Смерть эзотерического смысла свадебной инициации
 Гармоничное сочетание экзотерического и 
эзотерического начал в инициационных практиках,  столь характерное для изначального 
языческого мировоззрения нашло достаточно точное и полное отражение в древней 
русской православной традиции, причём в той её части, которая оказалась не затронута 
внешними социальными и общественными установками, привнесенными с Запада, что, к 
сожалению, являлось большой редкостью из - за всё более увеличивающейся со времён 
"смутного времени" светской нагрузки на церковь, её традиции и обряды, в изначальном 
виде являющиеся в сфере ,касаемой инициационной традиции , явными преемниками 
языческих традиций славянских народов, имеющих непосредственную связь с 
примордиальной духовностью. 
	Тем не менее отголоски этой традиционной гармонической инициационной 
практики мы можем найти в православной традиции Севера, который, по многим 
причинам, не был столь сильно затронут тлетворным влиянием светско - мирского 
давления анти - духовных поползновений Православной церкви, стремившейся стать, в 
связи с привнесением парадигмы Просвещения, в первую очередь установителем 
моральных догматов, диктуемых западной культурой. 
	В результате в Православии Русского Севера мы можем наблюдать 
инициационную традицию в совокупности с обрядами, лишь в небольшой степени 
подвергшихся религиозной стилизации.
	Так как тяжело проследить по дошедшим до нас песенным источникам 
инициационные ритуалы, относящиеся к достаточно древнему времени, остановимся на 
инициационном ритуале свадьбы, широко освящённого в народном фольклоре, по 
видимому по причине переноса ценностей под влиянием морального догмата, ставшего 
основным "наполнителем" инициационного фольклора. 
	Экзотерический смысл ритуала, сохранившийся до сих пор, и направленный на 
социальную сферу религии, и, к сожалению, полностью утративший свою изначальную 
природу, оказывается органично представлен во внешних ритуалах свадебного обряда - в 
сватовстве, рукобитии, причитании невесты, в ритуалах самого венчания.
	Эзотерический смысл же состоит в обретении каждым из совершающих 
инициационный обряд своей традиционной роли, единой во всех соответствующих 
инициационных практиках. Мужчина не "вступает во взрослую жизнь", как стало 
считаться уже позже, а СНИЗОХОДИТ до того чтобы обеспечить женщине 
ВОЗМОЖНОСТЬ духовно реализоваться за счёт отдачи себя на сверличностном уровне 
любимому мужчине- мужу или сыну. При этом мужчина НЕ ДОЛЖЕН проявлять какие 
либо намёки на проявление своих чувств или эмоций по этому поводу - его традиционная 
роль, как носителя вертикальной составляющей духовной парадигмы, не только не 
требует этого, но наоборот не может сочетаться с таким положением вещей. На 
экзотерическом уровне такая ситуация представлена институтом сватовства, т.к. мужчина, 
следующий своей традиционной роли, не может снизойти до пре людного обращения к 
женщине. Здесь скрыто противоречие, состоящее в том, что эта роль, роль зачинателя 
инициационного ритуала в Традиции  была оставлена за женщиной, так как для 
реализации себя в духовном аспекте этот вид инициации был необходим ГОРАЗДО В 
БОЛЬШЕЙ степени ей, чем мужчине, особенно следующего путём аскетизма. Это 
противоречие православная традиция решает введением института сватовства - 
своеобразного посредника, сминающего "острые углы", но, тем не менее в позднее время 
несомненно ставшего контринициастической традицией, так как стало требовать от 
жениха изъявления чувств, в частности недостойной традиционного мужского типа   
любви, являющейся прерогативой женщины. Именно следствию влияния этого ритуала 
следует предписывать изменение роли женщины в северной православной традиции, т.е. 
этот ритуал явился прямым отражением изменения духовной парадигмы. Несомненно что 
существовал эзотерический инициастический символ или ритуал, уравновешивающий 
сватовство, но делать в отношении него какие - либо утверждения не имеет смысла, 
можно лишь сослаться на его отголоски - ритуал рукобитья, который являлся 
инициастическим для матери жениха, в связи с исполнением ею своей роли и 
обеспечивающей ей, в случае следования пути матери, переход на новый уровень 
духовного познания.
 Сам же ритуал венчания являлся в Северной традиции несомненно 
инициастическим, действительно обеспечивающем переход на новый духовный уровень, 
характеризующейся ВОЗМОЖНОСТЬЮ духовной реализации прежде всего для 
женщины (невесты).   Несомненно здесь присутствуют все характеристики инициации: 
полный отрыв от предыдущего образа жизни, переход на новый уровень самореализации, 
и.т.д.  Народный фол клер Севера отразил это в песне: 
 
"Мы прошли черту невозвратную,
Из черты назад не воротишься,
Не цветут цветы после осени
Не растёт трава зимой по снегу"

	Контр - инициастическим противовесом, являющегося обязательным в любом 
традиционном ритуале в данном случае становится ритуал выкупа, обязательный в 
свадебной церемонии. При этом строго и безоговорочно соблюдается следование 
символам, нашедшим позднее выражение в приметах. 
	В древней православной северной культуре можно увидеть достаточно отчётливо 
абсолютизацию традиционных ролей женщины и мужчины, являющихся результатами 
"свадебной" инициации, представленной неважно в какой форме - языческой либо 
православной.  Несомненен культ женщины - матери, женщины любящей, женщины 
самоотверженной, женщины дающей, также как и культ мужчины - воина, мужчины - 
созерцающего, мужчины - героя.  Эти традиционные ценности достаточно долгое время, 
несмотря на влияние светской церкви, оставались абсолютными, надолго пережив 
скандинавскую инициационную традицию (имеются в виду вовлечение большинства в 
ритуал, а не его отголоски).



	Подводя итог можно сказать, что даже в традиции Русского Севера в основном 
утеряно изначальное содержание свадебного обряда, как инициастического, и осталась 
только внешняя оболочка, не могущая претендовать на какое - либо содержание вне 
материального плана. 



это можно проследить по песенному фольклору, ставшего на данном (позднем) этапе 
сентиментальным :
"Воздохни ж, моя любимая, хоть заочно обо мне" - типичный пример реализации 
контринициастической роли позднего сватовства в плане мужской роли. Впрочем такое 
же негативное влияние оно оказало и на женскую роль:

" Было время - веселилась
Когда мил любил меня,
А теперь переменилась,
Мил другую любить стал,
Не один мой мил коварен
Все мужчины таковы"
Сравним с северным фольклором:

"Говорит отец свёкру - батюшке:
"Теперь ваша дочь, милый сватушка,
Дан вам колокол, с ним хоть об угол"

Все остальные ритуалы также явились контр - инициационными