Строй, отец улыбается, командир. Похвальный взгляд командира вселял уверенность. Ключи в его руке. Ключи от тюрьмы.
- От имени магистра и Вселенной, ты удостаиваешься чести управлять тюрьмой стражей. Отныне ты - хранитель второго класса. Это почти высшая ступень, которую только можно достичь. Как настрой, хранитель? - сквозь каменное лицо командира просачивалась лёгкая тень улыбки.
Хранитель выглядел весьма экстравагантно: зелёные, коротко стриженые волосы, хищные небольшие глаза, заострённый нос, сочетающийся с взглядом, и длинный рубец от левого уха до уголка рта.
- Готов к высшей мере наказания! - чётко, но не очень громко проговорил он.
- Всё твои шуточки, Миша, - улыбнулся командир; его глаза заблестели. - Иди в арсенал за обмундированием. Теперь на тебе лежит огромная ответственность за жизни миллиардов людей.
Люди, собравшиеся на плацу, были знакомы Михаилу. Все они спешили поздравить его с повышением на службе, но он скорей хотел избавиться от шумихи, чтобы спокойно начать свою службу.
С награждения прошла всего одна неделя, а Михаил уже думал, как бы достичь звания хранителя первого класса. Конечно, здоровый автомат - "Маг - 28", класса "изрешечу даже бетон", револьвер калибра 7*62мм, фамильное сокровище - меч "Атлантик", легко и плавно движущийся в бою, тёмно - багровая броня, выдерживающая большинство ударов стражей - неплохая защита, но на первой ступени возможно было управлять всеми хранителями - управлять всем миром.
То, где находился Михаил, не было сном, но и не было явью: промежуточная планка, где не могли побывать обычные люди. Здесь в тюрьме, хранители, являющиеся древними защитниками людей, охраняли стражей - жутких, не обладающих зрением, двухметровых тварей с длинными одиночными когтями за место кистей передних лап. Постоянные вопли и удары таких когтей о камеру не давали возмущённому разуму передышки. Но хранители не были обычными людьми, а, значит, могли выдерживать огромные психологические нагрузки без труда.
Подойдя к одной из камер, Михаил вытащил меч из ножен и приоткрыл железную дверцу. Он вощёл, полный уверенности в своих действиях. Факелы на стенах коридора давали достаточно освещения, чтобы камера полностью обозревалась. В её центре на четвереньках стоял страж, осторожно принюхиваясь.
- Безглазая тварь, - сказал он, усмехнувшись. - Подойди ко мне.
Повелительно, слегка стукнул остриём меча о пол камеры, рядом с собой. Страж застонал, но повиновался и подошёл. От него исходил запах страха.
Убийство даже одного стража каралось смертной казнью, ибо это могло привести к восстанию всего рода и их прорыву в иные миры: яви и снов. Конечно, сына магистра могли и пощадить, но изгнания будет не избежать. Сейчас внутренний голос подсказывал, что убить этого стража было крайней необходимостью.
Меч завис над головой монстра, но в этот момент мимо камеры проходил Адуя, друг детства, достигнувший лишь третьего класса.
- Остановись, Михаил! - резко сказал он.
Раздосадованный хранитель засунул меч обратно в ножны; страж отбежал вглубь своей клетки, слегка поскуливая как пёс, получивший по морде.
- Я просто забавлялся, - Михаил вышел из камеры и запер её. Чёрт бы побрал этого Адую! Надо было появиться именно в этот момент...
Друг не подал виду, что слышал слова Михаила. Кажется, он видел только вину, но не человека - это раздражало хранителя, но он оставил слова обиды при себе.
- За последние пять лет ты изменился только тем, что стал ещё хуже, - укорил Адуя друга.
- А ты всё так же приходишь тогда, когда не следовало бы, - съязвил Михаил не в силах сдержаться.
Тёмно - синие доспехи вместе с "греческим" шлемом надёжно укрывали Адую, оставляя на рассмотрение только смазливое личико не выросшего парня. Он нахмурил брови, но уже через секунду рассмеялся звонким женским смехом:
- Неправда. Я вот считаю, что поступил очень правильно, не дав тебе в одном случае убить одногруппника, а в другом - изнасиловать нашу бывшую преподавательницу по истории.
От этих воспоминаний у Михаила на душе теплей не стало.
- Я хотел её немного припугнуть, - отозвался он неуверенно. - Ты же знаешь, отец бы меня убил за тройку по истории. Позор сыну магистра - не знать историю войны хранителей и стражей.
- Зато от убийства ты не открещиваешься, - подмигнул ему Адуя и снова рассмеялся, хотя Михаил не видел в сказанном ничего смешного.
Он пробурчал себе под нос пару ругательств, но не стал ничего высказывать другу. Возможно, стоило сделать это давно, ещё во время учёбы, но Михаил никак не решался порвать отношения с другом детства.
