Аннотация: Завтрак Минервы и Гертруды. Знакомство с Блеками.
Резюме:
Минерву рано позвали на завтрак, Поппи прислала сову, она встретилась с некоторыми другими гостями и разговорилась с Гертрудой, что вызвало у нее раздражение и недоумение.
Персонажи этой главы: Минерва Макгонагалл, Гертруда Кэмп, Куин Макэрт, Флаффи (домашний эльф), Арктурус Блэк, Хэпзиба Розье и другие.
Текст главы
Баннер "Разрешаем недоразумение", с Куинн.
XLIV: Ранний завтрак и Сова
На следующее утро Минерва проснулась от хриплого голоса, произнесшего:
- Мадам профессор. Мадам профессор. Уже утро, мадам профессор; - затем в комнату внезапно проник утренний свет, когда шторы были раздвинуты. Минерва моргнула и, прищурившись, посмотрела на фиолетово-серого домашнего эльфа, который стоял в нескольких футах от ее кровати.
- Мадам профессор, завтрак будет подан. Ожидается, что мадам профессор позавтракает с мадам Гэмп.
- Ммммм, - простонала Минерва, переворачиваясь на другой бок и снова закрывая глаза.
Домового эльфа это ничуть не смутило, и он перепрыгнул на другую сторону кровати. - Мадам профессор сейчас встанет к завтраку. Мадам Гэмп попросила Пушистика разбудить мадам профессор. Мадам профессор сейчас встанет.
Воспоминания о предыдущем вечере просочились в сонный мозг Минервы.
- Какая "мадам Гэмп", Глаффи?
- Мадам Гертруда, мэм, - сказал домашний эльф с зубастой улыбкой. Глаффи, с его редкими, торчащими из ушей и подбородка волосами, скрипучим голосом и настойчивыми манерами, был, должно быть, самым надоедливым домашним эльфом, которого Минерва когда-либо видела. По крайней мере, он не пресмыкался и не ныл, вздохнула она.
- Очень хорошо, Глаффи. Но сначала я бы выпила чашечку чая.
Не сказав больше ни слова и даже не поклонившись, Глаффи аппарировал прочь. Минерва закрыла глаза и начала снова погружаться в сон, когда услышала стук в дверь. Думая, что это Кин, Минерва схватила свой халат, висевший в изножье кровати, и уже надевала его, когда открыла дверь, готовясь отругать его за то, что он пришел в такую рань. Однако, увидев человека по другую сторону, она застыла на месте.
- Хм-м-м. Я вижу, тебе нужно поговорить с Глаффи о его способах "будить" кого-нибудь. Встретимся на веранде, как только ты оденешься, Минерва - Гертруда повернулась и направилась к лестнице.
Минерва закрыла дверь.
- Что ж, и тебе доброе утро, Гертруда. Я так рада тебя видеть, как спалось? Хорошо, рада это слышать; я тоже хорошо выспалась, спасибо тебе большое, - проворчала Минерва себе под нос, начиная перебирать свою одежду в поисках чего-нибудь подходящего для утра.
Когда она натягивала чулки, появился Глаффи с чашкой черного чая. Он поставил чашку на прикроватный столик и снова исчез. Минерва не любила черный чай без молока, но решила, что ей нужно подкрепиться перед встречей с Гертрудой за завтраком. Она отхлебнула горячего напитка и быстро набрала темп. Всего шесть тридцать утра. Какой поздний час, чтобы разбудить ведьму, которая, как предполагалось, была в отпуске!
Минерва закончила одеваться и выбрала платье пыльно-розового цвета с контрастной медно-зеленой окантовкой. Она подобрала туфли-слипоны под цвет отделки. Решив, что этим утром у нее нет времени на то, чтобы сделать что-нибудь необычное со своими волосами, она собрала их во французскую прическу. Она допила остатки чая, почистила зубы и спустилась вниз, чтобы найти Гертруду. Минерва предположила, что, учитывая срочный вызов и ранний час, она будет единственной, кто позавтракает с Гертрудой.
Минерва обнаружила Гертруду сидящей за круглым столом на веранде, перед ней стоял большой кофейник с чем-то, что, по-видимому, было кофе. Минерва придвинула свой стул.
- Доброе утро, Гертруда"
- Доброе утро. Выпей чашечку кофе. Коста-риканский. Лучше, чем то, что готовят эльфы в Хогвартсе.
Минерва, воздержавшись от замечания, что предпочитает чай по утрам, поскольку от него легче просыпаешься, налила себе чашку кофе и добавила в него побольше сливок. Она сделала глоток и была приятно удивлена. На самом деле, это было не так уж плохо.
- Как тебе понравился вечер, Минерва? Я видела, что Кин "развлекал" тебя, " сухо спросила Гертруда.
- да. Он довольно забавный. Только и всего. - У Минервы хватило такта покраснеть.
- Я разговаривала с ним вчера вечером. Я была обеспокоена тем, что он, возможно,... вводит вас в заблуждение относительно своих намерений. Он заверил меня, что вы не воспринимаете его флирт всерьез - Гертруда пристально посмотрела на Минерву. - Я очень надеюсь, что он прав. Я пригласила вас сюда не для того, чтобы мой племянник воспользовался вами, особенно после последних напряженных месяцев. Если он докучает вам нежелательным вниманием, я был бы признательна, если бы знал об этом, и приношу извинения за то, что предложила ему составить вам компанию.
Минерва была поражена, во-первых, высказанными Гертрудой опасениями, затем ее извинениями и, наконец, тем, что она назвала Куина своим "племянником". Она, должно быть, чувствовала себя с ним очень близкой, что соответствовало собственным замечаниям Куина о ней.
