ночью меня нельзя оставлять одной. я начинаю сходить с ума. второй день какое-то стра(н/ш)ное чувство [показуха? нет, тошнотворно-навязчивое ощущение]. то ли чего-то не хватает, то ли осенняя депра стоит надо мной, упирается своими горько-пахнущими валерьянкой пальцами в виски или просто наклонилась надо мной, над моею душ(онк)ой, скрестив на нервически-вздымающейся груди руки.
не хочу в осень. понимаешь? не надо, не хочу, чтобы эта сумасшедшая пляска упавших листьев затягивала меня в свое царство [хотя моя жизнь - это и есть эта самая сумасшедшая пляска, с наступанием на ноги, с намеками на танго, ча-ча-ча или мазурку]. не хочу, видеть трупы лета, разбросанные по городу, захлебнувшиеся в лужах. я хотела дождь. я дождусь ливневых недель, но не будет от них радости. будет болезненная усталость. суицидальная пора. (а пора ли?)
в городе уже осень. вижу золотистую седину на деревьях...
если бы я могла, я бы нервно курила, тупо уставившись на дымную струйку, танцующую вверх по воздуху в форточку. ["поцелуй за меня осень..."] миллионы людей так же нервно курят, смотрят на пепел и прощаются с дымом, вытекающим через окна: скоро небо станет совсем серым. а тело лета остынет, отсыреет - дожди в наших краях. город смога станет городом (ту)манной кашицы, растекшейся по вздутым от мокроты, выхарканной тропосферой, и мороси дорогам...
болезненное чувство. больно расставаться с временем, самое гадкое, что лето - это времяпрожигание, прожигание через линзу лупы, словив в нее солнечный луч...
а потом настанет зима - время желания уловить запах арбузной корки...