Once upon a time in America there lived человек один, Джеймзбонд Иванович, кн. т. н. Жил себе он не просто так, а, значит, со смыслом. Трудоустроен он был разведывательным шпионом, "засланным", стало быть, английским "казачком". Работал по специальности, был на хорошем счету у начальства, регулярно получал прогрессивку по факту вычета налога за бездетность. Всем Джеймзбонд Иванович хорош был: лицом прельстив, аж прям красен от обилия гемоглобину и эритроциту всякого; бровями союзен; удом могуч to the point of being humiliating. Бабенки к нему так и липли, что банный лист к лоханке. Любо дело ладилось, мастеровой он был мужик, одним словом, крепкий хозяйственник. Все у него было, ни в чем себе не отказывал. Деньги-то водились весьма нешуточные. Захочет, вдруг, себе цигарку кубинскую - юрк в stash, "заначку", значит, и вот уже в креселке сидит нога-заногу, дымком попыхиват, удовольствие получат. Надоест табакокурение, наскучит, захочется ему более утонченных искушениев плоти, а пейджеришко-то уже тут как тут, глазком синим подмигиват: "Куда мол, Иваныч, товар-то снести, укажи, гашишок-то нынче выдался чудо как хорош, афганской сборки, сам крупный лист". "Дунет" Джеймзбонд Иванович, joint"ом пыхнет, упадет на cushions и давай Survivors смотреть, "Последний Герой", если по-ихнему, по-заграничному. Ляпота, you know, как есть. Все у него было - полный abundance - ожур, стало быть, прям кущи райские, что твоя bonanza. Одного не было - happiness"а. Кручинился Джеймзбонд Иванович по этому печальному поводу сверх всякой человеческой меры, ему английской Magna Chartой и американским US General Accounting Office отпущенной.
И поди возьми случись с ним ночь лютая. Вся полна терзаньями и томлением духа. Взяла той ночью тоска вселенская стылою рукою своею Джеймзбонд Ивановича за весь его equipment и давай шептать ему жарко в ухо: "Сыщи, милчек, себе happiness, чтоб ты, стало быть, личностью стал, цельной такой, здоровой, как кусок добротной аргентинской телятины, с синенькими прожилками и непременно с косточкой T-bone. Проясни, значит, ситуацию со смыслом своего бытия, если по-другому сказать. Не то - изведу тебя всего, with the advance of time and experience gained, не пожалею ни жен ни малых детушек. Эбсолутно". Весьма окручинился Джеймзбонд Иванович, аж взопрел весь и неприятной испариной изрядно покрыл поверхность всего собственного англосаксонского тела. Все, значит, думал, как ему happiness-то сыскать. Что говорится, провел он a night of sleepless self debate, ожесточенно так, как сессия Палаты Представителей по вопросу о войне супротив Саддамки. В смысле - воевать его в самый раз уже али годить еще чуть нужно и уже потом. Ага.
Вот уж и американское солнышко лучик утренний протягиват, в носу смешно извне щекоткою бесчинствует, а challenge он и ныне там, awaits, значит, своего решения. "Don"t bring me problems, - обратился Иваныч к внутреннему голосу своему, - bring me, значит, только самые что ни на есть solutions". А тот, не будь дурак ему и говорит: "Взалкайте и налакаетесь. Think big or your mind will, по сути, собственно говоря, shrink". Расписался, значит, в своем вящем incompetence. Обошелся общими фразами.
Ну, стало быть, попал Джеймзбонд Иванович тогда крепко. Но усилиев на поиск решения экономить не стал, деятельность эту не свернул. Решил он с мудрыми людьми совет держать, что, значит, и как ему теперь делать. Как жизнь свою дальше горевать, в близлежащей перспективе.
Приходит он как-то к дружку своему закадычному (вместе в Итоне, кузнице кадров английского империализма, еще бисексуализмом пробавлялись) и причитает неистово as follows:
- Look at me, Абльуайт, какой я уж синий весь стал, како меня тыркнуло-то. Помоги мне, значит, от бремени разрешится и из под спуда вынуться. Let go fear and tension, стало быть. Я ж тебе тоже пригожусь, отдам должок в войну патронами для пулемета системы Thomson. Английские, оне ж на войне своих не бросают.
