Читая произведение в первый раз, мы все внимание отдаем сюжету, потом начинаем подробнее разбирать характеры героев, их портреты, достраиваем в голове их образы, еще смотрим, смогли ли отгадать дальнейшее развитие событий, как автору удалось так выстроить произведение, что его захотелось прочитать целиком, а то и перечитать. И только незначительная роль отводится месту действия, и то, порой нам совсем неважно, какой именно город представляет нам автор. Мы отмечаем для себя городская местность или сельская, а дальше в своих рассуждениях заходим отнюдь не всегда. Но ведь во многих произведениях город - важный герой, и принципиально важно, является ли персонаж москвичом или петербуржцем. В своей работе я хотела показать, что многие авторы XIX века уделяли большое внимание описанию города, и решила выяснить, почему это так.
Я выбрала тему изображения Москвы писателями 19 века, потому что мне дорог и интересен этот город, я много знаю о нем, и мне стало любопытно, как видели его двести лет назад, какая атмосфера царила в Москве, какие люди там жили. И именно художественные произведения, а не энциклопедии лучше всего ответят на эти вопросы. А проанализировав их, я смогу понять, какую роль город играет в литературе, как зависит сюжет и характер героя от места действия.
Данная курсовая работа состоит из трех частей: введения, основной части и заключения. Основная часть включает в себя главы: "Описание Москвы", где подробно рассматривается город и те его места, которые предпочитают показывать писатели, общие черты в их описаниях и особенности изображения; "Москва и москвичи" - рассказ об атмосфере, царившей в Москве того времени, и о том, как вели себя люди, живущие там, чем их жизнь отличалась от жизни жителей Петербурга. Третья глава "Роль города в произведениях" повествует о том, какое место отводится городу в произведениях авторов, могло ли быть действие безболезненно перенесено в другое место и, если нет, то почему.
В этой работе мне хотелось бы показать, что место действия играет очень важную роль в жизни произведения, что от этого напрямую зависят характеры героев и то, как будет реагировать окружающие на те, или иные их действия. Работа над темой помогла мне по-новому переосмыслить знакомые произведения и понять, что душа города обязательно действует на писателя, который о нем пишет, и это, конечно же, отражается на героях.
На мой взгляд, в результате этой курсовой работы может получиться интересная панорама города и жизни в нем, представленная писателями XIX века и переосмысленная человеком, живущим в XXI.
В работе я основывалась на произведениях М.Ю. Лермонтова "Панорама Москвы" 1834 года, "Булевар" 1830 года, К.Н. Батюшкова "Прогулка по Москве" 1885 года, Л.Н. Толстого "Война и мир" 1863-1869 годов, А.С. Грибоедова "Горе от ума" 1822-1824 годов.
Основная часть
Глава 1.1. "Панорамный показ"
В этой части работы я хотела бы разобрать такие произведения, как: "Панорама Москвы" М.Ю. Лермонтова, "Прогулка по Москве" К.Н. Батюшкова и фрагмент романа "Война и мир" Л.Н. Толстова. Именно эти произведения показывают нам общий вид города и авторское к нему отношение. Конечно, авторов, которые писали о Москве гораздо больше, но в этой главе мне хотелось бы показать Москву такой, какой ее видели именно эти писатели.
"...Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке... нет! у нее есть своя душа, своя жизнь. Как в древнем римском кладбище, каждый ее камень хранит надпись, начертанную временем и роком, надпись, для толпы непонятную, но богатую, обильную мыслями, чувством и вдохновением для ученого, патриота и поэта!.. Как у океана, у нее есть свой язык, язык сильный, звучный, святой, молитвенный!.."
Так описывает наш город Михаил Юрьевич Лермонтов. Для него Москва больше, чем место столпотворение каменных громадин - это живой чувствующий организм. И именно город является главным и, пожалуй, единственным действующим лицом "Панорамы Москвы". Люди здесь не играют роли, только здания, ими построенные, пропитанные духом Москвы, ее историей. Автор смотрит на нашу столицу с высоты Колокольни Ивана Великого "взобравшись на самый верхний ярус... облокотясь на узкое мшистое окно, к которому привела вас истертая, скользкая витая лестница". С этой точки Москва XIX века просматривалась отлично, из конца в конец. Перед нами действительно предстает настоящая панорама города с его величественными соборами, богатыми особняками, театрами и, конечно же, Кремлем. Но Лермонтов не показывает нам городских окраин. Лермонтовская Москва величава и спокойна, если не надменна, ей нет дела до человеческих жизней, ведь она итак делает им одолжение, разрешая любоваться своими красотами. "Когда склоняется день, когда розовая мгла одевает дальние части города и окрестные холмы, тогда только можно видеть нашу древнюю столицу во всем ее блеске, ибо, подобно красавице, показывающей только вечером свои лучшие уборы, она только в этот торжественный час может произвести на душу сильное, неизгладимое впечатление".
Константин Николаевич Батюшков видел Москву несколько иначе. Да и не она для него главное действующее лицо. В его очерке "Прогулка о Москве", конечно, говорится о городе, но все же, люди для него важнее. Он не видит той души, которую описывал нам Лермонтов. Москва Батюшкова это: "это исполинский город, построенный великанами; башня на башне, стена на стене, дворец возле дворца! Странное смешение древнего и новейшего зодчества, нищеты и богатства, нравов Европейских с нравами и обычаями Восточными! Дивное, непостижимое слияние суетности, тщеславия и истинной славы и великолепия, невежества и просвещения, людскости и варварства. Не удивляйся, мой друг: Москва есть вывеска или живая картина нашего отечества".
