Время было тягучим, когда я была ребенком. Я ждала, когда меня заберут из детского сада, ждала, когда начнутся мультики, ждала, когда проснется отец после ночной смены и поиграет со мной. Время было плотным и тянулось оставляя за собой след как сироп, застывая в тонкую хрупкую нить.
Летние каникулы в деревне, на улице жара, песчаная река, служившая здесь дорогой, разогревалась, так что обжигала ступни. Я лежала на раскладушке в прохладной комнате, таскала из пакета леденцовую карамель (для меня тогда, приехавшей из сибирской глубинки в гости к бабушке в среднюю полосу России), почти райское лакомство и читала. Время вплеталось в слова, связывало воедино буквы, а мне оставалось лишь дрейфовать в этом неспешном потоке букв, слов, предложений.
Книги я брала в библиотеке. Библиотека была тихим местом. Но совсем не та тишина, наполняла ее, которая царит в городских библиотеках, где строгие тети без конца цыкают на хихикающих детишек, эта тишина словно говорила: "Остановись, замри, здесь время материально и даже оно остановилось". Я любила это место.
Библиотека располагалась в старом здании, которое когда-то, еще до революции было фабрикой, кажется ткацкой. Это было добротное здание из красного кирпича с железными дверями и ставнями на окнах. Таких сейчас не строят. Его строили так, что бы на него приятно было смотреть, даже сейчас, когда кирпичи затерлись временем, а ржавчина кое-где проела ставни, оно все равно выглядело величественно. Я помню как сейчас, как мы бегали затыкать эти дырки свернутыми кусками лопухов, так как через них просачивался свет и мешал смотреть кино, которое показывали в клубе, располагавшемся на первом этаже. Тогда время было тягучим, как полуденный зной. Я была ребенком.