После войны Гевин Осман из мелкого благополучного дворянина превратился в бедствующего дворянина, владеющего всего лишь чудом не сгоревшим домом, де-вятью акрами земли и крохотным садом на ней. Кроме того, в его хозяйстве всего две лошади, одна корова, десяток курей и дворняга Линк. Но самая большой ценнос-тью и заботой Гевина была его дочь Блисс. Шестнадцатилетняя, озорная девушка беспокоила отца по двум причинам. Она рано начала хорошеть и из угловатой дево-чки стремительно превратилась в очаровательную девушку. Ее светло-карие глаза всегда смотрели немного насмешливо, и в них с трудом прятались веселые искорки, а яркие полные губы беззаботно складывались в улыбку - добрую и широкую или пренебрежительную, или чуть заметную. Она почти не обращала внимания на свое жалкое существование и отсутствие приданого. Кроме того, красотой и неопытнос-тью Блисс мог воспользоваться любой негодяй, которому нет дела до их былого гор-дого имени, и тем самым испортить репутацию девушки.
Младший сын их покойного соседа Джерри Эффингема Тайлер уже просил руки Блисс, но как Гевин мог вручить дочь такому парню. Поместье Эффингемов во время войны пострадало гораздо меньше, чем его собственное. Но после преждевре-менной смерти главы семейства всем завладел Пирс Ричвуд, пасынок Джерри и сын его тоже ныне покойной жены от первого брака. Гевин даже подозревал, что именно Пирс помог отчиму уйти из жизни так рано, чтобы тот не женился еще раз и не нап-лодил лишних наследников на материнское приданое. И теперь Пирс практически выгнал сводного брата Тайлера на улицу, вернее, он вовсе не собирался выделять ему часть имущества и земли, а держал юношу, как работника, с той лишь разницей, что ему позволялось есть и спать в доме, а не в сарае.
А его Блисс достойна более блестящей партии и спокойной счастливой жиз-ни. Поэтому, прекрасно зная, что Блисс и Тайлер знакомы с детства, давно дружат и хорошо понимают друг друга, Гевин охотно поверил в их любовь. И решил не огор-чать молодых отказом в благословлении, а предложил Тайлеру заработать себе сла-ву и деньги и только тогда жениться на Блисс. На это он дал ему пять лет. Сам же Гевин надеялся, что за это время дочь сама одумается, и, возможно, ей подвернется случай гораздо раньше и успешнее устроить свою судьбу.
Тайлер смирил свою гордость и отправился на юг в поисках счастливой звез-ды. Он нанялся работником на конюшни к Дуайту Дюреру. В его обязанности вхо-дило не только ухаживать за лошадьми, но и объезжать их. Вскоре на юношу обра-тила внимание хозяйская дочь Крисси. Девушка была очень уверена в своей красоте и неотразимости своих чар, поэтому нисколько не стеснялась в мужском обществе. Однако строгий нрав отца и постоянные наставления матери заставляли ее дома и в присутствии гостей строить из себя скромную, наивную девушку. Крисси стала час-то появляться возле конюшен и загона для лошадей и наблюдать за работой Тайле-ра. Но юноша не обращал на неё внимания, на все вопросы отвечал с почтением и по существу. Он почти никогда не улыбался и очень мало отдыхал. Хозяин был очень доволен новым работником. Он видел, что парень работает за двоих, прекрас-но справляется с делом и знает толк в лошадях. Поэтому, Дюрер даже стал брать но-вого работника с собой на ярмарки по продаже лошадей и удвоил ему жалование.
Оскорбленная невниманием Тайлера, Крисси задумала ему отомстить. Но по-ка она обдумывала свой план обвинения его в воровстве, халатности или даже под-жоге, поняла, что добьется только увольнения Тайлера. И то лишь при условии, что отец ей поверит. И еще поняла, что теперь Тайлер стал привлекать её не просто как прекрасно сложенный и сильный мужчина с независимым характером, а и то, что она влюбилась в него и мечтает не просто переспать с ним, но и выйти за него за-муж. Его бедность и безвестность нисколько ее не останавливали. Она знала, что смогла бы убедить отца не препятствовать их счастью. Но юноша, по-прежнему, об-ращался с ней, как с госпожой, и абсолютно не реагировал на ее заигрывания, при-зывные улыбки и кокетливые взгляды голубых глаз из-под густых ресниц. Распу-щенные белокурые волосы, оброненный платок, как бы случайно задравшийся по-дол платья не вызывали в нем трепета и волнения. Ранее не любившая верховую ез-ду, Крисси настояла на том, чтобы Тайлер начал обучать ее этому искусству. И каж-дое его прикосновение к ней во время занятий вдруг стали для неё причиной появле-ния румянца на щеках и учащенного сердцебиения.
И Крисси решилась на обман. Они уже стали совершать прогулки вокруг пас-тбищ и вдоль речки, и в один прекрасный день она устроила свой спектакль. Крисси попросила Тайлера сорвать несколько кувшинок в реке, а сама тем временем, испу-ганно вскрикнув, поскакала к ближайшему лесочку. И пока юноша догонял ее, она соскочила на землю и притворилась, что упала с лошади. Когда испуганный Тайлер склонился над ней, пытаясь определить, как сильно она ушиблась, и можно ли под-нять беспомощную девушку, она вдруг начала отбиваться от него. Она ударила его по лицу, процарапав ногтем его щеку, оторвала пару пуговиц на его жилете и, не пе-реставая кричала, чтобы он не трогал ее, пощадил и пожалел. Тайлер решил, что она сильно ударилось головой, и у нее помутился рассудок. Поэтому он вскочил на коня и помчался в дом за помощью. Каково же было его удивление, когда он вместе с хо-зяином и слугами вернулся в лес и увидел мисс Крисси в разорванном платье, с рас-трепанными волосами, в слезах и с припухшим носом.
Она тут же бросилась в объятия отца, обвиняя Тайлера в надругательстве. Ми-
стер Дюрер приказал слугам схватить насильника и привезти его в дом, а сам усадил дочь в коляску и поспешил к жене. Крисси очень правдоподобно рассказала родите-лям свою историю. При этом она не переставала горько плакать и корить себя в чре-змерном доверии к этому конюху. Отец с трудом сдерживал себя, чтобы не избить подлеца до смерти, но все-таки несколько раз хорошенько врезал ему, разбив нос и губы. Тайлера они отправили на ночь в подвал, а сами с женой всю ночь решали, как лучше поступить в таком случае. Обнародовать такой факт перед судом означало погубить дочь и навсегда оставить ее в старых девах. Молча убить Тайлера - но тог-да он легко отделается, а про Крисси все равно станет известно в округе, так как двое слуг видели ее в плачевном состоянии в лесу, да еще, как она утверждает, ка-кой-то паренек из деревни промелькнул в лесу, когда она боролась с негодяем. Об-винить его в другом преступлении, но тогда он и сам начнет хвастать везде, что со-блазнил дочь Дуайта Дюрера. Утром бледная и осунувшаяся дочь, стыдливо пряча покрасневшие глаза, сама предложила отцу устроить их с Тайлером брак. Она боя-лась дурной славы о себе и боялась появления ребенка. Дюрер еще больше помрач-нел, но согласился. Из подвала привели пленника и объявили ему волю хозяина.
- Надеюсь, ты почтешь за счастье, что женишься на моей дочери, - с угрозой в голо-се сказал он. - Теперь ты всю жизнь будешь молить Бога, чтобы Крисси была дово-льна тобой.
- Хозяин, могу я кое о чем спросить вас? - Тайлер первый раз за все время своего ареста подал голос. Удивленный Дюрер кивнул головой. - Наш брак будет настоя-щим или видимостью для соседей?
- Не понимаю тебя.
- Я хочу знать, мы с мисс Крисси будем супругами, или я вам нужен, чтобы через несколько дней спровадить меня в мир иной, а вдове тем самым вернуть свободу и незапятнанную репутацию? Ведь у вас же руки чешутся от желания придушить ме-ня. А обстоятельства заставляют вас породниться чуть ли не с батраком.
- Ты прав, негодяй, я с огромной бы радостью повесил твою голову на кол, но доб-рая душа Крисси вступилась за тебя, поэтому ты жив и женишься на ней.
- Премного благодарен вашей дочери, сэр, но прошу в таком случае позволить мне везти себя, как мужчина, а не как комнатная собачка.
- Что это значит, подонок? Ты еще условия ставишь? - вскричал Дюрер.
- Просто я всегда считал, что в браке все, кроме меню на столе и нарядов, определя-ет муж. Он заботится о доме, о пропитании, об обучении детей. Если здесь меня хо-тят превратить в попугая и подкаблучника, то я лучше соглашусь на кол, чем на ва-шу милость и попреки.
Дюрер задумался. Эти слова и мужская гордость Тайлера понравились ему. Кроме того, он обратил внимание, что юноша ничего не вымаливал и не отрицал, а вел себя с достоинством и мужеством. И он согласился.
После скромного венчания и обеда при малочисленных гостях Тайлер повел свою жену в комнату, которую он делил вместе с Парком, еще одним уже пожилым работником Дюрера.
