Аннотация: Иронический ответ на импортную критику статьи "Ода Институту Сербского". Издателей не нашлось. Опубликовано в Интернете.
Там, где я уверен в истине, я не стану лукавить
ни с одним человеком.
Ч. Диккенс
... приговор, писанный рукой, на которой виден
след цепи, отзывается глубоко в сердцах, что вовсе не
мешает ему быть несправедливым.
А.И. Герцен
Зная психиатрию не понаслышке, я написал рецензию на книгу В. Некипелова "Институт дураков", которую опубликовал в газете "Новости медицины и фармации" N14 (465), 2013. Но, оказывается книга входит в золотой антипсихиатрический и антисоветский фонд, на котором западные благодетели выращивают наших детей и внуков и к которому прикасаться моими "грязными руками"нельзя. Об этом сразу же мне сказал то ли голландский, то ли американский гражданин, который ни дня не проработал психиатром даже у себя дома, но который знает советскую и украинскую психиатрию лучше меня. Его ответ на мою статью появился в 16-ом номере той же газеты. Это был "демократический" окрик из-за границы, не более. Ни о какой дискуссии или борьбе мнений речи не шло потому, что оппонент мой использовал схему "да, но". Приведённые мною факты он не отрицал, но они не вязались с его версией нашей Истории, а именно она должна преподаваться нашим детям. Моё же последующее очищение нашей Истории от отечественной и зарубежной клеветы газета отказалась публиковать. Свобода слова у нас, оказывается, только для клеветников России.
В ответ я хотел ещё раз подчеркнуть, что негативные высказывания Некипелова в адрес Института Сербского противоречат фактическому материалу, приводимому им в книге. Эти противоречия характеризуют не только автора, но и читателей. Любая книга - это проективный тест. Рецензенты-врачи не заметили противоречий в книге, пропустили спинномозговые глупости автора и, тем самым, рассказали о своей врачебной квалификации, добросовестности и порядочности. Некипелов, называя тюремщиком и палачом врача Ландау, обосновывает свои обвинения следующим образом: "Конечно, нет у меня прямых данных.Но я не сомневаюсь...". Вроде бы пустяк, но за ним угадывается когнитивная схема, лозунг, флаг под которым жил и боролся Некипелов. Так он интерпретировал окружающий мир, истолковывал нейтральное и дружественное как враждебное и пренебрежительное. Личность и жизненный путь Некипелова окрашиваются этим диагностически значимым "пустяком" в знакомые психиатрам паранойяльные тона. Сколько вреда принесли человечеству люди с априорной уверенностью в своей правоте! Они субъективно объясняют события и факты. Перевирают, игнорируют их. Психически здоровые люди с железо-бетонно-априорной убеждённостью в своей правоте более вредны и опасны человечеству, чем психически больные, которые слишком далеки от реальности, чтобы собрать опасное количество последователей. Некипелов поступил в Институт с уголовным и уголовно-процессуальным кодексами (УК и УПК). Он писал: "В советской криминальной практике вменяемость и невменяемость - понятия правовые, т. е. юридические. Человек, совершивший преступление, признается вменяемым, если он осознает обстоятельства и общественные последствия совершенного. Дело рассматривается судом...". Некипелов знал, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела. Никакие доказательства для суда не имели (и не имеют сейчас) заранее установленной силы. Если Некипелов и его товарищи диссиденты читали и понимали УК и УПК, то почему они ругали и ругают психиатров? Граждане диссиденты, антипсихиатры, алкоголики, тунеядцы, бездельники ответьте на мой вопрос. Кратко. Вразумительно. Членораздельно. Ссылки на то, что "с подачи психиатров" и т. д. противоречили и противоречат букве и духу закона, ибо психиатры-эксперты в уголовном и гражданском процессах относились и относятся, вместе со свидетелями и переводчиками, к лицам содействующим осуществлению правосудия, а не ведущим его. Психически здоровый человек должен понимать на ком лежит ответственность за судебное решение? Если вы десятилетиями стучите в нарисованную