Эротике "Лауры" предшествовала эротическая окантовка трех любопытных произведений Набокова: "Лолиты", "Ады" и "Прозрачных вещей".
Самое известное из них - роман "Лолита". Здесь красота молодой Лолиты описана довольно пристрастно - виной тому личность повествователя, Гумберта Гумберта, который, к слову сказать, разрабатывает целый план соблазнения героини.
Здесь же отмечено, что первый свой эротический опыт Лолита приобретает еще до Гумберта Гумберта. Так и Лаура рано взрослеет, несмотря на то, что в середине повествования ей - двадцать пять лет.
В романе "Ада, или Радости страсти" эротический опыт героев дан через призму нежной влюбленности Ады и Ван Вина. Кроме того, в романе исследуется связь между чистым любовным чувством и природой, влечением.
В романе "Прозрачные вещи" поцелуй героев, признание в любви выступает на первый план по сравнению с имевшим место соитием.
Особой эротикой отмечены "Роман с кокаином" и "Подвиг", а также рассказ "Катастрофа", где Марк Штандфусс весьма и весьма трогательно думает о своей невесте.
Совершенно особая тонкая описательность героини - уже не эротика в строгом смысле слова - есть в "Возвращении Чорба":
Она сопровождала его: быстро ступали ее высокие сапожки,-- и все двигались, двигались руки, то срывая листик с куста, то мимоходом поглаживая скалистую стену,-- легкие, смеющиеся руки, которые не знали покоя. Он видел ее маленькое лицо, сплошь в темных веснушках, и глаза, широкие, бледновато-зеленые, цвета стеклянных осколков, выглаженных волнами. Ему казалось, что если он соберет все мелочи, которые они вместе заметили, если он воссоздаст это близкое прошлое,-- ее образ станет безсмертным и ему заменит ее навсегда.
К этому же ряду относятся описания в знаменитом "Даре" и в "Защите Лужина". Если второстепенные персонажи изображаются подчас с неприкрытой неприязнью, то героиня всегда обрисована посредством весьма тонких штрихов, любовно.
.. срывался лист, летел наискось через улицу, как лоскуток оберточной бумаги. Она старалась поймать его на лету при помощи лопатки, которую нашла близ груды розовых кирпичей там, где чинили улицу. Поодаль, из трубы рабочего фургона струился сизый дымок, наклонялся, таял между веток,-- и отдыхавший каменщик смотрел, подбоченясь, на легкую, как блеклый лист, барышню, плясавшую с лопаткой в поднятой руке. Она прыгала и смеялась.
Чорб, слегка горбясь, шагал за нею,-- и ему казалось, что вот так, как пахнут вялые листья, пахнет само счастье.
Здесь же возникает нелепое соседство образов - возлюбленной и женщины легкого поведения. Такое же, как в рассказе "Письмо в Россию", такое же, как в "Защите Лужина".
И такое же как и в "Романе с кокаином". Для влюбленного мужчины, считает Вадим Масленников, его герой, только та женщина, в которую он влюблен - человек, остальные же - предмет страсти. Возможно, Вадиму виднее, а возможно, он и ошибается..
В романе "Подвиг" Соня изображена именно как человек, как существо, ценность которого неоспорима. Она не уступает герою ни в чем - ни в уме, ни в честности, ни в сообразительности. В этом ее отличие от красивой, но глупенькой близорукой Вани из романа "Соглядатай".
Русина
"Если бы все недописанные книги гениев сжигались, мы бы никогда не прочли ни "Домик в Коломне" Пушкина, ни множество других незавершенных замыслов, которые вызывали бы у нас "богоборческое желание" дописать за классиков до конца, - пишет Русина Волкова, - Отсюда происходит то, что время от времени появляются книги типа "Дневников Лолиты" или "Дневников Свидригайлова". Почти уверена, что найдутся смельчаки, которые начнут раскладывать пасьянс из набоковских карточек, чтобы создать из них свое полотно. Даже комментарии к этим 138 карточкам могут составить отдельную книгу".
Русина
Русина Волкова называет книгу для себя "Подлинной Лаурой". Она предлагает сравнить два названия - "The Real Life of Sebastian Knight" и "The Original of Laura". Грамматически названия составлены по-разному, но сохраняется преемственность зрительного прочтения. При этом одним из синонимов "оригинальный" в русском тезаурусе является слово "подлинный", а гиперонимом его - слово "настоящий". В английском языке "original" так же далеко не всегда синонимичен слову "real", для "подлинного" и "настоящего" существуют и другие понятия, как то: true, authentic, genuine.
