Мрак. Густой, плотный, неприятный. Самое плохое, что почему-то не получается его разогнать - ни руками, ни зрением. Я как запутавшаяся ночью в сплошной прочной паутине муха - непонятно где, в чем, и что последует дальше.
Бах.
Получилось. Сработал левый глаз. По-моему внутреннему ощущению был хлопок, но откуда? От глаза, что ли? Ресницы склеены? Отрываться не хотят? Ладно, считаем, что все в порядке, но вот окружающее пространство полностью подкачало, не оправдывая моих ожиданий - вокруг светло-зеленая каша, сильно размытая, дрожащая, и похоже, даже неприятно пахнущая.
Не хватало еще и этого. Разобраться хотя бы со светом.
Марево не рассасывается, оно окружает меня, взяв в плен и не оставляя шансов, все также скрывая обстановку снаружи, не давая понять, где нахожусь и что со мной.
Сильно хочется пить и в туалет. Вполне совместимые желания. Ну, хоть что-то определенное есть в этом мире.
Издаю стон. Непроизвольно. Без повода. Для себя.
И слышу его.
Отвечать ... отвечать не стану ... себе.
Еще ... еще один глаз открылся ... теперь уже точно левый. А в начале был ... правый ... Или нет?
Неужели, средний?
Мысленно прислушиваюсь к своему организму.
Фу, придет же хрень в голову.
И тяяяяну-у-у-у-у-усь всем телом. До хруста в ушах и дрожи во всех конечностях. Ну и пусть. Зато хорошо и зеленая обстановка нервно дергается, приобретая какие-то очертания.
Уз-з-з-знаю свою спальню... родную. Дома я, дома.
Глаза приходят в норму, находя знакомые предметы и, похоже, от того, те сразу как-то лучше фокусируются зрением.
Окно с какой-то тряпкой на нем. Вроде штора. Была ли она здесь и какая была, если была? Потом соображу.
Полки книжные со всякой всячиной. Одна секция смотрит прямо на меня корешками видеодисков. Порядок. Глаза заработали, разгоняя туман по краям.
Плакат со Шварцем в роли Терминатора на противоположной от полок стене. Большой, красочный, в мой рост или в рост самого Шварца, но приличных размеров, занимающий всю часть ...
Так, не понял - полки справа, плакат слева. Не поворачивая головы, хорошо вижу и то и другое. Когда глаза в кучку, это понятно, а когда наоборот? Я, что, собака, чтоб сразу видеть с обеих сторон?
Лежу на спине.
На спине?
На спине. Это точно. Поперек кровати, голова на мягком, ноги не свешиваются. Если они есть.
Голову поднять лень. Посмотрю руки.
Ха! Мои. Человеческие. Родные. Маячат прямо перед глазами.
Так, собираю мозаику под названием 'Что это было?'. Самодельное пойло в экспериментальном варианте? Точно. Память понемногу загружается вчерашними воспоминаниями.
Жареная барракуда в тушеных овощах ... и сразу мутит. Еду вспоминать опасно. Давай не торопясь.
Рыба ...
Нет, не так, все равно в память настойчиво стучится что-то более длинное и вкусное. Еще не вспомнил, но уже чувствую.
Ага. Морская щука, вываленная в муке и быстро прожаренная на большом огне с приличным количеством масла на хорошо раскаленной сковородке до появления корочки, с последующим тушением в овощах, где были перцы, помидоры, кабачок, морковка с лучком и плюс нормально все поперченное, как я люблю, могла вызвать только одно желание - не превращать подобное великолепие в банальную еду.
Длинную мысленную тираду желудок выдерживает. Ничего с ним не случается. Но и сухость во рту не пропадает.
Такими блюдами надо медленно наслаждаться, периодически запивая каким-нибудь хорошим напитком. Что и было сделано - своим самогоном двойной возгонки, настоянным на орехах и их перепонках и целом букете трав, или, если ласково, то травок - для придания всего разного, вкусного и чрезвычайно полезного.
