Аннотация: поправлено 13.04.15 основной пополняемый файл тут http://samlib.ru/editors/p/pchela_i_a/zapiskibludnogojurista.shtml
Очнулась, как не прозаично, в тюрьме. То, что это было именно сие замечательное место, сомнений не вызывало. Решетки, маленькие помещения и закрытые двери. Я одна. Клесса нет. Тоскливо и противно. В камере топчан и дырка в полу - удобства. Решетка на окне высоко под потолком.
Потолок не низенький, но и я тоже. Так что пару раз сиганув, на третий зацепилась за решетку, повисла, подтянулась и, прежде чем шмякнуться обратно, увидела чьи-то ноги и двор. Руки заскользили по толстым прутьям. По инерции норовя перехватиться, падая вниз, схватила что-то теплое и волосатое.
Раздались вопли. Я разжала руки и приземлилась на пол. В окне торчала мужская нога и слышался, судя по интонациям, мат. В руках остался шлепанец. Ничего не придумав лучше, засунула трофей под топчан и сама плюхнулась сверху. Вроде как сплю и ничего такого не делаю. Через минуту в окошко, встав на четвереньки, заглянула моя жертва. Очень злой мужик с двумя косами бороды. Я притворилась дохлее дохлого. Мужик злобно рыскал глазами по камере, потом что-то выкрикнул, подождал и запулил в меня вторым тапком.
Такой наглости я не ожидала, и пока тапок летел к моему лбу, судорожно нащупала трофей под топчаном и запустила в ответ. Надо сказать, что оба снаряда достигли цели: запущенный мужиком срикошетил от стены и догнал меня по затылку, а мой трофей влетел оппоненту аккурат между глаз, отскочил и вернулся к новообретенной хозяйке.
- Ну что ж. Теперь у меня есть обувь, - мило улыбнулась я мужчине в окошке, и, отряхнув добычу, надела на ноги приобретение.
Мужик почему-то хмыкнул и исчез из проема окна.
Через некоторое время за дверью послышались шаги. Я заняла исходную позицию "труп на топчане". Угораздило лечь почему-то только боком - импровизированная постель только с одного края была местами целая и не шевелилась, почему обзор был весьма небольшим и заканчивался на ногах пришедших. В комнату вошли четыре ноги. Значит двое, если у них нет аномалий с конечностями. Одну босую пару я сразу признала. Но упорно изображала мебель.
Который был в обуви, присел рядом на корточки и брезгливо потянул меня за волосы.
- Ты уверен, что ЭТО женщина? - обратился он к босому.
- Да уверен, господин. Я видел, когда она кинула в меня чем-то.
- Тогда может ты ее и прибил своими лаптями-то? - заржал первый.
- Да вроде дышит, господин. Может, притворяется?
- Кто их этих бродяг поймет. Пусть ее перенесут в другое помещение, осмотрят и отмоют, если жива. Закон верховного Божества распространяется на всех. Послужит благому делу. Когда она еще могла бы мечтать стать жертвой для самого Нуроса, - обутый вышел из помещения.
Босой остался и попытался меня осмотреть, но увлекся, за что метко получил в глаз, под дых и в пах. С четырьмя братьями расти - это вам не в дочки-матери играть.
Мужик валялся, а меня трясло. Какое божество? Какая жертва? Чокнутых жителей снаружи много. Меня, скорее всего, порежут медленно, мелко и скормят ритуальным крокодилам. Чтобы быстрее до божка жертва дошла. И это еще не самый страшный случай. И спрашивается, зачем я вообще родилась, училась, зубрила все эти законы, защищающие человека? Чтобы вот так во цвете лет...
Внезапно послышался скрежет двери. Обернуться я не успела, но звезды в глазах запомнила хорошо.
Очнулась опять одна. Трофеев при мне не было. Кроме небольшой шишки на затылке. Более того я была вымыта и переодета. Даже приятно. Если не думать о том, кто и зачем это сделал. Всплыли последние мысли про крокодилов. Наверное, чтобы у них не было несварения.
Села и огляделась. Более приличная камера с кроватью и столом. На столе стояли лепешки и вода. Есть после Клессовых пилюлек еще не хотелось. Но недолго думая, оторвала кусок ткани от подола мешка, что был на мне одет. Завернула в тряпицу лепешек и завязала в узелок.
