Аннотация: Сандра знакомится с чудными учениками школы им. Роки Вилда и узнает в милом соседе Нэнси родственную душу.
Глава вторая.
Звездопад.
На следующее утро после переезда, проснувшись на мягком кожаном диване в гостиной, амбиций насчет жизни в Роквилде и Нэнси у меня заметно поубавилось. Я долго лежала и смотрела в высокий белый потолок, пока на кухне Ровена разговаривала с отцом.
Если бы сейчас я лежала в нашей маленькой гостиной в Лондоне, то, несомненно, подслушала бы их разговор, но сейчас мне не хотелось. В голове крутились мысли о том мальчишке из соседнего дома, который писал мне записки. Кто он такой? Все ли видят мой дом так же, как и он?
Выбросив назойливые мысли из головы, а особенно обрывки воспоминаний его лица, я встала, скинула с себя черный плед, которым меня укрыл отец и потянулась. Почесав затылок и поправив съехавшую набок футболку, я подошла к окну и посмотрела открывающийся моему взору пейзаж, больше смахивающий не на реальность, а на кадр из сериала "Отчаянные домохозяйки" или "Иствик".
Папа в футболке и шортах до колена пытался завести газонокосилку, а крутившаяся возле грядок Ровена поливала розы из синей пластиковой лейки. Выглядело это как реклама загородного жилища, однако меня больше волновало не то, как мило это выглядит, а то, из скольких окон соседних домов нас лучше всех видно.
Прищурившись, я смотрела на соседние дома, а точнее окна, плотно завешанные шторами или жалюзи. Вот от соседней полупрозрачной шторы метнулась фигура, и я обомлела - кто-то очень внимательно наблюдал за папой и Ровеной, пока не заметил меня. Неужели местные домохозяйки хотят поскорее распустить сплетни о вновь прибывших соседях?
Осмотрев оставшуюся часть окон, я прошествовала в сторону кухни, где за столом уже сидела в спортивном костюме Нэнси и уплетала яичницу с беконом. Она улыбнулась заметив меня и что-то произнесла с набитым ртом. Я кивнула ей.
Сев за стол и налив себе апельсинового сока из прозрачного графина, я спросила:
- Неужели вы уже распаковали все коробки?
Тщательно прожевав большой кусок бекона, Нэнси ответила:
- Мы закончили со своими коробками, да и грузчики уже приходили и расставили всю мебель. Твои коробки занесли в твою комнату, и тебе все утро звонила Джейн.
Наверное, что-то отразилось на моем лице, поскольку доброжелательность с лица Нэнси как ветром сдуло.
- Ээ...Не волнуйся, никто не лазил в твоем телефоне.
Я вскочила из-за стола, чуть ли не вылив весь графин на белоснежную скатерть из кружева, которую папа подарил Ровена на её двадцать девятый день рождения, когда они только начинали работать вместе.
Выбежав из кухни и бегом поднявший по лестнице, я вбежала в свою комнату и споткнулась о коробки. С громким "бум" я упала на несколько коробок, которые оставили перед лоджией, и заметно смяла их. Выругавшись и приподнявшись на локтях, я прочитала надпись - "Сандра, одежда". Кажется, только что я оставила себя без отглаженной одежды.
Кое-как выбравшись из плена коробок и мятой одежды, я нашла в брошенной в лоджии куртке свой черный телефон. Пятнадцать пропущенных вызовов Джейн, сообщения от оператора в стиле "добро пожаловать" и несколько звонков от Хейл.
Усевшись на одну из подушечек в лоджии, я набрала номер Джейн, зажала телефон между правым плечом и ухом, и начала открывать коробки по одной. Лучше пока говоришь с Джейн что-то делать, поскольку она может говорить без остановки, и при этом ты будешь слушать её как под гипнозом, теряя время, пока мог что-то делать.
Добравшись до дна коробки и вынув последнюю кофту на пуговицах, Джейн Хэлфис наконец-то соизволила взять трубку со словами:
- А я-то думала, что Сандра Геррард уже ушла в пучину загородной жизни и едет на велосипеде в кружок фотографий природы.
Я резко вынула из коробки кофту и посмотрела на неё. Совершенно не мятая, значит, сегодня в ней поеду в местную школу.
- И я рада тебя слышать, Джейн.
Подруга засмеялась, как обычно делала после своей шутки, и быстро начала докладывать последние новости и сплетни:
- Люси была рада, узнав, что ты уехала из Лондона и собиралась присвоить себе звание старосты класса, но я быстро успокоила её, забрав на себя твое любимое занятие, ведь как можно не любить командовать людьми?
Я кивнула, скорее самой себе, чем словам Джейн.
Если вы в здравом уме, и вы учитесь в Спринсфилд-Хай, то в жизни не заводите дружбу с Джейн Хэлфис - одно малейшее недопонимание, и она сотрет вас в порошок, зная все ваши сокровенные тайны и сплетни. Я до сих пор не знаю как, но Джейн умеет располагать людей к себе так, что они сами ей выкладывают все свои тайны и секреты, пока она их где-то записывает и прячет, чтобы когда-нибудь открыть на заветной страничке.
Сама я с Джейн дружу ещё с детского сада, с того времени, когда она была беззащитной девочкой, которую постоянно обижали и дразнили. Несколько раз я заступалась за неё, а потом она выручала меня перед девочками, которые постоянно издевались надо мной. Как говорится, око за око, однако у нас это происходит, по сей день.
