Аннотация: Прежде, чем мы наденем на себя костюм, подходящий нашему возрасту, мы должны его сшить из маленьких лоскутков, из которых состоит наша судьба.
И Г О Л К И В С Т О Г Е С Е Н А.
МАЛЕНЬКАЯ ШАЛУНЬЯ .
От первого лица говорить обо всем труднее. Писать легче. Про Высоцкого народ что только не думал. И воевал он, и летчиком в пике срывался , и моряком - подводником по днам ходил. И Чуйский тракт исколесил, и альпинист был от бога. На самом деле, если не брать в расчет его бардовский талант и точно к месту пригвожденное слово, Владимир Семенович мог похвастать одной - но достойной - победой, и одним - последним - поражением. Это брак с Мариной Влади. И уход из жизни от чрезмерного пития. Но сочинял и пел он чаще от первого лица. К чему это? Да все к тому. Я тоже стараюсь переподать свое от первого лица.
Заимел я подружку. Смазливая, грудяшки, талия в графиний ободок, круглая попочка - все при месте. Характер - обходи стороной спорные вопросы - и тоже будет о, кей. Короче, не станешь ворошить улей, избежишь укусов пчелиных. Невысокая, длинноногая гимнастка с полными икрами, но узкими плечами, высокой шеей и приятным удлиненным лицом. Волосы - мечта Незнайкиного предмета обожания Мальвины. И был у нее один недостаток - до зуда в заднем проходе любила щипаться, толкаться, шлепать ладошками по телу партнера. Бывало, покушаешь, попьешь чайку, без рубашки и майки привалишься к спинке дивана. Отдыхаешь. Расслабляешься. Она покосится, покосится. Затем ладошкой хлоп по подоспевшему животу. И смотрит внимательно, какая последует реакция. А какая должна последовать? Да никакой. Балдеть продолжаешь дальше. Через минуту хлопок посильнее. По телевизору черти разные скачут, кто-то кого-то на тот свет отправить собирается. Еще хлопок, теперь с оттяжечкой. Цыкнешь языком недовольно. Тут голову поворачивать лень, не то, что отмахнуться. А у подружки глаза уже разгорелись. Ухватится цепкими пальцами за жирок на бочине и тянет в сторону. Больно, блин. Да все равно, какая возня на сытый желудок, на женское жданное присутствие. Таяние Килиманджары. От вершины до подножия. Тем более, попозжее, когда уплотнится, в кровать вместе. И пошло, поехало со всех сторон. Типа, забодаю, забодаю, забодаю... Расшевелит, куда деваться. Уплотнение начинает происходить в ускоренных темпах. Но все равно, тяжеловато. Да и сама она не готова.
Или прогуляться решим. В коридоре туфли натягиваешь - вечная спешка. А здесь она со своим приколом, до щекотки добирается. Согнешься над шнурком в три погибели, лбом в стенку упрешься. Костенеешь, пока у подружки запал не кончится. И снова взгляд внимательный, оценивающий со стороны. Бурчишь под нос недовольно, мол, что за странности на нее накатывают. Или прихоти, как их назвать. Смеется.
Но стоит завестись - не по этому, по другому поводу, по серьезному - сразу в постель и одеялом с головой. Только ее и видели. А сопящему человеку что докажешь? Попыхтишь, попыхтишь, на ту задницу и сядешь.
Странно не то, что подружка игривая. Интересно, почему при этом она всегда так пытливо присматривается? Что хочет узнать? Или разведать?..
ЦВЕТЫ .
У моей подружки цветы везде. На подоконнике, на тумбочках, на столах. На балкон выйдешь, лишнюю ступню переставить некуда. Даже за перилами на специальных крючках висячие горшки гроздьями. За большим хозяйством она ухаживает, как привыкла обласкивать давно выросших двоих сыновей, заботливо и без перерыва. То землю на новую меняет, то удобрения под стволики, под корешки подсовывает, то листики протирает, из детской лейки или специальным пульверизатором опрыскивает с основания до вершинок. Вездесущая герань, калачики, гортензия, еще какие-то, названия которых не сразу вспомнишь и выговоришь, цветут. Каждый цветок в свое время. Оттенки разные, от темно коричневого бархатного, такого ворсистого как бы, даже серебристо черноватого, до ярко синего с желтой кнопочкой в центре, незабудочного. Цветов от красного насыщенного до бледно розового достаточно. Есть даже зеленые, как собственные листья или за тоненькими веточками ствол.
