День прошёл очень насыщенно, интересно. Утром, как обычно, гимнастика, бег, купание в море.
Потом, вдруг, почти рядом с моей палаткой, девушка расстилает плед и садится. Сидит, смотрит на море, слегка раздевается.
Что-то надо делать, она вторглась в моё жизненное пространство.
Интуитивно чувствую, она из России. Но, по привычке, разговор начинаю на английском. Да, говорит на русском. Прошу разрешения присесть на её плёд. Пожалуйста.
Начинаем общаться, и выясняется, что в нас так много общего, что просто удивительно, как же мы раньше не встретились. Но, всему своё время.
Конечно, знакомимся и обмениваемся израильскими номерами телефонов.
Целый день провели вместе, сходили в магазин и пообедали. Договорились встретиться на другой день.
Когда она ушла, я позвонил Гене, своему израильскому приятелю. Поздравил его с наступающим Новым годом и узнал, что к нему прилетела жена, и они собираются завтра приехать в Эйлат. Договорились встретиться и вместе отметить Новый год. Да, события нарастают.
Вечером, с наступлением сумерек, услышал рядом с моей палаткой разговор на русском языке. Парень поздравлял с Новым годом своих родных, живущих в России. Я подошёл, познакомился, парня зовут Константин. Потом долго, интересно общались при свете придорожных фонарей и звёзд. А холодный ночной ветер вгонял в дрожь наши тела.
А луна всходит на небосклоне с каждым днём позже.
1 января 2013, вторник.
Утром подошёл управляющий пляжем, так он представился, и предложил мне убрать все камни, которыми я оградил палатку, как оградой, со всех сторон, чтобы люди в сумерках не цеплялись за мои оттяжки. Иначе пригрозил штрафом. Я сказал окей, и принялся за работу.
А тут на пляж вывалила огромная толпа негритят, похоже из школы для проблемных детей. Мне и камни некуда было кидать. Они побыли на пляже не более пятнадцати минут и их быстро загнали опять в автобусы и увезли
Константин, парень с которым познакомился, собрался уезжать на арендованном автомобиле в Латрун, и попросил меня показать ему в городе сетевой супермаркет, чтобы купить продукты в дорогу. Так мы договаривались ещё вчера, общаясь при свете звёзд. У меня тоже закончились продукты, и посещение супермаркета стало необходимым.
И здесь мне в голову пришла шальная мысль, быстро свернуть лагерь и уехать с ним в центр страны, ибо монастырь монахов-молчальников находится как раз между Тель-Авивом и Иерусалимом. Надоела мне однообразная жизнь в Эйлате. Тем более, время подходило к полудню, а никто мне пока не позвонил, хотя и обещали. И ещё, Костя хотел ехать через кратер Рамон, а я в тех местах ещё не бывал.
Говорю ему, подождёшь меня, пока я соберусь. Он согласился.
Мы хорошо затоварились в магазине, и прокололись на стоянке, совершенно упустив, что здесь, в Израиле, не так, как в России, и за стоянку у супермаркета надо платить в стойке-автомате. Я вспомнил, как у себя дома смело подъезжал к любому сетевому супермаркету, и везде стоянка была не только бесплатная, но ещё за автомобилями следили охранники.
Да, подходим мы к автомобилю, на ветровом стекле, под дворником, квитанция, предлагающая в течение месяца заплатить штраф в 100 шекелей. Потом сумма штрафа удваивается. Так нам объяснил один из русскоговорящих охранников в магазине, когда мы пошли выяснять, что и к чему.
Ладно, ещё месяц впереди, и Костя отложил решение этого вопроса на потом.
Кратер Рамон оказался пустышкой, как и многие природные достопримечательности Израиля. Ну, впадина, ну отвесная стенка с западной стороны и дорога поднимается серпантином вверх. Ну и что? Да такого добра везде полно. А тем более, в Крыму и у нас, на Кавказе.