- Да, да, Гертруда. Простите, что мы побеспокоили вас вчера вечером. Он просто был очарователен и... развлекал меня - совершенно невинно, - добавила Минерва. - Я думаю, мы достаточно хорошо понимаем друг друга. - Минерва подумала о извинениях Гертруды и решила, что от нее самой требуется извинение. - И я прошу прощения за то, что я имела в виду вчера вечером, когда мы разговаривали после ужина. Квин был джентльменом, вот и все. Я просто вела себя... глупо, наверное.
- Хммм. Гертруда отхлебнула кофе. - Я не хочу мешать тебе наслаждаться предстоящими несколькими днями, Минерва, но я привела тебя сюда не для того, чтобы развлекаться с твоими чувствами. Может, у тебя и добрая душа, но у всех нас в жизни бывают моменты, когда мы чувствуем себя более уязвимыми, чем перед другими. Я боялась, что Квин, несмотря на то, что он, в сущности, неплохой волшебник, может воспользоваться тобой. Но если вам обоим нравится друг с другом и вы "понимаете друг друга", я рад этому.
Минерва, совершенно ошеломленная мыслью о том, что Гертруда считает ее "уязвимой", не знала, что сказать.
- Не хотите ли чего-нибудь перекусить? Я думаю, что Кин скоро присоединится к нам. Мы можем позавтракать с ним сейчас или подождать и поужинать с остальными позже.
- Сейчас было бы неплохо, Гертруда. Вспомнив свой разговор с Куином накануне вечером, Минерва решила, что ей следует прояснить Гертруде еще одну вещь, прежде чем он присоединится к ним. - Мне действительно нравится Куин, Гертруда. И я думаю, мы станем хорошими друзьями, но это все; тем не менее, вы можете заметить, что мы стали, ну, немного ближе, чем это. Я просто хотела предупредить вас, что внешность может быть обманчивой. Это просто может стать чем-то вроде... защиты для нас обоих, если определенные люди подумают, что мы каким-то образом замешаны.
Гертруда снова посмотрела на нее.
- Если ты думаешь, что знаешь, что делаешь, Минерва... Я бы сказала, что вы с Куином оба уже достаточно взрослые, чтобы самим принимать решения. При условии, что вы с ним понимаете друг друга.
Минерва не смогла удержаться от легкого смешка, услышав это. Когда Герти вопросительно посмотрела на нее, Минерва сказала:
- Не то чтобы ты сама была такой уж откровенной, Гертруда, вот и все. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь понять тебя... Я даже не уверена, что понимаю, как ты понимаешь меня! Полагаю, это то, что отличает слизеринцев от гриффиндорцев.
Гертруда, похоже, ничуть не смутилась заявлением Минервы, но лишь криво усмехнулась.
- Я думаю, ты должна меня очень хорошо понять, Минерва. Я была с тобой совершенно откровенна - и всегда была такой. Я знал, что так и должно быть, чтобы вы поняли, о чем я вам говорю. Но, возможно, в этом и заключается разница между гриффиндорцами и слизеринцами. Гриффиндорцы никогда не поймут, когда слизеринец говорит прямо.
Минерва только приподняла бровь, глядя на свою спутницу за завтраком, но вспомнила о записке Альбуса. Он еще раз сказал, что надеется, что Минерва узнает Гертруду лучше, и что Гертруда всегда была высокого мнения о Минерве. Тогда она постарается оправдать ее сомнения. Как раз в тот момент, когда Минерва собиралась спросить Гертруду о довольно очевидном интересе Валерианны к ней, из-за стеклянных дверей позади нее донесся веселый голос.
- О, две мои любимые ведьмы! Доброе утро вам обоим!
- Ты опоздал, Кин.
- Мне очень жаль, Гертруда. Я заснул, пока надевал носки. - Кин наклонился и поцеловал Гертруду в щеку. Минерва была несколько удивлена, увидев, что Герти наклонила к нему лицо, как будто ожидала этого. - И ты, прекрасная богиня Гриффиндора! Я все еще не уверен, что ты все-таки не выскочила из-под стоячего камня! - Квин взял Минерву за подбородок и легонько поцеловал в губы, прежде чем сесть рядом с ними. - Гертруда объяснила тебе, что вчера вечером я сказал ей, что мои намерения по отношению к тебе исключительно благородны и что я просто пытался тебя развлечь?
- Она так и сделала. Очевидно, она думает, что ты воспользуешься преимуществом такой бедной, ранимой ведьмы, как я. Я думаю, у тебя слишком большая репутация мошенника, Квин, если даже самые близкие тебе люди поверили в такое! Поддразнила Минерва.
- Что ж, это, конечно, лучше, чем если бы думали, что я теряю самообладание!
Минерва заметила, как губы Гертруды дернулись, словно она пыталась сдержать улыбку.
- Не стоит шутить, Кин. На карту поставлена не только ваша репутация, но и репутация Минервы. Я пригласила ее сюда не для того, чтобы усложнять ей жизнь.
- Все так, как ты говоришь, Гертруда, и я приношу свои извинения. Но Минерва уже большая девочка, я уверен, она может сама о себе позаботиться!
- Хммм. Давай просто позавтракаем и попытаемся поговорить о чем-нибудь разумном, если это возможно для тебя, Квин, - мягко парировала старшая ведьма.
Гертруда позвала Ширфи, и та подала им завтрак. Минерва присоединилась к хозяйке и принялась за хрустящие булочки с сыром; Квин ел яйца, колбасу, поджаренный хлеб и помидоры-гриль. Ближе к концу их приятного завтрака большая сова спикировала вниз и уселась на спинку стула Минервы. Она взяла у нее письмо и предложила птице кусочек сыра и хлеба, но та взъерошила перья и заухала. Квин рассмеялся и предложил сове кусочек своей колбасы, которая ее успокоила.
