Аннотация: Жизнь дает перекос, сразу и по всем статьям. И все бы можно попытаться исправить, да вот только совершенно не хватает времени. Пока, по воле кого-то с нездоровым юмором, его не появляется чересчур много...
Я с такой злостью хлопнула дверью, что на меня оглянулись все сидящие в кафе. Знакомый официант, узнав меня, попробовал улыбнуться, но улыбка увяла, как только он увидел моё перекошенное лицо.
- Кофе? - рискнул предложить он, и, получив мой раздражённый кивок, быстренько ретировался.
Я плюхнулась за свой любимый столик и яростно оглядела уставившихся на меня посетителей. Те тут же сделали вид, что я их абсолютно не интересую. И правильно! Я сейчас в таком настроении, что меня не то, что трогать, на меня смотреть опасно! А вот я посмотрю! Авось, сумею отвлечься от клокотавшей внутри меня злости.
Так, кого мы имеем? Влюблённая парочка... Как скучно! Знаю я таких - небось, работают вместе, на обед выходят тоже вместе, но дальше обедов у них дело никуда не пойдёт, поскольку оба до дрожи стесняются сделать первый шаг. Вот и сейчас, уткнулись в свои салаты с таким видом, как будто в жизни ничего интересней не видели!
А вот этот пижон за соседним столиком о себе очень хорошего мнения! Настолько хорошего, что это передаётся сопровождающей его спутнице, которая смотрит на него глазами обожающего щенка. Зачем он тебе нужен, дура? Ты не в курсе, а я-то знаю, что ты для него очередной этап в его спортивном интересе. И только в этом заведении, я его наблюдаю уже с третьей жертвой. Умеет он обаять глупышек вроде тебя, а на деле достаточно мерзкий тип, приходилось сталкиваться по работе, знаю...
А эта фифа возле окна, словно сошедшая с глянцевых страничек, от самой себя просто в упоении и ей никто не нужен. Сидит, листает свою Библию, то есть модный журнал, тьфу, глаза б мои его не видели, изданный нашими конкурентами. Вот зараза! Нет, чтобы купить солидное издание, в штате которого, между прочим, работаю я! И уровень интеллекта бы повысила, и материально бы поддержала. Тем более, что в новом номере будет моя статья, которую я считаю шедевром своего журналистского творчества. Хорошая, серьёзная статья, на злободневную тему, написанная лёгким изящным слогом... Хотя, ты всё равно не способна оценить, не дано...
Мои размышления прервала чашка горячего кофе, очутившаяся передо мной. Я вдохнула исходящий пряный аромат, и снова погрузилась, в откинутые было проблемы.
Всё! Жизнь испорчена окончательно и бесповоротно! Мало того, что я с ним поссорилась, и он два дня мне не звонил, так сегодня, сейчас, из окна троллейбуса я увидела его бредущего по бульвару и, держите меня семеро, в руках у него были цветы! Вот оно - мужское непостоянство! Не успели остыть наши с ним отношения, а он уже бежит на свидание к новой дурочке и букет ромашек ей тащит! Между прочим, это мои любимые цветы! Ненавижу!
Мои горестные размышления прервал телефонный звонок. Надо же, лёгок на помине!
- Привет! - раздался в трубке его голос - Как дела?
- Без тебя, так просто отлично! - парировала я.
- Я хотел бы с тобой поговорить...
- О чём?! Нам не о чём разговаривать!
- Может быть, всё-таки встретимся?
- Иди встречайся со своей, этой... А я тебя видеть не хочу - прошипела я и отключила телефон.
Всё! Не нужно мне никакой личной жизни! Меня интересует работа, и только работа!
Опять звонок. Вот же настырный!
- Что? - рявкнула в трубку я.
- Да, собственно говоря, ничего, меня интересует ответ лишь на один вопрос - раздался в телефоне холодный голос главного.
- Ой, здрасьте, - тут же сбавила обороты я, - а что случилось?
Вместо ответа последовала пауза, по звучанию которой я поняла, что главный не просто зол, а находится в состоянии ярости... и по-настоящему испугалась.
- Объясните мне, пожалуйста, - очень тихо прервал он затянувшееся молчание, - почему ваша статья, которая сегодня уже пошла в печать, вовсю светится на страницах наших конкурентов?
