Опубликовано в книге "Живая вода времени", Москва, Газоил-пресс, 2009.
Вот здесь, между диваном и стенкой долго сохла махонькая сплющенная мумия. И всего-то человек ударил себя во сне по груди, проснулся и умер. А что сталось с его душой? Куда девалась, поди сыщи?
Зы...Зы... Ух, кровушки хочется! Кровь, кровушка. О тебе только и думаем. Смысл жизни нашей. И мука наша адова. И так дотоле, доколе досыта не напьемся. А нас за это гады убить норовят. Нам всего-то попить, а нас - убить. Ну, где справедливость? Где оно, хваленое человеколюбие? Разведут трепню за гуманизм, а сами... Эх, люди, людишки, людишечки!
Впрочем, калякать нам особо-то и некогда. Дело делать пора. А в деле том что ведь главное? Главное - не забыться. А то иной раз пьешь ее, родимую, да так войдешь как бы в транс, все равно что в одурь наркотическую.
Кровь, мы не можем без крови! Зы-ы... Увы, мы реально соображаем и реактивно действуем лишь, когда голодно.
Ах, какая чудная шейка! Привет, малыш. Снижаемся. О, кожа младенца. Протыкать ее - услада и кайф. Так, попили, пора и честь знать, а то вон крошка кривится, сейчас как прыснет с перевизгом. Да и мамочка заворочалась. В этом купе делать больше нечего. Едем дальше.
Ах, до чего же мы красивы и стройны! В зеркало не глянь - не налюбуешься! Эти хрупкие аристократические конечности. Их жесты отточены и изящны. Этот утонченный носик с его сверхнюхом!
Кто, по-вашему, самое доброе существо Вселенной? Мы! Да, да, не смейтесь, ибо пить кровь - это вам не убивать. Плоть не едим в принципе, боже упаси: мясоядство - грех несоизмеримый с питием крови.
Самое совершенное существо Вселенной - тоже Мы. Наше тело подчиняется двигательному закону торсионных полей: несколько тончайших резонаторов и легчайших вибраций, и вот мы уже в новом месте.
Фу, в этом купе воняет. И не столько кровью. А, понятно, на столике три пустых бутылки. Водка! На полках мужики. Двое. Фу, не переношу этот запах. Немногим лучше дихлофоса.
Мы... Хватить мыкать, мозги перегаром шибко потравило, от этого теперь только одна из сущностей мыслит. А какая? - черт разбери. Может, и теперешняя. Ведь я кто?
Я хроник, я не выхожу из пике. Я ас, пике - мой стиль, мой образ жизни. Если бы я умел писать, то давно бы сочинил хронику пикирующего аса.
Вон отсюда!
Ого, а здесь поживиться чем, - есть. На нижней полке бабуля. Спит. А у такого контингента краснуха, бя-а, темная, вязкая и невкусная. Зато через столик - то, что надо. И храпит соседушка бабусин громче паровоза. И никого над ним, если не считать баул, по виду, бабусин. Такого соси без страховки, - не крякнет.
Так, где бы нам примастрячиться, чтоб и Комар, тьфу, носа не подточил? Под ухом. Угадал - тут, как на заказ, все гладко выбрито. Глаз алмаз.
Итак, вижу цель! Внимание. Прибор. Наводка. Опа! О-ё... чуть не пересек сектор от угла вниз по кривой. А в углу-то... паук! С уже разведенными силками. Нет, брат, ты хитер, а мы ловчее. Примордимся-ка, минуя угол. От окошка и "штопором".
Квадрат А-2. Рывок. Сели. Примордились! Пьем! О-о-о, дурман-то, дурманище-то по головушке стелется. Ой-ой-ой-ой, в глазах туман, кружится голова...
* * *
Это было давно... поезд был не этот... красивый... с бархатом... вот врываюсь я в купе на двоих... там мужчина на диване... спит... на животе книга по индуизму... фокусирую прицел на его жирном лице...
Помни, помни, помни... Ремембе! Бе, брр, пора и честь знать...
Вовремя, однако. Паук, гадий сват, подкрался и аркан подвесил. Кошмар, караул, кажется, поздно. Что, попался, упырь ненасытный? Сети паучьи со всех сторон смыкаются.
Выхода нет. Есть одна попытка - шмыгнуть между тросов! Зазор всего один, да и тот Уже размаха моих крыльев. А тросы эти, скажу я вам, суперклейкие. Была не была. Врагу не сдается наш гордый варяг! Штопор, зы-зы... Фюзеляж цел, носом задел - усосало как песком зыбучим!
