А вот "Заметки о Вере Слоним", опубликованные на сайте "Гатчина 3000".
Одни говорили, что она выиграла чемпионат среди писательских жен. Другие называли ее железной девой. Сам Набоков считал ее своим двойником, человеком, созданным по одной с ним мерке.
По версии Набокова, познакомились они на одном из эмигрантских благотворительных балов в Берлине. [Существует версия (Антон Носик), что они познакомились раньше в Париже].
Вера Слоним она была в черной маске с волчьим профилем. Загадочная дама увлекла Набокова в ночной город на прогулку. Маску снять отказалась, для того, чтобы Набоков усвоил то, что она говорит.
Набоков усвоил, потому что говорила она о его творчестве. Вера, обладала уникальной памятью. Позже она станет "памятью Набокова", который частенько забывал и цитаты, и даже собственные тексты: Вера тут же подсказывала мужу и могла свободно цитировать огромные куски из его романов. Евсей Слоним, отец Веры вовсе не был в восторге от такой партии для дочери.
Но Вера была девушкой своевольной
Однажды они просто пришли ужинать к ее родителям, и Вера как бы невзначай проронила: "Нынче утром мы поженились". Набоков не любил писать за столом, предпочитая диван или ванну.
"Лолиту" он написал сидя на заднем сиденье их "бьюика", за рулем которого сидела Вера. Вместе они проехали по маршруту Гумберта едва ли не через всю Америку.
Затем Вера еще и спасала рукопись от уничтожения: пару раз Набоков в порыве гнева собирался выбросить ее в мусоропровод. Набоков не только не умел водить машину. Еще в первые дни их семейной жизни он составил шутливый список вещей, которые он не умеет и никогда не научится делать: водить машину, печатать на машинке, говорить по-немецки, складывать зонт, беседовать с обывателями.
Все это до конца жизни за него делала Вера
В Америке, в пору его преподавания в Корнельском университете, Вера приходила вместе с ним на каждую лекцию. Она поддерживала его за локоть, в другой руке несла стопочку книг. Она сидела в первом ряду или где-нибудь поблизости, и взгляд Набокова-профессора был неизменно направлен на нее. По сути, все лекции были прочитаны Вере.
В их бытовой жизни имелись просто потрясающие детали. Набоков так и не научился пользоваться телефоном. От его имени всегда говорила Вера, а он стоял рядом с аппаратом.
Вера часто повторяла, что у Набокова всегда хватало вкуса, чтобы не вводить ее в свои книги. Хотя это было лукавством: отдельными приметами, свойствами, репликами - она растворилась в героинях.
Но есть ощущение, что о ней мы никогда не узнаем всей правды. Ведь у современников была правда очевидцев - друзей и недругов. А у Набокова была своя правда, правда мужа.
Вера научилась читать уже в три года. В детстве она писала стихи и мечтала стать физиком. Оказавшись после революции в Берлине, она решила стать лётчицей и, наверняка, добилась бы своего, если бы не пришлось помогать отцу в его издательстве "Орбис".
Издательство, ставшее основным источником дохода эмигрантов Слонимов, выпускало переводную литературу - в основном, произведения русских классиков на английском языке
08 мая 1923 года на костюмированном балу Владимир танцевал со стройной девушкой в полумаске. "Кто вы, таинственная незнакомка?" Володя лукавил: он сразу же узнал ее по нежному изгибу шеи и огромным иудейским глазам, которые не смогла скрыть маска. Он встречал девушку в издательстве "Орбис", куда заходил по делам.
Это была Вера Слоним, дочь местного издателя из России. Ее отец Евсей Слоним изучал право в Петербурге, однако юристом не стал: ему, как теперь говорят, помешал "пятый пункт". Чтобы обойти процентную норму для евреев, он должен был креститься, но, хоть и был равнодушен к иудаизму, посчитал ниже своего достоинства примыкать к какой-либо церкви из выгоды.
Евсей Слоним нашел в себе силы пренебречь полученным образованием и освоить новую профессию. Он стал лесопромышленником и лесоторговцем, и дочь с гордостью вспоминала, что на месте каждого поваленного дерева он сажал новое. В эмиграции он открыл издательство "Орбис", решив издавать русскую литературу в английских переводах. Вера получила в Петербурге прекрасное образование, гувернантки научили ее хорошему английскому и неплохому французскому. Она запоем читала, писала стихи, и молодой симпатичный поэт без труда покорил ее сердце.
Не зря литературоведы говорят о том, что Вера Слоним послужила прототипом Зины Мерц из романа "Дар". Та тоже была неравнодушна к стихам. Она посещала поэтический вечер героя - Федора Годунова-Чердынцева, слушала, когда тот читал ей свои стихи.