Ну почему же тогда так тяжко? Травки там новенькие были, да. Пару даже совершенно эксклюзивных, редких и не в наших краях произрастающих, добавленных по рецептам старинных источников. Не с клинописи взял, но весьма старинных, даже древних. Экспериментировал, однако. Из-за того, что ль? Или банально количеством объелся?
Зрение потихоньку стабилизируется, возвращаясь к своей норме - вижу потолок. Да так и должно быть в позиции 'на спине'.
Он уже не колышется. Вернее колышется, но не так, как в начале - почти незаметно. Если бы не узнал комнату, по первой мог бы принять за каюту корабля из-за качки. Теперь нет, я уже дома. Плаванье закончилось - приплыли.
Пошла чувствительность. Сужу по заболевшему колену и саднящей левой скуле. Да и с кистью правой руки какой-то не комфорт.
Вроде как вчера с кем-то подрался.
Хм-ммм.
У себя в квартире? При ужине в одиночку?
Да, и что-то их было многовато. Может, соседи?
Быстренько, быстренько приходим в себя, хоть со скрипом и по частям, но усиленно двигаемся в этом направлении. И надо похлопать глазами, привыкая к нормальному зрению, правда, еще двоящемуся, но уже не троящемуся и узнающему окружающие предметы.
И что-то тревожит. Что-то не так, но сразу не понять, что и где. Какой-то диссонанс в увиденной картине.
Глаза уже сфокусировались и передо мной лишь высокий потолок, а стен не видно.
Головой двигать лень, да и тяжко, потому просто скашиваю глаза влево, почти до упора - нормально все - полка книжная, красивая, целая, слава Богу.
Вправо, и сразу не осознаю, увиденное проходит мимо меня. Именно это и давило на мозги, но больная голова не способна сразу усвоить весь бред.
Плакат висит на своем месте. Такой же красочный, но почему-то пустой. В смысле - Шварца нет. Совсем. Не вырезан, не порван, а просто отсутствует, будто на стене появился другой вариант тех же фотообоев, но сделанных без главного героя.
Хррр.
Все равно не доходит. Нет Шварца. А где он?
Бездумно смотрю на оставшийся фон.
Поменяли?
Часто моргаю в тайной надежде на обновление реальности, но на то она и реальность, чтобы не зависеть от моих потуг.
В голове что-то брезжит, смутные и даже мутные воспоминания о каких-то разборках. Вот что сейчас главное. С плакатом потом. Надо хорошенько осмотреться - догадываюсь, ключ в этом. Ну, хоть что-то придет в голову о вчерашнем дне.
Вставать все равно не хочется и не можется, поэтому кошу глазами, по мере сил помогая головой. В спальне беспорядок - сужу по опрокинутому десертному столику. Колесиками вверх, больше не видно, за остальным надо ползти на край дивана.
Игнорирую. И так все ясно. Люблю порой разложить вкусную еду перед постелью и компьютером, устроив себе любимому маленький праздник души и живота. Вчерашний вечер исключением не был - с таким-то меню!
С него и начнем. Устало закрываю глаза и начинаю дергать память. Напиток. Был, пробовал, привлекался, думаю, бутылка должна валяться на полу. А вот пустая ли - не уверен.
Вдруг горько-терпкий вкус домашнего хлебного вина на травах сам выплыл прямо на язык. Ничего. Разочарован не был. Теперь могу утверждать гораздо увереннее. Экспериментальный вариант по древнему рецепту, выкопанному в какой-то исторической литературе пару лет назад, получился.
Вспомнил - на столике должна оставаться шахматная доска с рюмками в виде фигурок. Фигуру сбил - содержимое твое. Так как партнер отсутствовал (отсутствовал?), играл сам с собой, и в целях предосторожности, еще в начале содержимое пузатой бутылки разделил на две равные части - чтоб без соблазна, принять, так сказать, в плепорцию, чрезмерно не увлекаясь.
И что?