Письмо было от Поппи. Пришло немного раньше, чем ожидала Минерва, но Поппи, вероятно, беспокоилась, что после целого дня общения с родственниками в лагере Минерве может понадобиться предлог, чтобы уйти.
- Спасательная сова? - спросила Гертруда.
- что?
- Спасательная сова - возможно, и нет. Я подумала, что, возможно, кто-то из твоих друзей пришлет сову на случай, если тебе понадобится повод уйти, не будучи при этом совершенно невежливым.
Минерва начала краснеть, затем вспомнила о своих упражнениях по окклюменции и взяла себя в руки.
- Я не хотела чувствовать себя загнанной в угол, если уж говорить начистоту. Поппи предложила прислать мне сову, и я решила, что это неплохая идея. Прости, если это было грубо с моей стороны.
Герти рассмеялась.
- Нет, вовсе нет. Но не чувствуй себя загнанной в ловушку, Минерва. Я пригласила тебя сюда, чтобы ты могла извлечь пользу из своего опыта, а не заманивать в ловушку. Вы можете уйти в любое время. Я извинюсь за вас, если хотите.
- Думаю, я останусь до четверга, как вы и предлагали в своем ответном письме. Я пообещала Куину, что пойду с ним на вечеринку в среду вечером.
Гертруда слегка улыбнулась в ответ.
- хорошо. Я очень рада. И, возможно, мы тоже сможем провести немного времени вместе, Минерва.
- Я бы этого хотела, Герти, - сказала Минерва, почувствовав расположение к ведьме после их сытного завтрака.
Вскоре после этого Минерва извинилась, пообещав увидеться с ними обоими позже утром, и пошла в свою комнату, где открыла "спасательное письмо Поппи".
"Вторник, 9 июля
Дорогая Минерва,
Я подумала, что это может понадобиться тебе как можно скорее. Ответь мне сегодня, если хочешь, чтобы я прислала еще одну сову завтра. Кроме того, я бы хотела услышать какие-нибудь новости о том, как ты проводишь свой отпуск!
- А теперь мне нужно бежать - я сказала сестре, что присмотрю за детьми этим утром, и, похоже, они уже переворачивают дом с ног на голову.
- С нетерпением жду твоего звонка,
Поппи".
Минерва села за стол, взяла перо и лист пергамента, которые нашла в маленьком письменном столе в своей спальне, и быстро написала записку Поппи, в которой сообщала, что, по ее мнению, она останется до утра четверга, но в любом случае будет рада получить от нее письмо. Она кратко упомянула о Куине, заявив, что он был единственным из родственников Герти, кто казался более чем сносным. Немного поразмыслив, Минерва упомянула, что она также встречала Валерианну Яксли, и сказала Поппи, что, по ее мнению, Валерианна, должно быть, одна из самых неприятных ведьм, которых она когда-либо встречала. Она добавила, что Валерианна, по-видимому, сразу же невзлюбила ее, и это, без сомнения, отчасти объясняло ее собственное мнение о ведьме. Предпочитая оставить свое описание Валерианны расплывчатым, Минерва ничего не упомянула о том, что рассказала ей Гертруда, и не упомянула конкретно ни о каких насмешках Валерианны прошлой ночью.
Минерва задумалась, знала ли Поппи, что Альбус встречался с ведьмой - старшая сестра была в Хогвартсе в то время, когда Альбус якобы сопровождал ее. Конечно, сотрудники обычно не обсуждали свою личную жизнь ни с кем, кроме своих друзей, и Альбус был особенно осмотрителен; тем не менее, в таком маленьком сообществе, как Хогвартс, вполне возможно, что Поппи слышала какие-то сплетни на этот счет - хотя Минерва думала, что Поппи должна была что-то упомянуть если бы она знала об этом. В конце концов, две ведьмы поддерживали регулярную переписку, пока Минерва все еще жила в Лондоне. Поппи, вероятно, упомянула бы об этом вскользь, если бы знала, даже если бы это была всего лишь одна строчка о том, что она слышала, будто Альбус встречается с какой-то ведьмой.
Минерва сложила письмо и запечатала его каким-то синим воском, который нашла в столе, добавив к нему запечатывающие чары. Она достала из ящика еще один лист пергамента и начала писать письмо Альбусу.
"Вторник, 9 июля
Дорогой Альбус,
Было приятно вчера вечером открыть твою посылку и найти твое письмо и очень заботливый подарок. Это был утомительный день, и я был очень рад чашечке домашнего чая от тебя, Альбус. Но лучшей частью подарка было твое письмо. После такого долгого дня и после встречи со столькими "необычными" людьми я едва ли могу выразить, насколько приятным было ваше письмо. Действительно, я был тронута вашим признанием в том, что вы уже начали скучать по мне, потому что, если позволите, я сам признаюсь, когда я стоял там, готовясь к портключу, все, чего я хотел, - это остаться и провести этот день с вами. Я надеюсь, вы простите мою сентиментальность.
- Должен сказать, что ваша оценка родственников Гертруды - и моя реакция на них - были весьма точными. Однако здесь есть один яркий лучик света - возможно, если это не прозвучит самонадеянно, я могу процитировать ваши слова и сказать, что здесь, возможно, есть один волшебник, который "достаточно мудр, чтобы признать мою ценность". Я не знаю, знакомы ли вы с племянником Гертруды по браку, Куином Мак-Эйртом - на самом деле Кормаком Мак-Эйртом, но он вполне разумно называет себя "Куин", - хотя, кажется, он знаком с вами, по крайней мере, по слухам. Он и его дети кажутся очень приятными, и Гертруда поручила ему позаботиться о том, чтобы мне не было скучно или чтобы меня не слишком беспокоил кто-нибудь из ее менее близких по духу родственников, в которых, к сожалению, недостатка нет! Тем не менее, я предпочел бы ваше общество любому другому и хотел бы, чтобы вы были здесь. Однако, поскольку вас здесь нет, я вынужден обходиться без вас! Я думаю, тебе бы понравился Квин, Альбус, и я думаю, что мы втроем хорошо провели бы время, наблюдая за остальной компанией и их махинациями.
