Теория аргументации PR для профессионалов

PR для профессионалов. Почепцов Г.Г.

   Глава первая. Паблик рилейшнз: общие стратегии

   Паблик рилейшнз (далее - ПР) анализирует коммуникативные потоки любой структуры, отсюда принятый в рамках ее термин "коммуникативный аудит", отражающий начальный этап анализа работы организации. При этом целью такой работы становится налаживание позитивных отношений между данной структурой и ее общественностью, а они в сильной степени покоятся на существующих коммуникативных потоках. Любая структура для успешного своего функционирования должна учитывать мнения и настроения как своих собственных сотрудников (ведь производительность труда напрямую связана с удовлетворенностью людей работой), так и тех, с кем она связана многочисленными видами зависимости.

   ПР решает также задачи коммуникативной организации общества в целом. Любая структура вынуждена создавать свою идеологию, пусть и самого примитивного характера, чтобы четко отстраиваться от других таких же, конкурентных по отношению к ней структур (в противном случае происходит слияние их имиджей). Есть идеология на уровне страны и есть идеология на уровне, например, какого-нибудь кафе. Но и то, и другое выполняют однотипные функции только на разных уровнях. С другой стороны, наличие массовой аудитории кардинальным образом меняет тип общения. Коммуникация уже не может строиться с опорой на индивидуальную память. Мы имеем сегодня дело с отсылками на социальную память, с пользованием объектами, "записанными" там как данность. Тип коммуникации становится более укрупненным, зрелищным; это похоже на перемещение лица из потока пешеходов на арену цирка, под лучи прожекторов. Очутившись там в роли, к примеру, клоуна, это лицо, чтобы общаться с массовой аудиторией, должно получить накрашенные румянами щеки, появятся яркий нос и рыжие букли, даже туфли могут стать невообразимых размеров. Произошла утрировка всех черт человека, для того чтобы можно было разговаривать с массовой аудиторией, для того чтобы завладеть ее вниманием.

   Примеры той или иной коммуникативной организации общества есть в рамках любой цивилизации. В прошлом всегда присутствовали, к примеру, обращения к прорицателям. Правда, следует признать, что и сейчас мы часто слышим об обращениях к гадалкам, астрологам и под. Но если сегодня такие обращения носят факультативный характер, то в прошлом это были не маргинальные, а основные коммуникативные позиции. Например: "Прорицатель изрек ему, что он может нападать на врага не прежде, чем кто-либо из его войска будет ранен или убит. "Случится же это,- сказал прорицатель,- так, что я буду идти впереди, а вы пойдете вслед за мной, и вы победите, а меня, мнится мне, ожидает смерть". Он не ошибся в своем предсказании: как только воюющие вступили в бой, сам он, как будто руководимый каким-то тайным роком, первый выскочил из строя и, ворвавшись в ряды неприятеля, нашел там смерть" (Ксенофонт. Греческая история // Историки античности. - Т. 1. - М., 1989. - С. 454). Каждое общество заинтересовано в усилении предсказуемости поведения своих членов, поскольку вступают в действие законы массового поведения, призванные уменьшить неопределенность в окружающем нас мире. Однако мы можем предсказать поведение хорошо знакомых нам людей, но с незнакомыми - это сложнее. Поэтому-то общество и заинтересовано в существовании норм поведения, для поддержания которых, в конечном счете, существовала власть в лице царей, фараонов и т. д. К прорицателям обращались в еще более сложной, ненормированной ситуации. К примеру, в случае войны, когда требовалось установить типы поведения в ситуации большего риска. Сегодня мы заменили обращение к гадалкам более современными названиями типа аналитического планирования, но это тот же вариант подхода к решению проблемы.

   Одновременно подобная ситуация позволяет добиться стабилизации и путем непосредственного обращения, например, к солдатам. И это вновь массовая аудитория. Например: "Граждане! Вы должны вести себя так, чтобы каждый из вас был в глубине души убежден, что он главный виновник победы. С божьей помощью эта победа вернет нам родину, домашний очаг, свободу, почет, детей - тем, у кого они есть,- и жен. Блаженны те из нас, которым суждено победить и увидеть этот радостнейший день. Счастливы и те, кому суждено пасть в бою: ни один богач в мире не воздвигнет себе такого чудного памятника. Когда наступит подходящий момент, я первый запою пэан; при словах песни, призывающей Эниалия, мы единодушно бросимся на врага и отомстим тем, которые оскорбили нас" (Там же).

   Такого рода обращение (как и любая пропаганда во время войны) призвано занизить роль биологических координат человека в пользу его социальных координат. Типа аксиомы, что почетно умереть на поле брани. Это своего рода социальная "анестезиология", задача которой - затормозить некоторые естественные реакции в пользу других, социально более оправданных на данный момент.

   Обратите внимание, что и прорицание, и обращение к народу, в конечном счете действуют в одном направлении. Они исключают вариативность поведения, требуют придерживаться одного варианта, который и должен принести победу. Но достигается это разными способами. Прорицание по своей сути не подлежит оспариванию, ибо это слова не человека, а божества. Оно подлежит только исполнению. Армейский приказ вроде бы из этой же сферы, но в особой ситуации он усиливается обращением (подобными вышеприведенным), построенным, кстати, так, чтобы у слушающих не возникло даже мысли о невозможности победы.

   В честь победы устраивались празднества с жертвоприношениями, которые также были элементами социального управления, "маркируя" собой победу (ибо подлинная победа в семиотическом плане не является полной, если за ней не следует подлинный праздник). Тут прослеживается совершенно четкая зависимость. Например: "Когда весть об этом [о победе над варварами] пришла в Рим, сенат постановил устроить пятнадцатидневные празднества в честь богов, чего не бывало раньше ни при какой победе. Но, с другой стороны, и сама опасность, когда восстало одновременно столько враждебных племен, казалась огромной, и любовь народа к Цезарю окружила его победы особенно ярким блеском" (Плутарх. Сравнительные жизнеописания // Плутарх. Сочинения. - М., 1983. - С. 131).

   При этом все виды указаний на будущее вызывали внимание. Особенно это касается собственных имен. "В другой раз, когда войско штурмовало столь же крутую и неприступную скалу, Александр послал вперед молодых македонян и, обратившись к одному юноше, которого тоже звали Александром, сказал ему: "Твое имя обязывает тебя быть мужественным". Храбро сражаясь, юноша пал в битве, и это очень огорчило царя" (Там же. - С. 99). Имя собственное вообще пользовалось особым вниманием в древности, людей называли в соответствии со строгими предписаниями, частично сохранившихся и до сегодняшнего дня.

   Цивилизация в сильной степени определяется своей основной коммуникативной составляющей. Древние цивилизации, которые базировались на устных каналах коммуникации, естественным образом были сориентированы на традицию, поскольку подобные каналы не дают возможности модернизации. Любое нововведение легко гасится в них из-за достаточно медленной циркуляции информации. Сегодня, наоборот, возникло понятие "глобальной деревни", когда событие даже из отдаленной точки земного шара может тут же стать предметом обсуждения для всех. Телевизионный канал, принятый в качестве основного современной цивилизацией, меняет правила коммуникативного поведения для всех. Даже политики становятся другими, трансформируя свое поведение под нормы телевизионного канала, чтобы быть в достаточной степени телегеничными. Кстати, вероятно, и эпоха Л. Брежнева "погибла" придя в несоответствие с телеканалом - шамкающий и медленный Брежнев не мог удовлетворять требованиям, созданным телевизионным каналом. Зато этим требованиям максимальным образом удовлетворял другой генсек - М. Горбачев. Так что можно считать, что Л. Брежнева среди прочего сняло телевидение, и оно же вознесло в первый период и М. Горбачева, когда население было удивлено не только "ходячему", но и самоговорящему генсеку.

   Общество уже с древних времен выделяет в особый цех тех, кто служит в коммуникативной сфере социального управления. Именно в античности появляются первые ораторы. Судебное красноречие тогда часто служило средством спасения жизни человека, и многие тогда стали учиться ораторскому искусству.

   Коммуникативные умения (общения) человека входят в состав основных требований практически к любой профессии. Это было важно, поскольку общества с небольшим количеством членов могли в прошлом решать свои проблемы непосредственно друг с другом. Сегодняшние типы демократии строятся на делегировании полномочий представителям, избираемым от определенного числа людей.

   Среди первых профессионалов высокого класса - Демосфен в Греции и Цицерон в древнем Риме. Плутарх приводит такой пример, связанный с мастерством Цицерона: "Поистине, человек этот лучше всех сумел показать римлянам, сколько привлекательности может придать правому делу красноречие: он показал, что правда непреоборима, если ее высказывают умело, и что хорошему государственному деятелю надлежит на деле всегда предпочитать правое угодному толпе, а речью скрашивать горечь полезного. Примером чарующей прелести его слова может служить и следующий случай, происшедший из-за мест в театре во время его консульства. До сих пор всадники сидели в театре вперемешку с толпой и смотрели на зрелища вместе с народом, но трибуну Марку Отону первому пришло на ум оказать честь всадникам, отделив их от прочих граждан и предоставив им особое место, которое они сохраняют за собой и поныне. Народ же принял это как бесчестие для себя и, когда в театре появился Отон, стал свистать, всадники же горячо приветствовали его рукоплесканиями. Народ усилил свист, те - свои рукоплескания, а затем стороны, обратившись друг против друга, перешли к перебранке, так что в театре начался беспорядок. Но после того как Цицерон, уведомленный об этом, явился в театр и, вызвав народ к храму Беллоны, оказал на него воздействие словами порицания и убеждения, люди эти, вернувшись в театр, стали громко рукоплескать Отону и соревноваться со всадниками в оказании ему знаков уважения и почета" (Там же. - С. 311).

   Но особый интерес представляет не только опыт профессионалов ораторского искусства. На самом деле все типы поведения являются знаковыми, передают то или иное значение, соответственно, оказывая воздействие на свою аудиторию. Словно продолжал ряд наших примеров, Юрий Лотман пишет: "Николай I в совершенстве изучил искусство величественности" (Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. - М., 1982. - С. 135). Он также говорит о романтическом типе поведения и личности: "Характерной чертой романтического поведения была сознательная ориентация на тот или иной литературный тип. Романтически настроенный молодой человек определял себя именем какого-либо из персонажей расхожей мифологии романтизма: Демона или Вертера, Мельмота или Агасфера, Гяура или Дон-Жуана. Между людьми своего окружения он также соответственным образом распределял роли литературных (или исторических) героев. Полученный таким образом искусственный мир становился двойником бытовой реальности. Более того, для него он более реальным, чем "пошлая" окружающая действительность. Так он видел и так понимал мир и людей" (Там же. - С. 59).

   Таким образом, перед нами возникает картина существования не только мира реального, но и мира символического, а также мира информационного. В реальном мире происходят миллионы событий, но только часть из них попадает на страницы печати, то есть в мир информационный. Но еще меньшая их часть окажется в другом мире - символическом. Между этими мирами есть свои барьеры. Для того чтобы событие попало, к примеру, в печать, оно должно иметь определенный новостной характер. Для попадания в мир символический, где объектов еще меньше, необходимо удачным образом символизировать действительность. Не просто представить типическое явление, а максимально ярко отобразить ситуацию. Почему символ более удобен для массового общения? С точки зрения содержания, он более экономичен, так как вмещает в себя информации больше, чем эквивалентная по объему любая другая информационная единица. С точки зрения формы символ разрешает повторы, отсылки без дублирования большой цепочки знаков (что было бы неизбежным, если бы не "свернутый" характер символа). Символ выгоден еще и тем, что он легко переводится в невербальные коды. В качестве примера можно назвать такие американские символы, как статуя свободы, дядюшка Сэм, осел и слон как символы, соответственно, демократической и республиканской партий и т. д. В развернутом виде эти символы потребовали бы объемных текстов для прояснения их содержания. И эти развернутые тексты не так легко было бы дублировать в нужном количестве экземпляров, что достаточно легко сделать с символом.

   Но одновременно мы видим, что это не просто движение от события к информации о нем и далее к символу, которому стремится подчиниться любой процесс. Вышеприведенные примеры из античности иллюстрируют этот процесс: победа в войне, рассказ о победе, празднование победы. Однако очевидно и обратное влияние, символы тоже сильно воздействуют на наше поведение. Так, к примеру, элементарный обед мы ощущаем как реальное событие. Однако в древнем Риме обеду придавалось особое символическое значение, описываемое современными исследователями понятием "престижности": "Обед у римлян был публичным актом, обедать в одиночестве считалось несчастьем, и поведение патрона во время обеда по отношению к клиентам образовывало одно из существенных слагаемых его репутации - репутации богатого и могущественного человека..." (Кнабе Г. С. Категория престижности в жизни древнего Рима // Быт и история античности. - М., 1988. - С. 151). Мы можем оценить роль обедов как символического действа в следующих словах Плутарха о Цезаре: ":его обеды, пиры и вообще блестящий образ жизни содействовали постепенному росту его влияния в государстве. Сначала завистники Цезаря не обращали на это внимания, считая, что он будет забыт сразу же после того, как иссякнут его средства. Лишь когда было поздно, когда эта сила уже так выросла, что ей трудно было что-либо противопоставить, и направлялась прямо на ниспровержение существующего строя, они поняли, что нельзя считать незначительным начало ни в каком деле" (Плутарх, указ. соч. - С. 117). Кстати, интересно, что некоторые периоды истории человечества по-особому "маркировались" своим отношением к античности, таким, например, было Возрождение, которое увидело своих предшественников в античности, а не в средневековье.

   Если мы перенесемся в иное столетие, то заметим, что обед, как он передан в описании, например, Отто фон Бисмарка, также обладал долей символизма и в то время: "За ужином меня удивил странный по сравнению с Берлином распорядок: все общество было разделено на три категории с особым меню для каждой, причем все те особы, которые были приглашены к столу, получили при входе билет с номером" (Бисмарк О. Мысли и воспоминания. - М., 1940. - С. 110). Это Париж. Когда же Бисмарк попал в Россию, часто его описания "символизировали" безумные траты и воровство: "Рассказывают, что однажды император обратил внимание на непомерное количество сала, которое ставится в счет всякий раз, как приезжает принц Прусский; в результате выяснилось, что при первом своем посещении принц после прогулки верхом пожелал съесть к ужину ломтик сала. Истребованный лот сала превратился при следующих посещениях в пуды. Недоразумение разъяснилось в личной беседе высочайших особ и вызвало взрыв веселья, послуживший на пользу замешанным в этом деле грешникам" (там же, с. 165). И если вновь вернуться в наше время, то, например, в сегодняшней России, как, кстати, и в любой другой стране, протокольные мероприятия во время официального обеда или ужина построены так, чтобы "завысить" позиции первого лица. "Удаленность от главного стола определяется на основании утвержденного президентом протокольного старшинства в стране. Первым является президент, вторым - премьер, затем руководители Совета Федерации, Государственной думы, наши суды - конституционный, арбитражный, верховный. После - вице-премьеры, первые заместители Шумейко, Рыбкина, министры" ("Комсомольская правда", 1995, 22 сент.).

   Соответственно определяется очередность тостов: "На всех приемах бывает всего два тоста. Сначала хозяин приветствует гостя, произносит здравицу в честь его супруги, народа, который он представляет. После этого, по нашей протокольной практике, выступает гость. Затем идет нормальная беседа, вступает музыкальное сопровождение. Тостов больше не произносится" (Там же). Эта ситуация интересна тем, что здесь наличествует как бы столкновение иерархий: своей и чужой. Поэтому любое действие становится вдвойне символическим.

   Некоторые факты такого рода, обладающие символической значимостью, переходя в мир символов, обозначают гораздо больше, чем просто стоящие за ними события. Тот же Отто фон Бисмарк вспоминал, как во время пребывания в Петербурге в 1859 году император не смог узнать, почему на одной из лужаек стоит часовой. "Не могли установить причину первоначального приказа, как ни искали. А потом один из слуг, уже находящийся на пенсии, вспомнил, что ему сказал его отец, проходя по Летнему саду мимо этого места: "А часовой все стоит и караулит цветок. Императрица Екатерина увидела как-то на этом месте гораздо раньше, чем обычно, первый подснежник и приказала следить, чтобы его не сорвали". Исполняя приказ, тут поставили часового, и с тех пор он стоит из года в год. Подобные факты вызывают у нас порицание и насмешку, но в них находят свое выражение примитивная мощь, устойчивость и постоянство, на которых зиждется сила того, что составляет силу России в противовес остальной Европе" (Там же. - С. 165).Опора на символы в коммуникации важна потому, что таким образом мы резко уменьшаем элемент формы с одновременным ростом содержания, ведь содержательное наполнение символа гораздо больше.

   Коммуникации пронизывают все аспекты существования общества. Паблик рилейшнз (другой вариант названия - стратегические коммуникации), конечно, решает не только глобальные, но и локальные задачи, стремясь к тому, чтобы любые наши проблемы были решены на коммуникативном уровне. Эти локальные проблемы могут возникнуть, например, на уровне атомной электростанции, когда символика прошлого Чернобыля мешает работать самой безопасной на сегодня атомной электростанции Украины. Проблемы могут возникнуть на уровне конкретной фирмы, которая хотела бы купить фабрику, но общественное мнение против такой формы приватизации. Такие проблемы возникают и у президентов. Вспомним, какую бурю возмущения у американцев вызвала задержка рейсов в аэропорту, которая произошла из-за того, что президент Клинтон решил подстричься. Или недавняя проблема, связанная с нежеланием того же Клинтона принимать на лужайке у Белого дома председателя КНР: "Коммунистический Китай - коварная мина на крутых избирательных тропах. Холостые залпы из церемониальных пушек, которыми Билл Клинтон без колебаний отмечал приезд в Америку и Бориса Ельцина, и Леонида Кучмы, могут обернуться огневым валом, если подобные почести будут возданы лидеру страны, где, по убеждению большинства американцев, нет свободы" ("Известия", 1995, 4 окт.).

   Или вспомним приезд на юбилей Победы в Москву Гельмута Коля, который снова-таки из-за проблем с общественным мнением не мог быть на военном параде, к которому приплюсовались еще и военные действия в Чечне. Как видим мотив, связанный с общественным мнением, очень часто повторяется в истории человечества.

   Советская государственная система легко относилась к проблемам общественного мнения, просто не допуская появления на страницах печати альтернативных взглядов. Теперь право голоса сделало человека более свободным, но, вместе с тем, оно же сделало политиков и власти более чувствительными к тому, что могут сказать о них и об их политике.Одним из новых потоков, которые вынесли политика на обозрение народа, стало телевидение. Американцы с пятидесятых годов продают своих президентов как рекламный товар именно благодаря телевидению. Можно выиграть или проиграть президентские выборы, в зависимости от умения кандидата улыбаться и покорять аудиторию. Но, с другой стороны, телевидение заняло место потерянного личностного контакта, который был в общественных системах раньше, только тогда надо было покорить тех, с кем ты вступал в непосредственный контакт: улыбнуться, склонить голову или наоборот, гордо подняв ее, пройти мимо.

   Вновь обратимся к античности за примером. "Цицерон, как кажется, был первым, кто считал подозрительной и внушающей опасения деятельность Цезаря, по внешности спокойную, подобно гладкому морю, и распознал в этом человеке смелый и решительный характер, скрывающийся под маской ласковости и веселости. Он говорил, что во всех помыслах и образе действий Цезаря он усматривает тиранические намерения. "Но, - добавлял он,- когда я вижу, как тщательно уложены его волосы и как он почесывает голову одним пальцем, мне всегда кажется, что этот человек не может замышлять такое преступление, как ниспровержение римского государственного строя" (Плутарх, указ. соч.. - С. 118). Но если мы перенесемся в наше время, то обнаружим, что имиджмейкеры Гельмута Коля долго искали ему тип прически. Когда же он просто расчесал волосы пятерней, и социологические опросы показали, что немцы доверяют этому человеку, - остановились именно на такой прическе... То есть, как видим, через века повторяется тот же прием, и опять он действует безотказно. Телевидение приблизило к нам человека, показало крупным планом его глаза и жесты, которые до этого в случае печати были скрыты.

   Изменился тип публичной политики, которая требует большей степени открытости, чем это было раньше. Приведем два примера из августа 1998 г. в России. Б. Ельцина в своем телеинтервью (программа "Время", 1998, 14 авг.) заявляет, что он не будет прерывать отпуск, чтобы не создавать ощущение, что финансовый кризис имеет место: "Все идет как надо. Президент отдыхает". Кстати, симптоматична смена названий программы правительства: у С. Кириенко она называется "антикризисной", в устах Б. Ельцина - "стабилизационной". Эти изменения также лежат в сфере новой для нас зависимости властей от общественного мнения. Второй пример - это внимание к В. Жириновскому налоговой службы, которая заявляет, что делает это сознательно. Хоть В. Жириновского как депутата Госдумы нельзя привлечь к уголовной ответственности, но он поднимет такой шум, что все вокруг увидят, как важно платить налоги.

   Если снова обратиться к античности, то даже у Цицерона мы можем найти варианты советов сегодняшнего "специалиста по ПР": "Мы же следуем природе и избегаем всего того,что оскорбляет наш взор и слух; осанка, походка, способ сидеть, способ возлежать за столом, выражение лица, глаз, движения рук - все это должно оставаться подобающим" (Цицерон. Об обязанностях // Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. - М., 1975. - С. 91). Если исключить способ возлежать за столом, то все остальное вполне годится для подготовки как политика, так и бизнесмена. Получив в свои руки ТВ-канал, политикам теперь надо быть более актерами,чем политиками. Надо уметь улыбаться, удерживать внимание аудитории и т. д., о чем нас уже давно предупредил Цицерон: "Право, нельзя допускать, чтобы хорошие качества были свойственны только актерам и ораторам, а нам были чужды" (Там же). При этом нельзя забывать, что человеку трудно быть специалистом сразу во всем, то, что удается актеру или политику, также свалилось не с неба, а было выстроено и отрепетировано в результате тяжелого труда. И мы вряд ли готовы повторять этот трудный путь, даже ради хороших результатов.

   Вывод из вышесказанного может быть сформулирован следующим образом: важным является не только содержание, но и форма того, как что-либо было сделано. Вспомним, как некоторые извинения бывают схожи с оскорблениями. По содержанию это извинение, а по сути - нет. Речь идет на просто об умении говорить, но об умении убедить. Сегодня звучит диалог равных, а не армейский приказ, как это было раньше. От выполнения приказа подчиненные не могут уклониться. Но при равенстве сторон, надо уметь убеждать, а не приказывать. Например: "Цезарь так умело выступил в свою защиту, что сенат остался удовлетворенным, и сторонники Цезаря еще более осмелели и призывали его ни перед чем не отступать в своих замыслах, ибо поддержка народа обеспечит ему первенство и победу над противниками" (Плутарх, указ. соч. - С. 119).

   Система убеждения - это, в первую очередь, система психологического воздействия, которое идет и на вербальном, и на невербальном уровне. Достаточно профессионально относились к этому уже во времена античности. Еще Цицерон говорил: "Пусть наша беседа, в которой наиболее искусны сократики, будет спокойна и полна уступчивости; пусть в ней будет приятность. И из нее, право, не следует исключать других людей, словно мы вступили во владение; нет, как и в других случаях, так и во всеобщей беседе надо находить вполне справедливым, чтобы каждый говорил в свою очередь. При этом прежде всего надо принимать во внимание, о чем говорят: если о важных предметах, то в беседу надо вносить строгость; если о забавных, то приятность; но прежде всего следует остерегаться как бы беседа не открыла какого-либо недостатка в нраве человека, что обыкновенно случается чаще всего тогда, когда с пристрастием говорят об отсутствующих, желая их очернить, и либо изображают их со смешной стороны, либо говорят сурово, злобно и оскорбительно" (Цицерон, указ. соч. - С. 92).

   Американец Эрик Хоффер в 1951 г. выпустил книгу "Подлинно верующий", где попытался раскрыть разнообразные составляющие общественных движений, которые столь характерны для человечества (Hoffer E. The true believer. - N.Y., 1966). Он считает, что у массовых движений есть сильное желание изменений. Среди факторов, которые служат объединению масс, он называет ненависть ("Массовое движение может возникнуть и распространиться без веры в Бога, но никогда без веры в дьявола" - с. 86); подражание, поскольку необходимо распространение единообразия; пропаганда и принуждение (он связывает эти два понятия вместе, поскольку даже изощренная пропаганда не может заставить людей верить, когда они потеряли эту веру, и тут на помощь приходит сила); лидерство ("Как только ситуация сложилась, присутствие сильного лидера становится неотвратимым" - с. 104); действие (действия тоже являются объединяющими, как пишет Хоффер, "люди мысли редко хорошо работают вместе, тогда как между людьми действия обычно легко возникают дружеские отношения" - с. 111); подозрение ("Массовые движения активно используют подозрение в своих механизмах доминирования" - с. 114-115).

   Те или иные характеристики личностного общения, которые облегчают воздействие и которые мы лишь сегодня начинаем открывать, давно уже были включены в арсенал воздействия в античности. Вот что Плутарх говорит о Цицероне: "Трудясь с великим усердием на политическом поприще, Цицерон считал, что если ремесленники, имея дело с инструментами и другими неодушевленными предметами и орудиями своего мастерства, хорошо знают и название их, и место, и пригодность к работе, то государственному человеку, мероприятия которого, к общественным делам относящиеся, осуществляются через посредство людей, и подавно стыдно быть настолько беспечным и нерадивым, чтобы не знать своих сограждан. Поэтому он не только приучал себя запоминать их имена, но знал и о местожительстве каждого из сколько-нибудь видных людей, и об их имениях, которыми они владели, и о лицах, дружбой которых они пользовались, и о соседях их" (Плутарх, указ. соч. - С. 305-306). Такими же словами, но только из своего, современного контекста характеризуют нынешние британцы Маргарет Тэтчер, а литовцы Альгирдаса Бразаускаса. И такое внимание понятно, веди политик стремится занять позицию "своего", а не "чужого", поскольку к словам чужого мы будем всегда относиться с подозрением, свой же воспринимается нами с большей степенью доверия.

   Из всего вышесказанного, мы должны понять, что ПР занимает в западном мире гораздо более серьезные позиции, чем в нашем. Например, созданием имиджа папы римского занимаются два мирянина: главный редактор ватиканской газеты и постоянный ведущий пресс-конференций ("Литературная газета", 1992, 9 сент.). В статье "Как "упаковать" президента США" приводятся слова Дэвида Гергена, бессменного создателя имиджей американских президентов, об одном из его "клиентов": "Я не должен говорить ему: вот что вы должны сделать в ближайшие три дня. Я должен сказать: вот ваши возможности, вы должны представить последствия и выбрать" ("Московские новости", 1994, N1). Одновременно понятно, что подсказка специалиста всегда будет подталкивать первое лицо к выбору именно того пути, на который его ориентируют.

   Российский профессионал ПР, консультировавший правительство, Владислав Сурков в одном из интервью (оно, кстати очень занятно называется: "Мы наш, мы новый миф построим") сказал:

   "Режим, который существовал у нас с 1917 года, держался на одних мифах. Коммунистические лидеры очень серьезно относились к пропаганде. Благодаря ей им удалось победить в войне и поднять страну из руин. Одним только страхом, хоть он тоже важен, это невозможно было бы сделать. Они интересны мне только как профессионалы пропаганды" ("Комсомольская правда", 1992, 6 июня).

   Сфера паблик рилейшнз как умение решать коммуникативные проблемы сопровождает человечество везде, всюду и во все времена. Интуитивно, мы все являемся специалистами в области налаживания хороших отношений. Осталось положить эту интуицию на платформу теории и практики, перейти от случайного к системному подходу. Паблик рилейшенз вырастает из решения негативных ситуаций, возникающих перед производством или лидером. И здесь неприемлемо правило "kill the messenger" - убивание того, кто принес дурную весть. Это информация, с которой следует работать, а не прятаться от нее.

   При этом ПР следует отграничивать как от журналистики, так и от рекламы, которые в нашем представлении могут быть названы ближайшими "соседями" ПР. В отличие от журналистики, которая описывает свершившееся событие, ПР достаточно часто само выступает в роли создателя события, которое затем будет описано теми же журналистами. Отсюда интересный термин, принятый в этой области - псевдособытие. То есть специально созданное событие, которое призвано "проиллюстрировать" те или иные нужные на данный момент качества лидера или организации. Если журналистика движется в цепочке "ситуация - слово", то ПР в ситуации "слово - ситуация" и лишь затем "слово", поскольку действия ПР производятся ради их наиболее широкого освещения в СМИ. Но ПР и журналистика сближаются, когда их тексты совмещены рядом на "бесплатных" страницах газеты. Реклама же, в отличие от ПР, расположена на платных страницах газеты. ПР стремится на другое место потому, что уровень доверия к новостным страницам выше, чем к платным.

   Более того, как отмечает французский специалист по ПР Филипп Буари, реклама и ПР являются у них разными профессиями: "У нас есть министерский декрет, который запрещает заниматься рекламной деятельностью, если занимаешься public relations, и наоборот, а также запрещено быть пресс-атташе журналисту и т.д." ("Советник". - 1997. - N 12. - С. 11).

   Однако есть и сближающие эти профессии характеристики. Подобно рекламе, ПР одновременно выступает и как наука, и как искусство. Это объясняется среди прочего следующей весьма важной причиной - наука в первую очередь сориентирована на анализ объекта, искусство - на создание нового объекта. Это две как бы противоположные задачи. Однако в нашем случае - рекламы и ПР - нельзя создавать коммуникативное сообщение, не имея за спиной не просто инструментария для создания, но и определенные технологические требования к данному объекту. Наиболее творческие виды искусств - музыка и живопись - также требуют долгой образовательной и интеллектуальной подготовки, поскольку есть жесткие технологические требования и нормы к результирующему продукту.

   В рамках ПР (и точно так же в области рекламы) есть еще один важный феномен, который заставляет обращаться к анализу ситуации. Это - жесткая зависимость от потребителя продукта. Чистое искусство, напротив, может создаваться как бы в отрыве от жизни, опираясь на спонсорскую поддержку. Коммерчески сориентированное искусство типа кино или книжного бестселлера уже движется по точным технологическим расчетам. Там, к примеру, заранее известно, какой должен быть, к примеру, в мыльной пере тип и возраст героя, героини, антигероя и под.

   Подобные проблемы требуют:

   а) направленности на создание коммуникативного продукта,

   б) увеличения степени эффективности воздействующей силы этого продукта, что и дает то особое сочетание, которое характеризует эти две сферы.

   Посмотрим на конкретный пример подобного решения - парламентские выборы. Выход на арену множества партий ничем не отличается от выхода любого другого продукта. Более того, что заранее осложнило ситуацию, - продукт был новым, по крайней мере это касается большей части участников этого политического рынка. Это стандартная западная процедура по продвижению нового товара - самая крупная довоенная английская кампания по продвижению на рынок нового продукта - заморских фруктов - уже тогда стоила один миллион фунтов.

   Так вот технологически перед партиями стояли две задачи - выделение и мотивировка:

   а) выделиться на фоне других,

   б) мотивировать избирателей проголосовать именно за себя.

   Но творческое решение этой задачи могло быть каким угодно. То есть наука задала требования к типу задачи, творческое решение заполнило эти ниши своими собственными находками. По первой задаче партии пытаются создать ассоциацию со своими номерами в списке, известными поп-певцами или актерами и актрисами. Но это было только забиванием "гвоздя", на который следовало повесить "картину" (мотивацию). Второй этап показаывает , что партии не готовы к нему именно с точки зрения научного обоснования. Практически все они остановились на первом этапе. Не нашлось достаточной мотивации для принятия решения в пользу той или иной партии. Достигнутые результаты большинства партий не могут считаться результатами вообще, поскольку совершенно несопоставимы с суммой затраченных средств. Таким может быть сочетание науки и искусства.

   Креатив также должен быть положен на конкретные рельсы для того, чтобы достичь положительного результата. Если в области искусства мы можем остановиться на процессах коммуникации, то в области ПР нам обязательно требуется следующий шаг - перевод аудитории на новую модель поведения, то есть совершить изменение в поведении. И оно практически невозможно на чисто интуитивной основе, на которой построено искусство. Случайно - да, но системно - нет. А любая технология требует системного, а не случайного решения.

   Приведем иной пример - призыв в армию Канады женщин. Армейское командование Канады считает, что на 1000 военнослужащих может быть 250 женщин, которые с 1989 года получили право служить во всех частях, кроме подводного флота. Как протекает ситуация "завлечения", можно увидеть из следующего описания: "Вербовщики стараются вовсю - помещают в газетах объявления, ориентированные именно на женщин, устраивают встречи с теми, кто уже избрал воинскую службу. Одна такая встреча прошла неподалеку от Торонто. Привезли даже танк, и все желающие могли посидеть в нем" ("Известия", 1998, 18 апр.). Подобная задача обеспечения призыва (и не женщин, а мужчин!) стоит и перед Министерствами обороны стран СНГ. Но нигде она пока не получила должного ПР-оформления. Не были определены четкие целевые группы. Не были структурированы причины отказа, не найдены положительные мотивы, которые помогли бы привлечь молодежь в армию. В результате возникает ситуация, при которой армейское начальство разводит руками, одновременно не пытаясь решить проблемы по-новому.

Логика пропагандистской войны

Cоздание виртуальных объектов и манипулирование ими в афганской войне (и не только)

Георгий

ПОЧЕПЦОВ

доктор филологических наук, профессор

pochep@yahoo.com

Содержание - Русский Журнал, 1997-2009

www.russ.ru Георгий Почепцов. Логика пропагандистской войны

поставить закладку http://russ.ru/politics/interpol/20011126-poch.html'

Дата публикации: 26 Ноября 2001

статьи по теме 'PR и СМИ' (архив темы):

получить по E-mail

версия для печати

Война слов и образов не подчиняется привычной логике. Она развивается по своим собственным законам. Например, сейчас один нью-йоркский издатель опубликовал путеводитель по Нью-Йорку. Он долго думал, сохранять ли на обложке отсутствующие сегодня в действительности башни торгового центра. Решив оставить их на память, он оказался прав. Путеводитель идет нарасхват, несмотря на высокую цену. Виртуальная действительность оказалась нужнее и важнее реальной.

М.Маклюэн писал, что в истории человечества еще не было подобного периода, когда огромное число людей специализируется на манипуляции сознанием. Маклюэн писал это достаточно давно. С тех пор число таких людей еще больше увеличилось. Тем более их активность возрастает в кризисные периоды, как при нынешней антитеррористической операции.

В момент встречи Горбачева и Рейгана пресс-служба Белого дома, боясь, что Горбачев произведет лучшее впечатление на журналистов, заготовила высказывания Рейгана, которые он якобы произносил во время встречи (Nelson W.D. Who speaks for the President? The White House Press Secretary from Cleveland to Clinton. - Syracuse, 1998). Нечто вроде "мир стал дышать спокойнее, после того как мы поговорили". Эти виртуальные фразы, в реальности их не было, и стали в дальнейшем цитируемыми. То есть "неправда" победила "правду".

Сегодня для работы с реальным пространством привлечены лучшие "спецы" в области пространства виртуального. С одной стороны, из области создания развлечений, с другой, из области экономической, связанной с продвижением товаров, ведь такие понятия, как бренд или репутация, несут в себе большую экономическую ценность, которая часто превышает стоимость физических активов.

Происходит существенное перемещение специалистов из сферы развлечений или рекламы в сферу политики. Карл Роув, являющийся одним из ближайших помощников Буша, встретился с представителями Голдливуда 11 ноября 2001. 50 продюсеров и специалистов по созданию имиджей повели речь об имидже США в военном контексте. Причем сделали это в воскресенье.

Странным образом, большинство собравшихся принадлежат к демократам и активно работали против Буша в период предвыборной гонки, но сегодняшняя ситуация собрала их вместе. На встрече подчеркивался и тот момент, требующий постоянного освещения в СМИ, что действия Америки являются ответом на гибель почти пяти тысяч ее граждан. Вторая четко прозвучавшая характеристика состоит в том, что война должна подаваться не как война против мусульман, а против преступников, убивших безоружных людей. Среди привычных идей - участие артистов в поездках к военным, обновление фильмофонда в войсках, создание роликов для показа по телевидению и перед сеансами в кино. Все это понятные нам предложения, поскольку отображают стандартные отношения искусства и войны, знакомые нам со времен прошлых войн. В рамках встречи также было рекомендовано позиционировать Америку в качестве самой щедрой страны в мире, которая накормила и одела миллионы, не требуя ничего взамен. Интуитивно автор этой идеи, Дж.Валенти, являющийся председателем Ассоциации кино, опирается на правило введения более широкого позитивного контекста, который в результате не дает порождать более конкретные отрицательные интерпретации.

В целом К.Роув подчеркнул, что он услышал не меньше 20 новых идей. При этом правительство принципиально не навязывало участникам собрания будущего содержания их работ. Правда это или нет, но такая реакция связана с мнением, высказанным в прессе, что правительство возвращается к управлению киноиндустрией, как это было во время Второй мировой войны. Сам он подчеркнул такие сферы, где возможно пересечение интересов:

- создание качественного обращения к американцам, чтобы они выступили в роли волонтеров различного рода;

- организация досуга и поддержки американских военных и их семей;

- разъяснение того, что это глобальный конфликт, требующий глобальных решений, а не столкновение национального порядка;

- помощь в поддержке детей и семей в эти неопределенные времена.

Киноиндустрия, являющаяся существенным элементом бизнеса США, оказалась готовой повернуться лицом к новым реалиям, хотя вроде бы виртуальный мир является самым отдаленным от мира реальности. Но в критические периоды виртуальный и реальный мир смыкаются более серьезно, чем когда бы то ни было. Поскольку реальное становится виртуальным, поскольку могут исчезать даже человеческие жизни, то и виртуальное становится столь же значимым, как реальное (например, вынесение армейского знамени из окружения).

Объекты виртуальной реальности - а человечество сталкивается с ними, сколько себя помнит, - характеризуются героизацией и личностной окраской. И кино, и мифы, и литература дают нам именно такие типажи. Это долговременные информационные продукты. Ее еще можно назвать тяжелой артиллерией. Если газетная статья умирает на следующий день, то кино практически не умирает. Скорее - исчезает зритель, но на смену ему сразу же приходит новое поколение. Вспомним, что ожидающейся смерти кино советского периода не произошло. Его все равно смотрят - или новый зритель, или, по-другому, зритель старый. Вычеркивание его идеологического компонента не уничтожило компонента художественного, хотя в то время нам казалось, что идеология является определяющей составляющей этого кино. Кстати, США побеждает СССР в перестройке (умов) именно за счет долговременного продукта (кино, литературы и под.). Как долговременный информационный, а не чисто вещевой продукт воспринимались нами и другие объекты того мира (например, шариковые ручки или джинсы).

Приведем некоторые закономерности, характеризующие используемый тип воздействия.

Правило 1: Факт должен вводиться сразу с интерпретацией

Америку вообще характеризует порождение интерпретаций, а не фактов. Самым простым видом интерпретации является выбор того или иного вида вербального обозначения, например, не война, а "антитеррористическая операция", что сразу задает справедливость этого военного действия, а также его ограниченный характер (в отличие от всеобъемлющей войны). Сходным образом Россия избрала для описания своих противников в Чечне термины "боевики"или "бандформирования". При этом ни разу заголовок, например, CNN не обходится без слова "террор", что говорит о сознательной подсказке со стороны специалистов по психологическим операциям. Как известно, в период войны в Персидском заливе эти специалисты присутствовали в команде CNN. Наверняка, эта ситуация повторяется и сегодня.

Правило 2: Появление отрицательного факта должно сниматься (корректироваться) положительной интерпретацией

Потери среди мирного населения замалчивались, когда же они вышли на первые страницы, руководство CNN потребовало давать их только на фоне повтора того, что в США погибло почти пять тысяч мирных жителей. Последняя информация введена на более сильных основаниях с четко выработанной доминирующей оценкой к ней, поэтому она позволяет затормозить ненужное, с точки зрения коммуникатора, реагирование получателя информации.

Правило 3: Появление одного отрицательного факта позволяет заодно предать гласности и другой отрицательный факт

Это известный закон спин-докторов прозвучал в этот период в Англии, когда спин-доктор правительства Дж.Мур после первых секунд падений башен в Нью-Йорке разослала меморандум, подчеркивающий, что в этой ситуации можно предать гласности некоторые свои отрицательные события. Публика в этом случае все равно отреагирует однократно, если же сообщения об отрицательных событиях делать дважды, последует и многократная реакция.

Правило 4: Одновременное нахождение в поле внимания отрицательного факта и положительного факта затрудняет у получателя информации выработку четко однозначного отношения

Данное явление наиболее активно используется в афганской кампании. Это бомбежки с одновременным сбрасыванием продуктов, это посещение мечети Бушем, этот тот или иной уровень поддержки войны со стороны других арабских государств. Человек находится в замешательстве, поскольку получает противоречивые сообщения.

Правило 5: Аргументация строится на нужной интерпретации, а не на факте

Основным приемом воздействия при этом становится перевод факта в тот тип интерпретации, который нужен коммуникатору, без учета других возможных интерпретаций неоднозначного факта. Например, Би-Би-Си демонстрирует фильм, повторенный каналом "1+1", где привязывает биотеррор к бен Ладену или Ираку. Однако сегодня уже и сами американцы признают, что скорее всего источник заражения - внутренний. Но в данном случае из факта выводят нужную интерпретацию. И работают уже исключительно с ней.

Правило 6: Необходимо использовать каналы коммуникации, приближенные к объекту воздействия

США активно выходят именно на арабские телеканалы, поскольку виртуальный мир всегда национально окрашен. Арабский мир имеет тридцать спутниковых телеканалов. Если раньше США считали, что они не выражают общественного мнения, поскольку связаны с государством, то теперь все переменилось.

Сегодня пресс-секретарь Ари Флейшер использует в своих ежедневных брифингах цитаты из арабских источников, например, такую цитату из иорданской газеты: "То, что сейчас имеет место под руководством бен Ладена, является подлинным бедствием для исламского мира"

Правило 7: Следует навязать общественному мнению свое видение характеристик противника, его образа

Виртуальный мир становится все важнее и весомее. Сконструированные объекты оказываются более удобными для воздействия, поскольку обладают только теми свойствами, которые на данный момент необходимы. Один из специалистов по стратегии, работавший в избирательный период в команде Буша-старшего (Дж. Карвилл), подчеркивал, что "публика не может реагировать на то, чего она не знает. Вы не должны думать, что они знают нечто иное, если вы не сообщили им этого" (цит. по: D"Allessandro D.F. Brand Warfare. 10 rules for building the killing brand. - New York etc., 2001. - Р. 116-117). Публика знает только и исключительно то, что ей сказали, и ничего другого. Интерпретация политика навязывается публике, и тем самым речь начинает идти только об этом, о виртуальной реальности, а не о подлинных проблемах. И в подобном случае очень трудно уйти от введенного ранее понимания.

Правило 8: Навязывание точки зрения может происходить за счет отсылки на исторические объекты (любые прошлые ситуации, по отношению к которым общество уже выработало четкие оценки).

Это, с одной стороны, облегчает работу пропагандиста, поскольку идет привязка к тем образам, которые уже хранятся в памяти массового сознания. С другой, перед нами, несомненно, эмоциональный тип выдачи информации, который обладает огромными преимуществами по эффективности воздействия. По этой причине Буш-отец называл Саддама Хуссейна, например, "арабоговорящим Гитлером", войны в Боснии-Герцеговине и Косово начинались из-за привязки сербов к фашистам, этническим чисткам и концлагерям. Советские генсеки отсылали наше восприятие к образу Ленина, американские президенты (особенно демократы) - к образу Кеннеди.

В афганской войне возник образ "джихада", с одной стороны, и "крестовых походов" - с другой. Это заставило США начать активно вычеркивать такое понимание, чтобы не усугублять ситуацию противостояния, ведь тогда от США должны отойти другие мусульманские страны. Кстати, известный писатель Салман Рушди напомнил в "Гардиан", что речь все-таки идет о войне с исламом. Но при этом он призывает задуматься: может быть, в наших имеющихся бедах не всегда виноваты именно американцы? - что также вносит новый акцент в дальнейшее возможное развитие именно пропагандистской войны.

Правило 9: Чем больше негативной/позитивной детализации объекта получает массовое сознание, тем больше будет удален/приближен этот объект

Население жадно впитывает любую информацию о поп-звездах, включая их любимый фрукт или время года. Существенной проблемой для США является удержание населения в состоянии поддержки военных действий. Удивительным способом им помогла в этом сибирская язва, которая продлила напряжение на гораздо более длительный срок, чем это бывает после начала боевых действий. При создавшемся напряжении любая техногенная катастрофа типа гибели аэробуса сразу включает в действие механизмы паники, поскольку ударяет по еще не затянувшимся ранам. Талибан получает максимум негативного освещения, что в принципе не оставляет места для любых иных сообщений. Чтобы достичь этого, США препятствовали распространению по своим телеканалам выступления бин Ладена, придумав для этого оправдание, яобы там может содержаться закодированное послание его сторонникам. Эте же слова произносили и власти Великобритании.

Правило 10: Победителем является тот, кто раньше других заявил о своей победе. Соответственно, "справедливую" войну ведет тот, кто первым убедит общественное мнение в своей справедливости

Это правило отражает роль масс-медиа. По результатам одних теледебатов, в США выкристаллизовалось следующее: сначала массовое сознание признало победителем одну сторону, но другая сторона была лучше подготовлена к освещению ситуации постфактум, она включила в действие авторитетные фигуры, которые выступали на ее в стороне. В результате социология продемонстрировала, что победителем в дебатах была признана другая сторона. То есть реакция непосредственно после просмотра и чуть позже отличались.

В связи с тем, что США воюют не против регулярной армии, а против сети, которая существует в невидимом состоянии и может проявиться в любом месте, американские аналитики стали думать о новом типе информационной борьбы именно с сетью. И Дж.Арквилла, преподаватель военно-морской школы и аналитик Пентагона, предложил среди прочего такие правила, которые мы допишем к нашему списку:

Правило 11. Выберите из сети одного безобидного дурака и начните относиться к нему с преувеличенной серьезностью, что даст возможность рассматривать его как самого важного игрока

Правило 12. Контролируйте истории, которые порождаются в сети, поскольку в них содержится обоснование того, кто прав и кто виноват, в них задаются причины и порядок жизни, они строятся в терминах "мы - они"

Последние правила очень хорошо применяются и в обычной политической войне, свидетелями которой мы часто бывали, особенно в предвыборный период.

Масс-медийная война ведется не менее напряженно именно по этой причине, поскольку победителем будет признан тот, кто победит в символическом пространстве.

СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ

(Психология манипулирования)

Шейнов Виктор Павлович

ЧАСТЬ IV. СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ В НАШЕЙ ЖИЗНИ

Кто умеет воодушевлять людей, тот может отказаться от принуждения.

В. Гроссман

16-2.htm

СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ

(Психология манипулирования)

Шейнов Виктор Павлович

ЧАСТЬ IV. СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ В НАШЕЙ ЖИЗНИ

Кто умеет воодушевлять людей, тот может отказаться от принуждения.

В. Гроссман

[Общее содержание] - [Введение]                     Части книги: [I], [II], [III], [IV].                         [Заключение] - [Литература]

Часть IV. Гл. 16. П-т 16.2.              Главы четвертой части: [11], [12], [13], [14], [15], [16], [17], [18].

16.1. Гениальный манипулятор

16.2. Манипуляция на службе пропаганды

16.3. Серые пятна нашей истории

16.4. Скрытое управление - оружие знаменитых политиков

16.5. Манипулирование избирателями

.: МАНИПУЛЯЦИЯ НА СЛУЖБЕ ПРОПАГАНДЫ :.

Назад в библиотеку

Глава 16. ПОЛИТИКА

Кто не умеет скрывать, тот не уметь управлять.

Людовик XI

16.2. МАНИПУЛЯЦИЯ НА СЛУЖБЕ ПРОПАГАНДЫ

Феномен Гитлера и Геббельса

Воздействие на массы

Гитлер как величайший демагог в мировой истории использовал массовую психологию в собственных целях. Он писал в книге "Майн кампф" ("Моя борьба"): "В массовых собраниях мышление выключено. И я использую это состояние; оно обеспечивает моим речам величайшую степень воздействия, и я отправляю всех на собрание, где они становятся массой, хотят они того или нет.

Интеллектуалы и буржуа так же хороши, как и рабочие. Я перемешиваю народ. Я говорю с ним как с массой".

Гитлер утверждал: "массовые собрания необходимы", чтобы человек ощутил, что он "член и боец всеохватывающей корпорации". На таком собрании человек "захвачен мощным воздействием внушающего гула и воодушевления трех-четырех тысяч других людей... Он сам подпадает под колдовское влияние того, что мы обозначаем словом "самовнушение"... Человек, пришедший на такое собрание сомневаясь и колеблясь, покидает его внутренне укрепленным: он стал членом сообщества".

Так идеолог фашизма открытым текстом говорил об удовлетворении потребности в общности и об использовании этого для целей пропаганды.

Каноны нацистской пропаганды

Гитлер в "Майн кампф" писал: "Способность восприятия масс очень ограничена и слаба. Принимая это во внимание, всякая эффективная пропаганда должна быть сведена к минимуму необходимых понятий, которые должны выражаться несколькими стереотипными формулировками".

Здесь Гитлер использовал идею, высказанную еще Никколо Макиавелли (1469-1527): "Чем многочисленнее толпа, к которой ты обращаешься, тем проще для восприятия должна быть твоя речь".

Гитлер продолжил эту мысль: "Чем скромнее ее (пропаганды) научный балласт, чем исключительнее она принимает во внимание только чувства массы, тем полнее успех".

Отсюда требование к нацистским пропагандистам: находить наиболее простые слова и мысли, максимально упрощать речь, произносимую "на площади". И многократно повторять одну и ту же мысль. Принцип "бесконечного повторения" одного и того же был сформирован как одна из основ пропаганды в "Майн кампф" и воспринят соратниками Гитлера. Геббельс в дневнике писал:

"3 января 1940. Фриче (руководитель германского радиовещания) до сих пор не понимает необходимость повторения в пропаганде. Надо вечно повторять одно и то же в вечно меняющихся формах. Народ в основе очень консервативен. Его нужно полностью пропитать нашим мировоззрением через постоянное повторение".

Фашисты использовали то обстоятельство, что масса более внушаема, особенно если вдалбливаются примитивные, базирующиеся на инстинктах идеи, такие, например, как "образ врага", "кто не с нами - тот против нас" и т.п.

Психологические факторы внушения

Гитлер призывал: необходимо учиться даже у враждебной католической церкви влиять на людей; имеют значение и обстановка, и ритуал, "даже время дня, в которое произносится речь". Предпочтительнее вечер, поскольку утром человек бодрее, энергичнее, а "речь идет об ослаблении свободной воли людей, которых нужно подчинить "властительной силе сильнейшей воли".

Таким образом, манипулирующий характер фашистской риторики проявляется в воздействии на чувство и волю.

