женам и любимым, друзьям и врагам, -- без них мир Шилсу
так и остался бы неясной тенью за гранью бытия.
Пролог
-- --
"...Иногда так бывает, что неизвестная ранее точка на звездной карте, незначительный булавочный укол в темном полотне космоса вдруг вспыхивает ярче тысячи солнц. Вспыхивает, горит миг-другой ослепляющим светом, и гаснет, навсегда пропадая из людской памяти.
Так зажглась неизвестная никому ранее звезда в трех тысячах световых лет от Земли, когда рядом со второй планетой этой звезды появился Ковчег. Это был последний из подобных кораблей -- за минуту до Падения Земли он успел покинуть прародину человечества.
Именно здесь и именно тогда возник замысел великого Проекта. Через тысячи лет его результатом стало окончательное освобождение человечества от древнего ужаса, пришедшего с темных звезд.
От Врага.
Первый из Семнадцати Спасителей родился на нашей планете! Пусть иные люди в иных мирах зовут родиной Первого Землю, другие -- Корону, но для нас, людей Шилсу, есть только один Первый. Тот, что прошел сквозь глубины времени и бездны пространства..."
Тарнак Масамунэ
"История Диктатора", III издание
7751 год
Кинто, Шилсу.
"...его "История" в явном виде показывает, как много людей в то время приняли участие в этой странной религии -- секте Семнадцати Спасителей. И в наше время...
...Повторить разработку теории хронопереброски и вновь создать генератор нелинейного прокола не удалось никому более на протяжении всей человеческой истории. Это лишний раз доказывает влияние на те давние события еще не рожденного Диктатора...
...одним из странных выводов этой теории стало понимание -- История жива. Она дышит, изменяется, живет во времени и пространстве. Она заканчивается и длится, она застывает неподвижно и стремительно мчится подобно Т-кораблю.
История не есть нечто оледенелое и неизменное, и даже явление миру Диктатора -- это лишь одна из ее возможностей, Сон Неба, то, что было и чего может не быть. История живет и изменяется.
Новый день пришел туда, где заканчивалась степь и начинались предгорья. Далеко впереди вставал горный хребет, увенчанный розово-лиловыми вершинами. Те из них, что, казалось, царапают само небо, покрывал снег, окрашенный утренним солнцем в цвет крови.
На верхушку дерева, -- впрочем, это был скорее хаос тонких переплетенных меж собой ветвей, -- легко и быстро взобрался человек. Это был коренастый мужчина среднего роста и неопределенного возраста -- между тридцатью и сорока пятью. Он был одет в широкие светло-зеленые брюки и такую же рубашку, которые местами выгорели на солнце почти добела. На ногах -- крепкие шнурованные ботинки.
Человек посмотрел на горы и прикинул расстояние. Не менее двух сотен километров. Еще сутки бежать.
Ветви под ним постепенно прогибались, опускаясь к земле. Там, внизу, сгрудился десяток полосатых волков. Волки, задрав вверх морды и дергая в нетерпении жесткой щетиной загривков, напряженно наблюдали за человеком. Серая шерсть, по которой природа щедро разбросала коричневые полосы, помогала волкам прятаться среди низких деревьев и кустов. Но сейчас они не прятались -- они уже вышли на охоту. По их шерсти резко прокатывались волны, на миг приоткрывая светло-рыжий подшерсток.
На тимме-плакучке человек не сможет долго просидеть. Ветви плакучки невероятно прочные, но очень гибкие. Они не держат на себе тяжесть -- на плакучках нельзя останавливаться.
Надо постоянно двигаться. Всегда вперед и только вперед.
Человек огляделся вокруг и наметил себе дальнейший маршрут. В небе металлическим блеском сверкнула крохотная искра. Летающий глаз. Он знал, что за ним наблюдают. Это мешало, но не сильно, он давно привык к тому, что вся его жизнь проходит под взглядом камеры. Часто -- не одной.
Человек на мгновение посмотрел вниз. Волки уже пару часов неотступно преследовали его и теперь учащенно дышали, предвкушая скорую поживу. Затем он взглянул вперед, примерился и прыгнул. Распластавшись в воздухе как белка-летяга, человек летел к ветвям следующей плакучки.
Металлический глаз проследил его короткий полет.
Наблюдатели сидели в двухстах километрах от него и четырех сотнях метрах под землей в защищенном всеми известными им способами бункере. Этот спецбункер располагался в полусотне километров к западу от основной базы, к которой направлялся человек в выгоревшей одежде.
