Надежда умирает последней, - но лучше бы это было не так. Иногда цепляться за жизнь так сильно смахивает на трусость, что лучше уж сразу размазать себя на груду кварков. Был бы я один, - так бы и сделал, клянусь. Но один я бы точно во все это не ввязался.
Поначалу мне казалось, что оторваться от них будет легче легкого: у нас в Академии в галактический патруль уходили последние тупицы. Но... У меня - дрянной каботажник, до отказа забитый углем, у них - новенький ХУ-113. Бывают случаи, когда даже гениальный пилот бессилен. Один раз я сбросил их с хвоста, пройдя сквозь пояс астероидов между Марсом и Юпитером, и точно знаю, что ни один пилот в здравом уме еще лет сто не решится лечь тем же курсом. Второй - притаившись в пылевом облаке за Плутоном, выключив двигатели и продрейфовав мимо немой черной глыбой чуть ли не в пределах обычной видимости. Целую неделю думал, что удалось оторваться. Но потом они замаячили опять, и вот уже три месяца мы летим в никуда, наблюдая на радарах неуклонно приближающуюся сверкающую точку. Скоро мне придется или взорвать корабль, или возвращаться: каботажник предназначен для полетов внутри Солнечной системы, и до дальних колоний на Центаврах или, тем более на Вольфе-359 и Лаланде нам уж точно не добраться. Последнее время они и не торопятся, - берегут топливо и держатся в горизонте маневра. Знают, что еще пара дней - и мы ляжем в дрейф , задрав лапки кверху. Пожизненная каторга на сатурнианских дейтериевых шахтах для Надин и Вэла обеспечена. Меня, быть может, и пощадят: квалифицированные космические пилоты редки, им будет жалко затраченных на меня денег и лет. Но тоже, скорее всего, буду гонять тюремные грузы между Марсом и Сатурном со вшитым в мозжечок контроллером...
Или лететь вперед? Еще полгода мы проживем, а потом... Мы уже раз двадцать обсудили оба варианта, и ни к чему не пришли. Страха уж точно ни у кого не осталось, - бояться так долго невозможно, привыкаешь. Но кто знает, как оно будет, когда генератор заглохнет и кислорода останется на неделю. На день?
Я затылком чувствую, что Надин смотрит на меня. Я всегда знаю, когда она на меня смотрит. Мы знакомы с пяти лет, - она, Вэл и я. Мы знакомы так давно, что мне кажется, - они были всегда, и я даже не помню, как мы подружились. Мама рассказывала, все началось с того, что мы втроем ужасно подрались, у меня даже шрам на виске остался. Отец всегда смеялся: " Чем крепче тумаки - тем крепче дружба!" Так и случилось.
Мы повсюду шатались втроем: обдирая коленки, залезали на полуразрушенные древние колокольни, сбегали с уроков, чтобы посмотреть, как спариваются тритоны под водосбросом плотины. Потом как-то очень быстро Надин выросла, превратилась в девушку, - начала важничать, и каждую неделю красить волосы в какой-нибудь сумасшедший цвет, - а мы все еще оставались мальчишками. Это было очень обидно. От обиды мы дразнили ее и норовили ущипнуть за грудь, а она в ответ жестко била острым кулачком под дых или пинала в коленку, как мы сами же ее и научили.
