Аннотация: Попутная тренировка. Не всегда то что вы видите является тем, что вам кажется
Над городом, что спрятан среди лесов, высится православная церковь. Купола сужаются к облакам луковицами с коротко перечёркнутыми внизу крестами. Дым подбирает свет на пути к храму вместе с пламенем огнемётов атакующей цепи бронемашин и солдат. То тут, то там вспыхивают всплески и огоньки выстрелов жиденькой обороны защитников. Чёрт бы побрал пришельцев, что уничтожили ядерное оружие и его носители.
- Лейтенант, отходи! - орут от остова девятиэтажки, что скалится глазницами выбитых окон на перекрёсток. Противник наступает не спеша, смакует преимущество в численности медленным перекатом и охватами.
А ведь совсем недавно в булочную ходил к хлебзаводу по этой улице в киоск у проходной. Магазинчик, прилепившийся стене нашей пекарни, имеет выход во внутренний дворик, откуда и подают деревянные подносы с хрустящим корочкой и ароматным хлебом ночной или дневной выпечки. Мужики в очереди втягивали носом духмяный и сытный запах калачей, батонов и буханок. Женщины ведут неспешные обсуждения между собой. Очередь подбирается к окошку с улыбками и шуточками, разговоры быстро стихают по мере обмена денег на продукцию фабрики.
- Вы мне вон тот дайте, пожалуйста, прижаристый, - горят глаза покупательницы, как у рыбака подсекающего огромную и желанную рыбу. Клиентка тыкает пальцем в очаровавшую сдобу и стоящие в очереди за ней люди пытаются с любопытством заглянуть через плечо в окошко выдачи. "А вдруг, там, какой особенный хлебец лежит? А останется ли для меня такой же?? - поднимают они брови над глазами и прищуриваются, концентрируясь на моменте передачи хлеба из рук в руки. Напрягается народ и слушает хруст вминаемой поджаристой корочки буханки, что суётся в пакет первого в очереди покупателя. Не отдёрнет ли руку? А не подует ли на пальцы? Значит только из печи хлебушек, свеж, румян, аппетитен. И запах метров на двести вокруг такой, что слюни глотают прохожие непроизвольно. И рекламы никакой не надо - ноги сами заворачивают в сторону к никогда не исчезающей очереди.
А сейчас, вместо этого, резкая и противная вонь палёной резины китайского бэтээра и треск "Печенега? пулемётчика с третьего этажа. А горит хорошо железка узкоплёночных, прикрывает тяжёлым и густым дымом дом, кутает насмехаясь над ним с ветром позиции неприятеля темным и стелящимся облаком. Поэтому и не боится боец прижимать крепче приклад к щеке. Огрызается короткими, злыми и точными очередями огневая точка. Вынуждены тормозить вражеские солдаты. По уму рассредотачиваются. Прячутся за укрытия. Обстрелянные, учёные повоевавшие. Таких тёртых, одним пулемётом и автоматами не остановишь. Я нутром своим чувствую, что сейчас их командир просит подтянуть миномёты или бронемашины с автоматическими пушками, повышает голос и ругается, требует поддержки артиллерии. По нашей девятиэтажной крепости сейчас может и авиация поработать. Три дороги на моём перекрёстке сошлись воедино на поворотном круге. Одна к морю, вторая на север, третья в горы на юг. Раньше здесь автобусы рейсовые разворачивались важно и весомо покачиваясь по дуге движения. Таксисты ругались в куче жёлтых корпусов машин украшенных черными клеточками. Ярко выделялись вёдра цветочниц с розами, гладиолусами и гортензиями на тротуаре у остановки.
Моё счастье, что растянулись китаёзские войска при рывке на наши земли. Блицкриг решили по-пекински сделать. Почуяли, что нечем поставить заслон на пути их двенадцатимиллионной армии. Только забыли мемуары Кейтеля, Йодля, Наполеона и прочих почитать. Видно, только отчёт по второй мировой прочитали. А о наработках и превентивных сюрпризах не подумали. Пришлось им десанты высаживать, когда мосты рвать начали на пути у передовых колонн, что пёрли вдоль железной дороги и транссибирской автотрассы. Однако нечем крыть эти миллионы оказалось. Попытки выставить РСЗО разбились о количество наступающих и авиационное прикрытие группировки. Авиация попыталась остановить колонны, но наши же собственные ПВО заботливо воспроизведённые по лицензии, опустили на землю старые штурмовики ракетами и заградительным огнём многоствольных пушек.
И докатились они сюда, к Кавказу и Каспию. Держать я их более с бойцами не могу.
- Я Фреза - всем. Отходим к острову, - остров сзади. Это название у него такое. На самом деле это полуостров, вокруг река делает дугу. Дугу сию, шириной метров в шестьдесят-семьдесят не обойти. С ходу её не перепрыгнешь. И главное, она не на пути китайского воинства, а в сторонке от перекрёстка. Мостик горбатый через речушку перекинут. Туда и мчимся осторожными перебежками, прячась за развалинами торгового центра от огня в спину. Заботливо останавливаемся и, всхрипывая вдыхаемым воздухом, пускаем девятиграммовых шмелей в упор по настырным преследователям. Те залегают, перекатываясь вопят, прячутся - не нравится. Мне тоже жмёт мозг отступление в родном городе, матом покрыт наш путь тяжёлым и свирепым. Но уж очень их много. За мостиком мой резерв - расчёт АГС-31Е. Хорошо, когда над тобой мудака нет с большими звёздами и задача выполнена - сутки мы держали центр города, вместо десяти часов по плану командира артиллерийского полка. Полка теперь нет. Позицию и гаубицы разнесли Джеты скопированные с наших СУ-37У, мелькнув в небе хищными скосами пустых, после боевого захода, подкрыльевых пилонов.