Не в смысле, конечно, кто выиграл? А что было потом, или в процессе игры? Произошли же какие-то события.
Блин! Меня пронзает холод и ужас от проблеска воспоминаний - третий глаз! Вот это да!
Более того, я, балда, не поверил старинному рецепту. Да и мало ли предки могли загнуть по поводу целебной силы зелья, прозрения и открытия третьего глаза, чему оно сильно способствует. На то и предки, чтобы чудно и непонятно выражать свои мысли. Другой литературы не было, почему бы свои наивности да не применить на данном поприще? А мы и не такую белиберду читывали.
И предостережения про малые дозы, упорно лезшие из старого текста чуть не в каждом предложении, храбро проигнорировал. Мы славяне, и наши дозы, это не ваши дозы, кто бы вы не были.
Руки, да перестаньте дрожать. Ну-ка подчиняться! Лоб ... чист. Теплая и гладкая натуральная кожа под пальцами, край волос, а вот и глаза. Нормальные, человеческие, и открывать не надо, чтоб удостовериться - пальцы все рассказали.
Фу! Но ... но ведь когда завалил ладью ходу на седьмом, меня и торкнуло не по детски.
Вот!
Вот номер был.
В голове умеренно прояснилось.
Блин горелый! Меня же чуть не вывернуло наизнанку вместе с мозгами. А может, и вывернуло. И что-то еще связано со светом.
Приходится открыть глаза, но я уже понимаю - после завоевания седьмой рюмки-фигуры в глазах взорвалась зеленая бомба, и ее остатки до сих пор рассеиваются в моих пропаханных мозгах. Сейчас марево почти разошлось, но в голове еще непорядок.
И открылся третий глаз!
Нет, был не пьян, точнее, пьян, но не до такой же степени.
Внутри задрожали все фибры, или из чего там состоит душа - было. Если б не подшофе, испугался б наверняка, а так волна страха настигает лишь теперь.
Изменились мозги - резко, ударно, прикольно и хитро. Шахматы сдуло как ветром, да и я помог, плюхнув мордой лица по доске. Но сознание не потерял, надеюсь. В мозгах крутились зеленые вихри, втягивая мое Я во что-то светлое и страшно мощное, где Я было такой же по цвету светло-зеленой, совершенно беспомощной, песчинкой. И я втягивался, и из меня вытягивалось то, чему нет определения в моих, даже относительно трезвых на данный момент, мозгах.
И длилось это Вечность, пока не вышвырнуло назад, прямо на тот же столик, где и лежал, давя лбом шахматную доску.
Обстановка изменилась, все предметы играли, исходя легким зеленоватым свечением разной интенсивности - работающий компьютер с какой-то передачей кабельного TV мерцал темно-зеленым при смене кадров, но при этом ведущий имел розовый нос и фиолетовые уши. Я подавился смешком - на фиолетовом фоне не хватало лишь ярко желтой лапши.
Моя лампа давала почти белый свет, по краям ограниченный легким зеленоватым маревом.
Фотообои с ликом Терминатора раздражали сильно красным, умудрившись подсвечиваться таким же зеленоватым туманом, но более насыщенных тонов.
Книжные полки вообще представляли собой радугу из тысячи цветов различных оттенков, вкрапленных в общее зеленое полотно.
Свечение было везде, и я попытался зажмуриться, не сразу поняв, что глаза и так закрыты.
Пришлось открывать.
В компьютере происходили события. Ведущий дергался, пытаясь стряхнуть с ушей ... ха ... ярко желтую лапшу.
- Шоу, - беспечно подумалось, - а ведет клоун, потому как потешно. Вон и гости откровенно ржут во весь рот.
И еще этот взгляд непонятно откуда, жесткий, пронизывающий и требовательный. Мне беспокойно - буравили правое ухо - бесцеремонно-равнодушно и крайне остро. Порезаться можно.
Повернулся.
Терминатор выглядел по живому, стоял как живой и смотрел как живой. У меня мурашки пробежали по всему телу.