- Но я не хочу говорить о себе многого, потому что ты находишься в какой-то дыре, и я хочу послушать про неё.
Подруга замолчала, явно ожидая, что я что-нибудь расскажу ей. Улыбнувшись, я взяла стопку вещей и пошла в сторону шкафа, начиная свой рассказ:
- Домики тут высший пилотаж, в школу поеду к двенадцати и мальчиков там же посмотрю. В целом, тут неплохо, в доме, сегодня посмотрю город. И, не поверишь, - подруга, кажется, затаила дыхание, думая о том, что сейчас я расскажу о каком-нибудь красавце, - я помирилась с Нэнси!
Подруга обреченно вздохнула:
- Материала для сплетен ты мне не предоставишь, я правильно поняла?
Вновь улыбнувшись самой себе, аккуратно поставила стопку футболок на одну из пяти полок друг над другом.
- В скором времени ты сама всё скоро узнаешь.
- Знаю я, когда я звонила тебе на горнолыжный курорт, ты сказала то же самое, а когда приехала, отвечала на мои вопросы двумя-тремя фразами, - обиженно фыркнула Джейн.
Отдаленно послышался школьный звонок, повещающий о начале урока. Ага, значит, Джейн звонила мне из школы, поэтому она наверняка стояла в окружение Люси и Хейл. Хорошо, что интуиция у меня развита лучше, чем язык. А то я знаю, какой скандал может устроить Джейн, сделав так, чтобы наши общие с ней подруги услышали, как я не лестно отзываюсь об одной из них из-за того, что она заняла мое место старосты в классе, и начался бы скандал.
- Ещё созвонимся Джей-Джей, - я прекрасно знала, как она не любит, когда я её так называю, - и вам я ещё позвоню, Люси и Хейл.
В ответ мне был трезвонящий школьный звонок и робкие "пока" от двух подруг, которые предпочитали молчать на протяжении всего разговора. Джейн же, очередной план которой явно провалился, молча, сбросила.
Кинув телефон в одну из коробок, я повернулась к следующей, на которой красовалась надпись "книги. Мне не раз задавали вопрос, почему я дружу с Джейн Хэлфис, которая всегда старается вознести себя выше, чем она есть? Ответ был прост - я одна могла подавить рвущейся ум и желание быть во всем первой этой Джейн. Если иногда я не удерживала её от очередной сплетни, которая могла бы разделить группу поддержки на две враждующие армии, то дело бы кончалось из рук вон плохо, а то и отчислением.
Ну, чего уж таить, она меня побаивалась и при первом же взгляде на нас это заметила и Ровена, и Нэнси. Но теперь, когда я уехала, наверняка через несколько недель про меня забудут, и она начнет заправлять школой, маневрируя своими сплетнями и знаниям тайн и секретов других. Но меня это уже не касалось - меня уже не было вместе с ними, с их проблемами и сплетнями. Я была здесь, в Роквилде и до Лондона мне было ой как много миль.
Я нахожусь в своем на улице "Сорняк-уиллбот" и распаковываю коробки, распасовывая одежду по шкафу и книги по полкам. Сейчас папа и Ровена занимаются лужайкой, потому что на улице выглянуло солнце, а Нэнси наверняка отправится на пробежку, раз завтракала в спортивном красном костюме.
Жизнь продолжается.
***
Первое, о чем я вспомнила, когда наконец-то нашла свой спортивный махровый костюм и пару черных кроссовок, так это о велосипеде и местности. Вчера вечером я была занята тем, что дулась и обижалась на Нэнси и её поведение, поэтому смотрела в окно и не видела ничего, кроме своих мыслей в голове.
Спустившись вниз, я взяла со стола маленькую книжечку в оранжевой, как мои волосы, обложке и начала листать. Бар "Жуки", торговый центр "Роквилд" и, наконец-то, школа им. Рокки Вилда.
Заложив на нужной странице, я взяла со стола сумку, сложила оставленные на столе нужные документы и вышла из дома.
На улице было удивительно тепло для середины осени, что посодействовало моему папе покосить итак скошенный к нашему приезду газон. Ровена, которую раньше никогда не интересовало садоводство, сидели на плетеном стуле около такого же стола, и внимательно читала книгу "Мир растений у вашего дома". Сидевший напротив неё папа собирал по частям уличный фонарь, который в течение дня нагревается и горит ночью от солнца.
- Доброе утро, - весело и бодро произнес папа, откидывая инструкцию в сторону, - как тебе спалось?
Ровена молчала, явно вчитываясь в особенности чайной розы, которая стояла около неё в двух кадках.
- Отлично, - я попыталась так же весело ответить ему, но судя по его опустившимся вниз уголкам рта, он понял, что я чем-то в очередной раз недовольна, - и, пап, было бы неплохо, если бы в доме в скором времени появились шторы.
Ровена оторвалась от книги и её распущенные черные волосы подпрыгнули. Её ясные голубые глаза тут же встретились с моими зелеными:
- Шторы? А что не так?
- Ну, вообще-то наш дом видно со всех сторон, а в мои окна упираются окна соседнего мальчика, - Ровена открыла рот с явным намерением переубедить меня, но я ей не позволила и продолжила, - и даже эти вековые ивы не помогают.