- Верное дело говоришь, Иванович, a friend in need, значит, is a friend indeed. Помогу я тебе с горем твоим неуемным, быть по твоему вели, с меня станется. Приклони ухо свое и слушай сведения секретные, тебе лишь, по дружбе старой и в светлую память о доблестном предке твоем графе Мальборо-Lights, ныне рекомые. Из папочки "К Докладу" с грифом CONFIDENTIAL. Но условие будет у меня к твоей личности одно. Я тебе небольшой quiz-то устрою, а ты мне взад скажи, кто слов сиих легитимный владелец и о ком такие ТТХ приведены в справочнике Jane"s. Look here. Слушай, по сути, сюда. Есть страна такая. Загадка она, завернутая в загадку, находящаяся внутри самой загадки. Ну, чье присловье?
- Лоуренс Аравийский об Аравии Саудовской. Про ваххабитов сие аллегорическое сказание.
- Negative. Плохи, Джемзбонд Иванович, ваши дела. Совсем неважнецкие. Не выдержал ты экзамен. Соскочило у тебя. Thus, until we meet again, good bye.
- Нет! - взмолился тут Джеймзбонд Иванович и десницой с шуйцой чело прикрыл, сокрушенный коварным насилием. - Скажи лишь, в обмен же все что хочешь проси, только наводку дай, милость яви к слезам моим.
- Я запомню слова, твои Джеймзбонд, - недобро усмехнулся друг, - Скажу. Но помни, as from now on будешь ты у меня должник. We all owe each other favors, только ты теперь - больше. Now, then, - слушай. Путь тебе предстоит неблизкий и весьма опасный. Есть такая страна - Россия - все никак на чистую воду ее не изведем - в нее и поедешь. Там, в Москве, это у них что-то вроде Washington D.C. только c системой центрального отопления, district heating, это русское know-how такое, сыскать тебе надобно некто Путятю Самойлова, Тайного Советника Товарища Министра. Он слово заветное знает. Ну и пошлет тебя, куда следует. Если сойдетесь в цене.
- Не знаю, друже, как и благодарить тебя теперь?
- Ничего, сочтемся. У Англии интересы они вечные будут. Торопится не надо.
Через время малое раскрылись хляби небесныя и извергли из себя юркий Boeing и дали ему посадку мягкую в Шереметеве-Zwo, не замешкались. И тут ступил Джеймзбонд Иванович на радушную землю Московии и первым делом своим направил стопы на постоялый двор, что на Тверской-Ямской угол Пименовского стоит. Была у сударя нашего особая прибыль от размещения в ем в форме пластиковой карточки частого постояльца, что при multiple столовании там с размещением, право давала неотъемное - на дармовой курорт невзначай угодить, other personal details are neither desired nor required.
- Здравствуй, гость, наш-господин, с кем приехал иль один? - вопросила милая юница на Reception. - Есть ли с тобой, добрый человек, significant other какой, или в мiре ты странствуешь совсем автономно? Эй, гой, стало быть, еси, говорю, мужчина, алло?
- И тебе поздорову, барышня. Один я прибыл, самостоятельно, - ответсвовал Джеймзбонд Иванович.
- Вопрошаю дальше. Purpose of your visit? Business or pleasure?
- Гм-гм, это еще как посмотреть...
- Вы меня мистифицируете. Следите за речью, я оформляю вам Карту Гостя, без нее за порог ни ногой, у нас Law Enforcement Agencies суть звери лютые. Blink"а два глазом не сделаешь и уже в участке. Со следами насилия на лице. Поминай потом как звали. Для отчетности. Да и "кожеголовые" у нас шалят, гляди, Джеймзбонд Иванович, аккуратно по подземке ходи - не ровен час сочтут за Черногузою Тать, и все - кирдык тебе и всей Америке в твоем физическом лице.
- Англичане мы, глазгенския...
- Да какая разница. За паспортом через час. Next, please!