Я сдвинулся на дальний край дивана, выйдя из-под обзора.
Не тут-то было.
Меня все также разглядывали, как какого-нибудь таракана. Да еще и красный металлический глаз киборга за левым плечом Шварца, таращился изо всех компьютерных сил, а потом пыхнул красным и мигнул ирисовой диафрагмой.
Вот это я вспомнил. Наверное, лишь легкая анестезия мозгов хлебной самогонкой виновата в том, что без лишних слов свернул кукиш и бесстрашно сунул в морды обоим - Шварцу, и глазу за спиной.
И те моргнули в унисон, плюнув зелено-красным светом в мою сторону, а меня смело с края дивана на пол от переполнявших эмоций.
Да! Когда пришел в себя и взглядом уперся в Терминатора, тот уже находился в другой позе, с опущенным к бедру огромным стволом - грозой всего человечества, и, похоже, в готовности к стрельбе.
А за спиной все тот же огромный глаз с малиновым свечением, безжалостно давящий на нервы.
Скорее от страха, чем по здравому размышлению, и просто по наитию, моргнул, желая того же обоим, но чтоб моргнули - и больше никогда глаз не открывали, пугая до смерти мирных людей.
С опаской кошусь на стену - сейчас на плакате красивый, цветной фон, и никаких терминаторов с их жуткими глазищами. По-моему, они постепенно растворились в окружающем пространстве, если ничего не путаю. Медленно и неотвратимо закрытые глаза бледнели, при этом захватывая и все остальное терминаторское, понемногу переходя в цвета фона.
Но заметил это не сразу - на тот момент оказалось достаточным, что всякое действие изображений на плакате начисто прекратилось.
И тогда я перевел дух, вздохнул и ... свет завибрировал.
В ушах загудело, набирая обороты, перед глазами косяком полетели зеленые мушки света, и где-то негромко засвистело на постоянной частоте, да еще и неприятной, как комариный писк.
Не сразу понял, что голова не причем. Ведь долбанулся лбом со всего маха. Мало ли что? Вдруг заработал полную контузию со слуховыми галлюцинациями и весь происходящий бред.
И только покрутив головой, заметил неладное. Лампы пыхали друг в друга яркими искрами с зелеными вкраплениями- галогенка возле компьютера, и бра на стене с экономичной лампочкой перемигивались друг с другом, постреливая с таким противным писком.
Лампы общались. Не знаю почему, но именно такое сравнение пришло в голову. Хоть какой-то порядок. Не то, что в компьютере. Вот где царствовал настоящий бардак вселенского уровня. С моего места плоский экран просматривался под большим углом, тем не менее, хорошо рассмотрел происходящее - кроме небольшого и четкого экрана TV-тюнера множество ярлыков рабочего стола жили в своем ритме, создавая размытое марево зеленого цвета, внутри которого беспардонно прятались иконки различных программ.
Взгляд непроизвольно выловил что-то крупное прямо в центре экрана, с трудом фокусируясь и лишь угадывая очертания фигуры, спрятавшейся за пятнами ярлыков и небольшим экранчиком тюнера, который имею привычку задвигать в верхний угол дисплея по правой стороне. Не представлял, что это могло быть, хотя на самом деле все настолько очевидно, что даже сейчас, с трудом, но кривлю рот в усмешке. Можно подумать, вчера пил тормозную жидкость - мозги отказали по серьезному - про заставку рабочего стола я просто забыл. Но это знаю сейчас, а тогда непроизвольно взглядом захватил прячущееся нечто, и, стараясь рассмотреть, легонько потянул в свою сторону.
Ощущение оказалось похожим, как если б под руку попала тугая резинка - я чувствовал сопротивление и податливость одновременно.
За гранью ощущений что-то менялось, но в незначительной степени. И вдруг в уши с ударом вонзился звук лопнувшей струны, а меня как пушинку вздернуло с пола в направлении компа. И понесло ...
Я тонул в зеленом море, несясь сквозь него в неизвестные дали. Мгновения бесконечной скорости закончились тут же, мозги выбросило в пространство света и тепла. И твердой поверхности под ногами.
На них я не устоял, сделал в падении несколько шагов, ткнулся носом и руками в мягкое, теплое и большое. Отлетел - и поднял глаза.
Хммм.
Мозги прочистились сразу, и тут же ухнули в раскрывшуюся бездну - бездну бездонных зеленных глаз с лукавыми, заинтересованными искорками.
Как я мог забыть про свою Русалку, дожидающуюся принца на морском берегу? Похоже, дождалась.
Выглядела она великолепно - идеальное лицо, обрамленное светлыми волосами, как у натуральной блондинки - и на всем этом, шикарные зеленые озерца глаз. Ну а ниже, все атрибуты, оправдывающие название заставки, а возможно, и причину, по которой из огромного ряда фотообоев я выбрал именно ее - 'Большие сиськи'.
Придумывал не я. Мое участие в этом заключалось лишь в скачивании по понравившемуся заголовку картинки из Интернета, и ничего более.
Теперь великолепное создание полулежало на морском берегу, стыдливо прикрывая одной рукой все свое великолепие, а проще говоря, свое название.
Вот туда я и ткнулся со всего маха при появлении.
Сейчас, валяясь на диване, мне кажется, что не все могло быть правдой. Вдруг мой воспаленный и возбужденный мозг принимает свои фантазии за реальность? Ведь вчера действительно произошли фантастические события. Ладно, Русалка. Она есть, и всегда встречает меня сразу после загрузки компьютера. Но как я мог читать любовные стихи, стоя перед ней на коленях, в накатывающей на берег пене волн - я ведь из поэзии ничего не знаю. Вот где все фантастично в предельной степени.
Но мне вчера определенно повезло - ведь выбор обоев на рабочий стол был гораздо шире. 'Четыре русалки', 'Три русалки' - в такой ситуации можно и не вернуться домой - гарем не отпустит. Тем не менее, даже это является ерундой - ведь конкурентом выбранной картинки на самом деле была 'Акула Русалка'. Прикольно, когда такое имеешь в виде фотообоев, и гораздо серьезнее, если вопрос касается гастрономических пристрастий.
И конечно, помню приятное удивление - всегда казалось, что девицы слишком крашенные - не очень естественны их глаза на заставках. Свидетельствую о натуральности дочерей природы.
А вернулся ... вот тут небольшие провалы памяти. На ум почему-то приходит лишь три слова: Дельфин и Русалка. Определенно было что-то связанное с ними, но это уже за рамками.
Помню лишь, как в шипящей волне, обегавшей меня на желтом песочке, потянулся к зеленому, уже догадываясь - свет вынесет куда надо. Или куда не надо - это как посмотреть.
Домой, поймал зеленое и на нем домой, в родную спальню.
Воспоминания вчерашнего дня нахлынули, легко пробив заградительный барьер памяти. Успевай поворачиваться.
Вчера полез в картинки, оказавшиеся наиболее ясными и понятными. В общем, забрался в тюнер, или как там лучше выразиться. Проще говоря, полез в студию.
Краснею даже сейчас.
Гость в студию. Однако!
Хоть и раненный в желудок и голову древним напитком, выворачиваю глаза в сторону своей персоналки.
Компьютер выключен.
Воспоминания подгоняют, требуя удостовериться.
Издаю стоны, ворочаюсь, переваливаюсь на бок, встаю на четвереньки и уже в такой позиции тихонько ползу в сторону машины, благо от края дивана до нее совсем близко.
Дотягиваюсь.
Включаю.
Хватаю мышку и облегченно заваливаюсь носом в сторону экрана, пока техника грузится.
Все работает, я в деле, рабочий стол выглядит, как ему и положено, не то, что десертный. Дрожащей рукой ловлю ускользающий ярлык и долго жму на него.
Выскакивает заставка текущего канала: 'Профилактика канала до 9-00 четверга'.
А сейчас что - суббота? Устроили себе выходные?