Обход огромной тюрьмы должен был длиться ещё пару часов, однако, хранителю не удалось сегодня завершить своё дежурство.
Адуя почти сразу скрылся где-то в подземных катакомбах, оставив друга в одиночестве осматривать посты и целостность камер. Часовые, увидав лицо второго класса, сразу вставали по стойке смирно и не смели шевелиться до его ухода.
После неудавшегося убийства зверя в душе у Михаила свербело. Он пообещал себе после службы зайти к отцу, в замок снов, где обитали многие высокопоставленные чины просвещённых людей и семья магистра.
Отец был добродушным стариком, но и он, когда надо, мог влепить своему ребёнку хорошую пощёчину и заставить исправляться. Преподавательница истории, расчувствовавшись после неудавшегося поступка Михаила, поставила ему "неуд", за что тот по воле отца целый месяц не выходя из своей комнаты зубрил историю, а после пошёл к преподавательнице и извинился, исправив "неуд" на "хорошо". После этого Михаил уже никогда не давал плохим новостям достичь ушей отца, обрубая проблему на корню. Причём, иногда в прямом смысле: приходилось, нарушая кодекс хранителя, наносить телесные повреждения людям. Это приносило свои плоды - отец последние несколько лет приводил в пример всем своего сына. Но полгода назад он погиб из-за воздействия в его крови "мутагена - C", который был у всех хранителей, оставшись жить меж двух миров и охранять шаткие границы яви от нечисти. Хотя вся нечисть была заключена в тюрьме.
Стражи, как укушенные, рычали, пытаясь вырваться из клеток, чтобы насладиться смертью своих будущих жертв. Свербело не зря. Что - то происходило, но что? Михаил не знал ответа на вопрос и продолжал свой обход, неуверенный в его нынешней надобности. Твари рвались наружу, пытаясь достать до него своими когтями из - за железных прутьев.
Может, надвигалось что-то страшное? Но от стражей не исходило запаха страха... только неподдельная ярость и ненависть ко всему живому. Но и раньше стражи не испытывали высоких чувств к своим врагам. Что же изменилось? Почему именно сегодня взбесились заключённые?
Михаил вдруг понял причину их бешенства и более не медлил ни секунды. Он ринулся на поверхность, прочь из подземной тюрьмы: требовалось срочно доложить всё командованию. Через несколько минут и десятков недоумевающих взглядов дозорных он был у выхода из подземелья. Тут дежурили четверо хранителей.
- Быстро вниз! Запритесь и будьте наготове встретить монстра! Предупредите остальных! - на одном дыхании выпалил Михаил и выбежал на поверхность.
С испуганными взглядами дозорные забежали внутрь, не ожидая никаких пояснений.
На поверхности вместо зелёных, цветущих лугов, которые должны были быть, была выжженная земля; голые, мёртвые деревья дополняли пейзаж, скрипя стволами на сильном ветру.
До казарм было около пяти минут бегу. Михаил не стал задерживаться. Что-то страшное действительно надвигалось, угрожая прервать привычный ход событий. Но страшное для хранителей и подпитывающее жизнью стражей. Оно давало о себе знать, задевая своей телепатической связью и одного из своих врагов.
С давних времён между хранителями и просвещёнными ходила легенда о Верховном страже и его матке. Именно они не давали погибнуть роду стражей, потому что их смерть означала бы конец всего мира. Но это была не более чем легенда, и Михаил в неё не верил. Он не верил, что два существа одного рода, но разных полов не могли воспроизводить стражей: все монстры были заключены в подземную тюрьму, а новых никто никогда не встречал. Однако, сейчас в голову Михаила закрались сомнения: что-то же выжгло всю зелень вокруг, но из непонятных хранителю соображений не показывалось на глаза.
Вокруг казарм уже не было следов каких - либо поджогов: вокруг цвели пышным садом яблони. Командующий войсками стоял прямо перед воротами казарм и о чём - то оживлённо болтал с неизвестным. Странный, в чёрном плаще, он тихо шептал, а когда хранитель подбежал, и вовсе замолк. Но Михаилу было сейчас не до неизвестного; он поприветствовал генерала, одетого в традиционную военную форму русских, и, не тратя время на бесполезные разговоры, сразу перешёл к делу.
- Все войска, имеющиеся сейчас в вашем распоряжении, нужно перебросить в тюрьму, - Михаил пытался отдышаться и даже слегка присел, упёршись руками в колени.
- Что случилось? - на лице командира выразилось подозрение, смешанное с испугом. - Стражи вырвались?
- Твари в камерах беснуются. Что-то движется им на помощь, я чувствую. Вокруг подземелья всё живое выжжено каким - то чудесным образом. Я велел запереться часовым внутри.
Генерал задумался на несколько секунд и хмыкнул, не задержав ответа:
- Ну, стражи всегда бесновались, твои опасения напрасны, хранитель. А землю вокруг тюрьмы велю проверить своим солдатам. Не поднимать же шум из - за того, что один из хранителей что - то почувствовал. Считай, свой пост ты мне сдал. За остальное можешь не беспокоиться.