Москва Батюшкова - Москва контрастов. Это город и его жители, идеально подходящие друг другу. Здесь все не то, чем кажется: "Этот, конечно, - Англичанин: он, разиня рот, смотрит на восковую куклу. Нет! он Русак и родился в Суздале. Ну, так этот - Француз: он картавит и говорит с хозяйкой о знакомом ей чревовещателе, который в прошлом годе забавлял весельчаков Парижских. Нет, это старый франт, который не езжал далее Макарья и, промотав родовое имение, наживает новое картами. Ну, так это - Немец, этот бледный высокий мужчина, который вошел с прекрасною дамою? Ошибся! И он Русской, а только молодость провел в Германии. По крайней мере, жена его иностранка: она насилу говорит по-русски. Еще раз ошибся! Она Русская, любезный друг, родилась в приходе Неопалимой Купины и кончит жизнь свою на святой Руси. Отчего же они все хотят прослыть иностранцами, картавят и кривляются? - отчего?..".
Древний город своей противоречивой архитектурой порождает и людские несоответствия и странности поведения. Каждый здесь может вести себя так, как хочет и никто не обратит на это внимания. Здесь книгами торгуют как селедкой, на вес. "Здесь опера не хороша, комедия еще хуже, а трагедия и еще хуже комедии". А "нищий отдыхает на красном крыльце, положив голову на котомку; он отдыхает беспечно у подножия палат царских, не зная даже, кому они некогда принадлежали".
Константин Николаевич Батюшков не идеализирует ни город, ни людей, в нем живущих. Иногда даже кажется, что Москва не лучше фонвизинского Парижа. Но все же за всеми недостатками, выявленными писателем, есть и восхищение древней столицей, которого просто не может не быть. "Тот, кто, стоя в Кремле и холодными глазами смотрев на исполинские башни, на древние монастыри, на величественное Замоскворечье, не гордился своим отечеством и не благословлял России, для того (и я скажу это смело) чуждо всё великое, ибо он был жалостно ограблен природою при самом его рождении; тот поезжай в Германию и живи, и умирай в маленьком городке, под тенью приходской колокольни с мирными Германцами, которые, углубясь в мелкие политические расчеты, протянули руки и выи для принятия оков гнуснейшего рабства".
У Лермонтова и Батюшкова две такие разные Москвы, но все же в обоих произведениях мы видим восхищение городом, видим, что даже, когда смотришь на ужасы повседневной жизни окраин, замечаешь и красоту, которую дарит нам старинный центр с его церквами и особняками. При этом у Лермонтова Москва - живой, гармонично развивающийся организм, холодно смотрящий на вечно спешащих людей, для Батюшкова же это город противоречий и контрастов, активно принимающий участие во всеобщем безумии суеты жизни. В чем еще сходны позиции авторов? В том, что Москву словами не описать - ее надо видеть. "Нет, ни Кремля, ни его зубчатых стен, ни его темных переходов, ни пышных дворцов его описать невозможно... Надо видеть, видеть... надо чувствовать все, что они говорят сердцу и воображению!.." - говорит нам Михаил Юрьевич Лермонтов. "Ты желаешь от меня описания Москвы, любезнейший друг, - вещи совершенно невозможной (для меня, разумеется) по двум весьма важным причинам. Первое - потому, что я не в силах удовлетворить твоему любопытству за неимением достаточных сведений исторических и пр., и пр., которые необходимо нужны, ибо здесь на всяком шагу мы встречаем памятники веков протекших, но сии памятники безмолвны для невежды, а я притворяться ученым не умею. Вторая причина - леность, причина весьма важная!" - вторит ему Константин Николаевич Батюшков. Хотя интонации писателей в этих высказываниях заметно различаются, идея у них одна. Это были авторские представления о Москве, здесь писатели говорили от своего лица, не прячась за героя. Но вот еще одно интересное суждение о городе дает нам Лев Николаевич Толстой в "Войне и Мире":
"Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого, Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыхание этого большого и красивого тела.
- Cette ville asiatique aux innombrables ?glises, Moscou la sainte. La voil? donc enfin, cette fameuse ville! Il ?tait temps 1, - сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. "Une ville occup?e par l'ennemi ressemble ? une fille qui a perdu son honneur" 2".
Казалось бы захватчик, безжалостный враг. Но и Наполеон сражен красотой древней столицы России. Он не собирается ее разрушать, лишь хочет установить справедливые, с его точки зрения, законы. Но французский император, глядя "на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу", не может понять, что его законы и порядки для этого города не подойдут. Они убьют все то, что так восхищает писателей, поэтов и жителей столицы. Наполеон горд, что смог захватить город, но в то же время, постоянно сомневается, так ли это. Он не может поверить, что это святое для русских место лежит у его ног. В этот момент Наполеона можно только пожалеть. Он мнит себя освободителем, просветителем, возможно, даже гуманистом, а, на самом деле, для города он очередной монстр, решивший его раздавить.
Вот перед нами предстали три совершенно разных описания Москвы. Похожи ли они? Сходятся лишь в одном - Москва - город, достойный восхищения. Но если смотреть, какие же объекты выделяют авторы, то можно понять, что они видят в одних и тех же местах абсолютно разные вещи, да и места они обычно выбирают разные.
Глава 1.2. Экскурсия по Москве 19 века.
