ГОЛГОФА

Солнце висело над Лысой горой
Сгустком запёкшейся крови.
Плыли минуты пустой чередой...
Кто их теперь остановит?

Солнце, снижаясь над Лысой горой,
Наземь стекало отравой.
Где-то кричали: "Учитель, постой!",
Где-то кричали: "Варавву!"

Солнце клонилось к подножью креста,
Солнце утратило силы...
В небе смешались вино и вода,
Небо от боли застыло.

Где-то вдали угасал горизонт,
Так же мучительно рдея, -
Это не смерть, это выжженный сон...
Боже, спаси Иудею!

Логика смерти предельно проста.
Сломленных - край непочатый:
Даже дощатой тело креста
Деревом было когда-то.

С кровью смешалась древесная пыль...
Время казалось бездонным.
Вздох обессиленный грудь раскроил,
Словно кинжалом щерблённым.

Хлещет безмолвие мутной рекой,
Воздух почти непрозрачен.
В смертной тоске, проклиная покой,
Горько апостолы плачут.

Тихо уходит последняя дрожь,
Острую боль отпуская.
В истине тонет последняя ложь,
Руки в крови умывая.

Медленной смерти густые часы
Схлынут извилистой тенью.
Алым зерном упадёт на весы
Новый рассвет... воскресенье...