Эта бандура прилетела беззвучно, как и всё что происходит в космосе. Переполох на станциях контроля поднял спорадическую волну звонков на пунктах управления и наблюдения. Объект не отвечал на запросы и таинственно завис на стационарной орбите, что приглянулась в околоземном пространстве. Затем от обвода корабля отделилась волна светящегося света. Эффект от рассыпавшейся составляющей сверкающей дуги заставил замереть операторов в подземных командных пунктах. Сотни тысяч ярких шаров ринулись к поверхности планеты, не встретив сопротивления атмосферы, как будто её и не было. Сфероиды повисли в определённых точках. Кое-кто, увидев места концентрации пришельцев схватился за сердце, более уравновешенные заскрежетали зубами и схватились за телефонные трубки, умные смотрели с угрозой и ожиданием, изучая поведение неизвестного технического вторжения. Потом, посланцы загадочного и непонятного разума просто исчезли. А после этого началась война. Нет, не сразу.
В начале накрылись атомные подводные лодки и авианосцы. Даже те, что стояли в портах привязанные канатами и тросами к берегу на стационарных стоянках.
- Сэр! - командир группы обеспечения реакторного отсека от неожиданности происходящего и давления последовательных событий ударился локтем о ребро горизонтальной доски своего рабочего стола. Освещение в лодке тревожно замигало. Лампочки на пульте управления реактором взорвали мигающую темноту отсека жуткими по интенсивности вспышками, а потом мёртво потухли. По ушам бухнул звук воя автоматики и заткнулся отключённый от питания. В системе падали аварийные заглушки, стопорились клапана на трубопроводах высокого давления, обречённо падали обесточенные затворы и магнитные реле переключателей. Мягко опускались штанги масляных гидроусилителей.
- Что, черт возьми, происходит? - вопрос не праздный для капитана-командира экипажа, когда на центральном посту слабенько горят осветительные лампы, а на экранах большинства мониторов появляется одинаковая надпись: "Система переведена на резервное питание?. Затем, как положено на флоте и армии, запускается дизель-генератор. Это его самостоятельное тарахтенье не придаёт радости личному составу атомной подводной лодки находящемуся в чреве стометрового корпуса. По тревоге перекрываются отсеки. Командиры боевых частей отрезают выход и вход для подчинённых. Темнота начинает окутывать помещения ракетоносца не только отсутствием света, но и страхом, ползущим со всех сторон сквозь титановые и стальные корпуса. Тренькает телефон внутрилодочного коммутатора, на этот звук оборачиваются все, кто находится на центральном посту. Вызов несёт или спасение, или...
- Сэр? - уточняет голос, выпущенный из динамика громкой связи.
- Командир слушает, - не хочет главный подводник делать тайну из доклада инженера. Понятно, что добрую весть услышать придется, вряд ли, зато опытные офицеры без команды среагируют на вводную, которую получат по проводам с кормы.
- Реактор заглушен, - заикается в произношении слов инженер главной энергетической установки.
- Как? - шум обсуждения за спиной прерывается щелчками тумблеров и шорохом верчения рукояток регулировки.
- Полностью, командир - по аварийной схеме, автоматически, сам. Всплывать надо из-под шноркеля, а то неизвестно, что у реактора внутри творится. Вахта замерла, ожидая решения.
- По местам стоять, осмотреться в отсеках, к аварийному всплытию приготовиться! - как гора с плеч членов команды. Но не все всплыть успели, какой-то лодке не хватило силы аккумуляторных батарей,
чтоб продуть вовремя балластную цистерну и дать ход затормозившей в подводном положении субмарине. Авианосцы превратились в подобие больших, неподвижных паровозов в водной пустыне с кучей техники и вооружения на внутренней и внешней палубе. Поминали всех богов и их прародителей на атомных электростанциях. От их корпусов и огромных труб спешно эвакуировалось население. Запыхтели дымом теплоэлектростанции, восполняя потерю энергии в закольцованных сетях высоковольтных линий. Перебои с электричеством покрыли мраком ту часть планеты, где тень от солнца дарила людям ночь.
Чужеземцы изменили баланс целой планеты так, что теперь тяжёлые редкоземельные элементы не могли существовать в пределах максимальной орбиты, включая и главный спутник Земли, не разрушаясь в течение кратчайшего промежутка времени на те составные элементы периодической таблицы, которые не могут вступать в опасные и сопряжённые с огромным выделением энергии реакции. Попутно уничтожились и запасы ядерного топлива. Ядерные боеприпасы можно было теперь сдать на металлолом. Так как их внутренняя начинка оказалась не способной к выделению энергии при достижении критической массы. Инициатор потрясений исчез, а наследство оставил такое, что эпоха перемен грозила поднять на новый уровень противостояния уравновешенные до этого балансы, разграниченные зоны влияния и установившихся партнёров по сотрудничеству и торговле. Не все страны смогли противостоять соблазну потрепать старого врага и враждебного соседа, особенно если он мал и не очень силён без своего едрёного арсенала. Под шум и гам на головы жителей планеты начали валиться спутники на атомных реакторах, которых расписался своей бездушной манерой инопланетянин. НЛО исчезло, а на Земле воцарился АД перемен, претензий и вторжений.