на здании суда дверь и ругаете психиатров за то, что они её не открывают, то сомнение в вашем психическом здоровье обосновано? Даже деревянный Буратино с первого раза сообразил, что очаг нарисован! Я понимаю, что не все среди вас психически больны и некоторые бранят психиатров конкретно указанной страны за зарплату. Провокаторы и подстрекатели кормились тем, что бегали вокруг Советского Союза с замученными советскими психиатрами пластмассовыми младенцами и подталкивали легковерных в петлю. Теперь, когда советский народ совершил суицид и разложился на враждующие между собой части, они бегают с теми же младенцами и с той же целью вокруг других государств, неугодных их хозяевам. Эти люди обвиняют психиатров в чёрствости и называют фашистами потому, что психиатры, улыбаясь, стучат ногтём по лбу их средства провокации и заработка. Алексей Никитин, которого психиатры, со слов Роберта ван Ворена, залечили до смерти, умер от рака желудка (http://www.sovsekretno.ru/articles/id/1194/). Геббельс говорил, что пропаганда должна ограничиться минимумом и повторять это постоянно. Настойчивость является важной предпосылкой её успеха (Википедия). Можно установить произвольные связи между предметами и явления и повторять их постоянно. Например, смерть Никитина от рака можно связать с психиатрическим лечением. Или с диссидентством! Кто первый установит связь, и будет громче кричать, тот убедит толпу. Не связался бы Никитин с диссидентами и тихонько работал на шахте, то не сошёл бы с ума и не умер бы от рака. Связь произвольная, но если повторять её постоянно да ещё с пеной у рта и со ссылками на авторитеты, то количество уверовавших в пагубность диссидентства возрастёт. Диссидент Некипелов тоже умер от рака. Генерализуем оба случая на всю популяцию диссидентов, подбираем контрольную группу и проводим рандомизированное исследование: "Диссидентство как социально опасный этап постнатального развития психоонкологических больных". Шельмуем полученные данные. "Объективизируем" их подписями почётных и заслуженных торговцев степенями и званиями. Получаем "научный" результат. Медикализация явления так же далека от объективной истины, как политизация, криминализация и прочее. Но могут ли обойтись без неё современные общества? Она вредна или необходима? Например. Общества А и Б отличаются ценностями и формами поведения, деструктивными для их ценностей. Схожи они тем, что отрицательно оценивают деструктивные для своих ценностей формы поведения, медикализируют их и называют патологическими.Патологичное для общества А поведение нейтрально оценивается в обществе Б и называется нормальным потому, что ценностям общества Б оно не угрожает. И наоборот. Общество А навязывает обществу Б свой толерантный взгляд на деструктивное для общества Б поведение, ослабляет его и губит. Вопросы. Какое из двух обществ злоупотребило психиатрией в политических целях? Психиатры погибшего общества должны были, осуществляя охранительные функции, медикализировать деструктивное поведение? Распад СССР - благо для стран и людей, прибарахлившихся за счёт этого распада. Сказка об империи зла прикрывает награбленное ими. Но погибшие под обломками СССР имеют право на горло тех, кто привёл их к гибели? И тех, кто обязан был эту гибель предотвратить? Или они должны быть благодарны за то, что унавозили светлый путь в будущее? Иван Карамазов отказывался от высшей гармонии, купленной слезинкой одного единственного замученного ребёнка. А что мы купили морями слёз и реками крови невинных младенцев? Не пластмассовых, а настоящих? Нас в очередной раз развели, и кто-то сказочно обогатился?
Нужно различать два явления. Первое: "злоупотребление психиатрией". Второе: "злоупотребление служебным положением в психиатрии". Первым занимаются люди, не имеющие к психиатрии никакого отношения. Они используют психиатрию и психиатров в политических, меркантильных и прочих целях. Эту психиатрию раньше называли "полицейской психиатрией". Вторым занимаются психиатры и лица, оказывающие помощь психически больным.