- А ты смотрела в окна соседей, раз узнала, что напротив твоего окна живет мальчик? - Губы папы слегка дрогнули в улыбке, но он успел подавить её, переведя на меня веселый взгляд от своих фонарей.
Наверное, я вспыхнула и стала такой же красной, как мой спортивный костюм и мои рыжие волосы. С каких это пор папа меня подлавливает на том, что я смотрю на соседних мальчиков?
Пробормотав что-то насчет велосипеда, я по указаниям папы отправилась в открытый гараж, где стояла новенькая и уже опробованная папой газонокосилка. Она была любовно накрыта черным чехлом, а рядом с ней лежал моток проводов.
Закатив глаза и вынув из-за огромной кучи горшков с цветами свой велосипед, которая, между прочим, заняла второе парковочное место полностью, я выкатила велосипед через дверь и покатила его по тропинке в сторону калитке.
За огромным забором была черная, на вид только что положенная дорога, с разметкой для машин, бегунов и велосипедистов. По соседней улице шла девушка с длинными светлыми волосами, а около неё шел лохматый пес, порывавшейся догнать проскочившею мимо него кошку.
Я кое-как прислонила велосипед к забору, открыла нехитрый замок, который снаружи уж точно не откроешь, если у тебя нет ключа, и вырулила вместе с велосипедом к дороге. Калитка сама захлопнулась за мной с пронзительным и весьма недовольным звуком.
Сев на велосипед, я поехала в сторону дороги для велосипедистов. Все это ужасно напоминало мне наш частный жилой комплекс в Лондоне - так же утром открываешь калитку, садишься на велосипед и выезжаешь на дорогу для велосипедистов, а калитка захлопывается сама. Но будь это Лондоном, около меня бы ехала Люси или Хейл и выбалтывала бы очередную грязную сплетню про одноклассников.
Пока я ехала к центру Роквилда, вокруг меня были самые разнообразные дома - синий дом с маленькими башенками, похожий на дом графа Дракулы, до ужаса розовый домик за белым забором и оранжевый, словно хорошо созревший апельсин, дом. И все, как один, были окружены забором и высокими ивами с соснами, живой изгородью, которая отгораживала окна соседей друг от друга. Им-то уж точно хватало деревьев, чтобы не видеть красивого соседского мальчика...
Свернув после вкопанной в землю таблички "Сорняк-уиллбот", я остановилась и поставила одну ногу на дорогу. Огромный торговый центр располагался прямо при въезде в город, заманивая заблудившихся туристов вывесками бистро, растяжками кинопремьер осени и скидками в "Заре". Ближе ко мне стояло здание театра с вывеской о балете, а напротив всего это был бар "Жуки" и библиотека. Видимо, улочки между домами вели с маленькие пабы и ночные клубы, а может, и на улицы.
Я видела все, кроме того, что мне хотелось бы увидеть. Это вчерашнее кирпичное здание с вывеской о том, что эта школа названа в честь некого Рокки Вилда, наверное, в честь которого и назван этот маленький городок.
У меня ныли ноги и ехать по солнцепеку мне не хотелось. Мимо меня прошла та же самая девочка с длинными светлыми волосами, а её ранее пристегнутый пес нарезал круги вокруг хозяйки, держа между зубами обглоданную палку. Поставив ноги на педали, я начала крутить их, желая догнать эту девочку. На вид она была ровесницей Нэнси, а значит, знает, где тут находится школа.
Девочка шла неестественно быстро, словно она была на роликах, а я на костылях. У меня возникла идея крикнуть ей, чтобы она остановилась, но её пес быстро юркнул в одну из улочек между баром и библиотекой, а за ним скрылась и его хозяйка. Может, он подумала, что я маньяк и спешу зарезать её, поэтому еду за ней на велосипеде от самого Сорняк-уиллбот?
- Девушка! - Я слезла с велосипеда, лихорадочно начала вынимать из сумки цепь и пристегивать велосипед к фонарному столбу, - Постой, пожалуйста!
Она остановилась, а косматый пес подбежал ко мне начал обнюхивать меня с ног до головы. Девушка не спеша подошла ко мне и, пробежавшись по мне взглядом оценщика, обратилась к псу:
- Отойди от неё, Бут, - прозвучало это так, будто я была блохастой собакой, а он человеком, - вы что-то хотели?
Я оглядела девочку с ног до головы. Выглядела она лет на четырнадцать-пятнадцать, но лицо у неё было взрослое, немного задумчивое плюс печальные глаза делали его каким-то просящим утешения что ли. Волосы у неё были длинные, ближе к поясу волнистые, немного пышные и одновременно жиденькие. При таком маленьком росте ей нужно носить короткие волосы, а не косу Рапунцель, как бы выразилась Ровена и впервые я бы согласилась с ней.
На ней были драные шорты, серые колготки и под цвет колготок огромная толстовка с название школьной футбольной команды. На ногах у неё были грязные черные кеды, которые, кажется, даже в Лондоне уже перестали носить. Свои волосы она собрала в низкий хвост, закрывающий уши. Ещё раз, посмотрев на её длинные волосы, накрывающие её спину блондинистым плащом, я глянула в её глаза, и меня буквально пронзило разрядом тока - они были настолько синими и темными, что даже ночное море не сравнилось бы с ними.