А в вестибуле уже и пир горой, на весь ex-pat Moscow community. Оркестр гремит басами, трубач медь выдувает - jazz, одним словом да и только. То ли brunch [business + lunch] какой деется, то ли funch [business + fuck], то ли еще кака какава с чаем. Веселится и гуляет, стало быть, весь народ. Одному Джеймзбонд Ивановичу не весело, горе свое горевать надобно сепаратно на этом ярильном игрище. Ни мира, ни войны.
"Eurika!"- возвопил он. Так, на аглинском Эврику звать, девку греческую, музу, артистку искусств. Ага. "Я ж в Москве, неужто горе свое хлебным вином залить не сумею". Так сказал и хлопнул two vodkas, умелым движением руки. Для сугреву. И не американский shot какой, в 33 квелых грамма, а полновесные русские сто грамм принять не погребовал, душа, да по два раза под обильну севрюжку и прочую всякую стерлядь. Оно весьма способствует усвояемости. Сделал так, крякнул для пущего душевного удовольствия, и подумал, что теперь-то зело лепота как есть, жизнь-то. Налаживаться начало вдруг все. Все путем. Теперь смогем. Вышел он тут из гостинцы-то прочь, до ветру, значит, воздушок свежий повдыхать. Понятно дело. Не век же в помещении-то.
- Sex? - молвит вдруг одна девица, внезапна така, что твои "Двое Из Ларца".
- Male, - нашелся Иваныч.
- Я не в том смысле. В смысле - пошалить.
- Не время сейчас, в первую голову - business. First we take Manhattan, than we take Berlin.
- Отвалить че ли?
- I"m afraid so. Друга у меня нынче тоска. Не гендерного свойства, ассексуальна. Ступай и пока не греши.
- Have no fear, tovarisch. Аз есьмь, стало быть, друг, don"t push the panic button, it will all pass, как листьев дым, - говорит несколько позже некий другой пострел, в летах, правда, но совсем моложавый еще, - Wanna girl для какой услады?
- Nope.
- Wanna boy для неординарных решений?
- Не по этим делам.
- Wanna icon?
- Да сказал уже - нет!
- So what do you want?
- Хэппинис мне нужен. Достать сможешь?
- Хэппинис? А чего ж и не достать. Только оптом. Мелким. Берешь?
- Заверните.
- Не гони, не конкур, денег не будет. Тут дело сурьезно, сыщем тебе хэппинис, не сумлевайся. В средствах стеснен?
- Достаточен.
- Потомственно владеешь, али скоробогат?
- Why ask?
- Мы сообразно работу сполняем, cater for clientele with a profile. У нас добрая артель, не шаромыжники. End product в аккурат под конечного пользователя нужду справлять научены. Так мы себя, стало быть, позиционируем на рынке. Оттого и вводные нужны, input. Утром input, вечером -output. У нас - все по честному.
- Got your point, mister. Потомственен, из Малборового семя мы. Из ветви Lights. Это - фамилие такое. Слово дашь, добрый человек, что непременно сполнишь обещанное?
- Слово мое, американец, недешево стоит. Take a mental note, кстати, про недешево. Но дал слово - держись, не дал - крепись. Поспешим. Depechon nous.
- Куда?
- На Кудыкину гору 2, Шалопутовский проезд, город Путивль-18. Самое оно.
- Слышь, голуба, а про Путятю Самойлова ведаешь ли чего вдруг?
- Так это он я и есть.
- Так Путятя типа Товарищ Министра, а ты, милок, как бы сутенер, что ли.
- Не сутенер, а facilitator. Споспешествую я людям. Небольшой у меня гешефт на стороне, с его хлеб и ем, типа spin-off business такой. Жалование-то царево есть величина переменная, с большим полем неопределенности, а жить всласть, оно завсегда человеку потребно. Блажен кто смолоду был молод, жить торопился, чувствовать спешил.
- Так ты, курилка, суть пиит к вящему всему!
- Пиит это Пушкин, я же всего больше по коммерческой части. И вообще, time is money kiss me quickly. У нас так не принято, чтоб, стало быть мыслию по древу безлимитно бяшить. Другая у нас тарификация за базар, американец. А особо языкастым - обрезание делают, это секвестр такой. Понял, что ли?