- Прошлой ночью я подумала, как, должно быть, утомительно для некоторых из этих людей - в особенности для одной ведьмы - постоянно находить новые способы нападать на других завуалированными оскорблениями. Конечно, оскорбления так тонко завуалированы, что, возможно, они на самом деле не прилагают к этому особых усилий. Должно быть, им очень скучно, раз они не могут найти другого способа развлечься. Но не волнуйся, Альбус, у меня все хорошо, и я не позволю им слишком сильно беспокоить меня.
Сегодня утром мы с Гертрудой очень приятно позавтракали вместе. Куин ненадолго присоединился к нам. Ему нравится подкалывать ее, но, похоже, она его вполне терпит. По-моему, он даже заставил ее улыбнуться раз или два, несмотря на то, что она сама этого не хотела. Говоря о Квине, он удивительно хорошо справляется с этими людьми - просто удивительно наблюдать, как он меняет с ними отношения. Увы, мои собственные навыки по сравнению с этим довольно скудны! Однако я очень надеюсь, что им никогда не придется стать лучше!
Я бы хотела, чтобы вы были здесь, но, поскольку вас нет, я выпью еще одну чашечку чая, вспоминая, что вы мне его подарили. Еще раз благодарю вас за продуманный подарок!
С самыми теплыми пожеланиями,
Минерва"
Минерва запечатала письмо так же, как и письмо Поппи, написав на конверте имя Альбуса. Она немного вздремнет, а потом найдет Герти и спросит, не может ли она одолжить сову или двух. Наверняка у Гэмпов была хотя бы пара сов, учитывая количество домашних эльфов, которых она уже видела.
Минерва разделась до нижнего белья, задернула шторы и забралась в свою свежезастеленную постель, решив, что часок-другой сна поможет ей подготовиться к трудностям предстоящего дня.
Через час после того, как Минерва прилегла вздремнуть, она проснулась, потянулась и с некоторой неохотой подумала о предстоящем дне. Было еще только десять часов. Одеваясь, она подумала, что первым делом нужно найти Гертруду и одолжить у нее сову, чтобы отправить письма. После этого она не была уверена, чего от нее ждут, хотя Гертруда сказала, что хотела бы провести с ней некоторое время в ближайшие несколько дней. Конечно, с ней был и Квин. Не говоря уже о том, что, как бы ей ни претила мысль о каком-либо разговоре с ведьмой, на самом деле она была бы не прочь еще раз взглянуть на Валерианну. Она, вероятно, пожалела бы об этом, но Минерву тянуло к ней, и она хотела знать, что же такого было в Валерианне, что Альбус мог бы найти привлекательным, и какие отношения у них могли бы быть. В конце концов, Минерва верила только словам Гертруды, что у них с Альбусом было что-то, кроме поверхностных социальных отношений. И, как упоминала Гертруда, в то время, о котором идет речь, ведьма входила в Совет управляющих Хогвартса. Возможно, Яксли просто неправильно истолковала намерения Альбуса. В конце концов, она была вдовой, и, возможно, Альбус чувствовал некоторую ответственность за нее после смерти ее мужа. Гертруда могла преувеличивать степень их родства, возможно, основываясь на собственных ошибочных представлениях Валерианны. Не стоит забывать, что они были родственниками. Несмотря на то, что Гертруда заявляла о неприязни к своим родственникам, она, должно быть, испытывала к ним некоторую клановую лояльность.
Хотя... Гертруда когда-нибудь говорила, что ей не нравился кто-то из ее родственников? Нет, Минерва так не думала. Альбус сказал, что Гертруда считала, что они не понравятся Минерве, а это совсем другое дело. Квин сказал, что Гертруда пригласила Минерву, потому что она не была похожа на компанию Яксли-Блэков-Флинтов, и он, конечно, верил, что другая причина заключалась в том, что Гертруда была частью лагеря "Дамблдор-не-может-сделать-ничего-плохого". Возможно, это и правда, но это, конечно, не означало, что у Гертруды не было ничего общего с остальными членами ее семьи. Кто знает? Возможно, она считала, что Яксли и Альбус должны были быть вместе, несмотря на ее высказываемое мнение о Яксли и ее намерениях в отношении Альбуса. Хотя, действительно ли Гертруда выражала неодобрение ее намерениям? Нет... не совсем. Она сказала, что... что это было? - Валерианна не успела вонзить свои когти в Альбуса, как он обнаружил, что она не та ведьма, за которую он ее принимал, но Гертруда никогда не говорила о Валерианне ничего плохого. Там, откуда была родом Минерва, "вонзить когти" в кого-то было не особенно высокой похвалой, но кто знает, как слизеринка воспримет это. Возможно, Гертруда была несчастна только потому, что Валерианна не добилась успеха, как это сделала бы истинная слизеринка.