Какие же места упоминают писатели в своих произведениях? "Панорама Москвы": Кремль, церковь Василия Блаженного, Петровский замок, Марьина роща, Сухарева башня, Петровский театр, памятник Минину и Пожарскому, Москва-река, Москворецкий мост, Каменный мост, Поклонная гора, Алексеевский монастырь, Донской монастырь, Воробьевы горы, Симонов монастырь, дворец Годунова. В "Прогулке по Москве" дается такой перечень примечательных мест города: Кремль, Китай-город, Тверская, Кузнецкий мост, Воробьевы горы, Каменный мост, Голицинская больница, Дом графини Орловой, Васильевский замок, Замоскворечье, Пресня, Английский клуб. Как видите, пересечений мало, но это лишь доказывает, что всю Москву описать невозможно, можно лишь показывать отдельные картинки или давать общие ракурсы города. Это все равно будет лишь фрагментарное восприятие. Этот город нужно пройти самому. Понять его, ощутить его дух на себе, постараться запомнить все, что увидел.
Теперь посмотрим, как же видят одни и те же места М.Ю. Лермонтов и К.Н. Батюшков. Начать стоит, конечно же, с сердца древнего града - Кремля. Эта крепость всегда привлекала к себе внимание как горожан, стремившихся попасть к княжескому, а потом и царскому двору, так и иноземных захватчиков, полагавших, что с падением Кремля и всей Москвы - падет Россия.
Михаил Юрьевич говорит о Кремле так: "Он алтарь России, на нем должны совершаться и уже совершались многие жертвы, достойные отечества... Давно ли, как баснословный феникс, он возродился из пылающего своего праха?..
Что величественнее этих мрачных храмин, тесно составленных в одну кучу, этого таинственного дворца Годунова, коего холодные столбы и плиты столько лет уже не слышат звуков человеческого голоса, подобно могильному мавзолею, возвышающемуся среди пустыни в память царей великих?!".
Для него это место, безусловно, важное, красивое, но при этом мрачноватое и таинственное. Это место, где вершатся судьбы страны и, где нельзя творить беззаконие, а нужно лишь принимать правильные, и, хоть и не всегда простые, решения. Кремль - это действительно алтарь, на который собираются самые богатые дары и приносятся кровавые жертвы во имя мира.
У Константина Николаевича Кремль совсем другой, хотя и не менее величественный и внушающий трепет перед своим богатым прошлым. "Войдем теперь в Кремль. Направо, налево мы увидим величественные здания, с блестящими куполами, с высокими башнями, и всё это обнесено твердою стеною. Здесь всё дышит древностию; всё напоминает о царях, о патриархах, о важных происшествиях; здесь каждое место ознаменовано печатию веков протекших. Здесь всё противное тому, что мы видим на Кузнецком мосту, на Тверской, на булеваре и пр...
...В Кремле всё тихо, всё имеет какой-то важный и спокойный вид...
...одни монахи, богомольцы, должностные люди и несколько часовых. Хочешь ли видеть единственную картину? Когда вечернее солнце во всем великолепии склоняется за Воробьевы горы, то войди в Кремль и сядь на высокую деревянную лестницу. Вся панорама Москвы за рекою!".
Кремль Батюшкова - символ спокойствия и величия. Это своего рода мертвая зона, в которой не происходит ничего, из-за сильнейшего давления былого, из-за нежелания нарушать эту величественную атмосферу крепости. Здесь нет ни шума, ни суеты, царящих за пределами кремлевской стены. Здесь находятся лишь те немногие, кто может поддержать сонное состояние Кремля, только те, кто не будет нарушать его покой.
Выходим из Кремля через ворота Боровицкой башни - так ближе и идет на Каменный мост, начинающийся он Водовзводной башни Кремля, сегодня все знают его как Большой Каменный мост. Но в девятнадцатом веке такого огромного количества различных каменных мостов не было, поэтому он просто Каменный. О нем у писателей сказано по одной фразе, но как сильно это подчеркивает разницу между авторскими задумками. Сравним: "Направо Каменный мост, на котором беспрестанно волнуются толпы проходящих" - рассказывает нам Батюшков о людях, гуляющих по городу. А вот как видит этот же мост Лермонтов: "возвышаются арки Каменного моста, который дугою перегибается с одного берега на другой; вода, удержанная небольшой запрудой, с шумом и пеною вырывается из-под него, образуя между сводами небольшие водопады, которые часто, особливо весною, привлекают любопытство московских зевак, а иногда принимают в свои недра тело бедного грешника". Люди есть и в этом отрывке, но разве это заметишь сразу? Лермонтов показывает реку, сталкивающуюся с опорами моста, а люди, они лишь сторонние наблюдатели, глядящие на чужое творение и на силу воды.
И последнее общая точка обоих произведений - Воробьевы горы.
"А там, за ним, одеты голубым туманом, восходящим от студеных волн реки, начинаются Воробьевы горы, увенчанные густыми рощами, которые с крутых вершин глядятся в реку, извивающуюся у их подошвы подобно змее, покрытой серебристою чешуей. Когда склоняется день, когда розовая мгла одевает дальние части города и окрестные холмы, тогда только можно видеть нашу древнюю столицу во всем ее блеске, ибо, подобно красавице, показывающей только вечером свои лучшие уборы, она только в этот торжественный час может произвести на душу сильное, неизгладимое впечатление" - так описывает их Лермонтов.