Велико значение того, обвиняет выступающий или оправдывается. Гитлер утверждал: "Публика всегда предпочитает поверить хотя бы и на 90% недоказанному разоблачению, чем опровержению, хотя бы оно было обосновано на все 100%".

Здесь фюрер использовал следующий психологический феномен: статус обвиняющего в общественном сознании воспринимается как более высокий, чем обвиняемого. На бытовом уровне это выглядит так: "Раз оправдывается - значит виноват". Прибавим к этому, что срабатывает и правило имиджа и статуса в процессе убеждения (см. раздел 8.5).

Ложь и слухи на службе нацистов

Министр пропаганды третьего рейха Геббельс учил своих подчиненных: "Чем наглее ложь, тем быстрее она распространяется".

Геббельс знал, о чем говорил. Его ведомство совместно с тайной полицией провело исследования по скорости и характеру распространения слухов. Запускались слухи разного содержания, тайные агенты доносили, о чем говорят люди. Так был выведен закон, озвученный Геббельсом.

Объяснить этот феномен несложно. Большая ложь не отставляет человека равнодушным. Чувствами, ею вызванными, хочется поделиться. И хотя передается это с большим сомнением - неужели это так?! - но, поскольку вскоре об этом человек слышит и от других, то привыкает к мысли, которая вначале представлялась совершенно невозможной. Срабатывает также эффект конформизма: если все кругом говорят, то, наверное, так оно и есть.

Здесь даже просматривается аналогия с этапами внедрения в наше сознание крупных научных открытий: 1) "Этого не может быть потому, что не может быть никогда!"; 2) "Пожалуй, в этом что-то есть..."; 3) "Кто же этого не знает?!". Эта аналогия отражает, в частности, тот факт, что наши взгляды формируются по достаточно универсальным законам. Знание этих законов специалистам по пропаганде дает ключ к манипулированию массовым сознанием.

О лжи

Вот несколько высказываний Геббельса о лжи:

- Чтобы в ложь поверили, она должна быть чудовищной.

- Лгать можно лишь тогда, когда тебя определенно не поймают или поймают слишком поздно.

- Единственным критерием при решении вопроса, должна ли пропаганда оперировать правдой или ложью, является правдоподобие.

- Вымыслы целесообразны, если они не могут быть опровергнуты.

Кто раньше?

Именно Геббельс ввел в современную пропаганду принцип, человек, сказавший миру первое слово, всегда прав.

Здесь срабатывает один из эффектов восприятия (рассмотренных нами ранее), а именно эффект порядка. Впервые услышав о некотором событии, человек не отторгает информацию, ибо ее новизна пробуждает любопытство, интерес, аттракцию.

В силу сформированного принципа ныне каждое из средств массовой информации стремится первым донести новость до аудитории.

Кто их учил?

Сразу же после окончания второй мировой войны западные теоретики пропаганды набросились на многотомные писания и речи Геббельса, перекапывали его архивы, переводили на английский его дневники. Одна за другой выходили книги о его деятельности, о месте геббельсовской пропаганды в структуре нацизма. Примечательно, что первая же антология обзорных работ по теории пропаганды, которую выпустило для своих работников только что народившееся на свет Информационное агентство США, включала статью о принципах пропаганды Геббельса. По свидетельству видных американских и английских авторов, досконально изучивших Геббельса, его "фундаментальным методом" была ссылка на факт, который невозможно проверить.

Метод провокаций

Политическая провокация - одно из сильнейших средств манипулирования массами. Она позволяет направить события по желанному манипуляторам сценарию, при этом всю ответственность переложить на других.

Одна из самых знаменитых провокаций - нападение переодетых в польскую форму эсэсовцев на немецкую радиостанцию в Глейвице. Обвинив Польшу в нападении, немецкая армия обрушилась на нее всей своей мощью. Через несколько недель западная часть Польши была оккупирована вермахтом, восточная - Красной Армией. По случаю победы в Бресте прошел совместный парад немецких и советских войск.

Парады и шествия

В тоталитарных режимах военные парады и организованные властями массовые шествия ("демонстрации") имели целью вызвать воодушевление принадлежностью к сильному строю. Издревле известны механизмы для достижения этого состояния - общность ритма движения, бравурные марши, воодушевляющие песни.

No Александр Гогун

Черный PR Адольфа Гитлера

СССР в зеркале нацистской пропаганды

<<< К содержанию

Нацистская пропаганда и 'идеальный враг'.

Методы нацистской пропаганды в психологической войне1

1. Агитация на врага: триумф или провал?

...Молодой белобрысый немец с МГ-34 на плече считал себя не только культуртрегером, но и единственным защитником древней европейской цивилизации, оказавшейся на краю гибели. Ржание большевистской конницы и звон еврейского золота, сливающиеся в одну траурную мелодию, были бы для воспитанников Бальдура фон Шираха2 самыми реальными звуками на свете, хоть и раздавались только в тех местах, куда попадали уже наученные слышать их постоянно адепты...

Цитата из работы 'Память огненных лет' выдуманного автора П. Стецюка. (Виктор Пелевин. 'Оружие возмездия')

Нацистская пропагандаПочему образчики нацистского агитпропа как исторический источник не утеряли свою ценность и через шесть десятилетий после того, как коричневая чума исчезла с тела планеты? Ну, говорили себе подчиненные Геббельса гадости об СССР, ну и что с того?

Во-первых, эти гадости они говорили достаточно профессионально - так, что немцы верили фюреру и его приближенным. Например, американский исследователь Роберт Герцштейн назвал гитлеровскую пропагандистскую кампанию 'войной, которую выиграл Гитлер'. Действительно, поражает упорство, с которым немцы сражались до самого 1945 года против половины мира. Поэтому интересно знать, что же такое рассказывали об СССР нацисты, чему немцы верили, в том числе благодаря чему столь упорно воевали.

1Данная работа опубликована: Гогун А. Методы нацистской пропаганды в психологической войне // Общественно-публицистический и культурно-просветительской журнал еврейских общин России, Украины и других стран СНГ 'Корни'. ? 23 (июль-сентябрь 2004 г.). - М.-Киев: Издательство 'Еврейский мир', 2004. - 208 с. - С. 120-135. Здесь приводится более полный вариант этой статьи.

Но при этом тот же Герцштейн делает оговорку: 'Пропаганда, направленная против вражеских стран, особым успехом не пользовалась. Уму Геббельса было доступно обратиться лишь к немцам, причем командным тоном. Окрики ничуть не были наигранными, но при обращении к чужакам никакого действия не возымели'[2].

Ему вторит советский исследователь нацистской пропаганды Юрий Орлов, который так и назвал свою книгу: 'Крах немецко-фашистской пропаганды в период войны против СССР'[3].

С этой точкой зрения соглашается и современная белорусская исследовательница Галина Болсун: 'Несмотря на размах агитационной работы противника (направленной на красноармейцев. - А.Г.), эффективность ее была невелика'[4].

Как видим, мнение достаточно распространенное: немцев нацисты обрабатывали умело, а иностранцев - топорно и неэффективно.

С этой точкой зрения нельзя согласиться. Хотя действенность пропаганды - довольно сложно измеряемая величина, некоторые соображения и цифры можно привести.

В том же исследовании Болсун можно прочесть любопытные данные: '...Количество перебежчиков (из Красной армии. - А.Г.) было в 1942 году - 79 779 человек, в 1943 - 26 108 человек, а в 1944 году - 9 207 человек'[5].

Вот уж 'неэффективность' пропаганды: в 1942 году, после битвы под Москвой - шесть дивизий перебежчиков, в 1943 году - после Сталинграда, больше двух пехотных дивизий полного состава. В 1944 году, когда многие в мире предполагали, что война закончится именно в этом году, а красноармейцы, пройдя через Украину и Белоруссию, воочию убедились во всех прелестях нацистского 'нового порядка' - численность осознанных 'предателей' равна численному составу дивизии.

Да и в победном сорок пятом народ из Красной армии к немцам бежал в сотни раз охотнее, чем из армий союзников. В декабре 1944 года - январе 1945 года в Арденнах немцы провели последнее стратегическое наступление на Западном фронте и при этом захватили довольно много пленных: 28 050 человек. Из них перебежало к нацистам всего 5 (пять) представителей демократического мира (то есть перебежчики составили 0,018 % от общего числа пленных). Примерно такое же количество пленных на Восточном фронте немцы захватили за вдвое больший период (декабрь 1944 года - март 1945 года): 27 629 человек. И из них добровольно оставили ряды 'армии-освободительницы' 1710 человек (6,18 % от общего числа пленных)[6]. Если поделить процент предателей советской власти на процент предателей демократических режимов, то получится, что из сталинской армии народ бежал в 343 раза охотнее, чем из французской, английской, американской или канадской.

К этому добавим, что за всю войну немцы взяли в плен 5,75 миллионов красноармейцев.

Понятно, что акт перехода на сторону врага - далеко не всегда следствие прочитанной листовки или услышанной радиопередачи. Кто-то мог уйти к немцам из-за того, что в Красной армии ему грозил трибунал, кто-то - из-за того, что ненавидел родную власть безо всякой немецкой пропаганды, а иной просто надеялся, что в немецком плену шанс сохранить жизнь выше, чем воюя на фронте. То же самое в еще большей степени относится к пленным, которым советские законы приказывали в плен не сдаваться, а заканчивать жизнь самоубийством. Но очевидно, что если бы мастера нацистского агитпропа были совсем уж дураками, то в таких диких количествах советские солдаты не покидали бы ряды собственной армии.

Действенность нацистской пропаганды оценили и 'органы' - за найденную вражескую листовку или власовскую газету красноармейца расстреливали. На протяжении всей советско-германской войны военные трибуналы (понятно, не только из-за случаев с экземплярами вражеской пропаганды) вынесли 167000 смертных приговоров.

167 тысяч человек - это численность двух общевойсковых армий тех лет.

Западные демократии за подобные вещи не преследовали, поэтому в семейных архивах канадских, американских и английских солдат хранится много нацистских листовок.

Можно привести и другие соображения: численность советских коллаборационистов в Вермахте, СС и полицейских частях Германии составила свыше одного миллиона человек. Кроме того, на оккупированной территории СССР насчитывалось не менее трехсот тысяч полицейских индивидуальной службы (что-то вроде милиции в советской репрессивно-карательной системе).

То есть, как минимум на умы населения Советского Союза нацистская пропаганда оказала довольно внушительное воздействие. Особенно, если учесть, что нацисты не считали славян за людей и установили для них режим грабежа и террора. И, тем не менее, народ с немцами сотрудничал.

Как видим, из правила 'эффективное воздействие на немцев, неэффективное - на иностранцев', есть, как минимум, одно исключение.

Поэтому интересно взглянуть на то, каким конкретно материалом столь умело обрабатывались умы граждан Страны Советов.

Да и не только одно исключение было из этого правила. Довольно успешно нацисты промывали мозги и представителям европейских народов. В ряды легионов СС угодило, причем в большинстве своем вполне добровольно, 38 000 бельгийцев, 11 300 датчан, 20 000 итальянцев, по одной тысяче испанцев, болгар и финнов, 3 000 албанцев, 5 000 румын, 15 000 сербов, 8 000 французов, 22 000 голландцев6. Кроме этого, были сформированы две хорватские и одна венгерская дивизии СС.

Учтем, что в войсках СС во время обучения преподавалась 'расовая теория', повествующая о немецких 'сверхчеловеках'! Но 'унтерменшы' в СС шли, и было таковых немало.

Одним из важнейших мотивов мобилизации этих людей был антикоммунизм. Им рассказывали, что на Восточном фронте Вермахт дерется с большевистской заразой, которая может поразить всю Европу. Рассказывали доходчиво, использовали графическую наглядность - плакаты, карикатуры. Потом призывали поучаствовать 'в крестовом походе Европы против коммунизма'. И многие в этот поход шли, действительно опасаясь советизации своей страны.

Почему шли не в Вермахт, а в СС?

Во-первых, потому что Гитлер Вермахту не очень доверял, и недоверие было обосновано. В рядах немецкой армии служили и нацисты и антифашисты. Последние устроили заговор и 20 июня 1944 года лишь по несчастливой случайности не отправили фюрера на тот свет. Поэтому давать не очень лояльной армейской структуре в помощь еще и 'недочеловеков', которые могли в любой момент повернуть оружие против нацистов, было бы со стороны последних крайне неосмотрительно. А под руководством и присмотром проверенного партайгеноссе Гиммлера иностранные части СС для гитлеровского режима никакой опасности не представляли. Сам же Гиммлер брал под свое начало иностранных бойцов не из-за особой любви к инородцам, а из-за желания увеличить собственную власть вообще и влияние на 'восточную политику' Третьего Рейха в частности.

Во-вторых, Вермахт был армией Германии, поэтому там с юридической точки зрения могли служить только граждане этой страны. А войска СС были формально волонтерскими формированиями. Как писал академик Семиряга, добровольческие легионы СС '...имели не столько боевое, сколько пропагандистское значение... Так назывались легионы, в которых воевали не немцы, и они подчинялись непосредственно Гиммлеру. Некоторые специалисты сравнивают их с так называемыми "иностранными легионами", которые существовали и поныне существуют в ряде стран Европы'[7].

И если бы нацистская пропаганда на Европу была бы тупой и топорной, в эти 'иностранные легионы' народ бы не пошел ни за какие коврижки.

Вот и второе исключение из 'правила' о неэффективности нацистского пиара на иностранцев. Когда европейцам рассказывали страшилки о большевизме, они нередко этим россказням верили. Не только верили, но и поддавались на манипуляцию нацистов.

Наверное, в любой пропаганде присутствует элемент искажения действительности. Но столь же бесспорно и то, что если агитация опирается на какие-то реальные факты, то ее эффективность увеличивается. Рейхсминистр пропаганды и просвещения 'Геббельс редко использовал полную и законченную ложь, предпочитая искажать идеи и извращать факты, и делая это с непревзойденным искусством. Обычно в его объяснениях присутствовало некое ядро или хотя бы зерно истины, которое он... "умел обернуть множеством слоев интерпретаций, обязательно оставляя себе лазейку для бегства на случай, если его захотят проверить"'[8].

В рассказах нацистов о 'царстве зла' - то есть СССР - присутствовал какой-то элемент относительно достоверной информации.

Интересно попытаться вычленить этот элемент, то есть посмотреть, что из нацистской пропаганды было хоть отдаленно похоже на правду, а что - совершенно не соответствовало действительности. Пару примеров можно привести уже здесь. Вряд ли кто-то скажет, что утверждение о том, что в СССР в колхозах в годы коллективизации народ умирал, причем умирал миллионами - неправда, пусть об этом говорил хоть Гитлер, хоть Муссолини. То же самое относится и к НКВД, в застенках и лагерях которого сгинули миллионы граждан Советского Союза. И вряд ли сейчас у какого-либо серьезного исследователя могут возникнуть сомнения в том, что из Кремля шли поползновения для того, чтобы разжечь пожар мировой революции. Эти поползновения не прекратились и после того, как исчез с лица земли гитлеровский режим, руководители которого истошно орали об угрозе большевизма.

В этих пропагандистских высказываниях доля правды была.

Вместе с тем, например, весь нацистский антисемитизм представляет интерес больше для психиатров, нежели историков. Движимый заботой о душевном равновесии и спокойствии некоторого количества не совсем здоровых людей, в руки которых может попасть это издание, автор счел за необходимость удалить из текста все то, что поддавалось удалению без значительного ущерба для целостности предлагаемых к публикации документов.

Хотя, в общем объеме нацистской пропаганды антисемитская составляющая была очень велика, и тиражам некоторых соответствующих изданий сейчас могли бы позавидовать газеты 'Завтра' и 'Советская Россия'.

2. 'Еврейский мир' и 'царство Ангро-маньи'

Странным в этих разговорах было оставляемое собеседниками впечатление молодых, здоровых людей, вполне нормально мыслящих в пределах своей маленькой личной сферы, но воспитанных в духе сумасшедших представлений о мире, которые они не могли контролировать на основе собственного опыта. (Писательница Анна Зегерс о военнослужащих Вермахта[4]. )

Первоначально задумывалось 'отделить котлеты от мух', то есть нацистскую антисоветчину от антисемитских материалов. Однако, юдофобия настолько присуща нацистской пропаганде, что как-то вычленить ее из массы агитационных материалов крайне сложно.

Как пишет в своей работе упомянутый Роберт Герцштейн, 'читатель может удивиться, почему в книге нет ни одной главы, которая была бы целиком посвящена антисемитизму или евреям. Все дело в том, что в мире, в который нам вот-вот предстоит войти, евреи везде и нигде. Мертвецы или губители, они некий узел, якобы связавший между собой всю демоническую коалицию разнородных врагов рейха. Ставшая крылатой во время войны фраза Геббельса "Во всем виноваты евреи", может служить квинтэссенцией этой точки зрения. Дело в том, что антисемитизм пронизывал нацистскую пропаганду на всех ее уровнях, им был пропитан весь пропагандистский аппарат и любое из средств массовой информации. И так оставалось даже после того, как нацисты "эвакуировали" миллионы евреев на Восток... К 1943 году еврея изображали в виде некого духа, скрывающегося за завесой антимира... Нацисты, подобные Геббельсу, Диверге или Таубергу, измеряли добро по шкале принадлежности к еврейству, а зло представлялось им в виде конкретного олицетворения еврейства'[10].

Не менее образно антисемитизм в нацистской пропаганде описывает немецкий филолог В. Клемперер, переживший в Германии все коричневое двенадцатилетие: '"Еврей" - это слово в речи нацистов встречается гораздо чаще, чем "фанатический", хотя прилагательное "еврейский", "иудейский" употребляется еще чаще, чем "еврей", ибо именно с помощью прилагательного проще всего создать те скобки, которые объединяют всех противников в единственного врага: еврейско-марксистское мировоззрение, еврейско-большевистское бескультурье, еврейско-капиталистическая система эксплуатации, еврейско-английская, еврейско-американская заинтересованность в уничтожении Германии. Так, начиная с 1933 года практически любая сторона, откуда бы она ни взялась, сводится к одному и тому же врагу, к "червю, копошащемуся в разлагающемся трупе", о котором говорит Гитлер в своей книге, к еврею, иудею, которого по особым случаям называют также "иуда", а в самые патетические моменты - "всеиуда". И что бы ни делалось, с самого начала все это объявляется оборонительными мерами в навязанной войне: "навязанная" - с 1 сентября 1939 года постоянный эпитет войны, да и в ходе нее это 1 сентября ведь не принесло ничего нового, это было лишь продолжение еврейских нападений на Германию, а мы, миролюбивые нацисты, делаем только то, что мы делали и прежде, - защищаемся. И в нашем первом военном бюллетене говорится: с сегодняшнего утра "мы отвечаем на огонь противника".

А родилась эта еврейская жажда крови не из каких-то соображений или интересов, даже не из жажды власти, но из врожденного инстинкта, из "глубочайшей ненависти" еврейской расы к расе нордическо-германской. Глубочайшая ненависть - это клише, бывшее в ходу на протяжении всех двенадцати лет. Против врожденной ненависти не поможет никакая мера предосторожности, только уничтожение ненавистника: так осуществляется логический переход от укрепления расового антисемитизма к необходимости истребления евреев'[11].

При этом юдофобия нацистской верхушки была 'искренней', если данное определение применимо к столь мерзостному явлению. Проводили Холокост они не по каким-то экономическим или политическим соображениям, а из-за расизма, шовинизма и ксенофобии. Акции по уничтожению евреев особо не афишировались, а масштаб террора тщательно скрывался - как от большинства немцев, так и от Западного мира. Но исступленная ненависть нацистов к евреям была столь велика, что во время своих бесноватых выступлений они нередко 'проговаривались' о том, что хотят провести геноцид.

Например, Гитлер подобным образом во время выступления в Рейхстаге 30 января 1939 года (то есть до начала Холокоста) отозвался о евреях: 'Сегодня я снова хочу быть пророком. Мое пророчество таково: если мировому еврейству вновь удастся вовлечь народы в мировую войну, то результатом этой войны станет не большевизация мира и победа мирового еврейства, а уничтожение еврейской расы в Европе'[12].

А вот отрывок из речи Геббельса, произнесенной 5 июня 1943 года в берлинском Дворце Спорта - в тот момент, когда в Европе вовсю шел нацистский расовый террор: 'Перед лицом этой мировой опасности сентиментам нет места. Полное изгнание евреев из Европы это не вопрос морали, это вопрос государственной безопасности. Еврей всегда будет действовать так, как подсказывает ему его расовый инстинкт. Поступать иначе он не может! Как картофельный жук уничтожает картофель и не может поступать иначе, так иудеи разлагают народы и государства. Против этого существует только одно средство: радикальное устранение вредителя. Достаточно бросить взгляд на лагерь врагов, чтобы убедиться в том, что в нем царят одни иудеи. За Рузвельтом скрывается иудейский трест мозгов; за Черчиллем тоже жиды, нашептывающие ему свои директивы; иудеи являются подстрекателями всей англо-американско-советской прессы; иудеи сидят в Кремле в качестве подлинных носителей большевизма.

Международное еврейство - вот цемент вражеской коалиции. При помощи охватывающих весь мир щупальцев оно перебрасывает мосты между Москвой, Лондоном и Вашингтоном. Им вызвана эта война, оно тайно руководит ею, в надежде воспользоваться ее плодами'[13].

Как видим, в этих словах присутствует весьма прозрачный намек на то, что евреев нацисты хотели полностью уничтожить: речь идет о 'радикальном устранении вредителя'. Здесь евреи не только ошибочно демонизируются, но, кроме того, их роль сознательно 'преувеличивается'. Фраза Геббельса 'Во всем виноваты евреи' отражала мысли человека, произнесшего ее, но отражала лишь отчасти. Нередко в дневниках главного нацистского 'мордодела' можно найти понимание того, что гитлеровский агитпроп намеренно обвиняет евреев в больших 'провинностях', чем те 'еврейские грехи', в существовании которых нацисты были действительно убеждены.

То есть материалы, помещенные в сборнике, интересны не только с точки зрения анализа: 'что тут соответствует действительности, а что - нет'. Любопытны образчики нацистского агитпропа и с той точки зрения, что в определенной мере показывают, что на самом деле думали нацисты. Ведь объективная реальность и ее отражение в головах бонз и функционеров Третьего Рейха - вещи, мягко говоря, несколько отличающиеся друг от друга. И вместе с тем, очень часто верхушка Рейха рассказывала в агитматериалах не только то, во что сама верила, то есть попросту врала.

Условно выделяются три составляющие того, что рассказывали нацисты широким массам (будь то немцы, русские или англичане):

1. То, во что сами верили, но то, что при этом не соответствовало действительности (например, нацистский антисемитизм);

2. То, во что сами не верили, и то, что одновременно действительности не соответствовало (то есть сознательная ложь - например, рассказы о том, как прекрасно живется красноармейцам в немецком плену);

3. То, во что сами верили, и то, что одновременно действительности соответствовало (например, рассказы о терроре НКВД, о катынской трагедии и т.п.).

Того, во что нацисты сами не верили, о чем рассказывали другим, и что при этом действительности соответствовало, наверное, не было. Автор не пытался найти каких-то 'нечаянных лживых откровений' в нацистском агитпропе, но в ходе поиска материала для этой книги ему ничего подобного не попадалось.

Достаточно честным был антикоммунизм как самого Гитлера, так и его ближайших соратников. Нацисты являлись убежденными фанатиками-антисоветчиками, яростно ненавидевшими большевиков, и при этом побаивающимися коллег-тоталитаристов. Поэтому постоянное разоблачение 'красных чертей' было краеугольным камнем нацистской идеологии и пропаганды.

Демократию как систему и народы Запада Гитлер и его товарищи довольно жестко критиковали, а в 1939-1945 годах просто поливали грязью. Но при этом нацисты нередко признавали экономические успехи США, а также, скажем, способности англичан к завоеванию других народов и культуртрегерской миссии. Когда же дело касалось Советской России и коммунистов, нацистская пропаганда не допускала никаких двусмысленностей. Для них СССР был антимиром, или, используя манихейскую терминологию, царством Аримана, где правили бешеные негодяи и преступники, отбросы человеческого общества, преданные идее разрушения всего доброго и прекрасного.

Также нацисты довольно умело использовали антикоммунистические настроения, царившие тогда в широких слоях населения Европы вообще и Германии в частности. Коммунизм был пугалом, и пугалом довольно удачным. С компартией Германии гитлеровцы после прихода к власти расправились довольно быстро, но при случае и до, и после 1933 года охотно сводили всю разнообразную политическую борьбу до удобной для них антиномии 'нацизм-коммунизм'.

Таким образом, нацисты становились как бы борцами за всеобщие интересы, % в пособники коммунистов зачислялись не только социал-демократы, но и консерваторы, либералы, католики и националисты. Например, в 1932 году под антикоммунистическими лозунгами шла борьба против правительства антикоммуниста Папена. Центральный орган НСДАП 'Фелькишербеобахтер' ('Народный обозреватель') после выборов 1932 года выпускал статьи под заголовками: '"Заслуга" Папена: увеличивается число парламентариев-коммунистов', 'Пестование Папеном коммунистов вселяет тревогу всему миру'.

Это была пропаганда 'на внутреннем фронте'. После прихода нацистов к власти для всего западного мира Гитлер представлял себя и свой режим оплотом борьбы против коммунизма, а также единственной надеждой 'всего цивилизованного человечества' избежать большевистской заразы.

На очень многих людей эти доводы произвели большое впечатление.

3. Соблазн антикоммунизма и политтехнологии Третьего Рейха

Мы должны неустанно видеть перед собой облик гитлеровца: это та мишень, в которую нужно стрелять без промаху, это - олицетворение ненавистного нам. Наш долг - разжигать ненависть к злу и укреплять жажду прекрасного, доброго, справедливого. (Писатель Илья Эренбург[14])

Среди попавшихся на удочку нацистского антикоммунизма можно назвать многих представителей русской эмиграции. Например, архимандрит Иоанн (Шаховской), впоследствии епископ Сан-Францискский, 29 июня 1941 года в газете 'Новое Слово' (? 227/356) приветствовал нападение Германии на СССР: 'Кровь, начавшаяся проливаться на Русских полях с 22 Июня 1941 года, есть кровь, льющаяся вместо крови многих и многих тысяч Русских людей, которые будут скоро выпущены из всех тюрем, застенков и концлагерей Советской России. Одно это уже исполняет сердце радостью. Лучшие Русские люди будут скоро отданы России. Лучшие пастыри будут отданы Церкви, лучшие ученые - Русской науке, лучшие писатели - народу, отцы - детям своим и дети - родителям; к женам вернутся с далекого севера любимые мужья; сколько друзей разосланных вновь соединятся... Невозможно себе представить сколько будет радости людям... Промысел избавляет Русских людей от новой гражданской войны, призывая иноземную силу исполнить свое предначертание.

Кровавая операция свержения Третьего Интернационала поручается искусному, опытному в науке своей Германскому хирургу. Лечь под его хирургический нож тому, кто болен, не зазорно. У каждого народа есть свои качества и дары. Операция началась, неизбежны страдания, ею вызываемые. Но невозможно было Провидению далее выжидать свержения безбожного интернационала рукою сосланных и связанных на всех своих местах Русских людей. Невозможно было долее ждать, что за эту задачу возьмутся те, так называемые "христианские" правительства, которые в недавней испанской борьбе были и материально и идеологически не на стороне защитников Христианской веры и культуры. Обессиленные и закрепощенные по лагерям, заводам и колхозам Русские люди были бессильны подняться против международной атеистической силы, засевшей в Кремле. Понадобилась профессионально-военная, испытанная в самых ответственных боях, железно-точная рука Германской армии. Ей ныне поручено сбить красные звезды со стен Русского Кремля. И она их собьет, если Русские люди не собьют их сами. Эта армия, прошедшая своими победами по всей Европе,  сейчас сильна не только мощью своего вооружения и принципов, но и том послушанием высшему зову, Провидением на нее наложенному сверх всяких политических и экономических расчетов. Сверх всего человеческого действует меч Господень.

Новая страница Русской истории открылась 22 Июня, в день памяти Всех святых, в земле Русской просиявших. Не ясное ли это даже для самых слепых знамение того, что событиями руководит Высшая Воля. В этот чисто Русский (и только Русский) праздник, соединенный со днем Воскресения, началось исчезновение демонских криков "Интернационала" с земли Русской... Внутреннее воскресение зависит от сердца человеческого; оно подготовлено многими молитвами и терпеливым страданием. Чаша исполнена до краев. "Великое землетрясение" начинает "колебать основание темницы" и скоро "у всех узы ослабеют" (Деян. 16.26). Скоро, скоро Русское пламя взовьется над огромными складами безбожной литературы. [...]

Иван Великий заговорит своим голосом над Москвой, и ему ответят бесчисленные Русские колокола. Это будет "Пасха среди лета", о которой 100 лет тому назад, в прозрений радостного духа пророчествовал великий святой Русской земли, преподобный Серафим.

Лето пришло. Близка Русская Пасха...'[15].

Как дико сейчас читать эти слова, которые, наверное, кто-то в 1941 году читал со слезами на глазах.

Впрочем, отрезвление у большей части эмиграции наступило достаточно быстро: как только стали приходить известия из России об оккупационной политике немцев, а из лагерей просочились сведения о массовой гибели военнопленных. Всего за 1941 - 1945 гг. в нацистской неволе погибло около 3,5 миллионов бывших советских солдат и офицеров. Поэтому даже те русские, да и представители других народов СССР, которые шли в коллаборационистские формирования, в большинстве своем не испытывали восторга от идеологии национал-социализма или поведения гитлеровцев по отношению к населению Восточной Европы.

Зато на немцев, особенно в первый год войны, все это оказывало едва ли не магическое воздействие.

К тому же, обработка народа шла достаточно интенсивно и высокопрофессионально.

Начнем с того, что превосходным пропагандистом был сам вождь НСДАП Адольф Гитлер. Уже в начале 1920-х годов он понял значение пропаганды и описал его в книге 'Моя борьба', особое внимание уделяя пропаганде военной.

Позже, на основании его 'трудов', выступлений, анализа 'наследия' Геббельса и других практиков идеологического воздействия на массы, теоретик журналистики и публицистики Дофифат сформулировал принципы нацистской пропаганды: 'Принципов приводилось два - оба со ссылкой на "Майн кампф" Гитлера. Они гласили: 1) гуманность и красота "не могут находить применения в качестве масштаба пропаганды" (слова в кавычках - цитата из "Майн кампф"); 2) пропаганда "вечно должна адресоваться только массе" (цитата из "Майн кампф"), из чего следует, что "она не научное поучение".

"Из этого вытекают, - констатировал позже диссертант доктора Дофифата, - основные законы публицистики:

I основной закон - закон умственного упрощения...

II основной закон - закон ограничения материала...

III основной закон - закон вдалбливающего повторения...

IV основной закон - закон субъективности...

V основной закон - закон эмоционального нагнетания..."

При этом объективное выяснение истины квалифицировалось - опять-таки со ссылкой на Гитлера - как "доктринерское простодушие"'[16].

Иными словами, вопрос об истинности пропаганды сознательно оставлялся за скобками.

Закон умственного упрощения означал, что любая сложная мысль, объясняющая то или иное явление, сводилась до простой схемы, понятной любому человеку. То же самое касалось и лексики пропагандистов - слова должны были быть понятны каждому, за исключением разве что умственно неполноценных людей (для которых гитлеровцы разработали программу 'эвтаназии').

Закон ограничения материала был тесно связан с первым законом. Если о каком-либо предмете рассказывать подробно, давать о нем много информации, то, во-первых, объект воздействия просто 'утонет', запутается в ней, потеряет интерес к пропагандистским материалам. Это снизит общий эффект влияния на массы. Во-вторых, если человек обладает большим объемом информации о том или ином явлении, то индивида становится сложно убедить, что только одна точка зрения на это явление - верная.

Субъективность присутствует во всех пропагандистских материалах, причем в двух аспектах.

Во-первых, при составлении листовки или текста радиовыступления учитывается субъективный настрой людей, для которых пропаганда предназначена.

Геббельс в 1928 году говорил: 'Выступая в провинции, я говорю совсем не так, как в Берлине, а для людей в Байрейте (города Рихарда Вагнера) я нахожу совсем другие слова, чем для берлинцев. Все это - дело жизненной практики, а не теорий'[17].

То же самое относится и ко внешне- и внутриполитической пропаганде: русским о России рассказывали одно, а немцам о России - часто совсем другое.

Во-вторых, автор преднамеренно субъективен, то есть ему не важно, что представляет собой на самом деле предмет, о котором он повествует.

Геббельс откровенно говорил: 'Пусть сколько угодно говорят о том, что наша пропаганда - крикливая, грязная, скотская, что она нарушает все приличия - плевать! В данном случае все это уже не так уж важно. Важно, что она вела к успеху - вот и все!'[18].

Эмоциональное нагнетание необходимо, как для того, чтобы поддерживать у человека постоянный интерес к тому, о чем рассказывает пропаганда, так и для того, чтобы информация легче входила в голову. Когда говорят эмоции и чувства, разум молчит. Возбужденный человек гораздо легче совершает необдуманные поступки: а именно к таковым его подталкивали руководители Третьего Рейха. К тому же эмоциональная возбужденность очень сильно изменяет поведение человека, даже повседневное. Как правило, происходит мобилизация организма, всплеск сил... И эти силы умелый политик, особенно в тоталитарном государстве, может легко направить в нужное ему русло.

Силой тоталитарной пропаганды является ее массовость и всеохватность.

В Третьем Рейхе существовала опробованная в 'годы борьбы' (1922-1933) и моментально внедренная на государственном уровне система тотальной (полной) промывки мозгов.

Однако, нацистская пропаганда была менее 'тоталитарной' (всесторонней, подавляющей, всеохватной), чем, скажем, советская. Все же она допускала больший плюрализм: за прочитанную советскую листовку немца не расстреливали, а многие вражеские листовки примерно до 1943 года просто перепечатывались в немецкой печати с 'разоблачением'. Представить себе такое в сталинском Советском Союзе невозможно.

В некоторых аспектах немцы допускали и большую правдивость. Например, если сравнить реальные данные о немецких потерях за 1941 года с теми данными, которые публиковались в нацистской или коллаборационистской печати, то, к удивлению, можно обнаружить идентичность цифр в военном дневнике главы немецкого генштаба Франца Гальдера и в какой-нибудь газетенке 'Свободное Гадюкино'. Да и данные о потерях Красной армии в 1941 году немцы в печати ничуть не преувеличивали - публиковали то, что выходило согласно донесениям.

Может быть, дело тут не столько в разнице систем, сколько в разных этапах гитлеровского и сталинского тоталитаризмов. Еще до прихода к власти нацисты демократическим путем дважды получали большинство мест в Рейхстаге: в те годы они находились в оппозиции и никакой всеохватности пропаганды у них не было. Эту динамику оппозиционного движения гитлеровцы не успели потерять и к 1944 году, а в сталинском СССР энергичных и ярких большевиков в основном 'вычистили' или даже истребили в 1930-е годы. Да и сама система власти закостенела и потеряла революционный порыв, который еще был ей присущ в 1920-е годы. А у нацистов все это сохранилось до самого конца 'Тысячелетнего' Рейха.

4. Мозгопрачечная для своих

К сожалению, еще не явился художник, который сумел бы изобразить интеллигента во всей его наготе, так, чтобы сами интеллигенты почувствовали отвращение к себе. (Религиозный философ Николай Федоров, вторая половина XIX века[19]).

В апреле 1942 года Гитлер рассказывал своим сотрапезникам о том, как ярые антикоммунисты победили коммунистов их же методами: 'Уже в начале политической деятельности он (т.е. Гитлер. - А.Г.) заявил, что главное не в том, чтобы привлечь на свою сторону жаждущее лишь порядка и спокойствия бюргерство, чья политическая позиция продиктована прежде всего трусостью, но в том, чтобы воодушевить своими идеями рабочих. И все первые годы борьбы ушли на то, чтобы привлечь рабочих на сторону НСДАП. , При этом использовались следующие средства:

1. Подобно марксистским партиям, он также распространял политические плакаты огненно-красного цвета.

2. Он использовал для пропаганды грузовики, причем они были сплошь оклеены ярко-красными плакатами, увешаны знаменами, а его люди с них хором выкрикивали лозунги.

3. Он позаботился о том, чтобы все сторонники Движения приходили на митинги без галстуков и воротничков и не особенно принаряжались, дабы тем самым вызвать доверие к себе простых рабочих.

4. Буржуазные элементы, которые - не будучи истинными фанатиками его идей - хотели примкнуть к НСДАП, он стремился отпугнуть громкими выкриками пропагандистских лозунгов, неопрятной одеждой участников митингов и тому подобными вещами, чтобы с самого начала не допустить в ряды Движения трусов.

5. Он всегда приказывал применять самые грубые методы при удалении из зала политических противников, так что вражеская пресса, которая обычно ничего не сообщала о наших собраниях, информировала читателей о причиненном там членовредительстве и тем самым привлекала внимание к митингам НСДАП.

6. Он послал несколько своих ораторов на курсы ораторского искусства других партий, чтобы таким образом узнать темы выступлений их представителей на дискуссиях и затем, когда те выступят на наших собраниях, дать им достойный отпор. Он всегда разделывал под орех выступающих в дискуссиях женщин из марксистского лагеря тем, что выставлял их на посмешище, указав на дыру в чулке, утверждая, что их дети завшивели и т. д. Поскольку разумные аргументы на женщин не действуют, а, с другой стороны, удалить их из зала нельзя, не вызвав протестов собравшихся, то это самый лучший метод обращения с ними.

7. Он, выступая в дискуссиях, всегда говорил свободно, без подготовки и приказывал членам партии подавать определенные реплики, которые - создавая впечатление - придавали силу его высказываниям.

8. Когда же прибывали оперативные группы полиции, то он давал знак своим женщинам, и те указывали им на оказавшихся в зале противников или даже просто незнакомых людей, на которых полицейские бросались, ни в чем не разобравшись, как спущенные с цепи волкодавы. Это был наилучший способ отвлечь их внимание или даже просто избавиться от них.

9. Митинги других партий он разгонял, провоцируя там с помощью членов своей партии драки, потасовки и тому подобные вещи.

Благодаря этим средствам ему удалось привлечь на сторону Движения столько хороших элементов трудового населения, что он во время одной из последних избирательных кампаний перед приходом к власти провел не менее 180 000 митингов.

В Деле привлечения рабочих на сторону Движения особые заслуги снискал Юлиус Штрейхер. И ныне ему можно просто поставить в заслугу то, что он завоевал цитадель марксизма - Нюрнберг, население которого - в той степени, в какой оно интересовалось политикой, - состояло только из евреев и рабочих, организованных в СДПГ и КПГ. Тем, что Штрейхер все время упрямо ругал последними словами евреев, ему удалось отделить пролетариев от их вождей-евреев, хотя нюрнбергские рабочие состояли в основном из металлургов, то есть были в достаточной степени интеллигентными людьми и свято верили в марксизм. И об этих заслугах Штрейхера нужно помнить всегда.

Штрейхер также был мастером митинговой тактики, высмеивая и унижая секретаря профсоюза, просто не давая ему говорить, и одновременно пытаясь переубедить выступающего в дискуссии простого рабочего'[20].

Вот так же немцы поступали и с населением СССР: натравливали народ на руководство. Иногда им это удавалось, в отличие от большевиков, чья пропаганда натыкалась на железную стену непонимания едва ли не зомбированного населения Третьего Рейха.

Как писал о коллективном безумии немцев Эрих Фромм, 'в первую очередь наслаждаются властью "вожди", но и массы отнюдь не лишены садистского удовлетворения. Расовые и политические меньшинства в Германии, а затем и другие народы, которые объявляются слабыми и загнивающими, - это те объекты садизма, которые "скармливаются" массам. Гитлер и его бюрократия наслаждаются властью над немецким народом, и в то же время они приучают этот народ наслаждаться властью над другими народами и стремиться к мировому господству.

Гитлер не колеблется заявить, что господство над миром является его целью, а также целью его партии. Издеваясь над пацифизмом, он говорит: "Гуманно-пацифистская идея, возможно, и на самом деле будет очень хороша, когда человек высшего ранга завоюет мир и подчинит его настолько, что станет единственным властелином земного шара".

Обычно Гитлер пытается рационализировать и оправдать свою жажду власти. Основные оправдания таковы: его господство над другими народами преследует их собственные интересы и интересы мировой культуры; стремление к власти коренится в вечных законах природы, а он признает лишь эти законы и следует им; сам он действует по велению высшей власти - Бога, Судьбы, Истории, Природы; его стремление к господству - это лишь защита от стремления других к господству над ним и над немецким народом. Он хочет только мира и свободы'[21].

Великий психолог считал Гитлера, да и его компанию, людьми явно не ладившими с собственной головой: 'Последняя рационализация его садизма - будто бы он защищается от нападения других - многократно встречается в писаниях Гитлера. Он сам и немецкий народ всегда невинны, а их враги - "звери и садисты". Значительная часть этой пропаганды состоит из преднамеренной, сознательной лжи, но отчасти ей присуща та же "искренность", какая характерна для параноидальных обвинений. Эти обвинения всегда имеют функцию защиты от разоблачения собственного садизма; они строятся по формуле: это у тебя садистские намерения, значит, я не виноват. У Гитлера этот защитный механизм иррационален до крайности, поскольку он обвиняет своих противников в том же самом, что откровенно признает своей собственной целью. Так, он обвиняет евреев, коммунистов и французов в тех же самых вещах, которые провозглашает законнейшими целями собственных действий, и едва дает себе труд прикрыть это противоречие хоть какой-то рационализацией. Он обвиняет евреев в том, что они привели на Рейн африканские войска Франции с намерением погубить белую расу, поскольку смешение неизбежно, "чтобы самим подняться до положения господ" (...)

Коммунистов он обвиняет в жестокости, успехи марксизма приписывает политической воле и беспощадности его активистов, а в то же время заявляет: "Чего не хватало Германии - это тесного сотрудничества жестокой силы с искусным политическим замыслом"'[22].

Наверное, этого 'добра' в избытке хватало и в Третьем Рейхе, и в Советском Союзе.

 <<< Назад  К началу  Вперед >>> 

              .                          

А. Гогун. Черный PR Адольфа гитлера. СССР в зеркале нацистской пропаганды

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Управление массами и психоанализ

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

'Для ученого советская система и то, что стало происходить потом, что происходит сейчас, - это рай. Все процессы обнажены, нужно только смотреть с открытыми глазами, с определенным поворотом мозгов. Все обнажено, все ясно, очевидно, ничто пока не прячется. Пройдет еще немного времени, и все спрячут, отлакируют, и потребуются еще десятки или даже сотни лет, чтобы делать те открытия, которые я сейчас называю банальными'. (А. А. Зиновьев)

С.А.Зелинский. Анализ массовых манипуляций в России. Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход. - СПб.:Издательско-Торговый Дом 'Скифия', 2008.- 280 с.

ISBN 978-5-903463-10-7

Купить книгу

Содержание

Часть 1

1. Вступление. Общий анализ проблемы.

2. Схемы манипулирования.

а) СтСтрах - как пример задействования базового инстинкта.

б) Провоцирование психики - как форма эффективного манипулирования.

в) Невроз - как основа подчинения.

3. Концептуальная предрасположенность масс к манипулированию.

4. Способы и методы подавления психики трудящихся, масс.

5. Знание законов коллективного бессознательного (воздействие на архетипы) - на службе манипуляторов.

6. КоКодировка психики масс - как форма манипулятивного воздействия.

7. Формы и методы управления государством. Тоталитаризм или демократия.

8. Скрытость манипулятивных методик в воздействии на психику индивида (массы).

9. Историческая предрасположенность России (как бывшей Страны Советов) к манипулированию. Революция 1917 г. - как форма неизбежности смены правящего строя.

10. Стремление индивидов к сосредоточению в массы - как изначальная предрасположенность к манипулированию.

11. Психоанализ - как эффективная методика манипулирования. Модель психики по Фрейду.

Часть 2.

12. Тайные желания индивида.

а) Необузданность инстинктов.

б) Принцип удовольствия.

13. Современные средства манипулирования.

а) Телевидение.

б) Манипулирование посредством СМИ.

14. Законы массовой психологии на службе манипуляторов.

а) Внушение и заразительность.

б) Влюбленность и либидо.

в) Толпа и масса.

г) ИдеИдентификация - как предпосылка подчинения.

д) Гипноз.

15.15. Архетипическая составляющая массообразования. (Масса - как первобытная орда.)

Часть 3.

16. Идеологическая обработка - как неотъемлемая форма успешного управления (манипулирования) массами.

17. Россия. Фактор приверженности страны к использованию манипулятивных методик.

18. Современная ситуация. Следствие и анализ действительности.

19. Список использованных источников.

Часть 1. Вступление. Общий анализ проблемы. (Суть вопроса)

Ситуация происходящая в современной России привносит немало вопросов в умы интеллектуалов, вынужденных наблюдать за перипетиями судьбы отчизны. Действительно, Россия является страной с ярчайшим примером перенесенных последствий от происходивших преобразований. Только в прошлом, XX веке, на долю нашей страны легло множество различных испытаний. Которые она, конечно же, выдержала (а если страна сохранила свой язык и территориальную принадлежность, то уже можно говорить что так). Но и при этом следует заметить, что любые испытания закаляют характер как отдельного индивида в частности, так и всей страны в целом. Как, впрочем, и являются материалом для многочисленных исследований. Что вполне понятно и оправданно. Ведь даже за прошедшие сто лет (с момента первой революции и до сегодняшних дней) по числу произошедших событий и связанных с ними изменений, связанных с воздействием на подсознание путем изменения идеологической составляющей, наша страна вполне уверенно выбивается в лидеры.

Однако рассмотрим последние несколько десятилетий. В исследовании которых, впрочем, мы совсем не можем отказаться от некоторых экскурсов и в историю.

Советская власть, просуществовавшая чуть более 70 лет, наметила определенную составляющую коллективного бессознательного индивидов, населявших некогда великую державу. При этом стало наблюдаться, по мнению современного российского ученого В. Медведева, описанного им в работе 'Анализ структур коллективного бессознательного современного российского общества применительно к институту президентской власти', -  '...в'...весьма болезненное расслоение психики, типичное для человека переходной эпохи, вынужденного ломать традиционные модели поведения и формы их личностного обоснования. Ценности и идеалы, нормы поведения и идеологические иллюзии отходящей эпохи не могут быть просто отброшены и заменены чем-то новым. Их появление в сфере глубинных мотиваций было далеко не случайным, они эмоционально нагружены опытом наших ранних детских переживаний, связаны с вхождением в этот мир через идентификацию с родителями, через уподобление им. Отказ от непосредственного воспроизведения данных поведенческих стереотипов, вынужденное их вытеснение в область личного бессознательного, куда человек обычно отбрасывает все неприемлемые для современной культуры мысли, побуждения и эмоции, порождает тяжелейший неврозогенный психологический конфликт. Сегодняшняя социально-психологическая ситуация предъявляет россиянину практически невыполнимое требование - отказаться от мира своего собственного детства, мира по-своему прекрасного, гармоничного и целостного, но всем своим содержанием ( от детских сказок типа 'Золотого ключика' до пионерской ритуалистики) альтернативного требованиям изменившейся культуры.

Последствиями такого принудительного предательства родительской культуры (или же, говоря психоаналитическими терминами, 'греха отцеубийства') на уровне личности выступают повышенная тревожность, склонность к истерическим реакциям и паническим состояниям, а на общественном уровне - неустойчивость тенденций социальной динамики, непредсказуемость всплесков массовой деструктивности и податливость массового сознания различного рода маниакальным 'измам'. Российское общество страдает социально-психологическми расстройством, описанным еще основоположником психоанализа Зигмундом Фрейдом - разрушена преемственность воспроизводства 'Сверх-Я' культурного сообщества; т.е. запреты и нормы сложившегося нового общественного устройства, не пропущенные у данного поколения россиян через культуру детства, а напротив - альтернативные ей, теряют личностный характер и становятся чем-то навязываемым извне, чуждым и раздражающим...Тот вариант имперского мифа, в рамках которого осуществлялось в ХХ веке саморегулирование социальной системы в России на протяжении жизни не менее трех поколений (с конца 20-х годов вплоть до августа 1991 года) представляет собой довольно-таки типичное идеологическое образование, поддерживающее стабильность в обществах, в силу ряда обстоятельств не имевших возможности выдержать режим формирования собственной национальной государственности (по отношению к современной России данный режим будет проанализирован ниже). Данный тип социальной мифологии востребуется коллективным бессознательным общества в ситуации кризиса, возникающего в ходе построения национальной модели государственности и связанного со детским страхом одиночества, противопоставления себя через национальную идею всему остальному миру. Страх неизбежно порождает агрессивность, а бегство от пугающей отстраненности от других стран неизбежно приводит к идентификации с ними, к стремлению воссоединиться с ними в некую целостность. Таков социально-психологический исток всех форм имперской идеологии'. Далее Медведев дает характеристику имперского мифа: 'Имперский миф, - пишет он, - характеризуется следующими особенностями:

а) В отличие от национального мифа, консолидирующего людей на основании общего прошлого, исторической традиции, он создается вокруг общего будущего, некоей футурологической модели, подлежащей реализации. Ориентация на временную перспективу порождает особую форму идеологии - миф о грядущем всеобщем счастье, требующий от отдельного человека терпения и жертвенности. >

б)&б) Имперский миф всегда глобален, пределы его территориальной и идеологической экспансии ограничиваются лишь рамками земного шара, а зачастую выходят и за его пределы (вспомним хотя бы весьма характерное и дорогостоящее соперничество двух великих имперских проектов ХХ века за право быть первыми на Луне). Глобальность притязаний имперского типа социального устройства определяет и особую сконцентрированность любых форм личностно мотивированной активности на достижении общей цели. Обоснование подобной 'одномерности' поведенческих проявлений отдельного человека называется имперской идеей, которая легко выводит его из-под влияния семейных, профессиональных, территориально-групповых и национальных ограничений.