Моя деятельная натура искала выхода. Ощупала все стены и дверь. Окна не было. Стало даже как-то грустно и безысходно. Необычное для меня состояние было прервано скрипом открывающейся двери.
В дверной проем вписалось тело. Или проем вписался в тело. Но однозначно тело занимало всю дырку в стене, отведенной для прохода. Это была женщина. Но нет, не по усам и бородавкам и сросшимся бровям, а также зеленоватому цвету кожи это было установлено. Тело заняло место дверного проема, а вот грудь в количестве трех штук отвоевала еще треть комнаты. Хотя, наверное, я преувеличиваю... от зависти. Дивная дама уставилась на меня цепким немигающим взором. В зубах у дамы было некое подобие мундштука с нещадно чадившей папиросиной. Посмолив немного, она перекинула мундштук в другой уголок рта и пробасила: "Следуй за мной и без глупостей".
Почему-то сопротивляться и задавать лишние вопросы расхотелось. Мы вышли на улицу, свет резанул глаза. Во дворе ждала повозка, запряженная теми самыми "страусами". Хотелось еще детальнее рассмотреть все вокруг, но меня грубо затолкнула вовнутрь моя провожатая.
Приложившись локтем о лавку, я громко помянула родственников создателей кибитки, тетки, а также особенности их тонких интимных взаимоотношений.
Провожатая села рядом, послушала. Честно говоря, я подумала, меня будут бить. Возможно ногами. Но вместо этого она громко и хрипло рассмеялась.
- Однако, ты девочка с фантазией, - заметила женщина.
- Какая уж есть - угрюмо фыркнула я, - а куда мы едем?
- Едем в храм Нуроса. Ты станешь жертвой, а я получу деньги, - процедила она, наблюдая за мной из-под полуопущенных век.
- Меня убьют?
Ответом мне была хищная улыбка и облако дыма в лицо.
Дорога была бесконечная, потряхивало. И когда я почти провалилась в дрему, где-то на границе сна и яви я услышала:
- Жертв Нуроса не убивают, девочка, но их никто и никогда не видит.
Я встрепенулась, протерла глаза. Хотела задать еще пару вопросов. Но повозка остановилась и мы вышли на улицу. Впереди по дороге был разбит красивый парк, огороженный забором из живых переплетающихся растений бирюзового цвета. Чуть дальше в самом центре располагался, наверное, храм.
Как выяснилось позже, он был гигантским, как и парк. Моя зеленоликая сопровождающая завела в помещение и велела ждать там. Острячка, а куда я еще денусь, если дверь одна и она закрылась перед моим носом наглухо. Оказалась я в небольшом помещении без окон и дверей (так как та, в которую я вошла, пропала) с высокими потолками. Свет по комнате разливался равномерно откуда-то сверху. Попинала то место, где только что был выход. Простучала стены в поиске хоть чего-нибудь. Но стены были сделаны на совесть, судя по отбитым конечностям - из камня. Я растянулась на полу с невеселыми мыслями. Будем аккумулировать силы.
Наверное, можно попробовать дождаться, когда за мной придут, прорваться и сбежать. Но вряд ли теперь за мной будут посылать одинокого дистрофика.
С этими мыслями я удивительно беспечно провалилась в дрему.
Во сне возник из ниоткуда беловолосый парень в длинном золотистом балахоне. Красивые черты лица, огромные миндалевидные черные глаза и молочно-белая кожа, как у человека, почти. Он улыбнулся и провел рукой мне по лицу.
Проснулась на кровати в маленькой комнатке. Первые минуты лежала не двигаясь. Потом осмотрелась. Комната была обставлена немногочисленной мебелью: стул, стол, кровать и полочки с чем-то. Открытое окно особенно привлекло внимание. Но за ним ждало разочарование - большое пространство, судя по всему, огромный парк, огороженный не меньшим забором и охраной.
Утро началось чьего-то визита. Услышав, что открывается дверь, я упала на кровать и изобразила мертвецкий сон. В комнату вошли две поджарых дамы в туниках, которые потащили меня по коридору, не внимая протестам, расспросам и нецензурным жестам.