В бункере -- большая комната, примыкающая к еще десятку таких же. Практически без мебели: пустой стол, два простых, но удобных кресла и большой, многометровой величины трехмерный экран на стене.
Первый из наблюдателей был высоким человеком примерно пятидесяти лет, очень худым и с постоянной гримасой недовольства на лице. На наблюдателе был серый костюм из искусственной шерсти, пиджак которого свисал с костлявых плеч как пляжное полотенце, небрежно перекинутое через спинку стула. Костюм был дешев, но на лацкане его иногда остро посверкивал гранями крупный изумруд, вставленный в платиновую основу значка. Яркие зеленые глаза и крепко сжатые губы дополняли портрет лидера одной из самых сильных и опасных организаций планеты. Чем-то он напоминал одного из бегущих на экране волков.
Хотя нет, волки не выглядели так, будто их не кормили четвертую неделю подряд.
Второй человек -- ненамного моложе, заметно ниже ростом и полнее. Видно, сидячая работа для него более привычна, чем дальние пешие прогулки или спортивные тренажеры. По сравнению с начальником, он выглядел настоящим толстяком. Но если не сравнивать -- всего лишь коренаст и растренирован. Сегодня он выбрал себе свободные бледно-синие брюки и ослепительно-белую рубашку. Из нагрудного кармана торчали пара световых перьев и универсальная записная книжка.
-- Однако, -- проворчал первый, расстегивая пиджак и удобнее устраиваясь в кресле, -- он неплохо прыгает.
-- Да, совсем неплохо. Ты еще не видел, как он бегает!
-- Где ж такие таланты-то растут, -- хмыкнул худой, разглядывая, как человек на экране в высоком прыжке ухватился за свисающие ветви тиммы-плакучки.
-- Где... там, где я и говорил. Мой доклад у тебя уже две недели в сейфе лежит, -- несколько обиженно ответил второй и повернулся к собеседнику. Из-за его пояса выглянула рукоятка малого пехотного сагита.
Обладатель серого костюма не обратил внимания на ворчание товарища. Он смотрел на экран. Там человек перепрыгнул на следующую тимму. Несколько полосатых волков, вытянув вперед морды, стремительными тенями бросились вслед за ним. Они метнулись в воздух, оскалив пасти и прижав уши к головам.
Не допрыгнули.
Человек легко ушел от смертоносных клыков, подтянулся на ветке и взлетел выше. Там он перехватился руками, резко подтянулся, и, подобно прыгуну с шестом, взметнулся вверх ногами к ближайшему дереву.
Затем к следующему.
Разочарованные лохматые твари, взлаивая и рыча, сгрудились в кучу, натыкаясь друг на друга. Несколько быстрых укусов, пара взвизгов -- и они потрусили под деревьями вслед человеку, уставив вверх морды и чутко прослеживая ими каждое его движение.
Впереди показался большой разрыв между деревьями. Человеку придется спуститься на землю -- плакучка не долго выдержит вес его тела и согнется.
Пасти ощерились в довольном оскале. Горячая слюна потянулась на траву.
Вот она -- еда!
Пока еще прыгает по деревьям, но скоро на клыках захрустят белые кости и алые брызги украсят землю. Заглатываемое дымящееся мясо еще будет трепетать в последних судорогах жизни, но громкий крик боли и ужаса быстро стихнет в зарослях тиммы.
Человек осторожно прыгнул вперед -- на следующее дерево.
-- Мастер в уклонении. Дай ему один шанс -- и он уйдет от атаки, -- с некоторой завистью сказал второй наблюдатель.
-- Но не мастер боя, как я вижу. Тот бы этих волков давно уже покрошил, посолил и съел, не оставив на их долю ни единого шанса.
-- Не боец, это да.
-- Странно, а? -- отвернулся от экрана серопиджачный и, прищурясь, посмотрел на помощника. -- Если бы он был оттуда... -- тут он с силой провел пальцами обеих рук сверху вниз по лицу, изображая нечто понятное им обоим, -- то он должен быть мастером боя.
Второй пожал плечами.
-- Кто знает. Этих древних ящериц не поймешь. Они слишком хитры. То, что он не мастер в бою, вполне может отвечать их интересам.
Первый отвернулся от него.
На экране в этот момент человек упал прямо в кучу волков, которые сгрудились под деревом. Наблюдатели затаили дыхание... Как же это! Неужели они ошиблись и...
Но нет! Человек взлетел вверх, к следующей группе плакучек, а на земле остался лежать скулящий от боли волк. Похоже, что удар ноги сломал ему хребет.