Так - канал пятнадцатый. Подобных заставок на нем не припоминаю, как-то выкручивались, не нервируя зрителей.
Смущенно хмыкаю. По-моему, в какой-то студии я пытался устроить соревнования по стриптизу. Народу много, почему не оторваться. Но, тогда меня уже чуток плющило, мозги частично расплавились в зеленое, давя на третий глаз.
Да. Вот фишка. Третий глаз и стриптиз. Пытался совместить, и у меня получилось.
Ерзаю.
Немудрено с такой поддержкой, уже тогда чувствовал нечто огромное во лбу по тому, как на меня косились.
И вот в той обстановке я закрыл глаза. Обычное зрение только мешало.
В зеленом свете так легко помогать студийному народу освобождаться от лишнего. Ничего не мешало. Даже их беготня. Правда, в теле до сих пор сидят иголки боли, но здесь вина моя, и только. Нечего расслабляться, в зеленом я легко держал всех на расстоянии, а двоих со спины банально прошляпил. За что и получил. И софиты с камерами мы сносили вместе, пока не укутал обидчиков зеленой пеленой, предварительно взглядом сорвав их одежды. А сам рванул в сторону дома.
А сегодня у них профилактика.
Хммм.
Потом провал и сразу помню себя на кухне. Стою перед открытой морозилкой и ласково вытаскиваю замороженную рыбу. Вроде горбуша, потрошенная, с головами, средней длины, три штуки. Брал на центральном рынке себе для еды.
Спасательная операция.
Вспомнил. Пошел по свето-звуку и уперся в холодильник. И понял - нужна моя помощь. Внутри было живое - не чувствовал, знал. Поэтому все настежь, а там пакет с горбушей. Медленно на руках, ласково приговаривая, отнес в ванну и долго стоял рядом, пока не заполнил ее до краев холодной водой. Правда, вначале открыл горячий кран, но ведь не для ухи старался. Сообразил, и поменял воду.
А потом по зеленому отпустил их в ванну. Толкнул глазами, наполняя живым теплом и светом холодные тела.
Почему-то приятно вспомнить, как мне на прощание дружески махнули три хвоста, унося владельцев в неведомые дали по зеленому.
Что же было потом?
Что-то крупное и неприятное, о чем не очень хочется вспоминать.
Вроде как выяснял отношения. И смутное ощущение фундаментальных физических принципов, беспардонно и многократно нарушенных мною в злостной форме. Похоже, принципы были связаны с асимметрией нашего мира, в котором существует левое и правое, и еще, закрученный мною же в обратную сторону, спин электронов с измененной прецессией и отделенный от собственного магнитного момента. Правда, фотонам досталось больше - вот их я гонял пинками самым беспощадным образом за световой барьер, игнорируя все запреты Эйнштейна, и придавая частицам массу. Такая вот тонкая материя, перешедшая в крупный спор между левым и правым моего тела. Половинки стали выяснять отношения. Ладно бы ограничилось лишь полушариями мозга, а то ведь перекинулось на все остальное.
Опасливо скребу плечо. Подобное движение вчерашним вечером закончилось зудом, превратившимся в чесотку параноика. И ведь разборки были не мои, а левой и правой частей тела.
Снова в голове провалы. Напрягаюсь. Еще. Что-то должно помочь вспомнить. Обегаю глазами комнату, стараясь вызвать ассоциацию. Понимаю, что это находится где-то здесь.
Зеркало.
Вот оно вытянулось от пола и почти до самого потолка светлой полосой, занимая не мало места на стене, причем с дивана своего отражения не увидишь. Специально крепил именно так, чтобы не спать напротив. Примета такая.
Помню! Полез к нему выяснять про третий глаз. Чувствовал - есть. Хотел увидеть.
Увидел.
Глаз есть, то есть был вчера.
Позиция располагает, и голова обессилено падает вниз, частично свешиваясь с дивана.