в) Наличие имперского мифа (характерными, хоть зачастую и атавистическими признаками которого выступают глобусы и птичья символика в государственных гербах) демонстрирует нам текучесть, неустойчивость социума, неустоявшийся характер всех его институтов. Долгие годы, пожалуй даже - столетия, символика римских орлов и серпа и молота на фоне земного шара позволяла России экономить на всем 'излишнем' типа собственной национальной идеи и собственной национальной государственности. Быть 'русским' означало присоединиться к великому походу 'из варяг в греки' и изначально среди дружинников Ольгерда, Игоря и Святослава, штурмовавших Царьград и взимавших дань с подвластного им оседлого населения, славян было ничтожное меньшинство. И даже много столетий спустя цвет русского народа (но отнюдь не нации!), его дворянство, строило свои генеалогии исключительно по принципу поиска того, на каком этапе истории их предок - литвин, татарин, шотландский наемник или же эфиопский пленник - примкнул к очередному российскому имперскому проекту. >

г) Имперский миф вызревает в особого типа семейной среде, даже точнее сказать - вне семейной среды, в атмосфере демонстрируемой нелюбви (материнской депривации) и фрустрированности, т.е. отказа в удовлетворении первичных жизненных потребностей ребенка. Именно имперское общество породило такое калечащее психику человека, но крайне необходимое для воспроизведения требуемых от личности сверхкомпенсаторной активности и мазохистской жертвенности, социальное изобретение как детские ясли и детские сады. Подробный анализ символики детства человека имперской советской ментальности (сказок, игр, ритуалов детской и подростковой субкультуры), проведенный автором, позволяет выделить следующие характерные особенности культуры детства человека имперского типа:

1) Установка на 'неистинность отцов'. Культивирование ситуации искусственного сиротства порождает психическую неуравновешенность, сверхнапряжение постоянного стремления компенсировать данный пробел поиском идеального Родителя и максимальной жертвенностью при служении связанной с его именем имперской идее. Архетип сиротства, который в условиях функционирования национального мифа становится для ребенка средством идентификации, сращивания со своей национальной принадлежностью, восприятия ее в качестве условия личностности, у человека с имперским типом детства становится поводом уклониться от идентификаций на групповом и национальном уровнях.

2) Негативный Эдипов комплекс. Стимулированная культурой детства невозможность самоотождествления себя с родителем своего пола приводит человека имперской культуры к разрушению традиционной модели семьи и досуга, порождает серьезные проблемы в сексуальной сфере, но зато придает невиданный размах сублимационной активности. Для человека, выросшего в культуре имперского мифа психологически комфортными являются все альтернативные семье социальные образования (от трудовых и воинских коллективов до маргинальных и криминальных сообществ), поскольку негативно пережитая в детстве Эдипова ситуация порождает устойчивую тенденцию 'бегства из семьи', становящейся 'ячейкой общества', т.е. источником поддерживающей социальность тревожности.

3) Чрезмерная доза прямого устрашения в культуре детства (начиная с знаменитого: '...Придет серенький Волчок и ухватит за бочок, и утащит во лесок...') и ориентация на агрессивность как средство снятия фобийности. Именно из данного источника вырастает типичное для имперской личности восприятие насилия как обыденной формы социального воздействия и нормы межличностной коммуникации. Поэтому, будучи объединены в массу (на митингах, демонстрациях, съездах и пр.), люди, выросшие под эгидой имперского мифа, востребуют ритуалы нагнетания агрессивности, направленной на созданный идеологией образ Врага, и устрашающие символы (типа серпа и молота, красного знамени, или же - бюста жертвенного агнца-Ильича на фоне кровавой плюшевой скатерти), возвращающие каждого из них в атмосферу собственного детства'.

'Имперский миф психологически чрезвычайно комфортен, - продолжает Медведев в своем исследовании, -  несет в себе возможность избегания мучительного выбора модели личной самоидентификации, групповой конфронтационной дихотомии по принципу 'мы и они', дает ощущение осмысленности и важности любых личных жертв во имя сохранения государственности и систем надличностного властвования. В рамках этого мифа человек легко социализируется, безболезненно входит в состояние 'винтика' - функциональной принадлежности системы внешних ему социальных структур, не зависит от сдерживающих социальную динамику групповых и национальных традиций'.

Далее Владимир Медведев приводит возможные варианты краха имперского мифа, а также перечисляет основные черты национального мифа, приходящего на смену имперскому:

'Но вечно это компенсаторное социально-психологическое состояние продолжаться не в состоянии, - отмечает ученый. -  Крах имперского мифа неизбежно происходит по следующим причинам:

а) Прохождение оптимума культурной и территориальной экспансии, что неизбежно приводит к чрезмерной унификации имперской идеи и формализации имперской идеологии.

б) Потеря, вследствие вышесказанного, привлекательности имперского мифа для тех подданных империи, которые в силу тех или иных причин сохранили навыки групповой идентификации и механизмы взросления, опирающиеся на миф неполитического характера (чаще всего - национально-религиозный).

в) Провал лежащего в основании мифа футурологического прогноза, наличие которого и делает имперский принцип организации общества изначально уязвимым, в отличие от национального, опирающегося на уже случившееся, хотя и часто переписываемое прошлое. Провал этот рано или поздно демонстрирует личности иллюзорность имперской идеологии и принципиальную нереализуемость имперской идеи. Согласно основному закону манипулирования массой людей, эффективность любой имперской идеи обеспечивается футурологическим прогнозом, соотносимым по времени с периодом смены одного поколения другим. И если для первого имперского поколения отказ от имперской идеи невозможен, ибо означает лишение смысла собственной жизни как совокупности обоснованных ею лишений и жертв, то второе, хотя и воспитанное в имперской культуре детства, уже чувствует психологический дискомфорт и отреагирует возникающую тревожность модификациями имперской идеологии (типа хрущевской 'оттепели' и горбачевской 'перестройки'). Третье же поколение, войдя в активный возраст, отторгает имперскую модель как полностью необоснованную. Таков механизм смерти социальных мифов и потому период продуктивности любого имперского проекта сопоставим с продолжительностью жизни отдельного человека; он не может превысить интервал социальной активности трех человеческих поколений, т.е. 60-75 лет.

д) Непосредственным поводом для краха имперского мифа в истории всегда было полное истощение (как экономическое, так и психологическое) общества, наступающее вследствие реализованного или же постоянно готовящегося агрессивного импульса.

В советской России имперский социалистический миф, и так уже носивший надрывный, возвратный характер, являвшийся вынужденным наследником когда-то гремевших норманнского, византийского, великоордынского, панславянского и коминтерновского проектов, явно истощился уже к началу 70-х годов. Осознание этого породило альтернативные имперские идеи, в частности различного рода вариации 'русской идеи' с сохранением имперской идеологии. Одной из самых ярких неоимперских моделей стала теория этногенеза Л.Н.Гумилева, которая попыталась восстановить традиционный тренд Империи на Восток. Усилиями отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС и лично т.Яковлева А.Н. данные попытки реанимации имперского мифа были пресечены на корню, что объективно приблизило наступление периода 'перестройки', т.е. вступления российского общества в период распада имперской структуры государственности и кризиса соответствующего ей типа психологии людей.

Результатом подобного рода распада в истории всегда было образование на территории бывшей империи ряда национально ориентированных государственных образований. На основе же имперского типа личности, т.е. фактически - душевного калеки, лишенного ряда подлинно человеческих качеств, связанных с групповыми формами самоидентификации, постепенно, через реанимацию семейной религиозности и структур гражданского общества, в противовес подданному формировался гражданин.

Можно даже попытаться перечислить основные отличительные черты национального мифа, естественным образом сменяющего миф имперский, и того типа личности, на который он ориентирован:

а) Устойчивый приоритет интересов более или менее многочисленной группы людей, связанной единым языком, территорией и исторической традицией перед любыми другими групповыми и межгосударственными интересами.

б) Стабильность элиты и ориентация взаимоотношений 'элита-масса' на традиционную патерналистскую модель властвования, опирающуюся на естественные для любого человека семейные роли и религиозно-культурную традицию.

в) Воспитание человека в семье в системе устойчивых моделей идентификации, что порождает личность хотя и менее творческую (т.е. невротичную), но зато более защищенную от болезненных последствий невротической тревожности'.

К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2007 г.

No Публикуется с любезного разрешения автора

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Тайные желания, необузданность инстинктов

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

Часть 2.

12. Тайные желания индивида

А) Необузданность инстинктов.

В связи с вышеизложенным следует обратить внимание, что состояние своей собственной психике любой индивид с полным правом (бессознательно) проецирует на окружающих. То есть уже в массах (объединяясь в массы, даже большей частью бессознательно), индивиды живут по законам психологии собственной души. А значит, удовлетворяют те желания, которые существуют (и до сей поры скрыты) в его бессознательном.

Это, по сути, страшные желания. Желания убить, съесть, изнасиловать. Желания, присутствующие в психике архаичного человека, и вполне сохранившиеся в психике любого индивида в наше время. Просто культура уже накладывает определенный отпечаток на реализацию подобных желаний. И можно сказать, что чем культурнее, психически развитие индивид, тем, быть может, он глубже загоняет вглубь себя свое филогенетическое наследство.

Причем в иных случаях уже можно говорить о некой трансформации, расслоении подобных желаний в психике ряда современных индивидов. Притом что практически наверняка - если даже таком индивидам создать соответствующие условия (когда о том, что они сделают никто не узнает, и спровоцировать их на совершении подобного - на то, чтобы дать волю своему бессознательному), то уже можно с полным правом утверждать, что даже самые законопослушные в быту индивиды пойдут на преступления. Это практически непреложный факт, вытекающий из законов существования человеческой психики. Причем в иных случаях можно говорить и о том, чем раннее для такого индивиды запреты были строже - тем ужаснее произойдет реализация его девиантного поведения (с соблюдением условия, конечно, что об этом никто не узнает). Кстати, в воспоминаниях о немецком асе времен 2-й мировой войны Эриха Хартмана (число сбитых самолетов которого - 352 - в несколько раз превышало самолеты уничтоженные пятью нашими ведущими асами - Кожедубом-62 самолета, Покрышкиным-59 самолетов, Речкаловым-58 шт., Гулаевым-57 шт., Евстигнеевым-52 шт. вместе взятыми  - данный факт находит свое подтверждение в мемуарах советского летчика Г. А. Литвина) приводится такой факт бесчинства советских солдат на захваченных территориях:

'В тех областях Германии, которые попали под русскую оккупацию, советские войска учиняли совершенно дикое сексуальное насилие над немецкими женщинами, не имеющее прецедентов в современной истории... Американцы бросали на немецких женщин восхищенные взгляды, однако позволили им оставаться со своими семьями. Эрих ощутил глубокое облегчение. Потеря часов и некоторых мелких вещей была совсем небольшой ценой за безопасность, так как они попали в руки американцев. В тех областях Германии, которые попали под русскую оккупацию, советские войска учиняли совершенно дикое сексуальное насилие над немецкими женщинами, не имеющее прецедентов в современной истории. Эрих порадовался, что его люди и их семьи будут избавлены от этих надругательств, так как американский офицер пообещал, что личный состав JG-52 не будет выдан Советам.

Однако Эрих не подозревал, что американские 90 пехотная и поддерживающая ее 16 бронетанковая дивизии выполняли неутвержденный поиск глубоко за демаркационной линией. Самой восточной целью американской 3 Армии был Пльзень. Верховное руководство союзников назначило освободителем Чехословакии Россию. Это означало, что немцы, захваченные восточнее Пльзеня американской армией, будут переданы наступающим русским.

Позднее это соглашение получило распространительное толкование. Под него попали многие германские солдаты и летчики, которые сражались против Советского Союза. Однако прежде всего оно было направлено против профессиональных германских офицеров. Возмездие этим людям было главной целью Советов. Под хиханьки Рузвельта и Сталина на Тегеранской конференции было утверждено истребление 50000 германских офицеров, что привело в ужас Черчилля. То, что прошло как шуточка Рузвельта и Сталина в Тегеране, после войны обернулось кровавым проектом, действовавшим много лет. По ночам германских офицеров выволакивали из домов и отправляли на долгие годы в советские лагеря.

Как ни странно, профессиональные германские офицеры были далеки от политики. Уставом им было запрещено вступать в любую партию, включая нацистскую. Идея передачи Советскому Союзу военнопленных, захваченных солдатами армий остальных союзников, имевшая целью их предание казни, было резким отходом от привычного порядка. Этот прецедент потом аукнулся самим американцам, когда в лапы Советов были переданы американские солдаты, захваченные в плен во время многочисленных конфликтов в Азии.

Колонна беженцев и пленных, среди которых находился Эрих, была помещена в загон за колючей проволокой возле Шюттенхофена в западной Богемии. Туда прибывали тысячи новых беженцев и солдат из распущенных германских частей. На каждом углу лагеря торчали американские танки. В лагере под открытым небом вскоре собралось более 50000 солдат и гражданских всех возрастов, от детей до стариков.

Условия быстро ухудшались, и санитарные проблемы приобрели серьезный характер. Временами офицеры лишь с большим трудом удерживали порядок. Американские часовые начали просто закрывать глаза на большое число 'пленных', которые просто бежали на запад, пытаясь как угодно пробраться домой. Многие американцы давали советы этим беглецам, помогали им, давая карты и какой-то запас продуктов из солдатских пайков. Эти действия американцев не были следствием какого-то приказа или устного распоряжения. Просто они проявляли, как могли свою человечность. Часовые решили, что пленникам лучше позаботиться самим о себе и постараться добраться до дома, чем умереть голодной смертью на голой земле в лагере возле Шюттенхофена.

Многие немцы сегодня говорят, что оставались в плену у американцев всего несколько дней. Поэтому ясно, что такое положение существовало не только в этом лагере, но и во всем районе. Большая часть немцев сумела пешком добраться до своих домов в течение нескольких недель. Хартманну повезло меньше.

Через неделю после сдачи, прошел слух, что Хартманна и остальных его людей перевезут в тыл. 16 мая 1945 американцы сообщили Эриху Хартманну, Герману Графу и Хартманну Грассеру, что вся колонна пленных будет отправлена в Регенсбург для расследования. Их отправят на грузовиках в 16.00. Восемь дней в руках американцев они провели, не имея еды. Приходилось довольствоваться теми жалкими крохами, которые они успели захватить с собой и жалкими подачками дружелюбно настроенных американских солдат. Эрих был рад отправиться туда, где будет больше порядка.

Немцы сели в грузовики, и их повезли из Писека. Проехав несколько миль, колонна остановилась. Эриху и его товарищам приказали спуститься на землю. И тут в поле их окружили русские солдаты. Полные дурных предчувствий немцы начали выбираться из грузовиков. Русские немедленно начали отделять женщин от мужчин.

Прежде чем американцы уехали, они получили представление о том, на какую участь они невольно обрекли немецких женщин и детей, единственным преступлением которых было то, что они родились в Германии. Американцы обнаружили, что их союзники способны превзойти все мыслимые и немыслимые пределы человеческой жестокости. Молодые парни из Алабамы и Миннесоты воочию увидели Медведя в действии.

Полупьяные солдаты Красной Армии, увешанные винтовками и пулеметами, построили безоружных немцев в шеренги. Другие русские начали валить на землю женщин и девочек, срывать с них одежду и принялись насиловать свои жертвы прямо перед строем остальных русских. Немцы могли лишь молча сжимать кулаки. Американские солдаты из своих грузовиков смотрели на все это широко открытыми глазами.

Казалось, их просто парализовало это зрелище. Когда две молодые немецкие девушки, раздетые догола, с криком бросились к грузовикам и в отчаянии начали карабкаться туда, американские часовые оказались достаточно сообразительными, чтобы втащить их наверх. Русским такое благородство совсем не понравилось. Стреляя в воздух и дико крича, русские бросились к американским грузовикам. Американские солдаты поспешно взяли оружие на изготовку, и грузовики помчались по дороге. Когда исчезло последнее препятствие, русские набросились на немецких женщин.

Молодая немецкая женщина, чуть за тридцать, мать 12-летней девочки, стояла на коленях у ног русского капрала и молила бога, чтобы советские солдаты взяли ее, а не девочку. Но ее молитвы остались без ответа. Слезы текли по щекам, когда она посылали молитвы к небу. Немецкие мужчины стояли, окруженные пулеметными стволами.

Русский капрал отошел от женщины, его лицо исказила глумливая усмешка. Один из солдат изо всех сил ударил женщину сапогом в лицо. 'Проклятая фашистская свинья!' - заорал он. Молодая мать упала на спину. Солдат, который ее ударил, выстрелом в голову из винтовки убил ее.

Русские хватали всех немецких женщин, которых видели. Маленькую дочь убитой женщины потащил за танк убийца ее матери. К нему присоединились другие русские. Полчаса раздавались дикие крики и стоны. Потом совершенно голая девочка, не способная держаться на ногах, выползла назад. Она скорчилась и замерла.

Однако в той общей картине зверств, которую сейчас представлял луг, страдания этой девочки не были чем-то особенным. Беспомощные немцы убеждали русских часовых позволить им помочь девочке. Взяв винтовки наперевес, русские позволили германскому медику подойти к девочке. Через час она умерла, и ее последние всхлипывания огнем жгли сердца Эриха и его солдат.

8- и 9-летних девочек раз за разом безжалостно насиловала озверелая русская солдатня. Они не выказывали никаких других чувств, кроме ненависти и похоти. Пока все изверги удовлетворяли себя среди диких криков и плача женщин, Эрих и его солдаты сидели под дулами пулеметов.

Забрызганные кровью русские, удовлетворив вожделение, сменяли товарищей за пулеметами, принимаю охрану над германскими солдатами. Матери пытались защитить своих дочерей, но их избивали до потери сознания и оттаскивали в сторону, а потом насиловали в таком состоянии. Закаленных в боях пилоты, прошедшие сотни боев и получившие множество ран, просто отшвыривали в сторону. Пораженный в самое сердце тем, что увидел, Эрих нечеловеческим усилием воли подавил приступ рвоты.

Подобная оргия просто не могли тянуться долго. Похоть была насыщена, и начали появляться первые признаки жалости. Иногда ухмыляясь, иногда безразлично, иногда чуть удрученно, русские солдаты вернули женщин и девочек, над которыми кончили издеваться. Тех, кого утащили прочь от грузовиков, больше никто не видел. Остальные падали без чувств на руки потрясенных отцов и мужей. Они полной мерой хлебнули унижения и страдания, но все это еще не закончилось.

Немцы были согнаны в импровизированный лагерь на лугу. Им было позволено пройти к озеру, чтобы умыться и постирать одежду. Потом вокруг луга было выстроено кольцо из 30 танков, чтобы организовать охрану на ночь. Русские солдаты снова и снова возвращались к немцам, утаскивая женщин и девочек, которым не могло помочь присутствие мужей и отцов. Насилие продолжалось всю ночь, прекратившись только перед самым рассветом. Женщин притащили назад, как сломанные куклы, когда русские натешились. Солдатам JG-52 этой ночью пришлось сделать трудный выбор, и многие из них его сделали.

Когда первые лучи солнца упали на окруженный танками луг, множество немцев не поднялось. Те, кто проснулся, обнаружили, что находятся в ужасном царстве смерти, которая каленым железом запечатлелась в их памяти навсегда. Когда Эрих проснулся, то увидел унтер-офицера с женой и дочерью, лежащих рядом. Сержант тихо перерезал жене вены на руках самодельным кинжалом. Потом он так же убил свою 11-летнюю дочь, после чего перерезал вены и самому себе. Жизнь медленно уходила из них, пока Эрих спал невдалеке.

Другие мужчины задушили своих жен и дочерей, после чего сами повесились на бортах грузовиков. Они предпочли смерть долгому и мучительному умиранию. Эрих начал спокойно разговаривать сам с собой, чтобы преодолеть страшное воздействие кровавых сцен на сознание. 'Ты должен жить, Эрих, что бы не случилось. Ты ДОЛЖЕН выжить, чтобы рассказать другим о том, во что сам не можешь поверить сейчас, когда смотришь на все это. Ты никогда не смоешь забыть, что способны натворить люди, опустившиеся ниже всяких животных'.

Через день зверства прекратились так же внезапно, как начались. Прибыл русский генерал и взял все под свой контроль. Ему не требовались рапорты о происшедшем. Он немедленно запретил все подобные крайности в согласии с новой директивой Красной Армии. Грабеж и насилие в восточных областях Германии уже прогремели по всему миру.

Генерал приказал отделить германских унтеров и рядовых от офицеров. Женщины были отданы на попечение офицеров, и русским солдатам было [191] приказано держаться подальше от них. Когда русские солдаты нарушили этот приказ и ночью ворвались в офицерский лагерь, чтобы похитить и изнасиловать девочку, русское возмездие обрушилось на соотечественников с такой безжалостностью, как на бывшего врага.

Изнасилованной девочке предложили опознать преступников. Трое солдат были выведены из строя. Не было никакого следствия и допросов и суда. Этим троим проволокой связали руки за спиной и тут же повесили на глазах у немцев и русских. Дисциплина была восстановлена железной рукой.

И это тоже было отражением образа мыслей русских. Эрих смог это оценить позднее. Русская литература полна описаний подобных жестокостей. Виселица стала образом жизни сразу после революции 1917. Эриху Хартманну тогда исполнилось всего 23 года. Он стоял на лугу и смотрел на раскачивающиеся тела. Для него это было таким же ударом, как и вчерашнее насилие.

Фронтовые летчики редко попадают в плен. И редко они встречают противника лицом к лицу. В тех случаях, когда они видят вражеского пилота на земле после того, как сбили его, битва уже закончена для обоих. Пусть в измененном виде, но среди летчиков сохранилось рыцарство. Однако сухопутная война полна зверства и самых низменных проявлений различного рода. Ночь, которую Эрих провел в пехотном взводе после бегства из русского плена, дала ему незабываемые воспоминания о жестокостях сухопутной войны. И теперь он получил новый опыт, столкнувшись с образом мыслей, порожденным общей бесчеловечностью современной войны.

После повешения троих солдат обстановка в лагере немного успокоилась. Страх за себя у немецких женщин вскоре сменился другим чувством - позором. Отдельные женщины и девочки часто шли к русским победителям, чтобы заняться сексом. Матери отдавались советским офицерам и солдатам, чтобы получить немного продуктов для своих детей. Через неделю у немецких мужчин начали проявляться признаки истощения. В то же время те женщины, которые изменили свое мнение о русских, остались живы и даже начали поправляться. Нравственным следствием всего этого для Эриха стала полная переоценка всех ценностей.

Прожив последующие годы в тени советского колосса и даже вернувшись назад в Германию, Эрих никогда не забыл горьких и болезненных уроков этого времени. Он учил свою жену Уш реалистичному взгляду на вещи, если такое обрушится на нее:

'Никогда не сомневайся в подобных случаях. Иди к высокопоставленному офицеру и постарайся очаровать его. Льсти ему и оставайся с ним. Он защитит тебя от остальных. Таким образом, тебе придется терпеть только одного мужчину, и ты сможешь избежать зверств и унижений группового изнасилования. Остальные смогут заполучить тебя только через труп твоего покровителя'

И он добавляет: 'В тот век, когда мы живем, цивилизация может легко оказаться в лапах маньяков. Поэтому любая женщина на Западе должна быть готова иметь дело с людьми, обладающими восточным менталитетом'.

Этот урок Эрих извлек из своих страданий на памятном лугу. Поведение, абсолютно чуждое всему, чему его учили, как германского солдата, нравственным принципам, заложенным его отцом, теперь стало частью его жизни. Он благодарил Бога, что именно ему пришлось пройти через насилия и повешения, и что любимая Уш находилась в безопасности в Штуттгарте.

Эрих всего несколько лет назад был зеленым школяром, который не выносил задир. И это сделало эмоциональные последствия увиденного еще более резкими. Именно юношеская гибкость психики провела его через полторы тысячи боевых вылетов в ходе его героической карьеры, которая никогда не будет превзойдена. Однако ее не хватило, когда он столкнулся с примерами такого зверства, и при этом был вынужден молчать. Впереди его ждали 10,5 лет русских лагерей, которые оставят множество черных воспоминаний. Из массы событий, хороших и плохих, происшедшим с ним в течение всей жизни, только одно резко выделяется своей яркостью - картина дантовского ада на весеннем лугу.

Жестокое сексуальное насилие неразрывно связано с худшим из социальных конфликтов - войной. Патологическое нарушение сексуальных функций масс вызывает у непонимающего человека только недоуменное пожатие плечами. Люди считают, что подобные вещи существовали всегда и всегда будут существовать. Таким образом они отрицают совершенно ясное свидетельство того, что неудовлетворенные любовные импульсы являются корнем социальных болезней, сотрясающих мир. Психопатические лидеры с помощью человеческого невежества или безразличия, ухитряются манипулировать колоссальной энергией, рождающейся из разочарований обездоленных масс. Этот малоизученный феномен лежит за всеми иррациональными социальными движениями, включая коммунизм фашизм. Эти политические антиподы используют совершенно одинаковый источник энергии.

Деспоты, которые обращают миллионы добрых по природе людей в жестоких зверей, в современных условиях не могут обходиться без помощи пропагандистов - специалистов по созданию мифов и легенд, которые выдаются за правду. Геббельс выполнял эту роль в нацистской Германии. Илья Эренбург был советским Геббельсом. Красная Армия потому начала свои зверства против немецкого гражданского населения, что Эренбург поднял настоящую истерию, призывая к мести.

От русских солдат требовали убивать фашистов, где только они их встречают, а также 'брать гордых немецких женщин', что забыть о тяжести сражений. Это была беспроигрышная ставка. Даже невинные немецкие дети стали объектами злобных нападок Эренбурга. 'Никогда не забывай, что каждый немецкий ребенок, которого ты видишь, это детеныш фашиста', - вопил он. Последовала волна жестоких зверств, свидетелем которых стал и Эрих Хартманн на некогда мирном богемском лугу. В конечном итоге приказами по Красной Армии все это было запрещено, однако злой гений Эренбурга сделал свое дело.

За свою историю человечество страдало от подобных проявлений, как от чумы, и потому отказывалось их признавать. Следует подходить к этим проявлениям человеческой натуры, вооружившись новыми знаниями. Последние исследования Фрейда и других ученых проливают свет на человеческую психику и характер. В то время их данные не были достоянием широких кругов общественности.

Особенно ценными являются работы доктора медицины Вильгельма Рейха, который одно время работал ассистентом Фрейда. Он работал в германских психиатрических клиниках в году, предшествовавшие приходу Гитлера к власти. В 1932 он написал книгу 'Массовая психология фашизма', которая, вероятно, является наиболее значительной социальной работой этого столетия. С помощью научного психоанализа он дал определение психической чумы, которой страдали Гитлер и Сталин и их пропагандистские лакеи, и которой они заражали свой народ.

Основы сексуального насилия неотделимы от предельных человеческих страданий во время войны. Психическая зараза интернациональна и распространена по всему миру. Ни одна нация не имеет иммунитета. Как уже писалось, социальные зверства дома и за рубежом подтачивают целостность американской нации. Власти предпринимали множество усилий, чтобы скрыть эту работу и помешать ее распространению, но в то же время старались широко применять ее положения. Бежав от коммунистического и фашистского террора, доктор Рейх умер в 1957 в американской федеральной тюрьме. Его книги и клинические записи, в том числе и 'Массовая психология фашизма', были уничтожены американским правительством.

Авторы считали просто обязательным, перед тем, как перейти к описанию десятилетия, проведенного Эрихом Хартманном в русских лагерях, указать, что знакомы с психологическими процессами, которые вызывают современные диктатуры. НКВД в России и СД в Германии, а также все секретные полицейские службы подобного рода, являются питательной почвой для психопатов, обладателей незримой власти над миллионами. Честное разоблачение и описание деятельности таких организаций разумно и необходимо, чтобы навсегда отвратить от человечества опасность этого заболевания'.

Состояния психики, при которых становилось подобное описанное в воспоминаниях летчика Хартмана становились возможными исходя из специфики человеческой психики, открытой Зигмундом Фрейдом. Суть ее основывалась на том, что в психике любого индивида дремлют некие темные силы, которые искусственно (усилием воли и действием культуры) загоняются в самую глубь. Чтобы ни в коем случае они не прорвались в сознание, и такой индивид не начал творить сущие безобразия. Безобразия по меркам современного, культурного, общества. В одной из своих программных работ 'Недовольство культурой' Фрейд задавался вопросом: 'что сами люди полагают целью и смыслом жизни, если судить по их поведению, чего они требуют от жизни, чего хотят в ней достичь? Отвечая на этот вопрос, трудно ошибиться: они стремятся к счастью, они хотят стать и пребывать счастливыми. Две стороны этого стремления - положительная и отрицательная цели; с одной стороны, отсутствие боли и неудовольствия, с другой - переживание сильного чувства удовольствия. В узком смысле слова под 'счастьем' понимается только последнее. В соответствии с этим удвоением цели деятельность людей идет по двум направлениям в зависимости от того, какую из этих целей - преимущественно или даже исключительно - стремится осуществить деятельность.

Как мы видим, цель жизни просто задана принципом удовольствия, Этот принцип с самого начала руководит работой душевного аппарата; не подлежит сомнению его целенаправленность, и все же программа принципа удовольствия вступает в противоречие со всем миром, как с макрокосмом, так и с микрокосмом. Она вообще неосуществима, ей противостоит все устройство Вселенной: можно было бы сказать, что намерение 'осчастливить' человека не входит в планы 'творения'. То, что в строгом смысле слова называется счастьем, проистекает, скорее, из внезапного удовлетворения, разрядки достигшей высокого уровня напряжения потребности. По самой своей природе это возможно только как эпизодическое явление. Любое постоянство, длительность ситуации, страстно желательной с точки зрения принципа удовольствия, вызывает у нас лишь чувство равнодушного довольства, Мы устроены таким образом, что способны наслаждаться лишь при наличии контраста и в малой степени самим состоянием. Так что возможности нашего счастья ограничиваются уже нашей конституцией. Куда меньше трудностей с испытанием несчастья. С трех сторон нам угрожают страдания: со стороны нашего собственного тела, приговоренного к упадку и разложению, предупредительными сигналами которых являются боль и страх - без них нам тоже не обойтись. Со стороны внешнего мира, который может яростна обрушить на нас свои огромные, неумолимые и разрушительные силы. И, наконец, со стороны наших отношений с другими людьми. Страдания, проистекающие из последнего источника, вероятно, воспринимаются нами болезненнее всех остальных; мы склонны считать их каким-то излишеством, хотя они ничуть не менее неизбежны и неотвратимы, чем страдания иного происхождения.

Не удивительно поэтому, что под давлением этих потенциальных страданий люди несколько умеряют свои притязания на счастье. Подобно тому как сам принцип удовольствия под влиянием внешнего мира преобразуется в более скромный принцип реальности, мы уже считаем себя счастливыми, если нам удалось избегнуть несчастья, превозмочь страдания, Задача избегнуть страдания вытесняет на второй план стремление к удовольствию. Размышление подводит нас к пониманию того, что к решению этой задачи ведут разные пути; все они рекомендовались различными школами житейской мудрости и были испробованы людьми. Ничем не ограниченное удовлетворение всех нужд выдвигается как самый что ни на есть соблазнительный образ жизни, но такая программа ставит наслаждение выше осторожности, что слишком быстро ведет к наказанию. Другие методы, основной целью которых является уклонение от неудовольствия, различаются в зависимости от того, какому источнику неудовольствия уделяется основное внимание. Имеются крайние и умеренные методы, односторонние или действующие сразу по нескольким направлениям, Добровольное одиночество, уход от других людей является самым обычным видом защиты от страдания, возникающего во взаимоотношениях между людьми. Понятно, какого рода счастья можно достичь на этом пути - счастья покоя. Если задача защиты от угроз внешнего мира ставится исключительно перед самим собой, но нет иного пути, кроме какого-нибудь ухода от мира. Конечно, есть иной и лучший путь: в качестве члена человеческого общества с помощью науки и техники перейти в наступление на природу и подчинить её человеческой воле. Тогда человек действует со всеми и ради счастья всех. Самыми интересными методами предотвращения страданий являются, однако, методы воздействия на собственный организм. В конечном счете любое страдание есть лишь наше ощущение, оно существует только потому, что мы его испытываем вследствие определенного устройства нашего организма.

Самым грубым, но и наиболее действенным методом является химическое воздействие, интоксикация. Не думаю, что кому-либо удалось разгадать его механизм, но мы имеем дело с фактом существования чуждых организму веществ, наличие которых в крови и тканях вызывает у нас непосредственное чувство удовольствия; к тому же оно так изменяет нашу чувствительность, что мы теряем способность ощущать неприятное. Оба эти воздействия не только одновременны, они кажутся и внутренне взаимосвязанными. В нашем собственном химизме, однако, должны существовать вещества, действующие подобным же образом. Мы знаем по крайней мере одно болезненное состояние - манию, при котором поведение напоминает воздействие наркотиков без их реального употребления. Кроме того, наша нормальная душевная жизнь представляет собой колебание между легкими и отягощенными формами разрядки чувства наслаждения, параллельно которым уменьшается или увеличивается чувствительность к неприятному. Очень жаль, что эта токсическая сторона душевных процессов до сих пор ускользала от научного исследования. Действие наркотиков в борьбе за счастье и избавление от бедствий оценивается как такое благодеяние, что и индивиды, и целые народы отводят им почетное место в своей экономии либидо. Наркотикам благодарны не только за непосредственное удовольствие, но также за высокую степень независимости от внешнего мира. С помощью этого 'освободителя от забот' можно в любое время уклониться от гнета реальности и найти прибежище в своем собственном мире, где условия получения ощущений отличаются в лучшую сторону. Известно, что именно с этим свойством наркотиков связаны их опасность и вредность. Временами они повинны в том, что впустую растрачивается большое количество энергии, которую можно было бы употребить для улучшения человеческого удела.

Сложное строение нашего душевного аппарата допускает, однако, целый ряд иных воздействий. Удовлетворение влечений дает нам не только счастье, оно представляет собой и первопричину тягчайших страданий, когда внешний мир отказывает нам в удовлетворении потребностей и обрекает на лишения. Поэтому можно надеяться на освобождение от части страданий путем воздействия на эти влечения. Такого рода защита от страданий направлена уже не на аппарат ощущений, она желает подчинить внутренние источники потребностей. Крайним случаем такой защиты является умерщвление влечений - как тому учит восточная мудрость и как это осуществляет на практике йога. Если это удается, то тем самым достигается и отречение от любой другой деятельности (в жертву приносится жизнь), и мы иным путем достигаем опять-таки лишь счастья покоя. На этом пути можно ставить умеренные цели, скажем, когда стремятся только к контролю над жизнью наших влечений, Господствующими становятся в таком случае высшие психические инстанции, подчиненные принципу реальности. Здесь вовсе нет отречения от цели удовлетворения влечений; определенного рода защита против страданий достигается благодаря менее болезненному ощущению неудовлетворенности контролируемых влечений в сравнении с необузданными первичными влечениями. Но следствием этого является и несомненное снижение возможностей наслаждения. Чувство счастья при удовлетворении диких, не укрощенных 'Я' влечений несравнимо интенсивнее, чем насыщение контролируемых влечений. Непреодолимость извращенных импульсов, а может быть и притягательность запретного плода вообще, находят здесь свое экономическое объяснение.

Другая техника защиты от страданий пользуется смещениями либидо, доступными нашему душевному аппарату. Благодаря этому его функционирование становится более гибким. Задача состоит в такого рода смещении целей влечений, чтобы они не сталкивались с отказом со стороны внешнего мира, чему способствует сублимация влечений. Человек достигает больше всего, повысив уровень наслаждения от психической и интеллектуальной работы. Тогда судьба мало чем может ему повредить. Такое удовлетворение, как, например, радость творчества художника при воплощении образов своей фантазии или радость ученого при решении проблем и познании истины, обладают особым качеством, которое нам, наверное, удастся когда-нибудь охарактеризовать с точки зрения метапсихологии. Сейчас мы можем лишь образно сказать, что они кажутся нам самыми 'утонченными и возвышенными', но их интенсивность невысока в сравнении с грубыми первичными влечениями; они не потрясают нашу плоть. Слабость этого метода состоит в том, что его применимость не универсальна. Он доступен лишь немногим людям, предполагает наличие особых, не слишком часто встречающихся способностей и дарований. Но и этим немногим избранным он не обеспечивает совершенной защиты от страданий: он не одевает их в латы, непроницаемые для стрел судьбы, и отказывает, как только источником страданий оказывается собственная плоть. Если уже этот метод дает наглядное представление о стремлении сделаться независимым от внешнего мира, о поисках удовлетворения во внутреннем мире психических процессов, то в следующем методе защиты от страданий эти черты ещё более усиливаются. Связь с реальностью здесь ещё меньше, удовлетворение достигается за счет иллюзий, признаваемых как таковые людьми, что не мешает им тем не менее находить наслаждение в уклонении от реальности. Эти иллюзии суть порождения фантазии. В свое время, когда завершалось развитие аппарата восприятия реальности, фантазия осталась за пределами требований проверки представлений действительностью и сохранилась как иллюзорное исполнение труднодостижимых желаний. На самой вершине такого рода фантастических удовлетворений стоит наслаждение произведениями искусства; посредством художника это наслаждение становится доступным и для нетворческой личности9. Любому восприимчивому к воздействию искусства человеку оно знакомо как незаменимый источник наслаждения и утешения. Но легкий наркоз, в который нас погружает искусство, дает не больше, чем мимолетное отвлечение от тягот жизни. Он недостаточно силен, чтобы заставить нас забыть о реальных бедах.

Энергичнее и основательнее другой метод, который видит единственного врага в реальности, являющейся источником всех страданий, - с нею невозможно сосуществовать, с нею нужно порвать всякие отношения, чтобы хоть в каком-то смысле быть счастливым. Отшельник отворачивается от мира, он не хочет иметь с ним дела. Но можно подвигнуться на большее, можно возжелать переделать мир, создать вместо него другой, в котором были бы уничтожены самые невыносимые его черты - они заменяются на другие, соответствующие нашим желаниям. Тот, кто в отчаянном бунте становится на этот путь, как правило, ничего не достигает - действительность слишком сильна для него. Он становится безумцем и чаще всего не находит себе помощников в попытках реализации своих иллюзий. Впрочем, можно предположить, что у каждого из нас есть свой 'пунктик', и мы ведем себя подобно параноику, желая своими мечтаниями исправить ту или иную невыносимую сторону мира, привнося свои иллюзии в реальность. На особую значимость претендует тот случай, когда множество людей совместными усилиями пытаются обеспечить себе счастье и защиту от страданий путем иллюзорного преобразования действительности. Мы должны признать религии человечества видами такого массового безумия. Естественно, каждый, сопричастный этому безумию, таковым себя не считает'.

Мы можем предположить, что становится возможным подобное от того, что психика индивида уже как бы изначально ориентированна на получение принципа удовольствия (удовлетворения либидо). Причем выражаться это может как в легальной форме (во время добровольного вступления в половую связь лиц противоположного пола) так и в форме различных сексуальных девиаций, и в форме насильственного удовлетворения сексуальных позывов. Причем зачастую выходит так, что если основываться на желании бессознательного, то на первый план выходит стремление удовлетворить себя самым что ни на есть извращенным способом (отсюда рост числа сексуальных насилий с несовершеннолетними, удовлетворения сексуальной страсти с лицами своего пола, вступления в половой контакт в форме сексуальных извращений и проч.). И это происходит в результате того, что на самом деле мы можем признать, что в большинстве случаев только такие формы удовлетворения сексуальных желании являются самыми желанными для индивида. При таких формах получает он максимальное удовлетворение, которого зачастую лишен в современном обществе, где на первый план выходит оценка поведения любого индивида с позиции адаптации его в социуме, с позиции восприятия его поведения - другими людьми.

Другими словами, в современное время, когда признаком цивилизации является действия культурного человека, а цивилизации и культура стали своеобразными синонимами (порой исключительно взаимодополняющими друг друга), не только стало бы ошибочным для любого индивида удовлетворять свои сексуальные позывы в форме, которой ему больше всего нравится (при которой он мог бы получить максимальное удовлетворение), но и это бы еще вступило в противоречие с существующими законами. Поставив подобного индивида в форму маргинальности и противостояния себя обществу, что привело бы (и обычно приводит, законы еще никто не отменял, причем в данном случае наблюдается состояние единства законов официальных с неофициальными - на зонах извращенцев уничтожают) к нанесению такому индивиду вреда, путем изменения его психического и физического здоровья, и зачастую и действительно - морального и более чем реального уничтожения.

Причем, следует заметить, что действия других людей в отношении сексуально озабоченных извращенцев вполне оправданы. Зачастую только таким образом становится возможно защититься от действий сексуальных маньяков, оберегая себя и своих близких от действий маргинально настроенных сограждан. При этом было бы еще более логичным выявление возможности таких деяний как бы изначально, заранее, чтобы потом собирать таких маньяков в одни места (своеобразные резервации), где в определенный момент всех разом и уничтожать. Ведь уже можно утверждать о том, что такие лица не исправятся. И при достижении определенных условия для осуществления чего-то подобного, эти маньяки вновь будут стремиться удовлетворить свою страсть самым что ни на есть извращенным способом.

Б) Принцип удовольствия.

В свое время автор данной работы получил возможность взять интервью у человека, который провел более тридцати лет в закрытой спец.псих.больнице. Тридцать лет он провел, не выходя наружу. Получасовые прогулки на свежем воздухе бывали в лучшем случае раз в два-три дня, а все основное содержание сводилось к нахождению в камере и приему сильнодействующих лекарственных препаратов (его попросту 'закалывали'). Попал в спецбольницу камерного типа он за совершения страшного преступления. Подобный индивид вместе с подельником взорвали автобус с врачами, которые, по мнению преступника, поставили ему неправильный диагноз. Погибло несколько десятков человек. События произошли еще в советское время. В начале 90-х, фактически пожизненно осужденного освободили, признав на нескольких комиссиях полностью исправившимся и не способным в дальнейшем к совершению противоправных деяний. Перед самим освобождением я спросил его, раскаивается ли он в совершенном, ведь за это он провел большую часть жизни в тюрьме (попал в начале двадцатилетнего возраста, освобождался  - когда ему было уже за пятьдесят. Выглядел, правда, моложе; маленького роста, сухонький, с опущенными чертами лица и тихой речью). Видимо мне удалось затронуть что-то в его душе. Да и такие как он уже ничего не боятся (через какое-то время он действительно должен был выйти на свободу). И знаете, что он мне сказал? Он сказал, что жалеет только о том, что взял на дело подельника, который его сдал (как я знал из материалов дела, это было действительно так. К моменту когда в милицию с повинной пришел напарник этого человека, уже готовились осудить совсем других людей).

Другими словами, за годы проведения в застенках (а спец.псих.больница это страшнее просто тюрьмы. В тюрьме вы ждете приговора или отбываете срок, а в спецбольнице вас еще и обрабатывают химиотерапией, делают уколы и проч.) этот человек нисколько не исправился, а лишь научился приспосабливаться, разыгрывая осознавшего свою вину человека. При этом, удивительная деталь, он оставался в памяти и в сознании (тогда как известно, что советская психиатрия подобных попавших к ней людей не жалела, и уже за достаточно непродолжительное время, порой хватало полугода и года, превращая внешне здоровых людей в психических и физических калек; причем как и везде в нашей стране, помимо основной части действительно виновных, находились в тюрьмах, лагерях и спецбольницах и ни в чем не повинные субъекты, вина которых часто заключалась лишь в том что они оказались в ненужный час в ненужном месте, в результате чего попали под жернова, именуемой системой, ну а дальше, как говорится, дело техники. Сколько у нас по стране даже за один год выбивается признательных показаний - цифры страшные и ужасные).

Если вернуться к вопросу получения принципа удовольствия, то тут вероятно следует вспомнить слова Фрейда, когда он, рассматривая вопрос устройства человеческой психики, отмечал что 'в нормальном состоянии для нас нет ничего достовернее чувства самих себя, нашего собственного 'Я', кажущегося нам самостоятельным, целостным, ясно отличимым от всего остального. Видимость обманчива, не существует четкой внутренней границы между 'Я' и бессознательной душевной субстанцией, обозначаемой нами как 'Оно'. 'Я' для неё служит лишь фасадом - этому научил нас психоанализ. Ему предстоит ещё во многом уточнить отношения между 'Я' и 'Оно', однако, по крайней мере в отношениях с внешним миром, 'Я' кажется отделенным от последнего резкой разграничительной линией. Только в одном, хотя и необычайном, но не патологическом состоянии дело обстоит иначе. На вершине влюбленности граница между 'Я' и объектам угрожающе расплывается. Вопреки всякой очевидности, влюбленный считает 'Я' и 'Ты' единым целым и готов вести себя так, будто это соответствует действительности. То, что на время может устранить известная физиологическая функция, может, конечно, быть результатом и болезнетворных процессов, Из патологии нам известно большое число состояний, когда грань между 'Я' и внешним миром делается ненадежной, либо границы пролагаются неверно. Таковы случаи, при которых части нашего собственного тела или даже душевной жизни - наши восприятия, мысли, чувства - кажутся нам как бы чужими, не принадлежащими нашему 'Я'. Либо те случаи, когда на внешний мир переносится нечто порожденное или явно принадлежащее 'Я'. Таким образом, чувство 'Я' также подвержено нарушениям, а границы 'Я' неустойчивы.

Дальнейшие размышления показывают, что чувство 'Я' взрослого человека не могло быть таковым с самого начала, Оно должно было пройти долгий путь развития. Понятийно это зачастую недоказуемо, но реконструируется с достаточной степенью вероятности. Младенец ещё не отличает своего 'Я' от внешнего мира как источника приходящих к нему ощущений, Его постепенно обучают этому различные импульсы. Сильнейшее впечатление должно производить на него то, что одни источники возбуждения все время могут посылать ему ощущения (позже он узнает в них органы собственного тела), тогда как другие источники время от времени ускользают. Самый желанный из них - материнская грудь, призвать которую к себе можно только настойчивым криком. Так 'Я' противопоставляется некий 'объект', нечто находимое 'вовне', появляющееся только в результате особого действия. Дальнейшим побуждением к вычленению 'Я' из массы ощущений, а тем самым к признанию внешнего мира, являются частые, многообразные и неустранимые ощущения боли и неудовольствия. К-их устранению стремится безраздельно господствующий в психике принцип удовольствия. Так возникает тенденция к отделению 'Я' от всего, что может сделаться источником неудовольствия. Все это выносится вовне, а 'Я' оказывается инстанцией чистого удовольствия, которому противостоит чуждый и угрожающий ему внешний мир. Границы такого примитивного 'Я '- чистого удовольствия - исправляются под давлением опыта. Многое из того, что приносит удовольствие и от чего нельзя отказаться, принадлежит все же не 'Я', а 'объекту'. И наоборот, многие страдания, от которых хотелось бы избавиться, неотделимы от ''Я', имеют внутреннее происхождение. Целенаправленная деятельность органов чувств и соответствующих умственных усилий учит человека методам различения внутреннего (принадлежащего 'Я') и внешнего, пришедшего из окружающего мира. Тем самым он делает первый шаг к утверждению принципа реальности, который будет управлять дальнейшим его развитием. Такое различение, понятно, служит и практическим целям - защите от угрожающих неприятных ощущений. То обстоятельство, что 'Я' способно применять для защиты от внутреннего неудовольствия те же методы, которыми оно пользуется против внешних неприятностей, является исходным пунктом некоторых серьезных психических расстройств.

Так 'Я' отделяется от внешнего мира. Вернее, первоначально 'Я' включает в себя все, а затем из него выделяется внешний мир. Наше нынешнее чувство ''Я' - лишь съежившийся остаток какого-то широкого, даже всеобъемлющего чувства, которое соответствовало неотделимости 'Я' от внешнего мира. Если мы примем, что это первичное чувство ''Я' в той или иной мере сохранилось в душевной жизни многих людей, то его можно признать своего рода спутником более узкого и ограниченного чувства 'Я' в зрелом возрасте'.

Прослеживая взаимосвязь культуры, влияния культуры, и условных запретов налагаемых индивидами на свою психику, мы должны говорить и о том, что психике индивида подобное влияние, конечно же, приносит порой непоправимый вред.

Но ведь и иного, как говорится, не дано. Если мы хотим считаться цивилизованным обществом, то должны научиться держать в себе, не давая выход, различным позывам-желаниям. И вполне логично, что в случае если кто-то все же позволяет дать им выход - в отношении его применяются меры правового характера, а такому индивиду инкриминируется та или иная статья уголовного кодекса. И это нормально. В ином случае - страну бы за достаточно короткое время объял хаос и массовый беспорядок. Причем тут уже следует вспомнить, что после того, как власть в стране после совершения государственного переворота (революции) 1917 года перешла к большевикам, в стране не только начался хаос, анархия, и разделение некогда единой державы на множество республик (Украина, Прибалтика, Закавказье, Север, дальний восток, Кубань, Дон, Польша, Финляндия, и проч.), но и достаточно длительное время продолжались стихийные массовые бунты, люди организовывались в банды, учреждавшие свои республики даже на территории одного района (по типу, моя деревня - как отдельное государство), и т. п. безобразия. И только жесткий террор в отношении зачинщиков и пособников русского бунта смог вернуть страну в состоянии стабильности и порядка.

Причем подобное смогли сделать только большевики. Ни меньшевики и кадеты (которых было большинство в то время в РСДРП, фигура Плеханова все же была несколько популярней молодого Ленина), ни эсеры, ни какая другая власть (в том числе белогвардейцы, сохранявшие свое влияние в некоторых регионах вплоть до 1919 года) не смогли унять проявление этой анархии и стихийного бунта. А большевики смогли. Пусть и порой самыми жестокими мерами. Но подобное было оправданно. Большей частью народа вообще можно управлять исключительно на провоцировании в нем чувства страха. Это, конечно, уже не те искусные манипуляции с использованием СМИ, применяющиеся в современное время, когда хоть и происходит провоцирование в отдельных индивидах симптоматики психопатологии, что заставляет их сначала объединяться в массы, а после и подчиняться 'исцелению', проецируемому от властей-манипуляторов. В те годы все же действовали более прямолинейнее. И если задействовали в своих манипуляциях провоцирование базового инстинкта, то делали это просто и ненавязчиво. Заставляя подчиняться и выполнять требования новой власти, как говорится, под угрозой расстрела на месте.

Но и в том и в ином случае основное воздействие заключалось в провоцировании в сознании индивида чувства страха. Страх, именно страх, как говорится, действовал наверняка. Инстинкт сохранения собственной жизни, - по сути один из самых сильнейших инстинктов в природе человека. (Правда существует еще и танатос, по имени римского бога смерти, в контексте теории Фрейда - инстинкт смерти, желания смерти. Не рассматривая в данной работе танатос, мы тем не менее можем сказать, что его влияние весьма сильно в психике индивида. Большинство героических поступков, в том числе и смертельных, во время войны и прочих локальных конфликтов объясняется как раз наличием в психике индивида подобного инстинкта, инстинкта смерти. Да и сам Фрейд, как помним, открыл подобный инстинкт сразу после первой мировой войны.)

Но вернемся к нашему разговору. Страх, относящийся, как мы помним, к базовым инстинктам, действует в иных случаях исключительно наверняка. Когда тому на кого направлен он, уже словно бы и не остается иного выхода, кроме как подчиниться. И это действительно оправданно. И очень-очень результативно. Причем именно управление посредством страха можно назвать тем исконно-русским (впрочем, в хорошо известно управление страхом и в международной практике. Управление на востоке и в исламском мире фактически вообще базируется на страхе и всецелом подчинении. На западе точно такой же страх, начиная с французской революции, когда обезумившая толпа рубила головы монархам, в последующее время приняло более извращенно-цивилизованную форму. И теперь уже там главенствует тот же страх, но, например, не страх смерти, а страх потерять высокооплачиваемую работу, страх скатиться вниз по социально-иерархической лестнице и проч.) понятием, своеобразной категорией, которая не одно поколение индивидов способна выполнят установки и требования существующего правящего класса (более подробно страх мы рассматриваем в отдельной главе нашего исследования).