- Я ищу школу Рокки Вилда, - промямлила я, кладя руку на косматую макушку Бута.
Её глаза прошлись от моего лица к моей руке и обратно. Её светлая бровь дернулась вверх, но спустя мгновение её черты лица разгладились, а лицо просияло. Она стала больше похожа на ту девочку, которой я её себе представляла.
- А! Ты Сандра Геррард из седьмого дома по улице Сорняк-уиллбот?
Я кивнула, гладя махающего хвостом пса по макушке. Похоже, новости у них и вправду разлетаются по городу со скоростью света.
- Пойдем, я покажу тебе нашу школу, - девочка улыбнулась мне и махнула рукой в один из переулков между театром и торговым центром. Я двинулась за ней. - Меня зовут Кассиопея Хэфшир, можно просто Касси. Ты ведь только вчера приехала?
- Да, - я помолчала, - вчера вечером.
- Ага, - зачем-то снова согласилась Касси, перепрыгивая лужу, как пятилетняя девочка, - Эридан говорил нам о тебе.
Кажется, мое сердце пропустило удар. Странное имя у мальчика, но всё равно, это может быть тот, который писал мне записки на А4? Я решила, что если не спрошу, то никогда не узнаю, но как только Касси остановилась, у меня все вылетело из головы.
Маленькое квадратное кирпичное здание вовсе не походило на школу. Скорее маленькая двухэтажная прачечная, где на первом этаже стоят стиральные машинки и касса, а на втором этаже живут люди, которым принадлежит всё это дельце.
Кассии остановилась передо мной и, поставив руки в бока, оглянулась, улыбаясь от уха до уха:
- Наверное, ты крайне удивлена, раз так широко раскрыла рот, - она сама засмеялась своей шутке, а я поспешно захлопнула рот, - но это и вправду та школа, в которой ты будешь учиться. Вообще нас в ней всего шесть человек, а ты будешь седьмой - здорово!
Кассии продолжала что-то лепетать, пока я рассматривала здание и соображала, как такое может быть в пригороде, что в старшей школе всего учится шесть человек, как ответ сам пришел ко мне в руки.
Широко раскрыв две деревянные двери, из здания вывалилась толпа одинаково одетых школьников. И, я даже не сомневалась в том, что среди них будет тот сосед-блондинчик. В целом, их было пятеро - две девочки, одна высокая с длинными каштановыми волосами и вторая среднего роста, но выше Касси, с иссиня-черными волосами. И с двух сторон их окружало трое мальчиков, двое справа и один слева - ближе всех к темноволосой девушке был блондин, а справа около брюнетки шли жутко кудрявый и прыгающий мальчишка и прыгающий за ним парень с темными волосами до плеч. Выглядело это все так, будто они были одной семьей.
Черноволосая девушка громко засмеялась, а вместе с ней её подруга и блондин. Кудрявый и хиппи носились друг за другом, выкрикивая слова вроде "отдай мою тетрадь" и "тупой идиот".
И, конечно, все они остановились напротив Касси. По сравнению со светловолосой девочкой они были гигантами, которые легко могут раздавить её, но она продолжала стоять, причем ко мне спиной и я не могла разглядеть её лица. Судя по тому, как компания смолкла, Касси сделала нужный ей эффект.
Театрально прокашлявшись, она повернулась ко мне, её глаза заблестели, а волосы весело раздул ветер:
- Итак, познакомьтесь, наша новая одноклассница - Сандра Геррард.
Бут весело залаял и завил хвостом, подбегая к кудрявому парню, который, наконец, остановился и тупо уставился на меня. Все двенадцать глаз уставились на меня, явно не понимая, зачем всё это представление. Мне хотелось как-то замять паузу и сказать что-то, как кудрявый парень отскочил от собаки и подошел ко мне, протягивая свою руку:
- Орион Трестон, приятно познакомится, Сандра, - он обворожительно улыбнулся, а его голубые глаза заблестели сейчас точно так же, как у Касси.
Я нерешительно протянула руку, и он пожал её довольно крепкой хваткой. Орион был высоким, но не таким великаном, как мой папа, и не таким низким, как Касси, которая, судя по всему, была тут самой маленькой по комплекции. Он был бледен, но всё его лицо было в веснушках, а кудрявые волосы и кружева ресниц вокруг глаз придавили ему очарование первого мальчишки на фермерских танцах.
- Приятно познакомится, - выдавила я из себя, желая провалиться сквозь землю и оказаться дома, в шкафу, чтобы меня никто не нашел, а особенно эти двенадцать пар глаз.
- Я слышал, что к нам переведется девчонка из Лондона, но...
Орион не успел договорить, как Касси локтем отпихнула друга и начала тыкать во всех пальцами, разъясняя, где кто. Спустя несколько секунд я улыбнулась и покачала головой - мои и без того обостренный слух не успевал за лепетом это низенькой девочки, которой Орино сейчас сделал шейный захват и начал тереть макушку кулаком, как старший брат младшему.
Касси засмеялась и начала лягаться, но веселый Орион отпустил её и побежал прятаться за парня с черными по плечи волосами. Черноволосый парень поймал мой взгляд и наклонил голову. Надеюсь, я не вспыхнула как свекла, потому что он начал говорит, растягивая слова и мурлыча их, как Чеширский кот:
- Сандра Геррард? - Он сначала посмотрел мне в лицо, а затем опустил взгляд до кроссовок, - Чистокровная англичанка?
