В семнадцать лет так легко поддаться на уговоры! Это уже потом, набив шишек и едва не искалечив себе жизнь, ты становишься осмотрительнее и в выборе друзей и в способе приложения юношеской энергии.
Н. С. МЫЛЬС
- Да что тут такого!
- А ты не понимаешь?!
- Не понимаю чего?
- Твой Каземирыч нас сразу раскусит!
- С чего ты взял? Вспомни - в прошлый раз всё прошло нормально!
Я демонстративно молчал, тогда, исчерпав аргументы, Роман решил давить на жалость:
- К тётке хоть не приходи. Я через порог, а она опять с жалобами на этого пьяницу!
- Ты-то тут причём! Пусть вызывает участкового и...
- Да был участковый. Раз пять, наверное, был!
- И что?
- Ничего. Проведёт "профилактическую" беседу с Каземирычем, пригрозит ему протоколом и всё. А тётке говорит, пока тот дебоширить не начнёт или руки не распустит - забирать не имеет права.
- Чёрт! В нашей стране у последнего забулдыги прав больше чем у нас с тобой!
- Я о том и говорю. Давай ещё раз попробуем, а?..
Роман смотрел на меня умоляюще.
- Не нравится мне всё это...
- А ты наступи на горло своему страху.
- Причём здесь страх! Тебе надо - ты и проворачивай это дельце!
- Каземирыч хоть и пьяница, но глаз у него острый, да и ум ещё не весь пропил. Если с моим приходом завертится эта карусель, он сразу поймёт - откуда ветер дует. Стычки с ним я нисколько не опасаюсь, но если он узнает правду - никакого терапевтического эффекта не получится.
- "Терапевт" выискался... - Кажется, я был близок к тому, чтобы согласиться на очередную авантюру своего одногруппника. - Ладно, ты и мёртвого уболтаешь...
Глаза Романа загорелись.
- Пётр! Ты настоящий друг!
- А ты - провокатор! - Я хотел, чтобы последнее слово осталось за мной.
- Сильно сказано, - Роман скривился, - но чего не сделаешь ради блага ближнего своего!
- А твой ближний-то знает о коварном замысле?
- Тётя Люба? Да ты что! Доверенный ей секрет проживёт ровно до первого вздоха!
- Ну и родственники у тебя...
- Какие есть! Тётя Люба хоть и болтушка невероятная, но доброты в её сердце на весь наш городок хватит!
- На сегодня восторгов уже достаточно. Давай поговорим о деталях.
- Вот это разговор! - Роман с довольным видом потёр руки. - Думаю, нужно применить весь прежний набор и добавить что-нибудь новенького.
- Эге! Не забывай - я не многорукая богиня Кали.
Роман поморщился:
- Не делал бы ты сравнений с индийской жрицей смерти!..
- Что и тебя пробрало?
- Не пробрало... Ладно, - проехали.
- Так что из новенького?
Роман, до этого хмурый и погружённый в себя, сразу оживился.
- Лаборантка на кафедре неорганической химии дала мне одну забавную скляночку, состав в которой - настоящая находка для криминалистов!
- Инструкция к склянке прилагается?
- С этим - полный порядок! Лезешь пальцем в баночку...
- Пальцем?
- Не перебивай! Можешь взять кисть, либо тряпочку - состав совершенно безвредный!
- Хорошо, излагай дальше.
- Собственно, это всё. На сухом, подчёркиваю - на сухом! - зеркале пишешь какую-нибудь фразу в стиле Конан Дойла.
- Никогда не любил сочинения...
- Ну ты и зануда! Будешь конспектировать или так запомнишь?
- Запомню. И нечего зыркать на меня глазами профессора Доуэля!
- Фраза будет следующей: "Я вижу тебя. Я слежу за тобой. Я не отстану от тебя..."
- И всё?
- А ты что, хотел написать на зеркале инструкцию, как бороться со злыми духами?
- Я хотел провести эту субботу на даче...
- Проведёшь воскресенье.
- Ладно, убивец хорошего настроения. Дополнений не будет?
- Не будет. Сегодня в три часа тётя Люба отбывает к бабушке. Вернётся только в понедельник. Ключи от её комнаты у меня с собой. Сразу после третьей пары отправляемся туда. Предварительную работу я уже провёл, тебе останется только поставить на боевой взвод наши игрушки, да похозяйничать в ванной.