- Зачем ты меня сюда привел, Тайлер? - испугалась молодая жена.
- Здесь мой дом, дорогая миссис Эффингем. Жена должна повиноваться мужу, жить с ним, принимать его заботу и в ответ готовить обеды, стирать одежду и мыть полы.
Разве не о таком браке вы мечтали, изображая из себя изнасилованную невинность?
Ваш батюшка одобрил мое желание жить по моим правилам, поэтому прошу вас ра-сполагаться в этой комнате. Как только я разбогатею, то сразу построю для вас, кра-савица, целый замок. Слуги будут исполнять все ваши желания, повар будет гото-вить пирожные и халву и запекать куропаток.
В ужасе от такого жилища Крисси выбежала на улицу и стремглав побежала к отцу.
- Папа, - закричала она, - как ты мог послать меня жить в эту лачугу? Разве я твоя работница?
- Теперь ты не только моя дочь, но и жена. Пусть лучше мама расскажет тебе о тво-их новых обязанностях и поможет справиться с первыми трудностями.
- Но как мы будем там спать, - вдруг присмирела Крисси, - там же живет еще какой-то работник.
- Хорошо, завтра вы переедете в домик для гостей. Там три комнатки и кухня. Ут-ром слуги приведут его в порядок, а я подумаю, каким делом занять твоего мужа.
Сегодня, так и быть, оставайся ночевать здесь.
Утром он позвал в дом зятя и предложил ему подумать, каким бы делом тот хотел теперь заниматься.
- Мне нравятся лошади, сэр. Но если вы предложите более оплачиваемую работу, я за нее возьмусь.
- При чем здесь оплата? Теперь ты зять Дуайта Дюрера, и тебе не подобает выгре-бать навоз и чистить лошадей.
- Я должен кормить семью. К вам я пришел заработать деньги, женитьба на мисс Крисси вовсе не входила в мои планы, но теперь получается за ту же зарплату я дол-жен буду кормить и одевать еще и жену.
- Я буду давать вам необходимые на жизнь деньги.
- Я не попрошайка, сэр. Я пришел зарабатывать.
- Хорошо, - сквозь зубы ответил тот. - Но отныне твое дело - занятие коневодством. Я подумаю о твоем заработке.
Вскоре Дюрер узнал, что Тайлер по-прежнему питается вместе со всеми рабо-тниками. И опять между ними состоялся разговор.
- И долго ты будешь меня позорить, мой дорогой зятек? Семейный человек обедает дома.
- Согласен, сэр. Но для этого жена должна приготовить обед, а Крисси предпочитает целыми днями сидеть в своей девичьей комнате и кушать то, что готовится на вашей кухне. Не бить же мне ее.
И Дюрер снова был вынужден согласиться с ним. Однажды молодую чету пригласили на ужин в родительский дом. Они собирались отметить удачную покуп-ку нового красивого фаэтона. За столом мисс Дюрер с игривостью в голосе обрати-лась к дочери, торопливо поедающей жаркое из зайчатины:
- Крисси, милочка, я смотрю, ты стала бледненькая, нервная, а аппетит у тебя отлич-ный. Уж не внуков ли нам ожидать в ближайшее время.
Крисси бросила вилку и злобно взглянула на мужа.
- Внуков вы не дождетесь, - и она кивнула в сторону мужа, - Тайлер даже не спит со мной. Он живет в отдельной комнате и зовет меня только за тем, чтобы узнать нак-рыт ли стол.
- Что за новые причуды, мистер Эффингем? Сколько еще фокусов вы будете нам демонстрировать? - рассвирепел Дюрер, а его супруга стыдливо потупила глаза.
- Хочу убедиться, сэр, что моя дорогая жена не беременна. Точнее, что если она бе-ременна, то значит, это будет не мой ребенок. А весь спектакль с изнасилованием был придумал, чтобы мною прикрыть чужой грех.
- Да как ты можешь говорить такое? Как ты посмел оговаривать нашу дочь. - Щеки миссис Дюрер затряслись от негодования. - Я прекрасно видела ее перепачканное кровью и разорванное тобой платье. Где тут чужой грех?
- Я просто хочу быть уверенным, что ребенок будет моим. Разве муж не имеет на это права?
- Негодяй! - взорвалась Крисси. - Обесчестил меня, а теперь еще пытаешься свалить вину на другого человека. Я не буду больше жить с тобой под одной крышей.
- В таком случае, господа, я не уверен, что смогу заботиться о вашем внуке. И мы можем прямо сейчас расторгнуть наш брак. Я ни на что не претендую в вашем доме и легко покину его навсегда.
Не разговаривая, молодые вернулись в свой дом. И Крисси не выдержала:
- Почему ты подозреваешь меня в связи с другим мужчиной? Я влюбилась в тебя и мечтала только о тебе, Тайлер. Но ты не замечал меня, совсем не замечал. Вот я и придумала все это про изнасилование. Но, когда мы поженились, почему бы тебе не начать новую жизнь? У нас мог бы быть большой богатый дом, много денег, мы бы ездили на балы или в путешествия. Я была бы тебе прекрасной женой, родила бы замечательных детей. А вместо этого мы спим в разных постелях, ты не позволяешь мне покупать красивую одежду, питаемся мы почти как рабочие, мы никуда не вы-езжаем. Мои руки скоро станут грубыми и красными.
- Крисси, я уважал тебя, пока ты была веселой и кокетливой хозяйской дочерью. Но никто не вправе приказывать мне, кого любить, с кем спать, чем заниматься. Я вам не раб. Я наемный рабочий и вольный человек. Ты же тогда думала только о себе, вот и теперь подумай, как безболезненно нам выпутаться из этой ситуации.
- Но ты же спишь с Хитер, кухаркиной дочерью. Я это точно знаю. Значит, тебе ну-жна женщина. Почему же ею не могу быть я?
- Крисси, тебе не стыдно так вымаливать у меня близость? Да, мне нужна иногда же-нщина, но я сам ее выбираю. Сам, а не под прицелом. Многие женатые мужчины имеют подруг и любовниц. И если ты надеялась, что твоя слежка что-то изменит, то ошиблась, дорогая. Лучше спроси у своей матери, и она тебе сознается, что твой па-пенька до сих пор похаживает с прислугой на сеновал. А девочка Мэган как раз и является результатом его похождений. И, кстати, скажи, когда у тебя очередные же-нские недомогания?
- Зачем?
- Хочу проверить действительно ли это твоя кровь, или ты накануне бегаешь в куря-тник.
И вот во время этих самых недомоганий он, как бы невзначай, сказал теще, что у Крисси начались женские дни, болезненные и обильные, поэтому она осталась дома. А, выждав десять дней, он впервые пришел ночью к жене. Никаких ласк и не-жных слов не прозвучало, он просто молча взял ее и вскоре заснул рядом. Крисси даже не поняла, радоваться ли ей такому изменению в поведении мужа. А утром он предложил жене пойти к родителям вместе позавтракать и незаметно прихватил с собой испачканную простыню. Те как раз усаживались за стол и даже обрадовались гостям. Когда разделались с омлетом и домашними колбасками с гренками и выпи-ли чаю с молоком, Тайлер неожиданно вытащил из-за пазухи простыню, свидетель-ницу прошедшей ночи.
- А это вам, милые родители, на десерт. Миссис Дюрер, вы помните, что десять дней назад у Крисси были женские недомогания. Шесть дней, как они закончились. Я, как обрадованный супруг, пришел к ней исполнить свои обязанности, и что я обна-руживаю. Ваша Крисси после четырех месяцев замужества невинна, как младенец. - И он развернул простыню. - И обратите внимание, родственнички, что кроме следов крови здесь также и мое семя. Так что моих внуков у вас никогда не будет. А теперь я удаляюсь, и пусть ваша драгоценная дочь расскажет, почему она решила меня под-ло оклеветать. Надеюсь, к вечеру мы придем к соглашению и мирно расстанемся.
-2-
Жена барона Амберна не могла иметь детей, а замок и все их угодья требова-ли наследника. Назвать какого-нибудь из своих ублюдков сыном барон не решался, зная горячий нрав жены. Да и ее приданое было гораздо больше его собственного достатка. Вот и приходилось считаться с мнением жены и тестя. Но когда и баронес-
са поняла, что надеяться ей не на что, то разрешила мужу самому позаботиться о ре-бенке. Не желая ненужных сплетен или шантажа, они решили, что барон переспит со своей сестрой, а баронесса в нужное время будет подкладывать себе подушку. Бо-гобоязненная сестра Амберна была так напугана случившимся однажды ночью на-падением, что даже не поняла кто из мужчин, собравшимся у них для охоты, поку-сился на ее честь. А, обнаружив, что ночное вторжение в ее спальню принесло свои плоды, Марша собралась избавиться от этого позора. Но брат уговорил ее дать мла- денцу жизнь и подарить его Богу, то есть сделать монахом, который и будет замали-вать материнский грех.
Марша стыдилась своего растущего живота, пила какие-то травы, чтобы ски-нуть этот грех, проклинала себя, не родившегося дитя и подлого насильника. Все последние месяцы она просидела в своей спальне, не выходя даже к обеду. В поло-женный срок баронесса Анна сделала вид, что это она родила Гертруду, но однако эта девочка не вызывала у нее никаких материнских чувств. И как только стало яс-но, что девочка не удалась, её отправили к тетке. А Марша, не вынесшая позора и страдающая по невинному ребенку, повесилась в своей спальне.
Гертруда жила в глуши у тетки, сводной сестре своего отца. Она не знала ни теплых ласковых рук матери, ни отцовской заботы. Тетка заставляла ее заниматься домашней работой наравне со своим мужем и двумя сыновьями. Прививать девочке правила хорошего тона, обучать ее грамоте или рукоделию никто не собирался. Ге-ртруда была уродлива: массивный подбородок, толстые губы, широкий нос и рыбьи глаза делали ее похожей на бульдога. Руки и ноги были непропорционально корот-кими по отношению к телу, поэтому в округе её прозвали карлицей, хотя она и не походила на нее. Тетка считала, что такой уродец не нужен барону, и он из жалости сохранил ей жизнь. А для ее семьи это были лишние дармовые рабочие руки. Поэто-му тетка была сильно удивлена, когда барон потребовал вернуть Гертруду домой. Подошла старость, и старый Амберн решил сделать ставку на внуков. Даже уродли-вая дочь могла подарить ему нормальных внуков, на которых можно было оставить и замок, и земли, и угольную шахту. Деньги решают все, за деньги можно купить дочери любого мужа.
Но, увидев взрослую дочь, Карл Амберн ужаснулся. Мало того, что Гертруда была некрасива и уродлива, силой она соперничала с мужчинами, была плохо вос-питана и не знала грамоты. Она оказалась злобной фурией, почувствовавшей вседо-зволенность в отцовских хоромах и власть хозяйки замка. Кроме того, девушка со-вершенно не стыдилась своего вида и не страдала от неумения вести разговор, кра-сиво одеваться, аккуратно есть, следить за чистотой. А с мужчинами она и вовсе ве-ла себя, как последняя шлюха. В любовных утехах Гертруда не знала удержу и не имела стыда. Она сама набрасывалась на любого мужчину, не задумываясь о своей дурной славе, последствиях таких увлечений и не разбирая, дворянин, слуга или крестьянин попался ей на глаза. В доме тетки ее с ранних лет стали использовать, как бесплатную девку. Дядя, братья, мужики их деревни, проезжие гости. Они уди-влялись ее агрессивности и неутомимости в постели, радовались ее безотказности и внушили ей мысль, что она создана для таких бурных и бесшабашных развлечений.
Поэтому и в замке Гертруда вела себя, как уличная девка, вовсе не заботясь о своей репутации и не скрывая своих дурных наклонностей. Только теперь она сама могла приказать слуге выполнять все ее фантазии, терпеть ее тяжелые кулаки и по-добострасно ждать разрешения удалиться. Теперь она могла устраивать пьяные ор-гии, избивать проштрафившихся слуг, морить их голодом и даже калечить. Баронес-са Анна не выдержала таких развлечений и умерла через два месяца. Барон пытался внушить дочери понятия о чести и порядочности аристократов, нанять ей хороших воспитателей, запретить разгул и разврат. Но Гертруда, сверля его злобным взгля-дом, ответила:
- По твоей милости, папаша, я двадцать лет прожила у тетки, как замарашка, горба-тясь на ее семью, глотая упреки за каждый кусок хлеба и одеваясь в чужие обноски.
Ты сам вытащил меня из того дерьма, и теперь я буду жить, как хочу. Я должна оты-граться за свои страхи, голод, слезы и унижения. Теперь я буду всех держать в стра-хе, наказывать за любую провинность и кормить, как собак. И если ты вздумаешь мне перечить, то и тебя ждет такая же участь. - И она с силой приподняла отца из кресла, встряхнула его и бросила назад.
- Но ты должна подумать о своей семье и детях. Должна заботиться о нашем доме, иначе все деньги рано или поздно кончатся, и ты снова окажешься в нищете.
- Детей у меня не будет, - Гертруда высморкалась в подол платья и залюбовалась ко-льцом с бриллиантом на мизинце правой руки. - Во- первых, я терпеть не могу их истошные крики, во-вторых, на них пришлось бы тратить деньги, а в-третьих, у ме-ня уже было столько мужиков, что я могла бы родить по крайней мере четырех. Но Господь позаботился, чтобы не утруждать меня этими кровососами. А если даже та-кое и случится, то я своими руками задушу младенца или, как ты, дорогой папочка, сплавлю его в батраки.
- Я запрещаю тебе вести такую разгульную жизнь, Гертруда, - все-таки барон попы-тался урезонить дочь. - Ты не получишь денег на свои безобразия, а слугам я прика-жу не выполнять твоих распоряжений. Или запру на замок, пока ты не поумнеешь.
- Ха! Как напугал, папаша, - ухмыльнулась она. - Да, я сама так отделаю тебя, могу даже прямо сейчас, что ты тут же отправишься вслед за мамашей. Или покалечу, и тогда ты, дорогой папочка, будешь много-много лет сидеть взаперти и кусать свои дряблые локти, наблюдая за моей веселой жизнью. - Она снова посмотрела на коль-цо. - Жаль, что мамаша была такой мелкой женщиной, и ее кольца и браслеты мне не подходят, а мне так приглянулись все эти блестящие разноцветные украшения. У меня сроду не было ничего подобного. И платья ее мне не подходят. Ну, да ладно, теперь я закажу себе новые наряды и буду наслаждаться жизнью. А ты, старик, моли Бога, чтобы я нечаянно не забила тебя насмерть.
-3-
Тайлер Эффингем вернулся домой. Прошло менее двух лет, а он уже зарабо-тал достаточно денег, чтобы поспорить с братом и отсудить у него часть земли, что-бы начать строить свой дом и завести семью. Правда, никто не знал, что большая часть его состояния составляли деньги, полученные им от Дуайта Дюрера за клятву нигде и никогда не упоминать о своем браке с Крисси.
За это время Гевин Осман пытался устроить брак дочери с зажиточными сы-новьями ближних и дальних соседей, но Блисс категорически отказывалась от любо-го претендента. Она верила в успех Тайлера и честно ждала его. И вот он приехал. Каким сильным, крепким, загорелым стал ее жених. Он возмужал и даже его взгляд стал тверже, а голос крепче. И только глядя на нее, Тайлер, как прежде, становился мягким, добрым, заботливым. Осман продолжал тянуть время со свадьбой, приду-мывая новые препятствия. То надо разобраться с землей, то построить свой дом, то получить согласие на брак от какого-то дядюшки, с сыном который якобы они дав-ным-давно обручили Блисс. Эти проволочки мешали влюбленным соединить свои судьбы, но позволяли им встречаться в уединенных местах, мечтать о будущем и да-рить друг другу нежные прикосновения и невинные ласки.
Когда Гевин попытался приструнить дочь и запретить ей видеться с Тайлером, особенно наедине, она сразу же пригрозила ему:
- Если ты, папа, до сих пор против нашего брака, то я хочу его еще больше, чем ра-ньше. Тайлер выполнил твое условие. Пусть он не разбогател, но построить дом и содержать семью он сможет. И я буду ему верной помощницей. Напрасно ты мечта-ешь о сказочном принце, меня вполне устраивает мой жених. Я люблю его, папа, - с нежностью в голосе сказала она. - Но если ты будешь меня запирать или задумал против моей воли отдать меня другому мужчине, то я тоже решусь на крайние меры, отец. Я ославлю себя и тебя на всю округу, и тогда уж точно никто не захочет жени-ться на Блисс Осман.
Однажды Тайлер и Блисс отправились на рыбалку. Они нашли в лесу удобное местечко в излучине реки и устроились на ветке старого клена, распростершего над водой свою крону. Гертруда же накануне устроила охоту, но заблудилась в лесу. И уже второй день она бродила по лесу злая и голодная, но никого не звала себе на помощь. Она была уверена, что обязательно найдет дорогу, но зато двое слуг, сопро-вождающих ее в этот раз, получат отменную трепку. Эта мысль даже приглушала чувство голода. Она устала и решила спешиться и отдохнуть у реки. И вдруг среди птичьего гомона и шелеста листвы она услышала чьи-то голоса. Гертруда затаилась и стала осторожно продвигаться на эти голоса. Наконец она увидела эту парочку. Юноша и девушка сидели рядом на ветке и весело о чем-то спорили, смеясь и бол-тая голыми ногами. За своими удочками они давно перестали следить. Вдруг юноша немного отклонился в сторону, сделал грозное лицо и неожиданно притянул к себе шутливо сопротивляющуюся подругу. Он целовал ее, нежно гладя хрупкие плечики, запуская пальцы в ее роскошные волосы и все крепче сжимая объятия. Девушка то-же льнула к нему, как кошка к ногам хозяина. Она гладила его лицо и ерошила ему волосы. Неожиданно она открыла глаза и вскрикнула, молча указывая на воду. Не раздумывая, юноша бросился в реку и поплыл догонять уплывающие, позабытые ими удочки. Вот он выбрался на берег, с гордостью показывая подруге свой улов. Она рассмеялась задорным серебристым смехом, вероятно намекая на столь малый успех.