Вэл влюбился в Надин первым, и получил такой от ворот поворот, что я даже не пытался последовать его примеру, хотя тоже что-то в этом роде намечалось. И слава Богу - иначе наша дружба тут же бы развалилась, а так мы продержались еще долго, до самых выпускных. Вэл пошел поступать на биологический факультет университета, а мы с Надин - в Академию Космонавтики. Вот только я прошел отборочные тесты, а Надин - нет. До сих пор помню тот день, злые слезы в ее зеленых глазах и фиолетовый панк-гребень на голове. Мои неумелые попытки ее утешить только все испортили:
- Засунь себе в жопу свое " что ни делается..."! Кретин несчастный! - заорала она на меня, и умчалась за утешением к Вэлу. На следующий день подала документы в университет, и набрала в итоге 98 баллов из ста. С тех пор они оба начали как-то от меня отдаляться, да и в Академии пришлось не только учиться, но и жить. Так что виделись все реже и реже, пока окончательно не перешли на редкие звонки по видеофону. На видео Вэл был все такой же рыжий и жизнерадостный, а Надин продолжала щеголять в самых замысловатых амплуа, - то вся в косичках, пупырчатых татуировках и белой глине на африканский манер, то в немыслимой косухе с готическим макияжем. Мои сослуживцы скопом собирались у видеофона в мой день рождения, чтобы посмотреть на нее. Паре особенно глумливых я все же морду набил, невзирая на штрафбаллы. Это ведь Надин!
Академию я закончил в числе крепких середнячков, и не без перспективы. Когда агент " Первой Транскосмической" расписывал мне перспективы головокружительной карьеры после короткой стажировки на грузовых перевозках, я даже не колебался и поставил свою подпись на трудовом контракте. Этот договор сначала хорошему юристу следовало показать, но кто же думает о юристах в двадцать два?
Через пять лет я по-прежнему гонял каботажные грузовики по опостылевшему маршруту Земля - Плутон-МКС ( 2 недели полета-2 дня выходных), а мой контракт и не думал истекать.
Месяц назад по видеофону неожиданно объявилась Надин, - в сногсшибательном зеркальном комбинезоне а-ля " вторая кожа" по последней моде и в кельтском боевом раскрасе.
Да уж. Раскрас ей наверняка за тем, чтобы не краснеть от того, как все на нее пялятся. Даже я какое-то время мог взирать только на ее соски.
- Привет! - она всегда здоровалась так, словно мы расстались только вчера, - Мы с Вэлом уже год как живем на Луне, тут потрясно. Было бы здорово, если бы ты, наконец, взял отпуск и прилетел к нам. Я знаю, что на Луну теперь летают одни пенсионеры, но я тебе обещаю, - у тебя все будет феерично!
Тут я в первый раз устроил своим работодателям скандал с угрозой пойти в Комитет труда и выложить им всю правду об их кадровой политике. И получил свой отпуск.
У трапа Надин сразу повисла у меня на шее, и они потащили меня в свой лунокар.
- Плюнь ты на свой забронированный отель, - решительно тряхнула дредами Надин, - Мы сами тебе все покажем.
Она водила лунокар так, что это само по себе было аттракционом, и не для слабонервных. За три дня мы посетили долину Шредингера, напились вдрызг где-то на побережье Моря Москвы , торжественно сфотографировались на полюсе...
Через неделю я начал замечать что-то неладное: веселье у них обоих было какое-то одинаковое, словно им улыбку к ушам приклеили. И на лунных станциях почти не останавливались: причаливали, грузили лунокар необходимым и отваливали, словно за нами гнались. Где-то в Кордильерах после очередной головокружительной вылазки я потребовал объяснений. Вэл начал было врать ( я всегда знал, что он врет, но он никогда не признавался), а Надин все-таки сломалась.
- На самом деле мы в бегах, - отводя глаза в сторону, сказал она, - Наши исследования... понимаешь, они очень важны... Но кое-кому мы перешли дорогу. Так что сначала на нас начали давить сверху, - сократили финансирование, свернули работы. Потом начали угрожать. А месяц назад разгромили лабораторию. Но мы продолжали работу, - она с вызовом вскинула голову.
"Кто бы сомневался", - я хмыкнул про себя, а вслух спросил:
- Так из-за чего весь сыр-бор?
- Пойдем покажу, - Надин пошла к лунокару. В отличие от меня она уже освоилась с лунной силой тяжести и даже в скафандре двигалась довольно изящно. Откинув люк объемистого багажника, она дала мне полюбоваться на ряды запечатанных сверкающих контейнеров. Внутри каждого прозрачного кубика виднелось что-то зеленое.
