Аннотация: Сборник моих произведений от самых ранних до последних. Более поздние и более лучшие стихотворения идут в конце файла.
Смирновой В.Н.
Желтая блузка, бантиком губы,
Две бородавки, тухлые зубы,
Стервозный характер, гнилая душа,
Должность довольно зато хороша.
апрель 1999 г.
К Мишель.
Как прекрасна ты и как жестока,
Сердце мое ранишь пылким взглядом.
Без тебя ужасно одиноко,
Я любви к тебе отравлен сладким ядом.
Но за эту нежную улыбку
И за звездочки в очах твоих прелестных,
И за стан твой стройный, хрупкий, гибкий
Я готов переносить любые пытки.
Я живу ради тебя на этом свете,
Чтобы счастие дарить тебе и радость.
Нет тебя прекрасней на планете,
Ты моя любовь навек и слабость.
13 февраля 2000 года
К Мишель. (Љ2)
Легкий шелест листьев на поляне
Нежный шепот твой напоминает,
А журчание ручья лесного
Смех твой звонкий вспомнить заставляет.
Ты со мной всегда, везде, повсюду:
Стан твой стройный я в березе вижу,
Глаз сверкание - в росе июльской;
Голос в соловьиных трелях слышу.
Для меня ты - Солнце надо мною:
Греешь душу, манишь сладким взглядом.
Для тебя хочу я стать Землею,
Чтобы вечно быть с тобою рядом.
13 февраля 2000 года.
Солдатская смерть.
- Что-то метко стреляют сегодня, -
Он подумал, сползая в траншею.
Неприветливый ветер Кавказа
Кровь славянскую сдул с его шеи.
Захотелось окликнуть соседа,
Только слова сказать он не смог,
Да и не было б этой беседы -
Вместе с ним и товарищ замолк.
Только небо одно оставалось
В грязно-серых сплошных облаках.
- Вот бы солнце на миг показалось,
Как в родных необъятных степях, -
Так мечтал он, сознанье теряя,
Оставляя сей хлопотный мир.
И над ним уж склонился, вздыхая,
Не по годам седой командир.
А вдали, в ставропольском поселке,
Ждет солдата младая жена.
Не поверит она похоронке,
Не поймет, что вдовая она.
Зарыдает по милому мужу,
Что любовь ей и счастье дарил,
Что ждал долго рождение сына
И два месяца лишь не дожил.
А малыш еще долго не сможет
Осознать, потому лишь, что мал,
Что отец его умер героем,
Жизнь свою за Россию отдал.
13 февраля 2000 года.
Родина.
Святая гладь земли родимой
Раскинулась пред взором на версты,
И тверди этой, сердцу милой,
Спешат коснуться трепетно персты.
Чуть брезжит свет над миром ранним -
К тебе спешит красавец день,
И солнца луч, его любви посланник,
Снимает с тела твоего ночную тень.
Здесь по утрам так чудно пахнут травы,
Гуляет ветер буйный по полям.
Я не бретер, не дрался ради славы,
Но жизнь свою за Родину отдам.
В былое утро на святой опушке,
Где поле с лесом счастливо слились,
Я думал о тебе в глухой избушке,
И слезы счастия из глаз моих лились.
Одну тебя люблю, моя Россия,
И лишь с тобой хочу я жить.
Когда мы вместе, я всесилен,
И сердцу больше не о чем тужить.
А если вдруг становится тоскливо,
Природой я иду лечить печаль;
В местах любых здесь сказочно красиво,
Сверкает на соснах смолы янтарь.
И в этом месте на просторе,
Где речка, поле, дивный лес,
Мои все мысли лишь о воле,
Что Бог нам с жизнью приподнес.
Мне кажутся на речь похожи
И скрип березы, шум сосны,
И крови собственной дороже
Следы от утренней росы.
До смерти сердце будет биться,
Любовь к земле родной храня,
Ведь нам с тобой не разлучиться,
Россия, матушка моя!
февраль-июль 1999 года
Весной.
Опять потерян смысл жизни,
Опять душа горит огнем,
И пламя не залить вином,
И вновь манит к себе Всевышний.
В который раз покой разбился,
Осколки сердце рассекли,
И тихо слезы потекли,
И разум мирно удалился...
Ушли из ночи сновиденья,
Осталась желтая луна.
Мне полюбилася она,
Знак одинокого безделья.
И мыcли унеслись потоком,
Оставив голову пустой,
И я, доселе холостой,
Хожу один в миру широком.
27 апреля 1999 года.
Прощай, любовь. (Сонет #1)
Ушла ты, слова не сказав мне,
Покинув дом мой навсегда,
И в жизни как-то незаметно
Погасла яркая звезда.
Тебя до смерти не забуду,
Но встретить снова не смогу.
Любить тебя всю жизнь я буду,
Но за тобой не побегу.
Любовь безумная бывает,
Бывает ветреная, но
Когда-нибудь да затихает,
Любви нам вечной не дано.
Вот так же вышло и с тобою -
Мой свет души сменился мглою.
15 октября 1996 г.
Смерть певца.
Песня спета. Звук затих.
Зал в восторге. Аплодисменты.
Смыт с лица волнения штрих,
И забыты фальши моменты.
Он покинет ликующий зал,
Грим сотрет в своем кабинете.
Он сегодня ужасно устал,
Как, наверно, никто в целом свете.
Снимет фрак и ослабит ремень,
Выпьет пару бокалов вина -
Вот и кончен еще один день,
Значит стала видней седина.
Он прикроет глаза и вздохнет,
Вспоминая о счастье былом,
А потом головой встрепенет,
И пошарит рукой под столом.
Улыбнется, найдя, что искал,
Грусть в душе своей не прогнав,
Опрокинет случайно бокал,
И вино потечет на рукав.
Не заметив на ткани пятна,
Он шкатулку откроет свою,
И пьянящая наркота
Из нее перескочит в ноздрю.
Наслажденьем окутан в плену,
В руку он возьмет пистолет
И, приставив его к виску,
В одну сторону купит билет.
И исчезнет во тьме перрон
Мутной жизни, полной невзгод,
И покатит его эшелон
Неизвестно куда, но - вперед...