"Васильевский огромный замок, примыкающий к Воробьевым горам, которые величественно довершают сию картину, - чудесное смешение зелени с домами цветущих садов с высокими замками древних бояр; чудесная противуположность видов городских с сельскими видами. Одним словом, здесь представляется взорам картина, достойная величайшей в мире столицы, построенной величайшим народом на приятнейшем месте" - а такими видел их Батюшков.
В этих описаниях много общего, только у Лермонтова делается упор на природную составляющую Воробьевых гор, он не говорит об архитектуре местности, а Батюшков снова дает нам Москву контрастов. Он показывает сочетание сельского зеленого пейзажа с городскими дворцами. Примечательно, что оба автора видят это место в закатных лучах солнца. Получается, что в этой картине было что-то действительно захватывающее. Даже сейчас Воробьевы горы на закате смотрятся завораживающе, а уж во времена Лермонтова и Батюшкова это должно было быть нечто по истине прекрасное.
И, наконец, рассмотрим несколько описаний различных зданий и церквей, которые упоминают писатели. Стоит отметить, что у Батюшкова даются описания светских объектов, по большей части. Церкви и храмы он обходит стороной, только гуляя по территории Кремля, говорит о блеске куполов, да в панорамном представлении о городе, упоминает, что без соборов и монастырей, Москва была бы совсем другой. У Лермонтова же, напротив, даются описание церквей и храмов, а светские места даются лишь чередой панорамных картин.
Чтобы доказать истинность своих слов, приведу несколько цитат из "Прогулки по Москве":
"Кузнецкий мост, где всё в движении, всё спешит"; "Тверской булевар, который составляет часть обширного вала. Вот жалкое гульбище для обширного и многолюдного города, какова Москва; но стечение народа, прекрасные утра апрельские и тихие вечера майские привлекают сюда толпы праздных жителей. Хороший тон, мода требуют пожертвований: и франт, и кокетка, и старая вестовщица, и жирный откупщик скачут в первом часу утра с дальних концов Москвы на Тверской булевар. Какие странные наряды, какие лица!"; "Пруды украшают город и делают прелестное гулянье. Там сбираются те, которые не имеют подмосковных, и гуляют до ночи. Посмотри, как эти мосты и решетки красивы. Жаль, что берега, украшенные столь миловидными домами и зеленым лугом, не довольно широки. Большое стечение экипажей со всех концов обширного города, певчие и роговая музыка делают сие гульбище одним из приятнейших. Здесь те же люди, что на булеваре, но с большею свободою".
А теперь сравним эти описания с цитатами из "Панорамы Москвы":
"На север перед вами, в самом отдалении на краю синего небосклона, немного правее Петровского замка, чернеет романическая Марьина роща, и пред нею лежит слой пестрых кровель, пересеченных кое-где пыльной зеленью булеваров, устроенных на древнем городском валу; на крутой горе, усыпанной низкими домиками, среди коих изредка лишь проглядывает широкая белая стена какого-нибудь боярского дома, возвышается четвероугольная, сизая, фантастическая громада - Сухарева башня. ...Ее мрачная физиономия, ее гигантские размеры, ее решительные формы, все хранит отпечаток другого века, отпечаток той грозной власти, которой ничто не могло противиться"; "...на широкой площади, возвышается Петровский театр, произведение новейшего искусства, огромное здание, сделанное по всем правилам вкуса, с плоской кровлей и величественным портиком, на коем возвышается алебастровый Аполлон, стоящий на одной ноге в алебастровой колеснице, неподвижно управляющий тремя алебастровыми конями и с досадою взирающий на кремлевскую стену, которая ревниво отделяет его от древних святынь России!.."; "...бесчисленные куполы церкви Василия Блаженного, семидесяти приделам которой дивятся все иностранцы и которую ни один русский не потрудился еще описать подробно.
Она, как древний Вавилонский столп, состоит из нескольких уступов, кои оканчиваются огромной, зубчатой, радужного цвета главой, чрезвычайно похожей (если простят мне сравнение) на хрустальную граненую пробку старинного графина. Кругом нее рассеяно по всем уступам ярусов множество второклассных глав, совершенно не похожих одна на другую; они рассыпаны по всему зданию без симметрии, без порядка, как отрасли старого дерева, пресмыкающиеся по обнаженным корням его.
Витые тяжелые колонны поддерживают железные кровли, повисшие над дверями и наружными галереями, из коих выглядывают маленькие темные окна, как зрачки стоглазого чудовища. Тысячи затейливых иероглифических изображений рисуются вокруг этих окон; изредка тусклая лампада светится сквозь стекла их, загороженные решетками, как блещет ночью мирный светляк сквозь плюш, обвивающий полуразвалившуюся башню. Каждый придел раскрашен снаружи особенною краской, как будто они не были выстроены все в одно время, как будто каждый владетель Москвы в продолжение многих лет прибавлял по одному, в честь своего ангела".
Сразу можно заметить ощутимую разницу между подходами двух писателей, понять, что город они видят совершенно по-разному. Мы убедились, что и одни и те же объекты они показывают нам с разных точек зрения, а теперь стало окончательно ясно, что их мироощущение диаметрально противоположно. Краткие Батюшковские описания, где практически нет подробного рассмотрения дома или улицы, и богатые на детали Лермонтовские отрывки. Как много можно понять о писателях и их задачах из того небольшого объема текста. Ясно, что они писали свои очерки с разной целью, поэтому и видели не одно и то же. В обеих работах видно мастерство, но и оно различно. Батюшков предстает как замечательный наблюдатель за жизнью города, за людьми, живущими в нем, а Лермонтов, словно художник, рисует перед нами огромный муравейник, где маленькие людишки соседствуют с городской громадой.
