Каждый раз, когда очередное Рождение забрасывало ее в новый мир, ей приходилось долго устраиваться в нем, узнавать об опасностях и радостях нового мира, искать свое место и свой дом в нем.
* * *
На этот раз она попала в мир Лесной Травы.
Весь Мир был поделен на две части - Великий Лес и Великую Степь. Она не знала почему, но все живые создания жили только на границе этих двух великих сил, не уходя далеко от опушки Леса. Вряд ли в глубине Великого Леса или где-то на далеких просторах Степи царили какие-то страшные существа или странные опасности.
Сердце ей подсказывало, что дело не в этом. Скорее эти два великих существа просто выделили мелким и докучливым созданиям узкую полоску для жизни. Там, где ни одна из великих Сил не была настолько сильна, чтобы считать это пространство своим.
Но, быть может, дело было совсем в ином. Ящерка не чувствовала враждебности ни от Великого Леса, ни от Великой Степи, когда отваживалась на далекие прогулки вглубь их пространств.
Были в этом Мире и горы, но их вершины были видны так далеко на севере, что ящерка не надеялась когда-либо попасть туда. Тем более, что вид снегов на пиках гор напоминал ей об иных, куда менее гостеприимных Мирах.
Ящерка помнила миры.
Миры холодные и горячие, миры Дождя и миры Огня.
Миры, раскаленные до того, что само дыхание становилось чуть ли не пыткой.
Миры, промороженные настолько, что ее скромных магических сил доставало только на поддержание тепла в собственном теле. Только выживание, никаких маленьких чудес, что так украшали и разнообразили течение ее жизни.
Даже ее любимое волшебство приходилось забывать до очередного Рождения. Волшебство золотистых мотыльков, что она иногда создавала и отпускала в небо.
...Золото на голубом...
И везде, везде, в каждом Мире были Драконы! В каждом Мире эти царственные существа летали со скоростью ветра или медленно парили в небе. Бились за избранницу или создавали в небе великолепные картины своей магией. Вся жизнь драконов проходила перед глазами ящерки, что наблюдала за ними с земли.
Рождение, любовь, смерть.
Все было там, наверху, среди чистого простора и лучей Солнца. О, как она завидовала им, таким прекрасным и сильным, таким свободным и яростным во всем.
В рождении, в любви, в смерти.
Драконов было много, они были разные, разных форм и расцветок, но самые прекрасные среди них были Золотые Драконы.
Их было немного, о, как их было драгоценно мало! Но их красота для ящерки затмевала всех иных! Никто не мог сравниться с ними.
Как несправедлив Мир, думала иногда ящерка, что самых чудесных и необычных так мало, так несправедливо мало.
О, эти прекрасные существа! Как стремителен их полет, как ослепительно блестит на солнце чешуя их прекрасных сильных тел! Какие сложные и необычно прекрасные узоры ткут они на чистом голубом полотне неба!
...Золото на голубом...
Разве могла она хоть как-то сравниться с этими божественными существами?
Саламандра взглянула на окружающий ее мир - трава, трава, трава.... Бесконечное море травы, перемежаемое редкими островками каменных глыб, что из последних сил принес сюда когда-то ледник. Он рвался на юг, к Солнцу, в жажде принести ему свои дары - немного северных камней, что своей суровой красотой должны были пленить сердце Солнца. Он их тщательно выбирал среди тех, что лежали на промерзших вершинах гор и во мраке глубочайших расщелин.
А Солнце слепило и жалило его своими лучами. И он умер здесь, как умирают все влюбленные в свою смерть.
Саламандра взобралась на Трон-камень. Это был осколок гранита, с на удивление острыми гранями, за которые так удобно цепляться, и ровной площадкой сверху, на которой можно было расположиться со всеми удобствами. И рассматривать лес, степь и небо.
Небо!
...Золото на голубом...
Этот камень ей нравился больше всех, из тех, что лежали на опушке леса. Что-то в этом камне привлекало взор и не давало его отвести надолго. Ящерке же камень нравился еще и тем, что на нем было удобно и тепло лежать. Теплее, чем на всех остальных. Ящерка блаженно жмурилась и думала, что, верно, этот камень был ближе всего к сердцу того старого ледника. И Солнце не забыло этого и грело его больше, чем другие.
Или же в нем поселилась душа, горячая душа влюбленного в Солнце ледника.
Ящерке нравилось думать, что она греется в лучах любви, любви столь древней, что о ней не помнил никто, ни древние великаны деревья, ни стремительные в своем беге облака.
Никто, кроме нее и Драконов.
...Золото на голубом...
Она играла. Играла в Царицу и Повелительницу всего живого, что жило вокруг нее. Древних дубов, что трещинами своей коры напоминали о прошедших эпохах. И молодых сосен, что изо всех сил тянулись к солнцу, спешили вырасти во весь рост и раскинуть там вверху свою крону. И травы, что волнами колыхалась под ветром.
Эти волны уходили вдаль, насколько было видно с Трон-камня.
Бесконечное море травы... травы... травы...
Ящерка грелась в лучах Солнца, что лились на нее с прозрачного в своей голубизне неба, и в лучах любви, что излучал Трон-камень. Ящерка была довольна жизнью, все было просто замечательно, но ей так хотелось летать! Чтобы свист ветра в ушах!
Чтобы жалящие, на той непредставимой высоте, где сам воздух становится неощутимым, лучи Солнца! Чтобы сильные крылья, и гибкий хвост в потоках воздуха!
Ей не раз приходили в голову вопросы - откуда могла она это помнить? Как могла чувствовать удары ветра на несуществующих крыльях?
Сегодня это было в ней особенно сильно. Ей приходилось бороться с желанием расправить крылья... которых у нее нет..., рвануться стремительной золотой молнией в небо... для нее недосягаемое.
В течение последних дней этот порыв был столь силен, что иногда она прыгала в небо с Трон-камня... чтобы, больно ударившись о землю, в очередной раз убедиться, что она лишь ящерка. Ящерка, живущая в траве на опушке Великого Леса.
* * *
Она еще не знала, что мгновение назад Великое Колесо провернулось и, через семь ударов ее сердечка, ее ждет новое Рождение. Рождение Золотым Драконом.