- Roger. Hear you loud and clear. Over.
И приехал Джеймзбонд Иванович с дружком своим Путятею Самойловым в древний град Путивль-18. Тайною секретный, оттого запретный для заморских гостей в смысле посещения. Объекты в нем, армейской собственности, расположились. Банька, "заимка", интендантская рота. Все по-взрослому.
- Will you please produce your identification, - истребовал охранную грамоту у городских ворот архаровец.
- Не чуди, Семен, свои грядут, на вот возьми, детишкам, скажешь зайчик принес.
- Худой у тебя, Путятя, нынче зайчик. Кошерный, что ли. Словно с Мазаем, как межень кончился, в Америку водным путем ходил, да вес в процессе утратил. Не совсем авторитетный зайчик у тебя, Самойлов, жухлый, что ли, вот такое будет у меня к тебе экспертное заключение.
- Какой есть такой и зайчик. Время нынче неспокойное, не до жиру, вот зайцы и не вызревают. Пусти нас в Путивль, не елозь, нам очень надо. Большая нужда.
- Фрязин, что ль с тобой, Путятя, рядышком осиной мокрою подрагиват?
- Он.
- Фрязина никак нельзя, - напучил холку архар, - Эй, фрязин, шиш на кокуй!
- Ладно, твоя взяла, вот тебе еще и для твоей личности в довесок. Алкоголь качества отменного, второй ручной перегонки, Реми Мартыном, кличут. Плющит вполне конкретно, что твоя вакуумна бомба. Стерегись только "белочки" от него и иных зоологических галлюцинаций. Бди!
- You are cleared to land, gentlemen. Welcome to my world!
Пискнула тут "Вольва" Путятинская тормозами у дома в стиле мещанско-купеческий, конец девятнадцатого, начало двадцатого, да и остановилась недвижима.
- Все, Джеймзбонд Иванович, к месту нужному я тебя определил, а дальше - ты уж сам поспеши. Твой хэппинис - тебе его и обретать.
- А ты как же, покинешь меня на произвол?
- Парно только мужик бабу жучит в целях деторождения и то не всегда эффективно выходит, а хэппинис - дело совсем интимное. На порядок. Тут двоим никак нельзя. Башли-то давай.
- How do I know that ты не кинешь меня на двадцать тонн американских переводных рублев, что не случится со мной неприятности какой финансового свойства?
- I take but I don"t undertake, - лукаво улыбнулся Пуятятя. - Не боись. Путятя Самойлов суть Споспешник В Державном Авторитете, а не модный фраер с рынка Измайлово. Будет тебе хэппинис, с горкой.
- You got it, - сказал Иванович протягивая сверток с денежными знаками американского достоинства в один Франклин общим числом 200.
- Бывай. Бон вуаяж.
И вошел Джеймзбонд Иванович в домишко.
- Вау! - только и нашелся что сказать.
В горнице все прибрано, hygienically clean, все путем, пахнет густым Domestos"ом. Ни тебе картинок лукавых на стенах, из Playboy для целей изощренного рукоблудия наскоро извлеченных, ни настенной же росписи против нарушения прав человека режимом Милошевича направленной. И - тишина. Мгновенье тишина, еще одно. И еще. A total of 17 мгновений всего прошло. Простучали они внутриутробно, нервом брюшной полости. Тут узрел герой наш зеркало на массивном столе с забавными инкрустациями георгианского стиля и решился подойти к нему, рукой, стало быть его тронуть. Ну захотелось ему. Reached out он как бы свой hand, касается гладкой поверхности, как вдруг зеркало и слово молвит человеческим голосом:
- Stand back, you, asshole! Don"t you know how to behave yourself в приличном обществе. Понаехало тут. Чего надо? От кого пришел?
- Не вини казнить, Палантир Иванович, за глумливое мое такое с тобой обращение. Не по умыслу злому совершил, не вследствие malicious afterthought, а токмо от недомыслия и природной скудости мозгов. Пришел же я по Путяти Самойлова наущению, Товарища Министрова, за хэппинисом для себя. Здесь, говорят, дают его. Одно в руки.
