меня. К счастью, все это не укрылось от внимания Дамблддора.

- Я думаю, Северус, в этот раз будет лучше, если Драко останется с нами, - мягко сказал он. - Я уверен, тебе прекрасно могут ассистировать мисс Грейнджер и мисс Забини, тем более, что именно их зелья ты собираешься использовать.

- Хм, - поджал губы Северус, однако под моим взглядом он быстро сдался. - Как вам будет угодно, - мрачно сказал он. - Мне потребуется его кровь для анализа, и возможно, его волосы для противоядия, - добавил он, снова поворачиваясь к бесчувственному пленнику. Директор кивнул.

Наколдовав из воздуха небольшой пузырек, Снейп вытащил серебряный кинжал откуда-то из складок мантии, и, безжалостно надрезав подушечку большого пальца Блэка, подождал, пока крохотный сосуд не наполнился больше чем наполовину. Я не очень понял, кто из двоих профессоров наложил невербальное Асклепио - то ли сам Снейп, то ли все-таки Дамблдор, но ранка затянулась, стоило крестному отнять пузырек и заткнуть его пробкой. Тем же кинжалом Северус срезал небольшую прядь волос пленника, и, перевязав ее наколдованной бечевкой, сунул в карман вместе с пузырьком. Мы, все трое, как зачарованные наблюдали за его действиями.

- Ну что ж, полагаю, нам всем лучше будет теперь переместиться в Хогвартс, - предложил Дамблдор, когда Снейп, вытерев кончик кинжала о мантию Блэка, спрятал его на место.

- Профессор, простите, но вы полагаете это разумно? - засомневался я. - Все-таки Империус на него еще действует, да и пройдет какое-то время, пока будет готово противоядие от зелья подвластья...

- Уверяю, Драко, это вполне безопасно, - сказал директор, одобрительно кивнув, видимо, моей бдительности. - К тому же, защитные чары школы помогут немного ослабить ментальную связь Сириуса с Лордом Волдемортом через зелье и заклятие, наложенное на него. К тому же, уж прости, но я уже не так молод, и предпочел бы заняться Империусом в спокойной обстановке, а не в сомнительной безопасности этой хижины.

В Хогвартс мы добрались через старый подземный ход, ведущий прямиком к корням Гремучей ивы. Услышав об этом от Гарри, я поначалу забеспокоился, однако мои сомнения оказались напрасными. Мы трое возглавляли процессию, за нами следовали носилки с Блэком, которые левитировал Снейп, шагающий за ними, и замыкал шествие Дамблдор, который по пути обновлял и восстанавливал охранные чары, лежащие на проходе. Когда впереди замаячил слабый свет, Гарри выдвинулся вперед, и, высунувшись из отверстия, что-то такое то ли нажал, то ли сдвинул... Я толком не понял, но он сделал знак, что путь открыт, и действительно, когда мы один за другим вылезали из подземного хода, страшное дерево не шелохнулось. Несмотря на это, мне все равно было не по себе, пока мы не отошли от него на безопасное расстояние, хотя я даже под угрозой немедленной Авады в лоб не признался бы в этом, особенно в присутствии Уизела.

На подходе к школе мы разделились - Снейп, передав носилки директору, отправился в лабораторию, а Уизли Дамблдор отослал найти Гермиону и отправить ее на помощь Мастеру Зелий. Последнее заявление не успевший еще уйти Снейп встретил скептической кислой ухмылкой и уничтожающим взглядом в мою сторону, однако я, ни капли не смутившись, ответил ему лучезарно-невинным взглядом. Профессор "возвел очи горе", однако от меня не укрылась тень улыбки, проскользнувшая по его лицу.

Честно говоря, я думал, что Дамблдор предпочтет отнести Блэка в свой кабинет, или в кабинет Защиты от Темных Искусств - все-таки там было меньше народу, особенно учитывая, что из Хогсмида вот-вот начнут прибывать пострадавшие - а в то, что в той бойне никто не пострадал, я не верил. Однако директор прямым ходом отправился в Больничное крыло. Мы с Гарри едва поспевали за его широким шагом, нам приходилось чуть ли не бежать.

Мадам Помфри хлопотала возле шкафчика с зельями, когда мы вошли. Медсестра уже была хорошо осведомлена о том, что произошло в деревне, и теперь готовила всевозможные снадобья, которые могли понадобиться пострадавшим. После недолгого разговора с Дамблдором вполголоса, из которого мы услышали лишь неразборчивый шепот, мадам кивнула и быстрым шагом пересекла палату. Я с удивлением наблюдал, как, прикоснувшись к стене в дальнем конце помещения, она прошептала несколько слов, и под ее ладонью камень вдруг начал изменяться, и из-под него проступила гладкая, полированная деревянная поверхность. Казалось, это и не камень, а лед, который тает, оплывает с освобождающейся деревянной двери. Через пару минут мадам Помфри удовлетворенно кивнула и открыла потайную дверь, жестом приглашая Дамблдора внутрь. Директор вошел, носилки с пленником поплыли за ним, а мы с Гарри, переглянувшись, поторопились следом.

Однако директор остановил нас на пороге, не впустив внутрь. За его спиной я только и успел разглядеть небольшую отдельную палату с одной-единственной кроватью, белыми стенами и широкими окнами.

- Будет лучше, если вы пока останетесь здесь, - тихо сказал нам Дамблдор. - Мне придется разбудить его, чтобы можно было снять Империус, и это может оказаться опасно, особенно если он придет в сильное эмоциональное возбуждение при виде Гарри. И уж прости, Гарри, но твоя связь с Темным Лордом, - он кинул быстрый взгляд на шрам Поттера, - тоже нисколько не облегчит его положения.

- Но вы же сказали, что Волдеморт закрывается от меня сам теперь! - возразил Гарри, однако за его словами крылся некоторый страх. Директор кивнул.

- Так и есть, но при столь тесном соседстве, да еще и усиленные эмоциональной связью, подобные чары могут повести себя непредсказуемо. В самом деле, Гарри, я очень хорошо понимаю твое стремление быть рядом с крестным, но прошу тебя лишь немного потерпеть, - участливо проговорил Дамблдор. Поттер вздохнул. Он выглядел несчастным и обескураженным, и я мягко коснулся его плеча.

- Пойдем, Гарри, - сказал я твердо. - Ты ему сейчас ничем не поможешь, только навредишь. Пошли, мы подождем снаружи.

- Я... - он кинул на меня неуверенный взгляд а потом медленно, словно нехотя, кивнул. - Ладно, вы правы. Мы... Можно, мы посидим вон там? - он указал на выстроенные вдоль противоположной стены стулья. Директор кивнул.

- Ну конечно, - сказал он, уже поворачиваясь, чтобы войти внутрь палаты. Мадам Помфри внутри тоже ненадолго задержалась, - она вскоре вышла, и, одарив нас обоих ласковой улыбкой, занялась нашими собственными ранами, о которых мы в суатохе и забыли. Вылечив мою ногу (ничего особенно страшного, просто поймал создающее судороги заклятие, вот и свело мышцы) и залечи порезы и ушибы, медчестсра переключилась на Гарри, которому тоже досталочь не очень - она чуть-чуть поводила палочкой над его левым плчеом, что-то бормоча, потом неаложила пару укрепляющих и заживляющих заклятий на ребра, и наконец, так же как и мне обраотала порезы и ушибы. Выдав нам напоследок по стакану подогретого укрепляющего зелья, медсестра вернулась к себе, а мы, осушив стаканы и отпавив их в мойку, направились к стульям у стены и расположились на них.

Некоторое время мы сидели молча, погруженные в свои мысли. Я испытывал двойственные чувства. С одной стороны это были радость за Гарри, и облегчение от того, что теперь для меня отпала необходимость лезть непонятно куда неизвестно за чем - то ли за спасением, то ли за собственной погибелью. А с другой ... С другой стороны я чувствовал некоторое разочарование. В кои-то веки я собрался сделать что-то по-настоящему захватывающее и героическое... И вот, оказывается, меня уже опередили, и кто! Моя безумная тетка!

Однако воспоминания о Беллатриссе навели меня на другие размышления. Зачем Пожиратели напали на Хогсмид? Что они хотели? Чего добивались, совершая вылазку под носом у Дамблдора? Неужели... неужели они хотели убить Гарри? Но они даже не могли со стопроцентной уверенностью знать, что он вообще будет там - его могли оставить на отработку, он сам мог не пойти по каким-то своим причинам, он вообще мог уже вернуться в школу к тому времени, как они появились! И потом, Волдеморт всегда заявлял, что намерен расправиться с Поттером лично. Неужели передумал? Или действовать руками своей марионетки он посчитал тем же самым, как и действовать самому? Что-то сомнительно...

Или же Блэк должен был каким-то образом потерять свой капюшон и показаться на глаза Гарри? Что если та Авада была кинута для отвода глаз? Он или рассчитывал, что Гарри увернется, или что его прикроет каким-нибудь образом один из нас. Что я и сделал, собственно. Держу пари, Волдеморт рассчитывал, что Поттер просто ударит чем-нибудь в ответ, и при падении с Блэка слетит его куколь. Он не думал, что Блэк и сам может оказаться в наших руках...

А с другой стороны, Бэлла сбежала от нас, практически бросив его на произвол судьбы. Может, они как раз и предполагали заслать его к нам? Но чего ради, ведь Темный Лорд не мог не знать, что в Хогвартсе найдется кому снять его заклятия... А может, это просто часть большого плана? Но какого? И почему тогда Северус ничего не знал о готовящейся вылазке? И смогут ли профессора определить, если на Блэке лежат и другие заклятия, в том числе и какие-нибудь дремлющие? Уверен, Дамблдор, естественно, подумал об этом, но все-таки, на всякий случай, может, стоит высказать ему свои соображения?

Гарри, похоже, ни о чем таком не думал. Он сидел, закрыв глаза, и откинувшись на спинку стула, головой касаясь стены. По лицу его блуждала легкая полуулыбка, однако он не позволял себе улыбаться в открытую, словно боясь разрешить себе поверить в то, что его надежды сбываются. Однако через некоторое время его лицо помрачнело и приобрело странное сосредоточенно-сердитое выражение. Я заинтересовался.

- О чем ты думаешь? - спросил я. По связи до меня доходили только какие-то обрывки ощущений, хотя я не мог не признать того, что за последнее время она становилась все сильнее и сильнее. Если так пойдет и дальше, кто знает, к чему это приведет? Может, мы вообще сможем общаться телепатически?

- Оу, - выдохнул Поттер, вздрогнув. Я хмыкнул.

- Забыл, что я рядом?

- Просто задумался, - улыбнулся Гарри, но улыбка вышла невеселая. Я вопросительно поднял бровь.

- Не поделишься?

- Не знаю, - честно отозвался он. - Понимаешь, все так сложно...

- Да ладно. Не хочешь - не говори... - пожал плечами я, отворачиваясь, и тщетно пытаясь подавить глупую, ненужную обиду. Неужели, после всего, Гарри мне все еще не доверяет?

- Драко... - тихо сказал он после некоторого молчания. Я обернулся. Гарри все так же сидел, откинувшись на спинку, а его глаза задумчиво смотрели вдаль. - Скажи, ты когда-нибудь слышал о... - он запнулся на мгновение, и глубоко вздохнул, словно на что-то решаясь. - О крестражах?

- Как? - повторил я. - Крестражи? Хм... - да уж, и правда, "хм". Нет, слово, определенно знакомое, вот только где я с ним сталкивался? - Это что - артефакты какие-нибудь? - уточнил я. Память потихоньку оживала.

- Ну, типа того, - отозвался Гарри, снова вздыхая. Я поморщился.

- Что-то определенно знакомое, - заметил я. - Кажется, я где-то об этом читал. Погоди, дай припомнить... Крестражи, крестражи... Кажется, это древнеегипетская фенька какая-то, нет?

- Древнеегипетская? - повторил Гарри и заморгал. - Вроде нет... Хотя, я вообще-то не знаю, откуда взялось само понятие... Ты уверен, что древнеегипетская?

- Ну, дай подумать... - нахмурился я. - Так, если мне память не изменяет, то и правда египетская штука. Что-то связанное с тем, чтобы привязать свою душу к постороннему объекту, да?

- Ну... почти, - кивнул Гарри.

- Ну да, тогда я помню, - кивнул я. В самом деле, кажется, я читал что-то похожее в Маноре этим летом, пока сидел там, принимая свою Родовую Силу. Вот только разве упомнишь каждый артефакт или каждое заклятие, о котором довелось прочесть? И все же там была какая-то история, связанная с этим, которая меня заинтересовала... - Дай Мерлин памяти, - пробормотал я. - А тебе, кстати, оно зачем? Задание по Защите? - спросил я, чтобы выиграть время и успеть вспомнить побольше. Гарри хмыкнул и пожал плечами.

- Что-то вроде того, - кивнул он. Я фыркнул.

- Поттер, ответ "что-то вроде того" обычно означает "и близко нет, но мне будет проще, если ты будешь так думать. Тем более ты сам это предположил",- заметил я. Он тоже фыркнул и улыбнулся.

- Извини. На самом деле, ты не настолько далек от истины, это действительно связано с Защитой, только... Не совсем так, как ты думаешь. Это не задание, это... - он запнулся, и смущенно замолчал.

Та-а-ак. А вот это уже интересно. Я прищурился. Всего пара мгновений - и до меня дошло. Это не было похоже на мгновенное озарение, или на долгио, с трудом вымученные выводы. Это было просто похоже на осознание давно известного факта. Я склонил голову и испытующе посмотрел на него.

- Волдеморт? - спросил я. - Это - то, за счет чего он выбился в "Лорды"? То, что поддерживает его? Крестраж? - Гарри не ответил, точнее, ответил не сразу. Он молчал так долго, что я уж подумал, что он и вовсе не собирается отвечать, однако Поттер в конце концов посмотрел мне в лицо и кивнул.

- Да, - сказал он. - По крайней мере, так думает Дамблдор, и я ему верю. Думаю, он прав. Только это не "крестраж", это "крестражи". Во множественном числе. Если верить Дамблдору, их шесть штук. Точнее, было шесть. Два мы с ним уничтожили.

- Уничтожили? Салазар-основатель! - вырвалось у меня невольно, но я не обратил внимания, уж слишком был потрясен. - Как? Когда вы успели?

- Один - еще давно. Помнишь... Да нет, ты, наверное, и не знаешь.... В общем, помнишь наш второй курс? Ну, всю эту жуткую историю с Тайной Комнатой?

- Еще бы! Такое забудешь... - хмыкнул я. - Все считали тебя Наследником Слизерина.

- Ну, не совсем все, - в тон мне отозвался Гарри. - Мы, например, подозревали тебя. Но потом ты сказал, что не знаешь, кто это, и что помог бы ему, если бы знал, и...

- Погоди, погоди, когда это я такое говорил?- опешил я. - И вообще, с чего я стал бы с тобой откровенничать? Мы ведь тогда только и делали, что ругались и дрались!

- Ну... - Гарри смутился, и, покраснев, опустил глаза. - Понимаешь, ты... Как бы это сказать... В общем, ты не знал, что это был я.

- То есть, как не знал? - переспросил я. - Ты что, опоил меня чем-то, что ли? Что-то я такого не помню, да и не взял бы я тогда от тебя ничего...

- Да ничем я никого не опаивал! - отозвался он. - Хотя... ну... В принципе, только если самого себя. И Рона с Гермионой. Вот уж ей действительно досталось, хотя, учитывая, что зелье готовила она, можно сказать, "сама виновата"...

- Ничего не понимаю, - заметил я, нахмурившись, и испытующе глядя на него.

- Мы... Понимаешь, мы действительно подозревали тебя, - начал объяснять Гарри. - Но мы понимали, что ты не станешь с нами вообще разговаривать, не то что говорить о таких вещах. Вот мы и решили, что раз ты не захочешь поговорить с нами, значит, нам надо притвориться кем-то, с кем ты разговаривать будешь. В общем, мы... Точнее, Гермиона сварила Оборотное зелье, и мы с Роном на час притворились Крэбом и Гойлом.

- Что? - Я откинулся на спинку стула, не зная, смеяться мне или сердиться. С одной стороны, узнать, что эти гриффиндорские выскочки так провели меня еще на втором курсе, было неприятно и унизительно! А с другой, я с трудом сдерживал хохот, представив себе, что должен был чувствовать Гарри, притворяясь Крэбом или Гойлом. - Мерлин, Гарри! - хихикнул я, не сдержавшись. - Когда именно это было?

- На Рождественских каникулах. Мы подсунули Крэбу и Гойлу пирожные, начиненные снотворным, а сам взяли у них по волоску и... И наведались к тебе.

- На Рождество... - нахмурился я, вспоминая. - Как раз после Рождества Грейнджер загремела в Больничное крыло, и провела там довольно много времени... Что с ней было-то?

- Она... - Гарри хмыкнул, улыбаясь воспоминаниям. - Она хотела тоже пойти с нами, и для этого стащила волос с мантии Милисенты Булстроуд. Ну а... Волос оказался кошачьим.

- Ох, елки-иголки! - фыркнул я, уже не сдерживая смех, представляя себе, что из этого получилось. - Мда, бедная девочка, - заметил я, отсмеявшись. - Ну разве можно так, даже не сравнить волос с волосами той, у кого их тащишь! Ладно, а у вас, выходит, все получилось?

- Ну... Да, - кивнул Поттер. - Вроде как. Хотя мы чуть не заблудились, но нам на счастье встретился ты, и мы все прошли в вашу гостиную. - Я хмыкнул. Подумать только, да если б я только знал, кого веду! - Ну а потом мы стали заводить разговор о том, кто на всех нападает, и ты сказал что-то в том роде, что какая жалость, что все думают, что это я, а на самом деле даже ты понятия не имеешь, кто это. Не помнишь?

- Нет, - я покачал головой, с сожалением пожав плечами. - Прости. Если бы я помнил каждый разговор с Крэбом и Гойлом... Мы тогда довольно часто об этом болтали. Ты ведь наверняка не можешь по датам пересказать, о чем вы с Уизли и Грейнджер говорили в тот или иной день?

- Ну да, - кивнул Гарри, смущенно улыбнувшись. - Ну в общем, после того разговора, сомнений не осталось в том, что ты там был не при чем. А потом выяснилось, что во всем, как всегда, виноват Волдеморт.

- Ну да, я слышал какие-то слухи, о том, что якобы у него был дневник, и через него он управлял... Постой... Он управлял Джинни? - Я выпрямился, и меня пронзил резкий и мгновенный ужас, который, впрочем, так же быстро схлынул. - Но... ведь теперь-то все нормально?

- Да, - кивнул Поттер, и его глаза вдруг сверкнули, и я ощутил вспышку его злости, долетевшую по узам. - Странно, что ты ничего не знал, Малфой. Ведь именно твой отец подсунул этот дневник в котел Джинни, когда мы встретились с вами в Косом переулке! - резко бросил он.

- Мой отец? - у меня упало сердце.

В самом деле, именно после той истории отец лишился места в Совете Попечителей, и был даже временно отстранен от работы, впрочем, в Министерстве-то он все уладил очень быстро... Но я понятия не имел тогда о деталях его плана, знал только, что он каким-то образом пытался скомпрометировать Артура Уизли и всю его семейку заодно. Это был один из немногих планов Люциуса, окончившихся неудачей.

- Я не знал, - тихо сказал я, ненавидя то, как беспомощно и почти жалобно это прозвучало. Гарри еще пару минут прожигал меня взглядом, но потом глубоко вздохнул, и, успокаиваясь, покачал головой.

- Я понимаю, - сказал он. - Просто, вспоминая такие моменты, как-то... трудно смириться с те, что все в прошлом, и что обстоятельства изменились.

- Да, - кивнул я, не зная, что тут еще сказать, и решил попробовать увести разговор в другу сторону. - Значит, Волдеморт управлял Джинни через дневник? Но ведь он тогда еще даже не вернулся, как же так?

- Дневник был одним из крестражей. Это и защита и оружие, - ответил Гарри. - В дневнике была заключена частица его души.

- Что, буквально? Не просто слова, шедшие от сердца, но и....

- Слова... - фыркнул Гарри. - Да слов там, считай, и не было. Тетрадка казалась чистой. В ней можно было писать что угодно, и чернила исчезали, как будто впитывались в бумагу. А потом неизвестно откуда появлялся ответ. От очень искреннего и дружелюбного молодого человека, который был старостой Слизерина пятьдесят лет назад. По имени Том Марволо Риддл.

- Черт! - вырвалось у меня. А перед глазами вдруг всплыло воспоминание - тонкая черная книжечка с пустыми страницами, пронумерованными по датам. Кожаная обложка, довольно дешевого качества, слегка пожелтевший пергамент... но откуда? Разве я мог ее видеть? Я напряг память... - День Святого Валентина... - пробормотал я.

- Что? - переспросил Гарри с удивлением.

- День Святого Валентина! Тебе прислали музыкальную Валентинку, а ты так торопился сбежать от нее, что у тебя лопнула сумка, и из нее высыпалось все, что там было! - торопливо затараторил я, боясь спугнуть вернувшееся воспоминание. - И среди прочего там был пустой дневник! Я поднял его и хотел посмотреть, что в нем, но он оказался чистым! Мерлин, я помню это!

- Да, это он и был, - кивнул Гарри, невесело усмехаясь.

- Но как он оказался у тебя, если был у Джинни?

С возрастающим любопытством я слушал подлинную историю о похождениях Гарри на втором курсе. То, что было мне известно до сих пор, оказалось, к моему разочарованию, всего лишь верхушкой айсберга, которую позволили узнать общественности Дамблдор и прочие вовлеченные в эту историю люди. Нет, отца я понимал - он не видел смысла посвящать в опасные детали своего плана своего двенадцатилетнего сына, оберегая семейный покой. Да и Дамблдора, если подумать, тоже понимал - он заботился о вверенных его попечению студентах. И все таки, как ни крути, не самое приятое в мире ощущение - понимать, что тебя пять лет вводили в заблуждение.

Усилием воли я затолкал недостойные мысли вглубь сознания, и постарался сосредоточиться на сути рассказа, и на упомянутом крестраже. Теперь, когда со слов Гарри я понял суть этого явления, строки древнего манускрипта, в которые я бездумно вчитывался летом в Маноре, стали отчетливее проступать в моей памяти. Я молчал, не перебивая его, пока Гарри, вглядываясь невидящими глазами куда-то вперед, за окно, рассказывал о том, как понял, где скрыт вход в Тайную Комнату, как проник туда, и что ждало его там. Я не перебивал его, когда Гарри, почти не сознавая, неверное, кому и что он говорит, рассказывал мне о прошлогодних уроках Дамблдора. О прошлом Волдеморта, которому он сам стал свидетелем благодаря Думоотводу директора. О догадках относительно того, что именно представляют собой эти крестражи.

Что я мог сказать взамен? Зачем он вообще спросил меня? На что рассчитывал? Или... или я просто по своей слизеринской привычке ищу расчет там, где его нет? Может, это просто выражение доверия? Гриффиндорцы! Ну почему с ними так сложно, хотя у них самих все так обманчиво просто? Обманчиво, потому что это был не просто рассказ. Гарри в очередной раз доверил мне свою жизнь, и даже куда больше чем жизнь. Свою надежду на жизнь дальше, на то что у него, у всех нас еще будет жизнь ПОСЛЕ Волдеморта. И что вообще будет какое-нибудь "после". Все, что было в моих силах сделать в ответ - рассказать ему то, что мне удалось вспомнить, и надеяться, что это хоть как-то поможет...

Когда Гарри замолчал, все еще глядя за окно, на темное ночное небо, а я в полумраке не освещенной ничем больничной палаты едва видел его лицо, мы долго сидели молча, вслушиваясь в невнятное, едва различимое бормотание Дамблдора, доносившееся из-за закрытой деревянной двери. Странно, но пострадавших в сражении в Хогсмиде сюда до сих пор не привели, хотя мне казалось, что рассказ Поттера длился не один час.

А потом я заговорил, сам не узнав своего охрипшего голоса.

- У нас в Маноре очень крупное собрание трудов по Темной Магии, - проговорил я. - Многие мои предки, должно быть, в силу своей связи со Слизерином, интересовались ею. Теперь я точно помню, что читал об этом, в одной из книг, этим летом.

- И что, это действительно Египет? - отстраненно поинтересовался Поттер. Я кивнул.

- Там все началось. Один из жрецов - только не спрашивай, когда именно, я не очень запомнил эпоху, и фараона, - в общем, Верховный Жрец, бывший очень одаренным магом, просто... занялся исследованиями духовной магии. Именно его исследования привели к появлению Легилименции, кстати. Но это другое. Ты слышал, что египтяне верили, будто у каждого человека не одна душа, а штук пять, если я правильно помню?

- Нет, не слышал, - покачал головой Гарри.

- Они полагали, что одна или две из этих душ могут выходить из тела во время сна, а к утру, когда человек просыпается, они возвращаются обратно. Именно поэтому египтяне боялись изображать человека при жизни, если уж делали что-то вроде портрета или статуи, то оставляли часть работы недоделанной, чтобы душа не перепутала его с настоящим телом. Ну, там, например, не доделывали глаз у статуи, а что касается живописи, так вообще, рисовали только в профиль.

- Этот экскурс в историю Египта имеет отношение к делу?

- Да, и непосредственное. Тот самый жрец решил проверить, а может ли одна из его душ вселиться не в его изображение, а во что-то другое? В любой посторонний объект. Он долго работал над этим, проводил исследования, и, по легенде, добился успеха.

- Создал крестраж? - уточнил Гарри. Я неопределенно пожал плечами.

- Ну, тогда это еще не носило такого названия. Да и не было в полном смысле слова крестражем. Иными словами, ТОГДА это ему не помогло. О его опытах узнал фараон, разгневался за богохульство, или как уж там у них это правильно называлось, и... - Я поморщился. - Этого незадачливого экспериментатора схватили, судили и приговорили к смертной казни. А в Египте, надо сказать, казнь казни была рознь, и соответственно, за разные преступления и казни полагались разные. Ну а поскольку религия у них имела первостепенное значение, то преступления хуже богохульства не существовало... В общем, жреца приговорили к "Хондаи". Это одна из самых страшных казней, изобретенных в Египте. Его мумифицировали заживо, естественно, не вынимая внутренних органов, как было положено. Просто набальзамировали, обернули этими их... бинтами, засунули в саркофаг, да еще и заперли для верности.

- И что, его крестраж ему не помог?

- Тогда - нет, - хмыкнул я. - Его похоронили, поставили на его саркофаге соответствующие знаки, и все постепенно забыли о нем - он остался не более, чем строчкой упоминания в хрониках жрецов, для устрашения алчущих запретных знаний. Однако его работы сохранились среди магов, хотя и считались запретными еще о-очень долгое время. Ну, а потом кто-то принялся за них всерьез... В общем, именно они легли в основу того, что теперь приняло вид крестражей. Известно несколько магов, которые ими пользовались, только я точно не помню, кто именно, и чем все закончилось. Если хочешь, уточню на каникулах.

- Угу, - кивнул Гарри. - Кстати, а насчет того жреца... Ты сказал, что это ему не помогло ТОГДА. Что ты имел в виду?

- Ну... Понимаешь, я не очень уверен, что речь идет именно об этом... Тут можно строить только догадки... В общем, в начале, ну может, чуть позже, где-то между первой и второй четвертью этого века, как я понял, ту самую гробницу раскопали какие-то магловсике археологи*. Ну и... Маглы, особенно ученые, в проклятия и прочее не верят, ты же знаешь. Они открыли саркофаг, ну и плюс еще покопались в том, что его окружало. И обнаружили в результате некий... предмет, который ненароком и... активировали.

- Погоди, но как они смогли активировать крестраж? Ведь это же просто якорь, удерживающий душу в мире! Иначе Волдеморт вернулся бы уже тогда, когда Джинни использовала Дневник! Волдеморт, а не шестнадцатилетний Том Риддл.

- Ну, во-первых, ты не знаешь, как повел бы себя дух Волдеморта, если бы Том Риддл возродился полноценно, забрав жизнь у Джинни до конца, и обрел плоть. Ты ведь помешал ему. Кто знает, может, душа воссоединилась бы со своей частью. Во-вторых, не забывай, у жреца это все еще был не полноценный крестраж, а лишь его... как бы это сказать... прообраз? Насколько я знаю, маглы с ним тогда так и не справились, и сладить с этой мумией удалось только отряду авроров, которые вмешались только тогда, когда история приобрела угрожающий размах. И то, после серьезных исследований и долгой охоты. Шуму было...

- Это что, тоже написано в той книге? - с сомнением полюбопытствовал Поттер.

- В семейных библиотечных анналах, - отозвался я. - Я же сказал, меня заинтересовала эта история, а в книге была пометка, что что-то связанное с ней есть еще и в хрониках Библиотеки.

- А это... Это что такое - хроники Библиотеки? - нахмурился Гарри.

- Мерлин, Поттер, ты вообще в каких трущобах вырос? - возмутился я. - В каждой себя уважающей частной библиотеке имеется приличный том хроник, где хозяин указывает, кто, когда и зачем обращался к нему за той или иной книгой из его сочинения. Это нужно как раз для таких случаев. Чтобы можно было легко найти, какие новые исследования и выводы были сделаны в результате. Понятно?

- Понятно, - покладисто согласился Гарри, и в полумраке палаты мне показалось, что он, возможно, покраснел. По крайней мере, через связь мне передалось его смущение...

Через некоторое время в Больничное крыло начали-таки доставлять пострадавших из Хогсмида - множественные ожоги, кое у кого были переломы и раны, другие пострадали от вредоносных заклятий. Оставив дальнейший разговор на потом, мы с Гарри вызвались помогать мадам Помфри, и вплоть до глубокой ночи я смешивал лекарственные зелья и поил ими тех, кто в этом нуждался, а Поттер без устали накладывал исцеляющие чары и подбадривал раненных, как мог. Естественно мы были не обязаны это делать, но я хорошо понимал, что вытащить Гарри из Больничного крыла, пока неясно, что там с Блэком, - затея безнадежная, а то и опасная. Наконец, где-то ближе к полуночи, мы напоили снотворным последнего пациента и установили вокруг всех кроватей ширмы с наложенными чарами неслышимости, чтобы наши разговоры не мешали отдыху спящих, а заодно и чтобы нас самих не могли подслушать.

Утомленные, но с чувством выполненного долга, мы уселись обратно на стулья, и, переглянувшись, синхронно улыбнулись друг другу. Дверь отдельной палаты все еще оставалась закрытой, и, если прислушаться, оттуда по-прежнему доносилось бормотание Дамблдора.

- Что-то он там долго... - заметил я.

- Угу, - кивнул Гарри. - И Снейп затянул со своими исследованиями. Обещал, часа три займет, а уже шестой час как возится...

- Ну, мало ли что он там нашел в его крови, - пожал плечами я. - В конце концов...

Я запнулся, вовсе неуверенный в том, насколько целесообразно будет рассказывать Гарри о моих сомнениях по поводу Блэка. Гарри испытующе смотрел на меня, и я хорошо понимал, что сказавши "А" должен буду сказать и "Б", и лихорадочно попытался придумать, как бы сделать это поделикатнее. Однако скрип двери избавил меня от такой необходимости.

Дамблдор, казалось, похудевший на десяток фунтов за несколько часов, серый от усталости, вышел из палаты, аккуратно прикрыв дверь за собой. На какой-то момент я даже испугался, что она сейчас опять сольется со стеной, но, видимо, чары работали так, что этого не происходило, если в палате кто-то был. Мы оба мигом вскочили навстречу директору, и он приветственно кивнул.

- Гарри, Драко, я так и думал, что найду вас все еще здесь, - сказал он, но по его тону невозможно было определить, доволен или огорчен он этим фактом.

- Профессор, как Сириус? - встревожено спросил Гарри.

- Не лучшим образом, Гарри, - вздохнул Дамблдор. - Он несколько месяцев находился в плену у Пожирателей, постоянно под действием зелья подвластья, и периодически под Империусом. Его заставляли совершать ужасные вещи. Убийства и пытки невинных маглов, и даже нескольких магов.

- Но ведь... Он же действовал под Империо, он не виноват! - воскликнул Гарри.

- Естественно, и я волнуюсь вовсе не об обвинениях, которые могут выдвинуть. Но подумай о его собственном психическом состоянии? Сириус сильный и отважный человек, которого сломали и заставили делать то, что ему ненавистно, что для него абсолютно неприемлемо! К тому же, похоже, что на него время от времени накладывали Ипериус с двух сторон - не только Темный Лорд, но и, думается мне, Беллатрисса, или другие Пожиратели Смерти. А тебе известно, к чему может привести совместное использование этого проклятия, даже если приказы не противоречат друг другу...

- Сумасшествие, - выдохнул я. Гарри побледнел.

- Вы... Вы думаете, он... обезумел?

- Нет, Гарри, не думаю, - покачал головой Дамблдор. - Он очень расстроен, ему плохо, он в смятении, а кроме того, стыдится своей, как ему кажется, слабости из-за того, что поддался чарам... Он не приходит в себя, но даже во сне его сознание мучается от этого, и от чувства вины...

- Да любой бы поддался! - горячо воскликнул Гарри. - Да он... Да он самый сильный человек из всех, кого я знаю, да он... - Поттер захлебнулся слезами, и, замолчав, отвернулся, чтобы скрыть их и справиться с собой. Конечно, ни меня, ни Дамблдора это не обмануло, но мы решили уважать право Гарри на попытку взять себя в руки.

- Никому, конечно, и в голову не придет в чем-то винить Сириуса, - мягко сказал директор, обращаясь к затылку Поттера. - Я лишь сказал, что таково на данный момент его внутреннее состояние, и к тому же его все еще удерживает под контролем зелье подвластья, хотя я и ослабил его настолько, насколько это было в моих силах.

- Профессор, а разве не опасно оставлять его одного в таком состоянии? - спросил я. Дамблдор покачал головой.

- Сейчас я погрузил его в сон, так что какое-то время это будет вполне безопасно, а потом, надеюсь, Северус закончит с анализом, и мы сможем применить зелье освобождения, - ответил он. - Но, боюсь, даже тогда ему какое-то время придется оставаться на попечении целителя.

- Его пытали? - уже в четвертый или пятый раз высказал свою догадку я. Директор кивнул.

- Боюсь, что да. Мало кто из Пожирателей был посвящен в его тайну, но тех, кто знал о нем, оказалось более чем достаточно. Беллатрисса, сам Темный Лорд, еще несколько человек... В его сознании я нашел следы перенесенной боли и унижений, которым его подвергали в те минуты, когда он не был им нужен на какой-нибудь операции, которые в последнее время немного участились, если вы заметили.

- Но ведь он поправится? - с надеждой спросил Гарри, поворачиваясь к нам, и снимая очки, чтобы протереть их полой своего свитера. Я прикусил губу, но потом все-таки решился задать мучающий меня вопрос.

- Скажите, профессор Дамблдор, а вы не думаете, что... Что на нем могут быть еще какие-нибудь заклятья? Я имею в виду, какие-нибудь вредоносные и разрушительные, но дремлющие чары? Которые активируются в какой-нибудь особый момент? Мне кажется, он как-то слишком легко попался к нам в руки, и... Подобная ловушка могла бы быть вполне в духе Волдеморта, - закончил я, поведя плечами. Гарри уставился на меня широко распахнутыми глазами.

- Ты в самом деле так думаешь? - спросил он, и голос его дрогнул. Я чуть виновато посмотрел на него.

- Мне кажется, что нельзя исключать такую возможность, - осторожно ответил я. Гарри умоляюще посмотрел на директора. Дамблдор задумчиво смотрел на меня.

- Боюсь, Драко, что ты можешь оказаться прав, - наконец сказал он. - Дремлющие чары действительно могли бы оказаться проблемой. Правда, я ничего не обнаружил при исследовании, но в конце концов, в ставке Темного Лорда немало Пожирателей, владеющих Родовой Магией, а созданные ею заклятия обнаружить гораздо труднее... И как я понял из мыслей Сириуса, как минимум трое из тех, кто мог создать подобные чары, знали о его тайне и принимали участие в пытках и измывательствах над ним.

- Их можно обнаружить, если создать Родовую Триаду, - предложил я. Трое магов из разных родов, объединившиеся ради достижения общей цели, действительно, способны на многое, но увы, это очень неустойчивая единица, способная работать исключительно в спокойной обстановке и при очень высокой сосредоточенности. Директор кинул на меня внимательный взгляд через свои знаменитые очки-половинки, и некоторое время размышлял.

- Возможно, - согласился он. - Но для нее необходимо участие трех магов, полностью владеющих Родовой Силой. Гарри, как ведомый, помочь нам, увы не сможет. И я не думаю, что мы в этом вопросе можем положиться на кого-то из студентов, у молодых магов слишком мало опыта в обращении с силой Рода, даже у тебя, Драко. К несчастью, больше никто из профессоров не владеет Родовой Магией.

- Вообще никто? - расстроено переспросил Гарри. - Ну, может мы могли бы пригласить кого-то из Ордена?

- Ждать опасно, - возразил я, кусая губы. - профессор Дамблдор, а... А если попросить о помощи профессора Джареда Поттера? - предложил я. - Он, конечно... эээ... - Я запнулся, чтобы не ляпнуть что-нибудь неприличное, вроде "полная задница" или "высокомерный урод", и несколько секунд подбирал менее "экспрессивное" выражение. - Ну, я хочу сказать, он невысокого мнения о Гарри, но при этом вроде не поддерживает Волдеморта, и, вероятно, не откажется поспособствовать разрушить его планы? И потом, Блэк чистокровный, хотя и... ну, его семейство почти все училось в Слизерине, но сам-то он гриффиндорец... Поттер-старший может отнестись к нему... благосклонно.

- Возможно, Драко, - согласился Дамблдор с задумчивым видом. - В свое время Джаред не возражал против дружбы Джеймса и Сириуса... Думаю, его присутствия в замке Лорд Волдеморт как раз не учел. Ну что ж... Тогда нам все же придется взять тебя третьим - думаю, с задачей фокусировки энергии ты вполне справишься. Гарри, не будешь ли ты так добр, сходить и позвать сюда профессора Поттера? Передай ему, что я прошу его оказать мне любезность и прибыть сюда, а суть дела я изложу ему сам. А я тем временем постараюсь просветить Драко относительно того, чем нам предстоит заняться в случае согласия Джареда.

- Я? - изумился Гарри. - Вы думаете, профессор станет меня хотя бы слушать? Да он меня на порог не пустит!

- Ну, Гарри, я уверен, ты недооцениваешь свои силы, - улыбнулся директор. - К тому же, ты просто выполнишь поручение, в этом нет ничего предосудительного. Ну же, вспомни о девизе своего факультета!

- Храбрость, - проворчал Поттер. - Ммм... Ну хорошо, тогда, я пойду, схожу за профессором. Только если он меня по стенке размажет за то, что я его бужу среди ночи, это будет уже не храбрость, а глупость...

- Пф! - хмыкнул я. - Я всегда говорил, что одно не сильно отличается от другого...

Гарри возмущенно сверкнул глазами, но шутка подействовала и он слегка расслабился.

- Гад слизеринский, - беззлобно пробормотал он, ответив на мою улыбку, и, глубоко вздохнув, направился к выходу.

Pov Гарри Поттера.

В этот час коридоры Хогвартса были пустынны, но я не боялся налететь на кого-нибудь из учителей, учитывая то, что выполнял поручение самого Дамблдора. Впрочем, до апартаментов, где проживал Джаред Поттер, расположенных неподалеку от директорского кабинета, я добрался довольно быстро, использовав пару коротких проходов. Остановившись перед дверью - обычной, не закрытой портретом, - я в нерешительности медлил, на все лады мысленно твердя слово "Храбрость". Моя бешеная эйфория по поводу возвращения Сириуса несколько улеглась, ее пригасила тревога за состояние крестного, беспокойство о его психике, жалость к нему из-за того, что он перенес, и бешеный гнев на Пожирателей и их Лорда. Я получил еще одни повод для ЛИЧНОЙ, персональной ненависти и мести красноглазому выродку, и повод ничуть не менее весомый, чем убийство моих родителей.

А еще меня тревожили слова Драко о том, что Сириус, на его взгляд, как-то слишком легко дался нам в руки. В самом деле, трудно было поверить в то, что Темный Лорд так запросто выпустил из рук птичку, на поимку которой у него ушло столько времени и сил. И что еще более странно - я не ощущал никаких его эмоций, которые порой доходили до меня через шрам, несмотря на то, что Волдеморт теперь, вроде как, закрывался от меня сам. Будь поимка Сириуса его планом - он был бы доволен тем, что все получилось как надо. А если это произошло случайно, вопреки его желанию, то Волдеморт обязан был гневаться, не так ли? Но ничего подобного я не чувствовал - не было даже обычного легкого покалывания в шраме, и это немного нервировало.

Моргнув, чтобы отогнать непрошенные раздумья, я поднял руку и постучал. Хвала Мерлину, Джаред Поттер еще не ложился, Из-под его двери пробивалась полоска света. Впрочем, как оказалось, я все-таки не слишком угадал: профессор открыл дверь в халате, надетом поверх темно-бордовой пижамы, и заморгал, увидев меня.

- Ты!? - рыкнул он. Я сглотнул, и, собрав все свое мужество, выпалил:

- Простите за беспокойство, меня прислал за вами профессор Дамблдор, сэр! - Кажется, это подействовало. Мой так называемый дед нахмурился, но гневно-презрительное выражение на его лице сменилось озадаченно-удивленным.

- Что нужно от меня Дамблдору в такой час? - поинтересовался он. Я быстро облизнул губы, припоминая точное выражение директора.

- Он просил меня передать вам, что он просит вас оказать ему любезность и прибыть в Больничное Крыло. А там суть просьбы он изложит вам сам, - проговорил я. Старший Поттер нахмурился еще сильнее.

- Дамблдор в больничном крыле? Неужели пострадал в этой заварушке в деревне? - поинтересовался он, отходя от двери и одевая вместо комнатных тапочек ботинки. Остальную одежду он оставил как есть.

- С профессором Дамблдором все в полном порядке, Сэр, - отозвался я, не отваживаясь переступить порог. - Дело касается одного из пациентов.

- Хм. Вот уж не знаю, какой от меня толк в лечении, - буркнул тот, все же снимая халат и надевая поверх пижамы мантию. Вытащив из кармана палочку, он протер ее полой брошенного на кресло халата, и, не убирая обратно, обернулся ко мне. - Ну что ж, веди, мальчишка, - приказал он. Я стиснул зубы, напомнив себе, что это необходимо для безопасности Сириуса.

- Идемте, - процедил я в лучшей малфоевской манере, и заторопился по коридору в направлении Больничного крыла.

Искушение пойти длинной дорогой, чтобы помучить противного старикашку, пыхтящего за моей спиной, было велико. Джаред изо всех сил пыжился не отстать от меня, но возраст все же брал свое, а я меня жгло нетерпение, и я, как ни старался, мог лишь на пару минут придержать свой шаг, а потом снова мчался вперед. Именно нетерпение в конечном итоге и сыграло главенствующую роль в том, что я все-таки повел его через короткие ходы, и мы достигли больницы за считанные минуты. Я пропустил его вперед, придержав для него дверь. Отдуваясь и пыхтя как паровоз, даром что телосложением он был довольно сухощавый и жилистый, старший Поттер ввалился в Больничное Крыло.

Дамблдора и Малфоя в палате уже не было, зато была мадам Помфри, а вместе с ней - Блейз с Гермионой. И только тут я осознал, что все это время меня не отпускало напряжение, тревога за их судьбу, пока я не убедился собственными глазами, что обе целы и невредимы. Мадам Помфри быстро повела Джареда Поттера в отдельную палату - я краем сознания отметил, что судя по нашей связи, Малфой тоже там, а значит, там и директор. А еще Снейп, судя по тому, что Блейз и Гермиона здесь.

Лампы, зажженные еще тогда, когда начали поступать пострадавшие, теперь были чуть притушены, но света было достаточно, чтобы видеть, как сверкнули облегчением и радостью глаза Блейз при виде меня, и как приветливо и ободряюще улыбнулась мне Гермиона. Я ответил на улыбку подруги и заключил в объятья свою девушку, которая, быстрыми шагами преодолев разделяющее нас пространство, крепко прижалась ко мне, обвивая руками, и положив голову мне на плечо.

- Ты в порядке? - спросила Блейз.

- Да, - кивнул я. - Со мной все хорошо.

- Хорошо, - умиротворенно кивнула она, и крепче прижалась ко мне.

- Угу, - отозвался я, уткнувшись лицом в ее невообразимо приятно пахнущие, шелковистые золотисто-рыжие волосы. От них пахло какими-то тропическими фруктами, но не слишком сладко, а наоборот, дразняще и притягательно. - А как вы добрались? - спросил я через некоторое время. Блейз что-то неразборчиво пробормотала мне в плечо, что подозрительно напоминало какое-то ругательство. - Что, что-то пошло не так? - встревожено встрепенулся я.

- Да успокойся, все было нормально, - отозвалась Гермиона. - Подумаешь, ну потрясло маленько... Так некоторые подняли такой визг, что аж уши заложило, - и она выразительно посмотрела на Блейз, которая, покраснев, спрятала лицо в моем плече, снова буркнув что-то непонятное. Я с трудом сдержал недоверчивый смешок. Гермиона, с таким ехидством поддразнивающая кого-то? Немыслимо!

- В каком смысле "потрясло"? - спросил я, ободряюще поглаживая свою девушку по спине и волосам.

- Потолок начал заваливаться, - беззаботно пожала плечами Гермиона. - Но не волнуйся, мы с Джинни вовремя среагировали, так что никто не пострадал.

- Как же, никто, - фыркнула Блейз, наконец, справившись с собой. - А мои нервы?

- Нервы тоже надо закалять, - хмыкнула моя подруга. - А если серьезно, все было не так уж и страшно, просто мы все боялись за вас, за тех, кто остался, а когда затрещал и стал сыпаться потолок, кто-то крикнул, "Пожиратели!", и поднялась паника.

- Понятно, - кивнул я, продолжая обнимать Блейз. - А где Рон?

- Он собирался после того, как проводил меня в подземелья, вернуться сюда, к вам, - нахмурилась Гермиона. - Разве он не приходил?

- Нет, - я покачал головой, напрягаясь. - Ты думаешь, с ним что-то могло случиться?

- Надеюсь, что нет, - покачала головой Гермиона, - но не могу знать наверняка. Ты не мог бы... - она запнулась. Ни Блейз, ни Драко еще не знали про карту Мародеров, хотя я вовсе не собирался скрывать ее от них. Просто никак не было случая показать им, а теперь момент мне казался неподходящим - вечер и так был перенасыщен событиями. Я посмотрел ей в лицо через голову Блейз и покачал головой.

- В моей сумке, - одними губами сказал я. Гермиона кивнула.

- Ладно, я лучше схожу, посмотрю, нет ли его в Гриффиндорской башне, - сказала она. - Заодно посмотрю, на месте ли Джинни.

- Хорошо, - кивнул я.

Проводив Гермиону взглядом, я потянул Блейз к тем же самым стульям, на которых мы сидели с Драко, и, усевшись, притянул ее к себе за талию. В принципе, сидеть так - во всяком случае, ей, - было не очень удобно, но Блейз не сопротивлялась, и я немного расслабился.

- Гарри, - позвала она негромко. Я вопросительно посмотрел на нее. - А этот человек - ну, тот, для которого мы делали зелье с профессором Снейпом, - это твой... родственник?

- Это мой крестный, - отозвался я. - В каком-то смысле он... Не то чтобы заменил мне отца, он... Наверное, из всех, он был ближе всего к этому. А потом... Я полтора года думал, что... - мой голос сорвался, и я прикусил губу. Плакать при Блейз - да что она обо мне подумает? Но девушка успокаивающе погладила меня по плечу.

- И что говорит Дамблдор? Снейп, пока мы работали, ворчал без перерыва, правда, как-то не особенно разборчиво. Видно, они не особенно ладили?

- Да, это еще слабо сказано, - отозвался я, радуясь возможности отвлечься и незаметно смахивая набежавшие слезы. - Сириус был другом моего отца, еще со школы, так же как профессор Люпин - помнишь его? - она кивнула, - И еще один человек... В общем, все они были друзьями в школе, а Снейп... Ну, если взять наши отношения с Драко до прошлого года, и умножить на десять - вот примерно так они друг к другу относились, - хмыкнул я, невольно улыбаясь воспоминаниям о вражде с Малфоем. Какой же детской глупостью она казалась теперь! Блейз фыркнула.

- Мда, теперь понятно, почему профессор был мрачнее тучи, - заметила она. - Курсе на пятом Драко тоже не обрадовался бы перспективе варить для тебя целебное зелье.

- Надо полагать, - согласился я со смешком. - Но мы-то с Малфоем, по крайней мере, не пытались убить друг друга. А вот Сириус... Не то чтобы действительно убить, но... Снейп и правда мог погибнуть из-за него, или даже хуже. - Блейз удивленно посмотрела на меня, приподняв голову с моего плеча.

- Как это? - спросила она. Я вздохнул.

- Люпин. Он ведь оборотень. Ну и вот... - на рассказ о давнем происшествии ушло с полчаса, и Блейз слушала, не перебивая, вглядываясь в мое лицо серьезными глазами, и то и дело кусая губы. Велико было искушение рассказать заодно и про то, что я видел на пятом курсе в думоотводе Снейпа, но данное профессору слово молчать удержало меня от этого. Когда я закончил, она некоторое время молчала, прижавшись ко мне, а потом потерлась виском о мое плечо и свободной рукой взяла меня за руку.

- С ним все будет в порядке, Гарри, - тихо сказала она. - Я уверена, Дамблдор и Снейп сделают все, чтобы вылечить его и... привести в норму.

- Угу, - отозвался я, мягко целуя ее в макушку. - Знаешь, - проговорил я после некоторого молчания, - Когда я только увидел его там, в Хогсмиде... Ну, когда увидел его лицо под маской, и понял, что он только что пытался меня убить... Я ужасно не хотел в это верить. Такое предательство - это... Это ужасно, это куда хуже чем была его смерть. Знать, что он жив и... принял сторону Волдеморта... Мне еще никогда раньше не было так больно...

- Мерлин, Гарри, - тихо выдохнула она, крепче сжав мою руку в своей и поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем. Я успокаивающе сжал ее ладошку.

- Да теперь-то все в порядке, - сказал я. - Мы его вытащим. Кстати, что-то они там опять долго возятся... Ты так не думаешь?

- Не знаю, - пожала плечами Блейз. - Я ведь понятия не имею, сколько это должно занимать времени...

Разговор как-то сам по себе сошел на нет, и мы просто сидели, обнявшись, и ждали, ждали и ждали. Блейз, как мне показалось, задремала, прильнув ко мне, но я не стал будить ее, понимая, что девушка вымоталась за этот сумасшедший вечер. Странно, но сам я никакой сонливости не ощущал, хотя шел уже второй час ночи.

Наконец деревянная дверь скрипнула и послышались шаги. Я вздрогнул и дернулся встать, чуть не забыв про Блейз. Девушка, резко проснувшись, тоже вздрогнула, и, захлопав глазами, отстранилась от меня, озираясь по сторонам. Где-то в глубине души я ощутил смущение, что разбудил ее, но внимание мое приковывал к себе вышедший из палаты Снейп, за которым следовал Дамблдор, усталый, с посеревшим лицом, но держащийся твердо и уверенно. Замыкали процессию Драко - тоже утомленный, бледный, с залегшими под глазами тенями, и Джаред Поттер, тяжело дышащий и опирающийся на плечо Малфоя, которого это, очевидно, вовсе не радовало, но в присутствии директора и декана Драко не пытался возражать. Мадам Помфри, по всей видимости, осталась в палате. Я вскочил, устремляясь навстречу Дамблдору.

- Профессор! Я... - я запнулся, не зная, как задать раздиравшие меня вопросы так, чтобы это не прозвучало полнейшей грубостью. Но Дамблдор, к счастью, понял меня и без слов..

- Все в порядке, Гарри, - улыбнулся он. - Теперь в порядке. Должен признать, если бы не предостережение Драко все могло кончиться куда плачевнее...

- На нем лежали какие-то чары?

- Увы, - кивнул Дамблдор. - К счастью нам удалось их обнаружить и снять. Впрочем, я все равно не думаю, что это был план Лорда Волдеморта, скорее, разумная предосторожность, в которой ему не откажешь. Чары предусматривали что при виде меня, или любого члена Ордена Феникса, Сириус должен был сделать все, чтобы убить его.

- Это что, что-то вроде гипноза? - спросил я. Дамблдор кивнул.

- Да, что-то вроде этого. Мы избавили его от чар, но борьба и само по себе истощение отняли у Сириуса много сил. Ему необходим отдых.

- Профессор, - почти взмолился я. - Прошу вас, можно мне его увидеть? Хоть на минутку!

- Поттер, вы ведете себя как дитя, - съязвил Снейп. Впрочем, насмешка зельевара не была особенно злой, да и сам Снейп казался чем-то довольным. Может, на него так подействовало беспомощное состояние Сириуса? Я представил себе собственную реакцию пару лет назад, если б увидел обессиленного, заколдованного подобным образом, израненного и запытанного Малфоя... И содрогнулся. Я бы не стал злорадствовать в таком положении, но это я. И потом, я никогда не ненавидел Драко с такой силой, как Снейп - Сириуса. В конце концов, нам хватило пары месяцев, чтобы подружиться, забыв про вражду, а Снейп и Сириус работали на Орден вместе почти год, и тем не менее.. Хотя они почти не виделись, это тоже стоит учесть...

- Ну что ты, Северус, - мягко укорил его Дамблдор. - Беспокойство Гарри вполне понятно. Да, Гарри, ты можешь зайти, но пообещай мне, что ты не станешь его будить. Мы погрузили его в сон, так как его сознание измучено переживаниями и борьбой с зельями и заклятиями Лорда Волдеморта. Встреча с тобой - это еще одно потрясение, хоть и радостное. Ему необходимо время окрепнуть и прийти в себя. Ты обещаешь мне это, Гарри? - и директор строго посмотрел на меня из-под своих очков внимательным взглядом пронзительно-голубых глаз. Я, сглотнув, кивнул. - Ну вот и хорошо, - согласился Дамблдор.

Кажется, он говорил что-то еще, обращаясь к остальным, но я уже не слышал. Мое внимание всецело приковала к себе приоткрытая дверь. Я едва обратил внимание на пристальный взгляд Малфоя, которым он провожал меня, пока я шел к двери , и наконец, потянув дверь на себя, вошел в небольшую комнатку с двумя стрельчатыми окнами, за которыми сейчас расстилалось темное звездное небо. Обстановка ничем не отличалась от обычной больничной палаты - кровать, передвижной столик, что-то вроде комода в углу, для хранения белья и бинтов, пара стульев... Мадам Помфри, стоящая возле стола и смешивающая что-то, по запаху напоминающее восстанавливающее и укрепляющее зелье, неодобрительно посмотрела на меня, но я сделал умоляющие глазки и всем своим видом выразил готовность вести себя просто ангельски хорошо. Медсестра неохотно кивнула, и я, придвинув к кровати крестного один из стульев, уселся на него, и только теперь позволил себе взглянуть на Сириуса. Переодетый в больничную пижаму, чистый, - видно, благодаря очищающим заклинаниям, - он все равно выглядел истощенным и измученным, почти как после Азкабана. Сглотнув, я подумал, что видимо, за два или три месяца плена у Волдеморта ему досталось больше, чем за все двенадцать лет несправедливого заключения в Азкабане. Сам того не понимая, я накрыл своей рукой его руку, и опомнился лишь когда мадам Помфри за моей спиной рассержено засопела. Однако когда я попытался убрать ладонь, пальцы Сириуса резко дернулись и стиснули мою руку. Я вскинул глаза - нет, он по-прежнему спал, однако при этом я не мог убрать ладонь, не потревожив его. Пожав плечами, я придвинул стул поближе, склонил голову на край кровати, и, подсунув под нее локоть занятой руки, устроился с относительным удобством. Конечно, этого было мало, и завтра у меня будет ныть каждая мышца, если я засну в таком положении, но никакие силы не смогли бы заставить меня сейчас сдвинуться с места.

Поискав на всякий случай при помощи связи Малфоя, я понял, что Драко на полпути в подземелья, а сосредоточившись, и взглянув его глазами, что получалось у меня с каждым разом все проще и легче, я увидел, что компанию ему составляют Блейз и Снейп. Судя по ощущениям, чувствовал себя Малфой не бог весть как хорошо, но я списал все на усталость, что в принципе, вполне соответствовало действительности.

Утро застало меня все на том же стуле. Я спал, устроив голову на своей руке, и как и думал, когда, проснувшись, выпрямился и попытался потянуться, все тело отозвалось вспышкой ноющей мышечной боли. Рука Сириуса, теперь накрывающая мою, во сне расслабилась, и я осторожно вытащил ладонь, стараясь не потревожить спящего. На мои плечи было накинуто больничное одеяло, которое соскользнуло на пол, когда я сел, и я поднял его, поморщившись от боли даже от такого простого движения. Убедившись, что крестный все еще крепко спит, но выглядит уже немного лучше - или просто солнечные лучи, струящиеся через высокие окна, расцвечивали его лицо более жизнерадостными красками? - я неохотно поднялся и направился к двери, намереваясь найти мадам Помфри и выспросить у нее все, что только можно о его состоянии.

Однако медсестра была занята обходом своих пациентов, которых у нее после вчерашней заварушки в Хогсмиде было немало. Сказав, что сон, в который погрузили Сириуса Дамблдор со Снейпом, может продлиться довольно долго - от пары суток до недели, она одарила меня сочувственным взглядом и посоветовала мне спуститься в Большой Зал на завтрак, а там уже выспрашивать все что мне заблагорассудится у директора, профессоров или однокурсников. Как мне ни хотелось начать уламывать ее, я сдержался, и, скрепя сердце, поплелся прочь.

Однако не пройдя и полпути я услышал оклик, и обернувшись, с удивлением уставился на приближающуюся знакомую фигуру в потрепанной мантии. Люпин, собственной персоной, взволнованный и ошеломленный одновременно, спешил ко мне со стороны главного холла. Я радостно улыбнулся: мы не виделись уже несколько месяцев, в последний раз - летом, на мой День Рождения, когда он появился в Норе чтобы поздравить меня с совершеннолетием.

- Профессор Люпин, что вы здесь делаете? - спросил я, мысленно усмехнувшись тому факту, что никак не отвыкну звать его профессором, хотя он и просил меня об этом. Но в этот раз Люпин пропустил надоевшее обращение мимо ушей - слишком уж он был взволнован.

- Гарри, Гарри, - выдохнул он, почти подбежав ко мне. - Дамблдор связался со мной, он сказал... Мерлин правый, неужели это правда? Гарри, это ведь не...

- Это правда, - поспешил заверить его я. - Сириус вернулся.

- Боже! - Люпин закрыл лицо руками, и на какой-то момент я подумал было, что он плачет, но нет, через минуту он опустил руки, и следов слез на его преждевременно состарившемся лице я не заметил. В самом деле, выглядел Люпин неважно - он сильно похудел, его темно-русые волосы еще больше поседели и от этого приобрели пепельный оттенок, мантия истрепалась чуть ли не до дыр и торчащих ниток. Я успокаивающе коснулся его плеча.

- Он сильно изможден, но поправится, - сказал я. - Дамблдор сказал - худшее позади.

- Он был в плену у Волдеморта?

- Да. Под зельем подвластья и Империусом, - кивнул я, с трудом сдерживая дрожь. При одной мысли о том, через что пришлось пройти Сириусу, мне становилось больно. И я ничем не мог помочь ему! - Они его пытали, - хрипло добавил я. Люпин прикрыл глаза на мгновение, словно пытаясь подавить то ли гнев, то ли слезы.

- Где он? - спросил он.

- В Больничном крыле. Вы слышали, вчера было нападение, и... - Я запнулся. Люпин смотрел на меня с удивлением и некоторым страхом.

- Нападение? Вчера? Бог мой... Дамблдор связался со мной только утром, а до этого я был... гхм, несколько оторван от мира, - отозвался он, и я понял, что он опять вел свою "подпольную деятельность" среди оборотней. - Как это случилось, кто пострадал?

- Насколько я знаю, убито несколько жителей Хогсмида, еще сколько-то ранены, также как и некоторые студенты. Вчера был поход... Мы смогли вывести большую часть младшекурсников, но не всех, конечно... Пожиратели начали нападение с "Кабаньей головы", - начал более подробный рассказ я, по мере того, как мы неторопливо двинулись обратно к Больничному крылу. - Это дало нам небольшую фору, потому что большая часть учеников в тот момент сидели в "Трех Метлах". Мы отправили девушек сопровождать малышню через подземный ход из "Сладкого Королевства", правда, пришлось пробиваться сквозь завал, но для Гермионы это не так уж сложно, к тому же Хогвартс признал своих студентов и охранные чары их пропустили. А потом мы - те, кто остался, приняли бой. - Я описал несколько стычек, и собирался уже перейти к самому главному - встрече с Беллатриссой и Сириусом, - когда Люпин задумчиво почесал кончик носа и испытующе посмотрел на меня.

- А как твой шрам в этот момент? - спросил он. - Не болел?

- Нет, - отозвался я. - Вообще никаких признаков. Как будто... Как будто Волдеморта и близко нигде не было, а уж его чувства... Словно он самый спокойный человек на свете, если только его можно называть человеком Я...

Да уж, не зови беду по имени! Я не успел даже договорить, как мой шрам взорвался адской болью, такой, что потемнело в глазах, и подкосились ноги. Наверное, я упал бы, если бы сильные руки оборотня меня не подхватили. Буквально повиснув на своем бывшем профессоре, я едва нашел в себе силы застонать о боли, почти ничего не видя вокруг. Встревоженное лицо Люпина склонившегося надо мной, и его обеспокоенный голос - все это я воспринимал словно сквозь толстый слой воды, будто сам лежал на дне Озера, как тогда, на втором испытании. Снова накатила волна боли, да такой, что меня затошнило, и вместе с ней пришел гнев - чужой, но знакомый, яростный, и неукротимый. Я вскинул. Перед глазами потемнело.

В следующий момент передо мной возникла незнакомая комната, обставленная темной мебелью в каком-то старинном стиле. На окнах были плотно задернутые тяжелые бордовые занавески, через которые с трудом пробивались тоненькие лучики света. Однако чтобы привыкнуть к полумраку помещения мне понадобилось не более пары мгновений. Я оказался, как мне показалось, в гостиной какого-то поместья, целиком выдержанной в багрово-красных тонах. Цвет не был похож на наш факультетский алый, и соседствовал не с гриффиндорским золотом, а с потускневшей бронзой. Но все это я мог отметить лишь мельком. Мое внимание - а точнее, внимание того, чьими глазами я видел, - было приковано к коленопреклоненной женщине в темном плаще, распростертой у его ног.

- Ты разочаровала меня, Бэлла, - сказал я высоким, звенящим от ярости голосом. - Снова. Я простил тебе ошибку в Министерстве, я даже стерпел предательство твоей сестры и ее щенка, но то, что произошло вчера...

- Мой Лорд... - всхлипнула Беллатрисса. - Мой Лорд, я так виновата перед вами... Мне нет прощенья...

- Ты сама разрушила то, над чем мы упорно работали целый год, - яростно выплюнул я. - На сей раз я не намерен проявлять милосердие! Круцио!

Пожирательница Смерти завизжала, рухнув на пол, и извиваясь от боли. От ее воплей, казалось, могут лопнуть барабанные перепонки, однако клокотавшая в груди ярость заставляла их звучать сладкой музыкой в моих ушах. Меня переполняли чужие эмоции - злоба, разочарование, гнев... Я задыхался от слепой, неудержимой ярости - ярости, прорвавшей плотину и затопившей душу.

- При всей моей полной с вами солидарности, мой Лорд, - вкрадчиво произнес знакомый низкий бархатистый голос, - вы считаете разумными подобные меры? Не думаю, впрочем, что безумие как-либо скажется на нашей милой Беллатриссе, однако ее функциональность несколько... снизится, я полагаю. - Бледная рука - моя? - опустила палочку, и я обернулся к вошедшему.

- Ты вовремя, Северус, - сказал я. Кипящий гнев, выплеснувшись на Беллатриссу, несколько успокоился, видоизменившись в острую холодную ярость, от которой чуть ли не сводило челюсти.

- Боюсь, у меня мало времени, мой Лорд. - поклонился стоящий в дверях человек в черной мантии. - Я явился лишь за тем, чтобы... выразить свое недоумение по поводу вчерашней акции. Она была проведена без моего ведома и участия, и была несколько... неразумной, если позволите. Проводить подобные нападения сейчас, да еще и под самым носом у Дамблдора - в высшей степени опрометчиво.

- Да, да, - раздраженно отмахнулся я - я?. Но ведь... Голова странно закружилась, но я изо всех сил уцепился за картинку, не позволяя ей исчезнуть. - Можешь себе представить, до чего распоясались мои слуги? - продолжал тем временем все тот же холодный, звонкий голос, и я снова ткнул палочкой в подвывающую, скорчившись в три погибели на полу, женщину. Она взвизгнула и упала на спину. На ее лице кипела жуткая смесь эмоций - одновременно ужаса и обожания.

- Я приму от вас любую кару, Милорд, - всхлипнула она. - Убейте меня, я подвела вас!

- Прошу прощения, Милорд, но что вчера произошло, что Ваши планы так изменились? - полюбопытствовал новоприбывший, подходя поближе.

- Безмозглые идиоты Кэрроу решили попытать счастья в поимке Поттера, - ответил я, чувствуя, как снова закипает гнев в моей груди. - И не они одни. Кажется, идея многим показалась заманчивой, -я почти зарычал. - Вот и наша дорогая Беллатрисса решила присоединиться к их "Рождественскому гулянию", не так ли, Бэлла? И словно этого мало, она и своего... "воспитанника" взяла с собой! - и я снова ткнул в нее палочкой, накладывая невербальное проклятие мучения - не столь эффективное как Круциатус, но все же довольно неприятное. Бэлла опять взвыла.

- Да, меня очень поразило появление Блэка, милорд... - вкрадчиво произнес Снейп. - Учитывая, что в Ордене полагали его мертвым. Я же считал его возвращение... нереальным.

- Оставь эти тонкости, Северус, - я взмахнул в его сторону рукой. - Возвращение Блэка было планом Бэллы и тех членов ее семейки, кто еще хранит верность мне. Они настаивали, что хотят держать его в строгой тайне, и использовать в нужный момент, чтобы деморализовать Поттера. И что? - снова зарычал я, опять вскидывая палочку. - Все это только ради того, чтобы бросить его на произвол судьбы в этой никому не нужной вылазке? Круцио!

Снова визги, от которых раскалывается голова, но на сей раз ярость не унимается, словно питаясь воплями извивающейся женщины. Она переполняет до краев, выплескивается наружу все новыми проклятиями...

- Гарри! Гарри! - знакомый голос, словно один из просвечивающих через тяжелые занавески лучиков света, пробился сквозь охватившую меня пелену чужой ярости. Я потянулся за ним, усилием воли освобождаясь от гнета чужого присутствия, от чужой ярости и агрессии, и словно за спасительную соломинку цепляясь за названное имя. Гарри! Я Гарри Поттер!

Гнев Волдеморта все еще накатывал на меня волнами, но я чувствовал, что он уже не в силах удержать меня. Усилием воли я рванулся прочь, сам толком не зная, как именно я это делаю. Однако в какой-то момент я вдруг ощутил - почти услышал, как словно щелкнуло что-то внутри меня, будто оборвалась до предела натянутая струна - и в следующее мгновение я распахнул глаза, дрожа с головы до ног мелкой дрожью и судорожно хватая ртом воздух.

Я лежал... На учительском столе в одном из классов. Кажется, это был кабинет Трансфигураци, однако я не мог быть в этом уверен - зрение расплывалось, и я с запозданием сообразил, что на мне нет очков. Надо мной склонялись три головы, ноя лишь смутно различал их - кажется, это Дамблдор - ну он-то точно, ведь именно его голос я слышал! Второй, - это, наверное, Люпин, а третий... Я прищурился. МакГонагалл, ну точно.

- Что... Что случилось? - спросил я, удивляясь тому, как хрипло звучит мой голос, и попытался сесть. Чьи-то руки - кажется, Люпина, - удержали меня на месте.

- Тише, Гарри, тише, тебе нужен покой, - пробормотал он. Я заморгал. Чувствовал я себя из рук вон плохо - голова кружилась, меня подташнивало от боли в шраме - а где-то очень глубоко внутри я все еще ощущал отголоски чужого гнева.

- Волдеморт... сердит на Беллатриссу, - выдавил я, зная, что для Дамблдора это может оказаться важным. - Она упустила Сириуса... Он пытает ее. Нападение вчера не было запланировано... Это самоуправство Кэрроу и... остальных. - силы изменили мне, и я уронил голову на стол, однако что-то еще казалось мне важным, без чего я не мог позволить себе успокоиться. - Там был Снейп, - прошептал я. Чья-то прохладная ладонь коснулась моего лба.

- Все хорошо, - ласково сказал Дамблдор, отнимая ладонь, и очерчивая кончиком пальца контуры моего шрама. - Все хорошо, ты молодец, ты справился, Гарри... Вот, ну-ка, выпей это, - сказал он, и к моим губам прикоснулось холодное стеклянное горлышко какого-то пузырька. Запах показался мне смутно знакомым - кажется, похожее снотворное мне давала мадам Помфри после моего возвращения с кладбища, где я наблюдал возвращение Волдеморта. Зелье для сна без сновидений. Я послушно глотнул, потом еще, допив зелье до капли. - Ну вот, молодец, - похвалил директор.

- Мои очки... И палочка... - прошептал я, чувствуя, как меня охватывает тяжелая сонливость, а боль в шраме притупляется и становится не более чем легким жжением, с которым я давно свыкся за прошедшие годы.

- Все у меня, - отозвался Люпин. - Не волнуйся, отдыхай. Все будет хорошо.

- Спасибо... - прошептал я, уже не понимая толком, кого и за что благодарю. Мои глаза окончательно закрылись, и я словно бы провалился в огромную мягкую подушку, окутавшую меня теплом и уютом со всех сторон.

Проснулся я уже вечером, в своей собственной постели, в гриффиндорской спальне седьмого курса. Пошевелившись, я прежде всего попытался проанализировать собственное состояние, и результатом остался доволен - шрам больше не болел, и даже не зудел, что свидетельствовало о том, что Волдеморт вновь закрыл от меня свое сознание. Правда, голова была еще тяжелой со сна, и мысли ворочались с трудом, зато меня больше не тошнило, и я ощутил зверский голод. Потянувшись, я с удивлением обнаружил, что переодет в свою пижаму, и невольно задался вопросом, кто именно меня переодевал. Мда, надеюсь, не Дамблдор. Сам не знаю почему, но от этой мысли я ощутил жар на щеках и ушах. Вздохнув, я потянулся к тумбочке и привычно нашарил на ней свои очки. Надев их, я наконец получил возможность осмотреться.

За окнами уже стемнело, хотя, по зимнему времени, это вовсе не означало, что час очень уж поздний. К тому же Симуса и Дина не было, а Невилл что-то увлеченно читал на своей кровати - не иначе как опять что-нибудь о растениях, - значит, действительно еще даже не время отбоя. Через проход от меня, на своей старой кровати, которую отсюда так и не убрали, когда он стал старостой и переехал в отдельную комнату, сидел Рон. Признаться, я был слегка удивлен видеть его - в последний год, да и в предыдущий, он был здесь нечастым гостем. Даже когда мы не были в ссоре, и нам хотелось пообщаться, мы чаще предпочитали оккупировать его комнату, где никому не мешали, а не торчать в общей спальне.

Заметив мою возню с очками, Рон улыбнулся и пересел со своей кровати на край моей.

- Привет, дружище, - сказал он. - Ну, ты как?

- Нормально, - зевнул я. - Жить буду. А как я здесь оказался? Я думал, меня перетащат в Больничное крыло...

- Хм, ну, наверное, так бы и сделали, если б не вчерашняя заварушка. А так... Там и без тебя сейчас много народу, - пожал плечами Рон. Я кивнул.

- А, понятно. Так все-таки, как все было - ты что-нибудь знаешь? Я, признаться, мало что помню... - заметил я, оглядываясь в поисках своей одежды. Не найдя в пределах досягаемости ничего, что могло бы сойти за приличное "одеяние", я поморщился, но хочешь - не хочешь, пришлось вылезать из кровати и топать к сундуку. Рон забрался в ноги моей кровати и проводил меня взглядом.

- Ну так, я, в общем, знаю все только в общих чертах, по словам Люпина, - ответил он на мой вопрос. - Он сказал, ты потерял сознание в коридоре по пути в Больничное Крыло утром, когда вы встретились. Сказал, это из-за... - Рон примолк, и бросил опасливый взгляд на Невилла. Потом вытащил из-за пазухи волшебную палочку, и пробормотав "Муффлиато", указал на однокурсника, и только потом решился продолжать. - Люпин сказал, это из-за шрама. Ты опять видел что-то, что связано с... Сам-Знаешь-С-Кем?

- Да, - нехотя ответил я, думая про себя, что Рон неплохо освоился с этим заклинанием, которое я показал ему всего лишь несколько дней назад. Сам я научился ему от Драко, но не спешил ставить в известность об этом Рона - для его же собственного спокойствия. Лучший друг, тем временем, продолжал выжидающе смотреть на меня, ожидая ответа. Деваться под его любопытным взглядом мне было некуда, но я почему-то поймал себя на том, что мне это неприятно, хотя интерес Рона был вполне понятен. - Он был в ярости, - заставил себя сказать я, вытаскивая чистые джинсы, форменную рубашку, галстук и свитер. - Кажется, вчерашняя вылазка была... хм, "самоволкой" Пожирателей. А Бэлла вдобавок потеряла Сириуса...

- Хе, да уж, старина Вы-Знаете-Кто, наверное, был расстроен, - хохотнул Рон, и я невольно тоже улыбнулся, подумав, что слово "расстроен" применительно к той ярости, которую я испытывал на двоих с Волдемортом - это меньше чем пустой звук. - Выходит, план его с Сириусом не выгорел, а?

- Ну вроде того, - согласился я. - Только не так он прост... Боюсь, что он все равно что-нибудь придумает...

- Ну, это-то и нарлу понятно, - отмахнулся Рон. - Ну, зато Сириус больше не в его лапах.

- Как он, кстати, ты не знаешь? - поинтересовался я. Мой приятель пожал плечами.

- Пока еще все так же. Люпин у него большую часть дня торчал, да и сейчас еще тоже... Только тебя сюда притащил, и почти сразу ушел.

- Так это он меня... эээ... переодевал? - смущенно спросил я, не удержавшись. Рон хихикнул, и я, подхватив свои вещи, поспешно ретировался переодеваться за ширму..

- Нет, приятель, это мы с Невиллом, - отозвался он. - Люпин только на кровать тебя положил и велел о тебе позаботиться, и не особенно шуметь. Ну, я его, конечно, расспросил, что и как, но все равно, он не очень горел желанием разговаривать. Сказал только, что тебе стало плохо из-за шрама, что он перенес тебя в ближайший кабинет, к МакГонагалл, и вызвал Дамблдора, и что тому удалось помочь тебе. А потом тебе нужен был отдых и сон, так что нам надо было дать тебе выспаться и не будить ни под каким видом. Так что цени мою заботу - я тут с самого утра торчу, так сказать, оберегая твой сон. Дина с Симусом пришлось уже три раза выпроваживать, а то они взялись рассказывать анекдоты, и ржали как ненормальные...

- Ясно, - кивнул я. - Спасибо. Кстати, а что, занятий не было?

- Ну ты даешь, Гарри, ты что, не знаешь? - изумился он. - А, ну да, ты ж в Башне не ночевал... МакГонагалл с утра пришла в гостиную и объявила, что в связи с нападением занятия на сегодня отменяются. А после завтрака нагрянули авроры, и допрашивали всех, кто принимал участие в сражении. Кстати, опять схватили нескольких Пожирателей, никого особенно серьезного, так, мелкие сошки... В основном те, кто остался на ногах при отступлении уволокли своих, кто был оглушен. Правда, хогсмидские ухлопали нескольких, сейчас выясняют, кого именно, но вроде, никого знакомого, - пояснил Рон. Я кивнул. Часть рассказанного я уже знал из рассказов раненных в больнице, но кое-что оказалось для меня новостями.

- Ладно, Рон, а который час?

- Начало восьмого, а что?

- А то что я есть хочу как стая гиппогрифов, - буркнул я через свитер, который как раз натягивал через голову. - У меня со вчерашнего обеда крошки во рту не было. На ужин, стало быть, успеваем еще?

- Ну, если поторопимся, - кивнул Рон. - Хотя можно особенно не волноваться. Даже если и опоздаем - наведаемся на кухню. Добби, как узнает что ты голоден, половину замковых запасов тебе притащит, не меньше.

- Ну да, - хмыкнул я, заправляя рубашку и затягивая ремень. Затем повязал галстук, набросил мантию, висевшую тут же, в шкафу, и вышел из-за ширмы, полностью готовый. - Но все-таки как-то не очень хочется злоупотреблять его гостеприимством, - слегка слукавил я. На самом деле мне просто не хотелось в очередной раз выслушивать серию воплей впечатлительных остальных домовиков о том, как они счастлив услужить великому Гарри Поттеру, и так далее, и так далее, и одновременно краснеть от ворчания крутящегося там же Кричера. Лучше уж иметь дело с одним Добби, однако на кухне это просто немыслимо.

- Ладно, пошли на ужин, еще успеваем, - согласился Рон, слезая с моей кровати. - Невилл, ты пойдешь? Невилл? Невилл! - позвал он, но Долгопупс по-прежнему не отзывался, с головой уйдя в свое чтиво. Я хмыкнул, и, нашарив на тумбочке свою палочку, направил ее на Невилла.

- Фините Инкантатем, - произнес я вполголоса, одновременно отвесив Рону шуточный подзатыльник. - Сам же неслышимость на него наложил, балда! - все так же полушепотом сказал я. Рон состроил покаянную мину.

- Нев, пойдешь на ужин? - спросил он громко. Тот, вздрогнув, оторвался наконец от своей книжки.

- Ой, а что, пора? Ох, привет, Гарри., проснулся? Ты как? - затараторил он, закрывая книгу, действительно оказавшуюся справочником по каким-то пустынным растениям.

- Привет, я в порядке, - улыбнулся я. - Так ты идешь с нами?

- Да, да, я сейчас, - отозвался он, поспешно слезая с кровати и нашаривая ботинки.

После ужина я снова наведался в Больничное Крыло, но у Сириуса дела были по-прежнему, и мадам Помфри, и без того недовольная тем, что я проторчал в его палате всю прошлую ночь, довольно скоро вытурила меня за дверь, велев приходить не раньше, чем завтра. Люпин, оставшийся дежурить в палате крестного, впрочем, заверил меня, что сообщит, если что-нибудь изменится, и я немного успокоился. Вернувшись в Гиффиндорскую Башню, я неохотно вытащил сумку и взялся за повторение завтрашнего материала по Трансфигурации, но скоро осознал, что битый час сижу и таращусь в книгу, не прочитав ни строчки. В голове было только одно - Сириус вернулся! Он жив!

Только теперь я осознавал, что все-таки не верил до конца, что нам удастся освободить его. Я надеялся, и даже радовался, тревожился за Драко, но... В глубине души жило сомнение, некая червоточинка. Я и в самом деле не рассчитывал снова увидеть его живым... Но теперь он здесь, теперь-то все позади! Да теперь мне и сам Волдеморт не страшен!

Я еще долго сидел и улыбался своим мыслям, мечтам, которые теперь словно осветились солнцем, потому что вдруг стали возможными. Сириус, поздравляющий меня с окончанием школы. Помогающий готовиться к поступлению в аврорскую академию, переживающий за мои экзамены... Играющий роль посаженного отца на моей свадьбе... Теперь все это стало реальным - возможным, и даже вероятным, ну, правда, при условии, что удастся избавиться от Волдеморта. Однако такая "мелочь" сейчас казалась несущественной, а точнее, просто не хотелось пускать мысли о нем в свои мечты.

Следующие несколько дней прошли почти без изменений, с той лишь небольшой разницей, что занятия возобновились, и несмотря на приближающиеся праздники, поблажек нам давать никто не собирался. Учителя привычно зверствовали перед каникулами, нагружая нас домашним заданием, а если кто-то пытался возражать или протестовать, ему непреклонно напоминали, что в этом году нам сдавать ТРИТОН. Особенно усердствовал вернувшийся во вторник утром от Волдеморта Снейп. Новостей кроме тех, что невольно подслушал я, он не принес, разве что подробности, до которых мне не было дела. Я готовился к урокам, почти на каждой перемене бегал в Больничное крыло, так надоев этим мадам Помфри, что она уже просто отвечала "все без изменений", едва завидев меня, без всяких вопросов. Люпин, оставшийся в замке, тоже большую часть времени проводил в палате Сириуса, только иногда, когда его удавалось уговорить, спускался пройтись вокруг замка, чтобы размяться. Мне уже начинало казаться, что до самого Рождества - в следующую среду - ничего так и не изменится, когда в ночь с четверга на пятницу произошло одно событие, снова поставившее мой мир с ног на голову.

Четверг был последним днем занятий, и в пятницу те, кому не терпелось. Начинали разъезжаться по домам на каникулы. Некоторые, как, например, Дин и Симус, оставались почти до самого Рождества и уезжали только в понедельник. Но многие - в основном младшие курсы, - предпочитали провести дома и последние перед Рождеством выходные.

На ужине я не заметил за Слизеринским столом ни Блейз, ни Драко, с которыми в последние дни виделся только на уроках, и в сотый раз подумал, что это не дело. Надо бы выкроить время и поболтать с Малфоем по душам, тем более мы так толком и не смогли продолжить разговор о крестражах. Да и вообще, честно говоря, разговор с ним помог бы мне немножко развеяться. К тому же я чертовски соскучился по Блейз, и мне не хватало коротких взглядов и улыбок, которыми мы обменивались на уроках и встречах в Большом Зале. Я прождал до конца ужина, но ни Драко, ни Блейз так и не появились. Впрочем, за Малфоя я не волновался, - через связь я выяснили, что он застрял в подземельях с группой первоклашек, которым необходимо было объяснить как именно проходят каникулы, и прочая, и прочая. Связь наша, видно, еще укрепилась, потому как Драко ощутил мое присутствие, и даже передал мне что-то вроде картинки, объясняющей, чем он занят. Держу пари, сделал он это при помощи Легилименции, что без зрительного контакта было, в общем-то, необычно. Впрочем, где Блейз он не знал, и только передал еще одну картинку-воспоминание, что она незадолго до ужина получила письмо из Бразилии от матери, и собиралась прочитать его перед тем, как идти в Большой зал. Но я тщетно дожидался конца ужина - моя Слизеринская принцесса так и не появилась. Когда, наконец, факультетские столы опустели, я выбрался со своего места и со вздохом поплелся прочь, оставив надежду увидеться с Блейз еще сегодня.

Время после ужина я провел вместе с Люпином в палате Сириуса. Крестный все еще был погружен в магический сон, хотя выглядел уже намного лучше, благодаря укрепляющим и восстанавливающим зельям, которые каждый день вливали в него Снейп и мадам Помфри. Наложив заглушающие чары, я воспользовался случаем поговорить с Люпином о своем последнем задании по ЗОТИ - магических тварей-Лордов мы заканчивали, и со следующего семестра должны были, по словам Дамблдора, взяться за активную магию. За разговором мы засиделись за полночь, и когда Люпин взглянул на часы, у него вырвалось невольное восклицание.

- Мерлин мой, Гарри, второй час ночи! О чем я думаю, ты давно должен быть в постели!

- Но я вовсе не хочу спать, и потом, завтра уже нет занятий! - запротестовал я. Однако бывший профессор припечатал меня взглядом, и с не меньшей решимостью и настойчивостью, чем мадам Помфри, выпихнул меня из палаты, велев не показываться раньше завтрашнего утра.

Я вздохнул, и отправился в гриффиндорскую Башню, думая о том, как пройдет Рождество в этом году. Рон и Джинни из-за напряженной обстановки в стране оставались в Хогвартсе на каникулы, так же как и Гермиона. Мистер и миссис Уизли обещали навестить нас всех в школе, когда сумеют выкроить время между делами Ордена, так что мы не особенно переживали по этому поводу. Тем более - это было последнее Рождество, которое мы встречаем студентами, и я ни за какие коврижки не согласился бы провести его не в Хогвартсе, даже будь у меня выбор. Драко и Блейз тоже намеревались остаться, хотя бы на сам праздник - Малфой говорил, что домой ему съездить придется, если он хочет порыться в семейной библиотеке, но обещал, что это будет ненадолго. К тому же, уж к среде-то Сириус тоже должен будет проснуться...

- Поттер! - окликнул меня чей-то голос, и у меня аж все подпрыгнуло внутри, когда я сообразил, что шатаюсь по коридорам среди ночи даже без мантии-невидимки, и меня запросто может застигнуть Филч или кто-то из профессоров. Загреметь на отработки и лишить факультет очков не хотелось. Я обернулся, и вздохнул с облегчением, при виде Дафны Гринграсс, отделяющейся от подоконника, на котором она, очевидно, сидела. Кинув взгляд на ее одежду, я невольно подумал, что Малфоя бы удар хватил при виде подобного сочетания - форменная слизеринская черная мантия, с зелено-серебряной отделкой была наброшена поверх темно-бордовой пижамы, цветом напоминавшей перезрелую землянику.

- Грингарсс, что ты здесь делаешь? - поинтересовался я. - Не боишься, что тебя застукают профессора? Или Филч?

- Ох, Поттер, ну что ты в самом деле, как маленький, - фыркнула она. - Кому интересны эти дурацкие детские игры за Кубок Домов! В реальной жизни это не имеет никакого значения...

- Мда? - я не горел желанием продолжать разговор и думал лишь о том, как бы от нее отделаться. Но Дафна, видно, настроена была поговорить. Глаза ее как-то странно блестели, а на губах играла легкая ухмылка, в которой то и дело мне чудилось скрытое злорадство.

- Конечно, - кивнула она. - Ты все еще живешь в каком-то детском мирке, который создает эта школа... Но кто-то должен открыть тебе глаза на жизнь!

- И что, ты хочешь быть той, кто это сделает? - спросил я, вздохнув.

- Оу, ну что ты, - хмыкнула она. - Я лишь хочу... добавить ложку дегтя к бочке меда, которой стала твоя жизнь. Крестный вернулся чуть ли не с того света, друзья тебя обожают, даже твои враги ищут мира с тобой - я имею в виду Малфоя, - и твоя девушка... Замечательная, очаровательная Блейз, которая так... искренна с тобой! - и она насмешливо рассмеялась. Я нахмурился. Ее слова мне не нравились.

- Что ты хочешь сказать? - спросил я. Дафна снова посмотрела на меня, на ей раз с деланным сочувствием.

- Ох, Поттер-Поттер, - вздохнула она, и, вдруг протянув руку, погладила меня по щеке. - Гарри... Бедный, маленький, глупенький, доверчивый Гарри... Видишь ли... Мне очень жаль рушить твою иллюзию счастья... Но... Блейз Забини не любит тебя, Гарри. Все Слизеринцы знают это.

- Что? - фыркнул я. Драко предупреждал меня как-то, что Дафна, похоже, ко мне неравнодушна. Неужели это такой способ завоевать мое сердце? Оригинально, ничего не скажешь...

- Ты можешь не верить мне, - пожала плечами Дафна, - Но каждый первокурсник скажет тебе то же самое. Да каждая кошка в Слизерине знает, что Забини и Малфой - любовники!

- Что? - я не знал, плакать мне или смеяться от такой нелепости. - Что ты несешь! Они же как брат и сестра! - воскликнул я, но она только снова насмешливо рассмеялась.

- Это они тебе сказали? Глупыш, да они же просто заключили на тебя пари!

- Что? Ты бредишь! - я раздраженно отдернулся от ее руки, которую она опустила теперь мне на плечо.

- Боже, Гарри, нельзя быть таким наивным и доверчивым! Очнись, да весь Слизерин в курсе дела! Твоя драгоценная Блейз спит с Драко с начала пятого курса! А может, и раньше! И скажу по опыту - они любители разнообразия... Вот почему Малфой спокойно гуляет на сторону! Потом они просто обмениваются впечатлениями в постели... А теперь и Забини решила пойти по его стопам, а может, просто хочет не ударить в грязь лицом перед любовником, - Дафна фыркнула.

- Я тебе не верю! - выкрикнул я, встряхивая головой, словно это могло помочь отогнать этот бред, который она выкрикивала. - Зачем ты это говоришь?

- Да затем что мне жаль тебя, - ответила она, заглядывая мне в лицо с фальшивой искренностью. - Они просто играют с тобой, Гарри. Неужели ты поверил, что у Малфоя может быть хоть капля совести? Да они с начала года договорились сделать все, чтобы уложить тебя в постель Забини, а потом посмеяться над твоими чувствами!

- Ты лжешь! - крикнул я. Я готов был сейчас бежать куда угодно - лишь бы она заткнулась. Я ни за что, ни за какие блага не хотел ей верить и на грош, но сомнения, зароненные в душу, я знал, еще дадут всходы.

- Ты вправе не верить, - вдруг серьезно согласилась Дафна. - Ты можешь называть меня лгуньей, но позволь дать тебе один маленький совет. Поинтересуйся завтра утром у своей ненаглядной, где она провела сегодняшнюю ночь... Говорят, ты можешь чувствовать ложь?

- Не могу, - отозвался я, сглатывая.

- Мммм.... - разочарованно протянула она. - Ну что ж... Можешь спросить любую семикурсницу. Мы, знаешь ли, обычно спим в одной общей спальне. И трудно не заметить, что кроватка Блейз частенько пустует... А утром она появляется из комнаты Драко, как ни в чем не бывало. И это могу видеть все. Сказочка про брата и сестру очень удобна, не думаешь? Однако не стоит забывать, что родство у них если и есть, то о-о-очень дальнее... А молодой парень в семнадцать лет вряд ли может провести целую ночь в одной комнате с привлекательной девушкой и не воспользоваться этим... Особенно такой ловелас как Драко Малфой...

- Я... Я тебе не верю! - выдавил я, чувствуя, как меня охватывает нервная дрожь. В ее словах не было ни грамма правды! Не могло быть! И все-таки... в них было какое-то зерно здравого смысла, логики. Правды...

Я затряс головой, отступая от нее, и на сей раз она не последовала за мной, только тихо засмеялась... А я, к бесконечному стыду своей гриффиндорской гордости, развернулся, и бросился прочь во весь дух, почти не разбирая дороги. Куда я бежал я почти не понимал, лишь бы подальше от нее, и от тех жутких слов, которые она говорила...

Ноги сами принесли меня в Гриффиндорскую башню. Влетев в пустую гостиную, я рухнул в кресло, весь дрожа, и попытался успокоиться. Так. И чего я так разволновался? Предупреждал меня Малфой, что у Гринграсс на меня виды? Предупреждал. Может девушка - да не простая, а слизеринка! - из ревности порочить удачливую соперницу? Вполне. Как проверить ее слова? Спросить слизеринцев - не выход. Во-первых, Дафна сама это предложила, а она не стала бы делать этого, не будучи уверена в успехе. Во-вторых, вообще, как можно верить слизеринцам, что бы они ни ответили?

Я в отчаянии сжал руками ноющую голову, в ужасе понимая, что все равно не смогу успокоиться, пока не удостоверюсь, окончательно и бесповоротно, что россказни Дафны - вымысел. А значит, нужно придумать, как получить доказательства.

Итак. Что мы имеем? Во-первых, попасть в спальню слизеринского старосты можно только через факультетскую гостиную. Пароля я не знаю. Можно, конечно, пойти туда в мантии-невидимке, и наудачу попробовать что-нибудь вроде "чистая кровь" или "честь Слизерина", но это настолько ненадежный вариант, что лучше его отложить на самый крайний случай, если больше ничего не придет в голову. Ждать, пока кто-нибудь из Слизеринцев войдет или выйдет из гостиной - тоже не выход. Кто будет шататься по замку в два часа ночи, перед каникулами? Дураков мало...

Может, воспользоваться мысленной связью? Но в голове царил полнейший сумбур, и как я ни старался, у меня не получалось сосредоточиться на том, чтобы дотянуться до Драко. Стоило мне подумать о нем, как воображение услужливо подсовывало картинки его в обнимку с Блейз, или того, как они целуются, как тогда, на уроке Снейпа... Она ведь говорила, что он классно целуется, правда, утверждала, что это было лишь однажды... Лгала?

Я осмотрелся, скорее просто для того, чтобы хоть чем-то отвлечь перегруженный мозг, и взгляд упал на столик, где громоздились книги и свитки пергамента. Кто это, интересно, сегодня еще и заниматься надумал? Если только Гермиона... Хотя, возможно, кому-нибудь просто назначили штрафное сочинение? Мой взгляд лениво скользнул по пергаментам, задержался... и тут меня осенило!

Ну как я сразу не подумал? Карта Мародеров! Дафна утверждала, что Блейз ночует у Драко? Отлично! Я прекрасно знаю, где расположена его комната - видел на Карте не раз, и даже успел составить себе приблизительное мнение о том, как и что расположено внутри. Вот сейчас и проверим... Если Блейз там - тогда... додумывать, что будет тогда, было слишком больно.

Я вскочил, собираясь подняться в спальню и вытащить Карту из сумки, но тут вспомнил, что доставал ее недавно, и понятия не имею, куда положил потом. Чертыхнувшись, я вытащил палочку.

- Акцио, Карта Мародеров! - приказал я, и упал обратно в кресло. Какое-то время казалось, что ничего не происходило, но я знал, что заклинание сработало, - те времена, когда у меня были трудности с манящими чарами, давно и, надеюсь, безвозвратно прошли. Наконец послышалось шуршание, и свернутый в несколько раз лист пергамента упал мне в руки. Я вздохнул и прикоснулся к нему палочкой. - Торжественно клянусь... - начал я, и вдруг слова комом застряли у меня в горле.

Что же получается, я совсем не доверяю своему другу? Тому, кто несколько раз спас мне жизнь? Кто общался со мной, помогал, поддерживал - ничего не требуя взамен? А своей девушке? Ей я, выходит, тоже не доверяю? Разве Блейз когда-нибудь, хоть раз давала мне повод в ей сомневаться? И чем же я отплачу ей - черной неблагодарностью?

Я убрал палочку, отложил карту на диван, и, встав в очередной раз, нервно заходил по комнате. "Все в порядке", - твердил я себе. "Я доверяю Блейз, я доверяю Драко... Ведь и Дамблдор сказал, что ему можно верить..."

Но ведь на самом деле, Дамблдор сказал лишь то, что Драко не принял сторону Волдеморта. Он никогда не говорил, что слизеринец превратился в образец порядочности, или того, что он не может разбить мне сердце. И откуда я знаю, может быть, он на самом деле не так уж и равнодушен к Блейз? Ведь клеился же он к Джинни, а они очень похожи... Может, просто искал замену подружке, пока та занята намеченной жертвой - мной?

Я покосился на лежащую а диване девственно-чистую Карту. Сделал шаг - и снова замер.

- "Не делай этого!" - шептал внутренний голос. - "неужели они не заслужили доверия?"

- "Сделай это!" - возражал в подсознании другой голос. - "Если ты этого не сделаешь, ты так и будешь терзаться сомнениями, пока не свихнешься! А тогда ты сорвешься в самый неподходящий момент, не говоря уже о том, что можешь обидеть ни в чем не повинного человека!"

Я стоял посреди гостиной, тяжело дыша, словно пробежал несколько кругов вокруг школы. В висках оглуштельно грохотал пульс. "Ну ведь они же не узнают, если я взгляну на Карту?" - чуть не плача подумал я и прикусил губу. Стыд перед самим собой заставил мои щеки пылать. Я сделал шаг к лестнице...

И, не выдержав, резко обернулся к дивану, на ходу вынимая палочку.

- Торжественно клянусь, что замышляю только шалость! - произнес я, касаясь палочкой пергамента. По нему послушно побежали знакомый, давным-давно выученные приветствия от Сохатого, Лунатика, Бродяги и Хвоста. При мысли о том, что двое Мародеров все еще здесь, рядом со мной, на душе потеплело, и я вдруг совершенно успокоился. Ничего страшного не происходит. Дафна просто попыталась заставить меня сомневаться в Блейз, в расчете, что мы поссоримся, если я выскажу свои сомнения. Она думала, я никак не смог проверить ее слова. Сейчас я открою подземелья, найду спальни седьмого курса и Старосты, и смогу убедиться, что все эти россказни - чистый вымысел...

Так, вот спальня мальчиков седьмого курса - ага, Теодор Нотт, Винсент Крэб у стены, Грегори Гойл напротив, Майлз Блетчли - рядом с дверью. Так, а вот девчоночья спальня. Дафны нет, видно, еще не вернулась. Тэсс Хэмонд на месте, равно как и Миллисента Булстроуд... но где же Блейз? Вот здесь должна быть ее кровать, но девушки на месте нет... Мое сердце, казалось, пропустило удар. Я медленно, словно нехотя перевел взгляд...

Спальня старосты юношей. Так часто в последние полгода я видел здесь точку "Драко Малфой" - я хорошо знаю, что по ночам она неподвижна и левом углу комнаты... А теперь... теперь точка Малфоя тоже была там - чуть правее чем обычно, дальше от стены. А между ней и стеной помещалась еще одна, с надписью "Блейз Забини". Несколько секунд, - может быть, минуту, - я молча смотрел на эти две точки, а потом глаза заволокла туманная пелена. Не снимая очков, несмотря на то, что соленая влага задерживалась под ними, я впервые за все время скомкал Карту, и отшвырнул ее в угол, а потом обхватил себя руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Слезы лились по моему лицу - от боли и предательства... зажав рот ладонью, я почти до крови закусил большой палец, и тихонько завыл, словно смертельно раненное животное.

Дафна сказала правду.

Комментарии Автора: Ну вот, наконец, глава готова! Мои поздравления всем, кто угадал "интригу" - то есть, опять-таки, всем, потому как, уже говорила, тонко намекать я не умею.)) Ну и естественно, жду отзывы!

Глава 15

Через тернии - к звездам.

Pov Блейз Забини.

Последняя неделя учебы выдалась на редкость сумбурной, и лично для меня - совсем невеселой. Гарри почти круглые сутки торчал в больничном крыле, рядом со своим крестным, хотя тот пока и не подавал признаков пробуждения. Мы виделись только на уроках, да еще в Большом Зале, но он даже почти не подходил ко мне, и едва улыбался, поймав мой взгляд. Я несколько раз ловила себя на том, что скучаю по нему, и... ревную, как бы ни глупо это было. Никогда не думала, что можно ревновать к кому-то, к кому он точно не может испытывать романтических чувств - однако это было так. На самом деле, это не было ревностью в полном смысле - это была скорее зависть и сожаление, что его свободное время занято не мной.

Драко подбадривал меня, как мог, однако у него у самого было по горло дел. Мало того, что уроками заваливали выше крыши, так Снейп (по доброте душевной, не иначе) вдобавок нагрузил крестничка по части его должности старосты. Так что хочешь - не хочешь, Малфою пришлось стиснуть зубы и организовать для младших курсов дополнительные занятия по Зельеварению, Чарам и Защите. После некоторых препирательств, ему все же удалось спихнуть Трансфигурацию на Тео, а Травологию и Астрономию - на Пэнси, но по остальным предметам добровольных репетиторов отыскать оказалось сложнее, так что Драко приходилось несладко - нужно было подбирать подходящие кандидатуры, отлавливать их, договариваться... Словом, у Малфоя редко выпадала свободная минутка, - он был занят даже вечером в четверг, в последний день занятий, помогая первоклашкам разобраться с той горой литературы, которую Снейп порекомендовал прочесть на каникулах.

После окончания уроков я посидела в гостиной, болтая с Тэсс и Милли обо всякой ерунде, вроде последних новинок в сфере косметики и моды. Я редко подключалась к таким разговорам, однако при этом - имея родной матерью донью Изабеллу дель Эсперанса, как теперь предпочитала называться моя матушка, а приемной - леди Нарциссу Малфой, - я неплохо разбиралась и в том, и в другом. За разговором я время летело незаметно, и скоро настала пора идти на ужин, и мы уже собирались отправляться в Большой Зал, когда в каминную трубу проскочила небольшая, но шустрая сова, и, стряхнув сажу на мантию пристроившейся в кресле Пэнси, подлетела ко мне и уселась на подлокотник дивана. Паркинсон, которая изо всех сил старалась делать вид, что увлеченно читает, и ни в коем случае не слушает в оба уха наш разговор, взвизгнула от злости.

- Твоя сова испортила мою мантию! - завопила она на меня. - Это же бархат!

- Советую выучить пару очищающих заклинаний, - хихикнула Тэсс. - В самом деле, Пэнс, пятно не такое уж страшное, с ним легко справиться.

- И кстати, сова не моя, - добавила я, дернув плечом. - Она почтовая.

В самом деле, кроме упрятанного в кожаный футляр свитка с письмом, к лапе совы был привязан мешочек для денег, куда я засунула несколько сиклей. Сова вылетела через дымоход, а я открыла чехол, и вытряхнула из него плотно скрученный свиток, скрепленный стилизованной лилией - личной печатью моей матери. Интересно, почему это она так поторопилась? Она писала мне редко, обычно на праздники - в основном потому, что доставка писем из Бразилии была делом хлопотным. Мало какая сова была способна преодолеть такое расстояние, поэтому письма приходилось пересылать на международное почтовое отделение, оттуда - через международную каминную сеть, в Британию, и только потом, с британкой центральной магической почты - непосредственно мне. Так что письма из Бразилии я ожидала не раньше Рождества, до которого оставалась почти неделя. Может, что-то случилось?

Сказав остальным, чтобы шли ужинать без меня, я поднялась в спальню, и, забравшись на кровать, зажгла Люмос на кончике своей палочки, прикрепила ее к столбику кровати специальным зажимом, и развернула свиток. Письмо не было длинным, но обычно идеально ровные буквы кривились нестройными рядами, словно письмо писалось в спешке, или в состоянии страшного потрясения. Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Неужели снова действие проклятия? Но ведь мать замужем за доном Родриго уже три года, оно должно быть снято! Или же это просто дурацкое совпадение? Или... Прикусив губу, я принялась за чтение.

"Дорогая моя доченька!"

Само по себе обращение уже настораживало. Мать звала меня "Блейз, милая", или "крошка Дейзи", когда была в приподнятом настроении. В письмах же она обычно ограничивалась полуофициальным "дорогая Блейз". Должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы заставить ее написать такое... Я покачала головой и снова вернулась к письму.

"Дорогая моя доченька!

Знаю, ты удивлена моим письмом, пришедшим раньше, чем ты ожидала. Увы, причина этого отнюдь не радостна. В ассиенде, не далее чем вчерашним вечером, произошло ужасное несчастье, и все ее обитатели вне себя от горя. С бесконечной печалью я вынуждена сообщить тебе, что минувшим вечером мой пасынок Диего во время вечерней прогулки упал с лошади, и этой ночью скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия целителей."

Что? Не веря, я перечитала последнее предложение несколько раз, прежде чем его смысл дошел до меня, а когда это произошло, первым моим побуждением было - рассмеяться. Что за чушь? Диего? Упал с лошади? Какая ерунда! Да он же держится в седле так, словно уже родился верхом! Это все равно, как если бы Драко напоролся на собственную шпагу - немыслимо! Или как если бы Гарри упал с метлы... Хотя на третьем курсе он действительно упал, но это не в счет, ведь там были дементоры, и...

"... скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия целителей."... Скончался? Я несколько минут читала и перечитывала это единственное слово. Как это так - скончался? Это же значит - умер, что за ерунда!? ДИЕГО? Диего дель Эсперанса упал с лошади и умер? Нет-нет, не может быть, я просто что-то не так поняла. Как Диего мог умереть? Да он был самым энергичным и полным жизни человеком из всех, кого я знала! И умер просто от того, что упал с лошади? Да как вообще он мог с нее упасть???

Я лихорадочно схватила опущенное было письмо, и жадно вчиталась в оставшиеся строки, надеясь найти там объяснение этой нелепой писанине.

"Всех обитателей дома охватила скорбь, и мы просто до сих пор не в силах до конца поверить в происшедшее. Дон Родриго совершенно убит горем. Диего был его единственным сыном, его наследником и надеждой на продолжение рода. Нелепая смерть в восемнадцать лет, в которую никто до сих пор не в состоянии поверить, которая просто не укладывается в голове...

Уверена, дорогая моя, что и ты разделяешь сейчас наши чувства. Вы с Диего были очень дружны, и он всегда тепло отзывался о тебе. Ничем не облегчить такое горе, особенно когда оно обрушивается внезапно. Горько и больно, когда умирает пожилой человек, страдавший от возраста и болезней, но когда это происходит с молодым, полным жизни и здоровья юношей - это в тысячу раз больнее...

Ввиду плачевного душевного состояния Родриго, основная организация похорон (которые состоятся через два дня, на третий, как и положено) ложится на мои плечи. Увы, я имею печальный опыт... И в связи с этим обращаюсь к тебе с просьбой, милая. Ты должна приехать, дочка. Знаю, путешествие в Бразилию утомительно, а в нынешние тревожные времена в Британии может быть вдвойне опасным, но поверь, для нас это действительно важно. Ты молода, и полна сил, так что надеюсь, перенесешь эту поездку без больших затруднений. К тому же если я правильно помню, в школе через пару дней начинаются каникулы. Конечно, поездка на похороны - не лучший способ провести Рождество... Но Диего был для тебя не чужим человеком, и надеюсь, ты все же захочешь проводить его в последний путь и присутствовать на его похоронах.

Приезжай, Блейз. Прошу тебя. Знаю, я не лучшая мать, и, наверное, не заслуживаю ни твоей любви, ни, возможно, твоего сочувствия, но... Поверь, милая, твое присутствие действительно важно для меня. Наверное, я повторяюсь... Но Родриго присоединяется к моим словам. Он успел привязаться к тебе, когда ты гостила у нас, к тому же, он знает, как тепло относился к тебе Диего...

В общем, решение за тобой, дочка. Как бы мне ни хотелось тебя видеть, я прекрасно понимаю сложность политической ситуации в Британии, и пойму, если ты не захочешь рисковать. Но на случай, если ты все же решишь приехать, я вкладываю в письмо все необходимые для твоего путешествия документы - письмо твоему декану, чтобы ты получила разрешение покинуть школу, разрешение на въезд в Магическую Бразилию, путевой лист на пользование Международной Каминной Сетью. С тем, чтобы добраться до Международного Каминного Узла,в Лондоне тебе поможет школьная администрация, как я прошу об этом профессора Снейпа в своем письме, а здесь, вУузле в Рио, тебя встретит Тони, сын нашего управляющего, которого ты, наверное, помнишь.

Ну что ж, теперь мне остается ждать, - либо твоего ответа, либо твоего приезда. Что бы ты ни решила, обещаю, я пойму тебя, милая. Засим остаюсь -

твоя любящая мать,

донья Изабелла (Элизабет) Забини дель Эсперанса

11:30 a.m. 19 декабря 1997г.

P.S. Тони будет ожидать завтра, после полудня по Гринвичу, либо твоего появления, либо твоего ответа на мое письмо. Поэтому, если решишь не приезжать, пожалуйста, напиши ответ с адресом "Международный Каминный Узел Бразилии, до востребования". Прошу, не заставляй Тони ждать понапрасну.

Целую, жду,

Мама"

Кроме этого, в письмо, как и говорилось, действительно были вложены все необходимые для поездки документы и официального вида письмо к Снейпу, с просьбой отпустить меня из школы в связи с постигшим семью горем, а также оказать мне содействие в путешествии. Трижды прочитав послание от строчки до строчки, я медленно опустила его на постель рядом с собой, и невидящими глазами уставилась в полог кровати.

Диего погиб... Это казалось невероятным. Диего. Конечно, я относилась к нему не как к брату, и вполовину не так тепло, как к Драко, но в то же время, я и знала его гораздо меньше. Два раза по два месяца, - вот и все, в противовес годам, которые я провела в обществе Малфоя. Я горько усмехнулась. Глупо. Как глупо сравнивать их, словно это какое-то состязание. Драко - это Драко, а Диего был просто близким другом, с которым у нас было много общего, и с которым мне было интересно общаться. Диего... Я и не заметила, как полились слезы, и осознала это лишь тогда, когда громко всхлипнула, уже не сдерживая рвущиеся рыдания.

Не знаю, сколько времени я провела так - всхлипывая, и беззвучно рыдая, запрокинув голову в тщетной попытке удержать слезы. Но как, как можно удержаться, вспоминая все, что связывало меня с этим веселым, добродушным и дружелюбным парнем, который радушно принял меня с первых же дней моего приезда в Бразилию? Который учил меня магловской культуре, советовал, какие почитать книги, показывал свои любимые фильмы...

- Блейз, ты что, передумала ужинать? - веселый голос Милисенты позвучал для меня словно из другого мира.

Да полно, неужели всего лишь час назад я действительно сидела в гостиной с подружками и беззаботно болтала обо всякой ерунде? А в это время... А в это время Диего уже был мертв? Неужели с тех пор прошел всего лишь час? И в мире для всех остальных ничего не изменилось? От этой мысли слезы хлынули еще обильнее, я всхлипнула громче.

- Блейз, ты что, плачешь? - удивленно спросила Тэсс, и встревожено продолжала: - Что случилось? Что-то в письме? Блейз?!

- Оставьте меня, - всхлипнула я, но девчонки, как всегда, пропустили это мимо ушей, и обступили мою кровать, расспрашивая, что произошло. И тогда я чуть ли не впервые сорвалась в настоящую истерику, с криками и слезами. Я кричала на них и гнала их прочь, рыдая взахлеб, и швыряя в девчонок подушками и всем, что попадалось под руку. Естественно, в таком состоянии я не заметила, как Тэсс исчезла за дверью.

- Убирайтесь! Оставьте меня в покое! - выкрикивала я, всхлипывая, и почти не соображая, что делаю. Голос почти срывался на визг.

Хлопнула дверь. Чьи-то сильные руки схватили меня за руки, и встряхнули, точно куклу. Я вскрикнула, и те же руки обхватили меня и притянули к надежной твердой груди. Я забилась, почти не понимая, что происходит, однако руки не отпускали, и постепенно мой безумный порыв утих, я вцепилась в мягкую бархатистую ткань мантии своего утешителя, и горько рыдая, уткнулась лицом в его плечо. Отдаленно, краем сознания я все-таки узнала его - Драко. Должно быть, именно за ним бегала Тэсс. Он что-то сказал, но я не разобрала слов, хотя, по всей видимости, обращался он не ко мне, потому что ответил ему кто-то из девчонок. Одна из рук, обнимавших меня, на мгновение исчезла, но быстро вернулась, и что-то зашуршало, словно сворачиваемый лист пергамента. Потом теплая ладонь накрыла мою, ледяную, мертвой хваткой вцепившуюся в его мантию, а тихий голос брата стал нашептывать что-то успокаивающее, ласковое... Я не слышала слов, и не воспринимала их. Да и какие слова могли утешить?

Все те же руки подхватили меня под колени и лопатки, и подняли в воздух, но я лишь крепче прижалась к Драко, не в силах остановить поток слез.

Более-менее пришла в себя я где-то через полчаса, когда подействовало успокоительное зелье, чуть ли не насильно влитое мне в рот. Слезы иссякли, и я поняла, что каким-то образом оказалась в комнате Малфоя, на его кровати, укрытая теплым пледом. Драко сидел рядом, обеспокоено глядя на меня. У него на коленях покоилось злополучное письмо. Я с трудом высвободила одну руку из-под подоткнутого вокруг меня пледа, и стерла слезы со щек.

- Драко, - выдавила я, и ужаснулась, как хрипло звучал мой голос. Малфой понимающе кивнул, потянулся к тумбочке, налил стакан воды и дал мне, помогая сесть и поддерживая под спину, пока я пила.

- Тише, тише, не торопись, - прошептал он, пока я судорожно глотала.

- Ты прочитал? - спросила я, даже не удосужившись уточнить, что именно имею в виду. Он кивнул, ни капли не смутившись.

- Ты не против, надеюсь? - спросил он. - Девчонки рассказали, что все началось после письма, вот я и поинтересовался. Блейз, я...

- Нет, - шмыгнула я носом. - Не надо, Дрей. Не сейчас, я просто не вынесу, если снова буду думать об этом!

- Я лишь хотел сказать, что мне очень жаль, - сказал он. - Я знаю, ты была к нему привязана.

- Да, - всхлипнула я, отводя глаза, и тщетно смаргивая снова неизвестно откуда взявшиеся слезы. - Дело не только в этом, - пресекающимся голосом выговорила я. - Он... Он был полон жизни. И... Он великолепно ездил верхом. Как так могло получиться... Мерлин, я не могу поверить...

- Чшшшш... - тонкий палец Малфоя коснулся моих губ. - Не надо, Блейз, - тихо сказал он. - Довольно. Ты точно с ума сойдешь, если будешь все время накручивать себя.

- Но как можно об этом не думать?

- Думай не о смерти, - предложил Драко. - Просто думай о нем, раз не можешь иначе. Не лучший способ, но лучшего в таких обстоятельствах не существует. Если это поможет... Расскажи мне о нем.

Я изумленно уставилась на Малфоя. Рассказывать о Диего сейчас? Сейчас, когда его больше нет, и... Он с ума сошел! Это невозможно!

Но вопреки моим ожиданиям, это оказалось не так уж невозможно, и даже не так больно, как я думала. Сначала я едва могла выдавить из себя пару слов, и тут же снова принималась рыдать, но постепенно рассказ давался мне все легче, и текущие по щекам слезы уже не мешали ему. А Драко то обнимал меня, позволяя выплакаться, то снова укладывал, укутывая пледом, и просто сидел рядом, держа за руку, и вытирая мне слезы. То и дело он что-то спрашивал, уводя разговор в сторону от тех тем, которые вызывали у меня особенно бурные рыдания, и я была ему благодарна за это.

Не знаю, сколько мы так говорили. Наверное, очень долго. Не помню, как это случилось, но в какой-то момент я задремала, должно быть, отключившись прямо на полуслове. Но сон мой был тревожным, и я часто вздрагивала, выныривая из полудремы. В такие моменты я видела, что Драко все равно сидит рядом, на краю кровати, и тревожно вглядывается в мое лицо, словно боится, что со мной вот-вот снова стрясется истерика. Однако постепенно усталость взяла свое. В одно из пробуждений - уже глубокой ночью, а может, даже ближе к утру, я обнаружила, что он подтащил практически вплотную к кровати кресло, трансфигурированное из стула, и дремлет, опустив голову на покрывало, прямо рядом с моей рукой. Печально улыбнувшись, я с благодарностью погладила брата по растрепавшимся светлым волосам, и снова забылась тяжелым тревожным сном.

Утро встретило нас безрадостно. Беспокойный сон мало освежил меня, но, по крайней мере, осушил слезы, и я больше не начинала истерически рыдать при одном упоминании имени Диего. Драко тоже встал не в лучшем расположении духа, и хотя он не ворчал и не жаловался, я видела, что спал он плохо. Кроме того, от неудобной позы у него должно было свести все мышцы, что тоже не прибавляло Малфою хорошего настроения.

Поблагодарив Драко за утешение и заботу, я выскользнула из его спальни и перебралась к себе. Час был уже не ранний, до завтрака оставалось пятнадцать минут, и ванная, как и следовало ожидать, была занята. Вытащив из шкафа чистую форму, я скинула измятую мантию, в которой спала, потом вытащила палочку и призвала из своего сундука небольшую дорожную сумку. Наложив невербальные чары, я упаковала несколько темных мантий, легкое, хотя и темное платье, пару юбок, блузок, какие полегче, памятуя о том, что в Бразилии сейчас лето, нижнее белье, и прочие необходимые мелочи. Я, в любом случае, не планировала оставаться в Бразилии надолго, уверенная, что это будет слишком тяжело. Но, даже если планы изменяться, - хотя не представлю, что может заставить меня поменять их, - Бразилия не край света, я вполне смогу купить себе все, что потребуется.

Прикрыв глаза, я постаралась мысленно перечислить, все ли собрала, и пришла к выводу, что, вроде бы, ничего не забыла. Так. Надо еще не забыть отдать Снейпу письмо с просьбой о разрешении покинуть школу. Добраться до Лондонского Международного Каминного Узла - не проблема, я вполне могу воспользоваться камином в Хогсмиде или аппарировать оттуда же. Главное, чтобы декан не уперся из каких-нибудь соображений безопасности. Дрей, конечно, может помочь мне уломать Северуса, если потребуется, но в этом я не могу быть уверена на все сто - если у Снейпа найдутся весомые аргументы (а они у него всегда находятся) то Малфой вполне может поддержать позицию крестного.

Ванная наконец освободилась, и я быстро залезла под душ, чтобы наскоро освежиться. Зубы я чистила уже почти на бегу, одновременно натягивая одежду и путаясь в галстуке. Куда важнее разговора со Снейпом, было поговорить с Гарри и попрощаться на каникулы. "Проклятие!" - подумала я, - "Мы ведь строили планы на эти каникулы! Мы, конечно, собирались провести их в школе, но мы были бы вместе, и..." На глаза снова навернулись слезы, но я быстро вытерла их полотенцем. Ничего, Гарри все поймет. В конце концов, у нас еще будет время побыть вместе... Правда, это в том случае, если не вмешается Темный Лорд, но вряд ли он успеет сделать это во время моего отсутствия.

Отдать письмо Снейпу я успела еще до выхода из гостиной, куда он заявился, чтобы отдать билеты на Хогвартс-экспресс тем, кто собирался уезжать сегодня. Внимательно прочитав письмо, декан некоторое время помолчал, потом сочувствующе посмотрел на меня. (У кого-то непривычного к этому вид СОЧУВСТВУЮЩЕГО Снейпа мог бы вызвать шок!).

- Соболезную вашей потере, мисс Забини, - сказал он. - Уверен, вы еще сможете приобрести билет на Хогвартс- экспресс на Хогсмидской станции. Что до разрешения покинуть школу - не волнуйтесь, я его даю.

- Спасибо, профессор Снейп, - кивнула я, несколько удивленная легкостью, с которой он согласился. - Но мне не хотелось бы терять время в Экспрессе. Я думала воспользоваться камином в Трех Метлах, или аппарировать.

- Что ж... Учитывая вашу близость к... известному субъекту, полагаю, аппарация будет более безопасным способом для вас, - заметил Северус. - Вы уже бывали в Лондонском Международном Каминном Узле, если не ошибаюсь?

- Да, благодарю, сэр, - ответила я.

- И так же вы осведомлены о временнОй разнице между Бразилией и Британией?

- Да, сэр, - кивнула я. - Зимой - минус пять часов между Лондоном и Рио*.

- Ну что ж, очень хорошо. Однако, в любом случае, в соответствии с этим письмом и моей личной ответственностью за вас, как вашего декана, я буду сопровождать вас до Узла. Надеюсь, вы не возражаете?

- Но сэр, разве у вас нет других дел? - изумилась я. - Я... не хотела бы создавать вам трудности. Меня вполне могут проводить до Хогсмида Гарри и Драко, а из Каминного Узла я пришлю записку о том, как добралась. И конечно, сразу напишу, когда приеду.

- Я отвечаю за вас, Блейз, пока вы моя студентка, - возразил Северус, но я покачала головой.

- Но я уже совершеннолетняя, а это письмо освобождает вас от ответственности, сэр, - сказала я. - В самом деле, не нужно так беспокоиться обо мне. У вас ведь много других дел, уверена. - На самом деле, мне просто не хотелось омрачать последние минуты перед расставанием с Гарри присутствием Снейпа, и профессор, к счастью, наконец понял, в чем дело.

Снейп поджал губы и одарил меня суровым взглядом, но потом смягчился и кивнул. Забрав письмо, он посоветовал мне не забыть остальные документы, а так же магический паспорт, выданный мне после совершеннолетия. Я поблагодарила его, и, отловив хмурого Драко, то и дело потиравшего шею, видно, так и не отошедшую после проведенной в неудобном положении ночи, потащила несопротивляющегося Малфоя на завтрак.

Однако, как оказалось, мои беды только начинались. Словно некий злой гений вдруг решил обрушить целый водопад несчастий на мою голову.

Все началось с Уизли и Грейнджер. Когда мы с Драко вошли в Большой Зал, эти двое уже сидели за Гриффиндорским столом, и что-то обсуждали с мрачными лицами, а когда наши взгляды встретились и я приветственно кивнула, одарили меня одинаковыми презрительно-ненавидящими взглядами. Я нахмурилась и пожала плечами, однако меня чересчур занимали собственные проблемы, чтобы обращать внимание на странное поведение гриффиндорской парочки, а следовало бы. Нет, конечно, Уизли и раньше терпеть не мог меня, не говоря уже о Малфое, но все-таки в последнее время он стал куда терпимее. А уж о Грейнджер и говорить нечего, она всегда относилась к нам с подчеркнутой вежливостью, прохладно, но все же корректно. И уж точно не позволяла себе подобных яростных взглядов.

Недоуменно переглянувшись, мы прошли за стол и сели на свои места. Аппетита ни у меня, ни у Драко не было. Малфой-то, правда, еще ухитрился съесть тост и выпить немного кофе, но мне кусок не лез в горло, и я молча сидела, крутя почти полную чашку в ладонях, и грея об нее руки. Гарри не было видно, и через какое-то время я поняла, что не могу больше терпеть неизвестность.

- Дрей, ты не можешь найти его? - попросила я. Драко поморщился, но кивнул, и на мгновение взгляд его затуманился, а потом брат нахмурился и озадачено прикусил губу.

- Странно, он не в Больничном крыле, возле своего обожаемого крестного, - сказал он. - Он в Гриффиндорской башне, и он... Злится? Ничего не понимаю. Такое ощущение, что мы с тобой что-то упустили. Что такое вчера произошло, что все Гриффиндорское Трио прямо-таки пышет злостью?

- А на кого он злится, ты не можешь определить? - поинтересовалась я. Драко чуточку виновато покачал головой.

- Связь скорее эмоциональная, чем телепатическая, - отозвался он. - Я чувствую, что он зол, ему грустно, и больно... Очень сильные эмоции.

- Как думаешь, это не может быть связано с Темным Лордом? - встревожилась я. Я слишком хорошо помнила, как в понедельник, по дороге на завтрак, Драко вдруг смертельно побледнел и, пошатнувшись, схватился за стену. Мы, седьмой курс, столпились вокруг него, встревоженные, не зная, чем ему помочь. Однако Малфой довольно скоро оправился от потрясения (как он мне потом объяснил, он просто восстановил свой мысленный щит, который до некоторой степени сдерживал его связь с Гарри, и делал его не таким восприимчивым к тому, что происходило с Поттером). Только позже мы узнали, что в это самое время Гарри вновь уловил чувства Волдеморта, и впал в своего рода транс, практически потеряв сознание.

Но сейчас, очевидно, дело было не в этом, что и подтвердил Драко, помотав головой. Но что же такого могло случиться, от чего вся гриффиндорская компания чуть ли не рычит со злости? Уизли и Грейнджер из-за гриффиндорского стола то и дело косились на нас, и мне было не по себе под их уничтожающими взглядами. Чтобы хоть чем-то занять себя, я положила в свою тарелку тонкий кусок ветчины, и стала ребром вилки делить его на части, впрочем, не имея намерения их есть.

- Блейз, ты что, пытаешься фарш сделать? - поинтересовался Драко, глядя, однако, не на меня, а куда-то в стену.

- А что такое? - буркнула я, раздумывая, как мне теперь выцепить Гарри из их дурацкой Башни, и рассказать ему, что мне нужно уехать? Не могу же я уехать не попрощавшись! Ведь времени остается не так уж много, сейчас уже девять, а к полудню я должна уже прибыть хотя бы в Лондонский Международный Каминный Узел...

- Кажется, твой драгоценный Поттер все-таки соизволил спуститься, - пояснил Драко. - Он приближается. Вот только он по-прежнему очень сильно не в духе. Хм, даже странно... может, что-нибудь с Блэком?

- Не думаю, - покачала головой я. - Снейп бы тебе сказал.

- Не факт, конечно, но в любом случае, это не повод для Уизли и Грейнджер дуться на нас, - согласился Драко. - И если бы только дуться... Кстати, я бы на твоем месте постарался перехватить Гарри на выходе их потайного прохода из Гриффиндорской Башни. Ну, если ты, конечно, не хочешь порадовать весь Зал сценой вашего слезного прощания перед разлукой, - съязвил Малфой.

- Спасибо, - ответила я, ласково потрепав брата по плечу, и не обращая внимания на язвительную реплику. Драко тут же смягчился и хмыкнул в ответ, правда, не особенно жизнерадостно.

Выбежав из Зала, я быстро пересекла холл и через небольшую дверь вошла в коридорчик, ведущий к узкой лестнице на верхние этажи, прямо в коридор возле Гриффиндорской Башни. Где-то наверху слышались неторопливые шаги, словно тот, кто шел вниз, делал это неохотно, или же просто о чем-то задумался по дороге. Я остановилась, переводя дыхание, и с замиранием сердца ждала, отчаянно надеясь, что Драко не ошибся, и это действительно Гарри.

Что ж, в одном мне повезло - это действительно был Гарри, однако вид у него был совсем не таким, как в последние дни. Всю неделю после возвращения из мертвых его обожаемого крестного, Поттер как на крыльях летал, и постоянно пребывал в приподнятом настроении. Нам редко удавалось поговорить в эти дни, однако все это и без того было ясно по его виду. Теперь же, казалось, все наоборот. Гарри казался расстроенным и подавленным. Драко упоминал, что он еще и злится, однако я не заметила особенных признаков гнева на его лице, равно как и в его взгляде. Может быть, все же что-то не так с Блэком? Или он получил какие-то другие неприятные новости?

- Гарри! - позвала я, устремляясь навстречу, и намереваясь спросить, что с ним происходит. Я и не предполагала, как все обернется... до тех пор, пока он не посмотрел на меня. Мне стало не по себе, когда знакомые и любимые зеленые глаза вдруг прищурились и взглянули на меня едва ли не с отвращением. Я остановилась, с сомнением глядя на него, и окончательно переставая что-либо понимать. - Гарри... - беспомощно повторила я.

- Блейз, - отстраненно, холодно произнес он безо всякого выражения, и стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. - Что тебе нужно?

- Что? - я заморгала. - В каком смысле, "что мне нужно"? Что, по-твоему, мне может быть нужно от моего парня?

- "Твоего парня"?- с непонятной горечью повторил он, и невесело усмехнулся. - Да неужто? Может, лучше сказать, "твоей жертвы"?

- Жертвы? - переспросила я, и, зажмурившись на мгновение, резко тряхнула головой, в тщетной надежде рассеять это жуткое наваждение. - Какой жертвы, о чем ты, Гарри? Я ничего не понимаю!

- О, в самом деле? - иронически переспросил он, возвращаясь к прежнему холодному тону. - Ваше Слизеринское Высочество и предположить не может, что Ваш гениальный план может быть раскрыт?

- Какой план? - снова переспросила я, начиная чувствовать себя полной идиоткой. Мы как будто говорили на разных языках. - Гарри, если это шутка, то неудачная, мне не до этого, - предупредила я, однако в ответ получила еще одну полную горечи усмешку, и такой взгляд, каких в прежние времена не доставалось и Малфою.

- Шутка? - переспросил он. - А мне казалось, пошутили здесь вы. Удачно, как на твой взгляд?

- Салазар Великий, да о чем ты, ты можешь объяснить, наконец?! - разозлилась, в конце концов, я. Этот бессмысленный диалог начал меня утомлять. К тому же, оставалось не так уж много времени...

- Хватит! - рявкнул вдруг Гарри, да так, что я невольно отшатнулась. Никогда не думала, что что-то в нем может напугать меня, но в тот момент у меня душа в пятки ушла при виде неприкрытого гнева на его лице. Зеленые глаза полыхнули яростью, да такой, что мне захотелось сию секунду оказаться в Бразилии, а лучше - где-нибудь в Антарктиде, лишь бы подальше... - Вы с твоим дружком и так довольно повеселились за мой счет эти три месяца! - резко бросил он, отчеканив каждое слово. Я опешила, и ошеломленно уставилась на него. "С моим дружком"? Что за бред? - Не думала, что я могу узнать об этом, да? - фыркнул он. - Так вот, Забини, с меня довольно! Не желаю быть всего лишь игрушкой, средством для тебя и твоего любовника разнообразить вашу постельную жизнь! С этого момента... - голос Гарри на мгновение пресекся, но он быстро справился с собой и продолжил прежде, чем я успела хотя бы попытаться заговорить. - С этого момента держись от меня подальше. Я не хочу тебя знать! Я и видеть тебя не хочу! И чем быстрее ты уяснишь это, тем лучше! Ясно? - последнее слово он почти выкрикнул, а я стояла молча, не в силах поверить в то, что слышу, и мысленно молясь всем, кого только могла припомнить, о том, чтобы этот дурной сон поскорее закончился. Это просто не могло быть ничем иным, как ночным кошмаром! Чтобы Гарри, - мой чуткий, нежный, романтичный Гарри! - говорил со мной таким тоном, и смотрел с таким презрением? И о чем он, какой любовник? У меня любовник? Что за БРЕД?

- Гарри... - выдавила я наконец, и тут он практически сорвался.

- Заткнись! - заорал парень. - Ради всего святого! Я не хочу слышать никаких твоих оправданий! С меня довольно лжи! Клянусь Мерлином, вы с Малфоем и так скормили мне ее больше чем достаточно! Одна только милая сказочка про брата и сестру чего стоит... - теперь в голосе Гарри прозвучали нотки боли, но он все еще оставался непреклонным и полным гнева. Я не верила своим ушам. Так он считает, что у меня любовная связь с Драко? Я не знала, плакать мне или смеяться, хотя, на самом деле, даже под страхом смерти не смогла бы сейчас сделать ни того, ни другого. А Гарри, выпустив пар, и глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, снова вернулся к своему отстраненно-холодному тону. - Не подходи ко мне, - сказал он, глядя на меня так, словно один мой вид был ему противен. - Больше никогда не приближайся, слизеринка. Иначе... Я не знаю, что я могу натворить. Лучше не попадайся мне на глаза в ближайшее время. В гневе... Я могу и убить.

- Ты... Ты бросаешь меня? - тупо переспросила я, хотя естественно, этот вопрос и не нуждался в ответе. Все и без того было очевидно. Гарри, однако, не стал ни издеваться, ни тратить время на дальнейшие пререкания.

- Да, если тебе от этого легче. Я официально разрываю с тобой все отношения, и с этого мгновения не желаю тебя больше знать! - отчеканил он. У меня перехватило дыхание. Руки заледенели, а на глазах выступили слезы. Тряхнув головой, Гарри быстрым шагом прошел мимо меня, едва не задев плечом, и оглушительно хлопнул дверью, выходя в холл.

Я медленно добрела до стенки, и сползла по ней на пол, обхватив себя руками. Меня колотил озноб, хотя слез больше не было - видно, я все их выплакала прошлой ночью. Глаза щипало, но они оставались сухими, и меня лишь все сильнее трясло от ужаса и холода. "Мерлин, позволь мне проснуться!" - умоляла я мысленно. - "Не может этот кошмар быть реальностью! Гарри ... Гарри!". Тщетно пытаясь вырваться из окружившего меня кошмара, я попыталась ущипнуть себя за руку, но никакие щипки не принесли желаемого результата.

Долго еще я в немом оцепенении сидела у одной стены, глядя невидящими глазами в противоположную. Мыслей как таковых не было, сознание словно отключилось, не выдержав перегрузки, и я просто позволила ему бродить, где вздумается. В себя меня привел звук шагов наверху - кто-то спускался по лестнице. Не желая никого видеть, и не желая, чтобы меня кто-то увидел в таком состоянии, я поспешно поднялась на ноги, отряхивая мантию. Рука, за которую я щипала себя, покраснела, и довольно ощутимо болела, так что приходилось неохотно признать очевидное - я не сплю, и все, что произошло, произошло на самом деле. Взглянув на часы, я вздохнула - оставался всего час до выхода, если я не хочу заставлять Тони ждать. Если я правильно все подсчитала, полдень по Гринвичу - это 7 утра в Рио, а в самой ассиенде еще на час меньше. Похороны будут уже завтра. У меня будут всего лишь сутки, чтобы привыкнуть к перемене часового пояса, а кроме того, не сомневаюсь, матушка не просто так просила меня приехать - наверняка ей нужна не просто моя поддержка, но и помощь. Да и в любом случае, обстановка в ассиенде наверняка угнетающая... В растрепанных чувствах я точно не выдержу всего этого. Надо брать себя в руки. Эх, вот будь я настоящей дочерью Малфоев, я бы, наверное, умела так как они - запирать все чувства в глубине своего сердца, и выглядеть спокойной и холодно-неприступной. Малфои... Надо поговорить с Драко. Одна надежда, что он во всем разберется...

Выйдя в пустынный холл, я быстро пересекла его, и, прежде чем спускаться в подземелья, завернула в ближайший туалет умыться и немного прийти в себя. Поплескав воды на лицо, я сунула под прохладную струю пылающую ладонь, пострадавшую от моей тщетной попытки проснуться, и некоторое время снова позволила себе бездумно стоять, любуясь переливами водяных струек, и блуждая мыслями где придется. Наконец, когда пальцы почти онемели от холода, я закрыла кран, вытерла руки, и, вздохнув, направилась в подземелья.

Драко встретился мне на полпути, и видок у него тоже был просто жуткий. В первый раз я видела настолько взъерошенного, да еще и почему-то мокрого Малфоя - он был почему-то похож на мокрого сиамского кота, вроде того, которого когда-то держала Нарцисса, пока нам с Драко было лет по шесть. Как-то мы его помыли, и кошак фыркал и возмущенно сверкал глазищами в точности как Драко сейчас. Я поморщилась. Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет - если сейчас еще и он начнет на меня орать, я его просто задушу!

- Мерлин, Блейз, где ты была? - воскликнул он. - Я тебя всюду ищу! Что у вас с Поттером произошло? Вы что там, рехнулись оба? Какого Гриндевальда недобитого он накинулся на меня в Большом Зале, с воплями, что я скотина, лживая тварь, и тому подобное? Ты знаешь, в чем он меня обвинял?

- Знаю. Что ты мой любовник, - кивнула я равнодушно, чувствуя даже с некоторым облегчением, как боль и ужас в душе отступают, освобождая место какой-то странной опустошенности.

- Что на него нашло? - спросил Драко, подходя ближе, и я с некоторым удивлением заметила расплывающийся на скуле брата синяк, багровеющий на бледной коже.

- Это он тебя так? - спросила я, указав на отметину. Малфой мрачно кивнул, и махнул рукой в сторону нашей гостиной. Я без слов двинулась туда, и он зашагал рядом.

- Влетел в Зал, и налетел на меня, прямо как в старые-добрые времена, - поведал Драко. - Я и опомниться не успел, как получил по физиономии, да так, что на ногах не устоял. Ну а потом он начал выкрикивать что-то типа того, что никогда в жизни не поверит больше ни одному слизеринцу, и что мы, наверное, здорово повеселились, водили его за нос и так далее. Какая муха его укусила?

- Хотела бы я знать, - горько сказала я. - Мне он наговорил почти то же самое. Только что по лицу не бил. И вообще не прикасался. Зато официально порвал со мной все отношения, и велел больше к нему не приближаться. Можешь себе представить?

- Хм... - Драко с сомнением покосился на меня, а потом со вздохом дернул плечами. - Наверное, после того, что произошло в Зале - могу. Хотя раньше...

- А ты почему весь мокрый? - поинтересовалась я, не желая говорить о том, что было раньше.

- Пэнси, - фыркнул Малфой. - Оказала "услугу"... Когда я поднялся, Поттер готов был снова на меня броситься, так она его и окатила. Ну и меня заодно. Говорит - нечаянно, впрочем, врет, наверное.

- Не важно, - пожала плечами я. - Дрей, ты проводишь меня до Хогсмида?

- Что? Ты все-таки хочешь ехать? - изумился он. - Я думал, ты захочешь разобраться в том, что происходит с Поттером!

- Я должна ехать, - упрямо покачала головой я. - Мама права, Диего мне не чужой. Был... А с Гарри попробую разобраться, когда вернусь. Так будет лучше. И он остынет, и я немного... Приду в себя. Я сейчас не в состоянии думать здраво, понимаешь, Дрей?

- Понимаю, - кивнул Малфой, немного помедлив. - Ладно, может, ты и права. Пока тебя не будет, может, я успею что-нибудь разузнать. Хм, хотел бы я знать, откуда ветер дует... С чего вдруг такие дикие предположения... Да не просто предположения, я бы сказал. Он говорил с полной уверенностью... Тебе он ничего не объяснял?

- Нет, - покачала головой я. - Только то же самое, что ты сказал. Что мы с тобой все время обманывали его и смеялись за его спиной. Что мы любовники. Что мы придумали это, чтобы разнообразить свою постельную жизнь.

- Интересно... - пробормотал Драко. - Ладно, посмотрим, удастся ли мне выяснить, что произошло. Я буду держать тебя в курсе событий.

- Письма будут доходить с опозданием, - возразила я. Брат помрачнел.

- Ты права. И через камин не свяжешься... Хм, дай подумать... Ага! Есть мысль, - просиял он. - Ты, кстати, вещи собрала?

- Да, еще утром, - отозвалась я, слегка удивленная переменой темы.

- Ну, хорошо, - милостиво кивнул Драко. - В любом случае, нужно переодеться, ты же не поедешь в Каминный Узел в школьной форме? Да и мне тоже не помешает, - он с сожалением посмотрел на свою залитую водой мантию. Я кивнула.

Переодевание и сборы не заняли много времени. В Бразилии сейчас было лето, да и в любом случае, там куда теплее, чем здесь, так что много теплой одежды я не брала - только надела теплый плащ, подбитый мехом, чтобы добраться до Международного Узла. К половине двенадцатого я была полностью готова, да и Драко не заставил себя ждать. Вид у него был хмурый и сосредоточенный. Предупредив Снейпа, что собирается проводить меня, и тут же вернется, Драко закинул на плечо мою сумку, и молча зашагал рядом со мной к выходу из школы. Уже у дверей я вдруг кожей ощутила чей-то неприязненный, почти ненавидящий взгляд. Сердце болезненно сжалось от мысли, что это может быть Гарри. Я обернулась, помедлив перед выходом, окидывая кажущийся пустынным зал, и невольно застыла. На лестничной площадке, той самой, где некогда мы втроем с Драко и Гарри наблюдали за прибытием комиссии по аппарированию, стояла Джинни Уизли, безошибочно узнаваемая по огненным волосам. С такого расстояния трудно было различить выражение ее лица, но я не сомневалась, что именно ее взгляд жег мне спину. Содрогнувшись, я накинула капюшон, и выскользнула в приоткрытую дверь, которую Драко придержал для меня.

До деревни мы добрались довольно быстро, а по пути почти не разговаривали. Деревня не так уж сильно пострадала во время битвы с Пожирателями, как могло бы показаться. Пожар, к счастью, не успел распространиться на все дома, и пострадало только несколько зданий, большинство из которых - включая даже и "Кабанью Голову", - уже почти восстановили. В "Трех Метлах", где народу было, по раннему времени, еще немного, несмотря на начало предпраздничных выходных, мы задержались, чтобы наконец попрощаться, и договориться о том, каковы наши планы на будущее.

- Я напишу, - повторила я, забирая у Драко свою сумку. Малфой охнул, и хлопнул себя по лбу.

- Так и знал, что забуду! Вылетело из головы! - воскликнул он, роясь по карманам. - Вот, держи, - сказал он наконец, выуживая искомое. Я удивленно взяла у него круглую серебристую плоскую коробочку, украшенную сверху узором из переплетенных между собой змеек, а среди них - затейливым выгравированным вензелем "НБ".

- Пудреница? - удивилась я. - Что-то не знаю косметики с таким логотипом...

- Это не пудреница, - хмыкнул Драко. - Это материнское наследство. Открой.

Я нажала на маленькую кнопочку, и крышка открылась. Действительно, пудры в коробочке не было, только небольшое, но удивительно ясное зеркальце в крышке. Нижняя часть была полой, и в ней лежала какая-то тряпочка, аккуратно свернутая в несколько раз.

- "Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду расскажи..." - пробормотала я, хмыкая. - "НБ" - Нарцисса Блэк, я полагаю?

- Правильно полагаешь, - кивнул Драко, вытаскивая из небольшого кожаного кисета, который достал вместе с "пудреницей", маленькое квадратное зеркальце в простой рамке из темного дерева. Приглядевшись, я различила герб семейства Блэков на кисете, и на обратной стороне темной рамки.

- Ну и что это такое? - поинтересовалась я.

- Осколки "Зеркала Рода", - отозвался Драко, и мои глаза невольно расширились от изумления.

"Зеркало Рода" - могущественный артефакт, принадлежащий к Родовой Магии. У каждого семейства оно свое. Подобное зеркало отражает только членов рода, и никого более. Именно с его помощью можно проследить родственные связи, только их оно делает видимыми. Именно возле него, глядя в темные глубины, Глава Рода или его наследник обретают наибольшую силу. При помощи Зеркала, маг из Рода один может сдержать или остановить целую армию. Однако... легенда гласит, что невозможно разбить Зеркало Рода, пока Род не уничтожен. Драко сказал, это наследство Нарициссы? Но ведь Блэки не исчезли с лица земли, в конце концов, Сириус Блэк еще жив...

Наверное, я думала вслух, по крайней мере, последнюю пару фраз. Драко фыркнул и тряхнул головой, от чего его светлая челка упала на лоб.

- А я и не сказал, что это было Зеркало Рода Блэков. На самом деле им уже лет двести, этим осколкам, а то и все триста. Их принесла в приданное своему мужу какая-то из пра-пра-пра... в общем, в семнадцатом веке это было. Ведьма из исчезнувшего рода, последняя, по-видимому, из его представителей, вышла замуж за кого-то из Блэков. И все, что она смогла ему предложить в качестве приданного, - груду осколков от семейного артефакта. Даже развалины семейного имения у нее конфисковали... Ну, в общем, не суть важно. Важно другое: перестав быть частью целого, осколки теряют основную силу, но зато приобретают массу других занимательных свойств. Через пару таких зеркал можно связаться друг с другом на любом расстоянии. Надо всего лишь посмотреть в него и назвать имя того, с кем хочешь поговорить. И если у него есть второе зеркальце, он тебя услышит. Так что...

- Это тебе от Нарциссы досталось? - поинтересовалась я.

- Угу, - кивнул Малфой. - Она сказала, у них у всех такие были, у нее, у ее сестер, и у кузенов. У каждого по паре. Потом одну из ее сестер изгнали из рода, и, вроде бы, у нее зеркала забрали. У Бэллы их в Азкабане не осталось, да и у Сириуса Блэка, надо думать, тоже, и по той же причине. Брат его, то ли умер, то ли погиб, никто толком не знает. Ну а у мамы зеркальца остались. Когда она вышла замуж за отца, она забрала их с собой. Правда, они долго лежали без дела... Мы даже думали о том, чтобы отправить одно отцу в Азкабан, но сначала не было возможности, а теперь и надобность отпала.

- А ну-ка... - Я с некоторым сомнением посмотрелась в зеркальце в крышке "пудреницы", которое в данный момент отражало лишь мое собственное усталое и бледное лицо с покрасневшими от постоянных слез и бессонной ночи глазами. - Драко Малфой! - приказала я. Поверхность мигнула серебристым светом, и в тот же миг такой же свет охватил черную рамку в руках Драко.

- Я здесь, - отозвался он, кинув взгляд на свое зеркало. В тот же момент я ошеломленно уставилась на его лицо, появившееся в моем.

- Офигеть! - констатировала я. - А звук передает?

- Естественно! - оскорбился Малфой. - Ты думаешь, я стал бы использовать дешевку, с которой только и можно, что посмотреть друг на друга?

Я хмыкнула. Он был прав - его голос звучал с двух разных мест - и от него самого, и из зеркала.

- Спасибо, Дрей, - сказала я, закрывая пудреницу и пряча ее в карман юбки.

- Я наложил на оба зеркала чары неразбиваемости, - сказал Драко, чуть смущенно пожимая плечами. - И чары, чтобы не потерялись. В общем, держи меня в курсе, как у тебя что, ладно? Главное, сообщи, как доберешься.

- Хорошо, - кивнула я. - Ты тоже не забывай меня, ладно? Свяжись со мной, если что-нибудь узнаешь о... - горло вдруг сдавил спазм, и я закусила губы, чтобы не расплакаться вновь. Перед путешествием это совсем не годилось. Однако Драко понял меня и без слов, и просто кивнул. - Ну, в общем, не пропадай, - неловко выдавила я, наконец справившись с собой.

- Договорились, - кивнул Малфой.

Вид у него был какой-то грустный и немного потерянный, и я, повинуясь порыву, крепко обняла его. Драко тихонько хмыкнул, но его руки так же крепко стиснули меня в ответ, и он ободряюще потрепал меня по спине.

- Ну ладно, ээээ... Черт, даже удачной поездки не пожелаешь! - проворчал он. - В общем, передай своей матушке и отчиму мои соболезнования.

- Обязательно, - кивнула я, отступая. - Ну, ладно, не будем затягивать. Мне пора.

- Все взяла? Документы, деньги?

- Да, не волнуйся. До связи.

- До связи, сестренка.

Драко вздохнул, и кивнул. Я послала ему ободряющую улыбку, несмотря на то, что у самой кошки скребли на душе, и, подобрав свою сумку, аппарировала.

В прошлые несколько раз, когда я бывала в Международном Каминном Узле Лондона, я попадала туда через камин в конце платформы 9 и Ў, вместе с матерью. Сам по себе Узел располагался в большом каменном здании, в глубине квартала, поодаль от больших улиц. Никаких маглооталкивающих чар на здании не было, ну разве что самые легкие, оно было попросту огорожено фигурной решеткой с надписью "частные владения". Большая часть прибывающих и отъезжающих пользовались каминами или аппарацией, но для тех, кто желал уйти своими ногами, существовал подземный переход на соседнюю улицу, где располагался довольно большой торговый центр, привлекавший массу туристов, и где необычно одетые иностранцы никого не удивляли. В здании было в общей сложности семь этажей. Весь первый этаж был подключен к каминам внутренней сети Магической Британии, чтобы путешествующие могли без помех перемещаться в конечный пункт назначения, или наоборот, прибывать в Каминный Узел.

Международные камины располагались на следующих этажах, каждый из которых соответствовал своему материку. Со второго этажа можно было переместиться в Европу, с третьего - в Африку. В Америку можно было попасть с четвертого - как в Северную, так и в Южную. Камины пятого этажа вели в Каминные Узлы Австралиии и Новой Зеландии - движение здесь было очень оживленным. С верхнего этажа отправлялись желающие посетить Азию и Японию. Кто-нибудь из маглов с ума сошел бы при виде такого количества каминов, собранных в одном доме, да еще на каждом этаже. Что уж говорить о том, что через них, к тому же, постоянно входили и выходили люди.

На сей раз я оказалась в зоне аппарации - тоже на первом этаже, в отдельном светлом зале, на который были наложены чары, корректирующие перемещение путешественников. Любой аппарирующий в Каминный Узел автоматически перенаправлялся сюда, даже если и желал оказаться сразу на нужном этаже. Выйдя из зала, я осмотрелась. Весь Каминный Узел буквально утопал в Рождественских украшениях. Гирлянды из остролиста, мишура, и всевозможные виды украшений, перечислить которые не взялись бы, наверное, даже те, кто их развешивал, свисали отовсюду - с потолка, стен, стендов и многочисленных ларьков, предлагающих купить все что угодно - от еды и прессы до сувениров и амулетов. Основное помещение первого этажа представляло собой большой и длинный зал, чем-то напоминающий атриум Министерства. Камины, расположенные по обе стороны, горели ровным зеленым пламенем постоянно - здесь использовалось то же самое вещество, из которого делался Летучий Порох, но по какому-то иному принципу. Справа выстроилась целая очередь из тех, кто хотел покинуть Каминный Узел - волшебники и ведьмы по очереди проходили к освободившимся каминам, и шагали в пламя, выкрикивая место назначения. Слева очереди не было, но камины то и дело полыхали, выдавая вспышку пламени, сродни миниатюрному взрыву, и выбрасывали из своих недр все новых путешественников. Осторожно, пытаясь не попасть под припрятанную где-нибудь среди гирлянд омелу, (поскольку целоваться ни с кем у меня не было ни малейшего желания), я пошла к лестницам, располагавшимся в торце здания. Как оказалось, их тоже не обошли стороной местные декораторы - все перила были сплошь увиты гирляндами из остролиста, ленточками и мишурой, с потолка свешивались рождественские ангелочки и другие украшения. Осторожно, стараясь не налететь на кого-нибудь из снующих туда-сюда людей, я стала подниматься по лестнице на четвертый этаж.

Здесь, как и во всем здании, царил шум и гвалт. В отличие от нижнего этажа, четвертый бал разделен на два не совсем равных зала. Больший из них, располагавшийся в основном крыле здания, обеспечивал связь с Внешней Каминной Сетью Северной Америки - количество отправляющихся в туда и прибывающих оттуда было просто неимоверным. Прибывающие и отбывающие американцы, мексиканцы и прочие создавали настоящую толчею, и я с трудом протиснулась ко вторым дверям, которые вели в зал поменьше, расположенный в малом крыле здания. Отсюда отправляли в Южную Америку, и по сравнению с тем, что творилось за дверью, народу тут было немного. Нет, в принципе, конечно, людей было предостаточно, просто они не создавали толпы.

Этот зал был не таким длинным, овальной формы. Камины располагались по обе стороны, и лишь в противоположном конце зала, напротив двери, было окно, разделяющее "сторону входа" и "сторону выхода". На полу разноцветные плитки образовывали причудливый узор, разделенный на сектора. Я уже знала, что каждый сектор соответствует какой-либо стране или группе стран, смотря по количеству путешественников. В небольшом пространстве от двери до первого камина - футов двадцать в длину (прим. автора - около шести метров), - располагалось два регистрационных стола, по обе стороны от двери. Как всегда камины слева работали на прибытие, и как раз сейчас возле левого стола выстроилась небольшая очередь из новоприбывших. Странно, но отъезжающих, не прошедших регистрацию, я что-то не заметила, хотя за чертой выхода к каминам уже стояли, оживленно болтая, несколько человек. Процедура регистрации была мне неплохо знакома, так что я понимала, что они вполне могут уже отправляться в путь, однако они, видно, ждали кого-то из своих. Пожав плечами, я подошла к стоящему в правом углу регистрационному столу, за которым скучал низенький толстый волшебник, листая журнал, судя по всему, прочитанный уже раза три-четыре от корки до корки. При виде меня он оживился.

- Впервые едем одна, милочка? - приветливо заворковал он, улыбаясь во весь рот. - Я ведь вас помню, летом навещали родственников. Опять к ним, да? Будете праздновать Рождество с семьей?

- Нет. Я на похороны брата, - сухо ответила я.

Улыбка сползла с лица толстяка, но мне было все равно. Поселившаяся в душе после известия о смерти Диего и разрыва с Гарри пустота, которую не смогло развеять даже Рождественское настроение, старательно навеваемое украшениями, наполняла меня равнодушием и даже легким презрением по отношению ко всему. Пожалуй, вот в таком состоянии я могла бы стать истинной слизеринкой, именно такой, какими представляют нас гриффиндорцы. Холодной, расчетливой и равнодушной.

Пробормотав слова соболезнования, толстяк шлепнул печать в мой путевой лист, и, порывшись в столе, вытащил оттуда плотную картонную бирку, которую прикрепил к моей мантии.

- Помните, что делать? Зайдете в камин, зажмурьтесь, и ничего не говорите, - напомнил он мне. - Бирка сама приведет вас куда нужно. И вещи держите крепче, а то потеряете. Вы бы видели, какая была тут суматоха, когда...

- Благодарю вас, - жестко пресекла я поток воспоминаний толстяка. - Какой камин?

- Сегодня у нас Бразилия популярностью не пользуется, - разочаровано махнул рукой толстяк. - Голубой сектор. Приятного путешествия.

- Спасибо, - подчеркнуто холодно ответила я, в душе ощущая досаду, что вела себя так по-свински. Но вместе с тем, в тот момент мне было наплевать даже на это.

Протолкнувшись мимо парней, ожидающих непонятно кого перед входом в "Каминную Зону", я отыскала голубой сектор, и, проверив на всякий случай ремень совей сумки, перехватила его поудобнее. Глубоко вздохнув, я зажмурилась, и шагнула в бушующее зеленое пламя. Знакомый теплый вихрь, чуть отдающий запахом дыма, окутал меня, и, закружив, понес. Я не открывала глаз, и изо всех сил цеплялась за лямку своей сумки. Путешествие было дальним, и, хотя скорость в Международной Сети была в несколько раз выше, чем в любой местной, занимало немало времени. Хорошо еще, что во время самого перемещения здесь крутило не так сильно, иначе пассажиров бы нещадно тошнило при каждом путешествии.

Через некоторое время, когда я уже вполне освоилась, но, памятуя о предостережениях, которые каждый раз давали сотрудники Сети, не открывала глаз. Чтобы не заснуть, необходимо было отвлечься. Однако мысли, которые лезли мне в голову, были сплошь невеселыми - то воспоминания о Диего, то острая, как бритва, боль от разрыва с Гарри и его несправедливых обвинений. Понимая, что мне необходимо отвлечься, я попыталась попробовать обдумать какие-нибудь тактические приемы для следующего матча по квиддичу, и даже кое-что успела измыслить. Однако воображение мигом оказало мне медвежью услугу, и, когда я попыталась представить выдуманную комбинацию, разыгрываемую на поле, мигом подсунуло картинку Гарри верхом на Молнии, с сияющими глазами и бессознательной улыбкой, которая почти всегда играла на его лице, когда он целиком отдавался полету. Всхлипнув, я невольно шмыгнула носом, и поперхнулась летящим вместе со мной пеплом.