<<< Назад   К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2007 г.

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Средства манипулирования

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

13. Современные средства манипулирования

А) Телевидение

Об ужасающем влиянии телевидения на подсознание (и уже так или иначе на сознание, потому как известно, что все находится в нашем подсознании - через определенное время поступает в сознание) к сожалению становится известно зачастую только людям интересующимся данной проблемой. Что нельзя сказать об основной части общества, занятой разрешением совсем других целей и задач. Сказывается тут, главным образом, и недостаток образования, ибо сейчас уже стало так выходить, что даже высшее образование не гарантирует того, что индивид получит, сможет получить, мозги, соответствующие хотя бы для правильного анализа окружающей жизни, книг, и проч. Можно было бы сказать, что читают много. Но если посмотреть что большинство читает, то лучше бы, как говорится, не читали. У основной части населения во вкусах превалирует или бульварное чтиво, или литература совсем уж псевдонаучного содержания. Можно даже сказать, что филогенетически народ тянется к чтению научных произведений. Но неумение правильно осмыслить (даже вообще понять или прочитать до конца) подобные тексты - вынуждает большую часть населения читать различные брошюрки или книги сомнительного научного содержания. Где авторы, прикрываясь за дипломами несуществующих оккультных академий по-своему искренне (хочется надеяться) стремятся донести до людей свои мысли, продиктованные больным воображением и искаженными знаниями подлинных фактов истории. Причем если вспомнить слова Геббельса - тем сильнее ложь, тем в нее охотно верят. Верят искренне и бессознательно. Но вот проблема только в том, что абсолютно любая информация, которая доходит до нас  - сначала откладывается в подсознании, и только после, часть ее переводится и в сознание.

Причем в большинстве случаев, в таких ситуациях к индивиду приходит ощущение, что он сам дошел до мыслей, которые раннее к нему заблаговременно занесли в память манипуляторы. В этом-то вся и беда. Невозможно находиться в окружающей действительности и считать, что мы сами вольны отслеживать, что запоминать, а что нет. Это исключено. Это противоречит существующим законам психики. Которые свидетельствуют о том, что любая информация, услышанная или увиденная нами - немедленно будет отложена в бессознательном нашей психики. Чтобы уже позже (причем, это 'позже' может наступить и через короткое время и через годы и даже десятилетия) обнаружиться в сознании. С налетом выжимки как из информации прошлого (то есть с учетом задействования архетипической составлявшей психики), так и будущего (то есть информации, которая поступала в психику все последующее время) 

Иными словами, никому абсолютно нельзя быть уверенными в том, что нечто, что рождается (или может родиться) в его голове (какие-либо мысли и проч.) на самом деле появились там просто так. Просто так ничего не бывает. Наша память своеобразный аппарат, в который поглощается все - а потом, после переработки и проч. (в зависимости как у кого работает голова) - в сознании отображается некий коррелят, некий результат, некая компиляции раннее увиденного и услышанного с налетом чего-то того, до чего мозги такого индивида дошли самостоятельно; когда в оценке принимают участие и все знания, полученные раннее, и весь жизненный опыт, и проч.

Причем в данной ситуации вполне можно говорить о том, что получаемая информация распределяется неравномерно. В иных случаях, какую-то часть ее вы всегда можете извлечь сразу. Другую  - держать как бы про запас. А часть информации и не получить вовсе.

То есть, с одной стороны, она у вас вроде как и есть, - а с другой - ее нет.

На первый взгляд загадка. Если не знать, что любая информация поступает в сознание как бы не сама по себе, а ее 'выдергивает' какая-либо деталь, событие, и проч. Какая-то мелочь. Но иной раз как раз именно эта мелочь оказывается очень и очень важной. Причем действительно совсем невозможно предсказать, когда и как будет задействована нужная информация, когда она выйдет из-под сознания.

Однако с приходом в нашу жизнь телевидения, которое, появившись в нашей стране в конце 50-х годов к настоящему времени приобрело характер массового бедствия (по объему влияния на подсознание масс) можно говорить о том, что значительно упростились способы вызывания необходимых образов (ассоциаций) из подсознания.

Даже скажем так, что провокационные моменты посредством подаваемого сигнала с телеприемника (картинки изображения) в последнее время вполне позволяют достаточно безошибочно воздействовать на ту или иную аудиторию (целевую группу)  И принцип, первоначально на западе апробированный в рекламе - в современной России вполне стал использоваться в политтехнологиях. Причем применение его действительно столь успешно, что в зависимости от необходимости достижения того или иного результата, специалисты могут действительно вызывать в человеке необходимые психологические состояния, и, воздействуя на определенные механизмы сознания (вызывая необходимые стереотипы и проч.) добиваться практически любых результатов. Любых результатов, необходимых манипуляторам. Ибо, конечно же, совсем было бы наивно предполагать, что все задействованные манипуляторами технические средства направлены на благо общества. (Разве что можно сказать, что в аэропортах, в информацию справочного характера, подаваемую диктором, вкрапливается специальная закодированная информация, направленная на то, чтобы террористы и проч. возможные нарушители - выдали себя. То есть у них провоцируется нервозность, беспокойство и проч. Причем, передаваемая информация становится понятна только им, остальные люди ее не замечают.)

Вообще же можно говорить о том, что в той или иной мере сейчас все, кто смотрит телевидение (если это только не просмотры эпизодического характера) уже как бы находятся в определенном биополе. Они получили (каждый свой) сигналы. Пока эти сигналы отложились у них в подсознании. Но при поступлении необходимой команды - заложенная информация будет активизирована. При этом, в достаточной мере проследить то, что подобной кодировке уже подвержено ваше сознание (подсознание), практически невозможно. Ну, или это сможет только специалист (это, например, становится заметно, как вы реагируете на ту или иную информацию и проч.) Причем, основная черта тех, кто получил свою долю кодировки от недобросовестных манипуляторов (посредством СМИ, и в первую очередь телевидения) - заниженный порог суггестивной чувствительности (повышенная внушаемость) При подобном, барьер критичности психики (цензура психики) весьма ослаблен. А значит при должном желании, подобного индивида легко ввести в заблуждение, и фактически спровоцировать на то или иное действие массового характера.

Причем, к каждому индивиду вполне возможно найти свой подход. Кого-то нужно направить на объединение с себе подобным (для достижения необходимого результата посредством повышения суггестивного воздействия) В ком-то резко повысить собственную значимость, и уже посредством этого направить его на достижение необходимого манипуляторам результата. И т. п.

В общем, вполне можно заметить, что к любому индивиду можно подобрать ключик. Достаточно просто правильное наблюдения за ним, интуиция, и соответствующие знания законов управления человеческой психикой (ну и еще ряд механизмов, как-то - владение методиками манипулирования, жизненный опыт, и проч.).

Б) Манипулирования посредством СМИ (краткий обзор).

Вернувшись к вопросу сравнения манипулятивного влияния на индивида или группу, мы можем еще раз сделать вывод, что различие между воздействием на отдельного индивида и группу индивидов лишь в характере воздействия. В толпе влияние манипуляторов происходит значительно быстрее, а последствия такого внушения для индивида из группы - значительно выше (и страшнее, серьезнее, опаснее) нежели чем при манипулятивном влиянии на одного индивида (когда он действительно один, и эффект присутствия толпы на него как бы не распространяется) Но при этом позволим себе повториться, что воздействие, оказываемое на одного индивида по своей силе иной раз сопоставимо с тем воздействием, которое оказывается на группу. Хотя и, безусловно, тут имеется целый ряд ограничений, главное из которых - целесообразность 'окучивать' одного индивида, когда есть возможности оказывать массовое воздействие сразу на большую группу индивидов. Вот, например, выдержка с официального сайта первого канала российского телевидения. 'Сегодня Первый канал является не только самым масштабным (программы Первого канала принимаются на территории, где проживает 98% населения страны), но и самым популярным телеканалом страны. Лидерство Первого канала убедительно подтверждают данные ведущих социологических служб, пользующихся разными методами измерения теле аудитории. По данным компаний TNS/Gallup Media, Russian Research, Comcon с сентября 1995 года и по сей день Первый канал является единоличным лидером в эфире - доля аудитории Первого канала больше, чем у основных конкурентов'. (Согласно последней переписи, 2002 года, население страны составляет чуть больше 145 млн. чел. 98% от данной суммы - примерно 142 млн. чел. Это и есть аудитория первого канала.)

Поэтому при необходимости проведения тех или иных указов или иных мер, целесообразно предварительно подготовить население страны. С помощью телевидения это становится очень даже возможно. Можно даже сказать, что в наше время с помощью телевидения возможно все. Ну, или почти все (если допустить, что определенная часть населения намеренно или в силу каких-то причин не смотрит телевизор).

С. Г. Кара-Мурза, в книге 'Манипуляция сознанием' приводит способы манипулирования сознанием индивидов, которые используют СМИ. 'Сегодня мало кто верит в объективность демократической прессы, купленной 'олигархами', - пишет Кара-Мурза. - но ведь еще недавно наша интеллигенция искренне в это верила - вот что удивительно. Еще удивительнее то, что на Западе никто особенно и не скрывает, что СМИ служат интересам господствующей олигархии и ни на какую объективность не претендуют. Американский король прессы Г.Люс (основатель журналов 'Тайм', 'Лайф', 'Форчун' и многих других) в своем обращении к сотрудникам журнала 'Тайм' заявил (1972): 'Мнимая журналистская объективность, то есть утверждение, что автор подает факты без какой-либо ценностной оценки, является современной выдумкой, не более чем обманом. Я это отвергаю и осуждаю. Мы говорим: 'К дьяволу объективность'. Приятно послушать откровенного человека'.

Далее Кара-Мурза приводит эти самые способы манипулятивных методик, которые использует СМИ. Разберем их вслед за великим ученым.

1) Фабрикация фактов или прямая ложь.

В данном случае эффект манипулирования, по словам Кара-Мурза, происходит в результате мелких отклонений, используемых при подачи материала, но действующих всегда в одном направлении. Манипуляторы говорят правду, только когда правда может быть легко проверена. В остальных случаях - стараются преподнести материал в нужном им ключе. Причем, по мнению Кара-Мурза, ложь становится наиболее эффективной, когда опирается на заложенный в подсознание стереотип. И к сожалению это действительно так же верно, как и то, что манипулирование становится наиболее эффективным, если ложные факты подменяются настоящими.

'Основные методы фабрикации фактов были отработаны уже в ведомстве Геббельса, - отмечает Кара-Мурза. - Они были во многом новаторскими и ставили в тупик западных специалистов. Так, фашисты ввели прием подстраховки ложных сообщений правдивыми , даже очень для них неприятными. В такой 'упаковке' ложь проходила безотказно. Большое внимание уделялось провокациям с единственной целью снять 'правдивый' пропагандистский фильм. Так, жителям оккупированного Краснодара было объявлено, что через город проведут колонну советских пленных и что им можно передать продукты. Собралось большое число жителей с корзинками, полными продуктов. Вместо пленных через толпу провезли машины с ранеными немецкими солдатами - и сняли фильм о 'встрече'.

Одно из важнейших правил манипуляции сознанием гласит, что успех зависит от того, насколько полно удалось изолировать адресата от постороннего влияния. Идеальной ситуацией для этого была бы тотальность воздействия - полное отсутствие альтернативных, неконтролируемых источников информации и мнения. Манипуляция несовместима с диалогом и общественными дебатами. Поэтому перестройка в СССР стала беспрецедентной по эффективности программой манипуляции - все средства массовой информации были в руках одного центра и подчинялись единой программе (тоталитарность контроля за прессой в годы перестройки была несравненно полнее, нежели в 'годы застоя') Сложность выполнения этого правила прежде всего в том, чтобы создать у адресата иллюзию независимости, иллюзию плюрализма каналов информации. Для этого создается видимость многообразия СМИ по типу организаций, политической окраске, жанрам и стилям - при условии, что реально вся эта система подчиняется единым главным установкам. Идеальный случай - когда удается создать (точнее, допустить создание) радикальных оппозиционных источников информации, которые, однако, ограничивают свою информационную борьбу с режимом вопросами, которые не затрагивают сути главных программ манипуляции. А по остальным проблемам оппозиции разрешается извергать самую непотребную хулу на власть.

* Если по ходу воздействия изоляция адресата нарушается (например, появляется неожиданный неконтролируемый источник информации), то чаще всего операция по манипуляции свертывается, поскольку утрата иллюзии независимости резко усиливает психологическую защиту аудитории. Лучше смириться с потерей затраченных на неудачную попытку средств, нежели усиливать жертву - дороже обойдется при следующих попытках'.

2) Отбор для материала событий реальности.

В данном случае, по мнению Кара-мурза, эффективным условием программирования мышления является контроль СМИ, с целью подачи единой информации, но различными словами. Допускается также и деятельность оппозиционных СМИ. Но деятельность их подконтрольна, и фактически не выходит за рамки разрешаемого им вещания. (То есть им разрешается критиковать, но при этом запрещается выстраивать в сознании масс единое представление о реальности) Как говорится, кто располагает способностью к анализу и выведению необходимых результатов путем сопоставления фактов - тот эти факты в итоге и получает. Но уклон делается, что большинство не могут (или не будут) Поэтому в их подсознание станет закладываться модель, нужная манипуляторам.

Кроме этого, СМИ также используют т. н. принцип демократии шума, когда ненужное манипулятором сообщение (то, о котором для них невозможно умолчать) просто должно погибнуть под мощным выбросом разносторонней информации (то есть затрудняется анализ).

3) Серая и черная информация.

Вот как описывает это Кара-Мурза.

'Во второй половине ХХ века возник совершенно новый тип общественной жизни - СМИ стали использовать технологии психологической войны . Первоначально, после Первой мировой войны, этим термином обозначали пропаганду, ведущуюся именно во время войны, так что начало психологической войны даже рассматривалось как один из важных признаков перехода от состояния мира к войне. Американский военный словарь 1948 г. дает психологической войне такое определение: 'Это планомерные пропагандистские мероприятия, оказывающие влияние на взгляды, эмоции, позиции и поведение вражеских, нейтральных или дружественных иностранных групп с целью поддержки национальной политики'.

* Г. Лассуэлл в 'Энциклопедии социальных наук' (1934) отметил важную черту психологической войны - она 'действует в направлении разрыва уз традиционного социального порядка'. То есть, как вид воздействия на сознание психологическая война направлена прежде всего на разрушение тех связей, которые соединяют людей в данное общество как сложную иерархически построенную систему. Атомизация людей - вот предельная цель психологической войны.... В... руководстве (1964) говорится, что цель такой войны - 'подрыв политической и социальной структуры страны-объекта до такой степени деградации национального сознания, что государство становится не способным к сопротивлению'. Именно это и произошло с СССР - и каждый про себя может вспомнить, в какую сторону он стрелял в той войне.

* В наставлении армии США 'Ведение психологической войны' вводятся определения типа операций:

* . 'Белая' пропаганда - это пропаганда, которая распространяется и признается источником или его официальными представителями.

* 'Серая' пропаганда - это пропаганда, которая не идентифицирует специально свой источник.

* 'Черная' пропаганда - это пропаганда, которая выдается за исходящую из иного источника, чем подлинный'.

* Психологическая война против СССР стала важной частью холодной войны, что, кстати, является важным признанием того факта, что холодная война не была метафорой. Французский журнал пишет, что с конца 60-х годов 'ЦРУ вышло за рамки обычного шпионажа, где, впрочем, не достигло больших результатов, для того чтобы начать действительно современную психологическую войну'. Но здесь для нас даже важнее тот факт, что технологии серой и черной пропаганды вошли в обыденную практику СМИ и внутри собственных стран. До этого такие приемы применялись время от времени и были как бы отклонением от профессиональной этики'.

Кроме того, в данном случае используется также и информация без подтверждения источника (дается ссылка, например, на высокопоставленного чиновника, и проч.).

4) Большие психозы.

Кара-Мурза отмечает, что тайными задачами СМИ является превращение граждан нашей страны в единую массу (толпу), с целью общего регулирования распространения потока информации, которой обрабатывается сознание и подсознания индивидов. В итоге, - такой толпой легче управлять, а средний обыватель беспрекословно верит самым нелепым утверждениям. Причем этот поток вполне может стать и международным.

* 'Континентального (а теперь уже и межконтинентального) размаха, - пишет Кара-Мурза, - 'толпообразующее' действие СМИ приобретает потому, что они образуют единую сеть, которой действительно накрывают всю массу людей, не имеющих ни времени, ни навыков для критического восприятия сообщений. А.Моль описывает конкретный случай цепной реакции сообщений:

* Корреспондент страсбургской газеты, прогуливаясь в районе исторической линии Мажино, обнаруживает, что какое-то предприятие производит там работы по восстановлению обрушившегося блиндажа, и пишет об этом заметку в разделе местных сообщений. Эта заметка попадает на глаза местному корреспонденту парижской газеты, который перепечатывает ее по той простой причине, что она по размеру точно дополняет текст составленной им подборки до полной машинописной страницы. Новость попадает в Париж, где на нее не обращает внимания никто, кроме корреспондента  иностранной газеты, пересылающего ее в свою редакцию. Затем через иностранное агентство печати сообщение попадает в нью-йоркскую газету, которая публикует его на второй странице. Там его находит и отбирает  редактор парижской газеты. Все газеты, которые следят за этой парижской газетой и за 'Нью-Йорк Таймс', воспроизводят эту новость под крупным заголовком, что в конечном счете приводит к соответствующим дипломатическим объяснениям'.

* А. Моль привел случай спонтанного, самопроизвольного возникновения маленького лавинообразного процесса. Но нередко такие процессы запускаются целенаправленно, и потом стоит многих усилий их блокировать. Пожалуй, одним из крупных недавних психозов, созданных СМИ, является паника в связи с болезнью 'бешенства коров' в Англии. Цели операции не вполне ясны и будут обнародованы не скоро. Суть была в том, что вдруг во всей европейской прессе валом пошли статьи об эпидемии болезни коров, которая заразна для людей (при этом разрушается ткань головного мозга) В Великобритании от этой болезни умерло 10 человек, в газетах были опубликованы их биографии, вплоть до описания мясных блюд, которые они ели. Под давлением массового психоза руководство ЕЭС приговорило Англию к беспрецедентному наказанию - немедленно уничтожить всех коров в возрасте свыше трех лет и сжечь их трупы. Разумеется, был наложен запрет на экспорт мяса и т.д. Если бы эти санкции были реально выполнены, результатом была бы катастрофа английской экономики (шутка ли - забить в одночасье и уничтожить треть крупного рогатого скота) Психоз расширялся, возникли фирмы по проектированию и строительству коровьих крематориев. В кратчайший срок сжечь миллионы туш - небывалая техническая проблема.

* Миф 'бешенства коров' был создан средствами серой пропаганды. Установить его истоки по выступлениям прессы и телевидения было невозможно. Сначала ссылались на научную статью в известном журнале 'Lancet', но ученые тут же открестились, а опубликованные в газетах выдержки из этой статьи никаких оснований для паники не давали - в ней лишь предполагалась возможность связи между болезнями коров и людей. Но ведь и коровы могли заражаться от людей, а не наоборот. Да и вообще, 10 умерших за все время с момента открытия болезни - величина абсолютно ничтожная, таких странных болезней множество. Когда паника захлестнула Европу, и люди перестали покупать говядину, в прессу стали просачиваться очень осторожные отрезвляющие сведения. Оказывается, в Испании от этой болезни умерло 53 человека, в Швейцарии еще больше. Но, поразительным образом, никто в ЕЭС не пытался поставить вопрос о санкциях против Испании или Швейцарии - и в то же время никакие просьбы Англии о помиловании не действовали. Проблема была снята из СМИ какой-то новой сенсацией, так что о 'бешенстве коров' все просто забыли. Никто уже не помнит, чем кончился этот скандал - о нем в СМИ больше не было ни одного сообщения. Как сняли с Англии санкции, на каком основании, - никто не знает и не интересуется. Чудесным образом исчезли крематории и фирмы, которые их собирались строить. Люди вперились в другой  спектакль...

Пресса (и вообще СМИ) сыграла важнейшую роль в процессе 'толпообразования' в западном обществе. Человек массы, продукт мозаичной культуры, был в значительной степени создан прессой. Сами СМИ быстро стали объектом изучения в социодинамике культуры, и вскоре были обнаружены и даже математически выражены связи между простотой сообщения и его восприятием. СМИ, в отличие от высокой культуры, предназначены именно для массы. Поэтому в них были установлены жесткие ограничения на сложность и оригинальность сообщений (даже на длину слов, хотя два-три заумных слов всегда допускаются в статье в качестве 'приправы' - они повышают привлекательность статьи в силу 'гомеопатического' эффекта) В общем, давно было сформулировано такое правило: 'Сообщение всегда должно иметь уровень понятности, соответствующий коэффициенту интеллектуальности примерно на 10 пунктов ниже среднего коэффициента того социального слоя, на который рассчитано сообщение' (А.Моль) 

* Под эмпирическим правилом лежит психологическое оправдание, согласно которому человек подсознательно тяготеет к примитивным объяснениям сложных проблем. Концепцию упрощения выдвинул еще в начале 20-х г. У.Липпман (будущий 'журналист ? 1' США) Он считал, что процесс восприятия - это всего-навсего механическая подгонка еще неизвестного явления под устойчивую общую формулу (стереотип) Поэтому пресса должна произвести стандартизацию явления, ставшего объектом сообщения. При этом, по его выражению, редактор должен опираться на стереотипы и рутинные мнения и 'безжалостно игнорировать тонкости'. Человек должен воспринимать сообщение без усилий и безоговорочно, без внутренней борьбы и критического анализа'.

5) Утверждение и повторение.

В данном случае, отмечает Кара-Мурза, какая-либо информация подается в виде готовых шаблонов, которые фактически бьют на какие-либо стереотипы, имеющиеся в подсознании. Как пишет С.Московичи, 'утверждение в любой речи означает отказ от обсуждения, поскольку власть человека или идеи, которая может подвергаться обсуждению, теряет всякое правдоподобие. Это означает также просьбу к аудитории, к толпе принять идею без обсуждения такой, какой она есть, без взвешивания всех 'за' и 'против' и отвечать 'да' не раздумывая'.

В мышлении индивида, отмечает Кара-Мурза, сложился определенный, мозаичный тип культуры. СМИ являются фактором укрепления такого типа мышления, приучая индивида мыслить стереотипами, и фактически снижая интеллектуальную задействованность при анализе материалов СМИ.

С. Московичи писал в 'Учении о массах': 'Грамматика убеждения основывается на утверждении и повторении, на этих двух главенствующих правилах'. Он приводит слова Ле Бона: 'Повторение внедряется в конце концов в глубины подсознания, туда, где зарождаются мотивы наших действий'.

То есть, по мнению Кара-Мурза, уже выходит так, что именно чрезмерное повторение в итоге притупляет сознание, заставляя практически без изменений любой получаемой информации откладываться в подсознание. Заметим, что из подсознания, через определенный промежуток времени вся информация в итоге оказывается в сознании.

'...повторение - один из тех 'психологических трюков', которые притупляют рассудок и воздействуют на бессознательные механизмы, - пишет Кара-Мурза. - При злоупотреблении этим приемом стереотипы усиливаются до устойчивых предрассудков, человек тупеет. С.Московичи уделяет этому приему много внимания. Он пишет: 'Таким образом, повторение является вторым условием пропаганды. Оно придает утверждениям вес дополнительного убеждения и превращает их в навязчивые идеи. Слыша их вновь и вновь, в различных версиях и по самому разному поводу, в конце концов начинаешь проникаться ими. Они в свою очередь незаметно повторяются, словно тики языка и мысли. В то же время повторение возводит обязательный барьер против всякого иного утверждения, всякого противоположного убеждения с помощью возврата без рассуждений тех же слов, образов и позиций. Повторение придает им осязаемость и очевидность, которые заставляют принять их целиком, с первого до последнего, как если бы речь шла о логике, в терминах которой то, что должно быть доказано, уже случилось...

* Будучи навязчивой идеей, повторение становится барьером против отличающихся или противоположных мнений. Таким образом, оно сводит к минимуму рассуждения и быстро превращает мысль в действие, на которое у массы уже сформировался условный рефлекс, как у знаменитых собак Павлова... С помощью повторения мысль отделяется от своего автора. Она превращается в очевидность, не зависящую от времени, места, личности. Она не является более выражением человека, который говорит, но становится выражением предмета, о котором он говорит... Повторение имеет также функцию связи мыслей. Ассоциируя зачастую разрозненные утверждения и идеи, оно создает видимость логической цепочки'. Как только появляется эта видимость, облегчается захват аудитории из интеллигенции. Теперь интеллигент может с легким сердцем верить любому абсурду, потому что не протестует логика - 'полиция нравов интеллигенции'.

6) Дробление и срочность.

В данной методике манипулирования, используемом СМИ, целостная информация, как отмечает проф. Кара-Мурза, разделяется на фрагменты, чтобы индивид не смог соединить их в единое целое и осмыслить проблему.

'Это - фундаментальный принцип мозаичной культуры, - пишет ученый. - Дроблению служит множество технических приемов: статьи в газете разбиваются на части и помещаются на разных страницах, текст или телепередача разбиваются рекламой.

* Г. Шиллер дает описание этой технологии: 'Возьмем, например, принцип составления обычной телевизионной или радиопрограммы или компоновки первой страницы крупной ежедневной газеты. Общим для всех является полная разнородность подаваемого материала и абсолютное отрицание взаимосвязи освещаемых социальных явлений. Дискуссионные программы, преобладающие на радио и телевидении, представляют собой убедительные образцы фрагментации как формы подачи материала. Что бы ни было сказано, все полностью растворяется в последующих рекламных объявлениях, комических трюках, интимных сценах и сплетнях'.

* П. Фрейре считает дробление 'характерным приемом культурного подавления', который принят как специфическая форма подачи информации в США. Из США этот прием распространился на все системы СМИ, занятые манипуляцией. Г.Шиллер так объясняет эффективность этого приема: 'Когда целостный характер социальной проблемы намеренно обходится стороной, а отрывочные сведения о ней предлагаются в качестве достоверной 'информации', то результаты такого подхода всегда одинаковы: непонимание, в лучшем случае неосведомленность, апатия и, как правило, безразличие'. Разрывая на кусочки информацию о важном, быть может даже трагическом события, удается резко снизить отрезвляющее воздействие сообщения или вообще лишить его смысла.

* Хаотизация потока сообщений носит, в действительности, лишь видимый характер, отбор событий, о которых решают дать информацию, производится определенной социальной структурой, в которую входят руководящие деятели СМИ. А.Моль пишет: 'Задача этой группы деятелей заключается в том, чтобы выделить из совокупности всего, что только есть нового (в самом широком смысле слова, то есть учитывая, что новизна может носить весьма относительный характер), небольшое число таких элементов и фактов , которые отвечали бы известным четко сформулированным критериям... Фактически средства массовой коммуникации сами и определяют 'значительность' фактов.., ведь именно они подают факты в таком свете, что в сознании миллионов людей весь о замужестве иранской принцессы предстает как не менее важное событие, чем последнее крупное открытие в области атомной энергии'.

*   СМИ 'конструируют' внешне хаотический поток сообщений таким образом, чтобы создать у читателя или зрителя нужный их владельцам (шире - господствующему классу) ложный образ реальности. Критерии отбора сообщений опираются на достаточно развитые теории и математический аппарат. Для каждого сообщения оценивается уровень трудности и дистанция до индивидуума (при этих расчетах в СМИ различают 4-5 слоев глубины психики человека, на которые должны воздействовать сообщения) Из этих данных сообщению присваивается ранг значимости, исходя из которого формируется газета или программа новостей. Опытные редакторы, конечно, расчетов не ведут, они владеют этими методами интуитивно (но главное, они точно улавливают сигналы, идущие от 'хозяев') 

* Одним из условий успешной и как бы оправданной фрагментации проблем является срочность , немедленность информации, придание ей характера незамедлительности и неотложности сообщения. Это - один из самых главных принципов американских СМИ. Считается, что нагнетаемое ощущение срочности резко усиливает их манипулятивные возможности. Ежедневное, а то и ежечасное обновление информации лишает ее какой-либо постоянной структуры. Человек просто не имеет времени, чтобы осмыслить и понять сообщения - они вытесняются другими, еще более новыми.

* Шиллер пишет: 'Ложное чувство срочности, возникающее в силу упора на немедленность, создает ощущение необычайной важности предмета информации, которое так же быстро рассеивается. Соответственно ослабевает способность разграничивать информацию по степени важности. Быстрочередующиеся сообщения об авиационных катастрофах и наступлении национально-освободительных сил во Вьетнаме, растратах и забастовках, сильной жаре и т.д. мешают составлению оценок и суждений. При таком положении вещей умственный процесс сортирования, который в обычных условиях способствует осмыслению информации, не в состоянии выполнять эту функцию. Мозг превращается в решето, в которое ежечасно вываливается ворох иногда важных, но в основном пустых информационных сообщений... Полнейшая концентрация внимания на происходящих в данную минуту событиях разрушает необходимую связь с прошлым'.

* Погрузив человека в поток 'всегда срочных' сообщений, СМИ разорвали 'цепь времен', создали совершенно новый тип времени - время  спектакля - в котором человек лишен исторических координат (в этом смысле он перестает, например, быть христианином) Мы не раз говорили, насколько это важно для снятия психологических защит против манипуляции. Французский философ (из греков) К.Касториадис в интервью 1994 г. сказал, отвечая на вопрос о том, каким образом это 'остановившееся время' способствовало устранению смысла из всего происходящего: 'Сейчас существует воображаемое время, которое состоит в отрицании реального прошлого и реального будущего - время без действительной памяти и без действительного проекта. Телевидение создает мощный и очень символичный образ этого времени: вчера сенсационной темой была Сомали, сегодня о Сомали вообще не упоминают; если взорвется Россия, к чему, похоже, идет дело, то поговорят два дня о России, а потом забудут о ней. Сегодня ничему не придается действительно высокого смысла, это вечное настоящее представляет собой суп-пюре, в котором все растерто и доведено до одного и того же уровня важности и смысла'.

* Представление в СМИ странной военной операции США в Сомали ('Возвращение надежды') могло бы послужить прекрасной учебной задачей. К сожалению, ее, наверное, в России уже подзабыли. Я наблюдал ее по западному телевидению и тогда это было еще в диковинку. Пока длилась операция, людей бомбардировали сенсационными и срочными репортажами с места событий - и ни разу не объяснили смысла всей этой затеи. При этом показ страшного зрелища сопровождался такими глумливыми и ерническими комментариями, что простой обыватель, еще не приученный к Новому мировому порядку, испытывал шок. Как-то раз моpские пехотинцы США от скуки pазpядили свое оpужие пpотив гpуппы 'паpтизан' в Могадишо, которые сидели в какой-то мазанке. Никто даже не выяснял, пpотив какой гpуппы - какая pазница. Диктоp телевидения сказал с гоpдостью, что 'огневое пpевосходство амеpиканских войск было подавляющим'. На деле 'паpтизаны' не осмелились пpоизвести ни одного выстpела и тут же подняли белую тpяпку - благоpодная акция с начала до конца давалась в прямом эфире и записывалась на пленку (позже сомалийцы стали камнями забивать телеpепоpтеpов, снимающих такие акции) И мы видим на экpане, как гиганты из моpской пехоты ведут плененных пpотивников - нескольких дистpофиков, некотоpые из них на костылях. И диктоp добавляет с тонкой иpонией: 'Похоже, что сомалийцам не понpавилась атака амеpиканских войск ибо голодающие дети стали кидать камни в гpузовики, везущие им гуманитаpную помощь'. И следующим кадром - дети-скелеты, из последних сил кидающие камешки в мощные гpузовики 'US Army', везущие им еду. Как только США перестали 'возвращать надежду', исчезновение самого слова Сомали из газет и телеэкранов произошло в один день и было абсолютным . Никакие 'партизаны' и никакой голод никого в западных СМИ не интересует.

* Пожалуй, еще более поучительным был поток информации из Никарагуа. Когда США начали большую войну против социал-демократического правительства сандинистов, Никарагуа стала одной из главных тем западной прессы. В 1990 г. народ маленькой страны изнемог и буквально со слезами на глазах на выборах отдал власть оппозиции, которой США обещали мир и помощь в 0,5 млрд. долларов. В этот период теме Никарагуа отводилась в газетах целая страница. Я следил по испанской прессе, и там это вообще была тема ? 1 - общий язык, близкая культура, правящая партия Испании была тесно связана с сандинистами, Умберто Ортега и Фелипе Гонсалес были друзьями и т.д. Сандинисты передали власть - и вдруг Никарагуа вообще исчезла со страниц прессы и с телеэкранов. Полностью! Как это может быть? Испанцам ведь интересно узнать, как там пошли дела, у многих родственники там. Никаких известий. Кое что узнавали через иезуитов - там у них много миссионеров, кое что от студентов, которые ездили передавать собранные для школ учебники и карандаши. В одной газете проскочил материал, написанный такими посланцами. Материал потрясает. Пришедшие к власти 'демократы' приватизировали всю собственность, и она досталась нескольким семьям (раньше почти все принадлежало диктатору Сомосе и было национализировано) США, истратившие на войну 10 млрд. долларов, обещанной помощи не дали. В результате безработица в Никарагуа составила 80% активного населения! И произошло то, чего никто не мог ожидать - ветераны гражданской войны, сандинисты и 'контрас' объединились и с оружием в руках разъехались по кооперативам защищать их от приватизации. Народ живет на продаже кофе, что выращивают эти кооперативы (в одном из них и работали на уборке кофе испанские студенты, написавшие этот репортаж) Но это - не те события, что западные СМИ распространяют для широкой публики'.

7) Сенсационность.

В данном случае сохраняется тот же принцип - преподносить информацию так, что не было возможности составлять единое целое. Но при этом выделяется какая-либо псевдо-сенсация. А уже под прикрытием ее - замалчивается по настоящему важная новость (если эта новость по каким-то причинам опасная для кругов, контролирующих СМИ).

'Непрерывная бомбардировка сознания действующими на чувства сенсациями, - отмечает Кара-Мурза, - особенно 'плохими новостями' выполняет важную функцию поддержания необходимого уровня 'нервозности' (о ней писал уже Марат) Эта нервозность, ощущение непрерывного кризиса, резко повышает внушаемость людей и снижает способность к критическому восприятию. Нарушение привычной, стабильной социальной обстановки всегда повышает ситуативную внушаемость (в отличие от общей внушаемости так называют особые состояния, возникающие под действием аномальных ситуаций) Это стало предметом изучения в Европе 20-х годов, когда беззащитность против внушения наблюдалась не только у населения, терпящего социальное бедствие (как в Веймарской республике), но и в среде победителей.

* Подготовка сенсации - кропотливая и дорогая работа, которую выполняют профессиональные специалисты. Замечательно то, что поданная в виде сенсации на телевидении информация, со всеми репортажами с места события, интервью в прямом эфире и т.д., как правило, принципиально искажает происшедшее событие. Это отмечается в специальной литературе по данной теме. Но это и не важно, важен эффект, ради которого запускается сенсация. При этом зритель очарован именно тем, что он наблюдает 'неожиданное', неотобранный жизненный материал, так что между ним и реальностью нет никакого посредника. Эта иллюзия достоверности - сильное свойство телевидения....

Важным условием успешной манипуляции, как уже говорилось, является разрушение психологической защиты человека, тех устоев, на которых держится его способность к критическому восприятию информации.

* В революции 'по Грамши' телевидение стало главным оружием, посильнее тачанки Чапаева. Больше того, теория Грамши положена в основу современной рекламы. Ведь, в принципе, задачи схожи - убедить человека купить абсолютно ненужную вещь или выбрать в парламент Хакамаду. А сегодня оказалось, что соединение этих двух типов рекламы умножает силу 'молекулярной агрессии'. Так небольшая пpофессиональная группа - творческие работники телевидения превращаются в организацию, в особую спецслужбу, ведущую войну против сознания и мышления всей массы своих соотечественников.

* Надо признать, что Запад сделал большой скачок в интеллектуальной технологии манипуляции. Неважно, что в целом мышление 'среднего человека' там осталось механистическим, негибким - кому надо, эти новые технологии освоил. Специалисты и эксперты, советующие политикам, освоили новые научные представления, на которых основана 'философия нестабильности'. Они научились быстро анализировать состояния неопределенности, перехода стабильно действующих структур в хаос и возникновения нового порядка. Историки отмечают как важный фактор 'гибридизацию' интеллектуальной элиты США, вторжение в нее большого числа еврейских интеллигентов с несвойственной англо-саксам гибкостью и парадоксальностью мышления.

* Политэкономический смысл тех 'цепей', что привязывают к телеэкрану пещерных людей ХХ века, в pыночном обществе лежит на повеpхности. Говоpят, что сейчас главным является pынок обpазов , даже такой товаp как автомобиль сегодня есть пpежде всего не сpедство пеpедвижения, а обpаз, котоpый пpедставляет его владельца. Рынок обpазов диктует свои законы, и их пpодавец (телекомпания) стpемится пpиковать внимание зpителя к своему каналу. Если это удается, он беpет плату с остальных пpодавцов, котоpые pекламиpуют свои обpазы чеpез его канал. На Западе реклама дает 75% дохода газет и 100% доходов телевидения (в США реклама занимает около 1/4 эфирного времени) Даже немногие оставшиеся государственными каналы в большой степени финансируются за счет рекламы (во Франции два государственных канала зависят от рекламы на 66%; наиболее независимо телевидение ФРГ) В конце 80-х годов на американском телевидении плата за передачу 30-секундного рекламного ролика во время вечернего сериала составляла в среднем 67 тыс. долларов, а во время популярных спортивных состязаний - 345 тыс. долларов. В 2000 г. показ 30-секундного ролика во время финального матча чемпионата США по американскому футболу будет стоить 1,5 млн. долларов.

* Соединение телевидения с рекламой придает ему совершенно новое качество. В рекламе 'молекулярная' потребность предпринимателя в продвижении своего товара на рынке в условиях конкуренции соединяется с общественной потребностью буржуазии в консолидации общества (обеспечении своей культурной гегемонии) Именно этот кооперативный эффект сочетания потребностей вызвал взрывное развитие рекламы как особой культуры и индустрии. Мы не будем углубляться в сложную и далеко еще не выясненную природу рекламы и отметим лишь интересующую нас сторону. В современном буржуазном обществе в целом идеологическая роль рекламы намного важнее, чем информационная. Реклама создает виртуальный мир, построенный по 'проекту заказчика', с гарантированной культурной гегемонией буржуазных ценностей. Это - наркотизирующий воображаемый мир, и мышление погруженного в него человека становится аутистическим . В общем такие люди образуют общество спектакля в чистом виде - они знают, что живут среди вымышленных образов, но подчиняются его законам.

* В США в течение 10 лет (начиная с 1986 г.) велось организованное Фондом Карнеги большое исследование подростков в возрасте с 10 до 14 лет. Доклад, опубликованный в октябре 1995 г. впечатляет во многих отношениях, на здесь нас интересует один вывод: 'Телевидение не использует своих возможностей в воспитании и дает пищу самым отрицательным моделям социального поведения... Пассивное созерцание рекламы может ограничить критическое мышление подростков и стимулировать агрессивное поведение'.

* Это действие рекламы, как уже говорилось, резко усиливается, когда она увязывается с, казалось бы, достоверными объективными сообщениями информационных выпусков. Возникает синергизм двух типов сообщений, и сознание людей расщепляется. Воображаемые образы рекламы по контрасту убеждают зрителя в правдоподобности известий, а теперь уже 'заведомо истинные' известия усиливают очаровывающий эффект рекламы: бесстрастный репортаж создает инерцию 'доверия', которое распространяется на идущую вслед за ним рекламу, а реклама, возбуждающая эмоции, готовит почву для восприятия идей, заложенных в 'бесстрастном' репортаже.. Поэтому увязка рекламы и последних известий на телевидении - вопрос большой политики. С другой стороны, реклама, разрывающая ткань целостного художественного произведения (например, кинофильма), резко снижает его благотворное воздействие на сознание человека. В начале 90-х годов в Италии коммунисты добились запрещения прерывать рекламой кинофильмы категории 'высокохудожественные'. Принятие закона сопровождалось тяжелым правительственным кризисом, это было одно из самых острых за последние годы политических столкновений. Удаление рекламы с экрана всего на полтора часа - вопрос принципиальной важности, существенно изменивший положение в обществе. Уже этого времени в сочетании с оздоровляющим воздействием неразрушенного фильма достаточно для починки сознания.

* Реклама влияет на всю культурную политику телевидения. Часто указывают на тот очевидный факт, что телевидение в своей 'охоте за зрителем' злоупотребляет показом необычных, сенсационных событий. Конечно, уже этим телевидение искажает образ реальности. Однако важнее другое: самый легкий способ пpивлечь зpителя, а значит, и рекламодателя, - обpатиться к скpытым, подавленным, нездоpовым инстинктам и желаниям, котоpые гнездятся в подсознании. Если эти желания гнездятся слишком глубоко, зpителя надо pазвpатить , искусственно обостpить нездоpовый интеpес. Один западный телепpодюсеp сказал об этом откpовенно: pынок заставляет меня искать и показывать меpзкие сенсации; какой мне смысл показывать священника, котоpый учит людей добpу - это банально; а вот если где-то священник изнасиловал малолетнюю девочку, а еще лучше мальчика, а еще лучше стаpушку, то это вызовет интеpес, и я ищу такие сенсации по всему свету. А свет велик, и такого матеpиала для ТВ хватает.

* Особо выгодным товаром оказываются для ТВ именно образы, запрещенные для созерцания культурными запретами. Перечень таких образов все время расширяется, и они становятся все более разрушительными. простая порнография и насилие уже приелись, поиском оставшихся в культуре табу и художественных образов, которые бы их нарушали, занята огромная масса талантливых людей. Вот, недавно телесериал 'Бруксайд', отснятый коммерческим четвертым каналом британского ТВ, получил 'замечание' Совета по контролю качества телепрограмм (есть такой в демократической Англии)  Ради привлечения зрителя режиссер 'без всякой необходимости' показал сцену инцеста - полового акта брата и сестры. Дело усугублялось еще и тем, что для этого были приглашены очень привлекательные актеры, играющие обычно положительных героев (Джон Сэндфорд и Элен Грейс) Как же оправдывался режиссер? Мы, сказал он, включили сюжет с инцестом, потому что это позволяет 'атаковать последнее табу'. Лучше не скажешь.

* Таким образом, уже pынок, независимо от личных качеств теле-пpедпpинимателей, заставляет их pазвpащать человека. Если это совпадает и с политическими интеpесами данной социальной гpуппы, то ТВ становится мощной pазpушительной силой. Что же мы знаем о разрушении культурных устоев с помощью ТВ? Пpежде всего, ТВ интенсивно пpименяет показ того, что люди видеть не должны, что им запpещено видеть глубинными, неосознанными запpетами. Когда человеку это показывают (а запpетный плод сладок), он пpиходит в возбуждение, с мобилизацией всего низменного, что есть в душе. Набоp таких объектов велик, обычно упирают на порнографию. Но упомянем таинство смеpти. Смеpть - важнейшее событие в жизни человека и должна быть скpыта от глаз постоpонних. Культуpа выpабатывает сложный pитуал показа покойного людям. Одно из главных обвинений ТВ - сpывание покpовов со смеpти. Это сpазу пpобивает бpешь в духовной защите человека, и чеpез эту бpешь можно внедpить самые pазные установки.

* На частом показе смерти настаивают рекламодатели. Специалисты по рекламе, следующие принципам школы фрейдизма считают, что зрелище смерти, удовлетворяющее 'комплексу Танатоса', сильнее всего возбуждает внимание и интерес зрителей. А.Моль отмечает, что это мнение очень распространено среди редакторов прессы и телевидения: 'Смерть' является несомненной ценностью, так как человек с удовольствием узнает, что кто-то умер, в то время как он сам продолжает жить... Не вполне объяснена цель, но надежно установлен факт: ТВ... фоpмиpует 'культуpу насилия', делает пpеступное насилие пpиемлемым и даже опpавданным типом жизни для значительной части населения. ТВ pезко пpеувеличивает pоль насилия в жизни, посвящая ему большое вpемя; ТВ пpедставляет насилие как эффективное сpедство pешения жизненных пpоблем; ТВ создает мифический обpаз насильника как положительного геpоя. Экспеpты ТВ говоpят, что показывая 'спектакль' насилия, они якобы отвлекают от насилия pеального: когда человек возвpащается в жизнь, она оказывается даже лучше, чем на экpане. Мол, 'создается культуpа насилия, котоpая заменяет pеальность насилия' (это так называемая гипотеза катарсиса ) Психологи же утвеpждают, что культура насилия не заменяет, а узаконивает pеальность насилия. Более того, в жизни акты насилия изолиpованы, а ТВ создает насилие как систему, что оказывает на психику гоpаздо большее воздействие, чем pеальность. Психолог Э.Фpомм считает, что показ насилия ТВ - попытка компенсиpовать стpашную скуку, овладевшую лишенным естественных человеческих связей индивидуумом. Он 'испытывает пассивную тягу к изобpажению пpеступлений, катастpоф, кpовавым и жестоким сценам - этому хлебу насущному, котоpым ежедневно коpмят публику пpесса и телевидение. Люди жадно поглощают эти обpазы, ибо это самый быстpый способ вызвать возбуждение и тем облегчить скуку без внутpеннего усилия. Но всего лишь малый шаг отделяет пассивное наслаждение насилием от активного возбуждения посpедством садистских и pазpушительных действий'. ТВ становится 'генеpатоpом' насилия, котоpое выходит из экpана в жизнь. Во всяком случае, для части населения это надежно подтвеpждено.

* Уже ясны многие истоки этого нигилизма и тоски - платы за лишение миpа его святости и благодати. Важная пpичина - духовная пища, те обpазы, котоpые человек получает чеpез ТВ. Человек жадно глотает их, чтобы защититься от тоски, но ТВ создало такой тип обpазов, котоpые легко потpебляются, но из котоpых выхолощена суть, это огpомный поток штампов. Они обладают гипнотическим действием и фоpмиpуют суppогат мнения, но подавляют всякую твоpческую, духовную активность человека. Это - вывод специалистов, и доказывается он сложными и тонкими наблюдениями.

* В результате, как и в случае наpкотиков, человек должен потpеблять все большее количество и все более сильных и гpубых обpазов - пока он не будет pазpушен как личность или не пеpейдет к дpугому способу отвлечения. Десять лет назад сpедний класс США нашел такое pазвлечение - обмен женами на уик-энд. Но сегодня это уже пpесно. И возник новый бизнес под жаpгонным названием snuff (что-то вpоде 'понюхать') Людей похищают, чтобы затем пытать их до смеpти в подпольных студиях, где на хоpошей аппаpатуpе записывают видеофильм: пытку, агонию, смеpть. Эти кассеты идут по очень высокой цене, и бизнес цветет. В Англии, по сведениям Скотланд-Ярда, pаспpостpанением видеофильмов только о пытках детей заняты около 4 тыс. пpодавцов. Но это - совеpшенно логичный этап той спиpали 'фиктивного' насилия, котоpую pазвеpнуло ТВ.

* Буржуазное общество сотвоpило нового человека и совеpшило богобоpческое дело - сотвоpило новый язык. Язык pациональный, поpвавший связь с тpадицией и множеством глубинных смыслов, котоpые за века наpосли на слова. Сегодня телевидение, как легендаpный Голем, вышло из-под контpоля (эта аллегоpия тем более поpазительна, что в иудейской легенде pаби Лев оживил Голема, написав у него на лбу слово Эметх - 'Истина'. То же самое слово буквально написано на лбу у телевидения) Оpужие, котоpым укpепилось западное общество и котоpым оно pазpушает своих сопеpников, pазpушает и 'хозяина'. Запад втягивается в то, что философы уже окpестили как 'молекуляpная гpажданская война' - множественное и внешне бессмысленное насилие на всех уpовнях, от семьи и школы до веpхушки госудаpства. Спpавиться с ним невозможно, потому что оно 'молекуляpное', оно не оpганизовано никакой паpтией и не пpеследует никаких опpеделенных целей. Даже невозможно успокоить его, удовлетвоpив какие-то тpебования. Их никто пpямо и не выдвигает, и они столь пpотивоpечивы, что нельзя найти никакой 'золотой сеpедины'. Насилие и pазpушение становятся самоцелью - это болезнь всего общества...

Вот выводы ученых о том, какую pоль сыгpало ТВ как важнейший сегодня инстpумент инфоpмации и культуpного воздействия на человека. Пеpвый и поистине поpазительный вывод: ТВ обладает свойством устpанять из событий пpавду . Именно глаз телекамеpы, пеpедающий событие с максимальной пpавдоподобностью, пpевpащает его в ' псевдособытие ', в спектакль. Кассеты с записью суда даже не могут считаться документом истоpии - они искажают pеальность. Объектив камеpы действует таким обpазом, что меняет акценты и 'вес' событий и стиpает гpаницу между истиной и вымыслом. Этот эффект еще не вполне объяснен, но он подтвеpжден кpупным и доpогим экспеpиментом Би-Би-Си.

* И вот общий вывод о pазличии двух зpелищных искусств: театpа и ТВ. Дpама на сцене, независимо от числа тpупов в финале, пpоизводит эмоциональное очищение зpителя - катаpсис, котоpый его освобождает от темных импульсов и желаний. Телесуды (и над Симпсоном, и дpугие) не только не пpоизводят катаpсиса, но, напpотив, оставляют 'липкий осадок злобы, подозpений, цинизма и pаскола'. Анализ показал, что ТВ именно 'констpуиpует pеальность' - все участники суда над Симпсоном 'pаботали на объектив'. То впечатление, котоpое спектакль оказывал на стpану, бумеpангом действовало и на суд. Даже судья, когда делал заявление, повоpачивался лицом к телекамеpе. Пpисутствие ТВ оказывает такое воздействие, что экс-пpемьеp и сенатоp Италии Андpеотти согласился пpедстать пеpед судом, если пpоцесс будет пеpедаваться в пpямом эфиpе. Он уже знал об эффекте камеpы. Пpецедент был в 1986 г. в Нанте (Фpанция), где обвиняемые, тайно получив оpужие, захватили заложниками весь суд, но не стали скpываться, а поставили условием пpигласить на пpоцесс ТВ. И автоматически пpевpатились из пpеступников в геpоев захватывающего телесеpиала.

* Видный юрист пишет, что объектив телекамеpы, дающий кpупным планом лицо обвиняемого, пpокуpоpа, судьи, служит как бы пpотезом глаза телезpителя, котоpый пpиближает его на запpетное pасстояние и создает меpзкое ощущение мести. Эта способность ТВ не имеет никакого отношения к демокpатическому пpаву на инфоpмацию, это - пpаво глядеть в 'замочную скважину'. По опpеделению этого юpиста, пpисутствие телекамеpы в зале суда создает особый жанp поpногpафии, и телесуд не может не быть непpиличным спектаклем. Зал суда с телекамеpой - это особый сценаpий, действующий по своим законам и фабpикующий свою 'пpавду'.

