Меня включили в команду 4 по 400 метров за неимением лучшего. В сборную Ростовской Области я вошёл как средневик, способный показать нужный результат и дать нужные очки.Я должен был участвовать в беге на 800 метров и вот в этой эстафете 4 по 400. Половину своих обязанностей я выполнил успешно, т.е. пробежал 800 вполне прилично, а вот участие в эстафете встало под вопрос. Дело в том , что команда попросту исчезла.
За нарушение режима из команды был отчислен Саша Велиев: то ли он выпил не во время, то ли ночевал, где не положено. Его отчислили, и он уехал домой.
Закапризничал и отказался бежать Борис Северский. Он вообще был непредсказуем.
По семейным обстоятельствам срочно уехал в Ростов Михаил Козлов,участник Хельсинской Олимпиады. Из всей команды остался только я один, самый слабый из всех заявленных.
Что уж думали наши спортивные руководители, мне неизвестно, но надо было что-то делать, новую команду надо было формировать.
Сформировали.
На первый этап поставили Серёжу Уланова. Серёжа был прекрасный спринтер. Это был парень могучего телосложения, напоминавший скорее штангиста, но никак не бегуна. Он и 200-то метров бежал редко, с неохотой и с трудом,и его вечно после такого бега тошнило и рвало. Кроме того, что Серёжа Уланов был прекрасный спринтер, он и по учёбе был отличником из всех возможных отличников: в его зачётную книжку скучно было смотреть: одни только "пятёрки"(он учился в нашем институте и был уже на пятом курсе). И вообще он был исключительно правильный: не пил, не курил, не матерился. не хулиганил, всегда был полон собственного достоинства, редко улыбался, даже на анекдоты реагировал слегка усмехнувшись, но нос он не задирал, был прост в общении с ребятами, был скромным и сдержанным..Но держался он всё-таки особняком, хотя коллектива не игнорировал, читал всё время какие-то непонятные многим книжки. Будучи в Москве и имея изредка свободное время, Серёжа Уланов посещал музеи и выставки, с собой никого не приглашал и в товарищи не навязывался.
Когда ему сказали, что ему предстоит бежать 400 метров, он, зная, что к этой дистанции он абсолютно не готов, нисколько не возразил.
На второй этап был поставлен Коля Андрусенко,ещё один Ростовский олимпиец,отличный прыгун в длину и очени приличный копьеметатель. Коля Андрусенко был широкоплечий, стройный, высокого роста, рыжеволсый, веснущатый, голубоглазый, с белорозовой кожей альбиноса. Он тоже числился студентом нашего института, именно числился, т.к. занятий не посещал, экзаменов не сдавал, общество "Локомотив" платило ему стипендию, весьма приличную, он тренировался и выступал за "Локомотив", за институт, за Ростов и даже за СССР ему пришлось выступать. Коля был полной противоположностью Сергея Уланова.Нрава он был весёлого, жизнерадостного, он был балагур, шутник, от него веяло этаким радостным оптимизмом, и всем с Колей было весело и хорошо. Коля Андрусенко был участником Олимпиады в Хельсинки, прыгал в длину, но неудачно - не смог показать свой домашний результат. Будучи одним из авторитетнейших ростовских спортсменов, Коля нисколько с этим не носился. Как раз перед этим он установил всесоюзный рекорд в пятиборье (тогда ещё проводилось пятиборье), побив рекорд знаменитого Волкова. На предложение бежать в эстафете 4 по 400 он спросил:
- А ещё кто будет?
Ему сказали. Коля просиял лицом и провозгласил:
- Ну мы им всем надаём!
На третьем этапе вообще кошмар - уговорили бежать Юрку Заденберга. Вернее не его, а его маму Сарру Ароновну, т.к. Юрка без мамы ни на соревнования не ездил, ни на тренировки не приходил. Этому почти двухметровому дылде было уже 22 года, через год он заканчивал медицинский институт, а без мамы он ничего не совершал. Правда она его учила только хорошему: Юрка прекрасно играл на пианино, писал научные статьи, занимался спортом (к стати изучал входящее в моду каратэ). Юрка обладал томным взглядом своих тёмноголубых,почти синих глаз, пепельного цвета шевелюрой и съедал сердца всех стуенток и молродых преподавательниц. Спринтер он был классный, входил во всесоюзную десятку лучших за прошлый год, но к спорту относился несерьёзно, усмешливо. Конечно, он не "злоупотреблял", но однажды на вечеринке,куда он пришёл без мамы, развеселившись, прыгнул с места, без разбега , через стол с бутылками и закусками. Бегал он быстро и красиво, 400 метров бегать не любил, но иногда бежал и всегда отлично. Я однажды стартовал с ним и, когда на последнеу прямой стал его обходить, он скосил на меня глаза и пробурчал себе под нос:
- Ну вот ещё новости, этого ещё не хватало....
и легко ушёл вперёд.
Из-за несистематических тренировок он часто травмировался и подолгу не выступал.
Погода в Москве в эти дни была постоянно дождливая. Гаревая дорожка стадиона "Динамо" была размокшая и окончательно разрушена длинными шипами, которые бегуны вынуждены были применять при такой погоде.
Шансы нашей четвёрки были весьма сомнительны
Когда нас построили перед стартом, мы иронически посмотрели друг на друга (только Серёжа Уланов был серьёзен и сосредоточен, что только прибавляло комизма ситуации), Юрка Зайденберг произнёс, что теперь москвичам (фаворитам соревнований) самое время спрятаться в угол, т.к. такая "сборная-подзаборная" их всё равно туда загонит. Но настроение было приподнятое,оптимизм. основанный на бесперспективности, сверкал в глазах ребят.
Первый этап встал на старт.
Внимание! Выстрел!!!
Серёжа Уланов рванулся, как и положено спринтеру, и дорожка застонала от его быстрых, не слишком лёгких шагов. Серёжа сразу оказался впереди, бежал быстнро, постепенно удаляясь от соперников. Прошли второй поворот - Уланов был впереди, а классные 400-метровики были сзади. Серёжа не собирался сдавать и первым передал палочку
Коля Андрусенко помчался легко , как балерина, он буквально парил над раскисшей дорожкой, разрыв оставался прежний, и чувствовалось, что Коля не отдаст ни метра. Он и не отдал ни метра и с разрыврм метров в пять передал палочку Юрке Зайденбергу.
Этот интеллигент разбросал свои длинные ноги и мчался, как молодой олень.Разрыв возрос.Стадион зароптал. Москвичи переживали острую досаду: их команда проигрывала уже на третьем этапе и проигрывала много. Этот пианист с томными голубыми глазами принёс мне разрыв около 10 метров.
Я схватил палочку и побежал. Бежалось легко, свежо, преследователей я не слышал. Грязища была ужасная, но я, будучи средневиком. усталости не чувствовал.
Последняя прямая!
Стадион взорвался и завизжал, завыл:
- Вася!
- Вася!!
- Вася!!!
"Что там за Вася?" - подумалось мне. Я прижал, но прижимать было уже почти нечем: Я выдохся. Напрягая всё, что у меня оставалось, я пробежал последние метры и, когда бросился грудью на финишную ленточку, откинутой в сторону правой рукой задел за грудь Василия Рябова - тоже олимпийца из команды Московской области. Это он "съел" десятиметровый разрыв и чуть-чуть не "съел" меня.
Меня обнимали и поздравляли, но мне было грустно и печально, восторга я не испытывал - в этой "сборной-подзаборной" я чуть-чуть не замазал весь задор, с которым "подзаборники" бежали.
Всех нас четверых наградили маленькими радиолами "Кама", а Юрка Зайденберг отдал мне свою. С этими "Камами" я из Москвы поехал сразу на практику в Воронеж, а из Воронежа привёз эти "Камы" в Ростов , в общежитие.