Медициной легче злоупотреблять изнутри, чем извне. Если бы извне можно было злоупотреблять медициной, то для расправы с политическими противниками использовали бы не психиатрию, а хирургию, как более эффективное оружие. Злоупотребление психиатрией извне наталкивается на противодействие медицинского персонала, из которого трудно сделать монолитную банду подчиняемых преступников. Хор поруганных советской властью психиатров так и не зазвучал после распада СССР. И это при том, что у психиатров не было оснований любить диктатуру пролетариата, выродившуюся в диктатуру компартии! Не было хора медсестёр и санитарок, без которых злоупотребления служебным положением в психиатрии немыслимы. Были единичные голоса корыстолюбия, говорящего под маской покаяния. Мой опыт советского и украинского психиатра, анализ историй болезней и воспоминаний "узников советской психиатрии" говорит о том, что "злоупотребление советской психиатрией в политических целях" - это фикция, блеф, пузырь, наполненный сфальсифицированными в политических целях домыслами. Злоупотребляли психиатрией в политических целях не мы (обвиняемая сторона), а психиатры обвиняющей стороны! Это они навязывали нам свои психиатрические стандарты. Прекрасно зная, что психиатрический диагноз состоит из клинических фактов и ценностей! Зная, что национальные психиатрические стандарты намертво спаяны с национальными ценностями! То есть, западные психиатры под видом "научного обмена" осуществляли против СССР, говоря военным языком, психиатрическую диверсию, направленную на подрыв его ценностей. Образы "советской карательной психиатрии" и "советских психиатров-тюремщиков" нашли спрос у тревожно-подозрительной части населения и не встретили сопротивления советских психиатров, в большинстве своём не разделявших ценности строителей коммунизма. Как могли советские ценности влиять на советскую психиатрическую диагностику, когда советская интеллигенция, включая кормившихся из партийного корыта, эти ценности не разделяла и насмехалась над ними? K.W.M. Fulford, M. Broom и сотоварищи считают что могли (World Psychiatry, June 2005; 4: 2, pp. 78-86). Я же орально-анальный, воздушно-капельный и подобные пути передачи и усвоения духовных ценностей отрицаю. Распад СССР - лучшее доказательство того, что обвинения советских психиатров взлоупотреблениях - дешёвая фальшивка. (Геббельс говорил, что пропаганда должна ориентироваться на способности восприятия самых ограниченных среди тех, на кого она должна повлиять. И добавлял, что она должна воздействовать больше на чувство, чем на разум). На этапе расцвета империя агрессивно колонизируют своими ценностями новые умы и территории. На этапе упадка умы и территории очищаются от имперских ценностей. Когда большинство населения перестаёт поддерживать цементирующие империю ценности - империя гибнет. Посему, в последние десятилетия перед распадом СССР советские ценности минимально влияли на клиническое мышление советских психиатров. А вот американские ценности на клиническое мышление западных психиатров влияли максимально! Ценностный компонент советских психиатрических диагнозов был в это время не советско-имперским, а общечеловеческим. Эти диагнозы можно брать за образцы чистого клинического искусства, ибо они ставились в то время, когда имперские ценности СССР постепенно дезактуализировались, а мещанско-американские ещё только начинали исподволь прививаться у нас в среде молодёжи, которая в вопросах диагностики, по младости профессиональных лет, имела совещательный голос. Таким образом, ещё при живом, но уже немощно кашляющем Союзе советскую психиатрию под предлогом "борьбы со злоупотреблениями" начали колонизировать, фаршировать психиатрическими ценностями США. Обвинения Союза в злоупотреблениях психиатрией сродни обвинениям 90-летнего астматика в изнасиловании. Бежал он, якобы, на 9-й этаж и на 6-м, не останавливаясь, надругался над 20-летней чемпионкой мира по карате. Американские гинекологи приезжали и нашли-таки все признаки изнасилования. Сплетни о "советской карательной психиатрии" разносили и разносят по умам агитбригады американской империи. Эдакие рыцари чести и справедливости чуждые своекорыстия.