К счастью, сегодняшний день, видимо, исчерпал свой лимит неприятностей для меня, и в этот самый момент, когда я уже готова была закашляться, не зная толком, к чему это приведет, зеленый смерч снова завертелся с ужасающей быстротой, и буквально вышвырнул меня из камина конечного пункта назначения. Обуглившаяся бирка окончательно рассыпалась пеплом, а я, закашлявшись, поспешно вытащила палочку, и, направив себе в грудь, наложила невербальное "Анапнео", которому меня научила Джинни. Дышать тут же стало гораздо легче, и я, с облегчением выпрямившись, огляделась.

В отличие от Лондонского, Международный Каминный Узел Рио-де-Жанейро располагался в огромном особняке на окраине города. Узел был довольно крупным и оживленным, хотя и организован был совсем не так, как Британский. Само здание было условно разделено всего на две части - прием и отправление, а точки назначения распределялись по секторам. Внутренних каминов было всего два - один на вход, второй на выход, и перемещались по ним все еще при помощи летучего пороха - постоянное пламя обходилось гораздо дороже, а пропадало впустую. Камины в Бразилии были не особенно в ходу, и внутренняя сеть была катастрофически маленькой. Здесь более популярным было путешествие через портключи, которые пачками продавали в специальных киосках в общественных местах. Обычно они вели с одной точки Магической Бразилии в другую. Кое-где специально обученные служащие могли изготовить и отдельный, направленный ключ, причем за сравнительно невысокую плату, так что позволить себе подобное мог практически любой маг. Помимо этого по стране колесило порядка двух десятков небольших автобусов, вроде нашего "Ночного Рыцаря", которые развозили пассажиров, по каким-то причинам не желающих воспользоваться портключами.

Взглянув на висящую над выходом из зала прибытия табличку "Добро пожаловать в Рио-де-Жанейро!", я заняла очередь к столу регистрации прибывших, и терпеливо ждала своей очереди. Особняк был очень светлым, к тому же было очень тепло. Не прошла я и половины очереди, как ощутила, что вся взмокла в своей теплой мантии и свитере. Взглянув на часы, я обнаружила, что уже половина десятого - мое путешествие заняло почти два с половиной часа! Неужели я столько времени провела в камине? Или я все-таки неправильно рассчитала время? Расстегнув застежки плаща, я скинула его, и вздохнула свободнее, прекрасно, впрочем, понимая, что в Бразилии сейчас лето, а значит, скоро даже мои юбка и блузка покажутся мне жаркими. К счастью, в моей сумке имелась и одежда полегче, так что можно будет после регистрации забежать в дамскую комнату и переодеться.

Наконец, к тому времени, когда я в своем свитере успела порядком свариться, и не снимала его только потому, что мои руки и так были заняты, подошла моя очередь. Высокий смуглый парень в шортах и майке, выглядевший как обычный магл, однако небрежно крутящий в пальцах волшебную палочку, окинул меня веселым ироничным взглядом, но, прочитав мой путевой листок, понимающе кивнул.

- Прекрасная сеньорита приехала из Туманной Англии? - улыбнулся он. - Думаю, прекрасная сеньорита найдет нашу погоду куда более ласковой, нежели английская. Легкие платья и сарафаны пойдут прекрасной сеньорите куда больше, чем эта скучная английская одежда.

Слегка ошеломленная подобной наглостью, и к тому же прекрасно осознавая, что после ужасно проведенной ночи, постоянных слез и долгого путешествия через Каминную Сеть, взмокшая, и наверняка красная от жары, выгляжу далеко не лучшим образом (что-то вроде "Не приведи Мерлин!"), я сухо поблагодарила бразильского "мачо", и, подобрав свои вещи, заторопилась к выходу из зала. У меня было две цели - сначала найти "дамскую комнату", переодеться и привести себя в порядок, а потом отыскать Тони, если он еще не отчаялся меня дождаться.

По прошлым визитам я неплохо помнила расположение удобств в этом особняке, поэтому до туалетов добралась без труда. Когда я посмотрела на себя, я с удивлением обнаружила, что все не так уж плохо. Конечно, глаза у меня все еще были покрасневшими, но уже не воспаленными, как раньше. Бледное от усталости и горя лицо, от жары не покраснело, как я опасалась, а лишь слегка разрумянилось, а сажи в Сети оказалось не так уж много, поэтому я практически не испачкалась, разве что самую капельку припорошила плащ. Помыв руки и умывшись, я вытащила из сумки черные босоножки на небольшом каблуке, и легкое темно-зеленое платье, впрочем довольно строгого покроя. Заперев кабинку, я быстро переоделась, вытащила из кармана юбки "пудреницу", выданную Малфоем, и, подумав, сунула ее в карман платья, наложив легкие чары, чтобы он не оттопыривался.

Быстро свернув зимнюю одежду, я убрала ее в сумку, помучившись немножко с заклятием незримого расширения, так как все туда не влезало. Но в конце концов чары подействовали, и я смогла вздохнуть свободно. Проверив еще раз свои документы, я закинула сумку на плечо, расправила платье, волосы, и вышла.

Тони обнаружился довольно скоро. Я хорошо помнила его, он был на пару лет старше меня, типичный латинос - смуглокожий, темноволосый, с выразительными карими глазами и буйным нравом. Они с Диего дружили с самого детства, и Тони всегда был своего рода покровителем для хозяйского сына, ведь тот был младше него. Правда, потом порой выходило и наоборот, когда Диего покрывал некоторые "грешки юности" приятеля...

Парень ждал меня в холле здания Узла, где, специально для встречающих, стояли удобные диванчики. Вид у него, как и следовало ожидать, был усталый и совсем невеселый, и такой же вышла и улыбка, которой он приветствовал меня.

- Сеньорита Блейз! - Тони вскочил мне навстречу, галантно поклонился и поцеловал мне руку. Я быстро обняла его.

- Тони, давай без церемоний, - попросила я, отстраняясь. В прошлом мы довольно неплохо ладили, и еще в конце первого лета перешли на "ты". Он кивнул.

- Как скажешь, Блейз, - бросив взгляд на мою сумку, он тут же смутился, и забрал ее у меня. - Как добралась?

- Нормально. Разве что переодеться пришлось сразу по прибытии. Не думала, что тут так жарко. Мне казалось, температура зимой и летом не должна сильно отличаться?

- Ну, не очень сильно, но все-таки, - пожал плечами Тони. - И потом, ты ведь приехала из настоящей зимы, со снегом и все такое. От такого перепада жара ощущается острей.

- Да, наверное, - согласилась я. Некоторое время мы неловко молчали, потом я подняла глаза. Почему-то, при виде Тони, Диего вспоминался еще острее, и я по-новому ощутила ужас происшедшего. - Тони, Тони, как же такое случилось? - невольно вырвалось у меня. Парень грустно пожал плечами.

- Точно еще неизвестно, - отозвался он. - Диего, как всегда, выехал на прогулку перед ужином. Его долго не было, но такое случалось и раньше, все знали, что молодой сеньор великолепный наездник и никто не волновался за него. А потом, уже в сумерках, Тень вернулся без седока, - Тони вздохнул. Я вспомнила серого жеребца, не подчинявшегося никому кроме Диего, и покачала головой. Действительно, странно, что Тень сбросил его, да еще и покинул - конь был привязан к хозяину, и не оставил бы его в трудную минуту...

- А потом? - спросила я.

- Альберто, - ты помнишь его, младший конюх, - сразу побежал рассказать об этом дону Родриго. Хозяин тут же собрал людей на поиски. Ты бы видела эту спасательную экспедицию - с факелами, с собаками... Мы его быстро нашли, у Чертова Камня. Перевезли в ассиенду, тут же вызвали целителя дель Кампе.

- И что, неужели он оказался совсем беспомощен? - недоверчиво покачала головой я. Тони грустно усмехнулся.

- Вот это-то и странно. Понимаешь, просто от падения таких повреждений быть не могло. У него было сломано столько ребер, что... в общем, от грудной клетки мало что осталось. И использовать "Костерост" было опасно, потому что многие осколки поранили легкие, и при выпрямлении костей грозили порвать их еще сильнее. А применять исцеляющие заклятия и зелья тоже было опасно, пока не исцелены кости. При таком количестве осколков это было просто бессмысленно. В общем, я не вникал в тонкости, но дель Кампе сказал, что ему просто элементарно не хватило времени на столь кропотливую работу. Будь у нас возможность доставить его в больницу, там, может, и смогли бы что-нибудь сделать, но в таком состоянии трогать его было нельзя. Всего лишь переезд до ассиенды его чуть не убил, что уж говорить о городе...

- "Чуть не убил", говоришь? - горько переспросила я, с трудом сдерживая слезы.

Но что-то в рассказе Тони мне не нравилось.

- Ты сказал, сам при падении он так удариться не мог, - припомнила я. - А если... Если лошадь, ну, например, наступила на него? Или ударила копытом?

- Нет, это не лошадь, - покачал головой Тони. - Площадь удара для копыта чересчур велика. Там должна была быть, по меньшей мере, слоновья нога.

- Или что-то другое... - заметила я. - Нужно проверить. Вызвать экспертов, пусть считают остаточные магические эманации. Если Диего был там не один, то это уже убийство, а не несчастный случай. Надо сообщить в аврорат!

- Куда? - переспросил Тони. Ах, да, спохватилась я, ведь здешний Авророат называется Управлением Охраны Магического Правопорядка (очень по-магловски), а его сотрудники - просто агентами.

- Ну, в УОМП, - пояснила я.

- А. Так уже. Сразу же. Вчера агенты там целый день возились. Говорят, какая-то магия там применялась, но следы очень слабые. Это мог быть и сам Диего. Агенты сказали, применяли одно заклятие, максимум два, но каких - непонятно. Никаких эманаций не осталось. И никто точно не аппарировал, это бы оставило более явный след. Округу обыскали - никаких следов...

- Ну, это ни о чем не говорит. Преступник, если он был, мог прилететь на метле, и ему вообще не было нужды ступать на землю. Вопрос - зачем? Кому Диего мог перейти дорогу? Тони?

- Да никому, - вздохнул он. - Он даже с Мартой недавно порвал, так что тут и Фернандесу жаловаться не на что, а ты же помнишь, как они всегда за нее ооперничали..

При слове "порвал" я невольно вздрогнула, и перед глазами всплыло бледное, затвердевшее лицо Гарри, и гневный, отчаянный взгляд его зеленых глаз, а в ушах зазвучали роковые слова: "Я официально разрываю с тобой все отношения, и с этого мгновения не желаю тебя больше знать!". Сглотнув набежавшие слезы, я глубоко вздохнула, и решила, что пора менять тему.

- Ладно, думаю, обо всем этом можно поговорить и потом, - сказала я. - Как мы будем добираться до ассиенды, через камин? - поместье дона Родриго было одним из немногих домов, подключенных к Каминной Сети. - Или, в принципе, я уже могу аппарировать...

- Зачем? - удивился Тони. - Донья Изабелла дала мне портключ. Вот, - он вытащил из кармана плоскую темную коробочку, и открыл. Внутри лежал старинный галлеон, поблескивая характерным для портала синим свечением. Я кивнула. Честно говоря, путешествия через портключ я не любила, однако это было достаточно быстро и эффективно, а я уже порядком подустала, чтобы возражать. Поэтому я без возражений протянула руку к монете. Тони закинул мою сумку себе на плечо, кинул взгляд на диван, где сидел, чтобы проверить, ничего ли он не забыл, и по его кивку, мы одновременно прикоснулись к портключу.

Следовало признать, в изготовлении портключей бразильцы далеко опередили нас, англичан. Сравниться с их работами могли разве что портключи Дамблдора, и то, о действии тех я знала только по словам Драко и Нарциссы. Никаких кручений, завихрений и полетов, лишь мягкое, уверенное скольжение, и овевающий лицо легкий ветерок. Пара минут - и вот мы уже стоим, даже не покачнувшись, в одном из внутренних двориков ассиенды, окруженном двухэтажной галереей для прогулок. Поначалу здесь пытались разбить небольшой сад, но, как ни бились садовники, растения просто не желали приниматься. В конце концов, здесь просто оставили газон, который крест-накрест пересекли две посыпанные мелким гравием дорожки.

- Ну вот, мы и на месте, - вздохнул Тони. - Ты как, сразу пойдешь к себе в комнату, освежиться с дороги?

- Позже, - покачала головой я. - Сначала я хочу увидеть мать.

- Тогда пойдем. Донья Изабелла должна быть в кабинете.

Однако о нашем прибытии матери, видимо, уже успели доложить, потому что она встретила нас на полпути. Ее вид потряс меня. Я помнила, когда носила траур по кому-нибудь из своих мужей - закутанная в черные одежды, непременно при шляпке, картинно вздыхающая, однако при безупречном макияже и прическе.

Сейчас ее роскошные иссиня-черные волосы были стянуты в простой , хотя и элегантный узел на затылке (для моей матушки такая прическа была даже не повседневной, а так - просто подобрать волосы на скорую руку). Никакого макияжа на лице, глаза покрасневшие, хотя и совершенно сухие. Абсолютно простое черное платье, без малейших признаков каких бы то ни было украшений, не считая такой же черной кружевной шали на плечах, какие частенько носили здесь почти все женщины. Но я даже и не подозревала, что в гардеробе моей матери есть настолько простые вещи.

- Блейз, девочка моя! - воскликнула она, крепко обнимая меня, и я с удивлением чуть ли не впервые в жизни услышала в ее голосе неподдельную теплоту. - Я рада, что ты приехала, милая, - ласково сказала мать, отстраняясь от меня. Лицо ее оставалось грустным, а голос, несмотря на теплоту, - печальным.

- Я не могла не приехать, - отозвалась я, чувствуя, как снова наворачиваются на глаза слезы. - Ты права, Диего мне не чужой. То есть... Был. Мерлин, не могу поверить!

- Никто не может, милая, - вздохнула мать. Велев Тони отнести мои вещи в приготовленную для меня комнату, она жестом пригласила меня пройтись с ней, и мы медленно направились в сторону галереи второго этажа, беседуя по пути.

- Как дон Родриго? - спросила я.

- Ужасно, как еще? - вздохнула она. - Потерять сына - это трагедия, перенести которую очень нелегко. Конечно, мне хочется верить, что Родриго справится, что он сильный и сможет пережить... Но пока прошло слишком мало времени, чтобы что-то говорить. Хорошо хотя бы то, что он не схватился за бутылку, чтобы утопить свои горести, и не опустил руки.

- А что он сейчас делает? - поинтересовалась я.

- Он у Чертова Камня, вместе с агентами УОМП. Они хотят использовать его силу, как хозяина поместья, надеются, что может, так удастся выяснить что-нибудь. Вчерашние стандартные тесты мало что дали. Единственное, есть еще надежда на лошадь, но анимист прибудет только послезавтра.

- Кто? - не поняла я.

- О, да, у вас, в Британии, это не особенно распространено, - кивнула матушка. - Анимист - это маг, привыкший работать с животными, который понимает их способ мышления. Ну и к тому же, владеет ментальной магией. Они надеются, что он сможет проникнуть в мозг Тени и увидеть то, что произошло с Диего, глазами лошади.

- Разве такое возможно? - с сомнением спросила я. Мать пожала плечами.

- Не знаю, милая. Это новая отрасль в науке, и специалистов крайне мало, но в таком положении хватаются и за соломинку. Хотя не представляю, что будет с Родриго, если выяснится, что Диего действительно убили. Да он не просто убьет этого преступника, он его уничтожит, так что и следа не останется... Он и так вне себя от горя. Да что я тебе рассказываю, ты-то понимаешь, как тяжело терять родного человека...

- Что ты имеешь в виду? - переспросила я. Мать удивленно посмотрела на меня.

- Люциус, - отозвалась она. - Я слышала о его смерти, даже посылала Нарциссе письмо с соболезнованиями. Кто бы мог подумать... Люциус Малфой, самый аристократичный мужчина из всех, кого я только знала - и вдруг был убит при попытке бегства из тюрьмы... Это ужасно.

- Ах, вот ты о чем, - смущенно пробормотала я. Я и забыла об официальной версии событий, успокоенная визитом Люциуса в Хогвартс, и редкими письмами Нарциссы, где та тонкими намеками сообщала, что с ними обоими все в полном порядке. Однако матери об этом знать совсем необязательно, в конце концов, чем меньше народу посвящено в тайну Малфоев, тем в большей безопасности они будут. - Извини, у меня просто мысли путаются. От перемены климата, наверное, - мягким, смущенным тоном заметила я, и мать тут же понимающе кивнула, и сочувственно погладила меня по плечу.

- Да, конечно, конечно, милая, - согласилась она. - Бедная моя девочка, столько на тебя свалилось. Может быть, тебе лучше отдохнуть с дороги? - предложила она. Я кивнула. - Ну идем, я провожу тебя в твою комнату, - сказала мать. По дороге разговор наш вернулся снова к Малфоям. - Так как Драко? Как он перенес известие о смерти отца? Мне казалось, он был к нему очень привязан?

- Не то слово, - отозвалась я, не без содрогания вспоминая срыв Малфоя-младшего. - В первый момент он даже сорвался в магическую истерику. Правда, хвала Мерлину, его вовремя удалось остановить. Ну а теперь... Он держится. Кстати, он передавал свои соболезнования.

- О. Мило с его стороны, ведь он и сам пережил жестокую потерю... Бедный мальчик... В таком возрасте получить на свои плечи такое бремя... - вздохнула мать. Я кивнула, не особенно кипя желанием продолжать этот разговор. Но тут, к счастью, мы подошли к дверям моей комнаты. Пожилая полненькая горничная Лаура, которая еще летом приняла меня под свое крылышко, хлопотала в комнате, уже развесив в шкаф мои вещи, и теперь раскладывая на туалетном столике мою щетку для волос и тот минимум косметики, что я захватила с собой. Поприветствовав меня, и всхлипнув пару раз по печальному поводу моего приезда, она подхватила снятый с кресла чехол для мебели, и поспешно убежала. Пожелав мне отдохнуть и освежиться, мать предупредила, что обед будет в два, и последовала за ней.

Я снова взглянула на свои часы, зачарованные таким образом, что сами переводились при перемене часового пояса. Снова половина десятого, но учитывая, что у ассиенды часовая разница с Рио, значит, я прибыла ровно час назад. А по Британскому времени сейчас, должно быть, полчетвертого. Салазар-основатель, да Дрей, наверное, с ума сходит. Интересно все-таки, а будет ли работать зеркальце на таком расстоянии?

Вытащив "пудреницу" из кармана, я открыла крышечку, и, посмотрев в зеркальце, глубоко вздохнула.

- Драко Малфой! - четко произнесла я. Зеркальце мигнуло, и с минуту просто светилось ровным серебряным светом. Потом снова вспышка, и в нем отразилась уже не я, а какой-то усталый и замученный Малфой, за спиной которого смутно виднелся стеллаж с книгами. Он что, в библиотеке? Что он там забыл в первый день каникул? При виде меня на лице Драко отразилось облегчение, и он улыбнулся.

- Привет, путешественница, - мягко сказал он, и я невольно хмыкнула - голос раздавался прямо из зеркала, и слышен был так, словно Драко действительно находился на расстоянии вытянутой руки от меня. Я невольно тоже улыбнулась ему.

- Привет. Я добралась. Уже в ассиенде, - сказала я. Драко хмыкнул.

- Я догадался, - отозвался он. - Ну как ты там?

- Так себе. Дорога заняла больше времени, чем я думала. А здесь вообще черт-те что творится. Подозревают, что Диего не сам упал, и вообще, умер не от падения. Якобы его чем-то ударили, и площадь удара была примерно с обхват слоновьей ноги. От ребер и грудной клетки... - у меня перехватило горло, но я усилием воли справилась с собой. - Там мало что осталось, - закончила я. Драко задумчиво прикусил губу.

- Есть предположения?

- Много, но мне не докладывали - так, Тони сказал кое-что, и все. Ну да ладно, давай не будем об этом. Позже расскажу подробнее, когда сама узнаю подробности. Как дела в Хогвартсе?

- Пока никак, - вздохнул Малфой, и поморщился. - Точнее, пока без изменений. Все грифиндорцы на меня ополчились. Поттер демонстративно делает вид, что меня не существует, даже связь каким-то образом притушил, так что я, в лучшем случае, могу только определить направление к нему. Джинни с Гермионой смотрят на меня, как на Врага Народа, так что я себя начинаю Сауроном чувствовать... А Уизел даже побить меня порывался. Правда, неудачно, ну да что с него взять...

- В смысле, побить?

- Ну в смысле, съездить по физиономии, - хмыкнул Драко. - На его несчастье, при мне были Винс и Грег, - и он едва заметно поморщился.

- Ты снова начал таскать с собой Крэба и Гойла? - переспросила я с отвращением. Драко кивнул, сделав страдальческое лицо.

- Угу, - отозвался он. - А что делать, приходится... Мерлин, как же я от этого отвык! Нет, надо, надо что-то делать, только я пока еще не могу придумать, что именно. Но ничего, со временем что-нибудь подвернется...

- Ну, хорошо, - согласилась я. - Держи меня в курсе.

- Ладно, - согласился брат. - Отдыхай, сестренка.

- Пока, - улыбнулась я, хотя мне было совсем не весело. Драко кивнул, помахал рукой, и я закрыла крышку "пудреницы". Надо было принять душ и ненадолго прилечь. Путешествие утомило меня больше, чем я думала.

Pov Драко Малфоя.

Прошедшие выходные выдались для меня совсем невеселыми. Я и не предполагал, что гриффиндорская компания стала занимать столь важное место в моей жизни. Но без них мне теперь было одиноко, пусто и грустно, как будто мало было отъезда Блейз. Сестренка связалась со мной вскоре после похорон, прошедших в субботу, и предупредила, что задержится на пару-тройку дней, может быть, на неделю. Впрочем, я ее вполне понимал - меня бы тоже не тянуло обратно в школу, под презрительный взгляд Поттера и его компании. Ну, правду сказать, Гарри в эти дни я видел нечасто, и немудрено - судя по слабым ощущениям, оставшимся от связи между нами, он все время безвылазно торчал в Больнице возле своего крестного. Что там делать, лично я не очень понимал - сидеть и охранять спящего? Северус, который как мастер легилименции периодически проверял состояние пациента, сказал, что восстановление затягивается, видимо, из-за слишком истощенного состояния Блэка. Хотя, наверное, заняться-то возле него все-таки было чем - взять хотя бы постоянные вливания укрепляющих зелий и лекарств, разные чистящие и прочие подобные чары... Другое дело, что лично меня подрядить на подобное не получится ни за какие коврижки...

Сначала я думал, что вернуться к прежней жизни - постоянному противостоянию с гриффиндорцами, стычкам с Уизли, и молчаливому сопровождению Крэба и Гойла - будет очень просто. И, на первый взгляд, так оно и было, но... Всегда оставалось это самое "но". Я отвык от этого, и теперь то, что раньше казалось мне естественным, вдруг открылось с неожиданной, и в какой-то степени пугающей стороны. Пугающей, потому что я и не предполагал, насколько изменился сам. Теперь же я остро чувствовал это. Как сильно отличалось общество моих громил от веселого общества Гарри! А разговоры с ними, если это можно охарактеризовать столь громким термином? Да они не понимали элементарных вещей! Никаких споров, охотные кивки на все, что бы я ни сказал... Раньше это мне льстило, не теперь... Теперь это раздражало, порой, даже чересчур. Я стал чураться их общества, и все больше времени проводил в библиотеке, куда их заманить было практически невозможно (потому как жевать там запрещалось).

В общем, к утру понедельника я решил, что с меня довольно. Я был сыт по горло этими гриффиндорскими обидами, и всерьез настроился выяснить, что произошло. Первый опыт в этой области я провел еще до обеда, в кои-то веки выцепив Поттера в коридоре школы, куда его выставила пройтись заботливая мадам Помфри (о чем я знал, естественно, потому что подслушивал под дверью). Крэба и Гойла я с собой не взял - во-первых, при них Гарри точно разговаривать не захочет, а во-вторых, я не собрался с ним драться.

Не могу сказать, чтобы разговор закончился совсем уж ничем, но и удачным его тоже назвать было нельзя. Все только еще больше запуталось.

- Поттер! - окликнул я его, догоняя одинокую фигурку в коридоре. Его друзья, видимо, не знали о том, что Гарри покинул палату Блэка, и с ним никого из них не было. Момента удачнее трудно было придумать. - Надо поговорить.

- Нам не о чем говорить, - жестко отрезал Гарри, не глядя на меня.

- Черта с два! Слушай, ты можешь внятно объяснить, какого лысого боггарта с тобой случилось? - резко спросил я, чувствуя, как внутри закипает злость. Гарри презрительно хмыкнул.

- Не строй из себя святого, Малфой, - сказал он с горечью. - Ты все прекрасно понимаешь. У меня просто открылись глаза, и я увидел вашу слизеринскую кодлу в истинном свете. Прав был Рон, не стоило вам доверять...

- Идиот чертов, - почти зарычал я. - Слушай, если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие бегать за тобой, и выспрашивать то, что я, по твоему мнению, и так знаю, то Крэб и Гойл по сравнению с тобой просто гении!

- Вот и возвращайся к своим дружкам, Малфой, а меня оставь в покое! - почти выкрикнул он.

- Твою мать, Поттер, да неужели у тебя язык отсохнет, если ты скажешь по-человечески, какого Мордреда взбрело тебе в башку!? - рыкнул я. - Что, это так трудно? Просто скажи, в каком бреду тебе привиделось, что мы с Блейз любовники?

- Птичка на хвосте принесла, - усмехнулся он. - А тебе не все равно?

- Было бы все равно - не спрашивал бы, - отозвался я. - И что ж за птичка такая, что ты так сразу безоговорочно ей поверил?

- А я и не поверил, - каким-то пустым, безжизненным голосом отозвался Гарри, глядя куда-то за мое плечо остекленевшим взглядом. - Не поверил, пока не увидел своими глазами.

- Что? - никогда не верил, что можно упасть от удивления, но пол под моими ногами, казалось, действительно покачнулся. От неожиданности я схватился за него, и Поттер почему-то не оттолкнул меня, а наоборот, помог восстановить равновесие. И только потом резко отцепил мою руку от своего плеча и брезгливо оттолкнул ее прочь.

- Не прикасайся ко мне, - резко сказал он. - Даже не приближайся больше. Чем дальше ты будешь, Малфой, тем лучше для тебя же.

- Ну нет уж, Поттер, ты так легко не отделаешься, - возразил я. - Какого Гриндевальда! КАК ты мог нас видеть? Где, когда? Я ничего не понимаю...

- Ой, Малфой, вот только этого не надо, - поморщился он, но увидев мой непреклонный взгляд, тяжело вздохнул. - Ладно, если это единственный способ от тебя отделаться... Смотри.

Он вытащил из внутреннего кармана мантии старый, потрепанный и помятый пергамент, развернул... Пергамент был чистым. Я захлопал глазами. Гарри вытащил палочку, коснулся листа, и с еще одним тяжелым вздохом произнес:

- Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Я чуть не усмехнулся, что за ерунда? И тут по пергаменту побежали строчки. Подобные чары - чары проявления, - были мне отчасти знакомы, но с таким идиотским паролем я еще никогда не сталкивался. Ну, и что он хочет этим сказать - какие-то непонятно кто приветствуют нас... и тут Поттер и его бумажка снова удивили меня. Надпись исчезла, и ее место заняли пересекающиеся линии, черточки... Я пригляделся.

- Это... Это что - карта школы? - дошло до меня наконец. - Ох, и ни фига себе... И давно у тебя эта штука?

- С третьего курса, - отозвался Гарри без улыбки. Я недоуменно покачал головой.

- И все равно - ну карта, подробная, что с того?

- Приглядись, - отозвался Гарри, и ткнул пальцем в один из изображенных на карте коридоров. С непривычки мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это тот самый коридор, в котором мы находимся. Посреди чистого пространства на карте помещались две точки с надписями. Я присмотрелся, чтобы разобрать их... и в который раз испытал шок. Точки были подписаны "Гарри Поттер" и "Драко Малфой".

- Это... Мы? То есть, ты хочешь сказать, что эта твоя карта показывает не только замок, но и людей?

- Вот именно, - отозвался Гарри, и снова коснулся ее палочкой, прежде, чем я осознал, что это может означать. Черт, да попади такая штука в руки кому-нибудь из слизеринцев, вся школа стояла бы на ушах! - Шалость удалась, - проговорил Гарри. - И даже чересчур на этот раз... - добавил он вполголоса. Я ошеломленно посмотрел на него.

- И что это доказывает? - спросил я, и тут зеленые глаза (правду говорят, зеленые глаза - глаза ревности!) просияли неудержимой яростью.

- Что доказывает? - зарычал Поттер. - Доказывает то, что я видел той ночью, что она была в твоей комнате, в твоей постели! Еще будешь что-то отрицать!?

- Она.. - я задохнулся. Блейз действительно спала у меня, но мы оба так привыкли к этому, что даже и не подумали, что со стороны это может показаться предосудительным! - Гарри, послушай, ты все не так понял! - попытался объяснить я, но Поттер в бешенстве просто не слышал меня. Он резко дернулся вперед, и кончик его палочки уперся мне в горло. Я застыл - уж я-то знал, на что способен Гарри в гневе, это вам не Уизел...

- Не смей. Никогда. Больше. Называть. Меня. Гарри! - прорычал он. - И не смей больше показывать мне на глаза свою мерзкую слизеринскую рожу, хорек! Иначе я тебя так прокляну, что то, что было в конце пятого курса, покажется тебе забавным и милым детским приключением! Ты меня понял? Понял, я спрашиваю?

С его палочки посыпались искры, обжигая мне кожу. Я охнул, отшатываясь от обезумевшего Гарри, и уперся спиной в стену. Однако Поттер не последовал за мной. Тяжело дыша, он медленно взял себя в руки.

- Я тебя предупредил, Малфой, - хрипло закончил он, опуская палочку. - Держись от меня подальше.

И прежде, чем я успел возразить, попросить его выслушать меня, да и вообще, сделать хоть что-то, он развернулся, взметнув полы мантии, и почти бегом устремился к ближайшему короткому проходу, расположенному за гобеленом в паре шагов от нас.

Тяжело вздохнув, я оправил свою мантию, и уныло поплелся в библиотеку. В подземелья идти не хотелось - все наши, кроме Дафны с сестренкой и Крэба с Гойлом, разъехались, а проводить время в ЭТОМ обществе у меня не было никакого желания. Мне нужно было время и одиночество, чтобы подумать и разобраться во всем.

В какой-то момент во мне проснулась оскорбленная гордость. Да чтобы я, Малфой, упрашивал какого-то несчастного Поттера меня выслушать?! Чтобы я еще и оправдывался перед ним из-за его собственной идиотской мнительности и легковерия?! В конце концов, я перед ним ни в чем не виноват! А вот нечего подсматривать за собственной девушкой, да еще неизвестно по чьей наводке! И понимать все через пень-колоду...

Но стоило мне вспомнить опустошенное, отчаявшееся лицо Блейз, и подумать, что будет с ней, если я не добьюсь успеха, и раздуваемая гордыня лопнула, как мыльный пузырь. Сама по себе, смерть Диего, конечно, огорчила ее, но выплакавшись и погоревав, она вполне оправилась бы, особенно при поддержке Гарри. Но все вместе... Думая об этом, я понимал, что как никогда боюсь за нее. Что если Блейз не выдержит, и натворит каких-нибудь глупостей? Конечно, сестренка всегда была разумнее большинства девчонок, но при всем при том, она еще никогда не была настолько влюблена, и ее еще никогда не бросали таким образом, несправедливо обвинив в измене! Вздохнув, я обреченно признал хотя бы перед самим собой, что все равно сделаю все, чтобы донести до треклятого упрямца Поттера, забодай его мантикраб, что произошло на самом деле. Оскорбленная гордость где-то в глубине сознания буркнула что-то насчет того, что можно и не продолжать дружить с ним самому, когда все закончится, и я подумал, что, по-видимому, на сей раз возразить мне нечего. При воспоминании о его искаженном гневом лице и прижатой к моему горлу палочке, рассыпающей обжигающие искры, во мне поднималась горькая, отчаянно острая обида, от которой, как в детстве, хотелось забраться куда-нибудь подальше и выплакаться, пока никто не видит. Не то, чтобы я так часто поступал, но все же, порой бывало.

Как бы там ни было, но, хотя бы ради Блейз, с Поттером придется объясняться. Вопрос в том, как это сделать, если он не хочет меня слушать? Да и потом, как показал наш разговор, дела обстояли куда хуже, чем я предполагал. Я-то думал, что ему наплели небылиц какие-нибудь злопыхатели, и даже предполагал, кто именно. Моя задача, в таком случае, состояла бы в том, чтобы уличить их во лжи, и таким образом оправдаться. Теперь же мне каким-то невероятным образом предстояло, во-первых, убедить его хотя бы просто выслушать меня, а во-вторых, что казалось куда более сложным, заставить его поверить, что я говорю правду.

Ладно, допустим, надо дать ему немного остыть, и тогда можно будет попробовать с первой частью. Но как быть со второй? Что может его убедить, если он, как он уверен, видел нас с Блейз вместе? Проклятие, дементора мне в ванну, да как я мог не подумать о том, как выглядит со стороны наше поведение!? Идиот несчастный! Но с другой стороны, откуда я мог знать про эту его карту?

Ладно, надо вернуться к проблеме. Эх, если бы удалось уговорить крестного попросить у Дамблдора думоотвод... Но это безнадежно, - маловероятно, что директор, при всей своей доброте, будет предоставлять свои инструменты студентам, чтобы они решали свои личные проблемы... Тогда что?

Может, выпить при нем веритасерум? Неплохо бы, на первый взгляд, но, увы, поразмыслив, я пришел к выводу, что это тоже не годится. Во-первых, Министерство следит за каждой каплей, а варить его самому - месяца три, а то и больше, не говоря уже о том, что в школьных лабораториях нет и половины необходимых компонентов. В Маноре, конечно, всегда были нужные ингредиенты, но вот готового зелья после набегов Хвоста на мою лабораторию не осталось, а нового приготовить я не удосужился - руки не доходили, да и нужды не было. А во-вторых, поди убеди Поттера, что это настоящий веритасерум, и что я не выпил перед этим какое-нибудь противоядие...

Значит, и этот вариант не пройдет. Что же делать? Что же делать? Может, все-таки придумается способ? Он же неплохо стал соображать в зельевариении, должен суметь отличить веритасерум от подделки. Но где же его раздобыть? Конечно, я знал, где при случае купить запрещенное или ограниченное в использовании зелье, но с детства сохранил привычку не доверять купленным средствам. Сколько я себя помнил, все зелья для меня и всей нашей семьи готовил Северус, а позже и я сам, когда подрос, и увлекся зельеварением.

А может, есть все-таки какой-нибудь способ сварить веритасерум побыстрее? Может, найдутся в Маноре какие-нибудь заготовки, или смеси, которые можно будет использовать, чтобы не ждать три месяца? Пожалуй, надо все же съездить домой после Рождества, на пару-троку дней, как я и собирался до ссоры с Поттером. А пока... Пока надо удостовериться, что я ничего не упускаю из рецепта. Я, конечно, вроде бы помню его, но на всякий случай, как и советовал всегда крестный, лучше лишний раз свериться с первоисточником.

Мадам Пинс крайне неохотно приняла мое постоянное разрешение на посещение Запретной Секции, выданное мне крестным еще в начале года. Не сказать, чтобы я часто им пользовался, - только тогда, когда это было действительно необходимо... Например, при подготовке домашней работы по ЗОТИ, или при написании эссе по Зельям, или при дополнительной работе по Трансфигурации... Хм, ну ладно, может, я, и правда, зачастил сюда в этом году. Но все-таки, седьмой курс - это вам не первый, и работы у нас куда сложнее! Не ожидает же она, в самом деле, что для них будет достаточно всего лишь тех материалов, которые есть в общем доступе?

Получив нужную книгу, а именно "Способы Дознания" за авторством Бертольда Кручека, бывшего одно время одним из лучших следователей Аврората, я устроился за одним из своих любимых столов, возле узкого окошка между полками, и, отыскав раздел "регламентированные способы", посвященный зельям правдивости, снова прочитал его. Кажется, я все запомнил верно... Остается только определить, что именно у меня есть в наличии.

Ну что ж, похоже, вариантов до посещения Манора, у меня немного. Придется сидеть и ждать...

Задумавшись, я листал книгу, не особенно обращая внимание на то, что именно вижу. Раздел "общедоступные способы дознания", включающий в себя беседу, интервью, с описанием некоторых простейших психологических приемов, с помощью которых можно выведать интересующие вас сведения. Дальше - гипноз... Хм, надо же. А я и не знал, что это разрешенный способ дознания... Хотя, в принципе, его можно применить только с согласия допрашиваемого, иначе он просто не подействует... да и результаты оставляют делать лучшего. Дальше, что еще? Очные ставки, следственные эксперименты с участием подозреваемого... в общем и целом, практически все немагические способы, не считая думоотвода и гипноза. И то, насчет последнего не очень уверен, кажется, им даже маглы владеют...

Регламентированные способы, - ну тут все понятно. Веритасерум тут практически единственный способ. Ну, есть еще пара зелий, которые тоже заставляют говорить правду, но они не так эффективны, и их куда труднее правильно приготовить, а в таком случае они будут уже небезопасны.

Запретные способы. Любые, относящиеся к черной магии. Ну, тут вообще все понятно. Империус на допросе бесполезен - ты услышишь не правду, а всего лишь то, что хочешь услышать. Круциатус запрещен, из соображений гуманности. А какие еще есть черномагические чары?

Черномагические!? Мне показалось, что меня с ног до головы окатило ледяной водой, словно кто-то из гриффинлорцев, решив со мной поквитаться, зашвырнул меня на середину Черного Озера, туда, где вода не покрыта корочкой льда. Черт. Я - идиот. Полный и абсолютный придурок. Ну как я сразу об этом не подумал?! Я, Малфой, темный маг в Салазар знает каком поколении! Мда, похоже, общение с гриффиндорцами сказалось не только на моем внутреннем мире, но и на моей способности рассуждать. Ведь я даже не принимал в расчет той возможности, что все это время была у меня под носом! Ну конечно, меня в некоторой степени извиняет то, что в школе не преподают толком черную магию, но уж меня-то отец ей обучал!

Существует же заклятие "Веритас"**, полузабытое после изобретения более гуманного веритасерума. Чары, направленные в сердце, чтобы заставить человека говорить правду, которым практически невозможно сопротивляться. Конечно, причиняемую ими боль не сравнить с Круциатусом, однако действие проклятия Веритас и не ограничивается только болью, которую не так уж сложно перенести. И ничего в этих чарах нет сложного, всего-то и нужно, что палочка и желание узнать правду, не задумываясь о состоянии того, кого допрашиваешь!

Захлопнув книгу, я вскочил и ринулся к выходу, на ходу сунув ее в руки возмущенно задохнувшейся мадам Пинс, и поспешил прочь, не слушая ее раздосадованного шипения. Правил я не нарушил, а то, что ей не нравится, когда студенты торопятся покинуть библиотеку, еще не говорит, что я обязан ползти со скоростью какого-нибудь брюхонога.

Однако, как оказалось, торопился я зря. Поттер, судя по ощущениям, опять прочно осел в палате Блэка, а применение Черной магии в Больничном крыле, как ни крути, не лучшая идея - это может внести дисбаланс в исцеляющие чары, наложенные на окружающих пациентов. Не то, чтобы меня это очень волновало, сказал я себе тут же, но Поттер на это не пойдет.

Ладно. Придется подождать. Когда-нибудь он все-таки выйдет оттуда. В принципе, это мне даже на руку, - чем больше времени пройдет, тем больше шансов, что он остынет. Я устроился в нише с доспехами, так, что меня не было видно от входа в больницу и с противоположного конца коридора тоже. Ниша была просторная, а постамент, на котором возвышались латы - довольно широким. Усевшись на него сбоку от "рыцаря", я приготовился ждать хоть весь день, если потребуется, прекрасно зная, что мадам Помфри обязательно выгонит Поттера если не обед или ужин, то хотя бы на ночь, чтобы он поспал по-человечески. Хотя с другой стороны, он вполне может упросить ее позволить ему переночевать в Больничном крыле, тем более, что большинство пациентов, пострадавших в налете на Хогсмид, уже выписали. В общем, мне оставалось только ждать и надеяться.

Моя решимость не рассеялась, хотя, признаться, мне было не по себе от мысли о том, что я собираюсь добровольно подставиться под черномагическое проклятие. Это, в любом случае, означало боль. Во время обучения мне довелось испытать на себе оба Непростительных (Империо и Круцио, - ясное дело, не Аваду), и часть других проклятий, но накладывал их отец, и вполсилы, чтобы не причинить вреда. Да и вряд ли даже самый сильный гнев мог заставить Люциуса в полную силу пытать единственного сына. Заклятие Веритас входило в число испытанных мной чар, и я до сих пор помню ощущение вонзившихся в сердце тупых крючьев, и иррациональный страх, что если не ответишь сию минуту, или попытаешься солгать, то крючья разойдутся в разные стороны, разрывая сердце в лоскутки. Можно было сколько угодно твердить себе мысленно, что это заклятие не убивает, однако совладать с затаившимся в душе ужасом так и не получилось. И вот теперь я готовился снова, и притом добровольно, испытать на себе эти чары. Мало того, мне еще придется уговаривать Гарри наложить их на меня!

Одного я не учел - того, что Поттер тоже может чувствовать меня, и сделает все, чтобы избежать нежеланной встречи. Я просидел на месте почти до самого вечера, маясь от скуки, и чуть ли не засыпая. Но он так и не появился, и по узам мне почему-то пришло ощущение, что он не сдвинется с места до утра. На обед я не пошел, да и аппетита у меня не было, впрочем, к ужину он тоже не появился. Наконец, когда время ужина подошло к концу, я понял, что мой план отнюдь не обязательно должен был увенчаться успехом. В конце концов, надежды мало даже на то, что он вообще станет со мной говорить после утренней перепалки. И потом, он может просто из чистого упрямства отвергнуть мое предложение...

Что ж, похоже, мне нужен союзник, который уговорит его хотя бы выслушать меня. К сожалению, Северус или даже Дамблдор отпадают. Не побегу же я, в самом деле, жаловаться учителям! Можно, в принципе, уговорить кого-то из учеников, но кого? Крэба и Гойла - бесполезно, Гарри поверит им не больше, чем мне. Дафна? Хм, ну в принципе, это вариант... Хотя что-то мне подсказывало, что идея неудачная, и подумав, я нашел несколько аргументов против. Во-первых, она моя бывшая любовница, так что Гарри может счесть ее связь со мной причиной для недоверия. А во-вторых... Рассуждая логически, кто мог быть той самой "птичкой", напевшей Поттеру об "измене"? Явно тот, кто знал, что она ночевала у меня. Вряд ли кто-то с других факультетов мог быть осведомлен в достаточной степени, чтобы говорить об этом с уверенностью. Значит, эта "птичка" - явно слизеринского происхождения. Маловероятно, что это кто-то из парней, да и причин у них маловато, хотя полностью исключать такую возможность не следует. Конечно, Крэб с Гойлом слишком толстокожие, чтобы так тонко сыграть на чувствах, но у других, например у Блетчтли, вполне хватит проницательности. И все же, куда вероятнее вариант, что это девушка. Я бы, правда, скорее поставил на Пэнси, чем на Дафну... Но Пэнси метила бы в меня. Какой смысл ей объявлять Блейз моей любовницей? Разрыв сестренкиных отношений с Поттером, да и даже прекращение нашей с ним дружбы едва ли заставит меня обратить внимание на Паркинсон. А вот если метили в Поттера, тогда... Особенно учитывая, что именно говорила мне Блейз о Дафне в начале года...

Я тряхнул головой. Так, не отвлекаться. Первостепенная задача - Поттер. Виноватых будем искать потом. Итак, Слизерин в качестве союзников отпадает. Что до других факультетов... В принципе, можно было бы попытаться поговорить с Макмилланом, но мне до смерти не хотелось вмешивать еще кого-то в наши отношения. И потом, пусть Эрни был хоть трижды старостой школы, у него нет столько влияния на Поттера, чтобы он мог убедить его поговорить со мной. Нет, тут нужен иной подход...

Решение пришло само по себе. Если нежелательно привлекать кого-то со стороны, остается попытаться заручиться поддержкой кого-то из гриффиндорцев, а еще лучше - кого-то из членов неразлучного Трио. Уизел отпадал сразу - с ним договориться не проще, чем с самом Поттером, особенно теперь, когда он упивается чувством собственной "правоты". Остается Грейнджер, она достаточно умна, чтобы знать о заклятии Веритас, и достаточно талантлива (приходится признать), чтобы исполнить эти чары. Кроме того, она достаточно разумна, чтобы хотя бы выслушать. Беда только одна - она редко появляется в эти дни одна, только в компании Рона...

На всякий случай, еще раз проверив по узам, я убедился, что Гарри обосновался в Больнице надолго, и решил сменить место дислокации. На сей раз я устроился на постаменте одной из статуй в коридоре, ведущем к Гриффиндорской Башне. То и дело мимо меня мелькала какая-то малышня, но наконец из-за поворота от лестничной клетки показались две знакомые фигуры - одна, повыше, увенчанная шапкой огненно-рыжих волос, а вторая, поменьше и поизящней, с растрепанной каштановой гривой. Я мысленно выругался, отступая подальше в тень за статуей. Грейнджер в одиночку - было бы идеально, но в компании Уизли она тоже не станет ничего слушать. Вздохнув, я невольно прислушался к их разговору, и, как и ожидалось, не услышал ничего неожиданного.

- Знаешь, хорек правильно сделал, что начал таскать с собой своих громил снова, - хвастливо говорил Рональд. - Иначе ему до-олго пришлось бы собирать по кусочкам свое личико...

- Рон, я слышу это уже раз десятый, и это только на последние полдня, - раздраженно отозвалась Гермиона. - Ну набил бы ты физиономию Малфою, легче бы тебе стало? А Гарри? Ему, думаешь, легче? Хотя... С Забини я бы пообщалась... - как-то зловеще добавила она. - Вовремя она сообразила драпать отсюда. Иначе я бы нашла, что ей сказать! Например пару проклятий, чтобы она составила пару Мариетте Эджкомб!

- Гермиона! - ухмыльнулся Уизел от уха до уха, а у меня сердце сжалось от несправедливых упреков в адрес Блейз. Я стиснул зубы, с трудом подавив порыв выйти из-за статуи и посмотреть, чью физиономию придется собирать по кусочкам. - Я уже говорил, что ты бываешь великолепной, но ужасной?

- Говорил, говорил, - кивнула она.

- Ты же вроде говорила, что не следует лезть в личную жизнь других, даже если они твои друзья? - попытался съехидничать Рон. Грейнджер фыркнула.

- Не тогда, когда какая-то слизеринская потаскушка разбивает сердце моему лучшему другу!

Я стиснул зубы так, что стало больно. Ну ничего, ты еще будешь сожалеть о своих словах... Грязнокровка!

Парочка свернула за другой поворот, где начиналась лестница наверх, и я перестал разбирать их разговор. Снова присев на край парапета, я обхватил себя руками. Желание поговорить с Грейнджер пропало, хотя за невольно вырвавшееся "грязнокровка", пусть и мысленное, было немного стыдно. И вместе с тем, если она так настроена, бесполезно что-то пытаться ей объяснить. Что же мне тогда остается? А остается мне только одно: идти в Больничное Крыло и всеми правдами и неправдами убеждать Поттера применить ко мне заклятие Веритас. Конечно, для этого придется еще убедить его выйти оттуда, чтобы не повредить пациентам, особенно Блэку. Вот уж чего Гарри мне точно не спустит, так это если по моей вине тот пострадает. Конечно, шансов мало, но и выхода-то у меня нет...

Кажется, я просидел в раздумьях довольно долго, хотя, возможно, мне это только показалось. Наконец, я встал, и, поправив мантию (я вернулся к старой привычке носить форму даже в каникулы, пока я в школе).

Мой "выход" налетел на меня, когда я поворачивал за угол, и, охнув, уставился на меня возмущенными голубыми глазами, сузившимися от ярости.

- Ты! - прежде чем я успел хотя бы осознать до конца, с кем столкнулся, мою щеку обожгла пощечина, а в грудь резко ткнулся крепкий кулачок, толкая меня к стене. Джинни, пылая яростью, казалось, готовилась убить меня на месте. А у меня будто свет зажегся в голове. Джинни! Если я смогу убедить ее... И тут же где-то внутри затрепетала робкая надежда: если я смогу убедить ее в том, что вся эта история - это обман, то может быть, у меня появится шанс с ней...

Не теряя времени, я перехватил ее запястья, сжал одной рукой, и, невзирая на сопротивление, быстрым шагом потащил ее за собой. Джинни вырывалась и упиралась, сил у нее было не так уж и мало для хрупкой девушки, но я все-таки был сильнее.

- Пусти меня! Пусти меня, Малфой, что ты делаешь?! - Джин, попутно осыпая меня проклятиями, не оставляла попыток вырваться на протяжении сего пути - сначала на один пролет по лестнице вниз, потом вверх на другую сторону и в коридор седьмого этажа - тот самый, где располагался вход в Выручай-комнату. Впрочем, в комнату мне было не очень нужно, просто в этот час мало шансов было наткнуться здесь на кого-нибудь из остававшихся в школе студентов, или на преподавателей. Оставалась вероятность напороться на Филча, но во-первых, я староста, а во-вторых, сейчас еще не время отбоя. - Пусти меня, слышишь, ты, маньяк-недоучка! Куда ты меня тащишь, я никуда с тобой не пойду! Да пусти же меня, ты, тварь слизеринская, ублюдок недоделанный, хорек облезлый, извращенец! - выкрикнула она, и я, решив уважить наконец ее просьбу, толкнул ее к стене и отпустил руки девушки. Впрочем, это совсем не означало, что она оказалась на свободе, потому что я одним шагом оказался вплотную к ней, уперся руками в стену по обе стороны от нее, и практически вдавил ее в каменную поверхность. - Не трогай меня! - в панике крикнула девушка. Джин, кажется, была близка к истерике, ее кулачки замолотили по моим плечам, и я еле сдержался, чтобы не поморщиться. Все-таки, как ни крути, а я не такой шкаф, чтобы спокойно выдерживать подобный натиск, да и Джинни, несмотря на тонкую фигурку и изящное сложение, не обделена силой, недаром же она одна из лучших Охотниц в Гриффиндорской команде.

Не собираясь больше это терпеть, я крепче прижался к ней и, склонив голову, заткнул ей рот поцелуем. Конечно, глупо было рассчитывать, что она ответит - я скорее опасался укуса. Просто нужно было отвлечь ее и привести в чувство.

Нет, кусаться Джинни не стала, как, впрочем и отвечать. Какое-то время она еще трепыхалась, пытаясь оттолкнуть меня, но решимость, граничащая с отчаянием, придала мне сил, и я не мог упустить свои последний шанс. Наконец девушка затихла, и замерла неподвижной куклой в моих руках. Я помедлил еще какое-то время. В слезливых дамских романах, которыми порой зачитывались Нарцисса и Блейз, частенько описывалось, как героиня не в состоянии сопротивляться обаянию своего героя, даже будучи смертельно обижена на него, и тает в его объятиях независимо от обстоятельств. А герой обязан сходит с ума от наслаждения, целуя ее, даже если делает это против ее воли.

Возможно, мы не были героем и героиней друг друга, несмотря ни на какие чувства. Джинни так и не ответила на мой поцелуй, не "растаяла" в моих объятиях, да и я не ощутил особенного удовольствия. Целоваться с ней было все равно, что тренироваться в этом на каких-нибудь помидорах. (Есть же такие идиоты, которые учатся поцелуям таким дурацким способом! Лично у меня не получилось ничего путного, даже когда я, уже умея целоваться, попробовал так сделать из чистого интереса.)

Ее губы вдруг приобрели соленый привкус, а кожа стала влажной, и я отстранился. По щекам Джинни текли слезы, но глаза не были грустными - они казались злыми и полными отвращения.

- Успокоилась? - спросил я, выгнув бровь с нарочитой наглостью.

- Как я тебя ненавижу, - тихо сказала она. - Ублюдок. Чего ты от меня хочешь?

- Поговорить, - отозвался я, чуть отстраняясь. Голубые глаза удивленно моргнули, однако я различил промелькнувшее облегчение.

- Нам не о чем разговаривать, - попыталась заупрямиться Джинни, но я мигом развил крошечный успех, достигнутый предыдущей фразой.

- Ошибаешься. Джин, пять минут. Я ведь не столь уж много прошу.

- Я не хочу выслушивать очередную слизеринскую ложь, - выдавила она. Я покачал головой.

- Послушай, ну это уже просто глупо. Джинни...

- Не зови меня так! - вспылила девушка. - Тебе мало, что ты и твоя подружка разбили сердце Гарри? Теперь вы поспорили еще и на меня?

- Поспорили? - переспросил я, ошеломленный новыми подробностями. Так, дело все интереснее...

- Я не знаю, как у вас там это происходит, но не желаю быть предметом развлечения твоей любовницы! - почти всхлипнула она. Я вздохнул.

- Джинни, - твердо сказал я. - Не знаю, кто и что наговорил вам, но если кто и разбил сердце Гарри, то только он сам. У меня никогда ничего не было с Блейз. Мы не любовники, и я могу это доказать.

- Оставь свои ухищрения для кого-нибудь другого, Малфой! - выкрикнула Джин, снова попытавшись рвануться прочь.

"Опять истерика", - устало подумал я, поймав ее в объятия, и снова поцеловал. Девушка слабо трепыхнулась и опять затихла, отклонившись назад к стене и тяжело опершись на нее, как только я ее выпустил.

- Не целуй меня больше, - тихо и как-то безжизненно сказала она, глядя мимо меня пустыми глазами. - Если посмеешь еще раз, я тебя убью.

- Джинни, ты слышала меня? - спросил я, схватив ее за плечи, и встряхнув. - Я могу доказать, что между мной и Блейз ничего нет!

- Откуда я знаю, что твои доказательства не сфабрикованы? - спросила она, переводя на меня горький, не верящий взгляд. - Извини, но я скорее поверю Гарри.

- Гарри сам не знает, что видел! - воскликнул я. - То, что она спала у меня, Боггарт побери, не значит, что она спала со мной! И вообще, мое доказательство не из тех, какие можно сфабриковать. Ты знаешь что-нибудь о заклятии Веритас? - спросил я с замиранием сердца. Если она хотя бы слышала о нем, тогда у меня есть шанс...

- Естественно, знаю, - фыркнула она. - Любимые чары Темного Принца?

- Что? А, Риллиан! - вспомнил я. В самом деле, чуть ли не каждый роман, написанный о нем утверждал, что Темный Принц не раз раскрывал заговоры против себя и уличал неверных любовниц именно этими чарами... Надо же, а я и забыл, хотя сам же одевался в его костюм на Хэллоуинский маскарад...

- Но ведь это Черная Магия, - сказала Джинни, с сомнением глядя на меня. Я помотал головой.

- Они довольно просты. Надо только хотеть узнать правду, и указать палочкой на сердце того, кого допрашиваешь. Джин, я.... Я хочу, чтобы ты наложила эти чары на меня. Здесь, сейчас.

- Отличная идея, Малфой, - фыркнула она. - Чтобы потом по твоей наводке проверили мою палочку, и выперли меня из школы за применение Темных Искусств? Конечно, за Веритас не дают пожизненное, как за Непростительные, да и полных семнадцати мне еще нет, так что в Азкабан, скорее всего, меня не посадят. Но и того, что меня выпрут из Хогвартса, довольно, не так ли?

- Я не собираюсь подставлять тебя, - покачал головой я, и, вытащив свою палочку из внутреннего кармана мантии, протянул ей. - Вот, возьми, если тебе так будет проще. Теперь, если что и проверят, то обвинят меня.

- Но ведь это Черная магия, - с еще большим сомнением повторила она, недоверчиво глядя на меня, и взяв мою палочку трясущимися пальцами. - Ты... Тебе ведь будет больно.

- Это куда менее больно, чем Круциатус, поверь мне, - фыркнул я, отступая, чтобы дать ей свободное пространство. - И уж куда менее больно, чем выносить твое презрение и ненависть. Давай. Наложи чары.

- Я... - она колебалась. - Я... думаю... Я начинаю тебе верить. Но...

- Я не хочу, чтобы оставались хоть какие-то "но", Джин, - покачал головой я. - Я не хочу, чтобы были сомнения. Прошу тебя, Джинни. Наложи чары. Ну же!

- Ты... Ты уверен? - тихо спросила она, однако рука ее, держащая мою палочку, больше не дрожала. Я кивнул. Джин, закусив губу, направила кончик палочки мне в сердце. - Вертиас!

Я охнул и задохнулся. Ощущение было похожим на то, прежнее, которое я помнил, но вместе с тем было куда сильнее. Крючья, вонзившиеся в сердце, теперь не казались тупыми, а леденящий страх захлестнул сознание. Я почувствовал, что начинаю дрожать, и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Я сам хотел этого, напомнил я себе. И у меня нет намерения солгать. Я собираюсь ответить честно на все вопросы.

- Спрашивай, - выдавил я. Джинни смотрела обеспокоено, и потянулась коснуться моего плеча.

- Ты в порядке? - спросила она. Я невольно застонал: ну что за вопрос под Веритасом, чтоб мне провалиться!

- Нет. Но я хочу этого, - поспешно добавил я, схватив ее руку, и удерживая палочку направленной на свое сердце. - Спрашивай, Джинни.

- Хорошо, - кивнула она решительно, поджав губы. - Ты и Блейз Забини - любовники?

- Нет, - ответил я с облегчением. Наконец-то мы добрались до сути дела! Джин чуточку обескуражено заморгала. Кажется, она готова была прервать допрос.

- Спроси в других формах, - поспешно выдавил я. - Чтобы не осталось сомнений.

- Ты когда-нибудь спал с ней? - спросила Джинни. Я судорожно вздохнул.

- Уточни, - попросил я. - Спал или...

- Та занимался с ней сэксом? Любовью? Трахал ее? - резко спросила она. Я снова задрожал.

- Нет. Нет. Нет. - Я хорошо понимал, что одного "Нет" было достаточно, но чары заставляли меня отвечать на все вопросы, а холодный ужас внутри ворочался огромным комом с острыми, царапающими внутренности шипами.

- Кто Блейз для тебя?

- Сестра, - выдохнул я.

- Ты обманывал Гарри в чем-нибудь? - прищурилась Джинни, и я снова чуть не застонал.

- Уточни, - попросил я. - В чем-нибудь - это слишком много. Я не помню...

- В отношении своей дружбы?

- Нет, - выдохнул я.

- В отношении ее любви?

- Нет.

- В чем-то, что ты рассказывал ему о Родовой магии?

- Нет, - Я уже чуть не плакал. - Я не обманывал Поттера в этом году. Ну, может, только...

- Что?

- В начале года... Я подлил ему в сок приворотное зелье.

- ЧТО!!! - Джинни опешила. - Ты подлил ему приворотное зелье?! Зачем? Для кого?

- Я просто хотел проверить, равнодушен ли он к Блейз! Это было зелье, которое мы все принимали на уроке с волосками друг друга. Нам давал его Снейп. Его действие рассчитано на пять минут... Оно не действует, если ты уже любишь того, чей волос в твоем зелье. Я подлил ему зелье с волосом Блейз, и он никак не показал, что что-то изменилось... Значит, он был уже тогда влюблен в нее... - почти всхлипнул я. Джинни прикусила губу.

- Его чувства к ней могут быть из-за этого зелья?

- Нет! Я же сказал, оно не подействовало!

- Ладно, ладно, - тут же согласилась она. - Хорошо... Тогда как ты объяснишь то, что Гарри видел на карте Мародеров, что Блейз провела ночь в твоей постели?

- Так и было, но мы не занимались любовью. Ей пришло письмо. Ее сводный брат, сын ее отчима, погиб в четверг вечером, - ответил я, чувствуя, как дрожь усиливается. - Она знала его, ни дружили летом, когда она... - Я сглотнул. Боль становилась сильнее, и немного мешала говорить, но я усилием воли заставил себя продолжать: - Когда она гостила у них этим летом, и прошлым. Она была очень расстроена. И... Такое и раньше случалось, что она ночевала у меня. Я просто беспокоился за нее. У нее была истерика... Она просто спала в моей кровати, ничего больше! Я даже не ложился вместе с ней, я просто сидел рядом!

- Мерлин... - прошептала Джинни. - У нее брат погиб? А мы...

- Да, - снова сглотнув, подтвердил я. Меня уже всего трясло, и я не мог больше сдерживать дрожь. - Джин, спрашивай! - взмолился я. Девушка вздрогнула, и, тихо охнув, взглянула на меня.

- Фините Инкантатем, - сказала она, опуская палочку.

Мельком я успел еще удивиться тому, что она знает, как нужно грамотно прекращать действие подобных заклинаний. В принципе, чары бы перестали действовать и в том случае, если бы она просто опустила палочку, но мне тогда пришлось бы хуже. Но даже так, от резкого исчезновения боли волной накатило облегчение, смывая заодно и страх, в висках застучало, и потемнело в глазах. Я пошатнулся, и в панике зашарил руками, в попытке дотянуться до стены, на которую мог бы опереться...

- Драко! - вскрикнула Джинни, и ее прохладная ладошка схватила мою. Я ощутил чуть шершавую, обветренную кожу, и мозоли на ладони, должно быть, от метлы... - Мерлин, Малфой, только не вздумай в обморок падать, слышишь меня? - рявкнула она. Я кивнул. Зрение включалось урывками, словно передо мной была не реальная жизнь, а серия фотографий - стена, факел, смена ракурса, лицо Джинни, снова стена, но уже другая...

Она обхватила меня, поддерживая, и сдавлено шипя и ругаясь сквозь зубы С ее помощью я прошел немного по коридору, не особенно понимая, куда. А что самое главное, я не мог понять, что со мной происходит. Раньше мне не становилось плохо после заклятий, даже после Черной магии...

- Отвести бы тебя к Мадам Помфри, но боюсь, ты не дойдешь до больницы... - пробормотала она.

- Нет, только не в больницу, - выдавил я, ощущая приступ тошноты.

- Да понимаю я, - огрызнулась она. - Так, не дрейфь, справимся... Кажется, это здесь. А ну-ка...

Джин легонько подтолкнула меня, и я ощутил за спиной прохладную поверхность камня.

- На ногах устоишь? - спросила она.

Я кивнул, и, в опровержение своих слов, покачнулся, и потерял равновесие. Джин с проклятием подхватила меня, помогая снова встать, поглаживая по волосам.

- Ну, ну, потерпи немножко, - ласково пробормотала она. - Давай, ты уже большой мальчик... Вот так, постой... Понимаю, тебе бы хотелось присесть, но потом я тебя не подниму...

- Что... ты... - прохрипел я, и облизнул губы. - Что ты собираешься делать?

- Найти место, где смогу тебя выходить, - отозвалась она. - А теперь постой, и дай мне сделать, что нужно.

Я прислонился к стене, отчаянно надеясь, что на упаду еще раз. Джинни, с опаской оглянувшись на меня, быстро прошла чуть вперед, и, помедлив мгновение, повернула обратно, еще три шага, потом снова туда. В стене напротив нарисовалась деревянная дверь, украшенная растительным орнаментом. Джин удовлетворенно улыбнулась, и повернулась ко мне. Потом поморщилась, и решительно ткнула в мою сторону палочкой.

- Легатус! - приказала она. Вот это было зря... мое тело мигом сделалось в несколько раз легче, но попутно еще хуже закружилась голова, перед глазами все поплыло, и я рухнул вперед, едва успев подумать, что если бы не заклинание, мог бы и ее свалить своим весом...

Я пришел в себя, чувствуя, как нежная рука гладит мою ладонь, успокаивающе, и в то же время, словно прося очнуться. На губах отчетливо ощущался странный, но приятный привкус - какие-то ягоды, не то черника, не то малина, или что-то еще в том же духе... Я глубоко вздохнул, понимая, что чувствую себя гораздо лучше, и медленно открыл глаза.

Я лежал на небольшой узкой кушетке в восточном стиле, в просторной комнате, освещенной весело пылающим камином и несколькими свечами в тяжелых кованых канделябрах. Перед камином была растянута большая белая шкура с длинным мягким мехом, хотя я с трудом мог представить себе животное подходящих размеров и породы.

Возле меня на небольшом пуфике сидела Джинни, держа меня за руку, и смотрела с нежной улыбкой, от которой я успел отвыкнуть за прошедшие дни. "Я сплю?" - была первая мысль. Но очевидно, нет, - я слишком четко осознавал и себя, и окружающий мир - до мельчайших деталей. Приподнявшись, я оглядел оставшуюся часть комнаты. В изголовье кушетки - небольшой столик, уставленный пузырьками с зельями, часть из которых была пуста. А в углу - вот сюрприз! Настоящая кровать, со столбиками, поддерживающими поднятый полог из кремового материала с золотистыми нитями. Я не взялся бы судить о вкусе и стиле - все это выглядело естественным и уместным в этой странной комнате, а остальное не имело значения. Покрывало того же цвета было откинуто, словно приглашая прилечь... Я хмыкнул. Кажется, комната определенно приглашала переночевать именно здесь...

- Как ты?- голос Джинни вернул меня к реальности, и я, вздрогнув, обернулся к ней.

- Я в порядке. Спасибо, - отозвался я, полностью садясь. Тошнота полностью прошла, головокружение отступило, и даже некоторая пустота и слабость - последствия дневного голодания - совсем не ощущались, благодаря, видимо, укрепляющим зельям. Несколько откупоренных пузырьков на столике подтверждали мою догадку. Надо же, никогда бы не додумался добавить в укрепляющее зелье ягодный ароматизатор, однако привкус после него во рту был приятным. - Спасибо, что позаботилась обо мне, - сказал я, накрывая ее ладошку, все еще лежащую в моей руке, второй ладонью. Джинни смущенно опустила глаза.

- Да ничего... Все-таки в этом была моя вина...

- Никакой твоей вины ни в чем не было, - твердо возразил я. - Это я настоял на заклятии Веритас, помнишь? Ты просто сделала то, о чем я попросил. И я не жалею, несмотря ни на что, - добавил я, улыбнувшись. Джин ответила на улыбку, но быстро вновь посерьезнела.

- Знаешь, никогда не думала, что заклятие Веритас может вызвать такой эффект. Тебе было очень больно? - спросила она. Я пожал плечами.

- Круциатус куда больнее, уверяю, - ответил я, повторяя сказанную еще в коридоре фразу. - Веритас действует не только за счет боли, и даже не только за счет страха. Просто... Чувствуешь, что не можешь не ответить на вопрос, и не можешь солгать. Не знаю, как это описать...

На самом деле, описать я вряд ли затруднялся, но пугать девушку рассказом о впивающихся в сердце железных крючьях не хотелось. Она и так была достаточно расстроена. Джинни, слегка прищурившись, посмотрела на меня.

- Ты так говоришь, словно уже испытывал его на себе раньше. И Круциатус тоже. Кто тебя пытал? - спросила она.

- Меня не пытали, - фыркнул я с видом оскорбленного достоинства. - Просто, отец считал, что я должен знать на собственном опыте, с чем имею дело, когда обучал меня. - Джинни недоверчиво охнула, широко распахнув глаза, и я недоуменно поднял бровь. - Что? - спросил я.

- Твой отец накладывал на тебя Круцио? - спросила она таким тоном, словно ее подташнивало. - Да он просто псих в таком случае!

- Мой отец - исключительно здравомыслящий человек, - наставительным тоном возразил я. - Лучше получить представление о пыточном проклятии, когда ОН делает это вполсилы, чем столкнуться нежданно-негаданно, и в полную мощь. Так я хотя бы знаю, чего именно ждать. И если бы не та практика, я не думаю, что так спокойно перенес бы Веритас сегодня.

- Это называется "спокойно"? - фыркнула Джин. Я хмыкнул.

- Ну, я ведь не плакал, и не умолял тебя прекратить, верно? - сказал я. - А то, что случилось после, это уже несущественно. Так, остаточная реакция.

- То есть, это нормальная реакция на заклятие Веритас? Тебе надо было предупредить меня, - мягко упрекнула она. - Я испугалась...

- Ну... - Я замялся, но идти на попятный было поздно, да и хотелось во всем разобраться. - Вообще-то, это не совсем та реакция, которую я ожидал, - признался я без особой охоты. Джинни нахмурилась.

- То есть, такого не должно было быть? - переспросила она. Я вздохнул и смущенно потупился.

- Ну... нет. На самом деле, симптомы должны были быть гораздо слабее, и пройти через пару минут сами по себе, без всяких зелий.

- И почему тогда все получилось... Вот так? - встревожено спросила девушка. ЕЕ рука в моих напряглась, тонкие пальчики переплелись с моими, и я нежно погладил ее руку, пытаясь придать ей немного уверенности.

- Ну, точно не скажу, - осторожно заметил я. - Возможно, я стал более восприимчив к Черной Магии из-за своей Родовой Силы, но это кажется мне маловероятным. Все-таки, Малфои - не самый светлый род, мы веками практиковали Темные Искусства. Конечно, Родовая Магия против Черной не особенно эффективна, но и ослаблять мага не должна...

- Тогда что? - спросила Джинни, поеживаясь. Я немного подумал.

- Возможно, все дело в том, что заклятие было наложено моей собственной палочкой, - неохотно ответил я наконец. - Между магом и его палочкой всегда есть особая связь, и когда с ее же помощью на него накладываются черномагические чары... Это ослабляет. Наверное, так.

- Я думала, такая связь наоборот, должна защищать мага в какой-то степени, - недоверчиво покачала головой девушка. - Есть свидетельства, что когда магов пытали их же палочками, Круциатус получался не таким сильным, как если действовали чужими.

- Ну, это вполне понятно, - заметил я, пожимая плечами. - Трудно себе представить, чтобы кто-то добровольно подставился под Круциатус, и более того, ХОТЕЛ, чтобы на него наложили это заклятие. Любой маг инстинктивно сопротивляется пыткам, и поэтому палочка по мере возможности ослабляет действие чар. С Веритасом все не так, я подставился сам, сам вручил тебе палочку, и не сопротивлялся действию заклятия. Наоборот, мне нужно было убедить тебя, чтобы ты мне поверила.

- Я верю, - вздохнула Джинни, и снова успокаивающе погладила мою ладонь. - Но неужели нельзя было найти более безопасный способ? Например, выпить веритасерум?

- И где бы я его взял? - фыркнул я. - Весь зарегистрированный на строгом контроле Министерства, а глотать купленную неизвестно у кого отраву я не стану ни за какие коврижки.

- Я думала, что уж ты-то можешь сварить что угодно, - поддела меня девушка, лукаво ухмыльнувшись. Я ответил фирменным малфоевским взглядом.

- Естественно, - отозвался я с легким пренебрежительным смешком, от чего Джинни негромко захихикала. - Но веритасерум варится минимум три месяца, не говоря о том, что за половиной ингредиентов мне пришлось бы ехать домой. И варить его потом где-нибудь у себя в комнате под кроватью, - добавил я, хмыкнув. Хихикание стало явственнее. - Потому что Снейп, конечно, ко мне благосклонен, но даже он за такое по головке не погладит. А мои уши мне еще дороги. Как память. - Джин рассмеялась в открытую.

- Ладно, с зельем понятно, - кивнула она. - Но все равно, ведь есть же и другие способы.

- М? - я снова выгнул бровь. - И какие же, не просветишь? Может, у вас в Гриффиндоре где-нибудь завалялись парочка Думоотводов? Или, скажем, у кого-то из вас открылись врожденные способности к Легилименции?

- Нет, но, уверена, мы бы что-нибудь придумали, - возразила Джинни, смутившись.

- Не сомневаюсь, - фыркнул я. - Но для начала мне надо было хотя бы убедить вас согласиться меня выслушать. Бесполезно было соваться с объяснениями, не имея возможности доказать, что я говорю правду.

- Наверное, ты прав, - вздохнула она. - Хотя... Погоди, есть идея... Вот будь здесь Блейз, можно было бы проверить ее. При условии, что она... Хм, ну, я не знаю, но наверное... Ты не в курсе, она еще... эээ... девственница?

- А? - я чуть было чистым воздухом не подавился от такого вопроса. - Салазар-основатель, мне-то откуда знать? - выдавил я, откашлявшись и кое-как восстановив дыхание. - Я к ней под юбку не заглядывал, и свечку не держал.

- И она не делилась с тобой своими... хм, эээ... увлечениями?

- Ну, она встречалась с парнями, но до чего конкретно доходила, я не знаю, - отозвался я, пожимая плечами. - Мы говорили, конечно, о ее свиданиях, и увлечениях, но... Ну не знаю, не об этом. Вот ты стала бы рассказывать своим братьям о том, с кем и когда у тебя что-нибудь было?

- С ума сошел?! - фыркнула она. - Да они пришибли бы и меня и несчастного парня, если б я хоть закинулась, что у меня что-то с ним было. Рон вон до сих пор рычит, если на меня хоть кто-нибудь посмотрит. Как он Гарри в прошлом году не удушил на месте, не знаю. Хотя, в принципе, думаю, Гарри он бы принял. И то, все равно не до такой степени, - закончила она, покраснев и опустив глаза. А у меня вдруг загорелось любопытство - а было ли у нее что-нибудь с кем-то? С Поттером-то вряд ли, он утверждал, что дальше поцелуев не заходил. Но она встречалась и с другими парнями, а если вспомнить сцену, которую я застал в коридоре, когда выписался из Больничного Крыла после мнимой смерти отца... Я слабо отдавал себе отчет в том, что в значительной степени любопытство подогревала ревность.

- Ну вот, - кивнул я, тщательно давя в себе желание спросить напрямую. - Так что, сама понимаешь, Блейз мне не докладывала. Хотя я не стал бы вмешиваться, но все равно. Так о чем ты говорила?

- Ну, если предположить, что она... Что у нее ни с кем ничего не было... - Джинни немного смутилась, а я вдруг наоборот, успокоился. Ее смущение выдавало невинность. Я ободряюще кивнул.

- Ты что, предлагаешь подвергнуть ее медицинскому освидетельствованию? - хмыкнул я. - по-моему, это как-то... жестоко.

- А обвинять ее Мерлин знает в чем, да еще после смерти ее брата - не жестоко? - парировала девушка. - Мы уже достаточно дел натворили... Но я не предлагаю ее подвергать освидетельствованию. В Запретном Лесу полно единорогов. Можно попросить Хагрида помочь, и...

- А, ну да, - протянул я. - Единороги предпочитают женские руки...

- Не женские, а ДЕВИЧЬИ, - поправила Джин. - Я понимаю, УЗМС не твой любимый предмет, но все-таки, ты мог бы и полистать иногда учебник!

- Угу, - фыркнул я. - Знаешь, пальцы мне тоже дороги, не меньше ушей. Ты хоть видела этот учебник?

- Видела, представь себе, и даже читала, в отличие от кое-кого, - съехидничала Джинни. - Всего-то надо погладить книжку по корешку...

- М-м, ну-ну, - скривился я. - Моя все равно так и норовила захлопнуться и отожрать мне все, что только можно. Бракованная, наверное, попалась. Приходилось с боем открывать на нужной странице и кидаться "Петрификусом". Много так не начитаешь...

- Бедный пупсик, - съязвила она, скорчив жалостливую рожицу. Я притворно сверкнул глазами, рывком сдернув ее с ее пуфика и притягивая к себе, на край кушетки.

- Ну все, договорилась! - сообщил я, прижав ее к себе, и все еще не выпустив ее руку, так что она оказалась заведена ей за спину. - Я тебе еще за прошлый раз, помнится, не отомстил...

- Вот как? А кто меня в сугроб посадил? - возмутилась девушка, глядя мне в глаза без тени страха. Наши лица разделяло всего лишь несколько дюймов - так мало, что я чувствовал ее дыхание на своей коже.

- Сугроб не считается, ты кидалась в меня снежками,- возразил я, почему-то слегка охрипшим голосом. Мои ладони сами собой разжались, выпуская ее руку, и медленно легли ей на спину. Джинни едва заметно покачала головой.

- Думаешь? - выдохнула она.

- Уверен... - отозвался я, склоняясь к ней.

Вот теперь я готов был верить любовным романам. От одного лишь прикосновения к ее губам меня бросило в жар. Ее ладони легли мне на плечи, Джинни не отталкивала меня, и не замирала в моих руках безжизненной куклой. Ее нежные губы приоткрылись навстречу, и несмело шевельнулись в ответ, когда я окончательно накрыл ее рот своим. Мерлин, ее поцелуи оказались именно такими же сладкими, как я помнил, но воспоминания не шли ни в какое сравнение с реальностью!

Я снова осознал, что никогда не испытывал подобного. Скольких девушек я целовал до нее? Со сколькими переспал? Я с трудом мог припомнить их лица и имена. Почему же так вышло, что я до мельчайших подробностей помнил те два раза, когда целовался с Джинни? Почему я месяцами бредил одним лишь вкусом ее губ, мягкостью и шелковистой тяжестью длинных волос под пальцами, легким цветочным ароматом ее кожи?

Но прежде чем я позволил себе забыться и поддаться очарованию ее близости, в памяти некстати всплыла недавняя сцена в коридоре: слезы на ее щеках и на губах, безжизненный, пустой взгляд и тихий, лишенный эмоций голос "Не целуй меня больше. Если посмеешь еще раз, я тебя убью". Я отстранился прежде, чем успел попытаться углубить поцелуй, и чуть отодвинулся. Полузакрытые голубые глаза удивленно распахнулись и с недоумением посмотрели на меня, и внутри у меня что-то дрогнуло, грозя одним махом смести всю мою решимость раз в жизни вести себя порядочно.

- Что? Что-то не так? - спросила Джинни. Я прикрыл глаза, чуть ослабив объятья вокруг нее, и теперь просто поддерживал ее за талию.

- Прости, я не должен был... - пробормотал я. Она вспыхнула и напряглась.

- Почему? В чем дело? Это из-за... Из-за того, что я говорила перед вашей дуэлью с Роном?

- И из-за этого тоже, - кивнул я, мысленно ставя галочку против еще одного пункта в списке причин держаться подальше от Джинни. - И потому что ты грозилась убить меня, если я...

Тонкие пальчики закрыли мне рот, не дав договорить. Девушка улыбнулась и покачала головой.

- Ты не должен извиняться, это мне надо просить прощения, - сказала она. - Не за коридор, потому что я была зла на тебя, и считала, что ты совсем не тот, за кого я тебя принимала. Я рада, что ошиблась...

- Тогда за что же? - тихо спросил я, с трудом узнавая свой голос. Моя решимость трещала по швам, точно тонкая плотина на пути горного потока, готовая вот-вот дать трещину под напором воды.

- За то, что сдалась, даже не начав бороться, - так же тихо отозвалась она, и на мгновение опустила взгляд. - Я... Говорят, Гриффиндор - факультет смелых... А я просто испугалась. Испугалась трудностей, которые могут возникнуть. Противостояния с семьей и их недовольства. Но... Знаешь, Блейз была права.

- Права? В чем?

- Когда вы с Гарри пропали в Башне, а потом вернулись... Мы встретились с ней утром, она шла в Больничное крыло, а я... Ну, в общем, мы узнали, что вы вернулись, и что с вами все будет в порядке... И она сказала мне одну вещь... Она сказала, что если бы она любила такого человека, как ты, она боролась бы за свое чувство.

Мое сердце подпрыгнуло при слове "любила", и забилось, кажется, так, что удары должны были раздаваться по всей комнате. Неужели... Мысль казалась слишком дикой и невероятной. Как Джинни могла любить меня? Мы ведь и не общались толком... Хотя разве мне самому это помешало?

- Я не знаю, любовь ли это, Драко, - сказала Джин, словно прочитав в моих глазах то, что было на сердце в тот момент. - Но я знаю, что у нас может быть шанс узнать это. Я три месяца убегала от этого шанса... Но больше я не хочу бегать. Я... Я хочу попробовать быть с тобой. Ну... - она вдруг смутилась, и, опустив голову, задрожала, напрягаясь. - Если ты хочешь, конечно, - выдавила она. Мне потребовалось несколько томительно долгих секунд, чтобы хоть как-то осознать то, что я сейчас услышал. Мерлин великий, неужели Джинни сказала то, что я так давно мечтал услышать, почти не надеясь, что мечта когда-нибудь сбудется?

- Джинни, - позвал я, но когда она все равно не подняла головы, осторожно сам приподнял ее за подбородок, заглядывая в полные сомнения и страха глаза, в глубине которых все еще сиял тоненький лучик надежды. - Я должен тебя предупредить, - серьезно сказал я. На ее лице появилось чуть озадаченное выражение. - Если ты решишь дать мне шанс быть с тобой, я тебя уже не отпущу, - продолжил я. - Я совсем не идеал... ну, ты знаешь. Но я... Что бы мне ни пришлось делать - драться с твоими братьями, или до одурения объясняться с твоими родителями, я сделаю это. И это не важно. Важно лишь то, хочешь ли ты быть со мной. Ты... Ты хочешь?

- Да, - ответила она твердо, без тени сомнения, снова заставив мое сердце заколотиться в безумном темпе. Я сглотнул, и снова притянул ее поближе к себе. - Знаешь... - мягко сказала она, нежно улыбнувшись мне, и не отрывая взгляда от моих губ, - Кажется, там, в коридоре, я была к тебе очень несправедлива...

- Ну, ты пребывала в заблуждении, это тебя извиняет... - пробормотал я, чувствуя в себе небывалое великодушие. Джин покачала головой.

- Не совсем... - отозвалась она. - Думается, я тебе кое-что задолжала. И хотела бы вернуть долг, если ты не против...

- Долг? - не понял я, но не успел толком сформировать свой вопрос, как она потянулась к мне, и ее мягкие теплые губы накрыли мои, прильнув к ним в долгом нежном поцелуе.

Все мысли разом вылетели из моей головы. Я ответил на поцелуй - естественно, а кто бы на моем месте не ответил? Это был первый раз, когда она целовала меня сама, по собственному желанию, и я не торопился перехватывать инициативу. Она обняла меня за плечи, прижимаясь теснее, и углубила поцелуй, проникая в рот языком, и чуть ли не заставив меня застонать. Обычно я даже в постели редко терял голову настолько, чтобы стонать, но с Джинни все всегда шло совсем не так, как с другими.

- Это первый, - пробормотала она, отрываясь от меня и заглядывая мне в лицо совершенно опьяненным, шальным взглядом, от которого по плотине моей сдержанности поползла новая трещина. Я приподнял ее, стиснув в объятьях, и усадил на свои колени, лицом к себе. Джин резко выдохнула, чуть прикусив губу, и теснее прильнула ко мне. Теперь, чтобы видеть ее лицо, мне пришлось слегка запрокинуть голову, но это не было неудобно, просто слегка непривычно. Ее губы снова накрыли мои, и, теперь не тратя времени, между ними тут же скользнул язычок, погружаясь глубже. На сей раз я не смог сдержать стон, и с удивлением понял, что он прозвучал в унисон с ее собственным. Мои руки скользили по ее спине, заставляя ее прогибаться и посылая по всему телу девушки волны дрожи.

Моя ладонь на минуту задержалась на поясе Джинни, я осторожно потянул вверх край ее блузки и остановился, прося разрешения. Джин неразборчиво пробормотала что-то, не отрываясь от моих губ, и запустила ладонь в мои волосы, одновременно прогнувшись под моей рукой. Я счел это за поощрение, и уже смелее потянул ее блузку из-за пояса юбки девушки. Джинни снова что-то простонала, ее свободная ладонь, до этого просто поглаживающая мою спину, переместилась, нащупывая узелок галстука.

Волей-неволей, нам все же пришлось прерваться - возиться с моим галстуком во время поцелуя было бесполезно. Бросив на него уничтожающий взгляд, словно галстук был неожиданно нагрянувшим в самый интересный момент Снейпом, Джинни нетерпеливо сдернула с него зажим, выдернула булавку и стащила с меня уже полуразвязанную зелено-серебристую ленту. На ней самой была форменная блузка, но без галстука, и не застегнутая на две верхние пуговицы, однако этого показалось мне чудовищно, несправедливо мало. Я потянулся к верхней из застегнутых пуговиц, и прежде чем коснуться ее, замер, бросив на Джин вопросительный взгляд. Она помедлила - всего пару вздохов, во время которых я похолодел, - и кивнула, одарив меня лукавой улыбкой.

Пальцы почему-то плохо слушались, а пуговицы никак не хотели покидать петель. Но наконец, ее блузка сдалась моему напору, и я снова не сдержал стон. Девушка задрожала, когда мои руки коснулись обнаженной кожи, но не отстранилась, а наоборот, подалась вперед. Я чуть приспустил ее уже полностью расстегнутую блузку, но не снял ее полностью. От аромата ее кожи кружилась голова. Джинни поерзала у меня на коленях, что весьма чувствительно сказалось на моем возбуждении, которое и без того зашкаливало. Она не могла не ощущать упершейся ей в бедро возбужденной плоти, однако продолжала смотреть на меня без тени страха, а ее тонкие пальчики неторопливо проделывали с пуговицами моей рубашки то же самое, что я сделал с ее блузкой.

К своему стыду, я не дотерпел, пока она расстегнет все до конца. Обвив ее тонкую талию одной рукой под расстегнутой блузкой, я накрыл свободной ладонью упругий холмик ее груди, пока еще скрытый белым кружевным лифчиком. Мерлин, да с любой другой девушкой я бы уже давно отбросил все церемонии - еще когда она взялась за мой галстук, если не раньше. Но с Джинни я так не мог, я боялся спугнуть, оттолкнуть ее. С одной стороны, я умирал от желания прикоснуться, осыпать ее ласками и поцелуями, а с другой опасался, что каждое новое прикосновение может напугать девушку, или показаться ей чересчур откровенным... Плотина сдержанности трещала, но держалась из последних сил...

Джинни снова не оттолкнула меня, лишь возбужденно прикусила нижнюю губу, а ее дыхание участилось. Я отбросил неуверенность, поглаживая ее грудь через тонкое кружево и нащупывая сосок. Она снова задрожала, когда мои пальцы нашли затвердевшую горошинку и начали легонько теребить ее сквозь ткань, и с тихим всхлипом уронила голову мне на плечо. Поздно отступать, подумал я, передвинув поудобнее руку, которой обнимал ее талию, и притянул к себе девушку так, чтобы получить более удобный доступ к ее шее. Склонив голову, я нежно коснулся губами чувствительного местечка в основании шеи, возле ключицы, потом приник легким поцелуем и стал медленно перемещаться выше, не оставляя необласканным ни миллиметра ее нежной белой кожи. Джинни застонала, и чуть откинула голову назад, заодно убрав волосы и давая мне лучший доступ. Добравшись до маленького розового ушка, я прикоснулся поцелуем к еще одному чувствительному местечку за ним, а потом мягко потянул губами за мочку уха, вырвав у нее еще один стон. Втянув ее в рот, я потеребил языком нежную кожу, и лишь когда Джин снова всхлипнула, выпустил. Нежно подув на влажную кожу, я почувствовал, как девушка снова задрожала, и снова прижался губами к ее шейке, пускаясь в обратный путь, постепенно второй рукой перемещая ее так, чтобы получить лучший доступ чуть ниже. Девушка дано бросила попытки расстегнуть мою рубашку дальше, ее руки снова обвились вокруг моей шеи и зарылись в волосы, поощряюще поглаживая затылок.

Я продолжал рукой ласкать ее грудь и теребить затвердевший сосок. Мои губы ласкали ее шею, повторяя пройденный путь и спускаясь к ключице. Джинни вновь поерзала у меня на коленях, бессвязно пробормотав мое имя и что-то вроде "да-а-а", и я понял, что окончательно теряю голову. Если еще есть хоть крохотная возможность повернуть назад, ее надо использовать сейчас, иначе будет поздно.

- Мерлин, Джин, я с ума схожу, - выдохнул я, опаляя дыханием ее ключицу. - Прошу тебя, помоги мне остановиться!

- Не хочу!.. - дерзко, на выдохе ответила она, снова притягивая мою голову к себе.

- Останови меня, - прошептал я, снова припадая губами к ее шее и страстно целуя разгоряченную кожу девушки. - Останови меня, потому что сам я уже не смогу! - шептал я в промежутках между поцелуями.

- Вот и хорошо.... Не останавливайся, - простонала Джинни, откидывая голову и давая мне еще лучший доступ к ее шее. Я обреченно застонал, и понял, что пропал.

Болтающаяся блузка Джинни то и дело лезла куда не надо, и это начало немного раздражать. Убрав ладонь с ее груди, чем вызвал недовольный протестующий стон, я потянул ее за рукав, вынуждая девушку опустить одну руку. Со вторым рукавом пришлось повозиться дольше, но дело того стоило. Блузка упала, а я, притянув Джинни обратно к себе, снова поцеловал ее в губы, перемещая руку с ее талии на плечи девушки, а второй опять накрывая ее грудь. Джин застонала, не разрывая поцелуя, и теснее прильнула ко мне, а я понял, что долго не продержусь. Неохотно отстранившись, я отодвинул ее от себя, и, тяжело дыша, снял ее руки со своей шеи.

- Слезай, а то я сейчас опозорюсь, как девственник на первом свидании, - хрипло пробормотал я. Джинни чуть покраснела и хмыкнула, но безропотно поднялась с моих колен. Я встал следом, глубоко дыша, чтобы унять чрезмерное возбуждение, и, воспользовавшись паузой, окончательно освободился и от своей полурасстегнутой рубашки. Джин окинула меня возбужденным взглядом, в котором сквозило восхищение. Мне и раньше доводилось видеть такие взгляды девушек, направленные на меня, но я не придавал им особенного значения - я, боггарт побери, и без того знал, что великолепен. Но взгляд Джинни заставил меня ощутить себя по-иному. Польщенным. Я действительно ей нравился... шагнув к ней, я взял девушку за руку.

- Джин, если ты хочешь передумать... - начал я, и сделал небольшую паузу. В глазах Джинни блеснули искорки гнева, и она возмущенно вскинула голову, чтобы возразить... - то уже поздно, - закончил я, притягивая ее к себе, и накрыл ее рот глубоким поцелуем. Джинни прильнула ко мне всем телом, тоже обнимая меня и отвечая на поцелуй с таким же энтузиазмом.

Джинни, видимо, ожидала, что с кушетки мы переместимся в кровать, но мне почему-то показалась более романтичной растянутая у камина белоснежная шкура. Стоило только представить роскошные огненные волосы Джин на фоне белого меха... Она несколько удивилась, но не возражала. Освобождая друг друга от одежды, и попутно время от времени отвлекаясь на жаркие поцелуи и ласки, мы наконец добрались до "пункта назначения", и опустились на мягкий белый мех, приятно ласкающий разгоряченную ласками кожу. Я лег рядом с ней, стараясь не особенно торопить события, и, заключив в объятья, стал снова целовать девушку и ласкать ее грудь, теперь не скрытую кружевным бюстгальтером. Джинни, постанывая, выгибалась под моими руками, снова часто дыша от возбуждения, и восторженно глядя на меня сияющими газами, с расширенными от желания зрачками.

- Джин... - мягко позвал я в промежутке между поцелуями, - Послушай, я должен знать, это у тебя впервые?

- Ох... - застонала она. - Это так важно для тебя?

- Нет, - покачал головой я. - Это важно для тебя. В первый раз всегда больно...

- Оу... - девушка слегка смутилась. - Я и забыла...

- Так ты...

- Да. Ты первый у меня, Драко... - шепнула она, прикусив губу. Я кивнул, и погладил ее по волосам, в глубине души чувствуя что-то, отдаленно напоминающее раскаяние.

- А ты... ты уверена, что... Что тебе это нужно? - осторожно спросил я, хотя и понимал, что в тысячный раз предлагать ей передумать просто глупо.

- Уверена, - отозвалась Джинни, нежно поглаживая меня по спине. - Я хочу быть твоей! Пожалуйста, Драко...

- Прости, - выдохнул я, крепче сжав ее в объятьях. Она удивленно подняла взгляд.

- За что?

- За то, что даже твоя невинность меня уже не остановит... - я не дал ей ответить, накрыв ее рот новым поцелуем, но ее довольный стон и без слов сказал мне достаточно.

Ее неопытность не была особенно страшной преградой, хотя я и был слегка на взводе. До сих пор я ни разу еще не был с девственницей, так что, в какой-то степени, для меня это тоже был первый раз. Понимая, что боли в любом случае не избежать, я знал, что лучшее, что я могу сделать - это помочь ей максимально расслабиться, и возбудить настолько, чтобы она забыла и думать о боли. И я сделал это, усилием воли заперев собственное возбуждение, и не позволяя ему нарушить мои планы. С бесконечным терпением и нежностью я ласкал и целовал все ее тело, нашептывая, что она прекрасна, и что я в жизни не видел девушки, способной сравниться с ней. Я не лукавил, и ни капли не кривил душой. Джинни действительно казалась совершенством - тонкая талия, изящные руки и ноги, и при этом приятно округлые стройные бедра и упругая грудь, для ее возраста совсем не маленькая. Поначалу девушка еще стеснялась под моим откровенным взглядом, но постепенно перестала, когда я словами и делом доказал ей свое восхищение.

Меня слегка позабавило, с каким интересом Джинни рассматривала мое обнаженное тело, тщетно пытаясь скрыть краску смущения, выступившую на щеках. Мне всегда казалось, что для девушки, у которой шесть старших братьев, это не должно быть особенно в новинку, но она объяснила, что одно дело - случайно, мельком увидеть голышом родного брата, и совсем другое - вот так разглядывать обнаженного парня. Впрочем, у нас обоих не было особенного желания вдаваться в подробности, так что я оставил эту тему для лучших времен, и вернулся к тому, что было важным на тот момент.

Чувствуя, как ей нравятся мои поцелуи, я не отказывал ей в этом, сжимая ее в объятьях и страстно целуя нежные губы девушки, однако это было далеко не единственное оружие в моем арсенале. Нацеловавшись до одурения, я принимался за тщательное, детальное изучение ее тела, отыскивая все новые особо чувствительные местечки. Я осыпал поцелуями ее нежную шейку, прокладывая влажную дорожку от уха вниз, к ключице, задерживался там ненадолго, лаская губами и языком чувствительную точку в основании шеи, а потом спускался к груди. Здесь руки и губы действовали вместе, и Джин, не сдерживаясь, стонала от наслаждения. Поглаживая и массируя ладонью ее грудь - так что мои длинные пальцы обхватывали ее целиком, - я накрывал ртом нежно-розовый сосок, втягивал его внутрь и принимался теребить и перекатывать его языком, слегка прикусывая, но стараясь ни в коем случае не причинить боли. Джинни дрожала всем телом от возбуждения, обнимая меня за плечи, и протестующее вскидывалась, стоило мне остановиться хоть на мгновение. А я ласкал то одну ее грудь, то вторую, потом спускался ниже, целуя белую кожу живота, но намерено не спускаясь ниже, чтобы не спугнуть нарастающее в ней возбуждение. Правда, время от времени я позволял себе погладить ее бедра, но не особенно увлекался этим, не желая спугнуть ее.

Конечно, я гордился своей силой воли, но даже она была не беспредельна. Я начал понимать, что рискую сойти с ума, если в скором времени не предприму чего-нибудь и ради собственного удовлетворения. Я приподнялся над ней, заглядывая в глаза девушки, продолжая гладить ее грудь, которую незадолго до этого осыпал страстными поцелуями. Джинни тяжело дышала, и ответила мне затуманенным, расфокусированным взглядом. Она была готова.

Приподнявшись, я опустился на нее сверху, накрывая своим телом и раздвигая ноги коленями. Девушка не испугалась, лишь самую малость напряглась, но нежный поцелуй быстро успокоил ее. Еще хоть что-то соображая, я наложил контрацептивные чары, чтобы не думать об этом потом. Едва дыша от необходимости сдерживаться, я занял нужную позицию, и в последний раз взглянул на нее, спрашивая согласия. Кивок... и все мосты, связывающие нас с прежним миром, с грохотом рухнули.

Джинни не кричала и не плакала, когда я овладел ею, легко преодолев хрупкую преграду ее невинности - она лишь один раз вскрикнула на вдохе, и стиснула мои плечи так, что остались синяки. Я замер, давая ей привыкнуть, хотя Салазар знает, чего мне это стоило. Направляемый каким-то шестым чувством, я снова начал целовать и ласкать ее, помогая девушке расслабиться. Джин негромко постанывала, но не отталкивала меня, охотно отвечала на поцелуи и принимала ласки. Я рискнул немного пошевелиться внутри нее, потом снова, снова и снова. Первые толчки вызвали у нее новую вспышку боли, однако постепенно, по мере того, как Джинни привыкала ко мне и чуточку расслаблялась, боль отступала, освобождая дорогу наслаждению...

Мой самоконтроль полетел ко всем Волдемортам, Гриндевальдам и прочим нелюдям, когда она подалась бедрами мне навстречу и простонала мое имя. Плотина, сдерживающая горный поток, рухнула, и чистая, незамутненная страсть понеслась по моим жилам, сметая сдержанность и сводя с ума. Джин снова вцепилась мне в плечи, с равной страстью отвечая на каждое мое движение в ней, что-то выстанывая, наслаждение нарастало стремительно и неотвратимо...

- Драко! - выкрикнула она, невероятно широко распахнув глаза, и выгнувшись всем телом, а в следующий момент ее тело затрепетало, достигнув вершины. Для меня тоже это оказалось последней каплей.

- Джин! Джинии! Я люблю тебя! - застонал я, не отдавая толком себе отчета в том, что говорю, и только зная, что слова были искренними.

Я задрожал, изливаясь внутри, вжимаясь в нее, и упал на ее тело, содрогаясь в последних спазмах наслаждения. Джинни тяжело дышала, обвивая меня руками и ногами. Несколько минут в комнате царила полная тишина, прерываемая только нашим обоюдным тяжелым дыханием. Наконец, более-менее опомнившись, я приподнялся, опираясь локтями об пол по разные стороны ее головы, и уперся в пол и коленями, чтобы облегчить обессиленной девушке вес своего тела. Джинни недовольно застонала, и лишь чуточку пошевелилась, продолжая обвиваться вокруг меня всем телом.

- Как ты? - выдохнул я, отводя прядь намокших от пота волос с ее лба. Голубые глаза открылись и взглянули на меня с непередаваемым выражением, от которого у меня разом потеплело на душе. В нем не было разочарования, или хуже того - обвинения. Она смотрела восхищенно и... с любовью? Как мне хотелось поверить, что это именно так!

- Это было... потрясающе, - отозвалась она. - Я... Я не думала, что это может быть настолько... восхитительно...

Я нежно поцеловал ее, и, прижав к себе, перекатился, чтобы лечь рядом. Джинни прижалась ко мне, водя пальчиком по моей груди, и вырисовывая на ней невидимые узоры. А я лежал, и с удивлением осознавал, что то, что я сейчас испытываю, ничуть не похоже на просто банальное удовлетворение после хорошего сэкса. Нет, сэкс был просто потрясающий, но дело тут было совсем в том, как именно все происходило. Я понимал, что был бы отнюдь не против, если бы это повторялось снова и снова, хоть на протяжении всей моей жизни. Я был... счастлив.

*Информацию почерпнула из Интернета, все претензии - к справочным страницам.

** Нагло стырено из "Draco Dormiens" Кассандры Клэр. Ее фик - уже сам по себе практически канон, особенно для меня, поэтому мне не особенно стыдно. :-) В общем, эту ссылку следует воспринимать как дисклеймер - не мое, не претендую. А между собой , где чье, пусть сами разбираются. )

Комментарии автора: Ну вот, глава написана и выложена на ваш суд. Первая часть должна показаться скучноватой, наверное, но вторая, надеюсь, не очень разочарует. Заранее прошу прощения, если кому-то что-то показалось неправдоподобным, или что-то не понравилось. На самом деле, любовную сцену я действительно пишу впервые, поэтому прошу особенно тяжелыми тапками не кидаться.

Но я, все равно, очень-очень хочу получить ваши отзывы!

Глава 16

Глава 16.

Пробуждения и примирения.

Pov Драко Малфоя.

Утро застало нас с Джинни все еще в Выручай комнате - хотя, строго говоря, это было и не утро вовсе, так как проснулись мы, насколько я мог судить, уже за полдень. Впрочем, ничего удивительного в этом, как-раз-таки, не было, потому что ночью мы почти не сомкнули глаз.

Немного отдохнув и восстановив силы после сумасшедшего первого раза, и позаботившись о состоянии Джинни (кое-какие зелья со столика пришлись как раз кстати), мы перебрались-таки в кровать, где почти сразу же снова занялись любовью. Эта ночь словно бы сняла для нас обоих все запреты, и мы сходили с ума, не думая ни о чем, и не в силах оторваться друг от друга. Это продолжалось всю ночь - в промежутках между вспышками страсти, мы почти не размыкали объятий, беспрерывно целуясь и ласкаясь, и не думая ни о прошлом, ни о будущем. Временами мы дремали, но настоящий, глубокий сон не приходил. То я, то Джин, внезапно неловко пошевелившись, просыпались, и тут же будили один другого, чтобы вновь и вновь заняться любовью. По-настоящему уснуть так и не получалось, пока окно на дальней стене, обращенной к востоку, не окрасили розоватым тоном первые отблески рассвета. Ночное безумие словно бы отступало заодно с темнотой. Джинни прижалась ко мне, положив голову на мое плечо, и устроив руку у меня на груди, а вторую просунув под спину. Поза была не особенно удобной, но я не возражал, потому что это давало мне возможность обнимать ее, продолжать к ней прикасаться и вдыхать бесподобный аромат ее волос, который - я точно знал, - теперь навсегда останется для меня истинным ароматом счастья...

Так мы и заснули, прижавшись друг к другу, утомленные, но счастливые.

Я проснулся первым, от того, что Джин зашевелилась у меня под рукой. Во сне мы успели перевернуться, и теперь она лежала спиной ко мне, уютно свернувшись, а я прижимался к ней сзади, обвивая руками, словно пытаясь защитить от целого мира. Крепче прижав ее к себе, я снова зарылся носом в спутанные рыжие волосы девушки, и подумал, что мне хотелось бы, чтобы время остановилось, и нам можно было остаться тут навсегда. Однако, видно, даже Выручай-комната была не способна исполнить некоторые пожелания...

Джинни вскоре снова заворочалась, и, потянувшись, перевернулась на другой бок, лицом ко мне.

- Который час? - сонно пробормотала она.

Я пожал плечами. Свои часы я вчера скинул вместе с одеждой, чтобы не оттягивали руку и не мешались, а выбираться из кровати и тащиться за ними, не было ни малейшего желания, равно как и применять манящие чары. Однако, несмотря на это, ответ все равно оставался очевидным - судя по положению солнца за окном, мы проспали все утро и нехилую часть дня. Джин встревожено посмотрела на меня, резко садясь.

- Мерлин, мое отсутствие наверняка заметили Рон и Гермиона! - воскликнула она. - Рону-то я еще могла бы наврать, что проспала, он все равно не может войти в девчоночьи спальни без разрешения и проверить, но с Гермионой этот фокус не пройдет!

Кроме Джинни и неразлучной Троицы, из Гриффиндорцев в школе мало кто оставался на каникулы, разве что какая-то малышня, которую я не давал себе труда запоминать. Кажется, еще оставались эти неугомонные недоумки Криви, наверняка и еще кто-то... Я сглотнул под испуганным взглядом девушки.

- Так, успокойся, - сказал я, притягивая ее к себе. - Время не вернешь. Надо что-то решать. Для начала, определись, что именно ты хочешь.

- Успеть в Башню вовремя, - горько фыркнула Джинни, но отстраниться не пыталась, чему я втайне радовался. - Ты, случайно, Хроноворот нигде не припрятал?

- Я кто, по-твоему, - филиал Отдела Тайн? - хмыкнул я. Джин невесело кивнула, и уткнулась лбом мне в плечо.

- Они убьют тебя, если узнают об этой ночи, Драко. И Рон, и Гермиона... А может, и Гарри поучаствует, если выползет из Больничного крыла, - пробормотала она. Я крепче обнял ее, прижал к себе.

- Пусть, - с какой-то безбашенной храбростью, отнюдь мне не свойственной, вдруг вырвалось у меня. - Пусть убивают. Это того стоит. Мне не страшно, Джин, - серьезно добавил я, когда она посмотрела мне в глаза.

- Я не допущу, - тихо сказала девушка. - Или пусть тогда убивают обоих...

- Перестань, - решительно заявил я, поводя плечами. - Со стороны твоего брата это вообще неразумно. И кстати, разве я, как честный человек, не должен теперь на тебе жениться?

- С каких это пор ты - честный человек? - фыркнула Джинни. Я нахмурился.

- Джин, ты ведь понимаешь, что, случись что, - я тебя не оставлю? - сказал я. Она вздохнула, утратив разом свою насмешливость.

- Я в тебе не сомневаюсь, Драко, - отозвалась она, снова чуть крепче прижавшись ко мне. - Но тебе не кажется, что нам с тобой рановато думать о браке и о чем-то подобном? И потом, я... Я была с тобой не потому, что хотела привязать тебя к себе...

- Ох, Джинни... - хмыкнул я, поглаживая ее волосы. - Да невозможно уже привязать меня к тебе еще крепче. Но насчет брака ты права, мы слишком еще молоды. Времена сейчас, конечно, тревожные, - ну, Волдеморт и все такое, - но не настолько, чтобы обзаводиться семьей даже не закончив толком школу. Хотя, если в перспективе...

- Брось, - поморщилась она. - Твой отец никогда не примет меня в качестве твоей невесты.

- Откуда такая уверенность? - вскинул бровь я. - Отец не в том положении, чтобы диктовать условия. И вообще, как ни крути, все что его должно интересовать - то, что ты чистокровная. Все остальное несущественно.

- Да, но я ведь Уизли. В его глазах - а не так давно и в твоих тоже, - мы почти нищие.

- Джин... - вздохнул я. - Слышала поговорку "бедность не порок?". Я знаю, я всегда акцентировал на вашей бедности максимум внимания, но на самом деле, я просто цеплялся к тому, к чему только мог. Помнишь, я ведь Малфой, слизеринский злыдень, никому не дающий покоя, которого кофе не пои, только дай поиздеваться над гриффиндорцами. - Джин фыркнула и покачала головой.

- А если тебе найдут невесту из богатого и знатного рода, брак с которой будет вам чем-то выгоден? - спросила она. Я закатил глаза.

- Запомни раз и навсегда, любовь моя, Малфои достаточно богаты, чтобы не продавать себя, даже за гигантские состояния, - наставительно сообщил я ей, сам толком не обратив внимания на то, что назвал ее "любовь моя". - А что до положения в обществе... Знаешь, не думаю, что сейчас подходящее время делать ставки на чье бы то ни было положение. После того, как я перетащил свое семейство на сторону Гарри и Дамблдора, мы с тобой в одной лодке. Если они победят, все будет великолепно. Если победит Волдеморт... Тогда вообще не думаю, что у кого-то из нас будет хоть какое-то будущее. Ты не согласна?

- Согласна, - кивнула она со вздохом. Я погладил ее по волосам и поцеловал, и Джинни не оттолкнула меня, как я втайне опасался - видимо, во мне еще живы были воспоминания о Хэллоуниском маскараде, когда мы почти так же сходили с ума друг от друга - а на следующий день она заявила, что все кончено, не успев начаться.

Так ничего и не решив толком по поводу общения с ее друзьями и братцем, мы встали и, наложив очищающие чары друг на друга и на одежду, без особой охоты покинули Выручай-комнату. Честно говоря, подспудно я ожидал встретить Грейнджер и Уизела чуть ли не за каждым углом. Не то чтобы я этого боялся, просто я понятия не имел, что им сказать, и как объяснить тот факт, что Джинни не ночевала в Башне, а теперь разгуливает по школе в моем обществе. Ее, похоже, волновали те же проблемы - Джин с задумчивым и мрачным видом медленно шла рядом со мной, а ее ладошка в моей руке казалась холодной, как ледышка.

Я почти не удивился, когда, свернув за тот самый поворот, где вчера я так удачно налетел на Джинни, увидел Гермиону и Рональда, стоящих у подножья лестницы, ведущей в Гриффиндорскую Башню, и с озабоченным видом что-то обсуждающих. К счастью, они были так увлечены своей беседой, что не заметили нас, и я успел отступить обратно за угол, утянув за собой Джинни. Осторожно выглянув из-за угла, я понял, что удача на сегодня к нам благосклонна - Рон с мрачным видом кивнул, в ответ на какую-то реплику Гермионы, и неохотно стал подниматься вверх по ступенькам, а она, проводив его взглядом, неторопливо зашагала по коридору в нашу сторону. Лицо у Грейнгджер было задумчивым и серьезным, брови нахмурены, нижняя губа - нервно закушена. На мгновение я даже встревожился - может, что-то с Гарри, или с Блэком? Не то, чтобы состояние поттеровского крестного меня волновало, будь он мне хоть двадцать раз родственник, но это не могло не отразиться и на самом Гарри. А вот его состояние - как ни неприятно могло быть теперь признавать это - меня все еще заботило. Однако проверив Поттера по узам, которые по неизвестной мне причине снова укрепились, я не обнаружил в его состоянии ничего нового - все то же опустошение, боль, обида по отношению к нам с Блейз, и ожидание и надежда, связанные с Блэком.

Мы с Джинни едва успели переглянуться, как Гермиона уже решительным шагом вывернула из-за угла, и остановилась как вкопанная при виде нас. Ее глаза удивленно расширились, когда она заметила руку Джинни в моей руке, выражение ее лица - без малейшего намека на враждебность по отношению ко мне, и мой вызывающий взгляд, от которого я не смог, да и не стал удерживаться.

- Джинни, - вздохнула Грейнджер с ноткой облегчения в голосе, однако лицо ее приобрело строгое, и даже суровое выражение. - Где ты была? Ты хоть понимаешь, как мы волновались? И что это значит, что ты делаешь в компании этого... - она поморщилась, окинув меня неприязненным, полны презрения взглядом, - этого скользкого слизеринского проходимца?

- Рон знает, что я не ночевала в Башне? - пропустив вопрос мимо ушей, спросила Джинни, сильнее вцепившись в мою ладонь.

- Пока нет, - неохотно ответила Грейнджер, помолчав. - Я не сказала ему, он думает, что ты просто ушла рано утром. Благодари Мерлина, что он вчера рано ушел спать, и не заметил, что ты не пришла.

- Даже странно, с чего бы это? - хмыкнула Джин, видно, немного успокоившись. - Спасибо, Гермиона.

- Я сделала это ради его спокойствия, - тряхнула кудрями гриффиндорская староста, - но это не значит, что я буду покрывать тебя. Я все еще могу ему все рассказать, Джин, и не сомневайся, я так и поступлю, если не получу ответа на свой вопрос. Что ты делаешь в компании Малфоя? И надеюсь, ночь ты не в его же компании провела?

- Только не говори мне, что нам придется возвращаться, чтобы поговорить на сей раз с ней... - пробормотал я вполголоса. Джин, услышав меня, хмыкнула, но взгляд ее, обращенный к Гермионе, был серьезным, и даже немного напуганным.

- Гермиона, все не так просто, - напряженно сказала она. - Нам действительно нужно поговорить, и серьезно. И лучше сделать это подальше от Башни. Может, действительно, пойдем в Выручай-комнату?

- Лучше давайте воспользуемся Чертогом Собрания, там сейчас никого, и это всего этажом ниже, - вставил я. Я не очень понимал почему, но отчего-то мне не хотелось разговаривать с Грейнджер там же, где прошла самая потрясающая и счастливая ночь в моей жизни. Возможно, просто не хотелось перебивать нелегким разговором романтические воспоминания, прочно связанные теперь с этим местом. Поэтому я и предложил воспользоваться пустующей большую часть времени комнатой, в которой обычно проходили собрания старост. Грейнджер смерила меня уничтожающим взглядом, который я стойко, с непробиваемой фамильной наглостью выдержал, однако неожиданно покладисто согласилась.

- Ну хорошо. Идем, - сказала она.

Весь путь мы проделали в гробовом молчании. Под тяжелым, осуждающим взглядом Грейнджер, Джинни как-то стушевалась и напряглась, однако мою руку не выпускала, и вид у нее был решительный - моя гриффиндорская защитница готовилась дать отпор обвинениям, которые неизбежно полетят в нашу сторону. Наконец мы добрались до места и вошли в не особенно большой круглый зал, где примерно раз в две недели собирались старосты факультетов, чтобы обсудить возникающие школьные проблемы и распределить обязанности.

Посреди помещения стоял круглый стол, вокруг которого помещалось десять жестких стульев с резными спинками. Вообще-то, довольно было и восьми, но, видно, остальные тут были просто, "на всякий случай". В углу, ближе к окну, стоял старый письменный стол, заваленный какими-то папками и старыми, исписанными пергаментами, половину знаков на которых уже невозможно было разобрать от времени и пыли. На подоконнике у окна стоял пустой графин, в котором обычно во время собраний была вода на всякий случай, и несколько стаканов рядом с ним, на подносе.

Гермиона проигнорировала стулья и все остальное, остановившись в двух шагах от стола, повернулась к нам, и, сложив руки на груди, с убийственно суровым видом уставилась на Джинни, меня же не удостоив даже мимолетным взглядом. Пальчики Джин в моей руке снова заледенели, и я безмолвно ободряюще пожал их, обещая этим жестом свою поддержку и защиту. Девушка ответила легким пожатием, дав мне понять, что не намерена отступать, и, решительно тряхнув спутанными волосами (возможности расчесать их у нее еще не было), с вызовом посмотрела на подругу.

- Итак, - холодно сказала Грейнджер. - Насколько я понимаю, ты собиралась мне объяснить, где ты была ночью?

- Ты мне не мать, Гермиона, чтобы я отчитывалась перед тобой, - резко возразила Джинни. - И даже не сестра, так что будь добра, оставь этот приказной тон!

- Вот как? - брови старосты поползли вверх. - Джинни, да что с тобой? Ты не ночуешь в Башне, появляешься в обществе этого... - она наконец одарила меня взглядом, полным отвращения, - в обществе МАЛФОЯ, после всего, что он и его подружка сделали с Гарри, а теперь еще и бросаешь мне в лицо подобные грубости?

- Извини, я не хотела грубить, - сухо отозвалась Джин, однако, без тени смущения. Про себя я как-то отстраненно подумал, что возможно, это мое дурное влияние, хотя, при здравом размышлении, не нашел ничего дурного в умении отстоять собственное достоинство. - Но то, где и как я провела эту ночь, касается только меня. Может быть, позже, я расскажу тебе, но сейчас есть более важный разговор, и касается он именно того, о чем ты только что говорила.

- То есть? - Гермиона слегка смешалась. - Что ты имеешь в виду? Я ведь как раз и спросила тебя о том, что с тобой произошло, и где ты провела ночь?

- Я не это имею в виду. Речь о Драко и Блейз, - решительно отозвалась Джинни, выпуская мою руку, прошла несколько шагов по комнате, в сторону от нас обоих, - и от меня, и от Грейнджер, - и остановилась, спиной к нам, обхватив себя за плечи и собираясь с мыслями.

Я стоял молча, пытаясь сообразить, что мне сделать, чтобы облегчить ей задачу. Как на зло, в голову ничего не приходило, кроме того, чтобы снова подставиться под заклятие Веритас - перспектива не из приятных, честно говоря. К тому же, после того, чтоб со мной было вчера... Я, конечно, готов снова пойти на это, ради того, чтобы убедить самого Гарри, но это вовсе не означает, что я теперь должен подставляться ради каждого из его друзей. Джинни, видимо, думала о том же самом. Она вздохнула и повернулась к Гермионе. Та все это время напряженно вглядывалась в нее, хмурясь, и словно пытаясь прочесть ее мысли - я четко ощущал, что Легилименцией там и не пахло, но.... видно, это какой-нибудь чисто магловский способ, с оттенком ехидства пронеслось в голове.

- Они ни в чем не виноваты, - сказала наконец Джинни, поворачиваясь к нам лицом. Грейнджер помолчала, внимательно разглядывая ее, а потом повернулась ко мне.

- Какой же лапши ты навешал ей на уши, Малфой? - резко спросила она. - Что ты сделал, чтобы задурить ей голову? Гипноз, или сразу Империо? Учти, со мной это не пройдет! Одно движение... И ты пожалеешь, что подобная глупая мысль пришла тебе в голову. Я не шучу.

Рука гриффиндорки была в кармане мантии, явно сжимая палочку. Но странное дело, я абсолютно не испытывал страха, даже зная, на что способна разъяренная Грейнджер. Я ответил лишь легким пожатием плечами.

- Может, ты все же позволишь мне высказаться, прежде чем делать выводы, Гермиона? - резко спросила Джин, делая шаг к подруге. - Тебе ли не знать, что Империусом ни в чем никого нельзя убедить - только приказать что-нибудь сделать. Я похожа не жертву этих чар? Или на загипнотизированную? Или по-твоему, я такая легковерная идиотка, что он мог парой слов запудрить мне мозги так, чтобы я ему поверила? Ты даже и подумать не можешь, что у меня могут быть и более серьезные причины, чем голословные утверждения? Так, да? - спросила она звонким от обиды голосом. Грейнджер, слегка сбитая с толку, самую малость стушевалась.

- Ну хорошо, - осторожно сказала она. - И каковы же твои "серьезные причины"?

- Вчера вечером я... - Джин запнулась на мгновение, кинув на меня быстрый взгляд, и, решившись, продолжила: - Вчера вечером я наложила на Драко заклятие Веритас.

- Мерлин, Джинни, ты с ума сошла! - почти взвизгнула Грейнджер, уставившись на подругу не верящим взглядом. - Это же Черная Магия! Если об этом узнают учителя, тебя исключат из школы! И больше того, это грозит и более серьезным наказанием, ты хоть понимаешь, что...

- Расслабься, Грейнджер, ничего ей не грозит, - бросил я, решив, что настало время вмешаться. - Веритас не относится к непростительным, и карается только в том случае, если накладывается на жертву против ее воли. А я согласился на это добровольно, да что там, я сам это предложил, и даже настаивал.

- Джин, ты хоть понимаешь, что он тебя подставил? - резко спросила Гермиона, игнорируя меня. - Черная Магия самая стойкая, и никакими чарами ее с палочки не удалить! Теперь достаточно ему обронить пару слов при чужих ушах, и любая проверка выявит, что ты применяла это заклятие! А добровольно или нет он пошел на это - может подтвердить только он, - с горечью заключила она, и помолчав, добавила, одарив подругу горестным взглядом: - Ты в его руках теперь, Джинни...

- Это была МОЯ палочка, Грейнджер, - фыркнул я. - Ты уж извини, опять облом, - добавил я с ухмылкой, при виде ее ошеломленного лица.

- Твоя, Малфой? - переспросила она. - Но... Но ведь... зачем ты это сделал?

- Затем, что я не видел другого способа заставить хоть кого-то из вас поверить, что я говорю правду, - отозвался я, мрачнея. - И как-раз-таки не хотел подставлять Джинни. Заклятию Веритас сопротивляться невозможно, ты это знаешь. Легче Империо сбросить, чем его.

- Да, я читала об этом, - кивнула Гермиона. - Но если оно было наложено на тебя твоей собственной палочкой, разве побочные эффекты не должны усиливаться?

- Должны, - согласился я. - Что заставляет тебя думать, что этого не произошло?

- Так вот оно что... - кивнула она. - Выходит, вот чем ты занималась ночью? - обернулась она к Джинни. - Выхаживала его, после того, как сама же наложила заклятие? Ох... Прости, Джин, я... Я не должна была в тебе сомневаться. Но тебе следовало сообщить мне. Я бы помогла, существуют кое-какие зелья, и мы могли бы... по-быстрому приготовить их, они бы помогли Драко оправиться скорее.

- Оу, я снова "Драко"? - хмыкнул я, переключая на себя ее внимание, и лишая Джинни возможности возразить и погубить себя. Точнее, нас обоих.

- Я... - Гермиона чуть покраснела, и, поежившись, повернулась к столу, чтобы скрыть неловкость. - Я думаю, нам лучше присесть, чтобы вы могли рассказать все толком. И к тому же, раз уж все так запутано, нам все равно есть о чем поговорить...

За разговором мы почти и не заметили, как подошло время обеда, и лишь голодная резь в желудке заставила меня вспомнить о нем - я ведь ничего не ел со вчерашнего утра. Нет, ну конечно, укрепляющие зелья, которые влила в меня Джинни прошлым вечером, поддержали мои силы, но теперь, когда напряжение спало, я все острее начинал ощущать, насколько проголодался. К тому времени мы успели обсудить большую часть событий прошлого вечера (ну, не считая той части, которая касалась событий после моего пробуждения в Выручай-комнате), и теперь увлеченно строили планы, как донести все это до сведения Гарри. Я в разговоре поначалу почти не участвовал, но потом пришла и моя очередь, и я рассказал основные факты, которые вчера под Веритасом подтвердил Джинни. На сей раз моим гарантом была она, кивая, в подтверждение моих слов. Грейнджер выслушала внимательно, ни разу не перебив, и, стоило отдать ей должное, не стала сомневаться в правдивости моего рассказа, и придумывать, каким невероятным способом я мог обойти заклятие Веритас и соврать, или задурить голову Джинни, чтобы она меня поддержала. Рон на ее месте так бы и поступил, однако Гермиона то ли чересчур доверяла здравому смыслу Джин, то ли просто не считала меня таки уж подлецом.

- Самое простое - это вызвать Гарри на разговор и тоже убедить его применить Веритас, - задумчиво проговорила Гермиона. - Вопрос в том, что он может, так же как и я, заподозрить подвох, попытку его подставить. А второй раз за столь короткое время подставляться под Вреитас из собственной палочки для тебя будет уже опасно, - она бросила на меня сочувственный взгляд. - И потом... Ты ведь не захочешь снова подставляться?

- Подставиться под Веритас - не проблема, но повторное наложение из моей палочки, и правда, может существенно осложнить мне жизнь, - согласился я. - Хотя я готов пойти на это в случае необходимости. Вот только после вчерашнего утреннего разговора с Гарри я сомневаюсь, что он станет меня слушать хотя бы настолько, чтобы я вообще успел упомянуть заклятие Веритас. Кстати, я не очень уверен в том, что он хотя бы просто знает, что это такое.

- Знает, - убежденно отозвалась Гермиона. - Он не очень осведомлен о Черной Магии, но про Веритас точно либо читал, либо слышал. Он как-то упоминал его на Защите, когда мы работали над очередным заданием Дамблдора.

- Ну тем проще, - пожал плечами я. - И все равно, его надо еще убедить испытать его на мне, а это, мне почему-то кажется, будет не так уж просто.

- Да, думаю, ты прав, - согласилась Гермиона. - С Гарри будет не легче, чем с Роном. Оба ревнуют...

- Мерлин, Рону-то к кому ревновать? - вскинул бровь я. - Только не говори мне, что он тайный поклонник Блейз!

- При чем здесь Блейз, - фыркнула Гермиона. - Он ревнует Гарри к тебе. Раньше он был его единственным другом, с которым они делились всеми радостями и горестями, советовались, болтали... Да делали все, что угодно! А потом, когда стали налаживаться ваши отношения, у Гарри резко появилась возможность обходиться и без него. Естественно, Рону это не нравилось. Да что я тебе говорю, ты и сам прекрасно все понимаешь!

- Ладно, ты права, я понимаю, - согласился я со вздохом. - И вообще-то я знаю, что думает Уизли. Я... Я вчера слышал ваш разговор.

- Что? Какой разговор?

- Ну, когда вы возвращались с ужина. Ты еще сказала, что разобралась бы с Блейз, будь она здесь. А Уизе... - я запнулся, бросив виноватый взгляд на Джинни, и исправился: - В смысле, - Рональд, - хвастался, что если бы не Крэб и Гойл, он бы показал мне, где флобберчерви зимуют...

- А-а, - протянула Грейнджер, и смущенно пожала плечами. - Ну... Я просто была зла на За... На Блейз. И на тебя тоже. Из-за Гарри. Я думала, она... То есть, вы оба с ней, что вы его обманули, и все такое. Наверное, мне стоит сказать, что я сожалею...

- Наверное, - дернул плечом я. - Ну да ладно, вопрос сейчас в другом - как убедить Гарри выcлушать меня? Есть предложения?

- А может быть, мы с Гермионой просто попробуем поговорить с ним сами? - предложила Джинни. - Ну, то есть, не обо всем, конечно, - я не думаю, что мы сможем так уж сразу убедить его в вашей с Блейз невиновности, - но по крайней мере, мы можем попытаться уговорить его выслушать тебя под Веритасом.

- Мне тоже ничего другого в голову не приходит, - согласился я, внутренне содрогаясь при мысли о том, что собираюсь снова добровольно подставиться под Веритас. Все-таки ощущение не из приятных, что и говорить... Тут как ни убеждай самого себя всеми силами, что это необходимо, и что без этого не обойтись, все равно в сердце заползал стылый ужас при мысли о впивающихся в него железных крючьях заклятия.

- Ну хорошо, давайте, может быть, прямо сейчас и попробуем? - не очень уверенно предложила Гермиона. Мой желудок протестующе сжался, однако я напомнил себе, что побочным эффектом заклятия Веритас будет тошнота. Не думаю, что если меня стошнит после заклятия, это будет выглядеть привлекательно. Вздохнув, я призвал с подоконника стакан, наполнил его водой при помощи заклятия, и залпом осушил, чтобы хоть немного заглушить ощущение голода. На мгновение тошнота все-таки подступила к горлу, но я сделал несколько глубоких вдохов, и сумел взять собственное тело под контроль.

- Идем, - кивнул я. Однако Грейнджер покачала головой.

- Не думаю, - сказала она. - Тебе лучше остаться и подождать нас здесь. Лучшего места все равно не придумаешь, здесь нам не нужно будет беспокоиться, что кто-нибудь помешает вашему... Ну в смысле, этому... испытанию, под чарами. Хотя мне это не нравится, - добавила она. - Все-таки Веритас - черномагическое заклятие, и... Нет ничего хорошего в использовании Черной Магии.

- Иногда выхода не остается, - возразил я. - Ладно, раз уж ты так настаиваешь, я подожду вас здесь.

Призвав на помощь свою обычную малфоевскую наглость, я пинком отодвинул от стола один из стульев и с невозмутимым видом уселся, закинув ногу на ногу. Джинни фыркнула, и, выходя из Чертога следом за Гермионой, обернулась, и послала мне воздушный поцелуй. Я довольно хмыкнул, и подмигнул ей в ответ.

На самом деле, настроение у меня было совсем не такое уж боевое, как я пытался показать. Не то, чтобы меня так уж пугала перспектива заклятия Веритас - пережил один раз, переживу и второй, не так уж это, в конце концов, ужасно. Просто сам план казался до смешного наивным. А если Гарри мне не поверит? Если не захочет со мной разговаривать? Что мне делать, если он заподозрит подвох? Конечно, средств защититься от действия Черной Магии маловато - возможно, если очень постараться, и можно найти какие-нибудь артефакты и жутко сложные зелья, которые могут помочь, но... У меня просто элементарно не было времени на поиски, а уж тем более на приготовление подходящего зелья. Не может же он всерьез подозревать меня в том, что у меня они есть! И тем не менее, особенно судя по вчерашнему разговору, Поттер настроен подозревать меня в любой мыслимой подлости...

Конечно, все эти размышления были не более, чем обычным неврозом, и я прекрасно это понимал, однако сосредоточиться на чем-то другом не получалось. Разве что... Разве что поддаться воспоминаниям о ночи с Джин... Хотя даже это чревато опасностью. Не хотелось бы встречать пришедшего для серьезного разговора Гарри с мечтательной улыбкой на лице.

От мыслей меня отвлекло покалывание, возникшее возле правого бедра, и я, чертыхнувшись от неожиданности, вытряхнул из кармана кожаный чехольчик с волшебным зеркальцем, откуда слабо пробивалось серебристо-белое свечение. Хм, странно, рановато для Блейз - у них в ассиенде сейчас еще и восьми нет. Я вытащил светящийся квадратик из чехла и бросил взгляд на сияющую поверхность. Легкая вспышка - и вот уже на меня смотрит серьезное, слегка печальное лицо сестренки. Странно, но Блейз была уже полностью одета - во все черное, несмотря на царившую там, по ее словам, жару. Подтянутая и серьезная, она смотрела на меня с какой-то непонятной отстраненностью, словно и она сама и ее внутренний мир изменились до неузнаваемости за те несколько дней, что мы с ней почти не виделись - не считать же "встречами" короткие переговоры через волшебные зеркала.

- Привет, - сказал я. - Что случилось? Ты сегодня рано...

- Не спится, - коротко ответила она. - Как твои дела?

- Дело сдвинулось с мертвой точки, - улыбнулся я. - Не буду говорить раньше времени, но... Есть определенные успехи. Не переживай, сестренка, я дам тебе знать, когда будут какие-нибудь... эээ... более ощутимые результаты. А как твои дела? Что нового?

- Вчера появились сдвиги в расследовании смерти Диего, - чуть хрипло ответила она, и сглотнула подступающие слезы. - Сомнений нет, это было убийство.

- Убийство? - переспросил я. - Как это выяснили?

- Анимист приехал, помнишь, я тебе рассказывала, кто это такие, - отозвалась Блейз каким-то безжизненным, равнодушным тоном.

- И что? Он смог извлечь из разума лошади.. воспоминания? - уточнил я, заинтригованный. До сих пор мне казалось подобное чем-то невероятным, несмотря на все мои успехи в Легилименции. Да и Северус говорил мне в свое время, что понять разум животного куда сложнее, чем человеческий - ведь даже мышление у животных развито совсем иначе. На такой подвиг, как проникновение в сознание животного, способен даже не каждый анимаг.

- Ну, что-то вроде того, - кивнула тем временем Блейз. - Совершенно точно одно: Тень помнит, что до того, как Диего упал, рядом был еще один человек. И судя по тому, что других следов нет, он прилетел на метле. Кроме того, агенты УОМП изучили результаты заключения целителей, которые осматривали... тело. Похоже, что его убили при помощи "Аэрос Сфаэро Мортис".

- Ну, это было довольно очевидно, - пожал плечами я. - Это стихийный удар, следов магии он оставляет самый мизер. И результаты действия могут быть вполне похожими, как те, о которых ты говорила. Хотя... у каждого мага контакт со стихией свой, и шар получается разной плотности. Говоришь, площадь удара была с обхват слоновьей ноги? Для Воздушной Сферы не такой уж большой размер... Плюс большая сила удара. Да еще и если он был на метле... Ищите мага со склонностью к Воздушной стихии. Вероятнее всего, рожденного под знаком Воздуха.

- Да, эксперты тоже пришли к таким выводам, - кивнула Блейз. - Ладно. Давай не будем об этом. Да и потом, тебе это... Да оно тебе просто не надо. - сестренка вздохнула. - Драко... Я предупредить тебя хотела - я, наверное, задержусь здесь.

- В каком смысле задержишься? - насторожился я. - До каких пор?

- Думаю, около недели, - пожала плечами Блейз. - Здесь сейчас тихо, спокойно. Думаю, мне необходимо побыть одной и подумать. Прийти в себя. Восстановить силы. Понимаешь? Я сейчас просто не смогу вернуться в Хогвартс, под обстрел из Гриффиндорских обид.

- Я же сказал, Блейз, я решу это! - воскликнул я. - Все уже почти...

- Даже если у тебя получится, - оборвала она. - Я... Черт, Дрей, ну как ты не понимаешь! - на мгновение ее маска спала, и я увидел в лице сестренки боль, тоску и... и обиду. Мерлин, она и правда была обижена на Гарри! Хотя, конечно, у нее было на это полное право... В самом деле, Блейз ни в чем не провинилась перед ним, а он... - Даже если все утрясется, я... Я не думаю, что смогу относиться к Гарри как раньше, - сказала она. - Я верила ему. Я думала, он меня никогда не обидит. А он... Мне так нужна была его поддержка, - Блейз содрогнулась, и зябко поежилась, словно это там, у нее, была зима, и лежал снег, а холодный ветер задувал по обледеневшим коридорам. Сестренка на мгновение зажмурилась, точно пытаясь сдержать слезы. - Он был мне необходим - именно тогда, в тот момент, - добавила она. - И вместо этого - он порвал со мной. Ты не представляешь, как это больно...

- Я понимаю, - сказал я. - Но... Блейз, ты серьезно хочешь играть в эту игру - кто кого обидит? Это может продолжаться до бесконечности, ты ведь знаешь. Сначала он обиделся из-за того, что счел, что ты ему изменила, теперь ты обиделась за несправедливое обвинение, потом опять он обидится за слишком долгую обиду...

- Драко, он официально порвал со мной, - оборвала она. - Официально, понимаешь!? Это не просто размолвка, и даже не ссора! Это разрыв отношений! И даже если он узнает, что между нами с тобой ничего не было, если даже повод исчезнет... Это не значит, что все тут же может быть прощено и забыто. Каковы бы ни были причины, он меня бросил. И это не так-то легко пережить. Особенно когда вдобавок наваливается смерть близкого человека. Мне нужно время. Я должна побыть одна и подумать.

- Ну хорошо, хорошо, - согласился я, понимая бесполезность любых попыток спорить. - Вот только... Блейз, не увлекайся раздумьями, ладно? - добавил я. - К тому же ситуация сложнее, чем кажется, и мы еще не знаем всего. Обещай, что не будешь торопиться с решениями, какими бы они ни были. - Она кивнула, поджав губы, и, быстро распрощавшись, "отключилась".

Я убрал зеркальце в чехол и сунул в карман, а затем, хмурясь, встал и заходил по комнате. Нет слов, как мне не нравилось ее решение задержаться в Бразилии. Эта обида была в принципе не в ее характере. Блейз всегда была искренней, и увлекающейся, она полностью отдавалась своим чувствам, и именно поэтому и смогла завоевать сердце Поттера. Она могла вспылить, огорчиться, рассердиться по поводу его обвинений, но чтобы вот так... Упереться в свою обиду, и поставить ее на первое место, невзирая на причины? А эти слова? "Он порвал со мной, каковы бы ни были причины", "это не просто размолвка, а официальный разрыв отношений"... Да она никогда не придавала значения официозу! И никогда не проявляла подобного эгоизма. Прежняя Блейз поняла бы, что парня ввели в заблуждение, и не стала бы упорствовать, если бы он признал свои ошибки. Не иначе, как эти попытки поставить себя на первое место - результат влияния ее матери, которого я всегда опасался, еще с первого лета, которое сестренка провела в Бразилии. Но тогда, видимо, благодаря все тому же Диего, влияние доньи Изабеллы оказалось не особенно сильным. Теперь... Если ей придет в голову взять жизнь дочери в свои руки, или хотя бы "помочь" ей навести в ней "порядок"... А Блейз настолько опустошена и раздавлена горем и обидой, что запросто может пойти на поводу у матушки... Страшно подумать, в кого она может превратиться. Я не знаю, что сделал бы, стань Блейз копией своей матери. Впрочем, возможно, я просто слишком тороплю события. В конце концов, проблема еще толком и не улажена. Вот если мне удастся действительно убедить Гарри в своей правдивости, вот тогда и посмотрим, как поведет себя сестренка... Сможет ли устоять против его зеленых глаз, если он будет умолять о прощении?

А сам Поттер? Я на минуту вдруг представил себе чувства Гарри, в тот момент, когда он узнает, что Блейз ни в чем не виновата, и более того, пережила потерю близкого человека, а он, вместо того чтобы поддержать и утешить ее... Мда, не сказать, что очень веселое положение. Даже я, при всей своей малфоевской самовлюбленности и непробиваемом нахальстве, ощутил бы чувство вины перед девушкой, которую несправедливо обидел в тяжелую для нее минуту. А уж что говорить о Поттере, с его гриффиндорской честью? В какой-то момент я даже засомневался в правильности своих действий. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что отступать уже, в любом случае, поздно. Гарри все равно так или иначе обо всем узнает, да и идти на попятный просто стыдно.

Вздохнув, я подошел к окну, и, сложив руки на груди, стал ждать появления гриффиндорцев.

Pov Гарри Поттера.

Ну наконец-то в состоянии Сириуса наметились хоть какие-то сдвиги. Пришедший утром для ежедневного осмотра пациента Снейп, не скрывая своего раздражения, буркнул, что ждать осталось недолго - действие зелья Подвластья почти нейтрализовано, а длительный отдых благоприятно сказался на сознании Блэка. Не сегодня - завтра он должен будет уже прийти в себя. При мысли о подобном Рождественском подарке у меня теплело на сердце, хотя, что уж греха таить, грядущее Рождество выдавалось совсем не таким уж радостным, как я надеялся...

До сих пор при мысли о том, каким же я оказался легковерным идиотом, сердце сжималось в один сплошной комочек боли. Я до крови кусал губы, стоило только на минутку представить себе лицо Блейз, а при виде Малфоя в груди закипал безудержный гнев, и хотелось размазать слизеринца тонким слоем по ближайшей поверхности. И как я удержался вчерашним утром, чтобы не наложить на него что-нибудь кошмарное и отвратительное? Пусть не Круциатус, но... Что-то, что заставило бы его страдать. Что-то, что испортило бы его "безупречную" внешность, что-то, что разбило бы вдребезги его наглость и самоуверенность, что заставило бы Блейз отшатнуться от него в шоке и отвращении!.. Тяжело дыша и стиснув кулаки так, что ногти впились в ладони, я закрыл глаза, тщетно пытаясь успокоиться и заставить себя перестать думать о ней. Я ругал себя на все корки. Ну неужели после всего, что я узнал, я все еще могу хотеть опозорить Малфоя в глазах Блейз? Ведь на самом деле это значит всего лишь то, что я хочу, чтобы она отвернулась от него и вернулась ко мне... неужели теперь, узнав, что меня всего лишь использовали для развлечения, я все равно не могу выбросить ее из головы, прекратить мечтать о ней, вспоминать...

Тряхнув головой, отгоняя непрошенные мысли, я сменил позу на своем неудобном стуле у постели Сириуса, на котором провел несколько последних дней, почти не покидая палаты крестного. Я пытался заставить себя снова думать о том, что будет после его пробуждения - и... И не мог. Я уже столько раз прокручивал эту сцену в своем воображении, что эти мечты утратили всякую привлекательность. Стоило лишь самую малость забыться - и перед глазами снова вставал образ рыжеволосой слизеринки, упорно не желающий покидать мое сознание. Умом я понимал, что мне необходимо отвлечься, но вот каким образом? Может, Сириус сможет что-то посоветовать, когда очнется? Ну, конечно, не сразу...

Люпин, конечно, пытался помочь мне, но, я сам не знал почему, мне не хотелось грузить его своими проблемами. Близилось полнолуние, и профессор выглядел не самым лучшим образом, к тому же, я прекрасно понимал, что у него и без моих заморочек со слизеринцами, хватает забот. Сириус - другое дело. С крестным у меня всегда были немного другие отношения, и он был чуть ли не единственным взрослым, к которому я вообще когда-либо обращался со своими переживаниями... Люпин, правда, тоже присутствовал при нашем достопамятном разговоре через камин Амборидж на пятом курсе, но... не будь там Сириуса, разговор не получился бы и вполовину таким откровенным, каким был.

От тяжелых размышлений меня отвлекли шаги, и я с легким удивлением увидел вошедших в палату Гермиону и Джинни. Странно, что с ними не было Рона, хотя, в принципе, я прекрасно понимал, что у него могли найтись и другие дела. Однако серьезные, решительные лица девушек почему-то насторожили меня. Джинни смотрела на меня с таким же выражением, какое появлялось у нее перед квиддичным матчем - означавшим, что она намерена идти вперед до победного конца. Гермиона выглядела самую малость смущенной, а еще в ее взгляде проскальзывали, каким-то странным образом переплетаясь одновременно и сочувствие и... осуждение?

- Привет, - автоматически поздоровался я в ответ на кивок Джин. - Что-нибудь случилось?

- Случилось, - подтвердила младшая Уизли. - Гарри, нам необходимо очень серьезно поговорить. Кое-что выяснилось, и ты обязан узнать об этом.

- В чем дело? - насторожился я, приподнимаясь со стула. Я едва ли мог признаться в этом даже самому себе, но где-то в глубине души я даже обрадовался этому неожиданному появлению девушек. Если что-то действительно случилось, это, конечно, может оказаться ужасным, но с другой стороны, это позволит мне хоть ненадолго отвлечься от моих проблем.

- Не здесь, - тихо напомнила Гермиона, переводя взгляд с меня на Джинни. - Люпин беседует с мадам Помфри, он сказал, что сейчас придет и побудет с Сириусом, Гарри. А ты... Давай пройдемся. Мы с Джинни должны тебе кое-что рассказать.

Ее серьезный тон внушал опасения. Я поколебался всего лишь пару секунд, прежде чем окончательно встать со своего стула, и потянулся, расправляя затекшие мышцы. Похоже, случилось что-то и вправду серьезное, и, судя по их виду, не особенно приятное. И в то же время это едва ли что-то ужасное, иначе девушки вели бы себя совсем не так спокойно и сдержано.

Маршрут, который выбрали для "прогулки" Гермиона и Джинни, показался мне не совсем обычным - прямиком из Больничного крыла наверх, но не к Гриффиндорской Башне, и даже не к Выручай-комнате, а почему-то в коридор на шестом этаже, где помещались несколько классных комнат, какие-то еще помещения, и, кажется, комната для Собраний Старост. Обычно для прогулки выбирали открытую галерею неподалеку от Больничного крыла, или, если там было слишком холодно, то ближайшие коридоры. Однако я благоразумно решил не обращать на это внимания.

Полпути мы прошли молча, и я уже начинал чувствовать какую-то неловкость, замечая, как Гермиона и Джинни обмениваются странными взглядами. Наконец, когда мы достигли коридора, эта молчаливая игра в переглядки мне порядком надоела, и я решительно остановился посреди прохода. Девчонки, не сразу осознав тот факт, что я уже не следую за ними, по инерции сделали еще несколько шагов, а потом тоже остановились и обернулись ко мне.

- Так, я больше с места не сдвинусь, пока вы не объясните, что здесь происходит, - твердо заявил я, полный решимости взять дело в свои руки. - Вы хотели о чем-то поговорить, а сами как воды в рот набрали. Так не пойдет. Я хочу знать, в чем дело.

- Гарри... - начала было Джинни, но ее прервала Гермиона.

- Хорошо, Гарри, если ты настаиваешь, давай выясним все прямо здесь, - сказала она. - Но прежде, чем мы начнем объяснять, в чем дело, напомни мне, пожалуйста, ты знаешь, что собой представляет заклятие "Веритас"?

- Веритас? - повторил я. Пару мгновений я не мог сообразить, о чем она, а потом вспомнил. - А, ну да. Это черномагическое заклятие, которое заставляет жертву говорить чистую правду. А зачем тебе?

- Просто чтобы убедиться, что ты о нем знаешь, и мне не придется рассказывать заново, - отозвалась она. Речь вообще-то пойдет не о нем.

- А о чем тогда? - поинтересовался я. Джинни поморщилась.

- Гарри, если тебе уж так приспичило поговорить здесь и сейчас, может, мы все же можем хотя бы отойти вон туда, к окну, чтобы не торчать посреди прохода? - поинтересовалась она. Я обескуражено вздохнул, и кивнул, немного смутившись.

- Ну так о чем пойдет разговор? - поинтересовался я, когда мы расположились на широком подоконнике. Гермиона и Джинни снова обменялись тревожными, напряженными взглядами.

- Речь пойдет о Блейз Забини, - твердо сказала Гермиона. Я мгновенно выпрямился.

- Я не хочу о ней говорить! - резко сказал я. - И слышать о ней тоже не хочу!

- Гарри, ты серьезно думаешь, что мы завели бы этот разговор, не будь у нас веской причины? - спросила Джинни. - Я вполне понимаю твою обиду на Блейз, но при этом, все-таки, ты мог бы сохранять благоразумие. То, что мы хотим сказать, - действительно важно.

- Я... - я заколебался. Конечно, я доверял Джинни, не говоря уже о Гермионе. И какой бы ни была моя обида, и сколь сильным бы ни было разочарование...

- Гарри, я понимаю, как тебе неприятно слышать ее имя, - мягко сказала моя лучшая подруга, доверительно коснувшись моего локтя. - Но... Ведь ты же не станешь убегать от правды, не так ли? Ты никогда не прятался от нее, как бы трудно тебе ни было. И...

- Ладно, - кивнул я, облизнув пересохшие губы, и со вздохом уселся обратно. В конце концов, что я ожидал от них услышать? Блейз ведь даже не оправдывалась тогда, когда я высказал ей в лицо все то, что сказала мне Дафна. А ведь... Я и сам не знал, что я хотел бы услышать от нее в оправдание. Что все то, что было между нами, было игрой лишь поначалу? Что, начав со мной встречаться, она постепенно полюбила меня по-настоящему? Смешно. Что тогда она делала в постели Малфоя в ночь на пятницу? Нет, подобные оправдания, может, и смягчили бы немного боль от предательства, но вряд ли имели бы какое-то еще значение. Блейз меня не любила, и как бы мне ни было больно принять это...

- Вчера вечером, - начала Джинни, и, осекшись, кинула быстрый взгляд по сторонам, чтобы лишний раз убедиться в том, что нас не подслушивают. Я захлопал глазами, возвращаясь в реальность, и вопросительно посмотрел на нее.

- Что "вчера вечером"? - переспросил я.

- Не перебивай, будь добр, - нахмурилась девушка. - Я и без тебя собьюсь. В общем, вчера вечером я наложила заклятие Веритас на Драко Малфоя.

- Что? - ахнул я, напрочь забыв о ее просьбе не перебивать. - Ты ЧТО сделала?

- Я НАЛОЖИЛА заклятие ВЕРИТАС на Драко Малфоя, - медленно, четко и раздельно повторила Джинни.

- Мерлин Великий, Джин, но зачем? - я ничего не понимал. Откуда Джинни вообще узнала об этом заклятии? Хотя, это не проблема, не такая уж это закрытая информация... Но что могло заставить ее сделать это? С какой стати ей допрашивать Малфоя? Зачем? О чем спрашивать? Хотя, я догадываюсь о чем... Но почему, Бог мой, почему? Как же он должен был ее разозлить, если она решилась использовать Черную Магию!? И насколько же он ей небезразличен, если узнать правду ей было так важно, что она не побрезговала черномагическим заклятием?

- Я сделала это по его просьбе, - отозвалась Джинни, едва слышно фыркнув при виде моего ошеломленного лица. Я снова ощутил, будто меня окатили ледяной водой.

- По ЕГО просьбе? - повторил я. - Но... Ты хочешь сказать, что Малфой сам, добровольно подставился под Веритас, чтобы... Ради чего, Джин?

- Чтобы заставить меня поверить его словам, - серьезно отозвалась она. - И нет, Гарри, он не пытался меня подставить. Он дал мне свою палочку, чтобы по моей эти чары не могли проследить, несмотря на то, что это усилило неприятные последствия заклятия.

- Вот как... - пробормотал я, чувствуя себя довольно жалко. Новая информация не укладывалась в голове, а сердце стучало как бешеное, разрываясь между надеждой и... страхом поверить в эту надежду. - И что же он сказал тебе?

- Он сказал... - Джинни запнулась, собираясь с мыслями. - Он сказал, что они с Блейз виноваты перед тобой, - сказала она наконец.

Я замер. Внутри, в душе, хрупкая надежда разлетелась в пух и прах, ввергнув меня в пучину отчаяния. Виноваты...

- Виноваты в том, что не подумали, как со стороны выглядит тот факт, что она провела ночь в его комнате, - закончила Джинни. - Но это все. ЕДИНСТВЕННАЯ их вина - в том, что они не думали, будто кто-то может попытаться подать это таким образом. И тем более, что они не знали ничего о карте, и не могли предполагать, что ты увидишь, что Блейз ночевала в постели Драко.

- Ночевала? - тупо переспросил я. Моя голова отказывалась соображать. "Ночевала". Как это понимать? В душе была ровная, спокойная тишина - однако не та изматывающая опустошенность, какая бывает от чересчур сильной боли или горя. Нет, на сей раз это было звенящее, напряженное ощущение затишья перед бурей. - Что значит "ночевала", Джинни?

- Вечером в четверг Блейз получила письмо от матери из Бразилии, - ответила Джинни. - Она рассказывала тебе о своем сводном брате, Диего?

- Тому, который учил ее магловской культуре? - все так же отстраненно уточнил я, и кивнул. - Рассказывала. И что? Не понимаю, он тут при чем?

- Он погиб в ночь на четверг, - бесстрастно отозвалась младшая Уизли. Мне потребовалась пара минут, чтобы до конца осознать смысл ее слов. - Именно об этом сообщало письмо.

- Погиб? - переспросил я, снова ощущая, как внутри все обрывается. Блейз была привязана к этому парню, она всегда говорила о нем с такой теплотой, что я невольно начинал даже слегка ревновать ее к нему. Тем более, они не кровные родственники... Единственное его достоинство в моих глазах заключалось в том, что он проживал в Бразилии, и следовательно, был как соперник относительно безопасен. Но... Но если он погиб... Стоп. Стоп! - Стоп, - я и не заметил, как начал говорить вслух. - Блейз узнала об этом вечером в четверг? На ужине ее не было, и Малфоя тоже. Но он-то был на дополнительных занятиях... И все-таки... Допустим, она узнала о смерти сводного брата... И той же ночью все равно прыгнула в постель Малфоя? Непохоже на нее...

- А еще Малфой под Веритасом подтвердил, что они с Блейз не любовники, и никогда ими не были, - все так же безжалостно продолжала Джинни. - И в его постели Блейз спала одна. Он просто сидел рядом. У нее была истерика, и он беспокоился за нее.

- Замолчи... - прошептал я. Голова, казалось, вот-вот лопнет от этих вестей. - Замолчи, замолчи! - Меня затрясло. Перед глазами всплыло воспоминание, то самое, которое причиняло мне столь невыносимую боль все это время - я открываю карту Мародеров, и вижу две точки рядом, в углу малфоевской спальни, и мой мир рушится на глазах. Этот момент отпечатался в моей памяти так отчетливо, словно его выжгли внутри меня каленым железом. Ее точка ближе к стене, а его - чуть ниже и дальше... Сидел рядом?

Гермиона успокаивающе гладила меня по плечу, но я даже не замечал этого. Подняв глаза, я посмотрела на Джинни. Внутри меня все звенело от напряжения - я из последних сил цеплялся за крохотную возможность не верить, не допускать мысли о том, насколько страшную ошибку совершил, и как мне теперь жить с этим.

- Ты уверена, что... Что он не мог каким-нибудь образом обойти заклятие?

- Я - да, - спокойно ответила Джин. - А вот Ты, Гарри... Ты ведь все равно не позволишь себя убедить. По крайней мере, не мне. Ты все равно не поверишь до конца в их невиновность, пока не удостоверишься. Не так ли?

- Я... Джин, я тебе верю, но... Малфой, он...

- Он ждет тебя в Чертоге Собрания, - вставила молчавшая до сих пор Гермиона. - Ступай, поговори с ним. Он... Он сказал, что готов снова подставиться под Веритас, если это будет единственный способ убедить тебя.

- Не понимаю, ему-то это зачем? - пробормотал я недоверчиво. В голове не укладывалось, как это Малфой, гордый и заносчивый аристократ, мог настаивать на каких бы то ни было доказательствах, чтобы убедить меня. Неужели наша дружба так много значила дла него? Столько, что он готов был забыть про фамильную гордыню?

- Спроси его, а не нас, - пожала плечами моя подруга. - И Гарри... Родовая Магия против Черной неэффективна, - добавила она. - Я читала об этом. Она может помочь справиться с последствиями, но защитить от самих чар не в состоянии. Черную магию и придумывали с тем расчетом, чтобы сопротивляться не мог никто. Так что Драко нечего противопоставить заклятию Веритас, и обойти его он никак не мог.

- Ты... - я сглотнул. - Ты уверена в этом?

- Я - да, - отозвалась Гермиона. - Но ты, все равно, поговори с ним. Гарри... Я понимаю, как тебе тяжело в это поверить, но...

- Мы бы не стали обманывать тебя, - закончила за нее Джинни. - Не в этом отношении. Поговори с Драко. Наложи на него Веритас. Убедись сам. Поверь, мне кажется, это действительно важно...

- Да, я верю... - прошептал я. Голова кружилась, а внутри была какая-то странная, звенящая пустота. Ощущая слабость в ногах, я медленно, словно нехотя отделился от подоконника, и почти слепо побрел к дверям Чертога Собраний. Подобного я не ощущал даже на втором курсе, стоя перед дверью Тайной Комнаты. Тогда за дверью меня ждали василиск и неизвестность, но от меня зависела жизнь Джинни. Я готовился сразиться за правое дело, и это ощущение поддерживало меня. Сейчас... Сейчас за дверью меня ждал только лишь Драко Маофой - не имеющий желания причинить мне вред, и не держащий в руках жизнь кого-то, кто мне дорог. Но его оружием была страшная правда, и я боялся, как никогда - боялся того, что сейчас произойдет, что услышу обвинения в своей ошибке, и мне нечего будет возразить в ответ, потому что они справедливы. На сей раз прав был он...

Драко стоял у окна, спиной ко входу, и его светлые волосы, казалось, сияли собственным светом вокруг головы, отражая солнечные лучи. Вид у него был усталый и измученный, сама поза Малфоя выражала какую-то странную обреченность. Заслышав, что я вошел, он даже не вздрогнул, однако - неужели снова наша связь? - я интуитивно понял, что он весь напрягся. Я закрыл за собой дверь и встал, кусая губы, и собираясь с силами, чтобы заговорить.

- Ну и долго ты там будешь пыхтеть у дверей, как закипающий чайник? - недовольно спросил наконец Драко, оборачиваясь ко мне. Взгляд Малфоя был холодным, без малейшего следа той дружеской теплоты, которая появилась в нем, пожалуй, незадолго до нашего приключения в Башне Восхода. А я снова ощутил прилив отчаяния. Мало того, что я обидел Блейз в такую минуту, я еще и Малфоя ухитрился снова настроить против себя. Хотя, в принципе, даже и ухитряться не пришлось... Просто совершил глупость.