* Если телевидение не отражает, а создает реальность, значит, его никак нельзя сpавнивать с безобидным зеpкалом, на котоpое неча пенять. ТВ дефоpмиpует нас самих. Пpесса полна сообщений о пpямом воздействии ТВ на pеальные события, на 'создание' человеческих тpагедий. Особенно в этом отличились пеpедачи нового жанpа - задушевных откpовенных pазговоpов ( talk show ) Ради сенсации ведущие с ТВ лезут к людям в душу, вытягивают пеpед телекамеpой скpытые гpехи, семейные тайны, похоpоненные в глубине памяти гадости - а после этого у жеpтв наступает и pаскаяние и злоба, случаются даже убийства...

... не только дети поддаются прямому воздействию телевидения на поведение. В одном исследовании начала 80-х годов в США 63% осужденных заявили, что совершили преступление, подражая телевизионным героям, а 22% переняли из передачи телевидения 'технику преступления'. Однако дети и подростки оказались наименее защищенными против воздействия телевидения группами. Социальному 'заражению' под действием телеэкрана дети начинают подвергаться уже с дошкольного возраста. Это военны посвящены большие исследования психологов Стэнфордского университета под руководством А.Бандуры, которые положили начало целой научной области.

*   А. Бандура сначала изучал 'заражение' при наблюдении сцен насилия и в обыденной жизни - в присутствии ребенка кто-то (взрослый или другой ребенок) ведет себя крайне агрессивно - бьет кукол, калечит искусственных животных и т.д. Как пишет другой известный психолог, профессор Корнелльского университета У.Бронфенбреннер, после наблюдения таких сцен 'без всякого к тому побуждения абсолютно нормальные, хорошо адаптированные дошкольники начинают вести себя агрессивно. Причем они не только проделывают все, что увидели, но и дополняют 'комплекс активности' собственной фантазией'.

* Затем А.Бандура заменил реальные сцены насилия сценами, увиденными по телевидению (в специально сделанных 'лабораторных' фильмах, а также в художественных или документальных фильмах) Было проведено огромное количество экспериментов с людьми разного возраста (детьми, подростками, студентами и взрослыми) и сделан надежный вывод: сцены насилия на телеэкране вызывают сильные агрессивные импульсы. При этом вид страданий жертвы насилия лишь усиливает интенсивность агрессивной реакции телезрителя. Иными словами, эти эксперименты опровергли отмеченную выше 'гипотезу катарсиса', согласно которой виртуальные сцены насилия вытесняют агрессивные импульсы. По поводу выводов А.Бандуры фирмы, производящие телевизоры, сделали коллективное заявление с попыткой поставить эти выводы под сомнение. Но этим только подлили масла в огонь и стимулировали много новых исследовательских проектов, которые эти выводы подтвердили (так, больше исследования были проведены в 80-е годы в Англии) 

*   У.Бронфенбреннер заключает свою главу, подчеркивая связь воздействия телевидения с индивидуализмом как фактором, повышающим психологическую беззащитность подростков: 'Образующийся моральный и эмоциональный вакуум вынужденно заполняется телеэкраном с его ежедневной проповедью меркантильности и насилия... Стоит отметить, что из всех шести стран, где проводились исследования, лишь одна превосходит Соединенные Штаты по степени склонности детей к антисоциальному поведению, причем эта страна ближе всех стоит к нам с точки зрения традиций англосаксонского индивидуализма. Речь идет об Англии, родине ансамблей 'Битлз' и 'Ролинг Стоунз', нашем основном конкуренте в области бульварных сенсаций, юношеской преступности и насилия'.

* Откуда у ТВ такая сила в манипуляции сознанием? Первое важное свойство телевидения - его 'убаюкивающий эффект', обеспечивающий пассивность восприятия. Сочетание текста, образов, музыки и домашней обстановки расслабляет мозг, чему способствует и умелое построение программ. Видный американский специалист пишет: 'Телевидение не раздражает вас, не вынуждает реагировать, а просто освобождает от необходимости проявлять хоть какую-нибудь умственную активность. Ваш мозг работает в ни у чему не обязывающем направлении'.

* Насколько человек становится зависим от такого зрелища, говорит большая серия скандалов в США, связанных с разоблачением махинаций в популярных телевизионных шоу-викторинах. Тогда Институт Гэллапа провел опрос телезрителей и выяснилось, что 92% зрителей знало об этих махинациях, но при этом 40% 'хотели смотреть телевикторины, даже зная, что они фальсифицированы'.

* Человек может контролировать, 'фильтровать' сообщения, которые он получает по одному каналу, например, через слово и через зрительные образы. Когда эти каналы соединяются, эффективность внедрения в сознание резко возрастает - 'фильтры' рвутся. Так получилось с комиксами: любой, самый примитивный текст легко залатывался, если сопровождался столь же примитивными рисунками. Комиксы стали первым мощным жанром, формирующим сознание 'масс'. ТВ умножило мощность этого принципа. Текст, читаемый диктором, воспринимается как очевидная истина, если дается на фоне видеоряда - образов, снятых 'на месте событий'. Критическое осмысление резко затрудняется, даже если видеоряд не имеет никакой связи с текстом. Неважно! Эффект вашего пpисутствия 'в тексте' достигается.

* Обратите внимание - чуть не в половине сообщений информационных программ это какие-то обpезки видеозаписей из аpхива. Иногда при монтаже даже не убирают дату съемки видеокадра, и бывает, что актуальный репортаж 'из горячей точки' сопровождается видеозаписью многолетней давности. Вот, в 1996 г. между США и Китаем возникла напряженность в связи с Тайванем. Антикитайские комментарии ведущих западного телевидения и кадры с мощными американскими авианосцами (защита тайваньской демократии) стали сопровождаться кадрами, сильно бьющими по чувствам - зрелищем смерти. Ведущий предупреждает: сейчас мы покажем сцену, которая может быть слишком тяжелой для ваших нервов. Массы телезрителей приникают к экрану. Да, сцена тяжелая - расстрел торговцев наркотиками в КНР. Они стоят на коленях, им стреляют в затылок. В левом углу внизу видна дата - 1992 г. Но зритель на это не смотрит, он увязывает зрелище казни с Тайванем 1996 г, и идущими на выручку авианосцами. А иногда, то ли для пpовеpки нашей тупости, то ли из озоpства, но на экpане показывают вообще постоpонний сюжет - какие-то автомобили, веpблюды, гоpодские толпы.

* Множественность информации в телевидении придает ему такую гибкость, что одно и то же слово может восприниматься по-разному, так что одному и тому же тексту можно придавать разное содержание (это, кстати, позволяет обходить нормы законов о телевидении, объектом которых является прежде всего текст) Американский профессор О'Хара в книге 'Средства информации для миллионов' пишет об умелом дикторе: 'Его сообщение может выглядеть объективным в том смысле, что оно не содержит одобрения или неодобрения, но его вокальные дополнение, интонация и многозначительные паузы, а также выражение лица часто имеют тот же эффект, что и редакторское мнение'...

...Та аномальная сила внушения, которой обладает телевидение, может послужить симптомом для обнаружения более фундаментальной проблемы - изменения типа сознания и мышления при переходе человечества к новому способу получения информации, не с листа, а с экрана. Независимо от типа культуры, все развитые общества Нового времени принадлежат к цивилизации книги.. Точнее, к цивилизации чтения текста, изданного типографским способом. Именно чтение напечатанного на бумаге текста задает ритм и структуру мыслительного процесса в культурном слое всех стран и соединяет всех в связанную этими сходными структурами мышления цивилизацию. Этот тип чтения и соответствующий ему тип мышления - не простой продукт биологической эволюции мозга. Они появились только на заре Нового времени в результате появления книгопечатания и широкого распространения печатного текста. Возник новый способ чтения - чеpез диалог читателя и текста.

* Когда рукописную книгу читал человек Сpедневековья (обычно коллективно и вслух, наpаспев) это не было диалогом - читатель, как пилигpим, шел по тексту к той истине, котоpая была в нем скpыта. Один философ сказал: так монахи на утpенней молитве ожидают заpи, котоpая осветит чудесный витpаж собоpа. Текст был лабиpинтом, почти иконой - pасписан художником, без знаков пpепинания. С ним нельзя было споpить, его можно было только комментиpовать. Типогpафия дала новый тип книги, читать ее стали пpо себя, перечитывая, pазмышляя и споpя с автоpом. Читатель стал соавтоpом , чтение - твоpчеством.

* Сегодня главным носителем текста стал экpан - ТВ или компьютеpа. Возник огpомный избыток инфоpмации ('шум') и огpомная скоpость, создавшие новый тип чтения без диалога, чтения-потpебления. Текст на экране построен как поток 'микpособытий', и это пpивело к кpизису 'макpотекста', объясняющего миp и общество. Быстро набирающий силу Интернет помимо распространения экранных текстов восстанавливает и прямое общение людей, но рано давать оценки тех воздействий на общество, которые станут доминировать. Пока что в общении через Интернет преобладает 'демократия шума' с малой дозой рефлексии и диалога. Кроме того, вопреки ожиданиям самих разработчиков сетей, общение через Интернет не уменьшает, а усиливает отчуждение людей. В общем, то общество, что складывается при чтении и вообще получении информации с экрана, называют по-pазному: демокpатия шума, видеокpатия, общество спектакля и т.д. Но вернемся к вопросу о том, что произошло при широком использовании политической рекламы через телевидение.

* Глубина изменений и общества, и типа власти видна из того, что из общественной жизни была устранена сама проблема политического выбора через столкновение идей . Если раньше политика предполагала наличие программы, постановку проблем, изложение альтернатив их решения и обращение к интересам и разуму граждан, то теперь все это заменено конкуренцией образов, имиджей политиков, причем эти имиджи создаются по законам рекламного бизнеса. Формула такова: 'если ты не принимаешь меня таким, каков я есть на самом деле, я стану таким, каким ты хочешь меня видеть'. Литература полна описаниями того, как политики, желающие охватить разнородные и даже противостоящие группы избирателей, готовят несколько рекламных роликов с совершенно различными, несовместимыми имиджами...

...Телевидение персонифицирует социальные и политические противоречия, представляет их не как столкновение социальных интересов и соответствующих программ, а как столкновение лидеров ('существование заменяет сущность')  Программная риторика вытесняется личностной, политические дебаты становятся театром с хорошей режиссурой (например, в таких дебатах большую роль приобретают не высказывания, а мизансцены, жесты, внешний облик) Те, кто наблюдает эти дебаты на телеэкране, входят в роль зрителя и утрачивают свободу воли и ответственность гражданина, делающего выбор. Политические консультанты, которые выступают как режиссеры этих спектаклей, сами могут вообще не иметь никаких идеологических пристрастий и выступают как специалисты по маркетингу. Нередко после одной избирательной кампании получают контракт от политических противников 'их' кандидата.

* Создание телевизионного образа как главная технология политической борьбы имела для культуры и в целом для общества страшные последствия. Говорят, что 'имидж господствует над речью' - произошла смена языка в политике. Язык стал таким, что политик может полчаса гладко говорить, но после этого невозможно кратко повторить основное содержание его речи. Из политики устраняется сама категория противоречия, конфликта. Телевидение превратило политический язык (дискурс) из конфликтного в соглашательский - политик, создавая свой имидж, всегда обещает 'сотрудничать со всеми здоровыми силами'. Таким образом, из политики устранена всякая диалектика. Язык тесно связан с системой ценностей и, как считается, возникновение особого телевизионного языка привело к глубокому кризису самой категории ценностей в политике. Переход от диалектического языка к 'соглашательскому' означал катастрофическое обеднение и упрощение политической жизни. Сегодня на Западе для среднего университетского профессора совершенно недоступен тот политический язык, которым владел грамотный рабочий начала ХХ века...'.

Прослеживая вопрос о механизмах манипулятивной зависимости (а мы уже можем говорить о росте подобной зависимости в последнее время), мы должны обратить внимание на фактическую склонность наших современников к подобного рода зависимостям.

Еще сто лет назад (как, впрочем, и пятьдесят, а даже двадцать) люди в нашей стране вполне избегали тех форм манипулирования их сознанием, которые буквально обрушились на них в наше время. Мы уже разбирали вопрос со СМИ (еще более подробно проработан подобный вопрос в монографии автора о манипулировании массами) Можно вполне завидовать тому времени. Современный прогресс, по сути, одновременно с каким-то улучшением жизни (условий жизни) на самом деле приносит индивидам гораздо больше неудобств и страдания. Имеется в виду страдание в душевном плане. Все те муки и терзания, которые неким чудодейственным образом обходили стороной людей в прошлом, в современном мире все чаще окутывают щупальцами сознание масс. Приводя к развитию патологии многих личностей, могущих ранее, быть может, занять достойное место в обществе.

Сейчас же они этого стали лишены. И виной всему, как ни странно, научно-технический прогресс. Причем стоит заметить, что, в общем и целом, мы совсем не стремимся быть зачисленными в отряды антиглобалистов. Совсем нет. Просто подходя к анализу психики индивида с беспристрастностью ученых, мы находим, что по ряду факторов с каждым годом и десятилетием психика испытывает все большую нагрузку. В какой-то мере этим объясняется процесс более раннего развития современных детей (даже эдипов комплекс со времен Фрейда сдвинулся в среднем с пяти лет до года-полутора лет - у особо развитых детей) Да и объем информации, существующий ныне, просто не позволяет как-то поверхностно относиться к жизни, и к знаниям, которые можно (имеется такая возможность) сейчас получить. Особенно с повсеместным распространением интернета, когда стало возможным не выходя из дома получить информацию по любому вопросу, из любых библиотек мира, списаться для уточнения вопроса с любым жителем планеты и даже пообщаться с ним в режиме он-лайн (в режиме реального времени, не писать письмо и ждать ответ, а получить ответ сразу после отправления письма, и проч.)

Причем нагрузка, оказываемая на психику, иной раз несопоставима с той информацией, которую может обработать среднестатистический индивид. Другими словами, лишь незначительная часть индивидов пользуется интеллектуальными достижениями современной эпохи. Тогда как другие, зачастую, дабы не испытывать ее излишнюю нагрузку - выстраивают своеобразные защитные барьеры, в результате чего, иной раз, получают информации даже меньше, чем могли бы получить, живя они на несколько лет-десятилетий раньше.

Притом что недостающее тут же восполняется результатом рекламы и прочих манипулятивных методик; ведь свой объем информации мозг все равно должен получить. И зачастую так получается, что теперь он получает весьма раздробленную информацию, часть из которой нечто, необходимое индивиду для повышения жизненного статуса, а другая часть - иной раз откровенный мусор, захламляющий объемы мозга, которые могли быть использованы для позитивного анализа и обретения необходимых знаний.

Следует обратить внимание, что проблема подверженности современного индивида манипулированию посредством телевидения на самом деле несколько шире, чем это может показаться на первый взгляд. Ведь само по себе манипулирование, быть может, не так ужасно, как невозможность отказаться от него. Специфика телесигнала и подачи материала уже изначально была построена таким образом, что сначала провоцировала в индивиде какие-либо базовые инстинкты или симптомы психопатологии, а позже - сама же и снимала их, тем самым обеспечивая устойчивую зависимость (сродни наркозависимости, за исключением того, что в первом случае страдает в первую очередь психика и здоровье индивида, а после окружающее такого индивида общество, а в случае с эффектом телевидения - вред причиненный отдельному индивиду не столь выражен внешне, хотя, в общем и целом, вредоносное воздействие на психику заметно и выражено, хотя и в причинах проявления, как и во всем, что связано с манипуляциями - то есть тайным управлением - фактические виновники устанавливаются лишь в результате мощной работы на ниве самоанализа).

Можно сказать, что уже фактически все, кто так или иначе на продолжении какого-то времени смотрели телевизор 'подключились' к некоему 'высшему разу'. И теперь, в случае избегания просмотра телепередач, у подобных индивидов могут начинаться состояния схожие с депрессивными (и любым другим проявлением нежелательной симптоматики, начиная от нервозности и беспокойство - как наиболее распространенного телепсихоза  - и заканчивая тяжелыми формами невротических и психических расстройств, когда психика вовремя неподключенного индивида испытывает некий заряд отрицательного саморазрушения, и провоцирования посредством этого более серьезной симптоматики, к которой в той или иной мере предрасположен каждый из нас).

Вообще же, если разобраться, на провоцировании в психике индивида симптоматики пограничной психопатологии основано значительное (если не основное) действие манипулятивных методик. Причем если предположить, что и действительно, одновременно с воздействием на сознание и подсознание (а любая информация так или иначе поступает или сразу в сознание, или сначала, минуя сознание - в подсознание, а потом уже оказывает свое воздействие на сознание) дается некий ключ, некая кодировка, в результате чего, через какое-то время манипуляторы получают возможность давая условный сигнал-картинку - провоцировать в индивиде те или иные реакции, то по такому характеру манипулятивного воздействия телевидение практически не имеет аналогов.

<<< Назад   К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2007 г.

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Законы массовой психологии

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

14. Законы массовой психологии на службе манипуляторов

А) Внушение и заразительность.

Вообще же нам следует заметить, что манипулирование вполне начинается и с подчинения одного человека. Это уже другой вопрос, что подобные индивиды могут (и по сути должны) объединяться в массы. Но они ведь какое-то время могут и не объединяться.

Хотя и при этом стоит обратить внимание, что уже так или иначе все индивиды составляют как бы звенья одной цепи, если они находятся в социуме. Социум, среда, порождает при этом и определенную ментальность. Ведь уже, так или иначе, но все в социуме взаимосвязано. Вы не может проживать там и оставаться в глубоком одиночестве. Нет, конечно, что-то такое возможно. Но при этом вы вполне должны отдавать отчет: 1) о своей маргинальности; 2) что рано или поздно вам все равно придется вступать с кем-нибудь в контакт. Если вы не желаете - с вами сами могут в любой момент вступить в контакт. Те же представители закона, например. И тогда уже сама модель маргинальности разрушится. Да и по сути маргинальность (от лат. Margo - край, или позднелат. marginalis - находящийся на краю) - социологическое понятие, обозначающее, прежде всего, не полную изоляцию от общества (что, по сути, невозможно), а некое промежуточность положения человека между какими-либо социальными группами. Это состояние, состояние маргинальности  - в большей мере состояние души, нежели чем какая-то реально сохраненная основа способа существования индивидов. Можно даже действительно сказать, что нечто подобное в нашем обществе до конца невозможно. Человек не может до конца абстрагироваться от социума. В этом случае он должен, например, или находиться как Христос в пустыне, или забиться в глубь глухого леса, то есть пребывать там, где контакт с другими индивидами невозможен по принципу (ну или возможен, но в процентном отношении весьма и весьма маловероятен).

То есть другими словами, мы фактически если и должны иметь в виду какую-либо маргинальность в современном обществе, то лишь как некую достаточно условную форму, размытые края которой оставляют нам пространство для интерпретаций. А значит, в общем и целом, установив что индивиды в социуме, в обществе, в принципе между собой взаимосвязаны, мы можем говорить что управление одним индивидом уже, так или иначе, простирается и на управление какой-либо группой индивидов, - с этим индивидом взаимосвязанных (работа, семья, проч.).

Другими словами, говоря об управлении с помощью скрытых (тайных, подсознательных) механизмов манипуляции мы должны иметь в виду, что нам фактически все равно, один перед нами индивид или группа. Отличие, быть может, состоит лишь в том, что при воздействии на группу сразу - мы более-менее гарантированы от какого-то искажения нашего влияния. Хотя и редко когда подбирается однотипная группа. Правда, если вспомнить Бехтерева (работа 'Внушение и толпа'), то посредством заразительности распространяющейся в толпе, уже можно говорить о достаточно быстром превращении любой неоднородной массы - в однородную. 'Почему толпа движется, не зная препятствий, по одному мановению руки своего вожака, - писал Бехтерев, - почему она издает одни и те же клики, почему действует в одном направлении, как по команде? Этот вопрос занимал умы многих авторов, вызывая довольно разноречивые ответы. Но было бы излишне входить здесь в какие-либо подробности по этому поводу, достаточно заметить, что нет никакого основания придерживаться заявленного в литературе мнения об особых 'психических волнах', распространяющихся на массу лиц одновременно и способных при известных условиях даже к обратному отражению.

Такие 'волны' никем и нигде не были доказаны, но не может подлежать никакому сомнению могущественное действие в толпе взаимного внушения, которое возбуждает у отдельных членов толпы одни и те же чувства, поддерживает одно и то же настроение, укрепляет объединяющую их мысль и поднимает активность отдельных членов до необычайной степени.

Благодаря этому взаимовнушению отдельные члены как бы наэлектризовываются, и те чувства, которые испытывают отдельные лица, нарастают до необычайной степени напряжения, делая толпу существом могучим, сила которого растет вместе с возвышением чувств отдельных ее членов. Только этим путем, путем взаимовнушения, и можно себе объяснить успех тех знаменательных исторических событий, когда нестройные толпы народа, воодушевленные одной общей идеей, заставляли уступать хорошо вооруженные и дисциплинированные войска, действовавшие без достаточного воодушевления...

Очевидно, что сила внушения в этих случаях берет верх над убеждением и сознанием невозможности достигнуть цели и ведет к результатам, которых еще за минуту нельзя было ни предвидеть, ни ожидать. Таким образом, сила внушения берет перевес над убеждением и волей и приводит к событиям, свершить которые воля и сознание долга были бы не в состоянии.

Но в отличие от последних внушение есть сила слепая, лишенная тех нравственных начал, которыми руководятся воля и сознание долга. Вот почему путем внушения народные массы могут быть направляемы как к великим историческим подвигам, так и к самым жестоким и даже безнравственным поступкам. Поэтому-то и организованные толпы, как известно, нередко проявляют свою деятельность далеко не соответственно тем целям, во имя которых они сформировались. Достаточно, чтобы кто-нибудь возбудил в толпе низменные инстинкты, и толпа, объединившаяся благодаря возвышенным целям, становится в полном смысле слова зверем, жестокость которого может превзойти всякое вероятие.

Иногда достаточно одного брошенного слова, одной мысли или даже одного мановения руки, чтобы толпа разразилась рефлективно жесточайшим злодеянием, перед которым бледнеют все ужасы грабителей...

Таким образом, в зависимости от характера внушения толпа способна проявлять возвышенные и благородные стремления или, наоборот, низменные и грубые инстинкты. В этом именно и проявляются характеристические особенности в действиях толпы.

Не подлежит вообще никакому сомнению, что объединенные известной мыслью народные массы ничуть не являются только суммой составляющих их элементов, как иногда принимают, так как здесь дело идет не об одном только социальном объединении, но и о психическом объединении, поддерживаемом и укрепляемом главнейшим образом благодаря взаимовнушению.

Но то же самое, что мы имеем в отдельных сформировавшихся толпах, мы находим в известной мере и в каждой вообще социальной среде, а равно и в больших обществах.

Отдельные члены этой среды почти ежеминутно инфицируют друг друга и в зависимости от качества получаемой ими инфекции волнуются возвышенными и благородными стремлениями или, наоборот, низменными и животными. Можно сказать более. Вряд ли вообще случается какое-либо деяние, выходящее из ряда обыкновенных, вряд ли совершается какое-либо преступление без прямого или косвенного влияния посторонних лиц, которое чаще всего действует, подобно внушению. Многие думают, что человек производит то или другое преступление исключительно по строго взвешенным логическим соображениям; а между тем ближайший анализ действий и поступков преступника нередко открывает нам, что, несмотря на многочисленные колебания с его стороны, достаточно было одного подбодряющего слова кого-либо из окружающих или примера, действующего, подобно внушению, чтобы все колебания были сразу устранены и преступление явилось неизбежным.

Вообще надо иметь в виду, что идеи, стремления и поступки отдельных лиц не могут считаться чем-то вполне обособленным, принадлежащим только им одним, так как в характере этих идей, стремлений и поступков всегда сказывается в большей или меньшей мере и влияние окружающей среды.

Отсюда так называемое затягивающее влияние среды на отдельных лиц, которые не в состоянии подняться выше этой среды, выделиться из массы. В обществе этот психический микроб, понимаемый под словом 'внушение', является в значительной мере нивелирующим элементом, и, смотря по тому, представляется ли отдельное лицо выше или ниже окружающей среды, оно от влияния последней делается хуже или лучше, т.е. выигрывает или проигрывает.

В этом нельзя не видеть важного значения внушения как условия, содействующего объединению отдельных лиц в большие общества.

Но кроме этой объединяющей силы внушение и взаимовнушение, как мы видели, усиливает чувства и стремления, поднимая до необычайной степени активность народных масс.

И в этом другое важное значение внушения в социальной жизни народов. Не подлежит никакому сомнению, что этот психический микроб в известных случаях оказывается не менее губительным, нежели физический микроб, побуждая народы время от времени к опустошительным войнам и взаимоистреблению, возбуждая религиозные эпидемии и вызывая, с другой стороны, жесточайшие гонения против новых эпидемически распространяющихся учений.

И если бы можно было сосчитать те жертвы, которые прямо или косвенно обязаны влиянию этого психического микроба, то вряд ли число их оказалось бы меньшим, нежели число жертв, уносимых физическим микробом во время народных эпидемий.

Тем не менее нельзя не признать, что внушение в других случаях является тем могущественным фактором, который способен увлечь народы как одно целое к величайшим подвигам, оставляющим в высшей степени яркий и величественный след в истории народов.

В этом отношении, как уже ранее упомянуто, все зависит от направляющей силы, и дело руководителей народных масс заключается в искусстве направлять их чувства и мысли к возвышенным целям и благородным стремлениям.

Отсюда очевидно, что Внушение является важным социальным фактором, который играет видную роль не только в жизни каждого отдельного лица и в его воспитании, но и в жизни целых народов.

Как в биологической жизни отдельных лиц и целых обществ играет большую роль микроб физический, будучи иногда фактором полезным, в других же случаях - вредным и смертельным, уносящим тысячи жертв, так и 'психический микроб' в известных случаях может быть фактором в высшей степени полезным, в других случаях - вредным и губительным.

Можно сказать, что вряд ли вообще совершалось в мире какое-либо из великих исторических событий, в котором более или менее видная роль не выпадала бы на долю внушения и самовнушения.

Уже многие крупные исторические личности, как Жанна д'Арк, Магомет, Петр Великий, Наполеон Первый и пр., окружались благодаря народной вере в силу их гения таким ореолом, который нередко действовал на окружающих лиц, подобно внушению, невольно увлекая за ними массы народов, чем, без сомнения, в значительной мере облегчалось и осуществление принадлежащей им исторической миссии. Известно далее, что даже одного ободряющего слова любимого полководца достаточно, чтобы люди пошли на верную смерть, нередко не отдавая в том даже ясного отчета.

Не менее видная роль на долю внушения выпадает, как мы видели, и при всяком движении умов, и в особенности в тех исторических событиях, в которых активною силою являлись народные сборища.

Ввиду этого я полагаю, что внушение как фактор заслуживает самого внимательного изучения для историка и социолога, иначе целый ряд исторических и социальных явлений получает неполное, недостаточное и, быть может, даже несоответствующее объяснение...

При этом, однако, забывают о внушении, этой важной силе, которая служит особенно могучим орудием в руках счастливо одаренных от природы натур, как бы созданных быть руководителями народных масс. Нельзя, конечно, отрицать, что личность сама по себе является отражением данной среды и эпохи, нельзя также отрицать и того, что ни одно историческое событие не может осуществиться, коль скоро не имеется для того достаточно подготовленной почвы и благоприятствующих условий, но также несомненно и то, что в руках блестящих ораторов, в руках известных демагогов и любимцев народа, в руках знаменитых полководцев и великих правителей, наконец, в руках известных публицистов имеется та могучая сила, которая может объединять народные массы для одной общей цели и которая способна увлечь их на подвиг и повести к событиям, последствия которых отражаются на ряде грядущих поколений...'.

А вот как описывает заразительность, распространяемую в толпе Фрейд (работа 'Психология масс и анализ человеческого Я'). 'Масса производит на отдельного человека впечатление неограниченной мощи и непреодолимой опасности, - отмечает Фрейд. - На мгновение она заменяет все человеческое общество, являющееся носителем авторитета, наказаний которого страшились и во имя которого себя столь ограничивали. Совершенно очевидна опасность массе противоречить, и можно себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру, то есть, иной раз даже 'по волчьи воя'. Слушаясь нового авторитета индивид может выключить свою прежнюю 'совесть', предавшись при этом соблазну услады, безусловно испытываемой при отбрасывании торможения. Поэтому не столь уж удивительно, если мы наблюдаем человека, в массе совершающего или приветствующего действия, от которых он в своих привычных условиях отвернулся бы. Мы вправе надеяться, что благодаря этим наблюдениям рассеем тьму, обычно окутывающую загадочное слово 'внушение'... Мы исходили из основного факта, что в отдельном индивиде, находящемся в массе, под ее влиянием часто происходят глубокие изменения его душевной деятельности. Его аффективность чрезвычайно повышается, а его интеллектуальные достижения заметно понижаются, и оба процесса происходят, по-видимому, в направлении уравнения себя с другими массовыми индивидами. Этот результат может быть достигнут лишь в том случае, если индивид перестанет тормозить свойственные ему первичные позывы и откажется от удовлетворения своих склонностей привычным для него образом. Мы слышали, что эти часто нежелательные последствия хотя бы частично могут быть устранены более высокой 'организацией' массы, но эго не опровергает основного факта массовой психологии - обоих тезисов о повышении аффектов и снижении мыслительной работы в примитивной массе. Нам интересно найти психологическое объяснение душевного изменения, происходящего в отдельном человеке под влиянием массы.

Рациональные моменты, как например, вышеупомянутая запутанность отдельного человека, т. е. действие его инстинкта самосохранения, очевидно, не покрывают наблюдаемых феноменов. Авторы по социологии и массовой психологии предлагают нам обычно в качестве объяснения одно и то же, хотя иногда под сменяющими друг друга названиями, а именно: магическое слово 'внушение'. Тард назвал его 'подражанием', но мы больше соглашаемся с автором, который поясняет, что подражание включено понятие внушения и представляет собой лишь его следствие. Ле Бон непонятное в социальных явлениях относит к действию двух факторов: к взаимному внушению отдельных лиц и к престижа вождей. Но престиж опять-таки проявляется лишь в способности производить внушение. Следуя Мак Дугаллу, мы одно время думали, что его принцип 'первичной индукции аффекта' делает излишним принятие факта внушения. Но при дальнейшем рассмотрении мы ведь должны убедиться, что этот принцип возвращает нас к уже известным понятиям 'подражания' или 'заражения', только с определенным подчеркиванием аффективного момента. Нет сомнения, что у нас имеется тенденция впасть в тот аффект, признаки которого мы замечаем в другом человеке, но как часто мы с успехом сопротивляемся этой тенденции, отвергаем аффект, как часто реагируем совсем противоположным образом? Так почему же мы как правило, поддаемся этому заражению в массе? Приходится опять-таки сказать, что это внушающее влияние массы; оно принуждает нас повиноваться тенденции подражания, оно индуцирует в нас аффект Впрочем, читая Мак Дугалла, мы и вообще никак не можем обойтись без понятия внушения. И он, и другие повторяют, что массы отличаются особой внушаемостью.

Все вышесказанное подготовляет утверждение, что внушение (вернее, восприятие внушения) является далее неразложимым прафеноменом, основным фактом душевной жизни человека...

Когда... я... обращаюсь к загадке внушения... вижу, что... прилагают особые усилия, чтобы правильно сформулировать понятие внушения, т. е. общепринятое значение этого слова; это отнюдь не излишне, так как оно все чаще употребляется в расширенном значении и скоро будет обозначать любое влияние; в английском языке, напр., 'to suggest, suggestion' соответствует нашему 'настоятельно предлагать' и нашему 'толчок к чему-нибудь'. Но до сих пор не дано объяснения о сущности 'внушения', т. е. о тех условиях, при которых влияние возникает без достаточных логических обоснований...'.

То есть, уже получается, что многие индивиды фактически могут вести какую-то свою, отличную от других индивидов жизнь. Индивиды могут различаться в принадлежности к социальному положению (социальному классу). Находить на совсем различных ступеньках иерархической лестницы как в условиях жизни, так и в рамках какой-либо даже одной структуры, предприятия. Да и вообще - индивиды могут значительно, и порой достаточно значительно отличаться друг от друга. Но все это окажется абсолютно безразличным, если такие индивиды будут объединены в массу. В этом случае каждый из них уже себе не может принадлежать. А перед нами предстанет уже некая обезличенная масса. Которая не будет принадлежать даже себе. И которая - искренне готова выполнять волю своего вождя. Того, кто возглавит эту массу. Массу, сливавшуюся в своем архетипическом единстве со своими предками из прошлого, из первобытного строя, когда все было намного проще, и в споре побеждал исключительно тот кто сильнее.

'Тысячи индивидов, отделенных друг от друга, могут в известные моменты подпадать одновременно под влияние некоторых сильных эмоций или какого-нибудь великого национального события и приобретать, таким образом, все черты одухотворенной толпы, - отмечал Ле Бон (работа 'Психология народов и масс'). - Стоит какой-нибудь случайности свести этих индивидов вместе, чтобы все их действия и поступки немедленно приобрели характер действий и поступков толпы... целый народ под действием известных влияний иногда становится толпой, не представляя при этом собрания в собственном смысле этого слова. Одухотворенная толпа после своего образования приобретает общие черты - временные, но совершенно определенные. К этим общим чертам присоединяются частные, меняющиеся сообразно элементам, образующим толпу и могущим в свою очередь изменить ее духовный состав...

Самый поразительный факт, наблюдающийся в одухотворенной толпе, следующий: каковы бы ни были индивиды, составляющие ее, каков бы ни был их образ жизни, занятия, их характер или ум, одного их превращения в толпу достаточно для того, чтобы у них образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать, думать и действовать совершенно иначе, чем думал бы, действовал и чувствовал каждый из них в отдельности. Существуют такие идеи и чувства, которые возникают и превращаются в действия лишь у индивидов, составляющих толпу. Одухотворенная толпа представляет собой временный организм, образовавшийся из разнородных элементов, на одно мгновение соединившихся вместе, подобно тому, как соединяются клетки, входящие в состав живого тела и образующие посредством этого соединения новое существо, обладающее свойствами, отличающимися от тех, которыми обладает каждая клетка в отдельности...

Элементы бессознательного, образующие душу расы, именно и являются причиной сходства индивидов этой расы, отличающихся друг от друга главным образом элементами сознательного, - тем, что составляет плод воспитания или же результат исключительной наследственности. Самые несходные между собой по своему уму люди могут обладать одинаковыми страстями, инстинктами и чувствами; и во всем, что касается чувства, религии, политики, морали, привязанностей и антипатий и т.п., люди самые знаменитые только очень редко возвышаются над уровнем самых обыкновенных индивидов. Между великим математиком и его сапожником может существовать целая пропасть с точки зрения интеллектуальной жизни, но с точки зрения характера между ними часто не замечается никакой разницы или же очень небольшая. Эти общие качества характера, управляемые бессознательным и существующие в почти одинаковой степени у большинства нормальных индивидов расы, соединяются вместе в толпе. В коллективной душе интеллектуальные способности индивидов и, следовательно, их индивидуальность исчезают; разнородное утопает в однородном, и берут верх бессознательные качества. Такое именно соединение заурядных качеств в толпе и объясняет нам, почему толпа никогда не может выполнить действия, требующие возвышенного ума.

Решения, касающиеся общих интересов, принятые собранием даже знаменитых людей в области разных специальностей, мало все-таки отличаются от решений, принятых собранием глупцов, так как и в том и в другом случае соединяются не какие-нибудь выдающиеся качества, а только заурядные, встречающиеся у всех.

В толпе может происходить накопление только глупости, а не ума 'Весь мир', как это часто принято говорить, никак не может быть умнее Вольтера, а наоборот, Вольтер умнее, нежели 'весь мир', если под этим словом надо понимать толпу.

Если бы индивиды в толпе ограничивались только соединением заурядных качеств, которыми обладает каждый из них в отдельности, то мы имели бы среднюю величину, а никак не образование новых черт. Каким же образом возникают эти новые черты? Вот этим-то вопросом мы и займемся теперь.

Появление этих новых специальных черт, характерных для толпы и притом не встречающихся у отдельных индивидов, входящих в ее состав, обусловливается различными причинами. Первая из них заключается в том, что индивид в толпе приобретает, благодаря только численности, сознание непреодолимой силы, и это сознание дозволяет ему поддаваться таким инстинктам, которым он никогда не дает волю, когда бывает один. В толпе же он менее склонен обуздывать эти инстинкты, потому что толпа анонимна и не несет на себе ответственности.

Чувство ответственности, сдерживающее всегда отдельных индивидов, совершенно исчезает в толпе'.

В наши дни, индивид в своей деятельности (в мыслях, поступках, желаниях) руководствуется в первую очередь тем, что находится в его психике, в его бессознательном. Можно даже сказать, что бессознательное - это самая основная, самая главная составляющая психики индивида. И именно от него, от бессознательного, зависит поведения как отдельного человека в массе, так и массы в целом (при заключении индивидов в толпу).

Другими словами, все в нашей психике представлено бессознательным. Тем бессознательным, что составляет один из важнейших ее пластов. И где сосредоточены все наши желания, инициативная составляющая поступков, да и вообще все, что позже переходит в сознание и становится заметным большинству.

И уже одним из пластов бессознательного составляет так называемое коллективное бессознательное, или те филогенетические схемы, которые практически в незыблемом виде дошли до нас из архаичных времен. И уже они, так или иначе, оказывают свое управляющее влияние на психику индивида. Причем эффект наличия в бессознательном психики различных архетипов столь силен, что независимо от воли своего сознания тот или иной индивид бессознательно подчиняется некой бессознательной воле предков. Практически бесповоротно готовясь выполнить любую волю вождя. Вспомним пример третьего рейха. Независимо от уровня образованности и социального положения немцы не только бесповоротно объединялись в огромные массы, но и готовы были выполнить любую волю вождя, фюрера. Причем стоит заметить, что в отличие от прихода к власти большевиков в нашей стране, подавляющее большинство немцев проголосовали за Гитлера на официальных выборах. А в отличие от современной России, никто и не думал подделывать голова избирателей. В результате чего, Адольф Гитлер пришел к власти легитимно, будучи выбранным большинством голосов на законных выборах Канцлером Германии (в 1933 году), и в течении 15 лет был властителем дум, великим фюрером, практически всего многомиллионного народа (за исключением небольшой кучки немецкого сопротивления, не играющей существенной роли).

Мы не рассматриваем сейчас вопрос использования Гитлером своей власти и тем бедам, в которые он вовлек мир. Мы лишь с безучастностью ученых должны констатировать только факты. А факты таковы, что из некогда отсталой страны, выплачивающей многомиллионные контрибуции (в результате поражения в первой мировой войне), и не имеющей права создавать свою армию, за достаточно короткий срок при Гитлере Германия вышла в лидеры мировых стран. А в результате своей политики, Гитлер за достаточно короткий срок избавил немцев от голода, ликвидировал преступность, приучил немцев к чистоте (известно, что специальные отряды правопорядка ходили по городу и разбивали невымытые стекла в домах), приучил к честности (хватило всего одного раза, когда, остановив общественный транспорт, вывели всех безбилетных пассажиров и тут же их расстреляли; после этого случая немцы платят в транспорте до сих, сами, а контролеров нет вообще), приучил к порядку, к соблюдению законов, да и вообще - вывел страну из глубокого кризиса, после поражения в первой мировой войне.

И самое главное, Гитлер внушил немцам веру в величие собственной нации. Поэтому и подчинялись ему безоглядно все. И даже те, кто готов был критиковать методы фюрера, в присутствии его терялись, и преисполнялись решимостью исполнить любой его приказ (нечто подобное наблюдалось и в случае с другими великими диктаторами, Сталиным, Наполеоном, и др., которые оказывали магнетическое воздействие на управляемые ими массы. Причем со стороны тех была исключительная любовь к тому или иному вождю, и беззаговорочное подчинение ему).

К тому же, если прослеживать свершившейся факт, и попытаться ответить на вопрос, как стало возможным подобное, чтобы разные по своему социальному положению люди, и практически одна из самых талантливых наций мира (множество гениальных писателей, философов, ученых) добровольно объединилась в безликую массу, следует вспомнить что говорил проф. Ле Бон, когда отмечал проявление в любой толпе таких качеств, как 'исчезновение сознательной личности, преобладание личности бессознательной, одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление превратить немедленно в действия внушенные идеи - вот главные черты, характеризующие индивида в толпе. Он уже перестает быть самим собой и становится автоматом, у которого своей воли не существует. ...становясь частицей организованной толпы, человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. В изолированном положении он, быть может, был бы культурным человеком; в толпе - это варвар, т.е. существо инстинктивное. У него обнаруживается склонность к произволу, буйству, свирепости, но также и к энтузиазму и героизму, свойственным первобытному человеку, сходство с которым еще более усиливается тем, что человек в толпе чрезвычайно легко подчиняется словам и представлениям, не оказавшим бы на него в изолированном положении никакого влияния, и совершает поступки, явно противоречащие и его интересам, и его привычкам. Индивид в толпе - это песчинка среди массы других песчинок, вздымаемых и уносимых ветром'.

То есть уже другими словами, и не зависело ничего ни от самих немцев, ни от русских (примерно в то же время, и даже чуть раннее подобное стремление к подчинению наблюдалось и в нашей стране по отношению к Иосифу Виссарионовичу Сталину), и вообще ни от какой нации не зависело ничего. Применялись безпрогрышные механизмы манипулирования. Не только вынуждавшие людей подчиняться, но и желавших этого подчинения.

Б) Влюбленность и либидо.

Прослеживая взаимосвязь либидо и воздействием, оказываемом на массу, Фрейд писал (работа 'Манипулирование массами и анализ человеческого Я'): 'Либидо есть термин из области учения об аффективности. Мы называем так энергию тех первичных позывов, которые имеют дело со всем тем, что можно обобщить понятием любви. Мы представляем себе эту энергию как количественную величину, - хотя в настоящее время еще неизмеримую. Суть того, что мы называем любовью, есть, конечно, то, что обычно называют любовью и что воспевается поэтами, - половая любовь с конечною целью полового совокупления'.

Однако Фрейд распространял понятие либидо на все любовные отношения, будь-то взаимоотношения между влюбленными противоположного пола, и заканчивая взаимоотношениями между родственниками, друзьями, товарищами и проч. То есть другими словами для него был важен само обозначение термина как факта, нежели чем детальное обозначение перспектив любовной связи (на это стоит обратить внимание всем тем, кто в последующем начал искажать теорию Фрейда).

'...психоанализ научил нас рассматривать все эти стремления как выражение одних и тех же побуждений первичных позывов, влекущих два пола к половому совокуплению, при иных обстоятельствах от сексуальной цели оттесняемых или на пути к ее достижению приостанавливаемых, в конечном же итоге, всегда сохраняющих свою первоначальную природу, в степени, достаточной для того, чтобы обнаруживать свое ...стремление к сближению', - отмечал Фрейд.

Также Фрейд предлагал использовать слово 'либидо' в концептуальном единстве к слову 'любовь', и в применении к некоему научному методу исследования психики с позиции психоанализа. 'Мы... думаем, что словом 'любовь' в его многообразных применениях язык создал вполне оправданное сообщение и что мы с успехом можем применять это слово в наших научных обсуждениях и повествованиях, - писал он в работе 'Психология масс и анализ человеческого Я'. - Принятием этого решения психоанализ вызвал бурю возмущения, как если бы он был повинен и кощунственном нововведении. А между тем, этим 'расширенным' пониманием любви психоанализ не создал ничего оригинального. В своем происхождении, действии и отношении к половой любви 'Эрос' Платона совершенно конгруэнтен нашему понятию любовной силы психоаналитического либидо. В частности, это до казали Нахмансон и Пфистер, а когда, апостол Павел в знаменитом Послании к Коринфянам превыше всего прославляет любовь, он понимает ее, конечно, именно в этом 'расширенном' смысле', из чего следует, что люди не всегда серьезно относятся к своим великим мыслителям, даже якобы весьма ими восхищаясь.

Эти первичные любовные позывы психоанализ ароsteriori и с момента их возникновения называет первичными сексуальными позывами. Большинство 'образованных' восприняло такое наименование как оскорбление и отомстило за это, бросив психоанализу упрек в 'пансексуализме'. Кто видит в сексуальном нечто по стыдное и унизительное для человеческой природы, волен, конечно, пользоваться более аристократические выражениями - эрос и эротика. Я бы и сам с самой начала мог так поступить, избегнув, таким образом множества упреков. Но я не хотел этого, так как я по мере возможности, избегаю робости. Никогда не известно, куда таким образом попадешь. Сначала ус тупишь на словах, а постепенно и по существу. Я не могу согласиться с тем, что стыд перед сексуальностью- заслуга; ведь греческое слово эрос, которому подобает смягчить предосудительность, есть не что иное, как перевод нашего слова любовь; и, наконец, тот, на кого работает время, может уступок не делать.

Итак, мы попытаемся начать с предпосылки, что любовные отношения (выражаясь безлично, - эмоциональные связи) представляют собой также и сущность массовой души. Вспомним, что авторы о таковых не говорят. То, что им бы соответствовало, очевидно скрыто за ширмой - перегородкой - внушения. Наши ожидания пока основываются на двух мимолетных мыслях. Во-первых, что масса, очевидно, объединяется некоей силой. Но какой же силе можно скорее всего приписать это действие, как не эросу, все в мире объединяющему? Во-вторых, когда отдельный индивид теряет свое своеобразие и позволяет другим на себя влиять, в массе создается впечатление, что он делает это, потому что в нем существует потребность быть скорее в согласии с другими, а не в противоборстве, т.е. может быть, все-таки 'из любви' к ним...

...прежде чем мы сможем использовать этот материал для понимания либидинозной организации массы, мы должны принять во внимание некоторые другие взаимоотношения между объектом и 'Я'.

Язык даже в своих капризах верен какой-то истине. Правда, он называет 'любовью' очень разнообразные эмоциональные отношения, которые и мы теоретически сводим к слову любовь, но далее он все же сомневается, настоящая ли, действительная, истинная ли эта любовь, и указывает внутри этих любовных феноменов на целую шкалу возможностей. Нам тоже нетрудно найти ее путем наблюдения.

В целом ряде случаев влюбленность есть не что иное, как психическая захваченность объектом, диктуемая сексуальными первичными позывами в целях прямого сексуального удовлетворения и с достижением этой цели и угасающая; это то, что называют низменной, чувственной любовью. Но, как известно, либидинозная ситуация редко остается столь несложной. Уверенность в новом пробуждении только что угасшей потребности была, вероятно, ближайшим мотивом, почему захваченность сексуальным объектом оказывалась длительной и его 'любили' и в те промежутки времени, когда влечение отсутствовало.

Из весьма примечательной истории развития человеческой любовной жизни к этому надо добавить второй момент. В первой фазе жизни, обычно уже заканчивающейся к пяти годам, ребенок в одном из родителей нашел первый любовный объект, на котором соединились все его искавшие удовлетворения сексуальные первичные позывы. Наступившее затем вытеснение имело следствием вынужденный отказ от большинства этих детских сексуальных целей и оставило глубокое видоизменение отношений к родителям. Ребенок и дальше остается привязанным к родителям первичными позывами, которые надо назвать 'целепрегражденными'. Чувства, которые он с этих пор питает к этим любимым лицам, носят название 'нежных'. Известно, что в бессознательном эти прежние чувственные стремления сохраняются более или менее сильно, так что первоначальная полнокровность в известном смысле остается и дальше.

С возмужалостью появляются, как известно, новые, весьма интенсивные стремления, направленные на прямые сексуальные цели. В неблагоприятных случаях они, как чувственное течение, отделены от продолжающихся 'нежных' эмоциональных направлений. Тогда мы имеем картину, оба аспекта которой так охотно идеализируются известными литературными течениями. Мужчина обнаруживает романтическое влечение к высокочтимым женщинам, которые, однако, не влекут его к любовному общению, и потенцию только с другими женщинами, которых он не 'любит', не уважает и даже презирает Но чаще подрастающему юноше все же удается известная мера синтеза между нечувственной, небесной, и чувственной, земной любовью и его отношение к сексуальному объекту отмечено совместным действием непрегражденных и целепрегражденных первичных позывов. Глубину влюбленности можно измерить по количеству целепрегражденных нежных инстинктов, сопоставляя их с простым чувственным вожделением.

В рамках влюбленности нам прежде всего бросился в глаза феномен сексуального повышения оценки, тот факт, что любимый объект в известной мере освобождается от критики, что все его качества оцениваются выше, чем качества нелюбимых лиц, или чем в то время, когда это лицо еще не было любимо. Если чувственные стремления несколько вытесняются или подавляются, то появляется иллюзия, что за свои духовные достоинства объект любим и чувственно, а между тем, может быть, наоборот, только чувственное расположение наделило его этими достоинствами.

Стремление, которым суждение здесь фальсифицируется, - есть идеализация. Но этим самым нам облегчается и ориентировка, мы видим, что с объектом обращаются как с собственным 'Я', что, значит, при влюбленности большая часть нарцистического либидо перетекает на объект. В некоторых формах любовного выбора очевиден - даже факт, что объект служит заменой никогда не достигнутого собственного 'Идеала Я'. Его любят за совершенства, которых хотелось достигнуть в собственном 'Я' и которые этим окольным путем хотят приобрести для удовлетворения собственного нарциссизма.

Если сексуальная переоценка и влюбленность продолжают повышаться, то расшифровка картины делается еще яснее. Стремления, требующие прямого сексуального удовлетворения, могут быть теперь совсем вытеснены, как то обычно случается, например, в мечтательной любви юноши, 'Я' делается все нетребовательнее и скромнее, а объект все великолепнее и ценнее; в конце концов он делается частью общего себялюбия 'Я', и самопожертвование этого 'Я' представляется естественным следствием. Объект, так сказать, поглотил 'Я'. Черты смирения, ограничение нарциссизма, причинение себе вреда имеются во всех случаях влюбленности; в крайних случаях они лишь повышаются и, вследствие отступления чувственных притязаний, остаются единствен но господствующими.

