Судя по мыслям и заботам, обуревавшим меня тогда, дело было осенью. Видимо 87 года, потому что в 88 меня в России осенью уже не было. А озабочена я была проблемой прозаической - мне надо было купить себе куртку. Желательно не очень страшную и не слишком веселенькой расцветочки. Курток не было, холода приближались, я впала в мизантропию. К тому же сильно ускорившаяся перестройка вызывала у меня разумные опасения. Тогда-то мне и приснился леденящий душу сон. Сон был ярким, цветным и абсолютно правдоподобным.
Утро. Я сижу на кухне. Пью кофе. На полочке напротив бубнит репродуктор, на который я не обращаю внимания. Муж говорит:
- А сегодня коммунизм объявили.
- Чего? - я поперхнулась кофе - где?
- Полчаса назад. По радио.
- Хуйня какая-то, - отмахнулась я, - Пойду я. Мне куртку купить надо.
На улице было подозрительно пусто. Ни машин и людей. Кое-где стояли заграждения, но в целом картина была мирной, танков не наблюдалось. На Пушкинской, где день и ночь митинговал народ, тоже было пусто, только лениво прохаживались два милиционера. Я нырнула в метро и поехала в Краснопресненский Универмаг.
В Универмаге было странно тихо и безлюдно, но мне некогда было задумываться. Я увидела вожделенные куртки - они висели на вешалках, благородных строгих расцветок, невыразимо прекрасные. Я рванулась к ним, но была остановлена монументальной продавщицей.
- Девушка, вы куда?
Я оробела и забормотала про куртку и осенние холода.
- Вы что, девушка, радио не слушаете? Сегодня - голос ее стал торжественным - объявили коммунизм!
- Ну и что? - тупо спросила я, чувствуя, что заветной курточки, мне не видать.
- Это означает, что деньги отменены.
- Значит, можно так брать? Ну, по потребностям?
- Нет, брать нельзя! - тетку явно начала раздражать моя тупость - Деньги отменены, но временно оставлены в качестве единого эквивалента. По решению партии и правительства разработаны именные купоны, а сумма проставленная на них рассчитана с учетом трудового вклада, энтузиазма и общественной работы. Фамилия?
Я ответила. Тетка вытащила из стола огромный гроссбух, полистала его, аккуратно приложила линейку, оторвала розовый листочек и протянула мне. Напротив моей фамилии стояли цифры 13 рублей с копейками (я точно помню, что это была цена армянского трехзвездочного коньяка, но сколько он тогда стоил?).
- И что я на это могу купить? - пролепетала я жалобно.
Тетка провела меня к стойке, на которой висели ситцевые халаты в невразумительный цветочек размера этак шестидесятого.
- А куртка? - не могла я смириться.
- На куртку вы, девушка, пока не заработали, - поучительно и злорадно ответила продавщица.
А на талон мужа посмотреть можно?
Она нашла нужный талон. Там было проставлено 15 рублей с чем-то (тоже коньяк, следующий по цене, брали, когда тринадцатирублевого не было)
И тут я взорвалась.
-Как? почему ему больше? Он вообще не работает! А я комсомолка!
-Компетентным органам виднее - отрезала мерзкая баба.
-Жалобную книгу!
Продавщица выудила из-под прилавка огромный роскошный том, в бархатном переплете. На обложке золотое тиснение "Книга для учета и регистрации предложений и сообщений граждан". Я попятилась, высочила из магазина и оказалась на своей кухне.
-Немедленно в ОВИР - заявила я мужу.
-Поздно, - ответил он, философски пожимая плечами - граница на замке. Теоретики доказали, что построение коммунизма в отдельно взятой стране возможно лишь при условии полной изоляции. Все контакты с Западом свернуты, туристические и деловые поездки запрещены, эмиграция прекращена, импорт и экспорт тоже.
Ужас залил мое сердце, и я проснулась. В первую очередь спросила у мужа, не объявляли ли коммунизм. Он удивился и сказал, что нет. Но мне было неспокойно. Приятель подробно растолковал мой сон по Фрейду и по Юнгу, и сказал, что коммунизм тут не при чем. Я поверила, но томилась, и через некоторое время мы с мужем отправились в ОВИР. А приятель, который не верил в коммунизм - нет. И тоже не прогадал.