6 октября 1999 г.
Возлюбленной.
Как роза в раннем солнца свете
Прекрасна ты, любовь моя,
Единственная на планете,
Как жить, не знаю, без тебя.
В твои глаза навек влюбленный,
Овеян бурей страсти струй,
Очарованьем опьяненный
Я жду твой первый поцелуй.
январь 2000 г.
Нам солнцем луч когда даримый
Накроется кромешной мглой,
Светить мне будет образ твой,
Моей любовию хранимый.
январь 2000 г.
Любовных снов моих богиня,
Навек рабом я стал твоим.
Хочу, чтоб звезды все отныне
Светили нам с тобой двоим.
январь 2000 г.
Не стоит отдаваться нам с тобой печали,
Любовь превыше всех земных разлук.
Настанет время - я тебя увижу,
Почувствую прикосновенье нежных рук...
январь 2000 г.
ЛЮБОВЬ.
Сердце наполнится
Ядом губительным,
Чем-то пленительным
И несознательным,
Легким, прозрачным, нахальным немного
Жизнь приисполнится.
Прямо с порога
Вдарит по легким,
Собьет ритм дыхания,
Швырнет на дорогу
Судьбы расточительной.
Разум оставит в разлуке сознание,
Став одиноким
Спутником времени -
Обворожительной
Дочери вечности.
Ты остановишься
Светом далеким
В небе потушенном
Чувств запечатанных,
Тайн неразгаданных.
Будто жестоким
Взглядом откликнешься
В море бушующем,
Страстью наполненном.
Чайкою раненой
Взмою над вечной стихией сомнения,
Слыша биение
Сердца возлюбленной,
Тишью оглушенный,
Падая к звездам -
В них лишь спасение -
Песнею пламенной,
Ищя утишение
В обворожительной
Прелести смерти,
Грусть на груди придержу неистерзанной,
И в круговерти
Правды сомнительной
Найду я спасение.
Сладкой как кровь,
Вяло текущая
Из собственной раны,
В бое полученной
Неблагодарном,
Созреет любовь.
17 марта 2000 г
Конец.
Ночь сознания,
Утро смерти,
Тишина над застывшим криком.
Зло прощания,
Счастье мести
Бытие ослепили бликом.
Расставание,
Искушение
Переполнили чашу грусти;
Грех признания
И сомнения
Никогда меня не отпустит.
Тьма зовущая,
Боль смятения
Расстреляют остатки страсти.
Жизнь, ревущая
В сокрушении,
Белый флаг покажет напасти.
И прочтя ответ
На вопрос немой,
Книгу чистую я закрою.
Не найдя совет
У грозы слепой,
Каплей неба печаль омою.
Лишь ее любя
Под луной хмельной,
Скину с плеч тяжелую ношу.
Сам сорву себя
На горе крутой
И к ногам бессмертия брошу.
4 мая 2000 г.
А за ними была жизнь...
Посвящается всем павшим в боях за Россию
в Великой Отечественной войне.
Птицы здесь не поют,
Только пули свистят,
Сверху небо чуть-чуть голубое,
А внизу по тропе
Идет рота солдат,
Возвращаясь с неравного боя.
Гимнастерки в крови,
Безразличье в глазах,
За спиною - погибшие братья,
Что остались в пыли,
Что погибли в степях
Ради Родины мирного счастья.
Опуская глаза,
Шли бойцы на закат
Мимо свежих могил у дороги.
А вдали, как гроза,
Плыл орудий раскат,
И гудели сирены тревоги.
С раной в сердце склонился,
Прилег отдохнуть
Парень, друга прикрывший собою.
Тупиком завершился
Коротенький путь
Восемнадцати весен длиною.
А солдаты все шли,
Сапогами скрипя,
Придорожную пыль поднимая,
Оставляя вдали
Неподвижных ребят,
Тех, что гибли, страну защищая.
5-6 мая 2000 года.
Не пройти, не пробежать, не достучаться
Через тьму и пустоту в гнетущей мгле...
Но лечу вперед я, чтобы оказаться
Хоть на миг с тобой, застыв в людской толпе.
Обогрей мне сердце теплой негой звука
Голоса, что сладко манит быть твоим,
Разорви обьятья тишины и муки,
Околдуй навек дыханием своим.
Свет зажги, открой свои мне втайне двери,
Прислони уставшую главу к груди,
Невозможно счастье было чтоб измерить,
Чтоб все беды оказались позади.
15 января 2001 года
Полночный шепот.
Разбуди меня утром солнечным
Словом ласковым, неприкаянного,
Отпусти грехи поцелуем губ,
Взглядом нежащим на отчаянного.
Прочитай для меня молитву вслух,
Чтоб душа очистилась, раненая,
И зажги огонь, что давно потух,
В сердце, бывшем когда-то пламенным.
Расскажи мне все, что ушло давно,
Опиши мои будни унылые,
Научи ценить чистоту слогов
И заставь забыть опостылое.
Окати меня ключевой водой,
Смой остатки жизни неправедной,
Льдом согрей, тишиной укрой
И одень меня правдой утраченной.
Дай вкусить твой хлеб да испить вина
Цвета крови во тьме разбрызганной,
Не ругай за то, что бокал до дна
Осушу своей болью испытанной.
Назови меня, позови меня,
Спеленай своей лаской, милая,
Осчастливь того, кто, судьбу кляня,
Жизнью мучался слабыми силами.
Прошепчи мне, чтоб еле услышалась,
Клятву верную, искренне данную,
Что совсем на меня не обиделась,
Когда кровью наполнил я ванную.
То не смерть была - искупление
В исступлении от уничижения
Тех грехов, что затмили сознание,
Погубили добра побуждения.
Улыбнись душой и смахни слезу,
Под ресницами промелькнувшую,
В светлой памяти зачеркни грозу,
Громом голос тебе мой донесшую.
Разбуди меня утром солнечным
Словом ласковым, неприкаянного,
Отпусти грехи поцелуем губ,
Взглядом нежащим на отчаянного.
15 января 2001 года
Неизвестная истина.
