Аннотация: Не редактировал. Мало, но попробую раз в неделю выкладывать, надеюсь чаще.
Глава 2
Итак, в настоящее время у меня прибавление по штату. В первую партию должно приехать тридцать офицеров. Личные дела уже у меня. Ну что ознакомимся со всем личным составом. Углубился в чтение и понял, что опять меня используют в темную. То, что мне наш генерал не то, что батальон, даже роту не предоставит ежу понятно. Квалификация не та, а вот когда сопоставил последнее место жительства этих "осужденных резервистов" окончательно утвердился в мысли, намечается что-то особенное. Да и генерал частенько меня вызывать стал. Пусть после крайней командировки стал ко мне относиться немного лучше, но с него станется послать меня туда, где Макар телят не гонял. А этот Макар точно не мог пригнать свое стадо в леса Западной Украины.
И пятидесятилетний егерь, и раненый пластун проживали в соседних населенных пунктах. Ни одного артиллериста или пехотинца, егерь, пара пластунов, остальные не лучше. Значит намечается большой бах в тылу противника. А раз он намечается у моего руководства, то действительно будет. Додумать не дали, подошли машины с обмундированием и оружием, продуктами питания. Посмотрим, что бог послал, правда, бог у меня с беспросветными пагонами.
Посмотрел, как выгружают имущество, прислали винтовки Мосина даже для пенсионеров. Непонятные ящики, похожие на снарядные, увязки с формой, новая зимняя обувь, меховые чулки. Чем дальше, тем страньше. Заволновался Дед, Хан сидит на своем стульчике, тоже хмурится, да и мне не весело. Как говорится, вспомни о черте, он и явится. Приехал комиссар. Я, как положено, подошел строевым шагом, приложил копыто к черепу и сказал не то, что хотел. Просто здравия пожелал.
- Пройдем, майор в кабинет, разговор есть.
- Слушаюсь.
- Что, уже все понял?
- Не все, не могу понять, зачем этот цирк. То, что тут никакими штрафниками не пахнет, понятно. Да и часть решений принимал фронтовой суд, а должен был разбирать максимум армейский. Да и в приказаниях очень много не с состыковок, а очных ставок нет. Все осужденные не имеют близких родственников, не жен, ни детей. Сразу заставляет задуматься. А если вспомнить, что нас как диверсантов гоняли, новые СОТРУДНИКИ из одного района, то вывод напрашивается сам.
- Правильно думаешь, вот только не до конца мысль схватываешь. Посмотрел, что тебе из формы привезли? Как вижу, нет. Там в ящиках полный комплект зимней формы для глубинной разведки, только немного усовершенствованный. В нем можешь сутки валяться на снегу в мороз. Дополнительные металлические термосы для скрытого ношения. "Снежные лоскутные" комбинезоны. Как думаешь, я тебе это отдаю, чтоб в лесу сгинул?
- Нет, товарищ генерал, устал. Меня уже полгода в темную используют. Целей опять не ставите.
- Ну и правильно. Мне уже докладывали, что ты все свободное время только и делаешь, что с книжками сидишь, уставы и кодексы штудируешь. А когда я тебя комбатом поставил, то ты целый день штатные документы составлял. Все, кто не поставлен в известность о проводимой нами операции, уверены, что ты действительно штрафбат гонять будешь и по этому переживаешь. Взялся за дело, в котором ничего не понимаешь.
- Так и есть.
- Вот только штрафной батальон уже сформирован, но придет сюда через месяц. И со штатом ты немного напутал, не такие мы звери, в нем всего рота пьяниц и дебоширов. Как только они подойдут, я тебя от командования отстраню, так как не справишься. После этого отправлю подальше.
- О том, что мы в тылу у немцев, будут знать не все?
- Конечно, пусть думают, кто у них по тылам шариться.
- Задачу понял, разрешите приступать к исполнению?
- Погоди, что тебе еще надо?
- Так это понятно, вещевое довольствие и оружие на весь батальон, да и продукты питания тоже необходимы.
- Понятно, через час жди еще две машины с "подарками". Егерь Смирнов с вами не пойдет, шестой десяток пошел, выдохнется быстро. Однако он каждый кустик в нужном нам районе помнит.
- А когда задачу поставите, мне людей готовить надо.
- Сегодня и поставлю. Джи к вечеру.
И началась подготовка. Бегали в новой форме, к которой полагался плоский термос. Он не только грел спину, но и в соответствии с правилами заливался крепким сладким чаем с небольшим содержанием спирта. Белые подстилочные коврики, белые низкие палатки, которые с внутренней стороны были камуфляжного зелено-коричневого цвета. Маскировочные сетки. С новым оборудованием приходилось много тренироваться. Пусть все компактное, но тяжелое. Вновь прыжки с парашютом, повторение подрывной науки, новые способы ведения диверсионной деятельности и стрельба. Стреляли днем, стреляли ночью. Передвижение на пересеченной местности. Да много чего.