А страхолюдина крестоносная уж тут как тут. Хрен вам! Свободен! С носом вы, батеньки, оба! А в моем носу кровь!
Ой, что это? Никак проводник. Пьяный и с баллоном... ДИХЛОФОС!!! Струя чудовищна! Как сель кармадонская катит. И вся на меня.
А мы что? Мы в пике, и под столик! Теперь между ног проводника и в дверь.
И это проводник? Ну не могу... Эй, ты, алкаш-неудачник. Никакой реакции, пьянь, а туда же - супротив аса! На кого бочку катишь, жлобяра? На алкаша не нужен нож, ему маленечко нальешь, и делай с ним что хошь... О, запел! Видать, с устаточку запьянел, глотнул-таки отравы стопарик. Ну, я с тобой за это, пентюх кабаний, поквитаюсь. Сыт буду, а укушу. Филер настырный, баллоном хотел накрыть. Кого?! Мне и фумитокс нипочем!
Фу... фумитокс... фу! Люди, какие вы все-таки гадкие и жестокие. Примитивные убийцы и изощренные палачи! Но тупые... Надо же такую рекламу про нашего брата запустить. Оно, вряд ли, конечно, но, может, кто не погнушался и досмотрел? Про фумитокс пресловутый - коморилку раздолбанную? Ну, в рекламе той еще на нашу родню морилку эту дурканутую брызгают, а Комарики орут, как дегенераты, и лопаются, как лохи последние. Все эти авторы в телевизоре - фраера позорные, как ас говорю вам.
Уроды вы, люди. Такой поклеп на великое Комариное племя! На самом деле Комары - существа исключительно разумные. И натуры дюже мечтательные, певучие. Романтики! Вампиры - одно слово. А уж как запоем! Фратинелле с Робертиной таких верхов вовек не взять!
А какие мы сообразительные. Вот я! То есть мы. Нет, сейчас все-таки я. Я реинкарнатор. А напарник мой телесный обпился и дремлет.
Вот я! Я о чем? Ах, да... Скольких покусал, а все цел. От паука ушел, от дихлофоса увернулся, фумитокс обштопал. Для меня, по секрету, и сетка на окнах не барьер. Дурак тот, кто думает, что Комар, а значит и я, по тупости крылышки свои не догадается сложить, чтоб в дырочку просунуться.
Впрочем, иной раз, сдается и мне, что я вправду один такой. Братва-то моя Комариная не так осторожна и предусмотрительна. Уж как вопьются, нальются, так и не оторвутся, покуда их сверху не треснут. Я же, очевидно, уникум, феномен, эксклюзив. Тут дело, по всему видать, в памяти родовой. А память эта - человеческая.
Верьте не верьте, но есть все основания полагать, что в прошлой жизни был я homo sapiens'ом. И умер в самый момент убийства сего милейшего и гармоничнейшего создания. Я о Комаре, естественно. За это убийство нынешняя реинкарнация того типа и поплатилась, чем уготовила себе в будущем Комариную шкуру. Вот только до сих пор не определю, реинкарнация эта - я или он - тот, кто спит, кровушки насосясь? Впрочем, неважно. Важно, что ум человеческий, по счастью, все-таки передался. На двоих один, и никаких хищных звериных инстинктов...
Зы-зы, вынужден прерваться. Голая пятка. Нет в свете места вкуснее. Ам-ам, сладчайшая. Ням-ням, нежнейшая!!!
ПопИТаемся, не так ли... но не забываемся... как вкусно... но мы себя контролируем... уем... высшее сознание... память, кажется, проясняется... я тот, кто умер, убив во сне Комара, севшего на лицо... это было в купе поезда... другого и давно... нет... не умер... его, меня спасли... он, я, мы в реанимации... и по шлангу течет... кровь... кап-кап-кап...
Я много летал, я много видел... по-над поверхностью, но смысл жизни так глубок, он не вместим ни в одну из желудочных и рассудочных схем...
Вот взять религию. По большому счету, я не приемлю ни одной. Не может быть пути единственно божественного, ибо как же быть с остальными "единственными богами"? Бог не гурман, чтобы выделять и требовать для себя что-либо одно в ущерб другому и другим. Однако вру: предпочтения все-таки делаю. За и против.
Допустим, католиков и протестантов терпеть не могу. Встретил тут раз кюре, а может ксендза. Так насилу нос унес. Нафталином так и прет, так и шарашит на версту. Других не видел, да и не надо - иммунитет на ихних клириков с той поры до гроба!
