Аннотация: Воспоминания о любимой учительнице в несколько необычном мире
Кто-то после многочисленных историй о плохих педагогах оставил просьбу в сообществе рассказать о хороших. Не смогла пройти мимо, поэтому пишу здесь о своей учительнице музыке. Я каждый год прихожу к ней на могилку и помогаю ее родственникам в уборке. Мои повзрослевшие одноклассники также помнят Татьяну Витальевну добрым словом. На встречах выпускников мы первым делом поднимаем за нее, не чокаясь, тост, и немного молчим.
Музыку нам преподавали с первого класса. Но педагоги не задерживались, на моей памяти их сменилось четверо. Первых двух учительниц, с которыми мы в начальной школе разучивали детские песенки, я не запомнила. Третья, совсем старушка, в пятом классе нам, детям, росшим на таких группах, как "Иванушки Интернешнл, "Руки вверх", "Премьер Министр", поставила пластинку с советскими песнями. Сквозь шипение голос из минувших времен запел: "Слышишь, товарищ, гроза надвигается, с белыми наши отряды сражаются!" Когда лопоухий Вадик недоуменно спросил, кто такие белые, то учительница что-то пролепетала про "две партии".
Вот такое удивительное переплетение эпох. Еще не так давно миновали девяностые с разборками, ларьками, забастовками, отключениями света, гремящей попсой, выпитыми досуха трупами. Наступали сытые и спокойные нулевые, но при этом продолжали существовать какие-то остатки навеки ушедшей советской эры.
Мы не считали прежних учительниц злыми, особенно в сравнении с грымзами вроде ОБЖшницы из "отмеченных". Но и любовь они не завоевали. Музыке они нас толком не учили. Для пятерки в четверти достаточно было ответить на пару вопросов из биографии композиторов, переписать в тетрадь текст песни, ну и не шалить на уроке. А одноклассница как-то призналась, что она просто открывала рот во время пения класса хором, но ей все равно несколько раз поставили пять.
Татьяна Витальевна сразу привлекла внимание. Высокая, с длинными кудрявыми волосами, доброй улыбкой и белыми - как у Белоснежки из сказки - руками, которые не раз гладили и девочек, и мальчиков в минуты горя. Таких молодых и красивых учительниц мы еще не встречали.
На первом же уроке вместо мучительного переписывания текста мы играли в "Угадай Мелодию". Под конец Татьяна Витальевна дала задание принести запись любимой песни, подчеркнув, что наказывать никого не будет. Девчонки притащили попсу и песенки из мультиков, парни - рок и реп. Слушали мы все на старом магнитофоне. Двоек нам не поставили, но и хороших оценок тоже. Лишь Вадик за Цоя получил четверку. Минут десять учительница рассуждала, что "есть музыка великая, а есть незначительная" и что "есть певцы и певицы, а есть певички и голосуны". Так я уяснила, что о вкусах хоть и не спорят, но завоевывают с их помощью симпатию или антипатию.
Татьяна Витальевна какое-то время после этого урока находилась в самом низу нашего негласного рейтинга учителей. Но пребывала она там недолго и вскоре стала всеобщей любимицей. Двоек она не ставила, рассказывала материал интересно, зубрежку не требовала. Часто брала какую-нибудь современную песенку и проводила нить к джазу или классике. Но больше всего мы благодарны ей за поддержку во время забора крови.
Мы сдавали кровь с пятого класса. Ходили слухи, что "отмеченные" предпочитают детскую. Это миф, хотя наша ОБЖшница его подтверждала. Она принадлежала к "отягощенным плотью" и пила кровь не как остальные "отмеченные", а вытягивала изо рта тонкие багровые отростки-хоботки. Делала она это прямо на уроке. Перечить ей не решался даже директор: ведь он, как и все мы, относился к простым смертным.
Тогда кровь сдавали осенью. Думаю, что у всех это происходило одинаково: черные фургоны возле школы, люди в бледно-красных халатах с лицами, закрытыми масками, серое осеннее небо, очередь, споры, ругань, дождь.
На забор крови хотели отправить ОБЖшницу, и тогда мы точно получили бы психологическую травму на всю жизнь. Но Татьяна Витальевна смогла ее подменить. Мы недоумевали. А она стояла рядом с нами, гладила, говорила, что так надо, разрешала зайти в школу погреться. Повторяла, что еще не так давно, до создания Единой Системы кровообращения, творился бардак. Что лучше сдать кровь, чем столкнуться вечером с голодным вампиром, подхватить болезнь от "отягощенных плотью", или - это она описывала как особый ужас - попасть под чары "Лунных мотыльков". Последних ненавидели больше всех, в том числе и сами "отмеченные", но никто не объяснял причину.
Музыка у нас шла до 9 класса. Но и после, когда наши умы заполонил эмо-кор, ЕГЭ, фанфики и планы на выпускной, мы забегали в кабинет к Татьяне Витальевне. И тогда она мне оказала помощь, за которую я вряд ли смогу расплатиться.
В тот день у меня со всеми факультативами накопилось восемь уроков. Мать с отцом не нашли денег на репетитора, и я прикладывала все усилия, чтоб поступить в университет. Голова гудела. Но вместо того, чтобы пойти домой, я решила заглянуть к любимой учительнице.
В кабинете музыки царил полумрак. Татьяна Витальевна заполняла журнал: уроки у нее уже закончились. Увидев меня, она достала сушки, заварила чай. Мы принялись болтать о всяких мелочах. Со стороны мы выглядели, наверное, уже как две подруги, тем более что Татьяна Витальевна нисколько не изменилась за те годы, что провела в школе. В какой-то момент я начала ныть и жаловаться на тяжелую жизнь. Учительница тут же погладила меня по голове, а потом прижала к себе. Несколько минут она обнимала меня, а потом вдруг отпрянула. "Слушай внимательно! Ничего не бойся!" - лихорадочно прошептала преподавательница и метнулась к пианино.
Зазвучала мелодия. Быстрая, тревожная, надрывная - я не могу до сих пор описать. Звуки раздавались под белым потолком кабинета, проникали в пустые коридоры школы. И я поняла, что не контролирую себя. Мое тело двигалось, словно руки и ноги дергал кукловод. Я пыталась взять его под контроль, но каждое усилие отражалось болью, словно под кожей плыли иглы. До меня снова донеслись слова учительницы: "Не бойся!" Я могла бы преодолеть этот транс, пусть и через сильную боль, но почему-то решила довериться. Музыка ускорялась, и в моем сознании вставали какие-то странные образы: огромные рогатые тени на фоне звездного неба, хороводы летящих, тонких, с неестественно длинными конечностями крылатых гуманоидов, вены и жилы в земле.
Я не знаю, сколько Татьяна Витальевна играла. Когда я овладела телом, то увидела, что учительница сидит на подоконнике и смотрит на сумеречное небо. Мелодия продолжала звучать в голове. "Когда-нибудь ты поймешь, - произнесла учительница, - есть музыка незначительная, а есть музыка великая. Когда-нибудь поймешь..."
Несколько дней я лежала дома. Мелодия то утихала, то появлялась вновь. Вернувшись в школу, я старалась не подавать виду, но тот вечер не выходил из головы. Больше с Татьяной Витальевной я не разговаривала.
Я не помню, когда небо побагровело в первый раз. Сейчас за это любят ругать коммунистов. Мол, на Западе вкладывали в электронику и получили интернет, а у нас решили улучшить "людей" и получили аж три новых разумных вида. Но я не хочу вникать в подробности. "Отмеченные", скорее всего, появились бы в любом случае. Не у нас, так в Америке или в Китае.
Но я хорошо помню, как небо начало багроветь во второй раз, и между видами, точнее, между "отягощенными плотью" и вампирами, разразилась война на выживание, жертвой которой пали и "мотыльки". Как и все, я поначалу не придавала значения новостям. Там себя "отмеченные" странно ведут, там министр заявление сделал. В жизни не бывает таких апокалипсисов, как в фильме. Я старалась не замечать исчезновение коллеги или попадание в инфекционную больницу сестры подруги, постоянные предупреждения из динамиков на столбах. В тот момент я думала лишь о работе: начальник каждый день требовал новый отчет и грозил увольнением.
Сейчас мне хочется сказать - мой начальник хуже всех трех видов "отмеченных". Вампиры могут контролировать свои позывы, и даже не все "отягощенные плотью" стремились к контролю над людьми. И, конечно же, не подтвердился ни один дурацкий миф про Мотыльков. А вот мой прежний босс и дня не мог прожить без ощущения власти над подчиненными. Всю свою работу я могла бы выполнить и дома, но нет, ему требовалось стоять над душой, говорить бессмысленные замечания, расспрашивать. Поэтому, когда почти все горожане укрылись за стальными дверями подъездов, я продолжала ездить в офис через весь город.
Но как-то раз я вышла с работы и увидела, что на небольшой площади возвышается пирамида из человеческих тел. Прохожие брели к ней, словно дети из сказки про гамильтоноского крысолова. А на вершине ворочалась вышедшая из "отягощенного плотью" тварь. Переплетение щупалец, хитина и суставов. Сейчас некоторые горе-эксперты любят их оправдывать. Но я видела, как люди подходили, как их ноги попадали в липкую жидкость. Как вонзались трубки, как одни становились источниками крови, а другие мускулами и конечностями кошмарного голема.
Люди шли туда, загипнотизированные звуками из его глотки. О таких певцах из "отягощенных плотью" вроде бы и здесь писали. Но я скажу одно. В моей голове зазвучала музыка, что играла мне некогда Татьяна Витальевна! И благодаря этой мелодии я смогла найти в себе силы отойти от того чудища и не стать материалом для его голема. Затем я брела, словно в тумане, прочь от горы мяса. Очнулась уже среди полицейских. Далее госпиталь, психологи, дом. Как только жизнь немного вернулась в русло, то я решила поехать на родину и встретиться с учительницей, хотя и догадывалась о ее гибели.
Когда-то мы размежевались на "красных и белых". Ныне же распались на "отмеченных" и простых хомо сапиенс. Но и там, и там находились и находятся плохие и хорошие люди. Это деление никогда не исчезнет.
Я не хочу говорить о том, кто развязал войну! Диванных аналитиков хватает, в том числе и в этом сообществе. В СМИ считают, что "отягощенные плотью" решили уничтожить все остальные виды "отмеченных" в один день. При этом далеко не все из них присоединились к этому! Но почему гнев и простых смертных, и "отягощенных", и вампиров обрушился на невинных мотыльков? Ответа нет!
Я думаю, потому, что они не могли защищаться так, как другие "отмеченные". Не могли возводить чудовищ из плоти, не имели силы и выносливости вампиров. Их реакция помогала сочинять красивую музыку. Музыку, спасшую мне жизнь!
Сейчас некоторые умники говорят, что пусть лучше будет один вид "отмеченных", чем постоянная грызня между ними. Другие утверждают, что в мире, где выиграли не вампиры, а клопоподобные "отягощенные плотью", нас бы ждала участь материала для огромных големов из плоти. Поэтому надо, как и прежде, цивилизованно сдавать кровь, работать, растить детей. Но это не вернет мне Татьяну Витальевну, чья музыка позволила не сойти с ума, не стать жертвой "отягощенных плотью". Ее убили в самом начале войны между видами. Просто за то, что она относилась к "Лунным мотылькам". Местные вампиры вбили ей кол, не разбираясь особо, только на основе полубезумных слухов...
Я сразу хочу объяснить подписчикам, что большинство "страшилок" про мотыльков не более, чем домыслы и клевета! Я слышала от близких и читала в интернете, в том числе и в этом сообществе, что они якобы сводят с ума и вызывают шизофрению. Это миф - ни у одного человека, включая тех, кто побывал в трансе, нарушения психики не произошло. Также я встречала бред, что они обладают способностью выпивать не кровь, а сны. Это уже конспирология уровня "Плоской Земли"! Не нужны им и ваши дети, ваши воспоминания или что-то еще!
Почему Татьяна Витальевна частично поддерживала некоторые из этих слухов, наговаривая на свой вид? Наверное, хотела отвести от себя подозрения. Но все равно кто-то ее сдал. Сейчас уже не разобраться. Да и возможности у меня нет.
Я просто прихожу на ее могилу. Так я могу хоть как-то восполнить свой долг перед ней. В голове звучит ее музыка, а в глазах наворачиваются слезы.