Но, как говорится, что имеем, тем и завлекаем туристов. Надо же, как-то выкачивать деньги.
Потом проехали мимо кибуца, где могила Бен-Гуриона. Заезжать не стали, за неимением запаса времени, ибо у
Кости была назначена встреча в Латруне с израильскими велосипедистами, выходцами из стран бывшего Союза. И он вёз в багажнике автомобиля разобранный велосипед, привезённый из России.
Костя вёл автомобиль по проложенному в смартфоне маршруту, но в одном месте рано свернул с главного шоссе, и чтобы вернуться обратно, нам пришлось проехать тридцать километров лишних. Ибо шоссе было не только главным, но и скоростным.
Ох, как он ругался, ибо указатель был не совсем адекватен, по нашим, российским меркам. Что ж делать, заграница, всё-таки.
Заехали к монастырю Латрун уже в темноте. Там полная инфраструктура для стоянки и ночёвки, столики с сиденьями под тенистыми деревьями, оливками или соснами, туалет с водичкой для мытья рук.
Конечно, не наш, российский, с дырками в полу, а вполне нормальный туалет, с унитазами в кабинках и с туалетной бумагой, которую вечером мы видели лишь в использованном виде, так постарались туристы, которых здесь за день проходит огромная масса.
Только мы приехали, и Костя стал собирать и готовить велосипед, как начали съезжаться израильтяне на своих автомашинах с притороченными сзади байками. Велосипеды у них были гораздо круче, чем у Кости, они могли себе позволить купить байк, и за две тысячи долларов.
И вот, слышу возглас на русском языке:
- Ну, кого ещё ждём? Поехали! И вся группа из десяти велосипедистов, освещая дорогу мощными фонарями, тронулась в путь.
Через полтора часа место нашей стоянки опять осветилось фонарями. Парни вернулись назад в состоянии повышенного выброса адреналина. Двадцать км грунтовой дороги для джипов позади. Они катались по кругу. Велосипеды в грязи, ибо дожди в центральном районе Израиля далеко не редкость в зимнее время. Зато и растительности здесь вполне достаточно, не как в пустынях.
Все довольны собой и быстро собрались за одним столом, чтобы отметить Новый год и почаёвничать. И здесь только я окончательно разглядел участников заезда. Возраст от сорока до шестидесяти. В основном парни поджарые, но несколько человек были довольно упитанные. С их слов, занялись велоспортом, чтобы сбросить вес. Похвальное стремление. Ни одного курящего я не видел, все ребята без вредных привычек. И лишь маленькая бутылочка коньяка чисто символически украсила новогодний стол.
Все быстро и без излишних церемоний познакомились со мной, а я представился писателем и сделал несколько общих фотографий.
2 января, среда.
Мы прекрасно выспались этой ночью, а утром, как только собрались в путь, на стоянке появилась большая группа женщин-мусульманок, если судить по традиционной одежде. Многие сидели за столами и завтракали. А под деревьями валялись упавшие с веток спелые маслины.
Наш путь лежал в Иерусалим. Чем ближе мы приближались к священному городу, тем живописней становилась местность.
Горы, заросшие буйной растительностью, что может быть прекрасней. Мы видели сосны и всякие другие виды деревьев, которые я не знаю, как назвать.
Дорога шла на подъём, и движение автомобилей замедлилось из-за некоторых автомашин, не могущих развить достаточно мощности, чтобы не замедлять движение. Но, когда в одном месте начался спуск, то все дружно устремились вперёд.
Перед въездом в город с правой стороны дороги с трёхрядным односторонним движением, по которой мы двигались с хорошей скоростью, возвысились отвесные скалы, не менее, чем 30-40 метровой высоты. А венчали их многоэтажные жилые дома. Кое-где в расщелинах скал росли деревья. Очень необычно и красиво.
В самом городе Костя долго кружил по улицам в поисках свободного места для парковки. Не тут-то было. Везде стояли автомобили, буквально заполонившие город.