- А Каземирыч?
- По пятницам он играет во дворе в домино с мужиками. Не волнуйся. Я всё время буду на связи, чтобы предупредить тебя, если что.
- "Если что!" - пробурчал я недовольным голосом. - В прошлый раз мне пришлось как мышке сидеть в комнате твоей тётки, пока сосед с выпученными глазами носился по коридору!
- Откуда знаешь, что с выпученными? Подглядывал, что ли?
- Больно надо! Просто поставил себя на его место.
- Ты лучше оставайся на своём месте, - посоветовал Роман. Взглянув на часы, добавил: - Вставай. Совещание закончено - на лекцию пора.
Через два часа мы были возле стандартной пятиэтажки. На детской площадке возилась детвора. Их мамы и бабушки чинно сидели на разноцветных скамейках. Возле трансформаторной будки, в тени деревьев, сгрудилась компания из пяти мужчин. Четверо играли, пятый с интересом наблюдал.
Прячась за высоким кустарником точно шпионы, мы подошли к подъезду.
Рома протянул ключи:
- Ни пуха!
- Тьфу на тебя!
Сжав в пальцах громко звякнувшую связку, я вошёл в подъезд. Чувствовал себя не очень. Всё время казалось, будто за мной кто-то наблюдает. Повстречавшаяся на третьем этаже женщина оглядела меня внимательным взглядом, словно догадываясь, каким неблаговидным делом я сейчас займусь.
"Ну, Ромка! Ты мой вечный должник!" - подумал я со злостью.
В квартире пахло супом и ещё чем-то сладковато-неприятным. Я достал из кармана стограммовый флакон с бесцветным порошком и сразу проследовал в ванну. Несколько раз протёр овальное зеркало сухим полотенцем, потом отвинтил крышку и наискось в три строчки оставил "послание". Буквы пытался написать так, точно их выводила дрожащая рука. Помня Ромкины наставления, после каждой строчки протирал пальцы, чтобы не испортить ожидаемый эффект. Роман утверждал, будто после того как Каземирыч умоется горячей водой (а плескаться он любит, потому что по гороскопу - Рыба), то под действием пара начнут проступать буквы. Их цвет медленно перетечёт из бледно-розового в кроваво-красный, а затем они так же медленно исчезнут.
Я в деталях представил сей химический процесс и внутренне содрогнулся - бр-р-р! Тут здоровая психика буксовать начнёт, а как поведёт себя подгруженное алкоголем сознание?.. На мгновение мне стало жаль Каземирыча. Когда он бывал трезв, то выглядел вполне адекватным: весёлый, разговорчивый. Но стоило ему "принять на грудь" граммов ток "...дцать" - мгновенно превращался в злобного карлика, который был всем на свете недоволен. (Однажды я стал свидетелем такой метаморфозы, и одно только это воспоминание вытравило из головы и сочувствие, и жалость.)
"Веди себя как человек - и тебя никто не тронет!" - успокоил я себя.
После ванны проследовал на кухню. Здесь задержался подольше: несколько тончайших нитей, проведённых в комнату тёти Любы (которая находилась за стеной), и незаметно приклеенных к корзинкам, искусственным цветочкам, подарочным деревянным ложкам; подключение акустической ловушки, замаскированной по неработающий радиоприёмник; и ещё парочка "фичей", основанных на пьезоэлектрическом эффекте.
Оценив проделанную работу, направился в комнату тёти Любы, и тут понял: Ромка меня провёл! Он стучал себя пяткой в грудь, уверяя, что Каземирыч его непременно раскусит, едва увидит в квартире. Но ведь я сам, проделав всю подготовительную работу, сейчас закроюсь в просторной комнате, и второй постоялец меня даже не увидит! В этом-то и заключался весь план!
Я только начал придумывать коварный план отмщения, как зазвонил телефон.
Нырнув в комнату и заперев за собой дверь, приложил трубку к уху.
- Он вошёл в подъезд! Отключай мобилу! Я буду здесь в час ночи. Посигналю фонариком от дома напротив. Всё!