- Как светится?... Я... я не знаю - пролепетала я, совершенно сбитая с толку.
- Зато я знаю, - ещё тише сказал шеф, - что если в течение часа вы не дадите объяснений, вас ждёт увольнение и судебное разбирательство, причём с обеими сторонами, - и отключился.
Я в ужасе уставилась на трубку. Что, вообще, происходит? Подняла глаза на посетителей, как будто они могли мне что-то подсказать. Но каждый был занят своим делом, и все плевать хотели на несчастную меня. Эти двое вовсю погрузились в свои комплексы и салаты, пижонистый тип продолжает морочить голову глупышке, рассуждая о качестве спагетти, которое ему довелось пробовать, фифа у окна молча читает... Минуточку, она читает тот самый журнал, в котором будто бы есть моя статья!
Я рванулась к девице и вырвала у неё из рук злополучный глянец. Пока та приходила в себя и открывала рот для большого-большого вдоха, я пролистала журнал, нашла оглавление и уставилась на знакомые ряды строк... Так и есть, это моё творение, тему для которого я выпросила у главного, и целый месяц собирала материал...
Тут, девица, наконец-то набрала воздуха по самое не хочу, и начала его выдыхать, добавив к этому изрядное количество децибел.
На расшаркивание перед нею и принесение извинений у меня не было ни сил ни желания, поэтому я просто сунула ей назад её сокровище и вернулась к своему остывшему кофе. Я бездумно помешивала его ложечкой. Все мысли враз оставили мою голову, как рой пчёл покидает дырявый улей. Осталась лишь одна назойливо жужжащая пчела, то есть мысль. Очень злободневная - что делать? Доказать что-либо двум разъярённым изданиям, обнаружившим на своих страницах один и тот же материал - невозможно. Меня обвинят во всех мыслимых и немыслимых грехах и разотрут буквально в порошок. А я то, наивная, надеялась, что после выхода в свет номера мне дадут начальника отдела, а на деле, эта статья послужила первым и последним гвоздём в крышку гроба моей карьеры.
Меня затягают по судам, и, скорее всего, присудят такую моральную компенсацию, что чтобы выплатить ей мне придётся продать что-то очень дорогое... А для того, чтобы продать что-то очень дорогое, нужно его сначала купить, а у меня с этим большая проблема.
Да даже если мои ангелы поднатужатся и мне удастся избежать судебных разбирательств, с моей работы меня всё едино вышвырнут и никуда больше не возьмут, даже в штат какой-нибудь жёлтой газетёнки. Да и вообще, судя по полосе неудач, мои ангелы давно и крепко спят, и даже крыльями не шевельнут, чтобы спасти заблудившуюся во тьме никому не нужную меня...
Слёзы заструились по моему лицу, добавляя горечи и в без того горький кофе. Мне дали час времени на спасение, но что я могу сделать за этот жалкий час? Добежать до чужого издательства и подорвать его к чёртовой матери, если те не согласятся дать письменное уверение в моей невиновности? Добежать до собственного издательства и на коленях выпросить помилование?...
Слёзы вытекали из моих глаз, смешивались с секундами и утекали в небытиё...
- Что, так и будем сидеть и плакать? - задала сама себе я вопрос. Вернее, задал его мне мой внутренний голос, единственный, который не покидал меня никогда, правда, проявлялся в совершенно неподходящее время.
- А что мне ещё делать? - спросила я у самой себя.
- Можно повеситься - оптимистично предложил голос - помучаешься всего пять минут. Это гораздо меньше, чем страдать всю жизнь. Правда, видок будет весьма неэстетичный.
Я задумалась. На фоне своей разбитой карьеры и неудавшейся личной жизни суицид показался не таким уж плохим выходом из положения...
- А можно всё исправить - вынес ещё более идиотское в своей оптимистичности предложение, голос.
Я аж застонала, обхватив голову руками. На меня опять оглянулись все посетители кафе. Кажется, я становлюсь здесь чрезмерно популярной. Боюсь, что двери этого заведения для меня закроют в ближайшее время.