Но... все растения выглядят немного привялыми. То ли изнеженные, размягченные от постоянного внимания, то ли действительно им чего-то не хватает. Как только, и где бы то ни было, разговор заходит о цветах, подружка немедленно напускает на лицо маску озабоченности. Надо добавить, под ее теплыми руками буквально все начинает сверкать, светлеть, поблескивать, булькать, приклеиваться. А тут вот такая оказия. Однажды не выдержал, высказался:
- Брось ты за ними, как за малыми детьми. Других забот не находится? Они у тебя разбалованные, как сыновья. До сих пор им варишь, за них стираешь, убираешь. Один из армии пришел, второму пора служить. А все за твою зарплату на твоей шее. Еще и за хлебом сами не сходят.
- Не наговаривай на моих сыновей, - тут-же кинулась в защиту подружка. - Своих детей забросил, хочешь, чтобы и я так поступила?
- Мои выросли, что мог, им дал. Теперь пусть корчат из себя тех, на кого способны. Достаточно телефонных звонков и нечастых приходов в гости уже со своими семьями.
- А со внуками как?
- Так же, помощь лишь в крайнем случае. Но обрабатывать, обстирывать до старости - уволь.
- Жестокий ты... Да, свою одежду мои стирают. Нижнее, еще там... А постельное и другое сама. Не зарастать же им грязью. Полы моют. Иногда.
-Ну... как хочешь.
В моей квартире цветы есть тоже. Поначалу в горшочках торчали лишь два чахленьких алоэ. От кого достались, не ведаю. Хоть поливал, хоть не поливал - зимой и летом одним цветом. Чахлые. Об удобрениях, разных подкармливаниях, протираниях и обираниях с них всяких мушек я понятия не имел. Потом одна женщина - уж не помню какая - калачик принесла. Вторая наградила еще одним цветком. Они ушли, эти остались. Но я и этих баловать не собирался. Как сказали, мол, поливать желательно раз в два дня, так данного распорядка старался придерживаться неукоснительно. А дальше - пусть или растут, или думают сами. Вскоре калачик зацвел. Яркими соцветиями. Нечаянно сломал у него веточку. Опять подсказали, что ее можно воткнуть в землю, и вырастет калачик новый. Конечно, хватало возни с рассадником имеющимся, но чтобы загладить вину перед покалеченным растением, нашел горшочек, насыпал земли с дворового вытоптанного цветника и воткнул туда веточку. Хорошо полил. Выросло маленькое деревце. Потом хозяйство - пять штук - вынес на балкон. На солнышко, на свежий воздух. Цветы сначала привяли. Алоэ, те вообще засохли. Без того бледные с белыми пятнами стрелы превратились в темно-коричневый сухостой, стали жухлыми и ломкими. Одна из очередных пассий прямо заявила: мол, можешь смело выбрасывать. Вместе с горшками. Но я у порно продолжал поливать. Все подряд, алоэ в первую очередь. И цветы встрепенулись. Взбодрились, затем ожили. Налились зелеными соками, хотя подкармливал по прежнему одной водой через день. Калачик постарше выбросил на длинном стебле целый букет красно-розовых пахучих соцветий. Мелкий калачик пока еще осваивался в новой обстановке. Особенно напряглось алоэ. Стрелы наполнились силой, как накачанные мышцы. Округлились, засветились насквозь светло-зеленым светом. Взметнулись вверх. Рядом из земли по еще ребенку выперлось. Тоже мордастые, настырные.
Однажды подружка не выдержала. Опершись о балконные перила, покосилась на оранжерею и с обидой в голосе произнесла:
- Ты за своими цветами даже не ухаживаешь. А они скоро заколосятся.
Мельком оглядев богатство, я в поисках мысли пожевал губами:
- Да... им деваться некуда.
ПАТЯША .
