Мальчишка робко проскользнул в зал и покорно замер возле трона матери. Высокие двустворчатые двери с грохотом захлопнулись за его спиной, отрезая путь к отступлению. Едва заметно вздрогнув, он сложил руки за спиной и, склонив голову в вежливом поклоне, произнёс:
- Вы хотели видеть меня, матушка, и вот я здесь. Зачем вы посылали за мной?
Повелительница недоумённо вскинула тонкую бровь и строго посмотрела на сына. Среди северян ходила легенда, что, встретившись с ледяным взглядом этой властной, удивительно холодной женщины, с её точёным белым лицом и ледяными серо-голубыми глазами, ты неминуемо обратишься в снежную пыль. Но мальчишка успешно стерпел и взгляд матери, и гнетущее молчание, нависшее над ним в огромном опустевшем зале, словно невидимая, но вполне ощутимая угроза.
- Ты прекрасно знаешь, зачем за тобой посылали, Эшьен, - слова сорвались губ повелительницы, эхом проносясь по тронному залу. Её голос был удивительно чист и прекрасен. Прекрасен, словно звон горного хрусталя. - Ты снова был там? - даже не вопрос. Утверждение.
- Я не понимаю, о чём Вы...
- Прекрасно понимаешь. Ты покидаешь Заоблачные Дали и спускаешься на землю. И гуляешь среди смертных, словно один из них.
- Матушка...
- Слушай, когда с тобой говорит твоя Повелительница, - громогласно разнеслось по залу.
- Да, госпожа.
- Эшьен, - голос женщины стал тише. В нём даже появилась какая-то нежность. Она встала с трона и спустилась по ледяным ступеням вниз. - Мальчик мой, - она взъерошила его белоснежные волосы и поцеловала, - мой маленький дождик, неужели её танец так сводит тебя с ума?
- Я готов на всё, чтобы вернуться туда вновь. И никто не сумеет мне помешать. Даже ты.
- Почувствовал себя героем, мой маленький Эшьен? Неужели ты и вправду думаешь, что сможешь им помочь? - она наклонилась, чтобы снова поцеловать его, но мальчишка выскользнул из её объятий.
- Матушка, я должен сделать это, - сказал он, покидая зал. Вновь захлопнулись тяжёлые двери, оставляя Повелительницу в одиночестве. Ей подчинялись дожди и снега. Даже великие бури и сильнейшие метели не осмеливались ей перечить, но только один маленький дождик...
- Ты ведь не вернёшься, глупышка, - прошептала она.
Мужчина вздохнул, присаживаясь рядом со жрецом. Они нашли пристанище на холме, в тени старого мудрого дерева Тару, откуда открывался прекрасный вид на поселение племени Ши.
- Дети мои в большой беде. Неужели мы прогневали Духов, и те послали нам в наказание эту жару? Если Духи не сжалятся и не подарят нам дождь, то начнётся засуха.
- Ты рано печалишься, старый друг. Духи мудры, им чужды земные обиды. Они не оставят нас. Посмотри вниз, старейшина Мо, дети твои воздают им подаяния и молитвы.
- Я вижу, Кахар, Шантари вновь танцует.
- Она всегда танцует. Если понадобится, она будет плясать до изнеможения, как её мать когда-то.
Казалось, что жрица не касается земли. Она танцевала посреди поляны, окружённая людьми племени Ши. В течение дня они менялись, приходили одни, уходили другие. Некоторые возвращались, очарованные её пляской. А она всё танцевала посреди поляны, вот уже третий день подряд. Иногда совсем одна.
Избранная Духами ещё до своего рождения, она получила величайший дар, но и величайшее проклятье. Став сестрой духов, она слышала то, что не могли услышать её братья и сёстры по племени. Духи охотно открывали перед ней свои тайны и секреты. А взамен она танцевала. Танцевала до упада, до изнеможения, если требовалось - до смерти. Её танец завораживал, он был подобен пляске огня в своей дерзости, подобен ветру в своей лёгкости, подобен воде в своей плавности. Она кружилась и выгибалась, отрывалась от земли и снова кружилась.
- Шатнари, пой, - закричал кто-то из племени. - Пой, Шантари, пусть твоя песня вознесётся к небесам!
И она запела. Её звонкий мелодичный голос разнёсся по округе. Ветер зашелестел листьями в кроне деревьев, словно вторя её словам. Птицы заливисто защебетали. А песня всё лилась из её уст, словно журчание горного ручейка...
Мне Духи соткали одежды из лунного света,
Омыли слезами рассвета на первой заре.
Вплели в мои косы ветра и цветы страстоцвета,
Жемчужные слёзы дождя стали бусами мне.
Зови меня дочерью лета, сестрицей рассвета,
Я буду плясать до зари, своих ног не щадя,
Я буду до смерти плясать, если Духи за это
Заплачут над телом моим слезами дождя...
- Она остановилась! Кахар, почему она перестала танцевать? - взволновано произнёс старейшина Мо.
- Потому что ей больше это не нужно, старый друг.
- Но я не вижу дождя!
- То, что ты чего-то не видишь, друг мой, совершенно не означает, что его нет, - улыбнулся жрец. - Смотри внимательнее.
" Ты пришёл посмотреть на мой танец?" - спросила Шантари, не произнося ни слова. Её зелёные глаза словно светились изнутри каким-то удивительно живым, тёплым светом. Русые волосы влажными завитками спадали на обнажённые плечи.
" Нет".
"Тогда чего же ты хочешь?"
" Коснуться тебя, почувствовать твоё тепло".
"Тогда станцуй для меня".
"А ты?"
Она подняла голову к небу и поцеловала живые холодные капли, падавшие на её лицо. Вокруг раздавались радостные крики и смех. И она тоже засмеялась.
- А я буду танцевать только для тебя! - закричала она, кружась под дождём. А потом он коснулся её руки. И она вновь обожгла его поцелуем