Михаил заметил лукавую улыбку на лице неизвестного, но не придал этому значения. Он был взбешён поведением генерала и, не сказав ничего, ринулся в конюшню: предстояло успеть достичь замка отца в пяти верстах от казарм. Путь оказался лёгким. Конь нёс хранителя по свежей траве с неимоверной скоростью, будто сам догадывался о надвигающейся буре. Хранитель вспомнил, что некоторые животные могут улавливать вибрации и импульсы, которые не подвластны человеку, что подтверждало его догадку о монстре.
Через пятнадцать минут он был уже перед вратами замка, которые охраняли двое часовых. Они, издалека увидев форму второго класса, заранее раскрыли врата и встали по обе их стороны, гордо приподымая свои головы вверх.
- Вольно, друже! - крикнул Михаил на скаку, что очень польстило часовым, и они, радостные, закрыли за ним врата.
Внутренний двор замка не был очень впечатляющим: серые, каменные стены и пару тёмных арок, уводящих за поворот. Дорога от врат до небольшой каменной лестницы, ведущей к входу в замок была прямой. Михаил натянул поводья перед лестницей, тормозя своего скакуна. Рядом, из ниоткуда, вдруг появился коневод, больше похожий на огра.
- Здравия, Михаил Степаныч. Вы откуда так мчитесь? С поста что ль? - пробасил он своим тяжёлым голосом.
Хранитель спрыгнул с коня, отдав поводья коневоду, и побежал вверх по лестнице, отвечая на ходу.
-И тебе здравствовать, Карл. Дело важное к отцу есть. Не мог ждать.
Карл увёл коня в одну из арок, а Михаил уже, открыв двери, бежал по огромной зале, которую освещали факелы и кое - где, у потока, пару окон. Красный, парадный ковёр был устелен прямой дорожкой между дверьми, а по его бокам стояли высокие мраморные колонны. На стенах висели редкие картины мировых классиков искусства, хоть как - то привнося в серую жизнь замка уюта. Множество боковых дверей уводили лабиринтами коридоров в комнаты и кабинеты, где располагались чиновники и верховное командование с семьёй магистра.
Хранитель быстро дошагал до исписанной цветами деревянной двери в следующий зал по мягкому ковру и открыл её. Здесь было ещё просторней, прозрачный потолок освещал все закоулки зала, так что укрыться здесь днём было негде при всём желании. Красная дорожка вела к небольшому возвышению, где стоял роскошный золотой трон с мягким тканевым сиденьем. Прямо за ним стояли двое воинов, а всю стену украшал зелёный флаг с изображением горделивого волка. Перед входом в зал стояли ещё двое, но они были больше похожи на статуи, нежели на живых людей.
Тронный зал, где должен был сидеть магистр. Несколько первых магистров, действительно, сидели и короновались, но остальные отказались от этого, как им казалось, слишком возвышающего действа. Зал был не более, чем воспоминание о прошлом.
Одна из боковых дверей отворилась, и в зал вошёл магистр, не отрывающий взгляда от книги. Наверное, шёл к своему брату, подумал Михаил и окликнул отца. Тот поднял удивлённый взгляд, как будто его оторвали от важнейшего дела, и хотел уже разозлиться, но увидел своего собственного сына. Глаза вновь стали удивлёнными.
- Сынок? Ты что же, оставил свой пост? - добродушное, заросшее седыми волосами лицо магистра не позволяло увидеть в нём злого человека; скорее обычного старика, оставившего все заботы и думающего исключительно о своей семье. Но это было не так, и магистр был далеко не стариком.
- Я вынужден был это сделать, отец. И я прошу у вас дозволить мне командование войсками хранителей.
- Что же это за причина, по которой ты просишь у меня такого дозволения?
Магистр мигом посерьёзнел. Михаил уже получил отпор генерала, и ему не хотелось уходить ни с чем от отца.
- Верховный страж неподалёку. Он хочет освободить стражей из тюрьмы.
Лицо магистра по-старчески размягчилось.
- Кто тебе это сказал, сын мой? Верховный страж - легенда. Иначе бы он уже давно попытался отбить у нас своих... - отец замялся. - Детей. Тебе не стоит беспокоиться.
Но его сын был недоволен решением, хоть и держал себя в руках. В словах отца была доля истины - Верховный страж мог давно атаковать тюрьму, но не делал этого. Почему? Потому что его не было на самом деле? Возможно. Ведь его никто не видел.
- Отец, вокруг тюрьмы неизвестно кем выжжена вся земля.
Магистр вновь нахмурился. Этот аргумент на него, явно, подействовал, что удовлетворило сына. Михаил усмехнулся. Магистр молчал, что - то обдумывая. Прошла минута. Казалось, он заснул, и только рука, крепко сжимающая книгу, помогала понять, что этот человек бодрствует. Спустя ещё минуту, отец ответил.