- Времени! Мне катастрофически не хватает времени - отчаянно прошептала я, то ли вслух, то ли про себя...
- Дурочка, ты думаешь, что переизбыток времени тебе чем-то поможет? - в интонациях внутреннего голоса прорезались абсолютно незнакомые мне нотки, и я впервые задумалась, а действительно ли я говорю сама с собой? Может, в моей голове поселился ещё кто-то?... Нет, нет, с такими мыслями лучше сразу двигаться по направлению к палате N6. Будет там рядом с Наполеоном лежать больная под кодовым названием "Великая журналистка"... Или "Великая Неудачница"?... Лучше, просто - "Великая"... К тому же там кормят бесплатно, что в виду сложившихся обстоятельств было весьма актуально...
А насчёт времени... Времени никогда не бывает слишком много, но мне его никто просто так не даст...
- Подарить время - не проблема! Проблема - правильно его использовать.
- Заткнись! - решила я приструнить противный голос, - время - это то, что меня спасло бы, но его у меня нет!
- У тебя его сколько угодно! - в голосе Голоса ( простите за тафталогию ) звучала ничем не прикрытая насмешка.
Я раздражённо выдохнула. Всё, пора уходить отсюда. Проветрить свою многострадальную голову порцией свежего воздуха. Где официант? Пусть принесёт мне счёт! Чего он замер посреди залы как столб, мух что ли считает?
- Можно вас? - я решила быть вежливой, чтобы исправить то впечатление, которое сегодня произвела.
Официант не отреагировал. Даже головы не повернул! Я нетерпеливо постучала ложечкой по блюдцу. Полный игнор! Это он что, так намекает, что я больше не клиент их заведения? Так ради Бога! Я могу уйти и не заплатив, с меня станется! Тем более, что в ближайшее время посещать это кафе, как впрочем, и все остальные, будет мне не по карману! Я же перешла в статус безработных!
Я стала медленно, с угрожающим скрипом отодвигать стул. На меня упорно не обращали внимания! Встав, я очень медленно двинулась к двери, взялась за ручку, ожидая окрика. Но в спину мне лишь дышало презрительное молчание. Они так презирали меня, что даже музыку выключили! Это и задело меня больше всего. Ненавижу, когда меня игнорируют! И я решила высказаться по полной. В конце концов, одним скандалом больше, одним меньше, а моя репутация и так подпорчена дальше некуда!
Я стремительно развернулась и разъярённой фурией подлетела к застывшему придурку с подносом.
- Послушайте, если вы собираетесь оплачивать мой кофе из своего кармана, то хочу сказать, что я в ваших подачках не нуждаюсь!
Тот на мой гневный вопль даже глазом не повёл, так и стоял, бессмысленно вытаращив глаза. Да куда он, в конце концов, смотрит? Я проследила за его взглядом. Он смотрел на пижона, а тот поднял руку, сложив пальцы щепотью, и так и застыл. На руке поблёскивали часы, и отблеск от них падал на лицо сидящей рядом спутницы, отчего оно, и так не блещущее интеллектом, казалось совершенно глуповатым. Впрочем, я сама, в период своей влюблённости была не лучше - дура дурой. Но, по крайней мере, не застывала с таким открытым ртом. Закрыла бы, а то муха влетит, а это очень плохая приправа!
Самое интересное, что пока я их разглядывала, никто не шелохнулся. Это что, игра такая? Работа на скрытую камеру?
Я оглянулась и заметила, что все остальные посетители тоже застыли в нелепых позах. Двое скромняг как раз тащили к своим ртам вилки с нацепленными огурцами, смешно раскрыв при этом рты, а девица с журналом скривилась, как будто собиралась чихнуть. Кстати, при этом её кукольное личико превратилось в довольно противную физиономию...
Да что здесь происходит?
Внезапно, моё внимание привлекла чёрная точка в воздухе передо мной. Я сделала шаг поближе, присмотрелась... Мамочки! Это была муха! Муха, застывшая в воздухе! Я смогла рассмотреть растопыренные крылышки, поджатые лапки. Машинально я взяла её, повертела в руках и зачем-то сунула пижону за шиворот. Реакции на мой поступок не было никакой. Я взглянула на циферблат часов, сияющий на поднятой руке. Они остановились. Он что, их только для форсу носит, забывая вовремя заводить? Или это подделка, работающая на батарейке, которая давно сдохла?