Свободными были лишь места парковок для водителей-инвалидов. Пришлось сразу ехать к месту возврата арендованного автомобиля.
Костя кое-как приткнулся сбоку от полосы въезда в подземный гараж, создав помеху для проезда по улице.
Водители встречного движения, хотя и с трудом, но разъезжались. Некоторые сигналили нам, но, что мы могли поделать. Сначала нужно было спуститься в офис и попросить поднять шлагбаум.
В этом месте наш совместный путь закончился, и мы распрощались, обменявшись нашими израильскими номерами телефонов. А адресами электронной почты мы обменялись ещё раньше, на стоянке в Латруне.
Бросив на спину тяжёлый рюкзак и взяв в руки сумку с компьютером, я пешком отправился к Стене Плача. Она была недалеко. Шёл не спеша, несколько раз останавливался для отдыха. Слишком обременял рюкзак. Позвонил своему иерусалимскому знакомому Павлу Левиту, работающему в туристическом бизнесе с просьбой оставить рюкзак временно у него в квартире.
Не тут-то было! Он сослался на занятость и сказал, что его вообще нет в городе, туристов повёз куда-то. И жена мол, тоже работает. Хотя, когда-то, именно его жена Людмила приглашала меня в гости, сказав, что всегда найдёт для меня место на пару дней. Но, её номера телефона у меня не было.
Вошёл в старый город через Яффские ворота и сразу попал в узкий проход среди огромного количества арабских лавок и магазинчиков. Продавцы несколько раз пытались привлечь моё внимание своим товаром и даже затащить меня в магазин, но я тут же говорил нет, и шёл дальше в пёстрой толпе туристов.
Кого здесь только не было, негры, индусы, европейцы и конечно наши русские туристы, которых невозможно добавить ни к одной этнической группе. Они так и стоят особняком - русские.
Пройти к Стене Плача можно лишь через контроль служб безопасности, как в аэропортах. Мой битком набитый рюкзак еле пролез через рентгеновский аппарат. И вот так, с рюкзаком на спине и сумкой в руке я ступил на площадь Стены Плача.
Ба, знакомое лицо! Павел Левит собственной персоной.
Окликаю его, здороваюсь. Он, сославшись на занятость, быстро уходит. Вот так! Точки над "I" в вопросе с ним
расставлены.
Нашёл свободное место, припал к Стене Плача, помолился. Мощнейшая энергетика присутствия Божия. В расщелинах камней много записок с просьбами.
После посещения Стены Плача я присел на скамью и позвонил своему приятелю Станиславу в Хайфу, чтобы узнать, дома ли он и сможет ли меня принять. Были у меня такие планы, исследовать север Израиля.
Станислав ответил, что они с женой дома и у них есть свободная комната для меня. Прекрасно, вперёд в Хайфу!
Путь в Хайфу не близок, сначала необходимо попасть в Тель-Авив или Бен-Гурион, чтобы сесть на поезд. А автобусом ехать мне не хотелось, уж очень они кружат, эти автобусы, заезжая в разные города по пути.
День начал клониться к вечеру, и я не поехал на центральный автовокзал, а просто вышел на дорогу, ведущую на запад, с чётким указателем - Тель-Авив.
Стоял я на автобусной остановке очень долго и совершенно безрезультатно, никто не брал меня, хотя на большом листе бумаги я написал нужный мне пункт назначения и держал его перед собой. И ещё выставил руку жестом автостопа. Машины шли в четыре ряда почти сплошным потоком.
Пройдя вдоль магистрали на Тель-Авив около километра, я фактически вышел за черту города. С северной стороны я увидел много небольших населённых пунктов, израильских поселений. Некоторые находились в километре от меня.
Слегка спустившись по склону, я увидел рядом с дорогой ровную площадку для ночёвки.
Понюхав воздух, я не ощутил явного запаха выхлопных газов и решил заночевать в этом месте, рядом с сосной, прилепившейся на склоне чуть ниже.