Это особенно часто бывает при несчастной, безнадежной любви, так как сексуальное удовлетворение ведь каждый раз заново снижает сексуальное превышение оценки. Одновременно с этой 'самоотдачей' 'Я' объекту, уже ничем не отличающейся от сублимированной самоотдачи абстрактной идее, функции 'Идеала Я' совершенно прекращаются. Молчит критика, которая про изводится этой инстанцией; все, что объект делает и требует - правильно и безупречно Совесть не применяется к тому, что делается в пользу объекта; в любовном ослеплении идешь на преступление, совершенно в этом не раскаиваясь. Всю ситуацию можно без остатка резюмировать в одной формуле: объект занял место 'Идеала Я'

Теперь легко описать разницу между идентификацией и влюбленностью в ее высших выражениях, которые называют фасцинацией, влюбленной зависимостью. В первом случае 'Я' обогатилось качествами объекта, оно, по выражению Ференчи, объект 'интроецировало' - во втором случае оно обеднело, отдалось объекту, заменило объектом свою главнейшую составную часть. Однако при ближайшем рассмотрении скоро можно заметить, что такое утверждение указывает на противоположности, которые на самом деле не существуют. Психоэкономически дело не в обеднении или в обогащении - даже и крайнюю влюбленность можно описать как состояние, в котором 'Я' якобы интроецировало в себя объект Может быть, другое различие скорее раскроет нам суть явления В случае идентификации объект утрачивается или от него отказываются; затем он снова воссоздается в 'Я', причем 'Я' частично изменяется по образцу утраченного объекта. В другом же случае объект сохранен, и имеет место 'сверхзахваченность' но со стороны 'Я' и за счет 'Я'. Но и это вызывает со мнение. Разве установлено, что идентификация имеет предпосылкой отказ от психической захваченности объектом, разве не может идентификация существовать при сохранении объекта? И прежде чем пуститься в обсуждение этого щекотливого вопроса, у нас уже может по явиться догадка, что сущность этого положения вещей содержится в другой альтернативе, а именно - не становится ли объект на место 'Я' или 'Идеала Я'...

...мы много говорили о прямых и заторможенных в отношении цели сексуальных первичных позывах и смеем надеяться, что это разграничение не вызовет больших возражений. Однако подробное рассмотрение будет не лишним, даже если оно большею частью повторяет уже заранее изложенное.

Либидинозное развитие ребенка дало нам первый и, вместе с тем, лучший пример заторможенных в отношении цели сексуальных первичных позывов. Все те чувства, которые ребенок питает к своим родителям и опекающим его лицам, находят свое беспрепятственное продолжение в желаниях, выражающих его сексуальные стремления. Ребенок требует от этих любимых лиц всех нежностей, которые ему знакомы; он хочет их целовать, прикасаться к ним, разглядывать, хочет видеть их гениталии и присутствовать при интимных действиях экскрементации; он обещает жениться на матери или няне, что бы он под этим ни подразумевал; он намеревается родить отцу ребенка и т. д. Прямое наблюдение, как и дальнейшее психоаналитическое проникновение в рудименты детства, не оставляют никакого сомнения в непосредственном слиянии нежных и ревнивых чувств с сексуальными намерениями, а также показывают нам, сколь основательно ребенок делает любимое лицо объектом всех своих еще неверно направленных сексуальных стремлений. (Ср.: Sexual-theorie).

Это первый вид детской любви, типически подчиненный Эдипову комплексу, с началом латентного периода уничтожается, как известно, толчком вытеснения. Остаток любовных чувств проявляется в чисто нежной эмоциональной связи, направленной на те же самые лица, но эта связь уже не может быть описана как 'сексуальная'. Психоанализ, который просвечивает глубины психической жизни, без труда может доказать, что и сексуальные связи первых детских лет продолжают существовать, но уже в вытесненном и бессознательном виде. На основе психоанализа мы имеем смелость утверждать, что везде, где мы встречаем нежное чувство, оно является преемником вполне 'чувственной' объектной связи с данным лицом или же со взятым за его прототип (его Imago). Правда, без особого исследования нельзя установить, является ли это предшествующее полнокровное сексуальное-стремление в данном случае вытесненным или же оно уже себя истощило. Чтобы еще отчетливее выразить сказанное: установлено, что это сексуальное стремление еще имеется как форма и возможность, и путем регресса может быть снова заряжено, активировано; остается еще вопрос, на который не всегда можно ответить: какую заряженность и действенность оно еще имеет в настоящее время. При этом в равной степени надо остерегаться двух источников ошибок: как Сциллы - недооценки вытесненного бессознательного, так и Харибды - склонности измерять нормальное обязательно масштабами патологического. Психологии, которая не хочет или не в силах проникнуть в глубины вытесненного, нежные эмоциональные связи во всяком случае представляются выражением стремлений, не направленных к сексуальной цели, хотя бы они и произрастали из стремлений, эту цель имевших'.

Мы вправе сказать, что эти стремления отклонились от этих сексуальных целей, хотя и трудно удовлетворить требованиям метапсихологии при изображении такого отклонения от цели. Впрочем, эти заторможенные в отношении цели первичные позывы все еще сохраняют некоторые из непосредственно сексуальных целей; и нежно любящий, и друг, и поклонник ищут телесной близости или возможности видеть любимого человека, любимого хотя . бы только в 'паулинистическом' смысле. Если нам желательно, мы можем признать в этом отклонении начало сублимации сексуальных первичных позывов или же раздвинуть границы последних еще более. Заторможенные в смысле цели сексуальные первичные позывы имеют перед незаторможенными большое функциональное преимущество, так как они, собственно говоря, неспособны к полному удовлетворению; они особенно пригодны для создания длительных связей, в то время как прямо сексуальные при удовлетворении' каждый раз теряют свою энергию и должны ждать ее возобновления путем нового накопления сексуального либидо, причем за это время может произойти смена объекта. Заторможенные первичные позывы способны к любой мере смешения с незаторможенными, могут опять в них превратиться так же, как они от них изошли. Известно, как легко из эмоциональных отношений дружеского характера, основанных на признании и восхищении, между учителем и ученицей, артистом и восхищенной слушательницей, особенно у женщин, возникают эротические желания (у Мольера: Embrassez-moi pour 1'amour du Grec). Да, возникновение таких, ' Враждебные чувства имеют несомненно более сложное построение сначала непреднамеренных,- эмоциональных связен напрямик приводит к проторенной дорожке сексуального выбора объекта. В своей статье Пфистер показал явный, конечно, не единичный пример, как легко даже интенсивной религиозной связи превратиться в пылкое сексуальное возбуждение. А, с другой стороны, и переход прямых, самих по себе непродолжительных, сексуальных стремлений в прочную, чисто нежную связь представляет собой нечто весьма обычное, и упрочение брака, заключенного по влюбленной страсти, имеет большею частью своей подосновой этот процесс. Мы, конечно, не удивимся, если услышим, что заторможенные в отношении цели сексуальные стремления возникают из прямых сексуальных в тех случаях, когда к достижению сексуальной цели имеются внутренние или внешние препятствия. Вытеснение латентного периода есть такое внутреннее - или лучше сказать ставшее внутренним - препятствие. Относительно отца первобытной орды мы предположили, что своей сексуальной нетерпимостью он принуждает всех своих сыновей к воздержанию и этим путем толкает их к заторможенным в отношении цели связям; за собой он оставляет право свободного сексуального наслаждения и, тем самым, остается несвязанным. Все связи, на которых основана масса, имеют природу заторможенных в отношении цели первичных позывов. Но этим самым мы приблизились к разбору новой темы, которая обсуждает отношение прямых сексуальных целей к массообразованию.

...Последние два замечания уже подготовили нас к признанию, что прямые сексуальные стремления неблагоприятны для массообразования. Правда, и в истории развития семьи существовали массовые отношения сексуальной любви (групповой брак), но чем важнее становилась для 'Я' половая любовь, чем больше развивалась в ней влюбленность, тем настоятельнее эта любовь требовала своего ограничения двумя лицами - uuna cum uno - ограничения, предписанного природой генитальной цели. Полигамические склонности были вынуждены довольствоваться последовательной сменой объектов.

Оба лица, сходящиеся в целях сексуального удовлетворения, ища уединения, демонстрируют против стадного инстинкта, против чувства массовости, они ищут одиночества. Чем больше они влюблены, тем менее они нуждаются в ком-либо, помимо друг друга. Отказ от влияния массы выражается в чувстве стыдливости. Крайне пылкое чувство ревности возникает как охрана сексуального выбора объекта от вторжения массовой связи. Только в том случае, когда нежный, т. е. личный, фактор любовного отношения совершенно стушевывается перед чувственным, возможно любовное общение пары в присутствии других лиц или же, наподобие оргии, одновременные сексуальные акты внутри группы. Но это регресс, к более раннему состоянию половых отношений, при которых влюбленность еще не играла никакой роли и все сексуальные объекты рассматривались как равноценные. Примерно в духе злого выражения Бернарда Шоу, что быть влюбленным, значит неподобающим образом переоценивать разницу между одной женщиной и другой.

Имеется достаточно указаний, что в сексуальные отношения между мужчиной и женщиной влюбленность вошла лишь поздно, так что соперничество между половой любовью и массовыми связями также позднего развития. Теперь может показаться, что это предположение не вяжется с нашим мифом о прасемье; ведь предполагается, что толпу братьев толкает на отцеубийство их любовь к матерям и сестрам; и трудно представить себе эту любовь иначе, как цельной, примитивной, т. е., как глубокое соединение нежной и чувственной любви. Однако при дальнейшем размышлении это возражение становится подтверждением. Одной из реакций на отцеубийство было ведь установление тотемистической экзогамии, запрещение каких бы то ни было сексуальных отношений с женщинами семьи, которые были нежно любимы с детства. Этим был загнан клин между нежными и чувственными стремлениями мужчины, клин, и по сей день глубоко внедрившийся в любовную жизнь мужчины. Вследствие этой экзогамии чувственные потребности мужчин должны были довольствоваться чужими и нелюбимыми женщинами.

В больших искусственных массах - Церкви и войске - для женщин, как сексуального объекта, места нет. Любовные отношения мужчины и женщины находятся за пределами этих организаций. Даже там, где образуются массы смешанные, состоящие из мужчин и из женщин, половое различие не играет роли. Едва ли имеет смысл задавать вопрос о гомосексуальной или гетеросексуальной природе либидо, соединяющего массы, так. как оно не дифференцируется по полу и, что особенно важно, совершенно не предусматривает целей генитальной организации либидо.

Для отдельного индивида, который в других отношениях растворяется в массе, прямые сексуальные стремления все же частично сохраняют какую-то индивидуальную деятельность. Там, где они делаются господствующими, они каждую массовую формацию разлагают. Католическая церковь имеет обоснованные причины, когда рекомендует своим верующим безбрачие и налагает целибат на своих священников; но влюбленность часто толкала и священников на выход из церкви. Подобным же образом любовь к женщине преодолевает массовые формации расы, национального обособления и социального классового порядка и этим самым выполняет культурно важные задачи. По-видимому, можно быть уверенным, что гомосексуальная любовь гораздо лучше согласуется с массовой связью даже и в тех случаях, когда она проявляется как прямое сексуальное стремление; факт - примечательный, объяснение которого завело бы нас очень далеко.

Психоаналитическое исследование психоневрозов учит нас, что их симптомы следует выводить из прямых сексуальных стремлений, которые были вытеснены, но остались активными. Мы можем усовершенствовать эту формулировку, добавив: или из таких заторможенных в смысле цели стремлений, подавление которых полностью не удалось или же освободило место для возврата к вытесненной сексуальной цели. С этим условием согласуется и то, что невроз делает больного асоциальным и удаляет его из обычных массовых формаций. Можно сказать, что невроз действует на массу так же разлагающе, как и влюбленность. Зато можно наблюдать, что там, где произошел толчок к образованию массы, неврозы слабеют и, по крайней мере на некоторое время, могут исчезнуть целиком. Вполне оправданы попытки использовать это противоборство между неврозом и массообразованием для терапевтических целей. Даже те, кто не сожалеет об исчезновении в современном культурном мире религиозных иллюзий, должны признать, что пока они были в силе, они служили наиболее эффективной защитой от опасности невроза тем, кто был во власти этих иллюзий. Нетрудно также распознать, что все связи с религиозно-мистическими или философско-мистическими сектами и объединениями являются выражением косвенного лечения разнообразных неврозов. Все это связано с контрастом прямых и заторможенных в смысле цели сексуальных стремлений.

Если невротик предоставлен самому себе, он вынужден заменять собственным симптомообразованием те большие массовые формации, из которых он исключен. Он создает себе свой собственный фантастический мир, свою религию, свою бредовую систему, повторяя таким образом человеческие институции в искажении, которое отчетливо указывает на ярчайшее участие прямых сексуальных стремлений.

...прибавим сравнительную оценку рассмотренных нами состояний с точки зрения теории либидо, а именно: состояния влюбленности, гипноза, массообразования и невроза: Влюбленность зиждется на одновременном наличии прямых и заторможенных в смысле цели сексуальных стремлений, причем объект перетягивает на себя часть нарцистического либидо 'Я'.

Влюбленность вмещает только 'Я' и объект. Гипноз разделяет с влюбленностью ограничения этими двумя лицами, но он основан исключительно на заторможенных в смысле цели сексуальных стремлениях и ставит объект на место 'Идеала Я'.

В массе этот процесс умножен; масса совпадает с гипнозом в природе объединяющих ее первичных позывов и в замене 'Идеала Я' объектом, но сюда присоединяется- идентификация с другими индивидами, ставшая первоначально возможной благодаря одинаковому отношению к объекту.

Оба состояния, как гипноз, так и массообразование, являются наследственными осаждениями филогенеза человеческого либидо - гипноз как предрасположение, а масса, помимо этого, как прямой пережиток. Замена прямых сексуальных стремлений стремлениями в отношении цели заторможенными способствует в обоих отделению 'Я' от 'Идеала Я', чему уже дало начало в состоянии влюбленности.

Невроз из этого ряда выступает. И он основан на особенности развития человеческого либидо - на прерванном латентным периодом двойном начатке прямой сексуальной функции. В этом отношении он имеет общий с гипнозом и массообразованием характер регресса, при влюбленности не наличествующий. Невроз всегда возникает там, где не вполне удался переход от прямых к заторможенным в смысле цели сексуальные первичным позывам, соответствуя конфликту между поглощенными 'Я' первичными позывами, которые через такое развитие прошли, и частицами тех же первичных позывов, что из вытесненной бессознательной сферы - так же, как и другие полностью вытесненные инстинктивные порывы - стремятся к своему прямому удовлетворению Невроз необычайно богат содержанием, ибо охватывает всевозможные отношения между 'Я' и объектом, как те, где объект сохранен, так и другие, в которых он покинут или восстановлен в самом 'Я', но точно так же и конфликтные отношения между 'Я' и его 'Идеалом Я''.

При чем, уже мы можем заметить, что состояние влюбленности весьма эффективно используется теми или иными манипуляторами массовым сознанием. На состоянии влюбленности, на провоцировании чувства любви основана любая эффективная, даже более чем эффективная методика манипулирования. Причем все исходит от проекции отношений между двумя влюбленными. При этом даже в случае, если второй партнер не любит, или чувства любви не развиты в нем столь же сильно, это практически совсем не играет роли. Так как психический аппарат первого партнера - все равно будет испытывать все те негативные позывы влюбленности, вытекающие из самого состояния влюбленности, и фактически приводящие психику того или индивида к неким необратимым последствиям, в результате которых он способен выполнять не свойственные ему раннее действия, и вообще - фактически действовать себе во вред (обычно вред от подобной любви наблюдается гораздо больший, недели чем наблюдается в любви какая-либо позитивная составляющая этой самой любви). Да и сама любовь и влюбленность - это, по сути, невротические понятия. Потому как испытывает индивид при состоянии влюбленности нагрузку на свою психику сопоставимую с той, которая проявляется у него при возникновении той или иной симптоматики психопатологического или неврологического заболевания. Что ужасно не только потому, что страдания и любовь выходят на одну параллель, но и потому, что, как и в состоянии любви и влюбленности - кто-то один - обязательно начинает манипулировать другим. Причем в сопоставлении с властью и народом страны, вполне можно заключить, что манипулятором выступает та или иначе верхушка власти. И народ, которого искусственно вводят в состояние влюбленности - начинает испытывать на себе весь спектр негативного манипулятивного воздействия. Ради которого власть предержащие добиваются от масс не только беззаговорочного подчинения, но и выполнения различных подвигов (на вроде тех, которыми насыщена вся наша советская история, от строительства узкоколеек и Магниток, до покорения пустынных и непригодных для проживания земель). Можно даже сказать, что фактически и победа во время великой отечественной войны стала возможна благодаря слепой любви к Иосифу Сталину, исключительного подчинения ему, и выполнению требований, разрешению целей и задач, поставленных этим великим (даже, пожалуй, самым величайшим в истории) правителем нашей страны, России. Только подчинение, исключительное подчинение способно приводить к достижению побед, и последующему обретению индивидами (и массами) земных благ. Но уже подобное становится возможным в одном случае - если правитель не только отвечает всем требованиям и чаяниям народа (как известно - любой любви можно достичь определенными манипулятивными методиками), но и по своим внутренним данным (ум, воля, характер, политическое предвидение, опыт, наличие развитой интуиции, популярности в народе и т. п.) - способен привести страну к лидерству. (Вспомним, какая любовь у народа была к великому Сталину, и отношение этого народа к последующему лидеру - Хрущеву.)

Конечно, можно говорить, что иногда в своих приверженностях тем или иным руководителям ошибается целый народ. Но разве в любви между двумя индивидами зачастую не совершаются те же самые ошибки. Когда только со стороны становится заметно, что один из партнеров - ну никак не подходит другому. И такое ведь встречается сплошь и рядом. Когда красивый и умный парень - терпит издевательства внешне ничем не примечательной и внутренне закомплексованной подруги, в которую он слепо влюблен. А она, вместо того, чтобы оценить благородство мужчины - начинает вымещать на нем все свои внутренние комплексы и личностный невротизм. Дорвавшись до власти, и бессознательно понимая, что воздействие ее возможно только на одного человека (да еще, быть может, на родителей этой несчастной особи женского пола), потому как всем другим она не только безразлична, но вполне возможно всерьез ее никто и не воспринимает. И тогда эта бестия отрывается на своем, слепо влюбленном в нее, партнере (бой-френде, парне, муже), унижает и издевается над детьми (пока они маленькие и вынуждены терпеть невротизм дикой и закомплексованной мамаши), и вообще - реализуя свои подсознательные инстинкты к власти, такая дама весьма поднимается в собственной самооценке за счет унижения и подчинения других. И если ее не остановить - то вполне возможно, что она может внушить самой себе мнимое величие собственной персоны, и даже вполне адаптироваться в обществе, подчиняя некоторых членов этого общества по ошибке попавшим ей на крючок. Хотя и в большинстве случаев такие женщины не тянутся к какому-то образованию и знаниям, а значит, чувствуя свою ничтожность перед другими членами общества (социума), они довольствуются властью, оказываемой ими на близких. Вынуждая близких терпеть и страдать. И служить для адаптации внутренних комплексов и невротической (а может, в отдельных случаях) и психопатологической симптоматики этих ведьм.

А ведь казалось - открой глаза да посмотри, какое амебоподобное существо присосалось к тебе. Да и скинь этот ненужный нарост. И расцвети после этого.

Но вот как раз это в большинстве случаев и становится невозможно. Со временем жизни с такой бестией рождаются дети. И если слабый духом мужчине не смог освободиться (сбежать) от своей невротичной подруги (супруги), то у него совсем не хватит смелости теперь оставить еще и своих детей. Разве что, дождаться или пока дети подрастут, или пока какая-либо более сильная представительница женского пола не отобьет такого мужчину от унижающей его супруги. И даст ему то счастье, которого он более чем достоин.

И при этом следует обратить внимание, что вполне возможно и наоборот. Когда внешне и внутренне привлекательная девушка влюбляется в откровенного нравственного урода. И терпит все выходки этого псевдо-человека, со временем придумывая себе, что, мол, живет она уже не для себя, а ради детей. И не понимая, что фактически приносит детям намного большее страдание, чем, если бы она все же набралась решимости оторваться и сбежать от чудовища. И дала бы детям то счастье, которого они тоже ведь заслуживают. Причем в отличие от их матери, дети ведь и не знают еще что и как в этом мире бывает, что допустимо, и что становится возможно. Поэтому, не видя другой жизни, они воспринимают ситуацию в семье за некий образец, за некое правило. Что, в свою очередь, весьма негативно отражается (в иных случаях) на их последующей жизни, когда они тоже обретают свою семью, и фактически выстраивают в ней те же самые схемы, свидетелями которых являются в течении своего детства, когда в подсознание особенно успешно закладывается любая информация, поставляемая их сознанию.

<<< Назад   К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2007 г.

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Идеологическая обработка

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

Часть 3.

16. Идеологическая обработка - как неотъемлемая форма успешного управления (манипулирования) массами.

Говоря о манипулировании, мы должны иметь в виду, что подобная программа 'кодировки' сограждан страны такими же согражданами (разве что находящимися в заметном меньшинстве) практически целиком и полностью подпадает под ментальную юрисдикцию идеологии. Причем не секрет, что идеологическая обработка должна быть поставлена на широкую ногу в любой стране мира. Причем, в зависимости от цивилизованности страны - используются и свои методы идеологической обработки.

Термин 'идеология' происходит от древнегреческих слов idea - идея, образ и logos - учение, и буквально означает 'учение об идеях'. В более расширенном контексте понимания вопроса - идеология это система политических, правовых, нравственных, религиозных и философских взглядов и идей, в которой осознаются и оцениваются отношения к действительности людей, классов, групп, партий, составляющая их мировоззрение, и разрабатываемое теоретиками, идеологами.

Вот выдержка из Большой советской энциклопедии: 'Идеология (от идея логия), система взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений. В классовом обществе И. всегда носит классовый характер, отражая положение данного класса, классовые интересы.

Понятие И. изменялось и уточнялось в ходе развития познания. Термин 'И.' ввёл в употребление французский философ и экономист Дестют де Траси ('Элементы идеологии', 1801). Исходя из принципа, что наши знания происходят из ощущений, он утверждал, будто 'идеология' - учение об идеях, исследуя всеобщие принципы и законы возникновения идей, позволяет тем самым установить твёрдые основы для политики, этики, воспитания и т. д. В таком же смысле об И. писали Ж. Кабанис и другие поздние представители школы французского материализма и сенсуализма. В наполеоновской Франции термин 'И.' приобрёл пренебрежительный оттенок. 'Идеологами' стали называть людей, которые подходили к общественной жизни с точки зрения абстрактных принципов и ничего не понимали в практических вопросах реальной политики.

К. Маркс и Ф. Энгельс... под И. понимали: 1) идеалистическую концепцию, согласно которой мир представляет собой воплощение идей, мыслей, принципов... 2) соответствующий этой концепции тип мыслительного процесса, когда его субъекты - идеологи, не сознавая связи своих построений с материальными интересами определённых классов и, следовательно, объективных побудительных сил своей деятельности, постоянно воспроизводят иллюзию абсолютной самостоятельности общественных идей... 3) вытекающий отсюда метод подхода к действительности, состоящий в конструировании желаемой, но мнимой реальности, которая выдаётся за самою действительность. Ф. Энгельс, критикуя немецкого философа Е. Дюринга, писал, что '...философия действительности оказывается и здесь чистой идеологией, выведением действительности не из нее самой, а из представления'... Таким образом, действительность предстаёт в идеологии в искажённом, перевёрнутом виде...

...Идеология выполняет определённые социальные функции, вырабатывая соответствующие интересам того или иного класса типы мышления и поведения или даже программы социального действия...'

А вот как пишет об идеологии д.ф.н., проф. А.А.Зиновьев: 'Специфическая цель (и функция) идеологического учения (идеологии) - не познание реальности, не развлечение, не образование. не информация о событиях на планете и т.д. (хотя все это не исключается), а формирование у людей определенного и заранее планируемого способа мышления и поведения, побуждение людей к такому способу мышления и поведения, короче говоря. - формирование сознания людей и управление ими путем воздействия на их сознание...

Идеология не просто формирует и организует сознание людей, она создает и навязывает людям определенные стереотипы (алгоритмы) сознания, проявляющиеся в стереотипах поведения. Задача идеологии - приучить какое-то множество людей сходным образом думать о каких-то явлениях реальности и (совершать какие-то поступки под воздействием такого понимания сходным образом'.

Следует обратить внимание, что задачи идеологии фактически простираются в плоскости скрытого воздействия на сознание масс, манипулирования массами. То есть неким удивительным образов массам выдвигается последовательная цепочка моно-идей, следование которым - происходит внушение, что если они будут следовать им - приводит к улучшению жизни 'последователей'.

При этом ни в коем случае массы не должны разгадывать призрачную иллюзорность навязываемой им идеологии. Они вообще не должны подозревать, что в отношении их происходит какое-то манипулирование, скрытое, тайное воздействие. И выполнять цели и задачи, навязываемые манипуляторами - с собственным желанием. Причем перед этим подобное желание обязательно должно быть 'введено' в подсознание масс любыми способами. Идеология - это прежде всего вера. Вера в навязываемый образ, вера в незыблемость идей и построения чего-либо, вера во все, что будет необходимо для поддержания правящего класса. Ведь так или иначе, наибольшее применение идеология находит в построении политической системы общества. Мощнейшая идеология была сформирована в советское время. И хоть сами Маркс с Энгельсом отказывались от употребления термина идеология в навязывании собственного учения, фактически советское общество в стране взявших власть советов строилась по лекалам, сформированным этими гениальными идеологами и обогащенными не менее талантливыми идеями Ульянова-Ленина. Причем уже вполне можно утверждать вслед за известным философом и ученым, д.ф.н., проф. А. А. Зиновьевым, что советская идеология была на несколько порядок выше идеологии западной (именно потому и существовал на западе огромнейший штат советологов, а правительство капиталистический стран было направлено на уничтожении Советского Союза).

'Советская идеология была первой грандиозной нерелигиозной (светской) идеологией, - отмечал проф. А. А. Зиновьев в статье 'Философия как часть идеологии'. - Она была всеобъемлющей как по содержанию (по охвату тем), так и по множеству людей, которым она предназначалась, можно сказать - была универсальной. Она была предельно рациональной в том смысле, что стремилась опираться на науку, использовать достижения науки и пропагандировать их широким слоям населения, сама претендовала на статус научности. Наконец. она была самой систематизированной идеологией изо всех тех явлений идеологии, какие существовали в истории. Она была идеологией государственной - в том смысле, что была узаконена как обязательная для всех граждан страны, имела единый и централизованный идеологический механизм, составляющий часть системы власти и управления, контролировала весь менталитетный аспект советского общества. Официально считалось, что она была марксизмом-ленинизмом. Это верно лишь отчасти. Фактически же отражение жизни человечества и интеллектуального материала двадцатого века заняло в ней основное содержание. Она сложилась после революции 1917 года как осмысление опыта реального советского и мирового коммунизма, как идеология общества коммунистического типа...

Особо важное значение советская идеология имела для деятельности руководящих (управляющих) органов страны, ибо она содержала целый ряд инструкций для их поведения. В сталинские годы идеология имела явно нормативный характер, В послесталинские годы эта роль идеологии внешне вроде бы ослабла. Но по сути дела она лишь изменила форму и ушла вглубь. Идеология ставила перед руководителями страны общую цель. которая, независимо от ее достижимости или недостижимости, играла организующую роль и определяла направление стратегической деятельности руководства. Идеология давала общую ориентацию жизни коммунистического общества и устанавливала рамки и принципы деятельности его власти.

До известного момента советская идеология была адекватна условиям в стране и в мире, служила одним из факторов успехов Советского Союза. Но постепенно она стала наращивать степень неадекватности изменяющимся условиям, впала в кризисное состояние и стала одним из факторов кризиса и краха советского коммунизма.

В результате антикоммунистического переворота в горбачевско- ельцинские годы были разгромлены все основные опоры советского социального строя. Советская государственная идеология была просто отброшена. Гигантская армия советских идеологов без боя капитулировала. Она просто испарилась, как будто ее не было вообще. Но вместо обещанного реформаторами и их западными манипуляторами освобождения от тирании марксизма-ленинизма-сталинизма наступило состояние, в отношении которого слово 'беспредел' является уместным с гораздо большими основаниями, чем в отношении прочих аспектов социальной организации страны. Постсоветская идеологическая сфера стала формироваться (как и социальная организация в целом) как гибрид западнистской, досоветской (дореволюционной) и советской идеологий.

По первой линии в Россию хлынул мощный, ничем не сдерживаемый поток западной идеологии. Он с поразительной быстротой овладел большей частью средств массовой информации, ставших, как и на Западе, своего рода 'ватиканами' западнизма. Западнистская система ценностей нашла в России на редкость благоприятную почву. Западная массовая культура, являющаяся орудием идеологии западнизма. стала покорять души россиян, особенно новых поколений.

По второй из упомянутых линий началось безудержное возрождение религий и прежде всего православия, которое стало вести себя почти как государственная религия. Оно заручилось поддержкой высших властей и настойчиво вступило в борьбу за души россиян. Бывшие убежденные атеисты из партийного аппарата и из высокообразованной интеллигенции молниеносно превратились в столь же убежденных верующих и внесли свою лепту в церквостроительство с таким же энтузиазмом, с каким их предшественники в двадцатые и тридцатые годы делали это в отношении церкворазрушительства...

...Третью линию ее гибридизации образует советское наследие. Оно дает о себе знать в потребности найти такую идеологию, которая способствовала бы объединению россиян в единое целое и которая могла бы служить новой системе власти эффективным средством управления страной и выработки социально-политической стратегии в происходящем процессе глобализации. Исключительность нынешней ситуации для России заключается в том. что она не может сохраниться в качестве исторически значимой величины, если не сумеет выработать идеологию, сопоставимую по эффективности с той, какая имела место в советские годы'.

А вот еще ряд выдержек из лекции А. А. Зиновьева. Глубина поднимаемых вопросов, проработанность темы исследования, а также авторитет Зиновьева как ученого, признанного во всем мире, позволяет по-особому внимательно вчитываться в его слова. 'Исходя из своей теории, - пишет Зиновьев. - я в ряде книг объяснил, почему рухнула советская социальная организация. В двух словах на эту тему я могу сказать следующее.

Принято считать, что советская социальная система изжила себя, что она оказалась не жизнеспособной. Это неверно. Она была жизнеспособной, она доказала, что она гораздо эффективнее, чем западные социальные системы. В этом отношении наша страна опередила Запад, по крайней мере, лет на пятьдесят. Как я объяснял в предисловии к моей книге 'Запад', разгромив коммунизм на Востоке, Запад устремился в том же направлении. Не в направлении объединения коммунистического типа, но такого же уровня организации. И сейчас можно проводить полную аналогию.

Причиной разрушения советской системы послужил комплекс факторов. Я вам уже объяснил, что такое комплекс: сводить все к одной какой-то причине, одному фактору нельзя, нужно брать комплекс в целом. Все то, что пишется на эту тему, вырывает какой-то отдельный аспект структуры общества и к нему сводит.

В этот комплекс причин, обусловивших падение советской системы, входит много факторов. Среди них - факторы внешнего порядка. Например, такие, как Холодная война, которая длилась более полувека. Какой она была, вы все прекрасно знаете, это была идеологическая война. Наряду с внешними - внутренние факторы, как, например, кризис идеологии; это очень важно, имейте в виду, что это один из важнейших факторов. Марксистская идеология была одной из важнейших причин краха советской системы. То есть она полностью исключила научное понимание и советской, и западной реальности. До сих пор она сидит в головах людей и препятствует научному пониманию реальности сегодняшней.

В число факторов входили и такие, как назревание кризиса. Лет за десять до Горбачева я построил математическую модель советского общества, с ее помощью я доказал неизбежность кризиса. Я описал этот кризис, и он произошел в горбачевские годы именно таким, как я его описывал за десять лет до этого.

Мою работу обсуждали на высоком уровне: в комиссии были представители Президиума Академии наук, из ЦК, из КГБ - работу оценили как клевету на советское общество. Все рукописи были реквизированы, я дал подписку о неразглашении результатов моих исследований.

В число этих факторов входил также стремительный прогресс. Брежневские годы совсем не были застойными. Возьмем хотя бы один показатель: число объектов, подлежащих управлению, к брежневским годам увеличилось сравнительно со сталинскими годами в несколько сот раз. Как минимум, в триста раз. Я имею в виду число институтов, школ, лабораторий, кафедр и так далее. Все объединения, в которых имелись какие-либо управляющие органы.

Одной из причин краха советской системы стало несоответствие управленческого аппарата и управляемого тела. Если число управляемых объектов увеличилось в триста раз, если не больше, то система власти и управления выросла не более, чем в два раза. Вы можете представить, что управлять таким сложным механизмом было уже невозможно.

Сыграл свою роль и фактор предательства. Произошло коллективное грандиозное предательство. Вы можете себе представить: первый коммунист, человек, который готовится стать главой коммунистической партии, Горбачев приезжает в Лондон и не идет на могилу Маркса. Первый коммунист в мире не идет туда, а идет на встречу с Маргарет Тэтчер. Я тогда давал интервью на эту тему, меня спросили, как оценить этот факт, и я сказал, что это начало грандиозного исторического предательства, - так оно и произошло. Этот фактор тоже сыграл свою роль.

Наверняка почти всем вам известный факт: почти двадцать миллионов коммунистов, членов партии, вступая в нее, давали клятву до последней капли крови сражаться за идеи марксизма, за коммунизм и т.п. - и ни одной капли крови не было пролито. Люди испарились, как будто их не было.

Я впервые ввел в социологию это понятие в качестве социального фактора, социологического фактора, а не просто морального - фактор предательства.

Так, в общем - без боя, погибла, была сдана страна, произошла капитуляция, и сразу же, молниеносно, была сконструирована новая социальная система, постсоветская социальная организация.

Советское общество складывалось вовсе не по Марксу: не произошло изменения базиса, которое бы повлекло за собой изменение надстройки, никакого коммунистического базиса в дореволюционной России не было. Появилась марксистская идеология, появились революционные организации, появилась партия профессиональных революционеров во главе с Лениным, представился случай, революционеры захватили власть и быстро, в течение кратчайшего срока, создали систему власти, и уже новая система власти стала создавать - если брать марксистскую идеологию - коммунистический базис. Стали создавать не частную, а общественную и государственную индустрию, ликвидировали частное хозяйство в деревнях в ходе коллективизации.

Точно так же произошло и с постсоветской системой. В советскую эпоху, перед переворотом, который произошел в горбачевские-ельцинские годы, в советской системе никакого нового экономического базиса в марксистском смысле не было. Была теневая экономика, были какие-то частные предприятия, но это не были капиталистические явления. Все равно и теневая экономика, и частные предприятия функционировали по законам советского общества, а не по законам капиталистического общества.

Как возникла постсоветская социальная система, постсоветизм?

Больше пятидесяти лет шла Холодная война. Она перешла в 'теплую' войну, по моей терминологии, то есть к идеологическим средствам Холодной войны добавились новые, такие, как диверсионные операции, грандиозные диверсионные операции. Результатом одной из них стало проведение Горбачева на пост генерального секретаря.

Если кто-то уже был достаточно взрослым в те годы, он может вспомнить, как Горбачев проходил на пост генерального секретаря. Отправили члена Политбюро Щербицкого в Америку, задержали вылет его самолета, Романов - другой член Политбюро, конкурент Горбачева, - был отправлен в отпуск, была оборвана телефонная связь с ним, он даже не знал, что собирается Политбюро.

И голос Громыко решил исход голосования в пользу Горбачева. Горбачев никогда за всю партийную карьеру не был в ситуации, когда бы ему приходилось с кем-нибудь конкурировать, - все время проскакивал таким образом. Как однажды проговорился Громыко, когда избирали Горбачева, он согласовал его кандидатуру в Вашингтоне.

Отсюда было наблюдать труднее, но мы, живя там, на Западе, видели буквально своими глазами, как происходила подготовка к антикоммунистическому перевороту августа 1991 года, и затем этот переворот завершился в октябре 1993 года расстрелом Белого дома.

Все это тоже осуществлялось как диверсионная операция. Буквально на пятачке сосредоточили все события и легко реализовали то, что было задумано, а именно разрушили советскую социальную систему.

Группа политических деятелей во главе с Ельциным, если не руководимая Западом, то, во всяком случае, стимулируемая с его стороны, захватывает власть. В августе 1991 года было одновременно два путча. Один путч фиктивный, и реальный путч, который был возглавлен Ельциным.

И немедленно, сразу после переворота, стали создавать систему власти. Может быть, многие из вас помнят: первым делом молниеносно сконструировали Конституцию. Уже потом Ельцин, опираясь на нее, говорил, что он 'всенародно избранный', хотя это была, конечно, типичная диверсионная 'липа'.

Быстро сконструировали Конституцию, стали создавать систему власти. Нынешняя система власти, в которой мы сейчас живем, сложилась молниеносно быстро. И эта система власти стала создавать то, что марксисты называли базисом, - экономику. Она стала создавать ее искусственно. В Советском Союзе, как я вам уже сказал, никакого капиталистического экономического базиса не было. Его стали создавать искусственно. Вы сами прекрасно знаете, как - приватизация. Все то, что создавалось трудом населения в течение всего советского периода, было просто разграблено. В результате сложилась та экономическая система, которую вы знаете: частное предпринимательство и олигархическая система наверху.

Создали то, что марксисты называют базисом, отбросили советскую марксистско-ленинскую идеологию и стали создавать уже не так быстро (торопиться было некуда) постсоветскую идеологическую систему. Сюда входило то, что открыли полный доступ для идеологической интервенции со стороны Запада. Все, что было худшего в западной идеологии, устремилось в Россию. Вы это можете видеть на телевидении, в литературе. Это сейчас стало общеизвестным: проповедь насилия, порнографии и так далее.

Вот так и получилась постсоветская социальная система. Ее создали, она не сложилась естественноисторическим путем. В Советском Союзе не назрело буквально никаких условий для создания такой системы. Ее создали искусственно. И уже она стала создавать новый, постсоветский экономический базис, новую постсоветскую идеологическую сферу и все прочие аспекты социальной организации...

Теперь я коротко расскажу о том, какую же социальную систему с такой быстротой сконструировали. Между прочим, в истории, и это касается не только нашей России, социальная система и социальная организация складываются очень быстро. По отношению к историческому времени срок, в течение которого складывается такая социальная система, - это почти мгновение. В 1917 году в октябре произошла революция, и уже к концу 20-х годов советская система в основных своих чертах сформировалась.

И тут, в 1991-1993 годах, произошел антикоммунистический переворот, и уже к концу прошлого века та социальная система, в которой мы сейчас с вами живем, в основных чертах сформировалась. Я на эту тему написал множество книг и статей. В 1985 году Горбачев пришел к власти, а уже в 1987 году была написана моя книжка 'Горбачевизм'. Там в основных чертах я уже описал ту социальную систему, которая должна была неизбежно возникнуть в результате такого переворота.

Сейчас я вам назову основные характеристики этой новой социальной системы, по тем параметрам, которые я уже упоминал. То есть я беру комплекс факторов, а не один отдельный фактор. В этот комплекс входит и экономика, и система власти, и идеология, и правовая система, тип культуры, тип образования - вся эта совокупность.

Эта новая система возникла, повторяю, не как результат естественного исторического развития страны, а искусственно, в результате разгрома нашей страны и ее социальной системы в войне. Была Холодная война, которая перешла в 'теплую' войну. Это была война нового типа, и страна была просто разгромлена. Она капитулировала, и ее без боя сдали высшие руководители: сначала Горбачев, а затем Ельцин. Я не знаю, как это оформлялось документально. Для меня как для социолога это несущественно.

Но я думаю, что когда договаривались о капитуляции, туда обязательно входили следующие пункты, которые можно установить по последствиям. Наверняка было условие не трогать правящие слои, правящий круг советского периода. Даже когда устраивали путч, его руководители какое-то время посидели, а потом их всех выпустили. Или же расстрел Белого дома - там был Руцкой, который потом стал губернатором и начал грабить страну вместе со всеми. Ни у кого же волос с головы не упал. Пострадал только один человек: говорят, какой-то чиновник из ЦК выбросился из окна, да и то неизвестно, выбросился он или его выбросили.

Но это мелочь, а так все остались. За всеми сохранили дачи, квартиры. Все так или иначе устроились на работу. Это поразительное явление, и объяснить его какими-либо факторами, какими в свое время по-марксистки объясняли исторический процесс, невозможно.

Посмотрите, как создавался класс частных собственников. Ведь все богатства, которые приобрели известные олигархи... как специалист в этих делах я уверяю вас: можно элементарно доказать, - и так утверждаю не только я, сейчас это общепринято в мировой науке - что такие состояния по законам экономики возникнуть не могли. Они возникли не по законам экономики...

Можно на исторический процесс смотреть по-другому, и все, конечно, смотрят по-другому. Можно его облагораживать или же описывать еще резче. Я думаю, что пройдут какие-то десятки лет, и на Западе все будет опубликовано, вряд ли всю эту работу удержат в секрете. Где и когда стали обрабатывать таких людей, как Горбачев, Яковлев, Шеварднадзе, - все это будет предано гласности, и этим будут гордиться: как разгромили сильнейшую страну с таким мощным социальным строем. Это действительно выдающаяся победа Запада.

Экономическую олигархию создали искусственно. И что стало потом происходить, вы знаете. Стала разрушаться грандиозная хозяйственная экономическая система, и ей на смену пришло то, что мы имеем.

Это все исторический аспект. Теперь чисто структурный аспект.

Со мной случилось так, что я имел возможность изучать все практически в лабораторных условиях. Для ученого советская система и то, что стало происходить потом, что происходит сейчас, - это рай. Все процессы обнажены, нужно только смотреть с открытыми глазами, с определенным поворотом мозгов. Все обнажено, все ясно, очевидно, ничто пока не прячется. Пройдет еще немного времени, и все спрячут, отлакируют, и потребуются еще десятки или даже сотни лет, чтобы делать те открытия, которые я сейчас называю банальными.

Что из себя представляет новая постсоветская социальная система, со структурной точки зрения? Как она устроена?

Она создана искусственно. Те люди, которые ее создавали, имели определенные мозги, определенный моральный, психологический склад. Они вовсе не были гениями, и найти среди них выдающиеся умы в принципе невозможно. Они создавали эту новую систему, имея перед собой определенные образцы, - какие?

Громил нашу страну Запад. Его орудием является западнизация завоеванных территорий. Что значит западнизация? Навязывание покоренной стране своей социальной системы. Это очень удобно: они не просто нас разгромили, они нас 'освободили от террора', от 'тирании коммунизма' и помогают теперь нам строить 'демократическое общество' - они считают свою демократию самым высшим достижением цивилизации.

Существуют определенные социальные законы. Строители новой системы, конечно, в этом не понимали ничего, и не понимают, и никогда не будут понимать. Но эти законы работают.

Приведу вам только два из них, они объясняют сегодняшнюю структуру.

Если социальная система разрушается, но сохраняются человеческий материал и геополитические условия, а это все, в общем, сохранилось, то новая система оказывается по многим важным признакам близкой к разрушенной. И новая система естественно включила в себя многие черты советской социальной системы. Это вы можете наблюдать вокруг себя постоянно.

Существуют, например, так называемые бюджетники. Огромное количество учреждений и предприятий работают так, как и было в советские годы. У меня был перерыв в двадцать один год, когда я не был здесь. Теперь я вернулся, когда новая система уже сложилась, и увидел, что везде все то же. Если отвлечься от того, что произошла такая буря, там все то же, что в советские годы, даже люди те же самые, только постарели, сморщились, еще больше поглупели. Но в целом примерно все то же самое. От советизма многое сохранилось.

Вся структура чиновничьих организаций, чиновничий аппарат. Более того. В советские годы высшую власть называли 'Кремль': это ЦК КПСС, Политбюро, кто-то во главе. И вновь высшей властью, несмотря ни на что, стал Кремль. Кремль, и он копирует, так или иначе, советскую систему. Он стремится к всевластию, это вы можете постоянно видеть своими глазами.

Разница 'небольшая': советский Кремль распоряжался всеми ресурсами страны - нынешний Кремль нищий. Он только обкладывает население налогами, собирает средства, чтобы обеспечить собственное существование, укрепить свое положение. Между прочим, нынешний постсоветский управленческий аппарат превосходит советский, даже не РСФСР, а всего Советского Союза. Даже если вы посмотрите на те помещения, которые они занимают, на число чиновников. К сожалению, я не имею доступа к цифрам и могу делать только чисто теоретические предположения.

Он увеличился, по крайней мере, в два раза. Между прочим, напомню вам, что в ЦК КПСС было всего две тысячи функционеров. Во всей КПСС по всему Советскому союзу было всего сто пятьдесят тысяч профессиональных функционеров, партийных управленцев. Это мизер. Один только Международный фонд имеет раза в два больше чиновников, чем вся эта система.

По этому закону так или иначе воспроизводятся, регенерируются разрушенные ткани. Этот закон действует и в биологии: если у вас ссадина, то постепенно восстанавливается кожный покров примерно в том же виде, в каком он существовал.

Действует и другой социальный закон. Когда разрушается по тем или иным причинам жизнеспособная социальная система, - могли быть природные катастрофы, нападения врагов - то новая система опускается с необходимостью не просто на уровень, скажем, социальной системы захватчика, то есть для нас - на западный уровень, но на уровень ниже. Посмотрите, в нашей стране стали немедленно реанимироваться элементы социальной организации дореволюционной России.

Реанимация православия. Православие стало расцветать пышным цветом, и сейчас оно навязывается всем почти как государственная идеология. Посмотрите: бывшие партийные работники, который занимались критикой религии, отъявленные атеисты - все тут же стали учиться, как нужно правильно креститься. Ельцин в первое время, кажется, даже не знал, делать это справа налево или наоборот.

Православие - это феодальная дореволюционная дремучая средневековая идеология. Вместо светской гражданской идеологии... каким бы марксизм ни был, - повторяю, я никогда не был марксистом - тем не менее, эта идеология была на несколько порядков выше. И западная идеология. С точки зрения образования людей, просвещения. Все сразу опустилось на очень низкий уровень, на уровень средневековой дремучей философии...

На этот более низкий уровень опустили все население. Вся советская история искажена, ее вычеркивают, а все революционное раздувают.

Это второй фактор социальной организации: в постсоветскую социальную организацию вошли компоненты дореволюционного феодализма. И само собой разумеется, что в нее вошли компоненты западной социальной организации.

В чем это проявляется: частная собственность объявлена священной и неприкосновенной, пропагандируется частное предпринимательство, демократия, многопартийная система. Но тут по принципу 'заставь дурака Богу молиться...': сколько у нас тогда партий появилось? Жуть: несколько сотен, если не тысяч.

По телевидению идут эти бесконечные западные передачи - такое только в кошмарном сне может присниться. Выходит в мантии судья, они там имитируют процессы. К нему обращаются: 'Ваша честь'. Кто эти люди, откуда они вылезли?..

Вот как сложилась постсоветская социальная система: как гибрид остатков советизма, реанимации дореволюционного феодализма и заимствования западнизма.

По законам гибридизации, которые плохо изучены в социальной науке (я впервые стал заниматься этими вопросами), они образуют единое целое - это не просто механическое соединение.

Это проявляется в каждом компоненте социальной организации: и в экономике, где не только образовались частные предприятия, но также сохранились советские предприятия; образовались также и феоды средневекового периода. Думаю, они вполне очевидны.

В системе власти вы найдете все те же компоненты: и следы советизма - сколько угодно, и следы западнизма - выборы (президенты приходят к власти не по наследству - об этом в последнее время поговаривают, что было бы желательно, - а все-таки как-то выбираются, пусть выборы и липовые).

В итоге сложился такой социальный ублюдок, какого, по-моему, в истории человечества еще никогда не было. И его еще придется долго изучать.

Возникает следующий вопрос. Вот вы говорите, 'ублюдок' - жизнеспособен он или нет, эффективен он или нет? Надо различать два вопроса.

Может ли он выжить? Может. И может просуществовать сколько угодно. Романовская монархия была таким же социальным ублюдком. Триста лет просуществовала.

В наше время, если взять просто биологическое измерение, больные люди живут до девяноста и больше лет. Суслов, секретарь по идеологии, дожил до девяноста лет, при том что с детства болел туберкулезом. И у социальных организмов так же.

Подавляющее большинство социальных организаций, социальных схем в современном мире - это социальные ублюдки. Мы вообще живем в такой интересный период, когда во многих странах происходит гибридизация и возникают такого рода чудовища.

Я назвал однажды постсоветскую систему выражением 'рогатый заяц': мы с дочерью однажды ходили в охотничий музей, и там есть разные чудовища, сделанные из охотничьих трофеев; в том числе там был заяц с оленьими рогами и копытами.

Он может существовать настолько долго, насколько ему позволят существовать те, кто управляет современной историей, кто планирует эволюционные процессы. Если сочтут сильные мира сего, что в этом мире есть что-то нехорошее, что это надо убрать, поломать те или иные рожки, это сделают, причем в кратчайшие сроки.

Другое дело, насколько эта социальная система эффективна, с точки зрения задач большого исторического значения и интересов страны. С этой точки зрения, я могу вам сказать следующее: эта социальная система специально сконструирована с таким расчетом, чтобы не дать России подняться и стать великой исторической державой, не допустить этого. Вот с этой задачей наша социальная система справляется прекрасно и будет справляться. Будущее нашей страны с такой социальной системой нетрудно предсказать.

Мы живем в XXI веке. Чтобы в этом веке страна выжила как социально значимое большое явление, достаточно суверенное, она должна иметь достаточно большое количество людей. Население же России сокращается, особенно русское население, которое составляет ядро страны и способно к эволюционному прогрессу. Это не мои расчеты, эти расчеты делают западные исследователи: к середине века число русского населения может сократиться до 50 миллионов, а то и того меньше. С таким человеческим материалом страна не может сохранить независимость и остаться суверенным государством. Это невозможно по социальным законам. Не случайно поэтому, что страны Западной Европы сегодня стремятся интегрироваться: ни Франция, ни Италия, ни Германия по отдельности не способны сохранить свой суверенитет в современном мире.

Чтобы страна выстояла и стала социально значимым явлением, необходима определенная идеология. С православной идеологией, с религиозной идеологией, с какими-то обломками западных и сектантских идей и такого прочего сохранить и поднять страну невозможно ни в коем случае.

Это важнейший фактор, я обращаю на него ваше внимание. Если сформируются благоприятные условия, можно за один год построить систему власти такого уровня, какая была в Советском союзе. Экономику можно исправить за пять-шесть, максимум, за десять лет. Чтобы исправить интеллектуальное состояние, в котором сейчас находится страна, психологическое и моральное состояние, на это нужно несколько поколений. На это нужны десятки лет.

Надо выработать новую идеологию, нужно ее каким-то образом пропагандировать, нужно менять систему образования, ведь она тоже разрушена.

Я приведу вам очень яркий пример. Чтобы страна в современных условиях могла обеспечивать себя питанием, одеждой, жильем, защищать себя от нападений внешних врагов, поддерживать внутренний порядок, она должна производить как минимум сто тысяч предметов - всяких инструментов, деталей и так далее - высокой технологии. Всего производится таких продуктов материальной культуры миллионы.

Чтобы эти сто тысяч производить самостоятельно, в стране должно быть как минимум десять тысяч типов профессий. А каждая профессия - это тысячи и миллионы людей. Чтобы такие ресурсы создавать, нужна система образования.

Советская система образования эти потребности покрывала полностью. Нынешняя система образования, в ее разрушенном состоянии, уже не способна покрывать даже одну десятую из тех потребностей, о которых я вам говорил. Так что вы можете судить о том, в какую ситуацию нас ввергли перестройщики, а затем реформаторы.