Впрочем, когда я посмотрела на часы, висящие над барной стойкой, убедилась, что те тоже стоят... Странно... И жутко, как будто само время остановилось... Или оно, действительно остановилось?!
"Молодец, наконец-то догадалась, а то я уж забеспокоился"- раздался в голове ехидный голос.
Мне стало совсем нехорошо. Голоса, внутри меня, галлюцинации, мухи, висящие в воздухе, застывшие фигуры - где тут люди в белых халатах? Я хочу добровольно сдаться!
"Слушай, ты каждый день выслушиваешь столько бреда от десятков людей, и почему-то не бежишь к психиатрам. А тут выключились все посторонние помехи, остался один разумный я - а ты испугалась!" - обиделся голос.
- А ты кто? - осторожно спросила я.
- Я тот, кого ты слушаешь в последнюю очередь. Короче, я - разумная, и, смею сказать, лучшая часть твоего разума.
- И что мне теперь делать?
- Ты стонала, что тебе нужно время - оно у тебя есть. Используй его... если сможешь, конечно...
Кто не сможет?! Я? Уж я-то точно смогу!
"Ну-ну" - засомневался мой незримый собеседник.
Я решительно обошла застывших людей. Они были такими нелепыми в своей неподвижности! Как на плохих фотографиях! Хорошо, что постоянное движение, в котором мы пребываем, скрадывает это всё.
Особенно глупо выглядел пижон. Глубокая морщина пересекла его лоб, а прищуренные глазки, утонувшие в складках век, казались свинячьими. И что только нашла в нём эта глупышка?
Недолго думая, я взяла галстук, свисавший с его шеи, и засунула конец прямо в чашку с кофе. Потом, одела ему на голову тарелку со спагетти и вилочкой заботливо распределила свисающие макаронины вокруг его лица. Получилось очень живописно. Авось, когда его спутница увидит эту красоту, десять раз подумает, стоит ли с ним связываться.
Следующей моей жертвой стала гламурная девица с журналом. Перво-наперво, я уничтожила этот самый ненавистный журнал, порвала на клочки, на кусочки, на тряпочки! Мелькнула, было, мысль, что хорошо бы поступить так со всеми экземплярами, но я её откинула. Бегать по городу, заглядывая во все закутки и киоски, выискивая это позорище от глянцевой промышленности, даже при бесконечном наличии свободного времени - занятие весьма и утомительное.
Уничтожив журнал, я сунула в руке девице завалявшуюся под барной стойкой инструкцию о противопожарной безопасности. А потом, с большим удовольствием нарисовала ей на веках ресницы, как у Мальвины, и милые чёрные усики на чёрной губе.
Перейдя к двум робким голубкам, я задумалась. Они и так робкие до невозможности, боятся сделать первый шаг, похулиганить с ними сейчас - это значит отдалить этот шаг на невообразимое время. А попытаюсь-ка я его приблизить.
Я взяла руку девушки и вложила в обе руки парню, а её ногу передвинула так, чтобы она недвусмысленно прижималась к его бедру. Ну вот, кажется всё...
- "Наигралась?" - спросил насмешливо голос, - "Именно для этого ты выпрашивала себе лишнее время?"
- Отстань! - огрызнулась я, - Я знаю, что делаю!
"Ну, раз знаешь, тогда умолкаю. Только дай знать, когда запускать время опять. Но для этого тебе будет нужно вернуться сюда, в то же место" - и замолчал.
Вот и славненько! Мне совсем не нужно это жужжание в голове, отвлекает. Тем более, мне, действительно пора браться за дело.
Я вышла на улицу. И очутилась в музее восковых фигур. Я, конечно, понимала, что это всё живые люди, застывшие по прихоти моего внутреннего шутника, исполнявшего мою безумную просьбу. Что они живут в совсем другом течении времени... но всё равно, впечатление было жутким. Уж лучше воспринимать их как статуи.