Только поставил палатку и разложил амуницию, как начало темнеть. Вовремя определился.
Когда ставил палатку, позвонила Катя, девушка с которой я познакомился в Эйлате и номер которой уже удалил, как бесперспективный. Она просила поддерживать с ней отношения. Какие будут отношения, не знаю, а номер телефона пришлось восстановить.
Ночью проснулся от холода. Мой спальный мешок для пониженной температуры не согревал меня. Это было первый раз в Израиле, и что-то новое для меня. Мелькнула мысль, неужели снаружи минусовая температура. Что вполне могло быть в окрестностях Иерусалима, расположенного на возвышенности.
3 января, четверг.
Всё выяснилось, когда я утром вылез наружу. Пронизывающая сырость окружала меня. Палатка, трава и деревья были мокрыми от обильной росы. Такой росы, что по тенту стекала вода, а на кроссовки налипала грязь. Небо было чистое, и луна ещё стояла в зените.
И здесь мои планы радикально поменялись. Решил погодить с севером и ехать отогреваться на юг. Позвонил Станиславу и отменил свой приезд.
Двигаясь вдоль дороги в обратном направлении, у пешеходного перехода догнал двоих попутчиков, мужчину и женщину. Они оживлённо разговаривали на иврите.
Выждав паузу в их разговоре, обратился с вопросом. Женщина ответила мне по-русски. Как хорошо!
Её имя - Ариэль! Бывшая москвичка и очень давно живёт в Израиле. Так давно, что по-русски говорит с акцентом. Или мне показалось?
Пройдя перекрёсток, мы остановились на тротуаре у высотного здания, где она работает в офисе, и долго общались, сразу проникнув взаимной симпатией. Она снабдила меня всей нужной информацией, касательно того перекрёстка, где я смогу сесть в автобус, идущий в южную сторону по девяностому шоссе.
Не удержался, спросил, замужем ли она? Да, замужем и четверо детей.
Я в очередной раз убедился, что прекрасные женщины всегда замужем. И великолепную жемчужину практически невозможно отыскать на свалке отбросов.
Ариэль дала мне свой адрес и телефон и обещала приютить в случае нужды. Я сфотографировал её при расставании.
Двигаясь в нужном мне направлении, я несколько раз обращался на иврите к хасидам в чёрных шляпах, касательно нужного мне перекрёстка Бар Илан. Они отвечали мне, и я всё понимал. Поднаторел в иврите.
На остановке с нужным мне номером автобуса на вывеске я простояла больше часа, вдоволь надышавшись выхлопными газами. Так надышался, что заболел левый висок.
Автобусы, автомобили, люди, и все куда-то едут. Много военнослужащих, парней и девушек. Некоторые курят. Один немощный старик с палкой в руке увидел на дороге монету в полшекеля и, рискуя жизнью, вышел на проезжую часть дороги, с кряхтеньем нагнулся и поднял.
О, с каким нетерпением, сидя в уютном рейсовом автобусе, я покидал шумный город Иерусалим, битком набитый праведниками (хасидами) и туристами.
За чертой города началась ограждённая забором территория Палестинской автономии. На крышах многоэтажных домов тоже, как и везде в Израиле, стоят солнечные нагреватели воды.
Вот только люди в этих домах живут совсем другие. Люди, которые уже давно отвыкли работать. А зачем работать, если Европа кормит, постоянно отгружая гуманитарную помощь, излишки которой они продают.
Как-то, в нейтральной полосе, где арабам разрешили открыть свои магазины, евреи начали покупать у них баранину на шашлык, до которого очень охочи в шабат. Потом выяснилось, что баранина выращена не в Палестинской автономии, а приплыла из Аргентины в виде продовольственной помощи. Так что, и евреям, кое-что перепало из помощи, правда, за деньги.