От этой мысли у Минервы внутри все сжалось. Возможно, Гертруда не была недовольна тем, что Альбус отверг Валерианну, из-за ее собственных слизеринских планов на него. Это согласуется с тем, что Квин сказал о преданности Гертруды Альбусу. Преданность, которую Минерва сама отстаивала накануне. И Альбус, похоже, действительно высоко ценил Гертруду. Даже в его вчерашнем письме упоминалось о ней. Но, конечно, так и должно было быть, в конце концов, она была там в гостях у Гертруды. Было бы странно, если бы он не упомянул о ней. Но он попросил ее попытаться узнать Гертруду получше. Почему он хотел, чтобы Минерва подружилась с ней? Потому что он чувствовал близость к Минерве и хотел убедиться, что она чувствует себя комфортно рядом с другой ведьмой, с которой он тоже был близок? Но ее не просили познакомиться со всеми друзьями Альбуса. Он никогда не поощрял ее к чему-то большему, чем терпимость к профессору Слизнорту, и у Минервы сложилось впечатление, что эти два волшебника довольно хорошо знали друг друга. Или Бирнбаума, и они определенно были хорошими друзьями.
Минерве не нравилось направление, в котором развивались ее мысли. Обычно она не сидела сложа руки и не анализировала все и вся вокруг себя. Она знала, что было причиной этого нетипичного навязчивого самоанализа: те чувства к Альбусу, которых у нее даже не должно было быть. Минерва вздохнула и напомнила себе, что Альбус никоим образом не отчитывается перед ней, его личная жизнь - это его личное дело, она хотела его счастья превыше всего, и то, что она не могла заполучить его, не означало, что ни одна другая ведьма не должна хотеть его. И если Альбусу нужна какая-то другая ведьма, даже Гертруда, - при этой мысли у нее на глаза навернулись слезы, - Минерва должна быть счастлива за него. Пока другая ведьма ему подходит. И, сравнивая Гертруду с Валерианной, не было никаких сомнений, с какой из них Минерва предпочла бы видеть его. Хотя она знала, что если Альбус еще больше привяжется к Гертруде, чем это уже очевидно, то не будет иметь значения, что ему нравится общество Минервы; мало того, что у него не было бы времени проводить с ней - которого и так было достаточно мало, - но для него было бы неуместно проводить много времени с молодой незамужней ведьмой, даже с той, с которой у него были давние отношения наставника.
Теперь она довела себя до нужного состояния. Она практически выдала Альбуса замуж! Гертруда никогда не проявляла к нему такого интереса. Все, что Минерва знала об их отношениях, можно было так же легко объяснить дружбой, как и... чем бы еще они ни стали. Или, возможно, тем, чем они уже были?
Минерва схватила со стола свои письма, желая дать себе пощечину за то, что от простого размышления о Валерианне Яксли перешла к предположению, что Гертруда и Альбус были больше, чем просто друзья. Время выйти из комнаты, время отправить письма, время отвлечься.
Минерва побежала вниз, чтобы найти Гертруду, но вместо этого обнаружила собрание в маленькой гостиной. Там были мадам Коломбина Гэмп и ее муж Гропиус, а также несколько других ведьм и волшебников их поколения. Минерва уже собиралась извиниться и уйти, когда мадам Гэмп пригласила ее войти; она представила Минерву остальным как "профессора Макгонагалл, коллегу моей дочери". Минерва узнала многих из присутствующих в комнате. Она приветливо кивнула собравшейся группе и задумалась, как бы ей грациозно удалиться. Однако глава семьи, казалось, была полна решимости проявить гостеприимство и усадила ее между Арктуром Блэком и Хепзибой Розье, которые были самыми младшими в комнате, пока не вошла Минерва. Арктуру было всего за пятьдесят, но Хэпзибе приближалось к восьмидесяти. Минерва чувствовала себя совсем ребенком, как назвала ее Валерианна накануне вечером. Странно, что она никогда не чувствовала ничего подобного с Альбусом, а ведь он был старше любой из ведьм или волшебников, собравшихся в гостиной.
Минерва вежливо кивала и улыбалась, слушая, как все обсуждают людей, которых она не знала, а если и знала, то о которых мало заботилась. Арктурус Блэк повернулся к ней.
- Итак, профессор Макгонагалл, не так ли? - Минерва кивнула в ответ. - Я не думаю, что знаю кого-нибудь из Макгонагалл. Ни с кем из них не ходил в школу.
- Я училась в школе с Орионом и Лукрецией, сэр, - ответила Минерва, думая, что помнит, что он был их отцом.
- Ах, да. А ваш отец?
- Я полагаю, он учился в Хогвартсе несколько раньше тебя. Он получил в тритоны в тысяча восемьсот восемьдесят восьмом, а моя мать была старше его примерно на пять лет.
- Хм, хм, - сказал трясущийся старик по другую сторону Арктура - Минерва подумала, что это еще один Розье. - Кажется, я его помню. Невысокий парень с косоглазием. Вечно возится с рунами и тому подобным.
Минерва с трудом могла поверить, что этот хрупкий на вид волшебник учился в школе вместе с ее отцом, который в свои восемьдесят восемь лет все еще был здоров и энергичен.
- Вы учились в одном классе с моим отцом, сэр? Минерва подумала, что будет в безопасности, если будет обращаться "сэр" и "мэм", поскольку не могла быть уверена во всех их именах.
- Он был префектом Равенкло, когда я учился там в первый год. Мой старший брат был префектом Слизерина, поэтому я помню его лучше, чем мог бы. Как поживает твой отец, дорогая? - прохрипел волшебник.
-отлично. Осенью у него выходит еще одна книга, основанная на его исследованиях древних персидских и индийских форм заклинаний и их влияния на развитие арабских и европейских заклинаний.
- Хм, хм. Очаровательно. Он написал много книг, не так ли?
Минерва проглотила свою реплику и просто ответила:
- Около тридцати.
Ведьма, сидевшая рядом с любопытным волшебником, хихикнула.
- Как же тебе скучно, дорогая!
- Послушай, мама, - сказал тот, кто задал Минерве вопрос, - поскольку профессор Макгонагалл - учитель, я уверен, что она не находит это скучным. Он сказал это таким тоном, который, однако, подразумевал, что он, безусловно, считает это скучным.