Легкий дым над тенью вьется,
Укрывая лик свечи.
Он молчит. Она смеется.
Сердце бешено стучит.
В тонких пальцах - папироска,
В волосах - ночной обман,
Взгляд - смятения полоска,
Вздох - сомнения туман.
Он старается уверить
Душу в пламени любви,
Но она спешит ответить
Непреклонностью крови.
И плывет над их телами
Грез незримых череда,
Закрывая явь словами,
В них - заката пустота.
А они сидят, быть может,
Зная только лишь одно:
Не любить уже не может
Он ее, она - его.
24 января 2001 года
Напутствие себе.
Жить до последней капли смерти,
С плеча печаль невзгод рубить
И в пресной быта круговерти
Любовь святую не забыть.
Смеяться над своим пороком,
Из бед уроки выносить,
Творить для благости и с толком
И милостыню не просить.
25 января 2001 года
Чернеет мгла над бурным морем,
Ушел закат, погиб рассвет,
И на удушливом просторе
Надежды нет и счастья нет.
Звенит в тиши обломок мысли
Бессмысленности бытия,
И над пучиною повисли
Печаль и горе, с ними - я.
Лишь стонет ветер над безмолвьем
И рвет остатки парусов,
Смеясь над праздным пустословьем
Испепеленных в прах стихов.
январь-февраль 2001 года.
Нелегкая.
Пеленала тоскою,
Рассвет укрывая,
Стоном песню чужую вела,
Обессилить пытаясь,
Нелегкой тропою
В дебри душу мою загнала.
Обесцветила ядом
Пустых обещаний,
Ожиданье тайком расстреляв,
Окружив непризнаний
Изысканным садом,
Неудачами волю сковав.
Разогнала ветрами
Остатки успеха,
Проглотила пучиной мольбу,
Расколола доспехи
Предательств свинцами
И навылет пронзила судьбу,
Позабыв несведуще
О силе надежды
В воскрешенье из тленья назад,
Обличая в одежды
Любви всемогущей,
Что дарует нам ласковый взгляд.
12 марта 2001 года
К Мишель. (Љ3)
Хотел
Зажечь огонь в сосущей темноте,
Окрасить серый мир цветущими садами,
Что создан был ненужными стихами
И долго жил в чернильной пустоте.
Сумел
Лишь молча раствориться в тишине
И лунным светом для тебя навек остаться,
Незримым образом способен стал являться
Через окно ажурное во тьме.
январь-март 2001 года.
К Мишель. (Љ4)
Той темной ночью, на излете,
Я встретил Вас в мирах Сети.
Мой говор был потусторонним,
Ваш - так уверен и игрив.
Невидимой для Вас рукою
К неосязаемой щеке
Прикосновения тоскою
Рассыпал звезды на песке.
Излил души влюбленной звуки,
Пустил на волю голубей
Из сердца, рвущегося в муке
Игры картежной без мастей.
Но времени волна жестоко
В немую бездну унесла
Светила, звуки не до срока
И птицам срезала крыла.
Я проиграл, знать, был беспечен,
Лишь самого себя винить.
Но нет, еще не покалечен,
Готов я снова в бой вступить,
Чтобы в конце пути победном
На неприступной высоте
Свое дыхание и сердце
Навеки передать Тебе.
И стать хранителем незримым,
Поняв однажды навсегда,
Что в этой жизни быть любимым -
Не даренная мне судьба.
16 марта 2001 года
Засеяли поле рожью,
И что же из этого вышло? -
Позаросло полыньею,
Мать-перемать, да в дышло!
16 марта 2001 года
С тобой и без тебя...
Безликий дух безмерной тени,
Пытливый взор пугливых глаз,
Гнетущий круг хитросплетений,
Крылатый вздор бескрылых фраз.
Косой плевок коварной лени,
Гудящий звук горящих душ,
Помятый мир преображений,
Бескрайний луг бездонных луж...
Игривый стук сердец бездонных,
Предпоцелуйный трепет уст,
Влеченье чресел обнаженных,
Поток земной небесных чувств.
Для нас - заря, любви беспечность,
Един очаг и неба синь,
Мгновение, в котором - вечность,
И слова три, в которых - жизнь.
3 - 4 апреля 2001 года.
Красный снег.
Красный снег я увидел впервые.
Он лежал, поглощая миры,
Пеленая цветы молодые,
Что росли на остатках вины.
Снег ластился к подснежникам нежным,
Целовал их багрянцем в глаза,
Укрывая беспечно-небрежно,
Отделив от небес небеса.
Я заметил измену случайно
Вековых мирозданья ролей,
Обернувшись на звук чрезвычайный,
Расколовший спокойство полей.
Он разверзся пучиною тленной,
Охватив необъятное враз,
Притворился тоскою чрезмерной,
Окунувшись в две пропасти глаз.
Неизведанным сном обратился,
Времена унося на крылах,
Звук под сердцем моим приютился,
Со спины подокравшись впотьмах.
Захватил он с собою две краски
И при встрече со мною разлил:
Прыснул черной на вечности ласки,
Красной снег непорочный залил.
Снег стыдился и рдел непрестанно,
Прогибаясь под гнетом грехов,
Быстро таял, слезами нещадно
Растворяя остатки стихов.
Удивленьем мятежным охвачен,
Я теченье секунд обогнал,
Пал, улыбкой немой озадачен,
Красный снег меж цветов целовал.
4 апреля 2001 года.
Весна.
На бесцветном холсте появилась проталина,
Щебетанием птиц поутру растекаясь,
Одиночеством белым земли опечалена,
Расцветала зарею, морозами каясь.
Промелькнула в толпе мимолетной улыбкою,
Незнакомою парой сверкающих страстью
Нежных глаз, возбужденных слепою ошибкой
Запоздалости встречи в беспамятства власти.
Встрепенулась броженьем руды беспрепятственным,
Напоила до дна поцелуем стремленья
Быть едиными духом и плотью нечаянно,
На волнах колыхаясь сердец столкновенья.
Наполняла биенье лазурью безбрежною,
Причащала цветами и, с первым раскатом,
Обвенчала грозою вечерней безгрешною,
Одарив бесконечностью красок заката.