Особенно странно было смотреть на летящих птиц, зависших в воздухе, или, вон на ту кошку, соскочившую с подоконника, но не успевшую приземлиться. А тот человек явно поскользнулся и падает. Соломки ему постелить, что ли? Соломки нигде не было, поэтому я просто убрала острый камень, лежащий как раз в предполагаемом месте падения.
По дороге мне встретился магазин дорогой одежды. Раньше я даже заглядывать сюда боялась, по причине полного несоответствия моей зарплаты с ценами на эти красивые тряпочки. А сейчас можно не только зайти, но и без зазрения совести перемерять всё содержимое его прилавков и даже... От этой мысли у меня даже вспотели ладони... Да я же могу спокойно вынести из него все понравившиеся мне наряды и никто ничего не заметит! Да что там наряды - я могу опустошить кассу, и мне за это ничего не будет!
Но вглядевшись в милое лицо девушки-консультанта, что-то с улыбкой выслушивающей от расфуфыренной покупательницы, я отказалась от своих криминальных замыслов. Ведь ей, наверное, достанется по полной. Хозяева с удовольствием повесят всю недостачу на неё - большие и сильные всегда отыгрываются на слабых и зависимых.
Нет, если грабить, то кого-то очень богатого, например, банк...
И я, недолго думая, отправилась на соседнюю улицу, где было отделение какого-то банка. Зашла внутрь и растерялась. Однозначно, что здесь денег намного больше, только как их взять? В кассе? Так двери в кассовое помещение надёжно заперты изнутри, а рукой, через узкое кассовое окошечко до купюр не дотянешься. Да если я и смогу добраться, так ведь опять, расхлёбывать последствия придётся кассирше. Можно ещё пошарить в карманах у этого хорошо одетого господина, от него не убудет!
Я почти протянула руку к нему, но тут же отдёрнула, вогнав себя в краску. Что я здесь делаю, я же не воровка, в конце концов! Даже если меня никто никогда не заподозрит, я всю жизнь буду мучиться чувством стыда!
Уже стыдясь себя, как будто я что-то такое уже совершила, я стремительно покинула помещение. Внутренний голос, слава Богу, молчал, но и в его молчании было чересчур много ехидства.
Нет, пора прекратить думать о всякой ерунде, и заняться тем, из-за чего это всё вокруг меня закрутилось... вернее, остановилось. Я двинулась в сторону своей работы, по пути размышляя, а что же я смогу сделать в данной ситуации? Время вроде бы есть, но оно стоит на месте! Я не могу переговорить с нужными людьми, не могу собрать информацию о том, кто же меня подставил. Я также не могу повернуть время вспять, чтобы пресечь само попадание этой злосчастной статьи в чужие руки.
Меня охватило отчаянье. Всё ближе подходя к своей редакции, я всё больше понимала, что я ничего не могу исправить, разве что напакостить, как там, в кафе, но это так мелко и глупо!
- Хоть ты подскажи что-нибудь - тоскливо воззвала к своему незримому собеседнику, но тот молчал.
Я вошла в вестибюль, вызвала лифт, ну так, на автомате. Но к моему удивлению, механизм запуска заработал! Видимо, остановка времени не распространялась на механизмы, рядом с которыми не было людей. Ну и славненько! А то пришлось бы переть на десятый этаж пешком.
Лифт доставил меня к родной редакции. Я прошлась по знакомому коридору, наталкиваясь на знакомых до боли людей. С кем-то хорошие отношения, с кем-то не очень. Например, у нашей бухгалтерши, которую мы все считали на редкость надменной особой, при близком рассмотрении оказались очень печальные глаза. А у красавца- фотографа, за которым млели все наши незамужние девчонки, мешки под глазами и намечающийся второй подбородок.
Вот наша девочка на рецепшн как раз занята любимым делом - красит ногти и одновременно болтает с кем-то по телефону. Если убрать баночку с лаком, а вместо неё поставить канцелярский клей, интересно, она заметит разницу?
Возле кофейного автомата стоит известный всей редакции ловелас, замолаживает новенькую девчонку-практикантку. Я бы с удовольствием подсыпала ему в кофе пару ложечек соли и посмотрела, сумеет ли он сохранить лицо?