Волки проводили задумчивыми взглядами очередной прыжок ушедшего от них человека, затем уставились на бьющегося в агонии товарища. Переглянулись. Через миг на земле вертелся рычащий и визжащий клубок. Алая кровь кипящими брызгами падала на кусты ишивики и на плакучки. Хрустели кости на зубах. Вой боли взлетел к небу и стих.
Первый наблюдатель отвернулся от экрана. Какая скука.
-- Полагаю, он за сутки доберется до гор.
Второй молча кивнул.
-- Базу он найдет быстро. Только вот что ему там делать, -- отдыхать?
-- Собираешься отправить его на очередное задание?
-- Да. Два первых он выполнил. Они были просты -- но он прошел их практически без замечаний.
-- И куда же его теперь?
-- Куда... куда... -- первый наблюдатель пошевелил в воздухе тремя пальцами. -- Туда.
-- К-куда? Не может быть! Т-ты что?! Он же... -- второй провел пальцами обеих рук перед лицом, как недавно это сделал его начальник.
-- Это ты так думаешь. Впрочем, скорее всего ты прав -- пожалуй, он их человек. Вряд ли он от рождения такой прыгучий, а перестраивать мышечную и костную ткань умеют пока только они.
-- И не делятся, -- слегка завистливо сказал второй, -- а ведь говорят, что их принцип помогать всем, кто...
-- Хватит! Не скули. Не делятся -- так не делятся. Сами научимся когда-нибудь, -- рявкнул первый. -- Не важно, откуда он -- нам надо пользоваться тем, что есть. Пока что он у нас лучший в уклонении от опасности.
-- Не думаю, что это ему так уж потребуется. Лучше бы он был хорошим бойцом.
-- Кто знает. Но! Я верю... этим старым тритонам. Не зря они подставили нам именно этого парня. Любое их предчувствие на вес даже не золота. На вес инфокристаллов со стратегической информацией! Я не удивлюсь, если окажется, что они вообще все знают о наших проектах. До самых мелких подробностей.
Второй поднялся и подошел к нише в стене. Тихая вспышка -- и он вынул оттуда поднос с двумя чашками крепчайшего кофе. Пряный аромат коричной арабики поплыл по бункеру.
-- Опять ты этот северный сорт заказал. Сколько раз я тебе говорил, пей более мягкий -- хонку, или хотя бы смесь хонки с южной арабикой, -- недовольно хмыкнул его начальник, но чашку взял.
Второй слегка скривился, но промолчал. Он давно уже не отвечал на эту ритуальную фразу.
Человек на экране за это время выбрался к опушке рощи. Он уселся на верхнее сплетение ветвей плакучки и рассматривал окрестности. Дерево под ним неторопливо опускалось к земле. Когда ветви спустились почти до самой земли, человек легко соскочил на траву, потянулся, расправляя плечи, потом нагнулся и пару минут массировал ноги. За его спиной тимма так же неспешно расправлялась, вознося к солнцу сплетение ветвей.
В последний раз проведя ладонями по икрам, человек выпрямился и поправил небольшой мешок, висящий за спиной. До сих пор этого рюкзака заметно не было -- слишком уж он был тощ.
Видно было, что человек давно в походе -- почти все припасы подойшли к концу.
Затем он пару раз невысоко подпрыгнул и направился к виднеющимся вдали горам медленным, экономным бегом. Он умел бежать долго. Очень долго.
Металлический посверк в небе -- летающий глаз двинулся за ним.
-- Ничего интересного больше не будет. Тут голая степь. Может у гор он опять встретится со стаей змей-гремучек -- ну, это он легко пройдет, -- сказал второй наблюдатель и повернулся к первому. -- Закрыть окно?
Его начальник долго молчал, внимательно рассматривая на экране бегущего человека. Невысокая трава скрывала ноги бегуна до колен. Казалось, что он плавно и, как-то даже нежно, плывет по травяному морю
-- Знаешь что -- давай-ка его сюда, -- внезапно решил худой и отхлебнул остывшего кофе. -- Нечего ему еще сутки ерундой заниматься. И так ясно, что он пройдет очередную тренировку. Он всегда проходил ее без проблем.
Помощник неодобрительно покачал головой.
-- Или нет, -- раздумчиво сказал худой, глядя, как на экране легко бежит человек. -- Наверху хорошая погода. Слетаем туда.
Второй наблюдатель недовольно поднял брови, -- мысль лететь куда бы то ни было не вызывала в нем радости, -- но промолчал. Из-за его левого уха выполз тонкий усик микрофона, и он вызвал флаер для них и пару флаеров с охраной. Отдав указания, он достал из ящика стола и нацепил на левое плечо тяжелую чешуйчатую кобуру. В нее он затолкал длинноствольный десантный сагит.