Волокли не долго, но обстоятельно - кажется, я собрала все углы, косяки и щели своими несчастными конечностями. Привели в пыточную.
Но нет, уложили на алтарь (я же говорила, что принесут в жертву?). И начались муки адские.
Что могу сказать, у нас за такое многие еще и деньги платят. Не то, чтобы я не следила за своей внешностью, но подобным фанатизмом в этом способе времяпрепровождения не отличалась. Следующие несколько часов мне выщипали все волосы, кроме ресниц и хвоста на голове. Напрочь. Меня скоблили, мыли, отпаривали. Это был писец в моем лице. Лысый такой злой и розовый. Потом мне выделили полупрозрачный РОЗОВЕНЬКИЙ пеньюар и отконвоировали в мою камеру. Особенно порадовал цвет...
Ближе к вечеру ко мне явилась дама весьма ухоженная, с печатью власти на челе (у нее и в самом деле была какая-то загогулина на лбу) и сообщила, что я теперь собственность Нуроса в лице его законного представителя - ла-ана Лаиентра, у меня нет больше имени, семьи, роду и племени. А вечером следующего дня, если я не буду своевольничать, то буду удостоена милости лицезреть великого ла-ана.
Я раскрыла рот для рвущихся вопросов, но данная дама приложила палец к моему лбу и сказала: "Спи!".
Все следующее утро было посвящено обдумыванию сложившейся ситуации, в частности, меня очень интересовало, где Клесса черти носят.
Еще у меня теперь нет бровей и выглядит это презабавно - сама в воде отражение видела. Так что я даже не против, что меня никто не видит. Как-то некомфортно на непривычном месте иметь лысину.
Ближе к ночи пришли двое облачили меня в нечто просвечивающее во всех срамных местах, но до пола. Спасибо, что не розовое. Я поинтересовалась, нет ли более подходящей одежды для визита к ла-ану, на что мне ответили, что эта и есть самое подходящая. Проводили в огромную залу, где меня встретил тот самый блондин с черными глазами, которого я видела во сне. Он подошел и принялся говорить про великую честь и какие-то правила поведения. Дала человеку высказаться. Кажется, ему стало легче, и, глядя на мое сосредоточенное лицо, он сделал вывод о моей кротости, покорности и, главное, видимо, понимании.
После чего меня втолкнули в еще большее помещение, которое отдавало чем-то неуловимо восточным. Низкая мебель на коротеньких ножках, изящная и необычно красивая. Огромная, судя по всему кровать, метра четыре на четыре, на пьедестале посередине залы. Столики, скамейки украшения, еда. Богатый интерьер.
Приглушенный свет от ламп и кровать создавали совсем четкую ассоциацию с гаремами. Разглядывая обстановку краем глаза выхватила движение в темной части комнаты: оттуда вышел хозяин апартаментов. Светлые волосы, струящиеся шелком по плечам. Похож на человека, но слишком правильные и идеальные черты лица, тонкие, капризные губы. Вид соответствующий - властный и своенравный. Терпеть не могу такой тип холеной, самовлюбленной и надменной красоты. Так и хочется подправить... чем-нибудь тяжелым.
Он обошел меня кругом что-то прошептал и приказал ложиться.
- Кхм. Гражд... Уважаемый ла-ан, Вам, разумеется, неизвестно, но мы попали на вашу планету случайно в связи с техническими неполадками на корабле, на коем мы с моим сопровождающим держали дальний путь, - завернула я от неожиданности.
- И мы были бы безмерно рады воспользоваться Вашим дальнейшим гостеприимством, но, к сожалению, очень торопимся - нас ожидают безутешные толпы родственников и друзей, благодарим Вас за радушный прием и просим оказать содействие в сей неоднозначной ситуации, - выпалила я, пятясь подальше от кровати.
В фиолетовых глазах ла-ана зажглось удивление. Даже согнал надменно-скучающее выражение лица.
- Странно, странно, почему же ничего не действует, - прошептал он себе под нос, почти не разжимая губ.
- Давайте присядем и все обсудим, вероятно, произошло какое-то недоразумение, за которое я приношу искренние извинения, - продолжил, кивая в сторону кресел.