Помнится, когда родился первый ребенок, от кроватки оттащить было трудно. Все интересовало. И носик курносенький, и губки, защитной пленочкой покрытые, и щечки игрушечные - потрепать не за что. И глазки, тоже под тоненькой прозрачной защитой. Ножки, ручки вообще крохотные. Когда развернешь пеленки, так и разбегаются в разные стороны. Потом, когда время пеленать приходит снова, собираешь в кучу, придерживая собранные уже растопыренными до невозможности пальцами одной руки. Но распеленатый ребенок - это чудо из чудес. И пукнет звонко, не к месту. Как старичок. И язычок покажет, опять же под белым защитным налетом. И конечностей своих косолапеньких, ухватистых испугается, давай громко икать. Зрачки тоже крутятся как не лень. То к носику сбегутся, то раскорячатся к розовым вискам. Может и зареветь, басисто и громко. Тогда только одна мамкина грудь, и Бог в помощь. Отец никогда не успокоит. Понимает, наверное, родимое дите, кто в первую очередь ему необходим.
Чуть подрастет - еще интереснее. Улыбается. Рассмешишь - засмеется. Пока коротенько, буратинкой. И сразу забудет о том, что развеселило. Игрушками на протянутой вдоль кроватки веревочке займется. Но главное все-таки - потянуться. Надуться недовольным клопиком и выгнуться пузатеньким коромыслицем, далеко отставив розовую попку, едва не доставая до нее лысым пока затылком. В такие моменты нет большего удовольствия ребенка оглаживать. Можно с приговорами, мол, расти, расти дитятко, сладенький мой, умненький. Вырастай здоровым, сильным и смелым. Банковским начальником. Эх, как нравится малышу подобное поглаживание, как напрягается его не обремененное пока мышцами и мускулами тельце. Аж веки голые трепещут, аж в носу до невозможности свербит. А почесаться при этом полезном упражнении некогда.
Патяшка.
Так в день по нескольку раз, с каждым новым прикосновением ощущая, как собирается вялая родильная ткань в некую упругую плоть, становясь похожей на мускул на руке родного отца. То расслабившийся, то напрягшийся. Кровь от крови. Плоть от плоти.
Вскоре начинаешь замечать, что ребенок научился обходиться без прикосновений с поглаживаниями. Упражнение вошло в привычку. Оно необходимо, оно доставляет удовольствие. И настает момент, когда в кроватке - вдоль или поперек, без разницы - выгибается первый мостик. Если рука теплая, можно подойти и положить ее на грудь, на животик. Чуть придавить. И почувствовать вдруг первую упругую силу сопротивления твоим действиям. Подросло чадо. Значит, не за горами время, когда крикливые требования уступят место вопросам. Пока молчаливым.
Патяша.
С Р А Н А Я Д Е М О К Р А Т И Я .
Я торопился домой с утренней прогулки. Как всегда, времени не хватало, и я прибавил ходу. Подморозило. Впереди шли две женщины бальзаковского возраста, сносно одетые, не голодные, по нынешним меркам. Тротуар тянулся вдоль высокого забора, за которым находился университет железнодорожного транспорта. Скорее всего, женщины работали там. Я пошел на обгон и случайно услышал, как одна из них в меховой шляпке уверенно сказала своей тоже не худой подруге:
- Раньше были люди как люди, а сейчас все ухватились за новую власть обеими руками. Что она дала, эта сраная демократия?
Вторая женщина поспешно ответила тоном особи, не имевшей своего мнения, а первая снова с напором повторила про "сраную демократию". Я уже обошел их, как вдруг в голове возникла провокационная мысль. Я подождал собеседниц, окинул первую женщину холодноватым взглядом:
- Сраная демократия, говорите? - спросил я.
Женщина смело посмотрела на меня, с вызовом приподняв брови:
- В чем дело? - неприязненно спросила она.
- А я вас зна-аю, - растягивая слова, с улыбкой подмигнул я ей.
Женщина невольно ужала плечи и даже стала ниже ростом:
- А что я такого сказала? - она сменила уверенное выражение лица на беспокойное и тут-же суетливо забегала глазами по сторонам. Ее собеседница поспешно отстранилась от нее.
Я ухмыльнулся и пошел своей дорогой дальше, из-за спины снова донеслось тревожное восклицание:
- Молодой человек!..