Ведьма продолжила расспросы сына. Минерва бросила взгляд в сторону Коломбины Гэмп, но и она, и ее муж разговаривали с другими гостями.
- Итак, дитя, отец твоего отца учился в Хогвартсе?
Минерву уже по-настоящему тошнило от того, что люди, которых она едва знала, называли ее "дитя", "дорогая" и "ненаглядная". За исключением Куина и его свекрови, Минерва не думала, что там был хоть один человек, которого она встретила, кто, по ее мнению, действительно испытывал к ней теплые чувства. Несколько взволнованная, Минерва сказала:
- Я думаю, интерес к имени Макгонагалл вызван тем, что оно незнакомо в вашем кругу. Отец моего отца был сыном магглорожденной ведьмы и магглорожденного волшебника, поэтому было всего несколько поколений волшебников Макгонагалл. Минерва наблюдала за выражением лиц тех, кто слушал разговор, - их реакции варьировались от холодного презрения до недоверия, и даже что-то похожее на жалость было у одной ведьмы, как будто она считала, что Минерва слишком неотесанна, чтобы понять, в чем она призналась.
Минерва приятно улыбнулась.
- Однако моя бабушка Шиофра Тайри нашла моего дедушку Макгонагалл вполне приемлемым, и, поскольку все четверо ее внуков сделали успешную карьеру в волшебной сфере, я не думаю, что она видела какие-либо причины сожалеть о своем выборе.
- Ну что ж, тогда ладно. Должно быть, он был отличным волшебником, - пробормотала одна из ведьм.
- Тайри? Ты Тайри? - пискнул Арктур Блэк.
- Нет, нет. Моя мать - Эгидиус. Моя бабушка - тайри. У Минервы сложилось впечатление, что двое волшебников побледнели, когда она повторила имя "Тайри", хотя было трудно сказать наверняка, настолько они были бледны. - Я все же надеюсь, что вы извините меня- Минерва поднялась. - Как бы приятно это ни было, я пошел отправить несколько писем. Это было очень интересно.
Она кивнула остальным и направилась к двери, задержавшись на мгновение, чтобы поблагодарить Коломбину Гэмп за приглашение присоединиться к ней и ее друзьям. Рассеянная ведьма рассеянно улыбнулась и сказала Минерве, что надеется чаще видеть ее в течение следующих нескольких дней. Оказавшись в относительной безопасности коридора, Минерва перевела дух. Коломбина Гэмп не казалась ужасной, просто несколько легкомысленной, а отец Гертруды казался таким же безобидным, но их друзья были то скучными, то крайне раздражающими.
Побродив по первому этажу и обнаружив только других гостей, которые не обратили на нее никакого внимания, когда она заглянула к ним, Минерва вышла через парадную дверь и начала обходить дом. Она не могла вспомнить маршрут, по которому Квин ходил в сады накануне, и ей не хотелось проходить через оранжерею, где собрались Друэлла, Орион и еще несколько маленьких гостей. Несмотря на ранний час, казалось, что они пили что-то более крепкое, чем чай, которым наслаждалась компания постарше.
- Вообще-то, да. Я понимаю, что ты имеешь в виду, говоря о необходимости уехать. Твоя мама очень любезно пригласила меня присоединиться к ней и ее друзьям в гостиной. Это было довольно утомительно, пока я случайно не упомянул свою бабушку Тайри. Пока они пытались сообразить, что на это ответить, мне удалось уйти.
Уголки губ Гертруды слегка дрогнули.
- Хм. Я имею в виду, я сама должна это помнить. Что ты Тайри.
- Как я им объяснил, моя мать - Эгидиус; это мать моего отца - тайри, так что я не тайри.
- Достаточно близко, Минерва, достаточно близко. Ты принадлежишь к нашему клану! Но я сомневаюсь, что ты хотела обсуждать родословные, иначе осталась бы в гостиной. Чем я могу тебе помочь?
- У меня есть пара писем. Я хотела спросить, не найдется ли у вас парочки сов, которых я могла бы одолжить. Одно письмо отправляется в Хогвартс, другое - просто в Уэльс.
- Ммм. Обычно я сам вызываю домашнего эльфа, чтобы он отправлял мои письма, но мы можем прогуляться до совятни. Не стесняйся, используй любого из них. У всех сов Гэмпов на лапке желтая повязка с надписью "ducere". Другие совы, не принадлежащие нам, иногда отдыхают там перед возвращением домой - это единственная причина, по которой я упоминаю об этом.
- ой. Спасибо. - Минерва никогда не слышала, чтобы у кого-то было так много сов, что их можно было бы объединить и завести собственную совятню. - Дучере? - спросила она.
- Из девиза Gamp: "Ducere est Imperare". Не то чтобы какие-то игры были призваны соответствовать этому девизу на протяжении нескольких столетий. - Герти, похоже, сочла это забавным.
Они подошли к небольшому флигелю в дальнем конце сада, рядом с рощицей. Герти помогла ей выбрать двух сов: большого филина, чтобы отнести письмо Альбусу, и маленького, но энергичного на вид Скопса, чтобы отнести письмо Поппи. На письме Поппи она написала: "Мадам Поппи Помфри, позаботьтесь о Вайолет Боуэн, на случай, если сове понадобится дополнительная информация, чтобы найти ее. Минерва иногда думала, что ей следовало бы продолжать заботиться о магических существах в тритонские годы, но ведьма могла сделать не так уж много, а обучение анимагии отняло у нее много сил на шестом курсе.
Герти никак не прокомментировала письма, которые отправляла Минерва, хотя, должно быть, видела, что одно из них было адресовано Альбусу. Две ведьмы молча шли обратно через сады, Герти вела Минерву в район, который они с Куином не исследовали накануне.