Я, закутавшись в свой парадный костюм, уселась в кресло.
На столе стояло, судя по виду, вино и какие-то экзотические фрукты. Честно говоря, от всех нервных потрясений захотелось есть. Ла-ан разлил по бокалам рубиновую жидкость, не сводя с меня глаз.
- Ну что ж, с прибытием Вас в нашу скромную обитель, - произнес он и пригубил напиток.
- Ага, не чокаясь, - проворчала я, но вино пригубила. На вкус оказалось совершенно потрясающим и ароматным. Есть захотелось просто зверски.
Я накинулась на фрукты и все, что предположительно было съедобным на столе. Неосмотрительно, но сил сдержаться не было. Минут десять спустя ощущала себя фаршированным бегемотом. Блаженно откинувшись в кресле я немигающим, сытым взглядом удава проглотившего того самого бегемота, уставилась на Лаиентра.
Тот почему-то раздвоился и немного поплыл. Все же какой интересный мужчина... Силясь навести фокус, я моргнула. Ожидаемого эффекта не последовало. Странным оставалось только то, что ничего кроме моего визави не расплывалось и все окружающие предметы не изменяли своей четкости. Помимо потери четкости у ла-ана странно изменялось лицо.
- Что Вы мне подмешали? - прошипела пересохшими губами я, бессильно сжимая ладонь в кулак.
- Очень странно, что еще разговаривает, а должна бы уже валяться обездвиженная и беспомощная, - озадаченно потер волевой подбородок Лаиентр.
- Ты, дорогуша, являешься сосудом с замечательной и, полагаю, вкусной энергией, к которой я питаю некоторое пристрастие. Я заберу ровно столько, чтобы у тебя осталось на продление твоей мелкой и никчемной жизни. И это не потому, что мне так жаль тебя, а только лишь из предосторожности. Будешь жить тут как кукла, верная своему хозяину. Когда тебе удастся скопить достаточное количество биоэнергии придешь сюда снова и мы повторим процедуру. В перерывах между этим твоя воля будет подавлена, и ты будешь исполнять все, что тебе прикажут. Хотя толку это рассказывать, все равно ничего после помнить не будешь, но сам процесс многим самочкам нравится, - он едко ухмыльнулся.
Я продемонстрировала свой дипломатический кукиш.
- Твое упорство в борьбе с дурманом делает тебя еще интереснее и слаще, - мерзавец облизнулся и, подхватив на руки, понес меня к кровати. Я пыталась закричать и сопротивляться, но вместо крика раздался еле слышный хрип, а вместо смачных затрещин маньяку по морде, жалкие конвульсии. Вдобавок стали видны какие- то темно-фиолетовые всполохи, которые словно пламя, то здесь, то там, облизывали его фигуру. Мысли дружной цыганскою толпою носились в голове и тараном бились о стенки черепа.
Но тут случилось такое, что со мной редко, но бывает. Меня накрыло. Накрыло волной Багровой Ярости.
- Да что ж это мать вашу происходит? - раздался чей-то рык и бокалы на столике жалко звякнули.
Рык оказался мой. Следующим движением я угрем выскользнула из рук ла-ана.
Лаиентр застыл и, не мигая, уставился на меня своими глазищами. Его темные брови норовили затеряться в светлой шевелюре.
- Иди сюда глупенькая, я ничего не сделаю тебе плохого, - сказал он вкрадчивым голосом и протянул руку.
От его руки тут же метнулись черные всполохи, при взгляде на которые хотелось сесть и прикорнуть. В последний момент я увернулась и спряталась за кроватью. Ла-ан начал обходить кровать кругом, я тоже двигалась по ее периметру, стараясь, чтобы сей предмет мебели как можно дольше оставался неплохой преградой - черные всполохи плохо преодолевали расстояние, если на их пути были предметы. Я начала оглядываться в поисках персонального средства защиты от маньяков и тут мой взгляд упал на некий дрын, почетно размещенный на резной подставке, сверкающий золотистыми переливами. Не думая прыгнула на кровать, прокатившись по ней кувырком, в одном прыжке выхватила блестящую дубину и приласкала ей пару раз вдоль хребта рачительного хозяина. Последний, по-бабьи взвизгнув, сиганул прочь и разорвал дистанцию. Между нами вновь очутилась многострадальная кровать.
