Аннотация: Идея спёрта у Марии Семеновой - "Волкодаве-2" ближе к концу Шамарган поет песню-диалог между воительницей и бардом... Один из куплетов стал основой третьей части сценария...
Людмила Пивень
ПО ДОРОГЕ МЕЧА
(сценарий)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И РОЖИ:
Воительница Рогнеда
Бард
Хозяин трактира
Сельский староста
Селяне
Старик-дракон
Разбойники
Горожане
Правитель Сальвент
Жена правителя
Стражники
Сцена 1.
Полутемный зал трактира. Хозяин скучает за стойкой. За одним из столов - компания. Воительница в глубокой депрессии, бард и кучка селян, жадно слушающих барда. Воительница пытается заглушать депрессию самогонкой и занюхивает выпитое кусочком черного хлеба. Селяне пьют пиво. Один из них тянет робко руку к бутыли с самогонкой. Мелькает кулак в кожаной перчатке. Селянин, сверкнув лаптями в воздухе, опрокидывается на пол. Воительница с тяжелым вздохом опрокидывает еще рюмку. Стукнутый селянин поднимается с полу, стряхивает со штанов шелуху от семечек и прочую дрянь, лезет на прежнее место. Под глазом у него - фингал сочного цвета. Усевшись, стукнутый робко говорит:
- А вот послушайте, труженики полей, водители лошадей, как отважная Рогнеда дракона уделала!
Поет:
Аронвехис, злой и коварный дракон,
Рогнедой из Хатунга был побежден!
Свирепо сражался,
Огнем он плевался,
Но все же не выдержал он!
Кулак в кожаной перчатке бьет по столу так, что подпрыгивают не только пивные кружки, но и бутыль с самогоном, а рюмка так и вовсе опрокидывается. Воительница бурчит:
- Ты, блин, спой еще про кровавые раны и жуткие опасности... Это на самом деле было так...
Сцена 2
Пещера в горах. У входа свалены разнообразные кости и фрагменты рыцарских лат, оплавленных и закопченных. К пещере подъезжает воительница. За ней на некотором расстоянии следует бард и занимает стратегически выгодную и безопасную позицию за крупным камнем. Воительница трубит в рог, кричит лениво и весело:
- Эй, гад крылатый! Выходи! Биться будем!
Некоторое время стоит тишина, потом в пещере что-то скребется. Воительница предусмотрительно обнажает меч. Вместо дракона из пещеры появляется маленький седой человечек. Он волочит за собой нечто, напоминающее огромную пыльную тряпку. Щурится на солнце и на воительницу, которая на фоне солнца кажется громадным страшным силуэтом. Тихонько говорит:
- Здравствуйте...
Воительница, недоуменно:
- Ну здравствуй, дед. А дракон где?
Старик:
- Собственно, я таковым и являюсь...
Воительница:
- Чё ты врешь?!
Бард заинтересованно высовывается из-за камня.
Старик:
- Извините, я не вру. Так получилось... Старый стал. Крылья совсем... Эх.... И ревматизм... Ну как мне такому добычу ловить?! Сил не осталось... Видно, доживать придется в человеческом облике... А вы, собственно, госпожа, по какому поводу почтили меня визитом?
Воительница, растерянно:
- Собственно, я по поводу сразиться... С драконом.
Старик:
- Ну куда мне, деточка, сражаться... Считай, что ты меня победила.
Воительница, недоверчиво:
- Что, и сокровищницу отдашь?
Старик вздыхает:
- Нету сокровищницы. Можете проверить.
Воительница возмущается:
- Да чё ты врёшь, у каждого дракона есть сокровищница! С несметными богатствами!
Старик:
- И у меня была.... Только вы, госпожа, не первая со мной сражаться приезжаете. Стыдно признаться, но откупаться пришлось... Старый-то я старый, а жить все равно хочется... Мешок золота одному, мешок другому... Вот ничего и не осталось. Можете проверить.
Воительница спешивается, делает шаг к пещере, потом оборачивается к понурому дракону:
- Ладно. На слово верю. А как ты живешь-то, если охотиться не можешь?
Старик:
- Крестьяне из ближайшего села поесть приносят. Иногда... Вы, госпожа, если для сохранения геройской чести вам непременно дракона надо убить, так убивайте... Только, пожалуйста, сразу, если вам не трудно. Чтобы больно не было... А то, может, шкурку вместо сокровищ возьмете? - оживляется бывший дракон и приподнимает с земли то, что больше всего так и напоминает огромную пыльную тряпку. - Натуральная драконья шкура... Потертая правда... Немного... Сильно... Ну, и шрамы там... Но без дырок, мышами не поедена пока! Всего лет двадцать, как последний раз носил!
Он с надеждой смотрит на воительницу.
Она смущенно опускает глаза и бурчит:
- Чего я, сволочь какая? Последнюю шкуру...
Дракон вздыхает, опускается перед ней на колени, склоняет голову и отбрасывает с шеи длинные седые волосы.
Воительница шмыгает носом, трет глаза кулаком в кожаной перчатке, отстегивает с пояса кошелек и кладет его на землю рядом с драконом.
- Возьми вот.... Больше у меня нету. А то дождешься от этих крестьян чего поесть... То неурожай у них, то какая еще холера...
Круто поворачивается, садится на коня и уезжает, не оглядываясь.
Бард выскакивает из-за камня, подбегает к стоящему на коленях старику:
- Слышь, дракон, она у нас гордая, а я шкурку-то возьму. Осень скоро, а мы без курток с Рогнедой... Но я не халявщик какой - я про вас обоих песню сочиню таку-у-ую! Ну, будто, была героическая битва и в ходе упорных продолжительных схваток, в которых мы понесли серьезные потери, тебя мы все-таки уконтрапупили, но ты погиб с честью... Э! Ты хоть имя-то свое скажи - для легенды!
Старик, так же, не поднимая головы, глухо произносит:
- Аронвехис...
Бард вытаскивает клочок пергамента и записывает, приговаривая:
- Ты не бойся теперь! Я сложу эту песню так, что по всей стране будут знать, что ты уже - того... Ласты склеил, кони двинул дуба дал - короче, отправился в мир иной. Мне поверят, у меня - талантище! И ни один героический придурок больше тебя убивать не полезет!
Бард сворачивает шкуру, грузит ее на лошадь, уходит, ведя тяжело груженную лошадь в поводу, в ту же сторону, где скрылась воительница.
Дракон медленно поднимает кошелек, развязывает его. Из кошелька выпадает несколько монет разного достоинства. На камни капает драконья слеза. Камни шипят, словно политые кислотой.
Сцена 3.
Тот же трактир. Воительница наливает себе самогонки, выпивает, закусывает. Хрипло кричит:
- А вот еще одна душераздирающая повесть о том, как прекрасная Рогнеда расправилась с бандой Оськи-душегуба!
У разбойников остры мечи -
Так, что только "караул!" кричи,
Окружат обоз среди ночи -
Пожалеешь, не остался на печи!
Только меч Рогнеды всех острей
И удача пребывает с ней.
Если ты разбойников слабей -
Защитит, сомнения развей!
Воительница перебивает горестно:
- И заплатили нам десять золотых за это...
Бард восклицает:
- А разбойников было аж двадцать рыл! Продешевили... Э, ты петь не мешай!
Воительница пожимает плечами:
- Так ты врешь все.
Бард возмущается:
- Это не враньё, а просто я так вижу эту ситуацию! Я - творческая личность, имею право на свое видение мира! То, что я создаю - это на века! И если я пою, что героизм был - значит, он был! В большом объеме!
Воительница криво усмехается:
- Да не героизм в большом объеме, а слабительное...
Сцена 4.
Сельская улица, у плетня воительница торгуется со старостой деревни.
Рогнеда:
- Ты сам говоришь - в банде двадцать отморозков. Так что не меньше двадцатки, деньги вперед!
Староста:
- Так-то оно так, дык энти разбойники уже кучу разных героюв положили...
Рогнеда:
- Значит, еще пять - надбавка...
Бард встревает:
- За особо опасные условия работы!
Староста чешет затылок:
- То-то и оно, что опасные... Это ж мы всем миром скидываемся, аванс плотим, а потом разбойники героя - того.... И наши денюжки с ним - того... Эт же ишшо пара оплоченных героев и нам дешевше станеть отступного разбойничкам дать, что не трогали наших...
Рогнеда, вдохновенно:
- Ну, вы откупитесь, а другие?! Если, например, попадется им проезжий невинный человек, а они его жизни лишат?
Староста насупился:
- За чужих мы платить не намеренные. Пущай те сами плотють... Вот тебе мое последнее слово - десять золотых, пять авансом. И ишшо покормим - ну, как положено, чтоб с пустым брюхом на подвиги не шастать.
Воительница вздыхает и бьет по протянутой руке. Староста отсчитывает пять монет:
- Значить, ты спать у моей хате могешь, а певун нехай на сеновале лягаеть... Ну, а вечеря за мной на обоих...
Сцена 5.
Ночь. Сельская улица. Бард стучит в окошко хаты:
- Рогнед, спишь?
Тишина.
- Вставай давай!
Тишина.
- Слышь, седлаем коней и сваливаем отсюда к чертям собачьим! Их двадцать рыл! Лучше с пятеркой золотых, но живыми, чем безо всего героически мертвыми!
Тишина.
Бард разочарованно вздыхает, отходит от окошка, бурчит под нос:
- Спит... А утром уже не смоешься. Хотя... Она бы не согласилась удрать все равно. Героическая женщина, что и сказать...
Осматривается по сторонам, словно что-то ищет в ночной траве:
- А помирать-то совсем не хочется... Хорошо, что мой папаша был знахарем... Где там, как староста говорил, разбойнички эти лагерь разбили?
Сцена 6.
Ночь. Лесная поляна. Полупогасший костер. В лунном свете меж живописно разлегшихся на полянке тел, блестят пустые бутылки. От тёмных деревьев отделяется фигура барда. Он осторожно подбирается к котлу, висящему над костром, что-то сыплет туда. Помешивает палкой. Находит полупустую бутылку, заткнутую кукурузным початком, откупоривает ее, тоже что-то засыпает. Затыкает горлышко. Встряхивает. Смотрит напросвет на луну. Кладет на место.
Кто-то из лежащих пьяным голосом кричит:
- Налетай, братва!
Бард ничком падает на землю.
Тишина.
Бард приподнимается, встаёт:
- Это он во сне... Пронесло меня...
Оглядывает спящих и ехидно улыбается:
- А вот если их поутру от этого не пронесёт, значит, мало порол меня мой папаша!
Сцена 7.
Воительница и бард кустами подкрадываются к стоянке разбойников.
Воительница осторожно выглядывает из-за ствола дерева. На поляне - пусто, только валяется живописно разбросанное оружие и опрокинутый котёл.
Воительница удивленно смотрит на барда, пожимает плечами.
Тот довольно улыбается.
Воительница пытается переместиться к другому кусту, но из-за этого куста раздается голос:
- Куда прёшь? Занято здесь!
Она выхватывает меч, шарахается в сторону. С той стороны, куда она шарахнулась, другой голос:
- И здесь занято!
Воительница встречается глазами с бардом. Тот гордо выпрямляется, расправляет плечи и делает ей небрежный жест: мол, пошли за мной.
Не таясь, выходит на середину поляны. Рогнеда, с мечом наголо, - за ним.
Бард насвистывает, собирает оружие в кучу.
Еще из-за одного куста высовывается рожа и раздается возмущённый голос:
- Э, ты чего делаешь, мужик?!
Рогнеда отточенным движением воина поворачивается в сторону рожи.
Рожа прячется.
Из-за куста раздается голос:
- Так нечестно!
Бард вытаскивает из сумки моток веревки:
- Зато эффективно! Эй, граждане разбойники! На связывание и сковывание - подходи по одному, в порядке живой очереди! Тому, кто будет себя хорошо вести - у каждого кустика по дороге в острог - остановка по требованию!
Сцена 8.
Трактир.
Бард повторяет:
- Зато эффективно! Так же эффективно, как госпожа Рогнеда избавила славный город Тириримск от деспота и тирана Сальвента Пятого!
Селяне заинтересованно слушают.
Бард поет:
В походе далёком услышали весть,
Что есть городок, Тириримском зовут.
Беда в этом городе страшная есть -
Правитель-тиран обретается тут!
Истаяла скорбью красотка-жена,
За жизнь горожан ты не дашь и медяк.
И чаша народного гнева полна -
Но выплеснуть чашу не могут никак!
Рогнеда - защитница вдов и сирот -
Услышав о бедах, на помощь спешит.
На подвиги стон угнетенных зовет
Стремленье ее благородной души!
Воительница выпивает рюмку и перебивает:
- Вот уж правду говорят: есть у твоей души прекрасные порывы, так души их, души скорей!
Очень достоверно изображает акт удушения.
Селяне отшатываются назад, весьма синхронно.
Бард бросает на воительницу возмущённый взгляд, снова ударяет по струнам.
Селяне, опять совершенно синхронно, берутся за кружки с пивом.
Бард продолжает:
Никто не сравнится с Рогнедой в бою,
Искусен Сальвент на мечах, и не стар,
Но смерть от неё получил он свою,
Пронзил его сердце Рогнеды удар!
Воительница бьёт кулаком по столу:
- Снова брешешь!
Сцена 9.
Городок. По центру улицы шагают Рогнеда и бард. Жители робко выглядывают в окошки и из подворотен. Прохожие жмутся к стенам. Рогнеда пытается с кем-нибудь заговорить, но все шарахаются в стороны.
Вдруг из-за высокого забора раздается женский визг.
Воительница и бард останавливаются.
Мужской голос:
- Да будь ты хоть сто раз правитель!...
Другой мужской голос:
- Стража! Этого - на кол! Пусть знает, как государю мешать с женским населением знакомиться!
Грохот за забором. Двое рыцарей выволакивают на улицу упирающегося парня.
Рогнеда достает меч, плашмя бьёт по шлему вначале одного стражника, потом другого. Кидается в открытые ворота.
Спасённый уползает на четвереньках и прячется в канаве.
Бард подходит к воротам, осторожно заглядывает во двор.
Сцена 10.
Двор небольшого одноэтажного дома.
Тощий горбатый мужик, увешанный драгоценностями, пытается полапать смазливую девушку. Та вначале уворачивается, потом прижимается к забору и закрывает глаза.
Рогнеда:
- Эй, козёл старый, убери от неё лапы!
Мужик свирепо разворачивается к ней:
- Стража!
Но при виде Рогнеды лицо у него резко меняется, делается умильным. Он взмахом руки останавливает двинувшихся было вперед стражников.
- Ах, подождите, подождите... Ты откуда взялась, красавица? Что-то я тебя раньше не видел...
Воительница кривится.
Мужик тянется к ее груди дрожащей ручкой. Получает по яйцам, падает на землю и головой ударяется о подвернувшийся камень.
Громкий хруст. Пострадавший судорожно дёргается и демонстративно помирает.
Бард опускается возле него на одно колено, профессионально щупает пульс и обращается к замершим вокруг людям:
- Летальный исход. Это я вам говорю, как старший и единственный сын знахаря.
Всеобщее ликование. Ликует стража, недолапанная девушка, ее родители, толпа, собравшаяся в воротах (старухи, женщины, мужчины, парочка сильно накрашенных парней).
Сквозь толпу пробивается парень, который прятался раньше в канаве:
- Ты спасена, моя дорогая!
Кидается на шею девушке, к которой приставал тиран.
Рогнеде кидают букет, прямо в лицо, она еле успевает его подхватить и стоит с мечом в одной руке, букетом - в другой, довольно растерянная.