Я устало привалился к стене, уже прекрасно понимая, что никакого Веритаса накладывать на Драко я не буду. В памяти всплывали миллионы крохотных деталей, доказывающих то, что рассказали мне Джинни и Гермиона. Сотни моментов в поведении Драко и Блейз, сыграть которые настолько хорошо невозможно, какими бы гениальными актерами они ни были. То, как они вели себя по отношению друг к другу и ко мне, то, как смотрела на меня Блейз, как она отвечала на мои поцелуи... А Малфой? Да каким бы хладнокровным и расчетливым он ни был, ну не может парень так хладнокровно наблюдать за тем, как его девушка целуется и обнимается с другим! Но ни разу я не видел на его лице ни следа ревности... И те взгляды, что он кидал на Джинни? Это уж точно не следы его влюбленности в Блейз! Тысячный раз за последние дни я обозвал сам себя легковерным идиотом - но на сей раз по абсолютно противоположной причине. Я медленно сполз по стене на пол, и уселся на задницу, уткнувшись лбом в колени. Хотелось одновременно смеяться и плакать, но я не мог ни того, ни другого, и только сидел, не поднимая головы, и тщетно пытаясь совладать с сотрясающим тело ознобом.

Негромкие шаги приблизились ко мне, и прямо над головой я услышал раздраженный вздох Малфоя.

- Ну и что сие должно значить? - недовольно спросил он. Я наконец поднял голову, и посмотрел на него исподлобья. Драко стоял надо мной, сложив на груди руки, и смотрел без улыбки, а во взгляде его вместо обычного, светящегося серебра, казалось, сияла отточенная сталь. Вот она какая, - истинная личина Слизеринского Принца, подумал я. Не высокомерная гримаса, говорящая "Я делаю вам одолжение уже тем, что дышу с вами одним воздухом", а именно вот эта - холодная и бесстрастная, не прощающая ошибок и не проявляющая жалости. Я сглотнул.

- Я... - начал было я, и запнулся. Что я мог сказать? "Прости меня, я был не прав?" Глупо. Драко не станет слушать. Я не оправдал его доверия. Усомнился в нем. Предал то, что было между нами... Ну как, как мне отыскать слова, которые покажут, как на самом деле мне было больно, и как мне его не хватало? Как заставить его понять, что все это было... Чудовищной, ужасной ошибкой, от которой мне было едва ли не хуже, чем ему? - Драко, я... Мерлин, прости меня! Мне так жаль! - выпалил я в отчаянии. Слова казались пустыми и невыразительными, банальными просто до крайности. Да разве что-то подобное сможет пронять этого упертого слизеринского хлыща? Но что, ЧТО мне ему сказать? Я не мастер красивых выражений и цветистых фраз...

- Ох, Поттер... Как же с тобой иногда трудно! - вздохнул вдруг Драко, и, ошеломив меня еще больше, вдруг уселся на пол рядом со мной, тоже прислонившись к стене. - Даже чаще, чем иногда, я бы сказал, - заметил он как бы в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.

Однако узы, минуту назад полнившиеся его обидой, гневом на меня, и вместе с тем решимостью во что бы то ни стало доказать мне свою невиновность, отдавали теперь лишь усталым облегчением. Неужели... В моей душе шевельнулась робкая надежда. Драко некоторое время сидел молча, не глядя на меня, а потом вдруг снова заговорил, опять глядя куда-то прямо перед собой, но на сей раз обращаясь ко мне.

- Полчаса назад я готов был поклясться честью своего Рода, что больше никогда не скажу тебе доброго слова и не подам руки, даже если мне удастся убедить тебя в том, что ты ошибался насчет меня и Блейз, - сказал он. - А теперь... Я не могу на тебя злиться, - серьезно сказал он, наконец поворачивая голову и глядя мне прямо в лицо. Его удивительные серые глаза снова сияли мягким серебряным светом. - Должен, но не могу. И где эта чертова фамильная гордость, когда она так нужна!

- Не нужна! - быстро и горячо выпалил я, до дрожи перепугавшись упустить мгновение, потерять шанс все исправить, который нежданно-негаданно подкинул мне Малфой. - Не надо, Драко, не злись на меня! Я... Если б ты знал, как я раскаиваюсь, что усомнился в вас!

- Не сомневаюсь, - мрачно буркнул Драко. - Поверить не могу, что я так легко сдаюсь,- пробормотал он себе под нос. Я до боли сжал кулаки, едва дыша от напряжения, повторяя про себя только одно "пожалуйста, Мерлин, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть он перестанет злиться на меня!". Малфой помолчал еще несколько минут, пристально разглядывая меня из-под нахмуренных бровей, а потом тяжело вздохнул, словно принимая нелегкое решение. Лицо его разгладилось, и, хотя особенной радости на нем не было, все же просветлело. - Ладно, Поттер, проехали. Веритасом испытывать будешь? - спросил он.

- Нет, - замотал головой я. - Не буду. Я сглупил, что сразу не разобрался. Простишь меня?

- Прощения, моя прелес-сть, тебе надо не у меня просить, - фыркнул он. Я рискнул позволить себе чуть-чуть расслабиться и улыбнуться. Раз уже в речи пошли цитаты из магловских книг, значит, худшее позади - Драко действительно больше не злится на меня. Я внимательно и испытыуще посмотрел на него, и рискнул протянуть руку.

- Мир? - робко предложил я. Малфой еще раз вздохнул напоследок, поморщился, смерил меня взглядом, да таким, что мне стало не по себе, но, когда я уже начал было отчаиваться, вдруг хмыкнул и вложил ладонь в мою протянутую руку.

- Мир, Поттер, чтоб у тебя докси в пологе завелись, - беззлобно проворчал он. - Но предупреждаю, в следующий раз я тебе морду набью. И с Блейз, кстати, сам будешь объясняться. Я тебя выгораживать не намерен.

- Ладно, - не стал спорить я, от облегчения не зная, что еще сказать, и не выпуская его руку. - Спасибо, Дрей, - наконец выдохнул я. Малфой снова хмыкнул.

- Да не за что, Гарри, - отозвался он, все-таки отбирая у меня свою ладонь. - Но вот только не жди, что с Блейз все пройдет так же гладко, как со мной.

- Мерлин! - вздохнул я. - Да я даже думать боюсь о том, что она должна была чувствовать. И как я мог быть так слеп? И... Ох, ну и почему это должно было совпасть по времени со смертью ее брата?

- Ты, надеюсь, это все риторически спрашивал? - уточнил Драко. Я кисло усмехнулся и кивнул.

- Дрей, как думаешь, у меня еще есть шансы все исправить? - спросил я его. Драко ненадолго задумался, что уже было тревожным признаком, а потом с несколько неуверенным видом пожал плечами.

- Не знаю, Гарри, - отозвался он. - Она... Во-первых, она очень обижена. На самом деле, она ведь не давала тебе повода для ревности? А ты даже не объяснил ей толком, в чем конкретно обвиняешь. Ну и... во-вторых... Во-вторых, она сейчас в Бразилии, и целиком под влиянием своей матушки. А это, как ни крути, хоть и опытная дама, но не лучший советчик по части романтических отношений. Она знает все о том, как извлечь из них максимальную выгоду, и как заставить мужчину быть ее добровольным рабом, но... Не думаю, что хоть какой-то из ее советов может работать на обе стороны. Понимаешь, о чем я?

- Угу, - мрачно кивнул я. - Драко, скажи, а можно как-нибудь с ней связаться? Ну, письмо ей написать, что ли? Я... правда, не мастак письма писать, но... Может, ты мне поможешь?

- Неа, - невозмутимо отозвался Драко. - И даже вовсе не из вредности. Просто Блейз прекрасно знает мой эпистолярный стиль. Это ее не убедит. Письмо должно идти от сердца, - от твоего сердца, Поттер, - чтобы убедить ее. Пусть оно будет корявым, и нескладным, и каким угодно. Если оно будет искренним - это сработает. Если нет - оно полетит в огонь, даже если его можно будет целиком вставлять в романы как образчик любовных извинений. Так что единственное, что может сработать - это твоя искренность.

- Ты что, сомневаешься, что я... Что я хочу вернуть ее?

- Я - нет, - отозвался он. - Но за нее не поручусь. И потом, дело не в одном только твоем желании. У нас, думается мне, серьезные проблемы, Гарри.

- В каком смысле? - опешил я. Драко вздохнул, и повел плечами, откинув голову на стену.

- Блейз не собиралась оставаться в Бразилии дольше, чем потребуется для похорон, - сказал он. - По крайней мере, не собиралась, когда только отправлялась туда. А теперь... Последний раз, когда я говорил с ней, она сказала, что решила задержаться еще на неделю. Влияние ее матери... Я боюсь, что еще немного - и она вообще передумает возвращаться.

- Что? - сказать, что его слова повергли меня в ужас, значило не сказать ничего. Блейз может не вернуться? Нет, нет, нет, Мерлин, пожалуйста, только не это! Я закрыл глаза. Блейз. Если она решит не возвращаться, в этом будет только моя вина. В самом деле... Зачем ей парень, который ей даже не верит, и готов подозревать ее в связи с ее же названным братом, даже не дав толком объясниться? Я изо всех сил постарался дышать глубже, и думать о том, что важно для нее. Так, Гарри, спокойно. В этом есть и положительные стороны. В Бразилии она окажется настолько далеко от Волдеморта, насколько это вообще возможно. В безопасности. И... Сил думать дальше мне не хватало. Стоило представить себе чреду одиноких дней, которые ждут меня в Хогвартсе, если Блейз не вернется, и я готов был выть на луну, не хуже Люпина в полнолуние. В Хогвартсе она тоже была бы в безопасности! - зарычало чудовище в моей груди, чьего присутствия я почти не ощущал уже в течение многих месяцев, и которое пробудилось снова лишь недавно, когда я поверил в измену любимой. Я с силой откинул голову, ударившись затылком о стену, намерено причиняя себе боль. Мерлин великий, что же я наделал! Что я наделал...

- Эй, Гарри, да успокойся, - как-то встревожено проговорил Драко, касаясь моего плеча. - Это только предположение. И потом, у тебя еще есть шансы все изменить... Ну, не знаю, хочешь, поговори с ней?

- Каким образом? - спросил я.

С возрастающим любопытством я выслушал объяснение Драко о волшебных зеркалах - наследии Блэков. Ну кто бы мог подумать! Ведь у меня и у самого было такое зеркальце - подарок Сириуса на пятом курсе, который он вручил мне перед моим отъездом после Рождественских каникул, и которым я по глупости так ни разу и не воспользовался. По сути, я и вспоминал-то о нем всего лишь однажды, после его "смерти" - когда отчаяние заставляло меня искать надежду увидеть крестного еще раз везде, где только можно. Потом, когда я понял, что зеркальце не сработает, я зашвырнул его в чемодан, и не доставал с тех пор. Интересно, а сработает ли оно на связь с зеркалами Драко?

Наш разговор прервал скрип двери. Мы с Малфоем синхронно подняли головы и обернулись, чтобы увидеть у входа Джинни и Гермиону, смотрящих на нас с одинаково неодобрительным выражением на лицах.

- Нет, ну ты подумай! Мы там с ума сходим от беспокойства, что они тут друг друга поубивали, а они уже преспокойно сидят и болтают, как ни в чем не бывало, - возмущенно сказала Гермиона.

- Ну извини, концерт по заявкам отменяется, - фыркнул Драко, с каким-то неожиданным для него охом поднимаясь на ноги. - А который час, кстати? - поинтересовался он, отряхиваясь.

- Полтретьего, - отозвалась Джинни. Малфой разочаровано вздохнул.

- Стало быть, обед пропустили, - сказал он. - А у меня со вчерашнего утра ни крошки во рту не было...

- Ну, этому горю легко помочь, - отозвался я, хватаясь за его протянутую руку, и Драко рывком помог мне встать с пола. Отряхнув мантию, по его примеру, я потянулся, и впервые за несколько дней улыбнулся. Конечно, предстоящая сцена выяснения отношений с Блейз меня тревожила, но... Но меня не покидала надежда. По крайней мере, теперь мне хотя бы было на что надеяться. - Пошли, голодающий, - хмыкнул я, кивая в сторону двери. - Мерлин, не могу поверить, что за семь лет ты не удосужился узнать, где в Хогвартсе кухня!

- С чего ты взял, что я не знаю? - оскорбился слизеринец. - Просто мне не было нужды туда наведываться. Я тебе не Крэб или Гойл! Им дай волю, они бы оттуда и не выходили...

- Угу... - хмыкнул я. - Ладно, пошли уже, горе ты мое. Я тоже перекусить не отказался бы...

Драко не стал спорить. Я провел его на кухню, где эльфы, радуясь возможности угодить, натащили нам провизии человек на десять. Малфой, хмыкнув, в шутку посетовал, что Крэба и Гойла никогда нет под рукой, когда они действительно могут пригодиться, однако и сам на аппетит не жаловался. Подмигнув ошарашенному Добби, который при виде "молодого хозяина", вошедшего на кухню в моем обществе, опешил, я сделал ему знак лучше не попадаться на глаза Драко. Не то, чтобы я всерьез опасался, что они поссорятся, но мне не хотелось лишний раз подвергать стрессу впечатлительного домовика, особенно памятуя о том, как обращался с ним Люциус. Драко казался во всем мягче и терпимее отца, но я сомневался, что его отношение к эльфам было тем, в чем они сильно различались. Добби, впрочем, понял меня мгновенно, и поспешно ретировался куда-то, где его не было видно. Мы все вчетвером поели, и, кое-как отказавшись от предложений захватить чего-нибудь с собой, покинули кухню.

За всеми тревогами и переживаниями, мы совершенно упустили из виду, что сегодня Сочельник, и что в Большом Зале вечером состоится банкет по этому случаю. В принципе, нам вообще предстояло несколько дней праздников, и теперь перспективы перестали казаться мне такими уж мрачными. Предстоящий разговор с Блейз, конечно, тревожил, но я знал, что не успокоюсь, пока не вымолю у своей Принцессы прощение. Я прекрасно понимал, что это будет не так-то легко, но был полон решимости не отступать до победного.

С трудом подавив в себе желание вернуться в больницу, чтобы проверить, как там Сириус, я предложил сходить в Гриффиндорскую Башню, и, отыскав мое зеркальце, попробовать испытать его - могу ли я с его помощью связаться с одним из зеркал Драко? Правда, в том бардаке, который царил на дне моего чемодана, под сложенными более-менее аккуратно вещами, искать можно было долго, но я настоял, что непременно хочу попробовать. На самом деле, конечно, ничто не мешало мне позаимствовать для разговора с Блейз зеркальце Драко, однако отсрочка давала мне возможность собраться с мыслями, а заодно немного оттянуть "роковой момент".

У входа в Башню Малфой остановился, и как-то немого растеряно посмотрел на меня.

- Ну ладно, я... Даже не знаю, я, наверное, пойду? - сказал он. - Или подождать тебя здесь, на случай, если у тебя ничего не получится?

- У меня есть идея получше, - отозвался я, в приступе вдохновения. - Пошли, - и я за руку потянул Драко на лестницу, ведущую к площадке с портретом Полной Дамы. Малфой не сопротивлялся, однако недоуменно хлопал глазами, пока мы поднимались. Джинни и Гермиона следовали за нами, тоже недоуменно переглядываясь.

- Гарри, что ты задумал? - спросила Гермиона. - Ведь он же не гриффиндорец...

- Да перестань - где в правилах сказано, что в гостиную факультета нельзя приводить гостей? - фыркнул я. Малфой, до которого наконец дошло мое намерение, замер как вкопанный.

- О, нет, Поттер, даже не думай! - заявил он. - Я похож на идиота - самому лезть в пасть льва?

- Да перестань, сейчас все равно большинство гриффиндорцев в отъезде, - отмахнулся я . - С Роном мы разберемся, братьев Криви я тоже беру на себя. А остальные... Ну, ты ведь не боишься первокурсников, правда?

- Я думал, мы договорились, что штучки вроде того, чтобы брать на понт, не проходят? - продолжал хмуриться Драко, но я против воли заулыбался. Этот тон мне был знаком - Малфой упорно сопротивлялся для вида, однако в глубине души уже уступил, так что его нужно было брать тепленьким.

- Ну Дра-а-ако! - притворно захныкал я, скорчив забавную умоляющую рожицу. Слизеринец не выдержал, и засмеялся, на какой-то миг прикрыв глаза ладонью.

- Мордред с тобой, Поттер, веди уж. Но предупреждаю, если со мной что-нибудь случиться...

- Знаю-знаю, ты за себя не отвечаешь, - поспешно закончил я за него. - Видишь, я все помню.

- Ну-ну, - скептически хмыкнул Драко, однако позволил мне увлечь себя дальше, вверх по оставшимся ступенькам, к портрету Полной Дамы.

Я снова хмыкнул. Правда, меня слегка встревожило напряжение, промелькнувшее на лице Джинни, однако я не придал этому значения. Точнее, не подумал, что за этим может крыться, списав все на тревогу за реакцию Рона.

Реакция Рона, в принципе, оказалась вполне ожидаемой, хотя и менее бурной, чем я опасался. Когда вся наша четверка вошла в гостиную, он играл в шахматы с Колином, и при виде меня улыбнулся - чуточку сочувственно, но одновременно с тем и ободряюще... И замер с открытым ртом при виде вошедшего следом Малфоя. Улыбка медленно покинула физиономию моего лучшего друга. Брови сдвинулись, он окинул всю нашу четверку испытующим взглядом, и остановился снова на мне, глядя сурово и требовательно.

- Ну? - только и спросил он.

- Что "ну"? - пожал плечами я. - Только не говори, что мне придется тебе объяснять очевидное.

- Ох, Гарри... - вздохнул Рон, покачав головой, и буквально пронзил взглядом Малфоя, который ответил непробиваемо невозмутимым взглядом и вскинутой бровью, в лучших традициях Его Слизеринского Высочества.

- Не было никаких чар, Рон, - устало сказала Джинни, падая в кресло, и предупреждая следующую реплику брата. - А точнее, те, что были, применяла я.

- Угу, - скептически скривился тот. - И он, конечно, просто и естественно все объяснил, да? И Карту Мародеров, и все остальное. А?

- А нечего объяснять, кроме карты, - устало сказал я, чувствуя, что постоянное недоверие Рона к Драко начинает меня раздражать. - Уймись уже, Рон, пожалуйста, - попросил я. - Ни Драко, ни Блейз ничего не сделали. Все что я видел - это всего лишь подогретые Дафной домыслы.

- Дафной? - переспросил Малфой. - Дафной Гринграсс? Так это она натравила тебя на нас? Черт, Гарри, ты уверен?

- Ну естественно, уверен, - подал плечами я. - Она поджидала меня в коридоре той ночью, и... Ну, не знаю, на что она рассчитывала, вряд ли только на свои слова. В общем, это она мне и сказала, что вы с Блейз любовники, и что она часто ночует у тебя, вот и сегодня - ну, в смысле., в ту ночь, - тоже. А уж потом я пришел сюда и посмотрел на Карту.

- Дафна... - повторил Драко, прищурившись, и вдруг, неожиданно, прижал ладонь к лицу, потирая кончиками пальцев лоб, и пошатнулся.

- Дрей!

- Драко!

Мы с Джинни, мигом вскочившей со своего кресла, одновременно кинулись к слизеринцу, чтобы подхватить его, и, поддерживая его с двух сторон, осторожно усадили парня на диван. Джин присела рядом, встревожено глядя на него и поглаживая юношу по плечу, а я опустился в кресло напротив. А Малфой, похоже, на какой-то момент выпал из реальности. Ладонь от ли лица убрал, но теперь обеими руками сжал голову, словно боялся, что без этого она разлетится на части. Гермиона, решительно отстранив Джинни, вплотную подошла к нему, и, направив палочку на юношу, произнесла заклинание - нечто среднее, между диагностикой и целительством. Я его тоже знал, но получалось оно у меня не в пример хуже. Драко сглотнул, и медленно опустил руки, поднимая взгляд на девушку.

- Спасибо, - хрипло сказал он.

- Не за что, - мрачно ответила она. - Ты понимаешь, что это значит?

- Понимаю, - кивнул Малфой. - И она еще и брюнетка...

- Ты это о чем? - спросил я, хмурясь.

- Может, конечно, все это просто дурацкие совпадения, и это все вообще ничего не значит... - пробормотал он. Я нахмурился, намереваясь уже серьезно требовать ответа, но Драко уже и сам выпрямился, и взглядом остановил готовый сорваться с моих губ поток вопросов. - Помнишь, в вечер после матча Слизерин- Рейвенкло на меня наложили Обливиэйт? - сказал он. Я ошеломленно кивнул. - В ванной осталась чужая сумка, предположительно, того, кто наложил заклятие. В ней была женская косметика и слизеринский галстук. Скорее всего, тоже девчоночий. Среди прочих кремов и притираний, там были средства для волос, - для темных волос.

- Ты что, думаешь, это была Дафна? - захлопал глазами я. Драко вздохнул и не очень уверенно пожал плечами.

- Лично мне слабо верится в такое совпадение, но все-таки до конца исключать такую возможность тоже не стоит, - сказал он. - Честно говоря, до этого в заклятии забвения я больше подозревал Паркинсон. Дафна была моей любовницей, и скрывать ей от меня нечего. Ну, в том плане, что... вряд ли она это от смущения, - сказал он, и вдруг как-то виновато покосился на Джинни. Я перехватил его взгляд... И меня снова кольнуло странное предчувствие - или уже не ПРЕДчувствие? Девушка старалась казаться невозмутимой и равнодушной, и у нее почти получилось бы, если бы не поджатые губы и взгляд, полный затаенной боли. Джин поежилась и отвернулась.

- Ну, погоди, но что заставляет тебя думать, что Дафна связана с нападением на тебя в тот вечер? - спросил я Малфоя, чтобы отвлечь от Джинни внимание Рона. Даже если ее поведение и означает что-то, что произошло между нею и Драко, это касается только их двоих. Вмешательство Рона ничего хорошего им не принесет, к тому же, я не верил, что Малфой может обидеть Джин. А если даже уж такое случится, я с него лично шкуру спущу, подумал я.

- В принципе, ничего, - пожал плечами Драко. - Только моя реакция сейчас. Дафна брюнетка, она пыталась расколоть нашу дружную компанию, и она, мне кажется, как-то связана с моими утраченными воспоминаниями.

- На самом деле, не обязательно, - вставила Гермиона. - Реакция у тебя была слабенькая, раз мое заклинание так легко ее сняло. Все может быть просто игрой подсознания. Если ты ее подозревал и раньше, то реакцию могло вызвать и это.

- Мда? - скептически выгнул бровь Малфой. - Может быть и так, конечно... Тем более, что у Дафны есть и более очевидная причина пытаться рассорить Гарри и Блейз...

- Вспомнить только ее выход в начале года, - фыркнула Джинни, зло сверкнув глазами. - Да она готова была прямо в Большом Зале на Гарри накинуться, и зацеловать до потери сознания.

- Согласен, - кивнул Драко. - А еще Блейз мне рассказывала, что начале года они болтали о парнях, и Дафна призналась, что Поттер ей нравится, и более того, она намерена в этом году серьезно за ним охотиться. Так что очень может быть, что вся эта история, - это просто жест ревности, а максимум, что связывает ее с заклятием Забвения - это мои подозрения. Хотя, повторюсь, я в большей степени подозревал Пэнси, чем Дафну...

- На всякий случай, я посоветовала бы тебе, Гарри, быть с этой девицей поосторожнее, - заметила Гермиона. - И вообще, держаться от нее подальше. И тебе, Малфой, кстати, тоже. Вы с ней больше ведь не встречаетесь?

- Мы разбежались еще в начале октября, - покачал головой Драко. - Причем, по ее инициативе.

- И у тебя не было желания возобновить отношения? - хмыкнула моя подруга. Малфой фыркнул.

- У меня и начинать их особенного желания не было, - пожал плечами он. - Дафна не относится к моему типу. Я начал с ней встречаться, потому что у меня в тот момент никого не было, и еще... - он запнулся, и кинул на меня чуть виноватый взгляд.

- И почему же это еще? - полюбопытствовал я, заинтригованный этим. Драко скептически поморщился.

- Ну, я хотел отвлечь от тебя ее внимание, чтобы... хм, как бы это сказать... Ну, чтобы освободить дорожку Блейз, - признался он. - Я... Я знал, что она тебе нравится, и что она к тебе тоже неравнодушна, и...В общем, мне не хотелось, чтобы Дафна вам мешала.

- Тебе-то какая была разница? - спросил я. Он кинул на меня мрачный взгляд.

- Считай это приступом альтруизма, - ядовито отозвался Драко. - И давайте уже покончим с этим. Совпадение это или нет, но за Дафной надо приглядывать. Впрочем, этим я займусь. А теперь предлагаю вернуться к нашим проблемам. Гарри, мне показалось, или ты все-таки собирался отыскать то свое зеркальце?

- Да, да, уже иду, - кивнул я, поднимаясь. От меня не укрылось то, как вздрогнула Джинни при словах Драко о том, что он сам присмотрит за Дафной. Нет, между этими двумя определенно что-то происходит! Может, мне все же стоит поговорить с Малфоем на эту тему? Если он внушил Джин какие-нибудь ложные надежды, надо заставить его как можно скорее развеять ее заблуждение, пока это не повлекло каких-нибудь более серьезных последствий...

Однако подумать обо всем этом время еще будет. Сейчас, хочешь не хочешь, надо идти в спальню, искать это дурацкое зеркальце и проверять, будет ли оно работать. А если будет... При мысли об этом у меня начинало сосать под ложечкой, и приходилось напоминать себе, что недостойно, и не по-гриффиндорски - пасовать перед трудностями, и неважно, что именно называть трудностью - какое-нибудь испытание, вроде этапов Турнира Трех волшебников, приключение, вроде проникновения с Тайную Комнату или сумасшедшей эскапады в Министерство, или всего-навсего разговор с обиженной девушкой. Вот только почему последнее казалось раз в пять страшнее?

Кусая губы, я поднялся в спальню, и, открыв свой сундук-чемодан, стал медленно вынимать из него аккуратно сложенные вещи, и складывать их на покрывало, чтобы добраться до дна, где вперемешку валялись обрывки каких-то пергаментов, огрызки перьев, разнопарные носки, мятые носовые платки, пара старых шарфов, какие-то обертки и смятые упаковки от сладостей, обломки каких-то сувенирчиков, и прочая всячина. При взгляде на этот бардак мне стало стыдно, и я попытался припомнить, - а разбирался ли я здесь хоть раз за все шесть с половиной лет, что учусь в Хогвартсе? Выходило, что нет. Я в лучшем случае выгребал какие-никакие вещи, из которых вырастал, запихивал - и не всегда аккуратно - новые, но почти никогда не добирался до низа. Мда, найти в ЭТОМ зеркальце будет сложновато - при условии, что оно вообще уцелело. При мысли о том, что подарок крестного мог разбиться, мне стало не по себе. Да уж, едва ли Сириус обрадуется, что я ни капли не позаботился о том, что он мне доверил... С другой стороны, я ведь не знал, что у кого-то еще могут быть подобные зеркала, и не думал, что оно мне еще когда-нибудь понадобится...

Pov Блейз Забини.

Положа руку на сердце, не могу сказать, что при утреннем разговоре с Драко я не покривила душой. В доме действительно было тихо, однако ни о каком спокойствии и атмосфере, способствующей самокопанию не было и речи. Всю ассиенду затянули в черные траурные тона - начиная от чехлов на мебели и заканчивая плотными драпировками на зеркалах. В субботу и воскресенье, пока в доме было не протолкнуться от съехавшихся на похороны родных и близких, - а родственников у семейства Эсперанса было немало, не говоря уже о том, сколько друзей Диего захотели проводить его в последний путь, - это казалось уместным и даже необходимым. Но уже в понедельник, глядя, как слуги выметают мусор и наводят порядок в доме, я поняла, что теперь, когда в доме осталось не так уж много народу, весь этот траурный декор создает более чем гнетущее впечатление.

Сегодня же дом и вовсе стал напоминать склеп. Мать, сославшись на мигрень, к завтраку не вышла, а убитый горем дон Родриго, хоть и спустился, был молчалив и задумчив, и напоминал скорее скорбную тень, чем человека. Конечно, я понимала, что это лишь видимость. Вчера с утра он тоже был таким - ровно до тех пор, пока не прибыли УОМП-овцы вместе с анимистом. Стоило взяться за расследование, как дон Родриго преобразился - он горел мрачной жаждой деятельности, которая отчасти даже пугала. Мне становилось не по себе при мысли о том, что ждет преступника, если (а точнее, глядя на дона Родриго, можно было смело менять это "если" на "когда") его найдут.

Однако вопреки всему, и даже тому меланхоличному состоянию, в котором я пребывала с самого дня похорон, разговор с Малфоем заронил в мое сердце надежду. Я всеми силами пыталась задавить ее в себе, убеждая свое внутреннее "Я", что еще не факт, что у Драко вообще получится все утрясти, и что даже если все получится, то я вряд ли сама смогу простить Гарри его поведение - а точнее, вообще смириться с тем, что он на такое способен...

Но где-то внутри меня, не умолкая, звучали слова Драко, которые я не могла стереть из памяти, как ни старалась: "ты серьезно хочешь играть в эту игру - кто кого обидит? Это может продолжаться до бесконечности, ты ведь знаешь. Сначала он обиделся из-за того, что счел, что ты ему изменила, теперь ты обиделась за несправедливое обвинение, потом опять он обидится за слишком долгую обиду...". Тщетно я пыталась заглушить их. Упрямый голосок второго "я", не желающего смириться с положением вещей, вторил воспоминаниям, насмешливо утверждая, что я все равно никогда не забуду Гарри, и ни за что не смогу устоять перед умоляющим взглядом его зеленых глаз. А что до его поведения... Я УЖЕ вполне понимала его - ему было больно, и он платил той же монетой, и делал это куда деликатнее, чем мог бы на его месте любой слизеринец, включая и Драко. В конце концов, даже порывая со мной всякие отношения, Гарри не вышел за рамки - ну да, он повысил голос, но я не услышала от него ни единого бранного слова, ни одного оскорбления, ничего подобного. Ну а то, что это совпало по времени со смертью Диего, и что я лишилась его поддержки в трудную для меня минуту, вообще нельзя ставить Гарри в вину. В конце концов, он ничего этого не знал.

Конечно, подавленное и расстроенное "сознательное я" не желало сдаваться без боя. Я тут же начинала безжалостно давить в себе расцветающую было надежду, напоминая, что еще ничего не решено, и что не факт, что Гарри вообще захочет возобновлять наши отношения. Эта мысль внушала тревогу - а что если, даже узнав правду, он все равно не захочет вернуть все назад? Что, если решит оставить все как есть?

Тогда я останусь здесь, - решила я. Не смогу каждый день как ни в чем не бывало ходить на уроки, и видеть его. В конце концов, в Бразилии тоже имеются магические школы, и я могу перевестись в одну из них. Уверена, мать не будет против. И вообще, мне уже есть семнадцать. При желании я имею право переселиться в любую другую страну, а отцовского наследства вполне хватит на то, чтобы купить себе скромненький домик, и прожить несколько лет, пока не закончу образование и не найду работу.

После завтрака дон Родриго собрался, и, встретив прибывших снова УОМП-овцев куда-то уехал вместе с ними. Осведомившись о здоровье матери, я пришла к выводу, что ее "мигрень" - всего лишь предлог не выходить на жару. Прихватив с собой книгу - один из своих учебников на сей раз, потому что ничто в мире не заставило бы меня сейчас покуситься на книги Диего, - я вышла в огромный сад, устроенный в совсем даже не бразильском стиле, а скорее напоминающий наш, традиционный английский. Клумбы, дорожки, повсюду - сезонные цветы, подстриженные кустарники, беседки, мостики над небольшими ручейками - некоторые из них были искусственными, другие - естественными. Правду говоря, до сада в Малфой-Маноре этому было далеко, даже делая скидку на климат, но с другой стороны, Малфои во всех поколениях отличались своей любовью к совершенству. Ну и не стоит забывать о том, что все-таки в Маноре основную работу выполняли домовые эльфы, тогда как в Бразилии это было большой редкостью, и основную прислугу тут составляли обедневшие маги и сквибы.

Расположившись в одной из беседок, где в это время дня было сравнительно прохладно, я положила на колени учебник (это оказалась ЗОТИ - вот неожиданность!), однако за полчаса не прочитала ни строчки. Точнее, одну фразу я все-таки смогла прочитать, но ни понять ее смыла, ни хотя бы вообще просто обратить внимание на то, что читаю, я не могла. Слова проскакивали мимо сознания, не оставляя в нем ни малейшего отпечатка и не вызывая ассоциаций. Мысли продолжали крутиться вокруг Хогвартса.

Странное дело, но даже боль и горе после смерти Диего несколько притупились. Возможно, я просто начала верить в нее, побывав на похоронах. А может быть, как ни крути, я все же слишком недолго знала его. Мы едва ли успели стать родными, или хотя бы по-настоящему подружиться. Мы были не более, чем хорошими приятелями. Естественно, я была к нему привязана, и мне было очень больно его потерять, однако жизнь с его уходом для меня не закончилась. Она даже мало изменилась - ну, не здесь, конечно, но дома, в Англии, от Диего в ней зависело очень мало. Вот случись нечто подобное, например, с Драко... нет, даже думать о таком не могу! Потерять Малфоя - все равно, что потерять частичку себя.

Малфой, легок на помине, словно в ответ на мои мысли, тут же дал о себе знать. "Пудреница", лежащая в кармане моего тонкого темного платья, завибрировала, как всегда бывало при вызове "с той стороны". Я вытащила ее и открыла.

- Я здесь, Драко, - устало сказала я, бросая взгляд на светящуюся поверхность зеркала... И замерла, чуть не выронив пудреницу из рук. На меня смотрели знакомые зеленые глаза, яркий цвет которых не могли скрыть даже дурацкие круглые очки. - Гарри... - шепнула я. Он смотрел на меня чуть растеряно, даже с легким испугом, словно не ожидал того, что произошло - не ожидал увидеть меня, похоже? А я не могла оторвать взгляд от его лица, с болью осознавая, как сильно соскучилась. Гарри все еще молчал, то ли не зная, что сказать, то ли просто не желая со мной разговаривать, а мне волнение и набежавшие на глаза слезы мешали как следует разобрать выражение его лица. Ногтями свободной руки я чуть ли не крови впилась в ладонь, сжимая кулак, и надеясь, что боль поможет мне найти в себе силы, и прервать эту затянувшуюся игру в гляделки. Очевидно, Гарри вовсе не хотел говорить со мной - наверное, он вообще связался со мной по ошибке. Я не дала себе труда подумать, откуда у него зеркальце- мало ли как оно могло к нему попасть. Надо попробовать связаться с Драко, и выяснить, его это зеркало, или постороннее.

Усилием воли я заставила себя закрыть глаза, потому что отвести взгляд не получалось. Мне казалось, что прошли минуты, тогда как на самом деле минуло всего лишь несколько секунд. Но, стоило прервать нашу зрительную связь, как мне стало легче, и я с легким всхлипом захлопнула крышку "пудреницы". Все. Довольно. Нет смысла мучить и его, и себя. Он, очевидно, тоже впал в некий ступор, если не прервал контакт сразу...

Глубоко вздохнув, я трясущимися руками открыла крышку пудреницы снова.

- Драко Малфой! - сказала я. Зеркальце послушно мигнуло серебристым светом, и посветлело почти мгновенно, словно Дрей уже сидел с ним в руках, и ждал контакта.

- Блейз, - удивился он тем не менее, увидев меня. - Рад тебя видеть, сестренка, но ты уж извини, ты малость не вовремя. Мы тут пытаемся что-то вроде эксперимента провести. Видишь ли, у Гарри нашлось еще одно зеркальце из того же комплекта, наследство Сириуса Блэка. Вот мы и пытаемся выяснить, будет ли оно работать на связь с моим.

- Не знаю насчет твоего, а с моим оно работает, кажется, - отозвалась я, кисло усмехнувшись. Вот и ответ на мой вопрос. На один из, по крайней мере. - А он для тебя, выходит, снова "Гарри"? - как можно холоднее спросила я. Драко кивнул, даже не потрудившись сделать виноватое лицо.

- Ну да, - сказал он. - Сестренка, я ведь говорил тебе, что все улажу. Вы что, опять поссорились?

- Нет. Мы ни слова друг другу не сказали, - покачала головой я. - Он просто появился, и смотрел на меня, как... - я запнулась, к глазам подступили слезы. - Не знаю, я подумала, что он попал на меня случайно...

- Не думаю, - серьезно покачал головой Малфой. - Он собирался попросить у тебя прощения. Только был не очень уверен, что ты его простишь. Слушай, сестренка, ты все еще намерена его помучить?

- Не намерена я никого мучить, - возразила я. - Я просто...

- Эй, - снова мягко сказал Драко. - Слушай, я знаю, он не подарок, но он не так уж виноват. Ты бы слышала, с чьей подачи все началось .

- Не верю, что Пэнси, - равнодушно сказала я.

- Нет. Дафна, - отозвался Дрей. - И кстати, у меня есть определенные подозрения на ее счет. Но об этом я тебе потом расскажу.

- Ну-ну, - бесстрастно сказала я, опустив глаза. - Ладно. Увидимся еще.

- Эй, погоди, - заторопился Драко, явно еще не закончивший. - Блейз, ты не все знаешь...

- Благодарю. Я знаю все, что мне нужно, - отозвалась я, захлопывая крышку пудреницы.

Пудреница почти сразу снова завибрировала, но я засунула ее под книжку, чтобы не мешалась, и задумалась. Во мне боролись ставшая уже привычной апатия, и неизвестно откуда поднявшийся боевой дух - уж не Диего ли с того света вселил его в меня? Засунув все еще вибрирующую пудреницу в карман, я наложила на нее заглушающие чары, и поспешила обратно к дому, задвинув апатию в самые дальние и темные уголки души. Признаться, за прошедшие выходные она мне уже порядком осточертела!

Игнорировать вызов зеркальца оказалось не так уж сложно. В принципе, особенных причин делать это у меня не было, кроме, разве что, только одной - я не хотела выслушивать извинения от Гарри через стекло, на расстоянии. Правду говоря, я еще сама не была уверена в своей реакции - то ли я брошусь ему на шею, заливаясь слезами, то ли залеплю пощечину, рыча от негодования. Однако оба варианта предусматривали личный контакт.

Первым делом я наведалась к себе, и парой взмахов волшебной палочки упаковала вещи. Последней я собиралась убрать успокоившуюся было пудреницу, однако а опять завибрировала. Взяв ее в ладонь, я вздохнула. Искушение оказалось слишком велико. Интересно, кто из двоих на сей раз - Драко или Гарри? Зажмурившись на мгновение, я про себя загадала - "если Драко - задержусь здесь еще, пусть помучаются. А если Гарри..." додумывать я не стала, одернув себя. Глупо ставить под сомнение уже почти сложившийся план из-за дурацкой загадки.

Распахнув глаза, я резко нажала кнопку, удерживающую крышку "пудреницы", и, откинув крышку, уставилась в зеркальце. И в первый момент ничего не поняла - в стекле ничего не отражалось - точнее, сплошная темнота. Я возмущенно фыркнула - это еще что за шуточки? В зеркальце мигом что-то замелькало, изображение поплыло, задвигалось, и через мгновение в нем снова появилось взволнованное лицо Гарри. Видимо, отчаявшись достучаться до меня, он опустил зеркало, догадалась я.

- Блейз, - начал он, но я не дала ему договорить. Отчасти я действительно чувствовала настоятельную потребность на него наорать - что-то вроде мести за причиненную мне боль, - а отчасти это было необходимо, чтобы сработал мой план не выслушивать извинения Гарри через зеркало.

- Что? - резко спросила я, уставившись в стекло с максимально разъяренным видом. - Что еще тебе нужно от меня, Поттер? Решил еще в чем-нибудь меня обвинить? Валяй, не стесняйся! Мы, слизеринцы, такие - нам можно приписать любую подлость, не ошибешься! Знаешь что, я не намерена, и не обязана выслушивать очередные бредни! Будь добр, вспомни свое хваленое гриффиндорское благородство и оставь меня в покое! Я не железная, в конце концов! - крикнула я, едва сдерживая наворачивающиеся слезы. Это не было игрой, не совсем, хотя я и понимала, что обвинения были запоздалыми и несправедливыми. Зато я чувствовала себя хоть отчасти отмщенной.

- Блейз, подожди, нет, я совсем не собирался... - поспешно вклинился в мой "монолог" Гарри, но я снова оборвала его, не позволив закончить:

- Ты что, Поттер, еще и оглох, вдобавок к слабому зрению? Я сказала - ОСТАВЬ ! МЕНЯ! В ПОКОЕ! - рявкнула я, и захлопнула крышку. Снова наложив на пудреницу заглушающие и сдерживающие чары, я запихнула ее на дно своей сумки, среди вещей, и отправилась к матери, чтобы договориться о том, чтобы она обеспечила мне разрешение на отъезд.

Узнав о перемене моих планов, она, к моему удивлению, была искренне расстроена. Однако, при всех своих недостатках, донья Изабелла дель Эсперанса была умна, и к тому же по-женски проницательна.

- Скажи-ка честно, девочка моя, - сказала она, вглядываясь в мое лицо, пока просыхали чернила на пергаменте с разрешением. - Ты срываешься из-за мальчика, не так ли?

- Я... - я замялась, не зная, что ответить. Наши отношения были теперь не в пример лучше прежних, однако даже сейчас я не настолько была близка с матерью, чтобы посвящать ее в свои сердечные тайны. Однако она поняла все несколько на свой лад.

- Позволь мне рассказать тебе одну историю, милая, - сказала она, отворачиваясь от своего секретера, на котором писала, и поворачиваясь ко мне. Я опустилась в стоящее сзади резное кресло, приготовившись выслушать ее, хоть и без особой охоты.

- Когда мне было семнадцать лет, как тебе сейчас, я была до безумия влюблена в одного молодого аристократа, который закончил школу годом раньше, но все равно все время пребывал на виду. Когда я сама закончила школу, я начала... не то, чтобы преследовать его... В общем, стараться устроить так, чтобы как можно чаще попадаться ему на пути. Мы не были далеки друг от друга - мы, можно сказать, приятельствовали, и в довольно короткое время я умудрилась стать ему близкой подругой, и практически наперсницей. Я уже поздравляла себя с победой, думая, что еще немного - и я завоюю его сердце... Однако через какое-то время, как гром среди ясного неба, я узнала - от него же, - что он давно влюблен в другую. Более того, дорогая, я вынуждена была стать его поверенной в любовных делах, дабы сохранить хотя бы его дружбу. Его возлюбленная была моей приятельницей, и к тому же дальней родственницей. Это... продолжалось довольно долгое время. Как-то я пыталась его забыть, начинала встречаться с другими, и даже вышла замуж первые два раза - еще до твоего отца. Но все равно всегда возвращалась. Стоило мне ЕГО увидеть и поговорить с ним... Я забывала обо всем. Однажды я даже решилась на интригу. Если бы мне все удалось, он расстался бы со своей возлюбленной, и у меня мог появиться шанс... У меня и правда получилось поссорить их на какое-то время, скомпрометировать ее в его глазах, однако с моим собственным шансом ничего не вышло. Он все равно все время думал только о ней. И тогда я поняла одну вещь... Малфои не прельщаются тем, что само дается им в руки. Как бы нам этого не хотелось.

- Малфои? - переспросила я. - Ох, нет! Люциус?

- Да, - печально кивнула мать. - Моя первая, безумная и самая безнадежная любовь. С которой я даже не попрощалась...

- Мама... - прошептала я, глядя на нее со смесью жалости и некоторого страха. - Но ведь... Как же тогда.. Я думала, ты и дон Родриго...

- Нет, милая, не нужно пугаться, - вздохнув, улыбнулась мать. - В конце концов безнадежное чувство к Люциусу отгорело, и осталась лишь память о нем. Первая любовь никогда незабывается... Родриго - это совсем другое. Это зрелое, настоящее чувство, именно то, которое я так долго искала. Но речь не о нем.

- Тогда о чем? К чему эта речь о Малфоях?

- Ты не поняла? Ведь... Блейз, милая, я просто хочу предупредить тебя. Драко Малфой... Как бы близок он тебе ни был - он не обратит на тебя внимания, если ты будешь всегда рядом. Он такой же, как его отец. Все Малфои такие...

- Мама, - вздохнула я, качая головой. - Драко? Это просто смешно. Мы выросли вместе. Он мне практически брат. Но между нами ничего нет, уверяю тебя. Я не влюблена в Драко Малфоя.

- Вот как? - изящные тонкие брови матери удивленно приподнялись. - В самом деле? Хм... Ну что ж. Рада это слышать, милая. Поверь мне, любить Малфоя - это настоящее наказание.

- Я знаю, - хмыкнула я, поднимаясь с кресла, и проходя по комнате - просто так, без определенной цели. - Насмотрелась на жертв его обаяния. Драко настоящий ловелас. Но, похоже, его сердце тоже не избежало сетей на сей раз...

- Но раз твой избранник - не он, - снова взялась за свое мать, - Тогда кто? Не верю, что моя дочь могла счесть какого-нибудь другого парня достойным внимания настолько, чтобы нестись к нему сломя голову...

- Мам, давай не будем, - попросила я, остановившись, и чтобы чем-то занять почему-то задрожавшие руки, подняла с ее туалетного столика какую-то баночку. - Не хочу говорить о нем. Может, как-нибудь потом. Не сейчас.

- Ну хорошо., - не особенно охотно согласилась мать. - Сейчас я свяжусь с Адальберто Ривейрой, чтобы заверить твой новый путевой листок, и ты сможешь отправляться. Хотя, все равно придется дожидаться возвращения Родриго, чтобы сделать портключ.

- Оу. Но... Я бы хотела попрощаться с доном Родриго, но портключ вовсе не обязательно, - заметила я. - Я могу воспользоваться каминной сетью. Мне ведь нужно в Каминный Узел, а не куда-то, где может и не оказаться камина. И потом, даже и это не обязательно. Расстояние не настолько велико - я могу и аппарировать. У меня уже есть лицензия.

- Ах, да, в самом деле, - спохватилась она. - Ну что ж, прекрасно. В таком случае, я пойду свяжусь с Адальберто. Кстати, если тебя заинтересовало это средство, можешь взять себе, - сказала она, указав на баночку, которую я все еще держала в руках. - Не думаю, что у меня в ближайшее время возникнет желание менять свой стиль, а когда траур пройдет, лучше будет приобрести новое.

- А? - не поняла я, но мать уже величаво выплыла из своей комнаты, чтобы спуститься вниз и воспользоваться камином в гостиной.

В принципе, баночка была мне не нужна, но из чистого любопытства я опустила взгляд на этикетку.

"Препарат "Стилистика!" - капсулы для моментального изменения переменных параметров вашей внешности!" - гласила этикетка. - "Действие одной капсулы продолжается от семи до восьми часов, и выражается в кардинальном изменении цвета, длины и фактуры волос объекта, соответствующей перемене цвета глаз и тона кожи, без изменения основных черт лица и особенностей фигуры. Капсулы для наружного применения. Способ применения - смешайте содержимое одной капсулы с одной дозой вашего обычного шампуня (от 5 до 10 мг), и нанесите на волосы. Подержите 2 минуты, затем смойте большим количеством воды. Изменение остальных параметров происходит вне зависимости от контакта других частей тела со средством. Внимание! Не рекомендуется употреблять больше одной капсулы за один раз, так как это снижает эстетическую качественность результатов."

Подкинув баночку на ладони, я хмыкнула. Интересная вещица... В принципе, состав довольно простой, и схож с зельем изменчивости, которое частенько используют авроры для маскировки. Как б там ни было, вещь может оказаться полезной. И раз уж матушка сама так любезно предложила мне ею воспользоваться... В голове уже сформировалось что-то вроде плана истинно слизеринской мести. Дафне придется солоно, уж в этом можно не сомневаться...

Вообще-то, я не намеревалась пользоваться этим сама - ну, по крайней мере, не так уж, чтобы часто, - но не устояла перед искушением попробовать. В результате ассиенду я покидала смуглой кареглазой брюнеткой, со стрижкой в египетском стиле. Не могу сказать, что мне это очень понравилось, однако, как я не без основания полагала, такая кардинальная перемена внешности повергнет в шок и Малфоя, и Поттера. Им ведь совсем не обязательно сразу узнать, что все это временно. Вот и посмотрим, насколько кто из них ценит мою внешность. Впрочем, до реакции Драко мне не было особенного дела. А вот на то, как отреагирует Гарри, посмотреть было очень даже любопытно...

Попрощавшись с матерью и успевшим-таки вернуться доном Родриго, я отправилась в обратный путь. Дон Родриго все-таки настоял на том, чтобы обеспечить мне портключ, уверяя, что совсем не обязательно тратить силы на апаппарацию до Рио - все-таки расстояние в целый часовой пояс было довольно значительным. Поблагодарив его от всей души, я отказалась от сопровождения Тони - в этом не было нужды, и незачем было отнимать у парня время.

Отправление в Британию было очень и очень немногочисленным, несмотря на Сочельник и Рождество. Видимо, напряженная, благодаря проискам Темного Лорда, политическая обстановка убивала у магов всякое желание навещать "туманный Альбион". Как бы там ни было, впрочем, до Лондона я добралась довольно легко, хотя, учитывая разницу во времени, час оказался довольно поздний. Оставалось уповать только на то, что в честь Сочельника Отбой отложат... Хотя опять же, неизвестно, будет ли это для меня лучше - по случаю праздника никого из профессоров не окажется на месте, чтобы встретить меня у ворот школы... Решив, что буду решать проблемы по мере их поступления, я аппарировала в Хогсмид, а там через камин в "Трех Метлах" связалась с профессором Снейпом.

- Здравствуйте, сэр, - поздоровалась я, когда каминная сеть перестала кружить мою голову в вихре зеленого пламени, и перед моими глазами предстал кабинет нашего декана. Осознав, что Северус на месте, я чуть не упала от облегчения - как бы там ни было, а встречать Рождество на постоялом дворе практически в одиночестве, находясь всего в двух шагах от друзей, желания не было. Снейп пару минут с удивлением разглядывал меня, а потом скептически пожал плечами.

- Мисс Забини, - сказал он. - Вас трудно узнать в вашем новом образе. К чему вдруг такие перемены?

- О, сэр, это всего лишь... - я замялась. Осложнения этом вопросе в виде декана я и не ожидала. Впрочем, он лишь снова пожал плечами.

- Вам следовало предупредить о своем возвращении заранее, - заметил он. - Час сейчас поздний, и хотя Отбой сегодня отложили в честь праздника, вам не следует выходить в одиночку.

- Понимаю, Сэр, но... Простите, решение пришло спонтанно, и потом...эээ... Я не рассчитывала так задержаться в пути.

- Понимаю, - кивнул декан. - Ну что ж, вам повезло, что вы застали меня здесь. Ваш багаж с вами?

- Что? А, да.

- Прекрасно, - без особого энтузиазма кивнул профессор. - Давайте руку.

- Руку? - переспросила я. Снейп скорчив гримасу долготерпения, протянул мне ладонь. Только тут до меня дошло, что он имеет в виду, и, крепче сжав ремешок своей сумки, я с благодарностью ухватилась за него.

Пара неприятных минут, и короткое заклинание, наложенное Снейпом - как я поняла, это были чары, позволившие охранной системе Хогвартса распознать и принять меня, как свою, - и вот уже я стояла на коврике у камина в кабинете декана. Голова у меня слегка закружилась, и я, пошатнувшись, кое-как добрела до стула и села. Северус, хмыкнув, порылся в шкафчике, и протянул мне небольшой флакончик с укрепляющим зельем.

- После дальнего путешествия через Каминную сеть это очень помогает, - заметил он. Я, кивнув, сделала глоток, от которого по жилам разлилось благодатное тепло, и головокружение отступило без следа.

- Большое спасибо, профессор Снейп, - дипломатично сказала я. Северус кивнул, поджав губы. - Не знаю, что бы я делала, если бы вы не помогли мне. Очень не хотелось ночевать в "Трех Метлах"...

- Понимаю ваши чувства, - мрачно кивнул профессор. Я улыбнулась ему, хотя вид у него был не особенно располагающий в данный момент - все уродующие и маскирующие чары были на месте. Я внутренне содрогнулась. Бедный, несладко, наверное, большую часть года притворяться уродом, когда на самом деле ты вполне ничего. Конечно, Снейп не красавец, но не лишен какого-то мрачного обаяния, которое в его настоящем образе создает ему некий шарм. Но когда маскирующие чары активны - бррр!

Распрощавшись с деканом, я забросила вещи в факультетские помещения, где обнаружила Крэба с Гойлом, развалившихся на диване, и занятых любимым делом - поглощением сладостей, и одиноко жмущуюся в уголок кресла Асторию Гринграсс, младшую сестренку Дафны. Девочка, с огромными от страха глазами, изо всех сил цеплялась за "курс Трансфигурации для начинающих", который делала вид, что читает, и то и дело несмело косилась на парней, дрожа с ног до головы. Бедное дитя, подумала я. Гордость, что ли, ей не позволяет спрятаться в спальне? Пожав плечами, я расспросила Грега, выпытав у него, что Драко не появлялся в гостиной со вчерашнего утра, и, похоже, даже не ночевал в помещениях Слизерина. Впрочем, как добавил Гойл через минуту, на ужине он был, вместе со своей Гриффиндорской компанией, и был вполне здоров и счастлив. Подавив желание спросить, выглядел ли счастливым Гарри, я выбежала из гостиной, и почти не останавливалась, пока не достигла выхода в холл. Конечно, пытаться сейчас найти в здании Драко, или же Гарри - все равно, что иголку в стоге сена. Поколебавшись, я вытащила пудреницу из кармана, куда снова ее переложила после прибытия, и сняла с нее все заглушающие и сдерживающие чары.

- Драко Малфой, - приказала я. Пару минут поверхность зеркальца светилась, а потом, мигнув, просветлела. Серые глаза брата посмотрели на меня с легким удивлением и даже вопросом.

- Чем могу быть полезен? - осведомился он каким-то непонятным тоном, вежливым, и в то же время холодным. Я нахмурилась. Неужели другой цвет волос и глаз так изменили меня, что даже Драко меня не узнал? Мысль показалась забавной.

- Жду тебя через десять минут в коридоре возле Зала Почета на втором этаже, - безапелляционно заявила я, и захлопнула крышку пудреницы прежде, чем Дрей успел возразить. Вздохнув, и прикусив губу, чтобы не прыснуть со смеху, вспоминая выражение его лица - возмущенное и раздраженное, типично малфоевское. "Да как какая-то неизвестная девица смеет им командовать!" Хихикнув, я направилась к лестнице, и неторопливо стала подниматься. Побывав в гостиной я переоделась, и теперь на мне была стандартная слизеринская форма - ну, не считая разве что бархатной мантии, чуть более нарядной, чем повседневная.

Проходя мимо одного из зеркал, висящих на площадке первого этажа, я с удивлением застыла, рассматривая отражающуюся в нем девушку, и не узнавая себя. Почему-то смуглая кожа и темные короткие волосы заставляли меня казаться тоньше, чем я была - настоящей худышкой, хотя я не замечала особенного изменения своего тела, судя по одежде. Несколько минут оценивающе разглядывая себя, я пришла к выводу, что все-таки темный цвет волос - это не мое, да и карие глаза не очень подходят к моему типу внешности. Я была похожа на какую-то древнюю египтянку, и далеко не из самых красивых при этом. Поморщившись, я отвернулась от зеркала, и поспешила подняться к условленному месту.

Драко, стоило отдать ему должное, появился вовремя, и, судя по голосам, доносившимся от лестницы, был не один. Однако в коридор остальные не вошли, а Малфой медленно двинулся ко мне, какой-то напряженной походкой, точно готовящийся к прыжку хищник. Я встретила его с бесстрастным выражением лица, и вопросительно подняла брови, когда он остановился в двух шагах от меня.

- Ну и что это значит? - поинтересовался он. Серебристо-серые глаза пристально изучали меня, и постепенно раздражение и настороженность в них сменялись недоумением и растерянностью. Он меня и узнавал и не узнавал. Видимо, его сбивало с толку еще и мое поведение. Я хмыкнула.

- И это вместо "привет, сестренка, я по тебе скучал"? - поинтересовалась я. Драко на мгновение зажмурился, словно пытаясь отогнать видение. Когда он снова посмотрел на меня, в его глазах уже было узнавание, пополам с облегчением.

- Салазар-Основатель, Блейз! - выдохнул он, просияв. - Мерлин и Моргана, ты вернулась!

Прежде чем я успела ответить, он сгреб меня в объятья, и стиснул, едва не задушив. Я обвила брата руками, уткнувшись носом в его мантию, и разом почувствовала себя в несколько раз лучше.

- А я-то думал - у кого и откуда еще одно такое зеркало! Но во имя Морганы, сестренка, что ты с собой сделала? - спросил Драко, отстраняясь от меня и снова окидывая меня взглядом. На его красивом лице отразилось неодобрение.

- А что - не нравится? - выгнула брови я. Драко откровенно скривился.

- А что тут может нравиться? - спросил он.. - Ты похожа на Паркинсон после солярия. Ну и после месячной голодовки, наверное.

- Дрей! Ну, спасибо! - притворно возмутилась я.

- Всегда пожалуйста, - отбрил Драко. - Если что - обращайся, всегда рад помочь. Нет, серьезно, что это? Что на тебя вдруг нашло? С какой стати ты... Мерлин! Мало того, что сделала стрижку, зачем-то покрасилась... Вообще ничего не понимаю. А цвет глаз? Чары, или какие-нибудь магловские ухищрения? Если бы не твой голос, ни за что бы не поверил, то это ты. - он слегка содрогнулся. Я хихикнула.

- Расслабься, это всего лишь капсула "Измени свой стиль", - хмыкнула я. - Действует в течение семи-восьми часов. Так что, к утру получишь свою рыжую сестренку обратно.

- Фух! - с нарочитым облегчением вздохнул Малфой. - Ну ладно, успокоила. А к чему такая таинственность - "приходи через десять минут к Залу почета..."?

- Угу, - фыркнула я. - А что я должна была делать - носиться по всей школе, и разыскивать тебя? Как ты себе это представляешь - я должна была бродить по коридорам, и приставать к каждому встречному-поперечному с вопросом "Извините, а не видели ли вы случайно Драко Малфоя"? А потом родилась бы легенда, что в Рождественскую ночь по Хогвартсу бродит призрак обманутой девственницы и разыскивает "заколдованного Принца", который разбил ей сердце...

Драко расхохотался.

- Ну, во-первых, как бы те, кто тебя встретил, узнали, девственница ты или нет? - спросил он, посмеиваясь. Я нетерпеливо фыркнула.

- Да ну тебя! Так просто патетичнее.

- Патетичная ты наша, пошли лучше, там кое-кто с тобой поговорить хочет, - сказал он, переставая смеяться. Я замерла, и, сглотнув, посмотрела на него.

- Дрей... Он правда, хочет... помириться?

- Мерлин, Блейз, ты еще спрашиваешь! - воскликнул он. - Да мы его всей компанией чуть ли не весь день уговаривали, что еще не все потеряно. Я думал, он с ума сойдет - по-моему, в нем раскаяния даже чересчур много...

- То есть полагаешь, дальше мучить его не стоит? - спросила я.

- Не надо, - как-то очень серьезно сказал он. Я вздохнула.

- Ладно... - от внезапно нахлынувшей слабости подкосились ноги. С одной стороны, оскорбленная гордость требовала "кровавой" мести, а с другой - сил злиться и отталкивать свою любовь не оставалось. - Он сейчас где? - спросила я.

- За углом, - хмыкнул Малфой. Я невольно хихикнула, представив себе гриффиндорскую компанию, притаившуюся за углом с палочками наготове, и ожидающую его возвращения. Впрочем, они наверняка собирались в случае чего прийти Драко на помощь, это в некоторой степени скрашивало комичность ситуации.

- Ты мог бы... Как думаешь, в этом Зале нам кто-нибудь может помешать?

- Ну, смотря чем ты там собралась заниматься, - пожал плечами Драко.

- Поговорить. Я хочу просто поговорить, - отозвалась я, опуская голову. - И еще... Не говори ему, что это я. Хочу посмотреть, узнает ли.

- Ну, если присмотреться, то не так уж ты изменилась, - возразил он. Я хмыкнула.

- Если б я не заговорила, ты б меня и не узнал, - заметила я. - В любом случае, Дрей, прошу тебя.

- Ну хорошо, - пожал плечами мой братец.

В зале, куда я вошла, поеживаясь от холода, с непривычки, после Бразильского лета, было пустынно и довольно-таки мрачно. Бесконечные именные кубки наград, выставленные на полках вдоль стен, тускло поблескивали в свете люмоса на конце моей палочки. Наложив несколько воспламеняющих чар, я зажгла светильники, по одному возле каждой стены, и в их свете почувствовала себя чуточку уютнее. И все равно, довольно обширный Зал, в котором редко кто бывал, казался мне каким-то... немного пугающим, возможно.

Тихий скрип двери и неуверенные шаги за спиной переключили мои мысли с окружающей обстановки на предстоящий разговор.

- Эм... Вы хотели меня видеть, мисс? - спросил знакомый голос. Прикусив губу, чтобы не заплакать, я обернулась. Салазар-основатель, как же права я была, когда решила не допускать извинений через волшебное зеркальце! Зеленые глаза Поттера за круглыми очками смотрели настороженно и вопросительно, а в руке зажата палочка - не нацеленная на меня, но на виду, говорящая, что Гарри настороже. Одет он был в магловскую одежду - джинсы и свитер, на ногах ботинки из драконьей кожи. Я помолчала, давая ему шанс рассмотреть меня, и с горечью думая о том, что, по-видимому, романы, утверждающие, что любящее сердце узнает свою половинку под любой личиной, безбожно врали. Но, возможно, я недооценила Гарри?

Зеленые глаза юноши вглядывающиеся в меня, расширились, и в них мелькнуло то, что на лице Драко появилось только после того, как я заговорила. Гарри выронил палочку и стремительно шагнул ко мне, не отрывая взгляда от моего лица.

- Не может быть... - прошептал он. Медленно поднял руку и невесомо, кончиками пальцев провел по моей щеке. - Ты вернулась... - выдохнул парень. Я судорожно сглотнула. Мне хотелось одновременно плакать и смеяться, наорать на него, или броситься ему на шею, и я с трудом сдерживалась, чтобы не сделать ни того, ни другого, ни третьего. Гарри узнал меня. Даже в таком виде - он узнал меня!

- Не ждал? - тихо спросила я. Дыхание перехватывало, и я не доверяла собственному голосу, поэтому не рискнула сказать больше. Но больше и не требовалось. Он покачал головой, и на мгновение зажмурился. А потом вдруг опустился передо мной на колени, склонив голову, словно заранее принимая любое наказание, которое я сочту нужным.

- Прости меня, - проговорил юноша, не поднимая глаз. - Мерлин, Блейз, прости! Я... Я вел себя как идиот! Но я... я просто так боялся потерять тебя... -

- Настолько что порвал со мной? - горько спросила я.

- Прости меня, - судорожно вздохнув, повторил Гарри. - Я думал, что я не нужен тебе. Что все это... Что все, что было между нами, для тебя было лишь игрой.

- Ты поверил, что я всего лишь притворялась? - тихо проговорила я. - Что все, что я тебе говорила, было ложью? - Наверное около минуты единственным ответом мне было его покаянное молчание. Но когда я уже подумала, что ничего другого и не дождусь, Гарри через силу снова заговорил, хриплым от напряжения голосом.

- Я не поверил... сначала. Пока не увидел на Карте Мародеров тебя... в его постели.

- Что? - ахнула я. - На ЧЕМ ты увидел?

- Карта... - отозвался он. - У меня есть карта Хогвартса. Зачарованная. Она... Показывает школу в настоящий момент времени - не только комнаты, но и обитателей. Каждого. Кто где находится. Когда Дафна сказала, что... Что вы с Драко любовники, и что ты спишь с ним чуть ли не каждую ночь, я не хотел верить ей. Но... Мерлин, прости меня, Блейз...

- У тебя было средство проверить, правду ли она говорила, и ты не удержался, - с холодной ясностью поняла я. - Ну что ж... Это понятно, - я помолчала, размышляя. Интересно, а удержалась бы я сама, намекни мне кто-нибудь на что-то подобное, и будь у меня возможность посмотреть, так ли это? Неверное, все-таки нет, как бы ни любила, и как бы ни верила ему. - Любопытство книззла сгубило... - пробормотала я.

- Я смог трезво взглянуть на вещи только после того, как Джинни и Гермиона рассказала мне о том, что Драко сказал Джинни под Веритасом, - все так же хрипло сказал Гарри, по-прежнему не поднимая глаз. Я вздрогнула.

- Под чем? - переспросила я, чувствуя себя довольно глупо.

- Заклятие Веритас, - пояснил Гарри. - Черная магия, которая заставляет жертву говорить только правду.

- Я знаю, что это за чары, - нетерпеливо перебила я, сдвинув брови. - Джинни пытала Дрея?

- Не пытала, - запротестовал Поттер. - Она это сделала по его просьбе. Он решил, что это единственный способ заставить хоть кого-то из нас выслушать, как все было на самом деле, и поверить ему.

- Псих ненормальный... - пробормотала я, с содроганием вспоминая жуткое ощущение от этого проклятия. В свое время Нарциссе жутко не нравилась идея обучать и меня тоже черной магии, заодно с Драко, но Люциус настоял, что дети должны быть готовы ко всему - это было летом после третьего курса, и он уже тогда начинал ощущать первые признаки возвращения Лорда. Правда, в отличие от Дрея, Круцио мне все-таки удалось избежать, но от Веритаса и Имерио отвертеться не получилось, да и от некоторых других тоже.

- Может и так, - согласился тем времени Гарри с моим определением Драко, - Но это сработало. Я... Только после этого я задумался, а так ли все было очевидно. Я... Я понял, каким оказался легковерным. Я должен был больше доверять тебе. Вам обоим. Просто... Когда я увидел вас вместе на Карте... Мне было очень больно. Поэтому я не смог... не мог думать об этом. Трезво оценивать ситуацию. Боже, Блейз, прости меня, если сможешь!

- Ты сделал мне очень больно, Гарри, - тихо сказала я, не глядя на него, чтобы сохранить хотя бы жалкие крохи душевных сил, которые у меня еще оставались. - Я думала, что ты никогда меня не обидишь... А в тот момент мне так нужна была твоя поддержка! Именно твоя - твоя, а не Драко! А вместо этого... - я сглотнула подступающие слезы, - Вместо этого ты порвал со мной, даже не объяснив ничего толком!

Я замолчала. Слезы все-таки покатились по моему лицу, и я сердито вытерла их тыльной стороной ладони. Гарри совсем поник, плечи его опустились, он на минуту закрыл лицо руками, но потом опустил их, и наконец поднял голову, взглянув на меня.

- Блейз, - тихо сказал он. - Я.. Я не идеал. Не герой и не безгрешный. Я просто влюбленный парень, такой же как все. И у меня полно своих страхов и сомнений, недостатков и... проблем. Я совершил страшную ошибку, усомнившись в тебе, и это лишний раз доказывает, что я... Что я просто Гарри. Просто человек, который, так же как и все, не защищен от ошибок и обмана. И у меня нет достаточного оправдания, которое доказало бы, что я ни в чем не виноват. Я действительно виноват, что обидел тебя, что усомнился и не поверил, что...

- Хватит! - невольно вырвалось у меня. Я больше не могла слушать это. Каждое слово было правдой, да я и сама прекрасно знала все это. И хотя я никогда не относилась к Гарри как к безгрешному герою, тем не менее, как, должно быть, и многие девушки, все-таки была склонна идеализировать своего любимого, именно в силу этой самой влюбленности. И теперь мне требовалось время, чтобы смириться с крушением иллюзии. По крайней мере, в этот самый момент мне именно так и казалось. - Довольно, Гарри, - добавила я, чуть мягче. - Я понимаю. Правда. Просто... Это нелегко, понимаешь? Я... Мне нужно немного времени.

- Я понимаю, - кивнул он, с болью в глазах

. Это чуть не лишило меня самообладания, и я, стараясь мысленно укрепить свою решимость, вызвала в памяти картинку того, как проходила наша последняя встреча - его бледное, разгневанное лицо, и резкие слова, слетающие с губ... Но почему-то это уже не причиняло такой боли, как раньше. Конечно, вспоминать это было неприятно, но... Теперь во мне скорее вспыхивала злость на Дафну, с чьей подачи все это началось, чем на Гарри, оказавшегося, по сути, такой же жертвой ее интриги, как и мы с Драко. Я медлила, анализируя свои чувства. Вид поникшего, почти отчаявшегося юноши, стоящего передо мной на коленях, внушал лишь жалость и желание утешить его. А еще... А еще мне хотелось, чтобы он обнял меня, и заставил забыть о прошедших без него днях, как о кошмарном сне. Окончательно вытерев слезы, я приняла решение. Протянув руку, я коснулась его встрепанной шевелюры, и мягко провела ладонью по спутанным волосам.

- Знаешь, Надежде Магического Мира не пристало стоять на коленях, - мягко заметила я. Гарри вздрогнул, и в ответ серьезно посмотрел на меня.

- Надежде не зазорно опуститься на колени перед Любовью, - возразил он. А у меня перехватило дыхание. Мы раньше почти не говорили с ним о любви. Подразумевалось, конечно, что мы влюблены, - да и как может быть иначе в семнадцать лет? - но у нас никогда не доходило дело до настоящих признаний. И сейчас - практически впервые - я услышала от него то, что было наиболее приближено к признанию в любви, из всего, что он мне говорил.

- Встань, пожалуйста, - попросила я. - Мне бы хотелось разговаривать на одном уровне.

- Хорошо, - согласился парень, поднимаясь, и замирая буквально в шаге от меня. Гарри был чуть выше, чем я - где-то на полголовы, так что мне не приходилось особенно сильно запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Блейз... Ты... Ты оставишь мне хотя бы надежду на то, что со временем сможешь меня простить? - спросил он. Не знаю, что именно из этого - сами слова, сказанные хриплым, дрожащим голосом, полным надежды, или его взгляд, виноватый и одновременно любящий, - окончательно растопило сковавший мое сердце лед обиды. Может статься, это было все сразу. Решение пришло мгновенно, и я поняла, что иного в этот момент и быть не может. Сохраняя серьезный вид, я вздохнула, и покачала головой.

- Нет, - ответила я. Лицо Гарри омрачилось. Юноша сглотнул, опуская взгляд, и я, не давая себе передумать, протянула руку и положила ладонь к нему на грудь. - В этом нет нужды, - продолжила я начатую фразу. Зеленые глаза моргнули, и снова уставились на меня со смесью недоверия и надежды. И я, окончательно отринув сомнения, словно бросилась в омут головой. - Я не сержусь на тебя, больше нет, Гарри. Я... Я просто больше не могу находиться... вдали от тебя.

Медленно, словно все еще не доверяя тому, что услышал, он накрыл ладонью мою руку, лежащую у него на груди, а потом - еще медленнее - притянул меня к себе. А я заглянула ему в глаза и ободряюще улыбнулась.

Это стало последней каплей для Гарри. Его сильные руки крепко прижали меня к нему, стиснули, обвились вокруг меня, и, прижавшись щекой к его плечу, я прильнула к нему в ответ. Мерлин всемогущий, как же мне его не хватало! Я обняла его, и, уткнувшись лицом в его свитер, закрыла глаза. Неужели еще этим утром я сидела в ассиенде, и думала о том, что возможно, останусь там навсегда? Разве я смогла бы жить без него - без Гарри?

- Блейз, - выдохнул он, уткнувшись лицом в мои волосы, и я впервые пожалела, что применила это дурацкое средство, сама толком не зная, зачем. Гарри, однако, ни словом ни делом не выразил своего недовольства переменой моего образа. - Бог мой, Блейз, как я скучал по тебе!

- Я тоже, - пробормотала я, крепче прижимаясь к нему. Он как-то странно дернулся - то ли всхлипнул, то ли усмехнулся, но не отодвинулся, и не выпустил меня, лишь чуть ослабил объятье, когда я сама отодвинулась немного, поднимая голову. Правильно истолковав это движение, Гарри не заставил себя ждать и поцеловал меня - сначала нежно и трепетно, словно боясь поверить, что это не сон - а потом со все возрастающим пылом. Я ответила на поцелуй с не меньшим энтузиазмом, зарывшись пальцами одной руки в его волосы, а второй поглаживая спину юноши. Остановились мы нескоро, когда у меня уже начала затекать шея, а дыхание у обоих сбилось от волнения. Я опустила голову на плечо Гарри, а он, переводя дух, крепче прижал меня к себе.

- Драко сказал, что ты могла не вернуться из Бразилии, - тихо сказал он чуть погодя, когда улеглось немного первое волнение, и мы смогли хоть чуть-чуть начать соображать головой, а не только сердцем.

- Ну, я бы на это не поставила, - чуть лениво отозвалась я, не поднимая головы с его плеча, на котором удобно устроилась. - По крайней мере, теперь. Хотя... боггарт меня разберет. Еще эти утром я сомневалась, что вообще тебя когда-нибудь прощу, даже если ты будешь на коленях передо мной стоять. Признавайтся, Поттер, научился мысли читать на расстоянии? - хмыкнула я. Гарри как-то напрягся, чуть вздрогнув.

- Не твои, - отозвался он. Я нахмурилась.

- А чьи?

- Волдеморта, - отозвался он, помрачнев. Я вздохнула.

- В высшей степени романтично - вспоминать его в такой момент, - прокомментировала я. Гарри смутился, однако рук не разжал.

- Прости, я не подумал, - пробормотал он.

- Ты вообще редко думаешь, в этом твоя беда, - хмыкнула я, и все-таки подняла голову, чтобы заглянуть ему в лицо. - Но в этом же, наверное, и твой особый шарм.

- Только в этом? - поднял брови Гарри с хулиганской улыбкой. Я рассмеялась.

- Тебе никогда не говорили, что если девушке еще простительно нарываться на комплименты, то парню это не к лицу? - спросила я. Гарри беззаботно фыркнул.

- Это разве комплименты, - пожал плечами он. - Это просто констатация очевидного.

- Мда, от Малфоя тебя нужно срочно изолировать, - заметила я. - Он на тебя плохо влияет.

- Ага, размечталась, - фыркнул от двери Драко.

Мы с Гарри как по команде обернулись, чтобы увидеть, что двери Зала распахнуты, и в проеме, за спиной подпирающего собой косяк Малфоя, виднеются три головы - две рыжие, младших представителей семейства Уизли, а третья потемней, и с прической, напоминающей воронье гнездо - Грейнджер.

- Прошу прощения, что мы вламываемся и нарушаем ваше уединение, - лениво проговорил Дрей. Гарри хмыкнул.

- Дождешься ты когда-нибудь, Малфой, - пообещал он. - Что случилось?

- Хм, не как бы тебе это сказать так, подипломатичнее... В общем, с точки зрения магической принципиальности и концепции видового дуализма разновидностей чар... - нарочито затягивая объяснение проговорил Малфой, но его прервала Джинни, которая, закатив глаза, дернула его за руку, и, сделав "страшные глаза", выступила вперед, к моему удивлению, довольно бесцеремонно обхватив моего братишку за талию.

- Гарри, я понимаю, момент не очень подходящий, но ты уж извини, выбирать не приходится, - заметила она.

- Да что случилось? - снова спросил мой парень, теряя терпение.

- Эээ... - замялась Джинни. Рон и Гермиона за ее спиной тоже как-то растеряно переминались с ноги на ногу. Драко вздохнул.

- Блэк проснулся, - сказал он.

Интерлюдия.

Приблизительно за час до конца описанных в главе событий, Хогвартс, Больничное крыло.

Сон. Окутывающий, как тяжелое теплое одеяло, спокойный, как лесное озеро в лунную ночь, и неодолимый, словно жажда в пустыне. Он уже и не помнил, когда ему в последний раз позволяли спать, сколько захочется - пожалуй, это было еще в той, другой жизни. В той, где были свет и музыка, тепло и улыбки, шутки и смех, друзья и любимые... В той, которую он еще смутно помнил - и в которую уже не надеялся вернуться. В той, которая и сама уже начинала казаться далеким и прекрасным сновидением...

Странная вещь - человеческая память. Порой она выкидывает невероятные шутки со своими владельцами. Хотя можно ли называть владельцами тех, кто лишь соприкасается с нею, но не в силах распоряжаться?

Сириус помнил. Это было почти единственным, что ему оставили новые хозяева - его память о прошлом, и память о том, чего он предпочел бы и не помнить, будь у него выбор. Он помнил бесконечный водоворот серых переливов тумана, окружающих его в потустороннем лабиринте - когда он метался по изменчивому, непостоянному пространству, не в силах понять, где верх, а где низ, и помня лишь об одном - там, снаружи, идет битва, в которой опасность подстерегает Гарри - его Гарри, его мальчика, которого доверили ему Джеймс и Лили, и которого он поклялся беречь ценой собственной жизни, посетив их могилу в Годриковой Впадине! И что же получилось вместо этого? Паренек попал в ловушку благодаря ему - путь и невольно, пусть не зная об этом, но именно он, Сириус, стал причиной! И словно этого мало, вместо того, чтобы по-настоящему помочь, позаботиться о крестнике, переправить его в безопасное место, не слушая никаких возражений, - что же сделал он? Ввязался в очередную потасовку?

Поистине, иногда наказанье казалось ему справедливым. Затерявшись в серых переливах, Сириус только и мог, что думать, осознавая собственные ошибки и промахи, и сожалеть о них - каждую минуту, каждое мгновение, ничего не желая так сильно как иметь возможность... даже не исправить то, что натворил - хотя бы попросить прощения у всех, кому принесли горе его бездумные действия...

А потом появилась ОНА. Не более, чем темная тень, от которой исходила смутная угроза, и хотелось бежать от нее, - но он не мог двигаться по собственной воле, у него не было больше власти ни над чем, кроме своей памяти... И когда ее огненная длань коснулась его, серебристый свет тумана померк, ввергнув его во тьму.

Сколько времени прошло после этого, пока он вновь начал осознавать себя, Сириус не знал. Временами ему казалось, что он видит обрывки снов - точнее сказать, обрывки ночных кошмаров, в которых фигурировали темные, закутанные в плащи фигуры, и страшный НЕЧЕЛОВЕК, от взгляда красных глаз которого хотелось бежать как можно быстрее и как можно дальше, но он не мог бежать, потому что не был властен ни над чем, кроме своей памяти...

Но однажды - как оказалось, всего лишь через несколько недель после возвращения из-за Арки, он очнулся в подземелье, до крика напомнившем ему тюремную камеру, в которой он провел двенадцать лет. Но нет, все-таки это была не она. Здесь не было дементоров, и за стенами не слышался постоянный рокот моря, так что поначалу Сириус решил, что ему повезло... Скоро он узнал, что ошибался.

Будучи довольно-таки сильным и одаренным магом, (хотя он и утратил Родовую Силу, когда его изгнали из рода и выжгли с Семейного Древа), Сириус неплохо соображал, что именно с ним сотворили. Простое Империо не дает столь полного эффекта подчинения - наверняка это было комплексное воздействие чар и зелий. В Зельеварении Блэк был не силен, и что именно за зелье ему давали сказать бы не взялся. Зато он неплохо разбирался в чарах, и в том, как им противостоять. Больше всего его пугало осознание того, что его мучителям абсолютно все равно, сохранит ли пленник здравый рассудок. Одновременное воздействие пары Империусов, запросто способное свести с ума, пытки, - и не столь уж важно, заставляли ли они его пытать и убивать невинных маглов, или же, за неимением других жертв, пытали его самого... Лишенный даже возможности перевоплотиться в свою животную ипостась - ибо новые хозяева строго-настрого запретили это, - Сириус лишился отдушины, которая была у него в Азкабане. Но он неплохо помнил, что именно помогало ему легче переносить заключение, когда он был в обличье собаки. Простота мышления, реакции на уровне инстинктов - конечно, человеку, с его более высоко организованным сознанием, это будет казаться примитивным, но только так он сможет сохранить хотя бы остатки разума...

Мучители частенько развлекались с пленником. Иногда Сириус понимал, что все же сходит с ума - например, когда убитые маглы вдруг входили в его камеру, принося ему пищу, или предлагая ванну, или... Он кричал, отшатывался от них - и лишь потом слышал смех с другой стороны решеток, и понимал, что это не более, чем иллюзия...

А иногда - предварительно накачав его зельем по самые уши, так что без подсказки хозяина он с трудом мог соображать, куда поставить ногу для следующего шага, - его брали на боевые вылазки Пожирателей, когда приходилось сражаться, и он сражался, не думая о том, с кем бьется, и находя хоть какое-то слабое утешение в возможности выплеснуть накопившиеся в душе гнев и безысходность в серии боевых заклинаний и приемов.

Однако в последний раз что-то изменилось. Местность показалась Сириусу смутно знакомой - но зелье и чары мешали сосредоточиться и понять, где именно все происходит. Они оказались на улицах какого-то поселка, увешанных рождественскими украшениями. Сначала все шло как всегда: хозяйка, выкрикивая проклятие за проклятием, вела его за собой, и он прикрывал ей спину, а потом, на окраине деревни, когда битва уже, казалось длилась целую вечность...

Откуда-то из-за спины, со стороны оставленных улиц, выскочил молодой паренек. Совсем мальчишка, растрепанный, и кажется, даже раненный, но отнюдь не потерявший боевого духа. Что-то в его облике тронуло Блэка - какие-то знакомые черты, от которых заныло сердце, и ему казалось, что еще мгновение, и... И тут Узы Подвластья стянулись вокруг его сознания в тугой клубок, хозяйка усилила чары, одергивая его, напоминая, чьей воле он отныне служит! О, он хорошо усвоил урок о том, что бывает за неповиновение! И все же... Он колебался. Медлил. Голос внутри его головы визгливо надрывался, требуя обездвижить "мальчишку", оглушить его, подчинить... А он все медлил, из последних сил пытаясь сопротивляться...

Как и всегда, он проиграл. Всех его сил хватило только на то, чтобы вместо того, чтобы оглушить паренька, обезоружить его. На мгновение в его сознании огненным всполохом отдалась вспышка торжества его хозяйки... Но радость ее была недолгой. Со стороны поселка появились еще какие-то люди, короткая стычка - и хозяйка, развернувшись, отступила, напоследок еще сильнее затянув узы и приказав ему сражаться и бежать.

Как и всегда, в первый момент после усиления Уз, собственная воля Сириуса оказалась парализованной. Как со стороны он услышал собственный голос, накладывающий смертельное проклятие - а в следующий момент на него обрушился Ошеломитель, и он с благодарностью соскользнул в беспамятство.

За последнее время его ощущения были единственным способом хоть как-то определять время - и судя по ним, к тому времени как он очнулся, прошло его очень и очень немного. Сириус открыл глаза - и ему показалось, что он наконец-то сошел с ума. Человек, склонившийся к нему с палочкой в руке, казался одновременно знакомым и незнакомым. Тонкие черты красивого лица, светлые, кажущиеся почти белыми волосы, серые глаза, смотрящие на него настороженно, точно на ядовитую змею, готовую ужалить... не так давно, он был уверен, он уже видел такого человека, и тот тоже пал от его руки...

- Я знаю тебя, - прохрипел Сириус, уверенный, что это очередная шутка его мучителей, и это видение, как и многие другие, начнет издеваться над ним, или наоборот, проявлять фальшивую заботу, чтобы повеселить своих создателей... - Ты... - имя пришло само, но он знал, что прав. - Ты Малфой...

- Вы узнаете меня? - спросило видение. Сириус не ответил. Он усвоил - если заговорить с видением, принять его правила игры, будет только хуже. И все же, что-то казалось неправильным. Откуда взялись веревки, опутывающие тело? Прежде его никогда не связывали... Может быть... надежда была призрачной, почти эфемерной, но он уцепился за нее с отчаянием утопающего. Может быть, его подобрали другие Пожиратели - те, что не были посвящены в его тайну? Если его узнали, они могли счесть его агентом Ордена...

- Убей... - прошептал он. Парень, склонившийся над ним, вздрогнул и заморгал.

- Что?

- Убей меня... прошу... - выдавил Сириус. Юноша, кто бы он ни был - совсем молод, и если удастся разбудить в нем хоть толику жалости... . - Я не могу больше служить твоему господину... Но Темный Лорд жертву... не отпустит... Если в тебе еще осталась... хоть капля... человечности... убей меня, умоляю...

Но мольбы были тщетными - он видел это в глазах этого "Малфоя", кем бы он ни был на самом деле - видением, ожившим мертвецом или выходцем из прошлого... Тот не убьет его. Снова лишь тщетная надежда...

- Убей меня! - собрав последние силы, крикнул Блэк, попытавшись рвануться из своих пут. Потом вспышка - и вновь беспамятство.

На сей раз забытье длилось куда дольше, но было совсем другим. В нем больше не чувствовалось угрозы, которую он после выхода из Арки ощущал вокруг себя, словно воздух. Временами ему слышались голоса, и в полубессознательном состоянии мерещились кошмары - но теперь они напоминали лишь сны, пусть мучительные и порой страшные, но не более, чем обычные фантазии сонного разума.

Постепенно на смену этому состоянию пришел обычный крепкий сон без сновидений - казалось, он не спал так уже годы и годы. Теплый и спокойный, окутывающий безопасностью мир, в котором иногда возникали чьи-то голоса, но и они не несли в себе угрозы. И Сириус не сопротивлялся волнам дремы, окутывающим его, и целительным дождем проливающимся на его измученную душу.

Но вечно это продолжаться не могло. Однажды, когда его сознание в очередной раз находилось в полудреме, еще не совсем бодрствуя, но и не погруженное глубоко в пучины сна, он вдруг понял, что ощущение перестало быть комфортным. И вместе с тем пришло осознание себя.

Уже очень и очень давно он не чувствовал себя настолько хорошо. Казалось, у него не болело совсем ничего, не считая немного затекшей от долгой неподвижности спины и шеи. Но что куда более важно - сознание было свободным, а ум - ясным. Никаких чужеродных уз, никаких чар. Он был самим собой - впервые за целую вечность!

Некоторое время Сириус лежал, прислушиваясь к своим ощущениям, и к окружающим его звукам. Если верить чувствам слегка онемевшего тела, он лежал в удобной кровати, не испытывая никакого дискомфорта. Во рту ощущался смутно знакомый привкус - но он был уверен, что Темный лорд и его прихвостни не давали ему ничего подобного. Что бы это могло быть?

Однако это недолго занимало его сознание. Если верить звукам - в помещении он был не один. Рядом находился человек, который, судя по всему, сидел возле его кровати, и, похоже, читал книгу? Время от времени до Сириуса доносилось негромкое хмыканье, и шелест переворачиваемых страниц. Собравшись с духом, Блэк чуть повернул голову на звук, и открыл глаза.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы глаза привыкли к приглушенному освещению, и он смог сфокусировать взгляд на фигуре человека, сидящего рядом с ним в кресле, и, действительно, читающего какую-то книгу. Но - что было куда более важным - он знал этого человека. Он узнавал его жесты, и сосредоточенное, спокойное выражение лица, и ритм его дыхания, и даже короткие смешки, которыми тот время от времени сопровождал процесс чтения. Знал, как падают на лоб волосы, в которых с момента их последней встречи прибавилось седины. Как меняется в зависимости от того, что он читает, выражение рано постаревшего лица. И даже то, как именно поднимается рука и движутся пальцы, переворачивая страницу.

Сириус на мгновение зажмурился, словно для того, чтобы удостовериться, что перед ним - не видение. Однако образ лучшего друга - единственного оставшегося лучшего друга, из всех, что у него были, - не исчез.

- Все еще пытаешься превратить своего волка в книжного червя, Лунатик? - спросил он, сам не узнавая хриплое карканье, раздавшееся вместо его обычного голоса. Ремус вздрогнул, дернулся, вскидывая на него взгляд и роняя на пол свою книгу. Мгновение - и он слетел с кресла, словно подброшенный неведомой силой, и оказался на краю кровати, вглядываясь в глаза Блэка, не веря, не отпуская его взгляд, не смея и моргнуть, чтобы не упустить его.

- Бродяга, - выдохнул он. Сириус, напрягая все мышцы, пошевелился, пытаясь приподняться, но голова с непривычки закружилась. Сильные руки оборотня удержали его, но сам Люпин при этом выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. - Мерлин Великий, Бродяга! - прошептал он снова. - Ты... как же ты... ох! - его голова поникла.

- Я тоже рад тебя видеть, - от души сказал Сириус. Ремус рассмеялся коротким, лающим смешком, смахивая слезы, и по лицу Блэка тоже расползлась улыбка. Он еще толком не понимал, где именно находится, и что с ним произошло, и как он сюда попал - где бы это "сюда" ни находилось. Но присутствие Люпина рядом внушало надежду, а самочувствие утверждало, что о нем заботились и лечили его. Это точно не могли делать Пожиратели, а значит... А значит каким бы чудом это ни казалось - его подобрали члены Ордена.

- Ну как ты? - спросил Ремус, когда улеглось первое волнение. Сириус выразительно кашлянул и покосился на тумбочку, где помещался графин с водой. Люпин хмыкнул, и, налив воды, протянул Блэку стакан. Осушив его залпом, Сириус довольно крякнул, кашлянул, и с блаженной улыбкой откинулся на подушку.

- А где это мы, Лунатик? - спросил он. Оборотень улыбнулся.

- Не узнаешь? Мы в Хогвартсе. Больничное крыло. Помнишь, я как-то загремел сюда после Травологии, как раз перед полнолунием, и меня поместили в отдельную палату? Вот это она и есть.

- Ясно, - кивнул Сириус, радуясь тому, что его голос снова звучит как обычно. - А как я здесь очутился?

- Ты что-нибудь помнишь? - спросил Люпин без улыбки. Блэк вздохнул.

- Не уверен, что от моих воспоминаний есть толк. Сколько времени меня не было?

- Полтора года, - отозвался Ремус. - Сегодня Сочельник. Второй с тех пор, как...

- Ясно, - кивнул Сириус. - Но постой, раз мы в школе, выходит, я больше не считаюсь опасным преступником? Или я тут тайно?

- Нет. Тебя оправдали постфактум, после событий в Министерстве.

- Событий?

- Ну да. Можешь себе представить, наше вмешательство в небольшую разбору Пожирателей и Гарри с его компанией, принесло и более серьезные плоды. В конце концов, заявились главные действующие лица - я имею в виду Волдеморта и Дамблдора. Насчет их...хм, скажем так, поединка, советую лучше расспросить Гарри - он присутствовал при этом. Я же знаю все только со слов других, а как ты понимаешь, ни Дамблдор, ни сам Гарри не склонны были много болтать об этом.

- Гарри не пострадал? - встревожено спросил Сириус. Люпин покачал головой.

- Не больше, чем обычно. Куда больше его расстроила твоя предполагаемая смерть. Мы ведь вплоть до недавнего времени были уверены, что из-за Арки нет пути назад. Что это смерть, окончательная и бесповоротная...

- Было время, я и сам так думал, - согласился Блэк. - Там... Трудно понять, жив ты или нет. Там нет ни пространства, ни времени. Это и не смерть, и не жизнь. Но это отвратительно. Знаешь, при всей моей "симпатии" к Беллатриссе, хотя бы за спасение оттуда я ей благодарен...

- Не переборщи с благодарностью, - хмыкнул оборотень. - Она тебя вытащила не по доброте душевной.

- Знаю, - кивнул Сириус, невольно содрогнувшись. - Поверь, ЭТОГО я при всем желании не смогу забыть... - они помолчали, и анимаг решительно тряхнул головой - Так что все-таки было еще в Министерстве? Поединок Дамблдора и Волдеморта, ты сказал? И кто из них победил? Темного Лорда я видел, он... Он не выглядел потрепанным. Только не говори, что директор...

- Ну, вообще-то, поединок не был закончен в полном смысле, - пожал плечами Люпин.

С возрастающим удивлением Сириус выслушал рассказ оборотня о событиях, последовавших за его падением в Арку Смерти. К концу повествования он снова ощущал легкую слабость и головокружение, и вызванная Ремусом медсестра, заохав, попеняла бывшему профессору, что он напрасно утомляет пациента. Пациент, которому казалось, что он выспался на год вперед, попытался протестовать, но узнав, что вместо предполагаемого сна ему предстоит всего лишь массаж, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, и легкий ужин, мигом сменил гнев на милость, и охотно подчинился "лечению".

После всех процедур он почувствовал себя еще лучше. Ну еще бы... чуть ли ни с тех пор, как он закончил школу, о нем никто так не заботился. Родные знать его не хотели, Поттеры и сами переживали не лучшие времена - ссора Джареда и Джеймса, уход сына из семьи, разрыв отношений у старшего поколения... Бывали, конечно, случайнее связи, но...

Невеселые размышления прервал шум, доносившийся из основной палаты. Ремус улыбнулся, и, подмигнув Сириусу, распахнул дверь. Минута...

На пороге возникла знакомая фигура - знакомая, и, одновременно, все же немного другая. На мгновение Сириусу показалось, что перед ним вживе предстал Джеймс. Те же круглые очки, растрепанные волосы, изящные, мужественные черты... И все же ЭТОТ паренек оказался чуть меньше ростом, чем его покойный друг, чуть поуже в плечах и поизящнее, хотя не производил впечатление хрупкого, или, уж тем более, изнеженного. Блэк замер, вглядываясь в лицо крестника. Раньше ему казалось, что, по крайней мере, когда Гарри вырастет, глаза Лили на лице Джеймса будут смотреться неуместно, но теперь вынужден был признать, что это не так. Семнадцатилетний Гарри Поттер превратился из несуразного, угловатого подростка в редкостно симпатичного и привлекательного юношу, который мог бы пачками разбивать девичьи сердца, если бы только захотел.

- Гарри! - сказал Блэк, с улыбкой глядя на замершего в дверях паренька.

- Сириус! - завопил мальчишка, и кинулся к нему.

И только теперь, стиснув крестника в объятьях, Сириус наконец окончательно понял, и с несмелой радостью разрешил себе поверить - он вернулся. Наконец-то по-настоящему вернулся домой.

Комментарии автора: Ну вот и еще одна глава на суд читателей. Заранее приношу свои извинения, и прошу не кидаться тапками очень сильно: муза непонятно где и непонятно чем занимается, писать приходилось кое-как, так что сама еще не уверена в том, что именно получилось. Обещаю, что если будет много отрицательных отзывов, постараюсь ее переделать.

Но все равно, сначала - отзывы!))

Глава 17

ВНИМАНИЕ!!! Глава переделана - дополнена и кое-где исправлена.

Глава 17.

"Серьезные" разговоры и просто разговоры по душам.

Pov Драко Малфоя.

Пожалуй, наверное, за всю мою жизнь у меня не было столь сумбурной и необычной Рождественской Ночи. Начать с того, что провел я ее - да и не только я, но и вся наша разношерстная гриффиндорско-слизеринская компания - в Больничном Крыле, хотя по сути никто из нас вовсе не был болен. Даже Блэк, который, несмотря на то, что почти неделю провалялся в магическом сне, чувствовал себя превосходно, и, похоже, комплексовать и рефлексировать по поводу своего заточения и перенесенных злоключений, отнюдь не собирался. Можно было только поражаться его непробиваемо-жизнерадостной позиции. Случись мне провести почти полгода под Империо Темного Лорда, убивая своих бывших соратников и пытая маглов... Вряд ли я смог бы после этого спокойно радоваться жизни. Хотя...

Империус, который накладывал на меня во время тренировок отец, был довольно мягким, "щадящим" - да оно и понятно, Люциус ни при каких обстоятельствах не стал бы рисковать жизнью и рассудком своего единственного и обожаемого сына. Так что неудивительно, что все, что со мной происходило при этом, я помнил до мельчайших деталей. К тому же, папа никогда не приказывал мне делать ничего особенно страшного и унизительного - только всякие глупости, вроде "подпрыгни, присядь, станцуй вальс...". Однако мне доводилось читать о Непростительных, и куда больше того, что давал нам в своих лекциях лже-Грюм на четвертом курсе. Чем могущественнее сила и воля того, кто наложил чары, и чем больше его приказы расходятся с собственной волей жертвы, тем меньше она понимает из того, что делает, и тем меньше помнит потом. Хотя, с другой стороны, человек с равной или даже более сильной волей, и достаточно могущественный в отношении магии, способен скинуть с себя Империус, если приказы ему активно не нравятся. Что и демонстрировал на четвертом курсе Гарри. По словам Люциуса, он оказался способен противостоять даже чарам самого Темного Лорда... Вот лично у меня на это сил вряд ли достало бы. Хотя, опять же, как знать...

Как бы там ни было, в Больничное Крыло мы прибыли всей толпой, в количестве шести человек. Конечно, в обычное время нас бы вряд ли допустили хотя бы в общую палату, но сейчас, во время каникул, здесь не было других пациентов, кроме Блэка, а значит, мы никому не могли помешать. Правда, видимо, для порядка, Мадам Помфри все-таки немного поворчала, однако мы почти не обратили на это внимания. Тем более что навещать больного все вместе мы все равно не собирались - уж нам-то с Блейз там точно делать было нечего. Впрочем, Рон с Гермионой и Джинни тоже тактично остались в общей палате, предоставив Гарри возможность сперва поговорить с Сириусом наедине. Вскоре из одиночной палаты тихонько вышел Люпин, в пух и прах разбив мои представления о Гриффиндорской бестактности (а раньше я полагал наличие некоторого такта у Джинни, Гермионы, и порой - у Гарри, - скорее исключением из правил). Вызвавшись сообщить обо всем директору, оборотень удалился.

Некоторое время после этого мы все впятером без дела слонялись по палате, не зная, чем себя занять. В конце концов, Гермиона, с хозяйским видом усадив Рона рядом с собой, стала расспрашивать Блейз о Бразилии, правда, тактично обходя в разговоре причину ее поездки. Джинни, некоторое время молчаливо слушавшая их разговор, в какой-то момент встала и отошла к окну в дальнем конце палаты. Я, слышавший рассказы Блейз миллионы раз, еще начиная с прошлого лета, тоже не принимал участия в разговоре, - я сидел и чуть ли не дремал неподалеку от них. Однако, к счастью, - а может, наоборот? - я был не такой сонный, чтобы не заметить ухода Джин.

Весь день - ну, почти весь, начиная, наверное, с нашей общей беседы в Гриффиндорской гостиной, - поведение Джинни меня малость тревожило. Девушка казалась грустной, и даже чуточку напуганной. Она демонстративно не общалась со мной напрямую - не то, чтобы вообще не обращала на меня внимания, однако вела себя так, словно я обычный - и даже не особенно желанный! - член компании. Это было даже слегка обидно - она так со мной не обращалась даже осенью, еще до того, как наша дружба с Гарри приобрела "официальный" характер.

Воспользовавшись тем, что остальные, казалось, всецело поглощены разговором, я встал, и, подойдя к Джинни сзади, мягко, но крепко обнял ее. Девушка вздрогнула и чуть напряглась, но освободиться не пыталась, и уже через пару минут расслабилась, прижавшись спиной к моей груди.

- Драко, если Рон нас заметит, нам обоим конец, - заметила она вполголоса.

- Так уж и конец... - фыркнул я. - Ты же, вроде, не хотела скрывать наши отношения. Передумала?

- Нет, - вздохнула она, снова чуть напрягаясь. - А ты не передумал иметь со мной отношения?

- С ума сошла, - серьезно сказал я, без всякого намека на вопрос. - Ты же говорила, что доверяешь мне.

- Когда ты рядом - вот как сейчас, - я готова поверить всему, что бы ты ни сказал. Даже если ты будешь утверждать, что луна зеленая, как ваш слизеринский флаг, - отозвалась Джин, откинув голову мне на плечо. - Но... Когда ты говорил о Дафне, я...

- Мерлин, Джин, при чем тут Дафна? - усмехнулся я. - Ты же слышала, что я сказал. Я не хотел иметь с ней никаких отношений, и она вообще не в моем вкусе. Я встречался с ней только для того, чтобы расчистить дорожку Блейз. Ну и еще потому, что у меня никого не было в тот момент. Хотя потом мне стало казаться, что в принципе, когда никого нет - это не так уж и плохо.

- О, вот как? - хмыкнула она. - Это почему же?

- Потому что, - отозвался я, легонько поцеловав ее в макушку. - Потому что - ты. Потому что после Хэллоуина, - а точнее, после того, как мы с Гарри выбрались из Башни, - у меня появилась надежда.

- Правда? - удивленно переспросила Джин, накрывая ладошкой мою руку, и переплетая пальцы с моими. Я крепче обнял ее второй рукой за талию.

- Да, правда, - ответил я. - Сам не знаю, на чем она основывалась. Может, на том, что если мы с Гарри подружимся, то твое семейство перестанет однозначно воспринимать меня как врага, и у меня будет шанс... Хотя, - я хмыкнул, покосившись на Рона, - а точнее, на его отражение в оконном стекле, - твой сумасшедший братец не раз пытался не оставить от моих надежд и камня на камне.

- Не называй его сумасшедшим! - встрепенулась Джинни, но я только крепче прижал ее к себе.

- Как скажешь, - хмыкнул я. - Ради тебя я готов называть его кем угодно, хоть розовым кроликом.

- Не думаю, что ему это будет приятно, - захихикала Джин. - Но идея, безусловно, оригинальная. Можно продать ее Фреду и Джорджу. А то их Канареечные Помадки уже малость приелись.

- Мда, конфеты "Преврати своего друга в Розового Кролика" - хит сезона! - прокомментировал я. Джинни продолжала смеяться, кусая губы, чтобы не привлекать к нам внимание.

Бросив еще один взгляд в окно, чтобы убедиться, что Рон почти ничего не замечает вокруг, убаюканный разговором двух лучших учениц Хогвартса, я позволил себе некоторую вольность. А именно - отведя в сторону густые волосы Джинни, я нежно коснулся губами ее шеи, склонившись к ней, и провел дорожку поцелуев выше, к нежной раковине ее ушка. Джин, задрожав, крепче прижалась ко мне спиной, а ее пальцы, переплетенные с моими, напряглись. Я успокаивающе погладил тыльную сторону ладони девушки большим пальцем, продолжая покрывать невесомыми поцелуями ее шею, и время от времени лаская чувствительную точку за ухом.

- Дрей, что ты делаешь? - выдохнула она, когда моя свободная ладонь скользнула между пуговицами ее блузки, стремясь расстегнуть хоть одну, чтобы коснуться ее кожи. - Нас могут увидеть в любую секунду... - Однако возражения были слабыми и неубедительными. Я нежно поцеловал ее скулу, и, наконец справившись с пуговицей, скользнул ладонью под блузку девушки, почти тут же накрывая ее грудь. - Драко! - зашипела Джинни, дрожа в моих руках.

- Прости, - шепнул я, не прерывая своего занятия. - Ничего не могу с собой поделать...

- Прекрати, - твердо сказала она, решительно вытаскивая мою руку из своей расстегнутой блузки, и поспешно возвращая пуговицу в петлю. - Если так не терпится, пойдем.

- А? - не понял я, но Джин уже вывернулась из моих объятий и решительно направилась к выходу.

- Джинни, ты это куда? - поинтересовалась Гермиона.

- Я скоро вернусь, - отозвалась Джинни. - Не волнуйся, я знаю, вечером ходить по коридорам одной небезопасно. Драко проводит меня, не правда ли, Малфой?

- Да, конечно, - мигом согласился я, сильно подозревая, что из этого ничего не выйдет - хитрость была шита белыми нитками. Однако, как ни странно, не считая озабоченного взгляда Блейз, других последствий не возникло. Рон, похоже, и правда, спал, а Гермиона, наверное, решила, что после утренней отповеди Джинни больше не будет лезть в ее дела.

Как бы там ни было, никто не пытался нас остановить, когда мы вышли из Больничной палаты, и быстрым шагом устремились по коридору. Джин повела меня не в сторону открытой галереи, а в противоположную, к короткому проходу в коридор пятого этажа. Там находилось несколько пустых классных комнат, использовавшихся время от времени для дополнительных занятий и спецкурсов. Не сговариваясь, мы влетели в первый попавшийся кабинет, и чуть ли не хором наложили на дверь запирающие и заглушающие чары, едва убедившись, что в комнате больше никого нет. Синхронно опустив палочки, мы почти в тот же миг оказались в объятьях друг друга, и Джинни прильнула к моим губам с той же отчаянной страстью, которой была пронизана вся предыдущая ночь в Выручай-комнате. Я прижал ее к себе, отчаянно целуя, запуская ладонь в ее волосы, а второй нашаривая застежки на ее одежде...

Было даже в какой-то степени смешно заниматься этим вот так - в пустой классной комнате, сбежав от друзей и огнеопасного старшего братца, и понимая, что на все - про все у нас максимум минут двадцать, пока нас не начнут искать. Прошлой ночью все было совсем не так - можно и нужно было не торопиться, продлить процесс и проявлять максимум сдержанности, - но приходилось признать, что была своя прелесть и в том, как мы делали это сейчас. Почти не соображая, что творим, мы оказались на широком дубовом учительском столе, на кое-как расстеленной мантии - и я даже не задумался, ее это мантия, или моя. Непрерывно целуясь, мы почти с боем освобождались от одежды, путаясь в рукавах, пуговицах и галстуках, и едва помня о том, что потом надо будет привести себя в приличный вид. Обычно - да еще вчера! - я гордился своей выдержкой и способностью сохранять ясный рассудок вплоть до самого конца - но сейчас меня едва хватило на торопливые чары контрацепции, прежде, чем мне окончательно снесло крышу. Я оказался в ней одним движением, и замер, с трудом сдерживая себя, чтобы не начать двигаться, пока девушка не расслабилась немного. Колотившая меня дрожь унялась, я снова поцеловал Джинни, одновременно начиная медленно двигаться внутри нее, и чуть не сошел с ума, почувствовав ответное движение. Ни с одной девушкой раньше я не чувствовал ничего подобного - и дело было не только в физических ощущениях. Это был непередаваемый коктейль из ощущений и чувств, пьянящий и обжигающий, заставляющий забыть все - школу, войну, родителей, друзей, и даже самого себя! - словом, все, кроме одного - хрупкого тела любимой девушки в моих объятьях, выгибающегося навстречу моим прикосновениям. Поначалу я еще как-то пытался сдерживать нарастающий темп, но куда там! Собственное тело не поддавалось никакому контролю... Джин обвивалась вокруг меня, как плющ, с равным энтузиазмом встречая каждое движение, выгибаясь навстречу, и шепча припухшими от поцелуев губами мое имя, в те мгновения, когда я переставал ее целовать.

Естественно, при таком накале, помноженном на юношескую горячность и пыл, мы не продержались долго. Раньше мне всегда приходилось оттягивать собственный финал, чтобы доставить удовольствие партнерше, но с Джинни все получалось спонтанно - и той ночью, и сейчас. Мы достигли вершины одновременно, дрожа, стискивая друг друга в объятьях, и мешая беспорядочные стоны с признаниями в любви.

Помня о том, что даже покрытый мантией, стол все же куда жестче, чем даже растянутая на полу толстая шкура, на которой произошел наш первый раз, не говоря уже о кровати, я снова оперся локтями и коленями, чтобы облегчить вес своего тела. Однако Джин, кажется, это не устраивало - девушка потянула меня на себя, прижимаясь ко мне, притягивая ближе, и утыкаясь лицом в мое влажное от пота плечо. Ее губы шевельнулись, и как мне показалось, это не было простым поцелуем, или лаской, - она что-то говорила, но я не разобрал слов.

- Джин, лучше сказать хотя бы шепотом, если ты хочешь, чтобы я хоть что-то услышал, - выдохнул я, все еще не восстановив до конца дыхание. Она, то ли хмыкнула, то ли всхлипнула, и лишь крепче обвила меня руками.

- Не хочу возвращаться, - приговорила девушка, откидывая голову и утомленно вздыхая. Чуть приподнявшись, я заглянул ей в лицо и нежно поцеловал припухшие губы.

- Да я, в общем, не против, - хмыкнул я, когда поцелуй закончился. - Но думаю, твоему братцу это не понравится.

- О, так теперь уже ты хочешь скрывать наши отношения? - склонила голову на бок Джинни, бросив на меня лукавый взгляд. Я в ответ скорчил рожу.

- Одно дело - не скрывать отношений, а другое - голышом отбиваться от твоего разъяренного брателло, - фыркнул я. Джинни захохотала.

- Ой, ой, представляю себе эту картину! - всхлипнув от смеха, выдавила она. - Если Рон в сам момент действия ничего и не поймет, то потом его от одних воспоминаний удар хватит!

- И не жаль тебе родного брата? - включился в игру я, тоже не в силах сдержать смех, оказавшийся очень заразительным.

Впрочем, веселье наше оказалось недолговечным. Несмотря на всю напускную браваду, мы оба понимали, что оставаться здесь рискованно, и объявлять о наших отношениях вот таким образом - чуть ли не худший из возможных вариантов. Хочешь - не хочешь, пришлось вставать, отыскав палочки, накладывать друг на друга очищающие чары, и начинать одеваться, то и дело прерываясь на поцелуи и ласки, но уже не отчаянно-страстные, а полные нежности и любви - как бы мне хотелось надеяться, что взаимной! Держу пари, в момент экстаза я опять высказал ей свои чувства, но Джин, как и в прошлый раз, не восприняла их всерьез: да будь прокляты эти дурацкие дамские романы, которые читают чуть ли не все девушки в период полового созревания, и где черным по белому написано, что не стоит верить тому, что говорит партнер во время секса! Не то, чтобы я сам их читал, просто как-то одна из моих пассий упоминала об этом. Как бы там ни было, возможно, отчасти это и было правильно, но не в отношении меня! Я ни одной из своих предыдущих любовниц не говорил ничего подобного, даже Эми и Сафи - а это кое-что значит. Насколько бы я ни терял голову, это не значило, что я готов был нести всякую чушь - скорее, просто ослабевал внутренний контроль, благодаря которому я медлил признаться ей в обычных обстоятельствах. Хотя, я был вынужден признать, в данном случае такая сдержанность была, пожалуй, только помехой. В конце концов, причин сомневаться в себе у меня не было - я вообще не склонен был колебаться и по тысяче раз оценивать - переоценивать свои чувства. Это скорее было прерогативой более "положительных" личностей, чем я, которые боялись ошибиться и обидеть партнера. Как слизеринец, я мог быть более хитер, коварен и расчетлив, однако, именно в силу этой расчетливости, я хорошо знал, чего хочу. Я прекрасно понимал, что Джинни одна значит для меня несравнимо больше, чем все мои предыдущие девушки вместе взятые, что я уже не могу представить себе жизни, где не будет ее, и что... Проклятие, да я действительно люблю ее!

Джинни посмотрела на меня странным взглядом, и я вдруг понял, что уже с минуту молча пялюсь в пространство.

- Ты готов? - спросила она. Я машинально поправил галстук, и провел рукой по волосам.

- Ну, вроде, - кивнул я. Однако, вместо того, чтобы снять чары, наложенные нами на дверь, Джин опустила глаза, и, подойдя к одной из парт, оперлась на нее бедром и обхватила себя руками.

- В чем дело? - встревожился я.

- Ни в чем, - помотала головой она. - Просто... Ну, не знаю, как мы сейчас объясним наше отсутствие? Одно дело - не скрывать отношений, а это... Понимаешь, если Рон - да и другие мои братья, - в общем, если мне еще может удаться убедить их в том, что нет ничего страшного, что я встречаюсь с тобой, то... Узнав, что мы с тобой... что мы... что мы занимались любовью, они точно не станут ничего слушать. Они тебя просто убьют, да и меня тоже, если попадусь под горячую руку. А если нет - даже представить себе боюсь, где они меня запрут. В башне посреди необитаемого острова, чтобы ни один человек до меня больше не добрался.

- Мерлин, Джин, да что за средневековые настроения! - фыркнул я, пожимая плечами, а потом подошел и мягко обнял ее за плечи. - Может, у меня честные намерения? - заметил я. Джинни не пыталась отстраниться от меня - наоборот, прижалась, опустив голову на мое плечо.

- Дело не в том, какие у тебя намерения, а в том, кто ты, - ответила она. - Рон с трудом терпит тебя как друга Гарри. Ты думаешь, хоть что-то может заставить его принять тебя в качестве моего парня? И мало того - моего любовника? - мое сердце подпрыгнуло от ее слов, и от того, как просто и естественно она это сказала, и я в очередной раз восхитился ее истинно гриффиндорской смелостью, с которой она смотрела фактам в лицо. Я чуть крепче прижал Джинни к себе.

- А может, как раз наоборот? Если он ради Гарри готов меня терпеть как его друга, то может, сможет принять и ради тебя? - предположил я. Джин приподняла голову и удивленно посмотрела на меня.

- Что ты имеешь в виду? - спросила она. Я вздохнул, собираясь с мыслями.

- Ну, в принципе, все зависит от того, как именно преподать наши отношения. Одно дело, если Рон и остальные твои братья будут думать, что я тебя соблазнил и хитростью заставил с собой встречаться, а потом намерен бросить. Тогда они действительно не оставят от меня мокрого места, и при этом будут гордиться собой, что избавили свою маленькую беззащитную и наивную сестренку от слизеринского подонка.

- Не говори так о себе, - тихо сказала она, вздрогнув. - Но в остальном ты прав, за одним исключением. Они в любом случае подумают, что наши отношения начались с твоей подачи, и что все, что тебе нужно - это затащить меня в постель. Извини, но твоя репутация в этом отношении, сейчас работает против нас.

- Да, ты права, - согласился я, хотя внутри у меня было ощущение, что в груди трепещет пойманная птичка, вместо сердца. Джинни сказала "против нас!" "НАС", и не "тебя". Значит, как бы ни отнеслись к этому ее браться и родные, - она не намерена отступать. Мы будем бороться за наше будущее вместе! Я прикрыл глаза, крепко обнимая ее, прижимая к себе, вдыхая бесподобный аромат ее волос. Мне потребовалось несколько минут, чтобы уговорить самого себя не растекаться розовой лужицей от счастья. - Даже если ты будешь всеми силами убеждать их в том, что пошла на это добровольно, они все равно будут думать, что это я каким-то образом задурил тебе голову, - сказал я, когда смог собраться с мыслями. - Чарами или еще чем-нибудь. Если уж Рон про Гарри так думал...

- Вот именно, - безнадежно подтвердила Джинни. Я погладил ее по волосам и еще раз поцеловал, потом крепче прижал к себе. - Наверное, - начала она снова, после некоторого молчания, - будет лучше, если мы попробуем поставить всех в известность, что встречаемся, но не станем особенно вдаваться в подробности, как думаешь? Должно сработать...

- Мы справимся, обещаю, - шепнул я. Девушка кивнула, с таким видом, словно не очень верила моим словам, однако я не стал зацикливаться на этом. Времени у нас, в самом деле, почти не оставалось. Я мягко прикоснулся кончиком пальца к ее припухшим губам. - Объяснить вот это будет непросто, - заметил я. - Хотя, с другой стороны, вряд ли кто-то ожидает, что свидание, или даже короткая прогулка влюбленной парочки обойдется без поцелуев.

- Только, Драко... - как-то слегка смущенно начала она, и я невольно насторожился.

- Что?

- Не встревай, пожалуйста, когда я буду объясняться с Роном, ладно? - попросила она. - Даже если то, что я скажу, не будет... эээ... полностью соответствовать истине.

Я в ответ вопросительно выгнул бровь. Джин одарила меня заговорщической улыбкой.

- Ну, просто подыграй мне, и возможно, нам удастся хотя бы заткнуть ему рот, даже если он и не смирится с нашими отношениями, - сказала она.

- Ладно, - кивнул я. - Как скажешь. В конце концов, твой брат - тебе видней, как с ним разговаривать.

- Вот именно, - кивнула она. - Ну а теперь пошли, пока нас действительно не хватились.

- Угу...

В Больничном Крыле все было по-старому, когда мы вернулись. Блейз и Гермиона негромко разговаривали, сидя все на тех же стульях у стены, на которых мы с Гарри в свое время ждали результатов работы Дамблдора и Снейпа над захваченным на поле боя Блэком. Рон, откинувшись на стуле, откровенно похрапывал, и Джинни с некоторым облегчением хихикнула, одарив меня лукавой усмешкой. Я кивнул, однако не мог в полной мере разделить ее веселье - уж больно проницательным был устремленный на меня взгляд Блейз. Ну что поделать - сестренка знала меня как облупленного, и скрывать от нее что-то было довольно безнадежной затеей. Недаром она осенью распознала мои зарождающиеся чувства к Джинни по одной-единственной фразе. Теперь же, когда мы с Джин заявились после получасовой отлучки, держась за руки, и обмениваясь взглядами и улыбками, думаю, у Блейз и сомнений не возникло о том, что происходит между нами. Конечно, я не мог сказать, что очень уж волновался на ее счет, но все же, почему-то от ее взгляда мне стало не по себе. Как оказалось, совсем не зря.

- Ну что ж, Драко,- сказала она довольно холодно, смерив меня взглядом. - Раз уж ты сегодня решил побыть нашим "рыцарем", может, ты и меня проводишь до ближайшей туалетной комнаты? А то идти в одиночку по пустынным коридорам, когда даже Филч неизвестно где... Мне будет не по себе.

Вздохнув, я кивнул. Подтекст был очевиден даже без пронизывающего взгляда. "Мне надо с тобой поговорить наедине, и не рассчитывай, что разговор будет легким!" . Блейз, вежливо улыбнувшись Гермионе и Джинни по очереди, и быстро кивнула им.

- Девчонки, не скучайте, мы скоро, - сказала она.

Перехватив встревоженный взгляд Джинни, я покачал головой, в знак того, что справлюсь, и указал ей глазами сперва на Гермиону, которая изучала ее не менее пристально, чем Блейз меня, а потом - на спящего Рона. Джин со вздохом глазами дала понять, что поняла. Блейз, все с тем же холодно-сосредоточенным видом дождавшись, пока этот обмен взглядами закончится, убедилась, что я готов следовать за ней, и первой зашагала к выходу по проходу между кроватями. Мысленно приготовившись к тому, что ничего хорошего я не услышу, я зашагал следом, прокручивая в голове возможные варианты ее возражений и собственных ответов на них.

И все-таки несмотря на это, я оказался несколько не готов к тому, как именно выплеснулась реакция сестренки. Естественно ни о какой туалетной комнате и речи не возникло - Блейз тут же направилась в сторону того же краткого перехода, которым воспользовались мы с Джинни. Я последовал за ней, поджав губы, и решив про себя, что ни под каким видом не пойду с ней в ту же комнату, где только что был с Джин. Дежа вю - пронеслось в голове. То же самое утром я думал о перспективе поговорить с Грейнджер в Выручай-комнате.

Однако до классной комнаты Блейз не дотерпела. Едва мы оказались в коридоре пятого этажа, вне пределов слышимости от дверей Больничного Крыла, как она резко развернулась ко мне, и, сверкая глазами, влепила оглушительную пощечину, да такую, что по сравнению с ней знаменитая оплеуха Грейнджер, которую я схлопотал на третьем курсе, едва ли вообще сошла бы за удар. Не знаю, каким чудом я удержался на ногах. В ушах звенело, а на какой-то миг даже потемнело в глазах. Проморгавшись, я ошеломленно уставился на разъяренную Блейз, которая стояла передо мной без тени смущения на все еще смуглом лице, сверкая непривычными, почти чужими карими глазами.

- Ты спятил, Драко, что ты творишь!? - почти крикнула она. Я, все еще в шоке от полученного удара, осторожно коснулся горящей огнем щеки кончиками пальцев.

- О чем ты? - спросил я. Блейз с силой толкнула меня в грудь.

- Ты вообще соображаешь, Малфой!? - рявкнула она. - Хоть чуточку!? Ты прекрасно знаешь, никто никогда слова не говорил о твоих похождениях, но ты перешел все границы! Надо же соображать хоть чуть-чуть, а не идти на поводу у своего... - она бросила красноречивый взгляд вниз, и тут же снова уставилась на меня с видом тигрицы, защищающей детеныша. С одним маленьким исключением - никакого детеныша у нее не было, да и защищать никого не требовалось.

- Я не... - начал было я, но разъяренная Блейз снова не дала мне вставить ни полфразы.

- Заткнись! - прикрикнула она. - Клянусь Салазаровым посохом, Драко, если ты начнешь отрицать, что затащил в постель Джинни, я тебя просто убью. Как ты мог, Гриндевальд тебя побери!? Ты хоть чуть-чуть представил себе последствия? А что будет, когда об этом узнают ее братья? Рон? Гарри, наконец? Ты говорил, тебе важна ваша дружба! И что же ты творишь!?

- Так, стоп! - резко сказал я, утомленный этим потоком обвинений. Пора было брать ситуацию под контроль. - Хватит! Ты прекрасно знаешь мое отношение к Джинни, Блейз, и...

- Ой, перестань, я тебя умоляю! - фыркнула она, раздраженно закатив глаза. - Я раньше тоже думала, что это что-то особенное, а это было всего лишь не реализованное желание! И не говори мне, что это не так, Дрей! Ты хотел ее, но не верил, что она когда-нибудь будет твоей! А теперь - что будет, когда она тебе наскучит, и ты бросишь ее, как всех остальных, до этого?

- Да с чего ты взяла, что я собираюсь ее бросить!? - зарычал я, потеряв терпение. - Что ты вообще знаешь о моих чувствах, Блейз, если судишь вот так!? По-твоему, я вообще не способен любить девушку, с которой сплю, так что ли? Так вот, чтоб ты знала - Я люблю Джинни! Да, я с ней спал - ты это хотела услышать? Но это не значит, что я собираюсь от нее отвернуться!

- Ты бы не переспал с ней, если бы уважал ее! - возразила она, прищурившись. Я зло фыркнул.

- Откуда такая уверенность!? И такой цинизм, к тому же? По-твоему, я должен ни в грош не ставить девушку, чтобы переспать с ней, так что ли?

- Я тебя знаю, Драко, ты...

- Что "я"? - перебил я ее. - Скажи-ка мне, сестренка, дорогая, ты бы легла в постель со своим ненаглядным Гарри, захоти он этого?

- При чем здесь это!? - возмутилась она. Я дернул плечом.

- При том, ДЕЙЗИ, что окажись ты с ним в постели, по твоей логике получилось бы, что вы не уважаете друг друга. И все же ты готова на это, не так ли? - я смерил ее безжалостным циничным взглядом, нацепив на лицо то самое выражение, за которое и возненавидел меня в свое время Поттер - выражение высокомерного презрения. - Ты хочешь этого, не отпирайся!

- Не твое дело! - почти взвизгнула Блейз. - И вообще, это другое! Мы с Гарри любим друг друга, и если даже и займемся любовью, это будет... Это будет обоюдное влечение! А не соблазнение невинной девчонки!

- Можно подумать Джин - такой беспомощный наивный одуванчик! - фыркнул я. - Вот, выходит, как ты думаешь. По-твоему, мне необходимо лгать и изворачиваться, всеми правдами и неправдами очаровывать и соблазнять, чтобы заполучить девчонку? Или "обоюдное влечение" возможно только в вашем случае? Ты и мысли не допустила, что Джинни тоже могла пойти на это по собственной инициативе! Значит, в меня, по-твоему, невозможно влюбиться просто так, без всякх выкрутасов? Ну спасибо, СЕСТРЕНКА...

У меня перехватило дыхание, и пришлось замолчать, чтобы глотнуть воздуха. Однако запал как-то мигом сник, и я понял, что у меня нет ни малейшего желания продолжать разговор. В душе поднималась, затапливая с головой, жгучая обида. Да как она может так думать!? Не Поттер, который, несмотря на всю нашу дружбу, все еще не склонен всецело мне доверять, - а Блейз, которая выросла со мной бок о бок, которая знает меня, как свои пять пальцев! Неужели я действительно произвожу впечатление бесчувственного циника, не способного на любовь - и это в семнадцать лет!? Я отвернулся и зашагал прочь. У прохода обернулся - Блейз стояла молча, и, что-то обдумывая, смотрела мне в след. Не в силах сдержать боль и обиду я выплеснул их привычным, испытанным способом - резкостью, на грани грубости.

- Извини, но "рыцаря" сегодня из меня не получится, - отрывисто сказал я. - Ночные коридоры вовсе не так опасны, как многие полагают. Ну а если что-то все же случится... Советую во все горло звать Филча. Должен же он быть хоть как-то полезен.

Не дожидаясь ее ответа, я шагнул в проход, и прикрывающий его портрет закрылся у меня за спиной.

В Больничном Крыле обстановка была куда менее тревожной. Гермиона и Джинни негромко разговаривали, перейдя, правда, в другой конец палаты, подальше от спящего Рона. Обе вздрогнули при моем появлении, и разом прекратили свой диалог, уставившись на меня. А я вдруг почувствовал дикую усталость - не физическую, хотя и она, несомненно, была, - а моральную. У меня больше не было сил кому-то что-то доказывать, убеждать, оправдываться...

Но как ни странно, этого и не потребовалось. Несмотря на испытующий, недоверчивый взгляд, Грейнджер отнеслась ко всему куда терпимее, лишний раз убедив меня в том, что понять гриффиндорцев я, наверное, до конца так и не смогу. Она вполголоса что-то спросила у Джин, и когда та с решительным видом кивнула, Гермиона как-то неуверенно покосилась на меня, и, пожав плечами, сказала еще что-то, от чего Джинни заулыбалась и порывисто обняла подругу. После этого Грейнджер вернулась к похрапывающему Рональду, а мы с Джинни устроились возле окна, на подоконнике. Вернувшаяся минут через пять после меня Блейз гордо прошествовала мимо нас по проходу, одарив меня ледяным взглядом, и молча устроилась на стуле возле Гермионы.

- Судя по всему, разговор с Блейз прошел неудачно, - заметила Джин, проводив ее взглядом, а затем глядя на меня с сочувствием. Внутренне порадовавшись, что не с осуждением, я вопросительно поднял бровь.

- С чего ты взяла?

- Не нужно быть гением, - фыркнула Джинни. - Во-первых, ты вернулся один, во-вторых, настроение у тебя далеко не боевое, в-третьих, то, как она только что на тебя посмотрела - как будто ты, по меньшей мере, заавадил ее любимого ручного хомячка, - ну и в-четвертых, у тебя на щеке след от пощечины. Что ты ей наговорил, ради Мерлина?

- Да ничего я ей не говорил, - закатил глаза я, устало привалившись к стене, спиной к которой сидел. - По физиономии я вообще схлопотал как только мы остались наедине. Еще никто в принципе ничего сказать не успел - ни я, ни она.

- Она хоть как-то это объяснила? - поинтересовалась Джин, нахмурившись.

- Угу, - буркнул я, скривившись. - Она считает, что я тебя соблазнил, что я тебя не уважаю, и собираюсь бросить, как надоест. И что я, в принципе, потерял всякий стыд и совесть, и не соображаю, что творю.

- Оу... - только и сказала моя девушка. На несколько минут, во время которых я лелеял свою обиду, воцарилось молчание, пока до меня не дошло, наконец, что Джинни как-то странно притихла. Я посмотрел на нее. Младшая Уизли сидела молча, глядя в пространство перед собой каким-то пустым, потерянным взглядом, и неосознанно прикусив нижнюю губу. Я вздохнул. Волдеморт побери, да что ж за день такой??? Нет, если она опять начнет сомневаться во мне, я точно или с ума сойду, или все-таки зааважу чьего-нибудь ручного хомячка... Ну, или, на худой конец, чью-нибудь крысу, или жабу... Нет, с неуверенностью Джинни во мне нужно что-то делать - дальше так продолжаться не может. Впрочем, похоже, вариантов у меня не так уж много. И наилучший из тех, что приходят мне в голову - еще раз сказать ей о своих чувствах, только теперь будучи полностью уверенным в том, что мы оба отдаем моим словам полный отчет. Конечно, я, рано или поздно, все равно собирался это сделать, да и не скажешь, что это будет совсем уж неожиданностью. Хотя, что греха таить, я все-таки предпочел бы отважиться на признание не раньше, чем буду уверен в ответе... Однако в данный момент мои желания в счет не идут.

- Джинни, - я взял ее за руку, притянул к себе, обнял одной рукой и, приподняв за подбородок, заставил посмотреть мне в лицо. Дождавшись, пока взгляд из опустошенного станет вопросительным, я собрался с духом, и, серьезно глядя в родные голубые глаза, впервые с полным осознанием сказал то, что говорил раньше только в момент потери самоконтроля. - Я люблю тебя.

- Драко... - она в шоке округлила глаза, и собиралась было что-то возразить, но...

- Нет, - я прижал палец к ее губам, не позволяя закончить, читая сомнение в ее глазах, надежду - и одновременно страх поверить этой надежде. - Никаких фокусов. Никаких подвохов. Я хочу, чтобы ты верила мне. Наложи Веритас. - Пациентов в больнице, кроме Блэка, не было, а от него мы были достаточно далеко, чтобы Черная Магия ему не повредила. К тому же, раз он уже очнулся, опасности и вовсе никакой, даже будь мы ближе.

- Что? Нет, я не буду!... - запротестовала она.

- Джинни! - перебил я. - Ты хоть понимаешь, как это больно - видеть сомнение на твоем лице? Я не хочу, чтобы между нами встала хоть какая-то недосказанность. Твои друзья, родные, да и просто знакомые - вряд ли хоть кто-то так просто примет наши отношения. Любая мало-мальски сомнительная ситуация будет трактоваться явно не в мою пользу. И рано или поздно ты все равно начнешь сомневаться. Или хотя бы расстраиваться. Я хочу избежать этого. Пожалуйста. Наложи Веритас. - Я потянулся к карману за палочкой. Джин перехватила мое запястье и покачала головой.

- Ладно, - шепнула она, вытаскивая свою, и, даже не отстранившись от меня, направила кончик палочки мне в сердце. - Веритас, - шепнула девушка. Я сглотнул. Ощущение было... слабее, чем в прошлый раз. Намного слабее. Теперь я вряд ли бы стал сравнивать это с чувством, будто в сердце впиваются железные крючья - скорее, мне казалось, что его стиснули мягкие, но неумолимо плотные тиски. По-прежнему ощущалась невозможность солгать - да даже подумать об этом было немыслимо! Вздохнув, я облизнул губы.

- Спрашивай, - выдавил я, ощущая, как враз похолодели ладони.

- Ты... То, что ты сказал сейчас, правда? - спросила она. Я вздохнул. Чем менее точна формулировка, тем больше лазеек она оставляет. Мало ли что я сейчас говорил... Не то, чтобы это было важно лично для меня на этот момент - но мне не хотелось, чтобы впоследствии она снова начала сомневаться во мне, подумав о моих словах.

- Да, - выдохнул я, и помотал головой, когда она собиралась прервать действие заклятия. - Спроси прямо. Не нужно... лазеек. Не оставляй двусмысленности, - несмотря на более мягкие ощущения, силы изменяли мне. Джинни заколебалась, и меня начало охватывать отчаяние. Сколько я еще продержусь? - Джин, пожалуйста! - почти взмолился я. Она вздрогнула и кивнула.

- Ты любишь меня? - спросила девушка прямо.

- Да! - выпалил я. От облегчения я готов был рыдать (хотя, конечно, это было бы, по меньшей мере, глупо). - Мерлин, да! Я люблю тебя, Джинни...

- Фините Инкантатем, - так же тихо закончила она, опустив палочку и убрав ее обратно в карман. - Боже, Драко, прости меня!- выдохнула она, обвив руками мою шею и прильнув ко мне всем телом. Я обнял ее, на сей раз уже обеими руками, прижал к себе, уткнувшись лицом в ее волосы... Несмотря на некоторое головокружение, я и близко не чувствовал того, что было в прошлый раз после заклятия - никакой тошноты, лихорадки, полубредового состояния... Да, я ощущал легкую слабость в ногах, и у меня немного шумело в ушах от усиленного тока крови, но все неприятные ощущения тем и ограничивались.

- Тебя-то за что прощать? - спросил я, и кашлянул, надеясь избавиться от хрипотцы в голосе. Джинни мигом отодвинулась, снова достав палочку, призвала стакан с ближайшего столика, наполнила его водой с помощью "Агументи" и поднесла к моим губам. Я улыбнулся, и, не разжимая сомкнутых вокруг нее рук, покорно выпил предложенную воду, не отрывая взгляда от ее глаз. Когда стакан опустел, девушка поставила его на подоконник и отодвинула в угол, к окну. Убрав палочку, она снова обвила меня руками за шею.

- За то, что сомневалась, - ответила она на мой предыдущий вопрос. - Что тебе пришлось настаивать на Веритасе...

- Да, не бери в голову, - легкомысленно фыркнул я, слегка поморщившись. - Я знаю свою репутацию. Можешь мне поверить, я даже участвовал в ее создании, - добавил я. Джин хихикнула.

- И все-таки, почему Блейз так отреагировала? - спросила она, посерьезнев. - Мне казалось, что уж она-то должна знать, что ты чувствуешь... Она ведь тебя понимает.

- Ну, вообще-то я до недавнего времени и сам так думал, - вздохнул я. - Оказывается, не совсем.

- Странно, - пожала плечами Джинни.

- Да, - согласился я. - Наверное.

Говорить о Блейз не хотелось. Мысли о ее поведении снова всколыхнули обиду. Я ради нее чуть ли не в лепешку расшибался - Я, Малфой, который в принципе ни для кого, кроме себя, такого не делал! Ну, может, еще для родителей... Все равно! Я подставился по Веритас из собственной палочки - и подставился бы дважды, реши Поттер тоже меня проверить, - а она...

- А что сказала Грейнд... То есть, Гермиона? - спросил я, чтобы отвлечься. Джинни вздохнула.

- Ну, она отреагировала лучше, чем можно было ожидать, - мягко сказала она. - Я, правда, не вдавалась в подробности, но, думаю, она что-то все равно заподозрила. В общем, я сказала ей, что мы встречаемся. Она спросила, уверена ли я в том, что ты не используешь меня... Ну в смысле, что ты не хочешь просто поразвлечься и бросить меня. В общем, все ее вопросы были вполне предсказуемы. Чего я не ожидала, так это того, что она сказала, что я в любом случае могу на нее рассчитывать. Что она поддержит меня, даже если у нас не сложится, и... - Джин не стала заканчивать, но это было и не нужно. Я кивнул, с легким оттенком зависти в душе.

- Да, вы, гриффиндорцы, умеете дружить по-настоящему, правда? - сказал я. Джинни хмыкнула, и погладила меня по щеке.

- Гермиона умный человек, и потом, ей тоже выпала не самая легкая любовная доля. Мой братец - не сахар... - заметила она.

- Так она все-таки влюблена в него? Я думал, они расстались? - заметил я. Джинни покачала головой.

- Гермиона сердилась на Рона за то, что он вытворял в этом году. Даже пыталась заигрывать с другими парнями, но... - она поморщилась, - из этого ничего не вышло. А потом, после того, как вернулся Сириус, и выяснилось, что Рон сыграл немаловажную роль во всеобщем спасении, она оттаяла. Да нет, ей не так уж не повезло, он тоже любит ее. Просто характер у Рона тот еще, и он... Ну, как бы это сказать... Не слишком романтичен.

- Да уж, вспомнить только Хэллоуинский маскарад... - пробормотал я.

- И не только, - кивнула Джинни. - Нам с Гарри приходилось время от времени напоминать ему делать что-нибудь этакое, но он искренне не понимал, зачем это нужно. Например, зачем дарить цветы, и всякое такое...

- Да уж, есть люди, которым это просто не дано, - заметил я, изо всех сил заталкивая вглубь сознания с дюжину ехидных комментариев, по привычке родившихся у меня в голове. Что-то подсказывало мне, что насмехаться над ее братом - не лучший способ общаться с любимой девушкой. Джинни, впрочем, оставила мое замечание без ответа. Видимо, разговор на эту тему ей был не слишком приятен, так что я не стал настаивать.

Пару минут мы помолчали - я выцепил прядку ее волос и играл с ней, пропуская между пальцами, и старался не думать о том, что так и не услышал ни слова о ее ответных чувствах в ответ на свое признание. Хотя, с другой стороны, все, что нужно, было уже сказано вчера в Выручай-комнате. Она не была уверена, что это любовь, и, наверное, просто не хотела давать мне напрасную надежду. "Если так, солнышко мое рыжее, ты просто не знаешь, на кого напала", - подумал я. - "Куда ты теперь от меня денешься... И я не я, если не добьюсь, в конце концов, чтобы и ты меня полюбила..." Джинни, положив голову мне на плечо, молча поглядывала на меня искоса, насколько позволяла ее поза, и улыбалась каким-то своим мыслям. Из этого задумчивого состояния нас вывел далекий бой часов.

- Полночь, - прошептала Джинни.

- Рождество, - добавил я, и мы удивленно уставились друг на друга. В самом деле - в суматохе прошлого дня, примирений и любовных приключений, мы как-то упустили из виду, что сегодня Рождество. Сам не знаю, как и почему я вспомнил об этом сейчас. Джин улыбнулась - какой-то чистой, искренней улыбкой, от которой у меня вдруг стало легко и спокойно на душе. Наклонившись, я нежно поцеловал ее.

Тем временем, кажется, бой часов напомнил о Рождестве не только нам. Блейз с Гермионой тоже, казалось, очнулись, вспомнив про праздник, и даже Рон проснулся, неловко дернувшись во сне, и свалившись при этом со стула. В этот миг я даже готов был поверить в то, что этому празднику и впрямь присуща какая-то особая, непонятная даже нам магия, помимо многовековой традиции. Начать хотя бы с того, что именно теперь в палату начали подтягиваться все, чье появление здесь могло ожидаться, - начиная с мадам Помфри и заканчивая Дамблдором и Люпином, которые завились, почему-то, еще и в компании Снейпа. Крестный выглядел мрачным, как, впрочем, и всегда, но что-то в его лице подсказывало, что мрачность его по большей части напускная. Маскирующие чары, хоть и действовали, были менее отвратительными, чем всегда - морщин поменьше, волосы почище, зубы поздоровее, да и нос не так велик, как обычно.

С легкой руки директора, мадам Помфри при помощи девушек взялась организовать крохотное рождественское угощение - ничего особенного, просто имбирный эль и печенье. Пока они возились над стаканами, стараясь придать им более праздничный вид, я не удержался, чтобы не подколоть Северуса.

- От кого шифруешься, крестный? - хмыкнул я. - Блейз тебя без чар видела не раз, неужели боишься пленить сердце какой-нибудь из наших отважных гриффинорок?

- Мальчишка! - беззлобно фыркнул Снейп. - Тебе и в голову не придет принимать в расчет не только девиц твоего возраста?!

- Мерлин, Северус, только не говори, что тебя смущают взгляды мадам Помфри. Уверяю, ее интерес - чисто профессионального характера, - хихикнул я. - Прикидывает, сколько фунтов тебе надо набрать, и сколько пломб поставить. Понятия не имею, правда, что это значит, но звучит пафосно, - добавил я. Профессор хохотнул.

- Маглы таким образом лечат зубы, - проинформировал меня он. Я поморщился.

- "Пломбами"? А что это значит?

- За подробностями советую обратиться к мисс Грейнджер, - отозвался Северус. - Но приблизительно , "пломба" - это что-то вроде заплатки, которую они ставят на зуб, если начинается кариес.

- Фу, - скривился я. - Хотя, твоим чарам одна-две бы не помешали, - добавил я тут же. Снейп в ответ только хмыкнул. - Снял бы ты их, а? - попросил я. - Ну, в честь Рождества?

- Незачем лишний раз шокировать студентов, - наставительно сообщил он. - Хотя... - взгляд его упал на приоткрытую дверь одноместной палаты, куда ушел Люпин - видно, узнать, как дела у Гарри и Блэка. Я заметил колебания крестного, и понимающе усмехнулся. Да, наверное, если бы дела обстояли все так же, как на пятом курсе, я бы тоже ни за какие коврижки не согласился предстать перед Гарри, будучи под действием уродующих маскирующих чар. Хотя, со стороны Снейпа это было бы... чем-то вроде проявления наплевательства по отношению к школьному недругу. Как слизеринец, крестный не мог этого не понимать, и, вероятно, именно потому и колебался. Я коснулся плеча Северуса, обещая поддержку, что бы он ни решил, и поймал проницательный взгляд Дамблдора, который, заметив это, одобрительно кивнул мне, улыбаясь в бороду. Я хмыкнул, обводя взглядом Больничную палату. Несмотря на необычные обстоятельства и свалившиеся проблемы, это Рождество обещает быть весьма интересным...

Pov Гарри Поттера.

Когда я был малышом, я не особенно любил праздники. Не сказать, чтобы ненавидел - были в них и свои положительные стороны, - но и не любил. Даже Рождество. Для Дадли это означало очередную горку подарков, Рождественский ужин, и всевозможные развлечения. Для меня - вдвое больше работы по дому, чем обычно, постоянные крики и недовольство тети Петунии, которая была на взводе из-за своего вечного стремления, чтобы в праздник все было идеально, ну и конечно, наказания за малейшую провинность. В качестве Рождественского подарка я получал примерно то же самое, что обычно на День Рождения - какую-нибудь ненужную мелочь вроде бумажной салфетки, пары зубочисток или, в самом лучшем случае, монетки в один пенни. Да и Рождественское угощение мне перепадало далеко не всегда. Нет, Дурсли, по сути, никогда не морили меня голодом - чего не было, того не было, - но при этом еда, которую я получал, частенько сильно отличалась от того, что ели остальные - особенно в тех случаях, когда они ждали гостей. На мою долю выпадало пара сухих бутербродов с сыром, или тарелка оставшейся от завтрака каши - остывшей и склизкой. Неудивительно, что я не верил красивым детским сказочкам, которые иногда краем глаза видел по телевизору, о том, что в Рождество сбываются все мечты и желания, особенно у несчастных и обездоленных детей. Мои желания не сбывались никогда.

С моим поступлением в Хогвартс я открыл для себя прелесть самого праздника - подарки, поздравления, угощение, каникулы и все прочие удовольствия, - однако при всем при этом я по-прежнему не понимал того особенного значения, которое вкладывали в Рождество маглы. И дело было вовсе не в вопросах веры и религии. Ничего особенно потрясающего и прекрасного со мной в Рождество не происходило - ну разве что Святочный Бал на Четвертом курсе, впрочем, на меня он тогда не произвел такого впечатления, какое мог бы, случись он, например, в этом году. Голова моя была тогда занята Турниром, а кроме того, я был смущен тем, что практически не умею танцевать, и расстроен из-за того, что Чжоу на Бал пошла с Седриком. Недаром мы с Роном сбежали чуть ли не с середины праздника и отправились погулять, невольно подслушав при этом Хагрида и мадам Максим. Я сравнил свои воспоминания с теми, что оставил недавний хеллоуинский маскарад - мда, прямо сказать, от последнего удовольствия я получил значительно больше. Во-первых, у меня хватило ума научиться прилично танцевать, что признал даже Драко. А во-вторых, у меня была постоянная и любимая девушка, которая, на мое счастье, не предпочла избрать своим партнером на вечер кого-нибудь другого.

Однако в это Рождество, я чувствовал, что все изменилось. Словно решив разом вознаградить меня за все пропущенные по милости "дорогих" роственничков годы, судьба начала осыпать меня милостями, исполняя желания одно за другим. С самого утра Сочельника, несмотря на ссору с Блейз и Драко, меня не оставляло ощущение, что вот-вот произойдет что-то хорошее, что-то, чего я давно жду. Утром я почти не сомневался, что это означает скорое пробуждение крестного. Однако время шло, Сириус по-прежнему спал, и мрачное настроение снова взяло надо мной верх. Оно немного рассеялось после разговора с Джинни и Гермионой, а потом и вовсе сменилось надеждой - после примирения с Малфоем и решения во что бы то ни стало вымолить прощение у Блейз, несмотря на ее отказ общаться со мной через зеркальце. Ни о какой оскорбленной гордости не могло быть и речи - ко всему прочему, Драко доходчиво растолковал мне, что это может привести лишь к бесконечной и никому уже не нужной обиде, которая может и окончательно испортить наши с ней отношения.

Возвращение Блейз для меня было сравнимо с фейерверком. Она вернулась, она готова была меня выслушать, она снова давала мне шанс! Правда, ее вид меня малость шокировал - или даже не такую уж малость, - но я все-таки каким-то чудом нашел в себе силы уговорить самого себя, что мне совсем не важно, как она выглядит. Хотя, что греха таить, это БЫЛО важно - Мерлин, да при одном взгляде на ее посмуглевшую кожу и незнакомые карие глаза меня бросало в дрожь, а густые черные волосы, напоминавшие парик - так ровно были подстрижены и уложены - и вовсе наводили ужас. Я с тоской вспоминал ее мягкие золотисто-рыжие локоны, волнами ниспадающие на спину, которые так приятно было перебирать, пропуская между пальцами, и любоваться отблесками света на них, которые превращали их в поток расплавленного золота... Я до одури твердил себе, что это не важно, и что я люблю ее любой, главное, - ее внутренний мир... И все равно, на какую-то часть она вдруг превратилась для меня в незнакомку - уж слишком не соответствовал ее облик привычному образу моей девушки. Она казалась даже внутренне совсем другой - жесткой, безжалостной, высокомерной... Хотя, конечно, на деле все оказалось не так - Блейз вовсе не была безжалостна, просто обижена, и к тому же опечалена смертью близкого человека. Но все-таки она нашла в себе силы простить меня!

Впрочем, поцеловать ее после примирения, оказалось легче и приятней, чем я думал - когда я закрыл глаза, образ незнакомки исчез, и перед внутренним взором снова возникла МОЯ Блейз: рыжие локоны, сияющие зеленые глаза, белая, нежная кожа, улыбка... Ну а знакомый тропический запах ее духов, мягкость ее губ и знакомые ощущения - ее тело в моих руках, руки на моих плечах, на спине, ее дыхание и едва слышные стоны - окончательно заставили меня забыть о всякой разнице между ее прежним и нынешним обликом.

Ну и в довершение сюрпризов этого невероятного дня, вернувшего мне радость жизни, - пробуждение Сириуса. Наверное, за один этот день я набрал больше счастливых воспоминаний, чем за полжизни. Во всяком случае, когда я, трепеща от волнения, шагнул на порог одноместной палаты, и, встретив ободряющий взгляд Люпина, заглянул внутрь, я точно знал, что с ЭТОЙ памятью, могу смело вступать в бой хоть с сотней, хоть с тысячей дементоров. Крестный полусидел, опираясь спиной на подложенные повыше подушки, и его невероятно синие глаза смотрели на меня с непередаваемым выражением - и радость, и удивление, и какая-то родительская гордость, и облегчение, и что-то еще, что я просто затруднялся определить - да и не стремился, честно говоря! Он был Живым - в сто, в тысячу раз более живым, чем тот бессознательный манекен, к которому я привык за эту неделю. Мне казалось, что я был вполне счастлив, и мог удовлетвориться уже самим фактом его присутствия, тем, что он был, что он дышал! - но увидев его, услышав знакомый голос, я понял, что до этого все было лишь смутной тенью, надеждой - и не более.

- Гарри! - Мерлин, оказывается, я все еще помнил его голос - я узнал бы его из тысячи, но как же, КАК ЖЕ я скучал по нему!

- Сириус! - Я сам не понял, как оказался на краю его кровати, стискивая крестного в объятьях, так что он даже крякнул от усилия.

- Эй, малыш, полегче, ты мне так все кости переломаешь, - засмеялся Сириус. - А мне они еще пригодятся.

- Господи, Сириус, я... - Я чуть отодвинулся, вцепившись в его руку, как малыш, оказавшись впервые на ярмарке, цепляется за руку отца, чтобы не потеряться в толпе. - Я думал... Ты... - горло перехватило, но я изо всех сил сдерживался, дав себе слово, что не буду плакать, как девчонка!

- Эй, - мягко сказал крестный, сжав мою ладонь. - Гарри. Все хорошо, малыш. Я знаю, что ты чувствовал. И... Мне так жаль, что я заставил тебя пройти через все это. Мерлин!...

- Нет! - воскликнул я, в шоке распахнув глаза. - Нет, нет, Сириус, ты ни в чем не виноват! Ты здесь ни при чем - это все я, моя вина! Если бы я не повелся на эту обманку, на хитрость Волдеморта, не помчался в это чертово Министерство, ничего бы не было! Это я виноват!

- Перестань Гарри, не говори так! Если уж чьей вины тут нет, то это твоей! Даже не думай так - ни секунды! - замотал головой Сириус. - Нам ли с тобой не знать, на что способен Волдеморт, и как он умеет манипулировать сознанием людей? Ты и не мог бы не поверить в его хитрость, ведь он превосходно ее рассчитал. И ты... Ты ринулся туда, чтобы спасти меня, хотя знал, что тебе придется, скорее всего, столкнуться с НИМ... А я... А у меня даже не хватило ума подумать о тебе, и проявить достаточно осторожности, на которой настаивали остальные. Все о чем я думал - это как бы вырваться из дома, как бы доказать, насколько безосновательны насмешки Снейпа. Как бы снова проявить свою гриффиндорскую бесшабашность. За это я и поплатился - за свою слепоту и эгоизм.

- Сириус... - беспомощно пробормотал я. Где-то в глубине души я понимал, что его слова в какой-то степени не лишены смысла, и что в принципе, все сказанное - правда, но... Но я так же прекрасно видел, что это далеко не вся картина. Что с этой точки зрения она получается однобокой и искаженной, и позволить крестному думать лишь так, было бы практически преступлением с моей стороны. - Знаешь, думаю, мы оба с тобой хороши в этой ситуации, - заметил я, невинно улыбаясь. - Так что, чтобы не грузить себя напрасным чувством вины, предлагаю сойтись на третьем варианте: во всем виноват Волдеморт. Как тебе такой план? - Сириус расхохотался.

- Воистину, правильная точка зрения, - заметил он. - Признаться, я чертовски устал от постоянного гнета на душе. Для меня очень важно просто знать, что ты не обвиняешь меня в том, что выпало на твою долю, Гарри...

- Нет! Мерлин, конечно, нет, - отозвался я. - Ни секунды...

- Спасибо, - серьезно отозвался крестный, глядя мне в глаза.

Дальнейший разговор тоже оказался малость сумбурным - хотя, конечно, не в такой степени. Мы наперебой расспрашивали друг друга о том, что произошло, пока мы не виделись. Впрочем, Сириус мало что мог рассказать о том, что с ним происходило. Ну да, он пролил немного света на некоторые из нападений Пожирателей, и подтвердил, что именно за ним и отправляли Беллатриссу в Министерство. Кроме того, по его словам, именно они - их возвращение из-за Арки - повлекло за собой гибель членов первой комиссии по Аппарации. Как оказалось, выход из Арки не существовал где-то в определенном месте, - иначе говоря, такого же, как в Отделе Тайн, старого дверного проема не было. Просто в нужный момент времени им могла послужить любая другая дверь в пределах досягаемости. Именно это и произошло с одно из дверей в отделе комиссии по аппарации, и естественно, те из ее членов, что находились там в тот момент, встали на пути Пожирательницы Смерти, которую не могли не узнать. Но то ли дьявольская удача сопутствовала полубезумной фанатичке, то ли просто сработал фактор неожиданности - но Бэлла вышла практически сухой из воды, несмотря на то, что от потрясенного и опоенного зельем Сириуса толку не было никакого, и ей, помимо всего прочего, приходилось практически силком волочь его за собой. Как припомнил я слова Дамблдора, какие-то еще маги их видели, однако благоразумно не стали препятствовать.

Дальнейший рассказ крестного скорее напоминал сюжет из романа какого-нибудь больного на всю голову магловского автора "психологических" ужастиков - тех, где главный кошмар представляют не монстры, а человеческая жестокость. Его пытали - не ради сведений, а просто так, для собственного удовольствия. А собираясь на "вылазку" Пожиратели накладывали на него целительные чары, а потом под завязку накачивали зельем Подчинения. Ничего удивительного, что Сириус исполнял все приказы, как послушная кукла.

Однако его рассказ не занял много времени. К счастью, Сириус решил обойтись без подробного описания пыток и издевательств, которым подвергся в плену, - видно, не хотел расстраивать меня, ну и естественно, самому вспоминать об этом ему тоже было не особенно приятно. Понимая, что нам обоим эта тема не доставляет ровным счетом никакого удовольствия, мы как-то довольно быстро свернули разговор, и Сириус принялся расспрашивать меня о моих приключениях в его отсутствие. Мой рассказ о том, что на шестом курсе не произошло толком ничего примечательного, его, казалось, даже слегка расстроил, так что пришлось срочно припомнить пару забавных эпизодов из школьной жизни, свидетельствовавших о том, что несмотря на отсутствие глобальных событий, учебу на шестом курсе нельзя было называть совсем уж скучной. К рассказу о седьмом курсе я переходить не спешил, лишь ограничился упоминанием, что, не считая налета на Хогсмид, во время которого Сириус и попал к нам в руки, со стороны Волдеморта больше поползновений не было. Мой рассказ о наказании Бэллы, которому я стал невольным свидетелем, Сириус выслушал с каким-то мрачным удовлетворением, и заявил, что ему ее ни капли не жаль. Я был с ним солидарен - жалость к Белатриссе казалась чем-то запредельным, хотя я знал, что Дамблдор расстроился бы, узнай он о подобных мыслях с моей стороны.

Я мог бы болтать с ним всю ночь напролет - тем более, что сам Сириус, по его словам, выспался на год вперед, и теперь хочешь - не хочешь, вынужден будет какое-то время бодрствовать. Однако по его осунувшемуся лицу уже снова скользила тень усталости, под глазами залегли синяки, и я понимал, что даже если он не сможет уснуть, крестному все равно необходим отдых. Да я и сам, признаться, с трудом заставлял себя сдерживать зевки. Теперь, когда напряжение и тревога за его судьбу отступили, а горе и боль от "измены" Блейз и "предательства" Драко развеялись без следа, я чувствовал себя так, словно могу проспать неделю. И ведь при всем при том, было еще совсем не так уж поздно - часы где-то за стеной пробили полночь, - и только тут я вдруг каким-то рывком сообразил, что это же, боггарт побери, Рождественская полночь! Улыбнувшись крестному, я поздравил его с Рождеством. Конечно, времени у меня было мало, но я приготовил ему подарок - правда, он сейчас в Башне, среди подарков остальным, и его доставят только завтра с утра, но это ничего, это ведь традиция!