Я не оглянулся, лишь еще раз усмехнулся на эти слова, потому что успел вступить в фазу зрелости и моя молодость уже осталась позади. Сзади снова раздался неуверенный голос с тревожными нотами в нем:
- Молодой
О бессмертии души
И читал сколько, и слышал собственными ушами, и видел сам в глубине глаз старшего по возрасту собеседника подтверждение тому, что человеческая жизнь очень коротка. Что она похожа на отлетевшую от костра искорку. Вспыхнула и тут же погасла. Мало того, лет десять-пятнадцать назад смотрел на исповедующегося с экрана телевизора актера и режиссера Ролана Быкова - тогда он уже был серьезным актером и режиссером, хотя "Чучело" еще не ставил - и как-то мало внимал его действительно исповедным, произнесенным с внутренним страхом, безнадежностью, безысходностью, горечью словам. А говорил он примерно так: "... Двадцать лет мне исполнилось. Ну, двадцать и двадцать. Подумаешь. Потом двадцать пять. Ну и что! Делов куча. Тридцать стукнуло. Конечно, что-то есть. Но жить можно. И вдруг сорок! Со-орок! Господи, пятый десяток! Когда же успело-то! Ведь жить еще не начал...".
Сейчас Ролану Анатольевичу седьмой десяток. Он часто выступает по центральному телевидению. Натура энергоемкая, деятельная. Но про возраст молчит. Вообще, после того случая на эту тему не заговаривал ни разу. Смирился? Говорят, когда человек осознает, что скоро умрет, ему становится страшно. Он начинает сопротивляться, психовать, бунтовать. Борется всеми силами. А потом приходит словно бы умиротворение, успокоение. Даже в какой-то степени согласие. Смиряется...
Теперь, вот, когда пишу эти строки, и мне стукнуло сорок пять лет. Поначалу, когда только подкатило к сороковнику и немного перевалило за него, побунтовал года два-три. Не хотел мириться. Беспокойство появилось, страхи. Запои по нескольку дней. Да и сейчас еще в груди не улеглось. Но уже помягче. Раньше скажет какой пацан "батя" - не верилось, что это он меня назвал. Обижался. А не так давно молодая женщина лет двадцати пяти - двадцати восьми "дедом седым" обозвала. Не со злости. В сердцах, что проход в автобусе оказался узким. Не-ет. Уже не тот коленкор. Только улыбнулся в ответ. И она немного погодя улыбнулась. Ус-по-ка-ива-юще. Очень трудно привыкнуть к этому парадоксу. Именно парадоксу, потому что душа, в отличие от плоти, так и не постарела. Подойдешь к зеркалу, оттуда глядит на тебя среднего возраста мужчина, седой, с морщинами и складками, каких совсем недавно не было на лице. А выйдешь на улицу, попадешь случайно в компанию знакомой молодежи - и куда подевались эти складки, морщины, седина. Все забыл. И если бы не обращение по имени-отчеству, то и щебетал бы, как они, двадцатилетние, и гнал бы глупость за глупостью, которая казалась бы гениальными всплесками и без того "острого от рождения" ума. Может быть, что-то напомнило бы о возрасте. Например, боль в области печени, в кишечнике. Или в сердце кольнуло бы. Опять же плоть ненадежная, квелая, имеющая свойство преть. Но душа глядела бы и радовалась чисто и весело. Она омрачается только тогда, когда плоть болеет. Беспокоится, переживает. Но не запятнывается. Она всегда чиста, потому что вечна. Бессмертна. Это она глядит нашими глазами, думает нашими мозгами, слушает, улавливает запахи, легкими прикосновениями заставляет нервные клетки отзываться чувствами. Это она весит от двух с половиной до шести с половиной граммов. Может больше, может меньше. И когда бренное тело изнашивается и умирает, душа покидает его, чтобы переселиться то ли в вечность, то ли облачиться в новую плотскую оболочку. Душа и только душа - это разумное Бессмертие - постоянно совершенствует тело. Вспомните, какими были первобытные люди. Они имели короткие конечности и огромные животы. Абсолютная неправда, что это эволюция удлинила конечности, заставила гомо-сапиенс приобрести нынешний человеческий вид. Ведь именно тогда первобытному существу были нужнее и длинные руки, и длинные ноги, потому что нужно было убегать от диких животных, защищаться от них. Огромный живот-паразит им только мешал. А сейчас защищаться практически не от кого. И все-таки конечности удлиняются, глаза увеличиваются, живот и другие органы-паразиты уменьшаются. То есть развиваются только рабочие органы, только необходимые для максимального их использования - ходьбы, видения окружающего мира, захвата нужной вещи на далеком расстоянии. Может быть, люди подсознательно признали длинные ноги красивыми? Или это закономерный вывод, подсказанный опять же душой? Во всяком случае, кажется, наступит время, когда человечество избавится от органов-паразитов, полностью усовершенствовав рабочие органы. Но и это не все. В конце концов, душа откажется и от такой хрупкой конструкции. К этому времени руками и разумом плоти она создаст вечных роботов и будет ими управлять. И уже роботы понесут Земной Разум - Души - в Бесконечность Вселенной, на поиски новых цивилизаций. Там они установят контакт, который незримо присутствует сейчас на Земле в виде НЛО и других аномальных явлений. А может, и не надо никуда лететь, потому что Космос заполнен Душами. Они сами давно ищут контакт с Разумом Земли. Нужно только помогать нашим душам оставаться чистыми, незапятнанными. Хоть немного, но праведными...