Безусловно, писатели показали нам Москву, оба сделали ее живой, только у Батюшкова она живет из-за того, что живут люди, а у Лермонтова ее оживляет собственная душа.
Глава 2. "Москва и москвичи"
В этой главе я все также буду обращаться к "Прогулке по Москве" К.Н. Батюшкова, "Войне и Миру" Л.Н. Толстого, но теперь еще рассмотрю "Горе от ума" А.С. Грибоедова и стихотворение "Булевар" М.Ю. Лермонтова. Здесь я хочу показать людей, живущих в Москве, как проходит их жизнь, как реагирует общество на те, или иные события, что выделяет Москву из череды других российских городов.
Так вышло, что среди выбранных мной произведений - два сатирических, поэтому надо понимать, что представленные в них образы утрированны, но, с другой стороны, в произведениях реалистических москвичи тоже не блещут святостью и благочестием, а иногда и простой культурой. В первой главе мы увидели, что авторы восхищаются древней столицей, а теперь узнаем, как же относились к своим современникам. Если коротко - "печально я гляжу на наше поколенье". Так думали почти все и почти про всех. Но, давайте рассмотрим проблему серьезнее и подробнее. Что же видели писатели и поэты в современном им обществе, что презирали, что уважали, а что высмеивали?..
Прекрасное и очень меткое описание дает в своей "Прогулке по Москве" Батюшков: "Я думаю, что ни один город не имеет ниже малейшего сходства с Москвою. Она являет редкие противуположности в строениях и нравах жителей. Здесь роскошь и нищета, изобилие и крайняя бедность, набожность и неверие, постоянство дедовских времен и ветренность неимоверная, как враждебные стихии в вечном несогласии, и составляют сие чудное, безобразное, исполинское целое, которое мы знаем под общим именем: Москва. Но праздность есть нечто общее, исключительно принадлежащее сему городу; она более всего приметна в каком-то беспокойном любопытстве жителей, которые беспрестанно ищут нового рассеяния. В Москве отдыхают, в других городах трудятся менее или более, и потому-то в Москве знают скуку со всеми ее мучениями. Здесь хвалятся гостеприимством, но - между нами - что значит это слово? Часто - любопытство. В других городах вас узнают с хорошей стороны и приглашают навсегда; в Москве сперва пригласят, а после узнают. Музыка прошлой зимы вскружила всем головы; вся Москва пела: я думаю, от скуки. Ныне вся Москва танцует - от скуки. Здесь все влюблены или стараются влюбляться: я бьюсь об заклад, что это делается от скуки. Молодые женщины играют на театре, а старухи ездят по монастырям - от скуки, и это всякому известно. Карусель, который стоил столько издержек, родился от скуки. Одним словом здесь скуку можно назвать великою пружиною: она поясняет много странных обстоятельств. Для жителей Московских необходимо нужны новые гулянья, новые праздники, новые зрелища и новые лица. Здесь славная актриса Жорж принята была с восторгом и скоро наскучила большому свету. Сию холодность к дарованию издатель "Русского Вестника" готов приписать к патриотизму; он весьма грубо ошибается".
Скука - вот основной порок, который несет в себе огромную разрушительную силу. Ведь все самые неприятные дела задумываются поначалу от скуки, а потом уже не остановиться. Вся глупость и напыщенность общества тоже легко объясняется скукой. Скучно учиться, скучно думать, а что-либо делать еще скучнее. Зато интересно читать французские романы, играть в вист и сплетничать, а уж какое интересное и опасное занятие адюльтер... Из-за того, что у московских дворян не было интереса ни к чему, кроме праздного веселья, иногда граничащего с абсолютным безумием, у сатириков появлялся повод вспоминать не о прекрасных куполах и особняках Москвы, а обращаться к ее богатым и любящим развлекаться жителям.
В Москве очень важно все знать, уметь плести интриги, следить за модой и отличать правду от лжи. Те, кто правильно играют в игры при дворе или вовремя засветятся подле важной персоны, - поднимутся над остальными, а те, кому "прислуживаться тошно", вряд ли смогут найти своем место в этом городе. Недаром грибоедовский Чацкий не смог ужиться с обитателями некогда любимого города. Да, в детстве ему было хорошо, все эти пышные приемы, няньки, снующие туда-сюда слуги были ему по сердцу, ведь каждому ребенку нужно внимание, да и прекрасная Софья уже тогда завладела его сердцем, но что же Александр Андреевич увидел в Москве, вернувшись после заграничного путешествия?
"Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве
...Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
...Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях - к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали".
Вот таким кажется Чацкому московское общество. Не самое приятное место, надо заметить. Но для всех ли героев комедии "Горе от ума" это так?
Вот, например, Молчалин совсем не находит город и его жителей неприятными. Он восхищен пышной праздной жизнью света.
"Как обходительна! добра! мила! проста!
Балы дает нельзя богаче.
От Рождества и до поста,
И летом праздники на даче".
Говорит он о Москве. Конечно, карьеристу Молчалину всю свою жизнь надо будет бегать по балам, играть вечерами в карты и любоваться девицами на выданье. Когда-нибудь он станет копией Фамусова. Богат, знаком со всеми, со всеми дружен, вдовец, заглядывающийся на служанок и окрестных вдовушек, бездельник и специалист по светским разговорам. Вот и тихий Молчалин лет через десять будет таким же, как его нынешний начальник.
