Шёл бал во дворце - возрожденье усталых душою,
услада невест, откровенье для всё повидавших...
сам сказочный Принц белоснежной и чистой мечтою
встречал у порога последних гостей опоздавших.
Когда дифирамбы и оды допели поэты,
когда над гостями волшебная музыка взвилась -
поддатая Золушка выплыла к шуму и свету,
увидела принца - и скоропостижно влюбилась.
На синеньких ножках зигзагами к Принцу порхнула,
промолвила нежно: "Ну, ёптыть!", дыхнув перегаром
и в руку стакан ему грязный доверчиво ткнула,
но Принц отвернулся, а гости хихикнули: "Пара!.."
Откуда же знать ей, что принцы не пьют самогонку?
Где друг, что сказал бы "Сначала умой свою ряшку" ?
Понурясь, брела... Но калёной стрелою вдогонку
ей сердце пронзило небрежное Принца: "Бедняжка..."
Шепнула, тоскуя: "На кой мне твои поцелуи?
Подумаешь, прынц - уж не выпить и не матюкнуться.
В натуре, козлы, я имела таких чистоплюев,
которые лишний раз на пол боятся сморкнуться!"
На свалке дворцовой она чем-то долго гремела,
но в полночь вернулась с дырявым мешком за плечами
и, встав у окна, мелодично икая, смотрела
в сияние зала, навек расставаясь с мечтами...
Потом, к матерщине прибавив короткое "Нате!",
мешок опрокинула, вытряхнув прямо к порогу
стеклянный башмак, восемь банок от килек в томате,
две тыквы гнилых и одну деревянную ногу.
...
Под утро добралась, порхая, до девичьей койки,
Сперва исповедав тоску над цветком унитаза...
И снился ей бал, но на демократичной помойке.
И снился ей принц. Но - 
                      простой! И с фингалом под глазом...