Чем дальше автобус спускался вниз, к Солёному морю, тем меньше становилось зелени. А вскоре мы ехали по пустыне с небольшими посёлками бедуинов у дороги, состоящими сплошь из жалких лачуг, сколоченных на скорую руку из всякого хлама. Попалось несколько небольших стад вислоухих коз, и ещё я увидел одного старика, ехавшего по пустыне на ослике.
Вот и весь пустынный колорит!
3 января, вторая половина дня.
Только успел поставить палатку, как подходит Патрик, альпинист из Германии. Вау, вот так встреча. С ним Соня, машет мне рукой издалека.
За то время, что мы провели раздельно, они успели побывать в Каире, В Петре (Иордания), и теперь движутся в Иерусалим, но уже не на автомобиле, а автобусом.
Мы посидели в кафе, выпили сок и кофе, а потом я проводил их до автобуса, который пришёл по расписанию. На прощание мы с Патриком обнялись, а Соне я пожал руку.
Чуть раньше, у палатки, они подарили мне альпинистскую верёвку. Да, приятно заиметь такой подарок, но вес моего рюкзака увеличился на 4 кг.
И ещё, когда официантка принесла счёт за два бокала сока и одну, самую маленькую чашку кофе экспрессо, который выпил я, то, даже у бывалых немцев слегка недоумённо округлились глаза. И было от чего, в итоге стояла сумма в сорок пять шекелей. За эти деньги в обычном кафе можно было отобедать вдвоём, если не сильно шиковать.
Я пытался внести свою лепту за кофе, но Патрик остановил меня жестом руки и заплатил за всё сам. Вот почему я за границей не беру ничего в кафе, знаю, разведут туриста, используя его малую осведомлённость в местных ценах. Так недолго и без денег остаться.
Остаток дня отдыхал и отъедался. Здесь тепло и тихо.
4 января, пятница.
С утра обычные дела, бег, гимнастика, завтрак. Потом пошёл навещать своих знакомых из Арада.
Таня воскликнула эмоционально:
- Ой, где ты пропадал?
- Что, запала на меня? - отвечаю ей.
- Ну, если купишь кольца с брюлликами, то пойду за тебя замуж, - шутит она. А может быть, говорит серьёзно, женщин трудно понять так сразу.
Кстати, в Израиле принято, чтобы жених купил к свадьбе кольца с бриллиантами, хоть и недорогие. Но, всё же, на 3-4 тысячи долларов раскошелиться надо.
- Ладно, - отвечаю, - но сначала деньжат заработать надо, подождёшь?
- Да, без проблем!
Потом зашёл в туристическое агентство Zin Tours, к Михаилу, директору, и сотруднице, Наталье. Очень интересно пообщались. Сказал им о подаренной верёвке. Люди умные, сразу догадались, в чём дело.
- Приносите, - сказала Наташа, - мы её на склад положим. Потом заберёте, перед отъездом.
- Да, спасибо! Так и сделаю.
Очень хорошие, отзывчивые люди работают в этом туристическом агентстве Эйн-Бокека. Всегда готовы помочь.
И ещё, встретился с Геной, долго общались на разные темы.
А не приехал он в Эйлат с женой по простой причине, проспал после встречи Нового года. Вполне законно и понятно. Тем более, жена только приехала. И я бы проспал.
А на пляже полно арабов. Они отдыхают семьями и просто компаниями. Опять мангалы и костры, где жарится мясо, и дымок стелется над Солёным морем. Крики, шум, беготня. И чего их сюда тянет, неужели в пустыне места мало. Весёлая мне предстоит ночка.
Появился армейский патруль, в преддверии шабата так всегда.
Когда в сумерках вернулся к палатке, то увидел её странно скособоченной. Под соседним навесом, где гуляла компания молодых арабов, никого не было, а валялись остатки пищи вперемешку с пластиковыми пакетами и прочим мусором, и ещё бродили кошки, вынюхивая остатки мяса.
Вау, так что же с палаткой. Начинаю осмотр и нахожу одну стойку сломанной. И ещё в тенте дыра, в этом же месте.