- Похоже на мох, - озадаченно сказал я.
- Это мох и есть, - серьезно сказала Надин, - Нам удалось вырастить культуру, которая выделяет в пятьдесят раз больше кислорода, чем обычный мох, перерабатывая углекислый газ их воздуха. Для нормального развития ей хватает самого скудного освещения и всего +2 градусов по Цельсию! Ты понимаешь, что это значит?
- Нет, - тупо сказал я.
- Космические станции, - мрачно изрек Вэл, - Содержание нашей культуры почти ничего не стоит, - она может расти хоть на потолке, если туда нанести питательный раствор. И это кислород. Кислород, синтез которого стоит безумных денег, а доставка с Земли баллонами вообще кошмар.
- Тогда я не пойму, почему кто-то за вами гоняется. Да вам Нобелевскую премию дать надо!
- Мы так и думали, - Надин покосилась на ссутулившегося Вэла, - Но есть масса людей, заинтересованных в том, чтобы все оставалось по-прежнему. В общем.. нашу лабораторию разгромили две недели назад... а мы объявлены в розыск якобы за нарушение режима безопасности сектора Пять и кражу секретных материалов.
" Вот так так!" - я быстро переваривал услышанное. Ясное дело, им нужна помощь, отчаянно нужна. То-то Надин тогда так разоделась для меня. Но ведь я бы полетел их спасать и без этого, зачем же было... Потому что они не могли рассказать тебе обо всем по видео, кретин!
- Мы..я..., - Надин набрала в грудь воздуха, словно прыгая вниз с высоты.
- Ну так и какой у нас план? - оборвал я ее. - Удрать на Лиланд?
Наградой за мою сообразительность был звонкий поцелуй в нос:
- Как же я тебя люблю! - она ослепительно улыбнулась, - На самом деле нам надо на Плутон-МКС. На старый, добрый Плутон-МКС. Он ведь десять лет назад получил автономию благодаря иску этого чудака...как его... Морзона? А когда на Плутоне МКС увидят, что мы им привезли, они будут есть у нас с рук!
Две недели спустя я стартовал с Земли. Для того, чтобы дождаться нужной траектории, я четыре часа мурыжил техников и отчаянно врал о несуществующих неполадках. Наконец, я стартовал. Мой маршрут пролегал примерно в трехстах тысячах километров от Луны ( максимально допустимое возможное отклонение), а это было почти на пределе возможностей лунокара. Если я не окажусь там вовремя и не подберу их... Но этого не случилось. Надин появилась точно вовремя, я сбросил скорость и позволил им пристыковаться.
Где и когда нас засекли? Я думаю, просто сложили два и два. Вычислили. Но не сразу, - галактический патруль появился после того, как мы пересекли орбиту Марса. И вот мы здесь. Получается, мы положим свои жизни за влажный зеленый кусочек мха общим объемом едва ли 10 кубических сантиметров. Какая ирония. Или все-таки не за это?
- Что будем делать? - Вэл спрашивает это как-то даже буднично. Слава Богу, в своем кресле пилота я сижу к ним спиной. Кроме того, бортовой компьютер что-то барахлит, выписывая на гравитационной кривой какие-то немыслимые кренделя.
- Ник, сколько мы сможем продержаться?
- Чтобы успеть вернуться к Плутон-МКС? Еще часов шесть. Не больше.
Вот и все. Нам всем не хочется прнимать решение прямо снейчас. Мы отчаянно тянули время, и вот оно уже выходит, как воздух в размергетизированном отсеке...
- Тогда мы должны вернуться, - обреченно говорит Вэл, _ Это того не стоит. Будет живы зато.
- Нет! - Надин вскакивает с гравикресла, - Мы не можем. Это было бы так глупо!
О да!
Она смотрит на меня с надеждой в отражение купола рубки.
- Ник, поворачивай, - это Вэл. Он уже совсем не шутит. У него слегка скривился рот, - так бывает всегда, когда он по-настоящему взволнован.
