Аннотация: Грустная сентенция о том, как обузой и проблемой становятся самые дорогие вещи
Старость - скверные времена, как их ни припудривай. И не только потому, что дряхление неаппетитно само по себе - физически и физиологически. От других времен она отличается еще и тем, что привычные течения и явления вдруг превращаются в некую проблему. Просто - в связи с их конечностью, завязанной на тебе.
"Альбатросиками" острова по имени Конец становятся, к примеру, любимые вещи. Наступает день, когда тебе в близком круге - сначала очень деликатно, потом - все настойчивей, начинают напоминать о том, что они превратились из радости и уюта в обременительное барахло, от которого уже пора избавиться, чтобы не оставлять проблемы наследникам. Чаще всего потому, что ты зажился так долго, а время пустилось в такой скач, что прежние ценности не просто обесценились, а превратились в досадное бремя.
Самый распространенный пример - книги. Если наши родители были благодарны наследству в виде стеллажей, плотно заставленных томами, то Интернет в совокупности с Kindle и прочими электронными книгозаменителями превратили эти сокровища в рухлядь, собирающую пыль и отнимающие часть жизненного пространства.
Этого стараешься не примечать, не думать, пока не клюнет. Но клевать начинает все чаще и чаще на чужих примерах. То ты становишься наблюдателем, как приятель, который с выходом на пенсию решил сменить страну проживания, целый месяц маялся в связи с продажей квартиры над задачей, как освободить ее от своей библиотеки примерно в пять тысяч томов. Причем продать ее он даже не пытался - искал, кого облагодетельствовать щедрым подарком. Звонил по знакомым, размещал объявления в газете, обращается в школы, в дома для престарелых. Наконец, приходит долгожданное согласие из богадельни, расположенной далеко за городом. Правда, с условием, что перевозку библиотеки хозяин берет на себя. И пришлось ему нанимать грузовик, с десятого этажа таскать весь этот груз, да еще и самому - при минимальной помощи разгружаться по месту доставки.
Об этом эпизоде я, чертыхаясь, рассказывал в ответ на вопрос, не притомился ли, на седьмой или десятой ходки с пакетами книг со второго этажа к мусорным бакам, куда вываливались ПСС Толстого, Чехова, Куприна, Достоевского..., лоснящиеся первозданной роскошью свежих еще переплетов. Те самые, на приобретение которых когда-то шла настоящая охота с использованием всех правд и неправда - лотерей, переплат, "дружбы" с "полезными " людьми, именуемую уже почти забытым слоганом "Блат". Сколько "чувств высокого удовлетворения" вызывало каждое такое приобретение! Как радовали глаз эти стройные ряды разностилевых корешков. Конечно, покупались они не столько для чтения, сколько - для почтения. Но у каждого счастливца тогда была уговорка с самим собой, что все это будет не спеша, со смаком поглощено в закатной безмятежности на диване или в кресле у камина. И вот теперь, когда блаженная пора эта пришла, всякий переезд или капитальный ремонт стал поводом для избавления от добра, давно уже превратившегося в мусор и обузу.
Наступает время, когда ты сам перестаешь покупать книги, с радостью раздаешь их "почитать" в надежде, что забудут вернуть. Когда перестаешь верить древнему плакату "Книга - лучший подарок", опасаясь, что тебя заподозрят в скупости . И, наконец, первый, а затем и все последующие ремонты, когда ты все легче подчиняешься диктату супружницы, требующей освободить часть квартирного пространства от очередной порции книг. Вначале еще нервничаешь, загромождаешь ими подвальную кладовую. Но сам то понимаешь, что все это - блажь, моральные рисовки, что никогда ты за ними не спустишься и в руки не возьмешь. И приходит день, когда первая партия "забракованного" чтива отправляется в мусоропровод.
То же самое и с горой пластинок, которые не ласкают слух своим антикварным потрескиванием уже давным давно. И это при том, что все еще жив проигрыватель.Ибо нет на них ни единой мелодии и исполнителя, которого ты не мог бы набрать и получить по ютубу, привычно заседая у компа.
Впрочем, относительно книг и грамофонных пластинок есть еще некая перспектива выживаемости. Об этом свидетельствует уже тот факт, что радикально упавшие в тиражах, как товар они продолжают производиться и заполнять прилавки. Но исключительно благодаря тому, что сохранились их потребители, которые предпочитают оставаться "консерваторами". Разброс мотивов при этом небогат. Это либо совсем уж упертые старики, которые так до сих пор и не завели в доме компы, и во всем стараются жить по старинке. Либо богатые и креативные, для которых читать бумажные книги - некий тренд светской моды. И показатель престижа - что могут себе позволить выкладывать немалые по нынешним ценам суммы, вместо того, чтобы бесплатно закачать все, что хочешь, в электронную книжку.
В тон этого брэнда говорит и нынешняя манера покупать книги, не заводя при этом дома библиотеки. Прочит - и тут же выбросил. Или завел единственную полку, куда ставится десяток "бестеллеров" мудрости или прикольности, свидетельствующих об индивидуальной тонкости души. В том, что это именно так, подтверждает и мотивчиков этой блажи, которые становятся все более бессмысленным лепетом. Ведь если еще недавно более-менее убедительным был мотив, не стану же я сидеть за компом, когда хочется почитать, развалившись на диване, то сегодня звучит нечто и вовсе невнятное. Типа: люблю, когда шелестят страницы. Аналогичная ситуация и с пластинками - находятся эстеты, утверждающие, что запись на них качественней передает нюансы звуков. И вообще диск приятно ласкает ладони.
***
Зато нет никаких иллюзий, а есть лишь крик беспросветной тоски по поводу еще одного сокровища - коллекции почтовых марок. Одного из самых дорогих и долгих увлечений жизни, начавшимся еще в детстве. И за всю эту дистанцию материзовавшего в такое количество альбомов, которые потеснили на стеллажах книги.
Книги превратились просто в макулатуру. А вот марки - их виртуальными ипастасями не заменишь. Даже деньги куда материалистичней - те бывают бесплотными - безналичными, биткоинами и т.п. А марка - она как была лепесточком бумажки, порой - с муху, так ей и осталась. И имеет при этом цену, в том числе - размером с целое состояние.
Впрочем, у меня таких, чтоб тысячи и даже сотни стоили - нет. Потому что дареньями коллекций с раритетами по наследству или по дружбе, за всю жизнь ни разу не был облагодетельствован. А доходов, позволяющих выкладывать крупные суммы на хобби без ущерба для бюджета, никогда не водилось. Для семьи это была "дурь", с которой в ней мирились только потому, что траты были скромными и незаметными.
Поэтому коллекция росла, прирастая до тех пор, пока не упиралась в непробиваемые ценовые барьеры. То есть за счет сравнительно недорогих, а следовательно и легкодоступных филателистических особей, которые - в зависимости от страны, позволяют покрыть на 70, иногда и на 90 процентов каталожную опись. И которых солидные коллекционеры презрительно называют "мусором". При достижении этих рубежей занятие дальнейших позиций как бы откладывалось на неопределенное будущее. На мираж "подарка судьбы". А практически дальнейшее движение продолжалось переключением на новую географическую фишку.
В итоге скопилось несколько сот альбомов, набитых марками нескольких десятков государств, которые теоретически рассматриваются как часть наследства. Причем такого, которое еще необходимо обратить в деньги. И не символические, а натуральные.
Конечно, такой метод, как, впрочем, и само коллекционирование - это глупое и довольно нездоровое занятие. Дурь - истинно дурь. Своеобразная форма наркомании. Ну, да мало ли всяких иррациональных сладостей мы себе в жизни позволяем! Все же не травка и не алкоголь - и уже хорошо.
Только вот в один прекрасный день безобидная эта блажь вдруг оборачивается для тебя головоломной и крайне неприятной проблемой. В виде разговора о том, а не пора ли подумать и заняться тем, чтобы освободить квартиру от никому из наследников ненужного хлама. И превратить его хоть в какую-то часть наследия в консистенции понятных и универсальных денежных купюр.
Технически это означает, что впервые в жизни тебе предлагается превратиться в торговца, пополнив ряды обитателей клуба, скучающих по субботам со своим товаром, спрос на который падает с каждым годом. Потому что, как массовое детское увлечение оно сдулось еще задолго до того, как появился предприимчивый ребенок эпохи рынка. И если филателия еще и дышит, то в основном как форма размещения капитала. Подобно облигациям, золоту, антиквариату, живописи и т.п. А по этой логике спрос имеется лишь на очень редкие марки, причем чем они дороже, тем легче найти покупателей. "Мусор" же оптом можно реализовать лишь почти задаром. Либо тебе светят месяцы и годы субботних посиделок в клубе с символическими заработками "на бутылку".
Не менее травматична эта затея и психологически. Во что превращается "дурь", которая сопровождала тебя всю жизнь, понять может лишь коллекционер. Марки, значки или даже ...пуговицы - неважно, с приобретением многих из которых связаны всякие интересные истории и сильные эмоции, становятся частью твоей натуры, организма. Избавляться от них - все равно что отрезать часть плоти.
К тому же, само это занятие - сплошное напоминание об окончании твоего срока. И даже если слово "смерть" или его мягкий синоним -"кончина", деликатно игнорируются, они в этой ситуации все равно выползают и колют, как гвоздь в ботинке. Ведь как только возник первый разговор, эту тему никак не обойдешь. Она всплывает, когда ты начинаешь тянуть, отнекиваться. А какой здесь возможен аргумент? Единственный. Возражение типа: не давите. Куда спешить! Еще на кладбище не собираюсь! Может я до ста лет проживу!
Грустно и забавно, как в итальянском кино!
Вот уже с год, как тема сия будируется. И нахожусь в осаде. Одним из последствий этому стало то, что перестал ходить в клуб. Ибо продолжать покупать марки стало и нелогично, и аморально. Ну, а поскольку связанный с этим кайф пропал, перестал к ним и прикасаться. Брать альбомы в руки стало даже боязно. Ведь никаких приятных эмоций, кроме сентиментально-слезных, они уже не могут вызвать. Они радуют, когда наполняются.
Глядишь, так постепенно и от них отвыкну: забурею, загрубею. Созрею. Внука своего даже соблазнять не хочу. Дурь, так и есть - дурь.