- Вышлем помощь в размере двадцати хранителей и сотни просвещённых. Спасибо, что сообщил, сын. Если ты больше ничего не хочешь мне сообщить, то я, пожалуй, пойду. У меня дела.
Все дела отца были отражены в чтении книг и убеждению родственников в пользе книг.
- Нет, отец. Больше ничего.
Магистр ушёл в другую боковую дверь, снова погрузившись в книгу. Михаила распирала злоба за такое равнодушное отношение к возможной опасности. Лучше ошибиться, перестраховавшись, чем ничего не предприняв перед угрозой. Никто этого не понял. Но отец, как он, умудрённый опытом человек, мог такое допустить? Хранитель не понимал и от этого ещё больше злился. Он подошёл к одному из часовых.
- Сообщи хранителям, чтобы собрали взвод и шли в тюрьму. Бегом!
Часовой не мог перечить второму классу - слишком недозволительная роскошь; мигом исчез за центральной дверью. Михаилу вдруг стало плевать на всех: на глазах у трёх, оставшихся в зале, часовых он исчез...
Очнулся в кровати, где кроме него находилась спящая белокурая девушка, положившая правую руку ему на грудь. Он повернул голову налево, туда, где стояла тумба с часами. Шесть, тридцать семь. В семь часов должен был прозвучать будильник, так что Михаил принял решение не тревожить любимую, убирая её руку, и немного подождать.
Три месяца назад, когда он на пятнадцать суток загремел в отделение за хулиганство, дежурной была Вероника Хлебникова. Свободного времени у Михаила было предостаточно, поэтому он решил познакомиться с прелестной девушкой. На второй день после освобождения они пошли в кино, через неделю был первый поцелуй, а ещё через месяц девушка пригласила его к себе домой на чай. Отношения развивались в геометрической прогрессии. Но до свадьбы дело не доходило: возлюбленные никогда не думали об этом и думать не хотели. Характер Ники был довольно простым, и в отношениях доминировал Михаил: она всегда делала так, как хотел он, если это не задевало её чести и принципов. Однако, хранитель не очень понимал, как она с ним уживается.
Квартира была Ники: организация хранителей получала финансирование от правительств большинства цивилизованных стран, и Михаил, получая денег более, чем требовалось для прекрасной жизни, не утруждался покупкой квартиры и снимал номер в гостинице до определённого момента.
Когда Михаил первый раз попал сюда, то увидел старенькую, оставленную в наследство внучке, четырёхкомнатную квартиру, в которой не было практически ничего, кроме самого необходимого. Телевизор и тот отсутствовал. Внучка отказывалась отсюда уезжать, хотя хранителю стоило немного настоять на своём, и она бы согласилась; он так не сделал. Вместо этого он заставил её переехать на пару недель к себе в номер, а сам занялся ремонтом. Когда она вернулась, то не узнала своей квартиры: старые, деревянные окна были поменяны на стеклопакеты, подранные обои - на новенькие, успокаивающе простые, салатового цвета, скрипучий пол - на паркет. Старую разрушающуюся мебель заменила новая, отвечающая всем требованиям современных эгоистов. Техники двадцать первого века тоже стало предостаточно: плазма напротив кровати, музыкальный центр, на кухне теперь властвовала техника, почти не требуя от человека усилий. Квартира, жившая в прошлой эпохе, наконец, переступила границу времён...
На часах показались цифры: семь, ноль, ноль - и из колонок, расположенных на всех углах потолка, зазвучала одна из песен группы "Алиса". Что именно была за песня, Михаил не знал, так как будильник настраивала девушка. Большие карие глаза Ники медленно, полные сонного беспокойства, доверчиво и влюблённо посмотрели на Михаила; девушка мило улыбнулась и приобняла его. Глупо обниматься в постели ему не хотелось, и он, осторожно вылезши из её объятий, встал и начал одеваться.
- Если б ты ушла со своей работы, то мы бы могли поваляться, а так тебе уж некогда, - тёмно-синие джинсы, белая рубашка на выпуск, причесаться, носки.
Хранитель собирался сходить в администрацию района.
- Миш, - этот спокойный, плавный голос заставлял его сердце сжиматься от наслаждения. - Ты же знаешь, как я люблю своё дело.
- А я и не прошу бросать работу. Всего лишь намекаю, что ты сама себя лишаешь некоторых удовольствий, - он подмигнул ей и слегка улыбнулся, застёгивая верхнюю пуговицу.
Ника поднялась с кровати и пошла в ванную. Ещё раз пронаблюдав и удивившись модельной красоте девушки, Михаил пошёл на кухню. Холодильник, к его разочарованию, был практически пуст: молоко, пару яиц и колбаса. Не густо, но Нику накормить было можно, а уж он переживёт как-нибудь утреннюю потерю.