Господи, ну что за дурацкие мысли в голове и ни одной стоящей идеи. А время-то утекает! Хотя, о чём это я - время стоит... вернее, оно течёт, только у замерших людей по своему, а у меня по-своему. Они не прожили и секунды, а для минул, наверное, целый час. Я на целый час старше, чем была. Целый час, прожитый бездарно. Если задуматься, то и в прошлой моей жизни были не только часы, но и дни, а бывало и месяцы, потраченные впустую. Интересно, почему я это осознала лишь тогда, когда времени оказалось навалом?
От таких мыслей на меня навалилась усталость. Я присела на стул. Не хочу никуда идти, ничего делать. Лучше останусь тут, здесь и состарюсь. А мои, уже бывшие коллеги через несколько своих минут с удивлением обнаружат на стуле мой высохший скелетик. После бесполезных попыток идентифицировать его, запрут в какой-нибудь шкаф, и будут изредка показывать новичкам для устрашения.
Я отчаянно замотала головой, чтобы вытряхнуть из неё упаднические мысли. Потом вскочила и...ноги понесли меня к моему рабочему месту. Уже точно бывшему. Интересно, а комп включится? Хотя, если все механизмы работают, почему бы не функционировать и ему? Скачаю все свои наработки, всё-таки это моя интеллектуальная собственность, пусть же не достаётся она никому!
Комп приветливо замигал голубым экраном. Он единственный, кто был рад меня видеть. Залезла в свои документы. Вот и эта злосчастная статья. Помниться, как неделю назад, поставив в ней последнюю точку, я откинулась на спинку стула и хвастливо заявила соседу по комнате:
- Всё, это будет шедевр!
- Смотри, не зазвездись, - хмыкнул в ответ он, - а то, с вершины всегда больнее падать.
Я не обратила на это внимание, потому что знала, как он мне завидует. Ведь именно у него я увела козырное задание, буквально выпросив его у шефа.
С этим коллегой у меня с самого начала не сложились отношения. Он принадлежал к такому типу самовлюблённых пижонов, при виде которых я никогда не могла удержаться, чтобы не ляпнуть какую-нибудь колкость. Вот такой мерзкий у меня характер! И, думаю, что он был не лучшего обо мне мнения. Но коллеги есть коллеги. Оба мы держались за свою работу, и поэтому терпели друг друга, даже иногда улыбались, стараясь не устраивать на рабочем месте Мамаево побоище. Честное слово, этого гада мне будет даже не хватать! Жаль, что я его не вижу тут, оставила бы о себе какое-нибудь приятное воспоминание.
С такими мыслями я просматривала своё творение, недоумевая, как же оно смогло попасть в чьи-то нечестные лапы. Вдруг, взгляд упал на левый угол экрана. Минуточку, разве я скачивала этот файл в пятницу? Я прекрасно помню, что в тот день мы с девчонками, пользуясь отсутствием начальства и концом рабочей недели сбежали в соседний бар и набрались как следует - они с радости, я с горя из-за измены любимого... Чёрт, значит, именно тогда, когда я заливалась коньяком, кто-то залез в мой компьютер, пользуясь тем, что я, как последняя кретинка, не устанавливаю пароль, и скачал мою статью, чтобы меня подставить?!
Я ринулась в сторону кабинета шефа, начисто забыв, что он сейчас не в состоянии меня услышать. Толкнув с силой дверь, я неожиданно налетела на человека, который, видимо, собирался выходить из кабинета. От толчка его тело, находящееся в состоянии неравновесия, покачнулось и упало. Я по инерции бросилась его поднимать, но остановилась, вглядевшись в его лицо...
Ну, кто бы сомневался! Кто ещё мог со всех ног кинуться сообщать начальству о моём грехопадении?! Конечно мой великодушный коллега, сосед, мать его, по кабинету! Даже галстук для этого нацепил, скотина! Удавить тебя, что ли, на нём? Ладно, удавить не удавлю, просто попинаю.
Я уже занесла ногу для пинка, как внезапно в голове набатным колоколом зазвучала одна мысль... Так ведь это он! Кто же ещё мог знать, что я не устанавливаю пароль, сам же не раз подкалывал, намекая на мою полную компьютерную безграмотность.