10 апреля 2001 года, ночь.
Зеркальный призрак.
Он летел над светом тени,
Разрывая мирозданье,
Обнимая цвет иллюзий
Снов порочных впечатленьем.
Целовал загривок неба
Взглядом глаз темнее бездны
И дышал сознаньем чувства
Обессиленной надежды.
Закрывал несмело тайны
Отпечатанных на солнце
Вмятин сердца безуспешных
От беспечности сражений.
Он скакал небрежно-быстро,
Обезличенно-прилюдно
В тканях бело-темно-тусклых,
Окрапленных каплей греха.
Слышал песню отрешенно,
Слов детей питал слезами,
Непорочно-отдаленно
Оставаясь с ними рядом.
Проливал безбрежно краски
Глубиной объятий спешных,
Забывая про заклятье
Расцветать бесцветно ночью.
Дымом стыл из рта пугливо,
Торопясь нарушить карму
Всех идей прослыть по миру
Обездымленным созданьем.
Закрывал пред данью двери
Стен, стесненных от удушья
Раскуроченных возмездий
Духа, падшего над игом.
Распрямлял забыто руки,
Пожимая негу мира,
Ощущая недоступно
Недоступность ощущений.
Преступал границу смерти,
Жизнью часом упиваясь,
Распечатывал кручину
И дышал долиной были.
Он хотел оставить душу
В тех местах, что слышал болью,
Окаймленных беспричинно
Стоном агнецев пугливых.
И за ним стелилось нечто,
То ли высь, то ли пучина,
Лишь цветы всходили нежно,
Грубо землю разрывая.
28 июня 2001 года
Студенчество.
Бьет
Безобразно
По кумполу
Сессия,
Всклочная
Пассия,
Жизнь
Отравляя
Проулками
Страха
Пятнистой
Окраины.
Режет
Разбитыми
Стеклами
Где-то
Разлитое,
Смытое
Горе,
Ревущее
Стопками
Ведерной
Емкости
Жидкости,
Взгляд
Застилая
Осмысленный
Белой
Горячки,
Взлелеянной
Шорохом
Красной
Субстанции,
В сумерках
Крика
Потерянной.
Утром
Взлетает
Над крышами
Чья-то
Душа
Преднамеренно,
Враз
Имена
Позабывшая,
В спешке
Отдавшись
Смятению,
Вверх
Устремляясь
Молитвою
Братство
Спасти
Угнетенное,
Чашу
Допить
Недопитую,
Ники
Слезой
Окрапленную.
Стон
Немотой
Заглушившая,
Свет
Расстилает
В сознании
Близости
Пира
Победного
В честь
Сохраненного
Знамени.
Те,
Кто дополз
Через тернии,
Вспомнят
Хранимых
Унынием
Нежно
Взлетавших
Без времени,
Вечно
Живущих
Почтением.
3 июля 2001 года
Воробьиное сердце.
Воробьиное сердце
Маленькое,
С крылышками,
Прыгало по земле,
Поднималось,
Падало,
Снова взлетало.
Любви хотелось
Неворобьиной,
Искало
Своего избранника
Среди толпы
Лавиной
Наступающих ног.
Осталось
Там же,
Где порхало,
Раздавленное
Ненароком
Тем каблуком,
К которому
Подбиралось,
Увы, не к сроку.
Лопнуло
Под напором
Незамечанья нарочного.
Разлилось по земле
Пламенем,
Снег растопив,
Прогрев
Путь к солнцу
Зеленой траве,
Теперь одинокой,
Тянувшейся
К крыльям сердца,
На миг опоздавшей,
Такой далекой
Была мечта...
А после
Осталось солнце.
4 июля 2001 года
Некролог.
Резким запахом
Полынья
Била в нос,
Счастье шелестом
Простыни
Пронеслось.
Стон безбрежности
Растворен
В голосах,
Нити жемчуга
Заплелись
В волосах.
Мир завещанный
На столе
Под пером,
Плен обещанный
В серебро
Лег вином.
Блеск, утаянный
От жены,
Мертвых глаз,
След, ужаленный
Без змеи,
Лег на нас.
Неподдельностью
Охмелил
Чудаков,
Слова свежестью
Окропил
Свой покров.
Отчужденностью
Стиха слыл
На сердцах,
Обреченностью
Растворил
Стылый прах.
Был при верности
Белым днем,
Что в лугах
Падал нежностью
В полыньи
Простынях,
Свет, взлелеянный
На любви,
Излучал,
Лик повенчанной
Красоты
Целовал.
Стал погрешностью
Он теперь
На веске,
Тьмы кромешности
Унесен
На волне.
Слишком приторным
Жизни вкус
Ощутил,
За невиданным
Баловством
Поспешил.
...Резким запахом
Полынья
Била в нос,
Счастье шелестом
Простыни
Унеслось...
17 июля 2001 года
Пленительно-манящим было море,
И вечер упоителен и свеж,
На солнцем упивавшемся просторе
Рождалось очертание надежд
О поступи, с которой мимолетно
Встречался ежедневно на заре
И снова расставался, удрученно
Мечтая о счастливейшей поре,
Когда бы Вы прошли неторопливо,
Играя очертаньями волос,
Запутывая сетями игриво
Катящееся сердце под откос,
Взглянули, не тая обвороженья
Хмелящих допьяна своих очей,
Улыбкой выражая приглашенье
Нечаянно скрестить путы стезей.
...Раскрашенная страстею дорога
Мерцанием осталась позади,
Застыла одиночеством порога,
Занявшись полыханием в груди,
Непознанных желаний неизбежность
Отправив неподвластностью в лета,
Любви взрастив взаимную безбрежность
На месте непричастности куста.
Мы, вечностью навек благословляясь,
Сплетенные телами и душой,
С тобой непреждевременно назвались
Пожизненными мужем и женой.
июнь - июль 2001 года
10000 м.
- Это сон, милая?
- Это сон.
- Поцелуй, любимая.
- Поцелую.
- Не целуй, любимая!
- Поцелую.
- Я проснусь, милая...
- Это не сон.
- Это сон, любимая.
- Поцелую...
31 июля 2001 года
Пятый этаж. Высоко.
Нет луны. Нет света.
Одна темнота. Без сердца.
Есть смерть. Одна. Далеко.
Одинока. Как я. Унижена.
Как я. Одна. Без сердца.
Высоко. Падать вниз. Нет света.
Падать вниз. Одному. Посильно.
Еще глоток. Капля. Страха.
Опошленного. Такой есть.
Стучатся. Слушится: смерть.
Влетает без крыльев. Птаха.
Клюв беззубый. Раскрыла.
Небо сверху. Падает. Вниз.
Долго. Летит... Карниз.
Зацепило меня. Убило.
Смерти нет. Она - далеко.
Высоко. Падает вверх.
Небо висит. Всплеск.
На карнизе. Она - высоко.
Глупость. Полная. Не читайте.
Не поймете - так не жили.
Падайте вверх. Забыли.
Жизнь смерти. Перекопайте.
14 августа 2001 года.
К чему писать стихи?
К чему стремиться?
Она стучится не ко мне.
Пора напиться.
Пора сломаться.
Но никому нет дела.
Распят на камне.
Не на древе.
Пора набраться.
Убит при жизни и без боли.
Убит навек. Никем. Собой.
Никем расколот на раздолье,
Не умер враз. Зачем?
Опять - зачем?
Опять убит? Я не согласен.
Я буду жить. Он так прекрасен.
Весь мир. Но с кем?
Ведь не со мной...
14 августа 2001 года.
Наболевшее.
Над деревьями, над тишью,
Молоком скользящей в небе,
Проплывало озаренье
И скребло под сердцем мышью.
Распечатывало треском
Лесорубов душ гонимых,
Резолюцией хранимых
В банках с помутневшим блеском.
Консервировали мысли,
Чтобы серости взращенной
Не приснилось ночью темной
Без штамповки формы были.
По воды граненой глади
Пробегала отраженьем
Рябь, мятежная сомненьем
В злобе на порок зачатья.
В ряби солнце окуналось
И горело чьей-то болью,
Прикрываясь жалкой ролью
Круга, что от звезд досталась.
Но я этого не видел, -
Закупорен был в стекляшке
За полночные бумажки,
Ими счастье я обидел.
15 августа 2001 г.
Она поймет.
Каплей стекая по стенке
Белого сухого вина,
Видел, как пелена
Окрапила немые застенки.
Шороха нежного дыма
Шелестом пугая тебя,
Стопку из-под себя
Наполняя, заглядывал с тыла.
Заревом слез обделенный,
Чувствовал бессилье камней.
Душу себе засей,
Обожди, не умри отлученной.
22-23 августа 2001 г.
К победительнице.
Ты зажгла глаза в пустыне,
Отгороженной забором,
Перейдя все грани были
На пути к победе вечной.
Ты зажгла глаза, чтоб зрели
Топот конницы несметной,
Щебетание турели
Пред твоим нелегким шагом.
Развернула две когорты,
Черный полк смела играя,
Каски выбросила в поле
На костях взращенной дани.
Перекрасив горизонты
И споив украдкой солнце,
Ты ушла, оставив утро
Головной зыбучей боли.
Саван сшила не по росту
И укрыла им уродство
Побежденного в засаде
Конвоира сумасбродства.
Ты оплакивала долго
Свет луны над морем крови,
Расплескавшейся по миру
От ошибочной атаки.
Не задумываясь раньше
О могуществе иллюзий
Чувств, клонируемых пылью,
Стала жертвой покаянья.
Попыталась вырвать сердце,
Чтоб не слышать эхом стоны,
Но глаза следили зорко
Совестью пустыни дикой.
30 ноября 2001 года.
Мне мало солнца - дайте звезды,
Мне мало шторма - дайте смерч!
Мне мало легких - дайте воздух,
Мне мало жизни - дайте смерть!
январь 2001 года.
К Нике.
Зравствуй богиня, здравствуй, родная,
Что принесла мне с сегодняшним днем -
Спокойствие ада иль зарево рая,
Глаз твоих страстных сжигая огнем?
Крылья расправив, крылья святые,
Разом меня возведя на престол,
Разбила оковы рассветов немые,
Светом ночей окрапила мой дол.
Вспышкою страсти, вспышкой нелепой
Ты ослепила меня в темноте,
Вмиг пролетев нереальной кометой
В космосе грез на любви высоте.
июнь - декабрь 2001 года.
Мы.
Мы рождались в столетии смерти,
Раздающей бессмертье богов,
Омываясь водой разноцветья
Из источника павших оков.
Пролетали чрез райские врата,
Закаляясь на солнца огне,
Мы купались средь чистого злата,
Просыпаясь наутро в дерьме.
Толковали наказы, чрезмерно
Умаляя премудрость отцов,
За свободою рвались, примерно
Истребляя свободы творцов.
Каждый век мы встречали улыбкой
Постаревших младенцев войны
С нереальностью вечности зыбкой
И закатом рассветной чумы.
Род за родом, года за годами
Поднимались с пучины равнин,
Обесцененных следом печали
Перекрестка бесцельных лавин.
Мы теперь забываем о чести,
Осознав, что не знали о ней,
Возводя монументы из жести
Вспышке разума смелой своей.
Понимая, что поздно меняться, -
Время вышло лет триста назад -
В зеркалах мы спешим отражаться
В тот момент, когда выключен взгляд.
Без возможности сбросить уродство,
Подгоняя под пузо ремень,
Придаем беспредельное сходство
Мира плоти и мира идей.
Расширяя проспекты до неба,
Покрываем камнями мечту,
Развевая оставшийся пепел
От огней, поглотивших судьбу.
Пьем вино, но мечтаем о крови,
Сушим слезы под тучами грез,
Помышляя о царском раздолье
Средь анархии вянущих роз.
Мы не видим вдали за собою
Догорающий свет от сердец,
Что спасти еще может мольбою
О разрыве сплетенных колец.
3 декабря 2001 г.
Воспоминание.
Каплей со скрежетом по стеклу сползал,
Плавясь железом во взгляде немом,
В сердце невидимым отраженьем пал,
Насмерть облив безрассудным умом.
Стылым забвеньем переносил стене
Память стучащих перкуссией дум,
Давших команду небытия волне
Вишней на губы упасть, что без губ.
август - декабрь 2001 г.
Весна.
Нежно, голубо-зелено,
Слезно-улыбчиво, капельно,
Бойко, печально-радостно,
Жданно-негаданно, ветрено.
Страстно, новозарожденно,
Незабываемо-радужно,
Громко, стойко-расшатанно,
Неописуемо-ландышно.
апрель - июль 2001 г.
Почему все ненужным стало,
Леденящим до боли в горле?
Перелилось... но было мало.
Растеклось в незастывшем вопле.
Покраснело удушливой вязью,
Посинело безродной пылью,
Переблеванной временем грязью,
Недостреляной смерти былью.
Засмеялось верхами дико,
Зарыдало низами больно,
В середине залилось рыком,
А в душе захлебнулось вольно.
18 декабря 2001 г.
Парад.
Алфавитный сустав перебит вереницей
Шпалых глаз, распрямленных полоскою лба,
Марширующих гулко испуганной птицей
Громких лиц, обрамленных глубинами рва,
Засыпающих море оставшихся сзади
Косогором стоящих у них на пути,
Преломленных под линзой забытых регалий,
Разлетавшихся в прах от удара плети.
23-24 декабря 2001 г.
Сказание о Николае.
Коля глох,
Немел, тупел.
Раз сосиску не доел.
Подавился, пропотел,
Вскоре сдох.
28 декабря 2001 г.
Не дай мне спуститься на землю
И бренной коснуться черты,
Не дай мне поверить в измену
Порочной любви чистоты.
Не лги, что я до сих пор молод
И верю в себя самого.
Забудь, что когда-то был дорог
Тому, погибал за кого.
Разбей неприкаянных судей
Булыжником спелых речей.
Дай залп из полночных орудий
По полдню безгрешных идей.
Пройди по следам отчужденных
Путями ненужных побед
К могиле признаний сожженных
И морю непрожитых лет.
Постой у границы сомнений,
Взгляни на распятия их.
Побудь на секунду последней,
Кто плакал при смерти родных.
Потом возвращайся обратно
И в сердце неси сквозь года
Желание быть необъятной
И чистой, как неба вода.
7 января 2002 г.
Поэт.
Он возвышался непривычно
Среди расколотых обличий,
Оголодавший по разливам
Поэт разбавленных приличий.
Глотая сопками мятежность,
Боготворенную усталость,
Он воспевал полетом света
Младенчества лихую старость.
Грызя недробленые кручи
Пророчеств ржавых переродков,
Крушил крапленые пороки
Преодоленьем перекрестков.
С ошеломлением паденья
Взирал на зеркало дороги,
Лежащей средь руинной пыли
Неразделением тревоги.
Средь проходящей гулом рати
Он оставался отчужденным,
В смирительной рубашке боли
Недосягаемо влюбленным.
И угасая на излете,
Он прошептал разумным бредом:
- Я был не умершим поэтом,
А нерожденным человеком.
4 февраля 2002 г.
Труп.
Больной закат смотрел угрюмо
В твои проколотые очи,
Лежали ровной полосою
Обезображенные клочья
Лица безумно дорогого -
Как антиквар в посудной лавке -
Теперь разбросанного ветром
Кусками мелкими по травке.
И разметались триколором
В тени горящего сарая
Фаты белеющее пламя,
Небесна синь и кровь немая.
1 - 4 февраля 2002 г.
Белый снег на занесенной крыше,
Словно черный ветер под ногами.
В высоте недвижимой не слышен
Застекленный образ голосами.
Я лечу в безвестность ниоткуда
Серафимом с биркою на перьях,
Бедная ранимая пичуга,
Битая атаками безверья.
Не могу рыдать с тобою рядом,
И смеяться тоже не способен.
Сбросивши отлитые наряды,
Исчезаю тенью подворотен.
Позабыв о мире оголтелом,
Что решил без жалости оставить,
Дух свободы ощущаю телом,
Только сердце разрывает память:
Взлет ресниц и взгляд сине-влюбленный,
Чуть зовущий неподвластной силой -
Снова становлюсь недоглушенной
Мечущейся в судорогах рыбой.
Ну зачем, зачем тебе я нужен,
Счастье заменивший лихолетьем?
Я давно мечтал о чувства стуже,
Ты же вновь огонь бросаешь в сердце.
Отпусти, молю тебя, родная,
Я боюсь любви к тебе, как жизни:
Был я серафимом дорогая,
Стану дьяволом, очнувшимся на тризне.
7 февраля 2002 г.
Свободы.
Свобода каждому дана,
Как наказание за слабость:
Там, где сердечная усталость
Лежала, зверем затаясь,
И поджидала жертв невинных,
Спешащих в сумерках домой,
Не знающих беды до срока -
Она невидимой стеной
Вставала. Становилась гробом
И уносила в мир иной.
И каждый выбирал свой путь
Без лицемерия подсказок,
Без добродушия немых
Садился на трамвай последний
И сам оплачивал билет.
И становился безнаследный.
Никто не видел отправленья,
Никто не знал цветов любви,
Летящей в сумерках закатных
И в одиночестве луны
Поющей утру дифирамбы;
Все слышали благословенья.
Велеречивостью святых
Звучал последний звон трамвая.
Он уходил. Не понимая,
Где время и предел ему,
Какой-нибудь чудак прохожий
Пытался на ходу вскочить,
Но оставался, отставая.
А после по ночам не спал,
В окне зашторенном пытаясь
Сквозь тюль тумана рассмотреть
Ушедшее во мрак виденье,
Но тщетно. Снова не взлететь
Тому, чьи крылья опалили.
Покуда угли не остыли
Костра, что жег остовы их,
Есть шанс согреть чужие руки,
Сердца. И лица осветить.
И больше никуда не мчаться
И не взлетать - другим дано;
Теплом лишь мирно наслаждаться.