- Ник..
- В по-настоящему важных делах не стоит слушать женщин. Поворачивай, Ник!
- Вэл!!! Что ты сказал?
- Ты слишком эмоциональна!
- Вэл!!!
- Что, Надин? Не стоит нам всем умирать из-за твоего детского упрямства!
- Я думала, это был наш проект?
- Твой, Надин. И я не собираюсь за него умирать
- А нобелевскую премию за него ты получать собирался?
- Это совсем другое дело.
- Хватит! - я закричал. Я не могу встать с кресла пилота, а то уже бы дал Вэлу по физиономии, - У нас проблемы, ребята!
- Они стреляют? - Вэл мигом подскочил к экрану
- Нет, они слишком далеко. Все дело в том, что я... я не могу развернуться. Автоматика отказывает.
- Как это?
- Не знаю. Гравитационный контроль показывает какой-то бред. Если верить ему, мы как минимум рядом с Юпитером, а ты глянь в прямой обзор - ничего нет.
- И что?
- Наш двигатель работает очень экономно. Чтоб преодолеть это якобы притяжение, я должен перевести его на полный режим. Тогда мы не долетим до Плутона -МКС.
- Зато до патруля долетим! Жми на газ, кретин!
Я первый раз видел Вэла таким неуравновешенным. Космос со многими делает такое, но мне неприятно, что и мой друг оказался в их числе.
- Не кипятись, Вэл, - рука Надин успокаивающе ложится ему на плечо, - Ник знает об этом куда больше нас, предоставь ему решать.
Спасибо, дорогая. Если б я еще знал, что мое решение будет верным...
Я колебался всего секунду, клянусь. Потом плавно вывернул рычаг и почувствовал всем телом нарастание мощности двигателей. Я бы посчитал это галлюцинацией, если бы это ощущение не было для меня знакомым. Потому что панель управления не показывала никакого движения. Мы буксовали на месте, как застрявший в грязи грузовик.
- Что за..., - я чертыхнулся,
- Ну.. что, что? - Вэл, красный и трясущийся, буквально вцепился в меня, Надин пришлось его оттаскивать.
- Не знаю. Какие-то неполадки. Мы должны были лететь.. а вместо этого дрейфуем.
- Какого черта?
- Вот и я думаю - какого.. В этом секторе мне бывать не договорились - он обычно пустой: траектории полета на Процион, Лиланд и Вольф359 идут мимо него. Но любые аномалии должны были...
- Так, и чем нам это грозит? - Надин, как всегда, практична. Встала у подлокотника Вэла, и я знаю - если он дернется, ему не сдобровать.
- Не знаю. Я правда не знаю. Нас как будто подтягивает к какому-то центру. Цифры меняются медленно, но посмотри - они меняются.
- Неизвестный источник гравитации... Такой.. огромный. - Надин глянула на цифры , высвечивающиеся на дисплее.
- Да. И.. невидимый.
- Что это может быть?
- Ха! Приборы сбрендили. Иди мы летим в черную дыру микроскопических размеров!
- А это возможно!
- Не дури! Такое гравитационное поле сожрало бы Плутон- МКС, - нет, сдернуло бы весь Плутон с его орбиты уже сотни лет назад!
- Идиот! - напустилась на него Надин, - это лишь говорит что проблемы не только у нас. Просто у Х-113 двигатели помощнее
" И их кэп не какой болван!" - мысленно закончил я.
- А если ты выключишь двигатели? Вообще? - спросил Вэл, - Так мы сразу поймем,- барахлят приборы или нет.
Идея в принципе была здравая. Я вопросительно посмотрел на Надин. Она кивнула я и нажал тумблеры сброса. Надрывно ревевший двигатель поменял ноту на более высокую, потом на более низкую и, наконец, замолк. Я глянул на прибор. Мы продолжали двигаться, - нет, мы ускорялись!
