ПОЭТ
Поэт, как волк, угрюм и одинок.
Неважно даже, чтут его кумиром
или напротив... Отношенье с миром
увязывает он согласьем строк,
взглянув на вещи, как сумеет Бог
его заставить. Переборы лиры
поэты слышат чаще по ночам.
Они без лихоимства Музе служат,
но не рискуют пригласить на ужин,
поскольку знают, что в такой бедлам
навряд ли Муза - рыжая мадам -
придет. А коль придет не обнаружит
свое присутствие ни шелестом плаща,
ни запахом заморской сигареты,
ни одержимостью давать свои советы,
в любви, обняв с усердием плюща
земную плоть. Похоже, сгоряча
влюбляются беспечные поэты -
Бог весть в кого. Горячие уста
пьют поцелуи, крепкие, как херес.
Поэт в кураж впадает, чаще в ересь,
пока роман, как водится, с листа
прочитанный, не сгложет суета
иль не всплывет какая-нибудь мерзость...
Терзает неустроенность в быту,
слепое попустительство пороку,
когда диктатор в мантии пророка
пытаются заполнить пустоту
посулами и выдают мечту
за явь - на этом зиждется эпоха.
Не потому ль противится поэт
всем власть имущим. Он ломает перья,
ждёт от толпы участья и доверья,
которого у той и к близким нет.
Ты снова в одиночестве, поэт!
Что остается? Гневно хлопнуть дверью,
осыпать штукатурку и уйти.
В ночи услышать шелест листопада,
взглянуть на высь, где светит, как лампада,
луна, с которой смертным по пути
туда, где можно с звёздами на "ты"
поговорить и не нарушить лада.
ВОСПОМИНАНИЕ О РАЗЛУКЕ
В двух шагах от крыльца,
когда солнце садится,
снег румяней лица,
той, что за полночь снится.
Дружно в очередь встав
с тыльной части овина,
Рождество, как устав,
изучают осины.
Легкий ходиков шаг
контролирует сутки.
Застревают в ушах
отдаленные звуки:
то ли поезд гремит
по контуженым рельсам,
то ли филин кричит
за простуженным лесом?
Веселится огонь
в добродушном камине.
Он на стеклах окон,
как оазис в пустыне.
мне не спится, когда
робкой беженкой с юга
в небе стынет звезда
под названьем - "Разлука"...
Надоело клише
бытового пейзажа.
Затаилось в душе
ощущенье пропажи.
То ли эхо вернулось,
как отзвук былого,
то ли в сердце проснулось
забытое слово?
Закружилась метель
по безлюдью вкруг дома.
Мне её багатель
до печенок знакома.
Свет по - зимнему скуп -
не хватает под оным
лишь тепла твоих губ
на плече оголенном...
Я уже не играю,
как прежде, в героя -
одиночество с краю
лежит под рукою.
Закатилась звезда
в поднебесную нишу.
Неужель никогда
я тебя не увижу?
Буду мыслью блуждать,
как собака по следу,
за тобой. Буду ждать
тебя к вечеру, в среду,
словно дождик в четверг...
Жаль, что зимняя стужа
в лучшем случае снег
предлагает снаружи...
СВЕРСТНИКАМ
Входим в пору листопада,
но печалиться не надо,
хоть не велика отрада
по листве шуршать ногой
иль, напялив плащ на плечи,
обнаружить, что, как свечи,
гаснут липы, глохнут речи,
а всего милей - покой.
Все, что было - не задача:
хорошо, когда удача
довести потом до плача
не сумела в свой черед,
а любовная утеха
до язвительного смеха
над самим собой, та веха
за живое не берет.
Ты не ищешь оправданье
в мелочах, коль на свиданье
не спешишь - существованье
выносимо и без них.
Видит Бог, совсем некстати
пить, расшатывать кровати
при копеечной зарплате
на единственный пикник...
В женской ласке столько яда,
что минутная услада
до прижизненного ада
доведет - не ровен час.
Но при опыте известном
все мы, видимо, из теста
одного. И очень лестно,
если кто-то терпит нас.