Что до православной церкви, - к ней я в корне ровен. С попами у нас нейтралитет. Тут одна логика и никаких патологий. У попа ряса длинная, толстая - во все тело, сверху бородища и космы в четыре трети лица. Скуси-ка попробуй. Как говорится, не приведи их бог, в волосяных тенетах заплутаться.
Из разно-всяких верований, да простят меня патриоты, всех мне любче кришнаизм. Кришнаиты они лысенькие, бритенькие, гладенькие, распашоночки тонкие, а, при особом Комарином фарте, еще и босячком ходят. Не говоря, что Кришна запрещает чинить вред и беспокойство самой мелкой твари, будь то микроб или бактерия. О таких высокоорганизованных творениях, как Комар, тут даже речи не ведется. Сам Всевышний живое не велит истреблять, но более прочего запрещает он бить нашего брата, Комара, особенно в момент, когда тот питается. Ох, и мудр-то, и добр-то он - Кришна то есть!
Что до простых людей... Ай-ай-ай! Слов не нахожу, это ж какую надо иметь неестественную жестокость извращенцам, которые убивают Великое и Красивое Создание в миг его высшего наслаждения! Двуногие убивцы столь неразумны, что никогда не задумываются о том, Кого и в какую божественную минуту они лишают жизни. Больше того, эти выродки свои изуверские наклонности и выходки тем оправдывают, что делают они это вынужденно, чтоб, дескать, Комар кровь не отбирал. Гнилые отмазки, пошлое лицемерие. Иезуит, инквизитор, ты хотя бы раз прикинул, сколько крови твоей Комар высосет? Сотую часть миллиграмма? И за это убивать?!
Впрочем, главное не это. Главное, что Кришна нигде не запрещает Комарам пить кровь! Ни слова, ни намека. А как еще? Он же сам Нас такими создал. Мудро, гуманно и, главное: за Нас и с Нами вдвойне. Не верите, посчитайте: во-первых, людям Нас бить нельзя за то, что Мы пьем их кровь. Нам же, и это во-вторых, пить их кровь дадено и невозбранно! На этом плюсы исчерпываются.
Теперь о минусах. Прискорбно, но Мой богатый опыт убеждает, что многие кришнаиты в глубине души безбожники и фарисеи. Натерпелся от них - во! Уж поверьте, на людях они смиренней улитки, а по ночам или тайком, без свидетелей, лупят они Нашего Брата за милую душу...
Вот, вот, вот... Я лежу в реанимации... первый проблеск сознания... и первое ощущение... укус... меня сосет благородный комар... подлец жалит меня в пятку... безбожно и нагло... я приподнимаюсь и шварк его... и я умираю... убитый комар... последняя мысль, последний образ...
О, мякоть! Каков налив! Амбра и нектар! Райское блаженство! Нет, Бог был к Нам добр и милосерден. Определенно, Мы его избранцы. Ой...
БАЦ!!!
* * *
Комарицкий-Гнусенков проснулся от шлепка и зуда. Первые три секунды ушли на послесонную ориентировку.
Купе. На лбу... баул. Соседкин. С верхней полки, гад, сорвался. Частично закрывает обзор. Кожа чуть выше пятки ужасно зудит. Комар порезвился. Ага, вот и он, ирод.
В подмышечной впадине бугрился матерый, налитый, ядреный комарище. Комарицкий-Гнусенков осторожно поднес руку ко лбу. Сейчас сдвинем баул с глаз и... Это, однако, не баул. Это книга. По индуизму. Увесиста. От мудрости индусов. Ею и бабахнем. Площадь и мощь удара удесятеряются зараз.
Итак, размах...
Через долю секунды гигантская платформа рухнет и сплющит алчного упыря в жирный алый кляксон!
В зрачке человека зажигается отраженный заборчик иератических знаков: МЗИУДНИ.
Параллельно в мозгу воспаляется заповедное: не обидь братьев меньших.
Ладонь вяло разжалась. Том лениво плюхнул на грудь и вальяжно сполз в подмышечную впадину...
Но как? Я же не хотел, я же раздумал! Кто, кто попустил?
В два щелчка Комарицкий-Гнусенков освободил кожу от вязкого черно-красного жижева. Останки закатились в зазор между полкой и стеной...
Это был последний гнусенковский образ. Организм обездвижился.
Самого совершенного не стало. Ас пикировал в никуда...
Мораль: Если ты подумал в момент смерти о комаре, то вини во всем остальном свое пристрастие к индуизму...
Такая вот история с торсионной вибрацией по спирали вечности.