- Не видишь что ли, что волосы рыжие? - Фыркнула черноволосая девушка, глядя на мой спортивный костюм.
- В отличие от тебя я не слепой, Меди, - огрызнулся парень, вынимая руку из кармана черных джинсов и отпихивая от себя говорящего что-то Ориона, протянул мне руку. - Октант Стюарт.
Я посмотрела на его руку, увенчанную тонким браслетом из коричневой кожи с брелком, а затем пошла выше. Кожа у него была кремового цвета, а отросшая челка падала на левый глаз, под правым была родинка, словно он её нарисовал. У него были темно-зеленые глаза, как майская зелень, а руки и ноги были длинными, как у лягушки.
Я протянула руку и более уверенно пожала её. В ответ он сжал мою руку на несколько секунд и, усмехнувшись, отпустил её. И тут заговорил блондин, отчего сердце у меня чуть ли не остановилось:
- Так-так-так, похоже, Отто нашел себе новую жертву.
Голос блондина был приятным, но звучал грубо. Его ясные голубые глаза пронзили меня своим взглядом, как две острые иглы, отчего я тупо опустила взгляд, продолжая смотреть на руку Октанта или Отто.
Парень открыл, было, рот, но блондин опередил его:
- Эридан Форбс и мы с тобой знакомы, Сандра. У тебя миленькая комната и я не знал, что ты так любишь читать, - Эридан вышел вперед и протянул мне руку.
Октант отпустил мою руку и как-то посмотрел на блондина, что мурашки прошлись от рук по спине к ногам и обратно. Таким взглядом смотрят только тогда, когда тебя сильно ненавидят и желают избавиться от тебя.
Я знала, что должна сказать что-то на его реплику, но я молчала, пока не наткнулась на взгляды двух девушек - черноволосая смотрела на меня с нескрываемым раздражением, а центральная, которая, видимо, встречалась с Эриданом, была его девушкой, откровенно смотрела на меня как на врага всего английского народа.
И мне хватило этого взгляда, чтобы не оплошать:
- Спасибо, мне моя комната тоже очень нравится, но зачем тебе столько биноклей на столе, за девочками из соседних домов подсматриваешь? И, если хочешь в следующий раз увидеть меня четче, а точнее содержимое моих коробок и шкафа, возьми бинокль с окулярами по больше.
Эридан на мгновение замер и мне хватило, этого мгновения, чтобы начать краснеть и быстро произнести:
- Рада познакомиться с вами, Касси, Орион, Октант и Эридан, но я действительно очень спешу.
И я действительно, как только до меня потом дошло, побежала напролом, растолкав двух недовольных подружек, чьи имена я так и не узнала. Орион прокричал мне в след что-то веселое, а Касси дала ему оплеуху, на что он лишь рассмеялся. Эридан угрюмо молчал, просверливая мой затылок свои взглядом, а Октант прожигал точно такую же дыру в нем. Две девушки так же смотрели мне в спину, желая, чтобы меня здесь не было. И только когда за мной захлопнулись деревянные двери, я поняла, как мне хочется оказаться в родном Лондоне в окружение Джейн, Люси и Хейл, которые постоянно сплетничают и ходят по магазинам, а не ведут междоусобные войны и не настраивают друг друга против новенькой.
Облокотившись спиной о двери, я сползла по двери на пол. Никогда мое сердце настолько сильно не выпрыгивало из груди, а волнение не захлестывало, словно ураган Айрин США. Прижав к себе сумку, я вдохнула и выдохнула - как я могла так спокойно стоять и молчать, пока они все рассматривали меня с ног до головы и показывали, кто тут кто?
Встав на свинцовых ногах, я прошла вперед по коридору. В коридоре запросто помешалась восемь голубых шкафчиков, сокращая проход до такого состояния, что даже двое вряд ли смогли бы пройти через него рядом друг с другом.
На голубых шкафчиках красовались таблички с имена, словно кто-то мог забыть, где у кого шкафчик, но поразило меня не это. На них не было замков. Как в школе на личных шкафчиках не может быть замков? Остановившись около центрального шкафчика, я прочла имя его обладателя вслух:
- Вероника Гудвин.
Хоть одно нормальное имя среди Октантов и Орионов, пронеслась мысль в моей голове, как крайняя дверь слева открылась, и из неё вышел парень лет так двадцати трех - двадцати четырех и быстрым шагом направился к выходу, но, заметив меня, остановился, как приделанное к полу цементом дерево.
На нем были черные брюки со стрелками, белая рубашка с закатанными рукавами и черные, начищенные до блеска ботинки. Коротко стриженые волосы торчали вверх, будто он сунул два пальца в розетку, а коричневые глаза с недоверием оглядели меня с ног до головы. Затем, глянув на массивные часы на левой руке, он покачал головой и заключил:
- Опаздывайте, мисс Геррард. Пройдемте в учительскую, Сандра.
Я и слова не успела вставить, как он повернул вокруг своей оси на каблуках и зашагал вперед по коридору, откуда и вышел. Шел он грациозно, словно сейчас пустится в пляс по школьному коридору, но как только дверь в учительскую открылась и из неё вышла миловидная девушка с точь-в-точь таким, же цветом и длинной волос как у Касси, он тут же остановился.
- Том? - Девушка вопросительно перевела взгляд на меня.
- Дороти, это Сандра Геррард, помнишь, директор говорил нам, что у нас наконец-то будет пополнение? - В голосе Тома прозвучала надежда на то, что Дороти не забыла о том, что сегодня у них собеседование со мной и принятие документов, однако Дороти продолжала хмуриться, как Касси минут двадцать назад.
- Сандра Геррард, - задумчиво произнесла Дороти, открывая дверь учительской, - ну что ж, входите, мисс Геррард.
Я прошла мимо ароматно пахнущего Тома и Дороти и уселась на стул, стоявший напротив огромного стола из красного дерева, который занимал почти всю маленькую квадратную комнату. Несколько книжных шкафов, маленький столик, на котором стоял электрический чайник и ваза с красными нарциссами. К столу были подставлены два стула с обеих сторон, на одном из которых сидела я.
Прошедшая мимо меня в белой рубашке, черной юбке и черный высоких каблуках, Дороти села передо мной и внимательно посмотрела мне в глаза и я вновь вздрогнула. Её глаза были копией глаз Касси - такие же синие и темные, как ночное небо осенью. В них не было той грусти, но в них был виден явный напор и уверенность в себе.
- А вы случайно не сестра Касси? - Спросила я и тут же прикусила язык.
Ну почему я не могла сказать "здравствуйте, меня зовут Сандра Геррард и мне здесь у вас очень нравится"? Стоявший за моей спиной Том весело ухмыльнулся, а черты лица Дороти разгладились от хмурости до безразличия.
- Случайно да, - немного грубовато ответила она, - я Доротея Хэфшир, учитель истории, литературу, европейской истории, биологии и астрономии. Стоящий сзади вас ухмыляющийся мужчина - это Томас Ллойд, учитель математики, тригонометрии, физики, химии, английского и французского языков.
У меня глаза вылезли из орбит. Неужели у этих двоих студентов столько дипломов по образованию?! И как такое может быть, что в такой маленькой школе преподают всего два учителя?!
- Мне всегда хотелось увидеть такое недоумение на лице школьника, который перевелся сюда, - промурлыкал Том, вставая за спиной Дороти.
Та и ухом не повела - она продолжала разглядываться меня и мое лицо. Мне стало как-то неуютно, и поэтому я полезла в сумку и протянула ей папку документов со справками, итогами экзаменов и прочей бумагой, которая смогла влезть в синюю папку с моим именем и фотографией.
Дороти приняла папку с документами с громким "бум" положила её перед собой на стол. Информация обо мне ей явно была неинтересна, и она листала до результатов экзаменов, замечаний и дополнительных кружков, в которых я была записана.
Стоявший сзади неё Томас наклонился и начал смотреть вместе с ней, но чуть приподняв голову, он, улыбнувшись, подмигнул мне, мол, что все в порядке, и продолжил рассматривать замечания в личном деле.
- Высший бал по литературе за прошедшие шесть лет обучения в Спринсфилд-Хай? - На лице Дороти выразилось искреннее недоумение. - Неужели там ещё преподает Бенджамин Ковэрно?
- Он самый, - кивнула я, чувствуя, как в душе у меня становится спокойнее, - удивительный человек.
Дороти подняла на меня свои темные глаза и улыбнулась, чего я от неё вообще не ожидала:
- Я училась у него и, если быть честной, то получать хорошие оценки у Ковэрно тот ещё геморрой, - она сделала задумчивую паузу, - но что ты сделала с ним, чтобы он ставил тебе такие оценки?
Я удивленно уставилась на неё. Она что, думает, что я прохиндейка и лентяйка, раз перевелась из Лондона, где более двухсот школ, в дыру под названием Роквилд, чтобы выровнять свои оценки и за счет хорошо зарабатывающего отца купить себе место в Кембридже или Стэнфорде?
Мое удивление в момент сменилось на злость. Как я, человек, который всю свою жизнь просидел за книгами, могла чем-то подкупить Бенджамина Ковэрно, величайшего литература нашего века?!
- Знаете, мисс Хэфшир, - начала я свою тираду, пока тоненький голосок в моей голове отчаянно орал, чтобы я заткнулась, - если у вас тут не принято иметь хорошие оценки по любимым предметам, то я забираю свои документы и ищу другую школу в соседнем городе. Если я люблю литературу и училась у лучшего лондонского профессора, то это не значит, что мой отец платил за мои хорошие оценки, Дороти.
Я резко протянула руку вперед, что чуть не дала ей по носу. Плотно сжав губу в полосочку, она внимательно слушала мою тираду, а затем её глаза сузились. Глаза стоявшего около неё Тома округлились, а голова наклонилась вбок, как у Октана, который, наверняка, эту привычку и перенял у мистера Ллойда.
Так мы и сидели в угнетающей тишине, что хоть топор вешай - сестра Касси продолжала листать мое личное дело, но уже без особого интереса, а Томас таращился на меня, будто мои волосы успели раз семь поменять свой цвет.
Громко хлопнула папка - мисс Хэфшир закрыла её и протягивала мне. Я решительно взяла её и запихнула в сумку.
- Спасибо, - подчеркнуто холодно пробормотала я и встала из-за стула, - ко мне есть какие-нибудь вопросы?
Дороти покачала головой, а Томас спросил:
- У тебя не было в школе астрономии?
- У нас в Лондоне даже звезд не было видно, - ответила я.
Глаза Тома ещё округлились, а брови высоко взмыли вверх:
- Даже в те три дня августа, когда начинается звездопад?
- Даже в те три дня августа, когда начинается звездопад, - я раздраженно повторила вопрос.
Том открыл рот, но, видимо передумал, видя, что я сейчас не расположена на дружеские беседы. Засунув папку в сумку, я встала и пошла к выходу. Повернув ручку двери, я услышала веселые слова Дороти напоследок:
- Ты принята, Сандра. И купи себе атлас звездного неба с переносным телескоп, иначе завтра тебе будет ой как трудно.
Я закрыла за собой дверь, не попрощавшись и не сказав ни слова насчет расписания, уроков или школьной формы. Мне хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю или попасть обратно домой, в дождливый Лондон, где бы мы сидели у Люси всей компанией и смотрели фильмы с нашими любимыми актерами.
Но этому было не суждено сбыться, потому что в этот момент я стояла на крыльце своей новой школы, ужасно злая, а как только я пошла к улочке, в которой оставила велосипед, начал покрапывать дождь.
Наверное, в этот день я вспомнила все проклятия, которые только знала, пока ехала на велосипеде под проливным дождем в сторону Сорняк-уиллбот.
***
Дома меня ждало мясное рагу, тушенный в коричневых горшочках картофель и приготовленные Ровеной шоколадные профитроли. Я до сих пор думаю о том, что папа не полюбил бы Ровену, не умей она так вкусно готовить.
Я сидела за столом и уплетала картофель. Мои мокрые рыжие волосы болтались за спиной, а теплые красные носки падали с ног. Сидевшая около меня Нэнси была одета в домашние штаны в полосочку и футболку с овечкой - её темные длинные, как у матери, волосы были заплетены в две тоненькие косы, которые она перекинула через плечи, чтобы они не мешали ей уплетать сочное рагу.
Папа же, явно пришедший раньше меня с очередного открытия "Айсберга" был в белой рубашке, красном галстуке и слегка измотанным видом. Его курчавые волосы завились ещё сильнее от влаги, собственно, как и мои, которые после душа я не смогла расчесать и оставила их как есть.
Ровена, которая весь день убирала, что-то сажала, развешивала и готовила, выглядела на удивление бодрой, будто выдраить дочиста двухэтажный дом минутное дело. Одета она была в шорты и в баскетбольную майку с номером одиннадцать, видимо, оставшеюся у неё с университетских времен.
Телевизор в гостиной о чем-то разговаривал сам с собой, а напротив него потрескивали бревнышки в камине - все эти звуки заглушал наш громкий и веселый разговор на кухне.
- Поверить не могу, что я буду учиться в классе, где всего четыре человека! - Удивлялась Нэнси, тщательно прожевывая рагу, - Я думала, что школы Роквилда трещат по швам от наплыва учеников, но средняя школа тут как наша квартира в Лондоне.
- Здание старшей школы вообще похоже на прачечную, - заметила я, на что Нэнси лишь рассмеялась, - а в моем классе всего шесть человек.
Папа и Ровена внимательно слушали нас, продолжая, есть. Видимо, боялась сломать сестринский момент, когда мы говорим без упреков, ругани и словесных нападений друг на друга.
- У меня всех одноклассников зовут на букву К, - мрачно заметила Нэнси, закатывая глаза, - Кэрролл, Кэндис, Кук, Кристофер - два девочки и два мальчика. А у тебя, наверное, три девочки и три мальчика? - Она повернулась ко мне, и я кивнула ей, продолжая слушать её возмущения. - Не удивлюсь, если твоих одноклассников зовут на букву А.
- Ну, почему на А, - я вынула изо рта кусок горячей картофелины, - миленькую девочку с ужасно длинными волосами зовут Кассиопея, кудрявого мальчика похожего на сына фермера Орион, а парня-лягушку называют либо Октант, либо Отто, - глаза Ровены округлились, а папа задумчиво перестал жевать мясо, - и, кстати, я узнала, как зовут соседского мальчика, - Нэнси немного выпрямилась и поддалась вперед, будто я могла сказать ей первой имя того самого писателя на альбомных листах, - Эридан Форбс.
- А ты не задумывалась о том, что имена твоих новых одноклассников, ну...- Ровена замялась - её явно не радовало то, что она сейчас скажет, - название созвездий?
Я задумалась. Название созвездий? Ну конечно! Почему имя Орион мне ни о чем сразу, же не сказало?!
- Обалдеть! - С энтузиазмом воскликнула Нэнси, кидая вилку с ножом на стол и вскакивая из-за стола. - Я-то думала, что тут скукотища смертная, а оказалась...
Моя сводная сестра недоговорила - она пулей вылетела из комнаты и побежала наверх, громко топая по лестнице. Папа и Ровена переглянулись и Ровена начала:
- Ну вот, так я и знала, что этим всё и закончится, - она вздохнула, встала из-за стола и начала собирать опустевшие тарелки со стола.
Папа проигнорировал её отчаянный вздох и вместо утешения и уверений, что всё и так хорошо, повернулся ко мне и спросил:
- А как зовут двух оставшихся?
- Чего?
- Ты говорила, что их шесть. Имена четырех ты знаешь, а ещё двух девушек? - Терпеливо пояснил папа с горящими глазами.
Видимо, в его голове крутилась идея о том, чтобы кому-нибудь поручить написать книгу о детях, названных в честь звезд, и сейчас он хотел узнать подробности о том, откуда будет черпать рабочий материал, наверняка, для Мартина Лютера.
- Одну зовут Вероника, а имя второй я не знаю, но в разговоре Отто называл её Меди.
Папа задумчиво протянул пустую тарелку Ровене, которую та с нескрываемым раздражением взяла и засунула в моющую машинку.
- Её зовут Андромеда, - восхищенно произнес отец, - ох, я бы назвал тебя так, если бы додумался тогда до такого имени.
- Звучит так, будто это стиральный порошок, - мрачно заметила я, встав из-за стола и поблагодарив Ровену за ужин, пошла наверх, к себе в комнату.
Не успела я подняться наверх, как из своей комнаты вылетела Нэнси, схватила меня за руку и поволокла обратно в комнату. Я не успела даже припираться или слово сказать, как Нэнси захлопнула за собой дверь.
- Меня чуть кондрашка не хватила, - сухо заметила я, плюхаясь на её мягкую кровать, - так зачем ты меня затащила сюда?
Комнатка у неё была вполне уютная. Письменный стол из белого дерева, такие же книжный шкаф и шкаф для одежды, и кровать со столбиками и балдахином. Однако, меня кое-что всё таки смутило - балкон у Нэнси был открыт настежь, а вид открывался на ветки старинных ив, между которыми ярким желтым пятном горело квадратное окошко.
Встав с кровати, я прошествовала на маленький балкон и, прищурившись, пытаясь разглядеть, кто же это сидит на подоконнике и наигрывает до ужаса знакомую мне мелодию.
Нэнси неожиданно появилась рядом и прокомментировала:
- А, этот парень уже второй день подряд сидит тут и наигрывает "Все любят меня", причем очень натурально - я даже подумала, что это сама группа сюда приехала!
Внезапно Октант перестал играть и огляделся по сторонам. Его взгляд на мгновение остановился в ивах, а в это мгновение Нэнси присела, а я осталась стоять как истукан. Отто уставился на меня, а я начала оправдываться, медленно отходя обратно в комнату:
- Привет, Отто. Я тут к сестре пришла и, э, вышла на звуки музыки, и, пожалуй, я пойду, и...
Октант приподнял бровь и громко рассмеялся. Я остановилась, а пока он смеялся, несколько раз пнула хихикающую Нэнси, которая сидела, свернувшись в комочек, и чуть ли не смеялась во все горло.
- Раз уже прослушала добрую половину, то дослушай до конца, -наставительным тоном заметил Отто и, поудобнее взяв в руки гитару, продолжил играть и напевать себе под нос.
Не знаю, что меня поразило больше - его голос или то, как грациозно и ловко двигались его длинные пальцы по струнам черной электронной гитары. И, если бы я так часто не слушала OneRepublic, то не смогла отличить голос Октанта от Тедда.
Так я и стояла, слушая пение моего ныне известного соседа. Я всё никак не могла понять, как он уместился на подоконнике, и как он так красиво играет, искоса поглядывая на мое закаменевшая от бури эмоций лицо.
У меня самой никогда не было слуха, чтобы петь или играть на музыкальном инструменте. Джейн с отличием закончила класс фортепиано, Люси умело управляется с флейтой, а Хейл три года подряд завоевывала титул Звезды в ежегодных соревнованиях "Dance Dance Revolution" - одна я ни на чем не играла, не пела и ничего не делала. Однако это не мешало мне наслаждаться музыкой или петь в душе коллекции резиновых уток, которую лет в девять собирала Нэнси, чтобы устраивать в ванной водные войны.
- Ну, что скажешь, Сандра? - Устало спросил Октант, ставя гитару в комнате у стены и вылезая обратно на подоконник.
- Я... - у меня не было слов, чтобы закончить то, что я хотела сказать.
Ударившая меня по ноге Нэнси, высунула голову и громко произнесла:
- Я в диком восторге и никогда в жизни не слышала такого!
А в это время я говорила ей о том, что она меня уже достала и все остальное, что у меня накопилось на неё, но она переорала меня моим же голосом и ответила вместо меня Октанту.
Тот, усмехнувшись, кивнул наверх. Я подняла голову и замерла на месте - с неба то и дело валились звезды, одна за другой. Небосвод сиял яркими точками, образуя причудливые рисунки, с которых то и дело сыпались звезды. И, первое, что мне пришло в голову, это то, что Октант вновь начал петь одну из моих любимых песен OneRepublic:
Я молюсь музыкой и не остановлюсь,
пока не поседею.
Вечные звезды, вроде Джона Суза,
Никогда не погаснут.
У него было прекрасное дитя по имени Дезире.
Надеюсь, меня запомнят за то, чего я
Никогда не делал.
Мне трудно сказать, видел или знал он потом, что я напевала эти слова себе под нос, но в эти мгновения я действительно была счастлива, что впервые в жизни услышала, как семнадцатилетний парень играет для меня мою любимую песню, а звезды продолжают сыпаться с неба.