ОТКРОВЕНИЕ ОТ ЙОРГИ               
                  (поэма)
                

1
Черт побери, всему виной азарт!
Он пьянствовал, буянил, баб морочил,
играл на флуере.... И вдруг микро инфаркт...
Палата белая. Комфорт, скажу, не очень
изысканный, но более всего
его тревожил валериянный запах,
словно кота. Он выносил легко
паек больничный и халат в заплатах,
и даже трех соседей, что, как он,
пульс щупали и пальцы на запястьях
держали так, как будто саксофон
под ними выл о собственных несчастьях,
но те, одну мелодию любя,
считали пульс, как деньги - про себя. 

2
Проходит день, другой и третий день
с той пятницы, когда его забрали
из мастерской, где было столько дел,
что за три дня управился б едва ли.
Он посмотрел сконфуженно на най,
который не успел отделать лаком -
так на живот невесты невзначай
иной жених косится перед браком,
окинул взглядом стайку окарин,
их производство год назад наладил,
он знал секрет их обжига один -
факт потрясающий и Йоргу  он прославил
поскольку, не потребовав патент,
вернул к звучанью древний инструмент...

3
Болезнь к нему подкралась перед сном -
кольнуло так, что отдышался еле.
Припал к столу, разлив бокал с вином -
ни грамма в рот не брал на той неделе
затем, что знал, как понесет опять
хмельная кровь считать углы в парадном...
Успел подумать: - Надо было взять,
хотя б стопарик на пути обратном -
из филармонии, где выступал тараф,
в котором он солировал на дудке,
вытягивая шею, как жираф,
на самом верхнем лэутарском звуке,
что можно взять лишь с трепетной душой,
дрожь, ощущая потною спиной...

4
Без музыки был свет ему не мил.
Об этом факте знали горожане,
и Любомир с достоинством носил
свой флуер как реликвию в кармане -
повсюду, ибо помнил наперед,
что без фольклора скучно станет в баре,
на площади, у арочных ворот,
и даже с полной чашей в каса маре.
А перед тем, как парочка верзил
его тащила, чертыхаясь, к "скорой",
он настоял, точней, уговорил,
чтоб флуер принесли ему, который
лежал, как образец, на верстаке
в немой, почти клинической тоске...  	 

5
Микроинфаркт... Осенняя пора.
Пошли дожди. А он лежал беспечно,
надеялся на лучшее. Игра
на флуере всем нравилась, конечно.
В больнице появился музыкант.
За ним вдогонку - дойны, хоры, жоки
( достойно диссертации) - талант
избавил пациентов от изжоги
и снял вопрос о качестве стряпни.
Медсестрам было сказано в итоге:
таблетки могут подождать. Как ни
усердствуй - уникальный метод Йорги
решил проблему лучше главврача,
что накричал на Йоргу сгоряча...

6
Тоска душила. Сколько не гляди
на потолок, у белого квадрата
не выудить о том, что впереди,
и важно ль то, что за спиной когда-то
произошло? Он целых двадцать лет
трубил на музыкальном комбинате.
С доски почета лишь его портрет
годами не снимался, а к зарплате
давали премиальные не раз,
лафа такая всем была знакома,
бесплатную путевку на Кавказ
вручали, чтоб набрался сил вне дома
без всяких там стамесок, верстаков,
а главное, запойников-дружков.

7
Все вроде бы, как надлежало быть:
план выполняли. Дерева хватало...
И лишь одно - начальников любить
не научился: сердце бунтовало!
Парторг, к примеру, "ля" от ноты "ми"
не отличал, но, как индюк надутый,
изрядно важничал, куражась над людьми,
политучебы дьявольские путы
сплетал по вторникам и требовал конспект
речей генсека.... Экая морока!
Когда бы дали Йорге пистолет
вместо путевки. Видимо, до срока
на комбинат, потриколоря всласть,
пришла б демократическая власть...

8
Лежал полмесяца и думал: - Ну, и твари!
К постели злым недугом пригвожден
бревном лежит молдавский Страдивари,
и ни души.... А тут со всех сторон
к соседям жены, дети, сослуживцы
несут цветы, жратву, томатный сок
у тех теплеют восковые лица -
им есть, кому отвесить свой "норок!" 
Ну ж, погодите! Был парторг на юмор
тяжел -весьма серьезный индивид.
Подкрался Йорга к телефону. Зуммер
услышал в трубке. -" С кем-то говорит", -
заметил про себя. Набрал вторично.
- Партком у телефона... Что ж, отлично!

9
- С кем говорю? - Уже ль не узнаешь?...
-	По голосу не помню: вас тут много!
Так с кем же?... - Это ж я, ядрена вошь, -
вспылил больной, - Ваш лучший мастер - Йорга!
Лежу и жду, что кто-нибудь придет
проведать хворого.... - Ах, Любомир, работа 
заела... - Пусть работа подождет -
не волк, какой! Должна же быть забота
о человеке.... Этот аргумент
тянул, смекнул парторг, на подоплеку
антипартийную. На брежневский портрет
взглянул Жиган и молвил: - Друг мой, Йорга,
я сам к тебе зашел бы, но куда,
где лечишься? Не знаю - вот беда...