Мы никто и мы все
Устал от всего. И от воспоминаний, и от надежд. Сто раз прав Карнеги Дейл, призывающий отсекать приносящие беспокойство прошлое и будущее. Тысячу раз права старость, перед сном возносящая благодарность Богу за каждый прожитый день. Но как заставить себя последовать примеру мудрых, как вдолбить в собственную голову изречения великих: Платона, Калидасы или Омара. Как поверить им, когда сама разумная жизнь зиждется на двух неотъемлемых факторах: прошлом - человек жив памятью, и будущим - человек жив надеждой. Он обязан знать историю и обязан мечтать. Иначе он превратится в животное. Иначе духовная смерть. Не сам ли старый Омар противоречит себе, когда глаголет:
Чтоб жизнь прожить, знать надобно немало.
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
Так какое же из правил важнее? Эти два или второе, об отсечении прошлого и будущего. Ведь Омар Хайям тоже не забыл его:
... Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Верь минуте текущей - будь счастлив теперь!
Какое правило вытекает из первого? Какое - из второго, из третьего?.. Их так много, в них столько мудрости. Но все они взяты из Жизни. А Жизнь есть прошлое и будущее. Лишь эти две аксиомы, соединившись, могут дать настоящее. Мир состоит из Противоречий. Пока существуют Противоречия, будет существовать Мир. Будет продолжаться Жизнь. Это Истина. Значит, общего для всех правила нет?..
Оставь надежды, вступивший в Жизнь. Ты - никто! И ты - все!!!
Кто мы?
Любовь есть Истина. Истина рождается из Противоречий. Весь мир состоит из Противоречий. Мир - Бесконечен. Противоречия - Бесконечны. Пока существуют Противоречия, будет существовать Мир. Но Противоречия слагаются в одно - Истину. А Истина - это Любовь. Любовь - Мужчина и Женщина - соединились в единое целое. Получилась Истина - Ребенок. Значит, Любовь тоже состоит из противоречий. Мужчин и Женщина - два разных пола. При соприкосновении они производят одно - Истину. Истина неделима. Истина - Ребенок. Кто такой Ребенок? Это крохотное беспомощное существо, ни на что не способное, ничего не умеющее, скрюченное и красное. Истина так безобразна и так беспомощна? Но Ребенок двигается, кричит, смотрит. Он живет. Значит, Истина есть жизнь. Что такое, кто такая Жизнь? Кто подарил ее нам: людям, деревьям, рыбам? Кто подарил ее им: Земле, Воде, Вселенной? Жизнь - женского рода. Жизнь дал Бог. Но почему он вселил в нас именно Женщину? Откуда у Бога Женщины? А если - Жизнь есть Бог? Тогда почему Бог мужского рода? Мы живем по законам Природы. Природа - тоже Женщина. Почему преобладает женское начало, если Бог мужского рода. Женщина есть Жизнь. Кто такая Женщина? Кто такая Жизнь? Кто такие Вечность, Бесконечность... нечность... чность...сть?..
Женщина правит миром. Это жена Бога? А может, мы и вправду дети Бога?
Но Бог един!..
