После того случая, когда, благодаря моему повествованию, "начал быть" такой большой праздник, как ДвенадцатерИца (тьфу ты, ТроИца), я стал у Иськи кем-то вроде писарчука. Все его тосты записывал (правда, насчет этого он был не очень-то большой мастер, скажет, бывало "Поехали" или "За бог с нами и за хрен с ними, поэтому я, где мог, прибавлял красоты от себя), да разные побасенки.
Как-то раз позвал он меня прогуляться за околицу, да такую речь завел: "Слушай, Матюха, вот чего мы шлындаемся просто так, да всякие несуразицы орем?" - "А чего делать-то еще? Бухалова хватает, даже лишнее, закусь всегда найдем". - "Не, скучно так... И вот поэтому порешил я свое учение создать, да людям о нем рассказать. Да и праздников маловато, пусть народ под это мое учение новые праздники себе напридумывает". - "А чо? Неплохо было бы. А то ведь часто пьем просто так, без всякого повода". - "Вот и я о том же... Вишь, как у тебя с прошлым праздником хорошо получилось, рука у тебя легкая.... Ну, да ладно, праздники - дело наживное. Давай-ка я тебе немного про себя расскажу, а сначала о предках своих - негоже основателю учения быть без роду-племени".
И вот Иська повел свой рассказ, а я стал за ним записывать.
"Короче, я мог бы ваще не родиться, поскольку и матушки моей еще не было на свете, а у ее матушки, то есть, у моей бабки (блин, не запутаться бы в ентой родственности), ни в какую не получалось стать "на сносях". Она уже и так, и эдак, и к докторам ходила, и к знахаркам, и заговоренную воду пила. Ни в какую - и всё тут! А, надо сказать, жили родители моих предков тогда на хуторе, землица там, скотинка, огороды, хозяйство - за всем уход нужен, а без помощников - никак.
И вот позвал мою бабку, тогда еще молодицу, свёкор ейный, дед Яшка, да и давай пенять, что, мол, живешь ты, Анька, с моим сыном уже который год, а приплоду всё нет у тебя. Ну, короче, погрозился из дому выгнать и другую невестку себе найти.
Вернулась от него бабка, да и давай плакать и богу молиться, чтобы Господь ей ребеночка пожаловал. С тем и уснула. И снится ей сон, что слетает к ней с неба Ангел Господень, весь такой лучистый да светлый, отер ей слезы и говорит на ухо ласковым голосом: "Господь внял твоей молитве, ты зачнешь и родишь, да не просто родишь, а о потомстве твоего потомства будут люди говорить во всем мире". А потом так тихо шепнул: "Выходи завтра, как стемнеет, за калитку". Тут проснулась она вся в надеждах от такого сна, увидела мелькнувшую тень у порога, да подумала, что померекалось это ей.
Но о словах Ангела помнит. Да как ей ввечеру за калитку выйти, когда муж-то дома? Но, видимо, по божьему наущению, на другой день дед Яшка отправил после обеда своего сына, ейного мужа, в ночное - табун пасти. И вот, как только стемнело, Анна собралась, оделась скромно, да и вышла за калитку, а сама вся так и обмирает со страху.
Вдруг ее сзади кто-то как облапит! Она вскричать хотела, но видит белые одежды, и решила, что это сам Ангел к ней прилетел. Так и оказалось: посланец Господа принял человеческий облик, чтобы исполнить ее горячую просьбу о даровании потомства.
Может, так и было, только иногда ей казалось, что у этого Ангела была такая же тощая бороденка, как и у деда Яшки, да и вонь накатывала, точь-в-точь как от его немытых ног вечером возле печки. Но вот белые одежды у него точно были. Хотя на другой день Анна нашла под забором грязную и измятую простыню.
Но ты об этом, Матюха, сильно-то не распространяйся, не надо - не солидно будет для основателя учения такие подробности в биографии иметь. Напиши, Ангел приходил - и всё".
Так я и написал тогда. А чего мне, жалко, что ли? Еще и красоты от себя прибавил. Зато теперь у нас еще один праздник появился: "днюха" Иськиной матери. Правда, называют его по-другому, чинно и благородно. А нам-то какая разница? Главное - праздник!