-- На кой дьявол ты эту дрянь с собой тащишь? -- проворчал худой. -- Любишь дурацкие игрушки. Нет бы, нормальный кофе научиться заказывать...
Коренастый обиженно промолчал и вышел из комнаты.
...Через полчаса они подлетали к нужному месту. Их флаер давно уже перемахнул через горы, к которым бежал их агент, и теперь они стремительно приближались к той точке, где видели его в последний раз.
Машину вел второй наблюдатель.
-- Так ты уверен, что собираешься его послать в...
-- Да.
-- Это довольно важное пророчество. Не боишься рисковать?
-- Я уверен, что этого парня можно использовать. Эти динозавры не подсунули бы нам порченый товар.
-- Меня беспокоит, что мы вообще сумели его идентифицировать как подставного агента.
-- Последнее время наши... хм... конкуренты стали слишком небрежны. Они спешат и часто организуют прикрытие своих операций из рук вон плохо, -- ответил худой, рассматривая проносящуюся под флаером степь. -- Так что, не беспокойся. Все правильно.
Тени флаеров прыгали далеко позади по ровной земле, изредка взбираясь на невысокие холмы, резко перечеркивали серебристые ленты ручьев и мелких рек.
-- И каков твой вывод?
-- Они что-то знают. Не зря они спешат.
-- Что-то во Внешнем космосе? -- на миг обернулся к нему второй.
-- Возможно. Ходят слухи... хм... странные слухи.
-- Я их слышал. Империя Мелден. Но ты подумай, где она -- и где мы!
-- Не знаю, не знаю... Но боюсь, что дело плохо. Нам надо ускорить наш Проект. Поэтому я использую любого, кто будет у нас в руках, даже агента этих старых пней.
-- Они слишком спешат... -- не отрываясь от управления флаером, пробормотал его помощник. -- Спешат... На этом можно сыграть. Если симулировать незапланированную переброску во времени их агента и...
Он умолк.
Человек похожий на волка надолго задумался. Наконец, когда флаер уже начал снижаться, он ответил на недосказанное коренастым:
-- Это опасно. Но можно попробовать. Нам необходимо ускорить Проект, а значит -- нужна энергия. Предстоит много запусков. Да. Надо будет попробовать поиграть... хм... хотя это и опасно. Опасно, да. Но этого человека я все равно использую -- чуть позже.
Больше они не проронили ни слова.
Тепловой сканер тихо звякнул и высветил на лобовом стекле направление на агента. Пару минут назад тот увидел темные точки флаеров, летящих со стороны гор, и успел укрыться под быстро вырезанным из земли большим куском дерна.
Флаер с наблюдателями заложил широкий вираж.
Через минуту летающая машина осторожно опустилась на траву. Ее лапы щелкнули и вцепились в землю, погасив инерцию. Флаер качнулся туда-сюда и застыл. Машины охраны остались кружить над местом посадки тех, кого они сопровождали.
Выпрыгнув из флаера, оба наблюдателя пошли в сторону укрывшегося агента. Солнце припекало, из-под ног прыгали крупные кузнечики. Не доходя несколько шагов до места, они остановились, и второй наблюдатель брюзгливо проворчал:
-- Марахов, вы можете больше не прятаться.
Отвалив в сторону полосу дерна, тот спокойно поднялся и отряхнулся от земли и песка. Он был коренаст и не слишком высок. И не скажешь по виду, что хороший бегун. Несколько ярко-зеленых травинок застряли в его темных волосах.
Оглядев стоящих перед ним, он слегка поклонился каждому, и поздоровался:
-- Господин Моттэ. Господин Когнар.
Марахов вытащил одну из торчащих в волосах травинок, сунул ее в рот и улыбнулся краем губ. Когнар поморщился, но промолчал.
Первый наблюдатель, глава Кубикса Танцующего Лотоса Филипп Моттэ, усмехнулся и, смотря прямо в глаза агенту, произнес:
-- Агент Марахов. У нас есть для вас небольшое задание. Совсем даже маленькое, да. Полагаю, для вас не является секретом наш основной проект по созданию защитника человечества, Сверхсущности под кодовым именем Диктатор.
Марахов молча кивнул.
-- Так вот, для его создания нам необходимо заполучить несколько менее... хм... сильных существ, созданных в разное время человечеством. -- Тут Моттэ ненадолго умолк, и покачался на носках. -- Сверхсуществ, да. Так называемых Сущностей. Вы отправитесь в будущее и доставите к нам одну из них.