- Не хотите ли немного посидеть? Обед будет только через час. Квин ушел играть с детьми в другую часть сада, но, если вы предпочитаете, найдите его, - сказала Гертруда.
- Нет, я думаю, было бы неплохо немного посидеть. После долгого вчерашнего дня я не уверена, что готова играть с тремя детьми Макэртов, - ответила Минерва, довольная тем, что ее замечание вызвало улыбку у старшей ведьмы.
- Ммм. Иногда он ведет себя как ребенок. Но, насколько я понимаю, он проницательный бизнесмен и могущественный волшебник, хотя и не всегда показывает это.
- Однако на меня произвело впечатление его выступление за обедом.
- О, он просто играл там. Мне очень понравился Альбус и его кресла. Хотя ему нравилось раздражать Фрэнсиса.
- Он сказал, что Фрэнк - Фрэнсис - на самом деле ненавидел его, но у него никогда не было времени объяснить мне, почему.
- Он не находил времени на то, чтобы шептать милые пустяки и покусывал тебя за ушко? - С ухмылкой спросила Герти. - Фрэнсис никогда не был доволен тем, как хорошо Квин интегрировался в мир маггловского бизнеса. В какой-то момент он и сам был убежден, что Квин, должно быть, нарушает многочисленные маггловские законы о секретности, а также каким-то образом использует магию, чтобы добиться успеха в своем бизнесе. Фрэнсис начал расследование, привлек к нему Департамент по обеспечению соблюдения магического законодательства и канцелярию министра, и тогда расследование ничего не дало - но только после того, как Квин устроил им веселую погоню по всем своим маггловским и волшебным предприятиям. Фрэнсиса обвинили в растрате ресурсов Министерства, и теперь он вынужден копаться в каких-то бумагах в Отделе тайн.
- Так ли это? Я имею в виду Куина, а не Фрэнсиса. Я не имею в виду, нарушает ли он законы о секретности; использует ли он магию, чтобы преуспеть в своем маггловском бизнесе?
- Возможно, но так, чтобы это не привлекло внимания маггловских властей. Он управляет всеми своими маггловскими инвестициями и предприятиями в соответствии с маггловскими законами и не использует никаких зачарованных предметов или заклинаний для повышения производительности или побуждения магглов поступать так, как он хочет. Насколько я понимаю, он использует почти исключительно маггловские методы в своей маггловской деловой жизни.
- Однако "почти полностью" - это не совсем так, Гертруда, - несколько сурово ответила Минерва.
- Я не заглядываю ему через плечо, Минерва, - несколько резко ответила Гертруда, - но я полагаю, что он использует различные методы предсказания и, возможно, немного... личного обаяния, чтобы продвинуться в мире магглов.
- Предсказание? Ну, я бы сказала, это скорее поставит его в невыгодное положение. И нет ничего плохого в том, чтобы быть обаятельным, каким он и является. Если только вы не имеете в виду что-то иное, чем я.
- Это магия, но она не имеет точного определения в официальных классификациях волшебников, которые мы обычно используем при обсуждении магии. Вам придется спросить его об этом - хотя вчера за обедом вы были свидетелем небольшого примера этого.
- Стакан с водой? Но я могла бы делать все это - во всяком случае, с помощью волшебной палочки.
- Нет. Возможно, тогда ты этого не заметила. - Герти на мгновение задумалась. - После того, как Фрэнсис пришел в ярость и все за столом обратили на него внимание, разве вы не заметили, каким невинным казался Кин? Мягким... возможно, немного уменьшившимся в размерах?
- Да, на самом деле, но... он действительно стал меньше ростом?
- Трудно сказать. Я не уверена. Вам нужно будет расспросить его об этом подробнее. Как арифмантика, меня всегда больше интересовали его методы предсказания, поэтому я не спрашивала. Однако, как преподавателю трансфигурации, я понимаю, что эта способность может быть вам интересна.
- Он сказал мне, что в трансфигурации он полный профан! Возмущенно воскликнула Минерва.
- О, да, вполне. У меня это получается лучше, чем у Квина, и, признаюсь, я получил только "Приемлемый" балл за ТРИТОН по трансфигурации. То, что он делает, не является заклинанием или Трансфигурацией, насколько я знаю. Как я уже сказала, тебе придется спросить его. - Гертруда, казалось, устала от обсуждения Квина и повернула разговор в несколько иное русло. - Я была впечатлена тем, что ты продолжала заниматься арифмантикой на седьмом курсе, Минерва. У меня никогда не складывалось впечатления, что тебе это особенно понравилось, несмотря на то, что твой ТРИТОН заработал оценку "Превосходит все ожидания".
- Не то чтобы мне это не нравилось, но ты прав, это не был мой любимый предмет.
- Я легко могу догадаться, что трансфигурация занимала такое же место.
- конечно. Иначе зачем бы я стала учиться этому искусству? - ответила Минерва.
- Альбус очень гордился тобой. Особенно гордился тем, как ты справилась со своим первым "ученичеством". Я думаю, что каждый сотрудник слышал о твоем выступлении в Челлендж, по крайней мере, дважды - и даже больше, если бы у него были желающие зрители". Гертруда улыбнулась. - Я, наверное, слышала эту историю целиком по меньшей мере полдюжины раз - по крайней мере, отрывками.
Минерва спокойно вздохнула и постаралась не покраснеть.
- Я была рада, что он гордится мной. Он был моим первым учителем трансфигурации. Я бы не хотела ставить его в неловкое положение из-за того, что у него все получилось плохо.
- Он был в восторге от вашего выступления, так что не стоит беспокоиться на этот счет. И он явно достаточно высокого мнения о вас, чтобы нанять вас преподавать трансфигурацию в Хогвартсе.