- Господи, мы продолжаем лететь, - прошептала Надин. Ее лицо под макияжем на глазах становилось белым, - Ник, что это?
- Не знаю, - я переключал все приборы, какие можно и начинал неотвратимо понимать, что происходит.
- Я не знаю, как это могло случиться, но такое притяжение дает только черная дыра.
- Да из в пределах Солнечной системы не обнаружено!
- Теоретически, - невесело хмыкнул я, - Сколько-нибудь большие черные дыры обнаружены. Но, согласно теории Хокинга, черных дыр куда больше. И существует микроскопические - вплоть до размером с микрон и весом с гору...
- И ты думаешь...
-А что еще мне думать? - внезапно заорал я, - Что???
- Ну ладно, - неожиданно холодно произнесла Надин, - Я тоже кое-что читала. Это значит, что через несколько минут мы войдем в горизонт событий черной дыры. И мегагравитация такой силы, что преодолеть не может даже свет, разнесет нас на атомы.. Так?
- Так. - Надин мне всегда нравилось тем, что не терпела лжи. Даже лжи во благо. Нет, она не станет скулить.
- Самое время сказать вам. Мальчики, как я вас на самом деле люблю.
- Я тоже люблю тебя. Надин...
- Надин! Нет!
Вэл вдруг бросился к гравикреслу, и опрокинул его. И тут нас по-настоящему накрыло. Наверное, это называется горизонт событий. Я не знаю. Не проверял. Просто было ощущение, что меня выворачивает наизнанку, как чулок. Одновременно с тем, что пришпиливает к полу, как червяка. Не знаю даже. Я в тот момент ничего не видел и не осознавал. Просто корчился на полу, задыхаясь от чудовищной ноши, вдруг пропитавшей каждую клетку.
А потом все неожиданно исчезло.
- Надин.. Вэл..
Они лежали обнявшись, будто любовники, у обоих из носа и ушей текла кровь. Но их датчики жизнеобеспечения мигали ровным зеленым светом на вороте комбинезона, - слава богу, слава бо..
Я уперся взглядом в стену из гибкой фольги, перегородившей рубку. Какого черта?
Мне потребовалась минута, чтобы понять, что никто и не думал ее ставить. Зеркальная стена из странной субстанции, напоминавшей жидкую ртуть, прошла через рубку, разгородив надвое панель управления.
- Надин.. Вэл.., - я по очереди хлопал их по бескровным щекам, - вы живы?
Надин слабо застонала, и я обрадовался, как не радовался еще никогда в жизни. Я поднял ее и положил в гравикресло. На Вэла я все еще был зол, так что ставил его приходить в себя на полу.
Приводя в чувство Надин, я продолжал ощущать смутное беспокойство из-за той зеркальной стены. Дело было даже не в том, что она вообще появилась - скорее, было бы странно, если бы нами вообще ничего не случилось. Но...
Я резко повернулся к стене. Так и есть. Надин!
Надин, над которой склонился я, и даже не думал выпрямиться и посмотреть на свое отражение. Да и Надин в кресле была не эта Надин. У нее были не алые афрокосички, а простой короткий ежик светлых волос. И никакой косметики. Какое-то время я молча глазел на нее. Только на нее. Это была Надин-из-моего детства, Надин-из-моих-снов. Наконец, она пошевелилась, губы ее дрогнули...
- Ник! - я поспешно повернулся, - Что это?
Надин сидела в кресле и из-за моей спины разглядывала свое не-отражение.
- Господи, - она вдруг прижала руки к губам и покраснела.
- Это не твое отражение, - раздался голос Вэла за нашими спинами, - Это другие мы, и реальность там другая. Какая угодно. Обычно реальности не пересекаются в пространстве. А тут так вышло.
- А они нас видят? - с неожиданным любопытством спросила Надин.
- Непохоже, - наша троица по ту сторону зеркального барьера вела себя как ни в чем не бывало. Впрочем, другой-я все же прошелся вдоль барьера, с серьезным видом закусив губу, но вел себя так, как будто она была матовой.