Агент так же молча смотрел на него.
-- Разумеется, вы выполните задание. Во что бы то ни стало, силой или уговорами, но доставите Сущность к нам, -- жестко улыбнулся Моттэ. -- Или ее бывшего носителя, если Сущность приходит временно. Провал недопустим. Слишком высоки ставки. Вы это понимаете?
Марахов равнодушно кивнул.
Моттэ и Когнар удивленно переглянулись. Спокойствие агента их несколько удивило. Он не понял?
-- Это задание -- почти верная смерть, -- бледно усмехнулся Когнар и утер мокрый от жары лоб. -- Вы можете отказаться.
Моттэ остро посмотрел на него. В какую игру решил сыграть его помощник?
Марахов перевел взгляд на Когнара и пожал плечами.
-- Все мы смертны. А полевые агенты -- в особенности.
-- --
Яркая, оранжево-золотая птичка-инки осторожно перепорхнула на блюдце с медом. Вокруг были расставлены десятки крошечных тарелок, мисок, чашек и блюдец, но инки нужна была только одна. Со светлым горным медом.
Вкусно!
За птичкой с интересом наблюдали два старика.
Один из них был явным европейцем, с тонкими некогда чертами лица. Ныне на этом лице морщины соперничали с глубокими шрамами. Некогда огонь прошелся по его лицу жестокой кистью, оставив бугры и канавы шрамов вдоль всего лица. Рука хирурга так и не убрала их. Видно, так захотел сам старик.
Старик был сед и стар, как само время. Его жизнь уходила корнями в такое далекое прошлое, о котором не мог помыслить никто из ныне живущих. Так далеко и так глубоко, что если проследить его родословную -- в ней будут найдены совершенно разные народы. Он был потомком многих наций, но русских и французов среди его предков было больше.
На старике небрежно сидели синий с золотым шитьем свободный костюм-двойка и белая рубашка. Завершал неброское великолепие золотой браслет, лениво выглядывающий из-под левого рукава.
Второй старик был японцем. Он вряд ли был моложе первого: волосы его были седы, а глубокие морщины покрывали его лицо, напоминающее маску божка хитрости и насмешки. Даже когда он говорил или думал о чем-то серьезном, улыбка таилась в уголках рта и глаз.
Его цветами были белый, красный, оранжевый и золотой. Длинный халат из оранжевого шелка, расшитый алыми драконами и белый широкий пояс. Странный наряд для этого времени и места, ну так что ж -- он мог себе это позволить.
Европеец и японец -- удивительная пара в том мире, где уже две тысячи лет эти названия были далеким и позабытым прошлым. Старики, помнящие странное. Люди, что видели далекое прошлое, то прошлое, которое вновь вступит в свои права. Не сейчас, чуть позже.
А пока... Пока -- крохотная оранжевая птичка.
Инки переступила лапками на краю блюдца, затем осторожно шагнула на мед. Там, в центре, мед наверняка вкуснее, слаще и ароматнее. Она в блаженстве погрузила маленький клюв в янтарный мед, попробовала угощение и принялась есть, изредка поднимая голову, чтобы ароматные сладкие капли легче скользили по горлу. Инки не заметила, как ее лапки утонули в тягучей жидкости. Она попыталась шагнуть еще ближе к центру блюдца.
Что?! Кто держит меня?
Инки в ужасе забила крыльями, все сильнее увязая в коварном угощении.
Морщинистая рука осторожно высвободила ее из сладкого плена. Другая рука смоченной в холодной воде салфеткой осторожно стерла мед с ее лапок и перьев. Затем инки невысоко подбросили над столом.
Громко чирикая от обиды и страха, крохотная птичка упорхнула через открытое окно в сад -- купаться в пруду, чистить от липкого меда перышки и жаловаться подругам на несправедливость судьбы. Так вкусно, так сладко -- и так опасно!
Хотя кто ее будет слушать? Ее подружки только весело над ней потрещат и вернутся к обычным делам -- ловить мошек, собирать капли нектара с цветов, и хватать на лету сверкающие брызги воды из фонтана.
Спаситель инки повернулся к собеседнику.
Тот с добродушной усмешкой наблюдал за ним.
-- Да, Яматоро, нет в тебе истинной безжалостности самурая. Куда дел, спрашивается? Твои благородные предки смотрят на тебя из сияющих чертогов Аматерасу и грозно хмурят брови. Как же, великий Яматоро Тоххайдо, глава Клана Тоххайдо, занимается спасением каких-то птиц! А что же тайны Вселенной, что же войны империй?