И средь бескрайности полей
Внимая плачу журавлей,
Их сыном на земле остаться,
Храня в душе свободу быть
И, наплевав на все законы,
Бескрылым журавлем парить,
Глядя, как в зеркало, в иконы.
10 марта 2002 г.
Прострация.
Разлейте воду,
Потоп забудет.
Мы все утонем -
Созвездий нету.
Искритесь жаром
Прокисшей сути -
Зима рожает
Обрывок лета.
Давите землю,
Она не наша,
Сжигайте книги -
Потомкам радость.
Когда утонем,
Мы станем старше...
Уйдем по венам,
Утратив жалость.
24 апреля 2002 г.
Полночное.
В сетях дверей запуталось пространство,
Неведеньем напудрилась луна,
Чужая жизнь скользила безучастно
Из зева незакрытого окна.
Деревья зыбко ждали вдохновенья,
Отверженно скрипели ветряки,
Бездомный пес в кошачьем облаченьи
В колодце задыхался от тоски.
Росой рыдали мятые газоны,
Дымились очертания домов,
Дарили сон бегущие вагоны
Невидимых за ночью поездов.
Печаль висела шелковой гардиной,
В потемках возникающая вновь.
Кривила рот незрелою рябиной
Закатом перезревшая любовь.
24 апреля 2002 г.
К ***.
Ты замерзла, иней на ресницах,
Губы побледневшие в дрожаньи.
Я не верил нашему влеченью,
Ты теперь не веришь расставанью.
Снег идет. Могилами сугробы.
Ветер - свистом, бьет пиковой мастью.
Вечер - смертью, а не местом встречи,
Город - прошлым, а не часом страсти.
Пью вино, смотрю в окно на небо,
Свет горит предательски фальшиво.
Снег валит отвесною стеною,
Грусть пьянит по-зимнему лениво.
24 апреля 2002 г.
Крайность.
Я бросаю себя
Под фугасные взгляды
Рикошетом снаряда,
Свободу любя.
Размножаю уродов
Проверкой нарядов,
Убиваю их семьи,
Спилив якоря.
Ты дрожишь от похмелья,
Мое отраженье,
Я тебя изувечу,
Поганая блядь.
Отстегни перманентность,
Пропей суеверье,
Разлетись размноженьем,
Разлейся на пять.
26 апреля 2002 г.
Знакомой незнакомке.
Кто ты? Где ты? Зачем? Почему?
Разве для этого созданы люди?
Выдохни воздух. Вдохни сатану.
Помни о вечности праха иллюзий.
Слово. Эмоция. Страх. Кутерьма.
Желтый иероглиф на белом нарциссе.
Ты забываешь синонимы сна,
Я на тебя постоянно обижен.
Тело. Движение. Звук. Наяву
Ты пролетела над белой вороной.
Вычеркни жизнь. Поцелуй полутьму.
Я застываю в любви, обособлен.
Цвет. Фотография. Ладан. Могила.
Вечность незримая. Страсть без границ.
Резкая плавность. Нежная сила.
Переиначенный вылет ресниц.
26 апреля 2002 г.
Надпись на могиле.
Когда бы мог - был примитивен,
Когда б хотел - горел звездой,
Когда б достал, то стал противен,
Когда бы молвил - жил немой.
30 апреля 2002 г.
Где красный перец сыпется на древо,
И стынут очертания веков,
Я плесневею, обезвожив чрево
Заквашенными терниями снов.
7 мая 2002 г.
Сходство.
Я в стакане граненом
Нашел свои линии:
Весь прозрачный, есть дно,
Без крыши, в бессилии.
10 мая 2002 г.
Похмелье.
Похмелье рядом,
На новостройке,
А ты - за пивом,
А я - в помойке,
Лежу мечтаю,
Христос под сердцем,
О чем - не знаю,
Распить - распеться.
Не возвращайся,
Ты не обманешь,
Обет забыли,
Не переставишь.
Пройдусь по струнам
Хмельной гитары,
Бычками в урну -
Мы слишком стары.
Немало жили,
Немало пели,
Немало пили -
Мы все успели.
12 мая 2002 г.
Я - дождь.
Я - дождь, я легок и беспечен,
Прозрачен, чист и чуть влюблен.
Мой силуэт едва заметен,
Мой рок давно определен:
Я существую надо всеми
В эгоистичной пустоте,
Но каждый раз, расправив плечи,
Стремлюсь к неведомой земле.
Распавшись в капель мириады,
Я разбиваюсь о зонты
Остервенения преграды
От неизвестной красоты.
Бессилен в поисках укрытья
От бессердечных каблуков,
Я вынужден терпеть соитье
Со следом полумудаков.
И окончательно раздавлен,
Я оживаю вопреки,
И вновь в высоты отправляюсь
За цветом радужной тоски.
16 мая 2002 г.
В бреду.
Нас все заметили приказом,
Детей бесплодных эпиграмм,
Когда распив по двести граммов
И закусив чесночным соком,
Мы извергали свой желудок
На мостовые фонограмм.
Просвет ложился на предплечье
Под помутневшей головой,
Но мы замученной Невою
Бежали с криками жестоких,
Ожесточенно обесточив
Весь мир увядшей болтовней.
И замирала жизнь седая,
И молодая, закалясь,
Рожала чувство потреблявших,
А молодой спешил наскоком
Занять отверстия высоток
И затушить, определясь.
27 мая 2002 г.
Как больно думать иногда,
Что позади - графин разбитый,
А впереди - его паденье,
И миг теперяшний - сиянье
Осколков, режущих года.
Как сложно ползать без одежд
По чаше кем-то обличенным,
Жевать чужое просвещенье
И жить, внимая животу,
И умирать в кругу невежд.
Как трудно верить немоте
Счастливых глаз, не позабытых
В стоячей мути откровений
Сквозных сияний из нее,
Отдавшись дерзкой правоте.
28 мая 2002 г.
Капли воска.
Наблюдая агонию стрелок
В поредевших зубах чумы,
Ты становишься слишком мелок
Для интриг молодой луны,
И рубаха белее снега
Вновь желтеет на крыше дней,
И ошметки гнилого века
Оседают взахлеб на ней.