- В любом случае надо что-то сделать с этим, - сказал я, - И быстро, потому что, ребята, дверь из капитанской рубки по ту сторону.
Я показал рукой. Какое-то время Надин и Вэл молча таращились на зеркальный барьер, уходивший в стену в паре сантиметров от двери.
Мы тут заперты. Я даже с пультом управления сделать ничего не могу - с нашей стороны находятся системы жизнеобеспечения, датчики температуры, влажности, кнопка выброса аварийных сигналов... Интересно, сработает ли эта кнопка, если я ее нажму, в той, другой реальности?
- Мать твою! А где у нас выход? - происходящее, похоже, дошло и до Вэла, - Нас же отрезало от остального корабля!
Он принялся нервно кружить по рубке, словно надейся найти хорошо замаскированную дверь
- Только барьер не трогай! - Надин с тревогой наблюдала за ним, - Ни за что не трогай барьер. Может, твой палец просто проткнет ее, как мыльный пузырь... но может быть, они - те, другие мы, - существуют в антимире. Я читала, что черные дыры состоят из антивещества. По всем законам физики мы должны были умереть. А что если это, - она кивнула на барьер, - граница антимира?
- Если частица и античастица соприкасаются, они аннигилируют с образованием огромного количества энергии, - тут же выдал я, - Это и ребенку известно!
- То-то, - Надин подняла палец, - Потому лучше найти другой выход!
- Вот и ищи, чего расселась! - повернувшись к ней, заорал вдруг Вэл, - Мы оба здесь из-за тебя!
- Полегче, Вэл, - тихо сказал я, - Не то я я набью тебе морду.
- Он прав, Ник, - Надин вздернула подбородок, - Раз я вас сюда затащила, мне и вытаскивать.
" Ты у нас всегда была гордячкой", - невпопад подумал я. Глупо ведь. Так глупо. Но я любовался ей. Сквозь этот ее бразильский макияж это почти невозможно. Но я могу посмотреть на анти-Надин. Не смотря ни на что, я рад, что смог ее увидеть. Я ведь почти начал забывать, какая она красавица!
- А что будет, если я вот это нажму? - Вэл добрался до пульта. Он сильно вспотел. Пожалуй, становилось душновато. Ну, еще и стресс... Мне казалось, от него кисло воняет страхом.
- Не думаю, что это хорошая идея, - сказал я как можно спокойнее, - Поскольку пульт управляет всем кораблем, а панель управления находится на нашей половине, неизвестно, как антимир отреагирует на попытку воздействия из нашего мира. Вполне возможно, что это тоже приведет к аннигиляции. Происходящее, если честно не кажется мне стабильным. Это какая-то аномалия, в любой момент готовая исчезнуть.
- Вместе с нами! - взревел Вэл. Его глаза наливались кровью. Он всегда был нервным, и порой с ним было нелегко, но вместе с едким чувством юмора это придавало ему беспокойное невротическое обаяние. Но сейчас в нем не было ни грамма обаяния. Я переглянулся с Надин. Вэл наш друг, но вообще-то... Вообще-то он похож на человека на грани сумасшествия.
- Давай! - он схватил меня за руку и попытался потащить к пульту, - Сделай что-нибудь! Не сиди сиднем! Мы должны вырваться! Любой ценой вырваться!
- Прекрати, Вэл! - Надин попыталась оторвать его от меня, - Прекрати!
- Все из-за тебя, - срываясь на визг, заорал Вэл, - Сучка! Столько лет меня за собой водила! А надо было трахнуть тебя еще в школе! Понять, что ты как все - и вышвырнуть вон!
- Нет, Ник! Нет! - Теперь Надин повисла у меня на руках. Все же ей не удалось меня удержать, Вэл получил кулаком в челюсть и упал. Надин завизжала и бросилась к нему.