Если злоупотребление советской психиатрией в политических целях (извне) - миф, жупел, то злоупотребление служебным положением в психиатрии (изнутри) - реальность, которая провоцировалась и провоцируется у нас издевательским несоответствием сложности работы врача-психиатра и её оплаты. В литературе, в СМИ употребляется словосочетание "злоупотребление психиатрией". Чёткого определения этого словосочетания нет. В статье "злоупотребления и врачебные ошибки в психиатрии" говорится, что "злоупотребления в психиатрии - это использование этой клинической дисциплины, положения и полномочий врача-психиатра, а также персонала психиатрических учреждений во зло, во вред пациентам либо его близким" (Википедия). Я считаю данное определение неточным и вредным. В УК Украины есть статья 364 "Злоупотребление властью или служебным положением". Нет никаких оснований считать злоупотребления, совершаемые психиатрами, чем-то качественно иным, чем злоупотребления, совершаемые педиатрами, юристами и прочими специалистами. Словосочетание "злоупотребление психиатрией" генерализует - единичное, частное - и, тем самым, негативно окрашивая психиатрию и психиатров, навешивает на - общее, целое - ярлык. В то время как словосочетание "злоупотребление служебным положением врача-психиатра N" конкретно и точно. Генерализация, навешивание ярлыков относятся к главным когнитивным искажениям, от которых психиатры пытаются избавить своих пациентов. Навешивание ярлыков на психиатрию и психиатров искажает реальность и приносит вред, прежде всего, психически больным и налогоплательщикам. Больные невротической группы, годами ходят по врачам различных специальностей, месяцами находятся на больничном листе, наполняют карманы шарлатанам, но не идут к ошельмованным психиатрам. Одним неточным выражением мы увеличиваем количество дней нетрудоспособности больных невротической группы и залазим в карман налогоплательщика, то есть, в собственный. Служебные злоупотребления в психиатрии носили и носят компенсаторно-меркантильный, а не политический характер. Но об этих злоупотреблениях в постсоветских странах говорят мало потому, что они песчинка на фоне гораздо более масштабных злоупотреблений правоохранителей, госчиновников и депутатов. Общества, в которых на разные лады, снизу доверху пьют "за то, чтобы у нас всё было и нам за это ничего не было" кишат злоупотреблениями ушибленных американской мечтой мещан с верхним и без оного образованием. Чем выше уровень коррупции, тем больше злоупотреблений должностями и профессиями. Постсоветские психиатры в теневой погоне за золотым тельцом стараются не отстать от учителей, судей, журналистов. Но оказывается, злоупотребления психиатрией были в престарелом Союзе, а на его юных криминальных обломках, охваченных жаждой стяжания и унавоженных аморальностью, они почему-то не взошли. В действительности постсоветские страны превосходят СССР по уровню злоупотреблений должностями и профессиями, в том числе и в политических целях, во столько же раз, во сколько банковские счёта постсоветских правителей и членов их семей превосходят банковские счёта советских аналогов! Нынешнее молчание о "злоупотреблениях психиатрией" в постсоветских странах на фоне возросшего их уровня говорит о том, что колонизация постсоветских стран западными психиатрическими ценностями идёт успешно. Как только национальные психиатрические школы, прежде всего российская, начнут борьбу с колониальным игом и заокеанскими ценностями, так сразу же оживут басни о "карательной психиатрии". Ценностный компонент психиатрического диагноза, коль скоро без него не обойтись, должен быть не советским, не американским и не украинским, а общечеловеческим. Но списки общечеловеческих ценностей, составленные в России и США, будут разными! Доживём ли мы до надкультуральных психиатрических диагнозов, без контрабандно-национальных вкраплений? Или поймём и признаем неизбежность их культуральных отличий?
Психиатры освобождают человека от болезненных химер, возвращают ему здравый ум, делают его свободным и независимым. Мошенники, используя болезнь ближнего в корыстных целях, ненавидят за это психиатров, клевещут на них и пугают лечением психически больных. Навязывая обществу образ "тюремщиков в белых халатах", они стремятся продлить болезненное состояние ближнего, чтобы воспользоваться им в политических и меркантильных целях. "Больными на голову" легче манипулировать. Если психически больные, как дельфины мины, переносят на себе через границы государств нелегальные грузы, сжигают себя на площадях и прочее, то людей, которые используют больных и мешают психиатрам лечить - надо осудить?
Таким образом, доводы апелляционной жалобы тщательно исследованы в апелляционном суде. На правильность выводов статьи 1 инстанции они не влияют, поэтому суд считает, что выводы статьи соответствуют объективной истине и остаются без изменений, а апелляционная жалоба отклоняется как безосновательная.
Руководствуясь ст. ст. 1, 2, 3 Здравого Смысла Украины, апелляционный суд Р Е Ш И Л: Апелляционную жалобу Роберта ван Ворена отклонить.
Решение статьи 1 инстанции газеты "Новости медицины и фармации" от N14 (465) 2013 оставить без изменений.
Решение вступает в законную силу с момента опубликования и может быть оспорено хоровым антипсихиатрическим и диссидентским воем с террикона шахты имени А.Ф. Засядько в течение 20 дней со дня вступления в законную силу.