- Это вот, значит, как мы дорогих гостей привечаем? - шипела я, размахивая блестящей дубинкой, - накормил, напоил и спать уложил, навечно. Сексуальное рабство? А это, между прочим, подсудное дело, Вас, батенька, за это справедливым революционным судом судить надо - лицом к стенке.
Ла-ан, непонимающе хлопая глазами, все же перебирал руками по спинке кровати в противоположном от меня направлении.
- Иди сюда глупышка, я не сделаю тебе ничего плохого, - передразнивала я, - и хорошего тоже, - прыгнув на кровать и огрела отпрянувшего Лаиентра по пальцам. Он коротко взвыл.
- У-у-важаемая, уберите Доскол, и дайте мне возможность исправить и прояснить сие недоразумение, - проблеял он.
-Исправить сие недаа-розумение, - передразнила я, - руки наложить решил? Ну, уж нет, от меня ритуальным самоубийством не отделаешься.
Лаиентр в одном слитном прыжке грациозного хищника оказался на полпути к двери. Я с криком: "-Уррра!!!!" швырнула сверкающий золотом Доскол.
- В яблочко - вырвалось у меня, когда блестящей молнией сверкающий дрын приласкал белую макушку.
Ла-ан упал на четвереньки, только это смягчило удар, пришедшийся по касательной. Доскол отскочил от макушки Лаинтра как резиновый и я его поймала.
Внезапно ла-ан перетек с четверенек на две конечности и рывком сократил расстояние между нами до пары метров. Я обхватила дрын обеими руками, прицеливаясь какую еще часть тушки великого и могучего ла-ана приласкать понежнее.
- Милая девушка, - начал он, обходя меня, но не приближаясь.
- О, уже милая и девушка! Как все повернулось-то. Кто с дрыном тот и хозяин? - промурлыкала я.
Далее все слилось в едином смазанном движении: прыжок Лаиентра, удар Досколом ла-ану по солнечному сплетению. И вот я уютно примостилась на груди у Лаиентра, прижимая Доскол к его шее.
- Ну, так что, будем делать-то? - вдруг достаточно флегматично спросила я.
- Да он отлично смотрится, Вам идет, - оскалилась я.
- Прости, воительница, я не признал, не знал, что Доскол так быстро найдет себе хозяйку.
- Чего?
- Хозяйку, балбесина, ты его побольше слушай и пополнишь его коллекцию живых кукол, - раздался ехидный мужской голос, не принадлежащий присутствующим.
Я немного опешила, но отводить Доскол от шеи ла-ана не спешила. Начала потихоньку вставать. Оперлась на блестящую палку, под ней сдавленно крякнул Лаиентер. Отскочив от придавленного тела противника, не выпуская Доскол из рук начала оглядываться в поиске обладателя ехидного голоса с хрипотцой.
- С хрипотцой, это потому что молчал долго, поговорить-то не с кем. Хватит глаза таращить, соберись, ты что никогда не встречала волшебного оружия с душой?
- Эээ, - выдавила я вслух.
- Ну так приступим к урегулированию нашего недоразумения, - промурлыкал ла-ан, уже не пытаясь сократить дистанцию, кивая в сторону кресел.
- Шли его к чертям собачьим. Затянешь с переговорами и он тебя на сувениры как любопытную вещицу разберет, - одновременно пробубнил голос, - слушай меня, а с природой происхождения голосов в твоей голове разберемся позже. Мне не улыбается еще пару веков пылиться у этого пижона на подставке.
- Хорошо, давай выкладывай что делать-то, - мысленно согласилась я.
- Требуй от него всего и побольше, наглей, дави, но не засыпься на мелочах, на вопросы отвечай размыто, если что я помогу.
Я сделала лицо понаглее и преступила обработке.
- Значит вот так вы встречаете всех гостей, да? Высасываете их и в утиль? - наступала я на ла-ана размахивая перед его носом дрыном, который подозрительно начал светиться.
- Простите, вышло досадное недоразумение, этого больше не повторится. Назначьте виру, - пропищал ла-ан, уводя нос из зоны поражения.