И пока они там препирались, Гетруда с жадностью рассматривала юношу. В мокрой одежде хорошо просматривалась его крепкая фигура, широкие плечи и мус-кулистые ноги. А его мужское богатство, хорошо выделяющееся в мокрых штанах, должно быть большим и неутомимым. Мокрые волосы открыли его высокий лоб, и она увидела правильные черты лица, волевой подбородок и широкие брови. Юноша не выдержал насмешек своей подружки, отбросил в сторону удочки и снова вошел в воду. Он встал прямо под веткой, на которой сидела хохотушка, и неожиданно дер-нул ее за ноги. С испуганным вскриком она полетела вниз. Он ловко ее поймал, вы-нес на берег и повалил на траву. Они снова стали целоваться, хотя девушка и делала вид, что отбивается. При этом она весело визжала и хохотала. Гертруду охватило не-привычное чувство. Ей ужасно захотелось, чтобы красивый сильный юноша также весело, настойчиво и нежно ее ласкал, целовал, носил на руках. Она привязала коня немного в стороне и решила проследить за этой парой. Она узнает, кто этот молодой красавец и обязательно заставит его быть таким же нежным и ласковым с ней. Ока-зывается, между людьми бывают и такие отношения, а не дикие нападки друг на друга с рычанием, толканием и звериным воем.
Гертруда узнала, где живет юноша. Теперь надо найти причину, чтобы зама-нить его в свой замок. Домой она вернулась на третьи сутки. Все слуги с трепетом ожидали неминуемой расправы. Но хозяйка неожиданно приказала устроить для се-бя ванну и приготовить горячего молока со свежим хрустящим хлебом. После ванны и молока она улеглась спать на чистую постель и проспала до самого вечера. Потом разыскала отца и заявила ему, что хочет выйти замуж.
- Похвальное решение, дочь моя, - без всякого энтузиазма ответил старый барон. - Я уж не надеялся услышать от тебя таких слов. За два года жизни здесь ты демонстри-ровала мне и всему миру такие чудеса распущенности, что меня удивляет, какой та-кой храбрец решился сделать тебе предложение.
- Никто и ничего мне не предлагал, отец. - Она протяжно вздохнула и тяжело опус-тилась в соседнее кресло. - Это я увидела одного мужчину, и он мне очень понрави-лся. Раньше мне никто не нравился, мне всегда было без разницы с кем спать, кувы-ркаться на сене или пьянствовать за столом. Но теперь я хочу именно этого мужчи-ну. Его зовут Тайлер. Тайлер Эффингем. Что ты можешь сказать о нем?
- Я не знаю никаких Эффингемов. Где ты с ним познакомилась?
- Я не знакомилась. Увидела его в лесу, рыбу он ловил в реке. Живет в соседнем гра-фстве, от нас верхом ехать два дня. Я хочу, чтобы ты сосватал меня за него.
- Гертруда, когда я предлагать тебе создать семью, ты не послушала меня и даже уг-рожала расправой. А ведь тогда о тебе еще мало знали в округе, и хотя бы ради твое-го богатства нашелся бы жених. Теперь ты сама себе создала страшную славу. - Он с укором посмотрел на дочь, но продолжил, - боюсь, что теперь только глухой сле-пец согласится на этот брак. Или злодей, который задумает нас с тобой прикончить, чтобы завладеть землями и деньгами. Я не хочу вмешиваться в твою жизнь, и чем раньше я последую за Анной, тем лучше мне будет.
- Так, папочка, - с возрастающим гневом проговорила Гертруда, - значит, я сама до-жна решить эту проблему? Думаешь, я не понимаю, что мой вид испугает любого нормального человека. Да, увидев меня, Тайлер сбежит на край света.
- Ты можешь заслать к нему сватов, вовсе не обязательно самой себя сватать. Мо-жешь поймать в капкан и привести сюда на веревке, можешь спрятать свою фигуру под какой-либо накидкой, а лицо закрыть вуалью. Так ты обведешь его вокруг па-льца, если он дурак. А если не дурак, то в любом ближайшем кабаке или на постоя-лом дворе он узнает о тебе всю правду.
- Выходит мне придется напоить его до бесчувствия, и заставить священника тут же за столом нас обвенчать? Или связать и под страхом смерти заставить сказать "Да", - рассуждала Гертруда.
- Такие развлечения раньше тебя не страшили, дочь моя. Я умываю руки, а ты сама сумеешь позаботиться о себе. Дай Бог, чтобы этот твой неожиданный каприз раста-ял через пару дней, - он закрыл глаза, ожидая, когда дочь выйдет за дверь, - или по-мог тебе обрести человеческий характер.
Но Гертруда не уходила. Пожалуй, она впервые в жизни сосредоточенно дума-ла. Барон за это время даже успел придремать.
- Отец, я придумала, - неожиданно громко и радостно возвестила она. - Я приглашу его к нам на обед или на бал. А потом придумаю, каким способом задержать его у нас. Пойду, отдам распоряжение слугам, чтобы начали готовиться к пиршеству.
- Для начала тебе, дочь моя, следовало бы освоить грамоту, чтобы писать приглаше-ния и читать ответы. А также, неплохо бы было научиться вести себя за столом и та-нцевать, не говоря уже о других приличиях, таких, например, как не сморкаться в подол платья. - Он поднялся и взял в руки деревянную чурку, из которой вырезал очередную фигурку. - И кого ты рассчитываешь увидеть на этом празднике, Гертру-да? Я что-то очень сомневаюсь, чтобы кто-либо из соседей согласиться почтить нас своим присутствием. Разве только холостяки, которых прельстит возможность напи-ться и поразвлечься с хозяйкой.
- Значит, дорогой папочка, ты уверен, что у меня ничего не выйдет? Что бароны Ам-берны пустое место? - Гертруда встала, подошла к нему и вырвала из его рук подел-ку, - что я стою не больше, чем твоя деревяшка? - Она с силой швырнула ее в угол. - А я знаю, что мой план сработает. И я обойдусь без тебя, папочка. Но знай, что как только Эффингем женится на мне, я тут же вышвырну тебя из дома, как эту твою дурацкую болванку. Старый брюзга в доме нам не нужен.
-4-
Уже второй месяц шли судебные тяжбы за землю между Тайлером и Пирсом. В суде Пирс выдвигал главными аргументами наличие у себя семьи. Жена ждала второго ребенка, а первенец, повзрослев, тоже будет наследовать земли и все, что на них есть. Поняв, что судья получил хорошую взятку за эти проволочки и, в конеч-ном итоге, отказ, Тайлер решил подать прошение в лондонский суд.
Но накануне отъезда он получил приглашение на торжества от барона Карла Амберна по поводу помолвки его дочери Гертруды. В записке перечислялись увесе-лительные мероприятия, начиная танцами и заканчивая охотой и состязанием луч-ников. Слуга терпеливо ждал ответ. Тайлер выразил в своем ответе сожаление и от-казался от приглашения, ссылаясь на семейные проблемы. Вечером Пирс застал брата за изучением книги о знатных родах Англии, их владениях, наградах, гераль-дике.
- Что это тебя так заинтересовали эти вельможи, братец? - с издевкой спросил он. -Или понял, что проиграл свой спор со мной и решил снова податься в конюхи?
- Можно и в конюхи, - не обращая внимания на его тон, ответил Тайлер, - но сейчас меня интересует некий барон Карл Амберн. Ты знаешь такого?
- Слыхал, но не знаком. Богатый старик, вдовец, имеет взрослую дочь. А тебе до не-го какое дело?
- Пригласил на помолвку дочери. Вот интересуюсь, что это за семейство.
- Пригласил тебя, тебя одного? - в волнении спросил Пирс.
- Да, пригласил меня. Но я отказался. Завтра уезжаю по делам в Лондон. Но все же интересно было бы узнать, с чего это вдруг барон вспомнил о мелких помещиках Эффингемах.
- Идиот! Остолоп и идиот! - заорал на него брат. - Упустил такую возможность по-знакомиться с бароном. Неужели не понимаешь, как мелким дворянам нужна подде-ржка таких богатых и влиятельных людей.
- Ты, пожалуй, прав, дорогой брат, - неожиданно согласился Тайлер. - Он вполне может помочь мне решить в мою пользу наш с тобой спор. На обратном пути я обя-зательно навещу это милое семейство.
Пирсу не давала покоя мысль о приглашении барона. Наконец, он решил сам поехать на этот праздник и принести барону личное извинение. Он принарядился, взял у жены в подарок невесте самый красивый браслет и отправился к барону. Ка-
ково же было его удивление, когда вместо толпы знатных и разодетых дворян, вмес-то множества карет и лошадей, он никого не увидел. На его удивленный взгляд слу-га с грустью поведал, что Гертруда неожиданно заболела, и праздник пришлось пе-ренести на некоторое время. Вероятно, господин Эффингем не успел получить уве-домление об этом печальном факте. Однако в доме барона Амберна всегда рады гос-тям, поэтому усталому путнику будет оказана подобающая честь, прекрасный обед, хорошие вина и мягкая постель.
Когда несколько смущенный Пирс вышел к обеду, то обнаружил за столом старого барона и ужасно некрасивую девицу. Она осмотрела его с ног до головы и сразу задала вопрос:
- Вы не Тайлер Эффингем, зачем тогда назвались его именем? Решили обмануть своих дальних соседей? С какой целью?
- Я вовсе не собирался вас обманывать, уважаемая леди, - порядком струхнув под ее пытливым взглядом выпученных глаз, ответил Пирс. - Я не Тайлер, я его старший брат Пирс Ричвуд. Мы сводные братья. Он неучтиво отказался от вашего приглаше-ния, поэтому я решил лично исправить его ошибку. Я даже привез невесте скром-ный подарок, - тут он засуетился и вытащил из кармана жилетки серебряный брас-лет с тремя ониксами.
Гертруда встала и сама подошла к гостю, чтобы взять блестящую змейку. И тут Пирс увидел в довершение к грубому лицу еще и уродливую фигуру. Внутри у него все перевернулось, и он искренне пожалел жениха этой девицы. Но тут же со-образил, что на такой геройский поступок того могла толкнуть только жадность. По-жалуй, он и сам мог бы согласиться на такой брак. Гертруда наконец отложила брас-лет и дала знак слугам, чтобы подавали обед. Горячий суп с овощами и обилием мя-са пришелся Пирсу по вкусу. Гостей не ждали, но и в будний день у них такой нава-ристый суп. Потом подали жареную утку с тушеной морковью, отварную рыбу и творожную запеканку с золотистой корочкой. Вино было двух сортов: красное из смородины и белое из яблок. Когда Гертруда покончила с супом и принялась за ут-ку, Пирс был снова удивлен. Он видел, с каким трудом она старается разделаться с птицей, даже язык высунула от усердия. Поймав на себе любопытный взгляд гостя, Гертруда тут же начала снова задавать ему вопросы:
- Ваш брат так высокомерен, что не счел нужным нас посетить?
- У него срочное дело в Лондоне, вот он и не смог к вам заехать. Видите ли, в чем дело, Тайлер хочет жениться, а земли у него нет. Вот он и решил, что лондонские чинуши помогут ему в этом вопросе.
- Я так понял, любезный наш гость, что у Тайлера земли нет, а у вас, стало быть, есть. Откуда же она и чем вы на ней занимаетесь? - впервые подал голос барон.
- Это отцовская земля. Мой отец Ричард Ричвуд умер совсем не старым, поэтому его жена, моя мать снова вышла замуж за Джерри Эффингема. У них родился Тай-лер. Потом мать еще несколько раз рожала, но младенцы умирали через несколько дней. А при последних родах мать умерла. Через три года отчим последовал за ней. Хорошо, что я уже вырос и мог взять хозяйство в свои руки. Тайлер же теперь пре-тендует на земли моего отца Ричвуда, потому что его отец Эффингем не привнес в брак ничего, кроме стада овец голов на двадцать. - При этом он скрыл, что Джерри Эффингем на свои деньги купил большой участок земли, на котором построил мель-ницу и амбар, а свободное место превратил в пастбище для скота. Что он настолько увлекся овцеводством, что это стало основным доходом семьи. - Вот я подумал и справедливо решил, что отцовское наследие принадлежит только мне. - Он был уве-рен, что барон примет его позицию, и Тайлер в глазах богатых соседей станет всего лишь приживалкой у брата. Теперь то уж точно они его больше никогда не будут приглашать, а в суде смогут замолвить перед заседателями доброе слово в его, Пир-са, адрес.
- А что еще вы можете рассказать нам о брате? - продолжал допытываться барон.
- Тайлер безответственный человек, - как о самом пропащем пьянице стал и дальше сочинять Пирс про брата. - Вместо благодарности мне за то, что я разрешаю ему жить в моем доме и кормлю его, вместо помощи по хозяйству, он уехал из дома и около двух лет развлекался и бездельничал на мои деньги. Да видно кошелек опус-тел, вот и вернулся снова домой.
- Ну а сейчас- то он чем занимается? - не унимался Амберн.
- Иногда ходит на рыбалку, - от этих слов Гертруда даже перестала жевать, - иногда
охотится в лесу. А почему вы так любопытствуете по поводу Тайлера? - Пирс не выдержал этих вопросов о брате и насторожился.
- Хотим взять его в мужья Гертруде, - просто и буднично ответил барон.
- В мужья? - нараспев переспросил Пирс. Он тут же забыл обо всех прелестях невес-ты, его обуяла зависть к брату, который ни за что ни про что в один миг станет бога-тым и почитаемым человеком. И мало того, тогда же Тайлер сможет с лихвой отыг-раться на нем, Пирсе, за свои унижения.
- Да, дорогой гость, пришла пора и моей дочери обзавестись семьей и детишками. А вы разве против? - с ехидным интересом барон ждал ответа.
- Нет, что вы, - поспешно отвечал Пирс, - просто он почему-то ничего мне об этом не сказал. Да у него и невеста есть.
- Не сказал, потому что сам об этом не знает, - вмешалась в разговор Гертруда. - Как раз на этом пиру я и хотела обрадовать его этой новостью. А его невеста нам не по-меха. Что может сделать деревенская девчонка против барона Карла Амберна? Вот только сам жених оказался строптивым малым.
- Вы правы, госпожа, Тайлер ужасно строптивый и упрямый. Если он в чем-то упер-ся, то даже во вред себе будет стоять на своем. И муж из него будет никудышный. Он же привык думать только о себе и своих удовольствиях. Ему не приходилось о ком-то заботиться или искать пропитания, так что он будет ярмом на вашей шее.
- Я вполне могу сама о себе позаботиться, мне только муж нужен. А уж с этой то обязанностью он сумеем справиться, - и она многозначительно посмотрела на него.
- Но Тайлер своевольный человек, - Пирс все еще пытался отговорить Гертруду от ее планов. - Он может оскорбить вас своим отказом и сбежать из церкви во время венчания.
- Спасибо, Пирс, что предупредили нас. Но как только он узнает о моем приданом, то сразу станет шелковым и послушный. Верно, папочка? - барон в ответ молча ки-внул головой.
- Госпожа Гертруда, - Пирс понял, что здесь откровенно и открыто обсуждаются де-ликатные проблемы с посторонним человеком. Значит, пора и ему начать свой отк-ровенный разговор, - зачем вам хлопоты с таким непредсказуемым женихом. Вы же можете взять в мужья гораздо более покладистого и уважающего вас мужчину. Вы подумайте о том, что все мужчины устроены одинаково и на брачном ложе все дейс-твуют одинаково. Ну, а в темноте вообще не видно кто рядом с тобой - Стив, Питер или Эшли. Но днем этот муж будет портить вам настроение своими неуместными замечаниями, своим пренебрежением к вам, и может даже назло вам начнет таскать-ся по другим женщинам и девкам.
- Ну и что? - в голосе Гертруды послышались властные нотки.
- Я просто предлагаю вам заменить Эффингема на Ричвуда. Взять Пирса, а не Тайле-ра. И у вас будет прекрасный муж, и не понадобятся никакие усилия, чтобы сломать все препятствия и заключить этот брак.
- Ха! Господин Пирс Ричвуд, да вы просто созданы, чтобы решать брачные пробле-мы. - Гертруда даже встала из-за стола и снова подошла к нему. - А ваша жена и сын не являются препятствием?
- Жена должна родить недели через три. Она вполне может не разродиться и уме-реть родами, - цинично начал он, совершенно не стесняясь своих подлых намере-ний. - Тем более, что первые роды у нее были тяжелыми, а сейчас, вообще, она ожидает двойню. Ну, а сыну всего то два года, он и не вспомнит никогда и ничего.
Так что его на ваше усмотрение можно будет или забрать в замок или отправить в приют.
И тут заговорил барон. От гнева и возмущения лицо его покраснело, а глаза-ми он хотел испепелить этого наглеца.
- Звери и те до смерти защищают свое потомство, а ты, подлец, сам своими руками готов избавиться от сына. Родного, кровного своего малыша отдать в приют, а двум другим вообще не дать родиться. Дочка, не вздумай с ним соглашаться. Такой про-ныра и тебя через пару месяцев обеспечит вечным покоем.
- Ты прав, папа, наш гость настолько жаден, что не боится поплатиться за все свои откровения, - она взяла руки Пирса в свои ладони и с такой силой их сжала, что Пирс не на шутку испугался, представив, как ее кулаки опускаются на его голову. -
Но я думаю поступить по-другому. Если вы, Пирс, поможет нам заманить сюда Тайлера, то получит хорошее вознаграждение. Рассчитывать на большее, к сожале-нию, вы, дорогой наш гость, не имеете никакого права.
-5-
Сообщники договорились, что Пирс добавит брату в вино большую порцию снотворного и затем вывезет его подальше от дома. В лесу Тайлера пересадят в дру-гую карету и доставят в замок. За такую услугу Пирс получит десять золотых монет.
Тайлер вернулся домой, не получив в столице даже никакого намека на поло-жительное решение своего вопроса. Чиновники, не получившие от недогадливого просителя взятки, всего лишь обещали прислать ему конверт с датой рассмотрения этого запутанного дела. А через два дня, проведенных в глубоких раздумьях особен-но после встречи с Блисс, сразу после ужина его сморил глубокий сон. Проснулся он связанным в чужой карете. Его сопровождали два крепких молодых парня, кото-рые сразу предупредили его, что отвечать на его вопросы не будут, и посоветовали не кричать и не буйствовать, чтобы не получить в рот вонючий кляп и несколько ударов по ребрам. Тайлеру пришлось смириться со своим положением. Он сделал вид, что спит, чтобы услышать, о чем начнут болтать его стражники. Но те молчали и только при виде какого-то села оживились.
- Том, думаю, мы имеем право здесь остановиться и пообедать, - начал первый.
- И то верно, приятель. И мы разомнем кости, и лошади отдохнут.
- А этого-то будем кормить?
- Хозяйка ничего об этом не говорила, - нерешительно протянул Том, - наказала то-лько глаз с него не спускать и не калечить. Придется нам с тобой по очереди ходить кормиться... Но и парня, по чести сказать, жалко. Всю дорогу без харчей никому не понравиться, но и денег на него у нас не хватит.
- Хоть бы его братец догадался сунуть нам малость монет или приготовил бы харчей на дорогу. Поди, надолго расставался-то с ним.
- А еще придется за него и за ночлег платить. Или мы будем ехать без ночевок, как думаешь, Мик? Тогда давай будем спать по очереди.
- Мы-то поспим, а возница два дня не выдержит.
Они замолчали, так и не найдя выхода из этого положения. Тайлер сделал вид, что проснулся. Он попытался потянуться, но все мышцы заныли, и он невольно застонал.
- Терпи, парень, - посочувствовал Том, - мы знаем, что тебе не сладко, но не можем нарушить приказ хозяйки.
- Вы хоть дали бы мне поесть что ли, да по нужде бы отпустили.
- Денег на тебя у нас нет, дружок, - Мик огорченно развел руками. - А может у тебя с собой что-то имеется? Так мы мигом тебя обслужим.
- Денег у меня нет, братцы, - усмехнулся Тайлер. - Я же не собирался с вами путе-шествовать. Есть только серебряный крестик на цепочке. Разрешаю вам цепочку продать, а крестик повесить на нитку. Если до конца дороги еще останутся деньги от его продажи, то оставьте их себе. Но не жадничайте, ребята, не морите меня голо-дом. Ведь хозяйка ваша не обрадуется, если я расскажу ей о ваших происках?
- Не дай Бог попасть нашей Гертруде под горячую руку, - согласился Миг. - Она и без вины найдет, за что тебя наказать, а уж за провинность и подавно шкуру спус-тит. Так что ты, приятель, не наговаривай на нас лишнего.
Том c кучером ушли в придорожный постоялый трактир, а Тайлер начал обду-мывать полученную информацию. Значит, это милый братец позаботился об его по-хищении. Не брезгует ни чем и не боится Божьей кары. А похищает его Гертруда. Надо думать, что Гертруда - это дочь барона Амберна. Что ей надо? Неужели так обиделась на его отказ приехать на помолвку?
Вернулся Том и сообщил, что обед принесут прямо в карету, где, как он ска-зал хозяину, находится тяжело больной, который не может двигаться.
- Так что вы, сэр, будьте любезны, сделайте вид, что лежите совсем без сил, а мы вас прикроем пледом от любопытных глаз, - извиняющимся тоном попросил он.
Вскоре слуга принес на подносе жареную щуку с фасолью под луковой подли-вой, гречневую кашу с изюмом и кувшин яблочного сидра.
- Надеюсь, нам хватит этого обеда до самого вечера, - нетерпеливо потирая руки, сказал Мик. И вдруг сообразил, - а как мы будем кормить нашего пленника, брат?
Том на минуту задумался, огляделся по сторонам и шепотом предложил:
- Сэр, если вы дадите клятву, что не сбежите от нас, то мы развяжем вам руки. Коне-чно, мы нарушим приказ хозяйки, но должны же вы поесть и справить нужду.
- У меня связаны еще и ноги, так что далеко я не убегу.
И они приступили к трапезе.
- Что-то вы больно похожи, ребята. Братья что ли? - начал беседу Тайлер в надежде за столом разузнать еще какие-либо подробности этого приключения.
- Ага, - кивнул Том. - Мы с Миком братья, любую работу мы делаем вместе. Так что знайте, что я - Том, а он - Мик. Я старший. На год старше его.
- Понятно. А я Тайлер. Тайлер Эффингем. Будем знакомы.
- Вы, господин, не держите на нас с братом зла, - начал оправдываться Том. - Мы исполняем приказ - доставить вас в целости и сохранности нашей хозяйке. Вы уж потерпите до замка эти веревки, а мы с братом лучше потом, в замке, как-нибудь вам поможем. Иначе всем будет несдобровать от тяжелых хозяйских рук. Если мы приказ не выполним, или вы сбежите от нас, то она забьет нас до смерти, и еще дос-танется нашей матери и сестре. Они тоже у нее работают.
- Что за мегера такая, ваша хозяйка? - как бы, между прочим, спросил Тайлер, с удо-вольствием чувствуя, как наполняются силой руки и теплеет в желудке.
- Нам было велено с вами не говорить, сэр, но вы оказались щедрым человеком и ве-дете себя достойно, так что мы скажем. - Том снова налил всем вина. - Хозяйка на-ша - это дочь барона Карла Амберна Гертруда. Мы прекрасно жили без нее, но вот уже скоро два года, как ее привезли от тетки к отцу. И что же начала вытворять эта девица? От горя скончалась ее матушка, отец боится ее, слуги трепещут перед ней. Другой пьяный мужик не сотворит того, что делает эта девица.
- Да, сэр, - подхватил Мик, - она и попойки устраивает, и над слугами потешается, и сама же бьет их, и честью своей не дорожит, любого сама захомутает. Вот мы с бра-том едем тут и думаем, зачем ей понадобился приличный господин и почему его на-до, как вора, тайком вести в замок?
- Я тоже об этом думаю, - признался Тайлер. - Мы с ней не знакомы. Да она же уже помолвлена у вас. Зачем я ей понадобился? Все ли у нее в порядке с головой-то?
- Не знаем мы ни о какой помолвке, сэр, - братья недоуменно переглянулись, - да и трудно найти жениха такой невесте. И нрав у нее бешеный, и собой она страшная. Вот мы с Миком служим в доме. Дров наколоть и принести и камины затопить. Во-ды натаскать, ванну приготовить, старого барона помыть, а грязные лохани вынести. Сундуки перенести, снег расчистить, перины выбить, бочки в погреб спустить. Дел хватает. Так она заставляет нас и ее купать, и все прочее. Совсем стыда нет у бары-шни. - Том даже покраснел, вспоминая другие свои с братом обязанности.
Тайлер помолчал, переваривая эту информацию.
- А если вы вместе со мной сбежите?
- А чего нам бежать, господин хороший, - рассудил Мик. - На работе мы не надры-ваемся. Это не в шахте уголь долбить. Сыты, обуты. А сигани мы сейчас с вами, и что? Нас начнут искать - раз. Два - поймают, засекут, а сеструху Хэлен она или ки-пятком ошпарит или солдатам отдаст. Три - где мы найдем работу, и на что будем жить без денег, без своей одежки, без документов.
-6-
Том и Миг благополучно доставили Тайлера в замок. Гертруда распорядилась приготовить ему самую лучшую комнату, принести ванну с горячей водой и чистые полотенца. А через час его пригласили к обеду. Поскольку служанка сразу забрала его одежду в стирку, то он был вынужден надеть штаны и рубаху Тома. Барон и Гер-труда удивленно переглянулись, увидев столь непрезентабельно одетого гостя. А Тайлер спокойно и уверенно сел на указанное ему место и решил ждать объяснений от хозяев. Он даже не подозревал, что ради него Гертруда тщательно вымылась, впе-рвые заставила служанку уложить волосы в прическу, какую носила покойная баро-несса Анна. Новое темно-синее платье с несметными воланами вокруг шеи и на ман-жетах не делало ее привлекательнее, но, во всяком случае, цвет ей шел.
- Господин Эффингем, - начал барон, - мы с дочерью приносим вам свои извинения за способ доставки вас в наш дом. Но ваш брат Пирс уверил нас, что вы избегаете знакомства с нами. Вот мы и рискнули применить обман и силу.
- Мой брат плохо меня знает, но я готов выслушать то, ради чего меня привезли сю-да, как преступника.
- Ни о каком преступлении не может идти и речи, - заверил его барон. - Вы можете верить слову барона Карла Амберна. Но моя дочь Гертруда очень нуждается в ва-шей помощи. - Он выразительно посмотрел сначала на нее, потом не него. Но Герт-руда, почему-то, молчала. При этом она смотрела на Тайлера с обожанием и востор-гом, о которых отец даже не подозревал в грубой и безнравственной дочери. - Но давайте сначала пообедаем, а потом обсудим наши вопросы.
- Я согласен, - сказал Тайлер, - только не могу взять в толк, какой вам от меня прок?
Я не доктор, не волшебник, не наемный солдат.
- Эти качества нас и не интересуют. Попробуйте лучше суп из курицы и фарширо-ванного зайца. Эти блюда у нашей поварихи всегда получаются отменными.
Они начали с аппетитом обедать. Тайлер заметил, что девушка есть быстро и много, как вернувшийся с сенокоса крестьянин. Слуги подливали вина, потом при-несли тушеные овощи, обильно заправленные сметаной и телячьи отбивные. Салат из свежих огурцов с зеленью в таком количестве сдобрили еще и яркими ягодами брусники, что на столе он выглядел, как брусника с огурцами. Завершал обед пирог с творожной начинкой. Уже после обеда Тайлер сосредоточенно вылавливал брус-нику из чашки с салатом.
- Вам не понравился салат? - это были первые слова, с какими Гертруда обратилась к нему.
- Нет, салат у вас вышел вкусным, но мне что-то хочется кисленького. То ли ягод кислых, то ли кислой капусты. Вот и ковыряюсь, как ребенок, - улыбнулся он, вспо-миная, что его мать, зная такую его привычку, всегда в конце обеда подавала ему что-либо кислое - ягоды, яблоки, квашеную капусту или огурцы.
- Эй, Питер, - тут же распорядилась хозяйка, - передай кухарке, чтобы немедленно приготовила нашему гостю тарелку брусники.
И пока ожидали ягоды, Тайлер откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Но сквозь неплотно сомкнутые ресницы увидел, как Гертруда быстро схватила салфет-ку и поспешно вытерла пот с лица, но при этом облизала пальцы рук. Похоже, пра-вы были Том и Мик, когда рассказывали ему о своей хозяйке. Манерам она не обу-чена, повадки у нее грубоваты для аристократки и в довершение всего внешностью ее природа тоже обделила. Не удивительно, что она злится на весь мир и мстит ему за свою судьбу. Принесли ягоды, но никто кроме Тайлера к ним не притронулся.
Тогда он съел всего несколько ложек и отодвинул тарелку. Этим он дал понять хозя-евам, что насытился и готов выслушать их предложение.
- Да, теперь пора открыть вам, господин Эффингем, цель вашего прибытия в наш за-мок, - барон откашлялся. - Вы предпочитаете услышать это от меня или пусть Герт-руда выскажет свои пожелания?
- Мне все равно, господин барон, - начиная раздражаться, ответил Тайлер. - Я хочу побыстрее узнать причину вашего поступка, дать вам ответ и вернуться домой.
- Вернуться домой, уважаемый наш гость, вам не удастся при любом ответе, - начала Гертруда. - Я приглашала вас в начале лета на свою помолвку, но вы отказали мне. Теперь мне пришлось обманом привести вас сюда. Дело в том, что я хочу, чтобы вы женились на мне.
- Женился? - Тайлер даже приподнялся на стуле, но, не увидев на лицах отца и до-чери улыбки, он тяжело опустился на место.
- Да, Тайлер, мне нужен муж. Я хочу иметь не только дом, деньги, власть, но и му-жа. И мой выбор пал на вас. Я знаю, что некрасива и безобразна, но не я выбирала себе внешность. Зато вы станете богатым и независимым человеком, Тайлер. Вы бу-дете иметь деньги, купите себе собак, лошадей, богатые одежды. Вы сможете коман-довать нашими слугами или нанять новых, вы заставите их бояться вас и знать силу хозяйской плети. - Тайлер понял, что эти свои аргументы Гертруда искренне счита-ет самыми важными и притягательными. У нее даже глаза загорелись, а руки нево-льно сжались в кулаки.
- Я не могу принять такое предложение, Гертруда, - он старался говорить вежливо, хотя с удовольствием нахамил бы этой самоуверенной бабе. - Во-первых, у меня уже есть невеста, и я не имею права позорить девушку таким обманом. Во-вторых,
я не ищу богатства, власти и поклонения. Меня устраивает мое положение, только надо разрешить один спорный вопрос по земле. А в-третьих, вам разве безразлично, как к вам будет относиться муж? Хорошо, если он смирится с участью вашей собач-ки и будет, скрипя зубами, выполнять ваши пожелания. А если он возненавидит вас и свою подкаблучную жизнь, и в один прекрасный день покончит с собой или с ва-ми?
- Я понимаю, что вы говорите о любви, Тайлер, но меня же никогда не полюбит ни один мужчина. Поэтому я просто покупаю его услуги. Дорого покупаю и считаю, что моя цена вскорости поможет вам забыть и невесту и тот клочок земли, из-за ко-торого вы судитесь с братом. Вы бессовестно хотите разорить семью брата, а ведь можете превратиться в аристократа.
- Я всегда знал про себя, что не богат, не плут, не преступник. Но что я разоритель? Такого наговора мне еще не приходилось слышать. - Он недобро усмехнулся. - Хо-рошо, я запомню эту ложь. Но даже будь это правдой, я все равно бы не согласился жениться на вас, госпожа Гертруда. Попытайтесь найти другого мужчину, которого прельстят все ваши обещания.
- Мне другой не нужен. Я хочу тебя, Тайлер, и я тебя получу любыми путями.
И Гертруда так и решила любыми путями заставить Тайлера жениться на ней. Ради этого она была готова на любой обман, преступление, подкуп. Почему-то ей в голову не приходила мысль уговорить Тайлера хотя бы на одну совместную ночь, чтобы понять, так ли он хорош, как ей кажется. Но она испытывала незнакомое чув-ство стыда и не могла признаться ему, что видела его объятия с той юной красави-цей и мечтала ощутить их на себе. Поэтому она посадила его под домашний арест. Его ноги были скованы цепью, позволяющей только передвигаться по дому мелки-ми шажками. Обе руки по отдельности были прикованы к этой цепи на длину, поз-воляющую пленнику только поднести ложку ко рту и спустить штаны в отхожем месте. Кроме того, за ним постоянно, даже ночью, присматривали по очереди два крепких парня с колючей дубинкой в руках. Оба выглядели придурковатыми, зато службу свою несли исправно и ни на какие посулы или угрозы со стороны пленника никогда бы не согласились. Здесь у них есть постоянная работа в хлеву, есть корме-жка и даже ласки хозяйки. А пленник может и обмануть и убить их за ненадобнос-тью после выполнения своего плана.
Тайлер был поражен таким обращением с собой, но не возмущался. Он решил как можно дольше тянуть время, присматриваться в дому, его обитателям и слугам, много есть и спать, чтобы не потерять силы. Он обязательно найдет выход или удоб-ный момент, чтобы покинуть эту крепость и рассчитаться с Гертрудой. Однажды к нему пришел барон и попытался уговорить смириться.
- Послушайте, Тайлер, послушайте меня старика. Я прекрасно знаю, что Гертруда вам не нравится. Она уродлива и, к сожалению, груба и жестока. Ей никто не указ, и она будет стоять на своем вопреки здравому смыслу и логике. И хотя я ей отец, но я уже стар и немощен, мне с ней не справиться. - Он помолчал, как бы обдумывая, стоит ли говорить пленнику все, или предоставить ему возможность самому делать выводы. Потом пожевал свои сухие губы и продолжил, - мой замок только звучит так величественно, а на самом деле здесь всего несколько комнат. Внизу рыцарский зал, где когда-то собирались воины на пиры и устраивали ритуальные танцы, рядом обычная гостиная или столовая и кухня с кладовой. И на втором этаже всего пять комнат. Так что будь у меня большая семья, то мы бы с трудом здесь размещались. Но замок этот строили мои предки. В те времена в первую очередь думали о защите семьи, а не о том, чтобы удивить соседей своим богатством. Основное мое богатство это лес с его дичью, стадо коров и овец, свиньи и огороды. Ну и три деревни, откуда и берутся люди для работы на огороде, в лесу, в доме, на сыроварне и в хлеву. А во-круг замка крепостная стена с двумя смотровыми башнями и ров. Вода из этого рва давно ушла, а в башнях хранится всякий хлам и разные запасы. Мне повезло, что на моей земле нашлась угольная жила. Вот она то и составляет большую часть моего капитала.
- Зачем вы мне все это рассказываете, барон?
- А затем, Тайлер Эффингем, чтобы ты хорошенько подумал, стоит ли тебе строить из себя гордеца или лучше уступить моей сумасшедшей дочери. Все слуги, даже са-мые старые и преданные мне теперь подчиняются только ей, так что приказать им связать Гертруду или освободить вас, я бессилен. Вот я и хочу посоветовать вам сделать вид, что вы смирились и согласиться на этот проклятый брак. Уж мужа- то своего она не будет держать на цепи, а вы тогда сможете найти возможность или ее приструнить или сбежать из этого ада. А может, еще и пожелаете остаться здесь и стать хозяином всего, о чем я вам рассказал.
- Я благодарен вам за совет, барон Амберн, но я люблю свою невесту и не могу ее променять на другую женщину, будь та даже красива и умна.
- Мне жать тебя, парень, - попросту сказал барон. - Я предупредил тебя, так что не удивляйся, если увидишь здесь нечто неожиданное.