Девушка вышла на кухню уже в форме, хотя её глаза не были вполне ясными: не всем хватает пяти часов для сна. Она подошла к Михаилу и поцеловала его, сев за небольшой квадратный стол:
- Спасибо, милый, - перед ней стояла приготовленная яичница с колбасой и стакан молока.
Так бы он и любовался ей, стоя рядом с холодильником, но в голове что-то прострелило. Михаил зарычал от боли и, ухватившись за голову, присел. Через мгновение это прекратилось, но Ника уже успела бросить завтрак и присела рядом с ним.
- Милый, что с тобой? - он встретил её жалостливый взгляд тяжело и встал.
- Ничего. Всё уже нормально. Завтракай, - тело ослабло, но Михаил, как мог, стойко держался перед глазами девушки.
Зазвонил домашний телефон; на небольшом синем экранчике было написано: "Константин". Тяжело вздохнув, хранитель нажал на кнопку ответа и поднёс трубку к уху.
- Да, - сказал он строгим голосом.
- Ты всё на этом поганом острове несвободы? - задорно спросили в телефоне. - А я вот в Праге, тут чудеса и официантки очень приветливы.
Михаила раздражало слушать весёлый голос брата.
- Что хотел? - не поменял он тона.
- Хотел сообщить, - голос брата вдруг посерьёзнел. - Нет больше вашей глупой тюрьмы.
Сердце ёкнуло. Значит, Нечто всё-таки прорвалось подземелье, убило всех дозорных и освободило стражей.
- Оно не могло прорваться, - будто читал мысли брата Константин. - Ваши люди идеально устроились внутри.
- Тогда как?! - рассвирепел хранитель.
- В ваших рядах предатель. Прямо в тылу твоих дружков открыл клетки.
- Кто?! Кто?! Его имя!
Предатели и дезертиры были и раньше, на войне, но никогда, даже они, не якшались с врагом, хотя и их вешали при поимке. Такого предательства, что случилось сегодня, не ожидал никто. Никто не мог предположить, что хранитель заключит сделку со стражами. Это было вне всякой сознательной мысли.
- Брат, ты Библию читал? - Михаил оторопел от неожиданности.
- Нет, - неуверенно ответил он, смутившись.
- Твои проблемы. Хочу увидеть как рушится этот мир. У тебя есть два дня. После этого будет явление... потенциального врага в мир яви из снов.
- Явление? Что...
Но договорить он не успел: в трубке послышались частые гудки, и Михаил, поборов внезапно возникшее желание разбить телефон об стену, поставил его на стол.
Его брат, Константин, никогда не был положительно настроенным, за что и ругался часто с семьёй, но прежде никогда так открыто не противодействовал защите населения Земли.
Четыре года назад на выделяемые правительствами деньги, он построил свою фирму электроприборов, вероломно уйдя из рядов хранителей и из семьи. Магистр, потеряв часть уважения своих подчинённых, отпустил сына на одном условии: не противодействовать боевым союзникам. Если, конечно, Константин считал хранителей своими боевыми союзниками. Сегодня условие было нарушено, а это каралось смертной казнью. Хотя прощения мог добиться каждый.
Ника больше не садилась есть, застыв на месте и испуганно глядя на любимого. Она что-то подозревала, но не могла даже догадываться о случившейся катастрофе. Михаил решил не тянуть и сразу рассказать ей всё, что можно. Он подошёл к Нике, прижав девушку к себе. Терять любимого человека не хотелось.
- Сегодня ты не идёшь ни на какую работу. Завтра тоже. И вообще на неё больше не пойдёшь.
- Почему? - удивилась девушка.
- Звонил брат, сказал, что миру конец. Максимум, через неделю... - он с трудом выговаривал слова; в глазах помутнело. - Переоденься и сходи в магазин за продуктами.
- Что происходит?
- Тебе это сейчас знать не нужно, - он отстранил девушку от себя.
Её глаза заблестели, но ничего не сказав, Ника ушла в комнату переодеваться.
Михаил стоял среди кухни, свесив голову. Конечно, он более чем просто предполагал, что тюрьмы не станет, иначе бы не заявился в замок, но вот сейчас, когда всё уже произошло, он был растерян. Что в таком случае предполагала инструкция? Во-первых, не дожидаясь начала паники среди населения, доложить обо всём правительству. Во-вторых, обезопасить наследников миров, которые с помощью своей силы могли бы вернуть всё на свои места. В-третьих, начать борьбу. Если ситуация выйдет из-под контроля - обезопасить как можно больше людей, но в таком случае несколько тысяч хранителей не смогут спасти более десяти тысяч человек, как бы они не старались.
К чёрту инструкцию. Для начала Михаил решил посетить разрушенную тюрьму: для этого требовалось дождаться ухода Ники.