Меня обвиняют всегда в чрезмерном пессимизме, или же говорят, что критиковать умеет всякий, а вы скажите что-нибудь позитивное. Я, между прочим, не критикую. Я даже слова не сказал о том, что плохо и что хорошо. Я вам говорю только факты и объективные закономерности, а как к ним относиться - это другое дело. И потом, я всегда давал советы в высшей степени практические.

Приведу вам один пример. Когда Горбачев уже развернулся, началась перестройка, я тогда опубликовал книгу 'Горбачевизм', затем 'Катастройка' - я ввел этот термин буквально через год после того, как, по западному выражению, они провели своего человека на русский престол. Мне тогда задавали вопрос: 'Вы критикуете, а что позитивное вы можете предложить?'

Уж позитивнее не придумаешь. Предложение было такое: надо этих людей - Горбачева, Ельцина, Шеварднадзе и так далее - повесить в двадцать четыре часа как предателей. Китайцы потом извлекли урок и завоевали себе, по крайней мере, пятьдесят лет спокойной жизни. И вы будете иметь как минимум двадцать пять на преодоление кризиса и так далее. В какой-то газете, кажется, в 'Известиях', была статья - 'Философ-вешатель'. Я-то еще никого не повесил, а меня уже, как какого-то царского чиновника, назвали вешателем.

Другой пример, 1993 год, октябрь. Речь шла о ликвидации остатка советизма в верховной власти, который сконцентрировали в одном месте. Они отказались переехать в Новосибирск, где с ними невозможно было бы справиться. Опять-таки, позитивный совет. Силы тех, которые громили остатки советизма, были ничтожными. Если бы на улицы вышли хотя бы двадцать тысяч простых обывателей, они могли бы босыми ногами втоптать в грязь Ельцина и всю эту банду. Без всякого оружия. Не сделали этого.

Когда Путин пришел к власти, у него был шанс - когда я писал об этом статью, я назвал ее 'Последний шанс'. Кстати, Запад с этим примирился бы, на Западе ждали, что он это сделает. Очень простой шанс: пересмотреть результаты приватизации. Что он сделал? Он сказал: 'Результаты приватизации пересматриваться не будут'.

Полностью национализировать все, что имеет стратегическое государственное значение: землю, ресурсы, электростанции. Этого не было сделано.

Все это чисто практические предложения.

Сейчас тоже передо мной встает вопрос. Время упущено, слишком далеко зашло гниение, нарушение. Что-то позитивное можно делать: теперь мы, Россия, русские люди, которые заинтересованы в сохранении своего народа и в сохранении страны, - все это можем сделать только одним путем.

Прежде всего, понять, что произошло. Почему произошло, как произошло. Что получилось и что ждет нашу страну. Понять с беспощадной ясностью. Тут нужно начинать с нуля. Основой нашей социальной организации сегодня - так бывает не всегда - становится фактор понимания, грубо говоря, фактор идеологический.

И это вполне позитивное предложение. Но вот опять: люди не вышли, Горбачева, Яковлева и Шеварднадзе не повесили. То же и сегодня. Ведь, казалось бы, люди должны быть заинтересованы в том, чтобы понимать реальность.

Я десятки лет работал в этом направлении, думаю, что я достаточно много сделал, но возможности доводить результаты моих исследований до моих соотечественников близки к нулю, они ничтожны. А тут, на этом пути, можно современными средствами быстро создать приличную систему власти, экономику. Но чтобы сделать мозги людей адекватными условиям двадцать первого века, нужно покончить с системой оглупления, которая сейчас стала тотальной. Буквально происходит тотальное помутнение умов. Необходимо разрабатывать фактор понимания, учить людей пониманию реальности. От этого зависит все'.

В прослеживании влияния идеологии на массы, следует обратить внимание, что в контексте идеологической обработки манипулирование массами занимается практически ключевое влияние. Можно даже сказать, что любая идеология строится на манипулировании массовым сознанием. Причем, уже от эффективности данного манипулирования зависит управление той или иной страной группой людей, пришедших к власти. И можно отметить некую удивительную деталь. По сути, в любое время к идеологии допускались весьма грамотные специалисты, которые не только могли управлять идеологической машиной, но и каждый из них привносил в дело управления что-то свое (Суслов - при развитом социализме, Розенберг и Геббельс (первый отвечал за идеологию, второй за пропаганду) - в расцвет 3-го рейха, Джордж Кеннан,  - главный идеолог Холодной войны со стороны США, и проч.). Эти люди значительно отличались от большинства остальных великих людей по своему интеллекту и интуитивному развитию сознания. Когда многое, что еще не было применено в практике (а значит, еще не было получено валидности), уже использовалось ими. Сначала на свой страх и риск. А позже оказывалось, что это начинало приносить более чем эффективные результаты.

По сути, идеология базируется на некой иллюзорной действительности, которую манипуляторы стараются представить индивидам (массам) самой настоящей реальностью. Причем основано подобное желание манипуляторов на достижении некоего запрограммирования сознания (сначала подсознания), и базируется на различных схемах, знаках, стереотипах, архетипах и проч. Да и действовать идеологическая установка должна всегда, безошибочно, и наверняка. Что, впрочем, обычно и происходит. А одураченные люди, не догадываясь, что ими манипулируют, пляшут под сурдинку. Что, опять же, означает, что та или иная идеологическая установка удалась.

Однако если смотреть несколько масштабнее, мы должны говорить о том, что, по сути, идеология неким таинственным образом должна формировать у масс определенные ориентиры на достижение какой-то своей, быть может даже отличной от существующей раннее, реальности. А уже для осуществления подобного, необходимо чтобы какая-то значительная (или хотя бы определенная) часть индивидов начала думать примерно одинаково. В таком случается создается некое особое энергетическое поле сфокусированности мысли. Своего рода определенное пространство, база, полигон, плацдарм. От чего в последующем можно будет отталкиваться - как для формирования установки в умах других сограждан, так и для разработки каких-либо новых идеологических установок, направленных в конечном итоге на достижение целей, присущих манипуляторам (идеологам).

Следует обратить особое внимание на важность для любой страны, для ее целостности и величия - идеологии. Причем, чем более имперские амбиции такой страны, тем должна быть качественно построена идеологическая обработка граждан (масс, индивидов). И необходимо это в первую очередь потому, что индивиды сами по себе нуждаются в опеке со стороны более сильной особи (в роли подобной в данном случае выступает государство). И даже продолжая существовать в неком разрозненном порядке, даже наиболее самостоятельные и интеллектуально-развитые индивиды все равно, в общем и целом, уступают всеобщему подчинению. В ином случае - они оказываются отброшенными на ряд ступенек социальной лестнице, и в лучшем случае заканчивают жизнь полумаргинальным способом существования, в худшем - вымирают. И все потому, что уже в их подсознании изначально заложена архетипическая модель принадлежности к социуму, цивилизации, к следованию законам этой цивилизации (социума). И желание одиночества, - уже как бы означает то, что такой индивид выпадает из мира, в котором, собственно, и возможно проявление и применение его способностей, знаний, и проч.

Причем, если идеологическая машина дает сбой, это уже грозит одной из самых величайших катастроф, потому как население такой страны оказывается отброшенным на несколько порядков назад, после чего должны затрачиваться поистине феноменальные усилия, чтобы возвратиться к прежним рамкам и границам достигнутого раннее влияния на массы.

Зиновьев А. А. в книге 'Русская трагедия' (Гибель утопии), отмечая, что когда после начавшегося с Перестройкой предательства народа, нашей стране нанесли непоправимый урон, некогда самая великая идеология мира, идеология советского союза, оказалась фактически уничтожена. '...наиболее жестоко обошлись с советской идеологической сферой, - пишет д.ф.н., проф. Зиновьев. - На место обещанного реформаторами освобождения от тирании марксизма-ленинизма в Россию устремились потоки западной идеологии, началась поощряемая властями реанимация православия, стали расцветать всякого рода секты и шарлатанские учения, была отброшена и дезорганизована немарксистская часть советской идеологии, включая философию, социальные учения, этику, эстетику. Наступило состояние, в отношении к которому слово 'беспредел' уместно с не меньшими основаниями, чем в отношении к прочим аспектам социальной организации страны.

Утопающим в трясине идеологического беспредела россиянам с высот политической и идеологической 'элиты' время от времени бросаются соломинки и даже порою целые охапки соломы, ухватившись за которые россияне вроде бы должны обрести идейную ориентацию в постсоветском идейном пространстве. Это делается по трем основным линиям, по каким вообще формируется постсоветская социальная организация России - по линиям советизма, западнизма и национально-русского фундаментализма.

Хотя советская идеология разрушена и всячески очерняется, от нее осталось достаточно значительное наследие. Оно сохраняется не только потому, что его невозможно истребить в течение короткого времени, но и потому, что оно преднамеренно сохраняется и даже подкармливается из самых различных соображений. Нет надобности обосновывать это утверждение. Читатель сам может видеть это в телевидении, кино, театрах, газетах, на выставках, юбилеях и прочих общественных мероприятиях. Хозяева новой России всячески стремятся создать видимость, будто продолжается некий 'нормальный' ход жизни, будто отброшены лишь некие ужасы коммунизма, а все ценное живет как ни в чем не бывало'.

Допускают подобный обман, на наш взгляд, власти намерено. Ведь - народом становится значительно легче управлять, если не вызывать в его душе излишнего обозления. А еще лучше - обманом вторгнувшись в зону его восприятия и анализа действительности, в его психику - навязать тем самым ему уже свою установку. Сдобренную самым дорогим что есть у большинства - советским прошлом. Тем прошлым, когда каждый житель страны гарантировано знал, что у него есть будущее. Что после окончания профессионального учебного заведения - он получит распределение на работу, квартиру, бесплатную медицину и проч. То, что в процессе нынешних времен у народа всяческим образом отнимают, а фактически уже и отняли.

'Одно из самых страшных (если не самое страшное) последствий антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы - идеологическая деградация России, - пишет проф. Зиновьев. - Из самой просвещенной страны с самым высоким уровнем гражданской (нерелигиозной) идеологии Россия в поразительно малый (с исторической точки зрения) срок превратилась в страну идеологического беспредела и религиозного умопомрачения, сопоставимого с таковым в исламских странах. Это беспрецедентное историческое падение России стремятся изобразить как освобождение от гнета коммунистической идеологии, как проявление свободного волеизлияния народа, как духовное прозрение и возрождение народа и т. п. Это не просто заблуждение - это составная часть умышленной тотальной фальсификации истории и умышленного оболванивания российского населения, которое было заранее спланировано стратегами холодной войны уже в самом начале ее как средство именно духовного разложения советского народа...'.

По сути, согласимся с Зиновьевым, сейчас идет война Запада с Россией, причем война эта началась, как мы помним давно, еще в момент образования советского государства. И мало кто обращает внимание на такие качества русских, как недостаточная самоорганизация, низкий уровень национальной солидарности, покорность перед властью и низкопоклонничество перед Западом. Фактически сейчас уже можно говорить, вслед за Зиновьевым, что русский народ так и не сумел до конца воспользоваться теми возможностями, которые предоставлял советский строй. А когда наступила Перестройка - сам же стал и добивать некогда великую страну. Фактически предав ее, вслед за генеральным секретарем Горбачевым. Но сейчас Горбачев осознал свою ошибку, и покаялся перед всем народом что был тогда неправ. Но ведь уже поздно. Уже нет великой державы. Как уже фактически не осталось и тех старых большевиков, на плечах которых, собственно, пока и держалась Россия.

При чем основное падение нашей страны началось после исчезновения идеологии. Народ фактически бросили посреди пустыни, не объяснив, куда ему следует идти. Предположим он и раньше не знал - куда. Но рядом с ним все время шли, ему показывали, вели за руку, везде висели знаки и таблички с разъяснениями. А потом их вдруг резко убрали. Мотивируя, что тот путь, куда шли раньше, та цель, к которой все время уверенно приближались - ошибочна. Неверна. В итоге - в душах людей хаос и анархия. И подсознательное стремление прибиться к любому берегу, где им будут рады (отсюда развитие сект, всякий целителей, астрологов и прочих шарлатанов на постсоветском пространстве).

'В России предпринимаются отдельные разрозненные попытки (в большинстве кустарные) выработать идеологию, адекватную современным условиям и требованиям, - пишет проф. Зиновьев. - Идеологию светскую (нерелигиозную) и ненационалистическую, опирающуюся на научные исследования современной реальности. Но они имеют ничтожно мало шансов пробиться к известности и признанию, если даже они достигнут высочайшего интеллектуального уровня. Почему? Дело в том, что огромное число людей, оккупирующих идеосферу и живущих за ее счет, сделают все от них зависящее, чтобы помешать этому. Нужны усилия многих людей и длительное время, чтобы преодолеть это препятствие. А чтобы это учение приобрело статус массовой признанной идеологии, нужны силы, способные придать ему социальный авторитет (например - высшая власть). Но и этого мало. Идеи сами собой в головы людей не заползают, какими бы они хорошими ни были. Для этого нужно множество людей, которые должны профессионально заниматься этим делом. Они должны быть организованы в целое,- должен сложиться идеологический механизм. Такой механизм имеет церковь. Такой механизм существовал в советские годы в распоряжении 'Кремля'. Если даже и это препятствие будет преодолено, предстоит длительная борьба за 'души' россиян. При этом придется иметь дело с силами, противодействующими распространению этого учения и принятию его массами, в их числе - с невосприимчивостью самих масс, с религиозными организациями, заинтересованными в сохранении масс в состоянии мракобесия, со СМИ, с огромной силой навязывающими россиянам западную идеологию.

В современной России никаких условий и мало-мальски серьезных сил для преодоления этих препятствий просто нет. Высшая власть поддерживает православную церковь почти как государственную, а прочие политические силы (включая коммунистов) заигрывают с нею. Шансы на создание признанного нерелигиозного учения, превосходящего все прочие идеологические учения, и на создание конкурентоспособного механизма его распространения и вбивания в головы масс россиян близки к нулю.

Что же остается? Существующий идеологический беспредел, который со временем может быть истолкован как западный плюрализм на российской почве. Усиление православия. Тоска по всесильной 'национальной идее'. Конъюнктурные лозунги вроде призыва сплотиться перед лицом мирового терроризма. Пустословие партийных программ, обещающих бороться за все хорошее против всего плохого. Эпоха, когда умами и чувствами россиян владели идеи глобального и эпохального масштаба, безвозвратно ушла в прошлое. Эпоха осужденная и оплеванная неблагодарными потомками, но непонятая в ее трагическом величии'.

По сути, идеологическая обработка населения базируется на подмене ложными, искаженными, образами настоящей действительности. При этом должна быть весьма развита элементарная, даже можно сказать патологическая, ложь. Когда ученые или другие авторитетные люди намерено искажают факты. Причем как говорил Геббельс, чем явнее ложь - тех легче в нее поверить. Ну и при этом, разумеется, говорить (даже не говорить - а убеждать) надо с огромнейшей уверенностью, так чтобы у слушателей не осталось и тени сомнений, что где-то скрыт обман. И любой обман - выдавать за самую настоящую правду.

Причем чем искреннее это будут преподносить манипуляторы - тем действительно легче поверить. И верят. Большинство жителей нашей страны верит любой информации из официальных источников. И это при том, что на самом давно уже можно провести некую параллель между официальной информацией и действительной правдой. И большинство того, что преподносится нам официально, с расчетом - информация для всех - это неправда, ложь, замаскированная определенным процентом настоящей правды. (Потому как, если вы решили кого-то обмануть, то должны знать, что в преподносимой вами информации обязательно должен содержаться определенный процент правды. Обязательно. Пусть он будет и не очень значителен. Это один из законов принятых в манипулировании.)

Благодаря идеологической обработке населения, - власти не только получают, но и удерживают лидерство в стране. Причем тут еще важно сохранение одного правила. Идеолог всегда должен находиться в тени. Связано это с той архетипической установкой, благодаря которой мы знаем, что в нашем бессознательном находится та информация, которая пришла к нам с глубины веков, от наших предков. И при определенных условиях мы можем извлекать из подсознания эту информацию, управлять ею. Употреблять на благо или для решения каких-то своих целей и задач.

Иными словами, так устроена наша психика, что вне зависимости от эпох и цивилизации, душа индивида сохраняет все атрибуты психики дикаря. Дикаря, верящего в некие сверхъестественные силы и поклоняющегося им. Вспомним одну из теорий происхождения религии. Были люди. Вокруг этих людей была природа. Люди были сами по себе невежественные. Они только познавали мир. Поклоняясь стихиям. Придумывали себе различные божества, отождествлявшие силу и неизведанность природных явлений. Постепенно они стали поклоняться этим божествам. Появился бог солнца (Ра - в египетской мифологии), и проч. И так получилось, что, несмотря на то, что прошли столетия и даже тысячелетия, психика индивидов все также осталась подвержена поклонению чему-то таинственному, тому, чему они не могут найти объяснения. Поэтому и идеологическая обработка должна происходить ненавязчиво и незаметно для людей. А сами идеологи оставаться в тени. И тогда даже самые рьяные и настойчивые апологетики научного подхода, нет-нет и поверят в некую тайну, информацию, проецирующуюся на них. Хотя бы уже потому, что этой информации наверняка (и в первую очередь) поверит основная масса индивидов. И тогда уже они - поведут других за собой. Ведь известно, что индивидам свойственно объединяться в группу (массу, стаю). В толпе легче оставаться безнаказанным за свои проступки. Легче реализовывать свои скрытые желания. Так же как толпой и легче управлять. Quod erat demonstrandum. ('Что и требовалось доказать').

<<< Назад   К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2007 г.

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Управление массами и психоанализ

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

17. Современная Россия. Фактор приверженности страны к использованию манипулятивных методик

Всем своим существованием Россия как бы демонстрирует свою отличность от соседей на западе и на востоке, явно показывая свой собственный путь.

Никто никогда не знал, в чем этот путь должен заключаться. Хотя и имелось твердое убеждение, что он явно должен быть отличным от других, соседских государств, государств Европы и (или) Азии.

В свое время велись серьезные споры между западниками и славянофилами (споры, не утихающие до сих пор). И все же можно сказать об одной факте, который не станут отрицать ни те, ни другие. Чувство жертвенности, склонное нашему народу. Вспомните, как описывал Достоевский в романе 'Записки из мертвого дома' доброе отношение к преступникам мирных жителей, которые всегда стремились передать заключенным что-то из еды, когда мимо какой-то станицы или уездного города проходил очередной этап заключенных (тогда еще не ввели 'столыпинские вагоны', и заключенных этапировали, например, с юга или центральной России на север - пешком). А ведь заметим, Федор Михайлович вполне знал, о чем писал. Он сам тогда только вернулся с заключения, отбыв в общей сложности почти десять лет (год тюрьмы, четыре года в лагере, и еще пять - в ссылке, на поселении - если говорить современным языком - а тогда, после получения смертного приговора, и в последний момент замены смерти - тюрьмой, Достоевский почти год провел в одиночной камере, потом 4 года на каторге, и еще почти пять лет - в солдатах).

Конечно же, можно было бы и сказать, что нет такой уж особой предрасположенности нашей страны к воздействию манипулятивных методик. По крайней мере, она не больше, чем в тех же странах запада. И все же опыт показывает, что у России некий свой, отличный от запада, путь развития. И менталитет русского человека заметно отличается от менталитета западного человека. Причем, почти не играет роли, о представителях какой западной страны мы говорим. Весь запад для нас уже как бы объединяется в одно целое, в противостоянии русскому человеку. А путь России, это путь великой державы, империи, причем традиции державности достаточно прочно заключено в наше бессознательное. И уже, так или иначе, довлеет над каждым из нас. Способствуя своему особому взгляду на большинство проблем современности.

Можно конечно предположить, что Россия неким чудодейственным образом способна и на самоисцеление. Но если это правильно в общем и целом, то зачастую весьма расходится в деталях. И требует непосредственной работы над подобным стремлением со стороны различных слоев населения. Причем задействоваться в программе оздоровления нации должен действительно весь народ. Пусть если мы и рассматриваем вслед за Ле Боном, Фрейдом, Московичи, Ясперсом, Бодрийяром и проч. народ  - как массу отдельных индивидов соединенных в группу, становится очевидным, что над этой самой массой должны найти отдельные лидеры, способные толпу как за собой увлечь, так и идеологически подготовить такое движение. Причем несомненно, что толпа способна и даже по-своему желает  - подчиняться. И в зависимости от правильного характера воздействия на нее, можно добиваться того или иного результата. Причем, здесь уже необходимо в полной мере использовать все те принципы манипулирования массами, которые были выведены в последние столетия (причем, следует отметить, что основные законы подчинения масс были разработаны еще во времена Платона, Аристотеля, и проч.)

Вернувшись к характеру некой особой предрасположенности современных жителей нашей страны к проведению над ними манипулятивных воздействий, обязательно следует говорить о том, что фактически, всем существованием советской власти мы обязаны тем особым пластам бессознательного, которым наделена психика бывшего жителя великой империи, под названием советский союз.

Другими словами, этот некий особый тип индивида, в психике которого уже есть определенные механизмы, при воздействии на которые становится возможным управление им, и направленность (переориентирование) на выполнение целей и задач, необходимых 'партии и правительству' (за тем исключением, что сейчас вместо этих двух великих начал выступают некие иные силы).

Россия, русский народ и действительно по-особому запрограммирован. И потому все то, что происходит в стране сейчас, вызывает у большей части населения стойкую внутреннюю (бессознательную) неприязнь. Хотя и, согласно правилам воздействия на массу, через определенное время, когда проходит смена поколений, быть может, нескольких поколений, становится вполне возможным добиваться совсем иного результата, чем это было спрогнозировано раньше. Иными словами, вы ввели в компьютер одни данные, а на выходе он показывает другой, не запланированный, результат.

Но в том то и дело, что такой результат, уже так или иначе, прогнозируем. А для избежания чего-то подобного, необходимо осмыслить саму идею, почему подобное становится возможным.

Можно конечно предположить, что современная российская действительность уже выхолостила в бессознательном советское прошлое. Но считать так сейчас (в наше время) было бы, по меньшей мере, ошибочным. И тогда уже, по всей видимости, мы действительно должны повториться, предположим, что для осуществления нечто подобное должно действительно пройти поколение. Даже несколько поколений. Хотя и тогда еще вполне возможно, что результат не будет достигнут. Да и каком можно говорить результате? В том плане, что так ли он необходим? Ведь если рассматривать строй, наиболее предпочтительный для процветания народа (масс), то по всем параметрам (по крайней мере в нашей стране; кстати, у нас отменили крепостное право в один год с открытием в Англии метро) в России наиболее предпочтителен будет отнюдь не тот либерально-демократический режим, который пробуют нам навязать прозападные политики. И это не должна быть никакая ни демократия. Лишь только монархия или тоталитаризм способен заставить соблюдать законы, наказывая за невыполнения их суровыми приговорами.

И тогда уже стоит отметить, что, по нашему мнению, для нашей страны наиболее предпочтителен будет именно тоталитарный режим. Когда происходит четкое следование буквы закона. Когда сам закон может сдвигаться, для того чтобы наказать зачинщиков и бунтарей (вспомним как это сделал Сталин, наказав Троцкого и ежи с ними, и тем самым сохранив единую целостность государства - только подумать куда мог привести страну изначально настроенный на деструкцию Лев Бронштейн (Троцкий)). Вспомним времена второй мировой войны. На наш взгляд только один лидер на то время смог бы как одержать победу, так и восстановить разрушенное войной хозяйство. Сталин. Причем можно конечно говорить, что хотелось бы избежать жертв т.н. массовых репрессий. Но и ведь и сами репрессии на тот момент были оправданны. Народ, русский народ должен и жить в страхе, и знать, что в случае чего - незамедлительно последуют самая жестокая расплата за подчинение принципу удовольствия, принципу, усмирение которого отличает цивилизованного человека от варвара. Принципу, которым проникнуто бессознательное психики индивида. И если этот индивид почувствует свободу - то значит основная масса будет интерпретировать эту самую свободу в удовлетворении своих низменных инстинктов. Жить, придерживаясь того, что хорошо исключительно для него, а не для общества. И современная Россия, постперестроечная Россия, Россия начала 90-х и начала нового тысячелетия, явно продемонстрировала тот хаос, который становится возможным только когда разрушены любые запреты, и становится возможным многое, а за большие деньги и все.

К сожалению, для нашей страны путь свободы - это путь порока. Когда рушатся многовековые устои общества. Когда страну сотрясают межэтнические конфликты. Когда народ погряз в пьянстве, наркомании, распутстве. И остановить это может только жесткая диктатура подавления большинства из так называемых свобод. Индивид должен знать, что ему многое разрешено, но за то, что противоречит нормам поведения, духовному произволу - последует самое жестокое, и даже жесточайшее наказание. Смерть или длительная изоляция от общества. И иного не дано.

18. Современная ситуация. Следствие и анализ действительности.

Ситуация происходящая в стране вырисовывается следующим образом.

В результате как политики, проводившейся в стране, так и складывающейся исторически ситуации, в настоящее время Россия переживает некий этап, который со всем правом можно назвать как переломный и исторический. Исторический - потому как в ближайшее время должны наступить некие особые преобразования, к которым так или иначе все время подводили страну тайные лидеры государства. Переломный - потому что после наступления подобных преобразований, все на самом деле способно пойти по иному этапу развития. Причем, одобрение или неодобрения большинства фактически не играет роли на первоначальном этапе, так как в результате задействования манипулятивных методик это самое большинство самым независимым от его первоначального желания образов настраивается на соответствующую волну (программируется или перепрограммируется). В результате чего, мы получаем необходимое одобрение (или протест, - в зависимости от общих целей и задач манипуляторов).

Сейчас ситуация обстоит таким образом, что большая часть общества фактически представляет из себя не только материал для манипуляций, но и уже на самом деле настолько индуцировано, что при определенных сигналах ('вводная'  - установленная кодировка) подавляющая часть общества практически свободно идет на выполнения (тайного или явного) приказа со стороны соответствующих людей, задействованных в управлении массами (это у них на службе стоят политологи, идеологи, чиновники, и управленцы всех уровней и званий).

Несмотря на фактически осуществляемый контроль в стране и раннее (с момента образования советского государства, в процессе укрепления Империи, даже после распада страны, в настоящее, условно-демократическое время), ситуация по всей видимости иной раз грозила, а то и выходила из-под контроля. Однако общий (глобальный, масштабный) контроль осуществлялся всегда. Также как всегда происходило и общее планирование, и контроль за следованием намеченным курсом. При том что иной раз положение или выходило, или грозило выйти из-под контроля. Хотя даже если и случался какой-то сбой, в последующем все возвращалось на круги своя. Ну а само общество уже настраивалось соответствующим образом. В этом никогда не было какой-либо проблемы. Тем более что методы и способы манипуляции массами в настоящее время уже практически отлажены до филигранности и достижения максимального результата.

Что происходило и что происходит?

Вероятно общая ситуация обстоит следующим образом.

Начнем с самого начала.

В результате особых своеобразных исторических предпосылок, Российская империя в начале XX века переживала кризис власти и управления. В результате чего сначала (между двумя революциями, Февральской и Октябрьской) фактическую власть в стране осуществляли два вектора власти: буржуазное Временное правительство и Советы народных депутатов, а позже, власть полностью перешла к Советам. Причем известно, что как таковой борьбы за захват власти не было. В Петрограде все обошлось практически только с одним салютующим выстрелом 'Авроры' (в Москве, правда, были бои). Но уже вполне примечателен сам факт: всего через семь месяцев (с момента Февральской революции) буржуазия фактически передала свою власть Советам. Причины? Вероятно общий кризис власти, связанный с модернизацией страны (еще в начале XIX века Россия начала перестраивать промышленность, взяв за основу западный капитализм), 1-й Мировой войной, голодом в крупных городах (и прежде всего в Петрограде), настроениям в массах, и т.п., - то есть всеми теми общими историческими предпосылками, которые и использовал Ульянов-Ленин (когда 'верхи уже не могут... а низы не хотят...').

Вскоре, расправившись с кадетами, меньшевиками, и проч. - власть в стране перешла к большевикам. После смерти Ленина (в результате длительной болезни после покушения), Сталин вывел страну на небывалые виражи развития, сделав из отсталой, крестьянской страны великую ядерную державу, с которой вынуждены были считаться главы всех развитых мировых государств. Через какое-то время после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина, возглавившего страну троцкиста Хрущева, после отставки оного, сменил Леонид Ильич Брежнев. После смерти генсека Брежнева некогда великая страна вскоре прекратила существовать (ни Андропов, ни Черненко уже не могли остановить падение), а стабильная для большинства жизнь сменилась хаосом современной, демократической, эпохи времен, наступивших после развала страны Горбачевым (последним генеральным секретарем ЦК КПСС и первым и единственным президентом СССР), фактического предательства Ельцина (инициировавшего и подписавшего Беловежские соглашения), в результате которой страна сейчас живет только на продаже полезных ископаемых (нефти, газа, леса, цветных металлов, проч.)

С приходом к власти Путина началось укрепление государственности. Причем позитивное начало нынешнего президента (у которого, впрочем, через год уже подходит к концу второй срок) столь велико, что приверженность к его политики стали демонстрировать даже те, кто поначалу встретил его приход негативно.

Сейчас все поменялось.

Но самое интересное то, что, на наш взгляд, обвинения в якобы начинавшемся тоталитаризме со стороны действующего президента если и обоснованы, то лишь на столь незначительную долю, что об этом, по большому счету, и говорить бы не следовало.

Тогда как по нашему мнению, для наведения порядка в стране, для роста промышленности (который гигантскими темпами происходил при Сталине, продолжался при Хрущеве и Брежневе, остановился при Горбачеве, и начал обратное движение при Ельцине - с демонтажем некогда огромных предприятий и сдачей площадей коммерческим структурам под торговлю), для сохранения жизни сограждан некогда великой державы, а равно как для возвращения России подобного статуса - необходим жесткий тоталитарный режим, как единственно верный для страны, большая часть населения которой исторически предрасположена к управлению и подчинению. А при начавшимся было принципе 'берите свобод столько, сколько хотите'  - в подсознании народа слишком активно включается принцип удовольствия, в результате чего наступает следование низменным инстинктам и желанием. Причем зачастую происходит подобное как и от общей, внутренней, неграмотности индивида, так и от преступной переориентации его со стороны задействованных манипулятивных методик с участием телевидения (как основного манипулятора, заражающего сознание индивида посредством установок, оказываемых на его подсознание).

Влияние на подсознание поистине и уникально и страшно (по характеру и эффекту воздействия). Дело обстоит таким образом, что все наши поступки, мысли и желания - имеют первоначальную основу в подсознании (там - первопричина). И последующий их переход в сознание является уже ничем иным как следствием изначальной запрограммированности.

То есть другими словами, основа первооснов - бессознательное (подсознание) индивида. Сознание - то, что уже 'легально' воспринимается им. Но вот в отношении одного к другому - превалирует именно подсознание. Так же как и для претворения в жизнь каких-либо идей (с помощью манипулятивных методик) необходимо сначала оказывать воздействие на подсознание, а уже далее - оно само решит, что именно вынести в сознание.

Направление удара может быть различным по силе и энергоемким затратам. Бывает так, что будет достаточно задействовать только какой-то пласт коллективного бессознательного (того, что Фрейд называл филогенетическими схемами), и индивид уже становится достаточно управляем, и готов для выполнения целей и задач, поставленных манипуляторами. А случается, что необходимо, как говорится, бить по площадям. Когда поначалу бывает достаточно трудно выявить то, за что можно зацепиться в подсознании индивида для того чтобы претворит в жизнь ту или иную теорию, самим своим существованием служащую подтверждением управления (манипулирования).

Но бесспорно, можно сказать одно: любой человек подвержен программированию и перепрограммированию. Надо только правильно найти именно то, воздействие на что будет оказывать изменение в сознании такого индивида, а значит психика его на какое-то время снимет свой контроль (цензуру), и такой индивид будет готов (уже как бы подвержен) для выполнения команд манипулятора. Чем опытней (и профессиональнее) манипулятор - тем легче ему взять под свой контроль того или иного индивида или людские массы.

Причем, по большому счету, и индивид и массы действительно управляемы. Для каждого, быть может, будут использоваться свои методики управления (подчинения). А по трудности воздействия - примерно одинаково. Одинаково просто. Только в случае с отдельным индивидом - необходимо будет подобрать 'ключик' к нему одному (к его психике - привычкам, желаниям, возможностям, проч.), а в случае с массой - вполне будут включаться законы массообразования и управления массами (методы выведенные Ле Боном, Фрейдом, Бехтеревым, Московичи, Канетти, и др., и использованные Муссолини, Гитлером, Сталиным, и проч., включая деятелей оранжевых революций, как и вообще революций и управлением страной, включая в список пропагандистов и идеологов всех мастей).

Следует отметить, что манипулирование массами в современной России уже приняло практически неограниченный размах. Результатом чего являются массы одураченных и полуодураченных граждан России, зачастую вынужденных строить свою жизнь по заготовленным другими лекалам. Ведь одним из признаков успешного манипулирования - возникновение какого-либо желания у конкретного индивида, и его твердое убеждение, что инициатива в возникновении подобного желания принадлежит именно ему (и никому иному, иначе план манипулирования может быть сорван, а воздействие не будет столь успешным). Так вот сейчас вполне можно заметить, что такие желания и возникают у индивидов самолично. Причем в современное время манипулятивные методики активно используют в бизнесе, когда формируют псевдовкус жителей некогда великой страны, вынуждая их совершать покупки товаров, им, в общем-то, и не нужных. Например, покупка нового мобильного телефона зачастую совершается именно по причине того, что старый якобы уже вышел из моды - то есть ходить с таким не престижно, и грозит быть оторванным от якобы более успешных друзей и подруг. И не понимают так считающие, что на их подсознание как раз уже оказали свое грязное воздействие манипуляторы, зачастую формирующие вкус большинства. И покупка телефона произошла лишь от того, что бизнесменам необходимо получать сверхприбыли. А если старая вещь будет служить долго и преданно - это совсем не входит в их планы. Ну а для народа, разумеется, все преподносится с позиции того, что мир совершенствуется, и ваша внешняя атрибутика - признак вашей успешности. Причем можно заметить, что в некоторых случаях это действительно так, потому что основная часть общества живет не своими мозгами, а мнением закладываем в их подсознание манипуляторами. И это по-своему и печально, и ужасно.

При этом, было бы преждевременно говорить о том, что на данном этапе развития нашей страны (также как, впрочем, и раньше) существовали определенные люди, которые планомерно придерживались какого-то плана. Конечно же, нет. В своей основе справедливее было бы говорить о существовании общей категории людей, работающих в системе и на систему - и использующих для реализации каких-то своих амбиций - методы и законы, причем, в рождении некоторых из них они принимают непосредственное участие.

В какой-то мере это даже может показаться интересным, а быть может и спорным. По сути, было бы намного проще иметь каких-то реальных лиц, на которых в случае чего можно было бы списать тот или иной результат, происходящий в стране. Но это, конечно же, невозможно. Говоря о манипуляциях, мы должны иметь в виду, что задействуется весь аппарат власти. Ни одну даже самому великому индивиду совсем будет не под силу 'перекроить мир'. Система, в какой-то мере только система, и люди, выстраивающие эту систему, способны добиться (исключительно в комплексном порядке) поставленных перед ними (в том числе и ими самими) целей и задач.

Управление массами становится возможным, когда манипулятор начинает опираться на стереотипы. Можно даже сказать, что сначала он эти стереотипы в сознании масс формирует. А после, воздействуя на них, уже приводит к реализации свои мысли, которые, можно предположить, уже прочно вошли в бессознательное индивида. И воздействуя уже оттуда - приводят к возникновению у индивида своеобразных мыслей, желаний, а в последствии и поступков, причем инициатива большинства из которых, как уже можно понять, принадлежит совсем не тому или иному индивиду, реализующему программу манипулятора, а манипулятору.

Итак, мы условились, что под манипуляторами не будет понимать какую-то отдельную личность (никакая, даже самая харизматическая личность не способна единолично воздействовать на массу. Группа манипуляторов может создать из такой личности некий образ. И уже его использовать в качестве эффективных мер манипулятивного воздействия). Далее, мы говорим о том, что в качестве способов, на которые опираются манипуляторы, выступают образы. Индивид мыслит теми или иными образами, которые заложены в подсознание, и опираясь (воздействуя) на которые становится возможным проносить те или иные идеи, необходимые манипуляторам. Образы тесно связаны с воображением. Чем больше отдельная личность наделена воображением, тем ей легче управлять (косвенно это свидетельствует о больше подверженности манипуляциям людей гуманитарного склада ума).

'...воображение - способность творческая, - отмечает Кара-Мурза,  - оно гораздо меньше, чем мышление, подвержено дисциплине (логики, традиции). Значит, более уязвимо для воздействия извне. Очень большая часть людей подвержена грезам, их воображение скатывается к 'праздношатающейся фантазии' (Белинский), уводящей их все дальше и дальше от реальности. У других воображение, наоборот, сковано, они затрудняются в выработке собственных образов, ищут их в готовом виде - не могут самостоятельно освоить реальность мысленно. И те, и другие наименее защищены от манипуляции их сознанием (хотя для обеих категорий она строится по-разному).

*  нашем сознании полученные когда-то и где-то от действительности впечатления, воображение создает образы и мыслительные, и чувственные. Следовательно, через воображение манипулятор может воздействовать и на мышление, и на чувства. Максимальной подвижностью и уязвимостью перед манипуляцией обладает сочетание двух 'гибких' миров - воображения и чувств. Говорят, что эмоции - основные деятели в психическом мире, а образы - строительный материал для эмоций...'

Так же следует обратить внимание на то, что воображение тесно связано с имитацией, игрой нашей психики, когда мы зачастую заменяем истинное восприятие действительности некими ложными иллюзиями, своеобразной маской. Воображая себя таким, каким он хочет быть (и, зачастую, совсем не таким, каким он являемся), индивид способен к достижению определенных целей и задач, к разрешению которых раннее он мог бы никогда и не подойти (а лишь, предположим, подсознательно к ним стремился). Причем, в иных случаях можно говорить и о том, что от правильно выбранной маски (а в той или иной степени маска свойственна каждому индивиду) зависит и судьба индивида, позиционирование его в обществе, общее повышение статуса в социуме (надев определенную маску, такой индивид способен к лучшей коммуникации, например, посредством воображении себя в совсем иной роли и социальном статусе, нежели ему приходилось быть раньше).

Вернувшись к вопросу воздействия на психику индивида (масс) манипуляторами, следует обратить внимание, что в той или иной мере манипулятор стремится воздействовать на изменение определенной шкалы ценностей, имеющейся у каждого индивида. Причем на самом деле как вроде бы становится совсем неважным, что думает индивид на самом деле, и как считает он в своей душе. Вычислив его определенную модель поведения (то, каким индивид хочет быть, быть может даже в ущерб того, какой он на самом деле есть), и воздействуя уже на образы, складывающиеся в его подсознании, воображаемые образы, с тем или иным успехом становится возможным действительно программировать и перепрограммировать сознание такого индивида. Заставлять его выполнять требования, негласно индуцированные ему от манипуляторов.

'При сбалансированном взаимодействии мышления, воображения и чувства человек воспринимает реальность в образах, которые выстраиваются в соответствии с укорененной в сознании шкалой ценностей, - отмечает Кара-Мурза. - Этим и определяется поведение человека. Если же манипулятор ставит перед собой задачу изменить поведение человека, заменить его 'программу', надо на время исказить шкалу ценностей - заставить людей 'захотеть того, чего они не хотят'. Такая задача стоит, например, и перед коммерческой, и перед политической рекламой. Воображение - один из объектов, которые 'обрабатываются' в ходе манипуляции ради решения этой задачи.

* Все мы не раз наблюдали, как человек, 'вообразив себе невесть что', ведет себя, на наш взгляд, неадекватно реальности, часто вопреки своим очевидным интересам (гораздо реже мы замечаем такие странности в нашем собственном поведении, но и это бывает). При этом и речи нет о расщеплении сознания (шизофрении), каком-либо другом психозе или воздействии психотропных препаратов, делающих воображение слишком уж ярким. Нет, речь идет о нормальном состоянии человека.

* Подбираться к пониманию этого состояния стали во второй половине нашего века, когда пришли к выводу, что одной из фундаментальных сторон человеческого бытия является игра. Человек играющий - такая же важная и необходимая ипостась человека, как трудящийся, борец, любящий сын и отец. В игре человек с помощью фантазии, воображения постигает возможности будущих событий. Сложность этого состояния в том, что человек находится одновременно в двух мирах - в обычной действительности и в сфере воображаемого. И бесполезно пытаться 'поправить' его поведение, указав на его несоответствие реальности... Особенно богат и насыщен порожденный творческим воображением мир, когда игра носит коллективный характер. Умело давая пищу воображению, дирижируя игрой, политики-манипуляторы могут вовлечь в нее целые народы. При этом игра может стать страшной, разрушительной и даже самоубийственной - и тем не менее народ может быть ею увлечен до такой степени, что бесполезно взывать к его рассудку. При этом чуть ли не каждый согласится с разумными оценками реальной действительности. Иными словами, дело не в обмане и не в недостатке информации'.

Несомненно и то, что индивид, попав под воздействие современных манипуляторов, уже как бы и внутренне согласен, чтобы над ним проводились подобные опыты. Причем, справедливее все же говорить о том, что к этому его сподвигли принципы современной глобализации. Когда всем развитием прогресса, в подсознании современного индивида (в том числе и жителя России) уже как бы снизилась так называемая цензура психики, граница между сознанием и бессознательным.

Другими словами, мы как бы уже стали более подвержены влиянию извне, воздействию прогресса, цивилизации, а значит и манипулятивных методик, направленных на подавление защитного барьера психики, а значит - и вредоносному воздействию идей и методов, направленных на управление индивидами и массами.

19. Список использованных источников.

Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996

Амелин В.Н. Социология политики- М.,1992 г.

Бехтерев В.М. Психика и жизнь. Т.1. - СПб.: Алетейя, 1999. С.256.

Бехтерев В.М. Роль внушения в общественной жизни // Бехтерев В.М. Гипноз. 5. 5. Внушение. Телепатия. М., 1994.

Блуммер Г. Коллективное поведение//Психология масс. Самара, 1998

Баталов Э. Я. Политическая культура современного американского общества. М., 1990.

Бердяев Н. Смысл истории. М.,1990

Блюм Г. Структура характера у взрослых // Геральд Блюм. Психоаналитические теории личности. М., 1996. с. 203-230.

Вундт В. Задачи и методы психологии народов // Социальная психология. Хрестоматия. М., 1999.

Вачнадзе Г. Агрессия против разума: информационный империализм. М., 1988.

Власов А. И. Политические манипуляции: (История и практика средств массовой информации США). М., 1982.

 Волошинов П. Н. Фрейдизм. М. 2004.

Ворошилов В.В. Журналистика и бизнес. Реклама и 'паблик-рилейшнз' в структуре массовой информации. СПб, 1993.

Ворошилов В.В. Журналистика и рынок: проблемы маркетинга и менеджмента средств массовой информации. СПб, 1997.

Войтасик Л. Психология политической пропаганды- М.,1981г.

Гуревич П. С. Буржуазная идеология и массовое сознание. М., 1980

Гринсон Ральф Р. Техника и практика психоанализа. М. 2003. 478 С.

Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика. Некоторые общие соображения и данные // Психология индивидуальных различий. Тексты / Под ред. Ю. 20. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. М. 1982. С. 262-269.

Гартманн Х., Крис Э., Левенштейн Р. М. Заметки по теории агрессивности // Антология современного психоанализа. М., 2000. Т.1. С.107-219.

Емельянов Ю. В. Сталин. Путь к власти. М. 2006. 576 С.

Емельянов Ю. В. Сталин. На вершине власти. М. 2007. 656 С.

Зиновьев А. А. Русская трагедия. М. 2006. 608 С.

Зиновьев А. А. Собрание сочинений в 10 Т. М. 2000.

Зеленский В. В. Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий.-М. 2004. 256 С.

Исследование телевизионной аудитории: теория и практика. М., 1997.

Йерон М. Эго // Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса.-СПб.: 2001.-с. 126-134.

Канетти Э. Масса и власть. - М., 1997.

Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М. 2007. 864 С.

Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. От начала до Великой победы. М. 2005. 640 С.

Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. От Великой победы до наших дней. М. 2005. 768 С.

Кара-Мурза С. Г. Потерянный разум. М. 2007. 736 С.

Кара-Мурза С. Г. Идеология и мать ее наука. М. 2002. 256 С.

Корконосенко С.Г. Теория и практика средств массовой коммуникации. СПб., 1999

Котлер Ф. Основы маркетинга. М., 1990

Куттер П. Современный психоанализ. СПб., 1997.

Карнеги Д. Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. М., 1989.

Канетти Э. Масса и власть- М.,1997 г.

Келер Л. Психология самости // Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса. СПб.2001. С. 93-98.

Лебон Г. Психология народов и масс. - СПб. - 1996

Лебон. Психология народов и масс. СПб.: Маркет, 1995.

Литвин Г. А.. Я был воздушным стрелком.. - Ставрополь: Таврия, 1990.

Лайнбарджер П. Психологическая война. М., 1962.

Ленин В. И. Развитие капитализма в России. Полное собрание сочинений. Т. 3. М. 1958

Лейбин В. М. Словарь-справочник по психоанализу. СПб. 2001. 688 С.

Лейбин В. М. Классический психоанализ: история, теория, практика. М.; Воронеж, 2001.

Московичи С. 'Век толп'. - М., 1998

 Московичи. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М.1996.

Московичи. Машина, творящая богов. М.: Институт психологии РАН, Изд-во 'КСП+', 1998.

Массовое сознание и массовые действия. М., 1994

Монтескье Ш. Избранные произведения. М.,1995. 'О духе законов'.

Маркс К. и Ф. Энгельс. Капитал Полное собрание сочинений. Т. 23. М. 1960

Мертенс В. Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса. СПб. 2001. 383 С.

Медведев В. А. Сны о России. Психоанализ российской действительности и русской судьбы. СПб., 2004. Т.1. 240 С.

Медведев В. А. Сны о России. Психоанализ российской действительности и русской судьбы. СПб., 2004. Т.2. 236 С.

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. М. 1998

Ницше Ф. Воля к власти. СПб. 2007. 448 С.

Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. - М., 1992.

Ортега-и-Гассет Х 'Восстание масс // Дегуманизация искусства'. М. 1991.

Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением. М., 1998.

Поппер К. Открытое общество и его враги. М.,1992.

Пронина Е.Е. Психологическая экспертиза рекламы. Теория и методика психотехнологического анализа рекламы, М., 2000

Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990

Проект Россия. М. 2006. 384 С.

Современные социально-политические процессы и динамика массового сознания. - М., 1992 С. 139.

Сталин И. В. О правом уклоне в ВКП(б) // Сочинения. М., 1949. Т. 12.

Толивер Р.Ф., Констебль Т. Дж. Эрих Хартманн - белокурый рыцарь рейха. - Екатеринбург: Зеркало, 1998.

Тард Г. Личность и толпа: очерки по социальной психологии. СПб., 1903. Г. Тард 'Мнение и толпа'. М., 1998.

Техника и технология сбора и обработки информации. М., 2002.

Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ.Т.1.Теория. М. 1996. 576 С.

Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ.Т.2. Практика. М. 1996. 776 С.

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980.

Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995

Шарков Ф.И., Родионов А.А. Социология массовой коммуникации: В 2-ч

Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: Наука, 1993.

Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М., 1973.

Цуладзе Политические манипуляции, или покорение толпы. М., 1999.

Чалдини Р. Психология влияния. ., Питер, 1999. - 272 с.

Федотова Л.Н. Социология массовой коммуникации. СПб., 2003

Фрезер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. М. 2006. 960 С.

Фенихель О. Психоаналитическая теория неврозов. М. 2004. 848 с.

Фрейд З. Введение в психоанализ. СПб. 2003. 480 С.

Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003.

Фрейд З. Методика и техника психоанализы // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн.: 2003.

Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого Я // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003

Фрейд З. Будущее одной иллюзии // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003.

Фрейд З. Страх // Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному; Страх; Тотем и табу: Сборник. Мн.: Попурри, 1998. С. 241-321.

Фрейд З. Лекции по введению в психоанализ. СПб. 2003. 480 С.

Фрейд З. Тотем и табу // Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному; Страх; Тотем и табу: Сборник. Мн.1998. С. 324-491.

Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб.: 2002. С. 181-276.

Фрейд З. О психоанализе // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб. 2002. С 308-339.

Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия // Фрейд З. Психология бессознательного.-СПб. 2002. С. 240-377.

Фрейд З. Я и Оно // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб. 2002. С. 378-390.

Фрейд З. Жуткое // Фрейд З. Художник и фантазирование.-М., 1995.-с. 265-281.

Фрейд З. Воспоминание, воспроизведение, переработка // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 100-108.

Фрейд З. Сопротивление против психоанализа // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 525-535.

Фрейд З. Основные принципы психоанализа. М.; Киев, 1998.

Фрейд З. Некоторые замечания относительно понятий бессознательного в психоанализе // Зигмунд Фрейд, психоанализ и русская мысль. М., 1994. С. 29-34.

Фрейд З. Мы и смерть // Фрейд З. Мы и смерть. По ту сторону принципа удовольствия. Танатология-наука о смерти.-СПб., 1994 С. 13-25.

Фрейд З. Гибель Эдипова комплекса // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 543-549.

 Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М., 1993.

Хорни К. Тревожность // Хорни К. Собр. Соч. в 3 томах. М.: Смысл, 1997. Т. 2. С. 174-180.

Хорни К. Наши внутренние конфликты // Хорни К. Собр. Соч. в 3 т. Т.3. М., 1997. С. 6-234.

Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. - СПб.: прайм-Еврознак, 2001. - 448 с.

Юнг К. Г. Понятие коллективного бессознательного // Зарубежный психоанализ / Под ред. В. М. Лейбина. СПб. 2001. С. 211-224.

Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991

Ясперс К., Бодрийяр Ж. Призрак толпы. М. 2007. 272 С.

Сергей Алексеевич Зелинский, Июль 2007 г.

Библиотека ' Манипуляция сознанием. Влияние СМИ ' Управление массами и психоанализ

No С. А. Зелинский

Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.

<<< К началу

17. Современная Россия. Фактор приверженности страны к использованию манипулятивных методик

Всем своим существованием Россия как бы демонстрирует свою отличность от соседей на западе и на востоке, явно показывая свой собственный путь.

Никто никогда не знал, в чем этот путь должен заключаться. Хотя и имелось твердое убеждение, что он явно должен быть отличным от других, соседских государств, государств Европы и (или) Азии.