-- Да и ты, Ивви, не проявляешь чудеса жестокости. Кто на прошлой неделе отпустил на охоте олененка?
-- Так то мой олень -- что хочу, то и творю. Да и мал этот олешек был, едва нам на один зуб.
-- Вот и хорошо, -- кивнул японец и хитро прищурился. -- А это моя птичка. У меня уже восемьдесят шесть, а у тебя только семьдесят три спасенные жизни. Тебе, старый ты черепах, придется очень постараться, чтобы меня догнать.
-- Ничего, вот приглашу тебя на очередную охоту, да и отпущу живыми всех пойманных оленей с кроликами -- тут же тебя перегоню.
Древние старики захихикали. Смеялся Яматоро Тоххайдо, глава клана Тоххайдо, смеялся и названный его брат Ив Лентер, глава клана Лентер.
Два могущественных старика играли в одну им ведомую игру. Их сила и влияние давно переросли планету Шилсу где некогда обосновались два их клана. Ныне они строили звездную Империю. Империю Шилсу. Гигантскую доску для игры, где ставкой будет жизнь человеческой расы, а разменными фишками уже не люди. Нет, не люди -- планеты и звездные системы.
Но даже от великих дел надо отдыхать. А с кем это получится лучше, как не с давним другом и товарищем, как не с тем, кого знаешь вот уже без малого половину тысячелетия?
Старики играли.
Жизнь и смерть миллионов людей были в их руках -- но так ли это было им интересно? Нет. Люди -- это слишком просто.
Существование человечества? Сотни лет -- долгий срок, чтобы даже столь великая цель стала привычной и обыденной. Лишь жизнь мелких существ, жизнь олененка или птички-инки были ценны в их игре. Такова была их прихоть, и не было на планете закона сильнее, чем малейшее желание любого из них.
Что ж, игра на сегодня закончена, дела не могут ждать, торопятся отвлечь стариков от их маленьких игр.
Лентер и Тоххайдо сидели за круглым столом, в открытой всем ветрам комнате, почти веранде, с огромными, никогда не закрывающимися окнами и широким выходом в сад. Сплошное светлое дерево и темный камень -- загородную резиденцию Тоххайдо отделал по моде позабытой ныне Земли. Мало кто помнит ее, и еще меньше тех, жил когда-то на ней. Едва ли на Шилсу найдется еще десяток-два стариков, кто помнит зелень лесов и пронзительное синее небо прародины людей.
Так далеко, так долго. Как больно.
Не все могут позволить себе воспоминания. Старая боль -- удел сильных. Ив Лентер и Яматоро Тоххайдо, обломки старого человечества, главы великих кланов, заставляли себя помнить. Помнить и жить давним. Жить клятвой, что связала их самих и людей их кланов в нерушимый союз.
Велика цель -- велика и клятва.
Лентер поднялся из-за стола и подошел к окну. Прямо перед ним раскинулся громадный парк, весь в деревьях и кустах со всех краев их новой родины. Несколько деревьев в парке были родом еще с Земли.
Причудливые изгибы выложенных гранитными плитами дорожек тут и там рассекали сад на неравные части. Пруды и фонтаны ласкали глаз сверкающей на солнце игривой водой. Сотни птиц щебетали в ветвях, дрались за пищу или самку, вили гнезда, или просто кружили над деревьями, подставляя крылья лучам яркого солнца. Неподалеку меж кустов мелькнула полосатая шкура местного кролика. Он пробирался медленно, часто останавливаясь и тяжело дыша.
Жарко. Середина лета.
Лентер отвернулся от окна и добродушно хмыкнул:
-- Однако умеешь ты устраивать единство с природой. Надо будет моих ребят послать в ученики к твоим умельцам. Пусть учатся правильному обустройству парков.
-- Ты уже двести лет это говоришь, и где твои ребята?
-- Да я все забываю -- старею вот, в памяти ничего не могу удержать!
Лентер усмехнулся.
-- Тем более, есть у меня дом в похожем стиле, только жить я в нем не могу. День проживу, два, три... даже неделю! Больше не могу -- душа требует совсем иного.
-- Тебе надо учиться смотреть вокруг иначе. Гляди, мой старый друг, гляди иным взглядом, и лес тебе станет так же привычен, как и твои любимые стальные джунгли городов и пещеры космических кораблей.
