Если бы все пространство обитания внутреннего состояло из одних только идолов, невозможно было бы совершить никакое движение. Избавляясь от очередного идола, внутреннее разучивает новые способы перемещения в освободившемся пространстве.
Начнем с постановки условия. Будем смотреть на предмет исследования через призму некоего мифического героя. Дадим ему имя. Якоб. В первозданном виде он не имеет внешности и пуст внутри.
1. Идол равноценен вере. Если быть более точным, вера есть обратная сторона идола. Вера не требует уверенности в своей правоте. Идола Якоб видит в качестве веры, которая выступает как стойкое убеждение.
2. Невозможно не иметь идолов. Когда Якоб был юн, он верил своим родителям. Эта вера была безусловна. Взрослея, он закономерно задался вопросом, что если мир, который создали вокруг него, не есть единственно объективная реальность. Тогда можно ли верить этому миру с той же степенью безусловности, с которой он доверял ему ранее. Подвергнув сомнению свое прежнее убеждение, он испытывал потребность в ином, дабы предать устойчивость своему новому миру.
Якоб разбивал идола за идолом. Но когда последнее убеждение становилось осколками, идолы начинали вырастать вновь. Те, разрушенные в самом начале, поднимались, и он возвращался, чтобы снова и снова уничтожать их. Это круговое движение более всего походило на разучивание некоего дикого танца, и со временем танец этот настолько захватил Якоба, что он не в силах был остановиться.
Заключительное положение: у Якоба были идолы, но всякий из них существовал не более доли от доли мгновения.