Сумасшедшая мысль
Одиночество - великое наслаждение, когда к нему стремишься сознательно. К такому выводу я пришел давно и при первой же возможности старался испытать это наслаждение путем ухода от мирской суеты в какой-нибудь чулан, подвал, на чердак. Или просто забивался в незанятый кем-нибудь угол. Но мысли... Разве от них спрячешься? Впрочем, это бы ладно. Дело в том, что среди них попадаются и сумасшедшие. Так однажды и случилось. Хотел поблаженствовать, а она, мысль, тут как тут. Почему-то приспичило сплавить в единое целое Землю, Воду и Вселенную, чтобы получился Человек. Ведь если подойти к вопросу логически, то Человек возник именно из этого хаоса. Но при существующем мировоззрении это было невозможно, потому что Мир возникал и держался на противоречиях. То есть, на противоестественной тяге противоположностей друг к другу. А Земля, Вода и Вселенная были женского рода. Странно, однако. Все жизненно важное имело женское начало. Разве может возникнуть жизнь из совокупления однополовых начал? Без Любви? Что такое любовь? Ее составными являются три кита - зачатие, развитие, рождение. Разве могло все это соединиться в одном существе без помощи другого? Странно. Но все неодушевленные предметы появились на свет именно так. Прежде, чем они "родились", человек "зачал" их в голове. Затем он принялся их делать - развивать. И, наконец, поставил, повесил, показал всем готовый табурет, ковер и прочее. Рождение. Да, но Человек творил один. Значит, можно выработать в себе какой-то гормон, такой же активный и сознательный, как давно выработанная творческая мысль, и родить не табурет, а живое. Самостоятельно?...
Помню один случай. Познакомился в Лазаревском на танцах с девушкой. Поплясали и пошли на берег моря. Волны ласковые, теплые. Турецкая луна в полнеба. Воздух пропитан запахами созревших фруктов и распустившихся цветов. Такой от всего дурман, что голова кружится. Девушка, совсем юная, лет восемнадцати-девятнадцати, убежала вперед, растаяла в голубом тумане. А я присел на берегу на огромный валун. Задумался. Не бегать же за ней седым козлом под сорок лет. Да и знакомы - часу еще не прошло. Через некоторое время сзади послышалось тихое шуршание гальки. Обернулся и застыл. Над спокойным морем по-прежнему висела громадная, в полнеба, Луна. От нее, от моря, по лунной дорожке, шла обнаженная девушка, прижимая к груди свою одежду. Легкая ткань ниспадала вниз крупными складками, прикрывая грудь и живот подобием туники. Но девушка была уже... Она уже была беременна...
О женщинах.
Господи, до чего довели страну! Рабочую одежду узаконили как парадный костюм. В трамвай-троллейбус зайдешь, а на тебя морда красная в промасленной спецовке и кирзовых сапогах рот раззявила: "Куды пр-р-ря-а...". Неужели за семьдесят лет успели выбить из голов, как одевались наши предки? Женщины в первую очередь. Всего-то семьдесят лет! Разве не осталось в России идеалов? Разве нет у нас женщин хрупких, с тонкими чертами лица, стройных, как "тополек мой в красной косынке"? О чем думала Вера Игнатьевна Мухина, когда взяла символ социализма? Неужели только о том, чтобы "Колхозница" могла удержать массивный "серп" и еще более массивный "молот" своего соседа по постаменту? Почему Кустодиев видел вокруг себя одних пышнотелых лабазниц с задами, похожими на букву "дабл ю"? И при чем здесь вообще серпы, молоты, наковальни, булки, баранки, если художник или скульптор пытается создать образ женщины? Разве для нее это такая уж необходимая атрибутика в нынешнем и далеком прекрасном будущем? Почему месье Ренуар стремился окружить Женщину цветами, а в студии товарища Грекова ее до сих пор облачают в военную форму или в рабочий комбинезон и вручают винтовку или отбойный молоток? К чему мы идем под чутким руководством нашей единой и неделимой партии? Что ждет женщину впереди? Или уже ничего, кроме кирзовых сапог, грубых рабочих рукавиц и застиранного домашнего халата?..