- Говорят. А ты не слушай. Не в том сила, американец, не в словах.
- А кого ж слушать-то?
- Да пусть и "Голос Америки" или "Радио Монте Карло". А что, хорошие программы, душевные, на добро ориентируют, на things that matter deeply и, вообще, всяческий insight.
- Непременно стану. А как по делу-то моему, будут ли подвижки?
- Подвижки ему подавай. Финансовые средства при тебе?
- Есть немного.
- Поподробней.
- Тонна наличными и еще восемь в travelers checks.
- American Express, небось?
- Отчего же, в Thomas Cook.
- Что ж, дело доброе.
- А что и вам, Палантир Иванович, деньгу-то складывать, я-то было себе уже мыслил...
- Даром это только...
- Знаю, знаю, мужик бабу жучит с целью деторождения. Говорят, не эффективно это.
- А ты не перебивай. Дольше проживешь. И почему именно мужик бабу? Бывают и обратные случаи. А хоть бы и мужик. Что в этом постыдного?
- Да ничего. Просто я как бы уже Путяте выплатил единовременно, lump sum, стало быть.
- За это время многое на планете изменилось. Неспокойно на основных фондовых площадках. Говорили же про Nasdaq, дык кто ж это пока лба себе до кровищи не расшибет... Ладно, клади-ка ты свои средства себе ошую, а мне, в сущности, одесную, но непременно, противусолонь, чтоб я ослабонило тебя, значит, чуть from some of your excessive wealth. Что там у тебя болит, говоришь?
- Душа. Заскорузла вся, скукожилась. Внутренний надлом у меня.
- Ну, братец, это ты не на тот линк кликнул. У меня специализация-то друга будет. Впрочем, скажи чего еще, to follow, значит, up, в развитие темы.
- Дык, мне бы хэппинис обресть.
- Happiness! Всего и делов-то! Мужик, ты че с Урала? А весь прикид заграничной работы лишь один optical illusion, закос, что ль? Может тебе и кто виноват сказать и что с ним потом сделать, как протрезвеешь? Процентщицу кто замочил и по какой отрасли международного права?
- Полноте вам, Палантир Иванович над горем моим куражится. Мочи-то у меня уж совсем поди терпеть не осталось. Тоску мою, ойкуменистичну.
- Ну если не осталось, то третичные позывы уже и не сдержишь поди, мужичонка, он нынче хлипкой пошел. Берусь я горю твоему помочь. Заголяйся. Шучу, однако. Хэппинис-то мы тебе добрый справим. Тут я back thoughts никаких не имею. Меня другое в тебе весьма беспокоит.
- Какое?
- Такое, что в толк я не возьму, отчего given such a unique opportunity and my professional profile, ты у меня спросить не хочешь сколько ты со своим вновьобретеным хэппинисом казаковать-то будешь. Скока жить тебе еще осталось, мужчина, узнать не хотите, я понятно выражаюсь?
Изменился тут в своем лице Джеймзбонд Иванович, словно недоброе почуял. Набрался мужественности и вопросил:
- А что, плохой прогноз?
- Совсем плохой, - ответило зеркало.
- Хоть пару годков-то покувыркаюсь?
No answer.
- Ну хоть пару месячишек еще протяну?
Обратно молчок.
- Что, неужто на дни счет пошел уже совсем?
Продолжительна пауза. Гнетущего свойства.
- Что ж, вот и все, кончилась моя жизнь вот так скоропостижно и недвусмысленно?
- А ты думал, что будешь жить вечно, на собственно физическом-то плане? Тут тебе не астрал с менталом. Здесь - летай иль ползай все едино - баланс подбили и на контроль, выходи строится, жди своего аудитора. Он-то бошку твою предварительно основательно перелопатит на предмет, скажем, промискуитета. Женат?
- Не пришлось. Сорвалось.
- Cancel промискуитет. Ничего, может то было к лучшему. Пойдешь за превышение при исполнении с оружием.