И Тайлер увидел. Сегодня за столом в столовой им прислуживала Блисс. Его любимая, милая Блисс. Одета она была в серую крестьянскую юбку, темную полоса-тую блузу с подвернутыми рукавами и большой передник. На голых ногах огромные чоботы, которые пришлось подвязать шнурками, чтобы они не спадали с ног. Ее пы-шные волосы цвета липового меда спрятаны под выцветшим зеленым платком, а ру-ки стали какого-то красного цвета. Гертруда сразу перехватила быстрый испуган-ный взгляд Блисс и долгий пытливо вопрошающий - Тайлера. Даже этот безмолв-ный разговор поведал ей о их любви и нежности друг к другу. Она тут же отослала девушку на кухню и обратила злую улыбку к Тайлеру.
- Я заметила, Тайлер, вы успели разглядеть мою новую служанку. Правда, девица хороша собой?
- Вы правы, госпожа Гертруда, девушка приятной наружности, - не спуская с нее глаз, ответил Тайлер.
- Пару дней назад она была еще краше, - смакуя свой рассказ, продолжала она, - но стирка и мытье полов малость подпортили ее нежные ручки. А скоро и щеки ее по-бледнеют, и волосы ее потускнеют, и их придется остричь, и талия не уместится в эту юбку.
- Ты надеешься с помощью издевательств над Блисс заставить меня жениться на те-бе? Хочешь, чтобы я умолял тебя пощадить мою невесту? - с еле сдерживаемой не-навистью в голосе спрашивал Тайлер.
- Вряд ли после моей школы кто-нибудь назовет Блисс Осман своей невестой. При-дется ей искать убежища в монастыре или пойти пополнить отряд дешевых шлюх. - Она просто упивалась своей властью над ним. - Я же предупреждала тебя, Тайлер, что от своих слов не отступлю. Так что жизнь и честь этой девки зависят от тебя.
- Ты можешь дать мне время подумать? - спросил он. - Я не ожидал, что ты так бы-стро проявишь свою слабость и примешься чужими руками вершить свои дела.
Гертруда не очень поняла эту фразу, но решила дать ему время, уверенная, что несчастья Блисс заставят гордеца сложить голову к ее ногам.
- Только не рассчитывай, что я готова пол жизни кормить эту девку и ждать тебя. - Дождавшись, когда Тайлер уйдет, она повернулась к отцу, - что это он говорил про чужие руки, отец?
- Он сказал, что есть категория людей, которые живут без совести и чести. Они мо-гут совершить любой поступок, чтобы чего-то добиться, и не боятся ни людской мо-лвы, ни проклятий своих родных, ни Божьей кары. Они считают, что имеют право распоряжаться чужими жизнями, пренебрегая при этом законом и Божьими запове-дями.
- И что такого страшного сделала я, что он вздумал меня стыдить?
- Ты совершила насилие над ним, обманом доставив сюда. Ты хочешь с помощью его невесты заставить его жениться на тебе. То есть ты, Гертруда, считаешь себя хи-трой и изобретательной. А на самом деле ты боишься проиграть в этом поединке с Тайлером, поэтому совершаешь один подлый поступок за другим. - По ее глазам ба-рон понял, что она до сих пор не видит ничего дурного в своих действиях. - Слабый воин, спасая свою шкуру, прячется за малых детей, прикрываясь ими, как щитом. Жадный сын, мечтая о наследстве, убивает своего отца. Предатель ради спасения своей мерзкой жизни продает родную мать или своих детей.
- Значит, я, как предатель или слабый воин, использую его разлюбезную Блисс, - наконец поняла Гертруда. - Пусть так! Ему еще не мешает знать, что я, если захочу, то могу эту Блисс вообще сбросить с башни в ров. Пусть волки попируют.
- Бог тебе судья, дочь моя, - поднимаясь из-за стола, прошептал Карл и ушел к сво-им поделкам.
Гертруда осталась одна. Она яростно грызла свои ногти и лихорадочно пыта-лась придумать что-нибудь, чтобы сильнее досадить этому несговорчивому Тайле-ру. Вошел слуга и сказал, что гость просит разрешения принять ванну. Она согласи-лась и отрядила к нему Тома и Мика. И пока парни заносили деревянную ванну, по-том принесли ведра с горячей водой, потом намыливали Тайлера, он задавал им свои вопросы.
- Как давно Блисс находится в замке, каким образом ее сюда доставили и что застав-ляет ее делать хозяйка?
- За этой девицей тоже ездили мы с Миком, - начал Том. - Просто подкараулили ее на дороге, когда она верхом куда-то ехала. Мы заранее перегородили ей дорогу, вро-де как у кареты сломалось колесо. И пока она объясняла нам, где найти кузнеца, мы и стащили ее с коня.
- Да вы не убивайтесь вы так, хозяин, - поспешил оправдаться Мик. - Мы только связали ей руки и заткнули рот. А везли мы ее очень аккуратно и кормили в дороге хорошо. Хозяйка-то приказала нам засунуть ее в мешок и ничего, кроме воды не да-вать всю дорогу.
- Ладно, деньги за это после получите, - удовлетворенно кивнул Тайлер. - Что даль-ше?
- Привезли сюда. Хозяйка первым делом приказала привести девушку в свою комна-ту. Нам потом Хэлен рассказывала, что она приказала ей раздеться до гола. Девушка не согласилась, так Гертруда схватила ее за волосы и начала хлестать по щекам, а потом повалила на пол и еще пинала ее ногами. - Тайлер чуть не задохнулся от не-годования и готов был голым бежать на расправу с самодержавной сумасбродкой. Но Мик его остановил. - Погодите, хозяин, так вы только доставите ей радость, а невесте своей не поможете. Садитесь лучше снова в корыто, а я воды горячей добав-лю... Так вот, оказалось, что Гертруда кипит от зависти к вашей милой красивой не-весте и хочет рассмотреть ее. Ну, хочет понять что ли, какие прелести есть у плен-ницы и нет у нее. Вот она и рассматривала ее со всех сторон, ходила вокруг нее, вго-няя девушку в страх и краску. А потом еще стала пытать, что, мол, проделывал с ней ее любовник. Ну, то есть вы, хозяин. Не поверила, что вы берегли ее честь и невин-ность.
- Она вообще считает, что мужики и бабы каждую свободную минуту только и зани-маются этим ночным делом, - вступил в разговор Том, довольный, что так красиво высказался. - Ей кажется, что разговоры про женскую добродетель придуманы спе-циально, чтобы прикрывать их ночные похождения. А потом хозяйка приказала Хэ-лен какой-нибудь мазью смазать синяки на пленнице, ну те, что не спрячешь под одеждой. И два дня она давала ей работу служанки: отчищать закопченные котлы, стирать белье, мыть и скрести полы. Хочет унизить девушку, а вас заставить ради нее жениться на ней.
- Это я сразу понял, ребята. Боюсь только, что в своей злобе Гертруда настолько оз-вереет, что изувечит или убьет Блисс. Или отдаст ее солдатам. - Тайлер горестно по-весил голову на грудь, пытаясь найти способ спасти невесту от издевательств и по-зора. - Я прошу вас, ребята, постарайтесь уберечь Блисс от насилия и побоев. Я не знаю, как и когда, но клянусь, я рассчитаюсь с вами за ваши благие поступки.
- А мне что-то думается, что хозяйка не будет позорить вашу невесту, - сказал Мик и пояснил. - Она же думает, что ночное дело, даже насильственное, всегда приносит удовольствие, а пленнице она не захочет доставлять такого удовольствия. Вот наг-рузить ее тяжелой работой, кормить впроголодь, травить собаками - это ей самой доставляет радость, так как ломает человека, превращает его в раба.
- Дай то Бог, чтобы вы оказались правы, и до рукоприкладства дело бы не дошло. - Он поднялся, и братья насухо вытерли его полотенцами. - Сейчас мне надо кое-что обдумать, чтобы выторговать у Гертруды свободу для Блисс. Вы мне поможете?
- Поможем, если речь не идет об убийстве, и хозяйка ничего не узнает, - дружно со-гласились братья.
- Я постараюсь это учесть, - слегка улыбнулся Тайлер и отпустил братьев. Потом он потребовал, чтобы его выбрили, постригли волосы и дали чистую одежду.
-7-
А перед ужином Гертруде доложили, что Тайлер Эффингем приказал слугам, чтобы новую служанку тоже выкупали, одели в чистое, накормили и с почестями отправили спать в гостевую комнату. Оторопев от наглости своего пленника, Герт-руда влетела в его покои.
- С каких это пор ты начал командовать в моем доме? - закричала она ему в заты-лок, потому что он даже не повернулся на стук двери и продолжал смотреть в окно. - Белены объелся или умом тронулся?
- Не объелся и не тронулся, - с достоинством отвечал он, - но поумнел. И хочу обсу-дить с тобой некоторые вопросы. Если мы придем к соглашению, то сможем мирно разрешить наш конфликт.
- Что и кому разрешить? - не поняла она.
- Мы сможем с наименьшими потерями уладить наши недоразумения, Гертруда. Го-това ли ты выслушать меня, разумно взвесить мои условия и согласиться на них?