-- Смотрю, смотрю... -- пробурчал Лентер, увидев на дорожке невысокую фигуру в строгом черном костюме. -- Гляжу и вижу, что идет к нам твой помощник-сан, сейчас какую-нибудь гадостную новость принесет.
-- Иётуко? Ты несправедлив к нему. Он хороший мальчик, и не его вина, что в последнее время новости столь неудачны.
За окном послышались шаги, и по широким гранитным ступеням в дом вошел Иётуко Ото, первый помощник главы клана Тоххайдо, хороший мальчик, отец пятерых детей и дед трех внуков. Шестьдесят три года, сухощавое лицо, крепкая подтянутая фигура мастера кэндзюцу и неизменный черно-белый костюм. В руках -- тонкая черная папка с золотым иероглифом клана Тоххайдо.
Он поклонился и сказал:
-- Кубикс Танцующего Лотоса через час и двенадцать минут объявит о новом запуске генератора нелинейного прокола.
Тоххайдо молча кивнул. Он и Лентер собрались здесь не только для того, чтобы без помех обсудить последние новости, насладиться горным медом и окружающим парком, но и подумать над ситуацией с Кубиксом Лотоса.
-- Что, опять в будущее? -- сварливо спросил стоящий у окна Лентер.
-- Да, уважаемый тэнзу Лентер, предположительно три тысячи сорок лет от нашего времени. 7340-й год.
-- 7340 год. Как мы и думали, -- Яматоро задумчиво свел пальцы вместе. -- Еще что-нибудь?
-- Нет, но наша служба информации организовала тайную трансляцию прямо с площадки запуска. Вы сможете сами увидеть, как Кубикс Танцующего Лотоса отправляет капсулу.
Главы кланов переглянулись. Трансляция? Это хорошо. В этот раз в будущее должен уйти не просто агент Кубикса. В грядущее уйдет их собственный агент, которого они так старательно внедряли в Кубикс. Долгая и дорогая операция, и ныне они увидят ее успех.
Лентер усмехнулся.
-- Что же, посмотрим, посмотрим... Они отправляют агента по одному из тех малопонятных пророчеств?
-- Да, уважаемый тэнзу Лентер. Пророчество о трех Сущностях. Семь тысяч триста сороковой год. Появление на Шилсу одной из этих Сущностей. Одной из тех, что так нужна Кубиксу Танцующего Лотоса для завершения их странного проекта.
-- Ну, не такой уж он и странный... Вполне разумный проект, -- проворчал глава клана Лентер. Он покосился на старого друга, выбрал кусочек желтого мяса, обмакнул в соус и положил мясо в рот. -- Хорошо. Есть что-то еще?
-- Пожалуй нет, уважаемый тэнзу Лентер. Наши информаторы сообщают, что в этот раз Кубикс решил использовать экспериментальную модель хронокапсулы и это...
-- Э... гм... фуххх! -- Лентер прервал речь Иётуко Ото.
Слушая разговор помощника и Лентера, глава клана Тоххайдо задумчиво жевал сушеные плавники рыбы-попугая. Тонкие желтые кусочки мяса он обмакивал в жгуче-сладкий сироп из красного перца и мандаринов. Очень вкусно!
Но не все могут легко пробовать такую еду.
Вот и сейчас Лентер в который раз решил последовать примеру друга и теперь сидел, отдуваясь от вкуса жгучего перца. Поспешно налив себе холодного зеленого чая, он тушил им пожар внутри себя.
Бесполезная попытка. Это был очень хороший соус, который сварили к приезду Лентера по особому рецепту.
Яматоро довольно прищурился и обернулся к помощнику.
-- Пока мой друг борется с этой вкусной рыбой и соусом, не продолжишь ли ты рассказывать о предстоящем запуске?
Помощник Тоххайдо поклонился.
-- Да, милостивый тэнзу, -- он раскрыл папку, пробежался по экрану глазами, затем вновь закрыл ее. -- У нас очень мало информации именно об этом запуске -- они готовили его в спешке. В прошлом месяце Кубикс обратился к нам за внеочередным энергетическим кредитом. Видимо, их друзья из Кубикса Плоской Линии не смогли им помочь, у них у самих перерасход, они влезли в резервы двух следующих месяцев.
-- Так-так, -- благосклонно кивнул Тоххайдо. -- Мы, разумеется, дали им этот кредит. Мы поддерживаем даже наших конкурентов, если они полезны для будущей Империи Шилсу.
-- Да, милостивый тэнзу. Кубикс получил наш кредит. Как выяснилось, они почти весь его потратили на организацию внеочередной отправки агента. Сегодня мы сможем это увидеть, трансляция уже идет. Если необходимо, я мог бы...
