Появился у нас новый сотрудник. Молодой мужик - лет тридцати пяти. Весь женский коллектив, конечно, сразу же оживился, еще бы: мужиков у нас раз, два и обчелся. А тут вполне красивый сам собою. И без кольца. Особенно моему отделу повезло, потому что этого Вадима к нам подсадили. Сказали временно, пока кабинет ему не оборудуют. А нам-то что - нам-то хорошо! Мы подтянулись, принарядились, пирожков напекли. Стараемся, кругами ходим. А он ноль внимания. Нет, на пирожки он внимание как раз очень даже обращал. И даже замечал, у кого новая прическа или кофточка - комплименты говорил. Но все как-то так отстраненно - чтобы не сказать равнодушно. Словно по обязанности. И даже на директорскую секретаршу Верочку не среагировал, хотя на нее только мертвые не реагируют.
- Девки, может, он голубой? - шепотом высказала всеобщее недоумение Лариска, когда мы пили чай за общим столом, а Вадим вежливо отказался присоединиться, сообщив, что должен срочно что-то доделать. Что он такое важное делает в своем компьютере, мы понять не могли, сколько ему через плечо ни заглядывали: какие-то формулы, графики, черт ногу сломит.
Мы дружно оглянулись на Вадима, который сосредоточенно шелестел клавишами. И так же дружно вздохнули. Такой аппетитный экземпляр, а не поддается приручению! Сначала-то мы решили, что он женат, хотя кому и когда это мешало. Но в отделе кадров подтвердили - официально не женат. Что тоже ни о чем не говорит по нынешним временам. Но никто ни разу его не то что с девушкой не видел, но даже никаких личных разговоров по мобильнику не подслушал. Знатно шифруется парень. Так может, и правда? И мы решили привлечь эксперта. Был у нас в штате один молодой человек соответствующей ориентации - Серёжа. Призвали на консультацию. Серёжа аж три раза приходил, но толку никакого: ничего, говорит, эдакого не чувствую. Не наш человек - точно. И прибавил: "А может он асексуал? Это сейчас становится модно".
Любопытная Лариска тут же полезла смотреть, что это за жуть такая, а потом зачитывала нам вслух и ржала, как дикий конь, а мы с ней за компанию: "Исследования, проведённые на овцах, показали, что около 2-3 % изученных особей не имеют никакого видимого интереса к спариванию вообще с особями любого пола. Была также проведена серия экспериментов на мышах..." Тут мы и сломались, на мышах. Хорошо, Вадим куда-то выходил, а то бы неудобно было объяснять, отчего такой ржач. Лариска еще успела нам прочесть про каких-то коловраток, которые проявляют 100 % асексуальное поведение в течение 40 (или даже 80) миллионов лет. Эти 40 (или даже 80) миллионов лет нас окончательно подкосили, а Вадим тут же получил прозвище "Коловратка". А на следующий день, когда мы собрались в курилке, Лариску снова осенило:
- Слушайте, а может, он робот? У него же вообще никаких эмоций нет!
Мы задумались. И правда! Не улыбается, даже брови не хмурит, говорит всегда с одной и той же интонацией. И даже когда уборщица тетя Клава его по ногам шваброй огрела, не возмутился, а спокойно произнес "Извините" и отошел в сторонку. А когда внезапную премию выписали, и мы все прыгали от радости, он только головой кивнул: "Очень вовремя". Да-а... Стали присматриваться, не мигнет ли у него где какая лампочка, не отвалится ли невзначай какая деталька. Потом Серёжа просветил нас, что настолько человекообразных роботов еще никто делать не умеет, даже японцы. И округлив глаза, добавил: "А может, он инопланетянин?!" Мы дружно вздрогнули. И дружно оглянулись от своего чайного стола на Вадима, который опять сидел за компьютером. Ненормальная какая-то работоспособность! Точно, инопланетянин.
А на следующий день наш инопланетянин, он же робот, он же Коловратка не пришел на работу. И стол его унесли, и компьютер. Пришли двое работяг и уволокли, а мы сидели и моргали, хотя и стол, и компьютер изначально наши были. Но мы подумали, что Вадиму, наконец, оборудовали кабинет. Не прошло и месяца. Для нашей конторы вообще рекорд. Пошли искать, где он теперь сидит. Не нашли. Удивились и заглянули к Верочке:
- Верунь, не знаешь, где кабинет Вадима? - спросила Лариска.
- Какого Вадима? - рассеянно сказала Верочка, которая как раз красила ногти алым лаком.
- Ну, нашего Вадима! Как его... Забыла фамилию. В нашей комнате сидел, у окна под фикусом.
- Не-а, - ответила Верочка. - Не помню никакого Вадима.
- Да как же! Высокий такой, симпатичный! Еще на тебя никак не среагировал, помнишь?
- На меня все всегда реагируют. А в вашей комнате ни один мужик никогда не сидел. Кто ж в здравом уме к вам мужика подсадит? Вы ж сожрете и не поморщитесь.
Мы переглянулись. И пошли в Серёже. Как-то уже привыкли с ним советоваться. Но Серёжа тоже удивился:
- Какой еще Вадим?
- У окна... Под фикусом... Ты сам сказал - инопланетянин!
- Я сказал?! Не помню такого.
Тут мы совсем в осадок выпали и делегировали Лариску в отдел кадров. Сидим как на угольях, чай пьем для успокоения нервов. Возвращается - мрачнее тучи.
- Ну?!
Так эта зараза сначала чашку чая выпила, прямо залпом, потом вообще закурила, хотя и не положено тут курить.
- Девки, - мрачно произнесла она после второй затяжки. - Ну не могли же мы впятером сразу чокнуться? Или могли?
- Так что тебе кадры сказали?
- За последний месяц к нам на работу никого не принимали. Вообще. Ни одного человека.
- Как?!
- Я еще и в бухгалтерию сходила, они мне дали наш табель посмотреть. Никакого Вадима.
И вот сидим мы, пятеро дурынд, глаза таращим в тот угол, где Вадим сидел: окно на месте, фикус на месте... Пыльный след от его стола и тот на месте!
И что это было?! А?!