Дверь палаты тихонько скрипнула, впустив Люпина - надо же, а я и не заметил, когда он уходил... Удостоверившись, что Сириус более-менее в порядке, насколько это было возможно в его состоянии, он сообщил мне, что поскольку все равно присутствующие не спят, директор принял решение устроить небольшое празднование Рождественской ночи, в котором Сириус тоже сможет принять участие после того, как его осмотрят мадам Помфри и профессора. Заверив крестного, что буду поблизости, я встал, потянулся всем телом, и вышел из палаты.

Да уж, ТАКОГО веселого Рождества у меня даже за годы учения в Хогвартсе еще не было. В принципе, мы вроде бы не устраивали ничего сверхъестественно веселого - никакого разгула, да и особенного празднования тоже. Мы просто собрались все вместе, и болтали, смеялись, рассказывая друг другу забавные истории и шутки, попивая легкий имбирный эль, и закусывая шотландским печеньем, вроде того, каким угощала меня однажды на пятом курсе МакГонагалл. Очаровывало само ощущение единства, со всеми, даже с мрачным и язвительным, как всегда, Снейпом, то и дело бросающим неприязненные взгляды на Сириуса, которого из палаты мадам Помфри выпустила только в кресле-каталке. В первый момент крестный пришел в ярость, услышав ее предложение, но потом был вынужден согласиться, что не в том состоянии, чтобы передвигаться самостоятельно. Всё, абсолютно всё - ну, возможно, кроме необычного внешнего вида Блейз, к которому я так и не смог привыкнуть, хоть и старался, - казалось уместным и естественным. И то, как спокойно, доброжелательно общается со Снейпом Люпин, как держатся за руки Рон и Гермиона, а Дамблдор в своей обычной манере любезничает с мадам Помфри, и даже то, как переглядываются, улыбаясь друг другу, Джинни и Малфой.

Не обошлось и без забавных казусов - чего стоило только одно выражение лица Сириуса, когда я представил ему Драко как своего друга, и человека, которому несколько раз обязан жизнью, и которому несколько раз спасал жизнь сам. Крестный недоверчиво покосился на Малфоя, потом, почему-то, - на Снейпа, - потом внимательно посмотрел на меня, словно желая убедиться, что я в здравом уме.

- Гарри, поправь меня, если я ошибаюсь, но этот парень - это ведь Драко Малфой, сын Люциуса Малфоя, не так ли? - спросил он.

- Ну да, - кивнул я.

- Того самого Люциуса Малфоя, который - правая рука Волдеморта? Который подкинул Джинни дневник Тома Риддла? Который отвечал за ту операцию в Министерстве, и всячески пытался отобрать у тебя пророчество?

- Да, и того самого, который вроде был убит Пожирателями Смерти в Азкабане, около месяца назад. И ты, вроде, при этом присутствовал, - закончил я сердито, снова утвердительно кивая. Я вовсе не обвинял крестного, и он это понимал, но факт оставался фактом - ему было известно о "печальной" судьбе Люциуса. Сириус несколько минут переваривал эту информацию, а потом упрямо тряхнул головой.

- И все же. Помнится, в свое время ты уверял меня, что Малфой - это чуть ли не худшее, что могло приключиться с тобой в школе, - заметил он. Я почувствовал, что краснею - даже кончики ушей запылали от стыда, и я не смел поднять взгляда на Драко. Однако тот лишь беззаботно фыркнул, в своей обычной непробиваемо-наглой малфоевской манере.

- Рад, что мои усилия сделать твою жизнь невыносимой не пропадали даром все эти годы, Поттер, - заметил он, и, наконец отважившись поднять голову, я встретил знакомую дружескую ухмылку и лукавый взгляд сияющих серебром глаз. - Хотя, увы, пальма первенства все равно мне не принадлежит, - притворно вздохнул он.

- Что правда - то правда, на этом поприще Амбрридж тебя обскакала, - заметил я, отвечая ему такой же ухмылкой. Гермиона и Джинни покатывались со смеху, и даже Рон, хоть и силился придать своему лицу насупленное выражение, время от времени усмехался. - А вообще, вы со Снейпом обычно составляли друг другу неплохую конкуренцию, - добавил я. Драко невозмутимо дернул плечом.

- А может, мы не конкурировали, а наоборот, выступали в союзе? - хмыкнул он, выгнув бровь. Я в притворном ужасе схватился за голову.

- Мерлин, ты был ко мне милосерден, и не позволил понять этого! - провозгласил я драматическим голосом.

- Это к тебе Творец был милосерден, Поттер, а не Мерлин, - когда не дал тебе ума, - заметил Драко, постучав, для выразительности, пальцем по лбу. Я демонстративно поморщился и потеребил пальцем ухо.

- Не стучи себя по голове Малфой, а то от такого звона уши закладывает, - посоветовал я ему. Драко возмущенно сверкнул глазами.

- Это У МЕНЯ голова пустая? - в притворном гневе воскликнул он.

- Ты - блондин, какие еще вопросы? - фыркнул я. Малфой аж задохнулся от негодования, но не выдержал, и, присоединившись к хохочущим девчонкам, прыснул, прикрыв глаза ладонью.

- Кажется, этот раунд ты выиграл, - сообщила мне Гермиона, немного успокоившись. - Не переживай Сириус, такие пикировки у них - обычное дело. Правда, последнее слово чаще остается за Драко, стоит признать...

- На самом деле, чаще остается ничья, - заметил Малфой, все еще улыбаясь, но уже подавив хохот. - А еще чаще - мы просто не успеваем закончить, потому что у тех, кто при этом присутствует, просто не хватает на нас терпения.

- Да, и я понимаю, почему, - заметил Сириус, все-таки тоже ухмыльнувшийся во время нашей шутливой перепалки с Драко. - И все-таки, не могу сказать, что все понимаю, - добавил он. - Ты всегда говорил, Гарри, что Малфой невыносим. А сколько раз у вас возникали проблемы из-за него? Не он ли на третьем курсе едва не стал причиной смерти несчастного Клювокрыла? Причинял море проблем Хагриду? Оскорблял Гермиону, насмехался над Роном, и...

- Ну, я тоже по отношению к нему особенным дружелюбием не отличался, - пробормотал я. - У Драко из-за меня проблем хватало, не меньше, чем у меня из-за него. Один четвертый курс чего стоил. Просто мы... смогли преодолеть это. В конце концов, глупо из-за детских обид враждовать всю жизнь. Мы просто... Просто постарались забыть о, что разъединяло нас, и сосредоточиться на том, что нас объединяет. Это гораздо важнее.

Сириус снова покосился на невозмутимо беседующего с Люпином Снейпа. Сама по себе картинка вроде этой могла показаться невероятной, даже еще на третьем курсе, когда Люпин работал в Хогвартсе. Однако с тех пор что-то все-таки неуловимо изменилось. Лично я подозревал, что эти двое как-то переговорили, все-таки, скорее всего, летом, и выяснили отношения. По крайней мере, теперь они при встречах - я мало при каких присутствовал, но все-таки паре-тройке стал свидетелем, - общались вполне цивилизованно.

- Не очень-то я уверен в твоей правоте, дорогой крестничек, - заметил Сириус со вздохом. - Мы еще поговорим об этом - как-нибудь потом. Думаю, сейчас, ради Рождества, и ради того, что я наконец-то в кругу своих друзей, я готов потерпеть и общество Снейпа. Ну, а раз общество Малфоя тебе не мешает, думаю, я выдержу и его тоже, - закончил он. Я кивнул с улыбкой, однако на душе у меня от его слов остался какой-то осадок. Почему-то на ум пришло ослиное упрямство Рона. Я вздохнул, подумав о Блейз.

- Ну, понимаешь, Сириус, это тоже еще не все новости, - проговорил я, с трудом удержавшись от того, чтобы иронически хмыкнуть.

Впрочем, известие о том, что моя девушка - слизеринка, крестный воспринял легче, чем можно было предположить, судя по его реакции на мою дружбу с Малфоем. Он обращался с ней довольно любезно, даже приветливо, и только в самом конце бросил на меня испытующий взгляд, и попросил напомнить ему как-нибудь провести со мной серьезную воспитательную беседу. Я в ответ демонстративно закатил глаза и изобразил, что пытаюсь повеситься на собственном галстуке (которого, к слову сказать, на мне вообще не было), снова вызвав у собравшихся приступ хохота.

В общем и целом вечер (если можно так назвать период с полуночи и часов до трех ночи) как нельзя более удался. Правда, первое время его несколько портило то, что Блейз и Драко почему-то демонстративно не разговаривали друг с другом, но постепенно взгляды моей Принцессы смягчились, и где-то в середине я, болтая с Роном и Гермионой, заметил, что Блейз отвела своего брата в сторону и о чем-то с серьезным видом его расспрашивает. Вид у Драко поначалу был довольно холодный, отвечал он с видимым раздражением и даже злостью, однако постепенно тоже успокоился. Гнев Малфоя сменился усталостью, парень перестал хмуриться, и их разговор плавно перетек из выяснения отношений в спокойную беседу. Наконец Блейз с некоторым сомнением покачала головой, вздохнула и, нерешительно погладив Драко по плечу что-то сказала. Я не слышал их голосов, но издали это выглядело как извинение. Малфой ответил что-то, не глядя на нее, но потом смягчился и позволил себя обнять, приобхватив ее за плечи в ответ. У меня немного потеплело на сердце. Конечно, мне было ужасно любопытно, что такого могло произойти между ними, да и вообще, почему-то у меня возникло стойкое ощущение, что я пропустил что-то важное. Раньше я знал практически обо всем, что происходило в жизни моих друзей - ну, за некоторым исключением, конечно, но, по большей части, так оно и было. Теперь же я почти ничего не понимал. Из-за чего поссорились - и поссорились ли вообще? - Драко и Блейз? И когда они вообще успели? Когда успели помириться - и помирились ли на самом деле, или я выдаю желаемое за действительное? - Гермиона и Рон? Что происходит между Драко и Джинни? Явно что-то серьезное, недаром они ТАК смотрят друг на друга все время... Мда, кажется, я действительно много пропустил, пока неотлучно дежурил у постели Сириуса!

Приняв твердое решение непременно выяснить, что происходит, я вдруг понял, что неимоверно устал. Казалось, по примеру Сириуса, я могу лечь и проспать неделю. Впрочем, если подумать, впереди Рождественские каникулы, самые длинные, не считая, конечно, летних*.

Pov Драко Малфоя.

Рождественская ночь вступала в свои права - то ли директор постарался и наколдовал что-то такое, что заставило всех проникнуться атмосферой, то ли мадам Помфри с его легкой руки подмешала в эль какое-нибудь веселящее и бодрящее зелье. Впрочем, конечно, это я зря - медсестра никогда бы не сделала ничего подобного, даже если бы ее просил не только Дамблдор, но и все портреты из его кабинета вместе взятые. Да и в общем-то никакой особенной эйфории и не было - только редкостно хорошее настроение, не столько пышущее веселостью и счастьем, сколько окутывающее ощущением душевного тепла и умиротворения. Гарри, насколько я мог судить по нашим Узам, которые, опять же, непонятно почему, снова активизировались, был абсолютно счастлив и доволен жизнью.

А вот я сам так и не смог полностью расслабиться и поддаться очарованию праздника. Во-первых, меня душила обида на Блейз - какая-то отчаянная, и почти детская, несмотря на всю серьезность повода. При мысли о том, что она не верит мне, хотелось, как в детстве, уткнуться в материнский подол и реветь в голос, глотая отчаянные крупные слезы, невзирая на возраст. Нет, конечно, я никогда не сделал бы ничего подобного: прилюдно плачущий навзрыд Малфой - это нонсенс, особенно - совершеннолетний Малфой. В последний раз я ревел у мамы на руках лет в восемь-девять, когда Блейз во время игры зашвырнула квофл мне в лицо, а я не успел ни уклониться, ни защититься. К счастью, на все мячи отец заблаговременно наложил смягчающие удар чары, так что дело обошлось без перелома носа, и даже без каких-либо серьезных травм, но боль была ужасная, что называется, "искры из глаз". А еще к ней мешалась обида на то, что она не верила, что мне и правда больно, ссылаясь на чары, и говоря, что я просто нытик и боюсь проиграть - и это вместо извинения! В тот день за нами присматривала Нарцисса, и я, приземлившись, со слезами кинулся к матери, отшвырнув метлу. Упав рядом, я уткнулся лицом ей в колени, и ревел до тех пор, пока меня не пожалели, не пообещали кучу болеутоляющих средств (самые действенные, естественно, - мороженное и шоколад), а смущенная Блейз не начала лопотать что-то вроде того, что она не нарочно, и что ей очень жаль.

Вот и сейчас со мной творилось что-то похожее, ну, может, в меньшей степени. Помнится, обида на Гарри вызывала совсем другие чувства. Тоже хотелось заплакать, но по-другому - хотелось спрятаться куда-нибудь в темный уголок, и выплакаться, пока никто не видит. Теперь все было по-другому - и обида, и сама реакция. Да и шоколад вряд ли помог бы, с горечью размышлял я. Его роль в какой-то степени играла Джинни - от ее улыбки и взгляда мне становилось легче, как и от осознания того, что, самое главное - она-то во мне не сомневается! И все равно, стоило посмотреть на Блейз и поймать ее холодный взгляд, настроение мигом портилось. Стараясь не думать об этом, я держался поближе к Джинни, и по возможности, к Гарри, когда он не нежничал с Блейз, а так же то и дело перекидывался парой фраз с крестным. Шутливая перебранка с Гарри на глазах у Блэка несколько подняла мой дух - правда, я намерено уступил Поттеру, ну да и Мерлин с ним, пусть человек порадуется в кои-то веки. Конечно, можно было придумать с десяток достойных ответов на "блондина", но я махнул рукой.

Я продолжал держаться поближе к Джинни, которая ничего не имела против, хотя и старалась не особенно нежничать со мной на глазах у Рона, чтобы не портить всем вечер его бурной реакцией. Рыжий гриффиндорец, впрочем, не обращал внимания на наше общение, его куда больше занимало вернувшееся расположение Гермионы.

Постепенно, однако, я стал замечать, что взгляды Блейз, которые она то и дело бросала на нас с Джинни, из сердитых становятся задумчивыми, а на ее лице все отчетливее проступает тень сомнения. Я мысленно усмехнулся - то-то, сестренка, не будь так уж уверена в своей правоте! Окончательно удовлетворенным, и даже с оттенком злорадства, я почувствовал себя тогда, когда она подошла ко мне, и, цепкими пальцами ухватив за локоть, оттащила в сторонку.

- Драко, я не понимаю тебя, - серьезно сказала она. Я, фыркнув, отвел глаза в сторону, всем своим видом давая понять, что не желаю с ней не только разговаривать, но и видеть ее. Блейз вздохнула. - Слушай, ну не сердись, я признаю, что погорячилась. Просто... Ну, я... Я никогда не видела, чтобы ты серьезно относился к своим романам. И подумала...

- Блейз, ты единственная знала, что это не просто обычный роман! - резко сказал я, впрочем, стараясь не особенно повышать голос, чтобы не привлекать излишнего внимания. - Ты ведь знала, Гриндевальд побери, что я не стал бы драться на дуэли ради девчонки, к которой отношусь несерьезно! Если бы мне нужно было от Джинни только одно, я бы приложил все усилия, чтобы добиться этого куда раньше!

- Ну, она крепкий орешек, - с сомнением покачала головой Блейз. Я снова возмущенно фыркнул.

- Два месяца после первого поцелуя - ты думаешь, я допустил бы, чтобы она столько продержалась?

- Дрей... - сестренка кусала губы, и серьезно посмотрела мне в глаза. - Прошу тебя, дай мне слово, что у тебя это все серьезно!

- Два часа назад я признался ей в любви по Веритасом, - отозвался я. - Это, по-твоему, достаточно серьезно?

- Ты... Мерлин Великий, ты влюбился... - пробормотала она. - Я просто ушам не верю.

- А ты поверь, - мрачно буркнул я, снова отворачиваясь, и глядя в сторону. - Потому что еще раз под Веритас я подставляться не буду! Надоело! Я вам не подопытный кролик!

- Драко... - умоляющим голосом проговорила Блейз, и я понял, что против воли смягчаюсь. - Ну прости меня. Я повела себя как какая-нибудь неадекватная гриффиндорка, я знаю. Просто столько всего за последний день навалилось, я с трудом соображаю. Прости, а?

- Ну-ну, давай, дави на жалость... - проворчал я. Блейз хмыкнула и сделала умоляющие глазки.

- Ну Дра-а-ако! - протянула она. Я нее выдержал, злость улетучилась, и хотя в душе оставался еще неприятный осадок, я понимал, что слишком устал от этих беспрерывных перепадов эмоций, и у меня уже нет никаких душевных сил, чтобы продолжать дуться.

- Подлиза, - прокомментировал я ее поведение, но все же поднял глаза, и устало посмотрел на нее. Блейз заулыбалась и вдруг крепко обняла меня.

- Спасибо, - шепнула она. - И... я тебя поддержу, что бы ни случилось.

- Полчаса назад ты готова была меня порвать на мелкие кусочки, - с остаточной обидой напомнил я. - С чего такие перемены?

- Ты мой брат, - серьезно ответила Блейз, снова заглянув мне в лицо. - И, уж коль скоро ты искренен, я на твоей стороне. В конце концов, мне ли не знать, что в любви все зависит от двоих...

Однако ссора с Блейз была не единственной причиной моего беспокойства, и теперь, когда обида унялась, я снова задумался о том, что не давало мне покоя с тех самых пор, как я впервые услышал об этом сегодня днем, в Гриффиндорской гостиной. А именно - участие Дафны в нашей затянувшейся всеобщей ссоре, и, что самое главное, моя подсознательная реакция на эту новость. Конечно, может быть, во всем этом и нет ничего предосудительного, однако... Однако сейчас не те времена, когда можно позволить себе беспечность. Пожалуй, мне необходимо поговорить с крестным...

Случай представился только уже после затянувшейся "вечеринки", если можно так охарактеризовать наше разношерстное сборище в Больничном Крыле. Северус проводил нас с Блейз до входа в гостиную, и сестренка, пожелав нам обоим спокойной ночи, отправилась в спальню - после дольнего путешествия и сумасшедшего дня она уже спала на ходу. Однако я не торопился, и крестный, как всегда, почувствовав мое состояние, вопросительно посмотрел на меня.

- Ты хочешь что-то спросить, Драко, или что? - поинтересовался он. Я кинул быстрый взгляд по сторонам. Гостиная была пуста, однако рисковать мне не хотелось. Конечно, маловероятно, что кто-то подслушивает, но все же, поставлять "врагу" информацию на блюдечке с голубой каемочкой не хотелось. Я помялся, и бросил взгляд на дверь своей комнаты. Снейп понял меня без слов.

Заперев дверь, и обновив на всякий случай заклятия против прослушки, я прислонился к ней спиной, в то время как крестный уже расположился на своем излюбленном стуле.

- Ну и что такого важного произошло, что тебе потребовалось поговорить именно теперь? - с легким сарказмом спросил он. Я облизнул губы.

- Крестный, я хочу снять заклятие забвения, которое наложено на меня, - выпалил я на одном дыхании. - Плевать на опасности, я должен знать, в чем там было дело.

- Так-так... - медленно кивнул Северус. - Давай, выкладывай, - он кивком указал мне на кровать, и, усевшись, я в двух словах рассказал ему о своих подозрениях насчет Дафны и о том что узнал в Гриффиндорской башне. Выслушав, он вздохнул, и задумчиво потер подбородок.

- Все это очень странно... - заметил он. - Дафна Гринграсс.. Ее семья никогда не была связана с Темным Лордом...

- Возможно, это тот случай, когда... Она просто разделяет его убеждения? - предположил я. Северус поморщился.

- Дафна когда-нибудь высказывала особенно сильное предубеждение против маглов? - спросил он. Я пожал плечами.

- Не больше, чем все остальные слизеринцы, - отозвался я. - Но, как бы там ни было, возможно, она просто притворялась?

- Возможно, - неохотно согласился Северус. - И все же, доказательств нет. Даже если заклятие на тебя наложила она, что тоже, сомнительно, еще не факт что при этом она служит Волдеморту. Мало ли за каким занятием ты мог ее застать. Возможно, она была не одна?

- Мерлин, да мне плевать с Астрономической Башни на ее связи, крестный! И она это прекрасно знает! Даже если я застал ее там в компании Филча и Хагрида, - фыркнул я. Северус снова поморщился, и я вынужден был признать, что мое богатое воображение на сей раз завело меня куда-то не туда.

- И тем не менее, ты не можешь не допускать, что она могла пожелать оставить личность своего любовника в тайне, - возразил крестный. - Давать тебе в руки лишний рычаг воздействия на себя едва ли входило в ее планы. Ты один раз уже расстроил их осенью, если помнишь.

- Хорошо, - вздохнул я. - Возможно, возможно все именно так, как ты говоришь. А если нет? Ведь и другой вариант тоже возможен. Может быть, я услышал что-то, что говорит о ее службе Волдеморту?

- Метки у нее нет, иначе Блейз уже заметила бы это, - покачал головой Снейп. - В общей спальне скрыть такое не удалось бы.

- Сам знаю, - кивнул я. - И потом, я тоже не видел на ней Метки, когда мы... Когда был с ней.

- Ну тогда...

- Северус, это ведь не шутки, - серьезно сказал я, прямо взглянув ему в глаза. - Вопрос не в том, что могло бы быть, и что могло бы не быть. Вопрос в том, можем ли мы позволить себе беспечность?

- Ты прав, - согласился он, помолчав. - Не можем. Ладно, ладно, - вздохнув, он потер руками усталое лицо. - Я поговорю с Дамблдором как можно скорее, и попрошу его заняться тобой. Знаю, ты предпочел бы меня, но... - он замялся. - Я не готов рисковать тобой.

У меня перехватило дыхание. За семнадцать лет я, конечно, слышал от него всякое, и все-таки для сдержанного и холодного Снейпа подобное заявление - это куда больше, чем все слезы и причитания над своими детками мамаши Уизли. Я постарался ободряюще улыбнуться Северусу, и кивнул.

- Как скажешь, крестный, - выдохнул я. - Дамблдор так Дамблдор. В конце концов, ты прав, если уж ему нельзя верить, то кому вообще можно?

- Если в общем смысле - наверное, Поттеру, но уж вот твой разум ему я ТОЧНО не доверю ни под каким видом. С его "талантами" в Окклюменциии... - Снейп хмыкнул и скривился на мгновение. Я хихикнул, больше для того, чтобы поддержать его, и подумал, что на самом-то деле я УЖЕ некоторым образом доверил свой разум Поттеру - наша с ним связь снова окрепла, и временами мне казалось, что захоти я этого - и я смогу даже прочитать его мысли, или передать ему свои.

- Ну так и когда мне ожидать "сеанса" с Дамблдором? - поинтересовался я, чтобы отвлечься. Северус немного подумал.

- Ну, в данный момент точно не скажу, но думаю, в самое ближайшее время. Так что будь готов.

- Хорошо.

- Ну вот и ладно. А теперь ложись, малышня неугомонная, - притворно сдвинул брови крестный. Именно так он называл меня в детстве, будучи частым гостем в Маноре. Я рассмеялся и состроил умильную рожицу.

- А сказку рассказать? - хихикнул я. Снейп хмыкнул, и встал, потрепав меня по волосам. Подобные вольности я редко позволял даже матери, но не отдернулся и не возмутился. Попрощавшись, и - на сей раз серьезно - пожелав доброй ночи, он ушел.

Pov Гарри Поттера.

Рождественское утро для меня наступило часов в одиннадцать, если не в половине двенадцатого. В общем, где-то приблизительно в этот промежуток. Просыпался я довольно трудно - с одной стороны, сознание вроде бы пробудилось, а с другой, открывать глаза, подниматься и что-то делать было решительно лень. Наслаждаясь мыслью о том, что спешить все равно некуда, я позволил себе просто поваляться в кровати - что, в принципе, делал очень редко. Окончательно разбудил меня стук в дверь. Открыв глаза, я сел, и увидел, как в открывшемся дверном проеме появились две смутно очерченные головы - Гермиона и Джинни, как я определили по цвету и длине волос.

- Ты уже не спишь? - спросила моя лучшая подруга. Я потянулся к тумбочке, нашаривая очки, и только надев их, смог разглядеть у нее на лице веселую улыбку.

- Да нет, - отозвался я, потягиваясь, и поправляя сбившуюся во сне пижаму. - Заходите.

- С Рождеством, Гарри, - вставила свои поздравления Джинни. - Спасибо за набор, очень красивый, - сказала она, демонстрируя изящный гребень, скрепляющий сзади ее скрученные в элегантный узел волосы. На Рождество мы с Блейз на двоих подарили Джин целый набор всяческих причиндалов для волос, украшенных полудрагоценными прозрачными камнями, по цвету очень напоминающими оттенок ее глаз. Выбирала его, естественно Блейз, но, признаться, я в жизни не придумал бы лучше. Там были всевозможные заколки, гребешки, декоративные шпильки, расчески и новая качественная массажная щетка (зачарованная так, чтобы расчесывать волосы "до неповторимого шелкового блеска", как утверждала аннотация), взамен старой, на которую Джинни периодически жаловалась. Я улыбнулся девушке.

- Это от нас с Блейз, - заметил я. Джинни кивнула.

- Да, я поняла, - сказала она. - Спасибо. А Блейз я поблагодарю, когда увижу, - добавила она, теребя кулончик, висящий на шее. Присмотревшись, я разглядел крохотную симпатичную лисицу, похоже, золотую, сверкающую голубыми камушками глаз. Мои брови поползли вверх. Джин, перехватив мой взгляд, хмыкнула. - Нравится? - спросила она.

- Ээээ... ну, да, - согласился я, мысленно признавая, что образ идеально подошел Джинни. Но кто может себе позволить подобные подарки? Кулон, точно, золотой, а камни-глаза слишком яркие хотя бы по сравнению с теми, что в гребешке - наверняка драгоценные. Кому это по карману? Близнецам? В принципе, дела у них идут превосходно, и они и без того завалили сестренку модной одеждой и обувью, но дарить ей украшения было все-таки немного не в их стиле... Нет, для такого подарка нужен кто-то куда более внимательный...

- Это от Драко, - сказала она, подтверждая мои мысли. Я сглотнул.

- Оу... Ну... А... - информативно выдал я. - Хм, это довольно дорогой подарок, - наконец смог я выдавить. - Нет, Малфой, конечно, не обеднеет, но... Ты приняла его?

- А почему я не должна принять подарок от своего парня? - искренне изумилась Джинни. От удивления я аж воздухом поперхнулся на вдохе, и закашлялся так, что с меня чуть очки не свалились.

- От твоего КОГО???? - переспросил я, когда смог говорить. Джин, хихикнув, одарила меня лукавым взглядом, подтвердившим стопроцентную точность попадания в образ лисы.

- От моего парня, - повторила она. - Мы встречаемся, ты не знал?

- Давно ли? - прохрипел я, поправляя очки, и нашаривая на тумбочке палочку, чтобы наколдовать себе немного воды.

- Официально - со вчерашнего вечера, - отозвалась она. - А неофициально... Ну, у нас все началось где-то на Хэллоуин. Примерно так.

- Хэллоуин, - повторил я задумчиво, и меня вдруг молнией пронзила страшная мысль. - Джин, - начал я, облизнув пересохшие губы. - После Хэллоуинского маскарада Рон вызвал Драко на дуэль. За оскорбление чести семьи. Он... у него, что, и правда была причина? Бог мой, вы с ним...

- Не сходи с ума, - поморщилась девушка. - Драко еще тогда сказал, что никакого "урона" не было. Рон застал нас, когда мы всего лишь целовались. Ну и взбесился, естественно. Честно говоря, не уверена, чем бы все закончилось, не появись в самый ответственный момент Снейп...

- Угу, - отозвался я. Помолчав, я обдумал полученную информацию. Дрей и Джинни. Ох, Мерлин великий, ну почему все так непросто? - Джин, - осторожно начал я. - Слушай, я... Я все прекрасно понимаю, вы встречаетесь и все такое, но... Прости, не обижайся, но ты ведь знаешь его репутацию относительно девушек?

- Знаю, - невозмутимо кивнула она, бесцеремонно усаживаясь на край кровати. Гермиона с нарочито отсутствующим видом изо всех сил делала вид, что греет руки возле печки. Я облизнул пересохшие губы, и, все-таки нашарив палочку, призвал стакан со столика в углу.

- Ну, а ты не допускаешь мысли, что... Ну, что для него все не так серьезно, как для тебя? - спросил я. Джинни хмыкнула, ее пальцы задумчиво играли с цепочкой кулончика.

- Нет, я так не думаю, - отозвалась она.

- Джинни! - вздохнул я, чувствуя опустошенность. Нет, надо серьезно поговорить с Малфоем, и чем скорее, тем лучше. И как он умудрился так запудрить Джин мозги? И все-таки, одно дело - куча девчонок, которые у него были, а другое - она. Он ведь знает, что Джинни значит для меня, для всех нас! Неужели ему настолько все равно? Или же... Мысль показалась абсурдной. Ну не мог же Малфой серьезно в нее влюбиться? Или мог? Уизли, конечно, по его понятиям, практически нищие, да и маглолюбцы, но с другой стороны, он на нашей стороне, а у нас маглолюбие нынче в моде, как однажды выразилась в шутку Блейз. Кроме того, он достаточно богат, чтобы не думать о том, какое приданое будет у его жены, и будет ли оно вообще. И к тому же, что куда важнее, Уизли, при всем своем маглолюбии, - чистокровные. И потом, то, как он смотрел на нее... На Дафну, например, он так не смотрел, даже когда они еще встречались. Хотя, где уж мне судить! Может, это было обыкновенное увлечение, или не реализованное желание? Сказать откровенно, я далеко не спец в любовных делах...

- Гарри, поверь мне, я знаю, о чем говорю, - спокойно сказала Джинни. - У нас с Драко все серьезно.

- Насколько серьезно? - снова похолодел я. Джин вздохнула.

- Он сказал, что любит меня, - сказала она. - Знаю, ты скажешь, это не аргумент, и он мог солгать. Но в том-то и дело, что как раз этого он и не мог.

- В смысле? - переспросил я. - Почему не мог? Ты что, Веритас на него наложила? - фыркнул я ради шутки, чтобы чуть разрядить обстановку.

- Да, - отозвалась Джинни. Я снова поперхнулся воздухом, и выронил из рук стакан (к счастью, пустой). Он скатился по одеялу и упал на пол, но не разбился. Гермиона возле печки негромко охнула, вытаращившись на Джинни так, словно та вдруг отрастила клыки и нацепила кожаный корсет, как какая-нибудь вампирша из дешевых магловских фильмов, которые порой посматривает Дадли.

- Ты наложила на Малфоя Веритас, чтобы узнать, любит ли он тебя? - ошалело спросил я.

- Или ты это спросила еще тогда же, позавчера вечером? - вторила мне Гермиона.

- Нет, вчера, - поморщившись, нехотя ответила Джинни. По ее лицу было хорошо видно, что она уже жалеет о том, что сказала это. - И не смотрите на меня так! Это была его инициатива!

- И что, опять его палочкой? - встревожилась не на шутку Гермиона. - Джин, черт побери, это же опасно! После того, какой был резонанс в первый раз...

- Да успокойся, моя это была палочка, моя! - резко перебила ее Джинни. - Я прекрасно помню насчет резонанса, не волнуйся. Он хотел предложить свою, но я не взяла. Да поймите же вы, Драко прекрасно знает свою репутацию! Он хотел сделать так, чтобы не было сомнений ни в его чувствах, ни в его намерениях!

- Ну-ну, - кивнул я, заклинанием призывая стакан из-под кровати, куда он закатился. - А предложение он тебе еще не сделал?

- Пытался, - хмыкнула Джинни, и расхохоталась в голос, при виде выражения моего лица. Нет, правда, в тот момент мне показалось, что я уже был близок к смерти от асфиксии - третий раз подавиться воздухом за какие-то десять минут - это еще то удовольствие... - Шучу, Гарри, шучу, расслабься ты уже. Малфой намекал, что намерения у него серьезные, но согласился со мной, что лучше не спешить, и что мы еще чересчур молоды для столь далеко идущих планов. Так что пока мы всего лишь встречаемся. И давайте успокоимся на этом. В конце концов, даже если у нас ничего не получится и мы расстанемся, это не трагедия. Сколько парочек то сходятся, то разбегаются? - она серьезно посмотрела на меня, потом на Гермиону, потом снова на меня. - Я не хочу, чтобы наши отношения зависели от кого-то еще, пусть это "кто-то" и желает мне добра, - вздохнула Джинни. - Я хочу, чтобы, какое бы решение мы с Драко ни приняли, это было продиктовано нашими чувствами друг к другу, а не тем, что его вынуждают на это мои родные и друзья. Понимаете?

- Скажи-ка, Джинни, - прищурившись, сказала Гермиона, в упор глядя на подругу, - Ты говоришь, он любит тебя. А ты? Ты сама-то к нему как относишься? Твои слова не пронизаны особой любовью...

- По-твоему, Гермиона, я могу... - возмутилась Джинни, и осеклась. Помолчав, вздохнула, и с вызовом посмотрела на старосту. Она ничего больше не сказала, но Гермиона и не переспрашивала. Я тоже хранил молчание, не решаясь лезть не в свое дело. Однако с Малфоем поговорить все же стоит. Просто для самоуспокоения. Упаси Мерлин настаивать на чем-то или запугивать его, но...

- Гарри, а ты уже открыл свои подарки? - сменив тему, спросила Гермиона. Я тряхнул головой и поставил стакан на тумбочку - пить совсем расхотелось.

- Нет еще, - отозвался я. - Не хотите помочь?

- Нет уж, давай сам, - хихикнула Джинни. - Я с утра уже наоткрывалась...

- А я пойду, пожалуй, разбужу Рона, - сказала Гермиона. - Притащу его сюда, все-таки, Рождество такой праздник, который лучше праздновать всем вместе.

- Угу, - отозвался я, стягивая обертку с большого свертка - от мистера и миссис Уизли.

Подарки не принесли особенных неожиданностей. От четы Уизли, как всегда мне достался фирменный свитер Молли, - зеленый, с желтым снтичем, - и огромная коробка домашних сладостей. От Хагрида - брусок чего-то непонятного, по виду цвету и запаху напоминающий кирпич (как оказалось, халва собственного приготовления, попробовать которую я благоразумно не решился), и в качестве довесочка, неожиданно полезный подарок - серый ремень из неизвестной кожи, но не для пояса, а вроде тех, на которых носят сумки через плечо. Как написал Хагрид - на этом ремне можно нести вес хоть вдесятеро больше своего, и совсем его не ощущать. Для проверки я прицепил его к своему чемодану, и немедленно убедился, что все написанное - чистейшая правда. Фред и Джордж прислали мне огромную коробку всевозможных товаров из своего магазинчика - несколько вариантов полностью доработанных "Ночных грез", которые с Нового года должны были поступить в продажу, "дневные мечты", набор самых разных перьев, от перьев-шпаргалок до шуточных, ну и, конечно, забастовочные завтраки и прочие забавные сладости. Подарок от Рона тоже, в общем-то, был довольно предсказуемым - очередная деталь формы "Пушек Педдл".

Несколько неприятных минут доставил небольшой сверток от Кричера. Помня о его прошлом подарке - кульке червей, я осторожно поднял сверток на вытянутых руках, держа над полом, и снял обертку. Из него выпала дохлая крыса, сдохшая, видимо, минимум пару недель назад. Джинни охнула, и поспешно взмахнула палочкой, изничтожая "сюрприз" домовика, пока отвратительный запах не наполнил комнату. Я содрогнулся, с трудом сдерживая позывы к рвоте, и отправил останки обертки по назначению, следом за содержимым - тоже, по примеру Джин, уничтожил. Закончив, мы переглянулись, и, воспользовавшись отсутствием Гермионы, несколько минут дружно костерили на чем свет стоит сбрендившего домового эльфа.

Впечатление несколько скрасил подарок от Добби - как всегда, разномастные, связанные вручную носки, довольно милые, и, как я уже знал по опыту, приносящие удачу (ну, по крайней мере, мне хотелось так думать. Не сказать, что мне в них особенно везло, но и ничего плохого тоже не случалось). Гермиона - вот это, и правда, неожиданность! - подарила мне не очередную заумную книгу, а волшебный одеколон, с довольно приятным запахом, от которого, как написано, "щетина вырастает медленнее". Это вызывало улыбку: я и так бреюсь в лучшем случае раз в неделю, и то, больше для порядка - щетина у меня редкая, и вылезает неохотно. Джинни мне подарила новые перчатки, Драко - мантию, редкостно элегантную, и, вне всякого сомнения, дорогую. При этом в сопровождающей подарок поздравительной открытке под обычными пожеланиями, был приписан не очень понятный постскриптум "Я никогда не забываю своих долгов!" и нарисована забавная рожица. В первый момент я пришел в замешательство, а потом вспомнил наши приключения в Башне Восхода, и то, как Драко в шутку пообещал купить мне новую мантию взамен старой, которую я изничтожил, пока отдирал от него паутину. Посмеявшись, я подумал про себя, что моя простая школьная мантия, которая погибла в неравной борьбе с кварроковыми тенетами, стоила раз в тридцать дешевле подаренного мне чуда портновского искусства. А впрочем, Малфой в своем репертуаре.

Но самым лучший подарок оказался от Блейз - подарочное, совершенно роскошное иллюстрированное издание "Властелина Колец", при виде которого я впал почти в благоговейный экстаз. Мне нравилось в этой книге абсолютно все - начиная от содержания и великолепных ярких картинок, которые, казалось, вот-вот начнут двигаться, хотя книга была не магической, и вплоть до запаха тисненой кожи обложки и шелеста упругих белых страниц - бумага была просто запредельного качества. Я даже и не знал, что нечто подобное вообще выпускают - было полное ощущение, что книгу делали на заказ, хотя как такое возможно, я не представлял. Я, позабыв обо всем, рассматривал книжку, перелистывал, цепляясь взглядом за любимые моменты, пока Джинни это не надоело, и она не отобрала у меня "мою прелес-с-сть".

- Ради всего волшебного, Гарри, почитаешь потом! - рассмеялась она в ответ на мой протестующий возглас и обиженную гримасу. - Как дитя малое, честное слово...

- Ладно, ты права, - сдался я. - Что-то Рон с Гермионой там застряли...

- О, уверена, Рональд тоже решил сперва открыть свои подарки, - фыркнула Джин. - Все вы, мальчишки, одинаковые!

- Слушай, Джин, кстати, ты не в курсе, они с Гермионой что, помирились? - полюбопытствовал я.

- Ну, насколько я знаю, официальных извинений никто никому не приносил, - пожала плечами Джинни. - Но они, если подумать, официально и не расставались. Ну, в смысле... Никто ни слова не говорил о том, что все кончено, или наоборот. В общем, ты понимаешь. Хотя, с другой стороны, не все же пары придерживаются официоза.

- Ну да, - смущенно кивнул я. - Так они... Вместе теперь опять, или все-таки нет?

- Насколько я могу судить, они стали друг к другу ближе. Пожалуй, можно сказать, что они и впрямь помирились. Хотя, признаться, я не видела, чтобы они ходили на свидания, или хотя бы просто целовались, но... Держатся они рядом и общаются довольно близко.

- Ну, и то хорошо, - вздохнул я, и неохотно все-таки опять выбрался из разворошенной постели, заваленной разорванными обертками, ленточками, вперемешку с конфетами и приколами от Фреда и Джорджа. Вытащив из чемодана чистую одежду, я прошлепал к ширме и стал переодеваться.

В Большом зале, где по случаю праздника завтрак все еще подавался, меня ждал еще сюрприз - а точнее, целых два. Первым был Сириус, сидящий рядом с Люпином за преподавательским столом, в компании довольного, буквально сияющего Хагрида и мрачного, замкнутого Снейпа, старательно делающего вид, что он здесь случайно, и вообще, его хата с краю. Вид крестного меня несколько встревожил - несмотря на показную бодрость, он был бледен, а под глазами залегли тени, но Сириус с улыбкой успокоил меня.

- Я не был настолько плох, чтобы нуждаться в постельном режиме, - сказал он, когда я, подбежав к нему, поздоровался, и поинтересовался, как он себя чувствует. - Мадам Помфри просто святая - она не стала настаивать, чтобы я оставался в кровати. Она считает, что небольшие прогулки помогут мне быстрее восстановить силы и разработать мускулы, кроме того, Ремус присмотрит за мной, если что. Не волнуйся, Гарри, обещаю тебе, я буду в полном порядке.

- Ну хорошо, раз ты так считаешь... - согласился я, не очень уверенный в его правоте, однако по собственному опыту зная, что в чем-то он прав, и восстанавливаться на ногах и правда быстрее и легче.

Вторым сюрпризом стала Блейз, которая, вместе с Драко, появилась, когда даже этот поздний завтрак уже закончился, и почти все учителя разошлись. Люпин с Сириусом тоже удалились, заявив, что крестному необходим свежий воздух. Я порывался пойти с ними, но Сириус припечатал меня взглядом, и заявил, что я еще не поел как следует, а он не позволит, чтобы любимый крестник из-за него голодал. Я сильно подозревал, что на самом деле им просто хотелось обсудить поподробнее дела Ордена, до которых я по их мнению еще не дорос, и ощутил в глубине души обиду. Во-первых, мне уже семнадцать, и я имею право знать правду, а во-вторых, дела Ордена относятся ко мне в первую очередь! Ведь это мне, согласно этому гадскому пророчеству, предстоит в конце концов встретиться один на один с этим красноглазым выродком! И в-третьих, уж кто-кто, а Сириус никогда не стремился скрыть от меня информацию! Из всех членов Ордена именно он рассказывал мне больше, чем кто бы то ни было другой - ну, может, исключая мистера Уизли временами, и, наверное, Дамблдора в прошлом году. Ну да, если верить его словам, кроме нас с ним, и тех, кому я рассказал об этом, про крестражи не знает больше никто, даже из Ордена. Хотя, Мерлин его знает. Он никогда не говорил ничего подобного прямо, открытым текстом. Скорее директор постарался, чтобы у меня сложилось такое впечатление... И все-таки... Правильно ли я поступил, рассказав обо всем Драко? Конечно, Дамблдор считал, что ему можно доверять, да я и сам доверял Малфою, но все же... Если уж директор не доверил это даже членам Ордена... Размышляя об этом, я вяло ковырял вилкой в тарелке, изредка отправляя в рот кусочки яичницы и бекона, но без особенного энтузиазма, и тщетно пытался отвлечься от невеселых размышлений, прислушиваясь к болтовне остальных (то есть Рона, Гермионы и Джинни). Впрочем, сосредоточиться было особенно не на чем - Рон и Джинни болтали о квиддиче (Рон доказывал, что у "Пушек" еще есть шансы выбиться в финал, Джинни же была настроена более скептически), а Гермиона с увлечением перелистывала книгу о Родовой Магии, которую подарила ей Блейз. Книжка была старинная, и не столь потрясающего качества, как моя, но, по словам Гермионы, содержала просто прорву полезной информации, по крайней мере, на первый взгляд.

Слизеринцы появились в большом зале, когда столы уже опустели, и только наша компания еще ковырялась в тарелках, да несколько младшекурсников из Рейвенкло болтали в дальнем конце своего стола. Однако в тот момент, когда я увидел Блейз, все мысли о еде, времени, о Сириусе и о том, что он обсуждал с Люпином, равно как и о правильности моего откровенного разговора с Драко - да что там, вообще обо всем! - вылетели у меня из головы, заставив вскочить на ноги и не верящим, потрясенным взглядом уставиться на нее, открыв рот. И было от чего! Блейз, невозмутимо вскинувшая голову, вопросительно смотрела на меня, чуть изогнув брови, но было прекрасно видно, что она с трудом сдерживает улыбку, а Драко вообще откровенно расхохотался, при виде моего ошеломленного лица. Но мне, честно говоря, в тот момент было плевать с Гремучей Ивы на все насмешки, даже если бы надо мной стал смеяться, показывая пальцами, весь Хогвартс.

Блейз пребывала в своем обычном облике. Ни следа этих жутких темных волос в египетском стиле (о чем просветила меня вчера Гермиона), ни кажущихся чужими карих глаз, ни смуглой, загорелой кожи. Пышные, спускающиеся до талии золотисто-рыжие локоны, как всегда, безупречно ухоженные и красиво уложенные, искрящиеся весельем зеленые глаза, и - единственный след от пребывания на бразильском солнце - несколько выскочивших на носу веснушек, лишь оттеняющих белую кожу моей принцессы.

Сказать, что когда первое изумление отступило, я пришел в восторг - ничего не сказать. Меня охватила настоящая эйфория. Чуть ли не вылетев из-за стола, я подхватил ее на руки и закружил по залу. Блейз взвизгнула и засмеялась, обвивая меня руками за шею.

- Гарри! Сумасшедший, поставь меня на место! - воскликнула она, но ее сияющие глаза и улыбка говорили о том, что она вовсе не имела этого в виду на самом деле. И тем не менее, я, как послушный мальчик, опустил ее на пол, не выпустив, правда, из объятий, и тут же страстно поцеловал, абсолютно не волнуясь о том, что нас видела чуть ли не половина тех, кто оставался на каникулы в школе. - Вот не думала... что мой внешний вид... так много для тебя зна... ох! - задыхаясь, выдавила Блейз, когда я ненадолго прервал поцелуй. Однако я не дал ей закончить, снова запечатав ее рот своим.

- Я буду любить тебя, как бы ты не выглядела! - пылко выдохнул я, когда смог говорить. - Но я все равно рад, когда ты выглядишь как ТЫ, а не как вчерашняя "незнакомка".

- Ты... - ее глаза казались огромными, веселая улыбка исчезла, сменившись потрясением и недоверием одновременно. Я даже не сообразил, в чем дело, и встревожился. Что я такого сказал, чтобы обидеть ее? Но, как оказалось, Блейз вовсе не обиделась - дело было в другом. - Ты ЛЮБИШЬ меня? - тихо и потрясенно спросила она. Я захлопал глазами. Бог мой, разве это не было очевидно? И разве я раньше не говорил этого? Я был уверен, что она в курсе того, как я отношусь к ней...

- Ну конечно я люблю тебя, Блейз... - серьезно отозвался я, и лишь крепче прижал ее к себе, когда она вздрогнула и попыталась отстраниться. Твердо решив, что не позволю несуществующим обидам и сомнениям встать между нами, я заглянул ей в глаза. - Неужели ты сомневалась? Я...

- Ты никогда не говорил об этом... - тихо отозвалась она, упорно глядя в сторону.

- Ну... все когда-то говорится впервые, - возразил я. - Просто до сих пор я не думал, что... Я не задумывался над тем, насколько мои чувства к тебе... Насколько они глубоки. А эта наша ссора заставила меня осознать, как сильно я успел влюбиться. - Я чувствовал, что краснею. Я не мог видеть себя со стороны, но судя по ощущению жара, охватившему меня, мое лицо и даже уши пламенели не хуже шевелюры Рона. Блейз наконец подняла глаза и испытующе посмотрела на меня, словно пытаясь прочесть по моему лицу, насколько правдиво было сказанное. Видимо ответ удовлетворил ее - на губах девушки расцвела улыбка, напряженность и недоверие исчезли, а упиравшиеся мне в груди руки расслабились и легли на плечи.

- Я тоже тебя люблю... - шепнула она, и, смущенно опустив глаза, спрятала зардевшееся лицо в моем плече. Мое сердце на мгновение замерло, - ровно на то долгое, обжигающее мгновение, которое потребовалось мне, чтобы осознать услышанное. А потом оно дернулось, совершая немыслимый кульбит внутри меня, и заколотилось как сумасшедшее, словно стремясь вырваться из груди и... Я резко выдохнул, чтобы хоть чуть-чуть взять себя в руки, но это оказалось жалкой попыткой. Моя рука, словно зажила собственной жизнью. Потянулась, коснулась нежной щеки девушки, потом скользнула к подбородку, приподнимая ее голову...

- Блейз... - выдохнул я, и снова припал губами к ее губам. Она, казалось, только этого и ждала, ответив на поцелуй сразу, мгновенно, и с таким пылом, словно ждала этого уже целую вечность.

Не знаю, сколько времени нам потребовалось, чтобы опомниться и вспомнить, что в Зале мы не одни. Однако, когда я смог оглядеться, я понял, что заблуждаюсь - кроме нас тут никого не было.

Остальные обнаружились в холле, и обстановка была напряженной донельзя. Разъяренный, но какой-то растерянный, словно бы обескураженный Рон стоял перед выпрямившимся, подобравшимся Драко, а между ними, вклинившись, стояла Джинни, и что-то негромко но сердито выговаривала брату. Гермиона стояла чуть поодаль, с палочкой наготове, и на лице у ее застыло выражение глубокого сомнения, пополам с одобрением, когда взгляд падал на Джинни. Я недоуменно нахмурился, но встревать не спешил: было не очень похоже, что ситуация требует немедленного вмешательства. Я вопросительно посмотрел на Блейз, надеясь, что она в курсе дела, но моя девушка лишь неопределенно пожала плечами.

- Не знаю, о чем думает Драко, заводя роман с Джинни Уизли, - тихо сказала она. - Настроен он вроде бы серьезно, но... Ее братья это точно не одобрят.

- Это не из-за этого вы вчера с ним поссорились? - полюбопытствовал я. Блейз вздохнула.

- Ну да, - сказала она. - Стыдно признаться, я сначала вообще не верила в серьезность его намерений, но... Кажется, У него это и впрямь не просто увлечение.

- Джинни сказала, что он под Веритасом сказал, что любит ее, - заметил я. Блейз вздрогнула.

- Да, он мне тоже об этом говорил, - сказала она. - Хм... Не ожидала от него, если честно. Подобные романы совсем не в духе Драко. А с другой стороны, если верить маме, Малфои влюбляются именно так - однажды и навсегда.

- При чем тут твоя мама? - не понял я.

- Оу, ну... - Блейз смущенно хмыкнула. - Понимаешь, она подумала, что... Словом, когда я резко засобиралась уезжать вчера утром, она решила, что виной всему парень. Она была недалека от истины, а? - хмыкнув, добавила она, погладив меня по плечу.

Я улыбнулся в ответ, чувствуя, как от ее прикосновения по коже побежали мурашки. Захотелось тут же притянуть ее к себе и поцеловать, но я удержался. Одно дело целоваться у всех на виду, пребывая в восторженной эйфории, как несколько минут назад, в Зале. И совсем другое - делать то же самое, прекрасно понимая, где мы и что творим.

- И что же твоя мама сказала? - спросил я, чтобы отвлечься от опасных мыслей. Блейз подала плечами.

- Она рассказала мне о своей первой и безнадежной любви, - ответила она. - Оказывается, она еще со школы любила Люциуса.

- Мерлин! Старшего Малфоя!?

- Ага. А он был прочно влюблен в Нарциссу. И остался ей верен, несмотря на все интриги. Да что там интриги... Видел бы ты их сейчас, Гарри... Ну, не прямо сейчас, конечно, но я имею в виду - в ближайшее время, даже после возвращения Лорда.

- Да-да, я уже понял, что наедине друг с другом они не такие, как на людях, - отозвался я. Меньше всего мне хотелось обсуждать сейчас Люциуса Малфоя и его отношения с его женой. Конечно, для Драко и Блейз они, прежде всего - родители, но как бы я не относился к их детям, для меня Люциус был и остается Пожирателем Смерти, в первую очередь. Да и Нарцисса Малфой в свое время произвела на меня не самое приятное впечатление, хотя я и не мог бы сказать о ней ничего конкретно плохого.

- Угу, - вздохнула Блейз. - Ну да не столь важно. Суть ты понял. Дрей утверждает, что у него с Джинни все серьезно, и я склонна ему верить, особенно учитывая их рассказы о заклятии Веритас.

- И все-таки я поговорю с ним, - пробормотал я, обращаясь скорее к самому себе, чем к девушке. Блейз серьезно посмотрела на меня и кивнула.

Однако серьезного и откровенного разговора с Драко не получилось. Ну, начать хотя бы с того, что, несмотря на решительно настроенную Джинни, переупрямить Рона было затеей довольно-таки безнадежной. Мой лучший друг не желал смириться с тем, что его сестра хочет встречаться с Малфоем, и никакими силами невозможно было заставить его смириться. Он грозился стереть Драко в порошок, если тот хоть приблизится к ней, и успокоился немного только после того, как Джин пригрозила, что проклянет его каким-нибудь страшенным родовым Проклятием, если он не заткнется, и еще добавила, что если уж он не может смириться, то пусть, по крайней мере, злопыхательствует молча, и не встревает в ее дела. Конечно, Рон не смирился, и все равно злобненько косился на Малфоя, но хотя бы отчасти цель оказалась все же достигнута.

И все-таки, у меня самого так и не получилось расспросить обо всем Драко. Как до меня дошло уже потом, мы всем скопом просто капитально достали Малфоя - каждый член нашей компании хотел лично удостовериться в серьезности его намерений. Сначала сама Джинни, потом Блейз, Гермиона, Рон, наконец, я сам - а ведь список еще только начинался, впереди были близнецы, Билл, возможно, Чарли, мистер и миссис Уизли, где-то на горизонте так же маячил Перси, который, хоть и был отлучен от семьи, все же, без сомнения, тоже беспокоился за единственную и любимую сестренку. А кроме того, как я сильно подозревал, список "переживающих" не ограничивался только тем, кто переживал за чувства Джинни. Драко, без сомнения, еще предстояло объясниться с собственными родителями, и как бы он ни хорохорился, утверждая, что Люциус не в том положении, чтобы критиковать его выбор, на самом деле было более, чем понятно, что если старшему Малфою не понравится девушка сына, тому предстоит настоящая война. Ну и помимо родителей, оставался еще и Снейп, который, как крестный отец, тоже вполне мог побеспокоиться о личной жизни крестника. И в последнюю (но не по значению) очередь, не стоило так же забывать о слизеринцах, которые все равно вмешаются в личную жизнь своего лидера, наплевав с африканского баобаба на то, что никаких прав на это у них нет.

Так что ничего удивительного, что, когда я позже тем же днем попытался заговорить с Драко на эту тему, Малфой чуть ли не взвыл, и закатил глаза в притворном ужасе.

- Поттер, ну хоть ты не начинай, а? - почти взмолился он. - А то я уже подумываю повесить себе на спину табличку типа "У меня с Джинни все серьезно! Не влезай - убью!", или что-нибудь в этом роде. Как думаешь, сработает?

- Не знаю, - хихикнул я. - Но думаю, что нет. Все равно все родственники и знакомые захотят лично убедиться в том, что ты способен на серьезные чувства. Признаться, помня о твоей репутации законченного ловеласа, в чьей постели побывала чуть ли не половина женского населения Хогвартса...

- Ну, я бы сказал, это несколько преувеличенно, но, по сути, ты прав, - со вздохом согласился Драко. - Ни у кого, как всегда, нет причин мне доверять.

- Да брось, - фыркнул я. - Я тебе доверяю, просто... Ты пойми, я беспокоюсь за Джин.

- Она уже не маленькая девочка, и в состоянии сама решать, с кем ей встречаться, - резко возразил он. Я покачал головой.

- Она даже еще несовершеннолетняя, Драко, - сказал я. Малфой вздрогнул, словно хотел что-то сказать, а потом как-то резко побледнел и сник.

- Черт. Проклятье. Я забыл, - пробормотал он. - Черт, как я мог!

- Ты о чем? - как-то непроизвольно насторожился я.

- О совершеннолетии, - отозвался Драко. - Я совсем упустил из виду то, что она на курс младше. Черт.

- Раньше тебя это не очень заботило, - хмыкнул я. - Помнится, на шестом курсе ты не особенно задумывался, насколько младше тебя девушка.

- Да брось, я никогда не соблазнял малышню с какого-нибудь третьего курса, - фыркнул он. - Но дело не в этом. На прошлом курсе я и сам был несовершеннолетним. По сути, все что тогда происходило было детскими шалостями. А вот теперь...

- Так ты поэтому перестал спать со всеми подряд в этом году? - полюбопытствовал я.

- Дурак ты, Поттер, - вздохнул Малфой. - И не лечишься, что характерно... Я в этом году влюбился - потому и не спал с кем попало. Не считая Дафны, но по ее поводу я уже объяснялся...

- Елки-иголки... - вздохнул я, усмехаясь. - Знаешь, слышать от тебя вот так, запросто, что ты влюбился - это как-то... неестественно. Как будто это и не ты вовсе.

- Я что, по-твоему, и влюбиться уже не могу? - ощетинился он. - Или ты думаешь, - Малфой не человек?

- Да успокойся ты, ничего я такого не думаю, - поспешно отозвался я. - Просто... Ну, не знаю, ты все время казался таким... Холодным, неприступным... И вообще, влюбленность с тобой как-то не вяжется.

- Вот так и ломаются стереотипы, - хмыкнул Драко.

- Так в чем проблема с совершеннолетием? - вспомнил я. - Встречайтесь, пока она не повзрослеет, какие проблемы-то? - Драко снова напрягся, и как-то странно смутившись отвел глаза. Я почувствовал, что у меня похолодели ладони, когда в голову закралось нехорошее подозрение. - Малфой. Ты... Ты все-таки планировал просто затащить ее в постель, да? - спросил я. Драко возмущенно вскинул голову, сверкнув глазами, и я почувствовал себя идиотом. - Ладно, ладно, прости, извини, - поспешно сказал я, не дав ему вставить ни слова. - Глупо было, знаю, подозревать такое. И все-таки, почему это тебя так волнует?

- А почему ты думаешь, что... - Драко запнулся, подбирая слова, и сдерживаемое раздражение прорвалось, наконец, наружу. - Почему, дементор вас побери, вы все думаете, что одно исключает другое? Почему, по-вашему, нельзя одновременно любить девушку и спать с ней?

- Что? - у меня буквально земля ушла из-под ног. Разговор происходил в одном из многочисленных школьных внутренних двориков, засыпанных снегом - мы топтались по небольшому вытоптанному пятачку, чтобы не замерзнуть, и порой напоминали сами себе выведенных на прогулку заключенных, наматывающих бесконечные круги по тюремному дворику. Драко мрачно посмотрел на меня, но я остановиться уже не мог. - Малфой, придурок, ты... Ты что сделал? Ты... ее...

- Отвали, Поттер, это не твое дело! - резко крикнул он. Я одним шагом преодолел разделяющее нас пространство, и обеими руками вцепился в отвороты его мантии.

- Черта с два это не мое дело! - рявкнул я, тряхнув светловолосого парня, точно котенка. Гнев придал мне сил, и казалось, что я шутя смогу справиться с Малфоем, хотя он и был почти на полголовы выше. - Вы оба мои друзья, Джин мне вообще как сестра, и ты думаешь, это не мое дело?

- Да будь она тебе хоть десять раз сестра! - рыкнул в ответ он, впрочем, не делая попыток вырваться. - Какого боггарта ты лезешь в ее жизнь? И в мою?

- Да ты хоть понимаешь, что это, черт побери, значит!? - завопил я.

- И что же этого такого значит?! - заорал он в тон мне. - Да сколько ж можно повторять уже! Я люблю ее, провалиться мне на этом месте!

В одно мгновение запал ушел из меня, оставив только чувство неуверенности и опустошенности. Я подался назад, мои руки соскользнули с его мантии, я поежился, обхватив самого себя за плечи.

- Дрей... - неуверенно сказал я. - А ты подумал о том, что у вашей...хм, связи - могут быть последствия? Я не имею в виду гнев ее родных и прочие прелести жизни, а... Чисто физиологические последствия?

- Гарри, я что-то не пойму, ты и правда так наивен, или прикидываешься? - нахмурился он, тоже, видимо, остывая. - Или ты думаешь, я такой идиот, чтобы не предпринять необходимые меры? Чары контрацепции, если ты их имел в виду - практически мой конек.

- А... Они... она сбоев не дают? - поинтересовался я, вспомнив о вероятных проблемах, которые возникали порой с магловскими средствами. Драко захлопал глазами.

- С какой стати они должны давать сбой? - спросил он. - Я что, дилетант какой-нибудь?

- Эээ... - я замялся. Ну, в принципе, Малфой есть Малфой, но... Черт, Рон с ума сойдет, если узнает! А Джинни? Как она могла? Хотя, в принципе, ее тоже можно понять - влюбленная девушка, как она могла бы противостоять обаянию объекта своей влюбленности? И все равно, стоило мне подумать о том, что я только что узнал, в душе поднималась буря эмоций, а в голове буквально звенело от напряжения. Усевшись прямиком в сугроб, я сжал пылающую голову холодными ладонями.

- Гарри? - Драко остановился надо мной, глядя на меня с легкой тревогой, чуть склонив голову на бок. - С тобой все в порядке?

- Нет, - хрипло отозвался я. - Мне кажется, я с ума сошел.

- Было бы с чего сходить, - фыркнул Малфой. - Нет, серьезно, тебе нехорошо?

- А ты как думаешь? Мой второй лучший друг переспал с несовершеннолетней сестрой моего первого лучшего друга, которую я люблю как родную, и мне от этого должно быть хорошо?

- А что в этом такого ужасного? - поинтересовался он, хлопнувшись в сугроб рядом со мной. - Ты так говоришь, будто, это как минимум трагедия вселенского масштаба, и чья-то жизнь после этого кончена.

- Угу, - мрачно буркнул я. - Не исключено, что твоя. Если кто-нибудь из ее братьев узнает об этом...

- Мхм, - вздохнул Драко. - Ну да, в принципе, при таком раскладе, мне, пожалуй, крышка, - беззаботно пожал плечами он. Я в негодовании выпрямился.

- Дрей, да ты можешь быть серьезен?! - зарычал я. Невозмутимые серые глаза в упор посмотрели на меня.

- А зачем? - дернул плечами Малфой. - Так гораздо веселее.

- Дра-а-ако! - чуть не взвыл я.

- Ну ЧТО?! - раздраженно вскинулся он, разом скинув маску невозмутимости. - Что ты от меня хочешь, Гарри? Я не собираюсь ее бросать, я люблю ее - что еще тебе нужно? Да я женился бы на ней, хоть сейчас, если бы мог! Что еще я могу сказать или сделать, чтобы ты успокоился наконец?

- Ты... - слегка обескуражено заморгал я. - Ты ЖЕНИЛСЯ бы на ней? А почему "если бы мог"? ну, в смысле, почему ты не можешь?

- Ну, во-первых, потому что я хоть и совершеннолетний, но еще даже не закончил школу, - отозвался он. - Во-вторых, даже несмотря на это, ОНА вообще несовершеннолетняя, и выйти замуж может только по беременности, и то, с согласия родителей. Ну а в-третьих, нельзя жениться на девушке, которая этого не хочет.

- Что? - опешил я. - Джинни тебе отказала?

- Ну, не то чтобы отказала, - пожал плечами Драко. - Она привела все вот эти доводы - что мы слишком молоды, не закончили школу, и вообще, толком не видели жизни, и сказала, что по ее мнению нам пока рано даже думать о женитьбе.

- Ну... - я подумал немного. - Знаешь, в чем-то она права. Вы действительно слишком молоды для брака. И потом, надо ведь проверить чувства...

- Я Малфой, Поттер! - фыркнул слизеринец так, словно это все объясняло.

- И что?

- Мы влюбляемся один раз - и навсегда. Так было у моих родителей, и у моего прадеда...

- А у деда? - полюбопытствовал я.

- Дед женился по расчету, - хмыкнул Дрей. - Если у него и была какая-то любовь, он хранил ее в тайне от всех. Но это не важно.

- Ну, а ты не думал, что все может измениться? В конце концов, юношескую влюбленность никто не отменял, и кто знает... Или это еще одна Родовая особенность? В смысле, обусловленная Родовой Силой?

- Да нет, - захлопал глазами Малфой, нервно хихикнув. - Насчет этого я ничего такого не слышал. Это скорее... что-то вроде наследственности. Вроде цвета волос или глаз, или попадания на Слизерин.

- Но ведь бывают же исключения из правил? - спросил я. Он пожал плечами.

- Ну, не знаю, не знаю. Сейчас мне так не кажется...

Как бы там ни было, видимо, своими откровенными "разговорами по душам", мы, видно, до смерти ему надоели - уже на следующий день Драко уехал в Манор, обещая вернуться к Новому году. По его словам, он собирался проштудировать семейную библиотеку на предмет сведений о крестражах, но я подозревал, что это было далеко не единственной причиной отъезда Слизеринского Принца.

Pov Драко Малфоя.

Я всегда подозревал, что у настоящей дружбы, которая, вроде бы, установилась между мной и Гарри, есть и теневые стороны. Однако раньше я считал, что они ограничиваются необходимостью общаться и с его друзьями. Причем, не сказать, что это было так уж ужасно. Нет, я по-прежнему с трудом переносил общество рыжего неандертальца Рона, однако тот факт, что он был братом Джинни, несколько поднимал его в моих глазах, равно как и то, что он и сам стал вести себя немного терпимее по отношению ко мне. Ну, по крайней мере, до этой нашей "всеобщей ссоры". Но теперь - теперь мне открылась и другая сторона медали. Каждый член этой маленькой компании, казалось, считал своим долгом серьезно поговорить со мной на тему моих отношений с Джинни и наставить меня на путь истинный. Даже Блейз прониклась этим духом, как с горечью признавал я. В Рождественское Утро ситуация достигла апофеоза - когда Рон увидел нас с Джинни рядом после того, как мы вчетвером (он, я и Джинни с Гермионой) вытолкали оттуда всех посторонних, чтобы дать возможность побыть наедине Гарри и Блейз. Мы с Джин о чем-то разговаривали - ничего особенно важного в разговоре не было, какие-то глупости, - но при этом держались за руки, и не особенно скрывали, что между нами что-то есть. Рон заметил это не сразу, или же просто не обращал сперва внимания... Но когда Джин, смеясь над очередной отпущенной мной незамысловатой шуткой, приподнялась, и легко поцеловала меня в губы, ее сумасшедший братец не выдержал.

Мда, истерику он, конечно, устроил просто образцовую. От его воплей содрогались стены, а уж вид при этом вид у него был такой, что я ясно понял - одно неверное слово, или даже взгляд, жест - да все что угодно! - и я труп. На редкость привлекательный, даже можно сказать, очаровательный, аристократически изящный и элегантный, но все-таки труп. Наверное, жизнь мне сохранило только заступничество Джинни. Стыдно признаться, но, как бы противно это не было, у меня просто не было выбора, кроме как спрятаться за ее спиной. По глазам Рона, и по тому, как ходили желваки у него на скулах, я прекрасно понимал, что гриффиндорец с трудом сдерживается, чтобы не засветить мне своим немаленьким кулачищем куда-нибудь в глаз. Интуитивно я воздержался от любой иронии и ехидных комментариев, пока сестра в довольно резко форме напоминала ему, что он не имеет права лезть в ее личную жизнь, и что я на самом деле заслуживаю доверия. Пришлось, конечно, наступить себе на горло, но дело того стоило. Про себя я не мог не удивиться тому, какую же воспитательную работу проделали с ним Джинни и Гермиона, если Рон смог так "спокойно" выслушать мое заявление, что я хочу встречаться с его сестрой - он не размахивал кулаками и не пытался наброситься на меня, а это уже прогресс... Впрочем, заподозри он, что между нами уже что-то было - и его не удержали бы от моего убийства никакие силы.

Грейнджер тоже пыталась вчера вечером вызнать, что у меня на уме, хотя мне казалось, что они с Джин уже все обсудили. Но когда позже в Рождество ко мне с тем же вопросом подъехал Гарри, я не выдержал, и понял, что мне нужна передышка. Идеальным вариантом было бы сбежать от всех хотя бы на пару дней - ну, может, только исключая Джинни. Но просто так показать спину мне мешала гордость, и я отчетливо понимал, что мне нужен повод, хотя бы формальное оправдание для отъезда, никак не связанное с ситуацией с Джинни. Хотя, конечно, я вряд ли признался бы в этом даже под угрозой оказаться один на один со стадом взбешенных гиппогрифов, которым только что нагрубил. Простая отговорка о том, что я собирался поискать в библиотеке Манора информацию о крестражах, мне почему-то перестала казаться убедительной, хотя, возможно, виновата была лишь моя собственная мнительность, помноженная на смущение. Почему-то мне казалось, что простой договорености с Гарри о том, что я так и сделаю, стало катастрофически недостаточно, и необходима еще какая-то причина. Впрочем, она не заставила себя ждать.

Само Рождество прошло как-то быстро и почти незаметно, не считая так называемого "разговора по душам" с Гарри. Однако именно он и оказался последней каплей. За ужином, ловя на себе ненавидящие и угрожающие взгляды Рона, я почувствовал, что мне кусок в горло не лезет, и выдержка начала мне изменять. Я стал нервным и раздражительным, настроение упало, и, несмотря на праздник, я совсем не ощущал никакого веселья.

Всю ночь я проворочался с боку на бок, пытаясь придумать какую-нибудь весомую причину, объясняющую мой отъезд, но, как назло, ничего не шло в голову. Утром я встал с дикой головной болью и красными от недосыпания глазами, и, несмотря на то, что голова быстро прошла после приема болеутоляющего зелья, соображал туговато. Я с трудом понял, что к чему, когда в коридоре, ведущем от спален к гостиной, ко мне подскочила бледная от страха Астория Гринграсс, и запинаясь то ли от страха, то ли от смущения, пролепетала, что меня срочно хочет видеть профессор Снейп. Рассеяно кивнув девчонке, я вздохнул и поплелся в кабинет декана.

Северус несколько минут изучал меня пронзительным взглядом, прежде чем заговорить. Мне даже стало немного неловко, зато это странным образом помогло собраться с мыслями и встряхнуться.

- Дамблдор ждет тебя, - мрачно сказал крестный наконец, не утруждая себя никакими вступлениями, и даже приветствием.

- Дам... Оу, - мне снова стало не по себе. Во время вчерашних "разборок", я как-то и забыл о своем намерении разделаться наконец с заклятием забвения. - Уже? - выдавил я. - Я не думал, что это будет так скоро.

- Уж не знаю почему, но директор склонен согласиться с тобой в том, что мы не можем позволить себе беспечность. Кажется, он тоже думает, что ты мог слышать или видеть там что-то очень важное.

- Ну, уж не знаю, как на счет "очень"... - пробормотал я, поежившись. Предупреждения крестного о том, что это может быть опасно, и если что-то пойдет не так, я с легкостью могу сойти с ума, некстати всплыли в памяти. Однако отступать было поздно. Пожалев, что не предупредил Блейз о своем намерении, я неуверенно посмотрел на Северуса.

- Ну, я, тогда, пойду? - спросил я. Почему-то неловко было просить его проводить меня, может, из-за его мрачного вида. Словно он на меня сердился, и я невольно чувствовал себя виноватым. Однако, вопреки этому, Северус вздохнул и поднялся.

- Пойдем, не думаешь же ты, что я отправлю тебя одного, - сказал он. - И потом, ты ведь не знаешь пароля в кабинет директора.

- Ну, я думал, раз он ждет меня, то, может, пароль не понадобится, или что-то в этом роде, - смущенно пробормотал я, выходя из кабинета, подталкиваемый Снейпом.

- Мало ли народу может еще шататься по школе помимо тебя, - проворчал он в ответ на мои сбивчивые оправдания. - Пароль в кабинет директора стоит не просто так, для развлечения.

Как и сказал Снейп, Дамблдор меня уже ждал, и вид у него был непривычно серьезный и сосредоточенный - ни следа его обычного беспечного благодушия. Лично я видел директора таким всего пару раз, на пятом курсе, пока в школе, не считаясь с его присутствием, хозяйничала Амбридж, прикрываясь должностью Генерального Инспектора.

Он поприветствовал меня легкой улыбкой, не затронувшей его глаз, так что было ясно как день, что это всего лишь дань вежливости. Северус, вошедший следом за мной, сухо кивнул, и нервно заходил по кабинету, то и дело бросая на нас встревоженные взгляды. Директор несколько минут молча разглядывал меня, а потом, наконец, со вздохом заговорил:

- Ну что ж, Драко, полагаю, лучше не затягивать, не так ли? Уверен, Северус уже обрисовал тебе все возможные опасности, которые могут угрожать твоему рассудку в случае, если что-то пойдет не так, и мне нет нужды повторяться?

- Вы правы, - отозвался я чуть дрогнувшим голосом, сглотнув комок в горле.

- Если тебе станет от этого легче, я думаю, ты принял верное решение, - мягко добавил Дамблдор, и его взгляд как-то немного потеплел. Я кивнул, и, как ни странно, действительно почувствовал некоторое облегчение.

- Ради Мерлина, давайте уже начнем! - вмешался крестный. Я еле сдержался, чтобы не хихикнуть. Почему-то нервозность Снейпа вдруг показалась забавной, хотя я прекрасно понимал, что он волнуется за меня, и я должен быть ему благодарен за это. Я и был, но... Черт, я и сам нервничал, и едва ли мог реагировать адекватно.

- Спешить не стоит, - возразил директор. - Давайте сперва присядем.

Снейп раздраженно закатил глаза и проигнорировал предложение, оставшись на ногах, а мы с директором расселись по креслам, и через его стол уставились друг на друга. Ну, точнее, я на него. Дамблдор несколько минут блуждал взглядом по кабинету, и потом снова сосредоточился на мне.

- Прежде чем мы начнем, Драко, я хотел бы спросить, осознаешь ли ты, насколько глубоко тебе придется довериться мне? - спросил он. - К сожалению, я не могу предложить тебе воспользоваться Думоотводом, потому что структура твоего сознания уже и так достаточно нарушена, и мы не можем рисковать. Так что, волей-неволей, я могу вторгнуться в какие-то воспоминания, которые могут оказаться... Хм, скажем, слишком личными.

- Да, но... - я невольно сглотнул, подумав о ночи с Джинни в Выручай-комнате, и о Рождественской ночи, когда мы были вместе в пустом классе.

- Однако в данном случае, думаю, я выступаю скорее в роли целителя, чем в роли директора, - продолжал Дамблдор, - поэтому даю тебе слово мага, что ты можешь рассчитывать на конфиденциальность.

- О. Спасибо, сэр. В любом случае, думаю, у меня нет выбора, не так ли? - проговорил я. Директор помолчал, и со вздохом кивнул. - Я... Может, давайте начнем? - предложил я, стискивая враз заледеневшие ладони.

- Да, думаю, самое время, - согласился директор.

Процесс оказался долгим, хотя и не таким неприятным, как я думал, вспоминая уроки Окклюменции с крестным и с отцом. Хотя, наверное, это и было понятно - тогда меня пытались научить ЗАЩИЩАТЬСЯ от Легилименции, теперь же, напротив, ею старались мне помочь. Дамблдор был на удивление деликатен. Я не ощущал грубого, резкого вторжения в свой разум, которого опасался. Это было сравнимо с обыском, да, по сути, им и было - но не резким и бесцеремонным налетом, а методичным и, в принципе, вежливым осмотром обыскиваемого места. Помня обо всех правилах, которым учил меня крестный, я старался думать о том, что происходило тогда, после квиддичного матча, сосредоточиться на ощущении удовлетворения после победы, легкой досады на то, что это всего лишь Рейвенкло, и что впереди еще два матча, один из которых мне, скорее всего, не выиграть. Нет, конечно, в глубине души я лелеял мечту победить Поттера, но это была именно мечта, которая могла сбыться только если бы мне очень и очень повезло.

Полное ощущение, словно меня мягко похлопали по плечу, заставило меня очнуться и вернуться к воспоминаниям о происходившем тогда. Вечеринка в слизеринской гостиной - если это можно было назвать вечеринкой. Потом мое решение наведаться в Ванную Старост, сборы... А дальше в голове привычно заклубился серый туман, вызывая неприятное ощущение, сродни зуду. Казалось, голова наполняется звоном и жужжанием, как от роя насекомых, словно внутри обосновался выводок докси. Но на сей раз что- то было не так. Я четко понимал, что я не один, а ощущение чужого присутствия в голове парадоксальным образом успокаивало, обещая помощь и защиту. Сделав несколько глубоких вдохов, я сосредоточился... и мысленно с головой нырнул в этот клубящийся серый туман, заполняющий мои воспоминания. Поначалу у меня привычно закружилась голова, а сознание начало меркнуть перед силой чужих чар, но тут же сила Дамблдора окутала меня, и мой разум прояснился. Мне казалось, что рядом со мной в сером, клубящемся Ничто находится кто-то еще, кто-то сильный и уверенный, кто знает, что делать, куда идти, чтобы найти выход, и я с облегчением доверился ему. Ощущение было сродни тому, которое испытывает потерявшийся ребенок, когда родители наконец находят его.

Я не знал, сколько времени прошло, почти не осознавая реальности и погрузившись в пучину воспоминаний. Память возвращалась по крупицам, я словно переживал заново прошедшие тогда события, и вместе с тем будто бы видел все со стороны. Меня наполняли самые разные чувства: легкое удовлетворение от мысли, что я все-таки не ошибся насчет Дафны, и тревога из-за ее задания, и досада, что - подумать только! - если бы я не был так беспечен тогда, и не подставился под Обливиэйт, мы узнали бы обо всем на месяц раньше! Кто знает, какие планы она успела привести в исполнение или хотя бы подготовить почву за это время?

Наконец я ощутил довольно сильное головокружение, и с резким вдохом пришел в себя, выпрямившись в кресле и часто заморгав, не до конца понимая, что происходит. Дамблдор на своем месте казался сосредоточенным и задумчивым, глядя куда-то в сторону, и, очевидно, напряженно размышляя. Рядом со мной в ту же минуту оказался крестный, схватив меня за плечи, и обеспокоенно всматриваясь в мое лицо.

- Драко? Драко? Как ты? Мерлин, Драко, ответь мне! Ты в порядке? Драко!

- Я в порядке, Северус, все хорошо, - пробормотал я, и потер ладонью лоб, надеясь, что это поможет избавиться от легкого сумбура в голове.

- Ты уверен? - спросил он, все еще обеспокоено, но с некоторым облегчением.

- Да, крестный, со мной все в порядке, - повторил я. Мне действительно стало намного лучше. Директор наконец прервал свои размышления, и снова перевел взгляд на нас со Снейпом.

- Ну что скажете, господин директор? - спросил профессор. - Оно стоило того?

- Боюсь, что да, Северус, - печально отозвался Дамблдор. - Хотя ума не приложу, что могло заставить мисс Гринграсс принять сторону Темного Лорда...

- Но у нее нет Метки, она не может быть Пожирательницей Смерти! - воскликнул пораженный Северус. - Я бы знал об этом! - Директор покачал головой.

- Нет, не думаю, что она может быть Пожирательницей, - заметил он. - Но она, несомненно, служит Лорду Волдеморту, хотя я и не берусь пока судить о причинах, побудивших ее на это. Возможно, Драко, ты был прав там и тогда, когда предположил, что это что-то вроде испытания перед принятием Метки. А возможно, Волдеморт просто не хочет рисковать своей соратницей - Метка выдаст ее с головой, а скрывать ее в школе очень трудно. Это ненужный риск. Хотя не исключен и третий вариант - что ее просто используют.

- Профессор, а может... Может, попробовать расспросить Плаксу Миртл? - предложил я. - Может быть, она что-то знает помимо того, чему я стал свидетелем?

- Возможно, - кивнул Дамблдор, и его глаза лукаво сверкнули. - Думаю, я даже знаю, кому мне это проучить. Северус, к тебе у меня есть другая просьба. Даже, пожалуй, две.

- Догадываюсь, - мрачно буркнул Снейп. - Вы хотите, чтобы я присмотрел за мисс Гринграсс, чтобы она не наделала глупостей?

- Совершенно верно, - кивнул директор. Я ошеломленно выпрямился.

- То есть как, "присмотреть"? - воскликнул я. - Вы что, оставите ее в школе? Она же... Она же служит Волдеморту!

- И что именно мы можем предъявить ей? - сурово и язвительно фыркнул Северус, смерив меня осуждающим взглядом. - Она полка не совершила никаких преступлений, и даже Обливиэйт, наложенный на тебя, может караться, в лучшем случае, штрафом и административным взысканием, вроде исправительных общественно-полезных работ. А поскольку она еще студентка, дело вообще ограничится отработками у мистера Филча и снятием баллов. Ты этого хочешь?

- Нет, - я помотал головой, хотя дурацкое соревнование за Кубок Школы волновало меня сейчас в последнюю очередь. Впрочем, стоило лишь пару минут поразмыслить, я и понял, что крестный прав на все сто. Лучше иметь известного врага под наблюдением, чем выгнать его подальше и позволить творить невесть что.

- Думаю, и вторая просьба не станет для тебя новостью, Северус? - мягко сказал директор. Крестный глубоко вздохнул, и медленно покачал головой.

- Как обычно, не так ли? - проговорил он, с таким видом, словно разжимать челюсти ему удавалось с трудом. - Хорошо. Я наведу справки о Дафне в стане Темного Лорда. Но не обещаю, что это не вызовет подозрений.

- Помилуй, она ведь твоя студентка. Вполне естественно для тебя будет переживать за нее, - возразил директор. Снейп снова неохотно кивнул.

- И как всегда, информация вам нужна немедля, - ядовито сказал он.

- Чем скорее, тем лучше, - согласился Дамблдор. - Пока нам видна лишь верхушка айсберга. Я хочу знать, действительно ли Дафна является доверенным лицом, или же ее просто используют. В последнем случае сама девушка тоже может быть в опасности.

- Хорошо, я немедленно отправлюсь, - вздохнул крестный. - Драко, идем, я хотел бы поговорить с тобой.

- О, боюсь, я вынужден тебя огорчить в этом случае, Северус, - снова встрял директор. - Мне тоже необходимо поговорить с Драко наедине. Боюсь, я просил бы его задержаться. Вы еще сможете поговорить до твоего отбытия, тебе ведь наверняка надо закончить кое-какие дела?

- Конечно, - сухо кивнул Северус, бросив мне предостерегающий взгляд, и стремительно вышел, демонстративно вежливо прикрыв дверь за собой.

От слов Дамблдора я похолодел. О чем таком важном он хочет со мной поговорить, что нельзя обсуждать в присутствии Снейпа? На ум первым делом пришла наша история с Джинни, и в памяти всплыли слова Гарри, сказанные вчера во внутреннем дворике: "Она даже еще несовершеннолетняя, Драко..." И что мне теперь светит за связь с несовершеннолетней? Даже тот факт, что все было добровольно, ничего не будет значить, если ее родители захотят предъявить обвинение!

Директор некоторое время молчал, глядя мимо меня куда-то в сторону, на небольшой узкий шкафчик с плотно закрытыми дверцами. Когда молчание стало невыносимым, я нервно поерзал в своем кресле, и вежливо кашлянул.

- Вы хотели со мной поговорить, сэр, - напомнил я . Дамблдор заморгал, и, кивнув, посмотрел на меня.

- Да, прости, Драко, я задумался. Старческие причуды...

- Э.... - я запнулся, не зная, что сказать на это. В конце концов, я решил просто проигнорировать последнее замечание директора. - Так что именно вы хотели... обсудить? - спросил я, надеясь, что вопрос прозвучал не слишком жалобно. Дамблдор с серьезным видом вздохнул, и снова несколько мгновений помолчал.

- Признаться, я очень удивлен тем, что Гарри посвятил тебя в тайну крестражей, - наконец сказал он.

- Оу, - выдохнул я, в первый момент, ощутив небывалое облегчение. Значит, дело не в Джинни... Однако серьезный взгляд директора снова заставил меня ощутить предательский холодок между лопаток. Похоже, решение Гарри ему не по вкусу...

- Не могу сказать, что я расстроен, - успокаивающе сказал Дамблдор, - Но это...в некотором роде неожиданность. Я предупреждал его не доверять эту тайну никому, кроме Рона и Гермионы, и не думал, что он решится... довериться тебе.

- О. - снова сказал я, чувствуя себя... Польщенным? Пожалуй, да. Неужели Гарри действительно счел меня достойным доверия наравне с Уизелом и Грейнджер? Правда, это было до нашей ссоры, но... Или это его обычная гриффиндорская доверчивость? И все таки, от осознания, что Гарри мне доверяет, в душе затеплилось, охватывая приятным теплом все мое существо, странное чувство - удовлетворение, радость, сродни той, которую я испытывал, обнимая Джинни, хотя и несколько другого толка. И вместе с тем моя тревога не желала униматься. Дамблдор не хотел, чтобы об этом знал кто-то помимо "Золотого Трио Гриффиндора". И что он теперь будет делать? Избавив меня от одного заклятия забвения, наложит второе?

- Со стороны Гарри это... отчаянный ход. И тем не менее, думаю, правильный, - заметил директор тем временем. - Среди всех противников Лорда Волдеморта, ты, как никто другой, имеешь все шансы получить наиболее достоверную и полную информацию.

- Да, мы с Гарри говорили о том, что можно поискать в Библиотеке Манора какие-нибудь сведения о крестражах, - заметил я. - Но...

- Нет, я говорю не об этом, - покачал головой директор. - Поверь, Драко, я прочел об этих... объектах все, что только возможно. История развития чар, разновидности и прочие сведения такого рода - это не совсем то, что в данный момент имеет первостепенное значение, ты не согласен со мной?

- Да, - тихо сказал я. - Вы имеете в виду, что у меня есть шансы узнать, где находятся остальные четыре крестража, не так ли?

- Ну, думаю, в случае одного из них, разгадка не требуется, верно? - вздохнул Дамблдор. - Я говорю о змее, конечно же.

- При всем уважении, директор, эта гипотеза... Вам действительно кажется, что она правдоподобна? - с сомнением поморщился я. - Крестраж внутри живого существа... Как-то не вяжется. Ведь если само предназначение крестража - обеспечить хозяину бессмертие, не логичнее ли избрать для этого предметы, эээ.... более долговечные, чем живые существа? Предполагается, что благодаря крестражу Волдеморт станет бессмертен. Но ведь это не делает бессмертной саму змею. Будет ли крестраж работать после смерти... носителя?

- Хороший вопрос, Драко, - хмыкнул директор. - Но думаю, что ответ на него - да. Крестраж будет работать. Полагаю, его основа - в костях, как в наиболее долговечной составляющей живого тела. Поэтому после смерти змеи роль крестража будет выполнять ее скелет, только и всего. Насильно вселенная в живое тело душа цепляется за него куда упорнее, чем прежде за свое, боясь потерять и это пристанище. В данном случае мы имеем лишь часть души, но и тело, в котором она обитает - не тело человека.

- Хорошо, возможно, вы и правы, - согласился я. - Только, раз уж мы заговорили о сомнениях, у меня есть еще вопрос. Можно?

- Конечно, - приглашающе кивнул Дамблдор. Я на мгновение прикусил губу.

- Вы уверены в том, что крестражей именно шесть? - спросил я. - Я понимаю, вы говорили Гарри, что Волдеморт расколол душу на семь частей, но... Что, если опираясь на число семь, он имел в виду не всего семь частей, а "круг из семи", в центре которого будет его жизнь? Судя по числу убийств, которые он совершил, проблем с этим у него возникнуть было не должно. Что до артефактов, которые могли послужить вместилищем... Вы ведь точно не знаете, сумел ли он заполучить реликвии Основателей. Он мог воспользоваться... чем-то еще. В конце концов, со временем в его полном распоряжении оказались коллекции артефактов многих семейств - не исключая Малфоев. Реликвий разных знаменитостей и прочих занятных вещиц в них предостаточно.

- Хм... - Дамблдор кинул на меня заинтересованный взгляд. - Нет, не думаю, что это так. Я неплохо изучил стиль Тома Риддла. Семь - самое сильное магическое число, так он считал - и не без оснований. Но то, о чем ты говоришь, "круг из семи" - это в большей степени относиться к Светлой магии. Высшие обряды Целительства, единений и многие другие как раз и основываются на нем. Не думаю, что Лорд Волдеморт использовал "круг" - это бы неизбежно ослабило темную силу крестражей и он не мог этого не понимать. Ну а в отношении артефактов - возможно, хотя я тоже не думаю, что он предпочел использовать что-то другое. Пропавшая чаша Хаффлпафф достаточно ясно говорит о его стремлении завладеть именно реликвиями Основателей. Это и способ показать его причастность к Хогвартсу, и к наследию древних семей, ведь кровь Основателей так или иначе течет почти в каждом современном чистокровном. Ну и в связи с этим... Я хотел бы попросить тебя об одолжении, Драко.

- Я весь внимание, - отозвался я, в душе чувствуя легкое раздражение и досаду. Доводы директора меня не убедили, я все еще считал свои возражения не опровергнутыми, хотя и понимал, что, скорее всего, Дамблдор просто, как обычно, знает гораздо больше, чем говорит. Остается только надеяться, что у него есть реальные основания так поступать.

- Я хотел бы, чтобы ты попытался выяснить, могла ли находиться в коллекции какого-либо рода из числа семей Пожирателей реликвия, имеющая отношение к Ровене Рейвенкло? - сказал директор. Я внимательно посмотрел на него.

- То есть, надо полагать, вы уверены, что это не какая-то вещь Гриффиндора? - уточнил я. - Насколько я помню рассказ Гарри, вы утверждаете, что от старины Годрика до нас дошла лишь одна реликвия, - и я кивком указал на выставленный в витрине меч. Дамблдор с улыбкой кивнул.

- Почти так. Таких вещей две, но вторая вот уже тысячу лет не покидает пределов этой школы, и всегда находится на виду, - отозвался он. Я на мгновение нахмурился, перебирая в уме возможные варианты. Мой взгляд машинально обежал кабинет...

- Ах, ну да... - кивнул я. - Распределяющая шляпа тоже когда-то принадлежала Гриффиндору. И именно из нее Гарри и вытащил пресловутый меч. Вопрос в том - откуда он там взялся?

- Думаю, в данный момент, это не самый важный из вопросов, ты не находишь? - мягко, но непреклонно сказал Дамблдор. - Обе уцелевшие реликвии Гриффиндора крестражами не являются, значит, осталось выяснить относительно реликвий Рейвенкло.

- Хорошо, я постараюсь разузнать что-нибудь, - кивнул я, про себя подумав, что неплохо бы разобраться и с Гриффиндорскими реликвиями. Конечно, с одной стороны, Дамблдор прав, а с другой...Уж очень топорно он настаивал, чтобы я переключил с них свое внимание. Для него это не характерно.... Что-то за всем этим кроется, пока не знаю, что именно. Надо будет непременно поговорить об этом с Гарри... - Вы позволите мне уехать в Малфой-Манор на несколько дней, профессор? - спросил я. Дамблдор кивнул.

- Конечно, - сказал он. - Можешь отправляться, когда сочтешь нужным. Разрешение тебе выдаст профессор Снейп, кстати, не забудь зайти к нему. Он хотел поговорить с тобой, если помнишь.

- Да, конечно, сэр. Могу я идти? - спросил я, поднимаясь.

- Еще одну минуту, Драко, если позволишь, - остановил меня директор. - Ты, надеюсь, понимаешь, что насколько бы ты ни доверял своим родным и близким, будет лучше - в первую очередь, для них же, - если эта тайна не пойдет дальше тех, кому она уже известна? Если Лорд Волдеморт узнает о том, что кто-то проник в его тайну, он ни перед чем не остановится, чтобы стереть с лица земли каждого, кто слышал хоть намек. Так что...

- Я понимаю, сэр, - твердо сказал я. Неужели он и в самом деле считал, что я стану болтать об этом с Блейз, или с родителями? Конечно, в процессе сбора сведений разговора с отцом все равно не миновать, но ему совсем не обязательно досконально знать мои причины. Дамблдор удовлетворенно кивнул.

- Я рад, что не ошибся в тебе, юный Лорд Малфой, - сказал он, и в его голосе, к моему полному ошеломлению, прозвучало... уважение? Вообще-то, конечно, лордом меня можно было именовать только после смерти отца, но я отнес эту нестыковку на счет моего теперешнего положения, и возложенной на меня ответственности. Ответив легким поклоном - как учил отец, достаточно учтивым, но вместе с тем, не роняя собственного достоинства, я покинул директорский кабинет, и поплелся вниз, старательно обдумывая услышанное, и стараясь разложить сведения по полочкам.

Получив разрешение, я рассчитывал уехать на следующий день, однако еще до обеда понял, что похоже, ждать не имеет смысла. Наша гриффиндорско-слизеринская компания, вроде бы, держалась вместе, однако при этом Гарри и Блейз трудно было оторвать друг от друга - эти двое вообще, казалось, никого вокруг не замечали, и добиваться от них чего-то было гиблым делом. Мне удалось после долгих усилий все-таки выкроить пару минут, чтобы поговорить с Гарри о крестражах, но мы не сказали друг другу ничего нового - только то, что Дамблдор Дамблдором, а узнать о них побольше все-таки не помешает. Впрочем, я так или иначе собирался все равно выяснить о них все, что смогу, и то, что Гарри со мной согласился лишь укрепило меня в моем решении. Хотя, поговорить нормально, обстоятельно, нам все равно не удалось - вернулась Блейз, и Поттер переключился на нее, позабыв обо всем.

Рон и Гермиона, кажется, успели опять если не рассориться, то, по меньшей мере, слегка поругаться,- они дулись друг на друга, и демонстративно не разговаривали, однако это не мешало им поставить своей целью, как мне казалось, сделать все возможное, чтобы не дать пообщаться нам с Джинни. И если Грейнджер еще старалась держаться в рамках тактичности, то Уизел, раздраженно пыхтя, кидал на меня убийственно мрачные взгляды, и то и дело порывался (правда, без особого успеха), затеять драку.

В общем, промаявшись таким образом до обеда, я понял, что смертельно устал от всего этого - устал не физически, а морально. Хотелось даже не утешения или сочувствия, а элементарного покоя, некоторой передышки без вечно ненавидящих взглядов Уизела с одной стороны, и тоскующих, отчаянных глаз Джинни с другой. В конце концов, стало понятно, что в ближайшее время нечего и мечтать о том, чтобы хотя бы просто спокойно поговорить с ней, без того, чтобы каждую фразу комментировали и пересыпали обещаниями свернуть мне шею, оторвать руки или нанести другие "тяжкие телесные повреждения". Чувствуя, что еще немного, и я сам возьмусь за нанесение "тяжких телесных повреждений" этому неандертальцу, я махнул рукой на праздники, и решил ехать немедленно. Джинни несколько расстроилась из-за моего отъезда, но я клятвенно пообещал, что не задержусь надолго, и непременно вернусь к Новому Году.

Но уж если быть до конца откровенным, ни это, ни разговоры с Дамблдором и Гарри, не были единственными причинами того, почему я так стремился домой. Последний раз я был там этим летом, - прожил пару дней перед школой, вместе с Блейз, но мы редко оставались в самом Маноре. Большую часть времени мы провели в Косом переулке, делая последние покупки перед школой и встречаясь с друзьями, и улаживая финансовые и прочие вопросы, времени на которые в школе не останется. Вероятно, причиной тому была Родовая Магия, но в последние дни меня почему-то неудержимо тянуло в поместье. Мне даже ночью приснился старый дом, серое, словно плачущее небо, и отдающие пустотой и холодом стены, некогда полные тепла и уюта. Я проснулся в ужасе. Родной дом выглядел как склеп, в точности так, как, издеваясь, сказал в свое время про него Поттер. Помню, раньше я лишь смеялся над этим, но теперь - стоило вспомнить этот сон - между лопаток ощущался холодок ужаса.

На самом деле, конечно, дела обстояли вовсе не так плачевно. Да, в Маноре царила какая-то щемящая остановка заброшенности - и даже не столько заброшенности, сколько... потери того самого домашнего тепла, которое царило тут раньше, даже во время пребывания тут Волдеморта. На ум невольно приходило сравнение с человеком. ТОГДА, полтора года назад, дом был здоров - как бы ни издевались над ним Пожиратели, стоило лишь вышвырнуть незваных гостей и провести генеральную уборку - и он засиял, как ни в чем не бывало. Теперь же... Несмотря на то, что вещи были в целости и сохранности, а заботливые эльфы безукоризненно поддерживали чистоту и порядок, возникало ощущение, будто находишься у постели тяжелого больного.

Я приехал в третьем часу дня, и, потратив около часа на то, чтобы пошататься по коридорам и комнатам, знакомым с детства, убедился, что подобная атмосфера царит буквально всюду, от гостиных и залов, до личных спален. Невольно верилось, что Манор живой - он заскучал без семьи, и мне, хочешь - не хочешь, стало стыдно. Плохой, выходит, из меня хозяин...

Словно ради того, чтобы опровергнуть это, я встряхнулся, напустил на себя бодрый вид, и, созвав эльфов, надавал им кучу не особенно важных заданий, которые, тем не менее, несколько оживили печально-заброшенную обстановку суетой и беготней. Сам я устроился в библиотеке, растопив камин и притащив поближе к огню удобное кресло. В разговоре мы с Гарри еще раз примерно обсудили, что именно мне нужно искать, и сошлись на том, что пригодиться могли любые сведения - от описаний свойств и действия самого заклятия, до совершенно конкретной информации об имуществе и предпочтениях Волдеморта. Ну, по сути, последнее нужно было и Дамблдору, так что я взялся за дело всерьез. Но мало ли какие сведения могли неизвестно каким образом еще обнаружиться где-нибудь в уголках Манора - например, в записях отца, или в памяти кого-нибудь из эльфов? Начать я решил с библиотеки, поскольку точно знал, что уж хоть что-то там есть. Нужно было освежить свои воспоминания. Покопавшись на полках, я обнаружил ту самую книгу, из которой почерпнул все то, о чем говорил Гарри, однако, к моему разочарованию, информации в ней оказалось плачевно мало - почти ничего сверх того, что мне удалось припомнить, лишь только какие-то незначительные уточнения. Почти зарычав от разочарования, я взялся за каталог, надеясь, что все же смогу отыскать хоть что-нибудь.

Удача, однако, не спешила мне улыбаться - почти все оставшееся до ужина время я потратил на бесплодное изучение каталога и метания между книгами, в которых находились лишь жалкие крохи информации, куда меньше того, что я уже знал. Я провел почти три часа в библиотеке, и оторвался от "пыльных фолиантов" (на самом деле, эльфы бы головы себе поразбивали, найдись тут хоть крошка пыли) только тогда, когда старейший домовик, Динки, заглянув в дверь, церемонно спросил, не желает ли юный лорд Малфой отужинать. В первый момент я не придал обращению значения... А потом подскочил как ужаленный. "Лордом" в нашем случае эльфы могли именовать только главу семейства. В присутствии Волдеморта чистокровные, по возможности, вообще старались избегать подобных обращений к кому либо, исключая его, дабы не оскорбить своего господина, однако факт оставался фактом - многие чистокровные семейства обладали титулами, которые, правда, мало что значили в магическом мире.

Однако, конечно, совсем не это привело меня в ужас. Эльфы не могли называть "лордом" меня, пока жив отец, и официальная версия здесь совсем ни при чем. Он может быть двадцать раз объявлен мертвым, но домовики связаны с ним и с нашей семьей куда надежнее - духовными и кровными узами, а значит, чувствуют такие вещи практически на уровне подсознания!

Ничего не ответив Динки толком, лишь буркнув, что у меня дела, я кинулся к камину, и, прижав перстень-печатку к особой плитке, открывающей доступ к расширенной сети, кинул в пламя щепотку летучего пороха, хрипло, но без запинки выговорив адрес замка тетушки Анабель. Между каминами Манора и замка вейл была установлена прямая связь, несмотря на границы и расстояние. Однако воспользоваться ею с французской стороны можно было только с добровольного согласия самой тетушки или ее кровных родственников, а с английской - с согласия представителя рода Малфоев.

На вызов ответил дворецкий, которого держала тетушка - какой-то младший сын из обнищавшего рода, пленившийся тетушкиными чарами еще в молодости. Узнав, что мне необходимо срочно переговорить с матерью или отцом, а лучше сразу с обоими, он пообещал немедленно позвать их, и удалился, а я остался в подвешенном состоянии - основная часть моего тела осталась в Маноре, сидя на ковре возле камина, а голова и плечи торчали здесь, во Франции. Вскоре послышались легкие шаги.

Однако вошедшей оказалась совсем не мать, и даже не тетка. Изящная, стройная девушка с длинными серебристо-белыми волосами, навскидку, старше меня лет на пять, а может, чуть больше, мне совершенно незнакомая. Вейла, по меньшей мере, наполовину, подумал я, порадовавшись про себя, что нечувствителен к их чарам.

- Приветствую, поздний визитер, - мягко сказала она по-французски, очаровательно улыбнувшись. - Ты, должно быть, из Монт-Флера? Почему же ты не войдешь? Хм, честно говоря, я думала, мне пришлют кого-то постарше...

- Прошу прощения, мадемуазель, вы, очевидно, с кем-то меня путаете, - вежливо ответил я. - Я не из Монт-Флера, и... Думаю, меня никто не посылал.

- О... - смутилась она. - Тогда кто вы и что вам нужно здесь, сударь? Это частные владения...

- Я Драко Малфой, - представился я, чтобы пресечь ненужный поток вопросов. - А нужно мне поговорить с моими родителями, которые гостят здесь.

- О... - повторила она, и по лицу ее расползлась радостная, хотя и немного хищная улыбка. - Дра-ако... Мои сестры рассказывали мне о тебе, - на сей раз девушка заговорила на безупречном английском.

- Ваши сестры? - вежливо приподнял бровь я.

- Эмерельд и Сапфира, - пояснила она. Я мысленно дал себе подзатыльник за то, что туго соображаю.

- Ах, вы, должно быть, Аматисса, их старшая сестра. Не так ли? - спросил я. Она снова улыбнулась.

- Я не представилась. Какая глупость с моей стороны. Да, я - Аматисса. Итак, Драко Малфой, почему бы тебе, тем не менее, не войти сюда? Застрять в твоем положении - очень невесело... неудобно...

- Я... Ну, вообще-то, я не собирался... - замялся было я, но, напомнив себе о вежливости, одарил ее улыбкой.

В конце концов, почему бы и нет, действительно? Так у меня будет куда больше времени, а дома все равно никто не ждет, кроме эльфов. Сколько я уже не видел маму? Почти полгода! Отца меньше, но, учитывая, сколько он провел в заключении - что значили какие-то жалкие полчаса, которые он пробыл со мной в Хогвартсе? Вздохнув, я на всякий случай нашарил в кармане палочку, и снова посмотрел на Аматиссу.

- Не хочешь помочь? - спросил я, по ее примеру переходя на ты. Полувейла рассмеялась звонким переливчатым смехом, и, шагнув к камину, протянула руку. Я ухватился за нее, - рывок, - и, чуть пошатнувшись, я практически выпрыгнул на ковер уютной гостиной французского замка.

- Ну как, руки-ноги целы? - спросила она. Я кивнул. Вблизи девушка оказалась еще прекраснее, чем мне показалось сначала. Кажется, в ней было больше от вейлы, чем в Эми и Сафи вместе взятых. Видно, слухи о том, что эти создания достигают расцвета к двадцати годам - правдивы...

Внезапно де меня дошло, что вот уже пять минут мы стоим молча, глядя друг на друга, и Аматисса рассматривает меня из-под полуопущенных ресниц внимательным взглядом фиалковых глаз. Мне невольно пришло в голову, что она, вроде бы, оценивает меня. Интересно, сколько ей успели рассказать девчонки о наших отношениях?

Она немного подалась вперед, облизнув кончиком языка полные губы. О, этот жест я хорошо знал - недвусмысленный приказ поцеловать ее, для мужчины, в котором в данный момент заинтересована вейла. Я хмыкнул. Не на того напала, дорогая. Демонстративно тряхнув головой, я с вежливым безразличием улыбнулся ей и отвернулся, занявшись разглядыванием интерьера. Краткий миг очарования прошел без следа, когда я разглядел в ней всего лишь стремление к мимолетной, ни к чему не обязывающей связи. А кроме того, перед глазами стояло лицо Джинни - куда более надежная защита от любых приворотных чар.

- Хм... Выходит, девчонки были правы... - протянула она. - А я, признаться, думала, что они просто не справились с тобой по молодости...

- Я же кровный родственник, - отозвался я, - поворачиваясь к ней. - Крови вейл во мне немного, но она есть. Чары бесполезны.

- Вижу, - кивнула она. - Но ведь чары вовсе не обязательны... - в сочетании с томным взглядом, подтекст был более, чем откровенным.

- Я - пас, - быстро сказал я. - Извини, без обид.

- Почему? Эми и Сафи говорили мне, что ты сговорчивый...

- Я... Это было раньше, - смутился я. Черт, и здесь уже заработал себе "репутацию"!

- Что же изменилось?

- Думаю, я сам.

От дальнейших расспросов меня спасло появление Нарциссы и Люциуса. Аматисса буквально сжалась в комочек при их появлении - все чары, намеки и томные взгляды исчезли так быстро, что я даже засомневался - а не померещилось ли? Но поймав обращенный на девушку взгляд матери, я мигом сообразил, в чем тут дело. О, это было то еще зрелище - две вейлы, чьи интересы схлестнулись. И не столь важно, что одна была вейлой лишь наполовину, а вторая - мама - даже меньше, чем на четверть. Аматисса посягнула на то, что было дорого Нарциссе - в данном случае на ее сына (хотя, сильно подозреваю, что в мое отсутствие Люциус тоже пользовался у юной красавицы успехом). Казалось, сам воздух вокруг них потрескивает, словно в грозу. Нарцисса столь явно не одобряла интереса Аматиссы к своим мужчинам, что будь она настоящей вейлой, наверное, приняла бы "боевой" облик. К счастью, мама была человеком, и дело ограничилось холодным взглядом, но и его было достаточно, чтобы даже мне стало не по себе. Мда, отвык я общаться с родными... Аматисса поспешно извинилась и заторопилась куда-то, не желая накалять обстановку еще больше. Стоило ей скрыться, как от холода и недовольства Нарциссы не осталось и следа.

- Драко, сыночек, как хорошо, что ты решил навестить нас! - воскликнула мама, обнимая меня. Я на мгновение позволил себе прижаться к ней, но тут же отстранился, чтобы поздороваться и с отцом. Люциус тоже обнял меня, и я вздохнул с облегчением, осознав, что с ним все в порядке. Но странное поведение домовиков в Маноре не давало мне покоя, и я рассказал отцу об этом. Люциус внимательно выслушал, усмехнулся, и покачал головой.

- Понимаю твое беспокойство, сын, особенно в такие времена, как сейчас. Но можешь расслабиться, волноваться не о чем. Это всего лишь чары, наложенные Дамблдором. Что-то вроде одной из разновидностей заклятия Доверия. Называется "Чары кажущейся смерти".**

- Чары кажущейся смерти? - повторил я. - И что это значит?

- Человек, на которого наложены такие чары, как бы умирает для всех, кроме избранного круга лиц - как правило, кроме тех, с кем ему приходится постоянно тесно общаться, и кто должен знать истинное положение дел. В нашем случае, например, это Цисса и обитатели этого замка, естественно, ты, сам Дамблдор, Блейз и Северус. Подозреваю, что еще Поттер, и все остальные, кому я открылся в Хогвартсе. Но кроме этого - больше никто.

- Так тогда на тебе уже лежали эти чары?

- Да, - кивнул отец. - И как водится, узнал я об их наличии лишь непосредственно перед уходом, когда оставил тебя в Больничном крыле, если помнишь.

- Понятно, - хмыкнул я. - Вполне в духе Дамблдора. Значит, ты говоришь, это что-то вроде чар Доверия? И как это работает?

- Как я понимаю, в этом случае Хранителем Тайны становлюсь я сам, и это и есть основное отличие от чар Доверия, - пояснил отец. - Как ты знаешь, при простом заклятии человек не может сам хранить свою тайну.

- Да, знаю, - кивнул я. - А в остальном все работает так же?

- Приблизительно. Если я того не пожелаю, ни один человек, как бы хорошо он меня ни знал, не сможет узнать меня даже при встрече, и не поймет, что это именно я, и кто я такой, даже услышав мое имя. В самом лучшем случае, он решит, что я - какой-то дальний родственник тому самому Люциусу Малфою, который погиб при попытке бегства из Азкабана.

- А если... Ну, скажем, если я скажу кому-то, что мой отец жив?

- Не советую, - хмыкнул Люциус. - Тебя примут за сумасшедшего. В лучшем случае, решат, что у тебя психоз, и ты так потрясен смертью отца, что пытаешься отрицать очевидное. То же самое относится и к Блейз. Остальные, те, кто знает, тоже не добьются понимания, попытавшись рассказать об этом. Слушатели решат, что у них либо временное помешательство, либо галлюцинации, паранойя, ну или любые другие вероятные... эээ... психические расстройства.

- Понятно, - кивнул я. - И что, против этого не поможет даже... ну, не знаю, Родовая Магия или Кровные узы?

- Боюсь, что нет, и поведение наших эльфов - лучшее тому доказательство.

- Выходит, болтай не болтай, никто все равно не узнает, что ты жив, пока ты сам не откроешься? - проговорил я. - Ну что ж, это удобно хотя бы тем, что ты не зависишь от Хранителя Тайны, и можешь сам решать свою судьбу. Хотя, признаться, я раньше не слушал о подобных чарах.

- Полагаю, что Дамблдор разработал их не так давно, после того, как Заклятие Доверия так сильно скомпрометировало себя в случае с Поттерами.

- Однако он продолжает использовать и его, - возразил я, кинув взгляд на маму, которая сидела на подлокотнике отцовского кресла, изящно опираясь на спинку. Эта картинка вызвала стойкое ощущение дежа вю - сколько раз я видел, как эти двое сидели вот так, дома, в Маноре! При важных гостях мама никогда так не делала - только в кругу семьи.

- Ну, сами по себе чары довольно надежны, - заметила она. - Все дело в Хранителе. Поттерам следовало скорее довериться самому Дамблдору, или, на худой конец, действительно Блэку, вместо того, чтобы в последний момент заменить его на ничтожество, вроде Хвоста. От Сириуса, может, и отреклись, но он все-таки был Блэком! Мы не предаем тех, кого любим! - Нарцисса гордо выпрямилась, и тут же одарила меня ласковой улыбкой. Я хмыкнул.

- Ээээ... Мам, ты не очень расстроишься, если я скажу, что Сириус не "был" Блэком, а... им и остается? - спросил я. Мать удивленно подняла брови.

- Что ты имеешь в виду, Драко? - переспросила она. Я вздохнул.

- Ну, вообще-то, он, в некотором роде, жив, - отозвался я, поморщившись. Тетка Бэлла, я знал, всегда ненавидела Сириуса, но вот в отношении мамы я не был уверен. Нарцисса нахмурилась, и отец как-то весь напрягся.

- Что значит "в некотором роде"? - уточнил он. Я пожал плечами.

- Это значит, что он жив, но не то чтобы очень здоров, - отозвался я, и слово за слово, выложил родителям историю возвращения Сириуса Блэка в лоно Ордена Феникса. Мама, выслушав меня, вздохнула, и пожала плечами.

- Сириус всегда был несносным мальчишкой, и головной болью для своих родителей, - сказала она. - Начнем с того, что его отец чуть не спился, когда он попал в Гриффиндор. Думаю, если бы не Регулус, который стал им своего рода утешением, семейство Блэков развалилось бы куда раньше. Хотя, в конечном итоге, это их не спасло.

- Ну, не все так плохо, он ведь вернулся, может жениться и все такое, - пожал плечами я.

- Чем ты слушал, когда я объяснял тебе, что происходит при отречении и что - при изгнании из рода? - спросил отец, хмурясь.

- Так его изгнали из рода? - вскинул бровь я. - Но как же тогда он мог унаследовать дом?

- Не мог... - проговорила Нарцисса. - Не должен был! Если только...

- Если только что? - уточнил я.

- Ну, он, скорее всего, унаследовал дом не магическим путем, а всего лишь юридически, по законам, - поморщилась мама. - Это дает ему некоторую власть, однако не большую, чем если бы он просто купил его у законного владельца. Ему будут подчиняться домовые эльфы - сколько их там осталось, уж и не знаю, вряд ли много, - но Родовой Магии он все рано лишен. Дом не будет поддерживать и защищать его так, как, например, Малфой-Манор защищает тебя. На самом деле, если подумать... Родовую Магию Блэков можешь унаследовать ты. Но только в том случае, если Люциус когда-нибудь от тебя отречется, или решит изгнать из рода, и ты решишь взять фамилию Блэк, - хмыкнула мама. Я невольно сглотнул.

- Спасибо, что-то не хочется, - заметил я. Отец рассмеялся.

- Не волнуйся, тебе это уже не грозит. Цисс, не пугай ребенка, - строго сказал он матери, но глаза его смеялись.

- Эй, я уже не ребенок! - возмутился я, и тут же смутился. Прозвучало до смешного по-детски.

- Да-да, ты совершеннолетний, я помню, - хмыкнул Люциус. - Но вы забываете, дорогие мои, что я официально считаюсь мертвым. Так что я уже ни от кого не могу отречься, и никого изгнать из рода тоже не могу. Глава семьи теперь - вот этот "совершеннолетний", - он кивнул в мою сторону, а я почувствовал, что невольно краснею.

- Но ведь так будет не всегда, - попытался возразить я. - Когда все закончится, ты ведь сможешь объявить о себе открыто, и будешь восстановлен в правах!

- Не поручусь, Драко, - уже серьезно возразил отец. - Во-первых, мое добровольное согласие на подобную авантюру равносильно отречению от всех прав в твою пользу. Так что, даже если я объявлю о том, что жив, я в лучшем случае могу быть признан дееспособным лицом, и членом рода, но никак не его главой. Ну а во-вторых, ты забываешь о том, что в глазах закона я - беглый преступник. Полагаю, что в таких обстоятельствах, мне, возможно, будет лучше оставаться под защитой Чар Кажущейся Смерти и дальше, даже после окончания войны.

- Но... - я запнулся, не в состоянии придумать подходящего возражения. - Но я уверен, что мы что-нибудь придумаем! Наверняка можно будет что-нибудь предпринять, чтобы оправдать тебя перед законом, отец!

- Возможно, - согласился Люциус. - Хотя, конечно, это при условии, что победу одержит избранная тобой... Избранная нами сторона, - поправился он со вздохом. Я сглотнул.

- Ты считаешь, я совершил ошибку? - спросил я. Отец молча покачал головой.

- Я ведь уже говорил тебе, сын, что ты поступил абсолютно правильно, - сказал он, помедлив. - Не сделай ты этого, мы вряд ли сидели бы здесь сейчас. Не обязательно здесь, но в принципе, вряд ли увиделись бы снова. Просто для меня слегка непривычно осознавать себя на стороне Дамблдора.

- Понимаю, - кивнул я, вздыхая. Вопросы, вроде, решены, и мне пора возвращаться, дел дома еще куча, но... Как же не хотелось! Сидя рядом с ними, я словно ощущал себя снова ребенком. Будто и не было последних трех лет, прошедших после возвращения Темного Лорда. Будто отец - не скрывающийся от закона преступник, а уважаемый и довольно высокопоставленный служащий министерства, а мама - не прячущаяся от Пожирателей и родной сестры изгнанница, которую приютили родные, а великолепная светская леди, хозяйка Малфой-Манора и попечительница детского отделения госпиталя Святого Мунго. Мне глубоко плевать было на личный статус главы Рода - я его не ощущал, да и не стремился ощущать, зная, что он не добавит мне ничего, кроме лишней головной боли.

- Драко, родной, надеюсь, ты останешься на ужин? - осведомилась мама. Я захлопал глазами, отвлекаясь от своих мыслей, и, осознав вопрос, с радостью ухватился за предложение.

- Если я не буду в тягость, - улыбнулся я, помня о правилах приличия. Нарцисса одарила меня ласковой улыбкой.

- Конечно же, нет, - ответила она, поднимаясь. - Пойду, предупрежу тетушку, и отдам распоряжения на кухне.

Когда мама ушла, я некоторое время сидел молча, глядя на огонь в камине, и ощущая растущее напряжение. Я понимал, что мне представилась возможность расспросить отца о том, что ему известно о ситуации с крестражами, и выяснить кое-какие обстоятельства, которые поведал мне Гарри при последнем разговоре. Мне просто нужно было сообразить, с чего начать.

- Ты что-то хочешь спросить, Драко? - негромко поинтересовался отец, когда я поднял на него вопросительный взгляд. Я кивнул, ощущая некоторую неловкость. Оказывается, за полтора года я отвык разговаривать с отцом.... - Итак... О чем пойдет речь? - мягко спросил Люциус. Мне стало стыдно за свою нерешительность. Отец мог одним только тоном вопроса вогнать человека в краску, заставить дрожать от ужаса, или сгорать от стыда, но сейчас был не тот случай. Он, напротив, старался помочь мне, а я не мог себя заставить начать неприятный для нас обоих разговор.

- Речь пойдет о... О Темном Лорде, - наконец выдавил я. Отец вздохнул, и медленно кивнул.

- Что ж, вот мы и добрались до истинной цели твоего визита, - заметил он. Я вздрогнул.

- На самом деле нет, - сказал я хрипло. - Я пришел, потому что меня напугало обращение Динки. Я подумал, что с тобой могло что-то случиться. Но... этот разговор действительно важен. И, так или иначе, он состоялся бы в ближайшее время, не сегодня, так в другой день.

- Хорошо, - согласился Люциус, но в его глазах мелькнула улыбка. - И что же ты хочешь знать?

- Когда я учился на втором курсе... - начал я. - Ты ведь помнишь ту историю, не так ли? Дневник Темного Лорда, Тайную Комнату, уход Добби и все прочее?

- Да, не самая удачная из моих затей, - улыбнулся отец. - Хотя, если бы она была САМОЙ неудачной из всех, я бы отнюдь не возражал...

- Речь не о том, чего нам это стоило, - возразил я. - Меня интересует кое-что другое.

- И что именно?

- Дневник Темного Лорда. Тот самый, который ты подбросил Джинни Уизли, - я изо всех сил постарался, чтобы мой голос звучал ровно, но при мысли о том, какой опасности подвергалась Джин, хотелось то ли придушить Люциуса, то ли бежать и расцеловать спасшего ее Поттера.

- И что именно ты хочешь узнать? - все так же невозмутимо спросил отец, словно я спрашивал его о содержании прочитанной книги. Я впился ногтями в ладонь, чтобы удержаться от отчаянных действий.

- Все, что ты можешь о нем рассказать. Откуда он у тебя, как к тебе попал, и что ты знал о его свойствах. Что говорил о нем Лорд... Как он отреагировал на его уничтожение, и прочая, и прочая. Словом, все, что сможешь припомнить, - сказал я. Люциус ненадолго задумался.

- Полагаю, спрашивать, зачем это тебе, бесполезно, не так ли? - медленно сказал он. Я кивнул. - Не понимаю, какое отношение та давняя история имеет к тому, что происходит сейчас. Дневник уничтожен, не без участия твоего нового приятеля Поттера, и какими бы свойствами он ни обладал, они безвозвратно утрачены.

- Мне просто нужна информация, - ровно сказал я, в упор глядя на него. Люциус все так же медленно потер кончиками пальцев подбородок, и задумчиво посмотрела на меня.

- Ну что ж, если ты так настаиваешь, - сказал он со вздохом. - Этот дневник у меня хранился уже очень давно, еще со времен самого начала предыдущей войны, когда Лорд был в зените своего могущества. Новые и новые последователи присоединялись к нему буквально пачками. Правда, большая часть их была неоперившимися юнцами, которые либо очень быстро погибали, либо бежали в страхе, когда понимали, во что ввязались. Впрочем, спастись все равно почти никому не удалось... Как бы там ни было, речь не об этом, - встряхнулся он тут же. - В общем, я рассказывал тебе о том, как тогда обстояли дела, не так ли? - я кивнул, и отец продолжал: - Когда дело дошло практически до открытого противостояния, стало понятно, что у наших противников есть несколько... скажем, точек опоры, мест, где достать их было практически немыслимо. Аврорат, естественно, Орден Феникса, хотя и там и там были свои возможности, вроде того же Хвоста, и других шпионов. Но своего рода "бельмом на глазу" для Лорда всегда оставался Хогвартс. Оплот Дамблдора, воплощение его идей, да что там, практически вызов всему, чего Лорд добивался - ведь школа продолжала работать даже в самые темные времена, и туда все равно принимали тех, кому не место в Волшебном Мире - и грязнокровок, и полукровок, словом, всех подряд. Драко, что с тобой?

Я поймал себя на том, что стискиваю зубы, и потрясенно откинулся в кресле, осознавая, что на привычные слова, которые раньше казались мне мудрыми и правильными, теперь реагирую чуть ли не как Поттер - сжатыми кулаками и еле сдерживаемой злостью. Отец с недоумением смотрел на меня.

- Я в порядке, отец, продолжай, - выдохнул я, выпрямляясь. Люциус скептически фыркнул, но, тем не менее, возражать не стал.

- Как хочешь. Так вот, как раз в тот момент мой отец - твой дед Абрахас, - подхватил драконью оспу и слег, так что мне пришлось принять все дела. Таким образом, я получил и место в попечительском совете школы, а следовательно, и доступ к ней - какой-никакой, но все же лучше, чем ничего. И у Лорда родился план. Он дал мне тот дневник, и объяснил, что в нем содержаться определенные чары, способные подчинить себе наивную, непосвященную в тонкости черномагического искусства душу. Чары куда более тонкие, нежели банальный Империус, а потому их куда труднее отследить и остановить. Предполагалось, что я незаметно пронесу этот дневник в школу, и подкину кому-нибудь из учеников. А дальше, по словам Лодра, все само по себе придет в норму, о чем позаботился его славный предок. Слизерин, как ты понимаешь, конечно же.

- И что, ты удовлетворился столь простым объяснением? - фыркнул я. Отец покачал головой.

- Естественно, нет, - ответил он. - Ну, в тот момент я понимал, что план осуществить очень непросто. Я, конечно, не афишировал открыто своей принадлежности к Пожирателям, но Дамблдор никогда не верил представителям нашего факультета, и всеми силами противился моему появлению в Хогвартсе. Но и Лорд тогда не торопился - возникла какая-то путаница, пророчество, Лорд углубился в какие-то вычисления, и, казалось, совсем позабыл об этом плане. Ну а потом произошла та история с Поттерами, и он исчез. Какое-то время - довольно долгое - я хранил дневник как... своего рода реликвию. Вернулся бы Лорд или нет, но вещь, наделенная темными чарами, и некогда принадлежавшая одному из самых известных темных магов в Мире, со временим могла превратиться в ценнейший магический артефакт.

- И что же заставило тебя им пожертвовать? - поинтересовался я. Люциус хмыкнул.

- Может быть, ты не помнишь этого, но в тот год, когда ты пошел на второй курс, видимо, в связи с тем, что творилось в предыдущий год, Министерство ужесточило проверки. Кроме того, что они очень неприятны - уж этого-то, полагаю, мне объяснять тебе не нужно, самое унизительное заключалось в том, что их проводили вовсе не по тому ведомству, которое стояло за всем этим. Иначе говоря, Министерство не могло официально натравить на нас Аврорат, ибо им нечего было нам предъявить, а даже намек на недоверие вызвал бы бурю негодования среди чистокровного сообщества. Поэтому все обыски и рейды по домам всех, кто когда-либо попадал под подозрение в причастности к делам Пожирателей, проводили по мелким ведомствам, вроде Отдела контроля за Магическими Существами или Отдела По Борьбе с незаконным использованием Магловских Артефактов. Можешь себе представить, проверки эти были не просто неприятными - они к тому же становились... назойливыми, и причиняли определенные... хм, неудобства. Ну и в довершение всего, это позволяло всяким ничтожествам, вроде Артура Уизли расхаживать во время обысков по нашим домам с таким видом, словно они хозяева жизни.

- И ты решил его дискредитировать, - заметил я. Артура Уизли я помнил, и не питал к нему особенного уважения, несмотря на то, что он и был отцом Джинни. Нет, я готов был при случае вести себя с ним максимально вежливо, однако при этом лично был с ним почти незнаком, и не имел причин злиться на причиненные ему неудобства. Странно было оказаться в некотором роде меж двух огней.

- Именно так, - с усмешкой согласился отец. - Думаю, не нужно рассказывать тебе, как все обернулось. Девчонка Уизли почти выполнила свою... хм, "миссию", если можно так выразиться, но... Вмешался Поттер, и, как всегда, все пошло прахом.

- Скажи, отец, - я снова начинал злиться, и понимал, что на сей раз вряд ли сдержусь - да, по правде говоря, и желания сдерживаться особенного не испытывал. - Ты даже не думал о том, чем это кончится для нее, не так ли?

- Что за тон, Драко? - удивленно спросил отец. Я встал и отвернулся к камину, тщетно пытаясь успокоиться. - Сын, да что с тобой? - продолжал недоумевать отец. - С каких пор тебя волнует судьба этой... дочери этого маглолюбца?

- Я бы на твоем месте, отец, осторожнее отзывался о своей вероятной будущей невестке, - почти прорычал я, оборачиваясь к нему. Вот это да - ТАКОЕ выражение у него на лице я точно видел впервые в жизни! В кои-то веки мне удалось удивить невозмутимого Люциуса Малфоя! Отец побледнел, стальные серые глаза распахнулись в пол-лица, и недоверчиво впивались в меня, стремясь прочитать, увидеть ответ в моих глазах. Я фыркнул и ответил вызывающим взглядом, вздернув подбородок. На несколько невыносимо долгих, бесконечных минут в гостиной замка вейл воцарилась тишина. Наконец отец глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла, полуприкрыв глаза и горько усмехаясь.

- Ты сошел с ума, сын, - негромко проговорил он, и в голосе его звучала горькая ирония - но не надо мной, а над самим собой. Он покачал головой. - Что ж, учитывая обстоятельства и твой теперешний круг общения, наверное, мне стоит благодарить судьбу уже за то, что это все же Джинни Уизли, а не Гермиона Грейнджер?

- Я не НАСТОЛЬКО проникся духом их идей, - отозвался я, скорчив гримасу отвращения при мысли о Грейнджер. Не то, чтобы я действительно считал ее такой уж отвратительной - нет, внешне она была вполне ничего, да и ум ее нельзя было недооценивать, но в моем понимании Грейнджер все равно была и навсегда останется ущербной, неполноценной в магическом плане. Конечно, чисто теоретически, даже если бы я женился на ней, у наших детей мог быть шанс унаследовать Родовую Магию при отсутствии других наследников, как это произошло с Гарри, но... Всегда оставалось это крохотное "но". Что если этого не произойдет? Что если ее магловская кровь окажется недостаточно магически сильной, чтобы Родовая Сила признала ее детей? Что если... Да все эти расчеты в любом случае не имели смысла, в конце концов! Я мог сколько угодно ценить Гермиону, как подругу Гарри - и даже как свою! - но все равно не испытывал к ней ни малейшего влечения! С другой стороны, стоило только подумать о Джинни...

- Насколько далеко ты зашел? - прямо спросил отец. Я ответил твердым, решительным взглядом.

- Достаточно далеко, - отозвался я.

- Ты, в самом деле, сошел с ума, - покачал головой Люциус. - Драко, даже если у тебя все это действительно серьезно, тебе же всего семнадцать лет!

- Я и не собираюсь жениться прямо завтра! - буркнул я. - А если ты беспокоишься о возможных "осложнениях", то...

- О, об этом я могу не беспокоиться, - отмахнулся отец. - Я знаю, насколько ты осторожен, и как хорошо обучен. Я беспокоюсь об осложнениях, которые возникнут с ее семьей. Ты не думаешь, что хотя бы эта история с дневником существенно осложнит их?

- Да, наверное, - вздохнул я. - Ну что ж, мне просто придется доказать им, что я - не ты.

- Если этого окажется достаточно, - проворчал Люциус. - Не живется тебе без проблем, ты сам находишь их на свою голову...

- Тебя не беспокоит, что она Уизли? - полюбопытствовал я. Отец вздохнул.

- Ты мог бы найти себе партию и получше, - поморщившись, сказал он. - Из благородного семейства, с приданым и подобающим воспитанием, а не дочку нищего чудака-маглолюбца. Но раз уж тебе так приспичило...

- Отец! - возмутился я. Люциус хмыкнул.

- Шучу, сын. Во-первых, я еще надеюсь, что со временем ты передумаешь. В конце концов, многие молодые парочки расстаются очень и очень быстро.

- А как насчет того, что все Малфои однолюбы и так далее?

- Чушь и ерунда, - снова отмахнулся он. - Здесь речь о НАСТОЯЩЕЙ любви, а не о юношеской влюбленности. Возможно - ВОЗМОЖНО! - она и перерастет в нечто большее, а может быть, напротив, зачахнет и пропадет на корню. Как бы там ни было, девушка, по крайней мере, чистокровная. Ну и, насколько я помню по Хогвартсу, она ведь хорошенькая?

- Более чем, - хмыкнул я. - Хотя как ты можешь судить, ты ведь видел ее, в лучшем случае, когда подкидывал ей дневник!?

- Ну, если не ошибаюсь, именно она стояла у дверей Больничного Крыла вместе с Блейз, когда я навещал тебя после своей мнимой смерти, - возразил отец. - Так что кое-какое представление о ее внешности я все-таки имею.

- Ладно, - примирительно сказал я. - Выходит, та не против наших отношений?

- Кто я такой, чтобы что-то запрещать главе своего рода? - пожал плечами Люциус, весело хмыкнув. - А если серьезно, Драко, мне действительно остается только радоваться тому, что девушка чистокровная, учитывая то, с кем ты в последнее время водишь компанию.

Разговор в этот вечер так и не вернулся больше к крестражам, однако я твердо дал себе слово вытянуть из отца все, что только возможно. Однако до ужина время мы потратили на обсуждение достоинств и недостатков теоретического брака между мной и Джинни, так что к дневнику вернуться не удалось. После ужина я засобирался домой. Памятуя о том, как произошло мое интимное знакомство с Эмерельд и Сапфирой, я благоразумно отказался от предложения переночевать в замке, и вернулся в Манор, пообещав непременно заглянуть еще пару раз до конца каникул. Мне в любом случае еще предстояла недюжинная исследовательская работа в семейной библиотеке.

*На самом деле не помню, сколько точно длились Рождественские каникулы в Хоге, но здесь по сюжету учеба начнется заново 10 января.

**Отказываюсь в пользу "изобретателя" - "чары" позаимствовала у Терри Гудкайнда, "Первое Правило Волшебника", "Второе Правило Волшебника или Камень Слез". Не уверена, что описала их именно так, как автор, но, в конце концов, надо же было адаптировать их к миру Роулинг, не так ли?

Комментарии Автора: Прошу у всех прощения за долгую задержку, творческий кризис. Понимаю, что даже в переделанном виде глава не блещет, однако она необходима, поэтому деваться некуда. Я устала от нее - хуже некуда, но буду рада конструктивной критике, да и, в принципе, как всегда, любым комментариям.

А теперь попрошу отзывы!

Глава 18

ВНИМАНИЕ!!! Глава 17 переделана - дополнена и кое-где исправлена. Для тех, кто читал ее в первом варианте, рекомендуется перечитать - туда добавлены важные сюжетные аспекты.

Глава 18.

Охота начинается.

Pov Блейз Забини.

Несмотря на отъезд Драко, лично для меня первые дни каникул выдались редкостно беззаботными. Конечно, воспоминания о смерти Диего все еще причиняли боль и временами заставляли грустить, но здесь, в Хогвартсе, это ощущалось не так остро, да и рядом все время был Гарри, всегда готовый поддержать или утешить, как мне того и хотелось с самого начала. В общем, оставшиеся дни до самого Нового Года пролетели незаметно, - наша компания, оставшаяся в замке, бездельничала, и даже сама Гермиона отложила учебники, и, что удивительно, не приставала ни к кому с бесконечными напоминаниями о необходимости упорно учиться, и о важности ТРИТОНов. В общем и целом эти дни можно было бы назвать вполне счастливыми, если бы не... Ну, вообще-то, если уж совсем честно, таких "если бы не" было несколько.

Ну, во-первых, - и, наверное, "в основных" - темным облаком на горизонте маячил Темный Лорд, а заодно с ним и ужасающая перспектива того, что Гарри рано или поздно придется иметь с ним дело лицом к лицу. Лично меня от одной мысли об этом пробирал озноб, и холод, казалось, проникал в самое сердце, сковывая его стылым ужасом. Я никогда не видела Волдеморта сама, и знала о его внешности только по рассказам Драко и Гарри, но и этого хватало, чтобы мое богатое (иногда чрезмерно) воображение рисовало картинку жуткого скользкого монстра, мало похожего на человека. И это чудовище все равно не оставит нас в покое - да и кто может быть спокоен, зная, что оно где-то рядом, выжидает, выбирает подходящий момент для удара? Да еще не стоит забывать о том, что Салазар-основатель силенкой наследничка не обидел...

Но перспектива открытого противостояния с Темным Лордом была все еще призрачной и туманной - находясь в безопасном замке, под защитой Дамблдора - все еще самого могущественного волшебника современности, - и наслаждаясь свободными, праздничными деньками, трудновато было помнить о Волдеморте все время. Однако были и другие проблемы, омрачавшие всем безоблачное настроение. И одной из них была Дафна. Предупреждение Драко о том, что именно она наложила на него Обливиэйт, заставило нас держаться настороже. Лично мне приходилось хуже всех - мне ведь приходилось делить с ней одну спальню! Сказать, что мне было не по себе - ничего не сказать, я старалась, как могла, избегать ночевать на своем месте. Пару ночей я засиживалась в компании своих гриффиндорских друзей допоздна, так что можно было без стыда напроситься переночевать в комнате Гермионы, где мы легко трансфигурировали из стула довольно удобную кушетку. Странно, но здесь это не вызывало проблем, в отличие от того, сколько мучился в аналогичном случае Драко. Еще одну ночь я провела в гостиной нашего факультета, наложив на выход из спален предупреждающие чары. Правда, в результате я чудовищно не выспалась и встала ни свет ни заря, в отвратительном настроении. Хорошо еще, что Малфой, с которым я связалась через волшебное зеркальце, сжалившись, разрешил зайти к нему и выпить бодрящее зелье из его запасов. После этого я откровенно забила на все опасения, рассудив, что возможностей у Дафны и так больше чем достаточно, а шарахаться от каждой тени не только глупо, но и подозрительно. Так что предновогоднюю ночь я спала в своей постели, ограничившись лишь чарами недосягаемости на пологе. Впрочем, никаких поползновений со стороны Дафны не было, она вообще ни о чем не подозревала, и лишь подчеркнуто игнорировала меня. Я тоже не забыла, кто наплел Гарри всю эту чушь о том, что мы с Драко любовники, и, несмотря на то, что дразнить Дафну было опасно, вовсе не собиралась отказываться от мести. Баночка с капсулами изменчивости покоилась на дне моего чемодана, дожидаясь своего часа...

Помимо Дафны, некоторые опасения - даже не то чтобы опасения, а скорее, недоверие и недоумение - вызывал Джаред Поттер, по-прежнему ошивавшийся в замке. Время от времени - и не так, чтобы уж очень редко, - я замечала поблизости всклокоченную седую шевелюру профессора аппарации. И это еще не считая того, что наша компания и так то и дело сталкивалась с ним в открытую, в разных уголках замка. Странно, но при встрече с Гарри старший Поттер вел себя всякий раз по-разному. То подчеркнуто вежливо обращался к нему, зачастую настолько витиевато, что даже я не сразу понимала, что ему нужно. То, напротив, довольно грубо и мрачно шипел что-то сквозь зубы. То просто издали, не приближаясь, смотрел на внука долгим изучающим взглядом, так что тот начинал поеживаться и чувствовал себя неуютно. А иногда Джаред, напротив, ни с того ни с сего окидывал Гарри гневными и испепеляющими взглядами, словно хотел пришибить парня на месте, и удалялся, бранясь себе под нос.

Его отношение к Сириусу Блэку тоже было неоднозначным. Насколько я поняла из того, что тот говорил Гарри, старший Поттер в свое время всячески приветствовал его дружбу с Джеймсом, и даже предложил крышу над головой, когда Сириус сбежал из дома. Вместе с тем, сейчас он общался с Блэком холодно и с неприязнью, словно тот был в чем-то виноват лично перед ним.

За день до конца декабря Гарри вызвали к директору для подписания документов, восстанавливающих его крестного во всех правах. Естественно, Поттер и не думал претендовать на то, чтобы наследство, которое он получил после мнимой смерти Сириуса, оставалось в его владении. Блэк официально объявил его своим наследником и порывался даже усыновить, но этому почему-то воспротивился Дамблдор, который непреклонно заявил, что отношений опекун - подопечный будет достаточно, и Гарри не стоит забывать о своем настоящем имени и наследии. Учитывая странное отношение к нему Джареда Поттера, подобное заявление было, по меньшей мере, странным, и даже я, при том, что благодаря воспитанию в семье Малфоев, прекрасно разбиралась в тонкостях Родовых Законов, не очень понимала, на что рассчитывает директор. Мне казалось, что даже Луне Лавгуд, при всей ее наивности, не придет в голову, что Джаред все-таки официально признает Гарри своим внуком и наследником Рода.

Существовало несколько видов отречения от своих детей, которыми могли воспользоваться родовитые маги, в зависимости от того, насколько злились, и как сильно хотели оборвать отношения с непутевыми отпрысками. В принципе, и сами отпрыски могли тоже отречься от своего рода, но подобное случалось настолько редко, что по большей части об этом предпочитали даже не упоминать. Отречение от рода было не просто уходом из семьи или способом показать свою обиду (что, как раз-таки, случалось нередко). Отрекаясь от рода, маг обрывал внутри себя нечто очень важное, что составляло неотъемлемую часть его сущности. Мало кто решался на это, каким бы безрассудным ни был гнев на семью. Гораздо чаще инициаторами разрыва все-таки выступали разгневанные родители.

Самым легким видом было отлучение от дома, которое даже не являлась в полной мере отречением. Подвергшийся отлучению от дома потомок рода не мог посещать "родное гнездо", а следовательно, лишался связи с основным источником своей Родовой Магии и становился на время отлучения "ведомым", подобно Гарри. Однако при этом он все равно считался частью рода, и сохранял все права наследия, а так же, в некоторых случаях, сохранял доступ к семейному состоянию. Чаще всего таким образом родители "наказывали" непослушного наследничка, не оставляя при этом надежды на то, что он еще исправится и возьмется за ум.

Более серьезным видом отречения являлось собственно родительское отречение. Отрекшись от сына, маги обрывали родственные связи, и как бы вырывали самого отпрыска из семьи. При этом тот лишался своих прав наследника и терял Родовую Магию, хотя в редких случаях, заслужив прощение, мог быть принят обратно. Но даже если этого не происходило, его дети все равно считались наследниками рода, и принадлежали к семье. Насколько я могла судить, именно такому отречению и подверг своего сына Поттер-старший, когда тот настоял на своем желании жениться на маглорожденной. Отказавшись от всего, что связывало его с сыном-отступником, Джаред тем не менее оставил лазейку для своего семейства - видимо, понимая, что кроме Джеймса, продолжать род некому. То ли он рассчитывал на то, что все сложится именно так, как оно получилось на самом деле - в смысле того, что сын Джеймса сможет унаследовать Родовую Силу, несмотря на нечистую кровь. А может быть, он просто надеялся, что со временем сам Джеймс одумается, и, оставив Лили, женится на какой-нибудь более подходящей ему чистокровной, после чего его со спокойной душой можно будет принять обратно. Как бы там ни было, факты были налицо - ссора отца и сына была слишком серьезной, чтобы дело ограничилось простым отлучением от дома, но и до изгнания из Рода дело не дошло, иначе никакой Родовой Магии у Гарри и в помине бы не было.

Изгнание из Рода было самым сложным и самым серьезным видом отречения. В этом случае обрывались абсолютно все родственные связи, изгнанный лишался вообще всего - связи с родом, наследия, магии, равно как и надежды вернуться. В прежние времена подобная мера была подкреплена еще и юридически - маг лишался права даже на фамилию, и обязан был взять себе другую, дабы и дети его тоже лишились права считаться частью рода. Иными словами, это было все равно, что вырвать с корнем молодую поросль. Проведение ритуала Изгнания само по себе было достаточным, чтобы соблюсти все условия. Однако где-то в середине прошлого века законы изменились, и стали более либеральными. Теперь сам ритуал стал не более, чем данью традиции, и лишить изгнанного мага наследства можно было только официальным путем - вычеркнув из завещания, и оформив все документы соответствующим образом.

Как я теперь понимала, именно этой, последней форме отречения, и был подвергнут в свое время Сириус. Однако при этом его родители не довели законную процедуру до конца, и он остался в завещании, а после смерти его брата, стал единственным наследником - по крайней мере, с точки зрения закона. Увы, ни магию, ни силу своего рода он унаследовать уже не мог. Формально род Блэков еще не прервался, и мог даже продолжиться, если бы Сириус вздумал жениться и обзавестись потомством, однако - увы, - для Древней Родовой Магии Блэков более не существовало. Пожалуй, единственным, кто еще мог с грехом пополам считаться потомком рода и претендовать на Родовую Силу, оставался Драко, или же его предполагаемые дети. Или, уж если на то пошло, гипотетические дети Нарциссы или Беллатриссы, если они решат завести еще. Хотя вот уж это было более, чем сомнительно. Малфои редко заводили больше одного наследника, и тем более, маловероятно, что кому-то из них когда-нибудь захотелось бы отречься от собственного рода, дабы завладеть наследием Блэков. И потом, Люциус и Нарцисса едва ли захотят заводить еще детей в их возрасте, только если (не допусти Мерлин) что-то случится с Драко... А о Бэлле и говорить нечего - с ее маниакальной влюбленностью в Темного Лорда, ей о детях не приходится и мечтать. Вряд ли Волдеморт способен к размножению - при одной мысли о подобном ужасе пробирала дрожь, и с трудом удавалось сдерживать рвотные позывы. Я, конечно, понимала, что о вкусах не спорят, но все-таки, всему есть предел! Но тем не менее, факт оставался фактом - детей у семейства Лестрейндж не предвиделось.

Вечером того же дня, за ужином, я заметила, как к Гарри подошел Сириус, и, присев рядом, стал что-то с серьезным видом говорить крестнику. Тот некоторое время слушал, что-то переспросил с обеспокоенным видом, а потом, просияв, закивал, и даже обнял крестного от радости. Заинтригованная, я едва дождалась конца ужина, чтобы расспросить Гарри о том, что такого сказал ему Блэк. Впрочем, мой парень так горел энтузиазмом, что мне даже не пришлось заговаривать об этом первой.

- Блейз, я должен кое-что у тебя спросить, - сказал Гарри чуточку смущенно, когда мы, как обычно, встретились у выхода из Большого Зала. Я кивнула и устремила на него вопросительный взгляд. Гарри обнял меня одной рукой за талию, и мы неторопливо, прогулочным шагом вышли в холл и зашагали к одному из коридоров, в которых располагались пустые во время каникул классы. В зимнее время, особенно на каникулах или вечером, когда вокруг не сновали толпы студентов, это было идеальным местом для прогулки. Некоторое время мы молча шли рядом, наслаждаясь близостью друг друга.

- Так в чем дело? - спросила я, когда гулкий и пустынный холл остался позади.

- Оу, - Гарри вздохнул, однако в нем не чувствовалось обычной нервозности, когда дело казалось чего-то по-настоящему сложного, или серьезного. - Понимаешь, мадам Помфри и Дамблдор утром объявили, что Сириус полностью здоров. А днем - ну, ты знаешь, - мы подписали все документы, и он теперь полноправный член Магического Сообщества. В общем, можешь себе представить, он уже получил три совы с просьбами об интервью, а в Хогсмиде, по словам Дамблдора, видели пару журналистов. Похоже, всех интересует то, что он пережил, и что чувствовал. Уже представляю, что состряпает из его рассказов какая-нибудь Скиттер...

- Мда, лучше уж пока не допускать контактов с прессой. Хотя, Нарцисса, помнится, после этой истории с моей мамой, говорила мне, что прятаться от журналистов, и не давать никаких комментариев - не самый мудрый шаг. Нужно просто выдать им свою историю на своих условиях. Заранее продумать, что и как сказать, и дать одно, но хорошее интервью, не позволяя сбить себя с толку. И проконтролировать, по возможности, чтобы оно вышло в том виде, в котором ты его давал. В этом смысле вы с Гермионой на пятом курсе поступили просто образцово-показательно, - заметила я, с улыбкой вспоминая наше с Гарри столкновение в Лабиринте, и тот самый, первый разговор, с которого все начиналось. Он, видно, подумал о том же, потому что на его лице заиграла такая же понимающая улыбка.

- Да, я знаю, - сказал Гарри. - Да и Дамблдор тоже так сказал, но Сириус говорит, что ему нужно еще раз все хорошо осмыслить, собраться с силами, и... как он сказал, "придать своей истории целостность". Но дело не в этом. Толпы журналистов, осаждающие Хогсмид - это очень и очень нежелательно, сама понимаешь. Прогулки, по словам Дамблдора, отменяться не будут. Мы не должны позволить Пожирателям запугать себя, и потом, деревню постоянно патрулируют авроры и члены Ордена, да и не в стиле Волдеморта дважды нападать на одно и то же место. Но репортеры могут существенно усложнить задачу для тех, кто будет нас защищать, не говоря уже о том, что... Мало ли кто и что может им наболтать. Та же Дафна.

- Понимаю, - кивнула я. - Но к чему ты ведешь?

- Сириус намерен уехать, - с легким вздохом отозвался Гарри, однако, он не выглядел при этом очень сильно расстроенным. - У него есть дом в Лондоне, там... Там находится и Штаб Ордена Феникса. Ну то есть, находился, до прошлого года. Потом дом унаследовал я, но мы не были уверены, что это будет принято магией Рода, и Штаб оттуда перевели. А потом они так и не вернулись туда, хотя я не был против. Ну, в общем, не важно. Важно то, что теперь дом снова принадлежит Сириусу, и он намерен вернуться туда. Но за полтора года там... эээ.. как бы это сказать...

- Стало грязновато? - пришла на помощь я. Парень хмыкнул, и кивнул.

- Нет, это, конечно, совсем не то, что было там раньше, когда штаб только устраивался на месте - это перед нашим пятым курсом. До этого в доме лет тринадцать уже никто не жил, и что там творилось - это ужас. Всякие боггарты в шкафах, докси в шторах, да и Мерлин знает какие чары на всем, за что ни возьмись. Я, конечно, понимаю, Блэки были темными магами и все такое, но как они могли жить в таких условиях, представить себе боюсь. Как вот, например, Малфои так живут, а? - спросил он. Я насмешливо фыркнула.

- Малфои, смею заверить, так не живут, - отозвалась я. - Во-первых, за порядком следят эльфы, а значит, в доме ни пылинки. Во-вторых, все мало-мальски опасное Люциус держал в кабинете, в лаборатории, или, на худой конец, в подземельях, но никак не на виду, где на это могли наткнуться мы с Драко, или какие-нибудь неосторожные гости. Ну а в-третьих... Малфои превыше всего всегда ценили свой комфорт. А Темная Магия с ним, как ни крути, не очень-то сочетается. Да что тебе говорить, побываешь в Маноре - поймешь. Одно могу сказать - про стереотипы забудь сразу.

- Окей, уже забыл, - легко согласился Гарри. - Но речь, в общем-то, не об этом. Я хотел сказать, что в доме теперь, конечно, нужна уборка, но его не придется так долго приводить в порядок как тогда - мы над ним все лето пыхтели, перед пятым курсом, да еще и на Рождество работы осталось. В общем, Сириус предложил мне... то есть - нам всем, он сказал, что будет рад всем, - провести там остаток каникул. Ну вот, я и подумал...

- Оу, - негромко сказала я. Мне стало как-то не по себе, однако я героическим усилием сохранила спокойное выражение лица. Напомнив себе, что меня не просто так называли Слизеринской Принцессой, я с достоинством кивнула. - Ну что ж, это замечательно, - проговорила я ровным тоном. - Конечно, ты должен поехать. Рон с Гермионой, полагаю, тоже поедут с тобой? А Джинни?

- Блейз, я.... - Гарри запнулся, и как-то странно посмотрел на меня. - У меня и в мыслях не было уезжать без тебя. Только... - он поднял руку, жестом предупреждая мою попытку заговорить, и вот теперь-то так по-знакомому смутился. - Я хочу сказать... Это ведь не намек на... эээ... то есть... В этом нет ничего такого, ну, неприличного. Мы ведь там будет не одни, и... Ну, я хочу сказать... Это не то, как если бы я пригласил тебя пожить у меня, и все такое, и... Это просто на каникулы...

- Гарри, - выдохнула я, с трудом сдерживая смех. От облегчения и умиления его смущением чуть не подкосились ноги. - Я и не думаю, что в этом есть что-то неприличное. Вопрос только в том, как же быть с Драко? Он ведь должен вернуться завтра? Не думаю, что ему будет приятно обнаружить, что мы все уехали...

- Ой, я тебя умоляю! - с ухмылкой поморщился Гарри. - Не делай из этого проблему. Естественно, он тоже приглашен. Я свяжусь с ним через зеркало, и попрошу приехать пораньше, чтобы он успел до нашего отъезда, только и всего. Заберем его с собой. Не думаю, что он откажется посмотреть на дом, где выросла его матушка.

- О, а ведь и правда, - согласилась я. - Но подожди, почему ты говоришь, что в доме не жили тринадцать лет до возвращения Сириуса из Азкабана? Это не так, Нарциссина тетка умерла только десять лет назад. Я хорошо помню, мы навещали ее несколько раз. Редкостно противная была старуха...

- Да? - Гарри смутился. - Нет, насчет противной согласен... Я имею в виду... Честно говоря, я не вдавался в подробности того, когда она умерла, - признался он. - С меня хватило впечатлений от ее портрета.

- А, от того, что в холле, у лестницы? - хмыкнула я. - Люциус всегда говорил, что это признак дурного тона - повесить портрет хозяйки чуть ли не в прихожей. Впрочем, обычно он старался сказать это так, чтобы Нарцисса не слышала, - добавила я, хихикнув. Гарри тоже хмыкнул.

- Так ты поедешь? - спросил он, останавливаясь, и с надеждой заглядывая мне в глаза. Я улыбнулась.

- А какая альтернатива? - спросила я. - Остаться в Хогвартсе на десять дней в компании Крэба, Гойла и Дафны с сестрой? Подумать только, какую возможность можно упустить! - Гарри засмеялся.

- Ну, как знать... - заметил он. - Вдруг ты все-таки сочтешь перспективу посетить дом Блэков не особенно заманчивой?

- Гарри, в твоей компании я сочту заманчивой даже перспективу посетить палату для умалишенных в Святом Мунго. Причем не в качестве гостя, - негромко заметила я, мигом растеряв веселость. Поттер тоже в одну секунду перестал улыбаться и притянул меня к себе.

- Значит, ты едешь? - спросил он, приближая лицо к моему. Я почувствовала, как знакомо перехватывает дыхание, и начинают закрываться глаза в ожидании поцелуя, но Гарри не торопился. - Блейз, скажи "да"... - попросил он. - Мне нужно это услышать.

- Зачем? - спросила я, с трудом сохраняя контроль над собой, и поминутно напоминая себе, что нужно дышать. Губы Гарри почти коснулись моих.

- Я просто хочу услышать, как ты скажешь... - шепнул он. Я кивнула, признавая поражение.

- Да... - выдохнула я. Почему-то в памяти всплыла сценка из какого-то фильма, где парень добивался от девушки согласия вот таким же способом. Стоило ей согласиться, как он чуть ли не оттолкнул ее от себя, цинично усмехаясь и доказав свое "превосходство". Мне показалось, что мое сердце пропустило удар...

Но все-таки моим парнем был Гарри Поттер. Гриффиндорец в Мерлин знает каком поколении, несмотря ни на что. В следующую минуту его губы накрыли мои, руки плотнее сомкнулись вокруг меня, и я с счастливым вздохом обвила его руками за шею, прижимаясь еще ближе и отвечая на поцелуй.

- Люблю тебя... - пробормотал он, отрываясь от меня. За последние дни я слышала это признание уже, казалось, сотню раз, хотя мне никогда не надоедало. Однако это все-таки позволило мне в некоторой степени привыкнуть к мысли о любви Гарри, и теперь я уже не замирала в полупрострации всякий раз, когда он это говорил.

- И я тебя, - нежно шепнула я.

- Мерлин, как же я тебя люблю... - повторил Гарри.

- Мерлина? - переспросила я, хихикнув. Пару секунд Поттер хлопал глазами, а потом мы синхронно прыснули и захохотали. - Прости, прости, я не имела в виду ничего такого... - простонала я сквозь смех.

- Да нет, это ты прости, - хихикнул он, успокаиваясь. - Ты права, это было уже чересчур пафосно.

- Ну, иногда это не так уж и плохо, - заметила я, тоже успокоившись. - Просто не начинай выражаться как герой какого-нибудь любовного романа.

- Окей, - тряхнул головой Гарри. - Но я надеюсь, твое "да" остается в силе - ты едешь?

- Куда я от тебя денусь, - фыркнула я.

Так и вышло, что рано утром, едва проснувшись, наскоро умывшись и одевшись, я подхватила собранную с вечера сумку - ту самую, с которой ездила в Бразилию, - и поспешила в Большой Зал. Там меня уже ждали четверо не выспавшихся гриффиндорцев, вяло ковыряясь ложками в тарелках с овсянкой, которую подали домовые эльфы, несмотря на то, что до завтрака было еще полно времени. Решив наплевать на факультетские различия, я уселась рядом с Гарри, и кивком поблагодарила Гермиону, которая подвинулась, освобождая мне место. Чмокнув в щечку сонного Поттера, я постучала палочкой по пустой чашке, которая тут же наполнилась кофе. Предпочитая лучше ничего совсем не есть, и обойтись этим напитком, я демонстративно не прикоснулась к появившейся передо мной тарелке. Попивая кофе, я грела ладони о теплые бока чашки, и посматривала вокруг, на непривычно притихших и сонных Рона и Джинни. Несмотря на бодрящий напиток, я тоже чувствовала себя не выспавшейся, и молча позавидовала Драко, который договорился с Дамблдором - хранителем тайны местонахождения штаба Ордена, - и обещал прибыть в дом Блэков напрямую из Малфой-Манора, ближе к полудню.

Сириус, который вместе с профессором Люпином уехал еще вчера вечером, чтобы хоть чуть-чуть привести в порядок старый дом к нашему приезду, встретил нас радушно и с огромным энтузиазмом. Как оказалось, дом действительно нуждался в уборке - да что там в уборке! Окинув его взглядом, я, конечно, промолчала, но подумала при этом, что "уборка" - это мягко сказано. По-хорошему, дом требовал капитального ремонта.

В последний раз я была здесь совсем маленькой, лет в пять - потом Малфои просто перестали брать меня с собой, потому как старуха Вальбурга Блэк меня не жаловала. Обычно я оставалась дома под присмотром Люциуса, который был только рад представившейся возможности увильнуть от визита к престарелой одинокой "родственнице", и с некоторым злорадством вспоминала нытье Драко, у которого уклониться не было ни малейшего шанса. Вот уж кого старушенция обожала, так что Нарцисса всякий раз брала сына с собой.

На моей памяти дом не выглядел таким обшарпанным, рассохшиеся ступеньки уже тогда скрипели, но не так сильно, и внутри все еще поддерживался порядок. Сейчас, несмотря на то, что многолетнюю пыль стерли с большинства горизонтальных поверхностей, а вещи расставили по местам и наскоро почистили, было ясно как день, что в этом здании уже некоторое время никто не жил. Даже несмотря на горящие чуть ли не в каждой комнате камины, в доме было прохладно и неуютно. Стылый холод таился по углам полуобжитых комнат и в пустынных коридорах, клубился облаком под потолком, крался по пятам по скрипучим ступенькам. Ну, а учитывая, что с точки зрения магии Род Блэков был мертв... Мне стало интересно, в каком состоянии находится теперь их Зеркало Рода.

Пожалев, что я знаю не так уж много бытовых заклинаний, я, тем не менее, ощутила в себе настоящий боевой дух. Наскоро переодевшись в отведенной нам на троих с Джинни и Гермионой комнатке, я натянула теплые джинсы, футболку, свитер поверх, стянула волосы в пучок на затылке, и спустилась вниз, чтобы присоединиться к команде "тружеников очистительного фронта". К счастью, мое незнание элементарной домашней магии оказалось не такой уж сильной помехой. Гарри и Рону Сириус поручил заняться чисткой черной лестницы, в то время как они с профессором Люпином взялись за основную, "парадную". Джинни - единственная, не считая Гарри, кто из всей нашей группы умел готовить - без возражений отправилась на кухню, чтобы сообразить что-нибудь на обед. Подозреваю, что и Гарри бы не отказался присоединиться к ней, дабы не торчать на стылой лестнице, до которой, по его словам, перед пятым курсом они так и не добрались, и Гриндевальд разберет, что на ней могло обнаружиться. Однако у Рона был такой жалобный вид, что Поттер, естественно, не смог бросить друга в беде. Да и Джинни заявила, что прекрасно справится без посторонней помощи, если ей никто не будет мешать. Нам с Гермионой досталось мытье полов в комнатах, сражение с пылью и паутиной, и общее наведение порядка. Поблагодарив судьбу за то, что нам уже есть по семнадцать, а значит вовсе необязательно лично брать тряпку в руки, мы взялись за работу.

Мои познания в бытовой магии, благодаря Грейнджер, которая знала, должно быть, сотню разнообразных чистящих чар для всего на свете, увеличились за один день больше, чем за всю предыдущую жизнь. Когда дело дошло до уборки в библиотеке, - довольно скромной, надо сказать, по сравнению с малфоевской, - главным образом пришлось следить, чтобы эта наивная гриффиндорская душа не подцепила какое-нибудь фамильное проклятие, наложенное на одну из книг. Привычная к безопасной хогвартсской библиотеке, Гермиона, может, и имела представление о том, какие опасности могут таить в себе волшебные книги, но совершенно не представляла себе, как от них уклоняться. В конце концов, с трудом оттащив ее от третьей показавшейся ей интересной книженции, я решила ограничиться мытьем потов и смахиванием пыли - рассортировать и заново оценить свою библиотеку Сириус сможет позже, сам, когда найдет для этого время.

Когда мы уже в четвертом часу закончили наконец с уборкой помещений, отмыв полы и очистив от пыли обитые тканью стены, и спустились на кухню, нашим глазам предстала потрясающая в своей невероятности картина. Джинни что-то помешивала в стоящей на плите большой сковороде, а за длинным столом на высоком табурете устроился Драко, и с сосредоточенным видом, точно готовил сложнейшее зелье на уроке Снейпа, нарезал дольками длинный огурец. Мда, наследник рода Малфоев, готовящий еду - пусть это и был всего лишь такой пустяк, как порезать овощи для салата - это нечто невообразимое. Лично я всегда считала, что максимум, на что он способен в отношении приготовления пищи - это соорудить бутерброд, если только "положить на хлеб уже отрезанный кусок ветчины" может считаться готовкой.

Вскоре подтянулись остальные, и, несмотря на язвительные комментарии Рона о том, что он затрудняется сказать, что больше опасается принимать - зелье приготовления Невилла Долгопупса, или салат приготовления Драко Малфоя. Однако мой братишка отнесся к заявлению своего вечного оппонента с олимпийским спокойствием, и в ответ на его замечание лишь дернул плечом, и отозвался, что если Рональду приспичило поголодать - это его личное дело. Подобная реакция была довольно нетипична для Драко, однако, напомнив себе про присутствие Джинни, я не стала заострять на этом внимания. Если не считать этого эпизода, в остальном обед прошел вполне мирно.

Pov Гарри Поттера.

Отпраздновав Новый Год - скромно, зато в теплом дружеском окружении, мы улеглись спать. Нам с Роном досталась все та же отдельная спальня, что в прошлый раз - летом перед пятым курсом, и потом, замой, на Рождественских каникулах. Перед сном, вслушиваясь в мерное похрапывание, доносящееся с портрета Финеаса Найджелуса - странно, но его было слышно даже несмотря на то, что на картине никого не было, - я испытывал странное, двойственное ощущение, напоминающее дежа вю - но и отличное от него. Закрыв глаза, и подумав о том, где нахожусь, я легко мог себе представить, что два года, прошедшие с того достопамятного Рождества, когда мы жили в этом доме, ожидая выздоровления мистера Уизли, были не более, чем сном, мороком. В самом деле - снова Рождество, Сириус здесь, в доме, и на соседней кровати раскатисто всхрапывает Рон, иногда заглушая звуки с портрета... Но сверху не слышно перестука и шороха, от движений гиппогрифа, запертого в одной из комнат, и по дому не бродит, ворча себе под нос гадости, ополоумевший домовик. Да и я уже не был тем же, что два года назад.

Я помнил свое состояние в те дни - невольное чувство вины, страх, что я сам стал орудием Волдеморта, и ужас от того, что же может значить само наличие моих видений... Как я боялся засыпать и во сне снова увидеть чью-то смерть, или ранение, а потом, проснувшись, обнаружить, что это действительно произошло, и более того, что я был тому причиной? И как позже, когда Джинни убедила меня, что все не так, на меня нахлынуло облегчение. И, конечно, свои кажущиеся сейчас совсем глупыми и детскими переживания по поводу "романа" с Чжоу Чанг. Теперь они вызывали лишь улыбку. Смешно было даже думать о том, чтобы сравнивать Чжоу и Блейз. А Малфой? Если бы меня спросили тогда, что я думаю о нем... Поток почти непечатной ругани - вот максимум того, в чем выражалось мое отношение к слизеринцу. Теперь же... как описать то странное, но приятное ощущение спокойствия, и какого-то дружеского тепла, излучаемого крохотным комочком ощущений у меня в голове, который образовался как следствие нашей связи? Даже сейчас, подумав о нем, и потянувшись к нему через эту связь, я ощутил сонное, уютное тепло, окутывающее затуманенное во сне сознание Драко. На мгновение мне стало любопытно, - я был почти уверен, что при желании, чуть-чуть напрягшись, я смогу увидеть, что за сон снится ему, однако я сдержал свой неуемный интерес. Все-таки, какими бы близкими друзьями мы ни стали, сны были для каждого чем-то глубоко личным, и я не ощущал себя вправе вторгаться в его сновидения. Ну, по крайней мере, вторгаться без предупреждения...

Следующие несколько дней протекли почти однообразно, снова до боли напомнив мне о лете перед пятым курсом и о Рождестве того же года. Мы занимались чисткой и уборкой дома, что могли - чинили, что нет - выкидывали. Малфой первые пару дней помогал, а потом, махнув на все рукой, снова уехал в Манор. Впрочем, удивляться было нечему. Сириус ему откровенно не доверял, и я почти физически ощущал, как мгновенно напрягался Драко в его присутствии. Благодаря нашей связи мне были прекрасно понятны смятение слизеринца, его нежелание доставлять мне неприятности, внося разлад между мною и моим вновь обретенным крестным, и, наконец, то ощущение скованности, которое вызывало у него отношение Сириуса. Я попытался поговорить об этом с крестным, но натолкнулся в ответ лишь на упрямо-непробиваемое "Я знаю эту семейку, Гарри. Поверь мне, этот парень очень даже может долго прикидываться белым и пушистым, но однажды, когда ты будешь меньше всего этого ждать, он ударит тебя в спину". Странно, что при этом Сириус вполне радушно принял Блейз, и относился к ней с явной симпатией. Но стоило ему только завидеть Драко, как он мрачнел, и смотрел на светловолосого парня так, словно тот был змеей, каждую секунду готовой ужалить. А мрачные взгляды и вечные скрытые оскорбления, которыми осыпал Драко Рон, только подливали масла в огонь.

Ну, естественно, Малфой скорее согласился бы в одиночку, и без всякой магии отдраить дом Блэков до блеска, чем признался бы в том, что уезжает именно из-за того, что отчетливо ощущает неприязнь хозяина. Нет, Драко, конечно же, мотивировал свой отъезд тем, что ему нужно провести еще кое-какие исследования в фамильной библиотеке, хотя до Нового Года он и не нашел там ничего интересного о крестражах. Нет, ему удалось выяснить кое-какие детали, но все они оказались почти несущественными, и всего лишь уточняли то, что нам и так было уже известно. Впрочем, по его словам, у него появилась одна любопытная идея, но он не был уверен в ее правильности, и как раз для того, чтобы еще раз все проверить, и уезжал снова.

Странное дело, но после отъезда Драко я почему-то почувствовал себя виноватым перед ним. Я понимал, что едва ли в моих силах было что-то исправить, но вместе с тем мне казалось, что если бы я смог все-таки найти правильные слова и убедить Сириуса, возможно, тот и стал бы относиться к Малфою с меньшим недоверием. Ведь смог же поверить ему Рон! Ну, если не поверить, то хотя бы принять мою дружбу с Драко. Другое дело, что он едва ли сможет принять его в качестве парня Джинни, но это уже отдельный разговор.

Может, из-за этого чувства вины, а может почему-нибудь еще, я решил не откладывать в долгий ящик и еще раз попробовать объясниться с Сириусом. По словам Люпина, крестный был у себя, наверху, и я подумал, что, наверное, это к лучшему - там нам вряд ли кто-то помешает. Странно, но только когда я уже преодолевал последний пролет лестницы, мне пришло в голову, что я почему-то ни разу не был здесь раньше. В оба мои прошлых приезда сюда, все мои передвижения по этому дому ограничивались первым и вторыми этажами, где проходила уборка, и спальней на третьем.

На верхнем этаже, где располагались покои сыновей семейства Блэк, комнат было всего две. Дверь в одну из них была приоткрыта, так что я решил, что это была комната Сириуса. Постучав на всякий случай, я просунул голову в щель, заглядывая внутрь, и удивленно заморгал. Мда, это мало походило на жилище бунтаря-гриффиндорца. Здесь в основном преобладали зелено-серебристые цвета Слизерина - от серебристо-серого шелка на стенах и зеленого полога кровати, до огромного слизеринского знамени, растянутого на одной из стен, напротив окна. Сириус, стоящий у письменного стола, обернулся на мой стук.

- А, Гарри, это ты. Входи, - сказал он. Я, продолжая разглядывать убранство спальни, вошел внутрь. Да, комнате нельзя было отказать в комфорте - толстый ковер на полу, кажущаяся уютной кровать, удобные стулья... И все покрыто толстым слоем пыли, словно ни тогда, ни сейчас в эту комнату и не заходила вооруженная тряпками команда "борцов с пылью веков".

- Привет,- выдавил я, в растерянности не зная, что еще сказать. - Это что, твоя комната?

- Что? - крестный усмехнулся. - Нет, моя напротив. Ты мог бы заметить, тут пыльно.

- Да, я... а кто...

- Это моего брата, - отозвался Сириус. Я кивнул. Что-то о его брате я слышал, но что именно, никак не мог припомнить. Кажется, просто слышал упоминание, что он у него был, и что в отличие от Сириуса, был типичным представителем своей семьи. И... Пожирателем Смерти? Кажется, последнее я сказал вслух.

- Да, - грустно улыбнулся Сириус, печально вздохнув. - Впрочем, он не был уникален в этом. В те времена почти все выпускники Слизерина неизбежно присоединялись к Волдеморту. Многие чистокровные полагали, что у него очень даже здравые идеи, и что наше общество давно пора очистить от тех, кто недостоин быть его частью. А когда сосунки, приняв метку, понимали, во что ввязывались, было уже поздно. Из стана Волдеморта назад дороги нет. Многих убивали авроры - под руководством Крауча они действовали очень жестко. Некоторые, испугавшись, пытались выйти из игры... Тех убивал уже сам Волдеморт.

- А что было с твоим братом? Вроде, ты говорил, его тоже убили сами же Пожиратели?- припомнил я. Сириус опустил глаза и некоторое время помолчал.

- Знаешь... я точно не знаю. - наконец сказал он. - Я в те времена не очень-то интересовался делами семьи. Меня изгнали из рода, и мне надо было как-то устраиваться самому, да плюс еще мы с Регулусом с самого начала оказались по разные стороны баррикад. Начиная с противостояния Гриффиндор-Слизерин, и заканчивая... Пожиратель - аврор.

- Ты был аврором? - опешил я. Вот этого мне еще не говорил никто. Сириус покачал головой и мрачно усмехнулся.

- Нет, я не был аврором, - отозвался он. - Мы с Джейми мечтали об этом, даже поступили оба в школу авроров. Я был курсантом, если быть точным. Но доучиться так и не успел. Сначала год пришлось пропустить, пока устраивался и искал хоть какой-нибудь заработок, чтобы не пропасть с голоду, а потом то и дело приходилось где-нибудь отсиживаться, когда переходили дорожку кому-нибудь. Вот Джеймс, тот да, получил и допуск и уровень... Это у полноценных авроров так различаются ранги, Гарри, - пояснил он, видя мое недоумение.

- Значит, ты не знаешь что стало с твоим братом? - уточнил я. Сириус редко рассказывал о моих родителях, да как бы там ни было, мне страшно хотелось знать как можно больше о них, но при этом... Я не мог этого объяснить, но почему-то судьба Регулуса Блэка казалась мне не менее важной. Это было что-то сродни интуиции - а может, это подсказывала из глубин подсознания Родовая Магия?

- Я знаю, что он мертв, - пожал плечами Сириус. - Так ли уж важно, как его убили? Мальчишка был Пожирателем Смерти, и гордился этим. Когда мы в последний раз виделись с ним... - он вздохнул, и взгляд его затуманился от воспоминаний. - Напыщенный юнец, гордящийся этим их позорным клеймом, словно Орденом Мерлина. Знаешь... - крестный мрачно хмыкнул, - Твой Малфой напоминает мне его. Такой же расфуфыренный слизеринский франт, бегающий на посылках у своих родителей. Готов на все, лишь бы его драгоценному семейству ничего не угрожало.

- Драко не такой! - воспротивился я. Услышать подобное было неприятно. Да, Малфой поступал в интересах своей семьи, но можно ли обвинять человека за любовь к родным? А уж тем, что он сделал ради них, любой был бы вправе гордиться!

- Тебе, конечно, виднее, - скептически пожал плечами Сириус, - но я бы особенно все-таки на него на полагался. У них с Реги слишком много общего. Даже кровь.

- А кроме? - поднял брови я, пытаясь углядеть связь между юным трусливым Пожирателем, которого описал мне Сириус, и знакомым мне Драко Малфоем - осторожным и расчетливым, но, когда нужно, способным на настоящую отвагу.

- Они оба - ловцы Слизерина, - отозвался крестный. - Оба - чистокровные, гордящиеся своим Родом. Оба до безумия преданы семье и родителям. Оба, в конце концов, гордятся своей принадлежностью к чертову змеиному факультету...

- Среди всех этих качеств лично я не вижу ни одного отрицательного, - пожал плечами я. - Драко был невыносим на младших курсах, это верно, но... Сириус, ты ведь совсем его не знаешь.

- Я неплохо изучил его отца, пока меня не изгнали еще из рода, - буркнул он. - Люциус Малфой был здесь частым гостем, они с Нарциссой были обручены еще со школы.

- Драко не такой, как его отец, - возразил я. - Хотя, если уж по-честному... Люциус тоже не так уж плох.

- Гарри! - глаза Сириуса расширились, и он посмотрел на меня так, словно я вдруг признался, что мечтаю провести ночь с Беллатриссой.

- Ой, перестань, - я поморщился. - Я не говорю, что он - ангел во плоти, просто в этом году я как-то... Ну, не знаю, увидел его с другой стороны, наверное. Нет, я знаю, что он беспринципный мерзавец, конечно, но... - я запнулся. Как рассказать Сириусу о том, что заставило меня изменить свое мнение о Люциусе, если я не должен упоминать, что старший Малфой жив?

- Я понимаю, твой приятель Драко, - произнося его имя, крестный скривился, словно только что разжевал лимон вместе с кожурой, - должно быть, постарался преподнести своего папочку в выгодном свете, - начал Сириус. Я покачал головой.

- Дело не только в Драко, - сказал я. - Блейз ведь тоже выросла в доме Малфоев. И то, что она говорила о Люциусе... Он, может, ужасный человек, но при этом неплохой отец, - я неловко переминался с ноги на ногу, и, надо отдать ему должное, Сириус, заметив это, не стал продолжать щекотливый разговор.

- Ну ладно, не стану спорить, - вздохнул он. - Наверное, мне стоит смириться с твоим мнением. Тем более, что, зная тебя, уверен, оно возникло не на пустом месте. Только пообещай мне, что будешь осторожен, ладно?

- Мерлин, Сириус, ну конечно! - у меня разом потеплело на душе, я шагнул вперед и обнял крестного, чувствуя, как его руки стиснули меня в ответ.

- Ладно, Гарри, а ты... Ты чего хотел-то? - спросил он, выпуская меня.

- О. Да, в общем, ничего, - я пожал плечами. - Я просто хотел поговорить. Как раз об этом.

- Ну что ж, я рад, если... Думаю, мы все выяснили? - осведомился он. Я вздохнул.

- Только одно еще. Сириус, не мог бы ты... Относиться к Драко помягче? Он не заслужил такого отношения. Ты знаешь, он ведь... Когда мы выяснили, что из-за Арки можно выйти, и тебя можно будет найти и все такое... Ну, мы тогда еще не знали, что Беллатрисса тебя уже вытащила... В общем, для того, чтобы найти тебя, нужно было иметь родственную кровь, и Драко - он согласился пойти туда. И пошел бы, если бы не... Если бы ты не нашелся раньше.

- Вот как? - Сириус, конечно, удивился и задумался. - Хм... Не знал. Мда, звучит не очень-то по-слизерински, верно? - он помолчал, обдумывая мои слова. - Не знаю, Гарри, не знаю. Мне все еще кажется, что все это может оказаться каким-нибудь гигантским подвохом, планом Темного Лорда или чем-то в этом роде, но... Возможно, у меня просто развивается паранойя. Хорошо, как бы там ни было, если для тебя это так важно, я постараюсь вести себя с твоим Малфоем помягче. Идет?

- Да, - кивнул я, не сдержав улыбки. - Спасибо, Сириус. Это для меня действительно важно.

- Ну ладно, - вздохнул крестный, отвечая на мою улыбку. - Тебя что-нибудь еще здесь интересует, или пойдем вниз, к остальным? - спросил он. Я замешкался.

- Знаешь... У меня такое странное чувство, будто здесь... Ну, не знаю, будто я в шаге от чего-то очень важного, - заметил я. - Ты не возражаешь, если я немного осмотрюсь тут?

- Да ради Мерлина, - пожал плечами Сириус. - Ты здесь дома, Гарри, тебе не нужно спрашивать разрешения. Можешь хоть разнести всю треклятую комнату к Волдемортовой бабушке, если захочешь.

- Не думаю, что это хорошая идея, - хмыкнул я. - Просто... кто знает, что может найтись в комнате бывшего Пожирателя? Вдруг тут есть какие-нибудь важные сведения? Например... Ну не знаю, он, случайно, дневник не вел?

- Без понятия, - чуть смущенно отозвался Сириус, пожимая плечами. - Я же сказал, мы не были близки с братом. Посмотри в столе, или где-нибудь под подушкой. Если он что-то и записывал, то, по крайней мере, не в открытую. Только наедине с самим собой. И, кстати, соблюдай осторожность. Реги разделял мамашину любовь к всяким ловушкам и небезопасным артефактам. Тут запросто может найтись что-нибудь этакое... зловредное.

- Учту, - кивнул я, нашаривая палочку в кармане.

Обыск комнаты Регулуса, впрочем, не дал почти никаких мало-мальски интересных результатов. В шкафу висела одежда - когда-то, наверное, она была модной, и даже сейчас, запыленная и траченная молью, она все равно многое говорила о своем владельце. Пожалуй, гардероб не был столь богатым как у того же Драко, однако, не оставалось ни малейших сомнений, что себя его владелец любил, и уделял своей внешности немало внимания. О том же говорили и разнообразные флакончики с давно высохшими зельями, шампунями и прочими средствами на полочках в ванной. На столе, осмотр которого я приберегал напоследок, обнаружилась старая фотография Слизеринской команды в потускневшей серебряной рамке. Я поднял ее и внимательно посмотрел на парня, занимавшего место ловца.

Пожалуй, Регулус не был так уж сильно похож на Сириуса. Нет, что-то общее между братьями было - некоторые черты лица, если присмотреться, или блестящие черные волосы. Вот только в Реуглусе не было той красоты, которой отличался Сириус. Он был довольно изящным, и с первого взгляда не оставалось сомнений, что видишь перед собой аристократа, но все же... И еще - странное дело, но... Что-то было такое в его глазах, что заставило меня вдруг... засомневаться в словах Сириуса. Это не был взгляд труса и слабака. Да, в нем была истинно слизеринская гордыня и расчетливость, но вот трусости не было. Этот парень твердо знал свой долг и свои цели. Мало отдавая себе отчет в своих действиях, я коснулся пальцем маленькой фигурки на фотографии. Пожалуй, теперь я понял, о чем говорил Сириус, когда упоминал, что Регулус и Драко похожи. Наверное, он был прав - именно таким взглядом смотрел со школьных фотографии младший Малфой. Та же гордость, вызов, самоуверенность - и вместе с тем ясное осознание собственного положения и того, к чему оно его обязывает. Ну и, конечно, что уж греха таить, та же раздражающая самодовольная ухмылка, и "взгляд мерзавца", возникающие на его лице, когда волшебное изображение время от времени вскидывало голову и окидывало меня оценивающим взглядом.

Поставив фотографию на место, я осторожно уселся на стул возле письменного стола, и задумался. Ограничивалось ли сходство младшего Блэка с Малфоем только лишь общими чертами? Могло ли у двух потомственных аристократов оказаться что-то общее и в судьбе? Регулус был Пожирателем, но Сириус сам сказал, что не знает точно, как погиб его брат. Мог ли он в конце концов повернуть против Волдеморта? Я и сам не знал почему, но это казалось мне очень важным. Я порылся в ящиках стола, но увы, не обнаружил ничего похожего на дневник. Под подушками на кровати тоже ничего не было, как я уже успел убедиться. Наконец я вытащил что-то вроде записной книжечки, и обрадовался было, но, полистав ее, убедился, что ничего ценного в ней нет. Записи были беспорядочными, и, на мой взгляд, не имели особенного смысла. Списки покупок - от зелий и косметических средств, до письменных принадлежностей и книг. Просто списки книг, похоже, для школы - многие названия были мне знакомы, и входили в школьную программу как дополнительные материалы. Обрывки каких-то еще записей, что-то вроде конспектов, пару раз встречались указания на дату и место встречи... Возможно, кому-то, кто был досконально знаком с жизнью парня, эти записки и показались бы ценными, но мне они не говорили почти ничего. Я еще раз пролистал бесполезную книжечку, невольно хмурясь. Странное дело, но почерк казался мне почему-то знакомым. Где я мог его видеть? Он был не похож на почерк Сириуса, так что это ощущение не связано с письмами крестного. Тогда что?

Ответ обнаружился неожиданно, и поверг меня в шок. Пролистав книжонку сначала до конца, я быстро пробежал страницы и в обратном направлении, хотя, в общем-то, понимал тщетность своей надежды найти что-нибудь интересное. Дойдя до титульного листа, я мрачно усмехнулся, и задумчиво уставился на претенциозную надпись, начинавшую дурацкий блокнот:

"Данная записная книжка - собственность Регулуса Арктуруса Блэка. Нашедшему гарантируется тройной Круциатус в случае проявления неумеренного любопытства."

Я усмехнулся. Вполне в слизеринском духе, хотя угроза больше позабавила, чем возмутила. Драко тоже иногда строил из себя "злого и страшного Пожирателя Смерти", но при этом прекрасно понимал, что Круцио - даже одинарное - не то заклятие, которое стоит накладывать на любопытных, если, конечно, ты не соскучился по обществу дементоров. Я еще раз пробежал глазами строчки. "... собственность Регулуса Арктуруса Блэка."

- Регулус Арктурус Блэк, - повторил я вслух, выхватывая взглядом затейливо выписанные первые буквы имени парня. Р... А... Б...!!! Я застыл, - даже сердце, казалось, замерло, пропуская удары, а потом заколотилось в груди пойманной птицей. Отшвырнув стул, я вскочил, и, схватив злосчастную записную книжку, опрометью кинулся к двери.

Почти скатившись по лестнице на два этажа, я больно ударился бедром о перила, и, зашипев, ухватился за них, почти теряя равновесие. Внизу, на выходе из кухни послышались девичьи голоса и смех.

- Гермиона! - завопил я не своим голосом, напрочь позабыв о портрете миссис Блэк. Под аккомпанемент ее возмущенных воплей все три девушки, - и Гермиона, и Блейз с Джинни, - высыпали в холл, и встревожено уставились на меня.

- Что случилось, Гарри? - крикнула Гермиона, пытаясь перекричать полоумную старуху, и тут же раздраженно поморщилась. - Ох, да сколько ж можно... Силенцио! - она взмахнула палочкой, направив ее в сторону портрета. У старухи аж глаза на лоб полезли от подобного оскорбления - даже мне было видно, как миссис Блэк буквально взорвалась потоком возмущенных криков - к счастью, уже беззвучных. Блейз и Джинни поспешно принялись снова завешивать портрет занавесками.

- Мне надо с тобой поговорить! Срочно! - громко выпалил я. Гермиона неуверенно оглянулась на девчонок, но Блейз и Джинни обе почти синхронно пожали плечами. Одарив свою девушку благодарным кивком - я был слишком напряжен, чтобы выдавить хотя бы улыбку, - я нетерпеливо снова перевел взгляд на свою лучшую подругу. - Быстрее! - поторопил я. Гермиона на мгновение поджала губы, но, видимо, поняла, что произошло что-то действительно серьезное. Не тратя времени на подъем по лестнице, она с легким хлопком аппарировала прямо ко мне.

- Что-то случилось? - спросила она. Я кивнул, и, схватив ее за руку, по ее примеру, аппарировал прямиком в комнату Регулуса.

- Вот, - я сунул в руки Гермионы записную книжку, снова открыв ее на титульном листе, и рухнул на стул, кусая губы.

- "Данная записная книжка - собственность Регулуса Арктуруса Блэка. Нашедшему гарантируется тройной Круциатус в случае проявления неумеренного любопытства.", - прочитала она вслух. - Регулус, - это брат Сириуса, да?

- Угу, - мрачно кивнул я. - Но это не главное...

- А что? Тройной Круциатус?

- Не редкость, - фыркнул я. - Посмотри повнимательнее на имя, - попросил я ее. Гермиона еще раз перечитала его - на сей раз про себя, и через мгновение ахнула.

- Р.А.Б.?! Гарри, ты думаешь...

- Я почти уверен, - отозвался я. - Он был Пожирателем Смерти, но Сириус сказал, что в конце он испугался, и попытался выйти из игры. И он точно не знает, как Регулус погиб. Но похоже, незадолго до смерти, тот осознал, что представляет собой Волдеморт, и пытался выйти из игры. Что если... Если он ...

- Думаю... - Гермиона запнулась, сглотнув, и медленно кивнула. - Думаю, он мог. Надо спросить Дамблдора. Сравнить почерк в записке из поддельного медальона, и...

- Да, - хрипло, почти не узнавая собственный голос, сказал я. - Это он. Вот откуда мне казался знакомым этот почерк. Тот самый... Я... Я запомнил ту записку слишком хорошо. - Это и вправду было так. После возвращения Дамблдора с поддельным крестражем, во время его рассказа я рассматривал поддельный медальон и записку, должно быть, в течение часа, и затейливые буковки инициалов намертво врезались в память. Здесь завитушек было поменьше, но общее сходство было несомненным.

- Тогда... Но ведь если он уже умер, как же мы сможем найти... - Пробормотала Гермиона, и снова запнулась. Взгляд ее остекленел на мгновение, а потом она вдруг ахнула и зажала рот ладонью.

- Что? - мигом напрягся я, подаваясь вперед. - Гермиона, что?

- Гарри, о Боже... Мы ведь видели его тогда! Он был здесь!

- Кто? Регулус? - ошалело захлопал я глазами. Она помотала головой.

- Медальон! На Рождество, в гостиной, в большом буфете! Мы еще не смогли его открыть! Никто из нас не смог...

- О Господи! - простонал я, снова падая на спинку стула и закрывая лицо руками. - Что мы с ним сделали? - глухо спросил я, не отнимая ладоней от лица. Перед глазами вживе предстал старинный золотой медальон со змеей, свернувшейся буквой S на крышке. Как, почему я не узнал его, когда увидел в Думоотводе Дамблдора в прошлом году? В голове не укладывалось, как я мог совершить такую глупость.

- Выбросили вместе со всем остальным, - безжизненным голосом произнесла Гермиона, и я снова застонал, чувствуя желание биться головой о стену, точно не угодивший хозяину домовой эльф. Стоп! Домовой эльф?

- Кричер, - выдохнул я, боясь поверить снова затеплившейся в сердце надежде. - Кричер тогда тащил чуть ли не все, что мы выкидывали. Может он и... Может...

- Надо проверить! - воскликнула Гермиона, кидаясь к двери, но я в два шага догнал ее, и, схватив за руку, снова аппарировал с ней прямо на кухню. К счастью, Блейз и Джинни тут уже не было, иначе нам потом долго пришлось бы объяснять свое странное поведение, однако в тот момент меня не волновало, даже соберись на кухне весь Хогвартс в полном составе. Не сговариваясь, мы одновременно кинулись к чулану с котлом, где обреталось гнездо домовика, и, потолкавшись на пороге, ввалились внутрь.

Увы. Среди старых одеял, и одного более-менее нового, но изодранного в клочья, в котором я с некоторым смущением узнал рождественский подарок Гермионы, - тот, что она пыталась отдать домовику на пятом курсе, - не было и намека хоть на что-нибудь металлическое. Отбросив сомнения, я перетряхнул все тряпки, но нашел только какие-то старые мантии, очевидно, не отданные Кричеру, а следовательно, не освободившие его, а просто складируемые им из уважения и любви к старым хозяевам. Но и в их складках не было ничего похожего на медальон. Я с потерянным видом осмотрелся. Внутри образовалась гулкая пустота, от которой подгибались ноги. А где же рамочки со старыми фотографиями, которые были здесь в позапрошлое Рождество? Мы ведь их не выбрасывали, я точно помню... Может, Сириус позже озаботился? Или...

- Гарри, помнишь, в прошлом году... - неуверенно подала голос Гермиона. - Помнишь, Наземникус Флетчер в Хогсмиде торговал серебряными кубками, которые украл из этого дома? Может, он и отсюда что-нибудь тоже...

- Наземникус! - воскликнул я, с чувством легкого головокружения обретая надежду вновь - в третий раз за какие-то пятнадцать минут. - Надо найти его! Расспросить! Да я из него душу вытрясу, если он...

- Наземникус в Азкабане, - возразила Гермиона. - Вспомни, его посадили в прошлом году за какие-то махинации под видом Инфери. Там ты до него не доберешься.

- Верно... - согласился я, но на сей раз упускать надежду я не собирался. - Я - нет, а вот Дамблдор - доберется, - пробормотал я, облизывая пересохшие губы. Не теряя времени, я решительно направился к камину, на ходу опять вытаскивая из кармана многострадальную записную книжку Регулуса, и, зачерпнув свободной рукой горсть Летучего Пороха, швырнул ее в камин - Хогвартс, кабинет директора! - почти выкрикнул я, и, едва дождавшись, пока вспыхнет зеленое пламя, сунул в него голову.

Директор сидел за своим массивным столом и просматривал какой-то пергаментный свиток, впрочем, вид у него был задумчивый, и не очень-то сосредоточенный. При виде меня Дамблдор, как всегда, ничуть не удивился, хотя в глазах у него и промелькнул огонек тревоги.

- Гарри, мальчик мой, что случилось? - спросил он. Я не сомневался, что волнение и нетерпение написанны у меня на лице аршинными буквами, и никакой легилименции не нужно, чтобы увидеть, что я взведен до предела.

- Профессор! - выпалил я. - Я выяснил, я... Наземникус! Он знает, где медальон!

- Что? - брови директора поползли вверх. - А ну-ка, Гарри, войди, прежде всего. Ты же понимаешь, такие разговоры - не для каминной сети.

- Ох. Ээээ.... да, конечно, - смутился я. Подняться с колен, не вытаскивая голову из камина, оказалось нелегкой задачей, и Дамблдор, сжалившись, поднялся, и протянул мне руку помощи. Вывалившись из камина, я с трудом удержал равновесие, и только чудом не растянулся на ковре, однако неожиданно твердая рука директора удержала меня. Жестом указав на кресло перед столом - то самое, где я сидел почти всегда, посещая его кабинет, Дамблдор вернулся на свое место, и, усевшись, выжидательно посмотрел на меня.

- Ну что ж, не будешь ли ты столь любезен, чтобы объяснить все по порядку? - предложил он. Я, сглотнув, молча протянул ему книжечку, открывая ее все на том же месте.

Директор спокойно взял ее, и, прочитав, несколько минут безучастно смотрел на выведенные буквы, словно не видя их. Мне показалось, я понимаю, что с ним - он вспоминал за инициалами человека, учившегося здесь когда-то. Наконец Дамблдор вздохнул, и перевел на меня чуть утомленный и немного печальный взгляд.

- Надо же, как все оказалось просто... - проговорил он. - Признаться, иногда жизнь нас все-таки ничему не учит... уже дважды до этого я получал подобные сюрпризы от факультета Слизерин, однако по-прежнему не принимал всерьез подобную возможность...

- Сюрпризы? - переспросил я, сбитый с толку. Директор печально усмехнулся.

- Первым представителем этого факультета, перешедшим на нашу сторону, и ставшим бесценным союзником, стал Северус Снейп, как ты знаешь, Гарри, - сказал он. Вторым - Драко Малфой. И вот, теперь...

- Сириус сказал, что ему кажется, Драко и Регулус чем-то похожи, - проговорил я, горько усмехнувшись. - Правда, он считал, что это основание не доверять Малфою. Что ж, в отношении сходства он оказался прав, ведь так?

- Похоже на то, - согласился Дамблдор. - Но все же, Гарри, может, ты посвятишь меня в свои выводы? При чем здесь Наземникус, и откуда у тебя подобные сведения?

Кивнув, я рассказал директору о событиях сегодняшнего дня - а точнее, последнего его часа, начиная с того момента, как я переступил порог комнаты Регулуса. Дамблдор внимательно выслушал меня, и задумчиво потер кончик носа.

- Что ж, ты настоящий молодец, Гарри. Надеюсь, это сильно продвинуло нас вперед. Я постараюсь как можно скорее задействовать все необходимые связи, чтобы поговорить с Наземникусом и выяснить, куда он мог деть медальон. Хотя... все это лишь предположения. Ведь ты не можешь ручаться, что Кричер действительно спас его от "зачистки", которую устроил Сириус?

- Может, мы могли бы спросить его? - предположил я. Директор, подумав, кивнул.

- Ты прав. Предлагаю сделать это немедленно. Кричер все еще в Хогвартсе, так что будет достаточно, если ты просто позовешь его. - сказал он. Я с сомнением посмотрел на него. Предложив расспросить Кричера, я скорее рассчитывал на способности Дамблдора к легилименции, вспоминая, как он разговорил Винки в конце четвертого курса, когда прояснилась ситуация с Лжегрюмом.

- А... А он будет меня слушаться теперь, ведь Сириус вернулся, и... - забормотал я. Дамблдор со своей обычной всезнающей улыбкой покачал головой.

- Сириус официально объявил тебя своим наследником, кроме того, Кричер признал твою власть над ним. Так что, да, Гарри - он будет тебя слушаться. Будь добр, позови его.

- Ээээ... Ну ладно, если вы так думаете... - неуверенно согласился я.

Разговор с домовиком не был самым приятным воспоминанием в моей жизни. Отвечал он неохотно, пересыпая свою речь ворчанием, и кроме сдавленного признания в том, что он действительно умыкнул в свое время медальон, нам ничего не удалось от него добиться. Впрочем, этого было достаточно, чтобы у меня немного отлегло от сердца. Отпустив Кричера, и велев ему оставаться на кухне Хогвартса и слушаться Добби и других эльфов, я с некоторым облегчением снова посмотрел на задумчивого Дамблдора. Директор одарил меня заговорщическим взглядом, и, похвалив еще раз, пообещал взять дело в свои руки. Немного успокоенный, я сбивчиво пробормотал слова признательности, и, чувствуя, как меня охватывает странное ощущение опустошения, вернулся в дом на Площади Гриммо. Успокоив Гермиону, я отправился на поиски Рона, чтобы рассказать ему обо всем, что произошло.

Pov Драко Малфоя.

Сказать по правде, исследования в библиотеке не были самым интересным на свете делом, ради которого стоило отказываться от возможности провести с друзьями несколько дней вне школы - пусть даже "вне школы" означало всего лишь дом Блэков, вызывающий у меня не самые приятные детские воспоминания. И все-таки я с готовностью согласился бы торчать среди книг хоть три недели подряд, лишь бы мне не приходилось попадать под перекрестный огонь недоверия Сириуса Блэка и злости Рона Уизли. Не то, чтобы меня так уж сильно волновало то, как они относятся ко мне, но все же это нервировало, особенно, если учитывать их близость к двум дорогим для меня людям - к Джинни и Гарри. Конечно, я скорее согласился бы наняться к Блэку домовым эльфом, чем показал свою нервозность - заметил ее только Гарри, и то, думаю, в большей степени благодаря нашей внутренней связи. Возможно, Блейз тоже могла что-то подозревать, хотя сестренка в эти дни не особенно много внимания уделяла мне. Куда больше ее занимал сам Гарри.

Как бы там ни было, прибыв домой, я отдал пару дежурных приказов эльфам и снова устроился в Библиотеке. После долгих поисков, мне удалось-таки обнаружить книгу "Тайны Темномагического Искусства", в которой содержались более-менее подробные сведения о крестражах, - начиная с истории возникновения заклятия, и заканчивая способом их создания и особенностями самих артефактов. Ну, в общем и целом, никаких сюрпризов в ней не содержалось - то, чего я еще не знал из других источников, было вполне очевидным, если применить простую логику. Например, тот факт, что раскалывая душу, чтобы создать крестраж, маг обрекает себя на своего рода проклятие, или то, что для того, чтобы обратить процесс вспять есть только одно средство - раскаяться в совершенном убийстве. Пожалуй, хоть сколько-нибудь полезной оказалась только информация о том, какими средствами можно уничтожить крестраж. Список "оружия", впрочем, тоже не принес сюрпризов - в нем были только вещи, обладающие огромной разрушительной силой: оружие гоблинской работы, яд василиска, Адово Пламя, вода из Водоема Душ...

В большей степени меня заинтересовало кое-что другое. По сути, это даже не было какой-то новой информацией, - скорее, у меня возникла одна любопытная идея. На самом деле, она пришла мне в голову ночью, когда перед сном я задумался над тем, каким же образом можно облегчить поиски оставшихся крестражей. На ум пришел рассказ Гарри о поддельном медальоне, который Дамблдор вытащил из пещеры на побережье. По словам Поттера, директор уверял, что большая часть ловушек на пути к нему действовала, хотя самого крестража на месте уже не оказалось. Тревожил тот факт, что, видимо, до нас кто-то уже успел начать своего рода "охоту" за частицами души Темного Лорда. Допустим этот самый Р.А.Б., - кто бы он ни был, - успел стащить только медальон. А что если нет? Вдруг ему удалось обнаружить и другие крестражи? И вообще, удалось ли ему уничтожить вещицу? Оружие гоблинской работы в наше время - невероятная редкость; по договору, заключенному с гоблинами при создании "Гринготтса" все оружие вернулось к создателям. Пожалуй, в руках магов оставался только меч Гриффиндора, выставленный в кабинете Дамблдора. Яд василиска - тоже невероятная редкость, учитывая ...хм, некоторую специфику этих животных. Вода из Водоема Душ - вообще легенда на грани вымысла. Говорят, ее умели не то создавать, не то призывать жрецы в Древнем Египте, но с тех пор, как это знание оказалось утраченным, прошла не одна сотня, и даже не одна тысяча лет. Адово Пламя... Салазар разберет, это могло и сработать, хотя ... поручиться нельзя. Отследить, кто и как использовал это заклинание - задача заведомо невыполнимая.

Как бы там ни было, меня сильно тревожил тот факт, что даже разузнав, где именно припрятал свой крестраж Волдеморт, мы можем все равно не найти его там. Как знать, а вдруг этот таинственный Р.А.Б. снова нас опередит? Или не он, так еще кто-нибудь? Мало ли нынче охотников за тайнами Волдеморта - далеко не все они заявляют о себе открыто и выступают под знаменами Дамблдора. Так есть ли смысл подвергаться опасностям и рисковать лишь для того, чтобы узнать, что кто-то побывал в хранилище раньше?

При этом я ясно понимал, что случай с Волдемортом уникален. Если верить книгам, Дамблдор был абсолютно прав в одном: никто до него не отваживался разделить свою душу на несколько частей, и создать больше одного крестража. Отрицательные стороны этого были очевидны - несколько предметов найти куда сложнее, чем один-единственный, как бы хорошо он ни был запрятан. Оставалось лишь подумать, какую же можно извлечь из ситуации пользу для нас? Впрочем, ответ - хотя бы приблизительный, - я уже знал. Правда, слово "польза" было в данном случае слишком сильным.

На идею меня навело заклятие темномагического поиска, упомянутое в "Тайнах Темномагического Искусства". В принципе, заклятие само по себе было не сложным, да и не сказать, чтобы очень уж темным - я даже не понимал, почему вообще его отнесли в Темную магию. Оно не включало в себя никаких кровавых ритуалов, убийств или жертвоприношений, да и вообще, при нем не использовалось никаких привычных мне атрибутов "Тьмы". А впрочем, не обязательно же Темные маги могли изобретать и использовать только то, что имеет отношение к убийствам. При том, как относилось к ним магическое сообщество, одного имена автора заклятия было более, чем достаточно, чтобы отнести его в раздел Темной Магии, даже если само по себе оно не было ни плохим ни хорошим.

Смысл самих чар заключался в том, чтобы отыскать человека, находящегося не далее, чем в часе пути пешком от того, кто искал. Работало оно на манер компаса, и только при условии, если у ищущего имелась частица искомого, или же какая-либо личная вещь, которая имела для объекта большое значение и довольно много времени находилась в непосредственной близости от него - например, что-то из одежды, или же волшебная палочка. Ну, правда, в нашем случае все эти условия были невыполнимыми, но что, спрашивается, мешало немного изменить это заклятие?

Встав пораньше, я сразу же после завтрака устроился в библиотеке - но на сей раз не в кресле у камина, а за отцовским письменным столом. Обложившись со всех сторон всевозможными книгами - от все тех же "Тайн Темномагического Искусства" и вплоть до школьного учебника по Нумерологии и собственных старых конспектов, - я взялся за рассчеты. Работа оказалась просто каторжной, особенно учитывая невозможность проверить свои результаты путем эксперимента. Цель моя была проста - найти способ обнаружить крестраж, находясь хотя бы в часе пути от него. Если у меня все получится, это избавит в первую очередь Гарри, а вместе с ним и весь Орден Феникса, от огромной кучи проблем. Взяв за основу заклятие поиска человека, я приблизительно уже прикинул, что нужно делать. Конечно, между крестражем и человеком - огромная разница, как в плане магии, так и в отношении ауры и прочих параметров (не говоря уже о естественных различиях). И прежде всего, проблема была в том, что у крестража не может быть личных вещей, которые можно использовать для фокусировки чар. И потом, чтобы раздобыть его частичку, его нужно сначала найти. Замкнутый круг. Над этой проблемой пришлось пробиться довольно долго. Разложив изначальные чары на Нумерологические формулы, я просчитал, что причина необходимости частицы объекта кроется в некой магической ауре, излучаемой человеческой сущностью. Иначе говоря, - в самой душе мага. Отголоски, остатки ее, конечно же, содержались в каждой частице его тела, равно как и в каких-то любимых вещах, к которым он успевал привязаться. Но крестраж - это предмет, как же может распространиться его аура? Хотя, взять, например, Нагайну - она-то ведь живое существо? Как быть с ней? И потом, как ни крути, но по меньшей мере часть души в каждом из крестражей есть, пусть и чужеродная...

Я раздумывал над этой проблемой два бесконечных дня, чуть не похоронил самого себя под грудой исчирканного пергамента, на котором производил бесконечные расчеты, но так ни к чему и не пришел. Мне удалось вывести несколько формул, однако все они вызывали серьезные сомнения, и у меня не было уверенности, что хоть одна из них сработает на практике. Это поставило меня перед новой проблемой - мне необходимо было придумать, каким образом я мог бы испытать новоиспеченные чары.

Где-то около полудня третьего дня моих занятий, - то есть пятого января, - мое уединение в библиотеке было прервано появлением Тинки. Домовик доложил, что со мной хочет поговорить леди Нарцисса, и ждет в камине, который находится в кабинете отца. Отложив перо и придавив книгой стопку пергаментов, чтобы не разлетелись от случайного дуновения, я на всякий случай запер дверь в библиотеку, так чтобы никто кроме меня не смог открыть ее, и поспешил в кабинет.

Мама улыбнулась при виде меня, но после приветствия тут же посерьезнела.

- Драко, ты плохо выглядишь, - без обиняков сказала она. - Ты чересчур бледный, даже для Малфоя, и у тебя синяки под глазами. Ты что, не высыпаешься? А что ты ешь? Ты бываешь на свежем воздухе?

- Со мной все в порядке, мама, - поспешно заверил ее я. - Просто я провожу одно... ммм... очень важное исследование, и...

- И похоронил себя в библиотеке под грудой книг и пергамента, - закончила мать, кивнув самой себе, словно говоря "Так я и знала!", и неодобрительно уставилась на меня. - Вот что, тебе необходимо отвлечься. Развеяться. Так, решено, ты едешь к нам на обед. И прогулку по окрестностям замка. Свежий воздух тебе точно необходим. И не спорь со мной, Драко Томас Люциус Абрахас Октавиан Магнус Галахад Максимиллиан Сен-Джон Блэк Малфой! - припечатала она, когда я открыл рот, чтобы возразить. Я закрыл рот и обреченно кивнул. Когда Нарцисса говорила таким тоном, особенно используя при этом полное имя, даже Люциус ходил по струночке. Может, она при этом применяла какую-то неизвестную мужчинам частицу магии вейл, хотя, зная маму, я был почти уверен, что дело не в этом. Уж во всяком случае, при таком раскладе, это не должно было действовать на ее сына!

Однако, если подумать, ее "приглашение" не так уж сильно нарушало мои планы. В расчетах я зашел в очевидный тупик, и мать была права, немного развеяться мне бы не помешало. К тому же, позднее я смогу посоветоваться с Грейнджер, может, ей придет в голову какая-нибудь светлая идея. И потом, я все равно собирался так или иначе еще раз увидеться с отцом до конца каникул. Поэтому я улыбнулся матери, и с легким кивком поднялся на ноги.

- Хорошо, мама, как скажешь, - сказал я. - Думаю, ты права, мне действительно не помешает развеяться и ненадолго сменить обстановку. Я приеду. Только... Переоденусь. - Я кинул взгляд на свой костюм - мягкие домашние брюки и полурасстегнутую рубашку. С этим Нарцисса не могла не согласиться.

- Конечно, дорогой, - улыбнулась она. - Мне подождать тебя?

Я кивнул. Каждое новое соединение по каминной сети увеличивало риск раскрытия нашего приватного каминного сообщения, поэтому безопаснее было сохранять уже установленную связь, чем открывать камин заново. Чтобы не заставлять ее ждать слишком долго, я прямо с места аппарировал к себе, сменил домашнюю одежду на классические брюки, свежую белую рубашку и темно-зеленый пуловер, и на всякий случай провел расческой по волосам, хотя они не особенно растрепались. Быстро натянув ботинки, я прихватил куртку, вспомнив о прогулке, которую пообещала Нарцисса, и, убедившись, что ничего не забыл, вышел из комнаты. Я мог аппарировать обратно, но не стал, потому что по пути намеревался отдать домовикам несколько распоряжений на то время, пока меня не будет.

Мать ждала меня со скучающим видом, и завихрения зеленого пламени вокруг ее лица придавали ей какой-то загадочный вид, заставляющий вспомнить, что вейлы изначально обитали в глубине лесов, и древние народы почитали их божествами, наравне с сиренами и нимфами. При виде моей куртки она чуточку неодобрительно поморщилась - как и отец, она не одобряла современного увлечения молодого поколения магловской одеждой. Я только хмыкнул в ответ. Нет уж, дорогие родители, я готов носить мантию, когда того требует этикет, или школьные правила, но не более того. Форма или парадный костюм - одно дело, а обычная повседневная одежда - совсем другое. Магловская одежда куда более удобна, не говоря уже о том, что прятать тело под мантией, пока ты молод - настоящее преступление. Уверен, когда-нибудь, став почтенным отцом семейства и окончательно остепенившись, я, подобно отцу, заведу себе трость и буду расхаживать в помпезных мантиях и поучать своих детей, как должны вести себя истинные чистокровные. Но носить все время мантию сейчас, пока мне всего семнадцать? Не дождетесь!

- Ты готов? - спросила Нарцисса, отвлекая меня от размышлений.

Я кивнул, и, протянув руку, ухватился за ее тонкую кисть. Рывок, вокруг все закружилось, и в следующий момент я выскочил из знакомого камина в гостиной французского замка.

- Ну вот, хвала Мерлину, ты здесь, - улыбнулась мама. - Дай-ка я тебя наконец обниму. Салазар-основатель, какой ты стал высокий! - добавила она, прижавшись ко мне. Я обнял мать в ответ, но она очень скоро отодвинулась и отступила назад, быстро смахивая слезы. Щадя ее гордость, я притворился, что не заметил. - Просто страшно, как быстро растут дети, особенно, когда они большую часть времени проводят вдали от нас, - вздохнула мать. - И все-таки, могу поклясться, ты не рос так быстро, пока мы жилы в Англии!

- Ну, вообще-то... Ты не думаешь, что вы с отцом вполне могли бы уже вернуться обратно? - предположил я. - В Маноре достаточно безопасно, и...

- Драко! - с укоризной покачала головой Нарцисса. - Не заставляй меня сомневаться в твоем финансовом образовании и умении вести дом. Ты ведь прекрасно знаешь, скрыть, что в доме кто-то живет, очень трудно. Нас выдаст элементарная покупка еды и необходимость отопления. Даже два человека создают достаточное оживление, чтобы его нельзя было не заметить снаружи. А я очень удивлюсь, если пара-тройка соглядатаев не бродит время от времени по границе имения, высматривая, не появились ли в Маноре гости.

- Да он же защищен чарами Доверия, - возразил я. - А поскольку ты никому не выдавала тайны его местонахождения, никто и не может его найти, кроме меня и отца. Ну и кроме Северуса и Дамблдора.

- Вот именно, - мрачно кивнула мать. - Нет, насчет заклятия ты прав, я не подумала об этом. Но есть и другие "но". Ты ведь понимаешь, что при всей нашей теперешней лояльности к Ордену, переехать в Малфой Манор - все равно что дать Дамблдору в руки еще одну ниточку, кроме тех, что он уже привязал к нам.

- Ты думаешь, он может использовать эти знания против нас? Но зачем бы ему это? - пожал плечами я. Нарцисса покачала головой.

- Я не думаю, что он сознательно захочет причинить вред кому-то из нас, но... ты ведь понимаешь, сколько причин не доверять ему у Люциуса? Сейчас, пока нет другого выхода, Дамблдор не настаивает на его возвращении в Азкабан, но что будет, если обстоятельства изменятся? Насколько в вашем благородном директоре сильны гриффиндорские представления о справедливости? Мне бы не хотелось еще раз стать свидетельницей заключения твоего отца, Драко, - закончила мать со вздохом. Я неохотно кивнул. Я мог понять ее недоверие и осторожность, несмотря на то, что мне почему-то не хотелось верить в то, что сомнения по поводу Дамблдора могут оправдаться. Нет, я не воспылал любовью и преданностью к школьному директору, но все-таки склонен был доверять ему немного больше, в особенности после того, как он помог мне избавиться от чар Забвения.

- Кстати, а где отец? - спросил я после недолгого молчания, отчасти, потому что действительно хотел бы знать, а отчасти ради того, чтобы перевести разговор на другую тему. Мама хмыкнула, немного повеселев.

- В кабинете. Разбирается с поставщиками. Обнаружил какое-то несоответствие в последних счетах, и теперь строит их по стойке "смирно". Тут он в своей стихии.

- А это не опасно? - засомневался я. - Ну, я хочу сказать, разве он не должен скрываться и все такое?

- Нет, он же защищен Чарами Кажущейся Смерти, - покачала головой мать. - Все принимают его за какого-то тетушкиного родственника, которого та попросила привести ее дела в порядок. Чем он и занимается, - она улыбнулась. Я кивнул.

- Ладно, тогда как же насчет прогулки, о которой ты говорила? - поинтересовался я. - Зная отца, думаю, он вряд ли освободится до обеда, а обед, насколько я помню, подается в два?

- Все верно, - кивнула Нарцисса. - Но надеюсь, ты не откажешься составить на прогулке компанию своей пожилой матушке?

- В день, когда тебя можно будет назвать пожилой, Луна упадет на Землю, мама, - рассмеялся я. - Но даже тогда я ни за что не откажусь тебя сопровождать.

- Вот это верные речи, - подчеркнуто довольным тоном похвалила меня мать, тоже посмеиваясь. - Ну что ж, в таком случае, подожди меня здесь немного - я только поднимусь к себе за мантией.

- Конечно, - кивнул я, кидая куртку на диван, и провожая взглядом изящную фигурку Нарциссы.

Однако если бы я рассчитывал побыть в одиночестве, меня постигло бы жестокое разочарование. Стоило двери за матерью закрыться, как почти в ту же секунду распахнулись, будто от сильного пинка, двери напротив, которые вели, кажется, в оранжерею. Через мгновение, не успел я опомниться, с истошным визгом "Драко!!!!" на мне повисли, чуть не сбив с ног, две девичьи фигурки. Две пары рук одновременно с разных сторон оплели мою шею, а к губам прильнули жаркие мягкие губы, мигом вовлекая меня в глубокий страстный поцелуй. От неожиданности и ошеломления я ответил на него, краем сознания отметив, что целуюсь с девушкой, прильнувшей ко мне слева. Впрочем, продолжалось это недолго.

- Эй, не наглей, теперь моя очередь! - воскликнул возмущенный голос справа, и чужие губы исчезли с моего рта. Я снова не успел даже охнуть - нежная рука быстро развернула мою голову за подбородок, и уже другие губы снова надежно запечатали мой рот - поцелуем, не менее страстным, чем первый.

- Сафи! - выдохнул я, когда смог говорить, и, заморгав, уставился в сияющие от радости темно-синие глаза Сапфиры.

- Эй, тут не только она, между прочим! - возмутилась первая девчонка, снова разворачивая мою голову к себе, так что я начал чувствовать себя куклой.

- Эми! - выдал я, невольно тоже расплываясь в улыбке. Искрящиеся смешинками изумрудно-зеленые глаза Эмерельд тоже просияли от радости.

- Мы та-а-ак соскучились! - в унисон воскликнули сестры.

В это я охотно верил. Особенно в данный момент, когда мне представили отличное доказательство. Руки Эмерельд соскользнули с моей шеи, опускаясь ниже и задирая свитер, а уверенная ладошка Сапфиры по-хозяйски потянулась к молнии на брюках. И это в тетушкиной гостиной, чуть ли не у всех на виду!!! В затуманенном зарождающимся возбуждением сознании молнией мелькнула мысль о Джинни, и о том, что она в жизни не простит мне подобного "загула" на сторону, и это разом придало мне сил и отрезвило. Я мгновенно высвободился из ласковых рук полувейл и отступил.

- Девчонки, я тоже безумно рад вас видеть, но... Давайте обойдемся без этого. - умоляюще проговорил я, и запнулся, смутившись под из подозрительными взглядами. Как бы так поделикатнее объяснить им, что я уже не тот беззаботный ловелас, который уезжал отсюда летом? Эми и Сафи тем временем обменялись недоуменными взглядами между собой.

- Драко, что с тобой? Может, ты болен? - обеспокоенно спросила Сапфира.

- Ты выглядишь усталым, ты плохо себя чувствуешь? - вторила ей сестра.

- Со мной все в порядке! - потерял терпение я. - Просто кое-что изменилось, и... И я не могу больше сохранять наши отношения такими, как раньше. - Фраза получилась неловкой и слегка корявой, так что я снова смутился. Впрочем, девчонки всегда понимали меня чуть ли не с полуслова.

- О! Оу, это здорово! - воскликнула Эмерельд, первая сообразив, в чем тут дело. - У тебя появилась девушка! Ты уже помолвлен? - с искренним любопытством спросила она. Я покачал головой.

- Еще нет, но я люблю ее, - ответил я. - И...

- Но если ты не помолвлен, то формально ты свободен! - возразила Сапфира, похожее, не разделявшая восторгов сестры. - Почему же ты не можешь сохранить наши отношения? К тому же, ведь твоей девушки здесь нет!

- Сафи! - возмущенно одернула сестру Эмерельд. - Уверена, Драко не хочет изменить своей возлюбленной, не так ли? - мягко обратилась она ко мне. От высокопарного словечка "возлюбленная" меня малость покоробило, но я кивнул.

- Но ведь наши отношения начались раньше, - упрямо нахмурилась Сапфира. - Так почему же...

- Уверен, она все равно сочла бы это изменой, - сказал я, и кашлянул, чтобы прочистить горло - голос почему-то хрипел, точно простуженный. - Простите, - я покачал головой. - Вы навсегда останетесь для меня... Особенным воспоминанием, но... Думаю, что теперь - ТОЛЬКО воспоминанием. Все... все кончено.

- Ну, не думаю, что совсем "кончено", - возразила Эми. - Мы ведь останемся друзьями, правда?

- Конечно, - энтузиазмом кивнул я. Сапфира недовольно поджала губы, но все же нехотя кивнула.

- Ладно, - сказала она со вздохом, и бросила на сестру укоризненный взгляд.

Я подумал, что не хочу знать, что за этим кроется, и, поспешно подцепив с дивана свою куртку, прижал ее к себе, чтобы скрыть некоторую нервозность (а заодно и использовать ее в качестве щита, хотя в этом я не признался бы и под Веритасом).

- А что вы здесь делаете? - поинтересовался я, чтобы отвлечь сестричек от щекотливой темы. - Я был здесь до Нового Года, и тетушка сказала, что вы не собирались приезжать на каникулы.

- Мы и не собирались, но у Аматиссы возникли проблемы, и нам пришлось, - поморщившись, откликнулась Эмерельд. Сапфира снова фыркнула, выражая свое отношение к проблемам старшей сестры.

- А что за проблемы? - спросил я.

Честно говоря, в тонкостях магии вейл я разбирался не очень, да и вникать в проблемы полузнакомой девушки было как-то не с руки, но я счел, что это будет безопаснее, чем снова возвращаться к теме наших отношений. Сестры пустились в объяснения, из которых я уяснил, что Аматисса познакомилась-таки со своим нареченным из Монт Флера, соседнего с тетушкиным поместья. А проблема, не считая различных магических завихрениий, в которые я не стал вникать, сводилась к банальному противостоянию со свекровью, которой девушка не понравилась. И теперь та настаивала на том, чтобы лично познакомиться чуть ли не со всеми родственниками невесты, видимо, в надежде отыскать какие-нибудь недостатки, которые позволили бы ей предотвратить нежеланный брак.

Лично мне разговор показался достаточно скучным, хотя и безопасным, так что я был только рад появлению матери. Где-то в глубине души я чувствовал досаду - раньше мы с девчонками проводили вместе дни напролет, а теперь я с трудом выдержал порядка четверти часа. Хотя правду говоря, раньше мы не столько говорили, сколько занимались кое-чем другим...

Шикнув на девушек, и напомнив им, что их ожидают на сегодняшний обед в Монт-Флере, Нарцисса протянула мне руку, и мы вдвоем вышли на свежий воздух, слегка отдающий морозом. Никогда не мог бы предположить этого, но прогулка - обычная прогулка пешком по дорожкам примыкающего к замку парка, - действительно помогла мне почувствовать себя лучше и очистить сознание. Какое-то время мы даже не разговаривали, изредка обмениваясь улыбками. И все-таки, через какое-то время я решил, что пауза слишком затягивается.

Конечно, разговор с матерью с точки зрения сбора сведений оказался почти бесполезен, но я этого ожидал, и не был разочарован. Отец старался не посвящать ее в дела Пожирателей по мере сил - во всяком случае, делал все, чтобы Нарцисса не очень вникала в подробности. Ну а в тот год, что Люциус провел в тюрьме, мать и вовсе была низведена Лордом и его прихвостнями чуть ли не до положения служанки в собственном доме. Конечно, оставалась возможность, что Нарцисса могла услышать или увидеть что-то важное, но я не представлял себе, как спросить ее об этом, да еще так, чтобы не возбудить ненужных подозрений. Оставалось только надеяться, что разговор с отцом окажется более полезным.

Как оказалось, моим надеждам суждено было оправдаться в полной мере. За обедом, где присутствовали только мы трое, так как тетушка Анабель отправилась в Монт-Флер вместе с Эми и Сафи, возможность поговорить представилась довольно скоро.

- Итак, сын, какими еще новостями ты можешь порадовать престарелых родителей? - с неприкрытой иронией поинтересовался отец, когда трапеза близилась к завершению, и уже не было вероятности испортить окружающим аппетит. Я хмыкнул. Раньше подобный вопрос, заданный таким тоном, заставил бы меня стушеваться и начать лихорадочно припоминать, что же такого я мог натворить, что может не понравиться отцу? Теперь же я лишь невозмутимо улыбнулся в ответ.

- Ты имеешь в виду мое намерение покончить с учебой, или тот факт, что ты скоро станешь дедушкой? - спросил я. Отец, не донеся вилку до рта, застыл, в упор глядя на меня. Нарцисса фыркнула.

- Драко! - укоризненно сказала она. Я, с трудом скрывая улыбку, бросил на нее заговорщический взгляд.

- Ты сама говорила, мама, что время летит незаметно, и дети вдали от вас взрослеют быстрее... - с деланной беззаботностью сказал я. - Так что, в таком случае, лет через пять-шесть - это действительно скоро.

- Поросенок! - возмущенно фыркнула мама. Я сделал оскорбленное лицо, но не выдержал, и рассмеялся одновременно с ней. Люциус, опустив свою вилку, покачал головой, продолжая смотреть на меня в упор.

- А что за история с тем, чтобы "покончить с учебой"? - спросил он, явно не разделяя нашего веселья.

- Мне осталось учиться меньше, чем полгода, так что скоро с учебой будет покончено, - пожимая плечами, пояснил я. Люциус хмыкнул и, оттаяв, улыбнулся.

- Мда, награди Мерлин сыночком... - прокомментировал он. - Ты меня так в гроб загонишь. И ладно бы еще ради наследства, так ведь нет же... Сейчас-то какой в этом смысл?

- Пап, да я просто пошутил, - хмыкнул я. - Ну что ты, в самом деле, принял все так близко к сердцу...

- Угу, утешай теперь... - проворчал отец. - А если серьезно, Драко, какие новости из поместья? Ты уже получил бумаги на наследство? Прошло уже больше месяца, так что уже пора бы.

- Ты имеешь в виду завещание и прочие формальности? - уточнил я. - Еще не получал, но вчера ко мне прилетела сова с письмом от твоего поверенного, он просит меня о встрече завтра. Уверен, как раз по этому поводу.

- Хорошо, - кивнул отец. - Непременно проверь опись имущества. Оригинал можешь найти за портретом Уолрика Скрытного в кабинете. О нашем финансовом положении ты сейчас, думаю, осведомлен лучше моего, да и о недвижимости и вложениях, но опись артефактов - это очень важно. А ее полностью ты пока еще не видел.

- Ну и что там такого неожиданного? - поморщился я.

- Драко, сколько раз я должен повторять, - наставительно сдвинул брови Люциус, - Артефакты - одна из основ семейного благосостояния. В Волшебном мире они очень высоко ценятся, и будут цениться всегда. Так что даже при угрозе разорения...

- Да, да, знаю, - вздохнул я. - Семейное достояние, которое позволит семейству выжить в случае крайней нужды...

- Будь серьезнее, - уже непритворно нахмурился отец. - Важность этого понимал и признавал даже Лорд.

- Я тебя умоляю! - фыркнула Нарцисса. - Жалкую старинную чашу ты называешь семейным достоянием? Я понимаю, Лорд-то ей гордился, раз больше нечем, но это просто жалко. Неудивительно, что об этом не принято упоминать, - она пожала плечами, а я ощутил, как враз похолодели у меня руки.

- Чаша? - как можно спокойнее сказал я. - Но я думал, что Лорд - полукровка, да и семейного дома у него нет. Откуда же у него что бы то ни было старинное?

- Да Салазар его знает, - фыркнул отец. - О его полукровном происхождении Внутренний круг Пожирателей, конечно, знал. Но Лорд не терпел об этом упоминания еще и в прежние времена, а уж после его возрождения упомянуть об этом было равносильно тому, чтобы самому попросить наложить на себя тройное Круцио. И это еще значило - легко отделаться.

- Ну, это как раз, неудивительно, - фыркнул я. - Удивительно то, что у него нашлось хоть что-то семейное. Чаша, говоришь? Ну, не ахти какой артефакт, вообще-то...

- Бэлла утверждала, что это чаша Хельги Хаффлпафф. И вроде бы, даже не подделка, - пожала плечами мама. - Еще хвасталась, что Лорд доверяет ей настолько, что доверил ей свое семейное достояние.

- То есть как - доверил? - спросил я нарочито небрежно. Потребовалось все мое хладнокровие, все годы ношения маски Слизеринского Принца, чтобы не выдать охватившего меня волнения. Неужели это именно то, что я едва надеялся узнать?

- На хранение, - мрачно пояснил Люциус. - Еще до конца первой Войны. В жизни не забуду...

- Почему? - машинально спросил я.

- "Что доверил тебе Лорд, Люциус?" - передразнивая Беллатриссу отозвался отец. - "Пустую старую тетрадку? Для будущего плана, ну надо же... Истинное доверие Темного Лорда принадлежит тем, кто ему действительно верен! Недаром он доверил нам на хранение чашу Хельги!"

- И как же они ее хранили? - поинтересовался я, затаив дыхание, и изо всех сил стараясь не показать, насколько заинтересован.

- Ну, не в доме, это точно, - отозвалась Нарцисса. - Уж там-то, будь уверен, Бэлла бы ее выставила на самое видное место, как доказательство доверия Лорда, - фыркнула она.

- Тогда где?

- А почему тебя вдруг это так заинтересовало? - прищурился отец. Я похолодел, но усилием воли сохранил бесстрастное выражение на лице, ухитрившись не покраснеть, и даже не сбить дыхание.

- Я просто заинтригован, - я пожал плечами. - А что, должна быть какая-то особенная причина?

- Не знаю, - медленно ответил он.

Несмотря на мою игру, Люциус подозрительности не потерял, и смотрел на меня пронизывающим взглядом, словно пытаясь проникнуть в мои мысли. Но я больше не опускал щит окклюменции с тех пор, как едва не впал в транс вместе с Поттером, когда у него было видение о Волдеморте после нападения на Хогсмид. Странно, но невероятным образом это перестало мешать нашей внутренней связи, словно она нашла путь в обход моей мысленной защиты. Не знаю, наверное, причина была в Родовой магии, а может, еще и в моем внутреннем желании несмотря ни на что все же быть ближе к Гарри. Так или иначе, но пытался отец прочитать мое сознание, или нет, у него ничего не вышло.

- Так что? - настаивал он. Я демонстративно изогнул бровь и облизнул ложку с остатками десерта, словно разговор на деле ничуть не интересовал меня.

- Гринготтский сейф, - подала голос мать. Мы с отцом оба вздрогнули от неожиданности.

- Что? - переспросил я.

- Бэлла и Руди могли сохранить чашу только в гринготтском сейфе, - пояснила мать. - Лестрейндж - Касл после их ареста обыскивали около полугода целым аврорским подразделением. Его чуть ли не разобрали по камешку, там и соринки тайной не осталось. Но ничего особенно важного из артефактов не нашли.

- Да, после исчезновения Лорда Рудольфус единственный сохранил здравый рассудок, - объяснил отец. Напряжение в его взгляде отступило, и он уже не всматривался в меня подозрительно и испытующе. Конечно, я не был так наивен, чтобы успокоиться и расслабиться, зная отца. Но, по крайней мере, внешне, ситуация вернулась под контроль. Люциус продолжал: - Руди вполне полагался на защиту родового Поместья, конечно, пока был в замке сам, но... Беллатрисса тогда совсем обезумела, да и Рабастан был не лучше. Вспомнить хоть, что они сделали с Долгопупсами. Рудольфус понимал, что их в любой момент могут арестовать, да и его заодно, поэтому все мало-мальски ценное он перевез в сейф в "Гринготтс". Ты же знаешь, гобилны признают наследников, но никогда не позволят Аврорату и Министерству наложить лапу на имущество. А кровных родственников, которые могут его унаследовать, всегда можно отыскать.

Ну да. Право наследия переходит к ближайшим родственникам, так что, учитывая, насколько тесен Волшебный Мир, проблем с этим не возникает. Тем более, гоблины к разделению на семьи и Род относятся весьма прохладно, и с легкостью закрывают глаза, когда достояние одного Рода достается другому. Лишь бы при этом не возникало юридических осложнений, а остальное им до Люмоса.

Итак, что нам это дает? Лестрейнджи вне закона, приговоры у них пожизненные, а имение конфисковано. Плюс, они лишены всех прав. А сейф - единственное наследство, которое от них оставалось. Кто же должен был его получить? У Руди и Рабастана ближайший родственник - Люциус, а у Беллы - Нарцисса. Как ни крути, с обеих сторон наследничек - я...

Сглотнув, я понял, что меня охватывает до боли знакомое ощущение - дрожь перед решительным шагом, и ставший уже привычным леденящий душу страх, который обычно отступал, стоило мне начать действовать. Чувства, подобные этим, редко подводили меня. Про себя я не знал, плакать мне или чертыхаться. Как ни крути, проверить свою догадку как можно скорее я не смогу. Ключ от сейфа Лестрейнджей, скорее всего, там же, где и наш - в тайнике отца. Но даже при самом удачном стечении обстоятельств, минимум день уйдет только на то, чтобы оформить бумаги в банке и получить доступ к ячейке. Плюс, надо поставить в известность Дамблдора... А что, если в сейфе ничего не окажется? Если мама ошиблась, и речь шла не о крестраже? Или если его все-таки спрятали не в сейфе, а в каком-нибудь тайнике Лестрейндж - Касла, который авроры все-таки не нашли? Ну хорошо, тогда нужно предупредить если не Дамблдора, то хотя бы Гарри...

Как мне ни хотелось немедленно откланяться, чтобы заняться поисками ключа и отправить сову в "Гринготтс", приходилось выдерживать характер и оставаться на месте. Я не мог уйти от родителей, не вызвав ненужных подозрений. Хорошо хоть от дальнейшего разговора на опасную тему я увернулся при помощи какой-то шутки. К моему облегчению, Нарцисса снова поддержала меня, и беседа плавно перетекла в мирное русло.

После обеда мать пошла прилечь, оставив нас с отцом пообщаться наедине, в кабинете тетушки, который он занимал теперь в качестве управляющего ее делами. Как я того и ожидал, отец не оставил своих подозрений, но и я не был так скован, как в присутствии матери.

- Я просто не понимаю, - сказал я, когда он снова заговорил об этом. - Что в этом артефакте такого особенного, что на него польстился сам Темный Лорд? Ведь, как я правильно понимаю, он вырос в магловском приюте - откуда уж тут взяться каким-то семейным драгоценностям? Значит, он раздобыл ее позже. Но почему, зачем ему? Ну, чаша Хаффлпафф, и что с того? Уверен, у многих в коллекциях хранятся вещи Основателей. Он мог присвоить себе любую реликвию, из того, чем владели Пожиратели...

- О нет, ты ошибаешься, сын, - покачал головой Люциус. - Чаша была у Лорда с незапамятных времен. Может, он и раздобыл ее не очень честным путем, но все же... Во всяком случае, об этом никто ничего толком не знал. Ну а что до того, почему... Сложно сказать точно, но ты снова заблуждаешься. Вещи Основателей - большая редкость. Настолько большая, что многие вообще считают, будто до наших времен от них СОВСЕМ ничего не дошло. Как ты понимаешь, это не совсем так. Хотя, признаться, я в своей жизни видел, не считая этой чаши, только одну подобную вещь. Меч Гриффиндора.

- Ну да, - машинально кивнул я, слегка разочарованный. О мече Гриффиндора знал весь Хогвартс, стоило только Гарри вытащить его на свет Божий. Неужели о реликвиях Рейвенкло отец ничего не слышал? Похоже что так... Обидно, я надеялся на обратное. - И все-таки, зачем Лорду чаша? Я понимаю ее ценность, но уж у кого - у кого, а у Волдеморта точно не могло быть финансовых проблем. Зачем ему вообще деньги? Если уж он что-то пожелает, кто сможет его остановить? - сказал я, чтобы немного утихомирить отцовскую подозрительность и направить ее в другое русло.

- Думаю, дело не в деньгах, а в некотором... престиже, - отозвался он. - В его желании хотя бы в этом следовать обычаям чистокровных. Хотя, кто может понять причины Лорда, кроме него самого?

- Ну да, ну да, - согласился я. Люциус снова внимательно посмотрел на меня.

- И все-таки, Драко... почему тебя вдруг так заинтересовали личные вещи Лорда? - спросил он. Я вздохнул и встретил его взгляд с легким вызовом в глазах.

- А тебе оно надо? - откровенно спросил я. Бесстрастное лицо отца не дрогнуло, но в глазах промелькнуло удивление.

- Даже так... - протянул он. Я медленно покачал головой.

- Именно, - подтвердил я. - Поверь мне, для тебя же так будет безопаснее. И для мамы. Если сможешь, просто забудь обо всем, что я спрашивал у тебя, и обо всех своих подозрениях тоже.

- В прошлый раз ты хотел знать о дневнике Лорда, - словно и не слыша меня, сказал отец. - Но разговор переключился на твои отношения с... - он поморщился, - с Джинни Уизли. Но теперь... Я рассказал тебе тогда, как дневник попал ко мне. Полагаю, что историю того, как я его использовал, пересказывать нужды нет?

- Правильно полагаешь, - кивнул я. - Так значит, дневник полностью утратил свои свойства?

- О, ну, на нем, конечно, остался отпечаток сущности Лорда, как и на любой его вещи, но... Драко, ты в порядке?

Я заморгал, осознав, что таращусь на него обалделым взглядом, ошеломленный идеей, которую он мне подкинул. В самом деле - отпечаток сущности, по сути, та же самая аура, которая использовалась заклятием Поиска!

- Да, я в порядке, - кивнул я. - Отец, а... Что с ним теперь?

- С дневником? - Люциус пожал плечами. - Твой приятель Поттер с его помощью освободил этого выродка из эльфов, Добби. Можешь себе представить, стянул с себя носок и запихнул в останки дневника, после чего имел наглость вернуть его мне! Как будто я согласился бы притронуться к нему - да это было все равно, что тут же признать свою вину!...

Против воли я почувствовал, что улыбаюсь, представив себе двенадцатилетнего Гарри, только что вернувшегося из Тайной Комнаты - распираемого радостью от того, что все кончилось хорошо, и что он снова смог всем помочь, и одновременно с этим пышущего праведным гневом. Да, подобная штучка как раз в его духе. А Добби... Да уж, этот эльф всегда был папиной головной болью, он никак не хотел вести себя так, как того требовали правила поведения домовиков. Вечно ныл и жаловался, что с ним плохо обращаются, мелко пакостил время от времени, а когда уж наказывал себя, весь Манор, кажется, знал о том, как жестоки хозяева Добби. Динки и остальные знать его не желали, и со стыда сгорали, слушая его причитания. Интересно, стоит сказать отцу, что это лопоухое недоразумение теперь работает в Хогвартсе? Гарри прилагал все усилия, чтобы я не столкнулся с ним, но, на самом деле, я уже давно заприметил нашего бывшего домовика среди кухонных эльфов, и только посмеивался над потугами Поттера его спрятать. Честно говоря, после ухода Добби всем стало только лучше - и Манор зажил поспокойнее, да и сам эльф, кажется, обрел то, что ему было нужно.

- Да, я слышал об этом, - сказал я отцу. - Ты отдал дневник домовику, а тот нашел в нем носок. Полагаю, носок он забрал.. А что стало с дневником?

- Да валяется где-то в столе, в библиотеке, - поморщился Люциус. - Можешь себе представить, Лорду рассказ о том, что с ним стало, не пришелся по душе. И это еще мягко сказано. Он был в бешенстве. Еще немного, и я бы перебрался на постоянное жительство в Мунго, в одну палату с Долгопупсами. Так что, как ты понимаешь, я не был склонен лишний раз напоминать Лорду о дневнике. Так что, насколько мне известно, тетрадка все еще на месте. И заметь, я даже уже не спрашиваю, зачем тебе.

- Извини, отец, но тебе правда лучше не знать, - отозвался я.

Зимняя ночь уже полностью вступила в свои права, а тетушка Анабель и Эмерельд с Сапфирой вернулись из Монт-Флера, когда я наконец засобирался домой. Мама правда, неуверенно предложила мне остаться на ночь, но, заметив опасный блеск в глазах Сапфиры, с которым та встретила это предложение, я счел за лучшее отказаться. Конечно, меня все еще влекло к обеим девчонкам - все-таки, мы недаром проводили каникулы вместе, почти не вылезая из постели, два года подряд. В других обстоятельствах, я бы с удовольствием остался и на ночь, и на весь завтрашний день, а то и до конца каникул. Да что там, какая-то часть меня и сейчас во весь голос кричала, что я идиот, раз отказываюсь от этого. Но другая часть, куда более весомая, нашептывала, что я все делаю правильно, и этот шепот, подкрепленный воспоминаниями о теплых губах Джинни, аромате ее волос, и ее теле в моих объятьях, был куда важнее самых громких криков. Так что я решительно отказался от маминого предложения, и, несмотря на легкое разочарование прекрасных дам, уехал в Манор.

Дома, невзирая на позднее время, я первым делом отправился в библиотеку, чтобы перетряхнуть рабочий стол. Идея, которую, сам того не ведая, подкинул отец, кажется, решала все мои проблемы с заклятием поиска. Только бы найти проклятый дневник! ТОЛЬКО БЫ Лорд не забрал его, когда хозяйничал в Маноре! А впрочем, Библиотека пострадала от налета Пожирателей меньше всего, ведь охранные чары на ней были особенно сильными, а вынести книги за ее пределы и вовсе могут только члены рода. Маминой принадлежности к семье на это еще хватало - все-таки, она была супругой ее главы, - но вот у остальных "гостей" при всем кровном родстве, шансов не было.

Стол, как я и надеялся, был и вовсе нетронут. Покопавшись в ящиках, среди бесчисленных черновиков, образцов и даже каких-то старых конспектов, чернила на которых уже наполовину стерлись, я наконец нашел, что искал.

Я узнал ее с первого взгляда, как только взял в руки - довольно тонкая книжечка с тусклым, полуистертым тиснением на переплете, и здоровенной, словно прожженной, а не проткнутой, дыркой посередине. Осмотрев, я аж присвистнул от удивления. Это ж с какой дури надо было ударить, чтобы проткнуть ее ТАК - особенно учитывая, что Гарри тогда было всего двенадцать? Мда, ну Поттер дал... Даже делая скидку на то, насколько разрушителен яд василиска...

Но настало время испробовать мое заклятие. Идея, пришедшая мне в голову, была проста. В бывшем крестраже наверняка остался след от души, которая пробыла в нем тринадцать лет - а то и дольше, потому как этот крестраж был, по-видимому, самым первым. И эта душа - одна на все крестражи. Вряд ли есть существенные отличия между ее кусочками. А значит, дневник - или любой другой обезвреженный крестраж, - как раз и можно использовать для фокусировки!

Чтобы проверить мою теорию, мне необходимы были два предмета, но, к счастью, эта проблема решалась еще проще. Без зазрения совести выдрав перемазанную чернилами, продырявленную страницу, я положил дневник на стол, и, отойдя от него как можно дальше, сосредоточился, зажмуриваясь, и произнес формулу заклятия, - ту, которая из всех выведенных мной внушала наибольшее доверие.

Первые несколько минут ничего не происходило. Я уставился на листок повторил заклятие, прижав к нему кончик палочки. Снова ничего. Чертыхнувшись про себя, я попробовал другие формулы - опять с тем же результатом. Вздохнув, я опустился в кресло, чуть не плача с досады. И что мне теперь делать? Опять усаживаться за расчеты, чтобы понять, где ошибка? С ума можно сойти, да сколько ж мне с ними биться? А в походе в "Гринготтс" мне так бы пригодилось это заклятие!

Честно признаться, я устал за день, и именно этим и объяснялась моя лень. Вообще-то, как раз расчеты были моей стихией. Даже Грейнджер не могла превзойти меня на Нумерологии - без лишней скромности, могу сказать, что в этом предмете я ей не уступал. Может, не превосходил, но и не прозябал в тени "гриффиндорской умницы". Но сегодня, сейчас, при мысли о том, чтобы снова сесть за расчеты, мозги начинали кипеть от перегрузки, и так и подмывало заплакать. Откинувшись в кресле, я закрыл глаза, пытаясь придумать, что же мне делать.

Ответ пришел оттуда, откуда я подсознательно еще не привык его ждать - из глубин земли Манора, из Источника моей Родовой Силы. В самом деле, я почти забыл об этой стороне Родовой Магии - о ее способности в трудную минуту подсказать верное решение.

Ошибка моя заключалась в том, что зажав в руке страницу из дневника, я пытался найти всего лишь сходную ауру, не заботясь о том, какой именно предмет ищу. Увы и ах, но эти чары так не работали. Нужно было четко представлять себе, что именно ищешь. Иными словами, разыскивая чашу, я не нашел бы рядом с ней, например, медальон, - разве что просто наткнулся бы на него сам, без помощи чар.

Для проверки я снова сжал в руке страницу дневника Тома Реддла, и, представив себе сам дневник, еще раз произнес формулу заклинания. Мгновение - из моей палочки вытянулось облачко тумана, оно на секунду закружилось в воздухе, а потом вытянулось, приобретая очертания туманной стрелки, указывающей точнехонько на стол, где лежал дневник. Внутри меня все закипело от радости. Неужели у меня получилось?

Я встал с кресла, и, развеяв стрелку, пересек библиотеку и остановился с другой стороны, возле книжных полок. Повторил заклинание - туманная стрелка образовалась быстрее, и снова точно указывала на крестраж своим заостренным кончиком.

Удовлетворенный, я радостно улыбнулся, и, всунув вырванную страницу обратно в дневник, починил его при помощи "Репаро". Сам дневник я засунул обратно в стол, наложил дополнительные запирающие и охранные чары, а заодно и чары предупреждения, которые должны были сработать, если стол попытается открыть кто-то кроме меня. И только после этого пешком поднялся к себе - сил аппарировать уже не было. Несмотря на нервное напряжение и пережитые за сегодня потрясения, я рухнул в кровать, едва переодевшись в пижаму, и уснул почти моментально.

Утро, кажется, настало чересчур быстро, но я не жаловался. Вчерашняя удача с чарами вдохновила меня, и я ощущал кипучую жажду деятельности. Быстро приняв душ и проделав все прочие утренние процедуры, включая и завтрак, я в приподнятом настроении отправился в кабинет, и быстро и без проблем отыскал ключ от тетушкиного сейфа, и, удостоверившись в его принадлежности, написал стандартное письмо в банк. Покончив с формальностями, и через камин связался с Гарри, и предупредил его, что мне необходимо с ним поговорить. Поттер казался взбудораженным какой-то новостью - его так и распирало от нетерпения. Но все таки он чудом сдержался, и заявил, что у него тоже есть новости, но они слишком важны, чтобы рисковать передавать их через каминную сеть. Я объяснил Гарри, что у меня еще есть незаконченные дела дома, но я надеюсь разобраться с ними в самое ближайшее время, и как только закончу, прибуду к нему на Площадь Гриммо, если, конечно, мое присутствие не будет никому в тягость. Последнее обстоятельство отнюдь не было надуманным - вспомнить только, как косился на меня то и дело его крестный, так у меня мурашки бежали по телу. А Рональд? То еще удовольствие, находиться в их обществе - все равно что под перекрестным огнем. Ну, от Уизела-то я ничего другого и не ожидал, так что не особенно переживал по его поводу. В конце концов, к этому мне не привыкать. А вот недоверие Блэка тревожило - даже не столько само по себе, сколько то, как это повлияет на Гарри и его ко мне отношение. С одной стороны, я сомневался, что он перестанет мне доверять - не после того, как я узнал, насколько секретной была информация о крестражах. Подобный знак доверия трудно подвергать сомнению, но все же... Зная, как дорог ему крестный, и как важно для Гарри его мнение... Вода камень точит, и если Сириус будет то и дело напоминать, что мне нельзя доверять, рано или поздно Гарри может и поверить в это...

Конечно, сомнения эти отдавали паранойей. Мне очень хотелось верить, что я ошибаюсь, и Гарри не начнет сомневаться в моей дружбе без причины. Вот и сейчас он с жаром стал уверять, что поговорил с Сириусом и тот пообещал, что постарается посмотреть на ситуацию с другой стороны и попробовать мне доверять. Это внушало некоторую надежду. Я очень не хотел бы стать причиной их разлада...

Закончив разговор, я вернулся к столу, и в ожидании поверенного взялся за бумаги, чтобы не тратить зря время. Как и сказал отец, с состоянием наших финансов на данный момент я был знаком куда лучше него - раз в месяц я проверял отчеты управляющих, так что состояние и вложения сресдств были под контролем. Список артефактов, находившихся в коллекции отца, впечатлял - однако, как ни смешно, в ней не было ничего по-настоящему полезного. Древности, принадлежавшие некогда знаменитым деятелям, несущие в себе кое-какую магию... Вся их ценность заключалась как раз... в стоимости. Ну и в исторической нагрузке, конечно. Перечитав список дважды, я поморщился: бОльшую часть этого хлама давно пора сдать в Волшебный Исторический музей, или куда-нибудь вроде него. Если доживем до конца войны (который теперь почему-то стал казаться вполне вероятным), надо будет так и сделать. Организовать в музее какую-нибудь выставку, можно даже постоянную, но не отрекаясь при этом от права собственности. А что, вполне ничего себе идея. Поможет поднять пошатнувшийся престиж семьи - благотворительность всегда безотказна в этом смысле.

Мои, без сомнения, полезные размышления были прерваны появлением поверенного. Передав мне основную массу бумаг и выразив свое восхищение моей осведомленностью в делах, он некоторое время пытался еще давать мне какие-то юридические наставления, но я не позволил себе купиться на дешевую лесть и сбить меня с толку. Конечно, старый лис МакКинон работает с нашей семьей уже давненько, и Люциус о нем отзывался положительно, но если позволить ему сейчас сохранить свой покровительственно - снисходительный тон, которым он начал свою беседу со мной, то мне до конца жизни потом от него не избавиться. Я так и буду для него несмышленышем, которого он будет наставлять на путь истинный. Хотя, опять же, старый лис прекрасно знает свое дело, и к его мнению стоит прислушаться.

Подписав необходимые документы, и отчасти добившись своей цели поставить МакКинона на место, я распрощался с ним, когда день уже клонился к вечеру. Стемнело по-зимнему рано, и последние бумаги мы рассматривали уже при искусственном освещении, которое зажгли домовики. Проводив гостя, я осведомился у Тинки, не было ли почты или каких-нибудь известий, но, к своему разочарованию, услышал в ответ, что никаких известий не приходило. Некоторое время я нервно ходил из угла в угол, раздумывая, остаться ли в Маноре и дождаться ответа из Гринготтса, или же наплевать на все и отправиться в дом Блэков, чтобы поговорить с Гарри. Судя по всему, у Поттера тоже были важные новости, и помимо нетерпения меня теперь еще мучило и любопытство.

К счастью, прилетевшая сова избавила меня от этой проблемы. Знакомый ровный почерк гринготтского клерка возвещал, что меня будут рады видеть завтра, и при наличии ключа от сейфа, предоставят к нему доступ. Вздохнув с облегчением, я вернулся в библиотеку, снова вырвал страницу из дневника Реддла, сложил, и, на всякий случай, наложив охранные чары, сунул в карман. Отправил туда же ключ от сейфа Лестрейнджей, наложил заклятие, чтобы не потерять все это случайно, а потом заторопился к камину.

Старый дом Блэков встретил меня холодом, словно в кухне, где располагался подключенный к сети камин, весь день никого не было. Не знаю почему, но мне стало не по себе. Было странное ощущение, будто в доме нет ни души. Поежившись, я заторопился к двери, и выскользнул в холл, едва приоткрыв дверь настолько, чтобы протиснуться в щель. Беззвучно притворив ее за собой, я оглянулся. Завешенный портрет моей двоюродной бабки Вальбурги, которую мы с мамой навещали периодически, когда я был маленьким, тихонько похрапывал из-под своей занавески. Пару раз за время этих каникул мне доводилось слышать, какой тарарам творился тут, когда занавес падал, но сам я как-то не попадался на глаза полоумной старухе. Внезапно меня разобрало любопытство. Интересно, а что она скажет теперь обо мне? Помню, когда мы с мамой наносили сюда визиты, старуха меня просто обожала, называла ангелочком, умничкой и образцовым ребенком, и всячески баловала. Правда, баловали меня все родственники, кому не лень - лет до шести я и впрямь был очаровательным малышом. Все равно, не знаю почему, навещать одинокую миссис Блэк я не любил. Мрачный старый дом пугал меня, так же как и безобразный полусумасшедший домовой эльф. И все-таки... интересно, что она скажет теперь?

Прикусив губу, я осторожно потянул в сторону край старой бархатной занавески. Похрапывание стихло. Я аккуратно отодвинул в сторону тяжелую ткань, едва замечая, что почему-то задерживаю дыхание.

На меня уставились заведомо злобно сощуренные старческие глаза - хотя на портрете Вальбурга была даже моложе, чем я ее помнил. Ее рот уже кривился в злобной гримасе, готовясь выдать очередную порцию брани. Однако при виде меня бабка замерла, и на несколько долгих мгновений воцарилось гулкое молчание.

- Твое лицо мне знакомо, - подозрительно пробормотала она наконец. - Хотя в этом доме и трудно теперь ожидать приличных гостей. Кто ты и что тебе здесь надо?

- Я...

- Малфой! - голос с верхней ступеньки лестницы заставил меня вздрогнуть, и моя рука, придерживающая занавеску, невольно разжалась.

Тяжелая портьера скользнула обратно, скрыв портрет больше чем наполовину. Старуха недовольно заворчала, но мое внимание уже целиком поглотил Сириус Блэк, медленно спускающийся по лестнице, и, казалось, пытающийся насквозь просветить меня взглядом. Я невольно похолодел, хотя и не делал ничего плохого. Выглядел крестный Гарри отнюдь не дружелюбно, что бы там ни говорил Поттер о том, что он обещал вести себя помягче. Сглотнув, я невольно подался назад, но тут же усилием воли приказал себе стоять на месте.

- Что ты здесь делаешь? - сурово спросил Блэк. Я машинально сглотнул, молясь всем, кого только мог припомнить, чтобы не пустить петуха.

- Я пришел поговорить с Гарри, - отозвался я. Хвала Мерлину, голос прозвучал достаточно ровно.

- Вот как? Гарри сейчас нет, он и все остальные уехали в Косой Переулок с семейством Уизли, - холодно ответил он. Я снова сглотнул.

- О. Простите, я не знал, - отозвался я. - Ну, я тогда... эээ... Зайду в другой раз?

Блэк смерил меня взглядом и кивнул, в его глазах читалась настороженность и недоверие. Мне почему-то вдруг подумалось, что будь он в своей анимагической форме, шерсть у него на загривке стояла бы дыбом.

- Что тебе нужно было от портрета старухи? - спросил он вдруг, когда я уже начал поворачиваться в сторону кухни. Я замер. "Старухи"? Это он о родной матери? Нет, я понимаю, Вальбурга - не образец материнства, но все же... Хотя, насколько я помню, из рода его изгнали по ее инициативе...

- Я просто хотел проверить, узнает ли она меня, - отозвался я, пожимая плечами. - Я последний раз ее видел, когда мне было семь.

- Вот как... - медленно отозвался он. - Так ты, выходит, бывал в этом доме при ее жизни.

- Да, мы с мамой навещали ее примерно раз в месяц, - отозвался я. - Она... Была очень одинока.

- Неудивительно, - фыркнул Сириус. - Ладно. Если ты не очень торопишься, можешь подождать Гарри здесь. Они уже скоро вернутся, уехали-то ненадолго. У Фреда и Джорджа презентация нового товара, вот они и...

- А, "Ночные Фантазии"? - понимающе кивнул я. Сам я был, не сказать, чтобы в восторге от этого изобретения - у меня после этих чар наутро голова гудела как с похмелья. А вот Гарри они нравились.

- Угу, - кивнул Блэк. - Не откажешься выпить со мной чаю? - предложил он вдруг, почти без перехода. Я захлопал глазами, и он вопросительно вскинул брови. Хмыкнув, я склонил голову набок.

- А безоар заранее туда кинуть можно? - спросил я. Кривая усмешка Сириуса каким-то образом напомнила меня самого.

- Травить гостей - в большей степени прерогатива Малфоев, чем Блэков, - возразил он. Тут он прав, были в нашей семье... любители.

- Дурной пример заразителен, - парировал я. - А впрочем, ладно. Но учтите, если что - я специально стану привидением и буду таскаться за вами по пятам, гремя цепями, до конца вашей жизни.

- На тебе нет цепей, - хмыкнул он.

- А я найду! Например, одолжу у Кровавого Барона, - я невозмутимо пожал плечами.

Сириус фыркнул и в открытую улыбнулся.

- Ну ладно, пока тебе еще не требуются цепи, идем. Здесь прохладно.

- Да и в кухне не лучше, - заметил я, следуя за ним к двери, из которой вышел несколько минут назад.

- Ничего, это поправимо, - отозвался Блэк, взмахом палочки накладывая на помещение согревающие чары, и зажигая огонь в камине. Я невольно ощутил приступ жалости. Нет, огонь зажечь - это понятно, но согревающие чары мне в Маноре, например, накладывать не приходилось, достаточно было легонько коснуться уз Дома. А ведь он когда-то тоже так мог...

Чаепитие с Сириусом Блэком было, пожалуй, одним из самых необычных в моей жизни. Ну, в том, что к чаю у него нашлись какие-то вполне сносные домашние сладости, как раз, не было ничего удивительного. Особенно учитывая, сколько молодежи гостило в доме, и при том что двоим из них родной матерью приходилась Молли Уизли, а еще двоих она приняла под свое крыло и тоже заботилась о них, как о своих. Куда удивительнее было поведение хозяина, по крайней мере, по сравнению с прошлым разом. Похоже, Гарри все-таки не ошибся. Сириус, казалось, изо всех сил старался вести себя дружелюбно и приветливо, хотя время от времени и окидывал меня подозрительными взглядами, словно пытаясь отыскать подвох в моих словах. Признаться, полностью избавиться от неприятного чувства неловкости мне так и не удалось, но, напомнив себе, что я - действующий лорд Малфой, я старался держаться спокойно и непринужденно.

В общем и целом все было не так уж плохо. Сириус расспрашивал меня о том, как же вышло так, что мы подружились с Гарри. Я ни капельки не сомневался, что крестник уже рассказывал ему эту историю, однако понимал, что Блэк просто хочет услышать мою версию. Ну, в принципе, скрывать мне было нечего, не считая нескольких небольших моментов, вроде приворотного зелья, которое я подлил Гарри в начале года. Но об этом Сириусу знать вовсе не обязательно...

Кажется, рассказом он остался доволен, хотя и несколько обескуражен тем, что на очевидной лжи поймать меня не удалось. Дальнейшая беседа потекла в довольно-таки предсказуемом направлении - его интересовали новости магического мира, и прочее. Будучи почти семнадцать лет, правда, с небольшим перерывом, оторван от знакомого с детства мира, естественно , он хотел знать, что произошло с его знакомым. Не сомневаюсь, что в юношестве, а особенно после отречения и изгнания из Рода, он изо всех сил хорохорился и делал вид, что ему это ни капли не интересно, но теперь, с возрастом, горячность отступила. Он даже поинтересовался здоровьем моей матери, и тем, как она переносит смерть Люциуса. Меня так и подмывало ляпнуть, что отец жив, чтобы проверить действие чар и посмотреть, будут ли они работать, но я удержался. Не стоило лишний раз дразнить судьбу. А еще где-то посреди разговора он упомянул, что Гарри было бы приятно, если бы я остался здесь до конца каникул, и что если я не против, то он приглашает меня погостить.

В общем и целом ждать пришлось довольно долго, впрочем, я в этом и не сомневался. Посещение магазина "УУУ" никогда не могло ограничиться всего лишь коротким визитом. Вся дружная компания, нагруженная свертками, коробками и пакетами, ввалилась домой уже в девятом часу, в сопровождении мистера и миссис Уизли. Я снова ощутил неловкость, не зная, как вести себя в их присутствии. Гриндевальд побери, я даже не знал, известно ли им о нас с Джинни! Вряд ли Рон смолчал бы, хотя с другой стороны, возможно, он просто надеялся, что увлечение его сестры пройдет само собой и незачем расстраивать родителей. В общем, как бы там ни было, я, как мог, вежливо, поздоровался с ними. К моему удивлению ответное приветствие было теплым и радушным, - как я подозревал, в основном благодаря рассказам Гарри и Джинни.

Поговорить с Гарри мне удалось только ближе к вечеру, когда всеобщее возбуждение после посещения Косого Переулка, немного улеглось. Мы уединились в небольшой гостевой спальне на третьем этаже, которую я занимал в те две ночи, пока оставался здесь после Нового Года, и которую мне снова было предложено занять сегодня.

- Ну что? - нетерпеливо спросил Гарри, когда мы остались одни и я наложил чары против прослушивания. - Ты сказал, у тебя есть что-то важное?

- Ну, в общем да, - кивнул я. - Не хочу тебя обнадеживать, но очень может быть, что у нас появилась зацепка о местонахождении Чаши.

- Ты шутишь! - вытаращил глаза Поттер. Я возмущено фыркнул.

- По-твоему я способен...

- Да нет, нет, я не имею в виду... - поспешно исправился он. - Просто... Это кажется невероятным, особенно после того, как мы напали на след медальона!

- Что? - теперь настала моя очередь таращить глаза. Со смешанным изумлением и недоверием я выслушал рассказ Гарри о том, как ему удалось выяснить, что таинственный Р.А.Б. из записки, найденной в поддельном медальоне - младший брат Сириуса. Знал я о нем мало, он умер еще до моего рождения, а мама упоминала его чуть ли не реже, чем Сириуса. Вальбурга, правда, когда мы навещали ее, любила сравнивать меня с ним, и не уставала повторять Нарциссе, что Регулус тоже был отрадой материнского сердца, и что меня надо беречь как зеницу ока. Тогда, да и позже, это сюсюкание казалось мне отвратительным, а само сравнение - неприятным, но теперь, особенно после рассказа Гарри, я изменил свое мнение. Ну, хотя бы в отношении второй части. Что ж, возможно, Сириус все же был не так уж и неправ, когда сравнивал меня с Регулусом, подумал я, накрыв ладонью через ткань содержимое своего кармана.

- Так что, дай Бог, Дамблдору удастся выяснить у Флетчера, куда тот дел медальон, - закончил Гарри.

- Мда, ну вы и лопухнулись, конечно, в своем время, - заметил я, скептически пожав плечами. - Вот что значит, не ценить Родовое Наследие.

- Знаешь, честно говоря, мне все время казалось, что Сириус таким образом... как бы мстил, что ли, своему Роду, за то, что он отверг его. Как бы показывал, что раз он - ничто для своей семьи, то и они, и все их ценности - ничто для него.

- Да, наверное, так и было, - согласился я. - Пожалуй, если подумать, его можно понять. И все равно, то что он сделал - неразумно. Насколько я понимаю, состояние Блэков сейчас не ахти какое большое, не так ли?

- Ээээ... - Гарри потер ладонью шею, а потом пожал плечами, - Ну, вроде да. И что?

- Да то, что семейные артефакты и прочие ценности, могли помочь ЕМУ поправить дела, а не проходимцу Флетчеру - нагреть руки. Продавать такое на черном рынке - это все равно, как... как вычерпывать ванну кофейными чашечками!

- Прагматик, - фыркнул Гарри. - Ладно, выкладывай, давай, что у тебя. Ты сказал, если зацепка где чаша?

- Ну да. В общем.. предполагается, что Волдеморт отдал ее на хранение Лдестрейнджам.

- Что? - Гарри снова испытал шок. - То есть как - на хранение?

- Точно не знаю, но вроде бы, это было что-то вроде знака доверия, - пожал плечами я. - А отец уверен, что Лорд таким образом пытался следовать обычаям чистокровных, и беречь фамильное достояние.

- Твой отец? Малфой, ты что, рассказал Люциусу о крестражах? - зеленые глаза, казалось, пронзают меня насквозь, а через связь я ощущал, что Гарри переполняют смешанные эмоции - гнев, страх, что-то вроде разочарования...

- Поттер, ты всерьез считаешь меня идиотом? - слегка разозлился я сам. Ну, во-первых, подобное сомнение несколько раздражало, а во-вторых, видно, отголоски его чувств несколько влияли на меня, заставляя ощущать нечто подобное тому, что испытывал он. - По-твоему, я стану трепаться об этом направо и налево?

- Тогда как...

- Мы просто разговаривали о наследстве. Я получил завещание Люциуса, ну он и пытался просветить меня лишний раз, как себя вести, - отозвался я, мысленно морщась от отвращения к самому себе. Мои слова звучали как оправдания. - Разговор о чаше зашел в связи с другими артефактами, мать вскользь упомянула о ней, ну и вот...

- Так получается, что чаша у Беллатриссы? - спросил Гарри.

- Ну... Это только предположение, но думаю, что не совсем, - отозвался я, все еще чувствуя легкую досаду. - Отец считает, что чаша - в их гринготтском сейфе.

- И в чем разница? - поинтересовался Поттер, и пожал плечами. - В Гринготтс никому не проникнуть, это дело безнадежное.

- Не проникнуть, говоришь? - хмыкнул я. - Ну, не совсем так. Есть один путь.

- Малфой, ты или спятил, или в тебе погиб непревзойденный грабитель, - с оттенком иронии проговорил Гарри.

- Ни то ни другое, - самодовольно отозвался я. - Все куда проще, Гарри. Ограбить Гринготтс нельзя - зато запросто можно войти туда на законных основаниях.

- Это как?

- Лестрейнджи объявлены вне закона. Имение и собственность их конфискованы, кроме гринготтского сейфа, да и то, только потому, что гоблины не признают министерской диктатуры. Так что сейф в Гринготтсе автоматически наследует ближайший кровный родственник.

- И... И это...

- Угу, - кивнул я. - причем, с обеих сторон. Рудольфус и Рабастан Лестрейнджи - кузены моего отца. Ну а о родстве моей мамы и Беллы ты и сам знаешь. Так что я наследую с обеих сторон.

- Так почему бы тебе не проверить, там ли чаша? - осторожно спросил Гарри. Я молча вытащил из кармана ключ и взвесил его на ладони.

- Меня ждут там завтра, - спокойно сказал я, наслаждаясь эффектом. - Пойдешь со мной?

Ну естественно, одних нас никто не отпустил. Поттер настоял, что Дамблдора надо поставить в известность, ну а директор, естественно, взял организацию нашего похода в свои руки. Подозреваю, что охранять Гарри подрядили бы целый взвод Авроров, но все-таки, в конце концов, с согласия Дамблдора, решили ограничиться сопровождением Сириуса и Люпина, а в банке к ним должен был присоединиться Билл Уизли.

Утром я встал рано, принял душ и оделся. Признаться, меня малость напрягала необходимость второй день подряд надевать ту же одежду, хотя строгий костюм и черная мантия официального вида вполне подходили для визита в банк. В принципе, вещи, конечно, были все еще чистыми, но для самоуспокоения я несколько раз наложил освежающе чары, которыми, правду сказать, владел не особенно хорошо. Ну, впрочем, на сей раз этого хватило.

Ароматы, доносившиеся с кухни, когда я спустился, приятно удивили. В прошлый раз мы все скопом пришли к соглашению, что было бы несправедливо заставлять все время готовить Джинни, поэтому старались ограничиться на завтрак кофе с булочками из соседней магловской кондитерской. Булочки, кстати, оказались вполне ничего, хотя на мой вкус довольно необычными и не совсем такими, как я привык.

Но сегодня, похоже, завтрак нас ожидал не хуже, чем в Хогвартсе. Запоздало припомнив, что миссис Уизли собиралась остаться здесь до конца каникул, чтобы пообщаться с Роном и Джинни, я затормозил у самых дверей кухни, и несколько минут стоял, медля войти. В присутствии родителей Джин я все еще чувствовал себя неловко. К тому же с самой Джинни мне так и не удалось вчера поговорить толком - мы лишь перекинулись парой ничего не значащих фраз, вроде "как ты?" и "все в порядке". Но тем не менее, я по-прежнему понятия не имел, что именно ее родителям о нас известно, и известно ли хоть что-то.

Напомнив себе, что пасовать перед неизвестностью - недостойно Малфоя, а особенно лорда Малфоя, я наконец сделал шаг вперед, и осторожно приоткрыл дверь. Хвала Салазару, за большим кухонным столом уже сидел Гарри, уткнувшись в чашку с кофе, и, увидев меня, приветственно помахал рукой. Миссис Уизли, как и вчера, ласково ответила на мое приветствие, и немедленно поставила передо мной тарелку яичницы с жареными сосисками, стакан апельсинового сока и чашку кофе.

- Я не знаю, любишь ты такое, или нет, но... - не очень уверенно начала было она.

- Нет-нет, все замечательно, - быстро сказал я, берясь за вилку. - Выглядит очень аппетитно, спасибо.

- Я рада, - улыбнулась она, и вернулась к плите.

- Во сколько нас ждут? - поинтересовался Гарри.

- К одиннадцати, - отозвался я. - Мне предлагали прислать портключ, но я отказался.

- Почему? Думаешь, может быть ловушка?

- Ну, это вряд ли. Гоблины не особенно жалуют Пожирателей, да и самого Лорда тоже. Он, конечно, обещал им всякие вольности, но в правлении банка у них там далеко не дураки сидят. Они понимают, что поддержи они Волдеморта - и Гринготтс превратиться в его персональный карман, а их слово будет значить меньше, чем комариный писк. Так что - нет, не думаю, что нас ждет ловушка. Но все-таки, портключ - недостаточно надежная вещь, в структуру его чар довольно легко вмешаться. Некоторые маги, такие как Дамблдор, могут сделать портключ, защищенный от постороннего вмешательства, но таких мало. И потом, особенной нужды в этом у нас нет. Нас будет всего четверо, и у всех есть лицензия на аппарацию.

- Тьфу, все время забываю! - хмыкнул Гарри. - Почему-то привык считать, что смогу аппарировать только после Хогвартса...

- Ну просто потому что на его территории аппарировать нельзя, а ты не думал покидать ее до окончания, - пожал плечами я.

- Ну... Вроде того, - согласился Гарри. - Кстати, Дрей, я тут знаешь, о чем подумал?

- Держите меня - "он подумал!" - язвительно пробормотал я себе под нос. Поттер обиженно фыркнул.

- Я серьезно! - надулся он.

- Гарри, дорогой, будь добр, присмотри за чайником, - попросила миссис Уизли, отходя от плиты. - Мне нужно пойти поговорить с Сириусом о том, что творится у него в кладовой. Почти никаких нормальных продуктов! Все забито какими-то ненормальными магловскими полу-ренегатами! С ума сойти можно, готовить просто не из чего! Брать в рот такую гадость! Полу-фрегидраты! - ворчала она, шагая к двери.

- Полу-кто? - спросил я, когда она скрылась. Гарри, с трудом сдерживавший улыбку, все-таки захихикал.

- Полуфабрикаты, - объяснил он, и удивленно поднял брови, увидев, что мне это ни о чем не говорит. - Надо же, ты не знаешь? Я думал, ты неплохо разбираешься в магловской культуре.

- В культуре, но не в еде, - возразил я. - Магловская пища - выше моего понимания. Эми и Сафи как-то затащили меня в маглоский супермаркет в Париже... Кхм, в общем, единственные знакомые продукты для меня там были те, что не в упаковках.

- То есть, мясо, рыба и овощи? - продолжал хихикать Поттер.

- Очень смешно, - настала моя очередь дуться.

- Ладно, не сердись. Полуфабрикаты - это такие... эээ... ну, как бы наполовину готовые продукты, которые надо только купить и довести до готовности.

- Ну и какой в этом смысл? - фыркнул я. - Называется - ни нашим, ни вашим. Почему бы не продавать уже готовую еду?

- Ну, она тогда будет холодной. А так... Ну, кстати, вот например сосиски - тоже полуфабрикат, - объяснил Гарри, поддевая вилкой кусок жареной сосиски. - В сыром виде есть их не будешь, разве что очень проголодаешься, но если и придется, отравиться - не отравишься. И все-таки, если их сварить, или там поджарить, получится вкуснее. Но при этом, даже в сыром виде, они в лесу не растут и даже не бегают. Их все равно нужно приготовить, в смысле, как-то СДЕЛАТЬ, прежде чем продавать.

- Ах, в этом смысле, - кивнул я. - Ну ладно, это еще терпимо. Сосики - это я могу понять. Все-таки, пожалуй, маглы не такие уж идиоты.... - добавил я, в свою очередь тоже отправив в рот кусок сосиски.

- Ладно, возвращаясь к тому, о чем я думал, - сказал Гарри, прожевав еду, и запив глотком сока. - Насколько велик сейф, в который мы собрались? - поинтересовался он. Я пожал плечами.

- Лестрейнджи не так богаты, как Малфои, особенно после конфискации, но думаю, хранилище у них объемное. Оно на одном из нижних уровней, а мелочи там не держат. А что?

- Ну, полагаю, времени у нас будет не так чтобы очень много, - отозвался Гарри. - А если чаша там, но мы ее банально не найдем?

- А, вот ты о чем... - ухмыльнулся я. Вчера мы слишком увлеклись планами, и я совсем забыл рассказать ему о своем изобретении. - Не волнуйся, я все продумал, - отозвался я, облизывая вилку, и подтянул к себе чашку. В двух словах я объяснил принцип работы чар поиска.

- Использовать обезвреженный крестраж... - пробормотал Гарри, когда я упомянул о посетившей меня идее. - Да, пожалуй, это может сработать. Но почему та не сказал Дамблдору? Ведь единственный обезвреженный крестраж - кольцо - сейчас у него. Надо было...

- Успокойся, не надо, - хмыкнул я, роясь в кармане, и извлек из него свернутый и помятый листок пожелтевшего пергамента с необычно синими срезами - по крайней мере, синими на месте отрыва, - и обугленной, залитой чернилами дыркой посередине. - В непосредственной близости от чаши этого должно хватить, - сказал я. Гарри нахмурился, разглядывая листок.

- А это... Что? - спросил он. Я молча протянул ему листок. Поттер осторожно, словно боясь испачкать руки, взял его, хотя чернила высохли уже года два назад. Несколько секунд Гарри рассматривал страницу, а потом, охнув, бросил на стол. - Малфой, это что, страница из дневника Тома Реддла?! - крикнул он.

- Тише ты! - шикнул я на него. - Ты чего орешь, спятил?

- Откуда ты ее взял? - перешел на шипящий шепот Гарри.

- "Откуда, откуда!" - передразнил я его. - Из дневника выдрал, откуда еще?

- Дрей, ни дна тебе ни покрышки, а дневник-то ты где раздобыл!?

- Здравствуйте, не успели соскучиться! - фыркнул я. - Ты же сам его моему папочке вернул. Вот и радуйся теперь собственной предусмотрительности. Хоть и случайной.

- Так он что, все это время хранился у вас в поместье?

- А ты думал где?

- Ну... Не знаю, - как-то смущенно пожал плечами Гарри. - Я думал, Люциус его еще тогда же выкинул.

- Угу. Два раза, - скептически поморщился я. - Такие вещи не выкидывают, Поттер, даже если они теряют свои волшебные свойства. Отец оставил его, думаю, как напоминание о сорвавшемся "гениальном" плане. Вот теперь он... и пригодился.

- А ты уверен, что хватит страницы?

- Ну, думаю, на большом расстоянии, например, вроде той пещеры, о которой ты рассказывал со слов Дамблдора, понадобился бы весь дневник. Но сейф в банке, даже самый объемный, не больше этой комнаты. Думаю, на это страницы хватит. И потом, чем менее заметно будет заклятие, тем лучше.

- А гоблины это вообще-то допустят? Не хотелось бы стать причиной новой войны... Нам и Волдеморта хватит, - заметил он. Я покачал головой.

- Нет, внутри своего сейфа можешь накладывать все что угодно. Хотя нет, не совсем все, - кажется, запрещается превращать содержимое в скоропортящиеся вещи, а так же в едкие или сильно пахнущие вещества, - отозвался я, припоминая свод правил банка. - Но все равно, гоблины не осмеливаются протестовать и запрещать волшебникам использовать магию. Сначала бывали конфликты из-за этого, но потом им пришлось принять это как данность. Для большинства чистокровных применять чары - так же естественно как дышать. Ну а против злонамеренных чар есть спецы-ликвидаторы, вроде того же Билла Уизли. Я как-то видел его позапрошлым летом, после того как он перевелся сюда из Египта. Честно сказать, из всех братьев, он мне показался самым... Как бы это сказать... не то чтобы достойным, а... - Я замялся. Как объяснить, что этого человека я против воли зауважал, несмотря на экстравагантный на мой вкус внешний вид. Впрочем, наверное, не в последнюю очередь благодаря нашей связи, Гарри прекрасно понял, что я имел в виду.

- Драко, ты не должен оправдываться, - сказал Гврри, покачав головой. - Я тебя понимаю. Кстати, прибери эту штуку, пока кто-нибудь не пришел, - добавил он другим тоном, кивком головы указав на вырванную страницу. - По-моему, я слышу шаги за дверью.

Гарри оказался прав - едва я успел сунуть свернутую страницу в карман, вошли Сириус и миссис Уизли, ожесточенно спорящие о магловских полуфабрикатах, а за ними - переодевшийся в ту из своих мантий, что была поцелее, Люпин. Отнекиваясь, Сириус морщился, и со смехом уверял Молли, что ему не нужны обычные продукты, потому что он все равно не умеет их готовить.

Аппарировали мы от черного хода, который выводил в узенький проулок между домами. Ни одно окно сюда не выходило, так что опасности почти не было, кроме того, на входе в дом Љ 12 лежали маглоотталкивающие чары. Билл встречал нас в огромном приемном зале Гринготтса, и не один, а в компании изящной девушки в модной, хотя и официального покроя мантии серебристо-голубоватого цвета. Ее волосы - очень светлые, почти такого же оттенка, как у меня самого, - были скручены в элегантный узел на затылке. Тоже на какую-то (и не такую уж маленькую) часть - вейла, без сомнения. Профиль ее показался мне знакомым, а когда она обернулась, я узнал Флер Делакур, участницу Турнира Трех волшебников, и запоздало припомнил, что Джинни вроде упоминала, что Билл и Флер работают вместе и, вроде как, встречаются. Когда мы подошли, они приветливо улыбнулась Сириусу и Люпину, а при виде Гарри прямо-таки расцвела.

- Здравствуй, Гарри! - мелодично проворковала она, очень четко выделив первую букву его имени, и бросив донельзя довольный взгляд на Билла. - Мы давно не виделись, не так ли?

- Ээээ... - Поттер слегка покраснел, и смущенно кивнул. - Да, привет, Флер. В самом деле давно не виделись, с самого лета... Я смотрю, твой Английский все лучше и лучше.

- О, да! - довольно сказала Флер. - Билл говорит, что мое произношение улучшается день ото дня. Видишь, я теперь могу даже правильно произносить твое имя - Гарри Поттер! - сияя от гордости, заключила она. В самом деле, если припомнить Турнир, акцент Флер тогда был просто ужасен, впрочем, как и у большинства Шармбатонцев. Сейчас же она говорила правильно, и в речи в лучшем случае изредка слышалась не совсем привычная для англичан мягкость.

- О. Ну... Это здорово, на самом деле, очень здорово, Флер, - кивнул Гарри, и наконец смог поздороваться с Биллом, который уже оживленно болтал с Люпином. Но если он думал так запросто избавиться от француженки, он ошибался.

- А ты не хочешь представить меня своему другу? - спросила она, одарив меня оценивающим цепким взглядом, не хуже волос и красоты выдающим ее вейловское происхождение.

- А вы не знакомы? - удивился Гарри. Я, до этого стараясь держаться поодаль, чуть приблизился, чтобы не повышать голос.

- Не лично, - ответил я на его вопрос о знакомстве. Флер повернулась ко мне. - Я помню вас по Туриниру, мисс Делакур, но сомневаюсь, что вы можете помнить меня. Нас не представляли друг другу.

- В самом деле, - согласилась она. - Но ваши волосы трудно забыть. Я не знаю вашего имени, но точно помню, что видела вас в Хогвартсе в тот год. Так вы...

- Драко Малфой, - представился я. Она вдруг заморгала, и, коснувшись губ кончиком пальца, на мгновение задумалась, что-то вспоминая.

- Драко Малфой! Ну конечно... ведь это о вас мне рассказывали мои троюродные сестры! - просияла она. - Эмерельд и Сапфира, вы ведь их знаете?

- Вы с ними троюродные сестры? - удивился я.

- О, ну... На самом деле, я затрудняюсь определить степень родства... - покачала головой она. - Мы привыкли так называть себя для удобства.

Подошедший гоблин прервал наш разговор. Взглянув на предъявленный мною ключ, он подозвал к себе другого, рангом пониже, и, вручив ему связку железок, которые гоблины называли "звякалками", указал на одну из дверей, ведущих в проходы к хранилищам.

- Пройти могут трое, считая и Ликвидатора, - проворчал он. - Больше в тележке не поместятся. Грышнакх вас проводит и будет управлять тележкой.

При имени гоблина мы с Гарри переглянулись. Оно вызывало не очень приятные ассоциации, да и вообще, честно говоря, я как-то не думал, что взятые из магловской книжки имена могут совпадать с реальными гоблинскими. Или все дело в том, что гоблины тоже иногда читают магловские книжки? Этим вопросом я задавался все то время, пока наша небольшая компания усаживалась в тележку, - отчасти ради того, чтобы не думать, что может ожидать нас впереди, отчасти для того, чтобы забыть встревоженные взгляды Сириуса и Люпина и насупленное лицо Флер, смотревших нам вслед, когда мы покидали зал.

Pov Гарри Поттера.

Не знаю почему, но гринготтские тележки мне всегда нравились. Поездка на них напоминала катание на американских горках, которое в детстве я видел только издали, но которое меня всегда привлекало. Ну, правда, потом, после поступления в школу, магловские аттракционы перестали казаться такими уж замечательными - и в самом деле, куда уж там этим дурацким горкам до великолепия полета! И все-таки к гоблинским тележкам я все равно сохранял какое-то умилительно трогательное отношение.

Поездка на сей раз заняла несколько больше времени, чем я привык, и тоннель, похоже, опускался под землю гораздо глубже чем тот, где располагался мой собственный сейф. А пожалуй, даже глубже чем то достопамятное хранилище, откуда Хагрид в свое время забирал философский камень. Один раз дорога пересекла огромное пустое пространство, куда откуда-то сверху проникал дневной свет, а потом тележка проехала под бурным водопадом, окатившим нас потоком воды. Не успели мы опомниться и начать возмущаться, впрочем, как влага исчезла, так же быстро, как и появилась, а тележка резко затормозила, и поехала вперед еле-еле, таким темпом, что я мог бы поклясться, было бы быстрее идти пешком.

- Это был водопад Проявления, - пояснил, оборачиваясь, Билл. - Одно из последних нововведений, после того, как к нам дважды пытались проникнуть ряженые под Оборотным Зельем и Маскривочными чарами. Эта вода смывает любую маскировку.

- Даже магловскую? - полюбопытствовал я. Билл непонимающе нахмурился.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, если не применять никаких чар, а просто загримироваться?

- Загри... Что сделать? Как это?

- Ох, ну я не знаю. Покрасить волосы, нарисовать брови... - я пожал плечами. В магловском гриме я не очень разбирался, но в кино видел, что с его помощью можно добиться потрясающих результатов. Ну, правда, делать это должен профессионал...

- А... - кивнул Билл. - Не знаю, если честно, на этот счет мы его не проверяли. Не думаю, впрочем, что кому-то из волшебников придет в голову воспользоваться магловскими средствами маскировки, чтобы попасть сюда.

- Н-да? - Я с сомнением покачал головой. - Ну, дело ваше... А почему мы едем так медленно?

Я ни за что не признался бы в этом, но болтовня помогала отвлечься от опасений, не дававших покоя всю дорогу. Драко, похоже, пребывал примерно в таком же состоянии, судя по узам. Несмотря на расслабленную позу, внутри Малфой был напряжен как струна, и казалось, готовился в любую секунду отразить нападение. Мне очень хотелось как-то ободрить его, но я и сам разделял его чувства. Что я мог сказать?

- Здесь иначе нельзя, - ответил тем временем вместо Билла Грышнакх, доставая непонятную связку железок, которую вручил ему первый гоблин. - Меры безопасности.

Его голос прозвучал зловеще, однако Драко почему-то отреагировал спокойно, и я ощутил легкую насмешку в его сознании. Малфой явно был знаком с этой дорогой.

- Наше фамильное хранилище тоже неподалеку отсюда, - объяснил он. - Парой уровней ниже, но дорога проходит здесь же.

- А, - кивнул я, и тут до меня вдруг дошло, что я не задавал ему никакого вопроса! Да и вообще, я, наверное, только сейчас смог толком облечь свою мысль в слова. Узы вновь донесли насмешку Драко - не злорадную впрочем, а его обычную, дружескую. "У меня что, все на лице написано?" - с обидой подумал я. Мне казалось, я за последнее время научился получше контролировать свои эмоции...

- Все дело в Узах. Наша связь укрепляется, - снова пояснил Драко. Я вздрогнул. Мы старались не говорить об этом вслух, Узы были не то чтобы секретом - скорее, козырем в рукаве, об их состоянии не знал даже Дамблдор. Какая муха его укусила? Почему он так открыто... Малфой хмыкнул. - А ты не заметил? - спросил он. Я пристально посмотрел на него. Драко с легкой иронией в глазах поднял бровь. - Даже теперь? - спросил он.

Я моргнул, и через мгновение сообразил. Малфой не открывал рта! Я слышал его голос, мне казалось, что он просто разговаривает со мной, но... Мое ошеломление позабавило Драко.

- "Мне всегда казалось, что так и будет, в конце концов", - сказал он, и я, только теперь, прислушавшись к своим ощущениям, понял, что голос Малфоя звучит скорее у меня в голове, чем на самом деле. - "Все шло к этому. Связь достаточно укрепилась, и вот - результат."

- "Мы что, получается, теперь можем читать мысли друг друга?" - нерешительно подумал я, постаравшись сфокусироваться на Драко. Кажется, у меня получилось?

- "Не все, и, думаю, не всегда", - ответил он. - "Только направленные. Те, которые хотим передать друг другу. А в остальном - думаю, так же как раньше. Будем воспринимать особенно яркие чувства, какие-то образы... Что-то в этом роде".

- "А-а... - кивнул я с оттенком облегчения. Нет, я достаточно доверял Драко, и тепло к нему относился... Но все-таки, допустить его в свою голову на правах чуть ли не хозяина - это слишком. Другое дело, если все так, как он говорит. Телепатия в нашем положении - вещь полезная, а восприятие эмоций... Ну, в принципе, тоже не принесет особого вреда. - "Знаешь, а ведь до нашей ссоры, мне кажется, мы уже были близки к этому. Я мог определить твое местонахождение, подумав о тебе, и..."

- "Да, и мы могли видеть глазами друг друга, и передавать мысленные картинки", - поддержал он. - "Я помню. Полагаю, мы и сейчас это можем. Интересно, насколько далеко мы должны быть друг от друга, чтобы это перестало работать?"

- "Ты хочешь разорвать связь?" - несколько уязвленно спросил я. Драко поморщился.

- "Не говори ерунду. Я просто пытаюсь выяснить... границы наших возможностей". - ответил он.

- Ребят, не хочу вас расстраивать, но когда вы так молча сидите и переглядываетесь, это начинает нервировать, - прервал наш "разговор" Билл. - К тому же, Гарри, рекомендую обратить внимание на то, что будет за поворотом, - он указал вперед, где рельсы плавно изгибались и уходили из вида.

- Оу, да, для новичка зрелище еще то, - хмыкнул Драко, на сей раз вслух.

Так, подобный заговорщический тон мне уже не нравился. Я ощутимо напрягся, хотя ироничный взгляд Малфоя и его непоколебимое спокойствие убеждали, что бояться, по-видимому, нечего.

За поворотом тоннель снова расширялся, и выводил в обширную пещеру, на сей раз освещенную только светом факелов и светильников побольше, наподобие тех, которые использовались в коридорах в Хогвартсе. Но способ освещения занимал меня в данный момент в последнюю очередь. В пещере находился дракон! Настоящий, живой дракон, до ужаса близкий и грозный. Я похолодел. В памяти живо всплыло первое испытание на Турнире Трех волшебников и мой "поединок" с Хвосторогой. Но тогда у меня была метла, или хотя бы возможность призвать ее! А если я сейчас буду дожидаться, пока она прилетит из Хогвартса... Внутри закипела паника. Я слепо зашарил руками по одежде в поисках палочки, толком не зная, что буду применять - Сириус советовал воспользоваться заклятием Коньюктивитус, может быть, использовать его.... Взгляд не отрывался от готового броситься чудовища.

Рука Драко, успокаивая, опустилась мне на плечо. Через узы потекла его собственная уверенность я нашей безопасности, спокойствие, и - надо отдать Малфою должное, ни тени насмешки. Ну хорошо, возможно, и была легкая ирония, но не более того. Тележка поехала быстрее, набирая скорость. Грышнакх тряхнул своей связкой железок, и послышалось громкое бряцание, эхом прокатившись по всей пещере. Дракон, зарычав, подался назад. Только теперь, когда страх отступил, я заметил толстые цепи, прикованные к железному ошейнику, надетому на горло ящера. А еще - длинные следы ожогов на его боках и морде, и пустые, почти белые глаза. Я заморгал.

- Наши драконы обучены не пропускать по дороге никого чужого. Но звук "Звякалок" их отпугивает, и они не трогают тех, кто следует за ним, - скрипучим голосом пояснил гоблин. - Ну и конечно, они знают запах работающих здесь гоблинов. Без этого и "звякалки" не помогут... - не без самодовольства добавил он. Я поежился, кивая, и плотнее завернулся в свою мантию, ощутив внезапно приступ озноба.

Дальнейшее путешествие прошло практически гладко. Мы проезжали по все таким же тоннелям, почти не отличающимся от тех, к которым я привык. Выехав из пещеры дракона, тележка снова набрала скорость, и довольно скоро остановилась перед хранилищем, даже дверь которого выглядела более древней, чем та, что вела в мое. Вытащив ключ, который предъявил Драко, Грышнакх потопал к двери, и, пыхтя и сопя, стал открывать. Билл, выбравшись следом за ним, вопросительно посмотрел на нас.

- Что именно мы ищем? - спросил он.

- Извини, но мы не можем говорить об этом, - твердо ответил я. - Но это очень важно.

- Это что-то, что нужно для победы над... Над Тем-Кого-Нельзя-Называть, верно? - продолжал допытываться Билл. Я вздохнул.

- Пожалуйста, не спрашивай. Мы правда не можем... Нам просто необходимо найти это, и...

- Можете входить, - проскрипел Грышнакх, со скрипом открывая дверь.

- Внутри лучше ни к чему не прикасаться, - предупредил Драко. - Зная своих родственничков, я могу ожидать от них любой пакости. Начиная от склада портключей в не самые приятные места на свете, и заканчивая редкими ядами, которые впитываются через кожу.

- Окей, суть мы поняли, - немедленно согласился я.

- Думаю, всем вместе туда идти смысла нет, - заметил Билл. - Мы подождем снаружи.

- Хорошо, - кивнул я, входя в хранилище следом за Драко.

Дверь за нами закрылась, хотя и не плотно, пропуская внутрь лучик света. Стоило Драко сделать шаг вперед, зажегся зеленоватый свет, и перед нами предстали горы монет, по сравнению с которыми то, что лежало в моем сейфе, было как хижина Хагрида по сравнению с Хогвартсом. На стенах виднелись полки с выставленными на них непонятными мне вещами - статуэтками, вазами и прочим. Я сделал шаг вперед, пытаясь рассмотреть все поближе, а потом повернулся к молча застывшему Малфою.

- Ну что? - спросил я. - Где там твои чары?

- Сейчас, - отозвался он, вытаскивая из кармана помятую страницу из дневника Реддла и, к моему удивлению, протянул ее мне. Я захлопал глазами, а Драко в ответ лишь пожал плечами, словно не мог понять причину моего удивления.

- Почему я? Это же твои чары, - сказал я, не торопясь взять страницу. Драко нетерпеливо тряхнул головой, отбрасывая челку со лба.

- Гарри, чем ты слушал, когда я объяснял принцип действия? - раздражено спросил он. - Нужно представлять себе, что ищешь! И как я, по-твоему, буду это делать? Я эту чашу в глаза не видел!

- О, - сказал я, и взял, наконец, листок из его руки. - Но только я не уверен, что у меня получится...

- На этот счет не переживай. Дай мне руку, я попробую направить тебя с помощью Родовой Магии. Заклятие обычное, но она все равно должна помочь.

Кивнув, я достал свою палочку. Левую руку, в которой был зажат сложенный в несколько раз листок, я протянул Малфою, и его узкая бледная кисть опустилась на мою. Где-то внутри меня, наверное, в подсознании, затеплилось знакомое ощущение - ощущение, как будто кто-то или что-то подсказывают мне, направляют мой путь, освещая его на несколько шагов вперед. Сосредоточившись, я вызвал в памяти прошлый год и "уроки" Дамблдора. Чашу Хаффлпафф я видел только в воспоминании, которое показал мне директор. Окажется ли этого достаточно? Откуда-то я знал, что да, что главное - видеть образ, представлять его себе, держать в своем воображении. Коснувшись листка кончиком палочки, я произнес пришедшую оттуда же, из подсознания, формулу заклятия и, подняв палочку, обвел ею помещение. С ее кончика потек зеленоватый туман, формируясь в небольшое облачко. Мы, оба не проронив ни звука, в напряжении замерли. Секунды текли, складывались в минуты, и, казалось, прошла целая вечность, но ничего не менялось. Драко нахмурился.

- Должно было уже сработать, - пробормотал он. Вид у Малфоя был обескураженный. Я вздохнул, ощущая некоторое разочарование.

- Эх ты, "чародей"! - сказал я. - Ладно, давай бросать это гиблое дело. Раз уж мы все равно здесь, давай, что ли, просто осмотрим тут все. Ну или хотя бы полки.

- Угу... - отозвался Драко с таким видом, словно не слышал ни слова. - Нет, ну как же это...

Снова подняв палочку, я развеял все еще висящее над головой облачко, и для проверки попробовал применить манящие чары - как и ожидалось, безрезультатно. Осмотр полок тоже ничего не дал. Драко, присоединившийся ко мне только в самом конце, как ни странно, даже несколько повеселел.

- Получается, одно из двух. Или ее здесь никогда не было, или... Или ее забрали до нас, - заметил он, пожимая плечами.

- Кто мог это сделать? - фыркнул я. - Беллатрисса - не та персона, которая может запросто прийти в банк.

- Как знать, - с сомнением покачал головой Драко. - Откровенно говоря, я не очень верю в то, что гоблины свято чтят наши законы. И если в банке появляется старинная клиентка... я бы сказал, шансов на то, что они ее не выдадут, куда больше, чем на то, что авроры когда-нибудь хоть что-нибудь об этом узнают. Ей достаточно был написать письмо, с просьбой прислать ей портключ...

- То есть ты полагаешь, она могла... Забрать чашу? - я непонимающе уставился на него. Ход мыслей Малфоя был мне непонятен.

- Понятия не имею, - четно отозвался он. - Могу только строить догадки, но ... Худший вариант - Волдеморт узнал о том, что мы охотимся за крестражами, и решил их все или перепрятать, или просто собрать у себя.

- Боже! - вырвалось у меня, при мысли о том, что поиски придется начинать сначала, и источников информации на этот раз будет еще меньше, чем раньше.

- Но если бы это было так, ты бы уже об этом знал, - продолжал Драко. - Сомневаюсь, что Темный Лорд философски воспринял бы эту новость. Должна была быть вспышка ярости, а ее ты бы почувствовал.

- Ну да, - с сомнением отозвался я. - Только мне бы не хотелось полагаться только на это.

- Не знаю, - пожал плечами Дрей. - может быть, Волдеморт тут вовсе и ни при чем, просто Бэлла решила, что Гринготтсу больше нельзя доверять, а значит, и хранить тут это сокровище небезопасно. Ну в смысле, что Министерство может надавить на банк и прибрать его к рукам. Тогда она либо держит чашу при себе, либо спрятала где-нибудь еще.

- Угу, - кивнул я. Мой взгляд упал на листок, который я вернул Драко, а он теперь неосознанно комкал в руке. Что-то такое вдруг затеплилось в подсознании...

- Чаша... - пробормотал я. - А что если... Если ему она нужна кое-для чего другого?

- Это как? - не понял Малфой.

- Ну очень просто, - отозвался я. - Из всех крестражей проще всего использовать именно ее. Именно использовать по прямому, самому первому назначению! Так же, как дневник!

- То есть, ты думаешь, он решил возродить собственную копию? И на кой хрен ему это? - Я пожал плечами, пропустив очевидную грубость мимо ушей. Драко редко выражался подобным образом, и это свидетельствовало о крайней степени его напряжения.

- Нет, я не думаю о копии, - покачал головой я. - Мне кажется, то, что было в дневнике, это одно. Дамблдор сказал, что Джинни изливала ему свою душу, именно поэтому осколок души Реддла напитался силой. Я думал о другом. Что будет, если из этой чаши напоить кого-то, например, Зельем Подвластья?

- Мерлин! - Драко побледнел, и в зеленоватом свете казался похожим на Инфери. - Эффект будет неодолимый...

- Вот-вот, - подтвердил я.

- Прежде всего, надо выяснить, была ли здесь Беллатрисса, - решительно сказал Малфой, снова обретая уверенность в себе. - Я, в принципе, представляю, как это сделать, но это не совсем законно, и может вызвать новую войну с гоблинами.

- Ты что задумал? - мрачно спросил я. Драко покачал головой.

- Пока ничего. Все зависит от того, захочет ли наш друг-ликвидатор помочь нам...

План Малфоя оказался до неприличия прост, хотя и так же до неприличия беспринципен. Впрочем, казалось, сама судьба благоволила к нему. Едва он закончил объяснять мне свою мысль, как дверь хранилища приоткрылась, и внутрь просунулась голова Билла.

- Простите, что вмешиваюсь, но нам пора бы, - заметил он. - Наш приятель-гоблин начинает нервничать. Я уж не говорю о том, что Сириус и Ремус, наверное, там, наверху, места себе не находят.

- Да, сейчас идем, - отозвался я, намереваясь высказать Малфою свое категорическое "нет" по поводу его плана. Но Драко опередил меня.

- Нам нужна ваша помощь, - быстро сказал он Биллу. - Это дело Ордена. Ресь пойдет о нарушении ваших обязанностей и все прочее, но без этого никак. Нам необходимо допросить Грышнакха.

- Нет, Малфой, даже не думай! - зашипел я. Билл, нахмурившись, переводил с него на меня непонимающий взгляд.

- Назови другой способ! - сверкнул глазами Драко. - Я бы с удовольствием обошелся без этого, Гарри!

- Гарри? - выжидательно спросил Билл, и я вдруг четко осознал, что решать придется мне. Уизли не пойдет на поводу у Малфоя, это ясно как день. Но если я скажу, что это действительно нужно... Тогда он сделает это. Я на минуту запнулся, лихорадочно пытаясь что-нибудь придумать... Мерлин, но ведь Драко прав - выбора-то нет!

- Он прав, - неохотно выдавил я. Билл помолчал, испытующе глядя на меня, а потом медленно кивнул.

- Ну хорошо. Что от меня требуется? - спросил он.

- Нужно установить непроницаемую сферу вокруг нас с гоблином, - мигом отозвался Драко. - А после того, как допрос будет окончен, стереть ему память. Я не силен в применении Обливиэйта...

- Ладно, - нехотя сказал Билл.

Дальше мне казалось, что мое тело действует само, как-то независимо от меня. Умом я понимал, что то, что мы делаем - неправильно, хотя бы с точки зрения морали. Но с другой стороны, на карту поставлено гораздо большее, чем две минуты благополучия одного из гоблинов. Стиснув зубы, я встал за плечом Драко, и молча ждал, пока Билл привел Грышнакха, который подозрительно осматривался и принюхивался. Бросив мрачный взгляд на Драко, Уизли коснулся своей груди, и из-под его руки расплылось, растекаясь по помещению, белое свечение. Неощутимая пленка накрыла нас двоих и гоблина, при этом сам Билл остался снаружи. Грышнакх, который в первый момент затравлено озирался, обернулся к нам, и вдруг злобно оскалился. Несмотря на небольшой рост существа, у меня засосало под ложечкой. Почему-то подумалось, что гоблин готов наброситься.

- Веритас! - выпалил Малфой, указав на гоблина палочкой. Того, что произошло дальше, не ожидал ни один из нас. Гоблин рухнул на пол... и завизжал. Высокий звук свербением отдавался в костях и я зажал руками уши, в попытке прекратить его.

- Перестань! - крикнул я Драко, пытаясь перекричать Грышнакха, но Малфой, точно так же зажавший уши, не слышал меня. В отчаянии я лихорадочно искал выход... Я всегда в напряженной ситуации и соображал, и действовал быстрее. - "Малфой, прекращай! Ты же видишь, не работает!!!" - завопил я мысленно.

- Фините Инкантатем! - слов Драко больше угадывались, чем на самом деле были слышны, но визг прекратился, будто его отрезало. Грышнакх, поскуливая, скорчился на полу. Мы с Драко переглянулись, и я пожал плечами.

- Видно, на гоблинов это действует не так, как на людей, - заметил я. Малфой недоверчиво покачал головой, и посмотрел на меня.

- Подстрахуй меня, - попросил он. - Я ему не доверяю.

Я понял, что он имел в виду, и, достав палочку, наставил ее на Грышнакха. Гоблин не шевелился, а когда Драко приблизился к нему и легонько ткнул его палочкой, только тихонько заскулил. Малфой склонился ниже...

Гоблин распрямился, словно пружина, прыгая вперед, норовя вцепиться зубами в горло юноши. Драко отшатнулся назад, но недостаточно быстро... А для меня время будто замедлилось, я ни на мгновение не усомнился в том, что должен сделать, равно как и в выборе заклятия.

- Империо!

Грышнакха отбросило назад, гоблин тяжело рухнул на пол, таращась на меня бессмысленными глазами. Малфой медленно выпрямился, глядя на меня со смесью удивления и уважения.

- Ну ты даешь, Поттер, "надежда Светлой Стороны"! - проговорил он. - Швыряешься непростительными...

- Ты бы предпочел, чтобы я позволил ему вцепиться тебе в глотку? - рыкнул я ему в ответ. Не знаю, но поему-то мне ни капельки не было стыдно. Грышнакх глухо заворчал в ответ на мой гнев.

- Ладно, ладно, чудо ты наше гриффиндорское, - примирительно поднял руки Драко. - Ну, раз уж ты все равно наложил на него чары, может, спросишь то, что мы хотели узнать?

- Но ведь при помощи Империо не допрашивают, - возразил я. Малой покачал головой.

- Это людей под Империо не допрашивают, - возразил он. - А на гоблинов темномагические заклятия действуют сильнее. Давай, спроси его!

- А что спросить?

- Спроси, он ли обычно занимается обслуживанием этого хранилища, и кто и когда был здесь до нас, - отозвался Драко. Я кивнул, облизывая пересохшие губы.

- Ээээ.. Грышнакх, - позвал я. Голова гоблина снова поднялась, тупые бессмысленные глазки уставились на меня. - Скажи, ты ли всегда обслуживаешь это хранилище? - спросил я, чувствуя себя при этом довольно глупо. Гоблин медленно кивнул.

- Да, это поручается мне вот уже полторы сотни лет, - ответил он ровным, монотонным голосом. Я кивнул.

- Кто и когда побывал здесь в последний раз, не считая нас? - спросил я.

- Здесь была мадам Лестрейндж, - так же медленно ответил Грышнакх. - Она была в ночь Нового Года, когда все работающие у нас волшебники праздновали.

- Что она забрала отсюда? - спросил Драко. Гоблин молчал, и я повторил вопрос Малфоя. Грышнакх захрипел. В первый момент я испугался, что ему плохо, но в следующий момент догадался, что это всего лишь смех - жуткий, хриплый и каркающий.

- Деньги, - ответил он, захлебываясь хихиканьем. - Как и всегда, только деньги...

- Что кроме денег!? - настаивал я. Мерзкое хихиканье стихло.

- Артефакт, - почти выплюнул он. - Что-то похожее на кубок. Она не показывала его мне...

- Ладно, - вздохнул я, чувствуя, как последняя надежда покидает меня. Драко, кажется, был в таком же состоянии. Неужели все напрасно?

Остальное я воспринимал как-то отстраненно, словно все происходило не со мной. То, как Билл снял заклятие и наложил на Грышнакха Обливиэйт и легкий Конфундус, как присмиревший гоблин вел тележку по тоннелям, и как встретили нас обеспокоенными взглядами Сириус и Люпин, а Флер без стеснения кинулась на шею Биллу. От меня не укрылось, как в ответ на вопросительный взгляд Сириуса Малфой покачал головой, и крестный сочувственно похлопал меня по плечу. Кажется, он говорил что-то утешительное, но... Мерлин, да он ведь и понятия не имел, о чем именно шла речь! Он думал, что мы искали какое-то подспорье в борьбе с Волдемором, и, со свойственной ему гриффиндорской бесшабашностью, был уверен, что мы справимся и так. А я почти не реагировал на окружающее, глядя прямо перед собой. В голове билась лишь одна мысль: что же теперь? Что же делать? Что же делать?

Интерлюдия.

Во время описываемых событий, Особняк Реддлов. Собрание Пожирателей Смерти.

- Ну, а ты чем порадуешь меня,Эйвери? - спросил лорд Волдеморт, расположившийся в кресле с высокой спинкой, стоящем во главе длинного стола в столовой, где проходило "заседание" его окружения.

Эйвери, кусая губы, поднялся, со страхом глядя на Лорда.

- Л-ловушка почти захлопнулась, милорд, - пролепетал он. - Старуха Забини полностью под контролем Стилтоуна, она делает абсолютно все, что он прикажет. Как только она перепишет свое завещание и упомянет в нем девчонку, наживка будет готова, и останется лишь убить ее, чтобы захлопнуть ловушку. Ее дочь, Эвелин Кирк, не пожелает делиться наследством с племянницей, об этом я позабочусь. Как только юная мисс Блейз явится в суд, - а ей придется это сделать, даже если она просто захочет отречься от своей доли, - ловушка сработает. Остается лишь вопрос техники.

- Рабастан? - лениво спросил Темный Лорд. Младший Лестрейндж тоже встал, но выглядел совсем не таким напуганным, как Эйвери. Напротив, лучился гордостью.

- Способы транспортировки под контролем, Милорд, - бодро отрапортовал он. - У меня есть свои люди в управлении Каминной сетью, и в отделе наблюдения за работой портключей. Кроме того, заклятие Империус лежит на Стэне Шанпайке, кондукторе "Ночного Рыцаря". Единственная проблема - это отдел контроля за аппарацией. Нет никакой возможности подобраться к Джареду Поттеру, пока он в Хогвартсе, под крылышком у Дамблдора, а Аурелия Уоткинс и Мелинда МакФергюссон - надежно защищены. После гибели Двукреста они стараются перестраховаться. Таким образом...

- Таким образом у тебя нет НИЧЕГО, - холодно и беспощадно проговорил Лорд, поглаживая кончиками пальцев края изящной золотой чаши с изображением барсука. - Девчонка получила лицензию, если ты не знал. Почему бы ей и не аппарировать? Что может ей помешать?

- А вот тут, если позволите, тоже есть предложение, - радостно отозвался Рабастан, словно и не замечая недовольства повелителя. Лорд нахмурился.

Ну? - спросил он. Но вместо того, чтобы продолжить, Раби кивнул брату, и скромненько опустил голову. Рудольфус встал, поводя плечами, и окинул присутствующих надменным взглядом, напоминающим взгляд Люциуса Малфоя в его лучшие времена.

- Мы подумали, милорд, если нельзя отследить ее аппарацию, можно сделать так, чтобы она не пользовалась ею. К тому же, как говорится, можно убить нескольких докси одним заклинанием. Мы спланировали нападение на один из магазинчиков в Косом Переулке. Расположен он по отношению к Лютному весьма удачно, а значит, у нас будет легкий путь к нападению и последующему отступлению. Но суть не в этом. Владельцы магазина - братья-близнецы Уизли. Если они пострадают во время нападения, - а мы уж с Бэллой позаботимся, чтобы так оно и случилось, - проведать их сбежится все семейство, а возможно, и Поттер. К несчастью, на Поттере лежит слишком много охранных чар, чтобы можно было надеяться похитить его самого... В общем и целом, я предлагаю следующее: нападение должно произойти за два, максимум три дня до суда. Естественно, Блейз Забини и Поттер, вместе с семейством Уизли прибудут в Лондон - не сомневаюсь, добрый дедушка Дамблдор не откажет им в этом. А самое главное... Главное - то, что не все они умеют аппарировать, а значит, им придется воспользоваться другими средствами передвижения. А об этом мы узнаем, и сможем осуществить ваш план.

- Очень хорошо, - пробормотал Волдеморт. - Очень хорошо... - он задумчиво погладил край чаши еще раз. Скоро, скоро с Поттером будет покончено!Останется лишь найти подходящую чистокровную парочку для ритуала - и весь мир будет наконец-то у его ног!

Вот уже несколько месяцев Темного Лорда все больше раздражал собственный вид. О нет, он никому и ни за что не давал это понять, но видеть собственное, обезображенное темными чарами лицо, ему было неприятно. И вот не так давно он внезапно подумал - а какого черта? Почему бы ему и не заполучить себе новое тело? Ведь он теперь бессмертен, неужели же он обречен вечность провести в таком виде? Конечно, необходимо было все тщательно продумать, но подходящий ритуал отыскать не составило труда, да и время пока терпело. Первоочередной задачей по-прежнему оставался Поттер, угроза, предсказанная пророчеством. Но почему бы не расчистить себе плацдарм? Конечно, создание нового тела потребует времени, и надо будет отследить все факторы - например, чтобы оно было полностью чистокровным, и плюс, зачатым в любви. что ни говори, но старику Дамби нельзя отказать в уме. Можно с ним не соглашаться, но почему бы и не учесть его мнение, и не попытаться побить его - его же оружием? Будущий план еще только вырисовывался в голове Волдеморта, покрытой чешуйками, уже явственно проступившими на пергаментно-бледной коже. Темный Лорд никогда не полагался на случай, но вместе с тем, славился умением повернуть неожиданное происшествие в свою пользу.

Мужчина (или уже - чудовище?), носившее некогда имя Том Марволло Реддл, зловеще ухмыльнулось. Два года он провел чуть ли не в добровольном заточении - но ничего, скоро, скоро его час настанет! Он уже чувствовал и предвкушал его, приветствуя всеми фибрами того жалкого клочка души, который у него еще остался...

Комментарии Автора: Спасибо еще раз всем, кто меня читает. Простите, что так задержала проду - то проблемы в личной жизни, то работа, то не поймешь чего... Короче, я не нарочно!

В общем, на ваш суд ложится восемнадцатая глава. Жду отзывы!

Глава 19

Глава 19.

Квиддич и анимагия.

Pov Драко Малфоя.

Настроение у нас по возвращении на Площадь Гриммо 12 было отнюдь не боевое, несмотря на всю кажущуюся браваду. Как ни крути, а своим походом в Банк мы ничего не добились, только втянули в очень даже вероятные неприятности Билла, и плюс - засветились в поиске чего-то, вероятно принадлежащего семейству Лестрейндж. Заклятия на гоблинов действуют не совсем так как на людей, и сколько продержится Обливиэйт Билла, неизвестно. Возможно, все пройдет гладко, и Грышнакх вообще не вспомнит, что мы допрашивали его, и чем конкретно интересовались. Все равно, если мой визит туда объяснить еще можно, то вот визит Поттера - едва ли. Это не имело бы значения, найди мы чашу, но теперь... Особенно, учитывая вскрывшиеся контакты гоблинов с Пожирателями...

Чем дольше я размышлял об этом, тем более мрачными казались перспективы. Если о наших поисках узнает Беллатрисса, дело труба. А это вполне вероятно, несмотря на то, что гоблины обязуются хранить конфиденциальность действий любого клиента. Узнали же мы о том, что она была в банке, и это было совсем не так уж трудно. Если уж даже Гарри не остановился перед применением Империо - что остановит Бэллу?

Конечно, мы всячески успокаивали сами себя тем, что уж кто-кто, а Билл-то точно должен знать, как и какие заклинания действуют на гоблинов, и к тому же, он, как старший сын, тоже владеет Родовой Магией, а значит, его чары более сильные, чем у обычного мага... И все-таки на душе скребли кошки.

Оказавшись в доме, я первым делом отправился в душ, чтобы смыть с себя пыль гоблинских тоннелей, а заодно и неприятное ощущение вины. Снова пожалев, что не взял с собой чистой одежды, я, стоя под горячими струями, прикидывал, удобно ли будет добираться до камина, завернувшись в полотенце. Вздохнув, я все же решил, что не стоит, и придется ограничиться все той же одеждой, еще раз наложив очищающие чары. Правда, после этого с рубашкой можно будет проститься - это заклинание не лучшим образом сказывается на ткани, - но что поделаешь...

Наконец, придя к выводу, что я скорее сварюсь заживо, чем отделаюсь от своих тревог и опасений, я ополоснулся напоследок прохладной водой, чтобы немного взбодриться, закрыл кран и насухо вытерся полотенцем. Натянув штаны, я решил повременить с рубашкой, вместо этого набросил еще одно, сухое полотенце на плечи, и вышел из ванны.

В спальне горел камин и было довольно тепло, и все-таки несмотря на это я ощутил легкий озноб. Неужели я где-то успел простудиться? В дверь легко постучали, прерывая мои размышления, и уже знал, кто там.

- Заходи, Гарри, - отозвался я. Поттер вошел, и бесцеремонно плюхнулся на кровать.

- Я тут подумал, что тебе может пригодиться, во что переодеться, - сказал он, протягивая мне что-то наподобие футболки с длинным рукавом, какого-то непонятного серо-голубого цвета. Я удивленно посмотрел сначала на одежду, потом и на самого Гарри. Тот, чуть смутившись, пожал плечами. - Она чистая, ты не думай...- начал было он. Я, оправившись от удивления, быстро взял у него предложенную футболку.

- Все нормально, спасибо, - отозвался я, разворачивая ее. - Как ты догадался?

- Ну... отчасти, наверное, ощутил, - пожал плечами Гарри. - Ну, правда, не раньше, чем сам стал переодеваться. У нас-то под душем долго не простоишь. Я думал, Рон дверь в ванную вынесет ко всем лукотрусам, если я не выйду через пять минут, и не расскажу, как все прошло. Ну а я, пока переодевался, подумал о тебе, и вот...