Циклоп еще тот оказался, трехглазый, с зеленым зрачком в самом центре, посередине лба - это вам не Терминатор с красной жутью вместо фар.
Да, я 'это' видел, как сейчас пол под самым носом. Хотя, почему 'это' - я видел себя.
Человек неисправим - мало, что видит, так дай еще и потрогать непонятное своими руками. А ведь я человек, и поступил точно также. Медленно и осторожно, как к ядовитой змее, потянулся к глазу, пытаясь удостовериться в наличии. Да благо бы к своему, а то к отраженному. Тот мигнул, разгораясь ярче. Еще раз мигнул, и отражение отступило вглубь комнаты, удаляясь от меня.
Оно не желало каких-либо контактов. Зато их желал я, потому настырно полез дальше, не испытывая страха. Ну надо же потрогать эту зеленую дребедень. Хоть влезу в зеркало целиком, но пощупаю эту дивную штуковину.
А отражение, вспомнил, вот сволочь, шлепнуло по протянутой руке, отгоняя как назойливую муху. Обидно шлепнуло, не по свойски. И еще дальше шагнуло в свою спальню, разрывая дистанцию.
Вероятно, только по причине не полного расплавления мозгов, внутрь не полез. Меня там не ждали.
Но это же мое отражение! Мое!
Я аж задохнулся от переполнявших чувств.
Ах ты, рогатая скотина, счас я тебе выдам.
Стыдливо усмехаюсь. Это себя так обзывал? Одна надежда, что никто не слышал и не видел.
А ведь как сказал, так и сделал.
Ерзаю животом по четвероногому другу - диван терпит.
В свое оправдание могу лишь сказать, что вроде как начал с обычных рож, но скорчил гримасу - мама не горюй. Страхолюдную и такую, что аж уши приподнялись кверху черепа. Так, он же негодник, ответил тем же. И вдобавок как-то хитро качнул рукой - вали, мол, отсюда, и побыстрее. По крайней мере, жест понял таким образом.
А со мной так нельзя.
Молчу, вспоминая.
Ведь ветвистые рога на аккуратном, почти идеальном по форме черепе, который так нравится многим женщинам, и не только у меня, но и у их детей, я создал не сразу. Минута прошла, это точно. Так что, выдержку проявил серьезную. Терпел, пока мною брезговали. И кто? Или что?
А затем стал рисовать в отражении всякую всячину, закрепив сначала рожицу, и вытянув уши подальше, а потом еще дальше и выше, и напоследок сделав их ветвистыми, закрученными, плотными и твердыми. Получились почти лосиные рога, пригодные для вешалки и интерьера.
И не только, так как тут же убедился, что соорудил их на свою погибель - меня попытались боднуть со зверским видом, не выбираясь на эту половину спальни, и только нетвердое стояние на ногах, или, что то же самое, твердое нестояние на них, спасло всех от третьей мировой войны с Зазеркальем. Поэтому, валяясь на полу за диваном в расхристанных чувствах, начал сразу с четвертой, когда основным оружием становятся лук и стрелы, а у меня - тапки. Бросал и бросал их, перекидываясь с другой стороной. Он мне, я ему, а скорее, наоборот. У отражения тоже оказались тапки, с которыми не жалко расстаться. Возможно, боль левой скулы - это его работа.
Посмотреть лень, но и так понимаю, что ноги босы, тапок нет, а лицо сильно пожевано и возможно, под глазом легкий фингал. Чувствительность уже вернулась ко всему телу. Ясно даже по тремору рук.
И еще в запале я кричал скабрезности, грозясь и грубо обзываясь. Земляного червяка по бессмертному Киплингу и фразу 'а еще рога надел' отнес бы к самым мирным выпадам.
Зачем прицепился к хорошему парню?
Повторно ощупываю лоб. Да нет же изменений - все такой же, человеческий. Хотя взглянуть не мешало бы.
Медленно сползаю с дивана на пол, чувствуя себя переваренной макарониной.