И как же мне теперь доказать, что это он? Я всё-таки не удержалась и с чувством пнула его, потом ещё разок. Пусть хоть синяки на память останутся. В кармане у него от моего пинка что-то звякнула. Ключи, наверное... Потом, меня озарило. Точно, ключи! А вместо брелка у него флешка. Какая-то гипер-супер-пупер, он ею часто хвастался.
Я, не мучаясь никакими угрызениями совести, залезла к нему в карман и выхватила связку ключей вместе с флешкой. Подбежала к компьютеру, отпихнув начальственную руку, сунула флешку в разъём. Только бы я не ошиблась, только бы он ничего не удалил!
По экрану побежали заголовки файлов... Вот она, миленькая! Этот самовлюблённый идиот, который считает, что может перехитрить всех, даже не потрудился зачистить за собою следы. Конечно, куда догадаться нам, жалким лузерам о таких хитромудрых ходах!
Выключив комп, я некоторое время раздумывала, вертя в руках флешку. Потом осторожно сунула её обратно в карман пиджака этого гада., предварительно проделав некоторые манипуляции лезвием, взятым со стола шефа.
Всё, что могла, я сделала, теперь пора возвращаться обратно, в кафе. Интересно, что скажет на это мой внутренний голос? Но тот упрямо продолжал молчать. Поэтому, я, пользуясь случаем, всё-таки, проходя мимо, насыпала соли в чашку с кофе и поменяла лак на клей. Теперь точно всё!
Всё? Почему же меня гложет ощущение недовыполненности работы? Где радость триумфа? Наоборот, появилась тоска. Это как больной зуб, пока он болит, все остальные проблемы отходят на задний план, но когда боль уходит, вслед за коротким мгновением облегчения наваливается груз никуда не девшейся суеты жизни.
Напиться что ли? Вот сейчас, в безвременье, пока никто не сможет увидеть и по достоинству оценить всю неадекватность моего поведения? Поплачу сладко на плече у застывшего шефа, пусть потом удивляется, почему у него весь пиджак мокрый и солёный. Я всегда, когда мне плохо, чтобы выплакаться стимулирую себя спиртным, потому что на трезвую голову из меня и слезинки не выльется, лишь ком в горле и дышится с трудом. А такое состояние, всем известно, чревато всякими нехорошими вещами, типа инфаркта.
В последний раз, помнится, я рыдала, не дале, как в пятницу, после того, как мне сказали, что мой любимый развлекался в клубе с какой-то девицей, хотя мне говорил, что идёт на день рождения к другу. А я не смогла пойти, потому что приканчивала эту проклятую статью. А открыл на это мне глаза мой... Стоп, мне же это сообщил этот гад, коллега хренов, после того, как я похвасталась, что мой шедевр готов и подписан в печать. Я почему-то сразу поверила, схватила трубку, выбежала в коридор и устроила по телефону любимому грандиозный скандал, не пытаясь выслушать хоть какие-то оправдания. А ещё через час, всё понимающие подруги увели меня на реабилитацию в наше любимое заведение, оставив незащищённым от чужих посягательств мой комп и моё творение в нём...
Чёрт! Я присела на ступеньку и обхватила голову руками. Дура! Какая же я дура! Нашла кому верить - гаду ползучему! И что у меня за манера рубить с плеча, не дав себе времени хоть как-то остыть и всё обдумать?
- А ведь мама тебе говорила, что нужно сначала посчитать до ста, прежде чем сказать необдуманное слово!
- Здрасьте, проснулся, - буркнула я, - не мог раньше меня предостеречь?
- Я говорил! Иногда даже кричал, но ты отказывалась меня слушать. И я предоставил тебе возможность самой всё решать.
- И что мне делать?
- Думать! Думать! Времени у тебя всё ещё предостаточно - сказал и опять замолчал.
Я вышла на улицу и поплелась прочь от редакции. Что нужно сделать, чтобы стереть из памяти человека, который мне дорог все те обидные слова, которые я уже успела выплеснуть? Даже если я найду его сейчас в этом огромном городе, что я могу сделать? Выложить перед ним дорогу цветами? Прыгать перед ним, застывшим, сжимающим в руке мобильный телефон, по которому он получил от меня столько негатива, и кричать, что я исправлюсь? Что больше не буду верить разным непроверенным слухам?
Мой взгляд наткнулся на старушку, кормящую голубей. Она сидела на скамейке, улыбчивая и умиротворённая, а вокруг неё застыли подлетевшие птицы. Вот кого, казалось, совсем не коснулась суета. В её старых, подёрнутых поволокой глазах, не было ни сожалений о прошлом, ни мыслей о будущем, лишь глубокое удовлетворение настоящим моментом. Она жила здесь и сейчас...
Здесь и сейчас! Я развернулась и пошагала в сторону кафе!
- Что, решила все свои проблемы? - ехидно поинтересовался голос, - подумай, второй раз время может и не остановится.
- Мне и в этот раз было это не нужно. Если бы я хоть немного подумала, я бы и так догадалась, кто меня подставил и что мне делать.
- Так что, тебя волнует лишь твоя работа?
- Не только, - отрезала я, - но тот вопрос, который волнует меня больше всего в безвременье не решить. И решать я его буду здесь и сейчас!
- Удачи! - сказал голос, и я впервые не услышала в нём никакой иронии.
Кафе встретило меня гробовым молчанием. Всё те же фигуры, застывшие всё в тех же нелепых позах. Так странно, а ведь по моим ощущениям я бродила пару часов. Незначительно изменилась лишь внешность пижона - спагетти, выложенные ему на голову, расползлись. Одна макаронина свисала с его лба и с неё медленными каплями прямо на белоснежный воротничок стекал томатный соус.
Я уселась на своё место, страшно волнуясь. А вдруг, ничего не получится и я останусь в этом жутком безвременье и буду всю оставшуюся жизнь бродить среди застывших человеческих фигур не имея возможности перекинуться с кем-то хоть парой фраз.
- Давай! - скомандовала я. Ничего не произошло.
Я закрыла глаза и повторила:
- Давай, давай, давай!
Нахлынувшие внезапно звуки, произвели на меня эффект разорвавшейся бомбы. Зазвучало буквально всё. Музыка, вырывавшаяся из телевизора, подвешенного под потолком, улица за окном. Истошно заверещал пижон за столиком, обнаруживший к себя на голове столь эффектное дополнение.
Я перевела дух, потом открыла глаза. Жизнь вокруг текла в привычном темпе - неистовствовал сосед, снимая с себя макаронины и извлекая галстук из чашки, а его подруга изумлённо взирала на всё это. Стеснительные голубки тоже смотрели на этот спектакль и не замечали, что что-то изменилось в расположении их рук и ног. Девица с нарисованными усиками, наоборот, невозмутимо изучала правила безопасности, из чего я сделала вывод, что чтиво служит ей исключительно для красивого антуража.
Я посмотрела на телефон. Там, до сих пор на дисплее висел завершённый звонок от разгневанного шефа. Я решительно нажала на кнопку вызова.
- Да, - послышался холодный голос.
- Георгий Степаныч, - спокойно сказала я, - я хочу заявить, что никогда не имела никакого дела с чужими редакциями. Поэтому, ставлю вас в известность, что сама собираюсь подать на них в суд, за то, что они напечатали статью без согласия автора. Но если вам не трудно, поинтересуйтесь у нашего заведующего рубрикой ответов на читательские письма, который, я уверена, находится совсем от вас недалеко, что он делал в моём компьютере в пятницу вечером и почему интересующая вас статья находится у него на флешке, которую он носит на своих ключах.
Выпалив всё это, я перевела дух, считая удары сердца и ожидая, что мне ответит шеф. Где-то на четвёртом ударе он, гораздо мягче, произнёс:
- Приезжай, разберёмся, - и добавил, - что там за шум?
- Да так, - ответила я, - один двуличный тип показывает своё настоящее лицо.
- Хорошо - коротко сказал он и отключился.
А я с наслаждением представила, как шеф требует у барахтающегося на полу моего соперника предоставить ему флешку, которая наверняка выпала у того из кармана, предусмотрительно прорезанного мною.
У меня осталось ещё одно невыполненное дело. Самое важное!
Я медленно набрала нужный номер и дождалась соединения. Сердце неслось вскачь...