- Я хочу, чтобы привели моего спутника - Клесса, такого большого зеленого человека - кота, и предоставили свободу передвижения под какой-нибудь гарант, например Вашу шкуру ла-ан.
- Отлично сказано, только вряд ли они отдадут так просто твоего Барсика, он, скорее всего, уже продан на торгах, - доложил голос в моей голове, - можешь еще чуток понаглеть, они же не знают, что ты не настоящая Хозяйка Доскола.
Лицо Лаиентра приобрело нежную белизну и пошло красными пятнами подступающего бешенства.
- Да и там деньжат, еды и половину гарема, - наглеть так наглеть, - мужского, разумеется.
- Мужской не держим, - хмыкнул Лаиентр, - мужчин, изловленных на священной земле, сразу отправляют на торги, где их могут приобрести ценители.
- Да? И не скажешь, а с виду такой... милашка, куколка просто, с косичками опять же, - совсем по-хамски ткнула я в замысловатую прическу ла-ана и оскалилась (большая часть завидной гривы была собрана в замысловатый хвост из кос, а часть так и струилась прядями, эх знатный паричок бы вышел).
Ла-ан пошел уже фиолетовыми пятнами, на лице заходили желваки.
В голове раздался ехидный смешок: "Ну ты даешь! Не дергай смерть за усы. Сейчас вот у него башню сорвет, полезет драться, и тут даже я тебя не спасу".
Я решила сбавить обороты.
- Шутка юмора, - изобразила идиотскую улыбку я, - не кипятитесь. Гарема так и быть не надо. Как можно узнать, где мой попутчик?
- Торги проходили вчера днем, скорее всего его уже кто-то купил, - просто таки пропел ла-ан, заметив нехороший блеск в моих глазах добавил, - но я могу выяснить судьбу Вашего друга и попытаться уладить этот вопрос.
- Хорошо, тогда я жду, - уселась в кресло.
Я сидела в кресле, используя Доскол как трость, рассматривала ла-ана из-под опущенных ресниц, стараясь не попадаться за этим занятием. Красивое тело, смазливая мордашка, все это в чудесной упаковке - одежде. Скотина правда. Но кто без греха.
Он подошел к, похожему на стеклянный, шару, прикоснулся к нему и на некоторое время застыл с отсутствующим выражением лица.
- Вашего друга вчера продали почтенной Тимергардэ за приличную сумму, - заключил ла-ан.
- Нам это безмерно льстит, конечно, но что Вы можете предложить для его возвращения? - отчеканила я комиссарским тоном.
- Попробовать договориться об обмене Вашего друга на деньги возможно, но успех маловероятен. Можно так же решить этот вопрос через нашу судебную систему, - сказал Лаиентр.
- О! У Вас есть судебная система! Это просто чудесно! - я почувствовала почву под ногами, -ознакомьте меня с законодательством, регламентирующим правоотношения в данной сфере и порядок судопроизводства?
Лаиентр криво ухмыльнулся и, сверкнув глазами, поклонился.
- Вам принесут все необходимое в Ваши новые покои, моя почтенная гостья. А сейчас я вынужден Вас покинуть для переговоров с глубокочтимой Тимергардэ.
На деле меня вежливо препроводили в новую, шикарную, но по сути все равно камеру, где на столе меня ждала кипа бумагоподобных листов, исписанных мелким почерком. Вряд ли меня бы беспрепятственно отпустили на все четыре стороны. Да и без Клесса любая свобода в этом мире теряла свою ценность.
Как только дверь за моей спиной закрылась, меня охватила паника: умею ли я читать на их языке? Оказалось умею. Лучше бы не умела. По всему выходило, что до систематизации законов у них дело не дошло, есть только кучи разрозненных правил и судебной практики, ставшие законом. И судя по всему, мне приперли не самое нужное, а что сверху лежало. Хотела оценить красоту судебной системы - на, любуйся.
В ступоре я присела на диван и стиснула в руках палку, именуемую тут гордо Досколом.
- Фух, ну наконец-то, ты про меня вспомнила, я уже думал все, валяться мне теперь еще по диванам лет триста, - раздался раздраженный голос в голове, - ну что поговорим без свидетелей?
- Поговорим, - сказала я вслух.