- Убью! Я тебя убью! Давно хотел это сделать! Думаешь, я не знаю, что вы с ней... он жестко отшвырнул Надин с дороги, но она продолжала цепляться за него. Ей даже удалось оттащить его к стене, однако Вэл вцепился за шедший по обшивке коммунаторный кабель и с удивительной силой рванул его.
Раздался треск, в воздухе едко зарпахло спаленным пластиком. Они оба упали. Я бросился к ним, но знал : напряжение в кабеле 1200 вольт, и человеческой тело - хороший проводник, хороший проводник...
Дурак, зачем я медлил! Мне не надо было давать Надин возможность успокоить его! Мне надо было сломать ему руку - болевой шок мог привести его в чувство. Господи, надо было...
Она оба были мертвы, а все никак не мог в это поверить. Сьтоля перед ними на коленях, тормошил Надин, бил по щекам Вэла. Потом, кажестя, заплакал. Не помню. Время остановилось.
Затем я подошеле к барьеру. Видел себя как бдуто со стороны. Свою руку, замершую в миллиметре от повехности барьера. Прилипшую к лицу странную жутковатую улыбку. Потом я перевл взгляд за барьер, там беззвучно плакала Надин. Это отрезвило меня, вернуло способность соображать и мир обрушился на меня снова.
Анти-Надин плакала над анти-мной, распростертым на полу рядом с Вэлом. Ее руки сдепо шарили по моему лицу совсем так же, как я недавно гладил лицо Надин. И я узнал этот жест, это выражение и пережил снова эту муку - терять любимых...
Господи, в антимире Надин любила меня - в этом невозможно было ошибиться! Какая горькая ирония: я умру почти у нее на глазах, умру от голода и жажды, умру, так и не сказав...
- Я люблю тебя, Надин, - сказал я вполголоса, сказал в первый раз признававшись в этом себе и миру. А потом закричал - Я люблю тебя!
АнтиНадин вздрогнула. Ее заплаканное лицо приняло настороженный и удивленный вид. А потом она начала медленно, словно прислушиваясь, подходить к барьеру, пока не оказалась прямо напротив.
- Надин, - севшим голосом прошептал я, - Надин...
Она дохнула на поверхность барьера так, как дышат на морозное стекло. И, видимо, что-то начало проступать, потому что она снова дохнула. А мне показалось, что ее дыхание коснулось моиг волос.
- Надин...
- Ник... Боже мой, Ник.. - ее голос звучал тихо и глухо, будто она звонила с Лаланда. Но это был ее голос! Ее голос, который я уже и не надеялся услышать.
- Надин, я люблю тебя, - теперь я знал, что она меня слышит, и торопился сказать, боясь, что опоздаю.
- Как ты.. что...
Я первым увидел тонкую трещину, побежавшую куда-то вдаль из того места, где мы стояли. Потом еще одна.. еще... Барьер захрустел, совсем как тонкий лед под ногами. Еще секунда - он лопнет, и тогда.
Я увидел глаза Надин - совсем близко. Она почти вплотную прижалить к барьеру. Мы оба знали, что сейчас умрем. И тогда я решился. Медленно, очень медленно я закрыл глаза и поцеловал барьер в том месте, где были губы Надин. Последнее, что я видел, были ее губы, раскрывающиеся мне навстречу.
Вспышка. Свет. Боль. Снова свет - на этот раз нескончаемым потоком, идущим сквозь меня, раскрывающим меня , растворяющим, когда все становится неважным. Бесконечность я парил в этом нестерпимом свете, даже не будучи собой - будучи сам частичкой этого света, - бесплотной и безмятежной.
Потом, очень медленно, свет начал меркнуть. Мне потребовалось еще какое-то время, чтобы осознать, что мое тело все еще принадлежит мне и висит в невесомости в рубке моего корабля. Рядом зависла антиНадин. Но барьера между нами больше нет, он исчез! Точно также как исчезли оба Вэла и вторая Надин.
- Надин! - я не без опаски дотрагиваюсь до серебристого воротника ее комбинезона.