Девушка собралась довольно быстро и, не подходя к любимому, ушла. Угрызения совести мучали хранителя мучали хранителя, но рассказывать всё не было времени и настроения. Скоро она и так сама поймёт, если захочет. Но брат, как его мог предать родной брат? Неужели теперь, после такой выходки, его нужно будет устранить?
Паркет оказался не очень жёстким, и хранитель лёг на него: в чистоте пола можно было не сомневаться. Михаил закрыл глаза и сосредоточился. Через несколько секунд мутагены в его крови "заставили" мозг перенести Михаила на перекрёсток миров.
Но это не было обычной поддержкой со стороны вируса: мутаген медленно убивал хранителей, и к пятидесяти годам они умирали, оставляя своих жертв на перекрёстке. Иногда бывали случаи, что вирус сильно влиял на организм хозяина и при очередном переносе убивал.
Вход в тюрьму был прочно завален огромными камнями. Холодный ветер обдувал пустую землю. Небо заслонило тёмными тучами. Перекрёсток миров теперь полностью отображал состояние человеческого мирка на планете Земля.
Михаил уже знал, что увидит, когда придёт в казармы и в замок. Его сердце упало куда - то вниз, вместе с душой. Отец и все родственники, скорее всего, погибли. Возможно, кто - то и выжил, но это было маловероятно. Был лишь один плюс: в казармах были обычные войска просвещённых. Хранители же обходились без казарм, собираясь на "перекрёстке" по зову из яви.
Если пойти в замок, то придётся потратить на это много времени зря. Но есть шанс обнаружить выживших. Ника должна была вернуться в течение часа, а за это время он сможет только дойти до места назначения, но не более. Так как рога для зова хранителей у Михаила не было, то оставался один вариант - ждать вечера и искать наследников миров. Их невозможно было найти, пока они бодрствовали; мир слишком огромен. Но во сне их можно было довольно быстро вычислить, не дав стражам совершить своё чёрное дело.
Ждать до ночи - тратить время впустую. Но другого выбора не было. Предстояло ждать.
Из - за угла пещеры вдруг выскочил страж, и Михаил уже собирался отразить атаку, но за ним выпрыгнул Адуя, сделав по монстру из автомата несколько очередей. Страж зарычал, но через секунду уже лежал бездушной тушей мяса на земле.
- Адуя? - удивился хранитель.
Его друг был без шлема и с окровавленным лицом, так что нельзя было разобрать - есть раны или их нет. Раненый подошёл к нему, тяжело дыша.
- Я тут единственный выживший. Ушёл ещё до тебя, а как вернулся к пещере, то увидел только разбегающихся стражей. Все наши были уже мертвы. Понятно, что я решил немного поохотиться. Не оставлять же всё так, как сталось.
- Что с дворцом? - нетерпеливо спросил Михаил.
Раненый почему - то хитро прищурился, а потом ухмыльнулся.
- Лучше туда не ходить. Это теперь резиденция стражей. Ты не подумай, я тебя не подозреваю в сговоре с этими тварями, но ответь на один вопрос. Что ты здесь делаешь? Ты же давно должен был вернуться в явь.
По спине Михаила пробежала дрожь. Он не понимал, как могли подозревать его, сына магистра.
- Брат позвонил по телефону и сообщил о происшествии. Я же приказал целому взводу хранителей держать тюрьму. Где они?
Лицо Адуи не отобразило никаких эмоций, но его глаза блеснули огнём.
- Я... - замялся он. - Они не пришли. Наверное, где - то по пути их остановили.
Весь этот сомнительный разговор наводил Михаила на дурные мысли, но он сейчас думал преимущественно о будущем. Стоило вернуться и позвонить брату: ещё можно было добиться некоторых ответов на интересующие вопросы.
- Приказываю немедленно собрать четыре батальона хранителей и провести поиски всех наследников миров. Всё понял?
- Да понял, понял, Миш. Только не надо так официально. Ты хоть теперь и магистр, но остаёшься моим другом.
Адуя подмигнул, весело улыбнулся и исчез. Да, это должно было произойти, и никакие зачистки не помогут. Кто же допустил ошибку? Магистр, которому удалось победить врага и заточить его в тюрьму. И остальные магистры, в том числе и отец Михаила, которые не позволили уничтожить заразу. Их мечта о деньгах затмила разум. Их мечта оказалась роковой для всей планеты. А расплачиваться за ошибку остались люди, не причастные к этому делу. Хотя нет, люди были причастны к этому делу и получат теперь по заслугам: большинство мечтало о деньгах, не думая о последствиях...
Вернувшись, он открыл глаза, но сразу зажмурился: через окно в кухню проходили яркие солнечные лучи, освещая лицо Михаила. Он встал с пола - Ника ещё не вернулась - и пошёл в спальню, за мобильным телефоном. Номер брата нашёлся очень быстро; из маленького динамика зазвучали гудки. Так продолжалось полминуты, и телефон натужно запищал. Михаил отключил вызов и, бросив телефон на неприбранную постель, сам упал на неё.