И, несмотря на то, что перед нами сатирическое произведение - люди показаны правдиво, хоть и немного утрированно. Конечно, Чацкий и фамусовское общество - крайние точки общества московского, но такие люди были, и их было много. Чацкие заканчивали свою жизнь на баррикадах или в захудалой таверне за рюмкой водки, купленной на последние гроши. Фамусовы и их окружение и дальше наслаждались своей вольготной, праздной и никчемной жизнью, по крайней мере, до прихода большевиков, но моя работа так далеко Москву не рассматривает.
Выше я рассматривала мужские образы, теперь посмотрим, что писатели скажут нам о москвичках.
Пора склонить внимание на дам,
На этих кандидатов красоты,
На их наряд - как описать всё вам?
В наряде их нет милой простоты,
Всё так высоко, так взгромождено,
Как бурею на них нанесено.
Приметна спесь в их пошлой болтовне,
Уста всегда сказать готовы: нет.
...Когда идете здесь толпой комет,
А маменьки бегут за вами вслед.
Но для чего кометами я вас
Назвал, глупец тупейший то поймет,
И сам Башуцкий объяснит тотчас.
Комета за собою хвост влечет;
И это всеми признано у нас,
Хотя - что? в нем, никто не разберет:
За вами ж хвост оставленных мужьев,
Вздыхателей и бедных женихов!
Прямо скажем, с такими женщинами встречаться страшно, хочется перебежать на другую строну улицы и переждать помпезную процессию, которая в скором времени станет траурной... Выйдет замуж такая "комета", выпьет из мужа соки, выкачает деньги и отправит его на кладбище, а сама пойдет искать новую жертву.
Но ведь были и другие девушки в Москве, и о них думают писатели. Лермонтов все в том же стихотворении "Булевар" вспоминает:
"Сидел я раз случайно под окном,
И вдруг головка вышла из окна,
Незавита, и в чепчике простом -
Но как божественна была она.
Уста и взор - стыжусь! в уме моем
Головка та ничем не изгнана;
Как некий сон младенческих ночей
Или как песня матери моей"
Именно такие скромницы и нетронутые светским ядом девушки всегда привлекали писателей и поэтов. Татьяна Ларина, Наташа Ростова, Софья из "Недоросля", да даже бедная Лиза Карамзина. Именно таких тихих, нежных, умных и добрых девушек любили показывать русские писатели, хотя, конечно, роковая женщина тоже не сходила со страниц произведений.
Посмотрев на женщин и мужчин в отдельности, стоит обратить внимание и на то, как же все эти разные люди, сотканные из противоречий, уживаются на улицах. В этом нам поможет уже хорошо знакомая "Прогулка по Москве" Батюшкова.
Вот жизнь Кузнецкого моста с его многочисленными магазинами - именно в таких местах видишь подлинные манеры людей. "Эта большая дедовская карета, запряженная шестью чалыми тощими клячами, остановилась у дверей модной лавки. Вот из нее вылезает пожилая женщина в большом чепце, мадам, конечно, Француженка, и три молодые девушки. Они входят в лавку - и мы за ними. "Дайте нам головных уборов, покажите нам эти шляпки, да по христианской совести, госпожа мадам!" И торговка, окинув взорами своих гостей, узнает, что они из степи, продает им лежалую старину вдвое, втрое дороже обыкновенного. Старушка сердится и покупает.
Зайдем оттуда в конфетный магазин, где Жид или Гасконец Гоа продает мороженое и всякие сласти. Здесь мы видим большое стечение Московских франтов в лакированных сапогах, в широких Английских фраках, и в очках, и без очков, и растрепанных, и причесанных. ... Теперь мы видим перед собою иностранные книжные лавки. Их множество, и ни одной нельзя назвать богатою в сравнении с Петербургскими. Книги дороги, хороших мало, древних писателей почти вовсе нет, но зато есть Мадам Жанлис и Мадам Севинье - два катихизиса молодых девушек - и целые груды Французских романов - достойное чтение тупого невежества, бессмыслия и разврата. Кто не бывал в Москве, тот не знает, что можно торговать книгами точно так, как рыбой, мехами, овощами и пр., без всяких сведений в словесности; тот не знает, что здесь есть фабрика переводов, фабрика журналов и фабрика романов, и что книжные торгаши покупают ученый товар, то есть переводы и сочинения, на вес, приговаривая бедным авторам: не качество, а количество! не слог, а число листов!"
А вот еще одно важное описание Москвы, отражающее противоречивость людских характеров и самого города: "Вот большая карета, которую насилу тянет четверня: в ней чудотворный образ, перед ним монах с большою свечей. Вот старинная Москва и остаток древнего обряда прародителей!
Посторонись! Этот ландо нас задавит: в нем сидит щеголь и красавица, лошади, лакей, кучера - всё в последнем вкусе. Вот и новая Москва, новейшие обычаи!
Взгляни сюда, счастливец! Возле огромных чертогов вот хижина, жалкая обитель нищеты и болезней. Здесь целое семейство, изнуренное нуждами, голодом и стужей - дети полунагие, мать за пряслицей, отец старый заслуженный офицер в изорванном майорском камзоле, починивает старые башмаки и ветхий плащ, затем, чтоб поутру можно было выйти на улицу просить у прохожих кусок хлеба, а оттуда пробраться к человеколюбивому лекарю, который посещает его больную дочь. Вот Москва, большой город, жилище роскоши и нищеты".