- И что сказал Уизли? - как можно нейтральнее поинтересовался я, сдерживая улыбку при мысли о Роне, вваливающемся в душ к Гарри.

- Пока ничего, - пожал плечами Поттер. - Я, видишь ли, как только оделся, тут же к тебе сбежал. Мне как-то не улыбалось объяснять Рону, что мы ни за что ни про что подставили его брата.

- Мда, как-то некрасиво получилось, - смущенно кивнул я, натягивая футболку. Странно, но вытертая от многократных стирок ткань оказалась мягкой на ощупь и приятно льнула к телу. Я даже задумался, а не приказать ли домовикам постирать несколько моих футболок раз по десять подряд, для достижения того же эффекта? А впрочем, эти размышления на деле были всего лишь попыткой отвлечься от того, о чем думать не хотелось. - Признаю, идея была не из лучших.

- Да перестань. В той ситуации, наверное, выход был единственный. Давай надеяться, что не так все плохо. В конце концов, мы узнали хоть что-то, - вздохнул Гарри.

- Да, только толку от этого никакого, - в тон ему вздохнул я, усаживаясь на кровать с другой стороны от него.

- Как думаешь, есть шансы, что мы успеем найти хоть один крестраж до того, как Волдеморт узнает, что мы вообще их ищем? - поинтересовался Гарри. Я пожал плечами.

- Ну, наверное, у нас все еще остаются шансы отыскать медальон, - заметил я. - Вряд ли ваш проходимец Флетчер вернул его Темному Лорду, и потом, повстречайся он с Волдемортом, или кем-то из его слуг, вы бы об этом знали.

- Ты хочешь сказать, МЫ бы об этом знали, - поправил меня Гарри. - Но в целом, ты прав. Волдеморт его бы в живых не оставил, узнай он что с медальоном что-то случилось...

- Угу, - буркнул я, снова поднявшись с кровати, взявшись за расческу и отворачиваясь к зеркалу. - Вот только, даже если мы его найдем и уничтожим, это не сильно-то нам поможет. Волдеморт станет еще на одну шестую менее бессмертным, но все равно бессмертным.

- Нет, ну как, это хоть как-то продвинет нас вперед, - не согласился Гарри. Я вздохнул.

- Шаг вперед и два назад... - пробормотал я себе под нос. "Поттер, ты всегда такой оптимистичный, или это чисто гриффиндорский склад ума?" - язвительно подумал я. В голове раздался смешок, и я, чертыхнувшись, напомнил себе, что надо бы привыкать к нашим телепатическим возможностям.

- "А пессимизм - это исконно слизеринская черта?" - в тон мне мысленно ответил Гарри.

- Слушай, давай наедине говорить вслух, - попросил я.

- Что, нервирует? - хмыкнул Гарри.

- Угу, - признался я. - Немного. Кстати, ты знаешь, что все источники, говорящие о телепатии, утверждают, что в мысленной речи невозможно лгать?

- Знаю, - к моему удивлению, отозвался он. - Когда ты только рассказал мне о связи - ну тогда, осенью, в Больничном крыле после выплеска моего зелья, - я рассказал Гермионе. Она посмотрела разные книги на этот счет, и рассказала, что нашла. Это она первая предположила, уже после наших приключений в Башне, что если наша связь окрепнет, и вдобавок станет равноправной с обеих сторон, то со временем мы сможем общаться таки вот образом. Ну и рассказала, естественно, в чем особенности. Ну да ты же знаешь Гермиону - ее главное вовремя остановить, а то барахтайся потом в тоннах справочной информации, которую она добудет...

- Да ну, не преувеличивай, - хмыкнул я. - По-моему, она как раз всегда выдает своего рода краткую справку из того, что находит.

- Это она просто натренировалась за годы общения со мной и Роном, - фыркнул Гарри. - Привыкла, что если излагать ВСЕ, то Рон засыпает на десятой минуте, а я если и бодрствую, то все равно теряю нить повествования. Но в тот раз я специально попросил ее рассказать ПОДРОБНО.

- Оу. - Я хихикнул. - Сочувствую.

Несмотря на нашу напускную веселость и браваду, у обоих на душе скребли кошки, и последующий разговор с Роном и Гермионой не улучшил дела. Впрочем, в сложившейся ситуации, я не был уверен, что чем-то может помочь даже сам Дамблдор. В руках Волдемора находилось целых два крестража, считая и змею, и даже Мерлин не знает, что тот собирался делать. А если он решит перепрятать чашу - где нам ее искать? Идея носиться по Британским островам, в надежде ее обнаружить, была наивной даже с гриффиндорской точки зрения, а ничего другого никто из нас предложить не мог. Оставалась одна надежда - на Дамблдора и Северуса. Вряд ли конечно, Темный Лорд будет откровенничать со Снейпом, зная, что тот почти все время проводит рядом с Дамблдором. Как ни крути, а старик оставался самым могущественным волшебником нашего времени, и не в последнюю очередь владел Легилименцией. Не было сомнений, уж кто-кто, а Волдеморт знал, насколько легко выудить из головы мага нужную информацию, а о талантах Северуса в вопросе скорытия собственных мыслей, представление имел весьма посредственное. И все-таки хотя бы такая надежда - лучше, чем никакой.

Остаток каникул прошел ни шатко ни валко. Я все-таки сподобился еще раз наведаться домой, чтобы захватить какую-нибудь одежду на смену, подбодрить домовиков, и порадоваться тому, что дом выглядит несколько получше, чем тогда, когда я только приехал в начале каникул. По крайней мере, то гнетущее впечатление, будто находишься в присутствии умирающего, исчезло.

С возвращением в школу и началом занятий, тревоги, связанные с розыском крестражей, отошли на второй план, вытесненные учебой и тренировками по квиддичу. Ну, правду говоря, тренировались мы не так, чтобы очень много. Следующая игра, в начале февраля, была между Рейвенкло и Гриффиндором, так что другим командам поле давали неохотно. Приходилось записываться чуть ли не за две недели вперед, потому что дай Поттеру волю, и он гонял бы свою команду каждый день. К счастью, подобной возможности у него не было, и не только потому, что капитаны остальных команд (включая и меня) уже чуть ли не выли при виде гриффиндорцев на подходе к полю. Надвигались ТРИТОНы, которые нам предстояло сдавать несмотря ни на какие козни Темного Лорда, так что даже самые заядлые тунеядца вынуждены были засесть за учебники. Увы, "охоту" на крестражи нам не могли зачесть ни по одному предмету, даже по Защите от Темных искусств, а потому приходилось почти все свое свободное время посвящать зубрежке, повторению пройденного материала и усвоению нового. Учителя, и в прошлом семестре не особенно жалевшие студентов, окончательно озверели, и задавали столько, что сама Грейнджер, казалось, не успевает выполнять все домашние задания. По крайней мере, лично я бросил переписывать свои эссе набело после каждой кляксы, как поступал раньше, и делал исключения лишь по Зельям и Трансфигурации. Снейпа я, конечно, не боялся, но расстраивать крестного тоже не хотелось, а портить отношения с МакГонагалл, которая и так не очень жаловала слизеринцев, было себе дороже. Нет, в последнее время она стала по отношению к нам с Блейз куда терпимее, но все же, лишний раз конфликтовать было не с руки.

Помимо обычных занятий, мы с Блейз еще и занимались на курсе анимагии, где, как ни странно, тоже достигли неплохих результатов. Одна из самых трудных стадий, где совмещались на грани трансфигурация и нумерология, у нас обоих была уже позади, основные формулы и расчеты были закончены, и оставалась практическая часть. Чары предстояло отрабатывать сначала на неодушевленных предметах, потом постепенно перейти на живые существа, и в конце концов, в завершающей стадии, попытаться превратиться самому. В первый раз это должно было происходить под чутким контролем учителя, да и в последующие несколько раз тоже, пока анимаг не привыкал к своему новому телу и не начинал чувствовать себя в нем свободно и уверено.

Чем дальше продвигались мои уроки, тем больше и больше мне становилось не по себе. Вроде бы я уже смирился с тем, что моей анимагической формой окажется все тот же пресловутый хорек, но где-то в глубине души не угасала слабая, отчаянная надежда - а вдруг все же нет? Вдруг я все-таки окажусь чем-то... более благородным? Более достойным? Как ни крути, я не ощущал себя мелким пакостником. Лже-Грюм мог сколько угодно издеваться надо мной тогда, на потеху Уизелу и ему подобным, но сам-то я разве мог смириться с этим? Немалых трудов мне стоило уговорить самого себя не расстраиваться по этому поводу, и попытаться найти в этом положении побольше плюсов. И все-таки, стоило представить себе радостно-злорадную физиономию рыжего гриффиндорца, который будет просто счастлив узнать, что все эти годы не зря обзывал меня хорьком, и хотелось бежать к Люпину и умолять его покусать меня, чтобы стать волком и выть на луну. И не важно, что сам-то Рональд не мог превратиться даже в свою фамильную ласку...

Учитывая все занятия, у меня с трудом хватало времени на исполнение своих обязанностей старосты. Что уж тут говорить о свиданиях? Я едва успевал мельком повидать Джинни во время завтрака, обеда или ужина в Большом зале, улыбнуться ей и поймать ответную улыбку, и мне снова требовалось срочно куда-нибудь бежать. То я спешил в библиотеку, писать очередное эссе, то на тренировку, то на занятия по анимагии, то на собрание старост или дополнительные уроки для младших курсов. Не припомню ни одного вечера с начала семестра, который я не провел бы за выполнением домашних заданий, и ни разу не лег спать раньше часа ночи, а чаще и не раньше двух. Выходные тоже пролетали как в тумане - в Хогсмид нас все-таки пока не выпускали, заданий и прочих нагрузок становилось все больше, так что за пару дней я едва-едва успевал разгрести то, что успевало скопиться за неделю. Как-то само собой вышло, что наши отношения так и не получили огласки, да и вообще, то что был между нами теперь трудно было назвать отношениями. Как ни крути, но обмен взглядами общения не заменит...

Уже к концу января большинство семикурсников выглядели примерно одинаково - с красными от постоянного недосыпания глазами и вечно перемазанными чернилами пальцами, и постоянно таская с собой если не учебник, то хотя бы тетрадь или кучу конспектов то по одному, то по другому предмету. Насколько я знал, даже Блейз и Гарри почти не могли выкроить время, чтобы побыть вдвоем, потому что у Поттера был усиленный курс тренировок перед предстоящей игрой, а Блейз была нагружена почти не меньше моего из-за курса по анимагии. Но эти двое все равно то и дело встречались, хотя бы в библиотеке, вместе выполняя задания. А вот нам с Джин даже такая перспектива не светила - при том количестве материала, которым приходилось пользоваться, не было почти никакой возможности выкроить местечко возле меня, где могла бы приткнуться она со своими учебниками. Кажется, единственным, кого такое положение дел как нельзя более устраивало, был Рон. Он даже стал относиться ко мне чуточку дружелюбнее. Ну хорошо, возможно, "дружелюбнее" - это слишком сильно сказано. Но, по крайней мере, он хотя бы смотрел на меня теперь без открытой враждебности, которой так и пыхал на каникулах.

Однако постепенно, где-то к началу февраля, ситуация с учебой стала понемногу налаживаться. То ли упорная зубрежка приносила свои плоды, то ли мы все просто втянулись в установленный ритм жизни, то ли учителя сжалились и немного ослабили гнет "гранита науки". Задания стали казаться проще, и я уже не тратил так много сил на копание в материалах - а может, просто привык и перестал считать это трудным. Но как бы там ни было, свободного времени все равно не оставалось, по-прежнему, ни на что.

В середине февраля ожидался очередной матч, и только за неделю до него учителя стали давать поменьше заданий. Впрочем, это не значило, что нам выпала возможность наладить свои "любовные" дела - команды, играющие в этом матче, тренировались особенно рьяно, а и Гарри, и Джинни, оба были членами гриффиндорской команды. Они чуть ли не сутками пропадали на поле, а мы с Блейз, что обидно, могли наблюдать за ними лишь издали, потому что, как члены команды другого факультета, не имели права присутствовать на поле во время их тренировки.

Игра Гриффиндор - Рейвенкло прошла без сюрпризов. "Вороний" факультет вообще не блистал в этом году, по крайней мере, в квиддиче. Команда у них была слабенькая, а ловца переиграл даже хаффлпаффовский третьекрусник, летавший в этом году за желтую команду, не говоря уже обо мне. Люси Стил, бедная девочка, которую взяли на место Чанг, летала неплохо, но звезд с неба не хватала, и отчаянно нуждалась в усиленной тренировке. В общем, нужно ли говорить, что против Поттера у нее не было ни единого шанса? Правда, снитч не появлялся довольно долго, так что у нас была возможность полюбоваться на красивую игру охотников и загонщиков.

Мы с Блейз сидели на своей трибуне, но болели за Гриффиндор, и я с некоторым удовлетворением заметил, что мое влияние на Слизерине не уменьшилось. На самом деле, подсознательно я ожидал, что на нас будут смотреть как на предателей, или в крайнем случае - как на ненормальных, но, как ни странно, этого не произошло. Дулись и ворчали только Пэнси и Дафна. Крэб и Гойл, впрочем, как и обычно, сначала недоуменно таращились на красно-желтые шарфы, которыми щеголяли мы с Блейз перед игрой, а потом, недолго думая, заколдовали свои таким же образом. Ну, от них-то я ничего другого и не ожидал: во-первых, присяга обязывает, а во-вторых, они всегда повторяли за мной, что бы я ни говорил, или ни делал. Тео Нотт, похихикав над влюбленностью Блейз в Гарри, и над тем, что я слишком уж потакаю прихотям своей названной сестры, заявил, что тем не менее, поддержка исконного врага прибавит ему популярности, и последовал нашему примеру. Майлз Блетчли, вот уже две недели безответно сохший по Финнигану, тоже решил, видимо, что это добавит ему шансов, и, усевшись на трибуне, уже через пять минут достал всех вопросами, смотрит ли его гриффиндорское увлечение в его сторону, хорошо ли заметен его шарф, и так далее. Девчонки - Тэсс Хэммонд и Миллисента Буллстроуд, - решили сыграть нейтралитет, и шарфы оставили факультетские зеленые, но в течение игры, видя, с каким энтузиазмом болеют остальные, подключились к азартным выкрикам в поддержку "львов" так же увлеченно, как раньше активно поливали их грязью.

Вплоть до появления снитча игра шла приблизительно на равных. В команде Рейвенкло охотники были не ахти какие, зато отличные загонщики и вратарь. Гриффиндорские загонщики были неплохи, хотя и уступали незабвенным близнецам Уизли. Они едва успевали парировать атаки противника, и то, надо сказать, не всегда. Охотники "красных" играли просто здорово, но их великолепно сыгранная тройка уравновешивалась вновь отвратительной игрой их вратаря. Странное дело, но Рон за всю игру взял лишь два мяча, несмотря на то, что причин особенно переживать у него не было - играли всего лишь с Рейвенкло, и никто и не думал доставать его дразнилками и обзываниями. Не было слышно даже излюбленного "Уизли - наш Король". Когда тот пропустил шестой квофл подряд, Гарри взял тайм-аут, и я рискнул воспользоваться телепатией, пока Поттер с мрачным видом висел на метле в метре от поверхности поля, ожидая, пока его команда подлетит к нему для обсуждения положения дел.

- "Гарри, что происходит с Уизелом?" - спросил я мысленно, сосредоточившись на нем. Поттер вздрогнул и завертел головой, высматривая меня на трибунах.

- "Дрей, мы же договорились, не отвлекать друг друга на уроках и во время игры!" - возмущенно подумал он. Я изобразил возмущенно фырканье.

- "Так я специально дождался тайм-аута! Так что с ним такое?" - настаивал я, решив не отступать.

- "А боггарт его знает", - сердито отозвался Гарри. - "С Гермионой поссорился в очередной раз. Честно, как мне все это надоело - они то ссорятся, то мирятся, то вообще непонятно что - то один дуется, то другая... А Рон клялся и божился, что на его игру это не повлияет!"

- "Угу, свежо придание..." - хмыкнул я. Поттер мысленно вздохнул, соглашаясь.

- "В общем, после матча будем всей командой ему мозги промывать", - сказал Гарри. - "Если я раньше с него голову целиком не сниму. Он меня достал!"

- "Мерлин, неужели я до этого дожил! А можно будет поучаствовать?" - иронически поинтересовался я, хихикнув, на сей раз, вслух.

- "Отвали!" - беззлобно фыркнул Поттер, и оборвал нашу "беседу", потому что возле него наконец собралась гриффиндорская команда.

Некоторое время болельщики могли с интересом наблюдать, как капитан красно-золотых сердито, но довольно ровно что-то выговаривал своему вратарю, а тот, опустив голову, пристыжено слушал, и его уши пылали одним цветом с его волосами и формой. Потом он поднял голову и что-то горячо проговорил. Не знаю, что именно он сказал, но выглядело это слишком пафосно, чтобы я смог удержаться от комментария.

- "Не хватает только постучать себя кулаком в грудь!" - Мне казалось, что я скорее просто подумал это, но, видно, желание, чтобы это услышал Гарри помогло этой мысли достичь Поттера. Он махнул рукой Рону, отпуская его, и, обернувшись, снова пошарил взглядом по трибуне, на сей раз безошибочно отыскав меня среди остальных слизеринцев.

- "Дрей, еще один такой комментарий, и я тебя просто придушу!" - пригрозил он. - "Ты хоть знаешь, чего мне стоило не заржать посреди его прочувствованной речи?"

Я ограничился коротким смешком в ответ, и с невинным выражением лица помахал ему, когда Гарри пролетал мимо меня. Он мысленно хмыкнул, снова прерывая наше общение, махнул в ответ и послал воздушный поцелуй Блейз. Тем временем мадам Хуч снова дала свисток к началу игры, и матч возобновился.

Впрочем, несмотря на горячие обещания Рона, игра его не особенно улучшилась и после тайм-аута. Он, правда, стал проявлять больше усердия, но результаты улучшились не очень, и если бы не общие усилия охотников и загонщиков красной команды, Гриффиндор рисковал проиграть за счет одних только очков, как Болгария на чемпионате мира. Но к счастью, несколько великолепно исполненных атак на кольца противника увенчались успехом, так что преимущество Рейвенкло в счете было не очень сильным. Сопровождая овацией особенно красивый гол в исполнении Джинни, я нашел глазами фигурку Гарри, зависшего над полем в ожидании, и ощутил испытываемые им гордость и одобрение по отношению к ней.

Игра затягивалась. Где носило чертов снитч, неизвестно, но лично я него все еще не замечал, хотя матч продолжался уже больше часа. Странно, раньше такое бывало очень редко... По зимнему времени темнело рано, и уже начинали сгущаться сумерки. ПО правилам игру останавливать нельзя, пока снитч не пойман, но в конце концов, это школа, а не лига чемпионов. Что будет делать Дамблдор, если золотой мячик не появится к вечеру? Остановит матч, или позволит продолжить игру? А ведь у команд даже нет полноценного "второго состава", чтобы вывести игроков на замену, когда кто-нибудь устанет. И не надо забывать о болельщиках. Одно дело посидеть на трибунах даже путь час, под действием согревающих чар, и совсем другое - торчать на улице зимой до самой ночи, а то и больше. Никаких чар не хватит, и по меньшей мере первокурсники рискуют подхватить ангину все поголовно.

Блейз рядом со мной восхищенно охнула, и я поспешно отвлекся от размышлений, снова сосредоточившись на игре. Гарри, до поры круживший над полем, молнией сорвался с места. Да, стоило признать, летал Поттер так же естественно, как и дышал. Как бы мне ни хотелось этого, но превзойти его у меня вряд ли получится - только если уж очень повезет. Тем временем, рейвенкловская девчушка даже, кажется, не успела понять, что происходит, как Гарри резко затормозил, выравнивая метлу, и вскинул вверх правую руку. В его сжатых пальцах блеснули, отражая лучи заходящего солнца, серебряные крылышки.

- Гарри Поттер поймал снитч! - восторженно завопил Деннис Криви, комментировавший матч. - Игра закончена, Гариффиндор победил со счетом двести двадцать - сто десять!

Естественно, тут же начались овации, поздравления и всеобщее ликование. Радовались, кажется, даже сами рейвенкловцы, хотя, они, наверное, были рады уже тому, что их обыграли не всухую. На поле мигом высыпала толпа болельщиков, все поздравляли победителей, хлопали проигравших по плечам, а многие просто скакали и вопили от восторга. Самым разумным в нашем положении было остаться на месте, и подождать пока толпа отступит - хотя Блейз, как девушке героя матча, больше пристало бы находиться сейчас рядом с ним. Бросив взгляд на поле, я прикинул, сможем ли мы хотя бы с помощью Крэба и Гойла пробиться к Гарри, и пришел к выводу, что затея абсолютно безнадежна. Я снова мысленно потянулся к нему.

- "Поттер, я бы дорого дал за возможность пожать тебе руку, но увы, придется ограничиться только мысленным пожатием", - сказал я ему мысленно. - "Похоже, мы тут застряли на какое-то время".

Гарри поднял голову и посмотрел на меня, а потом на Блейз. Сестренка смущенно развела руками - толпа перекрыла даже выход с трибуны, и нам волей-неволей приходилось ждать. Поттер, впрочем, моего пессимизма не разделял. Одним движением он вскочил на метлу, которую все еще держал в руках, и взмыл в воздух.

- "Ты что задумал?" - опешил я.

- "Извини, Дрей, тебя забрать не обещаю, но ты, я уверен, справишься!" - отозвался Гарри. - "Кстати, ты тоже приглашен на вечеринку по случаю нашей победы, так что ждем тебя у нас вечером. Пароль - "снитч в кармане".

- "Оригинально", - иронически оценил я, все еще не очень понимая, что затеял гриффиндорец.

А он тем временем завис возле нашей трибуны и, протянув руку Блейз, втащил ее на метлу перед собой. Сестренка взвизгнула от восторга, и обвила руками шею своего героя, невольно вызвав у меня легкое чувство зависти. Нет, не то, чтобы мне хотелось вызвать такое же чувство у Блейз, - но я отдал бы чуть ли не все на свете за возможность вот так же втащить на метлу перед собой Джинни, только что выиграв матч, и поцеловать ее на виду у толпы болельщиков.

Под радостные вопли и улюлюканье толпы, Гарри со своей пассажиркой улетел куда-то в сторону раздевалок, оставив остальных членов своей команды разбираться с творившейся на поле кутерьмой. Впрочем, толпа все-таки состояла из студентов Хогвартса, а не из обезумевших фанатов, так что эйфория быстро сошла на нет, и успевшие порядком подзамерзнуть за время долгого матча болельщики вскоре потянулись в замок, а игроки получили наконец возможность проследовать к раздевалкам вслед за своими капитанами.

Я спустился с трибун только когда убедился, что остальные слизеринцы покинули поле, помня о своем долге старосты. Крэб и Гойл топтались возле меня, словно беспризорные щенята, и мне вдруг стало совестно (не иначе, как от Поттера заразился этой дурацкой болезнью - совестью!) - увлекшись общением с Гарри, я совсем их забросил, а ведь, как ни крути, при всех их недостатках, ребята шесть с лишним лет прикрывали мне спину. И не их вина, что общаться с ними не так интересно, как с Поттером. Ну, может, отчасти и их, но все же, они не заслуживали того, чтобы из отбросили в сторону, как ненужную тряпку. Ну и конечно, как подсказывала мне более практичная и привычная, истинно слизеринская часть моей натуры, они все еще могли понадобиться, чтобы как и раньше, прикрывать мне спину. Окинув обоих взглядом, я хмыкнул и заговорщически подмигнул им.

- Спасибо за поддержку, парни, - сказал я своим обычным тоном "его Слизеринского Высочества", направляясь к ступенькам. "Парни" немедленно заняли свои обычные места - за моей спиной.

- Да не за что, босс! - отозвался Грег, расплываясь в улыбке. Гойл на самом деле был не так туп, как старался показать, и, в принципе, неплохо соображал. Крэб, в отличие от него, отличался редкостной упертостью, и, несмотря на то, что подчинялся мне по большей части, мог иногда все же выйти из-под контроля.

- Эээ... Драко, скажи-ка, а мы что, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО теперь дружим с гриффами, или это часть твоего коварного плана? - спросил он медленно, словно с трудом вспоминая нужные слова. Голос для такого громилы у него был довольно высоким, поэтому говорил Винс редко, стесняясь его звука. Но со мной ему прятать было нечего, и он испытующе смотрел на меня теперь, ожидая ответа. Я вздохнул. Проще было солгать, но в будущем это могло создать определенные проблемы. К тому же, в отличие от Грега, который, я знал, и без всякой присяги пойдет за мной и в огонь и в воду, Винс был очень даже себе на уме. Я выгнул бровь дугой, вздернув подбородок, и запустив образ "Слизеринского Принца" на полную катушку.

- А что, ты предпочел бы болеть за этих рейвенклойских неудачников? - холодно спросил я. - Которых мы в ноябре сами сделали без малейшего напряга?

- А разве это бы не показало, что мы не ставим в грош игру гриффов, и не боимся их? - насупился Крэб. Я презрительно фыркнул.

- Единственное, что это могло бы показать, - что мы идиоты, и не можем разглядеть очевидного, - ответил я. - Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы просечь, что у этой девчонки Стил шансов против Поттера ноль, да и сама по себе у гриффиндорцев команда сыграна лучше.

- Угу... Не считая Уизела, - подхватил Гойл. Я хихикнул, одобрительно кивнув Грегу.

- Ну уж извиняй, ЕГО даже могила не исправит, - пожал я плечами. Грег хохотнул.

- Даже жаль было, что раз мы за них болеем, спеть "Уизли - наш Король" не получится, - заметил он. - Все-таки классная была песенка, даже после того, как гриффы ее испортили. - Я снова засмеялся.

- Да, бывают бессмертные произведения, - согласился я.

- Ну хоть на нашей с ними игре можно будет ее спеть опять, а? - умоляюще спросил Гойл. Я с притворной суровостью смерил его взглядом.

- Это как ты собрался на метле и с битой петь? - грозно спросил я. Грег вытаращил глаза, и всем своим видом изобразил смущение и раскаяние в необдуманных словах.

- Думаешь, он останется в команде после такой игры? - спросил Винс, видимо, кое-как успев переварить новую информацию.

- Не знаю, - честно ответил я. - Я бы после такого вратаря выгнал взашей. Но Гарри - добрый, к тому же Рон его лучший друг. Думаю, он даст ему еще шанс. Но если на игре с Хаффлпаффом повторится то же самое, думаю, игровой карьере Рональда придет конец.

- Странно слышать, как ты зовешь гриффов по именам, - буркнул Крэб.

- Винс, если ты не заметил, я в последний год немало с ними общаюсь. Знаешь, это естественный процесс - когда ты общаешься с человеком, ты начинаешь называть его по имени. Попробуй как-нибудь, вдруг понравится? - съязвил я. От меня не укрылся укоризненный взгляд, которым одарил приятеля Гойл, равно как и раздраженное сопение Крэба, но я предпочел закрыть на это глаза. А впрочем, у Грега скоро именины, надо будет купить ему пару фунтов его любимого шоколада, пусть человек порадуется. Верность, такую как его, надо поощрять.

Мы направились в замок, нона полпути я заметил одинокую фигуру парня, направляющуюся к гриффиндорской женской раздевалке. В сгущающейся темноте разглядеть цвет его шарфа было трудновато, но меня почему-то охватило недоброе предчувствие. На минуту я заколебался, не взять ли с собой Винса и Грега, но потом решил, что один на один как-нибудь справлюсь с этим неизвестным, кто бы он ни был, а вовлекать этих двоих в свои дела не хотелось. Крэбу я не особенно доверял, говоря откровенно, а взять одного только Гойла было бы подозрительно вдвойне. Да и честно говоря, надоело вечно прятаться за спинами "телохранителей". Конечно, последние полгода я так почти не делал, но это казалось лишь еще одним поводом не возвращаться к старым привычкам.

- Ребят, вы идите, а у меня еще дела, - бросил я. Грег, как обычно, кивнул, хоть и выглядел при этом немного грустным, а вот Винс подозрительно покосился на меня.

- Тебе помочь? - спросил он. Я недовольно поморщился. За разговором уходило драгоценное время.

- Хочешь свечку подержать? - зло бросил я. Гойл, хохотнув, потащил приятеля прочь. Все-таик иногда моя репутация играла мне на руку, что ни говори.

Праень, которого я заприметил издали, к счастью, особенно не скрывался, и, добравшись до дверей раздевалок, топтался поблизости. Укрывшись в тени сарая для метел, пристроенного к зданию раздевалок, я приготовился ждать, хотя и не особенно понимал, зачем. Да мало ли что мог хотеть здесь этот рейвенкловец - а теперь я ясно различал синий шарф у него на шее. Просто мне не давало покоя то, что фигура была знакомой, и вскоре я убедился, что так оно и есть - когда он нервно прошелся туда-сюда в свете фонаря, висящего над входом, я узнал Терри Бута. Конечно, я в последнее время не особенно интересовался сплетнями, но все равно не слышал, чтобы у него был роман с Демелзой Робинс, единственной девушкой в гриффиндорской команде, не считая Джинни. А значит, ему что-то нужно именно от моей девушки, и будь я проклят, если допущу, чтобы он причинил ей вред! Одного раза более чем достаточно...

Ждать пришлось не особенно долго, но с наступлением темноты заметно похолодало. Бут, топчущийся у раздевалки, поеживался и приплясывал с ноги на ногу от холода. Мне приходилось хуже - я не хотел выдать своего присутствия, а значит, должен был стоять неподвижно.

Наконец дверь скрипнула, и две девушки с метлами в руках вышли из раздевалки, выпустив вместе с собой облачко пара. Обе были уже переодеты в обычные черные школьные мантии, вместо алой квиддичной формы.

- Джинни! - хрипло обратился к ней Бут. Джин резко вскинула голову и смерила его взглядом.

- Что тебе, Бут? - спросила она.

- Эээ... - замялся парень. - Можно с тобой поговорить?

- Нам не о чем говорить, - холодно ответила она.

- Джинни, пожалуйста, это ненадолго! Я просто хочу извиниться перед тобой... - проговорил он. Странно, голос парня звучал искренне.

- Вот как? - казалось, она чуть смягчилась. Помолчав несколько мгновений, Джинни вздохнула. - Демелза, ты не отнесешь мою метлу в сарай? - спросила она. Вторая девушка мгновение поколебалась.

- Ты уверена, что все будет в порядке? - с сомнением переспросила она. Джинни кивнула.

- Конечно, ведь ты тут же вернешься, - отозвалась она. - Уверена, Терри хватит пары минут на то, что он собирается сказать.

- Ээээ... Ну... Да, конечно, - подтвердил парень. Демелза, все еще сомневаясь, покачала головой.

- Ладно, - наконец согласилась она, забрав метлу у Джинни. - Но учти, Бут, я вернусь очень быстро!

- Ага, - кивнул он.

Девушка, держа обе метлы, быстрым шагом двинулась по дорожке в мою сторону. Я безнадежно оглянулся - но спрятаться еще и от нее было решительно негде. Оставалось только надеяться, что грифиндорке хоть что-то известно о нас с Джин, и она не поднимет скандал из-за моего присутствия. Ну, впрочем, скандал - сильно сказано. За последнее время гриффиндорцы привыкли к моей дружбе с Гарри и перестали однозначно воспринимать меня как врага. И все-таки, увидев меня, Демелза насторожилась.

- Малфой, что ты здесь делаешь? - резко спросила она. К счастью, Джинни и Бут ее не услышали.

- Чшшшш! - я приложил палец к губам и кивнул ей на дверь сарая. Она непонимающе нахмурилась.

- Что? Ты на что намекаешь? - спросила девушка, понизив голос. Я закатил глаза.

- Робинс, иди уже неси свои метлы! - прошипел я. - И не переживай за Джинни, я пригляжу, чтоб с ней ничего не случилось.

- Угу, так я и поверила, - фыркнула она.

- Теряешь время, - нетерпеливо отозвался я. Смерив меня подозрительным взглядом, она медленно протиснулась мимо меня по тропинке и вошла в сарай. Я на мгновение закрыл глаза, подавляя голосок совести, (подхваченной от Поттера), и, не давая себе времени передумать, быстро наложил чары на деревянную дверь, закрывшуюся за ее спиной. Засов опустился на место. Благодаря наложенным внутри чарам, поддерживающим нормальные условия для хранения метел, звуки изнутри доносились слабо, хотя я не сомневался., что девушка сейчас изо всех сил колотила в дверь. Ничего, не замерзнет, подумал я, утешая самого себя. Внутри тепло, чтобы холод не попортил метлы. К тому же, мне нужно всего лишь несколько минут, чтобы избавиться от Бута и договориться встретиться с Джинни, раз уж сегодня наметился свободный вечер, благодаря игре. И потом, как только у нее пройдет первое ошеломление, она запросто сможет открыть дверь сама - я не особенно мудрил с заклятием, и ничего сложнее элементарной Алохоморы не потребуется. Снова скользнув к углу, я осторожно выглянул, оставаясь незамеченным, и прислушался. Говорил Бут.

- Ну и понимаешь, мы... хватили лишнего. Раньше нас туда не пускали, а тут, вседозволенность слегка... вскружила нам головы, - пояснял он. - А потом, когда мы наткнулись на тебя в коридоре... Ты такая хорошенькая, и одна из самых популярных девчонок в школе, к тому же у тебя с начала года нет парня... мы малость... ошалели. Но я не хотел ничего плохого, честно, Джинни! Я просто разозлился, когда ты отказалась пройтись с нами, и...

- А по-твоему я должна была согласиться пойти погулять в компании трех пьяных парней? - фыркнула Джинни. - Да не появись тогда Др... Не появись тогда Малфой, вы бы разложили меня прямо там!

- Нет! - округлил глаза Терри. - Нет, Джинни, правда! Да я бы никогда, ты же знаешь! Я... Ты просто мне очень нравишься, еще со времен ОД... Но я бы никогда не сделал тебе больно! Я просто... Я так... хотел к тебе прикоснуться... Мерлин, прости меня, пожалуйста! Я не нарочно, я... Мне очень стыдно! - неловко закончил он опуская голову. Я невольно прикусил губу. Неприятное чувство в груди росло по мере молчания Джинни.

- Ладно, - наконец сказала она. - Твои извинения несколько запоздали, Терри, но они принимаются.

- Я просто не решался подойти раньше, потому что боялся, что ты очень злишься на меня, - смущенно проговорил парень. Джин кивнула.

- Да, я сердилась, - подтвердила она. - Но, в общем, ладно. Что, что-то еще?

- Э... Ну... Да, - еще больше смутился он, кажется, даже покраснев. - Я тут подумал... У тебя с начала годы нет парня, а я... вот уже некоторое время тоже ни с кем не встречаюсь. В следующие выходные будет поход в Хогсмид, может... Может, ты ...то есть, может мы... Ну, в общем, ты не хотела бы сходить туда со мной - ну вроде как на свидание?

Во мне удушливой волной поднялся гнев. Да как он смеет, этот Рейвенкловский выродок, приглашать на свидание Джинни - мою Джинни! А она... почему она молчит? Почему не пошлет его прямой дорожкой, как говорится, куда Хагрид гиппогрифов не гонял? У меня засосало под ложечкой. А что если за эти недели, которые мы почти не общались, она передумала иметь со мной какие-либо отношения? Вдруг она обиделась, что я мало уделяю ей внимания, и решила со мной порвать? И что я буду делать тогда со своей любовью, если это так?

- Извини, Терри, но боюсь, ничего не получится, - мягко сказала Джинни. У меня подкосились ноги от облегчения, и я тяжело привалился к стене раздевалки, чтобы устоять.

- Почему? - умоляющим тоном протянул он. - Я знаю, я тебе не нравлюсь, но это пока! Прошу, дай мне шанс! Нам бы узнать друг друга получше, и....

- Дело не в этом, - покачала головой Джинни. - Просто... у меня есть парень.

- Оу. Правда? - Терри нахмурился. - Почему же я тебя ни разу ни с кем не видел?

- Ну, это не значит, что его нет, - пожала плечами она. - Просто он семикурсник и очень занят в этом семестре. Может, когда он немного освободится, мы... - она не договорила, и, поежившись, оглянулась. - Что-то Демельзы долго нет...

- Наверное, запуталась в сарае в темноте, - пожал плечами Терри. - И кто же твой парень? - он снова вернулся к предыдущей теме, но теперь в его голосе сквозило недоверие. - Знаешь, Джинни, извини, но твоя отговорка больше похожа на отмазку. Я и сам семикурсник, но для девушки своей время нашел бы. Многие парни с нашего курса находят. Да и зачем далеко ходить, вот например, тот же Поттер - тоже семикурсник и дико занят, но все знают о нем и Забини, их то и дело видят вместе. А тебя что-то ни с кем не видели. Кто же этот твой таинственный парень?

- Какая разница? - вроде бы спокойно ответила Джинни, но мне послышалось что-то странное в ее голосе. Боль, грусть... или это были сдерживаемые слезы? С меня довольно, понял я, и, отделившись от стены, шагнул вперед. От беседующей парочки меня отделяло лишь несколько шагов, Джинни стояла ко мне спиной и, видимо, приняла звук моих шагов за шаги возвращающейся Демелзы. Зато вот Бут меня прекрасно разглядел с первого мгновения.

- Малфой, ну почему ты всегда не вовремя? - задал он риторический вопрос, глядя на меня почти с ненавистью. Джинни, тихо охнув, обернулась, и глаза ее при виде меня засветились тихой радостью, от которой у меня защемило сердце. Я позволил себе на мгновение улыбнуться ей, но когда перевел взгляд на Бута на моем лице снова была маска Слизеринского Принца.

- Не вовремя для чего, Бут? - холодно поинтересовался я. - У меня сложилось впечатление, особенно судя по твоим извинениям, что в прошлый раз я был очень даже вовремя.

- Возможно, - не стал спорить он. - Но вот сейчас ты точно не вовремя, - он нахмурился. Казалось, парень готов рычать.

- Опять же, как посмотреть, - пожал плечами я. - По-моему, я как раз кстати, чтобы помешать тебе клеиться к моей девушке.

- К твоей девушке? - переспросил он с такой насмешкой в голосе, что мне захотелось его удавить. - Да Джинни скорее станет встречаться с соплохвостом, чем с тобой, верно, Джинни? - нагло спросил он. Джин невольно хихикнула.

- Ну вообще-то, Терри, жаль тебя огорчать, но это правда, - сказала она, с трудом сдерживая улыбку - а точнее, скорее делая вид, что сдерживает. На лицо Бута было просто приятно взглянуть - оно приобрело очаровательный зеленовато-синюшный оттенок от холода и потрясения.

- Что? - переспросил он, слегка запинаясь. - Т-ты шутишь? Джинни, это же несерьезно! Малфой? Твой парень? Да твои братья этого никогда не допустят!

- Мои братья, в первую очередь, меня любят, - отозвалась Джин убийственным тоном. - И они, скорее, никогда не допустили бы, чтобы я встречалась с парнем, который по пьяни чуть не изнасиловал меня в компании своих дружков!

- Я же уже извинился! - воскликнул он.

- И что теперь? Думаешь, сказал "прости меня", и все сразу забудется, и я кинусь к тебе на шею? А ты знаешь, что я тогда чувствовала? Да если б не Драко... - она задохнулась, и инстинктивно подалась назад, поближе ко мне. Я мягко обнял ее за плечи, прижав к себе поближе, и погладил кончиками пальцев ее пышные рыжие волосы.

- Шел бы ты, Бут, - предложил я. - Не видишь, что ли, ты тут лишний.

- Вот как? - Терри прищурился, что-то прикидывая. Все-таки студентам Рейвенкло не откажешь в сообразительности. Он оценивающе посмотрел на нас, и вдруг просветлел, словно найдя подходящее объяснение. - А может, все проще? Что, Малфой, решил сыграть в благородство? - спросил он издевательски.

- Прошу прощения? - ледяным тоном уточнил я, приподнимая бровь.

- Увидел подругу своего приятеля в затруднении, и решил подыграть? - с легкой издевкой спросил он. Джинни, казалось, готова была взорваться, но я понимал, что позволить ей сейчас начать оправдываться - все равно, что негласно дать этому придурку выиграть нашу небольшую словесную дуэль. Вся моя слизеринская сущность восставала против этого, и я нарочито презрительно поморщился, окидывая его уничтожающим взглядом.

- Ну, может тебе и нужно прибегать к таким уловкам, чтобы произвести на девушек впечатление, - заметил я, пожимая плечами. - Впрочем, вынужден тебя разочаровать, я не настолько благороден. Ты, боюсь, в темноте не разглядел, или запамятовал ненароком, с какого я факультета. Благородство ищи в Гриффиндоре, или, на худой конец, в Хаффлпаффе. А я слизеринец.

- Ну-ну, - скептически покачал головой Бут. - То-то я и смотрю, ты весь год крутишься возле Поттера и его компании. А то я не понимаю, что ты просто пытаешься произвести на них впечатление. Что, Забини тебя бросила ради Поттера, а ты решил доказать, что ты не хуже?

- Что? - я поморщился, но нелепость его заявления привела меня в некоторое замешательство. - Что ты несешь, Бут, совсем ошалел от ревности? - правильнее было бы сказать "от зависти", потому что ревность подразумевала хоть какие-то основания под собой.

- А что, по-моему, все логично, - не сдавался тот, и издевательски усмехнулся. - Ты можешь сколько угодно строить из себя доброхота, Малфой, но я-то знаю настоящее отношение Джинни к тебе. Да она тебя на британский флаг порвет, если ты к ней притронешься! Что, Джинни, я не прав? - обратился он к ней. - Несмотря на всю благодарность к нему, за то что он тебя поддержал, ты ведь не потерпишь, если он попытается тебя хотя бы обнять, - Бут скривился, словно одна мысль об этом заставляла его ощущать тошноту. - Только представь поцелуй Малфоя, Джин, - продолжил он. - А ведь если ты намерена продолжать эту дурацкую игру, так и случится. Неужели лучше вынести ЭТО, чем просто признать, что ты пыталась меня обмануть, и дать мне шанс. Неужели я хуже него?

- Ты придурок, Терри! - фыркнула Джин, и, окинув его презрительным взглядом, вдруг обернулась ко мне.

Ее взгляд, мгновение назад бывший презрительным и насмешливым, зажегся совсем иным огнем, и прежде чем я успел хоть что-то сказать или сделать, Джинни обвила руками мою шею и прильнула к моим губам жарким, откровенным поцелуем, на который я не замедлил ответить. Бут за ее спиной издал булькающий звук, словно подавившись собственными словами, но еще через мгновение его присутствие окончательно вылетело у меня из головы. Притянув девушку поближе к себе, я заключил ее в объятья, углубляя поцелуй. Мерлин великий, как же я соскучился! И как я обходился без нее почти целый месяц? Как я мог держаться от нее вдали? Моя ладонь запуталась в ее волосах, ее руки поглаживали мои плечи и спину через тяжелую ткань теплой зимней мантии, и я опомнился только тогда, когда стал мысленно прикидывать, что из ближайшего окружения можно использовать как подходящее место для продолжения. Неохотно оторвавшись от ее манящих губ, я поднял голову.

Терри Бут таращился на нас с таким видом, словно на его глазах Волдеморт и Дамблдор объявили всенародно о своей помолвке. Я чуть крепче прижал к себе Джинни, тоже, кажется, забывшую о его присутствии во время поцелуя.

- Бут, катись отсюда, вуйерист недоделанный! - прорычал я, сверля его взглядом.

Странно, но на сей раз он не возражал, не пытался спорить и строить какие-то догадки, или искать более подходящие, на его взгляд, объяснения. Кинув последний печальный взгляд на Джинни, он осуждающе вздохнул, покачал головой, а потом словно бы нехотя отвернулся и зашагал к светящемуся огнями окон замку. Стоило ему скрыться за поворотом дороги, как Джинни, резко отстранившись, пихнула меня обеими руками в грудь, толкая к стене. Я, в принципе, ожидал чего-то в этом духе, еще когда обдумывал наш первый нормальный разговор после этого "периода ожидания", но в тот момент оказался к этому не готов. Впрочем, Джинни и сама, казалось, не знает точно, чего хочет больше - наорать на меня, отлупить, или зацеловать до потери сознания. От ее толчка я довольно чувствительно приложился спиной об стену, а в следующее мгновение она снова прильнула ко мне в поцелуе, куда более требовательном, чем предыдущий. Ее ладонь почти болезненно вцепилась в мои волосы, губы прижались к моим, безжалостно сминая их. Я в жизни не подумал бы, что она способна на нечто подобное. Наверное, я действительно капитально ее достал своим поведением. Пожалуй, лучшее, что я сейчас мог сделать - подчиниться ее лидерству, и позволить ей выплеснуть эмоции. Вот только как бы мне заодно справиться с собственным возбуждением?

- Мерлин, Малфой, в следующий раз я тебя просто убью! - выдохнула она, отрываясь от меня и уткнувшись лицом в мое плечо. Тело девушки задрожало в моих руках, я крепче обнял ее, уткнувшись в ее шелковистые волосы.

- Прости, прости меня... - повторял я, прижимая ее к себе. - Прости, я знаю, я свинья...

- Дурак, - фыркнула она сквозь слезы, но когда снова подняла голову и посмотрела мне в лицо, глаза были сухими. - Не клевещи на себя, на свинью ты не похож...

- Ну да, - хмыкнул я. - Судя по всему, я все-таки - хорек...

- Вот это может быть, - согласилась Джин, и как-то обессилено прижалась ко мне, положив голову на мое плечо. - Мерлин Великий, ты меня чуть с ума не свел за этот месяц! Я думала... - она запнулась, словно горло снова перехватили слезы.

- Джинни, солнышко мое, прости меня, - снова зашептал я, осыпая поцелуями ее лицо. - Я люблю тебя, милая, я так люблю тебя...

- Ты был такой далекий...- пожаловалась она, подставляя губы под поцелуй. - Как будто тебе нет до меня никакого дела...

- Я идиот, - согласился я, снова целуя ее. - Кретин, придурок, болван... И все прочие характеристики человеческой глупости. Просто... я не ожидал, что нас так загрузят в этом семестре. Правда. Клянусь жизнью, Джин, дело только в учебе, и ни в чем больше...

- Знаю, - кивнула она, поудобнее устраиваясь в моих руках. - Но...

- Что?

- Ну, Терри в чем-то прав. Гарри тоже загружен, но он находит время для Блейз.

- Ну, во-первых, большую часть времени они вместе просто сидят в библиотеке, готовят задания, - ответил я. - А во-вторых, Гарри не староста. На мне вся долбанная "общественная жизнь факультета", да еще дополнительные занятия для первого и второго курсов... Еще квиддич и анимагия, - я думал, я с ума сойду за этот месяц! Правда, Джин... каждый раз, как я собирался выкроить хоть часик свободного времени, непременно отыскивалось что-нибудь, что, оказывается, никто не может сделать, кроме меня... Ты простишь меня? - спросил я, с надеждой, вовсе мне не свойственной. Девушка вздохнула.

- И что, получается, так все и будет до самого конца семестра? - с тоской спросила она. Я застыл на некоторое время, обдумывая ее вопрос.

- Ну... Вообще-то думаю, я могу передать дополнительный класс по Защите Райану Филстоуну, с шестого курса, у него вроде она идет неплохо, - сказал я наконец. - И плюс, если мы с Блейз будем периодически подменять друг друга на дополнительном зельеварении, - и Гарри не свернет мне за это шею, - то думаю, я смогу немного разгрузить свой график. Правда, не особенно сильно - следующая игра у нас с Хаффлпаффом через месяц, тренировки придется увеличить...

- О, - тихо сказала она. Я вздохнул, приподняв ее голову, и посмотрел в ее опечаленное лицо.

- Джин, я обещаю, я постараюсь быть внимательнее. Просто... Для меня это в новинку, понимаешь?

- Да, - кивнула она, но, кажется, это не слишком ее утешило. - Драко, я пойму, если это... если это тебе в тягость, - сказала она, сглатывая. - Ты просто скажи мне, если... Ну, словом, если это создает тебе ненужные трудности, и ты не хочешь, чтобы тебя связывали какие-то... обязательства...

- Так, стоп, - прервал ее я, пока она не договорилась до Гриндевальд знает чего. - Во-первых, ничего подобного я не говорил. Как вообще тебе такое только в голову пришло! Запомни, солнце, ты не можешь быть в тягость. Джинни... Я впервые в жизни влюблен по-настоящему, понимаешь? Не делай из этого меньше, чем оно есть, ладно?

- Скажи это еще раз, - попросила она, неуверенно улыбнувшись, и крепче прильнув ко мне. Я притянул ее к себе и почти коснулся губами ее губ.

- Я люблю тебя.

Дальнейшее слилось в одну непонятную мешанину цветов и звуков. Впоследствии у меня так и не получилось толком разобраться в своих воспоминаниях и разложить события по полочкам, как я привык делать. Губы Джинни на моих, гибкое тело, прильнувшее ко мне, и, почему-то, раздражение от того, что дверь раздевалки открывается наружу, и сходу распахнуть ее не получается. Кажется, ценой совместных усилий мы все-таки оказались в пустынной, но все еще не совсем остывшей раздевалке, где под потолком еще не до конца рассеялся влажный пар из душевых. Горя от нетерпения я бросил прямо на пол свою зимнюю мантию, мантия Джинни отправилась следом, а остальную одежду мы, кажется, раскидали чуть ли не по всей раздевалке, стаскивая ее друг с друга и нетерпеливо отшвыривая в сторону.

Как бы ни хотелось максимально продлить процесс, мы слишком долго не были вместе, чтобы из этого что-нибудь вышло. Скорее, все напоминало Рождественскую ночь и пустой класс, где мы занимались любовью на учительском столе. Отчаянные, страстные поцелуи и ласки, словно мы были вдвоем в последний раз... Хвала Мерлину, я каким-то чудом опять сумел не забыть про чары контрацепции, - видимо, это уже вошло в привычку.

Поначалу я пытался как-то сдерживаться, и уделить побольше внимания прелюдии, покрывая поцелуями и ласками ее шейку, плечи и спускаясь к груди, но очень скоро Джинни, нетерпеливо застонав, потянула меня к себе.

- Не могу больше... - простонала она, выгибаясь навстречу. - Дрей, не мучай меня...

- Не торопись, - шепнул я, тщетно пытаясь унять свое тяжелое дыхание. Мне казалось, еще немного, и я сам сойду с ума. Но она отчаянно замотала головой.

- Нет, не сейчас! - взмолилась девушка. - Пожалуйста! Я хочу быть твоей...

От этих слов мне окончательно снесло крышу, и я понял, что остановиться не смогу и за все сокровища мира. Да что там сокровища! Я бы не остановился, наверное, даже если бы в тот момент дверь раздевалки слетела с петель, и внутрь ввалились все ее братцы в полном составе.

Мы занимались любовью с отчаянным, горячечным жаром, граничащим с поспешностью. Кажется, Джинни снова оставила на моих плечах несколько синяков, стиснув их в тот момент, когда я овладел ей. Кажется, ее руки царапали мою спину... Я не понимал, не обращал внимания. Это не имело значения. Значение имело только одно - она здесь, со мной, в моих руках... Естественно, надолго нас обоих не хватило, и я только чудом сумел сдерживаться до тех пор, пока не почувствовал, что она тоже близка к финалу. Ощутив, как напряглось и задрожало от предвкушения ее тело в моих объятьях, я тоже позволил себе отпустить тормоза, так что мы, как и раньше, кончили вместе. На пике наслаждения я выкрикнул ее имя, и почти не веря, услышал в ответном стоне свое. Мерлин, эта девушка была просто создана для меня!

Чуть отдышавшись, я перекатился на спину, и укрыл нас обоих ее мантией. По полу тянуло легким сквозняком, но это неудобство казалось сущей мелочью. Джинни, прижавшись ко мне, уютно устроилась рядом, и, казалось, уснула. Конечно, спать сейчас, здесь, было бы в высшей степени неразумно: нас наверняка уже искали, и даже если еще пока нет, Гарри ждет, что я появлюсь на их дурацкой вечеринке по случаю победы, не говоря уже о том, что Джин тоже просто обязана там присутствовать. Так что, то, когда нас начнут искать - это только вопрос времени. И потом, лежать на холодном полу не особенно полезно для здоровья... Но, честно говоря, в тот момент мне было глубоко плевать на все эти обстоятельства. Я ощущал небывалое умиротворение, как и всегда, после того, как занимался с Джинни любовью, и мне решительно не хотелось ни вставать, ни даже шевелиться.

И все-таки через какое-то время я почувствовал, что начинаю замерзать. Мантия, укрывавшая нас, была неисправимо мала для двоих, и те места, которым не досталось теплого местечка, начали банально леденеть. Я зашевелился, и Джинни протестующе застонала, неохотно поднимая голову с моей груди.

- Нам пора? - огорченно спросила она. Я хмыкнул.

- Ну, думаю, какое-то время у нас еще есть, но признаться, я слегка замерз. А ты?

- Да, немного, - кивнула она. - Что, нужно одеваться?

- Ну... - я обвел глазами раздевалку, и мой взгляд задержался на противоположной от входа двери. В слизеринских раздевалках такие двери вели в душевую, и я не сомневался, что тут дело обстоит так же. - Есть идея получше, - сказал я.

Через несколько минут мы уже были в быстро наполняющейся паром душевой, отогреваясь под теплыми струями воды. Смущение Джинни при виде меня без одежды, несмотря на то, что уже было между нами, тем не менее не казалось мне смешным или неестественным. Напротив, захотелось обнять ее, и осыпать поцелуями зардевшееся лицо и припухшие губы. Что я и сделал - притянул ее к себе, разомлевшая от тепла и влаги кожа, казалось, стала еще более чувствительной, чем раньше, и прикосновения снова заставили кровь бежать по жилам быстрее. Девушка задрожала, неуверенно проводя ладонями по моей груди, и снова потянулась к моим губам. Меня всегда восхищала ее смелость, с которой она вступала в любовную игру, при этом Джинни не казалась ни распущенной, ни беспринципной. Может, я судил отчасти предвзято, но лично мне виделась в этом всего лишь обычная гриффиндорская отвага. Это качество в Гарри порой раздражало меня, и в то же время заставляло стараться самому не ударить в грязь лицом в сравнении с ним. В Джинни же эта черта восхищала, и вызывала желание боготворить мою бесшабашную гриффиндорскую девчонку, которая не играла в ложную скромность и ханжество.

Целоваться с ней, стоя под теплыми струйками, оказалось невероятно приятным и возбуждающим делом. Мы, кажется, и сами толком не заметили, как перешли от простых поцелуев к чему-то большему. По-моему, это был первый раз, когда мы занимались любовью не в горизонтальном положении, но это понравилось нам обоим ничуть не меньше. Признаться, мне тоже раньше как-то не доводилось совмещать водные процедуры и секс, не считая, разве что, совместных купаний с Эми и Сафи в лесном озере поблизости от замка тетушки Анабель, но это было совсем другое.

После недавней разрядки я лучше контролировал себя, так что процесс растянулся, доставив нам обоим немалое наслаждение. Несмотря на то, что времени у нас было не так много, я, тем не менее, не хотел чтобы все снова произошло быстро и бездумно, как в прошлый раз. Воспользовавшись замешательством Джинни, я долго целовал ее и ласкал ее грудь, прижав девушку к нагретой от воды стене, и взял ее только тогда, когда мы оба уже почти ничего не соображали от возбуждения. Джин, выгнувшись навстречу, снова охотно приняла меня, подставляя шею и плечи под мои жаркие поцелуи и шепча мое имя. Я не торопился, на сей раз действуя нарочито медленно, растягивая удовольствие. Финал, когда он наступил, показался логическим завершением медленного и чувственного акта, и был совершенно фантастическим.

Потом, сделав воду попрохладнее, мы ополоснулись, то и дело обмениваясь быстрыми, почти невесомыми поцелуями, и, выйдя из душа, отправились одеваться. Глядя, как Джинни специальным зачарованным полотенцем сразу насухо вытирает свои пышные рыжие локоны, я наложил на собственную голову чары, высушившие и уложившие мои волосы так, чтобы они не топорщились в разные стороны. Наконец, опять же, чарами почистив обе мантии, мы торопливо оделись для выхода на улицу.

- Как ты думаешь, нас уже ищут? - поинтересовалась Джинни, приоткрыв дверь и выглянув наружу. Я покачал головой.

- Понятия не имею. Хотя не думаю. Мы провели здесь пару часов. Не слишком много, так что, в принципе, нас еще не должны были хватиться, - отозвался я, когла она через плечо посмотрела на меня. - По крайней мере, меня не должны были. Тем более, что я намекнул Крэбу и Гойлу, что у меня свидание, а они знают, что это быстро не заканчивается.

- Ты рассказал о нас Крэбу и Гойлу? - удивилась она. Я фыркнул.

- Не сходи с ума, просто намекнул, что у меня планы на вечер, - пожал плечами я. - И потом, на их счет волноваться не нужно, на них лежит присяга, так что в определенной степени им можно доверять.

- Ну, тебе виднее, - не очень уверенно согласилась Джин.

- Ладно. Как насчет тебя? Рон не мог начать волноваться?

- Ну... Может, и мог бы, но после того, как он играл, ему вряд ли будет дело до того, где я пропадаю, - тряхнула волосами Джинни. - Скорее всего, сидит где-нибудь в уголке гостиной и скулит, что ему жаль, и что он раскаивается в том, что оказался самонадеянным глупцом, который думал, что может играть, и все такое.

- Серьезно? - хмыкнул я. - Хотел бы я на это посмотреть... Эй, спокойно, без рук! - вскрикнул я тут же, когда она довольно чувствительно ущипнула меня за руку, и тут же ткнула кулачком в плечо.

- Не смей издеваться над Роном, - полушутя сказала Джинни, движением головы откидывая волосы назад. - Ему и так нелегко. Гарри, конечно, по доброте душевной, шкуру с него не спустит, но ему и самоуничижения вполне достаточно.

- Непонятно, кстати, что с ним сегодня, - пожал плечами я, становясь серьезным. - Гарри как-то упоминал, что единственная проблема Рона - это неуверенность в своих силах, но сегодня... его даже никто не доставал, да и комментатор, этот ваш мелкий Криви, его щадил. И все равно - такая игра. Может, он не выспался, или что?

- Не знаю, - пожала плечами Джинни. - С утра, вроде, был настроен решительно... Надо попробовать поговорить с ним...

- Да, наверное, - рассеяно кивнул я. - Ну ладно, Гарри, насколько я могу судить, тоже немного не до того, чтобы искать тебя, а остальным... - я бросил на нее вопросительный взгляд. Джин на минуту задумалась.

- Пикс и Кут - те вряд ли вообще обо мне вспомнят, Дин тоже нет, с тез пор, как мы расстались, только если... Ну, если что-нибудь случится, или если его прямо обо мне спросят. А.. Стоп, а куда подевалась Демелза? Она же должна была за мной вернуться? - вдруг припомнила она. Я застыл, и почувствовал, как кровь отливает от лица. От внимания Джинни это не укрылось. - Что ты с ней сделал?

- Я... Ну, вообще-то...

- Дрей!

- Ну ладно, ладно! Запер ее в сарае.

- Что?! - Джинни буквально вышибла дверь, вылетая на улицу, я кинулся следом. К сараю мы подскочили практически одновременно. Ругаясь сквозь зубы, Джинни откинула засов, распахивая дверь.

Внутри было светло - явный признак того, что там кто-то есть: небольшой светильник под потолком загорался самостоятельно, при приближении человека. Скорчившаяся у дальней стены одинокая фигурка зашевелилась при нашем появлении.

- Демелза! - ахнула Джинни, бросаясь к подруге. - Ты в порядке?

- Ох, ну наконец-то! - поморщилась та, поднимаясь на ноги. - Со мной все нормально, но я уже думала, что мне ночевать тут придется! А ты-то как? Этот змей слизеринский тебе ничего не сделал?

- Что? О, нет, все в порядке, - отмахнулась Джинни, и повернулась ко мне, испепеляя меня взглядом. Я невольно попятился. - О чем ты думал!? Зачем? - резко спросила она.

- Ну, я... - я не очень представлял, что ответить. Что мне хотелось послушать, что скажет ей Бут? Или, еще того лучше, разобраться с ним самостоятельно, и, что уж греха таить, покрасоваться перед ней, хоть чуть-чуть? Хм, это казалось не лучшим вариантом того, что можно ответить девушке.

- Что "ты"? Или это просто очередная слизеринская подлая шуточка? Честно, Малфой, я была о тебе лучшего мнения! - припечатала она. Я застыл. "Малфой"? Мда, такое обращение не сулит мне ничего хорошего.

- Это не было шуткой! - воскликнул я, защищаясь. - И вообще, я не думал, что она будет тут сидеть! Дверь можно было запросто открыть обыкновенной Алохоморой, я не накладывал никакой дополнительной защиты! Да ты сама видела!

- Чтобы применить Алохомору, надо иметь палочку, - резко сказала Робинс, складывая руки на груди. - Ты давно брал ее в последний раз на квиддич?

- Я всегда так делаю, - пожал плечами я. - И, между прочим, глупо с твоей стороны было оставить ее... где бы то ни было. Неужели тебя не научили, что палочку надо всегда иметь с собой?

- Нет, не научили! - сердито отозвалась она. - И вообще, не твое дело! Если бы не твое извращенное чувство юмора, мне бы и не понадобилась палочка. Какого дементора тебе понадобилось меня запирать?

- Я просто... - я снова запнулся. Демелза, фыркнув, отвернулась, но Джинни продолжала смотреть на меня испытующе и неодобрительно, чуть прищурив ясные голубые глаза. Под ее взглядом я окончательно смешался.

- Все ясно, - констатировала она, смерив меня взглядом. - Идем, Демелза, - и, решительно пройдя мимо меня, Джинни вместе с подругой быстрым шагом устремилась к Хогвартсу. А я остался стоять, как громом пораженный. Да что с ней? Полчаса назад мы занимались любовью в душе, а теперь, из-за крохотной неприятности, она и знать меня не хочет! Можно подумать, Робинс, по меньшей мере, серьезно покалечилась по моей вине! Подумаешь, посидела немного в сарае, - сама виновата, в общем-то! Надо было носить с собой палочку! Тоже мне, ведьма, называется...

В душе поднималась обида. Конечно, я понимал, что отчасти все-таки виноват, но не настолько, чтобы вести себя так, как она! Тяжело вздохнув, я поплотнее запахнул полы мантии, и, закрыв за собой дверь сарая, медленно поплелся назад в школу. Идти на гриффиндорскую вечеринку охоты не было. Гарри не даст Блейз заскучать, и вступится за нее в случае чего, а я, благодаря этому "происшествию" рискую сегодня оказаться там персоной нон-грата. Лучше вернуться к себе, и заняться обычными делами. Благо, с тем количеством заданий, которые нам давали, проблем с тем, что делать, у меня не будет.

- Драко, - окликнул меня знакомый голос, когда я медленно шел через холл, баюкая в душе ощущение обиды на несправедливость этой жизни.

Я остановился и мрачно посмотрел на вышедшую из бокового прохода к Гриффиндорской башне Джинни - она снова была одна, без Демелзы, и взгляд ее, казалось немного смягчился. Девушка подошла ко мне, и, вздохнув, мягко коснулась моего плеча.

- Извини. Я вспылила, - негромко сказала она. Я, тоже вздохнув, кивнул, хотя вовсе не ощущал в себе способности к всепрощению. Настроение все равно было не ахти каким.

- Ладно, - сказал я. - Ты тоже...эээ... в смысле, передай Робинс, что я прошу прощения. Я не подумал, что у нее может не быть палочки.

- Зачем ты все-таки это сделал? - поинтересовалась Джинни. Я успел уже немного собраться с мыслями за то время, что занял у меня путь от раздевалки до замка, и пожал плечами.

- Я просто хотел выиграть немного времени, чтобы отделаться от Бута и поговорить с тобой, - ответил я. - А объясняться с ней и рассказывать, что между нами что-то есть, а потом еще доказывать, что не вру, было слишком долго. Ну честно, я же не знал, что у нее нет палочки с собой!

- Да мало кто из нашей команды берет палочку на игру, - пожала плечами Джин. - Разве что Гарри, да и он не всегда.

- Я не знал, - чуть смущенно повторил я. Джинни кивнула.

- Понимаю, - сказала она. - Ладно, может, проехали?

- Угу, - отозвался я. Вроде бы, вопрос исчерпан, но настроение у меня все равно было на нуле.

- Ты придешь на вечеринку? - спросила Джинни. - Вообще-то, она уже началась, но думаю, никто не будет придираться к нам за опоздание. Опыт показывает, что заканчивается все не раньше отбоя, так что времени еще полно.

- Умеют в Гриффиндоре праздновать, - отметил я без особой охоты, и покачал головой. - Извини, что-то... нет настроения. Лучше, пойду к себе, у меня еще заданий куча.

- Да брось, - фыркнула она. - Должен же человек хоть иногда отдыхать! Успеешь еще со своими заданиями. Уверена, Гарри будет рад тебя видеть.

- Уверен, Гарри вряд ли выкроит время, чтобы меня заметить, - ядовито отозвался я. - Когда рядом Блейз, он не видит никого и ничего.

- Ну, тоже верно, в принципе, - согласилась Джинни. - Но Гарри не единственный, кому будет приятно увидеть тебя там.

- Вот только не говори, что Гермиона от меня без ума, - фыркнул я. - Или она просто хочет посоветоваться насчет задачки по Нумерологии?

- Я не ее имела в виду, - мягко сказала Джинни, не принимая шутки, и заглянула мне в лицо. - Ну Дра-а-ако, ну пожа-а-а-алуйста! - протянула она жалобным тоном, состроив умоляющие глазки. Я не выдержал, и улыбнулся, тщетно попытавшись было замаскировать улыбку под свою обычную кривую ухмылку, а потом медленно привлек ее к себе. Девушка тут же обвила меня руками за шею, так что ее губы оказались в каких-нибудь нескольких сантиметрах от моих.

- Ну, хорошо, допустим, я соглашусь... - протянул я, чувствуя, как отвратительное настроение начинает рассеиваться. - И что я с этого буду иметь?

- Оу, - Джинни вскинула брови. - А ты еще что-то хочешь? Хм.... дай подумать. Как насчет поцелуя?

- Мыслишь в правильном направлении, но мелко, - хмыкнул я. Джин слегка зарделась.

- То есть, того что было полчаса назад, тебе мало? - уточнила она. Я фыркнул.

- Мне семнадцать лет - естественно, мало! - Я бесцеремонно пожал плечами, и она засмеялась, но глаза ее сияли. - Но я не об этом, - добавил я.

- Тогда о чем? - нахмурилась девушка.

- Ну, вообще-то я думал о свидании... - отозвался я. - То есть, о настоящем свидании, с цветами, конфетами, прогулками и романтикой. Что скажешь?

- Звучит заманчиво, - отозвалась она. - Но когда? Ты сам говорил, ты загружен по горло.

- Не волнуйся, время я найду, - хмыкнул я. - Главное, знать, что ты согласна. Это ведь... в некотором роде, придаст нашим отношениям официальный статус не только в среде наших друзей, но и во всей школе.

- Драко, мы стоим в обнимку посреди холла, - хихикнула Джинни. - Ты думаешь, после этого есть смысл прятаться?

- Думаю, что нет, - засмеялся я, касаясь ее губ быстрым поцелуем.

Ну и естественно, что мне оставалось делать после такого, кроме как согласиться? Джинни, видно, боясь, что я передумаю, даже не отпустила меня в подземелья, чтобы переодеться. Она безапелляционно заявила, что по ее мнению, я выгляжу сногсшибательно, а до того, что подумают остальные, мне не должно быть никакого дела. Хмыкнув, я снова согласился, сдавшись на ее милость.

Поход на гриффиндорскую вечеринку оказался неожиданно веселым. Да, праздновать в Гриффиндоре действительно умели, это вам не скучные посиделки, которые отмечали наши победы в Слизерине. Ну, правду сказать, поводов для них у нас было не так уж много. Мы выигрывали промежуточные матчи, но никогда - Кубок. Мы могли лидировать по очкам за Кубок Дома - но никогда не побеждали... Здесь же победу отмечали шумно, весело, и никого не смущало то, что это всего лишь первый матч Гриффиндора в этом сезоне, и впереди еще два.

Pov Блейз Забини.

Вечеринка удалась на славу, это признавал даже Драко, но, увы - после нее снова потекли серые будни. Радовало только то, что у Малфоя с Джинни, вроде бы, стало налаживаться. По крайней мере, теперь они то и дело появлялись вместе, а по школе наконец-то поползли слухи, что эти двое встречаются. Правда, ради этого Дрей передал часть своих обязанностей старосты Райану Филстоуну с шестого курса, по крайней мере, тех, что касались организации дополнительных классов по ЗОТИ, а так же попросил меня подменять его время от времени на занятиях для первокурсников по Зельям. Гарри, правда, это не очень понравилось, однако узнав, что все ради Джинни, он сменил гнев на милость.

Где-то ближе к концу февраля я все-таки осуществила свою небольшую месть, и подмешала в бутылочку шампуня Дафны сразу порядка десяти капсул изменения внешности. Как и ожидалось, эффект был убойный. Этикетка баночки содержала предупреждение, что эстетический эффект снижается при применении более чем одной дозы за один раз. Дафне же досталось десять. По сравнению с тем, что теперь представляла собой ее "разношерстная" голова, сине-красные полосы Рона Уизли после достопамятной попытки Гермионы избавить его от заклятия, которым на дуэли наградил его Драко, выглядели просто-таки мило. Волосы Дафны напоминали боевой хохолок неизвестной птицы - они топорщились в разные стороны, не желая ложиться ни в какую прическу, как бы она ни пыталась их уложить. Мало того, каждая прядь была разного цвета, длины и фактуры - некоторые мелко кудрявились, другие завивались более крупными кольцами, третьи были, напротив, идеально прямыми. В отчаянии она пыталась заплести их в косу, собрать в пучок или сетку - ничего не помогало. Любая прическа держалась ровно три минуты, после чего заколки, резинки, ленты и шпильки буквально соскальзывали с волос, и пряди принимали прежнюю форму.

Но волосы - это было только полбеды. Вторая проблема была в глазах, хотя она на первый взгляд не казалась такой же серьезной. Радужка приобрела интересный лимонно-желтый оттенок с мелкой красной крапинкой, а белок, напротив, стал казаться голубоватым, как бывает у каких-то там народностей. Однако и это не казалось такой уж страшной проблемой, по сравнению с кожей. Разные оттенки смешались на ней причудливыми узорами, кое-где щедро украшенными веснушками. В общем и целом, вид был... просто жуткий. Сказать, что у вылезшей из душа Дафны был шок - значило ничего не сказать. Поначалу она еще как-то пыталась с этим справиться, но я сама имела возможность убедиться, что избавиться от действия капсулы можно только одним способом - дождаться, когда кончится время. Нет, конечно, Дрей или профессор Снейп могли изобрести зелье, отменявшее эффект - думаю, это было бы не так сложно, я и сама навскидку могла сказать, что примерно для этого потребуется. Но для этого их, как минимум, надо было попросить о помощи, и если декан в силу своих обязанностей не отказал бы, то на содействие Малфоя она точно могла не рассчитывать. В общем, безуспешно промучившись перед зеркалом около часа, и перепробовав все возможные косметические средства, чтобы хоть как-то замаскировать этот ужас, Дафна в конце концов отчаялась, забралась в постель, укрывшись одеялом с головой, и заявила, что не высунет носу оттуда до тех пор, пока все не закончится.

Тэсс Хэммонд, отношения с которой у Дафны разладились с начала года, когда Гринграсс начала встречаться с Малфоем, жалея бывшую подругу, предложила ей обратиться к мадам Помфри. Но для этого Дафне пришлось бы идти в таком виде через весь замок к Больничному Крылу, а этого она вынести не могла. Милли, тоже посочувствовав однокурснице, предложила позвать профессора Снейпа, и вот уж тут Дафне возразить было нечего, хотя она и пыталась воспротивиться.

Декан вскоре пришел, в сопровождении Пэнси Паркинсон, которая неодобрительно морщилась, окидывая неприязненным взглядом общую спальню, словно ей была неприятна сама мысль, что она и сама спала здесь до пятого курса. Снейп, подойдя к кровати Дафны, непререкаемым тоном велел ей опустить край одеяла, чтобы он мог уяснить суть проблемы. С недоумением оглядев дикую картину, которую она собой представляла, профессор некоторое время помолчал, а потом покачал головой.

- Вы можете припомнить, после чего это... хм, после чего это началось? - спросил он. Дафна поморщилась, обхватив себя руками.

- После душа, - буркнула она.

- Хм, вот как? - задумчиво проговорил Северус. - Вы пользовались какими-либо новыми средствами, которых не употребляли раньше?

- Нет, - все так же мрачно отозвалась Дафна.

- Странно... У вас наблюдалась когда-нибудь раньше похожая реакция?

- Нет.

- Ну что ж... возможно, это эффект накопления аллергической реакции... - заметил профессор. - Вот что, мисс Гринграсс, если вы хотите получить хоть какую-то помощь, будьте любезны, прекратите изображать смертельно больную, ступайте в ванную, и принесите мне абсолютно все, чем пользовались сегодня. Включая зубную пасту, щетку и полотенце. Нужно проверить все на наличие чар.

Дафна повиновалась не очень охотно - светиться в таком виде, пусть и только лишь перед профессором, ей не улыбалось, но оставаться и дальше в таком виде - а она-то не знала, сколько продлится действие "проклятия", - ей хотелось еще меньше. Волоча ноги, она поплелась в ванную, и вскоре вернулась, втащив свернутый из полотенца объемный узел с неимоверным количеством баночек, флакончиков и упаковок.

- Никто из вас не опаздывает на урок? - сурово спросил профессор, осмотрев столпившихся у кровати однокурсницы девчонок. Я поспешно подхватила сумку, и вместе с Тэсс и Милли, заторопилась на урок - первой парой сегодня стояла Защита от Темных Искусств, а потом на свободной паре нас ждал еще и факультатив по анимагии.

Честно говоря, Дафну, конечно, было немного жаль, но, вспоминая, что по ее вине я чуть не потеряла Гарри, и что эта хищница и сейчас точит зубы и строит планы, чтобы передать его в руки Темного Лорда, я начинала жалеть уже о том, что месть получилась слишком уж мягкой. Я не сомневалась, что Снейп в два счета сможет определить причину ее перевоплощения, и приготовит ей "противоядие". Да и потом, ну посидит она денек в спальне, попереживает чуть-чуть из-за своей внешности, но потом-то все пройдет, и следа не останется...

Защита прошла как обычно - в этом семестре мы начали изучать всевозможные боевые чары и способы противостоять им. Гарри рассказывал, что примерно то же самое они делали на пятом курсе в своем "ОД", но о ТАКОМ уровне он в то время и мечтать не мог. Естественно, по этому предмету он был, пожалуй, лучшим - вот что значит врожденный талант, плюс предназначение. Драко, в принципе, мало уступал ему, хотя явно чувствовал себя не столь естественно, и к тому же придерживался более жесткого стиля, привитого Люциусом. Впрочем, Дамблдор, казалось, не возражал - наверное, еще и потому, что подобным стилем отличались и Пожиратели смерти, так что учебный поединок с Малфоем позволял остальным потренироваться, в некотором роде, противостоять и им.

Следующей парой стояло окно - у всех, кроме нашей несчастной пятерки, сдуру записавшейся на курс анимагии. Кроме нас с Драко его посещали еще Энтони Голдстейн, Падма Патил и Ханна Эббот - ну естественно, как же она могла оставить своего драгоценного Тони! Лаванда Браун, поначалу тоже записавшись на курс, через месяц бросила его, и периодически посматривала на нас свысока, явно гордясь тем, что ей теперь не приходится просиживать над книгами дополнительное время, и плюс тратить свободные часы. Впрочем, хорошо смеется тот, кто смеется последним...

На предыдущем уроке МакГонагалл предупредила нас, что в этот раз, естественно пока еще с ее помощью и под ее контролем, мы пройдем через свое первое перевоплощение. Не передать, как я была взволнована, я ведь даже не знала толком, какую форму могу принять! Оставалось надеяться, что это не окажется что-нибудь отвратительное...

Драко моего оптимизма не разделял. Казалось, у Малфоя не было ни малейших сомнений в том, кем именно он окажется, и чем дальше, тем меньше ему это нравилось. Если в начале года он хорохорился, и искал в будущей анимагической форме какие-то плюсы, то теперь при упоминании об этом мрачнел, и, кажется, жалел, что вообще пошел на курс, несмотря на детские мечты. Впрочем, когда я спрашивала его напрямую, Драко ни за что не признавался в сомнениях. Ну, а чтобы Малфой пошел на попятный, - такого в жизни не было и не будет! Я же в глубине души была почему-то считала, что он рано уверился в том, какова его анимагическая форма, и полагала, что отчаиваться не стоит.

И вот, настал "момент истины". Профессор МакГонагалл впустила нас в свой класс, и дала десять минут на повторение своих конспектов и формул, прежде чем мы должны были перейти к практической части. Сама не знаю почему, но я пока не сказала Гарри, что все произойдет именно сегодня. С одной стороны мне хотелось преподнести ему сюрприз, хотя самостоятельно превращаться я все равно пока еще не смогу. С другой - не зная точно, какой именно окажется моя форма, я почему-то боялась, что мне стыдно будет ему признаться в этом... Но, даже несмотря на это опасение, мне не терпелось поскорее узнать, кем же я окажусь. От нетерпения и любопытства я с трудом могла усидеть на месте, а по списку была только пятой, последней! Драко, которого порядком достало мое нервное состояние, в конце концов не выдержал.

- Блейз, ради всего волшебного, успокойся, наконец! - взмолился он. - Если тебе так уж невтерпеж, я могу с тобой с удовольствием поменяться! Пойдешь третьей.

- О, Дрей, ты чудо! - просияла я в первый момент, но тут же насторожилась. - А с чего это ты такой добренький? Только не говори мне, что ты боишься!

- Не говори ерунды! - вспылил Малфой. - Ничего я не боюсь, просто думаю, что переждать всех - у тебя терпения не хватит. А точнее - не хватит у меня, выдержать твои ерзания!

- Ну конечно, - скептически пожала плечами я, но настаивать не стала. С него станется психануть, и вообще хлопнуть дверью, а мне хотелось доказать, что он рано записал себя в хорьки.

Наконец, профессор строго оглядела класс, и заявила, что время вышло, и пора приступать к практике. Ханна, которой предстояло перевоплощаться первой, испугано пискнула, и вышла вперед. МакГонагалл взмахом палочки сдвинула парты к стенам, расчистив свободное пространство, и, постукивая палочкой по ладони, еще раз внимательно прочитала выписанные Ханной на отдельный пергамент расчеты и формулы.

- Ну что ж, мисс Эббот, начнем, - сказала она. - Ваши расчеты меня вполне удовлетворяют, и я не нахожу ни одной ошибки в формулах, так что не вижу причин, по которым у вас не могло бы получиться. Сейчас для вас главное - сосредоточиться, и во всем следовать моим указаниям. Встаньте сюда, - она указала на середину свободного пространства, - и расслабьтесь. В первый раз можете закрыть глаза, хотя некоторые специалисты не рекомендуют этого делать, если вы сильно нервничаете. Это может создать психологический блок, и вам придется закрывать глаза всякий раз при перевоплощении, что может создать некоторые неудобства лично для вас. Впрочем, решать вам. И самое главное - запомните, в первый раз вы еще толком не готовы к тому, что с вами произойдет, несмотря ни на ваш настрой, ни на желание перевоплотиться. Вы просто в силу физиологии не можете себе представить ощущений тела животного. Поэтому не пытайтесь двигаться, и тем более, не пытайтесь сразу же осознать, в кого именно превратились. Совершайте, в крайнем случае, только самые простые и легкие движения, вам понятно?

- Да, профессор, - отозвалась девушка, прикусив губу. - Я... Я готова.

- Ну хорошо, - кивнула МакГонагалл. - Давайте попробуем.

Процесс оказался довольно сложным, впрочем, никто и не сомневался, что будет иначе. Сосредоточившись на выведенной формуле, Ханна, под четким контролем МакГонагалл, произнесла заклятие, и ее силуэт заколебался. Профессор направила на девушку палочку, нараспев произнося заклятие усиления, и постепенно дрожащий силуэт сжался, уменьшаясь, и как бы потек, словно воск, переплавляясь в новую фигуру. Потом полыхнула яркая вспышка, и на месте девушки, испугано озираясь по сторонам, оказалось пушистое белое существо, размером с овчарку колли.

- Это... Это что? - ошеломленно спросил Голдстейн, разглядывая анимагическую форму своей девушки. Малфой, наблюдавший со скептической гримасой, фыркнул.

- Песец! - выдал он. - Олицетворение характеристики "белая и пушистая".

- Ух... - пробормотал Энтони. - А погладить ее можно? - спросил он у МакГонагалл, но профессор отрицательно покачала головой.

- Не сейчас, - твердо сказала она. - Вы можете напугать ее. Скоро сами поймете, мистер Голдстейн, что в таком состоянии начинающего анимага лучше не трогать.

Она указала палочкой на Ханну, невербально накладывая заклятие, возвращающее анимагу его истинный, человеческий облик. Бело-голубая вспышка, хлопок - и испуганная девушка, пошатнувшись, теряет равновесие. Голдстейн кинулся к ней и подхватил.

Превращение Рейвенкловца тоже прошло успешно. Формой Энтони оказался черный гималайский медведь, не особенно крупный, с симпатичным белым воротником в форме буквы У. Справился он с этим на ура, и заявил, что даже не особенно испугался, когда мир вокруг него изменился.

Следующая очередь была моя, с согласия Драко. Выйдя на середину, я, до боли стиснув палочку, в сотый раз повторила про себя формулу заклятия, и с некоторым трепетом встретила уверенный, ободряющий взгляд преподавательницы. Кто бы мог подумать, что строгая, чопорная МакГонагалл способна поддержать не только свою любимицу Грейнджер?

- Вы готовы, мисс Забини? - спросила она. Я, облизав губы, кивнула. Профессор подняла свою палочку. - Помните, что бы ни произошло, не пугайтесь. И не двигайтесь, - напомнила она. Я снова кивнула.

А в следующий миг я поняла, что предупреждение "не бояться" было как нельзя более обоснованным, и тем не менее, абсолютно бесполезным. Стоило мне произнести формулу, как мир вокруг меня потемнел, и потек оплавляемым воском, точно так же, как со стороны казалось, что оплавляются фигуры Ханны и Энтони, когда перевоплощались они. Каждую клеточку моего тела пронзила паника - настолько острая, что я едва могла дышать. Задрожав, я вдруг осознала, что опираюсь на все четыре конечности, однако это казалось вполне естественным. Пугало другое. Какие-то чувства обострились - например, слух и обоняние, я, казалось, слышу малейшее дыхание и шелест мантий своих однокурсников, и шаркающие шаги Филча где-то поблизости, за дверью, и шорох падающих капель дождя за окном, который зарядил вот уже третий день подряд. А запахи! Миллионы оттенков, которые я раньше никогда не отделяла друг от друга, и каждый теперь имел свое, отдельное и важное значение!

Кто-то поблизости заговорил, и слова показались мне громом небесным - слишком непривычно и громко они звучали, и вдобавок, привычная английская речь доходила до моего сознания бессмысленным набором звуков, и приходилось прилагать нечеловеческие усилия, чтобы осознать смысл сказанного. Кажется, кто-то восхищался мной? Уловив движение сбоку, я вздрогнула всем телом. Первым порывом было - рвануться, и сбежать прочь. Я была уверена, что запросто могу прыгнуть на стену, вцепиться когтями в вывешенное на ней дурацкое знамя, и оттуда перепрыгнуть на пол к двери. А дальнейший побег - дело техники.

"Не бойся и не двигайся!" - всплыло в подсознании, и я гигантским усилием удержала свое уже напрягшееся перед прыжком тело. Сверху, над моей головой, снова прозвучал человеческий голос, и внезапно мир резким рывком со щелчком встал на свое место. Я охнула, и с трудом устояла на ногах, но, в отличие от Ханны, обошлась без посторонней помощи. Меня трясло от пережитого потрясения, и я дышала так, словно пробежала по меньшей мере пару кругов вокруг Хогвартса.

- Прекрасный результат, мисс Забини, - одобрительно сказала МакГонагалл. - Как вы себя чувствуете?

- О, я... я в порядке, профессор, спасибо, - пробормотала я пересохшими губами. Кажется, мне не помешал бы глоток воды...

Уступив место Падме, я нашла глазами Малфоя и подошла к нему. Драко смотрел на меня без улыбки, и даже с легкой завистью, но при моем приближении улыбнулся и отсалютовал мне палочкой.

- Мои поздравления, сестренка, - сказал он. - Весьма впечатляюще.

- Я даже не знаю, в кого превратилась, - пожала плечами я, надеясь, что это прозвучало не слишком жалобно. Драко хмыкнул.

- Рысь, - отозвался он. Я заморгала.

- Рысь? Это такая... Лесная кошка?

- Угу, - хмыкнул он. - Только раза в два побольше, и с кисточками на ушах. Впрочем, я всегда подозревал в тебе что-то кошачье. Начиная с глаз...

- Ага... - в замешательстве кивнула я. - Ну что ж, рысь... это ведь неплохо, верно?

- Ну да, - согласился Дрей. - По мне - так вообще класс.

- Ой, да перестань, я тебя умоляю! - фыркнула я. - Ну с чего ты вбил себе в голову, что обречен стать именно...

- Хватит! - оборвал меня Драко. - Блейз, прошу, не надо, или я совсем с катушек съеду, - попросил он. Я неохотно кивнула, хотя меня не оставляло ощущение, что я права на сей раз.

Превращение Падмы тоже обошлось без происшествий, если не считать происшествием то, что ее анимагической формой оказалась морская свинка. Если и было, на мой взгляд, более неподходящее животное для симпатичной и изящной девушки, то это могла быть разве что свинка обыкновенная. Естественно, Падма сильно расстроилась, и Ханна, устроившись рядом, принялась ее утешать. МакГонагалл, наколдовав из воздуха большой носовой платок, вручила его девушке, сочувственно погладив ее по плечу, и сказала, что им нужно будет серьезно поговорить, как только профессор закончит с превращением Малфоя. Всхлипывая и шмыгая носом, Падма кивнула, хотя лично я плохо себе представляла, что тут можно сказать в утешение. Заниматься тем же, чем занимался Драко все это время с начала факультатива - убеждать себя, что все не так плохо и искать плюсы? Хм, пожалуй, ничего другого ей просто и не оставалось.

Настала очередь Малфоя. Бросив на Падму понимающий и сочувствующий взгляд, он криво усмехнулся своей обычной ухмылкой, и движением руки отбросил со лба челку.

- Расслабься, Патил, все не так плохо, как тебе кажется, - сказал он. - Как говорится - посмотри на меня и успокойся.

Падма хмыкнула сквозь слезы. Что ни говори, а история Малфоя с Лже-Грюмом в школе была известна всем, о мала до велика, не в последнюю очередь благодаря стараниям Рона Уизли. Почти никто не сомневался в том, какой именно окажется анимагическая форма Слизеринского Принца. Некоторые в открытую смеялись над ним, другие нарочито сочувствовали. Как бы там ни было, едва ли это прибавляло Драко энтузиазма.

И тем не менее, когда Малфой шагнул на середину свободного пространства, на его лице была написана железная, несгибаемая решимость, и она же читалась в его неосознано-вызывающей позе, да и в каждом жесте. Кивнув на вопрос МакГонагалл, о том, готов ли он, мой братец выпрямился, и ясно и четко произнес выведенную им формулу заклинания.

В первый момент ничего не произошло. Профессор, как и в прошлых случаях, наложила чары усиления, рисуя в воздухе сложный узор кончиком палочки. Наконец силуэт Драко заколебался, однако видимых изменений не происходило, и ничего похожего на то, что было с остальными, тоже не было заметно. Профессор, нахмурившись, повторила заклятие, несколько изменяя его... Полыхнул нестерпимо яркий свет. Потом хлопок, словно от аппарации...

А в следующее мгновение Малфой, по-прежнему не изменивший своей формы, без чувств свалился на пол. Доля секунды потребовалась мне, чтобы осознать, что что-то пошло не так, а в следующий момент я кинулась к брату, на мгновение опередив МакГонагалл. Пощупав пульс, я встревожилась - сердце билось урывками, а кожа парня была просто обжигающей. Температура резко скакнула вверх, и я засомневалась, способно ли человеческое тело справиться с таким жаром.

- Профессор, что с ним?! - в отчаянии почти крикнула я. К счастью, МакГонагалл не зря была знатоком своего дела. На ее столе, среди прочего, стояла приготовленная на всякий случай небольшая бутылочка и обыкновенный стакан, в который она мгновенно налила простой воды. Добавив пару капель из флакона, профессор тщательно перемешала раствор и протянула мне.

- Необходимо, чтобы он выпил это, - сказала она. Я неуверенно кивнула, осторожно понюхав - кажется, ничего особенного, просто несколько капель "Живой воды" из мандрагоры, которая может вернуть заколдованному человеку его настоящий облик. Но как же она поможет Драко, ведь он же ни во что не превратился?

Впрочем, я сама не могла предложить ничего получше, кроме, разве что, варианта оттащить брата к Снейпу. Мастеру Зелий я доверяла несравнимо больше, но вот доживет ли Малфой до того, как мы доберемся до подземелий, и переживет ли вообще подобное путешествие? Кажется, мне оставалось только положиться на то, что МакГонагалл все-таки профессионал. В любом случае, настойка мандрагоры не сможет ему повредить... Приложив край стакана к губам Драко, я осторожно влила ему в рот немного жидкости. Профессор, опустившись на колени с другой стороны, осторожно помассировала горло юноши, помогая ему проглотить лекарство. Признаться, раньше я не могла бы представит себе гриффиндорскую деканшу, склоняющуюся над слизеринцем, да еще и с выражением неподдельной заботы на лице, однако в самом деле, не могла же она оставить своего студента без помощи!

- Продолжайте, продолжайте, Блейз, - сказала она, впервые на моей памяти назвав меня по имени. - Раствор не повредит, он снимет симптомы.

- Хорошо... - пробормотала я, снова влив в рот Драко немного жидкости. К моему облегчению, мандрагора и правда помогала, дыхание брата постепенно выровнялось, а температура понемногу падала. Наконец, когда стакан опустел, его ресницы затрепетали, и открылись слегка затуманенные непониманием серые глаза. Я слегка встревожилась, однако через мгновение Драко достаточно пришел в себя, взгляд его прояснился, и парень, глубоко вздохнув, приподнял голову.

- Блейз? - пробормотал он, обводя быстро взглядом помещение. - Профессор? Что... Что со мной?

- Как вы себя чувствуете, мистер Малфой? - вместо ответа осведомилась МакГонагалл. Драко пошевелился, а потом приподнялся и сел.

- Нормально, только голова немного кружится, - ответил он. - Что со мной произошло?

- Ты потерял сознание, - сказала я. - Правда, я не знаю, что именно вызвало это...

- Увы, как получается, мне все же не следовало позволять вам присоединиться к курсу, - заметила профессор, поднимаясь на ноги. - Видите ли, мистер Малфой, насколько я могу судить, ваша психологическая травма глубже, чем вы думаете. Видимо, она затронула очень болезненные струны вашей души, и увы, боюсь, анимагия в этом случае для вас закрыта.

- Но... - Драко побледнел и вскочил на ноги. Я поднялась следом, чуть поморщившись. Ну надо же, мгновение назад лежал без сознания, а теперь вон как скачет! - Но я же смирился с тем, что...

- Боюсь, одного лишь вашего смирения здесь недостаточно, - покачала головой МакГонагалл. - Не знаю, если это вас хоть немного утешит, могу сказать, что подобный внутренний конфликт вызван еще и тем, что теперь мне совершенно очевидно - изначально вашей анимагической формой было АБСОЛЮТНО другое животное. И более того, судя по всему, форма была довольно сильно связана с вашим внутренним состоянием, поскольку та, другая, навязанная вам, вызвала столь сильное отторжение. Понимаете, как я уже говорила вам перед началом курса, травма, подобная вашей в обычных обстоятельствах может повлиять на не сформировавшуюся анимагическую ипостась. В вашем случае, очевидно, формирование отчасти уже началось на тот момент, когда это произошло. Вы упоминали, что мечтали об анимагии с детства?

- Да, - кивнул Драко с растерянным видом. - Но я никогда не начинал заниматься этим самостоятельно! Только думал об этом, пытался представить себе это состояние...

- Этого вполне достаточно, по крайней мере, если вы потенциально сильный маг, и к тому же, насколько мне известно единственный потомок и наследник могущественного рода. Особенно в юном возрасте, когда вы еще подвержены вспышкам стихийной магии. Ваша сила и ваше желание способствовали началу формирования вашей ипостаси, что, в принципе, только помогло бы вам в дальнейшем, если бы не эта травма.

- Вот как... - потеряно пробормотал он, и помолчал. - Но... Профессор, но возможно, теперь, когда я знаю, что моя настоящая форма совсем другая, и что я не стану, и не должен становиться... становиться... хорьком!... может... Я мог бы...

- Боюсь, что нет, мистер Малфой, - непреклонно отрезала профессор. - Поймите, ваша психологическая травма связана не только с образом, но и с теми чувствами, которые вы тогда испытывали. С вашим испугом, стыдом, возможно, гневом... Психология - наука очень тонкая, и боюсь, что столь простое решение тут неприемлемо. Мне очень жаль, но... я буду вынуждена исключить вас из курса.

- Профессор, прошу вас, дайте мне еще один шанс! - взмолился парень. - Возможно, все именно так, но ведь разве не бывает, что простое решение оказывается самым верным? Всего одна попытка, ведь хуже уже не будет!

- Ошибаетесь, - покачала головой МакГонагалл. - Все может обернуться куда хуже, чем сейчас. Вы не осознаете опасности, в которой окажетесь. Я понимаю, это ваша детская мечта, - сказала она мягче, - да еще настолько сильная, чтобы начать формирование анимагической формы, но как бы там ни было... Она не стоит вашей жизни, Драко.

- Мэм... - Малфой взглянул ей прямо в глаза, словно и не заметил, что она назвала его по имени. На лице МакГонагалл было искренне сочувствие, и Малфой использовал свой последний шанс на полную. - Прошу вас. Одна попытка. Всего лишь один шанс, под вашим полным контролем. Ведь это не так уж много. Пожалуйста.

- Вы очень упрямый молодой человек, - заколебалась профессор. - Но я не вправе подвергать студента такому риску.

- Я совершеннолетний, - возразил он. - И потом, вы ведь не хотите, чтобы я предпринял попытку самостоятельно?

- Мистер Малфой! - возмущенно воскликнула она. - Даже и не думайте, вы что, не понимаете, чем чреваты для вас последствия?! - голос почти сорвался на визг, но парень лишь пожал плечами. - Ох, ну хорошо, у вас будет еще одна попытка - но, разумеется, не сегодня, а немного позже, когда вы хорошенько обдумаете свое положение, и сможете сделать правильные выводы. И молитесь, юноша, чтобы даже в случае неудачи вы не пострадали серьезнее, чем сейчас. Вы напрасно думаете, что все это лишь забава.

- Да, мэм, - с плохо скрываемым торжеством кивнул Драко.

- Ну хорошо, - вздохнула профессор. - На сегодня занятие окончено. В следующий раз я жду вас всех в четверг, и будьте любезны, все без исключения, воздержаться это время от практики. Я могу понять ваше нетерпение, однако сегодняшнее занятие показало, что вам еще предстоит отточить некоторые навыки до того, как вы сможете перевоплощаться самостоятельно. Задание на дом для всех, кроме мистера Малфоя, - найти и узнать как можно больше о животном, которе является вашей анимагической формой. Помните - важным может оказаться все, начиная от повадок, и заканчивая средой обитания. У кого-нибудь есть вопросы?

- У меня, - встрял неугомонный Малфой. - Профессор, а есть ли какой-нибудь другой способ определить, какую анимагическую форму должен принимать человек? Просто, я подумал, если я буду знать, какова моя истинная форма, это может как-то помочь...

- В обычных случаях это не рекомендуется, - поджав губы, замялась МакГонагалл. - А впрочем, ваш случай далек от обычного, - добавила она, покачав головой. - Мистер Малфой, я прошу вас еще раз подумать о том, какому риску вы себя подвергаете. Поймтие, вам просто невероятно повезло сегодня, что все ограничилось легким обмороком, и что у меня была возможность немедленно применить зелье из мандрагоры. В дальнейшем все может обернуться еще хуже. Вы можете застрять между двумя, или хуже того - тремя состояниями. А кроме того, в момент превращения связь тела и души в высшей степени нестабильна. Вы осознаете, что можете погибнуть? Или же впасть в кому, вывести вас из которой будет невероятно сложно! И не забывайте о том, что кома, сама по себе, может существенно усугубить вашу психологическую травму, или, что еще хуже, нанести вам новую. Вы хотите стать умственно неполноценным?

- Я... - Драко сглотнул. Перспективы, обрисованные профессором, его явно пугали. Однако, глубоко вздохнув, парень, не сдаваясь, посмотрел в глаза встревоженной женщины.. - Я понимаю опасность, профессор МакГонагалл, но... Я все же хотел бы попробовать, еще один-единственный раз. Если у меня не получится, я... Я готов принести Непреложный Обет, что оставлю эту затею, если у меня не получится в следующий раз.

- Из всех глупостей, мистер Малфой... - задохнулась МакГонагалл. - Неужели вы всерьез полагаете, что я возьму со студента Непреложный Обет? Ведь речь идет исключительно о вашей собственной безопасности!

- Простите, - пристыжено пробормотал он, опуская взгляд. Профессор снова поджала губы, помолчав, а потом покачала головой и вздохнула.

- Вы невероятно упрямы, - проговорила она себе под нос, и снова немного помолчала. - Ну хорошо. Заклятие Патронуса, - сказала она наконец. Драко поднял на нее удивленный взгляд.

- Простите? - уточнил он.

- Вспомните наш разговор в начале года, - пояснила профессор. - Форма Патронуса практически всегда совпадает с анимагической формой. Случаются исключения, но они редки. Поэтому, вероятнее всего, ваша форма тоже будет совпадать.

- О, - Драко со вздохом опустил голову.

Я прикусила губу. Патронусу мы отдельно не учились - по крайней мере, не учились у Люциуса. После третьего курса на каникулах мы пытались самостоятельно изучить эти чары, но ничего путного из этого не вышло. Полагаю, причина была скорее именно в том, что все тогда только и говорили о необычайной одаренности Гарри., сумевшего в тринадцать лет вызвать мощного телесного Патронуса, а Драко не хотел хоть в чем-то ему уступать. Однако заклятие оказалось слишком сложным, - ни у него, ни у меня, так ничего и не вышло, и Люциус, узнав об этом, вроде бы пообещал заняться с нами отдельно. Но потом, после событий на чемпионате Мира по квиддичу, который я позорно проболела, началась жуткая неразбериха, в Манор снова зачастили проверки по всем возможным ведомствам. А сам Малфой-старший, все еще работавший тогда в Министерстве, разрывался между ощущением приближения возвращения Лорда, участием в подготовке Турнира Трех Волшебников и попытками отвадить от дома бесконечных ревизоров и сыщиков. Так что, понятное дело, ему было не до того, чтобы обучать нас с Драко заклинанию Патронуса. Нарциса, правда, пыталась немного помочь, однако учительского таланта у нее было маловато, да и самой ей эти чары не то чтобы особенно блестяще удавались.

- Спасибо, профессор, - чуть хрипловато произнес Драко тем временем, поднимая с пола свою сумку, и осторожно убирая туда свои конспекты. МакГонагалл только кивнула, и обратилась уже ко всему классу:

- Ну что ж, увидимся в четверг. Надеюсь, у вас будет время подготовиться. И да, еще один момент, - думаю, это будет наше последнее общее занятие. После этой недели мы начнем заниматься с каждым из вас индивидуально. Надеюсь, все вы помните, что сегодняшняя демонстрация, еще не означает вашего успеха. Все еще есть вероятность, что кто-то из вас так и не достигнет уровня настоящего анимага - а возможно, что этого не достигнет никто. Именно поэтому анимаги столь редки. Даже у тех, кто достаточно талантлив, и успешно рассчитал все формулы и долго тренировался, может не хватить концентрации, магической силы и каких-либо еще дополнительных элементов. В случае если так и произойдет... Вам известна политика Министерства. Анимага, не прошедшего окончательных тестов, закон обязует принять зелье блокировки, которое перекрывает ему доступ к его анимагической форме.

- Но ведь это жестоко! - воскликнула Ханна.

- Не спорю, в какой-то степени, так оно и есть, - согласилась МакГонагалл. - Однако с другой стороны, это и гуманно. Прежде всего, неудачная попытка анимагии может повредить, самому магу. Зелье Болкировки обеспечивает ему безопасность.

- Скажите, профессор, а... А можно принять зелье уже сейчас? - всхлипнув, поинтересовалась Падма. Профессор замерла на мгновение, словно вспомнив о ней только сейчас - хотя, наверное, "словно" было неуместно, проблема Малфоя, пожалуй, затмевала собой неудачную анимагическую форму девушки.

- Думаю, мисс Патил, вам лучше задержаться, - заметила МакГонагалл. - Нам с вами нужно побеседовать. Остальные, желаю удачи в исследованиях, и жду вас в четверг в это же время. Вам, мистер Малфой, рекомендую соблюдать особую осторожность, и, по возможности, сегодня постараться удержаться от активного использования каких бы то ни было чар. На этом, полагаю, на сегодня все. Можете идти.

Догнав брата, ушедшего вперед, я молча зашагала рядом с ним, не очень представляя себе, что могу сказать, и почему-то ощущая абсурдное чувство вины за то, что у меня перевоплощение прошло успешно. Полдороги - примерно до лестниц, - мы прошли молча, но на площадке Драко вдруг остановился и как-то тяжело оперся на перила, глядя вниз, в полутемный холл под лестницами.

- Ты не знаешь, где сейчас может быть Гарри? - устало спросил он. Я пожала плечами.

- В библиотеке, скорее всего... - ответила я, и осеклась. - Драко, ты что, не можешь определить сам? Ваша связь...

- Работает, просто у меня голова раскалывается, - вздохнул брат. - Не то что кого-то искать, мне вообще думать не хочется...

- Драко... - тихо сказала я. - Ты...

- Не надо, Блейз, - попросил он. - Я знаю, что ты скажешь. Что не надо рисковать, и все прочее... Поверь, я совсем не нуждаюсь в том, чтобы выслушивать все это по второму разу. МакГонагалл мне вполне хватило.

- Понимаю, - отозвалась я, тоже опираясь на перила рядом с ним. - Просто объясни мне, почему ты так уперся? Нет, я знаю, что это твоя мечта и все такое, но... Уж ты-то, из всех, всегда казался мне самым разумным человеком, который не станет рисковать жизнью просто так. И вдруг такое. Просто объясни, почему?

- Блейз... - вздохнул Дрей, поворачивая ко мне голову и поднимая совершенно несчастные глаза. - Ну как ты не поймешь... Это не просто мечта, это... Ну, как бы тебе объяснить... Понимаешь, я привык к тому, что когда я чего-то хочу, я просто это получаю. Но по большей части, это что-то, что можно купить за деньги - будь это новая метла, мантия или редка книга. Да даже когда я хотел научиться ездить верхом или фехтовать. Отец нанял для меня лучших учителей, тренировал сам, создал все условия, чтобы я мог добиться результатов... Ну, ты знаешь, что мне тебе рассказывать...

- Да, но я не понимаю, к чему ты это говоришь?

- К тому, что это... ЭТО, то, что происходит сейчас, анимагия... - это мечта, которую не могут воплотить никакие деньги, связи и созданные условия. Здесь все зависит только от меня, от меня самого - моих способностей, моего ума, моей магии, понимаешь? Добиться успеха - все равно, что доказать, что я чего-то стою сам по себе, только благодаря тому, что могу что-то делать и без помощи своего наследства, своего происхождения и положения. Что я могу быть не только наследником Рода, Лордом Малфоем, но и просто Драко - и все равно буду уметь что-то, что отличает меня от прочих. Понимаешь?

- Ох, Дрей... - вздохнула я, ощущая в душе столь острое сочувствие, что у меня заныло сердце.

- Я ДОЛЖЕН попытаться, понимаешь? - продолжал он. - Я должен попробовать использовать все возможности, все, что только могу. И... Это стоит того, чтобы рисковать.

- Дрей, - повторила я. В душе зародился еще неосознанный протест, что-то в его словах было неправильным, не таким, что-то, из того что он сказал, не соответствовало истине. - Ты ошибаешься, - сказала я, поглаживая брата по плечу. - Ты и без всякой анимагии стОишь гораздо больше, чем очень и очень многие. Неужели ты не видишь этого? Ты... Дрей, ну ради Мерлина, ты же знаешь это. Ты отличный ловец - может, не такой, как Гарри, но все же превосходный. Он тоже это признает. Ты великолепно учишься, и в этом тебе тоже не помогают ни отцовские связи, ни деньги. Ну, может, только отчасти, но в основном, все равно главную роль играет твой собственный ум и талант. Во всей школе ты уступаешь только Грейнджер, а она - в своем роде феномен, - улыбнулась я. - А кто у нас в классе лучший зельевар? Не ты ли?

- Ну да, - кисло согласился он, вновь опустив голову. - В случае чего, смогу работать в какой-нибудь аптеке...

- Ой, да перестань, - фыркнула я. - Драко, кому и что ты пытаешься доказать? Рону Уизли, что ты не хорек? - Малфой вспыхнул, и я с удивлением поняла, что попала в точку. - Смешно, Дрей, ей-Мерлин! - возмутилась я. - Доказательство и так налицо, тебе не кажется? Конфликт с этой идиотской навязанной формой, по-моему, этого вполне достаточно, чтобы доказать, что она не имеет отношения к тебе НАСТОЯЩЕМУ.

- Ну да, - все так же кисло повторил Драко. Я вдруг фыркнула, осознав еще одну причину, по которой он мог переживать. Мда, со стороны она казалась смешной, но для МАЛФОЯ была вполне существенной...

- Ты переживаешь из-за того, что это далеко не так эффектно, как если бы ты у него на глазах превратился во что-нибудь этакое - шикарное и впечатляющее, да? - спросила я. Драко покраснел еще гуще, и я поняла, что снова попала в точку. Внезапно мне стало совестно за собственную бессердечность. - Прости, - сказала я, снова погладив брата по плечу. - Я не хотела ранить твои чувства.

- Да все нормально, ты права, - проговорил он. Нормальный цвет лица потихоньку возвращался к нему, хотя уши еще немного горели. - Я действительно хотел впечатлить всех... Но не только. Ты же знаешь, я готов был и хорьком оказаться, но...

- Да знаю я, как ты был "готов", - фыркнула я. - Можешь себя обманывать сколько угодно, но я-то видела, как тебя корежило всякий раз, стоило тебе услышать слово "хорек"...

- Ну, может и так, - слабо улыбнулся Драко. - Но теперь-то мы знаем, что я не он, не так ли? Знаешь, я действительно думаю, что теперь, когда я освободился от этого, когда больше не боюсь оказаться тем, что мне не по душе... Думаю, у меня теперь все получится.

- Мда? - я скептически выгнула бровь. - А что если твоя настоящая форма тебе тоже не понравится? По-моему, Падма - неплохой пример, ты так не думаешь?

- Ну, может быть, - как-то беззаботно пожал плечами Драко. - Наверное, потому-то я и хочу попробовать узнать заранее.

- И ты думаешь, что сможешь до четверга научиться вызывать Патронуса? - хмыкнула я. - Дрей, даже Гарри рассказывал мне, что у него телесный Патронус получился не раньше, чем через пару месяцев занятий. А ты хочешь научиться за два дня?

- Ну, я же тренировался раньше, - не очень уверенно пожал плечами Малфой. - Если я попрошу Гарри научить меня, может, получится быстрее. На пятом курсе члены этого их... "ОД" - Драко поморщился, словно название было ему неприятно, - научились этому без особенных затруднений. И потом, я ведь не с дементорами буду сражаться, а просто воплощать счастливое воспоминание. Это довольно просто, да и воспоминаний таких у меня теперь больше, чем раньше... - он осекся, и пожал плечами. - И потом, Родовая Магия тоже может помочь. Я никогда не пытался вызвать Патронуса, после того, как обрел Родовую Силу. Так что, у меня может получиться, - добавил он.

- Ну ладно, допустим, - согласилась я. - Допустим, у тебя получится. Где гарантия того, что форма твоего Патронуса совпадет с твоей анимагической формой? МакГонагалл сказала, бывают исключения.

- Редко, - не сдавался Драко. - В любом случае, умение вызывать Патронуса мне не помешает, - упрямо проговорил он. Я закатила глаза.

- Драко, твое место в Хаффлпаффе, с таким упрямством! - вынесла вердикт я. - Ладно, Салазар с тобой, пошли в библиотеку, за Гарри.

- Угу, - фыркнул заметно повеселевший Малфой. - Только в Библиотеке его нет, - сообщил он, отрываясь от перил и выпрямляясь.

- А где?

- В Большом зале. Если ты не заметила, обед уже полчаса, как начался,- хмыкнул он.

Верный себе, Малфой упрямо пер к своей цели, подтвердив лишний раз мою уверенность в том, что для достижения того, что он действительно хотел, Дрей способен и горы свернуть. Он даже забросил почти все основные занятия, целиком посвятив свое время тренировкам в вызове Патронуса. Странно, но Гарри поддержал его в этом, и когда я пыталась убедить его остановить Малфоя, лишь покачал головой.

- Я не знаю, как объяснить это, Блейз, - сказал он. - Просто понимаешь, я... Я чувствую - для него это действительно важно. Да и потом, умение вызывать Патронуса вреда ему уж точно не причинит, - Гарри содрогнулся, и я вполне его понимала. В последнее время в "Пророке" все чаще появлялись сообщения об участившихся нападениях дементоров, пока только в маленьких отдаленных городках, вдали от оживленных центров. Гарри настаивал на том, чтобы и со мной позаниматься, но я, в отличие от Драко, не могла себе позволить отказаться от занятий. К тому же Снейп, довольно быстро разгадавший, в чем был фокус с изменениями Дафны, нагрузил меня отработками. Декан проявил небывалую мягкость - он не снял с меня баллов, и даже не объявил на факультете, чьих рук делом было столь знаменательное превращение. Однако это не значило, что мне все сошло с рук - грязные, почти испорченные котлы теперь стали моей компанией по меньшей мере на два вечера в неделю вплоть до конца семестра. К слову сказать, Дафна отделалась не в пример легче - к вечеру, по прошествии восьми часов, действие капсул закончилось, и ее внешность вернулась в привычный вид. Так что все ее неудобства ограничились потерей одного-единственного флакона шампуня, да вдобавок она получила свободный день, за который большинство семикурсников готовы были бы хоть неделю проходить в каком угодно виде.

Я не сомневалась, что Дафна догадывалась о том, кто поколдовал над ее шампунем, но до поры до времени она держала свои подозрения при себе, и даже не проявляла по отношению ко мне никакой враждебности. Мы никогда не были подругами, да и вообще, в этом году она отдалилась от всех, с кем хоть как-то общалась, даже от сестренки, так что ее холодность никого не удивляла. Мне все еще не по себе было ночевать в одной спальне с приспешницей Темного Лорда, хотя в присутствии остальных девчонок было совсем не так страшно. И все равно, я ни разу не забывала про охранные и сигнальные чары на своем пологе, и несколько раз просыпалась ночью, когда Дафне приспичивало попить или в туалет.

Следующие два дня для Драко были, можно сказать, сплошным разочарованием, по крайней мере, в том, что касалось его целей. Нет, Патронуса вызывать он научился, и причем, удивив всех, чуть ли не с первого раза - то ли благодаря Родовой Магии, то ли из-за ментальной связи с Гарри, то ли просто за счет накопленного опыта. А может, просто счастливое воспоминание, которое он выбрал, было слишком ярким. Вот только ясности в ситуацию с анимагией его Патронус не внес никакого, хоть и дал Малфою некоторое основание гордиться собой. Патронус Драко принял форму дракона, приведя своего создателя в полный восторг. И тем не менее, это означало, что он опять явился исключением из правила - драконы относились к слишком сложным магическим существам, и ипостасью анимага служить не могли.

То ли в результате этого, то ли просто потому, что не суждено - но вторая попытка Драко принять анимагическую форму, окончилась не менее плачевно, чем первая. Невзирая на все его надежды и уверенность в себе, которую парень обрел после того, как выяснилось, что хорьком ему не бывать, при попытке превращения он снова потерял сознание, и отпаивать его пришлось даже более концентрированным раствором "живой воды" чем в прошлый раз. После этого МакГонагалл была непреклонна - впрочем, Малфой и не возражал, несмотря на то, что очень сильно расстроился. Тем не менее, он согласился ради собственной безопасности принять зелье блокировки, и даже взялся ассистировать Снейпу в его приготовлении. Падма Патил, несмотря ни на какие уговоры, тоже настаивала на том, чтобы принять это зелье, и честно говоря, мало кто мог бы винить ее в этом. Как оказалось, зелье было относительно несложным, к тому же профессор зельеварения постарался на славу, и уже через неделю оба неудавшихся анимага более не представляли опасности для самих себя.

Северус, переживавший за крестника, как мог успокаивал Драко. Впрочем, переживал Малфой не так, чтобы очень уж долго. Конечно, поначалу у него была некоторая депрессия, однако она довольно скоро прошла, не в последнюю очередь благодаря усилиям Гарри и Джинни.

Окончательно собраться и забыть о своих неприятностях Драко помогло неожиданное, и не сказать, чтобы очень приятное происшествие. Скорее даже, совсем неприятное. Все началось с заметки в газете, в районе некрологов. Просмотр этой колонки стал уже почти привычным делом - в каждом пророке сообщалось о каком-либо преступлении, совершенном Пожирателями Смерти, и убийства занимали среди них далеко не последнее место. Поэтому, получив почту, практически все школьники, независимо от факультета, первым делом открывали именно колонку некрологов, и только убедившись, что фамилий родственников и друзей в ней не значится, переходили к прочим новостям.

Я обычно не особенно волновалась на счет этой колонки - Малфои были в безопасности во Франции, да и случись с ними что, мы узнали бы об этом куда раньше пророка. Мать в Бразилии вообще находилась вне досягаемости Пожирателей, и к тому же, о том, что с ней что-то случилось, все равно не написали бы в английской газете. И все-таки я просматривала эту колонку наравне со всеми - ведь пострадать могли Уизли, Блэк или Люпин, а это причинило бы боль Гарри, и Джинни, и остальным. Но в тот раз глаз зацепился за знакомую фамилию - за мою фамилию! Впрочем, как выяснилось, дело было в смерти моей бабки, графини Мирабеллы Забини, матери моего отца. Той самой, которая когда-то отказалась принять меня в семью, когда стало понятно, что моя мать в ближайшее время забирать меня от Малфоев не намерена.

Прочитав заметку, я испытала двойственные чувства. С одной стороны, мне было как-то неловко - я должна была бы расстроиться из-за ее смерти, все-таки она была моей родственницей, да и зла на нее за тот отказ я никогда не держала. Малфои были моей семьей, и я любила их несмотря ни на что, так что отчасти мне следовало бы благодарить бабку за то, что она не взяла меня к себе. Но с другой стороны, я ведь никогда с ней нее общалась - да я даже не помнила нашу единственную встречу! Неудивительно, впрочем - мне тогда едва ли было хотя бы три года. Так что особенных эмоций из-за ее смерти я не испытывала, кроме, может быть, легкого сочувствия.

В общем и целом, я, наверное, вскоре перестала бы и думать об этой заметке, если бы через пару недель ближе к середине марта, мне не пришло официального вида письмо, на поверку оказавшееся... повесткой в суд. Прочитав ее, я с трудом смогла уяснить суть дела. Мне сообщали, что некая миссис Эвелин Кирк подала иск о лишении меня наследственных прав. Поначалу я решила было, что речь идет о наследстве моего отца, которое являлось моей собственностью с самого моего рождения, но как выяснилось, объектом спора было то, что по завещанию умершей графини я получала... ни много ни мало - треть ее внушительного состояния! Мой отец, хоть и был ее единственным сыном, сам располагал капиталом довольно скромным - по завещанию старого графа, после его смерти основной владелицей состояния оставалась его супруга. Думаю, после смерти графини Мирабеллы, отец, будь он еще жив, стал бы основным наследником, но теперь этого не могло случиться. Что до меня самой, я всегда полагала, что какие-то шансы на наследство у меня могли бы еще быть, будь я мальчиком. Но поскольку я была всего лишь девчонкой, более того, дочерью этой, ненавистной графине, недостойной женщины, я вообще не думала, что мое имя хоть как-то всплывает в ее завещании! Да я и не переживала по этому поводу. Хватало того, что, по словам Драко, я была упомянута в завещании Люциуса - он обязал сына до замужества выплачивать мне помесячное содержание, и довольно внушительное, а после того, как я выйду замуж, обеспечить меня нехилым приданым. Я пыталась воспротивиться, но Драко, со свойственной ему иронией, возвел очи горе, и сказал, что "мы не вправе нарушать последнюю волю усопшего". Учитывая, что наш разговор происходил на каникулах в доме Блэков, на следующий день после того, как Драко навещал родителей во Франции, и разговаривал с "усопшим", результатом стало лишь то, что мы оба заржали, и разговор так и не получил продолжения.

Как выяснилось, иск против меня был составлен таким образом, что даже ради того, чтобы добровольно отказаться от причитающегося мне по завещанию наследства, я все равно вынуждена была явиться в суд. Снейп, как, впрочем, и Малфой, наотрез отказались отпустить меня одну, так что на суд мы должны были отправиться вдвоем с Драко. Поддержка Лорда Малфоя, несомненно, должна была защитить меня от любых нападок миссис Кирк, но, не полагаясь только на это, Драко отправил сову своему поверенному МакКинону, с просьбой оказать нам поддержку в этом вопросе. Слушанье было назначено на ближайший вторник - неслыханно быстро, как заверил нас немного разбиравшийся в этом Тео Нотт. Мы с Драко собирались, с одобрения профессора Снейпа, съездить в Лондон в понедельник, чтобы встретиться с МакКиноном и обговорить детали, и на следующий день еще раз - чтобы явиться в суд. Но судьба, как всегда, внесла в наши планы свои коррективы...

Комментарии автора: глава получилось меньше, чем предполагалось, так что приношу свои извинения тем, кто ожидал чего-то большего. Просто я поняла, что умещать в одну главу все, что я наметила, не получится, да и надо дать ребятам передышку перед прыжком в экшен. Да, в следующей главе обещаю экшен, и не только его. так что ждите, она уже пишется.

Ну а пока - традиционно, прошу отзывы!

Глава 20

"Империя наносит ответный удар".

Pov Гарри Поттера.

Странное дело, но в последние дни мне все чаще начинало казаться, что я постепенно теряю способность ощущения времени. Время от времени, - и, как мне казалось, все чаще и чаще, - я ловил себя на том, что оно словно бы течет для меня по разному, в разные периоды дня и ночи. Иначе как объяснить то, что время то летело вперед семимильными шагами, да так, что я буквально ничего не успевал, то ползло со скоростью черепахи, когда, несмотря на кучу невыполненных дел, мне казалось, что оно не движется вовсе? Я даже начал тревожиться, не завладел ли каким-то образом моим сознанием Волдеморт, и у меня начались провалы в памяти, как у Джинни на ее первом курсе из-за дневника Риддла? Но нет, сколько я ни напрягал разум, я не мог припомнить никаких странностей, о которых она говорила - ну, вроде того, чтобы не понимать, как оказался в том или ином месте, или не знать, что делал в то или иное время. Тревожась об этом, я, кажется, совсем достал Малфоя вопросами, не кажется ли ему странным что-нибудь в моем поведении, и не замечал ли он, что мои мысли в какой-то момент становятся странными и необычными. В конце концов, устав повторять, что никаких отклонений он не заметил, за исключением усталости из-за напряженной учебы, Драко в довольно резкой форме рявкнул, что единственная, зато постоянная странность, которая за мной последнее время водится - это столь сильное беспокойство о своих мозгах, при полном их отсутствии. Грубовато, конечно, но это показывало, насколько сильно я достал его своей паранойей. Впрочем, эта отповедь несколько успокоила меня, так что я не обиделся.

Вскоре после квиддичного матча Дамблдор сообщил, что ему наконец удалось пообщаться с Наземникусом Флетчером, и выяснить, что тот действительно стащил из дома Љ12 на площади Гриммо золотой медальон с изображением змеи свернувшейся буквой S на крышке, и продал его за бесценок какому-то типу в Лютном переулке. Судя по описанию, которое удалось добыть из головы Наземникуса (в большей степени при помощи Легилименции), "типом" был один из перекупщиков, промышлявших в Лютном, и на его поиски тоже уже отправлены агенты Ордена Феникса. Впрочем, пока что новости были не самыми обнадеживающими. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что перекупщик не продержит у себя золотую безделушку долго, так что, скорее всего, медальон успел уйти еще дальше. Удастся ли нам отыскать его? Мало ли кто мог его купить...

Насчет остальных крестражей мало-мальски обнадеживающих новостей тоже не наблюдалось. В отношении какой бы то ни было реликвии Рейвенкло, или же хотя бы Гриффиндора, хотя это было менее вероятным, по-прежнему не было никаких сдвигов. По словам Драко, Малфой-старший считал, что Реликвии Основателей - вещи настолько редкие, что если бы что-то еще из них и сохранилось, об этом было бы известно по крайней мере среди коллекционеров. Однако, если медальон Слизерина и чаша Хаффлпафф в прошлом еще всплывали время от времени, а местонахождение меча Годрика было точно известно на сегодняшний день, не говоря уже о Распределяющей Шляпе, то ни о чем остальном никаких сведений нащупать пока не удавалось, несмотря на все усилия.

С чашей тоже дела обстояли не лучшим образом. Волдеморт то ли перестал доверять Снейпу, то ли просто опасался того, что Дамблдор владеет Легилименцией не хуже него самого, а значит, может прочесть в разуме его сторонника что-то нежелательное. Так или иначе, профессор Зельеварения не мог сообщить о крестраже ничего важного. За исключением, возможно, того, что он мельком слышал от других Пожирателей тонкие намеки на то, что чаша, кажется, как-то связана с одним из новых планов Темного Лорда, в подробности которого Снейпа не посвящали. Странно, еще год назад я бы, наверное, на весь замок пытался орать, что зельевар что-то замыслил и ему нельзя доверять. Теперь же общение с Драко, и, наверное, не в последнюю очередь, наша с ним мысленная связь, сделали меня спокойнее и сдержаннее, а полное доверие, которым пользовался у Малфоя Снейп, убеждало, кажется, и меня в его лояльности.

На этом фоне известие о наследстве Блейз и о судебном иске против нее, могли показаться сущей мелочью, но, не знаю почему, я все равно расстроился. Пусть уехать им с Драко предстояло всего лишь на два дня, да и то, на ночь они собирались вернуться, но меня не отпускало странное чувство тревоги за них обоих, стоило мне подумать об этом. Я не смог бы толком объяснить, в чем именно дело, но чем дольше я раздумывал о предстоящей слизеринцам поездке, тем труднее мне было удержаться от того, чтобы помчаться к ним, и просить, умолять, - или даже требовать, а если придется, то и угрожать! - чтобы они никуда не ездили. Или чтобы позволили мне поехать с ними, хотя это уж было бы верхом неосторожности. Я был слишком приметной фигурой, к тому же, с моей связью с Темным Лордом, выследить меня в Министерстве Пожирателям было проще простого, несмотря на всю защиту, наложенную Дамблдором. И все-таки я дорого дал бы за возможность поехать с ними.

Вскоре, однако, я убедился, что мне впредь следует быть осторожнее со своими пожеланиями. Случай - или, лучше сказать, оправдание? - для моей поездки в Лондон скоро нашелся, но был таким, что я сразу понял - такую цену платить за свои желания я не готов. Да и вряд ли когда-нибудь буду готов.

В пятницу, перед выходными, после которых должна была состояться поездка Блейз и Драко, утренняя почта что-то задерживалась дольше обычного. Завтрак заканчивался, приближалось время первого урока, а "Утреннего Пророка" все не было. Я осматривал зал, но ни у кого в руках не было видно газеты, и по словам Драко, которого я мысленно спросил о том же, у Слизеринцев пресса тоже не появлялась. Меня терзала смутная тревога - а может, то были отголоски чужого торжества где-то внутри? Несмотря на барьеры Окклюменции, которыми отгораживался от меня Волдеморт, и на некоторую защиту, которую мне обеспечивала ментальная связь с Малфоем, я все-таки мог бы поклясться, что этот красноглазый выродок чем-то страшно доволен сегодня. И доволен, пожалуй, еще со вчерашнего вечера. Ощущения были гораздо слабее, чем на пятом курсе, мне ничего такого не снилось ночью, не возникало никаких видений, да и шрам покалывало лишь чуть-чуть - ничего похожего на адские боли, мучившие меня тогда. Но все же я готов был голову дать на отсечение - Волдеморт что-то замыслил, и небезуспешно...

Дамблдора на завтраке не было, но такое время от времени случалось, поэтому никто особенно не тревожился. Но когда в боковую дверь ввалился, стараясь при этом создавать поменьше шума, запыхавшийся Филч, и, наклонившись к столу учителей как раз между Снейпом и МакГонагалл, стал им что-то быстро говорить, мои подозрения переросли в уверенность. Что-то случилось - что-то, что спланировал Волдеморт, и более того, на что он возлагал большие надежды. Я окончательно уверился в своей правоте, когда после разговора с Филчем оба декана, не закончив трапезу, покинули Зал. Никто больше из учителей не ушел, несмотря на тревогу, возникшую за преподавательским столом. Это тоже говорило о многом - Снейп и МакГонагалл из всех - единственныt челны Ордена Феникса среди учителей. Ну, не считая, пожалуй, Хагрида, но его тоже не было на завтраке.

Впрочем, неведением нас мучили недолго. Первый Урок - Зельеварение - отменили, а очень скоро меня, Гермиону и обоих Уизли спешно вызвали к директору, причем вызвали по громкой связи, чего не случалось со времен Амбридж! Дамблдор предпочитал пользоваться записками, которые передавал через учеников. Но, видно, на сей раз, дело было более чем срочное. Блейз и Драко, несмотря на то, что их-то не вызывали, сопровождали нас до самого кабинета, и только там, в коридоре, поотстали, намереваясь дожидаться нас снаружи. Однако встречавшая нас у горгульи МакГонагалл, увидев слизеринцев, махнула рукой, приглашая и их тоже.

Помимо втрое более мрачного чем обычно Снейпа, в кабинете директора обнаружился Джаред Поттер, тоже хмурый, как дементор. Он сидел в самом углу, молча, и мрачно посматривал на окружающих, и то и дело теребил кончик своего носа, точно в глубокой задумчивости. Нашу компанию он смерил тяжелым взглядом, от которого я невольно ощутил холодок между лопаток, однако в глазах деда не было столь часто появляющегося там неодобрения по отношению ко мне.

Дамблдор тоже казался необычайно серьезным, и даже, наверное, расстроенным. Начал он с того, что, наколдовав стулья всем шестерым, велел нам рассаживаться, а сам замкнулся в долгом молчании, которое, казалось, растеклось по всему кабинету, словно утренний туман по полю. Казалось неудобным нарушать его, пока сам директор не решит заговорить, и в то же время неизвестность и ожидание начинали казаться просто невыносимыми.

- "Интересно, что произошло?" - подумал я, направив свою мысль к светловолосой макушке Малфоя, наполовину скрытой сидящими между нами Блейз, Гермионой и Джинни. Драко чуть вздрогнул, и почти незаметно пожал плечами.

- "Не хочу каркать, но вывод напрашивается сам собой: то-то связанное с семейством Уизли, - отозвался он, тоже мысленно. Я вздрогнул, по его примеру, но, видимо, по другой причине. Его слова почти соответствовали моим собственным догадкам, которые я гнал от себя с того самого момента, как по громкой связи прозвучали первым делом имена Джинни и Рона, и уж только потом - мое и Гермионы.

- "Боюсь что ты прав", - нехотя признал я. - "Если бы это было что-то с Сириусом, вызвали бы в первую очередь меня. А если бы пострадали родные Гермионы - ее. Вы с Блейз вообще не в счет, вы тут за компанию."

- "Об этом нетрудно догадаться", - заметил Малфой в своей обычной, чуть язвительной манере. О старался казаться бесстрастным, но от меня не укрылась легкая тревога в его мысленном голосе, равно как и взгляд, который он бросил на Джинни, сидящую между ним и Гермионой.

Между тем, молчание директора настораживало все больше. Неужели новости настолько плохи, что он не может решиться сказать? И это Дамблдор, который может сказать и объяснить что угодно! А тут еще это жуткое ощущение удовольствия, исходящее от Волдеморта... Хотя, удовольствие - слишком сильное слово. Насколько я помнил, даже в тот раз, когда во время нашего пятого курса ему удалось освободить из Азкабана Беллатриссу и остальных, он был рад куда больше. Возможно, это было объяснимо действием всяческих защитных чар, ограждающих нас обоих друг от друга, а может быть, причина была в том, что случившееся, что бы это ни было - всего лишь часть его плана, и радоваться по-настоящему Теному Лорду еще рано. Я терялся в догадках, и почти сожалел о пятом курсе, когда подобные ощущения часто сопровождались видениями о том, что же происходит. Молчаливая поддержка Драко успокаивала, но только до некоторой степени. Хоть бы Дамблдор заговорил уже, наконец!

Словно прочитав мои мысли - а может, и вправду прочитав, ведь директор, как я подозревал, тоже не брезговал Легилименцией, - Дамблдор оторвался от своих размышлений и снова обвел взглядом нашу встревоженную компанию.

- Прошу прощения за это молчание, - мягко сказал директор, и его взгляд остановился сначала на Роне, а потом - на Джинни. - Рональд, Джиневра, боюсь, у меня для вас печальные новости, - продолжал он. Рон, по другую сторону от меня, резко выпрямился на своем стуле, неотрывно глядя на Дамблдора. Джинни вела себя более сдержано, но я заметил, как она стиснула руки так, что костяшки пальцев побелели.

- Что случилось? - хрипло спросил Рон.

- О, не нужно так переживать, самого страшного не произошло, - поспешно сказал директор. - С тремя членами вашей семьи случилось несчастье, но, благодарение судьбе, они остались живы.

- Кто?- выдавил Рон. Джинни, при словах "самого страшного не произошло" немного расслабившаяся, снова напряглась - на сей раз вместо того, чтобы просто стиснуть ладони, она изо всех сил вцепилась в руку Драко.

- Ваши братья. Фред, Джордж, и... И Перси.

- Господи, этот-то гад здесь при чем?! - возмутился Рон прежде, чем успел подумать, что именно говорит. По лицу Дамблдора пробежала тень, но он ограничился лишь коротким неодобрительным вздохом. Джинни, не удостоив слова брата вниманием, подалась вперед на своем стуле.

- Что произошло, профессор, сэр? - спросила она.

- Вчера вечером, где-то между девятью и десятью часами, произошло крупное нападение Пожирателей Смерти на Косой переулок, - ответил Дамблдор. - В той или иной степени пострадали почти все заведения, расположенные на ней, за исключением, возможно, "Гринготтса". Впрочем, хотя внутрь банка Пожиратели проникнуть не пытались, некоторый ущерб фасаду все же нанесен. В наибольше степени, среди остальных пострадали три заведения - кафе-мороженое Фортескью, лавка волшебных палочек Олливандера, и магазин УУУ братьев Уизли. Все три здания, увы, полностью разрушены. Флориан Фортескью, к несчастью, найден мертвым в развалинах своего кафе, и убит, очевидно, Авадой Кедаврой. Олливандер исчез, но бежал ли сам, или был захвачен в плен, пока неизвестно. Ваши братья, Фред и Джордж, тоже были найдены прибывшими на место происшествия аврорами и сотрудниками Отдела Обеспечения Магического Правопорядка. Они довольно сильно пострадали - многочисленные ранения, шок от болевых проклятий, и у обоих наблюдаются укусы пока неизвестного нам существа. Мы можем лишь догадываться, кто именно это был, но, к счастью, не змея.

- Может... оборотень? - содрогаясь, предположил Рон. Драко при его словах резко вздрогнул.

- Вчера было не полнолуние, мистер Уизли, - холодно бросил из своего угла Снейп.

- А, ну да... - с облегчением вздохнул Рон.

- В свите Волдеморта есть оборотень, который нападает не только в полнолуние, - заметил сквозь стиснутые зубы Драко. Дамблдор неохотно кивнул, одарив Малфоя мрачным взглядом.

- Очевидцев нападения осталось очень мало, а те, что остались - сами в состоянии шока, - сказал он. - Но полагаю, мистер Малфой может оказаться прав. Я не вижу доказательств того, что Фенрир Грейбэк, печально известный как предводитель самого крупного в Британии сообщества оборотней, не участвовал в нападении.

- Так они... станут оборотнями? - дрожа, спросила Джинни. Драко второй рукой накрыл ее ладошки, вцепившиеся в его ладонь, и успокаивающе погладил, но кажется, это не особенно помогло.

- Это спорное утверждение, - мягко сказал директор. - Нападение произошло не в полнолуние, как отметил Северус, а значит, Грейбэк пребывал в человеческом облике. Однако он уже дошел до такой стадии безумия и дикости, что, по всей вероятности, не делает различия между двумя своими состояниями. Боюсь, он опасно приблизился к тому, чтобы из обычного оборотня превратиться в особь-Лорда. И притом, без какого-либо подспорья. В общем, - Дамблдор вздохнул, - пока неясно, его ли это укусы, и как они отразятся на ваших братьях. Они доставлены в больницу святого Мунго, и помещены в отдельную палату, им оказывается вся необходимая помощь... Однако пока рано говорить что-то определенное. Жизни их вне опасности, это можно утверждать смело, однако до тех пор, пока они не придут в себя, мы можем лишь предполагать, как все происшествие отразится на рассудке каждого из них.

- Их пытали при помощи Круцио, да? - надтреснутым голосом спросил Рон. - Это значит, что они могут стать как... Как родители Невилла, да?

- О, ну... Я уверен, дело не дошло до той ужасной стадии, как с четой Долгопупс, - снова вздохнул директор. - Но... Боюсь, полностью исключать вариант с повреждением рассудка все же не стоит.

- Где же были авроры? - со слезами в голосе спросила Джинни. - Почему они прибыли только уже "на место происшествия"? Косой переулок - практически центр магического Лондона! Почему они...

- Нападение произошло в высшей степени неожиданно, мисс Уизли, - бесстрастно проговорил Снейп. Профессор казался бледнее обычного, и сейчас я как никогда видел, что его холодность и бесстрастность - всего лишь маска, прячущая боль и чувство вины. - Оно готовилось в большой тайне, и было просто блестяще организовано. Более того, знали о нем лишь его непосредственные участники. Подозреваю, что все происходило под личным тотальным контролем самого Темного Лорда, и он персонально следил за тем, чтобы не допустить распространения даже малейших слухов об этом. В детали были посвящены даже не все члены внутреннего круга, а это, поверьте, говорит о многом. Основную массу атакующих составили новобранцы из числа детей Пожирателей Смерти и единомышленников, но костяк отряда - в основном освобожденные из Азкабана безумцы, вроде Беллатриссы, и чудовища, наподобие Грейбэка.

По лицу Джинни было видно, что она готова возразить, а может, и накинуться на профессора с обвинениями, но рука Драко снова мягко погладила ее ладонь, и я невольно ощутил отголосок его сопереживания ей, и желания защитить и уберечь девушку от горя. Джинни, хоть и не ощущала той связи, что была между нами, видимо, тоже почувствовала это, и с тяжелым вздохом обмякла, откинувшись на спинку своего стула.

- Увы, это так, - согласился Дамблдор тем временем. - Нападение было действительно блестяще организовано. В общей сложности оно длилось не более получаса. Пожиратели появились внезапно, со стороны Лютного переулка, и атаковали стремительно и напористо. Для меня вполне очевидно, что у них был четкий, проработанный план действий. К тому времени, как в аврорат начала поступать информация о случившемся, все было уже кончено. Помимо прочего, были организованы и пути к отступлению - каминная сеть, портключи, удобные точки аппарации. К тому же, они выбрали крайне удачное время для атаки - народа в Косом переулке вечером меньше, чем днем, а значит, они не встретили столь яростного сопротивления. И кроме того, бОльшая часть ликвидаторов заклятий из Гринготтса тоже уже закончила рабочий день, а они, из всех, кто работает в Косом Переулке, единственные, кто мог бы дать серьезный отпор. Кроме того, Гринготтс, из всех зданий, пострадал в наименьшей степени, очевидно, с ним просто не хотели связываться. Цели были четко определены. Пожиратели нанесли удар по всем трем заведениям практически одновременно, все остальные, полагаю, пострадали лишь в результате неких.. отвлекающих маневров. Все три заведения, подвергшиеся основным ударом, работали допоздна, и владельцы всех трех проживали там же, в тех же домах.

- Фред и Джордж снимали квартиру прямо над магазином... - всхлипнула Джинни.

- А Перси!? - вдруг вспомнил Рон. - Как там оказался Перси? Он же не мог быть у близнецов, профессор, да они б его в порошок стерли! Ну, в своем настоящем виде он бы точно от них не ушел... - пробормотал он тише.

- Персиваль находился не в магазине УУУ, - ответил Дамблдор. - И полагаю, стал случайной жертвой. Он был в кафе Фортескью в обществе мисс Пенелопы Кристалл, и они оба оказались жертвами нанесенных зданию повреждений. Мисс Кристалл, увы, погибла под обломками, - проговорил он. Гермиона вскрикнула, тут же зажав рот ладонью. Пенелопа Кристалл, подружка Перси, оказалась на втором курсе ее "подружкой по несчастью" - они обе подверглись оцепенению от отраженного взгляда василиска. - Ваш брат выжил, и его жизнь также вне опасности, - продолжал Дамблдор. - У него многочисленные травмы, но к счастью, все они легко исцеляемы при помощи Костероста и заживляющих зелий. Ему придется провести в больнице святого Мунго несколько дней, но с ним все будет в порядке, так что на его счет можно не волноваться.

- Профессор, а.... нам можно будет навестить их? - подал голос я. Возможно, не следовало этого предлагать - но стоило мне представить себе чреду бесконечных часов в школе, когда мы будем каждую минуту ожидать известий о состоянии близнецов, осознавая собственное бессилие - и у меня темнело в глазах. Правда, если рассуждать здраво, мы ничем не могли помочь им, даже если бы и присутствовали в больнице, непосредственно рядом с ними, однако это дало бы некую... иллюзию сопричастности. По крайней мере, я не сомневался, что для Рона и Джинни это было немаловажным фактором. Да и, черт побери, для меня самого! Как ни крути, а Уизли давно уже были для меня практически семьей - единственной настоящей семьей, которую я знал, куда более родной и близкой мне, чем Дурсли. Дамблдор, естественно, прекрасно понимал все это.

- Разумеется, - сказал он. - Конечно, пропускать занятия для вас сейчас было бы очень нежелательно, однако я прекрасно понимаю, что вы не сможете сосредоточиться на учебе. В два часа от "трех Метел" вас заберет "Ночной Рыцарь", который доставит вас шестерых на Площадь Гриммо. Сириус, естественно, с радостью приютит вас всех на время вашего пребывания в Лондоне, он уже сообщил мне об этом. Блейз, Драко, думаю, вам так тоже будет удобнее заодно уладить вопрос с судебным разбирательством. К тому же, - слабо улыбнулся директор, - не думаю, что сейчас есть смысл разбивать вашу дружную компанию. Вы совершили почти невозможное, объединив ваши факультеты, и...

Дамблдор замолчал, видимо, сочтя дальнейшие излияния своей радости по поводу примирения Слизерина и Гриффиндора неуместными. Да и правду сказать, рано было объявлять о примирении всех факультетов, мы были всего лишь представителями. Хотя, если вспомнить последнюю игру...

- А почему "Ночной Рыцарь", профессор? - поинтересовалась Гермиона, и я заморгал, только сейчас тоже осознав некоторую странность в предложении Дамблдора. Директор несколько помрачнел.

- Полагаю, мисс Грейнджер, в свете последних событий это наиболее безопасный для вас сейчас способ передвижения, - заметил он. - Вчерашнее нападение дало нам некоторые основания опасаться, что Пожиратели внедрили своих людей в наблюдение за магическим транспортом. Ну, отдел управления Каминной сетью давно уже не вызывал у меня доверия, - Дамблдор поморщился. - Недавно было перехвачено несколько сообщений - не особенно важных, но все же конфиденциальных. Полагаю, до тех пор, пока мы не перепроверим защиту, наложенную на особые каналы связи, как например, между Хогвартсом и штабом Ордена, полагаться на Каминную сеть мы не можем. Доверять можно лишь внутренней сети Хогвартса, что в нашем случае бесполезно, и тайным каналам, о которых нет записей в основном Каминном Узле, - он бросил достаточно красноречивый взгляд на Драко, чтобы можно было догадаться, что речь идет о связи с Малфой-Манором. - Но они, увы, в данном случае так же бесполезны для вас.

- А почему бы нам не использовать портключ? - не сдавалась моя подруга. - Ведь вы, как Хранитель Тайны штаба Ордена, и как директор Хогвартса, можете сделать портключ прямо отсюда - и туда?

- Разумеется, - согласился Дамблдор. - Однако порключи и аппарация в данном случае тоже нежелательны. Во вчерашней битве отступление было организовано не в последнюю очередь за счет портключей, а изготовить такое их количество без содействия сотрудников отдела Наблюдения, просто немыслимо. Конечно, я могу защитить действие своего портключа от посягательств, но в любом случае, это сопряжено с риском открыть тому, кто попытается вмешаться в его действие, местоположение штаба. Увы, я могу наложить защиту от посягательства, но не от попытки проследить конечный пункт назначения... Ну а против аппарации в доме на площади Гриммо с самого начала установлены защитные чары. Вам пришлось бы аппарировать на саму площадь, а это привлекло бы ненужное внимание маглов.

- А если мы приедем на трехэтажном автобусе, это, по-вашему, внимания не привлечет? - хмыкнул Рон, успевший несколько оправиться от потрясения.

- На автобус наложены отвлекающие чары, мистер Уизли, - неприязненно бросил Снейп. - Которые, кстати говоря, распространяются и на его пассажиров при высадке и посадке. Маглы увидят обычную группу молодежи, выходящую из обыкновенного автобуса. Не столь уж необычное зрелище, даже в магловском мире. Так что это, в любом случае, будет безопаснее.

- Не говоря уже о том, что вы все только-только получили лицензию на аппарацию, и подвергаетесь опасности расщепления при групповом перемещении, - подал голос Джаред Поттер, кажется, впервые, с тех пор, как мы вошли. - К тому же вмешаться в процесс перемещения при аппарации не намного сложнее, чем в работу портключа, и сотрудники отдела Наблюдения легко могут это сделать. А если на вас нападут в процессе аппарирования, вы окажетесь абсолютно беззащитны.

- И не забывайте, что мисс Уизли еще не получала лицензию, - напомнила МакГонагалл. - Опасность потерять ее при парной аппарации весьма велика и без чужого вмешательства. Особенно при еще не вполне умелой аппарации.

- А как мы можем быть уверены, что Пожиратели не смогут проследить за автобусом? - спросил я.

- Его маршрут, Гарри, в большей степени случаен, чем предопределен заранее, - отозвался Дамблдор. - Заказы мест заранее очень редки. К тому же, автобус, как таковой, не отслеживается министерским транспортным отделом, и узнать о его маршруте можно только в том случае, если заслать шпиона непосредственно в сам автобус. Его сегодняшний кондуктор, Дерек Каннингем - член Ордена, и мы так же вполне уверены в его водителе, Марке Тальборте. Другая смена, Эрни Фергюссон и Стэнли Шанпайк, не так благонадежны, но к счастью, сегодня не их дежурство.

- Что, Скримджер все-таки выпустил Шанпайка? - хмыкнул я. Упрямство министра, с которым тот отказывался признать арест Стэна ошибкой, было, на мой взгляд просто смешным, но тот до последнего выдерживал характер. Видимо, сдался только когда совсем уж припекло, и он понял, что без помощи Дамблдора ему не обойтись.

- Не так уж давно, - кивнул Дамблдор. - Вскоре после атаки на Хогсмид.

- При всем уважении, директор, не могли бы мы уже закончить? - нетерпеливо спросил Снейп. - Рискну напомнить, что сейчас есть и более важные дела, чем обсуждение вопросов транспорта со студентами.

Я даже приоткрыл рот от удивления. Снейп, конечно, не подарок, и особенным благодушием никогда не отличался, но всегда был безукоризненно вежлив по отношению к Дамблдору. Я впервые слышал, чтобы он позволял себе говорить с ним подобным образом - резко, почти на грани грубости. В надежде, что Малфой понимает больше моего, я послал ему полуоформленную мысль-вопрос, но в ответ получил лишь такое же недоумение. Похоже, для Драко поведение крестного тоже оставалось загадкой.

Дамблдор, впрочем, не обратил внимания на резкий тон, и согласно кивнул.

- Да, вы правы, Северус, - согласился он. - Думаю, вы можете отправляться собирать необходимые вещи, - добавил он, обращаясь уже к нам. - В пятнадцать минут второго вы должны собраться в малом дворе у фонтана - за вами придут несколько членов Ордена, они будут сопровождать вас до штаба. Минерва, Северус - я прошу вас позаботиться о том, чтобы поставить ваших коллег в известность, что эти шестеро студентов какое-то время будут отсутствовать на занятиях.

Поездка на "Ночном Рыцаре" на сей раз не произвела такого уж сильного впечатления - она напоминала наше возвращение в школу после каникул на пятом курсе. Автобус внутри выглядел совсем как тогда - поставленные в несколько рядов разномастные стулья и кресла, которые немилосердно швыряло в разные стороны, вместе с пассажирами, при резких поворотах. Водитель, хоть и был по словам Дамблдора, более надежным, ездить учился, кажется, там же, где и достопамятный Эрни, так что трясло и мотало всех по автобусу нещадно. Кондуктор, правда, на Стэна Шанпайка не походил ни капельки - это был довольно высокий, подтянутый и опрятный парень, наверное, на девчоночий вкус, довольно симпатичный, и почему-то показавшийся мне смутно знакомым. Хотя, возможно я видел его на каком-то из собраний Ордена? Я не очень помнил, но выяснять не хотелось. Впрочем, ситуация быстро прояснилась, благодаря Гермионе - она узнала в нем бывшего гриффиндорца, который заканчивал седьмой курс в год нашего поступления.

Сопровождающих в этот раз было всего трое, и все знакомые - Тонкс, Люпин и Грюм. При виде последнего Драко непроизвольно содрогнулся, и по узам я ощутил доходящие от него злость и отвращение. Вздохнув, я потянулся к приятелю, чтобы немного остудить его чувства.

- "Дрей, не забывай, он тут не при чем", - напомнил я. - "По сути, он пострадал от того мерзавца куда сильнее, чем ты. И я уверен, сам бы он такого не сделал..."

- "Угу", - не особенно поверил мне Малфой, откровенно вслух фыркнув. - "Я в этом не уверен. Крауч копировал его достаточно точно, чтобы обмануть даже Дамблдора. По крайней мере, тот инцидент никого особенно не удивил. Да и вообще - что я, не знаю, что ли, что такие как он в грош не ставят детей Пожирателей - а если они при этом еще и слизеринцы, то вдвойне!"

- "Вдвойне - это уже два гроша", - парировал я. - "Да успокойся ты, Малфой! Теперь он тебя, в любом случае, пальцем не тронет. И потом, как ни крути, копировал Крауч его или нет, сам Грюм ни в чем перед тобой не виноват, этого ты отрицать не можешь."

- "Не могу", - неохотно согласился Драко. - "Ладно, до тех пор, пока он меня не трогает, может рассчитывать на мое... хм, на мой нейтралитет." - вздохнул он. Я кивнул, не очень уверенный в том, что все обойдется, и только надеясь, что мне удастся каким-то образом продержать этих двоих во время поездки на максимально возможном расстоянии друг от друга.

Впрочем, у Грюма были дела поважнее, чем "трогать" Малфоя. Экс-аврор, как всегда, внимательно оглядывал окрестности всю дорогу от школы, почти беспрерывно вращая волшебным глазом на все градусы, сколько их ни есть. Если в начале он еще с подозрением косился настоящим глазом на Малфоя время от времени, то в пути не позволял себе отвлекаться на парня, как бы сильно ни подозревал его в преступных намерениях. Драко тоже держал свои недоверие и неприязнь к Грюму при себе, хотя порой косился на него не менее недоверчиво.

В общем и целом поездка прошла не редкость мирно - словно Пожирателей Смерти вообще никогда не существовало на свете. Ни от них, ни от их агентов не было ни слуху ни духу. Как и в прошлый раз, автобус первым делом доставил на место нас, высадив по пути лишь одного волшебника мрачного вида, который всю дорогу не переставая ворчал, причем, кажется, осуждая все подряд, о чем только думал - погоду, министерство, дорогу, водителя, кресло, в котором сидел, газеты и все остальное.

Едва добравшись до места и оттащив вещи в спальню, мы всей компанией собрались на кухне, чтобы отправляться в больницу. На сей раз, как и в прошлый, мы решили воспользоваться магловским транспортом, но теперь уже не метро. Ехать в подземке было слишком рискованно, да и такая толпа народа непременно привлекла бы внимание. Неплохо знакомая с магловской жизнью, Тонкс сбегала на соседнюю улицу из из автомата заказала три такси, чтобы доставить на место всю нашу внушительную компанию. Разбившись по три человека, мы должны были отправляться по отдельности, с интервалом по пятнадцать минут. В первую очередь отправились Рон и Джинни, в сопровождении Люпина, вторую заняли девушки - Гермиона и Блейз в сопровождении Тонкс. Сириус должен был сопровождать нас с Драко в последнюю очередь, сменив Грюма, который, несмотря на все усилия, для магловского мира выглядел, все же, чересчур необычно. Признаться, несмотря на все тревоги и волнения, меня почему-то страшно обрадовала перспектива побыть с Сириусом - хотя мы провели вместе немало времени, да и, что и говорить, я успел за прошедшее время немного привыкнуть к мысли о том, что крестный вернулся. Скорее, моя радость была вызвана даже не осознанием, а фактическим подтверждением того, что он больше не разыскиваемый всеми преступник, как раньше, а полноправный и уважаемый член магического сообщества.

Новости в больнице мы получили довольно-таки обнадеживающие. Состояние близнецов стабилизировалось, и оба они уже приходили в себя, правда, ненадолго. Но даже по этим кратким периодам можно было судить, что психика парней если и пострадала, то не так страшно, как все опасались, - обычный посттравматический шок, не более. С укусами тоже все оказалось не так плохо - шрамы и следы, скорее всего, исцелить полностью так и не удастся, однако более серьезных последствий не предвиделось. Чтобы не расстраивать лишний раз старших Уизли, для которых тема среднего сына все еще была болезненной, я потихоньку расспросил о нем Билла, который тоже приехал в больницу, вместе с Флер. Он, впрочем, успокоил меня, заверив, что Перси с самого начала пострадал не так уж сильно, и по словам целителей, через пару дней будет в полном порядке. И все-таки я лично в этом сомневался. Может, физически он и поправится, но что будет с его душой, когда он узнает о смерти Пенелопы? И вообще - знает ли он об этом, или полагает, что она тоже всего лишь ранена? Билл, как я понял, у него самого не интересовался, да и мне, честно признаться, духу не хватило пойти навестить Перси, памятуя о письме, которое он написал Рону на пятом курсе. Том самом, где он писал, что я псих, и могу быть опасен для его брата, и вообще, - мое место в отделении для сумасшедших, в Мунго. Или, еще лучше, в Азкабане. И еще, что дни Дамблдора, как значимой в Волшебном Мире фигуры, сочтены.

Побродив немного вокруг палаты Перси, я, со стыдом задвинув голос своей гриффиндорской сущности подальше, так и не решился зайти к нему. Вместо этого, чтобы хоть чуть-чуть успокоить свою совесть, я хорошенько расспросил о его состоянии целителя, который отвечал за него, и рассказал ему о своих опасениях за душевное состояние Перси в связи с гибелью его девушки. Молодой колдомедик, - по-видимому, стажер, однако неплохо при этом знающий свое дело, - выслушал меня со всем возможным вниманием, и подтвердил еще раз, что, по его мнению, пациент действительно выказывал некоторые признаки депрессии. Кусая губы, я отправился обратно, на этаж, где возле палаты близнецов собралась вся наша немаленькая компания. Сейчас вряд ли имело смысл говорить с ними об этом, так что я решил приберечь свое мнение на потом. Однако мне действительно казалось, что поддержка родных могла немало значить сейчас для Перси. Да, он был неправ, и ему даже не хватило духа признать свои ошибки, когда это стало очевидным - но он все еще оставался их братом и сыном. К тому же, по большому счету, он не сделал ничего по-настоящему дурного - никого не ограбил, не убил, и даже не подставил. Всего лишь упорствовал в своих заблуждениях. Неужели Уизли - добрые и дружные, как никакая другая семья, - не могли простить его?

Как бы там ни было, за выходные ситуация немного прояснилась, и все с облегчением поняли, что она не так плоха, как нам казалось, по крайней мере, в отношении пациентов больницы. Конечно, само по себе, нападение на Косой переулок было ужасно. В дрожь приводил сам факт того, что напали на своеобразный культурный центр жизни Британского Магического Сообщества, не говоря уже о том, ЧТО ИМЕННО творили Пожиратели. Министерство объявило воскресенье днем траура по погибшим. В общей сложности под обломками зданий погибло пятнадцать человек, еще девять были убиты Пожирателями, а точное количество пострадавших не удавалось точно определить даже и через неделю напряженной работы аврората и Отдела Обеспечения Правопорядка. Далеко не всех удалось спасти, даже после того, как их доставили в св. Мунго. В той или иной степени пострадали практически все, кто в тот момент находился в Косом Переулке.