Сейчас встану и пойду к зеркалу на поиски третьего глаза. Хотя можно и в позе верного пса добраться до нужной точки. По-моему, так будет легче и сохраннее для моего многострадального тела.
Принимаю решение и на четвереньках перемещаюсь в сторону зеркала на утренний медосмотр. По пути жалею, что в спальне отсутствует эскалатор. Не отказался бы от его услуг.
Возле зеркала предпринимаю героические усилия, и при помощи рук, стены, кряхтенья и головной боли, принимаю подобие вертикального положения. И после всего, с предосторожностями, не отпуская стены, делаю шаг в сторону и становлюсь перед зеркалом.
... и чуть не падаю обратно.
Офигеть и не встать!
Такого не ожидал даже я.
Третий глаз отсутствует.
Нет и лба - смотрю себе в спину, словно встал в очередь. Только спина со всем остальным находится где-то уже в середине комнаты. Человек удаляется, направляясь к выходу. И по всем признакам, этим человеком являюсь я, а точнее, мое отражение.
Хотя до конца не уверен, - узнавая себя даже сзади, с недоумением смотрю на зеленоватое свечение столба воздуха в форме небольшого ветвистого дерева над макушкой. Нимб из полупрозрачного света напоминает что-то библейско-садово-карикатурное.
Машинально рукой пытаюсь стряхнуть непонятно что прямо над собой, и дергаюсь всем телом. Рука налетает на плотный воздух, который не могу видеть, и получаю слабый электрический удар, а в глазах искрит зеленым. На мое потустороннее Я это не оказывает никакого воздействия - застывшая поза все также обозначает движение прочь.
Неуверенно выдыхаю: - Прости, дружище! - Добавляя через секунды замешательства: - Бес с чаркой попутал.
Память скребет по вчерашнему дню, проваливаясь в темные ямы беспамятства, и с трудом выхватывает отдельные эпизоды. Но, несмотря на это, цельная картина в основных чертах уже сложена, и теперь я твердо знаю - на меня вчера обиделись. Я умудрился оскорбить себя зеркального, и до полного исчезновения ему оставалось несколько метров - столько, сколько было до двери с той стороны на данный момент.
Судя по скорости, к вечеру вольюсь в дружную семейку вампиров, перестав отражаться во всех зеркалах.
- Эй, - слова прилипают к небу. Я не знаю, как обращаться к себе и что говорить.
Не сразу осознаю, что вижу движение своего отражения. Хотя, не совсем так - скорее его результат. При этом тело, вроде как и не перемещается. Оно все также напоминает мгновенную фотографию медленно бредущего по своим делам человека, но определенно что-то происходит с правой рукой.
Неосознанно затаиваю дыхание, перестаю моргать, и всматриваюсь в удаляющуюся фигуру - ничего не происходит. Показалось.
Хлопаю глазами, разгоняя в них резь и муть, и снова замираю в нелепой позе - не показалось. Пока моргал, рука медленно и неотвратимо ползла вверх. Мне не очень хорошо видны результаты движения в таком ракурсе, но что оно есть, уже уверен на все сто. Рука в районе плеча, судя по всему, продолжает перемещаться в сторону потолка.
Вижу, что ему не легко. По напряженной спине, сказал бы, что сейчас зеркальное Я преодолевает тонны нагрузки.
Что оно делает? Не понятно, но ясно другое - отражение оживает, когда я его не вижу во время моргания.
И я закрываю глаза на долгие секунды и даже на больше. Терплю, сколько могу, но могу не много. Не выдерживаю.
Рука уже над плечом. Похоже, он мне машет. Чтобы удостовериться, повторяю еще пару раз прием с глазами. Так и есть. Весьма характерное движение - не оборачиваясь, мне машут кистевым движением руки, голова при этом немного подается вперед. Жест емкий, интернациональный, и, в принципе, понятный. Так приветствуют, так заигрывают, так шутят и так посылают. Выбирай по вкусу.
- Не уходи, - вдавив лоб в стекло, тихо и безнадежно шепчу вслед пропадающей фигуре.