В свое время велись серьезные споры между западниками и славянофилами (споры, не утихающие до сих пор). И все же можно сказать об одной факте, который не станут отрицать ни те, ни другие. Чувство жертвенности, склонное нашему народу. Вспомните, как описывал Достоевский в романе 'Записки из мертвого дома' доброе отношение к преступникам мирных жителей, которые всегда стремились передать заключенным что-то из еды, когда мимо какой-то станицы или уездного города проходил очередной этап заключенных (тогда еще не ввели 'столыпинские вагоны', и заключенных этапировали, например, с юга или центральной России на север - пешком). А ведь заметим, Федор Михайлович вполне знал, о чем писал. Он сам тогда только вернулся с заключения, отбыв в общей сложности почти десять лет (год тюрьмы, четыре года в лагере, и еще пять - в ссылке, на поселении - если говорить современным языком - а тогда, после получения смертного приговора, и в последний момент замены смерти - тюрьмой, Достоевский почти год провел в одиночной камере, потом 4 года на каторге, и еще почти пять лет - в солдатах).

Конечно же, можно было бы и сказать, что нет такой уж особой предрасположенности нашей страны к воздействию манипулятивных методик. По крайней мере, она не больше, чем в тех же странах запада. И все же опыт показывает, что у России некий свой, отличный от запада, путь развития. И менталитет русского человека заметно отличается от менталитета западного человека. Причем, почти не играет роли, о представителях какой западной страны мы говорим. Весь запад для нас уже как бы объединяется в одно целое, в противостоянии русскому человеку. А путь России, это путь великой державы, империи, причем традиции державности достаточно прочно заключено в наше бессознательное. И уже, так или иначе, довлеет над каждым из нас. Способствуя своему особому взгляду на большинство проблем современности.

Можно конечно предположить, что Россия неким чудодейственным образом способна и на самоисцеление. Но если это правильно в общем и целом, то зачастую весьма расходится в деталях. И требует непосредственной работы над подобным стремлением со стороны различных слоев населения. Причем задействоваться в программе оздоровления нации должен действительно весь народ. Пусть если мы и рассматриваем вслед за Ле Боном, Фрейдом, Московичи, Ясперсом, Бодрийяром и проч. народ  - как массу отдельных индивидов соединенных в группу, становится очевидным, что над этой самой массой должны найти отдельные лидеры, способные толпу как за собой увлечь, так и идеологически подготовить такое движение. Причем несомненно, что толпа способна и даже по-своему желает  - подчиняться. И в зависимости от правильного характера воздействия на нее, можно добиваться того или иного результата. Причем, здесь уже необходимо в полной мере использовать все те принципы манипулирования массами, которые были выведены в последние столетия (причем, следует отметить, что основные законы подчинения масс были разработаны еще во времена Платона, Аристотеля, и проч.)

Вернувшись к характеру некой особой предрасположенности современных жителей нашей страны к проведению над ними манипулятивных воздействий, обязательно следует говорить о том, что фактически, всем существованием советской власти мы обязаны тем особым пластам бессознательного, которым наделена психика бывшего жителя великой империи, под названием советский союз.

Другими словами, этот некий особый тип индивида, в психике которого уже есть определенные механизмы, при воздействии на которые становится возможным управление им, и направленность (переориентирование) на выполнение целей и задач, необходимых 'партии и правительству' (за тем исключением, что сейчас вместо этих двух великих начал выступают некие иные силы).

Россия, русский народ и действительно по-особому запрограммирован. И потому все то, что происходит в стране сейчас, вызывает у большей части населения стойкую внутреннюю (бессознательную) неприязнь. Хотя и, согласно правилам воздействия на массу, через определенное время, когда проходит смена поколений, быть может, нескольких поколений, становится вполне возможным добиваться совсем иного результата, чем это было спрогнозировано раньше. Иными словами, вы ввели в компьютер одни данные, а на выходе он показывает другой, не запланированный, результат.

Но в том то и дело, что такой результат, уже так или иначе, прогнозируем. А для избежания чего-то подобного, необходимо осмыслить саму идею, почему подобное становится возможным.

Можно конечно предположить, что современная российская действительность уже выхолостила в бессознательном советское прошлое. Но считать так сейчас (в наше время) было бы, по меньшей мере, ошибочным. И тогда уже, по всей видимости, мы действительно должны повториться, предположим, что для осуществления нечто подобное должно действительно пройти поколение. Даже несколько поколений. Хотя и тогда еще вполне возможно, что результат не будет достигнут. Да и каком можно говорить результате? В том плане, что так ли он необходим? Ведь если рассматривать строй, наиболее предпочтительный для процветания народа (масс), то по всем параметрам (по крайней мере в нашей стране; кстати, у нас отменили крепостное право в один год с открытием в Англии метро) в России наиболее предпочтителен будет отнюдь не тот либерально-демократический режим, который пробуют нам навязать прозападные политики. И это не должна быть никакая ни демократия. Лишь только монархия или тоталитаризм способен заставить соблюдать законы, наказывая за невыполнения их суровыми приговорами.

И тогда уже стоит отметить, что, по нашему мнению, для нашей страны наиболее предпочтителен будет именно тоталитарный режим. Когда происходит четкое следование буквы закона. Когда сам закон может сдвигаться, для того чтобы наказать зачинщиков и бунтарей (вспомним как это сделал Сталин, наказав Троцкого и ежи с ними, и тем самым сохранив единую целостность государства - только подумать куда мог привести страну изначально настроенный на деструкцию Лев Бронштейн (Троцкий)). Вспомним времена второй мировой войны. На наш взгляд только один лидер на то время смог бы как одержать победу, так и восстановить разрушенное войной хозяйство. Сталин. Причем можно конечно говорить, что хотелось бы избежать жертв т.н. массовых репрессий. Но и ведь и сами репрессии на тот момент были оправданны. Народ, русский народ должен и жить в страхе, и знать, что в случае чего - незамедлительно последуют самая жестокая расплата за подчинение принципу удовольствия, принципу, усмирение которого отличает цивилизованного человека от варвара. Принципу, которым проникнуто бессознательное психики индивида. И если этот индивид почувствует свободу - то значит основная масса будет интерпретировать эту самую свободу в удовлетворении своих низменных инстинктов. Жить, придерживаясь того, что хорошо исключительно для него, а не для общества. И современная Россия, постперестроечная Россия, Россия начала 90-х и начала нового тысячелетия, явно продемонстрировала тот хаос, который становится возможным только когда разрушены любые запреты, и становится возможным многое, а за большие деньги и все.

К сожалению, для нашей страны путь свободы - это путь порока. Когда рушатся многовековые устои общества. Когда страну сотрясают межэтнические конфликты. Когда народ погряз в пьянстве, наркомании, распутстве. И остановить это может только жесткая диктатура подавления большинства из так называемых свобод. Индивид должен знать, что ему многое разрешено, но за то, что противоречит нормам поведения, духовному произволу - последует самое жестокое, и даже жесточайшее наказание. Смерть или длительная изоляция от общества. И иного не дано.

18. Современная ситуация. Следствие и анализ действительности.

Ситуация происходящая в стране вырисовывается следующим образом.

В результате как политики, проводившейся в стране, так и складывающейся исторически ситуации, в настоящее время Россия переживает некий этап, который со всем правом можно назвать как переломный и исторический. Исторический - потому как в ближайшее время должны наступить некие особые преобразования, к которым так или иначе все время подводили страну тайные лидеры государства. Переломный - потому что после наступления подобных преобразований, все на самом деле способно пойти по иному этапу развития. Причем, одобрение или неодобрения большинства фактически не играет роли на первоначальном этапе, так как в результате задействования манипулятивных методик это самое большинство самым независимым от его первоначального желания образов настраивается на соответствующую волну (программируется или перепрограммируется). В результате чего, мы получаем необходимое одобрение (или протест, - в зависимости от общих целей и задач манипуляторов).

Сейчас ситуация обстоит таким образом, что большая часть общества фактически представляет из себя не только материал для манипуляций, но и уже на самом деле настолько индуцировано, что при определенных сигналах ('вводная'  - установленная кодировка) подавляющая часть общества практически свободно идет на выполнения (тайного или явного) приказа со стороны соответствующих людей, задействованных в управлении массами (это у них на службе стоят политологи, идеологи, чиновники, и управленцы всех уровней и званий).

Несмотря на фактически осуществляемый контроль в стране и раннее (с момента образования советского государства, в процессе укрепления Империи, даже после распада страны, в настоящее, условно-демократическое время), ситуация по всей видимости иной раз грозила, а то и выходила из-под контроля. Однако общий (глобальный, масштабный) контроль осуществлялся всегда. Также как всегда происходило и общее планирование, и контроль за следованием намеченным курсом. При том что иной раз положение или выходило, или грозило выйти из-под контроля. Хотя даже если и случался какой-то сбой, в последующем все возвращалось на круги своя. Ну а само общество уже настраивалось соответствующим образом. В этом никогда не было какой-либо проблемы. Тем более что методы и способы манипуляции массами в настоящее время уже практически отлажены до филигранности и достижения максимального результата.

Что происходило и что происходит?

Вероятно общая ситуация обстоит следующим образом.

Начнем с самого начала.

В результате особых своеобразных исторических предпосылок, Российская империя в начале XX века переживала кризис власти и управления. В результате чего сначала (между двумя революциями, Февральской и Октябрьской) фактическую власть в стране осуществляли два вектора власти: буржуазное Временное правительство и Советы народных депутатов, а позже, власть полностью перешла к Советам. Причем известно, что как таковой борьбы за захват власти не было. В Петрограде все обошлось практически только с одним салютующим выстрелом 'Авроры' (в Москве, правда, были бои). Но уже вполне примечателен сам факт: всего через семь месяцев (с момента Февральской революции) буржуазия фактически передала свою власть Советам. Причины? Вероятно общий кризис власти, связанный с модернизацией страны (еще в начале XIX века Россия начала перестраивать промышленность, взяв за основу западный капитализм), 1-й Мировой войной, голодом в крупных городах (и прежде всего в Петрограде), настроениям в массах, и т.п., - то есть всеми теми общими историческими предпосылками, которые и использовал Ульянов-Ленин (когда 'верхи уже не могут... а низы не хотят...').

Вскоре, расправившись с кадетами, меньшевиками, и проч. - власть в стране перешла к большевикам. После смерти Ленина (в результате длительной болезни после покушения), Сталин вывел страну на небывалые виражи развития, сделав из отсталой, крестьянской страны великую ядерную державу, с которой вынуждены были считаться главы всех развитых мировых государств. Через какое-то время после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина, возглавившего страну троцкиста Хрущева, после отставки оного, сменил Леонид Ильич Брежнев. После смерти генсека Брежнева некогда великая страна вскоре прекратила существовать (ни Андропов, ни Черненко уже не могли остановить падение), а стабильная для большинства жизнь сменилась хаосом современной, демократической, эпохи времен, наступивших после развала страны Горбачевым (последним генеральным секретарем ЦК КПСС и первым и единственным президентом СССР), фактического предательства Ельцина (инициировавшего и подписавшего Беловежские соглашения), в результате которой страна сейчас живет только на продаже полезных ископаемых (нефти, газа, леса, цветных металлов, проч.)

С приходом к власти Путина началось укрепление государственности. Причем позитивное начало нынешнего президента (у которого, впрочем, через год уже подходит к концу второй срок) столь велико, что приверженность к его политики стали демонстрировать даже те, кто поначалу встретил его приход негативно.

Сейчас все поменялось.

Но самое интересное то, что, на наш взгляд, обвинения в якобы начинавшемся тоталитаризме со стороны действующего президента если и обоснованы, то лишь на столь незначительную долю, что об этом, по большому счету, и говорить бы не следовало.

Тогда как по нашему мнению, для наведения порядка в стране, для роста промышленности (который гигантскими темпами происходил при Сталине, продолжался при Хрущеве и Брежневе, остановился при Горбачеве, и начал обратное движение при Ельцине - с демонтажем некогда огромных предприятий и сдачей площадей коммерческим структурам под торговлю), для сохранения жизни сограждан некогда великой державы, а равно как для возвращения России подобного статуса - необходим жесткий тоталитарный режим, как единственно верный для страны, большая часть населения которой исторически предрасположена к управлению и подчинению. А при начавшимся было принципе 'берите свобод столько, сколько хотите'  - в подсознании народа слишком активно включается принцип удовольствия, в результате чего наступает следование низменным инстинктам и желанием. Причем зачастую происходит подобное как и от общей, внутренней, неграмотности индивида, так и от преступной переориентации его со стороны задействованных манипулятивных методик с участием телевидения (как основного манипулятора, заражающего сознание индивида посредством установок, оказываемых на его подсознание).

Влияние на подсознание поистине и уникально и страшно (по характеру и эффекту воздействия). Дело обстоит таким образом, что все наши поступки, мысли и желания - имеют первоначальную основу в подсознании (там - первопричина). И последующий их переход в сознание является уже ничем иным как следствием изначальной запрограммированности.

То есть другими словами, основа первооснов - бессознательное (подсознание) индивида. Сознание - то, что уже 'легально' воспринимается им. Но вот в отношении одного к другому - превалирует именно подсознание. Так же как и для претворения в жизнь каких-либо идей (с помощью манипулятивных методик) необходимо сначала оказывать воздействие на подсознание, а уже далее - оно само решит, что именно вынести в сознание.

Направление удара может быть различным по силе и энергоемким затратам. Бывает так, что будет достаточно задействовать только какой-то пласт коллективного бессознательного (того, что Фрейд называл филогенетическими схемами), и индивид уже становится достаточно управляем, и готов для выполнения целей и задач, поставленных манипуляторами. А случается, что необходимо, как говорится, бить по площадям. Когда поначалу бывает достаточно трудно выявить то, за что можно зацепиться в подсознании индивида для того чтобы претворит в жизнь ту или иную теорию, самим своим существованием служащую подтверждением управления (манипулирования).

Но бесспорно, можно сказать одно: любой человек подвержен программированию и перепрограммированию. Надо только правильно найти именно то, воздействие на что будет оказывать изменение в сознании такого индивида, а значит психика его на какое-то время снимет свой контроль (цензуру), и такой индивид будет готов (уже как бы подвержен) для выполнения команд манипулятора. Чем опытней (и профессиональнее) манипулятор - тем легче ему взять под свой контроль того или иного индивида или людские массы.

Причем, по большому счету, и индивид и массы действительно управляемы. Для каждого, быть может, будут использоваться свои методики управления (подчинения). А по трудности воздействия - примерно одинаково. Одинаково просто. Только в случае с отдельным индивидом - необходимо будет подобрать 'ключик' к нему одному (к его психике - привычкам, желаниям, возможностям, проч.), а в случае с массой - вполне будут включаться законы массообразования и управления массами (методы выведенные Ле Боном, Фрейдом, Бехтеревым, Московичи, Канетти, и др., и использованные Муссолини, Гитлером, Сталиным, и проч., включая деятелей оранжевых революций, как и вообще революций и управлением страной, включая в список пропагандистов и идеологов всех мастей).

Следует отметить, что манипулирование массами в современной России уже приняло практически неограниченный размах. Результатом чего являются массы одураченных и полуодураченных граждан России, зачастую вынужденных строить свою жизнь по заготовленным другими лекалам. Ведь одним из признаков успешного манипулирования - возникновение какого-либо желания у конкретного индивида, и его твердое убеждение, что инициатива в возникновении подобного желания принадлежит именно ему (и никому иному, иначе план манипулирования может быть сорван, а воздействие не будет столь успешным). Так вот сейчас вполне можно заметить, что такие желания и возникают у индивидов самолично. Причем в современное время манипулятивные методики активно используют в бизнесе, когда формируют псевдовкус жителей некогда великой страны, вынуждая их совершать покупки товаров, им, в общем-то, и не нужных. Например, покупка нового мобильного телефона зачастую совершается именно по причине того, что старый якобы уже вышел из моды - то есть ходить с таким не престижно, и грозит быть оторванным от якобы более успешных друзей и подруг. И не понимают так считающие, что на их подсознание как раз уже оказали свое грязное воздействие манипуляторы, зачастую формирующие вкус большинства. И покупка телефона произошла лишь от того, что бизнесменам необходимо получать сверхприбыли. А если старая вещь будет служить долго и преданно - это совсем не входит в их планы. Ну а для народа, разумеется, все преподносится с позиции того, что мир совершенствуется, и ваша внешняя атрибутика - признак вашей успешности. Причем можно заметить, что в некоторых случаях это действительно так, потому что основная часть общества живет не своими мозгами, а мнением закладываем в их подсознание манипуляторами. И это по-своему и печально, и ужасно.

При этом, было бы преждевременно говорить о том, что на данном этапе развития нашей страны (также как, впрочем, и раньше) существовали определенные люди, которые планомерно придерживались какого-то плана. Конечно же, нет. В своей основе справедливее было бы говорить о существовании общей категории людей, работающих в системе и на систему - и использующих для реализации каких-то своих амбиций - методы и законы, причем, в рождении некоторых из них они принимают непосредственное участие.

В какой-то мере это даже может показаться интересным, а быть может и спорным. По сути, было бы намного проще иметь каких-то реальных лиц, на которых в случае чего можно было бы списать тот или иной результат, происходящий в стране. Но это, конечно же, невозможно. Говоря о манипуляциях, мы должны иметь в виду, что задействуется весь аппарат власти. Ни одну даже самому великому индивиду совсем будет не под силу 'перекроить мир'. Система, в какой-то мере только система, и люди, выстраивающие эту систему, способны добиться (исключительно в комплексном порядке) поставленных перед ними (в том числе и ими самими) целей и задач.

Управление массами становится возможным, когда манипулятор начинает опираться на стереотипы. Можно даже сказать, что сначала он эти стереотипы в сознании масс формирует. А после, воздействуя на них, уже приводит к реализации свои мысли, которые, можно предположить, уже прочно вошли в бессознательное индивида. И воздействуя уже оттуда - приводят к возникновению у индивида своеобразных мыслей, желаний, а в последствии и поступков, причем инициатива большинства из которых, как уже можно понять, принадлежит совсем не тому или иному индивиду, реализующему программу манипулятора, а манипулятору.

Итак, мы условились, что под манипуляторами не будет понимать какую-то отдельную личность (никакая, даже самая харизматическая личность не способна единолично воздействовать на массу. Группа манипуляторов может создать из такой личности некий образ. И уже его использовать в качестве эффективных мер манипулятивного воздействия). Далее, мы говорим о том, что в качестве способов, на которые опираются манипуляторы, выступают образы. Индивид мыслит теми или иными образами, которые заложены в подсознание, и опираясь (воздействуя) на которые становится возможным проносить те или иные идеи, необходимые манипуляторам. Образы тесно связаны с воображением. Чем больше отдельная личность наделена воображением, тем ей легче управлять (косвенно это свидетельствует о больше подверженности манипуляциям людей гуманитарного склада ума).

'...воображение - способность творческая, - отмечает Кара-Мурза,  - оно гораздо меньше, чем мышление, подвержено дисциплине (логики, традиции). Значит, более уязвимо для воздействия извне. Очень большая часть людей подвержена грезам, их воображение скатывается к 'праздношатающейся фантазии' (Белинский), уводящей их все дальше и дальше от реальности. У других воображение, наоборот, сковано, они затрудняются в выработке собственных образов, ищут их в готовом виде - не могут самостоятельно освоить реальность мысленно. И те, и другие наименее защищены от манипуляции их сознанием (хотя для обеих категорий она строится по-разному).

*  нашем сознании полученные когда-то и где-то от действительности впечатления, воображение создает образы и мыслительные, и чувственные. Следовательно, через воображение манипулятор может воздействовать и на мышление, и на чувства. Максимальной подвижностью и уязвимостью перед манипуляцией обладает сочетание двух 'гибких' миров - воображения и чувств. Говорят, что эмоции - основные деятели в психическом мире, а образы - строительный материал для эмоций...'

Так же следует обратить внимание на то, что воображение тесно связано с имитацией, игрой нашей психики, когда мы зачастую заменяем истинное восприятие действительности некими ложными иллюзиями, своеобразной маской. Воображая себя таким, каким он хочет быть (и, зачастую, совсем не таким, каким он являемся), индивид способен к достижению определенных целей и задач, к разрешению которых раннее он мог бы никогда и не подойти (а лишь, предположим, подсознательно к ним стремился). Причем, в иных случаях можно говорить и о том, что от правильно выбранной маски (а в той или иной степени маска свойственна каждому индивиду) зависит и судьба индивида, позиционирование его в обществе, общее повышение статуса в социуме (надев определенную маску, такой индивид способен к лучшей коммуникации, например, посредством воображении себя в совсем иной роли и социальном статусе, нежели ему приходилось быть раньше).

Вернувшись к вопросу воздействия на психику индивида (масс) манипуляторами, следует обратить внимание, что в той или иной мере манипулятор стремится воздействовать на изменение определенной шкалы ценностей, имеющейся у каждого индивида. Причем на самом деле как вроде бы становится совсем неважным, что думает индивид на самом деле, и как считает он в своей душе. Вычислив его определенную модель поведения (то, каким индивид хочет быть, быть может даже в ущерб того, какой он на самом деле есть), и воздействуя уже на образы, складывающиеся в его подсознании, воображаемые образы, с тем или иным успехом становится возможным действительно программировать и перепрограммировать сознание такого индивида. Заставлять его выполнять требования, негласно индуцированные ему от манипуляторов.

'При сбалансированном взаимодействии мышления, воображения и чувства человек воспринимает реальность в образах, которые выстраиваются в соответствии с укорененной в сознании шкалой ценностей, - отмечает Кара-Мурза. - Этим и определяется поведение человека. Если же манипулятор ставит перед собой задачу изменить поведение человека, заменить его 'программу', надо на время исказить шкалу ценностей - заставить людей 'захотеть того, чего они не хотят'. Такая задача стоит, например, и перед коммерческой, и перед политической рекламой. Воображение - один из объектов, которые 'обрабатываются' в ходе манипуляции ради решения этой задачи.

* Все мы не раз наблюдали, как человек, 'вообразив себе невесть что', ведет себя, на наш взгляд, неадекватно реальности, часто вопреки своим очевидным интересам (гораздо реже мы замечаем такие странности в нашем собственном поведении, но и это бывает). При этом и речи нет о расщеплении сознания (шизофрении), каком-либо другом психозе или воздействии психотропных препаратов, делающих воображение слишком уж ярким. Нет, речь идет о нормальном состоянии человека.

* Подбираться к пониманию этого состояния стали во второй половине нашего века, когда пришли к выводу, что одной из фундаментальных сторон человеческого бытия является игра. Человек играющий - такая же важная и необходимая ипостась человека, как трудящийся, борец, любящий сын и отец. В игре человек с помощью фантазии, воображения постигает возможности будущих событий. Сложность этого состояния в том, что человек находится одновременно в двух мирах - в обычной действительности и в сфере воображаемого. И бесполезно пытаться 'поправить' его поведение, указав на его несоответствие реальности... Особенно богат и насыщен порожденный творческим воображением мир, когда игра носит коллективный характер. Умело давая пищу воображению, дирижируя игрой, политики-манипуляторы могут вовлечь в нее целые народы. При этом игра может стать страшной, разрушительной и даже самоубийственной - и тем не менее народ может быть ею увлечен до такой степени, что бесполезно взывать к его рассудку. При этом чуть ли не каждый согласится с разумными оценками реальной действительности. Иными словами, дело не в обмане и не в недостатке информации'.

Несомненно и то, что индивид, попав под воздействие современных манипуляторов, уже как бы и внутренне согласен, чтобы над ним проводились подобные опыты. Причем, справедливее все же говорить о том, что к этому его сподвигли принципы современной глобализации. Когда всем развитием прогресса, в подсознании современного индивида (в том числе и жителя России) уже как бы снизилась так называемая цензура психики, граница между сознанием и бессознательным.

Другими словами, мы как бы уже стали более подвержены влиянию извне, воздействию прогресса, цивилизации, а значит и манипулятивных методик, направленных на подавление защитного барьера психики, а значит - и вредоносному воздействию идей и методов, направленных на управление индивидами и массами.

19. Список использованных источников.

Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996

Амелин В.Н. Социология политики- М.,1992 г.

Бехтерев В.М. Психика и жизнь. Т.1. - СПб.: Алетейя, 1999. С.256.

Бехтерев В.М. Роль внушения в общественной жизни // Бехтерев В.М. Гипноз. 5. 5. Внушение. Телепатия. М., 1994.

Блуммер Г. Коллективное поведение//Психология масс. Самара, 1998

Баталов Э. Я. Политическая культура современного американского общества. М., 1990.

Бердяев Н. Смысл истории. М.,1990

Блюм Г. Структура характера у взрослых // Геральд Блюм. Психоаналитические теории личности. М., 1996. с. 203-230.

Вундт В. Задачи и методы психологии народов // Социальная психология. Хрестоматия. М., 1999.

Вачнадзе Г. Агрессия против разума: информационный империализм. М., 1988.

Власов А. И. Политические манипуляции: (История и практика средств массовой информации США). М., 1982.

 Волошинов П. Н. Фрейдизм. М. 2004.

Ворошилов В.В. Журналистика и бизнес. Реклама и 'паблик-рилейшнз' в структуре массовой информации. СПб, 1993.

Ворошилов В.В. Журналистика и рынок: проблемы маркетинга и менеджмента средств массовой информации. СПб, 1997.

Войтасик Л. Психология политической пропаганды- М.,1981г.

Гуревич П. С. Буржуазная идеология и массовое сознание. М., 1980

Гринсон Ральф Р. Техника и практика психоанализа. М. 2003. 478 С.

Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика. Некоторые общие соображения и данные // Психология индивидуальных различий. Тексты / Под ред. Ю. 20. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. М. 1982. С. 262-269.

Гартманн Х., Крис Э., Левенштейн Р. М. Заметки по теории агрессивности // Антология современного психоанализа. М., 2000. Т.1. С.107-219.

Емельянов Ю. В. Сталин. Путь к власти. М. 2006. 576 С.

Емельянов Ю. В. Сталин. На вершине власти. М. 2007. 656 С.

Зиновьев А. А. Русская трагедия. М. 2006. 608 С.

Зиновьев А. А. Собрание сочинений в 10 Т. М. 2000.

Зеленский В. В. Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий.-М. 2004. 256 С.

Исследование телевизионной аудитории: теория и практика. М., 1997.

Йерон М. Эго // Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса.-СПб.: 2001.-с. 126-134.

Канетти Э. Масса и власть. - М., 1997.

Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М. 2007. 864 С.

Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. От начала до Великой победы. М. 2005. 640 С.

Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. От Великой победы до наших дней. М. 2005. 768 С.

Кара-Мурза С. Г. Потерянный разум. М. 2007. 736 С.

Кара-Мурза С. Г. Идеология и мать ее наука. М. 2002. 256 С.

Корконосенко С.Г. Теория и практика средств массовой коммуникации. СПб., 1999

Котлер Ф. Основы маркетинга. М., 1990

Куттер П. Современный психоанализ. СПб., 1997.

Карнеги Д. Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. М., 1989.

Канетти Э. Масса и власть- М.,1997 г.

Келер Л. Психология самости // Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса. СПб.2001. С. 93-98.

Лебон Г. Психология народов и масс. - СПб. - 1996

Лебон. Психология народов и масс. СПб.: Маркет, 1995.

Литвин Г. А.. Я был воздушным стрелком.. - Ставрополь: Таврия, 1990.

Лайнбарджер П. Психологическая война. М., 1962.

Ленин В. И. Развитие капитализма в России. Полное собрание сочинений. Т. 3. М. 1958

Лейбин В. М. Словарь-справочник по психоанализу. СПб. 2001. 688 С.

Лейбин В. М. Классический психоанализ: история, теория, практика. М.; Воронеж, 2001.

Московичи С. 'Век толп'. - М., 1998

 Московичи. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М.1996.

Московичи. Машина, творящая богов. М.: Институт психологии РАН, Изд-во 'КСП+', 1998.

Массовое сознание и массовые действия. М., 1994

Монтескье Ш. Избранные произведения. М.,1995. 'О духе законов'.

Маркс К. и Ф. Энгельс. Капитал Полное собрание сочинений. Т. 23. М. 1960

Мертенс В. Ключевые понятия психоанализа / Под ред. Вольфганга Мертенса. СПб. 2001. 383 С.

Медведев В. А. Сны о России. Психоанализ российской действительности и русской судьбы. СПб., 2004. Т.1. 240 С.

Медведев В. А. Сны о России. Психоанализ российской действительности и русской судьбы. СПб., 2004. Т.2. 236 С.

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. М. 1998

Ницше Ф. Воля к власти. СПб. 2007. 448 С.

Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. - М., 1992.

Ортега-и-Гассет Х 'Восстание масс // Дегуманизация искусства'. М. 1991.

Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением. М., 1998.

Поппер К. Открытое общество и его враги. М.,1992.

Пронина Е.Е. Психологическая экспертиза рекламы. Теория и методика психотехнологического анализа рекламы, М., 2000

Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990

Проект Россия. М. 2006. 384 С.

Современные социально-политические процессы и динамика массового сознания. - М., 1992 С. 139.

Сталин И. В. О правом уклоне в ВКП(б) // Сочинения. М., 1949. Т. 12.

Толивер Р.Ф., Констебль Т. Дж. Эрих Хартманн - белокурый рыцарь рейха. - Екатеринбург: Зеркало, 1998.

Тард Г. Личность и толпа: очерки по социальной психологии. СПб., 1903. Г. Тард 'Мнение и толпа'. М., 1998.

Техника и технология сбора и обработки информации. М., 2002.

Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ.Т.1.Теория. М. 1996. 576 С.

Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ.Т.2. Практика. М. 1996. 776 С.

Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980.

Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995

Шарков Ф.И., Родионов А.А. Социология массовой коммуникации: В 2-ч

Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: Наука, 1993.

Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М., 1973.

Цуладзе Политические манипуляции, или покорение толпы. М., 1999.

Чалдини Р. Психология влияния. ., Питер, 1999. - 272 с.

Федотова Л.Н. Социология массовой коммуникации. СПб., 2003

Фрезер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. М. 2006. 960 С.

Фенихель О. Психоаналитическая теория неврозов. М. 2004. 848 с.

Фрейд З. Введение в психоанализ. СПб. 2003. 480 С.

Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003.

Фрейд З. Методика и техника психоанализы // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн.: 2003.

Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого Я // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003

Фрейд З. Будущее одной иллюзии // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Мн. 2003.

Фрейд З. Страх // Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному; Страх; Тотем и табу: Сборник. Мн.: Попурри, 1998. С. 241-321.

Фрейд З. Лекции по введению в психоанализ. СПб. 2003. 480 С.

Фрейд З. Тотем и табу // Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному; Страх; Тотем и табу: Сборник. Мн.1998. С. 324-491.

Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб.: 2002. С. 181-276.

Фрейд З. О психоанализе // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб. 2002. С 308-339.

Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия // Фрейд З. Психология бессознательного.-СПб. 2002. С. 240-377.

Фрейд З. Я и Оно // Фрейд З. Психология бессознательного. СПб. 2002. С. 378-390.

Фрейд З. Жуткое // Фрейд З. Художник и фантазирование.-М., 1995.-с. 265-281.

Фрейд З. Воспоминание, воспроизведение, переработка // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 100-108.

Фрейд З. Сопротивление против психоанализа // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 525-535.

Фрейд З. Основные принципы психоанализа. М.; Киев, 1998.

Фрейд З. Некоторые замечания относительно понятий бессознательного в психоанализе // Зигмунд Фрейд, психоанализ и русская мысль. М., 1994. С. 29-34.

Фрейд З. Мы и смерть // Фрейд З. Мы и смерть. По ту сторону принципа удовольствия. Танатология-наука о смерти.-СПб., 1994 С. 13-25.

Фрейд З. Гибель Эдипова комплекса // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1997. С. 543-549.

 Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М., 1993.

Хорни К. Тревожность // Хорни К. Собр. Соч. в 3 томах. М.: Смысл, 1997. Т. 2. С. 174-180.

Хорни К. Наши внутренние конфликты // Хорни К. Собр. Соч. в 3 т. Т.3. М., 1997. С. 6-234.

Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. - СПб.: прайм-Еврознак, 2001. - 448 с.

Юнг К. Г. Понятие коллективного бессознательного // Зарубежный психоанализ / Под ред. В. М. Лейбина. СПб. 2001. С. 211-224.

Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991

Ясперс К., Бодрийяр Ж. Призрак толпы. М. 2007. 272 С.

'Важнейшее из искусств' - как современная форма манипулирования массовыми психическими процессами (эссе )

Если сравнивать воздействие, оказываемое на психику индивида книгами (в данном случае, мы имеем в виду художественные книги) и кинофильмами (тоже х/ф), то, по всей видимости, можно признать, что в современном веке, первое - порой значительно проигрывает второму. Причем, мы совсем не желаем говорить о неэффективности воздействия на подсознание книг. Совсем нет. Еще двести лет назад с ними совсем ничто не могло сравниться. Но объяснялось это как раз отсутствием в то время кинематографа. Причем, даже на заре и появления, и сравнительно недолгого существования его, мы еще могли говорить о значительно большем эффекте, оказываемом художественной литературой, нежели чем появившемся 'новым' искусством. Однако, еще Ульянов-Ленин заметил, что именно кинематограф является 'важнейшим из искусств'. И связано это как раз с его значительным воздействием на психику индивида, а значит и теми манипулятивными функциями, которые он оказывает таким образом.

Действительно, за сравнительно непродолжительное время (час-полтора-два...) на индивида обрушивается такой значительный объем информации, который он, конечно же, не мог бы получить при чтении литературного произведения. Причем, помимо зрения (орган чувств, схожий с получением информации и от чтения книги), при киносеансе не меньшая активность ложится и на органы слуха. Индивид как бы находится 'под массированным обстрелом'. Причем, если при чтении рождающиеся образы зависят исключительно от интеллектуальных способностей, которые уже были заложены в индивиде, то при просмотре кинофильма - все значительно упрощается. Информация для индивидов как бы поступает уже в 'разжеванном' виде. И 'измельченная' на части, она значительно легче для усвоения, нежели то происходило бы при чтении. Да и не требуется в таком случае такого уж 'развитого' мозга. Все за вас уже сделали те, кто участвует в выпуске фильма. Сценарист поработал над сценарием; режиссер придумал как поставить сцены так, чтобы достигнуть максимального эффекта-воздействия на ваше подсознание; оператор позаботился, чтобы 'задуманное' режиссером - было 'правильно' 'выхвачено' из окружающего мира. А актеры приложили максимальные усилия к тому, чтобы в вашей душе сформировались те образы, которые раннее (в случае вашего самостоятельного чтения романа) зависели бы исключительно от вашего воображения. А тут уже за вас все сделали! Ну и разве не проще это? Значительно проще!

А если еще и затронуть вопрос массовости аудитории. Ведь с помощью кино и телефильма можно достигнуть аудитории в несколько раз большей, нежели чем на это можно было бы рассчитывать при издании книги. Посмотрите современные тиражи в России. 1-3-5 тыс. экземпляров. Редко когда больше (даже если это 'литературная жвачка', то и тогда тиражи значительно проигрывают многомиллионным аудиториям кинолюбителей). И ведь действительно - совсем не надо прилагать каких-то усилий. Уселись перед телевизором (или в кинотеатре) и смотрите. Одновременно с этим можно принимать пищу, употреблять напитки, даже с кем-нибудь общаться. И при этом - совсем не надо думать. Все действительно уже сделали за вас. Сидите (можно даже лежать), и смотрите. А информация (уж будьте уверены) сама будет впитываться в ваше подсознание. (Через полчаса просмотра - вообще любая информация получаемая с экрана откладывается в подсознание. Причем, что-то вы можете даже не вспомнить. Но будьте уверены, даже по прошествии нескольких десятков лет - эта информация может появиться перед вами самым неожиданным образом.. К вашему, наверное, превеликому удивлению.)

Можно сказать, что современные манипуляторы массовым сознанием (в лице коих выступает наша власть) хорошо поняли какой эффект достигается благодаря телевидению. Именно поэтому на экраны современного российского телевидения выходит все больше (похожих один друг на друга) телесериалов. Ведь через них значительно легче управлять сознанием граждан. Через создаваемые ложные образы киногероев современная власть насаждает зачастую чуждые нашему сознанию принципы. Формирует ложные системы ценностей. Уничтожает в тех, кто смотрит телевизор те задатки духовности, которые были заложены в нас нашими предками, и формировались из поколение в поколение.

Телевизор отучает думать, самостоятельно мыслить. Стоит только включить телевизор, и перед нами уже возникает заготовка формул и правил на все случаи жизни. И, например, формируя в нашем подсознании т. н. 'синдром обогатительства' - наши манипуляторы добиваются значительного повышения уровня продаж у торговцев, спекулянтов, и псевдобизнесменов. По данным правоохранительных органов - более половины продуктов и товаров в России - поддельные (т. н. контрафакт). Но люди все равно все сметают с прилавков. Тем самым обеспечивая 'стабильным заработком' мошенников. И происходит все потому, что на психику индивида оказывает мощнейшее воздействие телевидение, которое значительным количеством сюжетов телесериалов как бы говорит о том, что быть бедным - плохо. А быть богатым - хорошо. Какая-либо духовность - ни к чему. Зачем читать интеллектуальные книги (тем более 'классиков'), если есть возможность посмотреть сериал про 'ментов', 'секс', и т. п., или прочитать книжечку о жизни 'новых русских' (тем самым как бы приобщившись - пусть только и на время чтения этой книжечки - к жизни этих самых новых русских). И уже выходят книги интеллектуальной прозы тиражами в несколько тысяч экземпляров (а в большинстве случаев и не выходят вовсе, все что связанно с включением интеллекта по мнению издателей трудно раскупается). А всякая псевдо-историческая литература, скандалы, плохо скроенные детективы и прочая нечисть - расходится тиражами в сотни тысяч и миллионы экземпляров. Из народа делают дебилов. Ведь дебилами значительно легче управлять.

No Сергей Зелинский, 2005 г.

Библиотека ' Кинопропаганда ' Кинематограф и литература

No С. А. Зелинский

Гл. 30. Кинематограф и литература.

Единство и борьба противоположностей в контексте влияния на подсознание

<<< К началу

Глава из монографии С.А. Зелинского

'Манипуляции массами и психоанализ'.

На самом деле быть может и проблемы такой не существует. Вернее - совсем нет между литературой и кинематографом противостояния. Потому как - уже почти изначально - они оказывают совсем даже общее влияние на психику. В первую очередь, конечно же - 'атакуя' бессознательное. И вот уже в этой (состоявшейся?!.. несостоявшейся?!..) атаке на подсознание, замечаем мы, что, вероятно, используется совсем даже иной калибр... Ибо восприятие (как и получаемое воздействие) весьма разное.

Но тогда какое же оно, это восприятие? В чем выражается? Сможем ли мы - снимая завесу над тайной - хоть как-то действительно влиять (на величину) этого самого воздействия?!..

Скажем сразу - что, быть может, перед нами во всей своей метафорической красе проявляется уже изначально выраженный дисбаланс, заключающийся в силе восприятия (осознания) действительности... например, почти тотчас же становится понятно (стоит только 'окинуть взглядом' эти две вершины противопоставления), - что кинематограф, в некотором роде, как бы заранее имеет 'более выигрышные' позиции. Причем, при более внимательной оценке, понимаешь, что здесь почти исключительно только численное преимущество. По расстановке, так сказать, шахматных фигур на доске. (Ибо если допустить подобную метафору - окажется, что в кинематографической команде, - на первый взгляд, например, штат значительно выше. Это и сценарист, и режиссер, и оператор, и автор музыки, и актеры иные, быть может, 'менее значимые' сотрудники, но без которых конечный продукт (сам фильм) был бы никак и невозможен.)

Тогда как в подобном противопоставлении - у литературы, - только один важный персонаж - автор. Но, так как, и фильм - иной раз значительно проигрывает, если демонстрируется на любительской пленке, точно так же и рукописный, - а то даже и не отпечатанный на машинке, - текст воспринимается иначе, чем, например, набранная в типографии книга. И уже в этом случае, - 'штат' (до того состоящий из одного лишь автора) неким странным образом возрастает (появляются: редактор, корректор, наборщик, и т. п., как будто бы, - уже и 'независимые' сотрудники).

И уже в итоге, если и следует нам проводить какую параллель - между литературой и кинематографом - то, в первую очередь, следует обращать внимание на уровень (в плане силы) - воздействия на подсознание.

И вновь, как бы, кинематограф оказывается в более выигрышном положении.

Попробуем рассмотреть и кинематограф, и литературное произведение - в плане воздействия на подсознание.

Итак. Кинематограф.

Контакт нашего подсознания со смысловым значением фильма происходит на нескольких уровнях. Задействуются различные органы чувств. А именно, - зрение и слух. Причем, в отличие от книги, где первоначальный (и почти только единственный, если мы берем во внимание сенсорное восприятие у людей, имеющих ограничение по зрению) контакт происходит только со зрением, и получаемая таким образом информация, рождает в свою очередь воображение (которое затем и смешивается с содержанием того бессознательного, что существует у каждого из нас порой в немыслимых объемах - один коллективный опыт человечества чего стоит!), варианте с кинематографом, казалось, та же самая информация, получаемая зрением, на самом деле выражено в совсем даже иной форме. Т. е. перед нами уже некая, своего рода, единая картинка. И образы, которые литература (посредством преобразованных букв - слов - предложений) еще только должны родится - в этом варианте - уже сформированы. А значит процесс адаптации этой (новой) информации подсознанием - будет происходить значительно быстрее.

Причем, воображение включается точно также. Но вот между ним и первоначальным контактом с базовой целью - есть еще одно, дополнительное звено. Которое, опять же, (учитывая, безусловно, только высокопрофессиональные фильмы. Как и высокохудожественную литературу, - о меньшей говорить не стоит, хотя бы потому, что там уже действуют иные 'правила игры') имеет свое, порой неоценимое, значение.

Ко всему прочему, порой значительно 'усиливает' фильм (оказывая дополнительную поддержку в плане восприятия, создавая дополнительный эффект) - и т. н. 'музыкальность' фильма. (Чего, кстати, заранее исключается при чтении литературно-художественного произведение. Разве что это будет прослушивание передачи - чтение - по радио. Или вы будете читать музыку самостоятельно. Но надо помнить, что, эффект, в этом случае, зачастую, может быть даже обратно пропорционален ожиданию. Ибо несвязанные между собой текст и музыка - по форме оказываемого воздействия, т. е. трансформации в восприятии психикой - будут не только, - как в варианте с фильмом, - не делать 'одно дело', а даже наоборот - друг другу же и мешать.)

Но, как мы уже заметили, как раз в кинематографе музыка значительно усиливает т. н. эффект ожидания. И тогда уже наше воображение 'включается' намного быстрее. Да и само воздействие на подсознание значительно большее. Ибо тогда, когда в варианте с литературным произведением нам еще только предстоит обработать новую информацию, тогда, когда еще только ожидается 'контакт' этой новой информации с той, что находилась раннее в бессознательном, (после чего, собственно, и возможна некая трансформация, в результате которой две информации, - старая и новая, - смешиваются, вытягивая за собой ассоциативный ряд оказывающий воздействие на психику), - в варианте с кинематографом, хоть и происходит нечто подобное, но в роли 'усилителей' выступают уже и, - как мы заметили раннее, - музыка, и образы актеров. В чертах и поведении которых мы иногда (подсознательно) угадываем знакомое нам поведение некоторых, виденных когда-то людей; и тогда уже все это вместе взятое, - действительно значительно усиливает эффект ожидания. (Тем более, если еще и режиссер, желая как бы дополнительно усилить эффект - вводит в действие новых, незнакомых нам актеров. Тем самым, - строит дополнительный дисбаланс между вымыслом и действительностью; заставляя иной раз принимать первое за второе).

Вряд ли способна на это литература. Не потому ли и Набоков - а уж он, как ни кто другой, способен был воздействовать на наше подсознание образами героев своих произведений - так ценил кинематограф! Тем более, если внимательно читать его произведения, то словно начинаешь сам создавать, режиссировать фильм. Ибо постоянно находишься в плену его фантазий, иной раз демонстрируемых нам по типу прокручиваемой киноленты. Когда, попадая под действие транса, - (то ли от его таланта, то ли от силы воздействия словом), - на миг забываешь, что ты всего лишь одинокий читатель; ибо приходит ощущение т. н. сопереживания. И героям. И ощущение проживания жизни вместе с ними.

Но это Набоков. Гений способен и не то делать с психикой читателей. Но если перед нами фигура чуть меньшего масштаба (а перед ним, к сожалению, остальные всегда будут находиться где-то - хоть на шаг - но позади), - то тогда уже кинематограф значительно вырывается в опережение. И никакое литературное произведение (по силе своего воздействия на подсознание читателей) угнаться за ним не в силах.

Тем более, если мы уж вспомнили Набокова, то следует и вспомнить его разделение на плохих и хороших читателей. Но ведь хороших-то (изначальное и значительное) меньшинство. А для тех, кто не умеет так, как эти т. н. 'хорошие' читатели понимать литературное произведение, - кинематограф оказывается и вовсе незаменим! Ибо требует значительно меньшего зрительского таланта (уж совсем бы об его отсутствии говорить бы не хотелось) - чтобы понять, испытав эффект от того или иного (того же самого экранизированного) произведения - фильма. И тогда уже кинематограф на самом деле здесь оказывается в некоем выигрышном положении. А что до противостояния?!.. так, быть может, его и нет вовсе. Ибо, по всей видимости, речь идет о совсем разном эффекте восприятия на психику. Восприятия, так или иначе направленного на подсознание. И уже от него - зависит полученный эффект от фильма... Или литературного произведения...

<<< Назад   К началу  Вперед >>>

No Сергей Зелинский, 2005 г.

Библиотека ' Общество, Влияние СМИ, Кинопропаганда ' Насилие на российском экране

No А. В. Федоров

Права ребенка и проблема насилия на российском экране

<<< К началу

2. Российский экран и тема насилия

Исторически сложилось так, что российское общество, включая государственную цензуру, относилось к насилию на экране гораздо терпимее, чем, к примеру, к эротике, а тем более - к порнографии. Но если в 10-х годах ХХ века сцены насилия на экране наиболее часто возникали в детективах, мистических, криминальных драмах и мелодрамах, то, начиная с 20-х годов, основными 'носителями' экранного насилия стали военные и так называемые 'историко-революционные' драмы и приключенческие ленты. Мистические истории вместе с фильмами ужасов были полностью изъяты из репертуара, детективы и вестерны оттеснены на третий, а то и на четвертый план...

Такой жанровый баланс с теми или иными небольшими модификациями сохранялся вплоть до середины 80-х годов. С началом  'перестроечных' времен российская цензура постепенно теряла былую мощь. Кинематографисты обратились к запретным прежде жанрам и темам. Количество фильмов, содержащих сцены насилия, неуклонно возрастало, впрочем, как и степень натурализма в его изображении. К началу 90-х, в эпоху 'киночернухи', на сцены насилия делалась основная ставка российских триллеров, криминальных драм, фильмов ужасов и детективов. К слову сказать, под сленговым словом 'чернуха' понимается тематический пласт натуралистических медиатекстов о 'гнойниках' жизни - с маргинальными прежде персонажами, с непричесанной лексикой, физиологией и мрачным визуальным рядом [Липовецкий, 1999].

 Обратимся к конкретным цифрам и фактам. Сразу хочу отметить, что сейчас довольно трудно точно определить, сколько российских или 'снгэшных' фильмов было поставлено за последние 10-15 лет. Данные разных источников не совпадают по причине того, что один и тот же фильм может фигурировать как, скажем в списке 1992 года, так и 1993. В своем контент-анализе я опирался на данные авторитетных справочников 'Домашняя синематека. Отечественное кино. 1918-1996' [Землянухин, Сегида, 1996], 'Фильмы России. Игровое кино 1995-2000' [Сегида, Землянухин, 2001], 'Российская кинематография' [Российская кинематография 2001, 2002, с.45, 88], журнала 'Экран', газет 'Культура' и 'Экран и сцена'. По данным справочников, в 1990 году в нашей стране был установлен рекорд выпуска игровых полнометражных фильмов для кинозалов - 300. В 1991 году их было снято 213, в 1992 - 166, в 1993 - 146, в 1994 - 83, в 1995 - 58, в 1996 - 42, в 1997 - 43, в 1998 - 58, в 1999 - 43, в 2000 - 46. По киностатистике, опубликованной справочником 'Российская кинематография' и текущей прессы, их количество в 2001 составило 59, в 2002 - 61, в 2003 - 75.

Основываясь на этих данных и своей довольно богатой зрительской "насмотренности", я сделал контент-анализ российского репертуара 90-х годов - начала XXI века на предмет присутствия в нем сцен насилия (драк, избиений, убийств, казней, изнасилований, изображения человеческой смерти в результате войн, катастроф и стихийных бедствий и т.д.). И вот, что получилось в результате:

Таб.1. Изображение насилия в российских фильмах 90-х годов ХХ века и начала XXI века

Годы:

Количество полнометражных фильмов:

Количество фильмов со сценами насилия:

Количество фильмов со сценами насилия (в процентах):

1990

300

88

29,3%

1991

213

102

47,9%

1992*

189 (166 + 23)

79

41,8%

1993

161 (146 + 15)

65

40,4%

1994

97 (83 +14)

28

28,9%

1995

67 (58+9)

29

43,3%

1996

54 (42+12)

12

22,2%

1997

64 (43+21)

17

26,6%

1998

79 (58+21)

18

22,8%

1999

74 (43+32)

22

29,7%

2000

88 (46+42)

22

25,0%

2001

155 (59+96)

36

23,2%

2002

156 (61+95)

21

13,5%

2003

147 (75+72)

38

25,8%

Итого:

1844

577

31,3%

 *в 1992-2003 годах списки включают также полнометражные игровые видео/телефильмы и сериалы.

По цифрам, приведенным в таблице 1, хорошо видно, что начиная с 1999 года происходит резкое увеличение российской экранной продукции за счет сериалов и видеофильмов. При этом многие популярные ('рейтинговые') сериалы во многом построены на тематике, связанной с насилием ('Бандитский Петербург', 'Улицы разбитых фонарей', 'Убойная сила', 'Бригада' и т.д.).

Отчетливо видна и тенденция пика фильмов, содержащих сцены насилия, в 1991-1995 (когда свыше сорока процентов российских фильмов, содержали сцены такого рода), то есть во времена наиболее радикальной ломки экономической системы, массового обнищания миллионов людей, резкой криминализации социума.

Согласно справочнику 'Домашняя синематека. Отечественное кино. 1918-1996' [Землянухин, Сегида, 1996, с.8.], даже в названиях самих фильмов 90-х очень часто встречались слова, предполагающие сюжетообразующий компонент насилия в разных видах. Я подсчитал, к примеру, что с 1990 по 1999 год только слово "смерть" употреблялось в названиях российских игровых кинолент 23 раза, то есть столько же, сколько раз оно входило в названия советских фильмов, снятых за целых 70 предыдущих лет - с 1919 по 1989 год включительно! При этом, по данным того же справочника, в названиях российских фильмов 90-х фигурировали еще (и неоднократно!), такие агрессивные слова, как 'убийство' и 'убить' (плюс их однокоренные слова), 'война', 'враг', 'стрелять' и т.п.