- Нет, но так вдруг и сразу. Не вижу я основаниев у руководства для столь скоропалительных решений. Я имею право на звонок юрисконсульту, он у меня парень головастый, влет сечет где какой catch, подвох, стало быть? Уверен - произошла какая-та ошибка, компьютерный сбой, Y2K. Я же заботился о здоровье, исправно выплачивал mortgage, голосовал, был выборным членом суда. Меня все так любят, уважают на работе, хороший track record and references, опять же животные домашние, они ж как без меня, что с ними-то станет, кто приголубит? Мир же так жесток.
- В поликлинику их сдадут, для опытов. Не впервой. Все, кранты тебе Иваныч, конкретные такие кранты. Вилы. Слазь, одним словом, дай и другим за гриву подержаться.
- Но как же..?
- Ничего не знаю. Ты ж пойми, я лишь озвучиваю позицию вышестоящих органов. Ты, например, мне чисто по-человечески может и симпатичен. Кельтский мужской тип, усы опять же. Можно все это экстраполировать. Но решение принято в Head Offic"е. Уволить из жизни по статье "из соображений безопасности". No room for interpretation. Fuck you very much for being around. Однозначно.
- Shit! What do I do now?
- Штаны суши. Или напейся пойди вдрызг. Чтоб, значит, тебе не больно было, с комфортом, с эфтаназией, тьху, анастезией. Наплодили сущностей, не протолкнуться.
И умолкли все звуки мiра. Слышны лишь "ходики" в углу и аритмия Джеймзбонд Иваныча. Вдруг зеркало нарушило тишину и говорит:
- Ну что, хочешь теперь узнать какой хэппинес у тебя мог бы быть, сложись оно все иначе?
- Какой, к лешему, теперь хэппинес, если сейчас помирать? Не наскучило вам, Палантир Иванович, над судьбиною моей недоброй изголяться?
- А из интереса спроси.
- Вопросов больше не имею.
- А я все равно скажу. Что хочу, то и ворочу. A"m lying, you"re buying. Развели мы дурака, на четыре кулака. Развели бы и на пять, только где ж его сыскать. Я соврало, а ты - купился. Ты в полном порядке. Все у тебя зашибись. Отбой. Фальшугроза.
- Врешь?
- Отнюдь.
- Ну, бля, повезло, - только и сказал, что Джеймзбонд Иванович после паузы длинною в жизнь. Насекомого какого-нибудь. Еще воздух пустил, расслабляясь в членах.
- Жить тебе еще долго и счастливо. Lifetime warranty, batteries are not included. Because, ma-an! Спужался ты конкретно и на жизнь теперь по-другому заглядывать станешь, скажешь нет? Что, шельма, чуешь хэппинес?
- Вот, значит оно как обернулось. Чую, Палантирушко, чую. Совсем. Жить мне теперь счастливо, твоя правда, ходить гоголем, walk like an Egyptian. Пойду я, радость радоваться, отпусти меня.
- Ступай. Квитанция чай нужна-то, для целей финансовой отчетности или ты на per.diem?
- That"s OK.
Так сказал и пошел себе развеселый взад. В Америку, значит, продолжать агентурную жизнедеятельность. Having came to senses, устроил Джеймзбонд Иванович себе пир горой, много кто там был, говорят и сам Рики Мартин, виски-колу пил, по усам текло - потом неприятно засохло. Шампуни-то, ее много извели опосля на это дело, чтобы отмыть, значит. Но так и радость-то, радость-то кака! Из крупномасштабной беды человек вынулся, да заново для общества народился активным членом.
Во как.
And he lived happily ever since.
[Упомянутые Физические Лица]
James Bond, (Ivanovich), agent 007, MI5
Saddam Hussein, Dictator of Iraq
Lawrence of Arabia, spy, SIS
Winston Churchil, Sir, потомок герцога Мальборо
Marlboro, Duke of, см. также Churchil
Пушкин, Александр, русский поэт, почетный гражданин Великой Эритреи
Дед Мазай, заслуженный деятель Emercom (МЧС) Российской Федерации