Так, тот, кто сломал, извинения и компенсацию за материальный ущерб унёс с собой. И на кого думать, если на пляже были почти одни арабы-бедуины. Ладно, ущерб невелик, и, не пойман, не вор.
Палатку то не жалко, у меня дома, в России, ещё две палатки лежат, лучше этой. Но, здесь эта нужней, я живу здесь.
Часа полтора ушло на ремонт. Стойку связал, приложив, для крепости, один штырь для оттяжки. А тент элементарно зашил нитками. Конечно, в дождь течь будет, но, какие тут, на юге Израиля, дожди?
Когда зашивал тент, развесив его под навесом, появились арабы, пировавшие по соседству. Что-то забрали с места пиршества. Слышал, как один обращался к другому на арабском языке, но имя разобрал, Ахмед, ибо он повторил его дважды.
Больше они мне не докучали, хотя вдалеке ещё долго слышались крики на арабском языке.
5 января, шабат.
Утро началось с появлением русских туристов. Такие они милые, после вчерашнего нашествия бедуинов. Всё им простить готов, даже развешивание одежды на оттяжки моей палатки, и мытьё ног в умывальнике.
Погода испортилась конкретно, подул ветер с юга и нагнал волну на берег. И ещё, небо затянули облака, и дождик капнул пару раз. Именно капнул, не более. Но, русские люди всё равно полезли в воду. Правда, далеко не все. Воодушевлённые их отчаянным примером, невдалеке купались израильские мальчишки. О, сколько же крика исходило от них!
Сегодня уборщики трудились в поте лица. Хотя, вряд ли они вспотели, было прохладно, + 19, и с сильным ветром. Я даже посочувствовал молодому арабу, катавшему и катавшему полные тележки мусора. Подбирать приходилось с земли, и во многих местах.
Туристы отвлекали, не люблю я заниматься прилюдно, но, всё же, гимнастику сделал. Притом, в полном объёме.
Решил сфотографировать двух девушек, решившихся искупаться. Они зашли в воду, долго ёжились от холода, а погрузиться полностью в море так и не решились. И здесь подходит ко мне человек высокого роста и совершенно азиатской наружности. В ушах наушники от плеера.
Объясняет, что понравилось ему мои отжимания на кулаках (вот надо же, уже второй человек говорит мне об этом).
Начал он на английском и сразу перешёл на русский, как только узнал, что я из России. Говорит не очень хорошо, но общаться можно.
Мы познакомились, его имя - Цадок. Из сефардских евреев. Живёт в Димоне, работает на пляже Солёного моря спасателем. Понятно, что работа не бей лежачего, но нужная.
Завёл меня в спасательский домик, на второй этаж, откуда они наблюдают за купающимися туристами. Сказал, что я его гость и предложил откушать что-нибудь, открыв полный холодильник.
Не в моих правилах сразу же напрягать человека, ведь только познакомились. Я отказался, сославшись на сытость.
Цадок сказал мне, что любит русский язык и учит его. Показал учебник. И ещё, начал читать стихи русских поэтов. Знает Пушкина, Есенина.
Показал мне спортинвентарь: штангу, гантели, тренажёр для пресса. Всё лежит в другой комнате, которая для отдыха и приёма пищи. Потом попросил показать упражнения для растяжки мышц и суставов. В основном для ног. Я продемонстрировал ему некоторые. Он назвал меня учителем. Вай!
Договорились общаться в дальнейшем.
По дороге в кафе, где я сижу за столиком с ноутбуком, я встретился с Сергеем, братом Тани. Он на своём рабочем месте, предлагает прохожим посетить магазин драгоценностей, суёт листовки.
Я пожаловался ему на вчерашнее нашествие арабов-бедуинов.
- Ну, что ж делать, - вздохнул Серёжа, - они ещё совсем дикие, жители пустынь. И в их среде бывают культурные, образованные люди, но мало очень.