"В первом своем английском романе Набоков пытается воссоздать реальную жизнь писателя Найта, которая, как я уже говорила, для самого Найта заключена в его книгах. В "Лауре" Набоков воссоздает свою жизнь как писателя, поэтому все действующие лица книги - это персонажи его прошлых книг, причем не всех, а только тех из них, в которых появляется образ Музы писателя, его Лауры. Заглавием "Подлинная Лаура" он не только соединил свои первый и последний английские романы, но и еще раз, как в случае с "Взгляни на арлекин!", пытался спрятать в названии еще один псевдоним своей музы - Лолиту: "Lolita" - "Look at the Harlequines!" - "The Original of Laura"".
Также Русина Волкова выдвигает гипотезу, согласно которой намек на "Лауру" есть в "Подлинной жизни Себастьяна Найта". Только в то время она называлась.. "Сомнительный асфодель"
( У древних греков существовало мифическое представление о полях (или лугах) асфоделей в Аиде (подземном мире), по которым блуждали тени, не совершившие преступлений, за которые отправляли на "поля наказаний", но не настолько героические и праведные, чтобы попасть в Элизиум. На полях асфоделей тени были подвержены только забвению прежней жизни, и асфодель был символом забвения.
Мчались они мимо струй океанских, скалы левкадийской,
Мимо ворот Гелиоса и мимо страны сновидений.
Вскоре рой их достиг асфодельного луга, который
Душам - призракам .. уставших - обителью служит.
Гомер, "Одиссея", песнь 24 (перевод В. В. Вересаева) )
"В эти последние, самые печальные годы своей жизни Себастьян написал свой бесспорный шедевр - "Сомнительный асфодель" <...> Сюжет прост: человек умирает, и вся книга - это его угасание; его мысли и воспоминания пронизывают ее всю то с большей, то с меньшей отчетливостью (так учащается и ослабевает дыхание больного); сначала один, за ним другой образ сворачивается, как парус, чтобы тут же опять ненадолго ожить <...> Человек умирает, и он - герой повести <...> Он есть книга: и книга умирает со стоном, испуская призрачный дух. Мысли-образы чередой выносятся на берег сознания, и мы следим за явленным нам существом или предметом: за разбросанными останками чьей-то загубленной жизни <...> Но все эти чужие жизни - не более чем комментарии к главной теме <...> Чувствуется, что мы на рубеже какой-то абсолютной правды, разящей величием и при этом почти уютной в силу высшей своей простоты <...> Cейчас мы узнаем, что же он такое; слово будет сказано <...> На этой последней излучине книги автор, похоже, медлит, словно взвешивая, разумно ли выпускать правду наружу <...> слово уже сложилось и будет произнесено <...> но минута сомнения была роковой
По мнению Русины Волковой, у последнего романа Набокова было несколько рабочих названий, одно из которых "A PassingFashion", что Г. Баратарбло перевел как "Преходящая мода", однако уважаемый переводчик не смог объяснить название.
"Зная хотя бы доставшуюся нам часть книги и то название, которое в конечном счете он так удачно нашел для нее, я бы перевела рабочий вариант как "Мимолетное виденье", поскольку в книге есть и линия любви, исчезающей быстрее, чем наступает.., и стирающийся в памяти образ любимой, который становился все слабее от каждого последующего его оттиска в очередной книге Набокова. Да и фамилия одного из персонажей - Ланская (фамилия жены Пушкина во втором браке) - "работает" на этот вариант перевода".
Русина
По мнению Русины Волковой, из романа А. Жида Набоковым была позаимствована идея написания книги как своего рода дневника писателя, который пишется всю жизнь и включает в себя не только его личную жизнь, но и всю остальную Вселенную. Писатель Эдуард говорит о своем замысле романа: "- У моего романа нет сюжета... я хотел бы все вместить в мой роман... все, что я вижу, все, что я знаю, все, чему научает меня жизнь других, и моя собственная... Я стремлюсь к тому, чтобы изобразить, с одной стороны, действительность, а с другой... усилие стилизовать ее... Чтобы добиться указанного мной результата, я создаю персонаж романиста, которого делаю центральной фигурой романа; и сюжетом книги... как раз и является борьба между тем, что преподносит ему действительность, и тем, что он мечтает из этой действительности сделать...
- И я прекрасно вижу, что из этого получится! - вскричала Лаура. - Этого романиста вам придется попросту списать с самого себя...
- Нет, нет, я приложу все старания, чтобы сделать его как можно более неприятным...Что касается самой книги, то... я работаю над ней очень странным способом... изо дня в день я заношу в записную книжку заметки о состоянии этого романа в моем уме... Да, я, может быть, и не напишу этой книги, значит, ее история заинтересует меня больше, чем она сама: заменит ее мне".