Входная дверь хлопнула только минут через пять (явно Каземирыч домой не спешил). По предыдущему опыту я уже знал, что с доминошных "посиделок" он вернётся в хорошем расположении духа, потому что никогда не проигрывает. В квартире сразу направится на кухню, где в его личном холодильнике своего часа дожидается запотевшая пол-литровка "сорокаградусного блаженства". Он выпьет, наверное, половину, потом пойдёт к себе смотреть телевизор. Вполне возможно, что перед этим заглянет в ванную.
Я удобно устроился в огромном кресле, раскрыл лежавшую на подлокотнике книгу, но ни одной строчки прочесть не успел - в дверь позвонили. Я обмер, на мгновение представив, что это тётя Люба по какой-то причине вернулась раньше времени! Прежде чем услышал голос вошедшего, понял: страхи мои были необоснованны - у тёти Любы есть свой ключ, зачем она станет звонить?
- Ты один? - Прокуренный голос явно нуждался в собеседнике.
- До понедельника.
- Может, к Пухлому сходим?
- Пухлый - жмот. Я с ним больше дел не имею.
- Так давай у тебя посидим?..
- А ты принёс?
- Я думал, у тебя есть...
- Откуда!
- Тогда я пошёл?
- Иди. Пухлому привет.
- Передам...
Дверь скрипнула, выпуская хозяина прокуренного голоса, потом с силой захлопнулась.
- Дармоед! - бросил в сердцах Каземирыч и прошлёпал босыми ногами на кухню.
Через минуту послышалось бульканье, потом - шумный выдох.
"Сам ты - жмот!" - подумал я в сердцах.
Звякнула о стол стеклянная ёмкость. Недовольный голос что-то тихо-тихо забубнил. Прошло некоторое время и бульканье повторилось. С выдохом Каземирыч задержался, в конце концов "выдав на гора" крякающий горловой звук.
Сидя в кресле, я с брезгливым видом поморщился: "И как только лезет в него эта гадость!"
Каземирыч думал иначе. Он порылся в холодильнике, достал что-то на закуску, затем в два "бульканья" "приговорил" вожделенную ёмкость. К его горловым руладам я больше не прислушивался, предвкушая скорое действие алкоголя. Тончайшие нити, ведущую на кухню пока не трогал: "клиент ещё не созрел". Пусть пройдёт в ванну, поплещется немного, увидит надпись, а уж потом я начну!
Словно услышав мои мысли Каземирыч прошлёпал по коридору. Плескался в ванне долго. Значительно дольше того времени, которое (по словам Романа) необходимо, чтобы надпись полностью проявилась. Я догадался: хитрая смесь не сработала. Но тут дверь открылась, и я услышал насмешливый голос:
- Дура! Исписала губной помадой всё зеркало! Приедет в понедельник - я с ней поговорю!
Вот это номер! Совсем не такой реакции ожидали мы с Ромкой! То ли сегодняшняя емкость оказалась слишком велика, то ли сознание потенциальной жертвы воспринимало реальность не так, как в прошлый раз.
Минут пятнадцать я сидел в раздумьях, потом потянул одну ниточку - на кухне что-то с громким стуком упало. Я прислушался: Каземирыч никак не отреагировал. Я потянул следующую - эффект тот же. Тогда я дёрнул их все разом, и тут же дистанционно включил магнитолу. Звук из неё полился что надо - тяжёлый рок с низкочастотными подвываниями, похожими на те, которые издавал Каземирыч после каждой опрокинутой в горло рюмки. В комнате соседа послышалась возня, затем по коридору пробулькал полусонный голос. Голос оборвался вместе с рок концертом.
Я спешно задействовал весь свой "арсенал", но добился лишь одного:
- Завтра магнитолу...ик! Пухлому толкну!.. На кой она мне! Ик!
Я осторожно вернулся к креслу. Пытаясь не скрипеть, опустился в него. Вся наша затея с треском провалилась! Это настроило меня против Ромки ещё больше. Я пожертвовал вечером пятницы и ради чего! Скоро из комнаты Каземирыча послышался храп. Минут десять я стоически терпел, а потом плюнул на всё. Открыл дверь, выглянул в коридор. Здесь храп соседа стал громче. Он словно издевался надо мной. На ощупь вставил ключ, тихо повернул его. Выставив руки перед собой, долго шарил в поисках входной двери. Когда, наконец-то, нашёл ручку, храп неожиданно оборвался. Я застыл на одной ноге...