- Отвечай мысленно, тут и у стен уши. Полностью мысли твои читать я не могу, а вот, что на поверхности - вполне.
- Так, простите Вы кто?
- Я - Доскол. Совершенное оружие магического и не магического свойства. А вовсе не "дрын"!
- Экий обидчивый, - подумала я и спохватилась, - ну я ж тогда не знала, что Вы такой... особенный.
- По преданию я еще и часть души добровольной жертвы, которая и питает все необычные свойства меня как оружия. Делить со мной силу могут лишь воительницы одного закрытого клана Хеоса. Но они давно тут не появлялись, последняя с кем я делил силу, погибла в этих землях став жертвой собственных амбиций и алчности. Остальные разумные существа не могут мной распоряжаться и вступать в контакт, вне зависимости от их и моего желания. Так было всегда, пока ты не взяла меня в руки. Но как я понял, ты не принадлежишь к клану Хеоса. И вообще не воин. Будь ты даже посредственным воином, мы бы могли здесь все сравнять с землей, - мечтательно закончил он.
- Ну да для усиления способностей, нужны хотя бы их зачатки, - уловила я основную мысль.
- Именно, почему я с тобой вообще общаться могу - без понятия. Что касаемо твоего кота, то он увяз по уши. Его прикупила к себе в гарем сама Тимергардэ, а от нее еще никто не уходил на своих двоих. По слухам она умудряется пользовать мужиков даже после смерти, но уже в качестве дешевой рабочей силы в своем поместье. И раз она положила глаз на нашего Барсика, то вряд ли она отдаст его полюбовно.
- Но там есть же какой-то способ через суд, - вставила свои пять копеек я.
Ответом мне был ехидный хохот.
- Судебная система тебя интересует, девочка - юрист? Ее тут как таковой даже на бумаге нет. Все решает сила, власть и деньги, которые дают и первое и второе. Способ законный есть - согласно ему, ты можешь заявить, как воительница клана Хеоса (признанного и уважаемого клана тут настолько, что если кто-то объявляет о своей принадлежности к клану, это под сомнение вслух не ставится), что данный кот твой, а значит, не подлежит захватывать и продавать его как бесхозного. В таком случае свою правоту ты вправе отстаивать в священном поединке - против бойца, выставленного собственником, настаивающем на своем праве. Настоящей воительнице клана Хеоса никто бы перечить не стал, а так как твоя личность под большим вопросом, хоть ты и смогла взять меня в руки, не лишившись их. Ла-ан просто решил загрести жар чужими руками. В случае твоей победы над воином Тимергардэ он получает подтверждение, что ты кланник Хеоса и избегает конфликта - ты получаешь кота и почести, а он такой весь такой замечательный является блюстителем традиций и законов. Если ты проиграешь, он получает беспомощную тебя, разоблачает самозванку, и опять-таки является образцом соблюдения законности. Тимергардэ, конечно, может заартачиться, но он знает, что ей предложить в качестве вознаграждения, они же родственники.
- А ла-ан он вообще кто?
- Верховный жрец, а вообще высший, приимущественно биоэнергетический, вампир обыкновенный, как и его родственница. Вводят жертву в состояние экстаза и высасывают чистую энергию радости. Действуют в основном через постель. Их клан тут появился совсем недавно лет 300 назад. Но подмял под себя власть. Но это не афишируется, официально религия и правящая династия не менялись.
- Получается, у меня практически нет шансов вызволить Клесса и свалить отсюда, пока из меня не выжали все соки, - заключила я.
- Зришь в корень, но думаю на нашей стороне эффект неожиданности. Никто не знает кто ты и на что способна, так что у нас есть шансы, проверив твои возможности в управлении мной, нанести удар первыми и сбежать. У нас будет несколько дней. Сначала ла-ан договорится об условиях сделки с Тимергардэ, потом организация священного поединка - это еще то зрелище.
- Хорошо. Когда начнем?
- Тебе надо немного поспать нормальным сном, перелет не слишком хорошо сказался.
- Ты и это подсмотрел? - пробурчала я, уже заваливаясь на диван.
- Ну я же могу просматривать сопутствующие мыслям воспоминания. Не переживай, ничего личного кроме мочалки я там не рассмотрел - гнусно хихикнул голос.