Такой Москва и москвичи представляются в мирное время, а как меняются люди во время войны или в ее ожидании? На этот вопрос нам поможет ответить роман-эпопея Льва Николаевича Толстого "Война и мир".
Вот так в 1806 году происходило чествование героя Шенграбена - князя Багратиона: "3 марта, во втором часу пополудни, двести пятьдесят человек членов Английского клуба и пятьдесят человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя... В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес... стоял стон разговаривающих голосов, и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и ещё кое-кто в пудре, и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках, ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги".
Несмотря на приближающуюся войну, люди все еще соблюдают светские ритуалы, они еще надеются, что Наполеон не дойдет до России, но их мечтам не суждено было сбыться, и иноземный захватчик вторгся на территорию нашего государства и подошел к Москве.
"Наступал последний день Москвы. Была ясная, веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенное воскресенье благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, ещё не мог понять того, что ожидает Москву". И в этот день, в этом доме юная Наташа настояла на том, чтобы подводы, на которых было уложено все добро Ростовых, отдали под раненых. Она помогала беспомощным людям выехать из оставляемого города. И, указывая родителям на подводы с вещами и на раненых, бродивших подле них, она заговорила: "Раненые, вот кто! Маменька, ну что нам-то, что мы увезем? Вы посмотрите только что на дворе... Маменька!.. Это не может быть".
Здесь мы видим проявление милосердия молодой дворянки, но не стоит забывать и о мародерстве, без которого, конечно же, не обошлось, когда большинство москвичей покинуло город.
А вот другая картина - кончилась война и домой вернулся Николай Ростов: "несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и, сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой квартире, на Сивцевом Вражке". Толстой передает особый "московский дух", присущий только уютной древней столице с её деревянными барскими особнячками, с мезонинами, с извилистыми живописными улочками, с палисадниками или тихими зелеными дворами и хозяйственными постройками в глубине владений.
Заполненная интригами, сплетнями и пороками, жизнь дворян у Толстого не вызывает осуждения. Интересные, добрые и положительные главные герои сглаживают общую картину жизни. Им сопереживаешь и сочувствуешь, за них волнуешься и болеешь.
Рассмотрев произведения разных авторов, мы увидели, насколько разной может быть показана Москва, но были и общие моменты. Все писатели видят контрастность города и его жителей. Чаще всего они показывают крайне противоположные характеры. Город и его жители прекрасно сочетаются: богатство и нищета, религиозность и светскость, война и мир, старое и новое, мода и безвкусица - всего этого хватает в древнем и одновременно необычайно молодом городе.
Глава 3. Роль Москвы в произведениях писателей
В этом разделе мне хотелось бы выяснить, является ли Москва незаменимой частью в произведениях, которые я анализировала. Можно ли было перенести место действия в другой город, не нарушая сюжетную линию и атмосферу повествования? Как отразилось то, что сюжет развивается именно в этом городе на героях?
Сразу ясно, что действие лермонтовской "Панорамы Москвы" в другой город не перенесешь, ведь она - основное действующее лицо произведения. А вот "Прогулка по Москве" Батюшкова с небольшими изменениями могла развиваться и в Петербурге или не могла? Вопрос интересный и довольно спорный. Конечно, бывшая столица и столица по укладу жизни довольно похожи, но все же различны. Петербург - город совсем молодой, у него нет того давящего воздействия прожитых веков. В Петербурге - император, а значит, и надзор за начислением строже, нет той свободы нравов, которую позволяют себе в Москве. Вспомнить хотя бы то, что после веселого кутежа (не без сумасшедших выходок) Пьера Безухова выслали из столицы, а из Москвы бы за это не выгнали. Так мог ли Батюшков написать о Петербурге, а не о Москве?
Написать мог, но произведение вышло бы совершенно другим. Не было бы тех контрастов. Людские - да, архитектурные - нет. Люди разные могут быть в любом городе, но в Москве это не так заметно, потому что для каждого в этом городе найдется соответствующее ему место. Ну как можно перенести действие в другой город после таких слов: "Москва есть большой провинциальный город, единственный, несравненный: ибо что значит имя столицы без двора? Москва идет сама собою к образованию, ибо на нее почти никакие обстоятельства влияния не имеют. Здесь всякой может дурачиться как хочет, жить и умереть чудаком. Самый Лондон беднее Москвы по части нравственных карикатур. Какое обширное поле для комических авторов, и как они мало чувствуют цену собственной неистощимой руды. Надобно еще заметить, что здесь семейственная жизнь, которую можно назвать хранительницею нравов, придает какое-то добродушие и откровенность всем поступкам. Это заметил мне Англичанин-путешественник, который называл Москву прелестнейшим городом в мире и прощался с нею со слезами"?
А стихотворение "Булевар"? Его Лермонтов мог бы перенести в другое место? Думаю, можно было бы, если бы писал его не Михаил Юрьевич. Именно Москва описана в большинстве его не кавказских произведений. Лермонтов любил Москву, но и правду о некоторых безнравственных или, так сказать, неправильных персонажах тоже говорил. Человек, написавший обличительный "Булевар", так же написал и эти строки:
"Москва, Москва!.. люблю тебя как сын,
Как русский, - сильно, пламенно и нежно!
Люблю священный блеск твоих седин
И этот Кремль зубчатый, безмятежный.
Напрасно думал чуждый властелин*
С тобой, столетним русским великаном,
Померяться главою и обманом
Тебя низвергнуть. Тщетно поражал
Тебя пришлец: ты вздрогнул - он упал!
Вселенная замолкла... Величавый,
Один ты жив, наследник нашей славы".
Писать сатиру можно только о том, что тебе небезразлично. А, как мы видим, судьба Москвы Лермонтова очень волнует. Поэтому понятно, почему он выбрал именно Москву для того, чтобы выявить пороки. Не думаю, что он надеялся вылечить их, выявив, но проблему обозначил четко.
Теперь рассмотрим комедию "Горе от ума" А.С. Грибоедова. Мог ли Чацкий приехать в Петербург и прослыть сумасшедшим? Вряд ли, либо на него никто не обратил бы внимания, тактично подумав, что какой-то чудак переучился за границей, а теперь пытается применить к России тамошние реалии; либо сдали бы его в полицию за революционный настрой. Да и все фамусвское общество в Петербурге, скорее всего, было бы либо более образованное и начитанное, либо не такое успешное. Да и где же еще найти такие балы с огромным количеством девушек на выданье? А Москва всегда этим славилась. Должен же кто-то составлять конкуренцию Софье.
"Скалозуб
Жениться? Я ничуть не прочь.
Фамусов
Что ж? у кого сестра, племянница есть, дочь;
Москве ведь нет невестам перевода;
Чего? плодятся год от года;
А, батюшка, признайтесь, что едва
Где сыщется столица, как Москва".
Только Москва могла породить одновременно Фамусова и Чацкого. Только здесь так сложно вводить какие-либо новшества. Любое изменение привычного уклада вызывала бурю недовольства, и большинство изменений быстро забывались. Именно за это так ненавидел Петр I наш город.
А "Война и мир"... Где же еще могло развиваться действие романа? Только в Москве и Петербурге. Другие города не способны были отразить все стороны современного Льву Николаевичу общества. Только эти два больших столичных города могли вместить в себя жизни толствовских героев. И только в Москве Пьер мог думать: "Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом и длинным поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света".
Москва - город контрастов, это просматривается во всех произведениях. Именно Москва всегда была сердцем России. Где бы ни была столица, а захватить всегда старались Москву. Как сказал Наполеон когда-то: "Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги; если овладею Петербургом, я возьму ее за голову; заняв Москву, поражу ее в сердце".
Именно Москве присуща особая "русскость". Петербург город более европейский, его архитектура больше похожа на западную. А Москва, несмотря на то, что строилась итальянцами, подверглась французской моде, все равно сохранила свою самобытность.
Важно ли место действия, описанное автором произведения? Если сюжет развивается в Москве, то вы непременно это поймете, даже если название города не будет названо.
Заключение
В данной работе мне хотелось показать, что место действия для произведения очень важно. Если автор указывает, в каком городе находятся герои, значит, стоит принимать это во внимание и оценивать их действия, учитывая нравы и обычаи местности, в которой развивается действие. Я рассмотрела произведения авторов, у которых наиболее ярко показано описание Москвы, для которых этот город важен. Также мне хотелось показать, как жили люди, в то время как они уживались друг с другом и с городом. Еще мне хотелось ответить на вопрос, почему же именно Москва так важна для многих поэтов и прозаиков.
Стало понятно, что для многих авторов место, где разворачивается сюжет действительно важно, поэтому оно должно быть оценено и читателем. Проведя это исследование, я поняла, что многие писатели действительно любили Москву, старались понять ее, пытались избавить жителей от пороков.
Надеюсь, мне удалось создать единое представление о Москве XIX века с ее контрастами и древним духом. Этот город очень важен для меня и авторы, способные понять его суть кажутся мне тонкими лириками, ведь не каждому дано увидеть в этом огромном шумном мегаполисе тишину, спокойствие и красоту.
В заключение хочу сказать, что мне бы хотелось продолжить работу над данной темой и раскрыть ее более полно. Возможно, стоит рассмотреть произведения других авторов, писавших о Москве или провести более детальный анализ, возможно, следует так же сопоставить описание Москвы, с описаниями других городов.
Список литературы:
1. Лермонтов М. Ю. Панорама Москвы / Подгот. текста Э. Э. Найдич // Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 т. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954-1957.
2. Батюшков К. Н. Прогулка по Москве // Батюшков К. Н. Сочинения: В 3 т. - СПб.: П. Н. Батюшков, 1885-1887.
3. Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Юбилейное издание (1828-1928). Серия 1: Произведения / Под общ. ред. В. Г. Черткова. Т. 1-45.
4. Грибоедов А. С. Горе от ума: Комедия в 4-х действиях, в стихах // Грибоедов А. С. Сочинения.
5. Лермонтов М. Ю. Булевар ("С минуту лишь с бульвара прибежав...") // Лермонтов М. Ю. Полное собрание стихотворений: В 2 т. - Л.: Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, 1989.
6. Лермонтов М. Ю. Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 т. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954-1957.
7. Стародуб К., Емельянова В., Краусова И. От Кремля до Садовых, - Московский рабочий, 1994.
8. Гиляровский В. Москва и москвичи, - М. 1979.
9. Виноградов В.В. Язык и стиль русских писателей (От Карамзина до Гоголя), - М.; Изд-во Наука 1990.
10. Экскурсионный маршрут Герои романа Война и мир на улицах Москвы, авторы Докукина Н.В, Докукина А.В.
11. Экскурсионный маршрут Мой любимый Лермонтов в моем любимом городе, авторы Докукина Н.В, Докукина А.В.