- Как я уже сказал, я рада, что у меня все получается.
- Ммм. Однако, Минерва, чтобы соответствовать заданию, которое он тебе дал, нужно нечто большее, чем просто хорошо выполнять его.
Застигнутая врасплох фразой Герти о "задании, которое он тебе дал", Минерва могла только смотреть на другую учительницу.
- Преданность, Минерва. Я верю, что она у тебя есть. И надеюсь, что так оно и есть. Директор нуждается в твоей преданности, а также в твоей компетентности, хотя он никогда бы не стал просить об этом напрямую. Я, конечно, верю, что он заслуживает твоей преданности, и я верю, что у тебя есть на это способности.
- Конечно, я ему предана! - Возмущенно сказала Минерва. - Почему ты вообще сомневаешься в этом?
- Я не ставлю это под сомнение, Минерва, я просто обращаю на это ваше внимание. Конечно, все его сотрудники более или менее лояльны к нему, и, как директор, он должен ожидать, по крайней мере, некоторой степени лояльности от них всех. Однако я считаю, что твоя собственная преданность еще важнее. Скажи мне, он вообще говорил с тобой о твоем будущем в Хогвартсе?
- Что ты имеешь в виду?- Минерва, несколько параноидальная, задавалась вопросом, не думает ли Гертруда о том, чтобы сократить свое будущее в Хогвартсе.
Гертруда вздохнула и пожала плечами.
- Вильгельмина уезжает в конце следующего семестра, - сказала она без дальнейших объяснений.
- ой. Ты имеешь в виду Гриффиндорский факультет?
- Да, именно так. Я уверена, что он сообщил бы мне, если бы вы собирались стать главой дома, поэтому я предполагаю, что либо вы не собираетесь этого делать по какой-либо причине, либо ни вы, ни он еще не пришли к какому-либо решению. Гертруда ждала.
Минерва сказала:
- Мы обсуждали это. Я сказала, что рассмотрю это, но я чувствую, что я слишком молода для этой должности, и я не хочу браться за нее, если профессор Претник почувствует себя ущемленным, если его обойдут.
Гертруда фыркнула.
- Тот, кто хотел бы или не хотел бы чувствовать себя ущемленным, не должен принимать во внимание такие решения, хотя, к сожалению, это часто так. Однако, Минерва, я хочу сказать, что если ты станешь деканом факультета - деканом Гриффиндора, - Альбус будет нуждаться в твоей преданности еще больше. И я обнаружила, что иногда он нуждается в защите. Иногда даже от самого себя. При всем своем уме, могуществе и многих-многих талантах Альбус Дамблдор нуждается в защите со стороны тех, кто ему верен. Иногда мне самому приходилось защищать его.
Настала очередь Минервы фыркнуть.
- Я не думаю, что Альбус нуждается в защите - и уж точно не в моей защите! В конце концов, посмотрите на нас двоих! - Сравнение было абсурдным.
Гертруда повернулась к ней и улыбнулась.
- Я справилась, Минерва. Я верю, что ты могла бы преуспеть на посту декана Гриффиндора. И я думаю, что если ты поймешь, что нужно Альбусу, даже если он сам не всегда это понимает, у тебя все получится очень хорошо.
Минерва была бы последним человеком, который отрекся бы от Альбуса или хотя бы намекнул на то, что она менее лояльна к нему. Тем не менее, ей все еще не нравился этот разговор, и она чувствовала, что Гертруда ведет себя довольно высокомерно.
- Я несколько оскорблена тем, что ты ставишь под сомнение мою преданность директору, Гертруда, пусть даже косвенно. И если ему когда-нибудь понадобится защита, и я смогу ее обеспечить, я это сделаю. Минерва внезапно вспомнила инцидент во Франции, когда ему было нужно от нее нечто большее, чем просто преданность, и она отдала его более чем охотно. Она не получила его благодарности за это, когда все закончилось - ну, она получила его благодарность, но ее последующие попытки утешить его были аккуратно отклонены. Минерва выпрямила спину. - Я бы предложила ему все, что он мог бы принять от меня, если бы ему когда-нибудь понадобилось то, что я могу ему дать.
Герти слегка улыбнулась.
- хорошо. Однако ты могла бы не забывать быть немного настойчивой, Минерва. Иногда это может быть несколько затруднительно, поскольку ваши отношения с Альбусом начали развиваться, когда вы были студенткой. Возможно, вам придется отказаться от некоторых привычек. Ты должна просто помнить, что теперь ты больше, чем просто его ученик, а затем призвать на помощь свой гриффиндорский костяк и сказать Альбусу, что ему нужно. Не отступай.
Минерва слегка ощетинилась. Кто такая была этот слизеринка, чтобы читать ей лекции о том, как стать гриффиндорцем? Не важно, что Минерва не проявляла особой настойчивости после инцидента во Франции, но Альбус ясно дал ей понять, что ее беспокойство никому не нужно. Кроме того, в то время она жила в Лондоне. Минерва сухо ответила:
- Я бы не стала говорить директору, что ему нужно, Гертруда.
- Хм. Возможно, ты была права, - сказала Гертруда. Минерва вопросительно посмотрела на нее. - Насчет Гриффиндора. Когда Минерва по-прежнему не проявила никаких признаков понимания, Гертруда терпеливо сказала: - Ты сказала, что, возможно, слишком молода для этой должности.
Прежде чем Минерва успела что-либо сделать, кроме как открыть рот от возмущения, Гертруда встала.
- Пора обедать, Минерва. Препояшьте свои чресла!
Гертруда направилась обратно к дому, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, следует ли за ней Минерва.
Примечание: Ducere est Imperare ~ "Руководить - значит править".