Большущий бегемот бродил, бывало, по берегу Бискайского залива, где-то поблизости городка Биарриц, недалеко от Страны Басков.
А белый песок блестел в лучах заходящего, уже близкого к воде солнца. Где-то далеко белелось здание бара, а выходящие из него баскетболисты бодро кидались в блеклое небо банками из-под "Le Biere" и бутылками из-под "Bordeaux" и затем, с криками "Bon!" бросались в белую пену прибоя.
И вот, может быть, от сознания своей свободы, а может, просто от частого повторения первой буквы его имени - эта буква превратилась в заглавную, навсегда отделив Бегемота от его собратьев, бултыхающихся в африканских болотах.
Более того, по причинам, до конца не выясненным, буква "г" в его имени удвоилась. Возможно, дивный климат того дальнего побережья повлиял, а может быть, некие исторические события, происходившие там - кто его знает?
Что произошло дальше с Беггемотом? - После того, как красноватый диск солнца наконец-то сел в океан, Беггемот сел в поезд и поехал до городу Парижу.
Что ему нужно было в этом модном городе? - Он искал очень редкие, невидимые марки. Следует здесь упомянуть о том, что Беггемот был филателистом и умел видеть невидимые марки. Но, как оказалось, в Париже таких марок уже давно нет. Тогда он вернулся на то место, где когда-то в течение нескольких лет выполнял работу по метанию бисера.
Постоял, постоял, подумал... А потом как рванул на Gare du Nord, сел на поезд-экспресс и поехал!
Вы, возможно, спросите, куда его понесло? - На хутор бабочек ловить. - На какой хутор? - На тот, который близ Диканьки.
А те места были Беггемоту не чужие, и посещение их окрылило его. Ведь такое бывает, не правда ли?
Затем Беггемот полетел на юг, на реку купаться. - На какую реку? - На Днепр, конечно! Вы что, географию не знаете?!
А после этого он поехал строго на юг, к морю. И добравшись до того, уже не столь далекого, побережья, Беггемот нашёл то, что искал, - целую коллекцию невидимых марок, спрятанных в одном доме недалеко от моря.
Но чем же мы объясним эту необычную и непонятную другим бегемотам готовность к перемещениям в пространстве, которой обладает наш персонаж?
В самом деле: иметь в Париже несложную, хорошо оплачиваемую работу с чёткой, отлаженной системой: "Бросок - банан, бросок - банан." Бисера там было - завались! Бананы тоже всегда имелись в наличии. Беггемот и сам частенько усмехался украдкой:
- В принципе, неплохо. Дело-то, оказывается, весьма и весьма выгодное!.. О, ещё? Так, посмотрим. А, ну ведь это я тогда против ветра метал. А вот это?.. Ага, "за составление траектории метания" - ну, здесь могли бы и добавить. Кстати..."
И вот уже Беггемот начал обдумывать различные комбинации, могущие стать новым словом в метании бисера.
Да, уважаемый читатель, Беггемот умел мыслить в этом направлении. И он мыслил. И посылал свои мысли и в близлежащие места, и подальше... А в ответ ему приходили письма - тоже с мыслями, про то же.
Но каждое пришедшее письмо начинается с конверта, а на конверте Беггемот почему-то подолгу рассматривал почтовый штемпель и марки. И его мысли вдруг стали устремляться - без предупреждений и сомнений - в последний зеркальный год двадцатого века... Но вот опять: "Чик-чик! - и содержимое письма требует внимания к себе, а завтра снова: "Бросок - банан, бросок - банан"! Большой, знаете ли, такой, жёлтый, вкусный...
Однако в те редкие мгновения, когда Беггемот рассматривал марки на конвертах, он чувствовал, что что-то чрезвычайно приятное приходило к нему, наполняло его. Нечто, будто бы бывшее когда-то в его прошлом - но когда? - он не помнил точно. Беггемот ощущал, что вот тогда, в прошлом, его прошлом, всё это было постоянно, всегда с ним. Марки открывали шлюзы, и всё тогдашнее представлялось Беггемоту с невиданной ясностью. И чувство такой небывалой радости захлёстывало его всего, что вдруг ему начинало казаться, будто он качается на волне или слегка подпрыгивает и, плавно покачиваясь- -теперь уже в воздухе - вверх-вниз и медленно опускаясь на землю, чтобы снова, подпрыгнув, плавать в воздухе, - направляется на лодке Памяти к тем или иным пристаням острова Прошлого, которому не страшно течение времени. В волны моря, омывающего этот остров, можно без опаски входить сколько угодно раз, не боясь каких-либо изменений.
И вот теперь, в эти редкие мгновения прибоя чувств, Беггемот чётко осознавал, что всё это - лишь на какой-то миг, уже вот-вот уйдёт, а в прошлом это было нормой.
Но как же счастливо, осознанно счастливо он чувствовал себя в эти мгновения! Теперь он умел это всё ценить и поэтому вдвойне счастлив был. И было сознание того, что эти мгновения счастья полностью, всецело принадлежали Беггемоту. Пусть временно, пусть незаконно - он наслаждался в этот миг прошлым.
А потом, мысленно записав это на плёнку, пытался найти в реальности его копию, чтобы принять её за оригинал.
Вот, собственно говоря, и всё. Если Вы хотите узнать, что произошло с Беггемотом дальше, смотрите начало этой сказки.