Ты любишь по утрам любовью заниматься,
Когда на грани сна не хочется вставать.
А хочется лежать, лениво обниматься
Тела и души греть и сладостно зевать.

И Муза кое в чём вполне тебе подобна:
Заглянет с утречка, под боком полежит,
Пошепчет на ушко, устроившись удобно,
Слегка подзаведёт и снова убежит.

Бывает и не так, бывает, что порою,
Порыву уступив иль перепутав роль,
Сама увлечена любовною игрою,
Задышит, задрожит и, кажется, контроль

Готова потерять. И вот, устав от флирта,
Не в силах обуздать безумие своё,
От страсти опьянев сильнее, чем от спирта,
Я, как влюблённый лось, бросаюсь на неё.

Поводья отпустив, любовные движенья
Она уже начнёт, дрожа в моих руках,
Но всё ж не допустив последнего сближенья,
Рванётся и меня оставит в дураках.

Она бы и не прочь, но оплодотворенья
Боится, как огня, и хочет избежать.
Ей ясно, что, зачни она стихотворенье, -
То ей его носить и ей его рожать.
 
Что ей его растить, лечить его болезни.
Она мне говорит, нисколько не тая,
Что я, конечно, мил, но нету бесполезней
Супруга и отца, чем, извините, я.

Что толку от меня по совести немного,
И если что не так, - я буду лишь мешать,
Я буду мельтешить, молить о чём-то Бога,
А ей самой тянуть и всё самой решать.

Что тлеет в ней любовь, как угли в очаге, но
Всё это ни к чему, и нечего ловить.
И что пора понять, что при моих-то генах
Мне лучше чьи-нибудь стихи усыновить.

Увы, она права! Но что мне в этом проку?
Она могла бы знать, судьбу мою сгубив,
Что это лишь слова, что я при всех пороках
Не только незлобив, но и чадолюбив.

И мне милы стихи чужие, точно дети, -
Ценю их красоту и благородство их.
Ей от меня таких родить, увы, не светит,
И я ласкаю их. Но хочется - своих!

А Муза вновь с другим. Обида скулы сводит.
И хочется завыть и Музе крикнуть: "Блядь!", 
При виде всех отцов, которые выводят
Прижитых с ней детей на травку погулять. 

02.02.2003