Часть предметов преподавали старики. Пусть и сдает у них здоровье, но так могут в лесу спрятаться, что куда до них нашим бывшим инструкторам. Месяц пролетел незаметно. Морозы адские, но нам не до них. Под вечер еле доползали до палаток, а их надо было еще поставить и расстелить подстилку, присыпать снегом, убрать следы, выставить часовых и секреты. В начале второго месяца генерал порадовал, что занятия продолжаются. Из-за сильных морозов направлять нас в тыл, это просто изощренное убийство. Порадовало, что Хан вернулся в строй. Ему было сложно, но он крепился и быстро набирал форму. Когда прошло полтора месяца, комиссар с недовольным лицом пояснил, что времени больше нет. Через два дня отправка.
А на дворе была зима, бушевала вьюга. Падал снег, на расстоянии десяти метров ничего не было видно. Именно в этот день нам и надлежало в пешем порядке выдвинуться к аэродрому. Пока бушевала непогода, мы упаковывали свой груз, из-за режима секретности ни с кем из обслуживающего персонала не общались. Парашютов не складывали, по легенде готовили груз для отправки в Москву и являлись группой сопровождения. Как только немного развеялось, на аэродроме приземлилось пять самолетов. У вышедших из них офицеров были малиновые пагоны и петлицы. Приехал генерал и во весь голос стал костерить меня, за медленную погрузку. Среди ненормативной лексики пролетало предупреждение, что если мы опоздаем в Москву, то он меня лично пристрелит. Никому не доверит столь желанное действие.
Загрузились, я получил "сопроводительные документы на груз" и полетели. Вокруг темнота, но, сделав дугу, пересекли линию фронта без приключений. Я вскрыл пакет и выпал в осадок. Настоящее место дислокации, заимка НОСОВА. Того егеря, с которым я проехал половину Украины. Приплыли. Я лечу туда, откуда начал путь в этом мире. Этот район я сам хорошо знал, Носов меня за собой таскал, пока мы на болоте отсиживались. Да и его личные карты, и планы местности, спрятанные под приметным деревом "на всякий случай", во время вынужденного безделья научился читать. Главное до болота добраться. А там тропку, которую он только мне одному показал, найду и проведу отряд к острову. Не к тому, где мы жили, а в десятке километров от него. Как говорил Петрович, там была старая гать. А болото там знатное, даже зимой все не промерзает.
Перед отправкой приперся залетный личный состав. Наш комиссар вышел из строя и толкнул речь.
- Здравствуйте товарищи штрафники. За разные преступления вы попали в это подразделение. Решением особого отдела фронта, вашим командиром назначен майор Найденов. Некоторые из вас о нем слышали, он командир 24 отряда НКГБ. По всем вопросам обращаться к нему или к его заместителям.
Зашуршали, заныли. Осенью при формировании у нас такой пиар был, что лучше в штыковую на немцев идти, чем под мое руководство.
- Однако в настоящее время ваш командир вылетает в столицу нашей родины, для этапирования пополнения. По его прибытию, познакомитесь.
Толпа вздохнула облегченно, пожелав мне с этого этапа никогда не возвращаться.
Десантирование прошло чисто, походили, поставляли следов. Пусть немцы помучаются их распутывая. Завтра опять обещают хороший снегопад. Разобрали ящики и сделали из них волокуши. Нам надо оставить хороший след до определенного места, а потом повеселимся. Вдохнув местный воздух, я вновь почувствовал себя уверенней. Собрались и до трех часов ночи шли, оставляя явные следы в сторону лесопилки. Около нее дорога, повторим старый фокус с угнанной машиной. Чем хороши тяжелые волокуши? Так они не дают четко определить количество диверсантов, которые прошли по снегу. След, даже если он и глубокий, присыпан снегом, могло пройти и пять и сто человек. Добрались до лесопилки, и как я ожидал, на ней трудились немцы. Пусть трудятся, нам на руку. Это простые "трудовые резервы", нестроевики.
Часовых вырезали не напрягаясь, их всего то и было два человека. Потом пошли в правление, где дымила печка. Узкий, но длинный барак, находящийся с правой стороны от штабелей бревен. Много дерева надо рейху. В правлении спал один фельдфебель и пара солдат. Солдаты так и не проснулись, а ефрейтор оказался очень прытким, по этому пришлось метать трофейный кинжал, снятый в этих же местах с эсесовца. Нет языка, да и не надо, у нас еще барак есть.
Пластуны выдвинулись к крыльцу. Эти парни свое дело хорошо знают. Это их работа вырезать часовых и воровать немецких командиров. Тут проще, не во вражеский окоп прыгать. Прошел час, открылась дверь. Что-то не спешит смена, стоят, прикуривают. А вот проворот сигареты в руке, чтоб немного табак размягчить, совсем не немецкий. Да и белые, столь ненавидимые мной шевроны.... Эти шевроны только Реле с Малышом видели, может, и разведчики их наблюдали, но для остальных они в новинку.
Только новая смена спустилась с крыльца, как две почти невидимые тени скользнули к ним, и два трупа осело на землю. Мастера, я б в крови обделался. А кровь на белом камуфляже ну очень заметна. Снова родилась подзабываемая веселая злость. Вошли в барак, а там два десятка предателей с белыми шевронами. Тихо вырезали почти всех, двоих у заднего окна оглушили. Это не солдаты, пытаются жить по понятиям. Вот только знают общие прописные истины, где параша, а где блатное место. На настоящей зоне они в пять секунд поменяли бы место от окошка к входной двери.
- Вытаскивайте эту парочку на улицу.
- Командир, тебе переводчик нужен?
- С Русского на русский переводить? Нет, я так с ними побеседую.
Опять пришлось объяснять значение надписи на шевроне. Украинцы взвились, хорошо, что не кричали, тихо обдумывали казнь для тех, кто предал родину.
- Ну что, верные и послушные, давайте побеседуем.
Эти слова были для полицаев как удар грома, зрачки расширились. Не знаю для чего, но по приказу комиссара мы летели со своими настоящими документами и со своими пагонами и петлицами. Не как диверсанты, а как представители вооруженных сил Союза. Психологический ход. Мол, уже тут советские войска. Вот свои корочки я этой братии и предъявил.
- Жизнь за сотрудничество я не обещаю, но как будете умирать, зависит от вас.
Что живыми их не отпустят, предатели понимали. Скажи я другое, началась бы торговля, как жить и когда отпустим. Но мне время дорого, если поставить вопрос ребром, то люди начинают быстрее думать.
- А что начальник предложить можешь, - спросил самый смелый и получил поставленный удар в челюсть, вырубился. Посмотрел на второго, что он скажет?
- Начальник, ты, что знать хочешь? - спросил второй, увидав, что пластуны раздевают первого. Мороз, холодно.
- Да вот интересует меня, когда за лесом приедут? Может, подскажешь?
- Так если убьешь, то зачем мне говорить?
- Ты сам решил, оттащат тебя к твоему дружку, и мои ребята займутся вашим воспитанием. Часика через два прикопаем ваши безжизненные тушки в сугроб. А нам сука на лень и в ваших шинельках по расположению погулять. Машины за лесом независимо, живы вы или нет приедут.
- А если скажу?
- Так не говоришь, эй парни, оттащите и этого гаврика к пластунам. Он мне не нужен.
Думал шутки шучу. Да срать мне на женевскую конвенцию с большой колокольни. По моему мнению, он под нее не подпадает.
- Подожди начальник.
- А что мне ждать? Я тебе расклад дал. Дальше сам думай, пока мои парни с твоим напарником занимаются.
А ребята развернулись на славу. Сделали петлю, но сразу полицая вешать не стали, ее намочили и подождали, пока вода покроется белым налетом. А вот после этого несговорчивый ощутил все прелести не затягивающийся веревки. Пока она от тепла его тела размораживалась и потихоньку перехватывала шею, он готов был признаться во всех смертных грехах.
А второй увидев участь товарища, запел соловьем, рассказал, что знал и вспомнил, что давно забыл. Я не зверь, два удара ножом и два трупа. А теперь подождем немцев. Еще летом роясь в документах Носов прочитал, что эта лесопилка имеет важное значение для противника. Блиндажи они рассчитывали из этого леса делать, да и для траншей доска хорошее подспорье.
В девять часов подъехал трактор и две автомашины. Дорога накатанная, двигались, несмотря на наносы на обочине шустро. Получили сигнал и въехали за забор. Две минуты и семь трупов с разговорчивым ефрейтором. До выезда из болот ни одного поста у немце не было. Боятся они , топь.
Погрузились в машины и рванули к старому острову, там болотные окна я хорошо изучил, когда сейф топил. Доехали до места и снова достали волокуши. Только на этот раз поставили их на широкие лыжи. Завели трактор, и он без водителей поехали прямо на слабенький лед, возникший над промоинами. И все, трактора нет. Машины демонстративно пожгли. Если спецы аналитики прибудут, то прочухают, что что-то нечисто. Для строевиков и СС потянет. Утопили трактор, когда дерево заготавливали, зима морозная. А когда поняли, что напоролись на топь, запалили автотранспорт и ушли. А метель уже началась. Вот пусть побегают за нами, надеюсь догонят.