Скримджер воспользовался ситуацией в некотором роде в свою пользу, хотя в принципе, я все-таки перестал обвинять министерство в том, что оно лишь изображает бурную деятельность. То ли я повзрослел, то ли на мне сказывалось влияние холодно-рассудочного Малфоя, но теперь это не казалось мне таким уж страшным преступлением. В конце концов, людям действительно надо было верить в то, что хоть что-то находится под контролем, и не вполне вина министра - что это не удавалось. Он делал, что мог, и стал даже прислушиваться к мнению Дамблдора...

Встреча Блейз и Драко и его поверенным, состоявшаяся в Понедельник, чуть было не рассорила названных брата и сестру. Я не очень представлял, что конкретно послужило причиной разногласия - Дрей даже мысленно отказывался говорить об этом, - но вернулись они оба мрачные, раздраженные, и отказываясь говорить друг с другом. И мало того - почему-то гнев Малфоя направлен был отчасти и... на меня? При чем тут я, лично мне было решительно непонятно, но расспрашивать Драко, пока он немного не поостынет, я благоразумно не торопился. Впрочем, это не значит, что я сидел сложа руки - вместо этого я решил взять в оборот Блейз.

- Что у вас случилось? - спросил я, остановившись на пороге большой спальни, которую девчонки делили на троих. Блейз сидела на своей кровати, забравшись на нее с ногами, и обхватив руками колени. При виде меня она невесело хмыкнула.

- Да ничего особенного, - устало вздохнула она. - Просто... Он Малфой. Практичный, расчетливый, и никогда не упустит своего. И не своего.

- В смысле? - поднял брови я, приближаясь к ней. Блейз похлопала по краю кровати, приглашая меня сесть, и чуть подвинулась, освобождая побольше места.

- Ну, этот его поверенный, МакКинон, прочел все документы, и сказал, что я не обязана отрекаться от наследства. Он считает, что с тем, что есть, вполне реально выиграть дело, - сказала она.

- Ну, разве это плохо? - осторожно спросил я. Блейз фыркнула.

- Не знаю, - отозвалась она. - Понимаешь... ну, это все равно, как если бы тебе оставил наследство Джаред Поттер, еще до того, как ты его узнал, а кто-то другой - кто-то из его родных, допустим, - стал бы оспаривать его завещание. Ты бы стал судиться ради этого?

- Не знаю, - пожал плечами я. - Наверное, нет. Того что оставили мне родители, мне всегда казалось достаточно, к тому же, Сириус тоже объявил меня своим наследником, так что нужды в деньгах у меня нет. А если и появится - я молод, здоров, и... Ну, если удастся избавиться от Волдеморта, я вполне проживу своими силами, без всякого наследства. У меня есть руки, ноги и голова - я найду работу, и смогу себя обеспечить. Ну, а если победит Волдеморт - тогда вообще беспокоиться о наследстве незачем.

- Вот именно, - подтвердила Блейз. - Ты-то меня понимаешь. Я даже не знала умершую графиню. Когда-то в детстве Нарцисса возила меня к ней, но я была такая маленькая, что совсем этого не помню. Вряд ли это можно считать знакомством. И потом... Одно дело если бы я просто была упомянута в завещании - ну, это даже в какой-то степени... ну не знаю, приятно, наверное - что меня не забыли, что обо мне позаботились... Но судиться за это? Я не рассчитывала на это наследство, и оно мне не особенно нужно, я вполне обеспечена и так. Мне ничего не надо от этой семьи...

- А Драко считает, что ты должна... бороться?

- Ну, я же говорю - он прагматик до мозга костей. И, как и все Малфои, считает, что денег много не бывает. Он говорит, что одно дело, если бы шансов не было, а то, что сейчас - совсем другое. Он говорит, нельзя предсказать, как жизнь повернется, и сколько денег мне в ней понадобится.

- Ну и что ты теперь будешь делать? - поинтересовался я. Блейз, вздохнув, пожала плечами.

- Понятия не имею. С одной стороны, в чем-то он прав, а с другой... Стоит только подумать о том, чтобы прийти в суд, и сказать, что я буду бороться за это наследство - становится так противно... Ты тоже думаешь, что я глупая? - спросила она. Я невольно заулыбался - в глазах Блейз не было ни намека на жалобное выражение, присущее самоуничижению. В них светился вызов. Притянув ее к себе, я крепко обнял свою девушку и мягко коснулся ее губ своими.

- Нет, я так не думаю, - шепнул я. - Я думаю, что ты самая бескорыстная девушка, из всех, кого я встречал...

- Гарри, - фыркнула она, чуть отстраняясь. - Дело не в корысти, а в гордости, - объяснила Блейз. - Просто, понимаешь, судиться за это наследство - словно выпрашивать подачку. А это уже совсем другое дело...

- Значит, ты завтра откажешься от него? - спросил я. Блейз поморщилась.

- Думаю, что да. Драко меня убьет, ну, да и ладно, - сказала она. Я хмыкнул.

- Да брось, - заметил я. - Он может с тобой не соглашаться, но по большому счету - это исключительно твое дело. Я уверен, он поймет. И согласиться с тобой.

- Угу, - фыркнула Блейз с таким видом, точно я сморозил полнейшую глупость. - Сомневаюсь. Не то, чтобы он был особенно корыстным, или что-то в этом роде, но... Просто он не воспринимает все это так остро. Наверное, потому что ему пришлось за последние два года окунуться во всевозможные финансовые проблемы гораздо глубже, чем нам с тобой. Ну и привык ко всяким там... дрязгам.

- Наверное, ты права, - кивнул я. - но все равно, я уверен, он поймет, когда немного остынет.

- Надеюсь, - согласилась девушка, опустив глаза. Ее ладошка мягко поглаживала меня по плечу, а я все еще обнимал ее за талию, правда, уже не прижимая к себе. Решив исправить это упущение, я притянул Блейз поближе, и поцеловал.

Только теперь до меня потихоньку стало доходить, что мы с ней находимся наедине в спальне, и если наложить на дверь соответствующее заклятие, нашему уединению никто не сможет помешать. Почему-то я был твердо уверен в том, что Блейз была бы, так же как и я, не против такого развития событий. На поцелуи она отвечала, как всегда, весьма охотно, а ее руки давно хозяйничали у меня под рубашкой. Мы редко заходили дальше этого, даже на свиданиях - только один раз, вскоре после возвращения с каникул, мы оказались в пустом классе, и я уже начинал ласкать ее грудь. Но в тот раз у нас так ничего и не вышло - время близилось к отбою, за дверью послышались шаги, и нас чуть не застукал Филч. Так что пришлось забыть о ласках и поцелуях, срочно прятаться под мантию-невидимку и делать ноги. А потом навалилась учеба, тренировки по квиддичу, всякие дополнительные задания, отработки - мы с трудом находили время хотя бы просто побыть рядом в библиотеке, на виду у всех, не говоря уже о свиданиях и о чем-то большем.

Мысль о возможности заняться любовью, конечно, подспудно всегда присутствовала в моей голове - все-таки я здоровый семнадцатилетний парень, и к тому же, по уши влюблен. Но всерьез задумываться о том, чтобы осуществить это, я стал, пожалуй, незадолго до Нового Года - а точнее, после признания Малфоя о том, что у них с Джинни все уже было. Возможно, в какой-то степени это была зависть, а может, на меня повлияла еще и та фраза, сказанная Драко в запале: "Почему, по-вашему, нельзя одновременно любить девушку и спать с ней?". Да и последующий разговор с ним - хоть и касался его с Джинни, не мог не заставить меня задуматься о нас с Блейз, и попытаться примерить эту ситуацию к нам. Не так уж сильно мы и отличались... С одной стороны, я, конечно, опасался последствий, но с другой - мне все-таки хотелось этого больше всего на свете...

Однако и в этот раз, видимо, нам было не суждено. Стоило мне только всерьез задуматься о том, чтобы вытащить палочку и обеспечить нам уединение, как дверь за моей спиной заскрипела, и на пороге появилась Гермиона.

- Гарри, Блейз... - она запнулась, но, вопреки ожиданиям, не смутилась. - Так, ребята, прекращайте, и спускайтесь. Ужин готов, все ждут только вас.

Мы с Блейз неохотно оторвались друг от друга, смущенно поправляя одежду, и невольно пряча глаза. Гермиона, копируя МакГонагалл, поджала губы, но тут же улыбнулась.

- Гарри, ты бы лучше рубашку застегнул, прежде чем заправлять ее, - заметила она с неприкрытой иронией в голосе. Я в ответ скорчил рожу - под рубашкой на мне была футболка, так что я, в любом случае, выглядел прилично. Ну, возможно, заправлять рубашку, и правда, все же не стоило...

За ужином, осмыслив ситуацию, я пришел к выводу, что появление Гермионы было к лучшему. Малфой упоминал, что разбирается в чарах контрацепции, и я прекрасно понимал, что они не помешали бы и в нашем случае. Беда была лишь в том, что сам я их не знал, а попросить Драко научить меня, казалось немыслимой глупостью. Дружба дружбой, но я сомневался, что он благосклонно отнесется к тому, что я собрался переспать с его сестрой - пусть и только названной. Впрочем, это не значит, что у меня не было вариантов - надо будет поговорить с Сириусом. Почему-то мне казалось, что он должен в этом разбираться. Мысль о подобном разговоре вызвала у меня улыбку - крестный рвался заменить мне отца, и, как ни крути, подобные разговоры - ну, как я себе это представлял, - одна из отцовских обязанностей. Вот пусть и расхлебывает.

Однако мысли о контрацепции и связи с Блейз наводили не только на эти, слегка легкомысленные, размышления, но и на куда более важные и серьезные. И далеко не самым тревожным и значимым среди них было то, что мы с Блейз слишком молоды, чтобы заводить детей. Все-таки, как бы мне ни было это неприятным, но я не мог закрывать глаза на то, что сам был не обычным человеком, который может себе позволить реальные планы на будущее. Конечно, мне хотелось надеяться, что это - нечто большее, чем пустые мечты. Но стоило вспомнить о Волдеморте, как я понимал, что все-таки наши отношения в какой-то степени были неоправданным риском. Стоило ли усугублять его? Блейз и так могла подвергаться опасности, как моя девушка - а что будет, если она станет матерью моего ребенка, а значит и моей женой?

Впрочем, при мысли о женитьбе на Блейз, у меня все равно потеплело на сердце. Реальность - реальностью, но в семнадцать лет никакой занесенный меч над головой не запретит парню мечтать о будущем. Юность горяча и безрассудна, и в эту пору почти невозможно поверить с собственную смерть, даже побывав на грани. Я прекрасно сознавал, насколько мало у меня шансов победить Волдеморта - чаша у него, змея тоже все время рядом, и даже если мы сможем найти и уничтожить медальон, останется еще один крестраж, о котором мы можем строить лишь догадки. И нет никакой возможности проверить, насколько они далеки от реальности. И даже если каким угодно чудом нам удастся отыскать, раздобыть и уничтожить все четыре оставшиеся крестража - останется и сам Волдеморт, силой лишь самую малость уступающий Дамблдору. Но директор стар, и никто не знает, долго ли еще он продержится, а кроме того, пророчество недвусмысленно говорило, что именно я, в конце концов, должен буду убить красноглазого выродка. Я, а не Дамблдор. И что еще хуже - пророчество вовсе не обещает мне победы... Но несмотря на все мрачные соображения, в глубине души у меня почему-то жила уверенность, что я справлюсь - пусть наивная и по-юношески самоуверенная, но она была. Именно она помогала не сдаваться, упорно, по-гриффиндорски стиснуть зубы и идти вперед. Именно она заставляла отчаянно и по-детски верить в то, что со мной ничего не случится - что бы ни произошло, я выпутаюсь, выживу сам и спасу всех, кто мне дорог...

Pov Блейз Забини.

Утро в день суда выдалось солнечное, ясное, и в воздухе явно пахло весной. Это ощущалось даже здесь, в доме на площади Гриммо, который радостно распахнул окна навстречу теплу и свету. Правду сказать, работу Сириус проделал неплохую - дом теперь больше походил на жилой, пыль и ощущение затхлости исчезли, и, несмотря на то, что помещения все еще требовали капитального ремонта, внутри стало не в пример уютнее, чем прежде.

Вчерашняя перебранка с Драко так и не окончилась ничьей победой - каждый из нас оставался при своем мнении. Однако с утра брат спустился на кухню, как всегда, с иголочки одетый и безукоризненно причесанный, собранный и подтянутый, и, несмотря на хмурый вид, вполне решительный. Поприветствовав меня, он придирчивым взглядом окинул мою официальную мантию и строгую прическу - я собрала волосы в пучок, который заколола шпильками и закрепила на всякий случай заклинанием, чтобы не растрепался. Макияжа я использовала минимум - только чуть подкрасила ресницы и тронула губы бесцветным блеском. Драко моим видом остался доволен - ну еще бы, все-таки моей наставницей в этом была Нарцисса, истинная леди, превосходно разбиравшаяся и в моде, и в косметике, не говоря уже об этикете. Немного помолчав, брат приблизился ко мне вплотную.

- Ну что, ты все еще не передумала? - спросил он. Я покачала головой.

- Я не собираюсь становиться попрошайкой, Дрей, - твердо ответила я. - А если тебя напрягает необходимость следовать завещанию Люциуса, ты знаешь, я и на это не претендую.

- Не говори глупостей! - резко сказал Драко, и отвернулся, оскорбленный до глубины души. Мда, пожалуй, я перегнула палку. Потупившись, я неловко погладила юношу по плечу.

- Ну, прости, я знаю, дело не в этом, - сказала я. - Но правда, Драко, ты ведь прекрасно понимаешь, почему я не хочу настаивать. Уж для кого, а для тебя гордость - не пустой звук. Я... Ты же знаешь, все это семейство не интересовалось мной всю мою жизнь - им вообще наплевать было, жива я или умерла. Странно вообще, что меня упомянули в завещании. Но... Я всегда считала, что ОНИ нужны мне не более, чем я им, я никогда от них не зависела. И не собираюсь создавать впечатление, что мне что-то нужно. Моя бы воля, я бы вообще не вмешивалась в это, пусть бы сами решали свои проблемы....

- Я понимаю, - после некоторого молчания сказал Драко с тяжелым вздохом, и снова обернулся ко мне. - Это глупо, но я понимаю. На мой взгляд, ты поступаешь неразумно, потому что никогда нельзя предсказать, как сложится жизнь - тут и к Трелони ходить бесполезно, - он хмыкнул. - Ладно, дело твое. Я, в любом случае, поддержу тебя, что бы ни случилось. Да ты и сама знаешь, ты и без всякого отцовского завещания можешь рассчитывать и на меня, и на состояние Малфоев.

- Спасибо, - улыбнулась я. - Это для меня действительно важно.

До министерства мы добирались через камин - по словам Люпина, публичная сеть, ведущая в Министерство, была не так опасна, именно в силу своей интенсивной загрузки. Волшебники - как служащие министерства, так и простые посетители, сновали туда-сюда почти беспрерывно, и проследить за кем-то одним было во много раз сложнее, чем где-то, где поток посетителей был не таким насыщенным. МакКинон, толстый волшебник в годах, без бороды и с лысиной, сверкающей через зачесанные на нее пряди неопределенно-серых волос, встречал нас в Атриуме, прижимая к груди внушительную папку с документами, и, поймав взгляд Драко, неодобрительно покосился на меня.

- Ну что, юная мисс, вы все еще не передумали отказываться от своего законного наследства? - осведомился он покровительственно - осуждающим тоном. Я покачала головой. - Напрасно, напрасно, - пробормотал поверенный, скривив свое слегка одутловатое лицо в гримасе то ли сожаления, то ли неодобрения. - Впрочем, дело ваше. У вас есть еще шанс передумать. Я, на всякий случай, подготовил кое-какие документы, и уверен, дело не заняло бы много времени. Подумайте еще, время есть, пока дойдем до зала. Слушанье в административном отделе через полчаса, предлагаю явиться заблаговременно. Это произведет хорошее впечатление, а оно никогда не бывает лишним.

- Хорошо, - я неохотно кивнула. Этот человек не вызывал у меня симпатии. При кажущейся мягкотелости и некоторой неуклюжести, деловая хватка у него была железная. Драко предупреждал меня на его счет, называя МакКинона старым лисом, но по мне, так он больше походил на раскормленного, толстого, но матерого кота. Его обманчиво мягкий голос, в котором то и дело проскальзывали нотки металла, только усиливал впечатление, что, несмотря на кажущуюся безобидность, этот кошак вполне способен выпустить когти. Наверное, он и в самом деле был первоклассным адвокатом - ну еще бы, он ведь вел дела Малфоев, что само по себе говорит о многом - Люциус мог работать только с лучшим из лучших.

Мадам Кирк оказалась сухопарой женщиной, чем-то напоминающей МакГонагалл, только поменьше ростом и поизящнее. Еще что-то общее было у нее с моим отцом, которого я видела только на фотографиях в старых квиддичных журналах, найденных для меня Нарциссой. Может, это были зеленые глаза, такие же, как мои, а может - светло-русые, чуть кудрявые волосы. На меня дама смотрела с неприязнью и явным превосходством, словно я действительно была нищей попрошайкой, приставшей к ней на улице. В ответ на ее взгляд я с вызовом вскинула голову, и демонстративно обратилась к Драко с каким-то дурацким вопросом.

Слушанье проходило в небольшом кабинете, оборудованном под нечто, напоминающее зал суда, хотя и без кресла для подсудимого и кафедры свидетеля. Обвинителей тоже не было, вполне естественно, поскольку разбиралось не преступление, а всего лишь конфликт интересов. Посередине возвышалась судейская кафедра, а напротив нее - два стола, для каждой из сторон. Первым делом слово получила истица, которая с безмерно высокомерным видом заявила, что ее мать, графиня Мирабелла, в последние месяцы жизни выжила из ума, раз упомянула в своем завещании "эту безродную девчонку", о которой всю жизнь не желала ни слышать, ни знать. После этого она довольно долго распространялась о том, сколь много для одинокой графини сделала она сама, и двое ее сыновей, которые и должны были стать основными наследниками. Где-то посредине ее речи я с демонстративно скучающим видом откинулась на спинку стула, и бросила взгляд на Малфоя, откровенно забавляющегося ситуацией. С лица Драко не сходила презрительно-насмешливая улыбка, слушая излияния мадам Кирк, он то и дело кивал с преувеличенным пониманием.

- Мда, тяжелый случай, - заключил он, когда моя тетушка - как выяснилось, родная сестра моего отца, - прервала повествование, чтобы представить судье какие-то счета, или что-то наподобие того. Воспользовавшись паузой, я хмыкнула и нашарила под столом, за которым мы сидели, руку брата.

- Теперь ты понимаешь? - спросила я. Малфой кивнул.

- Ты права, - сказал он, пожав мою ладонь, а затем, склонившись к МакКинону, дернул поверенного за рукав. - Мак, - сказал он. - Я хочу, чтобы вы закончили этот фарс. Блейз не обязана все это выслушивать, а меня эти речи начали утомлять. Разбейте их в пух и прах, пусть подавятся своим наследством. Вы это умеете.

- Вы уверены? - МакКинон окинул нас обоих внимательным взглядом, но, осознав, что оба мы вполне серьезны, пожал плечами. - Дело ваше, поступайте, как знаете. Я все еще считаю, что выиграть это дело мы могли бы очень даже легко. Впрочем, вас можно понять. Разбирательство действительно напоминает фарс.

- Стойте! - зашипела я, бросив на Драко укоризненный взгляд. - Давайте обойдемся без излишнего унижения, - сказала я МакКинону. - Я просто хочу все это побыстрее закончить, и забыть как страшный сон. Завершите дело, и пусть она упивается своим превосходством - мне все равно!

Юрист бросил вопросительный взгляд на Малфоя, но Драко лишь фыркнул, демонстративно пожав плечами.

- Как угодно, - кивнул поверенный.

Поднявшись со своего места, он громко откашлялся, привлекая внимание, и окинул всех присутствующих взглядом, исполненным профессионального превосходства.

- Сожалею, что вынужден прервать занимательное выступление миссис Кирк, Ваша честь, - хорошо поставленным голосом сказал он, обращаясь к судье, плотной даме лет сорока, которая слушала мою тетку со скучающим видом. Одарив МакКинона оценивающим взглядом, она солидарно улыбнулась ему.

- Уверена, советник, у вас есть для этого веская причина? - поинтересовалась она, весьма благосклонно. МакКинон ответил широкой "крокодильской" улыбкой, недоброй и хищной.

- Ну разумеется, - мурлыкнул он тоном кота, выпускающего когти. - На мой взгляд, более существенной причины, чем экономия времени - Вашего, моего, моих клиентов и самой мадам истицы - не существует, Вы со мной согласны? Итак, с Вашего позволения, Ваша честь, моя клиентка, мисс Забини, уполномочила меня сделать заявление от ее имени.

- У этой девчонки еще будет время выступить со своим заявлением! - возмущенно фыркнула мадам Кирк, вздергивая нос. Ее адвокат поспешно начал рыться в бумагах, хотя не очень понятно, что он хотел там найти - может, доказательство того, что мы обязаны дожидаться своей очереди?

- Как я уже сказал, миссис Кирк, мы намерены поберечь свое время, равно как и Ваше, - обманчиво мягко возразил МакКинон. - В свете этого заявления, увы, дальнейшее разбирательство становится лишь пустой тратой времени. Мисс Забини намерена полностью удовлетворить ваш Иск, и официально отказывается от причитающейся ей по закону части наследства, упомянутой в завещании покойной графини.

На минуту в зале воцарилось молчание. Адвокат миссис Кирк со стуком захлопнул свою папку, так что листы пергамента из нее едва не разлетелись в разные стороны. Сама тетка, прищурившись, смотрела на меня, словно только теперь дав себе труд разглядеть меня как следует.

- Кто бы мог подумать, что у этой девчонки есть совесть, - пробормотала она вполголоса, вроде бы, только для себя, но так, что ее услышали все. Я сердито фыркнула, на мгновение в душе ощутив сожаление, что не позволила МакКинону сделать так, как предлагал Малфой.

Дальнейшая процедура заняла от силы полчаса. Необходимые документы у адвоката мадам Кирк были уже подготовлены, и после того, как их проверил МакКинон, я подписала их без малейшего сожаления. По обычаям Магического Мира, помимо сторон и адвокатов, отречение должно быть подписано, по меньшей мере, одним свидетелем с каждой стороны, так что присутствие Драко в конечном итоге оправдало себя не только моральной поддержкой. Со стороны тетки свидетелем был ее муж, Эдуард Кирк, тоже чистокровный, из небогатого рода с отличной репутацией. Во время слушанья он откровенно скучал, едва ли не зевая, но во время подписания документа, при виде выведенного на пергаменте каллиграфическим почерком "Д.Т.Л.Малфой", несколько оживился. Как выяснилось, он оказался чем-то обязан Люциусу, и счел за честь повстречать его сына и принести ему запоздалые соболезнования. Меня, признаться, несколько удивляло то, что со смертью Малфоя-старшего его позор, заключение в тюрьме и причастность к преступлениям Темного Лорда если и не забылись, то оказались как-то отодвинуты на второй план, однако это было именно так.

Возвращение на площадь Гриммо вызвало и облегчение, и легкую грусть. Облегчение - от того, что все позади - суд, разбирательство, неприятности, а грусть - от того, что семье своего отца я не нужна настолько, что они не хотят иметь со мной абсолютно ничего общего. Я никогда в своей жизни не сделала никому из них ничего дурного, не сказала о них плохого слова, ничего не требовала и не просила. Горько было осознавать, что при этом им самими абсолютно все равно, что будет со мной, невзирая на родную плоть и кровь. Я и сама не ожидала, что мне будет так больно осознавать это - ведь раньше это никогда не имело для меня значения!

Но долго горевать и предаваться раздумьям у меня не оказалось ни времени, ни возможности. Поскольку суд закончился, все формальные причины находиться в Лондоне и дальше пропускать занятия, отпали. Близнецы Уизли медленно поправлялись, но их состояние уже не внушало опасений. Им предстоял длительный курс реабилитации в Больнице Святого Мунго, но, в отличие, например, от Долгопупсов, их случай не был безнадежным. Оба брата пережили сильный шок, и им нужно было время, чтобы придти в себя, но все-таки были все шансы на то, что им удастся со временем если и не забыть о происшедшем, то хотя бы пережить это и смириться.

Их средний брат, Перси, преподнес своим родным немалый сюрприз, сразу же после выписки заявившись на порог родного дома с покаянием. Мало того - он выразил рьяное желание вступить в Орден Феникса и сражаться против Темного Лорда, чтобы отомстить за смерть Пенелопы. Не знаю, как насчет Ордена, но в семью его, естественно, приняли с распростертыми объятьями - смягчился даже Рон.

Пользоваться каминной сетью и портключами все еще считалось небезопасным, поэтому Сириус снова заказал для нас билеты на "Ночной Рыцарь". Этой ночью намечалось полнолуние, так что вместо профессора Люпина нас сопровождал Билл Уизли, чья смена в Григоттсе как раз заканчивалась ко времени нашего отъезда. Несмотря на зелье, о котором рассказывал Гарри, полнолуние было нелегкой порой для оборотня, и Люпин предпочитал загодя укрыться в уединенной комнате, чтобы спокойно переждать опасный период. Место Грюма, занятого какими-то делами Ордена, снова занял Сириус, а вот Тонкс явилась как по расписанию, хотя выглядела усталой и расстроенной. Ее волосы - обычно розовые, как жвачка, или какого-нибудь другого, не менее яркого оттенка, сегодня были тускло-серыми, да и весь вид был поникший. Однако поприветствовала она нас весьма радушно, и на вопрос Сириуса, все ли с ней в порядке, ответила довольно бодро.

Автобус прибыл с некоторым опозданием, однако мы не особенно обеспокоились этим - на уроки мы все равно не успевали, а пропуск ужина не так уж страшен (тем более, что если станет уж совсем невмоготу, запросто можно будет наведаться на кухню). В отличие от прошлого раза, сегодня "Ночной Рыцарь" отправляла другая смена - та самая, которая, по словам Гарри, дежурила в ночь его первой поездки на этом чуднОм транспорте. Кондуктор мне, откровенно говоря, не понравился, хотя, наверное, дело было во внешности. Стэн Шанпайк не отличался привлекательностью, да и манеры его оставляли желать лучшего. Нет, в принципе, он вел себя вежливо, но что-то было в нем такое... излишняя фамильярность, наверное, или какой-то пустой, стеклянный взгляд, словно он постоянно думал о чем-то своем. В общем, я была рада, когда нам с Гарри достались места наверху, вместе с Тонкс и Сириусом, подальше от неприятного кондуктора. Драко и Джинни с Роном и Гермионой устроились внизу, вместе с Биллом, и я бросила на брата сочувствующий взгляд. Каково было Малфою оставаться в компании одних только Уизли - трудно представить, хотя, в принципе, если у них с Джин, и правда, все серьезно, то ему все равно придется привыкать.

Я не спешила устраиваться с комфортом, памятуя о том, как в прошлый раз нас доставили на место буквально за полчаса. Однако то ли на сей раз никто не предупредил водителя и кондуктора, что нас необходимо доставить на место в первую очередь, то ли еще почему-то, но "Рыцарь" катил и катил вперед, то и дело перемещаясь с места на место. Мы высаживали и подсаживали пассажиров, а время шло и шло. Впрочем, наши провожатые не выказывали особенного беспокойства, так что я старалась тоже держать свои подозрения при себе. Наконец Сириус прервал негромкую беседу с Гарри, которую я едва разбирала, и, крепко вцепившись в поручень своего кресла, поднялся на ноги.

- Пойду, узнаю, долго нам еще ехать в этой болтанке, - сказал он, наклонившись к нам. Гарри вопросительно посмотрела на крестного, и задал тот самый вопрос, который занимал и меня

- Сириус, а почему сегодня так долго? В прошлый раз мы прибыли сразу, а сегодня...

- Мы решили, что так будет проще, чтобы не привлекать к нашей компании излишнего внимания, - отозвался Блэк. - На этих, - он многозначительно кивнул в сторону лесенки вниз, явно намекая на водителя и кондуктора, - нельзя положиться так же, как на Марка и Дерека. Не то, чтобы их всерьез подозревали, но лишняя осторожность не повредит. К тому же, нам предстоит проделать некоторый путь от Хогсмида. Скорее всего, за вами пришлют карету, но даже в этом случае, вам лучше подстраховаться,- и он, подмигнув, стал пробираться по проходу к лестнице.

Как раз в этот момент автобус совершил особенно резкий вираж, такой, что Сириус не устоял на ногах, и свалился, чуть ли не на колени полной ведьме с объемистым ридикюлем, которая важно сидела на установленной почти у дальней стенки небольшой софе, и покуривала трубку, которая, впрочем, почти не дымила. Мы бы рассмеялись, если бы следующим, не менее резким виражом, меня не швырнуло на Гарри, а Поттер, с чисто слизеринской наглостью, не преминул этим воспользоваться, чтобы перетащить меня к себе на колени.

Однако время для заигрывания было выбрано неудачно. Автобус снова заложил резкий вираж, и мне показалось, что он близок к тому, чтобы опрокинуться. Нас всех, вместе с креслами и стульями, швырнуло вправо, затем снова влево, "Ночной Рыцарь" выделывал немыслимые пируэты, словно мчался по минному полю, объезжая взрывы! Еще один вираж, визг тормозов, слышный даже здесь, на втором этаже, крики пассажиров...

Мне показалось, что мир завертелся, чувство ориентации в пространстве изменило мне, и я сама, к своему стыду, не сдержала вопль, ощущая, как пол, да и какая бы то ни было опора исчезают. Немыслимый грохот, рев мотора, беспорядочные вопли... потом удар - и все потемнело вокруг.

Сознания я не потеряла, но на какое-то время была слишком ошеломлена, чтобы осознавать, что происходит вокруг меня. Наконец, когда шок от падения прошел, я пошевелилась, и поняла, что вокруг действительно темно - весь свет в автобусе погас. Я лежала на сваленных в кучу стульях, придавленная еще парой сверху, и у меня жутко болело все тело. Неудивительно, впрочем, учитывая, в какой болтанке мы побывали - да на мне места живого не было! И, как будто этого было мало, я вдруг с неумолимой четкостью осознала, и что иссиня-черный прямоугольник над головой - ничто иное, как кусочек неба, виднеющийся в боковое окно автобуса, оказавшееся, невесть почему, на месте потолка. Кажется, "Ночной Рыцарь" все-таки свалился на бок? Зашипев от боли сквозь стиснутые зубы, я кое-как скинула с себя стулья, и, нашарив палочку в кармане, вытащила ее, с намерением зажечь Люмос и осмотреться.

- Не надо! - сдавлено проговорил женский голос совсем рядом со мной. Я обернулась, и с трудом различила в мешанине стульев и кресел очертания Тонкс, тоже кое-как выкарабкивающейся наверх. - Не надо света. Лучше не привлекать внимания, - пробормотала она, так же как и я, шипя от боли.

- Где остальные? - задала глупый вопрос я. - Гарри? Гарри!

- Ох... Я здесь... жду.... когда ты... с меня... слезешь... - простонал знакомый голос прямо из-под меня. Я дернулась, с намерением вскочить, но встать на что-то тут было не так-то просто. Все обозримое пространство было завалено стульями и креслами, вперемешку с парой человеческих тел, которые, к счастью, шевелились. Кое-как я все-таки умудрилась приподняться и отползти в сторону, чтобы освободить Гарри. Кряхтя и постанывая, Поттер выбрался из-под обломков своего стула. В полумраке, к которому глаза постепенно привыкали все больше, его лицо казалось испуганным и почти детским.

- Ты как? - спросила я .

- Это моя реплика, - крякнул Гарри, спихивая со своей ноги отвалившийся валик кресла.

- Я... Ничего, хотя не сказать, чтобы бывало хуже, - заметила я, потирая особенно сильно болевшее бедро. - Ты не сказал, как ТЫ!

- Как будто по мне трактор проехал, - поморщился Гарри, почти освободившись, но безуспешно пытаясь вытащить свой кроссовок, застрявший между двумя обломками. К счастью, под нами, вроде бы, никого больше не было. Пассажиров, в принципе, оставалось не так уж много - четверо с нами, наверху, считая и полную ведьму, на которую счастливо приземлился Сириус, и еще с десяток внизу, считая и остаток нашей компании. Третий этаж пустовал. - Впрочем, кажется, ничего не сломал, - заметил Поттер, все-таки высвободив наконец свою ногу. - А остальные? Сириус!

- Я здесь, Гарри, и тише, во имя Мерлина! - отозвался приглушенный голос Блэка - Вы там целы?

- Мы трое - да, - отозвалась вместо Гарри Тонкс, перебравшись через груду стульев, и осторожно встав на плоскую спинку кресла возле меня. Сама я устроилась на сиденье стула со сломанными ножками, Гарри же, в отличие от нас, осторожно, стараясь не наделать шума, пытался расчистить хоть немного места.

- Что произошло? - спросил Гарри, крякнув от натуги, пока пытался сдвинуть с места особенно массивную деталь - видимо, от софы, на которой восседала полная ведьма.

- Я видел вспышку слева, к-к-красную! - подал голос один из магов, сидевших раньше впереди нас.

- Похоже, на нас напали, - заметил Сириус. - Так, палочки у всех есть?

Никто не успел ответить - в проеме, где раньше помещалась лестница, мелькнул синеватый свет, и все насторожились.

- Сириус! Гарри! - позвал приглушенный, но знакомый голос.

- Мы здесь, Билл, - отозвался Блэк, вздыхая с облегчением. - А вы там как?

- У Рона сломана нога, а у Драко повреждена ключица, - отозвался Билл. - Джинни и Гермиона в порядке, отделались несколькими синяками. А вы тут как?

- Тоже отделались синяками, что удивительно, - хмыкнул Сириус. - Ты видел, что случилось?

- Перед нами мелькали какие-то вспышки. Эрни пытался увильнуть от них, пока Стэн его не оглушил, - отозвался Билл. - Кажется, как ни странно, Скримджер был прав на его счет...

- Не может быть! - ахнул Гарри.

- Возможно, это был Империус, - хрипло проговорил Блэк. - Как бы там ни было, давайте-ка расчистим место. Детей надо отправить на третий этаж, как считаешь, Билл?

- Это кто тут дети? - раздраженно спросил еще один голос из-за спины Билла.

- А некоторых раненных просьба заткнуться, - припечатал второй. Я покачала головой. Драко и Рон - эти двое даже в такой момент не могут перестать препираться.

- От раненных слышу, - фыркнул Малфой, и тут же приглушенно вскрикнул. - Уизли, ты спятил! Думай, хоть изредка, что делаешь! Я понимаю, что тебе не свойственно, но все-таки!

- А ну, тихо там! - рявкнул вдруг Сириус.

В наступившей тишине снаружи отчетливо донеслись чьи-то голоса, а затем, наполнив ужасом сердца тех, кто был внутри - громовой удар по "крыше", которой в настоящий момент была боковая стена автобуса. Корпус содрогнулся, будто получив удар одним из могучих стволов Гремучей Ивы. Словно наверх вспрыгнул некто очень и очень тяжелый. Но кому под силу такой прыжок? Автобус был достаточно широким, и теперь импровизированный потолок находился над нами на высоте в два человеческих роста!

В проеме окна мелькнула темная тень, затмевая звезды. Гарри мгновенно вскинул палочку, и вполголоса пробормотал заклятие неразбиваемости.

- Отличная идея, - похвалил Сириус. - Все слышали? Быстрее, быстрее, надо зачаровать окна! Билл, надо поставить в известность Орден!

- Уже, - отозвался Уизли-старший. - Я послал сообщение сразу, как только мы упали. Но помощь прибудет, в лучшем случае, минут через пятнадцать - двадцать. Надо продержаться это время.

- Так, надо забаррикадироваться. Пожалуй, лучше всего, здесь. А ну, помогите-ка, - обратился Блэк к нам, пока Гарри зачаровывал окна. Однако закончить "баррикады" мы не успели. Переднее, видовое стекло, до которого мы еще не дошли, с громким звоном лопнуло, впуская полубезумный женский смех, и, вторя ему - рычание крупного зверя. Корпус автобуса задрожал, сверху донесся скрип, будто по металлу и стеклу скребли острые когти. Гарри, встав рядом со мной, недрогнувшей рукой наставил палочку на пустой оконный проем.

В следующий момент корпус снова ощутимо содрогнулся, а затем посреди потолка зазмеилась, расходясь в стороны, гигантская трещина. Сверху посыпались осколки стекла и обломки металла, потом донесся оглушительный скрежет и грохот, и пол снова ушел из-под ног. Я мертвой хваткой вцепилась в попавшийся мне под руку поручень, молясь лишь о том, чтобы не потерять палочку.

Автобус словно разодрали напополам, как хищник разрывает добычу. Две части со страшной силой откинули в стороны, и я снова была на какой-то момент оглушена падением.

Когда я немного пришла в себя, пространство вокруг меня уже не было таким темным, как прежде, непрерывно озаряемое вспышками заклятий. Я осмотрелась. Я лежала, тряпичной куклой свалившись в угол, "половинка" автобуса, в которой я оказалась, была закручена чуть ли не спиралью, так что, наверное, я осталась в живых только чудом. Палочка, к счастью, была у меня в руке, но, попробовав пошевелиться, я ощутила резкую боль в груди. Сначала я испугалась, что у меня сломаны ребра, но вздохнув, поняла, что отделалась, в худшем случае, трещиной. Но вот когда мне все-таки удалось кое-как подняться, я обнаружила, что не могу опереться на правую ногу - это было уже хуже.

Чертыхаясь, я кое-как добралась до загнутого, рваного металлического края того, что когда-то было боковой стенкой "Ночного Рыцаря", и осторожно выглянула.

Моя "половинка" автобуса - верхняя, - лежала метрах в двадцати от тускло освещенной несколькими магловскими фонарями ленты шоссе, по другую сторону которого виднелся покореженный остов того, что осталось от нижней части. На шоссе... На шоссе кипел бой. Нельзя сказать, чтобы местность была ровной - холмы, низинка, поодаль, с моей стороны - живая изгородь, а напротив, за дорогой - жиденький лесок. С такого расстояния - не бог весть какого, но все же, - я не могла полностью охватить взглядом картину боя, но видела, как мечутся во все стороны темные фигуры в темных плащах, и как отбиваются от них другие, в обычной одежде. Но что самое ужасное - как ни старалась, я не могла найти глазами Гарри!

Осторожно попробовав спуститься на землю, я вынуждена была признать, что нога все-таки сломана. Проклиная про себя тот факт, что так и не удосужилась научиться более серьезным целительным заклинаниям, чем простенькое гаррино "Асклепио", годное только для заживления синяков и порезов, я торопливо пыталась припомнить заклятие для наложения шины, но тоже без особого успеха. Что же делать? Я не могу сидеть тут сложа руки, но и лезть в битву со сломанной ногой - чистое безумие! Впрочем, тревога за Гарри была куда сильнее голоса любого здравого смысла... может, если я не смогу соорудить шину при помощи магии, я хотя бы сумею изготовить из этих сломанных поручней что-то вроде посоха, на который смогу опереться?

Шепотом произнося заклятия - я была слишком потрясена и ошеломлена для невербального волшебства, - я отделила от скрученных чуть ли не в узел металлических трубок поручней длинную, искривленную немыслимым образом трубу, и попыталась сообразить, какими чарами смогу ее выпрямить, и насколько придется ее укоротить. Скрип металла с противоположной стороны заставил меня замереть. Опустив металлическую палку, я осторожно отодвинулась назад, к той ненадежной защите, которую давала искривленная стенка автобуса. Снова послышалось достопамятное рычание, и я с ужасом осознала, что на улице стоит почти ночь, стемнело, и в небеса за кромкой леса выплыла полная луна. Салазар-основатель, неужели нападающие действительно привели с собой оборотня?

Тварь, медленно, крадучись выбравшаяся из-за края автобуса, была самой отвратительной, какую я только видела. Раньше мне приходилось наблюдать оборотней только на картинках - правду сказать, в Малфой-Маноре соответствующей литературы множество, так что я считала себя своего рода знатоком... Во всяком случае, была уверена, что не удивлюсь, если увижу одного вервольфа в живую. Но этот... почти черный в неверном смешанном свете луны, магловских фонарей и вспышек боевых чар, он показался мне огромным - ростом чуть ли не до небес. Наверное, у страха глаза велики, однако оборотень и впрямь был больше своих собратьев. Опять же, в отличие от них, он не стоял на всех четырех лапах, подобно волку, и передние его конечности оканчивались когтистыми пятернями, по строению больше напоминающими человеческие руки, чем звериные лапы. Слишком высоко расположенные уши стояли торчком на макушке, а верхняя губа в оскале приподнималась, обнажая острые, как бритва клыки. Желтые глаза сверкали красноватым отблеском - тварь жаждала добычи.

Палочка в моей руке дрожала, а на глазах выступили слезы. Руку даю на отсечение - передо мной никто иной, как Фенрир Грейбэк, оборотень, две половинки которого живут в полной гармонии друг с другом. Насколько его человеческий мозг сейчас способен контролировать его тело? Вопрос был важнее, чем кажется. Оборотень способен либо обратить человека, укусив его, либо сожрать. От человека с рассудком Грейбэка можно ожидать и чего-то похуже, начиная от пыток, и заканчивая насилием. Воображение подсказало вариант, когда насильно обращенная и изнасилованная оборотнем, ведьма становилась его спутницей и супругой, и я с трудом сдержала рвотный позыв. А Тварь, непрерывно, но тихонько рыча, медленно приближалась ко мне на полусогнутых лапах.

Ужас, сковавший меня, отступил, оставив дрожь во всем теле, и почти наполнив душу отчаянием. Что я могу противопоставить оборотню - у меня нет серебряного оружия, единственного, что ему страшно! У меня, Гриндевальд побери, вообще нет при себе ничего серебряного - даже элементарного сикля! Их последних сил собрав в кулак остатки воли, я подняла свою импровизированную палку трясущимися руками, и выставила ее перед собой. Изогнутый конец уперся почти в грудь чудовища, короткий рык, движение...

Большая часть моего "оружия" со звоном рухнула на пол, и мне оставалось только в панике уставиться на конец, откушенный мощными челюстями, словно кусок печенья. Взвизгнув, я швырнула в оборотня остаток палки, одновременно вскидывая волшебную палочку.

- Ступефай!

Жалкая попытка, я и сама это понимала. Оборотни защищены таким количеством темной магии, особенно в первые часы восхода луны, что достать его чарами - никакой надежды. Его лишь оттолкнуло на пару шагов, не больше. Рычание стало громче, зверь припал поближе к земле, готовясь к прыжку.

- П-петрификус Тоталус! - почти всхлипнула я. Тот же эффект, но на сей раз пасть ощерилась полностью, а в глазах, устремленных на меня, вспыхнула жажда крови. Мне никогда еще в жизни не было так страшно, как при мысли, что через мгновение, неотвратимо, словно сама судьба, эти жуткие клыки сомкнутся на моей шее. И тут же с холодной ясностью поняла: есть только одно заклятие, против которого не устоять даже оборотню. Конечно, сила Луны ослабит эффект, но в моей ситуации выбирать не приходится. Одно-единственное заклятие, которое может сейчас спасти мне жизнь. Но хватит ли у меня сил, хватит ли у меня духу произнести его?

Грэйбэк распрямился, словно отпущенная пружина, кинувшись вперед, и у меня оставалась лишь доля секунды, чтобы попытаться спастись. Я извернулась, падая в сторону, и не сдержала крика от резкой боли в сломанной ноге. Массивное тело впечаталось в стену, в которую я только что вжималась, но оборотень сориентировался мгновенно. От удара металл прогнулся, и хватило одного удара его могучей лапы, чтобы смять останки стенки автобуса, точно лист картона. Рычащий зверь обернулся ко мне, и я поняла, что выбора не осталось. Отринув все сомнения, я вскинула палочку, ткнув ее почти в бритвенно-острые зубы оборотня.

- Авада Кедавра!

Смертоносное проклятие ударило прямо в оскаленную пасть, проникая внутрь. Взгляд Грейбэка остекленел, и чудовищный волк мертвым грузом повалился набок.

Но он был еще не мертв. Волка-оборотня в полнолуние убить чарами невозможно, равно как и любым другим оружием, кроме серебряной пули, или кинжала. Однако Авада в глотку - способ достаточно эффективный, чтобы хотя бы вывести его из строя на часок. Содрогаясь от упадка сил, вызванного темным заклятием, я отползла в сторонку, сдерживая рвотные позывы. Почему-то в памяти всплыло лицо Люциуса, серьезное и сосредоточенное, когда он объяснял нам принципы действия убийственного заклятия. "Вы должны уметь защитить себя, и иногда другого выбора не остается", - сказал он тогда. В тот момент, в четырнадцать лет, это казалось ужасным и отвратительным, ведь всегда можно обездвижить и обезоружить противника... Я не могла понять, зачем же нужно обязательно убивать? А вот теперь я понимала.

- Спасибо, папа... - пробормотала я, кое-как поднимаясь и садясь.

При взгляде на свою ногу, я снова не сдержала вопль ужаса. Порванный чулок потемнел от крови, и мне потребовалось пара минут, чтобы осознать, что нечто белое, виднеющееся выше щиколотки - мои собственные кости.

- О-о... - мягко сказал женский голос, и я с содроганием узнала Пожирательницу, неспешно выплывшую из-за останов корпуса "Ночного Рыцаря". - Наша детка доросла до Непростительных... Ну же, Блейз, разве ты не хочешь поприветствовать свою приемную тетушку? - в тоне Беллатриссы явно сквозила издевка. Она прекрасно понимала, что в моем состоянии мне не хватит сил на повторную Аваду - только не при открытом переломе, потере крови и шоке после первого в жизни применения проклятия (обучение не в счет, мы никогда не тренировались на чем-то сложнее пауков). Я медленно стала отползать назад, но боль в ноге при каждом движении была просто ужасна, да и, в любом случае, я понимала тщетность своих попыток избежать расправы. Белла шагнула вперед и наступила на волочащийся за мной подол моей мантии. Я всхлипнула, осознав, что окончательно проиграла, и закрыла глаза в ожидании неизбежной гибели. И тут, непонятно откуда, - возможно, от Гарри? - во мне проснулись гордость, и даже, наверное, отвага. Если мне суждено умереть, я не погибну зажмурившись, и дрожа от страха, как полное ничтожество. Открыв глаза, я с вызовом посмотрела на Пожирательницу.

- Ну, чего ты ждешь? - почти крикнула я. - Убей меня, что ты тянешь?

- Убить тебя? - переспросила Белла, и визгливо расхохоталась. - Нет, девочка моя, убить тебя было бы слишком просто. Ты еще можешь послужить Темному Лорду...

- Ты спятила! - нарочито бравировала я, хотя внутри все сжалось. - Я не стану служить Ему!

- Дорогая моя, почему ты решила, что кто-то спросит твое мнение? - хихикнула Пожирательница, и наклонилась вперед. Ее рука потянулась ко мне - медленно, точно в кошмарном сне, и я точно знала, что если она коснется меня, произойдет что-то ужасное и непоправимое. Но при этом я почему-то не могла пошевелиться, словно загипнотизированная, глядя на приближающуюся ко мне ладонь с обкусанными ногтями...

- Ступефай! - раздался из-за моей головы женский голос, резкий, как удар хлыста.

Беллатрисса вскинула взгляд, удивленно охнула, а в следующую минуту ее смело прочь силой ошеломляющего заклятия. Впрочем, оно не подействовало и вполовину так хорошо, как хотелось бы, - Белла успела заслониться, поэтому не потеряла сознания. Кинув на меня злобный взгляд, она скользнула прочь, и растворилась в полумраке ближайшей тени, будто аппарировав, но характерного хлопка так и не последовало.

- Блейз! - воскликнул все тот же голос, что наложил заклятие, и возле меня упала на колени Тонкс. - Хвала Мерлину, ты жива! Как ты?

- Нога! - всхлипнула я, едва сдерживая слезы от пережитого потрясения.

- Ох ты! - присвистнула девушка-аврор, и выдала ругательство, от которого у меня заалели уши. - Так, лечить переломы я не очень, но подлатать смогу, - сказала она, взмахивая палочкой и наложив невербальные чары, вправившие сломанные кости на место и сложившие их в правильном порядке. Я еле сдержала вопль - боль была просто адская. Тонкс сочувствующе погладила меня по плечу. - Ферула! - сказала она, снова указывая на мою больную ногу палочкой. Прочные бинты плотно обмотали мою икру, фиксируя ее к шине, и я почувствовала некоторое облегчение. Нога все еще болела, но уже не так сильно. - Сможешь встать? - спросила Тонкс.

- Да, наверое, - кивнула я, и медленно поднялась на ноги с помощью аврорессы. Стоять было больно, а опираться на поврежденную ногу - еще больнее, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Слабо улыбнувшись Тонкс, я кивнула.

- Ну, вот и хорошо, - кивнула она в ответ. - А теперь, давай-ка двигать отсюда. Надо продержаться до прихода подкрепления...

- Тут оборотень... Грэйбек, наверное, - пробормотала я. - Я его ударила, но он скоро очнется...

- Ты вывела из строя оборотня? - с некоторой долей восхищения переспросила Тонкс, помогая мне обойти обломки автобуса. По всему пространству, вплоть до шоссе, валялись обломки мебели и куски обшивки "Ночного Рыцаря", а земля была рыхлой, точно вспаханное поле. - Как ты это сделала?

- Что? - не сразу поняла я.

- Ну, оборотня, - пояснила Тонкс, лихорадочно озираясь. По обе стороны шоссе продолжали мелькать цветные вспышки, правда, к счастью, ни одной зеленой. Бой постепенно смещался, насколько я могла судить, в сторону второй половинки автобуса. - Так чем ты его достала? - снова спросила авроресса, хотя, как я подозревала, ответ ее не особенно интересовал - просто нужно было отвлечь меня от боли в ноге и страха перед продолжением битвы.

- Авадой, - неохотно ответила я на ее вопрос, в глубине души благодаря ее за попытку - хоть и не особенно успешную.

- Авадой? Ты умеешь накладывать непростительные?

- Я слизеринка! И приемная дочь Пожирателя Смерти, - фыркнула я. - Чего еще ты от меня ждешь?

- Да нет, я так... - пробормотала Тонкс, явно слегка шокированная. - А остальными проклятиями ты тоже владеешь?

- Не особенно, - признала я, пока мы осторожно ковыляли к шоссе, подальше от основной схватки. - Круцио я так и не освоила, а Империо - с переменным успехом. Вот Драко - тот да...

- Угу... - буркнула авроресса. - Ладно, слушай сюда... - мы остановились в тени живой изгороди, где нас было не заметно с дороги. - Не знаю, почему, как и зачем, но этим ребятам нужна ты.

- Я??? - сказать, что я была ошеломлена - ничего не сказать. - Почему именно я? Зачем?

- Без понятия, - дернула плечом Тонкс. - Предпочту выяснить потом. Тебе надо уходить. Не знаю, зачем ты им, но знаю, что тебя не ждет ничего хорошего, если попадешься. И нас, думаю, тоже.

- Но ведь... - я запнулась. С одной стороны, я понимала, что она права, а с другой, сбежать с поля боя казалось непростительной трусостью. Уж не от Гарри ли я подцепила этот гриффиндорский героизм?

- Не спорь! - резко сказала авроресса. - С твоей ногой только в битву лезть не хватает! Значит так - нас, очевидно, здесь ждали. Вокруг установлен антиаппарационный барьер, а с портключами у нас, как ты понимаешь, напряженка. Видишь лесок вон там? - она указала на другую сторону шоссе. Я кивнула, смутно различив темную массу деревьев. - Держу пари, по другую его сторону барьер заканчивается. С нашей стороны тоже, где-то там, - она махнула рукой, указывая назад, - но по открытому полю далеко не уйдешь. Ты должна добраться туда, в лес.

- Но... Если они ищут меня, я и так далеко я не уйду, да еще с такой ногой, - возразила я. - Как ни крути, мне придется пересечь шоссе, а там свет, и меня заметят!

- Не обязательно, - хмыкнула Тонкс, и легонько стукнула палочкой по моей макушке. У меня создалось полное впечатление, что по волосам потекла холодная жидкость, точно она опрокинула мне на голову стакан воды. Я содрогнулась, и, опустив взгляд, охнула. Мое тело теряло собственный цвет, приобретая оттенки окружающих предметов. Ноги, при взгляде сверху, сливались со взрытой землей и уцелевшими кустиками травы, остальное тело - с живой изгородью, к которой я прислонялась.

- Дезиллюминационные чары? - пробормотала я. - Но Пожиратели все равно могут заметить!

- Нет, если я отвлеку их, - отозвалась Тонгс На моих глазах ее тускло-русые волосы начали удлиняться, одновременно приобретая знакомый золотисто-рыжий оттенок и завиваясь крупными кольцами. Открыв рот от удивления, я впервые наблюдала перевоплощение настоящего метаморфа. Пара минут - и на меня смотрела... ну, не моя точная копия, но очень и очень похожая девушка. Такие же волосы, лицо - не один в один, но достаточно напоминающее мое, чтобы незнакомый человек мог нас спутать. Правда, Тонкс ничего не могла поделать с тем, что была выше меня на полголовы, да и одеждой меняться не было времени, но оставалось надеяться, что у Пожирателей не останется времени придираться. И тут я словно очнулась.

- Нет! Ты же подставишься вместо меня! - крикнула я, мертвой хваткой вцепившись в рукав аврорессы. - Хочешь оказаться в ставке Волдеморта?

- Я аврор, дорогая, - фыркнула Тонкс. - Не переживай, в руки я им не дамся, и потом, как только ты смоешься, я скину личину. Так что давай, рот на замок, и вперед! Доберешься до опушки, аппарируй в Хогсмид, и дуй в "Три Метлы" - там должны ждать ваши учителя. Дамблдор знает о нападении, но ему не повредят подробности, расскажи им там все, что знаешь, и жди нас!

- Хорошо! - кивнула я. Тонкс внимательно посмотрела на меня, проверяя действие чар, и одобрительно кивнула.

- Молодец. Готова? - они кинула взгляд по сторонам. - Пошла!

Наверное, со стороны я выглядела просто жалко - словно побитая собака, ковыляющая на трех ногах, поджав хвост. Да и не только со стороны. В душе кипела обида на судьбу, из-за которой я сломала ногу, злость на Пожирателей и самого их Хозяина, а еще - немалая толика страха перед тем, что со мной будет, если меня схватят. Что задумал Темный Лорд? Хочет ли он таким образом добраться до Гарри, или я нужна ему сама по себе? Но зачем?

Большую часть пути я проделала успешно, хоть и сгорая от стыда за свое малодушное бегство. Очевидно, к нам на выручку успели прибыть несколько членов Ордена Феникса - я заметила Грюма, Артура Уизли и еще несколько человек, которых не знала, но которых, вроде бы, не было в автобусе вместе с нами. Впрочем, на расстоянии нельзя было сказать наверняка. Правда, пару раз ко мне приближались сражающиеся пары, и приходилось прилагать чудеса изворотливости, чтобы не попасть под отраженное заклятие. В первый раз я постаралась просто пригнуться и держаться тише воды и ниже травы, но во второй осмелела. Перси Уизли - кажется, это был он, - явно не особенно хорошо справлялся со своим противником, и тот постепенно теснил его. Парню приходилось тяжело, и я просто не смогла усидеть на месте. Улучив момент, я швырнула в Пожирателя невербальный Экспеллиармус, и его палочка со свистом вылетела у него из рук и исчезла во тьме. Перси, к счастью, предпочел сперва действовать, а потом выяснять, каким чудом ему так повезло, и довершил дело Петрификусом. Воспользовавшись моментом, я отползла назад, буквально скатившись в небольшую канавку меж двух холмов. Впрочем, из нее я предпочла выбраться почти сразу, проделав не более десяти шагов - обзора отсюда не было никакого, а брести наугад мне совсем не улыбалось.

Однажды я издали заметила Рона и Гермиону, которые вместе отбивались от дюжего светловолосого Пожирателя, потом мое внимание привлек Сириус, прикрывающий Джинни. Как я ни старалась, я не могла разглядеть на Гарри, ни Драко, но паники среди членов Ордена не наблюдалось, так что, скорее всего, хотя бы Поттер должен быть жив. Ну а поскольку уж они точно не отойдут друг от друга из-за своей Родовой Магии, Драко тоже должен быть цел и невредим. Оглянувшись, я заметила оживление - Тонкс в замаскированном виде успешно привлекла всеобщее внимание.

Меня никто не замечал, и я вдруг подумала, что бежать и аппарировать - вовсе не обязательно. Конечно, в гуще боя толку от меня никакого, да и опасность возрастает в десятки раз. Но с другой стороны, если здесь стоит антиаппарационный барьер, возможно, они отслеживают всех, кто пытается аппарировать отсюда с его границ? Наверняка, я и пикнуть не успею, как меня перехватят в процессе, и я вместо Хогсмида попаду прямиком в распростертые объятья Волдеморта. А вот если я останусь, и буду держаться поодаль, под защитой дезиллюминационных чар - пожалуй, при таком раскладе, я смогу даже немного помочь своим, как уже помогла Перси.

Моя решительность заколебалась, когда я наконец заметила тех, кого выискивала в гуще сражающихся все это время. Поттер и Малфой, вместе, рука в руке, пробивались на помощь Тонкс, которая, поддерживая маскировку, продолжала оттягивать огонь на себя. Я, конечно, знала по рассказам очевидцев потасовки в Хогсмиде, что их объединенная Родовая Магия - это нечто потрясающее, но насколько - смогла убедиться только сейчас. Двое парней действовали вместе, словно хорошо слаженный механизм. В то время, как один атаковал, второй прикрывал ему спину, потом - наоборот. Они использовали практически весь арсенал заклятий, которым учили нас на ЗОТС, плюс те, которым обучал Драко Люциус, и какие-то еще, видимо те, которые Гарри усвоил от членов Ордена. Наконец парни присоединились к Тонкс и заняли позицию рядом с ней. Я не сомневалась, что они прекрасно поняли, кто перед ними, но поддерживали игру, чтобы обеспечить мне отход. Сердце дрогнуло на мгновение, но мысль о возможной ловушке при аппарации придала мне сил. Вполне возможно, что, попытавшись сбежать, я как раз и подставлю их! У меня все получится, твердила я себе...

Реальность оказалась не столь радужной. Благодаря своей ноге, подвижность я имела весьма ограниченную, в отличие от остальных бойцов, так что не успела оглянуться, как оказалась чуть ли не в гуще боя. А точнее - скорее гуща боя оказалась вокруг меня. Ну, конечно, самые ожесточенные схватки кипели возле Тонкс, однако и я тоже оказалась в ловушке, и было лишь делом нескольких минут, чтобы на меня кто-нибудь наткнулся. Я, как могла, уворачивалась, чтобы не выдать своего присутствия, и почти уже выбралась, когда везение отвернулось от меня.

Сильная рука ухватила меня за плечо, и чужая палочка чувствительно хлестанула по макушке.

- Фините Инкантатем! - крикнул знакомый голос. Я взвизгнула от неожиданности, и, обернувшись, с облегчением узнала Билла Уизли. Ошеломленный ликвидатор заклятий резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, почти присвистнув.

- Блейз, во имя Мерлина! Откуда ты взялась? - крикнул он, резким рывком дергая меня в сторону от пролетевшего в опасной близости красного луча, и, не удержавшись на ногах, мы оба скатились все в ту же пресловутую канаву. - Как ты тут оказалась, ты же... Стоп, а кто тогда там? - резко спросил Билл, садясь, и помогая мне приподняться.

- У меня нога сломана, - сбивчиво начала я. - А там... Белла, и оборотень, а Тонкс, она... Я его Авадой, а она прогнала Беллатриссу, и...

- Стоп, стоп, - замахал руками Билл. - Ничего не понимаю. Еще раз и помедленнее. Кого ты Авадой, и что с Тонкс? И при чем тут Беллатрисса?

- Я сломала ногу, и на меня напал оборотень! - почти крикнула я. - Я отбилась от него Авадой, а потом появилась Беллатрисса, и хотела... Вроде бы, наверное, она пыталась меня похитить, - запал медленно сходил на нет, так что я понизила голос, но все еще была на взводе. - Потом появилась Тонкс, и Белла отступила, а Тонкс сказала, что Пожирателям нужна я, и что мне надо уходить. Она приняла похожий на меня облик, и наложила на меня дезиллюминационные чары! И велела мне пробираться к дальней опушке вон того леса, а оттуда аппарировать в Хогсмид. А сама сказала, что отвлечет внимание Пожирателей на себя.

- И почему ты не сделала, как она сказала? - поинтересовался Билл, испытующе глядя на меня. Я чуть смутилась.

- Я подумала, что если барьер тут установили заранее, и нас ждали, то любого, кто попытается отсюда аппарировать, могут перехватить, - ответила я, стараясь говорить уверенно, но голос прозвучал почти жалобно. Уизли нахмурился.

- В принципе, ты права, - сказал он. - Но и Тонкс тоже не ошиблась - здесь тебе оставаться нельзя, да еще и в таком состоянии. Если они тебя схватят - мало никому не покажется.

- И что делать? - раздраженно спросила я. Билл поморщился, и, порывшись по карманам, вытащил небольшой кожаный футляр.

- Давай руку, и держись крепче, - сказал он. Я непонимающе захлопала глазами, и тогда он сам, не дожидаясь меня, подтащил меня поближе к себе, и, стиснув мое предплечье, второй рукой дернул тесемку, стягивающую футляр. Оттуда выкатился небольшой металлический шарик, прямо на ладонь Билла, он стиснул его в кулаке...

Знакомый рывок в животе сорвал нас с места, и я с запозданием поняла, что он только что активировал портключ. В первый момент меня затопила паника - а что, если это и не Билл вовсе, а кто-то из Пожирателей в его личине? Что если он сейчас доставит меня прямиком Волдеморту? Но не успела я по-настоящему испугаться, как путешествие закончилось, и мы приземлились в захламленном дворике самого странного дома, который я только видела в жизни. Изначально, наверное, это было что-то вроде крохотного одноэтажного коттеджа, но впоследствии к нему сверху пристраивали все новые и новые комнаты, и теперь над нами возвышалось, по меньшей мере, этажей пять, если не больше - даже я никогда в жизни не видела ничего подобного. Как они держались, было уму непостижимо. Наверное, не обошлось без каких-нибудь строительных чар, но в них я была не сильна.

- Что это за место? - спросила я. Мы оба приземлились на пятую точку, но, в отличие от меня, Билл тут же вскочил на ноги. Первый этаж был ярко освещен, послышались торопливые шаги и входная дверь распахнулась. Фигурка, резво сбежавшая по ступенькам, и устремившаяся нам навстречу, оказалась знакомой.

- Добро пожаловать в дом семейства Уизли, - хмыкнул мой провожатый, протягивая мне руку, и рывком поставил меня на ноги. - Это Нора.

- Билл! - запыхавшаяся миссис Уизли остановилась перед нами, в руках ее была палочка, а на лице - испуг и тревога.

- Мам, все в порядке! - поспешно заверил ее Билл. - Просто Блейз сломала ногу, ей нужно убежище и помощь.

- А...

- Отец, Перси и Рон с Джинни были живы и в порядке, когда мы уходили. Гарри тоже. Я сейчас возвращаюсь туда, сообщу, как только будут новости! - выпалил он, и поспешно аппарировал, не тратя времени на объяснения.

- Здравствуйте, миссис Уизли, - пробормотала я, переводя дыхание. Забота и внимание Молли тут же переключились на меня.

- Блейз, дорогая! Бедная девочка, тебе сильно досталось? - спросила она, заботливо поддерживая меня под руку, пока мы шли к двери.

- Я больше испугалась, чем пострадала, - призналась я. - Правда, куча синяков мне обеспечена, и нога сломана, но Тонкс сложила кости и наложила шину, так что мне почти не больно.

- Ну что ты говоришь, - фыркнула миссис Уизли. - Конечно же, тебе больно! Ну ничего, ничего, потерпи, сейчас мы все поправим, - заворковала она, проводив меня в гостиную и усадив на диван.

Только теперь я осознала, насколько вымоталась, и как же у меня все болит. Но расслабляться рано - да и как можно расслабиться, если неизвестно, что там происходит, и чем все кончится!?

- Ну-ка, вот, выпей Костерост, и займемся твоими синяками. Лучше глотай сразу, на вкус он ужасен, - предупредила миссис Уизли, наливая полстакана жидкости из бутылочки знакомого вида с изображением скелета.

До этого мне уже несколько раз приходилось пить Костерост, когда я получала травмы в квиддиче, так что я знала мерзкий вкус этого снадобья. Зажмурившись, я сделала огромный глоток, стараясь проглотить все и сразу, чтоб как можно меньше чувствовать вкус. Горло обожгло как огнем, и я не смогла сдержать гримасы отвращения. Молли ласково улыбнулась.

- Мои мальчишки, и даже Джинни, следом за ними, тоже корчат рожи, когда приходится пить Костерост, - понимающе сказала она. - Но ты держишься молодцом. Вот, запей, - она налила мне воды в чистый стакан, и я, поблагодарив, осушила его до дна. - Ну, вот и умница. А теперь давай посмотрим на твои синяки.

Лечение не заняло особенно много времени - миссис Уизли, я готова была спорить, могла дать фору многим колдомедикам - по крайней мере, в том, что касалось обычных бытовых травм, вроде ушибов, царапин и переломов. А потом нам оставалось только сидеть и ждать вестей с поля боя. Мы обе старались храбриться и не показывать своей тревоги - и все-таки при каждом шорохе сердце сжималось, а каждое движение в темноте за окном заставляло встрепенуться. Мы ждали, ждали, ждали...

Pov Драко Малфоя.

Я понятия не имел, сколько длилась уже эта битва, в которой все сражались со всеми - меняли противников, поднимали своих, наскоро накладывая исцеляющие чары, вперемешку с защитными и атакующим заклятиями. Наши сознания - мое и Гарри, - кажется, давно уже сплавились в одну, единую сущность, действующую, думающую и двигающуюся как один человек. Казалось, разорвать наши сцепленные руки просто невозможно. Тонкс, моя кузина, которую мы прикрывали, пока она изображала Блейз, "вызывая огонь на себя", тоже держалась молодцом. Но все трое мы прекрасно понимали, что это не может продолжаться бесконечно. Казалось, темным фигурам в плащах и масках нет числа. Наши ряды, даже несмотря на прибывающие подкрепления от Ордена Феникса, постепенно редели. Было ясно как день, что надо каким-то образом организовать отход - да и потом, эта битва посреди пустоши, где на несколько миль нет ни одного населенного пункта, не имела никакого смысла. Нам оставалось только надеяться, что мы сможем продержаться до подхода авроров - при условии, что им вообще кто-нибудь сообщил о том, что происходит.

Мощное заклятие, обрушившееся на щит моей Родовой Магии, чуть было не отправило меня в нокаут, и только присутствие Гарри помогло мне не потерять сознание. Но, даже несмотря на это, я чуть ли не сложился пополам от боли. Это был уже не первый раз, и мы оба знали, что значит такой удар - на нас напал кто-то из Пожирателей, тоже не обделенный Родовой Силой. Гарри швырнул в ответ Аэрос Сфаэро Мортис, и был вознагражден захлебнувшимся в самом начале воплем. Шатаясь, я выпрямился, рукавом свободной руки смахнув пот со лба, и морщась от ноющей боли в ключице. Перелома у меня не было, только трещина, да и в пылу боя мне было как-то не до нее, но время от времени вспышка боли в плече все же напоминала, что я не настолько в порядке, как хотелось бы.

Похоже, место нападения было выбрано в этой глуши неспроста. Я ощущал Малфой-Манор, источник моей магии, где-то далеко, почти на краю сознания. Да и Хогвартс, который мог поддержать мои силы, пока я оставался его студентом, тоже был не намного ближе - очевидно, куда дальше, чем родовое гнездо моего неизвестного противника. Да куда нас вообще занесло? Я не был здесь совсем уж беспомощен, ведь оставались обычные чары, да и Родовая Магия была не только в земле поместья, но и во мне самом, хоть в такой дали от любого дружественного источника, она и истощалась быстрее. С поддержкой Гарри было не так уж и трудно устоять перед этим родовитым Пожирателем, все-таки, вдвоем мы оставались внушительной силой, с которой приходилось считаться. Но вот если среди атакующих найдется второй такой же доброхот, и они догадаются ударить одновременно... Останется только молиться, чтобы моя вейловская защита и охранные чары Дамблдора, лежащие на Гарри, не подкачали. Только бы Блейз успела выбраться!

- Тонкс! - заорал сзади знакомый голос. - Кончай комедию!

Билл Уизли, возникший, казалось, из ниоткуда, дернул мою кузину к себе, и встряхнул за плечи.

- Довольно героизма! Девчонка в безопасности, снимай личину! - крикнул он. Она захлопала глазами. Авроресса была измотана бесконечной битвой, и, хотя мы с Гарри старались защитить ее, ей все-таки сильно досталось. Правда, Пожиратели не стремились ее убивать - их целью было захватить девушку в плен, однако получить несколько ошеломителей подряд, в любом случае, неприятно и болезненно. Даже с учетом того, что мы с Гарри почти сразу накладывали нейтрализующие чары.

Билл снова встряхнул Тонкс, заставляя девушку прийти в себя, и до нее наконец дошло, что от нее требуется. Авроресса глубоко вздохнула, прикрыв глаза, и черты ее лица потекли, словно тающий воск, принимая более знакомые и привычные очертания. Волосы стали короче, немного потемнели, а потом наоборот, посветлели, принимая светлый оттенок, лишь на несколько тонов отличающийся от моего. Лицо изменилось, кожа стала чуть темнее...

Высокий Пожиратель, вынырнувший из тьмы прямо к свету наших палочек, разразился проклятиями, и отпрянул назад, во мрак.

- Это не она! Девчонка где-то еще! - услышали мы его крик.

- Заткните его! Быстро! - крикнул Билл. Но увы, было уже поздно.

- Ищите ее! - крики раздавались уже отовсюду, кое-где вспышки заклятий замелькали с удвоенной скоростью. Нам приходилось постоянно двигаться, не позволяя себе отдохнуть ни минуты, и скоро я окончательно потерялся в окружающем пространстве. Я уже не соображал, откуда мы приехали и в какой стороне шоссе, а в какой - останки автобуса, и вообще - где тут север, где юг, откуда ждать помощи, а откуда - беды? Все, что я мог видеть - небольшое пространство вокруг нас, освещенное постоянным заклятием света, которое мы закрепили на своих палочках так, чтобы оно не мешало накладывать другие чары, и само при этом оставалось в действии. На периферии зрения постоянно мелькали вспышки чужих чар, и мы бежали туда, где они были интенсивнее, чтобы ввязаться в схватку и оказать помощь членам Ордена.

В какой-то момент я вдруг осознал, что девушка, извивающаяся, надрывающаяся от боли под пыточным проклятием зловеще хохочущего Пожирательница - никто иная, как Гермиона. В ту же секунду меня затопил гнев - общий, и мой, и Гарри. Я вскинул палочку, и шарахнул противника такой мощной Импедиментой, что его подкинуло в воздух, и, закрутив, швырнуло за землю в нескольких шагах. Как ни странно, но Пожиратель зашевелился. От удара о землю с него свалился капюшон, он, тяжело дыша, убрал с лица маску, и я узнал Рудольфуса Лестрейнджа, мужа Беллатриссы. Будучи главой своего семейства, он тоже был защищен Родовой Магией, вот почему ему не так сильно повредило мое заклятие. В голове мигом сложился план, и Гарри подхватил его лишь мгновением позже.

- Экспеллиармус!

- Риктусемпра!

Мы действовали практически одновременно, не позволив моему родственничку прийти в себя и успеть оказать хоть какое-то сопротивление. Чары были обычными, не родовыми, и примитивными до ужаса - класс второй, или даже первый... Но щекотка казалась безобидной только на первый взгляд. Сколько можно ее выдержать? Минуту? Две? Ну, пусть даже пять, но потом становится элементарно трудно дышать от смеха. Кажется, именно таким способом убивали какие-то лесные существа, не то нимфы, не то ундины и иже с ними. В какой-то момент мне захотелось добавить к нашим чарам еще и Петрификус Тоталус, но я сдержался. Неподвижность, в сочетании с щекоткой, убьет его не хуже Авады. Только не так быстро...

Гарри уже склонялся к Гермионе. Девушка, мелко дрожа, всхлипывала от боли. Ее срочно нужно было переправить в безопасное место - вряд ли она сейчас в состоянии вернуться на поле боя. Но как? Куда нам ее? Я заозирался по сторонам в поисках хотя бы временного решения, в то время как Гарри одной рукой отводил с ее лба мокрые от пота пряди волос, и негромко говорил что-то успокаивающее.

- Драко! - из-за ближайшего холма к нам уже ковыляли Рон и Джинни. Оба были перемазаны землей и сажей, а Рон, волоча ногу, тяжело опирался на плечо сестры. Джинни была, вроде бы, невредима, но ее лицо посерело от усталости, а волосы растрепались.

- Гермиона! - Рон заторопился, почти падая возле девушки, осторожно приподнял ее, и прижал к себе, баюкая, точно ребенка и поглаживая по голове. Грейнджер, казалось, вообще не могла двигаться сама - она безвольно привалилась к парню, и если бы не то, как вцепились в его мантию ее тонкие пальцы, можно было бы подумать, что она без сознания.

- Ее надо перенести в безопасное место... - пробормотал Рон, поднимая на нас взгляд, в котором мешались надежда и страх за девушку.

- Куда? - фыркнул я, лихорадочно соображая, где можно хотя бы временно укрыть пострадавшую, пока битва не окончена.

- Может, к лесу? - неуверенно спросила Джинни, поводя палочкой, и оглядываясь вокруг. Мы все оставались начеку, но кажется, кроме слабо дергающегося на земле Рудольфуса, других Пожирателей вокруг нас не было. Лестрейндж же уже почти ничего не соображал, щекотка сводила его с ума, и он уже перешел за ту грань, когда мог хотя бы смеяться. Заклятие сохраняло кожу чувствительной, не позволяя ощущениями притупиться. Гарри посмотрел на него смесью отвращения и жалости, наклонился, поднес палочку почти что ко лбу Пожирателя и невербально вырубил его. Тело Рудольфуса дернулось и обмякло.

- Автобус, - сказал Гарри, выпрямляясь. Даже я, несмотря на нашу связь, в первый момент не понял, что именно он имеет в виду.

- О чем ты? - спросил Рон.

- Я говорю, - можно укрыть Гермиону внутри останков первого этажа "Ночного Рыцаря", - пояснил Поттер. - Вряд ли кто из Пожирателей туда сунется, они думают, оттуда все ушли. Рон, вам с Джин придется остаться там с ней на всякий случай.

- Но...

- Во-первых, мы должны будем вас прикрыть, пока вы ее туда понесете, - пресек возражения Гарри. - Во-вторых, ей нужен кто-то рядом после того, что она пережила. Ты уж мне поверь, - невесело усмехнулся он, - Я знаю, о чем говорю. Ну, и в-третьих, от тебя с такой ногой все равно мало толку в битве.

- Ну... вообще, да... - замялся Рон.

- Ребята, жаль вас прерывать, но у нас гости, - напряженно проговорила Джинни. Судя по всему, она была права, к нам кто-то приближался - и в довершение, словно этого было мало, с противоположной стороны раздалось угрожающее рычание, от которого кровь стыла в жилах. На гребень холма, освещенный луной, медленно, словно красуясь, вышло настоящее чудовище. Обычный оборотень мало чем отличается от нормального волка - может, размерами, и то незначительно, ну и есть какие-то там особые признаки, типа формы носа и ушей. Не то чтобы это вам сильно поможет, если он на вас нападет - атакующему волку в нос заглядывать не будешь. Но этот...

Во время битвы мы успели перекинуться парой слов с Тонкс, и она упомянула, что Блейз приложила Авадой Фенрира, пришедшего с Беллатриссой. Что ж, видимо, он уже очухался. Вряд ли и сейчас тетка где-то неподалеку - насколько я мог судить, после неудавшейся охоты на Блейз, она все свое внимание сосредоточила на Сириусе. Но и оборотня будет более, чем достаточно, особенно если он умудрится укусить кого-то. Я поднял палочку. Похоже, на сей раз за дело придется браться мне - вряд ли кто из наших гриффиндорцев владеет Авадой.

Оборотень почему-то медлил, словно давая нам возможность как следует разглядеть лицо смерти. До сих пор мне приходилось видеть Фенрира Грейбэка только в человеческом облике, если хоть один из обликов этой скотины можно еще было называть человеческим. Мда, надо признать, его "волчья" ипостась впечатляла куда больше. Здоровее и сильнее обычного оборотня, по меньшей мере, в четверо, и ни один человек, даже самый дремучий магл, ни разу в жизни не видевший настоящего волка, не смог бы перепутать с ним это чудовище. Огромный, покрытый темной, почти черной шерстью, с передними лапами-руками, вооруженными кривыми желтыми когтями, Грейбэк одним своим видом вызывал неконтролируемый ужас. Я покрепче стиснул палочку, понимая, что теперь, пожалуй, даже Авада Кедавра не успокоит его надолго - если он один раз уже справился с этим заклятием, в следующий преодолеть его будет легче. Хвала Мерлину, это только в полнолуние - в иной ипостаси его все еще можно будет убить... Да и в этой тоже, но потребуется серебряное оружие, а у меня были при себе лишь несколько монеток и цепочка. При желании, можно и из этого изобрести что-нибудь смертоносное, но времени уже не оставалось. Оборотень пригнулся, наклоняясь к земле и готовясь к прыжку. Бежать было бесполезно, мы все это понимали. Одна надежда, - что Авада поможет нам выиграть хотя бы пару минут. Фенрир взвыл, возвещая всему миру о своей "охоте".

За спиной, заставив нас всех похолодеть, эхом отдалось приглушенное рычание.

- В сторону! - крикнул кто-то. Нам не пришлось повторять дважды.

Серебристо-серая тень, метнувшаяся навстречу почти черному Грейбэку, казалось, светилась в лунном сиянии. Бросок оказался не так силен, чтоб совсем остановить чудовище, но достаточно, чтобы изменить траекторию его прыжка. Сцепившись, два волка покатились по земле, пытаясь порвать друг друга зубами и когтями. Наш спаситель был гораздо меньше по размеру, и светлой масти, хотя это был, без сомнения, тоже оборотень. Я, в отличие от Гарри, не сразу смог понять, кто это, и почему он спас нас. А вот Поттеру хватило лишь услышать голос крестного, уже подбегающего к нам, чтобы сложить одно к одному.

- Люпин! - ахнул Гарри.

Я не удержался от проклятия. В самом деле, под действием зелья Снейпа, Люпин сохранял человеческий рассудок - по крайней мере, сохранял настолько, чтобы не нападать на друзей. Откуда он взялся здесь? Прибыл с остальными членами Ордена? Но ведь он был в своем тайном убежище, как же так?

Как бы там ни было, но наш бывший профессор Защиты от Темных Сил не мог сравниться с чудовищным вожаком Британской стаи. Среди оборотней Фенрир был почти Лордом, в то время как Ремус, изо всех сил цепляющийся за свою человеческую жизнь, привыкший подавлять свою волчью ипостась зельем и силой воли, почти не чувствовал Силу Волка. Его поражение было лишь делом нескольких минут.

- Дрей! - Гарри обернулся ко мне, и я, осознав его план, даже не оформившийся еще толком в слова, кинул ему свою палочку, а освободившейся рукой лихорадочно зашарил по карманам в поисках кошелька. Наконец, нащупав его, я вытащил, и, кое-как распустив тесемки, высыпал содержимое прямо на землю.

- Акцио сикли! - приказал я, выхватывая обратно свою палочку. В воздух поднялось, устремляясь ко мне, с десяток поблескивающих серебряных монет.

- Вингардиум Левиоса! - подхватил Гарри.

Я обернулся к оборотням. Грейбэк, завалив Люпина на землю, придавил его лапой к земле, и щерил клыки, намереваясь вцепиться в глотку.

- Авада Кедавра! - крикнул я. Зеленый луч, ударив в грудь, опрокинул чудовище навзничь, но на сей раз даже не вывел толком из строя. Упавший Фенрир тут же зашевелился, изворачиваясь, и перебирая лапами, чтобы восстановить равновесие и встать.

- Ремус, уходи! - крикнул Сириус, до которого тоже дошло, что мы пытаемся сделать. Полуоглушенный, поверженный Люпин, шатаясь поднялся на свои четыре, и прихрамывая заковылял вниз по склону, припадая на переднюю лапу. Он двигался медленно, но нам важно было лишь убрать его с линии огня. Тем временем, почти оправившийся Грэйбек наконец смог восстановить равновесие и обрести контроль над своим телом. Его туша вновь поднялась на задние лапы - ноги? - и желтые глаза уставились на отползающего противника.

- Депулсо! - хором выкрикнули мы с Гарри, вкладывая в чары всю нашу объединенную мощь. Было необходимо придать монеткам огромную скорость, чтобы они могли пробить толстую шкуру оборотня, на манер магловских пуль. Если это не сработает... Я даже не знаю, что тогда сможет его остановить - оборотня в полнолуние иначе как серебром не убить. Даже отчекрыжив ему голову...

К счастью, это сработало. Нет, пара сиклей все-таки отлетела в сторонку, ударившись о твердокаменный волчий лоб, однако остальные буквально вспороли грудную клетку отвратительной твари. Низкий рык захлебнулся кровью из пробитых легких. Оскаленная пасть клацнула, он сделал шаг вперед, по направлению к нам, но желтые глаза стекленели, и это была уже агония. Шатаясь, оборотень сделал еще несколько предсмертных шагов, с каждым из которых из его пасти толчками выталкивалась черная кровь, и, наконец, рухнул на землю. Все присутствующие на какой-то момент просто застыли, потрясенные, и не до конца веря в то, что все закончилось. Казалось, замер даже ощутимо помятый Грейбэком Люпин.

Однако еще через пару мгновений мы получили окончательное доказательство, когда лежащее на освещенной лунным светом земле тело начало медленно сжиматься, превращаясь из чудовищного волка обратно в тело человека. Да, как и я помнил, даже в человеческом виде Фенрир Грейбэк был отвратителен - немытый, должно быть, пару десятков лет, и столько же лет нечесаный, с желтыми ногтями, даже теперь напоминающими звериные когти, и безумным, фанатичным выражением на уже мертвом лице.

Далеко не сразу мы опомнились настолько, чтобы вспомнить о том, что битва еще не окончена. Ни у кого не возникло желания оказывать Грейбэку "посмертные почести", да или хотя бы просто осмотреть тело. Позже этим смогут заняться авроры, сейчас куда важнее было побеспокоиться о живых. Сириус направился было к Люпину, все еще пытающемуся отползти подальше от трупа Грейбэка, но я перехватил его за руку.

- Он вступил в бой! - предупредил я. - Действие аконитового зелья не безгранично, я изучал его на прошлом курсе. Агрессия, которую он выплеснул на противника, могла послужить катализатором для силы Волка, к тому же, луна сегодня очень яркая. Он может быть опасен...

- Не для меня, - фыркнул Блэк, легко скинув мою руку, и, не сбавляя хода, принял свою анимагическую форму. Крупный черный пес, помахивая хвостом, подбежал к окончательно улегшемуся волку, и, поскуливая, ткнул его носом в бок. Потом заглянул в глаза, тявкнул, потыкался носом в приятеля, пытаясь расшевелить. Оборотень вяло рыкнул, словно пытаясь отмахнуться, но все же уступил напору друга - медленно поднялся на ноги и заковылял прочь. Черный пес трусил рядом, словно человек, готовый подставить другу плечо.

Я глубоко вздохнул. Легкость, с которой перевоплотился Сириус, вызвала у меня отчетливое чувство зависти и тоски. Как бы я ни мечтал об этом, для меня подобный путь теперь закрыт... Наверное, все-таки благодаря этому чувству, из всей компании я первым смог отвернуться от удаляющихся приятелей, и снова вспомнить о проблемах окружающего мира.

Гермиона успела немного оправиться во время схватки с оборотнем, но все еще была потрясена и напугана. Рудольфус, наравне с Беллой, был настоящим мастером по части Круциатуса, и мы точно не знали, сколько он продержал ее под пыткой, но, в любом случае, о возвращении девушки на поле боя нечего было и думать. Ей необходимы были отдых и хотя бы относительный покой. Но теперь она хотя бы соображала, и могла идти сама.

Прикрыв отступление наших "раненных" до того, что осталось от полутора нижних этажей "Ночного Рыцаря", заваленных теперь на другой бок, мы с Гарри снова ввязались в битву. Беллатриссы не было видно - то ли Сириус вывел ее из строя, то ли тетка сама успела сообразить, что Блейз вышла из игры, и цель нападения исчезла. Еще некоторое время мы отбивались от Пожирателей и нападали сами, но вскоре стало ясно, что сражение близится к концу. И слава Мерлину, Валарам или Великой Силе! (я готов был благодарить кого угодно, лишь бы все поскорее закончилось!). Палочка в руке - тоненькая, легкая деревяшка, - казалось, весит тонну, ноги подкашивались через шаг, и оставалось только удивляться, что у меня еще и двоится в глазах. Кажется, я еще никогда в жизни так не уставал - даже когда мы с Поттером совершали наш бесконечный подъем на Башню Восхода.

Наконец справа, ближе к темной громаде леса, на мгновение разлилось голубоватое сияние потрключа, знаменующее прибытие авроров. Неприятно запахло серой, - а это уже было действие чар, разрушающих антиаппарационный барьер. Впрочем, теперь его исчезновение Пожирателям только на руку. "Продержались..." - промелькнуло у меня в голове, и мысль отдалась дрожью в коленях. Пальцы Гарри в моей руке чуть дрогнули, впервые с самого начала битвы. Я легонько сжал их в ответ, ощущая, как движение снова отдается неприятным свербением в треснувшей ключице. Еще до начала самой схватки, только после падения автобуса, Билл наложил на мое плечо укрепляющие чары, да и моя Родовая магия слегка облегчала боль, но это все равно не могло сравниться с настоящим исцелением и полностью избавить от неприятных ощущений. В горячке боя я умудрился почти забыть об этом, но теперь рана начала напоминать о себе.

С прибытием авроров битва могла считаться оконченной, - исход явно будет не в пользу Темных Сил. И все-таки они не желали сдаваться, ведь их целью была не победа в бою. Каждая выигранная секунда могла принести им победу - ну, точнее, могла БЫ, если бы Блейз все еще была где-то здесь. Не знаю почему, но я сразу и безоговорочно поверил словами Билла о том, что она в безопасности.

Осознавая поражение, Пожиратели, - те, кто потрусливее, - начали аппарировать прочь. Кое-где отдельные потасовки еще продолжались, но было понятно, что дело идет к концу. Гарри глубоко вздохнул.

- Расцепляемся? - предложил он. - Теперь мы и поодиночке справимся. У меня такое чувство, что еще немного такого единения, и я с ума сойду.

- Ага, - кивнул я, испытывая схожие ощущения. Все-таки, все хорошо в меру. Присутствие Гарри в моем сознании, в бою бывшее таким уместным и необходимым, внезапно показалось лишним и давящим. С усилием я разжал свою руку, и почувствовал, как одновременно с этим расцепились пальцы Поттера, обхватывающие мою кисть. Влажная кожа, привыкшая чувствовать тепло его ладони, ощутила прохладу ночного ветра, и это было странно приятно. Без всяких слов и обмена мыслями мы понимали, что лучше воздержаться от использования нашей связи в ближайшее время.

- Надо проверить, как там остальные, - пробормотал Гарри. Я кивнул. Снова оказавшийся рядом Билл окинул нас обоих скептическим взглядом.

- Да вы на ногах не стоите, оба, - фыркнул он. Я оскорбленно выпрямился, ощущая, как открывается второе дыхание. В голове прояснилось, и я поудобнее перехватил палочку.

- Лично я в порядке, - бросил я. - Гарри?

- Я нормально, - отозвался Поттер, утирая пот с чумазого лица. - Надо посмотреть, как там Рон с Гермионой, и Джинни. Вроде бы, возле автобуса никого не наблюдалось, а?

- Пару минут назад я видел, как в том направлении убегали парочка Пожирателей, - отозвался Билл.

- А где Сириус и Люпин? - спросил я, уже поворачиваясь в сторону автобуса.

- Сириус доставил Ремуса в штаб, - отозвался Билл, оглядываясь, - Но потом он вернулся. Кажется он где-то...

- Вон он! - первым заметил Блэка Гарри, напряженно вглядываясь в одну из все еще обменивающихся Ступефаями парочек. - Я помогу ему! Дрей, проверь Рона и Джинни! - крикнул он, уже срываясь с места.

Я заозирался кругом. По полю битвы сновали авроры, склоняясь к упавшим. Поблизости я заметил Грюма, деловито отдающего распоряжения небольшой группке молодых авроров, и невольно ощутил приступ расположения к старику, несмотря на неприятные воспоминания и взаимную неприязнь. В течение боя мы с Гарри пару раз прикрыли его, да и сам Грюм не замедлял облегчить наше положение, когда мог. Заметив мой взгляд, старик хмыкнул, и подмигнул здоровым глазом. Мне - сыну Пожирателя Смерти! Я улыбнулся в ответ и отсалютовал палочкой. Ощутив прилив сил, я почти вприпрыжку спустился с холма в сторону того, что осталось от первых полутора этажей "Ночного Рыцаря".

- Эй, Малфой! - крикнул мне вдогонку Грюм. - Ты бы поостерегся! В ту сторону отступал целый отряд!

- Спасибо! - крикнул я, бегом срываясь с места, уже не видя, как Грюм мрачно хмыкнул, и твердой поступью заковылял мне вслед.

Практически рядом с останками автобуса все еще не затухал один из последних очагов схватки. Несколько Пожирателей, сгрудившись плотной кучкой, спина к спине, умело отражали чары двух незнакомых мне членов Ордена, которые упорно наседали на них, несмотря на численное превосходство. Основное действо было скрыто от меня искореженным корпусом автобуса, и, по мере приближения, меня все сильнее мучило чувство тревоги. Если наших "раненных" обнаружили, им не поздоровится! Я заторопился, несся почти сломя голову, и все-таки, подспудно чувствовал - не успеваю. Один из орденских - плотный, крепко сбитый мужчина с обвислым, морщинистым лицом, тяжело рухнул на землю, пропустив что-то вроде оглушающего заклятия.

Я выскочил из-за автобуса как раз в тот момент, когда упал второй - здоровенный темнокожий маг с серьгой в ухе, - сраженный сразу несколькими заклятиями. Три палочки, наставленные на меня, испустили красные лучи, и я лишь на мгновение опередил их, неизящно отскочив в сторону и поспешно выставляя защиту. Конечно, против обыкновенного Ступефая моя вейловская защита работала довольно эффективно - вместо того, чтобы вышибить сознание, меня всего лишь слегка потряхивало, - но вот сразу несколько заклятий - уже совсем другое дело. За спинами атакующих я разглядел невысокую коренастую фигуру, вроде бы женскую, тоже в мантии Пожирательницы. Это точно не была Беллатрисса, но именно она сейчас командовала парадом.

- Экспеллиармус! - минутное отвлечение дорого мне стоило. Моя палочка выпорхнула из ладони, и я не успел перехватить ее, оставшись безоружным перед тремя Пожирателями. В следующий момент невербальные чары швырнули меня на землю, вышибив воздух из легких, и я мог лишь слепо шарить руками по земле, в тщетной надежде, что моя палочка окажется где-то поблизости. Надежды на Родовую Силу после изматывающего боя было мало.

Внутри останков автобуса послышался грохот, хриплый голос выкрикнул какое-то заклятие - я не разобрал его из-за шума крови в ушах. Один из Пожирателей медленно приближался ко мне, второй, мрачно усмехаясь, остановился поодаль, поигрывая палочкой. Третий, дюжий мужлан в не по размеру узкой ему мантии, обернулся к Пожирательнице, и, крякнув, устремился к дыре, проломанной в том, что осталось от пола второго этажа "Ночного Рыцаря", а сейчас играло роль его боковой стены. У меня внутри все сжалось, но я не мог даже вздохнуть свободно. Проклятие, я должен помешать ему! Изнутри покореженного корпуса автобуса послышался грохот, звуки, напоминающие удары и женский крик. Джинни! Или Гермиона? Я дернулся вперед, забыв обо всем, но новый ошеломитель опрокинул меня на землю.

- А ну, пошел, щенок! - с издевкой крикнул дюжий Пожиратель, показываясь в проеме, и пинком выталкивая перед собой безоружного Рона. Парень проскочил два шага по инерции, и, споткнувшись, рухнул на землю, вскрикнув от боли в сломанной ноге. Пожиратель - я мог ошибаться, но, по-моему, это был Амикус Кэрроу, - пнул его сапогом под ребра, и Рон согнулся, кашляя и сплевывая кровь.

- Ну, что ты там возишься? - взвизгнула Пожирательница. Если он - Амикус, то это, скорее всего, была Алекто, его сестра?

- А то! - рявкнул он. - Во, глянь, сеструха, чего нашел!

Снова женский вскрик - и у меня потемнело в глазах от смеси ужаса и ярости. Этот проклятый мужлан за волосы выволок из пролома Джинни - мою Джинни! - намотав на кулак ее роскошные огненные пряди! Да я в тот момент голыми руками мог разорвать его на кусочки, если бы только мог двигаться!...

- Глянь! - повторил Амикус. - Девка! Рыжая! Она?

Алекто не успела ответить, как произошло сразу несколько вещей. Во-первых, Рон, кое как оклемавшись, не поднимаясь на ноги, кинулся на Амикуса, и, ухватив его за ногу, вцепился в Пожирателя зубами. Тот, выпустив от неожиданности волосы Джинни, с проклятьями затряс ногой, тщетно пытаясь оторвать от себя рыжего гриффиндорца. Во-вторых, первый из Пожирателей, тот, что напал на меня, фыркнув, отвлекся от этого занимательного зрелища и уже занес палочку, но не успел даже открыть рот. Бесцветный импульс сбил его с ног и с силой отбросил назад, хорошенько приложив о корпус автобуса. В проломе, красовавшемся в корпусе автобуса сбоку от основного, показалась тонкая фигурка Грейнджер с палочкой в руке.

Второй Пожиратель, расхохотавшись, двинулся к ней, явно не принимая девушку всерьез. Удачное заклятие, сразившее его товарища, он отнес, по-видимому, всего лишь на эффект неожиданности. Я изо всех сил пытался сбросить обездвиживающие чары, но моя Родовая Сила была слишком истощена, да и сам я чересчур измотан, чтобы надеяться на благополучный исход. Нет, потихоньку заклятие поддавалось моему напору - но слишком медленно. Гермиона, осознав, что помощи от меня ждать не приходится, закусила губу и отступила обратно вглубь своего ненадежного убежища, и Пожиратель последовал за ней.

Джинни растерялась лишь на какое-то мгновение. Палочки у нее не было, и девушка могла только бежать, но проклятая гриффиндорская сущность не позволяла ей бросить друзей в беде. Я рвался из невидимых пут наложенных на меня чар, - все что угодно, лишь бы крикнуть ей "Беги!". Но было уже поздно: в грудь Джинни уперлась палочка Алекто, и Пожирательница хищно улыбнулась.

- Куда-то собралась, деточка? - медовым голоском осведомилась она, хватая девушку за руку. И в этот момент сковывающие меня чары наконец поддались моему напору и рухнули. Я вскочил. У меня не было палочки, и я был на расстоянии добрых двадцати шагов от них - слишком далеко, чтобы надеяться успеть добежать прежде, чем случится нечто непоправимое. Алекто, продолжая улыбаться, подняла палочку, и по примеру брата, свободной рукой вцепилась в густые волосы Джинни

- Нет! - завопил я что было мочи, кидаясь вперед, намереваясь, если понадобиться, остановить Пожирательницу голыми руками. Но... Судьба, похоже, на сегодня исчерпала лимит везения, отпущенный мне. Отвлекшись от Рона всего лишь на мгновение, Амикус швырнул в меня невербальную Импедименту, и земля ушла из-под моих ног. Я опрокинулся на спину, ноги не слушались, и даже пытаться подняться было безнадежной затеей!

Воспользовавшись минутным отвлечением своей противницы, Джинни всем телом повисла на руке Алекто, стараясь спутать ее движения, и не позволить использовать чары. От неожиданности та выпустила ее волосы, негодующе взвизгнув, снова повернулась к гриффиндорке, и освободившейся рукой отвесила ей оглушительную затрещину. Джин не устояла на ногах, отлетев в сторону, будто пушинка. Алекто разъяренно фыркнула и снова подняла палочку.

- Протего, Экспеллиармус, Ступефай! - завопил я. Во мне бурлил гнев пополам с ужасом за судьбу Джинни, я понимал, что еще мгновение - и действительно произойдет что-нибудь непоправимое, и из последних сил пытался выцарапывать у судьбы еще один шанс - всего лишь шанс!

Но Судьба более не была ко мне благосклонна, окончательно сменив улыбку на оскал. Я слишком истощил свою Родовую Магию сегодня, внутри меня едва горел ее огонек, и без палочки заклятия получались слабенькие. Алекто лишь слегка вздрогнула, перехватила шевельнувшуюся палочку и издевательски расхохоталась. Джинни попыталась отползти назад, но Пожирательница в два шага оказалась рядом с ней и, наклонившись, рывком поставила девушку на ноги. Но моя гриффиндорка не сдаваясь, вовсе не собиралась с покорностью принимать свою участь. Она вырывалась и царапалась как дикая кошка, и Кэрроу, раздраженно фыркнув, снова отвесила ей оплеуху, да такую, что у Джин, должно быть, зазвенело в ушах.

- Куда это ты, милочка? Нам предстоит небольшая прогулка... - оскалилась Алекто, и одарила меня насмешливым взглядом. И тут мне под руку попалась безошибочно узнаваемая, тонкая полированная деревяшка. Не моя, чужая, но в тот момент это интересовало меня в последнюю очередь. Пожирательница зловеще улыбнулась, и медленно помахала мне рукой - или мне казалось медленным ее движение из-за того, что время будто остановилось вокруг нас? Алекто рывком дернула Джинни к себе, одновременно повернувшись на каблуке...

- Империо, мать твою! - крикнул я, уже понимая, что опаздываю - всего на долю секунды, но и этого было довольно. Неудавшееся непростительное просвистело через пустое пространство, где еще мгновение назад боролись Пожирательница и моя Гриффиндорская Лиса. - Нет, НЕТ!!!!!!!! Нет!

Амикус пинком отшвырнул от себя Рона, тоже оглушенного похищением сестры, и аппарировал следом, но я этого уже не видел. Я никогда раньше не сталкивался с подобным эффектом, но мой Империус, не найдя жертвы, лопнул, будто мыльный пузырь, и отдача обожгла меня точно огнем, отправив-таки в спасительное беспамятство.

Комментарии автора: простите, что закончила на такой страшной ноте, но все действительно довольно мрачно. Надеюсь, что хоть в этот раз я удивила читателей.

И не забудьте про отзывы! Пожалуйста!

Глава 21

Глава 21.

Снова Тайная Комната.

Pov Гарри Поттера.

Сидя за одним из столиков в "Трех Метлах", где устроили временный лазарет, я лениво постукивал по столу кончиками пальцев, уставившись в одну точку. Припомнив давние уроки Снейпа в Окклюменции, я тщетно пытался очистить свое сознание от всех мыслей и чувств. Не потому, что опасался вторжения Волдеморта, или чего-то в этом роде, а просто так, чтобы изгнать из своего сознания ужасную мысль - что теперь с Джинни? Похитили ли ее, приняв за Блейз, и если да - как скоро раскроется эта ошибка? До тех пор, пока Пожиратели будут принимать ее за ту, ради кого все это затеяли, Джин будет в относительной безопасности. Хотя, о какой безопасности может идти речь, если она в логове Пожирателей Смерти, а возможно, и вовсе уже доставлена пред красные очи Темного Лорда? Ну, по крайней мере, пока ее буду считать Блейз, она будет жива, иначе ее убили бы прямо на месте. Вот только надежды на то, что Джинни долго удастся дурить головы своим похитителям, было мало. Беллатрисса, да и некоторые другие Пожиратели - особенно те, чьи дети учились в Хогвартсе, - знали Слизеринскую Принцессу в лицо, и в два счета распознают подмену. Да и Хвост, который тоже, без сомнения, крутится там, вряд ли не признает Джинни. Но даже если, до поры до времени, ей и будет сопутствовать удача, обман неминуемо раскроется, когда она предстанет перед Волдемортом.

Интересно, а знает ли он о той давней истории с Тайной Комнатой? Дамблдор уверял, что Волдеморт не может ощущать свои крестражи - слишком давно и долго они были отделены от него. Значит, скорее всего, он не обладает памятью Тома Риддла, вышедшего из дневника. Однако не сомневаюсь, о том, что именно тогда происходило, он знает, хотя бы по рассказам. Наверняка Малфой-старший говорил ему, как именно погиб его дневник, и кто была та девочка, которую он без зазрения совести предназначал ему в жертву. Ну и, в конце концов, не стоит забывать о Легилименции. Даже если сейчас ему ничего неизвестно - стоит ему прочесть разум Джинни, и тайн для него не останется. И почему только Окллюменцию не преподают в школе всем подряд как обязательный предмет!? В такие времена как сейчас... Оставалось только радоваться тому, что девушка ничего не знала о наших поисках, крестражах и планах Ордена. В прежние времена мне казалось ужасно несправедливым, что миссис Уизли каждый раз под разными предлогами отсылала Джинни, когда речь заходила о делах серьезных - теперь же я молиться на нее был готов!

Мы прибыли в Хогсмид вскоре после окончания битвы, когда доставили изготовленные Дамблдором портключи, защищенные от чужих посягательств. Пострадавших - оглушенных и раненных - было гораздо больше, чем в прошлый раз, во время "потасовки" в Хогсмиде. Многие члены Ордена, наряду с прибывшими раньше основной группы аврорами, получили серьезные травмы, а некоторые подверглись малопонятным проклятиям, снять и распознать которые было очень трудно. Разумеется, их всех не могли разместить в Больничном крыле в Хогвартсе, да и доставить раненных прямиком в школу возможности не было. Впрочем, выход нашли почти сразу - мадам Розмерта великодушно предоставила верхние этажи своего заведения под импровизированный госпиталь, благо, постояльцев у нее сейчас почти не было. Мадам Помфри в сопровождении нескольких студентов-старшекурсников, готовящихся в целители, прибыла еще до нашего появления, и незамедлительно занялась ранеными.

Однако потери, которые мы понесли в этой стычке, не ограничивались выведенными из строя членами Ордена и похищенной девушкой.

Восемь человек погибли.

Пожиратели тоже понесли ощутимые потери, однако это вовсе не уменьшало скорби, воцарившейся в сердцах уцелевших. Помимо Фенрира Грейбэка, убито было около десятка темных магов. Порядка пятнадцати человек захвачены в плен, и среди них несколько весьма значительных персон, вроде Рудольфуса Лестрейнджа. Многие Пожиратели были ранены, но их, в отличие от остальных, прямиком отправили в тюремный госпиталь аврората. После допросов их ждал Азкабан - правда, лично я сомневался в надежности этой тюрьмы, и не без оснований. В прошлом он уже доказал свою несостоятельность. Сириус сбежал оттуда самостоятельно, десяток самых верных Пожирателей тоже вытащили без особенного напряга, а уж теперь для сторонников Волдеморта в этом и вовсе не было ничего сложного, особенно после ухода дементоров. Стоило Темному Лорду захотеть - и все его прихвостни мигом окажутся снова на свободе, несмотря ни на какие заверения Министерства, что охрана тюрьмы будет пересмотрена и реорганизована.

Те из членов Ордена, кто не пострадал в битве, или прибыл позднее, собрались в заново отстроенной "Кабаньей голове", где Дамблдор устроил что-то вроде импровизированного временного штаба. Я не мог взять в толк причины выбора именно этого трактира, который, хоть и был после "потасовки" с Пожирателями отстроен почти заново, все равно остался все таким же запущенным и грязным. Словно его и не перестраивали вовсе, а просто махнули на него элементарное Репаро, и все вернулось на круги своя. Хотя, не исключено, что так оно и было? Впрочем, это, конечно, глупость: Репаро может восстановить разбитые и сломанные вещи, но никак не сгоревшие, а "Кабанью голову" уничтожил пожар. Впрочем, факты оставались фактами - трактир был на месте, все такой же, как прежде, словно никакой "хогсмидской потасовки" и в помине не было.

Дел у Ордена было невпроворот - и сопровождать пленных Пожирателей, приглядывая, чтобы их доставили в Аврорат, и сообщить семьям погибших и раненных о судьбе их близких, и провести скорейшее расследование того, как, с какой целью и каким образом было организованно это нападение. Сам Дамблдор, естественно должен был еще объясняться со Скримджером и прочими Министерскими - и не в последнюю очередь по поводу Стэна Шанпайка, которого снова арестовали, когда он пытался пешком сбежать с поля боя. Стыдно становилось вспомнить, как мы с директором отстаивали этого двуличного прыщавого мерзавца! Хотя, Билл предполагал, что на нем мог лежать Империус...

- Гарри, ты как? - проходя мимо, окликнула меня Парвати Патил, бывшая в числе помощниц мадам Помфри. Я поднял на нее взгляд, и несколько секунд пытался сообразить, что ей от меня нужно.

- О. Нет, все хорошо... - пробормотал я, немного невпопад. Она сочувственно посмотрела на меня.

- Уверен? Может, тебе что-нибудь нужно? Принести тебе успокаивающее зелье?

- Нет, не надо. У меня есть... - помотал головой я, притягивая к себе ополовиненную кружку сливочного пива, которым оделила всех, кто не очень пострадал, добрая мадам Розмерта. Парвати покачала головой, и, вздохнув, удалилась.

Я сделал глоток, снова отставил кружку, и, подперев голову одной рукой, снова принялся постукивать по столу пальцами второй. Джинни. Джинни. Джин... Долго ли тебе удастся выдавать себя за Блейз? Блейз. Мерлин великий... Думать о Блейз было ненамного менее мучительно, чем о Джинни.

Билл уверял, что переправил ее в безопасное место, но меня все равно снедала тревога. Пожиратели охотились за ней, что если они ее выследили? Почему же ее до сих пор нет? Я пытался уговорить себя, что, по рассказам Билла и Тонкс, Блейз слегка пострадала при нападении, и что наверняка появится утром, когда ей станет лучше, но сердце все равно сжималось при мысли о ней. А вдруг на нее нападут при попытке добраться сюда? Вдруг ее выследят, перехватят, похитят?

В попытке успокоиться и взять себя в руки, я осторожно потянулся мыслью туда, где привык ощущать присутствие Малфоя. Сознание Драко - затуманенное, словно бы застывшее, было там, но достучаться до него, добиться ответа было безнадежным занятием. Хотелось надеяться, что это только благодаря тому, что парень погружен в крепкий сон, вызванный зельем. Малфой пришел в себя вскоре после того, как нас доставили сюда, но, едва узнав, что Джинни действительно пропала, впал в какое-то странное оцепенение, и расшевелить его не удавалось никакими силами. Он напоминал неживой манекен, и, несмотря на то, что, вроде, был в сознании, не реагировал ни на слова, ни на прикосновения, ни даже на мысленную речь. Мадам Помфри, впрочем, сказала, что такое бывает иногда при особенно сильном потрясении или горе, особенно с чистокровными магами. Это было что-то вроде защитной реакции против шока. Дав Драко ложку сильного снотворного, она уложила юношу, и сказала, что это максимум того, что можно сделать в данной ситуации. Если повезет, выспавшись, парень придет в себя окончательно. Если нет... Более подробно рассказывать она не стала, но перспективы нетрудно было себе представить. Он может оправиться лишь отчасти, а может не оправиться совсем...

Рон, тоже был немало потрясен похищением сестры, но, правда, не впал в транс, подобно Малфою. Он, в свою очередь, тоже получил ложку снотворного, в качестве "довеска" к порции костероста для своей сломанной ноги. Не считая ронова перелома и шокового состояния Драко, оба моих лучших друга отделались сравнительно легко. Уж во всяком случае, легче, чем Гермиона.

На первый взгляд казалось, что она практически и не пострадала, если не принимать во внимания нескольких царапин. Рудольфус продержал ее под Круцио не настолько долго, чтобы повредить рассудку девушки, и, выпив восстанавливающее зелье, снимавшее остаточные симптомы после таких случаев, Гермиона, вроде бы, почувствовала себя хорошо и даже вызвалась тоже помогать мадам Помфри с пациентами. Медсестра хотела было возразить, но работы у нее действительно было невпроворот, и каждая лишняя палочка могла пригодиться. Применение нашлось даже моей, так что и я первое время после прибытия занимался тем, что накладывал "Асклепио" на тех, кто получил мелкие травмы.

Однако после первого же осмотра, который совершила Гермиона, стало понятно, что с ней самой что-то не так. Девушка побледнела, на лбу у нее выступил пот, и, отходя от раненого, она еле держалась на ногах. Я поддержал ее, отвел к кушетке, усадил, и уже собирался идти за мадам Помфри. Однако Гермиона остановила меня, уверяя, что, видимо, просто устала сильнее, чем ей казалось. Я налил ей стакан воды, чтобы помочь девушке немного расслабиться - иногда это помогало, - но стоило ей сделать несколько глотков, как Гермиона побледнела как простыня, выронила стакан и чуть ли не сложилась пополам от рези в животе. Сказать, что я испугался, чуть ли не больше, чем она сама - не сказать ничего. На мой истошный вопль "Мадам Помфри!!!" примчалась не только сама медсестра, но и, по меньшей мере, пятеро ее помощников - из тех, что находились поблизости.

Поначалу повторный осмотр Гермионы ничего не дал. Странное дело, но медсестра даже не могла понять причину боли. Простая вода ее вызвать не могла, к тому же, до нее девушка уже пила зелье, и ее реакция на него была вполне стандартной. Кусая губы, я сначала топтался у входа в комнату, где проходил осмотр, вслушиваясь в неясное бормотание мадам Помфри, а потом, окончательно уяснив, что она не может понять причину происходящего с Гермионой, побежал за Дамблдором. Директор, к счастью, находился на первом этаже, а не в "штабе".

С его помощью нам удалось установить, что, помимо Круциатуса, Гермиона подверглась воздействию неизвестного проклятия, вероятно, имеющего отношение к Родовой Магии. Однако даже сам Дамблдор, хотя тоже владел этим видом волшебства, как ни удивительно, кажется, не сталкивался до сих пор ни с чем подобным, равно как и Джаред Поттер, невесть почему тоже околачивающийся здесь. Впрочем, я был к нему несправедлив - дед участвовал в схватке наравне с другими членами Ордена, хотя, насколько я знал, официально в его рядах не состоял. Да, прибыл он позднее, чем многие другие, но, тем не менее, все же внес некоторую лепту в то, что нам все же удалось отбиться от врага. Пока профессора устроили консилиум возле постели девушки, я мерил шагами коридор, и чертыхался про себя на то, что не могу посоветоваться с Малфоем. Наверняка проклятие, наложенное на Гермиону, было из разряда домашних секретов темных магов. Драко мог его знать, или хотя бы догадываться. Конечно, я почти не сомневался, что такой гений волшебства, как наш директор, тоже сможет выяснить, в чем именно там дело и как с этим бороться, но все же...

Надежды на Дамблдора оправдались лишь отчасти. Впрочем, это уже была не его вина. Заклятие, использованное Лестрейнджем, оказалось коварным, и таило в своей структуре множество "подводных камней". Снять его сразу было невозможно, к тому же - что было куда хуже, - почти нельзя было предугадать, какое следующее действие может повлечь за собой неприятные последствия. Использование целительных чар как на Гермионе, так и ею самой, не повредило девушке, равно как и выпитое зелье, а вот простой глоток воды спровоцировал желудочные колики. Однако даже после этого нельзя было с уверенностью утверждать, в чем именно была причина такой реакции - то ли в магической-немагической природе воздействия, то ли в чем-то другом. Экспериментировать, чтобы выяснить более подробно, что именно вызывает болезненные симптомы, тоже было нельзя - это могло спровоцировать и вовсе что-нибудь непоправимое.

Наконец, уже во втором часу ночи, профессора с величайшей осторожностью наложили на измученную Гермиону усыпляющие чары, и оставили ее отдыхать. Меня тоже пытались отправить спать, и даже выделили мне небольшую комнатку под самой крышей, которая была слишком высоко, чтоб втаскивать туда пациентов, однако я был слишком взволнован, чтобы уснуть. Смертельный страх за Джинни, переживания за Гермиону, тревога за Блейз и беспокойство за Драко и Рона (хотя с этими-то двумя все было еще более-менее нормально, по сравнению с остальными) - все это наслаивалось одно на другое, и я не мог бы надеяться задремать, как бы ни устал. Вместо этого я спустился в полупустой общий зал, часть столиков из которого была убрана, чтобы не мешать проходу, и уселся за один из боковых столов, цепляясь за кружку сливочного пива, в надежде, что это поможет хоть чуть-чуть расслабиться.

Не знаю, сколько я так сидел. Наверное, в какой-то момент усталость все-таки взяла свое, хотя я все равно не уснул по-настоящему. Я даже не задремал толком, просто слишком глубоко задумался, но все равно - сознание отключилось, и я на какое-то время словно выпал из реальности. Вывел меня из этого состояния скрип входной двери. Час был поздний, и с улицы уже давно было просто некому появиться, - все, кто должен был, находились внутри. Моя рука инстинктивно дернулась к карману, где лежала палочка, но...

Но в следующее мгновение я забыл и думать о ней, и, отшвырнув стул так, что он с грохотом свалился на пол, вскочил на ноги. Вошедшей оказалась Блейз.

Девушка замерла всего лишь на мгновение, увидев меня, а в следующий момент мы практически одновременно рванулись навстречу друг другу. Я подхватил ее, обнял, крепко прижал к себе, мое сердце колотилось как бешеное, а она... Она обнимала меня так же крепко, как я ее, чуть дрожа, прижимаясь ко мне всем телом. Я уткнулся лицом в ее волосы, - они были растрепанные, кажется, впервые на моей памяти.

- Хвала Мерлину, ты в порядке, - пробормотал я. - Ты ведь в порядке?

- Да, да, со мной все хорошо, - глухо проговорила Блейз куда-то в мое плечо.

- Откуда ты взялась? - спросил я, чуть отодвигаясь, чтобы посмотреть ей в лицо. Девушка подняла голову. Усталая, бледная, на лице - никакой косметики, под глазами залегли тени, веки и губы припухли, точно от слез. И, несмотря на это, она все равно была красива - а для меня вообще была самой прекрасной девушкой в мире.

- Меня Сириус привез, - ответила она на мой вопрос. - Ну, точнее, мы с ним вместе аппарировали из Норы. Он сейчас подойдет, сказал, что ему нужно еще зайти в "Кабанью Голову".

- А, понятно. А откуда Сириус знал, где тебя искать? - спросил я. Блейз пожала плечами.

- Ну как откуда - от Билла, - ответила она. - Они вместе прибыли в Нору после того, как все закончилось. Билл, понятное дело, остался, а Сириус сказал, что мне лучше перебраться сюда, под защиту Дамблдора. Они опасались, что после битвы Пожиратели могут начать проверять дома членов Ордена...

- А аппарировать вам было не опасно? - запоздало встревожился я. Блейз покачала головой.

- Нет, отследить аппарацию можно, только если наблюдать за точкой отправления, а никто из Пожирателей не знал, что я была в Норе. Я... - она запнулась, и подняла на меня полные слез глаза. - Билл рассказал о том, как закончилась схватка, и... в общем, я... Я слышала про Джинни. Он рассказал Молли...

- О. Понятно. Как миссис Уизли? - спросил я, тяжело сглотнув.

- Ужасно, - Блейз, уже не сдерживаясь, всхлипнула. - Как будто на их семью мало свалилось в последнее время! Когда Билл вернулся, и рассказал, что Джин похитили... Я... - девушка снова всхлипнула, судорожно вытирая слезы, но они все равно продолжали катиться по ее щекам. - Это все из-за меня, - пробормотала она. Я протестующе вскинулся и затряс головой.

- Нет! Не говори так! - воскликнул я. - Ты тут ни при чем. Скорее... Скорее уж, все это моя вина, - я отвел глаза. Блейз фыркнула сквозь слезы.

- А ты при чем? Не тебя же пытались похитить!

- А ты думаешь, из-за чего пытались похитить тебя? Не из-за того ли, что ты моя девушка? - возразил я. Блейз снова фыркнула, но теперь уже почти не плача.

- Ну и самомнение у тебя, Гарри Поттер! - воскликнула она. - То есть того, что я могла им понадобиться сама по себе, ты не допускаешь?

- Я... - я даже растерялся. Я и в самом деле даже и не пытался обдумать какую-то другую причину, да и, если подумать, что еще могло понадобиться Волдеморту от Блейз, как не доступ ко мне? - Я не думаю, что причина в чем-то еще, - сказал я наконец. - Сама посуди. Что еще им могло от тебя понадобиться, как не способ воздействия на меня? Не сомневаюсь, они узнали о наших отношениях - или от Дафны, или от кого-нибудь еще, и... Тебе не кажется, что это очевидно? Добраться до меня они не могут из-за охранных чар Дамблдора, но Волдеморт неплохо меня изучил. Он знает, что ради спасения дорого мне человека я пойду на все. Так уже было с Сириусом. Но на одну и ту же удочку дважды я не попадусь, он не смог бы снова обмануть меня. Я не куплюсь на простое видение и постараюсь выяснить, как дела обстоят на самом деле, прежде чем соваться в пекло. И Волдеморт это понимает. Вот он и решил, что, в таком случае, надо сделать приманку реальной. - Блейз вздохнула и несколько сникла.

- Ты, наверное, прав, - согласилась она. - Но это ничего не меняет.

"Не меняет..." - с горестной иронией подумал я, снова прижав ее к себе. - "Ошибаешься, любовь моя... Это меняет все. Как я могу быть вместе с тобой, зная, что этим подвергаю тебя опасности? И... И как я могу с тобой не быть, если при одной мысли о том, чтобы расстаться, мне хочется умереть? Но дальше так продолжаться не может. Я не могу, не имею права рисковать тобой, счастье мое... Я должен найти в себе силы оставить тебя. Боже, помоги мне, я так тебя люблю!"

Словно прочитав мои мысли, Блейз вскинула голову, и, притянув меня к себе, прижалась губами к моим губам. Как бы я ни старался собраться с духом, я не смог не ответить на поцелуй. Горе, боль и отчаяние, страх и тревоги, всё, что я пережил за этот ужасный вечер - все это навалилось на меня, давя непосильным грузом, грозя затянуть меня глубоко-глубоко в черную пучину безысходности. И я уцепился за девушку, словно утопающий за соломинку, отчаянно целуя ее, прижимая к себе, вдыхая аромат ее волос и кожи, и мечтая только о том, чтобы это не прекращалось. Но даже сейчас, где-то в глубине моего разума, на задворках сознания, тревожным колокольчиком звенела все та же ужасная мысль: "Я не могу рисковать ей. Нам придется расстаться..."

В груди кипела обида, жгучий протест против того, чтобы оставить Блейз. Ну почему, почему я не могу просто жить, как любой нормальный человек? Да будь проклят тот день, когда Трелони произнесла свое глупое пророчество! Сколько я уже потерял из-за него, - родителей, дом, семью, нормальное детство, связь с магическим миром на бесконечные одиннадцать лет! Чуть не потерял Сириуса, и тоже по вине этого проклятого пророчества! И не из-за него ли, в конечном итоге, погиб Седрик? Если бы не это пророчество, Волдеморт не стал бы охотиться именно за мной, и ему не было бы нужды именно в моей крови для того, чтобы возродиться! И не было бы этого дьявольского плана, переплетенного с Туринром Трех волшебников, и Кубка-портала, и кладбища...

Так неужели теперь я должен потерять еще и свою любовь, которую только-только обрел?

Но ведь на самом деле, выбора у меня нет. Я смогу, смогу справиться, если только расстанусь с ней, но буду знать, что Блейз жива, здорова и в безопасности! Но если она погибнет... Это будет только по моей вине. Если я не смогу защитить ее...

И все же, несмотря на все размышления, я просто не мог найти в себе достаточно сил, чтобы сделать необходимый шаг, сделать именно сегодня, сейчас! Выпустить ее, а возможно, даже оттолкнуть. Я понимал, что должен так поступить, и чем скорее - тем лучше, но... Но может быть, не сегодня? Может, еще не сейчас? Почему я не могу напоследок получить от своей чертовой жизни хоть что-то, даже если это "что-то" - всего лишь несколько поцелуев?

С огромным трудом я все-таки оторвался от ее губ, - только для того, чтобы, заглянув ей в глаза, увидеть в них отчаянную мольбу, эхом отозвавшуюся в моей собственной душе. Сам не знаю, откуда я нашел силы отвести взгляд хоть на минуту - чтобы наконец взять себя в руки. Как бы мне ни было больно...

Наконец, немного успокоившись, я снова посмотрел на нее.

- Устала? - спросил я. Блейз покачала головой.

- Не то, чтобы очень, - отозвалась она. - Большую часть битвы я просидела в Норе, в полной безопасности, под крылышком у миссис Уизли. Сначала я еще пыталась как-то помочь вам, но от меня было мало толку со сломанной ногой, и потом, Пожиратели охотились именно за мной. Так что сначала Тонкс велела мне уходить,а потом Билл просто переправил в Нору... Я...

- Я знаю, - перебил я, ласково улыбнувшись при виде ее смущения. Девочка моя, неужели после всего этого ужаса, в который я тебя втянул, ты еще переживаешь, что не могла остаться и помочь нам? - Билл и Тонкс рассказали, - пояснил я в ответ на ее изумленный взгляд.

- Мне так стыдно, что я сбежала, - пробормотала она. Я покачал головой.

- Прекрати самобичевание, - фыркнул я. - Ты сама знаешь, что в той ситуации поступила наилучшим образом. А теперь пошли, устала ты или нет, тебе все равно необходимо прилечь. Сращивание костей отнимает много сил - уж ты мне поверь, я знаю на собственном опыте.

- И откуда бы, - с убийственным слизеринским сарказмом фыркнула она. - Многоопытный ты наш... Знает он на собственном опыте. Ну да, а я тут вся такая наивная и неискушенная... К тому же, я ведь не играю в квиддич, мне никогда не доставалось на тренировке, и я в жизни вообще костей не ломала, - так откуда мне знать такие подробности...

- О... Ну да, - смутился я. Я как-то упустил из виду то, что Блейз была слизеринской Охотницей. - Все равно, - упрямо тряхнув головой, я посмотрел на нее. - Мне тут выделили комнатку под самой крышей, но я не думаю, что смогу уснуть, так что с радостью уступлю тебе кровать.

- Угу, - фыркнула Блейз. - А сам будешь спать на пороге?

- Как настоящий рыцарь, готовый охранять покой своей дамы, - я улыбнулся и галантно поклонился, правда, все это - и поклон, и улыбка - вышло несколько вымученным. Девушка хмыкнула.

- Ладно, "настоящий рыцарь", веди уже в свою чердачную келью, - вздохнула она. - А насчет сна на пороге - это мы разберемся, - добавила Блейз вполголоса, так что я только чудом расслышал ее слова. Впрочем, я не стал заострять на этом внимание.

Мы поднимались не торопясь, держась за руки, и почему-то шарахаясь от каждого шороха, словно крадущиеся обжиматься в дальнем уголке любовники. Однако, как ни грустно это было, я хорошо отдавал себе отчет в том, насколько это не соответствует реальности. В самом деле, о какой любовной связи вообще могла идти речь, если я собрался расстаться с ней? Пусть и не так чтобы очень уж добровольно, или по собственному желанию - скорее, под давлением обстоятельств... Но сути дела это не меняло. И потом...

И потом, даже не принимая во внимание мое новообретенное намерение оставить Блейз ради ее безопасности, я вовсе не был уверен в том, что, оказавшись в постели с девушкой, не ударю в грязь лицом. Это было еще хуже, чем сомнения по поводу поцелуев. По крайней мере, целоваться было не сложно, и сам процесс оказался довольно простым, да и какой-никакой, скудный опыт у меня все же был. А вот в постели все было иначе - по крайней мере, насколько я знал.

Не скажу, чтобы я был совсем уж наивен в этом вопросе. Вряд ли можно было этого ожидать, учитывая, что бОльшую часть года я жил в общей спальне с тремя другими парнями, не считая Рона, который, несмотря на наличие собственной комнаты, все равно не пренебрегал заходить и в спальню нашего курса. Естественно, как и любые нормальные подростки в период полового созревания, мы делились друг с другом и каким-никаким скудным сексуальным опытом, и подцепленной невесть где информацией. Симус и Дин пару раз даже привозили из дома какие-то журналы довольно интересного содержания. Это было еще на пятом курсе, и с тех пор уже порядком истрепавшиеся издания так и кочевали по нашей спальне, оказываясь в тумбочке то у одного, то у другого - начиная от самого Симуса, и кончая Невиллом. Стыдно признаться, но и я далеко не брезговал рассматривать их, не говоря уже о том, чтобы читать опубликованные статьи. Пожалуй, ни одно школьное пособие не было изучено нами так же хорошо, как эти страницы. И все-таки, как ни крути, но журналы - журналами, а личного опыта это ни в коей мере не заменит. Да и информация в статьях была, мало того, что неполной, так еще и далеко не всегда о том, что хотелось узнать...

Разговор с Сириусом, который я пытался затеять этим утром, пока Блейз и Драко были на суде, - Мерлин великий, неужели это было только этим утром? - тоже не принес облегчения. Ну, во-первых, крестный оказался к этому абсолютно не готов. Когда я поделился с ним своей проблемой, я имел возможность наблюдать редкую картину. Сириус вспыхнул до корней волос и забормотал что-то о том, что, дескать, да-да, конечно, он все понимает, но ему уже давно не приходилось разговаривать на эту тему, и он предпочел бы сперва иметь возможность собраться с мыслями, и так далее. Поразмыслив, я готов был сам надавать себе подзатыльников за бестактность. В самом деле, маловероятно, чтобы за последние годы - а если быть точным, то за последние шестнадцать лет! - у Сириуса была возможность, действительно, хотя бы поболтать с кем-то об этом, уж не говоря о том, чтобы обновить свой сексуальный опыт. В самом деле - тринадцать дет в Азкабане, потом год скитаний вокруг Хогвартса в надежде увидеть меня и добраться до Петтигрю, еще год игр в кошки-мышки с Министерством, когда крестный вынужден был скрываться... Потом фактически заточение на площади Гриммо во время моего пятого курса, и в довершение всего - полтора года в потустороннем лабиринте за Аркой... Хотя, возможно, я немного заблуждался. Да, маловероятно, чтобы у Сириуса была возможность завести какие-никакие отношения в тот год, который он околачивался вокруг школы, на моем третьем курсе - было слишком рискованно выдавать себя, да и вся магическая Британия тогда разыскивала его днем с Люмосом. Но вот позже? Это уже не казалось невероятным. К тому же, не стоило забывать и о магловских женщинах, которые вообще понятия не имели о его нелегальном положении - более того, некоторые из них даже это могли счесть привлекательным. К тому же, даже после тюремного заключения Сириус все еще сохранял остатки привлекательности, а уж когда немного привел себя в порядок... Не думаю, что ему было так уж сложно найти партнершу - возможно, не для длительных отношений, но, в конце концов, я не такой дурак, чтоб считать возможным только этот вариант... Впрочем, даже если все обстояло не так уж плачевно, посвящать крестника в тонкости полового воспитания Сириус оказался не готов.

В общем, разговор, как таковой, у нас с крестным практически и не состоялся, если не считать разговором его туманное обещание поразмыслить над ситуацией, и поговорить позже. Ну, благо хоть Сириусу теперь не надо было скрываться, и ничто не мешало ему приехать в Хогвартс практически в любой момент, когда он наконец дозреет пообщаться с крестником. Впрочем, моего положения это нисколько не облегчало...

А вообще-то, если по-честному, все эти размышления и сетования на недостаток опыта были не боле чем попыткой отвлечься и найти какое-никакое дополнительное оправдание тому, что я собирался сделать...

К тому времени, как мы наконец добрались до верха и вошли в предоставленную мне комнатку, я успел утвердиться в своем решении. В самом деле, оттягивать неизбежное, ужасное, но необходимое расставание, было бессмысленно. Чем дольше я тянул, тем большей опасности подвергал Блейз. Я не имел права поступать так...

Комната оказалась действительно маленькой - даже меньше, чем моя комнатка у Дурслей, а ведь по меркам Магического Мира их дом сам по себе считался чуть ли не крошечным. Тут едва поместилась кровать, небольшой шкаф для одежды, и крохотный столик с висящим над ним запыленным и мутным зеркалом в потемневшей деревянной раме. Войдя, я кивком указал Блейз на узкую односпальную кровать, и отвернулся, чтобы дать ей возможность переодеться, но Блейз только скинула мантию и небрежно опустила ее на единственный стул, кое-как втиснутый между кроватью и шкафом.

- Гарри, - негромко сказала она, усаживаясь на край кровати, и приглашающе похлопала по покрывалу, предлагая мне сесть рядом с собой. Я сглотнул. Вот и настал момент истины, к которому я подсознательно готовился все то время, которое заняла дорога наверх. При взгляде на ее лицо моя решимость таяла, как кусок льда перед жарко пылающим камином, и я понимал, что должен как можно скорее покончить со всем этим, пока еще хоть как-то держу себя в руках.

- Блейз, нам нужно... - начал было я, и запнулся. "Нам нужно расстаться" - сходу, в лоб - пожалуй, очень неудачное начало. Может, разрубить все одним ударом было бы и проще, но я не хотел ранить ее чувства больше, чем это необходимо. Да и... Не знаю, как я сам выдержал бы свою грубость по отношению к ней. - Нам нужно поговорить, - кое-как вывернулся я.

- Ну, хорошо, я с удовольствием тебя выслушаю, - кивнула она, мягко улыбнувшись. - Может, ты все же присядешь? - спросила она. Я облизнул пересохшие губы и покачал головой.

- Не думаю, что это хорошая идея, - сказал я. - И потом... То, что я собираюсь сказать, тебе не понравится.

- Так, - кивнула она, и я каким-то шестым чувством ощутил, что девушка вся подобралась. Ее поза не изменилась, она вообще, казалось, не двинула ни единым мускулом - но почему-то я был уверен, что внутри Блейз сжалась, как взведенная пружина. Наверное, пребывай она сейчас в своей анимагической ипостаси - выпустила бы когти и прижала уши, как разозленная кошка. - Я догадываюсь, о чем ты, - холодно-нейтральным голосом произнесла она. - Но продолжай.

- Я... - я набрал в грудь побольше воздуха, и на одном дыхании выпалил, точно бросаясь в омут головой: - Я думаю, что нам необходимо расстаться!

К моему удивлению, она снова даже не пошевелилась. На какой-то момент мне даже подумалось, что я не произнес этого вслух - Блейз сидела в той же позе и, все так же молча, смотрела на меня, не говоря ни слова. Я уже начал подумывать о том, не повторить ли мне сказанное, хотя и слабо представлял, как мне найти для этого силы. Но тут Блейз закрыла глаза, и медленно покачала головой.

- Дай, угадаю, - непривычно резким, чуть хрипловатым голосом проговорила она, и снова вскинула на меня взгляд. На сей раз в зеленых глазах, казалось, полыхает настоящее гневное пламя. - Это все из-за этого дерьма, о котором ты говорил внизу, да? Типа, что из-за тебя я в опасности, потому что я твоя девушка, и это легкий доступ к тебе, и бла-бла-бла, так?

Я мог только ошеломленно кивнуть, пораженный этим тоном, и грубостью ее слов, и тем, что она вообще использовала подобные выражения - она, утонченная Слизеринская Принцесса! Таких слов я мог ждать от Пэнси Паркинсон, но никак не от Блейз! Впрочем, видно, именно это, как ничто другое, лучше всего и выражало ее протест, гнев и негодование пополам с отчаянием, которые плескались во взгляде девушки.

- Вот что я скажу тебе, Гарри - все это чушь собачья! - резко сказала она, будто выплюнув. Чуть опомнившись от потрясения, я сдвинул брови.

- Блейз... - начал было я. - Если ты понимаешь, почему я это делаю, ты не можешь не видеть и того, что другого выхода нет! Я знаю, что ты сейчас скажешь, - воскликнул я, поднимая руку, увидев, что она собирается возразить. - Ты скажешь, что тебе все равно, что ты не боишься и что готова рисковать... Но Я не готов. Я не пойду на это. Не могу рисковать тобой. Чем угодно - но не тобой...

- Гарри... - как-то обессилено вздохнула девушка, и плечи ее поникли. Хрипотца и резкость исчезли из ее тона, и это снова был мелодичный, чуть усталый, но нежный голос моей Принцессы. - Неужели ты не понимаешь, что это глупо и бессмысленно? Это чуть ли не худшее, что ты можешь сейчас сделать, и к тому же - в этом нет никакого смысла. Это ничего не изменит. Только причинит боль нам обоим, и тем самым ослабит тебя. Не думаю, что это именно то, чего ты хочешь.

- Важно не то, чего я хочу, Блейз, - возразил я, сглотнув, чтобы убрать вставший поперек горла комок. - Важно обезопасить тебя. Волдеморт охотится за тобой, потому что ты моя девушка, и он не успокоится, пока не... Пока не добьется своего. Я не могу позволить ему причинить тебе вред!

Почти не осознавая, что делаю, я шагнул к ней и опустился на колени на старый истрепанный коврик возле кровати - прямо у ее ног. Наши глаза оказались почти на одном уровне - мои лишь чуть ниже, чем ее. Я с болью в сердце посмотрел в ее лицо. "Может быть, это в последний раз..." - мелькнула горькая мысль. В глазах Блейз стояли непролитые слезы, но она была далека от рыданий. Девушка выпрямилась, придвигаясь ближе ко мне. Одна ее ладонь легла мне на грудь, другая невесомо коснулась волос.

- Гарри... - начал она, но я не дал ей договорить.

- Я не могу, Блейз, - повторил я, накрывая ее ладошку, лежащую у меня на груди, своей. - Я должен обезопасить тебя, понимаешь? Если мы расстанемся, у него больше не будет причин, чтобы преследовать тебя...

- И он такой дурак, по-твоему, что не догадается, в чем причина нашего разрыва? - фыркнула она. - Гарри, будь логичен. Ты сам сказал внизу, Волдеморт знает тебя. Знает, что ты за человек, и как привык поступать. Что изменит перемена дурацкого официального статуса? Он играет на твоих чувствах, а не на положении! Допустим, мы расстанемся. Что это изменит? Что с того, что я не буду больше официально считаться твоей девушкой? Ты перестанешь относиться ко мне так, как раньше? И если он похитит меня, ты просто махнешь рукой, и скажешь - "ну что ж, она все равно уже моя БЫВШАЯ девушка, так пусть Темный Лорд делает с ней что хочет, мне все равно"? Так?

- Блейз, да я... да я делаю это только ради тебя! Я жизнь за тебя отдам, неужели ты не понимаешь?! - воскликнул я. - И он знает об этом! Поэтому и охотится за тобой!

- И ты передумаешь отдавать жизнь за меня, если мы расстанемся!? - почти в тон мне крикнула она. - Только не пытайся убедить меня в том, что так и будет!

- Я... - Я запнулся, когда смысл ее слов окончательно дошел до меня, и медленно покачал головой. - Нет. Так не будет. Я при любых условиях умру за тебя, если понадобится... - пробормотал я, теряя задор, снова потрясенный до глубины души этими словами. Неужели... Неужели Блейз права? Я не видел изъяна в ее рассуждениях. Я в любом случае в лепешку расшибусь, чтобы спасти ее, если что-то случится, и не так уж важно, будем ли мы при этом официально встречаться, или расстанемся. - Я... Но... Но если он будет думать, что между нами все кончено, возможно, он поверит, что похищать тебя нет больше смысла? - проговорил я, но возражение получилось жалким даже на мой собственный взгляд. Естественно, Блейз не приняла его.

- Гарри, мне потребовалось две минуты, чтобы понять, что к чему, - негромко сказала она, покачав головой. - Как думаешь, сколько понадобится Волдеморту? Даже если считать его полным идиотом, не думаю, что у него займет больше десяти минут прийти к тем же выводам. К тому же, времени на размышления у него будет куда больше, тут он не ограничен. И что он сделает, когда поймет, как обстоят дела? Думаешь, он отступиться, со словами - "Ну, раз Поттер решил, что Блейз Забини ему больше не девушка, значит, надо оставить ее в покое и поискать другую жертву?" Мне почему-то кажется, что он, скорее, посмеется над твоей наивностью, и продолжит придерживаться своего плана.

- Мерлин... - пробормотал я с тяжелым вздохом, и, чуть отклонившись назад, закрыл лицо руками и с силой потер его ладонями. - Я не знаю. Все так запутано...

- Дамблдор считает, что любовь - это твоя сила, Гарри, - негромко сказала девушка, мягко взяв меня за запястья, и отводя мои руки от лица. - Так не делай ее своей слабостью. Наша разлука не принесет тебе ничего, кроме боли. Она не обеспечит мне безопасности, и не поможет тебе обрести уверенность. Она только заставит нас обоих страдать, вот и все.

Я слабо кивнул, и, опустив голову, закрыл глаза. Наверное, именно так чувствует себя надувной резиновый мячик, из которого вынимают затычку, чтобы спустить воздух. Минуту назад меня наполняла горькая решимость - пусть и причиняя боль, но все-таки давая какое-то странное, иррациональное чувство уверенности в правильности и необходимости своего поступка. В том, что я делаю что-то, что может помочь хоть чуть-чуть, хоть отчасти исправить ситуацию, в которой мы все оказались. Теперь же это ощущение ушло - и вместе с облечением, с радостью от того, что теперь у меня есть железное основание не расставаться с Блейз, я осознал и другой, куда более неприятный факт. Факт собственного бессилия. Ведь как ни крути, все было просто ужасно - и я не видел выхода из этой ситуации. Джинни в руках Волдеморта, и нет никакого способа вытащить ее. На Блейз объявлена охота - и я ничего не могу сделать, чтобы обезопасить ее, потому что поставил ее в такое положение именно своими чувствами, над которыми, увы, не властен! Гермиона проклята неизвестным проклятием, и мы не знаем, удастся ли как-нибудь нейтрализовать эти чары. Два крестража из оставшихся четырех - в руках Волдеморта, и даже если он не знает, что за осколками его души идет охота, все равно, добраться до них нет никакой возможности. Еще об одном крестраже мы вообще имеем настолько смутное представление, что шансов найти его - практически никаких... И даже Драко, - чтоб ему... прожить тыщу лет и больше никогда не охотиться! - впал в какой-то дурацкий транс, и неизвестно, очнется ли полностью! И я ничего - НИЧЕГО! - не могу со всем этим поделать!

Блейз потянула меня к себе, обнимая за плечи и прижимаясь ко мне, так что моя голова устроилась у нее на плече. Я уткнулся лбом в ее ключицу, медленно тоже обнимая девушку, одной рукой обвивая ее талию, а другой - чуть выше, и прижался к ней, словно она была моей единственной опорой.

- Прости меня, - тихо, но так, чтобы она услышала, проговорил я. В голове крутились сотни фраз для оправданий, вроде того, что я просто хочу защитить ее, что я не хотел сделать ей больно и что мне невыносимо думать, что все из-за меня, но я молчал. Нежная рука гладила меня по голове, тонкие изящные пальчики перебирали мои волосы, и я знал, что на самом деле мне вовсе и не нужно оправдываться. Я знал - Блейз все мои оправдания были известны не хуже моего, и они тоже ничего не могли изменить. - Прости, - повторил я, и она в ответ только крепче обняла меня.

- Я люблю тебя, - шепнула она, целуя меня в макушку, и потерлась носом о мои растрепанные волосы. - Мой наивный гриффиндорский дурачок, как же я тебя люблю...

- Я люблю тебя, - эхом откликнулся я, поднимая голову и заглядывая в искрящиеся зеленые глаза девушки. - Блейз, я не шутил сейчас. Я действительно умру за тебя, если понадобится.

- Гриффиндорский дуралей, - повторила она, ласково хмыкнув. - Я слизеринка. За нас не умирают, чтоб ты знал. За нас - ВЫЖИВАЮТ. В этом гораздо больше смысла.

Я не удержался от короткого смешка - уж больно заразительной была ее лукавая усмешка. Наверное, это был подходящий момент, чтобы поцеловать ее, а потом, возможно, и перейти к чему-то большему, наплевав на все свои сомнения и предрассудки, если б не одно "но". А именно - накатившая на меня взамен поддерживавшего напряжения, опустошающая, нечеловеческая усталость. Казалось, это произошло один момент - секунду назад я еще улыбался ей, осознавая и себя, и ее слова, и окружающее - а в следующий миг мир вдруг подернулся сонной дымкой, словно мозг разом отключился, не выдержав перегрузки. Я вдруг обнаружил, что с трудом могу держать глаза открытыми, и отчаянно заморгал - правда, это почти не помогло. Если бы Блейз не обнимала меня, поддерживая и крепко прижимая к себе, я бы, наверное, зашатался и свалился прямо на пол, уснув стоя, или сидя, или в любом другом положении.

И снова моей Слизеринской Принцессе не потребовалось много времени, чтобы понять, что со мной. В полусне, отчаянно пытаясь удержать остатки ускользающего сознания, я почувствовал, как ее руки осторожно снимают с меня сперва очки, аккуратно пристроив их на тумбочке возле кровати, потом мантию, которую накинул мне на плечи кто-то из членов Ордена, когда нас перевезли сюда. Потом все те же руки расстегнули мою рубашку, помогли освободиться от нее, а затем и стащили с меня футболку. Прикосновение прохладного воздуха к обнаженной коже несколько отрезвило меня - я шире распахнул глаза, и заморгал, пока Блейз подняла меня с колен, и, наложив, очищающие чары на мои брюки, откинула покрывало и толкнула меня на постель.

- Блейз, я... - я вспыхнул, на какой-то момент проснувшись в достаточной степени, чтобы осознать, что происходит. Тонкий пальчик коснулся моих губ.

- Чшшшш... - шепнула девушка.

Одним движением палочки она избавила меня от обуви, а потом начала осторожно расстегивать свою блузку. Я ощутил нарастающее смущение, не совсем понимая, что она собирается делать. Все мои страхи подспудно вновь зашевелились - но теперь к ним добавился еще и страх разочаровать ее, уснув в самый неподходящий момент. А учитывая то, что мои глаза все равно все еще слипались, это было вполне возможно. Блейз хмыкнула, снова безошибочно угадав мое смущение, и скользнула под одеяло рядом со мной, так и не сняв блузку до конца. Кровать была настолько узкой, что волей-неволей нам пришлось накрепко прижаться друг к другу - хотя я почти уже не осознавал происходящего. Блейз оказалась в моих объятьях, устроив голову у меня на плече и прильнув ко мне всем телом, а я обнял ее, не понимая уже, правильно это или нет, прилично или распутно, и осознавая лишь одно - ощущение было приятным. Я чувствовал себя умиротворенным, хотя и усталым как никогда. Снова мелькнула мысль о том, что она, наверное, ждала чего-то большего, но Блейз, все еще державшая палочку, снова взмахнула ею.

- Нокс! - шепнула она. Свет, исходивший от висевшей на стене зачарованной лампы, работавшей по тому же принципу, что фонарь в сарае для метел, погас. По шороху простыни и движению прижатого ко мне тела, я догадался, что Блейз убрала свою палочку под подушку, а потом она нежно прикоснулась губами к моим губам - всего на минутку. - Спи, - шепнула девушка. - Сладких снов, любимый...

Я не нашел в себе сил пробормотать в ответ хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее положенную ответную реплику - вместо этого только крепче обнял ее, и, повернув голову, уже в полусне коснулся ее губами - кажется, попал в лоб, прямо под линией волос. Это была последняя мысль, скользнувшая по задворкам моего сознания - в следующее мгновение я уже крепко спал.

Утром нас разбудил громкий настойчивый стук в дверь, который продолжался минут пять, не меньше. Я неохотно вынырнул из теплых глубин крепкого сна. Судя по тому, как затекло все тело, я всю ночь так и пролежал, не шелохнувшись - но был ли тому причиной сковавший меня сон, или же дело было в теплом девичьем теле, прильнувшем ко мне? Впрочем, несмотря на приятные воспоминания и крепкий сон, пробуждение оказалось не из лучших, и по нескольким причинам сразу. Ну, во первых - этот назойливый стук в дверь, во-вторых, - то, что все тело немилосердно затекло, а еще, после вчерашней битвы и непривычной нагрузки, ныл каждый мускул. Кроме того, плечо, которое Блейз беззастенчиво использовала вместо подушки, за ночь онемело, и когда девушка, просыпаясь, пошевелилась, мне показалось, что руку пронзили сотни крохотных иголочек. И в довершение всего - остро встала утренняя проблема, прекрасно знакомая каждому парню, достигшему определенного возраста. Особенно парню, проснувшемуся в одной постели со своей девушкой, в которую влюблен до умопомрачения, и которая очень даже соблазнительно прижимается к нему всем телом. И самое ужасное - никакой возможности решить эту проблему, потому как человек за дверью сдаваться не собирался.

Словно в подтверждение моих опасений, стучавший, видно, потерял терпение. За дверью раздалось мрачное "Алохомора!", и в открывшемся проеме буквально "воздвиглась" темная фигура Снейпа в неизменной черной мантии. Без очков я видел его не особенно четко, однако этого и не требовалось. "Мне конец" - с ошеломляющей ясностью пронеслось у меня в голове. В последние месяцы Мастер Зелий относился ко мне не в пример лучше, чем раньше, - наверное, благодаря моей дружбе с Драко, - но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что картина, представшая перед его глазами сейчас, выходила далеко за рамки того, что зельевар мог мне спустить. Застать ненавистного Поттера полуголым, в постели с его любимой студенткой, практически сестрой его крестника... Да его же сейчас удар хватит! Я лихорадочно зашарил онемевшей и плохо слушающейся рукой по тумбочке в поисках очков, которые, насколько я помнил, Блейз ночью приткнула именно туда. К счастью, они отыскались довольно быстро, и я поспешно водрузил их на привычное место.

- Профессор! - охнула Блейз, проснувшаяся на пару минут позже меня. Ее расстегнутая блузка за ночь сбилась куда-то за спину, открывая все, что только возможно, и девушка лихорадочно подтянула одеяло под подбородок. К несчастью, - или, наоборот, к счастью, - кровать была такой узкой, что мы с трудом умещались на ней даже в обнимку, так что полностью повернуться на спину, чтобы оказаться к Снейпу лицом, ей было затруднительно. А тем временем, взбешенный Снейп действительно побагровел, как дядя Вернон, а потом вдруг так же резко побледнел. А я запоздало сообразил, что хоть на мне и оставались брюки, под одеялом их все равно не видно, так что он вполне может решить, что мы вовсе не только спали в одной постели, но и...

- Поттер! - практически выплюнул Снейп в своей лучшей презрительно-ненавидящей манере. Я подозревал, что с самого момента его появления, мое лицо пылало аки маков цвет, но после этого жарко стало даже ушам. - Вы... - он окинул меня взглядом, полным неприязни и отвращения, и, скривившись, перевел глаза на Блейз.

- Профессор, я... Мы... Ничего такого не было, мы просто... - девушка смутилась еще больше, судорожно комкая край одеяла тонкими пальцами, и бросила смущенный, испуганный взгляд сначала на него, а потом, почему-то, и на меня. - Я просто поздно прибыла этой ночью, и Гарри предложил уступить мне свою кровать, а потом... В общем, мы просто спали рядом, ничего такого...

- Избавьте меня от вашего лепета, мисс Забини, - холодно отозвался Снейп, но в его голосе мне послышалось скрытое облегчение. - Ваши любовные приключения - и неприключения - меня нисколько не интересуют. Директор велел как можно быстрее переправить вас пятерых, считая и мисс Грейнджер, мистера Уизли и мистера Малфоя, в школу. Карета, которую будут охранять члены Ордена, пока она не достигнет Хогвартса, отправляется очень скоро. Через десять минут вы оба должны быть внизу, у дверей - одетые, и в приличном виде! Иначе оба факультета лишатся по полсотни баллов, а вас двоих до конца года будут ждать отработки по выходным! - ядовито закончил он, и удалился, как всегда эффектно взмахнув полами мантии, и с блеском хлопнув за собой дверью. Застонав, я откинулся на подушку, прижав к лицу свободную руку.

- Мерлин! Пожалуй, хуже этого было бы только проснуться в кольце Пожирателей и под прицелом волдемортовой палочки, - простонал я. - И то не уверен...

- Думаешь, все так плохо? - осведомилась Блейз, садясь, и окончательно освобождаясь от своей блузки. Я замер, наполовину опустив руку, и недоуменно уставившись на нее. Исчезнувшая при появлении Снейпа, эрекция вернулась почти сразу.

- Что ты делаешь? - выдавил я, судорожно сглатывая.

- Одеваюсь, - невозмутимо пожала плечами Блейз, за лямку подцепив со стула бюстгальтер, который непонятно каким образом успела снять вчера. Хотя, наверное, я просто был чересчур сонным, чтоб заметить это. - И ты мог бы, между прочим, отвернуться, коль скоро мы пока не любовники. Я, знаешь ли, не особенно привыкла позировать без одежды, - холодно заметила она. Казалось, покраснеть сильнее, чем под взглядом слизеринского декана, уже невозможно, но мне, тем не менее, это удалось.

- Ты сердишься, что я вчера вырубился? - пробормотал я, мигом отвернувшись к стене, и для верности закрыв глаза ладонью, нисколько не заботясь о линзах своих очков. Блейз хмыкнула.

- Не дури, Гарри, я сама вчера была не в лучшем состоянии, чем ты, - отозвалась она, но голос ее прозвучал неожиданно мягче, чем я ожидал. - Возможно, я слегка расстроена, но это не твоя вина. Просто так сложились обстоятельства... все, я закончила, можешь поворачиваться.

"Закончила" - было немного преждевременно сказано, она только еще застегивала разглаженную заклинанием блузку, и от моего взгляда не укрылась манящая ложбинка ее груди и мраморно-белая кожа. Не то чтобы я не видел этого раньше, но в том состоянии, в котором я находился... Блейз застегнула последнюю пуговицу и неодобрительно покосилась на меня.

- Эй, ты не заснул снова? - осторожно спросила она. - Гарри, ты в порядке?

- Я... - я с трудом оторвал взгляд от обрисованных блузкой контуров девичьего тела, и честно попытался сосредоточиться на чем-нибудь еще. Однако то, что я успел увидеть до того, как отвернулся, казалось, прочно поселилось у меня в голове. Даже дышать было трудно, а сердце колотилось как бешеное. Проклятие, я еще ни разу не был так возбужден - и опять же, не имел ни малейшей возможности хоть что-нибудь сделать с этим! Разозлившись, я рывком сбросил одеяло - и только тут запоздало понял свою ошибку. Брюки, выбранные для меня Малфоем в тот достопамятный поход в Хогсмид, совершенно ничего не скрывали. Черт, надо было призвать рубашку, или лучше мантию, и прикрыться, но я, как обычно, выставил себя полным идиотом!

Впрочем, Блейз, кажется, так не считала. В ее глазах заплясали чертики, а на лице появилось знакомое выражение - словно у кошки, перед которой поставили полное блюдце сметаны.

- Кажется, у тебя возникла проблема? - спросила она неожиданно низким, соблазнительным голосом, от которого мне разом стало во сто крат труднее держать себя в руках. - Думаю, лучше разобраться с ней до того, как мы пойдем вниз, тебе так не кажется?

- Эээ... - я понимал, что на моем лице уже запросто можно жарить яичницу. Еще никогда в жизни я не был так смущен, растерян и возбужден одновременно. Соображать удавалось с трудом, а в голове теснились откровенно непристойные картинки и образы. - Да, я... Ты лучше иди, а я разберусь с этим, - выдавил я. Блейз сдавленно хмыкнула, и только тут до меня дошло, что подтекст получился совсем недвусмысленным. - Я в смысле, мне нужно отвлечься и подумать о чем-то... э, непривлекательном, чтобы... Ну то есть, в твоем присутствии... когда ты рядом, это почти бесполезно, и... - поспешно и сбивчиво затараторил я. Блейз снова хмыкнула, но на ее лице играла все та же улыбка.

- Не беспокойся, - мягко сказала она, и неожиданно скользнула вперед, придвинувшись почти вплотную. К моему стыду у меня вырвался лишь удивленный и сдавленный звук, напоминающий писк. - Думаю, у нас есть пара минут. Лучше разобраться с этим по-другому...

Ее маленькая, изящная рука с силой толкнула меня в плечо, опрокидывая на постель, и через секунду Блейз вытянулась рядом. Я смотрел в ее лицо расширенными глазами, потеряв дар речи от удивления. Девушка погладила ладонью обнаженную кожу моей груди, и это отчасти вернуло мне способность дышать - но лишь на мгновение. В следующий момент ее ладошка соскользнула ниже и накрыла мой пах, нежно, но сильно поглаживая напряженную плоть прямо через брюки. Остатки рассудка махом вышибло у меня из головы, я застонал, не в силах сдержаться, и рывком притянул ее к себе, накрыв губы голодным поцелуем. Никогда еще я не целовал ее так - отчаянно, жадно, сходя с ума от кипящего в крови возбуждения. Блейз прильнула ко мне, с жаром ответив на поцелуй, ее тело прижалось к моему, а рука продолжала свое занятие...

Мне хватило всего лишь нескольких движений. Заведенный до предела, я уже был на грани, когда у Блейз вырвался то ли вздох, то ли стон - и это оказалось уже слишком для меня. Я задрожал, отрываясь от ее губ, запрокинув голову, вскрикнул и забился в судорогах наслаждения - вряд ли могло найтись другое определение тому, что со мной творилось.