- Ведьма старая! Хочешь выжить меня... ик!.. из... из собственной квартиры! Дудки!.. Ик!..
Миллиметр за миллиметром я отворил дверь и выскользнул на лестничную площадку. Ярко горела лампа. Жмурясь, закрыл дверь и побежал вниз. Оказавшись на улице, включил телефон и набрал номер Романа.
- Ты зачем звонишь! - зашипел он в трубку. - А если Каземирыч проснётся?!
- Твой план - полный отстой! - Я пытался говорить спокойно. - Каземирыча нужно не надписями в ванной пугать, а кувалдой по темечку бить. Вот тогда эффект будет.
- Ты что, обиделся?
- Я чертовски зол на тебя.
- Ты где? В квартире?
- На улице. Иду домой.
- Погоди... Я уже одеваюсь!
- Приходи ко мне завтра часиков в десять. За ночь я успею придумать для тебя наказание...
- Ладно... Приду... Чего уж там...
Укладываясь спать, с улыбкой вспомнил сегодняшний вечер. Потом глаза сами собой закрылись и... я проснулся от грохота. С очумелым видом сел на кровати. Зелёное табло показывало 2.30 ночи. Прислушался - в квартире, на лестничной клетке, на улице - везде было тихо. Пожав плечами, упал в кровать и зразу заснул. Разбудил меня шёпот. С трудом разлепив глаза, уставился на будильник: 2.50. Жутко хотелось спать. Перевернувшись на другой бок, с головой укрылся одеялом и попытался заснуть. Кажется, удалось...
Проснулся от звука спорящих голосов. Сел на кровати, некоторое время китайским болванчиком раскачивался из стороны в сторону, пытаясь хоть что-нибудь услышать. Вокруг стояла абсолютная тишина. Часы замерли на цифре 3.10 и, кажется, остановились навсегда.
Наверное, я заснул сидя, потому что когда открыл глаза, табло мигало четырьмя нулями. Глянул в окно - до рассвета было ещё далеко. Вытащил из часов батарейки, постучал их друг о друга, вставил обратно. Часы полыхнули четырьмя четвёрками и погасли совсем. Я вернул часы на место и осторожно лёг на спину. Из кухни послышалось мяуканье. Я одеялом заткнул уши. Вроде помогло...
Уже дремал, когда по ногам кто-то прошёл - мягкий, почти невесомый. Приоткрыл левый глаз. Часы стояли на боку и показывали 3.50. В ванной полилась вода. Точно сомнамбула я прошествовал на звук, и рывком распахнул дверь. Вода ни из одного крана не бежала, но звук льющейся воды присутствовал. Я потрогал лоб - холодный. Вернулся в кровать. Заснул на удивление быстро...
Проснулся с тяжёлой головой и металлическим привкусом во рту. Вспомнил о ночном кошмаре и лишь усмехнулся - приснится же такое! Встал, отодвинул штору, потянулся. Пока заправлял кровать, всё посматривал на электронный будильник, словно ожидал от него очередной проказы. Но табло исправно мигало точкой-секундой, бесстрастно показывая цифру 9.45. С минуты на минуту должен прийти Роман.
Решил к его приходу приготовить бутерброды. Вышел в коридор и остолбенел: пол сплошным ковром был усыпан обрывками стекла, бумаг, ткани; вся одежда с вешалки оказалась разбросана.
В полуобморочном состоянии прошёл на кухню. Здесь наблюдался тотальный разгром: пакеты с мукой и крупами вспороты и выпотрошены прямо на пол; холодильник открыт и по его стеклянным полкам растекаются лужи из масла и яичного белка; стол лежит кверху наполовину укороченными ножками; посуда - чашки, тарелки, фужеры - разноцветной фарфорово-хрустальной массой высятся перед электрической плитой.
Звонок в прихожей прозвучал словно выстрел.
Я вздрогнул, передёрнул плечами, пошёл открывать.
С виноватым видом Роман переступил порог и замер.
- А что это у тебя здесь!..
Я ещё только думал над ответом, когда в ванной послышалась возня.
- У тебя гости?.. - спросил Роман.
Я отрицательно покачал головой.
Одновременно мы шагнули к ванне, вместе открыли дверь.
На большом круглом зеркале наискось проступили кроваво-красные строчки:
