Аннотация: Получив новую информацию, эскадра направляется по следам своих предшественников и находит планету....****** Обновил 25.11.2012 +12К
Часть третья.
Василий Стрижаков.
Наверно я ещё многого в жизни не понимаю, хотя как-никак подполковник ВКС Земли, что всё-таки как бы обязывает. В своё время я, например, никак не мог понять, зачем Кондратенко притащил на 'Алебарду' этого салагу. Тот ведь даже выпускные не сдал! Не в том смысле, правда, что не сумел. Конечно, я не спорил, но потихоньку недоумевал. Даже подумалось сдуру, может это его, какой родственник? Хотя раньше я ничего подобного за командиром не замечал. Нет, не родственник. Ну, попал парнишка в ситуацию, из которой удачно вывернулся, отделавшись всего лишь хирургической реставрацией ливера там, где другой не снёс бы головы! Что с того? Или может он удачу приманивает? Конец двадцать первого века на дворе и такая мистика!
Но с другой стороны парень и, правда, грамотный. Вон как со сколиковским трюмом придумал: ни я, ни сам Сколик, ни адмирал, ни толпа ветеранов на обоих судах, а некий непревзойдённый знаток особенностей конструкций устаревших 'Мечей' лейтенант Петрухин, прошу любить и жаловать! Прямо, как Мартин Сью из одноимённого сериала. Конечно, у нас у всех есть оправдание: 'старики', глаз, как говорится, 'замылен', а у него свежий взгляд. Вот именно, свежий! Для других, какие-то неровности на инее, а он что-то подметил, сфотографировал. Правда, тут же и забыл. Ничего, главное вовремя вспомнил, а то, что нас с Гюнтером выдернули из тёплых кроватей, это ерунда.
Прибыв к генералу, мы и увидели в его каюте Володю. Кондратенко представил его Гюнтеру. Не знаю, что тут за интрига, но Сколик, особенно после того как Петрухин доложил нам суть дела, выглядел слегка ошарашенным. И изредка исподтишка на Володю поглядывал, как будто его чем-то удивила не эта информация, а именно сам мальчишка. Но потом успокоился, и далее совещание приняло вполне деловой характер. Совещание... два подполковника, генерал и без году неделя лейтенант. Никогда бы не подумал... А с другой стороны - ничего экстраординарного: ну, доложил лейтёха о своих предположениях!
Только вот Кондратенко, который зачем-то в своё время настоял на Володином участии в походе... Неужели о чём-то заранее догадывался этот хитрющий охотник за ледышками? И вообще: слишком часто наш генерал догадывается... Начиная с истории с 'Артуром Кларком'. Тогда... Да нет, ерунда! Сказки! Быть такого не может!
***
Вернер Лютоф.
- Мы сдаёмся! - прохрипел голос по радиостанции.
- Выходите и следуйте на юг к аэродрому! - тут же отозвался командующий, как будто и не сомневался в таком исходе дела. - Там будет производиться регистрация и эвакуация. Оставляйте на месте всё похожее на стрелковое оружие или взрывные устройства. Снайперам дан приказ стрелять без предупреждения. Принято?
Рация пробормотала нечто, что можно было интерпретировать, как знак согласия. А куда вы денетесь? Помощи из метрополии вам не дождаться, - там своих проблем выше крыши. После поражения, а точнее разгрома в коллекторе системы 'Крабов', на столичной планете наших оппонентов уже несколько раз сменилась власть. И каждая очередная клянётся самой пупырчатой во Вселенной 'Большой Лягушкой', что миролюбива донельзя, что лучше своё бесплатно раздаст, чем позарится на чужое, в то время как, только что свергнутые предшественники вынашивали, ох и вынашивали! Да просто нет таких преступлений, которые эти, к счастью уже второпях казнённые и похороненные, предшественники не совершили и не планировали совершить.
Конечно, хорошо бы их оккупировать и пинками привить миролюбие и толерантность, но такое бывает только в фантастических боевиках: оккупировать целую планету, а в данном случае - несколько, невозможно чисто с организационной точки зрения - просто негде взять столько оккупантов. Поэтому, исключительно наблюдательные миссии на поверхности и ненавязчивая их поддержка из области низких орбит. В основном психологическая, но возможна и огневая. Снижение космического военного потенциала капитулировавших до 'достаточного' для обороны, все же прочие боевые суда не разоружаются, а подлежат утилизации. 'Крабы' свои наземные миссии уже выслали, мы ещё только готовим. Зато четвёрка наших 'Мечей' уже на этих низких орбитах и отлично наблюдается со всей поверхности лягушачьей планеты-метрополии.
Впрочем, умиротворение агрессоров, это не моя работа. Даже сюда в Антарктиду я просто напросился. По большому счёту, нечего мне тут делать, вояки свою работу знают и уже, кажется, отлично справились без приблудного аналитика, капитана Лютофа. Никто, кроме командующего, наверно, и не ведает, что это моя группа вычислила расположение секретной базы 'Лягушек' во льдах пятого континента.
Эта база могла быть где угодно, всё же суда нарушителей обладали эффективным антирадарным покрытием. Но воздушное пространство населённых местностей Земли ныне просматривается не только радарами с поверхности, но и тепловизорами с орбиты. Поэтому не учтённая никакими графиками активность пришельцев в тех краях сразу была бы выявлена. Но не над Антарктидой, где такого мониторинга практически не велось. Конечно, на полярных станциях иногда включали локаторы, но только когда ожидали прибытия самолёта.
Так вот: я поручил своей группе провести поиск и анализ всех сколько-нибудь странных сообщений с ледового континента и окрестностей за последние полвека, а сам приступил к осаде ЕКА, точнее его астрофизического дивизиона. Исходная мысль была такая: если во льдах Антарктиды имеется тайная база пришельцев, то она обязательно излучает тепло. Которое тепло, на фоне низких тамошних температур вероятно можно засечь с помощью какого-нибудь спутникового инфракрасного телескопа.
Для начала мне вежливо отказали без объяснения причин. В следующий раз причина была снисходительно названа: время имеющегося на орбите телескопа расписано по секундам на ближайшие несколько лет. Причём, очередь занимать всё равно бесполезно: к тому времени телескоп планово истощит запас жидкого гелия и будет сведён с орбиты. Но к тому же времени планируется запуск нового, более совершенного. И если меня это всё ещё интересует, то, пожалуйста, - запрос на адрес такой-то и ждите! Где-то среди первых будете.
Меня это интересовало, но ждать годы я никак не мог. Но и решить вопрос на своём уровне тоже. Однако для этого, к счастью, существует начальство. Обоснованный доклад, затем звонок одного генерала другому... Как бы генералу, поскольку ЕКА руководит вовсе не генерал.
И уже на следующий день те, кто раньше взирал холодно и вертел носом при упоминании о моих проблемах, радикально подобрели и теперь уже сами как бы восхотели немедленно эти проблемы разрешить. Я заказал необходимые мне обзоры континента и прилегающих островов на разных уровнях чувствительности аппаратуры. К счастью в Антарктике была зима, и всё получилось очень неплохо. Кроме сияющих всеми условными цветами температур окрестностей человеческих баз, конечно и не думающих скрываться от моего космического ока, обнаружилось ещё несколько источников инфракрасного излучения разной степени интенсивности. Большинство - известные природные, вулканы в частности, а другие мелкие и тем подозрительные. Запросив более подробные снимки этой мелочи, и получив их, я временно распрощался с деятелями ЕКА, заявив, что Земля не забудет их вклад в дело... и так далее, но я ещё приду! Да, а ущемлённые учёные получили своё время для исследований просто на несколько часов позже.
Для анализа данных пришлось привлечь уже не астрономов, а геофизиков. В результате большая часть аномалий была вычеркнута из списка. И этот Оазис Коллинса я тоже сначала вычеркнул. Оазисы в Антарктиде, это совсем не то, что в пустыне. Тут это местности по разным причинам не покрытые вечными льдами, в них часто имеются озёра, в середине лета порой и вскрывающиеся ото льда. На почве ютится кое-какая примитивная растительность, гнездятся разные чайки или бакланы... в общем, я их путаю. Птицы, это если океан недалеко, а Коллинс находился в тридцати километрах от берега. Он оказался давным-давно открыт и изучен, и я, только просмотрев по диагонали посвящённую ему сводку, перешёл, было, к следующему файлу.
Нужно сказать, что причины возникновения таких оазисов вообще до сих пор изучены недостаточно. Скоро мы наверно, про подлёдный океан на Европе будем знать больше, чем про находящуюся под боком на Земле Антарктиду. Точнее про её подлёдный океан, который, как я сам с удивлением узнал, оказывается, существует. Ну, не совсем океан конечно, а развитая система подлёдных озёр, в большинстве соединённых подлёдными же реками.
Впрочем, это я отклонился. Достаточно сказать, что тепло Земли под антарктическим ледником не только поддерживает существование того скрытого от глаз людей мира, но и ответственно за появление некоторых оазисов на поверхности. Геотермальные источники, выносящие тепло Земли наружу, иногда протаивают ледник и образующийся купол рушится. На месте ледника возникает, как правило, озеро.
Таков был и Коллинс. И я бы забыл про него не приди мне в голову сравнить его стародавнее описание начала века с современным положением вещей. Оказалось, что имеющееся в оазисе озеро ранее полностью замерзало в зимнее время, но на последних снимках имело в своей западной части ярко выраженную температурную аномалию. Я рассмотрел подробный снимок этого водоёма в радуге условных цветов, каждый из которых соответствовал определённой температуре и почувствовал, что 'лягушатник' у меня на крючке. Конечно, могло оказаться, что в этой части озера просто пробился на свободу горячий источник или исследования оазиса в своё время были проведены спустя рукава, но я как-то знал, что это База!
К этому времени подоспел и черновой вариант доклада, подготовленного аналитиками моей группы. Оказалось, что в Антарктике и вокруг неё творится множество загадочных вещей. В основном наблюдения рыбаками неизвестных летательных аппаратов и загадочных судов, точнее субмарин, поскольку те, при обнаружении, предпочитали скрываться под водой. Наверняка, большая часть этой информации была пустышкой, выдумкой решивших привлечь к себе внимание обывателей. Наблюдением миражей, айсбергов, китов. Да и вообще в океане плавает много всякой дряни. Большего внимания заслуживали рассказы полярников, тоже иногда очень интересные.
Я поручил служебному компу отметить на карте координаты всех упомянутых происшествий и обнаружил, что эти точки как будто тяготеют к району Оазиса Коллинса. Впрочем, не очень явно, скорее всего, из-за информационного шума и гигантских просторов Южного океана искомая тенденция оказалась достаточно размыта. Во всяком случае, к начальству с одной такой картинкой не пойдёшь. Если это и доказательство, то косвенное. Но мы нашли и прямое.
В газетно-интернетном мусоре всяческих однодневных сенсаций мои подчинённые откопали и подлинную жемчужину...
Так, секунду! На большом дисплее, установленном в командной рубке авианосца 'Байрон', где я нахожусь в качестве наблюдателя, появилась картинка с беспилотного разведчика. Перескочила с второстепенного дисплея. Изображение укрупнилось и стало видно жерло разрушенного входного тоннеля в подземелья Базы. Частично в подземелья, частично в 'подлёдья'...
Когда три недели назад я торжествующий явился к шефу, он несколько остудил мой пыл и рекомендовал провести дополнительные съёмки. Что же! В ЕКА меня уже как своего встречают! Инфракрасный телескоп снова переориентировали на Землю, и я вскоре получил несколько шикарных серий изображений 'Оазиса Коллинса' и его окрестностей, снятых с разных пролётных траекторий. Кинутые астрофизики опять спокойно приняли версию о временных неполадках на спутнике, а моя группа получила предположительный план тоннелей неприятельской подлёдной базы. Дешифровкой снимков занялись, впрочем, уже военные спецы.
На дисплее появились, наконец, фигурки капитулировавших. Вперемешку людей и 'Лягушек'. Да, похоже, много они навербовали. Люди в стандартных полярных одеяниях, пришельцы в каких-то лёгких скафах без шлемов, но в нелепых шапках. Теплокровные, как и мы, не любят холода. Враги выходили с поднятыми руками, оглядывались и спешили к аэродрому, где на берегу озера уже сидел, ворочая по инерции винтами, тяжёлый транспортный 'Грифон'. Там их принимали наши парни в белоснежном, полярном камуфляже.
Изображение слегка поблекло, отработала своё одна из осветительных 'люстр', висящих в воздухе в районе операции. На боковом дисплее мигнуло, видно запустили очередную. И точно: место действия снова залил ослепительный свет с неба. Замешкавшиеся, было, 'Лягушки' побежали быстрее. Интересно они бегут: как дрессированные медведи, переваливаясь с ноги на ногу. Ну, а люди - обычной рысью. И все, заметно наклонившись вперёд, тут постоянно дует с ледника какой-то специфический, холоднющий ветер.
Так вот: в середине века на одном австралийском сетевом ресурсе мелькнуло сообщение, что в сети рыбаков, промышлявших в Южном океане попался очередной дохлый монстр. Но не 'морской змей', как это бывает обычно, а нечто о четырёх конечностях. Нет, явно не труп человека. Убедившись в этом, портовая полиция потеряла интерес к находке и, оставив тело на попечение добытчиков, удалилась. Рыбаки же нафотографировавшись досыта решили передать уже слегка смердящие останки в местный музей, но не нашли там положительного отклика. Куда делось, в конце концов, это тело, в заметке информации не было. Зато, на нескольких снимках фигурировал капитан сейнера, позировавший с черепом и единственной, чудом сохранившейся лапой существа. Да нет, не лапой, а явно с кистью руки 'Лягушки'.
Конечно, это мог быть фейк, но я всё же послал своего сотрудника в командировку в Австралию, поскольку выяснил, что отставной капитан мистер Догерти жив и даже возглавляет в свои семьдесят три в каком-то там приморском городке местный яхт-клуб. Бойкий старикан не сразу вспомнил тот случай тридцатилетней давности, но, вспомнив, попросил лейтенанта подождать и удалился в подвал своего дома со словами: 'Если я это не выбросил...' Откуда вскоре вернулся весь в пыли и паутине, но с искомым в руках. Это оказался тот самый лягушачий с виду череп и сохранённая в формалине кисть. Бравый моряк просто подарил эти свои давние трофеи лейтенанту, и тот, отзвонив мне о полном успехе, отправился в космопорт, чтобы вылететь в Женеву ближайшим рейсом. Да не тут-то было!
Чуть ли не самому моему шефу пришлось ни свет, ни заря вскакивать с постели и названивать коллегам в Австралию, чтобы только его сотруднику разрешили сесть в челнок с подозрительной банкой и черепом в руках. Тем не менее, как-то всё утряслось, приземлившийся в Женеве 'Бумеранг' встречал уже я лично. И мы сразу отвезли останки в нашу лабораторию. К утру следующего дня был получен ответ: генетический состав поступивших на исследование препаратов идентичен таковому существ расы 'Лягушек'.
Не дожидаясь официальных результатов, я позвонил шефу и услышал в ответ на мою информацию:
- Мсье Лютоф! Завтра оденьтесь поприличнее, а то знаю я вас, припрётесь в брезентухе или в шортах! И к десяти пойдём к Генеральному. Вам предстоит сделать короткий доклад. Без особых формальностей, только самая суть. Но готовьтесь ответить на множество вопросов, поскольку будут и военные. Настоящие военные, а не гражданские капитаны, вроде вас!
'Умеют же эти начальники озадачить! И сразу в двух смыслах этого слова' - как говаривал один мой русский коллега. Понятно, что ночь я почти не спал, готовился. Вот с этого момента над существованием 'лягушечьей' базы в Антарктиде и навис неминуемый финал.
А сейчас уже всё закончилось, больше стрельбы не будет, по радио звучат успокаивающие доклады. Да её и вообще почти не было, а ответной - точно. В качестве предупреждения, десантники несколькими выстрелами из гранатомёта вскрыли пару тоннелей, а потом на засечённой радиоразведкой волне внутренней связи передали ультиматум. 'Лягушки' помолчали, а затем объявили о сдаче, сопроводив это заявление истерической просьбой не выдавать их собственным властям. Вот такие у них интересные коллизии!
По радио пошли сообщения от групп исследующих внутренности Базы. Нашли ангар, а в нём два космических челнока и ещё один с подводными лодками. Попрошусь-ка у генерала слетать посмотреть: зря, что ли я сюда через полмира тащился?
***
Василий Кондратенко.
Эскадре предстояло пройти ныне тридцать межсистемных коллекторов, в том числе один более высокого уровня. Это было сравнимо с уже пройденным путём. Я предложил, а подчинённые согласились несколько удлинить нашу дорогу, но войти в зону радиосвязи с Землёй, чтобы доложиться и... В общем, доложиться, поскольку могли последовать и иные приказы. Мы покинули коллектор 'Уголька' оставив на койпериде давшем пристанище 'Яйцу' законсервированную Базу для возможных будущих исследователей.
Двое суток полёта и в очередном коллекторе связь с Землёй пошла. Спиридонов ответил сразу:
- Приветствую, генерал! Ну, докладывай!
Хотя подсознательно я ожидал большего запаздывания сигнала, но оно оказалось не более чем с лунной орбиты.
- Здравия желаю, Юрий Антонович! В общем - нашли, но содержимое трюмов кто-то изъял до нас.
Я сделал паузу на задержку сигнала и осмысление сказанного. Спиридонов же ответил так:
- Принято! Вот незадача! Так, что? Возвращаетесь?
- Думаю, ещё рано. Подробности в докладе, который сейчас пересылается, а своими словами - обнаружили зацепку, автограф похитителей который может прояснить ситуацию.
- Автограф?
- Схему некоего маршрута, который, как мы считаем, нужно пройти.
- Ага, ага... Я не тебе, генерал, просто уже читаю твой доклад, с конца, правда... В общем, ясно! Глазастые у тебя ребята, поощри своей властью, а по возвращении... Посмотрим, в общем по результатам. Принято?
- Принято, Юрий Антонович!
- Хорошо. Я тебя задержу ненадолго, разошлю своему штабу твой доклад, выслушаю предложения... Вот уже послал. Но ты готовься лететь, куда собрался, дождись только моего подтверждения. Можешь пока экипажам устроить разговоры с Землёй... Нет? Это я своему компу... Он говорит, канал слишком плохой.
- Так точно. Канал еле держится.
- Ну, в следующий раз! Твоей-то привет передавать? Или соединить?
- Не нужно, а привет передай. Скажи, всё нормально у меня, скоро прилечу.
- Передам, передам! Вот Куприянов услышал, что ты на связи, тоже примчался.
- Серёже привет.
- И тебе от него. Я распорядился, вам послали дайджест последних новостей. Ознакомьтесь, много интересного. И на Маркизе и тут на Земле. Базу 'квакушек' в Антарктиде нашли и разгромили, вот... Потерь нет. Что характерно, все пленные 'Лягушки' слёзно просят не выдавать их на родину. Принято?
- Сурово там! И куда их теперь?
- Не наша проблема, не военных, то есть, пусть дипломаты думают. Скорее всего, переправим на 'крабовый' Курорт, а те пусть решают. Кстати, они открыли посольство, тоже новость. Всё, есть подтверждения от моих штабных, как я и говорил. Ни возражений, ни особых мнений. Приказ у тебя в компе. Чистого Космоса!
***
Ольга Макарова.
'Блистающая приближалась, но уже несколько поколений никто её не боялся. Просто она была включена в расчёты, её угрозы стали привычны. С самого детства жители планеты знали, что они будут строить, когда вырастут. Если не для себя, то для своих детей, внуков и правнуков. Для бесконечной череды потомков, которые вспомнят их добрым словом.
И вот уже величественные Установки поднялись на полюсах планеты. По расчётам они должны были проработать много восьмёрок веков (шестидесятичетырёхлетий), прежде чем потребуют ремонта. Многократное резервирование позволяло производить такие ремонты, не прекращая обогрева планеты.
Приблизившаяся звезда уже заметно искажала своим тяготением орбиты планет нашего зелёного '...' (солнца), Установки были испытаны и уже работали на '...' (холостом ходу?) а нашим предкам всё не верилось, что обычной жизни пришёл конец, казалось, что '...' (?) Но неумолимые законы гравитации сделали своё дело, к сожалению, в точном соответствии с расчётами астрономов. Орбиты планет Системы на глазах меняли свою конфигурацию, из круговых они становились эллиптическими, а незваная гостья всё приближалась. В итоге, некоторые планеты и вовсе устремились по гиперболам прочь от '...' (солнца) в том числе и наша '...'
Уже давно не было ночи. Почти всю ночь планету освещал постоянно растущий в размерах голубой диск Блистающей. Хотя эта картина была знакома нашим предкам по бесчисленным '...' (видео реконструкциям?) всё равно они выходили посмотреть в лицо убийце уходящей мирной размеренной и счастливой жизни. А злая '...' (радиация?) Блистающей в отместку обжигала смельчакам кожу и опаляла шерсть.
От её света погибли бы и растения и животные на всей планете, но учёные и инженеры предусмотрели и это. Установки были запущены в особый режим, и на много дней небо всей планеты оказалось закрыто многослойным облачным покровом. Буйство смертельного '...' (излучения?) сменилось сумерками и лёгким дождиком, и только с орбитальных станций их экипажи продолжали докладывать о творящихся в Системе изменениях. Когда же экранировку отключили, Блистающая уже удалилась на безопасное расстояние. Но и наше '...' (солнце) тоже было уже далеко. Теперь их можно было видеть одновременно, нашу мирную зелёную звезду и полыхающую неистовым светом голубую'.
***
Белоголовый.
- Эй, дядя Белоголовый!
- Слышу, слышу!
Ещё не совсем проснувшись, я соскочил, а точнее чуть не упал с насеста, задев головой полку, уставленную посудой. Глиняная миска полетела, было, в последний путь, но я уже сориентировался между сном и явью, поймал её около самого пола и поставил обратно. Какая она ни дешёвая, а денег стоит. Откинул плетёную дверь. Перед ней приплясывал от нетерпения и рвущейся наружу молодой энергии новый посыльный барона - юноша с едва сформировавшимся гребешком. Как же его зовут? Ведь помнил! Неужели возрастное? Парень торопливо кивнул мне в знак приветствия:
- Дядя Белоголовый, хозяин зовёт!
Я мотнул гребнем в ответ, мол 'понял!'
- Тогда я побежал! - радостно гаркнул Попрыгун - ага, вспомнил! - развернулся на месте и помчался по тропинке в деревню. Про таких шутят: 'мама на бегу родила!'
Хороший мальчик, весёлый и вежливый. Не била его ещё жизнь. Я и сам такой был.
'Хозяин'! Долго не мог привыкнуть, что у меня теперь есть хозяин. Конечно, тут в Лесном поясе всё не так, как в Степях, где не смеешь даже никуда пойти из деревни, не уведомив барона. Там тебе прикажут и что делать и что сеять. И отберут в итоге половину урожая. И на ком жениться и за кого детей отдать - всё прикажут, и не ослушаешься. А перейти к другому хозяину трудно, а если есть семья, то и невозможно. Тут-то благодать! Делай, что хочешь. Подати, правда, всё равно... Но терпимые, не то, что в Степях. Да и то дело: попробовал бы тутошний барон ощипывать своих подданных, как каких-нибудь селян? Лес, он большой! Снялись всей деревней, и ищи их! Поэтому среди лесных баронов особо жадных мало: не выживают такие без подданных.
Я, когда решил тут обосноваться, пошёл поневоле знакомиться с местным. Полагалось спросить у него разрешения. Тот оказался вполне приличным разумным, бывшим военным, как и я. Только у него хватило проволоки, чтобы, уходя в отставку, купить себе пару деревень, а у меня, если только драную попону подвязать? Далёко остался мой тугой моточек и глубоко, на самом дне Кипящего Озера, не донырнёшь. Да и где нырять? Учителя знают!
Впрочем, нужно идти. Я взъерошил перья, встряхнулся, накинул чистую попону, прихлопнул дверь и, не больно-то поспешая, отправился по следам Попрыгуна. Как ни благожелательно ко мне относится Пёстрый, всё же злить его не следует: зачем-то ведь звал? Тогда при первой встрече мы договорились, что за подати он будет считать долю моей охотничьей добычи. Даже не договорились какую, поэтому я отношу ему треть, а то и половину, если много добуду. А иногда не хожу, а просто прошу отнести мясо попавшегося по дороге мальчишку или девчонку. Пёстрый, вроде доволен, иногда приглашает на обед. А на Новогодие - всегда! Скучно ему с лесовиками, которые даже степи в глаза не видели, и уж, конечно в воинском строю не стояли, не рубились с врагами. А я, если и не равный по положению, зато всё понимаю, и что такое пороховые трубки мне объяснять не нужно. А всё равно - барон! Кажется, я догадался, зачем он меня зовёт. Если правильно, то полезно будет старые кости размять, год уже никуда не ездил.
Окна моей бревенчатки выходят на солнце, я специально так построил, чтобы в комнате всегда светло было. А захочу темноты - закрою ставнями. Вообще, люблю погреть старые кости. Кажется, это после того похода в Ледяное полушарие, когда мы...
Тропинка бежит между деревьями, метнётся то вправо, то влево, но сохраняет общее направление тоже на солнце. Только тут не поляна, где я живу, где мой дом, огород. Тут солнышко за деревьями. Лес кончается, теперь спуск, ласковое солнце снова обнимает меня своими лучами, прогревает даже сквозь накидку. Зря я её надел, тепло. Ветер с ледника стих и дождя тоже не ожидается. Но - привычка.
Сначала я хотел строиться как раз тут, над спуском с горки. Но потом решил всё, же подальше в лесу. Облюбовал полянку и теперь не жалею. Там и ручей протекает и ветра меньше, а солнце такое же крупное и жаркое, как очаг. Тут в Лесном поясе оно висит низко над горизонтом, на него можно смотреть и почти не щуриться. А в Степях - повыше, там оно ещё горячее, но такое, же красное. Если идти к нему, то оно постепенно поднимается в зенит и выжигает всё вокруг. Начинается пустыня. Это по рассказам, что я слышал от бывалых, сам туда не ходил.
Немногие видели, как солнце вообще скрывается за горизонтом. Для этого нужно попасть в Ледяное полушарие, а туда без нужды никто не ходит. Идти нужно прочь от солнца, леса станут постепенно низкорослыми, хилыми, а потом и вовсе кончатся. Начнутся бескрайние холодные болота. Солнце будет спускаться всё ниже, а когда оно и вовсе зайдёт за горизонт, тут и Ледяное полушарие. Вот где холода, так холода! Сколько попон не надевай, всё равно продувает. Небо там тёмное, зато видны звёзды. Это называется ночь.
Учителя в своих книгах говорят, что звёзды, это такие же солнца, как наше. И около них тоже живут разумные, только совсем-совсем другие. Честно говоря, верится с трудом, хотя Учителя никого и никогда не обманули. Зачем им? Они же почти боги. Ну, Братик, это конечно, тоже солнце, он хоть и маленький, но его и при свете старшего брата видно. В отличие от большого Солнца он не висит на месте, а описывает круги по небу. Хоть он такой суетливый, но зато полезный. Без него как было бы время считать? Как узнавать, что Новогодие пришло? По звёздам можно, конечно. Но туда, в Ледяное полушарие не набегаешься!
***
Василий Стрижаков.
На всех имеющихся у нас вариантах схем тоннельной сети, этот коллектор описывался, как ведущий к двойному красному карлику. Наличия центров цивилизации либо колоний тут отмечено не было. Впрочем, мы уже и раньше убеждались, что наши карты устаревшие и неточные, а полные имеются, видимо, только у гипотетических 'руководителей галактики', как в своё время пошутили 'Кенги'. В коллекторе же обнаружилось нечто, что единогласно получило наименование 'Пончик'. Тор, полукилометрового диаметра, блестящий не хуже коллекторных 'стенок', почти без центрального просвета. Впрочем, в нём, этом просвете, что-то было, и это что-то 'Пончик' упорно направлял в нашу сторону, поворачиваясь всем корпусом, синхронно с нашим движением. Готов спорить на любой заклад, что это оружие.
Мы не стали провоцировать неизвестных носителей разума. Сразу зависли и послали им стандартный вызов и приветствие. Ответа, однако, не получили. В тоже время наши связисты засекли на других частотах интенсивный радиообмен между 'Пончиком' и неведомыми его корреспондентами, расположенными по ту сторону порталов коллектора. 'Адмирал' приказал продолжать попытки связаться, но безуспешно: ответа так и не прозвучало. 'Сторож', а похоже, это судно выполняло именно такую функцию, нам по-прежнему не отвечал, зато на любую нашу попытку 'шевельнуться' реагировал увеличением интенсивности радиообмена. Так прошло почти двое суток и, наконец, на совещании было принято решение всё же начать исследование системы, игнорируя непонятности.
Мы в последний раз запросили разрешения пройти в систему и опять не получили ответа. Экипажи заняли свои посты, и суда, до этого дрейфовавшие в коллекторе, двинулись к тоннелю, ведущему к одному из светил двойной системы. Первым шёл 'Меч', 'Алебарда' его прикрывала. Мы были готовы к тому, что 'Пончик' откроет по нам огонь, однако этого не случилось, он только развернулся, по-прежнему держа нас на 'прицеле'. И, конечно, изо всех сил радируя своим неизвестным коллегам. Мы выскочили в обычное пространство, и вот тут за нас взялись по-настоящему. Те самые коллеги.
***
Ольга Макарова.
Нужно ли говорить, какое впечатление на меня произвела повесть неведомого 'маркиза'? Впрочем, не только на меня, конечно. Не в двадцатом веке живём. Одновременно со мной историю чудесного спасения цивилизации разумных квази-собак читало всё население Земли. Те, конечно, которые вообще что-нибудь читают. Перевод всё время немного менялся, дорабатывался и уточнялся. Подключились и земные вычислительные мощности. Но в любом случае, ничего бы мы не расшифровали, если бы не созданная аборигенами 'азбучная комната' со всей необходимой переводчикам информацией. Но она была нужно только для освоения языка. Примыкающие же к ней подземные хранилища оказались битком набиты стопами медных листов, ценнейшим сокровищем, оставленными нам пропавшими жителями планеты. Пока осталось невыясненным, куда они делись, но и прочитали мы пока только один, верхний лист крайней от входа стопы.
Сюда на 'Маркизу' стремились новые десанты учёных: от батальонов лингвистов, до полков физиков и энергетиков. И только ограниченность жизненного пространства и ресурсов Базы ограничивала темпы роста населения ледяного планетара. Впрочем, скоро построят вторую, прямо в Ольгине. Когда экспедиционный начхоз, на удивление молодой поляк, вежливо осведомился у меня, не будет ли пани против, если к ней в каюту подселят 'коллежанку физика' из Варшавского университета, я конечно согласилась. Всех уплотняли, а я уже не ветхая старушка, чтобы требовать особого к себе отношения. Кроме того, мы с Сергеем давно уже подумывали поселиться в одной каюте, и это послужило толчком. Я уведомила пана Вацлава о намеченной рокировке, и когда прибыла 'коллежанка', каюта уже была прибрана и пуста. Мы познакомились с пани Кристиной только в столовой, вдобавок я вспомнила её по нескольким публикациям в 'Science Letters', спорным, но оригинальным.
Чёрт побери! Как хорошо снова быть молодой! Больше ни за что не стану стариться!
***
Владимир Петрухин.
Была не моя вахта, но я подстраховывал второго пилота и находился в рубке. Мы вышли из коллектора в трёхмерность в режиме 'готовность ноль', и тут же голос подала Маруся:
- Внимание! Три цели на дистанциях от сорока до шестидесяти километров! Одна ведёт передачу для нас. Вывожу радио на экран. На связном дисплее высветились слова галактического 'эсперанто':
// приветствие//
// судно/ два/ игнорировать/ запрет//
// игнорировать/ рекомендация/ ждать/ коллектор//
// мы/ применять/ санкция//
// понимание/ вопрос//
// возражения/ вопрос//
// пожелания/ вопрос/
Пока оппоненты пугали санкциями, я их разглядел. Похоже, ничего нового, такие же, как и 'Пончик' из коллектора. А что у них там за оружие...?
Генерал и Кэп вполголоса посоветовались, и в эфир полетел ответ:
Самый говорливый 'Пончик' подтвердил 'понимание' и замолчал.
- Интенсивно общаются между собой и с коллектором, - сообщила Маруся.
- Что-то у них там не состыковалось! - пробормотал Кондратенко.
Впрочем, это всем и так было понятно, что вот только за неведомые санкции они замыслили? Нас, в общем, не больно-то посанкционируешь. Как влупим из антипротонников! Шестьдесят километров для них, всё равно, что в упор. Все три цели уже давно в перекрестиях, так сказать. Даже на кнопки жать не нужно, не двадцатый век!
// ваш/ информация/ правильный/ подтверждение// - появилось между тем на дисплее.
Почему-то в этот раз на дисплее не появилось обычное 'понимание?' В общем, никто ничего и не понял, кроме того, что наказывать нас, вроде, уже не собираются. Следующее же действие произошло в то же самое мгновение, как на экране появились последние буквы текста. 'Пончики' взорвались. То есть, так это выглядело на дисплеях. На самом деле, потом при просмотре записи оказалось, что они как бы вывернулись наизнанку, одновременно исторгнув из своих оружейных портов нечто... Если это было оружие, конечно. Впрочем, конечно, оружие, парализатор ведь может называться оружием, если не нападения, то защиты? А нас как раз и парализовало.
Внешне это было похоже на действие электромагнитного импульса, как мы его изучали на тренажёрах в Академии. Мигнуло освещение, переключившись на аварийный вариант, который никаким импульсом не убить, а если только кувалдой, поскольку его схема содержит исключительно старозаветные электромеханические реле и аккумуляторы. Дисплеи в рубке не погасли, как этого следовало ожидать, но изображение на них 'замёрзло', соответственно и компы перестали реагировать на нажатия клавиш. Вразнобой запищали акустические индикаторы всевозможных сбоев, но самое, что поразило и даже слегка испугало, это рёв из потолочных динамиков, сменивший скороговорку доклада Маруси. Похоже, она тоже зависла. Но всё, же это был не классический ЭМИ, от которого 'Алебарда' была очень хорошо защищена, а нечто похожее, но иное, поскольку нас ещё и тряхнуло. Тогда я ещё подумал, что это попадание в корпус какого-то снаряда.
Всё это означало, что нас можно брать голыми руками. Или не брать, а просто погодить пока мы сами задохнёмся, поскольку система жизнеобеспечения тоже сдохла. Впрочем, мы ещё поживём, то есть подышим, по крайней мере. Всё это можно перевести на ручное управление, нужно будет только основательно поработать, собрать аварийную схему воздуховодов. Похоже, мне и карты в руки, поскольку кто на судне чуть ли ни самый 'главный по пару' и хм! 'по калу'? Так дразнили у нас в Академии специалистов данного профиля. Я посмотрел на командиров, в ожидание приказа немедленно заняться, или, во всяком случае, возглавить, но те были заняты сейчас какими-то более важными делами, чем обеспечение дыхания, питания и... прочее экипажа. Ну, а позже приказа не последовало, видимо потому, что системы стали 'отходить' от шока.
- Не удаётся восстановить контроль над антипротонниками, лазерами и маршевыми двигателями. Не проходят сигналы управления и тестирования.
Похоже, заблокировали, как и обещали! И что теперь? Обратно в коллектор выкинут? На 'позицию ожидания'? На связь вышел Сколик, у него там тоже всё заработало, кроме оружия и моторов. Но не успел он закончить доклад, как нас потащило. Ускорение было небольшим, но вектор неестественный, явно не наши двигатели заработали. Нас вместе с 'Мечом' повлекли куда-то те самые 'Пончики', к которым я отнёсся вначале так пренебрежительно. Во всяком случае, они образовали вокруг нас медленный хоровод, описывая окружности на расстоянии километров в двадцать. А потащили они нас...
Я не успел сказать, да и не до того было, но в непосредственной близости, по космическим меркам, конечно, имелась планета. Оставалось надеяться, что наши неведомые оппоненты, кстати, прекратившие общение по радиоканалу, парализовали нас не для того, чтобы бросить беспомощных на неё и насладиться видом сгорающих в атмосфере кораблей.
А у этой планеты, размером чуть меньше Земли по докладу Маруси, была атмосфера. Ленты облаков, как-то неестественно согласованно тянулись из ночного полушария в дневное, только изредка закручиваясь в круговерти циклонов. Материки, местами зелёные, местами буроватые, а кое-где и жёлто-красные, обещали явное наличие кислородной жизни.
- Содержание кислорода в атмосфере около двадцати процентов! - подтвердила Маруся. - Вредных примесей не нахожу, в спектре явные линии хлорофилла.
Наверно солнце системы довольно спокойный красный карлик, не коптящий и не вспыхивающий. Иначе, жить на планете с таким солнышком было бы не очень удобно. И ещё он очень тускл, а эта планета, оказавшаяся в зоне жизни очень близка к звезде.
Марусе удалось оживить двигатели ориентации, несколько толчков и пол снова стал полом, а не потолком. Нас по-прежнему куда-то влекло, но теперь в более пристойной для носителей разума позиции. Посланные проверить целостность оптических кабелей управления, докладывали удивительные вещи: кабели как будто целы, но на протяжении нескольких метров у их материала пропала прозрачность.
Внезапно ожило радио. 'Пончик', до этого игнорировавший наши вызовы, решил проинформировать своих пленников:
Конечно, мы всё поняли! Но что если мы не хотим оставаться пленниками? А хотим, скажем, улететь восвояси? А если и ожидать неких 'компетентных', то, сколько их ожидать? И кто такие эти 'компетентные носители разума'?
Однако ни на один из поставленных вопросов 'Пончик' ответить не пожелал. Или не смог. Похоже, в его программе никаких альтернатив предусмотрено не было: ждать и всё! Именно программе, поскольку, скорее всего живых там нет, нас мимоходом 'сделали' охранные роботы неведомой цивилизации. А я-то ещё гордился нашими аннигиляторами! Интересно, они бы и 'Буджума' так же обездвижили?
Ну, будем надеяться, что вызванные 'носители разума' окажутся биологическими организмами, с которыми мы сможем как-нибудь договориться. Если роботы их вызвали, конечно, поскольку что-то у них тут явно сбоит в программе. А меня тем временем сняли с дежурства и откомандировали в помощь ремонтникам, дефектовать и менять 'погоревшее' оптоволокно.
***
Белоголовый.
В общем, я знал, что за работа мне предстоит, догадался точнее. Пёстрый как всегда принял меня, как равного. Ещё бы! Такие поручения рабам не дают, а только свободным. Притом, что у нас тут в лесном поясе, да ещё в степях немного отсталые отношения. В городах на тех, кто владеет рабами смотрят искоса, как на неразумных в зверинцах. Это потому, что в городах много грамотных, которые сами читали книги Учителей, а не просто слушали их адаптированные версии, которые некоторые бароны просто мастера рассказывать. Дескать, рабовладение освящено самими Учителями и так далее. А на самом деле в этих книгах Учителя порицают рабовладение, но соглашаются с тем, что оно до времени необходимо, а потом должно уйти.
Вот учёные и просто грамотные спорят, настало ли уже это время, или ещё пока рабовладение оправдано? Хотя всем давно ясно, что раб много не наработает и вдобавок всё время норовит сбежать. Скажем, теперь у меня хоть и есть хозяин, но я не его вещь, как в былые времена. Он должен обо мне заботиться, а я должен на него работать. Но ныне и на себя тоже. Не помню, как это состояние теперь называется, я эту книгу не дочитал, война началась, и стало не до самообразования.
А вообще, я люблю посидеть на насесте с интересной книгой. Желательно про путешествия и битвы. Вот недавно одолжил у Пёстрого 'Приключения славного Крепыша, в империи и других странах, а также на Левом и Правом материках'. Чувствуется, автор разбирается в военном деле, и, похоже, и сам кое-где побывал: и сражения и чужие материки, где обитают одни неразумные драконы, сухопутные и летучие, описаны очень реалистично. Думаю, автор тот самый Крепыш и есть, потому, что иногда сбивается на 'я'. Ну, или себя им воображает. Я бы тоже мог такую книгу написать, не хуже, только зрение последнее время подкачало. Может, заняться? Такие книжки идут на базаре в Столице по полтора-два фута проволоки, в зависимости от толщины и интересности. А в праздники и подороже. Интересность-то я обеспечу, рассказывать умею... зато и разбогатею! Вдруг удастся штук сто продать? Даже, если переписчикам половину отдать придётся. Тогда заведу себе свою деревеньку, нет, лучше у Пёстрого выкуплю Бугры... Можно будет и жениться, у меня с этим делом всё в порядке, деревенские вдовы и молодухи не жалуются. Эх, мечты!
Да, это я отвлёкся, в общем, настоящих рабов скоро не будет совсем. Даже последняя военная кампания, в которой я сподобился участвовать от начала до самого финала, хотя и присоединила к империи последнее на материке независимое королевство, но его жителей мы в рабство не продали, как это делалось раньше. А напротив, скостили налоги, временно конечно, и объявили, что скоро побеждённые станут полноценными гражданами, если не будут бунтовать. А поскольку других стран, враждебных или дружественных на материке не осталось, армию сократили, и меня тоже отправили в отставку. И если бы я к тому времени не утопил по глупейшей случайности весь мой заработанный за время службы моток серебряной проволоки, то сейчас тоже посылал в столицу гонца с отчётом и денежной катушкой, а не ехал сам с таким ответственным поручением Пёстрого.
И вообще, неудачи начались с самого начала. В попутчики барон навязал мне Кривого, парня какого-то серого и безликого. Но чем-то он отличился перед хозяином и в награду напросился ехать, потому, что 'Столицы никогда не видел'. Можно подумать, он в путешествие собрался, а не работу исполнять! Тем более, на мечах он никакой, самострела я в его руках ни разу не видел, а порохового боя он и, тем более, никогда не нюхал.
Правда, в гужевых он, вроде, понимает, ну пусть и занимается: запрягает-выпрягает нашего красавца, водит к водопою, подвязывает к морде мешки с сушёными корнями и какими-то фруктами. Ухаживает, короче. Тутошние гужевые сродни верховым, что у нас в армии были, тоже спокойные такие, слюнявые... на четырёх ходят, тоже шипы у них на спине костяные, но у армейских шипы как-то иначе расположены, так, что можно седло-насест установить, а местные только в упряжь годны. Ну, в плуг ещё, конечно.
Так вот, скормил я нашему тяглу морковку на дорожку, и выехали. Сам Пёстрый нас и проводил, с крыльца помахал, 'удачи' пожелал. Сумку с бумагами и серебром я себе на шею повесил для сохранности, а сверху попону свою форменную надел. Хоть и холодно не было, но привычка армейская! Сколько раз она меня спасала! Попонка-то старая, со споротыми на боках круглыми сержантскими нашивками. Вся она выгорела, а под нашивками осталась, как была. Эти пятна знающему бывшему и нынешнему военному о многом говорят.
Да, и Кривой тоже в попоне поехал, примостился сзади в четырёхколёске, полной мешков с кормом для гужевого. Это, чтобы по дороге не покупать, в наших краях, всяко, дешевле!
Проехали мили полторы, чувствую - что-то не то! Такое впечатление, что забыл я что-то. Или потерял. Остановился, стал проверять. Сумка Пёстрого на месте, мечи на боках, оба. Самострел тоже на портупее, стрелы при нём. Продукты, огниво... Ага! А где укладка с пороховыми трубками? Под ногами лежала, когда грузились, в самое удобное место я её приспособил, а теперь, куда она делась? И спихнуть не мог случайно, громоздкая она... Неужели мальчишки, что помогали грузить четырёхколёску стащили? Взяли посмотреть, а то и стрельнуть? Да нет, знаю я их всех, нормальные ребята! И ко мне всегда с уважением: 'Дядя Белоголовый, расскажи...?' И слушают мои военные байки, раскрыв рты, только бородками тряся от волнения в самых страшных местах. Не могли они взять, хоть и молодые, понимание должны иметь! Хотя, я в их возрасте, если вспомнить и не такие чудеса творил...
Короче, нету укладки! Развернулся я, да обратно поехал. Кривой тут же раскричался: 'Куда? Зачем? Примета...!' Пришлось прикрикнуть на салагу. Хоть и говорят, что это плохая примета - с дороги возвращаться, да я не верю: на меня она точно не действует. Наоборот даже.
'Раз наш полк шёл ускоренным маршем на соединение с... впрочем, неважно. А меня командир завернул на место прежней дислокации: забыл он там свой короб с картами, приказами и прочими бумагами, короче всю полковую документацию. Теперь-то уж можно сказать, никому это не повредит: по-пьяни он забыл. Даже начальника штаба они тогда чуть не забыли, но про него всё же вспомнили, а про документы - нет.
Ну, я молодой сержантишко был, малоопытный, тряхнул по уставу гребнем и назло всем приметам помчался назад. Тогда ноги-то моложе у меня были, как у Попрыгуна теперь. Прибегаю, а там гражданские уже делят находку: бумага на растопку, а красивые разноцветные карты на стенки, вместо картин. Рявкнул я на них свежевыработанным командирским рыком, они всё и вернули. Даже две укладки пороховых трубок от страха принесли, ну те, что наши тоже... позабыли забрать. Я же не дотащу! Реквизировал по законам военного времени какую-то тачку, загрузил и назад.
Короче, пока туда, пока назад бегал, а полка-то нашего и нет! Почти нет, добивают его. Попал в засаду к сепаратистам, прижали они его к паромной переправе и щёлкают солдатиков из самострелов по одному. Позиция-то у наших никакая, в воду от стрелы не спрячешься, берег каменистый, особо не зароешься. Вместо брустверов - стыдно сказать! - тела погибший друзей используют. Да ещё за трупами тягловых прячутся и за перевёрнутыми повозками. А паром враги вниз по течению пустили. Командир похмельный наш погиб смертью храбрых, прочих офицеров тоже почти всех выкосило. Правда, и врагам хорошо досталось: наши-то огненным боем огрызались, пока порохового зелья много было.
Это я потом всё узнал, а тогда услышал крики и редкие выстрелы огненного боя, бросил тачку и осторожненько, на корточках - в разведку пошёл. Оказалось, что я в тылу сепаратистов. Они у меня, как на картинке, я-то на горке, а они в низинке немного. Был бы самострел, я тихонечко прорядил бы их залёгшую цепь, пока б они сообразили, откуда болты прилетают. Да 'бы' мешают! Отдал я самострел отделённому, где теперь он? Зато две укладки огненного боя приволок, так, что без шума не получится. Сам погибай, а товарищей выручай! Вот и твой черёд пришёл, Белоголовый. Не ждал я, что живым из этого боя выйду, думал: отвлеку врагов, остатки полка в реку попрыгают, на ту сторону переплывут и спасутся. А я уж как-нибудь...
Короче, выбрал я ложбинку на гребне холмика. Эдакую, поспособнее с кустиками для дополнительной маскировки. Снял попону, разложил на ней всё моё оружие и огнебойное и метательные ножи. Меч из ножен извлёк. Это на тот маловероятный случай, если до рукопашной дойдёт. Посчитал пороховые трубки, двадцать их оказалось, два полных комплекта. И зарядов ещё два комплекта, да только, кто мне их заряжать будет? Большинство огнебоев заряжены крупным дробом, на сто шагов слабовато, конечно, но и враги не всегда так далеко лежать будут, как сейчас. Непременно поближе подойдут, гарантирую!
Рассортировал я трубки, те, что жаканами заряжены - по одну сторону, остальные по другую положил. Вставил пистоны. Прочитал благодарность Учителям за спасение наших предков в давние времена и потянул к себе первую трубку, с жаканом, конечно. Подобрал цель, офицера видимо, больно тот громко распоряжался, воткнул трубку поглубже упорным рогом в землю и пальнул без церемоний.
Бабахнуло, и я сразу оглох на правую сторону. Когда же унесло дым, то увидел, что моя цель лежит без движения, и никто даже помощь ему не оказывает, пустое дело, видимо. Зато другое движение, причём в мою сторону отмечалось. До двух десятков солдат противника трусили прямо ко мне, все, как один, заряжая на ходу самострелы. Первый залп я, кажется, не заметил из-за дыма. Эх, далеко они ещё! Но командир этого отряда, без самострела, зато с мечом в руке вполне доступен для моего огня. Нас в сержантской школе учили первыми убивать командиров, это же ясно! Этот, не знаю, офицер или сержант был тёртый малый, передвигался он, как и положено, зигзагом, но привычка к самострельному бою его подвела, пуля-то летит быстрее.
Выстрел, удар в плечо, плохо я воткнул рог, почва слишком каменистая. И вот уже сел неловко тот бравый командир на склон моего холма, склонив голову и едва дергая рукой, где раньше был меч. А его отряд и вовсе залёг. Точно я стреляю, ещё с сержантской, не хотят вражеские вояки моего свинца в грудь! Каждый боится стать следующим. Где же ваше презрение к смерти, солдаты? Вы же за какие-то там идеалы сепаратизма сражаетесь? Или вы наёмники и ваш идеал - полфута серебряной проволоки за бой? И ещё три фута при увольнении? Нам-то поменьше платят.
Тем временем мои соратники, почуяв поддержку, активизировались: стрелы полетели в спины штурмовавших холм. Пару раз ударило и огненным боем, без особого, правда, результата - далеко. Я же, не видя пока достойных целей для пары оставшихся жаканов, взял две трубки заряженные дробом и с малым интервалом хлестнул по залёгшей цепи, оказавшихся ныне под перекрёстным огнём сепаратистов. Только пух полетел! Да ещё яростные вопли задетых врагов порадовали мой слух! С такого расстояния, конечно, никого не убил, но вырванные перья, свинец под кожей и обильное кровотечение, это вам не на насесте в таверне пиво пить. Кажется, вам ещё и за ранения отдельно платят? Чем мог - помог! Но не наглейте и вперёд не лезьте. Авангард отправлю туда, где никакие деньги никому не нужны!
Пока там вражеские командиры разбирались и поднимали теперь уже почти весь личный состав в атаку на меня, да ещё не только в лоб, но и с обходами по флангам, я успел перезарядить остывшие трубки. Итак, у меня снова двадцать выстрелов, я зол, весел и невредим. И, слава Учителям, кажется, ещё немного поживу...!'
Вот так под воспоминания о славном прошлом и вернулся к Пёстрому во двор. Смотрю, он распекает стоящую с повинным видом молодёжь. И моя потеря перед ним лежит на земле. Меня увидел, обрадовался. Ему-то не нужно объяснять, что такое пороховая трубочная укладка, которую юнцы обнаружили в высокой траве около того места, где я грузился. Сами обнаружили и сами ему принесли, между прочим! Зря я на ребят подумал. А ругался барон больше для проформы: 'почему раньше не нашли?' Хотел уже верхового вдогон посылать, а тут я сам вернулся! Ну, и слава Учителям!
***
Василий Кондратенко.
Неуправляемые 'Алебарду' и 'Меч' поставили на низкую экваториальную орбиту планеты. Но, не надеясь на нашу сознательность, конвоиры не ушли, а только несколько отдалились, по-прежнему бдительно приглядывая за непрошенными гостями. Во всяком случае, жерла их излучателей были постоянно направлены на нас. Ремонтники и привлечённые из экипажа ударно потрудились, повреждённое оптоволокно было заменено менее, чем за сутки. Тесты теперь показывали полную исправность маршевых двигателей и готовность к бою аннигиляторов. Но, по понятным причинам, опробовать мы ничего не стали. Пускай оппоненты думают... Кто их знает, что и как они думают? Если они умудрились как-то нанести нами такой хирургический удар, то возможно, для них не секрет и то, что мы починились. Может быть не секрет и, что мы могли контратаковать даже в ручном режиме.
А вот планета оказалась уникальная! За последнее время, каких мы только не видели, но такая попалась нам в первый раз. Обращаясь вокруг своего красного солнышка с периодом меньше месяца, она оставалась всегда повёрнута к нему одним полушарием, на котором царил вечный день. Соответственно другое было погружено во тьму, которую рассеивал иногда только другой компонент системы тоже красный карлик, близнец первого. Эти два миниатюрных солнышка обращались вокруг общего центра тяжести, и каждый имел по несколько планет.
Так вот, во всей системе имелась только одна 'живая' планета, вокруг которой мы ныне и нарезали витки в ожидании компетентных носителей разума, как будто призванных роботами решить нашу судьбу. На исследовании планеты мы и сосредоточились. Она оказалась немного меньше Земли, Холодное её полушарие было покрыто вечными льдами, образующими нечто, вроде земного антарктического купола, только значительно больших размеров. Ледники, впрочем, выползали языками и на освещённое полушарие, оканчиваясь частично в океане, частично на трёх материках. Впрочем, может быть эти материки и соединялись в единый под ледяным покровом 'антарктиды'.
Эти три массива суши, разделённые достаточно широкими океанами тянулись, как я уже говорил, от ледяного полушария к точке, где солнце системы вечно стояло в зените. Но достигал этого места только один, самый большой. Там явно была безжизненная пустыня, жёлто-красная, не осенённая тенью никакого, даже самого маленького облачка. Зато стекающие с ледника реки несли свои воды в глубину освещённого полушария, образуя многочисленные озёра и впадая, наконец, в океан. Климатические зоны отлично просматривались с орбиты: если вдоль края ледника было нечто вроде тундры, то далее поверхность суши зеленела иным оттенком, образуя, по-видимому, аналог земной тайги, а затем и пояс лиственных лесов. Тут в атмосфере вертелись улитки циклонов, шли дожди, гремели грозы и, похоже, процветала жизнь. И не просто жизнь: ещё на подлёте к планете мы обратили внимание, что там, где гипотетические леса сменяются степями или саваннами, имеются чётко различимые с орбиты квадратики и прямоугольники полей. Правда, только на одном, самом большом материке. На планете явно была цивилизация. И она, как минимум, практиковала земледелие.
Так это её роботы в коллекторе так категоричны и скоры на решения? Что-то непохоже, что её: наблюдали мы за планетой, правда, пока недолго, но так и не зафиксировали ни стартов с её поверхности, но посадок. И на планетарных орбитах не наблюдалось никакой активности, ни транспортного трафика, ни спутников связи, ничего вообще. Только мы в гордом одиночестве и трое наших конвоиров-надсмотрщиков. А с самой планетой мои ребята быстро разобрались: её населяли динозавры.
***
Ольга Макарова.
'Прошли века, сменились поколения, новые '...' (носители разума) уже только по '...' (видеоматериалам?) представляли себе, каково это наблюдать ежедневно восход и закат настоящего солнца. Наше родное светило уже почти не отличалось на небосводе от прочих звёзд. А рядом с ним, как напоминание о трагедии всё так же яростно пылала 'Блистающая'. Природе и носителям разума было нужно солнце и его, а точнее шесть штук, запустили вокруг планеты, как только она удалилась на достаточное расстояние от разрушенной вторжением Системы. Зажигаясь, то попеременно, то все вместе, они обеспечивали видимость смены времён года. И если грели в дополнение к Установкам эти '...' (искусственные?) солнца не очень сильно, то светили достаточно ярко. Как будто и природа удовлетворительно перенесла '...' (стресс?) потери естественного светила. Конечно, изменились климатические зоны, но, в общем, климат стал более мягким.
Сначала, по прошествии веков, (шестидесяти-четырёхлетий) забили тревогу биологи. По их наблюдениям, многие растения поколение от поколения давали всё меньше плодов, некоторые животные и насекомые размножались всё более неохотно. Уже почти невозможно было услышать в поле жужжание '...' (род насекомого) и песню '...' (мелкое певчее животное) в лесу. Всё новые и новые сорта (сельскохозяйственных) растений и работа '...' (фабрик производства продуктов) питания, конечно, обеспечивали рацион '...' (носителей разума), но часть природы явно деградировала. Исследования показали, что '...' (искусственные?) солнца не обеспечивают всех тонкостей натурального спектра естественного светила. Попытки скорректировать их спектр оказались безуспешны.
К счастью, не все растения и животные выглядели угнетёнными в новых условиях. Некоторые, похоже, не чувствовали никаких неудобств, нормально развивались и давали многочисленное и здоровое потомство. В конце концов, мы бы смирились с вымиранием части животного мира и привыкли к тому, что в нашем рационе питания '...' (некий продукт) всё чаще заменяется на '...' (некий другой продукт). Но, к сожалению, нежелательные изменения коснулись и самих носителей разума, временами забывающих, что они тоже часть природы. Всё чаще дети стали рождаться слабыми, подрастая, они отставали в развитии от своих сверстников в предыдущих поколениях. Конечно, биологи и инженеры приняли экстренные меры, буквально везде были установлены излучатели, '...' (по идее?) компенсирующие недостатки спектра светил. Положение немного улучшилось. Но полностью проблема не была решена.
'Она и не будет решена таким способом!' - заявил '...' - крупный учёный, биолог и физик, посвятивший всю жизнь исследованиям. Живые организмы, утверждал он в своих статьях, с момента своего появления получают от светила не только спектр оптических излучений, который легко имитировать, во всяком случае, в жилых помещениях. Ещё их пронизывают электромагнитные поля различных частот, их облучают вторичные продукты взаимодействия солнечного ветра с магнитным полем планеты и её атмосферой. Когда планета входила в систему, этот солнечный ветер ещё и в какой-то степени блокировал попадание на неё высокоэнергетических частиц галактического происхождения. Теперь его нет, и этот барьер приоткрыт. К каким непредвиденным мутациям приведёт такое облучение? - вопрошал учёный. И сам же отвечал - пока неизвестно! Но вряд ли эти влияния будут благотворны.
Какой же выход усматривается из этого нового тупика? Пока не грозящего немедленной смертью, но мучительной деградацией и вымиранием?'
***
Владимир Петрухин.
Не сказать, что мы так уж мучались осознанием своего 'плена'. В любой момент мы могли попытаться предпринять попытку освободиться. Не случайно ведь 'Пончики' заблокировали аннигиляторы, а лазеры не тронули. О чём это говорит вдумчивому человеку, анализирующему логику робота? Правильно, о том, что наши сверхмощные ультрафиолетовые лазеры они сочли для себя безопасными, а аннигиляторы... что? Ну, вы поняли? И все поняли. Осталось непонятным, правда, как эти роботы, вообще, не побывав на наших судах и не проанализировав сотни квадратных метров схем оборудования, узнали, где и что пережигать? И как они это пережгли? Эти вопросы замяли... для ясности: могут и всё! Примем, как данное.
Цепи управления мы заменили, так, что... А если их снова сожгут, то возможно, кстати, стрелять и как в двадцатом веке: навёл вручную и - огонь! Предусмотрен такой режим. Я это знал, но забыл, мне Тамара напомнила. Она сейчас почти всё время службы посвящает тренировкам на аннигиляторах. Виртуально, конечно. Тома скромная и не хвалится своими достижениями, но я слышал случайно в рубке, что она догнала и перегнала в виртуальной ручной наводке и стрельбе признанных асов в чинах сержантов и даже лейтенантов. Вот, что значит охотница с самого детства! Из чего она там стреляла? В общем, я её ещё больше зауважал.
Но зато в нашем постоянном сабельном противоборстве я ей спуску не даю! Вот ещё! Тяжело в учении - легко в бою! И ни разу не заметил, кстати, чтобы она уклонилась от очередной тренировки. Настырная девчонка! И окрепла она в последнее время, удар стал уже не тот, что я недавно парировал шутя. Старшина Гегешидзе подкладывает ей на камбузе всякие полезности, впрочем, как и мне. Но вот тётя Лена по-прежнему постоянно побивает уже меня. Зато всё чаще удостаиваюсь не только её саркастических подначек, но и скупой похвалы. Видит она, значит, какой-то прогресс!
Для того, чтобы экипажи не обленились в обстановке бездеятельности, не начали излишне скучать, а то и хандрить, Кондратенко организовал 'научные группы', которые занялись изучением планеты. Хотя настоящих учёных, как в своё время в экипаже 'Ландау' у нас не было, но достаточно образованных офицеров хватало. Впрочем, наврал: были реальные учёные. Наш доктор Володя Бауэр и Рихард Полонски с 'Меча', тоже врач. Володя, настоящий доктор, только биологических наук, а Рихард - кандидат чего-то там медицинского или тоже, биологического.
В общем, когда нас поставили на низкую орбиту, мы принялись за наблюдения, поскольку потрогать планету пока не могли. Составили достаточно подробные карты экваториальных областей. Только освещённой стороны, впрочем. Но разглядеть вероятных хозяев планеты в оптику у нас не сразу получилось. Видны были леса, поля, даже вроде, дома. Конечно, дороги, но не живые существа. По дорогам, впрочем, двигались какие-то пятнышки в несколько пикселей размером, но различить их очертания не удавалось.
Это всё на самом большом материке. На двух его окружающих водились явные динозавры. Увеличения всё-таки не хватало, но различались диплодоки и ещё какие-то гиганты. И целые стада живности помельче. Подобное ожидалось, и большим сюрпризом эта информация не стала. Просто, те, кто опередил нас в исследовании 'Яйца', сумели разобраться с наследством Репторов и воспроизвели на планете доисторическую земную фауну и, видимо, флору. А их роботы до сих пор следят за ходом и чистотой эксперимента. Но, как обстоят дела с разумными? Пока возобладала версия, что их поселили на срединном, самом большом материке, где не водится гигантов. Или разумные их истребили? Во всяком случае, дома и дороги просматривались только там.
Ребята с 'Меча' придумали и затеяли какую-то доработку судовой оптики, пожертвовав для этой цели чью-то личную камеру. Мы узнали об этом, тоже загорелись, но решили пойти другим путём: собрали совершенно новый телескоп, оптику взяли из ЗИП-а лазера, а матрицу поставили табельную от камеры внешнего обзора. Всё с разрешения Кэпа, конечно. Я тоже немного поучаствовал, распаивал разъём управления и сигнальный кабель. Потестировали трубу сперва в коридоре, а затем установили снаружи. В этот раз мы успели первыми: пока немцы спешно юстировали свой агрегат и устраняли какие-то неполадки, мы уже получили чёткую картинку.
***
Белоголовый.
Пёстрый немного выговорил и мне: как это я теряю всё подряд, не успев ещё отъехать? Не потерял ли я и его, Пёстрого, сумку? Досталось и Кривому. Я-то по старой армейской привычке только сокрушённо потряхивал гребнем и твердил уставное: 'виноват, виноват!' Барон от меня и отстал, переключившись на моего напарника. Тот неожиданно завёл нудные оправдания: дескать, он знать ничего не знает, какой такой огненный бой? Да он его боится хуже смерти, и даже сами Учителя не заставят его прикоснуться...
Пёстрый ещё немного поругался, позадавал Кривому разные нелепые вопросы, а потом остыл и услал его с каким-то поручением в деревню. Корзину сухих фруктов принести, что ли? Потом вообще разогнал всю свою челядь, и когда мы остались одни, предложил мне присесть рядом с ним, на его дворовый, баронский насест.
- Что думаешь, Белоголовый? - спросил он озабоченно. - Кривой?
- Конечно он, больше некому, - ответил я, умащиваясь на солнышке и топорща от удовольствия перья на шее.
- Один или заговор?
- Думаю, заговор. Стрельба огненным боем дело всё же неспешное...
- Да понял, понял!
Но я предпочёл закончить мысль:
- ... а если он предполагал меня всего лишь пырнуть, то зачем ему укладку скидывать? Ножик быстрее трубки... Ясно, что на дороге нас ждут его подельники, которым дробом в бок не в жилу. Он всего лишь наводчик.
- Думаешь? - Пёстрый в раздумье подёргал бородку. - А у него самого-то нож есть?
- Есть, под попоной слева, у меня глаз намётанный. Заметил, когда он в повозку садился...
- Так, что решим? В сарай его, а ты другой дорогой...?
- Нет, так не годится, Пёстрый! Сказано же в судебнике: 'не оставляй в подозрении'. В том смысле, что добейся доказательств. Но у нас, же и не старые времена, когда на дыбу вздёргивали? Тем более, показания под пыткой доказательствами не являются.
- Да я знаю! - несколько смущённо ответил барон. - Сдохнет, скотина, на верёвке или покалечится, у меня же судебных допросчиков нет. А отвечать потом за него, как за нормального разумного! Но и рисковать налогами за год, чтобы только не оставлять в подозрении...
- А с налогами пошлёшь других. И другой дорогой, через Озёра. Тех, кого в позапрошлом году посылал. Надёжные ребята? Вот и отлично! После того, как мы уедем.
Я выудил из сумки пачку документов и большой моток проволоки и сунул всё это в необъятной величины карман баронской попоны. Маленький же моточек, повертев перед глазами Пёстрого, снова спрятал на груди.
- А с этим мы сейчас двинемся, прежней дорогой, естественно. Вдруг мы с тобой ошибаемся, и Кривой просто безобидный молодой дурачок? Тогда я куплю в Столице всё по списку и привезу. А если нападут, и не выкручусь, то потеря серебра невелика.
- 'Не выкручусь...' - с сомнением пробормотал Пёстрый. - Не рано тебе помирать? Вообще, как-то ты спокойно...
- Всё не привыкну к мирной жизни, - ответил я. - Никогда не думал, что мне суждено банально рухнуть с домашнего насеста, а не умереть от пули или сабли.
- Я тебя понимаю... но ты уж поживи, привыкнешь. Я вот привык... Найдём тебе вдовушку, или двух, будет, кому ветерану кашу запаривать в старости! И греть с двух сторон на насесте...
- Нет, только не это! - делано возмутился я. - По мне, так лучше сдохнуть! Вон, тащится уже... Так поехали мы?
- Да, езжайте! Пришлёшь весточку, что и как... Осторожней будь и держи огненный бой наготове. Не только против разбойников, селяне говорили, что видели несколько снов назад летучего.
- Да врут они! Наверно пива сверх меры насосались. Вот что дракону тут делать-то? Дальше побережья они не залетают. И не нападают ни на кого, рыбой питаются.
- Да знаю я, знаю, но Учителями клянутся: 'летел, ревел!'
- Ещё и ревел? Они только каркают, ладно, понял...
Встречался я во время экспедиции на Левый Материк с драконами. С виду большие и страшные. Клюв чуть не с меня размером. Но обычно им одного выстрела хватает, хлипкие они. Только не в крылья, понятно, а в грудь или голову. Их-то бояться нечего, там, в походе другие были, кого бояться...