10
-	Так слушайте. Больница номер три,
что на Рышкановке... Ага, запомнил, дальше...
Записывай до точности, смотри, -
успел шепнуть смазливой секретарше
парторг, часть трубки, заслонив рукой,
чтоб абонент не услыхал приказа,
а Любомир - на ухо не тугой -
усек и усмехнулся: - Вот зараза!
И продолжал: - Теперь я нахожусь,
тут можно заблудиться, в первом морге...
- Пиши, не то, Ленуца, рассержусь!
Сегодня же с профоргом едем к Йорге,
машину вызови так... часикам к пяти,
тем более, что к дому по пути... 

11
А Йорга ждал. Был нужен антураж,
чтобы спектакль закончился забавно.
Он к санитарке морга: - Тетя, Даш,
ко мне придут. Ты не гони их, ладно?!
- Неужто в морг? Ну, Йорга. Баламут!
Накаркаешь беду, не дал бы дуба...
А он: - Ну, не гони, они придут,
не обходись с начальниками грубо...
Ты звал меня за этим, Любомир?
Когда же ты остепенишься, дьявол?
- Все, заключаем. Тетя Даша, мир,
   ведь жизнь игра, как водится без правил -
  двух идиотов надо наказать -
  они меня достали, так их мать...


   12
Трудней всего не догонять, так ждать!
(судить об этом можно по зарплате).
к окну, придвинув Йоргину кровать,
перестановку сделали в палате.
Через окно просматривался двор,
где люди полосатые, как зэки,
играли в домино и разговор
вели, как братья по суровой секте,
сплоченные нахлынувшей бедой,
неумолимой, точно вор в законе,
но главное - с позиции такой
морг виден был, как складка на ладони,
та самая магическая нить,
что предвещает, долго ли нам жить...

13
В быту больничном есть и свой резон,
что состоит в свободе размышлений
на тему обреченности с пелен,
а с ней в цепной логичности явлений.
Вся эта обостренность неспроста
нас навещает в приступе бессилья,
когда сердечной мышцы правота,
превыше нищеты и изобилья...
Так думал Йорга, грея лбом стекло,
лишь форточка была слегка открыта...
Мальчишество, скорее, а не зло
им верховодило и плюс к тому - обида 
на то, что воздают не по уму
и топят, как несчастную Муму...

14
Тем временем пристыженный профорг
из профсоюзной кассы выбил малость
для пострадавшего умельца, и в лоток
направился к цветочнице. Осталась
закваска с комсомола... Серафим,
так нарекли, хоть крыльев и в помине
там не было, пройдоха, подхалим,
работавший когда-то и в Молдсовмине,
стал профсоюзным боссом за пять лет
до пенсии. Беднягу подсидели,
увы, часов с обратным ходом нет,
тем более в служебной карусели.
Он притерпелся. Отпустила боль,
но ущемленность ныла, как мозоль.

15
Прямолинеен, туп, как носорог,
готовый расщепить с разгону древо,
ждал Серафима битый час парторг
и думал: не махнул ли тот налево?
От ожиданий долгих он отвык,
а тут еще устроил Йорга бучу.
Подумал зло: "Пришью ему ярлык
за пьянки и за баб, с ним надо круче!
Подумаешь умелец - бузотер,
молдавский кенар в хищном оперенье,
поправится, с ним будет разговор
не на живот, в конце концов, терпенье
когда-то лопнет... Если ты сверчок,
знай место, а точнее - свой шесток".

16
В больнице полдничать кончали после сна.
Погода теплый вечер предвещала.
Ходячие скучали у окна.
Лежачих и на это не хватало.
А слух о шутке Йоргиной прошел,
как ток по проводам, - во все палаты:
парторг-то клюнул - этакий осел,
за что им платят барские зарплаты?
...Машину тормознули у ворот.
Потом во двор услужливо впустили.
Их двое вышло. _ Этот бегемот
и есть парторг? - Участливо спросили
у Йорги. -Этот самый. Вот дебил!
Сейчас они стопы направят к моргу.
Так и случилось. Сторож объяснил,
где морг. Он не врубился, слава Богу:
какое дело кто куда идет
тому, кто в сорок первом шел на фронт?

17
Морг был закрыт. Устроили трезвон.
Открылась дверь. Явилась тетя Даша.
Мы к Йорге!... - Вы уверены, что он...
и спохватилась: - К Йорге? Воля ваша....
Минули затемненный коридор,
где духи в чехарду играли с тенью.
Желтела лампочка - ватт в сорок, как укор,
еще живым от канувших в забвенье.
 -Тут окочуришься, хоть лето во дворе, -
поежился профорг, (он шел с цветами):
- Людей содержат, словно в конуре
лишайных псов! Случись такое с нами...
На что парторг слегка расправил грудь:
- Нас в "лечсанупр" устроят как-нибудь...