"Название будущей книги, о которой идет речь, - "Фальшивомонетчики". То есть в романе А. Жида "Фальшивомонетчики" писатель Эдуард пишет роман "Фальшивомонетчики". Точно так же, как в книге Набокова "Подлинная Лаура" писатель пишет книгу "Моя Лаура", внутри которой уже известен конец жизни героини внешнего романа, то есть "Подлинной Лауры" Это и есть те самые набоковские "тексты-матрешки" по классификации С. Давыдова".
"В случае с "Лаурой", заменяя русское значение слова "Оригинал" в смысле "подлинник" на английское "подлинный", звучащий как название монеты, мы получим "Реал Лауры"", - считает исследовательница.
Что это как не намек на "Истинную жизнь Себастьяна Найта"? ( которая в оригинале звучит как "реальная" ).
Русина
у А. Жида в романе Лаура - содержанка поневоле, и у Пушкина в "Каменном госте" - тоже, и еще была такая известная куртизанка, и прочее.
"Здесь же я хочу напомнить, что поиски Музы Себастьяна Найта приводит и к некой Лидии Богемской. Синонимом слова "original" в английском языке является "Bohemian" в смысле оригинальности, экстравагантности. Помните, как выглядит эта Лидия Богемская? Более чем оригинально (автором дается описание даже не женщины, а клоунессы), и разыскивающий "подлинную музу" писателя Найта двоюродный брат понимает: точно не она, чересчур "оригинальна". "Вам там сейчас занесут вещи", - врет он Богемской в оправдании своего прихода, как бы выступая от имени перевозчиков домашних грузов (propertymovers). Кстати, одна из книг Себастьяна Найта называется "Lost Property" - "Потерянный (утраченный) дом"".
Русина
"Роман "Моя Лаура" был начат вскоре после завершения любовной истории, в нем описанной, кончен в течение года, напечатан три месяца спустя..."23 - пишет Набоков, хронологически восстанавливая историю создания романа "Истинная жизнь Себастьяна Найта". Проследим еще раз сложную схему взаимодействия этих двух книг. "Оригинал Лауры" - это воплощение замысла книги "Сомнительный асфодель", взятой из романа "Истинная жизнь Себастьяна Найта", который воплощается в книгу "Моя Лаура" в романе "Оригинал Лауры". Себастьян Найт, как и писатель Набоков, живут в своих книгах, персонажи которых не описание конкретных людей, а мысли-образы. В "Оригинале Лауры" многие персонажи из бывших книг Набокова появляется опять и несут ту же смысловую нагрузку, что и раньше. Фамилии и имена этих персонажей слегка видоизменяются, например, ГумбертГумберт становится Губертом Г. Губертом. Изменение имени связано с дальнейшим переосмыслением Набоковым той мысли-образа, которую воплощает в себе данный персонаж. И только Лаура (образ музы) списана с реальной, я бы даже сказала - с реальных личностей".
Лаура
связана с другими произведениями Набокова, что доказывает Русина Волкова.
Ну, например, с The Assistant Producer ( Помощником режиссера ). С этим рассказом связана цитата из "Лауры": любовники балерины Ланской были членами несуществующей организации Профсоюза Перевозчиков Домашних Грузов (почему-то в переводе Г. Барабтарло этот профсоюз превратился в Союз Ломовых Грузчиков).
Лаура
Является ли совпадением то, что героиню романа А. Жида зовут Лаурой? Как пишет Г. Барабтарло, ссылаясь на вдову писателя Веру, "у Набокова случайных совпадений не бывает".
Вот как представлен в "Википедии" сюжет самой "Лауры".
Тучный ученый-невролог, Филипп Вайльд, человек состоятельный и знаменитый, женат на ветреной красавице Флоре Линд, девушке 24 лет, русской по происхождению. В первых главах описываются свидания Флоры с русским любовником, её род и детские годы. Затем рассказывается о её браке с Вайльдом, далее следует дневник Вайльда, в котором он описывает открытый им способ мысленного самоуничтожения и излагает свои ощущения и мысли во время серии опытов по медитативному самоистреблению. Вайльд, кроме того, описывает свою юность и возлюбленную тех лет Аврору Ли. Далее возникает безымянный герой, повествующий от первого лица о своей новой, после трех лет разлуки, встрече с Флорой на среднеевропейском курорте. К тому времени Флора уже живёт отдельно от Вайльда, хотя все ещё замужем за ним. В то же время русский любовник Флоры пишет и издает роман под названием "Моя Лаура".
Как видим, сюжет не богат обилием подробностей. Это объясняется маленьким корпусом самого романа, который доступен читателю.