Зрелость
Да, конечно, кто же не согласится, что память нетленна. И все-таки она лишь украшение старости. Разве может старость утолить вечно молодую надежду? Нет. Это противоестественно. И пусть всего сорок с небольшим, пусть еще тревожат душу какие-то желания, стремления - время безжалостно. Почти немыслимо сделать необдуманный поступок, пойти на поводу у чувств, потому что чувства эти грубо взнуздал расчетливый разум. Надежда... На что? На повторение прекрасного прошлого? Но взрослый человек не тополиное семя, не ребенок, у которых все впереди. Взрослый человек - дерево, обросшее сосущей из него соки листвой. Его уже нельзя сломать, вырвать с корнем, но его можно легко спилить и сделать из бесчувственного пня обеденный стол. Надежда...
Оставь ее, перешагнувший порог зрелости.
Скоро осень
Какой долгой бывает летняя ночь, и какой короткой вечность. Казалось, летящим навстречу шагам, неслышным поцелуям, невидимым прикосновениям шелковой женской кожи не будет конца. Само лето затаило знойное дыхание. Среди бетонных плит успели вырасти алые маки. Бесконечными бархатными вечерами и ночами в глубоком небесном омуте дрожали драгоценные бриллиантовые колье и алмазные подвески, чуть покачивались с боку на бок крупные рубиновые броши, обрамленные рассыпанным вокруг горстями бесхозным жемчугом. И вот уже: "Скоро осень, за окнами август...". Конец августа. Нет, кусты еще не темнели от дождей и с них не осыпался холодный мелкий бисер. Но скоро осень...
Характер
Ну все, кажется, зацепился за одну из вечных тем. Теперь надо поудобнее устроиться на скрипучем стуле и начать разматывать километры мыслей. Значит, так. Судьба человека зависит от его характера. Это известно всем. Ну и начнем, казалось бы, с банальностей. Посмотрим, куда они нас приведут. Идем дальше. А характер - программа жизни - закладывается в него при зачатии и окончательно сформировывается перед самым появлением на свет. И зависит он, как все вечное, от расположения в этот великий момент звезд на небосклоне. Значит, судьбу изменить нельзя? И все поступки оправданы, заранее предопределены? Нет. Справа, на полке книжного шкафа, стоит трактат по тибетской философии. В нем есть отдушина. Нужно освободиться от набора дхарм - земных грехов - и добиться нирваны - полной гармонии тела и души. То есть, стать отшельником, мудрецом. Библия, впрочем, тоже призывает к нравственности. Но характер... Разве он позволит переступить через себя? Вопреки желанию звезд. Там - вечность, здесь - миг. Ох уж этот характер. От него - не от обстоятельств, а именно, от характера - полностью зависит смена декораций в спектакле под названием Жизнь. От, казалось бы, незыблемого благополучия до полной прострации. И наоборот. Он толкает на неоправданные сумасшедшие поступки против воли разума. Против собственного "я". Он заставляет доплыть до берега с середины бушующего моря и помогает утонуть в стакане воды. Такая банальность - подумаешь, характер. И такая сила - сама судьба. Странно. Нелогично. Не по земному...
Его Величество Случай
Лунный луч равнодушно пошарил по комнате. И сосредоточился на залетевшем в окно и опустившемся на пол крохотном тополином зернышке. У него еще остался шанс попасть в мусорное ведро и прорасти где-нибудь за городом или на обочине тротуара. Вознестись двадцати пяти метровой свечой и спеть гимн свету и теплу. Миллиарды его собратьев падали на землю, укрывали плотным слоем жестяной козырек подоконника снаружи. Зачем? Для чего Природа тратила лишнюю энергию? Ведь дорогу к солнцу все равно пройдет сильнейший. Еще кого-то изберет Его Величество Случай. Остальные погибнут. А может, она, как и люди, не уверена в будущем? И чтобы выжить, свято блюдет библейский закон: "Плодитесь и размножайтесь"? Но во избежание эпидемий, трагедий и войн, не лучше ли создавать мало да надежно? Или мир и вправду так молод, несовершенен и неразумен, что знает только этот тараканий способ защиты от постоянной угрозы? От какой? От кого?..
Господи! Как все просто. Конечно же, мир молод. И бояться он должен одного - собственной агрессивности.
Снова все вернулось на круги своя. Без борьбы, без Противоречий нет Жизни. Страшно. Жестоко. Наводит на мысль, что на Земле никогда не будет мира, не будет тишины, спокойствия, благополучия. До тех пор, пока человечество не постареет. Только тогда Разум сможет Приостановить Самоуничтожение. Но для этого нужно взойти на вершину Голгофы...