Три тысячи хорошо обученных хранителей могли за одну ночь уничтожить около сорока тысяч стражей. Стражей было около тысячи. Было в тюрьме. Сколько их? Миллион? Два? После первой же ночи начнётся огласка и паника. Михаил ударил себя по лбу, поняв, насколько сглупил, потеряв полтора часа. Он взял телефон и набрал номер. Раздались гудки. После четырёх гудков на той стороне провода взяли трубку:
- Кто это? - спросил озабоченно серьёзный мужской голос.
- Код 2, 17, 15, - этот код требовалось сказать президенту в экстренной ситуации.
- Нам уже сообщили, - незамедлительно ответил голос. - Войска окажут любую помощь хранителям, которая потребуется. Сколько вам нужно времени на устранение угрозы?
Видимо, о разрушенной тюрьме правительству уже сообщил брат. Спасибо ему и за такую помощь.
- Полгода, не больше.
Президент замолк. Он понимал, что через две - три недели людей не будет больше сотни тысяч, не говоря уже о шести месяцах.
- Да поможет вам сила этого мира, магистр. Думаю, что больше нам не придётся созвониться.
- Есть вероятность, что вы и ваша семья окажетесь в числе тех, кого хранители защитят, - попытался подбодрить президента Михаила, но видимо ничего не вышло.
Хранитель отключил вызов. Времени прошло с семи утра почти два часа, а Ники всё не было. Оружие она прихватила с собой: Михаил его не нашёл - значит, ничего плохого случиться не могло, но мобильного телефона не взяла. Почему? Да и оружие брать в магазин - как-то странно.
Она ушла. Навсегда.
Душевные страдания не должны перекрывать планы, поэтому Михаил решил попытаться отвлечься: лёжа на кровати, он закрыл глаза. Нет, возвращаться на перекрёсток он не собирался; стоило попытаться защитить хоть кого-нибудь из людей и отвести душу на врагах. Благо, экипировка к этому располагала.
Всё вокруг покрылось туманом величественных облаков. Зов он почувствовал внезапно, как удар небольшим разрядом тока: какой-то мальчик плакал, видя приближающегося монстра. Перед стражем возник хранитель с мечом в руке. Через долю секунды страж свалился на поверхность, рассечённый надвое.
Новые крики и плач звучали в мозгу Михаила, но некоторые замолкали. Проводя свой сокрушительный рейд, он не встречал более двух стражей вместе, что оставляло надежду на небольшое количество врага. Однако, один из призывов о помощи оказался нехарактерным для остальных. Какой-то мужчина лет тридцати звал без страха на душе. Михаил перенёсся в его сон.
Каменный дом с покрытой шифером и досками крышей стоял на огромной равнин. Около сотни монстров пытались пролезть в него, но безуспешно: он был наглухо заперт изнутри. Не было сомнений, что заперся именно мужчина, который звал на помощь.
Хранитель достал из-за спины "Маг-28"; стражи перестали штурмовать дом и повернулись к нему. Из глубины могучей глотки вырвался рёв, подобный рёву льва, и вся сотня стражей бросилась на хранителя. В душу его закрались сомнения, но он не отступил, снял оружие с предохранителя и спустил курок.
Толпа превратилась в непонятное месиво из крови и раскуроченных тел, но продолжала наступать. Магазин быстро опустел, но времени на перезарядку не было, и Михаил закинул оружие за спину, достав меч и револьвер. Около тридцати выживших в расстреле стражей практически одновременно навалились на него.
Обычному человеку, имеющему при себе достаточно оружия, не выдержать нападения и трёх - четырёх монстров, не говоря о десятках, но хранители были мутантами. Их мощь и скорость превосходили человеческую почти вдвое, что давало огромное преимущество.
Первых двух прыгнувших на Михаила стражей он снёс выстрелами так, что они повалили за собой ещё нескольких собратьев. Ещё одному он отрубил голову. Но один из ударов был упущен: в бок впился коготь стража - броня приняла основную часть удара на себя, что спасло хранителя он смерти.
***
Стражи, кажется, перестали пробиваться в дом. Константин уже хотел отворить в дом, но на улице зазвучали выстрелы, и он остановился. Вскоре прекратились и выстрелы. Стало относительно тихо.
Он вышел из дома, и увидел в пятидесяти метрах от себя какого-то человека, сражающегося со стражами. Через секунду он понял, что это был не человек. Это был его брат. Невозможно было что-то предпринять, а дом оставался единственным укрытием, на случай, если Михаил проиграет, поэтому Константин сел на траву и стал ждать.
Несколько раз казалось, что его брат исчезает под телами стражей, но он снова поднимался, стряхивая с себя врагов, как приставучих детей. Через пару минут всё закончилось: сотня трупов устилала землю, залив всё вокруг кровью. Хранитель опираясь на меч и тяжело дыша, стал медленно приближаться к дому, но брат не собирался оказывать ему никакой помощи; встал с травы, заложив руки за спину.