- Что мы... Барьер пропал! - она бросается мне на шею и, обнимая ее, я чувствую такое огромное счастье, какое... какое испытал совсем недавно - проходя сквозь тот нестерпимый свет.
- Я не знаю, что произошло. Мне показалось, что я распалась на миллион частей, а потом собралась обратно, - сказала Надин, - Но, прежде чем с нами еще что-нибудь стрясется, надо немедленно заказать синтезатору еды!
В этом вся Надин. Она всегда была худа, как щепка, а аппетит имела волчий.
Я торопливо набрал на панели синтезатора заказ. И - о чудо! - он был послушно принят. Стандартный пакет, время синтеза - 10 минут.
- Даже не верится, - выдохнула Надин, - и почему отсюда пропали все, кроме нас?
- Потому что мы целовались, а они - нет, - я снова долго, медлительно поцеловал ее. Признаюсь, мне было наплевать, каким образом мы остались живы, - мы остались живы, и я получил то, о чем даже не осмеливался мечтать!
Мы на какое-то время замолчали, все заново переживая:
- Как ты думаешь, Вэл вправду... сошел с ума? - тихо спросила Надин, наконец, Ее, должно быть, тоже мучает чувство вины.
- Правда, - решительно кивнул я, - Во всяком случае, такой околесицы я сроду от него не слыхал! Я даже не знал, что он ревнует.
- Я знала. Она так на меня смотрел на нашей свадьбе....
Что? Что!???
- И потом, я это знала всегда. С того момента, когда он ляпнул, что все блондинки - тупые. Как ты бросился тогда меня защищать!
...
- Все блондинки тупые! - сказал я. Нам по тринадцать лет. Мы сидим у запруды, болтая ногами в прохладной прозрачной воде
- Точно! - радостно заржал Вэл, - Иди покрась волосы, а то ты носишь свою глупость на голове!
Господи, а я-то все удивлялся, почему Надин все красится в невообразимые цвета. И одновременно сердце наполнила щемящая боль утраты: значит, той, ушедшей Надин тоже было не все равно....
- Интересно, мы все еще внутри дыры, - Надин сосредоточенно рассматривала звезды в иллюминатор, - Что-то я ничего знакомого не угадываю...
Я глянул на контроллер координат, попутно отметив, что сегодня день барахлящих приборов. Вон и имитатор гравитации барахлит...
- Ты знаешь, меня на этой неделе ничего больше не удивит, - хмыкнув, сказал я Надин, - Он показывает, что мы где-то на Волфе359.
- Отлично. Им пригодятся мои мхи, - Надин лучезарно мне улыбалась. Я, признаться ожидал другой реакции - сомнения, растерянности, страха. А она крепкой породы, моя Надин. Наденька.
- Я сейчас еще раз проверю... Нет, все верно. Мы на Вольфе 359, в миллионе километров от их солнца. Где-то здесь должна быть планета, она тут только одна, и на ей - пятьдесят тысяч поселенцев. Они летели сюда двенадцать лет, подумать только!
- Да. А мы восемь лет полета на световой промахнули в одну секунду, - Надин засмеялась, - Прекрасный способ передвижения эти черные дыры...
- Послушай, - я посерьезнел, - А что если она и вправду нас выплюнула в другом месте? Что если аннигилация не только взаимоуничтожение, но и взаимо...превращение?
- Превращения во что? У меня на голове антенны не появились?
Надин безмятежно улыбалась. Все, что с нами произошло, невозможно даже уложить в голове. Чувство юмора - прекрасный предохранитель.
Но у меня предохранитель не сработал, и в голове продолжал звучать надоедливый голосок : ты упустил что-то важное, что-то важное...
Имитатор гравитации. Стоп. Я снова взглянул на панель. Имитатор в норме. Гравикресло стоит на месте.
- Наденька, - очень спокойно сказал я, - Как ты думаешь, на Вольфе359 найдется работа для пары ангелов?