Половинкин Анатолий Евгеньевич : другие произведения.

То, что останется после тебя. главы 16 - 18

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Осужденный за изготовление и распространение пиратской продукции программист Игорь Лебедев по амнистии выходит на свободу. Теперь у него только два пути: идти по старой дорожке или порвать с прошлым. Но сделать выбор не так-то просто. К тому же стоит вопрос, может ли вообще хакер найти своему таланту честное и законное применение?
  16
  
  
   Игорь оторвался от дверного косяка, и подошел к окну. За стеклом шел мелкий дождь, один из тех затяжных моросящих дождей, которые способны идти на протяжении всего дня, и от которых становится мрачно на душе.
   - Так я и родился? - спросил Лебедев, поворачиваясь к матери.
   - Да, так ты и родился.
   - А что было дальше? Что случилось с моим отцом?
   Валентина Ивановна слегка вздрогнула.
   - А что случилось? Ничего не случилось. Он уехал к себе в Китай, и все. Когда я сообщила ему, что беременна от него, он никак на это не среагировал. Просто попрощался со мной, и все. Больше я о нем ничего не слыхала, и ни разу его не видела.
   - Он не писал тебе никогда?
   - Нет. Он не оставил ни своего адреса, ни вообще ничего. Да мы и знали друг друга всего недели две. Вот так оно все и было.
   Все это время Валентина Ивановна старалась не смотреть на сына, словно боясь, что он сможет что-то прочитать по ее лицу. Игорь тоже подозревал, что мать что-то скрывает от него, что-то недоговаривает, но не решался спросить об этом напрямую.
   - А кем он был?
   Она пожала плечами.
   - Говорил, будто студент Пекинского института. За особые успехи в учебе, он был удостоен поездкой в Советский Союз.
   - Студентом? - переспросил Игорь.
   - Так он сказал мне.
   Валентина Ивановна усмехнулась.
   - Я даже не уверена, сколько лет ему было на самом деле.
   - Тебе он нравился?
   - Если бы не нравился, тебя бы на свете не было.
   Вполне логичный ответ.
   - Было в нем что-то притягательное. Представители иной расы всегда обладают чем-то притягательным. Наверное, я просто не устояла.
   Игорь понимающе кивнул.
   - Я знаю, что ты хочешь сказать. Понимаю.
   - Ну вот, - сказала Валентина Ивановна. - Тогда тебе все должно быть ясно.
   Лебедев посмотрел на редкие капли дождя, стекающие по оконному стеклу. Покачав головой, он грустно улыбнулся.
   - Все это как-то нелепо. Ненормально. Я прожил всю свою жизнь, и ни разу не задумался о том, кто я.
   Мать вскинула взгляд на сына.
   - Что значит, кто ты? - не поняла она.
   - А то и значит, - сказал Игорь. - Во мне течет кровь двух национальностей, двух культур. Так кто же я? Русский или китаец?
   - А ты сам себя кем считаешь? - спросила мать.
   - Я всю жизнь прожил в России. Я родился и вырос в России. Разумеется, я считаю себя русским. Всегда считал.
   - Тогда зачем спрашивать?
   Игорь провел рукой по подоконнику, словно стирая с него пыль.
   - Не знаю, - произнес он. - Но когда я смотрюсь в зеркало, я вижу, что я больше китаец, чем русский. И в детстве мне было очень трудно расти с этим. Другие дети тоже видели во мне китайца. Так кто же я тогда?
   - Ты мой сын, - неожиданно резким тоном сказала Валентина Ивановна.
   - Это верно, - согласился тот. - Но я также и сын моего отца. Гены нельзя в себе уничтожить, они все равно дают о себе знать.
   - Каким образом? Что ты имеешь в виду, говоря о генах?
   Он повернулся спиной к окну.
   - Я чувствую себя обделенным.
   Женщина опустила глаза. Игорь заметил, как у нее поникли плечи.
   - Каждый, кто рос без отца, рано или поздно чувствует себя обделенным, - признала она.
   - Да я даже не о том говорю, - сказал Лебедев. - Я не знаю, как выразиться, но я чувствую духовную пустоту. Во мне есть китайские корни, мой отец был китаец, а я даже не знаю ни одного слова по-китайски, не знаю китайской культуры. Это просто какой-то парадокс или безумие.
   - Разве тебе обязательно нужно знать китайскую культуру? Что ты на ней зациклился?
   В голосе Валентины Ивановны послышалось раздражение.
   - Но я не знаю и русской культуры! - возразил сын. - Я как Иван, непомнящий родства. Я не знаю ни своего рода, ни своей культуры. Я даже не знаю толком истории, как Китая, так и России. Ведь нас учили в школе, что история чуть ли не началась с семнадцатого года, с революции. Все, что было раньше, было сплошным злом, и это надо поскорее забыть, и вычеркнуть из своей памяти. Так кто же я? Кто же вообще все мы? Какова наша культура?
   - Да у нас и нет никакой культуры, - нехотя призналась мать.
   - Но, как это так? У всех народов есть культура, а у нас нет. Мы что, животные, что ли, какие? Мы, похоже, единственная страна в мире, которая теорию Дарвина выдала за непреложную истину.
   - Ох, Гоша, в какую глушь ты забираешься, - вздохнула Валентина Ивановна.
   - Но ведь без этого нельзя! Нельзя иначе. Ни один народ в мире не может существовать без своей культуры, без своей веры. Иначе действительно можно превратиться в животное, в говорящую обезьяну. Получается, что теория Дарвина ведет ни к тому, чтобы обезьяну сделать человеком, а наоборот, человека превратить в обезьяну. Без культуры и веры так и происходит с человеком. Это неизбежно. Человек перерубает свои корни, и в результате этого не может и оставаться человеком. Он погибает.
   Мать снова повернулась спиной к Игорю. Она не могла найти слов для опровержения доводов сына.
   - Так кто же я, все-таки? - настаивал тот. - Китаец или русский? Кто я по вере, по культуре? Буддист или православный? Да и что вообще представляют собой обе эти веры? Может быть, я уже существовал на земле в прошлой жизни. Может быть, существует карма, согласно которой мы просто не способны изменить свою судьбу. Или же человек получает в этой жизни по грехам своим, за которые ему рано или поздно приходится расплачиваться. Может, нас всех ждет страшный суд в конце нашей жизни. Кто же я? И где истина?
   - А может, это все и не важно? - Валентина Ивановна перебирала на столе посуду.
   - Как же это не важно? А как же жить тогда?
   - Надо просто жить. Жить, и радоваться тому, что ты живешь. Радоваться тому, что ты живой, радоваться своему здоровью. Дышать воздухом, любоваться красотой, наслаждаться пением птиц. Больше бывать на природе, любоваться красотой лесов, полей и рек. Это же все так прекрасно. Прекрасна сама жизнь. Вот для этого и стоит жить. Смысл жизнь в том и есть, чтобы жить. Живи и радуйся тому, что ты жив.
   - Это-то оно верно, - немного подумав, признал Игорь. - Мы не замечаем красоты окружающего нас мира, и прелестей жизни до тех пор, пока не лишаемся всего этого. Уж я-то это хорошо усвоил. Год тюремного заключения стал для меня хорошим уроком. Я не понимал раньше, как прекрасен мир. Лишь оказавшись снова на свободе, я смог порадоваться всей этой красоте. Да, жизнь прекрасна, и надо уметь ею наслаждаться.
   Он поколебался.
   - Но все равно, я чувствую внутри какую-то пустоту. Меня постоянно гложет мысль, что я прожигаю свою жизнь напрасно. Что-то я делаю не так, неправильно. Ведь человек - это не только тело, это еще и внутренний мир. А мой внутренний мир пустой. Я за всю свою жизнь так и не смог его заполнить.
   Валентина Ивановна вздохнула.
   - А, может быть, и не нужно всего этого. Не нужно ничего искать, и ничего заполнять. Нас учили, что не существует никакой души у человека. Что если так оно и есть? В таком случае не может существовать и никакого внутреннего мира у человека.
   - Но он существует, - возразил Лебедев. - Неужели ты сама не чувствуешь того, что человек - это больше, нежели животное, больше чем обезьяна? Об этом говорит хотя бы наличие чувства совести у человека. Животным это чувство незнакомо.
   Валентина Ивановна на мгновение замерла, перестав возиться с посудой.
   - Не знаю, может, оно так и есть.
   - Тогда как же жить?
   - Живи так, как считаешь нужным, - сказала мать.
   - Э, нет. Здесь у каждого свое мнение. Каждый человек живет так, как считает нужным и правильным. И что же получается? Где же истина? В чем она?
   - Истина? - переспросила она. - А есть ли она, эта истина? У каждого своя правда.
   - Нет, правда - она одна. И истина тоже одна. Так в чем же она?
   - А не все ли равно?
   - А как же иначе? - удивился Игорь. - Без знания истины человек обречен скитаться во тьме. Без истины жизнь становится бессмысленной. Без этого нельзя жить.
   - Что это ты вдруг о смысле жизни решил заговорить? - слегка усмехаясь, произнесла Валентина Ивановна. - До сих пор человечество жило без всякой истины, и ничего, не вымерло.
   - Нет, - возразил сын. - Оно не жило, а существовало. Взгляни на историю всего человечества. Все мировые войны, все религиозные распри, все это происходило исключительно из-за того, что люди не знают истины. Каждый верит лишь в свое собственное представление об истине, и пытается навязать его всем остальным. Это и приводит к бесконечным войнам, и к отсутствию мира между людьми. Но те, кто знал такую истину, если такие люди, конечно, вообще когда-либо существовали на земле, те никогда не были агрессивными по отношению к другим. Такие люди жили и живут в мире со всеми, и в мире с самими собой. Понимаешь, с самими собой. А быть в мире с самим собой очень сложно. Постоянно что-то мешает. Какое-то вечное чувство неудовлетворенности, причем неудовлетворенности самим собой.
   - Э-э, - протянула Валентина Ивановна. - Ты лезешь в такие дебри, в которых и пропасть недолго. Никто еще не находил ответа на все эти вопросы, которые ты сейчас ставишь. Не ты первый, не ты последний. И не ломай ты себе голову, так недолго и с ума сойти.
   - А жить-то как? Не дает внутренний голос жить спокойно. Требует чего-то. И как же быть с верой? Какая вера правильная? Христианская, буддийская, магометанская или иудейская? Или какая иная?
   - Каждый свою веру единственно правильной считает.
   - Но какая правильная? Если есть Бог, и он один, то и вера правильной может быть только одна. Так какая же?
   - А никакая, - заявила мать. - Все веры, и все религии не от Бога исходят, а от людей. Все это придумано людьми. Люди придумали себе Бога, и веру в него придумали сами. Нет в этом истины, и быть не может.
   - А в чем же тогда истина?
   - Истина в том, что ты существуешь. В том, что существую я, и все остальные люди. А все остальное придумано. И ни один из мудрецов, которых ты упоминал, не знал истины, и не мог ее знать. Все они лишь пребывали в самодовольстве, и больше ничего.
   - Но как же жить тогда? - продолжал настаивать Игорь. - Я чувствую, что должен сделать в своей жизни что-то нужное, что-то важное. Может быть, всего лишь для самоуспокоения. Но мне необходимо это сделать. И это вовсе не мания величия, не блажь. Я не говорю о том, чтобы спасти мир, спасти планету. Я говорю лишь о себе самом. О том, чтобы чувствовать, что жизнь прожита мною не зря.
   - Садись-ка лучше за стол, - сказала Валентина Ивановна. - Обед скоро будет готов. А вот о том, чтобы жизнь прожить не зря, в этом я с тобой согласна. Но вот как узнать, где у человека его место, и что он должен совершить, чтобы его жизнь была прожита не зря? На этот вопрос я не знаю ответа. И никто не знает.
   Желая прекратить разговор на эту тему, она принялась раскладывать на столе приборы, готовясь к обеду.
  
  
  17
  
  
   Следующий день вновь выдался сырым и прохладным. Мелкий дождь несколько раз уже занимался прямо с утра, но прекращался довольно быстро. Однако небо не собиралось светлеть и радовать людей солнышком.
   Выбрав момент, когда мелкий противный дождь перестал стучать в окно, Игорь решил прогуляться на овощной рынок. Надобности в этом не было абсолютно никакой, так как накануне мать принесла ему все, что только могло понадобиться, и наготовила ему разных блюд, как первого, так и второго. Этого должно было хватить на несколько дней но, возможно, ему просто не хотелось оставаться в своей квартире. Пустота давила на него, не давала покоя душе, и он решил прогуляться. Сырая погода вовсе не показалась ему таким уж большим препятствием.
   Игорь вышел из дома около полудня, держа в руках зонтик; дождь мог снова пойти в любое мгновение. Еще в свой прошлый поход по рынку, Лебедев понял, что он практически ничего не смыслит в продуктах. Он даже не знал цен на большинство из них. Он не имел ни малейшего представления о том, какие продукты необходимо приобрести, скажем, для того, чтобы сварить суп. Все, что он знал, это то, что в суп кладут картофель и, иногда, мясо. Но сколько нужно всего остального, он не имел представления, и вполне мог пропустить многие ингредиенты. Покупая продукты, он чувствовал неловкость от собственного незнания элементарных вещей. Впрочем, он всегда считал, что приготовление еды - это удел женщин.
   Поход к рынку занял минут десять, не больше. Он находился совсем рядом с домом Игоря. Лебедев долгое время бродил по рынку, ничего не покупая, а лишь присматриваясь к товару, и к ценникам, пока его не окликнул чей-то знакомый голос.
   - Ба, Игорь, ты тоже здесь!
   Он обернулся на голос, и увидел рядом с собой Виктора Коршункова, который пришел на рынок, вместе с женой Маргаритой.
   - Тоже за продуктами? - голос Виктора звучал весело.
   - Да не то, чтобы уж. - Игорь рассеяно взмахнул пустой сеткой, которую держал в руке. - Просто присматриваюсь, так сказать изучаю, что к чему. Приготовление еды оказывается вещь несколько более сложная, чем я думал.
   Виктор добродушно рассмеялся. Его жена понимающе кивнула.
   - Да, мы тоже вот продуктами запасаемся.
   Маргарита была невысокой белокурой женщиной, с усталым лицом, и глазами, в которых светилась грусть.
   - Я как-то никогда и не задумывался, сколько денег нужно для похода по рынку, да и какие именно продукты нужны для того, чтобы приготовить, к примеру, суп или борщ.
   Игорь растерянно улыбнулся.
   - Этим вопросом у меня всегда занималась Любка. Нет, конечно, я могу приготовить картофель или, скажем, отварить макароны. А вот что посложнее, то, увы, у меня не хватает квалификации.
   - Да, остаться одному - это не жизнь, - согласилась Маргарита. - Хотя в приготовлении еды нет ничего такого сложного. Просто нужна практика, и все.
   И она бойко принялась объяснять Игорю, что нужно для приготовления того или иного блюда.
   Домой они возвращались вместе.
   - Ты куда сейчас? - спросил Виктор.
   Этот вопрос показался Игорю несколько нелепым.
   - То есть как, куда? Домой, конечно.
   - А то давай к нам, - предложил Коршунков.
   - Это зачем же?
   - Разве обязательно нужно зачем-то? - подхватила Рита. - Просто зайди в гости.
   Лебедев заколебался. А почему бы, собственно, и в самом деле, не зайти. Возвращаться одному в пустую квартиру ему явно не хотелось.
   Квартира Коршунковых не поражала ничем особенным. Это была обычная двухкомнатная хрущевка, в которой проживала семья простого обывателя, не богатого, скорее среднего достатка. Зал, в который прошел Игорь, тоже оказался обставлен вполне предсказуемо. Обычная мебель, купленная еще, наверное, лет двадцать назад, во времена бурной молодости хозяев, импортный телевизор, DVD-проигрыватель. Все обыденно и стандартно. Единственное, на что сразу же обратил внимание гость, это был запах. Почему-то в каждой квартире имелся свой запах. Это, так сказать, был индивидуальный запах, присущий людям, проживающим в квартире, что-то вроде ауры, носящей сугубо личный характер. Игорь невольно сравнил себя с собакой, запоминающей новый запах своих хозяев. Наверное, собаки именно так отличают по запаху своих от чужих.
   - Проходи, что же ты стоишь, - сказал Виктор, видя, что Лебедев остановился в дверях комнаты.
   Тот прошел в комнату, осматриваясь по сторонам. Когда он последний раз был у Коршунковых? Пять, десять лет назад?
   Хозяева вошли следом.
   - Присаживайся, - вежливо предложила Рита.
   Игорь сел на диван.
   - А Алешки дома нет? - спросил он.
   - Нет, - нахмурилась Маргарита.
   - С друзьями, что ли, гуляет?
   Виктор сел в кресло, и смотрел куда-то в сторону, словно речь не шла о его сыне.
   - Да уж, с друзьями, - фыркнула Маргарита. Она стояла около двери комнаты, почти касаясь спиной стены. Все ее радушие мигом испарилось с лица.
   Игорь перевел взгляд с одного на другого, и понял, что ни Виктор, ни Маргарита, не хотят говорить о своем сыне вовсе. Почувствовав неловкость, он хотел загладить свою оплошность, но не знал, что ему сказать. Он не знал, как вести ему себя с этими людьми, чтобы не рассердить их, не растревожить раны. Он хотел попытаться перевести разговор в другое русло, однако было уже поздно.
   - Чтоб им всем пусто было, - раздраженно выругался Виктор, по-прежнему не глядя на Игоря.
   Тот сконфузился, и виновато посмотрел на Маргариту.
   - Извини, но Виктор мне все рассказал.
   - Ну и что же? - воскликнула Рита. - Об этом все знают. Это уже давно не секрет ни для кого.
   Игорь опустил взгляд, словно рассматривая что-то на полу. Воцарилось неловкое молчание, но в нем ясно чувствовалось напряжение, образовавшееся в атмосфере комнаты. Никто больше не говорил ни слова, и Лебедев, не в силах выносить это молчание, произнес:
   - А вы в каких отношениях с Алексеем?
   - А в каких мы можем быть отношениях? - раздраженно отозвалась Маргарита. - Да ни в каких!
   - То есть? - Игорь оторвал взгляд от пола, и посмотрел на нее.
   - Да то самое. Мы с ним почти не контачим. Он живет своей жизнью, а мы своей. И точка.
   - Не понимаю, - признался Лебедев. - Живете в одной квартире, и совсем не общаетесь? Как такое возможно?
   - А вот так, возможно.
   - И что нам с ним контачить, - подхватил Виктор. - Мы его уже и видеть не можем. Только деньги успеваем от него прятать, вот и все.
   На лице Игоря появилась озадаченность.
   - Это вы напрасно.
   - Что напрасно? - не понял Виктор.
   - Напрасна такая категоричность.
   - А что же мы должны делать?
   - Понимаете, вы же ему, все-таки, родители. Он ваш сын, живет с вами. Он не женат, у него никогда не было своей семьи, своих детей. Он всегда жил с вами, всю свою жизнь. И здесь нельзя его просто так отвергнуть. Ему некуда просто идти. Он не знал другой жизни, не знал самостоятельности.
   - Ну, так что же?
   - А то, что он нуждается в вашей поддержке. Он не выживет один. А так как он живет с вами, то и помощи ему ждать больше не от кого. Я, за время, проведенное в тюрьме, повидал множество наркоманов. Поверьте, они не способны жить в одиночестве, они не выживут. Та депрессия, на которую они сами себя обрекли, просто доведет их до отчаяния. Они могут и вовсе наложить на себя руки.
   - Ну, и туда ему дорога, - в сердцах воскликнул Виктор. - Нам спокойней жить будет. Пусть вон в окно шагнет, и все. Все проблемы сами решатся.
   - Э-э, так нельзя говорить. - Игорь покачал головой, пристально глядя на Виктора. - Если это случится, вы еще сами не раз об этом пожалеете. Вы думаете, что его смерть принесет вам облегчение? Нет, вы глубоко заблуждаетесь.
   - Ну, а что же нам делать? - спросила Маргарита. - Как быть?
   - Как быть? - вздохнул Игорь.
   - Да, как быть? Что мы можем предпринять? Как изменить ситуацию? Мы пытались с ним поговорить, пытались убедить. Но все без толку. Он не слушает, не желает понимать. Говорит, что все прекрасно осознает, и знает, на что идет. Пусть, говорит, я умру, но наркотики не брошу. Как тут быть, я просто ума не приложу.
   Игорь задумался, потирая подбородок. Боль Виктора и Маргариты отчасти передалась и ему, отразившись на его лице. Сам того не замечая, он поднялся с дивана, и прошелся по комнате, остановившись у окна, спиной к чете Коршунковых.
   - А вы знаете, что человеческие эмоции способны оказывать влияние на человеческий организм? - неожиданно сказал он.
   - В каком смысле способны оказывать влияние? - не поняла Маргарита.
   Игорь отвернулся от окна, и посмотрел на нее.
   - Различные эмоции по-разному влияют на организм человека, - сказал он. - И здесь речь идет не только о воздействии на самого себя, но и также на окружающих. Вот, например, когда человеку весело и легко на душе, в его организме начинают вырабатываться гормоны радости. Эти гормоны прибавляют человеку сил. И наоборот, когда у человека на душе тоскливо и мрачно, его организм начинает давать сбои, начинает быстрее изматываться, быстрее уставать.
   - Что-то подобное я уже слышала, - признала Маргарита. - И что же?
   - А то, что на человека очень сильно влияют и окружающие его люди. В первую очередь, его близкие. Если вы будете относиться к своему сыну тепло и понимающе, с сочувствием, возможно, в его организме и произойдут какие-либо положительные изменения.
   Виктор скептически покачал головой.
   - Нет, в это я не верю.
   - Напрасно, - сказал Игорь. - А вы не пробовали давать Алексею святую воду?
   - А это еще здесь при чем?
   - А притом, что святая вода тоже благотворно влияет на организм.
   - А что святая вода. - Виктор поморщился. Святая вода - это обычная вода из-под крана. Ну, поволховал священник над ней, крестом ее освятил, и все.
   - Да нет, - сказал Лебедев. - Это нам со стороны только так кажется. Потому что мы не желаем задумываться над этим процессом. Не хотим поразмыслить над тем, что собой представляет освящение воды.
   Виктор махнул рукой.
   - А что представляет? Ну, опустил батюшка крест в воду, подержал его там, и все, вода считается святой. Хотя...
   Он вдруг прервался, на мгновение задумался.
   - Погоди-ка, - вдруг сказал он. - А ведь крест у попов, он же серебряный. Точно! В этом все и дело!
   - Ну да, - подхватила Маргарита. - Серебро, оно же микробы убивает.
   - Верно, - подтвердил Виктор. - О подобных свойствах серебра известно уже давно. Издревле люди знали, что серебро обладает способностью обеззараживать воду. Вот почему вода считается святою.
   Игорь покачал головой.
   - Да нет, дело тут вовсе не в серебре.
   - А в чем же?
   - К процессу освящения воды серебро не имеет никакого отношения. Точно так же вода становится святой, если ее освятят золотым крестом, и даже простым алюминиевым. Вода все равно будет освященной.
   - Тогда в чем же тут секрет? - спросил Виктор. - Что же делает воду святой.
   Игорь провел рукой по телевизору, возле которого стоял, словно стирая с него пыль.
   - А я не знаю, - неожиданно просто сказал он.
  
  
  18
  
  
   В глазах Виктора появилось недоумение, которое быстро сменилось раздражением и разочарованием. Он посмотрел на Игоря так, словно желая выказать тому свое презрение.
   - Ну, если ты не знаешь этого, то о чем же ты речь ведешь? - спросил он.
   - А разве я веду речь о том, как происходит процесс освящения? - возразил тот. - Я говорю о том, как изменяются свойства воды, после того, как ее освятят.
   - Ну, и как же они изменяются?
   Игорь наклонил голову и, словно что-то вспоминая, прошелся по комнате.
   - Однажды, - произнес он. - По телевизору показали необычную передачу о чудодейственных свойствах святой воды. Ученые, многие из которых сами были скептиками, взяли на пробу святую воду, и изучили ее состав. Представьте себе их изумление, когда они обнаружили, что у святой воды совсем иная кристаллическая структура, нежели у обычной воды из-под крана.
   - Как это, иная? - непонимающе спросил Виктор.
   - Просто иная. В процессе освящения вода меняет свою кристаллическую структуру. Она изменяется. Она становится другой, у нее меняются свойства.
   Виктор нахмурил брови.
   - Что же в ней становится необычным? - поинтересовался он.
   - Во-первых, вода не подвергается воздействию времени. Другими словами, она не протухает.
   - Да, - согласился Коршунков. - Я уже слышал об этом. Но, честно говоря, мне в это не верится.
   - Тем не менее, это уже доказано научно. Да хотя бы сами принесите из церкви воды, и подержите ее в бутылке в течение года. Она будет обладать теми же свойствами, что и в начале. У нее останется та же измененная кристаллическая структура.
   Коршунковы призадумались.
   - Может, и так, - нехотя признал Виктор. - Но как это происходит?
   - А я уже сказал, я этого не знаю. Но полагаю, что это связано с энергетическим воздействием. Каким-то образом через священника проходит какая-то энергия, которая и освящает воду. Священник, в этом случае, становится как бы проводником для этой энергии.
   - А кто же испускает эту энергию? - спросил Виктор. - Бог?
   - Очевидно, да. Как это не невероятно звучит, но логика приводит к такому выводу. С фактами не поспоришь.
   Игорь смотрел куда-то между Маргаритой и Виктором и, казалось, что он разговаривал с самим собой.
   - В той же передаче говорилось, что на воду воздействуют любые человеческие эмоции. Только воздействуют они совершенно по-разному. Ученые провели эксперимент. На несколько сосудов с обычной водой участники эксперимента пытались воздействовать своими эмоциями. Над одним они вызывали у себя чувство ненависти, гнева, злобы. Над другим чувство любви, нежности. Ну, и так далее. Когда же после окончания эксперимента провели анализы этих вод, то оказалось, что у всех у них изменилась кристаллическая структура. У той воды, на которую воздействовали негативными эмоциями, кристаллическая структура даже на вид выглядела зловещей.
   - Надо же, - тихо вымолвила Маргарита. По ее лицу было видно, что она изумлена, даже немного испуганна. Она стояла, обхватив себя руками, словно испытывала холод. Впрочем, оттого, что рассказывал Игорь, и в самом деле мог продрать мороз. - Это что же тогда получается?
   - А получается, что даже простая вода воздействует на нас так, как мы сами же ее заряжаем, - пояснил Лебедев. - Если мы пьем воду с чувством гнева, то вода, заряженная такой негативной эмоцией, разрушающим образом воздействует на наш собственный организм. Мы наносим вред сами себе. И наоборот, если мы будем испытывать чувство радости, умиротворения и любви, то и вода будет, как бы освящена этими нашими чувствами. Соответственно, она будет благотворно влиять на нас самих. Понимаете, что из этого следует? Мы сами себя настраиваем либо на выздоровление, либо на болезнь.
   - Но это уж слишком невероятно! - воскликнула Маргарита. - Слишком уж фантастично.
   - Да, невероятно. Тем не менее, все свидетельствует в пользу этой теории. Мы сами являемся причиной всех своих несчастий. Понимаете, сами. Не сосед, не правительство, не дурной сглаз, направленный против нас, а мы сами. А невероятным это нам кажется лишь потому, что нам упорно внушали этот убийственный материализм. Да, именно убийственный, поскольку тем самым мы убивали свою душу, уничтожали веру в наши собственные положительные чувства и качества. А теперь, когда все это начинает выходить из-под завесы тайны, мы начинаем испытывать суеверный страх. Мы теперь любим говорить, что нас сглазили, что на нас кто-то воздействует извне. Но, на самом-то деле на нас воздействует наш собственный внутренний настрой.
   Игорь замолчал, словно пытаясь вспомнить, что еще было в этой передаче.
   - Там же еще говорилось и об Иисусе Христе, вернее о его способности ходить по воде. Делалось предположение, что Иисус Христос обладал гигантской внутренней силой, воздействующей на окружающую среду, и что благодаря этой способности он вполне мог изменить структуру воды таким образом, что она оказалась способной выдержать его вес. Кстати, именно этим же и объясняется неудача апостола Петра, когда он попытался прийти к Иисусу Христу по воде. Когда Христос повелел ему идти, Петр поверил в свою способность пройти по воде. И он пошел. Структура воды изменилась под воздействием его веры, что позволило Петру идти по ней, словно по суше. Но когда Петр сделал несколько шагов, сомнения вновь охватили его. Как же так, вода не должна его держать, это невозможно, это иллюзия. И едва он так подумал, то энергия, исходящая от него, изменилась, соответственно, изменилось и ее воздействие на воду, тем самым вновь сделав структуру воды самой обыкновенной. И тогда апостол Петр стал тонуть. А, став тонуть, испугался, и воззвал к Христу. Христос протянул руку, и поднял Петра на поверхность, сказав ему при этом: "Маловерный, почему ты усомнился?" Понимаете, вода утратила свои необычайные свойства только потому, что апостол Петр утратил в себе веру.
   - Все равно это как-то уж слишком невероятно, - в сомнении повторила Маргарита.
   - Это мы говорим так из-за узости нашего мировосприятия. Мы настолько омертвели от своего материализма, что просто не можем думать и рассуждать иначе. Тем не менее, наше воздействие распространяется не только на воду, но и на все живое. Например, на растения. Произведенные опыты показали, что растения, на которые человек выплескивал свои негативные эмоции, вяли, замедлялись в росте, и даже вовсе засыхали. А растения, к которым люди относились с нежностью и любовью, наоборот, расцветали, и ускорялись в росте. Чудеса? Но что такое наша жизнь, как не одно сплошное чудо.
   - Поразительно, - сомнения Маргариты сменились восхищением. - Совершенно поразительно.
   - В таком случае, получается, что любой человек способен влиять на другого человека, - пришел к выводу Виктор. - А также влиять на растения и на воду, тем самым, делая ее святой. Для этого и не нужен священник. Добрый и любящий человек сам способен сделать воду святой. А человек со злыми и негативными чувствами превратит любую святую воду в обычную, а то и вовсе во вредную.
   Игорь хмыкнул.
   - Мне кажется, что не все так просто, - сказал он. - Человек слишком слаб духовно, и его чувства и эмоции слишком уж непостоянны, чтобы можно было на них полагаться. А через священника передается энергия от Бога, которая многократно сильнее энергии любого человека. И эта энергия, воздействовав на воду, делает процесс освящения необратимым. Другими словами кристаллическая структура освященной воды изменяется раз и навсегда.
   Виктор, сидевший в кресле, вытянул ноги, и посмотрел на кончики своих пальцев.
   - В конце концов, это всего лишь телевизионная передача, - заключил он. - А сейчас столько развелось подобных мистических передач, что просто диву даешься. Повсюду колдуны, экстрасенсы, снежные люди, инопланетяне. Ну, и как тут можно чему-то верить?
   Игорь пожал плечами.
   - Тоже верно. Но, по крайней мере, я не слышал этому другого научного объяснения, кроме слепого отрицания очевидного. Случаев исцеления святой водой множество. И это подтвержденный факт.
   Виктор поморщился.
   - Не представляю себе этого. Слышал, конечно, что многие люди исцелялись, но сам я этому поверить не могу.
   Лебедев опустился обратно на диван. Задумчивость не сходила с его лица.
   - Мы ведь все воспитывались во лжи, - сказал он. - Материализм, которому учили нас, лишь видимая часть того мира, в котором мы все живем. Нельзя все подогнать лишь под него. На многие вопросы наука никогда не сможет дать ответа. Для познания мира нужен совсем другой подход.
   - Очень может быть, - согласился Виктор, вновь поджимая под кресло ноги.
   - Мы все развращены атеизмом, - продолжал Игорь. - Взять хотя бы все наши любимые советские фильмы, на которых мы выросли.
   Коршунков бросил на него недоуменный взгляд.
   - Вспомни фильмы, на которых мы все росли. Например, тех же "Неуловимых мстителей".
   Виктор невольно улыбнулся, вспомнив один из самых любимых фильмов своего детства.
   - А ведь это страшный фильм. Не потому, что показывают на экране, а потому, что этот фильм несет в себе. Вспомни, как называли себя герои этого фильма. "Красные дьяволята".
   Виктор согласно кивнул.
   - А дьявол всегда и во все времена был символом зла. Понимаешь теперь всю нашу трагедию? Произошла подмена ценностей. Нам добро подменили злом.
   Лишь произнеся эти слова, Игорь вдруг сам осознал их полный смысл. Эта фраза стала откровением не только для Виктора с Маргаритой, но и для него самого.
   - При чем здесь фильмы? - спросил Виктор.
   - При том, что нас никогда не учили настоящей доброте и, тем более, любви. Нас учили, что людей необходимо делить на наших и не наших. Все, кто не наши, должны беспощадно уничтожаться. Вот в чем смысл революционных фильмов. А это чудовищно. Человек, как бы берет на себя право верховного судьи, роль Бога. Но, какое право он имеет это делать? Тем более что указания о том, кто наш и не наш, поступали сверху, от власть имущих. А разве можно любить и ненавидеть по приказу. Кем будет такой человек, который сможет это делать? Безумным фанатиком? Из истории мы знаем, что из этого получилось. Советская власть зачастую объявляла врагами народа тех, кого еще вчера сама же превозносила. И люди, в конце концов, окончательно запутались между добром и злом. В результате в них возникло полное недоверие друг к другу, а способность кого-либо любить исчезла. В конечном итоге, нас учили просто ненависти. А это огромнейшая наша ошибка. Человек не должен испытывать ненависти ни к кому. Потому что ненавидящий человек делает хуже, прежде всего, самому себе. Он разрушает себя, как физически, так и духовно. Сейчас появилось множество экстрасенсов, которые утверждают, что у людей нарушены ауры, и что все людские болезни от этих поврежденных аур. Но разве все эти ауры, если они, конечно, существуют на самом деле, не зависят напрямую от внутреннего состояния человека. И получается как раз наоборот, ауры больны оттого, что сами люди больны, на эмоциональном и чувственном уровне.
   Виктор усмехнулся.
   - Ауры, Христос, святая вода. Вот куда мы зашли. А я и не знал, что ты являешься верующим христианином.
   - Христианином? - переспросил Игорь, и задумался. - Да я и не думаю, что я христианин.
   - Тогда откуда же такие речи?
   - Просто у нас в тюрьме был священник, который часто читал нам подобные проповеди. Многие из них заставили меня задуматься. Христианин ли я? Не знаю. Меня всю мою жизнь воспитывали в атеизме. А как тут можно быть христианином? Я даже не знаю толком, как к этому подойти. Единственное, что я знаю, это то, что наше физическое состояние во многом напрямую зависит от состояния духовного. А это заставляет всерьез задуматься над тем, как ты живешь, и что оставляешь после себя.
   Он переводил взгляд с Виктора на Маргариту, и обратно, пытаясь по их лицу прочесть то, что они думают по поводу всего сказанного. Но сделать это оказалось нелегко. По лицам Коршунковых было трудно понять, что у них на уме.
   Игорь взглянул на наручные часы.
   - Кажется, я засиделся у вас, - сказал он, поднимаясь с дивана. - Наверное, задерживаю вас. Извините, если сказал что-либо не так.
   Лебедев направился к выходу. Маргарита проводила его, закрыв за ним входную дверь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"