- Здравствуй, братец, - как будто радостно проговорил Константин.
Михаил был покрыт ранами, а его броня оставляла желать лучшего.
- Ты приговорён к смерти с разрешения магистра, - тяжело ответил он.
- Я не верю, что отец разрешил бы убить меня.
- Отца больше нет. Магистр теперь я.
Константин похолодел. Но больше его пугала не смерть отца, а занятая должность брата.
- Но ты ведь не будешь меня убивать? Какая теперь уже разница?
- Ты не назвал мне имени предателя, значит сам предатель.
- Да это твой друг, Адуя, - с насмешливым тоном сказал Константин.
Михаил поднял на него глаза, недоверчиво вглядываясь в душу брата, но не смог ничего там увидеть.
- Почему ты сказал мне это сейчас?
- Умирать неохота. Так теперь ты меня прощаешь?
- Я даже тебя снова зауважаю, если ты вернёшься к нам, в ряды хранителей.
- Надеюсь, у меня есть срок подумать...
Конечно, Константин не собирался возвращаться, но напрямую говорить это брату не хотелось. Михаил закашлялся и выплюнул сгусток крови. Через миг он исчез с глаз брата.
Каждый сон будет теперь опасным. Стражи не пощадят никого. И как быть, когда у тебя нет оружия, а эти монстры нападают на тебя? Никак. Бежать, спасаться. Если повезёт, то сон подкинет оружия, и в этом случае возможно даже сопротивление, но такое благоволение - редкость.
Наследники миров обладают свойством вызывать во сне то, чего захотят, но никому из них об этом никогда не говорили. Поэтому они такие же беспомощные юнцы, как и все люди. Но хранители не позволят их уничтожить. А вот предателям и изгнанникам несдобровать. Константин принял решение. Теперь следовало вернуться из Праги в Россию.
***
Неожиданная встреча с братом очень удивила Михаила, но он никак не показал этого. Однако, радости не было: главным врагом оказался его друг детства, да и Константин не высказал своего точного решения, насчёт возвращения в ряды армии мутантов.
Хранитель вернулся в явь и аккуратно, ничего не заляпав, дошёл до ванной: кровь выходила через рот, и ран на теле не было, но лучше от этого не становилось. В глазах всё начало расплываться. Нельзя было допустить обморока: его сознание окажется в руках стражей. Точнее было сказать, в когтях.
Вода освежала, забирая все плохие мысли с кровью и утекая в водосточную трубу. Голова немного прояснилась, притормозив сердце, дабы то не стучало слишком сильно. Требовался отдых, но во сне он, скорее всего, погибнет.
Михаил вернулся к постели, включил стоящий рядом домашний музыкальный центр, и лёг, не закрывая глаз. Зазвучали классические мелодии. Конечно, своей любовью к року и рэпу он не отличался от других, но сейчас на первом месте был покой, а классика к этому очень располагала.
Хранители умели сохранять самообладание и терпение даже в самые страшные и рискованные моменты, а том, чтобы пару часов полежать в покое, речи не шло. Путешествуя по всему телу и восстанавливая организм, мутагены справлялись со своей задачей в очень короткие сроки, что давало почти неограниченные возможности хозяевам. В этот раз всё вышло намного хуже, и Михаил уснул.
Вокруг стояли разрушенные многоэтажки города, а с застилаемого тучами неба лились потоки воды. Видимость была ужасная: в пяти метрах всё сливалось в один серый квадрат. Где-то впереди послышался женский крик. Не дожидаясь, пока он прекратится, хранитель вытащил меч из ножен, достал пистолет и бросился вперёд, разрывая дождевую пелену перед собой. Крик приближался, и уже стало отчётливо слышно, как по асфальту бежит человек, а его преследует несколько монстров. Чтобы понять, что это за твари, не надо было быть особо умным.
Направив револьвер вперёд, Михаил замер на месте и стал вглядываться в тьму. Через несколько секунд впереди отчётливо стал виден человеческий силуэт. Девушка, видимо, совсем забыла себя и убегала, ничего не замечая перед собой. Хранитель поймал её, когда она пробегала мимо:
- Спокойно! Заткнись, быстро. Я помогу.
Неожиданно быстро девушка замолкла и спряталась за спину своего спасителя. Новые силуэты были больше похожими на собачьи, но их хозяевам было далеко до собак. Михаил, определяя на звук своих жертв, стал палить из револьвера в темноту. Кто-то заскулил.
Из темноты на хранителя неожиданно выпрыгнул один из преследователей, и девушка снова завизжала. Несколько десятков тварей показались на глаза Михаилу, который увернулся от атаки и отрубил голову одной из них. Его движения были не сильно, но замедленны: тело ещё не успело полностью восстановиться.