Удивившись стонам народа,
На ковре голубой травы
Ты прервешь тяжелые роды
Отсечением головы.
Будет долго играть улыбка
На губах в половину сна,
И в песках, почему-то зыбких,
Кто-то снова нырнет до дна.
Кто-то близкий до жадной боли
В поворот не впишется свой,
И опять почернеют зори,
В сотый раз по стеклу пилой.
Превратится шорох прибоя
В остужающий нервы гул,
И, спасенный от плотского зноя,
Ты поймешь, что давно уснул.
12 июня 2002 г.
Гравитация.
Говорят, что убить можно словом одним...
А взглядом?
Ты же знаешь, что можно, ты пробовала.
Помнишь?
Я тогда постеснялся сказать, что убит.
Правда смешно?
Улыбнувшись, прошла по сплетенью орбит,
Ты меня, мое солнце, оковывала.
Я теперь в круговерти почти одинок.
Может быть?
Про затмения мне неизвестно.
Есть ли они?
Ведь во тьме что-то вновь прожигает листок.
Твои лучи?
Мне б прижаться к тебе, да наискосок
Погрузиться в манящую бездну.
14 июня 2002 г.
Черный подъезд.
В черном подъезде
Глаза привыкают к болезни,
Руки скребут по стене,
Нерешительность крыс.
Кто-то в углу
Без лица в запечатанном свертке
Целится взглядом,
Крестом огнестрельным повис.
Звон потолка,
Волнение сильное пола,
Белые туфли в контраст
Со зловонным дерьмом.
- Где же фарватер?
Но лоцман неделей утоплен.
Если не выплыву -
Вместе корабль пропьем.
Где же та дверь,
Что ведет в позабытое небо?
Скоро начнется пожар,
Пора уходить.
Если не выскочу,
Стану частицей подъезда,
Матово-черным. Но вас
Не забуду простить.
16 июня 2002 г.
Другу.
Пойдем, пройдемся, выпьем водки
И посидим, поговорим.
Два образка в разрез иконки,
И третий ждет уже в тени.
Давно в былом проулки детства,
Но до взросления - сто лет,
Лжеоткровение наследства
Здоровья вычеркнет билет.
Постылость студит метастазом,
А доктора ушли в гранит,
Но с недоверчивым маразмом
Душа от холода горит.
Лишь дружба (пошленькое слово)
Не на бумаге рождена -
Поверхность жизни слишком нова,
Но глубь замешана одна.
В последний миг с излишком пульса
Мы заработаем медаль.
Пройдет еще один февраль.
Взойдет звезда.
И старым курсом
Мы вместе двинем на Версаль.
17 июня 2002 г.
Игра.
Будем играть в кресло,
Вместе, но все - сольно.
Мне ж в конуре тесно,
Вам без цепи - больно.
Сядем на пол задом,
Ноги согнем палкой.
Станем бранить матом
Тех, кто живет скалкой.
Мы же таким шелком
Тонким по шву шиты,
Пусть иногда боком
Были, увы, биты.
Жили почти в моду,
Не были в бой чуркой,
Нас не вели в воду,
Не теребли шкуркой.
Будем играть в кресло,
Это не так стыдно.
Но иногда (честно)
Хочется жить мирно.
17 июня 2002 г.
Светлой памяти.
Он всегда удивлял легкостью
Уговоров не быть старым,
Он всегда выбирал скорость,
И не шел за чрезмерно малым.
Мы брели за баклажкой пива,
Пропускали блядей мимо,
Засыпали не раз криво,
Но ни разу не жили мнимо.
И пускай он немного рано
Поперек пересек горло,
На двоих ведь одна рана,
Проживем, затушив сопло.
18 июня 2002 г.
Станем врать.
Не звонкою монетой.
Сладким удовольствием,
И только.
Жаль, давное его не мерят
Черствыми обрывками безволья.
18 июня 2002 г.
Что останется после нас?
Ржавый крест на могиле серой,
Блеск промокших до боли глаз,
Заблужденье в защите верой.
июль 2002 г.
Мое почтение счастливым подлецам
За лесть, в инцесте слившуюся с блядством,
За лицемерие с оттенком хамства,
За рай, оставленный не нами и не нам.
Мое почтение стыдливым стукачам
За кровь добычи, выпитую сразу,
За искушенность в очертаньях фразы,
Курящей с верностью тиранам фимиам.
Мое почтение застывшим без мечты,
Сосущим жизнь за дряблою щекою,
Воспринимающим позор рукою,
Всегда бегущим от невзятой высоты.
Мое почтение не ведает границ,
И нет ему возможности исчезнуть.
Не за способность неудачей крепнуть -
Мое почтение за силу жить без лиц.
октябрь 2002 г.
Я изумлял чужое время,
Свое же клал наперевес.
Я проклинал похмелья бремя
И зеленел среди небес.
Кусал неровными зубами,
Хоть ненавидел их укус.
Я жил меж робкими рабами,
Омусульманенный индус.
И в чреве я, настолько вздорный,
Насколько мертвый, уповал,
Что час, единственно позорный,
Меня в зачатьи миновал.
Но было то... и было это.
Не стоит гробиться в гробу.
Уж лучше жить больным поэтом,
Чем переваренным в зобу.
19 октября 2002 г.
Остудит воздух,
Тишина согреет.
Земля родит,
А небо заберет.
Ослепят окна,
Листья перезреют.
Любовь уйдет,
Но сила прорастет.
21 октября 2002 г.
Кого-то жмет,
Кого-то рвет,
Кого-то давит втихоря,
Ведь я прожил всего три дня,
И кто-то радосто ревет.
Я видел мать.
По жизни стать
Я по наследству крестовал.
Я не хотел, протестовал...
Перерождающим - икать.
Всему конец,
Судьбе - венец
Из лавра, вечного ножом.
Перекроят... А что потом?!
Полузатронутым - хлебец.
октябрь 2002 г.
Не полюбишь, если не простишься,
Не поверишь, если не поймешь,
Не навяжешь, если не польстишься,
Не подстрелишь, если не умрешь.
ноябрь 2002 г.