-- Нет, не будем спешить, рассказывайте, -- махнул рукой Тоххайдо, -- как я помню, они еще долго будут готовиться к запуску.
-- Да, милостивый тэнзу. Но никаких иных сведений у нас нет. Нам пока неизвестно, почему Кубикс Танцующего Лотоса так поспешно решил отправить агента в будущее. -- Ото поклонился и умолк.
-- Фухх... а что насчет этой новой капсулы? -- спросил Лентер и поспешно налил себе еще холодного чая.
-- Уважаемый тэнзу Лентер, это совсем новая капсула, она еще ни разу не применялась. В ней использованы какие-то более компактные энергонакопители, и освобождено место под дополнительный набор оружия и инструментов.
-- И все?
-- Да.
Лентер задумчиво покачал головой.
-- Странно. Они обычно испытывали капсулы в автоматическом режиме. И вот именно на Серже Марахове... -- Помощник Тоххайдо чуть удивленно посмотрел на него и Лентер запнулся. -- Да... на этом агенте они решили изменить своим принципам?
Яматоро изумленно поднял седые брови. Его друг впервые за долгие годы ошибся в разговоре?
Удивительно.
Глава клана Тоххайдо сделал знак и отпустил помощника. Когда тот вышел в сад, старый японец укоризненно посмотрел на друга:
-- Ив, ты так же невоздержан на язык, как и в молодости. Зачем Иётуко знать о наших маленьких стариковских шалостях?
-- Ничего, пусть привыкает. Все же мы не вечны, нам пора готовить преемников. Тем более, твой помощник мне уж лет пятнадцать кажется куда более информированным, чем ты полагаешь.
Яматоро помолчал, и щелкнул пальцами. Иётуко Ото вновь появился в зале.
Лентер повернулся к нему:
-- Ты слышал, о чем мы говорили?
-- Нет, уважаемый тензу Лентер. Ваши системы защиты превосходны.
-- Гм. Ладно. Ну так слушай. Мы решили тебе кое-что рассказать. Этот человек -- Серж Марахов -- наш агент.
Помощник Тоххайдо молча поклонился.
-- Ты знал?
-- Подозревал, уважаемый тензу.
-- Ну что же... Если подозревал, не придется объяснять многое. Верно, ты и сам постарался все разузнать?
-- Да, уважаемый тензу.
-- И что же тебе удалось вызнать?
-- Это человек из вашего клана, уважаемый тензу Лентер. По крайней мере, он прибыл с вашей базы.
-- Продолжай.
-- После операций по усовершенствованию внутренней структуры он некоторое время находился на реабилитации. На базе "Запад-7". Позже прошел у нас сокращенный курс подготовки хроноагента. Очень краткий. Потом его внедрили в Кубикс Танцующего Лотоса. И лишь Кубикс по-настоящему взялся за него. Они использовали его в двух недолгих операциях на глубине. Удивительно, но с заданиями он справился хорошо.
-- Почему тебя это так удивляет? -- вмешался в разговор Тоххайдо.
Помощник обернулся к нему, поклонился и ответил:
-- Он не специалист, милостивый тензу. Психологи Кубикса убедили его, что он хороший агент, но это не так. Он не готов. Я не понимаю, почему Кубикс Танцующего Лотоса решил использовать его в таком сложном задании.
-- Потому что это наш агент, -- криво усмехнулся Лентер. -- Они считают, что мы что-то знаем.
Иётуко поклонился и вопросительно посмотрел на него.
-- Продолжай, -- Лентер проигнорировал его взгляд.
-- Да, уважаемый тензу. По вашему приказу техники отказались от инсталляции в него тау-системы, -- спокойно произнес Иётуко. -- Поэтому его возвращение полностью зависит от хронокапсулы Кубикса. Мы не сможем даже запеленговать его на такой высоте. Взамен техники установили в него что-то иное, верно -- защитный комплекс. Возможно -- не один.
Лентер кинул косой взгляд на Тоххайдо -- что я тебе говорил, он все знает! -- и мрачно кивнул:
-- Это так.
Иётуко поклонился и продолжил:
-- Но главное не в этом. Он недостаточно хорошо подготовлен для работы на таком неопределенном поле, как далекая высота. Прошлое известно хорошо, но готов ли он к самостоятельному внедрению на этой высоте? Больше трех тысяч лет, великие тензу. Так высоко еще никого не забрасывали.
Тоххайдо что-то тихо прошипел, а Лентер устало смотрел на Иётуко и молчал. Тот поклонился и завершил: