Николай Петрович сидел и курил. Руги его немного тряслись. Ему было уже под шестьдесят. Лицо избороздили морщины, да и не мудрено, ведь столько прожито! Он вспомнил сороковые годы, Великую Отечественную... Вздохнув, вспомнил о боевых товарищах, бой под Псковом, где получил первое ранение. Осколок попал в грудь: его так и не вытащили, побоялись...
И вот теперь после всего этого он сидел один на кухне и курил. Здесь еще никого не было, как никак было только четыре часа утра. Обычно в девять-десять часов на кухне стоял гул. Просыпались все соседи и начинали делать свои дела. Но Николай Петрович не жаловался, ему нравилось, когда вокруг было много людей. Они помогали ему забыть старое.
Он был не один полуночник. Был еще Петр Федорович Хвостин, его сосед. Часто он приходил на кухню, и они говорили до утра. Николай Петрович вдруг вспомнил один разговор, который не давал ему покоя.
Как обычно Петр Федорович пришел на кухню и на этот раз они заговорили о морали.
-Что такое мораль? - вопрошал Петр Федорович.
- Мораль... - Николай Петрович задумался. - Мораль прививают с детства. Мораль - это способность оценивать свои поступки.
- Нет. Это самооценка. А мораль - это выводы из прошлого на будущее. Ведь если ты совершил плохой поступок и тебя за это наказали, больше ты этого поступка не сделаешь.
- Я не согласен, - Николай Петрович отрицательно покачал головой. - Мораль объясняет, что такое хорошо и что плохо.
- То-то тебя твои дети не навещают. А как только что-нибудь нужно, так сразу приедут и твоим ветеранством прикрываются, - ответил невпопад Петр Федорович, не подозревая, какой удар нанес старику. То, что он говорил, было правдой. Горькой правдой. Николай Петрович редко видел детей. Повзрослев, они быстро выпорхнули из родного гнезда и приходили только по своей надобности. Ему было горько. Он вспомнил, как погибла под развалинами дома его мама (отец бросил их, когда он был еще маленьким). Николаю в то время исполнилось пятнадцать лет. Он ушел поискать съестного, а когда вернулся, обнаружил на месте дома развалины. Немецкая бомба попала в него и там оказалась его мама. Это было тяжелым ударом. А потом пришлось самостоятельно вступать в жизнь. Стал пехотинцем, бил врага, дошел до Берлина, и все ради того, чтобы быть покинутым. Он пытался их оправдать, но понимал, что Петр Федорович прав.
Однажды он рассказал Петру Федоровичу за очередной беседой случай из детства.
- Мне было двенадцать лет. Мама еще была жива. Мы жили на Комсомольской улице за городом. Здесь шли сады, а затем леса. В летнее время они были полны грибов и ягод.
И вот иду я однажды по лесу. Вдруг вижу чегой-то отсвечивает на солнце. Подошел поближе, смотрю, диск висит. Такой весь блестящий, в форме блюдца. НЛО, то бишь. Гляжу дальше. Из диска какая-то паутина спустилась и из нее лестница сделалась. И такой на меня страх напал, что хотел убежать. Но чувствую - не могу. Что-то держит на месте. А по трапу эти... гуманоиды сходят. В серебряных костюмах, но лиц не видно и какая-то угловатость в движениях.
Подходят ближе, смотрят. Вдруг в мозгу как телевизор включился - слышно очень четко:
- Кто ты, землянин?
- Я? Я Николай Чепцов, а вы кто?
- Мы с созвездия Ориона. Средняя звезда в поясе Ориона. Не бойся, мы не причиним тебе зла.
- А я и не боюсь, только немного побаиваюсь.
- Хочешь полететь с нами?
- Нет, нет, что вы! У меня тут родные. Здесь я среди своих, а там... - я помолчал, опасаясь обидеть незнакомцев.
- Мы понимаем... Но мы еще увидимся. Ты - первый землянин, с которым мы встретились. Поэтому мы придем к тебе на помощь в самую тяжелую для тебя минуту. А теперь прощай...
Они втянулись в диск, и тот мгновенно исчез, а я потерял сознание. Но этот случай я запомнил навсегда. Такое нечасто случается.
- Да уж! - Петр Федорович с завистью посмотрел на рассказчика. - Ладно, уже поздно, пойду попробую заснуть.
После его ухода Николай Петрович еще немного посидел на кухне. Но потом и он пошел прилечь...
Начинался новый день. Он сулил много хорошего, теплого. Блики солнца играли на листве деревьев. В луже, около подъезда, весело барахтались воробьи. Было воскресенье.
- На улицу надо бы сходить, - подумал Николай Петрович. Жизнь нового дня вовсю стучалась в окно, бурлила ручьем. Вся квартира была в приподнятом настроении. Весна рвалась в дом со своим шумом, гамом и весельем.
Пробило десять часов. Николай Петрович оделся, и собрался идти на улицу, как вдруг в суматохе прозвенел дверной звонок. Это пришел сын Николая Петровича. Его звали Сергей. Одет он был в современные джинсы и майку с надписью "Love you". Сергею исполнилось двадцать шесть лет.
Зайдя в квартиру, Сергей оттеснил отца к двери его комнаты. Чтобы им не мешали, он закрыл дверь и обратился к Николаю Петровичу:
- Папаша, возникла одна проблема...
- Тебе нужны деньги, - закончил за сына тот.
- Да, ты угадал. Мне нужно двадцать тысяч.
- но где я достану такие деньги?! У меня ведь небольшая пенсия.
- Захочешь - достанешь!
- И на что ты их истратишь?
- А вот это тебя не касается.
Николаю Петровичу словно плюнули в душу. Он как от удара упал в кресло. Ему стало так больно, так больно, что глаза застлала пелена! Сквозь тьму он слышал крики сына, но ответить ему не мог...
Очнулся Николай Петрович в больнице. Вокруг суетились врачи, медсестры.
- Что со мной? - спросил Николай Петрович у подошедшей сестры.
- Вы переволновались, и осколок подступил к сердцу.
- Я умру?
- Нет, что вы! Мы сделаем все возможное, - быстро проговорила медсестра, но Николай Петрович ей не поверил:
- Я умру, - это прозвучало как утверждение. - Но перед смертью я хочу увидеть своих детей.
- Да они тут с самого утра, с самого вашего поступления в больницу. Я сейчас их позову, - сестра ушла.
Николай Петрович лежал и слушал тишину. Перед ним мелькали знакомые образы, мысли.
- Я прожил хорошую жизнь, - подумал он. Вдруг Николай Петрович увидел возле своей кровати трех незнакомцев. - Инопланетяне! Хоть кто-то меня не бросил...
- Да, это мы. Мы пришли выполнить наше обещание. Тело твое мы спасти не можем, но можем спасти душу. Решай, у тебя только пять минут!
Николай Петрович недолго думал и согласился на предложение пришельцев, но попросил дать ему время, чтобы попрощаться с детьми. Те не возражали.
Вскоре пришла сестра с его детьми. Вместе с Сергеем пришла и дочь Лена. Несмотря на заплаканные глаза, она была очень привлекательна. Сережа крепился из последних сил.
- Они любят меня. Я буду охранять их от недругов. Моя душа всегда будет с ними, - прошептал про себя Николай Петрович. Он знаком подозвал детей поближе. Когда они склонились над ним, отец сказал вполголоса: "Я вас прощаю...", - и закрыл глаза.
Сестра испуганно закричала, что пульс исчез. Стали делать уколы, электрошок, но все было бесполезно. Их отец умер...
А тем временем под потолком летала некая субстанция и с грустью смотрела на свое бывшее тело.