Естественно, как любой парень в моем возрасте, я прекрасно знал, как удовлетворить себя, и, случалось, фантазировал как раз почти о том, что произошло сейчас... Но разница между воображаемыми картинками и реальностью оказалась просто фантастической, не говоря уже о том, что ощущения были сильнее во сто крат. Никогда еще разрядка не наступала так быстро - и не была столь интенсивной.

Первым ощущением, которое пришло ко мне, когда я немного пришел в себя и отдышался, был стыд. Мерлин, мне казалось, что просто невозможно выставить себя бОльшим идиотом, чем я сделал только что. Однако взгляд Блейз не был ни насмешливым, ни презрительным. В это трудно было поверить, но глаза моей Принцессы светились любовью и нежностью... И это подействовало ободряюще. Я улыбнулся, и, притянув ее к себе, снова поцеловал - на сей раз нежно и трепетно.

- Ну как ты? - спросила Блейз через пару минут, оторвавшись от моих губ. - Так лучше?

- О, намного... - отозвался я. В самом деле, я ощущал себя просто великолепно - казалось, даже все тревоги и волнения отступили. Говорите, мне нужно победить Темного Лорда? Эй, Волдеморт, выходи, подлый трус! Я хмыкнул, понимая, что, конечно, моя бравада была далеко не всерьез.

- Тогда нам лучше поторопиться. Снейп, мне кажется, не шутил на счет десяти минут - у нас осталось всего пара... - заметила Блейз, отстраняясь, и осторожно оттирая ладонь простыней. Я снова ощутил легкое смущение, однако оно ни в какое сравнение не шло с тем, что я испытывал раньше.

- Угу... - отозвался я, и, запоздало спохватившись, вскинул взгляд на успевшую подняться девушку. - Постой, а как же... Как на счет тебя?

- Гарри, у девушек с этим немного сложнее, - кашлянув, отозвалась Блейз, слегка зардевшись. - Так что, если не возражаешь, пусть все пока остается как есть.

- Но...

- Действительно нет времени, - решительно пресекла она мои дальнейшие попытки возражать, кидая мне мою мантию и рубашку с футболкой. - Одевайся, нам пора.

- Ладно, - без особого энтузиазма согласился я. За нарочитой деловитостью Блейз мне не составило труда разглядеть смущение, и я понимал, что мне нужно что-то предпринять, чтобы показать, насколько я ценю то, что она сделала для меня. Однако девушка была права - время поджимало. Нашарив в кармане мантии свою палочку, я быстро наложил на себя (и отдельно - на свои брюки) очищающие и освежающие чары, и оделся прямо-таки в рекордные сроки. Магия не могла в полной мере заменить настоящее умывание, но, по крайней мере, теперь не придется страдать от невозможности почистить зубы. Правда, рубашка осталась не до конца застегнутой, а мантию я и вовсе просто перебросил через плечо, но это были уже мелочи. Блейз, впрочем, так не считала. Пока я одевался, она расчесывала волосы трансфигурированной из стакана расческой.

- Гарри, Снейп сказал - в приличном виде, - неодобрительно нахмурилась она, окинув меня придирчивым взглядом. Я закатил глаза.

- Я тебя умоляю, да он никакой мой вид, все равно, не сочтет приличным! - отозвался я. Девушка покачала головой, и, шагнув ко мне, тщетно попыталась пригладить расческой мою растрепанную шевелюру. - Да бесполезно, Блейз, все равно не уложишь, - сказал я, однако, не отстраняясь.

- Одно дело небрежность, а другое - неряшливость, - пробормотала она, увлеченно приглаживая пальцами мою челку. - А ты бы хоть застегнулся пока, что ли. Ладно, пошли, а то декан нас и правда нагрузит отработками, - вздохнула девушка.

По дороге я все-таки успел застегнуть и заправить в штаны свою рубашку, хотя, как оказалось, спешка была напрасной. В главном зале паба никого не было, кроме одной из девушек, работавших на мадам Розмерту. Она возилась с посудой в дальнем углу, за стойкой, и не обратила на нас никакого внимания. Выглянув в окно, я убедился, что запряженная парой фестралов большая карета уже ждет нас, однако никого из членов Ордена или преподавателей не было видно. Да и Рона, Гермионы и Драко тоже. Опершись о подоконник, я посмотрел на Блейз и осторожно привлек ее к себе, обнимая одной рукой за талию.

- Ты в порядке? - спросил я. Девушка кивнула, но почему-то не поднимала глаз. - Блейз?

- Я... - она нервно облизнула губы, не глядя мне в лицо. - Все нормально, Гарри, правда, я просто... да нет, ничего, все хорошо...

- Ты... Ты жалеешь о том, что произошло? - тихо спросил я. Блейз вспыхнула и наконец-то подняла взгляд.

- Нет, я ... Я не жалею, просто... мне не по себе. Я боюсь, ты сочтешь меня... распущенной.

- Распущенной? Что за чушь, - фыркнул я, стараясь смягчить тон так, чтобы не обидеть ее. - Ты была совершенно великолепна. Хотя... - Я запнулся, и постарался говорить как можно более беззаботным тоном. - Ну, я бы не прочь узнать, где ты могла этому научиться, - пробормотал я. Блейз фыркнула.

- Ну, не сказать, чтобы я именно УЧИЛАСЬ этому, - отозвалась она. - Это... ну, как бы, я не то, чтобы знала что делаю.

- То есть как?

- Ну... У меня не было уверенности, что все сработает на практике так, как предполагается, - смущенно уточнила она. Я продолжал удивленно смотреть на нее.

- "На практике"? Бог мой, Блейз, ты что, изучала это в теории? - я не знал, плакать или смеяться. Девушка хмыкнула и заулыбалась.

- Ну, я не читала учебников, если ты об этом, - отозвалась она. - И не изучала ничего специально. Просто прочла несколько описаний...

- Но где?

- Сентиментальные дамские романы. Некоторые из них весьма... откровенны в этих вопросах, - пояснила Блейз. Ее смущение, кажется, отступило. - Правда, Нарцисса в свое время говорила, что не все, написанное там, полностью соответствует истине. Поэтому я и сомневалась, что все делаю правильно, но кажется, это сработало не так уж плохо? - она лукаво подмигнула, и я не удержался от смеха, подумав, однако, что (учитывая, насколько я был возбужден) сработало бы, пожалуй, все что угодно из того, что она могла бы со мной делать. И неважно, насколько теоретически правильными были бы эти действия.

- Мда уж, ОЧЕНЬ даже неплохо. Значит, сентиментальные романы, говоришь? - Ну надо же, кто бы мог подумать. Теперь понятно, почему Парвати с Лавандой читают их буквально пачками. Хм... если все обстоит именно так, может, стоит взять это на заметку? Тряхнув головой, я задвинул мысль подальше - стоило только представить, что устроят однокурсники, застав Гарри Поттера за чтением любовных романов! Да я потом со стыда год не смогу глаза поднять...

Блейз, легонько чмокнув меня в губы, сказала, что ей нужно в туалет, и я остался один, предоставленный своим мыслям. Однако без нее веселое настроение испарилось довольно быстро, а легкомысленные рассуждения улетучились без следа, стоило только бросить взгляд на столик, за которым я сидел вчера при ее появлении. Все тревоги и переживания, что терзали меня тогда, мигом вернулись, словно только и ждали своего часа, чтобы нахлынуть с новой силой. Джинни. Гермиона. Крестражи. Волдеморт...

Возвращение в школу, под стать размышлениям, было невеселым, да и последующие дни были не лучше. Снейп, правда, не стал особенно придираться к нам с Блейз и не осуществил свои угрозы по поводу баллов и отработок, но при взгляде на меня всякий раз недовольно кривил губы. Мои тревоги за Блейз и то, что наши отношения подвергают ее опасности, немного улеглись. Благодаря присутствию и защите Дамблдора, Хогвартс все еще оставался самым безопасным местом в Британии, да и сам я старался не оставлять девушку надолго, проводя почти все свое время рядом с ней. Раз уж ее не защитит разрыв наших отношений, то, может быть, я смогу уберечь ее сам?

Гермионе стало немного лучше - Дамблдор смог разработать какие-то чары, которые, хоть и не могли полностью нейтрализовать действие проклятия, все-таки существенно поддерживали девушку, защищая ее от особенно острых проявлений Темной магии. После долгих препирательств с мадам Помфри и бесконечных уговоров, ей даже разрешили посещать занятия - правда, с тем условием, что она по возможности воздержится от активной практики, и будет, как минимум, дважды в день являться в Больничное Крыло на осмотр. Рон, в отличие от нее, поправился полностью, не считая потрясения после похищения сестры и бесконечной тревоги за нее. А вот Драко...

Драко, на первый взгляд, все еще оставался погружен в то странное состояние, в которое впал тем вечером, узнав, что ни остановить, ни задержать, ни даже выследить и обнаружить похитителей Джинни не удалось. Его взгляд оставался пустым и отрешенным, а лицо - бесстрастным и ничего не выражающим. Ну, впрочем, по сравнению с тем, что было с ним в самом начале, ему тоже все-таки стало немного лучше, если можно так сказать. По крайней мере, он теперь слышал и реагировал, когда к нему обращались, сам односложно отвечал на вопросы и больше не напоминал марионетку с обрезанными ниточками. Но и до настоящего, живого и активного человека ему было далеко. Скорее Драко напоминал какого-нибудь человекообразного робота из магловских фильмов - внешне неотличимого от обычного человека, но холодного и не способного ни на чувства, ни на эмоции. Но что было хуже всего - я не мог пробиться к его сознанию, не мог нащупать даже глубоко внутри искорку его истинной сущности. Нет, наша мысленная связь не исчезла, она даже вполне исправно работала, да и узы, передававшие ощущения и эмоции тоже, вот только... Вот только и его мысленные реплики были такими же односложными, как и его ответы вслух, а эмоциональное состояние не сильно отличалось от опустошенного выражения его лица. Сознание Драко напоминало голую ледяную пустыню, какие я видел на картинках и в телепередачах про Арктику и Антарктиду. Словно у него и не было никаких переживаний и чувств. Я мог бы понять, если бы он попытался спрятать свои боль и тревогу вглубь сознания, словно улитка в свою раковину, или если бы он снова скрылся под высокомерной маской Слизеринского Принца и вновь стал эгоистичным мерзавцем, которого мы знали на младших курсах. Но эта жуткая ледяная пустота... кажется, она пугала даже Блейз, хотя девушка и не могла почувствовать состояние названного брата так же глубоко, как и я.

Стоило нам доехать до школы, как нас с Драко, Роном и Гермионой немедленно вызвал к себе Дамблдор, у которого нашлись для нас две, самую капельку обнадеживающие новости. По его словам, выходило, что Джинни действительно в руках у Волдеморта - причем не просто у Пожирателей, а непосредственно там же, где находился и сам Темный Лорд. Его убежище искали и авроры, и члены Ордена, однако пока безрезультатно - Темная магия, которую использовал Волдеморт, в этом отношении была ничуть не менее эффективна, чем заклятие Доверия. Выходило, что добраться до Джинни и освободить ее мы сможем не раньше, чем соберемся собственно убивать Волдмеорта... Обнадеживало, конечно, не это - скорее, тот факт, что, если верить тому, что показывали семейные часы Уизли, Джинни все еще была жива. Более того ее стрелка указывала на деление "попала в неприятности", а не на "в смертельной опасности"! А это значило - шансы есть! Шансы, что ее не убьют раньше, чем мы сможем придумать хоть что-нибудь, чтобы освободить ее! Главное - чтобы она смогла дожить до тех пор, пока мы не сможем добраться до этого красноглазого уродца...

Вторая обнадеживающая новость заключалась в том, что члены Ордена нашли торгаша, которому Наземникус продал медальон Слизерина, а через него, по цепочке перепродаж, вышли и на его нынешнего владельца, увлеченного коллекционера из древнего рода Меллори. Теперь они вели с ним переговоры о покупке, и, хотя пока коллекционер и слышать ни о чем нее желал, Дамблдор не терял надежды уговорить его.

После этого разговора, настроение у меня несколько поднялось, хотя его и омрачали кое-какие невеселые мысли. И не последней из них оставался шестой крестраж, о котором до сих пор ничего не удавалось выяснить. Действительно ли это реликвия Рейвенкло, или же Волдеморту не удалось ее найти, и он использовал что-то еще вместо нее? И если да - то что это могло бы быть?

Pov Драко Малфоя.

Скользнув невидящим взглядом по верхушкам зазеленевшего Запретного Леса, я подставил лицо свежему весеннему ветерку, и, поведя плечами, чуть изменил позу. Я сидел на широком парапете Астрономической башни, прислонившись спиной к установленному на нем планшету для Мерлин знает каких астрономических наблюдений и вычислений. Дни и ночи, часы и минуты - время теперь тянулось для меня невыносимо медленно, словно вода, которая просачивается по капельке из неплотно завернутого крана. С момента похищения Джинни прошло ровно две недели, пять дней, двадцать один час и тридцать одна минута. Хотя, насчет минут это все-таки приблизительно - естественно, до таких подробностей вычислить время мне не удалось, да я и не стремился. С тех пор мы так и не получили никаких вестей относительно ее местонахождения, и только лишь стрелка часов в доме ее семейства утверждала, что девушка все еще жива.

Как же я устал, Салазар-основатель, просто непередаваемо. Устал от бесконечных назойливых расспросов о том, как я себя чувствую, и все ли со мной в порядке, от настороженных, полных сочувствия взглядов Блейз, Поттера и Грейнджер, от молчаливого нейтралитета, который поддерживал Рональд и от озабоченно-встревоженных взглядов учителей. От бесконечных целебных и укрепляющих зелий, которыми чуть ли не силой пичкал меня крестный... Но больше всего я устал от самого себя. От той бесконечной ледяной пустоты, от холода и безразличия, что поселились в моей душе вот уже почти три недели назад, и казалось, воцарилась в ней навечно. Не было ни сил, ни желания бороться, да и откуда им было взяться? В холодной пустоте неоткуда было возникнуть эмоциям, которые одни только и могли дать толчок, необходимый для того, чтобы все сдвинулось с мертвой точки.

И при этом мой ум работал четко и ясно, я прекрасно осознавал то, что происходило вокруг, мог спокойно и логически рассуждать, не жаловался ни на память, ни на сообразительность. Вот только не было желания делать с этим хоть что-то. Странное дело: пока Джинни была здесь, в школе, рядом со мной, пока я мог пусть хотя бы раз-два в день видеть ее - это вроде бы и не имело значения. Я занимался учебой и своими обязанностями, и мог даже игнорировать ее, как до прошлого квиддичного матча - правда, не намеренно, но все же...

Но теперь... одна мысль о ней, одно упоминание ее имени, и...

Но нет, шаблонные реакции, взятые из слезливых романов, не подходили к моему случаю. Мое сердце не сжималось, не екало и даже не обливалось кровью при воспоминании о Джинни. Не было эмоций и сожалений. Просто ледяная пустота, царившая в душе, вдруг начинала звенеть сотнями крохотных ледяных иголочек, грозя в клочья разодрать и рассудок, и сознание, и все то немногое, что еще оставалось от моего прежнего "Я"...

Наверное, если рассуждать трезво, все это было более, чем странно. Ведь как ни крути, при всей моей любви, влюбленности и увлеченности рыжеволосой гриффиндоркой, она была совсем не единственным смыслом моего существования, и не одна она занимала значительное место в моем сердце. Ведь я же любил родителей, Блейз и Северуса, да, Гриндевальд побери, даже Поттера! Так почему сейчас все сразу, одним махом перестало иметь значение?

Возможно, дело было еще и в подспудном осознании вины? Даже в мыслях я не назвал бы это "чувством" - ничто из того, что я испытывал, не заслуживало столь громкого названия. И все-таки, я понимал, что где-то в подсознании я обвиняю себя в том, что позволил этому случиться. Джинни похитили у меня на глазах, а я ничего не смог сделать, чтобы помешать этому. Одна только эта формулировка заставляла ледяные иголочки внутри меня превращаться в ледяные ножи, так что, видимо, она была недалека от истины.

В последние дни я полюбил оставаться один и бродить по дальним школьным коридорам, где редко когда можно было встретить других учеников, или подниматься на Астрономическую Башню, распугивая влюбленные парочки, облюбовавшие это местечко с незапамятных времен. Наверное, опять же, определение "полюбил" было не совсем верным - просто в одиночестве я чувствовал себя комфортнее. Любое постороннее вмешательство в мое личное пространство вызывало глухое раздражение, и это было чуть ли не единственной оставшейся у меня эмоцией, хотя, честно говоря, мне и на нее было наплевать. Большую часть нагрузки старосты с меня сняли - Блейз полностью занялась дополнительными уроками зельеварения с первокурсниками, а ежедневные проблемы факультета, с которыми я обычно разбирался, решать взялся лично Снейп. Уроки я посещал исправно, без пропусков, а домашнее задание делал по ночам. Все равно в теперешнем своем состоянии я почти не нуждался во сне - мне хватало нескольких часов. Да я и не спал толком, просто ложился, закрывал глаза, и проваливался все в ту же ледяную пустыню, которой, казалось, не было ни конца, ни края. По звонку будильника я открывал глаза, не ощущая себя ни бодрым, ни отдохнувшим, и только лишь логически осознавал, что тело получило необходимый физический отдых. На завтрак, обед и ужин я ходил исправно, без понуканий, но ел мало, и не особенно обращая внимание на то, что именно попадает в рот. Еда не лезла в глотку, и я с трудом мог проглотить хоть несколько кусочков, но, кажется, этого было достаточно. Квиддичные тренировки я тоже проводил регулярно, особенно в преддверии матча, но летал, честно говоря, так себе - игра тоже перестала меня интересовать...

Как однокурсники, так и младшие студенты, за эти дни неплохо усвоили, что если я решил побыть в одиночестве, меня лучше не трогать. И не столь уж важно, был ли это озабоченный моим душевным состоянием Поттер, или просто влюбленная парочка, которая решила, что площадка Астрономической Башни предназначена для их свидания в то время, пока я там находился. Я не испытывал гнева - нет, только глухое раздражение, - но и этого было довольно, чтобы без всякой палочки подхватить потоком Родовой Магии нарушителя моего личного пространства, и выставить его за ближайшую дверь. Гарри, правда, это не останавливало: даже не имея возможности видеть меня, он все равно не отставал, используя мысленную связь. Поэтому пришлось освоить фокус с тем, чтобы закрывать от него свое сознание. Мы и раньше проделывали нечто подобное при желании, например, когда поссорились по наводке Дафны перед Рождеством, или когда у меня бывали свидания с Джинни, а у Гарри - с Блейз.

Тихие шаги на лестнице не стали для меня неожиданностью, однако возникшее привычное раздражение было не таким уж сильным, видимо, притушенное усталостью. В самом деле, однотипность собственной реакции на раздражители тоже начала меня утомлять, хоть я и ничего не мог с этим поделать. А может, просто пришло время изменить это?

Я чуть повернул голову, чтобы краем глаза посмотреть на того, кто заявился в закатный час на Башню. Для студентов-энтузиастов, горящих желанием сделать практику по Астрономии, было рановато - звезды еще не появились. Хотя, кто их, энтузиастов разберет... Ну, хоть на влюбленную парочку не похоже - шаги принадлежали одному человеку.

- Привет, - легко и почти беззаботно произнес девичий голос. Я вздохнул. Как раз то, чего мне не хватает до полного счастья - это общество Луны Лавгуд. Полоумная подружка Поттера и его компании не вызывала у меня теплых чувств и раньше, а теперь... Я мысленно пожал плечами. Да какая разница, в сущности? Она - не она, один я - или нет? Я все равно не то чтобы любовался закатом или предавался важным размышлениям. А уж, коль скоро мне все равно чихать с высокого дерева на то, что со мной происходит, то надо ли гнать ее прочь? По крайней мере, она не Поттер, и не будет лезть в душу, а послушать ее бред - так это все равно ни к чему не обязывает... Может, это хоть чуть-чуть развлечет меня?

- Привет, - не особенно радушно отозвался я, и снова уставился вдаль, скользя взглядом по верхушкам деревьев. Лавгуд неторопливо приблизилась, и остановилась рядом со мной, облокотившись локтем о зубец Башни.

- Ты пытаешься увидеть аэрилию? - спросила она. Я по привычке фыркнул, хотя особенного интереса не испытал.

- Кого? - переспросил я.

- Аэрилию, дух воздуха, - пояснила она. Я дернул плечами - снова очередной бред, вроде ее любимых козлорогих крысяков, или как там она их называет. А впрочем, какая, к лешему, разница?

- Что за духи воздуха? - поинтересовался я, просто чтобы поддержать разговор. Луна улыбнулась своей странной отрешенной улыбкой.

- Аэрилии прекрасны, но коварны. Они часто летают возле высот, на которых могут появиться люди. У них в подчинении всегда бывает по нескольку мозгошмыгов, которых они насылают на людей. Если не защититься от их влияния, можно поддаться соблазну, и поверить в самые невероятные вещи. Например, что можешь ходить по воздуху, или летать без метлы. А потом, когда аэрилия поманит тебя, ты пойдешь к ней, потому что она очарует тебя, но упадешь и разобьешься.

- Звучит не так уж и плохо, - мрачно бросил я вполголоса. В выпуклых светлых глазах Лавгул промелькнуло что-то похожее на озабоченность.

- Наверное, в твою голову уже проник мозгошмыг, - заметила она. - Но к счастью, от них очень просто защититься. Вот, возьми, - и она, порывшись в кармане, вытащила оттуда что-то вроде большой серой луковицы и протянула ее мне. Я машинально взял ее, и, осмотрев, вопросительно взглянул на рейвенкловскую блаженную.

- Что это? - я по-прежнему не ощущал интереса, но... Джинни тепло относилась к этой тихой ненормальной девчонке, и ради одного этого я готов был щадить ее чувства и обращаться с ней вежливо.

- Это Лирный корень, - пояснила она. - Мозгошмыги совершенно не выносят его эманаций и сразу улетучиваются. Правда, когда он высыхает, то перестает действовать, так что такая защита недолговечна.

- О. Ну, все равно, спасибо, наверное, - пробормотал я. Луна ласково улыбнулась. - Но тебе же он, наверное, самой нужен? - спросил я, не представляя, что мне делать с этой штукой дальше.

- Оставь себе, у меня есть еще, - сказала она. - Я... Я думаю, Джинни будет приятно узнать, что я о тебе позаботилась.

Я сглотнул. Впервые за долгое время у меня в горле встал комок при упоминании о Джинни, а сердце кольнуло - совсем не так, как обычно. Ничего похожего, на звенящие в морозной пустоте ледяные иглы. На сей раз это было словно вспышка пламени - крохотная и мгновенно угасшая, но, тем не менее, ощутимая.

- В самом деле? - выдавил я. Лавгуд кивнула.

- Джинни - мой друг, - сказала она. - А ты ей дорог. Я говорила ей, как могут быть опасны мозгошмыги, и она, наверное, и о тебе беспокоилась. Ты ведь ей дорог, - повторила девушка с обезоруживающе-невинной улыбкой.

- Я ей дорог? - переспросил я, с удивлением понимая, что сердце забилось быстрее, а комок в горле стал ощутимее. Конечно, бред про этих ее мозгопрыгов - ерунда, но если она думает, что я был дорог Джинни... "Ведь Джин ни разу не сказала мне открыто, любит ли она меня", - мелькнула горькая мысль, снова кольнув сердце раскаленной иголкой.

- Ну, ведь она же с тобой встречалась, - пожала плечами Лавгуд. - Думаю, если бы ты упал с Башни из-за какого-нибудь мозгошмыга, она бы очень расстроилась. Знаешь, говорят, что только самые могущественные волшебники могли полностью защищаться от мозгошмыгов. Хотя, вот например мой отец думает, что этого не умела даже сама Ровена Рейвенкло. Он уверен, что все дело в ее знаменитой диадеме, которая, по легенде, добавляла ума владельцу. Папа считает, что на самом деле, она просто могла защитить его от мозгошмыгов. Он пытается воссоздать ее, и, мне кажется, близок к успеху. Он придумал особые сифоны для мозгошмыгов, которые установил на свою диадему. Она, конечно, не такая красивая, как у Ровены, но ведь дело не во внешнем виде, правда?

- Стой, стой, погоди, - прервал я ее, чувствуя легкий интерес к ее словам. Впервые за долгое время ощущать хоть что-то было необыкновенно приятно, но и вместе с тем, я вдруг прекрасно осознал, что то, что я услышал только что, может быть невероятно важно. - Ты говоришь, знаменитая диадема? Диадема Ровены Рейвенкло? Что, правда, есть такая вещь? - спросил я, невольно затаив дыхание.

- Ну конечно, - с прежним спокойствием, словно лесное озеро в лунную ночь, отозвалась девушка. - Это ведь такая же легендарная вещь, как меч Гриффиндора. У Ровены была диадема, которая, по легенде, прибавляла ума тому, кто ее надевал. На ней была надпись: - "Ума палата дороже злата". И мой отец думает, что нашел способ ее воссоздать.

- Вот как, - пробормотал я, сдерживая внутреннюю дрожь. - Но зачем ему ее воссоздавать - разве нельзя воспользоваться той, что уже существует?

- О, боюсь, что нет, - покачала головой Луна с легким сожалением. - Настоящая диадема пропала после смерти Ровены.

- О, - выдохнул я, и на меня нахлынуло разочарование. Пустышка. Всего лишь дурацкая легенда для простачков, желающих стать умнее, не приложив к этому усилий. Лавгуд поняла мое разочарование по-своему, и ободряюще потрепала по плечу.

- Не расстраивайся, - сказала она. - Я уверена, что мой папа все делает правильно, и у него получится сделать так, чтобы его диадема работала. Может, она будет работать даже лучше.

- Да, да, конечно... - рассеяно проговорил я. Надо отдать ей должное, но несмотря на все свои безумные теории, Луна Лавгуд неплохо умела понимать своего собеседника - по крайней мере, в том, что касалось его настроения. Она словно разом почувствовала, что мой интерес к разговору угас, и больше на распространялась ни о мозгошмыгах, ни о диадеме своего папаши.

Опустив голову, я вдруг осознал, что снова чувствую неимоверную усталость - но совсем не так как раньше. Это больше не были апатия и безразличие ко всему. Я почувствовал некоторую слабость во всем теле, и одновременно с этим - почти непреодолимую сонливость. Казалось, я могу лечь и уснуть прямо здесь, на открытой верхушке Астрономической Башни. Представив себе сон здесь, я поежился от холода - темнело, и теплый весенний денек быстро сменялся холодным вечером. Потянувшись, я слез с парапета и отряхнул свою мантию.

- Хочешь, я провожу тебя до гостиной? - спросил я девушку, но Луна лишь мягко улыбнулась и покачала головой.

- Нет, спасибо. Я ведь пришла сюда, чтобы выполнить практикум по Астрономии, - сказала она. Наверное, я должна показать тебе разрешение? - она вопросительно посмотрела на мой значок старосты. Я заморгал.

- А? А, оу... - мда, информативное высказывание... Я мысленно хмыкнул, краем сознания отметив, что ко мне, кажется, возвращается способность иронизировать. - Да нет, не нужно, - остановил я начавшую снова рыться в карманах девушку. - Я тебе верю. Ну, и потом, ты ведь не станешь выпрыгивать с Башни, верно?

- Не волнуйся, у меня еще есть с собой годный в дело Лирный Корень, - улыбнулась она. - А вот у тебя такой вид, будто тебя осыпало пыльцой сонной бабочки. Будь осторожен, она вызывает сонливость, хотя сны навевает приятные.

- Да? Ну что ж, спасибо, что предупредила, - неуверенно проговорил я, отступая. - Ээээ...ничего, если я пойду? Ты... С тобой все будет в порядке?

- О, да, все отлично, - кивнула девушка. - Не переживай. Лучше иди, отдохни, а то станешь легкой добычей для...

- Ладно, спокойной ночи, - поспешно сказал я, не в силах выслушивать лекцию об очередных мифических существах, жертвой которых я мог бы стать. Право слово, на сегодня с меня хватило аэрилий, мозгоползов и сонных бабочек... Луна с улыбкой кивнула в ответ, и я заторопился к лестнице.

Однако так просто уйти мне было, видно, не суждено. Я прошел примерно с полпути вниз, и достиг уже маленькой площадки, разделяющей два яруса винтовой лестницы, когда заслышал внизу знакомое бряцанье цепей. Конечно, будучи слизеринцем, я не боялся Кровавого Барона, да и потом, он питал ко мне что-то вроде симпатии - насколько это доступно призраку, конечно. Вздохнув, я начал было спускаться дальше, но когда почти дошел до поворота лестницы, выводящего на нижний ярус Башни, наконец отчетливо расслышал голоса - а точнее, два голоса. Негромкие, явно принадлежащие привидениям, и - что было необычно - наполненные далеко не призрачными эмоциями. Прижавшись к стене, я осторожно выглянул, стараясь оставаться незамеченным.

- Елена... - с неприкрытой мольбой произнес Кровавый Барон, зависнув в нескольких шагах от лестницы, и словно преграждая собою путь привидению невысокой хрупкой женщины в простом и строгом платье, сшитом по моде Мерлин знает сколько летней давности. Возможно, как раз времен самого Мерлина, а может, чуть позже. Этот, второй призрак, знаком мне был весьма смутно - кажется, я сталкивался с ней пару раз в коридорах, и в библиотеке тоже, да и наверняка видел в Большом Зале на пиру в начале года. Просто до сих пор я едва ли обращал на нее внимание. Хм, интересно, она призрак одного из факультетов, или просто привидение школы, как плакса Миртл? Хм, ну, если она привидение факультета, то это может быть только Рейвенкло - в Гриффиндоре местный призрак - Почти Безголовый Ник, у нас - сам Барон, а в Хаффлпаффе - Толстый Проповедник. Хм, впрочем, ладно, надо будет потом спросить у кого-нибудь.

Я сам не знал, что именно заставило меня остановиться и прислушаться к беседе привидений - а точнее, к их ссоре. Наверное, то, что это было весьма необычное зрелище - обычно призраки друг с другом весьма корректны. Ну, пожалуй, исключение составляет Пивз, но он, во-первых, не совсем призрак, а во-вторых, уж кто-то, а Кровавый Барон с ним не церемонится. Сейчас же ситуация была прямо противоположной. Привидение девушки выпрямилось, и, стиснув призрачные кулачки, гневно воззрилось на Барона.

- Каждый год, Барон, - отчеканила она, и ее негромкий голос зазвенел по помещению как набат, - каждый год вы встаете на моем пути в эту ночь, - в единственную ночь, которую мне позволено выйти под открытое небо и увидеть звезды? Вам мало было убить меня в такой же вечер?

- Елена, я любил тебя... - вздохнул Кровавый Барон. От этого звука у меня волосы на затылке зашевелились, и я с трудом удержался от того, чтобы присвистнуть. Ничего себе, наш Барон дает, а? Я всегда думал, что он был каким-нибудь тираном, который зверски свирепствовал в своих землях, или, например, пытал и убивал пленников пачками, и этим заслужил свое прозвище. А оказывается, тут замешана несчастная любовь?

- Вы любили меня? - с презрением переспросила девушка-привидение. - Не лгите хоть самому себе! Ваше чувство было всем, чем угодно, но не любовью! В вас говорили эгоизм и похоть - а еще, возможно, желание завладеть сокровищем моей матери!

- Нет!... - слабо прошептал Барон, но его попытка защититься от обвинений только подогревала уверенность в том, что они справедливы.

- Нет? - переспросила его собеседница. - Значит, это любовь двигала вами, когда вы нашли меня в том албанском лесу, близь заброшенного монастыря? Любовь принудила вас сутками рассказывать о ваших неземных чувствах ко мне - и при этом не сказать ни слова о том, что было для меня действительно важно? О том, ради чего Ровена просила вас найти меня? О том, что моя мать простила меня? И даже больше того, что она, зная, что это именно Я украла ее диадему, ни разу, ни словом, ни делом не обвинила меня? Что ради моей безопасности она скрывала сам факт пропажи ее бесценной реликвии, и делала вид, что диадема все еще у нее? Что на самом деле она пеклась лишь обо мне, а не о том, что скажут люди, узнав, что Ровену Рейвенкло предала и ограбила собственная дочь? И что единственной причиной, по которой она хотела вернуть меня, была ее материнская любовь, и то, что она хотела помочь мне так, как не помогла, пока я была с ней? Да, я была ужасной дочерью, и была недостойна ее... Но вы! Вы... Вы не дали мне шанса все исправить. Вы хотели меня лишь для себя! Вы не позволили мне даже попытаться заслужить и материнскую любовь, и материнское прощение - действительно заслужить их, а не получить непрошеными... Вы не позволили мне стать достойной этого, и вы - именно вы, да будьте вы прокляты! - вы обрекли меня на эти бесконечные столетия одинокого полу-существования... А потому - не ждите от меня ни снисхождения, ни прощения! Вы, убийца, клятвопреступник и клеветник! А теперь - прочь с моего пути!

- Елена... - горько повторил Барон. Я покачал головой. Силе его духа можно было бы и позавидовать. Обычного живого человека девчонка бы просто морально изничтожила своей пламенной обвинительной речью - в особенности еще и потому, что она была, как мне показалось, справедливой. Во всяком случае, говорила Елена вполне искренне. После подобной уничижительной речи, виновный только и мог бы, что опустить голову и покорно отойти с ее дороги, но Барон даже не шелохнулся, по-прежнему преграждая ей путь. Девушка надменно вскинула голову.

- Ну что ж, - сказала она. - Вы можете сколько угодно не пускать меня в эту Башню, но вы не можете заставить меня выносить и дальше ваше общество. Желаю неприятного времяпровождения, - язвительно закончила она, и, отвернувшись, с высокомерным видом поплыла прочь. Барон, громыхнув своими цепями, закрыл руками лицо, и начал опускаться к полу. Я думал, что он остановится, когда его подошвы коснутся камня, но призрак продолжал опускаться - видно, решив не утруждать себя окружной дорогой и прямиком через все этажи спуститься в подземелья.

Переваривая услышанное, я медленно спустился по оставшимся ступенькам. Выходит, эта девушка при жизни была дочерью Ровены Рейвенкло? Похоже, что в ее "монологе" речь как раз шла о той самой диадеме, о которой только что рассказывала Лавгуд. Нет, Драко, таких совпадений не бывает - не иначе, как это рука Судьбы. Итак, что мы имеем?

Елена Рейвенкло украла диадему у своей матери и сбежала. Где-то в албанских лесах ее отыскал Кровавый Барон - ну, то есть, тогда-то он, наверное, было просто Барон Какой-нибудь-там. Очевидно, искал он ее по просьбе ее матери, которая хотела вернуть блудную дочь. Но у Барона были на нее свои виды, и он пытался заполучить девушку, а когда не вышло, убил. В гневе, или же он это спланировал? Пожалуй, и второй вариант нельзя исключать - не зря же он слизеринское привидение... Но это, как раз, не так уж важно. Важно то, что, судя по всему, эти двое были последними, кто находился рядом с диадемой. Что нам это дает?

А дает нам это следующее. Во-первых, судя по тому, как уверенно и с каким пафосом произносила только что Елена свою уничижительную речь, делала она это явно не в первый раз. Кстати, тем же можно объяснить и стойкость духа Барона - в первый раз, несомненно, эффект обвинительного монолога девушки был убойный, но в сто первый - или в какой раз, интересно, он ее уже слышал? - в общем, впечатление со временем притупляется. Но, опять же, суть не в этом. Суть в том, что если сейчас это услышал я, что мешало раньше услышать это кому-нибудь другому - скажем, пятьдесят лет назад? И могло ли случиться так, что этот "кто-то", проявив фальшивые сочувствие и понимание, очаровал несчастную девушку-привидение и выведал у нее точное местонахождение диадемы? А уж на проявление подобных фальшивых, но убедительных чувств, этот "кто-то" - мастер. Вспомнить только историю с его дневником и Джинни!

При воспоминании о Джинни мне показалось, что в сердце взорвался огненный шар, наконец-то начисто сметая остатки ледяной пустоты, и опаляя душу острой, почти непереносимой тревогой за нее, а еще - болью вины и потери. И вместе с тем в груди проснулась жажда действия. Сонливость, охватившую меня наверху, как рукой сняло. Да и час был еще не такой уж поздний - в Большом Зале еще не закончился ужин. Привидения толковали про "ночь", но видимо, это имело отношение всего лишь к наступлению тьмы, а не собственно ко времени.

Облизнув губы, я потер переносицу, и вдруг невольно вздрогнул от пронзившей меня мысли. Что же я стою тут, как идиот? Ведь у меня в руках, считай, как минимум - догадка о том, что может быть шестым крестражем! Надо немедленно бежать к Дамблдору и рассказать обо всем... Хотя нет, стоп. Какими бы замечательными ни казались мои собственные выводы, в любом случае, пока что - это всего лишь домыслы, основанные на подслушанном разговоре. И потом, я вообще не могу с уверенностью утверждать, что Волдеморт в это замешан - может, он в жизни ничего подобного не слышал, и понятия не имеет ни о Елене, ни о диадеме, а крестраж сделал из чего-нибудь другого? Конечно, мой внутренний голос подсказывал, что это далеко не так. Подобных совпадений просто не бывает, и потом, место, где скрывалась Елена - албанские леса! Тоже навевает ассоциации. Случайность ли - то, что именно там развоплощенный Темный Лорд провел тринадцать лет после своего "визита" в дом Поттеров, закончившегося столь плачевно? В данных обстоятельствах я не верил в такие случайности. Да ради Салазара, мне ведь не перед Визенагемотом ответ держать, в конце-то концов! Для Дамблдора, да и для Гарри тоже, моих соображений будет достаточно - хотя бы для того, чтобы проверить это предположение. А большего пока и не требуется!

Я сделал шаг к двери, и снова замер на минуту. Как же я сразу не подумал? Ведь все-таки, есть способ проверить кое-что уже сейчас! Конечно, у Темного Лорда не спросишь, говорил ли он когда-нибудь с призраком Елены, но у нее-то спросить никто не запрещает!

Едва приняв решение, я буквально сорвался с места, подгоняемый жаждой действия. Вылетев в коридор, я по инерции пробежал целых два поворота, прежде чем до меня дошло, что я не имею ни малейшего представления о том, где искать нужное привидение. За то время, которое я потратил на размышления, призрак, свободно ходящий сквозь стены, мог уже оказаться в любой точке Хогвартса. Как назло, ни одного другого призрака поблизости тоже не наблюдалось. Барон, правда, наверное, бродил уже где-нибудь в подземельях, распугивая младшие курсы Слизерина, но спрашивать у него, где в данный момент может быть Елена, было явно бесполезно. А может быть... ну конечно - портреты! Я опрометью бросился в конец коридора, где, помнится, висело несколько картин, и остановился прямо перед ними, совсем запыхавшись.

- Простите! Вы не видели... здесь не было... Девушка... призрак... Рейвенкло! - выпалил я, тщетно пытаясь перевести дух. Изображенный на портрете человек неодобрительно покосился на меня - это был какой-то ученый с пробиркой в руках, внимательно ее разглядывавший.

- Успокойтесь, юноша, - наставительно сказал он. - Незачем так торопиться. Если вы ищете Серую Леди, она от вас не убежит. Призракам некуда бежать, тем более факультетским.

- Я... Мне... Мне срочно необходимо поговорить с ней! - выдал я, переводя дыхание. Портрет ученого хмыкнул.

- В таком случае вы найдете ее возле библиотеки - она направлялась туда, - ответил он.

- Спасибо! - бросил я, снова срываясь на бег. Отсюда до библиотеки, насколько я помнил, прямых дорог нет, но все равно, нужно попытаться максимально сократить себе путь.

Насколько я помнил, за поворотом был один из скрытых проходов, как раз ведущих примерно куда надо. Я чуть ли не сломя голову влетел в него, промчался по узкому коридору, не обращая внимания на то, что моя мантия развевается при этом не хуже, чем у крестного, и выскочил с другой стороны, лихорадочно озираясь. Пара испуганных третьекурсников отшатнулась в сторону, когда я вылетел из прохода, но я не обратил на них внимания - за углом мелькнул край призрачно-туманного платья.

- Эй! Эй, погодите! - крикнул я, от волнения совершенно позабыв о манерах. - Мэм! Серая леди! Постойте!

Я уже свернул за угол, следом за ней, но привидение, словно и не слыша, уплывало вперед, неторопливо покачивая юбкой.

- Елена! Мисс Рейвенкло! - выкрикнул я. Если бы привидения могли дрожать, Елена бы, вероятно, вздрогнула. Она медленно обернулась и несколько секунд молча разглядывала меня, а потом вдруг едва заметно усмехнулась.

- О. Ну надо же, - проговорила она. - Мне всегда казалось, что исследованием родословных и историей должны в большей степени интересоваться студенты моего факультета. Но - вот вы уже второй староста Слизерина, называющий меня по имени, в то время как из студентов Рейвенкло этого не делал еще никто.

- Ну, вероятно, это потому, что их интерес - исключительно научный, - предположил я, неторопливо приближаясь к ней. Кажется, мне удалось ее заинтриговать, в любом случае, неспешный шаг позволил мне немного отдышаться после моей пробежки.

- Из чего я заключаю, что Ваш интерес - практического свойства, не так ли? - предположила Елена, чуть склонив голову. При жизни она вряд ли могла называться красавицей, подумал я. В лучшем случае, хорошенькой. Но все-таки, должна же была быть в ней какая-то изюминка, благодаря которой Барон в нее влюбился?

- Ну, можно сказать и так, - ответил я на ее вопрос.

- Догадываюсь даже, о чем вы, - покачала головой девушка-привидение. - Что ж, не могу вас винить. Толика ума еще никому не мешала. Но увы, боюсь, мне придется вас разочаровать. Мне неизвестно нынешнее местонахождение диадемы Ровены Рейвенкло.

- Но вы знали, где она была, разве нет? - спросил я, ощущая, как в душе разгорается азарт гончей, учуявшей близкую добычу. - Именно о ней вас спрашивал тот, другой слизеринский староста, которого вы упомянули, не так ли? Вот почему вы сразу предположили, что и мне нужно именно это. Верно?

- Верно, - с чуть удивленной усмешкой согласилась она. - Но раз уж вы сами все знаете, зачем вам тогда нужна я? К тому же, тот юноша наверняка забрал ее из тайника. Так что вам эти знания уже не помогут.

- Как знать, - возразил я. - Скажите, когда это было? Ну, тот человек, которому вы открыли, где диадема... Когда он спрашивал вас о ней? Сколько лет назад?

- Ах, милый мальчик, человеческие годы мало значат для нас, призраков. По нашим меркам это было недавно. А по вашим - может считаться, что прошел долгий срок, - покачала головой она. Я на мгновение прикусил губу.

- Но вы ведь помните, как его звали?

- За те годы, что я живу в Хогвартсе, здесь было столько студентов... - пожала плечами Елена. - Я легко могу запутаться в их именах, тем более, что ни головы, ни памяти у меня теперь нет. У того мальчика было вполне обычное, ничем не примечательное имя.

Я на мгновение запнулся, слегка обескураженный, но вовсе не собираясь сдаваться так просто. Что-то в ее тоне и в самих словах меня насторожило, и через мгновение я увидел несоответствие.

- Вы можете путать сотни других лиц и имен, - возразил я. - Но не того, кто проявил к вам такое понимание и сочувствие, что вы поведали ему тайну, которую хранили столько веков.

- Умный мальчик, - похвалила девушка с одобрительной улыбкой. - Верно. Как я и сказала, имя у него было совершенно обычное, ничем не примечательное, но вот фамилия... - улыбка превратилась в лукавую. - Моей матери она пришлась бы по душе. Человек-загадка...

- Риддл... - выдохнул я, только теперь осознав, что затаил дыхание. - Том Риддл!

- Да, - сказала она. Я не смог сдержать ни радостной улыбки, ни пожара торжества в груди - да и не пытался.Я на верном пути!

- И вы сказали ему, где находится диадема? - уточнил я.

- Ну да. Я спрятала ее в подвале заброшенного монастыря в лесу, где скрывалась. Сама я построила себе хижину поодаль оттуда - там жутковатое место. Но диадеме нужно было более надежное убежище, чем лесной домик одинокой ведьмы. Впрочем, как я уже говорила, эти знания вам не помогут - Том, конечно же, уже забрал ее оттуда.

- Как знать, - повторил я, мысли мои уже вскачь неслись дальше. - Спасибо за помощь, дорогая леди, вы просто не представляете, как вы мне помогли! И не только мне! - выпалил я, вскидывая взгляд на Елену. На ее лице было нечитаемое выражение - наверное, если бы призраки могли краснеть, она бы уже светилась алым цветом с головы до пят. - Если бы мог, я бы вас расцеловал, - добавил я, похоже, смутив ее окончательно, после чего с максимальной вежливостью поспешил откланяться. Ну вот, теперь можно и к Дамблдору!

Прикинув время, я предположил, что директор, вероятнее всего, еще на ужине, однако разговаривать с ним в Большом зале было бы верхом глупости. Решив подождать его у кабинета, и испытывая легкое дежа вю по отношению к концу своего пятого курса, когда вот так же ожидал его после ужина, я подумал, что неплохо было бы заодно и Гарри поставить в известность о своих соображениях.

- "Это если он захочет с тобой разговаривать, после того как ты полмесяца разыгрывал из себя бездушный манекен!" - ехидно заметил внутренний голос. Я фыркнул и мысленно представил, как затыкаю воображаемому голосу воображаемый рот (какой-нибудь воображаемой тряпкой). Гарри беспокоился за меня - и к тому же, он все понимает. В конце концов, со мной это было не на ровном месте, и не то чтобы по моей воле. Я и сам не был в восторге от своего состояния, но ничего не мог поделать. Странно, а что же все-таки вывело меня из ступора? "Неужели "Лирный корень"?" - мелькнула дурацкая мысль, и я чуть не расхохотался в голос. Нет, надо будет все-таки спросить у крестного, что это за фиговина на самом деле. Никогда не слышал названия "лирный корень" прежде, да и самого похожего корня, если честно, не видел, но Северус-то, наверное, сталкивался с чем-то подобным, не зря же он Мастер Зелий высшей категории.

"Ну ладно", - одернул я самого себя, прекратив, наконец, по-идиотски хихикать. - "Заканчиваем балаган - пора связываться с Поттером". Признаться, почему-то от этого мне было не по себе, словно мне предстоял как минимум трудный и сложный экзамен, материал к которому я знал лишь наполовину, - а не разговор с другом, который беспокоится за меня и вполне понимает мои чувства. Ну, то есть, мне хотелось думать, что понимает...

Остановившись прямо в коридоре, где-то на полпути к директорскому кабинету, я огляделся, и присел на ближайший подоконник, глубоко вздохнув и взяв себя, наконец, в руки. И, очертя голову - снял мысленный барьер, отделяющий меня от Гарри, который обычно устанавливал, когда хотел побыть один. Потянувшись к знакомому сознанию, я ощутил его тепло, легкую грусть по поводу болезни Гермионы и снедающую сердце тревогу за Джинни, беспокойство за меня и переживания из-за Блейз, и... Покраснев до корней волос, я мысленно отстранился, и пообещал себе, что больше не буду пытаться влезть в его сознание без предупреждения. Еще раз наткнуться на эротические фантазии с участием Блейз мне не особенно улыбалось. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я все-таки не сдержал нервный смешок. Но все-таки я справился с собой и смог настроиться на серьезный и деловой лад, куда более подходивший важному разговору, который нам предстоял.

- "Поттер! Ау, Поттер!" - позвал я, направив свою мысль туда, где даже через все стены и проходы ощущал сознание Гарри. Кажется, он был на ужине? Какой-то момент ответа не было - я почти воочию видел, как он замирает, прислушиваясь к себе. - "Гарри!" - окликнул я еще раз, теряя терпение.

- "Малфой?" - донеслась в ответ осторожная мысль, словно Гарри или боялся поверить в то, что это ему не померещилось, то ли был не очень уверен в моей ответной реакции. - "Драко, это ты?"

- "Нет, а ты кого, интересно, ожидал еще по мысленной связи услышать?" - как можно язвительнее подумал я. - "Пивза?"

- "Малфой!" - ошеломленно отозвался Поттер. - "Ты.... Ты... Ты говоришь!"

- "Угу. С двух лет, причем - ясно и четко!" - с сарказмом ответил я.

- "Нет, я имею в виду... Ты очнулся! А ты... ты... Ты как?..."

- "Гарри, да успокойся, в порядке я, в полном порядке!" - мягко, но решительно сказал я. - "И... Прости, что я вел себя как идиот", - добавил я, чувствуя, как внутри все замирает от иррационального страха и смущения. Однако, сделав глубокий вдох, я все-таки нашел в себе силы продолжить: - "Я сам не знаю, что со мной такое было. Знаю только, что ничего не мог с этим сделать. Поверь мне, мне и самому это не доставляло удовольствия, но я не знал, как от этого избавиться, да и не очень стремился избавиться. Я...."

- "Да перестань, я понимаю", - мягко отозвался Гарри, и теплота в его мысленном голосе придала мне сил. - "Я же и сам мог все чувствовать, - все, что с тобой происходило. Неужели ты думаешь, что я и в самом деле буду винить тебя в этом или обижаться на такое!?"

- "Ну-у-у.... Я, наверное, не всерьез так думал, скорее просто этого... хм, опасался", - хмыкнул я.

- "Опасался он", - передразнил он. - "А ты где, кстати? Что-то тебя за столом не видно.... Вон, Блейз скучает. Нет, ты только представь, каково ей в компании Крэба и Гойла! Звал же за наш стол, так нет же!" - фыркнул Гарри, сопроводив слова мысленной картинкой. Я хмыкнул, но его вопрос напомнил мне о делах насущных.

- "Так, Гарри, шутки в сторону. На это нет времени", - сказал я. - "Посмотри, Дамблдор там?"

- "Нет. Ужин уже заканчивается, это мы сегодня припозднились. Да и директор поел рано, так что уже минут двадцать, как отправился к себе в кабинет", - отозвался Поттер, и в его интонации послышались вопросительные нотки. - "А в чем дело?"

- "Значит так, я пока не могу утверждать на сто процентов, но, кажется, у меня есть зацепка относительно последнего крестража!" - сказал я. Гарри замер, я и без всяких слов и мыслей ощущал его потрясение. Однако времени ждать, пока он отыщет под столом свою отпавшую челюсть, не было. - "Ау, Поттер, подъем из-за стола! Давай, ноги в руки, и дуй к директору, - встретимся возле горгульи через пять минут!" - подумал я как можно более деловым тоном.

- "А... как ты... Мерлин, Малфой, ты это серьезно?!"- чуть справившись с потрясением, выдал Поттер. Я хмыкнул.

- "Серьезно, серьезно! Только по десять раз я одно и то же рассказывать не буду, так что можешь прихватить Гермиону и Рона, раз уж без них все равно никак..." - отозвался я.

- "Гермиона ходила на осмотр к мадам Помфри", - мягко заметил Гарри. - "Ей, кажется, стало хуже, ее оставили на ночь в Больничном Крыле. Но Рона я захвачу с собой, если ты, и правда, не против..."

- "Сказал же!" - фыркнул я. - "Все, кончай болтать. Жду вас у горгульи через пять минут!"

Закончив разговор, я спрыгнул с подоконника. Учитывая, что от кабинета Директора я был гораздо ближе, чем Поттер и Уизли в Большом зале, можно было особенно не торопиться. Конечно, я не собирался ползти со скоростью черепахи, но и мчаться сломы голову необходимости тоже не было. Так что к горгулье мы подошли почти одновременно, хотя и с разных сторон.

Приблизившись, Гарри окинул меня внимательным, испытующим взглядом, словно стремясь отыскать какой-нибудь признак того, что я все еще нахожусь в том своеобразном трансе. В ответ на это я лишь хмыкнул и вопросительно поднял бровь.

- Дрей, - тихо сказал он.

- Гарри, - в тон ему отозвался я. - Рональд, - я кивнул мрачному Уизли, возвышающемуся за плечом Поттера.

Рон неохотно кивнул, однако его неприветливость не показалась мне, на сей раз, признаком грубости. Вид у него вообще был какой-то печальный и потерянный, разом напомнив мне о том, что произошло, и снова заставив сердце отозваться вспышкой опаляющей боли при мысли о Джинни. Стиснув зубы, я глубоко вздохнул, усмиряя ее. "Если для того, чтобы освободить Джин, нужно сперва победить Волдеморта, так давайте, Салазар побери, сделаем это!" - подумал я, и по тому, как расширились глаза Гарри, понял, что он услышал, хотя я вообще-то и не направлял ему эту мысль. А впрочем, и скрыть ее я не пытался, так что это не столь уж важно.

- Ты действительно очнулся, - выдохнул Поттер, и я с удивлением понял, что он только теперь позволил себе по-настоящему поверить в это и чуть расслабиться. В зеленых глазах парня промелькнуло настоящее облегчение, словно у него камень с сердца упал, и я чуть прищурился, ответив ему легкой улыбкой во взгляде.

- А ты что, думал, я притворяюсь? - спросил я без сарказма, хотя некоторая ирония в вопросе все-таки была. Гарри покачал головой.

- Нет, - сказал он, и вдруг, протянув руку, стиснул мое плечо так, что на нем наверняка остались синяки. - Не делай так больше, - тихо попросил Гарри. - Ты нас всех перепугал.

- Я... - хотелось съязвить что-нибудь в своей обычной манере, но почему-то вставший в горле комок мешал говорить. Я тяжело сглотнул и с трудом кивнул. - Постараюсь, хотя точно обещать не могу. Это не от меня зависит... - выдавил я наконец. Мрачный Рон, наблюдавший эту сцену с недовольной гримасой, резко тряхнул головой.

- Может, давайте уже к делу, а? - раздраженно спросил он.

- "Что это с ним?" - почти машинально мысленно спросил я Гарри.

- "Переживает за Гермиону", - отозвался Поттер.

- "Как она, кстати?"

- "Потом расскажу. Рон прав, давай разберемся с твоими новостями. Если только ты не пошутил насчет них".

- "У меня нет привычки шутить такими вещами", - резко ответил я. - Кто-нибудь знает пароль? - поинтересовался я вслух.

- Да, "Миндальный батончик", - отозвался Гарри, обращаясь наполовину ко мне, наполовину - к горгулье.

Та послушно отъехала в сторону, освобождая нам проход, и мы все трое поспешно шагнули на движущуюся лестницу. Естественно, она была недостаточно широка для троих семнадцатилетних парней, тем более, что Рону вообще уже почти стукнуло восемнадцать. В общем, мы кое-как разместились на лестнице, которая, впрочем, доставила нас наверх довольно быстро. Дверь в кабинет была приоткрыта, и в первый момент меня охватило глупое ощущение, что с директором могло что-нибудь случится, и нам троим сейчас "повезет" обнаружить его труп. Однако, к моему огромному облегчению, ничего подобного не произошло. Дамблдор, как ни в чем ни бывало, восседал на своем массивном кресле, с сосредоточенным видом читая какие-то бумаги и периодически чиркая в них что-то красивым длинным полосатым пером. То и дело директор прихлебывал что-то из стоящей рядом большой чашки - судя по всему, это был горячий шоколад. Словом, вполне мирная, и абсолютно стандартная рабочая обстановка.

Наше появление Дамблдора, как и обычно, не удивило, хотя, как я отметил с некоторым удовлетворением, цель визита была ему неизвестна.

- Добрый вечер, молодые люди, - поздоровался он. Мы трое невпопад пробормотали приветствия, и директор, хмыкнув, быстро "начертал" нам стулья своей палочкой. - Рад видеть, что тебе лучше, Драко, - сказал он, бросая на меня чуть лукавый взгляд поверх своих очков-половинок. - Но думаю, твое выздоровление - не та причина, по которой я вижу вас троих здесь?

- Нет, не та, сэр, - подтвердил я. Гарри посмотрел сначала на меня, потом на Дамблдора, и неуверенно облизнул губы.

- Драко сказал, что у него есть... эээ зацепка, относительно... - он замялся и снова бросил на меня вопросительный взгляд. Я кивнул, и продолжил уже сам.

- Мне кажется, профессор, что я мог... Что я напал на след последнего крестража.

Дамблдор резко выпрямился в кресле. Его глаза разом утратили лукаво-ироничное выражение, буквально вцепившись взглядом в мое лицо. Для Дамблдора подобная реакция была равносильна крику удивления для любого другого.

- Говори, Драко, - медленно сказал он, чуть оправившись от удивления и откинувшись на спинку кресла. Напряжение его не исчезло, но теперь директор лучше контролировал себя.

- Я... Я был на Астрономической Башне, - начал рассказ я. - Ээээ.. Ну, в общем, мы там столкнулись с Луной Лавгуд, и немного поговорили. Вы знаете, - я чуть виновато посмотрела на Рона и Гарри, - по большей части она рассказывает жуткие небылицы, но сегодня, среди прочего бреда она упомянула любопытную вещь. По ее словам, легенды об основателях утверждают, что у Ровены Рейвенкло имелась некая вещица... А точнее украшение. Диадема, которая, если, опять же, верить легендам, прибавляла владельцу ума. Теории Луны о том, как именно это происходило, я, пожалуй, опущу, если вы не возражаете.

- И все? - разочарованно переспросил Гарри. - И вот ради этого ты...

- Нет, не все еще, Поттер, не спеши, - фыркнул я. - По-твоему, я такой дурак, что, услышав старую легенду, помчусь к директору с воплями, что нашел крестраж? - Дамблдор едва заметно хмыкнул.

- Не могу сказать, что эта легенда мне неизвестна, но, увы, боюсь, что этот след никуда не ведет, - сказал он. - Диадема, согласно той же легенде, исчезла после смерти Ровены, и с тех пор ее никому так и не удалось найти, хотя несколько попыток были предприняты.

- Не совсем так, - возразил я. - Это... официальная версия, и к ее созданию, надо думать, приложила руку сама Ровена.

- Так что же тебе удалось узнать?

- Когда я спускался с башни, я стал свидетелем беседы двух привидений. Одним из них был Кровавый Барон, а вот второй... Точнее, вторая - Серая Леди. Вы знаете, кто она?

- Призрак факультета Рейвенкло, конечно же, - ответил Дамблдор. - Редкостно разумная и собранная девушка с трагической судьбой. Она была убита, не завершив свой жизненный путь...

- Да-да, это понятно, - нетерпеливо кивнул я. - Я имею в виду, знаете ли вы, кем она была при жизни?

В ответ воцарилось молчание. Вот это да - мне удалось смутить самого директора! Дамблдор действительно некоторое время молчал, а затем покачал головой.

- Что ж, вынужден признать, мне это неизвестно, - наконец сказал он, разводя руками. - Однако это вполне естественно. Никто не может знать всего на свете, и я был бы величайшим глупцом, полагая, что это не так. Так что же ты выяснил?

- При жизни Серая Леди звалась Еленой Рейвенкло, - сказал я, наслаждаясь эффектом. - И была не больше и не меньше, как родной дочерью Ровены.

- И ты думаешь, что если расспросить ее, мы получим ключ к местонахождению диадемы ее матери? - спросил Гарри, и тут же пожал плечами. - Ну и что нам это даст? Где основания считать ее крестражем? Мы найдем всего лишь реликвию...

- Ты, по-моему, собрался бежать впереди Хогвартс-экспресса, - фыркнул я. - Я же сказал, это еще далеко не все. Беседа, которую я услышал, была... весьма содержательной, и тайна личности Елены - это лишь верхушка айсберга. С вашего позволения, я не стану пересказывать перебранку привидений дословно - куда важнее то, что я из нее уяснил.

- Ну давай уже, не томи! - отозвался Поттер. Я подался вперед, облокотившись локтями о свои колени, и пару секунд молчал, собираясь с мыслями.

- Ладно, - сказал я. - Как вы сказали, профессор, официальная версия утверждала, что диадема исчезла после смерти Ровены Рейвенкло, и никто не знал где она. Однако... некоторое факты говорят иное. Если следовать этой версии, то диадема пропала - а точнее, была похищена, - еще при жизни Основательницы. Однако та вплоть до самой смерти упорно делала вид, что ничего подобного не произошло, и диадема все еще у нее.

- Да, эта версия описывалась в одном из исследовательских трудов на эту тему, - подтвердил Дамблдор. - Однако никаких доказательств этому так и не было найдено.

- Полагаю, признание похитителя сойдет за доказательство? - хмыкнул я. - А точнее, похитительницы.

- О Мерлин! - выдохнул Поттер. - Елена? Она украла диадему у своей матери? Но зачем?

- Ну, вот этого я не скажу, - отозвался я, пожав плечами. - Может, хотела привлечь внимание вечно занятой родительницы, а может, пыталась доказать тем самым, что тоже способна на... Салазар знает, на какие подвиги.

- Да уж, как раз в духе Салазара, - буркнул Рон, кажется, чуть ли не впервые подав голос, с тех пор как мы вошли в кабинет. Я сдержано кивнул.

- Как бы там ни было, из ее речи это следовало вполне недвусмысленно. Я имею в виду - сам факт похищения. Почему-то мне кажется более вероятной первая причина ее поступка - что она хотела привлечь к себе внимание матери. Потому что, если верной была вторая, ее дальнейшее поведение выглядит нелогично. Она не замахнулась, вооружившись диадемой и избытком ума, ни на какие грандиозные свершения. Наоборот, скрылась в глуши, построила скромненький домик в лесной чаще и несколько лет просто скрывалась ото всех, можно сказать, влача жалкое существование. Диадему она спрятала в подвале заброшенного монастыря в том же самом лесу. А вот теперь - самое интересное. Первая зацепка в нашем деле о крестражах. Скорее даже, всего лишь тонкий намек, больше похожий на совпадение, но в свете остальных он тоже кажется важным. Попробуйте угадать, где именно располагалось ее тайное убежище?

- Ты имеешь в виду что-то особенное? - нахмурился Гарри.

- Я имею в виду - территориально. Довольно будет названия страны.

- И это... - Дамблдор вопросительно поднял брови.

- Албания, - отозвался я. Гарри, резко выдохнув, моментально выпрямился, ошеломленно моргая.

- Там же... Это ведь там? - выпалил он. Дамблдор, напротив, замер неподвижно, буравя меня взглядом.

- Продолжай, Драко, - ровным тоном сказал он, однако во взгляде директора тоже было неприкрытое напряжение. Я кивнул. Время театральности прошло.

- Дальше все просто. С вашего позволения, я не буду вдаваться в подробности трагической судьбы Елены, скажу только, что ее отыскал некий безответно влюбленный в нее Барон, который попытался ее добиться. Когда она его отвергла, он убил ее - вероятно, в порыве гнева, но возможно, что и преднамеренно. В любом случае, это не столь важно. Кстати, теперь он нам известен как Кровавый Барон.

- Вот оно что. Значит, ты услышал их перепалку, где она и высказала ему все это? - задумчиво произнес Гарри. - Своего рода обвинение? Но...

- Кроме того, в разговоре Елена упомянула, что подобные стычки происходят у них практически каждый год, - продолжал я. - Ну, и сама по себе ее речь мне показалась чересчур... Как бы это сказать... Не то, чтобы отрепетированной, а... Продуманной. Не похожей на спонтанную. Словно она повторяла ее уже сотню раз. Возможно, так оно и было? Барон тоже реагировал чересчур спокойно для того, кто впервые услышал в свой адрес нечто подобное - пусть даже все упреки справедливы. Тем более, если справедливы... В общем, по его реакции я предположил, что все это Елена высказывает ему если и не каждый год, то все равно, весьма регулярно. И тогда я подумал вот о чем. Если сегодня это услышал я, почему бы пятьдесят лет назад это не услышать Тому Риддлу, пока он еще здесь учился? Или же он мог пойти более длинным путем, и заняться историческими исследованиями, чтобы выяснить судьбу Ровены и ее потомков. В общем, не знаю, каким именно образом, но он вполне мог вычислить Елену. А если так, то он мог использовать свое обаяние, чтобы вытянуть из нее нужные ему сведения о диадеме. Если вспомнить историю с Джинни, в обаянии никому и в голову не придет ему отказать... Дальнейшее - вопрос техники. Все знают, что Волдеморт на какое-то время уезжал из Англии, еще до первой войны. Более того, только после возвращения он превратился в настоящего Темного Лорда, а до этого был... В большей степени обывателем. Ну да что я говорю, вы все это знаете лучше меня. Так вот, я думаю, во время его путешествия у него были и возможность, и желание, и силы найти диадему и использовать ее так, как ему вздумалось.

- Но это же предположение, - пробормотал Гарри. Я покачал головой.

- Нет. Не предположение. Я спросил Елену.

- Ты... что? - опешил Гарри.

- Догнал ее и спросил. Точнее, даже и спрашивать не пришлось. Когда я назвал ее по имени, она сказала что я уже второй слизеринский староста, проникший в тайну ее личности. А еще, сказала, что больше не знает, где диадема, потому что рассказала о ней тому, первому слизеринцу. И что это произошло недавно, по меркам привидений, а по меркам живых это считается значительным сроком, - Я обвел взглядом свою аудиторию. Гарри, кусая губы, выжидающе смотрел на меня, Дамблдор, откинувшись на спинку кресла, слушал с серьезным видом, и даже Рон, кажется, ловил каждое слово. Кивнув сам себе, я продолжал. - А когда я спросил ее, кто был этот слизеринец, она сказала, что имя у него было самое обычное, а вот фамилия... Она сказала, что фамилия понравилась бы ее матери. Человек-загадка.

- Риддл! - Гарри потребовалось не больше времени, чем мне, чтобы прийти к такому же выводу.

- Да, - кивнул я. - Это был он.

- Малфой, да ты просто гений! - заулыбался Поттер. - Теперь мы знаем, что последний крестраж, это... - он запнулся, и его улыбка медленно померкла. - Диадема, - закончил Гарри с легким, уже не особенно веселым смешком. - Остался маленький нюанс - мы по-прежнему не знаем, где она может быть.

- Ну, по-правде говоря... - начал я. Гарри буквально ожег меня взглядом.

- Вот только не говори, что ты еще и знаешь, где она, а то я поверю в то, что ты - новое воплощение Мерлина! - фыркнул он. Я хмыкнул.

- Ну, Мерлина - не Мерлина, а кое-какие соображения у меня возникли.

- И какие? - поинтересовался Дамблдор, о котором мы, как ни странно, как-то даже и забыли.

- Ну... Я подумал вот о чем. Елена сказала, что больше не знает, где диадема, и что Риддл наверняка забрал ее, однако у меня сложилось впечатление, что сама она этого не проверяла. Вот я и подумал, а что если диадема все еще там? Во-первых, это место - более, чем надежное, раз ее там за все время так и не нашли. Во-вторых, единственная возможная ниточка, которая к ней ведет - Елена. А она уверена, что диадемы больше нет на месте, значит, там ее искать и не будут. Сочтут, что бесполезно. Ну, и в-третьих... Мне кажется, что когда Волдеморт был развоплощен, он скрывался в тех лесах не случайно. Сомневаюсь, чтобы это было единственное подходящее место, где он мог бы спрятаться, пришедшее ему на ум. Даже на территории Англии он мог найти сколько угодно тайников, где-нибудь в горах, например, которые послужили бы ему не хуже, и плюс к этому, позволили бы оставаться ближе к очагу его интересов и быть в гораздо большей степени в курсе событий. Вот я и подумал, может быть, кроме надежности этого места, есть и какая-то еще причина? И возможно, она такова - а что, если развоплощенному духу легче было цепляться за то подобие жизни, которое у него оставалось, вблизи одного из его крестражей? Позднее, когда его нашел Хвост, появилась Нагайна, она тоже могла послужить ему якорем, который удерживал его не хуже, чем диадема. Именно потому он и смог уйти, и все такое.

- Что ж, - прговорил Дамблдор, после некоторого раздумья. - В твоих словах есть зерно здравого смысла. Рассуждения выглядят логичными, и хотя я мог бы привести несколько возражений, думаю, мы все-таки не можем полностью исключать такую возможность. Полагаю, эту версию следует проверить. И как можно скорее. К счастью, не так уж далеко оттуда имеется человек, которому мы можем доверить столь важное поручение... Твой брат Чарли, Рон. Румыния куда ближе к Албании, чем Великобритания.

- А вдруг там полно ловушек вокруг, как в той пещере? - возразил Гарри. - Это ведь опасно! Чарли может пострадать, а то и погибнуть!

- Нет, не думаю, - покачал головой Дамблдор. - Ему не придется подходить слишком близко. Задача Чарли будет всего лишь с помощью изобретенных Драко поисковых чар определить, там ли находится диадема, - не более того... Если же предположение подтвердится, вот тогда я лично займусь исследованием этого места, чтобы обнаружить ловушки и добраться до крестража.

Выйдя из кабинета, мы неторопливо направились в сторону лестниц. Рон, и без того весь вечер молчавший, казалось, окончательно замкнулся в себе. Гарри о чем-то напряженно размышлял, и я прекрасно понимал, что дело не только в беспокойстве за Чарли.

- Так, Поттер, в чем дело? - спросил я, когда молчание стало невыносимым. Гарри вздрогнул, очнувшись от размышлений, и чуть виновато посмотрел на меня.

- Пойдемте-ка куда-нибудь, где можно поговорить без помех, - предложил он, взяв нас с Роном за руки, и бесцеремонно направился к Чертогу Собрания. Вообще-то, поскольку он не был старостой, ему не позволялось пользоваться этим помещением, но, во-первых, он находился в компании сразу двух старост в нашем с Роном лице, а во-вторых, Поттер есть Поттер. Когда это он обращал внимание на правила?

- Так, выкладывай, в чем дело? - осведомился я, как только за нами закрылась дверь. Рон, кажется, тоже несколько оживился - по крайней мере, он перестал хмуро пялиться в пол, и, отодвинув стул, уселся, выжидательно глядя на Гарри. Поттер тоже подтащил к себе стул и сел, так что мне ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Почему-то где-то в подсознании мелькнула дурацкая, абсолютно неуместная сейчас мысль - а ведь мы втроем тоже представляем полный комплект типажей: брюнет, блондин и рыжий. Хмыкнув, я выкинул эти мысли из головы, и, по примеру Рона, вопросительно уставился на Гарри.

- Ээээ... - как всегда, первая реплика Поттера была просто кладезем информации. Гарри смутился, и, почесав кончик носа, бросил на меня чуть виноватый взгляд. - Дрей, ты только не обижайся, но... Мне кажется, ты ошибаешься насчет Албании.

- В смысле? - оскорбился я. Нет, ну вы подумайте только! Он что, за идиота меня считает?

- Да нет, я не в том смысле, - отмахнулся Гарри. - Я... Ну, понимаешь, я не знаю, почему Дамблдор не сказал этого, просто... То, что он говорил мне раньше, не очень сочетается с твоими выводами. Я имею в виду выводы относительно того, что Волдеморт оставил крестраж на месте.

- Вот как... - я помолчал, переваривая услышанное. С одной стороны, сомнения Гарри были обидными. А с другой... А что если он прав? Вдруг я где-то ошибся, что-то не так понял, и вообще, не въезжаю в извращенную логику Волдеморта? - Ну так может, просветишь? - предложил я, все еще не до конца уверенный в том, что не чувствую себя обиженным.

- Ну, понимаешь... Во-первых, Дамблдор как-то говорил, что... Ну, я не могу точно за это ручаться, но вроде бы он раньше считал, что все крестражи - на территории Великобритании. Это что-то связанное с тем, что так Волдеморту легче при случае держать их под присмотром. Впрочем, это наименее значительное возражение. Другое такое - если ты прав, и ему легче было в развоплощенном виде оставаться в живых поблизости от крестража, зачем было выбирать самый дальний? На территории Англии он тоже вполне мог скрыться. Ну, возможно, не в Гринготтсе, рядом с чашей, и не в хижине, где был медальон - это слишком открытые места. Спрятать там темный предмет - это одно, но вот злобный дух очень быстро вычислили бы, его же искали все, кому не лень. И кому лень тоже. Но, в общем, я о другом. Были и другие места, где он мог спрятаться. Например, почему бы не в Малфой-Маноре?

- Чушь, - фыркнул я. - Любой слизеринец это поймет. Лорд не доверял Пожиратеелям до конца - по крайней мере, не тогда, когда был ослаблен. Их держит, в большинстве своем, лишь страх. Страх, пока он на пике могущества. Стоит им увидеть его ослабленным... В общем, он не мог быть уверен в том, что останься он в Маноре - и отец не применит к нему что-то вроде экзорцизма, который изгонит его дух раз и навсегда, или наоборот, обряда заключения духа, который поселит его в какой-нибудь хрустальный шар, где ему пришлось бы сидеть до скончания века. И честно тебе скажу - не сомневаюсь, что отец так бы и сделал при первой же возможности.

- Хваленая Малфоевская верность! - процедил сквозь зубы Рон, и я возмущенно вскинулся, но мгновенно взял себя в руки..

- Формально - это не нарушение присяги, - возразил я, изо всех сил сдерживая гнев. - В хрустальном шаре дух Лорда был бы в полной безопасности. И опять же, чтобы избавиться от него, в принципе, при таком раскладе с ним ровным счетом ничего и делать бы не пришлось. Он был бы абсолютно беспомощен. Его бы просто...законсервировало.

- Консервы месяца - "Темный Лорд в собственном соку", - фыркнул Поттер. - Ну хорошо, хорошо, я понял, что ты имеешь в виду. Ладно, ваш Манор тоже отпадает. Но остается Пещера. Та, где хранился медальон. Вот уж поистине надежное место - во-первых, о нем почти никто ничего не знает, во-вторых, попасть туда крайне сложно. В-третьих, по словам Дамблдора, там такая масса охранных чар и всяких препятствий, что... Словом, почему было не скрыться там? Это и ближе, и удобнее.

- Может, все как раз из-за ее недоступности? - предположил Рон. - Ну... Ты ведь сам рассказывал, Вы-Знаете-Кто говорил Пожирателям, когда возродился, что ему было легче оставаться в живых, когда он занимал чье-то тело, например, животного. Если в ту пещеру так трудно попасть, то и живых существ там, наверное, нет?

- Плюс, почти без шансов встретить мага, готового согласиться принять его в свое тело, - поддержал рыжего гриффиндорца я, сам с трудом веря в то, что это делаю. - Помните Квиррела? Как ты говоришь, о пещере почти никто не знал, а если бы кто и пришел - это почти наверняка был бы его враг, охотящийся за крестражем.

- А в лесу все-таки... Ну, лес есть лес - там полно всякой живности, - добавил Рон. - И маги тоже... могут оказаться поблизости, даже и в самой глуши...

- Да, наверное, - помолчав, согласился Поттер. - Ну хорошо, может быть, тут вы опять правы, но... Есть еще кое-что, - но вместо того, чтобы продолжить, он замолчал и опустил голову. По узам я ощутил смятение и неуверенность Гарри, и легкое смущение от того, что мы разбили его доводы. Прикусив губу, я подумал, что, наверное, веду себя неправильно. Сам не зная почему, но я ощущал, что в отношении Темного Лорда скорее готов довериться мнению Гарри, чем своим собственным логическим выводам. В конце концов, Поттер противостоял Волдеморту чуть ли не с самого детства - ну, не считая десяти лет, что он провел в магловском мире. И все равно, как ни крути, но у Гарри опыт в отношении Волдеморта куда более богатый, чем у любого из нас, может, не считая, разве что, Дамблдора. Даже принимая во внимание мой "подвиг" с выбрасыванием Темного Лорда и его свиты из Малфой-Манора.

- Так что за возражение? - мягко спросил я, заодно постаравшись передать по узам это странное ощущение ДОВЕРИЯ, которое испытывал, и которое затруднялся до конца облечь в слова, чтобы выразить во всей его полноте. Кажется, впрочем, это сработало. Гарри немного приободрился, и кинул на меня благодарный взгляд.

- Ну, понимаешь, Дамблдор говорил, что Волдеморт прячет свои крестражи не бессистемно. Те места, где он их скрывает, - все они что-то значат либо для него лично, либо для всего Магического Мира. Например, тот же медальон. Пещера, где он спрятан, была для него особым местом. По словам Дамблдора, именно там Том Риддл впервые использовал магию, чтобы добиться от других людей того, чего ему хотелось. Кажется, это связано было с какими-то детьми из приюта, где он вырос, и для него это было... как бы НАЧАЛОМ его пути.

- Ну хорошо, это понятно. Там все началось. И потом, как ты уже сказал, место надежное. Как насчет остальных? - спросил я. Гарри облизнул пересохшие губы.

- То же самое. Кольцо, которое уничтожил Дамблдор, было спрятано в хижине, где жили предки Волдеморта по материнской линии. Жалкая лачуга - но именно оттуда были его волшебные корни, и именно там закончил свои дни род Слизерина, - сказал он. Я кивнул.

- А как же остальные? - спросил Рон. - Змея всегда при нем, вроде бы, так?

- Ну, думаю, Нагайну вряд ли можно считать обычным крестражем, - пожал плечами Гарри. - Как бы там ни было, она... Она живая, и пока таковой остается, Волдеморт не станет прятать ее. В какой-то степени, Найгана - еще одно его оружие. И не только. Она - лишнее видимое доказательство его мощи и исключительности, - я имею в виду змеиный язык, конечно... Он ведь не предполагал, что я тоже на нем говорю, - усмехнулся он. Я хмыкнул.

- Святая наивность, - прокомментировал я вполголоса. - Змееуст - редкая способность, только если говорить о врожденном таланте, Гарри, - заметил я. - Эту способность обуславливает наличие крови Слизерина, но в наше время она есть чуть ли не в каждом чистокровном, да уже и в большинстве полукровок тоже. Так что, теоретически - научиться говорить по-змеиному вполне реально для практически любого мага. Даже, вон, Уизли может, - я кивнул в сторону Рона, и тот ошеломленно захлопал глазами.

- Так, как ты? - уточнил Поттер. Я кивнул. - Понятно. А сам Волдеморт об этом знает?

- Не знаю, - я пожал плечами. - Думаю, он может догадываться, хотя... В принципе, даже те, кто может научиться, редко это делают. От таких способностей толку немного, контролировать змей, как настоящему змееусту, простому недоучке не под силу. А труда надо приложить немало. Так что этим мало кто вообще берется заниматься - я даже в нашей домашней библиотеке с трудом отыскал нужные материалы.

- А тебе-то оно зачем понадобилось, все-таки? - поинтересовался Гарри. Я, чуть смутившись, пожал плечами.

- Ну... Вообще-то, из-за тебя, - ответил я. - Я просто не мог вынести того, что ты умеешь делать что-то такое, чего я не могу. Я тогда так горел энтузиазмом, думал, что смогу сравниться с тобой. Только потом уже выяснил, что как бы я ни старался, но твоего уровня мне все равно не достичь, - я грустно усмехнулся, но тут же тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. - Ладно, что-то мы отклонились от темы. Так что там с местами, где Волдеморт прячет свои крестражи? Пещера, хижина - это значимые места для него, Нагайна - символ его мощи, но как быть с остальными двумя? Он ведь просто отдал их на хранение своим... эээ... Пожирателям. Отцу и Лестрейнджам.

- Малфои и Лестрейнджи - одни из самых древних и могущественных семейств, не так ли? Что одни, что вторые, - пожал плечами Гарри. - Наверное, это тоже было что-то вроде символа его власти - заставить представителей элиты Магического Мира стать хранителями его крестражей. Ну и потом, Люциус ведь был тогда практически его правой рукой, не так ли? Наверное, это было что-то вроде знака доверия. Ну и с Беллатриссой то же самое. Хотя...

- Что?

- Ну... Я вдруг подумал, а что, если он не просто отдал ей чашу на хранение? Что если в Гринготтс ее отвезли не потому, что Рудольфус не доверял тайникам в своем замке? В конце концов, чистокровные не склонны сомневаться в защите своего Родового Гнезда, насколько я могу судить. Что если это Волдеморт приказал им положить Чашу в свой сейф? Гринготтс - немаловажное место для Магического Мира.

- Но зачем ему для этого Лестрейнджи? - фыркнул Рон. - Любой может арендовать сейф в Гринготтсе. Он мог просто прийти и оформить себе хранилище.

- Во-первых, чаша у него незаконно, - напомнил Гарри. - Если помнишь, он ее украл. Да еще и убив ее хозяйку. Он, конечно, подставил домовиху, но если бы чаша всплыла в связи с ним, думаю, это бы так просто ему с рук не сошло. А он в ту пору еще не был Темным Лордом. Простому приказчику из "Горбина и Бэрка" Тому Риддлу отвертеться от обвинения было бы затруднительно. Ну а во-вторых, если бы он просто арендовал сейф, это был бы один из новых, на верхних уровнях, не так ли? А хранилище Лестрейнджей - одно из самых глубоких и древних, верно?

- Верно, - подтвердил я. - Значит, думаешь, он хотел "пометить" и Гринготтс. Что ж, может быть...

- И еще кое-что, - добавил Гарри. - Я уже говорил это, после того как мы ходили за чашей. Чаша и Дневник - два крестража, которые можно использовать сами по себе, как предметы. Остальные - медальон, кольцо и диадема - всего лишь украшения, они не несут никакой функции, но эти два - наоборот...

- Знаешь, думаю, я понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал я. - Если подумаь, то и Нагайна вписывается в ту теорию. Ее тоже можно использовать, хоть и не так, как дневник или чашу. Но вот я не очень понимаю - к чему ты клонишь?

- Ну... Понимаешь, просто, то место... Албанские леса... Оно ведь никак с самим Волдемортом не связано. И не несет никакой исторической нагрузки, кроме того, что было пристанищем Елены. Мне почему-то не кажется, что он мог счесть его важным для Магического Мира потому, что там пряталась и погибла всего лишь дочь Основательницы. Он не так много значения придавал роду Рейвенкло и его истории. Если бы речь шла о Слизерине, я бы еще засомневался, а так...

- Ну... - Я задумался, но внутреннее упрямство все еще заставляло цепляться за свои же доводы, хотя они уже не казались мне столь убедительными. - Как знать, а вдруг, там у него тоже что-то произошло? - предположил я. - Ну, что-то такое важное.

- И что, например? Он ведь целенаправленно ехал туда за диадемой. И что такого значимого могло с ним стрястись посреди леса? - фыркнул Гарри.

- Ну да... - неохотно признал я. - И все равно, с точки зрения простой логики - развалины в лесу, где никто не нашел диадему за - сколько? За тысячу лет? Ну, скажем, почти за тысячу, - это самое что ни на есть безопасное место. Пусть, оно не связано ни с ним, ни с особенно важной частью истории, но все-таки... Может, когда он увидел, как там обстоят дела, он изменил своим принципам?

- А если нет? Просто... - Гарри замялся и отвел глаза. Рон прищурился и подался вперед.

- Гарри, я тебя знаю, ты что-то уже надумал, - сказал он. - Когда у тебя такой взгляд - это значит, ты вбил себе что-то в голову. Как на пятом курсе. Что ты задумал?

- Я... Я ничего не задумал, просто... Ну, я думаю, что у меня есть предположение.

- Ну, валяй, высказывай, - сказал я. - Не вижу причин, почему нам хотя бы не обсудить его.

- Просто я давно уже раздумывал, где еще Волдеморт мог спрятать крестраж. И... Ну, если подумать... Какое место он мог счесть достаточно важным и для себя, и для всего Магического Мира? Место, с которого этот Мир вообще для него начался?

- Министерство? - предположил Рон. Гарри разочарованно фыркнул.

- Дамблдор говорил, что в этом отношении мы с Волдемортом похожи, - пробормотал он. - И если бы меня спросили, какое место я считаю наиболее важным во всем Магическом Мире, для меня лично... Ответ очевиден, - и он бросил по сторонам чуть печальный взгляд. Я затаил дыхание. ШКОЛА? Черт. Ведь это же и в самом деле очевидно - он прав. Тысячу раз прав! По крайней мере, в отношении значимости. Уизли, кажется, тоже все понял.

- Хогвартс? - переспросил он и поморщился. - Но это бред, Гарри! Ну, в смысле, я думаю, что в отношении значимости ты прав, но ведь здесь же Дамблдор! Как Ты-Знаешь-Кто мог незаметно пробраться сюда и протащить с собой крестраж? И где он мог его тут спрятать? Замуровать в стену?

- Ну, чего другого, а всяких тайников в школе пруд пруди, - возразил я. - Но вот проникнуть через охранные чары без ведома Дамблдора немыслимо. Так что, если Волдеморт и хотел бы разместить здесь свой крестраж, сделать он это мог, только пока учился в школе. Но оба крестража из тех, что он создал, пока учился тут - и дневник, и кольцо - уже уничтожены. И ни один из них здесь не находился. Ну, если только ты не знаешь способ, каким он мог сюда проникнуть тайно, - Гарри помолчал, видимо, раздумывая, и вдруг его глаза сверкнули пониманием.

- А он это сделал и не тайно, - проговорил он.

- Что? - с редкостным единодушием в один голос переспросили мы с Роном.

- Все как в Гринготтсе, - слабо усмехнулся Гарри, бросив на меня усталый взгляд. - Нельзя проникнуть тайно - но запросто можно войти на законных основаниях. А я-то всегда считал то воспоминание значимым только постольку, поскольку оно объясняло, что привлекательного Волдеморт находил в должности преподавателя ЗОТИ, и почему проклята эта должность...

- Ты это о чем? - нахмурился Рон. Я тоже не очень понимал, о чем речь. Гарри рассказывал мне о воспоминаниях о Волдеморте, которые показывал ему директор в прошлом году, но, конечно, не все дословно - только то, что казалось ему наиболее важным.

- Вскоре после возвращения в Англию из своей поездки, Волдеморт снова просил предоставить ему место учителя. Он приезжал сюда, но Дамблдор отказал ему, и тогда он проклял должность, так что дольше года на ней никто не задерживается, - отозвался Гарри. - Дамблдор показывал мне это воспоминание в прошлом году - но, по его словам, это было нужно для того, чтобы лучше понять ход мыслей Волдеморта. Но ведь это значит и кое-что еще. Волдеморт побывал здесь. Уже после своей поездки, значит, диадема у него уже была. Что мешало ему по пути завернуть в укромный уголок и спрятать ее? Под самым носом у Дамблдора...

- Темней всего - под пламенем свечи... - пробормотал я. - В твоих словах есть смысл. Мда... Пожалуй, теперь, выбирая между Албанией и Хогвартсом, я ставлю на Хогвартс...

- Но где здесь он мог ее спрятать? - пожал плечами Рон. - Мы проучились здесь семь лет, и я ни разу не заприметил нигде ничего похожего на диадему!

- Да если бы ее так просто было найти!.. - фыркнул я, не сочтя даже нужным продолжить фразу. - Тайник может быть где угодно - от подземелий до башен. Какой-нибудь вынимающийся камень, про который знает только он. Кажется, - с оттенком самодовольства добавил я, - не зря я изобрел поисковые чары...

- Дневник у тебя с собой? - поинтересовался Гарри. Я пожал плечами.

- Внизу, в комнате. В тайнике. Вот видишь, - я усмехнулся, - Даже у меня есть свой тайник.

- Нда, но... Все равно, всегда есть шанс, что кто-то на него наткнется... - пробормотал Рон.

- Да какая нужда Волдеморту в крошечных тайниках, если у него в школе есть персональный зал, в который никому кроме него не проникнуть! - фыркнул Гарри. - А тот, кто, предположительно, все-таки проник бы туда, был бы его марионеткой и не представлял опасности!

- Гарри... - пробормотал осененный догадкой Рон. - Тайная Комната?

- Ну да, - кивнул Поттер. - Что мешало Волдеморту по пути в кабинет Дамблдора завернуть в туалет? Это даже не вызвало подозрений, хотя у Миртл и женский туалет. Он запросто мог наложить чары отвода глаз, или, например, легкий Конфундус. Да Мерлин Великий, просто отговориться тем, что навестил саму Миртл - они ведь учились в одно время! Вряд ли дружили, конечно, но... Всегда можно сослаться на ностальгию и прочее. Дальше, и вовсе, дело техники.

- Черт возьми, ты прав... - пробормотал Уизли. Гарри вопросительно посмотрел на меня.

- Ты можешь сходить за дневником? - спросил он. Я медленно кивнул, хотя в голову мне как раз пришло еще одно возражение.

- Гарри, а тебе не кажется что это... как-то слишком? - спросил я. - Ну, я хочу сказать, что с Тайной Комнатой уже был связан один из крестражей - дневник. Не слишком ли много крестражей на нее одну?

- Ну, хранился-то он отдельно, - возразил Гарри. - И потом, это тоже может быть хитростью. Тот, кто стал бы охотиться за крестражами, посчитал бы, что с Тайной комнатой разобрался, уничтожив дневник, и вряд ли стал бы искать там еще и диадему. В любом случае, мы можем проверить, хуже-то не будет.

- Ладно, тогда давайте так - я пойду за дневником, а вы двое, идите в библиотеку, - сказал я, поднимаясь. Гарри фыркнул, да и Рон тоже ухмыльнулся. - Ну что? - спросил я, нахмурившись.

- Ты прям как Гермиона, - заметил Уизли. - Она тоже все время все ответы ищет в библиотеке. Но сейчас-то тебе там что понадобилось?

- Чтобы чары работали, нужно представлять себе, как выглядит эта диадема, - припечатал я, одарив его убийственным взглядом. - Ее изображение - точнее, изображение Ровены в этой самой диадеме, - есть в Иллюстрированной истории Хогвартса. Должно быть, по крайней мере. Это редкое издание, в общем доступе его нет. Гарри, у тебя ведь есть постоянное разрешение на посещение Запретной Секции?

- Да, от Дамблдора, - кивнул Поттер. - Правда, им чаще Гермиона пользуется, чем я...

- Оно у тебя с собой?

- Нет, в сумке, в комнате.

- Черт, - я поморщился и порылся по своим карманам. Но увы, мое разрешение тоже осталось в школьной сумке, которую я относил к себе после уроков. - Тогда сначала достань разрешение, а потом идите в библиотеку. Скажешь мадам Пинс, что тебе нужна "История" в первом издании. Найдите Ровену и рассмотрите ее хорошенько. Я сбегаю за дневником и присоединюсь к вам.

- Встречаемся в библиотеке, или сразу у Плаксы Миртл? - спросил Гарри. Я пожал плечами.

- Лучше в библиотеке. Я тоже не прочь взглянуть на Ровену. Думаю, если мы все будем знать, как именно выглядит диадема, будет лучше, - отозвался я. - Ну ладно, увидимся через двадцать минут.

Pov Гарри Поттера.

Когда через сорок минут мы втроем входили в знакомый заброшенный туалет Плаксы Миртл, мы были, можно сказать, во всеоружии. Казалось, сама Судьба нам благопрепятствует: ни мы с Роном, ни Драко, не встретили по пути ни кого-либо из профессоров (которые могли бы поинтересоваться, куда это собрались студенты на ночь глядя, всего за полчаса до отбоя), ни однокурсников, (которые тоже пристали бы с расспросами), ни даже Пивза, (который просто мог сделать какую-нибудь гадость).

В библиотеке тоже все прошло гладко. Мадам Пинс, хоть и косилась на нас с Роном подозрительно, но отказать, несмотря на ворчание, не могла - разрешение у меня было действующее, и, несмотря на то, что до закрытия библиотеки оставалось совсем немного времени, книгу выдать она была обязана. К тому времени, как Малфой, держа завернутый в кусок плотного бархата дневник Риддла в руках, присоединился к нам, мы с Роном уже отыскали в книге старинную гравюру - портрет всех четырех основателей, и отдельные иллюстрации, выполненные в обычной портретной технике, изображающие всех четверых отдельно. К счастью, Ровена и там, и там была изображена в своей знаменитой диадеме. Впрочем, ничего особенно интересного в этой вещице не было - насколько я мог судить, насмотревшись за эти годы на старинные портреты, украшения такого рода были нередки. Оставалось только надеяться, что этого окажется достаточно, чтобы заставить поисковые чары работать.

Плаксы Миртл на обычном месте не оказалось - должно быть, плескалась с русалками в озере, или же подсматривала за кем-нибудь в Ванной Старост. Впрочем, нас это как нельзя более устраивало. Признаться, за прошедшие годы я успел слегка подзабыть это место - со времен второго курса бывать здесь мне почти не приходилось. Подойдя к раковинам, я склонился к той, которая, как я помнил, скрывала вход в Тайную Комнату. Обведя пальцем изображенную на кране змейку, я улыбнулся.

- Откройся, - шепнул я по-змеиному. На сей раз язык дался мне легче, чем тогда - потребовалось лишь крошечное усилие воли, чтобы представить себе, что говорю с настоящей змеей. А тогда пришлось напрягаться не на шутку..

Если для нас с Роном вход в Тайную Комнату был уже знаком, то для Драко это было в новинку. Я невольно чувствовал себя умудренным опытом старцем рядом с Малфоем, чьи глаза в кои-то веки были распахнуты в пол-лица от изумления. Они полнились пьянящей, будоражащей смесью - вполне понятного страха воочию видеть воплощение самой ужасной школьной легенды, и почти что детского восторга (как ни странно, от того же самого). Заглянув в открывшуюся дыру, слизеринец неуверенно покосился на меня.

- И что, надо просто прыгать туда? - уточнил он. - А мы шеи себе не свернем?

- Что, сдрейфил, Малфой? - фыркнул Рон, шагая к проему. - Мы с Гарри в двенадцать лет не побоялись туда сигануть, и ничего - видишь, живы.

- Вот это-то, как раз, и странно... - проворчал Драко. - Учитывая вашу способность находить себе неприятностей на пятую точку. Ладно, допустим, посадка внизу мягкая. А назад как? Как вот вы выбрались?

- Э.... - Я замялся. Малфой был прав. - Ну, в прошлый раз нас вынес Фоукс, - сказал я. - Но сегодня нам вряд ли стоит на него рассчитывать...

- И что? Опять будем орать "Акцио Молния"? - скептически поморщился Драко. - Что-то у меня нет полной уверенности, что на сей раз это сработает. Начать хотя бы с того, что дверь в сам туалет закрыта.

- Ну, вообще-то это не проблема. Нас трое, мы можем поднять друг друга чарами левитации, - сказал я. Слизеринец пожал плечами и кивнул.

- Что-то я сомневаюсь, что старина Салазар рассчитывал приходить сюда с кем-то, - заметил он. - Да и Джинни, помнится, тогда была одна-одинешенька, и училась еще на первом курсе. Как-то же она поднималась обратно. Хотя, это не в счет, ведь в ход пошли ЕГО знания... Ладно, разберемся. Ну что, пошли, что ли? Что толку стоять тут...

Странное дело все-таки - как меняется с возрастом человеческое восприятие. В прошлый раз ходы казались мне гигантскими, зловещими и полными неразведанных тайн, а предчувствие опасности и снедающая тревога за Джинни придавали мне сил и уверенности в том, что я поступаю правильно. Теперь же подземелья казались не такими уж и большими, затхлыми и пыльными, и таились там, в худшем случае, только крысы. Древние камни покрывал налет от сырости, эхо шагов тут же гасло, не успевая разноситься по тоннелям, а на сердце было как-то тоскливо. Старый детский кошмар, почти стершийся из памяти, то и дело оживал в моих воспоминаниях, но они уже не вызывали ни прежнего ужаса, ни запоздалого удивления. На лице Рона написана была мрачная решимость - он шагал рядом со мной, крепко сжав палочку, явно собираясь стереть в порошок любое возможное препятствие и ни в коем случае не допустить повторения старой истории с Локхартом, в результате которой он остался у завала, а я отправился дальше один. Ну, правду сказать, на роль Локхарта мог претендовать сейчас разве что Малфой, но Драко явно был неподходящей кандидатурой. Из всех нас, он один беспрерывно озирался по сторонам и оборачивался, хотя по Узам я не чувствовал в нем страха, ну, разве что, самую малость. На самом деле слизеринца наполняли одновременно и любопытство и что-то вроде благоговейного трепета.

- А это что такое? - поинтересовался он, ткнув вперед светящимся кончиком палочки. Небольшой шарик света отделился от нее, и послушно полетел вперед, осветив гигантскую старую змеиную шкуру, которую мы видели еще в прошлый раз. Теперь она как-то высохла и скукожилась, хотя, возможно, мне это только казалось - так же, как казалось теперь меньше и все остальное вокруг.

- Змеиная кожа, - буркнул Рон в ответ на вопрос. Драко поднял повыше палочку и приблизился.

- Вы хоть представляете, ЧТО отдали бы зельевары всего мира, чтобы раздобыть хоть кусочек от нее? - поинтересовался он, касаясь легких, высохших чешуек кончиками пальцев.

- Что-то я не помню, чтобы Снейп рассказывал нам о применении чешуи василиска в зельеварении, - заметил я. Драко покачал головой.

- Да ты что, ты хоть понимаешь, какая это редкость, Гарри?! - воскликнул он. - Чтоб в школе такому учили, в ней должен располагаться персональный золотой прииск! Во всем мире едва ли остался хоть десяток мастеров, у которых можно найти хоть щепотку порошка из толченой чешуи - и он у них даже не на вес золота, а на вес алмаза, наверное...

- Ну, и для чего он может использоваться? - поинтересовался я.

- Да Мерлин его знает, разные есть применения, - пожал плечами Малфой. - И защитные зелья есть, и яды, и воздействующие на психику... Даже лекарственные какие-то, но... Они ОЧЕНЬ редкие. Мало кто может себе позволить нечто подобное.

- Мда, Гарри, зря, выходит, мы василисковый труп тогда тут бросили, - хмыкнул Рон. - Это ж, получается, на нем еще и состояние заработать можно было бы.

- Самое смешное, - фыркнул Малфой, отходя от шкуры, - что это действительно так. Чешуя, даже такая как эта, сброшенная и высохшая, - все равно практически бесценна, а уж с живого василиска - ну, или хотя бы со свежеубитого... Я даже представить не могу, сколько она может стоить.

- Так что, предлагаешь вытащить его отсюда и продать по-тихому? - скривившись, спросил Рон, впрочем, конечно, не всерьез - скорее, обвиняя Малфоя в жажде наживы. Но Драко только вздохнул и медленно покачал головой.

- Не думаю, что это хорошая мысль, - заметил он. - Василиск - создание темное, и от зелий с его частицами ничего хорошего ждать не приходится. Одно дело, самому использовать их, или готовить для тех, в ком ты уверен. В вот просто продать чешую, чтобы потом она попала неизвестно к кому. Никакие деньги не стоят такого риска...

- Что, струсил, Малфой? - подначил слизеринца Рон. Лицо Драко потемнело, но он снова сдержал гнев, и только презрительно фыркнул в ответ.

- Это, Уизли, называется осторожностью. А еще способностью применять голову к делу. Просто я могу себе представить, что будет, если хоть несколько чешуек купит кто-то из Пожирателей. А из трупа можно добыть не только чешую, хотя и ее достаточно, чтобы опасаться. Отравляющие зелья с добавлением чешуи василиска невероятно опасны, а от его яда и вовсе ничто не спасет - есть только одно средство, и оно чуть ли не более редкое, чем сам яд.

- Слезы феникса? - сказал я, машинально потирая руку, в которую пять лет назад вонзился ядовитый клык. От Драко мое движение не укрылось, да и по узам, наверное, тоже долетел отголосок моих эмоций. На лице Малфоя появилось выражение легкой растерянности и сочувствия.

- Да, ты-то это знаешь как никто, верно? - спросил он. - Ладно, предлагаю идти дальше.

С этим спорить никто не стал. Скоро мы добрались до завала, который вызвало неудачное заклятие Локхарта. Рон в тот раз разобрал его только сверху, так, что мы с Джинни лишь кое-как протиснулись в раскопанную щель. За прошедшие годы новых обвалов не произошло, да и осыпавшаяся порода несколько осела, но все равно, троим здоровым, практически взрослым парням нечего было и надеяться пролезть в ту же дыру, что и двенадцатилетним детям. К счастью, в отличие от двенадцатилетних, мы владели гораздо большим набором заклинаний, чем и воспользовались.

Потратив не сак уж много времени, мы полностью разобрали завал - частью разгребли, частью просто рассеяли камни в прах. Наложив укрепляющие и охранные чары на стены, чтобы новый обвал не завалил проход, пока мы будем внутри, мы, наконец, двинулись дальше.

Дверь в саму Тайную Комнату была снова закрыта, несмотря на то, что мы с Джинни, в свое время, не запирали ее за собой. Взглянув на украшавших ее змей, я собрался было уже попросить дверь открыться, как Рон вдруг дернул меня за рукав. Глаза его были расширены от ужаса.

- Гарри, погоди! - воскликнул он. - Я... Я вдруг подумал... Ты говорил, что там ведь сыро, да?

- Ну да, а что такое? - спросил я. Рон сглотнул.

- А ты только представь себе, - проговорил он, и невольно скривился от одной мысли. - Труп василиска пролежал в комнате пять лет, ты хоть представляешь, как он там разложился?

- Ой... - пробормотал я. - Об этом-то я и не подумал... надо что-то придумать,чем-то закрыть лица.

- Не поможет, - отозвался Драко, чье лицо тоже кривилось в гримасе отвращения. - Ну, то есть, только отчасти. Кто-нибудь еще, кроме меня, знает заклятие вытяжки, которым Снейп пользуется после очередного взрыва долгопупсовского котла? - осведомился он деловито. Рон поморщился и покачал головой. Я пожал плечами.

- Нет, но ты можешь направить меня, как ведущий, - сказал я. - Или можно воспользоваться нашей двойной силой, это будет эффективнее. - Драко кивнул.

- А разумно тратить эту силу на такие пустяки? - с сомнением покосился на меня Рон. Я покачал головой.

- Возможность дышать - не пустяк, Рон, - возразил я. - А после пяти лет распада дело тут будет не только в неприятном запахе. Запросто и отравиться можно этими парами...

- Бррр.... - содрогнулся он. - Ну, валяйте, что ли уже свои чары...

- Сначала надо открыть дверь, - отозвался Малфой. - Гарри, давай руку, если хочешь использовать нашу силу.

- Угу, - откликнулся я, вкладывая кисть в ладонь Драко и легонько пожимая его изящные пальцы.

- Откройся! - прошипел я на змеином языке, и как только внутри что-то щелкнуло, и появилась крохотная щелка, слизеринец мигом прошептал знакомое по урокам зельеварения заклинание, очищающее воздух. Поток магии, почти видимый, излился с наших переплетенных пальцев, устремляясь в открывающуюся дверь.

К счастью, благодаря этим чарам, нам так и не довелось узнать, насколько опасными или хотя бы сильными были пары разложения от трупа василиска. Все испарения моментально улетучились, правда, хотелось надеяться, что не в канализацию, а оттуда - в школьные коридоры. Наконец, убедившись, что в просторном зале вполне уже можно дышать, мы осторожно, друг за другом вошли внутрь. Мы с Драко все еще не расцепили рук - конечно, маловероятно, что здесь встретится что-то еще опасное, но лучше было перестраховаться.

Едва сделав шаг внутрь, я остановился. Рон, уткнувшись носом в спины нам с Драко, недовольно заворчал, но тут же умолк, стоило ему окинуть взглядом огромное помещение, украшенное красноватыми колонами, в дальнем конце которого помещалась циклопическая статуя Слизерина. Чуть сбоку от нее лежал труп василиска, изогнувшегося немыслимыми кольцами, пока змей бился в предсмертной агонии. Восторг Драко поутих, любопытство, в какой-то степени, тоже, Малфой разглядывал подземный чертог со смесью трепета и какого-то странного сочувствия, словно жалея о том, что не мог сопереживать мне тогда. Наконец я медленно шагнул вперед. При каждом взгляде, каждом движении в моей памяти словно оживали прежние чувства - чувства двенадцатилетнего мальчика, пришедшего в одиночку на смертный бой. Почему-то теперь было ужасно себя жалко, хотя я никогда не склонен был раньше причитать над своими несчастьями и перенесенными тяготами. Не выпуская ладони Драко, я медленно шагал и шагал вперед, пока не остановился у подножия статуи. Салазар мрачно взирал на нас сверху своими жестокими, глубоко посаженными глазками, а его лицо, напоминающее обезьянье, казалось суровым и осуждающим. На полу, у моих ног, все еще заметное даже после пяти прошедших лет, расплывалось яркое темно-синее чернильное пятно, а рядом валялся обломок клыка, тоже перепачканный чернилами. Драко осторожно пошевелил его носком ботинка.

- Это оно? - спросил он. - То, о чем я думаю? Здесь все и произошло, да, Гарри?

- Да, - кивнул я. В горле пересохло, и воспоминания нахлынули с новой силой. - Вот именно здесь все и произошло. Джинни лежала там, ближе к ногам статуи, - я указал на чистый участок пола, не забрызганный чернилами. - А фантом Риддла из дневника стоял там, - я кивнул в сторону красноватой колонны. По телу пробежала дрожь, и я встряхнулся, отгоняя неприятные ощущения. - Давайте побыстрее покончим с этим, - проговорил я. - Дрей, доставай дневник и приступим.

- Хорошо, как скажешь, - отозвался Малфой, вынимая бархатный сверток из глубокого кармана мантии. - Вот только... - он с сомнением осмотрелся вокруг. - Знаешь, я слабо представляю себе, где тут может быть тайник для хранения сравнительно небольшой вещицы, - заметил он. Я глубоко вздохнул.

- Я думаю, если диадема здесь, Волдеморт должен был спрятать ее туда, где искать ее не стал бы никто. Даже тот, кто дошел бы досюда.

- И где же это?

- На месте лежбища василиска, - ответил я, кивая на статую. - Или ЗА НИМ.

- И где тут лежбище? - нахмурился Драко. - За статуей?

- Нет. Внутри.

- ВНУТРИ? Но... как же тогда он оттуда выбирался?

- Смотри... - зловеще хмыкнул я, поднимая голову. Поморщившись от неприятного воспоминания, я на мгновение закрыл глаза и содрогнулся. - Поговори со мной, Слизерин, величайший их Хогвартсской четверки! - прошипел я. Драко нахмурился, словно фраза оказалась ему понятна не до конца, а на лице Рона промелькнуло странное выражение - словно он если и не понял, до частично догадался о смысле слов. Похоже, Малфой прав - способность хотя бы научиться говорить на змеином языке дремлет в крови каждого чистокровного... Раздался скрежет камня, и рот статуи медленно открылся, раскрывая темный провал змеиного логова.

- Мерлин Великий... - прошептал Рон, с ужасом глядя на статую. Драко промолчал, но тяжело сглотнул, кинув взгляд на мертвого василиска. Я мрачно хмыкнул. В тот раз мне не удалось рассмотреть все в подробностях - было не до этого, - но и теперь, если честно, особенно рассматривать это желания не было. Зрелище не из приятных.

- Странно, что статуя не очень соответствует традиционному изображению Слизерина, - заметил Малфой, чуть оправившись от слишком сильного впечатления. - И вообще, интересно, как он ее сюда поместил?

- Знаешь, я предпочел бы не вдаваться в подробности, - поморщился я. Несмотря на заклятие вытяжки, от мертвого тела василиска начинало тянуть сладковато-тошнотворным запахом разложения. Заметив мою гримасу, Драко повторил чары вентилляции, а потом, проведя рукой в воздухе, словно рисуя что-то невидимой кистью, прошептал еще какое-то заклятие. В помещении резко похолодало, и стены, покрытые капельками воды, враз заледенели. Тонкая белесая корочка льда покрыла пол, влажные потеки на нем и сам труп гигантского змея. Я недоуменно посмотрел на Малфоя.

- Ты что, з-заморозить нас всех тут р-решил? - спросил я, начиная стучать зубами. Холод уже пробирал до костей. Драко невозмутимо пожал плечами и, легонько коснувшись палочкой моего плеча, наложил согревающие чары на мою мантию, потом, повернувшись, проделал то же самое с Роном. На его собственной мантии, подозреваю, подобные чары уже лежали - ну, или не совсем подобные, впрочем последнее было не так уж важно. Главное, Малфой не выглядел замерзшим, и даже его ладонь в моей оставалась теплой.

- Знаешь, Гарри, от души надеюсь, что лезть туда за этим долбанным крестражем не придется. Как-то мне не улыбается соваться головой вперед в змеиное логово, - заметил он, проигнорировав мое замечание насчет холода. - Я вам не мангуст.

- Ты предпочел бы вперед ногами? - фыркнул я, немного расслабившись от разливающегося по телу тепла. Драко покачал головой.

- Как думаешь, - спросил он, снова игнорируя мою реплику, - там есть еще какие-нибудь охранные хитрости, или он думал, что василиска будет достаточно?

- Понятия не имею, - честно ответил я. - Но не поставил бы на то, что ничего нет. Это же Волдеморт, в конце концов, от него любой подлости можно ждать.

- Ну да, - мрачно кивнул Драко, разворачивая бархат, и небрежно сунул его мне. - Подержи. Или предпочтешь сам применить чары?

- Нет, давай ты, - покачал головой я, машинально сворачивая ткань в аккуратный квадратик. - Все-таки, это твое изобретение.

- Угу... Ну ладно...

Когда Драко зашептал вполголоса формулу поисковых чар, во мне поднялось странное, двойственное ощущение, словно что-то внутри меня поднималось навстречу заклятию, и, одновременно с тем, противилось ему. Шрам запульсировал - не той ошеломляющей болью, которая всегда взрывалась в нем из-за эмоций или близости Волдеморта, а тупым, неприятным свербением, проникающим, казалось, прямо сквозь кости черепа. Я не знал, чем было это вызвано и почему в прошлый раз ничего подобного не происходило. Наверное, решил я, все дело было в нашей с Волдемортом связи, и в том, что тогда, в Банке, я применял чары сам, а значит, был их непосредственным участником. Теперь я наблюдал со стороны. Ну и еще, наверное, важно было то, что тогда крестража поблизости все-таки не было, тогда как теперь, хотелось надеяться, мы были гораздо ближе к цели.

Тем временем из палочки Драко вытекло облако белесого тумана - здесь, в отличие от гринготтского сейфа, оно не отливало зеленоватым светом, каким светилось и само хранилище. Поколебавшись в воздухе, облако на какой-то момент зависло над нашими головами. Мы все трое, затаив дыхание, следили за ним. Получится ли? По узам от Драко доносилось почти нечеловеческое напряжение. Неужели он так взволнован? Хотя, с другой стороны, его вполне можно понять...

Наконец, словно решив, что вдоволь помучило нас неведением, туман снова начал клубиться, перетекая и вытягиваясь в подобие длинной полосы. Одним концом эта импровизированная стрелка указывала на дневник в руках Малфоя, вторым... У меня вырвался невольный вздох - впрочем, не у одного меня, мы с Роном вздохнули почти синхронно. Драко, в отличие от нас, только прикусил губу - сильно, почти до крови. Стрелка решительно оставляла статую Слизерина в стороне, четко указывая куда-то вверх, в правую от входа сторону, однако я затруднялся определить, какая это была сторона света. Я вообще не мог себе представить, как и под каким углом расположена по отношению к Хогвартсу и его основным постройкам Тайная Комната.

- Он что, в стене ее замуровал? - подал голос Рон. Я облизнул губы.

- Не думаю, - медленно произнес я.

- Невероятно... - пробормотал Малфой. - Ты был прав, Гарри, диадема в Хогвартсе!

- Ты все-таки в это не верил? - выдохнул я, отрывая, наконец, взгляд от стрелки, и переводя его на Драко. Тот все еще напряженно вглядывался в скрытую полумраком стену, куда не доходил свет зачарованных факелов, освещавших чертог.

- Я сомневался, как и всякий разумный человек, - дипломатично ответил слизеринец. - Только дурак не подвергает факты сомнению... Итак, что мы имеем?

- Ну... Мне кажется, что диадема может быть спрятана где-нибудь в канализационных ходах, по которым ползал василиск, - предположил я. - Или нет.

- Знаешь... - Драко поморщился. - По правде говоря, не хотел тебя расстраивать раньше времени, но в твоих рассуждениях относительно этого места, был еще один изъян. Ну, в смысле о том, что Волдеморт мог запросто сюда зайти и оставить тут диадему в тот раз, когда приходил к Дамблдору. Все-таки, одно дело - на минуту забежать в туалет, пусть и в женский. Но подумай сам - сколько мы сюда шли от спуска? С полчаса, или где-то так?

- Меньше, - подал голос Рон. - Мы еще завал разбирали.

- Ну да, - хмыкнул Малфой. - Все равно, пусть, пятнадцать минут на то, чтобы дойти, плюс столько же на выход, и какое-то время на то, чтобы обустроить тайник и поместить туда диадему. Хотя бы даже просто положить ее в уже уготованный тайник. Многовато, вам не кажется?

- То есть...

- То есть Дамблдор явно забеспокоился бы: где это носит его гостя? - дернул плечами Драко. - Так что, - не расстраивайся, Гарри, но...

- Ты прав, похоже, - кивнул я, подумав. - Я как-то забыл за это время, сколько занимает путь сюда. Мне казалось, можно добраться до двери за считанные минуты. Но, пожалуй, все-таки это слишком долго. Но тогда почему сработали чары? - спросил я, кивнув на все еще висящую в воздухе стрелку.

- Наверное, потому что диадема все же где-то в Хогвартсе, - отозвался слизеринец. - Мне пришлось поднапрячься, чтобы заставить заклятие работать, а значит, она не так уж близко. Но чтобы знать точно, давайте-ка проведем триангуляцию.

- Чего проведем? - переспросил Рон. Драко закатил глаза.

- Три-ан-гу-ля-ци-ю, - по слогам произнес он. - Укажем направление из двух разных точек, чтобы посмотреть, где указатели пересекаются. Там и будет искомая точка. А ну-ка, позвольте, джентльмены, - он одним движением палочки развеял стрелку, и, отодвинув меня с дороги, быстро зашагал к выходу. Мы с Роном, ничего не понимая, переглянулись, и быстрым шагом последовали за ним. Драко остановился, не дойдя пары шагов до двери, и, снова сосредоточившись, повторил чары поиска. На сей раз они удались быстрее, но направление стрелки почти не изменилось - она по-прежнему указывала на правую от входа стену, под довольно значительным углом вверх.

- Похоже, тайник далековато отсюда, - заметил я.

- На твоей карте, надо думать, эти подземелья не указаны? - спросил Драко. Я покачал головой. - Ладно, тогда попробуем, когда вылезем, - не очень понятно пробормотал слизеринец. - Ну что, кажется, тут нет того, что нам нужно. Давайте выбираться?

- Ну... да, наверное, - согласился я, делая шаг к двери.

- Погоди! - воскликнул вдруг Рон, хватая меня за рукав. - Постойте, - повторил он, переводя взволнованный взгляд с меня на Малфоя, и обратно. Мне этот его вид был знаком - Рона осенила идея, высказать которую ему было настолько важно, что аж дух перехватило.

- Ну? - нетерпеливо дернул бровью Драко. Рон только рукой на него махнул, словно прося заткнуться на минутку.

- Вы... Вы двое подумали, что мы будем делать, даже если найдем крестраж, а? - выпалил он наконец. - Ну, вот откопаем мы где-нибудь сейчас эту несчастную диадему, и что дальше? Как мы ее уничтожим?

- Ну... - я захлопал глазами. До сих пор я не задумывался об этом, мне казалось достаточно весомой проблемой хотя бы просто отыскать крестражи... Я вопросительно посмотрел на Драко. - Ты вроде, что-то говорил о том, что может уничтожить крестражи, а? - спросил я. Малфой как-то неуверенно пожал плечами.

- Ну, для этого нужна ОЧЕНЬ разрушительная сила. Что-то вроде Адова Пламени, которое Снейп применил для очистки Обсерватиории. Или какое-то мощное волшебное оружие, типа, наверное, меча Гриффиндора. Ну, в принципе, любое оружие гоблинской работы, правда, это огромная редкость.

- Ну, так в чем проблема - меч-то у Дамблдора, - пожал плечами я. - Отнесем диадему к нему, и всего-то.

- А если... - Рон с сомнением покачал головой. - А если в ней окажется что-то... ну, страшное? Типа, как в дневнике? Вдруг она завладеет тем, кто ее коснется, и... - он содрогнулся, и я хорошо понимал, чем вызвана такая нервозность. Воспоминанием о том, что произошло с Джинни.

- На это нужно время, Рон, - возразил я. - Длительный контакт. Джинни почти год писала в дневнике, прежде чем Риддл обрел над ней достаточную власть. Тем более, мы-то знаем, с чем имеем дело, так что будем осторожнее.

- Я просто подумал... Гермиона, вроде, тоже рассказывала, что читала о способах уничтожения крестражей. Она сказала, что одно из веществ, которое может их уничтожить - это яд василиска.

- Ну да, - кивнул Драко, и, для наглядности, поднял руку с все еще зажатым в ней дневником Риддла. - Вот тебе доказательство. А что?

- Ну, я подумал - зачем рисковать, брать эту диадему в руки, когда у нас тут целый василиск валяется без дела. Яд ведь у него еще сохранился, а? Так почему бы нам не позаимствовать у него один-два клыка? Чтобы сразу, не сходя с места... - он пожал плечами. Во взгляде Драко мелькнуло что-то, похожее на уважение, и он как-то ошеломленно посмотрел на Рона.

- Уи-изли... - протянул Малфой. - Ну кто бы мог подумать, что в твою голову тоже забредают умные мысли. В самом деле, почему бы и нет? Что скажешь, Гарри?

- Вы спятили, оба, - поморщился я. - Да я лучше соглашусь месяц проносить эту диадему вместо шляпы, чем притронусь к этой гадости, - я кинул красноречивый, как надеялся, взгляд на заледенелый труп василиска. - Мне и одного раза хватило. Не думаю, что стоит еще раз рассчитывать на слезы Фокуса, и потом, вы сами сказали, этот яд очень разрушителен. Таскать с собой клык с этой дрянью - чистое самоубийство.

В сознании Драко снова возникло что-то вроде жалости, и я содрогнулся. Почему-то возникло ощущение, что Малфой смотрит на меня как на больного или раненного, так что я вскинул голову и с вызовом уставился на него.

- Ничего страшного не произойдет, если обращаться с ним с осторожностью, - возразил Рон. - Это даже я знаю, Гарри. Я, может, не так уж хорош в Зельях, но уж технику безопасности по отравляющим веществам-то усвоил.

- Рон прав, ничего страшного не случится, если мы будем соблюдать осторожность, - поддержал его Драко, и вдруг, словно запнувшись, издал странный придушенный писк. - Так, Уизли, ты этого не слышал! - выдавил он. Рон хихикнул.

- Чего - того, что ты признал мою правоту? Поздняк метаться, Малфой, слово не снитч...

- Знаю, знаю, полетит - не проглотишь, - поморщился Драко. - Мерлинова борода, у меня было помрачнение рассудка, не иначе. Ладно, Гриндевальд с тобой, Уизел, наслаждайся.

- Мда, Малфой, да ты прям белый и пушистый, - хмыкнул Рон. - Хоть и не хорек, как оказалось...

- Уизли, побереги мою неустойчивую подростковую психику от твоих потуг на остроты, - вздохнул слизеринец, однако в его голосе помимо иронии слышалась и какая-то странная обреченность, пополам с усталостью. Рон насупился было, но я умоляюще посмотрел на него.

- Не надо! - попросил я друга одними губами, старательно закрыв эту мысль от Драко. Рон, продолжая хмуриться, тем не менее, неохотно кивнул.

Несмотря на мое, правда, не очень активное сопротивление, парни все-таки разжились клыком василиска, на котором четко виднелись еще следы яда. Старательно наложив охранные чары, чтобы не прикоснуться к смертельно опасной субстанции, Драко завернул его в тот же бархат, в который до этого был завернут дневник, предварительно наложив на ткань "Импервиус". Получившийся сверток, он, недолго думая, вручил Рону, со словами "Твоя идея - тебе и тащить". Спорить, впрочем, с такой железной логикой было трудно.

К тому времени, как мы выбрались из подземелья, взошла луна, и светила теперь прямо в окошко туалета Плаксы Миртл, расчерчивая пол квадратами теней от оконных рам. Внизу Драко пытался предложить нам поискать способ подняться, предусмотренный самим Слизерином при постройке комнаты, но мы были слишком на взводе, чтобы отвлекаться на такую ерунду. При помощи чар левитации я поднял Рона, за ним - Драко, а потом уже эти двое вытащили меня. Удача, сопутствовавшая нам в самом начале, похоже, потихоньку начала отворачиваться. Когда мы вылезли из подземного прохода, Плаксы Миртл на месте все еще не было, но, стоило нам устроиться на относительно сухом полу, чтобы попробовать сориентироваться по карте, как она появилась из изгиба одной из труб, причем крайне недовольная.

- А ну, проваливайте отсюда! - взвизгнула она. - Вы - мальчишки! А это женский туалет!

- Миртл! - невольно вздрогнув, охнул я. Привидение, узнав меня, мигом смягчилось.

- А-а, Гарри, это ты... - проворковала она совсем другим тоном. - Что ты так давно не заходил? Я уж думала, ты совсем про меня позабыл...

- Ну что ты, просто... эээ.... - я замялся, пытаясь лихорадочно придумать, что сказать.

- "Вау, Поттер, может, мне передать Блейз, что у нее появилась соперница?" - хихикнул в голове голос Малфоя. Ехидная реплика отнюдь не помогла мне собраться с мыслями.

- "Дрей, придушу за такие комментарии", - пригрозил я, и быстро обезоруживающе улыбнулся Миртл. - Ну, просто, ты ведь понимаешь, это действительно женский туалет, - стал я объяснять настырной призрачной девчонке. - Мне, вообще-то, не следует тут появляться...

- Оооо.... - расстроено протянула она. - Но ведь ТОГДА тебя это не останавливало.

- Э, ну... - я снова замялся. У Драко на языке, я чувствовал, так и крутилось очередное ехидное замечание, однако Малфой каким-то чудом сдерживался.

- "Блин, помог бы лучше!" - мысленно передал ему я. - "Видишь же, сейчас засыплюсь по полной программе. Тебе не приходилось сталкиваться с фирменной истерикой Миртл? Готовься к уроку плавания..."

- "Не дрейфь", - хмыкнул Малфой. - "Скажи ей, что ты счел, что твои прошлые проявления были достаточным проявлением внимания с твоей стороны, и ты не был уверен, что ей это по нраву. И что ты теперь ждал, пока она сама проявит инициативу. В общем, что-нибудь в этом роде", - предложил он. - "Мне это всегда помогало мирно разойтись с какой-нибудь нежеланной пассией".

- "Мда?" - не очень уверенно отозвался я. - "Ну, не знаю..."

- Так что, Гарри? - требовательно спросила Миртл. Кажется, спускать все на тормозах она не собиралась. - Ах, ну да... конечно, я понимаю, - плаксивым голосом начала она. - Как такому парню, как ты, может быть интересна жалкая слезливая уродина, вроде меня...

- Да как ты можешь быть ему интересна, если ты привидение, а он живой человек! - фыркнул Рон. Ну, вообще-то, он был прав, но в обращении с Плаксой Миртл подобное заявление было чудовищной ошибкой. Я даже зажмурился, представив себе, какой взрыв сейчас последует.

- Ой, дура-а-ак... - протянул Малфой, аж пригнувшись, тоже в ожидании истерики "чересчур ранимого" привидения. Ну и понятно, Миртл не подкачала. От ее визга у нас чуть не лопнули барабанные перепонки.

- Ну конечно! - заверещала она, описывая над нами круги. - Конечно, давайте издеваться над бедной несчастной Миртл - она ведь все равно уже привидение! Это не значит, что у меня не может быть чувств! Мне это больно, между прочим!

- Миртл, он не хотел тебя обидеть! Он просто не подумал... - крикнул я, но, увы, безрезультатно. Впечатлительная жертва василиска начала визжать уже что-то вовсе нечленораздельное, а потом с громким воплем нырнула в бачок, расплескивая воду. Мы поспешно вскочили, подхватив свои вещи, и кинулись к двери. Тем временем краны сами собой открывались, все клапаны и водосливы прекращали работу - плакса Миртл устраивала полноценный потоп.

Вылетев из туалета, мы захлопнули за собой дверь, и, привалившись к ней, переглянулись все трое. На лице Рона было умилительное, виновато-растерянное выражение, диким образом сочетавшееся с едва сдерживаемым хохотом. Драко в открытую веселился, едва держась на ногах от смеха.

- Ой, Поттер, с тобой не соскучишься! Нет, ну точно, надо предупредить Блейз, что у нее тут соперница... да еще какая! Ой, ой, бедный Гарри... Даже привидения требуют твоего внимания, ы-ы-ы! - заливался он. Я невольно и сам улыбался, а вид хохочущего Малфоя весьма способствовал этому. Мы с Роном почти синхронно оба захихикали - видимо, сказывалась еще и реакция на напряжение, пережитое в Тайной Комнате. Все-таки поход туда дался нашим нервам далеко не так легко, как хотелось бы.

- Это то-о-очно, Плакса Миртл к нему еще со второго курса неравнодушна! - подхватил эстафету от Драко Рон. - Даже предлагала, если он там, внизу, погибнет, оставаться жить вместе с ней в ее туалете, а-а-а-а!

- О-о-о, ну все, Гарри! - заржал хуже прежнего Дрей. - Теперь мы знаем, куда тебя можно будет пристроить в случае смерти! И даже кто за тобой присмотрит, ха-ха-ха!

- О, ха-ха-ха! - иронически передразнил его я, сам уже немного успокоившись. - Как смешно, просто с ума сойти! А... - я запнулся. Где-то неподалеку раздался скрип отодвигаемой деревянной панели и знакомые шаркающие шаги. - А ну, заткнулись оба! - рявкнул я, впрочем, понизив голос. - Отбой был, а сюда Филч идет! Школьные правила никто не отменял!

- Гарри, у тебя мантия с собой? - быстро спросил Рон. Веселость махом слетела с обоих парней. Я кивнул, и мигом полез во внутренний карман за мантией-невидимкой. Вот только втроем мы под ней уже не поместимся! Драко фыркнул, уловив мою последнюю мысль.

- Дурак, мы с Уизли старосты, нам ничего не будет! - рыкнул он. - Прячься сам давай, быстрее!

Я едва успел нырнуть под мантию, прежде чем из-за угла коридора вышел Филч в сопровождении миссис Норрис. Завидев Драко и Рона, он злобно ухмыльнулся от уха до уха, и зашаркал к ним. Кошка уставилась на меня, недовольно мяукнув, но к счастью, хозяину было не до нее.

- Так-так-так, что у нас тут? - злорадно прошамкал он. - Смотрите-ка, Уизли и Малфой, да еще там, где шум, как всегда. И вдобавок, после отбоя. Ох, чую я, здесь попахивает исключением... - и он захихикал. Драко, мигом нацепив личину "Его Слизеринского Высочества", оскорбленно выпрямился.

- Мы старосты, - припечатал он, мысленно добавив "тупоголовый сквиб!". Я невольно хмыкнул про себя, с улыбкой подумав, что еще год назад подобная реплика от Малфоя вызвала бы у меня бурю негодования, даже несмотря на всю нелюбовь к Филчу. Теперь же это казалось всего лишь забавным, не более того. - Нам разрешено находится в коридорах после отбоя, - продолжал слизеринец. Филч скривился, смерив парня таким взглядом, словно тот только что сообщил ему, что Рождество отменяется, причем по его личной, малфоевской инициативе.

- Мда? И что же вам понадобилось тут, даже если у вас есть разрешение? Почему шум? Деретесь? - спросил завхоз с некоторой надеждой.

- Эээ, понимаете, мы услышали шум, - начал объяснять Рон, надеясь немного утихомирить Филча. - Это все Плакса Миртл. Она, кажется, чем-то расстроена - вон, опять затопила туалет... - добавил он, указывая на очень вовремя начавшую просачиваться из-под двери струйку воды. Филч, заметив ее, заохал и разразился потоком малопонятных ругательств. Драко осторожно потянул Рона за рукав, кивком указывая ему в сторону коридора.

- Ну ладно, раз уж вы здесь, уверен, вы теперь во всем разберетесь, - заметил он, осторожно отступая. - А мы, пожалуй, пойдем. Все-таки отбой уже был, а у нас завтра уроки...

- Идите, идите... - буркнул Филч, в расстроенных чувствах даже не найдя, за что бы задержать парней и припахать их к работе. Он открыл дверь туалета, от чего вода в коридор хлынула настоящим ручьем. - Ну что за школа, шкодят все кому не лень, то ученики-негодники, то Пивз-безобразник... А теперь вот и привидения не за свое дело взялись... Нет, надо Дамблдора уговорить все-таки Пивза выгнать... - ворчал старый сквиб, шлепая по воде к умывальникам, чтобы перекрыть краны. Я, стараясь ступать в ногу с Драко и Роном, осторожно последовал за ними, ступая осторожно, чтобы не замочить ног. Три пары мокрых следов там, куда ушли двое учеников, могли навести Филча на совершенно ненужные подозрения.

За поворотом коридора мы приостановились, переводя дух, и я скинул с головы капюшон мантии, предварительно оглядевшись вокруг. Никого не было видно, однако полагаться на сомнительное уединение коридора было бы глупо.

- Пошли в Зал Наград, он тут недалеко, - предложил я вполголоса. Малфой и Уизли, не сговариваясь, кивнули. Помимо прочих достоинств, у Зала Наград было и еще одно преимущество - он был достаточно велик, чтобы при необходимости там можно было произвести Триангуляцию.

Войдя, мы не стали зажигать масляные светильники, использовавшиеся здесь обычно, и ограничились тремя шариками Люмосов. Впрочем, Драко быстро погасил свой - от его палочки требовались другие чары, и он не был уверен, что они сработают как надо при закрепленном на палочке заклятии света.

Заклинание поиска сработало не хуже, чем раньше, внизу, и, расстелив Карту Мародеров, я осторожно провел палочкой по прямой, накладывая иллюзорную линию. Стрелка снова указывала вверх, значит, надо было проверить лишь этажи выше пятого, а то и шестого, учитывая ее наклон. Ну, по крайней мере, так сказал Драко, и, поскольку в Нумерологии он разбирался куда лучше нас с Роном, нам оставалось только ему поверить.

Однако необходимость исследовать этажи, проверяя вероятные комнаты на предмет наличия какого-либо тайника, отпала, когда мы открыли карату седьмого этажа, и скрещенные линии, соответствующие направлению поискового заклятия, легли на пергамент. В первый момент я не очень понял, что именно вижу - точка пересечения находилась в пустоте, а точнее в толще одной из стен на седьмом этаже. Сначала я решил, что там просто находится какая-нибудь замурованная ниша. Малфой рядом со мной тихо охнул, и я по узам ощутил еще не оформленную мысль, зародившуюся в его сознании. Озарение полыхнуло в нас обоих одновременно.

- Выручай-комната! - воскликнули мы в один голос. Рон, склонившийся над картой, даже сел от неожиданности на задницу, и уставился на нас потрясенным взглядом.

- Ну конечно, как я не понял! Ведь чем бы ты ни пожелал, она для тебя станет! - воскликнул я. - почему бы ей не стать хранилищем для крестража? Вроде бы и видное место - и в то же время, поди догадайся! Да если б не твои чары, Дрей, мы бы его в жизни не нашли! И как раз, Выручай-комната не так уж далеко от кабинета директора, так что Волдеморт вполне мог успеть завернуть туда по пути!

- Звучит логично, - согласился Драко. - Ну хорошо, кажется, мы выходим на финишную прямую, а? Рон, ты клык не потерял?

- Нет, Дрей, не потерял, - с некоторым сарказмом отозвался Уизли. Малфой сверкнул глазами, но на сей раз я постарался вовремя успокоить уже его.

- "Не надо, Драко, пожалуйста!" - попросил я, коснувшись его сознания. Парень резко выдохнул и снова глубоко вздохнул.

- "Только ради тебя, Гарри", - мрачно сказал он. - Ну ладно, если мы хотим разобраться со всем уже сегодня, и уберечь твоего братца от ненужного путешествия, - сказал он вслух, одарив Рона убийственным взглядом, - то предлагаю двигать в Выручай-комнату. Есть возражения?

- Да не то чтобы возражения, - отозвался я. - Скорее просто опасение. Дамблдор сказал, что и кольцо, и медальон, были защищены огромной кучей ловушек. Я вот и думаю - наверняка, диадема тоже защищена. Если бы она была в Тайной Комнате, там все понятно. Василиск сам по себе страж - более, чем серьезный. Плюс, тот факт, что Комнату надо еще найти, и все такое. Ну и какие-никакие чары тоже могли быть наложены. А вот как быть в отношении Выручай-комнаты, я даже и не знаю... Теоретически, у него просто не было времени выставлять мало-мальски сложную защиту, тем более, это все-таки место не так, чтобы совсем безлюдное... Что скажешь? - я вопросительно посмотрел на Драко. - Просвети нас с точки зрения слизеринской логики.

- Слизеринская - неслизеринская... - проворчал Малфой. - Логика у всех одинаковая... Мерлин его разберет, этого Волдеморта. Я думаю так - там не должно быть ничего такого, что можно зацепить и активировать случайно. Не думаю, что в интересах Волдеморта было подвергать риску случайных студентов, особенно под носом у Дамблдора. Привлекать внимание директора к крестражу и его местоположению - уверен, это последнее, чего он мог пожелать. Но с другой стороны, это не значит, что там совсем ничего нет. Вполне может оказаться нечто такое, что повлечет беду при непосредственном контакте с диадемой.

- Ну что ж, значит, нам придется соблюдать осторожность вдвойне, - подытожил я. - Готовы? Тогда вперед. Остался последний рывок. Ээээ.... Ну, на сегодня, - я хмыкнул, и друзья ответили такими же заговорщическими и понимающими ухмылками. На душе у меня почему-то было легко и спокойно, несмотря на грядущую опасность и общую мрачность ситуации. Внутри меня, где-то в подсознании, именно благодаря этим улыбкам, чуть ярче засиял крохотный лучик надежды...

---------------------------------------------------------------------------------

Комментарии Автора: Ну вот, глава наконец дописана. Очень надеюсь, что никого особенно не разочаровала история Гарри и Блейз. Я честно пыталась организовать им полноценную рейтинговую сцену, но ребята сами сопротивлялись всеми силами, так что пришлось уступить. Впрочем, чтобы утешить тех, кто расстроился, обещаю - это только начало!)))

Экшен тут получился не особенно явным - скорее уж, что-то типа расследования, но в следующей главе, надеюсь, это немного исправится. Вообще, муза моя опять куда-то смылась и непонятно чем занимается, так что писалось все через пень-колоду. Если окажется совсем уж ужасно, обещаю переписать.

Ну и как всегда, дорогие читатели, не забывайте, что ваши отзывы - это топливо в двигателе авторских мозгов (мда, вот это я завернула...). В общем, не скупитесь на них, даже если прочитанное вам не нравится! Пожа-а-а-алуйста!)))

Глава 22

Глава 22.

Ночные похождения.

Pov Драко Малфоя.

Убедившись, при помощи карты Гарри, что ни в коридоре возле Выручай-комнаты, ни в окрестностях, не наблюдается ни единой живой души (да и привидений тоже), мы втроем браво выдвинулись "на подвиги". Сам не знаю, каким образом я позволил этим двоим увлечь меня настолько, что абсолютно проигнорировал голос своей слизеринской сущности, пытавшейся время от времени пискнуть что-то о нецелесообразности наших действий. Однако энтузиазм Рона и Гарри - особенно Гарри! - оказался чересчур заразительным. А возможно, дело было еще и в том, что после двух недель эмоциональной пустоты я был слишком захвачен новыми переживаниями, чтобы прислушиваться к гласу рассудка. Хотя, если по большому счету, вся ситуация казалась лично мне какой-то не очень правильной. Сам по себе этот "поход" за крестражем был слишком важен - и для нас, и для освобождения Джини, и для всего Магического Мира, - а мы собирались осуществить его, как-то, словно походя, на скорую руку. Почему-то это казалось проявлением... неуважения, что ли, хотя к чему, или к кому - я затруднялся с ответом. К Волдеморту? Да с какой, собственно, стати, нам уважать этого выродка? К его магии и к крестражам? Тот же ответ. Нет, конечно, нельзя было не признавать, что его чары были могущественны и опасны, но говорили они не столько о силе и уме своего создателя, сколько о его беспринципности и коварстве. Волдеморт был не просто врагом - он был... Злом.

Врага можно уважать, признавать его достоинства, с ним можно даже примириться и подружиться, как подружились-таки мы с Гарри. Примирение со Злом невозможно. С ним нельзя ни подружиться, ни даже заключить временный нейтралитет - именно в силу того, что само его существование, как и все его действия, для тебя неприемлемы. Ты не можешь ни принять их, ни даже смириться с ними. И как только раньше, пусть даже будучи глупым, избалованным мальчишкой, я мог находить нормальными - и даже правильными - образ мыслей и принципы Волдеморта? Ну, впрочем, тогда он еще не пытался убить меня самого и мою семью, не угрожал моему лучшему другу (ну хорошо, угрожал, но тогда Поттер еще не был моим другом - наверное, так тоже считается?), и, что самое главное - тогда он еще не похищал мою девушку!

Вход в саму комнату на сей раз не вызвал у нас проблем. Трижды пройдя перед главной стеной, Гарри напряженно и четко произнес - мысленно, но я слышал каждое слово, - "Мне нужно место, где Волдеморт спрятал Диадему Ровены Рейвенкло! Мне нужно место, где Волдеморт спрятал Диадему Ровены Рейвенкло! Мне нужно место, где Волдеморт спрятал Диадему Ровены Рейвенкло!" В стене возникла почти неприметная деревянная дверь, которая вполне могла вести в какой-нибудь небольшой чулан для щеток и чистящих средств. Гарри нахмурился, и я прекрасно понял его сомнения. Действительно, маловероятно, чтобы Темный Лорд, с его склонностью к театральности и помпезным эффектам, мог спрятать свой бесценный крестраж в простой чулан.

Конец нашим сомнениям, как ни странно, положил Рон. Уизли решительно положил руку на ручку двери, и, пожав плечами, потянул ее на себя. Открыл... и присвистнул. Мы с Гарри, не сговариваясь, в пару шагов преодолели расстояние, отделявшее нас от рыжего гриффиндорца, и заглянули в комнату через плечи парня.

Да, меньше всего представшее перед нами громадное помещение напоминало чулан. Скорее, по размерам и по готическому потолку, терявшемуся где-то в вышине, оно походило на гигантский старинный собор. Сквозь высокие стрельчатые окна, несмотря на ночное время, проникал вроде бы дневной свет - впрочем, не очень похожий на солнечный. Лучи падали со всех сторон, а не с одной, как в случае с небесным светилом, да и за окнами при всем желании не было видно ни неба, ни окружающего пейзажа. Скорее, это вообще были не окна, а что-то вроде ламп - светящиеся стекла, не более.

Оторвавшись, наконец, от разглядывания просторов под потолком открывшегося зала, я перевел взгляд вниз, - и испытал еще одно потрясение. Под высоким сводом располагался, кажется, настоящий город - с улицами и зданиями, перекрестками и аллеями, высотными башнями и крохотными приземистыми хижинами. Ну, по меньшей мере, это был макет города, конечно, не в натуральную величину, но все равно потрясающий своими размерами... И только немного оправившись от удивления и присмотревшись, я осознал, что все это - вовсе никакие не дома, и вообще, не постройки. "Макетом города" на деле оказалось невообразимое множество самых разнообразных вещей. Уж не знаю, кто или что разложило и расставило их в столь причудливом порядке, что при первом взгляде этот своеобразный склад действительно можно было принять за модель города в миниатюре. Впрочем, как оказалось при ближайшем рассмотрении, большинство вещей здесь были либо слишком старыми, либо испорченными. По-видимому, именно сюда относили сломанную мебель домовые эльфы, а может, и нашкодившие ученики. Повсюду громоздились горы книг - частью запрещенных, а частью просто порванных или залитых чернилами. Старые тетради, свитки пергамента, брошенные как попало предметы одежды, бутылки с зельями, старые метлы, оббитые статуи, покореженные котлы, и даже скелеты каких-то давно умерших существ... список можно было продолжать до бесконечности. Одним словом - комната была наполнена всевозможным хламом и мусором. Очень маловероятно, чтобы хоть что-то из этого когда-нибудь снова могло понадобиться хоть одной живой душе.

- Вот тебе и раз... - пробормотал Рон. - Заклятия, говорите? Охранные чары? Да на кой ляд они тут? Кому в здравом уме придет в голову искать ЗДЕСЬ крестраж, а если кому и придет - на то, чтобы отыскать среди всего этого хлама одну-единственную диадему, уйдет не одна сотня жизней!

- Похоже, что ты прав... - ошеломленно пробормотал Гарри. - И держу пари, "Акцио" не сработает.

- Может, попробуем? - предложил Рон. Гарри и я переглянулись. Поттер пожал плечами.

- Попытка - не пытка, - не очень уверенно сказал он, доставая палочку. - "Акцио диадема!"

- Ты прав, - пробормотал Уизли через пару минут. - "Акцио" не работает.

- Мда, повезло еще, что, по крайней мере, оно просто не сработало, а не пробудило какие-нибудь охранные чары, - заметил Гарри, нервно сглатывая. Я хмыкнул - эта мысль уверенности в себе не добавляла.

- Знаете что, предлагаю войти и воспользоваться поисковым заклятием, - сказал я. - Не знаю, как вы, а я начинаю чувствовать себя неуютно от того, что мы уже десять минут топчемся на пороге.

- Поддерживаю, - согласился Гарри, первым проталкиваясь мимо Рональда внутрь. - Вот только... А вдруг поисковые чары тоже не сработают? Волдеморт мог поставить против них защиту...

- Это как, интересно, если их тогда еще в помине не существовало? - поинтересовался я, входя в комнату следом за Уизелом и осторожно прикрывая дверь. - Я же их всего три месяца, как изобрел!

- А, ну да... Я забыл, - смутился Поттер.

- И потом, снаружи-то они работали, - добавил я, вытаскивая из кармана дневник Тома Риддла. - Ну что, снова я, или сам попробуешь? - спросил я Гарри. Он покачал головой.

- Нет, давай ты. В первый раз у тебя хорошо получилось. - сказал он. Я не очень уверенно кивнул. Карты у нас не было, так что отметить, куда показывает стрелка, мы сможем только приблизительно. Будет лучше ее удерживать. Но о том, чтобы делать это ее на ходу, и думать было нечего - комплексный баланс, который использовался для создания указателя, был слишком ненадежен, чтобы сохраняться во время движения объекта фокусировки. Я поморщился. Это значило, что придется останавливаться и повторять чары чуть ли не через каждые пять-шесть шагов. Конечно, они не были очень уж сложными, но требовали немалой сосредоточенности и отдачи.

- Знаете что, а вот не получится, - сказал я, опуская руку с палочкой, уже поднятую для наложения чар. - Мы не сможем пойти все трое. Кому-то одному придется остаться, чтобы поддерживать стрелку. Накладывать ее заново через каждые десять шагов - ну просто нереально, никаких сил не хватит. Эта чертовы чары и так-то отнимают прорву энергии, и я боюсь даже представить, что будет, если повторить их... ну, хотя бы пять раз подряд, да еще и с таким небольшим интервалом.

- Что, струсил, Малфой? - хмыкнул Уизли. - Так и знал, что как дойдет до настоящего дела, ты мигом пойдешь на попятный!

- Я не имею в виду себя, - возразил я. - По-моему, будет разумнее, если останется Гарри.

- Что? - возмутился тот. - А еще чего придумаешь? Может, мне вообще выйти в коридор и подождать, пока мои большие и сильные защитнички тут разберутся? Черта с два - не дождешься!

- Знаешь, Гарри, а ведь если задуматься, он не так уж и не прав, - задумчиво пробормотал Уизли, удивив нас обоих. Гарри нахмурился.

- Рон, вот только ты не начинай, а? - с вызовом сказал он. - Ну как бы оба не понимаете, - Поттер обвел нас яростным взглядом. - Я не смогу противостоять Волдеморту, если буду просто отсиживаться, так сказать, в кустах, за чужими спинами, до тех пор пока не придет время! Меня все время кто-то оберегает и защищает - то члены Ордена, то Дамблдор, то вот теперь вы... Но борьба с Волдемортом - это мое дело! А значит, и уничтожение крестражей - тоже! Я не буду стоять в стороне и смотреть, как вы двое рискуете жизнями, ясно?

- Закончил? - поднял бровь я, ясно давая понять, что его пламенная речь не произвела на меня особенно глубокого впечатления. Ну, в принципе, отчасти это было все же не совсем так - в какой-то степени я его словами проникся. Но не настолько, чтобы растаять и сдаться. - Ладно, вижу, надеяться, что ты внемлешь гласу рассудка по доброй воле, не стоит. Есть другой вариант.

- Хочешь огреть меня по башке и связать? - хмыкнул Гарри. - Потому что заставить меня остаться можно только так.

- И толку от тебя связанного? Нам стрелка нужна - не забыл? - отозвался я. - Рон, нет желания помочь с этим? - обратился я к Уизелу. Тот только скорчил в ответ рожу.

- Держи карман шире!

- Ясно. Ну ладно, если никто не хочет остаться по собственной воле, нам остается только одно, - заключил я.

- Наложить Империо? - предположил Поттер с коротким смешком.

- Придурок, - фыркнул я. - Кинуть жребий.

Поначалу даже и к этой идее оба гриффиндорца отнеслись без особенного энтузиазма, но в конце концов мне удалось убедить в своей правоте Гарри, так что Рону ничего не оставалось, как сдаться под напором большинства. Подобрав с пола осколок толстой керамической тарелки, я трансфигурировал его в кубик игральных костей.

- Выбросивший наименьшее число - остается, - сказал я. Рон нахмурился.

- А если двое выбросят одно и то же? Будем перекидывать? - поинтересовался он. Гарри покачал головой.

- Только если третий выкинет больше, верно? - последнее слово он адресовал мне. Я кивнул, и первым кинул кубик.

Как и следовало ожидать, мне выпало три. Мерлин Великий, ну почему мне всегда не везет? В кои-то веки я оказался втянут в увлекательную заварушку, - и вот, пожалуйста, когда осталось всего ничего до победы, я остаюсь в стороне. Конечно, еще ничего не кончено, но что-то подсказывает мне, что вряд ли стоит надеяться, что кто-то из грффиндорцев выбросит меньше. И откуда во мне такая жажда приключений? Я же всегда гордился своей осторожностью и холодным рассудком - и вдруг...

Гарри, глубоко вздохнув, взял кубик и бросил почти сразу, точно тот обжигал ему руку. Закусив губу, пока кость не остановилась, Поттер наклонился - и буквально расцвел, увидев результат. Шестерка. Ничего удивительного. Я мрачно посмотрел на Уизела.

- Кидай, твоя очередь, - буркнул я. Рон посмотрел на меня с таким выражением, точно хотел показать язык, но воздержался, только взял кубик, и, встряхнув в кулаке, бросил на пол. Кость завертелась...

Тройка. Я хмыкнул.

- Перекидывай, ты ж так рвался, - сказал я, не скрывая усмешки. Уизел бросил на меня взгляд исподлобья, и, наклонившись, снова подобрал шарик и кинул.

Четыре. Черт. Шансы у меня еще есть, но не сказать, чтобы особенно большие. Я наклонился и немного помедлил, прикусив губу, и отчаянно умоляя в душе Мерлина, Салазара и всех, кого только мог припомнить, ниспослать мне удачу.

- Ну давай, Дрей, кидай уже! - не вытерпел Гарри. Выдохнув, я поднял кубик, подкинул на ладони, и позволил ему почти мягко скатиться на пол. Я затаил дыхание...

В следующий момент я не сдержал истерический смешок. Судьбы, может, и нет - но кто-то там, наверху, определенно просто забавлялся сейчас, издеваясь надо мной! Кубик остановился в щели между камнями пола - встав на ребро. Поттер фыркнул.

- Это уже смешно, - воскликнул он. - Малфой , ну не тяни ты - кинь уже еще раз, и покончим с этим!

Внутри меня закипал гнев, и, стараясь не поддаваться, я подхватил кость, даже не взяв в ладонь - просто крутанул пальцам и снова бросил. Кубик покатился по полу, чуть покрутился - и упал, выставив вверх четыре точки, расположенные по углам, кругом вокруг пятой - в центре.

- Ты уверен, что он не смухлевал? - насупившись, спросил Рон. Гарри покачал головой.

- Брось, Рон, все честно, - сказал он. - Слушай, ты ведь справишься со стрелкой, а?

- Ну да, - кисло ответил рыжий. - Просто... Гарри, ну я не знаю... Я всегда думал, что мы с тобой как одна команда, а тут... Ты идешь с этим... - он поморщился, кивая на меня. Я снова театрально закатил глаза.

- Расслабься Уизли - обещаю, я его не съем, - протянул я. - И потом, если подумать - тебе вообще не обязательно будет все время торчать только здесь. Мы дадим тебе сигнал, когда найдем то, что нужно, и ты сможешь подойти к нам. - Я пожал плечами и протянул Уизли дневник.

- Попробуй, - сказал я. - Если не получится, тогда возьмусь я.

Рыжий гриффиндорец принял истрепанную, изуродованную книжонку с большой опаской, словно боялся, что из нее все еще может выползти частичка шестнадцатилетнего Тома Риддла и завладеть его телом. Прикоснувшись палочкой к краю проделанной в середине дневника дыры, он не особенно уверенно, но хоть без запинки, произнес формулу заклятия, и поднял палочку вверх. Туманное облако на сей раз образовалось помедленнее, и было гораздо меньше того, что появилось в Тайной Комнате, однако оно было - и оно достаточно быстро сформировалось в указатель, направленный вглубь комнаты, куда-то немного вправо.

- Кажется, сработало, - пробормотал Гарри, затаивший дыхание. Я рефлекторно сглотнул, и сдержано кивнул Поттеру.

- Кажется, да... Остается надеяться, что Волдеморт не похоронил диадему под грудой какого-нибудь хлама, - пробормотал я. Гарри хмыкнул, и покачал головой.

- Нет, - сказал он. - Ты не понимаешь. Это, наверное, здесь было бы разумнее всего, но... Это так по-магловски - просто спрятать вещь, закидав ее кучей тряпья и всего прочего. Волдеморт всегда подчеркивал свою сопричастность к магии, отрицал свое магловское наследие. Не стал бы он таким образом прятать крестраж. Не забывайте, он ведь вообще предполагает, что о них никто не подозревает... Все эти чары и убежища - просто крайняя мера предосторожности.

- Ладно, убедил, - согласился я. - Так, Уизли, давай сюда оружие, и мы пошли. - сказал я Рону. Тот непонимающе уставился на меня, и я со вздохом закатил глаза. - Клык василиска давай, дубина!

- От дурака слышу, - беззлобно отозвался Уизел, и, положив палочку на дневник, прижал ее пальцем, а свободной рукой полез в карман. В скором времени на свет появился изрядно помятый бархатный сверток, который я принял с большой осторожностью. Все-таки, чары чарами, а яд василиска - штука более чем опасная.

- Рон, я... - Гарри шагнул к другу и доверительно коснулся его плеча. Поттер почему-то выглядел не на шутку обеспокоенным - может, еще и потому, что из всех нас он один не понаслышке знал, с какими трудностями Дамблдор доставал кольцо и медальон. Ну, по крайней мере, слышал он об этом из первых рук, а не в пересказе.

- Да ладно, Гарри, все нормально, - попытался отговориться Уизли, но Поттер покачал головой.

- Мы можем случайно зацепить какую-нибудь ловушку, или что-то в этом роде. - сказал он, глядя в лицо другу, - И тогда достаться может всем. Знаешь что, я тут подумал... Если увидишь, что дело плохо - не трать время, чтобы прийти к нам на выручку. Лучше беги.

- Что? - возмутился рыжий. - Ты в своем уме - я вас не брошу!

- Ты бы лучше, Уизли, не хорохорился! - оборвал я его. - Гарри дело говорит. Вдвоем мы с ним еще как-нибудь выкрутимся - не забывай, у нас есть наша объединенная сила. А вот если еще и о тебе придется беспокоиться, тогда у нас точно ничего не выйдет!

- Рон, слушай, я не шучу, - мягко сказал Гарри, бросив на меня предостерегающий взгляд. - И Драко прав в этом случае. Если сработают какие-нибудь охранные чары Волдеморта, если ты увидишь, что нам приходится туго, или окажешься в опасности - беги немедленно. И дело вовсе не в трусости. Мы постараемся сделать все сами, но если не выйдет... Мы ведь не знаем, с чем столкнемся. Если увидишь, что дело плохо - приведи Дамблдора. Ладно?

- Дам... - Рон запнулся и исподлобья, мрачно уставился на Поттера, пыхтя от негодования. Я уже начал сомневаться, что они сегодня хоть что-то решат, но тут рыжий, наконец, сдался. - Ладно, - сказал он нехотя. - Если я увижу, что... Что вам нужна помощь, и что от меня толку не будет... Я позову директора.

- Дай слово, Рон, - непреклонно потребовал Гарри. - Я ценю твою грффиндорскую храбрость, но иногда она неуместна, поэтому...

- Поэтому он предпочтет положиться на твою гриффиндорскую честь, - закончил я, вздыхая и "возводя очи горе". - Давайте уже закругляйтесь, а то я тут усну, пока вас дождусь!

- Ладно, обещаю, пока Малфой тут на ночлег не устроился, - хмыкнул Рон. - Слово гриффиндорца, Гарри, - добавил он уже серьезно. - Ты не думай, я понимаю, насколько это важно. Обещаю, если припечет - я бегом за Дамблдором. Но и не надейтесь, что я уйду, если все будет тихо. Я догоню вас.

- Хорошо, - кивнул Поттер, и на прощание чуть сильнее сжал его плечо, а потом отпустил и отступил на шаг. - Ну что, Дрей, пошли, что ли?

- Угу, - демонстративно зевнув, отозвался я, подходя к нему, а потом повернулся к Рону. - Если поднять палочку повыше, указатель тоже поднимется, - сказал я ему. - Ты вообще сможешь в известной степени управлять им с ее помощью, например передвинуть немного вперед, к нам поближе. Вот только, все равно, может случиться так, что нам будет уже не видно стрелку оттуда, куда мы придем. Так что тебе придется следить за этим, и если потребуется - все-таки сменить позицию. Справишься?