18
Вошли в полупустой просторный зал.
Парторг Жиган невольно скорчил мину -
по службе многих с миром провожал
в последний путь. - Тут запах формалина?!
Он, как борзая, проявляя прыть,
натасканную в генах на охоту,
стал носом на три стороны водить
при мерзком чувстве: подступает рвота.
А санитарка (для других ни-ни)
открыла холодильник, где лежали
два трупа. -Ну, который ваш, взгляни...
Но где там! Мужики, пыхтя, бежали
по направленью к выходу, трусцой,
словно в забег пустились призовой... 

19
- Ну, Йорга, блин, ну сволочь, ну прохвост,
к нему с душой, а он каков, поскуда?!   
Теперь-то хаму обломаю хвост, -
рычал парторг. Профорг молчал, покуда
не вынесло на воздух. Он не мог
еще с минуту вымолвить ни звука.
За ним тянулся пакостный душок,
хотя держал на ягодицах руку,
ту, что недавно нежила цветы,
украсившие строгий кафель морга.
Потом внезапно выпалил на "ты":
-Жиган, идем начистим морду Йорге!...
А Любомир держался за живот,
Словно услышал новый анекдот.

20
Все остальное знало свой черед.
Мат-перемат летел уже из "Волги".
Засуетился сторож у ворот,
не забывая о служебном долге...
А на карнизе голубь ворковал,
выпрашивая скаредные крохи.
Светило расплескало свой бокал,
придав закату красный цвет эпохи.
Все остальное было, как вчера,
и в памяти осесть могло едва ли.
Шло время к ужину, умерилась жара,
по лестницам ходячие сновали...
А Йорга дул в свой флуер, как маньяк,
собрав у койки несколько зевак.

21
Сгустилась ночь. Умельцу не спалось.
низались мысли, как шашлык на вертел.
Какая-то невидимая ось
в нем надломилась, женщину не встретил,
с которой бытовал бы до седин,
а время тикало, взахлест пошло за сорок...
Он сам себе признался: - Ты один
без всяких скидок, сносок, оговорок.
Все думают: чудак, хохмач, простак,
как блудный кот, самолюбив и шкоден,
но тут осекся: вряд ли бы дурак
водил всех за нос! Выводом доволен,
он миновал свой личный Рубикон,
зевнул и погрузился в крепкий сон.

22
День повторился, но уже во сне:
в той сфере, что не ведает предела.
Не из окна больницы, а извне
морг видит Йорга, после - вынос тела.
Возможный предлагался вариант -
на то и сны, чтоб избежать фактуры!
Фантазии стремительный талант
творит без рисования с натуры...
Вот почему мерещились огни,
толпа людей, собравшихся у морга.
Кого же провожать пришли они?
- Тебя, - толпа взревела, - мастер Йорга!
Хотел свободу? Вот она - бери!
На этот раз до утренней зари...

23 
Он медленно ладонь поднес к щеке -
забыл, что призрак не имеет плоти,
что лишь душа явилась налегке,
отдав поклон слепой мирской заботе -
к ответу: быть собой хватало ль сил?
Не много ль пекся о насущном хлебе?
А главное - не часто ль поносил
Всевышнего, чего не терпят  в небе...
 - Как оправдаюсь, думал Любомир,
там на суде, за жизнь мою земную,
где всяк, по сути, немощен и сир,
не представляя всуе жизнь иную?
Скажу: - Судите! Йорга был любим
и бабами, и ремеслом своим...

24
Стемнело. Трое вытащили гроб.
Покойного укутали в попону...
Узнал парторга, так же узколоб
он появился в облике дракона.
Все превратилось в бешеный кошмар
Вальпургиевой ночи. Всех несносней
был Серафим - разъевшийся комар,
в усопшего вонзил он хоботок свой.
Жиган чесал мохнатые бока.
В одних чулках красавица Ленуца
лизала зад вампира-старика -
им оказался кадровик - Ункуца.
А тот под гроб анкетные листы
подбрасывал, разгорячившись, малость.
Ломались спички. Из-за суеты
искрилась сера, но не возгоралась.
- Сожжем, друзья, Иуду во Христе! -
вопил старик... - Сожжем! - кричали те. 

25
С трудом очнулся Йорга поутру.
Мелькнуло: жив, - не отыграл свой раунд!
А что, как и действительно умру,
все эти... хоронить меня нагрянут!
Парторг затеет на поминках речь
хвалебную - банальный детский лепет:
её он, как обузу скинет с плеч
поскольку все по трафарету лепит.
Профорг по кругу соберет рубли.
Напьются. А потом распишут "пульку",
хотя всем скопом сделать не могли
простую милицейскую свистульку!
Так, где же выход? Остается жить,
перебороть сердечную усталость...
И Йорга выжил. Вскоре бросил пить...
А недруги? Те тоже не терялись:
все нынче в бизнесе. Играют в казино....
И возят в Минск крепленое вино.